Алекс Нагорный, Юрий Москаленко - >Берсерк забытого клана. Маги Аномалии Разлома

Одна из многочисленных Императорских резиденций, раскинувшаяся на обширной территории недалеко от города Ставрополя на Волге, ожила в одночасье.

Тут и там, да и вообще повсеместно, появились вооружённые караулы, состоящие из личной охраны семьи государя, и усиленные боевыми Магами из Охранного Приказа.

Бравые вояки прохаживались по городским улицам так же, как и по периметру обширной территории отдалённой усадьбы семьи Годуновых. Они вели наблюдение за городом и окрестностями даже с высоких охранных башен, установленных вокруг Ставрополя, как и вокруг Императорской резиденции.

Единственная дорога, ведущая к особняку, точнее к дворцу, построенному в старых традициях и выглядевшему как замок, вновь обрела чистоту. По её обочинам поднялись высокие сугробы, состоящие из убранного с насыпи снега. Зачастую по ней двигались сразу несколько санных карет, принадлежащих великородным дворянам, посещающим отдалённую усадьбу Великого Рода Монархов.

Стоит отметить, что среди визитёров, наряду с уважаемыми господами высоких чинов и громких званий, оказались и представители молодёжи.

Дело в том, что в резиденцию прибыл не сам Великий Государь, Царь и Великий Князь, Пётр Иванович Годунов, всея Руссии и иных многих государств и земель, восточных и западных, и северных, отчич и дедич, и наследник, и Обладатель.

Оживление образовалось из-за визита сына Великого Императора, из-за Великого князя Годунова Ивана Петровича, являющегося ещё и Верховным Главой всех Собраний Общества Благородных Рунных Магов. Самой уважаемой и почитаемой великосветской организации среди молодых аристократов Империи Руссии, да и не только.

Прибыл Иван Годунов не один, а с целой делегацией и Архимагом Пожарским Петром Дмитриевичем, который успешно председательствует в Верховном Протекторате Магии Рун Руссии.

Вот и снуют дорогие кареты с утра и до позднего вечера по загородной дороге, бывшей долгое время пустой.

В главном зале дворца завершался приём…

— До свидания, Ваше Императорское Высочество, — раскланялся последний посетитель на сегоня. — Надеюсь, что вы не откажите в такой пустяковине, как присутствие на Академическом балу, проводимым в честь вашего визита.

— Я предпочту организовать его тут, в своей фамильной резиденции. До свидания, Магистр Валентайн, я рад, что вы смогли уделить время для визита ко мне, — вежливо поклонился Иван Годунов, и взглядом проводил удаляющуюся фигуру человека, одетого в мантию Магистра Академии Боевых Рун Руссии.

Сын великого монарха задумался и подпёр кулаком подбородок.

Непозволительный жест на приёмах, но не в том случае, когда член монаршей семьи остался один в помещении, как буквально, так ещё и наедине со своими мыслями.

Однако его думы прервали, пригласив к запоздалому ужину, на котором он должен был встретиться с Архимагом Пожарским. Просто они договорились заранее о совместной трапезе, и у Великого Князя не возникло желания отменять её. Да и поделиться своими мыслями можно, ведь председатель Верховного Протектората Магии Рун Руссии, умел держать в тайне темы любых бесед, случавшихся с сыном государя.

Сын монарха покинул приёмный зал главного здания и отправился в уютную столовую, в такой вот своеобразный островок для непринуждённых бесед перед сном, с накрытым яствами столом и обязательным ритуалом чаепития.

Разговоры на всевозможные темы заполнили помещение. Некоторые мнения Архимага Пожарского Князь Годунов принял во внимание, отнеся их к мудрым.

За чаепитием они поговорили немного ещё, как вдруг в мыслях монаршего сына всплыла последняя новость, которую он смело отнёс к непроверенным слухам.

Появилась возможность поделиться ей, как и обсудить свои выводы с Петром Дмитриевичем. Естественно, что уважаемый председатель обязательно выскажет своё видение назревающей проблемы.

Ну, собственно, ведь для того и ведутся такие беседы, возникающие за поздними ужинами между сильными мира сего…

— Ещё одна новость, Пётр Дмитриевич, — Иван Годунов пригубил чашку с чаем. — Правда, я не знаю с чего-бы начать, — он взглянул на собеседника, ставя прибор на фарфоровое блюдце сервиза.

— Говорите, как есть, Ваше Императорское Высочество, — Пожарский не замедлил с реакцией на слова великого князя.

— Пётр Дмитриевич, ну мы же с вами договорились, что общение будет проходить с простым обращением, по именам и отчествам, — наигранно расстроился молодой Годунов.

— Прошу извинить меня, Иван Петрович, — улыбнулся Пожарский. — Это последствия долгих переговоров, шедших сегодня весь день, — пояснил он причину неожиданного перехода на официальную манеру общения. — Итак? — он вскинул бровь, отразив заинтересованность.

Иван Годунов удовлетворённо кивнул и расслабленно откинулся на спинку стула. Подумал немного, нахмурив брови. Затем князь кивнул своим мыслям и вновь отпрянул от спинки.

За его пантомимой неотрывно следил старший собеседник. А в момент созревания решения у великого князя, Пожарский ещё раз кивнул, подтверждая своё ожидание начала диалога на тему, так обеспокоившую молодого Годунова.

— До меня дошёл неприятный слушок, касающийся именитых родов, — заговорил Иван Годунов, задумчиво глядя в потолок. — Представляете себе, что дело близится к скандалу? — он перевёл взгляд на Пожарского.

Пётр Дмитриевич удивился.

— И кто же, позвольте поинтересоваться, предполагаемые действующие лица? — он счёл возможным спросить, отдав должное деликатности.

— Я, право, даже не знаю, стоит ли заострять ваше внимание, — неуверенно произнёс молодой князь. — Однако, раз уж я начал, то… Послушайте, — он резко изменился в лице. — А что вам известно о великом князе Рюрике? — он поправил кружевной манжет своей рубашки. — Почему я спрашиваю вас? Так всё потому, что Верховному Протекторату Магии Рун Руссии, председателем коего вы являетесь, известны практически все вельможи Империи, — он аккуратно польстил собеседнику. — Да и о частной жизни большинства особ вы знаете.

Пожарский поклонился молодому Годунову и легонько улыбнулся, прекрасно поняв о намёке на секретную службу протектората.

— Отчего же не знаю, Иван Петрович? — развёл он руками. — Я знаю о нём, и достаточно многое.

— А подробности? — князь проявил нескрываемый интерес.

— Своеобразная личность, да-да, и во всех отношениях, — приступил к ответу Пожарский, положив ладонь на белоснежную скатерть. — Кстати, совершенно недавно ему пожалован титул от Верховного Протектората… Э-мм… Точнее, от одного из его подразделений.

Его великородный собеседник немного придвинулся, сев чуть удобнее и кивнул, ожидая более глубокого пояснения о князе Рюрике.

— Сейчас он проходит службу в Порубежье, — Пожарский продолжил. — Ему справлен титул Статского Советника, Независимого Следователя Внутренней Безопасности Верховного Протектората Магии Рун Руссии. Смею заметить Вам, что со своими обязанностями он великолепно справляется. Отмечаются такие успехи, что я подумываю о его повышении… Э-эм-м… В будущем, конечно же.

— И что же он успел? Как отличился? — вновь прозвучали слова интереса от князя. — Есть что-нибудь такое, особенно значимое из его достижений?

— Ума не приложу, как это у него получается, но Великий Князь всегда наводит порядок там, где появляется, — улыбнулся Пётр Дмитриевич. — Недавно захватил небольшой городок, точнее повлиял на его статус! Причём, — он сделал акцент интонацией. — Совершил этот подвиг он в одиночку, и абсолютно бескровно. Но самое главное в Рюрике совсем не успехи по службе, а гениальные изобретения, которые он внедряет совместно с графиней Потёмкиной в оружейном деле. Они, кстати, помолвлены с Полиной Николаевной… — добавил он, но был моментально остановлен поднятой вверх раскрытой ладонью Ивана Годунова.

— Вот! — обрадовался молодой Годунов. — Вы сами, Пётр Дмитриевич, сами того не заметив и подвели меня к сути вопроса!

— Каков же он, Ваше Императорское Высочество? — Пожарский от неожиданности сменил манеру общения. — Ох простите, Иван Петрович, — он поспешил исправиться и поклонился.

Великий Князь Годунов не придал особого значения нечаянному сбою в столь интересном общении, а лишь отмахнулся, и призвал собеседника к более доверительному разговору.

— Что бы вы сказали, если услышали от неких господ о его вольностях с благородными дамами? — выпалил Иван Годунов свой вопрос, набравшись смелости для обсуждения такой деликатной стороны жизни Великого Князя Рюрика.

— Невозможно! — отчеканил Пожарский, даже не задумываясь. — Я поясню, если позволите? — обратился он к собеседнику, подумав о том, что допустил толику грубости при общении с сыном монарха.

— Да-да, конечно, Пётр Дмитриевич, — молодой Годунов облокотился на столешницу и положил подбородок на ладонь, давая понять мудрому Архимагу о самой доверительной беседе. — Факты важнее всего, как учит меня мой батюшка, и на чём настаивает любимая матушка.

— Хорошо, — согласился Пожарский. — Всем известна история о его путешествии к местам службы, — начал рассказывать Пётр Дмитриевич. — Дело всё в том, что по стечению многих обстоятельств он попал в вагон к дамам, благородным девушкам, Магам-Вольникам. И за всё долгое время следования, кое он провёл в их компании, никто не пожаловался на него. Наоборот, моё секретное ведомство, прекрасно известное вам, завалили депешами и всевозможными донесениями о величайшем благородстве Князя Рюрика, — он прервался и сделал глоток уже остывшего чая. — Его Светлость даже вступил в неравную схватку, и отстоял честь молодых особ. Причём, и тогда поступил благородно, не позволив свершиться суровому наказанию над зачинщиком, который вскоре покушался на известного вам князя. На Собрании Магов-Вольников покушение сочли Вероломным и неподобающим для аристократа.

— А-а-а! — озарение посетило молодого Годунова. — Это я слышал, так как доклад был… Ну-у… По линии Собрания Общества Благородных Рунных Магов.

— Вот видите, — закивал собеседник. — А в чём, собственно, дело?

— Его обвинили в… — тут Годунов вдруг запнулся, испытав затруднение с формулировкой проблемы. — Поговаривают, что от него забеременели сразу две великородные девушки, не будучи с ним помолвлены. И среди них нету Полины Николаевны Потёмкиной, — добавил он. — Как же такое могло получиться? — проговорил задумчиво Иван Годунов.

— И вас попросили собрать верховное собрание? — снисходительно улыбнулся Пожарский, а его собеседник просто молча кивнул. — Не нужно этого делать, если нет прямых доказательств. А их и не будет, пока мал тот срок положения, в котором казались известные девушки. Кстати, а вы ведь виделись с графиней Потёмкиной, — он вскинул бровь. — Она же сейчас находится в Ставрополе по совместным делам, своим и князя Рюрика. Графиня частенько наведывается к графу Татищеву, верному поверенному Феликса Игоревича. Какая реакция у неё?

— Никакой, — коротко ответил Иван Годунов. — Или она просто не знает о слухах, — добавил он. — Ладно, спасибо вам за информацию, Пётр Дмитриевич. А теперь, обсудим бал, который я проведу в стенах этого дворца, — он обвёл окружение взглядом. — И я обязательно приглашу тех самых дам, кстати, вместе с графиней Потёмкиной. Думаю, что мне стоит пообщаться с ними лично.

— Правильное решение, Иван Петрович, — согласился Пожарский. — Ну, а я, в свою очередь, максимально усилю охрану мероприятия. Кстати, девушек вместе лучше не приглашать к разговору! — завершил он, намекнув на возможные неприятные моменты. — Девушки наверняка пребывают в отчаянном положении, особенно такие, которые беременны, ну или имитируют оную. В таком состоянии они способны на любую глупость! А бал может стать очень запоминающимся, из-за крупного скандала.

— Я это непременно учту! — согласился молодой Годунов и поднялся со своего места…

— Дык, Бурый, а я почём знаю, как они себя поведут-то? — бородатый и неопрятный мужичок поправил на плече связку из двух тяжёлых дорожных саквояжей. — У них, вообще, жуть как жёстко всё. Не то, что в нашей ватаге, али в банде у братьев Трофичей, — опасливо пробурчал человек и осмотрел коридор с несколькими дверями.

Бурый, к которому обратился напарник, поправил аналогичную ношу на своём плече и потеребил подбородок, раздумывая над непростым делом.

Сложная дилемма встала перед отважным бандитом о том, а стоит ли вообще встречаться с двумя личностями, нагнавшими панику на весь криминалитет их уездного городка, затерявшегося на берегах реки Печоры, и носящего одноимённое с ней название.

Да и не только на него страхи распространились. На всё Порубежье разлетелись слухи о лютости двух злодеев-душегубов, появляющихся то тут то там, разодетыми в армейскую форму офицеров имперской интендантской службы.

— Рогатый, а можа нам это… — Бурый заговорил с неуверенностью. — Ну-у-у… Взять, да и просто оставить всё это у порога? — он высказал примитивное и безопасное решение передачи ценного груза. — Постучим в двери, и быренько ре-ти-ру-е-мсу! Во! Как тебе такой план?

— Ага, и потом будем ответ держать перед старшими всех местных ватаг, — покачал головой его напарник. — Спросят оные нас, а кудой, мол, братцы дурные, подевалось нашенское откупное золото, где оно потерялося, да и как вы посмели не вручить им его? — приятель отрицательно замотал головой, прогоняя саму мысль о таком подходе. — Подтверждение мы где будем брать, а?

— Какое ещё, такое подтверждение? — насторожился Бурый.

— А вот такое, — Рогатый достал из кармана клочок бумажки и сверился с записью, в которой указан номер комнаты постоялого двора. — Так мол, и так, передано всё в целости, да по лучшей форме, да и супостаты пришлые жуть как довольны сталися, посему вот и записка от оных!

— Где? — отшатнулся Бурый и сразу прищурился, пытаясь высмотреть несуществующую расписку в руках ватажника.

— Тебе, Бурый, в рифму ответить? — Рогатый саркастически возмутился туповатости своего напарника. — Её нет, да и не будет, ежили мы самолично им в руки отступное не вручим! — он потряс саквояжами перед носом Бурого. — Бестолочь, бородатая! — отмахнулся он изобразив безнадёжность в выражении. — О! Нам сюда! — Рогатый сверился с дверным номерком и ткнул в него пальцем, обозначая достижение первой цели труднейшего задания.

Его напарник не нашёл ничего лучшего и прильнул глазом к замочной скважине указанной двери. Пару минут Рогатый хлопал глазами, будучи в затруднении выбора дальнейших действий. Ему дать оплеуху Бурому, или же пинка отвесить?

Остановившись на выборе подзатыльника в качестве воспитательного воздействия, он занёс руку над макушкой напарника. Однако холодный металл, прижатый к его голове, не позволил воплотить в жизнь физическое замечание своему непутёвому товарищу.

— Ищите кого-то? — прозвучал вопрос спокойным голосом.

— Может быть, господа ошиблись номером? — участливо поинтересовался ещё кто-то басовитым тоном, способным заставить задребезжать стёкла в окнах.

Разбойники замерли, оценивая реальность нависшей над ними угрозы немедленной расправы.

Бурый судорожно сглотнул, почувствовав отточенный клинок рунной шпаги у своего горла и остался стоять, так и замерев согнутым в крайне неудобной позе.

Рогатый повернул голову, но ровно настолько, насколько ему позволили это сделать, ещё немного скосил глаза в сторону, и наконец-то увидел человека невысокого росточка.

Лицо господина слегка темноватое, глазки злющие, а в приоткрытом в зловещей ухмылке рту не хватает пары-тройки зубов. Однако одет господин аккуратно и дорого, в военную интендантскую форму, но без отличительных знаков, что затруднило распознавание чина его.

Это они!

Мысли посыльных от местных банд сбились в кучу и помешали быстро сформулировать и озвучить требуемые ответы на конкретные вопросы.

— Барри, — не дождавшись ответа заговорил темнолицый. — Вот, каждый раз я убеждаюсь в великом уме господина Феликса, нашего уважаемого покровителя.

— Остапий, дык, поясни мне, — пробасил здоровяк и чуть-чуть изменил наклон клинка. — О чём ты сейчас? — попросил он напарника сделать уточнение по затронутой теме и хмуро взглянул на двух нарушителей.

— Ну-у-у… — Сивый качнул подбородком, указав на дверь комнаты, у которой образовалось нечаянное задержание. — Как он поговаривал в разъездном городе, в том самом, что с узловою станцией, — Остапий счёл нужным дать расшифровку товарищу. — Вот как он советовал-то, про два снятых номера?

— Как? — Барри оживился. — Я не припомню!

— Сымайте два, да вселяйтесь, — Сивый поднял вверх указательный палец. — Токма, предупреждение строгое дайте хозяину двора постоялого, чтобы тот не говорил, да ни в коем разе, про то, в каком именно номере вы отдыхаете. Да следите за гостями из комнаты напротив, — Остапий завершил пояснение и надавил глушителем револьвера на голову Рогатого. — Итак, обзовитесь, да обскажите-ка нам, от кого прибыли, да и по какой-такой надобности в щели глазеете и подслушиваете? Ну? — добавил он строгим окриком и оскалился, чем нагнал на бедолагу дополнительного страха.

Бздынь!

На пол упала связка саквояжей с плеча Бурого, которую он не смог поправить по вполне объективной причине. Весело звякнули монеты и украшения, заставив всех опустить взгляд на пол.

— Не губите! — вскричал Бурый и бахнулся на колени, не обращая внимания на клинок у своей шеи. — Откупные мы принесли! Всё в целости! Собранное для уважаемых…

— Главы наших ватаг постаралися! — подхватил Рогатый. — Вот, для общества всё и сготовлено!

— Все скинулись? — уточнил Сивый, отводя дуло оружия чуть-чуть в сторону.

— Все-все… — запричитал Бурый. — Окромя несговорчивых братьев Трофичей… Так, а оные завсегда особливо держатся, не принимают решений уважаемого общества, нашего и вообще…

— Та-а-ак! — протянул Остапий и нахмурился. — А ну-ка, мил люди, поднимайтеся с коленок-то, — он похлопал револьвером по голове Рогатого. — Счас пояснение дадите, а опосля гостями нашими побудите, — добавил он сменив тон на более мягкий.

— А чево вас выбрали-то? — Барри не удержался от сарказма. — Как тех самых, кого вовсе не жалко? Хе-ех! Узнаю правила ватажной жизни, это же… Как уж там её Феликс окрестил? Но-ста-льги-я, просыпается у меня! — добавил он и хихикнул.

Смешок здоровяку не очень удался из-за его характерного баса, и подействовал на посыльных не в том ключе, в котором был должен.

Господа, конечно же, встали с колен, однако трястись начали. Зрачки неистово забегали в их округлившихся глазах, а воображение нарисовало в Сивом и Барри зловещих людоедов.

— Ну-ну-ну! Всё-всё-всё! — Остапий постучал по спине Рогатого. — Входите, только ношу подберите, — он указал стволом револьвера на валяющиеся саквояжи.

— Не бойтеся, — пробасил Барри, едва не усугубив ситуацию с перенапряжением эмоционального состояния у посыльных ватажников.

Пребывая в страхе и не думая о возможности неподчинения, Бурый и Рогатый прошли в помещение, расположенное напротив искомой комнаты.

Тут им предложили присесть, чем немного успокоили. Надежда на положительный исход труднейшего дела замаячила в судьбе посыльных призрачным парусом Бригантины Везения, или крутанулось колесом Фортуны, знаменитой богини Удачи.

— Итак, это что у вас? — Сивый встряхнул увесистым саквояжем.

— Откупные, — Рогатый поторопился с ответом. — Это, кстати, Бурый, а меня кличут Рогатым! — она вовремя вспомнил о необходимости представления.

— Даже не буду интерес выказывать, отчего такое замысловатое имечко тебе дадено, — пробурчал Барри, но улыбаться не стал, во избежание нечаянного давления на гостей.

— Расскажите-ка нам, где те ироды, что общественность не уважают обитают, — продолжил диалог Остапий, вертя револьвером на пальце. — Обсказать им должно, про уважение, — он зло прищурился, глядя в окно.

— Тут совсем недалече, — быстро нашёлся с ответом Рогатый. — Пара дворов и харчевня их, — он немного замялся. — Ватажная она, да все завсегдатаи тамошние из их артели воровской, — добавил он и виновато потупился.

Барри сжалился над честным жуликом и протянул ему кружку с хмельным квасом.

— На-ка, вот, испей-ка, — здоровяк отразил в мимике дружеское расположение, но не улыбаясь. — А оные супостаты счас там?

— Там-там! — делегаты с откупным золотом закивали им в унисон.

— Хорошо, — Сивый почесал свой висок набалдашником глушителя револьвера, который заинтересовал нечаянных горемык. — Проведать придётся, — Остапий выдал предсказуемое решение. — Иныче, господин Феликс, великий и ужасный смотритель с Великих Хребтов, разгневается, — прозвучали спокойные слова, заставившие посыльных в страхе отшатнутся на спинки стульев. — А вы, посидите покамест тут.

После этих слов Барри спокойно связал обоих делегатов, которые не стали проявлять недовольство и даже не попытались дёрнуться в порыве ретироваться.

Сивый с напарником спешно оделись, прикрыв полушубками офицерские мундиры, проверили оружие и сразу выдвинулись к братве Трофичей.

Адрес им указан был в точности, и господам проверяющим ничего не стоило отыскать нужную харчевню. Бандитский и разбойничий притон местных авторитетов встретил их закрытыми ставнями окон и запертой изнутри дверью, что обрадовало двух решительных господ.

— Зато, Барри, у нашего дела доглядчиков не будет, — улыбнулся Остапий. — Давай-ка, готовь оружие, ну, а я постучу, — серьёзно произнёс Сивый и вытащил из кобур сразу два револьвера.

Барри приготовил свой обрез и вытащил из ножен рунную шпагу, подаренную господином Феликсом. Следом, он сотворил немудрёную Руническую вязь, активируя дополнительные боевые возможности магического оружия и кивнул Сивому, мол — давай!

Бум! Бум! Бум!.. Бум! Бум! Бум!

Остапий постучал и наведя на дверь оба револьвера взвёл их курки.

— Грузый, а Грузый! — донеслось из-за неё. — Глянь-ка, кого там на ночь глядя-то принесло? Свои, дык почитай, что все тута!

Дверь скрипнула засовом и приоткрылась.

— Какого леше…

Хлоп! Бу-бух…

Грузый не договорил и упал навзничь, громыхнув безжизненным телом об пол. Лоб его заимел непредусмотренное природой отверстие, а друзья не мешкая ворвались в харчевню.

Хлоп! Хлоп! Хлоп!

Ф-ши-и-и-и-их! Динь! Бу-у-м…

На пол начали валиться подстреленные Сивым ватажники, а голова одного нерасторопного, который решил сразиться с Барии вооружившись холодным оружием, потеряла связь с телом. Она покатилась по полу, весело подскакивая при ударах огрызком позвоночника, а тело бедолаги продолжило стоять, окрашивая стойку раздачи кровью, фонтанирующей из перерубленных артерий.

Для перезарядки револьверов Сивому пришлось нырнуть за стойку, а Барри разрядил оба ствола обреза в толпу вскочивших разбойничков ватаги Трофичей. Сноровистыми движениями оба товарища перезарядили оружие и скинули шубы на пол. Остапий выкинул из-за укрытия какой-то горшок, отвлекая бандитов, а сам ушёл перекатом вбок.

Хлоп! Хлоп! Хлоп! Хлоп!

Хлоп! Хлоп!

Ещё несколько тел супостатов рухнули на пол осаждённой харчевни.

— Да кто вы такие? — прозвучал возмущённый окрик из зала. — Это же беспредел!

— Дань пора выплачивать! — прорычал Сивый. — Поговорим? Или Барри осерчает!

В этот момент здоровяк поднял отделённую от тела голову и швырнул её из-за стойки, ориентируясь на прозвучавший голос.

— Это те самые… Что рубят головы… О них всё Порубежье гремит… — пробежал ропот испуганных людей.

— Можем вызвать сюда группу боевых Магов, да вместе с армейскими! — угрожающе прорычал Барри. — Токма, вот, что подметить-то правильным будет, — он прервался на мгновенье. — Дык, при таком раскладе-то, нет нужды разговоры разговаривать! У вас минута! Считаю до трёх!

— П-сс… П-с! Барри, а Барри, — прошептал Сивый, после того как товарищ обернулся к нему. — Тут до шести десятков считать надобно…

— Ну-у-у… — здоровяк пожал плечами. — До трёх, так оно же удобнее… Быстрее, опять же! — искренне оправдался он.

Наступило затишье. Осаждённая сторона представителей из ватаги Трофичей задумалась над услышанным.

— Три! — рявкнул Барри.

— Стойте! — заорали из зала. — Переговоры! Мы согласные на переговоры, а солдат и магический патруль вызывать не надобно!

После сделанного заявления Сивый и Барри услышали отчётливые звуки падающего оружия.

Обменявшись друг с другом многозначительными взглядами, они встали и вышли из своих укрытий, продолжая держать своё оружие в руках.

Около десятка местных ватажников прошли в центр зала харчевни и поставили опрокинутый стол, обозначив готовность к переговорам.

Сивый смело прошёл к ним и сел на предложенный стул, убрав оружие в кобуры. Однако Барри просто перезарядил обрез и встал за его спиной, готовясь к любым поворотам в ходе общения.

Местный криминалитет уставился на мундиры страшных людей, не побоявшихся вдвоём атаковать полную харчевню вооружённых злодеев. Однако, замеченные артефакты защиты, выпавшие из-за пазух бесстрашных гостей и висевших сейчас на золотых цепочках, прояснили этот важный момент для ватажников Трофичей.

Неутешительный вывод сам созрел в мыслях разбойничков. Плохо их дело, в смысле, этих самых ватажников.

Началась игра в гляделки, с вполне очевидным перевесом в сторону победы со стороны Остапия.

— И-и? — протянул лютый Сивый, постукивая по столешнице пальцем. — Языки проглочены, али ещё что приключилося? — проявил он своё нетерпение.

— Дык, а что надобно-то? — задал вопрос один из двух бандитов, сидящих напротив.

— А гиде культура в общении? — нахмурился Сивый. — Мил человече, — он обернулся к хозяину заведения, стоящему поодаль с вытаращенными глазами. — Будь ласков, принеси-ка нам крепенького, — Остапий изобразил улыбку в завершении просьбы. — Да, Барри?

— Да! — кивнул товарищ с обрезом.

Так себе получился знак дружелюбия. Можно сказать, что зловеще. Но человек в фартуке быстренько отмер, и пулей исчез в дверях кухонной зоны харчевни.

Прошла минута ожидания, а хозяин так и не сподобился появиться с запрошенным господами напитком, что вновь расстроило Сивого. Он щёлкнул в воздухе пальцами, призывая следующего работника сомнительного заведения.

— Ты! — Остапий обратился к подошедшему пареньку, работающему подсобным служкой, или кем-то ещё. — Та же просьба!

На сей раз всё исполнили в точности, и гости промочили горло.

Сивый вытер губы поданным полотенцем и воззрился на братьев Трофичей.

— Э-хех, — Сивый покачал головой, изображая досаду. — С вас, господа требуется плата откупных, ну и компенсация, моральная, — он взял лидерство в переговорах в свои руки. — Или мы повезём ваши головы, завсегда показывая их всем заинтересованным в решении вопроса с Печорой, — завершил он с ленцой, и нотками безразличия к выбору местного криминала одного из двух озвученных вариантов.

— Первое! — в один голос проорали переговорщики.

Один из них склонился над столешницей, приблизив испуганное лицо ближе к Сивому.

— И ещё, информация у нас есть, — продолжил он тоном заговорщика. — Слушок прошёл давеча, о вашем лютом покровителе, который предпочитает головы отнимать в уплату долгов всяческих, — огорошил он страшных налётчиков.

— Говори! — рявкнул Барри из-за спины Сивого и направил дула обреза на говорившего.

— Некто, высокородный и дюже богатый, убийц шукает по душу его, — прошептал братец Трофич. — Наши не согласные никто, но больно уж много золота обещано. Опасаюсь я, что в других городах не отыщется охочий человече, да до дела изуверского, ведь магов сыскивают, отступивших от службы и нашу дорожку выбравших!

Эта новость выбила из колеи суровых инспекторов, но они сдержали свои эмоции и забрали всё откупное золото. Кстати, слегка больше им денег отдали местные супостаты, но это их не обрадовало даже.

Сивый и Барри вернулись на постоялый двор и отпустили делегатов от криминального мира, ожидавших связанными их возвращения.

— Нам пора отвозить долю князю, господину Феликсу, — Барри нахмурил лоб.

Здоровяк с Сивым наскоро прикинули, сколько ценностей собрано ими за время службы на благо империи, а если точнее, то за время работы под её официальной крышей.

— Согласен, — выдал решение Сивый. — Авось и предупредить-то успеем….

— Сплюнь ты, с тем авосем своим! — встрепенулся здоровяк. — Обязанные мы покровителю…

Утро я провожу в полной релаксации и с отличным настроением. Как говорит Ефим, мой верный денщик и старый служака, это просто лепота! А в чём, собственно, она заключается? Да в самых обычных радостях, как результата развития элементарных благ цивилизации.

Ну вот, как сейчас. Это шикарная ванная из настоящего чугуна, принявшая моё проснувшееся тело, а в руках моих почти теннисный мячик. Я кидаю его в дверь ванной комнаты, он отскакивает, а я его ловлю. Причём, действую я автоматически, и не обращаю на спортивный инвентарь особого внимания.

Ну-у-у… Разве что, я чуть-чуть контролирую вектор направления его полёта своим периферийным зрением. Почему почти теннисный? Потому, что выделан он из надутой кишки какого-то животного и плотно обтянут кожей.

Вшу-ть… Бум-хлоп! Вшу-ть… Бум-хлоп! Вшу-ть… Бум-хлоп!

Но я не просто просыпаюсь, а активно думаю над многочисленными вводными данными, прозвучавшими там и тут. Информации слишком много, и она неполная.

Возьмём, к примеру, такой непонятный для меня факт, как повышение активности магического разлома Великих Хребтов. Что это такое и с чем его употреблять? Приплюсуем сюда Источники Магии вместе с Алтарями Силы, разбросанными по всей территории Руссии. Да только с той лишь разницей, что тут, на территориях всего Порубежья, включая Прихребетье и Захребетье, этих штук во сто крат больше встречается. Это если сравнивать с Западными территориями Великой Империи.

Далее… Я совершенно не врубаюсь, а что означают слова и намёки моей Призрачной Фурии и демонессы Алайси! Обе дамочки уже несколько раз намекали на мифические предметы из старых легенд, такие как Скипетр и Держава Владыки Захребетья. Ну, или его одноимённой души.

Небесный Страж, опять же. Детёныш Грифон, которого нужно воспитывать и кормить перепелами, голубями, зайцами и… Жесть! И ещё баловать артефактами, при этом не зная даже, а каков будет итог той кормёжки. Я же прекрасно помню, как он менялся на лютого демонического животного, с раздвоенным языком и зубастой пастью. В тот момент, когда бился с… бр-р-р… Даже вспоминать нет желания того демона, принадлежащего графу Мураве, да пусть он там вертится, где сейчас есть.

Вжик, естественно, всегда облизывается, когда смотрит на свежие реликвии, добытые в схватках с демоническими представителями, точнее, с монстрами, вышедшими из-за грани. Однако, малыш сам их не ест, а мне кормить его боязно.

— И чего он там в небе охраняет? — проговорил я в голос, не отдавая себе в этом отчёта. — Может существуют угонщики облаков, или тучи правила небесного движения нарушают? — продолжил я строить смелые версии, с нескрываемой меланхолией. — Бред какой-то! — я встряхнул головой и окунулся в воду.

Вшу-ть… Бум-хлоп! Вшу-ть… Бум-хлоп!

Я продолжил игру в мяч, отрешённо глядя в каменный потолок, и думая обо всём сразу, и ни о чём конкретно. Скоро у нас начинается секретное совещание, по одному из важных вопросов, а я ещё не сформулировал своё обращение к своим магическим подчинённым… М-м-да-а-а…

Вшу-ть… Бам… Пу-умс! Пум-пум-пум…

Резкое изменение в непринуждённом занятии с мячиком заставило меня вернуться с небес обратно в ванную. Я прогнал тревожные мысли и увидел своего денщика, Ефима, в лоб которого попал мой новомодный игровой инвентарь.

Старый солдат выразительно посмотрел на меня, деловито подкрутил ус, и протянул махровый халат. Я его всё-таки вытребовал у Калигулы с Чукчей, припомнив им наши общие похождения с Кутузовым, Сивым и Барри, случившиеся на узловой станции.

Вот я иногда и радуюсь этакой элементарщине из своего покинутого мира научного и технического прогресса, и в основном, после принятия водных процедур в новенькой ванной. А поконкретнее выражаясь, то всего второй раз!

Я нехотя поднялся и вылез из горячей воды.

— Княже, там все собралися, — доложил Ефим, помогая мне продеть руки в рукава халата. — Не бедокурят, почти, — добавил он, имея ввиду грифона с тараканом, к которым начал уже привыкать. — Да и мало-мальский завтрак сготовлен, из твоих любимых макаронов, — прозвучало ещё одно уточнение.

— Отлично, Ефим, — я завязал пояс. — Пойдём, сотрапезничаем все вместе и поговорим. Что-то ещё? — я среагировал на то, как Ефим замялся.

— Да, княже, — кивнул денщик, радуясь моей проницательности. — Марат Козей, новый староста заречного городка, дык, пожаловали с помощниками. Санная подвода при них, да-а. Гружёная чем-то, и прикрытая от догляда лишнего, — денщик объяснил свою заминку. — Но он подождёт, покамест вы занятые, — завершил доклад Ефим и открыл дверь ванной комнаты.

— Ну, вот и славно, что прибыли, — я среагировал на новость довольным тоном.

Выйдя, мы оказались в моей личной спальне на шестом ярусе, отведённом мной же для личных апартаментов в одинокой башне. Тут я скоренько переоделся, приняв надлежащий вид Боевого Мага-Вольника. Только особо сильно не вооружался.

И опять меня смутила озадаченность верного денщика.

Я открыл было рот, чтобы поинтересоваться причиной такого его состояния, однако старый солдат успел-таки опередить меня с наводящим вопросом…

— Э-ээ, Феликс, княже, позволь обратиться, а верней, уточнить? — он глянул на меня и указал на часы, стоявшие на каминной полочке. — Вы тоже их видите?

Я перевёл взгляд в требуемом направлении и осмотрел подарки Артура.

Первыми стали часы, выполненные в морской тематике, окружённые ракушками и с тремя русалками. Хвостатые бестии внешне изменились, приодевшись и утеплившись согласно погоде тех мест, в которых оказались из-за прихоти доброго антиквара.

Сейчас на них пуховики и ушанки, выполненные по покрою головного убора Калигулы. Э-хех… Мёрзнут девчата. Трезубцы владычиц океанских глубин стоят собранными в оружейную пирамиду и теперь отделаны мехом.

Выражения лиц хвостатых дамочек не блещут удовольствием. Они откровенно хмурятся и поглядывают на двух кузнецов, которые сидят на своих часах рядом с наковальней у разгоревшегося горна.

Руки тружеников молота, а также стрелок и шестерёнок времени, протянуты ладонями к огню, а лица лучатся от радости. Их часы висят на стене чуть поодаль, сбоку камина, а эти двое работяг машут русалкам в призыве разделить с ними частичку тепла и уюта, и что-то кричат. Но я их не слышу, впрочем, как и мой верный денщик.

— М-м-м… Понимаешь, Ефим, — я изобразил великое глубокомыслие в выражении. — Раз ты их видишь, то это аванс. Своеобразный аванс доверия, а иначе… Э-хех… Убьют! — объяснил я специфику магической утвари денщику, лицо которого начало понемногу вытягиваться, а усы вставать колом. — Ладно, тебе, — я похлопал его по плечу. — Они нормальные, если ставок не делают на всю творящуюся вокруг ерунду, — завершил я пояснение и развернул Ефима к выходу в обеденный зал. — Пошли, нас уже заждались.

— Твои слова, Феликс, вселили в меня надежду, но всё одно, как-то не по-себе мне, — произнёс старый солдат, опасливо обернувшись на оба странных предмета, наделённых ещё более странными жильцами. — Ну-у, а коль так, и это доверие… Дык, то я даже радый такому раскладу.

Мы вышли в зал для совместных обедов и совещаний, где Калигула, Чукча и Вжик занимались ни чем-то там, а нашим ожиданием.

— Красавцы, любо-дорого посмотреть! Даже не хулиганят, не гоняются друг за другом, по своему обыкновению, и не пытаются некоторых съесть, — сделал я комплимент собравшейся троице ангелочков из ада. — Вжик, а вот по поводу «съесть» — это как раз тебя касается, вместе с тараканом! — добавил я, и ещё раз посмотрел на смирную троицу.

Правда мой Элементаль всё ещё сторонится маленького, но опасного зверя, с орлиными крыльями и симпатичненькой мордочкой льва. Или кого-то такого, из кошачьих хищников.

— Хозяина, а хозяина? — заискивающе заговорил Чукча. — Вот какие мы, аднака, испл… испла… Тьфу-ты! Ис-пол-ни-тель-ны-я! — завершил он проговаривать слово по слогам, чем вызвал у меня подозрения определённого рода.

— Усатый, — я прищурился, разглядывая его довольную физиономию. — Почему я такой беспокойный, а? Не прояснишь?

— Твоя, начальника, просто радостная от нас! — отчеканил рыжий и встал в стойку смирно, вытянув усы вверх.

— Чукча? Опять безобразничали? — настоял я на своём.

— Нет, хозяина! Мы примерныя! — самозабвенно козырнул усатый.

На него покосились Калигула и Вжик. Ну всё ясно! Значит, что-то они вытворить успели и теперь маскируются под хорошим поведением.

— В угол поставлю! — нахмурился я.

Чукча покосился на угол зала, в верхней части которого он устроил алтарь со статуэткой из шпалы, олицетворению призрачной фурии.

— Как идола? — уточнил он с нескрываемым восторгом в интонации.

— Как наказанного! — рявкнул я пресекая его заблуждения. — Всё одно, я потом узнаю, что вы сделали.

— Ничегошеньки, аднака мы не делали! — он, тоже, как и я, настоял на своём.

— Ну хорошо, — проговорил я с нескрываемым недоверием в голосе. — Тогда приступим к завтраку, и кое-что обсудим, — я перевёл взгляд на Калигулу. — Первый вопрос к тебе будет.

— Я в точности все ответы дам! — поклонился Элементаль земли. — Уже есть чем похвастаться, перед хозяином-то, — добавил он, воодушевившись своими успехами, которых я пока не знаю.

— Договорились, — кивнул я и сел на свой стул во главе стола.

Наметилась небольшая суета с подачей немудрёной пищи и её раскладыванием в тарелки.

Ефим освободился и присел рядом, готовясь к трапезе, а я уже привёл в порядок свои мысли и сформулировал первый вопрос на повестке.

Магические разбойники тоже получили свои порции, причём Калигула стал осязаемым по такому случаю. Ему очень захотелось попробовать макароны с рубленным мясом, а я всерьёз задумался над примитивной, бытовой мясорубкой.

Поставил мысленно галочку, и сделал пометку в тетрадке для изысканий, с которой не расставался последние месяцы.

После утоления первых признаков голода, я перестал активно жевать, сочтя подходящим время для начала серьёзного разговора.

— Скажите-ка мне, — я глянул на жующего Таракана и Элементаля.

Грифон встрепенулся и прилетел ко мне на плечо, почувствовав изменившееся настроение у своего воспитателя. Да я просто серьёзен стал, если так-то.

Я потормошил его грудку и дал гусиную ножку. Вжик сцапал её и проглотил не жуя, показав, что места в нём ещё много. Вот проглот! И как в него всё влезает, в такого маленького?.. Отвлёкся.

— Слушаю тебя, господин-хозяин Феликс, всё обскажу тебе, как и полагается, — Калигула напомнил о прерванном вопросе. — Этот, ну-у, интерес-то твойный, точнёхонько меня касающийся, — он показал хорошую проницательность ко мне, как к своему любимому и справедливому хозяину.

— Что там с той замысловатой инженерной конструкцией? — приступил я к основной части вопроса. — Я про спираль, что под стенами бастиона спрятана, — я внёс уточнение, чтобы исключить любое проявление непонимания темы своего интереса. — Вы можете сказать, для чего её выстроили древние? — эту часть вопроса я адресовал уже всем.

— Дык, Феликс, — Калигула встал для доклада. — Почти всё починено, но результат мне неведомый, — начал он делиться мыслями. — И это, ну-у-у… — он потеребил бороду. — Не хватает там чегой-то, артефактного в углублениях специальных, прямо в канале энергетическом справленных древними конструкторами. Я так и не ведаю, что тудой впиндю… Ой! Вставлять-то, — выговорил он всё, что знал по теме и сел, вперив в меня преданный взгляд.

— Ясно, что ничего не понятно, — пробормотал я, задумчиво ковыряя ложкой макароны в своей тарелке. — Придётся наведаться в гости к Черепу и заглянуть в подземелье, — выдал я самое очевидное решение. — Может вы чего-нибудь недосмотрели в тех подземных сооружениях. Подсказку там, или намёк какой-то… Ладно!

Тук-тук-тук!

В наружную дверь моего яруса неожиданно постучали.

— Всё! — я махнул на магических безобразников. — Кому-то я очень уж понадобился, так что, Ефим, завтрак закончен, и мы идём в комнату для приёмов, а вы прячьтесь! — я быстро раздал всем указания и встал из-за стола.

Мы с Ефимом прошли в мой личный приёмный зал. На стенах повешены древние раритетные вещи, найденные в верхних ярусах подвальных помещений. Мне даже удалось раздобыть парочку полных комплектов старинных доспех, которые мы не особо восстанавливали, дабы сохранить веяние того времени.

— Входите! — выкрикнул я и замер, немного опешив от неожиданности.

В комнату ввалились трое господ под предводительством Марата Козея. Эти суровые господа отвешивали оплеухи и пинки мешковине, которая очень напоминает по формам своим человека. Точнее, тело того горемыки, которому нахлобучили мешковину и потом связали верёвками.

— Это что ещё за явление? — вырвалось у меня вполне предсказуемое восклицание.

— Пленный маг, — коротко бросил Марат. — Куда его?

Я огляделся и сразу созрел до решения.

— Сюда!

Железный стул вполне подходит для такого своеобразного применения. И тут я невольно задумался, а не так ли эту мебель использовали древние защитники сооружения? Именно для пыток и…

— А-а-а-а… — простонало тело и получило новую порцию ударов.

После чего он затих и его зафиксировали.

— Итак? — я вопросительно взглянул на Марата. — Подробности будут?

— Пойман в лесах близ города, — охотно пояснил Марат. — Молчит, тёмное отродье. А двоих наших положил, — он шарахнул пленника коротким кнутом.

— Подожди, — я поймал его руку, занесённую во втором замахе. — Ефим? — повернулся я к денщику. — Возьми эти клещи для вырывания пальцев, — я ткнул на стену, где висит указанный пыточный атрибут.

— Княже, да как же это? — он попятился задом от страшного оружия.

Марат посмотрел на характерные места прихватов инструмента и сравнил их с пальцами на руке пленного. Представив, что может произойти, новый староста выпучил глаза и прикрыв открывшийся рот руками, в страхе уставился на меня.

— Да не для него! — я поспешил успокоить присутствующих. — Ть-фу на вас! Думают всякое! — вскричал я в сердцах. — Короче, Ефим, — я продолжил, сам успокоившись. — Там, на моём рабочем секретере, лежит брошюрка кусачая, если ты помнишь, — я напомнил про древнюю тетрадь, как-то связанную с Душой Владыки Захребетья и со скрижалью.

— Есть там такая штуковина, — оттаял мой верный денщик.

— Возьми эти пассатижи-переростки, и неси её сюда, — объяснил я назначение инструмента в данном конкретном случае. — Или тебя магией шандарахнет, как в прошлый раз!

— Я мигом, княже! — козырнул старый солдат и убежал исполнять указание.

Все немного успокоились, поняв, что я не так кровожаден, как показалось всем за минуту до этого. Пока Ефим ходил за тетрадкой я приказал снять мешок с головы тёмного мага.

— Феликс, князь, а зачем та тетрадь? — Марат не смог удержаться от вопроса.

— Сейчас полиграф сделаем из брошюрки и тогда он всё скажет! — отмахнулся я, разглядывая вполне нормальное лицо связанного человека.

Денщик вернулся довольно быстро, но на руках, в дополнение к клещам, у него надеты меховые рукавицы.

— Щиплется, даже так, — пояснил он, не дожидаясь от меня уточнений причины утепления рук.

Однако нам ничего не пришлось делать с тетрадью и пленным.

Дяденька вдруг побледнел и сжался при виде этого маленького фолиантика. А ровно через минуту мы стали свидетелями словесного потока. Пленник бормотал что-то невнятное, а потом смог сосредоточиться и…

— Рафаэль собирает тёмное войско, — прозвучали первые разборчивые слова. — Они достают артефакты древних, но особые… Да-а-а… Касаемо демонов, коих ещё не использовали. Каких? Я не ведаю. Мне велено посмотреть на новые оборонительные линии, что супротив Тёмных выстроены неким господином, неизвестным магом инженерии, — продолжил он сбивчиво. — И где он находится сказывали выяснить, но я не нашёл его. А в планах у него что-то страшное, связанное с блокадой и окружением. Это когда перевалы полностью завалит снегом…

А потом его вновь скрутили судороги.

Больше мы ничего не добились от тёмного так как он внезапно умер.

— Это магия на крови, — пояснил Марат. — Сработала, когда он начал секреты сказывать. То самое бормотание, это и были подробные данные о планах Рафаэля, — он покачал головой и прикрыл мешковиной лицо умершего мага.

Если честно, то я и сам желал накрыть голову с вывалившимися глазами. Так себе натюрморт, если честно. Ну и сам процесс смерти навсегда останется в моей памяти, как тот демон паучий. Бли-и-ин! Как не вовремя всё. И когда перевалы завалит? Сегодня? Завтра? Через неделю, или месяц спустя?

— Мне срочно нужно к Черепу, в бастион, — пробормотал я, всё ещё находясь под впечатлением. — А что там у тебя в санной подводе, а, Марат?

— Хе-х! — он улыбнулся. — Это груз артефактов из городской армейской скупки, — пояснил староста, явно гордясь собой.

— Отлично! Заодно я и их отвезу в Бастион…

— Господин Феликс, князь? — Марат сменил тон с весёлого на деловой, даже нет, скорее он поменял его на интригующий. — У меня есть для вас кое-что! — он махнул своим подручным.

Господа помощники старосты поняли намёк правильно, и быстренько отвязали от стула бездыханное тело тёмного мага. Завернув его в мешковину, дабы не напрягать неприятным зрелищем остальных служак бастиона, они дружно покинули моё помещение для ведения переговоров.

Молодчики просто, и страх прям, какие исполнительные, в отличии от моих магических чудиков. Не всех конечно же, а только особо рыжего и непременно усатого, с множеством ручек и ножек. Но, я так же обязан отметить для себя то, что его глупости, зачастую, спасают мне жизнь.

Пока эти мимолётные мысли заполняли мою голову, я сделал вынужденную паузу в общении с гостем.

Марат, естественно, чуть занервничал, не видя у меня ожидаемой реакции на вполне недвусмысленный намёк на сюрприз. Однако, мешать думать он не стал, а стоически перенёс моё молчание.

Я взглянул на него, и моментально вспомнил об положенной ответной реплике. Даже неудобно как-то стало перед новоиспечённым старостой, некогда тёмного городка, ну… Ну, и нового друга, впридачу-то.

— Извини меня, Марат, — обратился я к нему со всей искренностью. — Навалилось что-то, сам понимаешь, — я развёл руками. — Что у тебя для меня? Наверняка, нечто особенное? — я улыбнулся и потёр ладонями, предвкушая подарки.

Марат сразу преобразился и покосился на некий свёрток, лежащий на низеньком столике, стоявшем между парой кресел.

Это место я специально выделил, отделив его светом и невысоким подиумом. Так я заимел некую территорию для доверительного общения. Располагает место для откровений, особенно когда вокруг приглушён свет.

— Есть наказ от моей Дарьюшки, княже, — Марат улыбнулся во все, тридцать с чем-то, зуба. — Вот, — он гордо взял свёрток и передал его мне, не забыв поклониться. — Велено передать с поклоном и уважением! — подытожил он церемонию вручения.

— Ну-у-у… — протянул я от удовольствия. — Коль от Дарьюшки подарок, то это что-то очень дорогое! — польстил я Козею и принял дар в руки.

— Разворачивайте, господин Феликс, — закивал довольный Марат. — Я запечатлею вашу реакцию на камень памяти, если не возражаете, — добавил староста, доставая упомянутый артефакт из внутреннего кармана своего нового облачения.

Я кивнул в знак согласия и немного нахмурился, для проформы и правильного воздействия следующего своего заявления.

— Марат, — заговорил я нарочито серьёзно. — Мы же договорились с тобой, что будем просто общаться, если вокруг нет посторонних, — сделал я важное напоминание.

Вместо ответа Козей покосился на моего денщика, мол — вот же, присутствует тут чужой.

— Это свой, в доску! Даже часы это подтвердили, — я вновь улыбнулся и принялся распутывать последний из узелков на посылке от Дарьи Искусницы.

Марат задумался и осмотрел помещение, пытаясь понять, какие часы мной упомянуты. Да и вообще, он не понял моего заявления.

— Ёпть… Пиз… — вырвалось у меня когда я развернул свёрток.

Подарок выпал из моих рук, показавшись и расправившись полностью, правда, уже на полу.

Однако, я сразу исправился и присмотрелся к изделию мастеров выделки артефактов. Это нечто, сшитое из Кожи Демона Снеговика-Многоликого. Жуткое зрелище. Мертвецки белое, состоящее из нескольких десятков мёртвых лиц с закрытыми глазами. Но вот какая несуразица получается во всём этом произведении — такое ощущение, что глаза у всех убиенных Снеговиком, вот-вот откроются и…

— Мантия боевая, — довольно, и преисполнившись гордости пояснил мне Марат. — По правде-то, Феликс, тут вот какая закавыка, — он резко смутился и подпёр подбородок. — Мы с Дарьей не знаем, какой силой она обладает, на ровне с непонятными особенностями боевого применения, — добавил Козей с нескрываемой досадой. — Но ты же разберёшься? — тут он перевёл взгляд с подарка на меня и ещё более смутился, оценив моё выражение. — Феликс?

Я так и смотрю на изделие не понимая, что с этим счастьем мне делать. Но вот то, что оно обладает психологическим ударным свойством, для меня проявилось, как очевидность.

Ефим тоже отреагировал, подтверждая мою первою догадку о специфике мантии. Денщик вжался в стену с ошалелыми глазами. Понятно!

— Офигенный подарок! — пробормотал я.

— Какой, прости? — переспросил Марат, не поняв жаргона. — Я даже по твоей интонации не понимаю, это сарказм, довольство или…

— Это отличный подарок, — поправился я и похлопал старосту по плечу. — Радость мы с Ефимом испытали, чуешь, как она пахнет? — я не удержался от шутки. — Ладно, а что с ней делать-то? Носить?

— Конечно! — воскликнул Марат и поднял упавшую мантию с пола. — А ну-ка, Феликс, примерь-ка! — предложил он и решительно надел мне на плечи опасное изделие, причём, даже не дожидаясь моего согласия. — Отлично сидит! — заявил он, немного отстранившись от меня, чтобы осмотреть получившуюся комбинацию с кителем мага-вольника полностью. — Даже погоны сами проявились, — задумчиво добавил Марат, подперев подбородок. — Странность, какая-то…

Тут уже отмер Ефим и выскочил из зала переговоров. Вернулся старый солдат очень быстро и надел на меня накидку мага-вольника. Сделал он это без предварительных разговоров с пояснениями, а когда завязал узелок у меня на шее, удовлетворительно выдохнул.

— Так-то, оно краше будет, княже, — заявил он. — Вы, токма это, накидочку лишний раз не сымайте, прилюдно-то, — Ефим слегка стушевался. — Огорчите собеседников, очень, — завершил он. — Фу-ух-х…

— Итак, подведём итог, — я улыбнулся довольному Марту. — Дарьюшке своей, поклон передай, со словами благодарности от меня. Кстати, у тебя все готовы к поездке?

— Куда? — Козей наморщил лоб. — А-а-а! — его посетило озарение. — Дык, да, Феликс. Давненько я не был в том бастионе, поедем? — выразил он готовность отправляться в дорогу.

— А чего время тянуть-то? — пожал я плечами. — Через часика два, полтора, будем там. Верста здешняя больно уж долгая, — подметил я тоном философа. — Ефим, седлай Братана!

— Буде сделано, княже! — отрапортовал мой денщик, набросил тулуп и вышел исполнять полученную директиву.

За скорыми сборами случился отъезд. Ворота открыли, отремонтированный мост опустили, дав нам возможность преодолеть восстановленный ров. Мы выехали.

Я не захотел путешествовать к бастиону на своём Братане и пересел в санную подводу к Марату. У меня назрел один вопрос, мучивший мозг со времени прибытия.

— Марат, позволь спросить? — дождавшись момента я завязал разговор.

— Да, княже, с удовольствием отвечу, коль знаю чего, — Козей покосился на помощников, едущих верхом рядом с подводой.

Я понял смену в общении, продиктованную присутствием посторонних и не стал акцентироваться на этом. Прав он.

— Скажи мне, дружище, — я придвинулся к нему ближе, чтобы говорить немного тише и не смущать верховых. — А чем занято местное население? — я произнёс первую вводную к теме беседы.

— Э-мм… Дык, поясни, княже, что ты подразумеваешь под этим? — уточнил Марат.

— Я имею ввиду не магов, свободных охотников за исчадиями, и не тех уважаемых граждан, что занимаются поделками из артефактов, — приступил я к развёртыванию вопроса. — Меня интересуют обычные труженики, ничем не наделённые из магии или Рунных Умений.

Мрат потеребил макушку, прежде чем дать ответ.

— Непонятен мне твой интерес, княже, Феликс, — посетовал Козей. — Но, уж коль надобно тебе знать, да и ты ещё не знаешь, то я скажу, — он удивился моему информационному прогалу о такой пустяковине в его понимании. — Занятые оные, обычные жители Великих Хребтов, в работах на копях малахитовых. Ну и камень добывают, тот специфический, что железо притягивает, — коротко пояснил он, упомянув обычную магнитную руду. — Иногда и находят кое-чего, больно уж стоящего, с прежних затяжных войн в земле скопленное. Разлом-то, Магический Великих хребтов, дык, он же существует испокон веков.

— Х-м-м, — я задумался, приняв столь ценную информацию. — А чьи копи те? Принадлежат-то они кому? — счёл я важным прояснить и этот вопрос.

— Те, что ближе к западу, — не стал делать тайн Марат. — Оные поделены меду кланами великими. Основной хозяин у оных, дык, то род Демидовых. Шуйские немного имеют, Голицыны и Трубецкие. Их рубежи с крепостями к разлому всех ближе.

— И почему я не удивлён? — проговорил я задумчиво.

— Ась? — переспросил Марат, думая что это относится к разговору с ним.

— Нет, ничего… Эм-м-м… Это я так, мысли вслух, — поправился я. — А у самого разлома, и за ним, там чьи копи? — я вновь обратился к Козею.

Марат поправил тулуп, прикрывающий наши с ним ноги, и стеганул плетью лошадь.

— П-шла! Ленивая кобыла! — вскрикнул Марат.

Лошадка ускорила шаг и всхрапнула, мотнув своей гривой. Я же, терпеливо ждал, когда староста разродится с ответом.

Тем временем погода резко ухудшилась. Порывы холодного ветра подняли снежную пыль. Я оценил её по достоинству, так как со снегами в южных широтах она не имеет ничего общего. Разве что состоит из мёрзлой воды. Колючие песчинки, которые я смело отнёс к мелким сосулькам, больно врезаются в кожу лица. Пришлось предпринять дополнительные меры защиты от непогоды и укрыться с головой под тёплым тулупом. Ну почти с головой.

— Так вот, княже, — Марат вернулся к затронутой теме. — Копи те, ну которые побезопаснее будут, — произнёс он важное уточнение. — Оные, дык поделены меж вольных артелей. Старатели тамошние все сочтены и чужаков не привечают. Гонют всех пришлых, — он тоже поправил тулуп. — А те что к диким относятся, так оне открыты для всех, кто плохо головушкой шурупит, — витиевато выразился Марат, и сопроводил слова недвусмысленным покручиванием пальца у своего виска. — Но там и добыча бывает дороже, да не для всех, — завершил он доклад, а я крепко задумался.

Мысли мои улетели к белоснежным хребтам, подножия которых поросли непроходимым лесом и просто-таки испещрены опасными ущельями, состоящими из неприступных, отвесных скал с острыми камнями.

И чего я привязался думами к ним? Пока не знаю. Но это что-то очень важное.

За такими думами я не заметил, как мы достигли стен Бастиона. Окрик часовых с площадки над крепостными воротами… Скрип отодвигаемого засова… И непогода осталась за стенами бастиона…

Вот и он, внутренний двор с цитаделью по центру.

Мы вылезли из санной подводы и довольно размяли ноги, а наших лошадок принял внимательный конюх. Узнав Братана он отшатнулся вначале, но мой конь выразил безразличие к подошедшему. Он не стал строить из себя строптивого, и сам прогулялся к отгороженной нише под крепостной стеной, где располагаются лошадиные стойла. Ну вот и отлично.

— О! Митроха! — я сцапал пробегающего пацанёнка за ворот полушубка. — А ну стой! — сердито рявкнул я на него, помня о его недавней реакции на меня, типа на демона мёртвого.

— Ой! — он деланно удивился, как будто-бы только-только узнал меня. — Господин Феликс, прибыли, а я тут бегу… Доброго денёчка Вам!

— Молодец, что такой быстрый и вовремя спохватился, — я иронически улыбнулся. — Где Череп? — пришлось сразу озадачить парнишку, чтобы прекратить его потуги по части заглаживания вины и увиливания от общения со мной.

— А вы не серчаете на меня? — уточнил пацан, с прищуром и нескрываемым беспокойством.

— Митроха? — я улыбнулся, стараясь быть искренним. — Что именно в моём лице навело тебя на эту мысль, о мой обиде на тебя? А?

— Фу-у-ух! — он облегчённо выдохнул. — Та, ну, я это! Ну просто спугался я сильно тогда, — он буквально выкрикнул слова оправданий.

— Ладно-ладно, успокойся уже, — я снисходительно потормошил парня за плечи. — Так, Митроха, а где Череп-то, в клубе у Митяя может? — пришлось напомнить о своём интересе.

Тут наш диалог прервался из-за проходящего строя пятерых солдат.

— Доброго здравия вам, Ваша Светлость, — учтиво поклонился старший из них. — С прибытием вас в крепость, — добавил он.

— Благодарствую, — кивнул я, а сам удивился.

Налицо смена отношения армейских к магам. Очень интересно, но проводя взглядом группу военных я поспешил повернуться к Митрохе, намекая всем своим видом на ожидание ответа о Черепе.

— Господин капитан-поручик вскорости должон вернуться, — не замедлил пацан с ответом. — Они с группой Магов-Вольников убыли в дозор, как только рассвет случился. Вот и ждём, покамест.

— Угу, — кивнул я и осмотрел преобразившееся пространство внутри бастиона. — Ладно, беги! Чего уж, коль торопишься. Маменьке привет, — добавил я уже ему вслед.

Сам же я вновь присмотрелся к порядку. Снег убран. Починка ведётся слаженно. Что-то несут, где-то гремит молоток… Х-м…

Тут я увидел знакомую нишу с оружейным мастером и кузнецом, по совместительству. Просто я не знаю, какая из профессий основная у Василя. Ноги сами развернулись в его сторону, а буквально через минуту быстрого шага я открыл дверь в его вотчину.

Мастер стучал молотком и моментом среагировал на скрипнувшую дверь.

— О-о-о! — Василь отложил инструменты и встал. — Господин Феликс, князь, — улыбнулся мастер, вытер руки об ветошь и сделал шаг мне навстречу. — Какая удача посетила нас, проходите, прошу!

— Доброго, Василь, — я кивнул и присел на предложенную им табуретку. — Как здоровье? Как тебе погодка сегодня? — начал я общаться с отвлечённых тем.

— Лёд достал! — ответил хозяин сокрушённо. — Сосульки сбиваем, а их каждый день нарастает…

— Сосульки… — пробормотал я, вспомнив про Митроху и меня осенило. — У тебя уже есть бумага для чертежей? — задал я вопрос, прекрасно зная ответ.

Василь весь зарделся и прошёл к своему складу нужных вещей. К полкам и шкафу. Вытащил знакомую готовальню и стопку бумаг.

— Всё про запасец держу, — заявил он гордо. — Как вот вспомню про князя, так сразу и…

— Отлично! — я взял чертёжные принадлежности и придвинулся к столу. — Погоди пару-тройку минут, ну полчасика, — попросил я оружейного мастера и углубился в наброски.

Я рисовал коньки! Простые для своего мира, хоккейные.

Почему их, а не беговые или не такие, что фигуристам положенные? Да потому, что на последних я всегда вывихивал себе ноги! А вот на хоккейных всё получалось. И кататься красиво выходило, и всё такое с пируэтами сложными связанное. Высокое голенище с надёжной шнуровкой и усиленным задником — это именно то, что надо для любого, кто впервые с коньками сталкивается.

Пока я занимался набросками и самим чертежом, Василь не сводил взгляда с листочков.

Физиономия мастера красноречиво вытягивалась, а потом становилась довольной. Но в самом конце, когда дошла очередь до подрисовывания к объекту специальной обуви, он не выдержал…

— Князь? — Василь воззрился на меня с надеждой. — Зачем кинжалы на подошвах-то? Ногами чоль резать кого? Не дойду я своими потугами в мыслях об этом…

— Вот что, Василь, — я отложил последний из листков. — Твоя задача металлическую часть изготовить, а потом я всё покажу.

— Э-мм… Как с тем миномётом, да колючаю проволокой? — уточнил мастер прищурившись.

— Именно, Василь, именно! — я кивнул и снисходительно улыбнулся. — Кстати, а на территории бастиона есть мастер по изготовлению обуви?

Василь остался доволен ответом, как минимум предвкушая появление новой системы вооружений. Ну да, для чего на подошвах ножи? По этой причине у мастера вышла заминка с ответом.

— Васи-иль? — пришлось вывести его из мечтаний.

— А? — оружейник встрепенулся. — Есть, княже, как нету-то? Он прямо тут, рядышком трудится, — Василь указал на стену своего помещения, за которой расположено то, что мне требуется. — И кожи много у него и всякого такого, — добавил он и выхватил у меня все листочки. — Да я прямо счас и затею работу! Через пару часов будет образчик первый, — доложил воодушевлённый Василь и вытащил несколько подходящих заготовок.

Я счёл неправильным мешать мастеру и покинул его, отправившись к сапожнику.

У этого молчаливого господина я отобрал несколько пар грубых сапог. Выкупил их и объяснил, что с ними нужно сделать. Обрезать голенища, оставив и укрепив задники. Утеплить и продумать тугую шнуровку. Естественно, я поставил акцент на крепкой подошве.

Выдав щедрый задаток, я покинул сапожника, получив заверение в скорой готовности первых пар модернизированной обуви. Кстати, я выбрал все маленькие размеры, которые были у мастера. Ведь коньки нужны детям, а не взрослым. Ну, естественно, что одну-то пару я себе заказал, так как положена наглядная демонстрация новинки, без падений и разбитых носов…

Погрузившись в мечты о скором катании на коньках и о радостной реакции детей, я просто прогуливался по территории Бастиона, не обращая ни на кого внимания.

Со мной все здоровались и чувствовал я, что это не наигранная реакция, а вполне нормальное проявление вежливости с уважением.

— Господин Феликс? Князь! — Меня отвлёк от радужных мыслей подбежавший Марат. — Там прибыл капитан-поручик Череп, и уже беспокойство начинает выказывать, мол — где это мой дорогой князь?

— Пойдём! — я выбрал направление к клубу Митяя. — Артефакты он принял?

— Угу, княже, — улыбнулся Марат. — Довольный остался и радость источает…

— Э-хех… Ты про допросец пленного не говорил ещё? — я вновь стал серьёзен.

— Повременил, — доложил староста.

— Тогда, поторопимся…

Пока мы добирались до ожидавшего нас Черепа, выяснилось, что капитан-поручик уже покинул склад артефактов и переместился в клуб, где обосновался своеобразный штаб Собрания Общества Благородных Рунных Магов. Направление нашего маршрута известно, посему мы поспешили туда.

Марат вдруг занервничал и замешкался, стопорнувшись у самой двери клуба, или кабачка, или трактирчика. Староста вдруг осознал, что к благородным кровям имеет очень сомнительное отношение. Благо, что уважаемый Козей обладает магией, но никак не громким титулом аристократа.

Мещанин во дворянстве? Да я без понятия, если такие вообще тут бывают… Хотя, вот Барри, к примеру, кто он у нас там?.. М-да…

— Марат, нет нужды истерить и смущаться, — я приобнял старосту, поспешив с моральной помощью и поддержкой. — Ты сейчас будешь гостем, вызванным… Э-ээ… — тут я смутился, и немного подумал над его официальным статусом. — В общем, так, — я поднял взгляд к каменному своду ниши. — Решено! — я резко переключил внимание на Марата, что тот аж вздрогнул. — Ты будешь важным свидетелем, приглашённым мной на экстренное совещание, — я, наконец, сформулировал то, что хотел, и счёл формулировку вполне подходящей. — Не дрейфь, и держи хвост пистолетом, там тоже все люди.

— Как, прости, держать? — пробубнил он.

— Как хочешь, так и держи, если яйца есть, — я ещё больше запутал Марата, не удержавшись от шутки.

— Э-ээ-и?? — вопросительно протянул староста.

— Входим! — я отмахнулся от его следующего вопроса, и потянул обалдевшего мужика за собой.

С этой последней фразой я открыл дверь вотчины Митяя, и заодно клуба Вольнонаёмных Магов.

Переступив порог общественного заведения для избранных, мы стали объектами всеобщего внимания, повлияв на собравшихся господ так, как бывает после нажатия кнопки включения паузы. Однако, Александр Колчак среагировал по-иному. Он встал мне навстречу и распростёр руки в недвусмысленном жесте.

— А вот и он, — заговорил он, улыбаясь. — Наш доблестный и удачливый командир Одинокой Башни!

Череп сделал акцент на моей новой должности и, наконец-то, добрался до меня, чтобы заключить в объятия.

— Приветствую, Александр, — я ответил взаимностью, и мы обнялись.

Мы похлопали друг друга по спинам и разошлись, лучась улыбками. Но я быстро изменил своё выражение и изобразил серьёзную озабоченность.

Подтолкнув вперёд стесняющего Марата, я прошёл в зал и поздоровался с Лауреатом, Химерой, Пауком и Котом, отметив для себя отсутствие Медведицы. Странно, но эта импозантная дама-маг всегда присутствовала в их компании…

Тут уже все расслабились после возвращения из дозора, но живенько подобрались и красноречиво взглянули на Козея, мол, а чё этот тип тут делает, в наших рядах благородных магов?

Однако вопрос задать никто не успел, так как Колчак уловил изменения в моём настроении и продолжил говорить раньше их.

— Феликс? — он и сам посерьёзнел. — Я вижу тебя насквозь, друг мой, — Череп взял меня под локоток и подвёл к самому длинному столу, где расположились некоторые члены из его постоянной команды магов. — Ты снова вляпался куда-то, или дурные слухи принёс? Хотя, эти два предполагаемых повода твоего незапланированного появления в бастионе, явно из одной серии, — правильно подметил Александр и махнул рукой, изображая привычную, но всё же досаду.

— Минутку, господа, — обратился я ко всем и обернулся к приотставшему Козею. — Марат?

Я жестом призвал нового друга, и он тоже присоединился к компании магов-вольников, сев рядом со мной.

Никто из присутствующих господ не воспротивился, ни словом, ни жестом, и даже не задал наводящих вопросов. Видать, уважаемые маги вспомнили, кто он теперь такой.

— Феликс, прошу тебя, не томи, — вновь заговорил Колчак и взглянул в сторону Митяя, давая понять управляющему о необходимости подойти. — Скажи, только честно, ты снова влип? — он повернулся ко мне.

— Ну-у-у, Череп, — я откинулся на спинку стула. — Коль с такой точки зрения меня оценивать, и, если не вдаваться в мелкие детали, — продолжил я уклончиво. — То, так вообще, я очаг стабильности по попадалову получаюсь, влетая в передряги разного толка!

— Я так и знал! — опечалился Череп и сокрушённо покачал головой. — Давай, вываливай тяжёлые вести на наши головы, — он обвёл собравшихся взглядом и сосредоточился, приготовившись слушать. — Хотя, постой, погоди секундочку, Феликс, — остановил он меня и повернулся к подошедшему Митяю.

Хозяин уже встал у стола, и, поправив белоснежное полотенце на руке, замер, в ожидании просьбы или распоряжения Александра.

— К-хм, к-х, — Колчак прокашлялся, помассировав голосовые связки, и потянул за воротник кителя, словно ему стало нестерпимо жарко. — Послушай, любезный, — он всем телом повернулся в сторону Митяя. — Помоги господам избавиться от их тёплых накидок, — Череп кивнул в нашу с Маратом сторону. — Тепло у тебя.

Митяй согласился с ним и прошёл к нам.

Марат снял свою тёплую вещь и подал её радушному хозяину элитного заведения, кстати, единственного заведения для отдыха в стенах Бастиона. Дошла очередь и до моего верхнего одеяния, которое я скинул и… Вот тут на лицах собравшихся проступили признаки недоумения, потом они сменились испугом, а в довершение, переросли в панику.

Я напрочь позабыл о презенте Дарьи, пошитом из шкуры многоликого демона-снеговика, и сейчас пожинал богатые плоды своей дырявой памяти.

Маги так резко отшатнулись от стола, что все стулья скрипнули разом. Лауреат, так вообще подскочил с места, уронив со стола бокал с хмельным квасом.

Череп проявил чудеса выдержки, но побледнел, а Паук взялся за рукояти своих рунных револьверов. Правда, стоит отметить, что ступор не позволил их выхватить.

— Упс! Это подарок! — вырвалась у меня непроизвольная реплика. — Просто новая мантия, боевая… Хотя, она же и первая, — добавил я и изобразил улыбку.

— М-да-а-а… — протянул Череп и повёл головой. — Неожиданно. А ты знаешь, какова её сила?

— Без малейшего понятия! — я не стал врать. — Может, вы меня проинформируете? — адресовал я вопрос всем присутствующим.

Господа отошли от первоначального шока и успокоились, выпив по солидной порции хмельного.

— Нет, Феликс, не можем сказать, — посетовал Череп. — Первый раз видим такое изделие, — он тоже честно признался в отсутствии знаний о свойствах жуткого артефакта.

— Могу снять, если она всех смущает, — проговорил я, потянувшись к шее, где располагаются завязки боевой мантии.

— Нет-нет, — Череп остановил меня, выставив открытую ладонь. — Мы просто обязаны к ней привыкнуть, так ведь, господа? — он посмотрел на магов-вольников, и дождался от них знаков согласия с прозвучавшим заявлением. — Ну, вот и славно, — продолжил Череп. — А теперь, Феликс, рассказывай, что там такого стряслось, и заставило тебя примчаться раньше времени в бастион? Не подвода же с артефактами, в самом-то деле?

Я отхлебнул предложенного кваса, прежде чем приступить к экспресс-докладу по тревожной теме с блокадой…

— Господа, что вы слышали о Рафаэле? — задал я вопрос.

Все вдруг стали хмурыми и придвинулись к столу. Кто-то поставил локти на столешницу. Кто-то скрестил руки на груди. Но абсолютно все вперили в меня взгляды, полные тревоги. Так получилось, что мы с Маратом оказались сидящими напротив Черепа сотоварищи.

Ба-аах!

Череп эмоционально ударил ладонью по столу.

— А вот теперь, Феликс, мы тебя внимательно слушаем, — заявил Колчак и нахмурился…

Пересказ эпизода с допросом пленного не занял у меня много времени. Тем более, что я упустил все детали, связанные со строптивой тетрадкой, используемой мной в качестве рычага давления на тёмного мага.

Завершив краткий рассказ тревожной информацией о грядущей блокаде, я замолчал, ожидая реакции от господ на полученные данные. Маги молча переваривали всё услышанное, а у меня появились вопросы, требующие уточнения.

Ну, например, почему известие о готовящейся изоляции бастиона и городков по обе стороны речки всех так напрягло? Непонятно мне это! Ведь есть очевидное решение, связанное напрямую с магией, ну это так, как по мне. Или же я чего-то не знаю о специфике жизни у Великих Хребтов…

— Череп, прости, но я прерву ваш мыслительный процесс, — я решился на озвучивание своего видения состояния дел. — Никто не возражает?

Уважаемые маги отвлеклись на меня, перестав сверлить отрешёнными взглядами мудрых философов стены, стол, и сводчатый потолок зала.

— Говори, Феликс, я уже ко всему готов, — Александр ответил за всех и его поддержали все присутствующие, сосредоточив внимание на мне.

— Разве нужно страшиться какой-то там изоляции, имея в распоряжении портальные свитки? — задал я правильный вопрос.

Колчак улыбнулся, не скрывая сарказма и покрутил головой, намекая на то, что я конкретно неправ.

— Что? — я развёл руками, среагировав на него.

— Феликс, Феликс, — он покачал головой, печалясь над моим заблуждением. — Магический разлом Великих Хребтов набирает свою силу, — начал он проводить ликбез, а его маги закивали, копируя его состояние жалости ко мне, несмышлёнышу.

— В смысле? — я отразил своё нетерпение.

— Н-да, князь, — отвечать продолжил Химера, лицо которого даже испытало признаки проявления эмоций, что ему не свойственно, он как-то слишком бережно отнёсся к моему душевному равновесию, немного с заботливой иронией, что ли. — Магический фон активного разлома мешает работе порталов, это всем известно. А активизировался он именно тогда, когда некий источник, в известном всем городе, изменился. Алтарь силы сменил свою принадлежность, и вот каков результат, — прозвучало почти понятное мне объяснение.

Блин! Я виноват, получаюсь!

Чуть в голос не вырвалось у меня.

— Тогда, нужны конкретные действия! — заявил я вместо возгласа. — Надо срочно связаться с соседями и попросить продовольствие, — приступил я к перечислению первоочередных задач. — Подступы к городкам укрепить, бастион не забыть… Колючкой всё опутать и артефактов света понавтыкать, или в колья внедрить… Череп? Чего мы сидим-то? — я даже встал от нахлынувших эмоций по поводу бездействия Колчака. — Трубите тревогу!

— Не суетись, друг мой, Феликс, — произнёс снисходительно Череп. — Всё будет сделано. Мы решили намедни, что займёмся укреплением крепости по твоему примеру, — продолжил он, а сам знаком отправил Химеру куда-то.

Боевой маг быстро накинул на плечи тёплую накидку из шкур, и буквально выбежал из клуба.

— Сейчас наш боевой товарищ запросит дополнительный обоз с продовольствием и ещё проволочку закажет, — заговорил Александр, проводив Химеру взглядом. — У нас, кстати, полно макарон и вяленого мяса, — подметил Череп. — Выписано всё на две сотни душ, а на самом деле, в бастионе не более полусотни армейских вместе с боевыми магами, да и гражданских столько же, если не меньше. Продержимся. Но вот что с городками делать, как быстро возвести линии заграждений и… — он эмоционально махнул рукой, словно от безысходности.

— Это я устрою, если жителей не выпускать ночью на улицу, — я решился на то, чтобы плотно припрячь Калигулу в решении строительных вопросов с фортификационными линиями укреплений.

— Армейские обеспечат ночное прикрытие, — обрадовался Колчак. — Встанут на постой солдатики, сначала на том берегу реки Патоквож, а потом на нашей стороне будут караулить народ по ночам. Тебе по паре дней на городок хватит? — переспросил он с надеждой.

— Должно, если так-то! — я наконец-то сел на своё место. — Но мне заготовки нужны, колья там… — я вспомнил, что мой элементаль земли плохо с деревьями управляется, медленно. — Проволока… Каток зафигачим вокруг всего, да и усеем пространство вокруг городков волчьими ямами, обязательно с кольями, заряженными артефактами света… Так норм?

Череп осушил залпом кружку с хмельным квасом и наморщился.

— Митя, — он даже привычное обращение сменил. — Дружок, принеси нам с Господином Командиром Гарнизона Башни, самого дорогого и крепкого из моих личных запасов, — он печально взглянул на расстроенного содержателя клуба. — Тяжёлые времена наступают, — он опечалился и перевёл взгляд на меня. — Нужно прогнать все мысли, а их много, так что… Э-эх, — он махнул рукой. — Напиться очень хочется, ты как, Феликс, с нами?

— Пьянка? Э-хе-хе… — я вздохнул и потупился, глядя в тарелку с незамысловатой нарезкой. — Пьянка делу не поможет, а лишь усугубит отвратное состояние души, — глубокомысленно заявил я, чем вызвал волну недовольного роптания со стороны Александра и оставшихся магов. — Но! — я поспешил исправиться. — Но, раз уж общественность настаивает, то можно немного покуролесить, в качестве прощания со спокойствием.

Пока я делал опрометчивое заявление, поддавшись общему настрою в коллективе за столом, Митяй уже вернулся с требуемыми напитками.

Однако, в выражениях на лицах господ я не увидел большого энтузиазма, пока Череп не разлил содержимое красивой бутылки по золочёным рюмочкам. Их откуда-то выудил расторопный хозяин клуба, чем удивил меня, ещё не до конца испорченного дороговизной сервизов. Непривычно такое видеть в армии.

Мы выпили сразу по три рюмки, даже не занюхивая терпкий напиток. Господ немного отпустило, впрочем, как и меня. Я вдруг подумал о том, что не всё так плачевно устроено в этом мире. Ну, подумаешь, попадём в окружение из снегов и тёмного братства. Отмахаемся, раз, вон, в мировую-то войну, несколько лет один город держался…

— Феликс, не грусти, друг мой, — Череп как-то хитро мне подмигнул. — Ты наверняка сможешь найти решение, что не единожды подтверждалось ровно с того времени, как я встретил тебя у капитана, нашего командира вольников, тех самых, из охранения обозов. Давай, — он самолично наполнил мою и свою рюмки, игнорируя остальных присутствующих за столом.

— Давай, Череп, — я махнул напиток, даже забыв чокнуться. — Но встреча та, если припомнишь, не очень понравилась тебе, — я улыбнулся.

— Было дело, не стану скрывать, — он улыбнулся и побарабанил по столешнице, припоминая лесной эпизод. — Как давно это было… — прозвучали нотки ностальгии в его голосе. — Н-да-а… — протянул Колчак. — А знаешь, есть в этом что-то!

— Хе-х! Ну, да, — я тоже усмехнулся. — Видел бы ты свою лысую рожу, когда в землю врос! Ну, да ладно, что там с музоном и с баба… — я осёкся и оглядел зал. — Кстати, а где Медведица? — я вспомнил о единственной девушке-маге, сейчас отсутствующей. — М-м-м, Александр, нам определённо не хватает женской компании на последнем бесшабашном пиру? А? Череп? Куда ты девушку спрятал?

Произнеся эту эпическую речь, я, оказывается, встал со стула, и спич вышел громогласным и проникновенным.

Все вдруг заозирались, словно только-только обнаружили отсутствие упомянутых дам, или дамы. Я вдруг понял, что почти пьян. Крепость напитка не принял во внимание. Но… Чего уж голову пеплом украшать?

— Паук? — Александр вскинул бровь, повернувшись к магу. — Ты понял намёк?

Паук встал и вышел из клуба, даже не одеваясь. Жарко стало ему, оно и понятно!

— Ну вот, Феликс, счас всех позовут! — Колчак повернулся ко мне.

До меня вдруг дошёл смысл слова «счас», и обобщения «всех».

— Э-ээ? — я навёл фокус на Черепа.

Колчак взмахнул рукой, как бы прогоняя мой следующий вопрос.

— Счас, будут великородные девушки, а то они мне уже плешь проели, — он свёл глаза в кучу и попытался посмотреть на свою макушку. — Ну, ты понял, что это просто к слову сказано.

— Ну да, ты же не сильно лохматый, — серьёзно подметил я.

— А вот и дамы! — он указал рукой на толпу входящих боевых магов, у которых начал виться Митяй, проявляя внимательность и помогая раздеться.

— Мне хана! — подвёл я итог, произнеся свой приговор шёпотом.

У дверей выстроился ряд стройных девушек, с маленьким недоразумением в лице Элеоноры Врангель, и большим объектом концентрации внимания, представшим в лице Медведицы. Они, хотя бы, не догадались встать рядом, для усиления эффекта.

Остальных дам я не видел ещё никогда.

— Кстати, Феликс, — Колчак пригласил дам пройти и рассаживаться. — Тебе придётся остаться, в свете последних событий, м-м-м… Да, кстати, дамы, — он встал и поклонился девчатам. — Господин Феликс, кх-кх-м, а позволь, я представлю тебе твоих бойцов магического гарнизона, — он резко сменил затронутую тему непредвиденной задержки в стенах бастиона.

Я же пока лишь смотрю на девиц, и пытаюсь ответить на улыбки Элеоноры с Серафимой. Получается плохо. Наверное, я сейчас похож на скалящегося волчару.

Однако, такая сущая мелочь никого не смущает, так как Медведица уже успела заставить девушек принять по фужеру крепчайшего. Рюмок просто не было в требуемом количестве.

Тем временем, Череп созрел до продолжения.

— Итак, — он снова встал и поднял рюмку. — Это, Анастасия Николаевна, — Александр указал на первую из незнакомок. — Татьяна Николаевна, — капитан поручик представил следующую. — Мария Николаевна, — он искренне улыбнулся застенчивой красавице, резко покрасневшей от упоминания своего имени. — И Ольга Николаевна, Романовы, родные сёстры Князя Романова, Пётра Николаевича, который томится в твоей башне! — завершил он церемонию представления, выпил рюмку крепчайшего и сел, довольный собой.

Я сам налил себе крепкого, не сводя взгляда с лиц прелестных созданий, ставших для меня очередным наказанием и прощанием со спокойной армейской жизнью.

Сёстры Романовы? Да, ладно вам! Не про них ли намекал мне Артур в своё время? Как же жаль, что я помолвлен с Потёмкиной… Хотя, нет не зря, ведь она по-своему прелестна, красивая и умная стервочка. И, наверняка, я в неё втрескался…

— Очень приятно, — я вспомнил о приличиях и встал, чтобы поклониться девушкам. — А что означает фраза, точнее, упоминание вскользь, э-мм, такая, как о моих бойцах магического гарнизона? — не удержался я от вопроса, чувствуя, как пол уходит из-под моих ног.

Но меня вовремя подхватили руки Марата, не позволив шарахнуться на пол плашмя, и усадили на место.

— Всё не так плохо, князь, — вновь проявился Череп. — Они проверенные боевые маги, имеющие богатый опыт в битвах с исчадиями, — он почему-то подумал о том, что я беспокоюсь об их навыках. — Все, как один… Пардон! — Колчак спешно поправился, поклонившись девушкам с рукой, трепетно прижатой к груди. — Все, как одна!

— Тогда, всё просто великолепно! — заявил я и опрокинул последнюю рюмку перед потерей связи с всем миром…

Очнулся я лежащим на кровати. И, о чудо, я оказался в тех самых апартаментах, выделенных мне для проживания, по прибытию с пополнением Магов-Вольников. Их почти сразу модернизировали Калигула с Чукчей, всем на радость, а особенно, на радость Медведицы, и прибывших позже знакомых дам.

А почему же я так рад-то неожиданному бодрствованию? Вроде, даже как, на уровне подсознания потребность проснуться образовалась, и резко выплеснулось в качестве неосознанного подъёма, да посреди ночи-то?

А! Я понял, в какую сторону сработал мой мозг и надавил на подсознание! Это из-за моего скрытого желания попасть в помещение с люком, ведущим к магическому коллайдеру. Ну, или к той штуке внизу, построенной древними магами. Вот я и обрадовался, оказавшись в нужном месте. Наверное.

Я огляделся. Одинокая лампадка, стоящая на маленьком столике у входной двери, тускло освещает часть помещения каменной кельи. Колышущийся из-за сквозняка огонёк выхватывает бедным лучиком фрагменты мебели, затрагивает скудные украшения на стенах. Ширмы для изоляции переодевающихся людей…

Тут я сразу отметил те самые изменения в интерьере, приходящие в любое жилище с поселением в нём лиц женского пола. Любых лиц. Хоть бабушек, хоть молоденьких девчат.

Это рюшечки на многочисленных скатёрках и покрывалах кресел, расшитое постельное бельё, горшочки с цветущим кустарником, зеркальца с ажурными рамками и витиеватые подсвечники с цветными свечками. Посуда на столике, опять же, изящная и красивая. Ну, и всё в таком духе, да и в этаком роде.

Ширмы? Вот же! Так все девчата что-ль тут обосновались? Похоже, что так, но проверять нет желания.

Х-хрь-рь…

Скрипнула дверь маленькой комнатки, в которой когда-то поселились первые из прибывших в крепость девчат. Я среагировал, затаился, и перевёл взгляд в ту сторону. Блин, неудобняк какой! Я получаюсь невольным подглядывающим за… Тьфу!

В дверях показалась длиннокосая Серафима, одетая в ночную рубаху до пола, в ночном колпаке с пушистым шариком, в тапках и с подсвечником. Она сладко потянулась и зевнула, вселив в меня страх за её челюсть. Но самое главное в девушке то, что глаза её так и не открылись.

Х-м! Зачем тогда девушке свечка? Ума не приложу. Хотя, она и не зажжённая вовсе. Лунатит? Возможно!

Серафима прошла к двери за которой скрыт санузел и там закрылась, позволив мне выдохнуть облегчённо. Фу-ух, не заметила меня, вроде.

Я поторопился подвинуть найденную свободную ширму таким образом, чтобы скрыть свою кровать и частично ковёр, под которым расположен нужный мне люк, со входом в энергетический канал творения древних. Кстати, за остальными четырьмя ширмочками находятся кровати. Ну и характерное сопение из-за них раздаётся.

Вот же, угораздило меня напороться и вляпаться! А если проснётся кто-нибудь из девчонок, панику поднимет… Сомневаюсь, что сёстры Романовы готовы щеголять в исподнем перед незнакомцем.

За такими мыслями я уже откинул ковёр и отыскал свою одежду, аккуратненько сложенную на стуле заботливыми девушками. Точнее, это или Элеонора, или Серафима — красавицы постарались. Взявшись за кольца, установленные заботливым Калигулой, я потянул люк вверх и…

— П-ц! П-с!?

Меня поразил ступор.

— Хозяина, а хозяина?

— Тьфу ты! Ё!? Чукча? — я вскрикнул от неожиданности и счастья одновременно, потому что это не девушки. — Какого лешего ты… — взгляд мой упёрся во всю троицу магических обормотов. Ну, не всех обормотов, а парочки из троих. — Вы могли подождать с появлением, пока я вниз не спущусь? — рыкнул я на подопечных. — Хотя нет, вы правильно сделали, что появились, — я резко сменил своё мнение из-за вполне объективной причины. — Кнопку выключения подачи энергии нашли? — я перешёл сразу к делу и сосредоточил взгляд на Калигуле. — Тебя спрашиваю, как главного из… из… — я замешкался на мгновение. — Как знакомого с инженерным делом, и с конкретным сооружением, — я открыл люк.

Мы заглянули внутрь, причём Вжик завилял хвостом, увидев в стенах вмурованные артефакты. Наверное подумал, что они ничейные и я наконец-то накормлю его ими.

Не-а! Не буду я пока этого делать.

Малахит, зеленоватой и редкой расцветки, словно ожил, по сравнению с моим последним посещением подземных артерий. Вкрапления алых рубинов притягательно сияют и переливаются, пульсируя переменой интенсивности свечения в неспешном такте.

— Стой! Ку-у-уда? — я сцапал грифона и сунул за пазуху, не обращая внимания на его недовольство. — Счас по кольцам подземной спирали кругами будешь гонять! — пояснил я причину его задержания и последующего заточения. — Калигула, так что там с выключателем? — напомнил я о важнейшей проблеме.

— Я, это, мигом, начальник, князь Феликс! — козырнул элементаль, приложив руку к ушанке, и, олицетворяя непревзойдённую отвагу, спрыгнул в зев энергетического потока.

Я даже рот открыть не успел, а не то, что остановить дедушку элементаля.

Ну ладно, раз он так уверен в своём успехе, тогда, а почему-бы и нет?

— Кстати, Чукча? — я обратился к рыжему, заставив его отвлечься от поисков Калигулы и вынуть усы из люка.

— Моя, трепетное внимание к начальке испытывает, аднака! — выпрямился он и встал передо мной. — Чего?

— Поведай, коротенько, что вчера происходило после… Ну-у, я, в смысле, про «в клубе», и после него? — осторожно поинтересовался я, махнув рукой себе за спину, намекая и на разобранную кровать, в которой спал, и на прошедшую пьянку с магами. — Или поздно вечером, когда всё закончилось с заливом плохих новостей терпким квасом, м-м-м… перед сном, — я более чётко поставил вопрос рыжему.

— Да-а-а? — Чукча подозрительно покосился на меня. — Х-м-м?..

Нет, не так! Скорее, он скептически прищурился, олицетворяя своей внешностью и выражением, огромное недоверие к моему тонкому намёку на неожиданный провал в памяти.

— Ты почему на меня так уставился? — я первым сдался на этом сеансе взаимного гипноза.

— Неуверенная моя, аднака, — задумчиво ответил усатый, не меняя выражения.

— Я что, должен перед тобой оправдываться и уговаривать? — рявкнул я, начиная вскипать праведным гневом. — Раз прошу о крохотном одолжении, значит мне это нужно. Вдруг я не на всё внимание обратил, я ж занят был, как-никак, — добавил я и нахмурился, играя на нервах таракашки в злого хозяина.

— Дык, хозяина, строгая начальника, ничего такого не было, аднака, — быстро сдался рыжий партизан.

— И-и-и? — надавил я, нависнув над попятившимся деспотом, моментально прижавшим усы к тельцу.

— Ну, отметили, подумаешь! Ну, это, как тама, строгие маги с гневным начальникой и с лысым жбаном, который мене не нравится всё ещё, преспре…пересп… пер-спе-кти-ву… Перспективу, значится, отметили они, таковую, как статься в злостном заточении от мира внешнего, — быстро заговорил мелкий, постоянно пялясь то на меня, то мне за спину. — И хозяина себя плохо почувствовал, значится, — тут он прервался и хлопнул себя полбу. — Голова закружилася, аднака, и повели начальника на улицу.

— Та-а-ак, а дальше? — я заподозрил, что улица принесла и мне, и провожатым массу неожиданностей.

— Хозяина, такая вот, встала, — он показал какую я принял позу, подперев бока всеми свободными лапами-руками и даже покачнулся, для реалистичности, и икнул, для полного соответствия. — «Где мой лёд и кони?» громко заявила хозяина, — огорошил он меня.

— А зачем мне лошади со льдом понадобились, а, Чукча? — я отступил от таракашки, крепко задумавшись.

Чукча нахмурился и сделал из усов знак раздражения, согнув их ломаными линиями, словно две молнии бьют ему в голову.

— Хозяина, аднака, ну моя же твоей излагательство делает, по той ситуации, по порядку! — заявил он обидчиво.

— А! Ну-ну-ну, излагай дальше, больше не буду перебивать, — я самозабвенно заверил рыжего и изобразил предельное внимание на лице. — Давай, я готов!

Чукча ещё раз смерил меня взглядом и выпрямил усы. Типа, отошёл.

— Лёд тебе сготовили быстро, аднака, — продолжил он изложение. — Налили много воды из колодезя, а холодрыга под минус много была, значится, — он прикрыл глаза, вспоминая подробности. — Маги-девушки руной шарахнули и застыла вода, быстро, — тут он вновь посмотрел на меня и развёл лапами. — Но вот с конями, аднака, долго ничего не получалось… Э-хе-хе… — деспот покачал головой. — Братан твойный, аднака, всех приводил поочерёдненько, но все не те оказывались, — посетовал рыжий, и в сердцах махнул лапой. — Но это, аднака, продолжалося до той поры, пока Василь не пришёл, ну, вместе с сапожником, и народом, — он кивнул сам себе, подтверждая чёткое воспроизведение последовательности действий внутри крепости.

Тут до меня начал потихонечку доходить финал этой истории…

— И много было народу? — я не удержался, чтобы не уточнить масштабы своего предполагаемого позора.

— Хозяина! — встрепенулся рыжий и помотал головой, сокрушаясь. — Ради тебя, аднака, уже как ради фестиваля пива собираются, с твоими придумками всяками, — привёл он неожиданную аналогию. — Так вот! — он остановил меня от озвучивания нового вопроса, подняв руку-лапу. — Ц-с-с! — он указал в сторону санузла.

Мы синхронно перевели взгляд туда.

Дверь открылась и из неё вышла красавица Серафима.

Мы с Чукчей затаились, а девушка продолжила спать на ходу, что меня уже не смутило. Графиня Саровская прошла в свою комнатку и нас отпустило.

— Твоя, добрая сразу стала, да так обрадовалась, когда хозяине принесли испорченные сапоги с железяками на подошвах, — Чукча продолжил рассказ без предупреждения. — Ты обулся, и-и-и… Начал фортро… Фендибро… Тьфу! Как там их? А! Фор-те-ля, с фин-ди-бо-бе-рами, начала твоя лихо выделывать, на тех конях!

— На коньках, — я автоматом поправил рыжего, сам впадая в задумчивую меланхолию, с абсолютным нулём реакции, как на происходящее вокруг, так и на саму историю.

— Да, аднака, и на них тоже, — узурпатор кивнул, соглашаясь с моей терминологией.

— Так, с катанием мне всё уже ясно, — я понял, что услышал всё, что было пропущено из-за пьяного аута, и связанного с коньками. — А тут, как я оказался? — я обвёл взглядом свои бывшие апартаменты.

Чукча начал глумиться надо мной, так как он тоже оглядел сумрак помещения с кучей ширм и украшенными стенами.

— Бесишь, — лаконично высказался я по этому поводу.

— Сорян, хозяина, моя не удержалася, — сознался усатый. — Аднака, твоя эй-фо-ри-я настальгическая, не закончилась и ты затеял викторину! — испугал он меня продолжением истории.

— А как та викторина связана с этим местом? — я реально подумал, что рыжий деспот удумал издеваться.

— Так, хозяина? Напрямую, аднака! — заявил он и сел на краешек открытого люка. — Твойная сказала, что тот, или те, кто так сможет, заберут тебя к себе, как кубок, — пояснил Чукча. — Ещё, уже подобревшая начальника, сказала, что будет исполнять все желания победительниц. Почему-то Маги-Вольники Черепа не обрадовались, а вот твойный контингент, из будущих Магов башенных, сразу начал повторять сложное акараб… Тьфу! Ак-ра-ба-ти-чес-кое выступление, — не удивил он меня реакцией мужиков и девушек. — Ну-у-у… Там ещё размеров больших не было, а так… Кое-кто из мужч…

— Даже не продолжай! — я резко осёк его, заставив отшатнуться и прикрыть рот лапами. — Не хочу знать, кому я понадобился из муж… ну ты понял!

— Но, начальника, там же, аднака, — Чукча не послушался, гадёныш. — Василь, оружейник, так хозяина, он же хотел тебя всю ночь пытать до придумок разных! И сапожник, тожа, аднака, — выпалил рыжий, а я выдохнул более спокойно.

— И кто победил? — я вновь обрёл утраченный дар речи.

Но тут я ощутил затылком чьё-то дыхание.

— К-хм! — оно ещё и кашлянуло.

От неожиданности и из-за нервного перенапряжения я подскочил и ударился затылком.

— Ай! Феликс! — раздался пронзительный вскрик.

С ним вместе я заимел сноп искр, и радужные круги перед глазами. Я попятился и начал разворачиваться, ничего не видя из-за проблем со зрением. Естественно, что я запнулся обо что-то и начал заваливаться.

Какая-то из рядом стоящих ширм послужила хлипкой преградой моему телу, потерявшему устойчивость, и я зверски шарахнулся об неё головой, падая дальше и увлекая всю конструкцию за собой.

— Помогите! Мужик! — заорали из-под меня.

Я выставил руки вперёд и замахал ими, догадавшись о проснувшихся дамах, но продолжая ничего не видеть из окружения. Ладони упёрлись во что-то соблазнительное, и я снова огрёб.

— Получи, урода кусок! — проорал кто-то ещё уже сбоку. — Н-н-на!

Х-х-лесь!

Звонкая пощёчина точностью не обладала, точнее, тот кто мне её прописал не особо заморачивался над местом нанесения жёсткого удара. Мне прилетело прямо в ухо, в результате чего я частично оглох. Звон заполонил окружение, я рухнул на мягкое, но опять был подхвачен и вышвырнут из кровати… По-моему, это кровать с кем-то спящим была.

Этот, или та, спящая девушка, отбрыкалась от меня обоими ногами, и я влетел куда-то ещё. Хруст ломающегося дерева перебил звон в ушах, но и это оказалось не всё. Мне долбанули прямым в лоб.

Новая порция искр закрыла обзор.

— Это кто? Во-о-ор! — три девичьи глотки начали визжать.

— На-а-аси-и-и-и-льни-и-и-ик! Я его счас! — прозвучала воинственная фраза, и что-то металлическое обрушилось на мой, уже пострадавший, затылок.

Ба-м-м-м-м…

— Ё! — заорал я прикрываясь руками от посыпавшегося града ударов.

Били меня уже качественно, нанося чёткие удары по нужным местам, как вдруг всё затихло вокруг и только пронзительный крик врезался в уши…

— А-а-а-а-а-а-а! Стойте! Убьёте же! Ду-у-у-ры-ы-ы….

— Ой! — вскрикнул кто-то девичьим тембром.

— А… Кто это? Мамочки. Неудобно-то как получилось, — кто-то посетовал с чувством вины.

— А чего он полез? — следующий возмущённый возглас прозвучал уже более участливо, с извиняющимся уклоном.

— Князь? — всех заглушил вскрик Серафимы. — Я же вам говорила, дуры именитые, что нужно было его отдельно складывать спать, — добавила она, а я услышал приближающиеся шаги. — Чего встали и пялитесь на нормального человека, которого почти изувечили? Марш за льдом! Нет, ну это надо? — возмутилась графиня. — Сами его выпросили к себе у капитана-поручика, и для чего? — она сделала паузу, видимо для усиления действия своего монолога.

— Ну, Серафима, мы просто спросонья запамятовали, что Феликса тут устроили, — подала голос та, первая из Романовых, на которую я упал. — Зажигайте свечи уже, чего там теперь скрывать-то? Он уже всех ощупал, а мы и сами виноваты.

— Вообще-то, — зазвучал голос Элеоноры. — Это я победила в этой, ну как там он её назвал-то… в викторине! Идите вы все знаете куда? За льдом!

— Фе-е-ели-и-кс, а Феликс? — ласковые руки приподняли мою голову. — С тобой всё хорошо? — она просто добила меня этим вопросом.

Как со мной всё может быть хорошо? Ума не приложу. Но, это же девчонки! Уверен, что будь я сейчас расчленён, и даже тогда заданный вопрос, как и тон Элеоноры, не поменялся бы. Я даже готов поспорить на это с Чукчей, абсолютно на всё, что ему будет угодно.

— Нормально, — пробубнил я. — Вы, главное, руны не вяжите, и не бейте больше, — высказал я свою первую просьбу. — Кстати, девушки, — я поспешил с продолжением. — Вы бы прикрылись накидками, пока я ничего не вижу. И, уж простите, за… — я запнулся, думая, как обозначить нечаянные прикосновения к чей-то груди. — Короче, несите мне льда и прикройтесь, а я полежу тут маленечко, ладно?

— Да-а-да! — хором отозвался весь коллектив из шести девчат.

— Феликс, а что это за вход? — поинтересовалась Серафима, и вызвала у меня появление холодного пота.

ЛЮК! Ну, естественно, что он открыт!

— Предлагаю сначала всем успокоиться, — я набрался решимости и заговорил очень серьёзным тоном. — Я объясню, если поклянётесь никому и ничего не говорить…

— Замётано! — радостно пискнула Элеонора.

Я отметил звук открывшейся и потом захлопнувшейся двери. Это кто-то за льдом побежал. А потом были звуки шуршащей одежды, и поднимаемой мебели в пострадавшей комнате дам.

Открыв глаза, я наконец-то осмотрел девушек. Красные от стыда за содеянное. Смотрят на люк и на меня. Ждут пояснений.

— Короче, так, дамы, — начал я, усаживаясь у люка на корточки. — Это что-то старое, построенное древними. Там, внизу, — я указал на открытый зев тоннеля. — Магическая энергетика зациклена… Ну, как-то так. Зачем? Без понятия, но мне нужно побывать там. Если кто-то из вас, уважаемые леди, что-то слышал об этом, то скажите сейчас, — продолжил я скороговоркой, не давая никому задавать мне вопросы. — Если нет, то обеспечьте прикрытие моей операции, а я расскажу, что там накопал, когда выберусь. Идёт?

Девчата задумались, глядя на меня и на вход в подземелье.

— Я за всех скажу, — подала голос серьёзная девушка, а я наморщил лоб, пытаясь вспомнить её имя. — Ольга Николаевна, — она улыбнулась, поняв причину моего затруднения. — Пострадавшая, — она покосилась на свою грудь, смутив меня в очередной раз.

— Извините, — промямлил я, отводя глаза от девушки.

— Мы принимаем ваше предложение, — продолжила она, кивнув мне в знак примирения. — Но, господин Феликс, а как же вы там, один?

Ф-р-ах! Рз-р! Клац!

Взлетевший грифон рыкнул на всех, и щёлкнул зубастой пастью, так как уже не смог выдержать прессинга своего воспитателя. Мифический зверь воинственно закружился под каменном сводом, выбирая объект для атаки.

— Кабзда млин! Да когда ж, ну, когда это кончится сёдня-то, а?! — выдохнул я закатывая глаза и вскакивая. — Вот вам, други мои, и второй акт… Стойте все! Вжик, ну-ка фу-у-у! Нельзя-я-я-я….

Приструнить грифончика мне удалось достаточно быстро, и даже не позволив разразиться несчастью со смертоубийством, ну, или с калечением организмов. У Чукчи оказались с собой парочка зайцев, любимое лакомство Вжика. Он слопал их и моментально угомонился, став миленьким щеночком с орлиными крыльями, пришедшим к нам из легенд и мифов.

Правда, мне пришлось успокаивать всех мадемуазелей, пожелавших ретироваться из кельи со зверскими криками, словно их тут режут тупыми ножами. Потом ещё Таня вернулась и лёд принесла, и опять зазвенела девичья истерика.

В результате этого происшествия, под кодовым названием «Феликсова ночь», в основном, пострадал я один. По большей части в физическом смысле, и немного в моральном. Ведь пару-тройку-четвёрку нечаянных прикосновений до всяких там потайных мест у девчат, я решительно отнёс к мизерной компенсации ущерба, нанесённого себе вспыльчивыми дамами.

Об этом я и сказал красна-девицам, причём даже не парясь о произведённом эффекте и последствиях своего смелого заявления.

Они, вроде как, восприняли это нормально. Подулись, постреляли колкими взглядами для проформы минутку-другую, да и всё пришло в норму в наших с ними отношениях.

В общем, вскоре все успокоились, и мы расселись у люка кружком. Ждём возвращения Калигулы, о котором пришлось рассказать сёстрам Романовым. А куда тут деваться, если он скоро сам вылезет из магического, или энергетического канала. Обещал же! Отключит поток и прибудет.

Серафима с Элеонорой его уже видели, и даже познакомились с дедушкой элементалем в эшелоне, впрочем, как и с тараканом. Поэтому, они и послужили своеобразным демпфером смягчения реакции остальных дам. Совершенно предсказуемой реакции, возникшей сразу при его появлении. В смысле, при появлении Чукчи.

И вот, спустя некоторое время после прекращения рукопашных схваток, а точнее, по завершении моего избиения с беготнёй и словесными баталиями, наконец-то настало долгожданное затишье…

Вот оно. Девятеро у дырки в полу. Шесть девчат, я, Вжик и Чукча, какая идиллия.

Несколько раз на меня пытались насесть, завязывая беседы на тему подземелий, однако я не повёлся и только отмахивался.

— Вот оно, смотрите! — Серафима обрадовалась за всех сразу, как только потоки энергии стихли. — У него получилось! Он такой обаяшка в ушанке, с молотками и рубанками!

Все девушки захлопали в ладоши, будто им подарили что-то из модной одежды.

— Теперь мы откроем нечто таинственное, — томным голосом проговорила Анастасия, делая упор на мистические нотки.

— Угу! — Элеонора полностью сунула голову в люк, и её пришлось подстраховывать Ольге.

— Да тихо вам, барышни! Не суетитесь, — я прижал палец к губам. — Ждём терпеливо и дружно Калигулу, вам разве не интересно, как он там? — проявил я беспокойство за дедушку элементаля, и, подвинув от люка мелкую княгиню Врангель, я сам нагнулся над ним. — Да где он там лазает?

— Т-сс! — Элеонора поддержала меня. — Вон он, кажется! — она указала направление вниз и по направлению движения потока.

Все девушки сосредоточились на дыре, затаив дыхание, а я приготовился к исследовательской миссии в компании с тараканом. Ну, и с Калигулой, хотя… Нет!

Вид показавшегося Элементаля меня озадачил, а потом и разжалобил. Его компания отменяется. Потрепало его основательно в потоке замкнутой магии.

Но он же божество! Посему, Калигула вылез и сразу привёл свой обшарпанный облик в порядок. Затем он продемонстрировал кнопку, которой оказался специальный фрагмент малахитовой стены, с рукояткой для удобства выемки.

— Фу-у-х, — вздохнул дедушка, утираясь ушанкой. — Хозяин, княже, Феликс, — он начал доклад, недоверчиво посматривая на незнакомые лица девчат. — Вот, как вы и просили, я сподобился и кнопку сделал, — он протянул мне кусок малахита. — Как надо запущать, так вы к той двери подойдите, что в ход к башне ведёт, да и вставьте кусочек на место. А сами-то, дык вы спрячьтеся за той самой дверью, и побыстрее, — Калигула коротко ознакомил меня с инструкцией применения самопального ступора потока магической энергии. — Я раньше-то, дык, потолки рушил, — посетовал дедушка, — Ну, а вот так оно легше получилося, — завершил он доклад и сел рядом с Вжиком. — Всё, начальник, Феликс, князь!

— Отлично, отдыхай! — я кивнул отважному инженеру. — Разрешаю стать осязаемым, а вы, милостивые госпожи, поднесите герою чарочку крепенького, да с доброй закуской, — я поклонился девчатам.

— Феликс, а ты уже отправляешься? — надулась Серафима.

— А чего морозить коту яйц… Упс! — я вовремя осёкся. — Вжик, Чукча! — я сменил адресат обращения. — По запазухам и…

Не успел я закончить призыв, как грифон влез куда велено, а таракашка исчез в складках одежды, поступив по своему обыкновению.

Я козырнул опечалившимся дамам и спрыгнул в тусклое марево энергетического канала с остановившимся потоком замкнутой магии. Ну, или как-то так. Я не имею понятия о правильной терминологии в определении, как и о назначении, и о названии этой загадочной спирали.

Встав в полный рост, я подождал, пока зрение привыкнет к освещению сквозь дымку. Такое ощущение, что белёсый туман заполнил пространство тоннеля. Свет исходит от стен, а вернее, от рубинов, вмурованных в малахит.

Что ж, а мне нужно поторапливаться, ведь рассвет уже скоро.

Я вынул тетрадку и приготовился всё зарисовывать. Абсолютно всё, что только попадётся на глаза. Должно же мне хоть что-то попасться такого, что прольёт свет на всё это устройство. Ни разу не маленькое, к слову.

Однако, первая зарисовка у меня уже есть, так что я сунул карандаш за ухо и определился с направлением. Да пофиг куда идти.

Нужно уделять внимание стенам, в поиске новых выходов в параллельные тоннели. Я же помню о работниках, что найдены мумифицированными. Они же были нормальными людьми, и не ходили тут во время движения потока магической энергии, а передвигались как-то и где-то рядом…

Минут десять я медленно шёл.

— Есть! — я вскрикнул от радости, а сердце моё заколотилось в два раза чаще.

— Хозяина, а хозяина, — усатый моментом среагировал. — М-м-м, но это же клубок шерсти, аднака? — подметил Чукча скептически, выбравшись мне на плечо и уставившись в пол, как и я. — Тойный клубочек, аднака, мы в прошлым разе посеяли, — продолжил он рассуждения. — Застрял! — Чукча развёл всеми лапами сразу и пожал плечами.

— Угу-у, правильно, — протянул я, присаживаясь и рассматривая находку. — А где он застрял? — я задал вопрос уже улыбаясь.

— Аднака, начальника, — рыжий почесал макушку между усов. — В ямке, — пришёл он очевидному заключению.

— Тьфу ты! Смотри, бестолочь! — выразился я эмоционально и убрал клубок шерсти.

Мне открылся отпечаток ладони с пятью пальцами, абсолютно нормальной, человеческой руки.

Я смело приложил свою ладонь, но ничего не произошло, и я к этому был готов. Я же не здешний магистр, управляющей этой подземной спиральной канителью. Пришлось осмотреться вокруг более внимательно.

Задрав голову, я увидел рисунок с очень знакомыми насечками. Это же цифра «три», а рядом? Рядом я вижу иероглиф, означающий стихию воды.

— Ну вот, Чукча, — пробормотал я, ища ещё подсказки. — Паззл начинает складываться. Смотри туда! — я ткнул на стенку рядом с отпечатком ладони. — Вот он, проход для энергии, в центр всей конструкции.

— А что тама? — чукча смело влез в ответвление, которое было скрыто оптическим обманом зрения. — Бу-у, бу-бу… — донеслось оттуда и прервалось на паузу. — Бу?

— Может, ты вылезешь и расскажешь? — я намекнул усатому на непонимание его бубнежа. — Звук искажается, голова твоя усатая! Чукча?

— Тама тожа, аднака, — он высунулся. — Тонкий канал, и на нём непонятно рисунок нашкрябан, вот, — он позволил мне подключится к себе на ментальном уровне, и я увидел чёткую схему всей подземной конструкции.

— Гениально! А в центре находятся неизвестные никому Источники Магии, точнее, их сразу шесть, и… — я сел прямо на пол, и уставился на перстень Рюриков. — Жесть! Пошли за девчатами! — я выдернул Чукчу из ответвления, а через пару минут бега я остановился под люком в их келью.

Пока бежал я чётко всё воспроизвёл в голове.

— Ну? — хором прошептали шестеро девушек.

— Одевайтесь и сюда! — коротко скомандовал я. — Берите что-нибудь мощное из стихийных артефактов, всё, что у кого есть, — добавил я и принялся терпеливо ждать присоединения девушек.

Тут запоздало сработало моё прикосновение к отпечатку в полу.

Зашипел воздух в щелях открывшегося прохода. А когда давление стабилизировалось, я увидел и сам тоннель со ступеньками ведущими вниз. Прямо тут, под кельей, и таких мест должно быть шесть.

Шесть келий, расположенных в стенах, ровно между шестью башнями крепости. А внизу, ну да, там центр, под главной цитаделью бастиона и Источники Магии, если верить рисунку, найденному Чукчей.

— Ну, что там, Феликс? — задала вопрос Серафима, спрыгнувшая ко мне первой с факелом в руках.

— Остальных подождём, и я поделюсь своими изысканиями, — остановил я её.

— Как скажешь, — графиня не обиделась, а лишь прикусила губу. — Вот они!

Из люка посыпались девчата, одетые в брючные костюмы единого образца, словно их всех выпустили из инкубатора. В руках факелы, а за плечами… За плечами нормальные вещмешки, с имитацией каркаса. Именно со стороны спины сделано такое усиление, позволяющее не травмировать позвоночник от чрезмерно тяжёлого груза.

Х-мм? Знакомая конструкция. И что-то подсказывает мне, что на моей скромной пошивочной фабрике в Ставрополе-на-Волге, не обошлось внедрением одних только пуховиков. А почему Татищев мне не писал об этом? Скромничает?

Шесть пар глаз сосредоточились на мне, ожидая рассказа, точнее, доклада по теме подземки, и я их не подвёл.

— Короче, девчата, — я присел на корточки, и они последовали моему примеру. — Мы имеем шесть башен крепости и шесть стихий, — я достал тетрадку и изобразил схему. — Четыре известны, — я их пометил известными рунами. — А вот две эти, пока непонятны, — для наглядности я нарисовал знаки вопросов. — Из источников долбит энергия и нагнетается в основной спирали канала, — схема обзавелась стрелками. — Затем она расходится по шести башням, уже усиленная и… — тут я опустил руки и прервал зарисовки.

— Ну же? — Ольга Николаевна проявила своё нетерпение.

— Бли-ин! — я махнул рукой от досады, и с надеждой в выражении глянул на девушек. — А может, наоборот? Сначала, она направляется под башни, где концентрируется, а потом, уже конкретно усилившись в спирали, как в нагнетателе, перенаправляется на цитадель в центре бастиона? — я снова прервался. — Чёрт!

— Или она берёт начало в недрах, а затем, башни раскладывают, ну, или как-то делят весь магический поток на составляющие стихии огня, воды, воздуха, земли и ещё двух, — подала версию Серафима.

— Ну, например, жизни и… — подхватила Элеонора.

— Да, твою дивизию! — я перебил её, хотя княгиня Врангель и сама прервалась в своём высказывании. — Как стеклянная призма луч света разбивает на спектр, — воодушевился я. — Только вот свет делится на семь цветов радуги, а мы имеем всего шесть мест для ладоней магов. И что? Зачем? — мной снова овладели эмоции беспокойства и неуверенности. — А причём, давайте вместе поразмыслим-ка, причём тогда здесь ответвление канала, ведущее от энергетической спирали к одинокой башне? — развёл я руками, показав зарисовку девчатам, и вгорячах чуть не выбросил тетрадку со своими изысканиями.

Мы все замолчали, занявшись обдумыванием возможных вариантов функционирования подземного коллайдера магической энергии. Потянулись долгие минуты активной работы мыслей, отразившиеся хмурыми выражениями на лицах.

Однако, пауза продержалась недолго. Уважаемая княжна, Ольга Николаевна Романова, первой не вытерпела бездействия, и решительно встала во весь рост. Девушка наотмашь резанула ладонью воздух перед собой, олицетворяя готовность и непреодолимое желание активных действий.

— Прошу вашего внимания, — Ольга обвела всех присутствующих взглядом. — Доколе, спрашивается, доколе мы будем сидеть? Предлагаю действовать!

С этими словами девушка выхватила тетрадку из моих рук и, сосредоточившись на рисунке, прошептала что-то себе под нос. Затем она вытащила артефакт из своего рюкзака и продемонстрировала изумрудный камень всем нам.

— Это артефакт принадлежности водной стихии, — заявила решительная княжна. — Доставайте ещё три! Ну, вы поняли меня, сестрички? — Ольга адресовала вопрос к родственницам в первую очередь.

Анастасия и Татьяна с Марией, моментально выполнили её приказ, чем расстроили Элеонору с Серафимой.

— А у нас, к величайшему моему сожалению, нету двух недостающих?.. — жалобно, и с вопросительной и обидчивой интонацией пробормотала длиннокосая графиня Серафима Саровская.

Но девушка не договорила всю мысль до конца, так как её перебил мой элементаль, внезапно вставший посередине нашего круга.

Калигула самозабвенно сорвал с шеи артефакт времени, выкованный кузнецами-часовщиками, повелителями шестерёнок и стрелок.

— Это, значится, сгодится, — скромно проинформировал он Элеонору Врангель и вложил магическое изделие в её руку. — Он временной и жизненный одновременно, — дедушка упомянул об особенностях вещицы. — Не стоит, голубка, так-то… Ну, право же, — добавил он с чувством стеснения, увидя преданный и благодарный взгляд девушки. — Пойду я, — заявил он и исчез в никому неизвестном направлении.

— Хе-х, ну, вот, и осталось дело за малым, — высказался я, вновь обретая боевой настрой первооткрывателя. — Есть у кого-то идеи, по принадлежности последнего недостающего артефакта? — я серьёзно осмотрел присутствующих дам. — Ну же, девушки? Смелее высказываемся, какая это стихия, по-вашему? А?

— Конкретных идей нет, — Серафима пожала плечами. — Есть смелое решение, — продолжила графиня, внеся великую интригу.

— Вещай! — пискнула довольная Элеонора, не сводя глаз с артефакта Калигулы.

Её поддержали довольным ропотом все остальные, а я лишь утвердительно кивнул.

— Семь цветов радуги, — напомнила она и хитро прищурилась.

— Продолжай, — хором ответили мы на её новую вводную.

— Итого, семеро магов с артефактами стихий и ещё один, — они продолжила, не став нас томить ожиданием. — Ну вот, Феликс, ты спускаешься в центр и занимаешь там место, — она развела руками. — Чего непонятного?

— Мы говорили про шестую стихию, — напомнила Ольга Николаевна.

— А мы в кучу свалим все артефакты и пускай этот поток сам нужную выбирает, — графиня Саровская озвучила своё гениальное и смелое решение.

Никто не смог ничего возразить и начали выкладывать в кучку свои магические сокровища, а я глянул на грифончика, так и вьющегося у образовывающейся горки.

— Ну? — я взглянул на Вжика иначе. — Намекаешь на то, что ты их смешаешь?

Мелкий завилял хвостом и взлетел к потолочному своду артерии.

— Серафима, забирай это чудо с собой, — я кивнул на зверя. — Он знает, что делать, — добавил я и приготовился к путешествию в центр подземного сооружения древних.

— Отлично! — подхватили все хором.

Следующую минуту девчата делили места расположения меж собой, а я уже шёл по ступеням. Ну… Или всё или ничего, как завещал нам великий… Великий… Да не всё ли равно, кто это делал?

Гадая о результате испытания, я вспомнил про кусок стены, принесённый элементалем земли в качестве кнопки.

— Хозяина, а хозяина? — тут рыжий нарисовался, и как нельзя вовремя.

— Вот тебе булдыган и вставишь его по готовности девушек к эксперименту, — я всучил ему малахитовый фрагмент, который он сразу уменьшил для удобства. — Давай!

Чукча не стал капризничать, отправившись исполнять директиву, чем меня и обрадовал. Хотя, он так на меня взглянул, что мне показалось прощанием наше с ним расставание.

Я повернулся назад, провожая таракашку и поскользнулся. Ступеньки резко закончились, а я проморгал.

Ну, и полетел куда-то, задевая головой обо всё, что торчит, лежит и выпирает тут и там. Включая держатели факелов, весело ссыпавшихся в кучу, и несущихся вниз вместе со мной.

Я потерялся во времени, а когда раскрыл глаза, прикрытые во избежание головокружения и потери ориентации, то обнаружил себя сидящим у странного алтаря. Тут и идол есть. Он смотрит на меня, как живой, своим мудрым, страшным и проникновенным взглядом.

Шесть источников забурлили и выплеснули клубы живой дымки. Волосы на моей непутёвой головушке наэлектризовались и встали дыбом. Руку обожгло, ровно под перстнем Рюриков. И вдруг всё обрело краски и наполнилось магическим смыслом.

Красный источник, оранжерейный, жёлтый, зелёный… Голубой цвет проник в глаза идола, наполнив их жизнью. Синий цвет остановил ход времени, а фиолетовый луч долбанул в мою грудь… Я покинул своё тело и вылетел за границы крепости. Мне хана!

Лучи собрались вместе ровно над цитаделью, в центре бастиона, покинув шесть башен. Но вот фиолетовый? А фиолетовый — так это же я, получаюсь.

Вдруг всё ускорилось, и я понял маршрут. Нужно чинить семь устройств в секретных башнях этого комплекса. Седьмая, она же основная, находится поодаль, во вполне предсказуемом месте. Там стоит моё одинокое укрепление.

Я постарался запомнить расположение всех элементов, пока сознание меня не предало… Я просто горю заживо. Падают обгоревшие куски одежды, и превращаются в пепел уже на полу.

И плавится кожа, я теряю рассудок от боли. Но вот эта, что многоликому демону принадлежала когда-то… Она всё меняет и, плавясь, проникает в меня, обволакивает красные угли тлеющих мышц, сухожилий, костей и суставов? Не понимаю я больше сути вещей и вообще, отрешаюсь от происходящего. Только боль, невыносимая боль и зубы, крошащиеся от мышечных спазмов.

Вот и всё, ё-моё, доэкспериментировался, а ещё и шучу перед смертью… Идиота кусок…

Шикарная резиденция Потёмкиных, что находится недалеко от Площади Трёх Фонтанов, в известном всей Руссии городе Ставрополе-на-Волге, неожиданно наполнилась тревогой и страхом перед хозяйкой. Накалилась вся внутренняя атмосфера двора.

Боязнь гнева графини пришла в душу каждого из обитателей фамильного особняка. А в особенности к тем, кто имел неосторожность встретиться с Полиной в этот хмурый вечер начала зимы, принёсший на улицы города стужу и ветер.

Но стоит отметить, что непогода вовсе не виновата в столь резкой и кардинальной перемене спокойного и миролюбивого состояния у властной хозяйки. А всему виной слухи, о которых шепчутся и слуги, и люди на улицах древнего города Ставрополя.

Сначала графиня вдруг стала подавленной, а потом, раздражение с неуёмную злостью абсолютно на всех, взяли-таки над девушкой верх.

Егор Дмитрич Резник, её верный поверенный, в очередной раз подошёл к двери рабочего кабинета. Прислушался, но все помещения в доме прекрасно защищены Рунной Магией от подслушивания.

Он и сам прекрасно помнил об этом, но подсознательно всё же надеялся услышать хоть что-то. Вдруг, его госпожа слёзы льёт? Хотя… Хотя нет, такое с Полиной никак не произойдёт. Она же, как из железа сделанная. Однако, тут ведь дело-то необычное. Сугубо личное и сердечное.

Полина сидела за своим рабочим столом, сконцентрировав взгляд в одной точке. Мысли девушки уже обрели относительную ясность, после приступа непонимания и растерянности, сменившихся злостью и желанием немедленных действий. Однако, Полина вовремя взяла себя в руки, не позволив эмоциям перейти через край.

Сейчас она снова «Железная Леди Империи Руссии», и хладнокровная демонесса крупного бизнеса. Но что её гложет, не ревность же к Феликсу, в самом-то деле?

Эту мысль она прогоняет, как невозможную, но… Но, что же с ней происходит? Она вдруг почувствовала себя обычной униженной девушкой. Стыдно-то как, а почему?

Полина Потёмкина осознала необходимость излить душу другу, но где его взять? Разве что, Резник, её верный поверенный подойдёт, коли он так и топчется за массивной дверью её рабочего кабинета. Да и нет у неё никого достаточно близкого, разумеется, что кроме него, Егор-Дмитриевича.

Она давно знала о присутствии Резника в коридоре за дверью, так как Рунная Магия фамильного дома всё тайное в нём делает явным, но только лишь для неё. Она наконец-то решилась и подняла колокольчик, валявшийся на полу у своего стула, как последствие буйных минут.

Графиня Потёмкина задумчиво посмотрела на великолепное изделие, расписанное руническими символами и изысканными гравировками, но звонить в него передумала.

— Егор Дмитрич, войдите, — просто крикнула она, прекрасно зная, что её услышат, если она сама этого захочет. — Полноте пороги обивать, — добавила она и взглянула на своё отражение в треснувшем зеркальце.

— Ну вот, ещё и зеркальце любимое разбила, — посетовала девушка, проговаривая слова вполголоса. — Придётся служанкам отдать, чтобы произвели починку, — она продолжила монолог для себя, тем самым ещё больше успокаивая свои нервы.

— К-х, кх-м, я войду? — Резник появился в дверях. — Смею подметить, что в вашем городском особняке, Полина Николаевна, все слуги прекрасно владеют бытовыми рунами, посему с ремонтом проблем не возникнет, — он как-бы небрежно продолжил диалог, нечаянно начатый графиней, для смягчения её настроения и лучшей реакции на себя.

Резник мельком осмотрел результаты приступа плохого настроения у своей хозяйки, окинув взглядом весь пострадавший интерьер кабинета. Разруха царит основательная. Он ненароком подумал, что прозвище «демонессы» не только к делам семейного производства относится, но и к сердечным.

— Проходите, Егор Дмитрич, — графиня сдержанно улыбнулась своему верному поверенному краешками губ. — Присаживайтесь, а на беспорядок не смотрите, — добавила Полина и указала ему на стул за П-образным столом, по правую руку от себя. — Нам с вами нужно поговорить кое о чём, а точнее, мне хочется, чтобы вы выслушали меня, и сами поделились мнением, а может, и советом.

— Лестно слышать от вас о совете, Полина Николаевна, — деланно смутился Егор Дмитрич. — Надеюсь, что это касается завтрашнего бала у Великого князя Ивана Годунова, — Резник специально упомянул этот бал, прекрасно зная, что речь пойдёт не о нём.

Он рассчитывал разбавить мысли хозяйки о слухах другими заботами и делами. Возможно, что концентрация её раздражения уменьшиться, если распылить внимание Полины и на светские дела.

Например, можно попробовать переключить её на думы о подготовке к предстоящему балу, который состоится завтра в Императорском Дворце Ставропольской резиденции Годуновых.

А заодно, и на самом громком светском мероприятии уходящего года, которое самолично организовал младший из монаршего рода, Его Императорское Высочество, Иван Петрович Годунов.

— Вот, всё-таки умеете вы, Егор Дмитрич, перевести разговор на иные темы, когда этого хотите, — снисходительно улыбнулась Полина, и ещё раз указала Резнику на стул. — Проходите уже, прошу вас, присаживайтесь. Может быть, чаю? — она вскинула бровь, вопросительно взглянув на поверенного, и вновь взяла колокольчик, готовясь призвать стойкого к стрессам дворецкого, или кого-нибудь из слуг, кто перепуган не напрочь.

Резник сделал первый шаг и хруст осколков фарфора раздался из-под его сапог. Он опустил взгляд и констатировал множество разбитых сервизов.

Поверенный оглядел всю площадь пола, усеянную фрагментами поломанной мебели с валяющимися статуэтками, оружием старины, свалившимся со стен с порванными холстами портретов великих предков Полины, и остановился в нерешительности.

— М-м-м, госпожа? — Резник оторвался от знакомства с уроном и поднял взгляд на Потёмкину. — Могу я предложить вам пройтись в галерею зимнего сада, где мы побеседуем? А тут пускай поработают слуги и приведут кабинет в прежний порядок, — он обвёл рукой пространство вокруг.

— Ну, что же, — Полина встала из-за стола и поставила колокольчик на треснувшую столешницу. — Я не возражаю, Егор Дмитрич. Давайте пройдёмся туда, куда вы говорите.

С этими словами она вышла к поверенному и взяла его под руку. Они ещё раз взглянули на кабинет и вышли в коридор, где замер дворецкий.

Седой человек, выглядевший безупречно в дорогом костюме, без дополнительных вводных понял, что сейчас нужно. Он ничего не спросил у хозяйки великолепного дома, а лишь поклонился и проводил её взглядом вместе с поверенным, прошедших по коридору рука об руку мимо него.

— Я велю подать чай в галерею, — первым заговорил Резник.

— Да, это хорошая мысль, — согласилась Потёмкина. — Может, что-то покрепче? Как вы на это смотрите, дорогой мой Егор Дмитрич?

— Весьма положительно, — согласился поверенный.

И они вошли в галерею, расположенную в переходе между зданиями, принадлежащими к одному архитектурному ансамблю вместе с основным особняком городской резиденции Потёмкиных.

Великолепные цветы и экзотические растения оригинально смотрятся со снежными сугробами, лежащим за стёклами высоких проёмов окон, берущих начало от самого пола.

Из нескольких мест отдыха, оборудованных диванами с низкими столиками и удобными креслами, они выбрали самое уютное, где и разместились для беседы тет-а-тет. Ну, а вызванные слуги обеспечили их чаем и другими напитками, более тонизирующими и расслабляющими взвинченные нервы.

Они выпили по рюмочке ароматного и терпкого напитка, прежде чем начать диалог.

— Итак, Полина Николаевна, я готов выслушать вашу проблему, — Резник взял инициативу и первым начал разговор.

Он наполнил опустевшие рюмки и поднёс один из приборов графине.

— Благодарю, Егор Дмитрич, — Полина приняла рюмку. — Я, наверное, покажусь вам с иного ракурса, неподобающего аристократам, как и моему воспитанию, а возможно, что я даже и упаду в ваших глазах, опустившись до обсуждения слухов, — начала она высказываться издалека. — Однако, уж больно они деликатные, да и самое ужасное, что слухи эти напрямую касаются меня, — проговорила она вводное обращение и сконцентрировала пристальный взгляд на лице собеседника, оценивая реакцию Резника.

— Позвольте, госпожа, я догадаюсь о…

— Оставьте манеры, Егор! — Потёмкина резка перебила своего собеседника и полностью изменила стиль обращения. — Да, слухи именно о беременности некоторых дам, — огрызнулась она и одним глотком осушила рюмку с крепчайшим. — Как он посмел, и когда? — продолжила она свои гневные излияния. — И вообще…

— Ну-у-у… — протянул Резник и покачал ладонью в воздухе. — А может, это хороший повод отменить помолвку?

— Что-о-о? — графиня даже встала в эмоциях. — И пустить котам под хвост все начинания с модернизацией производства, затеянные мной на всех оружейных мануфактурах? — выплеснула она весомый довод. — А может, у меня столько добра, что неустойка мне будет необременительна? Да видели бы вы, господин Резник, какую сумму отступных заявил поверенный Рюрика в патентных грамотах! Этот Татищев, х-мм… Да он, батенька, та ещё заноза! — она эмоционально взмахнула рукой и вновь опустилась в своё кресло.

Егор Дмитрич нахмурился, гадая о возможном развитии событий, а Полина подумала совсем о другом.

Она вдруг почувствовала страшную обиду на молодого князя, выскочку и интригана, который побрезговал ей и уступил сразу двум девушкам, ещё и понёсшим от него. Да ещё и княжнам, что глупее и младше неё! А она?

Полина же готова была уступить себя, да и душу свою, в том вагоне, когда Рюрик… А впрочем, это слишком уж эмоциональное. Об том вопиющем случае с ударом по попке, ей очень тяжело даже вспоминать, ведь половина её души тогда просто орала от желания близости, а вторая готовилась хладнокровно прикончить наглого парня, этого симпатягу, князя Феликса.

Симпатягу? Потёмкина сама себе ужаснулась и непроизвольно прикрыла свой ротик, будто боясь выпустить мысли наружу.

— У вас всё в порядке? — на её пантомиму, сопровождавшую ход мыслей девушки, немедленно среагировал верный поверенный. — Ещё рюмочку? Да-да, нужно-нужно, — Резник буквально всучил наполненную посуду Потёмкиной в руку. — Испейте, прошу вас, Полина.

Девушка взяла со стола красивый графин и… он предсказуемо полетел по направлению к окнам, прямёхонько мимо головы Резника, и ещё какого-то колючего растения, присланного из южных провинций Империи Росс.

— А что нам говорит закон о брачном союзе благородных господ? — спокойно спросила Полина и вдруг села, прямо в унисон с звуками осыпающихся стёкол.

Резник даже бровью не повёл, когда ёмкость обдала его воздушным потоком от своего полёта.

— К-хм… — кашлянул он, прикрыв рот кулаком. — Ну-у-у, тут есть варианты тройственного союза, — заговорил он успокаивающим тоном. — Я поясню, ровно через минуту, — Егор Дмитрич проводил взглядом дворецкого.

Хмурый седой господин явился на звук разбитого окна, и меланхолично затеял вязь Восстанавливающей Руны.

Графиня с поверенным прервались в разговоре, позволив процедуре починке закончиться и попросили дворецкого принести ещё графинчик с креплёным напитком.

Через несколько минут ожидания всё стало как раньше. Как было до эмоционального всплеска хозяйки. Всё целое. Напиток — в графине на столике, а часть его содержимого — в рюмках.

— Так, что там? — Полина вскинула бровь. — Вы не подумайте, Егор, что я вдруг забыла законы Империи, — предупредила она верного поверенного. — Просто сейчас иные мысли заполняют мою голову. Итак?

Теперь уже Резник опрокинул в себя содержимое, даже не почувствовав терпкого вкуса достаточно крепкого напитка. Он лишь промокнул свои губы белоснежной салфеткой, немного оттягивая начало своего пояснения щекотливой темы с помолвками и женитьбами.

Однако губы графини, сжатые в тонкую полоску, вкупе с нетерпеливым выражением, не позволили Резнику затягивать с выкладками из свода законов Империи.

— М-м-м… Если вы помните, а вы помните, — начал он говорить, положив ладонь на низенький столик. — По закону и кодексу чести, господин Феликс, чей род достаточно велик, имеет право на троих официальных жён, — Резник прервался, и всё-таки не удержался от очередной порции крепкого.

Потёмкина молча подвинула и свою рюмку.

— Продолжайте, — подбодрила она собеседника, сосредоточившись на капельке рубиновой жидкости, упавшей на столик.

— Но тут всё дело в детях, — Егор Дмитрич не стал слишком затягивать с продолжением. — Кто первый подарит потомство, тот станет первой и главной женой и наследницей Великого князя…

— Вот что меня бесит! — Потёмкина встала. — Но он должен принять факт беременности без оглашения помолвки! И как он это сделает, не унизив меня? — она топнула по паркетному полу.

— Но он же ещё ничего не подтвердил? — Егор Дмитрич развёл руками, предварительно поставив рюмку на стол. — А не думали вы, Полина Николаевна, что эта та же уловка, как ваша, только более жёстко исполненная? Вы ведь тоже не ангел воплоти… — он резко закончил.

Потёмкина не обратила внимания на тот тон, с которым общался с ней Резник.

— Но моё стремление оправдано, ведь я действовала во благо Империи… — неуверенно произнесла она слова оправдания своих действий, не споря с поверенным о подоплёке произошедшего на узловой станции.

— Это ваши оправдания перед собой, — отмахнулся Резник. — Вы себе врёте. Вы что, и вправду влюбились в него? — он резко перешёл к нападению. — Не могу поверить! Хотя, зная вас… А вы не думали, Полина Николаевна, что у князя ничего с этими девушками и не было, впрочем, как и с вами? Мне лично кажется, что тут имеет место желание насолить именно вам, — он снизил напор. — Сорвать помолвку и получить ценного изобретателя в клан… Как пример. Но, это если от родителей слухи исходят, а вот если от великородных девушек, то вы заимели соперниц. Решительных и бескомпромиссных. Способных на всё, даже на подлость, но кому я это рассказываю, э-хе-хех, — Егор Дмитрич покачал головой.

— Я думала над этим, но всё это домыслы, — Полина села в кресло и подпёрла рукой подбородок. — Вот что меня бесит, так это его благородство! — она всплеснула руками в эмоциях. — ОН же всё подтвердит, если дамы объявят о своём щекотливом положении официально! И что я тогда буду делать? Или мне прикажете ехать к нему и беременеть?

— А что тут такого? — Пожал плечами её собеседник. — Как по мне, так это отличный выход, да и сознайтесь себе, наконец-то, ведь ты этого хочешь! — он вдруг прищурился, ожидая реакции от молоденькой женщины.

— Как ты себе это всё представляешь? — усмехнулась Полина Николаевна, даже немного развеселившись. — Здравствуйте, князь, я тут с обозом экспериментальных винтовок прибыла, с прицелами твоего образца, ну и деток пора нам иметь… Ха-а-а, ха-а-ха-ха… — она залилась пронзительным смехом, заставив и Резника улыбнуться. — Но я не скрою, что-то есть в таком подходе.

— Полина, ты пугаешь меня, ведь ты ещё девственна, а такой шаг… — он вдруг осёкся, сообразив о своём переходе черты при общении с госпожой.

Однако Потёмкина не стала акцентироваться на этой ошибке поверенного, а лишь улыбнулась своим мыслям. Вдруг графиня стала серьёзной.

— Как-бы узнать, было ли что-то у Феликса с этими девицами? — произнесла она вслух. — Что там с балом? — Потёмкина резко сменилась, как внутренне, так и внешне, и опять стала той, непрошибаемой леди.

— Госпожа, — Резник встал и поклонился ей. — Начало мероприятия завтра, ровно в шесть часов вечера! — он застыл, ожидая дальнейших распоряжений, а заодно подтверждая завершение доверительной беседы с графиней.

— М-м, хорошо, — она встала с места и расправила складки одежды. — Вот там я и задам вопросы тем двоим дамам, ведь Шуйские и Демидовы будут присутствовать…

— А может, не надо? — взмолился поверенный, поразмыслив над возможным скандалом и его последствиями, как для Потёмкиной, так и для его будущего супруга. — Мы же не знаем, как обернётся всё для молодого князя, ведь он в бастионе, на стыке меж Кланов Великих отцов тех сударынь!

— А вот это, друг мой, уже совершенно не ваше дело, — Полина пресекла своего верного поверенного. — Посмотрим, кто из нас троих будет старшей…

Этот пасмурный и ветреный вечер в Ставрополе-на-Волге, принёс жителям колючий мороз и снежную вьюгу, начавшуюся ещё днём. Постепенно мороз перешёл в зимнюю ночь, обрадовавшую горожан долгожданным затишьем и чистым небосводом над головой.

Звёзды на небе засияли с новой силой, радуя бодрствующих дам и господ, коих случилось не так уж и мало на улицах города и в близлежащих имениях с поместьями. Дым из труб тысяч печей подпёр небеса вертикальными линиями, словно призрачными колоннами фасадов домов, упирающихся в крыши с карнизами, исполинских творений неизвестных богов. Или магов — кому как удобней.

Совершенно недавно закончился бал, проводимый в Императорской резиденции, раскинувшейся на обширной территории, недалеко от города Ставрополя-на-Волге.

Организовал его самый младший из монаршей династии Годуновых, Великий князь Иван Петрович, который является наследником настоящего Императора, Петра Ивановича, и выбран Верховным Главой всех Собраний и Обществ Благородных Рунных Магов Великой Империи.

Господа аристократы ещё долго не ложились в свои тёплые кровати, жарко обсуждая шокирующую историю, произошедшую на балу с тремя великородными дамами.

Однако, подробностей и пикантных деталей мало кто из них знал. Зато все видели результаты общения девушек, а кое-кто даже слышал, несмотря на все принятые меры их уединения для беседы тет-а-тет…

В эти ранние часы наступившей ночи, начиная с самого вечера, Артур занимался сочинением письма, адресованного своему другу Феликсу. Молодому и амбициозному Великому князю Рюрику, служащему в данное время Императору и Отчизне в далёком, холодном краю Великой Империи Руссии, именуемой Порубежьем…

Кто же такой этот Артур Шереметьев? Простой антиквар, осевший в городе Ставрополе-на-Волге?

А он, на минуточку, не больше не меньше, а Великий князь, попавший в опалу самого Императора. Предводитель клана Двенадцати Хранителей Цитадели и Повелитель лесного зала с порталами, он же, смотрящий за Хранителями Времени, полководец и Архимаг.

Артур уже завершал работу с письмом. Последние строчки давались с трудом, посему он задумался, глядя на пламя свечей. Он снова в той, самой крохотной комнатке, где жил и подрабатывал ночным сторожем, его молодой друг.

Уютная обстановка вокруг малого столика всегда импонировала Артуру. Вечно горячий самовар, незамысловатая мебель, искусной работы комод и несколько полок по стенам. Кровать, тройка кресел с кушеткой, обеспечивающей нечастым гостям ещё парочку лишних мест для удобного расположения.

Сейчас тут тихо и пусто.

Артур печально вздохнул и вернулся к работе над текстом. Он поправил монокль пенсне(Сань, либо монокль, либо пенсне! Это как бинокль и подзорная труба — гибридов нет!), стукнул пером о дно золочёной чернильницы и продолжил…

«… так вот, а на прошлом…»

Ба-бах!

Дверь резко открылась, ударившись о стену и снова захлопнулась перед носом Татищева, сделавшего всего лишь движение вперёд. Это его и спасло от возвратного удара двери.

Рь-ь-ррь… Скрипнула вновь открывшаяся дверь.

Во второй раз Николай Фёдорович не стал торопиться, и действовал аккуратно.

— Извините, Артур, руки заняты, а я ещё и торопиться изволил, — он произнёс слова оправдания и, войдя, разгрузил руки.

— Ничего-ничего, Николай Фёдорыч, — Артур вскинул бровь и проследил, как на пол и кушетку укладываются сразу несколько саквояжей, набитых битком.

Татищев зачем-то достал свой журнал, сунул в рот, сжав зубами, и разделся, при этом, журнал так и не выпуская.

— Я почти опоздал, — бросил он фразу и глянул на недописанное письмо, лежащее перед антикваром и теперь заимевшее кляксу. — Но я рад, что мы вместе завершим письмо Феликсу, — безапелляционно заявил Татищев и сел напротив Артура. — Вы же не против, друг мой? — он вспомнил о правилах поведения, но лишь для проформы. — Вот и славно! — старый граф сам и ответил за хозяина дома.

Артур аккуратно отложил перо и сосредоточился на визитёре, точнее, на своём постояльце.

Татищев жил и работал в доме у антиквара, пренебрегая роскошными апартаментами целого крыла жилого особняка во владениях госпожи Беллы. Просто тут ему веселее и привычнее. Ну, и пошивочный цех тут находится, на втором этаже.

— Чаю, Фёдор Николаевич? — Артур потянулся за чайным сервизом.

— К-хм, а можно что-нибудь покрепче? — граф взглянул на антиквара с надеждой.

— Конечно, — хозяин достал графинчик из тумбочки и парочку рюмок. — Вы взбудоражены чем-то? — Артур завязал диалог исходя из эмоционального подъёма верного поверенного молодого Рюрика. — Что-то на стройке, может, в пищевых мануфактурах какая загвоздка? — проявил он участие.

— М-да, князь, — Татищев охотно поддержал разговор. — Сейчас, дорогой мой, я вам кое-что покажу, — с этими словами он выпил и достал первое изделие из саквояжа.

Артур мельком взглянул на это, из разряда чего-то непонятного, тоже выпил и наполнил ёмкости заново.

— Вот! — воодушевился Татищев, держа в руках нечто механическое с ручкой.

— Что это, — спокойно среагировал антиквар.

— Сейчас! — самодовольно заявил ему граф.

Татищев прикрутил изделие к столешнице, воспользовавшись крохотной рукояткой, как на струбцинах. Достал кусок мяса и попросил блюдце.

Артур снял пенсне и протерев его стал свидетелем эффектного появления обычного фарша.

— Великолепно, не правда ли? — деловито поинтересовался Татищев.

— Просто потрясающе, — автоматом вторил ему антиквар. — И что?

— Первая партия разошлась моментально, — старый граф открутил мясорубку от стола. — Потёмкина уже налаживает выпуск в серьёзных масштабах, причём, на своих оружейных мануфактурах, — пояснил Николай Фёдорович и убрал незаменимую вещь кухонь в свой саквояж.

— М-да, странно. И почему я не удивлён? — тоном Философа произнёс Артур.

— Согласен, но вот вам ещё, — граф словно не слышал его реплик и достал какой-то пенал.

Он протянул его хозяину дома.

— Какая прелесть… — автоматически выдал Артур.

Князь осмотрел полированную коробочку тонкой работы из чёрного дерева. Оценил искусную резьбу по всей её длине. Прикинул размеры изделия немного точнее. Сантиметров тридцать длиной, пять-шесть шириной и толщина в сантиметр. Из щели торчит полоска воронёного металла, а с одного края кнопка.

Естественно, что палец сам потянулся к этому месту на полированной поверхности коробочки…

— А! Ай! Артур! Осторожней, прошу вас… — Татищев, занятый розливом крепчайшего по рюмкам, запоздал с предупреждением. — Это же «выкидуха», новейшее из детищ господина Феликса…

Х-лоп! Бдрень-к!

Произошло сразу несколько внезапных и последовательных действий.

То ли пружинящая пластина слишком закалённой оказалась, то ли вес лезвия получился большим, но после нажатия стопорной кнопки, пенал вылетел из рук антиквара.

Провернувшись в полёте несколько раз, нож воткнулся в стенку у самого столика и весело задребезжал. Пострадал лишь портрет старого дедушки, в лоб которого и воткнулось острейшее лезвие. Благо, это был просто портрет неизвестного.

— Ну вот, — Татищев виновато развёл руками. — А одному из любознательных подмастерьев… Э-ээ, ну, как бы так сказать…

— Я понял, Николай Фёдорович, — его спокойно прервал Антиквар. — Можете не продолжать. А скажите мне, будьте столь милостивы, а ещё что-то подобное будет сегодня? — Артур глянул с тревогой на торчащий кинжал, и на все саквояжи поверенного.

— Нет-нет, — Татищев слукавил, и не стал дальше расстраивать антиквара.

— Я помню об этом наброске, присланным Феликсом с его Элементалем Земли, в аккурат на позапрошлой неделе, — Артур постучал по пеналу торчащего ножика. — Мне кажется, уважаемый Николай Фёдорович, что с размером изделия вышла ошибка, — князь продолжил делиться своими мыслями. — Раза в три, нужно уменьшить…

Ба-бах!

Второй раз за вечер дверь резко открылась, с размаху ударившись о стену, и, по традиции, захлопнулась перед носом взъерошенного Григория. Вид у парня озадаченный. Взгляд бегающий и полон тревог.

— Извините меня, господа, но я просто обязано рассказать вам о том, что случилась сейчас на балу, — выпалил молодой граф Распутин и, пренебрегая всеми правилами поведения, решительно прошёл к столу, взял в руки рюмку Татищева и выпил.

Все его движения молчаливо и с недоумением в выражениях сопровождали взрослые аристократы. Они даже не посмели воспрепятствовать парню, приняв во внимание его взбудораженное состояние. По всему выходило, что на балу произошло что-то страшное.

— Присядь, Гриша, спокойней, — хозяин антикварной лавки первым пришёл на выручку пареньку. — А ну-ка, выпей ещё и давай, сразу к делу. Что там, и как произошло?

— Э-эм? Постойте, — Татищев тоже забеспокоился. — Гришка? Ты ведь отправился на бал вместе с госпожами Роксаной и Марфой? Может, что-то с ними случилось?

— Николай Фёдорович, перестаньте наседать на парня, — вновь заговорил антиквар. — Сейчас он сам нам всё поведает, — он поднялся и подставил дополнительный стул к столу. — Сядь, успокойся и всё расскажи в мельчайших подробностях.

Григорий Распутин, оруженосец Великого князя Рюрика, выполнил указание Артура. Он сел на предложенный стул, отдышался и принял в себя целый фужер крепчайшего. Однако, величайшее нервное напряжение не позволило хмелю повлиять на рассудок Григория. Он успокоился и с надеждой взглянул на старших товарищей.

— Э-хех, да-а-а, — протянул Распутин расстроенно, и сокрушённо покачал головой. — Не было печали, да уж, чего там… — молодой граф взмахнул рукой на эмоциях, как бы отрешаясь от мира.

— Говори, мы внимательно тебя слушаем, — подбодрил его Татищев и скрестил на груди руки, откинувшись для удобства на спинку.

— Всё вы правильно подметили, Николай Фёдорович, — приступил Григорий к тяжкому повествованию. — Можно мне ещё стаканчик? Спасибо, — парень принял новую порцию крепчайшего, но повременил с его употреблением, завертев посуду в руках и потупившись на столешницу. — Всё началось с выхода из санной кареты, сразу по прибытию в резиденцию Годуновых, — он прервался, чтобы сделать глоток. — Мы вышли втроём, и направились к главному дворцу, следуя с остальными приглашёнными. Вы же знаете, как тяжело мне далось приглашение?

— Да-да, мы это прекрасно помним, — кивнул антиквар, так как именно благодаря его связям удалось организовать нужную грамоту для молодого графа. — Продолжай.

— Сначала всё шло хорошо, — Григорий послушно продолжил рассказ. — Несколько танцев… Ну, и вообще, я первый раз побывал в таком месте…

— Мы с князем просим тебя не отвлекаться, — перебил его граф Татищев и прикрыл глаза, для большей концентрации над повествованием.

— Э-мм, да, извините, — поправился парень. — Так вот… Время праздника шло, и мы с молодыми княжнами прошли на балкон. Тут мы втроём постояли, вдохнули немножечко свежего воздуха, — он закатил глаза, вспоминая детали. — Как вдруг, снегирь подсел на перила! — Григорий обескуражил всех данным известием.

— Погоди-погоди, а причём тут снегирь? — Николай Фёдорович даже глаза открыл от неожиданности, прозвучавшей как-то не к месту в его изложении.

С ним согласился Артур, кивнувший и нахмуривший брови.

— Так, я и рассказываю, — развёл руками Григорий. — Вот погодите, я всё вам дорасскажу, ведь вы же просили подробнее, — докладчик насупился и отстранился от стола.

— Извини теперь ты нас, Григорий, — Татищев высказался за обоих старших товарищей. — Больше постараемся не перебивать, — заверил он родственника.

— Я благодарствую! — Григорий кивнул и прижал руку к груди, выразив жестом и мимикой благодарность за понимание своим собеседникам, после чего вернулся к рассказу. — К-хм, так вот, уважаемые господа, значится, слушайте дальше. Снегирь тот хворым оказался и княжны, Марфа с Роксаной, попросили меня его им достать. Марфа Шуйская, будучи знакомой с Рунами Лечения, решила оказать помощь красивой птичке, при поддержке Роксаны. Я, естественно, им не смог отказать, и, набравшись смелости, вылез за перила балкона, — он сделал паузу, гордясь своим решением в угоду молодым дамам.

— Изумительно, — кивнул антиквар. — Поступок достойный звания кавалера, а теперь продолжай.

— Птичка отпрыгнула на фасадный карниз и запрыгала прочь, — Григорий изобразил досаду в выражении. — Но я не сдался, и, даже несмотря на опасность, пошёл его вызволять по карнизу. Снегирь испугался и двинулся дальше, — он развёл руками. — И что мне делать? Как вы считаете?

— М-м-м, послушай, Григорий, у меня к тебе есть предложение, — произнёс Татищев тоном возрастающего раздражения.

— Слушаю, Николай Фёдорович, — Распутин сконцентрировался на родственнике.

— Давай, ты опустишь историю со снегирём, — высказался граф. — И это не просьба, если ты ещё не понял, — добавил он строго.

— Как скажете, — Распутин повёл плечом. — Но без него…

— И всё же, — граф Татищев настоял на своём.

— Я прошёл приличное расстояние и остановился напротив окна, — заговорил расстроенный парень. — А там и увидел, как в комнату к Марфе с Роксаной входит она, — он поднял вверх указательный палец. — Сама графиня Потёмкина, с которой наш Феликс изволил соединиться в брачных узах, чуть позже, конечно. Ещё в газете писали об их странной помолвке, состоявшейся на далёкой узловой станции.

— И-и-и? — протянули сразу оба старших товарища, прекрасно поняв, что вот-вот и развязка случится, и, наверняка, очень скандальная.

— Из-за остекления я не слышал их разговора, но видел воочию всё, прямо всё до мельчайших подробностей, — Григорий их не подвёл с долгим продолжением. — Говорили они, говорили, иногда махая руками и делая жесты угроз, как вдруг Марфа откинула накидку мага, а на её поясе подарочек Феликса закреплён. Та самая Плеть Демона, страшное оружие, — скороговоркой затараторил молодой граф Распутин и округлил глаза. — А Потёмкина Руну затеяла и началась у них схватка. Пробовали они всё, что умели. Загорелись портьеры от огненных атак княжны Демидовой, она ведь княжна, Роксанка-то. Потёмкина отбилась стеною из льда, и сбила пламя пожара ударом волны… Фу-ух, — он выдохнул. — Тут я чуть не упал с карниза, но удержался. А в окне уже началась рукопашная схватка, но всё было тщетно, и перевеса не случилось ни с чьей стороны. Сильна, ох сильна та графиня Потёмкина. Прямо, что та демонесса, — добавил Распутин и залпом влил в себя содержимое фужера. — Девушки выхватили статусные кортики, и борьба разгорелась с новой силой. Потом и холодное оружие побросали и … — тут он резко прервался и покраснел.

— И что было дальше? — автоматом произнёс антиквар.

— Они просто разодрали и спалили все свои наряды, оставшись… ну это, — Григорий смутился. — Я не хотел за ними подсматривать, честное слово. — А потом в комнату ворвались придворные, солдаты и Боевые Маги Охранного Приказа. Начали они всех разнимать и угрожать расправой. Прибежали Великие князья и княгиня Демидова-Долгорукова, а я рухнул с карниза. Всё, — Григорий замолк.

Граф и князь погрузились в раздумья на долгие десятки минут…

— Как ты думаешь, Николай Фёдорович, — первым заговорил Артур.

— А? — встрепенулся Татищев.

— Стоит писать об этом прошествии Феликсу? — антиквар словно не заметил возгласа собеседника. — Думаю, нет. Ты же слышал о той подоплёке, что послужила такой вот развязке в истории?

— Боюсь, друг мой, что это ещё далеко не развязка, — ответил Татищев задумчиво. — А Феликсу, знать, пока что этого не надо. Я слышал о беременности сразу двух девушек, но не придавал никакой серьёзности этому, а оно вот как всё завертелось. Одно плохо — и это то, что великородные князья могут начать действовать, имея планы на Феликса. Что они с ним сделают в Порубежье, где помощи ждать просто-таки неоткуда? А? А-га… — Николай Фёдорович постучал по столешнице. — Григорий, иди-ка ты спать. Нет, постой, — он остановил внука. — А остальные гости видели эту склоку?

— Нет, — встрепенулся Распутин. — Никого не подпустили к дверям, а с солдатами и Магами говорил сам Великий князь Годунов. Девушек к тому времени уже вывели порталами из дворца, а Потёмкина задержалась и беседовала с Главами Кланов, отцами Роксаны и Марфы. Расстались они хорошо…

— Ты же упал? Как приметил всё? — прервал его Артур.

— Ну-у-у… — протянул Григорий. — Ради такого я ещё раз тем же маршрутом прошёл…

После этого рассказа они ещё посидели. Но обсуждать происшествие не стали, а просто выпили пару графинов крепчайшего, причём совершенно не захмелев. Разве что, Гришку слегка повело.

Артур взял перо и ударил им об дно золочёной чернильницы.

«… так вот, а на прошлом твоём изобретении удалось заработать приличную сумму денег.

П.С.

Феликс, стоит упомянуть о некоторых проблемах с размерами, которые граф Татищев не всегда замечает. Ну, а так — всё неплохо.»

Артур поставил точку, и убрал в стол перо и чернильницу. Разогрел на свече красный сургуч и запечатал послание своим перстнем, который ни разу не надевал, а носил на цепочке в кармашке жилетки.

— Правильно ты сделал, Артур, что не стал ничего писать о случившемся, — Николай Фёдорович Татищев улыбнулся хозяину дома. — По себе знаю, впрочем, и для тебя ведь тоже не секрет, что Феликсу и без того сложно в том далёком холодном краю…

— Вот именно, друг мой! Ну, а со своими дамами, импульсивными и отважными, он потом и сам разберётся, — иронично улыбнулся князь Шереметьев старому графу в ответ…

Я резко очнулся в уже знакомой кровати, и в той самой обстановке, как и при моём ночном пробуждении. Которое, на минуточку, случилось всего-то за пару часов перед известными событиями в подземном сооружении древних. Правда, закончившихся, уж прям как-то не очень. Я, кстати, снова живой, и ни разу не обратившийся в пепел и угли.

— Ничего не пойму! — пробормотал я, привставая на локти.

Я вспомнил последние мгновения перед отключкой сознания и невольно поёжился. Все воспоминания очень реально хлынули на меня из-под корки сознания. Я даже боль вновь почувствовал и почти ощутил хруст зубов.

— Б-р! — я встряхнул головой, прогоняя видение и осторожно огляделся.

Всё та же одинокая лампадка, стоящая на столике у входной двери, привычно освещает часть помещения каменной кельи.

И опять, как тогда, её колышущейся из-за сквозняка огонёк выхватывает фрагменты мебели, и украшения на стенах. Вот и знакомые ширмы для изоляции дам от меня… Их я, вроде бы, недавно сломал головой?

Рюшечки на знакомых скатёрках и покрывалах, расшитое постельное бельё, горшочки с цветами, зеркальца с ажурными рамками и подсвечники с цветными свечками. Посуда, снова вся целая на маленьком столике, опять же, изящная и красивая.

Х-хрь-рь…

Скрипнула дверь маленькой комнатки и, прям как тогда, появилась графиня Саровская. И с той лишь маленькой разницей, что она не лунатит, а смотрит мне прямо в глаза и беззвучно открывает рот.

Серафима хочет мне что-то сказать, да, только вот, ну никак.

Девушка своим ртом только хватает воздух, и округляет глаза. А я вдруг подумал, какая же красивая эта графиня, и с этим никак не поспоришь! Ну, а коса роскошных русых волос, доходящая ей до самого копчика…

— Э-хх! Я опять не туда влез со своими фантазиями, — пробормотал я, при этом мечтательно глядя на стройную фигуру Серафимы.

— Вот сейчас, Феликс, я не совсем тебя поняла? — она моментально среагировала на нечаянно вырвавшиеся слова, и даже дар речи восстановился у девушки. — Ты куда это смотришь?

— Ну-у-у… Ты не поверишь, но я и сам просто в шоке! — выдал я автоматом, находясь всё ещё под впечатлением своих буйных фантазий, и сел на кровати. — А ты, Серафима, про что? — я вдруг спохватился, почуяв неловкость и, возвратившись из грёз, отвёл взгляд от её изысканных форм.

И отчего же, скажите мне, я так на неё западаю?

Я присмотрелся к девушке по-иному. А-а-а! Так она же — просто точная копия Шуйской Марфы! Ну, точно… Всё с ней ясно, тогда. Ведь Марфу я хорошо знаю, и она же моя подруга.

— Да ну тебя, Феликс, какой-то ты странный, — махнула графиня рукой и скривила уголки алых губ. — Знаешь, а я тебе честно скажу, что у меня порой возникает такое странное ощущение, словно ты меня всю-всю знаешь, вплоть до родимых пятен и родинок, — отшутилась девушка и накинула тёплую накидку, которую сняла с вешалки у входа в келью.

— Так, закругляемся с этой интересной темой, — заявил я серьёзно, вполне себе представляя о том, куда такой разговор заведёт. — Ты мне лучше, вот что скажи, — я изучающе глянул в красные от недосыпа глаза девушки, чего я сразу и не приметил по темноте. — Серафима, милая, что ты помнишь из последних событий этого дня, а точнее, ночи… Э-ээ… Короче, секундочку, — я накрыл ноги и торс одеялом, так как девушка уже подошла и присела с краю моей кровати. — Итак? — я преобразился в серьёзного, и стал живым человеческим воплощением самого понятия о концентрации внимания.

Серафима задумалась, сдвинув брови к переносице, и как-то непонятно взглянула мне в глаза. Следом девушка ухмыльнулась, отрицательно мотнула головой и придвинулась ближе, создав на лице выражение интриги.

— Феликс, — нарочито серьёзно заговорила Серафима, выдержав паузу. — Ты намекаешь на то, что весь тот ужас, который привиделся мне во сне, с острыми ощущениями и… М-м-м… — она резко встала, нечаянно сорвав с меня одеяло. — Это всё произошло наяву? — графиня застыла на месте, а в глазах её блеснули искорки отражения огонька свечки, которой не должно быть сбоку от меня.

Я инстинктивно повернул голову в сторону, оставив на время её вопрос без ответа, и встретился с Элеонорой. Прямо лицом к лицу.

Мелкая княгиня Врангель держит подсвечник со свечкой в руках, и завёрнута в полотенце. По-всему видно, что она только-только вышла из сауны. Смотрит на нас ошарашенно.

— А я, это… В баньке тут прикорнула маленько, — она указала на открытую дверь. — Намаялась с вашими викторинами, а потом всё с ног на голову перевернулось, — прозвучали слова оправдания от мелкой княгини Врангель.

Но я прекрасно понимаю, что на самом-то деле мысли её сейчас далеко, и не эти.

И это ещё не всё…

Зашуршали по полу передвигаемые ширмы. И вот, все четыре княжны Романовы предстали перед нами совершенно в открытую, сидя на своих спальных местах, и с такими же, ошалелыми выражениями, как у Врангель, Саровской и у меня.

— Итак, девушки, — я отнял у Серафимы своё одеяло и быстро прикрылся. — Надеюсь, что все прекрасно понимают простую истину о групповых галлюцинациях? Правильно! Их в природе не бывает! — я осмотрел всех дам. — И это не вопрос с уточнением, а конкретная констатация факта. — Вот ты, Элеонора, — я не стал стесняться и ткнул ей в центр груди пальцем. — Что с тобой было во сне? Ведь ты о нём подумала, не правда ли, о сне?

Но княгиня Врангель не сразу ответила, так как ей слегка помешали.

Девчата, которые сёстры Романовы, встали с кроватей и подвинули к нам одно из своих спальных мест. Повозились немного под нашими молчаливыми взглядами, и установили кровать Ольги напротив моей. Затем они сели, всё так же действуя молча, и укрылись одним одеялом.

— Чего все молчат-то? — не выдержала Татьяна. — Я, например, по стенке тайфуном размазана стала, в том треклятом подземелье, — она указала нам на ковёр. — Мне артефакт стихии ветра достался…

— Меня поглотила волна, — скупо доложила княжна Ольга. — Я воду избрала, если вы помните, ну, там, в самом начале, — добавила девушка, скрывая эмоции со слезами.

— А у меня вместо тела образовался камень, — присоединилась Анастасия Романова. — А после чего он в песок превратился, — Добавила она и вздрогнула, словно прогнала наваждение. — Вы, вообще себе не представляете, как неприятно я сыпалась… Ф-у-у… — девушка эффектно поморщилась для наглядности сказанного.

— Ну, а ты, Мария Николаевна, — я опередил следующую участницу эксперимента с сооружением древних магов, и обратился к стеснительной девушке. — Предположу, что сгорела, — я намекнул на стихию огня, доставшуюся ей в результате жребия.

— Да, — робко согласилась она и расплакалась, словно маленькая беззащитная и ранимая девочка.

Её принялись успокаивать внимательные сёстры, и вскоре у них всё получилось. Застенчивая княжна успокоилась, слёзы ей вытерли сердобольные родственницы, и девушка вновь обрела неповторимый румянец.

Даже в скудном свете всего пары свечей и настольной лампадки, я его заметил, и по достоинству оценил. Красотка, по-своему, эта дама. Правда, избыток стеснения есть, но то даже нравится. Вот, присутствует в ней изюминка.

Я протянул руку к штанам, сложенным девушками ещё перед моим укладыванием в кровать. Всю одежду я обнаружил на том самом месте, где и после первого своего пробуждения. То, что я очнулся вместе со всеми уже второй раз — это не ставится под сомнение.

Мои действия сопроводили тяжёлыми взглядами, полными тревог. Не выдержав моего искреннего замешательства, Романова, старшая из сестёр, сжалилась.

Ольга Николаевна подала мне штаны, за что я её поблагодарил. Правда, всего лишь кивком, так как занимался формулировкой итогов случившегося. Так я и привёл свой облик в порядок.

— Ну, что я могу сказать, дорогие мои девушки, — я уселся более раскрепощённо. — Подведём предварительные итоги?

— Н-да, Феликс, — проявилась Элеонора. — Я заявляю от нас всех, — девушка обвела взглядом присутствующих. — Очень уж хочется выслушать обобщённую сводку, особенно из твоих уст.

— Прямо невтерпёж! — добавила мелкая княгиня Врангель и подвинулась ближе, норовя обхватить мою руку и, возможно, прижаться ко мне всем своим телом, чтобы избавиться от страхов.

Я же воспринял её потуги правильно, но с иного ракурса. Эта мелкая заноза, Элеонора, ничего и никогда не боялась. Посему, эти действия девушки — просто игра, с намёками определённого толка, предназначенными, в основном, остальным дамам. Типа, не трогать его никому, так как это моё! Ну-ну… Вообще-то, у меня помолвка случилась недавно.

— Феликс? — Ольга намекнула о продолжении, слегка затянувшимся по объективной причине, то есть, из-за моего мыслительного процесса относительно мелкой княгини.

— М-мм… А? Да-да, — среагировал я, и кивнул старшей Романовой. — Итак, к-х к-хм… — Милые девушки, произошло с вами следующее, — начал я голосом ментора. — Кого-то из вас прибило волной, кто-то обратился в камень с песком, а кого-то унёс ураган, — я осторожно отстранился от Элеоноры, но тут почувствовал плечо Серафимы. — Некоторые истлели или сгорели. Ну, а Элеонора, — я глянул в преданные глаза девушки. — Так она, наверное, враз постарела и превратилась в труху с плесенью, когда попала под раздачу артефакта времени. Всё пока верно?

— Ах, господин Феликс, вы сама проницательность! — скромница Мария неожиданно подала голос, полный иронии. — Всё верно сказано, — добавила девушка, враз изменившись.

Я сразу понял, что сильно заблуждался насчёт её. И не понять, куда делись страх и застенчивость? Она даже села, копируя мою позу. По-турецки, и ей наплевать на оголённые ноги.

А сёстры? Я глянул на их хитрые лица и оценил взгляды на себя.

Да они все в курсе и просто лыбятся, наблюдая моё офигевшее состояние. Вот где, а! Ну правильно, ведь все они родные сёстры…

Ну, а эта красотка, Мария Романова, отлично играет любые роли, от непревзойдённой застенчивости, до состояния злючки и хладнокровной женщины-воительницы, без каких-либо моральных предрассудков. Не зря ей Магия стихии Огня выпала… Ох, чую-ю-ю — не зря!

Вот и верь теперь своим первым впечатлениям, складывающимся о людях…

И почему я не распознал её натуру на ментальном уровне? Мог же! Ну, да ладно. Просто, впредь мне нужно быть более осторожным в своих первоочередных выводах о человеке.

— Да? — встрепенулась Серафима и вцепилась в мою руку так же, как и мелкая княгиня Врангель. — А что со мной происходило, никого не интересует? — девушка насупилась.

— Так, а что с тобой было? — задал я наводящий вопрос ей в поддержку, и даже не попытался вырваться из цепких захватов эмоциональных девушек.

— Что-что? — продолжила дуться Саровская. — Твой Вжик съел все артефакты, сгруженные ему этими дамами, и закусил Серафимой, — она указала на себя пальцем, по-простецки ткнув прямо в грудь.

Тут все обернулись на ширму, стоявшую ближе всех остальных. На ней восседает грифончик, который проявлял свою воспитанность и никак не обозначал присутствие при разговоре.

Но вот, на слова обидчивой графини мой питомец моментально среагировал. Он сперва зарычал, показывая рот полный зубов, а потом резко вдруг замурлыкал, прямо как ласковый котик, слетел с ширмы и начал всем облизывать руки. Мол, да как вы могли такое подумать про воспитанного грифона, Небесного Стража?

Девушки принялись его гладить и ласкать, почёсывая грудку и разглаживая крылья. Умилительно!

— Не обольщайтесь, девчата, — я не удержался от желания пошутить, и улыбнулся. — Он вас просто моет перед едой, — добавил я в качестве чёрного юмора.

— Да ну тебя, Феликс, — отмахнулась Мария. — Смотрите, какой он ласковый и нежный!

А Вжик лишь замурлыкал сильнее, стараясь уделить внимание всем девушкам. Предатель!

— А теперь, уважаемые и прекрасные мои леди, давайте заглянем в канал с магической энергией! — заявил я, вставая.

— Давно пора это сделать, — меня поддержала Ольга Николаевна. — Девочки? Ковёр! — коротко бросила она фразу сёстрам.

Я же, сравнил эти два слова с короткой командою «Фас!», или «Взять!». Вот это да! Безукоризненная какая субординация установлена среди родственниц!

Просто Романовы так быстро среагировали на распоряжение старшей сестры, которой досталась Стихия Воды, что я и шага не успел ступить к ковру, под которым расположен злосчастный люк.

Исполнительные девушки его быстренько сдвинули и открыли вход в древнее сооружение.

Мы уставились в зев канала, затаив дыхание. На наших вытянувшихся лицах проступили признаки щенячьего восторга, вполне предсказуемого от созерцания мерцающего магического потока, который полностью разложен на стихийные составляющие.

Незамысловато, и каждому из нас вполне понятно. Просто — разложен по спектральным цветам, как свет призмой.

— Ку-да-а-а? — я в очередной раз, как и в первый, сцапал Вжика, ринувшегося вниз.

Птенчику-львёнку-зверёнку понравилось есть артефакты.

— Кра-со-ти-ща-а! — протянули девчата с восторгом в глазах. — А что это значит?

Тут я понял, что мне нужно брать ситуацию под контроль и… А почему ей не воспользоваться к своей выгоде тоже? Но не пришлось повременить…

— Ай-я-яй! Мамочки мои! — неистово заорала сначала Элеонора, а затем и остальные девушки вскрикнули от какой-то боли.

Тут я стал нечаянным свидетелем того, как молодые и прекрасные дамы задрали свои ночные рубашки, причём, достаточно высоко. Девушки вперились взглядом в определённые точки своего тела. А именно, на дюйм ниже девичьих пупков. Ну…

Естественно, что я обалдел, но не от того, что вижу кучу прекрасных тел, а от их татуировок, проступивших на животах. Это шестиугольники, копии моего перстня Рюриков, с определёнными рунами в центрах. Естественно, с разными у каждой девушки.

Девчата вдруг осознали, что я тут.

— Девушки, я всё вижу, прикройтесь, — мне пришлось резко отвернуться.

— Ничего-ничего, — подала голос Мария. — Ты уже видел достаточно, а мы уже всё. Поворачивайся. Кстати, а я теперь могу вот что!

С этими словами девушка просто глянула в сторону факела на стене, и он вспыхнул, причём, совершенно без всякой Рунной Вязи.

Мой дар, Чтение Создателя, и в этот раз не подвёл.

Я чётко понял, что стихия огня просто обоснована в девушке. Марии Романовой достаточно просто подумать о результате, мысленно воспроизвести заготовленную руну и… вуаля! Огонь горит и потрескивает.

— Поздравляю всех вас, — я созрел до ответа на вопрос, заданный чуть раньше обо всём этом. — Теперь вы стихийники, — озвучил я, и так, уже очевидное. — Надеюсь, что мне нет нужды вам рассказывать о невозможности покидать бастион? — я вспомнил и о собственном бонусе, сочтя каторгой свою возможную жизнь вместе с девушками в Одинокой Башне.

— Это ещё почему? — возмутилась графиня Саровская.

— Сударыни, — я обратился к присутствующим с проникновением в голосе. — Мне выпало видение, — начал я слегка фантазировать, подводя прошедшие события в угоду себе. — Тут ещё ремонт требуется и постоянное присутствие вас, как Магистров Стихий. Ну, а я, девушки, должен находится в Одинокой Башне, куда мой спектр бьёт из недр. И даже не спрашивайте, — я остановил Элеонору взмахом руки, — Не пытайте меня о стихии в моём в подчинении — я не знаю ответа на этот вопрос… Вот девчат, то, что со мной произошло — это прямо Фантасмагория какая-то, — я искренне обозначил своё разочарование.

Девушки мне охотно поверили, хотя и расстроились. Ведь они уже все и давно, в мыслях, служат в Одинокой Башне.

И чего их туда тянет? Сомневаюсь, что это из-за моей неотразимой харизмы. Как скажет один из моих прадедов: «сыночка, ты лучше вот что, родной, ты никогда не льсти себе, а то кончишь нехорошо!»

И почему я с ним согласен?

— Феликс, а что такое Фантасмагория? — неожиданный вопрос прозвучал от Марии, и её поддержали все остальные.

Я вскинул бровь и до меня дошло, что это пока нераспространённое слово.

— Ах! Фантасмагория? — я сделал выражение лектора. — Это набор вымышленных образов и неуместных событий, происходящих в несуществующем мире, и при невозможных обстоятельствах! — выдал я набор фраз. — Да девчат, — я не выдержал и улыбнулся, наблюдая их зависшие в ступоре лица. — Это — БРЕД, если сказать одним словом!

— А-а-а-а! Поняли! — девушки обрадовались более понятной расшифровке.

— Кстати, есть малюсенькая деталь, — произнесла Серафима, загадочно глянув на меня. — Если тебе интересно, то ты, Феликс, это… Ну-у, — она вдруг замешкалась, так как на неё шикнули сёстры Романовы.

— Говори! — настоял я, будучи заинтригованным прозвучавшим началом относительно себя.

— Феликс, — вместо неё продолжила Ольга. — Серафима хотела сказать, что ты теперь светло-пепельный… — я не успел среагировать должным образом.

Неожиданно и резко раздался крик петуха. Ну да, ведь в крепости есть живность. Из-за этого мы прервались, и услышали стук…

Тук-тук-тук…

Я встал и прошёл к двери, как единственный из более-менее одетых людей нашей компании. Воспроизвёл Руну-Отмычку, деактивировавшую магические засовы, и констатировал появление на пороге солдата, который не удержался и заглянул внутрь кельи.

Мне пришлось спешно вытолкнуть его любопытную голову и выйти следом в пустой коридор.

— Ну? — рявкнул я на посыльного.

— Вас просит прибыть господин капитан-поручик, — доложил солдат и вдруг хитро улыбнулся. — И как вы там все спали, с такими очаровательными благородными дамочками?

Эти вопросом, прозвучавшим с недвусмысленным подтекстом, он напрочь уронил мою душевную планку.

— А как ты будешь жить? — задал я встречный вопрос.

— В смысле? — опешил он.

— Жизнь с таким багажом знаний трудна и опасна, — философски подметил я. — Зубы оттягивают карманы, опять же… Э-хе-хе… Плюс перелом.

— Какой? — он наконец-то и окончательно, вывел меня из себя.

И это вместо того, чтобы попросту извиниться, пока я был добрый.

— Не понимаешь… А жаль, — я сокрушённо опустил голову. — Тот самый, который счас у тебя будет! — выкрикнул я и…

Я чуть нагнулся, чтобы сделать заступ за его стопу. Затем, вытянув его ногу своей, и открыв коленный сустав, я подпрыгнул вверх, одновременно выхватывая тяжёлый коридорный факел из массивного держателя. Опускаясь после прыжка, я вложил весь свой вес в удар древком, и нанёс его точно в колено солдату.

Раздался противный хруст переламываемого коленного сустава, и вопль боли пронёсся по коридору.

— Феликс!? — проорал Череп, появившийся в коридоре вместе с Лауреатом. — За что ты его? Это же нарушение армейск…

— Счас, я его придушу, а потом уж и до устава дойду! Оскорбление благородных… Это жёстче устава, и я, на минуточку… — тут я прервался.

Мою руку, занесённую для нового удара, схватила Элеонора…

— Феликс, остынь, — произнесла она очень ласково и убедительно. — Господин Череп, доброе утро. Минуточку погодите, и князь Рюрик к вам выйдет. А для тех, кто забыл о правилах приличия, я напомню о суде, который свершится уже сегодня, — она пнула стонущего урода. — У Господина Статского Советника, Независимого Следователя Внутренней Безопасности Верховного Протектората Магии Рун Руссии, не было другого выхода, кроме, как немедля наказать преступившего черту…

Всё закончилось почти так же быстро, как и началось.

Мои статусные регалии, которые перечислила Элеонора Врангель, возымели нужное действие на всех заинтересованных, наполнивших наш коридор.

Крепостной лекарь от армейских быстренько примчался со своими подручными, и скоренько забрал наглеца, упрятав его подальше от глаз Благородных Рунных Магов-Вольников. Которые, кстати, были ему весьма благодарны за расторопность. Что и проявилось во всех красках у Медведицы, готовой лично сделать из солдатика евнуха. Без ножа.

Да, и вообще, все выдохнули более-менее спокойно. Слишком много желающих появилось, страждущих до зверской расправы над раненым идиотом. Ибо благородные девушки всем в крепости нравились. И офицерам всех рангов, и солдатикам, и магам.

Даже некоторое гражданские на них засматривались, но у них хватало ума, чтобы к дамам не подходить. Ну, в этом, в известном смысле, таком, как подкат.

И, после этого коротенького утреннего скандальчика с травмами и увечьями, произошедшего прямо в коридоре перед кельей девчат, меня наконец-то.

Ура.

Положа руку на сердце, я даже успел изрядно подмёрзнуть. Ведь всё это время разборок, я был в коридоре в одних только форменных брюках, без тёплых подштанников по типу трико.

А, да! И в единственной накидке из меха, поданной мне Серафимой и одетой прямо на голое тело. Б-рр! Естественно, что тонкая ночная рубашка не в счёт.

Я начал не спеша одеваться в свою форму.

Зимний камуфляж с тактическими наворотами находится всегда под рукой, у Чукчи в рюкзачке, сотворённым Калигулой.

Посему, я его не надеваю, прекрасно помня о нём и зная, что в случае острой нужды он у меня появится. И поэтому, в основном, я выгляжу так, как и все благородные Маги-Вольники. Ну, почти… Так, лишь мелкие штрихи меня выделяют из общего фона. Типа накидок и погонов, сотворённых умельцами из редких лап самки грифона.

Однако, прямо в самом начале моего облачения, я неожиданно понял, чего не хватает в вещах.

— Девушки, милые мои и неотразимые стихийницы, у меня тут проблема возникла. Я могу спросить вас кое о чём? — обратился я к дамам из-за ширмы, которой отгородился на время от их заинтересованных глаз.

Доносившееся отовсюду шуршание одежды стихло. Видимо, мои сегодняшние соседки и соратницы тоже приводят себя в порядок.

— Да, Феликс? — Ольга Николаевна, старшая из Романовых, ответила на мой призыв за всех.

— Вы шкурку, эм-м… Точнее, вы боевую мантию не видели? — я задал вопрос, исходя из того факта, что кто-то из них меня раздевал перед укладыванием в кроватку. — Ту, которая страшнючая, из кожи многоликого демона-снеговика пошитая? — пришлось внести уточнение, так как никто не поспешил с ответом.

Пауза затянулась, а я заволновался. Вспомнил малюсенькую деталь своей кончины в центре сооружения древних магов. Там кожа вплавилась прямо мне в кости. Неужто, и в самом…

За ширмой активно зашушукались дамы.

— Нет, Феликс, — снова ответила Ольга. — Мы её сняли, когда тебя спасть укладывали, а потом ты уже сам её снова надел, когда в подземелье отправился, — прозвучало именно то, к чему я готовился с содроганием в душе. — А что? Потерялась?

— Можно и так сказать, — я уклонился от озвучивания своей версии исчезновения мантии, напрямую связанную с моим испепелением у источников энергий. — Всё нормально! Девушки, вы там всё, закончили одеваться, я могу уже выходить? — я резко сменил тему и заодно проявил внимательность к ним.

Сам же я вдруг отдалённо представил, а чем мне грозит такая напасть, связанная с кожей демона?

Холодный пот неожиданно выступил на моём позвоночнике. Я резко засучил свой рукав, словно эта шкура исчадия, вышедшего из-за грани, обязательно должна проявиться на моих руках.

Но ничего не произошло. Я увидел обычную кожу нормального человека, и вполне здорового цвета, а не белого с мёртвыми лицами.

— О-хо-хо… М-да уж. Пронесло в этот раз, но не факт, что последствий не будет, — пробормотал я, и, как оказалось, вслух.

— Да, Феликс, всё нормально, — как-то холодно ответила Серафима. — И пусть тебя пронесло, как ты выразился, от созерцания нас красивых…

— Так! Стоп! — я резко осёк её. — Я не о вас, а о себе… Тьфу! — тут я смекнул, что лишь усугубляю неверным пояснением дело. — Короче, пронесло меня не от вероятного подсматривания за вашими прекрасными телами, а от того, что я потерял свою мантию и не нашёл её там, где предполагал обнаружить! Это понятно?

Я вышел из-за ширмы, сопровождаемый девичьим пристальным вниманием. Немного недовольным.

— Понятно, — неуверенно заявили девчата.

— Что ж тут непонятного? — проворчала нахмурившаяся Элеонора.

— Только… Э-ээ, Феликс, но это сумбур какой-то, а не пояснение… — подметила Мария.

Тук-тук… Тук-тук-тук!

Осторожный стук в дверь вовремя прервал нашу дискуссию, угрожающе ведущую сплочённый коллектив к ссоре со мной, как с виновником назревшего недопонимания.

Выручил нас нетерпеливый Александр Колчак, за что ему отдельное спасибо. Иначе, девчата подумали бы, что я неправильно, или даже брезгливо отношусь к их бесспорной красоте и обаятельности.

Собственно, и все вытекающие последствия непременно появились бы, выразившись в скандале… Возможно, что и с рукоприкладством, если судить по недвусмысленным мыслям, которые я легко прочёл в каждой из дам…

Дверь я поспешно открыл и впустил Черепа в келью.

Капитан-поручик, командир Магов-Вольников крепостного гарнизона, неуверенно встал на пороге, рассматривая хмурых девчат.

Однако, у Колчака хватило благоразумия не задавать им лишних вопросов, и отнести недовольство красавиц к неприятному инциденту с недавним оскорблением.

— Феликс, — заговорил Александр, продолжая поглядывать на девушек. — Дамы, прошу прощения за столь ранее вторжение, но служба, знаете ли, — Череп выказал уважение благородным особам слегка поклонившись, и теперь полностью сконцентрировался на мне.

Девушки сдержанно поклонились в ответ, молчаливо приняв от него извинение. Теперь благородные барышни занялись кто чем, готовясь к очередному дню в нескончаемой веренице суровых будней армейской службы Магов-Вольников. К службе, которую им никто не отменял.

— Александр? — я напомнил о себе задумавшемуся Черепу.

— А, да, — Колчак вышел из мыслительного процесса. — Феликс, и вы, дамы, пора собираться в дорогу, — капитан-поручик сразу перешёл к сути своего визита. — Братана твоего уже подготовили, девушкам выделили санные подводы… Э-мм… — Череп притронулся пальцем к виску и прикрыл глаза. — Так, да… А сам ты, Феликс, не в Одинокую Башню отправишься, а в Светлый городок. Решено с него начать возведение оборонительной линии. Ну, той самой, с проволокой, волчьими ямами и кольями с врезанными артефактами Огня…

Пока он перечислял мои задачи на него иронически смотрели девчата. Я вдруг подумал, что Череп тоже хочет избавить себя от присутствия такого вот, женского контингента. Наверное, ему тяжко живётся за одними стенами в такой компании обворожительных девушек.

— А потом, ты встретишь обоз с продовольствием и боеприпасами, — продолжил Колчак доводить до меня важную информацию, или, попросту выражаясь, ставить боевые задачи. — Погода так себе, честно скажу. Но ты же справишься! — утвердил он. — Может, кого из девушек с собой возьмёшь, или Родиона Кутузова позовёшь, или Петра… — он посмотрел на сестёр.

— Господин Капитан-Поручик, — княжна Мария обратилась к Колчаку, исполнив стойку смирно. — Разрешите сказать пару слов? — девушка моментально сломала построение военного обращения, и досказала его на свой лад.

— Слушаю! — Александр не обратил внимания на такую мелочь со стороны красавицы, как несоблюдение правил общения с командиром.

— Мы остаёмся в стенах бастиона, — обескуражила она Колчака.

У Черепа даже глаз дёрнулся от нервного тика, но он взял себя в руки и сдержался от более яркого выражения своих эмоций.

Капитан-поручик вскинул бровь, постепенно переходя в состояние недоумения, и перевёл выразительный взгляд с Марии Романовой на меня.

— Феликс? — неуверенно заговорил он. — А разве эти благородные девушки с тобой не отправляются? Они же рвались стать Свободными Охотниками за исчадиями и присоединиться к основному контингенту Магического Гарнизона в Одинокой Башне!

— Э-м-м… понимаешь, Александр… — медленно заговорил я, начав активно прорабатывать в уме свой ответ на уместный вопрос командира, но меня перебили.

— Господин Статский Советник хочет сказать, — инициативу ответа переняла княгиня Врангель. — Что, по ряду объективных причин, он вынужден оставить нас в Бастионе, — отчеканила Элеонора и застыла, изображая из себя образец исполнительности приказов и распоряжений.

— Да, Александр, — я поспешил подтвердить сказанное мелкой княгиней.

— Да-а-а? — недоверчиво протянул Череп. — Мне очень интересна хотя-бы одна из этих объективных причин, — добавил он, и с ещё большим подозрением взглянул на девушек, основная часть которых невозмутимо продолжала готовиться к службе.

— В свете возможной блокады, — выпалил я. — Тут каждый боевой маг на счету, а в Одинокой Башне я смогу и с минимальным количеством бойцов продержаться. Ещё пару линий колючки протянем, ям нароем, ну и всё по оговоренному списку, как решили по городкам.

Александр чуть-чуть успокоился, и пришёл в своё прежне состояние, соответствующее бравому и невозмутимому командиру.

— Похвально, что вы, барышни, такие исполнительные, — сделал он комплимент. — Весьма кстати, что вы остаётесь.

Мне же показалось, что радости в его словах нет.

Колчак развернулся к двери, считая задачу по ознакомлению меня с вводными данными выполненной.

— Да, Феликс, чуть не забыл, — он развернулся ко мне перед самым выходом.

— Слушаю?! — я бодро среагировал.

— Марат с армейскими составит тебе компанию до развилки у Одинокой Башни, а там вы разъедетесь. Он с солдатами отправится в свой городок, а ты уж постарайся добраться до Светлого Городка без приключений, — закончил Колчак и вышел, не дожидаясь от меня слов о подтверждении понимания услышанного.

— Всё понятно, и будет выполнено в точности, — доложил я капитану-поручику, уже исчезнувшему за закрытой дверью кельи.

На этом время моего пребывания в гостеприимных стенах Бастиона закончилось. Прощание с девушками не затянулось и прошло весьма сдержанно, без девичьих эмоций.

Марата с солдатами я встретил у главных ворот крепости, ожидавших отправки рядом с санными подводами. Братан тоже ждал меня, и бил копытом землю.

И вот, спустя несколько суетливых минут, мы выехали, и сразу столкнулись с ненастьем. Я оглянулся на ворота крепости и чётко отметил некую странность. За воротами нет непогоды, кроме хмурого неба.

Ну, правильно! Это наши маги делают всё, по защите от снега внутреннего пространства крепости. Видать, задолбались служивые избавляться от сугробов, орудуя обычными лопатами. Вот и попросили Магов-Вольников помочь разобраться с этакой напастью. И благородные пошли им навстречу, что говорит о примирении служивых и магов.

Разговаривать мне не хотелось, так как внешнее окружение не располагает к задушевным беседам. Да и мысли мои о произошедшем перевоплощении не оставляют в покое, а только тревожат и распаляют воображение о возможных бонусах или проблемах. Я ничего не исключаю из вероятных последствий происшествия с семью смертями. А погода…

Сильнейшая буря закрыла мглою всё небо, докуда дотягивается мой взгляд. Она закрутила снежные вихри, приобретающее формы небольших смерчей, или даже крошечных торнадо. Рождённые ею звуки порою очень напоминают вой зверя.

Проезжая мимо разрушенной деревеньки, от которой остались одинокие каменные печи с осыпавшимися трубами, да пара разваливающихся домишек, я отчётливо услышал, как ветер, задевая поломанные срубы и блуждая среди древних развалин, рождает звуки детского плача.

Настроение моё окончательно помножилось на ноль, а эта верста, что требовалось преодолеть до Одинокой Башни, показалась мне самой долгой из всех, что были пройдены здесь, в холодном краю Порубежья…

— Ну всё, князь, — вывел меня из печали Марат. — Тут мы расъезжаемсу, — добавил новоиспечённый староста, и их крохотный караван из трёх санных подвод принял влево.

— Счастливо тебе, и внимательнее будьте там! — выдал я им напутствие и свернул вправо, даже не заезжая в Одинокую Башню.

И вновь потянулось время в пути.

Братан держит спокойный шаг, постоянно стряхивая с гривы налипающий снег.

Я приблизительно понимаю, куда двигаться, но вот что-то мне подсказало о назревающей проблеме с маршрутом. Но у меня же есть проводник! И чего я мучаюсь?

— Чукча, а Чукча? — я призвал своего фамильяра. — Ну, давай же, показывайся уже, — добавил я, а сам пытался отыскать мелкого рядом, или на голове у коня, или на своём плече. — Да где же ты? — я начал беспокоиться не на шутку, так как таракашку не видел с самого подземелья.

— Моя, хозяина, вся в печали, — заявил усатый и наконец показался.

Братан встрепенулся и встряхнул головой, почувствовав присутствие старого друга, недавно исполнявшего роль навигатора.

— Ты как, кстати, после всего случившегося? — проявил я интерес к приключениям Рыжего. — Что там было-то с тобой, в подземелье?

— С нашей, хозяина, ничегошеньки не случилось, аднака, — не замедлил Чукча с ответом. — Просто страшно моей стало, сильно-сильно, э-ээ… Это когда начальника начал распадаться, аднака, и потома покрываться шкуркою демонс… Демк… Тьфу! Страшную тойной!

— А чего не показывался так долго, и на совещании с княжнами не присутствовал? — я продолжил экспресс дознание. — А? Чукча?

— Моя был занятой, аднака, — пояснил Рыжий, и сделал это как-то уклончиво, на мой взгляд.

Что-то в его интонации мне не понравилось, но я решил сначала разобраться с дорогой, а уже потом устраивать ему допрос с пристрастием.

— Ладно, потом расскажешь, чем твоя усатость была так занята, что пропустила собрание новоиспечённого меня и стихийниц, — я решил всё же высказаться. — И, между прочим, испечённого в буквальном смысле.

— А-я-я-й! — Рыжий покачал усами.

— Вот тебе, и а-я-я-й! — вторил я на автомате. — Да ты издеваешься? — я вскипел моментально.

— Не-а! Моя слушает начальнику, аднака! — самозабвенно отчеканил Рыжий.

— Ну, тогда хорошо, — я подозрительно покосился на Чукчу, почуяв изменения в его поведенческом стереотипе, к которому привык за долгое время общения. — Доставай, давай, артефактный маршрутизатор Тимохи, и дорогу показывай Братану, — завершил я, и приготовился отпускать повод своего боевого коня, как в прошлый раз.

— Нет хозяина, не может моя его достать, аднака, — усатый узурпатор коней и грифонов с элементалями, просто обескуражил меня таким заявлением.

— М-м-м… К-х, к-хм, к-х, — я аж закашлялся. — И почему же? — задал я правомерный вопрос, а конь фыркнул от возмущения.

— Когда твоя, начальника, скомандовал кормить Вжика артефактами всяческами, моя всё сделала и отдала ему его, — пробубнил Чукча.

Я чуть с коня не упал от этого заявления, но мне помог сам Братан, дёрнувшись в сторону предполагаемого падения, чем выровнял моё положение в седле.

После неудачного пируэта с неминуемым навёртыванием с коня, я еле-еле унял дрожь раздражения с подступившим приступом гнева.

— Чукча, скажи, только честно, — начал я говорить сквозь стиснутые зубы. — Ты имбецил?! И это не вопрос, если ты не заметил в моей интонации утверждения.

У Чукчи встопорщились усы.

— Неправда твоя, хозяина, — он скорчил обиду в выражении. — Я не такой, аднака! Мне нравятся девушки с пушистыми усами, и со стройными лапками, — он убил меня просто, и я остановил Братана.

— Ты идиот!? — выплеснул я все эмоции в этом вопросе. — И скажи, как у тараканих выглядят пушистые усы? — я откровенно впал в ступор. — Может быть так, как ветки ёлок? — я указал на ближайшее дерево, которым и оказалась упомянутая мной ель. — Чукча! Это риторика, так что, ты лучше молчи! — остановил я придурочного таракана с ответом. — Вжик?

Грифон вылез из-за пазухи и сел с таракашкой рядом. Тоже на голову боевого коня, уже обескураженного возникшей массовкой между своих ушей.

— Вжик, — я обратился к питомцу на полном серьёзе. — Включай свои фары и ищи путь, а про Чукчу забудь — его сегодня клинит, — заявил я и просто закрыл глаза, отпустив повод.

Я просто отрешился от мира, поняв, что психика моя стала зыбкой. Конь тронулся в путь, что я почувствовал сразу, как Вжик хлопнул крыльями. Я враз успокоился, доверившись новому провожатому и задремал, ненадолго.

А когда я снова очнулся, оттого, что конь встал, то обнаружил лес, скалы ущелья и то, что мы оказались стоящими у костерка с несколькими мужичками, расположившимися вокруг… Напротив костра зияет кромешной тьмой вход в пещеру.

— Где это я, уважаемые? — я быстро сориентировался в изменившейся ситуации, и задал вопрос мужичкам.

— Как где? — удивился самый старший из греющихся. — Господин извозили встать у Чёрных копий Великих Хребтов…

Я бегло оглядел группу людей сидящих у костерка на длинном стволе дерева, и спешился не делая о мужичках поспешных выводов.

Грифона и Чукчу я не увидел, и даже немного обрадовался тому, что мои гаврики вовремя смылись с головы Братана и исчезли за пологом невидимости, дабы не травмировать психику мужичков.

Местечко с обустроенным кострищем прикрыто скалой с одной стороны и защищает сидящих от ветра со снежным ненастьем.

А ещё, они спрятались под дополнительным полушатром из ветвей. Такие шалаши, спецом недоделанные, строят в походах вожатые для своих малолетних юннатов, чтобы частично укрыться от непогоды. Да и чтоб байки было удобно травить с одновременным согревом от огня костерка.

Навес, такой вот, своеобразный, с одной открытой стороной и сильно скошенной крышей из веток.

Напротив этого места с кусочком цивилизации, прямо во второй скале ущелья, находится тёмный зев входа в пещеру. Ну и сами мужички сидят у костра, численностью в три человека.

Сидят они не просто так. Они смотрят на меня с Братаном, строя предположения о причине и возможных целях моего появления рядом с ними. А ещё, уважаемые дяденьки, заняты терпеливым ожиданием, пока что-то вскипит в котелке над костром, и изжарится на вертеле, чтобы пообедать или поужинать.

На улице сейчас темновато из-за бушующей непогоды, да и мне спросонья тяжело сразу взять, и вот прямо так запросто сориентироваться во времени суток.

Блин! Опять я про карманные часы забыл… Хотя, а где их тут взять-то? Сомнение есть у меня о наличии специализированных часовых магазинов на этом краю географии.

А местечко это есть не что иное, как самое начало горного ущелья. И находится оно на возвышении перед скальными образованиями, и причём, достаточно высоко, чтобы сквозь ветви верхушек деревьев можно было увидеть речку Патоквож. Рядом виднеется ледяной покров ещё какого-то озерца без имени, и Городок Светлых. Или Светлый Городок… Э-мм… Я ещё не до конца разобрался в терминологии местных с названиями.

Зато вывод уже сам напрашивается и такой, что значит я сто пудов заплутал, но забрёл не так далеко от конечной точки маршрута.

— Доброго времени суток вам, уважаемые, — я первым проявил знак элементарной вежливости, всё ещё продолжая стоять рядом с конём.

— Не похожий вы, батенька, на старателя-то, — произнёс один из сидящих вместо нормального «здрасте». — Чего скажете, братья старатели? — он завёл диалог со своими подельниками.

— Заплутал, чай, — кивнул второй джентельмен с густой бородой и колоритными бровями.

Причём, брови переходят друг в друга без малейшего предупреждения, типа пробела над переносицей. Одна сплошная бровь.

— К-хех, вы, молодой человече, Господин, как я погляжу, — до вступления в диалог созрел и третий дедок, с густыми усищами, как у Ефима. — Маг, сразу видно, — уважительно добавил дяденька. — Из гарнизона, поди ж ты, будите, али откель? — он наконец и меня вовлёк в дискуссию, состоящую из элементарных вопросов и вполне очевидных ответов на них.

— Поди, господин из гарнизона крепостного будет, — ответил за меня первый из дядек. — Из нового пополнения, — добавил он, чем показал некие познания о состоянии дел в бастионе.

Такая вот оригинальная постановочная игра в разговор обо мне, но как-то без меня.

Мне их затея сразу разонравилась, но я сдержал свой первый порыв показать этой троице птенце-дактеля с тараканом, и потом уже объяснять, как нужно себя вести. Посему, я просто покерфейс сотворил. А ещё мыслишка у меня проскользнула, а может стоит продемонстрировать им погоны из лап? Нет, не сейчас.

— Уважаемые, может вы вначале проявите уважение, и представитесь? — я надавил на них, но только ментально, а само предложение произнёс очень проникновенно. — Так ведь заведено при встрече хороших, я подмечу — хороших людей!

Говоря это я вспомнил слова Марата про этих людей. Он говорил, что местные старатели все сочтены и чужаков не привечают. Может это обстоятельство как-то влияет на их отношение ко мне, рассматриваемому с точки зрения о чужаках.

— Не серчай на нас, господин, — пробасил самый бровястый. — Видишь же, что не со злого умыслу… — он нагнулся к кострищу и помешал самопальной ложкой пахучее варево в котелочке.

Я обратил внимание на эту мешалку. Незамысловата в изготовлении. Длинная палочка и оригинально скрученный кусок бересты на её конце. Доисторический половник получился, объёмом граммов сто.

— Позволь-ка, я всех представлю вам барин, — заговорил второй мужичок с усами. — Меня Осьма кличут все, а это, — он указал на бровястого и бородатого. — Это Пономарь…

— Я Словачек, — перебил его третий из сидящих на бревне мужичков. — Старатели мы, токма безартельныя, — он сразу внёс уточнение.

— Польщён знакомству с вами, уважаемые, — я легонько кивнул. — Моё имя Феликс, а насчёт службы и пополнения… — я потеребил подбородок, решаясь на продолжение. — Х-мм? Вы правы, Словачек, из него я. Служу в гарнизоне Одинокой Башни.

— А разве там есть гарнизон? — бровястый Пономарь придержал свою бороду, размером и формой со штыковую лопату, это чтоб не намокла, после чего пригубил из самопального половника пахучий отвар. — У-гу, добре! — сняв пробу он удовлетворительно кивнул и причмокнул. — А я, господин Феликс, к чему спрос-то веду? — продолжил Пономарь.

— Хотелось бы знать, — я поддержал разговор.

— Не было гарнизона тама, до самой этой поры, а токма дозорные поглядывали на глушь лесную, да на реку, — прозвучало ожидаемое пояснение.

— Ну… господа старатели, — я пожал плечами. — Налицо некоторые изменения, например, по части гарнизона. Есть теперь он.

— А кем вы там будете, господин Феликс? — прозвучало уточнение от Осьмы.

— А мы будем руководителем того самого гарнизона, нового, — пояснил я, с завистьюпоглядывая на огонь.

Мой взгляд продрогшего на ледяном ветру человека заметили и отнеслись с должным пониманием.

— Присаживайтесь, господин Маг-Руководитель, — Словачек проявился и похлопал рукой по бревну. — Погрейтеся, а можа господин изволили проголодаться, с устатку? — он выразительно глянул на вертел с румяной тушкой какого-то мелкого зверька.

Я сразу же осознал, что ещё не ел толком сегодня, но объедать работяг я решительно не захотел. Да и чего там до городка того осталось? Авось не помру с голода, да и доберусь к ужину.

— Нет, благодарю вас, — я вежливо отклонил предложение разделить трапезу и прошёл к предложенному месту у костра. — Кстати, — я присел и кивнул в сторону входа в пещеру. — А почему, господа, вы там, прямо на входе не обосновались? Вроде, в пещере и ветра меньше, да и с шалашом не нужно особо канителиться? — я проявил любознательность, так как сам-бы так и поступил, будучи на их месте.

Вместо скорого ответа с лиц некогда серьёзных дяденек на меня устремились три снисходительных выражения, которые лишь усилили мой интерес по затронутой теме с пещерой.

Я вторил им взаимным взглядом удивления, отразив непонимание откровенной иронии проявившейся у старателей.

— А разве Маг-Руководитель не знает, чем сулить будет такой опрометчивый поступок? — вкрадчиво поинтересовался бровястый-бородач Пономарь.

Я покосился на вход и ничего опасного не заметил, а Осьма махнул рукой на своего товарища.

— Чёрные копи это, — пояснил он для меня, а сам глянул на бородатого с нескрываемой критикой в выражении. — Пономарь, пояснить же нужно, откель новоиспеченный Маг-Руководитель может знать о копях этих?

— Как интересно, — поддержал я его. — Мне-б о копях этих разузнать побольше всяко-разного, раз я новый в местах-то здешних. Вот вы, уважаемые старатели, много же знаете? — я сыграл на их чувствах значимости.

— Та-а-к, — многозначительно кивнула вся троица.

— Так помогите молодому Магу, поведайте, что с ней не так-то? — я указал на вход. — С пещерой этой. Чем опасна…

— Отчего-же не поведать-то о этакой эелементарщине, Словачек? — Осьма повернулся к названному старателю. — Давай ты сказ веди, у тебя понятнее получится. Да и в большом городе ты бывал, приличий и разных слов мудрёных там нахватался, — он замолчал и помешал пахучее варево в котелке.

Безбородый и безусый Словачек улыбнулся, польщённый замечанием товарища и приосанился, прежде чем заговорить.

— Сейчас, отварчика отведаем, — согласился он и достал из вещевого мешка, совершенно примитивного изделия из мешковины и верёвки деревянную кружку.

Его действия повторили и остальные товарищи, приготовившись к употреблению чего-то странного, на что я покосился с великим подозрением. Ещё подумал, что если это варево шевельнётся в котелке, то мне придётся его пристрелить от страха. Ну очень непонятное месиво, и такие странные ассоциации вызывает…

— Опасны копи таковые, а особенно эта, — начал повествование Словачек, разливая напиток по кружкам. — Господин Маг не желает? — он намекнул на отвар.

— Нет-нет, покорнейше благодарю! — я поспешил отказаться от столь заманчивого угощения.

— Как знаете, — пожал плечами Словачек.

Тут Осьма снисходительно улыбнулся, забирая свою порцию пахучей жидкости, пар которой начал создавать в промёрзшем воздухе витиеватые фигуры и образы.

— Ох, Словачек, — вздохнул он. — Ну не увлекайся ты этими мухоморами, — Осьма вверг меня в панику этим уточнением.

— А что будет? — не выдержал я.

— Да ничего, окромя сугреву, — охотно отозвался вместо них Пономарь. — Но переусердствовать ежили с этим, то могут быть казусы…

— Да-а-а… — задумчиво протянул Словачек. — Я как-то по прошлой зиме переборщил, и казус вышел.

— Какой? — мой интерес возрос.

— Да такой, что я потом целый день с дедом охотился, — охотно пояснил старатель и пригубил опасного напитка.

— И в чём несуразица-то? — я вновь проявил нетерпение.

— Дык, господин Маг-Руководитель, — улыбнулся Осьма. — А умер у него дед-то, да очень давно, — добавил он, и три лужёные глотки наполнили поляну задорным хохотом. — Уха-ха-ха-хех!

Я моментально зарёкся на будущее. Дал себе слово никогда не пробовать ничего такого, что непонятно и входит в меню у местных аборигенов. Я слышал про мухоморы, но вот пробовать их у меня точно нет ни малейшего желания.

— Может про пещеру поговорим? — я поспешил сменить тему, присматриваясь к тушке на вертеле и пытаясь определить её принадлежность.

— Так вот, коли вы не знаете, да я повторюсь, — продолжил Словачек сменив выражение веселья на абсолютную серьёзность.

Я приготовился слушать, а у меня за пазухой начал копошиться грифончик, словно место удобное потерял.

Беспокойный какой-то стал Вжик у этого запасника местных артефактов. Или он их чует?

Возможно и такое. Ну вот почему он Братана сюда привёл, а не в городок? Да решение простое и единое из пришедших мне в голову получается.

А именно такое, что мой мифический зверь почуял их и привёл нас сюда. Я же не пояснил мелкому зубастику с крылышками о точном месте желаемого назначения. Вот Вжик и истолковал просьбу поработать проводником в свою пользу. Надо будет подвергнуть его лёгкой критике.

— Тут вот какая заковыка, — продолжил докладчик, отхлебнув ещё глоток своего варева. — Нельзя просто так переходить за камень с во-он тем знаком, — он протянул руку и указал на каменный конусу самого входа в пещеру.

Я присмотрелся к объекту, напрягая зрение что-бы знак распознать. Неудачно вышло, но со второго раза я увидел кое-что, что заставило сердце ёкнуть в груди. Но мне пришлось собрать всю свою волю в кулак, что-бы не выразить ничегошеньки в мимике.

— Ага, — я лишь сдержанно кивнул. — А подробности будут? Ну-у-у, чем столь опасен переход за границу? Вы же вроде там изысканиями старых артефактов занимаетесь… Или я не прав?

— А оказия такая, что защита у нас кончилась, — озадачил меня Словачек продолжением. — Не маги мы, да-а-а, не маги. Для того, чтоб там, значится, внутри безопасно было, э-эх, — он эмоционально отмахнулся от несуществующего раздражителя и уставился на тушку жаренной дичи.

— Словачек хочет вам вот что обсказывать, господин Маг, — продолжил за него бородатый Пономарь. — Артефакты нужны, защитныя, для работы спокойной. Иначе то самое, что в копях водится, приберёт к себе старателя, братца нашего горемычного, — высказал он изображая печаль и тоже отхлебнул мухоморного отварчика.

— Вы бы, господа старатели, не увлекались напитком, — я не смог удержаться от замечания.

— Да выветрится до вечера, — отмахнулся Словачек. — Как раз гонец наш возвернётся из города, с новыми артефактами, амулетами для защиты. Там староста наш, дед Мирка, может взаймы выдать парочку-тройку… Правда у них время пользования короткое. Денёк, али два.

— Да только он свой интерес испытывает, — подхватил Осьма. — Хитрый он. За один артефакт просит два принесть, да получше завсегда выбирает, — проговорился он о иной стороне жизни добытчиков. — Ну… А некоторые, х-мм, так вообще у него в кабале оказываются, коли не везёт в поисках…

Он сокрушённо покачал головой, а я уже наметил важный пунктик в своём будущем общении с главой городка.

Это что за рабство такое, мать её в бубен? И куда деваются находки, полученные им с таких вот, в край невезучих старателей.

Я подумал о знаке на пирамиде, которая точно совпадает с татуировками на переносицах моих некоторых знакомых личностей. Например у деда Ермака, что прибыл с жителями деревеньки и стал моим подданным.

Ну и у Мирки, нечто очень похожее на переносице я видел. Правда не так сильно выделяется его знак, но сам факт! Что это за народец такой, помеченный и живущий в Руссии. Словно был народ и разбрёлся по территории империи, покинув своё неизвестное место жизни. А может оно где-то тут и находилось? Опять загадки…

— Послушайте, — я вдруг созрел до некоторого решения и их проблемы, да и себе попробовать в плюс сыграть. — А если я предложу кое-что?

— Да, господин Маг-Руководитель? — с охотой среагировали представители местных независимых тружеников.

— Вы в городок когда спуститесь? — уточнил я о планах старателей.

— А вот, как наш гонец примчится, так и ясно будет, — пояснил Пономарь.

— Как… Э-ээ, точнее будет сказать, сколь много даст староста амулетов, столь заходов мы и сделаем, — Словачек ещё более точно обозначил свои планы.

— Вы вот что, господа старатели, — я поднялся с места и поправил накидку. — Как в городке окажитесь, то непременно меня разыщите. Есть у меня к вам одно важное предложение, м-да, взаимовыгодное. Ну и остальных добытчиков предупредите, что появилось лицо заинтересованное до их профессиональной деятельности. Вы же все с Чёрными Копями дела имеете! И остальные старатели, которые в артелях промысловых числятся, ваши конкуренты, сюда ходить боятся. А я… Х-мм… Придумаю что-то, — завершил я и повернулся к Братану, стукнувшему копытом.

— Отыщем, да зайдём, чего не зайти-то? — прищурился Осьма.

— Хорошо, а много вы должны Старосте за артефакты, которых ещё не нашли? — уточнил я, сам нащупывая в кармане кругляшки монеток.

— Не так уж… — прозвучало невнятное пояснение.

— Тогда, — я вытащил из кармана горсть разносортных монет. — Я вам отсыплю немножко дорогих и блестящих денежек, — я сунул всё в руки Пономаря, как самого старшего. — А ты расплатишься со старостой, да и пообещаешь, что больше не будешь брать у него артефакты. Ну а это, — я кивнул на монеты и взгромоздился в седло. — Это вам ещё и задаточек, в знак доброй воли и ускорения возвращения в городок.

Сказав это я осмотрелся, а троица поднялась со своих мест и шапки сняла.

— Господин, Маг-Руководитель, — Осьма заговорил за всех, так как Пономарь уставился в свои ладони с горстью монет. — Вот этих зарубок придерживайся и будешь через часок в городе, — прозвучало желанное для меня пояснение. — Будем и мы сегодня к вечеру, найдём Вас, не беспокойтеся…

Из-за боязни скорого наступления сумерек, я быстренько распрощался со старателями, оставшимися очень довольными моим непомерно щедрым капиталовложением. Чётко следуя полученным от мужичков инструкциям и ориентирам, я направил Братана вниз по склону.

Еду… Скачкой назвать неспешный шаг Братана? Угу, счаз, и раза два! Да у меня голос не поднимается так обозначить скорость нашего передвижения. Он ноги свои бережёт, беспрекословно следуя моему чёткому распоряжению.

Ну, что я ещё могу сказать в дополнение о здешних суровых краях? Да то, что если не знать дороги, то заблудиться вторично ничего не будет стоить. Тем более, такому отважному джентльмену, как я, путешествующему верхом на коне, без нормальной подготовки.

Чукча ещё учудил. Бестолочь усатая.

Я в шоке! Нет, ну это надо было ещё умудриться додуматься до такого?! Взять, да и скормить важный артефакт этому, который за пазухой моей приноровился путешествовать.

Совершенно неожиданно для себя я представил, а что же случится, когда Вжик слегка подрастёт? Ну, скажем, станет он размером со взрослую собачку! Бли-ин…

А, вообще, до какого размера растут эти мифические Небесные Стражи? А если он будет крупнее мамаши? Б-р-р!

Я нервно встряхнул головой и покосился на свою грудь, где зашевелился пернатый львёнок-котёнок-кутёнок. Хе-х! Почувствовал мои мысли о себе. Подрастает, хищничек наш, а заодно, и умнеет, наверное.

Братан по-своему истолковал моё ёрзанье в седле и попытался ускорить шаг, но вовремя передумал. Тропка, указанная зарубками, резко пошла вниз, вот он и остепенился, недовольно всхрапнув.

Итак, что мы имеем? А имеем мы офигенный способ наживы некоторых непорядочных старост. Дед Мирка воспользовался своим должностным положением и колотит капиталец из артефактов, добываемых чёрными старателями.

Однако, что их толкает рисковать собой в Чёрных Копях, кроме отсутствия магического дара и непричастности к официальным артелям в Великих Хребтах? Сдаётся мне, что это не только одна лишь безысходность, а кое-что ещё. Надежда на супер приз, как пример. Бац, и человек озолотился в одночасье, найдя нечто ценное, сохранившееся в глубинах пещер с давних времён.

Мне нужно остановить нехитрую схему произвола, но так это сделать, чтобы Мирка не потерял своей должности в этом городке-деревеньке. Он же светлый… Вроде.

Кстати, можно этих работяг под своё крыло взять. А что? Неплохой вариант, если найти правильный подход. Может быть, стоит свой банк организовать… Надо лишь выяснить маленький нюанс, как тут дела с банками обстоят. В том смысле, вообще, в Руссии. Вдруг тут только один банк разрешается?

Совершенно неожиданно погода изменилась в лучшую сторону. На небе показался солнечный диск, медленно склоняющийся к горизонту. И самое изумительное в этом натюрморте то, что заходит светило в аккурат между двух цепей горных хребтов, находящихся ближе к западу. Там тыл.

Но наслаждаться пейзажами я не захотел, а твёрдо решил поговорить со своим усатым оболтусом. С тем из двоих, который рыжий.

У Вжика тоже есть усы, но он не особо провинился. Наоборот, его желание полакомиться артефактами помогло мне познакомиться с Чёрными или Свободными старателями Великих Хребтов.

— Чукча, а, Чукча? — я начал разговор со вкрадчивого обращения к фамильяру. — Покажись, усатость твоя магическая.

Оболтус отозвался не сразу. Таракашка попытался изучить моё настроение лёгким ментальным проникновением, но я его прервал.

— Лучше не лезь в мой мозг, — осёк я его. — Плохо получается. Ты, наверное, нервничаешь, — продолжил я, не меняя дружелюбной интонации.

Братан даже заржать попытался, догадавшись о моей игре, впрочем, как и Вжик, который моментально показался из-за пазухи.

Грифёныш вынул мордочку и облизнулся, не скрывая аппетита. Наверное, представил себе, как он Чукчу проглатывает в качестве моего наказания.

— Хозяина, а хозяина? — по обыкновению, рыжий проявился между ушей боевого коня.

— Ну-у-у? — отозвался я, широко улыбнувшись деспоту, — Чего за вопрос у тебя, обращайся и не стесняйся, — беззлобно добавил я, глядя, как усатый нервничает и накручивает на лапку волос с гривы Братана.

— Аднака, а твоя не будет оборачиваться злой-презлой начальникой? — он решился на важное для себя уточнение.

— Нет, — коротко ответил я и с иронией глянул на провинившегося.

— Тогда, я вот… М-м-м… — он замялся и попытался шаркнуть ножкой, но густота волосяного покрова коня помешала исполнить задумку. — Готовая моя к диалогу-то, — он преданно посмотрел на меня.

— Хорошо, — я прикоснулся к виску и прикрыл на минутку глаза, типа, занимаюсь концентрацией внимания. — Можно, я тебя только один раз спрошу, и больше не буду?

— Да-а, аднака, — деспот насторожился и стал внимательным и серьёзным.

— Скажи мне, а зачем ты Тимкин подарок скормил грифону в подземельях бастиона? — я перешёл сразу к делу. — Что тебя сподвигло, мне просто понять очень хочется, — уточнил я и приготовился слушать откровения.

Чукча понял, что ответ мне очень нужен и набрал побольше воздуха…

— Аднака, хозяина, тут такая заковыка произошедшая, Э-ээ… — начал он тоном оправдывающего и развёл лапы в стороны, кроме тех, что накруткой волоса Братанской гривы заняты. — Как начали все преображением заниматься, в смысле, своеобразно помирать-то начали, то-о… То моя так разнервничалась за начальника, что Чукче, мне то бишь, сразу захотелося всё-привсё отдать Вжиксу…

— Вжику, — поправил я усатого. — И-и-и? Что потом случилось? Почему не всё из ранца своего скормил?

— Да-да, Вжику, аднака, — согласился ответчик, опасливо покосившись на мордочку грифона. — Он слопал и улетел, а в той кромешной неразберихе всё сразу заработало. Разноцветные линии в воздухе заискрили… Все перестали кричать и… и моя не стала искать, догонять и кормить Вжика, — он эмоционально выдохнул. — Аднака, моя так боялась, и горестно плакала из-за всех вас… ф-фь… — Чукча выразительно всхлипнул, и его усы задрожали.

— Ну-ну… Всё-всё, — я поспешил его успокоить. — Вот видишь, Чукча ты бестолковая, что не всё человеческое в тебе умерло от страха, и ты хороший фамильяр, — завершил я, и улыбнулся ранимому таракашке.

— Ф-фь… А моя потома и не говорила тебе про то подземельное ужастие, аднака, — Рыжий начал потихоньку отходить от неприятных воспоминаний. — Волновать твою начальнику не хотела моя, — завершил он и резко преобразился в готового к бою фамильяра.

Чукча моментально обернулся и устремил взгляд куда-то вперёд, а мой боевой конь встал, словно его к земле приковали. Грифёнок сделался таким напряжённым, что я почувствовал ком каменных мышц у себя за пазухой, сменивший теплоту и мягкость пушистого крылатика.

Все насторожились и приготовились к встрече с чем-то явно опасным. Потянулись долгие секунды напряжённого ожидания.

А вот завершилось оно совершенно непредсказуемо.

Мы все увидели девочку с лукошком, не спеша приближающуюся к нам вдоль кустарника с какими-то там ягодками красного цвета. Их маловато осталось, кстати.

Чукча и Вжик проявили бдительность и затаились под пологом непроницаемости, врубив функционал отвода глаз на полную мощность. Наверняка, мои лазутчики магические напугать побоялись дитятку неопределённого возраста.

Одето чудо лесное в тулупчик и тёплую шапку, из-под которой выглядывает платок, повязанный на голову. Чудо это сразу остановилось и улыбнулось нам с Братаном, не испытывая ни страха, ни даже удивления нашему появлению перед собой. Бесстрашная прямо какая-то, кнопка лесная.

Стоим и оценивающе разглядываем друг дружку.

— Так вот вы какой, Феликс Игоревич, — обескуражила она меня вступительным предложением.

— Я имею честь быть с вами знакомым? — не скрывая удивления, поинтересовался я, а Братан навострил уши.

— Пойдёмте за мной, — заявила в ответ незнакомка. — Не бойтесь, тут вам ничего не угрожает, — чудо лесное улыбнулось.

Девочка развернулась в противоположном направлении, и, не глядя, поманила нас за собой. В том смысле, что не оборачиваясь.

Вполне естественно, что после предупреждения об отсутствии опасности и демонстрации знания моего имени, мы двинулись за ней.

— Хозяина, а хозяина Феликс? — обратился ко мне Чукча.

— Ну?

— Твоя пусть осторожная станет, ведь оная не одна тут, — предупредил рыжий, а я мысленно отмахнулся.

Ну, мало ли, какие ещё тут сюрпризы? Ей же не страшно. Да и готов я к сюрпризам, так как и свой полог защитный не забыл поставить.

Нагнать малышку, неспешно ступающую по неприметной тропке, Братану труда не составило, и мы с ней поравнялись.

— И не страшно вам, красна-девица, вот так тут одной-то бродить? — я первым завязал непринуждённую беседу.

Такой вводной я заодно зондирую почву предупреждения, прозвучавшего от Чукчи.

— Да я и не брожу, а сбором собираюсь. Некоторые лесные дары только в зиму студёную силу набирают, и вся польза зимой проступает, — она повернулась ко мне и взглянула снизу вверх. — И не захожу я далеко от своего дома, — девчушка вновь озадачила меня.

— Х-м, понятно, — я пожал плечами и огляделся. — А зовут вас как? — я продолжил общение, гадая о том, где тут может быть спрятан её дом. — Тем более, что меня вы уже знаете, а я вас пока ещё нет.

— Нет ничего проще, — девчушка пожала плечами. — Но разве вы не желаете спешиться перед знакомством? — она меня прямо смутила таким намёком, прозвучавшим с неким укором.

— М-м, прошу прощения, — я начал слезать с Братана, и именно «слезать», хотя и был порыв соскочить. — Нет ничего прос… — я попытался вернуть ей её фразу, и зацепился за что-то на седле своей шпагой. — Ай!

Моя заминка вызвала заливистый смех, ворвавшийся в тишину снежного леса, и даже, вызвал падение снега с ближайших елей. Вот я неуч! Зато, развеселил малолетку.

— Ха-а-ха-ха… — завершила она. — Надежда Бестужева я, — как-то невзначай прозвучало и её имя.

Я слегка опешил, так как вспомнил кое-что из ближайшего прошлого. Точнее сказать, то с начала моего появления в этом мире.

Память услужливо подсказала мне слова Артура, когда он что-то там цитировал: «…это вторая шпага от Великих Князей Бестужевых, единственную дочь которых вы умудрились спасти как-то, сражаясь с вепрем».

Но, к моему сожалению, я не вспомнил имя той девочки, а жаль. Хотя…

Я присмотрелся к девчушке-лесовичке более внимательно. Ну, нет! И по возрасту они не подходят друг другу. Та, что у Артура потом в антикварной лавке реабилитировалась, гораздо младше была, однако, Артуровских волков она очень полюбила. Они их даже купили. Вроде бы.

— Вот и жилище моё, — Надежда протянула руку в сторону поляны, раскинувшейся на склоне посреди лесной чащи.

— Ого! — вырвалось у меня.

Мало того, что поляна появилась очень уж внезапно, так и сам домик оказался симпатичным. Почти как маленький теремок. Ну… Это я думаю, что теремки такими должны быть.

Да и дворовые строения вокруг классно смотрятся. Все снабжённые толстыми сваями или скошенными цоколями, для выравнивания уровня горизонта. Также, как и основное здание композиции, как «хуторок, потерянный в лесу». Или в здешних местах это «заимками» называют? Да без разницы.

— Милости просим, — произнесла Бестужева, намекая на затянувшийся осмотр. — Коня вашего можно вон там определить, — она указала на строение, отведённое под конюшню.

— Отлично! — я перехватил повод поудобнее. — А вы тут одни живёте? — проявил я любопытство. — В смысле, одна?

— Ага, — ответила мелкая хозяйка.

— И как же справляешься? Ой! Простите, а можно на «ты» перейти? — я спохватился и исправился.

— Уже перешли! Можно, — весело отозвалась девчонка, заходя на небольшое крылечко. — Не задерживайтесь, иначе всё остынет. Я Вас, ой… Тебя, господин Феликс, в аккурат к обеду поджидала, — добавила она мне новый ребус и скрылась за дверями.

— Не понял… — пробормотал я, вводя Братана в сарай. — Побудь тут, лады? А я скоро! — добавил я и похлопал коня по шее. — Не бедокурь тут, но если что, то топочи и ломай подворье в щепки! — я вдруг забеспокоился.

Ну, правда? Откуда она всё знает? Снова бог, демон или кто-то ещё тут бывает?

— А моя говорил хозяине, что всё тута странное, аднака, — Чукча подлил в огонь моего смятения ещё порцию свежего масла.

— Да ладно тебе, — я вновь успокоил себя, играя роль бравого героя. — Главное, Рыжий, чтобы мухоморов и всякой непотребщины галлюциногенной в меню не входило. Кстати, а что она за ягодки по-зиме собирала, ты не проконтролировал? — спохватился я, заодно зарекаясь от употребления компота в этих лесах.

— Мою другое интересовало, кто на нас из лесу подсматривает постоянно, — заявил усатый. — Клюква, или какой-нибудь боярышник, — добавил он.

— Не волчьи? — я решил проявить себя в области знатоком лесных ягод.

— А я почём знаю, аднака? — взбрыкнул нервничающий Чукча. — Моя не флорист!

Пока я размышлял, причём тут мастера-дизайнеры по составлению букетов и каким боком они к ягодам относятся, мы подошли ко входной двери дома.

— Ныкайтесь! — отдал я короткое распоряжение чудикам, и взялся за дверную ручку.

Не заморачиваясь поиском ответов на накопившиеся вопросы, я вошёл в дом, который встретил меня уютом и теплотой.

Первое впечатление я отнёс к положительному. Всё вокруг чистенько, скромно и опрятно. На полу расстелены дорожки из грубой, самотканой холстины и радуют глаз незамысловатым рисунком. На окнах шторки есть.

Печка — белая и без сажи над дырой, куда дрова кидают. Рядом с ней — столик, где что-то готовится радушной хозяйкой, как ею лично, так и без. Сразу подумал о бытовой магии, повсеместно используемой в Порубежье. Ну, правильно, как без неё обходиться-то?

А вот сушёных гербариев и всяких травок, развешенных веничками, я не нашёл. Однако, по зимнему сбору подумывал об их присутствии. Зато несколько дверей увидел в стенах.

Одна из них расположена прямо напротив входа, и, наверняка, там есть дополнительная комната с выходом на задний двор. Причём, размер того помещения не уступит этой комнате. Я габариты теремка уже прикинул в уме, автоматом, так сказать. Остальные комнатушки маленькие получаются.

— Раздевайтесь, не стесняйтесь и рассаживайтесь, — проговорила хозяюшка и указала на накрытый стол, во главе которого стоит самовар.

А ещё оттуда пахнут стандартные пироги, которые тут популярны. Аромат мяса меня обрадовал, так как исходит и из печи. Поесть нам удастся, и это радует.

— Спасибо, — я не стал капризничать. — А почему я во множественном числе звучу? — пришлось уточнить эту промелькнувшую детальку. — Э-м, раз мы на «ты» договорились общаться. И откуда ты, Наденька, меня знаешь? — не удержался я от напоминания.

— Так вас трое, — она обернулась и одарила меня улыбкой. — Грифон, и фамильяр, которые прячутся, — пояснила она, как ни в чём не бывало. — Я, вон, приготовила и зайчиков парочку, — Надя кивнула на маленький столик, который я не заметил сразу.

Там лежат две свежих тушки.

— Спасибо тебе, ещё раз, — среагировал я сдерживая эмоции. — Так откуда? Я про…

— Да вот так вот, — девчонка пожала плечами, как бы извиняясь. — От природы такая, посему и живу одна. Вижу я всё, что припрятано под защитою магическою, а сама прячусь хорошо.

— Ты лесная… — тут я осёкся, чтобы лешим её не назвать или ещё кем.

— Обычная, просто гонят отовсюду, — с радостью добавила хозяйка и поднесла к столу запеченую зайчатину. — Старатели заходят частенько, когда им поправить руны на защитных артефактах нужно, — продолжила она, садясь и сама. — Знаю про тебя, так как, поди, все уже знают в двух городках, как ты с цифрами дружишь. Про одинокую башню все знают, — она прервалась. — У меня тоже есть тайна, как у тебя.

— Я заметил, — наконец-то мне удалось выдохнуть.

— Не всё, — улыбнулась хозяйка, наливая чего-то травянистого в кружку. — Ты за окно глянь, туда, где тын начинается, — девчушка обозначила ориентир.

— Угу, благодарствую, — вначале я принял напиток. — И что там? — тут я повернулся и глянул в указанном направлении…

— Ё-моё! Наденька?

С этими словами я выронил чашку, а руки потянулась к револьверу и шпаге.

Вжик мгновенно вылетел к окну и оскалился, ну, а Чукча приготовился к схватке не на жизнь, а насмерть… Точнее, он захотел попробовать свою ударную магию фамильяра, чьему хозяину грозит гибель…

— Нет, не надо… — Прозвучали ласковые и спокойные слова от Наденьки. — Они не кусаются…

Я выполнил просьбу, отменил назревшую атаку и убрал всё оружие, но не отводил взгляда с улицы.

Я… Нет, не я, а мы…

Короче, наша троица гостей просто впились взглядами за окно в сторону пары кусков тына, из тех многих, которые торчат тут и там из сугробов. Посему, я и не обратил внимания на эту плетёную изгородь при первоначальном осмотре.

Странный зверь спокойно рассматривает нас.

Внешность исчадия такова, что я никогда не смогу угадать названия этого хищника. Но оно точно не ягодами питается. Сходство есть с волками или с гиенами, покрытыми длинной шерстью у шеи, и постепенно теряющую густоту к задним конечностям и хвосту. Хвост толщиной с ногу, если что.

Однако, в дополнение ко всему, этого волко-гиену прародители украсили шипами дикобраза. Очень красиво окрашенными и густо торчащими у шеи. Ну, и плавный переход к иголочкам наблюдается, как и у шерстяного покрова, к хвосту. Расцветка, или масть этого творения неизвестных похожа на тигриную. Морда вытянута. Пасть… Э-м-м… Пасть — достойная и клыкастая.

Насмотревшись на нас, это животное глянуло на снег, аккурат под себя.

Естественно, что мой взгляд устремился туда же. Эге! Вот те да! Там выводок из таких же, только мелких очаровашек. С мамой играются, или с папой. Если логику подключить, которая наотрез отказывается сотрудничать с мозгами и сейчас работает с перебоями и техническими паузами.

Я взял себя в руки, ведь оно не кусается, исходя из полученной информации от Бестужевой.

— Наденька, а кто это такое? — задал я единственно уместный вопрос в такой ситуации.

Девчушка встала с места, подошла к окошку, помахала животному через стекло и тихонько задвинула занавеску. Вернулась к столу.

— Колючий демон, Волочья Ехидна, — прозвучал ответ, не делающий мою жизнь легче. — Вы пироги-то кушайте, — Бестужева подвинула мне плетёную тарелку. — Они безобидные у своего логова, что рядышком, в подземельях. Кусаются, конечно, и лютые в битвах, стрелять иглами могут, — она прервалась, чтобы отхлебнуть чая. — Вот, от летней спячки очнулись недавно, да и потомство вывели на свет из пещер. Но в этот раз их много больше из глубин разлома поднимается. Наверное, что-то нехорошее готовится в Великих Хребтах…

— Да уж, — поддакнул я, гадая о существах, впадающих в спячу летом. — М-м-м… Надежда, тут слушок прошёл, что готовится осада городов и бастиона, — продолжил я, и глянул на Вжика. — Не слышала ничего из этой серии?

Крылатый львёнок совсем успокоился. Наверное, ему эти еноты не страшны, раз грифёнок плотно занялся сырыми зайцами.

А вот новость об осаде девчушку расстроила, что она не смогла скрыть своим умением маскироваться. Или не успела.

Кстати, я припомнил, что пока не увидел у девочки вязи рун, полагающихся к любым заклинаниям. Даже чего-то заготовленного не заметил, как у Деда Ермака и Василисы. Врождённое, может? Думаю, что это предположение не лишено логического обоснования.

— Серия, а это как? — удивлённо переспросила хозяйка, а я укорил себя за употребление незнакомого слова.

— Из чреды таких же слухов, — я поспешно поправился. — Может, старатели чего-то там упоминали, когда навещали тебя, про некоего Рафаэля?

— А-а-а… — протянула хозяюшка и наморщила лоб, глядя перед собой. — Нет, ничего такого, — Надежда расстроилась. — И, как же я буду тут? — она развела руками и оглядела комнату с тоскливым выражением, словно прощается.

— Что случилось? — мне передались её чувства тревоги.

Я встал и, подойдя к мелкой, присел рядом, подвинув резную табуретку.

— От Варлода не скрыться даже мне, и моё жилище найдут вскорости, — пояснила Надежда. — Да и если не найдут, то кто меня мукой снабжать будет? У меня запасов нет, кроме лесных подарков, что за лето насобирала. Ну, и не много их, — она совсем расстроилась, и я приобнял её. — А самое страшное, что он, Варлод этот, сделает из меня марионетку, как из многих, кого находят с врождённым даром магии…

Решение у меня созрело моментально. Хотя, предпосылки были и до трепетного душевного излияния мелкой отшельницы.

— Так, Надежда Бестужева, — я встал и поправил складки одежды, придавая себе больше официоза. — Собирайся в дорогу, и это не обсуждается, — я высказал решение тоном, не терпящим пререканий. — Разберёмся с постоем в городе…

— Только не там! — заявила мелкая. — Я же говорила чуть ранее, что там все меня ненавидят…

— Тогда, Надежда, ты в моей башне обоснуешься! — я смело предложил альтернативное решение.

— Х-м? — Бестужева взглянула на меня с недоверчивым прищуром. — А не побоишься?

— Собирайся, — ухмыльнулся я. — Будешь у меня на полставки служить рентгеном магическим, — добавил я, не особо парясь над её пониманием незнакомого названия. — Чего сидишь-то? — я деланно нахмурился. — А ну, быстренько давай, а иначе засветло с дорогой не управимся.

— Управимся, — наконец-то улыбнулась она. — Я тропки-дорожки скрытые знаю.

— Кто-бы сомневался, — прошептал я про себя.

Дальше начались скорые сборы, завершившиеся прибавкой к грузу в виде парочки некрупных узлов с пожитками.

Надежда Бестужева не оказалась скрягой и забрала с собой только самое необходимое. Новые вещи и нехитрые женские штучки. Местный дефицит, так сказать. Типа красивых гребешков и зеркалец, привезённых из западной части Империи Руссии.

Ну, и правильно! Наживёт ещё добра, да с такими умениями, как правка или нанесение защитных рун на артефакты. Начался наш спуск, сопряжённый с нарезкой петель по лесным тропкам.

Братан справляется, Вжик крутится вокруг и пытается играть с кутятами Колючего Демона, Волчией Ехидны. Дали же название исчадиям. Они весело откликаются и проявляют внимание к пернатому котику.

И им это нравится! Даже мама или папа не пытается препятствовать их безобидным игрищам, иногда приводящим к пролёту острых игл перед моим носом. Они эффектно вонзались в стволы деревьев, а потом исчезали, вновь появляясь на шкурах маленьких демонов. Оригинальная перезарядка боеприпасов. Сказать нечего.

— Наденька-красавица? — я глянул на девочку, сидящую в седле, в отличие от меня, идущего рядом.

— Да, господин Феликс, слушаю тебя, — моментально отозвалась заскучавшая проводница.

— Скажи, пожалуйста, а они с нами до самого конца идти намереваются? — вкрадчиво поинтересовался я, обеспокоившись этаким вот, демоническим сопровождением.

— Не знаю, — Бестужева пожала плечами. — А хоть бы и так? Да и всё одно, эти звери сами себе хозяева. Да и припрячу я их, ежели что, — отмахнулась красавица и вновь перенаправила Братана. — Они не страшные, если их не трогать. Мама накормит, как и положено мамам. Но вот ваш Небесный Страж их подчинить сможет, когда сил наберётся и подрастёт, — добавила она, вертя головой и ориентируясь в дремучей чащобе по непонятным мне признакам.

— Ну-у… Тогда это прекрасно! — я не стал никого расстраивать, особенно себя. — Кстати, а ты ничего не слышала про Скипетр и Державу Владыки Захребетья? — я решил продолжить общение с пользой, в плане получения дополнительной информации.

Меж тем мы вышли к городку, и опять слишком неожиданно для меня. Вот был лес, вдруг он закончился, а на противоположной стороне небольшого открытого пространства появились жилые домики пригорода. Хорошая проводница.

— Вот мы и пришли, — Надя констатировала финиш нашего успешного путешествия. — А про то… Ну-у-у, конечно слышала, — она приступила к ответу. — Скипетр тот, да с державою вместе, где-то в этих местах схоронены, вот и рыщут тут все поисковики артефактов, да на чудо надеются, а нету его.

— Почему? — вырвалось у меня.

— Хи! Чудес не бывает, не знать ли тебе этого, а, Феликс? — хихикнула мелкая. — Ну, и куда мы теперь? — она огляделась.

— Убедительно! — я почесал висок. — К старосте, — я начал привыкать к её резкой смене тем. — К Деду Мирке веди, — уточнил я, вспомнив, куда Вжик приводит меня, если не слышит определённой конкретики.

— Нам — туда!

И мы повернули к улочке, которая привела нас на главную улицу городка, а следом, и к дому местной управы.

Тут уже есть представители из гарнизона Бастиона. Армейские подоспели и обосновались, судя по лошадям. Сбруи у всех — сплошь одинаковые, словно из инкубатора только что вышли, или с фабричного конвейера. Пока что, всё идёт по плану, разработанному совместно с Александром Колчаком.

Но вот что меня смутило, так это наличие ещё двух боевых коней, которые я ещё не видел. Ну, в принципе-то, я, и так мало их видел. Что в гарнизоне, что в своей башне. Но эти уж больно отличаются от остальных, точнее, от местных. Эти такие, словно с запада только-только прибыли в суровые края Порубежья. Или у меня паранойя развивается?

— Аднака, хозяина, — голос Чукчи возник в моих мыслях. — Правильно твоя смотрит на них, — добавил усатый. — Это знакомцы нашенские прискакали, тебя шукают, — прозвучал откровенный намёк.

— Чукча, тундра ты доисторическая! Ты перестанешь ребусами говорить? — я разнервничался прямо от его новой привычки строить загадки из всех предложений.

— Кто такая Тундра? — насторожился усатый.

— Холодная пустыня на севере, с лишайником и карликовыми деревцами. Там ночи по несколько месяцев бывают, а у людей в бошках обитают такие же тараканы, как и ты, — мысленно прошипел я. — Скажи, кто там прибыл? Или я т… — я не договорил по вполне объективной причине.

На порог дома городской управы, чтобы подышать свежим воздухом и размять ноги, вышли две колоритные личности. Не узнать старых товарищей я не мог, как и не отметить их полное удовлетворение непонятно чем. Ну да ладно, это уже дело второе.

— Ну, здравствуйте, Сивый, то есть, Остапий и Барри, — я первым отреагировал, видя, что в мою сторону не смотрят. — Как там вас? Независимые инспекторы, полномочные представители Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок? — я улыбнулся и попятился, стараясь уклониться от распростёртых рук здоровяка.

— Барин! ОЙ! Дык, вот как вы тут, господин Феликс, княже, — высказал что-то из приветственного Барри и сцапал воздух.

Я счёл нужным не даться ему в объятия хотя бы первые пару минут и увернулся. Поломает. Это не обсуждается.

— А ну, погодь ты, — отпихнул друга Сивый. — Не видишь разве, не разумеешь, что с дороги оне, устамши да неемши, — он улыбнулся и чинно пожал мне руку. — А мы тут это… Вот, вас разыскиваем, да расспрашиваем люд, где мол, князь наш.

Вдруг они оба стали серьёзными, что не походит на их привычные стереотипы поведения. Тем более, что мы давно не виделись.

— Друзья, — я ответил взаимным настроем и сменил радость на серьёзность. — Я прекрасно вижу, что вы привезли плохие известия, или просто слух. Пройдёмте сначала внутрь, пообщаемся с местным главой, а уж позже, когда встанем на постой, вы поделитесь информацией.

— Э-мм, — Бари начал озираться. — Можа, мы не будем тут оставаться, а, Феликс? Вернёмся в бастион, или в башню?

Мне его тон не понравился, и уже конкретно.

А ещё, я ощутил себя обязанным прислушаться к пожеланию бесстрашных людей, проявивших заботу и приехавших в самый эпицентр зарождающегося пекла среди Великих Хребтов. И что мне делать? А ведь времени на принятие решения практически нет…

— Друзья, — я похлопал обоих приятелей по спинам. — Дайте мне минутку на размышления, — попросил я. — Тут, — я обвёл рукой полукруг, имея в виду всё поселение, — делать особо нечего. Дать пару указаний и пообщаться с Дедом Миркой на деликатную тему артефактного рэкета. А потом можем и в гарнизон моей башни отправиться.

После обозначения башни словом «моя», господа бывшие криминальные предприниматели даже приосанились. Гордость испытали за меня, не иначе.

— Разумеется, барин, — пробурчал здоровяк, а Остапий ответил кивком. — А что такое «рэкет»?

— Я вам позже расскажу, идет? — я опять понял, что сморозил лишнее.

— Ну, дык, хорошо, — козырнули Сивый и Барри, отойдя на два шага, дабы мне не мешать.

Пока я пытался подумать над ситуацией, вызванной внезапным приездом старых друзей, а также их намёками на проблемы, тут и артельщики появились. Те самые, встреченные мной у пещеры в лесу. Быстро они прибыли, или это я медленно добрался до городка?

— Вот и мы, как и просили, господин Феликс, — отрапортовал Словачек. — Пока втройке мы, а там, глядишь, и остальные подтянутся, — добавил он со взглядом надежды.

— Отлично, — я кивнул старателям. — У вас есть домик, в котором могут заночевать трое взрослых с ребёнком? — я указал рукой на Надежду, всё это время стоявшую в изумлении.

Она не ожидала увидеть Барри, который, как я лишний раз убеждаюсь, даже в форме офицера специальной службы выглядит БАРМАЛЕЕМ.

— Найдётся, господин хороший, — бровястый Пономарь улыбнулся Бестужевой. — Токма вы вот чево, нашу красавицу к себе заберите, когда возвернётесь на службу, — добавил он и погладил девчушку по голове, не обращая внимания на её шапку. — Пойдёмте ко мне. У меня самая просторная зала, — он попытался сумничать, назвав горницу на городской манер.

Или я опять путаю все названия?

— Отлично, — вновь повторился я. — Сивый, Барри, — я обернулся к господам представителям из высокой структуры. — Берите пожитки, или что там у вас, и догоняйте. Только, м-да, чуть не забыл, — я вспомнил про Мирку. — Старосте намекните, чтобы с главным из вояк вечерком к Пономарю зашли.

— Будет сделано, — среагировали друзья и поспешили назад, в дом городской управы.

— Ну, веди, Пономарь, — я снова повернулся к старателям. — Наденьку в седло только закину.

Я взял девчушку и вернул на место, подумав, а когда она оттуда слезла-то?

И вот мы вновь зашагали по улочкам городка Светлого, ничем не отличающегося от города Тёмных. Разве что, люди пугливее и быстрее на нас реагируют, закрывая ставни на окнах. На той стороне речки Патоквож посмелее люди живут.

Добрались быстро. Как оказалось, Пономарь живёт совсем рядом с историческим центром, как я его для себя окрестил. Домик хороший, с богатым подворьем. Убранство среднее, но есть всё, что нужно для жизни.

Надеждой Бестужевой занялась сердобольная хозяйка, которая принялась постоянно охать.

Ну, вот абсолютно перед каждым сказанным предложением её «ОХ» слышался. Определив девочку отдыхать, она занялась нами и предложила поесть, как и принято у радушных хозяев. Но мы были сыты.

— Нет-нет, — я отказался от предложенной трапезы. — Только чай, если он есть, — в памяти услужливо всплыло пахучее варево с мухоморами. — Обычный, и без лесных добавок, — на всякий случай уточнил я и этот момент в рецептуре.

— Ну, как знаете, господин Маг-Руководитель, — хозяин немного расстроился и указал на лавку. — Чаёвничать будем, да за будущее наше, артельническое, можа чего, да и узнаем.

— Всему своё время, — я успокоил Пономаря, подняв ладонь.

Как раз с улицы послышались звуки въезжающих лошадей и санных подвод.

— О, а вот и нужные люди прибыли, — проинформировал я старателей, отодвинув в сторону оконную занавесочку. — Вначале, мы общие дела обсудим, а там уж и до житейских доберёмся. Нам ваш староста нужен будет.

Тут до меня добралась мысль о нестыковке в звуках с улицы. Причём тут санные подводы?

— Я отлучусь на минутку, — предупредил я всех и выбежал к Сивому и Барри, как к наиболее вероятным виновникам несуразности. — Это что? — я ткнул пальцем в гружёные подводы, основательно закрытые плотной холстиной.

Друзья синхронно обернулись и взглянули в указанном направлении. Затем Сивый проявил инициативу и принял на себя роль докладчика. Он приблизился и прижался к самому моему уху.

Я сразу догадался, что лучше бы вопросов не задавал, но решился выслушать ответ от бывшего криминального элемента. Немного содрогнулся в душе, конечно же, однако приготовился и кивнул Остапию, мол, начинай, я весь во внимании.

— Золото, — прошептал Сивый и заозирался, а мне плохо стало.

— Чо? — машинально переспросил я.

— Зо-ло-то, — вторил Остапий, ещё больше вгоняя в меня чувство смятения.

— Откуда? — коротко бросил я.

— Пошукали малость, да недоимки собрали, э-ээ, значится, для нашего главы, — добавил Барри с чувством высочайшего удовлетворения. — Для вас, барин, ой… — он смутился. — Для нашего самого великого ватажника.

— Прикольно, — продолжил я охреневать, и, заодно, опускать свой зад на чурбак. — Все три подводы? — я решился уточнить, а может, там саквояжик один где-то в глубинах затерян, да и всё на этом.

— Все-е-е, — протянул Барри, а Сивый довольно закивал. — Много недоимок скопилося, а общественность вся довольная теперича, — зачем-то добавил он и этот аспект содеянного. — Но ты, княже, не расстраивайся, — продолжил здоровяк. — Мы к сроку окончания твойной ссылки, дык, всё соберём.

— Да-да, — поддакнул Остапий, интенсивно кивая. — Это крохи малые, не расстраивайтесь так, господин Феликс, баре. Доберём, вот прям всё доберём, — он счёл, что мне этого мало, и я недоволен работой. — Тама, в подводах, и артефакты имеются, но их меньше, чем злата-серебра.

— Хорошие, — Барри заверил правдивость Остапия.

— А Империя? — я выдавил из себя следующий вопрос, думая над методом казни, что уже мне прописана. — Ей что-то осталось?

Ватажники, которые теперь официально занялись делом по сбору недоплаченных в криминальный общак средств, почесали затылки.

Я попытался глянуть на них строго, но вышло не очень. Наверно, плохо совсем вышло, так как бравые представители Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок одарили меня жалостливыми и участливыми выражениями на мужественных лицах.

— Дык, баре, — Сивый развёл руками. — Им, ей, Империи, то бишь, дык, почитай, треть продовольствия от общественности перепадает, и артефакты, как вы и наказывали.

— Всё в строгости соблюдено, и по-честному, — Барри снова поддержал товарища. — Треть тебе, треть обществу, ну, а остальные крохи — нам и государству…

— Великолепно! — я схватился за голову руками. — Мне КАБЗДА, если кто-то узнает из протектората, а все уже знают, — прошептал я. — Рэйнолд Аперкилд — однозначно…

Я взял себя в руки и молча указал двум друзьям на небольшую постройку во дворе дома Пономаря, выбранную мной для скорых и секретных переговоров, и используемую хозяевами в качестве амбарчика.

— Нам туда, баре? — уточнил здоровяк Барри.

Вместо ответа, я первым направился в указанном направлении и вошёл внутрь.

Двое бравых представителей проследовали за мной и закрыли за собой небольшие ворота амбарчика, чтобы никто не помешал нашему секретному разговору тет-а-тет.

Я уже практически успокоился, так как пока ничего не случилось. Даже если Рэйнолд, старший следак из Внутренней Безопасности Верховного Протектората Магии Рун Руссии, знает о незаконной деятельности этих двух криминальных элементов, то он чего-то ждёт от всего этого, и ничего не делает. Это хороший знак, дающий мне определённые надежды на благополучный исход.

Но вот какой исход Аперкилд сочтёт благополучным? Я не имею ни малейшего понятия, и даже версий в голове не возникает.

Однако, как кто-то там из исторических мудрецов говорил, если нет решения сразу, то не нужно ничего предпринимать сгоряча и дать мозгу во всём разобраться. Или этого никто не говорил… Х-м, да без разницы, так-то. Адекватного решения в данную минуту у меня всё равно не имеется.

— Итак, господа, — я привлёк внимание обоих товарищей, разглядывающих закрома семейства Пономаря. — Про золото, м-м-м, мы с вами чуть позже будем разговаривать, а сейчас, — я сел на жердь. — Давайте о том поговорим, что привело вас сюда. Есть возражения?

Друзья переглянулись и отрицательно мотнули головами. Возражений у господ нет.

— Ага, значит… — я глянул на обоих, выбирая докладчика. — Давай ты, Остапий, поясняй, а ты, Барри, постарайся не перебивать человека. Разве что, по делу, — я огласил и решение, и предостережение, приготовившись слушать.

— Значится так, господин Феликс, — прозвучало начало доклада. — Дело было в Печорских местах Порубежья, когда мы изымали… — тут он запнулся и покосился на Барри, а тот прикрыл глаза, соглашаясь с началом изложения. — То бишь, это, когда мы, как полагается, с благодарностью и почтением, принимали положенное с местных… — продолжил Сивый, а я ярко представил способы проявления почтения и благодарностей.

— Продолжай, Остапий, — подбодрил я докладчика. — Я весь во внимании, — добавил я, и прикрыл глаза, чтобы не смущать товарища.

— Так вот, — не замедлил Сивый, воодушевлённый моей лояльностью, и продолжил…

За следующие десяток минут я выслушал историю о сборе средств и о странном слухе. Его рассказал господам из Комиссии Военных Поставок сочувствующий гражданин. Ну, это по утверждению Сивого и Барри. История мне понравилась, кроме финала. Так как двое друзей озаботились встречей со мной.

Господа предприняли беспрецедентные меры, а в результате появились в зоне Великого Разлома с последним обозом продовольствия и с комиссией… Правда, они не имеют понятия о невозможности возвращения, ведь даже при удачном раскладе перевалы станут непроходимыми. И достаточно скоро. Если только, уже не стали таковыми. Дебилоиды! Иначе я не могу выразиться.

Да и про киллера я уже давно подумываю. Много кто захочет избавиться от выскочки, перешедшего дорогу уважаемым вельможам. И не только вельможам…

— Стоп, стоп-стоп! — я открыл глаза и поднял обе руки с раскрытыми ладонями. — Что ещё за комиссия, с которой вы прибыли? — до меня вдруг дошло, что они не одни появились в этих краях.

— Ну-у, дак, а как же с какой, барин? — Сивый развёл руками, искренне удивляясь. — С той самой, объединённой проверкой боевой готовности. От военных, значится, да от магических сил. С этих… — он глянул на Барри, в поиске подсказки.

— С фланговых, — здоровяк быстро помог товарищу.

— Да, Феликс, господин, с них самых, — продолжил Остапий. — Прибыли проверяющие от Великих кланов по Магам-Вольникам, а полковник, жутко вредный и усатый, от военных, — подытожил он и замолчал, ожидая от меня новых вопросов.

— Имена у них есть? — коротко спросил я, готовясь к чему-то плохому.

— Знамо дело, есть, — кивнул Барри. — Значится так, от одних, фланговых, прибыл Дмитрий Гард, граф из клана Ллойд, из того, что Великий князь Демидов возглавляет. От клана Гор прибыл Николай Семенович, тоже граф, только от Шуйских, — он прервался, видя, как у меня скулы напрягаются. — А от вояк прибыли Яков Иванович, граф Старицкий — какой-то шишка, полковник из Интендантского Управления, — завершил он, а я вдруг озадачился странными совпадениями.

Однако, договорить мы не успели, так как в двери тихонько постучали.

— Да? — отозвался я. — Войдите уже, чего топчитесь! — пришлось среагировать на задержку визитёра.

Двери открылись, и мы увидели Деда Мирку, собственной персоной, и двоих представителей от наших. В смысле, от гарнизона Одинокого Бастиона. А именно, Лауреата и Химеру.

Видимо, Череп не доверил никому из армейских руководство выделенными солдатами, в чьи обязанности будет входить ограждение Калигулы от любопытствующих местных. Это в ночное время работ, если следовать плану. Ну, собственно, это правильное решение.

— Готовы? — поинтересовался я, имея в виду совещание.

— Давно, — Лауреат ответил за всех.

— Тогда, давайте пройдём в дом, и всё местному старосте растолкуем, — кивнул я, вставая с жердины.

Медлить никто не стал, и мы вернулись в дом Пономаря, где все заняли места за столом.

Далее я коротенько обрисовал местным несложную ситуацию, ради которой солдаты из Бастиона прибыли в их городок.

Естественно, мне пришлось рассказать и о нависшей угрозе блокады, что восприняли достойно. Запасов продовольствия хватало на пару месяцев вынужденной изоляции, исключающей походы в лес, так нужных для охоты и сбора всяческого хвороста.

Внёс и конкретику. Всего-то навсего, горожанам требуется заготовить массу оглобель и колов, для проведения работ по возведению эшелонированной линии обороны. С землёй копошиться никому не нужно, так как у нас есть козырь в виде секретной магии. Я не стал открывать наличие Элементаля.

Меня все поняли, и Лауреат с Химерой кинули жребий. Они решили честно разделиться по обоим селениям для осуществления контроля за военными. Но это мне было уже не интересно, так как ничего не меняло.

Кто куда отправится? Мне без разницы. Главное, поставленную задачу выполнить, ведь сроки нас поджимают.

Посетовав над мрачными перспективами, исхода которых никто не предполагает, местный костяк начал расходиться по домам. Да и Лауреат с Химерой засобирались. Одному из Магов-Вольников суждено встать на постой в каком-то из местных домов, а второму выпало выдвинуться на другую сторону речки с отрядом армейских.

Однако, время оказалось поздним и господ магов оставили в доме Пономаря, выделив одну комнатку на двоих. Отправку отложили на раннее утро. Несколько солдатиков тоже остались и воспользовались чердаком, чтобы разместиться там и поспать.

К слову, чердаки в этих домах все тёплые, так как от основных комнат их почти ничего не отделяет. Так… Всего лишь тонкая дверь в основные «залы». А весь холод с улицы, и от входной двери, остаётся в некоем тамбуре, таком вот, маленьком коридорчике. В дополнение ко всему, ночующим выделили много звериных шкур и тулупов, так что и тут особых проблем не возникло.

Ну… Как-то так, если в общем и коротко.

Короче, все заняли свои места, отведённые для ночлега, кроме меня, бровастого Пономаря, избранного старшим от старателей без артели, и Сивого с Барри. Их я оставил в качестве весомого аргумента, в случае возникновения каких-либо недопониманий.

— Дед Мирка, останьтесь, пожалуйста, — я остановил старосту города, который решил уйти последним. — Присядьте-ка, во-от сюда, — я указал ему местечко на лавке, напротив себя, но между Сивым и Барри.

— С-сюда? — переспросил староста, неуверенно и боязливо покосившись на представителей.

Те ему кивнули, искренне улыбаясь, а Барри даже похлопал по лавке, мол, именно сюда нужно присесть уважаемому дедушке, главе городка. И, раз уж господин Феликс предлагает, то лучше это сделать быстро.

— Про «рэкет»? — Сивый вдруг вспомнил, что я оставил вопрос без ответа.

— Да, Остапий, про него, родимого, — я не стал разочаровывать старого товарища. — Вы, главное, не вмешивайтесь, ладно? Ну, вот и хорошо, — я сразу подвёл итог короткому перекидыванию фразами.

Дед Мирка выполнил просьбу и сел, куда было предложено, а, подняв глаза, встретился с моими. Я честно воспользовался ментальным прессингом, и это подействовало на неготового к атаке старосту.

Он, конечно, понял, что нужно от меня защититься, но было уже поздноватенько. Эффект, желаемый мной, был благополучно достигнут. Мирка сник, словно школьник перед строгим учителем.

— Готов слушать меня, не перебивая, и мотать на ус? — задал я вопрос, а господа Сивый и Барри слегка сжали старосту с боков.

Он кивнул.

— В таком случае, слушай, и кивай, когда всё понимаешь, — я поднялся с места и глянул на него сверху вниз, оперившись кулаками в столешницу. — В некотором городке жил да был староста и пропал, исчез. Ему на смену пришёл другой человек, который всё понял и занял правильную жизненную позицию, перестав обирать простой люд в угоду себе, — я дождался, пока он переварит услышанное и кивнёт. — Твоя задача не дать свершиться непоправимому и вернуть всё награбленное. Как? Меня мало волнует. Империи нужны все артефакты, добытые в копях у Великого Разлома, — я прервался и дождался очередного знака понимания. — Далее, господин Пономарь, — я указал на сидящего рядом старателя. — Займёт место главы новой артели, назову её… — пришлось задуматься на мгновение. — Назову её «Чёрная Артель». Это тоже понятно, как и места их приоритетных копий, чёрных, — уже не спросил, а утвердил я. — Все артефакты, особенно защитные, будут сочтены и переданы этому господину, — я вновь указал на хозяина и новоиспечённого бригадира. — А он, в свою очередь, — я строго глянул на Пономаря, — приложит все силы для их правильного использования, со всей строгой отчётностью. Надеюсь эт… — я не договорил.

Все источники света в доме резко погасли. Включая магические свечи, лампадки и вообще, всё потухло. С улицы протяжно завыли какие-то твари, не предвещая ничего хорошего.

Мы замешкались, но быстро вышли из ступора, подобрались и бросились каждый к ближайшему из окон дома. Тут я отодвинул занавеску и с тревогой в сердце всмотрелся в ночь, освещённую красной луной…

Последняя мысль, пришедшая в голову, оригинальностью не отличилась.

Почему луна красная? И как же это смотрится миленько и зловеще, а ещё… и одновременно…

⁂

Александр Колчак добрался до городка не так быстро, как хотелось, и вовсе не потому, что его конь медленно передвигался по заснеженным местам, а из-за банальной задержки с отправкой.

Его долго не отпускали строгие и чересчур придирчивые проверяющие, которым пришлось доказывать острую необходимость скорого выдвижения. Понадобилось придумывать невесть что, но этого требовала обстановка.

А обстановка такова, что уже трое суток не было никаких вестей от групп, отправившихся возводить оборонительные линии вокруг городков по обе стороны реки Патоквож.

Посему, взяв с собой Кота и Паука, поручик первым делом отправился в городок Светлых, сочтя его отправной точкой начала работ. Да и его друг, Великий князь Рюрик, должен был там присутствовать. Который, на минуточку, так и не появился в своём гарнизоне отдалённой башни.

Итак, он добрался.

Городок встретил его тишиной и пустотой улиц, несмотря на светлое время суток. Укрепления с ледяными ямами, кольями и колючими заграждениями из проволоки, кстати, оказались готовы к сдерживанию врага.

— Странно… — задумчиво произнёс Александр, разворачивая коня. — Подозрительно и странно.

Озадачившись вопросом о населении, поручик с Магами-Вольниками решил объехать всё поселение и выяснил, что люди просто попрятались в домах. На призывы показаться, или хотя-бы дать разъяснения через двери, никто из горожан не откликнулся. Все чего-то боятся.

У дома и в доме городской управы никого не оказалось, но присутствовали свежие следы.

— Череп, — Паук обратился к поручику. — Какая-то группа наведывалась сюда, — продолжил он, дождавшись ответного внимания.

— У-гу, — кивнул Колчак. — И сравнительно недавно.

Все трое глянули на следы, так как лёгкий снежок, начавший падать, ещё не успел их достаточно припорошить.

Артефакт чтения остаточной магии подсказал, что тут были люди, наделённые способностями к рунной вязи, а попросту — Маги, Химера и Лауреат.

— Наши, — подытожил Паук.

Выбор дальнейшего маршрута стал Черепу очевиден, а уже через несколько минут неспешного пути они оказались у нужного дома. Из трубы идёт дым, значит, хозяева на месте, вместе с постояльцами. Да и ставни на окнах открыты, как и главные ворота. Кони всхрапывают в стойлах. Хороший знак.

Группа въехала на подворье и Александр осмотрелся. Несложно увидеть признаки недавнего боя с применением огнестрельного оружия, магии и ещё чего-то. Ворота и ставни пробиты и превращены в дуршлаг сотнями острых кинжалов. Такие отметины случаются при ударе роем льда, или чем-то аналогичным. Может, и перья Демона-Гарпия, острейшие клинья, веером посылаемые исчадием по цели.

На снегу проталины от сгоревших тел неизвестных существ, хотя…

— Это Ледяная Крыса, — его опередил Кот. — М-да… Жуткий демон, живущий только в районе Великого Магического Разлома.

Колчак сразу подобрался и медленно вытащил руническую шпагу из ножен.

И действительно, это существо опасное, так как с крысами имеет всего одно сходство — четыре острейших резца, прорубающих любую защиту, даже сквозь магический щит эти твари могут нанести серьёзные увечья.

— А тут люди лежали, — Кот указал на следы от тел в районе крыльца.

— Входим, — решительно скомандовал поручик и вытащил рунный револьвер, сразу поставив курок на боевой взвод.

Его действия скопировали Кот с Пауком и кивнули командиру, дав понять о готовности к бою. Колчак потянул за ручку двери, и они вошли внутрь.

Тут оказалось чисто, лишь некоторые следы указывали на боестолкновение. Двери исцарапаны когтями, и видны многочисленные отметины от колких ударов, выпущенных шипов-клиньев гарпий.

Входная дверь в сами помещения поддалась, Колчак пригнулся под притолокой и прошёл внутрь. В помещении сидят несколько человек, включая Лауреата, Химеру, маленькую девочку и ещё двоих неизвестных господ в форме высших офицерских чинов. Амулеты тоже имеются.

Тут взгляд его упал на тело, лежащее на столе практически голышом. Так, нижняя часть туловища прикрыта тряпицами, и всё. Его поручик не сразу узнал, так как неестественно бледен цвет и лица, и тела, однако… Однако… Это Феликс.

На поручика глянули собравшиеся, словно его визита давно ожидали.

— Долго же, ох и долго оне так, — пробасил здоровый человек и повернулся к вошедшим.

Колчак его сразу узнал, так как видел в Ставрополе, когда они попали в переделку с князем Рюриком. Да и маленького человека вспомнил.

— Да-да, — продолжил Барри. — Это Сивый, а я Барри, друзья господина Феликса.

После упоминания о дружеских отношениях все трое вновь прибывших спрятали оружие.

— Я Пономарь, господа Маги, — донеслось через открытую дверь небольшой комнатушки. — Хозяева мы, располагайтеся, вона, у нас тут нонче-то как, — добавил он печально.

Колчак сел на предложенный Химерой табурет, и осмотрел присутствующих, готовясь что-нибудь сказать. Но мысли пришлось собирать в кучу, на что потребовалось немного времени.

Поручик решился на то, что сделает каждый и ринулся к телу Феликса, но был пойман бдительным Здоровяком.

— Не-е-е, — протянул Барри. — Ты, господин, не приближайся, иныче вона чо получится, — он повёл подбородком в сторону Сивого и тот его понял.

Маленький и сноровистый офицер взял полено у печи и приблизился к столешнице с телом.

— Смотрите, как оно, — вздохнул Остапий.

Сказав это, он протянул деревяшку к телу…

Хру-у-усть… Хр-р-р…

Она расщепилась, словно откушенная неизвестным животным, чьи следы от зубов заставили поручика и вновь прибывших вздрогнуть и отшатнуться.

— Не пущает, — пояснил Барри. — Но нашему другу уже легше, чем по первому-то времени… Порозовел, да раны затянулися…

Колчак глянул на тело и вернулся на место, где опустился на предложенный табурет.

— Итак, господа, — он упёр ладони в колени. — Я ожидаю от вас чёткого разъяснения о произошедшем…

Александр обвёл взглядом присутствующих и отметил для себя, что все смотрят исключительно на Барри. Естественно, кроме тех магов, кто только что прибыл с капитаном-поручиком.

— Я правильно понимаю, что свидетель один? — Колчак уточнил, и так, очевидное.

Здоровяк вздохнул и кивнул, потупившись в пол.

— Тогда, Барри, расскажите нам, как всё произошло. И, желательно, поподробнее, — попросил Колчак и приготовился.

— О-хох, — здоровяк вздохнул и присел на лавку у стола с телом. — Не больно-то мне, господин хороший, хочется заново всё обсказывать, — произнёс он, искренне опечаленный перспективой нового погружения в события. — Но-о, — Барри развёл руками и приподнял плечи. — Коли уж, я един из свидетелей-то получился, то ладно, слушайте… К-х, кх-м, — он кашлянул в кулак, причём все стёкла на окнах подверглись риску рассыпаться.

Из-за стола поднялась девочка, крошка, которую Александру ещё не представили. Молоденькая барышня прошла к уголку в комнате, где хозяева занимались готовкой, и набрала в кружку хмельного кваса. Вернулась она уже к здоровяку.

— Вот, испей Барри, авось и полегче станет, — грустно улыбнулась мелкая, и вернулась к изголовью Феликса, где и сидела ранее.

Здоровяк улыбнулся и залпом осушил скромную ёмкость. А девчушка промокнула в ковшике какую-то тряпицу, и спокойно положила её на лоб князя, тем самым сменив предыдущий, но уже высохший компресс.

За всем этим неотрывно следил Череп сотоварищи, сопоставляя труху от разорванного полена и спокойное, без последствий для себя, прикосновение девочки к телу Феликса.

— Извините, сударыня, — Колчак поднялся и слегка поклонился. — Нас не представили, — он глянул на присутствующих с укоризной. — Меня зовут Александр, или Череп, — а вас, простите?.. — он замер, ожидая ответного представления.

— Надежда Бестужева, — назвала своё имя девочка, так и продолжавшая смотреть на Феликса.

— Очень п-приятно, — Колчак побелел, покраснел и резко успокоился.

Смену его состояний от паники до изумления никто не заметил, так как капитан-поручик успел защититься от внешнего проявления потока эмоций.

Он взял себя в руки, и мысленно отмахнулся, сочтя прозвучавшие фамилию и имя всего-навсего совпадением. Каким? Это не его тайна, но его обуял страшный и нестерпимый интерес.

— А-а-а, послушай, Наденька, — он продолжил диалог с девчушкой. — Давно ты в этих краях?

— Покуда себя помню, — расплывчато ответила она.

— У-гу-у, — протянул Колчак, раздумывая над услышанным. — Ладно, Надежда, а почему тебе ничего не случается, когда ты за Феликсом уход ведёшь? — он сменил свой интерес о происхождении девочки на вполне очевидную всем тему.

Бестужева покачала головой.

— Не сказывает, — слово взял Сивый. — Н-да, вот так и сидит у него в головах-то, да не ест ничего, только воду маленько пьёт, — добавил он и вздохнул.

— А кем она Феликсу приходится? — Колчак решился на последний вопрос, перед прослушиванием истории прошедших событий.

— А кто знат-то? — ответил Сивый, а все остальные развели руками или пожали плечами. — С ней князюшку и увидели, как оные прибыли в городок.

— Понятно… — протянул Череп. — Итак, Барри, теперь рассказывай, чего видел.

— У-гу, — начал здоровяк со вздоха и жалобно посмотрел на всех, отразив в выражении скорбь и некую безысходность. — Фух, ну, лады. Слушай, баре, капитан-поручик, — он сам налил себе кваса, причём не в кружку, а в деревянный ковш вместительных размеров. — Дело, оно ж, как было-то? Дык, а с того всё завертелося, как огни погасли в хате этой, — он обвёл рукой полукруг. — Всё сплошь в темень обратилось, все встрепенулися, ну, и к окнам-то тем и бросились. Спрашиваем себя, в мозгах-то, мол, а чего такое на дворе, да в городке происходит? Вой поднялся, аж кровушка в жилах стыть начала, — Барри смачно приложился к ковшу, крякнул и вытер рукавом губы, совсем не по-офицерски. — Ну, это-то, почитай все видели? — он глянул на участников событий.

— Всё верно, до последнего словечка, — раздался голос Пономаря из соседней комнатки.

— Во-о-т, значится, — продолжил Барри. — А барин-то, дык всё на луну смотрит, всё на луну. Я тоже глянул, — он вздохнул и выразил недоумение. — Обычная та луна-то, совсем, как всегда.

— Продолжай, прошу, — Александр среагировал на заминку в повествовании, ощущая всеми фибрами начало чего-то жуткого.

— Ага, — спохватился здоровяк. — Тута, значится, господин Феликс как крикнет, чтобы всех от окон убирали, да ставни закрывали, — тут Барри передёрнулся. — А я-то, всех ближе к нему стою и смотрю, прямо в глаза его, что луной освещаются. И это… Ну-у… — он заёрзал на лавке, оглядываясь и ища неведомую поддержку.

— Ну, же? — Колчак вновь проявил нетерпение.

— И глаза-то у Феликса, князюшки нашего, кормилицы родного, ф-ть, — здоровяк всхлипнул и плечи его задрожали, что обескуражило присутствующих.

Кто-то такое уже видел, а кто-то встретился впервые с такой реакцией здоровенного детины.

Надежда Бестужева поднялась со своего места и прошла к здоровяку. Села с ним рядом, и тихонечко погладила руку здоровенного дядьки.

Сочетание получилось такое, что на глазах у Черепа, повидавшего на своём веку многое, навернулись предательские слёзы.

Однако он взял себя в руки, а маленькая Надежда заглянула в глаза здоровенному ватажнику.

— Успокойся, мил человече, и продолжи рассказ, — печально улыбнулась она и подхватила ковш, выпавший из рук Барри, причём, не пролив ни единой капли содержимого. — Испей, полегчает, — она вернула посуду здоровяку и продолжила поглаживать ему руку.

— Да, так вот, — Барри ожил, сделав пару солидных глотков. — Смотрю я, значится на Феликса, — он покосился на тело Рюрика, лежащее на столе. — В глаза-то его заглядываю, а тама только белки одни осталися, без зрачков вовсе. Я попятился, но он придержал меня, и прошипел прямо… Затворитесь и до первых лучей солнечных не высовывайтеся. Да-да, прямо так и сказал, а потом добавил, мне лично… Ты, Барри, ежели чего, за смерть людей будешь подставлять голову. Сказал, и на всех указал в комнате этой, — он взмахнул рукой. — Я выполнил всё, что велено. Дверь за ним подпёр, да к окнам кинулся, на ставни запоры ставить-то, но… Замешкался я маленько, дык и смотреть сквозь щель начал, а там…

— Продолжай, — отрешённо пробормотал Колчак.

Барри допил ковш хмельного кваса и жалобно глянул на Химеру, не желая отпускать от себя девочку. Маг-Вольник понял и наполнил его ёмкость.

— Благодарствую, — кивнул ему здоровяк. — А далее… Смотрю, а во дворе, прямо под лунным светом-то, ужо и Феликс стоит, но не один вовсе, — продолжил Барри своё изложение увиденного. — И стоит он напротив цельной дюжины исчадий. Демоны там собралися в полукруг, Гарпии треклятые, но не красные, а серые, — он поставил на этом акцент, подняв руку с оттопыренным указательным пальцем. — Вона как, — добавил он. — А рядом с каждой гадюкой этой, по две Злыдни Ночные вертются, но самое страшное перед Феликсом сотворилося… К-х, — он поперхнулся. — Существо демоническое перед Феликсом остановилось… Можа, и сам Варлод наведался…

— Прости, Барри, — его остановил Колчак. — А почему ты решил, что это Варлод?

— Дык, а кто же тогда? — удивился здоровяк. — Вот я смотрю, значится, а сам думаю, почему оно всё серое, зыбкое и полы мантии по ветру распускаются, аки волосы на голове безликой? Он же без капюшона оказался… А сам смотрю, да и понимаю, что ветра нету. Дым из труб вертикально в небеса уходит, и тишина стоит, да и вот, — он снова прервался, чтобы дух перевести и глотнуть успокоительного напитка из ковша.

— Та-а-ак, — протянул Череп. — Разговаривали спокойно?

— Угу, — буркнул Барри. — Будто знакомцы.

— И что? Ой, прости, — Колчак поправился. — Что случилось после?

— Солдаты… — он развёл руками. — Оные, видать проснулись, да и пальнули. И прямо через чердачное окно. Через мгновения выскочили и встали позади Феликса. Карабины наизготовку, первая шеренга в присядь… И что-то заорали им, ну, князю и этому. На них Ледяные Крысы кинулись из тени дома, Гарпии в воздух поднялись и… Попали в Феликса веером клинков, как атака началась, а он давай одёжу с себя сдирать и бросать наземь. Жуть какая, — он допил квас и кинул ковш. — Феликс изрезанный оказался и гольными руками порвал злыдню, в лицо ему кинувшуюся. А после… Начал он танец боевой да неразборчивый, и… — Барри опустил голову. — И солдатиков всех-всех убил. Кому оторвал голову, кому кишки выпустил, живота лишив одним ударом. А потом и за демонов принялся, хотя сам полностью уже в кровище, как в своей, так и… — здоровяк махнул рукой от отчаяния и замолчал, но его не стали подгонять. — А в небе-то ночном да ясном, вдруг что-то появилось. Рычание в душу влезло и наизвороть её вывернуло, хоть я его и плохо должон был слышать, тут и начали Гарпии Крылатые валиться прямо к Феликсу в руки. Перекусанные, с оторванными крыльями, ногами, и даже безрукие… Ну, и всё смешалось в кровавую кучу, — тут Барри вырвало, но на это никто и внимания не обратил, а только Надежда взялась за уборку, сотворив магию без вязи. — Тот Демон исчез, что стоял и смотрел, как Феликс наш лютует. Всё стихло, да и ждать я начал солнечного восхода, — завершил он и уткнулся в грудь Сивому, подоспевшему на выручу своему большому другу.

Наступили долгие минуты молчания. Все испытали шок. Как вновь прибывшие, так и те, что уже слышали эту историю.

— Ну, а тама я никого не пущал на улицу, — продолжил Барри. — Все как увидали, через окна-то, что гора трупов и мяса рваного посередь двора навалена, так и начали меня одолевать, чтобы выпустил. Но я наказ Феликса исполнял в строгости, да и не пущал никого, — он глянул на всех и его слова подтвердили.

Только тут Череп увидел фингалы и иные отметины на лицах некоторых товарищей, красноречиво свидетельствующих о чётко выполненной задаче по сдерживанию здоровяком.

— Только, Череп, я вот чего далее расскажу, — вместо друга продолжил Сивый. — Всё правильно он сделал, так как прибыла исчадиям подмога, и начали они несметным воинством дом одолевать, но не тут-то было. Феликс, видимо, защиту поставил на дом этот, — он с благодарностью взглянул на лежащее тело паренька.

— А вот Наденька, наша-то, — Барри чмокнул девчушку в лоб. — Так и сказывала, мол, сидите тут, под его защитой, глупцы, покамест ваш берсерк орудует, да не мешайте, или он всех поубивает! Ибо, не видит он отличия никакого, ни во друге, ни во враге. Вот так-то вот, — он погладил Надежду по голове.

И снова потянулись долгие минуты тягостных дум…

Александр не верил услышанному, но от фактов он отказаться не мог. Да и свидетели. Убитые солдатики, опять же. Капитан-поручик начал вспоминать историю Рунических войн Руссии, на предмет аналогичных случаев…

— Потом, забрезжил рассвет, но я-то помнил, как наказывал Феликс, — Барри вновь продолжил свой рассказ, полный страха, ужаса и внутренних переживаний каждого из присутствующих. — Стало быть, я солнца ждал, ну и дождался. Дверь сама отворилась, и мы выбежали на двор, значится. Чтобы Феликса откапывать из-под тел смердящих, а оные все сами и истлели, токмо мы подойти-то и успели.

— Тут Надежда и говорит нам, — вновь подключился Сивый, — вы его не трогайте, ну и отгонять нас принялась. Мы удивлению поддалися, мол, а как, да почему? А она посмотрела на нас и протянула мне оглобли кусок, что от изгороди оторвался. Я его протянул к господину Феликсу, а он, — Сивый красноречиво указал на труху от полена. — В точности так и вышло, — добавил он и замолк.

— Труженица наша, малышка, — Барри усадил девчушку на колено. — Сама и вволокла тело князя в дом, да кое-как на стол взгромоздила. А он-то, он! Весь израненный, почитай труп. Ноги и руки вывернуты, кости торчат, но голубка их вправила. И начали мы ждать…

— И три дня, да с тремя ночами прождали, покуда вы не объявилися, — завершил рассказ Сивый.

— Вона, — Барри указал на тело. — Вроде отпускает его, да и раны затянулись, как бы сами, — пробурчал здоровяк.

Колчак встал и приблизился к столу с лежащим другом. Присмотрелся к многочисленным отметинам. Вспомнил, что парочку уже видел. Ту, что под сердцем и на плече. Новых рубцов оказалось много.

— М-да-а, — протянул Колчак и подпёр подбородок. — А ведь права девочка, — он резко обернулся к Бестужевой. — Ой, как права.

Все вопросительно уставились на Колчака. Изумление собравшихся не описать, и даже Пономарь вышел из комнатки вместе с дедом Миркой, который почему-то начал неистово икать, косясь на тело Феликса. Ему ударили несколько раз по спине и подали ковшик с квасом, и грозно зыркнули. Типа, уйми ты свою икоту окаянную. Не видишь, что всем тут мешаешь!

— Я повторюсь, что она права, — продолжил Колчак, заложив руки за спину и начав прохаживаться по помещению. — Прежде чем я продолжу, хочу уточнить кое-чего, — он перестал мерить шагами комнату и вопросительно глянул на здоровяка.

— Спрашивайте, — Барри среагировал на немой вопрос о позволении.

— Ты точно не слышал, о чём он говорил с Варлодом? — Колчак испытующе посмотрел в его глаза.

— Не-а, — замотал головой здоровяк.

— Хорошо, тогда слушайте, — успокоился Александр и продолжил вышагивать. — Был, или были, случаи на Руссии, во времена далёкой войны. Тогда, неизвестный никому клан жил в этой местности и его доставали и те, и другие, — он обратил внимание, что его не совсем понимают. — Поясню, х-м, — Череп ухмыльнулся. — Одни хотели прибрать территорию Великих Хребтов себе, а вторые, по ту сторону оных, соответственно, сами имели виды на столь заманчивую землю, полную артефактов. Великий Магический Разлом тому виной, который и рождает этот дефицит страшный. Но как-то не поделили они эти земли, и местное население попало в мясорубку меж двух огней, — Череп торжествующе глянул на присутствующих. — Рюрик Мирный возглавлял тот Родоначальный Клан, если кто-то не знает, — все замотали головами, кроме Наденьки, которая снисходительно улыбнулась.

Череп это заметил и кивнул девочке, чтобы она продолжила.

— У них, у людей этих, — Бестужева воспользовалась намёком Колчака, и переняла эстафету повествователя. — Бой затеялся страшный, а враг и тут и там оказался. Тогда, Рюрик… В те времена и распустил Клан, чтобы уберечь его от… — она замешкалась, что-то припоминая. — Это совсем после случилось, — отмахнулась девчушка. — А в тот раз, ну, в общем, испугался он за людей своих, да и спрятал под пологом невидимости с защитой. Наказ дал, как и Феликс, не выходить из-за круга, что шестью стихиями очерчен…

— Как шестью? — хором вскричали все Маги-Вольники.

— Долго рассказывать, да и я сама не очень понимаю, как, — отмахнулась Наденька. — Так вот, тогда его не послушались, и многие погибли со всех сторон. А он, также, как и Феликс, глянул на луну, встретил взгляд Варлода, да и убил всех вокруг. Берсерком его прозвали. Ну, и сам он почти помер, — она замолчала и как-то странно посмотрела на тело Феликса, чётко в район его грудной клетки. — Помогли ему выжить, как сейчас, — добавила она. — Но вы не радуйтесь, ведь берсерк в человеке просыпается очень редко, даже у единственного, способного к такому перевоплощению. Может, он больше и не обернётся, — расстроила всех девчонка.

— Хочешь сказать, что… — договорить Колчак не смог.

— Уф-ф-ф, — раздался резкий выдох и затем резкий вдох. — ф-ф-ф…

Все уставились на стол, где Феликс встал на локти и ошалело глянул на присутствующих.

— Дед Мирка, надеюсь, ты всё понял насчёт артели? — задал он вопрос, непонятный для Колчака, но староста рухнул в обморок от этого.

Бу-бумм-м…

А очнувшийся князь глянул куда-то в неопределённую точку и рухнул на стол, громко ударившись головой.

Ба-м!

Воцарилась мертвецкая тишина…

Надежда подбежала к Феликсу, послушала дыхание и радостно улыбнулась.

— Он просто спит, и с ним всё в полном порядке, — озвучила она результат своих изысканий. — Можете теперь и вы подойти.

Но никто не поспешил воспользоваться приглашением. Все ждали Колчака, точнее того решения, которое у него уже созрело. Люди почувствовали это.

— Кто ещё знает о произошедшем, кроме здесь присутствующих? — спросил он холодно, ледяным голосом боевого Мага-Вольника.

— Никто, — заявил Пономарь. — Люди третьи сутки из домов, почитай что, и не выходют. Я самолично проверял, — отрапортовал хозяин дома.

— Та-а-ак, — Колчак наморщил лоб и закрыл глаза, собираясь с мыслями. — Оденьте князя Рюрика, только сперва девочку уберите, а-то, вон, гол наш Феликс, — он отдал первое распоряжение, а Бестужева прыснула в кулачок. — Чего? — изумился Александр. — Чего все веселятся-то?

— Дык, — Барри решил пояснить. — Она его обмывала…

— Всё равно, — Череп настоял на своём. — Решение такое, — начал он грозно. — Всё то, что тут случилось, нужно удержать в тайне. Кто не уверен в своих силах смолчать, тот подвергнется заклятию. На Крови. Есть такие?

Таковых не оказалось.

Господа маги осторожно приблизились к спящему князю, и проверили поленом степень вероятного риска. Удостоверившись в своей безопасности, они занялись одеждой Феликса, которую давно уже починили Надежда с хозяйкой дома.

— Ну, оденете как, так и грузите его в сани, — Колчак подошёл к старому другу и положил руку ему на лоб. — Домой поедем, хватит тут «приключалова», как говорит Феликс, князь Рюрик, — он улыбнулся и залпом выпил что-то из домашнего, не глядя, и не думая ни о чём более.

— Интересно, а даром Берсерка управлять можно? — спросил его Химера.

— Кто его знает? — отмахнулся Колчак. — Вот очнётся одарённый, тогда и будем пытать, что, да как…

Я очнулся ото сна довольно резко. Моя грудная клетка оказалась сильно сдавленной, что не принесло положительных ощущений. Хотя, груз этот довольно тёплый. Приняв во внимание все эти факты, я повёл себя вопреки выработанной привычке, заключавшейся в сокрытии своего пробуждения при подозрительных обстоятельствах. Такими, как сейчас.

Я открыл-таки глаза и встретился взглядами с хищной мордой животного, помеси тигра, рыси, льва и… Короче, смотрю я в глаза этому, урчащему. Размер животного с меня, в смысле, с моё тело, если ноги не учитывать при сопоставлении.

Чудовище лизнуло мой подбородок, ткнулось прохладным носом в мой нос и зевнуло. Причём так сладко и продолжительно, что я все его стройные ряды зубов увидал, и даже почти сосчитал. Тьфу!

— Вжик, — я нарочито строго обратился к подросшему грифёнку и он захлопнул пасть. — Ты тяжёлый, если ещё не в курсах, — добавил я и более внимательно оценил своё положение.

Это чудо разлеглось на мне и укрыло своими немаленькими крыльями. Нужды в одеяле нет. Да и ноготки он не показывает, хотя, лапки у него с два моих кулака стали. Тёплый, перьевой и шерстяной.

— А что у тебя с глазами? — я вдруг понял, что не так в его взгляде. — Хотя, м-да, — я отмахнулся от идеи беседы с пернатым. — Говорить-то ты не умеешь, надеюсь. Но вот, что я тебе замечу, дружище Вжик, глазки-то у тебя не звериные, а человеческие, — завершил я сравнивать его физиологические изменения. — Короче, спасибо за теплоту, но давай-ка, слезай уже. Я не понял, а мы что, в башне уже!? — до меня, наконец, дошло, что я не в доме у старателя Пономаря.

Пока я ломал голову над дилеммой о своём бесконтрольном провале в памяти, грифон вспорхнул крыльями. Размах я оценил в три метра. Э-ээ, приблизительно.

Однако, я обрадовался, что моей просьбе вняли. Я проводил короткий полёт Вжика внимательным взглядом и отметил, как зверь присел на спинку стула, который не преминул жалобно скрипнуть из-за его прибавившегося веса.

Подивившись преображению щенка-котёнка-птенца, я опять перевёл взгляд на свою грудь и… Блин! Тьфу ты! На меня смотрит Усатый, причём, слегка прищурившись и с нескрываемым подозрением во взгляде.

— Хозяина, а хозяина, — Чукча прямо сам не свой. — А сколько твоя видит лап? — задал он вопрос очень серьёзным тоном и растопырил сразу все свои конечности.

— Рыжий? — я удивился его состоянию. — Всем известно, что у тараканов шесть лап, — констатировал я познания в области насекомых. — А ты их все и показываешь. Ты покажи две или одну, а тогда и задавай идиотские вопросы, кстати, со мной всё в порядке, — я объяснил деспоту его ошибки и заблуждения.

— А усов, аднака? — не стал сдаваться Рыжий и выставил один ус, спрятав второй за спину.

— Бесишь! — коротко отмахнулся я, погрозив ему пальцем.

— Правильна, аднака, — выдал он заключение, сочтя, что я просто на единицу намекаю.

— Что было? Я так понимаю, что определённую часть жизни я пропустил? — я перешёл к вопросам по делу.

— М-м-м, — промямлил Чукча. — Моя бы сказал, что незначительную, но я сорву… Тьфу-ты! Совру, аднака. Ну, раз хозяине хорошенько стало, наша с Вжичарой, — он покосился на грифончика, занятого своими перьями. — Испаряется, — завершил он, и они оба скрылись под пологом невидимости.

Вот, гадёныш! Ничего не рассказал.

Не успел я продолжить умственные изыскания, как дверь в комнату открылась, и вошёл не кто-то там, а Александр Колчак.

Его я никак не ожидал тут увидеть, хотя он и предупреждал, что будет частенько появляться в Одинокой Башне. Дела обсудить, да и вообще, на носу ведь БЛОКАДА. Так что, моё удивление быстро сошло на нет.

— Как ты, Феликс? — спросил он и бесцеремонно сел на кровать. — Как самочувствие?

— Хорошо, — односложно высказал я, гадая о причине его интереса моим здоровьем.

— Ну, и отлично, — улыбнулся Череп. — А что ты помнишь? — как-то уж резко он перешёл к основной части ласкового допроса.

— Деда Мирку на место ставил, и бац! — я обвёл свои спальные покои руками. — Вот, я тут, в своей, э-э… — я запнулся, поняв о чуть-чуть не соскочившей с уст глупости. — Прости, в нашей Одинокой башенке. Лежу себе, да утро встречаю, — я честно признался другу в своей несостоятельности по поводу воспоминаний.

Колчак задумался и потеребил манжет своего мундира Мага-Вольника. Потом он глянул мне в глаза, словно там искал подтверждения.

— Александр, — я не выдержал долгой паузы с моим разглядыванием. — Не томи, а. Ну, я же вижу кучу недосказанности с твоей стороны, — взмолился я и привстал на кровати.

Пока я садился, Череп сидел и продолжал буровить меня. Словно не верит чему-то.

— На тело своё глянь, Феликс, князь Рюрик, — зачем-то попросил он, а я напрягся. — Просто подними рубаху и глянь под неё.

— Отвернись, — в свою очередь зачем-то попросил я, а он усмехнулся и повернул голову к бойнице.

Я глянул, и охренел.

— Я упал в молотилку? — чуть не заорал я, даже не пытаясь сосчитать количество шрамов. — Саш? — я впервые его так назвал, а он не обратил на это никакого внимания. — Что всё это значит?

— Не буду вдаваться в подробности, но у тебя есть боевое прозвище Мага-Вольника, — он обернулся. — Теперь ты, Феликс, Берсерком зовёшься. Короче, — он придвинулся ближе. — Никому не верь, особенно слухам про всякую чушь, которые обязательно будут. Ты просто отличный боец, — пояснил он, чем вызвал у меня новую порцию недоумения. — На этом всё, правда… — тут он слегка задумался. — Есть малюсенький нюанс, — он изобразил пальцами его размер. — Когда ты бьёшься, впадая в состояние самоотверженного и беспощадного воина, ты ничего не помнишь. И управлять этим ты, Феликс Игоревич, пока не можешь, — завершил он и встал, подойдя к секретеру.

— Н-да!? Ну, хорошо, — неуверенно пробормотал я. — Берсерк, так пусть будет Берсерк… Мне нравится, но, ведь что-то ещё стряслось, о чём я пока не знаю, — высказал я догадку о следующем, назревающем с Колчаком серьёзном разговоре.

— Есть ещё кое-что, — Череп непроизвольно взял карандаш и покрутил его в пальцах.

— Мне что, из тебя все слова нужно силком вытягивать, Александр, или ты сам перестанешь говорить загадками? — я начал немного психовать. — Ну же, давай, лей всю правду-матку на мою бедную голову!

— Сводная комиссия с проверкой прибыла, — Колчак внял моим словам и не стал тянуть кота за неположенное.

— Погоди-ка, — я остановил его. — Ну, об этом я уже знаю, от Сивого и Барри, кстати, ты ведь в курсе, что они теперь не торговцы нелегалом?

— Ну, а как же, Феликс, я сильно удивился, увидев этих двух преобразившихся людей, — кивнул Александр. — Но дело не в этих двух уважаемых господах из Большой Комиссии Контроля Военных Имперских Поставок, а в других прибывших, — он как-то не так на меня посмотрел, явно что-то не договаривая, или готовясь вот таким далёким вступлением. — Дело в трёх других.

— Позволь, я скажу в ком? — я задал вопрос, чисто для проформы. — Это Дмитрий Гард, из клана Ллойд, возглавляемого Демидовым. Следующий, это Николай Семенович, тоже граф, только от Шуйских, а от вояк прибыл Яков Иванович Старицкий, в чине полковника Интендантского Управления, — перечислил я имена тех, о ком упоминали Барри со своим напарником.

— Лютуют они, — Череп сказал о проблеме, разглядывая резные полочки секретера.

— Х-м? — смутился я. — И в чём это выражается?

— Ранние побудки, проверки боевой готовности со всеми вытекающими, — пояснил Александр. — Штрафуют всех, да так изощрённо, что я диву даюсь, — он положил карандаш. — Нам, Магам-Вольникам, тоже достаётся, причём, ох, как сильно. Я словно в учебный корпус попал.

Я крепко задумался, пытаясь сопоставить эту затянувшуюся присказку Черепа с собой. Однако, в голову ничего не влезло, кроме новых вопросов, вполне предсказуемых по содержанию.

— Череп, скажи мне, дружище, а я тут причём? — я не выдержал. — Каким боком я отношусь к этой внештатной проверке?

Колчак словно ждал от меня этого вопроса. Мне даже показалось, что он обрадовался.

Александр встал, поправился и начал вышагивать от стены к стене комнаты, что я расшифровал, как признак явного раздражения или нервозности. Ну, или он собирается говорить со мной о чём-то неприятном для нас обоих, как это с ним ранее уже случалось.

Я превратился во внимательного собеседника, а точнее, в слушателя, и не стал перебивать его мыслительную подготовку к озвучиванию следующей проблемы. Причём, как-то связанной со мной.

— Я буду рассказывать, но ты не кипятись и не перебивай, — заявил он и подвинул стул к моей кровати. — Тут много белых пятен, а ещё и некоторые факты имеются… — Череп сел и закинул ногу за ногу. — Короче, я сказал, а ты услышал. Готов к диалогу?

— Готов, — я кивнул, не особо напрягаясь, так как откровенных косяков за собой не чувствую. — Только ты потом весь свой вопрос целиком задай, — попросил я. — Иначе, я просто не буду понимать, на что обращать внимание, а на что нет. Так пойдёт?

— Вполне, — согласился мой ранний гость. — Тогда, я, пожалуй, начну, — он сбил щелбаном пылинку с брючины.

— Угу, — я подтвердил готовность и даже прилёг, для лучшей концентрации, глядя в каменный потолок. — Жги!

— Ты же знаешь, что заведение Митяя лояльно ко всем благородным господам, — заговорил(может, лучше использовать слово начал?) он и опять издалека. — В его, то есть, в наш клуб, могут зайти все, кто так или иначе приближён к Собранию Общества Благородных Рунных Магов. Так вот, — он сделал короткую паузу. — Эти трое господ, о которых ты уже наслышан, а именно, граф Старицкий — полковник из Интендантского Управления, Дмитрий Гард и Николай Семенович, не преминули посетить вотчину нашего господина Митяя.

— Уже интересно, — не выдержал я. — Х-ха! Александр, у меня такое ощущение, что сейчас начнётся пересказ кабацких сплетен, — я ухмыльнулся, но, видимо, зря, так как повествователь остался до боли серьёзен. — Ладно, продолжай, коли так.

— Так вот, — Колчак не обратил внимания на мою иронию. — Однажды, не далее как позавчера, перед моим походом за тоб… — тут он спохватился. — Короче, позавчера вечером оные господа наведались в клуб, где изрядно выпили. Я поставил задачу нашим господам и дамам, сёстрам Романовым во главе с Медведицей, при поддержке Элеоноры Врангель и Серафимы Саровской, напоить и попытать господ. Ну… Понятно, что на предмет их лютости с этой треклятой проверкой, тьфу! — он перешёл на эмоции. — Извини, Феликс, что-то совсем нервишки сдают. Сорвалось, — он быстренько вернулся к более-менее спокойному повествованию.

— Ничего, Александр, продолжай, — я принял во внимание его состояние.

— Итак, они поднабрались крепкого из моих запасов, — Колчак продолжил рассказ. — Вот тут и случилось страшное, — друг развёл руками. — Девушки, эти благороднейшие особы, с коих многие солдаты, да и маги, готовы брать пример, словно с цепи сорвались, — он замолк и потянул ворот, словно он ему начал резко мешать.

— Там на столике графинчик с лёгким тонизирующим, — я указал рукой направление. — И мне плесни.

Александр выполнил просьбу, и у нас появились золочёные фужеры в руках. Пригубили понемножку, пребывая в задумчивости.

— Завязалась драка, — пробормотал Колчак. — Похожая на избиение. Ты не представляешь себе, Феликс, на что способны в бою девушки, — он глянул на фужер и опрокинул его в себя. — Мы принялись защищать господ проверяющих, тогда дамы вызвали всех на ристалище, — продолжил он отрешённо. — Благо, что поединки невозможны в военное время, иначе… Сам понимаешь, — Череп развёл руками и налил себе ещё тонизирующего. — Начали мы их, девушек, в чувство приводить, да и господ реанимировать. Ну-у… Как уж получилось, не суть. Однако, вот что я хочу тебя спросить, Феликс Игоревич, — он преобразился в командира, перестав быть старым товарищем.

Я удивился такой резкой смене в облике и поведении старины Черепа, но не стал на этом акцентироваться, а лишь приготовился к его основному вопросу, ради которого он и затеял такое вступление.

— Ты знаешь, что от тебя забеременели сразу две великородные княжны? — Колчак впился в меня глазами, а я охренел.

Даже дух перехватило, а в мыслях только загул крутится. Ну, когда я сюда ехал и мы с Кутузовым слегка гульнули. Но там всё чётко было. Я же знаю, что делать и как поступать, чтобы девушка не влетела. Может, проморгал? Не! Не может быть. Это уже автоматически происходит. Ну, и великородных дам там, как бы не было.

Пока мысли вихрем проносятся в моей буйной головушке, господин капитан-поручик сверлит меня глазами и играет желваками. Да он что, берега попутал? И тут до меня потихоньку начинает достукиваться несуразность, связанная с составом проверяющих. Глаза мои полезли из орбит.

Демидовы, Шуйские и Потёмкина! И кто те двое из трех благородных дам, что понесли от меня, или от святого духа? Без меня, меня женили! Хотя, Полина — она же графиня, а не княжна… Значит, это… Мать её за ногу!

— Саш, а вот с этого момента, поподробнее, — очень спокойно попросил я старого товарища. — Хочу чётко знать, кого и как… То есть, что мне инкриминируют великородные. Желательно в тех самых деталях, в которых слушок и расползается. Точнее, это уже не слух, а конкретное обвинение, чего я никак не могу оставить без внимания. Только, я очень тебя прошу, давай поспокойнее и без крайних эмоций, ладно?

— Я постараюсь, — согласился Колчак, до которого достучался мой стальной тон.

— Постарайся, — теперь я выдул до дна свою порцию напитка, а Колчак наполнил мой фужер заново.

— Так вот, Феликс, что слухи говорят, — он приосанился. — Всё просто. Спустя пару недель, после того как княжна Демидова и княжна Шуйская вернулись из Порубежья, — он помассировал виски. — В Ставрополе-на-Волге состоялся бал. Кстати, не простой бал, а особый, так как организовал его сам Его Высочество, сын Императора, Годунов Иван Петрович, являющегося ещё и Верховным Главой всех Собраний Общества Благородных Рунных Магов. На этом балу случился инцидент с участием трёх знакомых тебе дам. Третья, как ты уже догадался, была Полина Николаевна Потёмкина, одиозная графиня, с коей ты помолвился.

— Это я помню, Александр, — кивнул я.

— И случился скандал, слухи о котором сразу разлетелись по всей Руссии, — обескуражил он меня масштабом сарафанного радио. — Причина проста — две княжны заявили твоей суженной о том, что понесли от тебя. Ну, а случилась близость с тобой здесь, — он махнул рукой в сторону Бастиона. — Прямо там, когда великородные Главы фланговых Кланов были у нас со своими дочерями, — он замолчал.

— И чего ты ждёшь от меня? — задал я вопрос тоном холодного безразличия. — Что я поведаю, как сразу с двумя княжнами занимался сексом? — не выдержал я и вскочил. — Ты в своём уме, Александр Колчак? Да они мне, как сёстры! Ничего и никаких… — я осёкся. — А сами девушки подтвердили слухи? Ведь, как я понял, никаких официальных заявлений не случилось, — я взял себя в руки.

— Ты прав, Феликс, — Колчак тоже встал. — Никаких заявлений не звучало, хотя вопросы я уже задал тем троим господам, коих ляпнуть такое угораздило.

— Ну-у… С ними я разберусь сам, так что не парься, — я похлопал его по плечу и сел обратно на кровать.

Мысли мои унеслись в далёкий Ставрополь.

Что мне делать в этой ситуации? Почему мои верные сестрички названные, хорошие и отзывчивые девчата, Марфа с Роксанкой, так со мной поступили? Что я им такого сделал в этой жизни, чтобы меня так подставили… Ведь, случись сейчас мирное время, то меня раскатали бы на ристалище все, кто может держать Рунную Шпагу в руках.

Ума не приложу, что там творится на этой «гражданке», а ответы только эти две мымры дать и могут.

Ну, а как я ещё могу к ним относиться? Благо, что у меня есть таракан, который всё всегда записывает. Это дело так оставлять никак нельзя. Имя моё посрамлено, ведь и слуха паршивого достаточно, чтобы… Чтобы… Да пофигу!

А может, их тупо заставили. Но кто? И зачем?

Голова может лопнуть, но те трое, что прибыли и слухи распустили, будут мной наказаны. Великих князей? Х-м, я тоже накажу, причём изощрённо. За что? За отсутствие официального опровержения с положенными извинениями.

Я — ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ, РЮРИК, Феликс Игоревич, носящий самую, или одну из самых древних фамилий. Можно сказать, что я — продолжатель Величайшей Династии, хоть это и просто легенда от Рэйнолда Аперкилда, однако, она меняет статус, и человека ко многому обязывает…

Мля! Доигрались, девочки…

Точнее, они просто дурочки, а вот родители поимеют поленья в задницы и прилюдно!

Я тупо их разорю… Вместе с Полиной, которая сейчас чувствует себя обосранной, оплёванной, а самое страшное, что она считает себя обманутой. И ни кем-то там, а ИМЕННО мной. Суки, мля, беременны, говорите?!

Бедная девочка, хоть у неё ещё тот характер, но даже она так не сделала. Просто, барышня до лёгкого шантажа додумалась, и ведь на пользу не только себе, но и во благо Империи. Умница, и неожиданно желанная стервочка.

Беременность Шуйской и Демидовой?! Помолвленная со мной Полинка… Наверняка девочка из особняка носа не показывает, боясь тыканья пальцами и шепотков, доносящихся отовсюду. Ну… КАБЗДА ВАМ! Шуйские и Демидовы. Записать вас во враги — дело пары мгновений.

Есть ли у меня план? Есть! Но пока только в контурах. Выжить для начала.

— Саш, — я обратился ко внимательному Колчаку, враз осипшим голосом. — У тебя нет мухоморьего отварчика? Шутка. У меня к тебе есть вопрос, этого бабского дела никак не касающийся, — я решил, что на сегодня с меня хватит интриг. — Кстати, на будущее, у меня все мои ходы записаны на камни памяти. Тот визит молодых княжон тоже запечатлён. Так что, давай к нормальным проблемам вернёмся?

— Фу-у-ух, Феликс, испугал ты своими эмоциями, — облегчённо выдохнул Череп. — Я уже думал, что ты меня убить готовишься. Такое выражение… М-да… Так, а о чём разговор? — он нормально воспринял моё предложение, и сменил неудобную тему с внезапными беременностями.

— Речь пойдёт о Наденьке Бестужевой, — теперь мне удалось изумить Колчака.

Время приблизилось к обеденному, и даже слегка перевалило за полдень, посему, Тимка занимался своим обычным делом. Он ничего не делал, а глазел на проезжающих и проходящих людей, стоя рядом с дверью антикварной лавки Артура.

Пареньку очень нравилось, какими ответными взглядами его одаривают горожане. Оно же, как получается? Он единственный из немногих, кто может похвастаться личным знакомством со всеми людьми, живущими в этом загадочном доме.

Ему завидовали, а иные побаивались. Да и уважение к нему, сравни статусу получается. Глава беспризорничьих ватаг Ставрополя-на-Волге, что звучит гордо, и несёт в себе массу обязательств. Каких? Да самых разных.

Вот сейчас, к примеру, он ждал группу ребятишек, которых привёл пообедать горячим и вкусным супом, с пирогами и душистым хлебом. Новичков, что прибыли в их городок, наслушавшись о какой-то необыкновенной жизни дерзких ватажников. Правда, и о строгости местного главы малолетних преступников все слышали.

И для исправления прибывшие готовы. Да и одежду им выдали, да и кормят вкусно и не с помойки, а прямо из свежего готовят. Медики смотрят за детворой постоянно, а то, что работать нужно на землях какого-то князя? Так, то ерунда! Иных усыновили даже…

Тимка уже давно не считал себя преступником, а даже, наоборот. Он называл себя бригадиром, хотя мало понимал значение этого слова. Просто он знал, что стал главным и ответственным за порядок во вверенной ему нише городской среды. И не только.

Вон, буквально на позатой неделе, какие-то гастролёры кошель подрезали у госпожи Беллы, которая так добра к Тимке и его пацанве. Нашли и кошель, и воришек на путь истинный наставили. А кто супротив встал, так Тимка не причём, что всплыл тот гад в отхожей яме. Споскользнулся, скорее всего.

А ещё, совсем не так давно, начали из других городов старшие прибывать к местным уважаемым людям. Да не просто так, а с поклоном отзывались, и кое-чего передавали благодетелю его, Великому князю Рюрику. Кто саквояжик сунет, да накажет донесть в целости и сохранности до…

— Молодой человек, — Тимку отвлекли от важного занятия, такого, как мечты о светлом и тёплом будущем. — Парень, а парень, я к тебе обращаюсь. Хи-хи, ты что, немой да глухой?

Тимка осмотрел улицу и наткнулся на красоту неописуемую. Девочка его годков, да такая хорошенькая и ухоженная. Не, совсем не беспризорница. Смотрит прямо на него.

— Э-а? Это вы мне, госпожа? — Тимка еле-еле справился с вихрем эмоций.

— Ага, — кивнула красавица в пушистой шубке, сидящая в бричке, что с вокзала приезжают. — Это лавка господина Артура? — прозвучало уточнение.

— Она, — Тимоха захлопнул рот, — а что?

— Может, поможешь? — девочка протянула ему руку.

Тимка знал манеры и помог гостье слезть. Девушка взяла пару кожаных саквояжей и обернулась к извозчику.

— Спасибо, доброго вам здравичка, а насчёт дочки своей не волнуйтесь, — она улыбнулась бородатому дядьке. — Завтра отвара ей поутру дайте, да окна отворяйте, хворь вся уйдёт, — прозвучала инструкция.

— Благодарствую, молодая госпожа, — пробасил дядя, поклонился и дёрнул за вожжи. — А-ну-у-у! Пш-ла, родимая…

Тимка сам вдруг опешил, как он проглядел тяжесть в руках девочки?

— Вот вход, а ношу оставь… те, я внесу, — заверил он незнакомку.

— Уверен? — девочка оглядела его с недоверием.

— Да! — выпалил Тимка. — Входите, госпожа, а тама и сам Артур за прилавкой скучает, — добавил он и проводил взглядом красавицу, взявшуюся за ручку двери…

Артур, князь Шереметьев, из клана Двенадцати Хранителей Цитадели, Повелитель зала с дверями и хранителями времени, полководец и архимаг, попавший в опалу у самого Императора, занимался обычным делом. В обеденное время он уделял внимание своим экспонатам, которые хоть и рассчитаны для продажи, не продавались. Хозяин антикварной лавки зачастую сам уговаривал потенциальных покупателей воздержаться от приобретения того, или иного товара.

Сейчас он протирал несуществующую пыль с красавицы балерины, выполненной в тонкой манере резьбы. Дверь тамбура его вотчины открылась и на пороге появилась молодая барышня, девочка, прибывшая из дальнего Порубежья. Он это сразу определил, так как умел.

Девочка раскрыла глаза и начала ловить мерцающий дождик, который всегда сопровождает посетителей, когда они входят.

— Ой, как красиво, — улыбнулась малышка, а Артур надел пенсне, убрав в сторону полотенце.

— Госпожа? — она вскинул бровь. — Чем я могу помочь вам?

— Если вы и есть господин Артур, о котором упоминал Феликс Игоревич, то я прибыла на место, — пояснила девчушка, продолжая рассматривать всё вокруг.

— У-гу, — понимающе кивнул антиквар. — Тогда, милости прошу, молодая госпожа, — добавил он.

Ба-а-абах! Бдзынь-нь!

В стекло двери влетели ноги Тимохи, а на пол полетели осколки стекла. Ну и искры полетели с потолка, сопровождаемые приятной мелодией, так как часть парня уже вошла.

— Тимофей? — невозмутимо среагировал Артур. — С тобой всё хорошо? Помощь нужна?

— Не-а, господин Артур, — прозвучало откуда-то снизу. — Саквояжи тяжеленные! Как она их так легонечко несла? Ума не приложу, — добавил парень.

Он наконец-то встал и волоком втащил две кожаных дорожных сумки.

— Ты просто не видишь ещё и щенка, — посетовал Артур и перевёл взгляд на девочку. — Итак, молодая госпожа, что знакома с Феликсом, — обратился он к ней, сохраняя полную невозмутимость. — Надеюсь, что вы никому не станете показывать щенка Волочьей Ехидны, — он подмигнул малышке. — Думаю, что он ваш телохранитель, но тут вам ничего не грозит, кроме некоторой неуклюжести господина Тимофея.

— Я просто упал, подскользнулся, — прозвучали слова оправдания.

Неожиданно их общение прервалось, а из дверей подсобных помещений вышли довольные ребятишки. Тимка их построил, сосчитал, раскланялся и ушёл, стараясь произвести на барышню неизгладимое впечатление очень ответственного и важного человека.

— Итак? — Артур привлёк внимание девочки.

— У меня к вам послания от господина Феликса, — очень серьёзно заявила молодая особа и протянула антиквару три конверта.

— Благодарю вас, сударыня, — Артур впился в имена адресатов. — Николай Фёдорович, как удачно вы вышли, — он глянул в сторону вышедшего человека. — Вам письмо, — Артур протянул послание старому графу. — Так, а это мне, — он отложил второе. — Х-м? А это, для Полины Николаевны Потёмкиной, с пометкой, чтобы… — тут он глянул на девочку. — Граф! Немедленно закрывайте двери, нас ждёт серьёзный разговор. Дед Ермак на месте?

Далее все засуетились и спустя некоторое время обосновались в той самой, излюбленной комнате Великого князя Рюрика.

— К-х, к-х, — Татищев прокашлялся. — Я не побоюсь показаться бестолковым, но-о… Как это понимать? — он обвёл присутствующих, Артура, Деда Ермака и девочку взглядом искреннего удивления.

— А вот так… — Артур встал. — Она, — он указал на малышку. — Теперь ваша внучка, по неизвестной пока линии. Зовут её, как и прежде, Надежда, — продолжил антиквар. — Только небольшое изменение в фамилии. Теперь она — Татищева-Бестужева, что и пояснит Феликс, когда со всем этим разберётся. И да, вы, Николай Фёдорович, обязательно выполните просьбу нашего князя. Надежда завтра отправится навестить Потёмкину, а вы узнавайте всё про финансы. Кстати, тут два саквояжика, полные золотых червонцев. Один — для вашей внучки, а второй нужно передать Полине, что сделает сама ваша внученька, — он глянул на девочку. — Наденька, ты, главное, своего подопечного никому не показывай…

Все посмотрели на мелкого зверя, демона из далёкого Порубежья, чья демоническая суть начала претерпевать изменения, и спокойно сопящего на половице в ногах молодой хозяйки…