Неисповедимы пути Господни
Неисповедимы пути Господни
Фраза – «Неисповедимы пути Господни», давно стала расхожей. И произнося ее, люди думают о помыслах, воле, роке в конце-то наконечников, но никак не о пути, о реальной дороге.
Алексей тоже не задумывался о смысле этой фразы, до одного серого, ноябрьского вечера. Когда поземка заметает следы редких прохожих. Когда стылый воздух делает все звуки на улице резкими и тревожащими. Когда люди спешат убраться из настораживающих тагильских сумерек домой, к болтовне телевизоров, к теплу батарей, к запахам ужинов и холодному пивку в холодильнике.
Сегодня на работе Леха славно проставился. Как никак 33 стукнуло. Коллектив дружно пил за его здоровье, подарили модный вентилятор. После застолья были танцы, суровый флирт под остатки спиртного. Потом жаркие поцелуи в темных углах с огненной айтишницей Светой, так и не переросшие в быстрый секс. И вот он идет по опустевшей улице, опьяненный жизнью, в обнимку с вентилятором и презентами в пакете. Вдыхает морозный воздух, выветривающий остатки алкоголя. Новорождённый счастлив, он готов обнять весь мир, оставляя, заметаемые колким снежком, одинокие следы на ноябрьской улице.
Дома Алексей не спеша разделся и аккуратно повесил костюм в шкаф. Состояние было блаженно – расслабленное. Он хохотнул – «Сыт, пьян и нос в табаке». Кстати о табаке. И поплыли из пакета, как расписные лебеди, подарки. Вот и чилим, подаренный ему проказницей Мариной из отдела учета. Эта Маринка давно строила ему глазки, но на все попытки флирта с ней, умело выходила из щекотливых ситуаций. Ведьмочка в ступице. Леха не спеша начал собирать воедино несложную конструкцию. Так. Чего бы залить в ёмкость? Вина дома не было отродясь, а заливать воду - вариант для слабаков. О, коньяк! И он раскупорил коробку с подаренным Мартелем. В емкость вошло грамм 50, не более. Детская доза. Он набил чубук хорошим голландским табачком и принялся раскуривать. Ароматный дым, да еще пропущенный через коньяк, просто творил чудеса. И через пять минут Алексей уже взбивал воображаемые облака под собой и все норовил разогнать их пяткой, чтобы посмотреть как далеко до земли. Но чубук у чилима был небольшим и после десятка затяжек табачок кончился. Облако под Лехой плавно опустилось до уровня дивана, на коем и растекся наш герой. Впрочем, в себя он пришел достаточно быстро. Поулыбался новой гамме эмоций и начал разбирать чилим. Открыл форточку, чтобы проветрить и прочистил чубук.
Вычистил от смолы мундштук. Осталась только резная, сандалового дерева, емкость под жидкость. Холодный ветер из форточки уже резал тепло комнаты и казалось, проникал в душу.
«Жалко коньяк. Дорогой ведь. Да и что с ним произошло от чутка никотина?» - мелькнула мысль и Алексей ничтоже сумнясь опрокинул коньяк в рот.
Очнулся он от холода и зловещего хохота. Вокруг была темнота и пустота. Странная какая-то темнота, озаряемая невидимыми дальними зарницами и всполохами. Странной была и пустота.
Лехино тело, одетое лишь в трусы и носки, не ощущало опоры нигде. Не было ее ни под ногами, ни под пятой точкой, ни под руками. Непонятно было само пространство и дикий холод пронизывал до костей. Когда глаза чуточку привыкли к потемкам, он начал различать некие тончайшие светящиеся нити, пересекающие пространство под разными углами. Они были прямыми как натянутые струны некоего гигантского инструмента, где колки расположены произвольно вокруг точек крепления струн. Алексей попытался двигаться к этим струнам. Но под ногами не было почвы, руки не хватались ни за что, гребные движения не помогали. Он крутился, вертелся, пытался ползти и летать. Все тщетно. А холод уже, казалось, препарировал его для микроскопной нарезки. И Леха не выдержал – слезы потекли из глаз, он заорал как сумасшедший и так захотел туда… где светились нити, что… о чудо… под его ногами появилась тоненький светящийся луч. И шел он прямехонько из-под его ног в сторону некого сгустка подобных светящихся объектов вдалеке. Он попробовал наступить на луч и почувствовал опору. Осторожно, как по канату Алексей двинулся по светящейся нити. Потом пошел быстрее, побежал. Это обрадовало его и он промахнулся ногой мимо пути, и сразу улетел вниз. Вернее чуть не улетел, успев схватиться за нить рукой. Вертясь как червяк и запыхавшись от усилий, он снова влез на твердую поверхность луча. И аккуратно встав, пошагал вперед. Шел он очень долго. Ноги уже гудели, а с ними и спина, не привыкшая сохранять равновесие так долго. Ноги в носках проскальзывали по неведомому материалу нити и наш герой понимал, что скорость движения чрезвычайно мала. Он не понимал где находится, дико замерз и бесился от этой непонятки.
Вдруг раздался грохот и он буквально ослеп от вспышки. Поперек его ниточки сверкало широкое шоссе. Оно играло всеми цветами радуги и выглядело надежно, как немецкий автобан из сияющего стекла. Леха неторопливо добрался до дороги и встал на нее. И впрямь стеклянный автобан. По такому можно хоть на Белазе ехать. И он ухмыльнулся. Не пропаду, надо только до жилья добраться, а там посмотрим. И он припустил по дороге. Спустя час или два, (чувства времени как у Штирлица Леха не имел, а часы в комплект трусов не входили), он почувствовал сотрясение почвы. Вздрагивала сама суть дороги. Он замер и испугался. Как в фильмах, где ожившие динозавры догоняли людей. И прятаться некуда. Он подбежал к краю дороги и попытался примоститься сбоку. Но материал был гладкий и прочный. Нигде ни выбоинки, ни щели. Даже ногтем не зацепиться. А гул шагов все нарастал. Дорога вздрагивала все ощутимее. И Леха решился. Он ухватился руками на округлый край дороги и раскорячившись слез с полотна. Вдали показалась яркая вспышка. Огненный шар быстро приближался вместе с гулом шагов и подрагиванием полотна. И вот, ошалевший Алексей видит огромные ноги. Ступни их сверкают золотом. Ноги вполне человеческие, но размеры… Колени смутно угадывались в огненном облаке на высоте нью-йоркских небоскребов. Сверкающие полированным драгметаллом пятки оттолкнулись со странным скрежетом от дороги и прогрохотали мимо. Буквально минуты и стих даже гул шагов. Но до слуха Лехи донеслось – Не стой на пути у Бога.
И Алексей все понял. Он вспомнил даже песню, что пел Бутусов. Вспомнил и так захотел домой, что сразу увидел тонкую нить от своих ног куда-то вниз. Он скинул носки и помчался по этому пути домой.
Утром глаза у Лехи просто не открывались. Похмелье было жутчайшим. И он недобрым словом вспомнил и свою жадность… подумаешь коньяк французский, и Маринку… сволочь, подсадить решила на дрянь какую-то, и Светку… не дала, ссука, а ведь не напился бы тогда дома. Он дополз до душа и стоя на коленях долго пил прямо из-под крана. Потом выпрямился в душевой кабинке. Теплая вода приятно потекла по телу, но как только коснулась ног…
- АААААА, бля….че за нах!!!! Он с ужасом смотрел на свои стертые до крови пятки…
Опоздав на работу, Алексей сидел за столом и все никак не мог прийти в себя. Окружающая реальность казалась плавающей в дымке иллюзией. Какая работа, какие отчеты, какие посетители, когда где-то существует то, что не поддается никакому логическому объяснению.
В кабинет заглянула Марина, - «Ну что алкаш, головушка бо-бо?» Она улыбалась и выглядела так естественно, что мысли о чем-то подстроенном испарились из головы нашего героя.
- Зайди, надо потолковать.
- Ой, ты чего-й то грозный, - улыбнулась Марина.
- Зайди, сказал. И дверь за собой закрой. А то торчишь задницей наружу, привлекаешь внимание.- Слушай, Мариш, вот ты мне чилим подарила. А ты когда- нибудь чем-то подобным пользовалась?
- Неа, я ведь знаю, что ты любишь вещи с историей. Вот и купила его тебе в антикварной лавке, когда ездила на Гоа.
- Понятно, просто понимаешь...
Алексей замялся, не находя нужных слов. Марина села на стол, приблизив к нему свои аппетитные коленки. Еще вчера Леха бы ни за что не пропустил возможности погладить их, но сегодня ни маринкины колени, ни даже краешек чулка, вызывающе выбившийся из под юбки, не возбуждал его.
- Со мной что-то не то. Творится что-то…
И Леша рассказал Марине все что помнил, попутно пытаясь воссоздать в своем мозгу все до мелочей.
- А утром в душе обнаружил, что у меня ступни просто стерты. Как напильником сточены. До крови. Еле заклеил всё и дохромал до работы. Благо живу рядом.
И заметив испуганную недоверчивость в ее глазах, снял ботинки и потянул прочь носки.
Глаза Марины уподобились оловянным плошкам, когда она увидела кое – как забинтованные и залепленные лейкопластырем ссадины и раны на ногах Алексея.
- Я до последнего думала, что троллишь. Охереть. Как ты дошел до работы, Маресьев? Значит, все это произошло на самом деле? И что это было? И где это было? Сам – то как думаешь?
- Да я пока все утро ноги бинтовал, думал. Предположим я попал в некое пространство между мирами. Не знаю, нирвану, эфир, астрал, где можно каким- то образом прокладывать пути и по ним двигаться. И там есть некие существа, которые по этим путям ходят. Перемещаются между мирами. Но для того чтобы куда-то попасть, надо четко представлять куда тебе надо. Возникает
два больших вопроса. Первый, как снова попасть в эту нирвану и вернуться. И второй, почему я?
Никто из моих знакомых и незнакомых не может попасть туда, а я могу? Я что, особенный?
- А может тебе это все приглючилось? Ну сам же говоришь, что синька, плюс покурил. А раны – типа стигматы у психопатов.
Марина взглянула на Алексея и покраснела, - Извини. Это я так, в процессе размышления.
- Во - первых, дома я был уже практически трезв. Курил я хоть и через твой чилим, но простой табак. Чтобы что-то всплыло в одурманенном мозгу, нужно начитаться, насмотреться и вообще. А я сам до сих пор в охуе. Ну и в последних – ноги видела? Это я по твоему сам себе раскорябал чтобы тебя за титьки потрогать? Да иди ты…
- Ну ладно, Леш, не сердись. Чего ты как дурак сразу злишься. Надо как- то попробовать еще раз туда попасть. И я хочу в этом участвовать. Вот уедет муж в четверг в командировку, приду к тебе в гости участвовать в эксперименте. Но сразу предупреждаю – секса не будет. Так что даже не подкатывай.
Дверь резко открылась и в кабинет влетела начальница.- Вот они, голубки. Один на работу опаздывает. Другая на стол к нему уселась, коленями светит. А
ну живо в свой отдел. А у тебя посетители в коридоре сидят, вперед с песнями. Зайдешь потом ко мне, я тебе скажу пару ласковых.
- Любовь Александровна, да мы тут рабочие моменты обсуждаем.
- Заткнись лучше, Алексей. Маринка, брысь отсюда.
Наплыв посетителей отвлек мысли до вечера, но придя домой Леха решил эксперементировать.
Снова собрал чилим. Снова наполнил его коньяком и голландией. И даже выпил для храбрости. А вдруг доза алкоголя уже должна быть в крови? Но вот табак в чубуке кончился, а никакого эффекта не наступило. Даже облаков не было.
Выходные и последующие три рабочих дня были невыносимо серыми и рутинными. Алексей механически работал, прибирал дом, ходил в магазин, пялился в телевизор и отписывался в соцсетях. Не порадовала даже победа любимого ГГГ в бою против канадца, так давно ожидаемая.
От начальницы получал разносы, Светка дулась, что не заходит поболтать, а Маринки он вообще не видел. В перекуры он молча сидел, затягиваясь и не вступая с коллегами с разговоры.
В четверг в курилку вошла Марина.
- Привет, чего такой смурной? Прячешься от меня? Приглашение в гости в силе?
- Привет, Мариш, в силе конечно. Только есть ли смысл? Я пробовал, ничего не получается.
Вообще мне все больше произошедшее кажется бредом. И про стигматы, может ты и права.
- Болит?
- Болит.
- Ладно, не кручинься, помозгуем сегодня вдвоем. Расскажешь, как пробовал повторить в подробностях.
Вечером они разбирали и собирали чилим. Покурили сначала вдвоем, потом каждый отдельно. И коньяк из емкости выпили и еще коньячку добавили. Но никакого эффекта не последовало. Во втором часу ночи пошли спать в разные комнаты. Через полчаса Леха зашел в комнату, где спала
девушка, чтобы закрыть окно. Проветривали после курения. Марина спала абсолютно голая, чуть прикрывшись одеялом. Алексей залюбовался стройными изгибами тела и присел на край дивана.
- А я думала не придешь.
И рука Марины притянула его к себе.
Такой страсти в жизни Леши не было. От слова никогда. Они любили друг друга, то нежно, чуть касаясь кожи и вдыхая ароматы страсти. То словно сатанея, выплескивали агрессию, царапали спины, выгибаясь, вцепляясь до синяков, кусая губы и соски в кровь и сжимая в объятьях и переплетаясь ногами.
Когда утомившись, оба раскинулись на диване, последняя мысль в затухающем сознании Алексея была: «Вот это небо».
Очнулся Леха от толчков в бок, холода и дикого хохота.
- Где мы? Голая Марина толкала его в бок кулаком и дрожала от холода. Он оглядел себя. Тоже абсолютно голый. А вокруг знакомый полумрак, прорезанный лишь светящимися вдалеке нитями и полосами света.
- Верни меня обратно, Леш, тут дико холодно. Верни, пожалуйста, я верю тебе. Но рассекать просторы астрала голяком, выше моих психологических сил. Сделай что-нибудь, прошу.
- Да погоди ты, откуда я знаю, как отсюда свалить. Я не понимаю, как это в прошлый раз произошло. Мне тоже не доставляет удовольствия разгуливать тут, то в одних трусах, а теперь совсем голышом. Не гунди, давай подумаем спокойно. Надо захотеть куда-то попасть. Сильно, сильно. И появится путь. Кстати, ты не слышала такой нехороший хохот, когда мы тут появились?
- Не морочь мне голову хохотом, ничего я не слышала. Я сильно, сильно хочу обратно. Под теплый душ и в кроватку. И если ты теплым боком прижмёшься ко мне, то обещаю даже не выпихивать тебя.
- Это не работает так. Давай пожелаем путь до ближайшего жилья. Там можно будет хотя бы отогреться. А то я больше ни о чем думать не могу.
Но их мозговые потуги давали лишь слабые отблески, которые не превращались даже в тончайшую нить.
- Так, хватит. Я понимаю, что тебе страшно, неприятно и прочая фигня. Давай я обниму тебя, чтобы хоть чуточку согреть. Расслабься, будет не так холодно. А теперь вместе пожелаем путь, к ближайшему жилью.
И перед ними сразу сверкнула алмазным блеском небольшая тропинка. Мостиком она легла, среди черной бездны, начинаясь у их ног и заканчиваясь в клубящемся темном облаке, изредка вспыхивавшем внутренним свечением. Алексей обнял Марину за плечи и решительно ступил на путь.
- Главное не переходить дорогу Богам.
- Что?
- Идем.
Он улыбнулся и поцеловал Марину в щеку.
Светлана видела, как Леша уходил домой с Мариной. И что-то неприятно резануло сердце.
- Ревность? - подумала она. И это тоже, но не главное. Выглядело это уж как-то странно. Будто ослик бежит за морковкой, привязанной к палке. В плохом смысле этого хорошего слова.
- Маринка конечно сволочь, у самой муж, пришла к нам недавно и сразу поимела виды на главного романтика конторы. Лешка, давно мне нравился и закрутить с ним роман я и сама не прочь, - размышляла Света, набирая номер телефона Алексея. Но раз за разом срабатывал автоответчик.
А утром Леха и Марина не вышли на работу. Днем позвонили начальнице из дежурки соседнего РОВД и попросили забрать сотрудника Алексея Черкасова. Задержали, дескать, за вандализм и хулиганство. Начальница долго ругалась матом и отправила водителя и вызвавшуюся Свету, забрать «гребанного тихоню» из обезьянника. Но когда «конвой» прибыл в дежурку и взглянул на задержанного, то и водилу и Светлану посетило недоумение. За решеткой был явно не Леха. То есть тело было лехиным, но лицо… Это было лицо матерого уголовника, старого пирата и средневекового иезуита в одном флаконе. Черты постоянно менялись, искажались, губы то подрагивали, то сжимались, то обнажали в оскале зубы. Глаза беспрестанно двигались.
- Мы думали он под веществами, но анализ чистый, - сказал сопровождавший их сержант.
- Так что забирайте своего психа, нам возиться с ним некогда.
- А что он натворил?
- Залез в соседнюю церковку, разломал там чего-то. То ли порвал, то ли съел какую-то книгу. Но раз у нас церковь отделена от государства, да и нам лишние дела не к чему, пообщайтесь с попами, чтобы они заявы не писали.
Выпущенного Алексея довезли до дома и Света поднялась с ним. Говорил он вполне вменяемо, хотя голос был дерганым. Просил идти домой и обещал завтра выйти на работу. В квартиру не пустил. И Светлана решила пообщаться с потерпевшей стороной по горячим следам, чтобы унять скандал в зародыше.
В крошечной старой церковке, вернее часовенке, ее встретил старенький отец Игорь. Он внимательно выслушал Свету и обратил внимание на нестандартное поведение Алексея.
- Понимаешь, дочь моя, он ведь не абы какую книгу испортил. Он разорвал старый трактат об излечении одержимости. А отдельные листы съел. Причем самые важные в обряде. Сторож наш чуть к Богу в гости от страху не отправился, хоть и фронтовик бывший. Я бы хотел пообщаться с Алексеем, узнать зачем он это сделал. Тогда и решение приму, писать заявление или нет.
Снова приехав к дому Алексея вся троица поднялась на восьмой этаж и Света позвонила в дверь.
За дверью было тихо. Она постучала – ни звука.
Отец Игорь, посмотрел на крепкого водителя и тоном, не терпящим возражений приказал:
- Ломай дверь.
Они влетели в квартиру. В большой комнате, прямо посредине, сидел в позе лотоса Леха, глаза его закатились, дыхания не было слышно.
- А теперь действуем быстро, - слова священника звучали как команды.
- Ты обхвати его сзади и держи крепко. Старайся зафиксировать руки и ноги. И береги голову, головой он и тебя может достать крепко.
- Ты тащи веревки, простыни или любое чем можно зафиксировать это тело.
С этими словами он вытащил из сумки крест, пузырек с освященным маслом и старую, затертую книгу.
- Давно я не сталкивался с похитителями тел, ну да ничего, попробуем вернуть парня.
Через час тело Лехи перестало биться и пытаться разрушить всё и вся. Через два, Света с водителем немного прибрались в разгромленной комнате. А через три, все вчетвером уселись пить чай на кухне. Ослабевший Алексей рассказывал о своем путешествии в астрал, а отец Игорь лишь усмехался, отхлебывая из кружки. И когда все взоры устремились на него, начал свой неторопливый рассказ.
Пути Бога неисповедимы. Он создал не только наш мир. Вокруг нас много миров. Пути между ними непросты и доступны только ищущим. Но ищущий ищущему рознь. Бывает заскочит в астрал неподготовленный. Оставит свое тело без присмотра. И захватит, пустое тело без души, похититель. Что слонялся по мирам скитальцем, что прислушивался и приглядывался в астрале. С целью захватить оболочку, брошенную хозяином. Ведь так хочется простых радостей. Вкуса пищи и воды, запаха окружающего мира, видения света и ночи. Такое начинаешь ценить только помотавшись бестелесным духом пару тысяч лет. А это существо было еще хитрее, чтобы выманить раба божьего Алексея из тела, подсунуло ему суккуба. Которая и указала ему, как из тела своего выпрыгнуть. Сказать честно, хорошо что у меня сразу мысль мелькнула о похитителе тел.
Современные молодые священники только карьерой занимаются, да стяжательством. Законы Божьи не изучают. Старинных книг не читают. Души и тела паствы не спасают. А ты Алексей, присмотрись к Светлане. Девой, что спасла тебя, не бросаются. Таких до кончины на руках носят.
Ну ладно дети мои, пойду я. А ты (он погрозил пальцем водителю) не пей, а то через месяц разобьешься.
Фраза – «Неисповедимы пути Господни», давно стала расхожей. И произнося ее, люди думают о помыслах, воле, роке в конце-то наконечников, но никак не о пути, о реальной дороге.
Алексей тоже не задумывался о смысле этой фразы, до одного серого, ноябрьского вечера. Когда поземка заметает следы редких прохожих. Когда стылый воздух делает все звуки на улице резкими и тревожащими. Когда люди спешат убраться из настораживающих тагильских сумерек домой, к болтовне телевизоров, к теплу батарей, к запахам ужинов и холодному пивку в холодильнике.
Сегодня на работе Леха славно проставился. Как никак 33 стукнуло. Коллектив дружно пил за его здоровье, подарили модный вентилятор. После застолья были танцы, суровый флирт под остатки спиртного. Потом жаркие поцелуи в темных углах с огненной айтишницей Светой, так и не переросшие в быстрый секс. И вот он идет по опустевшей улице, опьяненный жизнью, в обнимку с вентилятором и презентами в пакете. Вдыхает морозный воздух, выветривающий остатки алкоголя. Новорождённый счастлив, он готов обнять весь мир, оставляя, заметаемые колким снежком, одинокие следы на ноябрьской улице.
Дома Алексей не спеша разделся и аккуратно повесил костюм в шкаф. Состояние было блаженно – расслабленное. Он хохотнул – «Сыт, пьян и нос в табаке». Кстати о табаке. И поплыли из пакета, как расписные лебеди, подарки. Вот и чилим, подаренный ему проказницей Мариной из отдела учета. Эта Маринка давно строила ему глазки, но на все попытки флирта с ней, умело выходила из щекотливых ситуаций. Ведьмочка в ступице. Леха не спеша начал собирать воедино несложную конструкцию. Так. Чего бы залить в ёмкость? Вина дома не было отродясь, а заливать воду - вариант для слабаков. О, коньяк! И он раскупорил коробку с подаренным Мартелем. В емкость вошло грамм 50, не более. Детская доза. Он набил чубук хорошим голландским табачком и принялся раскуривать. Ароматный дым, да еще пропущенный через коньяк, просто творил чудеса. И через пять минут Алексей уже взбивал воображаемые облака под собой и все норовил разогнать их пяткой, чтобы посмотреть как далеко до земли. Но чубук у чилима был небольшим и после десятка затяжек табачок кончился. Облако под Лехой плавно опустилось до уровня дивана, на коем и растекся наш герой. Впрочем, в себя он пришел достаточно быстро. Поулыбался новой гамме эмоций и начал разбирать чилим. Открыл форточку, чтобы проветрить и прочистил чубук.
Вычистил от смолы мундштук. Осталась только резная, сандалового дерева, емкость под жидкость. Холодный ветер из форточки уже резал тепло комнаты и казалось, проникал в душу.
«Жалко коньяк. Дорогой ведь. Да и что с ним произошло от чутка никотина?» - мелькнула мысль и Алексей ничтоже сумнясь опрокинул коньяк в рот.
Очнулся он от холода и зловещего хохота. Вокруг была темнота и пустота. Странная какая-то темнота, озаряемая невидимыми дальними зарницами и всполохами. Странной была и пустота.
Лехино тело, одетое лишь в трусы и носки, не ощущало опоры нигде. Не было ее ни под ногами, ни под пятой точкой, ни под руками. Непонятно было само пространство и дикий холод пронизывал до костей. Когда глаза чуточку привыкли к потемкам, он начал различать некие тончайшие светящиеся нити, пересекающие пространство под разными углами. Они были прямыми как натянутые струны некоего гигантского инструмента, где колки расположены произвольно вокруг точек крепления струн. Алексей попытался двигаться к этим струнам. Но под ногами не было почвы, руки не хватались ни за что, гребные движения не помогали. Он крутился, вертелся, пытался ползти и летать. Все тщетно. А холод уже, казалось, препарировал его для микроскопной нарезки. И Леха не выдержал – слезы потекли из глаз, он заорал как сумасшедший и так захотел туда… где светились нити, что… о чудо… под его ногами появилась тоненький светящийся луч. И шел он прямехонько из-под его ног в сторону некого сгустка подобных светящихся объектов вдалеке. Он попробовал наступить на луч и почувствовал опору. Осторожно, как по канату Алексей двинулся по светящейся нити. Потом пошел быстрее, побежал. Это обрадовало его и он промахнулся ногой мимо пути, и сразу улетел вниз. Вернее чуть не улетел, успев схватиться за нить рукой. Вертясь как червяк и запыхавшись от усилий, он снова влез на твердую поверхность луча. И аккуратно встав, пошагал вперед. Шел он очень долго. Ноги уже гудели, а с ними и спина, не привыкшая сохранять равновесие так долго. Ноги в носках проскальзывали по неведомому материалу нити и наш герой понимал, что скорость движения чрезвычайно мала. Он не понимал где находится, дико замерз и бесился от этой непонятки.
Вдруг раздался грохот и он буквально ослеп от вспышки. Поперек его ниточки сверкало широкое шоссе. Оно играло всеми цветами радуги и выглядело надежно, как немецкий автобан из сияющего стекла. Леха неторопливо добрался до дороги и встал на нее. И впрямь стеклянный автобан. По такому можно хоть на Белазе ехать. И он ухмыльнулся. Не пропаду, надо только до жилья добраться, а там посмотрим. И он припустил по дороге. Спустя час или два, (чувства времени как у Штирлица Леха не имел, а часы в комплект трусов не входили), он почувствовал сотрясение почвы. Вздрагивала сама суть дороги. Он замер и испугался. Как в фильмах, где ожившие динозавры догоняли людей. И прятаться некуда. Он подбежал к краю дороги и попытался примоститься сбоку. Но материал был гладкий и прочный. Нигде ни выбоинки, ни щели. Даже ногтем не зацепиться. А гул шагов все нарастал. Дорога вздрагивала все ощутимее. И Леха решился. Он ухватился руками на округлый край дороги и раскорячившись слез с полотна. Вдали показалась яркая вспышка. Огненный шар быстро приближался вместе с гулом шагов и подрагиванием полотна. И вот, ошалевший Алексей видит огромные ноги. Ступни их сверкают золотом. Ноги вполне человеческие, но размеры… Колени смутно угадывались в огненном облаке на высоте нью-йоркских небоскребов. Сверкающие полированным драгметаллом пятки оттолкнулись со странным скрежетом от дороги и прогрохотали мимо. Буквально минуты и стих даже гул шагов. Но до слуха Лехи донеслось – Не стой на пути у Бога.
И Алексей все понял. Он вспомнил даже песню, что пел Бутусов. Вспомнил и так захотел домой, что сразу увидел тонкую нить от своих ног куда-то вниз. Он скинул носки и помчался по этому пути домой.
Утром глаза у Лехи просто не открывались. Похмелье было жутчайшим. И он недобрым словом вспомнил и свою жадность… подумаешь коньяк французский, и Маринку… сволочь, подсадить решила на дрянь какую-то, и Светку… не дала, ссука, а ведь не напился бы тогда дома. Он дополз до душа и стоя на коленях долго пил прямо из-под крана. Потом выпрямился в душевой кабинке. Теплая вода приятно потекла по телу, но как только коснулась ног…
- АААААА, бля….че за нах!!!! Он с ужасом смотрел на свои стертые до крови пятки…
Опоздав на работу, Алексей сидел за столом и все никак не мог прийти в себя. Окружающая реальность казалась плавающей в дымке иллюзией. Какая работа, какие отчеты, какие посетители, когда где-то существует то, что не поддается никакому логическому объяснению.
В кабинет заглянула Марина, - «Ну что алкаш, головушка бо-бо?» Она улыбалась и выглядела так естественно, что мысли о чем-то подстроенном испарились из головы нашего героя.
- Зайди, надо потолковать.
- Ой, ты чего-й то грозный, - улыбнулась Марина.
- Зайди, сказал. И дверь за собой закрой. А то торчишь задницей наружу, привлекаешь внимание.- Слушай, Мариш, вот ты мне чилим подарила. А ты когда- нибудь чем-то подобным пользовалась?
- Неа, я ведь знаю, что ты любишь вещи с историей. Вот и купила его тебе в антикварной лавке, когда ездила на Гоа.
- Понятно, просто понимаешь...
Алексей замялся, не находя нужных слов. Марина села на стол, приблизив к нему свои аппетитные коленки. Еще вчера Леха бы ни за что не пропустил возможности погладить их, но сегодня ни маринкины колени, ни даже краешек чулка, вызывающе выбившийся из под юбки, не возбуждал его.
- Со мной что-то не то. Творится что-то…
И Леша рассказал Марине все что помнил, попутно пытаясь воссоздать в своем мозгу все до мелочей.
- А утром в душе обнаружил, что у меня ступни просто стерты. Как напильником сточены. До крови. Еле заклеил всё и дохромал до работы. Благо живу рядом.
И заметив испуганную недоверчивость в ее глазах, снял ботинки и потянул прочь носки.
Глаза Марины уподобились оловянным плошкам, когда она увидела кое – как забинтованные и залепленные лейкопластырем ссадины и раны на ногах Алексея.
- Я до последнего думала, что троллишь. Охереть. Как ты дошел до работы, Маресьев? Значит, все это произошло на самом деле? И что это было? И где это было? Сам – то как думаешь?
- Да я пока все утро ноги бинтовал, думал. Предположим я попал в некое пространство между мирами. Не знаю, нирвану, эфир, астрал, где можно каким- то образом прокладывать пути и по ним двигаться. И там есть некие существа, которые по этим путям ходят. Перемещаются между мирами. Но для того чтобы куда-то попасть, надо четко представлять куда тебе надо. Возникает
два больших вопроса. Первый, как снова попасть в эту нирвану и вернуться. И второй, почему я?
Никто из моих знакомых и незнакомых не может попасть туда, а я могу? Я что, особенный?
- А может тебе это все приглючилось? Ну сам же говоришь, что синька, плюс покурил. А раны – типа стигматы у психопатов.
Марина взглянула на Алексея и покраснела, - Извини. Это я так, в процессе размышления.
- Во - первых, дома я был уже практически трезв. Курил я хоть и через твой чилим, но простой табак. Чтобы что-то всплыло в одурманенном мозгу, нужно начитаться, насмотреться и вообще. А я сам до сих пор в охуе. Ну и в последних – ноги видела? Это я по твоему сам себе раскорябал чтобы тебя за титьки потрогать? Да иди ты…
- Ну ладно, Леш, не сердись. Чего ты как дурак сразу злишься. Надо как- то попробовать еще раз туда попасть. И я хочу в этом участвовать. Вот уедет муж в четверг в командировку, приду к тебе в гости участвовать в эксперименте. Но сразу предупреждаю – секса не будет. Так что даже не подкатывай.
Дверь резко открылась и в кабинет влетела начальница.- Вот они, голубки. Один на работу опаздывает. Другая на стол к нему уселась, коленями светит. А
ну живо в свой отдел. А у тебя посетители в коридоре сидят, вперед с песнями. Зайдешь потом ко мне, я тебе скажу пару ласковых.
- Любовь Александровна, да мы тут рабочие моменты обсуждаем.
- Заткнись лучше, Алексей. Маринка, брысь отсюда.
Наплыв посетителей отвлек мысли до вечера, но придя домой Леха решил эксперементировать.
Снова собрал чилим. Снова наполнил его коньяком и голландией. И даже выпил для храбрости. А вдруг доза алкоголя уже должна быть в крови? Но вот табак в чубуке кончился, а никакого эффекта не наступило. Даже облаков не было.
Выходные и последующие три рабочих дня были невыносимо серыми и рутинными. Алексей механически работал, прибирал дом, ходил в магазин, пялился в телевизор и отписывался в соцсетях. Не порадовала даже победа любимого ГГГ в бою против канадца, так давно ожидаемая.
От начальницы получал разносы, Светка дулась, что не заходит поболтать, а Маринки он вообще не видел. В перекуры он молча сидел, затягиваясь и не вступая с коллегами с разговоры.
В четверг в курилку вошла Марина.
- Привет, чего такой смурной? Прячешься от меня? Приглашение в гости в силе?
- Привет, Мариш, в силе конечно. Только есть ли смысл? Я пробовал, ничего не получается.
Вообще мне все больше произошедшее кажется бредом. И про стигматы, может ты и права.
- Болит?
- Болит.
- Ладно, не кручинься, помозгуем сегодня вдвоем. Расскажешь, как пробовал повторить в подробностях.
Вечером они разбирали и собирали чилим. Покурили сначала вдвоем, потом каждый отдельно. И коньяк из емкости выпили и еще коньячку добавили. Но никакого эффекта не последовало. Во втором часу ночи пошли спать в разные комнаты. Через полчаса Леха зашел в комнату, где спала
девушка, чтобы закрыть окно. Проветривали после курения. Марина спала абсолютно голая, чуть прикрывшись одеялом. Алексей залюбовался стройными изгибами тела и присел на край дивана.
- А я думала не придешь.
И рука Марины притянула его к себе.
Такой страсти в жизни Леши не было. От слова никогда. Они любили друг друга, то нежно, чуть касаясь кожи и вдыхая ароматы страсти. То словно сатанея, выплескивали агрессию, царапали спины, выгибаясь, вцепляясь до синяков, кусая губы и соски в кровь и сжимая в объятьях и переплетаясь ногами.
Когда утомившись, оба раскинулись на диване, последняя мысль в затухающем сознании Алексея была: «Вот это небо».
Очнулся Леха от толчков в бок, холода и дикого хохота.
- Где мы? Голая Марина толкала его в бок кулаком и дрожала от холода. Он оглядел себя. Тоже абсолютно голый. А вокруг знакомый полумрак, прорезанный лишь светящимися вдалеке нитями и полосами света.
- Верни меня обратно, Леш, тут дико холодно. Верни, пожалуйста, я верю тебе. Но рассекать просторы астрала голяком, выше моих психологических сил. Сделай что-нибудь, прошу.
- Да погоди ты, откуда я знаю, как отсюда свалить. Я не понимаю, как это в прошлый раз произошло. Мне тоже не доставляет удовольствия разгуливать тут, то в одних трусах, а теперь совсем голышом. Не гунди, давай подумаем спокойно. Надо захотеть куда-то попасть. Сильно, сильно. И появится путь. Кстати, ты не слышала такой нехороший хохот, когда мы тут появились?
- Не морочь мне голову хохотом, ничего я не слышала. Я сильно, сильно хочу обратно. Под теплый душ и в кроватку. И если ты теплым боком прижмёшься ко мне, то обещаю даже не выпихивать тебя.
- Это не работает так. Давай пожелаем путь до ближайшего жилья. Там можно будет хотя бы отогреться. А то я больше ни о чем думать не могу.
Но их мозговые потуги давали лишь слабые отблески, которые не превращались даже в тончайшую нить.
- Так, хватит. Я понимаю, что тебе страшно, неприятно и прочая фигня. Давай я обниму тебя, чтобы хоть чуточку согреть. Расслабься, будет не так холодно. А теперь вместе пожелаем путь, к ближайшему жилью.
И перед ними сразу сверкнула алмазным блеском небольшая тропинка. Мостиком она легла, среди черной бездны, начинаясь у их ног и заканчиваясь в клубящемся темном облаке, изредка вспыхивавшем внутренним свечением. Алексей обнял Марину за плечи и решительно ступил на путь.
- Главное не переходить дорогу Богам.
- Что?
- Идем.
Он улыбнулся и поцеловал Марину в щеку.
Светлана видела, как Леша уходил домой с Мариной. И что-то неприятно резануло сердце.
- Ревность? - подумала она. И это тоже, но не главное. Выглядело это уж как-то странно. Будто ослик бежит за морковкой, привязанной к палке. В плохом смысле этого хорошего слова.
- Маринка конечно сволочь, у самой муж, пришла к нам недавно и сразу поимела виды на главного романтика конторы. Лешка, давно мне нравился и закрутить с ним роман я и сама не прочь, - размышляла Света, набирая номер телефона Алексея. Но раз за разом срабатывал автоответчик.
А утром Леха и Марина не вышли на работу. Днем позвонили начальнице из дежурки соседнего РОВД и попросили забрать сотрудника Алексея Черкасова. Задержали, дескать, за вандализм и хулиганство. Начальница долго ругалась матом и отправила водителя и вызвавшуюся Свету, забрать «гребанного тихоню» из обезьянника. Но когда «конвой» прибыл в дежурку и взглянул на задержанного, то и водилу и Светлану посетило недоумение. За решеткой был явно не Леха. То есть тело было лехиным, но лицо… Это было лицо матерого уголовника, старого пирата и средневекового иезуита в одном флаконе. Черты постоянно менялись, искажались, губы то подрагивали, то сжимались, то обнажали в оскале зубы. Глаза беспрестанно двигались.
- Мы думали он под веществами, но анализ чистый, - сказал сопровождавший их сержант.
- Так что забирайте своего психа, нам возиться с ним некогда.
- А что он натворил?
- Залез в соседнюю церковку, разломал там чего-то. То ли порвал, то ли съел какую-то книгу. Но раз у нас церковь отделена от государства, да и нам лишние дела не к чему, пообщайтесь с попами, чтобы они заявы не писали.
Выпущенного Алексея довезли до дома и Света поднялась с ним. Говорил он вполне вменяемо, хотя голос был дерганым. Просил идти домой и обещал завтра выйти на работу. В квартиру не пустил. И Светлана решила пообщаться с потерпевшей стороной по горячим следам, чтобы унять скандал в зародыше.
В крошечной старой церковке, вернее часовенке, ее встретил старенький отец Игорь. Он внимательно выслушал Свету и обратил внимание на нестандартное поведение Алексея.
- Понимаешь, дочь моя, он ведь не абы какую книгу испортил. Он разорвал старый трактат об излечении одержимости. А отдельные листы съел. Причем самые важные в обряде. Сторож наш чуть к Богу в гости от страху не отправился, хоть и фронтовик бывший. Я бы хотел пообщаться с Алексеем, узнать зачем он это сделал. Тогда и решение приму, писать заявление или нет.
Снова приехав к дому Алексея вся троица поднялась на восьмой этаж и Света позвонила в дверь.
За дверью было тихо. Она постучала – ни звука.
Отец Игорь, посмотрел на крепкого водителя и тоном, не терпящим возражений приказал:
- Ломай дверь.
Они влетели в квартиру. В большой комнате, прямо посредине, сидел в позе лотоса Леха, глаза его закатились, дыхания не было слышно.
- А теперь действуем быстро, - слова священника звучали как команды.
- Ты обхвати его сзади и держи крепко. Старайся зафиксировать руки и ноги. И береги голову, головой он и тебя может достать крепко.
- Ты тащи веревки, простыни или любое чем можно зафиксировать это тело.
С этими словами он вытащил из сумки крест, пузырек с освященным маслом и старую, затертую книгу.
- Давно я не сталкивался с похитителями тел, ну да ничего, попробуем вернуть парня.
Через час тело Лехи перестало биться и пытаться разрушить всё и вся. Через два, Света с водителем немного прибрались в разгромленной комнате. А через три, все вчетвером уселись пить чай на кухне. Ослабевший Алексей рассказывал о своем путешествии в астрал, а отец Игорь лишь усмехался, отхлебывая из кружки. И когда все взоры устремились на него, начал свой неторопливый рассказ.
Пути Бога неисповедимы. Он создал не только наш мир. Вокруг нас много миров. Пути между ними непросты и доступны только ищущим. Но ищущий ищущему рознь. Бывает заскочит в астрал неподготовленный. Оставит свое тело без присмотра. И захватит, пустое тело без души, похититель. Что слонялся по мирам скитальцем, что прислушивался и приглядывался в астрале. С целью захватить оболочку, брошенную хозяином. Ведь так хочется простых радостей. Вкуса пищи и воды, запаха окружающего мира, видения света и ночи. Такое начинаешь ценить только помотавшись бестелесным духом пару тысяч лет. А это существо было еще хитрее, чтобы выманить раба божьего Алексея из тела, подсунуло ему суккуба. Которая и указала ему, как из тела своего выпрыгнуть. Сказать честно, хорошо что у меня сразу мысль мелькнула о похитителе тел.
Современные молодые священники только карьерой занимаются, да стяжательством. Законы Божьи не изучают. Старинных книг не читают. Души и тела паствы не спасают. А ты Алексей, присмотрись к Светлане. Девой, что спасла тебя, не бросаются. Таких до кончины на руках носят.
Ну ладно дети мои, пойду я. А ты (он погрозил пальцем водителю) не пей, а то через месяц разобьешься.
Популярное
