Наталья Солнцева - Убийство в пятом варианте

Наталья Солнцева Убийство в пятом варианте
Все события и персонажи вымышлены автором. Все совпадения случайны и непреднамеренны.

Издревле в раю диавол уязвил Адама женщиною…

Иоанн Златоуст
 
© Солнцева Н., 2016

 
© ООО «Издательство АСТ», 2016

 
Дорогой читатель!

Книга рождается в тот момент, когда Вы ее открываете. Это и есть акт творения, моего и Вашего.

Жизнь — это тайнопись, которую так интересно разгадывать. Любое событие в ней предопределено. Каждое обстоятельство имеет скрытую причину.

Быть может, на этих страницах Вы узнаете себя. И переживете приключение, после которого Вы не останетесь прежним…

С любовью, Ваша

Наталья Солнцева

Глава 1 
За столиком в кафе сидели двое. Мужчина и женщина. Одному из них скоро предстояло узнать, каково это — быть кем-то другим. Не владеть собой. Совершать не свои поступки. Испытывать чужие чувства. Переживать чужие страсти.

Мужчина присматривался к своей собеседнице, прикидывал, предлагать ей деньги или нет? Пожалуй, без денег она не станет выполнять его поручение. Обманет. Она ленива и легкомысленна.

Подали коктейли: желтая жидкость с запахом манго и джина, долька лимона на краю бокала, пластмассовая трубочка.

«Гадость, — с улыбкой подумал он. — Я отраву не пью! Зато ей понравится. Она сама чем-то смахивает на этот коктейль. Яркая, душистая и безмозглая! Как раз такая мне и нужна».

— Решайтесь, — сказал он, не притрагиваясь к своему бокалу и наблюдая, как она пьет. — Я дважды предлагать не стану. Собственно, вам почти не придется ничего делать, и при этом вы будете получать бонусы. Заманчиво?

Он назвал сумму, которую готов перечислить на ее карточку, и склонил голову набок, ожидая ответа.

Она молчала, приложившись к трубочке розовыми губами. В ее глазах застыло недоумение.

— Вы мне не верите?

Она пожала плечами, потягивая приторный коктейль. На кону стояла ее судьба, а она даже не подозревала об этом. Дуреха! Радуется, что ее угостили дорогим пойлом. Небось, уверена, что любого обведет вокруг пальца. Такие, как она, всегда переоценивают себя.

— Ну, по рукам?

Поколебавшись, она протянула ему узкую ладонь с длинными тонкими пальцами. Ухоженные ногти, гладкая кожа. Она следит за собой, холит свою внешность. Это хорошо. Это ему подходит.

Он скользил по ней оценивающим взглядом. Справится ли она с ролью, которую он ей уготовил? Похоже, да. Ее задача проста до примитивности. Главное — придерживаться данных рекомендаций. Не самовольничать.

Она пила коктейль, не ощущая подвоха. Он еще раз объяснил, что от нее требуется. Она слушала, кивая головой.

— Запомнила? — уточнил он, переходя на «ты». — Смотри, ничего не напутай. Я буду связываться с тобой.

Она не возражала.

— Что ж, мне пора. Ты оставайся, закажи себе чего-нибудь сладкого. За мой счет.

Мужчина встал, положил на столик пару купюр и попрощался. Его коктейль стоял нетронутым. Она допила свою порцию и вздохнула. Чудак какой-то! Есть же странные люди!

Она не знала, чем обернется для нее эта встреча. Какие страшные последствия вызовет невинная просьба незнакомца…

* * * 1775 год, морские воды к западу от Гренландии
Команда китобойного судна «Харальд» пребывала в унынии. Удача отвернулась от них. Должно быть, сыграла свою роль драка в портовом кабаке накануне выхода в море. Капитан счел это дурной приметой и не ошибся.

Они напрасно блуждали в поисках добычи, пока не попали в полный штиль. «Харальд» вынужденно лег в дрейф. Было холодно. Ночью в черной воде отражались звезды. Утром матросы высыпали на палубу. Куда ни кинь взгляд, везде простирались ледовые поля с голубоватыми торосами. Корабельные снасти обросли инеем и угрюмо поблескивали в лучах солнца. Боцман выругался, осыпая проклятиями отсутствие ветра и чертово невезение.

— Мы все тут подохнем! — обдал он капитана запахом дешевого рома.

Тот поморщился, но смолчал. Зубы у боцмана были кривые и желтые от табака, изо рта шел пар.

— Застрянем и вмерзнем в лед, — продолжал тот. — Нам отсюда не выбраться!

— Заткнись, а?

Боцман злобно скривился, поджал губы и отвернулся. Там, куда он смотрел, вдали виднелся высокий берег Гренландии: почти отвесный ледяной обрыв, безмолвный и угрюмый.

На следующий день картина не изменилась. Судно застряло в ледовом плену, боцман гонял матросов, чтобы те не засиживались. Капитан Бьёрн стоял на мостике и разглядывал в подзорную трубу безрадостный ландшафт. Он был женат на дочери пастора, которая подарила ему двоих пухленьких малышей. Мальчика и девочку. Обидно будет никогда больше их не обнять, не прижать к сердцу.

Он выругался покрепче боцмана, тоскливо вздохнул и опустил трубу. Вдруг его внимание привлек стелющийся понизу дымок. Бьёрн чертыхнулся и сообразил, что видит не дым, а сухой снег, сдуваемый со льда ветром.

— Ветер… — выдохнул он.

— Ветер!.. Ветер!.. — закричал боцман и задрал голову. Шум в реях подтвердил его слова.

— Ветер! — радостно отозвался одноглазый матрос Арне.

Он потерял око в пьяном бою за портовую шлюху, которую не поделил со своим товарищем. Это случилось давно. С тех пор Арне обходил женщин стороной. Не то чтобы он охладел к ним. Просто в той кровавой драке пострадал не только его глаз, но и главный любовный орган.

— Эй, Арне, дружище! — окликнул его боцман. — Кажется, рано замаливать грехи! Еще покуролесим!

Небо быстро затянули свинцовые тучи, начинался шторм. «Харальд» дрогнул и медленно двинулся в проход между ледяных торосов.

— Если нас не сотрет в порошок, то я ставлю команде ящик рома, — пробормотал одноглазый, опасливо косясь на отвесные глыбы льда.

Студеный ветер бил капитану в лицо. Натужно скрипели обледенелые мачты. Деревянный корпус корабля казался легкой скорлупкой, грозящей вот-вот треснуть.

Бьёрн молился, шевеля губами, и вспоминал теплое тело жены, которое было так сладко ласкать в постели. Его Ингрид — самая красивая девушка в поселке. Пастор не хотел отдавать дочь за старого морского волка. Бьёрн терпеливо ждал. Он заваливал невесту подарками, а ее отцу оказывал денежную помощь на ремонт церкви. Наконец придирчивый папаша благословил их брак. Теперь не может натешиться внуками. А Ингрид после родов еще больше похорошела. Раздалась, налилась здоровым румянцем, ее пышная шевелюра едва умещалась под головным чепцом.

Если Бьёрн не вернется из плаванья, Ингрид недолго будет вдовой…

Он скрипнул зубами и отрывисто отдал необходимые приказания. По палубе забегали матросы. Боцман что-то кричал, держась за ванты. Его чуть не снесло за борт. Шум ветра превратился в рев, ледяной панцирь с грохотом взламывало, завизжали льдины, наезжая друг на друга, и между торосов показалась темная вода.

«Неужели спасены?» — мелькнуло в голове капитана, и он суеверно сплюнул.

Судно двигалось вперед. Боцман охрип, погоняя команду. Бьёрн поднял воротник и вцепился в поручни. Его брови и борода покрылись инеем.

Шторм освободил парусник из ледяной западни, теперь надо было удержаться на плаву. Остаток дня прошел в тяжелой борьбе команды со стихией. К вечеру буря приутихла, и в разрывах туч показались крупные звезды. Капитан провел на мостике всю ночь, опасаясь столкновения с глыбами льда, которые возникали там и сям, словно призраки из преисподней.

На рассвете помощник принес ему кружку горячей воды с ромом.

— Спускайтесь вниз, капитан. Вам нужно отдохнуть и согреться. Здесь я сам справлюсь.

Бьёрн нерешительно повел плечами.

— Куда это нас занесло?

— Смотрите! Смотрите! — стоя на носу, завопил Арне. Он размахивал руками и чуть ли не подпрыгивал.

— Кит, что ли? — засомневался помощник.

— Даже если так, пусть себе плывет дальше, — вздохнул капитан. — Нам не до него.

Но Арне заприметил кое-что другое. На темных волнах покачивалось странное судно. Его борта, мачты и реи покрывал сверкающий лед. На палубе не было ни души. Казалось, кораблем никто не управляет и он дрейфует сам по себе.

Сиплая брань боцмана подтвердила, что одноглазому не померещилось.

— Это не китобои, — сердито заявил он. — Похоже на торговый парусник. Небось, у него полные трюмы какой-нибудь дряни.

— Может, они везут что-то ценное! — возразил Арне.

— Мы не пираты, — осадил его помощник, который подошел и встал за спиной одноглазого.

— Я вижу надпись на его борту, — прохрипел боцман. Он сорвал голос во время шторма и едва мог говорить. — «Септимус»! Кто-то слышал о таком корабле?

— Нет, — нервно отозвался Арне. — У нас в порту его точно не было.

— «Септимус»? — удивленно повторил помощник. — Пойду, доложу капитану.

— Он не слепой! Сам видит! Что делать будем?

Бьёрн уже разглядывал морского странника в подзорную трубу. От этого зрелища пробирала дрожь…

Глава 2  Москва. Наше время
Ренат с Ларисой поселились в Кузьминках, в квартире, арендованной у Вернера. А в соседнем помещении, где раньше был клуб[1], они решили открыть агентство информационных услуг.

— Отличная идея, — улыбалась Лариса, подбирая мебель для приемной. — И какие услуги ты собираешься предоставлять?

— Не «ты», а «мы».

— Ладно, какие услуги мы собираемся предоставлять? Гадание на кофейной гуще?

— Люди нуждаются в информации разного рода. Полагаю, не обязательно сразу все конкретизировать. Подойдем к проблеме гибко.

— Ты намерен продавать кота в мешке? Услуги ведь будут платными, верно?

— Скромные цены не привлекут солидных клиентов. Говорю тебе как бывший дизайнер. Чем выше тариф, тем больше тебя уважают.

Лариса кивнула и показала ему страничку каталога с диваном и мягкими креслами кофейного цвета, в которых можно было утонуть.

— Мне нравится вот это!

— Выбирай на свой вкус, — милостиво разрешил Ренат. — Я тебе доверяю.

— Спасибо. А как мы назовем наш метод?

— Виртуальный анализ.

— Потрясающе! — захихикала она.

— Зря смеешься. Дадим объяву в Интернете, закажем вывеску, и люди к нам потянутся.

— Не надо вывеску, — возразила Лариса. — Мы просто хотим развлечься. Я не горю желанием торчать в приемной с утра до вечера. Я вообще не верю в успех этого сомнительного предприятия.

— Тем лучше. Разве не интересно претворить в жизнь абсурднейший из проектов?

— Ну… не знаю.

Лариса встала и прошлась по пустому залу для медитаций, где полгода назад они с Ренатом слушали Вернера — сперва затаив дыхание, потом с раздражением, а после отважились на смелый эксперимент, который принес неожиданные плоды.

— Здесь слишком много места, — задумчиво молвила она. — Помнишь, как мы учились «удаленному созерцанию» и прочим приколам нашего гуру? Не подозревая, что скоро пойдем по его стопам.

— Мы идем своим путем!

Лариса всплеснула руками и остановилась у кованой курильницы на треноге, которая все еще пахла сандалом.

— Эту штуковину мы оставим на месте. Она будит во мне ностальгические нотки.

— Как скажешь, — покорно кивнул Ренат. — Пусть наши беседы с клиентами сопровождает аромат сандалового дерева.

— Ты фантазер, Михеев. Неужели ты в самом деле рассчитываешь…

— Я уверен! Открою секрет: я уже кинул объявление на парочку форумов. Надеюсь, результат не заставит себя ждать.

Он как в воду глядел. За обедом по указанному в сети номеру позвонил мужчина и пожелал встретиться.

Ренат назвал ему адрес «агентства» и подмигнул Ларисе. Дескать, я оказался на высоте. Сказал, что клиент на подходе, и не оплошал.

— Это проделки Вернера, — усмехнулась она. — Он подцепил тебя на твой же крючок. Вычислил объявление и откликнулся. Подобные фокусы в его духе.

— А я совсем не прочь сыграть с ним очередную партию.

— Берегись, Ренат. Каждый уровень будет на порядок сложнее! Игра идет онлайн, ни один ход нельзя отменить или переделать.

— Да хоть в прямом эфире! Моя любовь к адреналину сильнее страха.

— Ну-ну…

— Можно подумать, ты откажешься рискнуть.

Он встал, с хрустом потянулся и пожаловался на застой в уме. Интеллект требует достойного применения.

— Кажется, ты сама настояла на аренде клуба у Вернера и предложила поселиться в его апартаментах. Для чего мы это сделали, по-твоему?

Лариса промолчала. Она представила человека, который звонил по объявлению. Похоже, это преуспевающий коммерсант. Интересно, что за консультация ему понадобилась? У таких людей обычно полно знакомых, которые «решают вопросы».

— Нечем крыть? — торжествовал Ренат.

Он не догадывался, какой ящик Пандоры откроется на предстоящей встрече…

* * * 1775 год, морские воды к западу от Гренландии
Капитан был прав, когда распекал матросов за потасовку в кабаке. Перед выходом на промысел это дурная примета. Нынешний поход не заладился. Сначала они застряли во льдах, потом попали в шторм, а сейчас столкнулись с чем-то похлеще ветра и бури.

Китобои были весьма суеверны.

— Что за дьявольщина? — хрипло бранился боцман, заглушая страх. — Еще немного, и его можно брать на абордаж!

Он показывал пальцем на корабль, который медленно приближался к «Харальду».

— Я бы держался от него подальше, — заявил помощник капитана. — У меня от этой посудины мороз по коже.

— Там есть кто-нибудь? — осведомился Арне, словно кто-то из присутствующих мог знать об этом. — Если никого, то… получается, мы можем забрать груз себе.

— Жадность — плохой советчик, — обронил Бьёрн, не отрываясь от подзорной трубы.

Одноглазый матрос не обиделся. «Септимус» завораживал его своим необычным видом. Снасти целы, обледенелые шлюпки на месте, а белая от снега палуба пуста.

— Это торговое судно, — хмуро заключил боцман. — Вероятно, испанское… или английское. Я не вижу флага!

— Должно быть, его сорвало ветром.

— А где команда?

— Смыло за борт во время шторма, — предположил помощник.

— Всех?!

— Значит, оставшиеся прячутся внизу.

— Чего им прятаться? — нервничал Арне. — Что-то тут не так.

— Эта посудина не первый день болтается без руля, — заметил капитан Бьёрн. — Все обмерзло, снастями давно не пользовались. На реях висят сосульки, на палубе — слой снега.

— А следы на снегу есть?

— Не видно.

— Дайте взглянуть, капитан, — попросил помощник. — Не нравится мне этот «Септимус».

Бьёрн молча передал ему трубу и поежился. Горячий ром не согрел его, а только опьянил. Ему хотелось завалиться на узкую койку и уснуть. Хотя бы на пару часов.

— Черт побери! — вырвалось у помощника. — Его несет прямо на нас!

— Разминемся.

— Они терпят бедствие. Не мешало бы выяснить, кто на борту. Может, им нужна провизия или вода.

— Я бы проверил содержимое их трюма, — не унимался Арне. — Негоже добру пропадать.

Капитан подумал, что лучше снять грех с души. Если на судне есть люди, оставить их без помощи было бы жестоко. Шторм основательно потрепал «Харальда», но «Септимус» выглядел невредимым. Если бы не сильное обледенение и отсутствие людей на палубе…

— Спускайте бот, — приказал Бьёрн.

Помощник не решился перечить. Боцман бросился исполнять указание, к радости одноглазого Арне, который резво припустил за ним.

— Останешься вместо меня, — сказал капитан помощнику. — Я взгляну, что там случилось.

Он направился к боту, ссутулившись и опустив голову. Помощник махнул рукой и занял его место на мостике. То, что эта затея не принесет ничего хорошего, не вызывало у него сомнений. Но на корабле не оспаривают решения капитана.

Помощник напряженно смотрел, как Бьёрн, боцман и два матроса спустились в бот. Суденышко подбрасывало на черных волнах. Они быстро добрались до «Септимуса» и поднялись на его борт.

То, что они там увидели, повергло бывалых моряков в шок…

Глава 3  Москва. Наше время
Порог зала для медитаций переступил респектабельный мужчина на вид лет тридцати пяти, рослый, одетый с иголочки. На его ухоженном лице застыло выражение брезгливой осторожности. Он недоуменно оглянулся по сторонам.

— Мебель еще не успели привезти, — объяснила Лариса, прочитав вопрос в его глазах. — Это нам не помешает. Располагайтесь!

Она указала на ряд стульев, расставленных Ренатом, и ободряюще улыбнулась.

— Наверное, я не туда попал, — смешался посетитель.

— Если вас смущает некая ситуация, то вы как раз по адресу, — сказала она, ощущая весь комизм происходящего.

Ренат веселился от души. Он слегка поклонился вошедшему.

— Это наш главный консультант, — представила его Лариса. — А я — его помощница. Вы смело можете довериться нам.

— Самсон Бушинский, — назвался мужчина. — Честно говоря, я принял ваше объявление за розыгрыш. Весьма удивлен, что агентство существует на самом деле.

— Но вы пришли, несмотря на сомнения.

— Это авантюра…

— А вы рационалист и прагматик, — кивнула она. — Ваше кредо — логика и практический опыт.

— Что, заметно? — усмехнулся он, опускаясь на стул.

Ренат молча наблюдал за Бушинским. Этого мужчину привела сюда тайная страсть. Дикая для столь благоразумного человека.

— Глянцевый журнал не основной ваш бизнес, — рискнула Лариса. — Верно?

Краска отхлынула от выбритых щек Бушинского. Он обескураженно развел руками.

— Когда вы успели навести справки? Простите… но я только что представился. Вы не знали моей фамилии! Это… это…

— Авантюра? — передразнила она.

Бушинский покосился на ноутбук, стоящий на подоконнике рядом с Ренатом, и сделал вывод:

— Вы отследили мой мобильный! Остальное — вопрос техники. Вы хакер!

— Ошибаетесь. Мы не нуждаемся в подобных вещах.

— Тогда как же…

— Давайте опустим детали. Мы не обязаны раскрывать суть нашего новаторского метода. Вас заботит результат или способ его достижения?

— Результат. И еще… конфиденциальность. Второе даже важнее! Я не хочу, чтобы хоть крупица того, что я намерен обсудить с вами, вышла за пределы… этого помещения.

Бушинский вспотел и полез в карман за платком.

— Душно тут у вас…

— Август, — подтвердил Ренат. — Но здесь сохраняется прохлада.

— Да, да… просто у меня нервы разыгрались…

Мужчина промокнул платком лоб и вытер ладони. От него пахло хорошей парфюмерией и… страхом. Если бы не страх, он бы не пришел. Говорить о сокровенном с незнакомыми людьми было не в его правилах.

— Я не привык посвящать посторонних в свою личную жизнь, — подтвердил он догадки Рената. — Я бы хотел знать, что вы предпримете. Будете моделировать мою ситуацию на компьютере?

— Это лишнее, — улыбнулась Лариса.

Посетитель чувствовал себя неуютно и злился. Какого черта он повелся на дурацкое объявление и притащился в эту дыру? Сдается, раньше тут был спортивный зал. «Боже! До чего я дошел!» — подумал он. Но отступать было некуда.

— Может, я что-то неправильно понял? Вы занимаетесь виртуальным анализом?

— Именно так.

Бушинский молчал. Он не хотел выглядеть идиотом, но почему-то ощущал именно это. Над ним смеются. Его выставляют дураком!

— Но…

— Что вас беспокоит? — не выдержал Ренат. — Мы, кажется, договорились. Вы рассказываете, в чем проблема, а мы пытаемся ее проанализировать… что практически означает решить. Мы разберем проблему на составляющие, и — хоп! — неприятностей как не бывало.

— Вы сами в это верите?

— Тут не церковь, господин Бушинский, а я — не батюшка. По вопросам веры вам следует обращаться туда. Моя помощница вас проводит.

Ренат демонстративно отвернулся к окну, а посетитель нервно заерзал на стуле. Казалось, он каким-то образом оказался участником глупой и пошлой пьесы, причем ему отвели в ней главную роль.

— Позвольте… по-моему, вы мне грубите…

— Я всегда так делаю, когда кто-то зря отнимает мое время, — отрезал Ренат, стоя к нему спиной. — До свидания!

Лариса прятала усмешку. Дурной пример заразителен. Сейчас Ренат явно подражает резкой и бесцеремонной манере Вернера. На членов клуба это действовало безотказно. Подействовало и на Бушинского. Он раскис и готов был сдаться.

— Я не могу вот так сразу… взять и выложить вам свою историю… — промямлил он. — Вы должны понять…

— Вас никто сюда не звал, и мы вам ничего не должны. Лара, проводи этого господина!

— Идемте, Самсон. Если мы не заслуживаем доверия, поищите кого-нибудь другого, кто выслушает вас и ничему не удивится.

Бушинский медлил. Он опустил глаза и судорожно мял в руках борсетку.

— Я погорячился. Войдите в мое положение…

— Даю вам ровно минуту. Рассказывайте или проваливайте!

Посетитель посмотрел на Ларису и пожаловался:

— Ваш главный консультант давит на меня.

— Минута истекает! — напомнил Ренат.

— Хорошо!.. Хорошо. Я попробую изложить суть того, что меня волнует… А вы проанализируете и… сделаете свой вывод. Обработаете данные на компьютере, запустите программу. Извольте! Я… сейчас…

Он был так напряжен, что вот-вот мог сорваться. Лариса сочла нужным внести легкую разрядку в наэлектризованную атмосферу зала.

— Вы давно издаете свой журнал?

Бушинский опешил. При чем тут журнал? Впрочем, какая разница? Он обрадовался возможности оттянуть момент своих признаний.

— Третий год. Это не основной мой бизнес. Вообще-то я занимаюсь торговлей. Продаю продукты питания. Дело прибыльное, но…

— Надоело?

— Вроде того. В юности я писал рассказы, — смутился он. — И вот, когда заработал достаточно денег, потянуло к перу. Захотелось печататься. Собственный журнал никогда не откажет мне в размещении моих литературных опытов. Словом, я осуществил давнюю мечту.

— Журнал женский? — осведомилась Лариса.

— Да. Это коммерчески выгодно: женщины больше читают. Журнал называется «Бальзаковский возраст». Тираж небольшой, но я надеюсь его увеличить. В общем, это не важно. Для прибыли у меня есть торговая фирма, а журнал — для души. По диплому я журналист, но статьями много не заработаешь. Пришлось менять профессию.

— Вы женаты?

Бушинский, словно его уличили в чем-то предосудительном, бросил быстрый взгляд на свое обручальное кольцо. Он покраснел, как подросток. Видимо, его проблема крылась в любовной истории. И героиней этой истории была отнюдь не законная супруга…

Глава 4  1775 год, морские воды к западу от Гренландии
Бьёрну захотелось хлебнуть рома, когда он спустился на нижнюю палубу и увидел команду «Септимуса». Все койки в кубрике были заняты… мертвецами. Они лежали в разных позах, как живые. Холод сохранил их тела от разложения.

Китобои онемели. Они словно очутились на том свете. Это был мертвый корабль, населенный покойниками.

Впервые боцман вместо чертей помянул Господа и в ужасе попятился. Остальные молча застыли за его спиной.

— Так… — процедил капитан сквозь зубы.

Он не понимал, что все это значит. Почему люди замерзли, и как этот торговый парусник попал во льды?

— Это англичане, — определил боцман, когда к нему вернулся дар речи. — Я ходил на таком судне из Ливерпуля в Китай. Надо бы заглянуть в трюм.

— Отсюда ничего нельзя брать, — подал голос один из матросов и суеверно сплюнул.

«Он прав», — подумал капитан Бьёрн и вспомнил свою жену. Если белокурая Ингрид не дождется его из плаванья, то выскочит замуж будущим летом. Он тряхнул головой, отгоняя ревнивые мысли.

— Надо убираться, — прохрипел боцман. — У меня поджилки трясутся!

Бьёрн, подчиняясь чувству долга, отправился в каюту капитана. Ему пришлось нагнуться, чтобы попасть внутрь. В тесное помещение падал рассеянный серый свет. Хозяин сидел за столом, склонившись над открытым судовым журналом. У стены на койке лежала мертвая женщина. На полу сидел моряк, который так и не успел разжечь огонь. Кремень и щепки валялись у его ног, обутых в сапоги.

Боцман не решился переступить порог каюты и топтался за дверью.

Бьёрн невольно засмотрелся на женщину. Она была молода и красива. Тонкое лицо, черные волосы, плащ, подбитый мехом. На пальцах блестели кольца с камнями.

— Баба на борту приносит несчастье, — заметил боцман, который все-таки отважился присоединиться к капитану.

Они едва помещались в каюте, полной мертвецов. Боцмана передернуло. Бьёрн же не мог оторваться от женщины. Она совсем не похожа на его скуластую, крепко сбитую Ингрид. Из-за таких красоток мужчины запросто сходят с ума! Кем она была капитану?.. Женой? Любовницей? Пассажиркой?.. По виду она — знатная дама. Ее изящные пальцы не знали работы, а кольца на них стоят уйму деньжищ.

— Эй, капитан, — заволновался боцман. — Нам тут делать нечего.

— Что с ними случилось? Как их занесло сюда?

— Они не расскажут. Разве что в журнале есть какие-то записи.

— Надо проверить камбуз и кладовые. Бери матросов и выполняй! — приказал капитан.

— А трюм?

— К черту их груз, даже если там слитки золота…

Бьёрн не отдавал себе отчета в том, что хочет остаться в каюте один с мертвыми обитателями. Казалось, что-то притягивает его к себе.

Когда боцман вышел, он склонился над судовым журналом. Бьёрн не знал языка, на котором покойник вел записи, и решил захватить журнал с собой. Хрупкие от мороза листы разламывались в его руках…

На камбузе и в кладовых не нашлось ни крошки провизии. Боцман доложил об этом капитану. Тот будто не слышал. Он шагал к боту как пьяный и часто оглядывался. Маленькое суденышко двинулось обратно к «Харальду». Матросы налегали на весла. Мерно поскрипывали уключины, плескалась ледяная вода.

— Ветер стих! — разразился проклятиями боцман. — Тысяча чертей! Теперь нам придется торчать рядом с этим плавучим гробом!

Он кивнул в сторону «Септимуса» и оскалил желтые зубы, прореженные в портовых драках. Покинув корабль мертвецов, боцман осмелел и сыпал привычной бранью.

Еще целые стуки «Харальд» дрейфовал рядом со страшным соседом. Ночью на борту никто не спал. Бьёрн лежал на своей койке и думал о женщине, которая осталась в каюте «Септимуса». Она как будто уснула, укутавшись в меховой плащ. Ее глаза были закрыты, и казалось, что темные ресницы вот-вот дрогнут…

С этими мыслями капитан задремал. Через час его разбудили крики на палубе. Вахтенный поднял переполох, утверждая, что в иллюминаторах «Септимуса» мелькает свет. Боцман до утра ворочался на койке, несмотря на изрядную порцию рома. Ему мерещился тоскливый собачий вой, который раздавался с палубы морского странника.

Утром он пугал китобоев баснями про покойников на заблудившемся паруснике. А вахтенный клялся, что видел, как по палубе «Септимуса» бродила фигура с фонарем.

К полудню подул ветер. Корабль с мертвой командой, поскрипывая реями, проплыл мимо «Харальда» и скрылся в тумане…

* * * Москва. Наши дни
История Самсона Бушинского звучала почти весело. В сущности, ничего страшного в ней не было. Кроме эмоций, которые захлестывали бизнесмена. В какой-то момент он даже прослезился.

— Теперь вы понимаете, почему я пришел к вам? Сам я не в силах разобраться в том, что происходит. Мне нужен кто-то нейтральный! Человек со стороны, хладнокровный и рассудительный. Я запутался! В семье начались скандалы. Жена замечает перемены в моем отношении. А я не силах скрывать, что… что…

— Полюбили другую? — высказала Лариса то, что крутилось у него на языке.

— Думаете, это любовь? Разве можно любить женщину, которую ни разу не видел?

— Вы создали ее образ в своем воображении. Вы писатель. У вас это получается лучше, чем у кого бы то ни было. Вы создаете собственный мир, где ваши герои живут, любят и умирают.

— Писатель — громко сказано! Я сочиняю рассказы о человеческих страстях, хотя сам не испытывал ничего подобного. Мне казалось, я не способен переживать то, о чем пишу. Я лишен этого в жизни. Но год назад все изменилось! С тех пор, как Джейн прислала в мой журнал свою рукопись. Я допускаю, что это может быть вымысел, но…

— Она хотела, чтобы вы напечатали ее откровения? — уточнил Ренат.

— Да, да! Частями. Большие отрывки утомляют читательниц. Поэтому мы с редактором решили разбить текст на кусочки. Признаюсь, я был потрясен. Талант Джейн произвел на меня неизгладимое впечатление. Я увлекся этой женщиной…

— Литературной героиней? Или самой Джейн?

— Я их не разделяю. Хотя вы правы. Надо провести черту, границу между Джейн и женщиной, которую она описывает. Но я не в силах! Не в силах… Как вы собираетесь помочь мне? Проведете компьютерный анализ текста? Он у меня с собой…

Бушинский достал из борсетки флешку, поискал глазами, куда бы ее положить, и протянул Ренату.

— Возьмите. Понятия не имею, как вы намерены действовать. Кстати, сколько стоят ваши услуги?

Ренат назвал цифру. Лариса отвела глаза, а клиент покачал головой.

— Ого! Немало для начинающих специалистов. Судя по обстановке, вы еще толком не обустроились.

— Это не должно влиять на цену.

— Наш главный инструмент — здесь! — добавила Лариса и постучала пальцем по своему лбу.

— Да?..

Ее слова и особенно жест смутили коммерсанта. Однако он не высказал своих сомнений. Он был не в том состоянии, чтобы мыслить здраво.

— Какого результата вы ждете? — осведомился Ренат.

— Я хочу узнать Джейн поближе. Кто она, чем дышит, какой у нее характер?

— Разве все это не изложено в рукописи?

— Изложено… Но Джейн от этого не становится ближе и понятнее. Она прислала рукопись по Интернету, и общаемся мы исключительно по электронной почте. Я умолял ее выйти в скайп, но она ответила отказом. Я бы хотел понять, она пишет о себе или…

— Джейн — ее настоящее имя или псевдоним?

— Я могу только гадать, — развел руками Бушинский. — Она англичанка по отцу, а по матери — русская. Джейн Рейли. Сейчас она в Москве, работает над продолжением повести.

— Откуда вам известно, что она в Москве?

— С ее слов…

— Что вы думаете о ней?

— Она очень умна и красива…

— Разве вы ее видели?

— Не знаю. Джейн наотрез отказывается от личной встречи, но… однажды она позволила мне увидеть ее. Это было в театре. Понимаете, она замужем. Ее муж — торговый представитель британской фирмы.

— Он не одобрит флирта жены с российским бизнесменом.

— Между нами нет флирта! — вспыхнул Бушинский. — Клянусь вам! Джейн не такая. Она не дает мне повода для ухаживаний. Я и не заметил, как влюбился в нее. Это случилось внезапно. Сначала мной двигало любопытство, а потом…

— Вы увидели ее в театре и потеряли голову? Дама в красном шелковом платье поразила вас своей красотой и изяществом?

Коммерсант поднял удивленные глаза на Ларису и кивнул.

— Именно так все и было… Как вы догадались?

— Это секретная составляющая нашего метода.

— Джейн сказала, что будет сидеть в партере, и я узнаю ее по красному платью. Она запретила мне подходить к ней и, если я ослушаюсь, пригрозила полным разрывом…

Глава 5 
Татьяна обставила свой маленький кабинет на собственные средства. Вернее, она взяла деньги у мужа. Удобный диван с мягкой обивкой служил ей ложем любви. С таким расчетом она его и покупала.

Она приподнялась на локте и с умилением смотрела на голый торс и красивое лицо любовника. Ямочка на его подбородке вызвала у нее прилив нежности.

— Я опаздываю на репетицию, — сказал он.

Движение его губ пробудило в Татьяне новую волну желания. Сегодня она не получила удовлетворения. Ее зрелая чувственность требовала долгих ласк, которые утомляли парня. Но он не смел в этом признаться.

— Останься еще на минутку, — прошептала она, любуясь выпуклыми мышцами на его груди.

— Сюда могут прийти!

— Я закрыла дверь изнутри. А ключ только у меня!

— Как же уборщица наводит здесь порядок?

— В моей двери — два замка. Один для меня, другой для всех остальных. Когда я ухожу, запираю на верхний, а когда хочу, чтобы никто не вошел, — на нижний.

— Никто этого не замечает?

— Люди жутко ненаблюдательны.

Она потянулась к любовнику, но тот отстранился и сел, натягивая джинсы. Не мешало бы помыться перед тем, как выйти на сцену. На первом этаже есть маленькая душевая. Правда, он уже не успеет привести себя в порядок.

Татьяна продолжала лежать, с сожалением глядя, как он одевается и приглаживает волосы перед зеркалом. То, что они встречаются днем и рискуют попасться, возбуждало ее.

— Ты трусишка, Гена…

— Не хочу получить нагоняй от главного.

Он имел в виду режиссера, которого боялись все, кроме Татьяны. Ей что? У нее богатый муж. Зачем она работает, вообще непонятно. Он бы на ее месте наслаждался свободой и тратил дармовые денежки.

— Ты меня любишь?

— Конечно! — Он небрежно поцеловал ее в щеку.

Татьяна положила глаз на молодого актера Геннадия Беспалого, как только тот появился в театре. Парень приехал из провинции и попал в труппу по протекции своей тетки. Та занимала какую-то важную должность в министерстве культуры. Директор театра, существующего на государственные дотации, не смог отказать влиятельной чиновнице.

Жена Бушинского работала в театре бухгалтером. Супруг посмеивался над ней и не раз предлагал более прибыльное место.

— Что тебя держит в этом вертепе? — удивлялся он. — Платят копейки, и никакой карьеры.

Татьяна устала ему объяснять, что вертеп — это ящик с марионетками для рождественских представлений. Самсон всегда отвечал одно и то же:

— Я думал, это притон разврата. Впрочем, верно и первое, и второе.

Бушинский не уважал артистов. Он считал их фиглярами, недостойными быть принятыми в приличном обществе. Разубедить его в этом жена не сумела. В первые годы брака Самсон изводил ее ревностью, потом остыл, а потом притерпелся. Его едкий сарказм перешел в ироническое подтрунивание. Татьяна привыкла и не обижалась. Раньше у нее и в мыслях не было завести себе любовника. Когда муж перестал ее ревновать, она закрутила служебный роман.

Геннадий поразил ее киношной внешностью и приятными манерами. Этот провинциал казался совершенно беспомощным в огромном городе. Татьяна взялась его опекать. Он снимал квартиру, ему не хватало денег на самое необходимое. Она предложила на первых порах оплачивать его проживание. Дальше — больше. Татьяна покупала ему одежду, продукты и даже посоветовала найти себе москвичку, чтобы решить квартирный вопрос.

Однажды она увидела, как Беспалый заигрывает с партнершей по спектаклю, и ее осенило: она влюблена! Ей ничего не стоило соблазнить актера, который делал первые шаги на сцене и нуждался в покровительстве. Тетка устроила Геннадия в столичный театр и умыла руки. О том, чтобы он поселился у нее, не могло быть и речи. «Раскрутки» она ему тоже не обещала.

«Я не собираюсь позориться и выпрашивать для тебя роли, — отрубила чиновница. — Не пробьешься самостоятельно — грош тебе цена!»

Геннадий затаил обиду и решил доказать родственнице, что не лыком шит. Это оказалось сложнее, чем он полагал.

«Твоя внешность, парень, идеально подходит для стриптиза, — заявил режиссер. — Может, тебе обратиться в ночной клуб?»

Словом, в театре его встретили в штыки. Труппа роптала, режиссер давал ничтожные роли. Геннадий почти созрел для того, чтобы подрабатывать стриптизом.

— Я не могу себя проявить, — жаловался он бухгалтерше. — Мой талант чахнет. Что мне делать? Сниматься за гроши в массовке?

Татьяна терпеливо выслушивала его нытье и все сильнее привязывалась к этому негоднику. Скоро она отдалась ему прямо в кабинете. Секс на столе случился у нее впервые в жизни, и она поняла, что это — неудобно. Через неделю в бухгалтерии появился диван, а свидания с Геннадием стали регулярными.

— Нас застукают, — побаивался он. — Лучше приходи ко мне домой.

— Мне здесь нравится!

Их встречи были быстрыми и бурными. Татьяна выбирала время до репетиции, когда в театр только начинали сходиться артисты. Труппа была небольшая, и всех бухгалтерша знала лично. В ее кабинет сотрудники заглядывали исключительно перед зарплатой.

— Нас не должны видеть вдвоем, — твердил Геннадий.

— В бухгалтерии нас никто не видит.

— Могут подумать, что…

Татьяна смеялась и закрывала ему рот ладошкой.

— Молчи! Никому не придет в голову, что мы с тобой делаем это прямо здесь, у всех на виду.

— Я не хочу доставлять тебе неприятности.

— Если мы будем встречаться в другом месте, это как раз вызовет подозрения. Кто-нибудь заприметит, намотает на ус, настучит.

Татьяна от природы обладала острым умом. Геннадий доверился ей.

Увлеченная своим чувством, она не заметила перемен, которые происходили с ее благоверным. Журнал «Бальзаковский возраст» случайно попался ей на глаза дома, на кухне. Она полистала страницы и удивленно спросила мужа:

— С каких пор ты читаешь женские журналы?

— Это мой журнал. Я его издаю.

— Ты?..

Татьяна еще раз пролистала журнал, более внимательно. Обычная гламурная дребедень, советы косметолога, психолога, диетолога… немного рекламы и короткие рассказики. Такого чтива на лотках хоть отбавляй.

«Ерунда, — заключила она. — Каприз богатого человека, которому наскучил его бизнес. Можно понять!»

Как ни странно, работа в театре была для Татьяны отдушиной, способом внести разнообразие в свою сытую благополучную жизнь. Раньше она работала ради куска хлеба, теперь — для развлечения. Если у человека нет проблем, он начинает их создавать. Отчасти любовная связь с Беспалым стала проблемой, определенным риском, который придавал жизни пряный вкус греха.

Поведение мужа насторожило Татьяну. Она успокаивала себя тем, что ее Самсон не из тех, кто бегает за каждой юбкой. Грудастые модели, которые позировали для глянцевых фото в его журнале, ей не соперницы. В глубине души Бушинский однолюб, предпочитающий стабильность во всем, особенно в личных отношениях.

Все же ревность зашевелилась в Татьяне и подняла голову. Самсон изредка баловал ее супружескими ласками, и эти ласки стали другими…

* * *
Лариса открыла страничку Бушинского в Твиттере. Он помещал там фотографии своей дачи на Клязьме, посты о пробах пера и увлечениях. В последний раз бизнесмен заглядывал на страничку еще весной.

— Оказывается, он любит рыбалку и теннис, — сообщила она Ренату. — У него есть собственный корт. Ты умеешь играть в теннис?

— Нет.

— Я тоже. А рыбу ловить?

— Проще купить ее в супермаркете.

— Красивый у него дом! Деревянный, с каменным цоколем.

На многих фото Бушинский был заснят с управляющим, который то играл с ним в теннис, то ловил рыбу.

— Какой-то Ступников, — сказала Лариса. — Похоже, они приятели. Хуже нет, когда работа завязана на дружеских отношениях. Смотри-ка, они с управляющим жарят шашлыки… О жене тут ни слова! Кстати, я не нашла Татьяну Бушинскую в соцсетях. Видно, она равнодушна к общению в Интернете.

— Неужели есть такие женщины?

— Сколько угодно! Я, например. Кстати, мне не доставляет труда вообразить себе жену Бушинского, но Джейн Рейли — неуловима. Как ни старайся, ничего путного в голову не идет. Одни нелепости.

— А что ты скажешь о Татьяне? Сравним наши представления?

Они сосредоточились на образе госпожи Бушинской, и та предстала перед ними во всей красе.

— Ну… ей лет тридцать, хорошая фигура, дорогая одежда… Она работает!

— Неужели? — усмехнулся Ренат. — Не ради денег, надеюсь? Бушинский не похож на скрягу, который экономит каждую копейку. Нам он отвалил щедрый аванс.

— Некоторые толстосумы весьма прижимисты. Но Самсон к ним не относится, — подтвердила Лариса. — Он не заставляет жену отчитываться о покупках и не скупится на ее потребности. Ба!.. Да у нее любовник!.. Молодой мужчина…

— Красавчик. Настоящий альфонс. Расчетливый наглец под маской наивного скромника.

— Интересно, чем он занимается?

— Стриптизер! — выпалил Ренат и засомневался. — Хотя постой… Его посещают мысли заняться стриптизом, но он не спешит их осуществлять…

— Его занятие предполагает выходы на публику. Он имеет дело со сценой. Неужели актер?

— Бушинский, бедолага, не знает, что жена наставляет ему рога. Ему не до этого. Он пылает страстью к Джейн Рейли. Пожалуй, это самое сильное чувство за всю его жизнь…

— Во всем этом есть какое-то несоответствие!

— Я бы сказал, опасное несоответствие…

Глава 6 
Геннадий едва сдерживал бешенство. Бездарный режиссер без конца одергивал его и делал замечания.

«Он просто издевается надо мной, — злобно кривился актер. — Его гложет зависть! Я молод, хорош собой и талантлив. Он бы с радостью вышвырнул меня вон, да кишка тонка. Боится, каналья!»

Режиссер в самом деле побаивался всерьез задевать новичка, но отказать себе в мелких придирках не мог. Этот провинциальный хлыщ раздражал его своим гонором. Глуп как пробка, а туда же, — петушится, огрызается.

— Все! Ты меня достал, парень! — побагровел он после очередной реплики Беспалого. — Здесь тебе не школьный драмкружок! Не испытывай мое терпение!

Геннадий вспыхнул, развернулся и ушел со сцены. Она в театре «Тет-а-тет» была небольшая, рассчитанная на постановку камерных пьес.

— Ну и черт с тобой! — крикнул ему вдогонку режиссер. — Проваливай! Ишь, характер он показывает! Ты хотя бы слова выучи!

Артисты перешептывались и хихикали, что окончательно вывело его из себя. Он рявкнул на них и закончил репетицию.

— На сегодня с меня довольно…

Беспалый этого уже не слышал. Он шагал по коридору, громко топая и сжимая кулаки. Хотелось кинуться к Татьяне, поплакаться в жилетку и получить порцию сочувствия. Но он не рискнул. После репетиции любой сотрудник мог сунуться в бухгалтерию с каким-нибудь шкурным вопросом. И тогда…

Геннадий гнал от себя дурные мысли. Татьяна казалась ему странной женщиной, немного с вывихом. Имея богатого мужа, зачем-то торчит в жалком театришке, трудится за мизерную зарплату. Актрисы завидуют ее нарядам и украшениям, льстят, одалживают у нее деньги и за глаза осуждают. Мол, с жиру бесится баба. Выпендривается. Детей нет, вот она и свихнулась на этой почве.

Он остановился у ее двери, тряхнул головой и прошел мимо. Не сейчас! Потом, когда выдастся удобный момент, он расскажет ей, как тяжко ему приходится в этом городе, чужом и равнодушном к маленькому человеку.

Геннадий не признавался себе, что боится мужа бухгалтерши, господина Бушинского. Не дай бог, тот пронюхает об измене супруги! Но отказаться от близости с Татьяной он не может. Сам он не потянет аренду квартиры и жизнь в мегаполисе.

Иногда его посещали мысли о смерти Бушинского. Пожалуй, он бы женился на вдове. Принес бы в жертву свою свободу в обмен на беззаботное существование. Татьяна его обожает. Она ничего не пожалеет, чтобы угодить ему. То, что она старше — скорее плюс, чем минус.

Молодой человек шел по улице, не замечая прохожих, и чуть не сбил с ног тощую даму в очках. Та возмутилась. Он рассыпался в извинениях. В этот момент в его кармане зазвонил телефон.

— Алло? Нет, репетиция не закончилась… Я послал главного и ушел!.. Когда?.. Сегодня вечером?.. Хорошо… Да… Я буду свободен…

* * *
Секретарша покосилась на свежий номер журнала «Бальзаковский возраст», передернула узкими плечиками и подала шефу бумаги на подпись. Она не знала, что Бальзак — это французский писатель, а «бальзаковский возраст» подразумевает женщин от тридцати до сорока лет. Зато девица имела длинные стройные ножки и смазливое личико. Ее устроил к Бушинскому знакомый, с которым она за это переспала.

— Чего тебе, Алина?

— Подпишите, Самсон Карлович…

Он не глядя поставил свою размашистую подпись и указал на дверь. Иди, мол, не мешай.

— Вам кофе сделать?

— Давай, — согласился шеф, не отрываясь от телефона.

Секретарша тщетно пыталась соблазнить Бушинского. Он был женат, но это не помеха. В его годы любой мужчина уже окольцован. Алина из кожи вон лезла, чтобы понравиться шефу. Глубокие декольте, короткие юбки и недвусмысленные позы, которые она нарочно принимала, не возымели действия. Но девушка не унывала.

Она взяла подписанные бумаги и направилась к двери, виляя бедрами, однако Бушинский даже головы не повернул.

Алина никак не могла взять в толк, о какое препятствие разбиваются ее усилия. Может, шеф любит жену до сумасшествия? Не похоже. Может, у него уже есть любовница? Этот факт не смущал предприимчивую секретаршу. Устранить соперницу было для нее делом принципа.

Алина не собиралась разбивать семью Бушинского, чтобы выйти за него замуж. Роль законной супруги ее не привлекала. Весело проводить время и получать дорогие подарки куда приятнее, чем исполнять скучные домашние обязанности. Мужчины недостойны того, чтобы посвящать им свою жизнь. С некоторых пор у Алины появилось убеждение, что все они — лицемеры и предатели.

Она готовила кофе и думала, как бы залезть в компьютер шефа и проверить его почту. Она навела справки о госпоже Бушинской и была поражена, что та работает в бухгалтерии какого-то затрапезного театра.

— Дура! — пробормотала Алина, наливая кофе в маленькую чашечку. — Вышла замуж за деньги и продолжает вкалывать!

Мысли о жене шефа крутились в ее очаровательной головке. Неужели Бушинский — примерный семьянин? Вряд ли. На подкаблучника он не похож.

Она вошла в кабинет с подносом. Самсон Карлович велел поставить кофе на стол и отправил Алину восвояси. Он даже не удосужился поблагодарить.

Вечером Бушинский отпустил секретаршу домой, а сам остался в офисе.

В это время Джейн изредка выходила на связь. Они обменивались скупыми строчками в сети.

«Знаешь, какой я тебя вижу? — писал он. — Ты молодая, очень стройная и элегантная. У тебя тонкие черты, бледная кожа, большие глаза и красивый рот. Волосы скорее темные, чем светлые. Верно?»

Она не отвечала ни «да», ни «нет». Джейн охотно рассказывала о своем окружении и молчала о себе. Это разжигало интерес Бушинского сильнее самых хитрых женских уловок.

«Тогда в театре я высматривал тебя в партере, а потом с замиранием сердца ждал антракта. Ты быстро прошла мимо, не поднимая глаз. Волосы падали тебе на лицо. Это воспоминание до сих пор не дает мне спать. Когда я вновь увижу тебя, почувствую запах твоих духов?»

«Пока не знаю…»

«Что мне сделать для тебя? Я готов на многое. Готов бросить жену, если в этом дело. А ты смогла бы уйти от мужа?»

Они переписывались около получаса. Бушинский забыл обо всем, он опомнился, когда зазвонил его сотовый. Номер был незнакомый, но он даже не взглянул на дисплей.

— Слушаю!

— Я по поводу вашей жены…

— Вы кто?

— Доброжелатель…

Голос был глуховатый, вкрадчивый. Бушинский хотел нажать на кнопку сброса, но передумал.

— С Татьяной что-то случилось?

— Это уж вы сами судите, случилось или нет. Она вам изменяет.

— Что-о?

Мысль об измене жены давно не волновала его. Джейн заполнила его целиком, затмила его рассудок. Но сейчас от слов «доброжелателя» в нем заклокотало бешенство.

— Эй! — крикнул он в трубку. — Эй! Что ты болтаешь?

— Мы перешли на «ты»? Ладно. Значит, так: у твоей жены есть любовник. Молодой, наглый и меркантильный. Не удивлюсь, если они обчистят тебя до нитки и смоются куда-нибудь на Бали, наслаждаться любовью на твои денежки. Проверь свои счета, лох!

Бушинский взревел, но «доброжелатель» предусмотрительно оставил его наедине со своей яростью. Он швырнул телефон, и тот разлетелся на две части. Чашка перевернулась, холодный кофе разлился. На полировке стола образовалась бурая лужица.

— Пошел ты!.. Подонок!..

Бушинский разразился руганью. В дверь испуганно заглянул охранник, которому не терпелось остаться в офисе одному и включить телик.

— Самсон Карлович, что с вами?

— Прочь! — Бушинский запустил в него подставкой для карандашей. — Идиот…

Его выдержка дала сбой. Раньше он не позволял себе кидаться предметами в сотрудников. Неразделенная страсть к Джейн подтачивала его, толкала на неадекватные поступки. Чего стоит его визит к «виртуальным аналитикам»!

Бушинский выругался и закрыл лицо руками. Он дошел до предела, если доверился шарлатанам. Люди, которые отказались объяснять, в чем состоит их метод, потребовали за услуги немалую сумму, и он выложил деньги, не торгуясь.

— Идиот, — простонал он. — Какой же я идиот!.. Все вокруг — идиоты!..

Звонок «доброжелателя» доконал его. Татьяна! Неужели она опустилась до того, что спит с нищим молокососом? Позорит себя и мужа! Бросает тень на его фамилию! Он всегда считал театр вертепом. Вертеп и есть!

Бушинский кипел от злости. Как она посмела? Хочет развестись — нет проблем. Зачем обманывать? Он с радостью расторгнет брак, даже поделится частью бизнеса. Теперь у него есть Джейн! Они начнут новую жизнь…

Он собрал телефон и проверил, работает ли. Сотовый пронзительно задребезжал в его руках. Номер на дисплее был тот же, что и перед этим.

— Привет, «доброжелатель», — сострил Бушинский. — Что ты еще не сказал? Моя жена — лесбиянка? Агент ЦРУ? Предводительница секты сатанистов?

— У нее СПИД, — сухо сообщил голос. — Она наверняка заразила тебя. Сходи, сдай анализ.

Бушинский покрылся холодным потом.

— Шутка! — захихикал голос. — Расслабься. Она снимает квартиру своему альфонсу. Небось за твои бабки. Какой-то жалкий актеришка наставляет тебе рога. Неужели стерпишь?..

Глава 7 
Была полночь. Лариса читала «Записки» Джейн. Она сидела в гостиной, рядом горел торшер. Ренат задремал на диване.

— Джейн… — прошептала она и закрыла глаза, вызывая образ женщины, которая подробно описывала свою жизнь. Или не свою?

Образ не складывался, не возникал перед ее внутренним взором. Словно кто-то заблокировал информационное поле Джейн. Наложил табу. Вместо тайной возлюбленной господина Бушинского являлась его жена — рослая, упитанная шатенка с красивым, но несколько вульгарным лицом. Подвитое каре, раскосые глаза, чувственный рот. Странно, что, живя с богатым мужем, она не бросила работу. Что ее держит в театре?

Ренат взял два билета на спектакль «Проделки Амура».

«Надо взглянуть на труппу, — объяснил он. — Познакомиться с творческой атмосферой!»

Лариса не возражала. Характер людей часто раскрывается там, где они проводят большую часть времени. Рабочее место порой может рассказать о человеке больше, чем его друзья и знакомые.

Ренат неожиданно проснулся и открыл глаза.

— Читаешь?..

— Угу.

— Судя по восторженным отзывам клиента, произведение талантливое.

— Любовь слепа, дорогой. Бушинский явно преувеличил достоинства текста, но содержание забавное. Я, конечно, не авторитет в литературе…

— О вкусах не спорят, — улыбнулся Ренат. — Тебе не понравилось?

— Понравилось… не понравилось… Не в этом суть. Странные вещи произошли с Джейн.

— Она могла кое-что придумать, приукрасить сюжет. А Бушинский, по ходу, поверил.

— Будешь читать? — спросила Лариса.

Ренату было лень вставать, тратить время на женскую муру.

— Что там такого? Расскажи в двух словах.

— В двух не получится…

Она все же принялась рассказывать. Мать Джейн, будучи переводчицей, поехала на стажировку в Лондон и познакомилась там с клерком из какой-то промышленной компании. Тот клялся в любви, но замуж не звал. Достаток у него, по британским меркам, был средненьким, хотя девушке из подмосковного поселка он казался преуспевающим денди.

— Они стали любовниками? — догадался Ренат.

— Клерка звали как принца Уэльского — Чарльз, — и переводчица не устояла.

— Кто бы сомневался!

— Чарльз приглашал девушку на свидания в крохотную квартирку на окраине Лондона, где они пили чай и занимались любовью. Он говорил, что скоро разбогатеет, переводчица верила. Впрочем, ей было достаточно и того, что Чарльз уже имел: жилье в британской столице и жалованье, которое ему платили в компании.

— Держу пари, английский клерк не оценил бескорыстия русской девицы.

— Джейн пишет, что нет. Стажировка закончилась, и любовный роман тоже. Переводчица собралась уезжать. Напрасно она ждала от Чарльза если не предложения руки и сердца, то хотя бы намека на продолжение отношений. Они простились. Любовник не обещал ни звонить, ни писать. Переводчица все-таки сунула ему в карман записку со своим адресом, поцеловала в щеку, всплакнула и отправилась в аэропорт…

— Душещипательная история, — усмехнулся Ренат. — Как раз для женского журнала.

— У меня сложилось впечатление, что…

Лариса замолчала и задумалась. Она забыла закончить фразу. В голове мелькнула мысль, которую она не успела поймать.

— Сколько же лет этой Джейн?

— Судя по тексту, около двадцати трех.

— Двадцать три года назад в России наступили лихие девяностые, — рассудил Ренат. — Железный занавес упал, но вряд ли в те годы обычная девушка попала бы в Лондон на стажировку и тем более — в объятия «загнивающего капиталиста».

— Вероятность ничтожна, но полностью отрицать этого нельзя. Переводчице повезло. Звезды так сложились. Бывает. Или все, что написано Джейн, — вымысел. Кстати, она действительно загадочный персонаж. Я никак не могу представить ее образ. Не получается!

— Потому что единственный надежный источник информации для нас — Бушинский. А он сам не видел Джейн воочию.

— По-твоему, та дама в театре, которая была одета в красное платье, — не Джейн?

— Это могла быть любая женщина. Бушинский ошибочно принял ее за Джейн. Либо ее наняли, чтобы… она сыграла роль Джейн. Не стоит гадать попусту. Пока мы располагаем только текстом, неизвестно кем написанным, и словами клиента. Этого мало.

— Ты ему веришь?

— Зачем Бушинскому лгать?

— Странно, что по тексту трудно вообразить человека, который его писал. Я вижу… впрочем, нет… не знаю.

— Вернер поставил бы нам двойку.

Лариса ломала голову над тем, что они скажут Бушинскому. Извините, наш метод дал осечку?

— Утро вечера мудренее, — вздохнул Ренат. — Что там дальше накропала эта Джейн? Вернувшись домой, ее мамаша обнаружила беременность? Сообщила англичанину, но тот открестился от будущего младенца?

— Не совсем.

— Что же тогда?

— Ничего. После лондонской стажировки переводчица рассчитывала на место в каком-то московском ведомстве, но туда устроили по блату другую девицу. Мать нашей героини вернулась в подмосковный поселок и устроилась в школу учительницей английского. На полставки.

Ренат зевнул. История недотепы, которая упустила свой шанс выскочить замуж за подданного Великобритании, звучала банально и скучно.

— Выходит, ей даже забеременеть не удалось?

— Ты циник.

— Не отрицаю. Каким образом появилась на свет Джейн, если…

— Ты забегаешь вперед, — рассердилась Лариса. — Не хватает терпения, бери текст и читай сам.

— Завтра, — зевнул он. — Давай спать.

— Завтра мы обещали позвонить Бушинскому и прояснить его ситуацию. Он ждет…

* * *
Шеф вихрем пролетел приемную и выскочил за дверь. Алины уже не было. Ее рабочий день закончился, а он не заметил, что за окнами сгустились сумерки. После звонка «доброжелателя» Самсон Карлович словно выпал из времени, провалился в черную дыру.

Он опомнился возле своей «Хонды», сел за руль, выехал с парковки и помчался по адресу «альфонса». Образ Джейн преследовал его даже теперь, когда злость на жену застилала разум.

— Дура, — процедил он и прибавил газу. — Тупая похотливая сучка!.. Не могла развода дождаться… Думаешь, я тебя держать стану?

Руки чесались проучить Татьяну по дедовскому обычаю — отвесить пару оплеух, чтобы впредь неповадно было мужа позорить. Но сначала он разберется с разудалым актеришкой, а потом с нее спросит.

Джейн посмеивалась и опускала долу длинные ресницы.

— Я тебе покажу!.. — вне себя от ярости бормотал Бушинский, обращаясь к жене. — Узнаешь, где раки зимуют!..

В районе Ясенево он свернул не на ту улицу и отыскал нужный дом, только когда уже стемнело.

«Доброжелатель» не предупредил, что на двери подъезда — кодовый замок. Бушинский топтался у входа, пока пожилая дама с сумкой, полной продуктов, не пропустила его внутрь. Они вместе вошли в лифт. От сумки пенсионерки пахло рыбой.

— Треску купила, — пояснила она, хотя Бушинский ни о чем ее не спрашивал. — У меня внук гостит. Буду ужин готовить.

Он кивнул из вежливости и спросил, какой ей нужен этаж. Дама вышла на шестом, а муж-рогоносец поднялся на девятый.

Дверь в квартиру, где жил его обидчик, оказалась китайская, ничем не примечательная. Бушинский позвонил. Он не продумал заранее, как станет действовать. По обстоятельствам!

В двери чернел глазок, и Бушинский закрыл его пальцем. Это было глупо, как и сам спонтанный визит к любовнику жены. Мысль о том, чтобы уйти пока не поздно, вспыхнула и погасла. Здравый смысл уступил безрассудному гневу.

После нескольких длинных звонков, Бушинский нервно дернул за ручку. Раздался щелчок. Дверь оказалась… незапертой.

В тесной прихожей стояла вешалка, на которой висели зонтик и пара курток. Визитер топтался на пороге, ожидая реакции хозяина. В квартире было тихо. Готовность действовать вдруг испарилась, и Бушинский ощутил в груди неприятный холодок…

Глава 8 
Татьяна выпила коньяка и легла в джакузи. Вода массажировала ее тело, помогая расслабиться. Она подложила под голову свернутое валиком полотенце и закрыла глаза. Казалось, что-то черное и страшное нависло над ней, и нет спасения от этой беды.

Ее связь с молодым актером не осталась незамеченной. Кто-то оказался умнее и хитрее, чем она. Догадался о ее встречах с Беспалым и установил в бухгалтерии скрытую камеру. Она совершенно случайно обнаружила эту штуковину, когда полезла на полку стеллажа за архивными документами.

— Черт… — выдохнула она. — Я пропала… Пропала!

Татьяна поняла свою ошибку. Она закрывала дверь в кабинете на второй замок только изнутри во время любовных свиданий. Уходя, она пользовалась первым замком, ключи от которого мог взять кто угодно.

Татьяна читала о шантаже в книгах, видела такое в полицейских сериалах. Но чтобы это приключилось в реальной жизни? И не с кем-нибудь, а с ней самой?!

— Боже… Я сошла с ума…

Поздно каяться. Надо принимать решение, как быть дальше. Рассказать все мужу? Заплатить вымогателю? А где гарантия, что запись будет уничтожена?

Шантажист пока не беспокоил Татьяну, но это могло произойти в любой момент. Нынче, завтра… в конце недели. От проблемы никуда не уйдешь, не спрячешься. Разве что сунуть голову в песок, как страус.

Татьяна перебирала в уме всех, кто мог желать ей зла. Перечень оказался длинным. Туда попали артистки театра, работники сцены, гример, который задолжал ей денег, костюмерша и даже режиссер. Директора она исключила. Вряд ли тот станет заниматься вымогательством. Он симпатизировал бухгалтерше, и она это чувствовала.

Ее отношения с коллективом казались дружескими. Кто-то прибегал перехватить тысячу до получки, кто-то одалживал сумму побольше для какого-нибудь крупного приобретения. Татьяна отказывала крайне редко. Женщины шепотком обсуждали ее гардероб и завистливо вздыхали. В день рождения она приглашала всех в ресторан, выслушивала поздравления, комплименты, улыбалась и благодарила в ответ. Ей нравилось угощать богемную публику изысканными блюдами и блистать дорогими нарядами. Так она самоутверждалась и забавлялась. Должно быть, люди это чувствовали и недолюбливали ее.

Неужели кто-то из сотрудников театра отважился на шантаж? В отместку за неравные возможности, из ревности, наконец.

«С чего я взяла, что Гена привлек только меня? — размышляла она, прикидывая, кто из актрис мог претендовать на красивого провинциала. — Женщины коварны и непредсказуемы. Интересно, как долго стояла среди архивных папок чертова камера? Может, меня никто не собирается шантажировать!.. Запись делалась с целью мести, и видео просто отправят моему мужу. Если уже не отправили!»

— Что же будет? — простонала она. — Самсон меня убьет!

У нее заболела шея, и она поправила свернутое полотенце под головой. Вдруг ее посетила мысль, от которой она тихо вскрикнула. Компромат на нее добывал любовник! Чтобы она не вздумала прекратить его финансировать.

Татьяна привстала, вытерла руку, дотянулась до телефона и набрала номер Геннадия. В контактах он был обозначен как «косметолог» — из предосторожности. Она предусмотрела многое, да не всё.

Любовник не брал трубку. Гудки завершились предложением оставить запись на автоответчике. Татьяна повторила набор. Снова гудки.

Краем уха она уловила хлопок входной двери, поспешно отложила сотовый и легла в ванну, замирая от беспокойства. Обычно муж шумно топал и громко возвещал из холла: «Тата! Я дома!» На этот раз он вел себя непривычно тихо.

Дверь в ванную комнату была приоткрыта. Татьяна насторожилась. Что, если Самсон уже получил компрометирующую запись и намерен закатить скандал? Она не успела морально подготовиться.

— Милый, я здесь! — крикнула она.

Самсон не отозвался. Ей хотелось бы провалиться сквозь землю. Большая московская квартира, которой она так гордилась, теперь показалась ей западней.

Он знает! — пульсировало в ее висках. — Знает! И горит желанием наказать меня!

— Милый… это ты?

Глупый вопрос. Кто еще может ходить по квартире, если не хозяин? Домработницу она отпустила, а больше ключей ни у кого нет.

— Самсон!.. Я в ванной!..

Кто-то приблизился к двери. Татьяна ощутила ужас. Муж наверняка вне себя от ярости и готов на все. Он убьет ее! Заглушая накатившую панику, она крикнула:

— Входи, дорогой!..

Дверь распахнулась. От карающей десницы возмездия Татьяну отделяла шторка. Темный силуэт за ней поднял руки, и на неверную жену с шумом обрушились нагие восточные женщины, которые поливали друг друга из кувшинов. Татьяна успела подумать, что эту шторку она выбирала сама и отвалила за нее кругленькую сумму.

Плотная водонепроницаемая ткань облепила ее голову. Татьяна с плеском погрузилась в ванную. Кто-то не давал ей вынырнуть и глотнуть воздуха. Она пыталась закричать, позвать на помощь. Вода шумела и бурлила вокруг, шумела в ее ушах, в голове, во всем теле. Крик застрял в горле, сознание стало меркнуть…

* * *
— Ее топят! — выпалила Лариса, вскакивая и размахивая руками. — Она умирает!.. Ей нечем дышать!

— Кто топит? Кого?

— Я не знаю! Я думала о жене Бушинского…

— Ее утопили?

— Пока еще нет, но… — Лариса возбужденно вскочила и открыла окно. В кухню повеяло ночной прохладой. — Мне душно!

Она все еще ощущала чужое удушье, как собственное. Несколько глубоких вдохов, и ей полегчало.

— Фу-уу!.. По-моему, над этим семейством сгущаются тучи…

— Еще бы! Муж влюблен в какую-то неведомую Джейн, жена завела любовника. Все это сложно, запутанно.

Ренат готовил кофе. Они с Ларисой засиделись допоздна, обсуждая провал удаленного созерцания и прочих «примочек» Вернера, которые пытались применить к делу Бушинского. Ничего не прояснялось. Джейн Рейли осталась неуловимой, клиент пропал. Он так и не позвонил, хотя на сегодняшний вечер был назначен отчет «виртуальных аналитиков» о проделанной работе.

— Хорошо, что он не вышел на связь, — обрадовался Ренат, когда условленное время миновало. — Нам нечего ему докладывать.

— Мы теряем квалификацию? — хмурилась Лариса. — Или нас ввели в заблуждение?

— Какой смысл Бушинскому платить кучу бабла, чтобы кто-то копался в заведомой лжи?

Ренат отхлебнул кофе и предложил Ларисе.

— Выпей, взбодришься.

Она качнула головой и закрыла глаза.

— Я чувствую Бушинского… Он колесит по городу. Злой, как черт. Просто пышет яростью и страхом.

— Один?

— Да, в своей машине.

— Почему не едет домой? Ищет загадочную Джейн? Надеется встретить ее на ночных улицах?

— Не могу понять, что его гложет. Он в бешенстве.

— Завтра мы идем в театр, — напомнил Ренат. — На «Проделки Амура». В главной роли некий Степанов. Это не тот, у которого шашни с бухгалтершей?

— Конечно, нет. Любовник Бушинской — молодой актер, которому надо дорасти до главных ролей. Но в «Проделках Амура» мы должны его увидеть.

— В массовке?

— Театр «Тет-а-тет» не задействует массовку. Они ставят камерные спектакли, и труппа у них небольшая.

— Надо познакомиться с ними поближе.

— А я бы заглянула в редакцию «Бальзаковского возраста».

— Отличная идея, — без энтузиазма кивнул Ренат.

— К нам обратился Самсон Карлович, а не его супруга, — заметила Лариса. — Так что кроме театра придется зайти к сотрудникам журнала. Кстати, ты до сих пор не дочитал историю Джейн. Терпения не хватает?

— Жаль тратить время на чепуху. Вся эта беллетристика не имеет отношения к реальной судьбе реального человека.

Лариса вздохнула и снова сосредоточилась на Бушинском. Он мчался по освещенному проспекту, вел машину на автопилоте. Его мысли были заняты…

— Труп! — вырвалось у нее. — Он кого-то… убил?!

Ренат жевал печенье и поперхнулся.

— Кто? — закашлялся он. — Наш коммерсант?.. Совершил убийство?

— У него перед глазами какое-то мертвое тело…

— Ты шутишь?

— Если бы! — заволновалась Лариса. — Бушинский не звонит нам, потому что… потому… Он в панике! Он ничегошеньки не соображает… и может попасть в аварию…

— Он жену убил? Утопил в ванне?! Недаром ты говорила…

— Скоро он будет здесь! — выпалила Лариса. — Куда еще ему ехать?

Аппетит был испорчен. Ренат допил кофе и обреченно вздохнул. Стрелка на часах приближалась к полуночи.

— Поспать нынче не удастся…

— Я чувствовала, что добром это не кончится, — запоздало призналась Лариса. — Рукопись Джейн нужно читать между строк.

— Как это?

— Бушинский едет к нам, — невпопад сказала она. — В офис!

— Он решил, что мы работаем круглосуточно?

— Он в невменяемом состоянии, Ренат. Мы обязаны его выслушать.

Лариса начала собираться. Вернер поступил очень мудро, поселившись рядом с помещением бывшего клуба. Она оценила его предусмотрительность.

Через четверть часа они с Ренатом расположились в зале для медитаций, где в прошлый раз беседовали с господином Бушинским. В углу горел желтый торшер, пахло сандаловыми углями…

Глава 9 
— Я не убивал! Это сделал кто-то другой! Меня подставили!

Коммерсант был не похож на себя. Куда девался представительный, знающий себе цену мужчина? Вместо него по залу метался растерянный напуганный человек. Он искал доверия и сочувствия, а натыкался на пронизывающие взгляды и холодные лица.

— Вам известно, который час? — осведомился Ренат.

— Нет! Мне не до этого… К черту часы!.. Вы обещали помочь!.. Я вам заплатил!

— Вы платили за виртуальный анализ, а не за уголовщину. Мы не покрываем преступников.

— Какая уголовщина? По-вашему, я убийца? Мне позвонили и дали адрес любовника жены! Я поехал к нему…

— Зачем?

Бушинский смешался. Действительно, зачем ему понадобилось тащиться на другой конец города? Чтобы посмотреть на альфонса, который соблазнил Татьяну? Вот и посмотрел…

— Не для того, чтобы убить этого мерзавца. Клянусь, я пальцем его не тронул! Он уже был мертв, когда я… когда…

— Вас обуял гнев, — сказал Ренат. — А в гневе человек не отвечает за свои поступки.

— Я не был в состоянии аффекта. По дороге в Ясенево я… успокоился.

— Вы не успокоились, — возразила Лариса. — Наоборот, всю дорогу вы накручивали себя.

Бушинский схватился за голову и сделал круг, обогнув курильницу на треноге. На рукаве его светлой рубашки виднелось бурое пятно. «Кровь», — догадался Ренат.

— Сядьте, Самсон! — приказал он. — У меня в глазах рябит от вашей беготни!

— Я весь на нервах…

Все же Бушинский плюхнулся в доставленное накануне из мебельного магазина кресло и злобно уставился на Рената.

— Объясните, что происходит. Меня хотят упечь за решетку? Кто?

— Мы еще не выслушали вашу версию, — улыбнулась Лариса.

Лучше бы она оставалась серьезной. Ее улыбка подействовала на клиента как красная тряпка на быка.

— Версию?!! — взревел он. — Вам нужны какие-то версии? Вы рехнулись, барышня!..

— Но-но! Попрошу без оскорблений, — напрягся Ренат. — Иначе я выставлю вас вон, милейший, и на том нашему сотрудничеству конец.

Бушинский с трудом подавил негодование и извинился. Его трясло. Ни разу в жизни он не попадал в подобную переделку. Он был в отчаянии.

— Когда я поднялся в квартиру, этот… хлыщ… был уже мертв.

— Откуда вы знаете?

— Он не дышал…

— Вы проверяли пульс?

— Он лежал в луже крови… Его зарезали, как свинью! Нож торчал у него в шее…

— Вероятно, нож повредил артерию, — сказала Лариса. — Крови было много?

— Прилично… Я оторопел. Потом наклонился над ним… Мне казалось, это страшный сон!.. Сейчас я проснусь и окажусь у себя в спальне, рядом с женой…

— Но сон продолжается?

— Надеюсь, это так и есть…

— Во сне вам нечего бояться, Самсон. Признайтесь, за что вы убили этого молодого человека? Он ведь молод, верно? Хорош собой?

— Сопляк, — кивнул гость. — Наглый щенок. Я бы с удовольствием прикончил его… если бы убедился, что… Я хотел поговорить с ним начистоту, как мужчина с мужчиной! Дать ему в морду, в конце концов! Он не просто… спал с моей женой. Он еще и залез в мой карман!.. Татьяна давала ему деньги, это ясно. Откуда у него средства на аренду такого жилья?

Бушинский невольно повторял слова «доброжелателя». Лариса уловила этот нюанс и заметила:

— Вас могли обмануть.

— Меня заманили в эту чертову квартиру! Специально, чтобы… обвинить в том, чего я не совершал. Выходит, у меня есть лютый враг… а я понятия не имею, кто он…

— Вы даже не знаете точно, был ли покойный близок с вашей женой. Это всего лишь чьи-то слова.

— Да…

— Должен вас огорчить, — вмешался Ренат. — У вашей жены в самом деле был любовник. Но ведь и вы полюбили другую?

Бушинский опустил голову и вяло кивнул. Он чувствовал: «доброжелатель» не солгал.

— Во мне взыграло чувство собственника. После нескольких лет супружества мы с женой охладели друг к другу. Я пару раз переспал с другими женщинами. Думаю, она имела право отплатить мне тем же. Но спутаться с сопляком, содержать его на мои деньги — это уж слишком.

— Она могла тратить на любовника собственные средства.

— Зарплату бухгалтера? — усмехнулся Бушинский. — Этих денег ей едва хватало на шпильки. Я только теперь понял, почему Татьяна держалась за свою никчемную работу. Это развязывало ей руки! Давало место и время для секса на стороне. Она вращалась в богемной среде и невольно прониклась их растленной моралью. Вернее, отсутствием морали. Я презираю актеров и не стремлюсь общаться с ними! Татьяна умело пользовалась моими промахами. Молодец…

— Вы говорите о жене в прошедшем времени. Почему?

— Потому что наш брак был ошибкой, которую я намерен исправить.

— Вы примете радикальные меры?

— Я не сторонник половинчатых решений.

— Значит, вашей супруги уже нет в живых? — прищурился Ренат. — Изменница наказана, ее любовник мертв.

Бушинский дернулся, как от удара, и побледнел. У него пропал дар речи.

— Сначала вы зарезали соперника, потом утопили неверную жену, — добавила масла в огонь Лариса.

— У… утопил?..

— Не разыгрывайте сцен, Бушинский.

— Я… я… — Он судорожно вздохнул и схватился за сердце. — С чего вы… взяли…

— Компьютерная модель открыла нам глаза, — забавлялся Ренат. — Мы ввели некоторые данные и получили прогноз вашего поведения на ближайшие трое суток. Виртуальный анализ!

— У вас… сбой программы… — выдавил коммерсант. — Нужна п-перезагрузка…

Он забыл, что изначально интересовался личностью Джейн и хотел разобраться в своих чувствах. Убийство жениного любовника перечеркнуло все, что было для него важным вчера.

— Вы влипли, Самсон, — подытожила Лариса. — Вам лучше рассказать нам всё, без утайки…

* * * Деревня Трошино
Ступников поливал траву на теннисном корте, когда ему позвонили.

— Ты? — удивился он.

— Не рад? — отозвался женский голос в трубке. — Открывай, я стою у калитки.

— Я же просил предупреждать заранее…

— Экстренные обстоятельства. Давай, не тяни, а то соседи увидят. Собаки подняли лай на всю улицу. Слышишь?

— Они каждый велосипед облаивают.

В вольере проснулись ротвейлеры и присоединились к собачьему хору.

— Цыц! — гаркнул на них Ступников, отключил оросительную систему и пошел к калитке.

— С приездом! К добру ли?

— Ты один? — спросила женщина, ступая по вымощенной плитками дорожке.

— Кому тут еще быть-то? Хозяин занят работой, а хозяйка сюда вовсе не заглядывает.

Женщина остановилась, прильнула к нему и поцеловала в щеку.

— У, неряха! Опять щетину отрастил! Колется.

— Если б знал, что ты пожалуешь, побрился бы.

— Горничная сегодня придет убирать?

— Она вчера была. Что случилось, Настя?

— Идем в дом, расскажу. Жарко…

Гостья была в светлом платье и солнечных очках. Лицо закрывала шляпа с широкими косыми полями.

— Предусмотрительно, — оценил шляпу Ступников. — Умная ты баба, только настырная. Тебя в редакции не хватятся?

— Я взяла отгулы. Лето все-таки.

Ступинков впустил ее в дом и провел в просторную кухню-гостиную. Достал из холодильника минералку.

— Так что случилось? Не томи.

— Соскучилась, Аркаша! Сил нет терпеть!

Она сняла шляпу, очки и прижалась к нему горячим телом. На кухонном диване они с трудом поместились вдвоем. Молния на ее платье не поддавалась, и Ступников просто поднял юбку, просунул руку и потянул вниз кружевные трусики…

Настя не любила долгих прелюдий, и он это знал. Быстрое возбуждение захватило обоих. Когда они насытились друг другом, любовница отправилась в душ. Аркадий отдышался и полез в холодильник за водкой. Желание схлынуло, и к нему вернулся здравый рассудок. Вот так внезапно, без предварительной договоренности Настя еще не приезжала.

Он стоя глотнул водки, закусил долькой лимона и подкрался к двери в ванную комнату. Шумела вода, пахло ромашковым гелем, которым обычно пользовался хозяин. «От него не убудет», — подумал Аркадий, прислушиваясь к своему учащенному сердцебиению. Это не только последствия страсти, но и смутное беспокойство. Он ощутил его с самого утра, едва проснувшись.

Настя выключила воду, и он на цыпочках вернулся в кухню. Нельзя, чтобы она застала его под дверью. Было душно. Даже сквозь опущенные жалюзи в окна проникала августовская жара.

— А вот и я!

Гостья с заколотыми на затылке медными волосами, совершенно голая, уселась на диванчик, где они недавно наслаждались близостью, и заложила ногу на ногу. Она не стыдилась своей наготы.

— Прикройся, — буркнул Аркадий. — Женщина должна быть скромной.

— Неужели?

— Что всё-таки произошло? — в третий раз спросил он, предчувствуя недоброе.

— Гена мертв…

Глава 10  Москва
Бушинский добрался домой под утро, издерганный и уставший. Его терзали смутные ощущения непонятной природы. Ренат и Лариса казались ему странными, подозрительными типами. Он вспоминал разговор с ними, как дикий и страшный сон.

Ренат спросил:

— Видел ли кто-нибудь, как вы входили в квартиру убитого?

Бушинский солгал. Не нарочно. Он был так потрясен случившимся, что забыл о пожилой даме, которая ехала вместе с ним в лифте. Правда, она вышла раньше, но…

— Не хитрите, — рассердилась Лариса. — Я знаю о женщине с сумкой. От нее пахло рыбой…

— Простите, — поразился Бушинский. — Как вы догадались?! Я не хитрю. Просто у меня вылетела из головы и дама, и ее сумка с рыбой. Это… невероятно.

— Значит, есть свидетель вашего визита к убитому. Плохо!

— Хуже некуда, — кивнул он.

Его ум кипел, не в силах обработать полученную информацию. Эти двое умеют заглядывать в чужую память? Он не понимал, чего они от него добиваются. Требуют в чем-то признаться.

— Я ничего не скрываю, — доказывал Бушинский.

Лариса сжалилась над ним.

— Он не лжет, — заявила она. — Вероятно, он заблуждается. Это разные вещи.

— В чем же состоит ваше заблуждение, господин Бушинский? — хмурился Ренат.

— Если бы я знал! До сих пор я считал, что у меня нет врагов…

— А конкуренты по бизнесу?

— Они не стали бы плести интриги. Поступили бы проще и надежнее. Заказ, меткий выстрел, и нет человека. От тюрьмы я еще могу откупиться, а от смерти — вряд ли.

— А ваша жена? Может, она хотела упечь вас за решетку?

— Хотела? Вы всерьез полагаете, что она… что ее…

На лбу коммерсанта выступила испарина. Он вспомнил о пенсионерке, которая везла в сумке рыбу, и споткнулся на полуслове. Ему было невдомек, как Лариса это проделывает.

— Утром Тата была жива! Клянусь вам! — выпалил он. — Мы позавтракали, потом я уехал в офис, она отправилась на работу. Больше мы не виделись! Вечером я поехал к этому… Геннадию Беспалому. «Доброжелатель» сообщил мне его имя и адрес. Я позвонил в театр и получил подтверждение: у них есть такой актер. Все сошлось! В меня будто бес вселился. Вел машину как в бреду. Убейте, не помню, как я нашел улицу, дом…

Лариса и Ренат молча переглянулись. Она пожала плечами, он рассердился.

— Вы должны мне верить! — не выдержал Бушинский. — Будь я преступником, не приехал бы к вам посреди ночи, чтобы нести всякую околесицу! Зачем мне рассказывать вам о трупе?

Он был так возбужден, что попросил коньяку.

— Вы за рулем? — спросил Ренат, глядя, как он глотает спиртное.

— Ничего, доеду как-нибудь…

— Я вызову вам такси. За домом есть стоянка. Оставите машину там, а завтра заберете ее.

У Бушинского не хватило сил спорить. Он сдался. Его разморило от коньяка, голова закружилась.

На обратном пути, сидя в такси, он мысленно продолжал убеждать двух в сущности незнакомых людей в своей невиновности. Ему важно заручиться их поддержкой. Оставаться наедине со своими проблемами было невмоготу.

— Приехали, — объявил водитель.

Пассажир выглядел взвинченным, на лице — красные пятна. Вроде приличный человек, а глаза стеклянные. Может, наркоман?

— Ваш дом? — водитель тронул его за плечо. — Выходить будете?

— А!.. — встрепенулся Бушинский и полез в карман за деньгами. — Держи. Сдачи не надо.

— Спасибо…

Таксист проводил его недоуменным взглядом до парадного. Стремный тип! Похож на зомби.

Бушинский поднялся в лифте на пятый этаж, переживая дежавю. Правда, на сей раз в кабине не было ни пенсионерки, ни запаха рыбы. У двери в собственную квартиру его объяла жуть. Не дай бог, слова Ларисы о его жене… оправдаются.

— Я никого не убивал, — повторял он как мантру. — Не убивал!

Эта мантра пугала его. Он терял уверенность в себе, терял связь с реальностью. Как будто заблудился в тоннеле между похожими мирами. В его прежнем мире все было понятно и просто. А в этом, почти таком же, на каждом шагу подстерегают неведомые опасности.

Бушинский глубоко вздохнул и сунул ключ в замочную скважину. Щелк!

В холле пахло духами Татьяны, на стене тикали ее дурацкие часы с маятником. По времени она должна чистить перышки, собираться на работу.

«Я не ночевал дома, а она даже не позвонила мне! — похолодел Бушинский. — Небывалое дело!»

— Тата! — крикнул он, топчась у порога. — Я дома!

Ответа не было. В кухне не звенела посуда, не шумела вода в душе. Жена не напевала глупую песенку, подкрашиваясь перед зеркалом.

— Тата!!!

Он сделал шаг вперед и остановился. Что-то не пускало его пройти по коридору, заглянуть в комнаты, проверить, все ли в порядке.

— Боже…

У Бушинского подогнулись колени. Он усилием воли заставил себя переставлять ноги, словно налитые свинцом. В кухне никого не было, в гостиной и спальне тоже. В ванной царил разгром, будто тут происходило сражение. Пол мокрый, в джакузи вода, на дне что-то темнело…

Он наклонился и в ужасе отпрянул. Под водой лежал смартфон жены. Оборванная шторка валялась рядом…

Бушинский не верил своим глазам. На крючке висел домашний халат Татьяны, под ним блестели бисером ее тапочки. Полотенце лежало на полу…

Хозяин попятился. Он опомнился, когда уперся спиной в стену коридора.

— Тата!.. — вырвалось у него. — Ты меня… бросила?

Он обошел всю квартиру. Вместе с женой исчезла ее сумочка. По крайней мере, одной сумочки он не досчитался…

* * *
— Что ты об этом скажешь?

— Нелепую историю поведал нам Самсон Карлович, — констатировал Ренат.

— У него была кровь на рукаве. Заметил?

— Еще бы!

— Он мог измазаться, когда наклонялся над трупом, — предположила Лариса. — Или когда убивал.

— Чтобы полностью воссоздать картину убийства, надо ехать на место происшествия. Я вижу только две размытые фигуры… Борьбы не было. Актер не сопротивлялся, потому что… не ожидал нападения?

— Вряд ли это сделал Бушинский. Какой ему резон самому навлекать на себя подозрения? Мог бы промолчать.

— Согласен, — кивнул Ренат и посмотрел на часы. — Он уже дома. Должен позвонить с минуты на минуту и сообщить, что с его супругой. Боюсь, новости будут неутешительные.

При мысли о Татьяне Бушинской Лариса ощутила слабые признаки удушья и кашлянула.

— Мы обещали ему помощь. Он надеется на нас. Думаешь, он попал в неприятности из-за Джейн?

— С этой Джейн все так смутно…

— Ты до сих пор не прочитал рукопись! — возмутилась Лариса.

— Уволь, — скривился Ренат. — Женская проза не для меня. Я засыпаю на первой же странице.

— Ну да! Тебе нужен адреналин! Скоро ты его получишь.

— Звучит заманчиво…

Лариса постукивала пальцами по подлокотнику кресла. Ей передалось волнение Бушинского. Она уже была готова звонить первая, когда раздался сигнал сотового.

— Это я! — прозвучало в трубке. — Решил не рисковать и воспользоваться таксофоном. Спустился ради этого во двор.

— Боитесь, что вас прослушивают? — усмехнулся Ренат. — Зря. Вы еще не попали в список подозреваемых в убийстве актера Беспалого.

— У вас черный юмор…

— Я не шучу. На рукаве вашей рубашки — кровь жертвы, и мотив налицо.

— Рубашку я снял и выбросил в мусорный бак в чужом дворе, как вы советовали…

— Что с вашей женой? — перебил Ренат.

— Татьяны нет дома. А в ванной…

Он рассказал, какую обстановку застал в квартире.

— Я не знаю, где моя жена. Ее смартфон упал в воду и сломался. Как с ней теперь связаться? Может, она на работе… но…

— Вы боитесь звонить туда?

— Честно говоря, да! Я ума не приложу, что могло произойти в мое отсутствие.

— Наведите в ванной порядок и поезжайте в офис. Ведите себя как ни в чем не бывало.

— Ты понимаешь, что мы становимся сообщниками Бушинского? — прошептала Лариса.

— А если Татьяна… не вернется? — хрипло спросил тот. — Вы говорили, ее может не быть в живых…

— Как же она тогда покинула квартиру?

— Вы правы. У меня голова идет кругом от всего этого!..

Глава 11  Деревня Трошино
Ступников возился с собаками, а гостья загорала в саду. Она расположилась так, чтобы не попасться на глаза соседям. Хотя дома на улице стояли в отдалении друг от друга, лучше было не рисковать.

— Аркаша! — лениво позвала она. — Принеси мне воды!

Ступников не слышал. Он размышлял о смерти Беспалого. Страсть к женщине не превращала его в болвана, которым можно вертеть как угодно. Он не доверял Насте и знал, что она не доверяет ему.

— Аркаша-а!..

Наконец она добилась своего. Любовник сходил в дом и принес ей колы со льдом.

— Признайся, ты его убила? — спросил он, присев на корточки рядом с лежаком.

Настя приложилась губами к торчащей из стакана трубочке, чтобы взять паузу.

— Ты его убила?! — нетерпеливо повторил Ступников. — Какого черта? Ты все испортила!

Она утолила жажду и погладила его по плечу.

— Не кипятись, милый. Чему быть, того не миновать.

— Значит, ты!

— Конечно же нет! Не-е-ет! Мы заранее созвонились, я пришла за деньгами. Когда я его увидела, он был уже… Кровища вокруг, а он лежит с ножом в шее. Я чуть в обморок не грохнулась рядом…

— Что теперь делать?

— Ждать.

— Пока за тобой придут?

— Кто придет? Меня там никто не видел. Дверь в квартиру была приоткрыта. Я позвонила, потом вошла… Бедный Гена! Не успел сполна вкусить столичного кайфа.

— Ты ничего от меня не скрываешь?

С этими словами Ступников крепко сжал ее руку, Настя обиженно вскрикнула.

— Тише! Не ори, будто тебя режут!

— Мне больно…

— Ты любишь, когда тебе причиняют боль, — прошептал он и приник к ее губам. — Любовь зла!

Стакан с колой упал на траву, лед вывалился. Когда Настя была готова отдаться, Ступников отпустил ее и поднялся на ноги.

— Ты куда?

— К собакам. Они требуют моего внимания.

— Сволочь!

— Не отрицаю, — на ходу бросил Ступников, шагая к вольеру. — Отдыхай, милая!

— Сволочь! — со слезами в голосе повторила Настя. — Зачем я только с тобой связалась?!

Она отлично знала, что привлекало ее в Аркаше. Сексуальная сила. Не каждый мужчина мог удовлетворить ее чувственность, а у него получалось. Он был неутомим в постельных играх, так же как и она.

Настя вытянулась на лежаке и закрыла глаза. Нет так нет. Она возьмет свое после ужина. Наверстает упущенное.

Над головой висели на ветках яблоки с красноватыми бочками. Твердые и кислые, недозрелые. Она с наслаждением вдыхала их запах, представляя себя Евой в Эдеме. Никуда Адаму от нее не деться…

* * * Москва
Лариса пересказывала историю Джейн со странным ощущением какого-то несоответствия. Изложенные события казались нелогичными. Для художественной литературы это нормально, но для подлинного жизнеописания — не совсем.

— Не понимаю, что здесь не так! — воскликнул Ренат.

Он внимательно слушал, в отличие от прошлого раза, когда большая часть повествования была пропущена мимо ушей.

По мере развития отношений русской переводчицы Лизы и британского подданного, поступки последнего становились все более абсурдными.

— Что-то сдвигается в моем сознании. Меня жутко колбасит.

— Я чувствую то же самое, — призналась Лариса. — Нельзя назвать это вымыслом, нельзя и за правду принять.

— Правда и ложь — понятия относительные, как говаривал наш гуру Вернер.

— Нам нужна не философская, а практическая оценка содержания рукописи.

— Ну, если практическая… то многое в тексте не стыкуется. Сомнительно выглядит внезапный приезд Чарльза к отвергнутой ранее возлюбленной. Он не писал, не звонил и вдруг свалился, как снег на голову, в подмосковный поселок. Да еще и остался жить в деревянном сельском доме без удобств! Это после Лондона! Любовь, конечно, великая сила, но где же она была раньше?

— Джейн пишет, что ее мать тоже задавалась этим вопросом и даже осмелилась спросить у Чарльза. Тот отвечал путано и свел все к борьбе с собственными чувствами. Этим-де объясняется его поступок! Желанием покончить с бесперспективными, по его мнению, отношениями. Когда он осознал, что не может жить без Лизы, то действовал импульсивно, поддавшись душевному порыву. Уволился с работы, прилетел в Москву и нашел возлюбленную по адресу в записке, которую та при расставании сунула ему в карман брюк.

— Я бы ему не поверил!

— Ты не женщина.

Лариса живо представила восторг отчаявшейся Лизы при виде респектабельного британца на пороге своего скромного домика. Разумеется, она ему поверила. Потому что больше всего на свете хотела верить.

— И что же? — ухмыльнулся Ренат. — Они начали жить припеваючи… на зарплату поселковой учительницы? Смешно, ей-богу!

— Чарльз получал какие-то деньги в банке, фунты стерлингов. Молодые ни в чем себе не отказывали. Не шиковали, но и не экономили на бытовых нуждах.

— Значит, британец поставил крест на своей карьере? Он не собирался возвращаться в Лондон?

— В рукописи об этом ни слова. Через полгода Лиза обнаружила, что беременна, и объявила об этом сожителю.

— А он, вопреки ее ожиданиям, не обрадовался?

— Угадал, — улыбнулась Лариса. — От огорчения он забыл предложить Лизе вступить в законный брак. Она вынуждена была сама намекнуть, что ребенку нужна полноценная семья.

— И Чарльз побил свою беременную подругу!

Перед внутренним взором Рената разворачивалась любовная драма обманутой женщины и коварного ловеласа, который оказался не тем, за кого себя выдавал.

— Жестоко, да?

— Чарльз был в бешенстве…

— Ребенок не входил в его планы! Он прикатил в поселок вовсе не из-за любви. Хотя… черт знает, зачем он прикатил!

Ренат задумался. Все было так и не так… Лиза и Чарльз казались героями несколько иной пьесы. Похожей на то, что писала Джейн. Похожей, но не идентичной.

Чарльзу было плевать на ребенка. Он наотрез отказался жениться на Лизе, но продолжал жить с ней. Рук больше не распускал, однако Лиза уже не любила его, как прежде. Девочка родилась слабенькая, забот прибавилось, а Чарльз начал надолго отлучаться из дому. Сначала редко, потом чаще. Где он бывал, Лиза не допытывалась. Боялась, что он разозлится и бросит ее.

Британский клерк перестал притворяться. Он сбросил фальшивую личину за ненадобностью. Лиза была полностью в его власти. Она зависела от него. Больной ребенок приковал ее к дому. Она нуждалась в помощи.

Работу в школе ей пришлось оставить. Лиза сидела с дочерью, а Чарльз куражился над ними обеими. Не удивительно, что Джейн с детства невзлюбила его. В рукописи она признается, что ненавидела Чарльза и не называла его отцом. Отношения в семье совершенно разладились. Но Лиза не могла выгнать сожителя, ведь он содержал ее с дочерью, оплачивал лечение.

— Странный союз… — обронил Ренат.

— Жизнь вообще странная штука.

— Н-да. Интересно, где сейчас жена Бушинского?.. На том свете?..

Глава 12 
Алина не узнавала шефа. Он приехал в офис с большим опозданием. На нем лица не было. Он говорил невпопад, отказывался отвечать на звонки и принимать сотрудников.

Секретарша боялась сказать лишнее слово, чтобы не вызвать огонь на себя. Ближе к обеду она решилась предложить Бушинскому кофе.

— Неси, — буркнул тот, не удостоив ее взглядом.

Алина робко переступила порог его кабинета и застыла. Шеф не замечал ее. Он смотрел мимо, куда-то в угол, где зеленела китайская роза в горшке.

— Самсон Карлович…

— Чего тебе?

Он забыл о кофе, забыл обо всем, кроме одолевающих его мыслей. Секретарша мешала ему сосредоточиться, и это раздражало.

«Наверняка тело альфонса уже обнаружено», — думал Бушинский. Ему представлялся то мертвец в луже крови, то оборванная шторка в ванной комнате, то двое чудаковатых людей, которые задавали ему нелепые вопросы.

«Что теперь будет? — гадал он. — Чем все это кончится?»

Он не мог позвонить жене, потому что ее смартфон утонул в джакузи. В театре ему сообщили, что Татьяна сегодня не вышла на работу, вероятно, заболела. Волосы шевелились на голове Бушинского, рубашка промокла от холодного пота.

— Ваш кофе, Самсон Карлович…

Он поднял глаза и уставился на секретаршу. Что она здесь делает? Кто ее звал?

— Выйди!

Это было сказано таким тоном, что Алина пулей вылетела за дверь, пошатнулась и уронила поднос. Чашка разбилась, кофе вылился, на ковровом покрытии растеклось коричневое пятно. Девушка чуть не расплакалась. Хотела как лучше, а получилось…

Пока она замывала пятно на полу, Бушинский написал Джейн. Его знакомый хакер выяснил, откуда она отправляет свои сообщения. Оказалось, из разных интернет-клубов.

— Шифруется, — пробормотал Самсон Карлович. — Сколько можно водить меня за нос? Я ведь не мальчик.

Он по опыту знал, что ответ придет не скоро. Видимо, Джейн посещала клубы раз или два в неделю. Тогда и поступали сообщения от нее. Даже если в заведениях установлены камеры, неизвестно, как выглядит госпожа Рейли.

— Я бы узнал ее… узнал бы…

Бушинский вспомнил молодую даму, которая прошла мимо него в театральном фойе. В сознании всплыла ее фигура в облегающем красном платье и мягкие темные локоны. Но черты лица остались «за кадром».

— Черт!..

Ужасный вечер и бессонная ночь вымотали его. Голова раскалывалась, в груди саднило. Бушинский набрал номер Ступникова, который жил в его загородном доме на правах управляющего и сторожа. Будучи приятелями, они вместе открывали первый продуктовый лоток на рынке. Потом Аркадий бросил бизнес, развелся с женой, они делили квартиру, и Бушинский предложил ему на время переехать в Трошино. Как-то само собой вышло, что безработный приятель согласился присматривать за домом, кормить собак, ухаживать за садом и теннисным кортом. Самсон тогда искал человека, которому мог бы доверить свою усадьбу на Клязьме.

— Привет, — лениво протянул управляющий.

— Как у тебя дела? Всё в порядке?

— Да. Погода отличная, я лодку приготовил, удочки, червей накопал. Жду тебя на рыбалку в выходные.

— Заманчиво. Но вряд ли получится.

— Жаль. Последний месяц лета пошел, золотые деньки. Пропустишь — пожалеешь!

Бушинскому показалось, что голос управляющего звучит фальшиво. Тот вовсе не рад звонку и тем более не будет рад приезду хозяина. А может, просто не в настроении.

— Дела навалились, Аркаша, — вздохнул он. — Надо быть на месте.

— Выгодный контракт?

— И это тоже. В городе духота, пылища. Я бы с удовольствием порыбачил, но…

— Вот так жизнь и проходит, в суете, в спешке. Не успеешь оглянуться, а за тобой старуха с косой явилась. Пора, соколик! Собирайся, подводи итоги!

Бушинский хотел спросить его о Татьяне так, чтобы это выглядело естественно.

— Верно говоришь. Кстати, к тебе моя супруга должна наведаться.

— С какого перепугу? — хохотнул Ступников. — Она же морские курорты предпочитает.

— А в этом году решила недельку провести на реке.

— Неужели? Не верю своим ушам, — ерничал Аркадий. — Ладно, заметано. Пусть приезжает. Я ее научу удить.

— Вряд ли.

— Тогда остается теннис. Мы с тобой давно не играли. Может, Татьяна составит мне компанию?

— Она играет из рук вон плохо.

— Ничего, я тоже не чемпион…

Бушинский раздраженно слушал болтовню управляющего.

— Прости, Аркаша, ко мне пришли, — дождавшись паузы, выставил он. — Я перезвоню…

Злость на Татьяну сменилась растерянностью. Прежде чем заявлять в полицию о пропаже жены, надо поискать ее самому. Куда она могла податься? К подруге? У нее нет подруг. К матери?

Мысль о теще могла бы прийти раньше!.. Бушинский набрал ее номер и сразу спросил:

— Тата у вас?

— Это ты, Самсон? Что случилось?

— Тата у вас? — нервно повторил он.

— Нет!.. Господи! — запричитала ее истеричная мамаша. — Ты меня пугаешь!

— Не волнуйтесь. Вероятно, она задержалась в гостях, телефон разрядился.

— Задержалась?!! Она что же… не ночевала дома?

— Да ночевала, ночевала…

Он не продумал заранее разговор, а импровизация никогда не была его коньком. Ляпнул не то, и понеслось. Не признаваться же, что он сам провел ночь в другом месте?

— Ты от меня что-то скрываешь! — заголосила теща в трубку. — Вы с Таточкой поссорились? Она такая ранимая, обидчивая. Бог знает, что она может с собой сделать!..

Бушинский сделал опрометчивый шаг, но избежать его не было никакой возможности.

Теща рыдала в трубку и требовала немедленно поднимать на ноги полицию. Она смекнула, что без насущной необходимости зять бы ей не звонил. Она давно не говорила по телефону с Самсоном — только с дочерью.

— Что там у вас произошло? — подвывала теща. — Ой, горе мне! Таточка скрытная, все молчком да молчком! Лишнего слова не вытянешь!.. А ведь я мать! Я плохого не посоветую…

Бушинский поморщился и положил трубку на стол. Выслушивать причитания тещи было выше его сил…

* * *
Зал в театре «Тет-а-тет» был небольшой, уютный. Зрители обмахивались программками и восторженно аплодировали. На сцене творилось нечто невообразимое.

— Ну и пьеса! — прошептал Ренат на ухо Ларисе. — Сплошной бред с претензией на эротику. Полная безвкусица.

Полуголый волосатый Амур лет тридцати скакал вокруг длинных худющих барышень. Те отпускали двусмысленные реплики, а их жесты граничили с непристойностью.

— Отвратительные ужимки и скабрезные шуточки, — ворчал Ренат.

— Пошлятина, — согласилась Лариса. — Но в зале — аншлаг!

Она надела в театр дорогущее платье от Версаче, радуясь поводу показаться в нем на публике. Ренат добродушно подшучивал над ее страстью к нарядам.

Они не досмотрели первое действие и вышли под шиканье публики. В фойе работал миниатюрный буфет. Кофе, бутерброды, мороженое. Буфетчица предложила на выбор шоколадное или фруктовое.

— Нам шоколадное, — заявил Ренат, не дав Ларисе и рта раскрыть.

За едой она сказала:

— Спектакль не отменили в связи со смертью артиста. Роль Беспалого так ничтожна, что его отсутствие на сцене практически незаметно.

— Он не хватал звезд с неба.

— Я спросила у билетерши насчет Татьяны Бушинской. Ее в коллективе не жалуют. В глаза заискивают, а за глаза постоянно перемывают кости. Зависть! Кстати, сегодня бухгалтерши в театре не было. Предполагают, что она заболела.

— Ее не травили открыто лишь по одной причине: она ссужала сотрудников деньгами когда угодно и без волокиты. Тот же кредит, только более выгодный, чем в банке. Никаких процентов, и условия возврата мягкие.

Атмосфера театра была пропитана духом соперничества и взаимной враждебности. Настоящее осиное гнездо, которое разворошить — раз плюнуть. Пьесы наподобие «Проделок Амура» давали сборы, но не приносили творческого удовлетворения.

Поглощая мороженое, Лариса и Ренат обменивались впечатлениями.

— Режиссер спит с главной героиней…

— Он взъелся на Беспалого, почуяв в нем конкурента. Парень был красавцем, поэтому его шансы сделать карьеру в этой труппе равнялись нулю.

— Вряд ли покойник обладал талантом…

— Это не важно! К славе порой ведут извилистые тропки.

— Молодые актрисы имели виды на новичка…

— А тот оказался неожиданно крепким орешком!

— На самом деле его «неприступность» объясняется просто: актер был занят в роли любовника бухгалтерши, которая хоть и не первой свежести, зато при деньгах.

— Кто из нас циник? — усмехнулся Ренат. — Ты или я?

Приближался антракт. Лариса взглянула на часы и призналась, что ей не хочется возвращаться в зал и досматривать эротическую муть.

— Причина смерти Беспалого не связана с театром, — заключила она. — Его убили не из ревности или зависти. Тут кроется что-то другое.

Ренат дотронулся пальцем до своего лба и сказал:

— У меня здесь — хаос. Я не знаю, как прояснить ситуацию. Может, напроситься к Бушинскому в гости? На месте мы получим больше информации.

— О том, что случилось с его женой?

— Я не вижу ее мертвой… Но сказать, где она, пока не могу.

— Ее чуть не утопили в собственной ванне, — заключила Лариса. — А потом…

Она пожала плечами и замолчала, доедая мороженое. Оно, в отличие от спектакля, оказалось отменным.

— Всё упирается в какую-то стену! Хотелось бы понять, что или кто стоит за Джейн Рейли?

— Я не совсем уверен в ее существовании. У нее нет образа…

— Она существует, Ренат. Или существовала. Вот только где и когда?..

Глава 13 
В рукописи жизнь дочери английского подданного и сельской учительницы складывалась почти по законам мелодрамы. Чарльз не работал, целыми днями где-то пропадал, а придя домой, срывал злость на Джейн. Она росла в страхе и ненависти к отцу. Жалость к безропотной матери с годами превратилась в негодование.

— Как можно жить с человеком, который тебя в грош не ставит?

— Если бы не он, тебя бы не удалось вылечить, — плакала мать. — Ты родилась слабенькой и болезненной. Одной мне тебя было не поднять.

— Теперь я здорова. А ты продолжаешь терпеть унижения! — возмущалась Джейн. — В конце концов, он тебя бросит.

— На мою зарплату не разгуляешься. Пока отец живет с нами, мы не бедствуем. Каким бы он ни был, не тебе его судить.

— Откуда у него деньги?

— Не наше дело! Я его об этом не спрашиваю и тебе не позволю.

Пиком семейных неурядиц стала попытка Чарльза склонить Джейн к сексу. Разразился скандал. Отец обвинял девочку во лжи, мать встала на его сторону. Джейн закрыли в чулане в наказание за гадкую выдумку. Она просидела там вечер и ночь, а на рассвете поддела гвоздем крючок на двери и сбежала.

Спустя сутки ее нашли на чужом сеновале и пригрозили отдать в интернат. Самое ужасное, что Чарльз сумел полностью подчинить себе мать девочки. Та пела под его дудку, словно крыса под дудочку крысолова. Джейн возненавидела их обоих.

Какими-то чарами британец околдовал Лизу, окутал ее паутиной лжи и фальшивых обещаний. Она стала воском, из которого он лепил, что хотел. Джейн оставалось терпеть и надеяться на чудо.

— Почему он не едет в свой Лондон? — недоумевала она. — Там же гораздо лучше, чем здесь!

— Он любит нас, — увещевала ее мать. — По-своему, но любит.

— Где его носит днями напролет? Куда он пропадает по ночам?

— Ездит по делам.

— Что у него за дела? Может, он преступник? Вор, бандит?

— Хватит! Не лезь туда, куда детям лезть не положено! Иначе…

— Иначе — что? Он прикончит меня? Шарахнет поленом по голове и зароет в лесу? А ты поможешь ему выкопать могилу для собственной дочери?

Первый раз в жизни мама ее ударила. Со всего маху отвесила пощечину. Щека Джейн горела, но слез не было. В тот момент она приняла твердое решение уйти из дома, едва представится возможность. Уйти навсегда, забыть о родителях, которые ее предали.

Потекли дни, наполненные жгучим желанием отомстить матери и отцу, причинить им такую же боль, которую испытывает она.

Изредка Чарльз повторял попытки вступить с ней в интимные отношения. Джейн отбивалась, но помалкивала, помня предыдущий опыт. Мать поверит ему, а не ей. Девочка задерживалась в школе как можно дольше, уходила делать уроки к подруге, летом гуляла в лесу, зимой каталась на лыжах дотемна.

Чарльз не жадничал, покупал все, что просила дочь, рассчитывая завоевать ее расположение. У нее были и коньки, и велосипед, и ролики. Люди в поселке уважали учительницу и ее английского мужа, а Джейн считали трудным подростком. Ей было некому пожаловаться, негде искать сочувствия. Она с детства привыкла решать свои проблемы самостоятельно.

Однажды Джейн забрела на окраину поселка, под самый лес. Солнце село, вокруг быстро сгущался сумрак. Кусты кишели комарьем, узкая тропинка вилась между деревьев. Девочка шагала вперед, пока не уперлась в покосившийся штакетник.

В темноте она не сообразила, что остатки штакетника окружают старую избушку. Стены домика вросли в землю, а в крохотном оконце теплился огонек. Джейн испугалась. В такой избушке могла обитать только ведьма. Местные кумушки болтали про заброшенный дом, в котором водилась нечистая сила. Кажется, это он и есть.

Девочке бы бежать прочь, но любопытство возобладало над страхом. Она подкралась к оконцу и заглянула внутрь…

* * * Деревня Трошино
Ступников разлил по бокалам коньяк и сразу выпил свою порцию. Настя медлила, любуясь гранатовым цветом напитка.

— Пей, это из хозяйских запасов. Крутой бренд.

— Бушинские не заметят?

— Думаешь, они бутылки считают? Татьяна крепкого не пьет, она мартини предпочитает или белое сухое. А Бушинский водку любит. Коньяк он для гостей держит. Но гости тут бывают редко. Впрочем, как и хозяева.

Настя попробовала коньяк и поставила бокал на стол. В беседке, где они с Аркадием ужинали, было светло. Вокруг лампы скопились ночные мотыльки и всякие насекомые.

— Что делать-то будем?

— Ты про актера? Не нравится мне все это, — вздохнул Ступников и потянулся за бутылкой.

— Может, сначала поговорим? На трезвую голову!

— На трезвую не получится. Я тебя предупреждал. А ты сделала по-своему. Выпутывайся как знаешь.

— Ты должен мне помочь. Беспалого убили! Он путался с женой Бушинского, и в театре у него были враги. Там все друг друга подсиживают, ненавидят, кто-то кому-то завидует. Молодой красивый мужчина в кругу актрис наверняка вызывал ажиотаж. Экзальтированные творческие дамочки, от них всего можно ожидать.

— По-твоему, парня прикончила ревнивая актриса?

— Я его не убивала, — рассердилась Настя. — Чем хочешь поклянусь! Он был уже мертвый, когда я пришла. Сколько можно повторять?

— Я не верю клятвам.

— Пошел ты…

Она допила коньяк и закусила горячим шашлыком.

— Вкусно?

— Во рту тает, — смягчилась гостья. — Жарить мясо ты умеешь.

Некоторое время они молча жевали. Звонок Бушинского не шел у Аркадия из головы. Настя думала о том, чем ей грозит смерть актера.

— Надеюсь, менты копать не будут. Откроют дело для проформы, потом закроют. Напишут, что потерпевший неосторожно обращался с ножом и сам зарезался. Нечаянно. Кто такой Геннадий Беспалый, чтобы искать его убийцу?

Управляющий кивнул и поделился с ней своими мыслями.

— Не нравится мне наш последний разговор с Самсоном.

— Он на тебя наехал?

— Лучше бы наехал. Я бы спал спокойнее.

Настя положила ему руку на колено и прошептала:

— Я вылечу твою бессонницу, милый…

— Самсон сказал, что его жена приедет сюда отдохнуть! Когда это она отдыхала на Клязьме? И голос у него был… не такой, как всегда.

— Татьяна едет? — всполошилась гостья.

— Ты ведешь себя как нервная барышня, — съязвил он. — Испугалась, что она нас застукает?

— Нельзя, чтобы она видела нас вместе!

— Ясный перец.

— Что ж ты молчал до сих пор?

— Не хотел портить тебе настроение. Ладно, завтра утром всё обсудим. Хорошо-то как!.. Тихо… Ни одна былинка не шелохнется…

С реки тянуло прохладой. Низкие звезды отражались в воде. Сизый дымок от потухшего мангала поднимался вверх, к деревянному потолку беседки. Пахло углями и жареным мясом. У Насти вдруг пропал аппетит.

— Она может явиться в любую минуту!

— Не паникуй. По-моему, Бушинский сам не был уверен, что его благоверная в кои-то веки заявится в Трошино.

— Тогда зачем он звонил?

Аркадий пожал плечами. В свои сорок два он прекрасно выглядел. Крепкий, широкоплечий, загорелый, с темным ежиком волос. Загородная жизнь шла ему на пользу.

— Самсон предупредил, что занят, и отказался от рыбалки. Оставайся на выходные. Нам никто не помешает любить друг друга.

— А Татьяна? Возьмет и нагрянет, как назло.

— Вряд ли.

— Мы не можем так рисковать…

— В крайнем случае, я тебя спрячу в подвале, а потом незаметно выпущу через заднюю калитку. Оттуда пойдешь через лесопосадку на трассу.

— Спасибо, успокоил.

Ступников налил себе еще коньяку и выпил.

— Не могу забыть его голос…

— Что у него с голосом? Охрип?

— Да нет вроде. Сдается мне, он про жену не зря говорил. Как будто намекал на что-то…

— Может, он тебя подозревает?

— В чем? У нас с Татьяной ничего не было. Я ей симпатизировал, но она меня бортанула. Еще до брака с Бушинским.

— Старая любовь не проходит.

— Брось! — поморщился Аркадий, выливая в бокал остатки коньяка. — Я Татьяне не пара. Она уже тогда распознала во мне неудачника. А всё только начиналось. Грандиозные планы, бизнес. Самсон сумел сделать рывок, ему везло. Я поставил не на ту карту и проиграл. Влез в долги, разорился. Дело житейское! Таких, как я, пруд пруди.

— Удача иногда поворачивается спиной к своему фавориту. Она женского рода. А женщины — непостоянны.

— Ты себя имеешь в виду?

— Татьяну. Она ведь променяла своего респектабельного Самсона на начинающего актера.

— Она изменяла мужу в постели, но променять его на нищего провинциала не приходило ей в голову.

— Ты так хорошо ее знаешь?

— Я разбираюсь в людях.

— Значит, ты и во мне разобрался?

— У тебя есть сомнения?

С этими словами Аркадий притянул ее к себе и поцеловал. Поцелуй длился, пока не раздался какой-то стук. Настя высвободилась, прерывисто вздохнула.

— Что это?

— Иди ко мне! — он опять потянулся к ее губам, но она резко отстранилась.

— Кажется, в калитку стучат. Ты кого-нибудь ждешь?

— Нет.

Ступников прислушался. Звонок, снабженный переговорным устройством, срабатывал в доме, а они сидят в беседке. Поэтому незваный гость воспользовался старым испытанным способом — изо всех сил колотил в калитку.

— Кого это принесло?

— Надеюсь, не Татьяну…

Глава 14  Москва
Лариса замолчала на самом интересном месте.

— Что Джейн увидела в домике? — не вытерпел Ренат. — Бабу-ягу, которая жарила в печи младенца?

— Хуже. По тесной комнатушке ходил из угла в угол человек со свечой в руке. Джейн с ужасом узнала в нем… своего отца!

— Какой сюрприз.

— Чарльз был одет в длинный красный балахон, но его лицо и вьющиеся волосы не позволили дочери ошибиться. Она дрожала от холода и страха. Когда над лесом взошла луна, скрипнула дверь избушки, и Джейн спряталась в кусты. На пороге показался ее отец, уже не со свечой, а с фонариком в руке. Он двинулся по тропинке, освещая себе путь. Джейн последовала за ним. Чарльз шагал быстро и уверенно. Видимо, бывал здесь не раз.

— Небось, неудобно мужику ходить в балахоне до пят?

— Балахон остался в избушке, — пояснила Лариса. — Чарльз выглядел как обычный прохожий. Джинсы, кроссовки, свитер и кепка. Он привел Джейн на улицу, откуда было рукой подать до их дома. Отец не оглядывался. Ему было некого опасаться, о слежке он не догадывался.

— Это была слежка?

— Конечно. Джейн кралась за отцом, чтобы выяснить, куда он направляется. Домой она сразу сунуться не посмела. Решила до рассвета прикорнуть в дровяном сарае. Благо тот не запирался.

— Мамаша нашей героини с ног сбилась в поисках Джейн и закатила мужу истерику, — продолжил Ренат. — Кричала, что несносная девчонка позорит семью, она опять сбежала и надо принимать меры.

Лариса с улыбкой кивнула.

— Чарльз предложил подождать до утра, — добавила она. — Может, дочка одумается и вернется. Едва рассвело, продрогшая и голодная Джейн явилась с повинной. Она уверяла родителей, что заблудилась в лесу и с трудом вышла на околицу поселка. Весь ее вид подтверждал эти слова. Уставшая, исцарапанная, она вызвала у матери жалость и получила прощение.

— Но Чарльз что-то заподозрил. Верно?

— Он молча наблюдал за Джейн, а после завтрака отправил ее в баню. Смывать грязь, обрабатывать царапины и вынимать колючки.

— Потом мамаша ушла на работу, а папаша начал приставать к дочке…

— Только не с тем, что ты подумал. Чарльз пристал к Джейн с расспросами. Зачем она пошла в лес так поздно? Почему заблудилась? Как нашла дорогу домой?

— А дочка, не будь дура, про избушку ни гугу! Она взяла себе на заметку, где ошивается ненавистный родитель, и решила вывести его на чистую воду.

— Примерно так.

Ренат закатил глаза.

— Неужели Бушинский купился на эти бредни? Я был о нем лучшего мнения. Поразительно, как люди падки на подобную чушь!

— Знаешь, что самое удивительное? Когда я читала текст, в моем воображении возникала несколько иная картина. И теперь, пересказывая тебе сюжет, я продолжаю видеть не совсем то, о чем говорю.

Ренат встал с дивана и мерил шагами гостиную. Он так напряженно думал, что Лариса «слышала» его мысли. Смутные, тревожные.

— Мне вообще нечем похвастаться, — признался он. — В голове — винегрет! Ингредиентов много, и все не стыкуются. Не складываются пазлы. Я никак не возьму в толк, при чем тут литературная рефлексия какой-то дамочки?

— Бог с ней, с рефлексией, — махнула рукой Лариса. — Почему Бушинского так задела эта история, что он пришел к нам?

— Человек потерял голову от любви к женщине, которая не горит желанием встречаться с ним. Куда ему идти? К ворожеям и ясновидцам? Самсон Карлович доверяет практике и опыту. В крайнем случае, он готов довериться компьютерной модели реальности.

— Одна реальность порождает другую, человек теряет контроль над собой и перестает понимать, где он находится, что с ним происходит. История Джейн каким-то образом связана с Бушинским. Он это подсознательно чувствует, мечется, ищет ответы на вопросы, которые боится задавать.

— Мы собирались посетить редакцию его журнала, познакомиться с сотрудниками, — напомнил Ренат. — Что они думают о Джейн Рейли?

— Ничего. Автор рукописи их не интересует. Для них это просто работа.

— А для Бушинского — нечто большее. Содержание рукописи задело в нем какую-то чувствительную струнку. Он не из тех, кто быстро влюбляется, да еще заочно.

— Не из тех, — подтвердила Лариса.

— Он способен убить жену?

— Никогда нельзя знать наверняка, как поступит тот или иной человек в тех или иных обстоятельствах. Ты можешь за себя поручиться?

— Ну-у…

— Ладно, съездим в редакцию, посмотрим, кто готовил к печати «Записки» Джейн…

* * *
Как должен вести себя муж, жена которого внезапно исчезла? Бушинский обзвонил больницы, морги, и захотел выпить. Перспектива провести вечер и ночь в пустой квартире с мыслями о Татьяне и ее мертвом любовнике сводила его с ума.

— Самсон Карлович…

Он поднял глаза и увидел в дверях Алину. Девушка принесла чай и пару бутербродов с сыром. Ее юбка была неприлично короткой, а блузка неприлично прозрачной. Она смущенно застыла на пороге кабинета.

— Убери это, — нахмурился шеф и опрометчиво брякнул: — Поехали в ресторан, поедим по-человечески.

Ему хотелось забыться, отвлечься от всего, что на него свалилось в последние несколько дней. Джейн не отвечала на его послания. Такое бывало и раньше. Потом она выходила на связь, ничего не объясняя, и их общение продолжалось. Бушинского все сильнее влекло к этой загадочной женщине. Он думал, что его единственная любовь — в прошлом. Это было чувство к жене, которое со временем остыло. Существует ли в принципе долговечная страсть? Люди придумали себе романтическую сказку. Нельзя годами испытывать тот же накал эмоций, направленных на одного и того же человека. Рано или поздно влюбленными овладевает скука, и они начинают искать отраду на стороне.

Бушинский в душе был фаталистом. Его рациональный ум имел обратную сторону, свойственную любому явлению. Однобокость — скорее проблема, чем решение. Но бросаться из крайности в крайность тоже не выход. Бушинский потерял равновесие, не сумел нащупать золотую середину.

Разве желание провести вечер с секретаршей не противоречит его увлечению Джейн? Но ему необходимо ощутить под ногами надежную твердь, а не зыбкую неопределенность. Иначе он свихнется! Алина — проста и понятна. Она спит и видит обольстить босса и получить от этого дивиденды. А чего хочет Джейн?

Мысли о ней погружали Бушинского в транс. В этом хмельном блаженстве таилась порция яда, который медленно отравлял его мозг. Не только инстинкт самосохранения, но и некая доля безумия привела коммерсанта в сомнительное «Агентство». На здравую голову он бы никогда не обратился к людям, от которых попахивало авантюризмом. Лариса и Ренат не внушали ему доверия, но кому еще он мог рассказать о Джейн?

Бушинский сделал ставку на компьютерный анализ. Теперь эта парочка из агентства владеет компрометирующей информацией и может пустить ее в ход. Шантаж, вымогательство, на что еще способны скользкие типы, которые зарабатывают деньги на слабостях других?

— Самсон Карлович… светофор…

Он повернулся на голос и сообразил, что подъезжает к перекрестку. Рядом, не веря своему счастью, сидела Алина. У нее в глазах застыли ожидание и растерянность. Она не понимает, чем вызвано приглашение в ресторан, но готова на все ради своей цели.

— Красный свет! — испуганно пискнула девушка.

Бушинский резко затормозил, сзади раздался громкий сигнал клаксона. Белый «Ниссан» чуть не врезался в его «Хонду». Он выругался сквозь зубы.

— Не могла раньше сказать?

— Я думала, вы видите…

Глава 15  Деревня Трошино
Ступников открыл калитку и оторопел. Перед ним стояла… жена Бушинского, измученная и помятая. Словно она добиралась сюда в товарном вагоне.

— Ты?

— Что тебя удивляет? Это мой дом!.. Можно войти? Или так и будешь держать меня на улице?

Аркадий оглянулся по сторонам. Вдали клубилась пыль от легковушки, которая привезла Татьяну. Он посторонился и пропустил ее во двор. Собаки в вольере подали голос.

— Почему не позвонила? А если бы я ушел на реку рыбачить?

— Если бы да кабы… — буркнула она, шагая впереди него по дорожке, ведущей к беседке.

— Идем в дом, — предложил Ступников, теряясь в догадках, почему у нее такой затрапезный вид.

— Не хочу… Дай мне выпить!

Слава богу, Настя успела убрать со стола свою тарелку и бокал.

— Ужинаешь на воздухе? — нервно поежилась хозяйка. — Шашлыки… коньяк. Ни в чем себе не отказываешь.

Управляющий смутился. Настя забыла на столе пустую бутылку от коньяка. Проморгала! Он тоже хорош. Прежде чем бежать открывать, надо было навести тут порядок. Бушинский же предупредил!

«Я осел!» — подумал он, глядя на Татьяну. Она была сама не своя.

— Садись, составишь мне компанию…

Татьяна села за стол и положила сумочку на скамейку рядом с собой.

— Принеси мне водки, Аркадий.

— Водки?!

— Я жутко голодная, — пробормотала она, взяла шампур с мясом и принялась есть. Одолела два кусочка и поперхнулась. — Что смотришь? Водку неси!

Он молча отправился в дом за водкой. В кухне у окна стояла Настя и сквозь опущенные жалюзи смотрела в сторону беседки.

— Это Татьяна! — сообщил Ступников. — Испортила нам всю малину!

— Вижу.

— Она знает?

— Про Гену? Ты меня спрашиваешь?

— А кого мне спрашивать? — разозлился Аркадий. — Она на себя не похожа. С ней что-то творится. Приехала без звонка, требует водки!

— Может, это она Беспалого…

Управляющий покачал головой, достал из холодильника водку и посоветовал Насте спуститься в подвал.

— Посиди там, пока я освобожусь. Она напьется, уснет, и я тебя провожу до трассы.

— Ладно, иди, ублажай свою хозяйку…

— Ревнуешь?

— Делать мне нечего! Просто противно смотреть, как ты лебезишь перед ней!

— Ее муж платит мне деньги за работу, притом немалые.

— Иди, иди! Не то она рассердится и вычтет из твоей зарплаты.

— Спускайся в подвал, Настя, от греха подальше. Где лестница, знаешь?

— Найду…

— В конце коридора.

— Не заблужусь!

Он вышел и зашагал через двор к беседке. Татьяна его заждалась. Она сидела в той же позе, в какой он ее оставил: откинувшись на спинку скамьи и скрестив ноги. Лицо бледное, под глазами мешки, волосы растрепаны. Совсем на нее не похоже.

— Ты где застрял? Тебя только за смертью посылать…

— Не упоминай старуху с косой всуе. Накаркаешь.

Татьяна вздрогнула и оглянулась по сторонам.

— Она уже здесь…

— Кто? — следом за ней оглянулся Аркадий. — Кто — здесь?

— Смерть!.. Наливай.

Он плеснул водки в стакан для сока и подал хозяйке.

— И себе налей, — вздохнула она. — Одна не пью…

Ступников решил не спорить. Чем больше Татьяна выпьет, тем скорее вырубится, и он сможет проводить Настю на трассу и поймать для нее попутку.

— У тебя есть враги, Аркадий? — охмелев после изрядной порции спиртного, спросила жена Бушинского.

— Не задумывался. Наверное, у каждого есть э-э… недоброжелатели, завистники.

— Не просто завистник, а… враг, готовый лишить тебя жизни.

— Ты о чем? — осторожно осведомился управляющий.

Татьяна странно выглядела, странно себя вела, говорила странные вещи. Известно ли ей о смерти любовника? Она сорвалась из Москвы, потому что не могла там больше оставаться? Не успел Самсон позвонить, как его женушка уже тут как тут. Ступников не ожидал от нее такой прыти.

— Налей еще…

Они уже опустошили половину бутылки. Аркадий пил мало, чисто за компанию. Зато Татьяна быстро набралась и опьянела. Ее щеки порозовели, язык начал заплетаться.

— Я недавно обнаружила… что… что… за мной следят. Кто-то собирает на меня компромат… Вдруг это Бушинский?

— Самсон? Зачем ему?

— Для развода. Он мог нанять детектива… понимаешь?

Татьяну развезло, она потеряла контроль над собой. Ей хотелось поплакаться в жилетку, пожаловаться на судьбу. Она вспомнила, как трепетно Аркадий относился к ней в молодости, и сочла его надежным другом. С кем еще она могла поделиться болью и страхом? У кого ей искать поддержки?

— Самсон любит тебя…

— Л-любил! — Она икнула и кивком головы указала на бутылку. Дескать, что сидишь, наливай.

Аркадий налил ей. Она уже едва держится. Еще немного, и дозреет.

— Что значит, «любил»? — переспросил он.

— А!.. То и з-значит… Он сам по себе. Я — сама по себе… Думаю, у него д-другая женщина…

— Ну и ты не святая. Есть грешки?

— Есть, — не стала отпираться Татьяна. — П-пришло время ра… расплачиваться… Мне с-страшно!.. Кто-то хочет меня убить…

— Да ладно!

— Не веришь?.. А я… чуть не попрощалась с ж-жизнью… Третьего дня кто-то пытался утопить меня в джакузи!.. Я ч-чудом отбилась… Убежала из дому, провела сутки в дешевой гостинице… У меня не было налички, чтобы заплатить за нормальный номер, а карточку я забыла в другой сумке…

— Ты шутишь?

— Ты не знаешь Самсона… Его н-никто не знает… Если он по… позвонит, не говори, что я здесь…

* * * Москва
Визит в редакцию не дал Ренату и Ларисе пищи для размышлений.

— Рассохиной нет, — объяснил спортивный молодой человек, сидящий за компьютером. — Она взяла отгулы, будет после выходных.

Кроме него в помещении, разделенном на зоны пластиковыми перегородками, находилась женщина средних лет, которая мельком взглянула на посетителей из-под очков и опять уткнулась в монитор.

Ренат не стал обсуждать с ними ни рукопись Джейн Рейли, ни отсутствующую начальницу.

— Рассохина тут главная, — шепнула Лариса, глядя на пустое рабочее место. — Интересная дама. Любит мужчин.

— И деньги, — кивнул Ренат.

— Пошли отсюда…

На улице они поделились впечатлениями о сотрудниках журнала. Ни молодой человек с внешностью атлета, ни дама в очках не подходили на роль Джейн.

— Жаль, что мы не застали Рассохину, — вздохнула Лариса. — Она плетет интриги и охотится за представителями сильного пола. Опасная женщина. Надо познакомиться с ней поближе.

— Мы уже знакомились с труппой театра «Тет-а-тет». Только зря время потратили.

Они прогулялись по скверу, потом решили съездить в Ясенево.

— Бушинский дал нам адрес, а мы до сих пор не удосужились узнать, что случилось с любовником его жены.

— Он убит, — напомнил Ренат. — Скорее всего, тело уже обнаружили, идет следствие. Ладно, поехали.

Он обкатывал новую машину, купленную две недели назад на деньги, вырученные от продажи своей квартиры. Теперь они с Ларисой живут вместе, зачем накапливать недвижимость? Ренат привыкал к ощущению свободы, которого раньше не знал. Его ничто не тяготило, он ни от кого не зависел. Это — самое ценное, чему он научился у Вернера.

Через сорок минут они поднялись в лифте на девятый этаж и топтались на площадке у злополучной квартиры.

— Он там, — прошептала Лариса. — Чувствуешь?

— Кто — труп?

— Тело забрали. Видишь, дверь опечатана? Но сам Беспалый все еще в квартире. Не может смириться со своей кончиной. Обидно умереть в расцвете лет.

— Не надо спать с чужими женами, — подражая ей, прошептал Ренат.

— Парень просто попал под раздачу…

— Тебе его жалко?

— При чем тут жалость? Надо разобраться, кто его убил, а главное — почему.

— Хочешь поговорить с соседями? Представимся коллегами покойного, пустим слезу…

— Не стоит, — отказалась Лариса. — Вернер бы этого не одобрил.

Она мысленно перенеслась в комнату, где лежал труп актера, пока его не забрали криминалисты. Обычная обстановка съемного жилья по средней цене — простой ремонт, приличная мебель. На ковре темнеет пятно засохшей крови, в воздухе стоит неприятный запах…

— Фу!

— Бедняга не опасался убийцы, — констатировал Ренат. — Он не ожидал нападения. За что, по-твоему, пострадал этот Беспалый?

— Раз он еще здесь, почему бы не задать этот вопрос ему?

— Вряд ли он догадывается, за что поплатился жизнью. Я чувствую его растерянность и отчаяние…

Глава 16 
В ресторане Бушинский сильно перебрал, и Алина вызвала такси. Шеф весь вечер молчал и пил, пил и молчал. Сначала она пыталась поддерживать беседу, потом смирилась и тоже замолчала. Секретарша наблюдала, как Бушинский пьянеет, и у нее портилось настроение. В таком состоянии он не то, что любовью заниматься — сам до машины не дойдет. Придется просить помощи у охранника.

Так она и сделала. Дюжий парень в черных брюках и белой рубашке взял клиента под руки и доставил до такси.

— Удачи, — подмигнул он Алине, устроив Бушинского на заднем сиденье. — По дороге он проветрится и отойдет. Не горюй!

Та кисло улыбнулась в ответ. Ее надежды не оправдались. Зачем было звать девушку в ресторан, чтобы наклюкаться до чертиков и вырубиться? Алина чуть не плакала, сидя рядом с шефом, который клевал носом и мычал что-то нечленораздельное.

Таксист доставил их на Таганку, и перед Алиной встал вопрос: рискнуть и подняться с Бушинским в квартиру или ехать домой и утратить хоть и зыбкий, но шанс оказаться в его постели. Оба варианта были с изъяном.

Еще в ресторане, глотнув водки и наевшись заказанных деликатесов, она прикидывала, чем все это закончится. Самсон Карлович привезет ее к себе домой или снимет номер в гостинице? Второе было бы предпочтительнее. Впрочем, если его благоверная куда-нибудь укатила, почему бы не воспользоваться ее отсутствием? Измена на «священном» супружеском ложе куда пикантнее, чем в казенной гостиничной спальне.

— Будем расплачиваться? — напомнил о себе таксист.

— Ах, да… — Бушинский каким-то образом сообразил, о чем идет речь, и достал портмоне. — Возьми, с-сколько надо…

Алина протянула водителю купюру и отказалась от сдачи. Она все еще не решила, как ей поступить.

— Приехали, Самсон Карлович…

— Вас проводить до квартиры? — предложил довольный чаевыми таксист. — По ходу, мужчина перебрал.

— К-квартира?.. — вскинулся тот. — Н-нет, н-н-нет! Не хочу в к-квартиру… Давай к тебе…

— Ко мне? — опешила девушка. — Ко мне нельзя, Самсон Карлович… У меня мама!

— К ч-черту маму… Давай в отель!.. Шеф, г-гони…

Таксист покачал головой и вопросительно посмотрел на Алину. Ехать или не ехать?

— Едем, — кивнула она, ощущая дурноту.

От волнения у девушки иногда случались приступы. У нее закружилась голова, потемнело в глазах. Она боялась упасть в обморок и всё испортить.

— Я знаю одно приличное заведение, — сказал водитель. — Отель «Павиан». Может, туда?

Алине было не все равно, куда везти Бушинского. Он протрезвеет и даст ей прикурить. «Куда ты меня притащила? — звучал в ушах секретарши его возмущенный голос. — Что за дыра? Я тебя уволю, безмозглая кукла!»

Алина не слышала об отеле с таким названием.

— В этом «Павиане» хороший сервис?

— Сервис там на высоте, цены тоже, — ответил таксист. — Денег-то хватит?

— Хватит.

Бушинский уснул. Он похрапывал, вызывая улыбку на лукавых устах водителя. За то, что он привезет клиента в «Павиан», ему полагалось вознаграждение.

Отель оказался небольшим и уютным. Всюду диваны и ковры, мягкий свет ламп. Портье помог доставить сонного клиента в номер. Алине еще не доводилось бывать в таких роскошных апартаментах. Ее немного укачало в машине — тошнило и подкашивались коленки.

Портье уложил Бушинского на кровать, застланную тигровым покрывалом, и удалился.

Алина зашла в ванную комнату с зеркалами на стенах, которые визуально увеличивали пространство. У нее зарябило в глазах от обилия блеска и фальшивой позолоты.

Она наскоро привела себя в порядок и вернулась в спальню. Шеф валялся на кровати бревном и что-то бормотал. Надежды секретарши на сексуальные притязания с его стороны таяли, как дым.

— Круг с-сужается, — повторял Бушинский. — С-сужается!.. Хлоп!.. И мне к-крышка!..

Секретарша села рядом и прислушалась.

— Прочь… прочь от меня!.. В-врешь, не возьмешь…

— Самсон Карлович, это я, Алина…

Он приподнял веки, мотнул головой и простонал:

— И ты с ними з-заодно?..

— Нет! Я с вами!

Бушинский отмахнулся и тяжело уронил руку на кровать.

— Прочь от меня… Прочь!..

Девушка с ужасом заметила, как меняется его лицо. Губы сжимаются, щеки белеют, а нос заостряется, словно птичий клюв. Она была готова сорваться и бежать, но в этот момент в номере погас свет…

* * * Деревня Трошино
Ступников и Настя шли лесополосой к трассе. Он освещал дорогу фонариком.

— Ночью страшно ловить попутку, — ворчала она. — Мали ли, какой водитель попадется. Тебе наплевать на меня, Аркаша. Наплевать, да?

— В доме оставаться было нельзя. Татьяна проспится и спросит, как ты там оказалась.

— А мы ее — тюк по голове топориком, и в речку! И все шито-крыто.

— С ума сошла?!

— Да шучу я, шучу. Ишь, вызверился! Ты ее до сих пор любишь?

— Самсон знает, что она поехала на дачу. Он сам меня предупредил.

— А если бы он не знал?

— Хватит, Настя! — вышел из терпения управляющий. — Что ты несешь? Опомнись! Татьяна не сделала нам ничего плохого.

— Мне — нет, зато тебе…

Она оступилась, попала каблуком на сухую ветку и чуть не упала. Аркадий вовремя подхватил ее, помог устоять.

— Я на нее не в обиде. Заруби себе на носу! Что было, то было. Татьяна вышла за Бушинского, я женился на другой. Мы не созданы друг для друга.

— Она в курсе, что Гена…

— Я не спрашивал, — разозлился Ступников. — Ты лучше под ноги гляди!

— Может, это она его прикончила? Чтобы заткнуть ему рот? Вдруг Бушинский начал догадываться, что она…

— От квартиры, в которой проживал покойный, ниточка приведет к тебе, — перебил управляющий.

— Я тут ни при чем! Я за жильцов не в ответе!

— В любом случае тебе придется давать показания. Ты придумала, что говорить?

— Правду, милый. Только правду. Я сдаю квартиру всем желающим, остальное — их личное дело. Кого они туда водят, с кем ссорятся, с кем любятся — не моя забота.

— Так-то оно так…

— Гена был парень ушлый, хоть и провинциал. Кому-то дорогу перешел, вот и получил по заслугам. Кстати, если Бушинский заподозрил жену в измене, мог зарезать соперника.

— Кухонным ножом? — усомнился Аркадий. — В шею? Самсон на это не способен.

— Представь: обманутый супруг явился выяснять отношения, слово за слово, не сдержался и… схватился за нож. Рука у Бушинского твердая. Он пользуется гарпуном для ловли рыбы! Разве нет?

— Я ни разу не видел, как Бушинский метает гарпун. Это орудие для крупной рыбы, а такая в реке попадается редко.

— Зачем же он тогда держит в доме эту штуковину?

— Честно говоря, сам не знаю. Думаю, для понтов. Меня жутко раздражает его глупое бахвальство!

Аркадий кривил душой. На самом деле он не мог вспомнить случая, чтобы Бушинский хвастал. У того не было нужды в собственном восхвалении.

— Где лежал труп?

— В комнате, на ковре…

— Следы борьбы были?

— Не помню! Я жутко испугалась, когда увидела тело, — призналась она. — И поскорее убралась оттуда. Мне было не до следов.

— Вряд ли парень спокойно ждал, пока разъяренный Бушинский сбегает за ножом, а потом…

— Есть куча предлогов зайти в кухню. Попить воды, например. Бушинский мог взять нож заранее.

— И спрятать в рукаве?

— Если Гена не ожидал нападения, то… просто не смотрел, что у Бушинского в руках. Они не были знакомы. Хотя…

— Думаю, Беспалый полюбопытствовал и отыскал мужа Татьяны в соцсетях.

— Ты прав…

Настя остановилась перевести дух. Аркадий молча топтался рядом. Где-то в зарослях протяжно вскрикнула ночная птица. Луч фонаря вырвал из темноты куст орешника.

— Мы почти на месте, — сказал управляющий. — За кустами — трасса. Ночью машин немного, в основном грузовые. Придется подождать.

— Я на грузовике не поеду!

— Так ведь не в кузове, а в кабине. Рядом с молодым водителем.

— Изверг ты, Аркаша. Неужто посадишь меня на попутку, и сердце не дрогнет?

— Я номера запомню, — осклабился он. — Не бойся. Часа через три будешь в городе. Вот тебе на такси…

Ступников протянул Насте деньги и шутя перекрестил.

— С богом!

Она продолжала стоять, глядя в темноту.

— Аркаша, я совсем упустила из виду одну вещь… У Беспалого есть тетка! Как я могла забыть?! Она какая-то шишка в департаменте культуры! Это тетка устроила Гену в столичный театр.

— Ну и что?

— Она не оставит безнаказанной гибель племянника, вот что! Наличие влиятельной родственницы все меняет. Полиция будет копать, понимаешь? И докопается…

— До чего?

— До нас с тобой.

— Ты хотела сказать, до тебя? Я не при делах, дорогая…

Глава 17  Москва
Ларисе снилась Джейн Рейли. Тонкая изящная женщина с темными волосами и стройной фигурой. Она звала кого-то сквозь призму обманного бытия, наслоений времени и круговорота событий. Ее судьба, несомненно, связана с тайной…

Лариса видела мир ее глазами, ловила ее мысли. Странные мысли. Похожие на крепкую паутину, которую так просто не разорвешь. Паутина покрывала все, что касалось Джейн. Даже рукопись, изданная в журнале «Бальзаковский возраст», была частью этой паутины.

Прочитанное переплеталось с воображаемым, истинное — с ложным. Невозможно было отделить одно от другого. Лариса блуждала по тропкам вариантов, каждый из которых имел право на существование. Каким-то образом Джейн вела ее за собой, показывая, на что стоит обратить внимание.

Было страшно. Лариса просыпалась, не понимая, где она, и снова проваливалась в тревожный сон…

С тех пор, как Джейн застала отца в заброшенной избушке, она потеряла покой. Какие только подозрения не приходили ей в голову! Однажды Чарльз в очередной раз собрался в Москву, и дочка вызвалась проводить его. Убедившись в том, что папаша укатил, Джейн отправилась на окраину поселка. Она долго бродила кругами, не решаясь подойти к черному от времени домику.

Ей чудилось, что кто-то крадется за ней по пятам, дышит в затылок и хочет заманить в лес. Испуганная Джейн вернулась домой и села за уроки.

— Мам, а почему Чарльз живет в нашем поселке, если у него в Англии есть свой дом? Почему он не зовет нас туда?

Мать сделала ей замечание:

— Не называй его Чарльз. Он твой отец.

— Почему он торчит в глуши, не работает?

— Когда есть деньги, зачем работать?

— Но ты же работаешь?

— Я — другое дело.

— Может, он преступник, который скрывается от правосудия?

— Глупости болтаешь!

Мать стряпала и порезалась ножом. Из ранки на ее пальце сочилась кровь. Джейн как завороженная смотрела на красные капли, падающие на клеенку. Кап-кап!.. Кап!.. У нее закружилась голова, и она упала.

— Джейн! Джейн! Что с тобой?

Мать начала хлопать ее по щекам, пачкая кровью, которая продолжала капать. Джейн не приходила в себя.

— Господи! Да что же это?.. Доченька, очнись!

Джейн открыла глаза и… оказалась в той самой хижине, где ее отец занимался чем-то ужасным. Иначе зачем ему прятаться в жалкой развалюхе?

Он с ухмылкой склонился над Джейн, держа в руке свечу. Парафин таял, капли падали на ее лицо, оставляя ожоги. Она кричала, но кто ее услышит в доме, куда не забредают даже пьянчужки?

— Следить за мной вздумала? Не смей, хуже будет! — грозился Чарльз, одетый в длинный красный балахон. — Одна лошадь белая, другая черная, скачут в разные стороны; болтливому язык укоротят, любопытному глаз выколют…

— Ты урод! — выкрикнула Джейн, извиваясь от боли. — Урод!

— Зато ты у меня красавица, умница… была. Сейчас я испорчу твое прелестное личико! Ты станешь пугалом, от которого все шарахаются.

У него в руках блеснул нож. Джейн физически ощутила, какое твердое, острое у него лезвие.

— Чик! И от твоей красоты не останется и следа! — захохотал Чарльз. — Ничто не остановит меня! Ни совесть, ни милосердие, ни родная кровь!..

Джейн изо всех сил рванулась, вскочила и кинулась к выходу. Он догнал ее одним прыжком, схватил за волосы и поднес нож к горлу. Девочка замерла от ужаса, а Чарльз пробормотал:

— Зарезать бы тебя, как барашка… да нельзя. Ты еще можешь пригодиться. Ладно, живи пока…

Он зачерпнул из бочки пригоршню воды и плеснул на нее. Джейн дернулась, услышала сквозь ватную пелену слезливый голос матери:

— Жива! Жива, голубушка… Крови испугалась?.. Не бойся… Все хорошо!..

Она очнулась второй раз. Вместо матери над ней стоял молодой мужчина. Рослый, пригожий, с ямочкой на подбородке.

— Ты… кто?

— Не узнаешь?

Она сообразила, что никакая она не Джейн. Вместо покосившейся хижины — спальня, вместо грязного пола — мягкая кровать.

— Надо было раньше меня разбудить, — сказала она Ренату, который наклонился к ней. — Этот ублюдок чуть не порезал мне лицо! Вернее, папаша Джейн хотел ее изуродовать… Слушай, я запуталась! Сюжет рукописи не совсем вымысел… Какие-то вещи происходили на самом деле…

— Какие?

— Отношения Джейн с отцом… его странные ритуалы…

* * *
Кромешный мрак не рассеивался, глаза не привыкали к темноте. Звуки тоже исчезли. Алина не слышала ни своего дыхания, ни храпа, который минуту назад издавал Бушинский.

Она подумала, что вырубилось электричество, и надеялась на помощь персонала гостиницы. Однако те будто вымерли. Не подавали признаков жизни и постояльцы, если таковые находились в соседних номерах.

«Эй, кто-нибудь!» — хотела позвать Алина, но не смогла пошевелить языком. Все вокруг замерло, потонуло в тишине. Сколько это длилось? Минуту, две, три? Девушка потеряла счет времени. Вдруг в темноте забрезжил огонек.

«Наконец-то!» — подумала она, отметив, что мысли замедлились и утратили эмоциональную окраску. Ею овладело безразличие. Алина забыла о том, как оказалась здесь, и просто наблюдала происходящее.

Огонек приблизился, и секретарша увидела, что это — свеча в руках молодой женщины. Желтое зарево осветило распростертого на кровати человека.

— Это он! — воскликнула гостья, наклоняясь над телом.

— Он? — переспросило то ли эхо, то ли невидимое существо во мраке.

— Пора начинать…

Алины никто не замечал. Впрочем, разве она могла помешать ходу событий? Ледяной холод сковал ее, губы онемели, язык прилип к небу.

Женщина поставила свечу на тумбочку и что-то зашептала, поворачиваясь на все четыре стороны. У нее было красивое и страшное лицо, обрамленное красным покрывалом. Каким-то образом посреди комнаты появился котел с кипящей жидкостью. Гостья бросала туда мелкие камешки и травы.

Потом она взмахнула ножом и… перерезала горло Бушинскому. На тигровое покрывало хлынула кровь…

Алина закричала бы, но крик застрял у нее в горле. Она бы закрыла глаза, чтобы не видеть этого кошмара, но веки не опускались.

Казалось, вся кровь вытекла из жил Бушинского. Женщина издала удовлетворенное восклицание и принялась заливать в широкую рану жидкость, которая варилась в котле.

Алину затошнило. Содержимое котла с отвратительным бульканьем исчезало в раскрытой ране на шее Бушинского, словно тот жадно поглощал зелье окровавленным ртом.

Секретарша лишилась чувств. Ее тело обмякло и опустилось на пол. Она не видела, как гостья закончила свою работу и удалилась, закрыв за собой дверь. В номере воцарился прежний непроницаемый мрак.

Алина очнулась с первыми лучами солнца. Шторы на окнах были задернуты, но в рассеянном свете она разглядела мужское тело на кровати. Девушка не понимала, где она, почему лежит на полу, и кто занял кровать. Пелена забытья медленно сползала, и в памяти возникали кровавые подробности минувшей ночи. Женщина со свечой… кипящий котел… рана на шее человека… Кто он? Как они оказались вместе? Кто его убил?

Алина с ужасом осознала, что мертвый мужчина — ее шеф, Самсон Карлович Бушинский, с которым она рассчитывала переспать после ужина в ресторане. Она просто хотела развлечься, с перспективой продолжения или без — не важно. И вот к чему привело ее легкомыслие!

Алина не могла себя заставить подняться, подойти к мужчине и убедиться, что все это ей не приснилось. В сумраке неподвижное тело чернело на покрывале, в номере стоял удушливый запах крови с какой-то тошнотворной примесью.

— Господи, нет…

Девушка с трудом встала на ноги и, дрожа, приблизилась к кровати…

Глава 18  Деревня Трошино
Ступников сварил кофе и ждал Татьяну к завтраку. Время шло, а она не являлась.

Ее внезапный визит и неадекватное поведение озадачили управляющего. Вчера, уложив пьяную хозяйку спать, он проводил Настю до трассы, посадил на попутку и вернулся в дом. Из головы не шел звонок Бушинского.

Со слов Татьяны выходило, что она уехала, не поставив мужа в известность, куда направляется. А Самсон заявил, что супруга собирается на отдых в Трошино. Одно с другим не вяжется.

Аркадий позавтракал, не дождавшись Татьяны, и пошел поливать газон. Дождя не было, а солнце палило нещадно. Занимаясь своей работой, он изредка поглядывал на окна хозяйской спальни. Не покажется ли там женщина, в которую он когда-то был влюблен?

Ступников прислушивался к себе, сравнивал: какое чувство он испытывает к Насте и какое — к Татьяне. Пожалуй, с Настей его связывает плотское вожделение, а с Татьяной — ностальгия по прошлому. Хотя… не совсем. Он все еще чувствовал себя оскорбленным и надеялся взять реванш.

Аркадий видел в женщинах партнерш по сексу, источник наслаждения. Он недолго хранил верность жене, из-за чего их отношения дали трещину. Она не простила ему измены, а он не очень-то старался загладить свою вину. Ступников сделал вывод, что брак — не для него.

Татьяну тоже постигло разочарование. Она вышла замуж за предприимчивость, а не за мужчину. Деньгами Бушинский ее обеспечил, а счастье ей пришлось искать в объятиях провинциального актера. Интересно, нашла?

Ступников сомневался, что счастье существует в принципе. Что это за зверь такой? Все на него охотятся, и в результате — пшик.

Закончив с поливом, управляющий накормил собак и выпустил их побегать. Ротвейлеры с радостным лаем пустились наперегонки. Он любовался их игрой, обдумывая, сообщить хозяину о том, где его жена, или промолчать. Татьяна умоляла держать ее визит в тайне.

«Я-то не против, — мысленно рассуждал Аркадий. — Но есть свидетель. Настя! Заставить ее молчать будет сложно. Неизвестно, что взбредет ей в голову. Она видела Татьяну и даже приревновала ее ко мне. Теперь не успокоится, начнет названивать и выяснять, что да как. От нее просто так не отмахнешься».

Семейная жизнь Бушинских, судя по всему, подходила к печальному финалу. Аркадий невольно вспомнил свой развод. Они с Верой расстались без надрыва, но все равно было нелегко. Бывшая жена развеивала тоску в путешествиях. Греция, Египет, Тунис — все ее деньги уходили на поездки. Ступников не любил колесить по курортам, что служило дополнительным поводом для ссор между супругами. Вера хотела отдыхать на море, а его нельзя было вытащить дальше Подмосковья. Он на дух не переносил путешествий. Что люди в этом находят?

Управляющий посмотрел в окно хозяйский спальни. Может, Татьяне плохо? Она много выпила накануне. Известно ей о смерти любовника или нет?

Ротвейлеры подбежали к нему, вывалив языки, и уселись на траве. Ступников потрепал их по загривкам, приговаривая:

— Пора домой, мальчики. Хорошего понемножку. Где ваша хозяйка? А? До сих пор спит?

Отсутствие Татьяны беспокоило его. Не идти же к ней в спальню? Еще неправильно поймет.

Он накормил собак, загнал их в вольер и решил все-таки узнать, что с хозяйкой. Может, ей нужна помощь? У двери спальни он остановился, помедлил, потом постучал.

— Это ты, Аркадий?

Значит, она не спит.

— Можно войти?

— Я сейчас открою…

Она закрылась изнутри! Это удивило управляющего. Когда он укладывал ее в постель, она казалась совершенно пьяной. А поди ж ты, сумела закрыться на ключ! Чего она боится?

— Извини за мой вид, — смущенно пробормотала Татьяна, пропуская его в комнату.

Окна спальни выходили на север. Тут всегда было прохладно и сумрачно. Жена Бушинского выглядела измученной. Лицо бледное, глаза заплаканы.

— Я беспокоился за тебя…

— Самсон не звонил?

— Нет.

Татьяна схватилась за виски и простонала:

— Он меня убьет! Что мне делать, Аркадий? Куда бежать? Помоги…

В вырезе ее халата Ступников увидел то, чего не заметил раньше: синяки на горле. Вчера вечером она прятала их под шейным платком. А сейчас платка не было.

— Что с тобой? — опешил он. — Откуда синяки?

— Я же говорила, меня пытались утопить в джакузи… Это было ужасно! Кто-то сорвал шторку, набросил мне на голову и начал топить. Я ничего не видела и думала только о том, как выжить!.. Я сопротивлялась изо всех сил!.. Чьи-то руки схватили меня за горло… Я задыхалась…

— Кто это был?

— Самсон, кто же еще…

— Ты уверена?

— Я ничего не видела, — повторила она. — Но догадываюсь. У кого, кроме Самсона, есть ключи от нашей квартиры? Он вошел и…

— Ты точно помнишь, что перед нападением дверь была заперта?

— Ну да!.. Вообще-то не знаю… Я была не в себе! В любом случае дверь захлопывается.

— Отжать язычок замка может даже школьник.

— Я об этом не думала… Ты хочешь сказать, меня пытался утопить школьник?

— Я хочу сказать, дверь могла остаться открытой.

— Зачем кому-то врываться в чужую квартиру?

— Чтобы ограбить, например. В квартире что-нибудь пропало?

— Я не проверяла. Мне было наплевать на все, лишь бы унести ноги поскорее! В гробу ни вещи, ни бабки не нужны. Пусть Самсон разбирается, что пропало.

— Он знает о нападении на тебя?

— Если он организовал это нападение, полагаю, ему все известно. Следовательно, ограбление отпадает. Какой смысл воровать у самого себя? Разве что для отвода глаз…

— А если это не он?

— Кому я нужна, Аркадий?.. Обыкновенная театральная бухгалтерша!..

— Ты не просто бухгалтерша. Ты жена состоятельного человека, который…

— Кто-то установил за мной слежку! — перебила Татьяна. — Вероятно, Самсон собирает на меня компромат для развода.

— Тогда ему нет смысла тебя убивать, — рассудил Ступников. — С покойниками не разводятся. Их хоронят.

Глаза Татьяны наполнились слезами.

— Как ты заметила слежку?

— Случайно…

Ее лицо морщилось, губы кривились. Она всхлипнула, достала из-под подушки свою косметичку и вывалила содержимое на кровать. Отыскала среди тюбиков и коробочек какую-то крохотную штуковину и протянула Аркадию.

— Вот! Это карта памяти. Я обнаружила видеокамеру у себя в кабинете, как раз напротив дивана, где я… где мы…

Она разрыдалась.

Управляющий смотрел на нее и думал, что если бы ее хотели убить, то она была бы мертва. Лежала бы в джакузи с полными легкими воды, а не сидела бы перед ним, проливая слезы. Ее любовнику повезло куда меньше…

* * * Москва
Бушинский услышал истошный крик. Кричала женщина. Рядом с ним что-то упало, мягкое и тяжелое. Он открыл глаза, приподнялся и огляделся по сторонам. Чужая комната, красноватый полумрак, какое-то тело лежит ничком на кровати. Судя по волосам, это женщина.

Бушинский не помнил, как он здесь очутился. Он где-то пил водку… звучала музыка… молодое красивое лицо улыбалось ему…

— Джейн! — вырвалось у него. — Джейн! Это ты?

На кровати помещалось только туловище Джейн, ноги свисали вниз и касались пола. Стройные длинные ноги, такие и должны быть у Джейн. Тонкая талия, волосы рассыпались по плечам.

— Джейн… — ласково прошептал он. — Что с тобой? Очнись…

Она не шевелилась. У нее были светлые шелковистые локоны. Светлые! А у Джейн — темные. Она брюнетка.

«Это не Джейн! — вспыхнуло в его уме. — Это другая! Кто она? Почему лежит в моей постели? Пьяная вдрызг! Мы вместе надрались водки, — осенило его. — Но где? Бог мой, где?»

Бушинский попытался растолкать молодую женщину.

— Эй, ты, вставай! — разозлился он. — Давай, поднимайся! Разлеглась тут…

Он мигом пришел в себя, забыл о недомогании после пьянки. Не хватало, чтобы эта девица окочурилась! Потом доказывай, что ты ни при чем.

Бушинский перевернул неподвижное тело и… онемел от изумления.

— Алина?.. Черт…

Он наклонился и приложил ухо к ее груди — без всякого сексуального чувства. Страх, что секретарша мертва, ледяной волной прокатился по его спине.

— Сердце бьется… — с облегчением констатировал он. — Кажется, она в обмороке…

Алина дышала, но была очень бледна. С ней что-то случилось. Бушинский не понимал, что. Он похлопал ее по щекам и побрел искать воду. Память постепенно возвращалась к нему. Обрывки трапезы в ресторане, куда он привез Алину, потом — чернота…

Бушинской зашел в ванную, набрал воды в стаканчик для чистки зубов и вернулся в спальню. Алина лежала на кровати, похожая на сломанную куклу. Он брызнул на нее водой — никакого эффекта.

— Алина!.. Что с тобой?

Над изголовьем кровати висел профиль большой обезьяны: вытянутые по-собачьи нос и челюсти, косматые бакенбарды, блестящий круглый глаз. На шее обезьяны красовалось ожерелье.

— Тьфу-ты, — сплюнул Бушинский, вспоминая ночной кошмар.

Кто-то напоил его, хитростью заманил сюда, потом какая-то ведьма перерезала ему горло… Посреди комнаты стоял котел, в нем булькало колдовское варево.

«Пока я истекал кровью, ведьма помешивала свое зелье… чтобы залить его в мои жилы! — с ужасом осознал он. — Неужели ей это удалось?»

Девушка на кровати пошевелилась, издала слабый стон. Бушинский схватил ее за плечи и начал трясти, приговаривая:

— Признавайся, что ты со мной сделала, тварь?.. Что ты со мной сделала?..

Глава 19 
Ренат мысленно настроился на автора загадочных записок. Что у него на уме? Изменчивый образ мелькал в лабиринте времени, подбрасывая незначительные мелочи: темный спиралевидный локон, красную шаль, свечу в руке…

— Джейн, которая описана в тексте, и автор текста — не одно и то же лицо, — заключил он.

— Сделал открытие! — усмехнулась Лариса.

— Но ты была права. Персонажи рукописи — не вымышлены. Они… как бы это сказать…

Ренат не смог подобрать слово и замолчал.

— Ты бы лучше прозондировал папашу Чарльза, — посоветовала она. — Что за нелегкая принесла его из Лондона в подмосковный поселок? Я на месте Джейн задавалась бы тем же вопросом.

— Чарльз озабочен каким-то важным обстоятельством… просто поглощен этим! Он себе не хозяин…

— Одержимый, что ли?

— Вроде того.

— Мы пока ни на шаг не продвинулись. А клиент ждет результата.

— Он боится, что его заподозрят в убийстве актера Беспалого. У него есть мотив и он был на месте преступления. Его жена исчезла! Если еще и ее обнаружат мертвой, Бушинскому придется несладко. Поэтому он не заявил в полицию. Выжидает.

— Думает, все само собой образуется?

Лариса с Ренатом прогуливались по Кузьминскому парку. В тополиной аллее звонко пели птицы, и какая-то Джейн с ее странной судьбой казалась далекой и нереальной. Тем более нереальным казался труп молодого актера, которому неизвестный убийца вонзил нож в шею.

— Татьяна Бушинская жива, — заявил Ренат. — Я не вижу ее мертвой. Кстати, интересная особа. У нее есть страничка в Фейсбуке. Правда, последний раз она заглядывала туда месяц назад. Размещает фотографии театральных репетиций, сценки из спектаклей, цитаты классиков. Довольно начитанная дама.

— Она ходит по краю пропасти…

— Полагаю, она уже потеряла точку опоры и летит вниз. Ее любовник убит. Она сама была на волосок от смерти. Однако… попытка сорвалась! Почему? Бухгалтерша посещала курсы самообороны? Убийца получил от дамочки удар в пах, и ему пришлось уносить ноги?

Лариса покачала головой.

— Никаких курсов самообороны. Женщина отбивалась как могла, и нападающий спасовал. Он не сделал того, что собирался. Ему что-то помешало.

Они остановились у ограды со львами на постаментах.

— Тут недалеко остановка автобуса, — предупредил Ренат. — Может, повернем обратно? Или тебе хочется домой?

— Погуляем еще…

Они свернули в противоположную сторону. Чугунные львы равнодушно смотрели им вслед.

— Держу пари, Татьяна решила, что на ее жизнь покушается муж.

— Кто еще мог наброситься на нее в собственной квартире? — пожала плечами Лариса. — Любой бы рассудил так же.

— Тот, кто прикончил Беспалого, может иметь зуб на обоих любовников. Какая-нибудь ревнивая театральная бабенка.

— Как она попала в квартиру Бушинских?

— Не исключено, что сама хозяйка бросила дверь незапертой.

— Я бы согласилась с тобой, если бы не рукопись…

Мир, созданный воображением неизвестного автора, накладывался на подлинные события.

Джейн мечтала покинуть родительский дом. Отец время от времени домогался ее, и девушка не выдержала. Она решила разоблачить Чарльза, объявить, что он сумасшедший, и вынудить мать развестись с ним. Несколько раз она сопровождала его до заброшенной избушки и наблюдала за его действиями. Это всегда было одно и то же. Чарльз облачался в красный балахон и со свечой в руке бродил из угла в угол, что-то бормоча себе под нос. Потом он переодевался в обычную одежду и возвращался домой.

Неудивительно, что пустая развалюха, в окнах которой время от времени мерцал огонь, вызывала у жителей поселка суеверный ужас.

В начале осени, когда отец свалился с простудой, Джейн рискнула наведаться в хижину и обыскать ее.

Внутреннее убранство домика было убогим и непримечательным. Всюду грязь, паутина, свечные огарки и мусор. В тайнике между прогнивших досок пола Чарльз прятал мешок с принадлежностями для своих странных обрядов.

Джейн достала мешок, развязала и разочарованно вздохнула. Ярко-красный балахон, завернутая в целлофан коробка спичек, парафиновые свечи — вот и весь нехитрый скарб. Ни оружия, ни наркотиков, ни сокровищ. А она так надеялась добыть доказательства вины Чарльза! Не зря же он облюбовал эту избушку? Неужели отец таскается сюда только затем, чтобы напяливать на себя красную тряпку, жечь свечу и читать молитвы?

В хижине не было ничего, кроме ненужного хлама, — ни мебели, ни посуды, ни дров. Старую печь давно не топили. Два окна из трех забиты досками.

«Чарльз чокнутый! — подумала девушка. — Псих! Он заразил маму своим безумием. Ту же участь они готовят мне. Ну уж нет! Я не сдамся! Заступиться за меня некому, значит, я должна сама о себе позаботиться!»

— Неплохо было бы поджечь это чертово логово, — процедила она.

Джейн преодолела искушение чиркнуть спичкой и подпалить убежище Чарльза, завязала мешок, сунула его обратно в щель между досками и собралась выходить. Вдруг ее охватило чувство, будто за ней кто-то наблюдает.

Девушка осторожно выглянула в окошко. Сквозь немытые стекла пробивался солнечный свет. Кто-то стоял между деревьев и рассматривал деревянную развалюху.

«Грибник, — с облегчением вздохнула она. — Вон и корзина в руке. Постоит и пойдет себе дальше».

Грибник не уходил. Джейн в панике оглянулась по сторонам. Спрятаться в хижине было негде. Она схватила какую-то железяку, похожую на кочергу, и прижалась к стене возле входа.

«Уходи, грибник! — взмолилась она. — Уходи подобру-поздорову. Не хочу я тебе зла! Уходи!»

Грибник не послушался. Он подошел к двери, и та со скрипом отворилась…

* * * Деревня Трошино
Зазвонил телефон. Татьяна вздрогнула и уронила на скатерть надкусанную черную виноградину. Та покатилась, оставляя красный след.

— Кто это? Самсон?

Аркадий взглянул на высветившийся номер и качнул головой.

— Нет. Это мой знакомый. Извини.

Он встал из-за стола и вышел в коридор. Татьяна заканчивала обедать. Управляющий подал на десерт виноград, сыр и вино. У хозяйки не было аппетита. Ее терзали дурные предчувствия. Она изо всех сил напрягала слух, чтобы понять, с кем и о чем говорит Ступников. До нее долетали обрывки фраз.

— Я волновался!.. Не вру!.. Зря ты так… Не звонил, чтобы зря не беспокоить… Да… Да… Всё в порядке… Пока без перемен… Да… Я тоже…

Он говорил слишком долго для деловой беседы и слишком странно для дружеской. Татьяна извелась. Она не была уверена в управляющем, который мог предать ее. За деньги или ради дружбы с Бушинским. Хотя какие они друзья? Аркадий работает на ее мужа, следовательно, зависит от него.

Ступников вернулся за стол с фальшивой улыбкой.

После обеда Татьяна показала ему запись, сделанную в ее кабинете с помощью скрытой камеры. Это была интимная сцена с молодым актером и зрелой бухгалтершей в главных ролях. Татьяна сидела, не поднимая глаз, тихая, с пунцовыми щеками и сжатыми губами. Ступникову стало неловко за нее.

— Теперь ты мне веришь?

— Я и так…

— Мне терять нечего, — перебила она. — Я у тебя в руках. Впрочем, и без этого омерзительного кино ты можешь выдать меня мужу или помиловать. Я не святая! Но карать меня смертью за измену — это перебор! Я всю жизнь ждала от Самсона какого-нибудь подвоха, только не такой жестокости. Он еще хуже, чем я думала!

— Какие у тебя основания считать его убийцей?

— Больше у меня нет врагов.

— Между мужем и женой бывают… э-э… разногласия. Цивилизованные люди всегда найдут компромисс. Убийство — последний аргумент, когда остальные исчерпаны.

— Бушинский не тот, за кого себя выдает, — горячо возразила Татьяна. — Годы, прожитые бок о бок с этим человеком, кое-чему меня научили. Внешний лоск и светские манеры служат для него прикрытием.

— Что ты имеешь в виду?

— Он… не такой, как другие. В нем гнездится нечто… непонятное и опасное. Не могу объяснить, что именно… Порой меня бросает в дрожь от его взгляда или выражения лица. Это длится мгновение, словно вспышка молнии, и потом опять возвращается его обычная маска.

— Ты его демонизируешь, — улыбнулся Ступников. — Он не ангел, но и не бес!

— Ты не замечал в нем ничего странного?

— Каждый по-своему странен…

Татьяна не подавала виду, что знает о смерти любовника. Она тоже хорошо притворяется. Стыд, страх, вынужденная откровенность… и ни словечка о том, что парня нет в живых.

Аркадий наполнил бокалы и предложил ей выпить. Она пригубила вино, скривилась.

— Не нравится?

— После вчерашнего меня воротит от спиртного…

Ступников видел ее без прикрас и любовного флера, который искажает суть вещей. У нее простоватые черты, тяжеловесная фигура. Ее красота — скорее ухоженность и стиль, чем природная привлекательность. Но все же он питал к этой женщине нежное чувство — ведь она напоминала ему молодость, пробуждение страсти и первую жажду взаимности.

— Наверное, Самсон ищет тебя. Ты не отвечаешь на его звонки?

— Мой телефон утонул в джакузи…

Глава 20  Москва
После полудня Насте позвонили с работы.

— Вас разыскивают, Анастасия Игоревна, — сообщил сотрудник, который занимался в редакции компьютерной версткой.

— Кто, полиция?

— Почему полиция? — удивился он. — Вообще-то я не в курсе. Приходили двое, спрашивали вас. Я подумал, может это важно.

— Спасибо. Что ты им сказал?

— Правду. Вы имеете право на отгулы, верно?

— Конечно. А… как они выглядели?

— Обыкновенно. Мужчина и женщина… ему около сорока, а ей лет тридцать. По-моему, не похожи на полицейских. Может, им работа нужна.

— Они оставили свои координаты?

— Нет.

Настя положила трубку и задумалась. Она ждала визита оперативников. Как ни крути, а квартира, в которой совершено убийство, принадлежит ей. Это она сдала жилье молодому человеку по фамилии Беспалый. Он приехал покорять столицу и его приняли в театр.

Услышав название театра, Настя поняла, что удача сама плывет ей в руки…

Дзинь!.. Дзинь!.. Дзинь!.. Громкие звонки в дверь заставили ее подскочить и торопливо привести себя в порядок. Она поправила сарафан и прошлась расческой по волосам.

Дзинь!.. Дзинь!.. — повторились звонки. Настя не спешила открывать. На площадке стоял мужчина.

— Вы кто? — из-за двери осведомилась она.

— Я из полиции, вот мое удостоверение. — Он раскрыл корочку и поднес к глазку. — Убедились? Откройте, пожалуйста.

— А что случилось?

— Вы хозяйка квартиры в Ясенево?

Мужчина назвал адрес квартиры, которую она сдавала Беспалому.

— Ну я.

— Нужно поговорить. Через дверь неудобно, и соседи услышат.

— Вы заботитесь о моей репутации? — проворчала Настя, впуская его в прихожую. — Говорите, что надо.

— Сесть не предложите?

— Не предложу. Что стряслось? Неужели жилец набедокурил? Шумит, выпивает? Так я за него не в ответе. Он мне паспорт показывал с регистрацией. Всё чин-чином. А в чем дело?

— Вашего жильца убили…

* * *
Первое, что сказала Алина, когда к ней вернулся дар речи, было:

— Я тоже… умерла?

— Почему «тоже»? — не понял Бушинский.

— Так вы же…

Она села на кровати и с ужасом уставилась на шефа. Ночью в номер прокралась женщина и перерезала ему горло. А он выглядит как живой.

— Что я?.. Что?.. — взбеленился Бушинский. — Ты мне зубы не заговаривай! Признавайся, зачем заманила меня сюда? Чем ты меня опоила в ресторане? Что ты со мной сделала? Отвечай!

— Ничего… я…

Бушинский закашлялся. У него заболело горло — в том самом месте, где был разрез. Он дотронулся до раны рукой, но нащупал лишь отросшую за ночь щетину.

Алина со страхом наблюдала за его действиями. Может, они оба напились в ресторане какой-нибудь дряни и теперь у них глюки?

— Кто тут был? Твоя сообщница? — допытывался Бушинский.

— Не знаю…

Он полез в карман и проверил портмоне. Деньги при нём, кредитка — в боковом отделении, перстень и обручальное кольцо — на пальцах. Его пыл угас, а испуганное лицо Алины вызвало жалость. Самсон Карлович устыдился своей несдержанности. Чего он набросился на бедную девушку?

— Прости… Вероятно, я напился до чертиков. Ничегошеньки не помню!.. Где мы?

— В отеле…

— Как я сюда попал?

— Вчера вы… были пьяны… и не смогли сесть за руль… Пришлось брать такси… Вы велели ехать в гостиницу… Таксист предложил…

Название гостиницы вылетело у секретарши из головы. Как она ни старалась, не смогла вспомнить.

Шеф молчал, тщетно пытаясь сообразить, лжет она или говорит правду.

— Надо забрать вашу машину с парковки, — сказала Алина, теряясь в догадках.

Наяву или во сне приключилась кончина Бушинского? Судя по тому, что они беседуют, можно сделать вывод: либо оба мертвы, либо оба живы…

Она бы предпочла последнее. Лучше пусть Бушинский заподозрит ее в чем угодно, даже уволит! Зато она будет жить.

— Какая машина? Ты о чем?

— Ваша машина осталась на стоянке возле ресторана…

Шеф затряс головой, приходя в чувство. Если он водил секретаршу в свое любимое заведение, проверить это проще простого. Однако, основательно у него отшибло мозги!

Алина помалкивала о кровавых ночных подробностях, чтобы не показаться чокнутой. Бушинский молчал по той же причине.

Он позвонил в ресторан. Там предложили пригнать его «Хонду» куда нужно.

— Спасибо, я сам, — отказался коммерсант.

Не признаваться же, что он не может назвать адрес отеля, где провел ночь?

Алина обрадовалась. Значит, они живы. Ведь на том свете нет ни ресторанов, ни машин. Хотя… откуда ей знать?

Бушинский только сейчас заметил, что он спал, не раздеваясь. Так и улегся в брюках, рубашке и туфлях.

— Ты тоже спала одетой?

— Наверное… — выдавила секретарша. — Я не помню…

— Больше тебе нечего сказать?

Она закусила губу и расплакалась. Ночью ей было очень страшно, а утром, когда она решила, что на кровати лежит труп, ей стало дурно. «Труп» внезапно шевельнулся, и девушка упала в обморок.

— Я думала… вы…

— Ладно, хватит реветь. Надо выяснить, что это за отель. Идем!

Коридор вывел их в холл, увешанный портретами обезьян. Бушинский пожал плечами, а секретарша напряженно вспоминала лицо портье, который вчера их обслуживал.

На ресепшене никого не оказалось. Бушинский с недовольной миной подождал, положил ключ от номера на стойку и повернулся к Алине:

— Мы заплатили за проживание?

— Кажется, да…

— Тогда нам тут делать нечего. По домам?

Его сознание словно затянул туман, сквозь который пробивались отдельные эпизоды из прошлого: какой-то мертвец в квартире, разгром в ванной…

— По домам, — кивнула Алина.

Ей хотелось принять душ, но делать это в номере подозрительного отеля, где по ночам бродят убийцы, девушка не рискнула. Видимо, ее шеф рассудил так же, потому что не выказал желания воспользоваться предоставленными удобствами.

На улице при свете дня секретарша и ее босс выглядели ужасно. У Алины размазался макияж, волосы спутались. Бушинский, который тщательно следил за своей внешностью, сейчас будто забыл об этом. Ему было плевать, что скажут люди. Главное — поскорее убраться отсюда…

Глава 21 
— За историей Джейн Рейли стоит нечто важное, до чего мы должны докопаться, — заключил Ренат. — Бушинского якобы интересует героиня рукописи. Он хочет, чтобы мы создали компьютерную модель поведения, выведенную из текста и тех данных, которые он предоставил.

Лариса настаивала на том, что сами данные следует отделить от сюжетной канвы.

— «Записки» содержат информацию, которую мы обязаны понять.

Ренат не мог не согласиться с тем, что текст только с виду кажется образцом посредственной беллетристики. В нем скрыта какая-то правда.

— Возможно, стиль намеренно размыт, чтобы не нести явных признаков, свойственных мужской или женской прозе. В редакции журнала мне пришло в голову, что автором могла бы быть Рассохина.

— Зачем ей дурацкий розыгрыш?

— Зачем! Вот в чем вопрос…

— Допустим, она неравнодушна к Бушинскому и решила таким способом закрутить с ним роман. Виртуальный и потому — особенный.

— Когда интрига раскроется, наш клиент будет разочарован, — заметила Лариса. — Рассохина потерпит сокрушительное фиаско. Такие мужчины, как Бушинский, не прощают обмана, тем более унизительного, что он легко поддался этому обману. Его самолюбие пострадает.

— Его самолюбие — не наша проблема. Мы должны уберечь Бушинского от наихудшего сценария.

— Понять бы, в чем заключается этот сценарий! Все мои попытки установить мысленный контакт с Джейн терпят провал.

— Ты испытываешь жуткий холод, окоченение и впадаешь в состояние сосульки? — нахмурился Ренат.

— Очень похоже. Я неоднократно пробовала осуществить телепатическое подключение. Как Вернер учил. Вышло именно то, что ты озвучил.

— Как будто в холодильнике побывала, да?

— В морозильной камере. Ужасное ощущение, — поежилась Лариса. — Чувствуешь себя мамонтенком Димой. Что бы это значило?

Ренат промолчал. Надо дальше штудировать текст, чтобы найти ответ на этот вопрос.

— С Бушинским проще, — признал он. — Начальное телепатическое единство мне удалось установить. Не скажу, что это было приятно. Прошлой ночью Самсону Карловичу… перерезали горло, и он истек кровью. Я не шучу!

— Так он что же… мертв?

— Не совсем. Его посетила ведьма, которая вместо крови перелила ему какое-то колдовское зелье. Выходит, Бушинский теперь не тот человек… вернее, он подвергся некой символической процедуре. В общем, я не могу найти этому объяснения.

— Ты меня пугаешь…

— Мне самому не по себе. Самсон Карлович преподнес сюрприз!

— Где он сейчас?

— Дома. Он явно не в своей тарелке после случившегося. Списывает всё на ночной кошмар. Может, так и есть… но я склонен считать, тот эпизод частью реальности, о которой мы пока не подозреваем.

Они сидели в зале для медитаций, жгли сандаловые угли и вдыхали ароматный дым, под который лучше думалось.

— Джейн пережила ледниковый период? — засмеялась Лариса.

— Я бы сказал — не пережила!

— Боже мой… а ведь ты попал в точку. Она замерзла! Насмерть…

— Но в рукописи об этом ни слова.

— Мертвые не пишут воспоминаний.

— Я бы не был так категоричен, — возразил Ренат. — Речь как раз идет о чем-то подобном. Представь себе реку, текущую между двух берегов. Один из них — жизнь, другой — смерть. Через реку можно проложить мост, а если найти мель, то и вброд перейти.

— По-твоему, Джейн… нашла мель?

— Она строит мост!

Ларису охватило нервное возбуждение. Она вскочила с дивана и начала прохаживаться вокруг курильницы, где тлели кусочки сандалового дерева. Запах дыма напомнил ей уроки Вернера, который утверждал: «Иногда вода течет вверх!»

Между тем Ренат включил ноутбук и открыл файл с текстом.

— В прошлый раз мы остановились на том, что Джейн схватила кочергу и приготовилась обороняться от незваного гостя…

* * *
Грибник постоял на пороге, вглядываясь в сумрак избушки, и сделал шаг вперед…

От прямого удара тяжелой железякой по черепу его спасло чутье. Доля секунды решила исход поединка. Боковым зрением он успел заметить мелькнувшую тень и резко уклониться в сторону. Кочерга задела его плечо по касательной. Благодаря своей реакции он отделался испугом и ссадиной.

Джейн выронила оружие, и железяка с грохотом упала на грязный пол. Грибник отбросил корзину и метнулся к ней, заломил руки за спину, ища, чем бы связать противника. В пылу борьбы вязаная шапочка свалилась с головы девушки, и ее волосы рассыпались по плечам.

Грибник растерянно пробормотал:

— Ты женщина?.. Какой черта ты на меня напала? Что я тебе сделал?

— Простите, простите… Это я со страху! Простите!.. Не убивайте меня!..

У нее стучали зубы, она вся дрожала. Грибник говорил по-русски с сильным акцентом.

— Это твой дом? — спросил он.

— Нет, нет… Я случайно наткнулась на эту хижину и заглянула внутрь. Из любопытства. Здесь можно переждать дождь…

— Где дождь? Нет никакой дождь!

Джейн сообразила, что перед ней — иностранец. Судя по акценту — англичанин. Ее папаша Чарльз прожил в Подмосковье много лет, но так и не избавился от характерного произношения, присущего англоязычному человеку.

Она не дергалась, не пыталась освободиться, и грибник ослабил хватку.

— Пустите… мне больно…

— Ты больше не будешь бить меня? — усмехнулся он.

Незнакомец хорошо знал русский, говорил почти без ошибок. Только иногда путался в окончаниях.

— Я не хотела!.. Я очень испугалась…

— Чего бояться?

— В лесу бродят разные люди.

— Не бойся. Я не собирался тебя трогай, — заверил ее грибник. — Веди себя смирно, и мы поладим.

— Пустите…

— Обещай, что не будешь кидаться на меня с палка.

— Не буду. Клянусь!

Джейн в эту минуту не подозревала, что встретила своего будущего мужа.

— Меня зовут Майкл, — представился он, отпуская ее руки. — Будем знакомы?

— Джейн, — буркнула она, делая шаг в сторону, и заметила: — В Британии не принято собирать грибы.

— Как ты догадалась, что я…

— По вашей речи.

— О-о! Я долго учил язык с репетитором, но всё равно проскакивать ошибки. Кстати, Джейн — не русский имя.

— Мой отец родом из Англии, — выпалила она. — Он жил в Лондоне, потом переехал сюда. Мы живем на другом конце поселка.

Удивление грибника показалось ей наигранным. Он заявил, что судьба свела их не случайно, и что он не ожидал встретить в избушке такую прелестную дриаду.

— Дриада — лесная нимфа. А я — обычная девушка.

— Не обычная, нет! — восторженно возражал Майкл. — Ты покорила мой сердце с первый взгляд. Теперь я твой!

От волнения он делал больше ошибок, чем развеселил Джейн. Она забыла спросить у грибника, зачем он сунулся в заброшенный дом. Но молодой человек сам пустился в объяснения.

— Я мечтал увидеть избушка на куриных ногах! И вот она передо мной! Я шел, шел и вдруг наткнулся на жилище злой бабушка… как это…

— Баба-яга? — фыркнула от смеха девушка.

— Баба-яга! Да! Я читал о ней в русские сказки! Я верил, что она существует.

Джейн почувствовала, что Майкл не причинит ей вреда, и осмелела. Она подшучивала и посмеивалась над ним, обращаясь к нему на «ты».

— По-твоему, я — Баба-яга? Злая уродина, которая ест на обед и ужин заблудившихся грибников?

— Ты не живешь в эта избушка, — смутился новый знакомец. — И ты не уродина. Ты — красивая. Очень!

— Между прочим, Баба-яга умеет превращаться в молодую девушку, чтобы завлечь путника, а потом посадить его на лопату, отправить в печь, поджарить и съесть.

Майкл обвел взглядом хижину и покачал головой.

— Твоя печь давно не видела огня. Значит, мне ничего не грозит!

С этими словами он приблизился и коснулся своими губами ее губ. Джейн еще никто никогда не целовал. Кроме родителей. Поцелуи матери она принимала как должное, а поцелуи отца вызывали у нее отвращение.

Она не оттолкнула Майкла.

— Ты мне поможешь? — спросил он, оторвавшись от ее губ.

— В чем?

Он не сразу ответил, поглядывая по сторонам, словно ища что-то глазами.

— Набрать грибов в лесу. Без тебя я ничего не найду…

Глава 22 
Бушинский проснулся в своей квартире на Таганке. В комнатах стояла непривычная тишина. В ванной все так же висел халат Татьяны. Казалось, прошла вечность с тех пор, как исчезла его жена. Связаться с ней без мобильника он не мог.

Самсон Карлович обнаружил, что не понимает, как дальше жить. Вроде бы ничего не изменилось. Он все тот же Бушинский, владелец торговой компании, здоровый и невредимый. Откуда тогда взялась мысль, что он перешел Рубикон и к прежнему возврата не будет?

На кухонном столе валялся свежий номер журнала «Бальзаковский возраст». Бушинский скользнул по нему взглядом и вспомнил Джейн. Отправился за ноутбуком. Нет ли сообщения от его таинственной возлюбленной?

Джейн сжалилась над ним и прислала приглашение на выставку живописи в галерее «Бенефис».

«Я будут там одна, без мужа, — написала она. — Майкл уехал в Ливерпуль подписывать контракт. Ты узнаешь меня по красному платью и шляпке с вуалью. Не подходи, иначе мы больше не свидимся!»

— Идиотизм, — процедил сквозь зубы Бушинский. — Я осёл, покорно бредущий за морковкой, которой она манит меня. Осёл!

Слово «Ливерпуль» засело у него в уме. Знаменитая группа «Битлз» родом из этого города. И еще Ливерпуль — порт.

— Порт, — вслух произнес Самсон, прислушиваясь к себе. — Порт…

Что-то отзывалось глубоко внутри его на эти слова, что-то, чего он не понимал, но — реагировал. Дивная это была реакция. Вероятно, в его сознании произошел патологический сдвиг. Из-за добавленного в спиртное препарата, которого они с Алиной наглотались в ресторане. Надо бы пойти и разобраться, что им подсунули вместе с водкой, какую гадость подмешали.

Да разве он что-нибудь докажет? Разве добьется наказания виновных? Все отопрутся, отмажутся. Его поднимут на смех! Заставят сдавать анализы, заказывать сложные экспертизы.

Бушинский, учитывая свое странное состояние, еще раз перечитал сообщение. Он ничего не напутал? Его в самом деле приглашают на свидание? Вроде всё так. Джейн хочет его видеть! Пусть издалека… пусть она просто пройдет мимо, как тогда в театре. Она опять наденет красное платье…

— Наденет для меня, — пробормотал он. — Красный — цвет страсти! Нас с ней свела сама судьба!

Устыдившись своего пафоса, Бушинский посмотрел на часы. До назначенного времени оставалось совсем немного. Сегодня вечером Джейн осчастливит его своим присутствием на выставке…

У него свело скулы при мысли о жене и ее любовнике. Может, последние события — из той же оперы, что и ночной кошмар в отеле? С этой мыслью он просмотрел новостные сайты, но его надежды не оправдались.

«Молодой актер театра «Тет-а-тет» найден мертвым в съемной квартире. Тело обнаружила соседка, она же и вызвала полицию…»

— Значит, мне не померещилось! И проклятый альфонс умер не во сне, а наяву!

Вдобавок ко всему позвонила теща.

— Самсон! — заголосила она. — Почему Таточка не берет трубку? Ты нашел ее? Где моя дочь?! Ты подал в розыск?

Вопросы сыпались, как град размером с голубиное яйцо. И каждая градина била Бушинского по темечку.

— Не паникуйте, мама. Я принимаю необходимые меры.

— Где моя дочь, Самсон? Что с ней? Она попала в беду!.. Материнское сердце не обманешь! Я сутки на таблетках! А ты молчишь!.. Я сейчас же собираюсь и еду к вам!

— Ни в коем случае, мама. У вас же давление! Вы хотите связать мне руки? Успокойтесь! Иначе вместо того, чтобы искать Тату, придется возиться с вами!

Теща причитала, как на похоронах. Бушинский не выдержал:

— Прекратите! Ничего страшного не случилось! Может, Тата просто хочет отдохнуть от всех. От вас, от меня. Она имеет на это право.

Он не верил в то, что говорил. И теща не поверила. Но ехать к зятю против его воли передумала.

— Поступай, как знаешь, Самсон… Только держи меня в курсе! Тата в первую очередь моя дочь, а потом уж — твоя жена.

— Конечно, конечно. Когда станет что-нибудь известно, я вам сообщу.

От разговора с тещей Бушинский взмок. Ему стало дурно. Он чувствовал себя погребенным под лавиной свалившихся на него проблем. Он задыхался… и внезапно сообразил, куда можно обратиться за советом.

Он поспешно набрал номер, который дал ему для связи Ренат. Тот долго не отвечал. Бушинский занервничал. Наконец в трубке раздался голос:

— Слушаю, Самсон.

— Моей жены нет дома! Она так и не пришла. Я понятия не имею, где еще ее искать. Теща меня терроризирует, требует подавать в розыск. Как быть?

— Не стоит торопиться.

— Вам легко говорить…

— Съездите на рыбалку, расслабьтесь. У вас, кажется, есть дом на Клязьме?

— Вы что, издеваетесь? Какая рыбалка?!

— Я вам настоятельно рекомендую.

— Вы что, сговорились? Ступников, мой управляющий, зовет меня на рыбалку, и вы туда же!

Бушинский выругался и… вспомнил о назначенном свидании.

— Я не могу уехать! Я сегодня встречаюсь с Джейн…

* * * Деревня Трошино
Обнаруженная в бухгалтерии камера наблюдения не давала Татьяне покоя. Неизвестно, как давно ее установили, и тот, кто это сделал, мог записывать информацию на компьютер. У шантажиста полно компромата.

— Скорее всего, так и есть, — подтвердил ее опасения Аркадий.

— Если это мой муж, я пропала!

— А если нет?

— Тогда у меня будут требовать деньги. Где я их возьму, чтобы откупиться? У Бушинского?

— Смотря какую сумму потребуют.

Татьяна надкусила яблоко, скривилась и выбросила его в траву.

— Кислятина…

В саду даже в солнечный день стоял зеленый полумрак. Хозяйка полулежала в шезлонге под яблоней, Ступников сидел рядом и курил. Легкий ветерок уносил дым в сторону. Управляющий брался за сигарету в исключительных случаях. Нынче как раз такой. Аркадий оказался между двух огней: с одной стороны — Татьяна, с другой — Бушинский. Как угодить обоим и не впасть в немилость?

— Кто бы ни установил камеру, ничего хорошего это мне не сулит, — вздохнула она. — Либо шантаж, либо развод!

— У кого, кроме тебя, есть ключи от бухгалтерии? — спросил он, выпустив изо рта сизое облачко.

— У любого. Каждый, кому не лень, может втихаря взять ключ. Уборщица делает это открыто, для остальных задача чуточку сложнее. Но при желании…

Татьяна поменяла позу. Она была в хлопковом платье из тех, что висели в ее гардеробной с позапрошлого года. Яркие желтые цветы по подолу, широкая юбка, глубокое декольте. Под тонкой тканью виднеются груди, не стесненные бюстгальтером. Слишком откровенный наряд.

«Уж не соблазняет ли она меня?» — подумал Ступников, затягиваясь. Он докурил сигарету и смял ее в пепельнице.

— Этот парень, с которым ты…

— Начинающий актер, желторотик. Но очень милый! Согрешила, признаю. А кто-то этим воспользовался.

— Ему было проще всего установить камеру.

— Гене? Да ну…

— Ты ведь не только спала с ним? Красивые мальчики требуют поощрения от старшей подруги. Их нежные объятия имеют определенную цену, верно?

Татьяна нахмурилась, кровь прилила к ее щекам.

— Гена ничего не требовал. Я сама… решила ему помочь. Провинциалу не выжить в Москве без материальной поддержки.

— Провинциалы весьма практичны. Им известно, что столичные дамы капризны и непостоянны, поэтому стоит позаботиться о будущем. Шантаж — один из способов добычи денег.

— Я думала об этом. Зачем Гене рубить сук, на котором он сидит?

— Он не собирался рубить, боже сохрани. Напротив, он хотел заручиться дополнительным аргументом для твоей дальнейшей щедрости.

«Знает она или не знает? — гадал Аркадий. — В театре легко подхватить вирус драматизма. Вообразить себя роковой женщиной, которая в пылу страсти способна на убийство любовника! Чем не шекспировский сюжет?»

— Гена не мог…

— Ты в нем уверена на все сто?

— Он кто угодно, но не подлец!

— Он вступил в связь с замужней женщиной и понимал, что рано или поздно лавочка закроется. Он ведь не дурак?

— Это не он! — упорствовала Татьяна.

— А если он? Тогда тебе пришлось бы его убить.

— Убить?.. Ты в своем уме?..

— Аппетиты вымогателя растут по мере получения денег. Он не оставит жертву, пока не высосет из нее все соки. Все! Риск велик, но с кривой дорожки трудно свернуть. Почти невозможно.

Татьяна привстала, ее лицо перекосилось.

— Ты считаешь меня убийцей?!

— А что, Гена убит?

— Нет конечно. С чего ты взял?

— Когда ты звонила ему в последний раз?

— Перед тем, как меня хотели утопить в ванне… Но Гена не брал трубку.

— А потом?

— Мой телефон упал в воду…

— Ах, да! Тебя же пытались убить.

— Ты мне не веришь?

— Видишь ли, твой внезапный приезд насторожил меня, потом эта запись с камеры наблюдения… В общем, я поинтересовался криминальными новостями.

— Аркадий! Это не смешно! Тебе доставляет удовольствие дразнить меня?

Управляющий принес ноутбук и набрал в поисковике запрос…

Глава 23  Москва
Рассохиной не нравились вопросы оперативника. Оказывается, криминалисты заказали распечатку звонков Беспалого, но та еще не готова. Настя решила не дожидаться «разоблачения» и сама призналась, что регулярно созванивалась с жильцом по поводу текущего ремонта.

— Там всегда что-нибудь ломается, — объяснила она. — Приходится вызывать сантехников. Квартира моя, поэтому я не пускаю дела на самотек.

— Допустим, — согласился молодой человек. — Значит, у вас с потерпевшим были чисто деловые отношения?

— Какие же еще?

— В квартире обнаружены отпечатки пальцев трех человек, среди них наверняка есть и ваши?

Рассохина не стала отрицать очевидного. Разумеется, в ее квартире остались ее отпечатки. Перед тем, как сдать жилье в аренду, она наводила там порядок. И ключи от входной двери у нее есть. Как же иначе?

— Трубы не раз прорывало, — заявила она. — А жильцы не всегда бывают дома. Поэтому соседи в случае чего звонят мне.

— Кто мог убить вашего жильца?

— Понятия не имею…

Уходя из квартиры, где лежал труп, Настя забыла закрыть дверь. Она была не в себе и спешила унести ноги. Слишком страшно выглядел мертвец с ножом в шее.

— Погиб молодой человек. Может, вам известно, с кем он общался?

— Что? — встрепенулась она.

Оперативник повторил вопрос.

— Жильцы не посвящали меня в свою личную жизнь.

— Н-да…

Полицейский ушел, а неприятный осадок от его визита остался. Рассохина с трудом сдержалась, чтобы не посоветовать ему искать убийцу в театре, где работал погибший.

Этот разговор засел в ее голове. Вдруг кто-то из соседей видел ее в день убийства? Неизвестно, как всё обернется…

Ближе к вечеру она позвонила Ступникову.

— Твоя гостья еще не уехала?

— Нет.

— Угождаешь ей? Прислуживаешь?

— Я управляющий, а не слуга. И позволь напомнить: Татьяна — не в гостях, она у себя дома.

В его голосе звучало раздражение. Настя достала его своей ревностью.

— Будь осторожнее, — посоветовала она. — Не болтай лишнего. Да гляди, как бы эта фифа тебя опять не окрутила. Небось потекли слюнки-то? Старая любовь не ржавеет!

— Верно подметила, — отомстил ей Аркадий.

— Ну-ну…

Рассохина не опасалась, что ее телефон прослушивают. Если бы за дело взялся частный детектив, тогда стоило остерегаться. Влиятельная тетка убитого, похоже, умыла руки. А казенные люди усердствовать не будут.

— Не увлекайся, милый, — процедила она в трубку. — Ты для нее никто, сторож на даче! Нет у тебя ни денег, как у Бушинского, ни молодости, как у Гены, ни прежнего огня. Ты — отработанный материал.

Сказала — и нажала на красную кнопочку. Отбой. Пусть Аркаша побесится. Когда мужик психует, у него пропадает потенция.

Довольная собой, она отправилась чистить перышки, собираться на вечерний променад. У нее остался последний отгул, а потом — снова офис, рутина. Сегодня она приятно проведет время. Назло Ступникову и Татьяне!

После душа Настя тщательно уложила волосы, накрасилась и открыла шкаф. Выходных платьев у нее было всего два — красное и черное. Она выбрала красное…

* * *
— Его нельзя оставлять одного, — твердил Ренат. — Где находится эта чертова галерея?

— Она называется «Бенефис», — подсказала Лариса, заглядывая в шкаф с тем же намерением, что и Рассохина. — Что надеть? Красное платье от Версаче или черное от Шанель?

— Ты решила доконать Бушинского? Он примет тебя за Джейн и сойдет с ума от разочарования.

— После того, как ему перерезали горло, его будет трудно чем-то удивить.

— Зря иронизируешь. Перерезание горла имело место! Но Самсон Карлович вполне оправился и трепещет в предвкушении встречи. Он уверен, что узнает Джейн из тысячи женщин.

— Вряд ли в «Бенефис» придет столько народу. Нам предстоит бродить по полупустому залу, изнывая от скуки.

— Бушинский был категорически против. Он считает, что мы спугнем Джейн, и она исчезнет навеки.

— Не спугнем, — уверенно заявила Лариса.

— Надо загримироваться, чтобы не нервировать клиента, — предложил Ренат. — Пусть себе спокойно наслаждается шедеврами современной живописи.

Через полтора часа его белый «Хюндай» припарковался на площадке перед старинным зданием. Ренат подал Ларисе руку и помог выйти из машины. Вечер был теплый, безветренный. На первом этаже дома светились окна галереи. У входа одиноко стоял молодой человек в пестрой рубашке навыпуск и джинсах с модными дырами на штанинах.

— Я же говорила, ажиотажа не предвидится, — усмехнулась Лариса.

— Бушинский уже здесь, — шепнул Ренат. — Я вижу его «Хонду». Только не оглядывайся! Он заезжает на парковку.

Ларису с пышно начесанными волосами и в очках было не узнать. Ренат на всякий случай приклеил бороду и надел парик.

— Не волнуйся, ему не до нас. Он поглощен предстоящим свиданием с дамой сердца. Дрожит от возбуждения и потеет.

В просторном зале с высоким потолком висели полотна неопределенного содержания. Разношерстная публика прохаживалась от стены к стене, обсуждая картины. Длинноногая девушка с ослепительной улыбкой подала Ренату каталог:

— Вы можете приобрести понравившуюся работу прямо на выставке.

— Ого! — поразился он стоимости картин. — Мы попали в Лувр? Или в галерею Уффици?

— Современные живописцы не лыком шиты, — захихикала Лариса. — Давай, раскошеливайся!

— Если за счет клиента…

— Мне вон то полотно нравится, — показала она на холст, расписанный яркими красками. — Что-то желтое, синее и зеленое! Купишь?

На нее обращали внимание. Ее наряд состоял из узкой розовой юбки и желтой блузки с крылышками. Хорошо, что она послушалась Рената и отказалась от красного платья. Это было бы нечестно по отношению к Бушинскому.

— Смотри! — Ренат сжал ее локоть и кивком головы указал на женщину, обтянутую пунцовой тканью. — Вот и Джейн!

Он имел в виду плоскогрудую блондинку на немыслимых шпильках. Копна ее волос мелкими кудряшками падала на плечи и спину.

— У меня глаза разбегаются!.. Вон еще одна!

Лариса повернулась и увидела даму с округлыми формами. Строгое красное платье как влитое сидело на ее фигуре. Шею украшала нитка жемчуга. Лицо скрывала вуаль, прикрепленная к прическе.

— Одна лучше другой…

Бушинский задерживался. Он собирался с духом. Ренат ощущал его смятение, как свое собственное. Наконец, Самсон Карлович вошел в зал, словно нырнул в ледяную прорубь. Два красных платья сбили его с толку. Блондинку он отсеял сразу и устремился к женщине постарше. Та как будто не замечала его пристального внимания. Они ходили от картины к картине — женщина в красном впереди, Бушинский сзади. Он не приближался к ней больше чем на десять шагов. Она не оглядывалась.

Лариса с Ренатом наблюдали за ними, держась поодаль.

— Ее что-то беспокоит, — прошептала Лариса. — Я ощущаю ожидание и тревогу. Она нарочно не смотрит по сторонам.

— Если это Джейн, то где обещанная шляпка?

— Но вуаль-то есть!

— Просто экстравагантная деталь туалета. А у Бушинского сдают нервы! Он вот-вот сорвется…

— Не стоит ему мешать. Пусть все идет своим чередом.

Людей в галерее прибавилось. Наблюдателям это было на руку. Между ними и Бушинским прохаживалась публика, впрочем, Самсон Карлович ничего вокруг не видел, кроме женщины в красном. Он забыл об осторожности и подбирался все ближе.

— Он не выдержит, — пробормотал Ренат. — Сейчас или никогда! Он должен положить конец своим мучениям, заявить о себе. Он влюблен и слегка безумен.

— Вот именно! Безумен! — прошептала Лариса.

Бушинский решился. Он подошел почти вплотную к женщине в красном, схватил ее за плечи и повернул к себе.

Она вскрикнула. Самсон Карлович остолбенел, его лицо исказила гримаса гнева.

— Ты?!!! — взревел он. — Ты!!!

Глава 24 
Посреди зала разыгрывалась безобразная сцена, а Лариса… «видела» совершенно другую картину.

То была другая Джейн и другой мужчина рядом с нею. Стены галереи сузились, пол прогнил, с потолка свисала паутина…

— Майкл! — воскликнула девушка. — Что ты здесь делаешь?

Она не ожидала застать молодого человека в пустующем домике. Обычно они встречались на просеке, когда Джейн удавалось улизнуть из дому. Свидания были редкими и оттого особенно сладостными.

Майкл оказался фанатом русского быта, как он утверждал. Любовь ко всему русскому у него развилась якобы во время изучения языка. Правда, единственным проявлением этого увлечения были прогулки по лесу с корзиной для грибов.

После первой встречи в «избушке на курьих ногах» Майкл еще несколько раз приезжал по грибы. Джейн поджидала его в условленном месте, и они дотемна бродили в поисках опят, подосиновиков и груздей. Все грибы англичанин отдавал девушке. Так начался их роман.

— Что ты здесь делаешь? — повторила Джейн, ощущая холодок в груди. — Грибы не растут в домах, даже заброшенных.

Молодой человек растерялся. Пустая корзина стояла в углу, а Майкл прятал руки за спиной.

Джейн стало страшно. Вдруг он набросится на нее, изнасилует и потом убьет?

Она через силу улыбнулась и спросила:

— Что там у тебя?.. Подарок?.. Ты знал, что я приду, и приготовил мне сюрприз?

Она заглушала страх словами, болтала всякую ерунду. Майкл молча слушал, не двигаясь с места.

— Я люблю тебя, — дождавшись паузы, сказал он. — Я готов поселиться здесь, в этой развалюхе… лишь бы мы могли чаще видеться. Каждый день без тебя проходит впустую…

Он лгал, но как убедительно он это делал! Джейн хотела верить его словам. Хотела верить, что он держит за спиной цветы или флакон духов.

— Я люблю тебя! — твердил он. — Верь мне, Джейн! Что бы ни случилось, верь мне.

— Что у тебя в руках?

— Пойми меня правильно, я…

Она сделала шаг вперед, и Майкл попятился. Он пятился, пока не уперся спиной в стену.

— Покажи мне, что ты прячешь…

— Не удивляйся!

Он нехотя протянул ей скомканное красное тряпье. Всего лишь тряпье! Джейн в недоумении отступила. До нее не сразу дошло, что происходит.

— Видишь, я нашел между досок какой-то балахон…

— Балахон?! — ахнула она. — И ты туда же? Вы с Чарльзом оба чокнутые! В Англии все такие? Или через одного?

— Я случайно наткнулся на эту тряпку, — неуклюже оправдывался Майкл.

— Что это значит?! — прогремел мужской голос, и…

Лариса очнулась. Деревянные стены пропали, Майкл и Джейн растворились в воздухе. Вместо них в выставочном зале выясняли отношения Бушинский и женщина в красном.

— Как ты посмела? — возмущался он. — Что за фокусы?!

— В чем дело? — отбивалась женщина. — Отпустите!

На крики подоспел охранник и девица, которая раздавала посетителям галереи каталоги.

— Мужчина, прекратите! Дома будете скандалы устраивать!

— Заткнись, щенок…

— Успокойтесь! Или я выведу вас из зала!

— Я полицию вызову! — взвизгнула девица.

— Не надо полицию, — сдался Бушинский. — Мы сами разберемся. Между собой.

Он взял женщину за руку и потащил к выходу. Публика, перешептываясь, смотрела им вслед. Охранник проводил их до двери и вернулся.

— Он пьяный? — предположила девица.

— Вроде трезвый. Псих какой-то. Разбушевался, набросился на женщину, чуть платье ей не порвал. Псих!..

Ренат увлек Ларису за собой на улицу. В темноте окна галереи сияли желтым светом. В воздухе пахло дождем.

— Ну и где они? Как сквозь землю провалились.

— Я что-то пропустила? — сообразила Лариса. — Отвлеклась и будто выпала в другую реальность. Я вдруг погрузилась в воображение автора повести! Почувствовала себя этим человеком! Понимаешь?.. Он переживал каждый эпизод внутри себя, словно… словно… Это не женщина, Ренат. Я догадывалась, что…

— Ошибаешься, — перебил он. — Знаешь, кто прикидывается Джейн? Рассохина, редактор журнала «Бальзаковский возраст»!

— Не может быть…

— Я бы тоже не поверил, если бы Бушинский не крикнул: «Рассохина, это ты! Я тебя узнал! Кончай комедию!»

— Я не слышала. Я была…

Лариса замолчала в изумлении. Рассохина и есть Джейн? Нонсенс! За кого она принимает своего босса? За слабоумного, который столкнется с ней нос к носу и не узнает?

Лариса искала объяснение этой нелепости и не находила. Ренат вглядывался в темноту, напрягая слух. Начавшись в зале, сцена должна иметь продолжение за ее пределами.

— Идем на парковку… Они там! Бушинский сейчас посадит «Джейн» в машину, чтобы не поднимать шум на улице, и устроит допрос с пристрастием. Я ей не завидую.

— Что-то одно с другим не клеится, — вздохнула Лариса. — Глупо получилось!

Ренат быстро шагал вперед. Свидание состоялось, но прошло явно не так, как было задумано.

— Мы имеем дело с умным человеком, — заметил он.

— Ты о Бушинском? Или о Рассохиной?

Ренат прибавил шагу. Надо спешить. Бушинский на взводе, может натворить беды…

* * * Деревня Трошино
Татьяна опасалась за свою жизнь. Может, ее муж уже дал соответствующие указания управляющему. Посулил денег. Она ни в ком не была уверена.

Ступников был напряжен. Обдумывал каждое слово. Идти по тонкому льду — не самое приятное занятие.

Известие о смерти любовника повергло Татьяну в шок, который она снимала алкоголем. Она заставляла управляющего пить вместе с ней.

— Боишься, что я тебя отравлю? — усмехался бывший ухажер.

— Боюсь выглядеть дурой. Не люблю, когда на пьяную женщину смотрят трезвым взглядом.

— Если тебя спросят, зачем ты звонила покойному, что скажешь?

— Скажу, что по работе. Я бухгалтер, между прочим, и начисляла Гене зарплату. Мы крайне редко созванивались.

В беседке, где они засиделись до полуночи, гулял ветер. Запах реки смешивался с дымом от мангала. Ступников жарил рыбу на сетке. Жир обильно капал с тушек, шипел на углях. Татьяну затошнило.

— Думаешь, это он убил Гену?

— Кто? Самсон?

— Приревновал и убил. Насмотрелся, как мы… — она икнула и потянулась за водкой.

— Может, хватит? Тебе будет плохо.

— Хуже уже некуда… Гена убит! Теперь убийство повесят на меня. Повесят?

— В театре знали о ваших отношениях?

— Шила в мешке не утаишь. Кто-то наверняка пронюхал о нас с Геной, раз установил камеру. И этот «кто-то» сольет инфу в органы или мужу, если я откажусь платить. Шантажист с меня не слезет! У него такой козырь в руках, что…

Она махнула рукой и проглотила остаток водки на донышке рюмки. Качнулась вперед, навалившись грудью на стол.

— Меня загнали в угол. Бушинский мог нанять детектива, чтобы тот следил за мной. Эти парни своего не упустят. Сыщик решил получить и с заказчика, и с меня. Остричь сразу двух овечек. Чик-чик!.. И полна коробушка баксов!

— Тебе уже звонили по поводу денег?

— Как? Телефончик-то мой тю-тю…

Ступников задал вопрос, который крутился у него на языке.

— Бушинский наверняка ищет тебя. Вдруг он сюда нагрянет? Что тогда делать?

— Ты мужик или нет?.. Придумай что-нибудь…

— Здесь тебе оставаться нельзя.

— А куда мне идти? В гостиницу? К матери? Там меня в два счета сцапают. Мне страшно, Аркаша!..

— Кстати, твоя мать наверняка бьет тревогу. Будь я на месте Бушинского, первым делом позвонил бы теще.

Татьяна сжала пальцами виски и простонала:

— Боже! Этого только не хватало! У мамы сердце… Ей нельзя волноваться!

— Должен быть какой-то выход.

— Ага, — пьяно кивнула она. — Ты не знаешь Самсона. Он меня так просто не отпустит… прибьет и закопает вместе с Геной.

— Гену, скорее всего, уже похоронили.

Татьяна вздрогнула, шумно вздохнула и утерла пару слезинок. Страх за свою жизнь притупил все прочие чувства. Смерть любовника лишила ее иллюзий. Тот, кто пытался ее утопить, не шутил.

— Мне конец, Аркаша…

— Я тебя спрячу, но ненадолго. Сама понимаешь, рано или поздно Самсон догадается, что ты здесь.

На Ступникова накатило ощущение беды. Добром это не кончится. Его иногда посещало странное чувство, что всё окружающее ему чудится. Этот чужой дом, чужие собаки… чужие люди. Татьяна тоже показалась ему чужой. Даже его первая влюбленность в нее не более чем игра. Каждый в молодости переживает нечто подобное.

— Как ты обходишься без женщины? — вдруг спросила она. — Не жалеешь, что расстался с Верой?

— Нет.

— Завел себе подружку из местных?

— Это тебя не касается.

В другой раз Татьяна сделала бы ему выговор за грубость. Но сейчас она зависела от этого человека. И ссориться с ним было неразумно…

Глава 25  Москва
Бушинский затолкал Рассохину в машину и достал пистолет. Его лицо перекосилось от ярости.

— Дурачить меня вздумала?!

Круглый зрачок дула заворожил ее. Она перестала сопротивляться и обмякла.

— Я не понимаю…

— Ты комедию-то не ломай! Зачем тебе это понадобилось? Говори!

— Что?.. Что я сделала?..

— Дрянь!.. Какая же ты дрянь!

Он держал пистолет в правой руке, а левой рванул ворот ее красного платья. Ткань затрещала, оголилось плечо. Настя вскрикнула.

— Не ори! Выстрелю!

— Вас… вас посадят…

— Ты этого уже не увидишь. Маскарад затеяла? Я тебе покажу, маскарад! Я тебе покажу…

Он скрежетал зубами от злости, дуло пистолета прыгало перед носом Рассохиной. У нее перехватило горло от ужаса.

— Я ни в чем не виновата…

— Зачем ты вызвала меня на эту идиотскую выставку? Чтобы покуражиться?

— Я?! Я вас… не вызывала… я…

— А это что? — дергал он за висящий лоскут платья. — Что это, я спрашиваю?

— П-платье…

Вуаль он сорвал с ее головы еще на выставке и теперь решил раздеть ее догола. Настя была согласна, лишь бы не убивал. На парковке они были одни. Звать на помощь она не рискнула. У Бушинского нервный срыв, это ясно. В таком состоянии мужчина способен на что угодно.

— Я ничего не сделала…

— Ты собиралась еще что-то замутить? Разве не достаточно того, что было?

— О чем вы?..

— Ну, ты и артистка! — побелел он. — Хватит прикидываться! А то я за себя не ручаюсь!

Она лихорадочно перебирала в уме оправдания, но ни одно не казалось ей надежным.

— Значит, вот ты какая, Джейн? Вот, ты какая…

— Я не Джейн…

— Конечно! Конечно, нет! Куда тебе до неё!.. Ты все придумала! Сочинила трогательную историю про девушку, которая…

— Вы ошибаетесь…

— Я ошибался! — поправил ее Бушинский. — Теперь с этим покончено. Тебе удалось обмануть меня, но правда вышла наружу.

— Какая правда?..

— Могла бы загримироваться получше, — ухмыльнулся он. — Ты перестала стараться! И прокололась! Я оказался не таким лохом, как ты представляла… Ну, и зачем ты все это затеяла?!

— Что «всё»?.. Я пришла на выставку, потому что… у меня была назначена встреча…

— Со мной?! — расхохотался Бушинский. — Вот так новость!

— Я не понимаю, что случилось?.. Что с вами?..

Дуло пистолета пугало ее, заставляло нести околесицу, лишь бы протянуть время. На что она надеялась? На спасение, которое свалится с неба. На счастливую случайность. На высшие силы, которые не оставят ее в беде.

— Наконец, всё прояснилось, — заключил босс. — Потрясающая идея, Настя! Я тебя недооценивал. Какого черта тебе понадобился этот спектакль?.. Впрочем, мне плевать! Уже не интересно! Прощай, Джейн…

Его глаза сверкали бешенством, губы сводила судорога. Казалось, он вот-вот выстрелит. Мысли о последствиях наступят потом, когда будет поздно. Любовь к Джейн трансформировалась в ненависть. И сила этой ненависти, как кривое зеркало, отражала силу его любви.

— Уже не интересно, — повторил Бушинский. — Жизнь — вертеп! И я буду тебя судить по законам вертепа!

Его палец дрогнул на спусковом крючке, но вместо выстрела раздался стук в лобовое стекло.

Он перевел глаза с помертвевшей Насти на бородатую рожу, которая скалилась в темноте, разреженной светом фонаря на парковке…

* * *
Алина пришла на выставку перед закрытием. Она кружила по залу, задерживаясь то у одной картины, то у другой. Живопись не относилась к числу ее увлечений. Свой досуг она проводила в сети, общаясь с такими же любителями виртуальных тусовок. Ведьма, которая померещилась ей в отеле, дышала в затылок. Девушка несколько раз оглядывалась, но сзади никого не было. Она обратила внимание на элегантного мужчину, который договаривался с администратором о покупке большого полотна.

— Вы сделали прекрасный выбор, — рассыпался в комплиментах тот. — «Роща Ареса»! Лучшая работа из всех, что мы экспонировали.

Алина молча наблюдала за торгом. Кроме нее, в зале топталась парочка художников, фоторепортер, охранник и девица, раздававшая каталоги.

— Я перечислю деньги по безналу.

— Как вам будет удобно.

— Когда я смогу забрать картину?

— Не раньше, чем закроется выставка.

— Мне бы не хотелось ждать! — возмутился покупатель.

— Таковы правила…

Девица переглянулась с администратором, и тот кивнул головой. Пусть, мол, берет. Не то передумает, и уплывут наши комиссионные.

— Если вы настаиваете…

Полотно было выполнено в авангардистском духе. Алина с трудом разглядела на холсте зеленые деревья, большое желтое пятно посередине и нечто, отдаленно напоминающее дракона. Картина заворожила ее. Она как будто провалилась в темноту, наполненную страхом и голосами. Мужчина и женщина шагали между деревьев… в глубине рощи что-то светилось. Это было то, за чем они пришли. Золотое руно на священном дереве! Ужасный дракон раскрыл свою пасть, изрыгая пламя…

— Желаете что-нибудь приобрести? — прозвучало у нее над ухом.

Алина вздрогнула от неожиданности. Девица протянула ей каталог со словами:

— Выбирайте. Сегодня удачный день для покупок.

— Спасибо…

Алина пробежалась глазами по ценам и чуть не присвистнула. Эта мазня стоила недешево. Она сделала вид, что изучает каталог, поглядывая по сторонам. Покупатель «Рощи Ареса» советовался с кем-то по телефону.

Администратор деликатно отошел и заговорил с фотографом. Тот похвастался отличными кадрами. Охранник зевал, изнывая от скуки. Быстрее бы закрывалась эта лавочка! У него назначено свидание с кудрявой блондинкой в красном. Он познакомился с ней сегодня, после скандала, учиненного каким-то буйным чуваком. Блондинка расстроилась, пришлось отпаивать ее водой.

«Настоящий маньяк! — жаловалась она. — Он набрасывается на женщин в красной одежде. А ведь я тоже могла попасть ему под руку!»

Охранник балдел от красоток с фигурой модели. Блондинка оказалась одной из них. Он предложил ей потанцевать в ночном клубе.

— Что вам приглянулось? — устало осведомилась девица.

— «Роща Ареса», — брякнула Алина.

— К сожалению, эта работа продана.

— Ну вот! Единственная картина в моем вкусе, и та ушла!

— Подобрать вам что-нибудь подобное?

— Я сама…

Она бродила по залу, понимая, что никто не придет. Очевидно, обстоятельства изменились. После той жуткой ночи, проведенной в отеле, Алина чувствовала себя ужасно. Самсон Карлович сердится на нее, вероятно, считает виноватой в том, что с ним произошло. Она надеялась загладить неприятное впечатление. Не вышло!

Алина с содроганием вспоминала ведьму, котел с булькающим варевом и разрезанное горло Бушинского. Неужели это была галлюцинация? Такая ясная, четкая. «Словно мне известно, какие бывают глюки, — возразила она себе. — Я же ни разу в жизни не пробовала наркоту!»

Девушка не могла отделаться от мысли, что ведьма ей знакома. Она была как две капли воды похожа на…

У нее в сумочке зазвонил телефон. Девица, которая предлагала Алине помощь в подборе картины, посмотрела в ее сторону.

— Алло? Да… Я на выставке… Да… Не знаю… Я опоздала совсем немного!.. Надо было купить платье… У меня не оказалось… Еще нет… Буду ждать!.. До самого закрытия…

Наверное, на ее лице было написано что-то такое, что вызвало сочувствие у охранника. Он подошел и вежливо спросил:

— У вас все в порядке?

— Да, только… Нет, все хорошо.

— Меня смутило ваше платье, — улыбнулся парень. — Сегодня девушкам в красном не везет. Недавно один посетитель устроил скандал и чуть не побил свою знакомую. Орал как бешеный, а потом набросился на нее с кулаками. Я сразу его выпроводил из зала! Не хватало тут драку затеять и распугать всю публику!

Алина взглянула на часы и нахмурилась. До закрытия оставалось двадцать минут. Охранник расценил ее мину по-своему.

— Ваш парень не пришел?

Девушка натянуто улыбнулась.

— Он задерживается. Пробки! Я просила его не брать машину, ехать в метро… Куда там! Мы хотели купить на выставке картину в подарок другу. А я ничего не понимаю в живописи!

— Я тоже.

— Мне понравилась «Роща Ареса», но полотно уже продано.

— Красное платье! — пошутил охранник. — Все из-за него. Сегодня не ваш день!

Пока он стоял рядом, Алине было не так страшно. Ей вдруг показалось, что несостоявшаяся встреча на выставке — продолжение ночного кошмара…

Глава 26  Деревня Трошино
Ступников поливал траву на корте и размышлял. А не тряхнуть ли ему стариной? Когда-то Татьяна его отвергла, но теперь кое-что изменилось. Она одинока, напугана, беззащитна. Она нуждается в его помощи и заботе. Она зависит от него, в конце концов!

Любовная сцена, записанная скрытой камерой, возбудила у Аркадия желание. Что, если Татьяна нарочно показала ему этот спонтанный «порнофильм»? У нее был тонкий расчет соблазнить бывшего поклонника, и она в этом преуспела. Ей нужен преданный сообщник в его лице.

Молодой актер и зрелая женщина отлично смотрелись в постели. Ступников не уважал порнуху, но наблюдать натуральный секс, когда партнеры ни о чем не подозревают и ничем не скованы, — это совсем другое.

Обнаженная Татьяна в объятиях любовника выглядела очень аппетитно. Ступников не был уверен, что способен повторить трюки покойного, но ему захотелось близости с женщиной. Они с Татьяной в доме одни. Никто не помешает им осуществить то, что когда-то не сложилось. Не зря же она задала ему вопрос, как он обходится без женщины. Может, это был намек, что она не против?

Не успел Ступников придумать, как лучше приступить к делу, позвонила Настя.

— Ты один?.. Можешь говорить?..

— Да.

— Бушинский совсем с катушек съехал. Свихнулся! Он чуть не избил меня при всех! На выставке живописи!

Ее голос звенел и срывался от негодования.

— Самсон? — изумился управляющий.

— Он набросился на меня, порвал платье!.. Кричал!.. Потом охранник выставил нас за дверь… так он затащил меня в машину и… и…

— Настя! Успокойся. Я ничего не понимаю…

— Бушинский затащил меня в свою машину, угрожал пистолетом… чуть не пристрелил!..

Аркадий не верил своим ушам. Чтобы Самсон схватился за оружие, его нужно основательно раздразнить. Он не из тех, кто балуется такими вещами.

— За что?.. — рыдала Настя в трубку. — За что?..

— Погоди, погоди. С какой стати ему стрелять в тебя? Может, он что-то заподозрил насчет Татьяны и Беспалого?

— Не знаю!.. Он кричал на меня!.. Обвинял в притворстве… С ним что-то не так, Аркаша!.. Он сбрендил!.. Называл меня Джейн…

— Джейн?

— Это долгая история… в общем, в нашем журнале печатается некая Джейн Рейли. Странная барышня, пишет второсортную прозу. Я как редактор камня на камне бы не оставила от этого текста. Но Бушинский в восторге! Он просто млеет…

— А при чем тут ты? — удивился Ступников.

— Вот именно… при чем тут я?..

— Он действительно собирался в тебя стрелять? Или блефовал?

— Он выстрелил… но вышла осечка…

— Чепуха! Это на него не похоже!

— Он направил дуло мне в лицо… Я думала, меня инфаркт хватит!.. Слава богу, на парковку пришли люди, какой-то бородач со своей подругой. Они заметили пистолет в руках Бушинского… и постучали по лобовому стеклу…

— Ты в своем уме, Настя? — не выдержал управляющий. — Как ты оказалась в компании с Бушинским?

Рассохина боялась вызвать у него ревность и начала оправдываться.

— Он вырос как из-под земли и сразу начал распускать руки… Я растерялась!.. Я не ожидала его встретить!.. Просто решила развеяться…

— Угу! Типа приобщиться к искусству!

— Ну да…

— Что тебе говорил Бушинский?

— Я толком не помню… У меня был шок!.. Он выкрикивал какие-то глупости… Называл меня Джейн и бесился от этого!.. Видел бы ты его!.. Лицо перекошено, глаза выкатились, слюна брызжет… Если бы не люди на парковке, он бы меня прикончил!.. Он их увидел и сразу стих, убрал пистолет… А я выскочила из машины и побежала куда глаза глядят… Каблук сломала в темноте, ногу подвернула… Счастье, что та же парочка ехала следом за мной… Они меня подобрали и подвезли в травматологию. Обошлось без перелома. Но я хромаю…

— С кем ты разговариваешь? — прозвучало рядом со Ступниковым.

Он поднял глаза и обомлел. Перед ним стояла Татьяна с язвительной улыбкой на устах. Как давно она подошла и что успела услышать?..

* * * Москва
— Зачем Джейн назначила Бушинскому встречу на выставке? — гадал Ренат. — Что за игру она ведет? А Самсон-то каков! Чуть не пустил в ход оружие!

— Страсти нешуточные, — кивнула Лариса.

— Думаю, он не собирался стрелять. Просто пугал Рассохину. Мстил за обидный розыгрыш.

— Она — не Джейн…

— Джейн — это никто! Призрак, фантом! Миф, созданный с какой-то целью. Интересно, с какой?

— Почему выбрана галерея «Бенефис»? Не театр, как в прошлый раз, не ресторан, не парк, где полно людей?

Многовато «почему». У Ларисы разболелась голова от непонимания. Было поздно, но они с Ренатом не ложились, думали об одном и том же.

— Он бы не убил Рассохину…

— Конечно, нет. У него не было с собой оружия. Пистолет, которым он угрожал редакторше, — искусная имитация. Его не отличишь от настоящего. Я не сразу сообразила, что меня смущает. Вроде ситуация отчаянная, а мне не страшно. И вдруг до меня доходит: пистолет — игрушечный! Небось, сотрудники преподнесли его Бушинскому на какой-нибудь праздник. Шуточный подарок.

— Ты правильно сделала, что не сказала об этом Рассохиной. Пусть боится. Так она быстрее расколется.

Когда они догнали «женщину в красном», та сидела на траве и плакала от боли. Убегая от Бушинского, она сломала каблук и подвернула ногу. Лариса хоть и бывший стоматолог — все-таки врач. «Везем ее в больницу! — скомандовала она. — Кажется, перелома нет, но надо наложить тугую повязку».

У Рассохиной не было сил возражать. Несколько минут назад она чуть не лишилась жизни, и где гарантия, что Бушинский отказался от идеи пустить ей пулю в лоб. По сравнению со смертью все прочие чувства померкли, и Настя дала посадить себя в машину Рената.

Пока пострадавшей оказывали медицинскую помощь, спасители поджидали ее в приемном отделении. Сама она идти не могла. Пришлось им снова взять ее под руки и доставить сначала до машины, потом домой.

По дороге ей казалось, будто ее мысли известны веселому бородачу и его подруге. Рассохина запретила себе думать. Она сидела тихая и молчаливая, сосредоточившись на боли в поврежденной ноге. Только боль — ничего больше!

— Человек, который напал на вас, ваш босс? — бросил через плечо водитель.

— Как вы догадались? — угрюмо отозвалась пассажирка.

— Мы в цирке работаем, — засмеялась подруга бородача. — Чтение мыслей и предсказание будущего.

На выставке Настя заметила эту пару: женщина в безвкусной одежде и вертлявый мужчина с бородой. Богема, что с них возьмешь!

— Значит, вы — циркачи?

— А вы приняли нас за сыщиков?

Рассохина онемела. Слово «сыщики» резануло ее слух. Перед глазами возникло бездыханное тело Беспалого в луже крови. Она пыталась подавить опасные воспоминания.

— Чем вы так досадили своему боссу?

— Ничем…

— Он бросается на людей без причины?

— Он вообще не бросается… Я в шоке!.. Не понимаю, что с ним случилось…

— Вы должны были встретиться с ним на выставке?

Рассохина потерла больную ногу и спросила:

— Я обязана отвечать на ваши вопросы?

— Можете не отвечать. Но тогда он узнает, что вы… спите с его управляющим.

Эта фраза пришла Ларисе в голову, и она тут же подтвердила профессиональные навыки «циркачки», которой назвалась.

В салоне повисла напряженная пауза.

— С вами… опасно иметь дело, — выдавила Рассохина.

— А может, мы не циркачи, — подлил масла в огонь Ренат. — Может, мы сыщики. Вам что больше нравится?

Лариса захихикала, а пассажирке было не до смеха.

— Нельзя платить за доброе дело черной неблагодарностью, — продолжал бородач. — Мы спасли вас от верной смерти, а вы лжете. Опоздай мы на мгновение, и вас бы не стало!

— Я вам благодарна…

— Тогда признайтесь, за что вполне приличный человек решил вас застрелить?

— Я бы сама хотела знать…

Глава 27 
Как Ренат ни наседал, Рассохина стояла на своем. В чем причина истерики ее босса, ей невдомек.

— Клянусь вам, я не понимаю, что на него нашло! Он никогда так себя не вел.

— Вы давно у него работаете?

— Около трех лет…

— «Бальзаковский возраст» издается три года?

— Почти.

— Как Бушинский нашел вас? Через посредников?

— Я сама позвонила ему, сказала, что по объявлению. Он искал опытного редактора в женский журнал. Мы встретились, побеседовали… и я была принята.

— Вы солгали про объявление. Зачем?

— Откуда вы знаете, что…

— Отвечайте на вопрос! — рассердилась Лариса.

— Я не хотела, чтобы… В общем, о месте редактора в журнале мне сообщил знакомый. Он просил не ссылаться на него.

— Как фамилия знакомого? Ступников? Тот самый управляющий, с которым вы…

— Да! Это он.

— Как давно Ступников является вашим любовником?

— С тех пор, как у них начались ссоры с женой. Сначала мы встречались от случая к случаю. Потом он решил развестись и забыл обо всем, в том числе и обо мне.

— Вы расстались?

— Нет. Просто перестали созваниваться. Он жил своей жизнью, я своей. Однажды ему стало одиноко, и он вспомнил обо мне. Наши отношения возобновились.

«У нее были еще мужчины, — подумала Лариса. — Рассохина не создана для семьи и домашнего очага. Она любит интриги, деньги и секс. Ради этого она готова на многое. Даже на подлость!»

— Вы имеете виды на Бушинского?

— Я не в его вкусе. К тому же Самсон Карлович женат…

— Вы бы не отказались занять место его жены?

— Честно? Не отказалась бы. Но Бушинский не проявлял ко мне интереса. До сегодняшнего дня.

— Вы нарочно надели на выставку красное платье?

— Что значит, «нарочно»? Просто надела…

— Вы любите красный цвет?

— Не больше, чем черный или белый. У меня скромный гардероб, так что выбор невелик.

В памяти Ларисы вдруг возникла дверь в квартиру, которую снимал покойный актер Беспалый. Она посмотрела на Рассохину и заметила страх, мелькнувший в ее глазах…

* * * Деревня Трошино
Татьяна ждала оправданий, но Ступников молчал.

— У тебя есть любовница? — допытывалась она. — Какая-нибудь местная курица? Ты с ней постоянно болтаешь по телефону?

— Это мое личное дело. Я свободный мужчина. Я же не спрашиваю, какого черта ты связалась с молодым парнем при таком муже, как Самсон. Чего вам, бабам, не хватает?

— Ты мне грубишь?

— Я называю вещи своими именами.

— У нас с Бушинским нет детей. Он против. У него каменное сердце! Попробуй, поживи с истуканом, тогда поймешь…

— Говоришь, он пытался тебя убить?

— Ну да… Чуть не утопил в джакузи! Это правда, клянусь!

Аркадий обдумывал слова Насти, которая пожаловалась, что босс набросился на нее в общественном месте, а потом хотел застрелить. Может, Самсон действительно свихнулся?

— У него крыша поехала! Страстная любовь порождает не менее страстную ненависть. А вы с мужем охладели друг к другу.

— Самсон собственник, как любой мужчина. Тем более, преуспевающий мужчина, который привык командовать и распоряжаться.

— Ты не замечала за ним… э-э… ничего странного?

— Он всегда был странным. Только тщательно скрывал это. Никто не знает, какой он настоящий. Кроме меня! Но в последнее время его странности приобрели… пугающий характер. Он ходил словно в бреду. Спал отдельно: то у себя в кабинете, то в гостиной на диване. Я даже хотела покопаться в его ноутбуке, но он, собака, установил пароль.

— И ты решила насолить ему. С провинциальным актером Геной. Глупо и пушло. Измена вышла наружу, и теперь ты прячешься от оскорбленного мужа в его же загородном доме.

— Это наш дом, общий!

— Но деньги-то зарабатывал Самсон.

— Намекаешь, что я иждивенка?

— Прости, я не должен был…

Татьяна жаждала реванша.

— С кем ты болтаешь по телефону, Аркадий? — опять пристала она. — Со своей бывшей? Она оттяпала у тебя все, включая квартиру. Чего она еще хочет?

— Я не собираюсь отчитываться перед тобой. Лучше подумай, что делать, если твой благоверный нагрянет сюда!

— Ты меня спрячешь.

Ступников вспомнил, как выводил Настю из сада через заднюю калитку, и усмехнулся. Неужели повторится тот же сценарий? Бушинский во двор, а его жена — со двора.

— Допустим, — кивнул он. — Ты будешь сидеть в подвале, а я носить тебе еду, когда твой муж уснет?

— Ты обещал помочь.

— Я от своих слов не отказываюсь. Но Бушинский не дурак, вряд ли его удастся провести.

— Нет, — похолодела Татьяна. — Ты же не отдашь меня ему на растерзание?

— А что мне за это будет? Денег у тебя кот наплакал. Если Самсон заблокирует твою карточку, ты останешься без гроша. Моя Вера — богачка по сравнению с тобой. И я, в отличие от твоего супруга, не жажду ее крови! Сделай ты когда-то правильный выбор, сейчас бы не тряслась от страха за свою жизнь.

Это был удар ниже пояса. Татьяна поняла, чего он добивается. Ее полного, окончательного унижения. Он хочет отыграться за ее прошлый отказ, отомстить за нанесенную обиду. Что ж, момент подходящий…

В театре такая сцена разыгрывалась бы на фоне кровавого заката или угрюмого замка на вершине утеса. А в реальности — с реки доносится говор мальчишек, которые жгут костер на берегу. Пахнет скошенной травой. Солнце отражается в воде, словно гигантская золотая монета.

— Ты все еще влюблен в меня?

— Уже нет.

— Значит, ты зол на Самсона и хочешь переспать с его женой?

— Мне все равно, чья ты жена…

Он подошел к Татьяне, привлек ее к себе, небрежно поцеловал в губы и… отпустил.

— Я не насильник. Моя помощь — в обмен на твои ласки. Выбирай.

Лицо Татьяны потемнело, она залилась краской. Ее платье было легко сбросить, спустив с плеч бретели. Под платьем угадывалось голое тело.

Ступников не любил худых женщин. Его возбуждали зрелые красавицы как раз такого типа, как Татьяна. Снятое скрытой камерой «кино» запечатлело ее восхитительные формы в разных ракурсах. Он шагнул вперед, и она попятилась, невольно оглянувшись по сторонам.

— Здесь только ты и я! — ухмыльнулся управляющий. — Решайся! У тебя минута на размышление. Потом я заберу свое предложение назад…

Глава 28  Москва
Бушинский позвонил Ренату после полуночи.

— Я хочу поговорить. Мы можем встретиться? Прямо сейчас!

— До утра нельзя подождать?

— Нет!

Ренат вопросительно посмотрел на Ларису, та энергично кивнула головой. Не стоит откладывать визит клиента.

— Ладно, — согласился партнер. — Приезжайте… в агентство.

Он чуть не сказал «в клуб». Они с Ларисой засиделись в зале для медитаций, жгли сандал и обсуждали дальнейшие шаги. Ренат настаивал на том, чтобы Бушинский немедленно отправлялся в свои загородные владения.

— Полагаю, он застанет там свою жену.

— Посылать его туда сейчас рискованно, — возразила она.

— А я думаю, в самый раз!

— Татьяну постигнет участь Рассохиной. В лучшем случае. А в худшем…

— Во-первых, присутствие управляющего не позволит Бушинскому распоясаться настолько, чтобы совершить убийство. Во-вторых, игрушечный пистолет не стреляет.

— У Бушинского наверняка есть настоящий. Рассохиной повезло, что он устроил ей всего лишь жестокий розыгрыш. В отместку за не менее жестокую мистификацию.

— Мистификация… — задумчиво повторил Ренат. — Зачем Рассохиной притворяться какой-то Джейн? Не укладывается в голове! Она что-то скрывает…

— Рассохина могла убить Беспалого?

— Теоретически да. Но где мотив?

— Ее мысли беспорядочны… Трудно что-то выловить в этом хаосе. Похоже, она сдавала погибшему квартиру! Узнала, где тот работает, и у нее созрел план. Это она посоветовала Беспалому приударить за бухгалтершей! Мол, женщина в самом соку и при богатом муже. Почему бы не подоить эту соблазнительную буренку? В случае успеха актер пообещал поделиться с Рассохиной сорванным кушем. Погоди-ка… — Лариса сосредоточенно сдвинула брови. — Он установил камеру в бухгалтерии! Замаскировал ее то ли между книг… то ли между папок с документами…

— Камеру?

— Он снимал их встречи. Любовник был вхож к Татьяне в любое время, она ему доверяла. Постепенно он втянулся в эту игру… Ему даже понравилось! Татьяна оказалась щедрой и главное — не требовала жениться. Красивый провинциал не собирался вешать на себя семейный хомут. Он приехал покорять столичную публику, а не пахать на супругу и детишек. Татьяна идеально ему подходила!

В конце концов Лариса сделала заключение:

— Рассохина не убивала актера. На ее руках нет крови…

* * *
Бушинский не узнал в Ларисе и Ренате бородача с подругой, которые помешали ему как следует попугать Рассохину. Благодаря их вмешательству редакторше удалось выскочить из машины и убежать. Коммерсанту было невдомек, что теперь они сидят перед ним с невинным выражением лиц.

— Судя по вашему виду, Джейн опять ускользнула? — улыбнулся Ренат.

Самсон Карлович плюхнулся в кресло и уставился на «аналитиков» бешеным взглядом.

— На сей раз нет! Я поймал ее на горячем!

— Вот как? Вы нарушили договор?

— Она была в красном платье и прятала лицо под вуалью. Ее походка, фигура показались мне знакомыми. Я заметил характерное движение! Она поправила волосы… понимаете? Поправила прядь! Этот ее жест просто пригвоздил меня к месту! И цвет волос… Все сошлось!

— Вы узнали жест и волосы?

— А о чем я вам толкую? Меня как молнией ударило! Точно так же поправляет свои медные пряди Настя Рассохина, редактор моего журнала. У меня внутри словно бомба взорвалась! Я бросился к ней, закатил скандал! Она все отрицала! Прикинулась невинной овечкой! Какая наглость!.. Я чуть не ударил ее при всех!.. Слава богу, подоспел охранник и выставил нас за дверь…

— Вы напали на женщину с кулаками? — нахмурилась Лариса.

Она с трудом сдерживала смех. Было забавно слышать из уст Бушинского о том, что они с Ренатом наблюдали со стороны. Клиент достаточно достоверно излагал суть дела.

— Я вышел из себя от ярости! В тот миг я был готов на что угодно…

— Вы меня удивляете, Самсон. То вы готовы на все ради Джейн, а стоило вам увидеть ее воочию, вы набросились на женщину как дикий зверь. Что она вам сделала?

— Как она посмела?!! Что за блажь взбрела в ее тупую голову? Впрочем, нет… Рассохина совсем не глупа. Отнюдь! Она не только отличный редактор, но и способный менеджер. Идеи бьют из нее ключом! Я одного не возьму в толк. Зачем она придумала эту подлую, мерзкую ложь? Я что, плохо с ней обращался? Или мало платил?

— Вы хотите сказать, Рассохина и есть ваша загадочная Джейн? Историю, изложенную в рукописи, придумала редакторша?

— У нее светлая голова, — признал Бушинский, раздувая ноздри. — По ходу, она решила использовать свой ум против меня. За что? Объясните!

— Женская душа — потемки, — вздохнул Ренат. — А что, собственно, вас так возмутило?

— Джейн, которая в повести… она не такая. Если бы я знал, что это Рассохина! Боже… Я потерял голову от редакторши собственного журнала! Представляю, как она веселилась, выдумывая все новые и новые подробности жизни женщины, которой не существует. Джейн — не существует! Ее нет! Она — вымысел! Я влюбился в фантом, господа! Рассохина потешалась, тащилась от моей доверчивости. Я умолял ее о встрече. Она назначала мне свидания, но запретила приближаться к себе. Я… Вы не можете вообразить, как я мучился!.. Наши отношения с женой дали трещину не без влияния Джейн. Я отдалился от Таты, все мои мысли занимала Джейн… эта стерва Рассохина! Я сходил с ума от любви, а она дурачила меня… Ради чего?

— Вы влюбчивы, господин Бушинский? — осведомился Ренат. — Вы не прочь приударить за секретаршей, к примеру?

Самсон Карлович побагровел еще больше, хотя это казалось невозможным. Он чуть не разразился отборной бранью. Но усилием воли взял себя в руки.

— Я не бабник, если вы это имеете в виду. Татьяна — моя первая и единственная супруга. Кстати, многие мои знакомые успели вступить уже во второй и в третий брак.

— Вы изменяли жене?

— Пару раз, по пьяни. Это была чистая физиология, никакой любви. Я бы не называл это изменой. Так, шалость. Моя жена тоже не ангел. Как оказалось, у нее есть… был любовник. Не хватало, чтобы на меня повесили его смерть! Я его не убивал. Намеревался проучить негодяя, не отрицаю. Но убивать — у меня и в мыслях такого не было.

Он вспомнил Алину, страшную ночь, проведенную в отеле; кошмар, который ему привиделся. Да, он хотел переспать с секретаршей! После того, что он узнал о Татьяне, его заклинило. Он ничего не соображал. Его ослепил и оглушил гнев. Как большинство мужчин, он считал, что ему шалости дозволены, а жена должна быть вне подозрений.

— Секретарша… черт! Как вы узнали?

— Редко какой босс не переспит со своей секретаршей, — усмехнулась Лариса.

— Честно говоря, Алина не привлекает меня как женщина. Но… мне понадобилась разрядка, понимаете? Я повез ее в ресторан, выпил там лишнего… Короче, нам подмешали в спиртное какую-то гадость. Ночью что-то произошло…

— Вам перерезали горло? — осведомился Ренат, словно речь шла о самой обыденной вещи.

— Д-да… то есть нет, конечно… Это было в бреду! Господи!.. Вам и это известно? Вы экстрасенсы?

Он вопросительно посмотрел на Ларису, словно доверял ей больше, чем «главному консультанту». Та покачала головой.

— Неужели компьютерные технологии шагнули так далеко… Я в шоке, господа! Признаться, ехал с намерением высказать свое недовольство… Вокруг меня будто петля затягивается!.. А вы ничего не предпринимаете!.. Теперь я вижу, что был неправ…

Он выдохся. У него был измученный вид. Стычка с Рассохиной окончательно выбила его из колеи.

— Что со мной не так? — простонал он. — Женщина, которую я взял на работу, отплатила мне черной неблагодарностью!.. Жена изменила со смазливым актеришкой, который гроша ломаного не стоит. Джейн меня предала!.. Джейн, которую я боготворил!.. Она взошла в моей жизни, словно звезда!..

— И эта звезда оказалась…

— Фальшивкой, — понуро кивнул головой Бушинский. — Жалкой подделкой. Бездушной куклой из вертепа! Она решила таким подлым, низким способом вытягивать из меня деньги?.. Но Джейн ни разу и словом не обмолвилась о деньгах. В чем смысл этого дурацкого спектакля?

— Он неплохо поставлен, — заметила Лариса. — Я бы сказала, мастерски. Вы далеко не наивный профан, которого кто угодно может надуть.

— Я всегда считал, что у меня чутье на жуликов. Видимо, я переоценил свое умение разбираться в людях. Жизнь преподала мне хороший урок.

— А если вы опять ошиблись, Самсон? Если Рассохина — не Джейн?

— Разумеется, она не Джейн! Это ясно! Джейн… она совсем, совсем другая…

— На что рассчитывала Рассохина? — спросил Ренат. — Денег она у вас под видом Джейн не просила. Выходит, она просто хотела завладеть вашим сердцем?

— Я бы никогда не клюнул на такую женщину, как Рассохина.

— Возможно, дело не в ней…

— В ком же тогда? — растерялся Бушинский.

Если он играл, то получалось у него великолепно. Правда и ложь срослись в нем настолько крепко, что вряд ли он сам отличал одно от другого. Его двуличие не бросалось в глаза. Оно существовало подспудно, в глубине его натуры. Это двуличие имело серьезную подоплеку.

Лариса посмотрела на него другими глазами.

— Вы уволите Рассохину? — спросила она, погружаясь в мир Джейн. Той, что поверила своему будущему мужу Майклу. Он завлек ее любовными клятвами и сладкоречивыми обещаниями. И она растаяла…

— Я не знаю, как поступить, — признался Бушинский. — Я пришел посоветоваться.

Лариса его не слышала. Она видела иную картину и участвовала в ином разговоре…

Глава 29 
Майкл объяснил, что он случайно наткнулся на красный балахон, и его очень заинтриговала эта находка. Он пустил в ход свое красноречие и невольно перешел на английский.

— Ты нарочно забрался в избушку, — твердила Джейн. — Ты и в первый раз вовсе не случайно набрел на нее. Ты искал именно эту развалюху с самого начала! Ты следил за Чарльзом!

— Я не мог сказать тебе правду, — после долгих препирательств признался молодой человек. — Я и сейчас не могу. Это опасно, Джейн…

— Опять врешь? Для кого опасно? Для тебя?

— Для нас обоих…

Майкл привлек девушку к себе и покрыл поцелуями ее возмущенное лицо. Она требовала ответа на свои вопросы, плакала, обвиняла его во всех грехах.

Он решил открыться ей, что означало вверить этой хрупкой красавице свою судьбу.

— Ты не знаешь главного, Джейн. Да, я оказался здесь не случайно… Да, я искал именно эту избушку и вернулся сюда, чтобы найти еще кое-что… Но я не ожидал встретить тебя и полюбить всем сердцем! Ты можешь мне помочь…

— Помочь? В чем, Майкл?

То, что она услышала, повергло ее в шок. Оказывается, Майкл Рейли приехал из Англии не затем, чтобы продвигать на российском рынке продукт своей компании. Его интересовали вовсе не русские обычаи и особенности быта, а… ее папаша Чарльз.

— Ты полицейский? — ахнула Джейн. — Из Интерпола? Агент под прикрытием?

— Нет, с чего ты взяла?

— Я всегда подозревала, что мой отец в чем-то замешан. Он… ведет странный образ жизни. Тебя прислали арестовать его?

— Я не имею отношения к полиции. Я действую как частное лицо.

— Ты частный сыщик?

— Нет, Джейн, нет. Я не лгал тебе. Я работаю в фирме, которая производит одежду. Но это ничего не значит. На самом деле я иду по следу Чарльза. Поиски привели меня в ваш маленький поселок. Как только ты назвала свое имя, я понял, что ты — его дочь.

— Ты хочешь подобраться к отцу через меня? Это подло…

Майкл волновался и комкал в руках красный балахон, который надевал Чарльз во время своих нелепых ритуалов.

Джейн невольно вспомнила все унижения, которым подвергал ее отец, все свои обиды на него и детскую жажду мести. Нынче ей представился случай поквитаться с ним.

— Зачем тебе эта тряпка? — вспыхнула она, глядя на Майкла. — Ты тоже напялишь ее и будешь бродить из угла в угол со свечой в руке?

— Так делает твой отец?

— Иногда мне кажется, что он сошел с ума. Теперь и в твоих глазах появился такой же страшный блеск! Зачем тебе всё это, Майкл? Если ты меня любишь, давай уедем! Прямо сейчас.

— Без родительского благословения?

— Ты придерживаешься старомодных принципов? Я думала, Англия — прогрессивная страна. И молодые люди вправе сами принимать решения.

— Но ты живешь здесь…

— Ты боишься?

— Я готов на все ради тебя, но… сначала ты должна мне помочь…

Из глаз Джейн брызнули слезы.

— Ты торгуешься? — всхлипывала она. — Ставишь условия?.. Какая же это любовь?..

Он упал перед ней на колени. Джейн растерялась. Майкл был очень хорош собой и так нежно обнимал ее ноги, так умоляюще повторял:

— Помоги мне, Джейн… кроме тебя, никто не в силах этого сделать…

* * *
Лариса очнулась от громкого смеха. Хохотал мужчина. Она не сразу сообразила, где находится и кто перед ней.

— Ты в порядке? — шепнул ей Ренат.

Курильница благоухала сандаловым дымом. В кресле напротив сидел Бушинский и смеялся. Такие резкие перепады настроения свойственны людям, склонным к психопатии.

— Вы меня уморили, ей-богу, — выдавил он, сгибаясь от хохота. — Неужели я похож на идиота?

— Вы похожи на безумца, — сухо обронил Ренат.

Лариса пришла в себя и включилась в разговор. Она пропустила какую-то часть, но не потеряла смысловую нить беседы. Клиент требовал объяснений, зачем Рассохина подстроила встречу на выставке. Ясно же, что ее легко узнать! Джейн, которую он видел в театре, была моложе и стройнее.

— Выходит, Джейн не одна? — смеялся Бушинский. — Их двое? Ха-ха-ха!.. А может, их трое или четверо? Ха-ха-ха-ха!..

У Рената руки чесались встряхнуть его как следует, чтобы он перестал валять дурака и начал шевелить мозгами.

— Их может быть сколько угодно, Самсон.

— Не смешите меня…

— Я и не думал. Я пытаюсь убедить вас в том, что не стоит увольнять Рассохину. Пусть все идет своим чередом.

— После того, как я целился в нее из пистолета, она сама уволится. Ха-ха-ха! Видели бы вы ее лицо!.. Челюсть отвисла, в глазах ужас… Ха-ха-ха-ха-ха!

— Пистолет был игрушечный, — заметила Лариса.

Бушинский посерьезнел, повернулся к ней и кивнул головой.

— Это вы тоже смоделировали? Неплохо! Я не убийца, господа. Слава богу, пистолет — всего лишь отличная имитация. Если бы оружие было настоящим, я бы мог выстрелить. Рассохина перешла черту! Ей лучше держаться от меня подальше. Если я ее не уволю, мне придется ее…

Он провел рукой по горлу и закашлялся.

— В зале были еще женщины в красном? — спросил Ренат.

— Ну… была какая-то блондинка с голой спиной…

— Может, она и есть — Джейн?

— Она?.. Пф-фф… Ни в коем случае!.. Джейн — брюнетка. У нее темные волосы, шелковистые, вьющиеся…

— Откуда вам знать? По-вашему, всю эту историю придумала Рассохина.

— Я сам создал образ Джейн! — коммерсант постучал указательным пальцем по лбу. — Вот здесь! И не потерплю фальшивок!

— По-моему, вам следует извиниться перед женщиной.

— Что-о?.. Ну уж нет!.. Нет…

— Вы просили совета, — вмешался Ренат. — Так слушайте.

— Она не могла оказаться там случайно! — возмутился Бушинский. — Да еще в красном платье! Я не верю в совпадения!

— А как же блондинка? Она тоже явилась на выставку нарочно, именно тогда, когда там были вы?

— К черту блондинку…

Коммерсант замолк и ушел в себя.

— Ваша жена до сих пор не вернулась, — напомнила Лариса. — И не вышла на связь. Вас это не беспокоит?

— Ее телефон утонул, — угрюмо отозвался Бушинский.

После бурного веселья он резко впал в уныние. Исчезновение Татьяны, труп ее любовника, наглая выходка Рассохиной — все это казалось наваждением, от которого он не мог пробудиться.

— Кто мне звонил? — встрепенулся он, вспомнив «доброжелателя». — Кто дал мне адрес этого альфонса?

— Вы не узнали голос?

— Голос был чужой, — буркнул Самсон. — Хотя… современная техника позволяет изменить тембр. Меня пытались подставить. Я, как последний лох, побежал выяснять отношения… с трупом!

— Вам повезло, что полиция не застукала вас на месте преступления.

— А замысел был таким?

— Я этого не исключаю, — сказал Ренат. — Кому вы перешли дорогу, господин Бушинский? Кому насолили?

— Вероятно, многим. Бизнес — дело грязное. Но Рассохиной я точно не причинил вреда. Я не сталкивался с ней до того, как взял ее на работу.

— У кого-то есть на вас зуб.

— Пусть так. Но если это месть, то… слишком изощренная. Чтобы обвинить меня в убийстве жены и ее любовника, не нужна история с Джейн. Знаете, я не жалею, что обратился к вам. Как бы там ни было… Никто не станет распутывать этот дьявольский клубок! Ломать голову над откровенной нелепостью! Куда ни кинь, всё свидетельствует против меня. Даже ночь в проклятом отеле…

— Вы провели ту ночь с секретаршей?

— С Алиной, — кивнул Самсон. — Между нами ничего не было. Я имею в виду секс. В ресторане нам подмешали в спиртное какую-то дрянь типа клофелина. Я сразу вырубился и не помню, как оказался в номере… Потом эти глюки!..

Он содрогнулся, вспомнив ведьму с ножом, которая рассекла ему горло.

— Алина тоже вырубилась?

— Она меньше выпила… поэтому отделалась легким испугом. Ночью ей показалось, что я мертв, и она упала в обморок. Пришлось приводить ее в чувство.

— Странные глюки!

— Со мной такое впервые, — вздохнул Бушинский.

— Думаю, в ресторане вам ничего не подмешивали, — заявила Лариса. — Ваши видения имеют иную природу…

Глава 30  Деревня Трошино
Татьяна не посмела отказать Ступникову и уступила его притязаниям. Ему было далеко до молодого актера, но в результате она осталась довольна. Любовный пыл управляющего заставил ее на всю ночь забыть о своих проблемах. Но утром она проснулась с мыслью о смерти.

— Не могу поверить, что Гены больше нет…

— Он был лучше меня?

— Вы разные…

— Теперь ты изменила мужу еще и со мной, — ухмыльнулся Аркадий. — Вдруг нас тоже снимала скрытая камера? Заплатишь мне за молчание?

— Прекрати! — вспыхнула она. — Откуда у меня деньги?

Они лежали на кровати, где Ступников занимался любовью с Настей, когда та приезжала. То, что соитие происходило в спальне хозяев, придавало ласкам пикантный привкус. Управляющему нравился секс в чужой постели.

Он сравнил Татьяну с Рассохиной и сделал вывод, что обе хороши по-своему. Татьяна немного скована, и это понятно. Они только изучали друг друга, испытывали. Разнузданность Насти порой его утомляла.

— Что со мной будет?

— Сейчас встанешь, примешь душ, позавтракаешь, — перечислил он. — Потом отведу тебя на речку, покатаю на лодке.

— Я не об этом!

— Бушинский тебя простит. Он отходчивый.

— Неужели это он убил Гену? Боже!.. Я во всем виновата! Гена из-за меня погиб…

— Поздно каяться. Надо было раньше думать, когда ложилась с ним в койку.

— Муж и меня убьет, — всплакнула Татьяна. — Ты поможешь мне бежать, скрыться?

— Помогу, раз обещал. У меня двоюродный брат в Сибири, отправлю к нему. Но ты не спеши, подумай. Чем станешь добывать на пропитание? Бухгалтерией? Брат содержать тебя не сможет, сам еле концы с концами сводит. И выпить не дурак. Жена от него ушла, так он с продавщицей из местного ларька спутался, квасят вместе, дерутся, потом мирятся.

— Я к нему не поеду.

— А по-моему, прекрасная идея, — засмеялся Ступников. — Главное, там тебя Бушинский точно не найдет. Место глухое, тайга, на десятки километров вокруг ни души. Транспорт только гужевой.

— Что это?

— Лошадь с телегой!

— У Самсона руки длинные, он меня из-под земли достанет.

— Да ладно…

Ступников не привык валяться в постели, вставал чуть свет, выгуливал собак, поливал газон на корте, — работы хватало. Присутствие в доме хозяйки обязывало его демонстрировать свое усердие. Но теперь Татьяна ему не хозяйка, скорее наоборот. Теперь не он от нее зависит, а она от него. Захочет — помилует, не захочет — сдаст мужу.

— Ой, забыл! — спохватился он. — Сегодня должна прийти горничная! Лучше, чтобы она тебя не видела. Речная прогулка отменяется.

При упоминании о горничной Татьяна приподнялась на локте и посмотрела на часы.

— Когда она придет?

— Через час.

— Я закроюсь в спальне. Принесешь мне кофе и бутерброды?

— Горничная делает уборку во всех комнатах.

— А ты ей скажи, чтобы в хозяйскую спальню не заходила.

— Это будет подозрительно. Она страшно любопытная бабенка, всюду сует свой нос.

— Куда же мне деваться?

— Спрячешься в подвале. Там сухо, прохладно, чисто. Когда горничная уйдет, я тебя выпущу.

— Ты с ума сошел? Я мышей боюсь!

— Нет там никаких мышей. И не спорь. Я за тебя отвечаю. Давай быстренько в душ, а я на кухню, кофе варить. Давай, давай, поднимайся, лежебока!

Татьяну покоробила его фамильярность, но она подавила негодование. С управляющим ей ссориться нельзя. Стоит ему сделать один звонок, и Бушинский узнает, где искать неверную жену.

Ей стало дурно при мысли, что в реке ее утопить куда проще, чем в джакузи.

Ступников натянул шорты и вышел из спальни. Было слышно, как он бегом спускается по лестнице. Спешит. Значит, и правда скоро придет горничная.

Татьяна пожалела, что редко наведывалась сюда, не вникала в дела по дому и была не в курсе здешнего распорядка. Она как-то видела горничную — мельком, вскользь. Но не удосужилась поговорить с ней, завязать отношения. Ей вообще не нравилось в Трошино. В этом доме ее томило плохое предчувствие.

Должно быть, в подсознании она заранее переживала свое бегство от мужа, испытывала страх и горе. Теперь она поняла, почему ей не хотелось проводить время в загородной усадьбе. Но разве человек чувствует наперед?

С этими мыслями Татьяна вымылась, высушила волосы и спустилась в кухню-гостиную. Аркадий накрыл стол и ждал ее к завтраку.

— Тебе кофе со сливками? — предложил он.

— Черный. Надо взбодриться.

После ночи любви у нее был утомленный вид: бледные щеки, синева под глазами.

Часы на стене тикали, отсчитывая минуты до прихода горничной. У Аркадия был завидный аппетит: он умял бутерброды с холодным мясом и выпил большую чашку кофе.

— Ты ешь, — сказал он Татьяне. — Кто знает, сколько придется сидеть взаперти?

— За что мне все это?

— За грехи, дорогуша! Как в песне поется: «любишь кататься, люби и саночки возить»!

— Не слышала такой песни.

— Молодая ты еще, глупая. Выскочила замуж за Самсона и решила, что держишь бога за бороду. Глядь — а в руке-то всего пара волосков!

— Не бей лежачего, мудрец! — вздохнула она. — Тебе не идет.

Больше она не проронила ни слова, и Ступников примолк.

— Ну что, веди меня в темницу, — сказала Татьяна, отодвигая тарелку с недоеденным завтраком. — Пора! И убери тут. Дабы «любопытная бабенка» ни о чем не догадалась.

— Возьми с собой теплую кофту и плед. Термос с чаем я приготовил. Чего тебе еще дать?

— Конфеты есть?

— А как же фигура? — подшучивал над ней управляющий.

Он сунул ей в руки конфетницу с «Трюфелями», которые покупал для Насти, и повел вниз…

* * * Москва
Алине дважды не повезло. В кои-то веки шеф пригласил в ресторан, и надо же! Проклятая водка все испортила! Теперь Самсон Карлович подозревает, что это она подсыпала какую-то гадость в спиртное.

— Я не виновата! — заявила девушка своему отражению в зеркале.

Оттуда на нее смотрело узкое личико, покрытое витаминной маской для кожи.

Алина вспомнила несостоявшуюся встречу на выставке и окончательно расстроилась. Зачем было морочить ей голову? Она собралась, накрасилась, надела новое платье и… пролетела.

— Два — ноль не в мою пользу.

Отражение в зеркале было похоже на зомби. Забранные назад волосы, неестественно белое лицо, темные круги вместо глаз, бледные губы.

Алина взяла салфетку и принялась снимать маску, думая о Бушинском. Теперь он ее точно уволит. Она потеряла его доверие, опозорилась. Хлопнулась в обморок, как последняя дура! И чего, спрашивается? Подумаешь, показалось, что на кровати лежит мертвец с перерезанным горлом…

Она содрогнулась от ужаса и неумело перекрестилась. Померещится же такое! Может, и правда в водку добавили какой-то наркоты? Она выпила совсем немного, но с тех пор как будто не в себе.

— Съезди в ресторан и поговори с официантами или охраной, — посоветовало ей отражение, уже меньше похожее на зомби. — Не скандаль, не качай права… просто побеседуй с людьми.

Вдохновленная этой идеей, Алина мигом оделась, обула босоножки на каблуках и выпорхнула из квартиры.

— Ты куда? — бросила мама ей вслед.

— Пойду, прогуляюсь…

— Если опять останешься ночевать у подруги, позвони!

— Обязательно. Не волнуйся, ма…

Алина не посвящала мать в свои похождения. Она давно договорилась с подругой, что в случае чего — «ночует» у нее. Такие случаи были скорее исключением, чем правилом. Алина не разбрасывалась своим телом, она использовала его для получения максимальной выгоды.

В ресторане все живо напомнило ей тот злополучный вечер. Столик, за которым они сидели с Бушинским, приглушенный говор посетителей, зеркала и запах свечей. Много зеркал, много свечей. У нее закружилась голова, и она покачнулась…

Метрдотель вежливо сообщил, что на сегодняшний вечер все столики заказаны. Он так пристально смотрел на Алину, что она смутилась. Вдруг у нее макияж размазался или прическа не в порядке?

— Мы недавно были у вас…

— Как же! Помню. То-то, смотрю, лицо знакомое. Вы приходили с господином Бушинским, верно?

— Да…

— Это наш постоянный клиент.

Алина ощущала себя крайне неловко. Бушинского здесь знали. Видимо, он часто ужинал в этом дорогом заведении.

— Я бы хотела… Можно мне поговорить с охранником, который помогал нам добраться до такси?

У нее перехватывало горло, от этого речь была невнятной и скомканной. Зачем ей охранник, Алина не понимала. Она уже пожалела, что пришла.

— Может, я могу вам помочь? — предложил свои услуги метрдотель. — Вы недовольны обслуживанием?

— Нет, я…

— Господин Бушинский пьет мало, но в вашем обществе он… э-э… слегка превысил свою норму. Обычно мы вызываем клиентам такси, а потом по их требованию пригоняем оставленную машину с парковки. А в чем, собственно, дело? Машину не перегнали?

— Простите… я не помню, как долго мы тут задержались…

— Почти до полуночи. А что случилось?

Алина покраснела. Она лихорадочно подыскивала объяснения, чтобы не казаться полной дурой.

— Я забыла в такси свою сумочку! Хочу спросить, не запомнил ли охранник номер.

— Разумеется, — кивнул метрдотель. — У нас договор с таксистами, которые обслуживают наших гостей. Минуточку…

Алине казалось, она падает вниз с большой высоты. Сейчас она узнает номер такси и даже, вероятно, поговорит с водителем. Но что она от него услышит?

Глава 31 
— Мы что-то проглядели на выставке, — заключила Лариса.

После того, как раздраженный и растерянный Бушинский уехал, они еще долго гадали, кто из двух женщин в красном играл роль Джейн? Блондинка или редакторша?

— Судя по всему, сознательно — ни та, ни другая, — предположил Ренат. — Все запутанно, зыбко. Только ухватишься за ниточку, как она обрывается. Джейн — вовсе не Джейн, Рассохина что-то скрывает, Бушинский темнит…

— Мне не удается установить присоединение. Джейн ускользает. От нее веет холодом, и создается впечатление, что она… мертва.

— Лежит в могиле?

— В том-то и дело, что нет… Вернее, у нее необычная могила… И она там не одна!

— В смысле? С ней похоронили парочку рабов и любимого коня?

— Не кощунствуй.

Линию Джейн Ренат предоставил Ларисе и не вмешивался в ее действия. Ему бы с Бушинским разобраться. У того в голове — ужасный сумбур. Ярость, смятение, страх… чего только не намешано. Похоже, мужик сам не понимает, что с ним творится. Его гложет странная любовь к несуществующей женщине. Неужели человек способен на чувства к литературному персонажу?

— Не все персонажи являются вымыслом автора, — возразила Лариса. — У Джейн может быть прототип… то есть первообраз, оригинал…

Она запнулась и замолчала. Посетившая ее мысль казалась невероятной.

— Ты уверена, что автор повести — мужчина?

— Я чувствую его как мужчину.

— Майкл Рейли? — хохотнул Ренат. Он встал, воздел руки к потолку и провозгласил: — Кто тебя выдумал, Джейн?.. Эй!.. Отзовись!

— Джейн и Майкл Рейли попали в рукопись не случайно. Пока не могу объяснить, как. Их что-то связывает с Бушинским, и он это чувствует. Подсознательно!

— Ты права. Иначе зачем было присылать рукопись в журнал, который принадлежит Бушинскому, и вообще ломать комедию?

Ренат зевал. Его клонило в сон. Он мечтал лечь и забыться хотя бы на несколько часов.

— Я клюю носом. Давай отдохнем, а потом с новыми силами возьмемся за дело. Идет?

Лариса кивнула. Хотя ей совсем не хотелось спать.

— Так что мы проглядели на выставке? — обронил он, укладываясь на диване. Устроив голову на мягком подлокотнике, он тут же задремал.

Запах сандала напоминал ему сеансы гипноза, которому обучал в своем клубе Вернер. У Рената получалось не очень. Лариса тоже не преуспела в этом занятии. Кое-какие навыки они приобрели и на том спасибо.

— Что же мы проглядели на выставке? — повторила она под легкое посапывание Рената.

Мысли о Вернере заставили ее заглянуть на сайт «Миражи». Онлайн-игра шла своим чередом. Лариса пробежалась по аватарам и обнаружила новые лица. Она заглянула в «отель с призраком» и «комнату страха», где тусовались поклонники ужастиков, потом посетила «казино», «ночной клуб»…

«Что я ищу?» — спрашивала она себя, перемещаясь в виртуальном пространстве игрового поля.

Ее заинтересовал «круизный лайнер». На его борту собрались любители путешествий. В маршруте значились Остров Сокровищ, волшебная страна Пунт, древняя Колхида и прочие подобные места. Судно называлось «Арго».

Лариса вдруг вспомнила, какая картина в выставочном зале на миг привлекла ее внимание. Всего на миг.

Она безжалостно растолкала Рената и заявила:

— Мы с тобой редкостные тупицы, дорогой.

Он что-то промычал спросонья и отмахнулся. Но Лариса не отставала.

— Дай мне поспать, — разозлился он. — Что случилось? Пожар?

— Я вспомнила! То была «Роща Ареса»…

* * * Москва
Таксист, который увозил Алину с шефом из ресторана, нес полную ахинею. Он утверждал, что ни в какую гостиницу их не доставлял.

— Вам померещилось, девушка! Мужчина ваш был пьяный вдрызг и вы не лучше. Какой отель? Я развез вас по домам и баста. Куда именно? Ну, извините, я все адреса помнить не обязан!

Алина повернулась и пошла прочь, ощущая спиной недобрый взгляд таксиста. Она сама пыталась отыскать злополучный отель, но тщетно. Тот растворился в воздухе. Кого она ни спрашивала, все отвечали одно и то же: не слышали, не знаем.

Девушка отчаялась. Она боялась звонить Бушинскому, боялась после выходных идти на работу. Как он ее встретит? Потребует, чтобы убиралась?

После обеда она отправилась в галерею «Бенефис». Длинноногая сотрудница поспешила к ней с каталогом, но Алина отрицательно покачала головой. Нужно было что-то говорить, и она спросила:

— Картина, которая мне понравилась, уже продана?

— Какая картина?

— Она висела вон там…

— «Роща Ареса»? — улыбнулась сотрудница галереи. — Полотно забрал покупатель. Хотите, я подберу вам что-нибудь на ту же тематику?

Она пустилась в объяснения.

— Художник, написавший «Рощу», специализируется на мифах. Арес в древнегреческой мифологии — бог войны. Честно говоря, сюжет довольно условен. Цветовые пятна, размытые контуры. Таков авторский стиль. В этих работах главное не детали, а символика. К примеру, на обороте «Рощи Ареса» есть пометка художника…

Алина молча хлопала глазами. Она не понимала, какая нелегкая принесла ее сюда. Но что-то мешало ей развернуться и уйти.

— Не все разбираются в символах и умеют толковать их, — объясняла сотрудница. — Вот автор и дает подсказку. Для покупателей это важно. На обороте «Рощи» написано… э-э…

Она замялась и полезла в каталог.

— Ага! Вот… Художник изобразил на холсте золотое руно. Понимаете?

— Нет, — без всякой причины заволновалась Алина.

— Запечатленное на холсте событие происходило в Эпоху Овна. То есть между двумя тысячами лет до нашей эры и рождением Христа.

Алина была равно далека от греческих мифов и от религии. Ее интересовали совершенно другие вещи. Однако она продолжала стоять и слушать ученую болтовню.

— Овен — это овца?

— В данном контексте речь идет о зодиакальном созвездии, — снисходительно пояснила девица. — А вообще овен — это баран, овечий самец. По легенде, шкура златорунного овна хранилась на дереве в священной роще Ареса. Сокровище стерег дракон, который извергал пламя…

Алина ощутила дурноту. У нее потемнело в глазах, коленки подкосились. Она торопливо выскочила на воздух, забыв попрощаться со словоохотливой девицей. Но лучше ей не стало. Непроницаемая тьма окружила ее со всех сторон…

Глава 32  Деревня Трошино
Бушинский был не в восторге от того, что ему пришлось тащиться за город. После ночи с Алиной он никак не мог прийти в себя. И сцена с Рассохиной тому подтверждение. Поостыв, он признал, что переборщил. Не в его правилах скандалить на публике, тем более набрасываться на женщину.

— Она меня вынудила, — процедил он, сбавляя скорость на повороте. — Моему терпению есть предел. Я ее уволю! И баста!

Через полчаса его «Хонда» притормозила у ворот загородного дома. Он в точности выполнял инструкции Рената, который запретил ему звонить управляющему и предупреждать о своем приезде.

«Пусть это будет для него сюрпризом! Вы ему доверяете?»

«Доверял! Теперь я никому не верю. Даже вам! Какого черта вы отправляете меня в Трошино? Что там такое важное?»

«Приедете — узнаете!»

Бушинский сидел в машине, раздумывая, а не перемахнуть ли ему через забор? Ротвейлеры на него лаять не станут, и он проникнет в дом незамеченным. Застанет Аркадия врасплох.

«Фактор неожиданности сыграет свою роль, — напутствовала его Лариса. — Внезапный визит позволит вам увидеть больше».

Бушинский хмыкнул и пожал плечами. Что может скрывать от него Ступников? Но обещание нарушать нельзя.

— Назвался груздем — полезай в кузов, — буркнул он и вышел на дорогу.

В свете луны на траве блестела роса. За забором темнел сад. Бушинский зашел за угол, примерился и… отказался от этой затеи. Пожалуй, у него не получится. Он не в той физической форме, чтобы лазать по заборам. Прошли те времена, когда он занимался фитнесом и бегал по утрам. Мысль проверить заднюю калитку не пришла ему в голову.

Отряхнув брюки, он вернулся к машине и поискал брелок, чтобы открыть ворота. Обычно это делал управляющий по его звонку. Но нынче — особый случай.

Ворота были хорошо смазаны и тихо заскользили в сторону. Бушинский отчего-то заволновался. Неужели ему неловко перед Аркадием за эту проверку?

Он выругался и заехал во двор. Зашуршали шины, и один из ротвейлеров подал-таки голос. Однако из дому на жалобное подвывание пса никто не вышел.

— Спишь крепко, Аркаша? — удивился хозяин и повеселел. — Тем лучше!

Ступников не был алкоголиком, но выпить мог много и после возлияний засыпал мертвецким сном. Правда, такое случалось редко.

Бушинский поставил «Хонду» на усыпанную гравием площадку и поднялся на крыльцо. Подергал дверь. Заперто. Рука потянулась к звонку, но он ее отдернул и достал ключи. Ротвейлеры заводили в вольере уже в два голоса.

Вообще-то ночью собакам полагалось бегать по участку, а не сидеть на приколе.

— Здорово ты набрался, брат, — пробормотал Бушинский. — А если бы это были грабители? Так можно собственную смерть проспать!

В доме было сумрачно и пусто. На первом этаже управляющего не оказалось, на втором тоже. Хозяин обошел комнату за комнатой, щелкая выключателями. Везде чистота и порядок, все вещи на местах. Горничная постаралась. В кухне она оставила открытое окно, видимо, проветривала.

Наверное, Ступников уснул где-нибудь в беседке или во флигеле. Где пил, там и улегся.

Странное чувство охватило Бушинского. Словно его дом, двор и сад дышат опасностью. Он постоял на крыльце, глядя в сторону беседки. Оттуда не доносилось ни звука. Только ротвейлеры продолжали завывать, и этот вой теперь казался не радостным, а тоскливым…

* * *
Бушинский нашел в холодильнике початую бутылку водки, хотел выпить, но передумал. Сварил себе кофе и сделал бутерброд с сыром.

Управляющий куда-то исчез. Из открытого окна в кухню доносился вой собак. Вероятно, тот забыл покормить ротвейлеров, и они выли от голода.

Бушинский не выдержал, нашел в сарае мешок с кормом и насыпал своим любимцам полные миски. Ротвейлеры поели, но вели себя странно. Вместо того чтобы радоваться хозяину, жались друг к дружке.

— Что с вами? — удивился он.

Поведение собак вызывало тревогу. Отсутствие Ступникова злило. Куда он запропастился? Бросил дом без присмотра и не торопится возвращаться. Может, какая-нибудь местная красотка его приворожила?

Бушинский обошел двор, заглянул в беседку. Мангал стоял с перегоревшими углями, на столе было чисто, ни крошки. Остатки трапезы управляющий убрал, а выбросить угли не успел. С кем он тут пировал? Неужели один?

— У-у-ау-у… у-у-ууу… ау-у-у… — выводили ротвейлеры.

У Бушинского заныло сердце. Позвонить, что ли, Ренату? Спросить, как действовать дальше? Впрочем, тот же сказал: по обстановке.

Впервые хозяину было неуютно в собственных владениях. Он тщательно обследовал дом, заглянул в каждый угол. Потом спустился в подвал. Помещения выглядели обычно. Дальняя кладовая была закрыта на ключ.

— Что я ищу?

Ничего подозрительного Бушинский не заметил. Тревога и бессонная ночь утомили его. Он всё-таки выпил водки и прилег на диване в гостиной.

Во сне он сражался с тенями и звал Джейн. По его лицу текли слезы, замерзали от студеного ветра и превращались в лед. Ему было холодно, очень холодно…

— Джейн, — стонал он. — Джейн, где ты? Я потерял тебя навсегда…

Из белого марева выплыла фигура женщины с ножом в руке. Она склонилась над ним, острое лезвие коснулось его горла. Бушинский закричал и… очнулся. В гостиной было нечем дышать. Он встал в холодном поту, распахнул окно и вздохнул всей грудью. В саду пахло яблоками и скошенной травой.

— Ну, Ступников, получишь…

Джейн с лицом Рассохиной укоризненно качала головой.

— Ты целился в меня из пистолета?

— Нет, нет… Я просто… То была игрушка! Сувенир…

— Ты хотел избавиться от меня, — не поверила Джейн. — Потому что виноват передо мной. Клялся мне в любви, а женился на другой. Ты оказался предателем! Ты бросил меня!

Бушинский потянулся к ней, чтобы обнять, прижать к себе крепко-крепко и больше не отпускать. Но она превратилась в легкое дымное облачко и выскользнула в окно.

— Джейн! — кричал он в отчаянии. — Не уходи! Я твой должник! Я обещаю, что убью жену! Убью Татьяну! Она мне изменила! Я найду ее и прикончу! Я стану свободным… Тогда ты вернешься ко мне?

— Опомнись, Самсон! — успокаивал его мужской голос. — Татьяна — твоя жена. Не надо ее убивать.

Бушинский открыл глаза, увидел взволнованного Ступникова и сел на диване.

— Ты мне снишься?

— А ты мне? — управляющий стоял рядом и недоумевал. — Не ожидал застать тебя в доме. Почему ты мне не позвонил, не предупредил о приезде?

— Где ты был, Аркадий?

— У женщины… Прости, но я живой человек с физическими потребностями. Мне иногда нужен секс. Да! Тебя это удивляет?

— Не понял…

Бушинский окончательно проснулся и убедился в том, что перед ним — человек из плоти и крови, а не образ из сна.

— Надо было позвонить. Телефон при мне. Я бы сразу же пришел. Давно ты приехал?

— Ночью. Вижу, тебя нет. Загулял, значит?

— Дело житейское, — усмехнулся Ступников. — Против природы не попрешь.

— Поэтому я не звонил. Не хотел тебя беспокоить, — соврал хозяин. — Догадался, где ты можешь быть. С горничной, что ли, роман закрутил? Она деваха видная, все при ней.

— Ага, с горничной…

Они уставились друг на друга, как два волка. Ступников думал о Татьяне. Догадывается Бушинский, что она здесь, или нет?

Хозяин нервничал, сдерживая недовольство. Не много ли себе позволяет бывший партнер?

— Надеюсь, я имею право провести ночь с женщиной? — оправдывался тот. — Я тебя не ждал, иначе был бы на месте.

— Да все нормально, Аркаша. Все ок.

— Что-то ты не в духе. Много работы?

— Хватает…

Управляющий запустил пробный шар.

— С Татьяной повздорили?

Бушинский отвел глаза, промолчал.

— Ладно, не хочешь, не говори, — пожал плечами Ступников. — Как насчет рыбалки? У меня снасти готовы, лодка на ходу. Мотор барахлил, пришлось разбирать. Исправил!

Бушинскому было не до рыбной ловли. Он приехал с другой целью. За поведением управляющего что-то крылось. Ушел на ночь к любовнице, хотя та могла спокойно остаться здесь. И вообще… для того, чтобы переспать с горничной, у него была куча времени в течение дня. Может, горничная ни при чем?

— Чертовщина! — выругался Бушинский, смахивая ладонью испарину со лба.

— Кошмар приснился?

— Не без того. Нервы шалят, Аркаша. Устал я! Решил отдохнуть. Плюнул на всё и приехал! На реке тихо, свежо… не то, что в городе. Ничего не хочется, веришь? Только лежать в саду в гамаке и ни о чем не думать. Ни о чем!

— Значит, рыбалка отменяется?

— На сегодня да. Доживем до завтра, поглядим.

— Ты один приехал? — как бы между прочим спросил управляющий. — Без жены?

Вопрос насторожил Бушинского. Он вспомнил свой сон и обещание, данное Джейн.

— Ее еще не хватало! Посидим вдвоем, поболтаем, сверчков послушаем. А ты что, по Татьяне соскучился?

— Просто ты убить ее грозился…

— Убить? — натянуто усмехнулся хозяин. — Ты что-то путаешь, брат.

— Ты во сне обещал прикончить ее. Я слышал.

— Так то во сне! Чудак ты, ей-богу. Мало ли, что человек спросонья бормочет.

— Ты говорил, она вроде тоже собиралась приехать…

— Собиралась, да передумала. У Татьяны семь пятниц на неделе. В Москве осталась, на какую-то премьеру идет. И меня в театр тащила, но я отказался.

Ступников все топтался в гостиной, не уходил. Слова хозяина обеспокоили его. Раз Бушинский врет, тому есть причина. Татьяна не зря его боялась.

— Ты в подвал спускался? — зачем-то спросил он.

— Нет. На кой мне подвал?

— Может, меня там искал?

— Я дом обошел, а до подвала не добрался. Выпил рюмашку и лег. Сморило.

Бушинский не понимал, с какой стати он врет, выкручивается. В конце концов, это его собственность. Здесь всё принадлежит ему. И дом, и сад, и подвал — всё! Он может хоть поселиться в подвале!

Но что-то мешало ему признаться, что он осматривал каждый закоулок, в том числе и подвал…

Глава 33  Москва
Квартира, которую снимал Беспалый, была опечатана. Рассохина осторожно поддела ножом бумагу, и та отклеилась. В прихожей пахло тленом. Мысль о том, что здесь недавно лежал труп, наводила на хозяйку жуть.

Она, прихрамывая, вошла в комнату. На месте, где обнаружили мертвого жильца, остался меловой контур и бурое пятно. Настя содрогнулась, но все-таки взялась за дело. До нее тут все обшарили криминалисты, рылись в вещах, снимали отпечатки пальцев.

Рассохина вспомнила наглый тон следователя, его скабрезные шуточки и намеки.

«В каких отношениях вы были с погибшим?» — допытывался он.

«В деловых. Я сдавала ему жилье! Сколько можно спрашивать одно и то же? Ищите убийцу, а не копайтесь в моем грязном белье!»

«Вы одинокая женщина…»

«Это не значит, что я прыгаю в постель к первому встречному!»

«У вас есть э-э… как это сейчас называется… бойфренд? Ухажер? Может, вашего жильца убили из ревности?»

Следователь решил пойти по самому простому пути. Зачем искать убийцу, когда можно все повесить на хозяйку квартиры? Алиби у нее нет, денег, чтобы откупиться, тоже. Влиятельный покровитель пока не обозначился. Правда, доказательства против нее косвенные, их отметет любой мало-мальски толковый адвокат. Но вдруг удастся запугать женщину и выудить у нее признание? Без этого дело развалится в суде.

Настя не собиралась ни в чем признаваться. Поквартирный обход, похоже, ничего не дал. Слава богу, соседи не видели, как она заходила к Беспалому в день убийства. Да, они с жильцом говорили по телефону накануне того рокового вечера. Ну и что? Речь шла о плате за квартиру. Жилец просил о рассрочке, она согласилась подождать. Вот и все! Улик против нее никаких! Пусть ищут в театре, где работал покойный. Там-то уж наверняка кто-нибудь сообщит о романе молодого актера с замужней бухгалтершей. Вот вам и мотив, и подозреваемый. Даже целых два! Сама бухгалтерша и ее богатенький супруг. Любой из них мог расправиться с погибшим.

Лучшая защита — это нападение. Если следователь будет гнуть свою линию, придется перенаправить его внимание в нужную сторону.

Ломая голову, как ненавязчиво перевести стрелки на Бушинских, Настя методично обыскивала квартиру. Гена мог куда-то запрятать записи с камеры наблюдения. Его ноутбук забрали криминалисты, но вряд ли он настолько глуп, чтобы держать компромат в домашнем компьютере.

— Если бы эту самодельную порнуху обнаружили, сразу занялись бы Татьяной и ее муженьком. А так меня дергают, — бубнила Рассохина, заглядывая во все укромные уголки.

Шкафчики, кухонная утварь, постельное белье, батареи и плинтусы — все было тщательно обследовано. Искомый компромат как в воду канул. Вряд ли Беспалый уничтожил материал для шантажа, которым собирался заработать. Это совсем не в его духе.

У Насти ныло плечо. Там, где ее хватал Бушинский, остались синяки. Поврежденная лодыжка, обмотанная эластичным бинтом, нещадно болела.

— Псих! — вздохнула она. — Аркаша тоже хорош! Все они… одним миром мазаны. Ну, ничего! Надо потерпеть…

На нее вдруг дохнуло холодом, по спине побежали мурашки. Она хотела повернуться, но шея налились тяжестью, ноги подкосились. Неужели она забыла закрыть дверь?

— Кто здесь?

Сзади раздались шаги, скрипнул паркет…

* * *
— Картина называется «Роща Ареса», — заявил Ренат, глядя в каталог, который вручила им сотрудница галереи. — Кто такой Арес? Бог войны у древних греков. Ты хочешь сказать, Бушинский вышел на тропу войны?

— Я хочу сказать совсем другое. В каталоге написано, что на обороте холста есть пояснение автора. Когда заканчивалась Эпоха Овна и начиналась Эпоха Рыб, произошло знаменательное событие: похищение золотого руна! Сюжет картины — намек! — многозначительно произнесла Лариса. — Не удивлюсь, если художником окажется Вернер. Ему надоела наша тупость, и он решился на подсказку.

— Вернер — бывший скульптор, следовательно, он умеет рисовать. Иногда мне кажется, он умеет всё. В отличие от нас.

— Мы только учимся.

— Вероятно, он разочаровался в тебе и во мне. Мы не оправдали его ожиданий. Я сейчас сгорю от стыда! — ерничал Ренат. — Нерадивые ученики огорчили великого гуру!

— А мне стыдно, — призналась Лариса. — Я могла бы раньше догадаться, что настоящая Джейн давно мертва. Ее могилой стал… корабль! Джейн и ее муж Майкл Рейли погибли во льдах…

— Замерзли насмерть?

— Когда они поняли, что им не выбраться…

Она не договорила. Стены зала для медитаций стремительно сузились до крохотного пространства каюты на деревянном паруснике восемнадцатого века. Джейн уснула на кровати, а ее супруг, капитан торгового судна, — прямо за столом. Перед этим он сделал последнюю запись в судовом журнале. Вся команда погрузилась в сон. Они не почувствовали ни страха, ни боли. Забылись в блаженной дреме, чтобы больше не просыпаться… А мороз сохранил их тела.

— Люди остались в тех позах, в которых их настигла смерть, — объясняла Лариса. — Корабль застрял во льдах, еда закончилась, а холод пробирал до костей. Не было никакой надежды на спасение. Никакой! Джейн прочитала этот приговор по звездам, которые не лгут.

Тогда она достала из сундука свой заветный ларчик и… приготовила питье для всех. Сонное зелье по рецепту, известному ей с незапамятных времен. Опиум, травы и настойка корня мандрагоры. Если добавить несколько капель в воду, то скоро веки станут тяжелыми, дыхание замедлится, а душа с легкостью покинет тело…

Вот почему китобои застали такую жуткую картину! Корабль мертвецов, каждый из которых застыл на своем месте, как будто погиб мгновенно. Их внезапно сморил смертельный сон…

— Ты о чем? — не понял Ренат.

Но Лариса была далеко, хотя он слышал ее голос. Она блуждала по обледенелому судну, содрогаясь от ужаса. Зловеще поскрипывали снасти, вокруг, куда ни кинь взгляд — молочная пустота. Корабль медленно двигался между ледяных торосов, грозящих сомкнуться и раздавить его, как скорлупку…

— «Септимус»! — воскликнула она. — Парусник называется «Септимус»… Он вышел из гавани Ливерпуля и направился за товаром в Китай. Там моряки загрузили трюм шелком и фарфором…

— Как они оказались во льдах?

— На обратном пути капитан Рейли совершил роковую ошибку…

Ее слова перенесли Рената на борт мертвого парусника. Он сразу ощутил ледяной холод. Судно с замерзшей командой дрейфовало уже добрый десяток лет. Капитан сидел в своей каюте за столом, его руки лежали на судовом журнале.

Ренат заглянул в журнал, мысленно перелистал его. На первых страницах Рейли сообщал о прекрасной солнечной погоде и попутном ветре. Последняя запись была сделана отчаявшимся человеком, который упал духом.

«Мы уже семнадцатый день находимся в ледовом плену, — неровным почерком писал он. — Джейн постоянно мерзнет. Запасы пищи на исходе. Пресную воду команда добывает, растапливая снег и висящие на мачтах льдинки. Стоит полное безветрие. Удача отвернулась от нас из-за того, что…»

Тут строчка обрывалась, словно Рейли передумал называть причину, по которой счастливое поначалу плавание обернулось трагедией.

Джейн! — догадался Ренат, глядя на молодую черноволосую женщину с белым лицом и кристалликами инея на ресницах. Стужа пощадила ее красоту, забрав только краски и дыхание. «Септимус» стал для нее плавучим гробом, впрочем, как и для капитана со всей его командой.

«Возвращаясь из Китая, я очень спешил, — писал он далее с новой строки. — Опасность поджидала нас на каждом шагу. Меня подгоняла мысль о…»

И опять пропущенное место, опять оборванная строка. Опять новый абзац.

«Моя самонадеянность подвела меня. Я решился на безумство… Вместо того, чтобы идти на юго-запад в обход мыса Доброй Надежды, я отважился сократить путь и найти проход между океанами севернее Американского континента. На свой страх и риск я двинулся на северо-запад. Джейн бы не поддержала меня. Я признался ей, что происходит, когда скрывать изменение маршрута стало невозможно. Это был рок! Расплата настигла нас в виде штиля и холода. Паруса стали бесполезны, судно застряло во льдах. Вокруг — свинцовое небо, лед и скалы. Наши приблизительные координаты — 75 градусов северной широты, 160 градусов западной долготы».

Ренат ни черта не смыслил в навигации, но на всякий случай запомнил цифры…

Глава 34  Деревня Трошино
У Ступникова все валилось из рук. Хозяин пристально наблюдал за ним, ходил по пятам.

— Что-то собаки воют, — заметил управляющий. — Не к добру это.

— Ты их голодными оставил, вот они и воют. Впрочем, я их накормил и побегать выпускал. Злопамятные псы!

— Не помню, чтобы они раньше так выли.

— Все когда-нибудь случается в первый раз, — хмуро бросил Бушинский. — Может, приболели?

— Отравиться они не могли. Я им все свежее даю. Разве что откопали на участке старую кость.

Поведение собак действовало угнетающе. Хозяин не выдержал и накричал на них. Но от этого вой не прекратился.

— Будто покойника чуют, — вырвалось у Ступникова.

— Какого еще покойника? Ты что несешь?

— Так люди говорят…

— А ты не повторяй всякую чушь! — разозлился Бушинский. — Умник нашелся! Кто из нас должен умереть? Ты или я?

— Да я не то имел в виду, — смешался Аркадий.

Бушинский не находил себе места. Убитый актер стоял у него перед глазами, пропавшая жена не давала о себе знать. Он вспомнил ужас в глазах Рассохиной, увидевшей наведенный на нее пистолет, и задумался: «Будь оружие настоящим, выстрелил бы я или нет?»

В тот момент его затопила такая безотчетная ярость, что он действительно мог нажать на курок.

— Надо успокоить собак, — сказал управляющий. — Иначе они всю округу на ноги поднимут. У меня самого от этого воя мороз по коже. В соседнем доме никто не живет, а напротив семья на отдых приехала с детьми. Не хватало нам конфликта с соседями.

— Как псам рот заткнуть? Они же не люди! Слов не понимают!

— А люди понимают…

— Ты мне зубы не заговаривай. У тебя снотворное для собак есть?

— Было где-то. Я им даю, когда у них гульбище начинается. Ты же спаривать своих кобелей запретил. А для них, между прочим, это вредно.

— Жизнь вообще штука вредная! — заметил Бушинский. — Тем более собачья! Давай, защитник животных, тащи таблетки.

— Надо искать.

Ступников был в замешательстве. Он чувствовал себя как на иголках. Признаться, что Татьяна здесь, или промолчать? И первое, и второе одинаково рискованно. Если правда выплывет наружу, будет грандиозный скандал.

Бушинский, по его словам, в подвал не спускался. Однако управляющий ему не поверил. Самсон — мужик основательный, он бы непременно всюду заглянул. Дальняя кладовая заперта на замок. Но при желании найти запасной ключ не проблема. Бушинский мог порыться в ящике с ключами и отпереть кладовую. Тогда он в курсе дела. Ну что ж, остается принять его вызов.

Ступников не ожидал приезда хозяина. Переспать с горничной он мог в любое время. Но вчера ему захотелось провести ночь на стороне, расслабиться, забыть обо всем. Под одной крышей с Татьяной это было невозможно. Она его достала! Допекла своими претензиями! Принеси то, подай это… Он решил наказать ее!

Управляющий ушел из дома, где работал на неблагодарных людей, в дом, где его приняли как желанного гостя.

Горничная, которую он время от времени одаривал своим вниманием, была на седьмом небе от счастья. Аркадий чувствовал себя рядом с ней белой костью. Он смотрел на нее свысока, общался с вежливой снисходительностью. Он был ее боссом! Как-никак она подчинялась непосредственно ему, хотя платил ей Бушинский.

Вернувшись в усадьбу и застав там хозяина, Ступников растерялся. Мысли, как выгородить себя, роились у него в голове. Он не мог выбрать подходящий вариант и положился на волю провидения. Чему быть, того не миновать.

Между тем у Бушинского в уме засели слова управляющего о покойнике. Уж не задумал ли тот убить его? Он приготовился к любому исходу. Если Ступников нападет, он будет защищаться.

«У меня паранойя! — терзался коммерсант. — Я подозреваю всех и вся. Меня предали! Сначала жена, потом Рассохина, теперь бывший приятель. Меня окружают враги! Именно так рассуждает параноик. Нет, ребята, я не позволю вам задурить мне голову. Не знаю, за кого вы меня принимаете… но я точно не идиот!»

— Собаки чуют беду…

— Не нравится мне всё это, — согласился с ним Ступников. — Не пойму, что на них действует.

— Ищи снотворное, иначе кто-то из нас взбесится: они или мы. Где ты держишь собачьи пилюли?

— Не помню, куда их сунул…

— По-моему, ветеринарная аптечка хранится в подвале.

— Точно, — кивнул Аркадий. — Я сбегаю, принесу.

И тут произошло то, чего он больше всего боялся. Бушинский вызвался идти с ним. Дальняя кладовая, куда он не попал утром, осталась единственным необследованным помещением. Впрочем, искать управляющего нужда отпала. Но Самсону внезапно пришло в голову, что он просто обязан отпереть ту дверь.

Они спустились в подвал. Хозяин уверенно шагал вперед, туда, где пряталась его жена. Ступников молча плелся следом. Он совершенно выпустил из виду, что собачья аптечка находится в кладовой. Как на грех! Что было делать?

Бушинский подергал дверь и повернулся к управляющему:

— Где ключи?

— В ящике, наверное…

Ступников запер Татьяну снаружи, словно предвидел ход событий. «Какой я дальновидный, — думал он, глядя, как неумолимо приближается развязка. — А толку с того? Сейчас он откроет дверь и…»

— Подай, если не трудно! — попросил Бушинский.

— Сию минуту.

Управляющий нашел в ящике ключ от кладовой и подал хозяину.

— Открывай, — мотнул головой тот и отступил в сторону. — Это твоя работа.

Ступников сунул ключ в замочную скважину и повернул. Щелк! Скрипнула дверь. В кладовой было темно и тихо.

«Он обо всем догадался! — похолодел управляющий. — И разыгрывает комедию!»

Бушинский оттеснил его, шагнул вперед, нащупал выключатель, и под потолком загорелась лампочка. Аркадий стоял и смотрел из-за его плеча. На топчане спиной к ним лежала женщина, почти с головой укрытая пледом. Она не пошевелилась.

Бушинский попятился и налетел на управляющего.

— Кто это?

— Черт!.. Что за…

Женщина молчала и не двигалась, а Ступников пошел в атаку.

— Ты не один приехал? Я так и думал!

— Ты рехнулся? — оторопел Бушинский. — Это твои проделки! Кто она? Признавайся!..

* * * Москва
Ренат колдовал над глобусом, купленным час назад. Глобус отлично вписался в интерьер агентства.

— Ну, что там? — не вытерпела Лариса. — Нашел координаты «Септимуса»?

— Северная широта… — водил пальцем по глобусу Ренат. — Западная долгота… Если я не ошибаюсь, это около Аляски…

— Ты хорошо запомнил цифры?

— Я старался.

— Капитан Рейли совершил безумство. Он отправился на северо-запад в надежде попасть из Тихого океана в Атлантический кратчайшим путем. Но северо-западный проход был открыт Амундсеном гораздо позднее! Больше ста лет спустя. Я проверила…

— Что заставило капитана так рисковать? Ведь на борту находилась его жена.

— Майкл Рейли и его жена Джейн… это ведь персонажи рукописи, опубликованной в журнале «Бальзаковский возраст», — кивнула Лариса. — Имена те же, только сюжет другой. Но что-то общее должно быть. Наверняка есть!

Ренат продолжал колдовать над глобусом.

— «Септимус» погиб! Могло ли быть иначе? Хотя… Сдается мне, судно все же прошло северо-западным путем… Корабль мертвецов хранил какую-то тайну. Он не мог тупо затеряться во льдах. Этот плавучий гроб провела из одного океана в другой некая сила… Мне надо вернуться на «Септимус»! — заявил Ренат. — И осмотреть трюм.

— Это очень опасно…

Он пропустил ее замечание мимо ушей, следуя своей логике.

— Думаю, тайна «Септимуса» определила его судьбу. Корабль вез особый груз, который погубил его. Капитан Рейли боялся погони!..

— Он… что-то украл! — добавила Лариса. — Его могли преследовать… Поэтому он пошел на отчаянный шаг. Поставил на кон свою жизнь и проиграл. Кстати, будь я капитаном, я бы держала ценности под рукой, а не в трюме.

— Верно…

Догадки калейдоскопом мелькали в уме Рената и Ларисы, они наперебой высказывали их, отметая одни и принимая другие.

— Что еще было в каюте, кроме кровати, стола и трупов?

— Какие-то вещи… Думаешь, я помню?

— Сосредоточься.

— Мертвая женщина была очень красивая… В меховом плаще, с драгоценными перстнями на пальцах… На полу валялся ларчик…

— Ларчик! — повторила Лариса. — С этого места подробнее, пожалуйста.

— Ларчик как ларчик. Открытый, пустой…

— Только ларчик? Знатная женщина всюду возит с собой багаж. Чемоданов раньше не делали, значит…

— Были сундуки! — вспомнил Ренат. — Два. Побольше и поменьше. Что там может быть? Женские тряпки, побрякушки, дребедень всякая.

— Значит, ты ничего подозрительного не заметил?

— Погоди-ка… Когда я очутился на палубе, неподалеку маячило какое-то судно…

Он закрыл глаза и вообразил себя на «Септимусе». С палубы был виден изрядно потрепанный корабль. Ренат с трудом разобрал обледенелую надпись на его борту.

— «Харальд», кажется…

— Ты уверен?

— Конечно, нет! — вспылил он. — Как я могу быть уверен в чем-либо, случившемся двести лет назад?..

Глава 35  Деревня Трошино
Бушинский бросился к женщине, схватил ее за плечо, повернул к себе и оторопел. Твердое и холодное тело было похоже на…

— Тата?!

Ступников подскочил к топчану и молча уставился на Татьяну. У него пропал дар речи. Хозяйка была мертва.

— У-у… у нее… нож в шее…

— Вижу, не слепой, — нервно отозвался управляющий. — Ты ее убил? Зачем?

— Я понятия не имел, что она здесь!.. Как моя жена очутилась в подвале?.. Кто ее запер?

— Полагаю, убийца…

Не признаваться же было Ступникову, что он спрятал Татьяну в кладовой по ее же просьбе? А потом разозлился и закрыл снаружи на ключ! Чтобы поставить ее на место, проучить. Ишь, раскомандовалась! Она больше не королева, а он — не ее слуга.

Но как объяснить все это Бушинскому? Разве он поверит, что жена сбежала от него в загородный дом? И что управляющий не приложил руку к ее смерти?

— Она… сама зарезалась? — ужаснулся супруг. — Мне назло?

Кровь, которая вылилась из раны, впиталась в обивку топчана и подсохла. Лицо жены казалось серым в тусклом свете лампы. На тумбочке стоял термос, чашка и вазочка с конфетами. На полу валялись фантики. В углу белело эмалированное ведро с крышкой.

Сознание Бушинского автоматически отметило эти детали. Он ущипнул себя за ухо и покосился на Аркадия.

— У меня опять глюки? Что ты подмешал в водку, придурок? По приезде я выпил, свалился и уснул… Ни черта не помню…

— И много ты выпил?

— Порядочно…

Они говорили так, словно рядом не было трупа. Один из них не хотел верить в то, что видел, а второй не мог поверить. Казалось, Татьяна прикинулась мертвой, чтобы напугать их. Ей это удалось.

Первым опомнился Ступников.

— Ты убил ее, Самсон!.. Убил!.. Она мертва уже… — он потрогал руку покойницы и заключил: — Она окоченела!.. Я не специалист, но…

— Ты с ума сошел! — прошептал белый, как стена, Бушинский. — Ты болен, Аркадий! Что ты несешь?.. Я искал Татьяну… Я не знал, где она…

— Ты привез ее с собой. Заманил в подвал и прикончил. Я сразу догадался, что ты приехал не один. Сразу, как только увидел во дворе твою машину! В салоне пахло духами…

Бушинский забыл закрыть свою «Хонду», забыл, что недавно там сидела Рассохина, от которой за версту разило парфюмерией. Происходящее слишком походило на сон, который он видел в отеле. Это — из той же оперы. Кошмар, навеянный отравленной водкой…

— Ты что-то подмешал в спиртное и отправился на гулянку! А я выпил…

Чтобы не сорваться, Ступников сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

— Я провел ночь у женщины, которая подтвердит мои слова. Твои дела плохи, Самсон. Ты надеялся, что укатишь в Москву, а труп повесят на меня? Поэтому ты мне не звонил. Не вышло!

— Аркадий… я клянусь, что…

Оправдания застряли у Бушинского в горле. Он вспомнил, как обещал Джейн убить жену, и похолодел от ужаса. Вдруг он так и поступил?

— Я бы не стал убивать ее в подвале…

— А по-моему, место подходящее, — парировал управляющий. — Когда бы я заглянул в кладовую, если бы не собаки?

— Собаки!.. Ты был прав. Они почуяли покойника!.. Вот почему они выли…

— Ты решил меня подставить, Самсон? Ты всегда был умнее, хитрее и дальновиднее. Потому и в бизнесе преуспел, а я разорился. Потому и Татьяна выбрала тебя, а не меня…

— Я ее не убивал!.. Я приехал один… У меня и мыслях не было, что…

Его память озарила внезапная вспышка: Ренат и Лариса отправили его сюда не напрасно. Они знали, что делали. Они смоделировали ситуацию, но… почему-то не предупредили, что его тут поджидает.

«Если бы они мне сказали, я бы не поехал, — признался себе Бушинский. — Все правильно. Я должен принять меры…»

— Надо звонить в полицию, — сказал управляющий.

— Кто приедет, по-твоему? Здешний участковый?

— Для начала хотя бы он.

— Что мы ему скажем? Будем валить вину друг на друга?

Бушинский удивлялся тому, что продолжает во сне мыслить, как наяву. Сон — это обратная сторона реальности, один из вариантов развития событий. Когда он проснется, Татьяна окажется живой и здоровой.

— Звонить или нет?

— Не знаю, — мотнул головой Бушинский, стараясь не смотреть на мертвое тело.

Он подумал, что его неверная жена убита таким же ударом ножа, как и ее любовник. Из-за них он может сесть в тюрьму, оказаться за решеткой на долгие годы. Этого нельзя допустить.

Ступников не торопился вызывать полицию. Это могло обернуться для него бедой. У него нет денег, чтобы заплатить хорошим адвокатам. Зато Бушинский наймет пройдох, которые отыщут лазейки в законе, подкупят следователя и судей и помогут ему выйти сухим из воды.

«Меня сделают козлом отпущения, — думал он, терзаясь сомнениями. — Зря я поддался жалости и спрятал Татьяну в подвале. Я дал маху! Как теперь быть?»

Он преодолел искушение сдать хозяина дома ментам. Слишком разные у них весовые категории. У Бушинского больше возможностей отмазаться. Сейчас тот, похоже, растерян и подавлен. Куда подевалась его самоуверенность, его хваленый лоск? Но завтра он очухается, возьмет себя в руки и ринется в бой.

— Что делать будем? — усмехнулся Ступников. — Мы все-таки друзья, хоть и бывшие.

— Приятели. Друзей у меня нет.

— Татьяну уже не вернешь, а с законом проблем не оберешься, — управляющий помолчал, глядя на труп, словно решаясь на какой-то серьезный шаг, и выпалил: — Предлагаю избавиться от тела!

Бушинский не понял, о чем идет речь. Слова Аркадия дошли до него спустя минуту. Он посмотрел на мертвую жену и опустил голову.

— Дождемся темноты, отнесем ее на берег, положим в лодку и… в общем, концы в воду. Пройдет пару дней, подашь в розыск, а там… как карта ляжет.

— Я ее не убивал, — уж в который раз повторил Самсон.

— Как же она тогда очутилась в кладовой? Кто ее привез? Вчера ее здесь не было.

Ступников лгал. В данной ситуации — каждый за себя. Его слово против слова Бушинского. Тому придется доказывать, что он приехал один, без жены. Управляющий же рассчитывал на алиби, которое ему обеспечит горничная, если до этого дойдет. Он надеялся на благоразумие Самсона. Тот всегда отличался прагматизмом. Нравственные муки были ему чужды, когда речь шла о выгоде.

Бушинский не торопился с ответом. Он все еще надеялся, что вот-вот проснется, злые чары рассеются, и все встанет на свои места. Татьяна будет живехонька, а они с Аркадием отправятся рыбачить…

* * * Москва
Рассохина с суеверным ужасом вспоминала свой визит в квартиру, где погиб молодой актер.

Кто-то невидимый сопровождал каждый ее шаг, дышал в затылок и сбрасывал на пол предметы. Первым упал и разбился стакан, в который она налила воды, чтобы выпить. В горле пересохло от страха, сердце частило. Настя сделала глоток, и стакан будто бы вырвали из ее рук. Тот разбился, осколки брызнули в разные стороны. Пришлось убирать.

Настя слышала чьи-то шаги, вздрагивала, озиралась по сторонам. В комнате никого не было. Компрометирующих записей она так и не нашла. Ее утешало, что криминалисты, скорее всего, их тоже не обнаружили. Иначе следователь уже поговорил бы с работниками театра, показал им «эротическое видео», связался с Бушинским, и тот устроил бы Насте разбор полетов. Цепочка фактов неумолимо привела бы к ней. Самсон Карлович был бы в ударе! О случайном совпадении лучше не заикаться.

«Заработать денег мы с Геной не успели, а неприятности на свою голову нажили, — терзалась Рассохина. — Теперь он мертв, а я — на волоске от гибели. Бушинский вынесет мне приговор и приведет его в исполнение. Если моя роль в этой грязной игре выплывет наружу, мне конец!»

Где убитый хранил флешку, неизвестно. Может, в театре, может, в ячейке на вокзале. Вариантов не счесть.

— Ты меня недооценивала! — произнес кто-то у нее над ухом. — Думала, я лох? Попробуй, найди мой тайник. Еще не поздно содрать с Бушинского денежки! Только без меня ты в пролете, дорогуша!

Это был голос Беспалого.

— Гена, ты…

Рассохина осеклась и закусила губу. Она разговаривает с покойником?! Здесь все еще витает его дух?

— Ты во всем виновата! — прошипел он. — Ты втянула меня в эту авантюру! Ты должна ответить за мою смерть!

— Прости, Гена… Прости! Я не ведала, что творила…

— Моя смерть на твоей совести! Ты свела меня с Татьяной! Я послушал твоего совета и где я теперь?

— Прости…

Она выскочила из квартиры и в холодном поту побежала вниз по лестнице, забыв о лифте и больной ноге. В висках стучал страх. Казалось, покойник настигает ее, толкает в спину, и она катится по ступенькам…

Вкрадчивый мужской баритон бархатного тембра, обожаемый женщинами, до сих пор звучал в ее ушах. Она покрывалась ледяными мурашками и крестилась, чего раньше никогда не делала. Ее даже посетила идея сходить в церковь. Но Рассохина отбросила ее. Нельзя делать опрометчивых шагов. Ей следует быть крайне осторожной…

Глава 36 
— Надо ехать на дачу Бушинского, — требовала Лариса. — Там все плохо.

— Разгадка лежит в иной плоскости, — возражал Ренат. — То, что происходит вокруг нашего клиента, нельзя объяснить чисто внешними мотивами. Из окружающих его людей надо выбрать тех, кто вписывается в историю Джейн Рейли.

— И кто это?

Ренат промолчал. Ступников, Рассохина, Беспалый и Татьяна — вот и все персонажи. Беспалый мертв. Остаются трое… или уже двое. Круг сужается.

— Я бы начала с онлайн-игры «Миражи». Именно в ней — корень проблемы. Ты не чувствуешь в этом руку Вернера?

— Он подбрасывает нам ложный след.

— Мы тормозим. Он устал ждать и решил ускорить процесс. Полотно «Роща Ареса» появилось на выставке неспроста.

Она включила ноутбук и запустила «Миражи».

— Это всего лишь компьютерная игра, — заметил Ренат. — «Арго» — корабль, на котором герой Ясон со своей командой отправился за золотым руном. Он совершил ряд подвигов и в итоге похитил шкуру божественного барана у царя Эета. В игре пассажирам лайнера «Арго» предлагается повторить подвиги Ясона, только и всего. Современная интерпретация древнего мифа.

— Ты хорошо подкован, — улыбнулась Лариса. — Читал мифы Древней Греции?

— В детстве я читал книжку про аргонавтов. Тогда я восхищался Ясоном, но теперь понимаю, что он, по сути, вор и обманщик. Украл руно и увез с собой царскую дочь, которая своим колдовством помогла ему завладеть реликвией.

— Полагаешь, весь сыр-бор из-за златорунного барана?

— А из-за чего? По легенде, золотое руно гарантировало жителям древней Колхиды, где правил царь Эет, богатство и процветание. Святыню охранял дракон в роще Ареса, а Ясон присвоил себе этот дар богов и увез в Грецию.

— Значит, руно было даром богов!

— Ну да.

— И по-твоему, это — обычная шкура барана?

Ренат вышел из терпения и набрал в Гугле «золотое руно».

— Вот, смотри! Шкура была не простая! Барана послал сам Зевс, чтобы спасти детей богини облаков Нефелы и царя Афаманта от злой мачехи, — зачитал он. — Баран поднялся в небо и унес на своей спине Фрикса и Геллу. По дороге Гелла упала в море, а ее брат Фрикс достиг берега. Исполнив свою задачу, баран сам стряхнул с себя золотую шкуру, которую Фрикс подарил царю Колхиды…

Лариса слушала и качала головой. Мысленно перенестись во времена аргонавтов казалось ей нереальным.

— Овца олицетворяет невинность, — сказала она. — А золото трактуется как величие духа. Руно — главная реликвия Эпохи Овна, которую добыли аргонавты.

— Ясон привез его в Грецию, — кивнул Ренат. — Это известно из мультиков каждому школьнику. Герою помогала Медея, дочь царя Колхиды, которая полюбила Ясона. Она поверила его клятвам и сбежала вместе с ним от гнева отца.

— Сбежала вместе с ним… — повторила Лариса.

— Потом случилась тривиальнейшая вещь: герой запал на юную красотку и предал Медею. Та не стерпела и решила покарать изменника. Месть Медеи была ужасна. Она жестоко расправилась с соперницей, убила своих детей от Ясона и унеслась прочь на запряженной драконами колеснице. С тех пор героя точила злая тоска. Он не находил себе места и в конце концов погиб…

Ренат незаметно для себя слился с Ясоном и ощущал то, что чувствовал герой перед смертью. Бродя по берегу моря, он наткнулся на лежащий на суше «Арго». Воспоминания о славном прошлом затопили Ясона. Измученный, томимый раскаянием, он прилег в тени своего корабля… и уснул. В этом сладостном сне они с Медеей, взволнованные и счастливые, стояли в роще Ареса. Их молодые тела опаляло огненное дыхание дракона, а в сердцах зажглась любовь. Чудовище охраняло дерево, на котором висело драгоценное руно. Медея шептала страшные заклинания и лила на траву сонное зелье. Она призывала бога Гипноса, чтобы тот смежил веки грозного стража и лишил его силы. Дракон уронил голову на землю, закрылась его жуткая пасть…

Казалось, Ясон повторил теперь его судьбу. Вина перед Медеей иссушила его душу, лишила жизнь радости. Спит герой и не хочет просыпаться. Угадали боги его желание и послали избавление от страданий. Подул ветер, обветшалая корма «Арго» обрушилась и погребла под обломками безутешного Ясона…

Печальная участь героя огорчила Рената. Ларису же заинтересовало другое.

— А куда делось руно? — спросила она. — Медея не для того помогала Ясону похитить сокровище, чтобы этим воспользовался кто-то другой. Она была не просто царской дочерью, в ее крови тлели божественные искры. Она не доиграла свою игру. Значит…

Мифическая реальность исчезла так же внезапно, как и нахлынула. Ренат вернулся с берега моря в зал для медитаций. Вместо запаха водорослей — аромат сандаловых углей; вместо теплого песка — мягкое кресло. Слишком быстрый переход, слишком разительный контраст. У него потемнело в глазах, и закружилась голова.

— Руно исчезло! — заявила Лариса. — Оно затерялось среди невежд, которые не могли использовать его силу. Это ознаменовало закат Эпохи Овна и положило начало Эпохе Рыб. Поэтому Евангелия изобилуют образами рыбаков. Но и «агнца божьего» никто не отменял.

— Что все-таки является золотым руном?

Ее пальцы забегали по сенсорным клавишам.

— Смотри, одна из самых древних и почетных наград Европы — орден золотого руна. Учрежден в пятнадцатом веке Филиппом Добрым, герцогом Бургундии. Девиз ордена — «Иного не желаю». Не много ли чести для бараньей шкуры?..

* * * Деревня Трошино
Темную ленту реки разрезала лунная дорожка. Весла с плеском опускались в воду. Вот и деревянный причал. Ступинков перестал грести и прошептал:

— Все, Самсон, дело сделано. Никто ничего не видел. Костры далеко, рыбаки успели хлебнуть спиртного. Им не до нас, поверь!

Бушинский смотрел на управляющего, а видел завернутое в плед тело жены, которое камнем ушло под воду.

— Большой грех мы взяли на душу…

— По мне так лучше грех, чем тюрьма, — отрезал Аркадий. — Хватит киснуть! Если тебя совесть мучает, иди завтра в ментовку с повинной. Скажи, мол, убил супругу в припадке ревности, а труп в реке утопил. Теперь сожалею и раскаиваюсь, хочу понести заслуженное наказание.

— Издеваешься?

— Я ради тебя стал соучастником. Ты это понимаешь? Мы оба под статью подпадаем.

Бушинский поднял опухшие красные глаза.

— Не убивал я… Я жену увидел уже мертвую… Только ты мог это сделать!

— Не вали с больной головы на здоровую, — обиделся Ступников. — Мне-то какой резон Татьяну убивать? Я себе не враг! И мозги у меня на месте. Если уж на то пошло, я бы ее на лодке вывез на середину реки и… всё шито-крыто. Зачем мне тело в подвале держать?

— Она плавать умеет.

— Стукнул бы ее веслом по голове, и конец. Но я не зверь какой-нибудь. Я, между прочим… был в нее влюблен по молодости. Без взаимности, правда.

— Она мне не говорила.

— И правильно. Знай ты о моих чувствах, приревновал бы. Ссоры бы у вас начались, склоки.

— Татьяна мне изменяла, — признался Бушинский. — В последнее время мы охладели друг к другу. Она жила своей жизнью, я — своей. Не думал, не гадал, что все так закончится…

— Значит, у тебя был мотив?

Бушинский прикусил язык, да поздно. В памяти возник труп актера, с которым у жены был роман. Тот же удар ножом в шею…

— Не мог я убить! — простонал он. — Разве что в беспамятстве! В бреду!

Управляющий промолчал, наблюдая за ним. По лицу новоиспеченного вдовца пробегали судороги.

Бушинский думал, что ему не нужен опасный свидетель. Лучше было бы избавиться от Аркадия, но тот начеку. Здоровый бычара, отъелся на его харчах. Такого веслом не прибьешь.

— Стало быть, я у тебя на крючке? — скривился он. — Чуть что, грозить мне станешь? Пугать разоблачением? Может, и денег потребуешь? Плати, мол, Самсон, за молчание, а то донесу!

— Прекрати. Мы кровью повязаны.

— Тебе мараться не стоило.

— Ты меня когда-то выручил, работу дал. Долг платежом красен.

— Не верю я в твое бескорыстие!

Бушинский всё ждал, что наступит рассвет и развеет ночной кошмар. Только этому не суждено было сбыться…

Глава 37  Москва
Алина смирилась с причудами своего воображения. Странно, что ее босс стал частью этих причуд, и, похоже, переживал то же самое.

Секретарша сидела в приемной, отвечала на звонки, сортировала документы — делала свою обычную работу. А в голове мелькали страшные картины: черноволосая женщина ловко орудует ножом… варит колдовское зелье…

После той кошмарной ночи в отеле приступы дурноты участились. Особенно с наступлением темноты. Алина покрылась испариной, хотя в приемной было прохладно. Она отталкивала от себя жуткие мысли, погружалась в работу, думала о чем угодно, только бы не осознавать весь ужас своего положения.

Мать донимала ее расспросами. Стыдила, что она не ночует дома. Алина отбивалась, как могла.

«У тебя кто-то есть? — допытывалась подруга, которая покрывала ее отлучки. — Захомутала богатого папика?»

Алина то злилась, то плакала. Она прочитала в Интернете, что при ее симптомах нужно есть больше сладкого, и положила в рот шоколадную конфету. Такое лечение ей по вкусу. Она с детства была сладкоежкой.

— Алло?.. Самсона Карловича нет…

Бушинский предупредил, что его не будет в офисе до конца недели. Секретарша обрадовалась. Так ей легче справиться с наваждением. В одиночестве, без назойливого напоминания о том, чего она не понимала. Бесконечные звонки отвлекали ее от тяжких раздумий. А подумать было о чем.

— Алло? Самсон Карлович отдыхает… Да… Звоните с понедельника…

Алина боролась со слезами, с беспричинным волнением, с гневом, который не на кого было обрушить. Будь это ее приемная, она бы разгромила здесь все, от стула до лампочки. А поскольку имущество чужое, с нее взыщут за нанесенный ущерб. Ведьма пряталась в темноте, но Алина ощущала ее присутствие. Казалось, та хихикает, упивается ее страхом.

Девушка сунула в рот очередную конфету.

— Алло?.. Да… Господин Бушинский уехал на отдых… Будет в понедельник…

«Уволят меня или не уволят? — гадала она. — Шеф наверняка в бешенстве. Но виду не подает. Говорил со мной вежливо… Может, ему тоже не по себе?»

— Алло?.. Нет… Да, конечно… Я запишу… Нет… Самсон Карлович в отпуске… Извините…

Она сделала пометки в журнале, навела порядок в шкафах, полила цветы, в кои-то веки сама вытерла пыль, не дожидаясь уборщицы.

Опять чертов телефон!

— Алло? — Алина узнала голос женщины, которая звонила уже в третий раз. — Господина Бушинского нет… Я вас не обманываю!.. Он уехал на несколько дней… Зачем мне лгать?.. Приезжайте в офис и убедитесь… Как ваша фамилия?.. Рассохина?.. Не докладывала… Потому что Самсона Карловича нет на месте!.. Нет!.. Думайте что хотите…

Рабочий день подошел к концу. Еще один день из череды таких же однообразных дней. Завтра она опять придет сюда и увидит те же стены, тот же стол, тот же компьютер… будет отвечать на звонки, гнать от себя нелепые мысли, есть конфеты…

— Рассохина, — повторила она вслух, подкрашивая губы перед выходом на улицу. — Это же редакторша из «Бальзаковского возраста»!..

На столике в приемной лежали номера журналов, яркие, в глянцевых обложках. Посетители, которым приходилось ждать, от скуки перелистывали их, иногда даже читали. Алина к журналам не прикасалась. Они были частью темного мира, куда она предпочитала не заглядывать…

* * *
— Чем закончится история Джейн? — недоумевал Ренат.

— Смертью…

— Я не про ту Джейн, что замерзла на корабле. Я про рукопись! Насколько я понял, автор пишет продолжение.

— Это Бушинский так думает, — сказала Лариса. — А на самом деле продолжение разворачивается на наших глазах.

— В Трошино? Ты это имеешь виду?

— И это тоже.

— Что должно было случиться, уже случилось. Пусть Бушинский сам выпутывается. Может, прозреет!

— Он на нас надеялся. Думал, мы ему всё выложим на блюдечке…

Ренат покачал головой.

— Он бы нам не поверил. Люди склонны драматизировать ситуацию, когда дело того не стоит. Зато когда реально пахнет жареным, они проявляют непростительную беспечность. Бушинский поздно сообразил, что попал в серьезную переделку.

— Чему удивляться? Давно ли мы были такими же?

— Его ослепила любовь к Джейн. Он погрузился в вымысел, который имеет скрытую подоплеку. Эта история вовсе не плод чьей-то больной фантазии. Она содержит конкретные факты, завуалированные в литературном сюжете.

— Настоящие Майкл и Джейн Рейли жили и умерли в восемнадцатом веке…

Каждое слово давалось Ларисе с трудом. Губы немели, язык не слушался. Она словно хлебнула того самого зелья, которое усыпило команду «Септимуса». Женщина на борту — плохая примета. Матросы роптали, но капитан был неумолим. Он не мог оставить Джейн на растерзание ее алчному и жестокому отцу. После того, что они сделали, путь назад им был заказан.

Ее глаза закрывались, свет мерк. Прежде, чем сон стал темным, как ночь, перед Джейн пронеслись последние приготовления к отплытию. «Септимус» снялся с якоря тайком, раньше назначенного срока, и взял курс на северо-запад. Майкл торопился, опасаясь погони. Джейн доверилась ему, о чем впоследствии пожалела. Впрочем, если бы время вернулось вспять, она поступила бы так же. Лучше умереть, чем жить до старости с жирным китайцем, которому отец пообещал отдать ее в жены. Он помешался на деньгах, его жадность не знала меры. Он готов был продать собственную дочь за сундучок с золотом. Иногда ей казалось, что отец смотрит на нее похотливым взглядом! Джейн решилась бежать с Майклом в Англию. Капитан «Септимуса» был так молод и хорош собой, что ее сердце дрогнуло. Джейн еще не встречала настолько красивых мужчин.

Ее отец одним из первых начал торговать бенгальским опиумом. Он был коренным британцем, аристократом, но осел в Китае, куда возил эту отраву. Однажды нищий курильщик опиума расплатился с ним какой-то дивной штуковиной. Зная отцовскую скупость, Джейн заинтересовалась, что бедолага дал ему вместо денег. Вещь поразила ее своим видом, она в буквальном смысле обожгла девушке руки. Джейн разволновалась, плохое предчувствие камнем легло на сердце…

— Что это было? — спросил мужской голос.

Джейн испуганно вздрогнула. Неужели отец застал ее в своей потайной комнате?

Внезапно морок рассеялся, она очнулась, пришла в себя.

— Я не дочь торговца опиумом?

— Нет, Лара, нет! — Ренат взял ее за плечи и легонько встряхнул. — Посмотри на меня!

— Я не успела кое-что разглядеть… Ты мне помешал!

— Видела бы ты себя! Побледнела, задрожала, как будто тебя застали на месте преступления.

— Почти…

Картины жизни загадочной Джейн все еще мелькали в ее сознании. Вот она в кладовой, где отец хранил самое ценное… Вот капитан «Септимуса» признается ей в любви… Вот он умоляет о помощи… Вот она спускается из окна своей спальни по веревочной лестнице… Вот они с Майклом на палубе корабля… Тусклый фонарь на мачте освещает последние приготовления… За бортом плещется черная морская вода… Гремит якорная цепь…

— Она обокрала своего папашу, — прошептала Лариса. — Ради Майкла! Поэтому они сбежали! Трюм «Септимуса» был набит шелком только для прикрытия. На самом деле Майкл увозил с собой куда большую ценность…

— Что? Что именно?

— Они заплатили жизнью за свой поступок…

Лариса бормотала нечто бессвязное, пока ее не сморил глубокий сон. Ренат не будил ее. Он пытался посмотреть на события двухвековой давности глазами Майкла Рейли. Ни черта не вышло!

Логика подсказывала, что в сундуке, который он видел в каюте мертвого капитана, находилась то самое, из-за чего погиб «Септимус». Но что это? Неужели, золотое руно?

Лариса проснулась спустя полчаса и ничего не смогла добавить к уже сказанному.

— Надо повидаться с Рассохиной, — твердила она. — Может, она что-нибудь знает.

— В рукописи нет ни слова о корабле мертвецов.

— Зато там есть Джейн и Майкл Рейли, есть отец героини, есть странные ритуалы… есть нечто неуловимое между строк… Думаю, Бушинский не случайно влюбился в Джейн? Он ее видел!

— Но ведь он сам категорически отрицает.

— Он ее видел! — повторила Лариса. — И отнюдь не в театре!

Ренат молча покачал головой. В его голове была каша из противоречивых мыслей, образов и событий. Любые рассуждения упирались в стену времени. Бушинский не вписывался в судьбу Джейн Рейли — кем бы она ни была…

Глава 38  Деревня Трошино
Бывшие партнеры сидели за столом в беседке, пили и не закусывали. Избегали смотреть друг другу в глаза.

— Татьяна мне изменяла, — повторил Бушинский. — Но я ее не убивал.

— Лучше подумай, что говорить ментам, когда они будут тебя допрашивать.

— Я не умею врать. Я не понимаю, как это все случилось.

— Ну да! Ты чист, как стеклышко! Святой и непорочный!

— Ты меня подозреваешь, а я — тебя!

— Моя Вера жива и здравствует, слава богу. Имущество мы поделили, бизнес мой накрылся еще до развода, так что…

— Намекаешь, что я с женой бизнес делить не хотел? Да мне плевать на деньги, Аркаша! Мне сейчас на всё плевать!

— Причин для убийства не так уж много. Ты любил жену?

— Любил да разлюбил. Взбесился, когда узнал, что у нее есть любовник. Чувство собственности взыграло. Может, стукнул бы ее пару раз для острастки, чтобы не позорила мою фамилию. И всё! А деньги… не повод убивать. Я умею зарабатывать! Я бы и Татьяну не обидел, и сам бы на бобах не остался.

— Значит, остается месть, — заключил управляющий.

Он смотрел на Бушинского и прикидывал, показывать ему видео с Татьяной и Беспалым или повременить. Может, Рассохина уже пустила в ход шантаж, только не признается? Вот Самсон женушку-то и прикончил. Не снес оскорбления! Он взрывной, как порох. Поднеси спичку и жди, когда бабахнет.

Бушинский выложит за видео любую сумму. Любовник Татьяны мертв, сама она пропала. А ему ответ держать. Запись с камеры наблюдения истолкуют как слежку… Кому следить за женой, как не мужу? Вывод напрашивается сам собой.

— Я не мститель, — криво улыбнулся Самсон. — Убивать женщину за измену глупо. Удовлетворение ничтожное, зато проблем выше крыши.

«А кто размахивал пистолетом перед носом Рассохиной? — подумал Аркадий. — Кто довел ее до истерики? Настя не из пугливых. Если она запаниковала, значит, ей было по-настоящему страшно!»

— По-твоему, Татьяна совершила самоубийство? Зарезалась, потом закрыла дверь снаружи, чтобы ввести всех в заблуждение?

— Не ерничай…

Ступников плеснул себе водки, проглотил и откинулся на спинку деревянной скамьи.

— По ходу, ты на меня хочешь стрелки перевести? Мол, я заманил твою жену в подвал, прикончил и оставил труп лежать в кладовой?

— Это приходило мне в голову.

— Почему же я не избавился от тела? Как ты мог убедиться, это не так уж сложно.

Бушинский сидел мрачнее тучи и потирал грудь. Он не знал, что сказать.

— Сердечко барахлит? — притворно посочувствовал управляющий. — Женщины до добра не доводят. Особенно когда их несколько.

— По себе судишь?

— Я бабник и не отрицаю этого. Но ты, Самсон, другое дело. Для тебя любовь не пустой звук.

— Аркаша… мы здесь вдвоем, нас никто не слышит. Скажи мне правду! Ты убил Татьяну? Что случилось, то случилось. Я просто хочу знать!

Ступникова перекосило. Он побагровел, жилы на висках вздулись, ноздри расширились.

— Будь я виноват, разве пустил бы тебя в кладовую?

Последний довод Бушинский уже приводил себе сам. Он был пьян, но его ум работал в обычном режиме. Смерть жены поставила его перед выбором: кто убийца — он или Аркадий? Сдается, управляющему незачем убивать хозяйку.

«Зато я обещал Джейн избавиться от Татьяны. И Ступников это слышал. Я говорил во сне. Грозился убить жену!»

Бушинский скрипнул зубами. С ним определенно творится неладное. Может, он уже пытался утопить жену в джакузи, а потом… всё забыл? Беспорядок в ванной комнате выглядел достаточно красноречиво.

— Кто такая Джейн? — спросил Аркадий.

Невинный вопрос поверг Бушинского в ступор.

— Джейн? О чем ты? — выдавил он после затянувшейся паузы.

— Твоя болтовня во сне…

— Джейн — героиня повести, напечатанной в моем журнале. Ты читаешь «Бальзаковский возраст»? Я привозил.

— Где-то валяется пару номеров. Я не женщина, чтобы увлекаться подобным чтивом.

Ступников лукавил. Рассохина обсуждала с ним рукопись Джейн Рейли, которую ей довелось редактировать. Она нелестно отзывалась о качестве текста и сюжете.

Бушинский не догадывался о связи Рассохиной с управляющим, а тот не торопился посвящать его в свою личную жизнь. О том, что он переспал с Татьяной, тоже лучше помалкивать. Покойница его уже не выдаст, а он не дурак, чтобы подставляться…

* * * Москва
Настя понимала, что ей необходимо увидеться и поговорить с Бушинским. Глупо делать вид, будто ничего не произошло. Но тот не отвечает на ее звонки, а секретарша в офисе твердит, что его нет на месте. Интересно, куда он укатил? Его секретарша — грубая, неотесанная девица. Думает, ей всё позволено.

Встреча с боссом на выставке живописи поразила Рассохину. Неужели он что-то пронюхал? Вел себя как сумасшедший! Она бы никогда не поверила, что он способен размахивать пистолетом. В тот момент у нее сердце ушло в пятки. Она мысленно прощалась с жизнью. Ее спасла странная парочка. Женщина в попугайском наряде и ее бородатый спутник. То ли циркачи, то ли сыщики. Настя предпочла бы первое.

Ей показалось, что они умеют читать мысли. Ерунда! Она переживала сильнейший стресс и неадекватно воспринимала реальность.

Стоп. Они знали про ее отношения со Ступниковым! Откуда? Может, они не случайно оказались рядом?

Рассохина обиделась на любовника и перестала ему звонить. Он посмеялся над ее бедой, вместо того, чтобы помочь. Ей не на кого рассчитывать! Никто за нее не вступится, не подставит плечо.

Она металась, искала выход из положения. Если бы знать, где подстерегает опасность! Она бы соломки подстелила.

Звонок в дверь застал ее за компьютером. Настя часто работала дома по вечерам, когда день отшумел, за окнами темно, а на столе горит лампа.

Кого это принесло? Неужели соседка приперлась поболтать?

Рассохина, припадая на больную ногу, подошла к двери и посмотрела в глазок. На площадке стояли мужчина и женщина. Смутно знакомые лица.

— Открывайте, Настя! Мы знаем, что вы дома!

Щелкнул замок, хозяйка пропустила незваных гостей в прихожую.

— Нам предстоит долгая беседа, госпожа Рассохина, — сказала женщина. — Может, пройдем в комнату?

Гостья была очень похожа на циркачку, а ее спутник — на циркача, только без бороды. «Скорее всего, никакие они не циркачи, — устало подумала Настя. — Они — нанятые ищейки… Кто же их нанял?»

— Мы где-то виделись? — схитрила она.

— В галерее «Бенефис». — Гостья покосилась на ее лодыжку, туго обмотанную повязкой. — Как ваша нога?

Эти слова поставили точку в сомнениях Рассохиной. Пара — та самая, которая подобрала ее в сквере и доставила сначала в больницу, потом домой. Они знают ее адрес.

— Хромаю… но болит меньше.

— Решили вас проведать, — вступил в разговор Ренат. — Вот сладкое к чаю. Вам нужно пополнять силы.

Он держал в руках коробку конфет и улыбался.

— Вы сбрили бороду? — усмехнулась Настя.

— Она была накладная.

— Вот как? И часто вы меняете внешность?

— Когда возникает нужда.

— Значит, вы следили за мной?

— Не за вами. Признаться, мы не ожидали встретить вас на выставке картин.

— Почему? Я люблю искусство…

— Вас пригласили в галерею «Бенефис», верно?

— Идемте в гостиную, — вздохнула Рассохина. — Мне тяжело стоять.

— Я приготовлю чай, — предложила гостья. — Вы не против?

— Делайте что хотите…

Она молча повернулась и повела Рената в гостиную. Это была комната, обставленная современной мебелью ярких цветов.

— Лара готовит отличный чай, — сообщил он, устраиваясь в кресле.

— Я предпочитаю кофе.

Рассохина выглядела утомленной и растерянной. Она не ожидала визита подозрительной пары. Тем более в такой поздний час. Усталость мешала ей сосредоточиться, в голове мелькали панические мысли. Она боялась вопросов о Беспалом. И этот страх выдал ее.

— Квартира, в которой нашли труп, принадлежит вам? — как бы невзначай обронил Ренат.

— Ка… какой труп?

— Найти владельца жилья проще простого. Существует реестр собственников недвижимости. Не отрицайте очевидного.

— Вы не имеете права меня допрашивать!

Усилием воли она взяла себя в руки и собралась дать достойный отпор визитерам. Мысли к делу не пришьешь. Даже если эта парочка умеет их читать.

— Это не допрос, — рассмеялся Ренат. — Это палочка-выручалочка. Хватайтесь за нее, Настя, пока я вам ее протягиваю. Беспалый убит, следствие может выйти на его связь с Татьяной Бушинской.

— При чем тут я?

— Вы работаете с Бушинским и сдаете квартиру любовнику его жены. Если не следователь, то обманутый супруг уж точно ухватится за этот факт. Тогда сцена на выставке покажется вам невинной шуткой.

— Что вам от меня нужно?

— Подтвердите наши догадки, госпожа Рассохина. Или развейте их…

Глава 39 
Лариса не нашла в шкафчике хорошего чая, а пакетики она не заваривала. Лучше сделать кофе, чем пить бурду. Она не торопилась в гостиную. Пусть Ренат прощупает почву, подготовит хозяйку квартиры к неизбежным признаниям.

На краю кухонного стола примостился ноутбук с потухшим экраном. Выходит, они оторвали Рассохину от работы. Ну-ка, что она редактировала?

Движение мышью, и на мониторе высветился текст. Лариса пробежалась глазами по странице. Не может быть! Продолжение истории Джейн?!

Она забыла о кофе и углубилась в чтение, жадно поглощая страницу за страницей. Голоса, которые доносились из гостиной, стихли, кофе сбежал, но Лариса ничего не замечала, поглощенная чтением…

Майкл кое-что рассказал Джейн об ее отце. Чарльз — не преступник и не шпион. Он действительно был клерком в одной из лондонских компаний, пока не получил наследство от своей тетки. Зажиточная вдова не имела детей и оставила все свое состояние единственному племяннику.

— Вот откуда у него деньги! — с жаром воскликнула девушка. — А я-то думала, что он беглый вор или бандит. Думала, он обокрал английский банк и скрылся.

— В этом смысле он чист.

— Я ненавижу его, кем бы он ни был!.. Он отвратительный, ничтожный человек! Ты не представляешь себе, какое он чудовище! Он… домогался меня!

Признание далось ей нелегко. Джейн залилась краской и замолчала. Майкл был поражен.

— Твой отец приставал к тебе? Твой родной отец?

— Он пытался… Самое ужасное, что мать мне не поверила. Она была на его стороне!

— Боже!.. А сейчас?

— Я выросла и могу постоять за себя. К тому же Чарльз увлекся колдовством… и кажется, потерял ко мне интерес. Надо отдать ему должное, он возился со мной в детстве, но я чуралась его. Любовь, которую он питал ко мне, была… милостью палача к жертве. Он вызывал у меня страх! Он… как бы это сказать…

— Он что-то скрывал, часто уединялся?

— Да! Потому у меня и зародились подозрения… Заброшенный домишко на краю поселка стал его тайным пристанищем. Он прячется, чтобы без помех отправлять свои мерзкие ритуалы. Как вспомню его в красном балахоне, у меня мороз по коже…

Она содрогнулась, а Майкл невольно перевел взгляд на облачение из ярко-красной ткани, которое комкал в руках.

— Красный цвет способствует вызову астральных сущностей, — объяснил он. — Чарльз не палач. Он надевал балахон с другой целью. Полагаю, он склонял тебя к сексу не потому, что он извращенец.

— Да? А кто же он, по-твоему?

— Чарльзу была нужна сексуальная энергия инцеста. Кровосмесительная страсть способствует обретению силы, которая… В общем, он хотел кое-что сделать с твоей помощью. То есть…

— Хотел? — перебила она. — Значит, это в прошлом?

— Наверное, Чарльз решил прибегнуть к другому методу.

Эти слова испугали Джейн. Она отодвинулась от Майкла подальше и спросила:

— Ты… такой же, как он? Тоже колдун? Ты искал его, чтобы…

Она запнулась и обратила на молодого человека пылающий негодованием взор.

— Все не так, как ты думаешь!

— Чарльза кто-то преследует? Он законно получил наследство? Может, он… убил свою тетку и завладел ее имуществом?

— Нет, нет, — заверил Майкл. — Тетка жила в Норвегии и умерла от болезни, когда Чарльз был в Лондоне.

— Тогда почему он покинул Англию и осел в чужой стране?

— Очевидно здесь ему проще осуществить задуманное. Он обращался к высшим силам и получил указания, как действовать. Я уверен, что Чарльз не по своей прихоти поселился в доме твоей матери. Его привела сюда веская причина. Он ищет кое-что важное… и эти поиски определяют его поступки. С некоторых пор Чарльз подчинил свою жизнь одной цели. Должно быть, Англия — не та страна, где можно осуществить эту цель.

— Почему?

— Пока что я строю догадки.

— Чарльз никогда не любил мою мать! Я это чувствовала. И во мне он видел не дочь, а… Он прикидывался, что любит меня, а сам норовил… Тьфу! Противно вспоминать!

Она передернула плечами и отвернулась. Майкл хотел обнять ее, но девушка стряхнула его руку.

— Зачем ты искал моего отца? Только не лги! Я не собираюсь быть марионеткой в твоих руках. Хватит с меня Чарльза с его секретами! Что тебя связывает с ним? Говори.

— Он получил от тетки кое-что поважнее денег и дома…

* * *
В гостиной Рассохина отвечала на вопросы Рената. Запах подгорелого кофе напомнил ему о Ларисе. Чем она там занимается?

— Я не имею отношения к убийству жильца!.. Клянусь!..

— Мне нужны не клятвы, а правда.

Он потягивал носом и косился на дверь. Хозяйка квартиры, казалось, ничего не замечала. В ее глазах застыли страх и безысходность.

— Я же не дура, чтобы убивать человека в квартире, которую я сама сдала ему…

— Кто это сделал, по-вашему?

— Не знаю! Не знаю!

Ренат смотрел на эту привлекательную женщину и представлял ее мотивацию. Ей за тридцать, она не замужем, приглядывается к окружающим ее мужчинам, охотно флиртует с ними. Бушинский для нее — лакомый кусочек, но тот упорно не обращал на нее внимания. Это задевало ее, било по самолюбию. Она терпеть не могла Татьяну Бушинскую за то, что та преуспела в жизни.

Рассохина любит легкие деньги, и это толкает ее на скользкий путь. У нее неуемный темперамент и светлая голова. Отличное сочетание. Но есть люди, которые умудряются свои достоинства обратить в недостатки. Настя как раз из них. Она идет на поводу у страстей, без раздумий бросается в омут. Надеется, что ее интеллект сработает как спасательный круг. Выплывет ли?

Проникнуть в глубину этой женской души, отягощенной грехом алчности и похоти, мешала поднятая со дна муть. Рассохина барахталась, изо всех сил стараясь удержаться на плаву.

Лариса все не появлялась. Уж не наткнулась ли она на что-то важное?

Рассохина истолковала его молчание как недоверие. И заволновалась. Рыльце-то у нее было в пушку. Она решила сделать признание.

— Мне совершенно невыгодна смерть Беспалого! Мы с ним… он…

— Вы намеревались с его помощью заработать денег? — прищурился Ренат. — Я так и думал. Шантаж? Вы посоветовали ему поволочиться за женой Бушинского? А когда он сообщил вам, что лед тронулся, вы передали ему камеру?

— Он был скупым мерзавцем. Тратил чужие денежки на свои нужды без зазрения совести, а для дела жалел рубль из рук выпустить. Мне пришлось купить камеру, чтобы он установил ее в подходящем месте.

— По сути, вы подставили Татьяну.

— Ничего подобного! Будь она порядочной женщиной…

— …не позволила бы себе закрутить служебный роман с молодым актером?

— Она сама виновата! Гена ее ни к чему не принуждал. Они развлекались прямо в ее кабинете. В бухгалтерии! Вероятность того, что их застукают, возбуждала Татьяну. Она не устояла перед красивым мальчиком, бросила ему под ноги свое семейное благополучие. Отчасти я ее понимаю. Ей было скучно, она искала приключений. Молодой честолюбивый провинциал вполне подходил на роль любовника обеспеченной зрелой дамы.

— Вы сами были не прочь переспать с ним?

— Ну и что? — усмехнулась Рассохина. — Я не связана узами брака, он тоже.

Ренат представил, как Рассохина с покойным квартирантом занимаются сексом. Так эта амбициозная женщина мстила сопернице и одновременно удовлетворяла свою чувственность.

— Теперь Беспалый мертв, и шантаж накрылся. Курочка не успела снести золотое яичко. Вернее, петушок.

— Петухи яиц не несут! — отрезала Настя.

— Где покойный хранил отснятый материал?

— Он мне не докладывал.

— Вы друг другу не доверяли?

— Можно и так сказать. Я постоянно ждала от Гены подвоха, пыталась его контролировать. Он протестовал, брыкался. Скользкий был тип! Признаюсь, после его смерти я искала записи с камеры наблюдения. Осмотрела всю квартиру, каждый уголок. Гена оказался хитрее, чем я полагала. Он держал компромат в другом месте. Где? Попробуйте угадать!

Ренат уже попробовал. Похоже, актер прятал флешку с записями в театральной гримерке. Сунул в укромное местечко, известное только ему.

— Теперь это теряет смысл.

— Верно, — вздохнула она. — Гену убили, и этот факт многое меняет.

— Как вы узнали об убийстве?

Рассохина подняла на Рената глаза и встретила холодный пронизывающий взгляд. «Он меня испытывает, — сообразила она. — Проверяет на вшивость. Солгу я или скажу правду?»

Она сопротивлялась его взгляду совсем недолго. Какая разница, кто этот человек и чьи интересы он представляет? У нее нет выбора. Ее загнали в угол!

— Вы мне обещаете… конфиденциальность?

— В разумных переделах. Если вы будете откровенны со мной, я постараюсь, чтобы у вас не возникло проблем.

— Хотелось бы верить…

— У нас мало времени. Не тяните.

— Ладно, я… в общем, в тот вечер… мы с Геной должны были встретиться на квартире. Я предварительно позвонила…

— Назначили свидание? — ухмыльнулся Ренат.

— Ну да… Он сказал, что будет свободен. Я пришла, открыла дверь своим ключом и… Гена был уже мертв!

— Значит, дверь была закрыта?

— Обычно она захлопывается. Внутренняя защелка сломана, и Гена не закрывался изнутри. Он собирался менять замок, но…

— Тем вечером он ждал вас?

Настя кивнула.

— Когда я его увидела… ужасно испугалась!.. Не помню, как выскочила из квартиры, как оказалась на улице. У меня земля горела под ногами!.. Я была в шоке. Потом немного успокоилась и решила взять отгулы. У меня накопилось несколько. Я не знала, как быть, что думать… и поехала в Трошино. Там я всё рассказала Ступникову.

— Это была ваша общая идея — шантажировать жену Бушинского?

К чести Рассохиной, она не стала обвинять любовника.

— Аркадий отказался принимать участие в этой афере…

— Он не любит своего хозяина?

— А кто их любит? Назовите хоть одного человека, который доволен своим боссом! У нас с Бушинским час от часу тоже возникали трения. Про скандал в галерее «Бенефис» вам известно. Что еще добавить? Когда Ступников порекомендовал мне устроиться в журнал «Бальзаковский возраст», он предупредил, что у издателя вздорный характер.

— Вас это не остановило?

— Мне была нужна работа. Зарплату Бушинский предложил хорошую, а прочее меня в тот момент не волновало.

— Значит, с Татьяной вы познакомились через ее мужа?

— Да… на фуршете по поводу годовщины журнала.

— И между вами пробежала искра неприязни?

— Мне нравился Бушинский, а его жена автоматически стала соперницей. Разве это не естественно?

— Спорный вопрос. Вы говорите о боссе в прошедшем времени: «нравился». Что-то изменилось?

— Теперь я его боюсь…

Глава 40 
Лариса переступила порог гостиной со словами:

— А вот и кофе!

Она держала в руках поднос, на котором белели кофейник и чашки. Рассохина обрадовалась паузе, встала и на правах хозяйки открыла принесенную гостями коробку с конфетами.

— Угощайтесь…

В ее голове царил сумбур. Эти двое оказались на выставке не случайно, они следили за ней! И явились, чтобы выудить у нее информацию. Неужели их нанял Бушинский? Она ничего не понимала.

— Я кое-что обнаружила в вашем компьютере, — призналась Лариса. — И не смогла удержаться, начала читать, увлеклась и забыла про кофе. Пришлось варить вторую порцию.

— Вы любопытны и бесцеремонны. Ваша честность граничит с наглостью.

Рассохина стояла, выпрямившись и недовольно глядя на гостью. Она была одета по-домашнему, в просторное платье с глубоким вырезом. Роскошные полукружья ее грудей, тронутые загаром, выглядели очень эффектно. На шее — нитка простеньких бус из бирюзы. Удачное сочетание голубого цвета с ее медной шевелюрой. Она знала себе цену, но сейчас ей было не до кокетства.

— Это вы пишете под именем Джейн Рейли?

— С чего вы взяли? — оторопела Настя. — Я редактор и беру работу на дом. Это не преступление, надеюсь?

— О чем вы? — вмешался Ренат.

— Я готовлю текст для публикации в следующем номере журнала, — объяснила женщина. — Кстати говоря, будь я автором этой прозы, она выглядела бы иначе. Я намекала Бушинскому, что автору не хватает мастерства, но он не желает меня слушать. Он просто помешался на этой Джейн Рейли! И сцена, которую вы наблюдали на выставке, тому подтверждение. Я до сих пор не пришла в себя! Самсон Карлович вел себя неадекватно. Он перешел все границы…

— Джейн Рейли — это псевдоним?

— Откуда мне знать? Может, да, может, нет. Рукопись пришла по электронной почте. Кто ее отослал, неизвестно. Автор отказался от гонорара, поэтому договор не заключали. Если вам интересно мое мнение — сюжет никудышный, герои странные, стиль отсутствует. А издатель в восторге! Чем это объяснить?

— Только тем, что он и есть автор! — заключил Ренат.

Рассохина застыла с открытым ртом. Судя по реакции, такая мысль не приходила ей в голову.

— Вряд ли, — опомнившись, выдавила она. — Я редактировала рассказы Бушинского, они довольно приличные. Не гениальные, но добротные.

— Допустим, он нарочно исказил свою манеру писать до неузнаваемости, чтобы ввести вас в заблуждение.

— Зачем? Кому это нужно? Тема для повести выбрана неудачная. Перипетии в семье провинциальной училки и чокнутого британца! Всё притянуто за уши. Заброшенный домик на краю поселка, колдовские обряды, английский жених, который отыскал своего соотечественника, чтобы ограбить, и при этом просит помощи у его дочери. Абсурд! Домохозяйки, которые читают журнал, в недоумении. Моя бы воля, эти бездарные «Записки» никогда не вышли бы в свет. Но хозяин — барин. Он финансирует журнал ради удовольствия, а не ради прибыли. Это у него что-то вроде хобби.

Рассохина принялась разливать кофе по чашкам. Кофейник подрагивал в ее руках, на что обратил внимание Ренат.

— Наша беседа вам не по вкусу?

— А вы бы на моем месте радовались? В моей квартире убили человека, и я попадаю под подозрение — раз! Мой босс чуть не пристрелил меня — два!

— Денег от шантажа вы не получите — три! — добавила Лариса. — Позвольте спросить, какой совет дал вам Ступников? Вы же за этим ездили в Трошино?

— Он не сказал ничего вразумительного. Вероятно, испугался и предал меня. Не хочет мараться. Ну и черт с ним! Как-нибудь выпутаюсь…

— А если нет?

Рассохина сникла и пригорюнилась. В такую переделку ей еще попадать не доводилось.

— Бушинский меня уволит, как пить дать. После скандала он не захочет меня видеть. Извиняться он не будет, а дальнейшее сотрудничество в таких условиях невозможно. Я пыталась с ним поговорить, звонила… но он не берет трубку. И в офисе его нет.

— Он уехал на дачу в Трошино, — сообщил Ренат.

— На дачу!.. — усмехнулась она. — Это настоящее загородное поместье! Дом на берегу реки, теннисный корт, сад. Хотела бы я иметь такую дачу!

— Значит, Джейн Рейли — не вы?

— Нет. С какой стати мне заниматься мистификацией?

— Чтобы завоевать симпатию Бушинского, влюбить его в себя.

— Вы шутите? Глупее способа не придумаешь. Рано или поздно пришлось бы открыться, и что тогда?

— Глупость порой срабатывает, — заметил Ренат. — В ложь верят охотнее, чем в правду.

Рассохина глотала остывший кофе, ее ум анализировал услышанное.

— В чем-то вы правы, — заключила она. — Эта неведомая Джейн будто околдовала его, напустила какие-то чары. Когда речь заходит о ней, Бушинский становится невменяемым. Но… разве существует гипнотическое воздействие через литературный текст? Я ничего подобного не чувствую, когда правлю рукопись.

— Всё зависит от внутренних раздражителей. Вас этот текст не затронул, в отличие от вашего босса.

Редакторша молча потянулась за конфетой. Это давало ей передышку. Она жевала, а ее взгляд блуждал от предмета к предмету.

— Вернемся к выставке, — огорошил ее Ренат. — Вы не случайно оказались в галерее «Бенефис».

— Я должна была встретиться с одним человеком…

— С кем же, позвольте узнать?

Она колебалась, говорить или нет…

* * * Деревня Трошино
Ступников наблюдал и ждал. Как поведет себя Бушинский? Что предпримет? Тот заметно нервничал, прикрываясь напускным спокойствием.

— По-моему, тебе пора заявить в полицию о пропаже жены, — посоветовал управляющий. — В подвале мы все зачистили, кушетку, на которой лежало тело, сожгли.

— Надо возвращаться в Москву. Если подать в розыск здесь, местные пинкертоны первым делом обшарят дом. Ты уверен, что не осталось никаких улик?

— Я ни в чем не уверен. Думаю, ты прав. Здешние сыщики звезд с неба не хватают, но… выловленные в реке трупы обязательно проверят. Хоть мы и привязали к ногам груз…

Бушинского передернуло.

— Замолчи!

Его преследовала мысль, что он выполнил обещание, данное Джейн. Избавился от Татьяны. Как это произошло, не важно. Главное, он свободен.

Скандал с Рассохиной отступил в его сознании на второй план. Смерть жены вытеснила конфликт с редакторшей. Джейн снова завладела его душой, он все глубже погружался в сладостную мечту о встрече, игнорируя логику событий. Настя злобно подшутила над ним, а он поддался на ее уловку. Какая из нее Джейн? У той — все другое: фигура, волосы, черты лица, манеры. Рассохина против нее — простушка. Джейн оскорбится, когда узнает, что он обознался…

— Я пересчитал кухонные ножи, — заявил Ступников. — Одного не хватает. Как раз того, которым… В общем, хорошо, что мы его утопили отдельно от тела. Теперь трудно будет доказать, что орудием убийства послужил недостающий нож из набора. Ты меня слышишь?

Бушинскому казалось, страшное событие случилось не с ним, не в его доме, не с его женой. Это какое-то наваждение, сродни тому, что он испытал в гостиничном номере с Алиной. Он смотрел на управляющего и едва сдерживался, чтобы не накричать на него.

— Получается, убийца воспользовался нашим ножом, — бубнил тот. — Он взял его в кухне. Он знал, что в кухне есть ножи…

— Боже мой, Аркадий!.. В каждой кухне есть ножи! Об этом всем известно! Прекрати, умоляю!..

— Значит, он бывал здесь…

— Ты считаешь, это я? Говори прямо! Я взял кухонный нож… спустился в подвал и зарезал свою жену. Так?

— Ну… Убийца застал ее врасплох. Она задремала, отвернувшись к стене… а он двигался осторожно и бесшумно…

— Что Татьяна делала в кладовой? — не выдержал Бушинский. — Ей что, комнат в доме было мало? Какого черта она улеглась спать в подвале?

В глазах Ступникова мелькнуло замешательство. Это был скользкий момент, который нелегко объяснить.

— Разве не ты ее там спрятал?

— От кого?! От кого мне прятать собственную жену в собственном доме?!!

— Значит, ты ее запер. А потом…

— Хватит нести околесицу, Аркадий. Я устал.

— Ты все предусмотрел. Ты всегда умел продумывать комбинации на много ходов вперед…

— Я убью тебя! Ты меня доведешь! Убью!

Бушинский вскочил и бросился с кулаками на управляющего…

Глава 41  Москва
— Вы все равно не поверите, — покачала головой Рассохина.

Медная прядь упала ей на лоб, и она поправила волосы привычным жестом. Там самым, который узнал Бушинский.

— Он сам позвонил мне и… пригласил на выставку. Я очень удивилась! И в то же время обрадовалась.

— Кто это был, Настя? Кто — «он»?

Лариса догадывалась, каким будет ответ. Содержание рукописи крутилось у нее в голове. Она пыталась связать историю Джейн с Рассохиной, найти зацепки, которые позволят раскрыть смысл обмана.

— Самсон Карлович.

— Что-о? — брови Рената поползли вверх.

— Я же говорила, не поверите. Его звонок был для меня полной неожиданностью! Но я сразу же согласилась.

— Это точно был Бушинский? Вы узнали его голос?

— Он назвался. А голос… Я не прислушивалась. Голос как голос…

— От радости у вас захватило дух, — прокомментировала Лариса. — Наконец-то лед тронулся, и неприступный босс назначил вам свидание.

— Примерно так. Я обиделась на Ступникова и решила порвать с ним, — вздохнула Настя. — Приглашение Бушинского оказалось кстати. Я не предполагала, к чему это приведет…

— Раньше он куда-нибудь приглашал вас?

— Только на презентации журнала и фуршеты по поводу годовщины издания. Но туда он обычно брал с собой жену…

— …поэтому флиртовать с ним вы не решались.

— На глазах у Татьяны? Нет, конечно. Я себе не враг. Когда мы с Бушинским встречались по работе, я пыталась кокетничать, но он оставался совершенно равнодушным, — горько усмехнулась Рассохина. — Признаться, меня поразило его приглашение. Но я, ни секунды не медля, пообещала прийти.

— Вам не показался странным тот телефонный звонок?

— Странным?.. Немного… На линии были помехи. В общем, я не очень отчетливо слышала.

— Однако уловили суть предложения?

— В общем, да. Истолковать слова Бушинского иначе было трудно.

— Он попросил вас надеть красное платье и шляпку с вуалью?

— Да. Сказал, что я должна спрятать лицо. Дескать, другим не обязательно видеть нас вместе.

— Вас это не насторожило?

— Наоборот. В его просьбе была какая-то романтика. Мужчина впервые приглашал меня на тайную встречу. Красное платье у меня есть, а шляпки не оказалось. Я решила приколоть одну вуаль. Когда Бушинский вошел в зал, я сделала вид, что рассматриваю картины. Хотела, чтобы он первый подошел…

— Как вы можете объяснить его выходку? Он при всех кричал на вас, распускал руки. Потом потащил к машине.

— Я такого не ожидала. Он будто с цепи сорвался. Глаза бешеные, лицо перекосилось от ярости. Ужас!.. Не представляю, что с ним случилось! Обрушился на меня с обвинениями… Я жутко испугалась! Решила, что он каким-то образом узнал о…

Она запнулась и отвела глаза.

— О том, что вы свели Беспалого с Татьяной? — подсказал Ренат. — Чтобы потом с помощью шантажа вынудить ее платить за молчание?

— Я только посоветовала Гене поухаживать за бухгалтершей. Они сами спелись.

— Значит, Бушинский хотел пристрелить вас за это?

— Сначала я так подумала. Но когда он кричал про Джейн, я засомневалась… Он говорил, как безумный, и выглядел безумцем… Позже, после больницы я опомнилась, отошла от потрясения и стала размышлять. Из-за чего он на меня напустился? Что на него нашло?

— И каков ваш вывод?

Рассохина развела руками, уронила их на колени.

— Ума не приложу. Я звонила ему, хотела выяснить, в чем дело. Он не брал трубку. Я пыталась связаться с ним через его секретаршу, но без толку. Девица заявила, что Бушинский уехал отдыхать и в ближайшие дни в офисе его не будет. Наверное, он велел ей так говорить. Я в отчаянии!..

* * *
От Рассохиной они отправились в офис Бушинского. Познакомиться с секретаршей и вызвать ее на откровенность.

— Вряд ли она по доброй воле все выложит, — сказал Ренат. — Придется самим прощупывать, что у нее на уме.

— Это даже лучше.

Он сел за руль внедорожника. Лариса расположилась на заднем сиденье и включила ноутбук, чтобы по пути проверить свои догадки. Она открыла сайт «Миражи».

Онлайн-игра была в разгаре. Круизный лайнер с мифическим названием «Арго» приобретал популярность. На борту появились новые пассажиры. Молодой мускулистый красавец и черноволосая женщина, похожая на колдунью, завладели золотым руном и тайно везли его в своем багаже.

— Ясон и Медея, — отметила Лариса. — Реликвия уже у них. Теперь их задача — избежать разоблачения и унести ноги от преследователей. А таковых хватает. Тот, кого они обокрали, пустился в погоню. И на самом лайнере есть желающие поживиться чужой добычей.

Ренат повернулся и спросил:

— Ты серьезно?

— Какая-то часть игры идет в виртуальном пространстве, какая-то — рядом с нами. Совсем рядом. Мужчина и женщина тайно везут реликвию в своем багаже! — подчеркнула Лариса. — У тебя возникла ассоциация?

— Джейн и Майкл Рейли?

— Только не герои рукописи, а капитан торгового парусника и его жена — из наших видйний.

— Понял, не дурак.

— Надеюсь, этот комфортабельный «Арго» не постигнет участь «Септимуса»?

Ренат молчал, перестраиваясь из одного ряда в другой. Он вдруг подумал, что жизнь очень похожа на многорядье. В любой момент можно попасть на соседнюю полосу, и тогда…

— Рассохина на Медею не тянет, — заключил он.

— Татьяна Бушинская — тем более, — отозвалась Лариса.

Едва она упомянула Татьяну, как все вокруг заволокла мутная пелена. Тело объял холод, а ноги стали неподвижно-тяжелыми.

— Сдается мне… ее нет в живых. Я вижу мутную воду… илистое дно… К ногам привязан груз… Ее утопили! Хотя нет… не совсем…

— Один раз ее уже топили в ванне.

— Это точно не ванна. Я вижу не только воду… Есть еще железо!.. Нож!.. Но тело лежит на дне реки… Все мелькает, путается…

Ренат сосредоточился на дорожном движении. Стоит ему отвлечься, и его потянет на дно вслед за утопленницей. Так и до аварии недалеко.

— Мы на месте! — сообщил он, притормаживая у офиса компании Бушинского.

Лариса выключила ноутбук, всё еще ощущая смертельный холод. Она шла к двери на ватных ногах.

— Бушинский не давал добро на встречу с его секретаршей, — заметил Ренат, пропуская ее вперед.

— А мы не обязаны спрашивать у него разрешения.

Алина оказалась высокой стройной девушкой с тщательно накрашенным лицом и большими стеклянными глазами. Она недовольно уставилась на посетителей.

— Нам нужен Самсон Карлович.

— Его нет!

— Мы подождем. — Ренат без приглашения уселся на мягкий стул у стены, Лариса поступила так же.

— Самсон Карлович в отпуске.

— Не страшно, — усмехнулась Лариса. — Нам спешить некуда.

— Вы что, собираетесь… здесь его ждать? — поразилась девушка. — В приемной?

— А где же еще? Мы издалека приехали, города не знаем, остановиться негде. Денег на гостиницу нам не выделили. Здесь и подождем.

— Вы… в своем уме?

Алина при всей ограниченности своего интеллекта сообразила, что для нищих провинциалов визитеры выглядят слишком хорошо и ведут себя чересчур уверенно. Она прикинула, сколько стоит модное платье женщины, и предупредила:

— Я попрошу охрану выставить вас за дверь.

Ее голос был звонким, как колокольчик. Пухлые губки презрительно скривились.

— Попробуй, — грубо парировал Ренат и осклабился. — Боюсь, твой шеф выбросит за дверь тебя, когда узнает.

— Что? Что он узнает?

— Как плохо ты обращаешься с его друзьями!

Лариса, улыбаясь, наблюдала за их перепалкой. Пока она не видела смысла вмешиваться. Внутренний мир Алины был пуст и звонок, как ее испуганный голосок. Девушка оробела перед напором Рената. Он выбрал правильную манеру поведения.

— Ты ведь имеешь виды на шефа? — продолжил он атаку на секретаршу. — Тогда не зли его!

Алина судорожно сглотнула, ее и без того узкое личико вытянулось. Если бы не толстый слой румян на щеках, она стала бы белее снега.

— Кто вы такие?

— Я же сказал, друзья Самсона. Сделай-ка нам кофейку, подруга. И гляди, не подмешай туда яду.

Девушка смешалась. Она вспомнила злополучный поход в ресторан, странную гостиницу, кошмарную ночь в номере, и у нее затряслись поджилки. Неужели начинается приступ?

Она постаралась взять себя в руки, состроила жалкое подобие улыбки. Такая перемена заинтересовала Ларису.

— Тебе помочь?

— Нет, нет… — смутилась секретарша. — Я сама. Я… всё сделаю. Извините…

Она вышла из-за своего рабочего стола, пошатнулась и бочком скользнула в комнатку, где стояла автоматическая кофеварка. Было слышно, как она наливает воду, звенит чашками. Хлопнула дверца шкафчика, раздался тяжелый вздох.

— По-моему, ты переборщил, — шепнула Лариса своему спутнику.

— А по-моему, в самый раз! Я вышиб ее из образа, который она надевает перед посетителями. Это отличный способ увидеть ее истинное лицо. Девица трясется от страха!

— Зачем ты сказал про яд?

— С той же целью.

— Автор рукописи — не она, — покачала головой Лариса. — У нее ума не хватит даже на такой сюжет. Эта барышня не любит читать и тем более писать. Типичная блондинка! Ей бы не пришел в голову литературный розыгрыш.

Ренат кивком головы указал на полупустую коробку с конфетами на столе секретарши.

— Зато она обожает сладкое. Странно. Обычно подобные девицы сидят на диете.

Алина готовила кофе и боролась с дурнотой. На нее накатила волна жара. Ощущение, что у нее пол проваливается под ногами, заставило ее опуститься на стул. Она судорожно дышала, прислушиваясь к своему состоянию. Только бы не хлопнуться в обморок!..

Между тем Лариса встала, на цыпочках подкралась к двери в кабинет Бушинского и осторожно потянула за ручку. Первое, что бросилось ей в глаза, был гарпун на стене…

Глава 42  Деревня Трошино
— Я бы на твоем месте проспался, — обронил Ступников, провожая хозяина до машины. — Ты пьян, Самсон. Опасно ехать ночью по трассе, накачавшись водкой.

— Думаешь, разобьюсь? Не дождешься! — помахал рукой тот. — Пьяный я вожу лучше, чем трезвый. Куражу больше!

— Может, останешься до утра? Не дай бог, уснешь за рулем.

— Я, братец, не сплю. Жена не дает. Стоит закрыть глаза, она тут как тут. Мокрая вся, синяя, с раной на шее. Плачет…

— Тьфу на тебя! — вспылил управляющий. — Невинно убиенные сразу в рай попадают. Так что Татьяна твоя уже на небесах.

— Кто «невинный», по-твоему? Моя супруга-изменница? — Бушинский погрозил ему пальцем и добавил: — Смотри, Аркаша, держи рот закрытым. Теперь смерть Кощеева — у тебя на языке!

— Это ты-то — Кощей?

— Получается, я. Либо ты. Кто-то из нас двоих Татьяну убил. Но мотив был только у меня, в этом ты прав. И горничная твои слова подтвердила. Ночевал ты у нее!.. Почему я ни черта не помню?! А все-таки… гложут меня сомнения…

— Чем хочешь поклянусь, что не причастен к ее смерти, — ударил себя в грудь Ступников. — Если бы я это сделал, то сразу убрал бы труп. Зачем тело в кладовой держать, собак дразнить? Слыхал, как они выли? А когда мы с реки вернулись, ротвейлеры ни звука не издали. Покойник со двора, собаки угомонились.

— Бес меня попутал? Или я свихнулся из-за бабы?! Провал какой-то, тьма кромешная в душе. В любом случае молчи, Аркаша. Я в долгу не останусь, ты меня знаешь.

— Какие между нами счеты?

Каждый из них нес собственную ношу. Ступников — свою, Бушинский — свою. Каждый недоговаривал.

Управляющий скрыл, что приютил Татьяну и спрятал ее в подвале. Этот факт мог погубить его, склонить чашу весов в пользу хозяина.

Бушинский не признался, что всегда жил с ощущением какой-то смутной вины, неосознанного греха. Возможно, он предчувствовал эту драму. Его совесть была нечиста, а он толком не знал, где оступился. Как произошло, что на него свалился груз ответственности, которую он не постигал до конца? Откуда к нему пришла Джейн? Что это — дар судьбы или проклятие дьявола? Он обещал ей убить жену и, видимо, исполнил обещание. Но каким образом? Когда?.. В любом случае он не просто в долгу у Ступникова, он зависит от него. Не убивать же еще и управляющего?! Инстинкт самосохранения нашептывал ему, что нельзя оставлять в живых опасного свидетеля.

— Надеюсь, ты меня не предашь? — нахмурился он.

— Что ты, Самсон? Будь уверен, я не подведу.

Пустые слова. Взаимное недоверие. Подозрительность в глазах. Черная кошка пробежала между ними намного раньше, а теперь у них есть реальный повод бояться и ненавидеть друг друга.

Синяя «Хонда» в лунном свете казалась черной. Бушинский открыл дверцу, но не садился в машину, словно ждал чего-то. Чуда, которое развеет тучи и облегчит душу. Только чудес наяву не бывает.

Ступников был недоволен собой. Всё пошло не так. Они с Бушинским стали сообщниками. Начнется следствие, и куда кривая выведет, неизвестно.

«Пусть менты сначала тело найдут, — раздраженно думал он. — Пусть докажут, кто Татьяну жизни лишил, где это случилось. Пусть орудие убийства отыщут. Эта задачка им не по зубам. Концы надежно упрятаны!»

— Ладно, поехал…

Бушинский сел за руль, включил зажигание и медленно, тихо выехал за ворота. Вокруг всё спало. Ни огонька, ни позднего прохожего. За поворотом — пара недостроенных коттеджей, дальше тянется лес. Над лесом — яркий месяц.

Мягко шуршат колеса. На сердце камень лежит. А в голове крутится дурацкая считалка: «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать, буду бить…»

Завтра надо идти в отделение, нести заяву о пропаже жены. Что говорить? Куда глаза девать? Как себя вести, чтобы не вызывать подозрений? Впрочем, мужа всегда подозревают и проверяют.

— Пусть проверяют, — процедил он, прибавляя газу. — Нет тела, нет дела!.. Утром позвоню адвокату, тот подстрахует…

* * * Москва
— В кабинете Бушинского висит гарпун! Поразительно!

— Секретарша же объяснила, что ее шеф помешан на рыбалке. И фотки на его столе о том говорят.

— Гарпун! — повторила Лариса. — Я дверь открыла, а там… Люди картины на стены вешают, а Бушинский — гарпун над своим рабочим местом водрузил.

— Ты текст с ноутбука Рассохиной на флешку сбросила?

— А то!

— Расскажи в двух словах, что успела прочитать.

— Да погоди ты… Дай с гарпуном разобраться.

— Обычная штуковина в виде копья на веревке, — пояснил Ренат. — Для охоты на крупных морских животных. Я у дайверов гарпуны видел, это не такая уж редкость. Чего ты прицепилась? Бушинский — заядлый рыбак. Может, еще увлекается подводным плаванием.

— Алина об этом не говорила.

— По-твоему, она посвящена во все подробности личной жизни Бушинского?

— Странная она какая-то… Пошла варить кофе и пропала. Я к ней заглянула, а она сидит на стуле в полнейшей прострации. Будто «колес» наглоталась.

— Я на нее наехал, вот она и расстроилась.

— Она не одна там была…

— Где? В подсобке? Я никого не видел.

Они сидели в машине, припаркованной у офиса. Алина смотрела на них из окна приемной. Визитеры ей не понравились. Нагрубили, пристали с глупыми вопросами. Не увлекается ли она литературой? Не пробовала ли писать? Да она в школе больше всего ненавидела сочинения! И сейчас каждое слово в документах проверяет, чтобы ошибок не было. За ошибки Бушинский ее отчитывает.

Морок, который нахлынул на нее в подсобке, постепенно рассеялся, и она воспрянула духом. Посетители перестали казаться ей монстрами, она выпила с ними чашечку кофе и осмелела. Предложила перекантоваться до понедельника в гостинице, нашла в Интернете несколько адресов. «Друзья» шефа неожиданно согласились.

Алина не скрывала радости, выпроваживая их из приемной. Может, это и правда — знакомые Самсона Карловича? Чем черт не шутит?

Когда они сели в машину, Алина вытаращила глаза от удивления и похвалила себя за лояльность. Белый джип стоит кучу бабла. Эти провинциалы не так просты.

— Она на нас смотрит, — сказала Лариса, не поднимая головы.

Взгляд ощущался почти физически, тяжелый и недобрый. Слишком гнетущий для недалекой секретарши.

— Стекла тонированные. Нас не видно.

— На столике в приемной лежит несколько номеров «Бальзаковского возраста». Видел? Алина к ним не прикасалась.

— Ты по отпечаткам пальцев это поняла? — пошутил Ренат.

— По ее внутреннему состоянию. Похоже, они с Рассохиной — соперницы.

— Алина моложе…

— А Рассохина — умнее! В любви ум играет не последнюю роль.

— Мужчины любят глазами.

— Вернер поставил бы тебе двойку. Мужчины хотят глазами, а любят… — она повела в воздухе руками, словно любовь не вписывалась в рамки словесных определений.

— Мы говорим о разных вещах, — кивнул Ренат.

Тем временем Алина отошла от окна и задумалась. Волна жара прокатилась по ее телу, она покачнулась и прислонилась к стене. Ну вот, опять! Предметы вокруг расплывались, цветовые пятна наслаивались друг на друга. В глазах потемнело. Глухой и вязкий мрак поглотил ее…

Она очнулась в метро. Полупустой вагон нырнул в туннель, Алина вздрогнула и посмотрела на наручные часики. Ее знобило, движения были замедлены, реакция запоздалая. Она тупо уставилась на циферблат, пока до нее не дошло, который час. Половина десятого! Она не задерживалась на работе так долго.

Сигнал сотового заставил ее полезть в сумочку. Она не узнавала голоса и не могла сообразить, кто с ней говорит…

Глава 43 
В полиции Бушинского выслушали, неохотно приняли у него заявление. Ему пришлось отвечать на вопросы.

— Какие у вас отношения с женой?

— Хорошие, — солгал он.

— Вы ссорились в последнее время?

Он вспомнил о теще, которая может дать показания, и решил быть объективным.

— Случалось. Когда люди живут в браке, им редко удается избегать конфликтов. Мы с Татьяной — не исключение. Но громких скандалов у нас не было, если вы об этом. Соседи и знакомые подтвердят.

Полицейский морщился. От респектабельного господина несло перегаром. Хоть тот и жевал мятную жвачку, перебить спиртной запах изо рта не удалось.

— Вы много выпили накануне?

— Пил, не отрицаю, — признался заявитель. — Боролся со стрессом. Не таблетки же глотать?

— У вас есть любовница?

— Нет.

Это была правда, но Бушинский отчего-то смутился. Как будто ему стало неловко перед Джейн. Но ведь она ему — не любовница! Он даже ни разу к ней не прикасался…

— Вы меня не слушаете, — заметил полицейский.

— А!.. Простите… Я беспокоюсь за жену, места себе не нахожу. Не спал всю ночь… Ужасно болит голова!

Он с горестной миной приложил руку к сердцу. Сердце у него действительно ныло, на душе кошки скребли.

— Жена вам изменяла?

— Мне об этом ничего не известно.

— Значит, вы не исключаете такого варианта?

— Нет, — вздохнул Бушинский. — А вы уверены в своей супруге на все сто?

Полицейский промолчал, сердито постукивая рукой по столу. На его безымянном пальце поблескивало обручальное кольцо. Он не завтракал, ему хотелось курить, а этот надутый индюк отнимал у него драгоценное время. Мысль о жене не прибавила ему энтузиазма. Нынешним утром они поругались. Жена возмущалась, что он сутками торчит на работе, он упрекал ее в расточительности. До зарплаты еще неделя, а на карточке остались гроши.

— Я понял. Будем искать. Начнем с больниц и моргов.

— С моргов?..

— А вы как думали? Придется ходить, смотреть на неопознанные трупы. Занятие малоприятное!.. У вас нервы крепкие?

— Не жалуюсь…

— Документы ваша супруга взяла с собой?

— Да… по крайней мере, ее паспорта я дома не нашел…

— Могла она уехать куда-нибудь? Например, на отдых?

— Без моего ведома? — Бушинский пожал плечами. — В принципе, могла. Работой она не дорожит, поэтому не боится увольнения. Я не деспот! Татьяна — свободная женщина… и вольна распоряжаться собой. Но до сих пор она никуда не уезжала, не поставив меня в известность. К тому же я обнаружил в ванной ее телефон, он был неисправен. Видимо, упал в воду и намок. Я не могу с ней связаться!

Диалог с полицейским казался долгим и бестолковым. Бушинский с трудом выдержал. Он вышел на улицу измученный, глаза резало от яркого солнечного света, голова раскалывалась. Пошатываясь, он добрался до скамейки и сел. Он загубил свою жизнь из-за Джейн. Если бы не она…

Бушинский застонал и выругался. Ему казалось, что всё повторяется, идет по кругу. Но что — «всё»? На донышке его сознания шевелились мысли, которые он гнал от себя. Джейн звала его за собой в ледяную мглу…

Бушинского сковал ужас. Он сходит с ума, это ясно. Давно сошел. Так давно, что потерял счет годам. Еще будучи ребенком он подспудно ощущал груз вины, которая увлекала его в пропасть…

— Боже мой! — шептал он, вспоминая тяжесть мертвого тела и всплеск темной воды, которая поглотила его жену. — Боже мой!.. До чего я докатился!..

Он долго приходил в себя, прежде чем смог добраться до офиса. Там его встретила растерянная Алина. Бушинский попросил ее сделать чай покрепче и закрылся в кабинете. Они оба боролись, каждый со своей тенью.

— Ваш чай, Самсон Карлович…

— Моя жена пропала, — без всякого выражения сказал он, не ожидая от секретарши ни понимания, ни сочувствия. — Ушла из дому и не вернулась.

— Вы… заявили в полицию?

— Да, сегодня…

— Она найдется!.. Вот увидите!.. Она обязательно найдется!

— Выйди…

* * *
Лариса увлеклась онлайн-игрой. Главные персонажи — Медея и Ясон — оберегали золотое руно от посягательств других пассажиров лайнера. Медея отравила частного детектива, нанятого богатым любителем древностей, который охотился за мистическим артефактом. На судне появился комиссар полиции, который вел расследование.

Ясону наскучило затянувшееся путешествие и он волочился за молодой девицей. Почти как в мифе.

— Интересно? — с сарказмом осведомился Ренат.

— Очень.

— Пока ты сидишь за ноутбуком, в жизни нашего клиента разыгрывается настоящая драма. Он мне звонил только что.

— Вернулся из загородного дома? — не отрываясь от игры, спросила Лариса.

— Угу. И сразу обратился в полицию по поводу пропажи жены. Она так и не объявилась.

— Татьяна Бушинская мертва. Ее тело лежит на дне реки. Тебе это известно.

— Мы послали человека в Трошино, догадываясь, что там произойдет убийство. Как теперь быть?

— Мы не могли этого предотвратить! — бросила Лариса. — За ним тянется хвост…

— Какой еще хвост?

— Карма. Вместо того чтобы мешать мне, перечитай текст на флешке.

— Я читал.

— Прочитай еще раз. Особенно концовку.

— Потом… Я думаю!

Вернер осуждал «думание» как бесполезную трату времени. Он советовал пользоваться не столько умом, сколько наитием. Некоторые его наставления было нелегко осуществить.

Ренат ходил по залу для медитаций туда и сюда. Тень Вернера скользила за ним следом. В курильнице дымились сандаловые угли. Гуру посмеивался и подначивал своих бывших подопечных: «Ну что, ребятишки, вляпались? Клиента погубите и сами увязнете! Сдавайтесь!»

— Вот вам! — Ренат помахал в воздухе кукишем.

«Вы слишком далеко зашли, — не унимался гуру. — На вашей совести два трупа. Неупокоенные души любовников жаждут возмездия!»

— Беспалый сам виноват. Не надо было шантажом заниматься.

«Лукавишь, дружище. Шантаж тут ни при чем. Погибший актер не успел пустить в ход добытый компромат. Он умер прежде, чем решился потребовать у любовницы деньги за молчание!»

Эта реплика задела Рената за живое. Он думал так же, но в устах Вернера замечание звучало обидно. Впрочем, какие «уста»? Разговор с Вернером происходил в его воображении. И тень гуру была вызвана тем же воображением.

«Татьяна Бушинская погибла по вашей вине, — подлил масла в огонь воображаемый Вернер. — Вы прошляпили убийцу! После смерти актера было естественно предположить, что следующей будет она. Фактически вы обрекли женщину на смерть. Грубый просчет, полная некомпетентность! Мне стыдно за вас!»

— Идите к дьяволу, Вернер!

«Я никогда не отказывался от приятной компании», — захихикал тот.

В виртуальный диалог мужчин вклинилась Лариса с восклицанием:

— Я вывела общую формулу! Медея и Ясон, Джейн и Майкл! Влюбленная женщина помогает герою похитить кое-что ценное у своего папаши. В мифе об аргонавтах это — золотое руно. Украденная реликвия не принесла похитителям счастья. Потому что… нельзя смешивать магическое и земное. Печальный финал этой истории нам известен.

Ренат перестал вышагивать по залу и отмахнулся от Вернера. Черт с ним! Пусть злорадствует!

— Что ты имеешь в виду?

— Где любовь, там и ревность, — пояснила Лариса. — Где измена, там и месть. Ясон стал героем благодаря Медее, но сделать из него верного возлюбленного она оказалась бессильна. В результате мужчина в Ясоне победил героя. Медея не простила. Она до сих пор не утолила жажду мести. Она…

Слова Ларисы «выбросили» Рената из зала для медитаций на борт обледенелого парусника «Септимус».

— Печальный финал… — пробормотал он.

Дочь торговца опиумом полюбила капитана торгового судна… который прибыл в Китай вовсе не за товаром. Он загрузил трюм шелком и фарфором для отвода глаз. Джейн помогла ему обокрасть собственного отца! После чего ей пришлось бежать вместе с Майклом и его командой от отцовского гнева. Боясь погони, молодой капитан на свой страх и риск повел парусник на северо-запад в отчаянной надежде сократить путь. Увы! Беглецов настигло возмездие. Они замерзли во льдах…

Ренат мысленно представил содержимое сундука в каюте капитана. Женская одежда, белье, украшения… разные мелочи, предназначения которых он не знал. Красная шаль…

Кто-то дотронулся до него холодной рукой в драгоценных перстнях. Мертвая женщина, которую он потревожил?..

Бледная черноволосая Джейн, закутанная в меховой плащ, лежала на узкой койке, словно спала. Ее ресницы и брови покрывал иней…

— В сундуке было что-то еще! — пробормотал он. — Но я не понял, что!

Глава 44 
Рассохина ломала голову, откуда Лариса и Ренат узнали про ее связь со Ступниковым? Неужели действительно умеют читать мысли?

А может, всё проще? Они следили за ней, и она сама привела их в Трошино. Парочка разъезжает на крутой тачке, так что для них смотаться за город — не проблема. И пробить по базе данных хозяйку квартиры, где обнаружили тело убитого актера, — дело техники.

Однако эти двое казались более осведомленными, чем хотелось бы.

Утром следующего дня, хромая и морщась от боли в поврежденном суставе, Настя отправилась в редакцию. Там ее встретили настороженно и неприветливо.

— Чего надулись, братья по разуму? — осведомилась она. — Соскучились?

— Разве вас не уволили? — удивился верстальщик.

— Меня? Кто вам сказал?

— Самсон Карлович. Он звонил несколько минут назад и сообщил, что вы больше у нас не работаете. В качестве компенсации вам начислят двойную зарплату.

— Какой компенсации? — не поняла Рассохина.

— За неудобства, причиненные увольнением. Чем вы боссу не угодили?

В маленьком коллективе ее недолюбливали за требовательность. Теперь появился повод позлорадствовать.

— Сюрприз!.. — вырвалось у нее.

— В чем вы провинились? Признавайтесь.

Рассохина не собиралась объясняться. Она постояла молча у своего стола, вздохнула, побросала кое-какие вещи в сумку и вышла, не прощаясь.

Значит, Бушинский ничего не забыл и ни в чем не раскаялся.

— Пошел он…

По освещенной солнцем улице сновали прохожие. Припадая на больную ногу, Настя шагала вперед без всякой цели, пока не уперлась в кондитерскую. Стресс заедают сладостями, подумала она и толкнула дверь.

Несколько столиков, накрытых коричневыми скатертями, были заняты. Рассохина села на свободное место у окна и достала свой гаджет. Знала бы, что ее уволят, не стала бы корпеть над идиотским текстом! Пусть этот псих сам редактирует рукопись какой-то графоманки.

— Она такая же Джейн, как я — королева Виктория!

Настя читала меню, а перед глазами всё расплывалось. Она плачет? Да, черт возьми! У нее в жизни опять черная полоса. Опять все рушится, катится под откос…

Она промокнула злые слезы салфеткой и подозвала официантку.

— Горячий шоколад, пожалуйста… и ваш фирменный тортик. Двойную порцию.

Неудобно плакать на людях, но и сдержаться невозможно. Обида жжет душу. Столько усилий, хитростей, риска, и — полное фиаско. Беспалый мертв. Ступников, сволочь, заблокировал ее номер. Бушинский как с цепи сорвался. Работу она потеряла. Впрочем, жалеть не о чем. После того, как босс тыкал ей в лицо пистолетом, лучше держаться от него подальше. Он ненормальный! Что он выкинет в следующий раз?

Ожидая заказа, Настя позвонила любовнику. Ну же, Аркаша! Ответь!

У нее теплилась надежда, что Ступников не отказался от нее, не умыл руки. Он просто зарядное устройство потерял, или деньги на счету кончились.

— Ну же, Аркаша!..

— Слушаю…

— Аркаша-а! — выдохнула Рассохина. — Наконец-то!.. Я думала, ты умер.

— Я все объясню, — пророкотал в трубке голос управляющего. — Меня хозяева задолбали. Сначала Татьяна, потом Самсон. Пришлось заблокировать твой номер. Ради твоего же блага. Извини. Тут такое творилось!.. Я не мог подставлять тебя под удар… Но теперь всё утряслось.

Ступников помнил, что Настя — свидетель внезапного приезда хозяйки. Она может выболтать правду.

— Прости еще раз. Я опять один, — выкрутился управляющий. — В тоске и жажде твоих ласк. Приезжай! Нам есть о чем поговорить…

* * *
Алина печатала документ, пытаясь сосредоточиться. Шеф метал молнии, будто не с отдыха вернулся, а побывал в серьезной переделке. Выглядел ужасно. Глаза мутные, рот перекошен. Полчаса назад коммерческий директор выскочил от него красный и вздрюченный.

Секретарша боялась нос сунуть в кабинет Бушинского. Иначе она давно сообщила бы ему о недавних посетителях, которые назвались его друзьями. Правда, их имена вылетели у нее из головы, хоть тресни. В последние дни она чувствовала себя неважно. Всё валилось у нее из рук, а в зеркало лучше было не смотреть. Оттуда на неё взирало нечто невообразимое.

Бушинский тоже места себе не находил. Он откладывал визит к «аналитикам», боясь услышать от них приговор. Пока те не вынесли свой неоспоримый вердикт, он еще не преступник, не убийца. Он может тешить себя иллюзиями. Он уже не прежний Самсон, но линия разделения между его прошлым и будущим пока не проведена. Пока что он остается по эту сторону бытия. А там, куда страшно заглядывать, — тоска и безысходность. Там — жуткая тайна, которую он закрыл для себя.

Его нервы были натянуты, любой раздражитель мог вызвать взрыв. Доклад коммерческого директора послужил искрой для бочки с порохом. Когда директор вылетел за дверь, Бушинский опомнился. Он плеснул в стакан воды из графина и выпил для успокоения. Рухнул в кресло как подкошенный. Его взгляд упал на включенный ноутбук. Рассохина выслала ему файл с продолжением рукописи. Но ведь он ее уволил!..

Он больше не желает видеть ее лживую маску, не желает извиняться перед ней. Да, возможно, он перегнул палку, поддался эмоциям. Но встретиться с редакторшей после скандала на выставке и сцены с пистолетом было выше его сил.

Джейн не могла бы поступить так. Джейн!.. Джейн…

Он пробежался пальцами по клавиатуре и в изнеможении откинулся на спинку кресла. Сердце заныло, как всегда перед чтением рукописи. Получив файл, он припадал к экрану и не отрывался до последней строчки. История Джейн захватила его настолько, что он потерял голову. Вот и сейчас произошло то же, что происходило каждый раз: он погрузился в ее мир, который завораживал его. Ему казалось, он видит лицо Джейн, слышит ее голос…

Пока он читал, его бросало то в жар, то в холод. Он мог бы поклясться, что знаком с Джейн очень, очень давно. Она невероятно прекрасна! И недоступна. Она морочит его, играет им. Он пообещал ей убить свою жену…

Ее холодные пальцы касались его щек, губ, подбородка, словно она изучала его на ощупь, как делают слепые. Потому что ее глаза закрыты…

Глава 45 
Образ черноволосой красавицы преследовал Рената с тех пор, как он в первый раз увидел ее в каюте мертвого парусника. «Септимус» стал плавучей могилой для капитана и его женщины.

— Вот в ней есть что-то от Медеи…

— Ты о ком? — удивилась Лариса.

— О Джейн Рейли. Она напоила мужа и команду сонным зельем и приняла его сама. Помнишь, как Медея в роще Ареса усыпила колдовским питьем дракона, который охранял золотое руно? Вероятно, рецепт передавался из поколения в поколение. В сундуке Джейн хранились странные атрибуты. Вероятно, она была ведьмой. Этакой милой доморощенной ведьмочкой!

Лариса спустила его с небес на землю отрезвляющей репликой:

— Ее отец торговал опиумом.

— Думаешь, она добавила в воду опиум? Только-то? А где же волшебный рецепт от самой Медеи? Я разочарован…

— Лучше скажи, откуда автор рукописи знает имена этой пары? «Септимус», насколько я понимаю, давно затонул.

— Существуют вещи, которые не тонут. Кто-то побывал на борту мертвого парусника, — предположил Ренат. — Потому что из сундука Джейн пропало самое ценное. Та самая штуковина, которую они с Майклом украли у ее папаши!

— Если отбросить детали, в рукописи изложена почти та же история… только на современный лад. Отец героини не торгует наркотой, однако является темной личностью. Ее будущий муж Майкл обращается к ней с той же просьбой: оказать содействие в краже некого документа, якобы полученного Чарльзом в наследство от тетки…

— А тетка проживала в Норвегии, — подхватила Лариса. — По крайней мере, так написано в рукописи.

— Гарпун! — осенило Рената. — Ты к этому ведешь? Покойный супруг тетки был китобоем. Или его предки были китобоями. Норвегия — северная страна, где мужчины занимались промыслом крупных морских животных… Черт!.. И что дальше?

Китобои… гарпун… На этом они застопорились. Каким образом гарпун в кабинете Бушинского связан с теткой Чарльза, которая была замужем за норвежцем?

Лариса и Ренат вернулись к тексту. Роман Майкла и Джейн развивался стремительно. Девушка по просьбе жениха следила за отцом. Для нее в этом не было ничего нового. Она следила за ним и до знакомства с Майклом. Но теперь слежка стала системной. Джейн должна была выяснить, где ее отец прячет свое главное сокровище.

Майкл посвятил возлюбленную в тайну Чарльза. Оказывается, вместе с теткиным имуществом и счетом в банке тот заполучил важную бумагу. Отчет капитана Бьёрна…

— Ты меня дуришь! — обиделась Джейн. — Какой еще отчет?

— Не бухгалтерский, разумеется. Речь идет о реликвии! Капитан Бьёрн был моряком. Однажды ему в руки попала редкостная вещь, назначения которой он не знал. Бьёрн завладел этой штукой неправедным путем. Умирая, он признался в своем грехопадении, после которого капитана преследовал рок. Он потерял всё, чем дорожил, и доживал век в одиночестве, будучи глубоко несчастным. Казалось, сам дьявол ввел его в искушение и заставил поступиться совестью…

— Что же это за вещь такая?

— Доподлинно неизвестно. Можно лишь догадываться, о чем идет речь в отчете.

— Похоже, ты догадался, если разыскал Чарльза, чтобы украсть у него этот чертов отчет!

— Мой далекий предок служил матросом на судне капитана Бьёрна, — признался Майкл. — Он нанялся на норвежский корабль, чтобы заработать денег. Там-то он и стал свидетелем проступка своего капитана. Это произвело на него неизгладимое впечатление.

— Можно подумать, моряки были святыми!

— Дело не в святости. Бьёрн переступил черту дозволенного! Он обокрал мертвых, что считалось недопустимым. Капитан пошел на это под влиянием реликвии, которому не мог противиться. Но мертвые не прощают обидчиков.

— Его история дошла до тебя? — содрогнулась Джейн. — И ты решил пойти по стопам капитана Бьёрна? Чтобы навлечь на себя беду?

— Любовь к приключениям передалась мне с генами. Я был любознательным ребенком и мечтал поскорее вырасти, чтобы отыскать загадочное сокровище. Получив доступ к морским архивам, я убедился, что капитан Бьёрн — не выдумка старого матроса. Он существовал в реальности. Более того, в архиве хранится подлинный отчет капитана, где тот сообщает, что у берегов Гренландии его судно встретило корабль с мертвой командой на борту. Это свидетельство двести лет провалялось невостребованным. Никто им не интересовался! Я рассудил, что вряд ли Бьёрн расстался с реликвией, ради которой вступил в сделку с совестью. Я начал поиски…

— …и вышел на моего отца?

— Я выяснил, что отчет капитана Бьёрна мог перейти по наследству к вдове одного норвежского судовладельца, а от нее — к племяннику. И мне повезло! Наследник покойной уволился с работы и уехал из Англии. Это был Чарльз!

— Зачем тебе отчет, который ты уже читал? — вспыхнула Джейн.

Слова Майкла вызвали у нее негодование. Неужели его любовные клятвы — ложь во имя поисков какой-то бумаги? Неужели она обманулась в его чувствах?

— Я читал официальную версию отчета, предоставленную Бьёрном владельцу судна. Он не мог скрыть происшествие, в котором принимали участие члены команды. Но там не было ни слова о реликвии! Что совершенно естественно. Я на его месте тоже умолчал бы о своем позоре.

Джейн кусала губы, собираясь с мыслями. Ее била нервная дрожь. Майкл хотел обнять ее, но она отвела его руку.

— Не прикасайся ко мне!

— Я не сделал ничего плохого…

— Значит, в заброшенном доме ты искал тот проклятый «отчет»? Думаешь, мой отец слабоумный? Он не стал бы держать важную бумагу в деревянной развалюхе, куда может забрести кто угодно. Ты его недооцениваешь.

— Чарльз ищет реликвию, — прошептал молодой человек. — Я понял это, когда наткнулся на красный балахон. Видимо, Бьёрн не указал в отчете точного места тайника. Твой отец укрывался в хижине, чтобы… вызывать астральных сущностей. Они должны отыскать тайник. Для этого он надевал балахон, жег свечи и бормотал заклинания.

— Что ты несешь? — отшатнулась девушка.

— Астральные сущности помогают как охранять клады, так и обнаруживать то, что скрыто от человека. Если умеючи обратиться к ним, они…

— Замолчи!

Джейн зажала уши ладонями и замотала головой. Слова Майкла казались ей бредом. Она испугалась. Ее ум отвергал подобную трактовку событий…

* * *
— У Чарльза был красный балахон! — воскликнул Ренат. — А в сундуке мертвой Джейн была красная шаль! Тот же цвет…

— …который привлекает астральных сущностей, — подхватила Лариса. — Это неспроста. Тот же цвет! И то же предназначение! Дочь торговца опиумом общалась с астральными сущностями?

— Я же говорил, что она — ведьма. Сонное зелье, колдовские ритуалы…

— Выходит, автор рукописи знает о судьбе «Септимуса».

— Кто такой капитан Бьёрн? Вымышленный персонаж? Действующее лицо, имеющее реальный прототип?

— Если у Джейн и Майкла есть реальные прототипы, почему бы Бьёрну не быть реальным?

— Он командовал китобойным судном! — заключил Ренат. — Кажется, я видел какой-то корабль с палубы «Септимуса». Китобои могли наткнуться на безжизненный парусник и подняться на его борт.

Он нашел на глобусе место встречи двух судов. Ткнул пальцем.

— Примерно здесь! Координаты, которые я видел в судовом журнале капитана Рейли, говорят нам… Что они нам говорят? 75 градусов северной широты, 160 градусов западной долготы…

Лариса внимательно следила за его пальцем.

— Это чуть севернее Аляски. Но китобойное судно, если верить автору рукописи, встретилось с «Септимусом» у берегов Гренландии. Получается, корабль с мертвой командой совершил дрейф Северо-Западным проходом! На это ушло больше десятка лет…

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю и всё. «Септимус» провели между океанами астральные сущности, — фыркнул Ренат.

— Не вижу ничего смешного. Может, сама Медея способствовала благополучному дрейфу. Сундук Джейн не должен был затонуть, пока кто-нибудь не заберет реликвию. И этим человеком оказался капитан Бьёрн!

Лариса уставилась на глобус. Как будто модель земного шара могла ответить на ее вопросы.

— Почему Бьёрн поплатился за свой поступок? Не спросил разрешения у мертвых?

— Магические предметы несут в себе опасность. С ними нужно уметь обращаться. Видимо, Бьёрн нарушил какие-то правила, за что и был наказан.

— Остается самая малость: понять, при чем тут рукопись. Какую цель преследовал автор?

— Может, это своего рода рефлексия. Человек, склонный копаться в себе, невольно вплетает свои переживания в литературный текст. То, что кажется ему вымыслом, на самом деле — вовсе не вымысел. Сам того не подозревая, он вытаскивает из подсознания какие-то факты, детали, образы… Он может искренне считать, что сочиняет. Он уверен, что придумывает героев и события, которые с ними происходят…

— Но по мере развития сюжета его все глубже засасывает в прошлое. Хотя он помещает Джейн и Майкла Рейли в современную действительность, их имена — подлинные. Так же подлинны и мотивы, которые движут ими. Майкл приезжает в чужую страну под видом торгового представителя, разыскивает Чарльза, соблазняет его дочь, чтобы та помогла ему кое-что похитить! Под конец рукописи всплывает погибший парусник и некий капитан Бьёрн.

Ренат понял, к чему она ведет. У всех персонажей «Записок» есть прототипы. Несмотря на то, что автор не указывает названия корабля мертвецов, оно легко угадывается.

— Если отбросить несоответствие в деталях, в целом эта история напоминает содержание древнего мифа, — подытожил он. — Ясон, Медея и легендарный «Арго».

— Любая копия бледнее оригинала. Сначала интрига повторилась на «Септимусе», потом на страницах анонимной рукописи. И каждый раз блекла и теряла градус, обрастала неточностями, скатывалась до бытовой драмы.

— Ну… в принципе…

— А мифические персонажи бессмертны, — задумчиво молвила Лариса. — Верно?

— Это ты к чему?

— Да так… есть одна идея. По-моему, финал повести урезан. Словно у автора пропал интерес к этой истории… или он переключился на что-то другое.

Ренат кивнул. Автор «Записок» явно поторопился с концовкой. Видать, он достиг своей цели раньше, чем подоспела развязка.

Джейн тайно выходит замуж за Майкла, но продолжает жить в доме отца. Совсем недолго. Его трагическая гибель положила конец планам молодой пары. Однажды Джейн застала на месте заброшенной избушки гигантский костер. Пока пожарные ехали на окраину поселка, от домика остались одни головешки. Обгорелый сруб завалился и похоронил под собой Чарльза. Видимо, тот по неосторожности устроил пожар, пламя моментально охватило ветхую постройку, и Чарльз не смог выбраться. Естественно, «отчет капитана Бьёрна» молодые раздобыть не успели. Носитель информации умер. Где «отчет», никому не известно, ниточка обрывается.

— Я в недоумении! — признался Ренат. — Ради чего огород городили?

— Полагаю, автор сказал всё, что собирался сказать.

— Он предоставил читателю право самому расставить точки над ё?.. Ну если так… Теперь Джейн становится наследницей и получает в свое распоряжение собственность Чарльза. В том числе к ней переходит пресловутый «отчет Бьёрна». Они с Майклом находят тайник и… заполучают реликвию?

— Чарльз мог спрятать «отчет» в месте, которое знал только он, — возразила Лариса. — К тому же сам он не особо преуспел в поисках реликвии. Иначе зачем ему было одеваться в красное, жечь свечи и вызывать астральную сущность?

— Допустим, Чарльз нуждался в помощи потусторонних сил, потому что сам конкретно обломался. Что же получается? В «отчете» не сказано, где тайник?

Ренат долго молчал.

— Рукопись рассчитана на Бушинского! — дошло до него. — Ему подсовывают вымышленную женщину, Джейн, — которой он должен увлечься. Это циничный розыгрыш. Желание нанести рану, причинить боль, позлорадствовать. Постепенно грань, отделяющая вымысел от реальности, стирается. Воображаемый мир сливается с текущей жизнью. Сочинитель погружается в этот глубокий омут вместе с жертвой. Уже невозможно отличить, кто кого тянет на дно. Это взаимообразное движение!..

— Куда они движутся? Вот в чем суть…

Глава 46  Деревня Трошино
Опять деревянная беседка, стол, угли в мангале. Лампа, облепленная мошкарой. Коньяк в бокалах. С реки доносится запах воды. Темное небо, стрекот сверчков в траве.

Ступников переживал дежавю. Напротив него сидела Рассохина в скромном летнем платье. Но Татьяна уже не заявится без предупреждения, не устроит переполох.

— Странный ты какой-то нынче, Аркаша, — прищурилась гостья. — Хмурый. На тебя не похоже.

— Ты бы тоже хмурилась после такого.

— Подумаешь, отчитал тебя Бушинский! Невелика беда. Меня он вообще уволил. Без каких-либо объяснений. Просто взял и выбросил на улицу.

— С ним что-то происходит. Он изменился. У него не все в порядке с головой! Накинулся на тебя на выставке, затащил в машину, пистолетом грозил. А потом прикатил сюда, давай права качать.

— Главное — сам меня пригласил! — возмутилась Настя. — А потом орал как сумасшедший! Слушай… может, он в самом деле… того…

Аркадий ждал вопросов о Татьяне и готовился отразить атаку. Но Рассохину, видимо, больше занимала собственная судьба. Его это устраивало.

— Ты бы видела, как он себя вел! Я Самсона не узнавал.

Любовница пила коньяк и согласно кивала. Она разделяла негодование Ступникова. Они оба служили Бушинскому верой и правдой. И где благодарность?

— Сволочь! — вырвалось у нее. — Ну ничего, ему воздастся!

Управляющий исподволь разглядывал гостью, пытался проникнуть в ее мысли. Как теперь с ней быть? Напоить снотворным или предложить искупаться? Река коварна. В воде может сердце подвести, судорога схватить. Оставлять Рассохину в живых значит обречь себя на постоянный страх. Когда она узнает о пропаже Татьяны, возьмется за шантаж. Не вышло мытьем, получится катаньем. У него денег нет платить ей за молчание.

— Как идет расследование убийства Беспалого? — спросил он.

— Мне не докладывают. Ищут. Рано или поздно ниточка приведет к Бушинским. Не верю, что театральный люд был не в курсе романа между бухгалтершей и молодым актером. Кто-нибудь обязательно настучит.

— Такие, как Самсон, всегда откупаются.

— У Гены есть тетка в департаменте культуры. Я было испугалась, стала наводить справки. Мне намекнули, что она не особо жалует родню и скандал ей ни к чему. Скорее всего, дело замнут.

— А жаль! — вырвалось у Ступникова.

— Ты ненавидишь Самсона?

— За что мне его любить? Он не красна девица, а я не жених.

— Вы же были друзьями…

— Приятелями, — поправил ее Аркадий. — Вернее, партнерами по бизнесу. Потом он пошел в гору, я разорился.

— Ты ему завидуешь?

— Еще чего! Не хотел бы я оказаться на его месте. С женой в контрах, на людей бросается… У него крыша едет!

— Они с Татьяной и тут умудрились поругаться?

Все-таки она упомянула о жене Бушинского. Управляющий сделал вид, что не хочет обсуждать личные отношения хозяев. Не тут-то было.

— Не прикидывайся святым! — разозлилась Настя. — Ты наверняка подслушивал, о чем они говорили между собой!

— За кого ты меня принимаешь?

— Знает Самсон об измене жены или нет? Если да, Гену точно убил он.

— Я не подслушивал, — огрызнулся Ступников. — У меня нет такой привычки.

Рассохина не поверила. Он что-то скрывает от нее, хитрит. Скользкий, вероломный человек. Зря она приехала. Впрочем, куда ей еще ехать? К маме? Та оставила ей две квартиры в Москве, а сама перебралась к сестре в Саратов.

— Кто-то нанял детективов. Может, Бушинский? Они следили за мной.

— Что-о? Надеюсь, ты не притащила их сюда?

— Не знаю! Ко мне приходили двое, мужчина и женщина. Подозрительные типы! Те самые, что подобрали меня в сквере и отвезли в больницу. Сначала назвались циркачами, а потом сыщиками. Они будто бы мысли читают.

Ступников промолчал, глядя на ее встревоженное лицо. Может, перебрала барышня? Циркачей каких-то приплела. Детективов! Бушинский не идиот, чтобы самому на себя беду накликать.

Настя тоже молчала, поглаживая травмированную ногу. К вечеру лодыжка отекала, боль усиливалась.

— Мысли читают? — не выдержал он. — В каком смысле?

— В прямом. Откуда они пронюхали про нас с тобой?

Управляющий налил себе коньяка и залпом выпил. Если Рассохина решила его шантажировать, ему остается только одно…

* * * Москва
Бушинский проверил почту. Весточки от Джейн не было. Он пригорюнился. Рукопись окончена. Последний номер журнала вышел с анонсом финала. Больше он не сможет читать написанные ею строки, жить ее жизнью, проникаться ее вымыслом…

У Бушинского разболелась голова. Его сознание раздваивалось, разрывалось на части. Умом он понимал, что стал жертвой мистификации. Но жажда соприкасаться с воображаемой Джейн хотя бы на страницах повести, одержала верх.

Пусть даже это сочинила Рассохина, он уже не мог противиться своему желанию быть обманутым. Погрузиться в несуществующий мир несуществующей женщины. Ради нее он совершил самое страшное — убил свою жену. Убил, чтобы освободиться для новых чувств и новых отношений…

Выходит, он полюбил Рассохину? Она завлекла его своими выдумками, своей фантазией. Джейн — Рассохина? Он восставал против этого, но ничего не мог поделать с внушенным какой-то злой силой соблазном.

Бушинский вскочил, распахнул окно и вдохнул воздуха с привкусом городской пыли.

— Тебя больше нет! — бормотал он. — Ты уволена!

Мысль о рукописи одолевала его все сильнее. Он сдался. Рухнул обратно в кресло и повторно открыл файл с текстом концовки. Полчаса жадного чтения пролетели словно минута. Финал поразил Бушинского мучительной недосказанностью. Переживание этой недосказанности вызвало у него глухую боль. Неужели Джейн прощается с ним? Навсегда…

Бушинского охватила нервная лихорадка. Он метался по кабинету как зверь в клетке. Он понимал, что нечто важное осталось между строк. Ускользающие образы вспыхивали и гасли в его сознании. Сердце сжалось в предчувствии разлуки. Казалось, вот-вот он разгадает некую тайну, томившую его с рождения. Поймет причину своей тоски, накрывшей его, несмотря на вполне успешную жизнь…

Звонок сотового пригвоздил его к месту. Он застыл, как громом пораженный. Что за звук? Откуда? Бушинский не сразу сообразил, где находится. Не сразу узнал свой кабинет. Не сразу взял трубку и взглянул на дисплей. Ступников!.. О нет! Не сейчас!..

Он сбросил вызов, растерянно огляделся и решил ехать в Кузьминки, к сумасшедшим аналитикам. Что они скажут по поводу Татьяны?.. Жива она или мертва? Это будет тест для них. Сам Бушинский не собирался ни в чем признаваться. Для него различия между воображаемым и реальным почти стерлись. Татьяна могла умереть в его воображении, а не наяву. Так же, как он умер в странном отеле от руки какой-то ведьмы…

Глава 47  Деревня Трошино
— Не берешь трубку? Ну-ну!.. — ворчал управляющий. — Какого черта? Я из-за тебя в мокруху вляпался, между прочим. Был ты свиньей, свиньей и остался!

Пока Настя принимала душ, он пробовал связаться с Самсоном. Тот не отвечал. Аркадий хотел сообщить ему о том, что обнаружил видеозапись сексуальных забав Татьяны с Беспалым. Пусть помучается.

Все следы пребывания хозяйки в загородном доме были уничтожены. Кроме компрометирующей записи. Ступников нарочно припрятал ее. Как подстраховку на случай, если сообщник вздумает избавиться от него.

— При таком раскладе мой адвокат отправит запись в следственный комитет, — заявил он изображению Бушинского в телефонном справочнике. — Так-то, мил человек!

— Ты сам с собой разговариваешь?

Управляющий поднял голову и увидел хмурую Рассохину. Ее медная шевелюра потемнела от воды, кончики обвисли. И вся она была похожа на мокрую курицу.

— С легким паром.

— Какой пар? Вода холодная течет. Бойлер остыл.

— Извини. Забыл включить.

Гостья села и положила больную ногу на табуретку. Лодыжка покраснела и отекла.

— Поможешь наложить тугую повязку?

— С удовольствием, — скривился Ступников. — Только после ужина.

Настя покосилась на яичницу с колбасой и отказалась. Настроение хуже некуда. Какой уж тут аппетит?

— Тошно мне, Аркаша. И страшно.

— Чего ты боишься?

— Не знаю!.. Страшно, и всё.

Ступников промолчал. Он ел яичницу, не замечая вкуса. Выражение лица Рассохиной, каждое ее слово раздражали управляющего. Он вдруг подумал, что у нее была причина убить Татьяну. И она знала, где лежат ключи от кладовой. Потому что пряталась там же, когда неожиданно нагрянула жена Бушинского.

— Ты имеешь виды на Самсона? — прямо спросил он.

— С чего ты взял?

— Пришло в голову. Он мужик видный и при деньгах. Грех такого не окрутить.

— Ничего подобного. Я…

— Да ладно! Не успел он тебя пальчиком поманить, побежала на свидание, как школьница. А там вместо любезностей — крутой наезд! Согласись, пистолет ко лбу не каждой бабе приставляют. Для этого веский повод требуется. Кто ты Бушинскому? Сотрудница, не более. С чего он на тебя взъелся?

— А ты с чего?

— Я всего лишь стараюсь быть объективным. Ты первая встала на тропу войны. Идея с шантажом принадлежит тебе! Гену погубила и сама в дерьме по уши.

Настя догадалась, какие слова крутятся у него на языке, и возразила:

— Я его не убивала! Сколько можно повторять?

— Но подставила-то его ты. Парень умишком не вышел, чтобы до такого додуматься. Злой ум хуже глупости!

— Кто бы говорил? — обиделась любовница. — Ангел нашелся! Небось, переспал с Татьяной, когда остался с ней наедине? Больно ты жадный до баб, Аркаша.

— До сих пор тебе это нравилось.

— Ты ведь ни одной юбки не пропускаешь. Потому и жена от тебя ушла. Не выдержала твоих измен.

— Ты мне мораль не читай! — вспылил управляющий. — Забыла, как сама на шею вешалась?

— К сожалению, помню.

— Ревнивая ты и злопамятная. Не смогла Татьяне простить, что Бушинский на ней женился? А ты как ни клеилась к нему, он тебя продинамил! Решила поквитаться?

— Да, хотела ей досадить, не отрицаю.

— Может, ты не только Самсона с ней не поделила? Но и еще кого-нибудь? Гену, например. Он был молодой, борзый, охочий до перезрелых баб! Особенно если те готовы платить за любовь.

Она отвесила Ступникову звонкую оплеуху, которая его не обескуражила. Наоборот.

— Угадал? — расхохотался он, потирая щеку. — Угадал, по глазам вижу! Горят глазищи-то, как у разъяренной кошки. Значит, в точку попал. Жадная ты до мужиков, Настя! Так что мы с тобой — одного поля ягодки.

Он зашел издалека, подбираясь к ней кругами. Надо ее обезвредить, укоротить этой рыжей бестии когти и зубы. Не то сожрет, не подавится.

— Кстати, как ты сюда добралась? — усмехнулся Аркадий, глядя на ее распухшую лодыжку.

— На такси.

— Гляди-ка! Денег не пожалела.

— Ты мои деньги не считай! — огрызнулась она.

— Скажешь, таксист тебя на руках до машины нес?

— К чему ты клонишь?

— Да так…

Когда они с Бушинским убирали в кладовой, Аркадий нашел женские волосы, которые не принадлежали убитой, — и сохранил на всякий пожарный. Иди пойми, как они туда попали.

— У тебя волосы падают, — сказал он. — Я обнаружил парочку в спальне.

— Эка невидаль! — удивленно протянула она. — У меня в последнее время стресс за стрессом. Волосы этого не любят.

— Волосы — это улика.

— Улика? — Ее глаза сузились, подбородок дрогнул. — Ты сказал — улика?

Он решил не гнать лошадей. Пусть волнуется, переживает. Авось выдаст себя опрометчивым словом.

— Я подумал, твои волосы наверняка остались в квартире, где убили Беспалого.

— И волосы, и отпечатки, — кивнула Рассохина. — Это моя квартира. Я там бывала. За жильцами глаз да глаз нужен.

— Тебе виднее, как твои волосы оказались на месте убийства.

Она почувствовала опасность и напряглась. Ступников давно съел свой ужин и встал к плите готовить кофе. Повернулся к Насте спиной. Ее взгляд упал на нож, которым он резал колбасу…

Глава 48  Москва
Бушинский развалился в кресле и заложил ногу за ногу. Кончик его кожаной туфли вздрагивал, выдавая скрытое беспокойство.

— Я сделал все, как вы советовали. Поехал в Трошино без предупреждения, управляющего не застал, напился и уснул. Он пришел утром, объяснил, что провел ночь с женщиной. В принципе, имеет право.

— Результат поездки вас удовлетворил? — осведомилась Лариса, сидящая напротив.

Зал для медитаций был тускло освещен. В курильнице дымился сандал, окутывая людей и предметы сизым ореолом.

— Как вам сказать?.. В доме был еще один человек.

— Ваша жена?

Бушинский отвел глаза и сделал глубокий вдох. Все трое хитрили и выжидали. Аналитики не торопились делать выводы. Клиент устраивал им экзамен.

— Я был пьян… Я плохо помню, что произошло между нами…

— Освежить вашу память? — усмехнулся Ренат. — Смею предположить, кто-то из двоих мертв!

— К-кто? — заерзал в кресле коммерсант. — Что вы… имеете в виду?

— Кто-то расстался с жизнью в вашем загородном доме. Управляющий или ваша жена. От вас веет смертью, любезнейший.

Бушинский ослабил воротник рубашки, словно тот душил его.

— Не говорите глупости…

— Татьяну все-таки утопили! — заявила Лариса. — Ее тело лежит на дне водоема. Похоже, это река.

Коммерсанта бросило в пот. Его лицо перекосилось.

— У-утопили?.. Нет!.. Нет… Она…

— Значит, ее зарезали, — констатировал Ренат, у которого исчезли все сомнения насчет смерти несчастной женщины.

Страх Бушинского ощущался почти физически, а его мысли казались громкими, как звуки радио. От них шумело в голове.

— Я ее не убивал… Клянусь, я ничего не помню… На меня нашло затмение!.. Вероятно, я уснул… а когда проснулся…

— Все было кончено?.. Вы сеете смерть, господин Бушинский.

— Не говорите так! — взмолился тот. — Я… сам не понимаю, как это происходит…

— Попытка утопить жену в джакузи не удалась, и вы решили…

— Да ничего я не решал!.. Не решал!.. Кто-то решает за меня!.. Я не знаю… Я не могу утверждать наверняка… Господи!.. Что мне делать?.. Я в отчаянии!.. Помогите…

— Рассказывайте все по порядку, — вздохнул Ренат. — Только не лгите. Иначе будете сами выпутываться.

— Если бы я мог отличить правду от лжи! — всплеснул руками Бушинский. — Ну ладно… я попробую… Не ручаюсь за достоверность!

Он сумбурно доложил, что произошло в загородном доме. Многое выпало из его поля зрения, многое было искажено болезненным восприятием. Но суть Бушинскому удалось донести.

— Вы обнаружили жену мертвой в подвале? И по совету управляющего согласились избавиться от трупа?

— А что мне оставалось делать? Идти в тюрьму? Сдаваться в психушку? Вы бы что выбрали?

— Вам не приходило в голову, что Татьяну убил кто-то другой? Ступников, например.

— Это была первая мысль. Но… зачем ему идти на тяжкое преступление? Зачем оставлять тело в подвале, где любой мог его обнаружить!

— Управляющий не ожидал вашего приезда.

— Все равно! Здравомыслящий человек в первую очередь избавился бы от трупа, а потом уже…

— Здравомыслие — большая редкость, — возразила Лариса, стараясь понять, что случилось на самом деле.

Ум Бушинского кипел и бурлил, словно грязевой гейзер. Казалось, он действительно ничего не соображал в ту роковую ночь.

— Вы держите собак? — поинтересовался Ренат.

— Да, ротвейлеров… Аркадий почему-то закрыл их в вольере, хотя на ночь их положено выпускать. Он объяснил это забывчивостью. И сам несколько раз намекал на их странное поведение! Собаки ужасно выли, что им не свойственно.

— Выходит, собаки сидели в вольере, и на территорию мог попасть кто угодно?

— Получается, так… Кстати, в тот день я обнаружил, что задняя калитка прикрыта, но не на замке. Аркадий иногда забывает ее запереть. Тогда я не придал этому значения.

— У вас на участке установлены камеры наблюдения?

— Была одна, но вышла из строя. Поставить новую как-то руки не дошли. Ступников не напоминал, а я не спешил с этим.

— Жаль!

Бушинскому не приходила в голову мысль о ком-то третьем. С одной стороны он жалел, что не установил во дворе новую видеокамеру, а с другой… радовался. Если убийца — он сам, то запись послужила бы неопровержимой уликой против него. Либо против Ступникова.

— Управляющему выгодно отсутствие камеры, — заключил Ренат. — Поэтому он и помалкивал.

— Не понимаю, что произошло!.. Ступников далеко не глуп, поверьте. Горничная подтвердила, что он провел ночь у нее. Неужели, убив Татьяну, он спокойно отправился к любовнице, а утром как ни в чем не бывало возвратился в дом, увидел мою машину во дворе и ничего не предпринял для сокрытия следов?! Пока я спал, он мог вывезти тело куда угодно! Вместо этого он будит меня и… в общем, ведет себя неадекватно…

— Как ваша жена оказалась в кладовой?

— Понятия не имею. Аркадий твердит, что я привез ее с собой. Я этого не помню! Клянусь!.. Мне казалось, я ехал в машине один. Татьяна пропала, как вам известно, я искал ее… Нет, это полный абсурд!.. Бред какой-то… У меня просто крышу сносит!..

— Теперь Ступников — ваш сообщник. Вы рискуете, но и он тоже.

В голове Бушинского отрывочные мысли и беспорядочные картинки наслаивались друг на друга. И поверх всего этого колыхалась свинцовая толща воды.

Лариса, хоть и не могла выстроить цепочку событий, чувствовала: Бушинский не привозил Татьяну в Трошино. Вероятно, та приехала сама. Она чего-то боялась… Чего? Должно быть, смерти…

Ступников в ту ночь закрыл Татьяну в подвале и ушел развлекаться с горничной? Что произошло в кладовой после его ухода? Кто-то проник туда и нанес женщине смертельный удар? Убийца должен был знать, где Татьяна, взять ключ, открыть дверь, потом закрыть и вернуть ключ на место. Он обладал завидным хладнокровием.

— Я бы хотела побывать на том месте, где убили вашу жену, — сказала Лариса. — Желательно, без ведома управляющего.

— Это невозможно, — разволновался Бушинский. — Он постоянно находится в доме, он…

— Вызовите его в Москву, придумайте что-нибудь.

— А кто будет кормить собак?

— Пусть договорится с кем-нибудь. Хоть с горничной.

— Аркадий учует подвох! Он поймет, что я… копаю под него.

— Предлагаете сидеть и гадать на кофейной гуще, кто из вас убил Татьяну? Вы или Ступников?

— Вы можете устроить… э-э… виртуальную экспертизу?

— Мы собираемся сделать именно это. На месте преступления. Там мы соберем больше информации, проанализируем ее и сделаем вывод. Злоумышленник способен замести любые следы, но его фантом все еще присутствует в пространстве, где произошло убийство.

— Вдруг это… мой фантом? — со страхом спросил Бушинский. — Что тогда?

— Вы хотите ясности? Какой бы она ни была?

— Д-да… пожалуй, да!.. Лучше ужасная правда, чем усыпительный самообман. Я дам вам ключи от дома, можете осматривать все, что посчитаете нужным.

Лариса задала ему неожиданный вопрос, который на первый взгляд не касался смерти Татьяны.

— Вы прочитали окончание рукописи?

Бушинский не сразу ответил. Ему понадобилась минута, чтобы переключиться с одной темы на другую. Он не поинтересовался, откуда Ларисе известно о том, что рукопись окончена. Его ум, занятый решением непосильной задачи, не справлялся с объемом информации и не реагировал на новые вводные.

— Что?.. Ах, да… Рукопись!.. Я до сих пор под впечатлением, — он помолчал, собираясь с мыслями. — Мне пришлось уволить Рассохину. Из-за того инцидента на выставке, ну вы помните… Она все-таки прислала мне отредактированный текст. Я прочитал его дважды. Честно говоря, я в замешательстве…

— Вам понравился финал?

— Понравился?.. Нет!.. Гибель Чарльза подействовала на меня удручающе… Он сгорел, так и не добравшись до реликвии. А я надеялся, что…

Бушинский споткнулся на полуслове и сжал губы.

— Ключевую роль сыграла в этой мрачной истории некая реликвия, — заметил Ренат. — Именно за ней охотился Майкл Рейли.

— Его любовные клятвы — сплошная фальшь! Он женился на Джейн ради того, чтобы она помогла ему ограбить собственного отца. Я уверен, Джейн глубоко несчастна. Она одинока, беззащитна…

— В чем, по-вашему, смысл рукописи?

— Если бы я знал! Я бы… я…

Бушинский запинался, вздыхал и нервно потирал руки. Он боялся наговорить лишнего, выглядеть идиотом. Джейн была для него не литературной героиней, а любимой женщиной. Это пугало его и одновременно делало счастливым. Счастье — необъяснимая субстанция, изменчивая и тревожная. В его случае счастье пронизано безнадежностью и тайной.

— Вам не кажется, что автор достиг своей цели? Именно поэтому развязка фактически отсутствует. Чарльз погиб в огне, Джейн и Майкл не нашли «отчет капитана Бьёрна». Ниточка обрывается, ничего не происходит. Но автора это не волнует.

— Да? — искренне удивился коммерсант. — Я воспринял сюжет по-другому. История с «отчетом» — всего лишь прием, интрига, на фоне которой развиваются отношения Джейн и ее мужа.

— Вы действительно так считаете?

Бушинский смутился, побагровел и… растерялся. Он был поглощен своим чувством к Джейн и не обращал внимания на недостатки рукописи.

— Компьютерный анализ текста показал, что историю Джейн написал… мужчина, — огорошил его Ренат.

Разумеется, никакого анализа никто не делал. Ренату просто решил проверить реакцию клиента.

Тот вытаращил глаза и вскочил.

— Вы что?! Вы… меня подозреваете?.. Да как вы… О, нет! Это ошибка!.. Мужчина?! Я бы никогда не подумал… Нет-нет!.. Мужчина… Вы уверены?..

По мере того, как высказанная Ренатом мысль доходила до его сведения, Бушинский сникал. Джейн неумолимо отдалялась, а он был не в силах удержать ее.

— Мы пришли к выводу, что кто-то решил подшутить и подсунул вам виртуальную возлюбленную, — сказала Лариса. — А вы поддались на эту уловку.

Бушинский ее не слышал. Он думал о Джейн. Автор рукописи — мужчина? Это еще хуже, чем Рассохина! Гораздо хуже.

— Мужчина… — выдохнул он. — Значит, это шутка?.. Не верю… Я вам не верю!..

— У вас в доме есть гарпун?

— Что?

— Гарпун! — повторил Ренат.

— При чем тут это? — растерялся коммерсант. — Ну да… есть. Я люблю рыбалку. У меня не только гарпун, у меня куча удочек, спиннингов…

— Чтобы метать гарпун, нужна сноровка.

— Я редко им пользуюсь… Мне просто нравится это орудие. Вы когда-нибудь охотились на крупную рыбу?

— Нет. А вы?

Бушинский совсем скис. Вопросы о гарпуне казались ему нелепыми. В то же время он понимал, на что намекает Ренат. Смертельный удар в шею мог нанести человек, который знал, куда бить, и умел обращаться с ножом.

— Это просто дань моде.

— Стремление выделиться?

Бушинский вздохнул и развел руками. Дался им этот гарпун? У него и топор есть, и вилы, и прочие потенциальные орудия убийств. Правда, они хранятся в сарае, а не висят на стенах…

Глава 49  Деревня Трошино
Рассохина сжимала в руке нож. Ступников повернулся и оторопел, увидев ее злую гримасу.

— Эй-эй… успокойся! Я пошутил!

— Хороши шуточки. Ты считаешь меня убийцей? Может, успел поделиться подозрениями со своим хозяином?

Она побледнела и привстала, не отрывая от любовника горящих глаз.

— Ты что, Настя?.. Опомнись. Я твой друг, а не враг.

— Может, ты сделал ставку на Татьяну? Предложил ей перевести стрелки на меня? Дескать, я прикончила Гену, и все такое.

— Она догадывалась, что Беспалый спит с тобой?

— Конечно, нет. Иначе она бы порвала с ним.

— Или зарезала в припадке ревности.

Рассохина разжала пальцы и выпустила нож. Аркадий быстро отодвинул его подальше.

— Дурак! — фыркнула она. — Испугался?

— Береженого бог бережет.

— Значит, ты все-таки меня подозреваешь. Думаешь, что я Гену убила. А раз так, то мне теперь море по колено? Где один труп, там и два?

Он молча принес ноутбук, поставил на стол, включил. На экране появился молодой актер и обнаженная Татьяна. Рассохина вспыхнула, кровь прилила к ее щекам.

— Откуда у тебя это?

— Бушинский привез, — солгал он, глядя, как покойники совокупляются.

Это казалось диким, отвратительным. На этом видео ни Геннадий, ни его подруга не чувствовали дыхания смерти. Или чувствовали? Оттого их поцелуи и ласки такие неистовые.

Настя с болезненным любопытством следила за сексуальной игрой любовников. С ней Гена не был так изобретателен, так искусен. Видимо, его усердие зависело от денег, которые Татьяна давала ему.

— Бушинский знал?! — вырвалось у нее. — Неужели Гена… Нет! Он не камикадзе!.. Он собирался шантажировать Татьяну, а не ее мужа. Значит… Нет! Не понимаю!.. Не понимаю… Как видео попало к Самсону?

— Он не сказал. Просто запустил запись и спросил, чего заслуживает его неверная жена.

— А ты?

— Что я? Признаться, мне было крайне неловко, стыдно. Хотя я тут ни при чем. Мне было по-мужски жаль Самсона, я ему сочувствовал.

Рассохину передернуло, по телу прокатилась дрожь. Ступников наблюдал за ней. Интонация голоса, жесты, мимика — ничто не ускользнуло от его внимания. Похоже, Настя в самом деле поражена, обескуражена. И что это ему дает?

— Вот почему он хотел пристрелить меня! Он все понял… догадался, кто подсунул Беспалого его скучающей женушке. Господи… какая же она распущенная! Ты только глянь, что они вытворяют…

Рассохина не могла оторваться от экрана. До нее медленно доходило значение этого факта. Она не подозревала, что управляющий сказал неправду.

— Он знал!.. — повторила она. — И не подал виду?! Не закатил Татьяне скандал? Не избил ее?

— Она мертва.

Аркадий не собирался этого говорить. Слова сами слетели с его уст. Он сообразил, что дал маху, но отыграть назад было невозможно.

— Как… мертва?.. Ты… в своем уме?

— Ну не в чужом же.

Он слишком увлекся и забил гол в собственные ворота. Впрочем, все к лучшему. Пусть Настя задумается, пошевелит извилинами.

— А!.. Ты меня дурачишь…

— Я не шучу, — нахмурился Ступников. — Случилась трагедия.

— Как это произошло?.. Где?..

— Угадай с трех раз…

Рассохина побледнела. На видео Татьяна и Геннадий продолжали заниматься сексом с одержимостью обреченных. В принципе, так оно и было.

— Здесь, что ли?.. — робко предположила она. — Он у-убил жену у тебя на глазах, а ты…

— С чего ты взяла, что убийца — Бушинский?

— Но… ты же сам сказал…

— Я только сказал, что Татьяна мертва. Вы с ней соперничали! Разве нет? Ты спала с квартирантом, который по твоему же совету ублажал её. Одновременно у тебя были виды на Самсона. В случае разрыва с женой путь к его сердцу будет расчищен. Кому выгодно избавиться от Татьяны?

Рассохина кусала губы.

— Я уже молчу о себе, — добавил он. — Со мной ты спала назло Бушинскому? Или его жене? Или им обоим? Я сам дал тебе повод для ревности. Признался, что когда-то был безответно влюблен в Татьяну. И ты отомстила! Всем, кто казался тебе причиной твоих бед! Твоя молодость позади, а ты все еще одинока и вынуждена сама добывать хлеб насущный. Зато Татьяна как сыр в масле каталась. Жизненные блага доставались ей легко, поэтому она не дорожила ими. Ты считала себя несправедливо обделенной и решила…

— Что ты мелешь?! — перебила она. — Я завидовала Татьяне, но не настолько… Шантажа было бы достаточно, чтобы портить ей кровь. Это ты люто ненавидишь Самсона и его жену! Он обошел тебя в бизнесе, а она отвергла твою любовь. Ты их не простил! Ты прикидывался другом, а сам держал камень за пазухой…

— Не я надоумил Беспалого установить в бухгалтерии скрытую камеру.

— Меня здесь не было, когда убивали Татьяну! Я подвернула ногу и лежала дома.

— Ей воткнули в шею нож, так же, как ее любовнику… Один и тот же прием. Одно и то же орудие убийства.

Они обменивались ударами, как дуэлянты во время поединка. Звонок сотового отобрал у кого-то из них победу. Или отсрочил.

— Алло? — Ступников прижал палец к губам, давая знак Насте помалкивать. — Это ты, Самсон?.. Да, в порядке… Нет, планов никаких… Ты серьезно?.. Это лишнее… Конечно!.. Какие между нами счеты?.. Настаиваешь?.. Ну ладно… Хорошо!.. Слушай, я очень благодарен… Не ожидал… Да… Хорошо… Конечно, буду…

Он коснулся кнопки отключения и радостно подмигнул Рассохиной.

— Надо ехать в Москву. Срочно. Подписать кое-какие документы. Заодно и тебя подброшу.

Бушинский сделал ему предложение: решил выкупить кредит, который управляющий до сих пор выплачивал.

«Понадобится твоя подпись при нотариальном оформлении сделки, — объяснил тот по телефону. — Ты меня выручил, и я хочу подкрепить свою благодарность ничтожной суммой денег».

Для Самсона сумма в самом деле была незначительная, а Ступников избавлялся от кредитного ярма. Он не ожидал такой щедрости, но не преминул съязвить:

— Самсон покупает мое молчание! Значит, у него рыльце в пушку…

* * * Москва
Лариса засела за игру. Сайт «Миражи» стал для Медеи и Ясона жизненным пространством, новой средой обитания. Мифы остались в прошлом, а развлекаться хотелось. Мифические персонажи действовали теперь здесь, прикрывшись аватарами пассажиров океанского лайнера с легендарным именем «Арго». Вряд ли другие игроки догадывались, кто стоит за черноволосой красавицей и накачанным блондином.

Лариса поделилась своими соображениями с Ренатом.

— Думаешь, они используют Интернет?

— Не только они. Множество других героев переместились из легенд и преданий во всемирную сеть. Кого тут только нет! И рыцари короля Артура, и герои Эллады, и Властелин Колец… словом, на любой вкус. Крестоносцы, тамплиеры, индейцы, эсэсовцы, вампиры… Выбирай и вступай в контакт. Даже Великая Отечественная все еще продолжается на виртуальных полях сражений. Хочешь поучаствовать? Милости просим!

— Такой контакт возможен, — согласился он. — Я имею в виду, выходящий за пределы игры в текущую жизнь. Граница существует исключительно в сознании людей. Ее легко преодолеть.

— Вернер говорил, что воображение более реально, чем материальный мир.

— Вернер! Опять Вернер…

— Насчет воображения он попал в точку, — бормотала Лариса, уткнувшись в монитор. — В точку… Картина «Роща Ареса» на той выставке была подсказкой! Не зря именно там Бушинский сцепился с Рассохиной. То был ключевой момент!.. Понять бы, что мы упустили?

Ренат подошел к ней и наклонился к экрану.

— Говоришь, Ясон и Медея везут в багаже золотое руно? Почти как Джейн и Майкл на «Септимусе».

— А их тезки на страницах известной рукописи ищут реликвию, упомянутую в «отчете капитана Бьёрна». Речь идет об одном и том же! В трех вариантах. Первый — миф об аргонавтах, второй — история капитана Рейли и дочери торговца опиумом, третье — рукопись.

— Есть еще четвертый вариант, — добавил Ренат. — Онлайн-игра! Попробуй не запутаться.

— Боюсь, мы забыли о пятом варианте. Текущая жизнь! Рукопись-то предназначалась для конкретного человека. Это наш дорогой Самсон Карлович.

— Он потерял голову из-за воображаемой Джейн. Автор достиг своей цели? И что дальше? Где-то рядом затаился убийца, безжалостный и беспощадный. Я его чувствую, но не вижу. Он ловко прячется, скрывается под какой-то маской.

— Это говорит о его незаурядности. Он не тот, за кого себя выдает. Его информационное поле закрыто! Тут не обошлось без магии. В общем, надо ехать на место гибели Татьяны и попробовать во всем разобраться.

— Ты исключаешь, что убийца — Бушинский?

— Он напуган и страдает комплексом вины. Но это… давняя вина.

— В любом случае в Трошино мы что-нибудь накопаем. Бушинский вызвал Ступникова в Москву. У нас развязаны руки…

Глава 50 
Алину трясло. Едва за шефом закрылась дверь, она скорчилась от боли. Ни с того ни с сего схватило живот. Это всё нервы.

Самсон Карлович зыркнул на нее так, что у нее пропал дар речи. Видимо, он не забыл той ночи… той ужасной ночи в отеле! Он наверняка тоже искал чертову гостиницу. Вероятно, он тоже побеседовал с таксистом.

Она с замиранием сердца ждала скандала, но его не последовало.

— Бушинскому не до тебя, — успокоил секретаршу молодой парень, который сидел в приемной, ожидая аудиенции. — Поползли слухи, что у него жена пропала. По ходу, бросила его! Сбежала с любовником! Даже записки не оставила. Вот он и бесится.

— Я не знала… — зачем-то солгала Алина.

— Скоро узнаешь. Об этом уже шепчутся. Она в театре работала. Видимо, нашла себе поклонника и — фьють! Поминай как звали!

— Она бухгалтер, а не актриса, — возразила секретарша.

— Да? — удивился финансист. — Надо же! Я думал, она на сцене играла. И заигралась!

Девушка покосилась на дверь и поежилась. Самсон Карлович не терпит сплетен.

— Боишься, что услышит?

— Вы потише говорите, — прошептала она. — Не то мне попадет! Он и так на меня взъелся. Кричит и кричит!

Значит, жену Бушинского до сих пор не нашли. Это пугало Алину. Неужели после той ночи у шефа крыша поехала? Жидкость, которую колдунья залила в его жилы вместо крови, наверняка подействовала не лучшим образом.

— Он ее убил! — прошептал парень и весело подмигнул секретарше.

— Кто?..

— Бушинский убил жену, спрятал тело и подал в розыск. Пусть ищут! Со временем дело сдадут в архив, а с него как с гуся вода.

Алина молча уставилась на него, не в силах проронить ни слова.

— Ты небось не прочь окрутить его? Смотри, как бы он и тебя не прикончил. Позабавится, и в расход.

У секретарши потемнело в глазах. Она вздрогнула и, ломая ногти, вцепилась пальцами в край стола. Из-за двери кабинета раздался недовольный голос шефа. Тот громко отчитывал кого-то по телефону. Алина сквозь дурноту улавливала обрывки фраз.

— Ты еще не выехал? — возмущался Бушинский. — Давай, поторапливайся!.. Нотариус ждет!.. Да… Документы уже готовы!.. Давай, пока…

«Какой нотариус? — подумала Алина, и у нее свело зубы от страха. — Я что, забыла позвонить нотариусу?.. О, черт!»

Она отдышалась и опасливо покосилась на парня в приемной. Заметил ли тот, что ей плохо?

— Ой!..

Стул, где за минуту до этого сидел молодой человек, был пуст. Посетитель словно растворился в воздухе. Девушка не могла понять, куда он делся. Может, зашел в кабинет, пока она боролась с дурнотой?..

* * * Деревня Трошино
Внедорожник Рената прятался в кустах за поворотом, откуда должен был выехать Ступников.

— Где же он? — заволновалась Лариса. — Вдруг мы ошиблись, и он поедет в Москву на рейсовом автобусе?

— Бушинский сказал, что управляющий обычно берет его машину. Он не переносит ни электричек, ни автобусов. Привык к комфорту.

— Вдруг он поедет другой дорогой?

— Здесь нет другой нормальной дороги. Вряд ли Ступников потащится по грунтовке в объезд. Я бы на его месте не рискнул. Видишь лужи? После дождя все раскисло.

В подтверждение его слов из-за деревьев показался черный «Мицубиши».

— Вот он! — обрадовался Ренат. — Только не один! Чувствуешь?

Для верности он приложил к глазам бинокль. Рядом с водителем сидел пассажир. Вернее, пассажирка.

— В машине еще кто-то есть. Кажется, женщина. Сквозь тонированные стекла толком не разберу…

— Это Рассохина, — уверенно сказала Лариса. — Узнаю ее напряженную энергетику. Это она!

— Может, управляющий подобрал кого-то из местных?

— Это Рассохина! После увольнения она приехала к любовнику поделиться болью.

— Ты права, — сдался Ренат. — Они оба злы на Бушинского. Каждый по-своему.

«Мицубиши» промчался мимо, и Лариса убедилась, что они не ошиблись. Номера были те самые, которые назвал Самсон Карлович.

— Надеюсь, управляющий не вернется внезапно и не застанет нас в доме?

— Он поглощен предстоящей сделкой. Его бдительность притуплена.

— Жадность — плохое качество, — кивнул Ренат, выруливая из лесопосадки на асфальт. — Оно часто подводит своих обладателей.

Лариса закрыла глаза и настроилась на Рассохину. В душе оскорбленной женщины кипела обида, замешанная на страхе.

— Она боится Ступникова, — заметила Лариса. — Не верит ему. Кстати, она не раз бывала в доме Бушинских… знает расположение комнат. Спускалась в подвал!.. И видела, где хранятся ключи. Ей ничего не стоило приехать, убить Татьяну и незаметно скрыться.

— А собаки?

— Ротвейлеры ее знают. Она, как большинство женщин, наверняка подкармливала их разными лакомствами.

— Они со Ступниковым — сообщники?

— Ему было бы проще самому убить Татьяну. Такой свидетель, как Рассохина, неудобен и опасен.

Ренат пытался ощутить то, что испытывает Ступников. Внутренний мир управляющего казался темным и мутным. Разрозненные картины выплывали из этой мути, словно вырванные из кинофильма кадры. Заострить на них внимание было непросто. Какая-то вода… мертвая женщина… Бушинский, который насмехается над ним… постельная сцена… еще постельная сцена…

— Он любит секс с разными партнершами, — вырвалось у Рената.

— Кто? Управляющий?

— Он давно вынашивает план мести…

Лариса молча кивнула. Похоже, Ступников имеет основания для ненависти. Его бывший приятель когда-то здорово насолил ему. Где столкнулись их интересы? Бушинский разорил его? Прибрал к рукам его бизнес? Увел любимую женщину?

— В ранней молодости Ступникова влекло к Татьяне… но та выбрала более успешного мужчину, то бишь Самсона.

— И после этого он нанялся к сопернику в управляющие? Чтобы быть рядом? Улучить удобный момент и… вонзить нож в спину?

— В шею!

— Но убит не Бушинский, — возразила Лариса.

— Значит, Ступников хотел подставить бывшего партнера. Чтобы тот дольше помучился, посидел в тюрьме, к примеру.

— Не катит. Из этого расклада выпадает реликвия…

— …похищенная капитаном Бьёрном из сундука на корабле мертвецов, — подхватил Ренат. — Предмет поисков героя рукописи. Стало быть, автор знает об этом не понаслышке. Но в чем его интерес?

— Сбавь скорость. Кажется, приехали…

«Хюндай» остановился у забора из дикого камня. При желании перелезть через него мог кто угодно. Видимо, хозяин рассчитывал на управляющего и двух свирепых псов.

Лариса продолжала сидеть в машине, глядя прямо перед собой. Ренат вышел, потянулся и подал ей руку.

— Прошу…

— Бушинский не может разгадать эту загадку, — сказала она. — Потому что… он сам является частью загадки…

Глава 51 
В угловой комнате, увешанной морскими пейзажами, на свободной стене красовался… гарпун.

Лариса застыла на пороге, мешая Ренату войти.

— Что там? Труп?

— Ну и шуточки у тебя…

Он протиснулся в дверь и воскликнул:

— А вот и близнец орудия, которое висит в офисе. Точно такой же! Вероятно, покупались в одном магазине.

— Гарпун ни разу не снимали со стены, — заметила Лариса, приблизившись. — Зачем он здесь? Для красоты?

— Бушинский же говорил, это дань моде. Сейчас в ходу всякие прикольные штуки. Удивить гостей, пустить пыль в глаза друзьям.

— У него нет друзей.

Ренат оставил ее медитировать возле гарпуна, а сам заглянул в хозяйскую спальню. Здесь занимались сексом отнюдь не Татьяна с мужем. Вернее, на этой кровати они спали вместе всего пару раз. Зато Ступников…

— Черт! Он водил сюда своих баб!

— Как ты груб, — нахмурилась Лариса.

— Извини… я думал, ты все еще любуешься гарпуном.

Ступникову нравилось осквернять супружеское ложе Бушинских. Он делал это с мстительным удовольствием. Кажется, Татьяна тоже побывала в его липких руках.

— Рассохина… еще какая-то бабенка… — перечислял Ренат, сосредоточившись на постельных сценах. — Татьяна…

— Она изменяла мужу с управляющим?

— Всего один раз. Перед смертью… Ступников был ее последним мужчиной.

— Бушинскому об этом говорить не стоит.

— Согласен.

Ренат обвел взглядом спальню, где остался энергетический шлейф нескольких человек. Бушинского, его жены, управляющего, Рассохиной и… какой-то незнакомки.

— Горничная, — предположила Лариса. — Она убирает в доме, иногда готовит. Ступников спит с ней, когда ему захочется. Женщина не против. Похоже, ей нет и тридцати. Одинока, недовольна своей жизнью. Рассчитывает женить на себе управляющего.

— Это вряд ли!

Любой дом пропитывается флюидами своих жильцов. Ступников жил здесь, в отличие от хозяев, которые бывали в Трошино наездами. Повсюду ощущались следы его присутствия.

— Он часто проводил время в гостиной на первом этаже, — заключил Ренат. — Спустимся туда и пообщаемся с его ноутбуком.

— Наверняка там установлен пароль.

— Не беда. Пароль нам не помеха.

Они спустились вниз, в гостиную, где чаще всего проводил время управляющий. Лариса сразу подошла к книжному стеллажу.

— Много книг, и почти все прочитаны…

— Не удивительно. Хозяин дома — журналист по профессии, между прочим. Любит литературу, сам пописывает.

Но Ренат уже сообразил, что книги читал не Бушинский, а его управляющий.

— Слушай, этот Аркадий — интеллигент. Кроме женщин у него еще одна страсть. Книги! Ну-ка, ну-ка…

Он сел на диван и дотронулся до ноутбука Ступникова.

— Угадал пароль? — уселась рядом Лариса.

— В этом нет нужды. Секретные файлы уничтожены, а остальное нас не интересует. Я чувствую…

Ренат замер, прислушиваясь к ноутбуку, словно тот что-то нашептывал ему: Чарльз… Джейн… Майкл…

— Черт!.. По ходу, история для журнала была написана на этом компьютере!

— Как мы раньше не догадались?! Ступников и Бушинский по профессии — журналисты! Оба! Они познакомились в какой-нибудь редакции, сошлись… вместе занялись бизнесом. Однако писать статьи и торговать продуктами — разные вещи. Бушинский нашел себя в коммерции, а Ступников — потерял.

— Поэтому и возненавидел приятеля?

— Если бы люди понимали, в чем причина их любви, в чем причина их ненависти…

— Бушинский мог бы и сказать, что управляющий тоже… творческая личность! — возмутился Ренат. — Натворил на славу! Теперь разгребай, не зевай!

— Мы сами прошляпили этот момент.

— Ступников сговорился с Рассохиной, и они вместе настряпали историю Джейн?..

Лариса покачала головой. Мысли, которые приходили в голову управляющему в этой комнате, все еще витали здесь. На этом диване, за этим столом он придумывал сюжет и героев. Вернее, ему казалось, что он придумывает.

— Рассохина не лгала, когда ругала текст. Ступников нарочно завуалировал свое умение писать и наделал ошибок. Он придумал этот злой розыгрыш, чтобы подшутить над Бушинским. Он не был уверен, что его план сработает. Развлекался скуки ради! Но когда он почувствовал интерес Бушинского к Джейн Рейли, его охватило восторженное вдохновение…

— Ага! Второе дыхание открылось.

— «Молодая экстравагантная женщина» вступила с издателем в личную переписку и очаровала его. Вопреки сомнениям! Ступников увлекся этой игрой. Он назначал Бушинскому свидания, обещая явиться на встречу в красном платье…

— Отличная идея, — кивнул Ренат. — Какая-нибудь дамочка обязательно наденет в театр красное. А если нет, Джейн извинится и придумает причину, по которой не смогла прийти. К примеру, муж неожиданно приехал из командировки! Или голова разболелась.

— Значит, это Ступников пригласил Рассохину на выставку картин?

— По логике, да. Сначала он назначил Бушинскому свидание в галерее «Бенефис» от имени Джейн, а потом…

Лариса представила, как управляющий изменил голос и позвонил любовнице, назвавшись Бушинским.

— Потом он подбросил ему Рассохину, чтобы повеселиться. Шутка удалась. Даже мы клюнули на его удочку.

— Мы не клюнули, — неуверенно молвил Ренат.

— Мы ушли из зала следом за Бушинским и Рассохиной. Сразу после скандала.

— Какой смысл нам было торчать там? Бушинский ушел… и больше не возвращался. Хотя… он мог возвратиться на выставку…

— Возвратился, не возвратился… какая теперь разница?

Ренат задумался, касаясь рукой ноутбука управляющего. Но тот уже открыл ему свою главную тайну. Добавить было нечего, кроме привычек хозяина. Ступников изредка пользовался Интернетом, социальными сетями не увлекался.

— Теперь мы знаем точно: автор рукописи — мужчина. Этот факт приближает нас к убийце?

— Должен.

— Ступников посылал файлы Рассохиной, та их редактировала и отправляла Бушинскому. А если бы ей пришло в голову проверить, откуда она получила рукопись?

— Во-первых, установить местонахождение чужого компьютера не так-то просто. Во-вторых, Рассохиной было плевать на Джейн, кем бы та ни была. В отличие от Бушинского, она не попала под влияние этой виртуальной женщины.

— Ступников не стал бы рисковать, — возразил Ренат. — К тому же мнимая Джейн переписывалась с Бушинским. И тот выяснил, что сообщения приходили из разных интернет-клубов.

— Нанять человека, который бы пересылал на электронную почту Бушинского сообщения — не проблема.

По комнате прокатилась волна холодного воздуха. Скрипнул паркет, со стеллажа со стуком упала книга.

— Кто здесь? — спросил Ренат, оглядываясь.

— Татьяна! — вздрогнула Лариса. — Я чувствую ее присутствие!

* * * Москва
Когда с формальностями было покончено, Ступников предложил обмыть сделку в ресторане.

— За мой счет! — он радостно подмигнул секретарше. — И девушку возьмем с собой! Да, Алина? Вы не против составить компанию двум мужчинам?

Вежливая улыбка сползла с лица Бушинского. Он вспомнил их с Алиной последний поход в ресторан, после которого… Нет, лучше уж выпить прямо здесь, в офисе. По крайней мере, никто не подольет в спиртное отраву.

Алина побледнела.

— Что с вами? — игриво склонился к ней управляющий. — Вам плохо?

— Она на седьмом небе от счастья, — отозвался вместо нее Бушинский. — Верно, Алина?

Секретарша смешалась. Ее кожа покрылась нервными пупырышками. Девушка будто шла по лезвию бритвы. Отказаться от приглашения или принять его? И то, и другое могло кончиться для нее плачевно.

— Какой ресторан? — покачал головой шеф. — Мне не до веселья. У меня жена пропала, Аркадий! Я закажу шампанское и угощение сюда.

Ступников изменился в лице, отвел глаза.

— Прости, Самсон… Есть какие-нибудь новости о Татьяне?

— Никаких.

— Она обязательно найдется, — пропищала секретарша. — Не огорчайтесь, Самсон Карлович.

У Бушинского на скулах заходили желваки. Он злился на управляющего, который дразнил его. Говорить о Татьяне не хотелось. Особенно в присутствии секретарши.

— Вечеринка отменяется, — тряхнул головой Ступников. — Извини за мою бестактность. Я не должен был…

Бушинский молчал, сжав губы. Алина переминалась с ноги на ногу, не зная, что делать: собираться домой или ждать.

— Пожалуй, мне пора возвращаться, — вздохнул управляющий. — Спасибо за всё, Самсон. Я тронут! Честно!

Бушинский дал задний ход. Он обещал задержать Аркадия в Москве до утра. Чтобы Ренат и Лариса могли не торопясь обследовать дом.

— Куда тебе спешить? Переночуешь у меня…

— Поеду в Трошино, — заупрямился Ступников. — Там собаки голодные.

— Горничная их покормит.

— Она боится их выпускать. Бедные псы сутки будут сидеть в вольере.

За обычными житейскими фразами крылось взаимное недоверие. Ступников почуял неладное и рвался обратно в Трошино. Бушинский сердился. Отказавшись идти в ресторан, он допустил ошибку. Как теперь задержать Аркадия?

Ступникову было не по себе. Алина пригорюнилась. Шеф ее не отпускал, обстановка в кабинете накалялась.

Бушинскому подспудно хотелось насолить управляющему, и он не выдержал.

— А давай мы все вместе махнем в Трошино! — вырвалось у него. — Там и отметим сделку! Мне не помешает развеяться, а то свалюсь с нервным расстройством.

Девушка растерянно хлопала накрашенными ресницами. Ступникова перекосило.

— Алина, вы с нами? — кисло осведомился он.

Перед Бушинским вдруг возник образ мертвой жены, которая требовала отмщения. «Джейн! — мысленно взмолился он. — Я не знаю, что делать!»

Глава 52  Деревня Трошино
— В этом доме никто не был по-настоящему счастлив, — заключила Лариса. — Ни хозяева, ни управляющий, ни его любовницы.

— Чего им не хватало? — недоумевал Ренат.

— Каждого из них глодало недовольство. Бушинский приезжал сюда отдохнуть, порыбачить, поиграть в теннис. Но уезжал опустошенный, измотанный. Между ним и управляющим постоянно тлел скрытый конфликт. Татьяна вообще не любила здесь бывать.

— Немудрено! Если она предчувствовала свою смерть…

— Рассохину точила зависть. Ступников ненавидел человека, на которого работал, и готов был любым способом досадить ему. Даже горничная оставила шлейф негативных эмоций. Она считает, что ей мало платят, но боится попросить больше. Связь с управляющим не принесла ей ожидаемых дивидендов.

Ренат привел Ларису к двери в подвал и спросил:

— Ты готова?

— Подожди… За этой дверью столько переживаний!.. Кто-то вынужден был прятаться в подвале… Женщины!.. Они ужасно злились… Рассохина!.. Татьяна… Ее заставили сидеть взаперти… Какое унижение!.. Живой она отсюда уже не вышла…

— Я пойду вперед.

Ренат быстро нашел дальнюю кладовую, куда вели энергетические «следы» женщин и мужчин: сгустки ревности, страха, негодования и обиды. Неудивительно, что в конце концов это разрешилось смертью.

Ключ от кладовой, как и говорил Бушинский, лежал в выдвижном ящике старой тумбочки среди разных хозяйственных мелочей.

— Тут есть и другие ключи, — заметила Лариса. — Убийца открыл ящик и стоял над ним…

— В раздумьях?

— Мне кажется, их было двое! Но я вижу одну фигуру… Убийца потратил пару минут на то, чтобы выбрать нужный ключ. Его флюиды отличаются от всех прочих… Слишком сильные чувства!.. Гнев, жажда мести… И почти никаких мыслей… Только ослепляющая ярость!..

— Это он или она?

Ренат задал вопрос, на который не было ответа. Убийца заблокировал свое поле, поставил прочную преграду.

— Ого! Да он вовсе не дилетант! Он занимается магией… и весьма опасен…

Они топтались у входа в кладовую, медлили и переглядывались, не решаясь повернуть ключ в замке.

— Мне страшно, — призналась Лариса. — Веет холодом.

Ренат представил, как на их месте стояла жена Бушинского, красивая зрелая женщина, которой оставалось жить несколько часов…

— Ступников! — воскликнул он, ощущая злое нетерпение управляющего. — Он был здесь… вместе с Татьяной!.. Это он запер ее в кладовой!.. Ступников!.. Я чувствую, как он упивается своей властью над хозяйкой дома…

Щелк!.. Лариса открыла дверь и нашла выключатель. Под потолком загорелась лампочка. Из кладовой дохнуло предсмертным ужасом, который охватил Татьяну, прежде чем лезвие ножа вонзилось ей в шею. Молниеносный удар сразу оборвал ее жизнь…

— Татьяна не спала. Она слышала, что дверь открывают, но почему-то не повернулась…

— Она была обижена на Ступникова, — предположил Ренат. — Оскорблена тем, что он запер ее… Он решил поглумиться над ней!.. Сначала наставил рога Бушинскому, потом унизил его жену, закрыв ее в подвале. Отрывался, как мог… Мерзавец! Как он заманил ее сюда?

— Управляющий не применял силу… Татьяна пришла в кладовую по своей воле. Она… пряталась!.. От кого она могла прятаться в своем доме?..

— Только от мужа. Должно быть, Ступников убедил ее, что вот-вот нагрянет Бушинский, и ей лучше пересидеть в подвале… Татьяна согласилась, на свою беду. Она не ожидала, что ее тупо закроют снаружи…

— Когда убийца отворил дверь, Татьяна была уверена, что это явился управляющий. Она не повернулась, выражая таким образом свой протест… Она продолжала лежать… и лишь в последний момент почувствовала неотвратимый конец…

— Она не смогла даже пошевелиться… оцепенела от ужаса… Ее страх повсюду!.. К страху примешивается злорадство убийцы… На все это накладывается испуг Бушинского… Ступников испытал странное чувство, увидев труп Татьяны…

— Сначала паника, потом изумление, — определила Лариса. — Он словно ожидал чего-то другого… боялся чего-то другого…

— Непонятно.

Ренат внимательно осматривал место преступления. Кладовая представляла собой квадратное помещение с крашеными в кофейный цвет стенами. Из мебели здесь стоял деревянный стеллаж с хозяйственным скарбом и тумбочка. Точно такая же, как в коридоре.

— У стены был топчан, который Бушинский со Ступниковым сожгли во дворе, — сказала Лариса. — Они сделали тщательную уборку. Вымыли все, уничтожили улики.

Она показала пальцем на коробку с красным крестом.

— Ветеринарная аптечка…

— Бушинский нам не солгал, — кивнул Ренат. — Они с управляющим пришли сюда за успокоительными пилюлями для собак.

Лариса замерла посередине комнаты, лицом к тому месту, где стоял топчан, и закрыла глаза. Картина убийства тонула в эмоциях хозяина дома, который увидел свою мертвую жену, и Ступникова, который запаниковал.

— Убийца знал, что Татьяна здесь… Если бы она повернулась, это ничего бы не изменило. У нее не было шанса спастись…

— Кто из них? Ступников или Бушинский? Я не верю в алиби управляющего. А ты?

— Он мог добавить снотворного в чай горничной, и когда та уснула, прийти, убить Татьяну и вернуться в постель к любовнице.

— Он мог убить хозяйку в любое время и избавиться от тела. Тогда ему не нужно никакого алиби. Зачем такие сложности?

— Зачем он придумал Джейн Рейли и написал целую повесть от ее имени? А потом отослал в журнал?

— Ступников — странный тип, — заключил Ренат. — Себе на уме. Когда он понял, что Бушинский увлекся мнимой Джейн, то утратил интерес к этой истории. Рассохина наверняка пожаловалась ему, что босс чуть не пристрелил ее, приняв за притворщицу. Управляющий мог торжествовать! Его замысел удался, оставалось только смеяться и потирать руки от удовольствия.

— Он не ожидал, какой эффект произведет рукопись… не только на Бушинского, но и на него самого.

— И все-таки, кто из них?

Лариса, как ни старалась, не «видела» лица убийцы. Размытый темный силуэт с ножом в руке… резкий взмах… всплеск ярости… Тело на топчане дернулось и затихло… Потом кто-то спокойно выключил свет, вышел и закрыл за собой дверь. Ключ положил на место, в ящик…

— Это недоказуемо, — сказала она, повернувшись к Ренату. — Даже если мы установим убийцу… Это недоказуемо! Нам никто не поверит.

— Н-да…

Лариса вздрогнула и схватилась за горло, словно получила удар ножом.

— Идем отсюда! Наверх! — взмолилась она. — Мне плохо!

Глава 53 
В Трошино выехали на двух авто. Ступников пригласил Алину к себе в машину. Бушинский не возражал. Секретарша раздражала его своей рассеянностью. То одно забыла, то другое, то ошибок в документах наделала. Чем больше ее ругаешь, тем хуже она работает.

Он не признавался себе, что та ночь в призрачном отеле не прошла для него бесследно. С ним что-то произошло там. И Алина стала свидетелем его… перерождения. Это слово внезапно пришло ему на ум, когда девушка садилась в машину управляющего. Не хватало, чтобы она сболтнула лишнее. Ступников и так много знает.

По дороге Бушинский раз за разом набирал номер Рената и Ларисы. Те не отвечали.

— Сквозь землю они провалились, что ли?

Самсон Карлович нервничал. Он не оговаривал с ними свой приезд в Трошино, да еще вместе с управляющим и секретаршей. Его самого удивляло внезапно принятое решение. Будто его заставили так поступить. Кто-то внушил ему, что он должен ехать в Трошино вместе с управляющим! А тот, ловелас чертов, прихватил с собой Алину.

— Он неисправим, — презрительно буркнул Бушинский. — Падок на женщин, как кот на сметану.

Ему всё казалось нереальным. Нынешний день, подписанный со Ступниковым договор, эта поездка в Трошино. Аркадий увидит в доме чужих людей, пристанет с вопросами, бог знает что заподозрит. Придется оправдываться. Неприятно, но согласиться кутить в ресторане Бушинский не мог. Что скажут люди? У человека жена пропала, а он пьет, гуляет, развлекается с молодой девицей.

Мертвое лицо Татьяны на миг заслонило серую ленту шоссе. Бушинский чуть не съехал в кювет. Он притормозил и остановился на обочине перевести дух.

Машина, которую вел Ступников, тоже притормозила. Управляющий позвонил ему на мобильный.

— Что-то случилось? Я видел, как ты резко вильнул.

— Все хорошо. Я просто объезжал яму.

Ступников промолчал и покосился на девушку, которая дремала на переднем сиденье. Понизил голос:

— Я не заметил ямы, Самсон…

— Отвали! — разозлился тот. — Какого черта?! Езжай вперед! Я догоню.

Бушинский прикусил язык, и опять поздно. Лариса с Ренатом не ждут визитеров. Лучше бы ему первому заехать во двор и предупредить их. Хотя… какая разница? Ждут, не ждут. Не стоит нагнетать ситуацию.

Черный «Мицубиши» промчался мимо, мигнув ему фарами.

— Надеюсь, ты не обиделся, — сказал Бушинский, словно Аркадий мог его слышать.

Он решил не отставать и двинулся следом за Ступниковым. Тот удивится, застав в доме незнакомцев! Ну и плевать! Пусть думает, что хочет!

— Это мой дом. Кого хочу, того приглашаю. Я не обязан никого спрашивать.

Все же Бушинский был недоволен собой. Надо было под любым предлогом задержать Аркадия в Москве до утра. Пусть бы переночевал у него, в конце концов.

— Угораздило меня так сглупить…

После смерти жены ему было неуютно одному в пустой квартире. Всюду попадались на глаза вещи Татьяны, мерещился ее голос. Он плохо спал, вздрагивая от каждого звука, от каждого шороха в темных комнатах. Присутствие Ступникова не стеснило бы его, наоборот.

«А если он убийца? — вспыхнуло в уме Бушинского. — Как я могу доверять ему?»

Он заметил, что разрыв между ними увеличивается, и нажал на газ. Красные огоньки фар «Мицубиши» скрылись за поворотом…

* * * Деревня Трошино
— Этот дом полон теней…

Ренат согласно кивнул. Они с Ларисой сели на кухне перекусить. Поставили чайник, приготовили бутерброды из привезенных с собой продуктов. Ступников не должен ничего заметить, когда вернется.

— Что-то мне неспокойно, — призналась она. — Такое впечатление, что за нами кто-то наблюдает.

— Татьяна! Кто же еще? Ее дух наверняка здесь…

— Это ничем нам не поможет. Она не видела убийцу. Лежала спиной! Так и умерла с мыслью, что в кладовую зашел Ступников.

— Возможно, он решил повесить на Бушинского убийство жены.

— А потом они вместе заметали следы?

— Это часть игры, которую ведет управляющий.

Ренат с чашкой в руках подошел к окну. В саду было тихо, верхушки деревьев освещала луна. Какая-то машина проехала по улице, во дворах залаяли собаки.

— Тут можно умереть со скуки. Вот управляющий и решил развлечься. Живи он в городе, такая авантюра не пришла бы ему в голову. А здесь…

— Не простой он человек, — сказала Лариса. — Герои его рукописи — подлинные люди. Ему казалось, что он придумывает, а на самом деле…

Ренат вернулся к столу и сел, заложив ногу на ногу.

— А если ему не казалось? Если он знал, о чем пишет?

— Вряд ли. Он доставал образы и события из подсознания, допуская неизбежные неточности. Белые пятна в этой истории дописывал его ум, отсюда несовпадения. Но даже при всех огрехах сохранился треугольник: Ясон — Медея — ее отец. То есть Майкл — Джейн — торговец опиумом. Похититель — его помощница — папаша, которого они обокрали. Реликвия, за которой охотится влюбленная пара — золотое руно.

— В рукописи они не успели обокрасть Чарльза, потому что тот погиб.

— Но собирались! — стояла на своем Лариса. — Если бы у Ступникова был стимул продолжать писать, кража бы непременно случилась. Просто у него возник эффект «конца игры».

— Когда Бушинский потерял голову из-за мнимой Джейн?

— Мы оба пришли к такому мнению. Разве нет?

Им не удавалось установить телепатический контакт с убийцей, потому что… тот закрыл информационный канал. Они надеялись узнать больше, но убийца оказался опытным магом.

— Поедем домой или переночуем в гостях? — спросил Ренат. — Не люблю ездить на дальние расстояния в темноте.

— А я не люблю ночевать в домах, где произошло убийство!

— Ладно, уговорила. Поужинаем, уберем за собой, и в путь…

Он вдруг перестал жевать и замер от посетившей его мысли.

— Что?

— Кажется, я понял!.. Ступников писал о себе!.. Он — один из тех, кто… Кто он, Лара? Кто?.. Торговец опиумом?.. Майкл?.. Не может этого быть. Не слушай меня. Я жутко устал. Переутомился…

Ренат замолчал и принялся поглощать бутерброды, словно возмещал потраченную на размышления энергию. Несмотря на беспокойство, он съел всё и выпил две чашки кофе.

— Бушинский воспылал любовью к Джейн, потому что… он уже любил ее! Просто забыл об этом. А рукопись ему напомнила.

Лариса пыталась определить, с кем ассоциирует себя управляющий. С отцом Джейн или с Майклом? И кто из них жаждет мести?

«Тот, кого обокрали, разумеется!» — шепнул ей Вернер.

Она перемыла посуду, разложила вещи по местам, а Ренат все сидел, уставившись в окно.

— Где мой телефон? — спохватилась она.

— Там же, где и мой, — очнулся Ренат. — В машине. Ты сама сказала, надо оставить сотовые там, чтобы не мешали считывать информацию.

— Неси их сюда!

Ренату передалось ее волнение. Он выбежал из кухни, через минуту хлопнули входные двери. Когда он вернулся, Лариса стояла на пороге, одетая и с сумкой в руках.

— Бушинский звонил мне пять раз, — выдохнул Ренат. — Видимо, что-то срочное…

* * *
Ступникову казалось, ему устроили ловушку. Где он допустил промах? Неужели Бушинский перехитрил его? Какого черта тот увязался за ним в Трошино? Тут что-то нечисто…

Он покосился на спящую девушку и бесцеремонно тряхнул ее за плечо.

— Алина! Хватить дрыхнуть!

Его раздражали люди, которые засыпают где угодно. Может, потому что сам он засыпал с трудом. Долго ворочался, боролся с мыслями, злыми и назойливыми, как осы под конец лета.

— Алина!

Она открыла глаза, зевнула и принялась поправлять волосы.

— Чего это твой босс не в духе? — сердито спросил управляющий, словно секретарша была в ответе за Бушинского. — Не с той ноги встал?

— У него жена пропала…

— Я в курсе. Можно подумать, он был без ума от Татьяны! В последнее время они жили, как кошка с собакой. Наверное, нашла себе кого-то и сбежала.

Он прощупывая почву. Авось туповатая блондинка что-нибудь выболтает.

— Что вы? Самсон Карлович — примерный семьянин.

— Правда? — хохотнул Ступников, сбавляя скорость перед поворотом. — И он ни разу не заигрывал с тобой?

— Скажете тоже… — притворно смутилась Алина.

Она достала из сумочки зеркальце и припудрила носик. Это невинное действие взбесило управляющего, который все сильнее волновался.

— Что он задумал, по-твоему?

— Кто-о? — удивленно протянула секретарша.

— Конь в пальто! Бушинский что задумал? Ты же секретарша, должна все про него знать!

— Что вы такое говорите? — покраснела Алина и полезла в сумочку за помадой.

Она думала об испорченном макияже и шансе, который нельзя упустить. Только бы ей плохо не стало в самый ответственный момент!

— Ты же наверняка подслушиваешь, подсматриваешь…

— Никогда! Самсон Карлович этого не терпит!

— Строгий у тебя начальник, да? — начал заводиться Аркадий. — Придирчивый?

— Я сегодня утром нотариусу забыла позвонить, так он меня чуть по стенке не размазал, — простодушно призналась Алина, подкрашивая губы. — Уволить грозился.

— Боишься его?

— В последнее время у него что-то с нервами… Постоянно грозится! Я уже привыкла.

— Если у босса дурной характер, это проблема его подчиненных. Верно?

— Угу…

Алина накрасила губы и достала румяна. Этого Ступников не вынес. Его напряжение достигло предела. Томные глазки Алины, ее вязкая речь и жеманные повадки вывели управляющего из терпения. Он схватил ее сумочку, встряхнул и вывалил содержимое на колени девушки. Та испуганно взвизгнула.

— Хватит фейс штукатурить! Тупая кукла! Ты наверняка что-то знаешь! Зачем Бушинский сюда притащился? Говори!

Смартфон в ярком чехле, косметичка, салфетки, брелок с ключами, фантики от конфет посыпались на резиновый коврик под ногами Алины…

Глава 54 
Бушинский чудом избежал аварии. Сбоку с грунтовки вылетел грузовик, ослепил его фарами, оттеснил на обочину. На скользком грунте «Хонду» занесло, она чуть не врезалась в дерево. Нос машины почти уткнулся в шершавый ствол сосны.

Эти «чуть» и «почти» позволили Бушинскому остаться невредимым. «Хонда» тоже не пострадала. Несколько царапин на бампере не в счет.

— Гоняет пьянь всякая… — выругался он вслед грузовику.

Отдышался, пришел в себя и поехал дальше. За это время Ступников, вероятно, успел добраться до дома. Бушинский в очередной раз набрал номер Рената, чертыхнулся и проворчал:

— Уснули они, что ли? Ну ничего, Аркадий приедет, разбудит…

На улице, которая тянулась вдоль реки, не было фонарей. Окрестности освещала луна. В ее бледном свете Бушинский увидел идущую по тропинке женщину. Фигурой и волосами она напоминала Татьяну.

Его обдало холодом, сердце отчаянно забилось. Неужели это жена? Она жива?.. Жива!.. Слава богу!.. Он знал, что страшный сон рано или поздно закончится…

Поравнявшись с женщиной, он посигналил. Та не обратила внимания на звуки клаксона, продолжая шагать вперед. Бушинский опустил стекло и высунулся в окно, вглядываясь в темноту, разреженную светом фар. Женская фигура исчезла из виду.

— Тата!.. — крикнул он, вертя головой. — Тата!.. Не бойся!.. Это я, Самсон!..

Как его жена оказалась здесь так поздно?

— Тата!

Никто не откликнулся. Дома у дороги стояли темные, угрюмые. Только кое-где в окнах горел свет.

Бушинский медленно двинулся вперед, оглядываясь по сторонам. То куст казался ему похожим на человеческую фигуру, то молодое деревце под чужим забором. Он с ужасом вспомнил лодку, закутанное в плед тело, черную воду, падающие с весел капли…

Татьяна — мертва. Она лежит на дне реки с привязанным к ногам грузом. Вопреки этой мысли на тропинке вновь показался силуэт женщины.

— Тата! — обрадовался Бушинский.

Женщина сделала несколько шагов, повернулась и взмахнула руками, словно предупреждая о чем-то. Что она хочет сказать?

— Тата!

Женщина была похожа на Татьяну, очень бледная и насквозь мокрая. Платье облепило ее тело, волосы прилипли к щекам. Бушинский ужаснулся и нажал на педаль газа. Машина рванула вперед. Он ничего не чувствовал, кроме жуткого страха и желания поскорее покинуть это гиблое место. Через минуту он опомнился и оглянулся назад. Никого.

— Господи… — покрываясь потом, прошептал Бушинский. — Что же это со мной…

Он забыл о том, что в его доме гости. Забыл о Ступникове с Алиной, обо всем. Белое лицо Татьяны с темными глазницами наклонилось к лобовому стеклу… Запах тлена и тины проникал в салон. В мокрых прядях застряли водоросли…

«Джейн тоже мертва! — осознал Бушинский. — Я никогда не видел ее живой! Я сам себя обманывал!»

Он боялся поднять голову, чтобы не встретиться взглядом с покойницей. А когда решился и посмотрел вокруг, понял, что стоит у ворот собственного дома. Бушинский глубоко вздохнул и полез в бардачок за брелоком…

Черт!.. Один брелок у Ступникова, второй он отдал Ренату. Он не собирался ехать в Трошино, пока гости не вернутся. Черт…

* * *
Управляющий тащил Алину за руку, она молча терпела. Высокие каблуки мешали ей идти. На пороге холла правый каблук сломался. Девушка ойкнула.

— Разувайся! — приказал Ступников.

Она сбросила обувь и осталась босиком. Ее блузка расстегнулась, тесная юбка трещала по швам. Управляющий презрительно ухмыльнулся и процедил сквозь зубы:

— Сейчас ты мне всё расскажешь… Иначе будет плохо!.. Очень плохо!..

В кухне он толкнул девушку в кресло, приказал сидеть тихо и полез в холодильник за водкой.

— Я ничего не сделала…

— Цыц, мразь! Прибью!

В машине он заставил ее собрать все, что высыпалось из сумочки. Он даже помог ей, подобрал косметичку и фантики. Эти невинные мелочи, которые носит с собой каждая девушка, привели его в бешенство. Алина не ожидала такого оборота. Бушинский почему-то задерживался, а Ступников пугал ее своей яростью. Чего он взбеленился?

— Я… выполняла все, что вы просили… — выдавила она, глядя, как управляющий глотает водку и как двигается на бритой шее его кадык.

— Ты заткнешься или нет?

Она сжалась в комок, дрожа всем телом. Только бы не упасть в обморок! Если она отключится, страшно подумать, как поступит с ней этот жестокий человек.

Ступников опустошил стакан и перевел на Алину тяжелый мутный взгляд, потянулся рукой к ее волосам.

— Красивые… Светлые, длинные… Где-то я такие видел!.. Не подскажешь, где?

Алина молча замотала головой. Она не знала, где Ступников мог видеть такие же волосы. Блондинок много. Сейчас модно быть блондинкой.

— Вздумала провести меня? — ощерился он. — Не выйдет!..

У секретарши стучали зубы от страха. Она молилась, чтобы поскорее явился хозяин дома и призвал к порядку управляющего. От ужаса у нее темнело в глазах, к горлу подкатывала тошнота.

— Ах ты, тварь! Какая же ты тварь!

— Помогите… — пискнула Алина, зажмурившись. — Помо… ги…

У нее перехватило дыхание, губы онемели.

— Что это такое? — загремел Ступников, потрясая над ней кулаком. — Что это такое, спрашиваю?

У него в кулаке было что-то зажато. Девушка побледнела, чувствуя, как свет меркнет и кухню заволакивает кромешный мрак… Усилием воли она вырвалась из этого мрака и судорожно глотнула воздух с привкусом кофе. Кто-то совсем недавно варил здесь кофе…

— Я мало тебе платил, кукла? — донесся до нее сердитый мужской голос. — Ты решила повысить ставки?

— Я… не понимаю…

— Если бы я сам понимал! Я бы просто свернул твою тонкую шейку! Без лишних слов!

— Не надо… — задохнулась от страха Алина. — Не убивайте меня…

Он припомнил ей опоздание на выставку в галерее «Бенефис». Девушка оправдывалась: у нее в гардеробе не оказалось красного платья, которое он велел ей надеть. Она пошла в ближайший бутик, но там не было ее размера. Потом…

— Ты все испортила! — бушевал управляющий. — Ты должна была прийти вовремя! Я платил тебе деньги не за красивые глаза, а за конкретную работу. Причем не пыльную! Ты не перетруждалась и получала при этом бабло! Очевидно, твоя жадность сильнее тебя!

— Я была на выставке почти до закрытия. Ко мне никто не подходил, кроме охранника… Что еще мне следовало делать? Вы не сказали…

— Дура! Телка безмозглая!

Алина чувствовала угрозу, исходящую от Ступникова. Он взбешен, а она не понимает, чем вызвала бурю на свою голову. И продолжала оправдываться, приводя доводы в свою защиту. Как будто это могло отсрочить расплату за неведомую провинность. Секретарша не знала, в чем ее вина, и городила все, что приходило на ум.

— Я отправляла шефу файлы, которые вы мне присылали… и все сообщения, которые вы диктовали по телефону…

— Ты нарушала мой запрет? — холодно спросил управляющий. — Совала нос, куда нельзя? Читала файлы?

— Нет…

— Врешь! — Ступников ударил кулаком по столу, и Алина подпрыгнула от страха.

— Я не люблю читать! — взвизгнула она, желая провалиться сквозь землю. Какая жалось, что она не умеет проходить сквозь стены или вылетать в окна. — Я даже не открывала ваши файлы! Пересылала, и все! Клянусь!

— Ты не любопытна?

— Я с детства ненавижу читать… В первом классе у меня была двойка по чтению…

— Ты не задавалась вопросом, зачем ты переписываешься с шефом от имени Джейн?

— Так это же не я… это вы…

— Я тебя предупреждал, чтобы ты держала рот на замке?

— Д-да… я ничего… никому… ни словечка…

Сознание Алины застилала тьма, язык начал заплетаться. Ступников смотрел на нее со злобным недоумением. Он считал, что хорошо разбирается в людях. Поэтому и выбрал на роль несуществующей Джейн эту недалекую корыстную девицу. За деньги она была готова на любую низость и предательство. Он понял это, когда устраивал ее секретаршей к Самсону. С дальним прицелом. Чтобы в определенный момент использовать ее в своих целях. Тогда он еще не придумал, какую свинью подложит Бушинскому. Ждал озарения, подсказки свыше.

И это случилось. Бывший партнер взялся издавать глянцевый журнал. Ступников решил тряхнуть стариной, вспомнить журналистскую молодость, студенческие приколы. Однолюб Самсон жутко бесил его своим чистоплюйством по отношению к женщинам: был верен жене и не одобрял неразборчивых связей товарища. Это молчаливое осуждение раздражало Аркадия и подвигло его на хитрый розыгрыш. Грубый шантаж, который предлагала Рассохина, не доставил бы ему такого удовольствия, как любовные муки «образцового семьянина» Бушинского. Результат превзошел самые смелые ожидания. Все шло как по маслу, пока в ход событий не вмешался рок.

Неужели у рока может быть смазливое и глупое лицо Алины?..

Глава 55 
Ступников разжал кулак и сунул ей под нос влажную ладонь.

— Смотри сюда…

Девушка была в полуобморочном состоянии. Она мысленно молила о помощи. Если Бушинский задержится еще на несколько минут, ей конец. Управляющий убьет ее. У него в глазах — тьма. Зачем она согласилась помогать ему? Проклятые деньги!.. Всё из-за них…

На самом деле тьма поглощала саму Алину. Ступников схватил ее за волосы и что-то орал. Она не слышала, что. В ушах стоял звон, в груди образовалась пустота. Ведьма из призрачного отеля застыла в углу кухни, ее зрачки светились. Она насмехалась над незадачливой секретаршей.

«Ну что? — читалось на ее лице. — Допрыгалась? До чего тебя довели мужчины, детка? Верь им, и они погубят тебя!»

— Смотри сюда!.. — требовал Ступников, потрясая у нее перед носом конфетным фантиком.

Но Алина уже ничего не видела. Она… вылетела в окно. В ночном саду гулял ветер. Зловеще перешептывалась листва.

За воротами стояла «Хонда» Бушинского с потушенными фарами. Водителя не было. Он тихо крался вдоль забора, выбирая место, где удобнее всего перелезть. Увы! Ему пришлось отказаться от этой затеи, как и в прошлый раз. Его физическая форма с тех пор не улучшилась. Скорее наоборот. У него появилась дрожь в коленках и нервная одышка.

Бушинский решил воспользоваться задней калиткой. Но та оказалась заперта. Зато он наткнулся на ствол трухлявого дерева, распиленный и сложенный у забора. Видимо, Ступников наконец срубил дерево, которое грозило упасть.

Бушинский одобрительно кивнул головой. Он давно говорил управляющему, что дерево вот-вот рухнет и поломает кованый верх ограды.

Когда бы еще хозяин дома пробирался на свою территорию, как вор? С этой мыслью Бушинский залез на бревна, оттуда на забор и тяжело спрыгнул в траву. Собаки в вольере зашевелились, заскулили. Почуяли своего.

Он замер на месте и прислушался. С реки дул ветер, шумели деревья. Бушинский пересек сад и увидел «Мицубиши» на парковочной площадке. На первом этаже дома горел свет. «В кухне, — определил хозяин. — Значит, они все там. Гости, управляющий и Алина».

Он удивился, что не видит во дворе машины, на которой должны были приехать Лариса и Ренат. Неужели они предпочли автобус или электричку?

Бушинский почему-то не спешил заявлять о себе. Он достал из кармана сотовый, поставил на беззвучный режим и взошел на порог. Дверь в дом была приоткрыта. Он осторожно скользнул в темный холл. Из кухни доносились голоса — мужской и женский. Первый принадлежал Ступникову, а второй…

Бушинский напряженно вслушивался, пытаясь разобрать слова.

— Волосы… — доносился до него басок управляющего. — Светлые, как лен… Твои?

— Нет!

— Прикидываешься дурочкой?

Бушинский на цыпочках продвигался вперед, поближе к кухне. Голоса звучали громче и отчетливей. Он не узнавал Алину. У той голосок робкий, писклявый, а Ступникову отвечала разъяренная мегера.

Бушинскому не было видно людей, которые разговаривали. Сколько их там? Похоже, двое. Но это не значит, что…

Диалог становился все более агрессивным. Мужчина нападал, женщина отвечала тем же.

Бушинский завелся. Каждая фраза вызывала у него негодование и протест. Вот оно что!.. Вот как ты поступал со мной, Аркаша!.. Ну, держись, подонок!..

Он с трудом сдерживал гнев…

* * *
Лариса и Ренат прятались в гараже. Они едва успели поставить туда машину, завидев свет фар на дороге. Ворота гаража были опущены.

— Здесь есть второй выход! — обрадовался Ренат, освещая фонариком дверь, ведущую в дом. Он подергал за ручку и разочарованно вздохнул. — Черт! Закрыто!

— У тебя должны быть ключи, — сказала Лариса. — Бушинский давал целую связку.

Но ключей от этой внутренней двери в связке не оказалось. Видимо, им редко пользовались.

— Тихо, — шепнула Лариса, прислушиваясь к шуму во дворе. — Ступников вернулся… и с ним какая-то женщина. Надеюсь, не Рассохина!

— А я надеюсь, что управляющий поставит «Мицубиши» на площадке и не будет ломиться в гараж.

— Что случилось? Бушинский же обещал задержать его в городе до утра! Хорошо, что мы вовремя спрятали машину!

— В конце концов, нам нечего опасаться. Мы не воры! Мы — гости хозяина дома. Он пригласил нас провести пару дней на реке, порыбачить. Для этого ему не надо спрашивать разрешения у Ступникова.

Ренат ощущал напряжение, которое могло разразиться громом и молниями. Кто станет следующей жертвой? Если выйти сейчас, они спугнут управляющего и потеряют время.

— Кого он привез? — прошептала Лариса.

Ей представилось, как Ступников тащит за руку… секретаршу Бушинского, Алину. У девушки высокие каблуки, она спотыкается…

— Управляющий в бешенстве, — заметил Ренат. — Он что-то заподозрил. Поэтому и вернулся.

— Вероятно, Бушинский хотел предупредить нас по телефону, а мы…

— Ладно, подождем.

— Мы не можем допустить еще одну смерть, — возразила Лариса.

— Думаешь, убийца уже здесь?

— Я чувствую его жажду мести…

Казалось, что-то темное, какая-то мрачная тень опустилась на все вокруг. Должно быть, луна зашла за облако. По саду пронесся ветер.

Ренат достал из кармана пульт и нажал на кнопку. Ворота гаража медленно поползли вверх. Автоматически зажегся свет.

Они не ошиблись. Во дворе поблескивал черный «Мицубиши». Лариса с Ренатом двинулись к окну первого этажа. В вольере заскулили собаки. В воздухе был разлит страх.

— Мне самому выть хочется, — признался Ренат.

— Тебя тоже жуть берет?..

Луна скрылась. Деревья глухо шелестели во мраке ночи. На первом этаже дома, в кухне, горел свет. Там происходило нечто непонятное. Ротвейлеры вдруг заскулили громче, к воротам подъехал автомобиль. Фары его потухли, и наступила тьма.

— Кто там еще?

— Бушинский, — тихо ответил Ренат. — Что происходит? Какой-то тайный съезд!

Лариса прижалась к нему, и они скользнули за угол дома, ожидая, что будет дальше.

— Пока мы тут топчемся, убийца сделает свое дело.

— Я не могу понять, кто из них…

— Тс-ссс! Слышишь шаги?

«Хонда» Бушинского осталась за воротами, а сам он двинулся вдоль забора. Телепатический контакт, установленный Ренатом, позволил ему улавливать мысли хозяина дома.

— Почему он крадется? — прошептала Лариса.

— Хочет проследить за управляющим. Он у калитки в конце сада. Собирается лезть через забор.

— А как же мы? Он что, забыл о нас?

— Он звонил, но мы оставили телефоны в машине. Сами виноваты! Теперь Бушинский надеется на нашу смекалку. Как бы нам не ударить в грязь лицом…

Ренат всматривался в темноту. Хозяин перелез через забор и приближался к дому с противоположной стороны. Внезапно на него нахлынул морок, сознание заволокла белая пелена…

Ренат встряхнул головой, но пелена не рассеивалась. Он брел на ощупь, пока не уперся в какое-то препятствие. То был сундук. Деревянный ящик, окованный железом. Ренат наклонился и откинул тяжелую крышку. Покрытые инеем петли заскрипели. Внутри лежали задубевшие от холода вещи, которыми давно никто не пользовался…

В сознании Рената все перевернулось. Он чувствовал себя суровым морским волком, капитаном китобойного судна. В далеком норвежском поселке его ждала жена, белокурая Ингрид. Он обещал привезти ей подарок. Возвращаясь с промысла, он каждый раз привозил Ингрид что-нибудь ценное. Меховой плащ, ботинки из красной кожи, бусы…

Капитан быстро перебирал предметы женского туалета, тонкое белье, безделушки. На самом дне сундука хранился бархатный мешочек с вышитым на боку узором. От мешочка пахло сонными травами.

Капитан поморщился и чихнул. Голова закружилась, он покачнулся, но удержался на ногах. Если бы не мертвецы в каюте, он бы выругался.

За дверью послышались топот ног и голос одноглазого матроса:

— Капитан Бьёрн! Где вы?

— Уже иду!

Он бережно спрятал мешочек за пазуху и повернулся, встретившись взглядом с мертвым капитаном торгового парусника. Глаза того были прикрыты, но Бьёрн мог бы поклясться, что из-под ресниц что-то блеснуло. Грабить покойников — последнее дело.

Рядом на койке лежала женщина. Она была совсем не похожа на его Ингрид. Как день и ночь. Образ пышной краснощекой жены померк перед томной прелестью незнакомки. Черные локоны оттеняли нежную белизну ее кожи, изящные пальцы были унизаны перстнями, а лицо…

Лицо усопшей казалось вырезанным искусным резчиком из лунного камня. Капитан Бьёрн не отличался сентиментальностью и ни черта не смыслил в красоте. Но в глубине его заскорузлой души шевельнулось восхищение, которому суждено было прорасти диковинным цветком. Он не подозревал, что этот цветок отравлен.

Мешочек за пазухой жег капитану грудь, словно там были горячие угли. А он никак не мог оторваться от луноликой красавицы…

Глава 56 
— Эй! Ты что?..

Лариса дергала его за рукав, а он все смотрел и смотрел на женщину в каюте мертвого парусника…

— Эй!

Ренат наконец очнулся от наваждения и ошалело уставился на свою спутницу.

— Да что с тобой? — возмутилась она. — Бушинский уже в доме! Мы его прозевали!

— Капитан Бьёрн похитил золотое руно. Он взял его из сундука Джейн. Он был один в каюте и не утерпел, прихватил с собой реликвию.

— Ты его видел? — поразилась Лариса.

— Бьёрна? Я был им! Он полюбил Джейн с первого взгляда…

— Но реликвию он все-таки забрал.

— Знаешь, как выглядит это руно? Тщательно выделанная шкура барана… упакованная в мешочек.

— Необыкновенная шкура! — возбужденно прошептала Лариса. — На ней нанесены магические знаки Эпохи Овна! Тайное послание Великих Посвященных! Утерянное после бегства Медеи и смерти Ясона. Ясон добыл руно, но не сумел устоять перед земными соблазнами. Поэтому артефакт принес ему только вред.

Ренат с сомнением хмыкнул. Реликвии такого рода не пропадают бесследно. Однако они неизменно ускользают от людей, которые не готовы использовать их по назначению.

Из дома раздался душераздирающий женский крик, от которого кровь стыла в жилах. Ротвейлеры в вольере отозвались надрывным лаем.

— Мы опоздали! — спохватилась Лариса. — Бежим!

Они кинулись на помощь, понимая, что ничего не успеют сделать.

— Надо было перехватить Бушинского в саду, — сердито бросил Ренат, понимая, что время упущено…

* * *
В кухне горел свет. Ступников сидел, навалившись грудью на стол. Над ним склонился Бушинский. Алина лежала на полу, не подавая признаков жизни.

— Господи… — вырвалось у Ларисы.

— Ее убили! — выдохнул Ренат.

Бушинский выпрямился и уставился на них стеклянным взглядом.

— Где вы были? Я…

— К черту вопросы, Бушинский! Вы убийца!

— Я никого не трогал…

— Здесь пахнет кровью и смертью!

Ларису охватила дрожь. И кровь, и смерть присутствовали в тускло освещенной кухне. Виновник преступления находился тут же.

Ступников молчал, сгорбившись и не поднимая головы. Бушинский продолжал стоять рядом, безвольно опустив руки. Он не пытался бежать, потому что Ренат загородил ему дорогу.

Лариса смотрела на эту мизансцену, ощущая какую-то фальшь. Что-то здесь не так! Поза Алины казалась неестественной. Ступников демонстрировал недюжинную выдержку. Он даже не пошевелился. Бушинский как будто не соображал, что натворил.

— Девушка мертва, — угрожающе молвил Ренат, глядя на него. — Зачем вы это сделали?

У хозяина дома дрожал подбородок. Он хотел возразить, но лишь качнул головой. Слова застряли у него в горле.

— Вы маньяк! — взревел Ренат. — Сначала Беспалый, потом ваша жена, теперь секретарша! Хватит ломать комедию!

— Нет… нет… вы не поняли…

Лариса присела на корточки возле Алины и проверила пульс.

— Она жива! Вызывай «Скорую»!

— Жива?..

— Не надо «Скорую»! — взмолился Бушинский. — Поздно!

— Ее еще можно спасти…

Лариса не договорила. Она не видела раны, не видела ножа, торчащего в шее девушки. Это пугало ее. Казалось, в помещении витает злой дух, жертвой которого может стать кто угодно.

— Что с ней? — осведомился Ренат, не двигаясь с места.

— Дышит, только без сознания…

Лариса похлопала Алину по щекам, но это не возымело действия. Тело девушки выглядело тряпичным, лишенным жизненных соков.

На Ларису навалилась слабость и дурнота. Веки отяжелели, дыхание стеснилось.

— Нашатырь есть?

— Что? — вскинулся Бушинский. — Нашатырь?

Он с недоумением покосился на Ларису, хлопочущую у распростертой на полу секретарши, и пожал плечами. До сих пор в нашатыре не было надобности. Он просто не держал в доме этого средства.

— В автомобильной аптечке должен быть…

Ренат не собирался выпускать Бушинского из кухни, а выходить самому было рискованно. Нельзя оставлять Ларису с убийцей.

— Ступников! — окликнул он управляющего. — Что вы сидите? Бегите за нашатырем!

Стены и потолок поменялись местами, Ренат схватился за спинку стула, чтобы устоять на ногах. Словно нанюхался чего-то. Похоже, Ступников его не слышит.

— Да что с вами?!

Замешательство на лице Бушинского сменилось отчаянием. Он с трудом держал себя в руках, чтобы не броситься наутек. Внутри его черным клубом дыма разрастался страх.

Шлеп!.. Шлеп!.. Это Лариса хлопала секретаршу по щекам, приговаривая:

— Да очнись же ты… Давай, открывай глаза…

Ренат ощущал головокружение и злился. Всё это напоминало какой-то зловещий фарс. Он сделал шаг вперед, Бушинский попятился.

— Я не виноват! — выпалил бледный как полотно коммерсант.

Ренат шагнул к Ступникову, в сердцах тряхнул его за плечо, и тот медленно, неуклюже завалился на бок. Кап!.. Кап!.. Кап!.. Что-то густое, красное закапало на стол. Кровь?.. Откуда?..

— Это не я… — твердил Бушинский вместо того, чтобы воспользоваться общим замешательством и бежать. — Это не я… не я…

Потолок и стены закружились, как мысли Рената. Что здесь произошло?

— Алина… — едва ворочая языком, вымолвила Лариса. — Она все расскажет…

Перед глазами Рената возник сундук, на дне которого лежал бархатный мешочек. Капитан Бьёрн не понимал, какой опасности подвергает себя на века вперед. Его рука сама потянулась к мешочку…

Он рассмотрел содержимое после того, как вернулся на свой корабль. И был потрясен. Символы, нанесенные на баранью шкуру, казались живыми. Они светились в темноте каюты, словно звезды на небе. По золотистой шерсти на лицевой стороне шкуры бегали крохотные искорки…

— Ты вор! — прошептали мертвые уста, и Бьёрн похолодел от ужаса.

Рядом стояла черноволосая красавица в меховом плаще и тянула руки к его добыче.

— Кто тут? — отшатнулся он.

— Джейн! Ты украл мою вещь, а я возьму твое сердце. Ты никогда меня не забудешь…

Глава 57 
В шее Ступникова торчала рукоятка кухонного ножа. Из раны на черную рубашку вытекала кровь. Красное на черном выглядит просто мокрым. Все равно, как можно было с самого начала не заметить, что управляющий мертв?

«Кто-то отвел нам глаза», — подумала Лариса. Она оставила Алину и поднялась на ноги. Впрочем, Ступников уже не нуждался в медицинской помощи. Рука убийцы прикончила его мгновенно.

Бушинский с тем же отчаянным выражением лица смотрел на труп.

Ренат оторопело озирался по сторонам. Только что он был моряком, а теперь…

— Этот Бьёрн где-то совсем близко!..

— Вы заговариваетесь, — заметил Бушинский, ища выход из безвыходного положения.

Лариса могла бы поклясться, что им продолжают отводить глаза. В этой просторной деревянной кухне все обманчиво. Люди, имена, чувства и мысли. Ступников — не Ступников. Бушинский — не Бушинский. Алина — не Алина. Здесь всё перепуталось, смешалось — время, любовь, ненависть, онлайн-игра и древний миф. Все тропки сошлись на маленьком пятачке у кухонного стола. Это лишь кажется, что жизнь — реальна и все вокруг знакомо и привычно. Человек тешится этой иллюзией, как дитя — дареной игрушкой.

— Вы хотели узнать, кто из вас убийца? — спросила Лариса, глядя на Бушинского. — У Ступникова неопровержимое алиби. Вам не удастся свалить вину на него.

— Я не убивал…

Она ощущала чье-то присутствие. Бесчувственная Алина, мертвый управляющий, растерянный Бушинский — это не все участники конфликта. Главный персонаж остается за кадром?

Ренат встряхнулся и потребовал у Бушинского объяснений.

— Что здесь произошло? Признавайтесь, или я звоню в полицию!

Он не собирался этого делать. Угроза предназначалась для хозяина дома, который выглядел заторможенным. Вероятно, он был в состоянии шока.

У Рената слипались глаза, его тянуло присесть. Чтобы взбодриться, он наседал на Бушинского.

— Говорите же! У вас ровно минута!

— Я… вошел в холл и услышал голоса, — промямлил коммерсант. — Ступников и Алина ругались. Я подслушивал. Потом раздался женский крик, что-то упало… Я ворвался внутрь и… застал эту картину…

Он старался не смотреть на управляющего. Каждое слово давалось ему с трудом.

— Что вы застали, Бушинский?

— Аркадий сидел за столом, Алина лежала на полу… У меня помутилось в голове при виде ее безжизненного тела… Я сразу вспомнил Татьяну!.. Подумал: ну вот, опять!.. Кроме Ступникова в кухне никого не было. Я обвинил его в убийстве… он не откликнулся… Мне стало жутко!.. Чуть сердце не остановилось!.. Хотелось бежать прочь, как можно дальше от всего этого… но мои ноги подкашивались… Я заставил себя сделать пару шагов и наклонился к Аркадию… И вдруг врываетесь вы…

Лариса безуспешно пыталась вообразить, что тут разыгралось на самом деле. Кто-то умышленно препятствовал этому. Как она ни старалась, в сознании лишь вспыхивали отдельные «кадры»: Ступников что-то сует Алине под нос… крадущийся из холла хозяин дома… занесенный в воздухе нож…

Она повернулась к Бушинскому со словами:

— Вы сказали, они ругались. Что вы слышали?

— Женский голос показался мне странным… Понимаете, Алина огрызалась, хотя ей не свойственна агрессия. Ступников наезжал, она не уступала. Мне вообще показалось, что голос принадлежит кому-то другому…

— Возможно, вы плохо ее знали, — заметил Ренат, подавляя зевок. — Вы босс, она секретарша. Ее положение не позволяло ей дерзить. А Ступников для нее никто, такой же наемный работник.

— Вы не допускаете, что здесь был кто-то еще?

— Кто, например? — вмешалась Лариса.

— Не знаю!.. Где вы были? Этого не должно было случиться… Я рассчитывал на вас…

— Перед вашим приездом мы вынуждены были спрятаться в гараже.

Бушинский опустил голову.

— Черт… Я вас подвел!.. Все пошло наперекосяк… Ступников предложил обмыть сделку, я сдуру заартачился, отказался идти в ресторан… Он что-то заподозрил и решил возвращаться в Трошино. Куда мне было деваться? Пришлось ехать с ним. Он потащил с собой Алину… По дороге я звонил вам несколько раз, но вы не брали трубку…

— Досадная оплошность с нашей стороны, — кивнул Ренат. — Однако и вы не безупречны, Самсон. На что вы надеялись? Убить человека в доме, полном людей, и выйти сухим из воды?

— Да не убивал я…

— Алина очнется и все расскажет, — заявила Лариса. — Она в глубоком обмороке, но я приведу ее в чувство.

— Постойте! Так это же она убила Аркадия! — вскричал Бушинский, словно спасительная мысль сию минуту осенила его. — Она! Больше некому! А когда поняла, что натворила… потеряла сознание.

— Не вяжется, дружище, — возразил Ренат. — Минуту назад вы утверждали, что ваша секретарша даже голос не повышает, а теперь в убийцы ее записали. По-вашему, это Алина зарезала Беспалого, вашу жену и Ступникова?

Бушинский перевел взгляд с Рената на Ларису, потом уставился на распростертую у стола девушку и развел руками.

— Да… я что-то не то сказал…

— Почему вы не позвонили управляющему и не попросили его открыть ворота, когда подъехали? А перелезли через забор и прокрались в собственный дом, как преступник? Зачем подслушивали?

Бушинский молчал, кусая губы и покрываясь потом.

— Н-не знаю… — наконец выдавил он. — На меня затмение нашло. Я вдруг решил, что не надо никому звонить… Мне стало интересно, как вы себя поведете… что предпримет Аркадий, когда застанет в доме чужих людей… В общем, я поступил дико, нелепо…

— Любопытство одолело?

— Со мной что-то не так в последнее время… С тех пор, как я познакомился с Джейн… Впрочем, какое знакомство?.. Оказывается, это Алина переписывалась со мной по просьбе Ступникова! Я сам слышал, как они говорили об этом. Он платил ей деньги за подлость! Значит, история с Джейн — его затея. Автор рукописи — Ступников!.. Проклятый лицемер…

— Так и есть, — подтвердил Ренат. — Вы стали жертвой розыгрыша.

— Разве он не заслуживает смерти? Как бы вы поступили на моем месте?

— Вы признаетесь в убийстве, Бушинский?

— Нет… нет… Я бы мог убить Аркадия, если бы кто-то не сделал это до меня…

— Из-за чего ссорились Алина и Ступников? — спросила Лариса. — Что они не поделили?

— Понятия не имею… Я пропустил начало ссоры. Он все повторял: «Волосы… волосы…»

— Волосы?

Ренат задумался. Он подошел к телу Ступникова и внимательно осмотрел его руки. Между пальцев покойника застряла длинная светлая волосина. Управляющий был чем-то разгневан и вымещал свою злобу на секретарше, таская ее за волосы?

Ренат оглянулся на Алину. Ее роскошная шевелюра рассыпалась по полу, короткая юбка неприлично задралась, ноги были согнуты в коленях. Красивые икры, изящные лодыжки, узкие босые ступни. Туфли девушки валялись в холле, один каблук был сломан. Похоже, Ступников с ней не церемонился, приволок в кухню силком. Очень она его разозлила. Интересно, чем?

Никто не торопился оказывать Алине помощь, будто это действие было под запретом. Секретарша дышала, но не двигалась и не открывала глаз. Ее грудь едва заметно вздымалась.

— С ней все будет в порядке, — обронила Лариса.

— Она что-нибудь слышит?

— Вряд ли. Хотя…

— Она ведьма! — выпалил Бушинский. — Она все может! Это она убила Аркадия, поверьте!

Рядом с правой рукой убитого на столе валялась яркая бумажка. Ренат удивленно хмыкнул:

— Это еще что?

Бушинский вытянул шею, заглядывая.

— Фантик от конфеты… Где-то я видел такие же!

Ренат смотрел на обертку от «Трюфеля», словно та могла раскрыть ему страшную тайну. В его сознании быстро, хаотично мелькали картинки. Вазочка с конфетами… бледное лицо Татьяны… выпотрошенная сумочка секретарши…

— Я вспомнил! — обрадовался Бушинский. — Такие же «Трюфели» были на тумбочке в кладовой, когда… когда…

— Когда вы обнаружили там тело жены? — подсказала Лариса.

— Да! Рассохина любит такие же! Она угощала меня за чаем…

Он замолчал и сжал губы. Обертка от конфеты включила его ум. Бушинский заставил себя размышлять, несмотря на странное отупение, поразившее всех присутствующих.

Лариса представила, как Ступников и Рассохина пьют чай с «Трюфелями» на этой же кухне. Потом он угощает этими же конфетами Татьяну… потом чья-то рука берет из вазочки горсть «Трюфелей» и кладет в сумочку…

Она поискала глазами сумку Алины. Та висела на спинке стула. Молния раскрыта, внутри виднеется косметичка…

Девушка вдруг пошевелилась и застонала. Лариса метнулась к мойке, плеснула в стакан воды из-под крана и брызнула ей в лицо. Только Алина может объяснить, что все это значит. Фантик, волос… мертвый управляющий…

Глава 58 
Бушинский рухнул на кухонный диван и закрыл лицо руками.

— Она лжет!.. Я не убивал Аркадия…

Алина вполне оправилась и сидела за столом бледная, но решительная. По ее словам, она не выдержала потрясения и потеряла сознание, когда ее шеф ворвался в кухню и ударил Ступникова ножом. Все произошло в считаные секунды.

— Я закричала… и больше ничего не помню…

Она не спрашивала, откуда взялись Лариса и Ренат. Это не ее дело. Хозяин может пригласить своих друзей в гости когда угодно.

— Лживая тварь… — процедил Бушинский. — Это ты писала мне вместо Джейн! Прикидывалась и паясничала! Тебя бы следовало прикончить!

— Слышите? Он мне угрожает…

— Они со Ступниковым потешались надо мной! Ты продалась ему за жалкую подачку?

— Он меня заставил…

— Жадность тебя заставила! Я тебе мало платил? Да?

Обстоятельства, которые привели к трагической развязке, постепенно прояснялись.

— Это с подачи Ступникова вы приняли Алину на работу?

— К сожалению, — кивнул Бушинский. — Он попросил меня устроить ее куда-нибудь, а мне как раз нужна была секретарша. Я не ожидал от Аркадия подставы. Сам дурак! Пригрел змею на груди.

— Я не знала, что переписка имеет серьезное значение, — оправдывалась Алина. — Аркадий уверил меня, что у вас принято подшучивать друг над другом. Типа традиция! Он просто хотел повеселиться. Говорил, что вы тоже обожаете розыгрыши! Я не понимала, во что ввязываюсь.

— Невинная жертва? — усмехнулась Лариса.

— Я все делала, как велел Аркадий. Не понимаю, за что он на меня набросился! Схватил за волосы, совал под нос какой-то фантик! Я очень испугалась и молилась, чтобы поскорее приехал Самсон Карлович… Но я не хотела, чтобы он убивал Аркадия!

— Не верьте ей! Когда я ворвался в кухню, Ступников уже был мертв.

— На рукоятке ножа остались отпечатки пальцев убийцы, — заявил Ренат. — Легко проверить, чьи они. Вы утверждаете, что девушка лжет?

Бушинский замешкался с ответом. Он побагровел, потом кровь отхлынула от его лица. Каждая секунда молчания свидетельствовала против него.

— Там мои отпечатки…

— Как же они туда попали?

— От ужаса я не соображал, что делаю… Взялся за рукоятку, чтобы вытащить нож из раны… но сразу одумался и отдернул руку…

— А тут мы нагрянули!

— Это правда, клянусь…

Ренат вздохнул и повернулся к Алине, которая сидела ни жива ни мертва. Она покосилась на труп, и ее передернуло.

— Можно перейти в другую комнату? Я больше не могу здесь находиться! У меня опять начнется приступ…

Лариса вдруг спросила:

— Почему Ступников выпотрошил твою сумочку? Это ведь произошло еще в машине?

— Откуда вы знаете? — удивилась Алина. — Да… Я красилась. Он разъярился ни с того ни с сего, высыпал мои вещи… а потом заставил собирать…

— Из-за чего вы поссорились?

— Наверное, я ему чем-то не угодила. Я очень испугалась!.. Не помню, что он кричал…

— Вы были на выставке живописи в галерее «Бенефис»?

Лариса назвала день, когда Бушинский отправился на свидание с Джейн и встретил в зале Рассохину.

Алина задумалась на минуту.

— Да, по просьбе Аркадия… Я должна была поехать туда и ждать до закрытия. Перед этим я отправила шефу сообщение, которое он мне продиктовал…

— Тварь! — не сдержался хозяин дома.

— Никто ко мне не подошел, кроме охранника… — продолжила девушка. — Я чувствовала себя не очень хорошо. Меня кругами водило по залу, и я слушала всякую ерунду…

Бушинский нецензурно выбранился.

— Ступников, скотина! Они на пару с этой девицей издевались надо мной!

— Значит, Рассохина реабилитирована?

— К черту Рассохину! Не удивлюсь, если Аркадий использовал и секретаршу, и редактора моего журнала. Он прислал обеих на выставку, чтобы запутать меня, подлить масла в огонь. Я мог бы догадаться! Он ведь журналист, как и я. Ему ничего не стоило накропать историю, которая… свела меня с ума. Я идиот! Но не убийца…

Ренат подумал, что кто-то водит за нос всех без исключения. Алина невольно выразила его мысль. Они ходят кругами и возвращаются туда, откуда начали.

— Я принесу ноутбук, — предложила Лариса. — Он в машине. Без этого не обойтись.

— В доме есть компьютер, — напомнил Ренат.

— Ступникова? Ну уж нет…

Она удалилась, а двое живых и один мертвец остались в кухне. Алина дрожала, ее бил нервный озноб. Бушинский бросал на нее испепеляющие взгляды. Ренат зевал, прикрывая рот ладонью. Все это было похоже на дурной сон.

— Я не убивал Аркадия… — повторил коммерсант. — Я говорю правду!

Ренат решил, что пора открывать карты.

— Это управляющий спрятал вашу жену в подвале, — заявил он. — Она приехала сюда после покушения на свою жизнь и умоляла его о помощи. Ступников не мог ей отказать.

Бушинский злобно зыркнул на Алину и скрипнул зубами. Девица сидит и слушает то, что ей слышать не положено. Он готов был стереть ее в порошок.

— Аркадий убеждал меня, что Татьяну в Трошино привез я! А потом убил!

— В принципе, нормальный ход, — кивнул Ренат.

— Нормальный ход? — взвился коммерсант. — По-вашему, нормально обвинять меня в том, чего я не совершал? Это…

Он хотел сказать, что Татьяну убил управляющий, но прикусил язык. Смерть Ступникова послужила весомым аргументом в его защиту.

Возвращение Ларисы положило конец перепалке. Она водрузила ноутбук на стол и запустила онлайн-игру «Миражи».

— Мне плохо, — пожаловалась Алина, которую совсем скрючило. Ее зубы стучали, кожа приобрела синюшный цвет.

Бушинский даже не взглянул в ее сторону. Он сердито наблюдал за Ларисой. Чем она занимается? Сейчас не до компьютерного анализа! Произошло убийство, за столом сидит покойник…

— Что вы цирк устраиваете? — вырвалось у него.

Лариса не удостоила его вниманием. Ренат плеснул воды в стакан и подал Алине. Девушка отрицательно мотнула головой. Она обхватила себя руками за плечи и уставилась в дальний угол кухни, где затаилась черноокая ведьма. Та хищно прищурилась и приложила палец к губам. Молчи, дескать, не то хуже будет.

Между тем в помещении что-то происходило. Пока загружалась игра, по кухне гулял ветер и звенела посуда.

— Откуда сквозняк? — буркнул хозяин дома. По его телу побежали мурашки, руки и ноги сковало оцепенение.

— Потерпите, — бросила Лариса. — Я хочу кое-что проверить.

Алина подтвердила ее догадку, недостающее звено заняло свое место в цепи событий. Тогда в галерее «Бенефис» они поторопились и проглотили крючок, заброшенный Ступниковым. Одетая в красное платье Рассохина сбила их с толку так же, как Бушинского. Они не дождались ключевого момента!

— Твое опоздание, Алина, оказалось некстати.

Ренат начинал понимать, о чем идет речь, в отличие от Бушинского и его секретарши…

* * *
На экране ноутбука возник роскошный салон круизного лайнера. Лариса тыкала пальцем в одну из пассажирок со словами:

— Это ведь твой аватар?.. Смотри сюда!

Бушинский с недоумением привстал, наблюдая за этой глупой сценой. При чем тут компьютерная игра? Может, он — пациент психиатрической лечебницы? А ему кажется, что все происходит в кухне его загородного дома.

Алина в ужасе отпрянула, но бежать было некуда. В углу ее подстерегала ведьма, а по сторонам обступили чужие люди. Знакомые шефа, которые сразу ей не понравились. Никакие они не провинциалы, а очень хитрые ищейки. Как они очутились в доме?

Она опоздала не только на выставку. Ее ум постоянно запаздывал, она воспринимала происходящее с задержкой.

— Что вам нужно?

— Кто надоумил тебя создать этот аватар, Алина? Кто подсказал идею? Вряд ли это была твоя инициатива.

Секретарша молча опустила голову. Слова застряли у нее в горле, потому что ведьма грозила ей пальцем. Она повсюду! И здесь, и там… От нее нет спасения! Она не любит дневного света, но ночью с ней не справиться. Она приходит и делает все, что хочет…

— Молчишь? — вздохнула Лариса. — Тогда я скажу. Однажды к тебе подошел человек и предложил деньги в обмен на сущую безделицу. Ты должна поучаствовать в компьютерной игре и получить за это небольшую сумму. Двести или триста баксов! Ты согласилась. Мужчина выглядел примерно так: бритая голова, глаза навыкат, вкрадчивая речь. Я угадала?

Алина кивнула, поражаясь осведомленности этих людей. Они следили за ней?

— Где это было?

— В кафе… Он подсел ко мне, угостил коктейлем… мы разговорились. Он представился художником. Почему бы мне не оказать ему услугу? Работа не пыльная, а деньги лишними не бывают.

Ренат и Лариса переглянулись. Этим мужчиной был Вернер. Он не случайно выбрал для своей цели Алину: знал, что она — секретарша Бушинского.

— Тебе не показалась странной его просьба?

— Нет. Художники все немного с приветом. Он обещал заплатить и не обманул. Начал частями присылать деньги на карточку сразу, как только я вступила в игру.

— Кого вы слушаете? — возмутился Бушинский. — Какая еще игра? Детский сад… У меня в доме — труп! Вы понимаете?.. Труп!

— Успокойтесь и наберитесь терпения.

— Успокоиться?! Вы в своем уме? Как я могу успокоиться, когда…

Бушинский запнулся, насупился и замолчал.

— Я продолжу с вашего разрешения, — вздохнула Лариса и обратилась к секретарше: — Это художник посоветовал тебе галерею «Бенефис» как место для последнего свидания?

— Да, он. Галерея недалеко от моего дома, и я согласилась…

— А когда позвонил Ступников, ты предложила назначить Бушинскому встречу на выставке картин?

— Что здесь такого? Аркадий был не против, и мне удобно…

— Ник для аватара тебе тоже подсказал художник?

— Да. Медея! Раньше я не слышала такого имени, но мне понравилось.

При этих словах ей стало трудно дышать, по телу прошла судорога. Ведьма в углу страшно разозлилась. У нее искры из глаз посыпались.

— Ты заметила какие-нибудь изменения после того, как начала играть? — донесся до девушки голос Ларисы.

Алина задыхалась. Ренат подал ей воды, и она сделала пару глотков. Заметила ли она изменения?.. У нее начались обмороки и провалы в памяти. Она приходила в себя в самых неожиданных местах и совершенно не помнила, как туда попала. Но говорить об этом нельзя! Нельзя! Иначе ведьма перережет ей горло…

Кажется, Лариса поняла ее без слов.

— Алина, ты можешь удалить из игры свой аватар?

— Не знаю… я не пробовала… Зачем?

— Вот что мы сделаем…

Глава 59 
У Алины темнело в глазах, пальцы дрожали. Голос Ларисы доносился издалека, сквозь глухую пелену.

— Заходи в меню… Набирай код…

Девушка через силу выполняла команды. Внутри ее поднимался бунт. Но противиться этим командам она не могла.

— Найди функцию «удалить»…

Алина испуганно дернулась, однако не посмела ослушаться. Она сделала то, что приказала Лариса.

Медея на экране ноутбука вспыхнула ярким светом и… пропала из глаз. В салоне лайнера остался ее сообщник, который не заметил исчезновения бывшей пассии. Он ухаживал за молодой красоткой с ногами от ушей. Вечный изменник Ясон, неблагодарный и легкомысленный. Недостойный обладания золотым руном.

— Не удивительно, что она решила мстить, — вздохнул Ренат.

По кухне пронесся неприятный шелест. С полки упала и разбилась чашка. Внезапно напряжение схлынуло, будто кто-то обесточил невидимый генератор.

Алина обмякла, ее взгляд потух. Ведьма в углу побледнела и померкла. Всем стало легче. Даже покойник не вызывал такого ужаса, как прежде. Казалось, управляющий просто вздремнул, положив голову на стол.

— Совсем другое дело, — удовлетворенно кивнула Лариса. — Теперь мы осуществим телепатическое подключение и разберемся в деталях.

Бушинский смущенно заерзал, но не издал ни звука. Действия аналитиков вызывали у него ощущение, что перед ним — ловкие аферисты. Если бы не убийства, он бы повеселился от души. Присутствие мертвого тела придавало этому фарсу оттенок безумия.

Неужели все свелось к тому, что чертова кукла Алина удалила какой-то дурацкий аватар из дурацкой игры?.. И что дальше?.. Куда девать труп? Как оправдываться перед полицией, которую рано или поздно придется вызвать на место преступления? Алина обвинит его в убийстве Ступникова, а ему нечем крыть!

— Смерть актера Беспалого была пробным шаром, — объяснила Лариса. — Проверкой. Прежде чем приступать к делу, надо было убедиться, что все получится и рука не дрогнет. Геннадий сам впустил смерть в квартиру. Он не ожидал нападения. Кухонный нож попался на глаза убийце, остальное произошло молниеносно.

Бушинский хотел возразить, но его язык не слушался.

— Следующей жертвой стала неверная жена, которая заслужила свою смерть. В первый раз вышла осечка. Не стоило менять испытанный способ. Утопить Татьяну в джакузи оказалось не так-то просто! Она сопротивлялась, и убийцу это спугнуло…

— Я не убивал, — выдавил хозяин дома.

— А кто говорит, что вы? — усмехнулась Лариса и перевела взгляд на Алину. — Ваша секретарша куда больше подходит на роль мстительницы. Медея в любом случае не стала бы связываться с мужчинами. Для нее они — предатели!

То, что раньше скрывалось за дымовой завесой, вышло наружу. Магия потеряла силу без того, кто ее применял. И тайное стало явным. Смутные картины на задворках сознания Алины обрели плотность и форму. Лариса и Ренат получили к ним доступ.

— Алина? — ахнул Бушинский. — Это… ты? Не может быть…

— Ступников пару раз приглашал Алину в Трошино. На пикник. Потом они занимались сексом. Любовью это назвать нельзя, как вы понимаете. Алина должна была отблагодарить управляющего за протеже. Попутно он предложил ей поучаствовать в розыгрыше, за деньги. Она не догадывалась, в какую бездну толкает ее этот человек.

Алина действовала под влиянием Медеи. Связь между ними возникла благодаря аватару. Девушка в беспамятстве приехала сюда в ту роковую ночь, проникла в дом через окно, спустилась в подвал, нашла ключ от кладовой и закончила начатое. То, что не получилось в ванной, она исправила с помощью ножа. Это излюбленное орудие колхидской царевны! Вы, Самсон, разминулись с ней во времени на каких-то полчаса. Алина вышла со двора так же, как и вошла: через заднюю калитку, которую Ступников, уходя к любовнице, забыл закрыть. Когда Алина вернулась в Москву, все это выветрилось из ее головы. По сути, убивала не она!

Бушинский замер, пораженный словами Ларисы, потом очнулся и воскликнул:

— Послушайте, какая Медея?.. Вы о чем?..

— Вы же хотели узнать, кто убийца?

— Вы кормите меня баснями…

— Отнюдь. Вы встретились с Медеей в отеле, где с вами, мягко говоря, произошла неприятность. И там была Алина, как проводник.

Бушинский замотал головой. А пальцы Ларисы запорхали по сенсорным клавишам.

— Ага… вот! — она подозвала его и указала на экран ноутбука. — Узнаете?

На экране высветился интерьер отеля с изображением обезьян на стенах.

— Отель «Павиан», — произнесла Лариса. — Мне бы следовало раньше догадаться. Вы побывали там не без участия Алины… то есть Медеи. Она заманила вас туда.

Бушинский не верил своим глазам. Отель, где они с Алиной провели ночь — существует внутри компьютерной игры? Он покрылся нервной испариной.

— «Павиан»! — зачарованно повторила секретарша. — Я никак не могла вспомнить это название… «Павиан»! Точно!

Наверное, она бредит наяву. Ее обвиняют в убийствах? Какой-то актер, жена шефа… Алина с ужасом взглянула на ведьму, которая стояла в углу. Та превратилась в тень, но все еще пугала ее своим присутствием.

— Кто из нас псих? — выдохнул Бушинский и уставился на Алину. — Я или она?

— Может, вы сами претендуете на роль убийцы? — усмехнулся Ренат. — Вас не устраивает наш вердикт? Кстати, Медея была жрицей в храме Гекаты[2] и часто приносила животных в жертву богине. У нее крепкая и точная рука.

— Бросьте! Все это чушь собачья…

У Бушинского не укладывалось в голове, что его бестолковая секретарша Алина и есть неуловимый и беспощадный злодей. Оказывается, через игровой персонаж в нее вселился дух колхидской царевны, которая продолжает мстить за нанесенную обиду.

С другой стороны, Бушинский готов был поверить в любой бред, лишь бы не думать, что у него самого проблемы с психикой. В его памяти всплыла последняя ссора между Алиной и Ступниковым. Женский голос звучал агрессивно и дерзко, что было не присуще секретарше. Он даже принял ее за кого-то другого. Может, за нее говорила Медея?

— Почему она выбрала для мести мою жену и ее любовника, этого альфонса?

— Очевидно, они олицетворяли измену, — ответил Ренат.

— Допустим. Но таких людей вокруг — пруд пруди.

— Боюсь, причина в вас, Самсон.

Бушинский развел руками и покачал головой. Он исчерпал свои возражения. Опять стрелки переводят на него.

— За что она убила Аркадия? — осведомился он, не глядя на Алину. Как будто ее тут не было. — Тоже из-за меня?

Только сейчас Рената осенило, о чем управляющий допытывался у Алины, по какому поводу устроил разбор полетов.

— Ступников заподозрил Алину, когда после смерти вашей жены нашел в кладовой длинный светлый волос. Этот волос не мог принадлежать убитой.

Он чуть не сболтнул про Рассохину, у которой были волосы покороче и медного цвета, но вовремя спохватился. Зачем подставлять редакторшу? Она и без того в немилости у Бушинского. Может, они еще помирятся.

— Волос? — удивленно протянул коммерсант.

— Ну да. Вы с управляющим решили уничтожить все улики. Во время уборки ему и попался подозрительный волос.

— Я ему помогал, как мог. Правда, в том шоковом состоянии я не то, что волоса — бревна бы не заметил.

— Обнаружив волос, управляющий смекнул, что его могла обронить Алина. У него не было полной уверенности, и он нарочно зазвал девушку в гости. Тем более появился повод. Еще в машине он пристал к Алине с вопросами… чем и подписал себе смертный приговор.

— С Медеей шутки плохи, — добавила Лариса.

Бушинский посмотрел на труп, и в его душе шевельнулось сочувствие. Его взгляд задержался на обертке от «Трюфеля», которая валялась на столе.

— Когда мы обнаружили Татьяну мертвой… на полу в кладовой валялись такие же обертки от конфет! Черт… «Трюфели» лежали на тумбочке рядом с топчаном…

— После убийства Алина взяла пригоршню конфет и бросила в сумочку, — подтвердила Лариса. — Машинально! Она постоянно жевала конфеты.

— Если я запомнил те чертовы «Трюфели», то Аркадий и подавно. У него была отличная память…

— Это его и погубило, — заключил Ренат. — Среди содержимого сумочки Алины он увидел знакомую обертку, и его догадки превратились в уверенность. Он потребовал объяснений. Девушка как будто не понимала, о чем идет речь. По мере того, как ею все больше овладевал злой дух, она перестала оправдываться и сама пошла в атаку. Пока вы медлили, она с криком бросилась на управляющего, убила его и упала в обморок. Алина не обладает крепким здоровьем, и третье убийство, пусть даже чужими руками, лишило ее последних сил.

Такие отчасти рациональные объяснения убедили Бушинского быстрее, чем привязка к онлайн-игре и какая-то мифическая Медея. Возможно, Алину заставила убивать одержимость… или болезнь. Она срослась со своим аватаром, что вовсе не безобидно. И вообразила себя мстительницей…

— Ступников был мерзавец, но мозги у него варили. Правда, не в бизнесе. Ему не следовало бросать журналистику. Там его карьера пошла бы в гору.

— Вы подбили его заняться коммерцией?

— Я, — кивнул Бушинский. — Он сполна отплатил мне за свой провал. Думаю, он и был тем «доброжелателем», который сообщил мне об измене жены. Наверное, надеялся, что я убью Беспалого и сяду за решетку. Потом он помог мне избавиться от тела Татьяны… нарочно! Чтобы держать меня на коротком поводке. Захотел — натянул, захотел — отпустил. Но и этого ему было бы мало…

— Вы ужасно разозлили его, раз он пустился во все тяжкие.

— Имеете в виду рукопись?

— Я имею в виду вашу любовь к Джейн…

— Ее не существует.

Бушинский до конца не верил в это. Джейн была для него более реальна, чем собственная жена. Теперь, когда Татьяны не стало, ему казалось, что ее никогда и не было. А Джейн продолжала занимать его мысли и чувства. Он все еще не свободен от нее! Все еще не свободен…

Должно быть, его состояние передалось Ренату.

— Я знаю, где вы встретили Джейн, — как-то спокойно, буднично сказал он. — На «Септимусе». Вы поднялись на борт обледенелого парусника, чтобы навеки стать его пленником. Вы обокрали мертвых. Боюсь, вы пожинаете плоды собственной опрометчивости…

— Обокрал? — до Бушинского не дошел смысл услышанного. Он зацепился за конкретное слово и восстал против абсурдных обвинений. — За кого вы меня принимаете?

— За капитана Бьёрна, который похитил из сундука Джейн мешочек с реликвией. В официальном отчете об этом не сказано, но капитан оставил вторую бумагу, где зашифровал местонахождение клада. В тот миг он искренне думал, что делает это для потомков. А на самом деле… для самого себя!

Бушинский раскрыл рот, да так и застыл. У него волосы зашевелились на голове. Кто-то проник в самый темный уголок его души, где хранились смутные и странные видения. Обледенелый парусник… спящая красавица в меховом плаще… заветный бархатный мешочек… Он всегда считал эти образы дуновением безумия и отрекался от них. Он избегал собственной кармы и оказался ее рабом. Три жертвы принесены, оставалось добраться до тайника…

— Рукопись… — пробормотал он, уставившись на мертвого Ступникова. — Выходит, он знал?

— Он тоже раб кармы, — кивнул Ренат. — Он обокрал торговца опиумом. Он бабник, унаследовавший грехи Ясона. Смею предположить, что перед нами — Майкл Рейли, капитан злополучного «Септимуса». Смерть настигает его каждый раз, когда он пытается свести с вами счеты. У вас надежный ангел-хранитель, господин… как вас теперь называть?.. Бушинский?.. Или может быть — Бьёрн?..

— Гарпуны на ваших стенах — ностальгия по прошлому? — улыбнулась Лариса.

Бушинский онемел. Завеса между его прошлым и настоящим рухнула. Он был оглушен, ослеплен. Его отбросило назад, в промерзшую насквозь каюту торгового парусника, где он в первый и последний раз увидел Джейн…

Все это время Алина молча слушала. Она переживала очередной кошмар, страшный сон, который вот-вот рассеется в утренних лучах. В сущности, она была недалека от истины.

Ведьма не хотела ее отпускать. Она хоть и ослабела, но девушке было с ней не справиться. Теперь, когда аватар Медеи исчез из онлайн-игры, силы колхидской волшебницы иссякали, терялась связь с действительностью. И виновата в этом была проклятая девчонка!

Глава 60 
— Что с ней? — удивился Ренат. — Она умирает?

— Сейчас все пройдет, — успокоила его Лариса.

Тело Алины сводили судороги, глаза закатились. Лариса подала ей воды, но девушка оттолкнула стакан.

— Связь разрывается… — сообщила она, держа Алину за руку. — Медея уходит…

— Бред! Бред! — притворно ужаснулся Бушинский.

Он вышел из ступора и по-новому взглянул на вещи. Как ни дико признавать, но он почувствовал облегчение. Капитан Бьёрн! Вот он кто!.. Значит, при чтении рукописи он не зря чувствовал свою причастность к этому персонажу. Значит, он не безнадежный псих, и Джейн — не выдумка, не розыгрыш. Ступников, сам того не желая, открыл ему правду…

Ледяной вихрь сорвал скатерть со стола, ударил в окно, со звоном посыпались осколки стекла. Свет мигнул и потух, кухня погрузилась в темноту.

— Наверное, замыкание…

Бушинский достал свечу из шкафчика и щелкнул зажигалкой. Желтая вспышка на миг осветила запрокинутое лицо Алины.

— Она приходит в себя, — сообщил Ренат.

Язычок пламени колебался от ветра, хлынувшего в разбитое окно. По стенам пробежала тень. Мертвое тело за столом отрезвило Бушинского.

— Что делать с трупом?

— В рукописи все сказано, — обронила Лариса.

— Пожар? — догадался хозяин дома и подумал, что это фатум.

Заброшенная избушка, где Чарльз призывал астральных сущностей, чтобы те помогли ему отыскать реликвию, сгорела. Значит…

* * * Москва
Лето незаметно подошло к концу. Вечера стали короче и прохладнее. На столиках в кофейне горели светильники.

Лариса и Ренат сидели у окна, залитого дождем. Им подали кофе и пирожные. Ренат не отрывался от своего гаджета.

— Ступников невольно оказался провидцем. Пожар в финале рукописи подвел итог его собственной жизни. Он подсознательно играл роль Майкла Рейли, отсюда проистекала глубинная причина его ненависти к Бьёрну, то бишь к Бушинскому. Огонь подвел черту под интригой, которую он усердно плел.

— Если бы люди понимали, в чем причина их любви, в чем причина их ненависти, — вздохнула Лариса. — Сколько ошибок удалось бы избежать, сколько жизней удалось бы сберечь.

Ренат прочитал вслух короткую заметку на новостном сайте:

— «Загородный дом в Трошино загорелся сразу после отъезда хозяина и гостей. Следствие установило, что произошло замыкание проводки, огонь моментально охватил деревянные стены, а пьяный управляющий уснул за столом в кухне и погиб». Видишь, мы все правильно сделали! Извлекли нож из тела Ступникова, и его смерть не вызвала подозрений у экспертов.

— Им просто не хотелось копать. Останки человека, который сгорел живьем, отличаются от сгоревшего трупа. Любой криминалист при желании установил бы это.

— Значит, криминалисту заплатили, чтобы он не проявлял неуместной дотошности.

— Бушинский! Это в его интересах. В конце концов, доказать вину Алины в суде было бы невозможно. Законы в данном случае бессмысленны, а логика нелогична.

— Тут есть еще одна заметка: «Самсон Бушинский продает свою торговую компанию. У бизнесмена — черная полоса, его преследуют несчастья. Продажи упали, жена сбежала, загородный дом сгорел, погиб управляющий, а секретарша… Бог мой! Его секретарша попала в клинику с душевным расстройством!.. Партнеры Бушинского считают, что все это — результат порчи, наведенной на него конкурентами и завистниками. Известный белый маг публично предложил коммерсанту свою помощь. Тот категорически отказался…»

— Еще бы! — усмехнулась Лариса. — У Самсона Карловича другие планы. Держу пари, он продаст бизнес и уедет в Норвегию. Искать пресловутый отчет Бьёрна… вернее, бархатный мешочек из сундука Джейн. Капитан китобойного судна наверняка спрятал бы свою добычу где-нибудь в рукаве одного из фьордов. Там Бушинскому проще будет освежить память. Правда, он ни за что не признается, с какой целью едет.

Ренат представил глубоко врезанный в сушу залив, узкие ответвления со скалистыми берегами, гнезда птиц, свинцовую воду и каменную пещеру, пригодную для тайника.

— Кстати, я зашел на Интернет-аукцион магических артефактов. Какой-то шутник предлагает баснословную сумму за…

— Золотое руно? — догадалась Лариса. — А почему «шутник»?

— Потому что такие вещи не продаются.

— Думаешь, Бушинский найдет тайник капитана Бьёрна?

— Я этого не исключаю. Ночью в номере призрачного отеля колдунья Медея влила в его жилы зелье вместо крови. В мифе об аргонавтах она не раз проделывала этот обряд. Боюсь, это и есть «порча»! Бедняга никогда не вернется к прежнему. Он все потерял, от всего отрекся… и будет лазать по норвежским фьордам до самой смерти.

— Бедняга не он, а его секретарша.

— Тебе ее жалко?

— Представь, да. Вернер погубил девочку ради своей прихоти. Ее хрупкая психика не выдержала нагрузки. Она вряд ли восстановится полностью.

— Сама виновата. Не надо было соглашаться ни на предложение незнакомца, ни на условия Ступникова!

Это был голос Вернера. Лариса и Ренат как по команде подняли головы и уставились на бывшего гуру.

— Не ждали? — хохотнул он и без приглашения уселся за столик.

— Мы как раз говорили о вас, — не растерялся Ренат. — Вы преступник, Вернер! На вашей совести три трупа!

— Во-первых, у меня нет совести. Во-вторых, мои действия нельзя назвать преступлением. В уголовном кодексе нет статьи, по которой меня можно привлечь. В онлайн-играх участвуют миллионы людей! Я всего лишь предложил девушке взять некий аватар и даже заплатил ей за это. Она играла, я перечислял ей деньги. И всё!

— Вы знали, чем это кончится?

Вернер сухо рассмеялся. Его глаза блестели, бритый череп лоснился.

— Алина меня огорчила, — признался он. — Оказалась трусихой. Больше не удастся ее использовать. Зато вы порадовали. Распутали клубочек! Правда, пришлось подбросить вам намек…

— Полотно «Роща Ареса»?

— Только после этого вы сообразили, в каком направлении двигаться, — кивнул бывший гуру. — Повышайте квалификацию, ребята! Надеюсь, в следующий раз вы доставите мне еще больше приятных минут. Кстати, если этот Бьёрн все же отыщет свой тайник, я буду счастлив. Давно хотел взглянуть на хваленую реликвию. Золотое руно! Ха!..

Ренат собрался плеснуть кофе прямо в самодовольную рожу Вернера, но того и след простыл.

— Куда он делся? — оглядывалась Лариса.

Они долго сидели молча, слушая тоскливую восточную мелодию. За соседним столиком курили кальян. Сизый дымок плыл по залу, распространяя аромат сушеных фруктов. Ренат вспомнил о Рассохиной. Что будет с ней?

«Не парься! — шепнул ему на ухо Вернер. — Эта женщина не даст себя в обиду! Обвинение в убийстве жильца ей не грозит. Дело зависнет, гарантирую. Спорим, она наступит на свою гордость, явится к боссу со слезами, разжалобит его? Вернется к руководству журналом. Потом приедет в Норвегию навестить безутешного вдовца. Не удивлюсь, если они сойдутся!»

— Надо было рассказать Бушинскому о ее кознях! — вырвалось у Рената.

— Зачем? Стучать на даму не комильфо…

Примечания
1
Подробнее читайте об этом в романе Н. Солнцевой «Иди за мной».

2
Геката — в древнегреческой мифологии покровительница ночной нечисти и колдовства.