Алекс Нагорный, Юрий Москаленко - Берсерк забытого клана. Книга 9. Тайна Одинокого Бастиона

Каждый новый выход из портала сопровождался ухудшением погоды по всему маршруту переходов группы делегатов из Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок.

Чем севернее открывалась магическая точка выхода, тем острее ощущался холод вместе с ненастьем из метелей, вьюг и сильных снегопадов, заставляющих авторитетных представителей из числа поставщиков и командования принимать меры по сохранению личного тепла.

Где-то к середине портальных путешествий члены группы дополнили элементы своей верхней одежды тёплыми шубами и полушубками. А некоторые из высоких чиновников и благородных офицеров не побрезговали даже тулупами. Абсолютно народными, и совсем незамысловатыми в выделке, так и одев их поверх своих мундиров и накидок с регалиями и статусными знаками отличий.

А что делать господам благородным, коль говорится в народе: что холод не тётка, а мороз не твой брат? Конечно же, в Великой Руссии имеются разные варианты этой поговорки, но! Но ведь суть-то, она у всех их — одинакова!

Вообще-то, Полина Николаевна Потёмкина не рассчитывала на столь скорую отправку, да ещё в составе Большой Комиссии в северные края империи, обоснованно предвидя оттяжку этого момента из-за бюрократической машины военных.

Всем известна политика Генерального Штаба, и Имперской Канцелярии. Исходя из неё, из этой самой политики, никто из высокородных господ не стремился к ответственным решениям при дворе, за исключением пары-тройки высокородных вельмож.

Их можно по пальцам одной руки перечесть.

Ну, например, двоюродный брат Великого Государя. Великий Князь, Михаил Годунов, являющийся главой самого подготовленного подразделения Империи, а именно Охранного Приказа Государя, Петра Ивановича Годунова.

Далее, к числу вельмож, способных принимать самую высочайшую ответственность на себя, можно смело причислить главу самой прогрессивной структуры в магическом обществе Великой Империи.

Той самой структуры, которая, помимо прогрессивного мышления и действий, может блеснуть и основной своей особенностью. А конкретно если, то это молодостью Магов, их родовитостью, и, как следствие из этого, неуёмным рвением к победам на любом поприще.

Речь идет об Обществе Благородного Собрания Рунных Вольнонаёмных Магов. И о его Главе, о Великом Князе, Иване Петровиче Годунове. О родном сыне государя, действующему под негласным патронажем своей матушки Императрицы, Марии Генриетты, помогающей своему любимому чаду умным советом, и не только.

Некоторые решения собрания требовали участия самого Императора, чтобы быть исполненными должным образом и в кротчайшие сроки. В этом случае Императрица являлась лучшим переговорщиком, способным добиться нужного решения от монарха.

Собрание Общества Благородных Рунных Магов стало иметь большой вес при дворе. Дети высокородных вельмож старались стать его членами невзирая на определённые трудности. Такие как конкурс.

Да-да! Именно конкурс, в котором проверяется всё, включая успехи в обучении, поведение в обществе и платёжеспособность, ведь членские взносы тут обязательны. Да и суммы этих взносов весьма немаленькие.

К главе этого Общества, Великому Князю, Ивану Петровичу Годунову и поступил сигнал в виде официальной бумаги. А именно, совместного постановления, требующего принятия мер в разборе ситуации с махинациями в сфере продовольственного обеспечения регулярных частей Имперской Армии.

Это и подстегнуло генеральный штаб к ускорению принятия решения по созданию Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок, в число делегатов которой вошла и Графиня Потёмкина, в качестве представителя одного из крупнейших поставщиков Армии. Пусть и вооружения касаемо, но…

Не стоит и говорить о том, что Полину Николаевну поразил инициатор проведения Собрания, чьё постановление ускорило отправку делегации Генштаба. Великий Князь Рюрик, Феликс Игоревич. Тот самый молодой аристократ, заставивший нервничать графиню Потёмкину, несколько дней тому назад.

Далее последовал ряд решений, в том числе и тот, в котором делегаты постановили воспользоваться порталами для скорейшего прибытия к месту, ставшему отправной точкой чреды проверок и разбирательств. Естественно, что оплачивала столь дорогой способ путешествия молодая графиня Потёмкина, посоветовавшая именно такой метод путешествия к Северо-Восточному Порубежью Руссии.

Первые упоминания о господине Феликсе дошли до графини из донесений, полученных военными представителями Большой Комиссии. Речь шла о боевом столкновении на одиноком полустанке, в котором успешно поучаствовал молодой князь.

Дело в том, что эшелон с пополнением попал в спланированную западню, и подвергся нападению тёмных исчадий из Захребетья, очутившихся в глубоком тылу из-за подрывных действий неизвестных.

Господину Феликсу удалось уничтожить крылатого демона гарпия, действуя в составе малочисленной группы молодых Рунных Магов, что было особо отмечено.

Далее, пришло ещё одно известие, уже по линии Общества Благородного Собрания Рунных Вольнонаёмных Магов. Тут речь шла об успешных действиях молодого князя по защите чести благородных дам, и завершившихся Судом Дворянской Чести Вольнонаёмных Рунных Магов, свершившимся над одним из аристократов.

Была сделана и ещё одна пометка, сугубо для главы Общества Благородного, специально для Великого Князя, Ивана Годунова. А речь шла о необычайном великодушии и несоизмеримо великом благородстве Великого Князя Рюрика, что удивило графиню и заставило пересмотреть некоторые пункты в своих выводах. Тех, что касались персоны господина Феликса.

Именно в этот момент Потёмкина изменила своё отношение к князю и решила сменить тактику воздействия на умного аристократа, делающего потрясающие, новаторские и востребованные изобретения.

Благородство — это и сила, и слабость.

Именно так Полина считала, небезосновательно и всегда находила тому подтверждение в различных жизненных ситуациях. Многочисленных ситуациях, сопровождавших молодую графиню на протяжении всего времени взрослой жизни. Да и в детстве у неё были поводы для подтверждения.

К сборному эшелону, застрявшему на узловой станции близ небольшого городка, делегация прибыла к моменту разгрузки нескольких гружёных саней с продовольствием. Не теряя времени, делегация приступила к работе и застала всех нужных господ за работой в офицерском вагоне.

Доклад уже заканчивал военный комендант эшелона, капитан-поручик Франц Иосиф Менгель, когда Графиня Потёмкина присоединилась к группе делегатов Комиссии Контроля…

— … Посему, я передаю слово старшему интенданту эшелона, господину поручику Вяземскому Александру Борисовичу, — закончил капитан-поручик и кивнул в сторону Вяземского.

— Благодарю, — щёлкнул каблуками поручик. — Итак, по существу дела я могу добавить следующее, — приступил он к докладу, приняв горделивый вид. — К-хм… — он кашлянул, чтобы размять голосовые связки перед ответственной речью. — На основании принятого совместного постановления от Общества Благородного Собрания Рунных Вольнонаёмных Магов, и коменданта призывников, подпоручика Воронцова, Ильи Никанорыча, — он глянул на названных. — Инициированного Великим Князем Рюриком, Феликсом Игоревичем, — продолжил доклад Вяземский, дождавшись еле уловимых кивков одобрения со стороны названного командования состава. — Мы, вместе с господином Феликсом, разработали план действий раскрытия махинаций с продовольственным обеспечением.

— Прошу меня простить, но могли-бы вы, господин поручик, уточнить степень участия Великого Князя? — задала вопрос графиня Потёмкина и с ней согласились все благородные члены Большой Комиссии.

— Се, непременно! — кивнул интендант. — Господин Феликс разработал план и принял в нём участие, как руководитель боевой группы, кстати, — он сделал короткую паузу для акцента. — Кстати, состав которой был лично утверждён военным комендантом эшелона, Францем Иосифом Менгелем, и комендантом призывников, подпоручиком Воронцовым Ильёй Никанорычем, — уточнил Вяземский. — Так вот, господин Феликс самолично осуществляет руководство этой группой. Есть первые успехи, — продолжил интендант и выставил два странных узла из грубой холстины на рабочий стол своего кабинета.

Не делая пауз, он развязал их, и делегаты увидели две головы.

— Что это? — воцарившуюся тишину нарушил вполне логичный вопрос.

— Результат, и весьма положительный, — невозмутимо пояснил интендант эшелона. — Впрочем, как и те гружённые продовольствием сани, что вы уже видели. Это выявленные и захваченные Князем расхитители военной собственности! Казнённые, согласно военного положения на месте, без суда и следствия. Вот и моё постановление, — он протянул официальную грамоту заинтересованным и она пошля по рукам членов комиссии. — Тут есть пункт касающийся этого, — добавил поручик Вяземский.

Члены Большой Комиссии ознакомились с приказом и не заметили никаких отклонений от устава имперской армии.

— А где сейчас господин Феликс? — графиня Потёмкина вновь задала вопрос.

— Они, вместе с молодым князем Кутузовым, проводят следственно-разысканные мероприятия в городе, — пояснил докладчик. — Необходимо выявить всю цепочку расхитителей, дабы исключить повторение сего преступления, — интендант чётко описал задачу князя. — С ними его верные помощники, специалисты своего дела, снабжённые сопроводительными грамотами и артефактами. Всё полностью соответствует статьям устава! — добавил он, исключая любые вопросы по правовой теме. — Я лично держу всё на контроле, так что, нет повода для беспокойства!

— Это похвально, — отреагировала графиня.

Потёмкина услышала всё, что её интересовало и решила действовать. У неё есть свои планы, которые гораздо важнее для этой молодой аристократки, чем проблемы продовольственного обеспечения армии, как и махинации с этим связанные.

Посему графиня и отправилась наводить дополнительные справки в вагон с благородными девушками, магами, призванными имперским указом в качестве усиления в регулярные части.

Полина переговорила с княгиней Элеонорой Врангель, и с графиней Саровской Серафимой. Одна из которых председательствовала на совместном собрании со стороны Женского Сообщества Благородных Магов, а вторая занимала ответственный пост секретаря.

У них графиня Потёмкина и выяснила, откуда прибыли санные подводы с продовольствием, а также выявила и место составления какого-то секретного доклада господина Феликса, поступившего интенданту эшелона.

Оставив своего верного поверенного одного в выделенном ей купе офицерского вагона, она легко отыскала владения некой госпожи Виолетты, куда и прибыла в разгар всеобщего веселья.

Господа что-то праздновали, причём весьма щедро на угощения, и план у графини созрел моментально. А главное, какой это план!

…Графиня вошла в зал с богато накрытым столом и оценила гостей. Господина Феликса она моментально узнала, потом догадалась кто из присутствующих является князем Кутузовым. Две колоритные личности её заинтересовали, но по офицерским накидкам и тонким потокам магии, исходящим от заряженных артефактов, она пришла к выводу, что это помощники.

Один очень внушительных габаритов, а второй какой-то маленький и невзрачный.

— Ну надо же!? — изумился князь Рюрик. — Э-мм… Мадмуазель, мы кажется с вами… Н-да! — он поднял фужер с игристым и сделал солидный глоток, прежде чем снова сфокусировать внимание на гостье. — Мы с вами определённо знакомы! Графиня Потёмкина, Полина… Полина, э-ээ… — он наморщил лоб, напряжённо вспоминая её полное имя.

— Полина Николаевна, — помогла князю графиня и кивнула. — А вы тут хорошо обосновались, влились в атмосферу…

— Не только влились! — князь поднял вверх указательный палец. — Мы и это самое с ним сделали, — он вдруг стушевался, взглянув на присутствующих девушек. — Кстати, Родион? — он обратился ко второму молодому аристократу. — Мы можем теперь и бумагу составить, по всей, так сказать, форме! — он мотнул головой в сторону Потёмкиной.

— Эт… Да! Я согласен с тобой, Феликс, — кивнул Кутузов. — Уважаемая Полина, окажите любезность, подпишите грамотку, заверьте наш заключённый союз с этой прекрасной девушкой, — он, не стесняясь и очень вульгарно обнял соседку, соответствующую описанием госпоже Виолетте.

— Ну, коли вы просите, то я не вижу причин отказывать, — согласилась графиня Потёмкина и подписала лежащие на столе бумаги о заключении законного союза, брака.

Гости и хозяева праздника обрадовались и праздник продолжился с новой силой, затянув в свои лихие действа и молодую Графиню.

Горячительное полилось рекой, посыпались поздравления и подарки.

Однако план Потёмкиной ещё был далёк до своей реализации, посему пришлось и ей принять участие в бесшабашном веселье с посещением странных залов на втором этаже. Там все пели под музыку то, что демонстрировалось при помощи магии на стене. Слова песен. Потом начался интересный кордебалет, как его все назвали.

Ну, а потом, когда все вернулись в зал со столами и несколькими спальными комнатами, прикрытыми тяжёлыми портьерами от посторонних взглядов, князь Рюрик оказался готов и повёл себя именно так, как ожидала графиня.

Он уволок её в спальню, поддавшись инстинкту мужчины, где она поддалась и даже почти разделась, прежде чем Рюрик вырубился. А вот когда он очнулся, то всё уже пошло по сценарию Полины Потёмкиной. Или почти всё.

Молодой князь очнулся и ощупал пространство кровати вокруг себя. Естественно, что он сразу наткнулся на упругие формы прекрасной графини и тут-же подскочил.

— Полина Николаевна? — растерянно прошептал он, протирая глаза и мотая головой. — Мы с вами?

— Да, — очаровательно улыбнулась Потёмкина. — Видите этот камень памяти? — она продемонстрировала артефакт. — Интересная запись, как я считаю, — пожала она плечами, пряча драгоценность с компроматом.

— Но графиня, я ничего такого не припоминаю, — развёл руками Феликс. — Не мог я…

— Давайте я вам обрисую перспективы? — небрежно отмахнулась Потёмкина и встала с кровати.

— Валяйте! — отрешённо выдохнул Рюрик.

Девушка встала так, чтобы произвести больший эффект своей красотой, заставив смутиться князя.

— Вы понимаете, что с вами будет, когда всё попадёт в руки благородного собрания? — ласково произнесла Полина.

— Родион! Виолетта! — неожиданно выкрикнул Феликс. — Сюда! Немедленно все!

Их комната наполнилась людьми под завязку в считанные мгновения. Причём, откуда-то появились конкретные лиходеи, со свирепыми лицами и с оружием.

Графиня застыла в ужасе, не в силах доигрывать роль, спланированную и филигранно исполненную до этого момента.

Все замерли, остановленные взмахом Феликса.

— Доставайте артефакты памяти, — скомандовал князь.

Господа и дамы выполнили распоряжение, а Феликс встал перед опешившей графиней на колено.

— Прошу стать свидетелями нашей помолвки, — заявил Рюрик и вытащив из саквояжа прекрасный перстень надел его на палец Потёмкиной. — Прошу не отказывать вашему поклоннику и принять помимо этого знака нашей помолвки и обещание, данное при свидетелях! — заявил он, громогласно не давая Полине и шанса вставить хоть слово. — Я обещаю подарить своей будущей супруге генеральный патент на прицельные приспособления к армейским карабинам! Затем мы организуем совместное производство и поставки другой передовой продукции на нужды Имперской Армии!

Графиня ошалело произнесло слова согласия, так как прекрасно поняла невозможность отказа. Вид у разбойников ничего другого ей не позволил сказать.

После этого все удалились, и она выслушала несколько великолепных планов обогащения. Ну и перспективы рассмотрела, связанные с производством и реализацией. Узнала о поставках макарон, томатной пасты и обмундирования для Магов-разведки, и дозорной службы.

Услышала о маскхалатах и форме с тактическими примочками. О тактических кобурах узнала кое-чего, тех что на бедре и груди располагаться должны. О наколенниках, налокотниках, о зимней и осенне-весенних вариантах камка, о берсах и Коллиматорном прицеле узнала…

— Я согласна помолвиться, — подвела она итог долгой беседы.

— Вы повторяетесь, графиня, — ухмыльнулся Рюрик. — Полина, ты уже согласилась при многих свидетелях, за пару часов до этого, — напомнил он. — А теперь, давай продолжать праздник.

— Но что ты с золотом будешь делать? — девушка указала на груду саквояжей.

— Решим, когда протрезвею, — заявил парень. — Половину отдам в армейский фонд, а остальное… Давай вместе подумаем над этим. И кстати, я всё равно ничего не помню о сексе с тобой, — добавил Князь и притянул девушку к себе, жадно слившись с ней в страстном поцелуе…

Ефим исчез из моего закутка, отделённого от общего пространства вагона тяжёлыми шторками из шкур. Оно и понятно, ведь вид у меня ещё тот. Разговаривать я пока не имею никакого желания, да и мысли нужно привести в порядок.

Требуется разобраться в ситуации с помолвкой, а точнее если выражаться, то я должен определить для себя, почему же я так поступил.

Посему, я скорчил недовольную мину и просто махнул Ефиму, мол — не мешай, а, я тут думу думаю.

— Чукча! Подь сюды! — я вновь призвал фамильяра. — Да побыстрее, не как в прошлый раз!

Я заведомо предупредил усатого, помня о его проснувшейся ворчливости к своему хозяину.

— Моя уже тут, аднака! — отрапортовал мелкий и опять уселся напротив моих глаз.

На сей раз у узурпатора в лапках я наблюдаю несколько красных икринок, которыми он решил полакомиться.

— Хозяина, а счас-то чегой надобно? — вкрадчиво поинтересовался пройдоха и лизнул икринку.

— О-хо-хо… Тут такая оказия, Рыжий, мне собеседник мысленный нужен для усвоения и приведения мыслей в порядок, — пояснил я причину нетерпеливого вызова. — Ты как, составишь компанию?

— Моя радостная стала, от такого внимательного хозяина, аднака, — сделал он опрометчивое заявление. — Будет моя комп… Кампа… Тьфуй-ты! Ком-па-ней-наю! О!

— Ладно-ладно, — я проговорил снисходительно, а скорее довольно. — Вот слушай, Чукча. То, что меня хотели подставить по жёсткому, я даже не сомневаюсь. Полина Потёмкина пошла на крайние меры в этом вопросе! Согласен?

— Угу! — поддакнул мой собеседник жуя.

— Нет, ну это надо? Имитировать изнасилование! — продолжил я на эмоциях и слава пресветлым, что мысленно. — Хотя, возможно, что и простой факт домогательства проканал бы на этом их собрании аристократов. Как уж там его?…

— А, хозяина! — подоспел с помощью рыжий. — Тойного, ну… Общества Благородного Собрания Рунных Вольнонаёмных Магов, с обязательным судом… — поддержал он диалог расшифровкой моих дум. — Дословно-то: Судом Дворянской Чести Вольнонаёмных Рунных Магов, аднака!

— И не факт, что там я отделался бы парочкой дуэлей с визитом на ристалище, — я перенял инициативу с изложением своих мыслей. — Так как есть у меня предположение, небезосновательное, о более суровых наказаниях имеющихся в арсенале благородных людей.

— Ну, да и ладно, начальника, — кивнул рыжий. — Раз уж так дела обстоят твойныя, то и нечего хозяине локти кусать, не достать их! — он глянул на свои лапы и смело укусил локоть одной из них.

Посмотрел на меня и пожал всеми плечами сразу, мол — неудачная демонстрация, но он таракан!

— Но есть и плюс! — заявил я, стараясь не хохотнуть над озадаченной физией рыжего.

— Какой? — он перестал пялиться на свои лапы и вернулся к диалогу со мной.

— Да тот же самый, что помолвка-то, сама по себе, ещё не означает фактического бракосочетания! — продолжил я изливать свои мысли. — Может всё переменится тысячу раз, и я разонравлюсь красавице! А вот выгоду из поставок всякой всячины я поимею.

— Э-ээ, аднака! — промямлил мелкий.

— Главное что? — не позволил я разразиться рыжему со своими комментариями к сказанному. — Правильно! Составить бумаженцию верную, ну и подписи поставить при свидетелях.

— Хозяина? Макароны, аднака? — напомнил деспот.

— Макароны… — задумался я.

— С ними как быть? — продолжил подгонять меня Чукча.

— Да просто! — созрел я до решения. — Мы пока не будем обсуждать сроки, оттянем поставки до той самой поры, пока Татищев и люди мои не освоят их промышленное производство. Там же нужно немного для этого, по большому то счёту.

— Хозяина? А что тама нужно? — Рыжий проявил интерес к технологиям.

— Аппарат по замесу, потом, что-то типа мясорубки необходимо, с дырочками для придания формы мучному изделию, ну и сушилка, с проходящим через неё транспортиром, — я задумался. — Вот и всё, вроде!

— А дальше?.. — настоял Чукча, рассматривая очередную икринку на просвет.

— Э-эх… Дальше-далее… — я вздохнул. — Блин! Да просто экспериментировать с технологией до победного финала, — выдал я вполне очевидное производственное решение. — Только набросочек сделаю и с Калигулой передам Татищеву.

— Хозяина, а хозяина? А С остальными полезными вещами, аднака, как быть? — вернул он меня в деловое русло.

— Можно попробовать воспользоваться производственными мощностями Полины Николаевны, — приступил я к перечислению. — Наладить массовый выпуск тех-же комков с тактическими прибамбасами. Прицелы продвинутые, что в контексте, для специальных подразделений предназначены, штамповать начать массово и реализовывать в той же армии…

Я снова задумался, прежде чем продолжить изливание хода мыслей.

— Но прежде всего, — я быстро созрел до продолжения. — Прежде, Чукча ты рыжий, нам нужно договор составить правильный, при участии Татищева Николая Фёдорыча. Уж он то точно знает, как составлять бумаги такого рода.

— Так! — деспот снова взял икринку.

— Ладно уж, коль так судьба повернулась, то выжимать выгоду буду из сложившейся ситуации с помолвкой, — заявил я. — Одно меня немного радует. Правильное я принял решение в этой ситуации с подставой, среагировав и пока потерпев малые потери. Ну что тех планок прицельных с мушками всего-то для карабинов, а не для всего оружия?

— Правильно, хозяина! — обобщил усатый плод моего рассуждения.

— Хороший кусок, но не полный он, — я вступил в спор сам с собой. — Ширпотреб, он больше прибыли принести в состоянии. Взять, для примера, те же самые бритвы безопасные, в которых все мужики нуждаются — да это же поле не паханное! А вдруг случится свадебка? Тогда деньги в семье останутся, если о прицелах говорить…

Тут я вдруг осёкся и пристально глянул на таракашку, изображающего занятость своим лакомством.

Вид мне его не понравился, а если сказать точнее, то я заподозрил деспота в сокрытии от меня, своего хозяина, важной информации.

И что-то подсказывает мне, что касается она нашего общения с Полиной Николаевной.

— Чукча, а Чукча? — я надавил на рыжего строгостью своего обращения.

— Да, хозяина! Слушает моя, очень внимательно слушает! — заявил он и убрал посторонние предметы за спину.

Деспот моментально сосредоточился, стал серьёзным и неожиданно начал нервничать, под моим взглядом пытливого гипнотизёра, уже осуществившего проникновение в сознание собеседника.

— Слушай меня внимательно, усатый, — начал я со вступления с обозначением всей серьёзности ситуации. — У тебя, ваша многолапость магическая, обязаны быть записи моего приключения с Полиной Николаевной! И не смей возражать! — осадил я его желание вякнуть что-то в своё оправдание. — Ты единственный из всех, кто может присутствовать рядом со мной в любых ситуациях, и вопреки действию всякой магии! Колись гадёныш! — я замахнулся и остановил кулак над его усами.

Чукча среагировал предсказуемо.

Таракан зажмурился и замахал лапами, пытаясь остановить свою неминуемую кончину, а я подумал о том, что могу и убить это чудо… Так значит, что я единственный из ныне живущих могу это сделать? Или что?

Ну вот, опять я отвлёкся…

— Хозяина-а-а, ф-ть, — рыжий хлюпнул и упал на колени. — Есть кое-чаво у меня, но моя боится, что твоя передумает и не станет жениться на такой прекрасной кандидатке…

— Не по-ня-я-ял? — протянул я. — Подробнее давай, — я убрал кулак.

Чукча приоткрыл глаз и убедился, что расправа со смертоубийством миновала, и ещё жалобнее уставился на меня.

— Ну! — рявкнул я, раздражаясь из-за его игры на публику. — Я два раза повторять не стану! Говори, зараза магическая, да разэтакая!

Пройдоха внезапно исчез и вернулся спустя всего пару мгновений с какими-то предметами в лапах.

Я проследил, как он отпустил крохотный артефакт, и камешек взмыл вверх. Появилось зеркальце, застывшее прямо перед моими глазами, и я сразу погрузился в просмотр интересующих меня событий.

Смотрел долго и выяснил, что ничего у меня с Потёмкиной не было. Особенно секса.

…Я внёс графиню и уронил на кровать, сам спотыкнувшись. Ударился об кресло головой и вырубился, а она занялась писаниной. Составляла дарственную на прицелы и ещё на что-то из моих изобретений, касающихся вооружений.

Затем она перетащила меня на кровать и разделась, чтобы очнуться уже вдвоём и в недвусмысленном положении тел. Ну ок!

Хотя… Фигурка, конечно, ещё та! Я даже паузу в просмотре сделал. Грудь чёткая. Размера любимого два с половиной, если мерить бюстгальтерами. Ну и ножки прямые, точёные. Попка с ямочками, и всё у неё, такое ладное, и чересчур притягательное.

Но вот сам факт подставы всё перечёркивает, хотя страсть и распаляет. Хорошая стервочка, знает, что ей надо и меня это заводить начинает. Вот обломать её будет приятно!

Я и во втором эпизоде ничего ей не сделал, как получается из записи. Там я поцеловать даже её не успел, так как получил по затылку графином, и снова вырубился. Вот ведь зараза!

— Чукча, о записи никому! Я буду выводить графиню на чистую воду! — заявил я и хищно усмехнулся.

— Моя… ф-ть, — опять хлюпнул деспот. — А может всё-таки свадь…

— Рыжий! — я осёк его. — Девочка мне нравиться, но главенствовать в этой ситуации буду я! И ставить её в позы я буду, а не она меня! Понятно излагаю?

— Моя поняла! — согласился фамильяр.

— Интересно, что полагается за факт шантажа и подставу в мире аристократов? — пробормотал я.

Рыжий вдруг испарился, предсказывая появление кого-то со мной рядом.

Так что, жалеть-то — оно, конечно, правильно, но бесполезно. Нужно привыкнуть смотреть на проблемы с иного ракурса, с выгодного!

— Феликс, барин, — голос Ефима зазвучал нотками просителя из-за шкур.

— Да вваливайся уже, Ефим, — ответил я дружелюбно. — Миновала хандра, да и нет смысла себя мучить, коль натворил всего и много, — добавил я самокритики. — Извини, друг мой, что пришлось на тебе сорваться.

— Дык, Феликс, — старый солдат раздвинул занавес и сел на край моей лежанки. — Оно и понятно, с таким-то раскладом, — добавил он и вновь в его глазах промелькнула хитринка.

Я встал и уселся по-турецки, облокотившись на стенку вагона.

Бросил взгляд на полочку, где рядом со статуэткой моей Зелёной покровительницы торчат и подрагивают усы Чукчи, явно что-то жующего из подношений.

Я улыбнулся, испытывая удовольствие, и счастье, от завершения своих разгульных приключений и частичного возврата к обычным дорожным будням армейского призывника, едущего в армию.

— Ты не серчаешь? А? Ефим? — обратился я к нему.

— Серчать? — развёл он руками и изобразил удивление. — За что? За то, что ты погулять решился и исполнил своё желание? Ты ещё не знаешь, как призывники гулять умеют!

— Хе-х! А много ты знаешь, а Ефим? — ухмыльнулся я, надевая рубашку и ища глазами штаны.

— Кхе-х! Дык, Феликс, — крякнул Ефим и подкрутил ус. — Я за всю жизнь, мальчик, больше забыл, чем есть знаний в твоей буйной головушке, — парировал солдат с иронией в голосе, или со снисхождением моему заблуждению насчёт его. — Если сравнивать всё с армией связанное, да с жизнью дорожной!

А я подумал, — Да если бы ты, хотя бы только представил, что я знаю и сколько, то твоя голова лопнула бы! У меня два деда в прошлом остались, которые всю жизнь, почитай-что с моих пелёнок, являли собой кладезь информации об армии двух эпох. Но вслух говорить я этого не стал.

Меж тем, Ефим запустил руку под лежанку и вынул из-под неё два больших саквояжа. Поставил передо мной, и замер, ожидая реакции.

— Ефим, а-а-а… А это что? — я покосился на них. — Только не говори мне, что там ещё чьи-то головы.

— Ну что ты, барин, — старый вояка поднял раскрытые ладони. — Это добыча твоя, чистая. Всё остальное уже поделено между Сивым, Барри и Родионом Кутузовым.

— В смысле? — отстранился я одевая пиджак. — Деньги что-ль? Так их, вроде как, Потёмкина армейским передала? — неуверенно пробормотал я, вспоминая повествование Чукчи. — Или я ошибаюсь, как говорится, по сложившейся традиции, и в очередной раз?

Ефим довольно улыбнулся и положил руки на дорожные саквояжи.

— Интендантским вы, батенька, вместе с друзьями, денег отсыпали много, — перешёл он к проведению пояснительной работы по восполнению моей потерянной памяти. — Там достаточно.

— Кстати, Ефим, а что с моими дружками стало? — я решился на уточнение судьбы Сивого и Барри.

Ефим совсем довольным стал и, прежде чем ответить, открыл оба саквояжа.

Я обалдело уставился на две кучи женских украшений, поблёскивающих дорогими камнями и обязательно золотыми.

Если честно, то у меня аж дух перехватило, так как я раньше такое видел только в главных музеях страны. Типа всяческих Санкт-Петербургских и Московских хранилищ суперских ценностей, стоимость которых не указана. По причине отсутствия таковой, как явления.

— От же! А тута такая оказия случилась, — заговорил Ефим, очень преобразившись в серьёзного и рассудительного докладчика. — Господа Остапий и Барри, теперича включены в экспериментальную группу контролирующего органа, подчинённого генеральному штабу по линии интендантской службы! — огорошил он меня.

— Продолжай, будь ласков, — подбодрил я Ефима, перестав пялиться на злато.

— А чего говорить-то, — пожал плечами старый солдат. — Уполномоченные представители они, независимые инспекторы! Подчиняются штабу имперской армии, или тому из господ высокородных, кто комиссии возглавляет, если такие проверяющие уже прибыли, — разъяснил он.

— А сейчас? — мне потребовалось уточнение.

— Чего? — не понял вопроса Ефим.

— Сейчас они в чьём подчинении? — обозначил я направление своего интереса. — Кому подчинены, конкретно?

— Дык, это… — он потеребил макушку. — Знамо кому! Полина Николаевна, с коей вы барин помолвку справили, вытребовала их себе на весь срок работы в составе Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок, — разъяснил Ефим.

— Ну и девчонка! — вырвалось у меня непроизвольное восклицание. — Любую ситуацию на пользу себе повернуть может! Да и поворачивает! — я искренне отдал дань её прозорливости и смекалке.

— Это — да-а-а! — уважительно протянул Ефим и задумался. — Хороша из неё княгиня Рюрик получится, коли свадебка состоится-то, — подбодрил он. — Вы, барин, с этой прелестной особой — прям, как два сапога в одной паре! — выдал он комплимент нам обоим.

— Кстати, Ефим, — я быстро вывел его из раздумий и лирики. — А ты? Ты-то, теперь при мне на официальной должности находишься?

Ефим приосанился и выпятил грудь, явно на что-то намекая.

Я присмотрелся к его внешности и сосредоточил внимание на новеньком мундире с каким-то знаком. Сосредоточился и ахнул в душе.

До жути знакомые формы просматриваются в шестиграннике с руной в центре. Этот знак полностью копирует мой перстень Рюриков, который вдруг нагрелся, и я почувствовал движение магии в окружении.

Что это может быть? Я прикрыл глаза и постарался оценить происходящее действо внутренними ощущениями, ворвавшимися в сознание тысячами нитей. Они ринулись из моей груди ощупывая лёгкими касаниями всё, что находится рядом. Включая Ефима.

Наткнулись на знак правильного шестигранника, и под перстнем образовался нестерпимый жар, закончившийся так же внезапно, как и начался.

Да это же принятие произошло. Мои магические артефакты принадлежности к Роду Рюриков приняли атрибут Ефима в качестве своего! Возможно, и связь какая-нибудь обнаружится в скором времени. Может мы сможем общаться мысленно. А может, старый солдат заимеет защиту магическую, которую я имею с момента появления в этом перпендикулярном мире?

— А-а? Феликс? Б-барин? — прошептал Ефим дрожащим голосом. — Объясни мне, что я почувствовал?

Я пока сам не имею точного представления о произошедшем, но что-то ответить необходимо.

Посему, я просто прибегну к любимой теме с импровизациями, как всегда, делал в таких необъяснимых ситуациях с магическими проявлениями.

— Теперь, Ефим, — я похлопал своего денщика по плечу. — Мы теперь неразрывно связаны, на весь срок отпущенной нам с тобою жизни!

Он ничего не сказал, лишь скупая мужская слеза искоркой прочертила дорожку по щеке бывалого солдата.

— Слушай, Ефим, — я решил сменить неудобную тему, вызывающую у него такую реакцию. — А что у нас там, ну, с сегодняшним расписанием?

Денщик улыбнулся.

— Дык, барин, скоро обед званый в вагоне офицерском. С членами Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок, и командованием, эшелона нашего, — сообщил Ефим главный пункт. — А там и разговор у вас с графиней, в аккурат после обеда, да в её персональном купе состоится…

— Это просто — отлично, Ефим! — я среагировал очень довольно, и потёр ладони, предвкушая интересное общение с Полиной Николаевной.

Непонятный шум, возникший снаружи шторки моего закутка, отвлёк нас с Ефимом от разговора.

Я красноречиво взглянул на своего денщика, отражая в выражении и интерес, и, как-бы, вопрошая у бывалого солдата, мол — а чего там такое случилось, что так резко поменяло атмосферу всеобщего покоя на откровенный бедлам?

Спали же, вроде, все члены нашего дружного вагона! Или я не учёл чего-то, например, какого-то важного фактора?

— Вот оне и проснулись, голубушки, — расплылся в улыбке Ефим, явно подразумевая благородных девиц. — Ну… Сейчас уж и куролесить продолжать будут, — добавил он расплывчатое замечание, чем окончательно озадачил меня.

А точнее, он смутил меня своим пояснением, и лишь сильнее распалил интерес к происходящему действу с личным составом в нашей уютной теплушке.

— И часто теперь там такое? — я указал подбородком на шкуры.

— Дык, как только вы по делам с Родионом убыли, значится… Э-ээ… М-да! — кивнул Ефим сам себе. — И почитай, что токмо усилилось эдакое, с вашим-то возвращеньецем. Да, особливо после прибытия госпожи Виолетты, что молодой княгиней-то стала! — новоиспечённый денщик разъяснил мне некоторые детали.

— А! Это меняет дело, — я представил себе реакцию девушек на сам факт обручения Кутузова в полевых условиях, точнее в самоволке. — Немудрено!

А ещё я не учёл, вернее не придал значения ещё одной новости, уже наверняка дошедшей до всех не только в нашем вагоне, но и во всём эшелоне. Это касается моей помолвки с Полиной Потёмкиной.

Я закончил процедуру побудки с одеванием, полностью доведя свой внешний облик до подобающего, и сел перед шторкой из шкур, спустив ноги с лежанки на пол. Обулся. А когда поднял взгляд на Ефима, то обнаружил на его лице выражение недовольства.

— Что-то не так, а? Дед Ефим? — подтвердил я словесно своё недоумение. — Мину сварганил такую, что я в догадках теперь потерялся! — проговаривая это, я заодно и осматривал себя на предмет изъянов или несоответствия какого-то.

Осмотр не принёс мне желаемых результатов. Вроде всё у меня так же, как и всегда…

— Барин, господин Феликс, — произнёс Ефим, как-бы сетуя. — Время почти к полудню близится, — он достал из жилетки, которой ранее у него не наблюдалось, золотые часики. — Парадное что-то надобно приодеть! — завершил он пояснение и спешно вышел из моего закутка.

Интересно мне стало, а это преображение его что означает? Но додумать я не успел, так как мой денщик вернулся с парадной формой боевого Рунного Мага-вольника.

— Вот, новёхонькое пошили, — Ефим протянул мне немаленький свёрток с вещами, который я принял, развернул и разложил вещи на лежанке. — Скидывайте своё походное, барин, и одевайте это!

Я рассмотрел парадку. Ничего в ней особенного, разве что она цвета чёрного и когтистые погоны продублированы.

Ну, в смысле, теперь лапы Демона-Гарпия и Злыдней, вышедших из преисподней и убиенных мною, украшают и накидку, и пиджак, и куртку, пошитую по типу утеплённого кителя, или ещё чего-то такого.

Мне пришлось спешно переодеваться, в присутствии внимательного Ефима. Как вдруг, моя рука наткнулась на позабытый чехол из бархата, скрывающий статусное оружие, полученное от Кутузова при известных обстоятельствах.

Я задумался, вынув и рассматривая рунную шпагу в красивых и, одновременно, строгих ножнах. Вычурности никакой нет в отделке как гарды, так и в гравировке на лезвии клинка, да и в витиеватых рисунках на ножнах.

Положив статусное оружие, я задумался над его дальнейшей судьбой, начав и процедуру переодевания. А конкретно, думать я начал над тем, что я могу делать с этой шпагой, а на что прав не имею.

Стефан Измайлов утратил права на неё окончательно, или же нет? Ведь по факту фамильное это оружие, насколько я помню из пояснений Родиона в момент передачи мне шпаги. Тут нужен совет кого-нибудь знающего.

Я задумчиво посмотрел на внимательного денщика, и мы встретились с ним взглядами. Он тоже обратил внимание на мой интерес к этой шпаге, и некое замешательство усмотрел.

И Ефим моментально отреагировал на это немым вопросом в выражении, и приподнял бровь.

— Что за дума тебя посетила, глядючи на шпажку, а, Феликс Игоревич, барин? — не удержался старый солдат от прямого вопроса.

— Понимаешь, Ефим, вот ну никак я в толк не возьму, что вправе с этим делать, — прояснил я ему причину своих размышлений. — Может подскажешь? — я бросил на старого солдата взгляд надежды.

Ефим подкрутил ус и немного отстранился от меня, стараясь полностью охватить меня взглядом, а я прочёл в его мыслях непонимание вопроса. Денщик точно ответ знает, причём, он удивлён моим незнанием его. И для всех — вполне очевидного ответа.

— Ефим, вот что ты мне нерв делаешь? Я что-то неуместное спросил, исходя из твоей реакции, — не выдержал я.

Денщик подал мне мои рунные револьверы, обязательные к ношению на официальных мероприятиях вместе с остальным статусным вооружением. Я принял один, предпочтя иметь второй револьвер из числа обыкновенных, в тактической кобуре и на бедре.

Не забыл и про свой короткоствол, что на правой лодыжке замаскирован под штаниной.

Всё перепроверил, дополнил экипировку патронташем, кортиком и рунной шпагой, подаренной мне Артуром, Князем Шереметьевым.

— К-хм, барин, — кашлянул Ефим, закончив контролировать весь процесс моего облачения в парадное обмундирование. — Делать вы вправе всё что заблагорассудится вашей душеньке, — пояснил он права по отношению к трофейной шпаге. — Да хоть-бы напополам сломайте, — добавил он, махнув рукой в красноречивом жесте, не допускающем двоякое толкование. — Абсолютно всё вправе делать с трофеем!

Я кивнул и вновь спрятал в бархатный чехол шпагу, некогда принадлежащую роду Измайлова.

— А вот скажи мне, дед Ефим, — не успокоился я и решился на более конкретное уточнение, так как уже почти придумал, куда можно сплавить статусную вещицу.

— Да, барин, спрашивай, коли потребность есть? — поддержал меня денщик готовностью к ответам. — Что твою душеньку тревожит с оружием этим?

— Я могу подарить эту вещицу? — я уточнил причину своего замешательства с решением.

— Запросто, но с махоньким условием, — серьёзно проговорил Ефим.

— Ну, и что за условие? — я нетерпеливо подогнал старого вояку с ответом.

Мой денщик потеребил макушку, готовясь к развёрнутому пояснению.

— Ты можешь её в дар преподнести, но человеку с благородной кровью, — заявил Ефим именно то, что я готовился услышать.

— Есть у меня претендент, — я кивнул, соглашаясь с его аргументом. — Да ты его знаешь, это Барри, — я не стал затягивать и назвал человека, удостоенного моим вниманием. — Он тоже из бояр, но низкой сословной принадлежности, — продолжил я. — Из тех, что к торговцам приравнивается, и имеющим ряд вольностей, почти, как и у урождённых дворян.

— Дык, а в чём проблема то? — вояка развёл руками. — Есть кровушка благородная, так и дари.

— А собрание, тьфу ты, точнее члены этого, ну, Общества Благородного Собрания Рунных Вольнонаёмных Магов, — я неуверенно повёл головой. — Они не выкажут своего «Фи-и»?

— А с чего это? — деланно удивился Ефим. — Ты вправе, как и было мной говорено — хоть поломай и выброси, а тут и человече достойный выискался… — он опять пожал плечами. — Бери с собой, да и в дар преподноси, да скажи, мол — это тебе для будущих побед, ну и так далее… Чай придумаешь, как обсказать, ты у нас парень-то башковитый!

— Угу… Принимается, — подтвердил своё намерение и отодвинул шторку всторону.

— Поспешай, Феликс, — Ефим развернул меня в сторону выхода. — Потом встретишься с остальными, скучавшими без твоего общества, — добавил он, имея ввиду веселящихся дам в нашем вагоне.

Я послушался старого солдата и поспешил в офицерский вагон.

Причём я так торопился, что даже не посмотрел, что вытворяют или над чем смеются и веселятся благородные дамы. Промчался мимо. Лишь мельком засёк укоризну во взглядах некоторых друзей женского рода. Да и Эд с Михой, как-то уж странновато выглядят. Потом разберусь — опаздываю!

Проносясь через соседнюю теплушку с призывниками, я встретил и Родиона, который присоединился ко мне после короткого приветствия и рукопожатия.

Кстати, его попутчики, молодые аристократы, смотрели на нас как на победителей, убивших минимум по десятку гарпий.

Родион оказался без своей дамы, что показалось мне странным, ведь они обручились, следовательно должны и находиться вместе, хотя… Не факт!

Я же тоже, вроде как помолвлен с Полиной Потёмкиной, а еду я отдельно от своей будущей жёнушки. Может это правила такие…

Спрашивать мне только некогда, да и неуместно эти вопросы будут звучать из моих уст, или просто подозрительно.

Так мы и домчались до офицерских вагонов, один из которых командующие офицеры нашего эшелона отвели специально для проведения официальных мероприятий. Таких например, как общие обеды и собрания по важным случаям.

Здесь уже собрались уважаемые господа из членов Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок, новоиспечённые инспекторы, подчиняющиеся генштабу по интендантской линии и командный состав эшелона.

Военный комендант, капитан-поручик, Франц Иосиф Менгель, наш уважаемый Комендант призывников, подпоручик Воронцов Илья Никанорыч, ну и старший интендант эшелона, поручик Вяземский Александр Борисыч.

Потёмкину Полину Николаевну, будущую княгиню Рюрик, сопровождал Егор Дмитрич Резник, её верный поверенный, до поры до времени.

Всё прошло чинно и в соответствии с одной присказкой, услышанной мной когда-то от дедов. Дословно: «Запомни внучек, в армии действуют некие закономерности, такие, как награждение непричастных и наказание невиновных!»

Что и получилось со старшим интендантом эшелона, поручиком Вяземским Александром Борисычем, которого наградили орденом с афигенной формулировкой!

«За достигнутые успехи в восстановлении продовольственного обеспечения в условиях военного времени!»

Я презентовал шпагу Барри, который чуть удержался от проявления искренних чувств, способных лишить меня здоровья и поставить крест на долголетии. Рукопожатие здоровяка осушило мою кисть, оставив пальцы беленькими и обескровленными. А он обнять хотел!

Потом случилась трапеза, где нас поздравляли с прекрасной командной работой и произносили хвалебные тосты. Но вот я на алкоголе уже поставил жирный крест, как и Родион Кутузов. Посему, к моменту окончания обеда я находился в здравом рассудке.

Всё завершилось. Господа начали расходиться и мне пришлось ускориться, чтобы не упустить Полину.

— Графиня, — я взял её под локоток. — Прошу уделить мне время! — заявил я безапелляционно.

Вдруг на моё плечо легла чья-то ладонь.

— Господин, попрошу вас оставить…

Я резко нагнулся, вынырнув из захвата и развернулся уже выпрямляясь, и с револьвером-короткостволом в руке.

В этот же момент две пары рук Сивого и Барри, прижали Резника к стене купе Полины. Барри дополнил натюрморт, сжав горло поверенного. Ну, а я приставил дуло к подбородку Егора Дмитрича Резника.

— Полина Николаевна, смею вам заметить, просто жаждет поговорить со мной наедине, — прошипел я. — Именно это вы услышите от неё, — я перевёл взгляд на девушку, впавшую в немой ступор. — Полина? — я одёрнул её свободной рукой, призывая к ответу. — Я прав, будущая моя жёнушка, княгиня?

Потёмкина оценила искажённое от боли лицо синеющего поверенного, и правильно расставила акценты, прежде чем дать ответ, или хоть как-то среагировать.

— Д-да…

— Вот видите, Егор Дмитрич? — улыбнулся я хищно. — Если вас отпустят, то вы будете вести себя тих…

Я прервался и улыбаясь посторонился, пропуская кого-то из делегатов, проходящих мимо к своим купе. Мне тоже улыбнулись и даже ничего не сказали по поводу поверенного, от подбородка которого я держу револьвер. Проход опустел через пару мгновений.

— Вы же понимаете? — я продолжил общение с поверенным Потёмкиной. — Тут так опасно переходить между вагонов… — я покачал головой, изображая и заботу, и досаду. — Несчастные случаи… сплошь и рядом… Да-с… Э-мм, так, а о чём это я? Ах! Да! — я изобразил забывчивость. — Полина Николаевна, мы же можем уединиться, радость моя? Мне так хочется повторить наш секрет, приведший к помолвке! Страсть сжигает изнутри моё сердце и душу тревожит…

— Ты… Ты! — прохрипел Резник.

Я резко обернулся к поверенному и ударил стволом револьвера ему в печень.

Уважаемый рефлекторно согнулся, но был моментально выпрямлен бдительными подручными. Барри и Сивым.

— Конечно же, я! — прошипел я ему прямо в лицо. — Ты, пока готовься сдавать все дела, так как не бывает двух поверенных у супругов! У меня уже есть мой поверенный, которому помощь твоя… Как бы мне выразиться поточнее? Да ладно! Пора нам с Полькой поболтать, да и понежиться в постельке перед службой моей…

Я бесцеремонно и грубо взял графиню за талию и втолкнул в дверь купе, которую сразу закрыл за собой.

— Я не шутил, но прежде мы молча посмотрим одну интереснейшую запись! — я усадил барышню в кресло и достал крохотный камень памяти. — Это копия, я её подарю тебе на память, — добавил я и запустил воспроизведение событий не позволив опомниться графине.

Мы начали совместный просмотр, во время которого Потёмкина несколько раз хватала ртом воздух и смотрела на меня огромными глазами, полными невероятного удивления, и конкретного шока…

— Ч-что т-ты хочешь, а, Феликс, Великий Князь? — еле выдавила она. — М-может объявим о расторжении помолв…

— Ну что ты, радость моя, — я скорчил неописуемое удивление. — Что ты? Графиня, как можно?

Проговаривая слова тоном откровенной издёвки, я сел в кресло и пристально всмотрелся во увлажняющиеся глаза Потёмкиной.

— Тогда, что же вам угодно? — вдруг она перешла на уважительное общение.

Я подпёр подбородок ладонью, облокотившись локтем на ручку кресла.

— Знаешь, Полина, — заговорил я тоном философа. — Есть масса причин не разрывать нашу помолвку, — обескуражил я её, повернув разговор не туда, куда рассчитывала девушка. — Я не вижу нужды ломать твой план обогащения, а даже наоборот! — я сменил серьёзное выражение на искреннюю улыбку.

На лице графини появилось выражение заинтересованности, и даже неподдельное удивление сменилось искоркой радости.

— Я не понимаю тебя, Феликс Игоревич, — призналась она. — Много чего слышала о тебе, но вот сейчас… — она развела руки пожала плечами. — Всё что я знала оказалось неправдой и…

— Если ты насчёт грубости, то… — начал я с ноткой безразличия и скривил губы для усиления этого эффекта, всего лишь на мгновенье.

— То, что? — из её уст раздалось предсказуемое уточнение.

— Она ещё впереди, — ответил я как можно небрежнее. — Налей-ка нам по рюмочке лёгкого, — я указал на игристое, сам не рассчитывая принимать пойло внутрь, тем более из её рук.

Графиня исполнила просьбу и подала мне изящный фужер.

Я поднял его и сделал вид, что начал пить, но моментально вылил содержимое в графин, когда дама занялась своей порцией алкоголя.

Бу-мм!

Что-то ударило в стенку…

— Они не убьют его? — забеспокоилась Полина о Резнике.

— Могут, — отмахнулся я. — Так вот, моя дорогая, — я вернул разговор в нужное русло. — Помолвка останется, как и соглашения будут. И производства мы с вами наладим, но!

— Что?

— Но только после подписания бумаг, которые составит наш с тобой общий поверенный, Татищев Николай Фёдорович, — обозначил я ход дальнейших дел. — Это не обсуждается, — предупредил я её сопротивление, показав ещё один камень записи с компроматом на графиню. — Это не единственные копии, — пояснил я, уберегая собеседницу от необдуманных действий.

— И там в тех документах, наверняка, львиная доля дохода будет твоя? — ухмыльнулась Полина и осушила свой фужер.

— Нет, наоборот, — ошарашил я её кротким ответом и помог наполнить фужер. — Треть идёт твоей семье, треть мне, а ещё одна треть… — я ухмыльнулся. — Полина, ты так коротка на память? Может сама договоришь, куда треть пойдёт?

Девушка задумалась, неосознанно попивая рубиновый напиток. Дурой я её не считаю, и смотря на прекрасное создание, в том смысле, что снаружи прекрасное, я вполне ожидаю от Потёмкиной правильного ответа. Её лицо снова накрыла волна необъяснимых чувств. Она то удивлялась, то мотала головой, прогоняя какие-то мысли.

— Хочешь сказать, что если мы станем семьёй, — она начала медленно проговаривать каждое слово своего предложения.

— Смелее! — подбодрил я собеседницу.

— Треть пойдёт в семейный бюджет? — завершила она и уставилась на меня.

Девушка замерла в вопросительном облике, ожидая или согласия со своим выводом, или его опровержения.

— Ну… — я покачал ладонью в воздухе. — Типа того, с одним условием! — я вновь поменял выражение на звериное.

— И-и? — протянула графиня.

Я резко вскочил, сделал длинный шаг и оказался нависшим над девушкой.

— Ты унизила меня при друзьях и незнакомых людях, которые считают меня авторитетом и человеком слова, — прошипел я и вынул из ножен свою рунную шпагу. — Поворачивайся и платье задери! Про исподнее говорить?

Она открыла рот и замерла на мгновение, смотря мне в глаза и испытывая ужас.

— Наверстать бы нам то, что было уже сделано по твоему утверждению! — прорычал я и сам встряхнул её, разворачивая спиной к себе. — Сама не продолжишь — я сам завершу!

Я отошёл от неё и просто встал, убрав в ножны оружие.

Девушка всхлипнула и её руки потянулись к одежде. Не имея сил раздеться из-за трясучки, она просто исполнила то, что я и велел. Встала коленями на лежанку и медленно начала задирать своё платье. Тело её задрожало в немом рыдании, а я решил, что такого урока достаточно.

— Пока готовишься к неизбежному, запоминай то, что я сейчас скажу! — я добавил в голос звериной свирепости. — Те денежные средства, которые ты передала от моего имени на нужды армии, ты вернёшь!

— Но как? — простонала она, испытывая стыд и унижение, сверкая голым задом.

— Это не моя печалька! Нашла способ покрасоваться рядом с чужим успехом, так это не то, что твоё по праву. Вернёшь — или запись твоего шантажа прямёхонько полетит крупными тиражами во все заинтересованные инстанции, — небрежно пояснил я.

Она промолчала, лишь всхлипнула, толи от неудобства, толи из-за потери денег.

— Во всей этой истории ты только одно сделала правильно!

— Что именно? — она попыталась прикрыть наготу, потянувшись к платью.

— Руки оставь на месте! — рявкнул я. — А правильное, так это то, что ты устроила судьбу Остапия и Барри, которые будут тебе благодарны, а это они умеют!

— Князь… Я … я больше не в состоянии это выдерживать… Можно мне не стоять в таком унижении, или…

— А! Ты про голую задницу, как тебе ощущение? Я недавно такое переживал, когда ты меня шантажировала, — я шлёпнул её легонько по попке. — Ну вот, а ты боялась! — А ты, что подумала, дурёха? Х-ха! Я тебя насиловать и вправду буду! Ну ты и дура!

Пришлось развернуть её и отметить сильнейший шок, нахлынувший на девушку.

— Э-это всё? — она запоздало среагировала.

— Воспитание — да, но я мог и по-другому завершить его, и буду в своём праве, — пожал я плечами. — Я уже пострадал за то, чего не делал, тебе так не кажется? Но вот камешки памяти я придержу у себя, да и сам оригинал припрячу за самой сильной Рунной Магией. Никто не достанет…

С этими словами я взялся за ручку двери, намереваясь выйти из купе графини, и радуясь произведённым впечатлением на Потёмкину, с нужным мне эффектом.

— Про золото не забудь!

Я вышел, застав Барри и Сивого стоящими над лежащим без сознания поверенным графини.

— Уходим, — коротко бросил я новоиспечённым инспекторам.

Мы ещё раз проверили вагон на предмет свидетелей и покинули его, отправившись в родную теплушку.

В родной вагон мы возвращались уже не спеша. Везде мы успели, куда хотели и должны были успеть, а сейчас мне и поболтать хочется с господами, с Сивым и Барри, являющимися, на минуточку, двумя Независимыми Инспекторами, по линии обеспечения Армии всякой всячиной.

Разве что, Генеральному штабу подчиняющимся, или его уполномоченным представителям, находящимся с официальными проверками в войсковых частях и соединениях.

Одним словом, до жути крутые ребята получились из ватажников, в прошлом — оружейных спекулянтов средней руки.

А какие теперь мундиры носят эти двое джентльменов? У-у-у, да просто закачаешься, от осознания их значимости и веса полномочий! Причём, сразу же и безоговорочно, как только где-нибудь встретишь.

— Остапий? — я развернулся к идущим следом за мной товарищам и придержал дверь, ведущую в тамбур соседнего вагона.

Ватажник развернулся и немного смутился под действием моего восхищённого взгляда.

Сивый опустил глаза и зачем-то поправил широкий ремень под офицерской накидкой. Тут он вспомнил что-то и совсем застеснялся, поведя себя абсолютно нехарактерно.

— Баре, господин Феликс, — произнёс он виновато и вытащил из кобуры револьвер с набалдашником в виде трубки глушителя. — Я это, э-ээ… Я дичайше извиняюся, за самовольство-то, эдакое, — Остапий протянул оружие мне и полез за вторым экземпляром.

— Да погоди, — я остановил его, положив свою ладонь поверх его кисти, прижав руку Сивого к рукояти револьвера.

Он остановился в своём действии и поднял на меня взгляд, полный стеснения или неуверенности.

— Сивый, оставьте их себе, — я качнул подбородком в сторону оружия. — Вам с Барри оно пользу принесёт, в службе-то, секретной! — я улыбнулся и убрал руку.

Ватажник повеселел и, смутившись, улыбнулся, что на его лице, украшенном застарелыми шрамами, выглядит весьма своеобразно.

Тут Сивый сменил выражение на озабоченное.

— Феликс, э-мм, позволь спросить у тебя кой-чего, — начал он неуверенно, и всё-таки вытащил один из револьверов.

— Да, без проблем, Остапий, спрашивай, — я отстранился, сам уже догадываясь о его интересе, связанном со спецификой стрельбы из моих экспериментальных образцов револьверов. — Не тушуйся, друг, — подбодрил я его. — Тут все свои!

Ватажники отреагировали на такое обращение к себе и переглянулись.

Друзья что, не ожидали того, что я их к своим друзьям отнесу? Хе-х! Ну, что ж, посмотрю, что скажут. Вон, как преобразились.

Новоиспечённые секретчики с чего даже начать не знают, или растерялись, попросту говоря…

— Феликс, господин, — Сивый перешёл на пониженный и вкрадчивый тон. — Это магия такая? Т-ть, — он вдруг замотал головой. — Я когда лоб дырявил Морозу, то бишь, стрелял, звука-то не слыхивал, — обрисовал он интерес, а Барри деловито кивнул в поддержку слов друга. — Ты поясни, не сочти за неприличия наши расспросы.

К сказанному я уже готов, так как доподлинно знаком с реакцией других уважаемых людей, таких, как Артур и Татищев.

— Нет, Остапий, — начал я пояснять со снисходительностью в интонации, и с ироничной улыбкой. — Это обыкновенная физика.

— Что за оказия? — отстранился Барри. — Физика?

— Наука точная, — продолжил я. — Объясняет законы механики, ну, и так далее, но это не магия. Так что, если вам придётся пользоваться в местах, напичканных всякими магическими сигналками, то вас никто не спалит… Э-ээ, то есть, не заметит.

— А-а-а, — протянули оба приятеля.

— Ну, коли так, — Сивый поклонился с почтением. — Коль так дела обстоят-то, тогда мы тебе благодарные за подарочек!

Он убрал револьвер в кобуру, а я потянул за ручку двери тамбура.

Путь до родного вагона мы преодолели достаточно, и замерли. Требуется перевести дух, прежде чем войти.

Я приложил ухо к двери вагона и постарался подслушать, что же творится внутри. Причём, я напрочь забыл о персональном шпионе, о Чукче, которого мог спокойно расспросить о происходящем. Вот так всегда!

Я открыл дверь, и наша команда победителей вошла внутрь. Девушки занимаются чаепитием, выглядят привлекательно, однако в настроениях я читаю признаки раздражения мной.

Сивого и Барри встретили улыбками, а вот мне ничего не осталось, кроме как пройти к своей лежанке и закрыться шторкой. Дуются на меня девчата. Это уже очевидно.

Я отстегнул свою шпагу и хотел было улечься, как вдруг шкуры распахнулись и напротив меня приземлилась Элеонора с Серафимой. Злющие — дальше некуда!

— И как ты пояснишь вот это безобразие? — наехала на меня княгиня Врангель, действуя без подготовки и вводных предложений.

Девушка выудила небольшой камешек, который сверкнул в приглушённом освещении и началось воспроизведение случайной записи части моего загула, с эротикой со мной в главной роли.

Я резко схватил камень.

— И откуда это у вас? — проговорил я, чеканя каждое слово.

— Парочка артефактов слежения, — пояснила Элеонора. — Совершенно второстепенная функция записи ограниченного времени, — довела она до меня важную информацию. — Жаль, что очень коротко всё получилось, но нам всем интересно, чем же это безобидное действо закончилось? — продолжила она. — Молчи! Я говорить продолжу!

— Элеонорочка, а ничего такого, что я ничего никому не должен в этом вагоне? — поинтересовался я с ухмылкой. — Или вы меня уже поделили? Вот что такого в том, что вы увидели, а?

— А чего там есть такого, чего бы тебе не позволила благородная особа? — она парировала мой вопрос встречным, копируя и интонацию, и моё выражение. — Подумаешь! Безобидно тронул за задницу пару девчат! — объяснила она то, что видела.

Я ухмыльнулся, представив её реакцию на более откровенные действия, имевшие место в нашем загуле.

— Чего ухмыляешься? — прошипела длиннокосая Серафима. — Тебе нас мало? Или тебе кто-то в чём-то отказал? — наехала она.

— И как ты себе это представляешь? — не выдержал я. — И ты, Элеонора, как вы обе себе представляете гулянку с вольностями среди стольких благородных дам, а? И чем закончились бы мои похождения? Вы, благородные дамы, себе это представляете? — я начал выплёскивать всё, что скопилось за время путешествия в их компании. — Или я, будучи пьяненьким, смог бы ограничить себя щипками за задницы?

Они опустили глаза, а у меня уже почти пропали тормоза. Полина эта ещё в голове засела…

— Ну-у… Ты же, вон, помолвился с Потёмкиной, хоть тут есть девушки гораздо достойнее… И которые не против чего-нибудь более вольного. Кутузов — тоже, вон…

— Много вы знаете о вольностях!

Бу-м! Бум-бум-бум!

Неожиданно в дверь вагона постучали…

Я поспешил вскочить, внутренне обрадовавшись любому, кто не дал продолжиться неприятному разговору. Вскочил и пробежал до двери. Открыл и чуть-чуть не столкнулся лбами с озадаченным Родионом. Вид у парня странный, взъерошенный какой-то.

— А что это Кутузов у нас с физией несуразной гуляет? — решил я пошутить на эту тему.

Князь не оценил моего весёлого порыва и остался таким же, растерянным или потерянным…

— Феликс! — он вцепился в мою руку и начал её непроизвольно трясти. — Феликс! — повторил Родион, а я обратил внимание на его бегающие зрачки.

— Да, перестань ты уже причитать-то! — я кое-как вызволил своё предплечье из его крепкого хвата. — Чего там у тебя? Давай, успокаивайся и коротенько обрисовывай ситуацию!

Родион подобрался и одарил меня взглядом, полным отчаяния.

— На следующем полустанке, — он запнулся и набрал воздуха. — В общем, так. На следующем полустанке в эшелон подсядет мой дедушка, Князь… — Фу-у-ух, Кутузов Александр Ефремович. Догадываешься, о чём речь пойдёт, и какая такая нужда приключилась для визита? — выпалил он и уставился на меня, обалдело смотрящего на него.

Думать и гадать над поводом инспекции Родиона я даже не буду. И ежу понятно, что дело всё в обручении молодого князя с госпожой Виолеттой.

Но всё можно повернуть в нужное русло, если показать девушку с правильного ракурса. Она, вроде как, магистр? Да и, к тому же, какой-то там редкой специализации.

Я крикнул Сивого и Барри, а эшелон начал замедлять ход, что просто закричало всем нам о ничтожно малом времени, оставшемся на подготовку к встрече с высокородным родственником Родиона. Задачка!

— Остапий, Барри, ваша задача — заняться столом, — отчеканил я указание.

— Эт мы мигом! — среагировал Сивый и потянул за собой здоровяка.

— Накроем стол яствами и… — Барри понял задание по-своему.

— Давайте!

— А мы с тобой, Феликс, что будем делать? — Родион задал уточняющий вопрос, уже почти полностью успокоившись.

— Мы? — я задумался. — Э-м-м…

— Только не говори, что у тебя только часть плана имелась? — забеспокоился Кутузов младший.

— Н-да! Мы с тобой будем ждать, пока твой дед будет преодолевать препятствия, — я приступил к импровизации. — Ему же нужно разрешение руководства состава, чтобы посетить внучка? Так же! — надавил я, подчеркнув свою правоту. — К Военному коменданту эшелона, Францу Иосифу придётся заглянуть, посидеть с капитан-поручиком, поговорить о новостях. Наверняка и Комендант призывников, подпоручик Воронцов Илья Никанорыч, тоже к ним присоединится… — выдал я оправданные предположения. — Так что, минут сорок, ну, тридцать, у нас с тобой есть!

К нам подбежала жизнерадостная Виолетта.

Девушка поняла, что грядёт какое-то событие, из-за которого настроение её кавалера испортилось.

— Что я вижу, Родион, у тебя такой вид, не побоюсь с подбором выражений, но? — она проявила участие. — Поясни своей избраннице!

— К нам едет дедушка! — выпалил он и бухнулся на табурет.

— Это же здорово! — среагировала Виолетта. — Ты должен радоваться, — добавила девушка и нежно обняла молодого князя.

— Думаешь? — неуверенно переспросил Родион.

Мне быстро надоело их воркование.

— Девчата! Всем внимание! — крикнул я на весь вагон.

Пара дюжин девичьих лиц обернулись и устремили на меня вопрошающие взоры.

— Девушки, благороднейшие наши воительницы, — начал я речь с небольшой лести. — Красавицы! — я сделал ударение на это примечание. — К нам едет ревизор! — огорошил я их. — В лице уважаемого дедушки нашего Родиона. Зовут его… Э-м… — пришлось приподнять Кутузова, заодно и высвободив князя из объятий Виолетты.

— Александр Ефремович, — доложил Родион.

— Так вот, — я снова взял слово. — Необходимо помочь молодой паре, и произвести нужное впечатление на уважаемого родственника! — приступил я к постановке задачи. — Девушку украсить, — я взял Виолетту за локоть и выдвинул вперёд. — Вот! С ней вы уже познакомились! Удачи! А я займусь Родионом, — завершил я вводную речь.

Девушки среагировали правильно и вагон наполнился суетящимися дамами. Это мы уже проходили недавно. Благородные девицы снова приступили к ревизии своих закромов, подыскивая наряды себе и нуждающейся Виолетте, хотя она девочка состоятельная… Да и ладно! Пусть делом занимаются.

— Родион, — я обернулся к князю. — Вот какого, спрашивается хера лысого ты впадаешь в панику, а? — я решил не рассусоливать, и не фильтровать свои выражения. — Ты сам известил родню об обручении?

— Д-да! — подтвердил парень. — Самолично просил коменданта отправить депешу…

— Ты объяснял причину своего выбора? — продолжил я. — Я не имею в виду ваши постельные игрища, а основную причину! Ту самую, что с её редкой магией связана, — пришлось уточнить то, что я имею в виду, для парня, замешкавшегося с ответом.

— Да-да! Конечно! — Кутузов вновь не подвёл меня с ответом.

— Твой уважаемый дедушка, прости, если дальше будет грубо, — я заранее извинился у благородного за свой напор. — Твой дед — идиот?

— Да, нет же! — Родион даже подскочил от возмущения.

— Тогда, дружище, какого хера ты тут панику затеял? — рявкнул я и развернул его к выходу. — Марш в свой вагон! Пять минут у тебя для наведения нужного лоска! — скомандовал я, подводя его к двери. — Всё парадное, что снять успел, надевай назад и скорее возвращайся, — пришлось развернуть его к дамам и дать пару секунд, для наблюдения процесса сборов его избранницы. — Видал, какая она у тебя? Посмей только подумать, что не хороша! — завершил я и вытолкал его из вагона.

Закрыв дверь, я облегчённо выдохнул и отметил полную остановку нашего эшелона. Это значит, что время, отпущенное мной до начала приёма дорогого гостя, начало свой обратный отсчёт…

К моему искреннему удивлению, со своими задачами девчата справились быстро. Благородные особы умудрились и Сивому с Барри помощь оказать в деле по сервировке будущего праздничного застолья.

Родион вернулся «при параде», чем вызвал всеобщий восторг. К князю подвели его красивую избранницу и…

Бум! Бум! Бум! Бум!

Стук в дверь прозвучал сигналом к началу мероприятия.

Все воззрились на меня, по обыкновению считая главным, посему пришлось действовать согласно этого почётного звания, или общественной нагрузки.

— Входите! — заявил я и приготовился, отступив к остальным.

Дверь открылась и на пороге нашей теплушки появился совсем не старик, как я ожидал, а вполне нормальный мужчина среднего возраста.

— Вот она, наша прелестная особа, растопившая камень молодого отпрыска! — высказал Александр Ефремович вместо приветствия и растопырил руки, делая шаг к обалдевшей Виолетте.

Он сжал девушку в объятиях и потрепал по голове внучка, что полностью развеяло моё ожидание какого-то скандала, ну, или просто напряжения ситуации.

— Я тоже рада знакомству, — застенчиво проговорила Виолетта.

Дедушка, не обращая внимания на всякие этикеты, взял, да и поцеловал раскрасневшуюся красотку в щёчку.

— Хвалю! Родион?! — он наконец и внука удостоил вниманием.

— Да, Александр Ефремович? — сдержанно поклонился Кутузов-младший.

— Кхе-х! Нет нужды вдаваться в детали, как и уточнять титул столь прекрасной госпожи, — заявил он с чувством, полным удовлетворения. — Отпразднуем? — старший самолично подвёл Виолетту к столу и наполнил два фужера.

Подал один девушке и выпил. Тут его взгляд наткнулся на моего денщика…

— Ефим? — князь мотнул головой, как-бы прогоняя видение. — Нет… Нет, не может быть такого… Ты же?

Фужер выпал из его руки, и он бросился к старому солдату распростёрши руки для объятий…

Я просто выпал в прострацию, впрочем, как и все.

Они постояли некоторое время, рассматривая друг друга. Глаза их предательски заблестели из-за излишней влаги. и они ещё раз обнялись…

— Простите покорнейше, — начал Князь поклонившись всем нам. — Внучек, красавица Виолетта, — он акцентировал своё обращение. — Продолжайте праздник в честь обручения, а я, с вашего позволения, отлучусь с этим человеком, — Кутузов старший приобнял Ефима. — Не гневайтесь…

— Князь? — Ефим бесцеремонно развернул гостя лицом к себе. — Ты ведь был…

— Был, был, — грустная улыбка скользнула по лицу Александра Ефремовича. — Но, как видишь, — он расплылся в улыбке.

— Чего уж, вижу, чай не слепец, — скопировал радость и мой денщик.

— Как тут мой отпрыск? — поинтересовался князь для проформы, прекрасно зная ответ.

— Ну-у-у… К-хех! — Ефим подкрутил ус. — Да, почитай что, как и мы с тобою в своё время, помнишь?

— Это тогда, когда я свою княгиню за перевалом, в Захребетье, сыскал? — закивал князь, сдерживая смех.

— Знатно тогда погуляли, — усмехнулся Ефим. — А оне, — старый солдат махнул в нашу сторону. — Дык, и вполовину не уложилися…

И они вышли из вагона, оставив всех нас застывшими в обалдении. Мы постояли немного и, наконец-то, отмерли, начав шевелиться.

— Ничего не понял, — Родион развёл руками. — Деда словно подменил кто-то… Н-да…

— В таком случае, господа и дамы, — я взял слово. — Давайте отметим!

Я жестом пригласил всех к столу, думая о превратностях судьбы и гадая, что же у этих двух человек могло быть общего в жизни…

— Кстати, — слово взяла Элеонора Врангель. — Уже утром наш эшелон прибывает в пункт распределения личного состава по гарнизонам, — довела она до всех важную информацию…

Мы занялись трапезой, причём, я полностью исключил алкоголь из своего рациона… Хватит, попил на всю оставшуюся… Теперь и послужить можно!

Докладная грамота за номером тринадцать. Составлена согласно расписанию.

От агента особых полномочий Его Императорского Величества, независимого служителя Верховного Протектората Рунных Магов Руссии.

Довожу до сведения Вашего Величества некоторые факты из деятельности наблюдаемого.

Интересующий нас объект вновь сконцентрировал вокруг своей особы события, которые я отношу к случайным с большой натяжкой.

Во-первых, наш объект несколько раз отличился в проведении странных операций, подготовленных самолично, как утверждают люди, наделённые полномочиями и способные к анализу и систематизации.

Странно, но в некоем городе, что близ узловой станции, негласных ворот к Порубежью Руссии, наведён порядок среди бандитов и их контактов в армейских подразделениях. Несколько лиц уничтожены.

Во-вторых, объект продолжает собирать вокруг себя приверженцев своего уклада жизни и деятельности. Он стал бесспорным авторитетом среди призванного пополнения Рунных Магов. Однако, не пользуется этим, вопреки моим ожиданиям.

В-третьих, особо хочу отметить тот факт, что интересующий нас объект чудным образом помолвлен с лицом, давно находящимся в поле нашего зрения.

С лицом, чьи потенциальные возможности открывают массу перспектив перед объектом и делают из него опасную персону. Но и в этом случае, он ведёт себя непредсказуемо.

В его планах есть ряд мероприятий, направленных на увеличение мощи Руссии в производстве вооружений.

Подозреваю ошибку в выводах ваших аналитиков.

Прошу прощения у Вашего Величества, за вольность своих мыслей, как и за возникшие сомнения относительно подозрений, адресованных к наблюдаемому объекту.

Подведение агента вплотную к наблюдаемому, в узкий круг, я по-прежнему считаю нецелесообразным, способным поставить под угрозу раскрытия и срыва всей разработанной концепции долгосрочной операции. Хотя, уже скоро будут предпосылки и для этого действия с нашей стороны.

Об изменениях буду докладывать условленным каналом, минуя официальные подразделения и службы Его Императорского Величества.

Подробный отчёт о действиях наблюдаемого с точными датами деяний и задокументированными фактами я вышлю в виде записей на артефактах памяти.

Агент Особых Полномочий»

Графиня Потёмкина протянула Резнику, своему верному поверенному, полотенце, предварительно смоченное водой.

— Благодарю вас, госпожа, — Егор Дмитрич принял его из рук Полины Николаевны, и приложил к ушибленной макушке. — Тяжёлая рука у этого господина Барри, — подметил он очевидный результат, как итог, случившийся после короткой стычки с обсуждаемыми. — Мне всё чаще кажется, — продолжил поверенный, — что служба этих двух господ в контролирующем органе, как бы это сказать… — Резник замешкался с продолжением, подбирая подходящие слова и выражения.

— Продолжайте, Егор Митрич, — Полина подбодрила его, не особо задумываясь над словами уважаемого поверенного.

Графиня думала о своём.

В частности, о том вопиющем акте унижения, которое сотворил с ней князь Рюрик. А ещё Полина ломала голову, почему же она, такая резкая на слова и дела в своей насыщенной жизни, не нашла в себе сил воспротивиться Феликсу.

Отчего же она, являясь грозной, можно сказать, что «железной леди», поддалась ему, словно мышка, загипнотизированная удавом, и исполнила его чудовищный приказ. Или она сама хотела этого? Бред!

Графиня помотала головой, стараясь выбросить из головы этакую чушь и вздохнула, вернувшись к разговору с Резником, с трудом выйдя из своих неприятных воспоминаний…

— …Э-ээ… Да-сс! — продолжил изливать негодование пострадавший поверенный. — Мягко говоря, эта служба чуточку далека от них. Такое ощущение, что настоящая специализация у уважаемых протеже господина Феликса, диаметрально противоположна тем обязанностям, которые возлагает на господ служение во благо имперской армии, — он завершил краткую выкладку своих суждений и взглянул на Потёмкину, надеясь снискать поддержку от своей хозяйки.

— Егор Митрич, — она поднялась с кресла. — Отчасти, вы заблуждаетесь и одновременно правы, она — не чуточку далека! Извините за прямоту. Это бывшие бандиты, если я ещё разбираюсь в людях. Но, в данный момент, они такие же полномочные представители Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок, независимые инспекторы! А самое главное в этих господах, это черты характеров — они преданы своему покровителю! — довела она свои выводы до поверенного. — Прошу вас, не нарывайтесь на неприятности в общении с ними.

— Я буду осторожен, но, — он повёл головой, сдерживая более явные выражения своего непонимания позиции графини. — Разве мы не будем чинить заслуженную расправу над этой бандой головорезов?

— Нет смысла, — отмахнулась Полина Николаевна, приступив к сбору своих вещей в скорую дорогу. — Да и полезны они, как это странно не прозвучит. Вы же сами, к примеру, вряд ли бросились бы в гущу криминального братства, ради решения каких-то проблем с обеспечением? — графиня ухмыльнулась. — И давайте оставим это, прошу вас! Кстати, князь Рюрик поручил им приглядывать за мной, охранять, если я правильно поняла его короткий разговор с господином Барри…

Этим заявлением графиня Потёмкина напомнила Резнику о его конфузе, связанном с неудачной попыткой воспрепятствовать господину Феликсу в проникновении в её личное купе.

Поверенный покраснел от мимолётного приступа гнева и одновременно от стыда, охватившего его.

Слов возражений, как и оправданий, у Егора Дмитрича не оказалось, и он принялся молча помогать Потёмкиной в сборе вещей.

Уже ранним утром им предстоит убыть порталами к следующей точке своего маршрута проверок вооружений в имперской армии. Ну, и приступить к бесконечным инспекциям пограничных позиций Боевых Кланов Руссии, включая подразделения Вольнонаёмных Рунных Магов…

⁂

…Магический портал открылся в специально отведённом месте оборонного комплекса, что находится в главном бастионе оборонной линии, протянувшейся по хребту горной цепи нескончаемой чредой укреплённых стен и крепостей.

Основной бастион клана Гор выбрали для совместной встречи сразу трех Глав Великих Кланов с делегатами Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок.

Какова причина выбора именно этой точки в многоуровневой линии обороны от Тёмных? Нет никакой конкретной причины. Всё решил обычный жребий с записками на рунной бумаге и вытягивание листочков, с последующим зачитыванием названия места сбора.

Вот и всё! Выбор сделан, послания с приглашениями разосланы уважаемым командующим, главам кланов. Да и у самих великих руководителей давно созрела потребность для встречи и проведения общего совещания.

Хлопок раскрывшегося портала, сопровождаемый сиянием синеватого марева, привлёк внимание часовых на стенах бастиона, и нескольких групп боевых магов, занимающихся боевой подготовкой.

Бойцы великого клана Гор репетируют отражение атак исчадий из Захребетья, с обязательным применением магических щитов и пологов рунной защиты, с последующими контратаками Боевых Рунных Магов из специальных отделений быстрого реагирования.

Всё идёт по плану будничных расписаний занятий клановых подразделений, в то время как главы кланов проводят совместное совещание, и ожидают прибытия уполномоченных гостей.

Делегаты вышли на площадку и осмотрели древние стены укрепления, для чего понадобилось задрать головы. Этот бастион расположен в самой верхней точке долины, распростёртой между сопок хребтов, расходящихся в обе стороны от неё. Там, на вершинах, стоят крепости поменьше размерами.

Полину Николаевну, вместе с остальными прибывшими, встретили и сразу же проводили в одну из башен, находящуюся со стороны границы, в аккурат смотрящую своими бойницами на заснеженные поля и лес, распростёртые внизу пологого склона долины. Там — территория отчуждения и следом зона влияния Тёмных. Кстати, совершенно не имевшая своей линии укреплений.

Делегатам пришлось подниматься по каменным ступенькам с внутренней стороны стен, с несколькими ярусами этажей обороны. Тут они проходили мимо многочисленных ответвлений, ведущих внутрь стен, в укреплённые коридоры и помещения с орудийными казематами и бойницами.

В башне подходило к завершению заседание глав, проводимое по случаю сбора, и не так часто случавшееся, к искреннему сожалению всех уважаемых лидеров кланов.

… — и именно тут, — Великий князь Шуйский, Митрофан Иванович, Глава клана Гор и хозяин бастиона, постучал пальцем по макету общего плана всех укреплений, кои распростёрлись по великим хребтам Порубежья. — Вот в этом месте наши интересы пересекаются, — продолжил князь и перешёл к другому месту стола, туда, где имелась карта увеличенного масштаба.

— Это наш стык, — кивнул Никита Васильевич Демидов, лидер клана Ллойд. — Но вот тут, сразу за перевалом, стоят регулярные части Имперской обороны. Ну, подумаешь, бастион какой-то слишком выдвинут из общей цепи фортификационных линий обороны. Мы же давно хотели оставить его?

— А как же эти два населённых пункта? — присоединился к обсуждению князь Голицын, Фёдор Фёдорович. — Вы же не хотите оставить их на разграбление и уничтожение? Да и полезны они для всех! — он заложил руки за спину и отстранился от стола. — Я считаю, что нужно продолжить несение службы в этом бастионе. Поступать так, как и поступали, с применением ротации составов гарнизонов!

— Но, князь! — Шуйский деланно удивился. — Вам легко говорить, ведь это не ваш стык! — укорил он оппонента. — Мы с Никитой Васильевичем уже потеряли по несколько десятков бойцов, а в общей сложности, около роты каждый! И ради чего?

— Да! — Демидов поддержал восклицанием Шуйского, так как именно его укрепления стыковались здесь со стенами и бастионами обороны хозяина встречи. — Вы не понесли потерь! Может, поучаствуете вместе с нами в сменах составов подразделений обороны этого одинокого бастиона?

— Я подумаю над вашим предложением, — серьёзно ответил Голицын. — Возможно, что именно такое решение я приму, но, пожалуй, господа, на сегодня достаточно споров! — он повернулся к вошедшим делегатам. — Добро пожаловать, господа! Мы рады принимать вас вместе с хозяином этой башни, — он уступил место Шуйскому.

— Итак? С чего начинаем? — Митрофан Иванович вскинул бровь и всем своим видом показал готовность к инспектированию своего участка обороны.

Начались поездки вдоль всех укреплённых позиций, общение с боевыми магами из состава сил Клана, на предмет довольствия и материального обеспечения.

Полина Николаевна принимала все замечания, касающиеся новых образцов карабинов и делала обязательные пометки для обсуждения со своими мастеровыми.

Рутина — вот это точное определение поселилось в её мыслях. Обычная рутина нескончаемых проверок.

Однако, графиня Потёмкина изыскала возможность ненадолго уединиться с хозяином, осматривая результаты стрельб подчинённых, и дать Князю повод поужинать с ней. Личные планы Полины Николаевны всегда стоят во главе, и о них она никогда не забывает.

Вечер наступил очень быстро, по причине занятия делами. Всем известно, что при таком раскладе время течёт заметно быстрее. Графиня переоделась и предстала перед Шуйским Митрофаном Ивановичем в своём неотразимом амплуа.

— Проходите, госпожа, — князь помог девушке избавиться от меховой накидки. — Прошу вас, присаживайтесь, — он учтиво отодвинул стул и дождался пока дама усядется поудобнее.

— Благодарю, — Потёмкина скромно поблагодарила Шуйского, ставшего галантным кавалером, по сравнению с недавним образом строгого и волевого лидера Клана Гор.

Князь занял место напротив дамы за столом, накрытым всего на две персоны. Слуги занялись своими обязанностями, меняя блюда и подливая напитки. Время шло, но до делового общения ещё время не подошло, посему ужин закончили, обмениваясь короткими фразами о погоде и всякой другой незначимой ерунде.

После ужина началось чаепитие с беседами о важных делах, для чего они заняли места за низким столиком с удобными креслами. Прислуга их оставила, отпущенная взмахом руки хозяина, решившего разливать ароматный напиток самостоятельно, ухаживая за гостьей.

Чашки наполнились, и князь подал прибор своей гостье.

— Итак, Полина Николаевна? — князь аккуратно перешёл к делам, откидываясь на спинку кресла. — Чем обязан такому прекрасному вечеру и ужину с вами?

— Не буду скрывать, князь, — Потёмкина пригубила ароматного чая и поставила чашку на столик. — Простите меня, но я нечаянно застала часть вашего разговора с лидерами соседних кланов.

— В этом нет ничего такого, ведь вы представляете генеральный штаб армии Императора, — Шуйский отреагировал со свойственным спокойствием. — Это всем известный факт, — продолжил он. — Тот забытый всеми бастион как-то перекочевал в сферу наших интересов с Демидовым, Никитой Васильевичем. А вот армейские про него позабыли…

— Вот об этом я и хотела поговорить, — Графиня преобразилась, став переговорщиком, а не миленькой дамой. — Что, если я замолвлю словечко на заседании генерального штаба?

— Относительно какого решения? — проявил интерес Шуйский и скрестил руки на груди, показывая своей позой и выражением внимательность к словам графини.

— Ну, зачем кланам этот бастион? — начала рассуждать Полина Николаевна. — Терять высококвалифицированных боевых магов? Постоянно наведываться с проверками и переживать, если дороги на перевалах стали непроходимыми…

— Да-а да, — задумчиво кивнул князь. — Ваша правда.

— Так, может, отдать его в ведение регулярной армии? — произнесла главное предложение графиня, сделав это небрежно.

— А командование? — Шуйский иронично склонил голову и взглянул на Полину Николаевну. — Ведь они прекрасно осведомлены о неспокойной, даже, нет… Э-ээ… Об опасной ситуации, сложившейся вокруг одинокого бастиона. Слухи эти ещё… Да-а-сс. Слухи не скроешь, — посетовал князь. — И не спрячешь правду о вырезанных гарнизонах того бастиона. Почитай, ежегодно случается такая напасть! — привёл он весомые доводы в пользу отказа армейских от идеи с передачей бастиона в их ведение.

— Ну-у-у, — протянула Потёмкина с нотками интриги. — Смотря как подаётся предложение и при каких условиях. От вас, князь, потребуется по первости, просто один знаток этой крепости…

— Бастиона, — Шуйский поправил собеседницу.

— Да, бастиона, естественно, — быстро среагировала и исправилась графиня. — Так вот, могу я рассчитывать на парочку человек от вашего клана, которые помогут военным?

— Это даже не обсуждается! — заявил князь, радуясь в душе фантастическому решению по избавлению от опасного балласта своего клана.

— Ну тогда, князь, я займусь этим, — улыбнулась Потёмкина. — Даю слово, что результат будет положительным, решение примут в вашу пользу… Но как я могу попросить вас об ответном одолжении в решении одной моей просьбы, — она филигранно сменила течение деловой беседы на личную.

— Слушаю вас! — князь отстранился от спинки кресла и подался вперёд, всем своим видом показывая готовность к решению любой проблемы Полины Потёмкиной.

— Да, собственно, Митрофан Иванович, — графиня выразительно хлопнула ресницами и опустила глаза, как-бы решаясь на что-то.

— Смелее, голубушка! — предсказуемо отреагировал князь. — Говорите, я всё решу, что в моих силах, да и не только! — выдал он самозабвенно, так как попался под действие её чар.

— Знаете, а это даже на благо пойдёт, — Потёмкина опять переиначила свой интерес, начав делать из него одолжение князю. — Представляете, что произошло по пути к вам со мной… Такие интересные события, знаете ли…

— Расскажите, не томите душу, Полина Николаевна! — чуть не воскликнул Шуйский.

— Есть персона, едущая с пополнением, которая вас заинтересует, — графиня приступила к пояснению. — Некий молодой человек, князь, великолепно проявил себя прямо в пути, будучи призывником.

— Что вы говорите? — искренне удивился Князь. — А есть подробности?

— Конечно! — обрадовалась Потёмкина. — Они попали в спланированную засаду и вышли победителями, уничтожив и гарпий, и злыдней.

— Без опыта? — удивился Шуйский.

— Можно и так сказать, — пожала плечами Полина Николаевна. — А позже, этот молодой призывник решил проблему с продовольствием, — продолжила она перечислять подвиги Феликса. — Действуя в составе малочисленной группы, они, словно диверсанты или разведчики, разобрались с главами бандитских ватаг того города, изъяли недостающие средства, вернули похищенное и не потеряли ни единого человека при этом.

— И что же вы хотите?

— Он будет счастлив служить в этом бастионе, — подвела она к своей просьбе князя Шуйского. — И примет с благодарностью ваше содействие при распределении. Ну а я, как раз к этому времени, постараюсь добиться решения о передаче укрепления в ведение регулярной армии, — завершила Полина Николаевна и откинулась на спинку, гордясь собой и ожидая положительной реакции от князя.

Шуйский подумал пару минут.

— Ну, что ж, — он вновь потянулся к чайным приборам и разлил ароматный напиток по чашкам. — Не вижу препятствий! Но как же имя у этого молодого героя?

Тут Полине пришлось взять себя в руки, чтобы не проорать имя Феликса. Она точно знала, что ей нельзя связывать себя с таким распределением князя Рюрика. Посему графиня решила импровизировать и назвать его, перечислив лишь вводные для поиска.

— Знаете, Митрофан Иванович, — начала она отвечать, играя досаду. — Вы же знаете армейских, — Полина всплеснула руками. — Всё ото всех скрывают, а особенно достойных, способных на решения сложных задач. Я знаю только, что он прибудет в составе призывников завтра на центральный пункт сбора и распределения. О подвигах его знают, поэтому вам не составит никаких сложностей выявить его и подать заявку, как первого кандидата в состав гарнизона, — выдала она своё видение на решение проблемы с привлечением Рюрика.

— Раз он так популярен, то я уверен в успешном решении вашей просьбы, — поклонился князь.

Потёмкина поняла, что добилась нужного результата и сразу потеряла весь интерес к продолжению общения с князем… Графиня разыграла ухудшение здоровья и её проводили в персональные покои, где девушка вновь преобразилась.

— Как всё прошло? — коротко поинтересовался её поверенный в делах.

— Егор Дмитрич, — Полина усмехнулась. — А у меня может что-то пройти иначе, чем удачно? Но спасибо, что спросили! — она сменила выражение на привычное, дружелюбное. — Рюрик полностью расплатится за свой поступок со мной, и с вами, но, особенно, за меня… — прошептала она так, что Резник её не услышал.

Утро. Размеренно покачивается идущий эшелон, неумолимо приближаясь к конечной точке путешествия призывников и солдат регулярной армии Императора. Рельеф окружающего пространства давно сменился на гористый. Белое снежное море заимело разнообразие, проявившееся в виде высоких сопок горной цепи Великих хребтов, предвестников Северо-Восточного Порубежья Руссии.

Остапий вышел в переход между вагонами, где стал задумчиво наблюдать за проносящимися деревьями хвойных пород, которые слишком близко подступили к путевой насыпи.

Тревожные думы перед неизвестностью предстоящей службы на благо Отечества одолели ватажника, заставляя его всё чаще задавать себе извечный вопрос, ставший цитатой. Ну, или перешедшим в разряд нарицательных выражений ко многим случаям в жизни.

Что делать? Как быть? Ну, и кто виноват во всём этом? Да и что теперь с этим всем делать…

Званый обед завершился достойно. Отличившихся отметили и даже наградили некоторых. Пусть и незаслуженно, но всё же.

Сивый вдруг вспомнил реакцию друга Барри, когда Феликс, их негласный покровитель, вручил ватажнику красивую рунную шпагу — основной атрибут для всех аристократов великой Империи. Или статусный предмет, подчёркивающий великую значимость её хозяина, как и достоинство обладателя.

А вот зависти у Сивого нет!

Он отчётливо вспомнил острый клинок, инкрустированный замысловатыми гравировками рун, и непроизвольная улыбка появилась у него на лице.

Сивый вспомнил о благородных дамах в теплушке. О том, как молодые аристократки запросто помогли ему, бандиту, ватажнику, спекулянту и потерянному человеку для достопочтенного общества. Просто помогли преобразиться и почувствовать себя нужным.

И снова улыбка посетила его, когда память услужливо напомнила реакцию девушек на подарки, преподнесённые им, вместе со здоровяком Барри. Ну, подумаешь! Пара саквояжей с побрякушками разлетелось в качестве благодарности молодым особам, сумевшим заставить ватажников застесняться, от оказанного внимания.

А всё почему? Да потому, что слишком естественно всё происходило, по-доброму как-то, и без разделения на общественные слои. Равны они были с аристократами, как пить дать, равны, хоть и не так это.

Жаль, что время пришло и пора отправляться в командировку с Потёмкиной…

Улыбка Сивого вдруг исчезла, из-за характерного звука открывшейся двери входа в вагон.

— Остапий, — раздался голос Резника, заставив Сивого обернуться.

— Слушаю, Егор Митрич, — как ни в чём не бывало отозвался новоиспечённый инспектор, деланно забыв о недавнем инциденте у купе Полины Николаевны.

Поверенный тоже остался доволен тем, что господа не продолжили тему с конфузом уважаемого мужа. Посему, их отношения остались нейтральными. Или деловыми, из-за невозможности не общаться вовсе, как очень хотелось до этого, да и сейчас хочется Резнику.

— Остановка на полустанке, так что, отправляемся порталами к следующей точке, — проинформировал поверенный. — Полина Николаевна справлялась о вашей готовности с Барри, прошу, не опаздывайте, — завершил Резник и удалился.

В этот момент дверь другого вагона открылась и из-за неё появился здоровяк. Вид у него был взъерошенный, или даже какой-то озадаченный. Это не ускользнуло от Сивого, и он пристально всмотрелся в лицо друга, не скрывая нелепой улыбки.

Почему нелепой? Да по той самой причине, по которой и форма на ватажнике выглядит нелепым образом! Очень колоритный профиль у Сивого для ношения таких атрибутов. Ну, таких, как мундир инспектора.

— Ого! Барри? — среагировал он на стушевавшегося товарища. — Ты чего, как мешком-то ударенный?

Барри ещё сильнее смутился.

— Дык, Сивый… Э-мм…

— Какой Сивый? — он осадил здоровяка. — Мы же договорились, что теперь будем только по именам обращение вести!

— Ой! Прости! Остапий, — поправился Барри. — Я тама с госпожами молодыми прощевался, — приступил он к пояснению и задержки своей и вида своего, странного такого. — Раздал я побрякушки им, — признался он другу и потупился, ожидая правомерной критики.

— Ну, раздал и раздал! — отмахнулся Сивый. — У нас золотишко есть немного в карманах, да и довольствие теперь денежное полагается, на службе-то государевой! — он поднял вверх указательный палец. — Голодными не останемся! — он с уважением глянул на рунную шпагу.

— Ну, вот хошь — да на, забери! — Барри протянул ему оружие.

— А ну переставай давай! Тебе дарено Феликсом! — Сивый отстранил его руку. — Мы с тобою, да с таким-то покровителем, как господин Феликс, не одну такую штуку раздобудем, — выдал он поучительным тоном. — Да при том, самым, что ни наесть, официальным способом! Главное его, барина нашего, распоряжения исполнять, — Остапий поделился мыслями с другом. — Догляд вести за сударыней его, с коей помолвлен. А ещё… — тут он понизил голос и придвинулся к здоровяку.

— Что? — прошептал Барри, копируя позу товарища.

— Мы порядочек наведём среди ватажек Порубежья, что промышляют скупкой артефактов! Так барин велел! — с уважением к заданию прошептал Сивый и похлопал Барри по плечу. — А теперича — отправляемся!

Они покинули переход меж вагонов и присоединились к группе делегатов из Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок…

⁂

Родион был полностью готов и собран, к моменту прибытия эшелона в конечный пункт назначения. Однако, сразу выпускать их не стали. Прозвучало объяснение о задержке какого-то поручика, который проводит призывников к следующей цели на пути к армейской службе.

Пользуясь небольшой задержкой, младший Кутузов ещё раз проиграл в памяти последние минуты прощания с Виолеттой. Как выяснилось, с баронессой, прибывшей в Руссию из-за далёких западных границ. Её забрал с собой дедушка, князь Александр Ефремович, в родное поместье, где Виолетта будет жить и ждать Родиона.

Дедушке очень понравилась эта девушка, целый магистр, обладающая редчайшим даром абсолютного внушения. Правда, не на Род Кутузовых, имеющих врождённую защиту именно от такого вмешательства в разум. Они и сами наследовали такой дар, кто-то в большей, а кто и в меньшей степени. К примеру, как сам Родион.

Скромница и красавица, как выразился старый князь, и очень похожая на покойную бабушку Родиона.

Однако, долго вспоминать приятные моменты не позволил свисток и окрики, прозвучавшие снаружи вагона. Боковая створка ушла резко в сторону. Холод тут же ворвался внутрь теплушки, а призывники выпрыгнули из неё прямо в стужу улицы и построились вдоль эшелона.

Следующие пять минут ожидания закончились коротким переходом по расчищенной дороге мимо вокзала во двор, квадратом стоящих зданий, где господ и дам разделили на группы и оставили так ожидать дальнейших указаний. Холодрыга…

Родион не заметил, как рядом с ним оказался его новый друг, Феликс. Кутузов лишь удивлённо посмотрел на него и поразился. Князь Рюрик откровенно лыбится, не придавая значения морозу, на котором призывники вынуждены находиться столь долгое время. Почитай, минут тридцать уже.

— Феликс, а чего ты такой довольный? — Родион не смог удержаться от очевидного вопроса. — Такое ощущение, что ты готов к такому времяпрепровождению, а возможно, что знаешь и то, что за ним последует!? — высказал он, чем привлёк внимание соседей, скучавших в этой ситуации, и уже начинавших нервничать вместе с Кутузовым.

Феликс красочно усмехнулся.

— Поверь, друг мой, будет весело и необычно! — заявил друг.

— Откуда знаешь, и что будет? — Родиону захотелось подробностей.

— Да, Феликс, расскажи и нам, — пронёсся ропот со стороны близстоящих господ.

— Я могу только предполагать, — зашептал Рюрик. — У меня тоже были деды, которые служили в армии, и они поделились опытом, г-м… — он вдруг как-то повёл плечами, а выражение его лица наполнилось нескрываемой интригой.

— Ну же? — проявил нетерпение Родион и его вновь поддержали кивками будущие сослуживцы.

— Короче, слушайте, господа аристократы, — прошептал Феликс тоном заговорщика. — Сейчас нас будут мурыжить ожиданием, часика два кряду.

— Зачем? — кто-то из господ сразу отреагировал встречным вопросом.

— Спесивых выявляют, — Феликс обыденно пожал плечами, словно озвучил что-то вполне очевидное, и тут же цыкнул, указав подбородком на приближающегося офицера.

Все замерли и проследили за господином в тулупе, который прошёлся перед построением взад и вперёд пару раз, делая короткие паузы и всматриваясь в лица. Вероятно, он выискивал недовольных. Потом офицер ушёл, и беседа с Феликсом продолжилась.

— Ну же? — Родион поторопил друга. — Что же потом произойдёт?

— Для начала, обязательно нужен тот, кто сдастся первым и огребёт от офицера, — обескуражил всех заинтересованных Феликс.

— Зачем?

— Так положено, — отмахнулся князь. — Деды мои, именно так поясняли.

— А-а-а… — протянули господа.

— Тогда будем терпеть, чтобы не огребать, как вы князь, выразились, — поделился кто-то своими соображениями по отношению к дальнейшим действиям.

— И это правильно! — поддержал господ Феликс.

Тут им снова пришлось прерваться, по причине повторения захода с осмотром строя призывников бдительным офицером.

У Родиона уже подмёрзли ноги с руками, но высказывать недовольство таким положением вещей, с неизбежным обращением к офицеру, он не захотел. Нет причин у Кутузова-младшего проявлять недоверие и не воспользоваться советом Феликса. Да и господа призывники его поддерживают. Те самые, из близстоящих в шеренге.

А офицеру всё-таки повезло, и возмутитель спокойствия был успешно найден.

— По какому праву вы нас морозите? — раздался вопль возмущения Стефана Измайлова.

— Сейчас объясню! — среагировал господин в полушубке и вытащил его из построения.

Недовольного увели куда-то и снова началось испытание холодом.

— А теперь что? — поинтересовался Родион у Феликса. — Или одного недовольного им мало?

— Нет, теперь нас ждёт медкомиссия! — заявил князь и опять всех озадачил.

— В смысле? — не выдержал кто-то.

— Ну… Короче, по протоколу призыва, так полагается, — прошептал Рюрик. — Так мне деды рассказывали…

Договорить князь не успел.

— Рав-ня-я-я-яйсь! Сми-и-и-и-рно! — зычно скомандовал другой офицер, вышедший из подъезда здания. — В колонну, по одному… Правое плечо, вперёд….

Таких команд Родион пока не встречал в своей обыденной жизни, впрочем, как и основное количество призванных господ, посему наметилась некая заминка с их исполнением.

Произошла небольшая сутолока призывников, а ругань офицера вовремя приостановила назревающий хаос.

Замёрзшие господа устремились внутрь одного из зданий, выстроенных квадратом. И опять сбылись слова Феликса, предупреждающие о медицинской комиссии.

Призывники прошли в зал с большим количеством стульев и вешалок для одежды.

— Раздевайтесь! — коротко скомандовала дама в апостольнике.

— Как? — решился на уточнение Родион и моментально схлопотал дружеский удар по плечу.

Но удар получился весьма ощутимым, и Кутузов обернулся к Феликсу.

— Ты чего? — сопроводил он фразой своё недоумение действиями Рюрика.

— Ты вот что, Родион, — начал вполголоса друг. — Не задавай вопросов, а исполняй всё так, как велят. Чего бы тебе это ни стоило. Перешагни через своё аристократическое эго и исполняй.

Родион не понял, отчего у его друга получилась такая реакция. Да и несколько их товарищей по призыву уже возмутились…

— Феликс, я, конечно, полностью доверяю твоим дедушкам, наверняка, очень уважаемым, — начал он диалог. — Тем более, твой род не из простых вельмож. Всем известна история Руссии. Поговаривают, что ты… — здесь Кутузов смутился и, взяв под локоть товарища, потащил его подальше от основной массы суетящихся господ.

Феликс среагировал правильно и стал очень серьёзен.

— Родион, — перешёл Рюрик на шёпот. — Давай-ка ты мне расскажешь о слухах, которые до меня не доходят по объективным, нет, — он замолчал, нахмурившись. — Точнее, по вполне очевидным причинам какого-то заговора. Говори, как на духу, всё, что слышал… Ну, или о чём догадываешься…

— Рюрики! — задумался князь Кутузов. — Тот самый род отцов-основателей Руссии, что канул давным-давно. И тут, ты со своим инициаторством, как гром среди ясного неба. Ты даже не можешь себе представить, какие депеши тут все получили, а я… — Родион склонил голову, став виноватым. — Из меня… Да ты даже не представляешь себе… — он начал нервничать и замолк покраснев.

— Мы же договорились, что нет средь нас секретов, — предупредил друга Феликс. — Иль ты что-нибудь постыдное сотворил? — Рюрик приблизился своим лицом к лицу Кутузова.

Родион выдержал паузу и наконец-то посмотрел в глаза Рюрика.

— Знаешь, а мне было приказано следить за тобой, — выдал он, а собеседник даже не удивился. — Знаешь приказ от кого?

— Догадываюсь, — односложно ответил Феликс.

— Нет. Не догадываешься, — мотнул головой Родион. — От Великого князя Годунова, Ивана Петровича, сына Императора и главы нашего Собрания Общества Благородных Рунных Магов, — пояснил Кутузов. — У него есть опасения и сомнения, касающиеся твоей верности, ну и ещё совсем невероятные подозрения в возможном подстрекательстве, измене и желании сделать вовсе немыслимое…

— Позволь, я сам догадаюсь? — улыбнулся князь Рюрик.

— Попробуй! — изумился Родион и воззрился на весёлого друга.

— Я хочу сесть на трон? — чуть не рассмеялся Феликс. — Х-ха! Уф! Юморить вы горазды, дружище! — весело добавил друг и вдруг сменил выражение на серьёзное, обеспокоенное. — Тс-с… Раздевайся живее, и полностью.

Рюрик кивнул в сторону приближающейся дамы в униформе магистра жизни…

— А вы? — рявкнула женщина в апостольнике. — Пошевеливайтесь!

— Да-да! — среагировал Феликс. — Сию минуту, и мы будем готовы!

При этом князь уже разделся до того, что на нём осталось только исподнее.

Мало того, он продолжил раздеваться и скинул абсолютно всё, удивив и Родиона, и остальных призывников, так и не решавшихся на это.

Дама в апостольнике кивнула, удовлетворительно посмотрела на Феликса и немного подобрела, как показалось Кутузову.

— Господин всё правильно сделал, — обернулась она к аристократам, замершим в удивлении. — Именно так нужно проходить осмотр, — добавила она и вновь сосредоточилась на улыбающемся, голом Рюрике, не испытывающем ни капельки смущения. — Не забудьте взять свою Подорожную Грамоту с Предписанием и следуйте за мной, как образец для этих господ, страдающих излишней скромностью и боязнью! — заявила дама и увела Рюрика с собой.

Они скрылись в первом кабинете, откуда раздались девичьи смешки и послышалась какая-то шутка от Феликса, после чего всё стихло.

Ропот удивления пронёсся среди призывников, а Родион взял пример с друга и скинул остатки одежды, напуская на себя безразличие, и отрешаясь от мира с обязательным аристократическим поведением. Пусть и на время…

Затем Родион испытал бурю эмоций, так как в первом же кабинете его начали осматривать молодые магистретты, выпускницы учебных заведений, с профильным уклоном Рунных Магов Лекарей. Это немного выбило князя Кутузова из колеи.

Однако, его отношение к происходящему унижению, как все остальные считали, изменилось сразу же, как только он встретился в коридоре с голым Рюриком, бесшабашно отпускавшим остренькие шутки дамочкам.

Молодые Рунные Лекари-магистретты краснели и отводили глаза сами, чего и добивался Феликс.

Вскоре вся чехарда проверок закончилась и их перевели в соседние крыло здания, проведя по переходам и коридорам. Причём, не давая одеваться.

Тут призывники прошли очередное испытание. Их снова осматривали и сверяли какие-то результаты с Грамотами Призывных Предписаний. Затем выясняли принадлежность каждого из господ к Рунной Магии. Например, к Рунным Защитникам, или к Боевым Магам. Проверяли некоторые умения, если что-то вызывало сомнения…

И называлось всё это безобразие опять так же, как и предполагал Феликс — Призывная Комиссия, что случается перед окончательным распределением…

Всё закончилось под самый вечер. Появилось время для последних встреч, где опять проявился князь Рюрик.

Две группы построились во дворе. Парней и девушек. И… Рюрика завалили конвертами, в которых девчата указали свои адреса… Прощание длилось не долго, а жаль! Здравствуй, жизнь казённая…

— Ра-а-авня-яйсь! Сми-и-ирн-о-о!

Снег скрипит под полозьями моего транспорта. Наш маленький караван продвигается через заснеженный перевал к месту постоянной службы. Ещё неделя и места эти станут совершенно непроходимыми, а постоянная угроза оползней и снежных лавин сделает любое путешествие равным самоубийству по своей сути.

Меня распределили самым последним и с некоторыми препятствиями, учинёнными командирами, пожелавшими оставить меня служить на сборном пункте.

Но всё быстро решилось, после нескольких происшествий, и прояснения ситуации с пожеланиями влиятельных людей. С теми вельможами, что возжелали для моей персоны самых приятных условий, в кавычках. Потёмкина подсуетилась, хотя прямых доказательств этому нет.

Родиона, кстати, уже отправили вместо меня. Перепутав нас по признакам помолвок, и участия обоих в боевых столкновениях с решением проблем обеспечения. Ну, и успешных переговоров с бандитами…

Скоро я встречусь со своим другом, пострадавшим ни за что. А пока, я еду в санях с попутчиком и занимаюсь перебором в памяти некоторых эпизодов двухнедельной подготовки перед окончательным распределением…

Мои познания в службе основываются исключительно на историях, которые я слышал от своих дедов. Один из них, кстати, по факту, являлся мне прадедом, прошедшим какую-то зимнюю венную компанию… Финскую, или белофинскую… Не знаю я точного названия. Это помимо той войны, что называется в покинутом мною мире Великой Отечественной.

Однако, данное обстоятельство сути дел не меняет.

Всё оказалось предсказуемым, и особенно, по части того, что касается первых часов после прибытия нашего эшелона к месту сбора молодых аристократов, магов-вольников, призванных на воинскую службу в качестве усиления регулярных армейских частей и формирований.

Короче, я ни капельки не ошибся, когда работал предсказателем и открывал глаза на ожидавшие нас мероприятия Родиону с остальными заинтересованными парнями и несколькими дамами. Именно так всё и получилось. Медосмотр, карантин, распределение по специализациям, или направлениям в Рунной Магии… Потом несколько этапов занятий и какие-то азы в подготовке.

Но самое интересное — это реакция на мои вводные… Как сейчас помню один разговор, случившийся в казарме перед отбоем…

— Феликс, а ты уверен, что если начать высказывать недовольство, то станет только хуже? — уточнил у меня Родион Кутузов, выслушав нехитрую схему поведения на начальных этапах армейской службы.

Ребята, что не успели отбиться ко сну, приблизились и превратились в слух, так как уже все заметили нормальное отношение ко мне со стороны командиров.

— Главное правило воина в учебных подразделениях, да и не только, это правильное поведение, с верной реакцией на приказы и распоряжения командиров! — я тогда возгордился собой, в особенности получившимся эффектом от одной только умной мысли, прозвучавшей когда-то от дедов. — По отношению к командирам нужно вести себя так, дословно: «Ты начальник — я дурак!». И ничего сложного не будет!

— Э-эмм… Даже на откровенные издевательства так реагировать прикажешь? — недоверчиво осведомился мой новый друг. — Ну, например, как сегодня, когда мы чистили территорию вокруг казарм, а снегопад наваливал сугробы всё снова и снова?

— Именно! — безапелляционно заявил я тогда. — Только так ты и победишь дебилизм военных, правда… Н-да! Есть одна закавыка, а точнее, иногда случается побочный эффект!

— Какой-такой, побочный эффект? — раздалась разноголосица вопросов от молодых аристократов, одинаковых по своей сути, и чуть разных по содержанию. — Феликс, поясни, а?

— После длительного следования этому правилу, — произнёс я тоном ментора и с выражением глубокомыслия на лице. — У слабо подготовленных солдатиков катушки слетают! — подвёл я итог и получил порцию вопросов и просьб расшифровать метафору с «катушками».

Пришлось мне тогда затеять рассказ про мозг с извилинами, сравнив их со шпульками ниток. Вроде, объяснение получилось, но вопросы у аристократов остались.

Чреду моих воспоминаний прервал Ефим, едущий на собачьей упряжке и сейчас поравнявшийся с моими санями.

— Феликс, барин, — обратился он, придержав собак в упряжке. — Братана вашего проведал, узлов на него никто не посмел водрузить, окромя ваших личных вещей, — доложил мой денщик.

— Хорошо, Ефим, отличная новость, — кивнул я ему и сильнее укутался в тёплые шкуры. — Надеюсь, что больше ни у кого не родятся мысли об неправильном трактовании функций боевых лошадей, — подвёл я итог.

— Горазд ты барин скандалить, — улыбнулся Ефим.

— Мой конь — это не тягловая лошадь, — пожал я плечами. — Ладно, проехали, раз все всё поняли. Слушай, Ефим, а сколько нам ещё добираться до этого бастиона?

— Ну… скоро, — как-то неуверенно и очень расплывчато ответил старый вояка и обогнал наши сани.

Я проводил его взглядом. Ну, вот и пообщались.

И вновь я погрузился в воспоминания о событиях двух последних недель перед окончательным распределением по местам службы всех призванных магов-вольников.

Один из эпизодов заставил меня улыбнуться, что привело к возникновению естественного интереса со стороны моего попутчика, какого-то парня из вельмож, разделившего со мной место в одних санях в этом путешествии. Надеюсь, в последнем, по пути к месту службы.

Дело было на одном из занятий. Тренировку затеяли отцы-командиры, решив проверить мою специализацию, как Мага Рунного Защитника. Я-то прекрасно знаю о своём безупречном исполнении построения Рунной защиты, своего любимого полога непроницаемости.

— Вот эти чучела, — ткнул тростью подпоручик, ведущий занятия. — Вот они и будут изображать магов твоего отделения, коих ты обязанный защитить! — проинформировал дядька.

— Отделение! — заорал он на молодых аристократов. — Ваша задача — испепелить, разбить… В общем, уничтожить эти прекрасные чучела! — коротко поставил он им задачу и отошёл чуть в сторону.

Тут остальные призывники и командиры, вышедшие посмотреть за процессом испытания или подготовки, собрались и попались в мои сети. Сети тотализатора, кои я организовал на пару с Родионом, сделав ставочку на себя.

Маги начали лупасить по чучелам, а я спешно установил полог, немного схитрив. Делов-то! Просто я уже освоил подключение своей, сотворённой рунной защиты к общему магическому полю всех магов, кто находится рядом в обозримых границах. Просто, я позаимствовал немного магической энергии от каждого, и присоединил её к своему пологу непроницаемости.

Лупасили они, лупасили… Огнём кидались, копья сотворяли из всякой магической всячины. Даже роем огненных клинков моё творение кто-то пытался пробить.

Однако, никак не вышло у них этого. Да и озадачились все, ведь уставать маги начали, расходуя силу и на нападение, и на защиту от себя же. Причём, защита от них самих и огораживала чучела.

Уморились, короче, а я снова выиграл. Ну, и Родион немного денег поднял. Хорошо повеселились и заработали очередной бал, влияющий на будущие результаты при распределении.

— Феликс Игоревич, — обратился ко мне попутчик. — Могу я задать вопрос?

Князь Романов прибыл в самой последней группе призванных, всего за пару дней до общего распределения и задержавшийся со мной после него. Я отчётливо вспомнил о том странном стечении обстоятельств, когда сам готовился к отправке, а её не произошло.

Дело в том, что всё изменилось с момента начала краткого курса подготовки молодых Рунных Магов. Отчего-то начальство занялось прессингом Родиона Кутузова. Сразу же, как только в маленький гарнизон прибыло высокое начальство, возглавляемое старыми знакомыми, князьями, главами кланов.

Они скоро убыли, а вот на Кутузова начали обращать пристальное внимание.

Все командиры, вплоть до самого коменданта пункта сбора, подготовки и распределения призывников, начали придираться к князю по любому поводу и без него. А когда случился первый приказ, постановивший нескольким аристократам отправляться дальше, служить и защищать, Родиона первого и распределили.

Как мне потом пояснили, по большому секрету, сулило моему другу службу тянуть в команде смертников.

Естественно, что я озадачился таким поворотом в решении по его распределению, и добился крохотных пояснений. Мутных донельзя, и отчасти связанных со мной, что я понял потом, когда проанализировал всю информацию и вместе сложил два и два.

Одна фраза меня тогда поразила, точнее, пояснение…

— Ну что же, Родион Кутузов, — медленно протянул местный комендант. — В кои веки, за новобранца великие главы кланов Порубежья просить начали… Ходатайства от военных пришли, опять же, по вашу душеньку, — продолжил он с раздражением и нескрываемым презрением. — Выскочка вы, как посмотрю, пользующийся авторитетом? Да и помолвочка ваша, тоже как раз кстати, — добавил он. — Как же вы в Генеральном штабе-то заимели пользительные связи-то, а?

Потом были ещё некоторые намёки, которые я проанализировал и понял, что они к моим подвигам относятся. Да и связи со штабом Родион не имел, в отличии от меня, связавшегося с Полиной Потёмкиной. Странная путаница. Опасная для Кутузова.

Ну, а закончилось всё, и вовсе непредсказуемо. Родиона сослали служить в какой-то бастион, а меня вдруг начали беречь, намекая на постоянную службу в этом пункте.

Райское местечко. Подальше от боевых действий и поближе к тылу, как мне намекнули.

Но я-то прекрасно понимаю, что нас с Кутузовым попросту перепутали, самым нелепым или невероятнейшим образом…

Это я всё вспомнил, глядя на своего попутчика, так и смотревшего на меня с ожиданием ответной реплики…

Молодой Князь Романов, Пётр Романович, терпеливо рассматривает меня, отнеся задумчивость к припоминанию деталей чего-то, уж больно интересного из жизни призывников на пункте сбора и распределения.

— Извини. Спрашивай, Пётр, — я кивнул ему, поправляя сползавшую тёплую накидку из медвежьей шкуры. — Извини ещё раз, я тут маленько задумался.

— Да ничего, Феликс Игоревич, — обрадовался Романов. — Интерес мой, как и у всех. Что там за история случилось, с тем ночным нападением, про которое все говорят? — задал он вопрос, заставив меня поёжиться от неприятных воспоминаний встречи с исчадием, вышедшим из-за грани привычного человеческого мировоззрения.

— Ну… — я скривился. — Да, особо там ничего такого и не случилось…

— Прошу вас, князь, — настоял мой попутчик. — Хоть кратко, поведайте как там всё было-то, а? Я слышал уже эту историю, но обросла она присказками и фантазиями тех самых господ, которых не было при той атаке, — Пётр изложил весомые аргументы, чтобы услышать моё пояснение истории.

— Ну, что могу сказать? — начал я, не испытывая никакой радости от воспоминаний. — Что ты слышал о Снеговиках? Об исчадиях, вышедших из-за грани?

Пётр призадумался на минуту.

— Феликс, всем известно, что это самый редкий из демонов Порубежья, — начал он делиться информацией, или своими познаниями относительно чудовища, явившегося в самом конце нашего двухнедельного нахождения в пункте распределения. — Белый весь, кожи нет. Возникает со снегопадом, меняя погоду на лютую стужу. Всё, до чего коснётся его мёртвое дыхание, превращается в ледяное изваяние…

— Ты всё правильно говоришь, — подбодрил я собеседника. — Ещё что-нибудь о нём скажешь? Такого, что выделяет его из общего числа исчадий?

— Ну-у-у… — протянул он. — Есть легенда или слух, на правдивости которого я не настаиваю…

— Продолжай, — кивнул я, стараясь не поморщиться и не сплюнуть, перебирая в памяти схватку магов с этой напастью.

— Поговаривают, что носит он на лице маску того, кого убил самым последним, — тихо произнёс Пётр и заозирался. — Правда ли это?

— Правда, — односложно выдал я. — Только все лица на нём, всех, им убиенных…

Мне пришлось вспомнить, как раздался крик коменданта, вбежавшего в нашу казарму. Он прокричал что-то невнятное, заставив многих запаниковать, и мы выскочили из здания.

Мне пришлось искать своё отделение Боевых Рунных Магов из призванных молодых господ. Ребят еле удалось собрать и построить, но лучше бы я не делал этого. В том месте, где мы проводили обычные построения, возникла странная и бесформенная фигура. Вспыхнули магические факелы, и суматоха сменилась истерией. Немногие затеяли рунные вязи, готовясь к атаке, а я встал напротив исчадия, оказавшись к нему слишком близко.

То, что я увидел, меня парализовало на долгие минуты.

Очнулся я уже со своей рунной шпагой, среди призывников, наперебой обсуждавших мои действия и треплющих меня в одобрении.

Я еле-еле вспомнил, что в порыве приступа паники сотворил своё самое мощное Рунное построение, включающее в символе Рюриков все стихийные знаки. Ну, и добавил ещё кой-чего, что пока так и не распознано мной и не классифицировано. Пару рун, помимо тех четырёх, я добавил в шестиугольник магического построения.

А увидел я нечто, тело которого сплошь состояло из мёртвых и белёсых лиц людей, видимо, убитых этим исчадием. Так себе вид, ведь их очень много и все они разные, лица эти. Были и детские среди них и принадлежащие старикам…

Я даже не помню точно, скольких убил это чудовище, прибывшее из холодного ада.

Потом были разборки и наплыв господ из магической службы расследований. Но всё закончилось ничем. Только вот я так и остался в неведении относительно самой битвы. Видимо, мой мозг отказался заполнить таким воспоминанием свои серые извилины, или просто я был сильно шокирован тем, что увидел в тех демонических лицах…

— Э-э-х… Пётр, — вздохнул я. — Правда это, но слишком уж страшная она, эта правда. Ведь все лица смотрят на тебя мёртвыми глазницами… — коротко ответил я и отвернулся, дав понять собеседнику, что тема эта слишком неприятна для меня.

Однако сила интереса у молодого князя оказалась сильнее.

— Но, это как же? — недоуменно продолжил Романов. — Неужто всех-всех, кого убил?

— Всех. Посему его «бескожным» и называют, — подтвердил я.

— А правда, что вы, князь, использовали тёмную магию, когда с этим исчадием столкнулись? — перешёл Пётр на шёпот.

— Не уверен, что боевая магия вообще как-то делится на тёмную и светлую, — пробормотал я своё видение на такое заявление. — По моему мнению, магия, она есть или нет. А вот какого она цвета… Х-м! Ну, как его опознать? — начал я рассуждать. — Вот, возьмём огонь?

— Ладно, в качестве примера можно и огонь, — согласился Пётр.

— Если ты им шандарахнешь в тёмную сущность, то тогда он белой, в смысле, к светлой стороне приравнивается, — начал я строить логическую цепочку.

— Угу, — кивнул собеседник.

— А если в тебя архидемон бахнул огненным шаром? — переадресовал я ответ к Романову.

— Всё одно, это как-то не так всё, — молодой князь не смог принять мою версию. — Но если бы…

Договорить нам не позволил выкрик кого-то из наших попутчиков.

— Подъезжаем! — проинформировал Ефим, поравнявшийся с нами. — Вот он, всеми забытый Бастион, — он указал рукой вниз по длинному и пологому склону.

Я даже привстал, чтобы познакомиться с окрестностями. Вид уж больно хороший открылся с места вынужденной остановки.

В долине, что разделена руслом речки, сейчас напрочь покрытой людом, стоит небольшая крепость. Поразительно. Я сорвал перчатку с руки и посмотрел на свой перстень. Крепостные стены выстроены в правильном шестиугольнике очень похоже на наследие Рюриков. В центре небольшой замок, крепостное строение с узкими бойницами.

Ещё есть Башня расположенная чуть поодаль. Недалеко, вроде, но уже снаружи стен малой крепости, которую сложно крепостью-то назвать из-за размера.

Шесть оборонительных башен по углам шести ровных стен, пара построек внутри. Есть на его территории и сараи с парой амбаров, и какие-то отдельные сооружения, сделанные из камня.

На склоне, между двух сопок и перед долиной, я вижу два населённых пункта. Деревенька у самого леса с одной стороны, и ещё одна с другой стороны речки, у подножия одной из сопок. Тут горная гряда как-бы делится надвое или как-то так.

Озеро ещё вижу…

— Кхе-х! Ну вот, почти и прибыли. Через денёк и спустимся, — проговорил Ефим, озадачив меня сроком прибытия.

— В смысле? А чего так долго? — удивился я, не поняв юмора, ведь всё почти как на ладони.

— Обман зрения, — снисходительно произнёс мой денщик. — Горы — оные зараз тебя обманут. Будь недоверчивым к простоте-то кажущейся. Расстояния-то, хех-х! Дык, оные тут обманчивые, — завершил Ефим своё пояснение.

Наш караван тронулся далее, приближая мою встречу с новым другом, Родионом Кутузовым, как и с началом настоящей службы.

Спуск по перевалу проходит в молчании, что вполне естественно и понятно, как для меня, так и для остальных молодых господ, получивших распределение в это всеми забытое место. Может тут все залётчики по линии дворянской чести, в той или иной степени? Или дисциплина с субординацией хромает на все ноги, руки и голову. Кто его знает?

А может проштрафились господа офицеры с солдатиками каким-то образом, ну или банально попали в опалу к какому-то влиятельному вельможе по-типу моего случая с Потёмкиной. Всё может быть.

Однако расспрашивать спутников о конкретных причинах такого результата в распределении — я абсолютно не имею никакого желания. Да и смысла не вижу, положа руку на сердце. И меня, кстати, тоже никто не пытает на предмет распределения в курортные условия службы на благо Великой Империи Руссии.

— Начальника, а начальника? — Чукча отвлёк меня по своему обыкновению чуда усатого, не обращающего внимания на всякие мелочи, типа плохого настроения своего хозяина.

И ведь прекрасно знает мелкий, что я не начну подвергать его критике, так как из доступных собеседников только он, рыжий деспот, и остался.

Нет, конечно же, есть ещё и Ефим, и мой попутчик молодой князь Романов Пётр, сосед по санной упряжке, или как тут правильно называют салазки, что к лошади цепляются.

Короче, чтобы мне поболтать и не привлечь кучу охотников почесать языками, то это лишь Чукча выпадает в качестве кандидата такого. Только Рыжий может дать мне такую отдушину непринуждённого общения.

Однако, его обращение меня насторожило своей интонацией. Что-то беспокоит моего Фамильяра, а это случается не так часто. А может это плод моего воображения, так как я ещё не отошёл от встречи со странным и непонятным Демоном Захребетья.

Со Снеговиком, как это исчадие все называют. Но вот беда-то какая! Той же морковки в качестве носика, как и ручек из корявеньких веточек, я в его облике не приметил…

— Ну, чего замолк-то? — я мысленно подбодрил Рыжего. — Начал же говорить, так давай, режь тишину своим писком. Нарушай ход хозяйских дум.

— Вот начальника, аднака! Не пищит моя… Вот ни граммульки! — возразил Чукча чуть изменив интонацию на обидчивую.

— Ты не пререкайся Рыжий, а давай, мысль свою, начатую-то, досказывай! Хе-х! Не пищит он, — отмахнулся я мысленно и поправил свои рунные револьверы под накидкой из медвежьих шкур.

Интересно, я не напрасно так себя веду? Ведь тут, уже как-бы зона боевых или партизанских действий начинается… Или же, она и не прекращалась с самого пункта распределения.

Я глянул влево, туда, где тропинка или дорога, по которой мы спускаемся, снова круто поворачивает.

Наш спуск напоминает мне серпантин, или змеиный путь по склону, как привыкли его называть местные проводники. М-да… Навернуться если, то есть шанс прибыть к бастиону скорёхонько, и не очень целёхоньким.

Хотя, там ещё долина большого размера, которую нужно принять во внимание. Посему, будет у подножия перевала ещё несколько холмиков с останками несмышлёнышей, что рулят транспортом не аккуратно, да и смотрят на дорогу не внимательно.

— Да вота, не пищит моя, а сказать важнецкое хозяине хочет, — продолжил Чукча и стал рассудительным, аж до нельзя. — Аднака, по поводу шкурки некрасивой, которую у тебя, хозяина, все в гарнизоне призывном выспрашивали! Мда… — он возник передо мной, укутанный в какой-то кусок шкуры и деловито расправил усы.

— И что там, такого важного, о этой херовине, ты поведать мне захотел? — я не сдержался и назвал вещь своими словами, более подходящими к шкуре убиенного снеговика.

— Так то, аднака, что отличнейший артефакт это, — самозабвенно выдал Чукча.

— Угу, — согласился я с сарказмом. — Тысяча рубликов золотом за страхолюдину с кучей лиц, мне за неё уже предлагали.

— Это ещё мало, хозяина, аднака, — заявил деспот тоном знатока. — Ежели её, шкуру эту, в правильные ручки колдовские вручить и мало-мало заплатить, то плащаница выйдет знатная, — огорошил он меня, заставив задуматься относительно противной кожи, что в вещах моих лежит.

Я припомнил в красках, как убил это чудовище. Если честно, то героизмом там и не пахло, даже в отдалённом намёке. Просто-напросто, я так пересра… напугался, что вылил на демона всё, что только знал из рунных вязей и построений.

Вышла интересная комбинация. Я ударил своей необузданной силушкой, которой в вотчине Артура разносил кладки и жёг кустарники, только чуть запоздал. Короче, если не вдаваться в детали, то волна энергии оказалась за моим же защитным щитом, который я поставил на исчадие. Нечаянно.

Получилось то, что я никак не ожидал. Энергия заметалась под персональным пологом и раздолбала сердце демона. Ну или то расфигачило, что там у него в грудной клетке находится жизненно важного. Он как-то сдулся и оставил лишь шкуру свою, многоликую шкуру из мёртвой кожи.

Гадость, одним словом, но стоит очень дорого. Вот теперь я и тащу её с собой.

— И что сможет эта плащаница? — я решил до конца прозондировать тему. — А, рыжий?

— Дык, начальника? — узурпатор развёл лапами. — Моя не знает, точно-то, — добавил он виновато.

— Врёшь поди? — парировал я с недоверием к хитрецу.

— Не-а! Не врёт моя хозяине, аднака! — возразил деспот, изображая ангела с усами.

Не очень похоже на ангела, но он явно старается.

— Ладно, допустим, — я пошёл на попятную и не стал прессинг устраивать усатому. — Но ведь слухи есть? А? Не поверю я, что тысячу рубликов золотом отдали-бы за кота в мешке?

— Про котиков… Э-мм! Моя не знает! — задумался Рыжий и поправил свой шарфик. — Не встречал моя таких дорогих котиков, а вот артефакты… Э-эаэ… Начальника, артефакты бывают такими вот, до-ро-га-сто-я-щи-ми!

— Так! Утомил ты меня! — я отмахнулся, поняв что от Чукчи подробностей мне не добиться. — Прибудем на место и там разберёмся, — подвёл я итог по обсуждению дальнейшей судьбы добытой кожи демона. — Ты вот что, Чукча, — я поудобнее сел и глянул на дремлющего Петра Романова. — Ты Братана проведай.

— Всё сделает моя! — отчеканил мелкий и испарился.

Вот же, а? Не дал ещё поручений себе отсыпать, словно всё знает, что у меня в голове припасено для жутика рыжего. Да и ладно. Чёрт с ним до поры, до времени.

Пока я додумывал, с нашими санями поравнялся Ефим, придержавший свою собачью упряжку. Его обеспокоенный настрой не остался незамеченным для меня.

— Ефим, отчего на тебе лица нет? — поинтересовался я проявив и интерес и отразив участие к его состоянию. — Вроде нет причин для озабоченности, или я снова упускаю чего-нибудь очевидное? А, Ефим, не могли, дружище.

Ефим посмотрел на серое небо, туда, где по определению должно быть солнце.

— Непогода грядёт, — проговорил он, приложив ладонь ко лбу, изобразив козырёк. — Ускориться бы, нашему каравану, совсем вот не помешало бы, — добавил он после минутного созерцания небосвода.

Я тоже посмотрел в небо, и, предсказуемо для себя, не заметил никаких предвестников непогоды. Однако спорить со старым и опытным воякой, прошедшим войну в Захребетье я не буду. Ему, во стократ виднее.

— Так поди, попроси проводника ускориться, — предложил я самое очевидное из решений проблемы. — Иль попроси найти местечко, где укрыться можно, — добавил я.

— Нет нужды особой, — опроверг сам себя Ефим. — Почитай, что немного и встанем у ворот бастиона, — добавил денщик, чем несказанно меня обрадовал. — Поеду я немного вперёд, — завершил он и дёрнул за повод или что там в упряжках подгоняет собак.

Я не успел ему ничего сказать, и снова взглянул на Романова. А я чем хуже? Может и мне прикорнуть да и не пялиться на снега.

Улечься труда не составило. Только ноги вытянуть и укрыться с головой понадобилось мне для удобства, что я и исполнил. Закрыл глаза и…

— Ну вот и свиделись снова, — прозвучал до боли знакомый голос. — Феликс, глазки-то открывать будешь? — перешла от приветствий к делу призрачная фурия.

А мне стало очень вдруг интересно, а она на качельках сейчас, или что-то по погоде и обстоятельствам придумала, да и изменения в привычный свой облик внесла?

— А можно, я не стану из шкур вылезать? — проворчал я, вспомнив о злосчастной статуэтке, деревянном олицетворении богини этой.

Она ничего не сказала и пришлось мне высунуть нос на мороз.

Ну точно! Вот она, едет в призрачных санях рядом с моим транспортом, ну и одета в белую шубку, и с меховой муфтой для согрева рук. Прикольно. Ведь я её вижу, а остальные и не догадываются о её присутствии.

— Времени у меня не так много, — начала она диалог с предупреждения. — Посему, ты Феликс, слушай внимательно, и постарайся не перебивать меня своими вопросами.

— Ладно, — я согласился. — Но прежде, хочу спросить, если можно?

— Относительно идола? — прозрачная фурия показала свою осведомлённость. — Не отвечай, я же поняла что она тебя беспокоит, та девица из дерева чёрного. Так вот, — начала она отвечать на мой несказанный вопрос. — Мне она нравится, — озадачила меня дамочка своим отношением к форменному безобразию, на мой взгляд. — Я даже снабдила фигурку кое-чем, что тебе скоро пригодится в том бастионе, куда ты направляешься, — как-то неожиданно и плавно она перескочила на другую тему. — Ты должен будешь обратить внимание на это сооружение, немного разрушенное временем. Его построили сами Рюрики, когда затеяли освободительную войну в Захребетье. Успешную, кстати, войну, — фурия не дала мне и подумать о вопросах по теме. — Сказать тебе прямо о том, что искать… Э-мм… — девушка улыбнулась и вытащила руку из муфты. — Никак нельзя, — она хитро покачала пальцем в воздухе. — Зато у тебя есть кое-что, из наследия, что поможет, — прозрачная девушка без качелей обрадовала меня, прямо аж несказанно обрадовала. — Поищи ответ в своих вещах, ведь он будущего касается, — от дамочки повеяло мистикой.

— Прости, но я не очень дого…

— Догонять ты будешь вчерашний день! — осекла она меня, причём грубовато. — Времени мало остаётся — поторапливайся в своих начинаниях, ну и обещания исполняй, коими ты так смело разбрасывался в Ставрополе…

Взяла и исчезла, а я резко очнулся.

Ну вот точно — спал я, и, причём, достаточно долго, ведь перед нами сейчас закрытые ворота забытого и одинокого бастиона! Приехали, или это сон одолел меня снова? Не, не сон!

— Ефим! Е-фи-им! — прокричал я, ища взглядом своего денщика.

— Тута я, — раздался ответ совсем рядом.

Я среагировал на голос и застал старого солдата выпрямляющегося. То-то я его не заметил сразу. Занят был упряжью мой денщик.

— Я долго спал? — поинтересовался я переведя взгляд с него на ворота.

— Нормально по времени вышло, — расплывчато ответил Ефим.

К воротам подбежал проводник и сотворил какие-то действия, сопряжённые с рунной вязью. Наверное своеобразный пароль исполнил, типа идентификатора, свой-чужой.

— Отворяйте! — проорал он. — Аль повымерли все?

Я задрал голову вверх, где над воротами находятся пара укрытий. Оттуда на нас направлено нескольку стволов карабинов.

— Ты не каркай у меня тама! — проорал кто-то сверху. — Счас откроем, погодите малёхо! Коменданта будят…

После прозвучавшего пояснения наш проводник успокоился и занялся чем-то в своих санях.

Потом он прошёлся вдоль обоза, или каравана, как я его привык называть. Посмотрел на целостность мешков с припасами, которые мы доставили для пропитания гарнизона. Потрепал лошадей и приласкал пару собак. Обыденность для него, а для меня начало суровых военных будней.

Да и не только для меня. Все кто прибыл, а это около дюжины солдат и магов-вольников, все смотрят на ворота и непроизвольно ёжатся.

А почему такая реакция наблюдается? Да всё очень просто! Если на дерево ворот посмотреть-то внимательно. Исцарапано оно. Да-да! Исцарапано такими чудовищными бороздами, что даже полосы металлические разорваны в некоторых местах. Ещё и высота меня поразила, ну там, на которой эти отметины штурма…

Створка ворот открылась и мы въехали на территорию оборонительного комплекса.

Темновато и лишь свет факелов освещает отдельные участки. Выхватывает из сумрака куски стен с закрытыми дверями. Входы подсвечены тем же манером. Со стен на нас глазеют часовые, что естественно. Лица строгие, да и оружие у всех наготове.

А вот и сам начальник гарнизона вышел из центрального сооружения крепости, если судить по его манере держаться и по поведению нескольких лиц ближнего окружения.

— Нестер Петрович Разумовский, капитан, — он представился. — Комендант этой крепости, — добавил он. — Поздновато вы с караваном, а почему? — задал он вопрос проводнику.

— Перевал не добр сегодня, — прозвучало лаконичное пояснение. — Куда загонять сани с провиантом, Нестер? — как-то панибратски продолжил проводник.

— А тут ничего не поменялось, — проинформировал с сарказмом Разумовский. — Подвалы южной стены, там и примут у тебя всё. Аль забыл уже?

— Т-ть! Н-ну! Родимые, — проводник взял под уздцы первую же лошадь и повёл в указанном направлении весь обоз с гарнизонной провизией.

— А этот конь, что стоит? — капитан проявил интерес к Братану.

Мой боевой товарищ почувствовал внимание к своей персоне и долбанул копытом.

— Разрешите? — я выдвинулся из общей шеренги, спонтанно возникшей из выстроившихся прибывших.

— Ну? — кивнул Разумовский в мою сторону, и ко мне подошёл военный, в длинном тулупе и с факелом.

Наверное для того, чтобы дать возможность рассмотреть мою физиономию командиру.

Я не стал сопротивляться, даже постарался не жмуриться от непривычно яркого света факела.

— Это мой боевой конь, — озвучил я очевидное. — Нет надобности его в стойло ставить к тягловым, — продолжил я. — Или будут эксцессы, как по пути сюда.

— И что это за эксцессы такие? — он не правильно истолковал мои слова и воспринял их за угрозу.

— Это официальные жалобы, кои я умудрюсь отправить всем заинтересованным, — проговорил я именно то решение, которое бывает в армии и имеет вес.

— Хе-е… Батенька? Да вы скандалист! — выдал комендант, вызвав приступ смешков личного состава тех служащих, кто был из числа уже послуживших.

Однако те господа, что с нашим обозом прибыли, или с конвоем, не выразили веселья, а отошли поодаль от меня. Братан истолковал насмешки адекватно и исполнил два прыжка к дверям конюшен тягловых животных. Повернулся к ним задом, ну и лягнул копытцем одну из закрытых створок.

Хр-ррясь!

Древесина заимела дыру.

— Он против, как и я, — подвёл я итог демонстрации. — Ружьишко положите, господин, не знай, как там тебя в полушубке! — я предупредил чела, нацелившего на братана карабин и сам выхватил рунные револьверы. — Вы счас будете придумывать кучу нелепых способов убить меня, а я просто разряжу в вас оба барабана!

Сказав это я выстрелил, сбив головной убор с прыткого военного и взял под прицел коменданта.

— Смирно-о-о-о! — заорал Нестер Петрович. — Наслышан о вас! Но у нас нет тут стойла отдельного для боевых-то!

— По уставу положено, да и я настаиваю на этом! — продолжил я разбираться, но уже убирая оружие. — Не доводите! Изыщите возможность и обеспечьте!

— Вот что, — понизил голос комендант. — Э-хехе… — Он покачал головой, выражая досаду. — Я понимаю, что вы к военным не имеете никакого отношения и вольным являетесь, Рунным Магом Защиты, если верить нагрудному знаку, — продолжил он примирительно.

— Вот именно — не имею! — согласился я. — Так что, будьте любезны, Нестер Петрович, покажите мне моё место постоя, а завтра мы разберёмся с конём. Своих солдатиков можете продолжать морозить и стращать, но вот я не намерен слушать о вашей героической крутизне, так как на воротах отметины ясно поясняют обратное. Поставили защиту рунную и сидите за закрытыми дверями?

— Ты! Ты! Мальчишк…

— Я — да! А вы? Вы командир или парадный генерал? — бросил я и вышел из строя, хотя его и нет уже. — Короче, где моё место постоя?

— Там! — капитан указал на вход в стене.

Я присмотрелся. Ну да, вполне естественно, что стены полые и многие помещения прямо в них и устроены.

— Благодарю, — кивнул. — Завтра я хочу познакомиться со своим отделением от регулярных военных, с которыми буду службу тянуть, и которым защиту я стану обеспечивать.

— Митроха! Митроха! — проорал комендант. — Проводи этого мага и второго тоже, — отдал он распоряжение. — Нервные все какие-то…

На том моё знакомство с командиром от Армейских закончилось. Действовал я грубо по объективным причинам и из-за рекомендации наставников, которые проводили ускоренные курсы на пункте распределения. Но вот завтра я встречусь с командиром от Вольников. Расклад и поведение нужно будет менять на нормальное и уважительное.

Ну а армейские? Да труса празднуют они, судя по отголоскам слухов. Так что мне эти ребятки — не авторитеты!

— Пойдём Ефим, — похлопал я улыбающегося денщика. — Митроха, веди нас, а по прибытию ты убегать не спеши, я вижу парень ты смышлёный!

— Местный я! — выпалил он и схватил пару узлов с моими вещами. — Милости просим, Ваша Светлость! Прошу вас, за мной ступайте.

Мы проследовали за нашим новым провожатым, Митрохой, оставив армейских служивых разбираться со своим капитаном.

Не понравился мне этот Нестер Петрович с первого раза, ой не понравился, да и всё тут. Слишком холёный какой-то. К тому же и толстый капитан этот, до неприличного безобразия. Жрёт слишком много, наверное.

Вместе с нами с центральной площадки главного здания бастиона ушёл и князь Романов, так как его тоже отнесли к Боевым Магам-вольникам, коим он и является. Если так-то, реально на вещи смотреть.

Меня вдруг заинтересовало выражение паренька, когда он проинформировал нас о своей принадлежности к местным жителям. Только я не совсем понял, что конкретно Митроха имел ввиду. Толи парень родился и живёт тут, прямо в крепости, вместе с гарнизоном. Или же, он родом откуда-нибудь из близлежащих поселений, что я видел сверху в момент своего визуального знакомства с местностью.

За то короткое время, что я размышлял, шустрый провожатый подошёл к одной из дверей в стене бастиона и обернулся на нас. Паренёк подождал, пока мы с Романовым приблизимся, прежде чем произвести манипуляции с магическим запором или щитом, реагирующим на простецкую вязь руны.

Кстати, очень похожей на ту, что я наблюдал у ворот, когда проводник нашего каравана обозначал что свои прибыли.

— Митроха, скажи-ка мне, не сочти за неприличие, — обратился я к молодому жителю крепостного сооружения. — А тут что, все до единого Маги? — проявил я интерес, заодно похлопав Братана по загривку.

Чтобы исполнить этот дружественный знак внимания к своему боевому напарнику и другу, мне пришлось на цыпочки встать. Высок мой коняга.

— Почему это вы, Ваша Светлость, такое подумали про меня и про здешних? — слегка удивился моему вопросу Митроха, и занялся аккуратным съёмом немногих узлов и седельных сумок с моего Братана.

— Ну, Митроха, — я приступил с глубокомыслием пояснять причину появления очевидного интереса. — Вот взять, к примеру, тебя, — я помог снять свёрток из грубой холстины, в который упакован мой рунный карабин вместе с обычным. — Погоди-ка! — я проверил саквояж с боеприпасами, подаренными мне высокородными господами, ещё перед той самой командировкой в охранение обоза с артефактами. — Ты чего за вязь сейчас изобразил, да и наш проводник что-то такое у ворот сделал?

Митроха подхватил сразу четыре поклажи и, открыв дверь окованную металлом, решительно переступил порог. Малой, с виду, а жилистый! Уважаю. Шустрый пецанёнок, да и на Тимоху чем-то похож.

Мне пришлось выдержать вынужденную паузу в общении, и пройти за молодым провожатым внутрь помещений стены Бастиона.

Здесь я и сам приостановил расспросы, так как занялся предварительным осмотром коридора с дверьми, подсвеченного факелами.

Скорее всего, это и есть персональные комнатушки для Магов-Вольников, или для тех лиц, из числа офицерского состава, которым не по статусу жить в общих казармах вместе с солдатиками.

Коридорчик углубился в каменную стену и разошёлся в обе стороны. Тут и есть эти комнаты по одну сторону. На противоположной же, той что ближе к внешней грани крепости, я наблюдаю многочисленные лестницы внутренних коммуникационных соединений.

А что, удобно. Проснулся по тревоге и бегом на стену или к бойницам. Я не сомневаюсь в том, что для обороны тут несколько ярусов предусмотрено. Возможно и с орудийными казематами, где противоосадное всё установлено. Завтра прогуляюсь по лабиринтам здешним. Осмотрюсь, пощупаю всё саморучно…

— Вот, Ваше Сиятельство, ваша комната, — Митроха открыл дверь и сразу прошёл к соседней. — А это ваша, — добавил малой, обратившись к Романову.

— Благодарю, — молодой князь протянул пареньку монетку.

Тот выпучил глаза и отшатнулся, чуть не замахав руками. При этом он состряпал выражение ужаса, что меня поразило.

— Митроха, ты чего это, а? — я положил вещи рядом с дверью, а сам приобнял мелкого за плечи. — Да это простая благодарность! Бери-бери, или князь осерчает, — добавил я, а Митроха замотал головой в отрицании.

— Не! Не положено так, баре, — высказал он, и вывернулся из моих рук.

Проводник вбежал в мои апартаменты и положил ношу в центе.

— Да чего ты? — продолжил я допытываться, войдя и осмотрелся, прикинув размеры жилища.

Ну маловато, хотя вроде уютно. Я подошёл к столу и взял подсвечник. Замешкался, шаря взглядом в поиске предмета быта для разведения огня.

— Митроха, а чем тут огонь зажигают? — пробормотал я, так ничего не найдя с первого раза.

— Вот! — парень протянул мне огниво. — Или магией запалить можно, — он взял и продемонстрировал лёгкую вязь.

Её я прочёл и усвоил на автомате, так как дар «Чтение создателя» у меня прекрасно работает. Полная автономия запоминания.

Фитили свечей вспыхнули и тёплый свет наполнил помещение со столом, парой стульев, кроватью и массивным трёхстворчатым шкафом с замком. Всё очень скромно. Только после беглого осмотра я заметил сундук, который можно использовать в качестве ещё одного посадочного места. Есть тут и зеркало, и нехитрые приспособления для гигиенических нужд. Типа железной ёмкости и тазика.

— Нравится? — с нескрываемым восхищением спросил Митроха.

— Пойдёт, — коротко ответил я и сгрузил все остальные принесённые свёртки и вещи ближе к шкафу. — Я так понимаю, что это крыло для расквартирования магов?

— Ага, для вас, — паренёк кивком подтвердил мою догадку. — Не много тут господ проживает, — погрустнел Митроха. — Так, нынче-то, недобор ведь большой, в гарнизоне-то… По численности солдат и магов, — добавил парнишка.

— А сейчас сколько народу тут? Ну-у, тех магов, что не заняты на службе в данное время? — продолжил я чреду уточняющих вопросов, приступив к частичному избавлению от верхней одежды.

— Немного, — печально ответил парень.

— А точнее?

— Да так, двенадцать всего магов, ежели с капитаном-поручиком считать, — пояснил он. — Командиром вашим.

— Э-хе-хе, — вздохнул я. — Негусто, как-то. Даже печально. А солдат сколько? Вместе с командованием? Я про Армейских, — уточнил я направление интереса.

Я скинул тёплую шкуру и с ним полушубок, оставшись в утеплённой накидке и мундире мага вольника, украшенными заслуженными статусными регалиями. Прохладно тут, а камина я не вижу, но он же должен быть. Я так полагаю.

— Митроха, а где тут тепло можно организовать-то? Ну, для обогрева комнаты? — я оторвался от осмотра, и вновь перевёл внимание на пацана.

В дверь ввалился Ефим и тоже сбросил на пол свою ношу.

— Фу-у-ух, — выдохнул он с шумом и обратил внимание на то, что я не один. — Господин Феликс, Князь, — начал он обращение с деланным официозом, для Митрохи. — Братана вашего я укрыл двумя попонами и шкурами. Не должон он замёрзнуть до утра, — прозвучал доклад.

— Отлично, Ефим, — я кивнул и ещё раз проинспектировал помещение взглядом. — Как ты смотришь на то, чтобы на сундуке расположиться на ночь? — поинтересовался я, проявляя заботу в интонации.

Митроха удивился столь скорой смене моего настроения. Наверное, парень счёл меня деспотом или очень строгим господином по результатам общения с Нестером Петровичем, свидетелем которому он был.

— Феликс Игоревич, — замялся Ефим. — Ну, уж коли вы разрешение дадите, дык я и на полу могу…

— Ефи-и-м! — я надавил голосом играя строгого. — Пол каменный, если смотреть внимательно, и твоё здоровье он пошатнёт моментально! Так что, — я протянул ему свою накидку медвежью. — Стелиться будешь на сундуке, — заявил я и перевёл взор на Митроху.

— А-а! Господин, — отмер пацан и указал в угол. — Вот печурка, сподобная камину, — пояснил он свой жест, а дрова я сорганизую махом!

Парень развернулся к выходу и мне пришлось проявить расторопность, чтобы удержать его возгласом. Нужно ещё как минимум пару-тройку вопросов по задать, да и к Романову его отпустить. Там же, тоже князю потребуется помощь посильная и первая консультация по налаживанию быта.

— Хе-х! Да погоди ты, пострелёнок, — я усмехнулся. — Успеешь ещё, с дровами теми помочь! Мы не договорили с тобой о численности гарнизона, если ты помнишь наш разговор.

— А чего там? — пожал он плечами. — Мал гарнизон то, очень солдат мало. Три отделения по двенадцать человек, ну и сам капитан.

— Ни о чём… — пробормотал я тихонько.

— Что? — переспросил Митроха, не услышавший подробностей фразы.

— Я говорю, где сейчас Маги-Вольники? — не стал я показывать свои грустные мысли. — Те, которые не в карауле, и просто, не заняты счас на службе?

— А-а-а! — среагировал пацан с пониманием. — Дык, это. Так тут они, недалече совсем в своём казарменном клубе отдыхають. Ну, а те кого нету — дык спят. Ещё на дальнем посту маги есть, что в одинокой башне. Там двое вольников от ваших всегда, — он деловито кивнул. — Те, которые за Рунное Лечение отвечают, дык они всегда тут, в своих комнатах, ну иль проверяют медицинские покои. Дамы же оные Маги. А эти, ну их лекарские покои-то, так они в подвалах крепостных находятся, — пояснил Митроха некоторые особенности проведения свободного времени Магами-Вольниками.

Мне информация не показалась неожиданной. Что-то такое я себе и представлял, за исключением крайней малочисленности личного состава.

Сорок с небольшим человек? Так себе получается контингентик крепостной! И как это сооружение оборонять, если случится нападение? Да они, точнее, уже и я с ними, да мы попросту размажемся по бойницам на стенах, как тонкий слой масла по бутеру!

И что толку от такой обороны! Может зря я на капитана армейского наехал, и вариант с рунной защитой дверей — это простая необходимость, продиктованная ситуёвиной с крайней малочисленностью служак? Первоочередной такой шаг, и выход из тяжёлого положения? Народу же — МАЛО!

— Так, а где, ты говоришь, они времечко-то коротают? — я решился на более точный вопрос, и ответ на него.

— Недалече, я провожу, — Митроха подошёл к вопросу с радикальным решением.

— Отлично! — я похлопал парня по плечу и поправил рунные револьверы.

Шпагу я снял, решив её не брать с собой. Нет острой необходимости показывать свой статус, хотя… Моих погон когтистых, как и накидки с обозначением принадлежности к магам-защитникам, будет вполне достаточно. Думаю, что меня примут нормально.

— Ефим, вот что, дружище, — обратился я к денщику, уже занятому разбором вещей. — Ты продолжай тут заниматься с нашим скарбом, а я прогуляюсь. Да и Родион, судя по слухам, тоже сюда сослан. Думаю, что Князь Кутузов обрадуется…

— Ой! — Митроха прикрыл рот и замер в удивлении.

— Что за — ой? — я моментально среагировал, поняв, что он уже слышал эту фамилию.

— К-князь, маг боевой, — Митроха слегка заикнулся в начале ответа. — Дык, они убыли с отделением в деревню, коя на нашем берегу Патоквожа, — пояснил он, и речушку назвал в объяснении.

Правда мне название ничего не дало и не прояснило географического положения бастиона. Впервые слышу такое название, но уточнять подробности я поостерегусь. До поры до времени.

— И надолго?

— Должные были уже и возвернуться сегодня, — доложил пострелёнок. — Ждём с обеденного времени, — добавил Митроха и покосился на горшки, где у нас с Ефимом сохранились подарки от криминала узловой станции.

Икра чёрная и красная, специально мной не тронутая. Я её приберёг именно для случая прибытия к месту службы, чтобы угостить кого-нибудь.

Я кивнул своему денщику и тот отставил один из кувшинов в сторону. Затем старый вояка достал каравай хлеба, и легко отрезал от него солидный кусок. Ефим намазал, нет, не так! Он наложил красной икры сверху хлеба с солидным бугром, и протянул Митрохе, замершему напротив и боявшемуся вздохнуть.

— Ну, чево замер? — обратился Ефим к пацану, нарочито сердясь. — Ешь, коли Феликс Игоревич угощает!

Митроха очень осторожно принял лакомство, а пара икринок не удержалась и скатилась на стол. Парень расстроился и потянул руку за ними, однако бдительный денщик покачал головой.

— Ешь! — коротко рявкнул Ефим. — Не с руки хорошему человеку падшее есть! — проговорил он и смягчился, глядя на озадаченного пацанёнка.

— А можно мне половину с собой забрать? — спросил он неуверенным тоном.

— На кой? — вскинул бровь старый солдат.

— Матушку угощу, — пояснил парень. — Она у меня туточки, в крепости, — продолжил Митроха. — Готовкой занимается и немного по хозяйству. Ну… Да разное всякое делает. Стирка…

Эта новость мне понравилась и немного огорчила.

— Мы твоей матушке такой же сделаем, а лучше не так, — я глянул на довольного Ефима, подкрутившего свой любимый ус. — Ефим, глянь-ка, у нас там чёрной икорки не завалялась малая крынка?

— Хе-х, барин! Дык, а как же это, да не завалялась-то? Есть у нас такое, — денщик вытянул глиняную ёмкость, плотно закрытую вощёным материалом. — Вот, на-ка, — он протянул её парню. — Матушки скажи, мол — гостинец это. От великого Князя, — добавил старый вояка и улыбнулся.

Всё правильно он делает! Нужно с обслуживающим персоналом сразу контакт налаживать. Тогда и служба будет легче, и горячее всегда будет тебя дожидаться, покуда не вернёшься с дозора. Или оттуда, куда тут все ходят.

— Кстати, — я отвлёк жующего Митроху. — А много тут вашего брата? — озадачил я его не конкретикой поставленного вопроса. — В смысле, э-ээ… Тех, кто к военным не принадлежит, а живёт в крепости и работает? — поспешил я уточнение внести.

Паренёк прожевал вкуснотищу, прежде чем заговорить, однако взгляд с бутербродика не посмел отвести. Нравится. Чего уж, говорить-то.

— Так это, — начал он докладывать. — Почти что, полусотня душ, — вверг он меня в замешательство, и заставил отнестись к его словам более внимательно.

— А откуда? — не удержался я от уточнения.

— Оно же как? — приступил Митроха к развёрнутому объяснению. — Гарнизоны иной раз и свадебки затевали, когда служивые с бабоньками местными сходилися. Их порой и убивали, солдатиков и офицеров-то малого, да и большого чину. Иной раз и полностью гарнизоны вырезали исчадия, — он склонил голову на мгновение. — Но успевали маги-защитники, да-да, — он кивнул в подтверждение слов. — Успевали родненькие наложить печати рунические на подземелья крепостные. Вот и живы оставались женщины с детями. Мужиков только нету… — он вновь погрустнел. — Малые токма, да такие как я, чутка постарше тут и живут, от пополнения к пополнению. Ну и работу делают, кто что умеет, — завершил Митроха и откусил очередной кусман бутерброда.

Мы переглянулись с Ефимом. Всё понятно, логично и, в то же время, до боли печально.

Для себя я отметил, что фурия прозрачная неспроста мне спящему про секреты Бастиона рассказывала. Может мне сблизиться с местными? Ох, чую я, что подземелья тут не простые и очень обширные. Да и тайны в них припрятаны, ибо более негде.

Ну а солдаты, что часто меняются или погибшие гарнизоны меняют, так они и четверти не знают того, что наворочено под этими стенами. Нужно будет потолковать с Митрохой на эту тему подземную. Может и повезёт.

— Так ты тут родился? — задал я правомерный вопрос.

— Ну да, как и сестрицы мои и многие ровесники, — кивнул Митроха. — Все детки подрастающие и малые, все мы тут.

— Так, а с магией вы знакомы по линии наследной? — я мысленно вернулся к первым минутам знакомства с парнишкой, когда обратил внимание на его умения в вязи Рун.

— Матушка говорит, что да, из-за папеньки, — не повёл он меня, и подтвердил ход измышлений по этой теме. — Оно же как бывает-то?

Мы с Ефимом присели, чтобы не упустить из расказа парня ничего такого, что может оказаться важным в последствии.

— Продолжай, — подбодрил я рассказчика.

— Солдатики, они же не имеют достатка необходимого для женитьбы, — начал он рассуждать, оперируя словами матери, не иначе. — А вот Маги имеют прибыток от службы и вольности, кои Императором им дарованы. Заработок у них есть постоянный, — продолжил он и проглотил последний кусок хлеба с икрой.

Ефим не подкачал и занялся сооружением ещё одного бутера для парня.

— Вот и выходили девки, замуж-то за вольнонаёмных, — Митроха подвёл свой рассказ к логическому выводу. — И рождались потом мы, немного одарённые в умениях, но только некому учить-то нас, потому и пользуемся простецкими вязями руническими. А вот ежели перебраться в большие города, дык там и школы имеются… Вот бы мне туда, — завершил он с мечтой в выражении и приступил к поглощению очередного лакомства, поданного ему Ефимом.

Ну да. Всё он правильно рассказал. Нужно и это во внимание принять, когда я буду искать то, про что намекала богиня с качелями.

Мы дали Митрохе доесть бутерброд без спешки.

— Феликс, простите, князь, но у вас всё настежь открыто, — подал голос вошедший Романов. — Я хочу немного пройтись по коридорам здешним… Познакомиться…

— Минуту, — я остановил его. — Митроха, ты давай-ка забирай гостинцы, да и проводи нас в клуб, о котором говорил. Мы поздороваемся с остальными Вольниками.

— Это я мигом! — пацан подхватил узелок, приготовленный Ефимом. — Прошу вас, ступайте за мной!

Я ещё раз поправил своё обмундирование, и вышел вслед за шустрым парнишкой с молодым князем Романовым. Интересно, а знакомых из эшелона я тут встречу? Да кто его знает-то!

Мечтать же не вредно, как говорят, а вредно — не мечтать!

— Ефим, ты здесь останешься? — я обернулся на пороге в дверях своей комнатки и глянул на своего денщика, прежде чем отправиться за Митрохой.

Не то, чтобы я жаждал позвать его с собой, хоть это и было бы полезно, в целях нашего предварительного знакомства с условиями быта и жизни в новых условиях службы. И ежу понятно, что старый солдат не пойдёт в клуб, где собираются аристократы из магов, чтобы скоротать свободные от службы часы.

Просто-напросто, я решил уточнить, так сказать, для проформы, чем он займётся.

— Дык, конечно, Феликс, — прозвучал, итак, очевидный ответ.

— Чем займёшься? — уточнил я.

А сам подумал о привлечении помощников, если мои предположения о делах денщика совпадут с реальными занятиями старого солдата по благоустройству нашего быта.

Ефим, прежде чем ответить, ещё раз осмотрел нашу комнату взглядом придирчивого ревизора, уже обнаружившего кучу нарушений с грубейшими несоответствиями.

— А чего тут мудрствовать-то, да искать занятия к вечере? — он развёл руками. — Неча и думать — я туточки порядком займусь, да и наведу лоску, положенного вашей светлости, — пояснил Ефим.

Старый вояка, в очередной раз, не подвёл меня различием наших с ним взглядов и мыслей относительно выделенных апартаментов.

— Отлично! — я обозначил согласие с ним. — Тогда, ты Ефим, вот что, — я подозвал денщика. — Ты же помнишь Калигулу, — начал я нашёптывать инструкции ему в ухо, сложив ладони трубой. — Ну и того, чересчур весёлого усатика? — намекнул я и на мелкого пакостника.

Ефим кивнул.

— Они слегка помогут, — обрадовал я денщика. — Только не дай им переусердствовать, ладно?

Старый вояка услышал всё что нужно и отстранился, изобразив удовольствие и подкручивая усы.

— Всё будет исполнено! — подвёл он итог нашему краткому совещанию на пороге. — Занимайтеся своими делами, господин Феликс, — он проговорил официозом, играя роль для соглядатаев. — Усё будет исполнено в точности указа вашего! — завершил он и замер, ожидая покуда я выйду.

— Ну вот и славненько, — я развернулся и вышел. — Веди, Митроха. Пойдём, Пётр, — я подбодрил обоих.

Мы выдвинулись по коридору к выходу на внутреннюю территорию бастиона.

— Чукча? — обратился я мысленно к рыжему.

— Да, начальника! — среагировал мой фамильяр.

— Ты всё слышал?

— Однака, моя не глуханькая тетеря, — парировал мелкий.

— Раз твоя такая всеслышащая тетеря, то я не пойму, что ты со мной делаешь до сих пор? — задал я правомерный вопрос.

— Э-э-э… начальника… — замялся Чукча с ответом.

— Короче, давай там, вызывай Калигулу и Ефиму подсобите, — я не стал дожидаться его философствований и обозначил дальнейший план их совместных действий. — Всё! Не отвлекай только меня по мелочам! — добавил я строго.

Усатый предусмотрительно промолчал, вероятно исполнив моё указание и ринувшись помогать. Ну хорошо.

Мы вышли из стены, а я прикинул ширину этих каменных конструкций.

Большая ширина, но я не могу пока сказать точнее, так как нужно сделать сравнение, побывав сверху. На стенах.

Мы вышли во двор бастиона, если такое название, как «двор», приемлемо в этих условиях описания внутреннего устройства фортификационного сооружения. Хотя, принимая внимание обустроенность внутри крепостных стен, то можно все шесть граней бастиона считать не только средством обороны от внешних угроз, но и, каким-никаким, а жилищем. Или же, чем-то подобным. Ну, или аналогичным…

Выйдя, я ещё раз огляделся, и кое-чего увидел, несмотря на тёмное время суток.

А увидел я всякое. Деревянные постройки вспомогательного назначения. Лестницы, какие-то балкончики, и даже целые дополнительные ярусы из брёвен, связанные меж собой мостками и мудрёными подвесными переходами. Есть и совсем деревянные постройки, но пока непонятного мне назначения. Может амбары? Вряд-ли.

В общем, замысловатые инженерные конструкции наблюдаются вдоль стен и около главного крепостного здания. Словно строительные леса на объектах, пребывающих в стадии реконструкции или ремонта.

Мы пересекли обширное пространство бастиона до противоположной стены.

— Митроха, скажи-ка, а разве нельзя было пройти сюда внутри стен? — проявил я интерес.

— Можно, но тогда в подземелья спускаться пришлось бы, — обыденно проинформировал парень.

— Да? А мне казалось, что все шесть участков соединены внутристенными переходами? — я продолжил допытываться о деталях затронутой темы.

— Не, — замотал головой в отрицании наш юный проводник. — Хотя, ваше право — внутри стен всё соединено, но башни отдельные, как-бы, — пояснил Митроха. — Только подземными переходами соединены со стенными проходами. Ну и при острой нужде-то, так можно и перейти ходами этими, токма в нашем случае, дык это дольше получилось бы, да и нужды особой нет, — рассудил парень. — Никто же не сотворил осаду бастиона, — произнёс он последний свой аргумент, и потянул за ручку двери одного из входов в крепостной стене. — Почти пришли.

Коридор не имел отличий от того, в котором выделенные нам комнаты располагались. Такой же сводчатый потолок, те же стены, возведённые из хорошо подогнанных тёсанных камней. Факела в держателях в качестве источников света и куча дверей, расположенных по той же стороне, что к внутренностям бастиона направлена.

Остановились мы около двустворчатой двери, отличающейся от остальных художественной резьбой и фигурной обивкой из толстого железа, уже тронутого ржавчиной в паре мест.

— Дальше вы уж сами, баре, — предупредил нас Митроха. — Мне туда нету хода, пока-что.

— Отчего? — я среагировал на слово «пока».

— Вот ежели мне разрешать прислуживать, тогда я и буду тама, — расшифровал парень. — А счас там есть кому прислуживать, — добавил он и открыл дверь.

В этот раз он ничего не магичил, или я не обратил внимание на его скрытные действия, будучи занятым думами и осмотром с сравнением уже виденного. Ну да ладно. Мы вошли и встали в самом начале небольшого зальчика.

Я успел отметить всего несколько столиков, рассчитанных на четверых каждый. Пару дверей, и вход в кухню. Её дверь просто открытой оказалась, дав возможность увидеть нам с Петром часть очага и вертел.

В воздухе витают ароматы жаренного мяса и ещё чего-то сладковатого, типа кваса хмельного или доброго пива. В общем, это как будто трактир, только без привычной стойки, где положено находиться хозяину заведения или принимающему служке.

Из посетителей клубного заведения мы видим всего четверых. Ну это понятно. Остальные из двенадцати магов на службе находятся, ну или спят после дежурства. А точнее, то из десяти Вольнонаёмных, так как двое из общей дюжины — это мы с князем Романовым.

Сначала я встретился взглядами с двумя господами, что сидят за столом лицом к нам. Затем обернулись и остальные двое магов в статусных накидках.

Не сговариваясь, мы шестеро затеяли игру в гляделки, так как никто не решался заговорить первым. Ни они, ни мы с Петей.

Из кухни выбежал толстенький человечек в белоснежном фартуке, чем разрядил обстановку всеобщего сеанса группового гипноза. Господа члены местного клуба Магов пытались гурьбой проникнуть в мою головушку, причём, не маскируясь ни грамма.

— Добро пожаловать, господа, — чинно поклонился толстячок. — Проходите, присаживайтесь, — он гостеприимно развёл руками.

— Благодарю, — я проявил вежливость. — И за себя, и за моего товарища, — я чуть отошёл, дав возможность посмотреть на Романова. — Куда?

— Вот этот столик, — толстячок подбежал к выбранному для нас месту, и смахнул полотенцем со столешницы несуществующие пылинки. — Присаживайтесь! Желаете отужинать? — он перешёл сразу к делу.

— Не стоит набивать желудок, на ночь-то глядя, — я чуть мотнул головой в отрицании. — Разве что квасу с вяленым мясом? — я обратился с этим уточнением к Романову.

Пётр кивнул, соглашаясь со мной и мы сели, провожая взглядом хозяина кухни этого клубного заведения.

— Господа? — обратился к нам взрослый маг, напомнивший мне голосом и манерами командира вольников охранения. — Может мы познакомимся? — прозвучало предсказуемое предложение из его уст.

— Мы не против, — снова выступил я за нас обоих.

— Паук, — коротко представился маг, слегка озадачив нас с Петром.

— Э-мм… Простите? — я изобразил замешательство из-за такого представления мага, на мой взгляд, совсем уж несвойственного аристократам.

А ведь действительно, похож он чем-то на членистоногое. Это образно если подходить к вопросу сравнения. Длинные и чересчур тонкие руки и ноги, худое телосложение и маленькое лицо. Как у ребёнка, но со взрослыми чертами.

— Да-да, понимаю вас, — он покачал головой. — Я и сам испытал удивление, от такого, вернее от аналогичного представления уже послуживших здесь господ, но! — он поднял брови и глянул на своих коллег, сидящих за одним с ним столом. — Но таковы реалии службы в этом месте, совершенно забытым светлыми сущностями, — добавил он, дождавшись кивков одобрения от местных.

— Понимаю, — кивнул я и глянул на Петра. — Однако у нас нет кличек, — я изобразил досаду.

— Ну… Х-м, это приходит с первым столкновением за стенами, — произнёс он с загадкой. — Однако, давайте господа, мы сейчас поговорим об местных порядках за одним столом, если не возражаете? — подал он предложение.

Миролюбие, исходящее от этого господина, подействовало на нас с Петром правильно. Я и молодой князь Романов не увидели ничего неприемлемого в присоединении к господам, разве что столик.

Маловаты размеры для шестерых, что я и отразил в красноречивом взгляде, направленном на предмет интерьера.

— Хе-х! — среагировал Паук. — Это поправимо, — он правильно истолковал наше замешательство и игру в гляделки. — Митяй! — крикнул он.

— Да? — моментально среагировал содержатель клуба.

— Сделай-ка, дружок, нам с господами, как и всегда, — он небрежно махнул на столешницу.

— Сию минуту! — поклонился Митяй и хлопнул в ладоши.

На его призыв из подсобки выскочили двое пацанят, приблизительным возрастом, как и Митроха. Они махом придвинули свободный столик из зала и стулья приставили.

Исчезли они так же быстро, как и возникли.

Получается, что для черновой работы они тут приписаны, а ухаживать за гостями — это привилегия хозяина, или ответствующего лица за клубное помещение. Интересно, а его назначают, ну ответственного этого? Иных вариантов я не вижу в своих предположениях о таком вот разделении среди местных работников и прислуги.

Мы поднялись и прошли к ним за стол, где уселись и приняли подношение от бдительного Митяя. Пару кружек из металла, серебра, как я понял. Всё это время нас рассматривали и оценивали регалии на мундирах и накидках.

— Это очень хорошо, — кивнул Паук, рассматривая мой знак Рунного Защитника. — Я чуть позже объясню, почему, — он правильно среагировал на моё изменение в мимике на вопросительное. — А сейчас, я представлю вам остальных. Это — Кот, — он указал на довольного человека. — Это — Медведица, — показал он на другого человека и сделал паузу перед следующим представлением.

Я не понял юмора, но вдруг меня торкнуло! Это же девушка! Только очень здоровая.

— Медведица, — пояснила дама и чуть смутилась. — Поверьте, я не сама себе такое имя придумывала…

— Да-да! — подключился Кот. — Так уж вышло, что в первый же день службы, наша леди притащила медведя, — он указал на серьёзные когти её погона.

— Как это? — не удержался я от вопроса.

— Как и обычно, — пожал плечами Паук, переняв эстафету с пояснениями у Кота. — Первый же дозор и бац! Мертвечина! В смысле, то самое исчадие из злыдней ночных, что от лесного жителя осталось, от медведицы. Местные разновидности тёмных сущностей. Ну… — он поднял свой кубок.

Мы последовали его примеру и отхлебнули из своих кружек душистого напитка. Неплохо.

— Химера, — представился следующий участник нашего спонтанного застолья.

— Тоже принёс кого-нибудь? — решил я сострить и тут же осёкся.

На меня глянул очень серьёзный парень, который вроде был всем доволен, вот прям только-что. Однако, он так быстро поменялся во внешности, что я понял сразу и навсегда, вероятную причину появления такого имени у этого господина.

— Прошу прощения, — я решил сам извиниться. — Сморозил тут глупость.

— Ничего, — опять стал весёлым маг. — Я привык уже, кстати, вы правы, — продолжил он и отхлебнул своего напитка. — Я именно из-за этой смены настроений и зовусь Химерой.

— Х-ха! И не только из-за этого, — парировал Паук и его поддержали кивками.

— Да-да! Правильно! — улыбнулась Медведица. — Что ты не говоришь основную причину?

Парень даже бровью не повёл, оставаясь с ничего не означающим выражением на лице. Будто и речь не о нём.

— Я за него поясню, — взялся помочь Паук.

Мы тоже отхлебнули по солидной порции хорошего кваса и сосредоточили внимание на рассказчике, рассчитывая услышать интересную историю о появлении клички, точнее имени странного парня.

— Так вот, — Паук облокотился на столешницу и сделал выражение интриги. — Этот господин, — он оттопырил большой палец от кисти, зажатой в кулак, и указал на Скучающего Химеру. — Этот господин может, веселясь и радуясь, прям как ребёнок, медленно выпускать кишки любому! — убил он меня таким заявлением, конечно же морально, а не буквально. — И плакать от счастья, когда приходят весточки с большой земли. Ну, или вообще ничего не выражать, э-ээ… — он потеребил подбородок, изобразив задумчивость над продолжением. — Эдак, так с неделю, по времени.

Я сразу вспомнил о своих масках божества Каонаси. Чёткое сравнение получается, как мне кажется.

— Да, — рявкнула Медведица и осмотрела нас всех. — Может дадите возможность господам представиться? — обратилась она к Магам.

— Ох, простите великодушно, — галантно извинился Паук. — Мы увлеклись по обыкновению, — добавил он виновато. — Дело в том, что развлечений тут маловато, посему каждый прибывший в Крепость — это событие…

— Причём, ожидаемое и радостное, — добавил Химера, так ничего и не выразив в свих эмоциях.

Странное выражение радости, как на мой взгляд.

— Итак? — подвёл итог вопросом Паук. — Просим вас, господа, назовитесь!

— Пётр Романов, — чуть поклонился мой товарищ. — Князь, если это важно.

— Это важно, — снисходительно улыбнулся Паук. — А вы? — перевёл он взгляд на меня.

— Феликс, Рюрик, — я тоже слегка поклонился. — Тоже князь.

Члены клуба среагировали по-разному на моё имя, за исключением Химеры, ничего не выражавшему. Начинаю привыкать к манере его поведения.

Господа и дама переглянулись, обменявшись какими-то знаками, говорящими что-то важное, но только лишь им. Может, они тут уже что-то слышали? Например, весть об отчаянном идиоте, который помолвился с Потёмкиной! Она могла и сюда уже долететь. Хотя, откровенных ухмылочек у господ, вроде как нет на лицах.

— Господа, прошу вас, — вынужденную паузу нарушил Митяй, держащий поднос. — Это, как вы и просили, приготовлено специально к возвращению капитана-поручика с господами, — добавил служащий клуба и поставил посуду на стол.

Я оценил хрюшку, зажаренную целиком и источающую аппетитные ароматы. Только не хрюшка это, а есть у меня подозрение о кабане, прибитом в лесу. Хотя, наличие свинарника в бастионе я не отметаю.

— Кстати, а что вы говорили по поводу моей специализации? — обратился я к Пауку, хотя глянул на всех. — Почему хорошо? — напомнил я о недосказанном предложении.

— Понимаете, князь, — как-то грустно начал отвечать Паук. — Гибнут они первыми, а причину мы не поймём. Исчадия, что периодически подвергают нападению одинокую башню, именно на них и охотятся.

— Это так нам всем кажется, — подметила Медведица. — А моё мнение иное, — заявила дама и отодвинула ароматное блюдо в сторону. — Недостаточно мы их защищаем, когда они занимаются нами. Нужно у них постоянно быть кому-то из боевых, — добавила она.

— Н-да, — Химера покачал головой, изменив выражение с никакого на задумчивое, философское.

Однако произнести что-то ещё никто не успел, а я из сказанного уяснил только то, что нужно о своей безопасности самому и заботиться. Или я заимею все шансы стать магом одноразового пользования, как те невезучие, что на помощь понадеялись.

— Кстати, извините, но спросить я обязан, — я вспомнил слова Митрохи о задержке Магов. — А почему вы уверены, что господа из дозора прибудут именно скоро?

На меня посмотрели с иронией, а Паук вынул Малахитовый камешек на цепочке.

— Средство предупреждения, — начал он пояснять. — Работает хорошо, но не так далеко, как хотелось бы всем, — он посетовал. — Вот, видите, князь, что он уже ярче светится и мерцает?

— Вижу, и прошу вас, зовите меня Феликсом, — поправил я Паука.

— Хорошо, я приму это к сведению, господин Феликс, — согласился он, и указал на входные двери этого клуба.

Мы с Петром перевели на неё взгляды и…

Она и открылась, запустив в помещение нескольких господ в боевых облачениях магов-вольников. Я опешил и непроизвольно встал со своего стула, пребывая в таком обалдении, что не сразу среагировал на Родиона Кутузова, подбежавшего ко мне и трясущего за руки.

— Я же ведь говорил вам, господа, рассказывал о Нём! — он тряханул меня, долбанув дружески по спине.

— Это тот маг, что отличился везде, где только возможно? — проговорил Паук, осматривая меня совсем иным взглядом, впрочем, как и все, кто находится рядом.

— И не только, — прозвучал ещё один знакомый голос. — Поверьте господа, но этот господин принесёт нам удачу, если не станет причиной нашего всеобщего гонения великими службами!

— Это да! — заявил ещё один мой старый знакомый, восставший из прошлой жизни, как мне показалось.

Ну, а я опустился на стул совершенно не понимая, что мне сейчас делать. Радоваться или…

Макар-следопыт, маг и признанный лауреат всяких наград и званий, подошёл вместе с Александром Колчаком, поручиком Черепом, и не церемонясь меня обняли…

— Ну? Раз такие дела, то может отведаем жирненького кабанчика? — Медведица выдала предложение и взялась за разделочный нож…

— Да запросто! — подбодрил её Лауреат.

Сказать о том, что я обрадовался встрече со старыми друзьями — это ничего не сказать. Однако, самое интересное наблюдается в моих внутренних ощущениях. Это такое тонкое чувство, похожее на то самое, ностальгическое, когда я вспоминал, или вспоминаю свой покинутый мир.

Сейчас я словно получил весточку из ещё одного, покинутого мной мира, но только из далёкого Ставрополя, а не из параллельных или перпендикулярных потоков миров.

— Александр? — я еле победил грудной спазм, возникший от переизбытка чувств, и выдавил из себя обращение к другу.

А вот Колчак, почему-то, еле заметно повёл головой, словно в отрицании, но сам продолжил мне улыбаться.

— Череп? — я сменил обращение вместо имени на прозвище, и тогда Колчак кивнул утвердительно, оставшись довольным.

Выходит, что тут модно по новым именам обращаться друг к другу. Э-э… м-да. По кличкам и прозвищам, если уж более точно выражаться. Ну хорошо, я учту это на будущее.

— Феликс, я тоже рад тебя видеть, — старый друг перехватил инициативу в диалоге. — Н-да. Наслышаны мы уже, ой-да наслышаны о твоих подвигах, — он ухмыльнулся и подставил свою кружку Коту, занятому розливом крепенького. — А ещё, дорогой ты мой друг, я никак в толк не возьму, каким таким чудесным образом ты оказался в этом местечке, — добавил поручик и принял тарелку с солидным куском кабанины, поданную Медведицей. — Хотя вот, например, Родион, так он почему-то был уверен в твоём распределении именно сюда, в Одинокий Бастион.

— Вы что, знакомы? — запоздало среагировал Родион. — А почему тогда вы, уважаемый Череп, мне даже не намекнули на это? — посетовал Кутузов.

— Послушайте меня, друг мой, — Колчак снисходительно похлопал его по плечу. — Вы, Родион, просто были невнимательны к моей реакции на рассказы о вашем друге, Феликсе. Будь вы чуть-чуть поспокойнее в своих эмоциях относительно его приключений, — Череп махнул в мою сторону. — То увидели бы, как я реагирую, и соглашаюсь со всеми вашими небылицами. Разве это не показалось вам странным?

— Ну-у… протянул Родион с неуверенностью.

— Человек в моём лице слушает ваши рассказы, — продолжил Череп, — и у него не возникает и тени сомнений в их правдивости. Я даже пару раз высказал вам, что раз уж это господин Феликс, то у него может случиться всё, — Колчак привёл несколько аргументов, сделав акцент на невнимательность молодого князя. — Рассказы у вас, батенька, уж очень самозабвенны в изложении получались, — улыбнулся поручик.

Александр замолчал, а я стал гадать, что же такого порассказал про меня Кутузов. Надеюсь, повесть о нашем гульбище он благоразумно пропустил.

Вновь пришедшие занялись поздним ужином. Как-никак, а вернулись они из дозора, посему я не стал надоедать с разговорами уважаемым вольникам, и лишь смотрел на трапезничавших. Только я не понял, почему в клуб наведались всего трое. Лауреат, Родион и Александр Колчак. Кстати, а не он ли тут за командира Вольнонаёмных Магов? Спросить?

Пока я думал о превратностях судьбы, господа быстро насытились и перешли к непринуждённому застолью, это когда что-то съестное идёт как закуска к горячительным напиткам.

Я же от возлияний воздерживаюсь, так как недавно зарёкся от употребления крепкого. Ну его. Лучше квасок слабого хмельного воздействия. Или пиво, как альтернатива крепкому.

Череп выдерживал паузу, рассматривая мои регалии, а в особенности погоны из лап демонов Гарпий. Мне показалось, что он остался довольным.

— М-да, Феликс. Ты сильно возмужал! — Александр с уважением в тоне подвёл итог своим наблюдениям.

— Ну-у… — я даже смутился от такого внимания к своей скромной персоне. — А вот ты, Череп, всё такой же, сердитый и опытный поручик, — вернул я ему комплимент.

— Зато, — он обвёл взглядом всех присутствующих за столом, и вновь глянул на меня, но уже заметно веселее. — Н-да, определённо… — Колчак подмигнул мне. — Зато, хоть что-то имеет постоянство в этом безумном мире, — выдал он тоном проректора в институте, имея ввиду постоянство в своей жизни и конкретно в себе, как мне показалось.

— Не скажи, Александр, — я воспротивился такому заявлению с его стороны. — Ты лишь частично остался таким как был, а вот в жизни у тебя случились перемены! Кстати, как и у меня, коль на то пошло!

— Какие же? — Колчак вопросительно приподнял бровь. — Поясни-ка, Феликс! Будь милостив, а-то я что-то не вижу ничего из изменений, — прибавил он, готовясь опровергнуть мои доводы, которые я наметил к озвучиванию. — Как вы считаете, господа, прав Феликс? — он обратился ко всем присутствующим.

На его вопрос даже Митяй среагировал и высунулся из-за кухонной двери, протирая полотенцем только-что вымытую тарелку.

— Хе-х! Да очевидные, Череп! О-че-вид-ны-е! — протянул я для усиления акцента и работая на благодарную публику, которая замерла в ожидании весёлого разговора.

Ну что поделать? Скучно в Бастионе, и я это прекрасно понимаю. Обыденность и рутина службы, с периодическим выходом в дозоры, ну и на пост, что в одинокой башне организован.

Что ж, не будем разочаровывать местных старожил и подарим уважаемым магам немного разнообразия. Они ж тут соскучились до общения с новичками, прибывшими с большой земли из центральных районов Империи Росс. По свежачку, так сказать!

— Ну, и почему ты молчишь, Феликс? — проявил нетерпение Череп, и вальяжно откинулся на спинку стула ожидая от меня слов пояснения.

Я сам разлил им крепенького, а поручику даже в руки сосуд подал.

— Хочешь сказать, Череп, что ты остался тем же самым, успешным командиром отделения Рунных Магов-Наёмников, каким был в Ставрополе на Волге? — поинтересовался я с долей риторики в интонации. — Под предводительством капитана Барклая? Нет, вряд ли! — я сам и ответил.

Череп залпом осушил кружку и поморщился.

— Ты прав, Феликс, есть изменения в сторону повышения, — он согласился с моими словами. — Только радости от этого повышения я не испытываю, — покачал он головой и опечалился, взглянув в одну точку напротив себя.

Я же вдруг вспомнил о проблемах с жизнями Рунных Защитников в этом крохотном гарнизоне.

— Череп, а теперь о серьёзном поговорим? Чтобы было мне, о чём пораскинуть мозгами на сон грядущий, — я опять взял слово. — До меня тут донёсся слушок, — я выразительно глянул на смутившегося Паука и Медведицу, что проговорились по затронутой теме чуть ранее.

Химера, по обыкновению ничего не выражавший мимически, ткнул соседа Кота локтем и покосился на Черепа, показывающего своим выражением досаду от длинных языков проболтавшихся подчинённых. Ну-ну, а как он хотел, что я смолчу?

— Что до неприличия коротковата служба-то получается, у Рунных Защитников в Бастионе. — Продолжил я наседать, не жалея болтунов, потупившихся в столешницу сразу всем скопом. — Как так? Не нравится наш брат вашему, боевому и атакующему?

Череп ударил кулаком по столу, став неожиданно раздражённым. Причём, такое состояние я видел у Колчака лишь пару-тройку раз, например, когда мы проводили экспресс-допрос лорда Гамильтона, ныне уже покойного.

Родион Кутузов и Пётр Романов дёрнулись от неожиданной смены поведения Черепа, а остальные Маги-Вольники недовольно глянули на меня, перестав пить и закусывать. Они поставили кружки, бокалы и другую посуду с напитками на стол, дружно впившись глазами в своего командира.

Их красноречивые взгляды и настроения, зародившиеся в ментальной сфере помещения клуба, подсказали мне о смятении в их душах и возникновении вопросов, касающихся моих отношений с поручиком.

— Командир? — Паук первым из них решился обратиться к своему лидеру. — Этот господин имеет право так разговаривать с вами? — высказал он сомнение в мой адрес. — Вопросы задавать…

Череп отмахнулся, оставшись в задумчивости и продолжив искрить раздражением на всех.

— А чего я такого спросил? — я развёл руками в жесте, подчёркивающим непонимание их реакции. — Это толстый намёк на тонкие обстоятельства! Неправильно всё, — добавил я. — Вы, господа, не задумывались над банальщиной, такой, например, что все мы тут друг от друга зависим? Или вы на защитные артефакты надеетесь и уповаете прямо на них? А? — я завершил своеобразную тираду и замер в ожидании ответной фразы от поручика.

— Господа, вам известны правила Клуба Вольнонаёмных магов, — Череп рявкнул на недовольных старожил, прежде чем уделить внимание моим словам. — Тут каждый вправе высказываться, и порой это бывает по-жёсткому, если вы забыли устав!

— Но… поручик? — Паук проявил недовольство, выразив его внешне. — Эти слова новичка переходят границы приличия! — поделился он своим видением. — Не рановато ли, птенцу желторотому делать замечания командиру, да ещё в таком вызывающем тоне?

Череп зыркнул на Паука, заставив его инстинктивно заткнуться и перевёл внимание на мою персону.

— А что я могу сделать, Феликс? — созрел он до слов пояснения сложившейся ситуации с Рунными Защитниками. — Сам подумай вот над чем… — он прервался на мгновение, и помассировал виски. — Н-да, — он согласился сам с собой, продумав ответ, прежде чем заговорить дальше.

Его никто не перебил. Мало того, члены клуба проявили нешуточный интерес к началу высказывания командира по существу дела. Наверное, эту тему уже давно все мусолили в мыслях, но до разговоров и обсуждений дело пока не дошло. А тут такой я нарисовался и правду матку в глаза рублю.

Кстати, нужно отметить, что правила поведения в клубе Магов-Вольников мне начинают нравится своей лояльностью к его членам.

— Так вот, Феликс, я проясню для тебя парочку моментов. Э-ээ… нет! Даже не парочку, а один единственный, как причину такого положения с Магами Защиты, — он заговорил, практически успокоившись и взяв себя в руки. — Что я могу сделать?

Лауреат неожиданно поднялся со своего места.

— Да чего ты перед ним отчитываешься? — заявил он голосом полным раздражения к Черепу. — Перед мальчишкой желторотым, коим он был ещё в охранении обоза с артефактами! Ему разве известны тонкости здешней службы?

— Сядь, Макар, — Череп указал ему жестом на место.

— А чего сразу — Сядь? — он сел, но продолжил изливать своё. — Ты расскажи ему, кого направляют сюда! — он чуть убавил накал. — Правильно! Малышню, нахватавшуюся каких-то слухов и не нюхавших настоящей службы. Они все думают, что тут место быстрого обогащения, — Лауреат потупился. — Артефакты всем подавай, а как следствие — демона дай посерьёзнее. Ну и становятся господа свободными охотниками, ведь право имеют. А о командной, слаженной работе оные господа забывают! — прозвучали первые нотки конкретики из его уст.

Я вопросительно глянул на Черепа, мол — поясните мне, что за оказия такая со Свободными Охотниками связанная?

— Череп, а Череп? — не выдержал я длительной паузы всеобщего молчания. — Что за беда-то?

— Вот и я это хотел тебе сказать, друг мой, — заговорил поручик и залпом осушил ёмкость с крепчайшим. — Выпей, может немного и сбавишь обороты праведного гнева, — он всучил мне бокал, а Медведица его махом наполнила по самую кромку.

— Я выпью, но ты продолжай, — согласился я с Черепом и пригубил чего-то очень терпкого.

— Правильно Лауреат сказал, — продолжил Александр Колчак, убедившись, что разговор приобретает деловой оттенок, а не характер претензий по делу. — Понимаешь, Феликс, молодняк тот, что сюда пребывает, наслушался баек каки-то и грезит романтикой, — заговорил он, вставая со стула.

Череп принялся ходить по помещению, сопровождаемый участливыми взглядами Вольников. Ну, а я почти понял, о чём будет сетовать командир. Осталось дождаться лишь парочки доводов, что-бы самому понять причину столь короткого срока жизни новеньких.

— Думают они Феликс, что ничего страшнее злыдней тут нету, — продолжил Колчак, остановившись у небольшой печки, похожей на камин, но без привычной массивной отделки. — Они ошибаются, как ни странно. Хотя я всех предупреждаю об массе смертельной опасности за стенами Бастиона. Особенно в деревнях, где господа задерживаются дотемна. — Александр протянул руки к пляшущим язычкам огня. — А там, в поселениях здешних… Э-эх, — продолжил он говорить таким образом, что эта его речь стала похожа на изливание наболевшего, или на раскрытие души другу. — Порубежье обманчиво, ведь ты не поймёшь, кто на чьей стороне с первого взгляда. Сейчас староста, да и любой местный житель поселения, тебе улыбается, а спустя всего-навсего пару часов после полуночи он… — тут Череп прервался и покачал головой от досады.

— Я тебя понял, — мне пришлось прийти на помощь и не дать хандре завладеть душой Черепа.

— Ничего ты не понял, — парировал Колчак с нескрываемой иронией в голосе. — Вот, — он вдруг резко указал на Родиона. — Вот он сразу сориентировался в обстановке, господин, твой знакомец и друг, как выяснилось, и я этому не удивлён!

— Ну да, — согласился я.

Встав, я неспешно и подошёл к Черепу, прихватив с собой свой и его бокал.

Командир выпрямился, и мы развернулись к внимательным слушателям, не сводящим с нас глаз.

— Была у меня мыслишка вырезать всех, — с печалью произнёс Колчак.

— Ты с ума не сбрендил, Александр? — опешил я от такого заявления командира. — А грех за невинные души ты хотел раскидать на подчинённых?

— Да погоди ты, Феликс! — вскричал поручик. — Я ж говорю, а ты услышь меня, прошу тебя, князь! — он впервые назвал мой титул, чем смутил присутствующих из числа тех, кто видит меня впервые. — Просто мысль была, навеянная отчаяньем, когда ваших малолеток вырезали. Дураки задержались в поселении за речкой и решили встать постоем там на ночь! Идиоты! Могли и в лесных чащах встать лагерем, там хоть часовых догадались бы выставить, а так… Э-ээ… — он махнул рукой в отчаянии, а мимикой выразил своё бессилие.

— Можешь не продолжать, — я дружески похлопал его по плечам.

— Капитан ещё, — вдруг заговорил Химера, с никаким выражением. — Нестер Петрович Разумовский, комендант бастиона, хренов, — он не стал следить за манерами в разговоре и выразился конкретно. — Муть нагоняет и разлад несёт в отношения Регулярных служак и магов, — донеслись до меня тревожные нотки, заставившие взглянуть на общую ситуацию в отношениях с другого ракурса. — Вечно подначивает солдатиков, а они наших рекомендаций не слушают…

— Александр, ты разве не помнишь, как мы решали такие вот, сложные проблемы? — я обратился к командиру вольников, и щёлкнул пальцем по глушителю его револьвера, который я подарил в своё время поручику.

— Не всё так просто, — покачал он головой, и мы вернулись за стол. — Кто командовать гарнизоном станет? Да и суд будет, трибунал с однозначным приговором…

Я отодвинул напиток и тарелку с кабанчиком, и облокотился на стол.

— Подведём промежуточный итог? — предложил я, почувствовав усталость и потребность в переработке всего услышанного, но в обстановке спокойствия.

— Э-хе-е… Да он, вообще-то, известен, Феликс, но коль тебе так хочется, то давай, говори, — согласился Александр.

— Я догадывался, что тут, вокруг Бастиона, сложился театр партизанских военных действий, — начал я делиться своими выводами и мыслями. — Молодые погибли по-тупому, так как не представляли себе той опасности, о которой вы им говорили? — тут я изменил интонацию докладчика на вопросительную. — Или не успели сказать? Не важно! — не стал я выслушивать ответы, подняв ладонь в останавливающем жесте. — Все тянут тулуп на себя в попытке быстрого обогащения. Да-да, — я среагировал на недовольное удивление магов. — Все виноваты! И комендант и ты, Александр. Но не будем заострять внимание на прошлом, а спросим себя — что мы будем делать?

— Хе-х, Феликс! — усмехнулся Александр. — Ты и впрямь думаешь, что у меня не было готового решения, и таких вопросов я себе не задавал?

— Думаю, что задавал и решения были, но что-то помешало их воплощению в жизнь, — подчеркнул я очевидную причину. — Может попытаться наладить общение с солдатами? Начхать на капитана Нестера? Я просто с ним уже виделся, и он не произвёл на меня должного впечатления, если честно-то, — пожал я плечами и простучал по столешнице марш.

— Это тоже было частью моих решений, — подсказал Череп. — Запуганные они и не верят нам, — огорошил он меня.

— Ладно, Череп, — я встал со своего места и помассировал виски. — Я немного подустал с дороги, голова плохо варит, но есть у меня предположение, что не все очевидные решения верные. Что-то мы упускаем. Может нужно сделать вылазку полным составом магов, и отделение солдатиков прикрыть… Будем думать, — я встрепенулся, словно прогнал наваждение.

— Я понял тебя, Феликс, — Колчак встал и поправился, проверив оружие и боеприпасы, словно готовился к боевому выходу. — Утро, так оно во все времена мудренее вечера! Идите, отдыхайте, а завтра будем встречать последний конвой с пополнением, — подвёл он итог вечерней дискуссии на неприятные темы.

— Кстати, а ты потом подробнее мне расскажи про статус магов, Свободных Охотников, обязательно и подробно, но завтра. Договорились? — завершил я клубные разговоры на вопросительной ноте к командиру. — Пётр, князь, пойдёмте отдыхать.

Романов встал и присоединился ко мне уже в дверях Клуба.

Родион чуть замешкался, но быстро спохватился, и наскоро попрощавшись со всеми последовал нашему примеру.

— Феликс, как же я рад, что мы будем вместе, — заявил Кутузов и мы вышли из помещения.

А спустя непродолжительное время мы преодолели внутреннее пространство бастиона до противоположного отрезка стены, ограниченного оборонительными башнями, расположенными по шести углам правильных форм равностороннего шестигранника крепости.

Комната Родиона оказалась рядом с нашими, просто расположена она чуть подальше, если идти по общему коридору первого яруса в стене, или по этажу. Не знаю я, как правильно назвать этот внутристенный проход.

Посему, мы трое тепло распрощались и разошлись по своим апартаментам, чтобы отдаться власти Морфея и посетить его царство. Много информации мозг получил, а она требует покоя для переваривания и правильного усваивания разумом.

Нет, ну конечно же, я хотел поинтересоваться у друга, почему ему до сих пор не присвоили новое имя, как тут принято среди Магов-Вольников. Однако, усталость, с острой необходимостью поразмыслить над услышанным в Клубе, не позволили мне пролить свет по этой интереснейшей теме.

Открыть дверь сразу мне не удалось, и я наморщил лоб, ломая голову над причиной заминки.

Мне повезло, так как я моментально вспомнил про пассы, которые проделывал руками Митроха, когда творил вязь интересной Руны, Отпирающей Двери.

Неплохо будет код сменить!

Пришла мне такая дельная мыслишка. А-то, наверное, все в бастионе знают об этой магической отмычке. И абсолютно все те, кто хотя бы мало-мальски пользуется магией, и пускай даже на бытовом уровне.

Войдя в свои покои, я сразу встретился взглядами с двумя озадаченными товарищами. Стареньким и новеньким друзьями. С Ефимом и Митрохой, если так-то, совсем просто выражаться.

А таракана я не увидел, даже ментального присутствия Рыжего нету в окружении, что наводит на нехорошие мысли. Про Калигулу, так я вообще молчу, так как его присутствие очень сложно заметить, в принципе.

Молодой и старый товарищ несказанно обрадовались моему возвращению, что отразилось на их физиономиях. Мне даже померещилось, что усы у денщика встопорщились, а их концы приподнялись без дополнительного подкручивания Ефимом.

Митроха же, в отличии от старого солдата, выглядел очень сильно смущённым, а скорее виноватым. Ну, и ещё, каким-то озабоченным, словно его вызвали к доске на уроке и спросили о решении задачки, которую до этого задали на дом, и которую он не решил. Вот, точь-в-точь, сравнение выходит.

— Ну хорошо, — не вытерпел я и выдал эту фразу тоном примирения, относящуюся именно к их странным внешностям.

Я опустился на стул и окинул внимательным взором инспектора свою преобразившуюся комнату. Неплохо, но время для углубленного изучения конкретных деталей в изысканной отделке сейчас не подходящее.

Немного позже, когда разберусь в ситуации, я безусловно проведу подробную инспекцию переделки, а сейчас…

— Я вижу, что тут всеобщее смятение чувств наметилось, но причины этого я не пойму, — продолжил я своё вступление. — Не вижу, пока-что, очевидных предпосылок к… — тут я замешкался в подборе слова, способного чётко и односложно охарактеризовать их состояние. — Может вы сами начнёте жаловаться, или изливать накопленное из своих ранимых душ? — я перестал осматриваться и сосредоточился на них, ожидая ответа. — Ну, молчуны, Ефим, чего тут у вас?

Ефим поднялся с сундука, уже облагороженного покрывалом с симпатичными вышивками на тему военных баталий.

— Дык, барин, Феликс! К-х, кх-м… — начал он отвечать прокашлявшись, в соответствиями с должностью и обязанностями денщика, отвечающего за порядок в моё отсутствие. — Вот! — Ефим решил действовать, а не размениваться на длинные пояснения.

Старый солдат откинул ковёр, который теперь украшал пол моей комнаты и дарил тепло ногам.

— Посмотри-ка вот на это, — добавил Ефим, указав на каменную плиту, стыки вокруг которой отличаются от соседних.

Я присмотрелся к указанному недоразумению. Что могу сказать сразу, не приступая к дотошному изучению? Да вполне очевидное можно констатировать — это не просто плита, а крышка-люк какого-то подземелья.

В поисках маломальского ответа я взглянул на Митроху, как на местного всезнайку, живущего здесь с момента своего рождения.

На мой вопросительный взгляд пацан подёрнул плечами, мол — а я откуда знаю, что это!

— В смысле? — мне пришлось перейти к диалогу. — Митроха, ну ты же говорил, что все подземелья излазил? — посетовал я и нагнулся к плите.

— Этот каземат, комната, то есть, — начал он оправдываться. — Так он это, ну… В общем давно никто не заселялся сюдой-то, — пояснил он. — А у меня не было нужды соваться в эту келью… Ой! — он зажал рот руками, испугавшись, что ляпнул что-то лишнее.

Я тем временем нащупал отверстия в количестве пары штук, расположенных на одной из сторон этого квадрата. Явно тут ручка крепилась или кольцо, для открывания. Тут до меня дошла фраза о келье.

— Какая ещё келья? — я отвлёкся от осмотра и щёлкнул в воздухе пальцами, привлекая внимание Ефима.

Он понял меня и нагнулся.

— Чего-то спонадобилося, баре? — уточнил мой денщик.

— Да, Ефим, дайка что-нибудь эдакое, засунуть в дыры эти, — я указал на отверстия. — Поднять попытаемся крышечку, ибо — гадать можно вечно, а посмотреть быстрее получается, с поиском-то ответов, — пояснил я и перевёл внимание на сконфуженного Митроху. — Так, а что там с кельей-то?

Парень огляделся вокруг, как будто тут ещё кто-нибудь может находиться кроме нас, и приблизился, чтобы продолжить общение на пониженных тонах или шёпотом.

— Келья, — ограничился он одним словом.

— Очень познавательный и содержательный ответ, — приподнял я бровь. — Ну, раз это келья, то мы адепты или отшельники получаемся, как до нашего вторжения в эти апартаменты было! — кивнул я и ощупал люк ещё раз, надеясь найти какой-нибудь знак или надпись. — Ефим, ну что там с отмычками? Тьфу-ты! С ручками?

— Да вот, это пойдёт, — он протянул два стилета с тонкими лезвиями в форме четырёх лучевой звезды, если рассматривать сами клинки в сечении.

— Нормально, — я взял один и вогнал в дырку.

Ефим проделал тоже самое со вторым, и мы напряглись, пытаясь сдвинуть крышку с места. Митроха понял свою задачу сам и принялся помогать, вынув из голенища нормальный такой нож. Парень принялся поддевать лезвием край плиты и работа закипела.

Тужились и пыхтели мы около четверти часа, как минимум и наконец-то…

У-ф-ф-ф-ф… Фш-ш… Ж-ж-ж…

Зашипел воздух, ворвавшийся внутрь подземелья через открывшиеся щели. Крышка поддалась и мы её скинули в сторону.

Митроха возжелал немедленно сунуть внутрь голову, но я его вовремя одёрнул.

— Малой! Куда ты лезешь? — надавил я на него с укором в тоне. — Ты, батенька, словно и не бывал никогда в катакомбах и лабиринтах? А? Митроха! Первое правило диггеров и исследователей пещер всяких, какое?

— Какое? — повторил за мной пацан и опасливо покосился на тёмный зев входа.

— Что за супостаты такие, ДИГГЕРЫ? — присоединился к марафону вопросов денщик.

— Э-ээ… Диггеры? — я задумчиво потеребил подбородок. — Это архи-исследователи, маги бесстрашные, лазающие на корячках по тоннелям забытым, — ляпнул я и убедился, что больше не требуется уточнений.

— А правило? — напомнил о своём интересе Митроха.

— Хе-х! Ах, правило? — я усмехнулся. — Ефим, дай-ка сапожок, — я протянул руку в требовательном жесте.

Старый солдат подал мне требуемую вещь, и я тут же сунул её в люк.

Хлоп! Хлоп! П-ци-и-ньк… Х-р-р…

Что-то хлопнуло брякнулось вниз и хрустнуло с обоих сторон от тёмного входа.

— Вот — результат! Дайте-ка факел, — я попросил у обоих.

Митроха метнулся в общий коридор и вернулся с источником освещений, позаимствованном из держателя.

Я принял его и сунул внутрь тёмного зева. Удостоверился в правильности своих предположений с действиями и знаком пригласил товарищей ознакомиться с результатом примитивной проверки возможных ловушек.

Ефим и Митроха сунули головы и осмотрели места рядом с люком. Денщик пошарил рукой и вытащил трухлявое оружие древности — самострел.

— Эге! Сурьёзная огневая аргументация! — проговорил он, рассматривая кусок деревяшки с гнилыми металлическими элементами. — Рассыпался от старости, а иначе — дуршлаг получился бы из сапожка, — добавил он и надел обувь на место.

— Вот и я к тому же, — проговорил я, сам заглядывая внутрь, для чего сунул в люк голову. — Ого!

Удивлению моему нет предела, так как увиденное плохо в голове помещается, норовя разорвать её эмоциональным всплеском невиданной силы. Сердце неистово застучало, и дух перехватило.

— Что там, Феликс? — прошептал Ефим озабоченно, а Митроха часто захлопал ресницами.

Друзья растерялись, глядя на меня, судорожно шарящего взглядом по своей комнате. Я же озаботился вещами, которые были на сохранении у Братана.

— Ефим, где моя седельная сумка с секретами? — не выдержал я и чуть не сорвался на старом солдате.

— Дык, барин! Мигом я, — спохватился денщик и стремительным шагом прошёл к сундуку.

Откинув с него покрывало и открыв крышку, он пошарил руками внутри и вытащил искомое.

Я уже и сам подошёл к нему и нетерпеливо выхватил сумку, а открыв, я достал свёрток со старинной книгой.

Митроха воспользовался нашими поисками, приведшими к упущению парня из вида, и тоже просуну голову в люк. А вытащив её он сел прямо на пол и застыл в обалдении, глядя в какую-то точку на стене. Ступор паря словил — делов-то!

Присев с ним рядом я осторожно развернул холстину и осмотрел оклад старинной книги, с застёжками из малахита и золота. Ну точно!

— Вензеля совпадают! — проговорил я вслух.

Дело в том, что подземелье странным уж больно является. Зачарованным и необъяснимым наукой. Да и магия не с первого раза справится с характеристикой происходящего там. Ну, вот как прямыми и немудрёными словами объясняется диво дивное, стопроцентно — магическое?

Я только бегло осмотрел открывшийся канал в обе стороны, но и этого хватило, чтобы заметить то важное, что бросилось в глаза и заодно волосы шевелиться заставило.

Стены канала, а это ничто иное, как канал или артерия, зализаны, слившись в монолит. Такое бывает при огромных температурах, если порыться в памяти и представить что-то аналогичное из своих познаний.

Ещё одно, невероятное на мой взгляд, чудо, связано с материалом стен. Это малахит, зеленоватой и редкой расцветки с вкраплением камешков изумрудов. Ну не приходит мне больше никаких драгоценностей рубинового цвета. И это ещё не все чудеса.

Стены имеют внутреннее свечение, как оптоволокно или оптические нити. Я вспомнил пушистые светильники из своего мира. Очень похоже.

Руны, а вернее, вензеля замысловатые на всей поверхности канала напоминают очертания рисунков с оклада книжицы, что я нашёл когда-то в забытой кельи, или в подземной усыпальнице Ставрополя. Это тоже не добавляет ясности, а лишь рождает дополнительные вопросы в растрёпанных мыслях.

И, наконец, этот канал имеет правильный и геометрически ровный круг в сечении. Что тоже не укладывается в моих представлениях о подземных коммуникациях этого мира, параллельного или перпендикулярного.

Я ещё раз заглянул внутрь и высунулся, сев у края люка. Посмотрел на денщика и Митроху, опасающихся проронить хоть слово. Бижутерия от Рюриков молчит, и никаких симптомов привычной мне реакции перстня с цепочкой не происходит, что тоже странно.

— О-го-го… — покачал я головой, пытаясь прийти в себя и сосредоточиться. — И что ты думаешь об этом? — я указал на вход небрежным взмахом руки. — Ты, Ефим, как человек с богатейшим жизненным опытом и познаниями в делах магических? Вот чую я, что ты наверняка что-то, да знаешь! А? — я обратился к старому вояке, вложив в голос огромную надежду на ответ.

Ефим задумался, а я прочёл в его ментальном поле активную работу по поиску информации в потайных уголках памяти.

— Тут вота какая оказия, Феликс, барин, — начал он слегка виновато.

Я и Митроха превратились в слух, рассчитывая услышать хоть что-нибудь, внятно поясняющее это чудное сооружения под крепостной стеной Бастиона. Но вот настрой Ефима не показался мне радостным от озарившего его воспоминания по теме. Я заподозрил информационный пробел. Блин! Жаль, но послушаю, что скажет старый вояка.

— Ну же, Ефим? — я поторопил денщика.

— Дык, чево говорить-то? Слухи одни! — начал он, чем немного обрадовал, ведь слухами земля полнится. — Дано очень, один маг провалился в такое царствие подземное и… — Ефим махнул от досады. — Чего-то тама не срослося у оного. Пепел один остался. Но есть и другая история, — он вновь обнадёжил меня. — Во время первой войны, когда крепостных сооружений от великих кланов и в помине не было, да-аа… — он прервался, напрягая память. — Другая тогда оборона была и более успешная, связанная с силой шести рун, — огорошил он меня.

— Что за руны? — проговорил я сам активно думая над ответом или над вариантами ответов.

— А кто же его знат-то? — прозвучал предсказуемый ответ.

— О-хо-х… Понятно, что ничего не понятно, — я толкнул Митроху. — Дуй к мамке и тащи клубок шерсти, да побольше! — скомандовал я пацану.

Ефим выпучил глаза и отшатнулся от меня, недоумевая.

— Феликс, дык, как же так, барин? — начал он с паникой в голосе и мимике. — Чево я сказывал непонятного-то про пепел?

— Ты голову совал? — парировал я.

— И я, и ты, и Митроха, — ответил он, не меняя изумлённого и боязливого тона.

— Целы? — продолжил я подводить его к своей мысли. — Да целы, Ефим, — выдал я результат снисходительно. — Короче? — я зыркнул на Митроху, ожидавшего перемены моего решения, уже понятного обоим товарищам. — Ты ещё тут?

— Уже бегу! — крикнул он и подскочил с места.

— Стой! — я окрикнул его. — Надеюсь, Митроха, нет нужды напоминать тебе о том, чтоб рот на замке держал?

— Господин Феликс! Ну-у-у… Право же? — он среагировал обидчивым изумлением. — Умолчу я, то матушки и всех-всех! Зуб даю!

Выпалив это, парень пустился бегом к двери, где и исчез в коридоре.

Я завернул книгу обратно в холстину и освободил сумку, в которой и разместил драгоценность старинную. Проверил оба револьвера и замешкался, раздумывая о рунной шпаге.

Нет! Мешать будет. Никто же не знает, в каком состоянии там проходы.

Ефим тоже произвёл скорые сборы, всем своим видом показывая нежелание путешествия по каналам. Однако мой настрой повлиял правильно, а должность денщика не оставила старому солдату шансов избежать составления мне компании в изысканиях. Наверняка сопряжённых со смертельной опасностью.

Он тоже вооружился, прихватив и два карабина, которые повесил себе за спину, расположив фигурой «крест-накрест». Ну ладно, раз ему так спокойнее, пускай берёт.

— Э-ээ… Вот что я мыслю, Феликс, барин. Можа поболе взять боеприпасов-то рунных? — Ефим покосился на коробки, в которых хранятся мои огнестрельные подарки из недалёкого прошлого.

Ничего предосудительного в его желании я не усмотрел. Кто его знает, что там вообще может быть? Вдруг какие-нибудь мумии табунами шастают по закоулкам? Хотя… Если принять во внимание его же, Ефима, рассказец, то там только лишь пепел должен к обувке приставть. Но рисковать в этом случае — плохая идея.

— Бери, Ефим, — кивнул я и навесил патронташ с патронами к карабину.

Остальные боеприпасы для рунных револьверов я разместил в специальных кармашках некоего подобия разгрузки, воссозданной мной по воспоминаниям. Ну небыло у меня иного информационного обеспечения при работе над эскизами, кроме как остатков кусков из боевитых фильмов, застрявших в памяти.

— И вот ещё что, — я вспомнил одну детальку из путешествия по лабиринтам в пригороде Ставрополя. — Возьми те, которые имеют Рунные клейма стихий огня и воздуха, — попросил я Денщика.

Он удивился моему выбору, но исполнил совет. В этот момент примчался Митроха с корзиной в руках.

— Вот! У-ф-ф… — выдохнул он облегчённо. — Принёс! — заявил парень и немного замялся.

— Ну, что там у тебя на языке вертится? — подбодрил я его. — Вижу ведь!

— Так это, ну-у… — начал он смутившись. — Матушке пришлось сказать, что вы, господин Феликс, страх как любите вязать!

На такое заявление мы с Ефимом среагировали одинаково. Я себе представил эту картину во всех красках.

— Отлично! — подвёл я итог не скрывая сарказма. — И это не удивило ни грамма твою маму! Да? Не отвечай!

Я взял несколько клубков и распределил их по своим карманам, дав часть и Ефиму. Вдруг лабиринт, ну или этот канал, простирается на многие расстояния.

Попрыгав на месте, я остался доволен удобством своего обмундирования и расположения вооружения.

— Ну вот и всё! — подвёл я итог и привязал конец шерстяной нити к ножке своей кровати. — За мной!

— А я? — встрепенулся Митроха.

— Ты тут запрись, и никому не открывай, — дал я ему важное указание и спрыгнул в подземелье.

Парень не успел воспротивиться из-за этого.

Я отошёл, мои глаза моментально привыкли к тусклому освещению, исходящему от стенок канала. Сзади приземлился Ефим, но с факелами. Один из которых он уже запалил, а ещё два водрузил за пояс, про запас.

— Ну! — я глянул в одном направлении, перевёл взгляд в другое. — Пошли в эту сторону, разницы никакой, — я бодро озвучил решение и сделал шаг в неизвестность, рассчитывая на невероятные открытия, и желательно без приключений в пути.

— Как скажешь, Феликс! Как скажешь, — Ефим согласился со мной, но без проявления энтузиазма.

Сделав пару шагов по подземелью, я мысленно обратился к Чукче. Однако, усатый никак не проявил себя и опять не появился. Вот жучара!

Что за безобразие в самом-то деле? Никогда не замечал за Рыжим такого неуважения к хозяину с абсолютным игнорированием призыва. Не нравится мне это, ой как не нравится.

Мысли нехорошие начинают в голову лезть, и это помимо обстановочки окружения подземного канала. Ну очень мрачноватой обстановочки в окружении мерцающих стен. Причём, это свечение чем-то напоминает эффект фосфоресцирования.

А ещё, эти зализанные поверхности из малахита то гаснут до полной темноты, оставляя лишь искорки красных рубинов, то пульсируют всполохами внутреннего свечения, очень похожего ритмом на такт биения сердца.

Мне, грешным делом, пришла в голову мысль об артериях. Типа — живой бастион! Б-рр… Ну и бред в голову лезет.

— И, кстати, Ефим? — я обернулся на денщика, решив прояснить у него ситуэйшен со своими магическими оболтусами.

— Слухаю, баре!? — старый солдат моментально отреагировал готовностью к ответам на любые вопросы. — И это, господин Феликс, ну… — он замешкался, явно испытав затруднение в подборе слов к какой-то мысли, созревшей в отношении меня.

— Давай по очереди, — поправил я своего денщика. — Я первый спрашиваю, а там и ты вопрос свой задашь. И вот ещё что, слова не подбирай особо, — внёс я коррективу наше в общение. — Договорились?

— Согласный я, — кивнул Ефим и поправил рунные карабины, висящие за спиной.

Я приготовился к заслушиванию и удовлетворению какого-то его интереса, но…

— Т-сс! — старый солдат неожиданно насторожился и цыкнул, приложив палец к губам.

Денщик начал всматриваться в пространство тоннеля, вертя головой то в одном, то в другом направлении.

Вид у него очень обеспокоенный, а напряжение чувствуется в каждой клетке его организма. Я не представлял даже себе, что Ефим может так вот меняться, становясь сжатой пружиной, если образно выражаться.

— Баре, а ты ничего, эдакого, не заметил? — обеспокоенно задал вопрос Ефим и ещё раз осмотрелся, уделив и мне внимание.

Старый солдат буквально чуть-ли на зуб на попробовал меня в момент ощупывания, и проведения дотошного осмотра.

— Да нет, вроде… — я неуверенно пожал плечами, изобразив удивление и косясь на него. — Ё-моё! — я вдруг понял, что что-то не то с нами происходит в этом подземелье. — Не шевелись, Ефим! — добавил я сдавленным голосом и глянул на нитку в руке.

Ефим тоже уставился на явное недоразумение с нашим шерстяным инструментом, помогающим отыскать обратную дорогу.

— Клубок, ведь он же только-только начался… — пробормотал старый солдат. — Пару шагов всего-навсего и сделали, почитай-что, — уточнил он именно то, что и меня озадачило. — Бесовщина, как есть — бесовщина треклятая!

— Ефим, короче, мы сейчас с тобой стоим на месте, и не шевелимся! Тут что-то присходит с перемещением, — предупредил я обескураженного денщика, и привязал к концу закончившейся нити начало следующего клубка. — Мы попробуем ступить на половину стопы! — выдвинул я первый же вариант решения проблемы. — Может тут один сделанный шаг за сто идёт?! Или за полтинник, как минимум, — добавил я своего видения этой несуразицы.

— Я и сам-то, барин, о том и подумал, — пояснил Ефим, исполняя мои указания.

Сам же я сделал фантастическое предположение, что это древние Магистры и Архимаги из «лохматых» годов противостояния с тёмными, замутили охрененный такой, ускоритель всяких частиц и тел. Прямо — магический адронный коллайдер замастрячили, какой-то! Бредятина сивой кобылы это, конечно же, но вот такая аналогия забрела ко мне в голову.

Мы сделали по паре мелких шажков, однако, ситуация изменилась в подземной артерии, невероятном творении древних магов.

Больше никаких перескоков с нами не случилось, а уже вскоре мы увидели и саму причину этого возврата к привычному режиму передвижения. Когда шаг вперёд — это и есть шаг вперёд.

— Вот она, беда, — Ефим остановился перед обрушенным сводом.

— И это помогло нам, — добавил я.

— Феликс? — мой денщик поднёс факел к каменным породам, перемешанным с землёй. — Вот скажи, нам куда далее? Да и нужно ли нам это? — прозвучало вполне логичное сомнение в целесообразности дальнейшего исследования подземелья. — Можа — ну его! А? — он обернулся ко мне, оторвавшись от первичного осмотра завала.

— Это дело принципиального характера! — разрушил я его мысли об отступлении. — Да и не сможем мы запросто вернуться к месту с люком в мои апартаменты, — добавил я, как-бы промежду-прочим.

Ефим выразил непонимание. Старый солдат не видит проблемы, а я вдруг забеспокоился о её доходчивом объяснении для него. Затруднение моего пояснения вызвано проведением аналогии.

Я-то решил сравнить наше перемещение с ездой на гоночной формуле без тормозной системы. Когда придётся долго мучатся, чтобы остановиться в нужном месте. Однако такое сравнение вызовет у Ефима больше вопросов, чем объяснения трудностей.

Раздумывая над этим, я разглядывал стены рядом с обрушенным сводом, а мой верный денщик стоял молча, не решаясь нарушить тишину. Наверняка, он решил, что я озабочен идеей с возвращением.

— Дык, это, господин Феликс? — вкрадчиво заговорил Ефим, не вытерпев длительного молчания. — В коем разе мы не возвращаемся, тогда кудой идти прикажешь? — он потрогал малахитовую стену. — Не возьму я в толк, что за интерес-то такой у тебя…

— А это просто Ефим, есть масса причин для исследования подземелья, — я присел и присмотрелся к кускам расколотого малахита. — Ну сам посуди о том, как здорово иметь личный подземный ход. Только нужно знать куда он выходит, — принялся я рассуждать. — Если это артерия для перемещения магических сил и энергии?

— Тогда что? — Ефим опять выказал непонимание.

— Неужели не интересно, куда она ведёт? — пояснил я с нотками риторического вопроса. — И для чего этакую штуковину древние маги построили?

— Э-мм, Феликс, позволь подметочку сделать?

— Валяй, друг мой!

— Загвоздочка вырисовывается, сурьёзная, — Ефим обвёл факелом пространство рядом с собой. — А как мы пройдём, дальше-то? — денщик вернулся к своему главному вопросу.

У меня же уже созрело предположение о дальнейших наших действиях, основанное на отдалённых познаниях в строительстве подземных сооружений. Я ведь с телевизором знаком, и «Дискавери» иногда смотрел.

— А тут решение простое должно быть, — приступил я к главному ответу. — Рядом, ну с основной артерией-то, обязательно должен быть ещё один, параллельный проход. Для передвижения лиц, обслуживающих и ремонтирующих этот канал. Да просто для тех, кто его строил в далёкие времена. Строители, должны же были как-то перемещаться при работе по созданию этого подземного сооружения невнятного назначения, пока невнятного, но скоро я разберусь с его предназначением, — закончил я, проговорив всё скороговоркой.

— Ну, коли так… — Ефим развёл руками. — Тогда давай, пошукаем второй проходец-то, — нехотя согласился старый солдат, но не разделяя моего энтузиазма в полную меру.

— Давно бы так, — подвёл я итог диспута.

Ефим понял, что сопротивляться моему желанию нет смысла и присоединился к активному поиску альтернативного прохода в неизвестном подземном сооружении.

Денщик занялся проверкой тяги, прикладывая факел к разным подозрительным местам. В принципе, всё правильно он делает. И это обязательно принесёт результат!

Только я подумал над этим методом поиска проходов, как пламя факела сильно дёрнулось в сторону, показав нам наличие сквозняка. Мой перстень тоже среагировал, ужалив меня в палец горячим уколом. А до этого артефакты Рюриков молчали, словно сговорились с тоннелем и издевались над моей ранимой натурой диггера.

Я присмотрелся к подозрительному месту, вызвавшему хоть какую-то реакцию у моей магической бижутерии, и сразу просёк причину. Именно тут фрагменты обрушения открыли косяк каменной двери.

Не раздумывая и не испытывая сомнений, я откинул булыжник и сунул руку в отверстие. Там мой перстень нагрелся и сам притянулся к какому-то месту у самой дыры, на стенке.

Щёлк! Хрусь…

За зализанной стеной малахита хрястнули невидимые задвижки, неиспользуемые неизвестное количество времени. Малахит пошёл трещинами и…

…Через секунды четыре часть стены пошла внутрь и ушла в бок, открыв совершенно иной проход. Причём, с совершенно нормальными стенами из тёсаного камня и вполне естественным сводом, соответствующим возрасту постройки.

— Ну вот! — я подал довольную реплику и хлопнул Ефима по плечу. — А теперь, друг мой, мы пойдём по параллельному ходу, как я и говорил, — добавил я бодро и вошёл в открывшуюся дверь.

Оценка пространства второстепенного тоннеля ничего не принесла, кроме обилия паутины и камней на полу. Они выпали из свода, когда произошло разрушение этого участка основного канала конструкции древних магов.

Благо, что сам проход чудом не разрушился и мы продолжили путь.

Шли молча до того места, где от прохода шло ответвление в сторону, выходящую за наружные границы бастиона. Если включить воображение и поверить организму в приблизительной ориентации, то так получается, по ощущениям.

Основной канал тоже поворачивает туда же, посему второстепенный ход имеет каменную лесенку, ведущую вверх, и далее, коридор подземелья идет сверху, прямо над основным каналом.

— Э-мм… Феликс, — Ефим замешкался и осветил коридор впереди. — Мы сейчас это — покинем, границы-то бастиона, — сделал он правильное суждение.

— Ну, Ефим, — я постарался ответить бодро. — Мы же с тобой в неведомых катакомбах, — я демонстративно потрогал старые камни. — А раз так, то нечисть тёмная тоже о нём не знает, — выдал я и зашагал прямо, в единственном направлении.

— Погодь, баре, — старый солдат окликнул меня и протянул второй факел, который запалил от своего. — Тут стенки не светятся, — подметил он.

— Спасибо, — я кивнул, принял источник огня и мы зашагали далее.

Около часа ходьбы завершились каменной кладкой, в которую мы просто упёрлись.

Но тут она неуместна. Сделана стенка сравнительно позднее, чем само сооружение. Свежее она, что видно невооружённым взглядом.

— Э-эх-х, — я вздохнул, озадачившись. — А вот теперь — действительно проблема!

— Я бы так не сказал, — удивил меня Ефим, заставив обернуться и глянуть на солдата пристальнее. — Всмыс… — я не завершил своё восклицание по вполне объективной причине.

Ефим спокойно зарядил свой карабин рунным зарядом, который он держал отдельно от всех остальных боеприпасов.

— Посторинись-ка, барин! — попросил он и навёл дуло на стенку. — Феликс, ты вот что, ухи прикрой, — проинструктировал денщик напоследок и прищурил глаз, наводя оружие в какое-то, одному ему понятное, место.

Я безоговорочно послушался и выполнил указание.

Правда, я ещё и зажмурился, а подумав ещё мгновение, то пригнулся и сел к стенке задом. Кто его знает, что там в карабине заряжено! Сейчас как шарахнет и покрошенные разрывом камни шрапнелью вернуться к нам, нанося страшные раны.

Ша-а-рах! Выстрел эхом пронёсся по подземелью.

Я обернулся и констатировал покрошенную стенку.

— Маленькая княгиня подарочек сделала, хорошие патроны рунические подарила, — пояснил Ефим. — Говорила, что из редких артефактов сделаны, что-то от демонов Стихии Земли, — внёс он важное дополнение.

— Очень полезная вещь! — пробубнил я, отряхивая каменную пыль с накидки. — Ну, ты давай, ещё такой патрончик заряди, — попросил я, а сам перешагнул через остатки стенки. — Стой! — я поднял руку.

— Ась? — встрепенулся Ефим, среагировав на мой испуг, прозвучавший в последнем слове.

— Мы влипли! — я указал на человеческие мумии, сидящие и стоящие вдоль стен прохода.

— От же! — Ефим навёл карабин в их сторону.

— Погоди, — я присмотрелся к фигурам в лохмотьях истлевшей одежды. — Они не шевелятся. Это рабочие, которых замуровали, — высказал я предположение и пошёл вперёд, стараясь не задеть это напоминание о методах сохранения секретности в древности.

— От же! И-то — твоя правда, — спокойно согласился Ефим. — Так раньше делали, когда прятали что-то, — он подтвердил мою мысль, высказавшись относительно замурованных.

Этот участок мы быстро прошли, а в его завершении обнаружили аналогичную кладку. С ней мы тоже разобрались при помощи подарка Элеоноры Врангель.

Далее мы оказались в сводчатом зале с выходом вверх. Естественно, что с закрытым тяжёлой кованной дверью. Но отмычка у нас есть, так как перстень мой чётко среагировал горячим уколом. Помимо Перстня я вспомнил о Рунической отмычке. Наверняка она тоже откроет эту преграду.

Однако, я повременил с немедленным открытием двери. Что-то мне не понравилось в окружении, а что именно? Непонятно!

Я ещё раз осмотрел зал с несколькими нишами и тёмным зевом подземного коридора, из которого мы вышли с Ефимом.

Так вот оно что! Тут был кто-то и сравнительно недавно. В нишах припасы находятся. Кувшины, мешки и всякие ёмкости из глины. Несколько окороков висят… Понятно! Но где это мы, географически?

Цепочка Рюриков нагрелась, потом ужалила мою грудь нестерпимым холодом и вновь нагрелась. Что-то подобное с ней происходило в то самое время, когда нас Демон-Гарпия атаковал на полустанке, в доме стрелочника.

Я немедленно наложил на Ефима свой защитный полог, проделав построение привычных символов, загнанных в правильный пятиугольник. С шестиугольным построением я решил повременить, так как не уверен в правильности выбора шестого рунического символа стихий.

Ефим почувствовал это и его знак Денщика, мигнул красным всполохом.

— Приготовься, — коротко скомандовал я. — Там требуется наша немедленная помощь!

Не мешкая более, я связал руну, подсмотренную у Митрохи и открыл дверь. Тут коридор имеет лестницу ведущую вверх.

Взяв в руки револьверы, я снарядил их двумя видами рунических боеприпасов. Распределил заряды стихий огня и воздуха по каморам, и взведя курки начал осторожно подниматься. Ефим же избрал карабин, но и револьверы проверил на предмет зарядов.

Так мы и преодолели несколько лестничных пролётов, пока до нас не донеслась канонада боя. Выстрелы и рёв демонических гадов слились в непрекращающуюся какофонию без пауз.

Кто-то стонал, кто-то истошно орал и призывал кого-то к решительным действиям.

Я выглянул из-за узла и скоренько осмотрел вход в комнату, где люди держат оборону. Вот зараза! Такого я ещё не видел из сущностей потусторонних. И самое удивительное открытие — дар «Чтение создателя» заработал в иной ипостаси, принося результаты, ошеломляющие моё сознание!

Что я вижу с его помощью? Да это же…

Очертания чего-то ужасного, бестелесного, виденного мной в одних мутных контурах. Это что за исчадия? В них стреляют? Нет не в них! Пятеро человек отстреливаются, паля мимо них в разные стороны, встав в плотную группу спинами друг к другу. Да они не видят их!

— Ефим? — я ткнул денщика.

Он тряхнул головой, не сводя с призраков взгляда.

— Ага, раз видишь, то стреляй! — подал я команду поняв, что мой дар и на денщика распространяется в данную ситуацию и он видит эту заразу.

Раздался вопль отчаяния из комнаты. Полетели окровавленные ошмётки в разные стороны, а я выругал себя за заминку. Исчадие переместилось к группе людей и ударом когтистой лапы выпотрошило сразу двоих.

Твою мать! Вот я сука медлительная!

Прицелившись в голову исчадия, я выстрелил огненным боеприпасом!

Ба-х-х! Ба-х-х! Ба-х-х!

И дальше, на всё я смотрю, как в замедленном воспроизведении…

Рунный боеприпас вытянулся в огненное копьё, сразу как покинул канал ствола. Его наконечник вонзился в затылок мерцающего очертания призрачного демона. Исчадие изменилось и его невидимость исчезла. Обороняющиеся дали в него несколько слаженных залпов, заставив совсем замедлить атаку, а мои оставшиеся три выстрела размозжили его голову окончательно, и исчадие застыло, как статуя.

Ефим выдал порцию прямо в тушу второго. Подарок Элеоноры разорвал демона надвое, но свершилось странное!

Обе его части вытянулись и заимели именно те части, которых лишись. Это что за херь? Какого лешего — это гидра? Руки мои задрожали, я встал на колено, откинул барабан и вытряхнув гильзы я начал снаряжать опустевшие каморы револьвера огненными боеприпасами.

— Вы там! А-а-а! Помогите же! — раздался крик полный отчаяния.

Ба-бах!

— Вот так! — заорал тот же голос. — Вторую часть бейте! У нас всё рунное кончилось, а эти пули им бестолку! От же…

Ба-бах!

Я подобрался и взяв себя в руки выполнил перезарядку. Поднял голову и моментально пригнул её, уворачиваясь от когтистой лапы. Тут же раздался выстрел и на меня посыпалась слизь с останками демонической Гидры! Я приставил дуло к фигуре и выстрелил несколько раз, прежде чем попасть исчадию в голову.

И тут всё стихло… Вот же мать её так!

— Ефим? — я завертел головой, так как видел смену позиции старым солдатом.

— Кто вы такие? — раздался вопрос из комнаты.

— Ефим? Ты голос подашь или нет? — я проигнорировал обращение, испытав приступ беспокойства за нового боевого товарища и друга.

— Отвечать! — рявкнул тот же голос.

— Да, пошёл ты! — отмахнулся я и получил удар прикладом в затылок…

Охренительное спасибо! Очухаюсь — прибью гада без вызова на поединок! А нахрена я так рано полог снял? Да я его на себя и не ставил! От же зараза! Хер теперь, я буду кому помогать!

Мне несказанно повезло с дарами от призрачной фурии, когда она наделила меня защитными возможностями, срабатывающими по умолчанию. Отличная базовая комплектация тела получилась. Да и артефакты Рюриков не подвели, и тоже сработали. Так что…

Так что, сокрушительный удар прикладом по затылку не нанёс мне фатального урона, хотя и должен был бы.

Так… По-ерундовскому я огрёб-то, по-обидному. Да, к тому же, ещё и за благое дело. Ну вырубили меня на время, да и всё, собственно.

А-н нет, стоп, — ещё и шишак будет неслабый, что естественно при данных обстоятельствах, как и при характере полученного ранения. Ладно, в ситуации и причинах его получения мне ещё предстоит разбираться, а пока я прислушиваюсь к своим ощущениям. Да и к окружению проявляю внимание, как могу, естественно.

Голова гудит… Похрустывает снег под полозьями саней и под ногами идущих рядом людей. Я укрыт чем-то тёплым, нос щиплет мороз, а на голове у меня… На голове у меня лёд! Холодно.

Неожиданная мысль привела меня к состоянию испуга. Где моя сумка с драгоценной брошюрой? Ну той самой, которая со строптивым характером и кусается жаром, а иногда и бьётся разрядами магии.

Пошарил вокруг себя и нащупал искомое. Обрадовался и попытался привстать на локтях…

Ага — вот прям сейчас у меня и вышло воплотить в жизнь этот подвиг, если рассматривать попытку с точки зрения раненого на голову. Или по оной.

На мои неудачные потуги никто не обратил внимания, так как заняты спутники разговорами…

— И с какого такого демона усохшего, ты Мозг, оглоушил этого парня? — проговорил один из беседующих недовольным голосом Черепа.

Интересно, а кто такой этот Мозг?

— Я понимаю, что в суматохе боя с Гидрами из потустороннего, ты и впрямь не заметил его погон… — продолжил Колчак выливать накопленное.

— М-мм… Череп, а что бы ты сделал на моём месте? — огрызнулся собеседник.

Голос злой и резкий, что нарисовало в моей голове облик Боевого Мага, со скверным характером и обвешенного головами безобидных беленьких голубей. На манер ожерелья. Голубей и голубок, которым он эти головы отворачивает во время отдыха, разгружаясь эмоционально. Ну или котятам, в крайнем случае, если никаких птичек нету рядом, что тождественно в моём предварительном представлении о его характере.

— А узнать, кто да что? — парировал Александр.

— А на что нам, позволь уточнить, нужны кристаллы опознавания? — вновь нашёлся с взаимным наездом Мозг. — Уж не для отличия ли своих от чужих? А, Череп? — привёл он аргумент в пользу своих действий. — Ты же знаешь, что приверженцы Тёмных идут на любые хитрости, чтобы достать нашего брата, — продолжил он. — Что им стоит подойти к нам за спины и убить, пользуясь вариантом с подмогой? А? Вот и я тебе про это втолковываю! — заявил он тоном учителя. — А погоны с накидками? Так ты и сам прекрасно осведомлён в том, что у них те же самые элементы в одежде и регалиях, как и у нас… Да и вышли эти двое из подвала, — добавил Мозг весомой аргументации, словно мы с Ефимом из ада вылезли, а не по лестнице поднялись.

Разговор напоминает переливание из пустого в порожнее. Так что, суть его мне понятна, более-менее. Тут я вдруг забеспокоился о Ефиме и открыл глаза.

Солнечный день превратил окружение в искрящееся белое море снега, что заставило меня прищуриться.

Испытывая дискомфорт, я всё же огляделся и увидел своего денщика, как и всех остальных действующих лиц разговора. А именно, других Магов, идущих рядом с моей санной телегой и опустивших головы. Или как тут эта простецкая штука с полозьями называется… Воз? Да не важно.

На руках у них несколько носилок с телами, полностью накрытыми, с головой. Что-то мне прокричало о трупах, коих несут в бастион.

Кстати, а вот и он. Ворота крепости гостеприимно открыты, и понурившиеся встречающие стоят с опущенными лицами. Настроение всеобщего траура достало и мою душу, погрузив сознание в уныние.

Так себе начало службы получается.

Нестер Петрович Разумовский, комендант бастиона, тоже тут. Стоит, как мрачное изваяние. Однако, что-то не то в его настроении, какая-то игра на публику пробивается. Он что, не искренен в своих чувствах о потерях среди солдатиков и Магов? Или он только к погибшим магам ничего не испытывает, в смысле горестного? Ненавидит нашего брата? От же — жучара лицемерная! И спасибо фурии за способность к ментальному чтению окружения.

— Потери? — коротко бросил Разумовский.

— Двое армейских и один из наших, — отмахнулся Мозг.

Ага, значит именно он старший у Вольнонаёмных Магов. А Череп, его зам, получается. Ну вот и всё встало на свои места.

— А эти двое? — это про нас с Ефимом речь зашла. — Как там оказались?

— Это не ваша забота! — рявкнул Мозг. — Мы огонь тревоги сразу запалили на башне, а ваши часовые на стенах никак не отреагировали на зов!

— Ночью выходы за стены требуют дополнительной подготовки! — парировал комендант.

— А вот Вольникам доложить вы не удосужились? Отговорками занимаетесь, господин Капитан! — Мозг надавил на оппонента своей интонацией с гневными нотками. — Мне надоел пустой разговор, — он опять рявкнул. — Готовьте погребальный костёр, — добавил он. — Череп, займись ранеными, хотя твой знакомец уже и очухался, как я посмотрю.

Мы проехали под сводом арки ворот и остановились там же, где и накануне, когда мы только прибыли в бастион. Родион и Пётр моментально подбежали ко мне.

— Феликс? Он в норме? — прозвучали вполне ожидаемые вопросы к Черепу.

— Вполне, — кивнул Колчак. — Небольшой ушиб на затылке, — добавил поручик уже склонившимся надо мной товарищам. — Хотя, — он задумчиво поправил свой меховой капюшон. — Мне, как и всем, вначале казалось, что ранение страшнее. Но ведь это сам Феликс, — он ухмыльнулся. — Удивляться ничему не стоит!

— А ну, ребятки, пособите маленько, — озаботился Ефим. — Давайте-ка горемыку в свои апартаменты доставим.

Я хотел подать реплику, но увидел Черепа. Александр подал мне недвусмысленный знак пока-что помалкивать. Он качнул головой и прикрыл глаза, мол — создай из себя олицетворение недовольства и нежелания общаться с комендантом. Почему? Что за тёрки у них?

— Артефактов много добыли? — раздался вопрос от Нестера.

— Сколь забрали — все наши, — отмахнулся Мозг.

— Не забудьте сдать в гарнизонную приёмку, — добавил капитан, и развернулся к солдатам, сноровисто готовящим погребальный костёр.

Эта коротенькая перепалка отчасти подсказала мне о вероятной причине разногласий между армейскими и вольнонаёмными. Неужели всё дело в доходе? Или есть ещё что-то?

Пока я пытался собрать воедино разрозненную информацию, поступившую урывками из реплик общения, меня занесли в коридор, ведущий к моим законным владениям. Посему я отложил размышления и…

— Вот те на! — обалдело пробормотал Пётр, уставившись через порог за дверь.

— Это же… М-да уж! — почесал затылок Родион, скопировав изумлённое состояние Романова. — Ну-у… — протянул Кутузов. — Феликс у нас в своём репертуаре! — подытожил он для молодого князя.

— Чево застыли-то? — прервал их Ефим. — Заносите болезного, иль в коридоре останемся?

Мне надоело изображать тяжелораненого, если честно. Меня положили на кровать, а я с неё тут же поднялся и наконец осмотрелся. Ну да! Есть отчего ахнуть.

Изысканная мебель прекрасно сочетается с сундуком, который мои божественные подчинённые решили оставить. От каменных стен ничего не осталось, так как их скрыла обшивка из деревянных реек и шёлка, шедшего до потолка начиная от середины стен.

Далее, я оценил отдельный элемент интерьера из чёрного дерева, отделанного витиеватой резьбой. Эдакое персональное местечко для удобного расположения при работе с бумагами. Секретер или конторка? Да кто его знает как правильно это изделие называется!

Обязательный уголок отдыха с диванчиком на три места и два резных кресла около круглого столика, дополненного лампой с абажуром и набором посуды. Графин и шесть бокальчиков из серебристого металла заняли место в его центре.

Потом, мой взгляд переместился на ещё одну дверь, отличающуюся фактурой от входной. Она сделана из матового стекла, берущего начало почти-что от самого пола, где ковёр упирается в невысокий порожек. Я решительно пошёл туда, ожидая увидеть самое главное для любого человека. САНУЗЕЛ!

Да! Это оказался именно он, но только дополненный. Умывальник и отхожее место изолированы от ещё одной комнатки, точнее предбанника со столиком и диванчиком, рассчитанным на три персоны. Это — МИНИ-САУНА! Обалдеть!

Трое моих друзей замерли, и уставились на всё затаив дыхание.

— Может чайку и попаримся? — я моментально созрел до желания искупаться. — А-то, я тут вот, — я растопырил руки и продемонстрировал себя. — Весь в фигне скользкой и мерзко воняющей, — пояснил я, морщась от запаха внутренностей и крови демонов. — Мне баня необходима, и она есть! Кто со мной?

— Я только — за! — среагировал Родион, уже начавший привыкать к моим заворотам.

— Э-э-э… Феликс. А можно? — замешкался Пётр.

— Нужно! — я втолкнул его внутрь. — С дороги ещё не парились! Да и непонятно пока, есть тут баня, или нету такого нужного счастья, — добавил я скидывая с себя одежду. — Ефим? — я обернулся на денщика. — Отдыхай! — проявил я заботу, сам отмечая старого солдата, что уже развалился на сундуке.

— Мягкий он какой-то, — задумчиво проговорил Ефим, оценивая новую обивку крышки. — Непривычно…

— Ты справишься! — оборвал я его и притворил входную дверь санузла. — Всё ребята! Давайте-ка попаримся, пока меня Мозг с Черепом на разборки не позвали в клуб, ну или где тут проводятся такого рода совещания…

— А это что? — промямлил Пётр, рассматривая унитаз.

— Это важно! — отмахнулся я.

— Да-а-а? — он недоверчиво присмотрелся ко всем благам современной цивилизации.

— Да, Петя — да, — кивнул я, оборачиваясь в простынь. — Позже, тебе Родион всё покажет, как чаю перепьёшь! — заинтриговал я парня, а Кутузов заулыбался, предвкушая ту самую реакцию, через которую и сам прошёл.

Пару подходов мы сделали, соблюдая молчание и просто наслаждаясь приятным парком.

— Так вот, Феликс. Э-м-м… М-да, а как же ты оказался за стенами Бастиона? — Кутузов не вытерпел первым и задал важный для всех вольнонаёмных магов вопрос.

Мне ещё предстоит на него отвечать, а я легенду этого ответа пока не проработал, посему я решил переиграть направление затеянного разговора.

Я не спеша разлил в чашки чай и придвинул каждому, сохраняя выражение философского сосредоточения. Затем, я намазал кусок сдобы маслом и икру в розетке не забыл. Откусил, так как желудок уже подвывать начал и тщательно прожевал вкуснятину. Пришла в голову тоскливая мысль, что скоро всё это счастье с запасами закончится. Жаль…

— Погоди Родион, а как Череп в башне той оказался, если армейские прошляпили призыв на помощь? — я задал беспокоящий меня вопрос, заодно и меняя тему. — Или проигнорировали, что тоже возможно, — добавил я серьёзнее.

Кутузов откусил кусок своего бутера и как-то печально на меня взглянул.

— О-хо-хо, Феликс-Феликс, — покачал головой друг. — Тут каждый на себя одеяло тянет, армейские пытаются давить на Магов, так как скупкой заведуют.

— Ну-у — это понятно, — я изобразил понимание. — Предсказуемо…

— А тебе не интересно, как я тут оказался? — Кутузов резко изменился в лице, став вылитым интриганом.

Такая резкая смена в беседе меня озадачила, так как на мой взгляд я задал важный вопрос. Но вот Родион так не счёл, заговорив о своём, о более важном.

— Хотел спросить, но времени не было, — я быстро исправился, отложил перекус и сосредоточил на парне участливый взгляд. — Действительно, Родион, с твоим-то дедом…

— Да, понимаешь, мой дед со связями тут не причём, — он отчаянно отмахнулся, словно прогнал что-то мерзкое от себя. — Да и неподобающе это — отнекиваться от распределения в моём статусе, — прозвучал весомый аргумент от благородного аристократа.

— Согласен, — я поспешил обозначить свою позицию подтверждением согласия с ним. — Так расскажи.

Пётр проявил интерес и тоже сосредоточился, хотя предыдущая тема ему показалась интересней, что он не смог от нас скрыть. Но перебивать нас он не решился.

— Я коротенько проясню пару моментиков, которые дошли до меня на уровне слухов, кстати, и тебя касающиеся, — заинтриговал меня началом Кутузов и опёрся локтями на столешницу. — Э-ээ… С чего же начать?

— Давай, начинай с простого! — подбодрил я товарища, задумавшегося над продолжением.

— Фу-х-х! Ну, коли и ты тут, то нет смысла таить что-то, — продолжил Родион, обескуражив своим настроением. — Дошло до меня, что кое-какая знатная личность, да из самого штаба, посодействовала распределению некоего мага, показавшимся выскочкой и чрезмерной удачливостью. Вот только беда-то какая? — он развёл руки. — Из нашего призыва только мы двое и попали под описание подвигов. Меня выбрали первого, а потом спохватились и целую битву устроили, а итог? Итог то что мы оба тут, — он ухмыльнулся и поискал на полке что-то.

— Ищешь чего-нибудь? — проявил я участие.

— Да нет, просто выпить хотел, но… — тут глаза его округлились, а взгляд устремился к обмундированию.

Я инстинктивно глянул в том же направлении и увидел мерцание его персонального знака Магической Принадлежности. Он начал мерцать! Родион подскочил и бросился к одежде, словно его оса в задницу укусила. И не единожды.

— А ты чего сидишь? — заорал он на Петра. — Наш черёд заступать на пост, что в Одинокой Башне! Забыл? Бе-е-го-о-м! — прокричал он пояснение, чем заставил и Романова встрепенуться.

Они спешно начали одеваться, и не с первого раза попадать в штанины и рукава.

— Всё Феликс! Пора нам! — крикнул выбегая Родион. — Вернусь договорим!

И они оба исчезли, оставив меня с ворохом вопросов и таким же количеством предполагаемых ответов.

Аперкилд? Нет! Ему достаточно самого факта моего отсутствия в Ставрополе. А вот Потёмкина — эта дамочка злопамятством не обделённая ни грамма. Запросто могла посодействовать в качественном распределении меня. Ну а Кутузов попал первым под описание, как самый очевидный вариант.

— Фу-у-ух! Хозяина! — на стол рухнул Чукча, весь перемазанный чем попало и неаппетитно пахнущий. — Моя… Ф-ть… Моя… Ф-ть… — он хлюпнул носом и обнял носик заварника, словно это его мать родная.

Я удивился и вытянул лицо, разглядывая возмутителя своих мыслей.

— Не понял? Это ещё что за явление? — пробормотал я вполне логичную фразу.

— Это я… Это я, хозяина… Ф-фь… Чукча, — он всхлипнул, поняв мой вопросительный возглас буквально, а не риторической направленности. — Моя понимает хозяину, что узнать трудно мою, аднака такую, — он вцепился в кусок хлеба и отгрыз от него крошку.

Я вообще ничего не понимаю, и смотрю на усатого, словно на вернувшегося из голодного края.

— Чукча, а ну-ка успокаивайся и рассказывай! — строго попросил я фамильяра. — Только не подробно, а кратко! — пришлось уточнить, зная его склонность к затянувшимся повествованиям. — Ну! Да хватит тебе жевать-то!

Чукча промокнул горючие слёзы, сел прямо на краешек розетки с икрой и начал теребить лапками свой грязный и рваный шарфик. Усы узурпатора подрагивают, а в глазах возникли признаки радости. Да что с ним, такое-то стряслось?

— Хозяина! Наша чуть не пропала! Аднака! Наша совсем попрощалася с жизнью, да и с хозяной! Ф-ть!

— Стоп! — я остановил поток причитаний мелкого. — Чукча, вдохни и начинай излагать, только внятно!

Рыжий вздохнул и кивнул, готовясь к повествованию своих злоключений. Магический залётчик вскарабкался на краешек чашки Родиона и отхлебнув занял место на ручке.

— Строили мы строили хозяине помещение, значится, — начал он едва сдерживаясь. — И почти всё построили, когда подоспела задачка сложнейшая, аднака, инжин… Ф-ть… Ин-жи-не-рварская! — и тут он опять уткнулся в свой лоскут, повязанный на шее.

— Чукча? — я проявил нетерпение.

— Начала наша с Калигулай, который счас ушёл заниматься мегитацией, апосля страшного, — продолжил Рыжий уняв дрожь в усах и тельце. — Начала наша делать канализацию и провалилася… Ф-фь… — И как провалилася наша в западню! А-а-а-а-а… А тама… тама всё сплошь из малахиту одинк… Одинаковского сотворено и как начало нас крутить и…

— Всё, я понял! — я поднял ладонь. — Вы в древний канал провалились, как и я ночью. Но только почему, ответь мне, — я добился от него концентрации и внимания к себе. — Почему вы, магические до мозга костей, не выбрались сразу из этой западни, раз начали перемещаться неестественно? А?

— Ф-ть… Наша старалася, а пока разбиралися мазали всё время и не возвращалися, аднака, — выдал он и чуть не обиделся. — Вот только потома, когда калигула разломал стену, мы начали приближаться к покоям хозяина! — пояснил он.

Вдруг Фамильяр встрепенулся и исчез, дав мне понять о госте или гостях, не посвящённых в его тайну.

Я обернулся на дверь, и она тут же открылась.

— Господин Феликс… — Медведица остановилась с округлившимися глазами.

— Да-да, слушаю? — среагировал я, укутываясь в простынь.

— А-а-а? — она указала на дверь, за матовым стеклом которой угадывались полки парилки.

— Банька, — ответил я не дожидаясь конкретного вопроса от леди. — Медведица, стряслось что-то?

— Э-м-м… Да, Феликс, — она отмерла от ступора, но продолжила смотреть на чудо. — Тебя требуют в Клубе для разговора, — довела она причину вторжения. — Я стучала, но… Ты наверное не слышал, вот я и… — она провела около себя руками, типа, вот я и вошла без приглашения.

Вот и ещё один из аргументов в пользу необходимости смены кода доступа, рунного.

— Хорошо, я сейчас буду, — проговорил я и встал, глядя ей в глаза и переводя взгляд на свою простынь. — Можно, я приведу себя в порядок?

— Да-да, — она среагировала и вышла, окинув убранство предбанника завистливым взглядом.

Я быстро собрался, причём обнаружил, что вещи уже сухие и чистые. Интересно, кто и когда безобразие с ними исправил?

— Это моя! Аднака! Моя такая радостная, что снова видит Хозяину!

— Т-с-с! Тихо ты! — пресёк я своего фамильяра. — Больше не лазайте по незнакомым коммуникациям! Разгильдяи! Я скоро! — добавил я и вышел из мини-сауны к ожидавшей меня Медведице.

Интересно мне знать, а вот почему это Ефим не открыл дверь Медведице?

А его тут нет! Куда и когда он ушёл? Хотя, у него, как у моего денщика, наверняка образовалась целая куча неотложных дел. Так что, не́чего особо-то и удивляться.

Я ещё раз и довольно бегло осмотрел изменившийся интерьер кельи, как её назвали недавно в разговоре, и всё показалось мне вполне ожидаемым. Даже люстра сделана с заявкой на ультрасовременность, это когда есть возможность направить свет в определённые места помещения.

Однако, я всё-таки увидел то, что вызвало у меня неподдельное удивление. И касается оно, это удивление, моего подарочного образа Богини с вечными прозрачными лавками и качелями, выструганного местными аристократами из дорожной шпалы.

Ну, того самого образа, исполненного и презентованного мне в знак уважения и благодарности, за помощь в ускорении процесса выздоровления после боевых ран.

И кто теперь будет подношения выкладывать у её подножия, которые так полюбил таракашка? Может, Ефима озаботить? А что, вполне сойдёт, как вариант!

А ещё, если точнее выражаться, то меня заинтересовал не сам титястый идол, а эффектное оформление его нового места, ну, или окружение рядом с постаментом.

К слову, оформлена полочка очень изысканно и торжественно. Нет, те так! Скорее, она исполнена с заявкой на мистику. Ну, это и понятно, раз Чукча выступил руководителем проекта.

И, вообще, как они с Калигулой умудрились забабахать нимб над головой статуэтки? Вопрос ещё тот! И обе маски воинственного и безликого Японского божества Каонаси приспособили по обе стороны. Откуда они тут? Вроде, не брал, хотя… Мог и взять!

Интересный жертвенник получился, харизматичный такой, и требующий проявления почтения и уважения от созерцателей, в число которых попала и Медведица, как раз и рассматривающая полочку, ожидая меня.

— Интересное божество, — подметила Медведица, неотрывно разглядывая статуэтку. — А лица с демонов переняли? Наверное, с этих, с самых кровожадных тварей, со Снеговиков? — девушка решилась на уточнение, хмуро покосившись на безликие маски.

— Почти, — я не решился вдаваться в долгие дебаты по этой теме. — Итак, Медведица, я готов! — заявил я решительно, заодно прерывая её ознакомительный осмотр с оценкой моего жилища.

— Ага, идём, Феликс! А то, заждались нас уже, — басовито согласилась посыльная и сделала шаг по направлению к порогу. — Знатная берлога! — добавила она с ноткой зависти. — Банька личная имеется, — она акцентировалась на пункте, очень важном для любой девушки.

Я отчётливо уловил зависть в её настроении, когда визитёрша ещё раз обернулась на двери заинтересовавшего её помещения в моей келье.

— А ты заходи, да и купайся, — сделал я ей предложение, как бы невзначай.

Медведица удивилась и глянула на меня со всей серьёзностью, что и меня заставило перемениться в лице.

— Не поняла я что-то тебя, Феликс? — выразила она удивление моей прямолинейности. — Это намёк? — уточнила она, а я осознал, что ход её мыслей свернул не в ту сторону.

— Да не-е, — отмахнулся я, искренне показывая непринятие её поспешных выводов относительно себя. — Ты неправильно всё поняла, Медведица! Я помолвлен, если так-то, — пришлось более чётко обозначить свой статус.

— Тогда, э-ээ, а что же ты зашифровал в таком смелом предложении девушке? — собеседница нахмурилась и встала в дверях, сверля меня взглядом.

— Обычный дружеский шаг, — я выразил непринуждённость и подошёл ближе. — Баня в бастионе есть, но как часто она топится? — проговорил я риторически. — По выходным? А моя вот — всегда готова! Так что, ты заходи. Я не имею привычки подсматривать, — добавил я и первым переступил порог, с трудом протиснувшись между ней и дверным косяком.

— Хе-х! Представляю реакцию отдельных господ нашего слаженного коллектива Вольнонаёмных, — прозвучало опасение, наполненное нескрываемым скепсисом. — Но я подумаю над этим, — завершила она и закрыла дверь в мои апартаменты.

Мы миновали коридор и вышли на улицу, где уже догорал погребальный костёр. Первый раз я почувствовал, как неприятно пахнет горелая человечина.

Осмотрев обширную территорию внутри крепостных стен, я остановил внимание на махонькой детальке. А дело в чём? Да со вчерашнего вечера в строительных причиндалах, типа всяческих лесов с лесенками, я вижу массу поломанных деревяшек.

На мой вопросительный взгляд среагировала моя спутница, здоровая воительница и Вольный Маг. Медведица ухмыльнулась и только было открыла рот для произношения чего-нибудь содержательного по теме, как нас нагнал Митроха.

Я помню, что пацан оставался один в моей комнате, а по возвращению его там не обнаружилось. Ну, это могут быть и последствия стройки. Его, скорее всего, просто выгнали мои мифические личности, Чукча с Калигулой, чтобы ничто не мешало воплощать грандиозные планы Усатого.

Парень запыхался и встал перед нами, согнувшись в поясе и упёршись в колени ладонями.

— Фу-у-ух! — пацан шумно выдохнул. — Если бы не твой боевой конь, то…

— Митроха! — рявкнула Медведица так, что парень выпрямился в струнку. — Потом расскажешь, как мы узнали о грозящей беде, — прозвучала интрига из её уст, связанная с моим Братаном, не иначе.

— И что там с моим боевым скакуном? — проявил я обоснованное беспокойство.

— С ним всё хорошо, — дама перевела взгляд с Митрохи на меня. — Он тут поломал кое-чего, когда объяснял о нападении на Одинокую башню, — заявила она важнейший факт. — Ну-у, это ты с ним сам разбирайся, а нас ждёт капитан-поручик Мозг! — завершила она и всем своим видом обозначила завершение общения по данной теме.

— Ладно, пойдём, поговорим с уважаемым, — пожал я плечами и подвинул Митроху в сторону.

Мы благополучно добрались до Клуба Благородных Магов-Вольников и вошли внутрь, сразу после завершения ритуального действа с вязью Руны, открывающей двери.

У меня же уже созрела легенда по нашему перемещению в Башню. Так себе, конечно, однако, за неимением в загашнике никаких других объяснений — нормально!

— Это, а-а-а, кстати, Медведица? — я встал на цыпочки, чтобы приблизиться к уху девушки.

Ей пришлось чуть склониться, дабы это у меня получилось.

— Слушаю? — прошептала она нахмурившись, но, не отвергая моего желания посекретничать перед серьёзным общением со строгим командиром Вольников.

— Подскажи, пожалуйста, а как звать господина Мозга? — решил я прояснить этот вопрос перед началом разговора.

— Зачем тебе имя, разве Мозга недостаточно? — прошептала мне в ухо Медведица. — Хотя, и ладно! Зовут его, граф Разумовский Серафим, но лучше по-здешнему обращайся, капитан-поручик или Мозг, раз мы общаемся в нашем клубе. Тебе ещё повезло, что он не в свой рабочий кабинет тебя призвал, — добавила девушка и прошла к накрытому столику, где её ожидали.

Паук и Химера как раз посматривали на нас, общаясь с Митяем. Мозг сидит отдельно и барабанит по столешнице пальцами. Признак расшатанных нервов. Неужто это я так его раздраконил? Сейчас и узнаем.

Проходя к его столику, среагировав на призывный взмах, я миновал небольшую нишу для уединений, где обнаружил Кота и Лауреата. Кто ему такую кличку дал? Лауреат! Да, неважно.

Все господа Вольники ожидают чего-то, что давно назрело и витает тучками в атмосфере благородного заведения. Вот-вот грянет гром!

— Я вот себя спрашиваю, — начал Мозг, как-бы ни к кому конкретно не обращаясь. — Как эти двое оказались за территорией бастиона в Одинокой Башне?

Это адресовано мне. Но я не спешу с ответом, а бесцеремонно исполняю ритуал приветствия всех.

Кивнул всем присутствующим и добился ответных жестов, после чего отодвинул стул и уселся напротив командира.

— Митяй, — я повернулся в сторону местного хозяина. — Будь ласков, принеси-ка мне чая! Покрепче, — я внёс уточнение и вперил взгляд на сидящего командира.

Он дёрнул локтем и нервно отодвинул тарелку с какой-то сухой нарезкой.

— Итак? — Мозг вскинул бровь.

— Что именно — итак? — спокойно уточнил я и налил себе из кувшина кваса.

— Я задал вопрос! — он сцепил руки в кулак перед собой.

— Странно, — произнёс я, играя задумчивую рассудительность в пантомиме. — Я предположил, что у вас простой ход мыслей из уст вырывается… А-аа, какой вопрос?

— Вы, господин Феликс, зарываетесь… — он попробовал повысить голос, но я поднял ладонь, остановив его.

На мою выходку среагировали нескрываемым удивлением. Маги перестали пить и есть, сосредоточившись на ходе нашего общения, а я решил сам провести наезд на капитана.

— Орать на меня не надо! — спокойно парировал я. — Тут клуб, как я уже знаю, посему следуйте его уставу и проявляйте почтение к членам! Если у вас ко мне есть вопросы по службе, то вызывайте в кабинет и делайте разнос там, но не здесь! Когда на нас пялятся! Я тоже кусаюсь, господин, э-ээ… Как там вас, который не удосужился представиться! И кто вас командиром избрал? Я не голосовал! — я пошёл ва-банк, но делаю это совершенно спокойно.

У господина Мозга покраснело лицо, а у остальных магов отвисли челюсти.

— Он прав, — подметил Митяй, поднося мне заказанный напиток. — Здесь клуб, а вы, Серафим, сочли это место своим кабинетом, — чётко проговорил хозяин заведения, явно пользующийся определённым авторитетом.

Мозг стушевался на пару мгновений, а дождавшись завершения ритуала разлива чая, он вновь побагровел. Даже пятнами пошёл — нервный какой дядя!

— Мальчишка! — капитан-поручик вскочил с места.

— Это можно счесть оскорблением? — уточнил я, обернувшись на присутствующих свидетелей его выходки. — Я поясню! — я вновь перевёл взгляд на Мага. — Тут есть лишь один человек, от которого я стерплю подобное хамство, и он — не вы, уважаемый Мозг!

Я встал и проверил своё статусное оружие, которое взял, не думая, действуя автоматически, как вбили в голову за неделю подготовки перед отбытием сюда.

— Вы, уважаемый, ведёте себя по-свински! — сделал я смелое заявление, заставив господина напротив себя вцепиться в рукоять рунной шпаги до побеления пальцев. — Вместо человеческого «Спасибо» за помощь, вы, сударь, затеяли выяснение техники перемещения меня к вам! — Я сделал паузу и подался вперёд. — А какая тебе разница, что за магия имеется в моём арсенале? Любопытной Варваре, Мозг, на неком базаре — нос на хрен отрезали! — прорычал я ему в лицо. — Ещё раз спрашиваю вас о неслыханном интересе к моей магии! А вы, часом, не шпион ли Тёмных?

Я завершил тираду, и вышел из-за стола, положа руку на эфес своей шпаги.

— Выйдем? — я указал свободной рукой на дверь.

— Я убью теб… — попытался заорать Мозг.

— Смелое заявление! — я остановил его. — Знаете, скольких оно подвело?

Тут к нам подбежала Медведица и принялась сдерживать капитана-поручика.

— Серафим, ты сейчас чего удумал? — она строго глянула в мою сторону, где я продолжаю изображать пофигиста.

— Мы… — он опять захотел нагрубить, но я перебил его в очередной раз.

— Где мы можем поразмяться? — небрежно уточнил я, обернувшись к Митяю. — Да, не важно! — отмахнулся я, не дождавшись ответа от обескураженного хозяина Благородного заведения. — Выходите, сударь, я подожду вас на улице, — завершил я и развернулся к выходу.

Сделав первый шаг, я отчётливо услышал шебуршание человека, вырывающегося из захвата.

Отлично! Полог я сотворил очень быстро и сразу обезопасил свою спину, так как услышал взводимый курок револьвера. Если выстрелит, то я с удовольствием проучу этого господина.

Сделал два шага по очищенной территории бастиона и…

Ба-ба-ахх!

Раскатистое эхо многократно вторило звук выстрела из рунного револьвера.

Чувствительный толчок в спину спровоцировал меня на кувырок вперёд и уход перекатом с линии огня беспредельщика.

Ба-ба-ахх! Ба-ба-ахх!

Бдын-бдын! Хрусь… Бдын! Бдан!

— Ф-рр! Ф-ф! Ф-р-р…

Топ-топ, топ-топ…

Я обернулся в положении лёжа на спине и увидел ноги Мозга, торчащие из разломанного деревянного ограждения загона с лошадьми. Тут их выгуливали, но сейчас они сгрудились в кучу и смотрят на валяющегося возмутителя спокойствия, распростёртого в живописной позе сломанной куклы.

Над ним возвышается пятнистый айсберг в лице моего Братана, которого никто не сумел определить в стойло. Или сумел, но плохо. Мой боевой конь занёс копыто над головой капитана-поручика и смотрит на меня вопросительно, периодически выпуская пар через ноздри. Точь-в-точь, как гладиатор на ристалище, ожидающий окончательного приговора цезаря.

Вокруг началась суета… Коня взяли под прицел карабинов солдаты караула и часовые на стенах. На деревянный балкон каменного здания центральной цитадели выбежал армейский капитан, Нестер Петрович Разумовский.

Он начал открывать рот, словно рыба, хватающая воздух. Орать хочет, а никак.

Я наложил на Братана полог защиты и грянул залп из армейских карабинов.

Окружение вокруг коня пошло радужными всполохами, а я взял в прицел коменданта, готовясь к любым поворотам этого скоротечного боестолкновения.

— Стоять! Оружие к ноге! — раздался крик Черепа, и скрип открывающихся ворот прервал мёртвую тишину в бастионе. — Стоять всем!

Колчак подбежал ко мне и оценил положение Братана.

— Феликс, коняшку тормозни, а? — проговорил он мне. — А вы? — рявкнул он на Магов-Вольников. — Куда смотрели? Это же великолепный Маг-Защитник! Ему всё ваше оружие — что коню тростинка! Или вы забыли? Забыли, что про него уже говорят? — он перевёл взгляд на Капитана-Поручика, наверняка получившего травмы от удара Братана. — Это тот самый маг, что укокошил Многоликого Демона Снеговика!

Странно, но Черепа все послушались, будто он настоящий командир, а не Мозг, и оружие убрали.

Комендант перестал хватать воздух и подставил плечи своему адъютанту, или денщику, который одел на него шубу.

— И как маги объяснят сиё непотребство? — прокричал он сверху. — Я буду вынужден исполнить рапорт на имя команд…

— Нестер! — рявкнул на него Череп, занявшийся осмотром повреждений Мозга. — Только попробуй! Твои приписки по артефактам и утайки всплывут в командовании! Так что уйди от греха. Мы сами разберёмся среди Вольников! Или ты забыл, какая тут была резня до нас? А? Как твои солдатики делили добычу и положили почти половину армейского гарнизона?

Комендант стушевался и убрался к себе, а Череп подбежал ко мне, так и лежащему на спине с револьвером и шпагой в руках.

— Повернись, — скомандовал он, причём уже совершенно спокойно.

Я исполнил его просьбу, а боль прорезала меня насквозь от лопаток до пяток. От блин! Да что не так-то с защитой моей?

Череп скинул с меня меховую накидку мага, задрал верхнюю часть одежды и осмотрел рану.

— Странно, я думал… Хотя, — он отмахнулся от своей ошибочной мысли. — Вставай, ничего там нет, такого страшного. Кожу пробило, да неглубоко, хотя таким боеприпасом Рунной Силы должно было тебя выпотрошить, — подвёл он итог. — Мозга несите в клуб! Митяй, готовь место для лечения! Медведица, давай, беги за магическим свитком восстановления, — раздались чёткие указания Александра. — А ты, Феликс, сам иди, — он помог мне встать.

Опять спина! Пришла мне мысль запоздалая. И почему именно её постоянно подвергают атакам?

Я заковылял ко входу в стенные коридоры бастиона, как вдруг затрубил боевой горн. Все оглянулись на нового возмутителя спокойствия, трубящего какую-то мелодию.

В тот же момент с главной башни цитадели заорал местный глашатай от армейских.

— Их Светлости, Великие князья, — начал он зычно. — Никита Васильевич Демидов, глава Великого клана Рунных Магов Ллойд, и Шуйский Митрофан Иванович, глава клана Гор! Прибыли в составе делегации с проверкой!

Мы невольно сосредоточились на крепостном въезде, так и оставшимся открытым после возвращения Черепа. Кстати, осуществившего смену дежурных в Одинокой Башне.

В ворота величаво въехал отряд всадников, одетых в два вида форменного облачения клановых боевых магов, с гербами принадлежности на великолепных меховых плащах.

Двое серьёзных дядей, Великие князья, не иначе, въехали рядом друг с другом, чинно разговаривая. Их портреты я, вроде, уже видел в Ставрополе на днюхе Марфы, и когда пил чай с Великой княгиней Варварой Александровной Долгорукой.

Я слышал об обоих великих Князьях. Один является отцом Марфы, а второй — папой той благородной и красивой княжны Анны и её брата Никиты. Того самого весёлого мальчугана и доброго человечка, любящего сладости.

Но вот сердце моё ёкнуло от другого!

Я вижу Марфу Митрофановну Шуйскую и Роксанку, собственными персонами. Это — попадалово! А откуда тут блондинка? Ну, княжна Шуйская, оно понятно, с папой прибыла, а Роксанка?

Я поспешил спрятать лицо и шмыгнуть внутрь коридора, что не ускользнуло от Черепа. Я прижался спиной к стене, не понимая, что мне теперь делать и как вообще быть?

Рамсы ещё эти с Мозгом! Вот, блин!

— Феликс? У тебя что, есть ещё проблемы, помимо желания сгинуть от рук Магов-Вольников? — поинтересовался Колчак.

— А скажи мне, — я выглянул на мгновение из-за косяка входной двери и махом спрятался назад, — какого лешего они тут делают?

— Ты про Великих князей, или про их детей? — уточнил он, ввергнув меня в непонимание момента с Роксаной.

— Про всех! — буркнул я, начиная потеть.

— Бастион на стыке их укреплений находится, правда, далековато от крайних крепостей, примыкающих к долине по обе стороны, — пояснил поручик. — Просто, это был их бастион, на двоих, если можно так выразиться. Вот они и решили с проверкой наведаться перед зимним временем, когда перевалы и пути станут совершенно непроходимыми, — добавил он. — Ладно, Феликс, пойдём лечиться уже, — он потормошил меня за плечи. — Я очень надеюсь, что ты поможешь Мозгу, как помогал раненым в эшелоне, — улыбнулся он, отреагировав на моё удивление его осведомлённости. — Да-да, Феликс, Великий князь Рюрик, слава твоя опережает тебя, и я помню о клятве, произнесённой на колене, когда… Ну, ты помнишь про клан двенадцати хранителей! Пошли! — он взял меня под руку и повёл в помещение Клуба.

Ну да, а что ещё делать? Помогу капитану-поручику, если он спесь командирскую умерит!

лава 13. Е-моё! Одним выражением

Мне не очень хочется встречаться с госпожами Роксаной и Марфой Шуйской, несмотря на то, что я успел жутко соскучиться по друзьям, коих оставил в Ставрополе-на-Волге. И причина моего опасения проста до безобразия — я ведь понятия не имею об их реакции на помолвку с графиней Потёмкиной.

Не сказать, чтобы я их боялся, и как-то виновато чувствовал себя по отношению к девушкам, которым ничего не обещал, и ничего не должен. Просто я точно знаю об их взрывном характере. Они стопудово будут орать, как и бить меня по физиономии, что не доставит мне радости от встречи! Вон, кстати, у Марфы — рука, страх, какая тяжёлая…

А возможно, что я просто накручиваю на себя жути? Возможно, но пусть они сначала без посещения меня среагируют на слухи и немного перебесятся.

Наверняка, им кто-то, да и расскажет о неком господине Феликсе, который уже в первые сутки службы в Бастионе пару раз вляпался во все тяжкие. А там и до развёрнутых пересказов моих подвигов дойдёт, где и про помолвку кто-то, что-то, да ляпнет.

— Вот! — вбежавшая Медведица протянула Черепу Свиток с Руной Полного Восстановления, дорогущий и редкий.

— Угу, — Александр принял магическую драгоценность и обернулся на меня, занятого оказанием первой помощи Мозгу.

Этот строптивый и скандальный капитан-поручик пришёл в себя уже на второй минуте моего лечения. Сейчас он лежит и смотрит мне в глаза, не понимая, что я вытворяю с его жизненной и магической энергиями. Вопросы пока не задаёт. Боится шелохнуться. Хе-х!

Ну, а я стараюсь не обращать внимания на его состояние изумления, и методично строю руны, подсмотренные у Магистров Жизни ещё в академической больничке.

Одна из них — восстановительная, от Софьи Павловны, а вторая — более сильная, подсмотренная у самого Магистра Протектората, у уважаемого Мэтра Жизненных Рун, господина Владлена, и способная достать бедолагу аж с того света, в плане воскрешения двинувшего кони.

Правда я, пользуясь случаем, вношу свои геометрически правильные коррективы в эти руны, и напрочь отказываюсь от традиционной вязи, как все делают.

Естественно, что мои магические выкрутасы привлекли внимание всех, кто собрался в Клубе Вольнонаёмных Магов.

— Я, м-мм… вот никак что-то в толк не возьму, — Колчак потеребил подбородок и присмотрелся к удивлённому выражению на лице Мозга, скопировав его мимику непонимания. — Он когда в себя-то пришёл? — Череп отвёл взгляд от лежащего Разумовского и уставился уже на меня. — А? Это к тебе вопрос, Феликс, — зачем-то пояснил он, ведь и так понятно, что всё вышесказанное мне адресовано.

Я вернул ему взгляд изумления и выдержал паузу, во время которой все Маги Вольники ждали от меня хоть какой-то реакции.

— Мне необходимо ответить? — я вскинул бровь. — А, Череп?

— Было бы неплохо, — кивнул Александр.

— Ну-у-у… — протянул я со вздохом. — С чего бы такого начать? М-да! — я сыграл пантомимой активный поиск ответа. — Может, с наводящего вопроса? Хе-х, а, Александр? — улыбнулся я и обвёл взглядом присутствующих.

Колчак немного опешил от такого поворота в начавшемся разговоре, но быстро сориентировался и взял себя в руки.

— Э-м-м, м-да! Попробуй, — поручик скрестил руки на груди.

— Череп, а что тебе непонятно в моей специализации, как мага? — я вновь умудрился озадачить его. — Напомнить? — я адресовал вопрос ко всем, включая пострадавшего, который уже может нормально соображать, очухавшись после нападения Братана. — Дословно: великолепный Боевой Маг Защиты и рунического лечения!

— Так вот ты о чём, — тень понимания промелькнула в выражении лица поручика.

Сам же я задумался о таком пустячке, как фиговая работа защитного полога, установленного самому себе. Я же защитил себя, а вот хорошо сработала только та защита, что дарована мне призрачной фурией.

Полог же, лишь частично уменьшил силу воздействия рунного клеймения боеприпаса, выпущенного в мою спину из револьвера Мозга. Странно всё это! Требуется прояснение этого нюанса у зелёной девушки с вечными лавками и качелями… Ну, или у того, кто понимает в этом.

— И что? — встрепенулась Медведица, смочив в очередной раз компресс. — Он же стрелял в тебя! — озадачилась она и попыталась положить влажную ткань на лоб Мозга.

Разумовский нервно мотнул головой, уворачиваясь от рук сердобольной воительницы, а я узрел в их поведении нечто такое, что говорит о другой стороне их отношений. Правда, не ясно, как они умудряются переносить друг друга. А может быть, это та самая стадия, когда оба ещё не поняли того-самого, что чувствуют друг к другу?

— Да, Феликс, — раненый не удержался и тоже подал голос, присоединяясь к спонтанному брифингу. — Я в тебя стрелял! — подтвердил он и без того очевидный всем факт.

И что им ответить-то, уставившимся на меня с такими выражениями на лицах? Да то, что подходит по ситуации!

— Клятва есть у нас, у медиков, данная самому Гиппократу! — сымпровизировал я, ляпнув наобум первое, пришедшее в голову. — Лечить любого, даже самого лютого врага!

Череп наморщил лоб и напрягся, пытаясь понять о ком это я.

Медведица поймала руки лежащего. Спокойно, и не применяя видимых усилий, девушка зафиксировала их, сжав их обе одной рукой. Ну, а в итоге, она водрузила-таки компресс на лоб лежащему.

— Странно, — заявила Медведица после того, как болезный успокоился и перестал вырываться. — Не слыхала я о таком…

Митяй, Кот и Лауреат слушали нас, синхронно вертя головами.

— Я, конечно, благодарен господину Гиппократу, наверняка авторитетному Магу, — заговорил Мозг. — Но я бы не смог так, как ты!

— У-гу, ты со своей спесью много чего не можешь, — подметил я с иронией. — А я могу. Кстати, Череп, а почему он избран командиром вольнонаёмных? — я вновь перешёл к общению с Колчаком.

— А? — встрепенулся и вышел из задумчивости Александр. — Так ведь у него звание выше всех оставшихся Магов! — пояснил он, вертя в руке свиток Полного Восстановления.

— Ну-у, это ничего не значит, — пожал я плечами и вновь занялся построением Руны лечения над раненым.

Все переглянулись, и посмотрели на Разумовского, который отвёл глаза от господ Магов.

— Я не напрашивался, — буркнул он. — Хотите если, то проводите Благородное Собрание Вольнонаёмных Магов, и перевыборы затевайте, — добавил он и замолчал, отвернувшись ото всех.

Воцарилась долгая пауза, которую я счёл нужным прервать, а заодно и перевести разговор в другую тематику. В ту самую, которая меня очень заинтересовала в свете последних событий, произошедших в стенах крепости. Даже не просто событий, а конкретного чрезвычайного происшествия со стрельбами.

— А скажите-ка мне, господа, — начал я, встряхнув кистями рук, чтобы снять напряжение с пальцев. — Такая реакция армейских, она нормальной считается?

— Что ты имеешь в виду, а, Феликс? — тут же отозвался Колчак.

— Сущую мелочь, Череп! Например, такую, что никто из армейских, включая коменданта, даже не попытался разнять нас с Мозгом, а лишь усугубили конфликт, взяв меня и Братана под прицелы карабинов, — пояснил я.

Череп подозвал Митяя и что-то прошептал ему на ухо, прежде чем ответить. Медведица среагировала на мой вопрос ухмылкой, а Кот начал что-то искать на потолке.

— Кстати, почему у капитанов фамилии одинаковые? — я обратил внимание на ещё одну странность. — Они родственники?

— П-фф! Ну, что ты? — Медведица всплеснула руками в жесте непринятия такой мысли. — Чистые однофамильцы!

— Ага, хоть один нормальный ответ, — среагировал я с облегчением.

— Почему? — уточнила воительница.

— Потому, что на подозрения нехорошие наводит, — проговорил я и вновь сотворил завершающую руну, которая должна будет поддерживать общий тонус пострадавшего.

К Черепу вернулся Митяй, который отлучился после короткого перешёптывания. В руках у хозяина я увидел поднос с графином и несколькими рюмками.

Он взглядом вопрошающего посмотрел на меня, и я среагировал, отрицательно мотнув головой. Нет у меня никакого желания напиваться.

Колчак отошёл от спонтанно сооружённой лежанки раненого и сел за стол, призвав меня взмахом руки следовать за собой. Я как раз завершил все лекарские процедуры и последовал за ним.

— Знаешь, Феликс, — заговорил он, задумчиво вертя в руке рюмку. — Я даже не буду пытаться ответить тебе, — сделал Череп философское заявление. — Ты и сам всё прекрасно понимаешь, не дурак же. Тут армейские с магами живут, как кошки с собаками, и только плохого друг другу желают, — подтвердил он мои догадки в отношениях среди служак гарнизона.

— В таком случае, Александр, ты свиточек прибереги, до случая, — указал я на край старинного пергамента, торчащего из кармана поручика. — Сдаётся мне, что он очень скоро представится, да с таким-то положением вещей в бастионе, — завершил я тоном мыслителя, рассуждающего над проблемной ситуацией, не имеющей определённого решения.

— Н-да, уж, — отрешённо кивнул Колчак и опрокинул в себя очередную порцию крепчайшего. — Так ты определился, сам-то кем желаешь тут быть? — задал он вопрос, к ответу на который я ещё не готовился.

Александр налил себе ещё порцию крепчайшего, и сконцентрировался на мне с таким выражением, что я сразу понял о невозможности отвертеться от ответа.

— Череп? — начал я и кивнул Митяю, что поднёс кувшин с квасом. — Скажи мне, дружище, а какие у меня есть варианты? — я кивнул в сторону лежащего Серафима, раненого капитана-поручика. — А?

Колчак отстранился от столешницы, откинувшись на спинку стула, и задрал голову вверх.

— Э-хе-ех… Думаю, что с такими командирами, какими ты нас видишь с Мозгом, — он остановился в своих рассуждениях на мгновение, подбирая слова и выражения. — С не лучшей стороны, — добавил он чересчур мягко. — У тебя, Феликс, один путь! — он снова прервался и теперь уставился на меня, пытаясь пробиться сквозь мою ментальную защиту. — Свободным охотником стать хочешь? — резко спросил Череп, претерпев очередную неудачу с чтением моих мыслей.

Все Маги Вольники замерли, ожидая от меня ответа, который всех их несказанно сильно беспокоит, как на поверку оказалось.

— Я тут всего сутки, Череп, — я сделал акцент на очевидном. — Как я могу сразу дать ответ на такой важный вопрос? Это же — судьбоносное решение! Ты согласен со мной?

Этот ответ понравился всем и слегка успокоил. Александр шумно вздохнул, собираясь с мыслями перед очередным вопросом или предложением, как вдруг дверь в помещение открылась…

Все присутствующие перевели внимание на солдата в шубейке военного кроя, застывшего на пороге клуба Вольнонаёмных Магов.

— Что? — среагировал Мозг со своей лежанки, приподнявшись на локтях и задав односложный вопрос визитёру.

Посыльный замялся, так как не имел прав на нахождение в закрытом заведении для избранных, но смог удержаться и не убежать прочь, под пристальными взглядами благородных господ.

— Дык, простите Ваши милости, — он поклонился. — Господина Феликса требуют к себе комендант с гостями, — пояснил он причину своего вторжения и мгновенно испарился, просто убежав.

Я вздохнул и поднялся из-за стола. Отхлебнул кваса на дорожку и махнул рукой, мол, а вот теперь мне очень нужна порция алкоголя. Не мешкая, я налил себе из графина солидную порцию и осушил посуду, даже не поморщившись.

— Итак, господа, — я поставил пустую емкость. — Прошу не винить меня за столь скорое расставание, но мне пора!

С этими словами я вышел из клуба в коридор и затем на улицу, где солдатики и местные жители бастиона занимались ликвидацией последствий стычки. Чуть поодаль, около одной из стен крепости, где находились складские помещения, несколько человек занимались разгрузкой санных подвод.

Всё это я осмотрел мельком, пока шёл к главному зданию бастиона, к местной Цитадели. Тут находились рабочие кабинеты руководства крепостью и казармы солдат с последней линией оборонительных казематов.

Интересно, а почему Магов распределяют в стенных помещениях, кельях и всяких свободных пространствах внутри стен? Чтобы мы быстрее оказались на местах оборонительных позиций? Или нас не так жалко? Х-м?! Возможно.

Из-за мыслей, посетивших меня, я не заметил, как ко мне подбежала пара человек в меховых накидках магов и с нахлобученными на голову капюшонами.

— Вот он! — эффектно выразилась Марфа.

— Попался! — подтвердила Роксана, скидывая капюшон.

— Девоньки, я и не прятался! — попытался я оправдаться, но был тут же схвачен под руки с обеих сторон. — Я тоже рад вас видеть, — неуверенно продолжил я, при этом быстро перебирая ногами между двух спешащих девушек. — Э-ээ… Мы куда? — я решился на уточнение, видя, как маршрут меняется, и мы не направляемся к цитадели в штаб, где меня, вроде как, ожидают.

Девушки остановились и завертели головами.

— Действительно, а куда мы? — Роксанка задала вопрос всем сразу.

— Может, в гостиные апартаменты? — начала размышлять Марфа. — Нет, там папенька, — она быстро отвергла эту мысль, а я выдохнул с облегчением.

— Тогда. Э-ээ… — Роксана переняла эстафету. — Может, в клуб здешний? — выдала она неуверенно. — Попросим благородных выйти на время… — блондинка потянула нас в обратную сторону.

— Нет! — Марфа упёрлась. — Слишком много свидетелей, — заявила девушка очень серьёзно, чем озадачила меня и заставила нервничать.

Тут они перестали играть в ребус и, развернув меня, встали напротив. Взгляды — злющие. Приплыл я.

— Давай его спросим, — первой до продолжения общения созрела Марфа. — Где у него комната?

— Давай! — согласилась Роксанка.

— Так, а ничего, что я тут с вами? — подал я голос.

— Ты отвечай, куда нам сейчас идти? — грубовато прервала меня Марфа Шуйская.

— Туда, — я кивнул на вход в крепостной стене.

Девушки кивнули друг другу и снова подхватили меня под руки.

Наша тройка быстро преодолела расстояние до входа в коридор, сопровождаемая изучающими взглядами всех, в чьё поле зрение мы попали. Оно и понятно! Две знатные особы, прибывшие с делегацией, тащат куда-то Мага, который не имеет возможности им сопротивляться. Я бы, к примеру, тоже озадачился таким ходом дела.

Мы быстро прошли по коридору до моей двери, которая открылась. На наше трио воззрился Ефим, забыв напрочь о том, куда сам спешил. Мой денщик посторонился, пропустив нас внутрь, но притворить дверь не успел, так как в неё влетел запыхавшийся Митроха.

— Госп… — он прервался, рассматривая девушек в дорогих одеждах принадлежности к клановому руководству, уже скинувших свои накидки прямо на пол моей кельи. — Прикажете подать чая? — он быстро нашёлся с продолжением.

— Да, будь столь ласков, — Марфа протянула ему денежку, изменив выражение на дружелюбное.

Парень принял монетку, а девушка обернулась ко мне, полностью изменив дружелюбие на негодование. Роксана уже заняла место за столиком и нетерпеливо барабанит по нему пальцами. Ефим ничего не делает, просто потерявшись от такого напора благородных дам, а Митроха смылся за чаем. Во я попал!

— Может, присядем? — я вновь попытался что-то сказать и разрядить накалившуюся атмосферу.

— Присядем-присядем, Великий князь, — проговорила Марфа тоном судьи. — Вот только удостоверимся в том, что ты готов внимать! — надавила она интонацией и тоже села рядом с Роксаной.

Я остался стоять напротив них, словно на ковре или на суде. И что от них ожидать, да в таком-то настроении. Рукоприкладства?

— Дык, госпожи, мы так рады гостям, — подал голос Ефим. — Они сёдня-то, такая редкость! Да-а… — протянул он и подобрал разбросанные накидки девушек. — Господин Феликс, а куда прикажете девать артефакты, те самые, что ты раздобыл после схватки с Демонами-Гидрами окаянными?

Эта фраза изменила настрой девчат, заставив удивиться и немного смягчиться, а старый солдат сообразил, как спасать меня дальше.

— Феликс, барин, — продолжил он. — Дык, я тогда к местным зайду да снадобий пошукаю? Да? Спина с затылком-то зудят, небось, страшно… — он покачал головой и вышел.

Девушки немного остыли и в их взглядах проявились первые признаки заботы и даже радости.

Ну, что же, вот сейчас и начнётся самое главное.

— Вот, — Марфа выудила из недр одежды несколько помятых конвертов, запечатанных сургучом с разными оттисками личных печатей. — Это известия из Ставрополя, очень интересные, но твои подвиги куда занятнее, — она сверкнула глазами и глянула на Роксану. — Как считаешь, стоит дать ему шанс оправдаться? — задала она вопрос своей напарнице, и они обе смерили меня странными взглядами.

Мне пришла мысль, что они всё уже знают. Ну, или почти всё…

— Можно я присяду? — я снова подал голос.

— Угу, — Роксана указала на свободное кресло напротив них. — Садись, нам нужно о многом поговорить, а потом и до подарков дело дойдёт, правда, Марфа?

— Правда, э-хе-хе, Феликс, Феликс, — девушка покачала головой. — Ну, что ты за человек такой, а? Вот стоит тебе дать взбучку по полной, но радость от того, что ты живой… Да ну его! — она махнула рукой и замолчала.

— Дурак он! — поддержала подругу Роксана и они обе посмотрели в мою сторону уже меняющимся взглядом, дружеским, но пока ещё строгим.

— Итак, девушки?! — заговорил я, призывая к началу откладываемого диалога. — Раз уж все успокоились, то, может, мы, наконец-то, обнимемся?

Произнеся эти слова как можно торжественнее, я поднялся с кресла и развёл руки в стороны, ожидая от девушек ответных действий.

Угу, счаз-з-з! Так они прямо и разбежались, чувства с нежностями проявлять!

Вон, сидят, молчат, как гестаповцы перед началом пыточных мероприятий. У обеих мадемуазелей губы сжатые в тонкие полоски, почти до побеления из-за оттока крови в сосудах. Глазки прищурены, а кончики бровей опущены к переносице, создавая на лицах девчат выражение злющих фурий. Хоть и красивых, но сути это не меняет!

— Не, ну, правда, девчат? — я опустил руки, как можно искреннее играя расстроенного. — А раз не соскучились, то давайте, ругайтесь! Но только, — я выставил ладони в предупреждающем жесте. — Чурики — без рукоприкладства, — я грузно опустился назад в кресло под их колкими и буравящими взглядами.

— Нет, ты посмотри на него, а, Марфа, — Роксана заговорила возмущённым тоном, с долей скепсиса. — Ты подумай, подруга, как он корчит из себя невиновного, — добавила она, не сводя с меня взгляда и не меняя выражения лица.

— Ну-у-у… — протянула Шуйская, подыгрывая подруге. — С его-то приключениями, так это — в порядке вещей теперь.

— Кстати! — я бесцеремонно вторгся в их полемическую беседу, ломая динамику разговора. — У меня к вам, барышня, есть серьёзный вопросец! — я нахмурился, глядя на блондинку, и забацал очень недовольную мину. — Кто из нас тут виновен в большей степени — так это предстоит ещё разобраться! — я скрестил руки на груди.

Моё заявление и откровенный посыл в сторону Роксаны возымел нужное действие, и боевая девчонка смутилась в непонимании. Марфа тоже пришла в смущение от такого резкого поворота диалога в сторону взаимного наезда и выразила те же самые эмоции, что и подруга.

— Поясни-ка нам, Феликс! — заявили дамочки в один голос. — А о чём это ты намёки тут городишь?

— А что тут городить-то? Всё, как на ладони! — начал я. — Вы, Марфа Митрофановна, с папенькой прибыли, с Великим князем Шуйским — главой клана Гор! Так? — я уточнил эту деталь, прежде чем перейти к сути моего негодования, которое я сейчас разыгрываю перед девчатами. — Или я что-то напутал? — надавил я вопросительной интонацией на последнее слово.

Игра моя, к слову, великолепно получается.

— Ну-у, да, так! — не подвела меня длиннокосая красавица с ответом.

Пока мы с княжной Шуйской проясняли этот моментик, Роксана покраснела, потом побелела, а напоследок опустила глаза и начала теребить край ажурной скатёрки.

Куда масочка злюки подевалась с личика? Это — риторика прёт в моих мыслях!

Ну, я и усмехнулся в душе, прекрасно видя, что девушка уже хорошо понимает всю серьёзность моего будущего заявления. Точнее, Роксана догадывается об очень правомерной претензии к ней.

А в своём внешнем облике, я продолжил играть страх какого недовольного. Ну, и продолжил смотреть на них с вызовом. А для усиления эффекта я, как можно сильнее, сдвинул брови к переносице.

Вроде действует, судя по их обоюдному замешательству и постепенному переходу к образам виноватых.

— Госпожа Роксана, — продолжил я вкрадчиво, но постепенно усиливая давление. — Скажите, сударыня, а ваше отчество не Никитична, часом? — задал я вопрос, к которому и готовил девушку.

Блондинка перестала вязать узлы из рюшечек и оборочек скатёрки. Она подняла на меня глаза, а я выпал в осадок от девичьих слёз, готовящихся сорваться с прекрасных ресниц по щекам.

Вот те, и на! Довыделывался с наездами!

— Стоп! — я подорвался с места и в пару прыжков подскочил к девушкам. — Даже не думай! — предупредил я блондинку и нежно приобнял. — Хоть мне и немного обидно…

Вот, зря я добавил в конце слова про своё состояние. Это послужило причиной срыва слабенького стоп-крана и Роксанка заплакала навзрыд.

— Да, ё-моё! — вырвалось у меня. — Марфа! А ты-то, что? Помоги успокоить! — крикнул я Шуйской и принял из её рук наполненный бокал. — Ну-ка, давай-ка, залпом кваску, — я помог девушке не останавливаться, когда она пила, и даже не обратил внимания на её округлившиеся глаза. — Вот, умница, — я ослабил давление на донышко посуды и вообще убрал руку. — Хоро…

— Псих! — выдала блондинка звонким криком…

Ф-ши-х-х… Бдрень!

Опустевшая ёмкость, запущенная Роксанкой, смачно впечаталась в стену, где чудом не расквасила стекло шкафчика над секретером. Ну, этого самого, такого комода, с наклонной столешницей и всякими канцелярскими причиндалами для работы.

Я отпустил Роксану, передав девушку подруге и взял графин со стола. Принюхался и чуть не выругался недостойнейшим образом, поправ все аристократические законы. Это не квас! Ну, Чукча! Ну, усатый!

— Прежде, чем чш-т… — заговорила Роксанка начиная поддаваться действию крепчайшего. — Педе тем, как чшт… м-м-м… — она пощелкала пальцами, прося Марфу помочь.

— Роксана Никить… — Шуйская запнулась, быстро оценив мою реакцию на отчество.

Я, естественно, изобразил безразличие, мол, в курсе, так что продолжайте, дамочки, в том же духе, но от меня на правдивость в разговорах более не рассчитывайте.

— Роксана хотела сказать, что прежде чем дать что-нибудь, нужно это проверить, — досказала она скороговоркой и замолчала.

Марфа увлеклась помощью Никитичне с поимкой и выуживанием из резной тарелки кренделя для закуски. Справились молодые княжны почти что быстро(не очень хорошо звучит, лучше мгновенно, молниеносно или что-нибудь в этом роде), и в три руки. Демидовой свои обе понадобились. Я чуть не подавился, сдерживая приступ хохота. Пьяные девчонки — это умора!

Тук-тук-тук!

В дверь тихо постучали, заставив девушек напрячься, чтобы придать Роксане более-менее трезвую осанку.

— Войдите! — выкрикнул я, удостоверившись в их успехе.

В мои апартаменты снова заглянул тот же самый посыльный. Солдат окинул взглядом чудесные изменения в интерьере некогда безобразной кельи и наткнулся на аристократок. Тут он стушевался, но быстро опомнился, вспомнив наконец-то зачем пришёл.

— Господина Феликса всё ещё ожидают в главной цитадели для аудиенции Их светлости, — прозвучало что-то знакомое.

— Хорошо, я поспешу! — выдал я и закрыл дверь.

— Так это не вы подстроили, а меня и вправду ваши отцы зовут? — задал я вопрос, предвидя высказывания замечаний от Великих князей по поводу моей нерасторопности. — Ну, девчата, вы даёте! Выкрали по пути к главам кланов и молчок!

Девушки повели себя по-разному, одна кивнула, вторая отрицательно замотала головой, а я задумался над решением проблемы с пьяной Роксаной. И решение пришло очень быстро, причём очевидное и простое.

— Марфа, а Марфа? — я отвлёк Шуйскую от занятия подругой. — На меня посмотри!

— Что? — она почти быстро среагировала.

— Во-он там, — я указал ей на дверь, даже самолично повернул девушке голову в нужном направлении. — Есть у меня прекрасная, компактная и уютная баня! Давай, тащи Демидову туда, и возвращай в нормальное состояние, а я помчался с вашими папиками разговаривать!

— А-а-а? — у Марфы стало вытягиваться лицо. — Баня… Это… Тут?

— Без «А»! — я прервал её. — Просто сделайте так, как я говорю! Всё! Я скоро, всем чмоки!

— Ну… Ладно… — неуверенно прозвучало согласие с заявкой на безысходность.

— Отлично, я побежал!

Я на ходу накинул свою меховую накидку и выскочил в коридор, более не обращая внимания на всяческие возмущённые реплики девчат.

Интересно, а кипишь теперь всегда и повсюду будет со мной, или же я хоть когда-нибудь, но доживу до спокойной рутины армейской службы? А вдруг постоянно так будет — из огня, да в полымя?

Тогда, мне наступит скоренькая… КАБЗДА! Сердце и разум не выдержат такого постоянного прессинга, да ещё и с непрерывным режимом цейтнота!

С такими нерадостными думами я вышел на крепостное подворье, если его можно так называть, где ко мне присоединился Братан.

— П-фр! — заявил он и боднул меня в плечо.

— Конюх где? — я правильно понял его и среагировал, завертев головой.

Братан скаканул в сторону и вышел из стенной ниши, коих в бастионе наблюдается с избытком, вместе с нужным человечком. Мой боевой конь бесцеремонно придержал конюха за воротник полушубка, когда тот попытался сбежать от моего грозного взора.

— Что там с местом для моего коня? — поинтересовался я, продолжая идти к главному зданию.

— Э-м-м… Всё теперича в полном порядке, — самозабвенно ответил дяденька и покосился куда-то в сторону.

Я проследил за направлением его интереса и обнаружил свежие доски, отгораживающие в стенной нише загон.

— Сделай так, чтобы мой конь оставался доволен, — я похлопал служивого конюха по плечу. — Братан любит свободу, так что не пытайся ограничивать её! — добавил я, уже у самого входа в Цитадель. — Будь здоров!

Я миновал часового внизу главного входа, за которым меня встретили пара солдат гарнизона. Через несколько минут несложных переходов и подъёмов по каменным ступеням лестниц, я прибыл на место. К гостевым палатам Цитадели.

— Господин Феликс, — обратился ко мне какой-то господин, принадлежащий к Боевым Магам Клана Ллойд. — Великий князь Демидов, Никита Васильевич, ожидают вас! — проинформировал он меня и любезно открыл мощную дверь, окованную листовым металлом. — Проходите!

Войдя, я оценил скромное убранство комнат, полностью соответствующее помещениям в военном сооружении. Всё мощное, а из мебели можно смело создать баррикаду, ну, или ощутимое препятствие на пути продвижения неприятеля, ворвавшегося и штурмующего главное здание крепости.

— Господин Феликс, — меня встретил строгий человек в весьма скромном облачении мага. — Прошу вас, сюда! — он указал на следующую дверь.

Я прошёл и оказался в небольшом кабинете со столом, минимумом мебели и человеком, работающим над бумагами.

Неприятно скрипнуло перо ручки, и клякса испортила документ. Великий князь скомкал исписанный лист и взял другой, на котором я распознал клановый герб Демидовых. Я уже видел его в поместье, когда чаи распивал и подарки принимал от Великой княгини Варвары Александровны и княжны Анны.

Я встал, ожидая дальнейших распоряжений от хозяина, а строгий человек принял у меня накидку. Причём, молча.

Великий князь, наконец-то, оторвался от своей работы и глянул на меня, выдерживая церемониальную паузу.

— Проходите, господин Феликс, — он дружелюбно указал на стул по правую руку от себя. — Присаживайтесь, — добавил он и проследил, как я исполнил приглашение.

Я сел и спокойно посмотрел в его умные глаза, полные заботы о делах военного характера. Периферийным зрением я увидел на столе среди массы бумаг карту местности уже знакомой мне долины.

— Я могу вас назвать просто, господин Феликс? — прозвучал уточняющий вопрос.

— Безусловно, — ответил я односложно.

— Прекрасно, — Никита Васильевич удовлетворительно кивнул и откинулся на спинку.

Его внимание привлекли погоны из лап на моём мундире вольнонаёмного мага. Он пару мгновений рассматривал их, прежде чем заговорить снова. Но я оказался менее терпелив.

— Извините, что прерываю вас, — я решил нарушить игру в гляделки. — Но, как я могу к вам обращаться? — я решил прояснить ситуацию, а заодно и понять степень расположения к себе.

— Х-м! Действительно, вот незадача, — он улыбнулся. — Зовите меня Никита Васильевич, так как встреча носит частный характер, без регалий.

— Хорошо, господин Никита Васильевич, — я поспешил согласиться.

— Как служится? — прозвучала пространная фраза, по существу, ничему не обязывающая отвечающего.

— Классно! — бодро произнёс я, и тут же заметил, как тень удивления, связанная с моим сленгом, промелькнула на лице у хозяина. — Хорошо служится, правда, всего лишь только сутки, — я поспешил исправиться, мысленно отругав себя за бесконтрольность в словах и выражениях. — Мы прибыли накануне, — уточнил я.

Сам же я вдруг подумал, что этот разговор слишком частный. Кто я, и кто он! Да, у нас, вроде как, одинаковые титулы, но вот статусы…

— Вам, Феликс Игоревич, знакома моя средняя дочь? — он резко сменил разговор, с «ни о чём» до конкретики.

Я моментально представил, как Марфа сейчас выпаривает алкоголь из Роксаны в моих роскошных апартаментах.

— Да, — подтвердил я уже известный факт.

— Так вот, — продолжил Никита Васильевич. — Она считает, что такой маг как вы, господин Феликс Игоревич, будет полезен на службе нашего клана Ллойд! — огорошил он меня крутым поворотом.

Интересная постановка вопроса с дочерью. А Роксана знает об этом?

Я даже подумать не успел над формулировкой ответа, ища слова для мягкого отказа, как вдруг…

Дверь открылась и в кабинет вошёл глава другого клана. Великий князь Шуйский прошёл и сел напротив меня, окинув недовольным взглядом хозяина.

Вот те и на! Интересно дела заворачиваются! И что там дальше? Боюсь и догадываться!

— Никита Васильевич? — начал он общение с вопроса вместо приветствия. — И как это понимать? — он вскинул бровь и перевёл взгляд на меня. — Мы же с вами, уважаемый князь, уже имели разговор на эту тему, — продолжил он, адресуя свои уточняющие слова к Демидову. — И даже пришли к соглашению, которое устроило обоих.

— Мы просто общаемся, — пожал плечами Никита Васильевич. — Митрофан Иванович.

— Да-да, конечно, — согласился гость, не проявляя признаков веры. — Тогда, я тоже задам Рюрику аналогичный вопрос, если вы не против?

— Господа? — я не вытерпел, прекрасно поняв, что уважаемые князья меня тупо делят.

Оба великих главы кланов Порубежья перестали любезно давить друг на друга и наконец-то сосредоточились на мне.

— Слушаем вас, господин Феликс, — ответил Демидов за обоих.

— Вы можете мне внятно объяснить, что тут происходит? — задал я прямой вопрос обоим. — И простите, если моё обращение вырвалось за рамки общепринятого этикета! — добавил я и замолчал, наблюдая реакцию обоих глав Великих Кланов.

Они не стушевались и приняли вопрос правильно.

— Вот в чём дело, — начал Шуйский. — Мы оба, — она взглянул на кивнувшего Демидова. — Подчёркиваю, что мы, вместе с Никитой Васильевичем, хотим предложить вам выбор, — он остановился в изложении. — Продолжите? — уточнил он у Демидова.

— Да, господин Феликс, — хозяин кабинета продолжил. — Как и сказал многоуважаемый Митрофан Иванович, мы хотим узнать, в каком из кланов вы предпочтёте обосноваться? Ллойд или Гор?

Этого вопроса я от них ожидал уже с самого начала общего разговора, но так и не смог среагировать достаточно хладнокровно.

— Ни в каком, господа, — заявил я и поднялся.

Уважаемые князья переглянулись, а хозяин попросил меня жестом пояснить.

— Всё очень просто, уважаемые, — начал я, чеканя каждое слово. — Вы, естественно, в курсе моих побед и поражений на пути следования к месту службы, — рассудительно произнёс я. — Не спорьте. Однако, и до меня дошли некоторые слухи, касающиеся распределения, — приступил я к импровизации. — Кто-то из вас, господа, поучаствовал, но не это важно, а то, что я тут, и мне это место нравится, — озадачил я их. — Не имеет смысла давить на меня фактами знакомства и дружбы с вашими детьми, с молодыми княжнами, Марфой Митрофановной и Роксаной Никитичной. Не получится, так как я веду себя с ними подобающе их титулам. Ну, и главный момент, — я решил долго не рассусоливать. — Я ответственен за друзей, кои попали сюда из-за моих деяний, — тут я слукавил, так как кроме Ефима и Родиона никто не пострадал из-за распределения в Бастион.

— И как вы продолжите тут службу? — задал вопрос Шуйский.

— Как все Свободные Охотники, — пожал я плечами. — А сейчас, я вынужден откланяться, господа, — подытожил я, и попытался щёлкнуть многослойными подошвами своих берцев.

Получилось плохо, но эту попытку оценили правильно.

— Я же говорил тебе, Митрофан, — совсем просто обратился Демидов к своему гостю. — Мне ещё стоит пояснять что-то по поводу Рюрика? — видимо, они все пытались закончить свой спор насчет меня.

— Нет, я лишь хотел иметь факты, чтобы оперировать ими при общении с дочерью, — ответил Шуйский, не скрывая улыбки.

— Простите нас, господин Феликс, за провокацию, недостойную аристократов! — подвёл итог князь Демидов и оба главы Великих Кланов поднялись со своих мест.

— Я могу идти? — уточнил я.

— Да, Феликс Игоревич, идите, и ещё раз простите нас за эту выходку!

Пока я иду к себе в обновлённую келью, меня не покидают думы о том, что же такое мы обнаружили под древними стенами бастиона, формы которых соответствуют правильному шестиугольнику. Да и с перстнем Рюриков схожесть есть, это если внимательно присмотреться к формам угловых башен, и затем сопоставить их с деталями в отделке по углам ювелирного украшения, нашедшего место на моём безымянном пальце. Строптивая книжечка, тоже добавляет тайн.

И это я ещё про намёки призрачной богини не упоминаю, хотя этот момент тоже заслуживает пристального внимания.

Ну, а чтобы спокойно заняться изысканиями, мне нужно дойти до состояния спокойной службы в этом бастионе. Да, пускай и рутинной службы, но зато проходящей по строгому регламенту армейских распорядков или вольнонаёмных магов.

Интересно, а те, кто избрал для себя путь Свободных Охотников, они имеют больше возможностей? Меня интересует свобода передвижения по долине. Мне же Одинокую башню придётся частенько посещать, как и наведываться в подземные лабиринты крепости, ведь именно там хранятся секреты.

И почему это кольцо или спираль под древними сооружениями не обнаружил никто до этого времени? Может, причина в создавшейся ситуации с возросшей активностью тёмных и частотой появления исчадий, приходящих из-за грани? Есть, интересно мне знать, какая-то взаимосвязь? Да и сам вопрос по каналу открыт. Точнее, по его странной способности ускорения частиц и тел…

Вопрос с Мозгом тоже требует логического решения. Иметь за спиной такого товарища я считаю непростительной, опрометчивой и грубой ошибкой. Может быть мне стоит вызвать его на поединок по всем правилам, да и грохнуть не мудрствуя? Одно я точно знаю — от этого неуравновешенного Капитана-поручика придётся избавиться. Как? Подумаю.

Занятый такими мыслями, я без приключений добрался до своеобразной казармы в стене, и остановился у своей двери входа в бывшую келью, ныне ставшей моими роскошными жилыми апартаментами.

И чего я встал-то? А! Ну понято! Нужно связать рунную отмычку, что я и выполнил почти не задумываясь, так как уже видел эту процедуру не единожды, и не дважды.

Вошёл и отметил отсутствие как чая, так и снадобий с магическими эликсирами, за которыми умчался Митроха и отправился Ефим. Долго они ходят.

Из-за закрытой двери сауны раздаются весёлые нотки общения девчат. Разобрать что-нибудь конкретное сложно в их диалогах, но положительный настрой чувствуется. Я порадовался за барышень и решил заняться почтой. Не зря же её молодые княжны доставили из Ставрополя.

Посмотрев на конверты, я невольно задумался, а с чего-бы начать? Дилемма, ведь все депеши важны по-своему. А раз так, то я доверюсь воле случая.

Положив все послания на стол, я зажмурился, тщательно перемешал их и вытащил то, что попало под руку. Распечатал и узнал почерк Татищева, Николая Фёдоровича.

Ну что же, почитаем…

«Приветствую тебя, Феликс Игоревич.

Новостей у нас много, однако я изложу те, что находятся в моём ведении. Начну с главного.

Подати и подушные платы за твоих подданных полностью выплачены. Дело в том, что городские власти признали долги по аренде земли, где сооружена паромная переправа. Выплаты разбили на части, но суммы получились великие. Подробности вы найдёте в пояснительной грамоте, составленной в виде таблицы.

Дома для населения вашего поместья готовы на девяносто процентов. Нам пришлось заниматься инфраструктурой, на которую ушли некоторые ресурсы.

Больных среди ваших подданных нет. Питание, одежда и всё необходимое к зимовке у них есть в достатке.

Отмечу успехи с пошивочной мастерской, о которой мы вели разговор перед вашей отправкой на государеву службу. Пуховики пользуются спросом, о чём я составил отдельный отчёт. Раз уж я завёл тему о пошиве, то для вас, как и ваших сослуживцев, у меня есть сюрпризы в виде военных образцов, этих самых пуховиков. Мы их вам выслали.

Приспособления для точной стрельбы к карабинам, вместе с «глушителями» к револьверам, я тоже отправил, как вы и просили.

Да, Феликс, я, конечно, понимаю, что у тебя жизнь не стоит на месте, но меня озадачил визит делегации от производителей оружия.

Графиня Потёмкина, Полина Николаевна предъявила грамоту, подписанную тобой, где речь шла о генеральной лицензионной грамоте на планочные прицелы к армейским карабинам.

Я исполнил всё в точности, правда с припиской, в которой я счёл необходимым упомянуть об аннулировании всех договорённостей в случае твоей безвременной кончины.

Бумагу забрали для изучения. До сих пор ответа от семьи Потёмкиных не было.

И ещё одна занимательная новость. Мы наладили выпуск макарон, пробную партию которых отправили вам в гарнизон вместе с томатной пастой, партией безопасных бритв и зимнего обмундирования с маскирующим эффектом, майонезом и кетчупом.

С макаронами… Вы уверены, что этот продукт будет пользоваться спросом? Просто это безвкусица какая-то, хрустящая и пристающая сырым тестом к зубам после трудностей с жеванием…

Ну вам виднее…

На сим я прощаюсь с вами.

Николай Фёдорович, граф Татищев, ваш верный поверенный в делах!

И да, с коктейлями и делами по их продвижению всё хорошо, как и у Ксандры с Грохом.

С колбасой разбираемся, как и с освоением выпуска тушёнки и сгущёного молока… Уже нашли артель гончаров, для выделки специальных горшков повышенной прочности. И с артелью бортников-пасечников о поставках воска всё договорено. Для вощёных крышек.»

Прочтя письмо, я чуть не хохотнул, но сразу опечалился. Я не пояснил в своих зарисовках, как готовить мучной полуфабрикат.

Получается, что макаронные изделия они там просто пытались грызть, не отваривая. Мн-да! Это моё упущение нужно будет срочненько исправить, и подкинуть несколько рецептиков.

Ну, и что там у нас следующим из посланий?

Я повторил процедуру выбора и развернул письмо с несколькими массивными печатями цветного сургуча.

От же! Это от Рэйнолда Аперкилда! Ну… Почитаем, что нам старший следователь, из Внутренней Безопасности Верховного Протектората Магии Рун Руссии, пишет…

«Здравствуйте, Великий князь, Рюрик, Феликс Игоревич.

Я наслышан о ваших успехах, которые перечислять нет смысла, как и говорить что-то в дополнение к официальным заключениям, сделанным на закрытом совещании с нашим Великим Монархом.

Я рад, что вас распределили в Одинокий Бастион, посему дам несколько рекомендаций, к которым вы наверняка проявите должное внимание. Речь пойдёт о Свободных Охотниках, точнее, о некоторых спецификах их службы.

Встав на путь независимого Боевого Мага, вы столкнётесь с добычей редчайших артефактов. Так вот, господин Феликс, вам нужно обратить пристальное внимание на их путь после ваших рук.

Скупка, передача в армейские накопители… Ну это вы и сами узнаете. Но есть важнейшее задание! Нужно раскрыть, куда и как идут средства, отправляемые для закупок этих самых артефактов.

Требуется определить масштабы нелегальной скупки и продажи артефактов из Захребетья. Особое внимание обратить на поставляемые в армию Артефакты и изделия из малахита, идущие обязательным обеспечением регулярных формирований и магов-вольников.

Искренне ваш, Рэйнолд Аперкилд.»

М-да, умеет господин следователь воспользоваться ситуацией. Сказать нечего. А почему про Потёмкину не сказал ни слова? Ну, да и ладно. Учтём его пожелания.

Следующее письмо от Артура! Ну, посмотрим, что мне теперь скажет Шереметьев? Князь из клана Двенадцати Хранителей Цитадели. Повелитель зала с дверями и хранителями времени, живущими в странных часах, полководец и Архимаг, попавший в опалу к самому Императору.

«Здравствуй, дорогой друг, Феликс.

Я не склонен писать о своей скучной жизни, так как она однообразна, особенно после твоего отбытия в армию. Однако, кое-что всё-таки изменилось.

Не скажу, что это как-то веселит меня, но интерес к моей лавке возрастает.

Нет, Феликс, не со стороны господ и дам, желающих пополнить свои коллекции интересным антиквариатом. Интерес исходит со стороны соглядатаев. Благо входить в мой дом они пока ещё стесняются, но это дело времени.

Я очень удивлён таким событием, как ночной визит странных личностей с грудой саквояжей. Мой интерес возрос, когда я увидел сопроводительную грамоту от Потёмкиных, где уважаемые извинялись и просили сберечь целое состояние золотом. Надеюсь, что всё законно, однако я припрятал посылку в известном лишь тебе месте.

В остальном, Феликс, всё хорошо, и я уже почти привык к визитам военных, проявляющих интерес к твоим вещам, кои ты оставил в своей любимой комнате.

У господ Григория и Тимофея тоже всё в полном порядке. Василиса и дед Ермак постоянно их контролируют, и не позволяют навещать городскую управу чаще, чем раз в день. Они всё ещё горят желанием присоединиться к тебе в Порубежье.

Ну, вот, вроде, и всё.

Ах! Да… Привет тебе от Ксении, которая страстно желает повидать тебя. Я её пока отговариваю, с переменным успехом. И, кстати, она шпионка!

Теперь точно всё, и следи за своим перстнем — он подскажет, что с древней тетрадью делать! Той самой, тетрадью Души Владыки Захребетья, если ты не знал о её правильном названии.

Будь осторожен с ней! Эта вещица не что иное, как ключ к Скрижали Души с одноимённым именем.

Ну, и подарки прими от меня, которые отыщешь вместе со всем отправленным. Не удивляйся, но я уверен в том, что они понравятся, как тебе, так и твоему маленькому, рыжему другу с длинными усами. Не благодарите меня!

До встречи. Артур.»

Ну-у-у… Что могу сказать? Больно уж сдержанное письмо. Хотя, это, вполне себе, в его стиле общения. Учту все его скупые слова и про тетрадочку, и про перстень! Но он больше знает по теме, чем пишет. Однозначно.

Я свернул все послания и прошёл к секретеру, где отвёл один из ящичков для содержания своей переписки. Сложил всё в него и запер, используя модернизированное построение руны, самолично переделанной под свои привычки и навыки из подсмотренной Руны Отмычки.

Думаю, что в скором будущем писем прибавится. Интересно, а Сивый и Барри грамотные? Или, хотя бы один из двух новоиспечённых инспекторов сможет написать что-нибудь? Посмотрим!

Я прислушался к звукам, доносящимся из моего скромного комплекса релаксации — из бани-сауны, исполненной в армейском варианте. Ничего не разобрал из слов, по причине хорошей шумоизоляции. Однако, по тональности я без труда догадался о положительном настроении за дверями. Что ж, пусть так. Девушки в себя приходят, точнее, Роксана принимает трезвое состояние. А-то, там же папа!

Посему, у меня выдалась минутка, а то и поболее, чтобы заняться изысканиями с карандашом в руках. Я открыл нужный ящичек и достал свою собственную тетрадку с карандашами. Удобная штуковина — секретер. Всё распихать можно. Даже столешница поднимается и открывает доступ к многочисленным ячейкам разного размера.

Я пролистал страницы до чистого листа и задумался, решая, как изобразить в линиях и фигурах одну специфическую задачку. Очень сложную, имеющую в исходных данных почти всё в неизвестных. Исключая перстень, точнее, его форму и бастион, тоже с точки зрения геометрической фигуры. Нарисовал набросок крепости в трёхмерной проекции. Башню изобразил, которая на приличном расстоянии находится и перстень не забыл.

Потом, поразмыслив пару минут, я набросал тоннель, соединяющийся в круг, и решительно вырвал листок.

Ну не уверен я в такой простой фигуре подземного сооружения. Что-то подсказывает о спиралевидной форме. Точнее намекает.

Перерисовал всё заново. Нет! Не хватает информации для правильного отражения, посему, очередной набросок полетел куда-то за спину. Круги спирали не могут лежать в одной плоскости. Или могут?

Я снова нарисовал Бастион, кольцо и башню. На этом счёл выполненным начальный этап и убрал тетрадь, рассчитывая вернуться к рисункам после вторичного путешествия по магической артерии.

Вовремя я это сделал, в смысле — убрал всё. Дверь в мою келью открылась и…

— Феликс, Князь, — раздался радостный возглас Ефима. — Хорошо, что тебя так быстро отпустили, — добавил он и обернулся на вход. — Митроха! Вносите уже! — выкрикнул он и посторонился.

Я никак не успел среагировать, а лишь наблюдал за незнакомыми личностями, превращающими центр моей комнаты в склад.

Мешки и деревянные ящики всяких размеров, перемешались с плотно сплетёнными корзинками и дорожными саквояжами.

Канитель, имя которой Хаос, продлилась недолго. Митроха что-то звонко скомандовал грузчикам. Они подошли к Ефиму, получили от него по монетке в оплату услуг, и так же быстро испарились.

— Ну, вот, славно, — денщик присел на сундук. — Подарки из города Ставрополя, — он удосужился пояснить мне суть. — Разбираться с добром-то теперича… — он покачал головой с пониманием. — Ну, дык, оно же, как? Своё-то, оно ведь не тянет! Да, княже?

И что ему сказать? Я молча кивнул, начиная постепенно отходить от неожиданности.

Пришлось вспомнить перечисленные подарки и принять тот факт, что о количестве гостинцев из Ставрополя ничего не было сказано. Да они что, обоз решили мне подогнать? Полторы подводы груза я точно вижу перед собою!

— Митроха, — вновь заговорил мой денщик. — Ступай скорей к матушке и скажи, что ужо можно и обед подавать! — отдал он распоряжение парню. — Гостей у нас пять, не забудь! — уточнил он.

— Почитай, что готово ужо всё у неё! — бодрячком среагировал пацан и убежал исполнять наказ старого солдата.

Я огляделся и никого кроме нас с Ефимом не увидел.

Никак пять не получается. Даже если меня с денщиком сосчитать, и приплюсовать к двум гостьям, купающимся в бане.

Э-э-э… А может я опять чего-нибудь, да не знаю?

Не успел я озвучить вопрос, как в дверь ворвались несколько проворных подростков и девчат. Они выдвинули стол в середину и занялись его накрытием. На шестерых. Это я определил по количеству столовых приборов.

Дверь в мою баньку открылась и из неё выбежала девушка, замотанная в простынку на манер римлянки.

… — сейчас принесу кваску, — с выходом раздалась и её фраза, но это не Марфа и не Роксанка. — Ой! Мамочки! Он уже тут! — вскричала Медведица, сцапала непочатый графин с хмельным квасом и исчезла за дверью баньки.

— А-а-а? — вопросительно протянул я, и недоуменно указал рукой на захлопнувшуюся дверь. — Ефим, а кто ещё там у нас? — я понял, что там скрываются и остальные два гостя, точнее, гостьи.

— Князь, дык, это… — стушевался денщик. — Я думал, что ты, баре(Саня, еще раз! Ефим — солдат, на службе у князя, тоже воина, и общается он с ним, как воин с воином, поэтому «барин» здесь совсем не катит!) в курсе.

— Представь себе — нет! — я откинулся на спинку стула, готовясь услышать всё, что только угодно, даже невозможное.

Денщик стал выглядеть совсем виноватым, что мне не понравилось.

Кто-то оперировал моей осведомлённостью о какой-то там ситуации, и ввёл его в заблуждение. А сейчас дела так повернулись, что содеянное мне не понравится, а вернуть всё к старому не получится. Но почему?

Я подбодрил Ефима взмахом, призывающим к ответу, и всем своим видом показал нетерпение.

А он подошёл к ещё одной двери в стене, на которую я ещё не обращал внимания, считая её ведущей в подсобку, ну, или в маленький склад, и просто открыл её.

Я подошёл, взглянул внутрь и слегка обалдел.

Там установлены два спальных места с положенными шкафчиками для всякой одежды, и с минимумом мебели.

— Ефим? — я резко вскрикнул, едва не сорвавшись в фальцет.

— Не вели казнить! — денщик чуть не бухнулся на колени, но я успел его подхватить и остановить. — У девушек, что прибыли с последним обозом с большой земли, дык, — начал он сбивчивой скороговоркой. — Дык, им совсем хладные покои отвели. Вот они и попросились на пару неделек, покамест не устроятся, — завершил он и воззрился на меня взглядом, полным безысходности и отчаяния.

— Кто? — выдохнул я, впадая в меланхолию, и, заодно, пытаясь войти в сложную ситуацию дам.

— Да вы их знаете, — потупился Ефим. — Маленькая княгиня Врангель, и графиня Серафима Саровская…

Я вздохнул и прошёл к накрытому столу. Не спеша, соорудил себе бутер, налил рюмку крепенького и выпил, сразу наполнив ёмкость вторично.

— Прощай спокойная служба, здравствуй бедлам! Ну, а куда нам деваться? — пробормотал я. — Ну, ничего! Да, Ефим? Мы ведь поможем девчатам и обустроим. Не так ли?

Конец девятой книги. Продолжение следует