Он не кот. Часть 7
Макс в очередной раз задержался на любимой работе, поэтому опоздал к началу ужина. Кот уже сидел за столом на своей низкой табуретке, спиной ко входу – он к ужину никогда не опаздывал. Галя ела рядом.
– Щи будешь? – вместо приветствия предложила она.
– О, да! Белок. Я голодный, – раздевался Макс.
Могучий шерстяной торс развернулся, и на Макса недовольно посмотрела мокрая пушистая морда, украшенная кусочками капусты, морковки и лука до самых ушей.
– Чего это с тобой? – удивился Макс.
– Не отвлекай, мы учимся есть суп, – пояснила Галя.
– А-а-а, так вот почему ты от него всегда отказываешься, – вспомнил Макс. – У вас там супа, что ли, не бывает?
Кот отрицательно помотал башкой.
– А почему? – без задней мысли спросил Макс.
Недовольная морда с пассерованными овощами вновь молча повернулась.
– Можешь не отвечать, – Макс не смог сдержать смех. – А ложка - это слишком просто?
– Ложки мы первым делом попробовали, три разные, – оправдывалась Галя, – и там всё сложно. Тарелка тоже уже самая большая.
– И зачем ты из неё лакаешь? – спросил Макс. – Ты же не кот.
– Я кот! – наконец открыл пасть кот.
– Вот это поворот, – ехидно отреагировал Макс, – а я даже не собирался поднимать эту тему.
Кот сидел молча и обдумывал, как могла произойти эта неловкая накладка с котом. Макс с головой залез в шкаф с посудой и вытащил оттуда большой соусник с ручкой и открытым закруглённым носиком, чем-то напоминающий лампу Аладдина. Он перелил в него щи из тарелки Тибо.
– Попробуй вот так, кот, – Макс протянул Тибо соусницу с супом.
Кот не отреагировал на «кота» в надежде, что этот инцидент забудется сам собой, если не заострять на нём внимания. Он схватил соусницу одной лапой, а когтями второй отмерял подачу суповой гущи в пасть, фыркая и причмокивая. Ёмкость опустела довольно быстро.
– Вот она - инженерная мысль, – Макс поднял указательный палец.
– Ну как? – поинтересовалась Галя у кота.
– Вкусно, – довольно облизывался кот, – можно ещё?
Потом было ещё, и ещё... Теперь, когда к его персональному набору посуды добавилась оригинальная суповая тарелка, он наконец распробовал зелёные щи со свининой (или не совсем со свининой). Удивительно, как раса, которая подчинила себе энергию космоса, не смогла додуматься до такого простого и нужного сосуда. Население целой планеты добровольно лишило себя гастрономического наслаждения от поедания наваристой сибирской солянки, острого харчо с бараниной, ароматного грибного супа с плавленым сырком, украинского борща с чесночными пампушками… И ещё сто причин, почему им следовало давно изобрести эту соусницу-супницу.
Кот, как обычно, наелся самым первым, умылся после уроков поедания первого блюда, и терпеливо ждал в комнате, пока поедят остальные, чтобы они могли начать развлекать его разговорами. Всё-таки, он был очень социальным существом. Макс зашёл в комнату, сел за стол и открыл компьютер.
– Подожди, мне нужно кое-что доделать, – он уже догадался, что означает этот кошачий взгляд.
– Макс, расскажи про свою работу, – Тибо вовсе не смутила занятость Макса.
– Ничего интересного, пиво пьём, покупаем, продаём, – Макс не хотел погружаться в детали.
– Чем ты занимаешься целыми днями, а иногда и вечерами? – не отставал кот.
Макс показал счета и накладные в одной жёлтой программе, прайс-листы - в зелёной, и коммерческие предложения - в синей, а также вкратце объяснил, что со всем этим делать, на уровне понимания подростка с планеты, где не слышали о деньгах.
– В общем - купили дешевле, продали дороже. Говорю же, ничего интересного, – резюмировал он.
– Я так и знал, – вдруг расстроенно выдал кот.
– Что?
– Ты занимаешься бесполезной ерундой. Миллионы людей занимаются бесполезной ерундой, – сокрушался кот.
– Кормить тебя надо, так уж устроена жизнь, – Макс развёл руками.
– Это у вас она так устроена. Ты должен изобретать и творить.
– Да не умею я ничего творить, – отмазывался Макс.
– Ты умеешь играть на гитаре, например.
– Этот навык мальчики у нас приобретают где-то в районе призывного возраста, – улыбнулся Макс.
– Неправда, ты один мог бы поразить своей музыкой всю мою планету, – восхищённо произнёс Тибо.
– Ну, был бы у нас телепорт, я бы слетал, поразил, – отшутился Макс.
– Макс Филиппов должен был изобрести телепорт, – разошёлся кот с нравоучениями, – но ему некогда, он продаёт металлопрокат оптом.
Макс промолчал в надежде, что кот отстанет, но не тут-то было.
– Скоро придумают, как получать металл из воздуха, и продавать тебе будет нечего, – продолжал Тибо.
– Не скоро.
– А ещё твою работу будут выполнять роботы, это уже скоро. И что ты будешь делать?
– Продавать запчасти для роботов? – снова пошутил Макс.
– Ты безнадёжен, – заключил кот.
Он развернулся к Гале, которая уже сидела на диване, но намеренно не встревала в разговор, чтобы не затянуть его ещё дольше.
– Галь, расскажи про свою работу, – начал кот следующую итерацию.
– Даже не думай.
– Скажи, кем ты работаешь, это важно, – спорить с котом было бесполезно.
– Завскладом, – нехотя ответила Галя.
– Заведующий складом? – уточнил кот, видимо, сверившись с Интернетом в башке.
– Угу.
– Тебя тоже заменят роботы, – грустно вздохнул кот.
– А роботы умеют орать на грузчиков?
– Грузчиков заменят ещё раньше! – опять разошёлся кот. – Идёт глобальная роботизация. Как вы не понимаете?
– Она, когда пойдёт мимо нашей дыры, не просто её перешагнёт, но ещё и вытрет об неё грязный ботинок, – спокойно ответила Галя.
– Вы безнадежны, – кот опустил уши.
– Ты так с ума сойдёшь, если не перестанешь читать всякую чушь в своём Интернете, – Галя пыталась отвлечь кота. – Садись лучше, я почешу тебе за ушками.
– Не хочу, – расстроенно сказал кот и ушёл в свою комнату.
Его не было минут десять. Он вернулся уже с поднятыми ушами и плюхнулся на своё место перед диваном.
– Вообще-то, хочу, – он подставил Гале пушистую башку и закрыл глаза.
Неизвестно, успел ли он за это время обдумать в котельной план по спасению человечества. Или он ожидал, что Макс с Галей сами придут к нему с решениями, но не дождался. А может он ещё раз всё оценил и осознал, что не так уж всё и страшно. Кто ж знает, чего там происходит в этой большой пушистой башке…
* * *
Жилые районы некотов представляли собой зелёные поля, на которых в случайном порядке были разбросаны их дома. Дома, в свою очередь, тоже были совершенно разными: от совсем крохотных до больших трёхэтажных, от строгих прямоугольных до причудливых форм с шарами и многоугольниками. Некоторые их элементы и вовсе, казалось, держались вопреки всем законам физики. Похоже, что пушистые жильцы сами рисовали свои дома когтями на картонке, кто как умеет, и по этим чертежам им и строили их жилище. У всех строений была только одна общая черта: они все были сделаны из блестящего серебристого стекла или чего-то похожего. Какие-то дома стояли совсем близко друг к другу, какие-то - на значительном удалении. Можно было предположить, что богатые некоты покупали более просторные участки под застройку, но на этой планете даже не слышали про деньги. Между домами так же хаотично были разбросаны кустарники, деревья, детские площадки и пешеходные дорожки. Взрослые жители ходили по дорожкам, дети игнорировали их существование и бегали прямо по траве. При этом не наблюдалось никаких дорог, автомобилей, столбов с проводами, заборов и прочих, неотъемлемых, казалось бы, атрибутов города. Хотя перфекционист всё равно сошёл бы с ума, глядя на весь этот хаос.
На площадках перед домиками располагались такие же пульсирующие круги, как и рядом с кораблём. В них перед случайными домиками из ниоткуда появлялись ушастые жители. Никаких кнопок или других органов управления у кругов не наблюдалось. Скорее всего, некоты просто вставали в круг, загадывали, куда хотят попасть, и через секунду оказывались в нужном месте, стоя на таком же круге. Кто-то из пассажиров прибывшего корабля, после появления в круге успевал зайти в свой причудливый домик, а кого-то встречали прямо на улице взрослые некоты и детишки-котята. Один из взрослых пассажиров, после появления у пирамидального двухэтажного дома, робко стоял перед дверью с прижатыми ушами и теребил в лапах пушистый хвост. Дверь растворилась, и на пороге появилась женщина-некот в серебристом фартуке. За ней, почти в самом центре гостиной, в воздухе висели голограммы двух маленьких котят: девочки помладше и мальчика постарше. В последней мордашке явно угадывались черты Тибо. Некоты какое-то время стояли без движения, глядя друг на друга. Вдруг уши хозяйки с белыми пушистыми кисточками обмякли, а на солнечные глаза навернулись слёзы.
* * *
С самого утра выходного дня кот попросил одеть его в новый костюм. Он ходил в нём по огороду и любовался собой, поэтому Лосевых, подъехавших на такси, он встретил первым. Лось забрал из багажника сложенную коробку от большого ЖК телевизора.
– Кг'асава! – Восхитился Лось, приветственно пожимая лапу коту.
– Ну вы, Филипы, затейники, – сказала Таня Гале, которая вышла встречать гостей.
Зайти в дом они не успели, в начале улицы показалась знакомая белая легковушка.
– Аг'темий, ты чего? – укоризненно начал Лось, как только Артём открыл водительскую дверь. – Кто же за г'улём ездит с гог'ы кататься? – Лось изобразил характерный жест пальцами по горлу.
– Бросим до завтра здесь, не переживай, – успокоил его Артём.
– Ой, красавец-то какой! – восторженно прокомментировала Люда кошачий наряд.
– Готов к космическим гонкам? – обратился Артём к Тибо.
– Почему космическим? – удивился кот.
– Сейчас увидишь.
Артём открыл заднюю дверь, из нее вышли мальчик и девочка и культурно всех поприветствовали.
– Привет, я Тибо! – кот изобразил вежливость своим детским голоском, чем ненадолго вызвал разрыв шаблона у детей.
– Здравствуйте, Тибо, – ответили удивлённые дети и представились.
Артём достал из машины спутниковую тарелку больше метра в диаметре. О космосе напоминала только затёртая надпись «PlanetSky». Все, ненужные для катания с горы детали были аккуратно спилены, да и, судя по многочисленным вмятинам, вряд ли эта штука ещё могла служить антенной.
Народ, наконец, собрался и выдвинулся в сторону горы. Когда улица закончилась, дорога превратилась в узкую тропинку в снегу, протоптанную местными детьми, поэтому идти дальше пришлось гуськом.
В качестве горы использовался склон оврага за городом. От дома Филипповых до него было буквально пятнадцать минут пешком по той самой тропе. Овраг являлся руслом обмелевшей, когда-то глубокой, реки и вполне мог спрятать в себе пятиэтажный дом целиком. Кататься можно было в любом месте склона, поэтому места для катания хватало всем.
Тибо пропустил почти всех вперёд и медленно шёл сзади, неестественно и осторожно переступая лапами.
– Ты чего хромаешь? – заметил это Макс, который замыкал колонну.
– Без хвостика очень неудобно, – пояснил кот.
– Но ты же им не ходишь.
– Попробуй засунуть руки в задние карманы и пробежать, – предложил Тибо.
Макс попробовал, не ожидая подвоха. Он пробежал буквально несколько метров в сторону дома, потерял равновесие и впечатался лицом в снег.
– Кажется, я понял, – Макс потирал нос, которым только что пробил снежную корку, – доставай свой хвост, но только пока нет никого посторонних.
Кот радостно повёл ушами в шарфе, распушил хвост из-под ветровки, и они быстро догнали остальных. На подходе к оврагу режим маскировки был возвращён, поскольку по обе стороны от тропинки с визгами и криками съезжала детвора на ватрушках, пластинках и картонках.
– Я здесь был. И упал в эту яму, – ужаснулся кот при виде оврага, – когда убегал.
– Бедный котик, – Галя почесала шарф между торчащими острыми ушами.
– Запг'авка, – Лось раздавал взрослым пластиковые стаканчики, частично заполненные жёлтой жидкостью, и оглядывался по сторонам, чтобы не смущать посторонних детей данным процессом.
Дети Артёмов уже начали катание на большой антенне, весело визжа и оставляя за собой снежные брызги. Они скатывались до самого низа, по инерции проезжали поперёк замёрзшей реки, врезались в противоположный склон и разлетались в разные стороны от транспортного средства. Затем затаскивали тарелку на противоположный берег и повторяли процесс. Кот увлечённо наблюдал за ними и переминался с лапы на лапу.
– Дядя Тибо, ваша очередь, – протянул ему тарелку Паша, который был чуть выше самой тарелки.
– Я пока посмотрю, – замялся кот.
Взрослые присоединились к развлечению. Пока тарелка была занята, использовались большие картонки или даже собственная пятая точка. Ребята катались по одному, по двое, наперегонки, паровозиком, - по-всякому. Ведь, как известно, взрослых на самом деле не существует, все просто притворяются.
– А ты чего не катаешься? – подошёл Макс к коту, переминающемуся с лапы на лапу.
– Макс, я боюсь, – стеснительно, почти шёпотом ответил кот.
– Хочешь, я с тобой поеду? – Макс взял кота за лапу, как ребёнка.
– Дег'жи аппаг'ат, – подошёл к нему Лось с антенной.
– Я пропущу, – кот неловко отмахнулся.
Остальные ребята тоже подошли к коту и не оставили ему выбора. Ему оставалось или признаться при всех в своём страхе, или решиться на спуск. Он робко шагнул в сторону обрыва и протянул лапу за антенной.
– Можешь попробовать на картонке, там скорость ниже, – догадался о причине Артём и протянул коту фирменные санки «Samsung 42'' LED TV».
– Ну какая каг'тонка? Славик, ты же летун космический, – подначивал Лось, – как Гагаг'ин.
Кот собрался с духом и схватил тарелку. На спуске он представлял не себя, он представлял целую планету некотов. Нельзя было посрамить честь и достоинство благородной расы. Вся компания уже собралась на стартовой площадке провожать инопланетного гостя в первый полёт на спутниковой тарелке. К месту старта с интересом подтягивались посторонние дети. Им было непонятно, почему самый большой дядя на всей горке боялся с неё кататься. С разных сторон его подбадривали и давали советы.
– Не бойся.
– Просто держись за края.
Тибо уселся в центр спутникового таза и вцепился в него лапами. Его подвезли к краю обрыва и объявили обратный отсчёт.
– Три. Два. Один. Поехали!
Кота столкнули в пропасть. Тарелка с котом заскользила вниз по склону, оставляя за собой облака снежных искр. За шумом трения алюминия о наст никто не услышал страшного кошачьего шипения. Неизвестно, вспоминал он в этот момент маму или нецензурные выражения, если таковые существовали в языке некотов. Поднятые в воздух снежные клубы также скрыли от наблюдателей отчаянные попытки кота удержать баланс размахиванием хвоста, который он, вопреки наказу, достал в общественном месте. Разноцветные очки скрывали широко раскрытые от ужаса глаза с бешено перемещающимися зрачками. Он врезался в противоположный берег, кубарем вылетел из антенны и лежал на дне оврага без движения. Зрители даже успели начать беспокоиться до того, как он вскочил и начал прыгать. Сначала он подпрыгивал на одном месте, потом такими же прыжками легко поднялся по склону и продолжил уже наверху. Земной науке неизвестно, выделяется ли у некотов адреналин и прочие умные штуки, но прыгал, как заведённый, он, в общей сложности, несколько минут.
– Здорово, здорово, здорово! – в прыжках делился он своей радостью.
– А космический аппаг'ат чего бг'осил? – кивнул Лось на дно оврага, когда Тибо успокоился.
– Любишь кататься, люби и антенну таскать, – поддержала Люда.
– Я принесу, – согласился кот.
– Держи транспорт, – Артём вручил Тибо большую картонку, – только его тоже вернуть наверх.
– Стоять! – Галя схватила кота за лапу. – Ты же сказал только в критической ситуации, – негромко, но строго напомнила Галя о применении хвоста.
– Она была очень критическая, – оправдывался кот, – я больше не буду.
– Ловите тарелку, я доброшу, – кот уже без страха приготовился к спуску на коробке.
– Нет! – успели крикнуть трое скатывающемуся коту, предполагая, что он ведь и правда добросит.
Кот, наконец, проникся зимней забавой. Теперь он катался вместе со всеми и на тарелке, и на картонке, и в качестве сцепки между двумя картонками, и мордой вперёд, с сидящими на нём верхом детьми. Он ещё долго получал удовольствие от катания, пока не приметил двух подростков со сноубордом. Они по очереди катались на нём чуть поодаль, где не было других катающихся. Точнее, они только учились с него не падать, и получалось у них пока не очень.
– Макс, – кот вытянул Макса за руки на вершину оврага, когда тот залезал по склону после очередного спуска, – я хочу попробовать на той штуке, – Тибо указал лапой в сторону парней с доской.
– Хм, надо спросить, – согласился Макс, – может и дадут тебе прокатиться.
– Точно дадут. Они добрые, оба, – оценивающе посмотрел кот вдаль.
– Подожди здесь.
Макс подошёл к юным сноубордистам и некоторое время разговаривал с ними, затем жестом позвал кота.
– Привет, – вприпрыжку подбежал кот.
– П-привет, – удивились пацаны детскому голосу двухметрового спортсмена.
– Можно попробовать? – кот кивнул на доску.
– Да, вставай сюда, закреплю, – засуетился один из парней. – Прикольные у тебя ботинки.
– Перчатки тоже, – добавил второй.
Кот промолчал. Его прикрепили к доске за лапы и помогли переместиться к краю склона. Он сместил центр тяжести и начал движение, отчего парни пооткрывали рты. Кот съезжал по склону, маневрировал, переворачивался во всех плоскостях и выполнял различные элементы фристайла, сам того не осознавая. Ребята были увлечены выкрикиванием названий движений, разбавляя их этим иностранным словом-паразитом «вау!», и чудом не заметили, что в исполнении движений активно участвовал кошачий хвост. По крайней мере, никто не закричал: «Смотрите, у него хвост!» Кот доехал до конца склона, отцепил доску и припрыгал с ней к отправной точке.
– Круто! – наперебой восхищались обладатели сноуборда.
– А можно я ещё раз? – вежливо попросил кот.
– Да, конечно!
Кот повторно исполнил показательный заезд ещё эффектней, чем в первый раз – видимо освоился с управлением.
– Давно на доске катаешь? – спросил кто-то из парней, когда Тибо вернулся наверх.
– Уже два раза катался, – ответил кот.
– Тебе сколько лет?
– Девятнадцать, – честно признался некот и чуть не добавил «ваших», но вовремя спохватился. – Спасибо, – он протянул сноуборд.
– Спасибо, парни, – поддержал Макс.
– Вот бы вы изобрели подъёмник, чтобы обратно не заходить самому в гору, – придумал кот.
– Ты не поверишь, – начал было Макс, но Тибо не услышал.
Он уже ускакал обратно к стартовой площадке картонок, оставив парней в недоумении, как можно научиться творить такие вещи за те два года, которые им остались до возраста кота.
– Топливо на исходе, пог'а возвг'ащаться на базу, – объявил чуть позже Лось с пустым стаканом в руке.
Все поддержали, потому что чувство голода уже соперничало с чувством усталости от многократного восхождения на склон. Только кота эти чувства, похоже, не волновали – он продолжал изобретать всё новые способы спуска с горы.
– Котик, ты накатался ли? – поймала его Галя. – Мы уже все устали.
– Нет, – однозначно ответил кот. – А мы вернёмся сюда завтра?
– Завтра всем не некотам снова на работу, – пояснила Люда.
– А на следующие выходные уже плюс передают, – добавил Артём, – упустил ты своё счастье.
– Закг'ытие сезона, – подытожил Лось.
– Ну вот, – кот расстроенно опустил уши на шарф.
Вся компания медленно топала к дому Филипповых по той же тропинке. Тибо нарезал вокруг шествия круги, катая детей Артёмов на антенне, как будто он принимал энергию космоса не только для своих браслетов, но и для себя самого. Они пришли к дому, и на крыльце образовалась небольшая пробка – места в коридоре было немного, поэтому раздевались все по очереди. Кот зашёл последним.
– Галь, развяжи, – кот наклонил башку.
Галя сняла с Тибо шарф и очки, и помогла снять ветровку. Кот завилял хвостом, который затёк в одном положении под одеждой.
– Он кот?! – Удивлённо закричали дети.
– Мяу, – обречённо вздохнул кот и стал снимать салатовые штаны.
– А можно погладить?
Паша с Полиной осторожно подходили к инопланетянину. Дядя Тибо, который полдня катался с ними с горы, неожиданно предстал в другом обличье. Кот присел и наклонил башку.
– Ушки нельзя! – резко отдёрнулся кот, чем немного напугал их. – Они очень чувствительные. Вот здесь можно, – добавила хитрая кошачья морда и лапой положила детскую руку между ушами.
Вечер у взрослых проходил в комнате по стандартному сценарию. Детей вместе с Тибо накормили отдельно на кухне, там же они и остались. Паша и Полина повисли на большого кота, гладили его и чесали за ушами. При этом они обменивались рассказами, как развлекаются дети на их планетах. По итогам сравнения вышло, что на Земле куда веселей. Ну что это за детство, если со стройки не убегали от сторожа с утеплителем-«колбасой» для колёс велосипеда, маскируясь в дымовой завесе из газет и селитры? Скукотища же!
© Енотий
Продолжение следует >>>
– Щи будешь? – вместо приветствия предложила она.
– О, да! Белок. Я голодный, – раздевался Макс.
Могучий шерстяной торс развернулся, и на Макса недовольно посмотрела мокрая пушистая морда, украшенная кусочками капусты, морковки и лука до самых ушей.
– Чего это с тобой? – удивился Макс.
– Не отвлекай, мы учимся есть суп, – пояснила Галя.
– А-а-а, так вот почему ты от него всегда отказываешься, – вспомнил Макс. – У вас там супа, что ли, не бывает?
Кот отрицательно помотал башкой.
– А почему? – без задней мысли спросил Макс.
Недовольная морда с пассерованными овощами вновь молча повернулась.
– Можешь не отвечать, – Макс не смог сдержать смех. – А ложка - это слишком просто?
– Ложки мы первым делом попробовали, три разные, – оправдывалась Галя, – и там всё сложно. Тарелка тоже уже самая большая.
– И зачем ты из неё лакаешь? – спросил Макс. – Ты же не кот.
– Я кот! – наконец открыл пасть кот.
– Вот это поворот, – ехидно отреагировал Макс, – а я даже не собирался поднимать эту тему.
Кот сидел молча и обдумывал, как могла произойти эта неловкая накладка с котом. Макс с головой залез в шкаф с посудой и вытащил оттуда большой соусник с ручкой и открытым закруглённым носиком, чем-то напоминающий лампу Аладдина. Он перелил в него щи из тарелки Тибо.
– Попробуй вот так, кот, – Макс протянул Тибо соусницу с супом.
Кот не отреагировал на «кота» в надежде, что этот инцидент забудется сам собой, если не заострять на нём внимания. Он схватил соусницу одной лапой, а когтями второй отмерял подачу суповой гущи в пасть, фыркая и причмокивая. Ёмкость опустела довольно быстро.
– Вот она - инженерная мысль, – Макс поднял указательный палец.
– Ну как? – поинтересовалась Галя у кота.
– Вкусно, – довольно облизывался кот, – можно ещё?
Потом было ещё, и ещё... Теперь, когда к его персональному набору посуды добавилась оригинальная суповая тарелка, он наконец распробовал зелёные щи со свининой (или не совсем со свининой). Удивительно, как раса, которая подчинила себе энергию космоса, не смогла додуматься до такого простого и нужного сосуда. Население целой планеты добровольно лишило себя гастрономического наслаждения от поедания наваристой сибирской солянки, острого харчо с бараниной, ароматного грибного супа с плавленым сырком, украинского борща с чесночными пампушками… И ещё сто причин, почему им следовало давно изобрести эту соусницу-супницу.
Кот, как обычно, наелся самым первым, умылся после уроков поедания первого блюда, и терпеливо ждал в комнате, пока поедят остальные, чтобы они могли начать развлекать его разговорами. Всё-таки, он был очень социальным существом. Макс зашёл в комнату, сел за стол и открыл компьютер.
– Подожди, мне нужно кое-что доделать, – он уже догадался, что означает этот кошачий взгляд.
– Макс, расскажи про свою работу, – Тибо вовсе не смутила занятость Макса.
– Ничего интересного, пиво пьём, покупаем, продаём, – Макс не хотел погружаться в детали.
– Чем ты занимаешься целыми днями, а иногда и вечерами? – не отставал кот.
Макс показал счета и накладные в одной жёлтой программе, прайс-листы - в зелёной, и коммерческие предложения - в синей, а также вкратце объяснил, что со всем этим делать, на уровне понимания подростка с планеты, где не слышали о деньгах.
– В общем - купили дешевле, продали дороже. Говорю же, ничего интересного, – резюмировал он.
– Я так и знал, – вдруг расстроенно выдал кот.
– Что?
– Ты занимаешься бесполезной ерундой. Миллионы людей занимаются бесполезной ерундой, – сокрушался кот.
– Кормить тебя надо, так уж устроена жизнь, – Макс развёл руками.
– Это у вас она так устроена. Ты должен изобретать и творить.
– Да не умею я ничего творить, – отмазывался Макс.
– Ты умеешь играть на гитаре, например.
– Этот навык мальчики у нас приобретают где-то в районе призывного возраста, – улыбнулся Макс.
– Неправда, ты один мог бы поразить своей музыкой всю мою планету, – восхищённо произнёс Тибо.
– Ну, был бы у нас телепорт, я бы слетал, поразил, – отшутился Макс.
– Макс Филиппов должен был изобрести телепорт, – разошёлся кот с нравоучениями, – но ему некогда, он продаёт металлопрокат оптом.
Макс промолчал в надежде, что кот отстанет, но не тут-то было.
– Скоро придумают, как получать металл из воздуха, и продавать тебе будет нечего, – продолжал Тибо.
– Не скоро.
– А ещё твою работу будут выполнять роботы, это уже скоро. И что ты будешь делать?
– Продавать запчасти для роботов? – снова пошутил Макс.
– Ты безнадёжен, – заключил кот.
Он развернулся к Гале, которая уже сидела на диване, но намеренно не встревала в разговор, чтобы не затянуть его ещё дольше.
– Галь, расскажи про свою работу, – начал кот следующую итерацию.
– Даже не думай.
– Скажи, кем ты работаешь, это важно, – спорить с котом было бесполезно.
– Завскладом, – нехотя ответила Галя.
– Заведующий складом? – уточнил кот, видимо, сверившись с Интернетом в башке.
– Угу.
– Тебя тоже заменят роботы, – грустно вздохнул кот.
– А роботы умеют орать на грузчиков?
– Грузчиков заменят ещё раньше! – опять разошёлся кот. – Идёт глобальная роботизация. Как вы не понимаете?
– Она, когда пойдёт мимо нашей дыры, не просто её перешагнёт, но ещё и вытрет об неё грязный ботинок, – спокойно ответила Галя.
– Вы безнадежны, – кот опустил уши.
– Ты так с ума сойдёшь, если не перестанешь читать всякую чушь в своём Интернете, – Галя пыталась отвлечь кота. – Садись лучше, я почешу тебе за ушками.
– Не хочу, – расстроенно сказал кот и ушёл в свою комнату.
Его не было минут десять. Он вернулся уже с поднятыми ушами и плюхнулся на своё место перед диваном.
– Вообще-то, хочу, – он подставил Гале пушистую башку и закрыл глаза.
Неизвестно, успел ли он за это время обдумать в котельной план по спасению человечества. Или он ожидал, что Макс с Галей сами придут к нему с решениями, но не дождался. А может он ещё раз всё оценил и осознал, что не так уж всё и страшно. Кто ж знает, чего там происходит в этой большой пушистой башке…
* * *
Жилые районы некотов представляли собой зелёные поля, на которых в случайном порядке были разбросаны их дома. Дома, в свою очередь, тоже были совершенно разными: от совсем крохотных до больших трёхэтажных, от строгих прямоугольных до причудливых форм с шарами и многоугольниками. Некоторые их элементы и вовсе, казалось, держались вопреки всем законам физики. Похоже, что пушистые жильцы сами рисовали свои дома когтями на картонке, кто как умеет, и по этим чертежам им и строили их жилище. У всех строений была только одна общая черта: они все были сделаны из блестящего серебристого стекла или чего-то похожего. Какие-то дома стояли совсем близко друг к другу, какие-то - на значительном удалении. Можно было предположить, что богатые некоты покупали более просторные участки под застройку, но на этой планете даже не слышали про деньги. Между домами так же хаотично были разбросаны кустарники, деревья, детские площадки и пешеходные дорожки. Взрослые жители ходили по дорожкам, дети игнорировали их существование и бегали прямо по траве. При этом не наблюдалось никаких дорог, автомобилей, столбов с проводами, заборов и прочих, неотъемлемых, казалось бы, атрибутов города. Хотя перфекционист всё равно сошёл бы с ума, глядя на весь этот хаос.
На площадках перед домиками располагались такие же пульсирующие круги, как и рядом с кораблём. В них перед случайными домиками из ниоткуда появлялись ушастые жители. Никаких кнопок или других органов управления у кругов не наблюдалось. Скорее всего, некоты просто вставали в круг, загадывали, куда хотят попасть, и через секунду оказывались в нужном месте, стоя на таком же круге. Кто-то из пассажиров прибывшего корабля, после появления в круге успевал зайти в свой причудливый домик, а кого-то встречали прямо на улице взрослые некоты и детишки-котята. Один из взрослых пассажиров, после появления у пирамидального двухэтажного дома, робко стоял перед дверью с прижатыми ушами и теребил в лапах пушистый хвост. Дверь растворилась, и на пороге появилась женщина-некот в серебристом фартуке. За ней, почти в самом центре гостиной, в воздухе висели голограммы двух маленьких котят: девочки помладше и мальчика постарше. В последней мордашке явно угадывались черты Тибо. Некоты какое-то время стояли без движения, глядя друг на друга. Вдруг уши хозяйки с белыми пушистыми кисточками обмякли, а на солнечные глаза навернулись слёзы.
* * *
С самого утра выходного дня кот попросил одеть его в новый костюм. Он ходил в нём по огороду и любовался собой, поэтому Лосевых, подъехавших на такси, он встретил первым. Лось забрал из багажника сложенную коробку от большого ЖК телевизора.
– Кг'асава! – Восхитился Лось, приветственно пожимая лапу коту.
– Ну вы, Филипы, затейники, – сказала Таня Гале, которая вышла встречать гостей.
Зайти в дом они не успели, в начале улицы показалась знакомая белая легковушка.
– Аг'темий, ты чего? – укоризненно начал Лось, как только Артём открыл водительскую дверь. – Кто же за г'улём ездит с гог'ы кататься? – Лось изобразил характерный жест пальцами по горлу.
– Бросим до завтра здесь, не переживай, – успокоил его Артём.
– Ой, красавец-то какой! – восторженно прокомментировала Люда кошачий наряд.
– Готов к космическим гонкам? – обратился Артём к Тибо.
– Почему космическим? – удивился кот.
– Сейчас увидишь.
Артём открыл заднюю дверь, из нее вышли мальчик и девочка и культурно всех поприветствовали.
– Привет, я Тибо! – кот изобразил вежливость своим детским голоском, чем ненадолго вызвал разрыв шаблона у детей.
– Здравствуйте, Тибо, – ответили удивлённые дети и представились.
Артём достал из машины спутниковую тарелку больше метра в диаметре. О космосе напоминала только затёртая надпись «PlanetSky». Все, ненужные для катания с горы детали были аккуратно спилены, да и, судя по многочисленным вмятинам, вряд ли эта штука ещё могла служить антенной.
Народ, наконец, собрался и выдвинулся в сторону горы. Когда улица закончилась, дорога превратилась в узкую тропинку в снегу, протоптанную местными детьми, поэтому идти дальше пришлось гуськом.
В качестве горы использовался склон оврага за городом. От дома Филипповых до него было буквально пятнадцать минут пешком по той самой тропе. Овраг являлся руслом обмелевшей, когда-то глубокой, реки и вполне мог спрятать в себе пятиэтажный дом целиком. Кататься можно было в любом месте склона, поэтому места для катания хватало всем.
Тибо пропустил почти всех вперёд и медленно шёл сзади, неестественно и осторожно переступая лапами.
– Ты чего хромаешь? – заметил это Макс, который замыкал колонну.
– Без хвостика очень неудобно, – пояснил кот.
– Но ты же им не ходишь.
– Попробуй засунуть руки в задние карманы и пробежать, – предложил Тибо.
Макс попробовал, не ожидая подвоха. Он пробежал буквально несколько метров в сторону дома, потерял равновесие и впечатался лицом в снег.
– Кажется, я понял, – Макс потирал нос, которым только что пробил снежную корку, – доставай свой хвост, но только пока нет никого посторонних.
Кот радостно повёл ушами в шарфе, распушил хвост из-под ветровки, и они быстро догнали остальных. На подходе к оврагу режим маскировки был возвращён, поскольку по обе стороны от тропинки с визгами и криками съезжала детвора на ватрушках, пластинках и картонках.
– Я здесь был. И упал в эту яму, – ужаснулся кот при виде оврага, – когда убегал.
– Бедный котик, – Галя почесала шарф между торчащими острыми ушами.
– Запг'авка, – Лось раздавал взрослым пластиковые стаканчики, частично заполненные жёлтой жидкостью, и оглядывался по сторонам, чтобы не смущать посторонних детей данным процессом.
Дети Артёмов уже начали катание на большой антенне, весело визжа и оставляя за собой снежные брызги. Они скатывались до самого низа, по инерции проезжали поперёк замёрзшей реки, врезались в противоположный склон и разлетались в разные стороны от транспортного средства. Затем затаскивали тарелку на противоположный берег и повторяли процесс. Кот увлечённо наблюдал за ними и переминался с лапы на лапу.
– Дядя Тибо, ваша очередь, – протянул ему тарелку Паша, который был чуть выше самой тарелки.
– Я пока посмотрю, – замялся кот.
Взрослые присоединились к развлечению. Пока тарелка была занята, использовались большие картонки или даже собственная пятая точка. Ребята катались по одному, по двое, наперегонки, паровозиком, - по-всякому. Ведь, как известно, взрослых на самом деле не существует, все просто притворяются.
– А ты чего не катаешься? – подошёл Макс к коту, переминающемуся с лапы на лапу.
– Макс, я боюсь, – стеснительно, почти шёпотом ответил кот.
– Хочешь, я с тобой поеду? – Макс взял кота за лапу, как ребёнка.
– Дег'жи аппаг'ат, – подошёл к нему Лось с антенной.
– Я пропущу, – кот неловко отмахнулся.
Остальные ребята тоже подошли к коту и не оставили ему выбора. Ему оставалось или признаться при всех в своём страхе, или решиться на спуск. Он робко шагнул в сторону обрыва и протянул лапу за антенной.
– Можешь попробовать на картонке, там скорость ниже, – догадался о причине Артём и протянул коту фирменные санки «Samsung 42'' LED TV».
– Ну какая каг'тонка? Славик, ты же летун космический, – подначивал Лось, – как Гагаг'ин.
Кот собрался с духом и схватил тарелку. На спуске он представлял не себя, он представлял целую планету некотов. Нельзя было посрамить честь и достоинство благородной расы. Вся компания уже собралась на стартовой площадке провожать инопланетного гостя в первый полёт на спутниковой тарелке. К месту старта с интересом подтягивались посторонние дети. Им было непонятно, почему самый большой дядя на всей горке боялся с неё кататься. С разных сторон его подбадривали и давали советы.
– Не бойся.
– Просто держись за края.
Тибо уселся в центр спутникового таза и вцепился в него лапами. Его подвезли к краю обрыва и объявили обратный отсчёт.
– Три. Два. Один. Поехали!
Кота столкнули в пропасть. Тарелка с котом заскользила вниз по склону, оставляя за собой облака снежных искр. За шумом трения алюминия о наст никто не услышал страшного кошачьего шипения. Неизвестно, вспоминал он в этот момент маму или нецензурные выражения, если таковые существовали в языке некотов. Поднятые в воздух снежные клубы также скрыли от наблюдателей отчаянные попытки кота удержать баланс размахиванием хвоста, который он, вопреки наказу, достал в общественном месте. Разноцветные очки скрывали широко раскрытые от ужаса глаза с бешено перемещающимися зрачками. Он врезался в противоположный берег, кубарем вылетел из антенны и лежал на дне оврага без движения. Зрители даже успели начать беспокоиться до того, как он вскочил и начал прыгать. Сначала он подпрыгивал на одном месте, потом такими же прыжками легко поднялся по склону и продолжил уже наверху. Земной науке неизвестно, выделяется ли у некотов адреналин и прочие умные штуки, но прыгал, как заведённый, он, в общей сложности, несколько минут.
– Здорово, здорово, здорово! – в прыжках делился он своей радостью.
– А космический аппаг'ат чего бг'осил? – кивнул Лось на дно оврага, когда Тибо успокоился.
– Любишь кататься, люби и антенну таскать, – поддержала Люда.
– Я принесу, – согласился кот.
– Держи транспорт, – Артём вручил Тибо большую картонку, – только его тоже вернуть наверх.
– Стоять! – Галя схватила кота за лапу. – Ты же сказал только в критической ситуации, – негромко, но строго напомнила Галя о применении хвоста.
– Она была очень критическая, – оправдывался кот, – я больше не буду.
– Ловите тарелку, я доброшу, – кот уже без страха приготовился к спуску на коробке.
– Нет! – успели крикнуть трое скатывающемуся коту, предполагая, что он ведь и правда добросит.
Кот, наконец, проникся зимней забавой. Теперь он катался вместе со всеми и на тарелке, и на картонке, и в качестве сцепки между двумя картонками, и мордой вперёд, с сидящими на нём верхом детьми. Он ещё долго получал удовольствие от катания, пока не приметил двух подростков со сноубордом. Они по очереди катались на нём чуть поодаль, где не было других катающихся. Точнее, они только учились с него не падать, и получалось у них пока не очень.
– Макс, – кот вытянул Макса за руки на вершину оврага, когда тот залезал по склону после очередного спуска, – я хочу попробовать на той штуке, – Тибо указал лапой в сторону парней с доской.
– Хм, надо спросить, – согласился Макс, – может и дадут тебе прокатиться.
– Точно дадут. Они добрые, оба, – оценивающе посмотрел кот вдаль.
– Подожди здесь.
Макс подошёл к юным сноубордистам и некоторое время разговаривал с ними, затем жестом позвал кота.
– Привет, – вприпрыжку подбежал кот.
– П-привет, – удивились пацаны детскому голосу двухметрового спортсмена.
– Можно попробовать? – кот кивнул на доску.
– Да, вставай сюда, закреплю, – засуетился один из парней. – Прикольные у тебя ботинки.
– Перчатки тоже, – добавил второй.
Кот промолчал. Его прикрепили к доске за лапы и помогли переместиться к краю склона. Он сместил центр тяжести и начал движение, отчего парни пооткрывали рты. Кот съезжал по склону, маневрировал, переворачивался во всех плоскостях и выполнял различные элементы фристайла, сам того не осознавая. Ребята были увлечены выкрикиванием названий движений, разбавляя их этим иностранным словом-паразитом «вау!», и чудом не заметили, что в исполнении движений активно участвовал кошачий хвост. По крайней мере, никто не закричал: «Смотрите, у него хвост!» Кот доехал до конца склона, отцепил доску и припрыгал с ней к отправной точке.
– Круто! – наперебой восхищались обладатели сноуборда.
– А можно я ещё раз? – вежливо попросил кот.
– Да, конечно!
Кот повторно исполнил показательный заезд ещё эффектней, чем в первый раз – видимо освоился с управлением.
– Давно на доске катаешь? – спросил кто-то из парней, когда Тибо вернулся наверх.
– Уже два раза катался, – ответил кот.
– Тебе сколько лет?
– Девятнадцать, – честно признался некот и чуть не добавил «ваших», но вовремя спохватился. – Спасибо, – он протянул сноуборд.
– Спасибо, парни, – поддержал Макс.
– Вот бы вы изобрели подъёмник, чтобы обратно не заходить самому в гору, – придумал кот.
– Ты не поверишь, – начал было Макс, но Тибо не услышал.
Он уже ускакал обратно к стартовой площадке картонок, оставив парней в недоумении, как можно научиться творить такие вещи за те два года, которые им остались до возраста кота.
– Топливо на исходе, пог'а возвг'ащаться на базу, – объявил чуть позже Лось с пустым стаканом в руке.
Все поддержали, потому что чувство голода уже соперничало с чувством усталости от многократного восхождения на склон. Только кота эти чувства, похоже, не волновали – он продолжал изобретать всё новые способы спуска с горы.
– Котик, ты накатался ли? – поймала его Галя. – Мы уже все устали.
– Нет, – однозначно ответил кот. – А мы вернёмся сюда завтра?
– Завтра всем не некотам снова на работу, – пояснила Люда.
– А на следующие выходные уже плюс передают, – добавил Артём, – упустил ты своё счастье.
– Закг'ытие сезона, – подытожил Лось.
– Ну вот, – кот расстроенно опустил уши на шарф.
Вся компания медленно топала к дому Филипповых по той же тропинке. Тибо нарезал вокруг шествия круги, катая детей Артёмов на антенне, как будто он принимал энергию космоса не только для своих браслетов, но и для себя самого. Они пришли к дому, и на крыльце образовалась небольшая пробка – места в коридоре было немного, поэтому раздевались все по очереди. Кот зашёл последним.
– Галь, развяжи, – кот наклонил башку.
Галя сняла с Тибо шарф и очки, и помогла снять ветровку. Кот завилял хвостом, который затёк в одном положении под одеждой.
– Он кот?! – Удивлённо закричали дети.
– Мяу, – обречённо вздохнул кот и стал снимать салатовые штаны.
– А можно погладить?
Паша с Полиной осторожно подходили к инопланетянину. Дядя Тибо, который полдня катался с ними с горы, неожиданно предстал в другом обличье. Кот присел и наклонил башку.
– Ушки нельзя! – резко отдёрнулся кот, чем немного напугал их. – Они очень чувствительные. Вот здесь можно, – добавила хитрая кошачья морда и лапой положила детскую руку между ушами.
Вечер у взрослых проходил в комнате по стандартному сценарию. Детей вместе с Тибо накормили отдельно на кухне, там же они и остались. Паша и Полина повисли на большого кота, гладили его и чесали за ушами. При этом они обменивались рассказами, как развлекаются дети на их планетах. По итогам сравнения вышло, что на Земле куда веселей. Ну что это за детство, если со стройки не убегали от сторожа с утеплителем-«колбасой» для колёс велосипеда, маскируясь в дымовой завесе из газет и селитры? Скукотища же!
© Енотий
Продолжение следует >>>
Популярное
