Вечный гость - Глава 1
Глава 1
- Что прямо кровью расписываться? – удивился человек в богатой златотканой мантии с замысловато вышитыми запретными рунами, которую он надел специально по этому случаю.
- А ты думаешь, мы тут с тобой козами торгуем!? – удивился невысокий полный мужчина в пропыленном дорожном мятеле. Хламида топорщилась подвязанная плетенной сыромяткой вокруг пояса и смешно пузырилась на пузе. Это делало гостя похожим на раздобревшего с жертвенных податей жреца. – Режь перст! Иль струсил?
- Ничего я не струсил! – промямлил, действительно малость струхнувший от такого поворота дела, Александоррус. – Хотелось бы гарантий, каких ни будь, что ли. А вдруг господин твой, душу заберет, а сам того… обманет! И кстати, насчет коз…
- Слушай чернокнижник, ты в своей темной келье умом тронулся? – нескладный толстячок, поднял густые растрепанные брови. – Какие, во имя грехов моих неподъемных, козы!? У него бессмертия на сотню жизней, да камень философский считай в уже суме, а он про коз дуралей думает!
- Ну, я это… просто к слову пришлось, - Александоррус смешавшись, теребил полу праздничного платья. Наконец, решившись, махнул рукой. – Э-эх ладно, уговорил! Зря, что ли я раба в жертву приносил!?
Не раздумывая более ни мгновенья он слегка поморщившись от боли, полосонул подушечку большого пальца ритуальным бронзовым атамом. Затем обмакнув тщательно очиненное перо в глубокую ранку Александоррус, размашисто расписался под текстом, который, наконец, решит все его проблемы: посрамит врагов, наполнит амбары зерном и пряностями, а его изможденное ядовитыми ингредиентами зелий тело, здоровьем. Внезапно буквы будто засветились изнутри, и древний пергамент начал жадно впитывать в себя необычные чернила, оставляя лишь контуры символов.
- Чего это он? – удивленно отпрянул колдун.
- Смотри-ка, понравилось, ещё просит! – развеселился толстяк.
Чернокнижник, поддавшись вдруг какому-то смутному наитию, приложил пораненный перст к жадному до крови листку. Почувствовал легкое покалывание, а затем приятное тепло, ползущее от кончиков пальцев по руке и постепенно охватывающее всё тело. Александоррус смежил отяжелевшие веки. Чуть закружилась голова, и резко пахнуло разряженным воздухом, будто перенесся на вершину Сагарматхи. От неожиданной перемены он испуганно открыл глаза.
Гигантская равнина, на которой очутился колдун, окружена молочно-золотым дымчатым маревом, а единственная не затуманенная сторона обрывалась в бездонную пропасть без конца и начала. И не было там ни неба, ни моря, ни тверди какой - лишь беременные грозой тучи призраками плыли где-то на краю зрительного восприятия. Но не эта пугающая вселенская пустота удивила и поразила Александорруса. Нависая исполином над растрескавшимся базальтовым плато, подпирая головой покрытой горящим нимбом бесконечность, стоял человек, и ноги его укрытые белоснежной туникой терялись в пропасти оплетенные всполохами молний из потревоженных туч.
- Ого! – только и смог выдавить из себя невольный путешественник.
Его удивленное «ого» неожиданно громким эхом прокатилось по пустой равнине и гигант, вздрогнув от неожиданности, поспешно спрятал за спину недоструганную фигурку лошадки с крылышками.
- Из мира скорби и страдания пожаловал дух в царствие… - начал он проникновенно, но присмотревшись к Александоррусу, вдруг осёкся на полуслове и уже без елейного пафоса спросил, - чего приперся раньше срока, нетерпиться?
- Да я сам в недоумении… - неподдельно удивился чернокнижник. – А я где вообще, добрый э-э… человек?
- Петром меня зовут! Хм-м очень странно! – исполин порылся в складках тоги и, достав обтрепанный ветхий талмут, начал водить пальцем по строкам. – Так, войны вроде сейчас нет никакой, чума уже прошла, анунаки только через восемь сотен лет вернуться обещали… Ты кто таков, бродяга?
- Я? Это самое… лекарь я из Пирии - Александоррус Васстрат!
- Ага всё, нашел! – обрадовался Петр, но тут же спал с лица. – Так ты что ж, кровным контрактом связался? Ай-ай-ай!
- Не, ну я понимаю, конечно, что у вас это не приветствуется… - начал оправдываться пристыженный лекарь, но осекся когда фигура Петра закрывавшая до того весь обзор, моргнув и подернувшись рябью, исчезла.
«Ну вот, обиделся!» - подумал Александоррус с грустью.
Меж тем, из-за сопки неподалеку выгодно замаскированной золотистым туманом от любопытных душ, выплыл Петр, совершенно нормального размера, лишь аккуратный маленький нимб так же загадочно мерцал над лысиной. Лекарь недоуменно переводил взгляд с белобородого лысого мужчины на место, где лишь секунду назад стоял его необъятный двойник.
- А-а… а, как это? – он недоуменно развел руками.
- Голографическая проекция, отраженная от молекул золотой взвеси, что присутствует в атмосфере этого мира, создает иллюзию исполинского двойника. – Объяснил Петр, присаживаясь подле Алексанодорруса.
- Я мало что понял, уважаемый, но выглядит очень солидно! – пытаясь переварить непонятные термины, пробормотал чернокнижник.
- А то, у нас тут, только лучшее оборудование – предбанник рая, фигурально выражаясь!
- Петр, ты сказал, что я раньше срока, – решил уточнить свой статус Алексанодоррус. – Что я тут тогда делаю-то?
- Да не знаю я! Может баг какой в трассировке потоков…
Внезапно, что-то громко хлопнуло, и прямо у подножия равнины в заполненной туманом пропасти раскрылся словно бутон, неровный портал с тлеющими обугленными краями. Протрубили фальшиво фанфары, и из чрева дымящейся прорехи пространства вылез Люцифер в просторной домашней мантии с тлеющими полами и серебряным ведерным кубком в руке.
- Не мучай голову, нимб лопнет! Это ко мне, старый! – дьявол не торопясь подошел к ним и присел рядом с Петром. – Винишко будешь?
Апостол испуганно отпрянул, косясь куда-то в бесконечность мглистой бездны.
- Чё ты дергаешься? Никто не видит же, а если и увидят, авось не сдадут! – нечистый взглянул на притихшего лекаря. – Ты же не сдашь?
- Нет конечно, что вы! – испуганно замотал головой Алексанодоррус.
Петр с некоторым сомнением поглядел на чернокнижника и, взяв чашу, сделал богатырский глоток. Выдохнул удовлетворенно и, огладив испачканную в красном вине седую бороду, занюхал стерильным рукавом тоги:
- Хорошо-о…
- Ещё бы! – воскликнул дьявол. – С артериальной крови младенцев жертвенных выгнано!
Апостол вдруг покраснел до пунцового, от чего резко законтрастировал с белоснежными своими одеждами и, выпучив глаза, захрипел, хватаясь за горло.
- Всё-всё! Ну, шучу же! – закинув голову, увенчанную мощными витыми рогами, разразился на удивление озорным смехом падший ангел. – Монастырское-особое, с виноградников самого кардинала!
- Ну, ты и… - Петр осекся, удержав в чуть было не сорвавшийся с уст срамной эпитет.
Дьявол сделал удивленные глаза, явно довольный своей маленькой провокацией но, не дождавшись крепкого словца в свой адрес, переключил внимание на притихшего лекаря:
- Ты зачем пергамент трогал, коновал-недоучка?
- Я… я не хотел! Честное колдунское! – взволнованно запричитал Александоррус, вытянувшись по стойке смирно перед темным владыкой. – Оно само, как-то так вышло! И этот ещё… представитель ваш – «смотри, как нравится кровушка, давай ещё»!
- Какой ещё представитель? – удивился Наитемнейший.
- Ну, толстый такой, в сутане обтрепанной! Я как заклинание-то прочел, так он тут как тут – «Избавление от горестей мирских заказывали? Получите и распишитесь!»
- Что-ж ты за чернокнижник такой, на медные деньги у̀ченый!? – воскликнул Люцифер и вместе с Петром они разразились громким, обидным хохотом. – Неужели не знаешь, что только я могу обеты давать, да под грамотами подпись ставить!?
- Короче, золота и коз не будет, я так понимаю? – обреченно вздохнул Александоррус, у которого словно выбили почву из-под ног.
Петр, заметно порозовевший с кардинальского вина, подавив в себе новый приступ веселья с интересом поинтересовался:
- А чё-чё ещё обещал-то!?
- Бессмертие, молодость, ну и по мелочи там… формулу философского камня…
Люцифер хлопал себя по ляжкам в приступе дикого смеха, расплескивая содержимое кубка:
- Не, ты слыхал, старый!? Ха-а! Формула философского камня! да откуда-б я её знал-то!? Ну пройдоха, ну молодец! Где он бланки договоров только уворовал, чертяка хитромудрая!
- Как жеж мне теперь… - чуть не плача вопрошал лекарь, переводя взгляд с дьявола на Петра и обратно.
- На меня не смотри! – сразу перевел стрелки архангел.
- Я, как бы тоже не при делах! – пожал плечами Люцифер. – Мало ли мошенников на свете, а я за всех разгребай? Дудки!
- Мытарства тебя ждут, дух неприкаянный! – посочувствовал Петр. – В рай не возьмут, ты с пергаментом этим дьявольским, как в навозе чушином вывалялся. Я, конечно, замолвил бы за тебя, да там сейчас нового серафима посадили, а я с ним не очень…
- Что за мытарства? – поинтересовался Александоррус.
- Ну, есть такая раса - мытари называется, - пояснил дьявол, - их белорясые к себе не берут, да и мне они даром не нужны, потому как тупые, что твоя пробка бурдючная. Так и мыкаются в тумане горемычные, покудова их ангельский патруль не выловит.
- А зачем их ловят!? – с нехорошим предчувствием поинтересовался чернокнижник, приложившись под шумок к чаше с бесплатным вином.
- Порядок таков! – весомо ответил Петр и мечтательно закатил глаза. – Помню, я стажером ещё ходил, крыльев путных не выдали даже, так б/у с резервных складов. Бывалоча настигнем банду мытарей в тумане, по ушам нахлопаем и на Землю восвояси, кого в порося, кого в пса шелудивого, а один помню, так вообще в баобаб переродился!
- Не хочу я в порося! – запричитал лекарь и, осмелев от крепкой выпивки, а может от безнадежности положения, в которое попал, ухватил Люцифера за тлеющую полу платья. – Может, давай задним числом, как-нибудь договор переиграем!? Войди в положение, владыка!
- Даже не знаю… так-то, душа у тебя вроде справная… - задумался, почесывая кривой рог дьявол. – А что просишь?
- Ну-у… жизнь долгую, молодость вечную, злата, серебра, коз отару и формулу камня философского!
- А репа не треснет!?
- Чё многовато, да?
- Короче, слушай сюда, дурень бедовый! Дарую тебе жизнь и молодость в веках, золота триста кикар и гарем наложниц красоты бесстыжей да неописуемой. Это моё крайнее слово, а не согласен – пшел вон! – сказал Люцифер и отобрал у бедолаги чашу с пойлом. – Дай-ка от греха, вона, как в голову-то дало!
- Согласен-согласен! Где подписывать-то?
- Да подписал уже! – Дьявол вынул из кармана знакомый манускрипт заляпанный кровью. – Что мною создано, ко мне и возвращается!
- Так это чё, он всё время у тебя был? – озадачился обманутый чернокнижник. – А что ж ты мне тут комедию ломал – не знаю, не слышал!?
- Э-э… ну, я же должен был поторговаться!
- Ах ты, плут рогатый!
- Ты смотри, как растащило с двух глотков-то! – Сатана недоуменно взглянул на серебряный кубок. – А ну брысь на землю, пока я не передумал!
С этими словами дьявол легонько стукнул когтистым пальцем в лоб лекарю, и мир его смешался в причудливом водовороте красок и звуков. Александоррус тщетно пытался схватиться ослабевшими вдруг руками за края цветного смерча, но его лишь глубже затягивала цветная карусель.
- Будь ты прок… - успел выдохнуть он.
- И тебе счастливого пути! – был ему ответ.
* * *
Провонявшая мерзкими реактивами и разложившимися внутренностями гадов келья, была настолько убога и мала, что Сармис не мог определиться, куда бы ему припрятать тело хозяина дома. В шкафчике с сухими порошками растений тот не помещался, а ложем для чернокнижника служил грубо тесаный топчан, под который не влезает даже ладонь. Под широкий стол труп вроде бы и влез, но торчали мосластые ноги в стоптанных грязных сандалиях. Раздосадованный очередной неудачей толстяк, сел прямо на грязный пол и тяжело отдуваясь, произнес:
- Да, что же за наказанье-то! Мало того тяжелый как римский бурдюк, так ещё и не помещается никуда!
Клиенты и раньше умирали при заключении сделки, тут уж ничего не попишешь, как Наитемнейший решит, так оно и будет. Но след из трупов тянулся за Сармисом от Вавилона до Голубых гор, а теперь вот и в Пирии конфуз приключился. Да-а, так его быстро парни из Святой Инквизиции стреножат, а у этих отморозков разговор короток, как поводок висельной петли. В отчаянии он огляделся по сторонам – пила! Вот оно! Тупая, ржавая пила с растрескавшейся лукой решит все проблемы. Крови будет много, но тут уж никуда не денешься. Сармис встряхнул объёмный холщевый мешок из-под фиников и, приставив ножовку к холодной конечности, сделал пробный надпил.
- А-а-а!!! – заорало вдруг мертвое секунду назад тело и на сатанинского коммивояжёра уставился полный ужаса и недоумения Александоррус.
- Ты что же это творишь, подкидыш ишачий!? – источая винные пары, визжал воскрешенный лекарь.
Сармис с облегчением бросил окровавленную пилу – ну, слава черной мессе, хоть один оклемался!
© РусланТридцатьЧетыре, 2015
- Что прямо кровью расписываться? – удивился человек в богатой златотканой мантии с замысловато вышитыми запретными рунами, которую он надел специально по этому случаю.
- А ты думаешь, мы тут с тобой козами торгуем!? – удивился невысокий полный мужчина в пропыленном дорожном мятеле. Хламида топорщилась подвязанная плетенной сыромяткой вокруг пояса и смешно пузырилась на пузе. Это делало гостя похожим на раздобревшего с жертвенных податей жреца. – Режь перст! Иль струсил?
- Ничего я не струсил! – промямлил, действительно малость струхнувший от такого поворота дела, Александоррус. – Хотелось бы гарантий, каких ни будь, что ли. А вдруг господин твой, душу заберет, а сам того… обманет! И кстати, насчет коз…
- Слушай чернокнижник, ты в своей темной келье умом тронулся? – нескладный толстячок, поднял густые растрепанные брови. – Какие, во имя грехов моих неподъемных, козы!? У него бессмертия на сотню жизней, да камень философский считай в уже суме, а он про коз дуралей думает!
- Ну, я это… просто к слову пришлось, - Александоррус смешавшись, теребил полу праздничного платья. Наконец, решившись, махнул рукой. – Э-эх ладно, уговорил! Зря, что ли я раба в жертву приносил!?
Не раздумывая более ни мгновенья он слегка поморщившись от боли, полосонул подушечку большого пальца ритуальным бронзовым атамом. Затем обмакнув тщательно очиненное перо в глубокую ранку Александоррус, размашисто расписался под текстом, который, наконец, решит все его проблемы: посрамит врагов, наполнит амбары зерном и пряностями, а его изможденное ядовитыми ингредиентами зелий тело, здоровьем. Внезапно буквы будто засветились изнутри, и древний пергамент начал жадно впитывать в себя необычные чернила, оставляя лишь контуры символов.
- Чего это он? – удивленно отпрянул колдун.
- Смотри-ка, понравилось, ещё просит! – развеселился толстяк.
Чернокнижник, поддавшись вдруг какому-то смутному наитию, приложил пораненный перст к жадному до крови листку. Почувствовал легкое покалывание, а затем приятное тепло, ползущее от кончиков пальцев по руке и постепенно охватывающее всё тело. Александоррус смежил отяжелевшие веки. Чуть закружилась голова, и резко пахнуло разряженным воздухом, будто перенесся на вершину Сагарматхи. От неожиданной перемены он испуганно открыл глаза.
Гигантская равнина, на которой очутился колдун, окружена молочно-золотым дымчатым маревом, а единственная не затуманенная сторона обрывалась в бездонную пропасть без конца и начала. И не было там ни неба, ни моря, ни тверди какой - лишь беременные грозой тучи призраками плыли где-то на краю зрительного восприятия. Но не эта пугающая вселенская пустота удивила и поразила Александорруса. Нависая исполином над растрескавшимся базальтовым плато, подпирая головой покрытой горящим нимбом бесконечность, стоял человек, и ноги его укрытые белоснежной туникой терялись в пропасти оплетенные всполохами молний из потревоженных туч.
- Ого! – только и смог выдавить из себя невольный путешественник.
Его удивленное «ого» неожиданно громким эхом прокатилось по пустой равнине и гигант, вздрогнув от неожиданности, поспешно спрятал за спину недоструганную фигурку лошадки с крылышками.
- Из мира скорби и страдания пожаловал дух в царствие… - начал он проникновенно, но присмотревшись к Александоррусу, вдруг осёкся на полуслове и уже без елейного пафоса спросил, - чего приперся раньше срока, нетерпиться?
- Да я сам в недоумении… - неподдельно удивился чернокнижник. – А я где вообще, добрый э-э… человек?
- Петром меня зовут! Хм-м очень странно! – исполин порылся в складках тоги и, достав обтрепанный ветхий талмут, начал водить пальцем по строкам. – Так, войны вроде сейчас нет никакой, чума уже прошла, анунаки только через восемь сотен лет вернуться обещали… Ты кто таков, бродяга?
- Я? Это самое… лекарь я из Пирии - Александоррус Васстрат!
- Ага всё, нашел! – обрадовался Петр, но тут же спал с лица. – Так ты что ж, кровным контрактом связался? Ай-ай-ай!
- Не, ну я понимаю, конечно, что у вас это не приветствуется… - начал оправдываться пристыженный лекарь, но осекся когда фигура Петра закрывавшая до того весь обзор, моргнув и подернувшись рябью, исчезла.
«Ну вот, обиделся!» - подумал Александоррус с грустью.
Меж тем, из-за сопки неподалеку выгодно замаскированной золотистым туманом от любопытных душ, выплыл Петр, совершенно нормального размера, лишь аккуратный маленький нимб так же загадочно мерцал над лысиной. Лекарь недоуменно переводил взгляд с белобородого лысого мужчины на место, где лишь секунду назад стоял его необъятный двойник.
- А-а… а, как это? – он недоуменно развел руками.
- Голографическая проекция, отраженная от молекул золотой взвеси, что присутствует в атмосфере этого мира, создает иллюзию исполинского двойника. – Объяснил Петр, присаживаясь подле Алексанодорруса.
- Я мало что понял, уважаемый, но выглядит очень солидно! – пытаясь переварить непонятные термины, пробормотал чернокнижник.
- А то, у нас тут, только лучшее оборудование – предбанник рая, фигурально выражаясь!
- Петр, ты сказал, что я раньше срока, – решил уточнить свой статус Алексанодоррус. – Что я тут тогда делаю-то?
- Да не знаю я! Может баг какой в трассировке потоков…
Внезапно, что-то громко хлопнуло, и прямо у подножия равнины в заполненной туманом пропасти раскрылся словно бутон, неровный портал с тлеющими обугленными краями. Протрубили фальшиво фанфары, и из чрева дымящейся прорехи пространства вылез Люцифер в просторной домашней мантии с тлеющими полами и серебряным ведерным кубком в руке.
- Не мучай голову, нимб лопнет! Это ко мне, старый! – дьявол не торопясь подошел к ним и присел рядом с Петром. – Винишко будешь?
Апостол испуганно отпрянул, косясь куда-то в бесконечность мглистой бездны.
- Чё ты дергаешься? Никто не видит же, а если и увидят, авось не сдадут! – нечистый взглянул на притихшего лекаря. – Ты же не сдашь?
- Нет конечно, что вы! – испуганно замотал головой Алексанодоррус.
Петр с некоторым сомнением поглядел на чернокнижника и, взяв чашу, сделал богатырский глоток. Выдохнул удовлетворенно и, огладив испачканную в красном вине седую бороду, занюхал стерильным рукавом тоги:
- Хорошо-о…
- Ещё бы! – воскликнул дьявол. – С артериальной крови младенцев жертвенных выгнано!
Апостол вдруг покраснел до пунцового, от чего резко законтрастировал с белоснежными своими одеждами и, выпучив глаза, захрипел, хватаясь за горло.
- Всё-всё! Ну, шучу же! – закинув голову, увенчанную мощными витыми рогами, разразился на удивление озорным смехом падший ангел. – Монастырское-особое, с виноградников самого кардинала!
- Ну, ты и… - Петр осекся, удержав в чуть было не сорвавшийся с уст срамной эпитет.
Дьявол сделал удивленные глаза, явно довольный своей маленькой провокацией но, не дождавшись крепкого словца в свой адрес, переключил внимание на притихшего лекаря:
- Ты зачем пергамент трогал, коновал-недоучка?
- Я… я не хотел! Честное колдунское! – взволнованно запричитал Александоррус, вытянувшись по стойке смирно перед темным владыкой. – Оно само, как-то так вышло! И этот ещё… представитель ваш – «смотри, как нравится кровушка, давай ещё»!
- Какой ещё представитель? – удивился Наитемнейший.
- Ну, толстый такой, в сутане обтрепанной! Я как заклинание-то прочел, так он тут как тут – «Избавление от горестей мирских заказывали? Получите и распишитесь!»
- Что-ж ты за чернокнижник такой, на медные деньги у̀ченый!? – воскликнул Люцифер и вместе с Петром они разразились громким, обидным хохотом. – Неужели не знаешь, что только я могу обеты давать, да под грамотами подпись ставить!?
- Короче, золота и коз не будет, я так понимаю? – обреченно вздохнул Александоррус, у которого словно выбили почву из-под ног.
Петр, заметно порозовевший с кардинальского вина, подавив в себе новый приступ веселья с интересом поинтересовался:
- А чё-чё ещё обещал-то!?
- Бессмертие, молодость, ну и по мелочи там… формулу философского камня…
Люцифер хлопал себя по ляжкам в приступе дикого смеха, расплескивая содержимое кубка:
- Не, ты слыхал, старый!? Ха-а! Формула философского камня! да откуда-б я её знал-то!? Ну пройдоха, ну молодец! Где он бланки договоров только уворовал, чертяка хитромудрая!
- Как жеж мне теперь… - чуть не плача вопрошал лекарь, переводя взгляд с дьявола на Петра и обратно.
- На меня не смотри! – сразу перевел стрелки архангел.
- Я, как бы тоже не при делах! – пожал плечами Люцифер. – Мало ли мошенников на свете, а я за всех разгребай? Дудки!
- Мытарства тебя ждут, дух неприкаянный! – посочувствовал Петр. – В рай не возьмут, ты с пергаментом этим дьявольским, как в навозе чушином вывалялся. Я, конечно, замолвил бы за тебя, да там сейчас нового серафима посадили, а я с ним не очень…
- Что за мытарства? – поинтересовался Александоррус.
- Ну, есть такая раса - мытари называется, - пояснил дьявол, - их белорясые к себе не берут, да и мне они даром не нужны, потому как тупые, что твоя пробка бурдючная. Так и мыкаются в тумане горемычные, покудова их ангельский патруль не выловит.
- А зачем их ловят!? – с нехорошим предчувствием поинтересовался чернокнижник, приложившись под шумок к чаше с бесплатным вином.
- Порядок таков! – весомо ответил Петр и мечтательно закатил глаза. – Помню, я стажером ещё ходил, крыльев путных не выдали даже, так б/у с резервных складов. Бывалоча настигнем банду мытарей в тумане, по ушам нахлопаем и на Землю восвояси, кого в порося, кого в пса шелудивого, а один помню, так вообще в баобаб переродился!
- Не хочу я в порося! – запричитал лекарь и, осмелев от крепкой выпивки, а может от безнадежности положения, в которое попал, ухватил Люцифера за тлеющую полу платья. – Может, давай задним числом, как-нибудь договор переиграем!? Войди в положение, владыка!
- Даже не знаю… так-то, душа у тебя вроде справная… - задумался, почесывая кривой рог дьявол. – А что просишь?
- Ну-у… жизнь долгую, молодость вечную, злата, серебра, коз отару и формулу камня философского!
- А репа не треснет!?
- Чё многовато, да?
- Короче, слушай сюда, дурень бедовый! Дарую тебе жизнь и молодость в веках, золота триста кикар и гарем наложниц красоты бесстыжей да неописуемой. Это моё крайнее слово, а не согласен – пшел вон! – сказал Люцифер и отобрал у бедолаги чашу с пойлом. – Дай-ка от греха, вона, как в голову-то дало!
- Согласен-согласен! Где подписывать-то?
- Да подписал уже! – Дьявол вынул из кармана знакомый манускрипт заляпанный кровью. – Что мною создано, ко мне и возвращается!
- Так это чё, он всё время у тебя был? – озадачился обманутый чернокнижник. – А что ж ты мне тут комедию ломал – не знаю, не слышал!?
- Э-э… ну, я же должен был поторговаться!
- Ах ты, плут рогатый!
- Ты смотри, как растащило с двух глотков-то! – Сатана недоуменно взглянул на серебряный кубок. – А ну брысь на землю, пока я не передумал!
С этими словами дьявол легонько стукнул когтистым пальцем в лоб лекарю, и мир его смешался в причудливом водовороте красок и звуков. Александоррус тщетно пытался схватиться ослабевшими вдруг руками за края цветного смерча, но его лишь глубже затягивала цветная карусель.
- Будь ты прок… - успел выдохнуть он.
- И тебе счастливого пути! – был ему ответ.
* * *
Провонявшая мерзкими реактивами и разложившимися внутренностями гадов келья, была настолько убога и мала, что Сармис не мог определиться, куда бы ему припрятать тело хозяина дома. В шкафчике с сухими порошками растений тот не помещался, а ложем для чернокнижника служил грубо тесаный топчан, под который не влезает даже ладонь. Под широкий стол труп вроде бы и влез, но торчали мосластые ноги в стоптанных грязных сандалиях. Раздосадованный очередной неудачей толстяк, сел прямо на грязный пол и тяжело отдуваясь, произнес:
- Да, что же за наказанье-то! Мало того тяжелый как римский бурдюк, так ещё и не помещается никуда!
Клиенты и раньше умирали при заключении сделки, тут уж ничего не попишешь, как Наитемнейший решит, так оно и будет. Но след из трупов тянулся за Сармисом от Вавилона до Голубых гор, а теперь вот и в Пирии конфуз приключился. Да-а, так его быстро парни из Святой Инквизиции стреножат, а у этих отморозков разговор короток, как поводок висельной петли. В отчаянии он огляделся по сторонам – пила! Вот оно! Тупая, ржавая пила с растрескавшейся лукой решит все проблемы. Крови будет много, но тут уж никуда не денешься. Сармис встряхнул объёмный холщевый мешок из-под фиников и, приставив ножовку к холодной конечности, сделал пробный надпил.
- А-а-а!!! – заорало вдруг мертвое секунду назад тело и на сатанинского коммивояжёра уставился полный ужаса и недоумения Александоррус.
- Ты что же это творишь, подкидыш ишачий!? – источая винные пары, визжал воскрешенный лекарь.
Сармис с облегчением бросил окровавленную пилу – ну, слава черной мессе, хоть один оклемался!
© РусланТридцатьЧетыре, 2015
Популярное
