Гарри в Беллу, Белла - в Гарри. Очередное попаданство - Продолжение
Белла или укрощение вампира в неестественной среде обитания
Шла восемнадцатая минута с тех пор, как Эдвард предпринял попытку переварить мое сообщение о том, что я беременна. Да-да, я следила за минутной стрелкой, благо, допотопные часы с кукушкой висели на стене прямо передо мной. Как только я сообщила мужу сию замечательную во всех отношениях новость, он ушел в астрал и с тех пор оттуда не возвращался.
Я находилась в бунгало одна, когда в моем животе впервые что-то дернулось, будто кишечник перевернулся. Мелькнула мысль, что просто в очередной раз обожралась местных даров природы, особенно сикоморы, пожираемую мной в огромных количествах, и шагнула в сторону туалета, лихорадочно вспоминая, пополнили мы заканчивающийся запас туалетной бумаги, предназначенной исключительно для меня. Это, между прочим, обидно и несправедливо! Я имею в виду то, что бумага требуется только мне. Феи и те какают, пусть и бабочками, а Эдвард – нет! Из-за этого ощущаешь себя чем-то мерзким и грязным. А если учесть его невероятное обоняние... Как ни отмывайся... Впрочем, неважно. Одновременно с этим, к горлу подкатил приступ тошноты. Точно – сикоморы! Зачем я их столько съела, дура...
Выйдя из санузла, я на какое-то время забыла о странном ощущении. Но час спустя оно опять напомнило о себе – в животе что-то явно дернулось! Я рефлекторно схватилась за побеспокоившее меня место и явственно ощутила под ладонью толчок...
Трудно было принять тот факт, что я умудрилась залететь от вампира, которые априори бесплодны, к тому же, с одного раза. Но еще труднее было осознать тот факт, что за три недели плод... Нет, не плод – ребенок внутри меня вырос настолько, что может уже толкаться! Живот даже немного выпер и был на ощупь твердокаменным, как тело Эдварда. Что зреет внутри моего бренного тела?! Ужас ледяной волной прошил меня насквозь и вышел, почему-то, через уши – во всяком случае, они, невзирая на невыносимую жару, заледенели, и словно бы даже, затрепетали. Не иначе – со страха. С другой стороны – разве это не замечательно, что я сейчас смогу родить? Ведь потом меня превратят в вампира, и я так же, как и они, стану бесплодна? Хм... Не совсем, видимо и бесплодны вампиры, но вероятно, это работает только с людьми? Хотя... А может, это в одну из тех ночей, что Эдвард уходил на охоту, меня посетил Энкантадо? Водяной демон или дух, что живет в местных водах, если верить женщине, что приходит убирать дом? Она предупреждала, что любой дельфин или морской змей может на само деле оказаться Энкантадо - любителем соблазнять молоденьких девушек, ведь в воде с ними плохо, а любви охота... Внезапно я очень живо вспомнила свои ощущения, когда Эдвард... Когда из него в меня... Когда во мне растеклось ледяное озерцо, и четко осознала – никакое Энкантадо ни при чем! Это ребенок моего мужа, и только его! Согласный толчок подтвердил это, будто тот, кто поселился в моем животе, умел читать мысли, противный страх куда-то ушел, и я поняла, что мне нужен этот ребенок! Он мой! Наш!
Но тут, пока я предавалась мыслям, полных пузырей изо рта, соплей и розовых чепчиков, вошел Эдвард и, увидев мою странную позу, испуганно метнулся в мою сторону:
- Что с тобой, Белла? Ты больна? Как ты себя чувствуешь? Не молчи же, отвечай!
Я же, продолжая держаться за слегка выступающий живот и все также глядя на наше отражение, глупо улыбнулась в ответ: - Представляешь, я только сейчас поняла, что у меня задержка... А еще тошнит и слабит, и честное слово, прямо сейчас у меня в животе кто-то толкнулся! Эдвард, знаешь, кажется, я беременна...
Всхлипнув от избытка чувств, я отвела взгляд от зеркала и уставилась на мужа. Тот уставился на меня и застыл, так и не опустив руку, протянутую в мою сторону.
- Эдвард? – встревожено позвала я, но в ответ услышала лишь тишину. Молодой супруг стоял, не двигаясь, кажется, не дыша, и наверно, не думая. Он просто стоял, изображая памятник ошарашенному вампиру. Забыв о своих ощущениях, я подошла к нему и дотронулась до протянутой ко мне руки. Та была на ощупь, как мрамор – такая же холодная и неподвижная. Слегка потянула за нее – с трудом, но слегка приподнять ее было можно, будто рука была на плохо смазанных шарнирах. Самого владельца конечности с места сдвинуть не удалось, как я ни пыхтела – натуральный памятник. Выглядело это жутковато, но я знала за мужем такую особенность – впадать в ступор при нестандартных ситуациях. Но чтобы настолько! Конкретно его, похоже, выбило из колеи...
Пока возилась, пытаясь хоть немного спихнуть Эдварда с места, увлеклась, и даже забыла о собственных переживаниях. Отошла в сторонку, чтобы присмотреться к нему получше, и заметила, что рука, приподнятая мной, так и осталась в том же положении, что я ей придала. Это меня заинтересовало, и я весело хмыкнув – настроение неожиданно поперло вверх, как перестоявшее тесто, схватила телефон, и щелкнула это дело на память. Склонив голову набок, присмотрелась, и решила, что поза супруга не слишком эпична. Сделав контрольный выстрел: - Эдвард? Ты меня слышишь? – убедилась, что нет, не слышит, принялась за дело.
Кряхтя и пыхтя, подняла его правую руку вверх и вперед, а левую опустила вниз. Нарисовала ему подводным карандашом усики и косую челку. Зигующий вампир это нечто! Сфотографировала. Долго и старательно оттирала следы преступления на прекрасном беломраморном лице, оскверненном мной. До конца стереть не удалось – следы, будто похожие на синяки, все-таки остались. Да и черт с ними, умоется потом. Не убьет же? Я – беременная, у меня странные фантазии, мне можно.
Вспомнив любимый в детстве, сборник сказок народов мира с иллюстрациями, повязала ему на голову наволочку, временно превращенную в платочек, намазала на щеках кружочки румянами, правую руку опустила до уровня лица, с трудом разогнула указательный палец, и прижала его к щеке. Левую руку согнула и подставила под локоть правой. Сфотографировала. С экрана на меня смотрела грустная, задумчивая русская девица - красавица.
Я начала входить во вкус. Тошнота и легкое трепетание в животе отошли на второй план. Стерла, как смогла, с такого родного лица грим, стараясь не замечать укоряющий взгляд. Ну, или он мне таким показался. Из вазы был вытащен какой-то цветок на длинном стебле. Я его тщательно вытерла, и осторожно разжав плотно сжатые челюсти, торжественно вложила туда представителя местной флоры. Стараясь, чтобы в результате моих действий плотный стебель не оказался перекушен острыми зубами, могущими рвать медвежью и львиную плоть, аккуратно зафиксировался нижнюю челюсть подопытного. Ярко-оранжевый цвет ему идет! Но чего-то не хватает. Вложить бы в руку что-нибудь эдакое... Эффектное, чтобы прямо взрыв!
С несвойственным мне энтузиазмом полезла копаться в шкафу – чего не делала до сих пор ни разу. Даже содержимое собственных чемоданов туда не клала. Все же, тут могут быть личные вещи Эсме, дом-то принадлежит ей... Хотя Эдвард и предлагал не стесняться, и пользоваться всем, что тут есть, как своим. Ну, вот я и воспользуюсь, если найду чем, конечно.
Через пять минут раскопок нашла. Судорожно задвинула ящик обратно, отчаянно полыхая щеками и ушами. Ну, Эсме... Никогда бы не подумала. Интересно, а Карлайл в курсе?! Впрочем, о чем я – наверняка, ведь они же малейшие оттенки запахов чуют, неужели он ЭТО не почуял бы? С ума сойти. Первым порывом было бросить сие нехорошее дело. Но мысли уже завертелись в определенном направлении. И я, недрогнувшей рукой, лишь слегка скривившись, взяла нехороший предмет.
Эд ни на миллиметр не изменил своего положения, все так же осторожно придерживая пышный оранжевый цветок зубами. Я на секунду умилилась – какая лапочка! И вся моя! То есть, мой.
Так, цветок оставим, он ему уже как родной. Поднять прямо перед ним его правую руку... Растопырить пальцы... Вот же сжал кулак, не разогнуть! Уф, справилась! А теперь вставим ему туда. Да-да, именно – вставим! В руку. Хе-хе. Что-то в последнее время у меня какое-то нездоровое чувство юмора, прямо себя не узнаю... И спотыкаться совсем перестала, не к добру это... Ну вот, просто замечательно! В зубах цветок, в руке, протянутой к благодарному зрителю – то есть, мне, это. Весьма натуралистичная штука, кстати. Эсме не любительница, как я понимаю, экзотики. Цвет естественный, и даже батареек нет. Такое ощущение, что от настоящего мужика отпилили...
Внимание. Улыбочка! Снимаю! Но сфотографировать сию композицию мне не удалось – Эдвард внезапно завершил перезагрузку и активировался.
Хрустнул перекушенный в двух местах стебель, и яркий цветок, как мне показалось, медленно кружась, упал на пол. Следом прилетели распополамленные остатки стебля – выплюнутый, видимо, автоматически, изо рта – тоже. Встревоженные золотые очи – ну да, он же только что с охоты, поэтому глаза сытые, - нашли меня.
- Белла? – начал было он, и внезапно осекся. Я в ужасе зажмурилась, но, не утерпев и секунды, взглянула на мужа. Тот держал перед лицом свою правую руку и такими глазами смотрел на то, что в ней было зажато, что мне захотелось забиться куда-нибудь подальше. Желательно – на другой остров. Под землю. Метров, скажем, на пятьсот. И сверху чтоб скала стояла. Или две скалы.
И тут я впервые услышала, как визжит вампир. Да что там – вампир! Как визжит мужик. Боги, дайте мне ума, что я натворила... Что сейчас будет...
Каллен, прижав к груди руку, с зажатым в ней компроматом на меня, принялся лихорадочно копаться у себя в штанах, что-то еле слышно бормоча себе под нос. Кажется, молясь. Молящийся вампир потряс меня еще больше, чем визжащий. Надо было это дело немедленно прекращать, а то он сам себе в итоге что-нибудь оторвет, и будет у Эсме уже два предмета индивидуального использования. Хотя, нет, второй-то по праву мой!
Тьфу, о чем опять думаю?! Я пулей подлетела к мужу, выхватила пошло трепещущую и дрыгающуюся у него в руке силиконовую дрянь, отшвырнула на пол, и заорала, что было сил: - Это была шутка, Эдвард! Прости меня! Все у тебя на месте! Это хрень ненастоящая!
Вампир снова застыл. Сначала я испугалась, что он опять выпал в астрал, но нет – медленно – медленно повернув голову, и, видимо, сам не замечая того, продолжая сжимать обнаруженное на прежнем месте достоинство, с недоумением уставился на меня.
- Шутка? – переспросил он непонимающе.
- Да... – уже почти всхлипывая от стыда, страха и облегчения, пролепетала я. – Ты тут немножко завис, и я это... Ну...
Эдвард посмотрел вокруг, заметил обрывки цветка, валяющийся в стороне предмет, так напугавший его, кажется, сжал покрепче оригинал, и тихо сказал:
- Развлекаешься, значит, любимая? Весело тебе было?
Может, и было. Тогда. А сейчас стало очень - очень страшно. Внезапно я в полной мере осознала, что он не безобидный парнишка, безответно влюбленный в меня с пятого класса, а вампир. Что он ест на завтрак пум и медведей, а когда-то, в прошлом, и людей.
- Э... – невнятно выдала я, пытаясь отступить назад, но меня удержали железной рукой, даже не заметив моих потуг.
- Значит, было весело. Ну что ж, теперь и я повеселюсь.
Я не заметила, как меня подхватили на руки, лишь воздух засвистел в ушах. Мгновение – и я уже лежу, распластанная, на постели, как морская звезда. Куда делись шорты и трусы, науке неизвестно. Эдвард же, несмотря на гнев, явно охвативший его, тем не менее был нежен и аккуратен. Ясное дело – если, конечно, у него нет намерения избавиться от меня, то ему стоит соразмерять силу... А то ведь, одного движения достаточно, и он вдовец...
Оказывается, если не снимать верхнюю часть одежды, и трястись в ужасе, что тебя сейчас прибьют, то секс с вампиром очень даже ничего! Конечно, холоднющий, твердокаменный орган, из-за которого весь сыр-бор, то еще удовольствие, но в этом тоже можно найти нечто пикантное. Особенно, если не сосредотачиваться на ощущениях, и смотреть на перемазанную косметикой, напряженную физиономию вампира...
- Я не причинил тебе вреда, Белла? – виновато поинтересовался он, когда все было закончено.
Заботливый! Даже после того, что я с ним проделала, беспокоится! Вот я, засранка... Больше никогда – никогда... Нет. Вру, наверняка когда-нибудь я опять попытаюсь проделать нечто подобное. Уж больно это весело и щекочет нервы, будто по краю километрового обрыва гуляешь.
- О чем мы говорили с тобой, перед тем как... О!
Он встревожено посмотрел мне в глаза и перевел взгляд на задравшуюся на моем животе, майку.
– Ты сказала... Что...
- Я беременна, Эдвард, - со вздохом отозвалась я, натягивая на себя простынь. – И ребенок уже шевелится.
Шла восемнадцатая минута с тех пор, как Эдвард предпринял попытку переварить мое сообщение о том, что я беременна. Да-да, я следила за минутной стрелкой, благо, допотопные часы с кукушкой висели на стене прямо передо мной. Как только я сообщила мужу сию замечательную во всех отношениях новость, он ушел в астрал и с тех пор оттуда не возвращался.
Я находилась в бунгало одна, когда в моем животе впервые что-то дернулось, будто кишечник перевернулся. Мелькнула мысль, что просто в очередной раз обожралась местных даров природы, особенно сикоморы, пожираемую мной в огромных количествах, и шагнула в сторону туалета, лихорадочно вспоминая, пополнили мы заканчивающийся запас туалетной бумаги, предназначенной исключительно для меня. Это, между прочим, обидно и несправедливо! Я имею в виду то, что бумага требуется только мне. Феи и те какают, пусть и бабочками, а Эдвард – нет! Из-за этого ощущаешь себя чем-то мерзким и грязным. А если учесть его невероятное обоняние... Как ни отмывайся... Впрочем, неважно. Одновременно с этим, к горлу подкатил приступ тошноты. Точно – сикоморы! Зачем я их столько съела, дура...
Выйдя из санузла, я на какое-то время забыла о странном ощущении. Но час спустя оно опять напомнило о себе – в животе что-то явно дернулось! Я рефлекторно схватилась за побеспокоившее меня место и явственно ощутила под ладонью толчок...
Трудно было принять тот факт, что я умудрилась залететь от вампира, которые априори бесплодны, к тому же, с одного раза. Но еще труднее было осознать тот факт, что за три недели плод... Нет, не плод – ребенок внутри меня вырос настолько, что может уже толкаться! Живот даже немного выпер и был на ощупь твердокаменным, как тело Эдварда. Что зреет внутри моего бренного тела?! Ужас ледяной волной прошил меня насквозь и вышел, почему-то, через уши – во всяком случае, они, невзирая на невыносимую жару, заледенели, и словно бы даже, затрепетали. Не иначе – со страха. С другой стороны – разве это не замечательно, что я сейчас смогу родить? Ведь потом меня превратят в вампира, и я так же, как и они, стану бесплодна? Хм... Не совсем, видимо и бесплодны вампиры, но вероятно, это работает только с людьми? Хотя... А может, это в одну из тех ночей, что Эдвард уходил на охоту, меня посетил Энкантадо? Водяной демон или дух, что живет в местных водах, если верить женщине, что приходит убирать дом? Она предупреждала, что любой дельфин или морской змей может на само деле оказаться Энкантадо - любителем соблазнять молоденьких девушек, ведь в воде с ними плохо, а любви охота... Внезапно я очень живо вспомнила свои ощущения, когда Эдвард... Когда из него в меня... Когда во мне растеклось ледяное озерцо, и четко осознала – никакое Энкантадо ни при чем! Это ребенок моего мужа, и только его! Согласный толчок подтвердил это, будто тот, кто поселился в моем животе, умел читать мысли, противный страх куда-то ушел, и я поняла, что мне нужен этот ребенок! Он мой! Наш!
Но тут, пока я предавалась мыслям, полных пузырей изо рта, соплей и розовых чепчиков, вошел Эдвард и, увидев мою странную позу, испуганно метнулся в мою сторону:
- Что с тобой, Белла? Ты больна? Как ты себя чувствуешь? Не молчи же, отвечай!
Я же, продолжая держаться за слегка выступающий живот и все также глядя на наше отражение, глупо улыбнулась в ответ: - Представляешь, я только сейчас поняла, что у меня задержка... А еще тошнит и слабит, и честное слово, прямо сейчас у меня в животе кто-то толкнулся! Эдвард, знаешь, кажется, я беременна...
Всхлипнув от избытка чувств, я отвела взгляд от зеркала и уставилась на мужа. Тот уставился на меня и застыл, так и не опустив руку, протянутую в мою сторону.
- Эдвард? – встревожено позвала я, но в ответ услышала лишь тишину. Молодой супруг стоял, не двигаясь, кажется, не дыша, и наверно, не думая. Он просто стоял, изображая памятник ошарашенному вампиру. Забыв о своих ощущениях, я подошла к нему и дотронулась до протянутой ко мне руки. Та была на ощупь, как мрамор – такая же холодная и неподвижная. Слегка потянула за нее – с трудом, но слегка приподнять ее было можно, будто рука была на плохо смазанных шарнирах. Самого владельца конечности с места сдвинуть не удалось, как я ни пыхтела – натуральный памятник. Выглядело это жутковато, но я знала за мужем такую особенность – впадать в ступор при нестандартных ситуациях. Но чтобы настолько! Конкретно его, похоже, выбило из колеи...
Пока возилась, пытаясь хоть немного спихнуть Эдварда с места, увлеклась, и даже забыла о собственных переживаниях. Отошла в сторонку, чтобы присмотреться к нему получше, и заметила, что рука, приподнятая мной, так и осталась в том же положении, что я ей придала. Это меня заинтересовало, и я весело хмыкнув – настроение неожиданно поперло вверх, как перестоявшее тесто, схватила телефон, и щелкнула это дело на память. Склонив голову набок, присмотрелась, и решила, что поза супруга не слишком эпична. Сделав контрольный выстрел: - Эдвард? Ты меня слышишь? – убедилась, что нет, не слышит, принялась за дело.
Кряхтя и пыхтя, подняла его правую руку вверх и вперед, а левую опустила вниз. Нарисовала ему подводным карандашом усики и косую челку. Зигующий вампир это нечто! Сфотографировала. Долго и старательно оттирала следы преступления на прекрасном беломраморном лице, оскверненном мной. До конца стереть не удалось – следы, будто похожие на синяки, все-таки остались. Да и черт с ними, умоется потом. Не убьет же? Я – беременная, у меня странные фантазии, мне можно.
Вспомнив любимый в детстве, сборник сказок народов мира с иллюстрациями, повязала ему на голову наволочку, временно превращенную в платочек, намазала на щеках кружочки румянами, правую руку опустила до уровня лица, с трудом разогнула указательный палец, и прижала его к щеке. Левую руку согнула и подставила под локоть правой. Сфотографировала. С экрана на меня смотрела грустная, задумчивая русская девица - красавица.
Я начала входить во вкус. Тошнота и легкое трепетание в животе отошли на второй план. Стерла, как смогла, с такого родного лица грим, стараясь не замечать укоряющий взгляд. Ну, или он мне таким показался. Из вазы был вытащен какой-то цветок на длинном стебле. Я его тщательно вытерла, и осторожно разжав плотно сжатые челюсти, торжественно вложила туда представителя местной флоры. Стараясь, чтобы в результате моих действий плотный стебель не оказался перекушен острыми зубами, могущими рвать медвежью и львиную плоть, аккуратно зафиксировался нижнюю челюсть подопытного. Ярко-оранжевый цвет ему идет! Но чего-то не хватает. Вложить бы в руку что-нибудь эдакое... Эффектное, чтобы прямо взрыв!
С несвойственным мне энтузиазмом полезла копаться в шкафу – чего не делала до сих пор ни разу. Даже содержимое собственных чемоданов туда не клала. Все же, тут могут быть личные вещи Эсме, дом-то принадлежит ей... Хотя Эдвард и предлагал не стесняться, и пользоваться всем, что тут есть, как своим. Ну, вот я и воспользуюсь, если найду чем, конечно.
Через пять минут раскопок нашла. Судорожно задвинула ящик обратно, отчаянно полыхая щеками и ушами. Ну, Эсме... Никогда бы не подумала. Интересно, а Карлайл в курсе?! Впрочем, о чем я – наверняка, ведь они же малейшие оттенки запахов чуют, неужели он ЭТО не почуял бы? С ума сойти. Первым порывом было бросить сие нехорошее дело. Но мысли уже завертелись в определенном направлении. И я, недрогнувшей рукой, лишь слегка скривившись, взяла нехороший предмет.
Эд ни на миллиметр не изменил своего положения, все так же осторожно придерживая пышный оранжевый цветок зубами. Я на секунду умилилась – какая лапочка! И вся моя! То есть, мой.
Так, цветок оставим, он ему уже как родной. Поднять прямо перед ним его правую руку... Растопырить пальцы... Вот же сжал кулак, не разогнуть! Уф, справилась! А теперь вставим ему туда. Да-да, именно – вставим! В руку. Хе-хе. Что-то в последнее время у меня какое-то нездоровое чувство юмора, прямо себя не узнаю... И спотыкаться совсем перестала, не к добру это... Ну вот, просто замечательно! В зубах цветок, в руке, протянутой к благодарному зрителю – то есть, мне, это. Весьма натуралистичная штука, кстати. Эсме не любительница, как я понимаю, экзотики. Цвет естественный, и даже батареек нет. Такое ощущение, что от настоящего мужика отпилили...
Внимание. Улыбочка! Снимаю! Но сфотографировать сию композицию мне не удалось – Эдвард внезапно завершил перезагрузку и активировался.
Хрустнул перекушенный в двух местах стебель, и яркий цветок, как мне показалось, медленно кружась, упал на пол. Следом прилетели распополамленные остатки стебля – выплюнутый, видимо, автоматически, изо рта – тоже. Встревоженные золотые очи – ну да, он же только что с охоты, поэтому глаза сытые, - нашли меня.
- Белла? – начал было он, и внезапно осекся. Я в ужасе зажмурилась, но, не утерпев и секунды, взглянула на мужа. Тот держал перед лицом свою правую руку и такими глазами смотрел на то, что в ней было зажато, что мне захотелось забиться куда-нибудь подальше. Желательно – на другой остров. Под землю. Метров, скажем, на пятьсот. И сверху чтоб скала стояла. Или две скалы.
И тут я впервые услышала, как визжит вампир. Да что там – вампир! Как визжит мужик. Боги, дайте мне ума, что я натворила... Что сейчас будет...
Каллен, прижав к груди руку, с зажатым в ней компроматом на меня, принялся лихорадочно копаться у себя в штанах, что-то еле слышно бормоча себе под нос. Кажется, молясь. Молящийся вампир потряс меня еще больше, чем визжащий. Надо было это дело немедленно прекращать, а то он сам себе в итоге что-нибудь оторвет, и будет у Эсме уже два предмета индивидуального использования. Хотя, нет, второй-то по праву мой!
Тьфу, о чем опять думаю?! Я пулей подлетела к мужу, выхватила пошло трепещущую и дрыгающуюся у него в руке силиконовую дрянь, отшвырнула на пол, и заорала, что было сил: - Это была шутка, Эдвард! Прости меня! Все у тебя на месте! Это хрень ненастоящая!
Вампир снова застыл. Сначала я испугалась, что он опять выпал в астрал, но нет – медленно – медленно повернув голову, и, видимо, сам не замечая того, продолжая сжимать обнаруженное на прежнем месте достоинство, с недоумением уставился на меня.
- Шутка? – переспросил он непонимающе.
- Да... – уже почти всхлипывая от стыда, страха и облегчения, пролепетала я. – Ты тут немножко завис, и я это... Ну...
Эдвард посмотрел вокруг, заметил обрывки цветка, валяющийся в стороне предмет, так напугавший его, кажется, сжал покрепче оригинал, и тихо сказал:
- Развлекаешься, значит, любимая? Весело тебе было?
Может, и было. Тогда. А сейчас стало очень - очень страшно. Внезапно я в полной мере осознала, что он не безобидный парнишка, безответно влюбленный в меня с пятого класса, а вампир. Что он ест на завтрак пум и медведей, а когда-то, в прошлом, и людей.
- Э... – невнятно выдала я, пытаясь отступить назад, но меня удержали железной рукой, даже не заметив моих потуг.
- Значит, было весело. Ну что ж, теперь и я повеселюсь.
Я не заметила, как меня подхватили на руки, лишь воздух засвистел в ушах. Мгновение – и я уже лежу, распластанная, на постели, как морская звезда. Куда делись шорты и трусы, науке неизвестно. Эдвард же, несмотря на гнев, явно охвативший его, тем не менее был нежен и аккуратен. Ясное дело – если, конечно, у него нет намерения избавиться от меня, то ему стоит соразмерять силу... А то ведь, одного движения достаточно, и он вдовец...
Оказывается, если не снимать верхнюю часть одежды, и трястись в ужасе, что тебя сейчас прибьют, то секс с вампиром очень даже ничего! Конечно, холоднющий, твердокаменный орган, из-за которого весь сыр-бор, то еще удовольствие, но в этом тоже можно найти нечто пикантное. Особенно, если не сосредотачиваться на ощущениях, и смотреть на перемазанную косметикой, напряженную физиономию вампира...
- Я не причинил тебе вреда, Белла? – виновато поинтересовался он, когда все было закончено.
Заботливый! Даже после того, что я с ним проделала, беспокоится! Вот я, засранка... Больше никогда – никогда... Нет. Вру, наверняка когда-нибудь я опять попытаюсь проделать нечто подобное. Уж больно это весело и щекочет нервы, будто по краю километрового обрыва гуляешь.
- О чем мы говорили с тобой, перед тем как... О!
Он встревожено посмотрел мне в глаза и перевел взгляд на задравшуюся на моем животе, майку.
– Ты сказала... Что...
- Я беременна, Эдвард, - со вздохом отозвалась я, натягивая на себя простынь. – И ребенок уже шевелится.
Популярное
