Механики. Часть 65.

Глава 1
19 февраля. Утро. Мир Гонов и Лот.
Зябко тут как-то, и не по себе. Вот лежу я сейчас на крыше Белаза и понимаю это. Думаю, многие меня поймут. Бывают такие места – очутишься там, и как-то не так всё. Что-то давит, напрягает. И дело тут даже не в Гонах или Лот. Дело в самом мире. Облака эти низко висят, скалы, практически нет растительности, зверей нет.
А зверей нет – это очень плохой показатель. Пока мы сюда ехали, я всё в тепловизор смотрел. Нет никого, даже мелких грызунов, которые по определению должны быть. Этот мир мёртвый, совсем, если не считать этих Гонов и Лот.
Не, может там, где-то дальше и есть жизнь, но проверять, как-то желания у меня особо нет. Хотя, думаю, обязательно найдутся те, кто попрётся изучать этот мир.
Внизу завёлся двигатель, и через пару минут мы увидели, как наша Метла под управлением Крота резво полетела над водой. Прикольное зрелище. Летит что-то типа автомобиля, позади ревёт двигатель с огромным пропеллером, и за ним водяной шлейф.
Кстати, по поводу Метлы. У нас механики в сервисе им давно уже крышу приделали и переднюю часть покрепче. Камни любой вес поднимут. Ну и, само собой, Метла хорошо забронирована, этакий летающий броневик. Жалко, шума от неё очень много, потише бы – цены б ей не было.
— Вижу справа движение, – внезапно доложился Митяй, – на четыре часа сзади.
Ох ты ж, млять! Вижу Митяя, он уже со своим Барреттом лежит и смотрит туда, откуда мы приехали, а не в сторону Плато.
— Цель, расстояние? – тут же спросил Туман.
— Лот, рядом три Гона, нас они точно срисовали, спрятались в камнях, расстояние семьсот шестьдесят три метра.
Все пацаны, как по команде резко повернулись в эту же сторону. Хотя нет, не все, вон Грач сначала повернулся туда, куда сказал Митяй, а потом резко со своим биноклем назад, наблюдает за Метлой с нашими пацанами. А те вон по Плато жарят.
— Давайте его в плен возьмём, – тут же предложил Котлета.
— Он нам всё расскажет, – подключился Паштет.
— Гонов грохнем, – это уже Мамуля.
— Командир, позвольте нам взять одну Метлу и захватить эту падлу, – это уже Упырь.
— Опасно, – морщится Туман, – хотя идея с языком неплоха, Митяй, ещё Гонов видишь? Колючий?
— Колючий левее большой камня с деревом, за ним, – это снова Митяй.
Спустя пару секунд голос Колючего.
— Вижу Гона.
— Нет там больше никого, – говорит Митяй — только эти трое Гонов и Лот. Один Гон тушу животного какого-то нёс, бросил.
— Походу, с охоты возвращаются, – предположил я.
— У меня тоже чисто, – подтверждает Колючий.
У него также Барретт. Оптика сверху длиной с мою руку почти, подарок Сицова, там вообще всё есть – и дальномер, и ночник и тепловизор.
— Мы тоже ничего не видим, – это уже Апрель, Риф тоже поддакнул.
Они-то в свои эти трубы наверняка видят ещё лучше.
— Медленно передвигаются за камнями, – продолжает комментировать Митяй, – Колючий, правее от дерева ещё один Гон. Можем работать, отсюда достанем, ждём команду.
— Принял, вижу, взял на прицел, подтверждаю, могу работать, – тихо добавляет Колючий, поудобнее пристраиваясь за своей винтовкой.
— Командир, отправь нас, мы его тёпленьким прям возьмём! – не унимается Паштет.
— Мы быстро, туда и обратно, – это снова Котлета.
Все ждут решения Тумана, даже Грач не лезет, он продолжает наблюдать за Метлой, я тоже периодически на неё поглядываю, вон она в точку превратилась, мужики там носятся на ней над водой.
— Крот, что там у вас? – взялся за рацию Туман.
— Тихо всё, – ответила рация, – Гонов нет, пастухов этих тоже. Дно нормальное – скала, Белаз проедет без проблем, воды везде где-то по колено.
— Пролетите чутка дальше и назад, – отдал очередную команду Туман, – сильно не рискуйте, если что, тут прикроем, только не петляй.
— Понял, – ответил Крот и отключился.
— Мушкетёры, пошли, – выдохнул Туман, – Митяй, Колючий, работайте!
Внизу взревел двигатель Метлы. Я только увидел, как из гаража Белаза вылетела Метла с Мушкетёрами.
Бах! Бах! Бах! – Три раза выстрелили Барретты, я аж пригнулся.
— Два готовы, – спокойно доложился Митяй, продолжая смотреть в прицел.
— Я своего тоже снял, – добавил Колючий.
— Направляйте нас, – услышали мы голос Паштета в рации.
— Митяй, – коротко произнёс Туман.
— Левее сорок, – начал он тут же отвечать, – большой камень, облетайте его вокруг.
Мы все как заворожённые смотрели за летящей над землёй Метлой. Вот же, блин, технику придумали! Катер – не катер, машина – не машина, лодка – не лодка, хрен его знает, что это. Но это чудо с пропеллером сзади неслось или летело над землёй с хорошей скоростью. На воздушной подушке скорость точно меньше была бы, и груза много не увезёшь.
А на Метлу грузи почти сколько хочешь, камни большой вес держат, шуму только от двигателя много, очень много.
— Где эта скотина? – заорал в рацию Котлета, пытаясь перекричать шум двигателя.
Кузов у Метлы закрытый, обшитый листами Арканита, но всё равно, движок сзади и пропеллер ещё где-то полтора метра в диаметре.
— Лот левее от вас, лезет на скалы, – снова спокойно произнёс Митяй.
Я прям почти что глазом впился в свой прицел! Но нет, слишком далеко, в коллиматорный не вижу, а отбирать у кого-то бинокль неудобно. Вот же я осёл, надо было бинокль взять!
— Вижу его! – заорал Упырь, – Котлета, туда рули.
Вон вижу маленькую точку Метлы, она скрылась за камнями, хлоп, – появилась, хлоп – опять скрылась.
— Аккуратней там, – не выдержал Туман, сказав это в рацию.
— Мужики, Гоны! – внезапно взорвалась рация голосом Крота, – много, прут к нам, мы валим к Белазу.
— Мушкетёры, быстро назад! – тут же сказал Туман.
— Мы его почти взяли! – отозвалась рация голосом Паштета.
Следом выстрелы, стреляли из помпы, затем из пулемёта. Выстрелы были слышны и в рацию и ветер их до нас доносил. Это палили Мушкетёры. Это они чё? По Лот так лупят? Да они же щас его грохнут! Или они его загоняют?
— Котлета, тормози! – снова закричал Упырь, – он вон там за камнями спрятался.
— Я сказал назад, мать вашу! – взревел Туман.
— Мужики, готовьтесь к бою, – это уже подключился Няма, – Гонов много, бегут по воде за нами.
Резко разворачиваюсь и вижу приближающуюся к нам на всех парах Метлу Крота.
— Апрель, дай глянуть, – я не выдержал и подбежал к нему.
Тот молча отодвинулся от этой здоровой трубы.
— Гоны, много, – уже стоя на колене, прокомментировал Колючий, глядя в ту сторону, куда улетел Крот с пацанами.
Вон и я их вижу, Метла несётся над водой на всех парах, а за ними веером прут Гоны, мать твою, да их несколько десятков! В мощную оптику я хорошо видел, как они бегут по воде. Кстати, там глубина совсем не по колено, как Крот сказал, меньше, гораздо меньше, хрен от них бегом убежишь – догонят враз!
— Колючий, Митяй, работайте! – взревел Туман.
Я резко развернулся и увидел, как из-за горы вылетела Метла с Мушкетёрами, те тоже жарили на полную.
— Всем вниз, приготовиться к бою! – прокричал Туман между выстрелами Митяя и Колючего, – работает пушка и зенитки, остальным – не стрелять, запечатать машину.
Млять, после слов Тумана, что работает только пушка и зенитки, я прям, честно говоря, даже немного расстроился. Пацаны успели сделать по несколько выстрелов из своих адовых снайперок, и в трубу Апреля я увидел, как пуля из Барретта попала бегущему Гону в голову. Башка тут же взорвалась, и вода окрасилась жёлтым, но другие Гоны, не останавливаясь, бежали дальше. Они увидели цель, наш Белаз, только слепой его тут не заметил бы.
— Гы, – одобрительно кивнул своей здоровой башкой Малыш.
— Ну и твари, мать вашу, — охнул Хас, рассмотрев, как следует, Гонов в бинокль, – вы где их, млять, нашли, таких страшных?
— Это они нас нашли, – буркнул я, – в следующий раз посимпатичней для тебя поищем.
— Я сказал, всем вниз, мать вашу! – заорал Туман.
Похватав оптику и оружие, посыпались вниз.
— Юп, попробуй кого-нибудь из них под контроль взять, – крикнул ему кто-то из нас, когда мы быстренько ныряли в люки Белаза с крыши и закрывали их за собой.
В том, что Гоны смогут забраться на крышу Белаза, я даже ни капельки не сомневался. Млять, всю машину нам поцарапают, а Белаз только покрасили.
Первыми в гараж влетели Мушкетёры, хорошо у них хватило ума скорость сбросить, и вон грабли эти ещё для торможения выкинули. Такой свист и скрежет по полу раздался на весь Белаз, что я его аж на третьем этаже услышал, как они залетели, увидел на экране.
— Давай, Крот, давай, – негромко произнёс Слива, наблюдая на экране за приближающейся Метлой.
Да, в принципе, мы все сейчас на экраны смотрели, их по всему Белазу натыкали. Крот успевал точно, главное, чтобы тяжёлая аппарель успела закрыться до того момента, как до Белаза добегут Гоны. А эти ужасные зверюги, вон, веером бегут на Белаз, никто из нас пока не стреляет.
Спустя пару десятков секунд вторая Метла так же влетела в гараж, и аппарель тут же стала закрываться.
— Огонь! – рявкнул Туман, когда этим тварям оставалось до нас чуть больше ста метров.
Грач, походу, так и ждал команды. Бах! – мля, мои уши! Наушники забыл! Зажав уши, успел посмотреть на экран. Снаряд взорвался точно в кучке Гонов, кажется, их там четверо было. Взрыв, камни, вода, лапы, всё жёлтое. И тут же заработали зенитки.
Наш Белаз стоял как бы полубоком, и по Гонам могли работать четыре боковые зенитки и две передние. Грохот, пипец, я тут же схватил наушники, нацепил их себе на башку и снова уставился на экран. Вот это молотилки! Тяжёлые пули рвали тварей на части, поднимались огромные фонтаны воды, Гонов буквально накрыл огненный смерч!
До Белаза не добежала ни одна тварь. Их всех положили секунд за десять, не больше, вон части туш в воде болтаются, и всё жёлтое. Да уж, это не из помпы или пулемётов по ним стрелять, тут калибр другой. Шесть зениток всё-таки многовато для этих трех десятков зверей.
Пацаны тут же одобрительно засвистели, кто-то завернул пару крепких словечек, Слива, как обычно, целое предложение выдал, матом.
— Грач, влепи по этому козлу в горах, – отдал команду Туман.
Над головой тут же заработали приводы пушки, мы все опять впились взглядом в мониторы.
— Вон он слева, скотина, сидит! – услышал я голос Тучи в наушниках.
Бах! – итить, я больше не буду на третьем этаже сидеть, ну его нах, они тут все уже контуженые! Туман вон без наушников стоит, только своё левое ухо чуть пальцем потеребил. Взрыв разметал камни и, кажется, я увидел то ли руку, то ли ногу.
— Мы могли бы вернуться за ним, – вздохнул Котлета.
— Хватит, – резко ответил Туман, – не удалось взять языка, не надо. На этот шум сейчас все Гоны сбегутся. Рыжий, давай вперёд, двигаемся к их горе, не останавливаемся. Все готовьтесь к бою, сейчас они на нас все навалятся. Дже, вали к Рыжему, показывай направление, и вперёд смотрите, чтобы не провалиться никуда, застрянем – сами толкать будете.
Раздались лёгкие смешки пацанов. Ага, хотел бы я посмотреть эту картину. Да этот, млять, пятисоттонный Белаз если застрянет, его вообще ничем не вытащишь!
— Ты успел кого под контроль-то взять? – спросил я у легонько хлопающего себя по ушам Юпа, тоже видать пушкой глушануло.
— Нет, их слишком быстро всех убили.
— Жаль.
— Командир, разрешите обратиться? – раздался сбоку звонкий голос Котлеты.
— Ну?
— Мы там тело привезли, – Котлетос кивнул головой вниз.
— Какое тело?
— Женское.
Тут-то мы и охренели, а Слива заржал и крикнул.
— Гля, пацаны, наши мушкетёры не успели слетать, уже тёлку какую-то зацепили!
— Она мёртвая, – вздохнул Котлета.
— Пошли посмотрим, чё за тёлка – произнёс Туман, так же немало удивившись.
Опять играем в пожарников. Вниз, по этому шесту, как в пожарной части, посыпались, как горох. Вжик, – и уже все в гараже.
— Вытаскивайте! – крикнул Котлета.
Ещё через некоторое время из бокового люка Метлы, которая так и парила над полом, они вытащили завёрнутое в брезент тело.
— В натуре, баба, – выдал кто-то из пацанов, когда Одуван и Мамуля развернули брезент.
— Охренеть! – не удержался я.
На брезенте лежало мёртвое женское тело. Человек, одета в какие-то шкуры, только они скрывали не всё тело, а грудь, таз, и на ногах что-то типа унт.
— Фу, млять, – сморщился Слива, – от же её порвали-то!
— Несколько часов мертва, – заключил Док.
На животе была видна рваная рана, а на левой ноге виднелись глубокие отметины от зубов.
— Ещё один мир? – спросил я у всех, – у нас такие не водятся, – кивнул я на тело, — это какая-то Амазонка.
Я, как только её сейчас увидел, у меня сразу возникла ассоциация с Амазонкой. Не знаю, почему, но вот Амазонка и всё. Вон и ремень болтается на боку, походу, он через плечо шёл, и пара ножен пустых на боку, да и одежда эта её, вроде, нормального качества. Преодолев брезгливость, подошёл поближе, и присев, стал её рассматривать.
Рана страшная, кишки аж из живота вывалились, да и Мушкетёры ещё её потаскали туда-сюда, всё в крови.
Да, шкуры, которыми частично прикрыто её тело, сшиты очень хорошо, нитками, кажется, всё плотно подогнано друг к другу. Видимо, Гон один раз махнул лапой, чуток её достал. Вспорол ей живот, и она тут же умерла, или чуть позже, потом поволок тело, на ноге, точно, следы от зубов.
Мужики согласились с моим предположением о другом мире. Да и говорили нам про это, и Дже, и профессор тот… Ну, что Гоны и Лот шастают между мирами.
Пока рассматривали эту деваху, Белаз тронулся с места, почувствовали – пол немного завибрировал.
— Если там все такие красивые, – хмыкнул Слива, рассматривая труп девушки, – то это рай для мужиков.
— Ага, – тут же ответил Туман, – если это действительно Амазонка, как Саня сказал, то они мужиков на дух не переносят, и вмиг тебе твоего заместителя отрежут. Гера, чё скажешь?
Наш очкарик стоял рядом и зажимал нос носовым платком, всё-таки запашок от неё шел не очень приятный. А деваха и правда была симпатичной — правильные черты лица, ну, в моём вкусе, фигурка, грудь. Если бы не эта страшная рана на животе, то могло бы показаться, что она спит.
— А что я могу сказать? – вздохнув, ответил Гера, – да, в такой одежде я, в открытых нами мирах, девушек не видел. Скорее всего, действительно другой мир, где вот такие живут. Вот такого я точно не видел, – он нагнулся и потрогал пальцами висевшие на шее у этой мёртвой девушки какие-то, то ли бусы, то ли ещё что-то, короче, украшение какое-то.
— Камни, – продолжал Гера, щупая их пальцами, – красные, синие, зелёные, хорошо обработанные. Возьму для изучения, – и он рывком сорвал эти бусы с её шеи.
— Выкиньте её отсюда, – неожиданно сказал Туман, – хоронить её тут негде, и все по местам, – тут он взялся за рацию, – Рыжий, обстановка?
— Чисто, движемся к горе, где отряд Дже на ночёвку встал.
— По местам, пацаны, – уже нам произнёс Туман, – прём сразу к горе и выкуриваем их, потом лезем внутрь.
Мёртвую девку снова завернули в брезент и выкинули в открытый люк наружу. Значит, всё-таки действительно ещё один новый мир. Мы поднялись на второй этаж, и я занял своё место около одной из бойниц. Девка не выходила из головы. Амазонка, она точно, млять, какая-то Амазонка. У неё даже костяшки пальцев сбиты были, видать, тренировалась при жизни, да и мускулатура небольшая была. Одежда вся сидела так, чтобы при беге или в драке не мешалась. Я много видел людей, которые и бегают по лесам полям и тренируются постоянно, поэтому с уверенностью могу так заявить.
— Что, Слива, запала тебе эта деваха? – послышался весёлый голос Маленького.
— Ну как запала, нормальная девка, была, при жизни, – спокойно ответил Слива — а эти твари, Гоны, её грохнули.
Не став слушать трёп пацанов, пошёл дальше, в нос Белаза, к передним бойницам, там через всю ширину кузова было сделано что-то типа балконов, только, естественно, полностью зашитые листами.
Там у нас и пулемёты и зенитки. Вон Большой стоит, к зенитке пристраивается. Да уж, видончик отсюда неплохой. Белаз мягко катил по воде, казалось, что он просто плывёт, и только небольшая вибрация говорила о том, что мы едем.
Через несколько минут показалась гора в виде арки, про которую говорил Дже, а ещё через некоторое время мы, подъехав ближе, увидели и стоявшие около неё два бронетранспортёра.
— Вот тут они почти все и легли, – негромко сказал Слива.
Мы смотрели на бронетранспортёры, которые так и застыли с открытыми люками. Проехали почти что рядом, их хорошо было видно. Открытые люки и бронещитки на окнах, видны засохшие красные и жёлтые пятна – кровь людей и Гонов.
Трупов нет, ни одного, а вот всякого барахла, в виде оружия и вещей, хватало, всё так и валяется вокруг коробочек. Жутковатое местечко. Смотрели молча, без комментариев. Понятно, что их тут всех застали врасплох, иначе щитки бы точно были закрыты, да и люки, скорее всего, тоже. У обоих бронетранспортёров спущено по колесу, защита этих самых колёс просто вырвана с корнем. Вот же твари, как знают, что первым делом надо резину рвать, и тогда машине будет сложнее уехать! И они обе достаточно сильно поцарапаны – когти, а уж какие когти у этих тварей, мы все видели.
Не останавливаясь, поехали дальше. Объехали гору, и проехав ещё метров двести встали. Поднялся на третий этаж и увидел, как по лестнице, ведущей наверх, мелькнул Туман.
— Ну и чё тут у нас? – спросил я у Тумана, выбравшись следом за ними на крышу.
Тут были Туман, Грач, Апрель, Дже и Риф, все с биноклями, смотрят вперёд.
— На, глянь, – Туман протянул мне мощную оптику.
Впереди виднелась гора, большая, я бы сказал, огромная. До неё пару километров, воды нет, суша, чахлый и редкий молодой лес, там растущий, Белазу не помеха.
А вон и Гоны, мать их, в морской бинокль хорошо вижу, как они по ней шустро передвигаются. Вон и входы-выходы видны, раз мелькнул Гон, второй, третий вон в зубах какое-то мёртвое животное несёт, подбежал к дырке и нырнул в неё. Другой Гон, кажется, человека в зубах волочит, точно, в бинокль я разглядел тело.
Мужчина, с бородой, ног нет, Гон волок половину его туловища, и подойдя к очередному входу, так же нырнул внутрь горы. То, что они нас видят, мы даже не сомневались.
Честно говоря, мне стало как-то не по себе. Жуткое местечко, а что там внутри вообще никто не знает. Гора почти вся разрыта их когтями, видны и кости, и какие-то тряпки. Много, видать, очень много они сюда трупов убитых ими людей и животных таскают, вон лежит череп какого-то большого животного, как бы не динозавра – больно башка большая. Вон ещё несколько Гонов, быстро выбрались из другого выхода и растворились среди деревьев и кустов. Прям, млять, какой-то муравейник, только в нём твари опасные.
— И мы туда полезем? – с недоумением спросил Апрель, не отрывая бинокль от глаз.
— Придётся, – зло ответил Туман, отбирая у меня бинокль, – хрен мы эту гору взорвём. Нужно внутрь лезть и мочить там всех.
— Как бы нас самих там всех не замочили, – негромко произнёс Грач, – я не трус, но «жим-жим».
Ха, Грач прав, как никогда. Жим-жим у всех, страшно, пипец как страшно, а ведь мы ещё даже к горе не подъехали!
— Значит так, – опуская бинокль, сказал Туман, – подъезжаем к горе, они на нас, сто процентов, нападут, и валим всех, кого видим. Выманиваем их оттуда, как можно больше, в машине они нас не достанут.
— Валер, а если они все на нас не полезут? – спросил я, – да и не знаем мы, сколько их.
— Всё равно, внутрь горы полезем. Пока будем сидеть внутри Белаза столько, сколько нужно, и мочить всех, кто наружу сунется. Не думаю, что их тут тысячи. Всё, все внутрь, готовьтесь много стрелять.
Млять, млять! Мне эта затея всё меньше и меньше нравится. Ну почему у нас нет ядерной бомбы? Ну, на крайняк, водородной? Почему, млять, к нам провалился только тягач, из которого сделали монстра? Почему без ракеты? Ща бы как шарахнули по горе этой, враз бы её с землёй сравняли! И летать тут нельзя, облака эти низко, мать их! Вон, висят прям почти у меня над башкой, такое ощущение, что рукой достать можно. Напалмом бы всю эту гору залить!
Вздохнув, спустился вниз, потом на второй этаж.
— Всем внимание, – услышали мы голос Тумана в наушниках, – встанем левым полубоком, потом развернёмся правым. За спиной следите тоже. Рыжий, трогай, останавливаешься в двухста пятидесяти метрах от горы. Грач, не вздумай по входам-выходам палить, не запечатывай их там, пусть они наружу все лезут.
Занимаю место около одной из бойниц у Печенега, привязываюсь ремнями, на них, как на ходунках детских каких, удобно, болтаться можно. Рядом Слива вторым номером. Вон полки, на них сменные стволы и с пару десятков коробов с патронами, на двести патронов каждый, надеюсь, хватит.
Хотя у нас тут оружия и боеприпасов, хоть одним местом ешь, запаримся расстреливать.
— Ну, ща повеселимся, – выдал Слива, распихивая по своей разгрузке магазины к автомату.
Тронулись, Белаз плавно выехал из воды и выбрался на сушу. В мониторе вижу, как давим деревья, кусты, давим камни, в общем, всё то, что попадается нам под колёса. Гора, вернее этот муравейник всё ближе и ближе.

Глава 2.19 февраля. Утро. Мир Гонов и Лот.
Не доезжая где-то метров двести пятьдесят до горы, Рыжий остановил Белаз. Я прям задницей чувствовал, какое напряжение висит внутри машины. Загудела вытяжка, пацаны притихли. Вон вижу, как парочка Гонов, увидев нас, нырнула в одну из дырок.
— Ну давайте же, вылезайте оттуда, – потихоньку произнёс Слива.
И тут Гоны хлынули, мать твою, я аж охренел от их количества! Они, словно какие-то тараканы лезли из всех щелей, и было их, пипец как много!
— Огонь! – заорал Туман.
Бах! – наверху громыхнула пушка, Грач успел среагировать первым. Снаряд врезался точно в большой валун, разметав его и троих Гонов, которые, то ли там прятались за ним, то ли пробегали мимо. Только лапы и бошки полетели, тут же всё, вокруг этого, уже не существующего валуна, окрасилось в жёлтый цвет.
И мы дали! Замолотили зенитки, заработали пулемёты, и застрочили автоматы. Ту часть горы, откуда на нас пёрли Гоны, буквально вспахали пулями. Гонов рвали десятками. Некоторые из них, пользуясь своей силой и ловкостью, пытались уйти с линии огня, они прятались за камнями, какими-то деревьями, но туда тут же прилетели очереди, и всё это перемешивалось в труху.
Бах! – ещё раз хлопнула наша пушка, взрыв, снова лапы летят. Я всаживаю очередь в бегущего Гона, попал, я попал ему по передним лапам. Одна из лап подкосилась, и он покатился по склону вниз, на нём тут же скрестились несколько пулемётных очередей, точку в его жизни поставила длинная очередь из зенитки.
Ловлю ещё одного Гона и ещё, и ещё. Бац. Патроны в коробе кончились, быстро меняю, перезаряжаюсь. В эфире чёткие команды, мат так, пацаны уже матерятся на эмоциях.
На горе уже нет ни одного растущего дерева, ни одной травинки, ни одного целого камня, всё перепахано. И трупы Гонов, много, очень много.
Мать твою, да сколько же их там, они всё ещё продолжают выбираться из той или иной дырки. Бах! – снаряд из пушки влепился точно в кучу Гонов, в четверых, они вон только-только выбрались наружу и замешкались буквально на несколько секунд, пытаясь понять, куда им бежать, Грач как раз успел в них выстрелить.
Ближе, чем на сто метров к Белазу успели прорваться с десяток Гонов, но многие из них были ранены. В прицел своего пулемёта я хорошо видел, как у них из тел течёт их кровь. С первого этажа нашего Белаза их дружно встретили огнём Мушкетёры. Они их просто подпустили ближе и вмазали по ним из помповиков. Даже сквозь грохот многочисленных выстрелов я слышу, как работают АА12, те адские дробовики, которые мы захватили в качестве трофеев в зимней пещере.
По парочке Гонов я ещё успел очередью пройтись.
Одного добил, когда ему отстрелили лапу, и эта тварь закрутилась на месте от боли. Я из пулемёта всадил длинную очередь Гону прям в задницу, оторвав её вместе с задними лапами. Охренеть, не встать!
Снаружи творился какой-то ад, мужики палили из всего, что есть. Несколько раз я хорошо видел, как того или иного Гона разрывало на части. Это попадание из Барреттов, только они так могут с одного попадания рвать тела, даже пусть оно и такое большое. Каждый Гон – это примерно сто пятьдесят-двести килограммов плоти и крови.
Тут вокруг нас вообще всё желтое. Некоторые Гоны попытались обойти нас с другой стороны, но мы вовремя среагировали, и перебежав на другую сторону так же встретили их огнём.
И тут поток зверей из горы прекратился. Они просто перестали оттуда выбираться. Нескольких последних добили, кого на горе, кого уже перед машиной, и всё. Целей больше нет. Хлопнула ещё раз пушка, разметав небольшой завал из мелких деревьев, и всё стихло.
— Неплохо, – крякнул Слива.
— Да уж, намолотили, – добавил Большой, стоя около зенитки.
Сейчас, оторвав глаз от прицела пулемёта, я более внимательно посмотрел и на гору, и на то, что было перед ней. Всё взорвано, расстреляно, уничтожено. Валяются частично или полностью мёртвые Гоны, трупов много, очень много. Жёлтые пятна очень хорошо видны на чёрной земле.
Несколько раз выстрелили снайперки, добивая раненых зверей. Я вон тоже увидел Гона, который, цепляясь передними лапами, пытался уползти за камень, задние отказали, в спине несколько пулевых отверстий, видать, позвоночник перебило.
Но выстрелить я не успел, кто-то жахнул по нему из зенитки, и только брызги полетели. Тяжёлые снаряды буквально разобрали эту опасную зверюгу на молекулы, вон только воронка дымится, и что-то там жёлтое виднеется.
— Ждём, никому не щёлкать, – отдал команду Туман.
— И где тут их говно искать? – спросил кто-то на общей волне.
Да, действительно, говно, чтобы им обмазаться, мы хрен найдём. Там же снаружи пипец, одни кишки, куски мяса, кровь и кости.
— Внутренностями обмажемся, – спустя пару секунд ответил Туман, – от них тоже вонь – будь здоров, ждём ещё.
Ну, мать твою, кишками мазаться! Фу, мерзость, к моему горлу тут же подкатил ком.
— Хрен бы вы от них отбились, – услышал я сбоку голос.
Повернув голову увидел, что это Риф, набивая патронами рожок, говорит Дже и его двум бойцам.
Те с охреневшими рожами смотрят, то на нас, то через бойницы наружу, по ним видно, что впечатлены они по самую макушку.
— Да, – кивнул Дже, придя в себя, – от такого количества Гонов, – кивок головой вбок, – никакие броневики не спасут.
— А это – моща! – его боец хлопнул ладонью по стенке Белаза, – отсюда нас не выковырять.
— Всем внимание, – спустя несколько минут ожидания раздался в наушнике голос Тумана, – подъезжаем к горе как можно ближе. Если оттуда кто покажется – мочить без команды. Если никого не будет – переодеваемся, вооружаемся и лезем внутрь. Рыжий, трогай потихоньку, мушкетёры, огнемёты приготовьте и будьте на первом этаже.
Белаз завёлся и тронулся с места. Проехали сто метров, сто пятьдесят – тварей нет, двести метров, всё так же тихо.
— Я сильно сомневаюсь, что мы их всех перебили, – шёпотом произнёс Слива.
— Я тоже, и я, и я, – послышались голоса других ребят.
Мы же все в наушниках с микрофонами, и у всех общая связь. И тут на экране, на который передавалась картинка с переднего бампера, я увидел дырку в земле, выход или вход в эту гору, рядом с ней лежит парочка мёртвых Гонов. У одного отсутствует голова, у второго вспороли брюхо очередями. Идея мне в голову пришла мгновенно.
— Туман, приём, – я тут же стал его вызывать.
— На связи.
— По курсу прямо вход в гору, рядом с ним два трупа.
— Вижу, – ответ через пару секунд.
— Пусть Рыжий остановится прямо над ним, переоденемся и спустимся из гаража, заодно и трупы лежат, их сейчас до конца вспорем и обмажемся.
— Рыжий, всё слышал?
— Да, выполняю.
Он чуть-чуть довернул левее, мы раздавили ещё парочку трупов, несколько деревьев и остановились точно над трупами и дыркой в земле. На экранах отчётливо видно, что вход, а это именно вход в гору, точно под нашим гаражом.
— Думаю, можно переодеваться и готовиться к спуску, – снова произнёс Туман, — спускаемся.
Только он это сказал, как раздался какой-то треск, шум. Снаружи, сквозь открытые многочисленные бойницы звук этого треска и грохота камней отчётливо слышался внутри Белаза.
— Чё за хрень? – навострив уши, спросил Слива.
Мы все, как по команде, снова прильнули к бойницам. И тут дальше произошло то, от чего мы разом охренели все. Сначала из одной дырки в земле показалась рука, большая, я бы сказал, рука, затем снизу ударили, чем – я сначала не понял, этот удар раскидал камни и стволы деревьев, которыми был завален вход, завален нашими выстрелами. Мы же молотили тут сейчас – будь здоров! Вон парочка мёртвых Гонов, лежащих рядом, от ударов отлетели в сторону, и у одного из них, пока он кувыркался, вывалились внутренности. Я чуть не блеванул, до него вон метров десять, а с высоты третьего этажа я хорошо вижу.
— Молот? – полностью охреневшим голосом, не то спросил, не то утвердительно произнёс кто-то из пацанов.
Тут и я уже разглядел, что там из земли лезет. Ещё удар, здоровенный камень отлетел в сторону, что-то там лезло сюда из-под земли, расширяло себе проход. И в руке у него был, мать вашу, молот! Здоровенный молот, по прикидкам не менее двух метров в длину, и судя по всему очень и очень тяжёлый. Вон ещё удар, проход стал ещё шире, деревья и камни разлетаются только так.
Вон ещё один лезет чуть дальше.
— Мужики, слева какие-то хрены лезут с молотками! – завопил Туча.
— Впереди тоже, – это уже Рыжий.
А я смотрю, как это чудило выбирается наружу, и не могу оторвать от него взгляда, прям в какой –то ступор впал. И вот этот, первый, который находился к нам ближе всех, посчитал, что выход наружу стал достаточно большим, и он полез сюда весь сам.
Твою мать, сначала показалась какая-то огромная башка, ну, примерно, как у слона, только без хобота, на этой самой башке, то ли мешок, то ли тряпка, короче, ничё не видно. Раз, – оно упёрлось руками в землю, положив свой адский молоток рядом, подтянулось на руках и рывком выдернуло себя наружу, следом выбрались и остальные.
Мы тут в Белазе сначала дружно вдохнули, потом выдохнули, потом все дружно завернули матом. Впереди и по бокам нашего Белаза стояло пять каких-то переростков. Башка в мешке, две руки, две ноги, туловище, но они высотой каждый метров по пять-шесть, точно, вес … да хрен его знает, сколько, под тонну, наверное, точно! На их телах какие-то грязные тряпки, руки и ноги хорошо развиты физически. Раз, – одновременно каждый из них нагнулся и взял в руки свой молот. Мать вашу, я щас и молот хорошо разглядел, если таким прилетит, от тебя мокрое место останется, как от таракана какого или мухи, когда их тапкам или газеткой!
— Это что за шахтёры такие? – услышал я в наушниках голос Маленького, – они чё, Гонов жрут? Или Гоны им как раз еду таскают?
— И чем их валить-то? – это уже Кирпич.
А эта пятёрка стоит и на нас смотрит, вернее, на Белаз.
— Может, они сейчас уйдут куда-нибудь? – озабоченно спросил Леший, – они же своими этими молотками нам всю тачку помнут, ее ж покрасили только недавно.
— Никому не стрелять, – потихоньку произнёс Туман.
Честно говоря, я уже поближе подтянул к себе пулемёт и потихоньку его ствол сунул в бойницу. Хотя, я даже не знаю, сколько пуль в эту тварь надо всадить, чтобы она сдохла.
— Вижу Лота, на двенадцать часов, наверху горы, – доложился Митяй.
Мельком смотрю на экран, точно, вон наверху этот в балахоне появился.
— Юп, Юп, твою мать! – позвал я.
— Чё?
— Попробуй кого-нибудь из них под контроль взять.
— Пытаюсь, пока не выходит.
— Ну давайте шахтёры, мать вашу, чего вы ждёте, – снова слышу в наушниках. Это Грач уже бубнит, – валите отсюда.
— Туман, Лота валить? – спросил Митяй.
Ответить Туман не успел. Эти шахтёры, как по команде, резко взяли с места и в несколько прыжков добежали до Белаза.
— Огонь!!! – запоздало заорал Туман.
И тут эти уроды врезали по Белазу своими молотками, почти что разом. Бам! – удары были довольно-таки ощутимые. Стрелять-то мы начали, я вон сижу на втором этаже и вижу на его уровне башку этого шахтёра, только он уже прижался к борту Белаза и размахивается.
— В сторону! – заорал я, одновременно хватая за шкирку стреляющего куда-то Сливу, Большого, млять, он на ремнях этих, и ещё Лешего снесли.
Охренеть, удар снаружи был такой силы, что тут у нас кусок железа аж выгнуло!
— Они по тачке своими молотками бьют! – заорал кто-то во всё горло.
— Все от бойниц, от бойниц все отходите! – это Туман снова орёт, только я уже слышу его не в наушниках, а по громкой связи, – Рыжий, вывози нас отсюда!
Ещё удар, ещё, удары раздавались со всех сторон, моя бойница, в которую я стрелял, стала как-то кривее и, кажется, больше, а мой пулемёт валяется на полу с погнутым стволом.
— Отвяжите меня! – кричит Большой, пытаясь освободиться от ремней, он в них запутался.
Вытаскиваю нож, бегу к Большому, режу ремни, как только я отрезал последний ремень, и мы с ним рухнули на железный пол, в бойницу с зениткой прилетел удар молотком. Зенитку аж сорвало со специальных креплений.
— Охренеть! – только и смог вымолвить Большой, глядя на зенитку, которая уже точно больше стрелять не будет.
От мощного удара ствол так же повело, короб с патронами слетел; ещё удар, еще, молотят со всех сторон. Где-то что-то громко хлопнуло, некоторые лампочки стали взрываться, загорелся красный свет. Экраны с наружных камер один за другим гаснут. Хлоп! – с громким хлопком и сильными искрами панель с десятью экранами взорвалась и загорелась.
— Пожар! – заорал Слива и побежал к стоящему огнетушителю.
Вскакиваю на ноги, хватаю помпу, вон вижу мелькающую голову этого шахтёра, он стоит ко мне спиной и, что есть силы, долбит своим молотком чуть дальше.
— Дробовики хватайте, – ору что есть мочи, – и стреляем ему в голову!
— Я не могу тронуться, – послышался полный отчаяния крик Рыжего, – они что-то повредили, машина не едет!
— Валите этих уродов! – это уже Грач.
Хватаем помпы, кое-как пробираемся к бойницам, так как уже дофига чего со стен от ударов просто сорвало, а в некоторых местах, вон, вообще листы железа вогнуло вовнутрь. Мать вашу, это же какова сила удара! Внизу раздаются взрывы, чей-то крик.
— Есть один, – кричит снизу, кажись, это Апрель, – валим второго!
— Огонь!!! – ору я, выставляя АА12 в бойницу.
Рядом Большой, Леший и Кирпич, Слива заливает из огнетушителя панель с экранами. А вон и башка этого хрена, в каких-то двух-трёх метрах. Как дали! Короче, весь короб на двадцать патронов я выпустил ему в затылок, ну вместе со мной и пацаны стреляли. От грохота выстрелов из дробовиков в замкнутом пространстве у нас мгновенно заложило уши, и стало практически нечем дышать, вытяжка не работала.
Млять, мы тут как в подводной лодке какой! Как в кино показывают, когда она плывёт, а на неё скидывают глубинные бомбы, и она вся трясётся, и взрываются лампочки под потолком. Мы не тряслись, ну почти, а вот лампочки взрывались – будь здоров, даже красные, вон все, либо потухли, либо уже повзрывались, стало почти темно.
Готов. Шахтёр не выдержал в свой затылок такого количества выстрелов из трёх дробовиков, и уронив свой молот, рухнул на землю.
— Есть ещё один! – снова орёт кто-то сверху.
— Митяй, мать твою, по коленям ему стреляй, по коленям! – это снова, кажись, Грач.
Ор со всех сторон. Трое других продолжают что есть силы молотить по стенкам Белаза.
— Добиваем, пацаны!
Кто орёт? Откуда? Кого добиваем? С какой стороны, нихрена не видно.
— Перезаряжаемся! – зачем-то закричал я, хотя все пацаны и так вон уже шарят по полу в поисках патронов и магазинов.
Хлоп, – кто-то включил фонарик, снова искры, запахло палёной проводкой, ещё какой-то гадостью. Вон патроны валяются, хватаем их и быстро набиваем. Снова орут пацаны, завалили ещё одного, мы как раз перезарядились.
— Рыжий, мать твою, вывози нас отсюда, пока ещё такие же из-под земли не вылезли! – это уже я ору, не выдержал.
Услышал он меня или нет, я не знаю, скорее всего, нет, наушники мы раздавили, провода вон дымятся. Спикерфон тоже уже разбит. А заорал я, когда увидел люк тут у нас на втором этаже, его просто не было, мощным ударом его выбило, вон крышка валяется, а под крышкой тело. Млять! Бегом к нему.
— Большой, помоги, – хриплю я, не в силах в одиночку откинуть крышку.
Она, млять, весит под двести кило, бронированная. Только мы не рассчитывали, что по ней будут лупить таким адским молотком, вот обе петли и не выдержали. Крышку скинули, под ней боец Дже.
— Готов, – заявил Большой.
Хотя тут и так видно, у парня просто половину головы расплющило. А вон и сам Дже прибежал, тоже с помпой в руках, на щеке кровь, увидел лежащее тело, сжал зубы. Вокруг Белаза взрывы, отчётливо слышу, как хлопает подствольный гранатомёт, ещё один. Вон Ватари и Полукед дружно кидают в этот выбитый люк гранаты. Куда? Да хрен его знает!
И тут снизу раздался вой, это точно не человек кричит.
— Добиваем, мочите его, пацаны!
Снаружи появился дым, и тут мимо выбитого люка прошёл шахтёр, он горел.
— Разойдись нахрен! – сюда к нам на второй этаж прибежал злющий Котлета, с огнемётом в руках. Увидев люк без крышки, он подбежал к нему, выставил туда ствол огнемёта и стал поливать этого, уже частично горящего, шахтёра. Вой усилился.
— Валим его! – снова кто-то орёт.
Снова мы ломимся к бойницам.
— Котлета, хватит! – это уже я ему кричу.
Снова дружно палим по голове шахтера. Котлета его всего поджёг, ну и мы стволов в пять его добили.
Неожиданно стало тихо, вот прям резко, как по щелчку пальцев.
— Где? Где они? – орёт возбуждённый Котлета, крутясь с огнемётом в руках и подбегая, то к одной, то к другой бойнице.
— Котлета, туши! – это Вани крик.
Котлета, вздохнув, потушил огонёк под стволом огнемёта. Зажегся ещё один фонарь и ещё, и ещё. Вон вижу ребят. Гера в углу стоит, с монтировкой, Малыш со своим ружьём около бойницы, Хас с пацанами тоже бошками крутят, Риф глаза протирает.
— Чисто, вроде! – кричит сверху Грач.
Его крик эхом гуляет по Белазу. Больше никого нет.

Глава 3.19 февраля. Мир Гонов и Лот.
— У нас один погибший, – мрачно произносит Туман, – боец Дже, у многих царапины и ссадины, но не критично, Док вон уже всех осмотрел, – кивает он на него.
Док стоит около Колючего и перевязывает тому голову, Дже уже с повязкой на голове сидит рядом. Труп его бойца завернули в брезент и отнесли в небольшую каморку на первом этаже. При первой возможности нужно будет его похоронить, пока труп вонять не начал. Мы все собрались на втором этаже, тут места больше всего, только Митяй и Клёпа наверху, выбрались на крышу и следят за окрестностями.
Я успел пробежаться внутри по всей машине. Да уж, вот никогда бы не подумал, что нашему Белазу можно причинить такие повреждения ударами. Мы вот вообще на это не рассчитывали, ну, что по ней будут лупить молотами.
Наружу мы пока не выходили, Туман запретил, но и внутри было хорошо видно, как досталось тачке. Во многих местах толстые листы железа, которыми был обшит каркас, вогнуло внутрь. Несколько люков держатся на соплях, их только заваривать окончательно. Штук пятнадцать бойниц вообще вогнуты внутрь, а рядом валяются пулемёты и другое оружие, которые пацаны не успели вытащить.
Эти шахтёры, мать их, били по стволам в первую очередь, хорошо, что я Большого оттащить успел, а то бы ему этой зениткой и прилетело. Короче, побили они впятером Белаз хорошо. Одно радует, что у них с собой не было каких-нибудь здоровых мечей или ножей, или пик там каких, которыми бы они прокололи одно или несколько колёс.
Конечно, от взрыва такого колеса досталось бы и шахтёру. Убить бы его может быть и не убило, но глушануло точно. Я хорошо помню момент, когда такое колесо взорвалось, и ежей, и ещё какую-то тварь, просто откинуло взрывом на десяток метров, и они ещё долго приходили в себя.
— Рыжий, чё с тачкой? – задаёт ему вопрос Туман.
— Один двигатель повреждён, замкнула проводка, больше половины камер не работают, да и по мелочам много чего от ударов сгорело и замкнуло. Ехать не можем. Вот же, млять, эти уроды своими молотками всё побили! Я думал, Белаз вообще вскрыть нельзя, и такие повреждения ему нанести. Короче, сильно нам досталось.
Многие тут же посмотрели на открытый люк, около него стоит Няма с пулемётом. Да уж, на такие удары мы точно не рассчитывали.
— Сколько же этот их молот весит? – спросил Хас, усаживаясь поудобнее на ящике.
— Без понятия, – пожал плечами Рыжий, – вон они валяются, сходи посмотри.
— Ага, щас.
— Ты почему сразу не отъехал-то? – спросил у Рыжего Страйк.
— Переднее левое колесо в яму провалилось, земля под весом не выдержала. Я враскачку пытался, но тут всё замкнуло, и один движок отключился, а на одном эта тачка – он хлопнул рукой по переборке – никуда не поедет. А потом эти со своими кувалдами вообще всё крушить начали, первым делом мне по кабине били, сволочи.
— Точно, их этот Лот направил, – выразил я мысль.
— Ага, – заулыбался Рыжий, – Лотов два было. Обоих Митяй грохнул.
— Кстати, Дже, – обратился я к нему, – вы нам ничего не говорили про этих, так сказать, монстров с молотками. В ваших легендах, я так понимаю, о них тоже не слова?
— Да, – ответил Дже, – с такими никто не встречался. Видимо, они только тут живут и охраняют гору.
— Большая, видать, там гора внутри-то, – цыкнул Слива, – если там такие монстры живут.
Да уж, с этим нельзя не согласиться.
— Ладно, всё понятно, – снова взял слово Туман, — починить двигатель сможешь? Чтобы мы убраться отсюда смогли.
— Не знаю, нужно смотреть.
— Занимайся, – кивает Туман, – кого хочешь в помощники бери, у нас нет столько техники, чтобы отсюда всем уехать.
Рыжий кивает и говорит.
— Крот, Чуб, пошли, поможете.
Втроём они пошли вниз, в гараж, там у нас весь инструмент и кое какие запчасти.
— Туча, что со связью? Я видел комнату твою, там тоже всё замкнуло?
У Тучи, как у радиста, внутри Белаза была своя комната, ну, млять, точно, как на подводной лодке у акустика.
— Ага, – улыбаясь, ответил тот, – этот хрен как дал кувалдой пару раз – вмиг всё попадало и замкнуло, коротковолновые рации есть, дальней нет. Пацаны-то наши ворота откроют, ну те из нашего мира, которые через сутки нас искать начнут, только они толком не знают, где нас искать, известно только направление, и связаться с ними мы не сможем. Пошёл чинить, короче, Леший пошли, ты с паяльником на «ты».
Туча развернулся и потопал к себе, Леший за ним.
— Да, связь необходима, – почесал макушку Грач, – сунутся сюда пацаны наши на монстре, налетят вот такие шахтёры, хрен они от них отобьются, про коробочки я вообще молчу.
— Так они же вроде только тут, в этой горе живут, – подал голос Упырь.
— Мы этого точно не знаем, – ответил ему Грач, – этими молотками они наверняка проходы делают, долбят там или ещё чего. Сколько они накопали и куда?
— Гера, что с аппаратурой? – спрашивает у него Туман, – отсюда сможешь ворота открыть?
— В данный момент это точно исключено, – отвечает наш очкарик, – тут погорело всё, – он показывает рукой на панель, которую залил из огнетушителя Слива, – тоже нужно время, чтобы разобраться. Слишком много чего замкнуло.
— Разбирайся и чини, помощников – то же самое.
Гера кивнул, вздохнул и пошёл к панели, которая представляла собой очень жалкое зрелище.
— Что же у нас всё так замкнуло-то? – вздохнув, спросил Туман.
— А потому что никто не думал, что по Белазу будут здоровенными молотками бить, – почему-то развеселившись, ответил я, – не выдержали стены и переборки. Вернёмся, починим и укрепим всё получше.
— Ага, если эта колымага вообще куда отсюда поедет, – не выдержал Слива и тут же заткнулся.
Туман обвёл нас всех взглядом, выдержал небольшую паузу, улыбнулся и сказал.
— Ну чё девочки, осталось самое интересное – залезть внутрь, – он ткнул пальцем в пол, – и всех там замочить. Есть там Гоны, Лот и эти шахтёры ещё – мы не знаем, но лезть всё равно нужно.
Млять, млять, ссыкотно-то как! Пацаны вон молчат стоят, тоже, судя по лицам, им страшновато.
— Идут добровольцы, пятнадцать человек, – тут он повернулся и как-то сморщился, но постарался быстро взять себя в руки.
— Ну-ка, чё у тебя там? – рядом с Туманом тут же появился Док.
— Да нормально у меня всё, – огрызнулся Туман.
— А так? – Док просто на глазах у нас взял и легонько хлопнул Тумана по левому боку.
— Ты охренел, Док! – выпучил глаза Туман и, охнув, схватился за бок.
— Раздевайся, – произнёс Док.
— У меня всё нормально, – чуть ли не по слогам сказал Туман.
— Мне ещё раз повторить? Чем тебя приложило?
— Гы, – раздалось позади меня.
Да уж, с нашим Доком спорить бесполезно.
— Крышкой, – не в силах терпеть и продолжая морщиться, ответил Туман.
Когда он снял куртку и футболку, мы все, в свете фонарей, увидели на его левом боку огромный синяк. Док даже щупать его не стал, просто фонарём туда посветил и сказал.
— Забудь о резких движениях, у тебя ребро сломано, ты не боец, вниз ты не полезешь. Скрючит от боли – убежать не сможешь.
— Я смогу, не с таким воевали.
— А я говорю, что ты вниз не полезешь, – спокойно повторил Док, принимая от Полукеда свой чемоданчик, – укольчик, повязка, командуй тут, Грач, принимай командование.
— Гы, – снова раздалось сзади.
— Малыш, заткнись! – зашипел на него Туман.
— А я тебе говорил – покажись Доку, – ткнул в Тумана пальцем Грач и тут же вынужден был увернуться от полетевшей от него каски.
— Ты так и не смог никого из них под контроль взять? – спросил Апрель у Юпа.
— Шахтеров нет, точно, не успел, удары эти сбивали с толку. Гона одного почти что получилось.
— Почти?
— Его убили, дальше я тоже не успел, всех перестреляли.
— Ну, хоть Гонов можешь, – крякнул Апрель, – всё уже легче.
— Сколько человек идёт вниз? – спросил я, наблюдая за тем, как Док делает укол Туману.
Мы как-то планировали, что идут человек пятнадцать, но сейчас даже не знаю…
— Пятнадцать так и идут, – ответил Грач.
— Может лучше больше? – предложил Иван, – если там шахтёры есть, то их только из тяжёлого валить, боеприпасов сможем больше унести, и плотность огня выше будет.
— Идите больше, – задрав руки, сказал Туман.
Док уже аккуратно мазал ему бок мазью из слизняков.
— Если тут такие твари ещё и появятся, – продолжил Туман, – мы отобьёмся, уже знаем, как их валить. Наш Варяг пока не сдаётся, ай, Док, аккуратней.
— А ты не шевелись.
— Можно и больше, – легко согласился Грач, – нас тридцать восемь бойцов, вернее уже тридцать семь. Туман, сколько нужно для круговой обороны Белаза?
— Десяти достаточно, – подумав, ответил Туман, – Митяя точно тут оставить, он и наблюдатель, и снайпер, дальше – сам решай, – он просто махнул рукой, смирившись с тем, что Док оставляет его тут.
— А чё тут решать? — хмыкнул Грач – кто ремонтирует, тот и остаётся, их семеро, включая Тумана, нужно ещё трое.
— Двое, – не оборачиваясь, говорит Док, – у Казака сотрясение, он тоже тут остаётся.
— Ну Док, – заканючил тот, – нет у меня никакого сотрясения.
— Ну-ка поспорь, поспорь со мной, я тебе сколько раз говорил – каску надевай.
Казак только шумно выдохнул.
— Тебя тоже люком каким приложило? – спросил я.
— Цинками, –буркнул тот, – на голову свалились. Док, нет у меня никакого сотрясения, – сделал тот ещё одну попытку.
— Ага, как же, нет, – тебя вон Винт с Нямой из этих цинков без сознания и вытащили. Шишка на твоей пустой голове будь здоров, не спорь, всё равно же по моему будет.
— Нужно ещё двое, – снова хмыкнул Грач.
Все стоят молчат. Да никто и не скажет, что «я не полезу вниз, боюсь», и всё такое. Да, страшно всем, но мы команда, сказав сейчас, что ты не хочешь идти вниз, всё, будешь трусом по жизни. Да и через слишком многое мы прошли вместе, чтобы вот так сейчас отступать.
— Достаточно восьмерых, – подал голос Туман.
Ему Док уже бинтом повязку на бок делал, обматывая бинт вокруг тела.
— Восемь человек справятся, если чё, запечатаемся тут, – хрен нас хоть одна тварь возьмёт, если тут, конечно, такие появятся. Вы лучше время не теряйте, переодевайтесь, вооружайтесь, обмазываетесь хренью и лезьте вниз. Мы вас тут ждать будем.
— Как знал, что пригодятся, – весело приговаривал Иван, доставая из объёмных сумок один за одним костюмы ОЗК, – хорошо, на всех взяли. Держите, пацаны, переодевайтесь.
Эти костюмы надевали прям поверх нашей одежды, правда, пришлось про обвесы забыть, на них бы точно не натянули. Мы и так поверх костюмов с трудом натянули разгрузки, противогазы пока не надевали. Мля, неудобно-то как, я уже и так повернулся, и эдак, пипец, как в нём бегать-то? А щас ещё противогаз надену, вообще нихрена не видно будет.
— Может, ну их нах, эти костюмы? – скептически произнёс Большой, пытаясь на себя натянуть его верх.
— Надевай давай, – тут же ответил ему Грач, – а то отравишься, как вон пацаны тогда, тащить ещё тебя на себе. Ещё про рюкзаки с боеприпасами не забывайте.
По гаражу прошёл дружный вздох пацанов. Млять, мы как инопланетяне сейчас в них будем, про подвижность и скорость точно можно забыть, но нюхать внутренности Гонов я точно не хочу. Кто-нибудь один блеванёт, пойдёт цепная реакция, а нам надо, чтобы Гоны нас за своих приняли и наш человеческий запах не учуяли. Если вообще, вся эта затея с обмазыванием себя внутренностями мёртвых тварей, сработает. Вот же гадство какое.
— Крот, Чуб, чё там у вас? – спросил я, накидывая на плечи небольшой рюкзак с патронами и взрывчаткой. Стало совсем неудобно. Млять, млять, млять!
— Готово, – крикнул Крот, – можете спускаться.
Отряд инопланетян, то есть нас, собрался вокруг открытого люка, в который уже была опущена лестница, вон она в землю упирается, и рядом два трупа Гона лежат. Даже тут их вонь чувствуется, и вонь сильная. Боюсь представить, как воняет внутри горы.
— Удачи вам, мужики, – серьёзно произнёс стоящий рядом с нами Туман, – сильно не рискуйте. Малыш, ты так пойдёшь?
— Гы, – раздалось в ответ.
На Рейдера костюма не нашли, да в принципе, он ему и не нужен, и вообще, мне кажется, что он как-то ржёт над нами, больно рожа у него довольная.
— Котлета, вот нахрена она тебе? – раздался удивлённый голос.
Повернувшись, увидел, что Котлета всё-таки нацепил на себя свою бензопилу.
— Пусть будет, зря я что ли новую цепь покупал?
— Мамуля, а твоя где? – спросил Крот.
— Малыш, возьми, пожалуйста, – попросил его Мамуля, протягивая ему свою бензопилу, – а то мне неудобно в этом, – он показал на костюм.
Ещё бы, нам всем пипец как в них неудобно.
— Надеваем противогазы, – отдал команду Грач, – Большой, Няма – вы первые. Все связь проверьте.
У каждого из нас в левом ухе наушник, рация, сверху капюшон.
— Раз, раз, – услышал я в ухе.
— Ночников не будет, – продолжил Грач, – пользуемся фонариками.
Вроде слышно всех, и слышно тяжёлое дыхание ребят, ну, кто уже в противогазах, говорить не очень удобно, ладно, как-нибудь. А ночники – да, у нас как не операция, мы их вечно теряем или разбиваем. Приборы ночного видения нам для других дел пригодятся.
Ну всё, одеваемся. Кое-кому помогли до конца одеться остающиеся тут наши хлопцы. Мне вон на голову тоже противогаз нацепили, от каски я отказался, и так неудобно, да все без касок. Дышать сразу стало труднее. Ну пипец, кино и немцы! Если в этом нужно будет бежать – я сдохну через сто метров, и в эти два окуляра очень плохо все видно.
Я спускался вниз где-то пятнадцатым по счёту. Многих ребят уже нет, они уже внизу, вон вижу, как ещё двое вниз, в эту дырку в земле полезли. Все жёлтые от крови Гонов. А вот и два трупа Гона лежат, рядом большой таз, в нём… фу, я щас точно блевану!
— Руки в стороны, – бухнул из противогаза стоящий около таза инопланетянин, судя по голосу – Винт.
От таза с внутренностями и кровью Гонов я отвернулся, как-то в горле у меня першить стало, и ком какой-то… Хотя вони я не чувствую. Зато почувствовал, как меня быстро начинают обмазывать этой гадостью. Я прям представил, и ком в горле стал сильнее.
— Пошёл, – хлопнули меня по плечу.
Всё, млять, ком давим, зубы стиснул, дробовик к плечу, лезу внутрь. Вон вижу фонари ребят, спуск не очень крутой, более-менее видно. Иду в полный рост, стены и пол все в глубоких царапинах от когтей Гонов. Хорошо хоть ползком пробираться не надо. Включаю фонарик под стволом и освещаю себе путь. Ну мать вашу, ну ничего же не видно, как воевать-то? Казалось, что, если сейчас в паре метров от меня появится Гон или Лот, хрен я их увижу! Главное, чтобы шахтёр со своим молотком не появился, прихлопнет меня, как я муху газетой.
Собрались мы все на довольно большом пятачке, места тут достаточно.
— Идём цепочкой, – пробубнил голос Грача в ухо.
— Никому не спешить, – продолжает он бубнить, – стрелять только при самой крайней необходимости. И внимательно по сторонам, смотрите везде – верх, низ, бока. Большой, Ваня, пошли. Полукед за ними, если что, хлопнешь их по плечу. Понял?
Стоящий рядом инопланетянин кивнул. Пока Грач бубнил, Слива снял с себя противогаз, вдохнул, тут же скривился, сплюнул и нацепил его себе на голову назад. Значит, вонь от нас действительно – будь здоров.
Большой и Иван, взяв поудобнее Печенеги, пошли вперёд, мы за ними. Шуршание костюмов я прям очень хорошо слышал, резина, что с неё взять. Темно, стало очень темно, фонарями стараемся особо по сторонам не светить, без света вообще страшно.
Тут вспомнилась пещера со слизняками, там у нас не было оружия, было темно, а эти гады лезли из всех щелей, стало ещё страшнее. Как обычно бывает в таких ситуациях, всякая ерунда лезет в голову.
Спустились ещё, думаю, метров на сто-сто пятьдесят. Опаньки, в этом туннеле в стене какое-то свечение, и оно достаточно неплохо освещает сам туннель. Ничего себе. Знаете, как лава что ли какая течёт, только этот свет такой голубоватый.
— Это что за освещение? – буркнул Слива.
— Похоже на какую-то иллюминацию – ответил Док.
Мы подошли к стенам и стали внимательно смотреть на эти расщелины. Метра два три длинной, кривые линии, ширина, ну, примерно пять-десять сантиметров, но их много, вон их дальше сколько.
— Твёрдые, – произнёс Грач, ковыряя ножом одну из таких ламп, даже не знаю, как их назвать.
Я тоже свой нож достал, млять, он весь в крови Гонов, скользкий и липкий, ладно. Я потыкал ножом в эту полоску, точно, твёрдое. Какая-то смола что ли застывшая, и она светится. Интересно, что же это всё-таки такое?
— Насмотрелись? – послышался голос Грача, – фонари свои тушите, идём дальше.
— Под ноги смотрите, – услышали мы голос Большого, – тут расщелины в полу, не хватало ещё ногу кому подвернуть.
Спустились ещё метров на сто. Да, пипец, она глубокая, интересно, как тут внутри пахнет? Но снимать противогаз я пока не рискнул. А светящиеся щели тут есть, и их много, так что идём уже не в темноте.
Прошли ещё несколько десятков метров и вышли в какой-то большой зал, тут света было больше, эти светящиеся щели были шире. По команде Грача все прижались к стене.
— Замерли все, – неожиданно произнёс Полукед.
Мой пульс и так был очень высокий, а тут, после слов сластёны, он вообще зашкалил, казалось, что моё туловище – это одно большое сердце, билось так, что вот-вот должно было выпрыгнуть, этот резиновый костюм его, походу, сдерживает.
Кручу головой, все постарались слиться со стеной, а ещё лучше забиться в какую-нибудь щель, я – так точно, только щели нет, сплошная стена, ну кроме этих, которые светятся, и, судя по всему, порода крепкая.
И спрятаться тут некуда, нет ни камней, ни валунов, вообще ничего, просто пустое помещение.
Зато дальше вон видны освещённые пара проходов, один размером с тот, по которому мы сейчас пришли сюда, а вот второй по размерам как раз под шахтёра. От же млять! Если эта хренотень, эта ошибка природы с мешком на башке сюда сейчас выйдет, мы его точно завалить не успеем, парочку из нас он наверняка прихлопнет, а если выйдет несколько, то точно всем кирдык. Они нас при таком освещении, сто процентов, увидят.
— Тихо все сидите, никому не шевелиться, – ещё подлил масла в огонь Полукед, – даже не дышите, сюда кто-то идёт.
От же, у меня даже слов нет, мы замерли, превратились в статуи, у меня сразу всё начало затекать и чесаться. Вообще, если честно, в этом костюме нихрена не комфортно, я весь мокрый, жопа чешется, и левая пятка тоже чешется, причём пятка чешется так, что я готов прям тут скинуть кроссы и чесать, чесать её!
Смотрю, пацаны навели оружие на эти два прохода. Понял, что тоже держу свой дробовик направленным на большой проход.
Пошли томительные секунды ожидания. Никто так и не решался спросить у Полукеда, какого хрена мы тут сидим и кого ждём.
Это пришло к нам само, в виде аж трёх Гонов, последний тащил в зубах половину туши убитого, скорее всего нами же, Гона. О как. Значит, эти твари не гнушаются жрать и своих сородичей.
— Никому не стрелять, – услышали мы в наушниках голос Грача.
Причём произнёс он это всё медленно, еле-еле понятным шёпотом.
Гоны вышли в это помещение и остановились, последний так и стоит с половиной в зубах, и жёлтая кровь капает на пол. До них метров десять-двенадцать, мы хорошо их видим. И они уставились на нас.
Внезапно один из них, первый, здоровая тварь, весь килограмм двести точно, короче, он или она начал принюхиваться. Я прям вижу, как он нюхает воздух.
Шаг, второй, третий, эта тварь делает осторожные шаги к Ивану и Большому. Те стоят около стены, пулемёты направлены на Гона. Тот идёт очень медленно, нюхает воздух, вон как башкой крутит, видимо, не вкуривает. Тупая скотина. Оставайся такой, будь такой же тупой!
Часть наших стволов так же медленно двигается следом за этим Гоном. Шаг, ещё, третий, он уже в паре метров от Большого и Ивана. Ещё приблизился, снова их нюхает, вытянул шею, словно какая-то кошка.
Моё сердце уже в кроссовках, мурашки притихли, а скорее всего, просто сдохли от страха. Если сейчас эта тварь прыгнет на кого-то из пацанов всё, мы её не завалим, слишком мало места, свои точно пострадают, и она успеет порвать нескольких из нас.
А эта скотина всё ещё стоит и нюхает Ивана. Ей до него метр, не больше, мне до них метров семь, я аж видеть сквозь окуляры лучше стал. Ваня весь во внутренностях Гона, которыми его обмазали, да мы все такие, у кого-то вон ещё какие-то кишки на поясе болтаются, это Винт, гад, не скупясь наматывал их на нас. Я представляю, какая от нас сейчас вонь, без противогазов мы бы уже, каждый, раз по десять проблевались.
Затем эта тварь чихнула, как никто из нас не дёрнулся и не всадил ей в морду очередь, я не знаю! Она чихнула, снова понюхала воздух, кажется, что-то пискнула и, резко развернувшись, в два прыжка, вернулась к тем двоим. Не останавливаясь, нырнула дальше в проход, эти два Гона тут же за ней.
А мы стоим, пошевелиться не можем, у меня ноги прям к полу приросли! Только сейчас я почувствовал, как с меня течёт пот, и меня немного потряхивает. Никто из нас не шевелится, вообще никто. Так мы стояли, наверное, минуту, может больше, я как-то совсем не шевелился.
— Они ушли, – вернул нас в реальность Полукед.
— Пацаны, вы как? – скрипнул в рацию Грач.
— Да, вроде, нормально… – спустя секунд десять ответил Иван, Большой только кивнул, – я думал, нам кабздец.
Фух, дружно выдохнули, вздохнули, ещё раз выдохнули, послышались тихие матюки.
— Всё, все пришли в себя? – спросил Грач, – пошли дальше. Полукед, готов?
— Да.
От это щас было, от это адреналин, я прям охренел!!! Гоны на нас не напали, их отпугнул запах. Тот погибший профессор оказался прав. Только он их говном предлагал обмазаться, но всё равно. И мне как-то прям почти комфортно стало в костюме, сердце вернулось на своё место.
— Не зря, всё-таки, мы на себя эти костюмы напялили и внутренностями, и кровью Гонов обмазались, – сказал Няма.
Это точно, вот вообще не спорю!
— Ну вы, пипец, мужики! – выдал кто-то в эфире.
— Ага, – это Слива, – я бы точно этой твари в морду выстрелил. Крепкие у вас нервы.
— Поэтому они и идут первыми, – произнёс Клёпа.
— Вам штаны не надо менять? – попытался подколоть их Кирпич.
Иван резко остановился, развернулся и сказал.
— Ещё раз так подколешь, Кирпич, я тебе вот этот пулемёт в задницу засуну, – он потряс Печенегом в своих лапах, – полностью, вместе с коробом, и проверну пару раз.
— Прости, Вань, неудачная шутка, – тут же извинился Кирпич.
— Двинулись, – буркнул Иван, разворачиваясь назад.
Ныряем в коридор, который поменьше. Снова идём цепочкой, тут так же светло, этих светящихся щелей хватает. Ох, сюда бы наших учёных, они бы тут всё раскопали.
Кстати, всё-таки прикольное освещение. А этот проход какой-то жиденький, вон вижу, как потолок пошёл трещинами, и уже несколько камней лежат на полу, чуть посильнее ударить по стенам – и тут всё обрушится.
Метров через пятьдесят, да сколько же тут нарыто-то, вышли в очередной зал, только из него дальше вело аж три прохода, и судя по видимому свету, глубоко вниз. Я не знаю, насколько мы уже спустились, но эти проходы уходили ещё глубже. Вот же млять, и куда идти?
— Полукед, куда дальше? – спросил Грач.
Полукед под нашим прикрытием подошёл по очереди ко всем четырём проходам, присел на корточки, что-то там посмотрел на земле, поводил по полу и стене руками, и развернувшись к нам, сказал.
— Вот в эти два, – он показал рукой на два прохода из четырёх, – тут следов больше, на этих –меньше.
Млять, надо разделяться. А если дальше ещё такие же проходы, снова разделяться, мы потом хрен отсюда выберемся, тут, млять, лабиринт какой-то.
— Разделяемся, – спустя несколько секунд принял решение Грач, – вторая группа – старший Апрель, Саша с ним и ты, ты, ты.
Он быстро потыкал в нас пальцами. Кто там, кто я так и не понял, все одинаковые в этих костюмах, Малыш вон только понятно, он тоже с нами. И вот нас четырнадцать, хорошо, хоть связь есть, с Белазом нет, а вот между собой тут нормально. Как будет дальше – непонятно, скорее всего, все эти проходы заглушат сигнал. Но не разделиться мы не можем, ходить тут такой толпой смысла нет. Коридоры не очень широкие, отобьёмся, если что.
Быстро обсуждаем тактику, как и что делать будем, как сваливать отсюда, и всё такое. Минуты за две-три всё решили и быстро расходимся по туннелям из этого зала.
Апрель хороший вояка и командир. До того, как появился Туман и Грач, он нами командовал, так что лично я ему всецело доверял. Это потом он отдал бразды правления Туману и Грачу, те вояки до мозга костей.
Короче двинулись дальше, едва наш небольшой отряд прошёл метров двадцать, как мы стали слышать глухие удары, и коридор дальше оказался затоплен водой.
— Ну и чё делать будем? – спросил я у Апреля, подойдя к нему.
Пацаны вон на колене вдоль стены сидят, Малыш последний, прикрывает нас. Тот берег-то мы видим, до него метров десять.
— Возвращаться – не вариант.
— Да знаю я, – отмахнулся Апрель, – идём дальше, не думаю, что тут глубоко. На крайняк, поплывём.
Двинулись, один за одним, входим в воду, сначала было по колено, потом по пояс, потом по грудь, всё пипец, сейчас вся наша «маскировка» смоется. Удары всё чётче и чётче. Тут – раз! – и воду упал один камешек, второй, потолок так же в трещинах. Если так продолжать долбить, а это наверняка эти шахтёры, то весь этот коридор завалит.
Он небольшой, ширина пару метров, высота от поверхности воды метра полтора, кстати говоря, в воде эта подсветка тоже горит, вон хорошо видно. Надеюсь, дальше не глубже, как-то плавать совсем не хочется, тяжеловато, хоть у костюма и положительная плавучесть, но в нём мы как черепахи, которых вверх панцирем перевернули. Ну епт, я уже по шею погрузился, всплыл, да все вон так же, поплыли, млять, неудобно-то как. Наконец, почувствовал под ногами дно, метра через три оказались на ровной и сухой поверхности.
— Выплыли, млять, – тяжело произнёс Слива, сорвав с себя противогаз, – не могу больше в этом.
— Гы! – послышалось сзади.
Малыш сидит довольный. Снимаю свой противогаз, в нос, конечно, шибанула небольшая вонь, но в целом, терпимо, да и пацаны вон все тоже противогазы сняли. Удары там, где-то дальше продолжаются.
— Может, снимем это с себя? – предлагает Иван, показывая на костюм.
— Я бы тоже не отказался, – кивает Слива, – в нём неудобно, всё равно всё с себя смыли.
— Вот сюда костюмы можно спрятать, – показывает рукой на большую дырку в стене Упырь.
— Снимаем, – принимает решение Апрель.
Ох, какой же это кайф, скинуть с себя этот надоевший костюм химзащиты! Разделись мгновенно, только шуршание на весь коридор стоит. Через несколько минут мы все в своей цифре, сухие, чистенькие, вроде, не вонючие, хотя, уже принюхались.
Заново на спину рюкзак, разгрузку, проверяем оружие, костюмы один за другим вместе с противогазами запихиваем в эту дырку, запихали, все четырнадцать штук там поместились.
— Быстрее, млять! – подгоняет нас Апрель.
И тут мы все услышали рычание. Как только я его услышал, у меня, не то что матка, у меня вообще все, нах, опустилось! Мои друзья мурашки, чтоб их, снова ринулись куда-то в район кроссовок, и там снова забились в район левой пятки, чтоб её, она, падла, опять чесаться начала. Повернув голову, я увидел Гона, да все его увидели. Он вышел на ту сторону, где воды нет, откуда мы только что вплавь сюда добирались. Здоровый, падла, стоит на нас смотрит, дышит как динозавр какой, ноздри раздувает и на нас смотрит.
— Никому не стрелять, – сказал Апрель.
Ага, а чё делать-то? Эта хрень нас увидела. Как его убивать-то? Он к нам сюда сейчас точно не за печеньками пришёл. И тут Гон просто прыгнул, с места, в воду, прыгнул, всплыл и поплыл к нам. Пипец, вот что с ним делать, щас он сюда выберется, и будет жопа! Но тут всех удивил Малыш.
— Гы! – услышали мы его рык.
В мгновение ока он скинул с себя всё, что у него было – бензопилу Мамули, своё адское ружьё, ленты к этому ружью, рюкзак, в котором лежала взрывчатка, пояс с пистолетом и здоровенным ножом «а ля Рембо», и прыгнул в воду навстречу Гону.
Охренеть, не встать, я аж рот открыл! Что сказать? Да нечего, млять! Рейдер нырнул и вынырнул около самого плывущего к нам Гона, врезал ему по башке своими кулаками, каждый с небольшой арбуз, затем схватил за голову и стал топить. Гон-то конечно попытался его ухватить зубами, но куда там, он своими лапами до дна не достаёт, так что неудобно, а Малыш этим воспользовался, он-то на ногах.
Мы, как заворожённые, смотрели на схватку Рейдера и Гона. Вот они всплыли, Малыш стоит на ногах и пытается утопить эту падлу, падла сопротивляется изо всех сил. Вода бурлит, Гон хрипит и отплёвывается от воды, Малыш рычит, только тихо, я даже отсюда вижу, как у него вздулись вены на шее.
— Малыш, вали его! – не выдержал и крикнул Клёпа.
— Заткнись, Клёпа, – тут же осадил его Апрель, – всем стоять, никому не лезть в воду.
Несколько наших пацанов уже скинули с себя оружие и разгрузки и готовы были лезть в воду помочь Малышу, но окрик Апреля их остановил. Хотя, как ему помочь-то? Там и от Гона прилететь может и от Малыша.
Малыш делает глубокий вздох, ещё раз бьёт по морде Гона, мне аж показалось, что Гон немного заскулил, хватает его за шею, наваливается на него всей своей массой, а это примерно килограмм двести, и они ещё раз скрываются под водой. Тут я прям до боли закусил свою губу, вижу, как на поверхность всплывают пузырьки.
— Да где он, млять? – не выдержал Клёпа и подбежал к кромке воды, но в воду не полез, он только, как и мы все, держал наготове свою помпу.
Малыш и Гон всплыли резко, Клёпа от неожиданности аж отпрыгнул на метр назад, Гон снова хрипит, Малыш держит его шею у себя подмышкой, вижу, как у Рейдера широко открыт рот, он набирает воздуха и снова ныряет под воду, утаскивая за собой Гона.
В этот раз их не было дольше, затем из-под воды показался Малыш, он просто спокойно встал в полный рост, глубина ему по грудь, фыркнул. Гона не видно. Утопил-таки он его нах!
— Гы! – снова выдал он нам всем.
Затем пошарил своими лапами где-то там под водой и одним рывком выкинул к нам сюда Гона. Тело шлёпнулось прямо у нас под ногами.
Мля, мало того, что он его утопил, он ему ещё и шею под водой свернул. Голова Гона повёрнута на сто восемьдесят градусов, и язык выпал. Малыш тяжело дышит, но потихоньку выходит из воды.
— Ты как, корефан? – к нему подбежал Клёпа и поднырнул ему под левую руку, под правую – Слива.
— Гы.
— Нормально всё, пацаны, – перевёл Клёпа.
Вот как, мать вашу, он его понимает? Рейдер вышел из воды, пнул тело Гона и устало плюхнулся на задницу.
— Ну ты силён, братка! – хлопнул его по плечу Слива, – утопить Гона – это не каждому дано.
Да уж, я под большим впечатлением, да мы тут все, нахрен, сейчас охренели.
— Пихайте его в дырку, – распорядился Апрель, – он точно мёртвый?
— Точно, – стоя над телом Гона, заключил Котлета.
Да уж, Гон сто процентов мёртв. Он лежит на животе, а его голова смотрит ему же на спину, точно Рейдер ему шею свернул, просто охренеть!
Вчетвером, мы эту тварь еле засунули в дырку, куда перед этим засунули все наши костюмы.
— Очухался? – спросил Апрель у Рейдера.
— Гы.
— В порядке он, – снова перевёл Клёпа, – можно идти дальше.
— Грач, приём, – стал вызывать Апрель.
Затем вижу, как он морщится, чуть вдавливает себе в ухо наушник, видать, плохо слышно.
— Понял, мы тут через водную преграду перебирались, с нас всё смылось, костюмы скинули, на нас Гон вышел, Малыш его утопил.
Видимо Грач там охренел.
— Ага, да, просто утопил, – заулыбался Апрель, повторяя, — короче, вы где? Ага, понял, идём, ждите, повторяю, мы без костюмов, вода всё смыла.
Переговаривались они пару минут, Апрель, то говорил, вернее, повторял всё по два-три раза, то головой кивал, слушая. Наконец, он закончил переговариваться с Грачом.
— Чё там? – нетерпеливо спросил я у Апреля.
— Они в какой-то большой зал вышли, наверху сидят. В зале полно Гонов и Лот.
— Где эти падлы? – тут же встрепенулся Котлета.
— Не спеши, ща всё будет, пошли потихоньку, теперь ещё внимательней будьте.
— Дже, пошли, – толкнул его Страйк.
Тот завис, смотрит, то на Малыша, то на дырку, куда мы тело Гона запихнули.
— Впечатлился? – хмыкнул я.
— А? Ага, вы где его взяли? – потихоньку спросил он у меня, не сводя глаз с Малыша.
— Места знать надо, пошли уже.
Снова движемся по коридору, удары слышны всё отчётливее, метров через двадцать появились несколько сквозных отверстий в стене, и из них отчётливо раздавались эти удары. Потихоньку подходим и заглядываем в одно них. Это большая дырка, в которую мы рассмотрели, кто там внизу чего долбит Так и есть, двое этих здоровенных шахтёров своими молотками долбят стену, делая в ней очередной проход или ход, или чего они там делают. Мокрые, грязные, с мешками на головах, здоровые, млять.
Каждый удар этим здоровым молотком мощнейший. Бах, – кусок породы отвалился, бах, – ещё, проход всё расширялся и расширялся, под ногами у них уже куча породы. Тут они оба остановились, развернулись, положили на пол свои молотки и, как какие-то бульдозеры, стали сгребать породу в яму дальше. Убрав всё лишнее, они снова приступили к работе. Бах, – ещё кусок породы осыпался. Вот же работнички, как они только не боятся, что их тут самих завалит.
— Пацаны, смотрите слева, – прошептал Слива в тот момент, когда мы уже были готовы идти дальше.
Туда в этот зал к шахтёрам пришёл Лот и аж три Гона, в зубах у каждого Гона по куску тела каких-то животных, у Лот в руках большой кувшин.
— Обед прибыл, – хмыкнул Маленький.
Лот подошёл к шахтёрам, они тут же прекратили работать, опустили свои молотки и уставились на него. Он поставил кувшин рядом с ними и отошёл, а эти три Гона на полусогнутых подошли к ним, положили мясо рядом с кувшином и быстренько отбежали назад. О как. Видать, Гоны побаиваются шахтёров.
Лот кивнул, развернулся и исчез в коридоре, из которого пришёл, Гоны тут же нырнули за ним, аж с пробуксовкой.
Один из шахтёров взял кувшин, немного отпил из него, причём засунул его себе под мешок и так пил, так что его рожу мы не видели. Второй просто руками взял и порвал одну из туш на несколько частей, причём, кровь была красная, и так же засунул себе под мешок и стал жевать.
Теперь понятно, вот кому Гоны таскают всю эту пищу. Мы сидели тихо, как мыши и смотрели как шахтёры принимают пищу. Они ели совершенно молча, без лишних движений, просто отпили по разу из кувшина, порвали руками мясо, всё это себе под мешок.
— Уходим, – прошептал Апрель, когда шахтёры принялись за второй кусок, – нас там наши ждут.
У меня мелькнула было мысль, вернее, вопрос. Если тут, внутри этой горы есть ещё и Лоты, и Гоны, и шахтёры, почему они больше не нападали на наш Белаз? Посчитали, что опасность миновала? Решили, что наш Варяг мёртв? Странно, очень странно. Или подумали, что мы не полезем внутрь, получив достойный отпор? Нда, непонятно. Кстати, название Варяг так и прилипло к Белазу.
— Вот их гнездо, – не удержавшись, прокомментировал Апрель, когда мы ещё метров через пятьдесят-семьдесят вышли на очередной небольшой балкон.
Честно говоря, я уже совсем потерялся в направлении, куда идти назад, я так и не понял. Перед нами был очень большой зал, с камнями, с огромными валунами, мы находились сверху и более-менее его видели.
Все стены, потолок и частично пол были в этой подсветке, тут даже фонари не нужны, освещения хватает. Возле стены вижу подозрительно правильной круглой формы валун, буквально полусферу.
И костей тут тоже хватает, вон и большие кости видны и маленькие, начисто обглоданные, и черепа и, кажется, вещи какие-то. В общем, тут они и едят, и спят. Жутковатое местечко. Но, как ни странно, вонь не сильная, либо мы уже принюхались.
Вон вижу с пяток Лот, они сидят кружком около костра, сидят как статуи, почти без движения, но капюшоны эти свои не снимают. Вокруг них Гоны, много. Какая-то из этих тварей лежит, какая-то вылизывается, какая-то ест, или спит, а вон ещё несколько пришли, притащили туши. Одна приволокла тушу убитого Гона, вторая – животного, сильно смахивающего на оленя, он своими рогами за пол цеплялся, а ещё одна притащила за ноги человека.
— Тоже тёлка, – рассмотрев в бинокль, шёпотом сказал Апрель, – как та, которую Мушкетёры привезли.
К телу убитой девушки тут же подошли ещё два Гона и в два укуса разорвали её пополам, залив кровью всё вокруг. С глухим рычанием они принялись за еду. От же мля! Снова смотрю на эту полусферу. Привлекла она меня.
— Где наши-то? – спросил Слива.
— Вон они наверху, на два часа, – пискнул Котлета.
И тут же в рации с небольшими помехами раздался голос Грача.
— Видим вас, вы ниже нас на десяток метров, сильно не высовывайтесь.
Точно, вон пару раз красным светом моргнул фонарик, наши, до них метров сто.
— Мужики, я знаю, где их зарядка, – сказал я, окончательно рассмотрев этот валун – слева около стены круг, в него воткнуты несколько ключей.
Те, кто вокруг меня, тут же стали туда смотреть.
— Млять, нам не видно, – с сожалением в голосе произнёс Грач, – валун мешает. С чего ты решил, что это то, что нам нужно?
Я стал разглядывать этот круг и комментировать в рацию.
— Сфера, в диаметре метра полтора, похожа на разрезанный мяч, сверху много дырок, из которых идёт свечение, в нескольких дырках видны ключи, которыми открыли ворота.
И тут, словно в подтверждение моих слов, один из Лот, который сидел около костра, встал и подошёл к этой сфере. Достал из крепления один из ключей, покрутил его в руках, еле заметно кивнул, развернулся и потопал к ближайшему выходу, следом за ним, спустя несколько секунд, побежали шесть Гонов. Да, это точно то, что мы ищем.
— Какие планы? – спросил Грач, – его нужно взрывать, но их тут как собак.
— Можно попробовать отсюда из гранатомёта расстрелять, – предложил Клёпа.
— Нет, не пойдёт, – ответил я, – нужно наверняка. Мы не знаем, из чего эта сфера, только идти туда, закладывать взрывчатку и взрывать.
— Ты офигел? – возмутился Слива, – ты видишь сколько этих тварей внизу? Да они ещё на подходе порвут любого.
Нда, Слива прав, дойти до сферы нет никакой возможности.
— Мужики, смотрите, вон ещё один Лот пришёл, – произнёс Апрель.
Ага, вон из прохода вышел Лот, за ним два Гона, у одного тоже половинка туловища Гона. Обе эти тварюги тут же плюхнулись на животы, тяжело дыша, а Лот направился к сфере. Подойдя к ней, он достал из своего балахона ключ, да, ключ, я у Сливы бинокль взял и хорошо это видел. Лот засунул ключ в одно из креплений, и развернувшись, пошёл к костру, к другим Лот. Это сто процентов зарядка.
— Есть план, – произнёс я на общей волне спустя минуту.

Глава 4.19 февраля. Мир Гонов и Лот. Внутри горы.
— Вы все психи! – заключил Большой, когда мы до конца быстренько обсудили и доработали предложенный мной план, – но может сработать.
— Пошли уже их всех замочим! – это уже Котлета.
— Пленных не брать, – как-то не совсем уверенно произнёс Упырь.
— Живым не дамся! – это Паштет.
— Заткнулись все! – а это уже Грач, – Саша, пошёл, скажешь, когда нам начинать.
— Ну, млять, – прокряхтел Слива, – я даже не знаю, повеселимся мы сейчас все или умрём.
— Да заткнись ты, – беззлобно сказал я Сливе, – и так страшно. Все готовы?
— Готовы, – не дружно послышалось в наушнике.
— Мы пошли.
Я, Слива и Котлета, втроём постарались превратиться в ужей. Медленно обходим большой валун, за которым мы сидели и спускаемся вниз, нам надо пройти до этой сферы метров пятьдесят. И вот тут я пожалел, что на нас нет костюма, и мы не обмазаны внутренностями Гонов.
Сердце колотится так, что готово выпрыгнуть! Страшно пипец, мне кажется, так никогда ещё страшно не было.
Спустились на несколько метров, до ближайших к нам Гонов метров десять, вон парочка лежит. Один спит, второй грызёт какую-то кость, старательно её обгладывая, проголодался, чтоб тебе эта кость поперёк горла встала, падла!
Знаками показываю Сливе и Котлете, что нам нужно вон за тот валун, те кивают. Напряжение растёт, нам нужно перебежать пару метров, но Гоны рядом, а они, сволочи, как видят дичь, а дичь у них вообще всё что живое и шевелится, сразу нападают. Я даже не знаю, смогу ли остановить Гона с АА12, хотя должен, на близком расстоянии эта штука просто убойная.
Пошёл, это я сам себе сказал. Глубоко вздохнув, ломанулся до этого валуна, можно сказать, что эти пару метров я просто перепрыгнул. Вот что страх животворящий с человеком делает! Я, мля, прям олимпиец какой, пару метров преодолел меньше чем за секунду.
Есть, я за валуном, теперь Слива и Котлета. Судя по охреневшему взгляду Сливы, он не ожидал от меня таких способностей, Котлете пох, тот сидит со своим дробовиком.
Оглядываюсь, затем осторожно выглядываю из-за валуна, вроде тот Гон спит, второй так и грызёт кость, фух, ничё не заметил.
— Вижу тебя, Саня, – это Клёпа бубнит шёпотом в рацию, – они тебя не заметили, Слива, давай.
Клёпа пёр с собой Барретт и сейчас сидит и смотрит за нами в оптический прицел, готовый в любой момент выстрелить.
Раз, Слива перебежал, еле остановился, раздался небольшой шорох.
— Тихо сидите! – это снова Клёпа.
Млять, мы прижались спиной к валуну.
— Тот, который жрал, что-то услышал, – комментирует Клёпа.
Млять, млять!
— Котлета, пошёл, – спустя минуту или две отдал команду Клёпа.
Я аккуратно выглядываю из-за валуна. Тот Гон так и спит, второй, покряхтев, продолжает грызть свою кость. Да чтоб ты ей два раза подавился! Смотрю на Котлету. Тот берёт в одну руку дробовик, в другую свою бензопилу, вот же, млять, дровосек-то, наотрез отказывается с ней расставаться. Хотя, если честно, бензопилы его и Мамули нас много раз выручали. Согласитесь, всё-таки это далеко не стандартное оружие. А когда они их заводят и пилят ими вообще всё подряд, то разбегаются все противники – и люди, и Укасы, и звери, не, ну тупые-то звери сразу получают раны, не совместимые с жизнью, всё-таки увечья она наносит – будь здоров.
Раз, – пухлый Котлета примеряется, затем отойдя на пару метров, делает разгон и прыгает сюда к нам. Мы со Сливой его ловим, млять, как мы не старались, но бесшумно всё-таки не получилось.
Мой сердце снова ухнуло куда-то вниз. Клёпа молчит, вызывать его мне ссыкотно, вдруг Гоны услышат.
Показываю Сливе и Котлете «тихо», сам ложусь на живот и, осторожно подтянувшись, выглядываю из нашего укрытия.
Падла, Гон, который жрал кость, уже стоит на ногах и смотрит на наш валун.
— Тихо, Саша, тихо, – это снова Клёпа, – он что-то услышал, отползи назад.
Я медленно, как на минном поле ползу назад.
— Он к вам идёт, – ошарашил нас Клёпа.
— Всем приготовиться, – это уже Грач, – Клёпа, как он подойдёт к ним на пару метров, вали его, остальные огонь без команды по всему что видите, прикрывайте ребят.
Как же страшно не видеть своего противника, мы сидим, прижавшись к валуну, вжаться в него мы естественно не можем. Я добела сжал пальцы на дробовике. Слива и Котлета вон тоже сидят, как мыши.
— Пять метров, – комментирует Клёпа, – идёт к вам, нюхает.
Падла, чтоб тебя, ну грызи ты дальше свою кость!
— Четыре метра.
Всё, я щас от напряжения сдохну! Сфера вон за теми валунами, до неё метров тридцать-тридцать пять. Если мы ломанёмся к этим валунам и как-то на них заберёмся, то может и не умрём сразу, как Гоны прыгают, я тоже видел.
Как я не ждал, вернее, надеялся, что Клёпа так и не начнёт стрелять, но выстрел из Барретта раздался неожиданно, и мы только увидели, что сюда к нам за валун прилетела оторванная голова Гона и множество брызг жёлтой крови.
И тут же вся пещера наполнилась стрельбой. Заговорили пулемёты, захлопали подствольники, затем взрывы, стреляют дробовики. Парни мочат всех подряд, пленных не берут, главное, чтобы нам от своим не прилетело.
— Пошли! – уже не скрываясь, заорал я и первым ломанулся к этим валунам.
Слива и Котлета тут же побежали за мной. Пока бежали, краем глаза я видел, что тут в пещере настала жопа. Все звери всполошились, вскочили, зарычали, Лот от костра как ветром сдуло, куда они делись, я так и не увидел.
Короче, мой план был таков: мы втроём со взрывчаткой постараемся как можно ближе подобраться к сфере, а остальные в это время сидят, как мыши. Подбираемся на максимально близкое расстояние, насколько сможем, минируем, взводим таймер на три минуты и валим. Если нас учуют, то наши мужики, уже потихоньку распределившись, прикрывают нас изо всех сил, заодно прикрывая друг друга.
Нас-то Гоны, может, и не заметят, а вот на них попрут точно, и тут нужно будет уже не зевать и нас прикрывать, и чтобы тебя самого не сожрали или не порвали.
Хорошо, что пацаны сидят на возвышенностях, до них в принципе не так-то просто добраться, оружия и боеприпасов у всех завались, так что шанс отбиться есть. А нам нужно будет заминировать сферу и бежать назад.
На ходу падаю на бок и, проехав на правом боку пару метров, резко останавливаюсь за очередным валуном, за мной тормозят Слива и Котлета.
Тут в зале идёт адовая пальба, в рации то и дело слышны команды, взрывы, пару раз пули просвистели совсем близко.
— Нас не зацепите, уроды! – орёт в рацию Слива.
— Вы трое, пошли-пошли-пошли, вашу мать! – кричит Грач, – мы их долго не сдержим.
Выглядываю из-за нашего валуна. Вижу, как в нескольких местах на стены, где выше сидят наши пацаны и отстреливаются из всего, что у них есть, прут Гоны, как они, один за другим, пытаются на эти самые стены забраться, но достаточно плотный огонь не даёт им этого сделать. Трупов зверей уже хватает. Вон вижу, как кто-то из мужиков практически в упор выстрелил в морду Гона из дробовика. Ох ты епт, пальнул он ему прямо в пасть, башка так и взорвалась, и туша упала на другого Гона, который, высекая искры своими когтями, пытается забраться на стену. Печенеги вообще лупят длинными очередями, там и Няма и Большой и Иван, они просто набивают свинцом всё, что видят.
— За спиной смотрите! – орёт кто-то в рацию.
— Шахтёры, мать вашу, Большой, прикрой!
— Пошли! – толкает меня Слива.
Снова перебежка к другому валуну, и тут из-за него на нас буквально выбежал Гон. Он аж растерялся, а мы, не сговариваясь, открыли по нему огонь. В три ствола, из трёх дробовиков АА12 мы буквально с пары метров разорвали его на составляющие, ещё один – тоже грохнули. Больше палили с испугу, не прицельно, «жить-то хоца», но двоих завалили.
— Шахтёр справа, – орёт Котлета и, встав на колено, открывает огонь из дробовика.
Шахтёр быстрым шагом вышел из очередного прохода и на несколько секунд остановился, чтобы понять, что тут вообще происходит.
— По коленям! – ору не своим голосом.
До него метров семь, убивать его некогда, нужно обездвижить. Лупим ему по ногам, его коленные чашечки разлетаются в разные стороны вместе с кусками плоти и жёлтой крови. Тот как-то страшно взвыл, бросил свой молоток и рухнул на бок, зажав свою правую ногу. Снова бежим, мимо никак.
Неожиданно сбоку ему в горло вцепился появившийся Гон и стал ему его рвать. Мы только оружие вскинуть успели, как услышали в наушниках голос Клёпы.
— Не стреляйте по нему, это Юп этого Гона под контроль взял. Вас вижу, прикрываю.
О как, получилось-таки у него.
Выстрел из Барретта, вижу, как дальше на стене появилось жёлтое пятно, нам до него метра три, точно Клёпа.
— Чисто, пошли, – снова говорит Клёпа.
Вот же, млять, он рискует-то. Он сейчас впился глазом в прицел и смотрит за нами, надеюсь, его кто-нибудь прикрывает.
Гон рвёт Шахтёра, а тот пытается отмахнуться от него одной рукой, второй держится за колено. Только жёлтые брызги летят в разные стороны. Снова падаем за соседний валун, выглядываю и смотрю на шахтёра и Гона.
Только мы собрались бежать дальше, как на этого Гона, который рвал шахтеру горло, со всей дури опустился молоток, Гон тут же превратился в лепёшку, следом появился ещё один шахтёр, увидев нас, он снова замахнулся молотком.
Как мы успели прыгнуть в разные стороны, я не знаю. Молоток ударил в землю точно туда, где мы только что были. Долбаные камни, долбаные валуны, долбаная пещера, тут из-за этих камней вообще ничего не видно! Да и ещё дыма от взрывов хватает, нас периодически накрывает мелкими камнями от этих взрывов. Походу, пацаны действительно прикрывают нас изо всех сил, так как я видел, что несколько Гонов, увидев нас, ломанулись в нашу сторону, но их тут же грохнули, вернее, кого-то грохнули, а кого-то хорошо ранили. Ребята не заморачиваются, если нельзя попасть в голову, в туловище нужно всадить слишком много пуль, то они лупят по ногам – с перебитыми конечностями-то сложнее бегать.
Отпрыгнув, смотрю, где этот шахтёр, вон он, уже размахивается своим молотком. Попадёт им по кому-нибудь из нас, так в землю и вобьёт! Вскидываю дробовик и стреляю ему по ногам, ко мне присоединяется Слива, Котлету не вижу, но слышу, как рядом хлопает его дробовик. Мы со Сливой снова стреляем ему по ногам, есть попадание, тот выронил молоток и так же заорав падает почти что плашмя на землю. Когда он падал, ему в затылок прилетела пуля из крупного калибра – это снова Клёпа. Половина мешка и лица или рожи, чего у него там, буквально взорвалась, готов, однозначно.
— Готов, пошли, бродяги! – кричит нам Клёпа.
— Слива, Котлета, прикрывайте, – кричу я, скидывая с себя рюкзак.
Вот она сфера, до неё пара метров, добегаю до неё, в ней видны с десяток палочек, пальба вокруг до небес. Быстро взвожу таймер и сую рюкзак под сферу.
— Всё, уходим, пацаны, прикрывайте, три минуты до взрыва, валим.
Взрывы, маты, снова пули свистят над головами. Двое Гонов нас увидели, одного успел снять Клёпа, причём в прыжке, второго дружно встретили Котлета и Клёпа.
— Лот бегут к сфере, – послышался чей-то голос в наушнике.
Я с трудом услышал его сквозь грохот выстрелов.
Повернувшись, увидел двоих Лот, они, не обращая внимания на выстрелы, действительно бежали к сфере, скорее всего, хотели вытащить ключи. Выхватив из разгрузки две гранаты, выдернув кольца, бросаю им их по ходу движения под ноги. Бросал в тот момент, когда Котлета уже открыл по ним огонь.
— Граната! – ору и сбиваю собой Сливу.
Котлета сам рухнул на живот. Бахнуло хорошо, чё там, десять метров всего. Нас окатило кучей земли и камней, только головы прикрыть успели. Откатываемся со Сливой в разные стороны, всё, как учил Туман. Поднимаю голову и вижу обоих лежащих Лот, один слабо шевелиться, добиваю его парочкой выстрелов, его аж на метр назад откинуло.
— Шеф, сзади! – кричит Котлета.
Перекатываюсь в сторону, и на то место, где я только что был, приземляется Гон. Так близко я его ещё не видел, до него метр. Не знаю, как, но я оказался быстрее, и вскинув АА12 высадил ему остаток магазина в открытую и страшную пасть. Голова и часть туловища у Гона перестали существовать, а я оказался почти весь забрызган их кровью.
— Пустой! – снова ору я, понимая, что мой круглый магазин на двадцать патронов, пустой.
Лихорадочно перезаряжаюсь, с пояса другой, щелчок, затвор, всё, готов.
— Пошли! – взревел Слива.
— Быстрее!!! – орут нам.
Куда уж быстрее. Мы, как сайгаки, несёмся между валунов, периодически паля в разные стороны, и прикрывая друг друга. Некоторые Гоны нас увидели-таки и ломанулись к нам. Вон вижу, как к нам бежит один, за ним дорожка из пуль, есть, пули достали его и перебили задние лапы, он прям ткнулся своей страшной мордой в землю и, пропахав некоторое расстояние, врезался башкой в камень, его тут же добил пробегающий мимо Котлета.
Вон наши пацаны, до них пару десятком метров, перед нами и сбоку от нас куча фонтанчиков от попаданий. Млять, только бы по нам не попали, только бы не попали, взрыв, рвануло слишком близко, и я только почувствовал, как лечу.
Хрясь, падаю на спину, на камень, твою мать! Боль такая, что аж в глазах темно стало, в ушах звенит, ничего не понимаю, где верх, где низ, хрен его знает. Охая, переворачиваюсь на живот, хорошо, что мой дробовик ко мне привязан, я его рукой сразу нащупал, а то бы он точно улетел. Где Слива? Где Котлета? Мля, у меня щас башка от звона взорвётся!
Звук, как у меня уже такое неоднократно было, вернулся резко, как будто громкость включили.
— Живой? – меня рывком снова переворачивают на спину, и я вижу над собой Апреля.
— Вроде.
— Малыш, хватай Сливу и валим!
Зрение тоже вернулось и сфокусировалось. Вижу, как Рейдер взваливает на плечо валяющегося Сливу, Котлета стоит на четвереньках и качается. Вот какая падла так близко гранату кинула? Найду, выбью ему зубы! Хотя, с зубами поторопился, две туши Гонов лежат рядом.
Малыш на плече держит Сливу, придерживает его рукой, во второй его пушка, стоя он из неё куда-то стреляет. Меня рывком ставят на ноги, Апрель и Упырь рядом, Котлету поднимает Дже, тот тряхнул головой и тут же открыл огонь. Рядом с ними боец Дже.
— Минута! – орёт с закопчённой рожей Апрель, – быстро уходим.
Меня хлопают по плечу, я вроде уже пришёл в себя. Малыш в два прыжка добегает до камней дальше, вон дырка в стене, прыжок – и он уже наверху, хренасе, он зайчик!
— Пустой, – вижу, как Дже стоит на колене и пытается перезарядить свой дробовик.
— Давай! – это я ору.
Встаю рядом с ним и открываю огонь, вон на нас аж три Гона бегут. Рядом хлопают ещё помпы. Двоих Гонов валим в упор, третьему прилетело из Барретта.
— Быстро все наверх! – снова орёт Апрель.
Хватаюсь за какой-то уступ, хлоп, закидываю тело наверх, рядом ещё кто-то плюхается, позади взрыв. Спина болит, но терпимо.
— Понял, выполняю, – слышу и вижу Апреля, тот слушает рацию, вдавив себе в ухо наушник.
Мля, мой вон болтается, вставляю его себе в ухо. И тут я понимаю, что это не то место, откуда мы пришли. Небольшой зал, дальше коридор уходит вдаль.
Вижу, как сюда снизу залетает Печенег, мля, Большой, слоны же так прыгать не умеют.
— Прикройте! – снова ору.
Назад, вон Большой внизу, рядом со мной Маленький, его бесцеремонно отталкивает появившийся Иван.
— Прикрывай! – кричит Ваня Маленькому.
Вася хватает пулемёт Большого и открывает огонь вниз, прямо рядом с нами. У меня в ушах резануло от боли, но орать некогда, хватаем Большого за две руки и выдёргиваем его наверх, все вместе падаем, сверху бахают дробовики, лупит пулемёт, взрыв, ещё, еще.
— Вы все ушли? – слышу голос Грача.
— Да, мы все наверху, уходите! – это орёт Апрель, орёт в микрофон так, что я его без наушника слышу – десять секунд. Быстрее, мать вашу!
Оглядываюсь, весь наш маленький отряд тут. Они, походу, за нами все вниз ломанулись, когда нас гранатой разметало, как только не зацепило никого осколками, скорее всего большую часть ударной волны и осколков на себя принял валун, он, млять, размером с машину.
Вскакиваем на ноги, Маленький и уже пришедший в себя Слива, кидают в дырку, в которую мы только что все залезли, три гранаты. Только мы успели отбежать от неё метров на десять, как сначала позади нас рванули гранаты, а потом бахнуло так, что аж с потолка камешки и пыль посыпались.
— Вот и нет сферы! – кричит Слива.
Морда у него перекошена, то ли от злости, то ли от боли.
— Вы где, мать вашу? – это снова Грач.
— Мы в другом коридоре, – отвечает Апрель, прижавшись к стене, – будем прорываться наверх, уходите, у нас все живы, дольше искать друг друга будем.
И тут сзади, из того зала, сначала раздался треск, а потом страшный грохот, спустя пару секунд сюда к нам в коридор влетела куча пыли.
— Всё рушится, – заорал не своим голосом Апрель, – валим, пацаны, пока нас тут не засыпало.
Мы руки в ноги, и побежали дальше. Куда этот долбаный коридор нас выведет? Первым бежит Малыш, я его толком не вижу. Тут раздались выстрелы из его ружья, не успев остановиться, врезаюсь в Большого, тот даже не покачнулся.
— Гы, – раздался довольный рык.
— Пошли, не останавливаемся.
Сзади снова треск, оборачиваюсь и вижу, как потолок коридора, по которому мы только что бежали, обвалился, снова пыль, камни, нихрена не видно. Всё, больше там прохода нет. Не сговариваясь, бежим дальше, вижу разорванный труп Гона, вот в кого сейчас Малыш стрелял. Выбегаем в какой-то зал или помещение, размером с небольшое футбольное поле.
— Вон проход, – кричит Маленький и показывает рукой налево.
Вернее, тут три прохода, но едва Маленький крикнул, как правый обрушился, завалив его напрочь. Есть ещё один вон, но он точно ведёт вниз, подсветка эта вниз уходит, и он очень широкий, нет, нам надо наверх, на поверхность, пока нас тут всех не завалило окончательно.
— Пошли в левый, – кричит Апрель, – щас тут всё завалит. Малыш, пошёл.
Я уже пожалел, что в рюкзак, которым я заминировал сферу, мы положили так много взрывчатки, походу, переборщили, и сейчас пошла цепная реакция, всё рушится. Грохот, треск, пыль, камни, тут и там и в полу, и в стенах, и на потолках появляются трещины. Короче, жопа! Бежим в этот левый коридор.
И едва мы в него забежали и пробежали по нему метров десять, как потолок впереди стал рушиться.
— Назад! – заорало несколько голосов одновременно.
Успеваю дёрнуть за шкирку бегущего впереди меня Сливу, падаем, на нас падет ещё кто-то, охи, крики, маты, грохот, пыль такая, что в полуметре ничего не видно. И тут всё стихло.
— Перекличка, – откашливаясь, послышался голос Апреля.
— Дже, Большой, Клёпа, – начали по одному отзываться пацаны.
Тут темно, эта искусственная подсветка потухла, ничего не видно, но отозвались все, фух, все живы.
— Назад, – прокряхтел Апрель, и я почувствовал, как он по мне не то идёт, не то ползёт.
— Апрель, аккуратней! – заорал я, когда он-таки наступил мне на левую руку.
— Вставай, млять! – он нащупал мою разгрузку и попытался меня поднять.
Получилось хреново, но кое-как с охами поднялись, кто-то наконец догадался включить подствольный фонарик, затем ещё и ещё. Вот же я осёл, у меня же тоже есть. Включаю, несколько лучей скрестились на завале впереди. Нда, речи о том, чтобы его разобрать и пройти дальше, нет, там его разбирать всю жизнь будешь. Малыш вон стоит и озадаченно чешет репу.
— Пошли назад, – сплёвывая грязь, сказал Апрель, – ищем другой выход и быстрее, тут сейчас всё рухнет.
— В. гд.. …ам? – послышалось в рации, кажется Грач.
Жуткие помехи, практически ничего не слышно.
— Проход завалило, ищем другой выход, – скороговоркой выпалил Апрель, – как понял?
— Ч.?
— Наш проход завалило, ищем другой, – повторил Апрель, – как понял?
— Ма…, ….ней и быстр.
— Да понятно, что аккуратней и быстрее, — буркнул Апрель, отпуская тангенту рации.
Едва вышли назад в этот зал, как из третьего прохода снизу сюда почти пулей вылетели два Гона.
— Огонь! – заорал я.
Зал наполнился грохотов выстрелов. Гоны, мне кажется, даже понять ничего не успели, как мы их грохнули. Причём, большинство выстрелов потонули в очередном треске и с потолка полилась вода, много, от же млять, ещё воды нам тут не хватало!
— Пошли вниз! — успел крикнуть Апрель.
И тут из этого прохода выбежало ещё два Гона, один из них грязный до невозможности, в этот раз они нас увидели и тут же ринулись на нас. Стрелять мы начали без команды, одного грохнули сразу, второй, грязный этот, оказался очень шустрым и успел шмыгнуть за валун.
— Граната! – крикнул Маленький, кидая навесом гранату.
Падаем на пол, как подкошенные. В самый последний момент вижу, как снизу выбегает Лот, за ним ещё четыре гона, и бежит Шахтёр, вон его башка показалась. Млять, они, походу, тоже спасаются, бегут снизу сюда, а тут оба прохода завалило, и вода эта ещё сверху, почти что небольшим водопадом, льётся.
Гоны тут же рассредоточились по помещению и попёрли на нас. Мы тоже прыснули в разные стороны и открыли огонь. Лота грохнули сразу, ему прилетело с десяток пуль, и он просто рухнул. Остатки своего магазина я высадил в голову Шахтёра, ещё кто-то по нему стреляет.
Снова треск, грохот, обвалилась часть потолка. Большой кусок породы упала на голову Шахтёра, его повело, и он, сделав пару шагов назад, упал в проход, откуда только что пришёл. Молоток выпал из его здоровенных ручищ.
Кажется, завалило парочку Гонов, Клёпа и Маленький вон успели откатиться в стороны и на пол, где они только что лежали, упали камни.
— Ключ! – заорал я, – нужен ключ, он у Лота, нужно открыть ворота, иначе все тут сейчас останемся, тут сейчас всё рухнет.
Несколько ребят аж прекратили стрелять и посмотрели на меня, как на идиота, как на психа.
— Ключ нужен, мать вашу, – снова проорал я, – это наш единственный шанс, Апрель вызывай Грача, скажи ему, что мы уходим в другой мир, пусть Гера нас потом по следу в этом пространстве ищет. Что ты сидишь, млять? Вызывай.
Грохнули ещё двоих Гонов, снизу выбежали ещё, шахтёр зашевелился, в него и Гонов снова стали стрелять.
— Прикройте, – отчётливо мы услышали голос.
Это боец Дже, молодой парень вскочил и бегом побежал к трупу Лот. Я даже охнуть не успел, настолько всё быстро произошло.
Вскакиваю на ноги, за мной вскакивают другие, делаем шаг, стреляем во всех направлениях, как-то тут Гонов много, воды ещё больше, в некоторых местах они уже плывут, это помещение затапливает.
— Грач, Грач, Грач, мать твою, ответь! – это, срывая горло, в рацию орёт Апрель.
Парнишка перепрыгивает через камни, уворачивается от Гона, который выпрыгнул на него откуда-то сбоку, и его тут же грохнули. Бежит по воде, спотыкается, падает, вскакивает и бежит снова. Гонов от него стараемся отсечь, да им уже почти что и не до нас, они вон то бегут на нас, то сами уворачиваются от падающих с потолка камней. Мы, в принципе, стоим в нормальном месте, тут почти что с потолка камни не падают, конечно, периодически все смотрят на потолок, но мы стреляем, прикрываем бойца.
Вот он добегает до Лот, быстро ощупывает тело, ножом режет ткань на боку, суёт туда руку, есть. Победно показывает нам зажатый в руке ключ.
— Давай назад – заорали мы дружно, и не сговариваясь.
Парнишка снова припустил в нашу сторону, снова на него прыгает Гон, боец, как какой-то заправский игрок в Американский футбол, от него уворачивается, от другого, третий Гон промахнулся, подскользнулся на уже мокром полу и упал в воду.
— Быстрее! – снова орём мы.
Куда, млять, быстрее! Орём на адреналине, стреляем, смотрим на потолок, на Гонов, которые, падлы, лезут со всех сторон.
И вот он пробегает последний валун, ему осталось до нас метров пятнадцать, тут он что-то заметил, пригнулся, но до конца не успел. На него прыгнул Гон и сбил его своим весом. Раздался полный отчаяния крик человека, которому очень больно и страшно, я хорошо увидел, как Гон отрубил ему когтями правую руку, но сам нож боец успел воткнуть Гону куда-то в область шеи.
Оба падают, парень вскакивает на диком адреналине в своём организме, и на него с двух сторон бегут ещё два Гона. Всё, мы не успеем, мы не сможем его прикрыть!
— Уходите! – из последних сил крикнул он.
Перед тем, как два Гона на него прыгнули, он успел бросить нам ключ.
— Нееееет!!! – страшно закричал стоящий с нами Дже.
Ключ шлёпнулся в метре от меня.
— Мочите их! – ещё страшнее закричал Иван.
В кучу малу, где был боец, и где были два Гона, мы стали стрелять разом. Парень был уже мёртв, Гоны мгновенно разорвали его, но мы выстрелами разорвали их. Хватаю ключ, так, та же самая палочка, те же кольца.
— Открывай, мать твою, чего ты ждёшь! – почти что на ухо проорал мне Слива.
А, была не была! Кручу кольцо и закидываю эту палочку в коридор, из которого мы только что вышли. Едва она успела приземлиться, как там появились разряды, громыхнуло, оборачиваюсь –Гонов вроде нет, хотя нет, есть, вон бегут к нам, воды уже нам по колено и сверху разверзся натуральный Ниагарский водопад.
Снова смотрю на коридор куда я закинул ключ. Есть, мерцание.
— Ворота открылись, – ору не своим голосом, – уходим, все прыгайте в мерцание, быстрее!
— Уходим, мать твою, – вижу, как Большой хватает за шкирку Дже, который стреляет и орёт, не переставая, и тащит его за собой.
И тут рухнул потолок, весь и разом. Мы только успели забежать назад в коридор, как на нас хлынула вода. Один за другим, мы рыбкой прыгаем в мерцание. Запоздало мелькает мысль, что надо будет как-то закрыть ворота, ведь за нами сейчас хлынет вода.
Успеваю сгруппироваться, так как понимаю, что сейчас упаду. Хрена с два, я лечу в кромешной темноте.
— Аааааааа !!! заорал я с испуга и неожиданности.
— Аааааааа!!! — услышал я слева, справа, снизу, сверху – это орут пацаны.
Хлоп, – вылетел неожиданно, падаю в траву и что-то немного мягкое и белое. От удара из меня вышибло остатки воздуха. Снег, это, млять, снег! Его немного, но он есть, я не могу остановиться, кувыркаюсь по этому склону, лечу вниз, перед глазами мелькает трава со снегом, небо, что-то ещё, меня колбасит, как в центрифуге, я не могу, мать вашу, остановиться!
Краем уха слышу крик, и он тут же обрывается, кто-то прилетел за мной, тоже кувыркается. Остановили меня кусты, я на полном ходу в них врезался, по бокам от меня два крика, так же резко обрываются в кустах, ещё кто-то прилетел, затем кто-то очень большой – треск от ломаемых кустов был сильнее.
А я лежу, хрен пойми, в какой позе, и не могу, не то что пошевелиться, вздохнуть! Болит всё и везде, из моего горла выходит какой-то свист, наконец сделал вздох, ещё один, с трудом переворачиваюсь на спину, вернее, попытался, что-то мешается, млять, это мой АА12.
В метре ещё кто-то хрипит, с другого бока тоже, кажется. Кто, пока понять не могу, голова ужасно кружится, перед глазами круги и все расплывчатое, хотя я, кажется, на небо смотрю. Треск сбоку, чей-то вскрик, вздох, кто-то что-то сказал, непонятно, охнул, снова трещат кусты.

Глава 5.19 февраля. Мир Гонов и Лот. Грач.
— Уходим отсюда, быстрее! – орал Грач.
Сообщение Апреля слышали все в его отряде. Пацаны, конечно, охренели, кто-то завернул пару крепких словечек, но делать нечего, нужно прорываться наверх, пока тут всё не рухнуло.
По длинному и большому коридору их вёл Полукед, все, что есть силы, бежали за ним, а позади них всё рушилось: стены, пол проваливался, потолок осыпался, казалось, что стоит остановиться, и через секунду засыплет вообще всё.
Последний человек из этого небольшого отряда успел выбежать наружу в самый последний момент. Следом за последним Ватари обрушился проход, обрушился с такой силой, что камнями, вылетевшими оттуда, Ватари сбило с ног. Его тут же подняли, и бойцы побежали вниз.
На поверхность горы они выбрались чуть левее и выше, чем в неё заходили.
— Вон Белаз! – радостно заорал Хас.
— Бегом к нему, – крикнул Грач, сейчас, походу, вся гора провалится внутрь!
Земля под ногами бегущих мужчин ходила ходуном, то и дело они видели, то тут, то там, как она проседает, в некоторых местах образовывались провалы, и туда сползали большие и маленькие камни.
Белаз уже стоял задницей к горе, его починили, выехали из той ямы и развернули. На крыше и около одного из входов стояли их товарищи.
— Вон они, – громко закричал сверху Митяй, – быстрее, пацаны!
— Где все остальные? – первым делом спросил Туман, когда ребята добежали до машины.
— Ушли в другой мир, надо уходить, тут щас всё рухнет!
— Как – в другой мир? – обалдело переспросил Туман.
— Всё потом, в машину все, – тяжело дыша, снова крикнул Грач, – скажите Рыжему – валим!
Сам он схватил под руку Тумана и буквально силой затащил его внутрь Белаза через боковую дверь. Там уже на полу, кто где, валялись после бега ребята и пытались отдышаться.
— Где остальные? – спросил ещё кто-то.
Грач хотел ответить, но из его горла вырвался только свист.
— Рыжий, вывози нас отсюда, – прокричал в рацию Туман, наконец-то придя в себя.
Едва Белаз тронулся, как раздался сильнейший грохот, тяжёлую машину тряхнуло, потом ещё раз, а потом все почувствовали, как его зад куда-то проваливается.
— Держитесь все! – заорал кто-то.
Затем все услышали, как взревели и практически сразу заглохли двигатели, как зад машины всё больше и больше проваливается куда-то вниз, как машина потихоньку принимает почти вертикальное положение, задирая морду. Все внутри полетело, посыпалось, загремело. Затем удар, грохот, свет моргнул пару раз и погас полностью, ещё удар, что-то гремит, все орут, затем Белаз упал на передние колеса, немного накренился и замер.
С минуту внутри машины было тихо, затем стали слышны охи и короткие маты.
— Что это было? – охнув спросил Хас.
— Рыжий, скотина, опять его с горки раскочегарил! – услышали все на первом этаже недовольный голос Тумана, – ну я ему сейчас устрою! Все хоть живы то?
— Да вроде, живы, нормально, – послышалось в кромешной темноте.
— Вытащите меня отсюда! – заорал кто-то.
— Ты где? Включите кто-нибудь фонарь, мать вашу! – это Грач.
На первом этаже снова раздался грохот, маты, охи, проклятия в адрес Рыжего, кто-то сказал, что он с ним сейчас сделает, его поддержало ещё несколько человек. Всем уж очень памятна была поездка, когда он раскочегарил с горки трактор и орал от удовольствия, держась за руль. Про тех, кто в этот момент был в салоне, он забыл, и там пацаны крутились, словно в барабане. Тем, кого тогда в тракторе не было, рассказали, как Рыжий их прокатил, и пацаны клятвенно ему пообещали, что если он ещё раз повторит такой фокус, то ему сломают все кости.
Тогда, после того как трактор остановился в лесу, вернее, его остановили деревья, Рыжий первым делом свалил в лес, ловили его около двух часов, он не выходил. Когда уже все более-менее очухались, Рыжий вышел. Сильно его не били, так, дали пару пинков и затрещин. И вот снова, снова машину под управлением Рыжего переколбасило вместе с пассажирами.
— Пацаны, вы как там? – по тёмному нутру машины зашарил луч мощного фонаря, – это был Рыжий.
— Рыжий, гад, иди сюда! – наконец-то выбравшись из-под тюков и увидев луч фонаря, зло прошипел Туман.
— Это не я! – тут же стал оправдываться Рыжий, не на шутку испугавшись.
Больно много посыпалось матюков в его адрес.
— Мы куда-то провалились, – добавил Рыжий.
— Куда провалились? – переспросил Туча, помогая выбраться из самого дальнего угла Беру.
— Не знаю, машина просто провалилась.
— Мужики, тут вокруг снег лежит, – раздался громкий крик Митяя со второго этажа.
Вот тут-то все и прифигели. Охая и кряхтя, пацаны с трудом открыли дверь на первом этаже в передней части машины, боковую так открыть и не смогли, что-то мешало, и вышли наружу.
— Прохладненько, – первым выйдя на улицу, поёжился Колючий, – ох епт! – выругался он, провалившись в снег по колени, — где это мы?
Один за другим, немного помятые, мужчины выходили наружу и тут же проваливались в снег, кто-то по колено, кто-то чуть глубже, ему помогали выбраться. Кто-то, не удержавшись, от открывшийся картины выдавал пару ласковых, кто-то молчал и просто крутил головой по сторонам.
Вокруг Белаза лежал снег, много. С левой стороны, метрах в ста пятидесяти виднелся вековой лес, мощные деревья и ели, кроны которых покрывал снег. С правой стороны, где-то в километре отсюда виднелись горы, так же полностью покрытые снегом.
Некоторое из ребят, проваливаясь в снег почти по пояс, обошли Белаз и посмотрели, что сзади – сзади тоже были горы, как и впереди.
— Ты куда нас завёз, Рыжий? – уже спокойно и без злости спросил Туман.
Рыжий в этот момент стоял около левого переднего колеса и на него смотрел.
— А? Без понятия. Я же вам сказал, что как только я тронулся, машину начало трясти, задница стала куда-то проваливаться, я на руле почти что висел.
— Мы все висели, – буркнул Хас, – давненько я в таком аттракционе не участвовал.
— Ну вот, – закивал Рыжий, – тачка накренилась, потом удар, потом я увидел небо, и как мы падаем назад, результат – вот, – он показал рукой на колесо, – с той стороны то же самое. Я вам так мужики скажу, он – Рыжий беззлобно пнул ногой огромное колесо – отсюда уже никуда не уедет, никогда, забудьте.
Уже немного замёрзшие мужчины подошли и столпились около Рыжего.
— Хренасе, его приложило! – выдал Док.
Оба передних колеса от сильнейшего удара просто сломались, и их как бы подломило под кузов, да и плюс левая сторона машины оказалась немного накренена. А уж про вмятины от молотков шахтёров вообще можно было ничего не говорить. Белаз весь был помят, а в некоторых местах железо или сварку, которым крепились листы железа, вообще порвало, как бумагу.
— Хорошо, что вообще на колеса упали – поёжился Док.
— Гера, мы где? – спросил у него Грач.
На Геру тут же все устремили взгляды.
— Я вам что, Яндекс-карты? – неожиданно для всех взвился он, – или «Гугл, скажи, где я»? Вы че, мля? Откуда я знаю? Я там с вами бултыхался, – он ткнул пальцем в Белаз, – вся аппаратура сгорела, у меня не было времени всё починить! Меня только ленивый сейчас не спросил, где мы есть. Повторяю, вам всем, – Гера перешёл почти на крик, — хватит меня доставать этими вопросами, починю, может быть, всё, отвалите!!! Лучше думайте, как будем греться – на улице минус одиннадцать, и через час этот ваш непобедимый Белаз – он показал на своих двух руках пальцами «а ля кавычки», – эта здоровая консервная банка, превратится в холодильник. Мы там просто все помёрзнем, и сдаётся мне, что будет ещё холоднее, мы на каком-то Севере, мать вашу!
С этими словами он резко развернулся и пошёл назад к двери, ведущей внутрь машины, около неё остановился, развернулся, и уже более спокойным голосом, сказал.
— Электричество дайте, генераторы, думаю, целые, хотя бы освещение чтоб было, отопителей тут нет, помёрзнем. Думайте насчёт костров, вон лес, – он ткнул пальцем в виднеющиеся деревья.
Закончив свой монолог, он развернулся и исчез внутри Белаза.
— Чё это с ним? – потихоньку спросил Няма.
— Достали его, — буркнул Туман.
Как ни странно, никто не начал орать на Геру в ответ, все молча его выслушали. Когда он исчез внутри машины, все ещё раз посмотрели сначала на колесо, которое наполовину было под машиной, затем на горы, затем на лес, потом на заднюю часть, которая была полностью завалена снегом.
— Холодно, млять, – растирая себе плечи, сказал Винт, – Гера прав, нужен костёр, обогревателей в машине нет.
— Движок совсем нельзя запустить? – с надеждой спросил Туман, – у нас топлива полные баки.
— Пока ничего не могу сказать, в момент, когда мы падали и потом хлопнулись на колёса, была перегрузка, вообще всё сгорело, я, конечно, посмотрю, но это время, и из наших аккумуляторов высосало всё электричество, из всех, из кубов тоже, они разряжены в ноль.
Мужчины разом вздохнули.
— Вот же млять, – сплюнул на девственно чистый снег Грач, – кто за дровишками пойдёт?
— У нас же багги и плоты есть, – напомнил Одуван.
Рыжий вздохнул и добавил.
— Объясняю для всех сразу. Задняя аппарель, как и всё остальное, питается от электричества, у нас есть парочка генераторов, но они обычные, трёхкиловатники, и их мощности не хватит, чтобы её открыть и выгнать машины или Метлу, да и завалило её всю, – он кивнул назад, – там снега тонны, откапывать надо. И по такому снегу ни одна машина не пройдёт. Конечно, есть ещё ручная лебёдка для открытия аппарели, но опять же – снег, копать – не перекопать.
— Камни эти парящие надо вытаскивать, – тут же сказал Казак, – и идти за дровами, замёрзнем нахрен. Сделать плоты и на них дрова привезти.
— Камни можно, – кивнул Туман, – у нас вообще тёплых шмоток нет?
— Есть там что-то, – неопределённо помахал рукой перед собой Леший, – но, если будет минус двадцать пять, точно замёрзнем, мы же не рассчитывали на такую погоду.
— Надеюсь, такого минуса не будет, – вздохнул Туман, – наши-то куда ушли? – спросил он у Грача.
— Без понятия, – пожал тот плечами, – мы вон все слышали, как Апрель в рацию орал, что их зажали, всё рушится, Гоны на них прут, они ключ у мёртвого Лот вытащили и открыли ворота. А вот где они сейчас… – Грач снова пожал плечами, – Апрель сказал, чтобы Гера их по коридору там какому-то искал. Они же не думали, что мы тоже куда-то провалимся.
— Твою мать! – выругался Туман.
Да и несколько ребят к нему присоединились, завернув пару словечек.
— Как мы вообще в этой зиме очутились? Гераааа! – заорал во всё горло Туман, задрав голову, – Гера, извини, можно один вопрос?
Через пяток секунд на уровне второго этажа открылся люк, и оттуда показалась голова Геры.
— Чё?
— Извини, дружище, – как можно ласковее начал Туман, – у тебя есть теория, как мы все очутились в этом дивном месте? – Туман обвёл вокруг себя руками, – нам больно интересно.
— Хм. Грач, вы же там взорвали что-то?
— Да-да, – тут же закивал Грач, – какую-то полусферу со свечением, там Лот эти самые ключи свои заряжали. Бахнула она здорово, искры на всю гору были.
— Ну вот, – кивнул Гера, – думаю, что опять пошла какая-то реакция, и произошёл разрыв в пространстве, мы угодили в его воронку, где мы, я не знаю, – по слогам повторил он и закрыл люк.
— Спасибо, Гера, – крикнул, улыбнувшись Туман.
— Я нихрена не понял, – раздался голос, – я тоже, – тут же поддержали его несколько.
— Вы лучше скажите, кого мочить и где? — выдал Паштет.
— Да погоди ты, – отмахнулся от него Туман.
Люк открылся, и снова показалась голова Геры.
— Давайте уже тепло какое, идите за дровами, тут внутри холодно становится, – крикнул он, – и генераторы подключите, мне аппаратуру чинить надо, – хлоп, люк закрылся.
— Я замёрз! – пискнул Одуван.
— А у меня ноги уже все мокрые, – добавил Туча.
— Туман, хватит нас на морозе держать, – хихикнул Док.
— Значит так, мужики, – в какой раз вздохнув, сказал Туман, обведя всех взглядом, – слушай мою команду. Крот, Чуб, берите кого хотите в помощники, ваша задача – разобрать одну Метлу, вытащить наружу и собрать заново, потом можно и вторую, нам нужно разведать всё вокруг, а по такому снегу пешком мы далеко не уйдём. Если там в гараже, конечно, всё уцелело.
— Там полный завал, – крякнул Винт, – как тачка накренилась, так всё и посыпалось, впрочем, так по всём Белазе.
— Разберёмся, – кивнул Туман, — Грач, берём пятерых, снимаем парящие камни и идём в лес, пока светло, там делаем что-то типа плота, рубим дров, и везём всё сюда. Винт, Казак, Рыжий, запускаете один генератор, к нему подключаете сварку, я точно знаю, она есть.
Рыжий тут же кивнул.
— Варите три-четыре буржуйки, листы железа есть. Все будем на втором этаже, просто так там разжигать огонь нельзя, угорим, так что с буржуйкой и вытяжкой внимательней. Если уж Белаз умер, отрежьте какую-нибудь трубу из его коммуникаций, с той же противопожарной системы, как раз на вытяжку для буржуек подойдёт. Митяй, Колючий – вам утеплиться по максимуму, по одному сидите на крыше и смотрите за окрестностями, по сменам сами договоритесь, но, чтобы ни одна тварь незамеченной к Белазу не подошла. Кто хочет, может их подменить, но только меняйтесь, морозиться там не надо.
— Сменим, – тут же раздался голос Гана.
— Думаешь, тут кто-то есть? – хмыкнул Грач.
— Не исключено, те же медведи, или ещё какие хищники. Так что смотреть за округой нужно в любом случае. Ватари, Полукед, Ган, так же, пока не стемнело, установите вокруг Белаза растяжки, так, на всякий случай, только ставьте сигнальные ракеты, гранаты пока не надо, вдруг, тут адекватное местное население, если оно есть, конечно, но щёлкать клювом точно не стоит. Паштет, Одуван, Риф – на вас продукты, проверить все наши запасы, то, что может испортиться от мороза, первым делом пустить в пищу, и организовать эту самую пищу. Думаю, что готовить можно прям тут, – он ткнул пальцем себе под ноги, – брезент у нас есть, что-то типа крыши натянуть можно, но это только днём, с постами разберёмся ближе к вечеру, по мере усталости. На ночь все в Белаз, и его запечатываем, чтобы ни одна тварь к нам не проникла. Кирпич, помоги Гере с починкой, Рыжий – на тебе ремонт хотя бы одного движка, нам нужна откидывающаяся аппарель, не знаю пока, для чего, но лучше бы она откидывалась, тоже помощников бери, нас тут двадцать четыре человека и Укас, – он улыбнулся, посмотрев на Хаса, – так что со всем справимся. И нужно откопать все двери на первом этаже, чтобы мы могли выйти в любой момент с разных сторон. Наша первая задача – утеплиться, вторая – пожрать, третья – посты, четвёртая – починить аппаратуру и найти наших пацанов, вернее, этот долбаный коридор в этом долбаном пространстве, или связаться с нашими в Таусе, там проще будет, пятая – разведать всё вокруг. Может тут где-то цивилизация есть недалеко. Второй этаж нужно максимально утеплить и забить все щели, сдаётся мне, что наш кучерявый прав, и температура ещё упадёт, а отморозить себе задницу не хочется. За работу, мужики. Надеюсь, наши оказались в более тёплом месте, чем мы, как их, млять, искать только… – Туман от бессилия сжал кулаки.
И в этот момент все его понимали, как никогда.

Глава 6.19 февраля.
Александр. Непонятно где.
Холодно что-то. Как-то мои мокрые ноги начинают подмерзать, да и пар изо рта идёт. Твою мать, тут точно зима вокруг!
— Есть кто живой? – прохрипел я, пытаясь подняться.
— Вашу мать, куда мы приземлились? – раздалось справа от меня в парочке метров.
— Слива! – обрадовался я.
Вот этого засранца я был рад видеть всегда.
— Я тоже тут где-то.
— Маленький, братан! – заорал Слива, и я услышал треск кустов.
— Гы.
— Малыш, – это я ору, – вы где, млять, пацаны?
— Да тут мы, в кустах, – охнул ещё один голос.
— Упырь, твою мать, вытащи меня отсюда, – прокричал Маленький, раздался треск, маты.
— Где остальные-то? – проорал я, окончательно выбравшись из кустов, рядом нарисовался Слива.
Смотрю на гору, по которой мы только что кувыркались. А неплохо пролетели-то, метров пятьдесят точно. И вижу пять следов в снегу, от нас пятерых.
Снова треск, вышел Малыш, отряхиваясь, следом видим, как Упырь вытаскивает Маленького. Окончательно отряхиваемся от веток и снега.
— Холодно, – пропищал Упырь, ежась, и его рожа снова приобрела свой естественный оттенок, почти что синий.
— Приём, – взялся я за рацию, отжав тангенту, – есть кто, пацаны?
— Слышу тебя, Саня, – взорвалась рация радостным криком Ивана, – мы тут с Большим.
— Остальные где?
— Без понятия.
— Вы где?
— Не знаю, – спустя пару секунд, ответил Иван, – чё видите?
— Гору, кусты, снег, деревья.
— Объяснил, – хмыкнул Иван, – тут этого добра навалом.
Так, уже хорошо, ещё двое отозвались. Связь без помех, значит они не далее, чем в двух-трех километрах от нас. Но, млять, в какую сторону идти, где искать остальных?
— Вань, – снова взялся я за рацию.
— Чё?
— Ищите какой-нибудь ориентир, выходи на связь, думаю, мы не очень далеко друг от друга. Вы в радиусе пары километров, не больше. Со мной Слива, Малыш, Маленький и Упырь, остальных пока не видно. У вас снег есть?
— Хоть одним местом ешь, и пипец как холодно.
— Добро, связь каждые пять минут, рации не должны быстро сесть.
В этот момент Малыш выдохнул и смотрит на свой пар. Блин, ноги-то у меня замёрзли уже нах. Да и остальные вон пританцовывают стоят.
— Понял тебя, – ответил Иван.
— Куда идём-то? – спросил Слива, хлопая себя по плечам.
Мля, снег ещё пошёл, морозец хороший, за минус десять. Мы пока на адреналине, сейчас остынем, начнём замерзать. И одеты мы все в нашу лёгкую цифру.
— Отжимаемся, – вздохнул я, и первым плюхнувшись на задницу прямо в снег, снял с себя кроссовки и отжал носки. Ноги замёрзли ещё сильнее. Маленький оказался почти весь мокрый, ему было ещё холоднее.
— Чё у нас с боеприпасами? – задаю следующий вопрос, после того как мы отжались, – считайте, что мы на враждебной территории.
Маленький стуком своих зубов, кажется, распугал всех вокруг, вон несколько птичек из кустов вылетели.
С боеприпасами у нас оказалось неплохо. Малыш, его ружьё, к нему пятьдесят патронов, пистолет – двадцать патронов, пару килограмм взрывчатки, три гранаты, большой нож и здоровенный мачете. У меня АА12, половина круглого магазина на двадцать патронов, в ленте на мне ещё двадцать пять патронов, магазин я тут же добил до полного, пистолет грач в кобуре, к нему четыре магазина; коротыш, к нему двенадцать патронов и две гранаты. Маленький АА12, тридцать патронов; грач, четыре магазина; две гранаты, нож и мачете, Слива только с дробовиком. К нему двадцать патронов, зато у него монка есть, мачете. Упырь – помпа, тридцать патронов; Стечкин, четыре магазина, три гранаты, два ножа и глушитель к Стечкину, вообще красота. Так же у всех рации с гарнитурой, мелочевка, в виде зажигалок, так что костёр, в любом случае, развести сможем, аптечки, по фляге с водой. У Сливы ещё фляжка с Арменовской настойкой. Фляжку тут же пустили по кругу. Так по пятьдесят грамм в себя влили, Малыш отказался. Но пищеводу тут же стало тепло, хоть как-то согреться, а то чё-то мороз поджимает.
— Двигаемся, пацаны, – попрыгав на месте, сказал я, – останавливаться нельзя.
Крутанувшись на месте, снова сказал.
— Полезли назад, – показываю на гору, с которой мы только что съехали, – может что сверху увидим, вперёд.
На эту гору, мать её, запарились забираться, ноги по снегу скользят, кроссовки мокрые насквозь, снег усилился! Уши замёрзли, жопа замёрзла, холодно, пипец.
— Приём, отзовитесь кто-нибудь, – стуча зубами от холода, стал я вызывать ребят, когда мы оказались наверху.
Мужики рядом со мной начали прыгать и махать руками, пытаясь согреться.
— Приё—, …шу тебя. Кт….то?
— Шеф, – выдал я в эфир.
— Эт…я, Апр…, вы где? – последние слова рация произнесла отчётливо.
— На какой-то горе, мать её. Кто с тобой?
— Котл…, Маму.., ..Дже.
— Мы тоже тут где-то, – неожиданно чётко услышал я в наушнике, – Клёпа, Страйк.
Как же обрадовался! Нас раскидало, но не далеко. Тут же все связались, Апрель, конечно, периодически пропадал, но в принципе нас слышал. В течении минуты договорились идти к самой высокой горе, вон она в паре километрах от нас, и её все видят. Там, где-нибудь у её подножия и встретимся.
— Ну что, мужики, лёгкая пробежечка, – улыбнулся я, прекратив разговаривать по рации, – заодно согреемся, побежали.
До горы оказалось больше, чем два километра. Мы бежали лёгкой трусцой, периодически проваливаясь в снег по колено или чуть больше. Да, холодновато на улице, но зато согрелись, от нас вон аж пар валить начал.
— Ещё чуток, мужики, – подбадривал всех Слива – щас вон тот лесочек оббежим и в дамках.
Я уже устал, пипец, но сейчас останавливаться точно нельзя. На ходу ещё пару раз связывались с нашими. Апреля слышно уже лучше, значит, двигаемся в правильном направлении. Судя по тяжёлому дыханию ребят, все бегут, мёрзнуть никому не хочется.
Проламываемся сквозь небольшой молоденький лесочек, через кусты, едва выбежали на опушку, сразу увидели Большого и Ивана, вон эти наши два слона бегут.
Заорали им хором, встретились, побежали дальше через какое-то поле, они оба с пулемётами, вот же мля, не бросили их. Спрашивать, что у них с боезапасом я не стал, у обоих вон по два короба на боках болтаются и по помпе за спиной, патроны к помпам в ленте, как у матросов, живём. Если тут и есть какие-нибудь уроды, то просто так нас не взять.
— Пацаны, мы в какой-то деревне, – вышел с нами на связь Апрель, когда мы почти добежали до этой горы, – заброшенная, три полуразвалившихся дома и несколько построек, тут вообще никого нет. Дже, Мамуля и Одуван уже дома проверяют, ща костёр замутим. Вы где?
В этот раз его было слышно очень чётко, а его слова о костре прям ну очень тепло на меня подействовали, да все вон аж заулыбались.
— Направление дай, – резко остановился я.
Рядом со мной остановились остальные, все тяжело дышат, от всех идёт пар, даже Малыш и то вон устал, наклонился, пытаясь продышаться.
— Гора эта, про которую ты говорил.
— Мы около неё.
— Может вы с другой стороны?
— Направление?
— Гля, пацаны, олень, – послышался полностью обалдевший голос Упыря, – и волки.
Про Апреля я тут же забыл. Резко разворачиваюсь и вижу, что из леса, метрах в двухстах от нас, выбежал здоровенный олень, за ним гнались три волка, позади ещё с пяток.
— Еда, – тут же сообразил Слива, – оленя – себе, волков – валим.
— Апрель, погоди, мы тут ужин увидели, – скороговоркой произнёс я.
— Какой ужин?
— Волки оленя гонят, ща постреляем немного, слушайте выстрелы, – я отпустил кнопку на рации и почти что крикнул пацанам, – чего вы стоите, валите их всех. Малыш, вали оленя, Большой, Вань, волки на вас, из дробовиков не достанем, далеко.
Сказано – сделано. Большой и Иван тут же встали на колено, передёрнули затвор и прицелились.
Малыш выстрелил первым, попал в оленя с первого же выстрела, всадил ему куда-то в район задницы. Бедного оленя аж развернуло и подкинуло в воздухе. Прости дружище, но мы есть хотим. Большой и Иван в две короткие очереди положили двух волков, грохнули ещё одного, остальные развернулись и резко свалили в лес, добивать их не стали.
Вот нам повезло так повезло! А я уже всю голову сломал, что мы есть будем. А тут вон, еда сама к нам прибежала, как тогда кабан около шахты в лесу. Мы же на боевую операцию шли, внутрь этой горы, будь она неладна! Боеприпасов и оружия с собой – завались, еды нет вообще никакой.
— Слышим вас, – радостно прокричала рация голосом Апреля, – Клёпу и Страйка мы уже встретили, так что они с нами.
Тут же последовали два выстрела, кажется из-за вон тех больших камней, полностью покрытых снегом, кстати, снег ещё сильнее пошёл, хорошо хоть сейчас светло, и ветра нет. А то так нарвались бы на этих волков. Ну олень, спасался от волков, выбежал из леса, думал на поле, на котором мы сейчас остановились, снег глубже, и он от волков с их короткими лапами оторвётся, но нас он не заметил.
— Нас слышите? – спросил Апрель.
— Да, идём к вам, – тут же ответил я, – разжигайте там чего-нибудь, холодно.
— Ща всё будет, – ответил Апрель.
— Берём оленя и прём, – тут же сказал я ребятам, и первым припустил в сторону нашей еды.
— Хренасе, животина! – выдал Слива, едва мы подбежали к убитому животному.
Олень и, правда, был крупным, килограмм триста, точно. Рога вон, пипец, какие здоровые.
— Ну ты, Малыш, и дал! – довольно произнёс Слива, попытавшись за рога хоть немного пошевелить тушу.
Ага, фигушки, он только его голову от земли и смог оторвать.
— Гы, – выдал Малыш, наблюдая за потугами Сливы.
— Берите его, – хмыкнул я, следя за лесом и стряхивая со своих волос снег.
Прям снегопад, я, кажется, в лесу видел, как что-то мелькнуло, то ли волки эти, то ли ещё что-то, не знаю, короче. Те три убитых волка вон лежат недалеко. Эх, шкуры-то какие… Но снимать и обрабатывать их некогда, придётся тут бросить.
Выстрел Малыша действительно попал оленю в задницу, почти оторвав ему левую ногу. Ну и убойная же штука, это его ружьё. Мне показалось, что олень умер или от болевого шока, или от кровопотери. Он, пока мы к нему бежали, успел как-то проползти метра полтора. Падающий снег конечно уже засыпал его кровь, но след ещё немного виден.
Малыш взял оленя за передние копыта и, как плуг поволок его за собой, ружьё отдал мне. Ну и дури же в нём!
— Пацаны! – услышали мы громкий крик.
Чуть дальше, на одном из больших валунов мы увидели машущего руками человека.
— Котлетос, – довольно произнёс Упырь.
Чуть ниже был Мамуля, смотрит за окрестностями, молодец, мало ли. Тут же ветер донёс до нас слабенький запах дыма, стало вообще хорошо. Ну как, хорошо – от осознания того, что мы сейчас наконец-то усядемся около костра. Замёрзли все, пипец, уши и ноги особенно, у нас же лёгкая одежда.
— Малыш, давай мы, – пробасил Иван.
— Гы, – с благодарностью кивнул тот.
Иван и Большой, отдав свои пулемёты, так же взялись за передние копыта, плюс ещё в рога вцепились и поволоки тушу по глубокому снегу.
А снег-то уже выше колен, можно сказать, по пояс. Я и Слива идём первыми, протаптываем им дорожку, следом Маленький, потом Большой и Ваня волокут нашу еду, Малыш и Упырь прикрывает, так и меняемся. Снег лупит так, что аж щуриться приходится, давненько я под таким снегопадом не был. Можно сказать, что наши следы прям на глазах заметает, и кровавый след от оленя исчезает за десять секунд.
— Здорово, пацаны, – радостно, чуть ли не хором заорали Мамуля и Одуван, – пошли греться.
— О, хавчик, – увидав тушу, обрадовался Мамуля, – ща пожарим мяска!
Да уж и погреться, и пожрать щас точно не мешает. Мне казалось, что я так никогда не мёрз. Даже когда мы ехали через пургу на Чероки без стёкол, ну, когда сначала, типа с мартышками этими говорящими бились, а потом с ними скорешились. Прём дальше, вон уже виднеются дома.
— Чуть-чуть осталось, мужики, – подбадривает нас Мамуля, заодно забирая один пулемёт у Малыша, и его ружьё у меня.
Мы как-то резко все выбились из сил. Тут и холод, и снегопад, и голод, который дал о себе знать. Всё-таки выброс адреналина у нас сегодня был будь здоров, и физических упражнений тоже хватало, напрыгались там в этой горе по полной. Потом холод, естественно, организму нужно топливо.
— Мы вон тот дом выбрали, – ткнул нам пальцем Одуван в большой, двухэтажный дом, у которого отсутствовала крыша.
Мы все разом увидели идущий из его трубы дым. Чуть дальше ещё пара домов, поменьше, и пара построек около них типа сараев.
— Там крыши частично нет, зато есть печка, щас окна забьём на первом этаже, тепло будет, – так же довольный до ушей, инструктировал нас Мушкетёр.
Словно в подтверждение его слов, мы услышали дружный стук пары молотков. Вон, на втором этаже кто-то мелькает. Страйк, помахал нам рукой и снова стал чего-то там стучать молотком, вон вижу, как он какую-то доску взял и куда-то её прибивает.
Из дома нам навстречу выбежали Апрель, Дже и Клёпа. Они понимали, что мы, пипец как, замёрзли, ещё тушу эту пёрли. Отобрали у нас оружие, тушу оленя допёрли-таки Большой с Иваном, затащили её в сенцы и бросили. Едва зашли в дом, вернее, ввалились в сенцы, я почувствовал, что тут теплее, чем на улице. Сенцы ещё не прогрелись, но теплее тут точно, хотя сенцы особо никогда и не прогреваются.
Это помещение в домах в большинстве своём используется как раздевалка, там скинул грязную обувь, можно и вещи, инструмент какой-то, и заходишь в следующую комнату, переступая через высокий порог и плотно закрывая за собой крепкую, дубовую дверь. Так и тут, дверь массивная, мощная, хрен ты её ногой или даже кувалдой вынесешь. Никакой сквозняк не страшен, и дом не выстудится, если открылась дверь в сенцы.
Сам дом меня приятно поразил. Сделан из хорошего сруба. Да, в доме холодно, но брёвна не промёрзли, инея на них нет, а это значит, что он хорошо собран и должен достаточно быстро прогреться, только вот крышу не успели доделать – каркас есть, а крыши нет. Страйк наверху продолжает стучать молотком и греметь досками. К нему наверх тут же по лестнице поднялись Клёпа и Дже.
Думаю, что они пытаются досками, которые нашли наверху, как-то перекрыть пол на втором этаже. Первый этаж сейчас прогреется, снег наверху начнёт таять, и с потолка начнёт капать вода, вот они и делают что-то типа ската какого, кое-как конечно, всё наспех, на скорую руку, но это лучше, чем голый пол второго этажа.
А снег-то хороший идёт, ещё и ветер поднялся, вон как задувает. Мы, как какие-то зомби прилипли к печке руками и телами. Апрель заставил нас снять обувь и мокрую одежду, сам он и Мамуля с Одуваном принялись всем нам растирать ноги.
Тут уж не до брезгливости и стеснений, нужно разогреть ступни, чтобы их согреть, и кровь начала быстрее циркулировать по организму. Быстро потёрли одному – и к другому, за пятнадцать минут управились.
Я всегда говорил, что если человек замёрз, очень сильно, то ни в коем случае нельзя растирать тело, нужно начинать с ног, со ступней. Если растирать тело, то в расширившиеся сосуды кожи произойдет быстрый отток крови, и камеры сердца будут работать полупустыми. Так что начинать надо со ступней, растирать бережно, так как при переохлаждении чувствительность снижается, и можно повредить кожу, если тереть слишком интенсивно. Пол, конечно, ещё холодный, хотя уже прогреваться от печи начинает, но это лучше, чем в мокрой и лёгкой обуви идти по глубокому снегу, или стоять в ней.
Наконец-то согревшись, отлип от печки и, как следует, её рассмотрел. Её можно назвать почти Русской. На первом этаже этого дома четыре комнаты, угол печи выходит в каждую комнату, как только она прогревается, соответственно, тепло идёт и в комнаты.
Комната, в которой мы сейчас находились, была самой большой, метров двадцать пять-тридцать точно, и топка печки тут была, и достаточно большой шесток. Шесток – это площадка, на которую ставят горячую посуду. Он бывает закрытый и открытый, эта была открытой. Видать, большая семья тут раньше жила, или дом этот строили для большой семьи, да не достроили, что-то прогнало отсюда жителей. Но вот что? Неужели Гоны?
Нашу мокрую одежду и обувь закинули в печурки, сбоку у этой печи было два углубления с чугунными дверцами. Эти печурки как раз и используются для сушки одежды, обуви, грибов, трав или туда просто можно поставить приготовленную еду, чтобы она не остывала, или потихоньку разогревалась, очень удобные они, эти печурки.
Были сбоку в этой же комнате и спальные места на самой печи, вообще, кайф! Я так прикинул, туда вшестером можно лечь, если с комфортом – то четверым самое оно.
Помню, малой был, у бабушки в деревне один раз спал на Русской печи как раз вот на таком месте. Ощущения непередаваемые! Помню их до сих пор, кто не пробовал, никогда меня не поймёт. Матрасы, кровати, всё это фигня, по сравнению со сном на печи, даже если под тобой просто обычный матрас. Это… это как на сене спать, или на стогу сена, в чистом поле, тоже кайф. Будет возможность, обязательно попробуйте, а если ещё после банки, ох, мля, я прям на свой остров захотел, у меня там сеновал есть, баню надо построить!
Ну, так вот, пока мы топали по снегу и тащили этого оленя, наши мужики выбрали две комнаты, одна вот эта и соседняя, она поменьше, метров пятнадцать. Нашли кое-какой инструмент и кучу гвоздей. С их помощью в обеих комнатах частично забили окна, так как их просто не было. Они были выбиты, зато доски были, ими и забивали.
Печь разгорелась, немного дымит, но это фигня, щас прогреется, и дым уйдёт через неплотно заколоченные окна. Тяга у печи просто сумасшедшая, аж гудит всё. Вон Апрель ещё дровишек подкинул, пар изо рта уже не идёт, да и мы тут надышали, пол только холодный.
Ну и что тут у нас в доме? Осмотрелся, думаю, что его покидали в спешке, но не в пожарном режиме, что-то забрали, что-то оставили.
Посередине этой большой комнаты стоит огромный, широкий и массивный стол, и со всех сторон лавки. На полках в сенцах и тут нашли кое-какую посуду, как глиняную, так и железную, в принципе, всё неплохого качества. Пустые ящики и коробки, были какие-то небольшие коробочки с какой-то крупой, но готовить её не решились.
Пара больших одеял или покрывал, их вон наконец-то догадались на пол кинуть, и они сейчас сохнут, свечи в коробке, много, кстати, несколько подсвечников. Ещё какие-то тряпки, несколько старых ножей, и слежавшаяся соль, она прям в камень превратилась. Вот ценность, соли вообще ничего не будет – мокрая, сырая, каменная, соли и соли.
Упырь, Паштет и Маленький, уже согревшись, потрошат на улице оленя. Ещё кто-то, я не видел кто, припёр из соседнего дома пару кастрюль, вот в них сейчас и замутим похлёбку, а потом ещё можно будет мяса пожарить, прям на огне.
В комнатах оказались несколько кроватей, как железных скрипучих, так и сделанных на совесть деревянных. Скрипучие трогать не стали, перебудят всех ночью.
Так же срубили и притащили множество елок, нарубили ветвей и сделали что-то типа лежанок, сверху эти тряпки накидали, которые, и тут нашли, и из соседних домов пацаны притащили. Ха, нужно ли говорить, какой запах ёлки распространился по дому , когда он окончательно прогрелся?
Организм согрелся и стал требовать еды, и побольше. А кастрюли только заполнили порезанным мясом, плюс повесили большой кусок жариться, там всё Мушкетёры наши кашеварят, мы им постольку поскольку помогали.
Кастрюлю и посуду сначала отмыли, потом прокипятили, и только потом в них стали готовить. Снега вон вокруг полно, вот вам и вода.
Обувь и шмотки высохли достаточно быстро. Я с ребятами пробежался по соседним домам, пока светло, бегом, прикрывая друг друга и вжав голову в плечи от ветра и снега. Тащили всё, что считали нужным. Тряпки, посуду, нас рыл-то сколько, пару стульев даже припёрли. В тех двух домах даже погреба нашли, но там всё замёрзло и сгнило, хотя там и бочки были, в которых хранили продукты, и банки какие-то стеклянные и железные, не, рисковать не будем.
Короче, мародёркой занимались по полной программе. Через пару часов наши две комнаты приобрели жилой вид, в дальнем доме даже занавески сняли и прибили их тут, на одном из окон. Пока еда готовится, заниматься-то надо чем-то. Даже пурга и снег никого уже не пугали, знали, что там у нас и тепло и еда готовится. А то от этих запахов готовящейся еды и елок на полу можно с ума сойти, особенно, от запаха жарящегося мяса.
Единственное – туалет типа «сортир», он на улице. Ну ничего, будем по трое ходить, кто его знает, какие тут местные жители или звери. И то днём, на ночь пару вёдер в сенцы поставили, тоже в домах нашли.
Когда печь окончательно прогрелась и перестала дымить, Апрель дал команду забить до конца окна, щели там маленькие есть, так что вентиляция будет.
Так же под окнами, входом в дом, и ещё на нескольких направлениях установили растяжки. Дежурить в такую погоду дураков нет, там прям натуральная пурга разыгралась. Ветер сильнейший, снег так и валит, и в мою последнюю пробежку в сарай за дровами мне вообще показалось, что температура ещё упала. Так что закупориваемся в доме и сидим, спим, едим, отдыхаем и думаем, что делать дальше. Да и пургу надо переждать. Нас отсюда хрен кто выковыряет, если только дом поджечь, или влупить по нему из пушки, или банально взорвать. Но надеюсь, до этого не дойдёт. В такую погоду дураком нужно быть, чтобы находиться снаружи. Тем более, эти дома заброшены, и жителей тут давно не было, звериные следы мы не видели, всё снегом занесло, но думаю, что звери тут шастают.
Ох, какой же это кайф, есть свежепожаренное мясо, похлёбку, и пить чай из веток ёлок. Мы сидели все за этим столом и уплетали за обе щёки. Хорошо хоть тарелок и ложек на всех нашли, что-то здесь, что-то в соседних домах.
Тепло, можно даже сказать, стало жарко, все сыты, довольны. Наелись, развалились, кто где, пока все в этой большой комнате, переговариваемся, делимся впечатлениями о схватке с Гонами и об этом месте.
— Ну и какие планы дальше? – спросил я, развалившись на лежанке и с удовольствием вдыхая запах ёлки.
Пацаны как-то разом притихли и уставились, кто на меня, кто на Апреля.
— Пешком пойдём – замёрзнем, – прокряхтел Слива, – да и непонятно, куда идти.
— Тут тоже сидеть смысла нет, – ответил Апрель, наливая себе из железного чайника, который Упырь еле оттёр какой-то тряпкой изнутри, и в котором мы варили а ля чай из ёлки, – сколько сидеть? Чего ждать?
— Согласен, – кивнул я, – но при такой погоде и в такой одежде и обуви, – я скептически себя осмотрел, – далеко не уйдёшь.
Мы все одеты легко, очень легко, у всех цифра и лёгкая обувь. У нескольких есть каски, но толку от них на морозе – ноль.
— Попадос! – крякнул Упырь и заулыбался.
У него хоть рожа нормальной стала, а то была синей. Вот как он так цвет лица меняет? Тоже мне, загадка природы.
— Предлагаю, как стихнет пурга, залезть на гору, – предложил Маленький, – тряпки вон есть, – кивнул он на одеяла и покрывала, которые мы нашли в домах, – укутаться и лезть на гору. Так больше шансов что-то увидеть сверху.
— Оптика есть, – Клёпа тут же показал прицел от Барретта.
— А винтовка где? – спросил я, поняв, что Барретта-то я не вижу.
— Внутри горы бросил, когда от обвалов спасались, тяжеловато с ней бегать там было, прицел вон снял, он хороший, далеко видно будет.
— Ну вот, – заулыбался Апрель, – кто с Маленьким пойдёт?
— Я, – тут же выпалил Страйк.
— Я тоже прогуляюсь, – добавил Дже, – верёвку бы нам какую только.
— Поищем ещё раз по домам, – кивая, сказал Апрель, – может плохо искали. В любом случае, нам сначала нужно дождаться, когда стихнет эта метель, – он кивнул головой вбок, и мы все услышали, как в щели досок завывает ветер.
Да мы прям задницей чувствуем, что непогода там разыгралась не на шутку.

Глава 7.

19 февраля.
Белаз. Непонятно где.
— Ну чё там? – прокричал Туман, стоя на лестнице и сразу двумя фонарями освещая гараж.
Плюс ещё трое ребят стояли и точно так же светили фонарями на заваленную различным барахлом Метлу. Вторую крепко приложило к аппарели тяжёлой багги. Машины тут растяжками к полу не крепили, просто не думали, что Белаз может так накрениться, это не корабль, который плывёт в шторм, и внутри всё туда-сюда.
— Да щас, – прокричал откуда-то из-под Метлы Крот, – почти добрались. Чуб, вытащи вот этот ящик и вот этот.
Два камня достали через полчаса и приступили к разбору завалов в гараже. В общем, каждый занялся своим заданием. Кто-то пошёл в лес за дровами, надев тёплую одежду и обувь, которую предусмотрительно всегда возили с собой, кто-то ремонтировал оборудование, кто-то готовил. В общем, все занимались делом.
Ещё через полтора часа, Туман, Грач и ещё несколько бойцов, привезли из леса кучу дров на свежесделанном плоту из поваленных деревьев. Благо различного инструмента, включая бензопилы, молотки, гвозди и верёвки, в машине тоже хватало.
К этому времени Винт, Казак и Рыжий успели сварить одну буржуйку и трубу вытяжки вытащить наружу. Буржуйку сразу запалили на втором этаже, как и два костра снаружи, около аппарели.
Рыжий оказался прав, снега позади машины оказалось очень много. Белаз, как бульдозер, своей задней частью сдвинул кучу снега и земли перед собой, вот сейчас аппарель и откапывали.
Ещё через пару часов был готов поздний обед, или, если угодно, ранний ужин. Также к этому времени было сварено ещё две буржуйки, и в них тоже разожгли огонь.
Второй этаж постарались максимально утеплить, закрыв и заложив тряпками различные щели и бойницы, и три буржуйки достаточно хорошо прогрели весь второй этаж.
— Теперь жить можно, – довольно произнёс Леший, усаживаясь в раскладной стул с тарелкой дымящейся каши в руках.
Бойцы распределились кто где. Кто-то так же сидел в раскладном стуле, кто-то полулежал в гамаке, благо, площадь второго этажа Белаза, где как раз были жилые помещения, с лихвой позволяла разместиться и большему количеству народа.
— Крот, чего там с Метлой? – спросил Туман, – протягивая стоящему на раздаче Паштету свою тарелку.
— Одну раздавило, – хмыкнул Крот, – корпусу хана, винт и движок целые. Вторая более-менее, уже начали разбирать, думаю, завтра вытащим наружу и соберём вновь. Вы камни-то с плота, на котором дрова привезли, сняли?
— Конечно, плот на улице, камни внутри.
Так же запустили оба дизельгенератора, и внутри машины, и вокруг неё горело освещение. Тем временем, на улице поднялась настоящая метель, и некоторые из ребят периодически подходили и смотрели, в ту или иную, оставленную специально для наблюдения, смотровую щель, на разыгравшуюся непогоду.
20 февраля.
К утру непогода стихла, но снегу навалило очень много, им занесло все тропинки, которые вчера натоптали вокруг машины. Со стороны Белаз казался этаким большим железным ящиком, вросшим в снег.
С утра снова с трудом открыли занесённые за ночь двери и приступили к расчистке других. Погода установилась ясная и безветренная, морозец около десяти градусов.
— Красота-то какая, – не удержавшись, произнёс Грач, выбравшись на крышу Белаза и осматривая окрестности, – тихо всё? – спросил он у Митяя, который в этот момент дежурил на крыше и обозревал в мощную оптику окрестности.
— Да, животные только бегают. Видел оленей, волков, ещё какие-то, типа зубров пробежали. Завалить бы кого.
— Щас Метлу пацаны соберут, можно будет и завалить, – хмыкнул Грач, – по такому снегу тушу переть сложновато, и отталкиваться палками по снегу тоже тяжело. Мы вон вчера из леса запарились лететь сюда. Шестами отталкиваемся, а они проваливаются больше чем на метр, как по воде грести не получится. Ты тут не мёрзнешь хоть?
— Не, одежда тёплая, – хлопнул себя по куртке Митяй, – да и меняемся мы с пацанами. Чё тут –сиди и сиди, смотри в оптику.
— Ну хорошо, пойду вниз, снег покидаю.
Позади Белаза раздавались радостные крики и шутки ребят, они снова начали откидывать снег от аппарели, плюс расчищали другие двери, особенно с левой стороны, её вообще за ночь занесло практически до второго этажа.
— У нас гости, – через два часа доложился Колючий, который в этот момент находился на дежурстве на крыше, – катер на воздушной подушке, позади две машины на больших колёсах с какими-то прицепами.
— Чего? – обалдело переспросил Туман, отрываясь от расчистки снега и втыкая в снег лопату, – иду к тебе.
Дёрнув с собой Грача, тот был без наушника, они бегом побежали на крышу Белаза. Там к Колючему уже присоединился Митяй. Вон они оба лежат на постеленных туристических ковриках и смотрят в прицелы своих Барреттов.
— Расстояние тысяча шестьсот сорок метров, – доложился Колючий, – катер и машины остановились, смотрят на нас. Вижу людей и, кажется, Рейдеров.
— Рейдеров? – ещё больше обалдели Грач и Туман.
— Да, таких же, как наш Малыш, – подтвердил Митяй, – и это не катер на воздушной подушке, это такая же машина, как и наша Метла.
Тут отцы командиры обалдели ещё больше и, взяв каждый по мощной подзорной трубе, стали рассматривать появившихся гостей.
В оптику Туман увидел и катер и две машины. Катер как катер, только он действительно висел над снегом, позади огромный винт, чуть сбоку – две большие тачки, по шесть колёс у каждой, позади большие прицепы на таких же больших колёсах. Вся техника выкрашена в белый цвет. На крыше машин стояли хорошо одетые и вооружённые люди, и точно так же смотрели в бинокль на Белаз. А вон и Рейдеры, да, действительно, трое таких же, как их Малыш.
— Двенадцать человек и четыре Рейдера, – доложился Колючий – и, кажется, ещё в машинах несколько, все вооружены.
— Что в прицепах, и чего они там делают? – спросил Грач.
Неожиданно все эти люди и Рейдеры погрузились в машины. Тронулась с места сначала одна, затем вторая машины. Тут же все с крыши Белаза увидели, как закрутился винт на катере и поднял кучу снега. Катер с лёгкостью крутнулся на месте, и снежная пыль полностью скрыла машины с прицепами.
— Уходят, – как-то немного разочарованно произнёс Туман, – и нам их догнать не на чем.
— Походу, мы их спугнули, – добавил Грач, – только непонятно почему.
Через пару минут машины и катер исчезли в лесу.
— Значит, есть жизнь на Марсе, – улыбнулся Колючий, поднимаясь с коврика, – не одни мы тут, уже хорошо.
— Техника у них точно хорошая, – сказал Туман, – машины эти на больших колёсах, низкого давления, чтобы по снегу передвигаться, Метла, опять же, как у нас. Оружие, незнакомое вроде, но автоматы и винтовки я точно разглядел, и одеты они хорошо. Явно тут цивилизация, и их технические возможности не в зачаточном состоянии.
— Пулемёты на крыше машин видели? – спросил Митяй.
— Видели, – кивнул Грач, – куда же мы попали? Если они тут такие вооружённые передвигаются, значит, что? Значит тут тоже идёт война? Вот же млять! Это оружие всё явно не для защиты от диких животных.
— Будем разбираться, – ответил Туман, – нам нужно, как можно быстрее, запустить свою Метлу и отправиться на разведку.
— Чё тут у вас? — на крышу выбрались Туча, Няма и ещё несколько ребят.
— Местные появились, – пояснил Туман, – две машины на колёсах низкого давления и катер, как Метла у нас.
— И где они? – спросил Няма.
— Свалили, – хихикнул Колючий, – нас испугались.
— Мужики, в лесу движение, – внезапно сказал Митяй, продолжая лежать на коврике и смотреть в прицел винтовки, – один в маскировочном халате, пробрался и спрятался за дерево на опушке, расстояние тысяча семьсот восемьдесят метров, – добавил он, спустя несколько секунд.
— Они же? – спросил Туман.
— Без понятия, но у него в руках бинокль.
Едва Митяй это сказал, как где-то в лесу громыхнул выстрел из пушки, спустя несколько секунд перед Белазом, метрах в двухстах, взорвался снаряд.
Мужики, как стояли, так и рухнули все на крышу. Колючий тут же снова плюхнулся за свою, так и стоявшую на сошках, винтовку.
— Это корректировщик, мать его, – крикнул Туман, – пристрелочный, Митяй, вали его, Грач – за пушку, быстро, Колючий – корректируй Грача.
Сам он встал на колено и стал смотреть на лес в бинокль.
— В укрытия все, – заорал Няма с крыши тем, кто находился внизу. Ребята сначала обалдели от взрыва снаряда, а затем, побросав лопаты, кинулись внутрь Белаза.
Бах! – снова ветер донёс выстрел из пушки. Второй снаряд взорвался уже практически около самого Белаза.
— Ну щас я вам устрою! – уже сидя в башне, глядя в окуляр прицела и крутя ручки пушки, шипел Грач, – Колючий, направление дай, – это он уже крикнул в рацию.
Бах, – Митяй выстрелил из Барретта по корректировщику. Естественно, с такого расстояния не попал, но корректировщика напугал, тот, как подкошенный, рухнул в снег и перекатился в сторону на пару метров. Тяжёлая пуля попала в небольшое деревцо слева от корректировщика. Ствол тут же треснул, посыпались щепки, и сверху с веток посыпался снег.
— Грач, попадание видишь?
— Да.
— Левее тридцать, вали его, их пушку не вижу.
Бах, ещё один выстрел Митяя, снова мимо.
— Сидит, падла! – зло произнёс Митяй, дёргая затвор.
Ещё один выстрел из леса, на этот раз снаряд попал точно в закрытую аппарель, раздались крики, до находившихся на крыше дошла ударная волна, все разом пригнулись и крепко выругались. Но аппарель была достаточно крепкой и толстой, и снаряд не смог её пробить.
— Выстрел! – заорал Грач.
Бах! – выстрел из пушки Белаза больно шибанул по ушам всем тем, кто находился на крыше, и спустя несколько секунд, снаряд взорвался в лесу.
— Есть попадание, – спокойно доложился Колючий, – корректировщик готов.
В свой прицел он видел, как взрыв снаряда взметнул десятки килограмм снега вместе с парочкой кустов и одним деревом, и уже в воздухе снег окрасился красным.
Пушка из леса больше не стреляла. Видимо поняли, что без корректировщика стрелять проблематично, либо снаряды экономят.
Несколько минут и Туман и оба снайпера наблюдали за лесом. Труп корректировщика так и лежал на снегу, и его было очень хорошо видно, всё вокруг в радиусе трёх метров было окрашено в красный цвет.
— Ну где же вы, падлы? – шипел Туман смотря в бинокль.
— Повреждений нет, всё нормально, – доложил прибежавший Грач, – мелковат у них калибр. Скорее всего, пушку на одном из прицепов везли, отъехали в лес, установили, послали корректировщика и открыли огонь.
Со словами Грача согласились все.
— Чё тут у вас? – на крышу с оружием выбралось ещё несколько ребят.
В двух словах Грач быстро объяснил им, что произошло.
— Нету никого, чисто, – спустя ещё пять минут, сказал Колючий, – походу, ушли, труп так и валяется, за ним они не пойдут. Скорее всего, поняли, что у нас есть дальнобойные снайперские винтовки. Митяй вон лихо дерево снёс.
— Кто же вы такие? – сам у себя спросил Туман.
Прошёл час. Движения в лесу так больше и не было. Зато ветер донёс до Белаза рёв двигателя Метлы, и все решили, что эти любители палить из пушки, почём зря, убрались восвояси. Разорванное тело корректировщика так и осталось лежать на своём месте, за ним никто не пришёл.
— Мужики, у нас опять гости, – взорвалась рация голосом Колючего.
Большинство в этот момент были на втором этаже, и ели, и обсуждали произошедшее. Крот, Чуб и ещё несколько ребят уже частично через другие двери вытащили разобранный корпус Метлы на улицу и там его собирали.
— Тревога, всем в ружьё! – тут же отдал команду на общей волне Туман.
После обстрела, по его команде все вооружились, и были с рациями. Сам же Туман снова побежал на крышу.
— Где они? – тут же прокричал Туман, едва выбежав на крышу.
Грач уже сидел в башне пушки, вон её ствол туда-сюда ходит.
— Слева две почти такие же машины и две Метлы, – доложился Колючий.
— Слева? – удивлённо переспросил Туман и стал смотреть в указанном направлении в бинокль.
Эти две машины и два катера выехали совершенно с другой стороны. Если та техника появилась из леса справа, то эти выехали из-за одной из гор слева.
Две шестиколёсные машины, на таких же колёсах низкого давления, только их кузова немного отличались от виденных ребятами ранее, два катера, один большой с одним винтом, второй побольше, и у него сзади на корме было два винта.
Вся эта кавалькада выехала из-за горы и остановилась. Тут же из техники стали выбираться пассажиры и рассматривать в бинокли Белаз.
— Это другие, – резюмировал Колючий, – одеты по-другому, и тачки другие. Тоже люди и Рейдеры.
— Твою мать, – сплюнул Туман, – кого сюда ещё принесло?
— Может, вмазать по ним? – последовал вопрос Грача, – они у меня на прицеле.
— Пока отставить, посмотрим на их действия.
И тут меньшая Метла тронулась с места и двинулась по направлению к Белазу.
— Походу, к нам едут, – тут же сказал Митяй, – вернее, летят.
Катер действительно летел над снегом, поднимая за собой шлейф из снега. Работа его двигателя была всё лучше и лучше слышна.
— Хорошо идёт, – хмыкнул Колючий, не удержавшись от комментария.
Катер действительно летел над снегом с хорошей скоростью. Не долетая до Белаза метров пятьсот, водитель сбавил обороты и дальше подлетал уже на маленькой скорости.
На ходу на нос из кабины выбрался человек, один, без оружия и, улыбаясь, помахал руками, словно приветствуя тех, кто рассматривал его из Белаза и показывая, что у него нет оружия.
Подлетев метров на тридцать к машине, катер остановился, только была слышна работа его двигателя на холостых оборотах. Сам же корпус так и висел над снегом на высоте около метра.
— Приветствую вас, – громко крикнул этот мужик на чистом русском языке, задрав голову.
Туман хорошо его разглядел. Унты, тёплые штаны, куртка, частично обшитая мехом, на голове шапка, на поясе кобура, с торчащей из неё рукояткой пистолета. Сквозь лобовое стекло виднелся водитель и рядом с ним ещё один человек.
Сам катер внешне кардинально отличался от их Метлы. Кузов больше и массивнее, есть небольшие поручни по бокам, как на обычной лодке, сзади винт в кожухе из сетки в пару метров. Салон герметичный, человек шесть-семь туда точно поместятся, это Туман отметил машинально. Выкрашен в белый цвет, впереди, где сейчас стоит этот улыбающийся мужик, крепления для какого-то оружия, скорее всего, для пулемёта, и люк вон есть, можно стрелять, высунувшись из переднего люка, и бронещиток откидывающийся. В крыше тоже люк, там турель, но оружия на ней нет.
— Поговорим, мужики? – снова весело крикнул гость.
— Ща спущусь, – прокричал ему в ответ Туман, отжал тангенту рации и сказал в микрофон, – Грач, со мной, посади кого-нибудь за пушку, всем остальным – внимание, особенно по сторонам смотрите. А то этот на Метле нам зубы заговаривает, а другие в этот момент сзади подберутся. Если что – валите их всех сразу, мы с Грачом в десятке метров около Метлы будем, упадём в снег, нас прикрыть не забудьте.
— Туман, – потихоньку позвал его Митяй, – у этого катера свежие пулевые на морде.
— Видел, – сквозь зубы ответил тот.
Развернувшись он направился к лестнице ведущей внутрь машины. Меньше чем через минуту Туман и Грач вышли наружу со стороны, где остановился катер. Этот мужик уже спрыгнул с него и дожидался их покуривая облокотившись плечом на корпус Метлы. Оба командира подошли и остановились метрах в 8 от катера и мужика. Его пассажиры так и сидели внутри, не высовывались.
— Ну здрасти – бухнул Туман.
— Привет – ухмыльнулся Грач.
— Это корабль такой? – снова улыбнувшись спросил мужик, взмахнув руками на Белаз.
— Ага, сухопутный – ответил Туман.
— Большой, железный – с уважением протянул мужик – вооружён не плохо, вон у вас даже пушка наверху есть. Я таких никогда не видел. Откуда вы и кто такие?
— Может быть представишься для начала? – спросил Туман.
— Чарис меня зовут – тут же ответил мужик снова улыбнувшись.
— Туман – ткнул он себе в грудь пальцем – Грач – палец показал на соседа — чё хотел?
— Да в принципе узнать кто вы такие – пожал плечами этот Чарис – мы тут неподалёку были, выстрелы слышали, из пушек, решили посмотреть, что тут происходит. Приехали, а тут ваш корабль сухопутный – он снова хихикнул и посмотрел на Белаз – вы стреляли или по вам?
— По нам и мы – спокойно ответил Туман – какие-то уроды на почти что таких же машинах как у вас так же, как и вы выехали из леса, посмотрели, потом уехали в лес и начали по нам шмалять из пушки.
— Вон там в лесу их корректировщик был – показал рукой Грач – мы его грохнули. Ваши?
— Нет, не наши – мужик тут же перестал улыбаться и сморщился как от зубной боли – есть тут у нас лесные жители, житья от них нет.
— Житья где? – тут же спросил Туман.
— Походу вы точно не местные – снова начал улыбаться Чарис – откуда вы тут взялись? Ваша машина сюда сама бы в жизни не проехала, тяжёлая очень и насколько я успел увидеть, передние колёса немного сломались.
— Наблюдательный какой – хмыкнул Грач.
— Ага, иначе бы уже давно в снегу где-нибудь лежал, мёртвый.
— Судя по вашему катеру ты не всегда наблюдательный – Туман кивнул на катер, на морде которого отчётливо виднелись пулевые отметины.
— Ага – мужик обернулся, кивнул и повернулся к ним назад – как раз эти лесные жители нас обстреляли. Сколько их было? На чём именно они были? – он вмиг стал серьёзным.
Вот этот момент Туману, да и Грачу не понравилось то, как он начал задавать эти вопросы.
— А тебе какой интерес? – спокойно спросил Туман.
— А мы те, кто решаем с ними проблемы – сложив руки на груди ответил Чарис – по крайней мере пытаемся. Вы мне так и не ответили, кто вы такие и откуда тут взялись на этой машине?
— Ну если мы тебе скажем, что провалились из другого мира, ты нам поверишь?
Ответ мужика затянулся на десяток секунд. Он ещё раз внимательно посмотрел на Тумана с Грачом, на Белаз, на снег вокруг и неожиданно ответил.
— Поверю.
— О как? – удивились оба.
— Ага. Вы военные, машина у вас вон вся побита, значит тоже воюете. И судя поэтому – он хлопнул рукой по борту своего катера – вас не удивило как он висит над землёй. Значит уже видели такие. Из другого мира говорите? – он хмыкнул.
— Тут что, у вас частенько бывают представители из других миров? – немало удивившись его ответу спросил Грач.
— Бывают, особенно звери, быстрые, опасные, когтями рвут всё подряд. Видели таких?
— Видели – спокойно ответил Туман, чем не мало удивил Чариса – и даже бились с ними. Как видишь, мы живы.
— Сильно – снова с уважением кивнул Чарис.
— Расскажешь, где мы оказались? – спросил Туман.
— Может внутри поговорим – он кивнул на Белаз – на улице холодновато. Как видите я без оружия – он развёл руки в стороны – ну кроме что разве этого – он хлопнул себя по кобуре с пистолетом – а вас там наверняка с десяток точно есть.
Туман ещё когда они сюда спускались, сразу сказал Грачу, что кто-нибудь из этих гостей сто процентов захочет оказаться внутри машины. Чтобы по возможности посмотреть, что и как там внутри и, хотя бы примерно понять, сколько их человек. Всё-таки что не говори, но их Белаз был лакомым куском. Тут дураком быть не надо, чтобы понимать, что внутри машины может быть много полезных и нужных вещей, одежды, оружия и боеприпасов. Ведь весь внешний вид машины говорил, что она военного предназначения.
И вот сейчас предположение Тумана подтвердилось. Этот Чарис не зря так рассматривал Белаз вблизи. Срисовал он и бойницы, и торчащие стволы пулемётов и зениток. Туман запретил всем высовывать нос из машины. Да, в свои бинокли они видели с пяток человек на крыше, остальные либо внутри, либо снаружи. Вот пусть и думает, сколько их. Ну не нравился он Туману и всё. Вся чуйка Тумана вопила о том, что этот мужик, скорее всего командир или главарь какой-нибудь банды совсем не тот добряк, за которого пытается себя выдать. Слишком большой опыт с такими личностями был у Тумана за его жизнь.
— Мы закалённые – улыбнулся Туман ответив.
— Ну хорошо – усмехнулся тот поняв, что внутрь машины его не пустят.
Ухмыльнулся так, не добро, но старался виду не подать. Зато это не ускользнуло от Тумана, и он понял, что поступает правильно.
— Но чайком то хоть угостите? – не унимался Чарис.
Туман улыбнулся, отжал тенгету рации и произнёс.
— Три чая сюда и печеньки какие.
— От это сервис – хихикнул мужик – осталось женский пол только пригласить. Или у вас есть они там? – он кивнул на Белаз.
— Нету – совершенно серьёзно ответил Грач.
— Ну ладно, нет так нет – театрально развёл в руки стороны Чарис – я просто спросил.
— Так где мы? – напомнил свой вопрос Туман.
— Вы в квадрате А4. За этим квадратом, как и ещё за несколькими несу ответственность я и мои люди – он махнул рукой себе за спину, туда, где осталась остальная его техника – мы, так называемая военная полиция. Несём дежурство, решаем проблемы с лесными жителями, бывает просто охотимся, зверей тут много, а свеженького мяса хочется.
Туман стоял и слушал этого командира с удовольствием отмечая для себя, что тот частенько использует в своей речи знакомые им слова, что тоже не могло не радовать, меньше языкового барьера будет.
— В 20 километрах отсюда есть город, называется он Балс, мы как раз оттуда. Дальше есть ещё парочка городов, деревни есть, какие-то заброшенные, какие-то нет.
— А почему заброшенные? – тут же спросил Грач.
— Звери эти вынудили всех уйти и лесные эти жители покоя не давали.
— Ясно.
— Ну это если вкратце – продолжил шериф.
Туман тут же так окрестил его про себя.
— У вас то какие планы на дальше? Так и будете тут сидеть? Лесные вам всё равно житья не дадут, а ваша машина отсюда уже точно никуда не уедет, никогда. Есть у вас техника то? Ну чтобы выбраться отсюда. Можете с нами поехать – он кивнул головой в бок, намекая на их транспорт – приедем в город, заселитесь, узнаете, что к чему. Я вас познакомлю со своими руководителями. Думаю, таким крутым парням как вы всегда найдётся работа по их профилю.
— Кататься по лесам и гонять этих ваших лесных? – улыбнулся Туман.
— У нас за это хорошо платят. В городе у нас есть всё для комфортной и сытой жизни. Могу конечно дать вам направление, добирайтесь сами, если сможете конечно. Тут и зверюшки бегают и лесные и дорогу вы не знаете.
— Пугаешь? – спросил Грач.
— Нет, предупреждаю. Проехать 20 километров по направлению зимой, по глубокому снегу, ну это не каждому под силу. Сами видите, горы и лес кругом, дольше кататься будете.
Из Белаза вышел Няма с чайником и кружками. Следом за ним шёл Клёпа с пакетов в котором были печенья и уже разложенный стол. Клёпа поставил стол около Тумана с Грачом, Няма плюхнул на него кружки, чайник, печенье и развернувшись они снова ушли внутрь машины.
— Угощайся – кивнул на кружки Туман, по которым Грач уже разливал чай – мы на пару слов.

Продолжение следует.