Лесной дядя
Маленький домик стоял на окраине деревни недалеко от леса. В этот вечерний час на лавочке у палисада сидели двое.
- Натах, а хочешь, я тебе з-з-звезду с неба достану? – заплетающимся языком спросил Григорий и заискивающе взглянул в лицо супруге.
- Отстань, поганец! – сварливо прикрикнула Наталья и лузгнула семечкой. – Соседи же смотрят, а ты тут дурью маешься… Насчет звезд не знаю, а меня ты уже достал. Спать иди уже.
- Ага, спа-а-а-ать! – передразнил Григорий и опустил голову на грудь. – Я спать, а ты тут сидеть будешь, мужиков соседских высмат…ривать? Ведьма! – он поднял голову и мутным взором окинул улицу. – Нет уж, я тут посижу.
- Ну и дурак, - покачала головой женщина. – Сейчас Галка с Клавкой придут, посидим с полчаса да по домам. А ты иди уже, не позорь меня. Как же ты мне надоел со своими пьянками!
- А хочешь… - Гришка прикурил и на мгновение оценил свои возможности. – Хочешь, я тебе б-боровик самый большой притащу из леса?
- Тююю, герой, - протянула Наталья. – Да ты, никак, умом тронулся, грибник несчастный? Ты ж за всю свою жизнь даже мухомора гнилого не нашел, поди. Да и кто же в лес после заката ходит, да с пьяной рожей? Небось, леший-то унесет тебя, горемыку, - припугнула она мужа. - Иди уже спать, горе луковое. Да смотри, Сеню не разбуди.
В этот момент из дома раздался детский плач.
- Ох, ты ж, Боже мой, - засуетилась женщина. – Иду-иду, Сенюшка, иду, кровиночка моя! А ты, - обратилась она к мужу вмиг посуровевшим голосом, - сиди тут и никуда не уходи, понял?
И Наталья спешно направилась в дом, где закатился в плаче их полугодовалый сын.
Выйдя через двадцать минут на улицу, женщина растерянно переводила взгляд с пустой лавочки на тропинку, ведущую к лесу. На вытоптанной земле валялся тлеющий окурок. Григория нигде не было видно… Наталья только руками всплеснула: дуралей в лес поперся! Вздохнув, она пошла обратно в дом: надо было оповестить дядю, чтоб помог найти бедолагу…
***
- "Умом тронулся, горе луковое", - передразнивал жену Гришка, идя по лесу. В хмельном угаре он не замечал, что все дальше и дальше заходит в чащу. – Я те покажу, дурында, какой из меня горемыка! Я те докажу… Позорю я ее, видишь ли…
- А то разве и не позоришь? – раздался где-то позади мужика голос.
Гришка будто наткнулся на невидимую стену: так резко он остановился.
- Кто здесь? – отрывисто произнес он.
- Да никого здесь нет, не бойся, - ответил ему тот же голос, но уже с другой стороны.
Состояние опьянения быстро ретировалось, оставив вместо себя испуг.
- Кто бы ты ни был, знай: я тебя не боюсь, - проблеял Гришка.
- Конечно, не боишься, - согласился голос, - это ведь от большой отваги ты сейчас штаны намочил.
Вздрогнув, мужчина поглядел на свои трико и даже пощупал их для пущей уверенности: ткань была сухая. Подняв голову, он опешил: перед ним на пеньке сидел маленький дедок. Ноги его не доставали до земли, поэтому он просто сидел и болтал ими в воздухе. Густая борода, в которую вплелись сухие листья и ветки, окаймляла маленькое сморщенное личико пышным седым облаком. Одежда, казалось, будто была сделана из мха и травы: густо-зеленого цвета фуфайка и такие же штаны. Хотя в сгущающихся сумерках можно было и ошибиться.
- Пошутил я, - пожал плечом незнакомец. - Ну чего, милок? Грибов захотелось на ночь глядя али еще зачем пожаловал?
- Да я так… прогуливаюсь я, - оробело сказал Гришка, растерянно взирая на старика.
Дедок соскочил с пенька и проворно подскочил к напуганному мужику. В руках у него была какая-то деревянная трубка.
- А ну, дыхни, - поднеся штуковину ко рту мужчины, требовательно произнес старичок и, после того, как Гришка беспрекословно выполнил команду, удрученно вздохнул. – Так я и знал: превысил. Ой, превысил, - угрожающе произнес он и насуплено взглянул на Григория. – Надо бы тебя съесть за это.
У того от страха штаны сзади оттопырились.
- К-как это – съесть? – пролепетал он.
- Ну как, зажарить и съесть, - задумчиво протянул дедок. – Нет, конечно, можно и в сыром виде, а вдруг у тебя палочка какая али глисты? Всяко ведь бывает. Ты вон ведь худой какой…
В этот момент из-за дерева вышла баба. Не мужик точно. Высокая, худая, с нелепой косынкой на голове и с выпирающими передними зубами.
- Леша, я тут что подумала… - скрипучим голосом произнесла она и осеклась. – А это у нас тут кто? Худоват, однако. Опять костями давиться, - она скорбно покачала головой.
- Ой, Клава, и не калякай, - горестно поддакнул дедуля. – Как мне эти суповые наборы уже опаршивели…
- Да что тут происходит? – пятясь задом, прошептал Гришка.
- Как что? В волшебный лес попал ты, да. А пьяным тут ходить нельзя – штраф, - и старичок указал на ствол дерева, к которому была приделана табличка с изображением перечеркнутой бутылки и вилки рядом.
Бедный Гришка отступал назад, а маленький старичок со своей тощей супругой, растопырив руки, медленно шли к нему. Не видя ничего, Григорий оступился о сучок и кубарем полетел на землю. В ворохе посыпавшихся из глаз искр мелькнули выпирающие резцы страшной бабы, и алкоголик потерял надежду на возвращение, а вместе с ней и сознание…
***
Туман в голове медленно рассеивался, уступая место ясности рассудка. Григорий медленно открыл глаза и тут же закрыл их вновь: в мозгу его это движение отдалось громким хлопком, хотя, разумеется, никому, кроме него, так не показалось. Или все просто деликатно промолчали и сделали вид, что не услышали хлопанья его отекших век. Столь стремительный выпад был обусловлен тем, что мужик успел видеть, где он находится: он лежал на кровати в собственном доме. Из передней доносились голоса, и Гришка решил пока не выдавать себя, потому и продолжал делать вид, что находится в отключке. Вот звук воды, льющейся из чайника в чашку или бокал. Звяканье ложечки о стенки посуды: кто-то размешивал сахар. И несколько разных голосов. Один принадлежал Натахе.
- Спасибо вам, дядь Леш, - говорила она кому-то. – Не знаю, что без вас делала бы. Я, конечно, не хотела вам говорить, но все-таки переживаю я за него, дурака…
- А я сразу тебе говорил: не пара он тебе, - ворчливо произнес старческий голос. – Родители твои меня за такое не погладили бы по макушке… Но ты же у нас упрямая, Дубрава… "Люблю – не могу", и все тут…
- Да, милая, мы же тебя отговаривали, - женский голос.
- Тсс, для всех я Наталья, - тихо ответила жена и рассмеялась. – А мне нравится жить среди людей. Весело с ними. У меня уже и подружки есть… Только вот муж пьющий попался…
- Ничего, - прихлебывание из чашки. – Теперь он пить долго не будет. Он ведь знает, чем это чревато…
Последние слова прозвучали угрожающе и словно были Гришке адресованы, будто говорящий знал, что он не спит.
Григорий покрылся потом: голос старика он узнал. Это был тот самый дедок из леса, который хотел его съесть. А третий голос принадлежал той страшной зубастой бабе.
Так вот, оказывается, кто у него жена! Вот почему и встретил он ее в лесу при их первой встрече, когда с друзьями по грибы ходил. Вот почему молодая жена так просила домик около леса, говоря, что любит природу. Вот откуда эти зеленые бесовские глаза с хитрецой, которые и Сеньке достались. Ну прямо нимфа лесная!..
"Она же любит меня, - рассудительно подумал мужик. – Так что не съест. А пить я и вправду больше не буду. Хватит, отпился. А то будет за мной родня приглядывать… Нет уж, спасибо… Эх, Натаха… Ведьмочка моя!"
И он, счастливый и обессиленный от навалившейся информации, крепко заснул. Во сне он видел прекрасную лесную нимфу, шуршащую зелеными дубовыми ветками-руками, в которой можно было признать его жену, а около нее целую кучу резвящихся лешачат с зелеными глазами…
© Таис
- Натах, а хочешь, я тебе з-з-звезду с неба достану? – заплетающимся языком спросил Григорий и заискивающе взглянул в лицо супруге.
- Отстань, поганец! – сварливо прикрикнула Наталья и лузгнула семечкой. – Соседи же смотрят, а ты тут дурью маешься… Насчет звезд не знаю, а меня ты уже достал. Спать иди уже.
- Ага, спа-а-а-ать! – передразнил Григорий и опустил голову на грудь. – Я спать, а ты тут сидеть будешь, мужиков соседских высмат…ривать? Ведьма! – он поднял голову и мутным взором окинул улицу. – Нет уж, я тут посижу.
- Ну и дурак, - покачала головой женщина. – Сейчас Галка с Клавкой придут, посидим с полчаса да по домам. А ты иди уже, не позорь меня. Как же ты мне надоел со своими пьянками!
- А хочешь… - Гришка прикурил и на мгновение оценил свои возможности. – Хочешь, я тебе б-боровик самый большой притащу из леса?
- Тююю, герой, - протянула Наталья. – Да ты, никак, умом тронулся, грибник несчастный? Ты ж за всю свою жизнь даже мухомора гнилого не нашел, поди. Да и кто же в лес после заката ходит, да с пьяной рожей? Небось, леший-то унесет тебя, горемыку, - припугнула она мужа. - Иди уже спать, горе луковое. Да смотри, Сеню не разбуди.
В этот момент из дома раздался детский плач.
- Ох, ты ж, Боже мой, - засуетилась женщина. – Иду-иду, Сенюшка, иду, кровиночка моя! А ты, - обратилась она к мужу вмиг посуровевшим голосом, - сиди тут и никуда не уходи, понял?
И Наталья спешно направилась в дом, где закатился в плаче их полугодовалый сын.
Выйдя через двадцать минут на улицу, женщина растерянно переводила взгляд с пустой лавочки на тропинку, ведущую к лесу. На вытоптанной земле валялся тлеющий окурок. Григория нигде не было видно… Наталья только руками всплеснула: дуралей в лес поперся! Вздохнув, она пошла обратно в дом: надо было оповестить дядю, чтоб помог найти бедолагу…
***
- "Умом тронулся, горе луковое", - передразнивал жену Гришка, идя по лесу. В хмельном угаре он не замечал, что все дальше и дальше заходит в чащу. – Я те покажу, дурында, какой из меня горемыка! Я те докажу… Позорю я ее, видишь ли…
- А то разве и не позоришь? – раздался где-то позади мужика голос.
Гришка будто наткнулся на невидимую стену: так резко он остановился.
- Кто здесь? – отрывисто произнес он.
- Да никого здесь нет, не бойся, - ответил ему тот же голос, но уже с другой стороны.
Состояние опьянения быстро ретировалось, оставив вместо себя испуг.
- Кто бы ты ни был, знай: я тебя не боюсь, - проблеял Гришка.
- Конечно, не боишься, - согласился голос, - это ведь от большой отваги ты сейчас штаны намочил.
Вздрогнув, мужчина поглядел на свои трико и даже пощупал их для пущей уверенности: ткань была сухая. Подняв голову, он опешил: перед ним на пеньке сидел маленький дедок. Ноги его не доставали до земли, поэтому он просто сидел и болтал ими в воздухе. Густая борода, в которую вплелись сухие листья и ветки, окаймляла маленькое сморщенное личико пышным седым облаком. Одежда, казалось, будто была сделана из мха и травы: густо-зеленого цвета фуфайка и такие же штаны. Хотя в сгущающихся сумерках можно было и ошибиться.
- Пошутил я, - пожал плечом незнакомец. - Ну чего, милок? Грибов захотелось на ночь глядя али еще зачем пожаловал?
- Да я так… прогуливаюсь я, - оробело сказал Гришка, растерянно взирая на старика.
Дедок соскочил с пенька и проворно подскочил к напуганному мужику. В руках у него была какая-то деревянная трубка.
- А ну, дыхни, - поднеся штуковину ко рту мужчины, требовательно произнес старичок и, после того, как Гришка беспрекословно выполнил команду, удрученно вздохнул. – Так я и знал: превысил. Ой, превысил, - угрожающе произнес он и насуплено взглянул на Григория. – Надо бы тебя съесть за это.
У того от страха штаны сзади оттопырились.
- К-как это – съесть? – пролепетал он.
- Ну как, зажарить и съесть, - задумчиво протянул дедок. – Нет, конечно, можно и в сыром виде, а вдруг у тебя палочка какая али глисты? Всяко ведь бывает. Ты вон ведь худой какой…
В этот момент из-за дерева вышла баба. Не мужик точно. Высокая, худая, с нелепой косынкой на голове и с выпирающими передними зубами.
- Леша, я тут что подумала… - скрипучим голосом произнесла она и осеклась. – А это у нас тут кто? Худоват, однако. Опять костями давиться, - она скорбно покачала головой.
- Ой, Клава, и не калякай, - горестно поддакнул дедуля. – Как мне эти суповые наборы уже опаршивели…
- Да что тут происходит? – пятясь задом, прошептал Гришка.
- Как что? В волшебный лес попал ты, да. А пьяным тут ходить нельзя – штраф, - и старичок указал на ствол дерева, к которому была приделана табличка с изображением перечеркнутой бутылки и вилки рядом.
Бедный Гришка отступал назад, а маленький старичок со своей тощей супругой, растопырив руки, медленно шли к нему. Не видя ничего, Григорий оступился о сучок и кубарем полетел на землю. В ворохе посыпавшихся из глаз искр мелькнули выпирающие резцы страшной бабы, и алкоголик потерял надежду на возвращение, а вместе с ней и сознание…
***
Туман в голове медленно рассеивался, уступая место ясности рассудка. Григорий медленно открыл глаза и тут же закрыл их вновь: в мозгу его это движение отдалось громким хлопком, хотя, разумеется, никому, кроме него, так не показалось. Или все просто деликатно промолчали и сделали вид, что не услышали хлопанья его отекших век. Столь стремительный выпад был обусловлен тем, что мужик успел видеть, где он находится: он лежал на кровати в собственном доме. Из передней доносились голоса, и Гришка решил пока не выдавать себя, потому и продолжал делать вид, что находится в отключке. Вот звук воды, льющейся из чайника в чашку или бокал. Звяканье ложечки о стенки посуды: кто-то размешивал сахар. И несколько разных голосов. Один принадлежал Натахе.
- Спасибо вам, дядь Леш, - говорила она кому-то. – Не знаю, что без вас делала бы. Я, конечно, не хотела вам говорить, но все-таки переживаю я за него, дурака…
- А я сразу тебе говорил: не пара он тебе, - ворчливо произнес старческий голос. – Родители твои меня за такое не погладили бы по макушке… Но ты же у нас упрямая, Дубрава… "Люблю – не могу", и все тут…
- Да, милая, мы же тебя отговаривали, - женский голос.
- Тсс, для всех я Наталья, - тихо ответила жена и рассмеялась. – А мне нравится жить среди людей. Весело с ними. У меня уже и подружки есть… Только вот муж пьющий попался…
- Ничего, - прихлебывание из чашки. – Теперь он пить долго не будет. Он ведь знает, чем это чревато…
Последние слова прозвучали угрожающе и словно были Гришке адресованы, будто говорящий знал, что он не спит.
Григорий покрылся потом: голос старика он узнал. Это был тот самый дедок из леса, который хотел его съесть. А третий голос принадлежал той страшной зубастой бабе.
Так вот, оказывается, кто у него жена! Вот почему и встретил он ее в лесу при их первой встрече, когда с друзьями по грибы ходил. Вот почему молодая жена так просила домик около леса, говоря, что любит природу. Вот откуда эти зеленые бесовские глаза с хитрецой, которые и Сеньке достались. Ну прямо нимфа лесная!..
"Она же любит меня, - рассудительно подумал мужик. – Так что не съест. А пить я и вправду больше не буду. Хватит, отпился. А то будет за мной родня приглядывать… Нет уж, спасибо… Эх, Натаха… Ведьмочка моя!"
И он, счастливый и обессиленный от навалившейся информации, крепко заснул. Во сне он видел прекрасную лесную нимфу, шуршащую зелеными дубовыми ветками-руками, в которой можно было признать его жену, а около нее целую кучу резвящихся лешачат с зелеными глазами…
© Таис
Популярное
