Взор Тьмы - Александр Авраменко

— Отлично, Александр. Ты закончил обучение. Наш клан будет гордиться тобой…

Высокий седой мужчина склонил голову в знак уважения к рослому подростку в белой одежде, стоящему перед ним на колене. Юноша поднялся, вытащил из ножен длинный прямой меч и, вскинув его ввысь, выкрикнул:

— Во славу Клана!

Эхом раздался слитный ответ стоящих в плотном строю людей в такой же белой одежде:

— Во славу Клана!..

…- Пассажиров, следующих рейсом на Фаати, просим проследовать на посадку…

Голос в вышине купола порта утих. Молодой парень легко вскинул на плечи большую сумку, подхватил левой рукой длинный свёрток. Затем выпрямился и твёрдым шагом двинулся к засветившейся рамке посадочных ворот. Он возвращался к матери. Двенадцать лет он не видел её. Двенадцать лет. Эти годы он провёл на её родной планете, имевшей мрачную славу во Вселенной. Мир аагов. Наёмных убийц обитаемой Галактики. Лучших во Вселенной. Мастера шпионажа, профессора рукопашного боя. Снайперы и мечники, каким бы архаичным не казалось во времена звездолётов и боевых машин ужасающей мощи искусство боя на мечах. Те, для кого не было, казалось, невозможного. Двенадцать лет жестокого беспощадного обучения всему, что должен знать и уметь настоящий убийца. Двенадцать лет жуткой муштры, изнурительных тренировок тела и характера. Немногие доходили до самого конца. Очень немногие. Из ста шестилетних малышей, начавших обучение вместе с ним, получил признание всего лишь он один. И степень мастера. Пусть ему всего лишь восемнадцать лет, но по его виду не скажешь, что перед вами самая смертоносная машина для убийств в обозримой Вселенной. Высокий, крепкий, и вместе с тем удивительно гибкий и пластичный. С пронизывающим, казалось, насквозь, взглядом серых глаз…

Едва юноша шагнул в рамку прохода, как голубые огоньки обрамления резко сменили окраску на багровую и раздался пронзительный звук сирены. Словно ниоткуда возле пылающей дуги появились закованные в матовую броню фигуры с оружием наперевес:

— Стоять на месте! Руки за голову!

Пассажир послушно скрестил кисти рук на затылке.

— Медленно повернись! И не делай лишних движений!

Юноша выполнил требование, и один из охранников грубо сдёрнул сумку с его плеча, выхватил свёрток. Затем рванул застёжку, заглянул внутрь и вдруг охнув, отшатнулся назад. Почти мгновенно запечатал всё назад, бросился к старшему охраннику, что-то торопливо прошептал на ухо. Брови здоровяка поползли вверх, того тоже качнуло и он рухнул на колени под удивлёнными взглядами зевак:

— Простите, господин! Мы не знали!

Губы парня дёрнулись в усмешке. Он спокойно опустил руки обратно, затем подхватил свои вещи и спокойно шагнул вновь в проход, не обращая внимания на тревожные сигналы…

Старший отряда смахнул выступивший на лбу пот массивной бронеперчаткой.

— Боги Тьмы, пусть он не потребует отмщения…

Челнок стартовал на орбиту через несколько минут. В одном из кресел на корме сидел высокий сероглазый юноша с длинным свёртком в руках. Его большая сумка примостилась на свободном месте. Парень задумчивым взглядом смотрел на большой голоэкран, где транслировалась картинка с внешних камер обзора. Рвущиеся под напором двигателей облака, свистопляска раскалившегося воздуха, быстро проваливающаяся вниз выпуклая чаша поверхности…

Александр вздохнул и прикрыл глаза. Скоро уже парковочная орбита. А там трое суток, и он увидит мать. За эти двенадцать лет он уже почти забыл, как она выглядит. Если бы не крошечная голография… Но всё же, наверняка за это время она сильно изменилась. Может даже вышла замуж… Хотя — вряд ли. Она слишком любила его отца… И, кстати, мама обещала назвать его имя, если он закончит обучение. Кто же он такой, мой отец? Почему мать никогда не говорила о нём?..

Путь Правителя тяжелее ноши Геракла.

Иэль дель Уиру устало упал в кресло и вытянул гудящие ноги. Да, на Терре платили гораздо больше, чем в почившей Новой Империи, но и спрашивали за эти деньги соответственно. Вот и сегодня он, наверное, раз десять обошёл свой новый корабль от кормы до носа. И не на лифте, а собственными ногами. Облазил все его сорок пять палуб, побывал в трюмных ямах, башнях комендоров. Прошагал взлётную палубу от начала до конца. А потом ещё пришлось бежать на грузовую палубу, принимать припасы, которые снабженцы по доброте душевной, видимо, прислали на четыре дня раньше срока. Им то что? Отправили — забыли. А то, что у него ещё не все холодильники запущены на дредноуте, этих интендантов волнует меньше всего… Тёмные Боги! Как же он вымотался… Ничего. Скоро всё закончится. А корабль — красив! Таких ещё не было. Сверхсовременная броня, не обнаруживаемая никакими известными сенсорами и датчиками. Поговаривают, что это копия обшивки чужака, обнаруженного супругой самого Столярова. Наконец то институты Арзамаса смогли разгадать её секрет после стольких опытов. Впрочем, не его дело задаваться такими вопросами. Он — тот человек, который поведёт новейший дредноут в бой. Ещё не всё спокойно во Вселенной. Рамджи готовят какую-то каверзу. Никак не могут успокоиться после поражения, нанесённого им Великим Князем, несмотря на подписанную капитуляцию. Всё готовят возмездие. Никак не могут понять, что их время ушло. На арену Вселенной вышла новая сила, и имя ей — Терра. Терранское Княжество…

Сверху вдруг раздался жалобный крик. Иэль вздохнул — снова она… Поднялся, сунул ноги в мягкие пушистые тапочки. Сразу стало легче. Медленно поднялся по лестнице, приложил ухо к тонкой двери. Крик вроде затих. Тёмные Боги! За что ему ещё это наказание?! Семь лет назад он потерял свою первую семью. Его жена и новорожденная дочь погибли от рук распоясавшихся в то время аристократических молодчиков. Все попытки добиться справедливости ни к чему не привели. Новая Империя — не Терранское Княжество! Там правили бал герцоги и графы, бароны и маркизы. А он был всего лишь шевалье, да ещё — Первый. Первый, ставший дворянином в его роду… Если бы не Республика, быть бы ему неотомщённым. Рамджи разгромили государство, которым управляла дочь покойного Императора Сюзитии. Надо сказать, бездарно управляла. И если бы не Терра… Снова кричит. Нет, я больше не могу это слышать! Иэль решительно толкнул дверь и замер на пороге — Ирру сидела, забившись в угол, вновь закутавшись в то самое покрывало, с которым она, несмотря на все приказы и повеления никак не хотела расставаться. Как-то раз разозлённый мужчина выбросил его в мусорный конвертер, и был поражён, увидев как девушка, не раздумывая ни мгновения, бросилась вслед за грязной тряпкой, рискуя превратиться в кучку золы. Её спасло то, что чуткая автоматика мгновенно уловила присутствие разумного в камере и моментально отключилась. Нет, днём девушка была абсолютно нормальна. Она готовила пищу, убиралась в доме, в меру своих сил пыталась стать полезной… Но едва наступала ночь, Ирру будто подменяли: круглые от ужаса глаза, задушенные собственными ладонями крики во сне… И ничего не помогало. Иэль водил её несколько раз к медикам — бесполезно. Даже самые сильные успокоительные средства ничего не давали. Конечно, можно было просто стереть ей память. Но тогда как оправдаться перед самим собой? Оставалось только терпеть… И, похоже, что ей становится всё хуже. Что же делать? Уже второй месяц она живёт в его доме, и ничего не проходит. Тёмные Боги. А он так устал сегодня… Проклятие Тьмы!..

Включил свет. Подошёл совсем близко, нагнулся, потянул покрывало с её головы. Дикий визг ударил по ушам, но тут же оборвался, когда Ирру поняла, кто это. Едва Иэль увидел её круглые от ужаса глаза, полные слёз, как вся злоба на неё пропала. Взяв её за руку, поднял с пола.

— Ты боишься темноты?

— Господин…

Опустила голову. В наступившей тишине едва слышно упала слеза на покрытие.

— Идём.

Потянул её к выходу, удивляясь своему поступку. Та послушно последовала за мужчиной. Его спальня была по соседству. Оказавшись в ней, Иэль повернул её к кровати и слегка подтолкнул:

— Ложись. Я сейчас приду. Только кофе выпью…

— А… можно мне тоже, господин?

— Ладно…

Едва они оказались на кухне, как девушка преобразилась: тут же весь испуг прошёл, она захлопотала возле конвертера, торопливо доставая из шкафчика все принадлежности для священнодействия, каковым для каждого сюзита являлось распитие земного напитка. «А ведь она на самом деле очень красива… Тёмные Боги! О чём это я?!» Отвернулся к окну, выходящему в садик, обязательной принадлежности каждого терранского дома.

— Готово, господин!

Удивительно, но кофе, приготовленный ей, оказался точно такой, каким всегда любил пить Иэль. На несколько минут воцарилась тишина, прерванная его вопросом:

— Ты… успокоилась?

— Да… Господин.

— Будешь спать одна?

— Господин!!!

Ужас был неподделен.

….Бедная девочка… Одна мысль об одиночестве в пустой комнате внушает ей нечто непередаваемое… Тёмные Боги! Дайте мне силы…

Быстрое мытьё посуды. Тихое позвякивание настоящего земного фарфора. Тихий, чуть журчащий голос:

— Я готова, господин…

— Тогда — пошли. Я ужасно устал…

Он быстро разделся, улёгся на большую семейную кровать земного образца. На ней спать не в пример удобнее, чем на стандартной сюзитской плоской лежанке. Отвернулся к окну.

…Что же я делаю? Как я могу?! Но… Между нами ничего не будет. Я просто хочу выспаться… И ничего больше. Только выспаться. А если она будет кричать — это не получится…

Почувствовал, как она нырнула под одеяло и тут же горячие ладони обняли его. Ирру прижалась к нему изо всех сил. И вдруг он просто провалился в сон, мгновенно, в глубокий и спокойный…

Алексей склонился над колыбелью. Дочка… Его и Майи. Крохотный розовый комочек. Пусть пока у неё ещё голубые глазки, но скоро они приобретут знакомый стальной оттенок. Она будет такая же красавица, как и Ари. Та уже большая. Ей семь лет. И обещает стать такой же красивой, как её мама. Ещё раз полюбовался на малышку, сделал шаг в сторону. К точно такой же колыбельке, с такой же точно девочкой. Вторая дочь. От Яйли. Немножко другие черты лица, и такие же точно глаза как у первой дочери. Только уже серые. Эта девочка на две недели старше сестры, и её радужка полностью сформировалась. Сладко посапывает… Постоял ещё немного, чувствуя, как сердце наполняется отцовской гордостью и нежностью. Красавицы они у меня. Впрочем, мамы тоже… Внезапно в кармане ожил «Т-фон». Хорошо, что звонок отключил. Только вибратор оставил. Взглянул на фамилию вызывающего абонента, изменился в лице и торопливо выбежал наружу, прочь из детской. Поднёс трубку к уху:

— Да, Миша, что случилось?

— Проблемы у нас, Князь. Но — приятные. Хотя пока точно сказать не могу.

— Не томи, выкладывай.

— Есть сообщение от дальнего разведчика. Если интересно — приезжай.

— А на логгер скинуть не можешь?

— Прошу прощения, но дело государственной важности.

— Понятно…

Он торопливо поднялся по лестнице, прошёл по пустынному в этот час коридору Указа Контрразведки и вошёл в большой кабинет. Сидящий за столом человек поднялся и протянул руку, приветствуя Терранского Князя. Затем, после крепкого рукопожатия сразу перешёл к делу:

— Получено донесение от рейдера Эрэй.

Коснулся сенсора, и в воздухе вспыхнуло изображение верфей, затерянных в безвестном уголке космоса. Оба человека всматривались в огромную флотилию, внимательно просмотрели сцену с монтажом орудий в корпус гражданского пассажирского лайнера. Наконец Медведев не выдержал:

— Провокацию готовят, твари шерстяные!

Столяров кивнул в знак согласия:

— Ты прав. Но где? Хотя, судя по опознавательным знакам — в пределах СЗО. И естественно пожелают свалить на нас.

— Понятное дело. Как не вовремя… У нас и так проблемы: столько переселенцев сразу!

— Это ничего. Хлопоты приятные. Пусть сейчас тяжело, зато когда пристроим народ к делу — сразу легче станет. Они, понимаешь, к таким вещам ещё непривычные. То — сеньоры, как говорится, то рамджи… А тут — работай, учись. Никто слова плохого не скажет! Да ещё наши…

— Да уж. Наши земляне особая статья… Ладно. Пойду. Ещё раз на девчонок своих гляну, и спать.

Михаил удивлённо вскинул на него глаза:

— Куда? Я ведь не всё ещё тебе показал. Смотри.

Переключил тумблеры, и Алексей ахнул, зачарованный необыкновенной картиной чужака, обнаруженного в пространстве женой контрразведчика.

— Мама моя… Вот это…

— Ото ж! Я уже выслал эскадру на перехват. Хорошо, что маяки на него повесили. А то бы шарили по космосу до скончания века. Оттащим его на Арзамас — шесть. И пусть там Олмер с ним разбирается.

— Согласен. Всё?

— Да нет…

Начальник контрразведки княжества вздохнул:

— Есть ещё одно. Но неприятное известие.

— Выкладывай.

Медведев выудил из кармана сигарету, закурил, выдохнув облачко ароматного дыма к потолку.

— Наши «заклятые» друзья на Земле приобрели планету в секторе Свободного Объединения. И сейчас разворачивают массовую программу колонизации. Понимаешь, кое-кто из наёмников второй волны уцелел. И им посчастливилось добраться до Земли. И даже — на кораблях. Естественно, что Большой Дядя Сэм очень быстро наложил свою лапу на всё имущество. Кто-то пропал без вести. Кого-то упекли пожизненно за тёмные дела. Словом, игры развернулись грязные. Но… В общем, теперь у Земли есть несколько устаревших кораблей. И они перевозят на Новую Америку отборных… особей. Так что думаю, что у нас вскоре могут возникнуть проблемы и кроме коал.

— Уверен? Что они могут выставить против «Вампиров» или «Валькирий»?

— Лёша, ты забыл, что янки воюют всегда чужими руками? Их планета в секторе СЗО. А чем заинтересовать местных аборигенов они найдут. Это мы честные. А они — вспомни, что они с Россией сделали…

Медведев посуровел — крыть было нечем. Резко сломал сигарету в пепельнице.

— Под колпак их. Очень плотный и частый. А вообще — в идеале бы устроить им полную изоляцию.

— Невозможно, сам знаешь. Но я сделаю всё, что в наших силах. И даже больше…

— Лучше — больше.

— Знаю.

Князь поднялся с кресла.

— Ладно. Пойду я. Мои половинки без меня плохо спят. Хотя… Яйли всё же не соврала. Теперь мы можем некоторое время обходиться друг без друга. Недолго, но всё же…

— Как она, кстати?

— Да…

Алексей махнул рукой:

— Почти всё восстановилось. Но только накатывает на неё как-то… Эпизодически. Не может она сосредоточится на конкретном. У Майи намного лучше получается. Мясники, оказывается, всё же своего добились…

— А что про детей говорят?

— Ну, Ари — у неё всё, как обычно. Никто ничего особенного не ждёт. А вот у старших сестёр, похоже, что-то будет. Но тут кое-что ещё обнаружилось. Понимаешь, Миша, заразная это штука, экстрасенсорика…

Он улыбнулся, потом вытянул руку к столу, улыбнулся, а Столяров побледнел, увидев, как массивная пепельница, вырезанная из цельного кристалла свинцовой лазури, медленно взмывает в воздух и начинает описывать круги над столом…

— Это… Это как?!!

— Да вот так. А предвидения у меня нет. Только психокинез. Сам недавно обнаружил…

Пепельница плавно опустилась на своё место. Затем тихо щёлкнул замок закрывшейся двери. Михаил некоторое время смотрел то на предмет убранства кабинета, то на закрывшуюся за Князем дверь. Потом смахнул пот со лба. Сосредоточился. На висках набухли вены. Через несколько мгновений бессильно отвалился на спинку кресла. Ничего не получалось.

— Ерунда. Перестраховывается Князь. Ничего это не заразно. У него то потому такая бяка, что ему Яйли биополя перемешала. А у меня то что? Ну, живу с Эрэй уже четыре года. Двое детишек. И что? Да ничего…

И вдруг похолодел — твою мать! Ничего?! Ещё как чего! Так для чего же Яйли понадобилось скрещивать эту парочку? Шевалье и бывшая аристократка никак не выходили у него из головы. Да, операцию провели по настоянию бывшей Императрицы Новой Сюзитии. И именно на Ирру она была нацелена… А теперь он понял! Дель Каури — тоже сенс! Причём — очень мощный. Ненамного уступающий самому покойному Императору почившей в бозе Империи… Но — скрытый! А Иэль — точно такой же. И если их соединить, то получится такая ясновидящая… О, дьявольщина!.. А ведь у них точно дочка родится. Через год и два месяца. Двадцать седьмого декабря. В три тридцать семь ночи. С пятницы на субботу. Иэль ещё в рейде будет. Сопровождать посольство. Так что Каури придётся рожать без него. Впрочем, у сюзиток не принято, чтобы муж присутствовал при родах. Хотя в последнее время… Жалко девочку. Больше она не сможет родить. И никакие лекарства и препараты не помогут. Даже «второй шанс». Да и проживёт она после родов недолго. Всего пятьдесят три года. Уиру после неё так и не женится. Останется вдовцом. Своё счастье в дочери найдёт… И внуках. Троих. Всех мальчишках. Счастливчик… А у меня опять девчонка родится. И у Алексея ещё две дочери будет. Плохи дела, однако. Сплошной женский батальон… Нет, зря Князь говорит, что экстрасенсорика заразна. Ничего подобного. Хотя… Хотя… Откуда же я всё это знаю?..

Потянулся к ящик стола за сигаретами. Закурил. Да… Прав Алексей. На все сто. И что же теперь делать то? Но… При его то профессии… Лучший вариант. Ну, ничего. Раз эти столько лет с такой фиговиной жили, почему бы и нам не попробовать?

Мальчуган пяти лет с насупленным видом рассматривал своего противника, парнишку года на да старше себя, почти на голову выше и шире в плечах. Собравшиеся вокруг ровесники обоих поединщиков подбадривали противников криками. И вдруг… Никто ничего не успел понять, как из двоих соперников остался один. Тот, который меньше. Никто не заметил, как рука парнишки мелькнула словно молния, ударив точно в нервный узел, вызвавший мгновенный паралич. Верзила застыл на мгновение, потом рухнул на деревянный пол. Не спеша, уверенно, победитель уселся на поверженного врага. Пару раз шевельнул кистью, складывая её особым образом в щепоть, затем вновь неуловимое движение. Лежавший без сознания мальчишка вздрогнул всем телом и затих… Следивший за происшествием, наставник оттолкнул победителя в сторону и коснулся пульса поверженного. Не поверив своим ощущениям, выдернул из кармана портативный дигност, приложил ко лбу лежащего. Тот внезапно запищал, окрасившись в алый цвет.

— Срочно в реанимацию!

Потом повернулся к стоявшему спокойно, будто его это и не касалось, победителю.

— Ты же его почти убил!

— И что? Он сам напросился. Я его предупреждал. Не понял мозгами, поймёт их остатками…

— Где маун Ко?

— В карцере. Я лично отправил его туда на трое суток.

— Наставник Сеол. Сейчас вы отправитесь за ним. Затем — принесёте ему свои личные извинения. После этого вернётесь в карцер и сами отсидите трое назначенных мальчику суток. Затем наша школа распрощается с вами.

— За что, господин?!

— Вы не поняли?! Мы — ааги! У нас нет жалости. И в наших рядах нет места проигравшему. Александр поступил правильно, вызвав обидчика на поединок. А вы наказали выигравшего, забыв первое правило Клана: Победителя не судят! Маун Ко должен был быть поощрён, но не наказан. К счастью, я могу исправить вашу ошибку, Воспитатель…

Князь поднялся из-за стола. Последнее время у него появилась привычка излагать свои мысли, неторопливо прохаживаясь вдоль большого панорамного окна, из которого расстилался великолепный вид на раскинувшуюся внизу Столицу.

— Итак, господа, хочу констатировать факт, что наше Княжество, наконец, вышло из зачаточного состояния. Мы успешно завершили переселение почти двадцати миллиардов человек из Старой и Новой Сюзитии. Конечно, процесс затянулся на несколько лет, а конкретно — на четыре года. Но хочу отметить, что мы проделали колоссальный объём работа. Сейчас мы обеспечили уверенный прирост населения не только за счёт эмиграции, но и из-за бурного всплеска рождаемости. Только за последний год экономика Терры возросла в объёме почти на тридцать процентов. Совершён ряд глобальных, основопреобразующих открытий, не в последнюю очередь благодаря находке чужого корабля. Сейчас можно бы с уверенностью сказать, что терранцев ждут впереди благоденствие и процветание. Рамдж — практически раздавлен. Свободное Звёздное Объединение не собирается с нами воевать в обозримом будущем. Однако…

Алексей обвёл взглядом сидящих за столом соратников — сосредоточенный, как обычно, Николай Сазонов, Адмирал Флота. Его суровый тёзка Мыскин. Иронично улыбающийся Михаил Столяров, глава Контрразведки Княжества… Неразлучная парочка репликантов — Берия и Шпеер. Собрался с духом и продолжил:

— Но в обозримом будущем во Вселенной вскоре возникнет новая угроза. И имя ей — Новая Америка. Поэтому я хочу предложить следующее — ввести всеобщее воинское школьное обучение. Понимаю, что это потребует колоссальных затрат на оборудование, тренировки, оснащение кабинетов. Тем не менее, мы вынуждены пойти на такую меру. Далее, в ближайшее время мы начнём полное переоснащение нашего Флота. Возникает вопрос — куда девать совсем новые, но уже устаревшие корабли. Продать? Не вижу смысла. Не исключено, что они когда-нибудь повернут своё вооружение против нас. Пустить на слом? Но это просто экономически не оправдано. Законсервировать? Но какой смысл хранить то, что вскоре станет ненужно вообще? Хотелось бы услышать ваше мнение.

Первыми выступили экономисты. Практически мгновенно всё рассчитав, Лаврентий и Альфред предложили использовать высвобождающиеся корабли в качестве учебных для школьников. Речь о том, стоит ли вводить военное обучение, или нет, даже не возник. «ЗА» высказались все. Двое это предвидели. Остальным хватило и того, что данное предположение высказали обе Княгини. И этого оказалось достаточно…

Мы сами творцы собственной Судьбы.

— Так, девочки! Быстро приводим себя в порядок, и спать! Ари! Ты — отвечаешь за всех.

— Папа! А как же ты?

— А мне ещё поработать нужно. Опять дядя Миша, будь он неладен, мне подсунул загвоздку…

Алексей улыбнулся дочерям, помахал рукой, шутливо прощаясь, затем исчез за дверями домашнего кабинета. Он с нетерпением ждал того момента, когда, наконец, можно будет приступить к работе. Начальник Контрразведки прислал объёмистую аналитическую справку по Новой Америке. Тогда, пятнадцать лет назад, янки не пожалели ничего, лишь бы покинуть Землю. Да и то, по правде говоря, после падения и развала СССР они умудрились в кратчайшие сроки вызвать к себе вместо зависти и подражания всеобщую ненависть. За каких-то десять лет прозрел весь мир. И слово «американец» стало символом ненависти и отвращения. У них просто не оставалось другого выхода, как бежать с Земли. А тут подвернулся удачный случай, когда на орбите появились чудом уцелевшие корабли разгромленных наёмников Рамджа… И судьба США была решена. Десятками, сотнями рейсов тщательно отобранных белых американцев вывозили на девственную планету, находящуюся в секторе влияния СЗО. Что станет с остающимися на родной планете неграми, китайцами, потомками испанцев и португальцев, англо-саксов и ирландцев не интересовало. Им было плевать на многотриллионные долги. После них — хоть потоп. И когда колонисты перебрались в новый мир, то всё повторилось. Правда, с учётом старого опыта. Теперь янки работали более тонко и иезутски верно, внедряясь во все структуры СЗО, какие только можно, постепенно проникая на всё более высокие и высокие посты, покупая и воруя технологии и учёных. Кроме того, по примеру Терры они назвали своё государство Американским Герцогством. Но поскольку отдавать власть кому то одному они не захотели, то четвёрка самых богатых семей образовала Высший Совет Герцогства, из которого быстро выдвинулся один из них, Гарри Гейтс, потомок основателя знаменитого своими тупиковыми программами Билла Гейтса…

Князь уселся за свой стол, включил логгер, предвкушая погружение в работу. Достал из ящика пачку сигарет. Несмотря на все попытки супруг уговорить его бросить курить, Алексей не хотел этого делать, рассуждая, что у каждого человека должна быть какая-нибудь слабость… В воздухе развернулся стилизованный под старину свиток, украшенный многочисленными грифами и печатями…

…Александр сидел возле окна космической причальной станции. Корабль уже высадил немногочисленных пассажиров и двинулся дальше. Ближайшая кабина должна была быть примерно через тридцать стандартов. От нечего делать парень двинулся вдоль круглого борта висящего в пустоте сооружения. Его внимание привлекла группа обслуживающего персонала, столпившаяся у окна. Интересно, что они там разглядывают? Юноша просочился в первые ряды и ахнул — неподалёку от них в необозримую даль убегала чёрная фасетчатая стена космического корабля невообразимых размеров…

— Терранцы. Только у них есть такие технологии.

— Да тут и сомневаться нечего. Ни одно государство не имеет ничего даже близко похожего!

— Интересно, что он забыл на нашем пыльном мирке?

— Одни Боги ведают…

— Да уж…

В мигающих огоньках стояночных стробоскопов мерно освещались куски борта убегающего в вечный мрак космоса. Внезапно станция чуть дрогнула, тут же раздался механический голос:

— Прибыл лифт. Отъезжающие — займите места в кабине!

На корабль хотелось смотреть и смотреть, но дома ждала мама… Со вздохом сожаления юноша отвернулся от иллюминатора, подхватил сумку с вещами и меч и шагнул в круглое отверстие в полу, в котором виднелась винтовая лесенка. Кресла были старые, потёртые, ужасно неудобные. Но для настоящего аага это мелочь, недостойная внимания. Уселся на свободное место, поставил сумку в ноги. Теперь оставалось подождать, пока кабина не доберётся до поверхности. Лязгнул люк. Зашипела система жизнеобеспечения. Кабина лифта чуть дрогнула, когда отпустили колодки тормозов, и сердце чуть ёкнуло — внизу ждала Родина. Через час терранский корабль удалось охватить взглядом целиком — он был колоссален. Весь ощетинившийся стволами орудий, эммитеров силовых полей и ракет. Время от времени вдоль бортов сверкали быстро движущиеся искры барражирующих в патруле истребителей конвойного ордера. Сидящий рядом молчаливый человек в незнакомой форме пристально вглядывался в повисшую в пространстве махину, потом пробурчал на ломаном интергале с непривычным акцентов:

— Русские свиньи…

— Свиньи?

— Грязные славянские животные. И что им здесь нужно, интересно?

Затем смерил сидящего рядом парня взглядом. Презрительно цыкнул слюной сквозь зубы и отвернулся. Незаметно для себя Александр задремал. Спуск длился почти десять больших стандартов. Проснулся от толчка и предупредительной сирены. Прибыли! Подхватил сумку, затем меч, который сжимал в руке даже во сне и заспешил к выходу. На этот раз открылась круглая дверь в борту, и через мгновение юноша стоял под лучами родного солнца, жадно вдыхая насыщенный ароматами воздух. После стерильной атмосферы корабля и лифта хотелось чихнуть, но он легко подавил позыв и двинулся прочь от места прибытия, высматривая сквозь марево силовой стены, ограждающей посадочную площадку, свободный глайдер. Такси нашлось почти сразу. Не так много людей на Фаати позволяло себе наёмный транспорт. Обычно — собственные ноги. Так что предложение значительно превышало спрос… Ещё несколько томительно долгих стандартов, и брусок машины замер у высокого каменного забора, полностью закрывающего дворик. Юноша рассчитался с водителем, затем коснулся сенсора. Послышалось мяуканье. Через мгновение кованая стальная дверь распахнулась и перед ним появилась незнакомая женщина в траурной алой накидке. Увидев парнишку, ахнула и схватилась за свой платок, туго затянутый у горла, потом спросила:

— Ты — Александр, сын Иуры?

Парень, внутренне холодея, кивнул головой в знак согласия. Женщина сделал шаг назад, склонилась в поклоне:

— Я Саузи ан Джирайя. Ваша соседка. Прости, сынок. Твою маму похоронили вчера…

Александр долго стоял у простой каменной стелы, в которую была вмурована голография матери. Здесь она улыбалась… Прости, мама. Я — опоздал… Но я вернулся с честью. Теперь твой сын — мастер-ааг… Чуть помедлив, опустился на колени, коснулся вытянутыми ладонями погребального камня, по обычаю предков. Закрыл глаза, вознося посвящение к Богам. Наконец молитва «Прощание аага» закончилась. Медленно поднялся с колен, открыл глаза. Поклонился на три стороны. Затем взял горсть земли возле камня, положил в крошечную ладанку, повесил на грудь. Что же, пора выполнить завещание матери. То, что она успела надиктовать перед своей смертью. Никто не знал, что у неё — «солнечная лихорадка», жуткая, но редкая болезнь, от которой нет спасения. И не существует лекарства…

— Я прошу тебя, сын мой, лишь об одном — поезжай на Терру. Не занимайся нашим ремеслом. Умоляю. Тебя ждёт другая судьба. Поступи в военное училище. Получи подданство. И — живи. Как обычный человек, как верноподданный Князя. Не надо идти моей дорогой. Слишком дорого она обходится…

Парень закинул за спину сумку. Последняя воля матери — святыня. Раз она не хочет, чтобы он пошёл по пути наёмного убийцы, так тому и быть. Он станет офицером Терранского Княжества… Ещё раз бросил взгляд на стелу с голографией, парящей в воздухе, двинулся по ведущей с кладбища дороге в порт. Его больше ничто не держало на Фаати. Дом был продан. Родственников и близких он никого не знал. Мать всегда жила одна, не упоминая ни об отце, ни о ком другом. Единственная память о ней — необычного вида прямой меч с голубыми камнями в рукоятке. И пара голографий в наручном Т-комме. Воздух разорвал гром взлетающего корабля. Тот ввинчивался в бездонное небо, оставляя за собой белый след работающих ускорителей. Кривая усмешка появилась на лице юноши. Новый мир. Новая жизнь. И больше — ничего…

Огромный челнок, превышающий размерами стандартные боевые корабли других государств, оказался внутри не менее впечатляюще, чем снаружи. Роскошные, но строгие помещения. Большие коридоры, мощные гравикомпенсаторы, не позволяющие испытывать неудобств пассажирам при старте и посадке. Чуть слышный гул двигателей. Никаких перегрузок. По сравнению с теми лоханками, на которых он летал раньше — впечатляло. Наконец орбиттер ошвартовался с кораблём. И Александр вновь открыл рот от изумления — такого он не ожидал. Пусть он летел всего лишь третьим классом, поскольку деньги стоило экономить, но даже здесь комфорт предоставляемых помещений превосходил всё, что юноша видел раньше. «Неплохо они живут у себя на Терре…» Подумал парень, забрасывая сумку в отсек под широкой койкой и вытягиваясь в удивительно комфортной постели. Незаметно сон смежил веки, и даже старт он не почувствовал. Впрочем, немудрено. Комфорт и удобства на пассажирских лайнерах Княжества были превосходны…

— Прибывших пассажиров просим пройти таможенный контроль в четвертом секторе.

Александр закинул вновь верную сумку на плечо и послушно двинулся в сияющий желтизной коридор, над которым горела цифра четыре. Пристроился в конец небольшой очереди, которая, впрочем, продвигалась очень быстро. Несколько стандартов, и вот он уже стоит перед высоким военным в простой синей форме.

— Ваши документы? Сумку, пожалуйста, на стол.

Парень поставил свои вещи на указанное место, аккуратно положил свёрток с мечом. Затем вытащил свой индентификатор, протянул таможеннику:

— Прошу.

Тот провёл сканером по поверхности карточки, бросил пронизывающий физически взгляд на парня.

— С какой целью прибыли в Княжество?

— Согласно завещанию моей матери — на учёбу.

— Сочувствую, парень. Что же — тебе на ярус «Три Б». Там получишь разрешение, подданство, и направление. Проходи.

Юноша потянулся за сумкой, но тут таможенник негромко произнёс:

— Не забудь только, что размахивать мечом на улице у нас нельзя. Если появится такое желание — просто вызови на поединок. Имеешь право.

Александр кивнул головой, подхватил сумку и меч, зашагал в указанном направлении…

На указанном добросердечным таможенником месте было полно народу. Поначалу юноша удивился, откуда столько людей, но потом, когда дошла его очередь до приёма, понял, что корабли в Порт прибывают чуть ли не ежестандартно. Поэтому в хвосты очередей непрерывно добавлялись новые желающие получить гражданство и работу. Наконец парень предстал перед сидящим за столом человеком в обычном строгом костюме. Тот вскинул на него серьёзные глаза, затем провёл сканером по личной карточке.

— Итак, Александр маун Ко. Сирота. Восемнадцать стандартных лет. С какой целью прибыли на Терру?

— Желаю получить подданство и стать военным.

— Ого!

Клерк чуть присвистнул удивлённо. Затем повторил:

— Значит, военным? И с чего бы такое желание?

— Мать велела.

На этот раз не только глаза, но и лицо человека за столом стали серьёзными:

— Последняя воля? А, ты ведь с Фаати… Ясно.

Быстро выудил из стола небольшой браслет. Сунул его в прорезь стола, нажал несколько клавиш на вспыхнувшей в воздухе голографической клавиатуре. Всё это он проделывал поистине молниеносно, что говорило о большой практике и опыте. Наконец, вытащил браслет, который теперь весело подмигивал несколькими индикаторами, протянул парню.

— Держи. Это твой новый идентификационный документ.

Вытащил из ящика лист пластика, ещё тёплый, с коротким текстом.

— Это тебе направление в общежитие Военной Академии. Возьмёшь глайдер у входа в Порт, приложишь браслет к считывателю. Такси доставит тебя туда. Там всё скажет охрана у входа.

— А как добраться на общественном транспорте? У меня не так много денег…

Чиновник подмигнул:

— Это — бесплатно. Наш Князь уважает военных…

Александр открыв рот стоял у высоких ворот из пластиката, раскрытых настежь. Затем тихо прошептал:

— Впечатляет…

Вокруг сновали люди. Непрерывным потоком они спешили в обе стороны. Туда, внутрь Академии, с надеждой на лице. Назад — кто со счастливой улыбкой, кто — с отчаянием и горем. Внезапно его толкнули:

— Ой, прости. Ты тоже сюда?

Перед ним стояла невысокая, но крепкая девушка. Юноша внезапно залился краской и кивнул головой в знак согласия. Та, улыбнувшись, произнесла:

— Тогда чего стоишь? Надо ещё комиссию пройти. Медицинскую.

Ухватила парня за руку и потащила за собой, ловко лавируя между встречными. Не успев толком опомниться, юноша вскоре стоял перед затянутым в чёрную форму с маленькими квадратиками военным.

— Ваши документы, кандидат.

Спохватившись, парень протянул ему браслет. Тот привычным жестом воткнул его в прорезь прибора, бросил удивлённый взгляд на высокого, почти вровень с ним юношу.

— Эмигрант? Понятно… По коридору прямо. До лифтового транспортёра. Этаж двадцать четыре. Комната две тысячи сорок шесть.

Вернул идентификатор владельцу и обратился уже к следующему:

— Документы…

Знакомый голос сзади вновь произнёс:

— Так ты — эмигрант? Откуда? Давно прибыл на Терру?

— Да. С Фаати. Только что.

— Круто… А я — местная. Лиэй фон Шрамм.

Всё это девушка выпаливала на ходу, таща за собой растерявшегося парня, ухватившись за его рукав.

— Нам пока по пути. Только у меня комната другая. Девушки отдельно от парней проходят комиссию. Уф, вот и лифтовая шахта. Короче, входишь в столб…

Она указала на пронизанную зелёными искрами трубу гравитационного транспортёра.

— Как только почувствуешь подхват — называешь этаж. И всё. Дальше ждёшь.

— Понял.

— Ну, удачи. Ещё увидимся, надеюсь.

Она улыбнулась ему на прощание и решительно шагнула в искрящуюся зелень. Александр вздохнул побольше воздуха — раньше пользоваться гравитационными подъёмниками ему не приходилось, хотя, конечно, видел и слышал… Ощущение было… Было просто непередаваемым. Словно тело вдруг избавилось от веса, и он воспарил к небесам. Но, к сожалению, путь оказался очень коротким. Через мгновение парень уже стоял перед пластикатовой дверью с указанными ему цифрами. Выдохнул воздух, вновь набрал полную грудь, толкнул дверь и шагнул внутрь. Навстречу ему обернулся человек в белой одежде:

— Где тебя носит? Я уже заждался! Быстро, клади свои шмотки на стул, сам бегом сюда.

Он указал на дверцу блестящего полированным металлом аппарата. Юноша послушно поставил на пол сумку и меч, затем шагнул внутрь кабинки.

— Садись на стул. Руки на подлокотники.

Парень послушно принял указанную позу. Послышалось негромкое гудение, потом аппарат озадаченно звякнул. Не менее удивлённым выглядел и врач, рассматривая в руке выползшие из принтера данные. Задумавшись, он махнул рукой, показывая, что можно выходить. Когда же Александр появился снаружи, поднял на него удивлённый взгляд:

— Слушай, парень… Тут у тебя чего то не выкладывается. Откуда ты, говоришь?

— С Фаати. Только я долго на Юрэте жил.

— Юрэта? Всё равно непонятно. Кто твои родители?

— Мать — Иура маун Ко. Отец — неизвестен. Она никогда не говорила о нём.

— Понятно…

Протянул медик. Потом бросил, уже погружаясь в работу:

— Дуй в общагу. Сейчас выйдешь в эту дверь, приложишь браслет, как обычно, к считывателю. Тебя мобиль доставит, куда нужно.

Юноша послушно кивнул, подхватил свои вещи, шагнул прочь. Медик же по-прежнему удивлённо разглядывал его медкарту, полученную из сканера, бормоча себе под нос:

— Отец, говоришь, неизвестен? Известен, парень, известен. Землянин твой папаша. Только какой то странный… ладно. Пусть спецы головы ломают, куда тебя запихнуть. Но ты — редкий фрукт…

Достал из кармана штемпель, приложил к медицинской карте. Полюбовавшись, опустил в отверстие стола. На белом пластике горела алая надпись: Годен без ограничений…

Комната была большой и светлой. Снова старая сумка полетела под кровать, юноша устало плюхнулся на покрывало. Всё-таки тяжеловато без привычки. Гравитация здесь явно больше стандартной. Немного полежал, поднялся, чувствуя, как ноют уставшие мысли, подошёл к окошку пищевого конвертора. Подумал, заказал себе стандартный обед. Получив поднос, расположился у небольшого стола возле большого панорамного окна. Неторопливо ел, любуясь расстилающейся панорамой внизу. Там, среди сплошного покрова зелени вздымались ввысь башни корпусов. Внезапно в центре комнаты возникло изображение одетого в чёрную форму мужчины.

— Александр маун Ко?

— Это я.

— Не — я, а — так точно. Закончите приём пищи — вас ждут в комнате сто тридцать семь в корпусе «Зет». Вас проводит курьер. Он ожидает за дверью.

Юноша торопливо поспешил к выходу, распахнул неожиданное массивное, но лёгкое полотнище двери — там в воздухе висел небольшой шарик. При виде застывшего в изумлении человека аппарат тихо пискнул и медленно вплыл в помещение. Помедлив, парень быстро покидал остатки еды в рот, торопливо выпил чашку густого, но неожиданно вкусного напитка, ощущая, как с каждым глотком у него прибавляется сил. Затем поднялся, сунул поднос с посудой и остатками еды в утилизатор, шагнул к неподвижно висящему шару и произнёс:

— Я готов. Веди…

Корпус «Зет» находился поодаль от остальных, в тихом уголке пышного сада. В отличие от остальных учебных зданий возле него было тихо. Так, несколько одиноких фигур, с одинаковым выражением тоски на лице. При виде спешащего юноши один из них бросил другому:

— Ещё один…

Интересно, что это значит? Ладно. Там видно будет… При виде вошедшего в сопровождении летящего шара сидящий у входа военный в таком же чёрном мундире, как и тот, что вызывал парня, поднялся из-за стола:

— Кто такой?

— Александр маун Ко. Прибыл по вызову.

Перед дежурным вырос односторонний голографический свиток, тот пробежал документ глазами, убрал изображение, кивнул головой в сторону прохода:

— По коридору до конца, потом направо. Майор Кавальканти.

— Понял…

Офицер оказался невысоким, но очень широкоплечим человеком в таком же чёрном мундире, как и остальные в этом здании.

— Присаживайся.

Сделал жест в сторону кресла напротив стола.

— Руки на подлокотники. Сиди спокойно и отвечай на вопросы.

Парень послушно сел в необычного вида сиденье, замер в ожидании. Вновь вспыхнул экран с односторонней видимостью.

— Имя?

— Александр маун Ко.

— Откуда ты?

— Фаати.

— Твои параметры отличаются от уроженцев этой планеты.

— Я двенадцать лет прожил на Юрэте.

— Соответствует. Причина эмиграции на Терру?

— Завещание матери.

Впервые на лице майора отразились какие то эмоции. Он выглянул из-за изображения, окинул парня взглядом:

— Завещание матери? Оригинально. С таким я ещё не сталкивался… Ладно. Предыдущее образование?..

К концу двухчасового допроса, а ничем другим данное собеседование не могло быть, Саша чувствовал себя, словно выжатый лимон. Майор был неожиданно хитёр и изворотлив, пытаясь поймать юношу на противоречиях, либо лжи. Но полиграф послушно выдавал параметры правдивости, а мозговой сканер исправно подтверждал искренность ответов. Наконец майор свернул экран, налил из пластиковой архаичной бутылки какой то напиток, протянул гостю и взял такой же стакан себе. Сделав глоток, сожалеюще взглянул на юношу:

— В общем, так, парень. Ты — эмигрант. Задатки у тебя к военной службе, скажу прямо — отличные. Будь моя воля — рискнул бы, и дал тебе добро на учёбу. Но… Порядок есть порядок. Ни один человек не имеет права обучаться в высшем военном терранском заведении, не имея полного гражданства Княжества. Ты, тем более, только что прибыл. Как я проверил — около шести часов назад.

— Но на таможне мне сказали…

— Я знаю, что тебе сказали на таможне. Это их обязанность. Словом, тебе отказано в праве на поступление.

Александр опустил голову, затем вновь поднял её, упрямо выпятил челюсть:

— Я всё равно добьюсь разрешения! Это — посмертная воля моей матери. И я не нарушу её.

Офицер вспыхнул, словно порох, но всё же сдержался:

— Можешь делать всё, что угодно. Но есть правила и положения. Родись ты терранином — я бы обеими руками приветствовал твой поступок. Но ты — эмигрант. Тем более — с неясным прошлым. Не знаешь ни отца, ни своих родственников. Так что… Извини, парень. Не могу разрешить.

— А кто может?

Кавальканти усмехнулся:

— Да, пожалуй, только два человека на этой планете. Либо сам Великий Князь, либо… Генерал Столяров. Начальник контрразведки Терранского Княжества.

— И где я могу их найти?

— Во Дворце, естественно. Подай прошение в установленном порядке. Может, и повезёт…

Гарри Гейтс удовлетворённо посмотрел на себя в зеркало. Вот и свершилось! Он заставил этих старых богачей признать, что молодая кровь превосходит их дряхлую жижицу! Более беспринципный, более жестокий, он не останавливался ни перед чем, чтобы завоевать место под солнцем. Именно его отец выдвинул идею переселения, когда Великая Америка рухнула под напором внешних долгов. И именно он воплотил эту идею в жизнь… Поправил пышную мантию, искусно уложенную на плечах, словно крылья. Тщательно выровнял корону на уже тронутых сединой волосах, чуть прищурил глаза — хорош! Даже сам себе нравлюсь! Истинный властитель! Чуть крючковатый нос, синие глаза, строгая причёска — словно тот самый типичный Дядя Сэм с пропагандистских плакатов старой Земли. Истинный белый американец!.. Набрал полную грудь воздуха, повернулся к двери, сделал несколько шагов. Вышколенные слуги распахнули створки высоких дверей, богато украшенные резьбой. Гарри вышел на балкон гостиницы, вскинул руку в знак приветствия толпы быдла, беснующегося за толстым пуленепробиваемых стеклом:

— Народ мой, настоящие американцы! Сегодня ночью Совет постановил признать меня, Гарри Гейтса, одно из Высших, Полным и Абсолютным Властителем Новой Америки, Верховным Герцогом!..

Беснующиеся внизу люди словно получили очередную дозу наркотика, их энтузиазм был неподделен… Что же, радуйтесь! Уже немного осталось. Скоро, очень скоро высоколобые закончат испытывать новый наркотик, который поможет нам, настоящим американцам, завоевать власть во Вселенной! Он уже практически готов. Осталось — чуть. И тогда за дозу порошка нам принесут всё! И не помогут даже пилюли «второго шанса» проклятых терран! От нашей «волшебной эйфории» лекарства нет. И не может быть… И тогда… У Гейтса захватило дух, когда он на мгновение представил миллиарды и миллиарды послушных рабов, готовых за крошечную дозу нового наркотика на всё: убивать, жечь, грабить, насиловать… Не имеющих никаких сдерживающих принципов и морали, лишь бы получить ещё синтетического счастья… И эти толпы мяса он бросит на завоевание Терры! Сотрёт с лица Галактики само упоминание о них! Посмевших бросить вызов им, настоящим американцам!.. Гейтс выругался про себя, внешне продолжая улыбаться своим подданным…

Вернувшись в комнату, новоиспечённый герцог вновь посмотрел на себя в зеркало. Да… воистину — Правитель. Разве может этот терранец, бывший наёмник, сравниться с ним?! Его отец создал из ничего, из гаражной компании величайшую компанию мира, завладевшей монополией на программное обеспечение. Всё дел в пи-аре. Главным было убедить людей в том, что лучше его продукции нет ничего на свете. А уж в этом Биллу Гейтсу не было равных. Чего стоила только одна его страшилка про перемену дат! Заставил миллионы людей выбросить огромные деньги за воздух. Ничего… Его сын покажет, что он стоит отцовской славы! Построит величайшую Империю во Вселенной! И его дочь, наследница, она тоже стоит отцовских миллиардов. Главное, что он, Гарри Гейтс, первым понял, что на истощённом, отравленном шарике планеты-праматери больше делать нечего. Воистину, размах был гигантским, и задумка того стоила…

— Папа?

Герцог впервые улыбнулся настоящей, искренней улыбкой. Она разительно отличалась от того привычного репортёрам оскала, который красовался на многочисленных плакатах и стендах. В комнату, копирующую Овальный кабинет в Капитолии вошла невысокая, очень стройная девушка лет шестнадцати в богато украшенном платье, с длинными, почти до талии, свободно распущенными пышными волосами натуральной блондинки. Она вежливо чмокнула отца в щеку, подставила свою для поцелуя. Затем устроилась на диване:

— Папочка! Я хочу…

Гарри вздохнул про себя. Опять её капризы…

Герцог удовлетворённо ухмыльнулся — наконец то! Испытания завершились полным успехом! Кто бы мог подумать, что ключ к нужной эффективности новейшей разработки — таинственные споры, распространяемые рамджами медведеобразной расы? Да, его учёные не смогли воспроизвести искусственным путём сложнейший химический состав выделяемых железами коал ферромонов. Но это ерунда: во Вселенной достаточно этих особей. А для использования в наркотической промышленности содержать живыми медведей необязательно. Можно всего лишь удалить железы и посадить их на биопитание. А самих рамджей после этого уничтожить. Впрочем, оперированные после удаления не выживают. Самый сильный из коал протянул две недели. Остальные прожили от нескольких минут, до нескольких дней…

Янки ухмыльнулся, глядя через забранное толстым, в несколько сантиметров стеклом, окно на обитую толстым синтетическим ковром помещение, за которым бесновался человек. Тот что-то беспрерывно кричал, но ни один звук не доносился из наглухо закрытой камеры, в которой содержался подопытный.

— А на остальных наше лекарство действует?

— Конечно, Ваша Светлость! Пройдёмте дальше.

Главный учёный угодливо изогнулся, предлагая проследовать к остальным камерам, и Гейтс, сопровождаемый свитой, двинулся по расположенной над рядом тюремных блоков галерее. Всюду было одно и то же: люди, рамджи первые и вторые, сюзиты… Они кричали, умоляли, просили очередную дозу.

— И на какой период хватает действия одной дозы препарата?

Химик вновь угодливо изогнулся:

— Примерно на сутки. Разумный ощущает небывалое наслаждение, его мозг работает, словно лучший логгер, физическая сила увеличивается на несколько порядков. Так ему кажется…

— А в действительности?

— С точностью до наоборот, Ваша Светлость! Но это ещё не всё!

Учёный мерзко захихикал:

— Выявился очень интересный побочный эффект, Ваша Светлость. Если вы пожелаете, могу продемонстрировать.

Бровь Гейтса взлетела кверху:

— Да? Что же, тогда показывайте…

Все прошли ещё немного, оказавшись над гораздо большей по размеру комнатой, чем остальные, виденные ими до этого, в разных углах помещения были двери. Несколько мгновений, и в проходы втолкнули четверых разумных всех известных рас…

— Какая прелесть!

Герцог ухмыльнулся, окидывая взглядом вновь и вновь ужас, произошедший на его глазах. Едва наркоманы оказались в камере, как бросились друг на друга, стараясь убить соперника. Они рвали врага на куски, душили, царапали, грызли зубами. А когда сильнейший побеждал, то бросался пить ещё тёплую кровь, не обращая ни на что внимания…

— Понимаете, Ваша Светлость, в крови каждого из них присутствует какая то часть нового препарата. Допустим, что для вызывания эффекта не хватает буквально микродозы. Но вот если получить недостающую часть из крови, как говорится, коллеги по лекарству… И вот вам результат — нарки, если будет перебой с приёмом всё увеличивающейся дозы, начнут убивать. Вначале — друг друга, а потом, и всех окружающих.

— Какая прелесть!

Вновь повторил Гейтс, представив апокалипсическую картину.

— Получается, что правительства планет вынуждены будут либо покупать всё больше и больше наркотика, чтобы давать его всем нуждающимся. Либо — уничтожать наркоманов без суда и следствия. А уж раздуть любой скандал, тем более, такой, наши люди научились ещё на Земле…

Главное — не опускать руки в самой безнадёжной ситуации.

Опустишь — погибнешь.

Александр стоял у дверей отделения банка. Именно в нём мама держала свои скромные сбережения. Вздохнул, сделал шаг вперёд… Из общежития, его, естественно, попросили. Хорошо, хоть не заставили платить за сутки, проведённые под его крышей и питание. Сказали, что кандидатам разрешается всё бесплатно. Так что, выспавшись, парень принял душ, на всякий случай, и, прикинув свои возможности по финансам, двинулся искать банк, где можно было бы получить деньги. Соседка, добрая душа, дай Боги ей здоровья и счастья, передала ему запечатанный пакет, в котором лежали два кредитных чипа. Первый — местного банка. Денег на нём едва хватило, чтобы купить билет до Терры. Второй же — клерки финансового учреждения Фаати, повертев чип в руках, вернули с извинениями, сказав, что кодировка данного документа не в их компетенции. И получить свои деньги юноша сможет лишь в одном месте: Центральном Терранском Банке. Искать его долго не пришлось — первая же автоматическая справочная выдала Александру лист пластика с подробнейшей схемой Столицы и расположением всех нужных ему точек, перечисленных в заявке. Так что уже через час, отмахав для экономии денег пешком несколько мерных стандартов, парень стоял у высокой резной двери нужного ему места…

Всего пять окошек. И никого из посетителей. Набрав полную грудь воздуха юноша подошёл к окну, протянул чип-карту сидящему за толстым поляризованным стеклом настоящему живому клерку-рамджу:

— Прошу прощения… Я могу проверить у вас этот документ, и если на нём имеются средства, получить их?

Хрупкий человечек осторожно принял из рук парня белый квадратик и вставил в считыватель. Раздался тихий звон. Глаза клерка стали круглыми, словно у второй его расы:

— Вы хотите взять все деньги со счёта? В какой валюте?

— В местной. Я кандидат в граждане Княжества.

— Не морочьте мне голову, молодой человек. Счёт принадлежит гражданке Терры. Это первое. Вы не сможете получить всю имеющуюся здесь сумму ни в одной валюте, поскольку транспорта с вами я не вижу, а унести их на себе вам не позволит ваше телосложение. Здесь около двенадцати миллионов терранских кредов. Если быть точным — двенадцать миллионов сорок две тысячи. С учётом начисленных за прошедшие годы процентов, почему то здесь не указанных, наверное, эмитент не обращался для проверки чип-карты, у вас на счету тринадцать миллионов кредов. Вы можете подтвердить генетический код для получения?

— Генетический код?

В воздухе вспыхнуло изображение ладони. Клерк сухо буркнул:

— Приложите руку. Левую.

Александр послушно коснулся распростёртой рукой указанной метки. Вновь послышался гонг. Клерк вздохнул:

— Всё верно. Вы — владелец счёта. Он открыт на ваше имя десять лет назад. Кроме того — в сейфе лежит письмо для вас, оставленное тем, кто внёс деньги. Так что, молодой человек, пройдите в ту дверь и подождите немного. Вам принесут послание. И… подумайте над тем, какую сумму вы хотите получить на стандартную идентификационную карту.

В комнату принесли обычный пластиковый пакет.

— Сколько денег перечислить на расходный счёт?

— Десять тысяч. Как я смогу снять остальные? Мне обязательно приезжать в банк для этого?

— Нет.

Служащий был сама любезность.

— Достаточно активировать ваш особый код, а затем перевести деньги по своему терминалу.

— Ясно…

Юноша помедлил немного, потом поднял голову, посмотрел на клерка:

— Вы можете оставить меня на несколько минут одного?

— Тот рассыпался в любезностях:

— Да-да! Простите…

В конверте лежало письмо, несколько документов, браслет идентификатор. Точно такой же, как и выданный в космопорту в эмиграционном бюро. Только слегка пошире. Повертев его в руках, парень хотел уже сунуть обратно в пластик, но, подумав, одел на руку. Тот мгновенно ожил, замигал индикаторами. Затем пискнул в знак полной активации. Не обращая на работу механизма никакого внимания, Александр рассматривал содержимое пакета: небольшая пачка документов. Странной формы ключи на металлическом кольце. Ещё один чип-модуль. Развернул листы и не поверил своим глазам — документы на дом в одном из кварталов Столицы. Ничего себе! Мама, откуда у тебя всё? Такие деньги, и дом? Что за контракт ты выполнила с такой поистине императорской оплатой?..

— И это домик?!

Мало сказать, что Александр был удивлён, скорее — потрясён! Он то ожидал небольшой, привычный ему по Фаати и Ааре скромный, максимум двухэтажный домик с плоской крышей и парой-тройкой комнат. А тут… Да, всего два этажа. Но каких! Сам дом был огромен, раскинувшись на несколько мерных стандартов. Комнаты — колоссальные! Мебель — нечто с чем то! Все мыслимые и немыслимые удобства, существующие во Вселенной. Бассейн внутри дома под стеклянной крышей с регулировкой воды, большой спортзал с десятками тренажёров, беговой дорожкой, а так же спарринг-роботами. Полностью автоматизированная кухня. Зал для танцев, кабинет для учёбы и работы, а самое главное — прямой доступ к И-Мозгу. На всей Терре только члены княжеского семейства, да Указные Бояре могли похвастаться этим. Большой гараж, заставленный самыми разнообразными транспортными средствами: начиная от спортивных глайдеров и кончая роскошно-вальяжными, но примитивными земными автомобилями и мотоциклами… Да уж… Юноша, наконец закончив обход дома обессилено присел на ступеньку роскошной лестницы, ведущей на второй этаж. Именно в качестве ключа от дверей и использовался чип-модуль, обнаруженный им в наследстве мамы. Ну, что же, пожалуй, жить можно. Спохватился — а что же за браслет? Считыватель обнаружился в кабинете, как принадлежность к логгеру. Приложил к панели руку, аппарат чуть звякнул, проверяя владельца. Затем на голоэкране вспыхнули буквы, сложившиеся в короткий, очень короткий текст: Александр маун Ко, он же — Александр Алексеевич Медведев. Мать — Иура маун Ко, Юрэй. Отец — Алексей Николаевич Медведев, Земля. Терра. Подданство — Терра. Допуск — форма «сто». Оформлен его Светлости Личной Канцелярией. Приложение сорок четыре государственного Архива Терранского Княжества. Прочитав это, парень пожал плечами. Землянин? Теперь понятно, от кого у него такие светлые глаза, ни у кого больше никогда не виденные. Значит, он полукровка. Это многое объясняет…

Спустился в столовую. Открыл окошко конвертера, задумался на мгновение, чтобы съесть? За хлопотами в банке, поисками и обходом дома время пролетело незаметно. Весь день на ногах, устал, как собака. Помедлив, быстро набрал комбинацию цифр, опустил заслонку на мгновение. Аппарат тихо пропел мелодию, щёлкнул замок, открывая доступ к блюдам. Быстро перетащил всё на стоящий у окна стол, устроился поудобнее, вытащил из герметично-стерильного пакета принадлежности для еды и приступил к трапезе. На стене висел портрет мамы. Здесь она улыбалась. На ней было одето пышное, полупрозрачное платье непривычного покроя, оставляющее оголёнными точёные плечи идеальных линий. За спиной виднелось неизвестное ему пушистое конусовидное растение, украшенное различными блестящими шарами и лентами…

Внезапно из-за окна донёсся гул. Появился сильный свет, с рёвом нечто пронеслось за живой оградой из неизвестного ему кустарника, исчезло вдали. Затем донёсся пронзительный визг резины, и снова рёв. Юноша поморщился, включил противофазник. Сразу наступила тишина. Но через несколько мгновений вновь замельтешил свет. Транспортное средство. Незнакомое. Интересно, что это такое? Помедлив, спустился по лестнице, вышел на воздух, приблизился к высокой ограде и выглянул в калитку. Отчего то захотелось увидеть всё своими глазами, а не посредством предающих голокамер. Рёв вновь стеганул по ушам. Придавил. И вот… Нечто округло-гранёное. Мчащееся с огромной скоростью по извилистой дороге из стеклобетона, проходящей мимо его дома… Обдав плотной волной спрессованного воздуха и сладковатым запахом выхлопа натурального топлива транспортное средство промчалось мимо, приблизилось к повороту. Раздался пронзительный визг округлых колёс, посредством которых оно держалось на трассе, вырвался клуб дыма. Мгновение, и это исчезло из виду — за поворотом был резкий спуск…

Ясно. Какая то местная забава. Разберёмся… Интересно, на чём они гоняются? И почему на таком примитивном? Обычно используют глайдеры. А тут… Прямо по поверхности, да ещё минеральное топливо. Непонятно…

Рассуждая так, парень не заметил, как вновь оказался в гараже. Включил свет, вновь обвёл взглядом всё то, что хранилось внутри. Глайдеры разных моделей. От большого семейного, до лёгкого спортивного. Правда, модели устаревшие. Похоже, что они были в ходу ещё до его рождения… А это что?! Похоже… Резина. Настоящая древняя резиновая смесь. Металл. Это — пластик. Но тоже… Какой то первобытный… Щёлкнула кнопка двери. Надо тянуть. Ого, какая толщина… Мощная пружина увела створку вверх. Пахнуло, против удивления, не затхлостью, а чем то таким… Непередаваемым, и вместе с тем — смутно знакомым. Узнаваемым на подсознательном уровне… Юноша готов был поклясться, что несмотря на то, что он видит это впервые, ему всё знакомо… Сел в приятно заскрипевшее сиденье, обтянутое настоящей натуральной кожей, коснулся приборной панели. Слегка вогнутый тёмный экран. Индикаторы, пока молчащие… Вновь вылез наружу, опустил дверцу, ставшую на место с вкусным щелчком, ещё раз окинул взглядом машину, отступив пару шагов назад. Красивая…

Поднялся на второй этаж, вошёл в кабинет, сел за стол. Надо о многом подумать. Да, у него есть подданство Терранского Княжества. Но вот только что скажут в военной Академии, когда он появится вновь? Но уже с другими документами? Наверняка из здания он уже не выйдет. Сразу в камеру. Что же ему делать? Включил логгер, пробежался пальцами по повисшей в воздухе виртуальной клавиатуре. Сфера повисла в воздухе, развернулась заставка операционной системы. Внезапно экран мигнул, высветилась надпись: «Введите имя своей матери.» Что за шутки? Ладно. Видно, очередная шутка Тёмных Богов… Быстро набил комбинацию, и замер — перед ним появилась мама. Она грустно улыбнулась своей улыбкой и заговорила:

— Здравствуй, сынок. Ты добрался до твоего нового дома, как я вижу? Это хорошо. Значит, уже побывал в банке и знаешь, что денег у тебя достаточно. Я когда то работала на этой планете. И твои новые документы — плод моего труда. Впрочем, как и деньги. Если ты не захочешь ими пользоваться — в сейфе лежит ещё несколько чип-карт. Этот логгер приспособлен для их кодировки. Так что можешь выбирать себе свою судьбу сам. Но я бы хотела, чтобы ты всё же выполнил мою просьбу и стал военным. Твой отец…

Её лицо на секунду заволокла глубокая печаль, но тут же исчезла.

— Он тоже служил в армии. И достиг многого. Так что, мой мальчик — сделай так, как просит тебя твоя мама. Хотя предвижу, что у тебя могут возникнуть сложности с поступлением. Тогда воспользуйся чистым идентификатором и поезжай куда-нибудь за пределы Терры, получи образование там и возвращайся. Я верю в тебя, сын мой. Будь достоин меня и своего отца…

Изображение, моргнув, погасло, сменившись привычной заставкой ОС. Юноша сглотнул ком, возникший в горле, вновь бросился к клавиатуре — но тщетно. Послание самоуничтожилось. Опомнился. Сейф! Мама сказала, что в доме есть сейф? Но где? Стоп. Он же ааг. Где умный человек прячет каплю воды? В океане. А если его нет под рукой? Тогда он его создаст…

Подойдя к висящей на стене голограмме мамы, он просунул руку прямо через изображение. Вот он! Приложил руку к слегка мерцающему биосканеру. Тот послушно звякнул, картина исчезла, распахнулась массивная дверца из нейтрального изомера, Внутри лежали не только чип-карты, но и многое другое. Тяжёлый нестандартный бластер с платиновой табличкой на рукоятке без надписи. Толстые пачки рамджийских галаксов и стелларов СЗО на нижней полке. Не было того, что парень подсознательно ждал — указаний на то, кто, и где его отец… Повертел в руках один чип, захлопнул дверцу, вновь зашагал в кабинет. Там быстро набрал новое имя, новые данные о годе рождения и месте жительства. Что же, он выполнит волю своей мамы. Станет офицером. Не обязательно терранским, Но — станет. В звёздном Объединении есть немало военных училищ. Самое престижное среди них — Эльфанский Университет. Его выпускники ценятся всегда и везде. Итак, Александр ил Ра. Уроженец Юрэйты. Остальное оставим без изменений…

Старая сумка вновь заняла привычное место на плече. Меч? Слишком приметный. Оставлю. Но я — вернусь, мама. Обязательно вернусь! Закрыл за собой дверь в высоком заборе, включил силовую охрану. В ночном воздухе заплясали статические полосы. Спохватился, что не подумал о том, как вызвать глайдер до порта. Но… ладно. Зашагал по трассе, ведущей вниз, к расстилающемуся в долине городу, залитому огнями. Сзади послышался рёв двигателя. Опять это транспортное средство! Оно вынырнуло из-за поворота, сбавило скорость, и, моргнув огромными алыми огнями в корме, замерло на месте. Кто-то вышел наружу, и Александр напряг глаза — что-то знакомое…

— Смотрю на тебя и не пойму — как ты тут оказался?

— Лиэй?

Да, та терранка, с которой он встретился утром. Девушка тряхнула головой, по плечам рассыпались пышные светлые локоны.

— Так что ты тут делаешь? Да ещё в такое время?

— Заходил проверить наследство.

— Наследство? Это хорошо. Да, раз уж встретились, тебя куда приняли?

— Никуда. Отказано в приёме, так как я эмигрант.

— Эмигрант?! Никогда бы не подумала! По виду ты обычный землянин! У тебя даже глаза серые! Как у моего дяди. Тогда понятно… Что думаешь делать?

— Я стану военным. Это — посмертная воля моей матушки. Поэтому я отправляюсь на Эльфан. А там — будет видно.

Лицо девушки омрачилось.

— Жаль. Очень жаль. И ничего нельзя сделать? Впрочем, чего это я… Ты куда направляешься?

— В Порт. Первым же рейсом отправляюсь на Эльфан.

— Долго же тебе придётся идти…

Усмехнулась.

— Хочешь, подвезу?

— Конечно!

— Тогда — садись. Не побоишься? Такого нигде нет, кроме Земли и Терры! Автомобиль! Самый настоящий!

— Я такой в гараже своего дома видел. Ну, не совсем такой. Но похожий…

Устроился на сиденье рядом с ней. Девушка привычным жестом накинула ремни, удерживающие водителя и пассажиров, коснулась кнопки запуска двигателя. Тот сытно заурчал.

— Поехали!

Перевела рукоятку, нажала на что-то внизу. Мотор взревел. Пахнуло горелым, и плавное ускорение вдавило парня в сиденье…

Начальник Контрразведки Терранского Княжества генерал Столяров был в бешенстве — вчера ночью ожил неизвестный закрытый канал прямого выхода на И-Мозг. Никто не знал о его существовании, и вдруг — на, тебе! Сеанс продолжался шесть минут. Слава Богу, что не поступило никаких запросов. Только прошла демонстрация скрытого доселе в системных файлах короткого видеосообщения. Но что было на нём? Какие секреты Княжества узнал неизвестный? И откуда прошло включение? Системные инженеры рыли носом каждый блок сложнейшего устройства, разыскивая следы, ведущие к преступнику. Но — пока тщетно. Зазвенел Т-Фон. Князь. Ещё бы — такое ЧП! Его уже естественно поставили в известность. Вздохнув, Михаил поднял голову и включил внешнюю связь. На него взглянули суровые глаза Медведева, за спиной которого маячили обе Княгини.

— Ну?

Генерал отрицательно качнул головой.

— Пока ничего. Могу сказать только одно — файл был очень старый. Ему больше десяти лет. И одноразовый. После прочтения самоуничтожился. Без всяких последствий для Мозга. Такое ощущение, что кто-то просто оставил послание.

Яйли за спиной Алексея нетерпеливо спросила.

— Точно? Что никаких закодированных вирусов или логических мин не оставлено?

Столяров пожал плечами:

— Инженеры клянутся, что ничего. Никаких подвохов. Ничего. Абсолютно.

— А терминал отследили?

Конрразведчик потрогал зачем то подбородок, затем решился:

— Здесь одно но. Выход на И-Мозг был совершён с правительственного терминала.

— Что?!

Хором воскликнули все трое собеседников. Затем наперебой заговорили:

— Это невозможно! Никто из нас не пользовался им почти неделю! И дети тоже! Можете проверить!

Внезапно Князь осёкся, затем бросил острый взгляд на Михаила.

— Слушай…

Прикрикнул на Княгинь:

— Ну-ка, помолчали пять минут!

Вновь обратился к Михаилу:

— Ты ещё не понял? Вспомни, у кого была такая возможность?

— Ну, у тебя: меня, наследниц, у репликантов…

— Миша, я тебе говорю — не есть, а была! Напряги мозги! Ну, вспомнил?

— Мать…

Алексей кивнул ему в ответ:

— Пробей все каналы. Гарантирую, что один из них приведёт тебя к нужному человеку. И сразу доложишь мне. Не откладывай.

Протянул руку, разрывая связь. Столяров сидел, словно застигнутый ударом молнии — как же он мог забыть?! Иура маун Ко… Неужели девочка возникла из небытия? По совести говоря, Михаилу она всегда нравилась. Да и Алексей… Впрочем, это его дело. Нажал на кнопку селектора:

— Герхард?

— Я!

Откликнулся начальник группы мнемотехников.

— Поищи канал в правительственных линиях. И сразу доложи мне, когда что-либо обнаружишь.

Потянулся к пачке сигарет. Никак не мог заставить себя расстаться с вредной привычкой. Впрочем, Правитель тоже не избавился от неё… Едва дотянулся до зажигалки, чтобы прикурить, как вспыхнуло изображение копающихся в коммутационном шкафу людей в белых комбинезонах:

— Господин генерал! Есть! Нашли и отследили!..

Великий Князь застыл возле голограммы Иуры. Он хорошо помнил этот снимок — был их первый Новый Год вместе… Тогда они впервые танцевали на Балу, пили шампанское, веселились. Как им было хорошо…

— Ваша Светлость!

Не оборачиваясь, Алексей коротко бросил через плечо:

— Докладывайте.

Полковник в чёрном мундире чётко забарабанил:

- Обнаружены следы кратковременного пребывания одного человека. До этого никто не пользовался домом больше десяти лет. В гараже — транспортные средства. В том числе…

— «Бугатти — руаяль» чёрно — красного цвета.

— Так точно. Вы знаете?!

— Продолжайте, офицер.

— Прошу прощения. Мы сняли изображение с внутренних камер охраны. Но при раскодировке файл самоуничтожился. Осталась пара смутных изображений, лица практически не разобрать. Но можем смело утверждать, что это был юноша, лет семнадцати-восемнадцати. Не местный…

— Что-нибудь ещё?

— Сейф. Прикажете открыть?

— Оставьте. И сделайте так, чтобы никаких следов пребывания посторонних здесь не осталось.

— Но…

— Это мой приказ. Так и скажете генералу.

— Слушаюсь! Ваша Светлость, разрешите?

— Что ещё?

Медведев обернулся, а офицер торопливо выпалил:

— Ваша Светлость, вы, наверное, не знаете, что эту трассу облюбовали фанаты горных гонок. Может, опросить их? Вдруг кто-либо видел что-нибудь?

— Хорошо. Действуйте…

…Алексей смотрел на изображение с таможенного терминала, висящее перед ним в воздухе. Как же он похож на Иуру, но у него… его собственные глаза. Глаза отца. Значит, у неё родился сын? От него? И она ни словом не обмолвилась о том, что ждёт ребёнка! Почему?! Где теперь искать? Прибыл на сутки. Попросил подданство. Попытался поступить в Военную Академию. Получил отказ. Вины здесь ничьей нет. Это правило Князь установил лично. Так что… Навестил неожиданное наследство. Через два часа после этого, поужинав, собрался и исчез. Впрочем, по тем сведениям, что раскопал этот полковник — убыл неизвестно куда. Вроде, как в СЗО. Как раз проходил чартер через пространство Княжества. Так что сойти мог где угодно. Улетал под своим именем. Александр маун Ко. Хоть что-то… Ладно. Дам команду — пусть землю роют, но чтобы обязательно нашли! Любыми путями, любыми методами! И доставят ко мне! Конечно, можно бы и засомневаться — а я ли отец парня? Но… Юноша успел пройти медицинскую комиссию для абитуриентов. Естественно, что мы изъяли его медицинскую карту. Хорошо, хоть стереть не успели! Сомнений нет: его мать — Иура маун Ко. Отец — я… О: чёрт! Князь грохнул кулаком по драгоценному столу, выругался. Затем подошёл к большому окну, убрал силовую защиту, жадно вдохнул густой воздух, насыщенный ароматами сада до предела…

…Яйли испуганно взглянула на Майю, та ответила точно таким же взглядом.

— Что будет, сестра?

— Не знаю… Но он — не успокоиться, пока не найдёт сына.

— А потом?

— Лишь Боги знают…

Начав заново — не забывай уроков прошлого.

Александр вышел из здания космопорта и вдохнул раскалённый воздух. Лёгкие на мгновение обожгло, мучительно захотелось раскашляться, но он удержался. «Плохое место». Осмотрелся — куча автомобилей, столпившаяся на большой стоянке. Грязный, пышущий жаром неизвестный ему материал покрытия. Ладно. Разберёмся. Забросил за спину сумку. Для начала неплохо бы пристроиться куда-нибудь. Короче, крыша над головой нужна. А планетка то — примитивная. Так что с удобствами тут наверняка туговато… Махнул рукой, подзывая такси. Кашляя тепловым мотором, подкатила, порыкивая двигателем одна из машин.

— Куда едем?

Контролируя каждый звук, парень ответил на ещё непривычном ему языке:

— В гостиницу.

— Какую?

— Получше.

— Садись.

Распахнулась массивная дверца сзади. Юноша быстро влез и вновь чуть не раскашлялся — пыль в салоне вызвала першение. Водитель глянул на устроившегося пассажира и нажал на одну из педалей, приводя примитивную повозку в движение…

Грязные узкие улицы. Низкие подслеповатые дома. Закованная в безликий бетон речушка. Толпы людей на улицах, беспрестанно перемещающиеся в разных направлениях. Хаотичное, на первый взгляд движение транспорта. Путь занял несколько стандартов, наконец машина затормозила возле невысокого, в пару десятков этажей, серго здания. Шофёр обернулся:

— Приехали. Расплачивайся.

Парень нашарил в кармане кредитку:

— Ваш считыватель, пожалуйста.

Водила выпучил глаза:

— Какой-такой считыватель? Деньги давай, да?

— Вы хотите наличные?

— Деньги давай, ты!

Вздохнув, юноша вытащил из нагрудного кармана пять терранских кредов, протянул покрасневшему от злости водителю.

— Вот.

Тот ухватил купюру, повертел в руках, не понимая вначале, затем до него дошло, и злоба сменилась подобострастием:

— Прошу прощения, я не понял, кто вы. Это — лучшая гостиница Москвы. Вам надо туда.

Парень кивнул, захлопнул дверь и зашагал к подъезду, обливаясь потом…

В холле, против ожидания было прохладно. Заметив знакомый куб банкомата прошагал к нему, сунул карточку в прорезь. Тут, похоже, в ходу ещё наличные купюры… автомат мягко звякнул, затем вспыхнувшее голоизображение девушки-сюзитки певучим голосом произнесло на интергале:

— В какой валюте желаете получить деньги?

— В местной.

— Сумма?

— Э… Сто кредов.

Аппарат послушно застрекотал, отсчитывая купюры… Александр растерянно обернулся, не зная что делать: пачки толстых бумажных купюр падали одна за одной. Сумка уже раздулась от них, а деньги всё лезли и лезли из автомата. Наконец прозвучал мягкий гонг окончания работы. Кое-как распихав местные деньги по карманам он подошёл к стойке и положили свой идентификатор на стойку перед администраторшей:

— Номер, пожалуйста.

— Вам сколько комнат?

— Ну…

На мгновение задумался:

— Одной хватит. Я непривередливый.

Симпатичная блондинка, правда, неестественная, острый взгляд мгновенно определил искусственность ее цвета волос, улыбнулась:

— Извините, самый маленький номер имеет две комнаты.

— Тогда давайте. Только повыше.

— Конечно. Двадцать первый этаж вас устроит?

— Вполне.

— Номер будет стоить десять тысяч рублей в сутки.

— Это сколько?

Та чуть приподнялась, взглянула на пачку купюр, которую юноша держал в руках, вновь мило улыбнулась:

— Двух бумажек из вашей пачки будет достаточно.

— А в номере будет выход на местные коммуникационные системы?

— Конечно, уважаемый клиент! Телефон, Интернет, всё, что полагается.

— Хорошо. А то я только что прибыл…

— Я поняла. Вас сейчас проводят…

Оставшись один, Александр удовлетворённо вздохнул — да, неведомый папаша… Планета у тебя ещё та! Распаковал сумку, аккуратно сложив деньги в ящик стола. Затем достал смену белья, сообразил, где ванная. Прохладный душ, которым он всё научился пользоваться после нескольких неудачных попыток, принёс облегчение. Затем вытащив из сумки портативный логгер-коммуникатор, подсоединился к местным электронным Сетям и погрузился в работу. Наконец, после нескольких неудачных попыток ему удалось найти краткий адаптационный курс для инопланетных туристов, и юноша погрузился чтение…

Намётанный глаз сразу ухватил нужное, и вскоре дальнейшие шаги были продуманы. Если поначалу Александр просто поддался эмоциям, желая повидать мир, откуда родом его отец, то теперь он наметил путь, которым пойдёт дальше. Всё просто — недалеко от столицы России, на базе бывшего военного училища открылась Военная Академия по подготовке наёмников для Дальнего Космоса. Их выпускники должны были получать контракты для работы во Внеземелье. И главное, что им гарантировался первый офицерский чин в любой армии любого государства Вселенной. Самое же важное — никто не интересовался происхождением абитуриента. Не требовались никакие документы, никакие рекомендательные письма и бумаги. Пришёл, выдержал медкомиссию, сдал минимум по грамотности. Всё. Считай, что ты принят. А дальше — выдержишь или нет, твоя забота. Принимали всех без ограничения. Проживание — первые три курса в общежитии. Последние два года — по желанию. Либо в отдельной квартире на территории Академии, либо — за её пределами, в собственном жилье. Словом, идеальный вариант для Александра на данный момент…

Уже утром следующего дня он стоял возле ворот новой Академии. А через два часа бросал свою верную сумку на выделенную ему в расположении первого курса койку нижнего яруса… Поначалу ему пришлось нелегко: незнакомые обычаи, жёсткие нравы казармы, впрочем, как раз это было не в новинку — в учебном заведении Аагов было труднее. А когда новичок измордовал до потери сознания группу второкурсников, вознамерившихся преподать ему пару уроков послушания, то очень быстро он стал местной легендой. Помогло то, что в этом учебном заведении каждый был под псевдонимом. И его настоящее происхождение и родителей никто не знал, даже преподаватели. А обучали их бывшие солдаты Республики, выжившие в мясорубке рамджийско-сюзитских войн… Первый курс. Второй. Третий… И вот он стоит за воротами Академии. Пожалуй, теперь он впервые свободен. Может ходить по городу, не боясь военных патрулей. Впрочем, он и раньше их не боялся, выходя за пределы расположения всегда, когда ему захочется. Ведь он — Ааг. Мастер-Ааг. Как то раз Александр попробовал расспросить своих наставников о том, что им известно о клане наёмных убийц и получил ответ: «Ничего». Ну, раз так, не стоит и афишировать…

В кабинете начальника Академии сидело двое. Сам генерал, командующий курсантами, и его гость, в таком же чине, только другой армии — армии Новоамериканского Герцогства…

— Итак, господин Начальник, что вы можете мне сообщить?

— Я бы советовал вам обратить внимание на вот этих курсантов.

На стол легла тоненькая стопка картонных, шеф любил старину, папок. Гость лениво протянул руку:

— Вы всё такой же, Никки. Всюду компьютеры, логгеры, коммуникаторы, а вы по-прежнему пишете на старинной бумаге.

Генерал усмехнулся, раскрывая первую.

— И?

— Курсант Петров. Пятый курс. Жесток. Умён. Очень силён. Отлично освоил подготовку. Снайпер. Следующий — курсант Иванов. Так же пятый курс. Практически полный аналог Петрова, но уважением среди товарищей не пользуется. Слишком хитёр…

— Ясно… Почему?

— Была у него одна история на первом курсе. Сейчас, конечно, исправился, но осадок остался. Люди у нас злопамятные. Все подробности в инфофайле.

Американец пробежал глазами убористый текст, затем отбросил в сторону.

— Не пойдёт. Миссия, для которой мне нужны ваши люди подразумевает взаимодействие с женщинами. А если он опять съедет с катушек? Я не могу этого допустить…

— Тогда, думаю, что вам больше всего подходит вот этот…

На стол легла голография.

— Красив. Очень умён и скрытен. В совершенстве владеет русским, английским, японским, интергалом, ещё — сюзитским и рамджийским. Мастер по рукопашному бою, специалист минно-подрывного дела, отлично водит всю имеющуюся у нас в Академии технику. Начиная от катера, и кончая БРом. Снайпер.

— Кто он?

— В личном деле указано, что он — сирота. Но, думаю, что скрывает своё происхождение. Ясно одно — иностранец. И вполне возможно, что оттуда…

Хозяин кабинета указал пальцем в потолок. Янки удивлённо оторвался от голографии.

— Вы считаете, что он — чужой?

— С виду и не скажешь. Типичный землянин. Но есть в его организме несколько вещей… если бы я не сталкивался с этим раньше, там, то даже и не задумывался. Но… Как говорится… У парня нестандартная реакция. Слишком он резкий.

— Спидинг?

— Если бы… При этом скорость прохождения импульсов по нервным волокнам около четырёх, а у него — почти пятьдесят.

— Что?! О чём вы?!

— Кто-то из его родителей, скорее всего — отец, поскольку о женщинах я не слышал — геномодифицированный. Поскольку до настоящего модификанта он не дотягивает примерно тридцати процентов. Так что… Лучшей кандидатуры для вас я не вижу. Хотя парень всего лишь на третьем курсе.

Американец озадаченно взглянул на начальника Академии, тот утвердительно кивнул.

— Что же, Ник… Рискну вам поверить. А как у него с женщинами?

— Насколько я знаю — никак. Он редко когда выходил в увольнение, но однокурсники утверждают, что никогда не общался ни с кем из девушек или женщин.

— Евнух, что ли?

— Нет. У него всё нормально.

— Может, он гей?

— Можете быть уверены — наши методики позволяют со 100 % уверенностью отсеять таких при поступлении. Вариантов два: либо он действительно оттуда, и брезгует нашими женщинами. Либо — хранит верность кому-то. Редко, но такое встречается…

— Вы, русские, всегда были непонятным народом. Загадочная славянская душа… Ладно, Ник. Я рискну. Давайте сюда вашего… Протеже…

…Очередной рейс протекал как обычно — скучно, до тошноты. Тогда, полгода назад, его вызвали к начальнику Академии, у которого находился важный гость. Мундир нанимателя, как выяснилось, впечатлял количеством звёзд. Целый двухзвёздочный генерал, большая редкость в Российской Федерации. Именно он предложил Александру поступить на службу в Новоамериканское Герцогство. Предложенный оклад, а главное — звание второго лейтенанта поначалу прельстили парня, но теперь, спустя полгода, всё обрыдло уже до тошноты. Во-первых, секретность его миссий: по существу парень исполнял обязанности извозчика. Прилететь на Базу, пристыковать к тяговому буксиру карго-модуль, опечатаный, и набитый под завязку. Затем — маршрут. Как правило — в глухие, неизвестные до этого системы. Там обычно ожидала какая-нибудь лоханка с непонятными идентификационными знаками. Перестыковка модулей. Возвращение. Всё. Он не видел тех, кому передавал груз. Они не видели его. Рутина. И… скука. По возвращении из рейса и сдачи полученного от таинственного поставщика модуля — три дня отдыха. Опять же на секретной военной Базе, затерянной в пространстве. Алкоголь, который его не прельщал. Старое плоское кино. Полное отсутствие новостей. Даже… шлюх, и то не было. Правда, среди персонала имелось несколько женщин, но… Александр даже под дулом пушки не стал бы заводить с кем-либо из них отношения. Да и они смотрели на наёмника свысока, популярно раз объяснив, что они — «настоящие американки» 100 % англо-саксонского происхождения. И водить шуры-муры с неизвестно кем не собираются даже во сне. Так что здесь обе стороны пришли к обоюдному согласию. Хотя, скажем, выпить эти «чистокровные новоамериканки» за его счёт никогда не отказывались, что служило предметом насмешек со стороны тех, кто пользовался дамской благосклонностью. Ну и чёрт с ними. Денежки капают. Какое-никакое будущее у него есть. Не всю же жизнь он будет эти модули таскать. Так что — какие его годы? Парень вывел изображение с логгера-маршрутизатора на потолок каюты и, закинув руки за голову, внимательно осмотрел близлежащие сектора на своём пути. Пока — чисто. Приказ ясен — досмотров и остановок до места встречи избегать любыми путями. Не останавливаться ни на чьи требования. Вот, Тёмные Боги…

Отключил изображение, перевернулся на бок и незаметно для себя задремал. Внезапно по ушам ударил резкий вой тревожной сирены. Радар дальнего обнаружения взвыл, словно резаный. Парень мгновенно взлетел с койки, ног влетели в самозатягивающиеся ботинки, и через мгновение он уже мчался в рубку, благо, бежать было совсем недалеко, каких-нибудь метров двадцать… Голографическая сфера сияла алым — в зоне досягаемости сенсоров болталась какая то лоханка. Короткий взгляд на показания — похож на «купца», которому он должен сдать товар, но не он. Масс-детектор дал увеличение измещения на сорок процентов. Ловушка? А, Тёмные Боги… Тут неподалёку астероид… Манёвры по постановке груза заняли минут пятнадцать. Как только карго был крепко пристрелен к булыжнику, буксир дал полный ход. Таймер стремительно отсчитывал минуты. Через тридцать единиц измерения ожил передатчик. И Александр невольно открыл рот от изумления — сигнал бедствия! Новоамериканский! И — с борта номер один! Герцогская яхта?! Откуда?! Неужели, действительно ловушка?! Не похоже… Включил передачу, попытался договорится, но — бесполезно. В вакууме царила тишина. Только вой межзвёздного водорода. Вот же… Передатчик у них точно работает, поскольку «СОС» идёт. В чём же дело?.. Швартовка к яхте, а это действительно оказалась она, заняла около пяти минут. Сияющий в лучах соседней звезды полированный корпус оказался в пробоинах. И самое странное, что стреляли явно изнутри, что было видно по характеру дыр. Попытка абордажа? Но внутри есть кто-то живой. Точно есть! На всех кораблях сигнал бедствия прекращается, как только ни остаётся никого живого… Переключается на сигнал стандартного опознания, как у автоматических судов… Выстрелили швартовочные пушки. Толстые лини с гарпунами впились в обшивку яхты. Лёгкий толчок, когда сматываемые автоматикой тросы притянули корабли друг к другу… Парень уже был готов. Боевой скафандр, тяжёлый пехотный бластер. Остальное снаряжение, распиханное по карманам. Отдраил люк, сработал поляризатор, защищая глаза от отраженного полированными бортами сияния. Поворот рычага — медленно выползает гофрированная труба переходной трубы с мягкой подушкой на конце. Вот она упёрлась в стену, лёгкое колыхание пластика. Вспыхнул светодиод, показывая полную герметизацию. Готово. Распахнул лючок, вытащил резак на гибком манипуляторе. Быстро набрал параметры на сенсорном экране, включил подачу энергии и отошёл назад. Чуть-чуть обождать… Есть! Толстый вырезанный лист рухнул внутрь… Странно, есть свет… пустой коридор. А это что? Опустился на корточки, тронул бронированной перчаткой лужицу. Кровь? Ничего себе… Сбросил с плеча ремень, взял оружие наизготовку, двинулся дальше. И вот, сразу за поворотом… Тёмные Боги! «Пыльца»! Мать!

В коридоре на корточках сидело нечто и занималось тем, что пожирало внутренности растерзанного человека… Окровавленный рот, скользкие от нутряного сала пальцы, рвущие ещё тёплую печень и жадно запихивающие куски внутрь… Нечто, потому что этот наркоман никогда не сможет стать человеком. От «пыльцы» нет лекарства… Бластер грохнул. Голова убийцы разлетелась на куски, украсив своими ошмётками стены и пол. Так, спокойно… Спокойно… Удержал порыв рвоты, что было нелегко, поскольку убитого просто распустили на полосы, перешагнул через трупы, пошёл дальше… Биосканер показывал, что кто-то есть ещё живой… Очень осторожно. Включив на полную мощность микрофоны. Снова сытое чавканье. Ясно… Ударил от живота длинной очередью. Даже проверещать не успели. Хорошо прожарились… А это что?! Ха! «Последний шанс»! Полностью изолированное помещение с внутренним запором. Автономная система жизнеобеспечения. Интересно, есть там кто? Сейчас узнаем… Гулкий удар разнёсся по пустому, безжизненному кораблю. Включился внешний динамик:

— Кто это?

А ведь эти нарки пытались сюда пролезть. Хорошо, что «пыльца» в первую очередь выжигает мозги, и они уже ничего не соображают. Настоящие «зомби»…

— Второй лейтенант Медведев, Алекс. Военное судно JS 6757.

— Вы не наркоман?

«А голос то женский. Интересно, кто же был на борту?»

Спокойно, уговаривающее произнёс:

— Вы же знаете, наркоманы не разговаривают. Я с военного корабля, пролетал мимо, поймал ваш сигнал бедствия. Те из отравленных, кто был жив на момент моего появления здесь — уже мертвы.

«Подействует, или нет?»

— Если у вас есть система внутренней связи — можете проверить сами.

Спрятавшаяся в убежище особа плачущим голосом произнесла:

— Я знаю, что никого уже нет. Видела, как они сожрали Билла, моего повара. И видела, как вы их кончили. Но перед вашим появлением они разнесли двигатель яхты на куски. И теперь у меня нет ни энергии, ни связи…

«А ведь точно! Сигнал то затих…»

— Не волнуйтесь. У меня свой корабль. Оставим здесь маяк для спасателей, а пока, если не побрезгуете, можно вернуться на моём корабле…

— А вы точно второй лейтенант?

— Второй лейтенант Медведев. Ну же, госпожа, решайтесь… О, Тёмные Боги!

Он едва успел отшатнуться — откуда из глубины прямо в дверь ударил огненный язык. Неужели…

— Госпожа! Быстрее одевайте скафандр! Я точно знаю, что у вас есть! Я разгерметизирую яхту! И скорее, у нас не больше десяти минут до взрыва!..

Словно вихрь промчался по залитым кровью и заваленным человеческими останками переходу, ввалился в разгромленную до основания рубку. Вот он, алый рычаг! Грохнул прикладом по стеклу, рванул на себя, повернул, работает! С громким хлопком воздух вырвался из всех люков, яхта запарила. Ну же, быстрее! Кубарем назад, где эта дура?! Грохнул по двери опять, заорал в микрофон:

— Госпожа! Быстрее!

Хвала Богам! Массивная створка поползла в сторону. Так, на ней обычный гражданский скафандр. Это плохо… А, проклятие! Гравитация выключилась. Точно, хана кораблику… Ухватил её за руку, не обращая внимания на крики и визги, врубил ранцевые движки и понёсся обратно… Влетел в свой переходной шлюз, сразу ударил по всем рычагам. Пока труба втягивалась, задраил внешний люк, включил накачку воздуха. Едва давление выровнялось, не снимая скафандра промчался в рубку управления, отстрелил лини и врубил форсаж. Выдержит нежданная пассажирка или нет? Плевать! Иначе — дрова!.. Испустив длинные снопы пламени из дюз, тягач начал отходить прочь от обречённой яхты. Медленно. Страшно медленно поначалу, потом быстрее и быстрее… Но всё же парень опоздал — внезапно зализанный корпус герцогской яхты вспух, а потом исчез в ярком шаре аннигиляции антивещества. Поток лучистой энергии обрушился на буксир, слизывая с него внешние датчики, антенны, корёжа надстройки и корпус. Страшный удар швырнул кораблик в пустоту, он потерял остойчивость и беспомощно закувыркался в космосе…

Бип. Бип. Бип. Что это? По расширившимся зрачкам мерно били вспышки алого тревожного света. Не успел уйти… С трудом поднялся — спас скафандр. Иначе бы… И тут молнией обожгла мысль — пассажирка! Преодолевая дурноту, ринулся вниз, в шлюз. Цела или нет?! Скорчившаяся безвольно фигурка в углу помещения. Подхватил, втащил внутрь, включил закрывание люка. Хвала Богам, действует. Открыл забрало шлема — залитое кровью лицо. Видно, при взрыве ударилась о поликарбонат… Подхватил на руки, понёс в свою каюту. Единственную, кстати на всём буксире… Тёмные Боги!.. Автоаптечка пискнула и окрасилась в разноцветные узоры. Проклятие! Внутренние и внешние повреждения. Ладно, работай агрегат, работай… А я пока осмотрюсь, что у нас и как…

Девушка очнулась от влажного прикосновения салфетки к лицу, которой Александр стирал кровь из рассечённой брови.

— Где я?

— Лежи, тебе нельзя двигаться. Много повреждений.

— Ох…

Невзирая на запрет, спасённая попыталась приподняться и бессильно обмякла на подушке.

— Что со мной?

— Проблемы. Внутренние ушибы. Два перелома. Повреждена брюшина… Но это — наименьшая из проблем. Хуже всего то, что мы потеряли ход и связь. Я, конечно, запустил аварийный маяк, но надежды на то, что нас спасут — почти нет. Слишком уж мы далеко от торговых путей…

— А кто ты?

— Медведев. Александр. Второй лейтенант Ново…

— Нет, кто ты мне? И… кто я? Ничего не помню. Совсем ничего. В голове — пустота… Как я тут оказалась?

«Проклятие Тёмных Богов!!! Она что — потеряла память? Полная амнезия?» Вновь бросил взгляд на автомедика — да. Так и есть… Точно…

— Ты — моя жена.

— Жена? Я совсем ничего не помню… Но я тебе верю. Раз ты мой муж, то скажешь, что случилось?

— Взорвался корабль. Мы спаслись.

Голубые глаза широко распахнулись:

— На нас напали?

— Нет. Техническая неисправность. Ты — спи. Тебе надо отдохнуть…

Попыталась что-то сказать, но парень уже прижал инъектор к её запястью. Сухой щелчок плунжера, впрыскивающего лекарство через кожу, взгляд затуманился, и она смежила веки. Юноша перевёл дух. Всё. Ненадолго она успокоилась. А то начнётся потом — кто, что почему. А откуда он знает? А так — жена. И всё. И вообще, с чего бы это он вдруг ляпнул такое? Сам себя не понимаю… Оставил её одну, пошёл в разгромленную рубку. Там устроился в кресле, забросил руки за спину. Итак, чтобы мы имеем: двигатель — в хлам. Хорошо, что уцелели магнитные ловушки, иначе бы они уже испарились… Далее — энергия пока есть. Но не надолго. Максимум — неделя. Потом — всё. Выйдет из строя система жизнеобеспечения, и смерть. Либо от удушья, либо — от холода. Связи нет. Аварийный буй выброшен, но толку от него… Слишком слабый. Слишком они далеко от торных путей… Конечно, на Базе обеспокоятся, когда он не выйдет из пространства в условленное время и не доложит о передаче груза. Начнут искать. Хотя… Вряд ли. Уже несколько раз случалось такое, что корабли пропадали. И ничего. Всё проходило на тормозах. Никаких поисков, никаких разбирательств… Проклятие Тёмных Богов. А девчонку то надо бы в регенерационную ванну. Иначе мало надежды, что она выживет. Жалко. Красивая… Интересно, всё же — кто она? Почему оказалась на герцогской яхте?..

Прошло двое суток. Пассажирка время от времени приходила в сознание, но ей становилось всё хуже и хуже. Она даже говорить не могла, только облизывала языком высохшие губы. Парень совсем измучался с ней, ловя краткие миги выхода из забытья, чтобы дать ей воды. Автомедик оказался сущим дерьмом, израсходовав все лекарства ещё в первый раз. Корабельная же аптечка оказалась пустой… Ясно было, что девушке осталось недолго…

Не всегда радость — к счастью.

Толчок буксира вывел парня из полудрёмы, в которую он погрузился. Вскочил, спросонок не понимая, потом сообразил — на рукаве скафандра, так и оставшегося здесь, в каюте, горел сигнал вызова. Подхватил шлем, включил передатчик, и сквозь треск прорезался голос, говорящий на интергале:

— Аварийный корабль! Аварийный корабль! Ответьте!

— Я буксир «Стар-058». Прошу помощи!

— Слава Богу! Наконец то! Это экскурсионный лайнер Терранского Княжества «Сольвейг». Кто вы и откуда? Сколько вас?

— Нас двое. Она — тяжело ранена. Нуждаемся в срочной медицинской помощи! Потерпели аварию при взрыве неизвестного корабля, который передавал сигнал бедствия. Помогите нам!

— Не бойся, парень! Терране никогда не бросают в беде нуждающихся в помощи…

Александр лихорадочно осмотрелся — так, форма… Торопливо сунул её в утилизатор. Оружие и армейский скафандр? Купил на чёрном рынке. Кристалл памяти? Выдернул его из гнезда, вставил специальный, который был на именно такой случай. Сам гексагон бросил туда же, в утилизатор. Координаты карго — в голове. Итак, ждём… оказалось, совсем недолго. Буквально через мгновение в передатчике вновь раздалось:

— Пришвартовали галерею. Впускай.

— Момент!..

В тамбур ввалились четыре фигуры в белых скафандрах, тащившие с собой объёмистый контейнер. Оказавшись внутри — осмотрелись, потом один, видимо главный, открыл шлем, прогудел по-русски:

— Так… Досталось вам. Ну, веди к раненому. Кто там?

— Жена.

— Ого! Ты что, русский знаешь?

— Был на Земле. Туристом.

— Круто. Давно оттуда?

— Полгода. Нанялся вот… И…

— Ладно. Потом расскажешь…

Один из прибывших склонился над лежащим телом, приложил к руке диагност. Тот обиженно загудел, затем развернул в воздухе сферу с перечнем травм. Медик удивлённо присвистнул:

— Ничего себе! Срочно на корабль! Критическое состояние!

Торопливо переключил аппарат в другой режим, обернулся к спутникам и парню.

— Быстро, подняли и положили.

— Я сам!

Александр подхватил лёгкое, словно пушинку, тело, аккуратно перенёс с кровати, уложил в клубящееся дымком криогенного газа ложе. Анабиозная капсула. Это хорошо. Значит, до момента укладки в регенератор с ней ничего больше не случится…

— Одевай скафандр. Убираемся оттуда.

Послушный кивок головой. Влез в свой, подхватил кофр с вещами. Старший из спасателей включил антигравитацию, контейнер всплыл, и все двинулись к выходу…

Парень невольно открыл рот — пассажирский лайнер поражал своими размерами. Его очертания терялись в пространстве. Нет, он знал, что у терран эксплуатируются большие корабли. Но что настолько огромные…

На борту лайнера парня обследовал врач, и, убедившись, что с ним всё нормально, отпустил, после чего Александра проводили в каюту, которая нашлась на борту. Та поначалу вызвала шок: огромная, по космическим меркам. С большой двуспальной кроватью, харчильником в углу, мощным голокомомбайном у стены. На столе лежал проспект. От нечего делать, и чтобы успокоиться, он перевернул несколько страниц и замер от удивления — корабль был настоящим летающим городом. Здесь были и голотеатры, и бассейны, и магазины, и даже сады. Невероятно! Живут же терране… Помедлив, открыл сумку, надорвал подкладку одной гражданской куртки, прихваченной с собой и вытащил на свет кредитку матери. Повертел в руках. Денег на ней достаточно… Внезапно мяукнул входной сигнал.

— Да, войдите!

Дверь каюты открылась, и на пороге появился робот. Приветственно вскинув передние манипуляторы, агрегат прокрутил записанное послание:

— Здравствуйте. Я командир корабля, Лей дель Аури. Прошу вас, если вы привели себя в порядок следовать за роботом на предмет составления протокола о происшедшем.

Юноша вздохнул и, поднявшись с дивана, ещё одного предмета убранства каюты, послушно двинулся вслед сопровождающим. Как раз разбираться ему очень не хотелось, но… Приходилось выполнять требования космического уложения. Капитан оказался высоким сюзитом в белоснежном мундире. При виде вошедшего в каюту посетителя, о улыбнулся, затем указав на мягкое кресло возле стола, сел в стоящее напротив. Затем приступил к делу:

— Итак?

— Александр маун Ко. Гражданин Фаати.

— Очень приятно. Лей дель Аури. Капитан экскурсионного лайнера «Сольвейг». Вы не расскажите в подробностях, что произошло?

Парень вздохнул, затем заговорил:

— Мы с женой решили провести медовый месяц в космосе. Она у меня новоамериканка. Наняли через её знакомых этот буксир, ну и… решилиуединиться. Случайно перехватили сигнал бедствия с неизвестного корабля. Стали подходить ближе — тот взорвался, едва мы приблизились. Супруга была в шлюзе в этот момент. От этого и травмы. Автомедик сдох, израсходовав все лекарства. Так что я уже не знал, что делать. И тут — вы. Кстати, как моя жена?

Он постарался вложить в последнюю фразу как можно больше беспокойства. Капитан сочувственно кивнул головой, ответил:

— Можете не волноваться. Всё будет в порядке. Но из регенератора она выйдет не скоро. Через двенадцать часов.

— Всё так серьёзно?!

— Как сообщил главный бортовой врач — ещё три-четыре часа, и вы бы остались вдовцом…

— О, Тёмные Боги…

Александра передёрнуло.

— Да, ещё пара вопросов…

— Слушаю?

— Имя вашей жены?

— Карина Гендерсон.

— У вас есть средства?

Парень выудил карточку.

— Есть. Я смогу оплатить лечение и нашу доставку на любую из планет СЗО, либо Новой Америки.

Капитан улыбнулся в ответ:

— Это ни к чему. Есть законы древнее денег. Так что, располагайтесь, и не волнуйтесь об оплате. Завтра ваша супруга присоединится к вам. А через неделю мы будем на Терре. Оттуда вы сможете добраться, куда вам угодно.

— Спасибо…

Проводив юношу, капитан задумчиво качнул головой, затем набрал короткую комбинацию. Через несколько мгновений вызываемый абонент отозвался.

— Слушаю.

— Лей дель Аури. Капитан пассажирского лайнера «Сольвейг». Сообщение для отдела Специальных расследований. Код Альфа — один — прим. Три часа назад нами снято два человека с потерпевшего аварию буксира. Код корабля ни в одном реестре не числится. Спасённые — юноша двадцати одного стандартного года, уроженец Фаати, по его словам, что подтверждено медицинским обследованием. Наполовину землянин. Заявил себя, как Александр маун Ко. И девушка. Поступила в очень тяжёлом состоянии, находиться в медицинском регенераторе. Возраст — девятнадцать стандартных. По происхождению — новоамериканка. Имя, по словам мужчины — Карина Гендерсон. Его супруга. Прошу проверить данные. Включаю передачу показателей обследования и запись беседы…

Александр вошёл в душ. Это было что-то с чем то. Давно он уже не мылся под настоящим горячим дождиком. Вода уносила прочь все тревоги и печали. Единственное, что его мучило — вернётся ли к девушке память? А если и да — то не выдаст ли она его? И что тогда? Ладно. Время покажет. А там будет видно, как ему, или им поступать в данной ситуации…

— Капитан! Вас срочно в рубку! Связь по закрытому каналу!

Ругнувшись про себя, дель Аури поспешил в связной отсек. Оставшись один, включил передачу, и опешил — перед ним был высокий широкоплечий мужчина в сером мундире при положенных статусу регалиях. Окинув взглядом сюзита, сурово бросил:

— У вас на борту Александр маун Ко?

— Да, Ваше Величество…

Капитан невольно опустился на одно колено и склонил голову.

— Встаньте, капитан. Итак, слушайте: сделайте вид, что поверили каждому его слову. Ваша задача — доставить парня и его спутницу на Терру. Любыми путями. Не препятствовать ему ни в чём. И будьте осторожны — он ааг. Вам ясно?

— Да, Ваше Величество.

— Сейчас к вам выдвигается патрульный крейсер. Думаю, что через восемь часов вы его встретите. Люди на борту проинструктированы, и знают, что им делать. Самое главное — не спугните его, и не дайте бежать.

— Да, Ваше Величество…

— Конец связи. Мой вам совет, капитан — просто избегайте любого общения с ним с этой минуты, и не говорите никому о нашем разговоре.

— Да, Ваше Величество…

… Выйдя из душа, Александр сменил одежду, забрался в роскошную постель и заснул крепким сном. Он не почувствовал ничего. Ни того, что лайнер сбавил ход, когда вынырнувший из пространства дредноут уравнял скорости и перебросил переходную галерею к борту. По ней на «Сольвейг» перебралась целая рота тяжело вооружённых штурмовиков, встреченных лично капитаном и размещённых на спасательной палубе. Ни того, что после переброски солдат лайнер снова набрал скорость, спеша к Терре, а дредноут последовал за ним, словно собачка, непрерывно сканируя пространство…

— Вау…

Вновь звякнул сигнал вызова. Парень мгновенно открыл глаза, собравшись, словно пружина. Над голокомбайном висело изображение женщины в белом халате. Вперив взгляд в юношу, она суровым тоном произнесла:

— Вы — Александр маун Ко?

— Да.

— Я главный корабельный врач, Татьяна Медведева. По поводу вашей супруги. Мы уже закончили процедуры. Физически она абсолютно здорова. Но… К сожалению, память к ней не вернулась. Она знает вас. И всё, юноша. Так что — ничему не удивляйтесь. Сейчас её приведут к вам в каюту, либо вы сами можете прийти за ней.

— Простите… Значит, память так и не восстановилась?

На душе отлегло. С этой ситуацией он справится.

— Да. Мы можем, конечно, попытаться её вернуть. Но необходимая для этого аппаратура на борту корабля отсутствует. Зато она есть на Терре. Согласно законам Космического Уложения мы готовы предоставить вам необходимое лечение на планете.

— Спасибо… Я сейчас приду за женой. Подождите, я только оденусь…

Женщина окинула парня взглядом вновь, потом сухо кивнула.

— Я пошлю за вами сопровождающего…

Карина сидела на койке, испуганно смотря по сторонам. При виде вошедшего парня на её лице появилось облегчение, и она воскликнула:

— Боже! Это ты!

Соскочила с ложа и, уткнувшись ему в грудь, заплакала:

— Наконец то! Я уже думала, что осталась одна! Нас спасли?

Он неловко погладил эту, в сущности, абсолютно незнакомую девушку по пушистым волосам:

— Ты как себя чувствуешь?

— Хорошо. Меня вылечили. Забери скорей отсюда.

— Конечно… Милая. Идём.

Так, обнимая её за плечи, он и вышел из палаты. Знакомая по трансляции врач ожидала его в тамбуре медицинских боксов.

— Всё нормально? Хорошо.

Суховатым тоном произнесла.

— Вам не следует идти в таком виде по коридору. Вот.

Протянула ему пакет. Затем вдруг извиняющимся тоном добавила:

— Пока, думаю, пойдёт, а в магазине вы подберёте что-нибудь на свой вкус…

Внутри оказалось простое платье. Пришлось возвращаться в палату, где Карина смущённо попросила парня отвернуться. Тот выполнил просьбу, и девушка торопливо переоделась, набросив одежду прямо на голое тело.

— Можешь поворачиваться…

Александр обернулся — да. Она — красива… Пожалуй даже жаль, что после Терры они расстанутся… Между тем Карина затянула поясок. Встряхнула пышной гривой светлых волос.

— Идём?

— Да. Куда сначала, в каюту или сперва по магазинам?

Она вновь смутилась, приложила руку к животу:

— Кушать хочется…

На душе сразу стало легко. Парень рассмеялся:

— Идём. Позавтракаем. Я ещё тоже не ел…

Ресторан в саду был прекрасен. Среди пышных деревьев были расставлены лёгкие столики, а густые заросли и пение птиц гарантировало уединение. Из кустов бесшумно возник андроид-официант, выслушал заказ, удалился, попросив обождать…

— Ты что-нибудь помнишь, кроме того, что я твой муж?

— Практически ничего, до того момента, как я очнулась и ты сделал мне укол… Так, какие то смутные очертания. И когда я пытаюсь что-то вспомнить, то начинает сильно болеть голова… А мы давно поженились?

— Совсем нет. Это было наше свадебное путешествие.

— Понятно… А то я чувствую какую то напряжённость у тебя…

Она замолкла, поскольку из аллеи вновь появился робот, толкающий целую тележку со снедью. Ловко сервировав стол, механизм удалился, и парочка принялась за трапезу.

— Ой, как вкусно! Давно я ничего подобного не пробовала…

— Угу-м.

Оторвавшись на мгновение от тарелки, он кивнул головой в знак согласия. Действительно, кухня на борту лайнера была выше всяких похвал. Даже на Земле парень питался намного хуже, хотя и там не было синтетики, уже привычной по корабельному синтезатору.

— Здорово… Спасибо, милый!

Неожиданно для себя парень вдруг покраснел, а девушка рассмеялась:

— Засмущался?

Потом вдруг стала серьёзной и обеспокоенной:

— Слушай… А нам хватит денег расплатиться?

— Хватит.

А про себя отметил, что, пожалуй, выздоровление идёт очень быстро. Вот уже и про финансы вспомнила. Хотя у неё интересный случай. Помнит всякие мелочи, и абсолютно не вспоминает о своём происхождении, и кто она на самом деле. Спокойно приняла данное ей имя и то, что я её муж… Странно. Ну, ничего. Скоро Терра. Там пересядем на любой лайнер до СЗО, а оттуда — уже на Новую Америку. Груз цел. Координаты у меня в голове. А то, что она из высших слоёв — понятно и так. На герцогской яхте простые смертные не летают… О, Тёмные Боги! Да ведь она… Не может быть! Усилием воли сдержался, чтобы не вскочить и не вытянуться по стойке «смирно». Карина Гейтс! Дочка самого Гейтса! Матерь Богов… Вот это влип! И что же мне теперь делать то?!

— Ты не слушаешь, милый?

Сквозь мысли проник её голос.

— Ты чем то расстроен?

— А? Нет-нет. Просто задумался, как скоро мы попадём домой.

— Мы всё равно попадём, ведь так, милый?

— Конечно…

«Тёмные Боги! А как мы будем спать с тобой сегодня?! Ладно. Надеюсь, что всё будет нормально…»

После завтрака была прогулка по магазинам на торговой палубе, где «жене» приобрели всё, что необходимо молодой женщине: бельё, ещё пару платьев и другой одежды. Карина купила роскошную прозрачную ночную рубашку, заставив юношу покраснеть… После того, как покупки доставили в каюту, она переоделась, и они пошли гулять по кораблю. И уже вечером, поужинав в другом ресторане, вернулись в каюту. Александр нервничал, но, хвала Богам, всё обошлось. Его «жена», едва её голова коснулась подушки — сразу уснула, впечатлений для одного дня оказалось слишком много. Немного помедлив, невольно залюбовавшись спящей красавицей, парень принял душ, разделся и осторожно, чтобы не потревожить девушку, улёгся рядом…

Утром он проснулся первым. Во сне «жена» обняла его, забросив свою ногу на него и уютно пристроившись сбоку. Она сладко, едва слышно посапывала. Александр осторожно повернул голову, вдохнул её тонкий, слегка пряный аромат. Медленно, словно нехотя, его рука погладила её по голове. От осторожного движения девушка всё же проснулась. Приподняла голову, несколько мгновений разглядывала лежащего рядом затуманенными глазами, потом вдруг, видимо сообразив, улыбнулась и мягко ткнулась ему в щёку губами:

— Доброе утро, муж мой. Извини, я вчера так устала…

— Ничего страшного. Всё в порядке. Сегодня мы прибываем на Терру. А там пересядем, и домой.

— Да? Так скоро? Хорошо. Тебе решать.

Сладко потянулась, свернулась в клубочек. Потом пожаловалась:

— Хотелось бы посмотреть, как там люди живут. Я ведь ничего не помню…

Он мгновенно вспомнил о доме матери.

— Ну, если ты хочешь, можно и задержаться на пару дней. Есть где остановиться…

Карина радостно взвизгнула и порывисто поднялась, не заботясь о том, что её рубашка не скрывает ничего из прелестей:

— Правда? Ты — чудо!..

…Уже к обеду по трансляции объявили, что «Сольвейг» прибыл в космопорт Терры и пришвартовался к космическому лифту. Отправка пассажиров на поверхность производится согласно расположению кают. Сборы Александра и Карины были недолгими. И вскоре динамик каюты объявил, что им пора вниз. Подхватив обе сумки, старую верную парня, и новую, с вещами девушки, парочка двинулась по коридору к переходному тамбуру. Тот был пуст, что даже странно и внушило Александру некоторую тревогу. В это время послышались гулкие шаги — из-за угла появились вооружённые десантники. «Военные на корабле?! Хотя… Это может быть часть сопровождения. Мало ли чего?» Между тем десантники спокойно заполняли тамбур, не обращая никакого внимания на парочку. И юноша постепенно успокоился. Всё логично. Они неожиданные пассажиры, вот их и отправляют с военными. Попутно. В стене открылась дверь, открывая внутренности капсулы Лифта. Военные пошли первыми. «Молодожёны» терпеливо ждали, пока те займут места, чтобы сесть на свободные, но кто-то из десантников махнул рукой. Судя по знакам различия — офицер:

— Эй, давайте скорее, есть два места у окна.

И подмигнул. Карина рванулась внутрь. Александру ничего не оставалось, как последовать за ней. Военный не обманул — в большом роскошном салоне у смотрового иллюминатора было два свободных места.

— Садитесь быстрее. Сейчас отправляемся.

— А остальные?

— Со следующим лифтом.

— А…

— Чего вам тут торчать? Быстрее дома будете.

«Дома…» Он поблагодарил офицера кивком головы и уселся рядом с «женой». Та ухватила его за руку и уставилась в иллюминатор. Несколько мгновений, и картина сияющего борта лайнера стала уходить вверх. Вначале медленно, потом всё быстрее и быстрее. На табло на стене быстро сменялись цифры, показывая скорость и время до прибытия. Гораздо быстрее, чем в других местах, где бывал парень. Но гравикомпенсаторы были на высоте, и не ощущались ни перегрузки, никаких других неудобств. Вот атмосфера стала плотнее. Капсулу чуть-чуть заболтало. Промелькнул слой облаков, и Карина, сидящая рядом, ахнула от восхищения — внизу показалась поверхность. Сплошной слой зелени, яркие дома, крошечными квадратиками угадывающиеся внизу. Чуть поодаль, в дымке показалась Столица. Александр перевёл взгляд в сторону — точно! Это же… Его дом. Совсем недалеко, кажется… А ведь это не тот порт, куда он прилетел в первый раз. Наклонился к ряду сидений перед ними:

— Извините за беспокойство — это разве не коммерческий порт?

Солдат обернулся и прогудел мощным басом:

— Нет. Это — туристический. Для своих. Сюда чужие не прилетают. Только подданные Княжества.

— Спасибо…

Уже легче. Значит, таможни не будет. И до дома они доберутся. А там он сделает все нужные документы для них двоих. Впрочем, капитан наверняка известил нужные службы, и тогда придётся объяснять отсутствие документов срочностью эвакуации… Ладно. Выкрутимся по любому…

Лёгкий толчок дал знать о прибытии. Солдаты зашевелились в своих креслах. Бесшумно раскрылась дверь. Десантники вскочили и потянулись к выходу, строясь на приёмной аппарели в два ряда и образуя то-то вроде коридора. Затем поднялся со своего места офицер, обернулся на сидящих по-прежнему на своих местах «молодожёнов».

— Вы идёте?

— Да, простите. Не хотели вам мешать.

— Вы не мешаете.

И, поправив берет левой рукой, военный вышел из капсулы. Александр поднялся, помог встать своей спутнице. Подхватив обе сумки, вышел на пандус, Карина шла рядом. Сзади щёлкнула дверь, наглухо закрываясь. Послышалось гудение мощных двигателей и капсула пошла вверх. В круглом зале здания не было почти никого, кроме военного внизу возле эскалатора, который доставлял пассажиров Лифта вниз. Они встали на ступеньки, лестница пришла в движение и понесла их к украшенному мозаикой полу. Десантники торопливо соскакивали со ступеней, отдавая честь военному в серой форме и выстраиваясь позади него в плотную коробку. Военный же кого то явно ждал. Наконец и поверхность. Александр шагнул на пластобетон пола, поставил сумки. Осмотрелся, в поисках выхода. Военный шагнул к нему:

— Вы… Ты… Александр маун Ко?

— Да…

Внутри всё напряглось.

— Сын Иуры маун Ко?

— Так точно.

— В твоих документах записано, что ты сын Алексея Медведева. Землянина.

— Да.

Рука скользнула к поясу, где были спрятаны острейшие метательные бритвы. Значит, они всё знали. И эти десантники на борту не просто так! Проклятие Тёмных Богов! В этот момент ему в затылок упёрся ствол оружия. Ещё два — в бока и спину. Затем голос офицера десантников произнёс:

— Я бы выслушал до конца.

Одетый в серое, чуть усмехнулся, затем опять заговорил:

— Вообще то я и есть Алексей Медведев. Твой отец.

— Что?!!!

Парень вскинул опущенную было голову — серые, так хорошо ему знакомые глаза… Такие же точно, как и него самого. Карина испуганно смотрела на военного, прижавшись к спутнику:

— Вы… его отец?

— Да, девочка. Его родитель. Правда, его мать, почему не захотела мне сообщить о его рождении. И пришлось всё делать самому. Так что… Давно вы поженились? Насколько я знаю, в прошлый свой приезд на Терру четыре года назад Саша был ещё холост…

— Я… Не помню.

Александр торопливо произнёс:

— У неё амнезия. Все врачи подтвердят. Мы поженились полгода назад.

Военный перевёл взгляд вновь на него.

— Ну, с одной стороны я рад, что у меня такая красивая невестка, сын. Надеюсь, ты знаешь, кого выбрал?

— Кто вы всё-таки?

— А ты не догадался? Я — Князь Терранский. Алексей…

Всё движется. Но куда? Иногда — вверх. Иногда — вниз.

— Ты?!

Князь чуть поморщился.

— Да. Я твой отец. А ты — мой сын. И, наконец, я смог найти тебя. Вас хорошо научили скрывать следы, мастер.

Александр чуть шагнул назад, точнее, попытался, но оружие, упёртое в его тело, не дало сделать это. Правитель Терры махнул рукой:

— Уберите. И можете быть свободными. Я думаю, мой сын уже пришёл в себя и не наломает дров.

Затем добавил, обращаясь к парню:

— Я прав?

— Д-да… Но…

— Потом. Думаю, стоит отдохнуть с пути. Да и твоя супруга, насколько я знаю, нуждается в помощи врача. Впрочем, последнее время одна из моих Княгинь кое-чему научилась, и, думаю, что она не откажется помочь моему сыну.

Александр молча кивнул, лихорадочно пытаясь сообразить, что ему делать, и как поступить.

— Идёмте. Глайдер ждёт на улице…

По абсолютному пустому залу процокали шаги трёх человек. Первым шагал Князь, следом — его сын и… невестка, испуганно жавшаяся к «мужу». Створки ворот разошлись, и перед входом оказался большой, чёрного цвета роскошный лимузин, украшенный гербами Владетеля. Дверца бесшумно распахнулась, уйдя под днище, Князь обернулся и подал руку девушке:

— Прошу вас, мисс.

— Спасибо…

Она несмело шагнула на ступеньку, нырнула внутрь. Александр было сделал движение войти за ней, но отец мягко придержал его за руку и мотнул головой.

— Мы на другой машине.

— Но…

Дверца между тем уже стала на место. Почти мгновенно.

— Ты тоже купился на амнезию? Госпожа Гейтс абсолютно здорова. Но по некоторым причинам ей захотелось разыгрывать из себя дурочку. Так что…

— Но я…

— Это установили ещё на «Сольвейг». Хотя ты, наверное, не знаешь — три дня назад Княжество разорвало все отношения с Новоамериканским Герцогством.

— Почему?!

— Садись.

Чёрный лимузин уже взмыл в воздух, и его место занял другой, точно такой же. Дверца вновь исчезла, но на этот раз первым вошёл сам… отец. Махнул рукой приглашая занять место. Внутри оказалось против ожидания довольно просто. Ни каких финтюфлюшек, позолоты, аляповатых украшений, привычных по Новой Америке. Только панель коммуникатора в воздухе. Устроившись поудобней, Князь продолжил:

— А как думаешь, что ты таскал на своём буксире полгода? Мы опоздали в Академию на Земле буквально сутки. Ты уже отправился в Герцогство. Потом твой след потерялся, но мы смогли взять одного торговца «пыльцой янки», который очень подробно описал нам поставщика груза. Дальнейшее было делом техники. Столяров быстро тебя нашёл. Но вот сама База… Её координаты знает всего четыре человека. Поэтому оставалось ждать, когда ты всплывёшь где-нибудь. Кстати, ты бы очень удивился, если бы доставил груз по назначению — там тебя ждал один из наших дредноутов…

Он ехидно подмигнул.

— О, кстати, прибыли уже.

Дверца действительно начала опускаться, показывая панораму пышного сада, окружающего Дворец. Перед ними было высокое крыльцо с широкими ступенями.

— Выходим?

— Погодите.

Алексей, уже начавший подниматься с сиденья, обернулся:

— Да?

— Что будет с Кариной?

— Хм… Ну, как я понял, ты уже догадался, кто она на самом деле?

— Да. Дочка Гейтса. Герцога.

— Правильно. И давно ты это понял?

— Вчера. Когда она вышла из реанимационной камеры. До этого как то не до того было.

— А учитывая, что её папочка не придумал ничего лучше, вместо того, чтобы подчиниться требованию прекратить производство «пыльцы» и попытаться тихо замять скандал, как объявить нам войну, то…

— Её… отправят на каторгу?

Отец чуть не спотыкнулся на выходе:

— Ты что, упал?! Не такие уж мы живодёры. Ладно. Сейчас она действительно в госпитале, где её засунут снова в реанимационную камеру. Надо же сделать вид, что мы её лечим? Тем более, что у неё организм токсифицирован их фаст-фудом. Маленькой Карина очень любила есть гамбургеры… Почистим организм, а там — видно будет. Ладно, заболтались. Там твои родственники уже машут. Не дождутся никак встречи со вторым мужчиной в семье…

— Родственники?!

— Ха, а ты думаешь, что ты один остался? Есть отец. Есть две приёмных матери и пять сестёр. Усёк?

Шутливо тронул нос парня. Тот от неожиданности растерянно кивнул головой, потом послушно вышел из глайдера, сразу очутившись под прицелом четырнадцати разноцветных глаз — двух фиалковых, двух — ковыльного цвета, и десяти серых, как у него. Невольно ему захотелось, чтобы это всё оказалось сном, но… Вот они — две Княгини. Старшая сестра. Четыре погодки младшие. И все смотрят на него, словно чего то ждут? Машинально сбросил сумку с плеча на литой камень крыльца, щёлкнул каблуками, склонил голову в поклоне:

— Александр маун Ко. Медведев.

Правда, это получилось не очень удачно, поскольку вместо форменных ботинок на нём были обычные кроссовки. Но жест оценили. Первыми ответили лёгким книксеном обе Княгини. Причём, практически синхронно. Затем склонила голову в поклоне старшая…сестра? И присели в таком же книксене, как и матери, младшие девочки. Князь облегчённо вздохнул:

— Ну, почти познакомились. Это — Ари. Старшая. Далее — Юури и Нейя, средние. Младше тебя на год. А Тиа и Маэй — на два. Запомнил?

— Да.

— А теперь пошли внутрь. Нас ждёт ужин…

Из-за угла выскочил робот-многофункционал, подхватил сумку парня и замер, ожидая команды. Алексей щёлкнул пальцами:

— За сыном. Не отставать.

РМ послушно вскинул передние манипуляторы, затем засеменил тоненькими, с виду хрупкими ножками, позади кавалькады…

Стол был накрыт посреди большого зала. Сверкали драгоценные бокалы, выточенные из цельных изумрудов и сапфиров. Платиновые тарелки сияли первозданной чистотой. Александр чувствовал себя не в своей тарелке, напряжённо. Ещё час назад он был никто. Обычный наёмник, беглец, сирота. И вдруг… Княжеский сын? Неужели? Но мама… Она не станет лгать единственному сыну. Да и сам Князь… Достаточно посмотреть на него, а потом в зеркало, чтобы убедиться в том, что он не лжёт. Да и зачем ему?! Осложнять и так не простую семейную жизнь с двумя жёнами… По всему видно, что нелегко приходится одному мужчине в женской семье. Внезапно отец чуть наклонился к уху парня и шепнул:

— Не волнуйся. Всё уже позади.

— Но…

— Говорю, не дёргайся. Ты — дома…

Дома? У него был дом на Фаати. Мать оставила ему дом здесь, на Терре. У него даже есть документы, подтверждающие его терранское подданство. Но что теперь в них толку? Если все знают, что это «липа»? Внезапно Княгини разом повернулись к нему и смерили строгими взглядами, потом как то синхронно и по очереди заговорили:

— Не волнуйся.

— Всё будет хорошо.

— Твоя карточка действительна.

— Другое дело с твоей женой.

— Это уже будет зависеть от тебя.

Парень даже споткнулся:

— Прошу прощения…

— Да. Мы можем…

— Читать мысли. Но стараемся…

— Этим не злоупотреблять. Так что…

— Не нервничай. А садись за стол…

Князь по очереди выдвинул два стула, и женщины чинно сели. Затем свои места заняло младшее поколение. Александр оказался сидящим напротив отца. Невольно поёжился, но гулкий смех родителя отчего то снял напряжение, копившееся с каждой минутой.

— Что? Как кувалдой по темечку? Не переживай. Всё нормально. Приступим?

Поднял бокал с играющей золотыми блёстками жидкостью.

— За воссоединение!

Все дружно, правда, парень чуть замешкался, повторили:

— За воссоединение семьи!

…Вино было великолепно. Оно прокатилось по пищеводу мягкой струй, попало внутрь, вызывая теплоту. Затем все принялись за трапезу, один парень сидел столбом.

— Да не волнуйся ты, Саша! Всё будет хорошо.

Внезапно подал голос Ари:

— Ты, говорят, даже женился в своих странствиях?

Ехидно улыбнулась. Александр вдруг успокоился:

— Вообще то — нет. Это легенда. Пришлось придумывать на ходу, чтобы выпутаться. На брата и сестру мы не похожи. Так что в ход пошёл семейный вариант.

Яйли посмотрела на юношу серьёзным взглядом:

— А жаль. Мы так мечтали о внуках… От твоих сестёр разве дождёшься? Ари — одни машины в голове. А младшие — они и есть младшие. Маленькие ещё. Хотя девочка красивая. Даже очень. Для землянки, естественно.

Она щёлкнула пальцами, и в воздухе вдруг вспыхнуло изображение Карины Гейтс в том самом платье, которое он купил ей на лайнере. Парень вдруг замер — её аромат… Её голубые глаза, сонно разглядывающие его, когда он погладил девушку по голове, тепло тела, обнимающего его во сне…

— Что с ней будет? Вы воюете с Герцогством?

— Не вы, а мы. Ты же терранин! И — Наследник.

— Наследник?! Я?!

— Ну да.

На этот раз ответила ему Майа. Спокойно. Констатируя факт.

— Но…

Вновь вмешалась Ари:

— Знаешь, братец, меня никогда не привлекал престол. Так что я — только рада, что эту ношу придётся тянуть тебе. Но не волнуйся — папочка у нас крепкий, так что трон светит тебе лет так через сто. Если не больше.

— Но…

— Да. Я знаю, что у тебя не хватает знаний, опыта, умения. Пусть и закончил две Академии. Только вот они какие то специфические: одна готовила наёмных убийц, пусть и лучших во Вселенной. Вторая — тупых, прости, наёмников.

Парировать подковырку парень не успел — ответил отец:

— Ну, вообще то, дочка, твой отец тоже с наёмников начинал…

Ари густо покраснела:

— Прости, папа. Я никого не хотела обидеть. Но на Земле вряд ли могли научить чему то стоящему.

— Когда узнаешь, тогда и скажешь. Я думаю, что мой сын не подведёт отца и мать, да будет душа её в чертогах Светлых Богов…

— Да будет.

Хором произнесли все. Чуть помолчали, потом Князь вновь заговорил, в промежутках занимаясь салатом:

— Что касается Карины — как ты понимаешь, отпустить такого заложника мы не можем. Но и на каторгу эту герцогиню-виконтессу не пошлёшь. Хотя… Стоило бы.

— Я была на каторге.

Встряла в разговор Яйли, но осеклась, поймав предостерегающий взгляд мужа.

— Мы — не рамджи. Хотя эти янки творят сопоставимое с их делами…

— Девочка ему нравится. По-настоящему.

Бросила со своего места Майа, до этого момента спокойно очищающая тарелку с чем-то мясным. Алексей удивлённо посмотрел на жену:

— Ты уверена?

— Как и в том, что ты любишь нас всех.

Князь почесал подбородок, затем решительно тряхнул головой.

— Ладно. Так тому и быть. Саша, если она согласится играть роль твоей жены и дальше, что будешь делать?

— Я… Не знаю. Но…

— Не мямли. Представь, что она боится признаться, зная о том, что сейчас война, и она — в стане врага. Единственный для неё выход — играть потерю памяти до конца. Но! Для этого ей придётся фактически жить с тобой, играя верную супругу. Да, нравы на НА распущены. Чего стоит одна их «шведская семья» и однополоые браки. Но она — дело другое. Как думаешь, пойдёт она на это?

Юноша на мгновение задумался:

— Если это единственный для неё шанс остаться в живых — то вполне возможно.

— А если она будет знать, что никто её и пальцем не тронет? И она может жить на Терре достаточно свободно, пусть и под охраной?

— Тогда — нет. Это точно.

Тут улыбнулась Яйли.

— Ты ошибаешься, Саша.

Голос у неё был низкий, у Майи гораздо мягче и выше.

— Карина далеко не глупа. И она уже наверняка просчитала все свои дальнейшие действия. Хочешь, я скажу тебе, что будет дальше? Завтра она заявит, что лечение не дало эффекта, и станет играть роль влюблённой в тебя молодой супруги дальше. Более того — постарается как можно быстрее забеременеть от тебя. И знаешь, почему?

— Ну?

За сына спросил Князь, в глазах которого разгорался огонёк любопытства:

— Потому что вы, Медведевы, никогда не сможете поднять руку на мать своего ребёнка, это первое. А второе — вы так же никогда не оставите её одну. Чтобы не произошло…

Майа при этих словах густо покраснела…

— То есть, ты считаешь, что девочка будет выживать любыми методами и путями? Переступив через всё?

Покачал в раздумье головой:

— Не хотел бы я этого для тебя, сын… Жить без любви… Подожди, сын. Не спрашивай. Потом поговорим обо всём. Есть вещи, которые должны знать только мужчины…

Вопрос про маму угас сразу при этих словах…

— Ладно. Саша, ты где ночевать будешь, здесь или у себя? Если хочешь, я приготовлю гостевые покои.

— У себя? А разве…

— Нет. Дом Иуры остался за тобой. Муж распорядился ничего не трогать. Так что можешь не переживать.

— Тогда — дома.

Князь кивнул головой в знак согласия. Внезапно булькнул сигнал Т-Комма.

— О, чёрт… Столяров. Извини.

Поднялся из-за стола, отошёл к окну, его голова окуталась звёздочками аудио поля, гасящего все звуки внутри себя. Переговорив, вернулся:

— Это по поводу Карины. Он интересуется, что с ней делать, поскольку она наотрез отказывается лезть в регенератор и закатила истерику, требуя вернуть её к мужу…

Ехидно подмигнул сыну.

— Ну, что делать будем, отпрыск?

— Мне её жалко.

Вмешалась Ари.

— А брату жизнь ломать стоит, по-твоему?

Пискнула кто-то из младших, кажется Юури…

— Нет. Но решать только ему.

Александр сглотнул внезапно возникший в горле ком, хриплым от волнения голосом произнёс:

— Отец… пусть её привезут в дом. Мы всё решим сегодня ночью. А утром дадим ответ. Обещаю.

Алексей нахмурился, потом его лицо разгладилось:

— Если таково твоё желание — пусть будет так. Но у меня есть одно условие. Выполнишь?

— Обещаю. Клянусь памятью мамы…

— Не исчезай, пожалуйста. Я не хочу опять перерыть всю Вселенную в поисках тебя. Обещаешь?

Парень ожидал всего. И то, что ему даже вживят нанобомбу, или прочистят мозги. А тут — всего лишь просьба остаться. Просьба! Он кивнул головой.

— Не исчезну, отец…

И вдруг ему стало легко. Исчезло прочь напряжение, не отпускавшее его весь ужин, сразу стало спокойно и радостно. Да, кажется он дома…

Ничего не изменилось. Всё осталось по-прежнему. Почти. Голография другая. Мама и…отец. Стоят у ёлки. Это, по-видимому, Новый Год. Да, она в том самом платье, обнимает его, одетого в парадный княжеский мундир при всех регалиях. И на обоих лицах счастье. Значит, не только мам любила отца, но и он её тоже. Почему же тогда он не женился на ней? Может, тогда мама бы осталась жива? Хотя… Солнечная лихорадка не лечится до сих пор. Ладно, не ему судить родителей. Что делать дальше? Сквозь пелену воспоминаний возник тихий знакомый голос:

— Это твои родители? Но…

Обернулся — рядом стояла Карина, жалобно смотрящая на него. Сбросил забытую сумку с плеча, отобранную у многофункционала несмотря на его протесты.

— Ты голодна?

Девушка отрицательно кивнула головой. Открыла рот, собираясь что-то сказать, но парень сделал предостерегающий жест, приложив палец к её мягким губам:

— Потом. Нужно поговорить. Идём на кухню.

Взял её за руку, повёл за собой… В столовой было стерильно чисто, словно в операционной. Осмотрелся, открыл небольшой шкафчик. Да, кофе здесь. Настоящий. Медленно, словно священнодействуя, приготовил напиток, разлил по чашкам. Жестом, опять же пригласил девушку сесть за стол, затем устроился напротив.

— Я всё знаю, Карина.

— Что?

Она сделал жадный глоток.

— Вкусно!

— Я знаю, кто ты, Карина Гейтс.

— Я… Я не Гейтс! Я твоя жена, и ношу твою фамилию. Ты сам это сказал! А раньше меня звали… Гендерсон.

Александр устало отмахнулся.

— Не стоит лгать, Ваша Светлость. Техника терран позволяет считывать мысли. И тебя раскрыли. Ты всё прекрасно помнишь, и сейчас занята только одним — выжить. И ради этого готова пойти на всё. Ведь так?

Испуг на её лице мгновенно сменился откровенной злобой, и парень поразился, как изменилось её лицо, став хищным и злым. Сделав короткое усилие, госпожа Гейтс успокоилась, по крайней мере — внешне, вновь сделала глоток, собираясь с мыслями, затем спокойно отставила чашку в сторону.

— И что из этого?

Дёрнула губой, изображая кривую улыбку.

— Да, я узнала о начале войны в пути. Мы возвращались с Арту домой. Но клянусь Богом, это не я распылила «пыльцу» в системе жизнеобеспечения.

— Тогда почему ты уцелела?

— Мой начальник охраны, получив сообщение с Новой Америки о начале войны, немедленно распорядился перевести меня в «последнее убежище». А потом, потом стало уже поздно… А ты — ты выхаживал меня так, словно…

Она отвернулась к окну, сглотнула, продолжила:

— Я… Я не могу объяснить, что со мной случилось. Вначале да, не могла ничего вспомнить. А после терранского регенератора поняла, что ты — моя единственная надежда спастись из Княжества. Именно тогда всё вернулось. До этого я не играла. Клянусь.

— Слишком много клятв…

— Можешь мне не верить, но я действительно решила следовать твоей наспех выдуманной легенде. А там — будь, что будет. Лишь бы выбраться. Но потом… Ты меня не тронул ночью… Утром… В каюте… Твой взгляд… И после всего, что мы увидели на экскурсионном корабле… У моей планеты нет шансов уцелеть в этой войне. Никаких. А зная терран, могу сказать, что меня ожидали либо смерть, либо — кое-что похуже…

— Зная терран? Я их не знаю. Но уверен, что большинство страшных историй о них преувеличены. Специально. Мой… отец прекрасно усвоил одну истину — хочешь, чтобы тебя уважали — надо заставить бояться себя. Война с «ковриками»? Или бойня четырёх планет? Ты это имеешь в виду? Так оно стоило этого. Поверь. В Академии я изучал немногие имеющиеся материалы по случившемуся там…

Он махнул рукой в сторону неба.

— И скажу тебе, что Князь был слишком гуманен… Я бы стёр в порошок не только всех виновников, но и их планеты!

Порывисто поднялся, несколько раз пересёк столовую из угла в угол, чуть успокоился:

— Семья Князя гарантирует тебе безопасность. Но ты будешь жить на Терре под особым надзором. Это тебя устраивает?

— Никогда бы не поверила, что ты его сын… Звучит как в сказке. И ты ему веришь?

— За всю историю Княжества никто не мог сказать, что Князь Терранский Алексей хотя бы раз нарушил данное им слово.

Она опустила голову, глухо бросила, глядя на пустую чашку:

— Это так.

— Так что тебе не обязательно играть роль моей жены, тем более, что семья знает правду. О твоей амнезии… Выбор за тобой, Карина.

Девушка вновь подняла голову:

— А знаешь, милый…

Вновь хищно улыбнулась:

— Ты ведь совсем неопытен в общении с женщинами. Я знаю о тебе тоже не меньше, чем ты обо мне. Если меня не устраивает золотая клетка, в которой я жила раньше? И меня больше привлекает статус твоей жены? Жены Наследника Терранского? Неплохо, а? Герцогиня Новоамериканская — супруга Наследника! Звучит? Тем более, что я уверена — ты не обидишь меня.

Александр сжал кулаки:

— Значит, так? Ты уже всё просчитала? Да?

— Конечно, милый…

Карина осеклась — в глазах парня вспыхнуло пламя:

— Умная девочка. Значит, Княгини говорили истину.

— Княгини? Истину?

Она не понимала, о чём речь. Теперь настал черёд парня праздновать победу. Он внезапно успокоился, вновь налил кофе по чашкам, даже смог усмехнуться:

— Да будет тебе известно, дорогая…

Специально выделив последнее слово.

— Княгини Терранские являются сильнейшими сенсами Галактики. Говорят, правда, что есть ещё кто-то, опять же на Терре. Но это нам выяснить не удалось.

— Нам?

— Ну, думаю, пора раскрыть карты, не так ли? Я — Ааг. Мастер — Ааг. Это тебе о чём-нибудь говорит?

— Ты?!

Карина побледнела, словно смерть.

— Ну — да. Я. Далее — наследником Княжества я стану лет через сто. Или даже позже. Не уверен, что ты доживёшь до этого. А у меня, в отличие от тебя — гены модифицированы.

— Это… уже моя проблема.

Поднялась из-за стола.

— Я, вообще-то хотела бы отложить наш разговор до завтра, если ты не возражаешь.

Парень взглянул на неё снизу вверх:

— Утром я должен дать ответ отцу. С Решением.

Именно так, с большой буквы.

— Значит, времени подумать ты мне не даёшь?

— К сожалению.

— Хотя бы несколько минут…

— Это я могу тебе позволить. Но не слишком долго. Я устал от слишком насыщенного дня. Столько всего свалилось.

Неожиданно она улыбнулась:

— Ты прав. Ещё вчера ты был никем, так, вторым лейтенантом на секретной базе. Таскал наркоту папочкиным пушерам. А сегодня — наследный принц, или кто там у вас?

— Уже — у вас? Так на чём ты остановилась, Карина? На что решишься?

— На чём? Откровенно?

— Конечно. Надеюсь, что ты на это способна?

Девушка подошла к окну, невольно залюбовалась пейзажем за толстым стеклом. Чуть помолчала.

— Я клянусь всем святым для меня, что буду тебе лучшей женой, какую ты можешь только представить.

— А твоя семья, твой мир?

— Моя… семья?

Её плечи дрогнули:

— Отец… Он всегда был слишком занят для меня. Строил свою Империю. Своё Герцогство. Интриги, подлости, преступления. Для меня у него вечно не хватало времени. Папа всегда предпочитал откупаться от меня богатыми подарками, и не заметил, как переступил черту… Мать… Мама… Я не помню её. Мне сказали, что она умерла при родах. А правда это или нет, я так и не смогла узнать. Так что, фактически я росла одна. Меня окружали роскошь и богатство. Все мои капризы исполнялись беспрекословно. Но у меня никогда не было друзей. Я не могла позволить себе поиграть с другими детьми. Просто не могла позволить завести себе друга или подругу. Одиночество. Вот что ждало меня. Все почему то пытались воспользоваться мной, моим положением. А ты — спасал меня, не зная, кто я такая на самом деле. Окажись на моём месте любая другая женщина, или мужчина, ты бы ведь сделал для них тоже самое, ведь так?

Она порывисто обернулась, Александр молча кивнул головой. Он не обманывал её. Будь вместо Карины любой другой человек, парень поступил бы точно так же. Девушка умоляюще сложила руки на груди:

— Я прошу тебя — поверь мне! Я хочу быть твоей женой. Хочу всем сердцем… Всей душой…

Парень поднялся из-за стола, подошёл к ней, осторожно поднял голову за подбородок, заглянул в залитые слезами голубые глаза, чуть вздохнул:

— Ты плачешь?

Она слабо кивнула.

— Единственное, чего мне хотелось бы знать, когда ты была искренней: когда произнесла эти слова, или раньше, раскрывая свой план.

Карина отпрянула от него, словно ужаленная, отвернулась:

— Решать тебе. Я своё тебе сказала: либо жена, либо…

— Без либо.

— Значит, супруга. А уж мотивы оставь мне. У нас на Земле есть мнение, что брак по расчёту — самый крепкий. Ты получаешь верную вторую половину и все, что полагается в таких случаях. Я — статус, безопасность, обеспеченное положение, и… мужа с семьёй. Что ещё нужно для полного счастья? Дети? Думаю, что об этом уж ты позаботишься. С моей стороны не будет никаких возражений, гарантирую.

— А… Любовь?

— Любовь?

На точёном личике с правильными чертами проступила горечь:

— Любовь — для простых смертных. Для нас она — непозволительная роскошь… Ты покажешь, где спальня?

— Наверху. Четвёртая дверь по правой стороне.

Она кивнула.

— Я приму душ и жду тебя там. Не задерживайся.

Вышла, оставив его одного…

Когда приходится выбирать между ночью и днём, всегда можно выбрать сумерки.

Дверь за ней уже готов была закрыться, когда внезапно за окном возник рёв мощного двигателя, затем визг резины, и Карина остановилась, словно вкопанная:

— Что это?

Александр скользнул по ней взглядом — на лице девушки возник неподдельный интерес.

— Местные гонщики. На автомобилях.

— На автомобилях?! Откуда?!

— Есть любители…

— О, дьявол…

Её руки неожиданно сжались в кулаки.

— Ты умеешь гоняться?

— Немного. У меня в Новом Йорке был «Феррари»…

— Крутая тачка. Такую предложить не могу. Но есть кое что получше, я думаю… Идём.

Непонятно, почему вдруг он решился это сделать. Может, потому, что будучи на Земле тоже полюбил эти старинные, донельзя брутальные агрегаты? Управление которыми требовало не искусства программирования, а включения всех его чувств? Окинул её вновь взглядом сверху донизу:

— Там, в спальне, должен быть комбинезон. Не поедешь же ты в этом платье?

Карина с размаху стукнула себя по лбу.

— Ты прав. Где тебя искать?

— Под лестницей дверь в подвал.

— Я быстро…

Гараж был таким же, каким он оставил его несколько лет назад. Только вот автомобилей добавилось. К тем старым прибавились ещё два. Новенькие, сияющие лаком и хромом. С неизвестной ему эмблемой в виде распахнувшего крылья орла. И абсолютно одинаковые. Подошёл к одному из них, нажал клавишу. Дверца послушно ушла вверх, открывая внутренности. Ого! Глубокое чашеобразное сиденье, сложная система ремней безопасности. Матовая чёрная, пока безжизненная поверхность дисплея и короткая рукоятка рычага переключения передач. Сколько их там? Восемь, если верить пиктограмме на рукоятке. Эта клавиша — запуск двигателя. Это — капот, а тут — багажник. Коснулся сенсора. Сзади заурчало, и он оглянулся — среднемоторная компоновка. Значит, центр тяжести точно посередине. Отлично… Тахометр на двадцать тысяч оборотов, четыре турбины, система впрыска катализатора топлива, так, а это что? Тёмные Боги… Это не ДВС, это — газовая турбина! Что же за фирма изготовила такого монстра?! Судя по всему, у малышки порядка четырёх тысяч лошадок…

— Так пойдёт? О, Боже…

Алый спортивный комбинезон изумительно шёл девушке. Свои густые волосы натуральной блондинки она выпустила поверх куртки.

— Это было в шкафу?

— Там много чего. И как будто на меня сшито…

— Отец постарался. Наверняка… Ладно. Как тебе?

— Чудовище… Привод полный?

— Похоже. Восьмиступка. Четыре турбины с многоступенчатым наддувом и системой дожигания топлива. Бортовой логгер управляет процессом.

— Это… Моя «Феррари» по сравнению с этим красавцем, всё равно, что самокат по сравнению с самолётом…

— А справишься?

Она задорно тряхнула головой:

— Думаю, что да.

Александр вылез с места водителя.

— Тогда — садись. Я на второй.

Длинные ресницы изумлённо хлопнули:

— Ты… мне доверяешь?

Слегка улыбнулся:

— Придётся привыкать к этому…

Алексей курил в своём кабинете, стоя у раскрытого окна. Свет он не зажигал. Почему то захотелось побыть в темноте. Внезапно двери раскрылись, и в помещение проскользнули две женские фигуры.

— Это вы?

— Да.

Произнесли синхронно Княгини. Князь тяжело вздохнул:

— Пришли опять пытать, что мне делать с отпрыском?

— Нет. Мы приняли твоё решение. А он — останется. В Княжестве. В конце концов, ты у него единственный родственник.

— А что с Кариной?

— С ней? Ничего страшного. Можешь не волноваться. Она девочка умная, примет всё, как положено.

Мужчина резко обернулся:

— Хватит ходить вокруг, да около! Я задал вам вопрос — что с Гейтс?

Майа подошла поближе, положила ему голову на грудь, сзади пристроилась Яйли. Они обняли его, прижались к телу.

— Всё будет нормально. Кажется, они договорились. Так что — готовься к свадьбе.

— К свадьбе? Свадьбы не будет, пока он не закончит учёбу.

Супруги резко отстранились от мужа:

— Ты собрался отправить его учиться? Он уже закончил две Академии!

— Это не полный курс. Парню надо освоить нашу технику. А уж потом сдаст экстерном на звание. Где-то с полгода. Вряд ли больше, если я в нём не ошибся.

Женщины успокоились. Чуть повздыхали, потом, видимо поняв, что царственного супруга не переубедишь, решились задать вопрос:

— А её куда? Одну же её не оставишь тут?

— Это — да…

Глубоко затянулся, потом потушил окурок.

— Пускай сам решает. Впрочем, она ещё совсем молодая. Сколько ей, девятнадцать? Может, её отправить на медицинский факультет Университета? Не думаю, что юную герцогиню плохо учили там, на Новой Америке.

Жёны переглянулись между собой:

— Да. Лучше всего так. Тем более, что там и Ари учится. Заодно и присмотрит за ней… Хотя, стоит ли?

— Почему?

Яйли вздохнула:

— А ты так и не догадался? Она — клон.

— Что?!

От удивления Алексей выронил пачку сигарет:

— Это не Карина Гейтс. Это её клон.

— А Саша знает?

— Нет. Даже не догадывается. Но мы можем обе подтвердить, что эта девушка — не человек. Нет, человек. Во всех смыслах этого слова. Но рождена она не матерью. Изготовлена. Так что… Думай, муж. Думай…

В дверь позвонили. Александр открыл глаза, взглянул на разметавшуюся во сне рядом с ним девушку, точнее, уже молодую женщину, и, выскользнув из-под одеяла, быстро натянул на тело тренировочный костюм. Бегом спустился по лестнице, открыл створки массивной двери — перед ним стоял одетый в синий мундир военно-космических сил Княжества сержант с повязкой фельдегеря. Тот отдал честь, парень смутился:

— Простите, я не по форме.

— Вы — Александр маун Ко?

— Так точно.

— Распишитесь.

Вытащил многофункциональный планшет, протянул стилос. Получатель поставил размашистую подпись в углу, получил увесистый пакет, извлечённый посыльным из объёмистой сумки. Сержант вновь отдал честь и заспешил к воротам, за которыми виднелся небольшой антиграв. Повертев послание в руках, парень закрыл двери и прошёл на кухню. Зеленоватый квадратик сенсора дал понять, что это биометрический замок. Следовало приложить палец к устройству, иначе… Словом, от дома ничего бы не осталось. Коснулся сенсора, пакет послушно раскрылся. Из него выпало две карточки, столько же тонких браслетов, и лист пластика. Пробежал написанное глазами — ого! Явится к десяти ноль-ноль по следующему адресу… Хвала Богам, схема есть, и маршрутный лист. Здорово! Управление кадров Флота. Значит… Интересно, что папочка задумал? Это — личные опознаватели. Приложил их к считывателю — Александр маун Ко-Медведев. Так, это я… Карина маун Ко-Медведева. Лихо… Впрочем, мои… Как бы их обозвать то? Мачехи, что ли… Отец вроде говорил, что мощнее их сенсов нет. Не очень то приятно, когда читают твои мысли. Но тут уж никуда не денешься… Короткий взгляд на часы показал, что до назначенной ему встречи времени с избытком. Можно спокойно позавтракать, да и…супругу обрадовать. Хоть и вредина, но… Улыбнулся своим мыслям. Надеюсь, что и у ней что-нибудь появится ко мне, в конце концов. А не только голый расчёт…

Едва автоповар приготовил завтрак, как вспыхнул сигнал вызова. Когда в голосфере появился собеседник, Александр невольно вскочил со стула, но отец махнул рукой:

— Сиди, не дёргайся. Вызов получил?

— Так точно!

Князь дёрнул губой:

— Успокойся, говорю. Сейчас я как отец разговариваю. Так что слушай внимательно. Где твоя половина?

— Спит ещё.

На этот раз отец усмехнулся по-настоящему:

— Утомил? Ясно. Короче, так: мы вчера посовещались в семейном кругу, и решили следующее — ты, в общем, остаёшься?

— Думаю, что да.

— А если «без думаю»?

— Тогда точно не могу сказать.

— Плохо. Но, твоя жизнь, тебе и выбирать. Девочка твоя возвращаться в Герцогство особого желания не имеет?

Парень неожиданно смутился:

— Знаешь… отец, даже как то вчера и не заикнулась. Упёрлась в одно — хочу быть твоей женой, и всё. Ну и…

— Да ладно-ладно. Большой уже… Короче — пойдёшь на переподготовку. У тебя погоны второго лейтенанта?

— Так точно!

— У нас это старший лейтенант. С азов, естественно, начинать не будешь. Поскольку две Академии за плечами что-то значат. Но вот освоить то, что стоит у нас на вооружении — придётся. Так что — с сегодняшнего дня ты — слушатель Высшего Командного Училища. Спецкурс. У нас есть группа из новичков, которые получили военное образование в других местах. Так что — зачисляешься в неё. Звание твоё пока сохраняется. Но по окончании курса автоматом повышается на одну ступень. Что касается твоей, м-м-м, девочки — поступило предложение направить её тоже учиться. На врача. Что скажешь?

Александр удивлённо уставился на родителя:

— Ты… серьёзно?

Врач был самой дорогой профессией в известных ему мирах. И тут — такой щедрый подарок… Отец вновь улыбнулся:

— Я - предложила. А Ми — поддержала. Так что можешь обрадовать.

— Вы… так нас сразу приняли в семью?!

— Ты — мой сын. И им останешься, чтобы не произошло, Саша. Если я не знал о твоём существовании раньше — это не значит, что я готов отказаться от тебя сейчас. Мы много потеряли, но можем нагнать. Не переживай, завтракай, и бегом — не забудь, тебя ждут…

Подмигнул, и отключился…

Гарри Гейтс, Герцог Новой Америки вперил взгляд в начальника Службы Безопасности, затем медленно произнёс:

— Вы уверены?

Генерал Ричардс ответил спокойно:

— Абсолютно.

— Можете быть свободны.

Когда за тем закрылась дверь, Герцог удовлетворённо вздохнул — Слава Богу, хотя бы Карину ему удастся спасти. А как всё хорошо шло поначалу! Если бы не эти проклятые русские, или терранцы, как они себя называют теперь…

Новый наркотик быстро получил популярность и широкое распространение. В Герцогство потоком хлынули материалы, оборудование, технологии. Агенты влияния быстро пробивались по служебным лестницам вверх в самых технологически развитых мирах. Его планета приобретала вес в СЗО не по дням, а по часам. И вдруг… Надо же было кому то из мелких распространителей засветиться в одном из мирков, который имел отношения с Террой. Когда на Суори прибыл терранский конвой с материалами, получать груз было некому. Внизу наступила последняя стадия — людоедство. Пушер оказался слишком жадным, и заплатил за свои амбиции собственной жизнью. Но мало того — то, что произошло на планете вышло за все пределы разумного, и Князь ударил тревогу. Его Контрразведка раскрутила всё, как бы подчинённые Ричардса не пытались замести следы. И теперь, как доложили только что Герцогу, Первый Ударный Флот Терры выдвигался на позиции вокруг Новой Америки. Поначалу пришло довольно бесцеремонное обращение Князя, где тот потребовал прекратить производство и распространение «пыльцы», уничтожить все технологии, ликвидировать фабрики. Когда же Герцог отказался — ему дали срок в двадцать четыре часа на обдумывание. К сожалению, о терранцах было известно практически ничего. Если не считать того, что основной костяк государства составляли русские и сюзиты. А что могут эти грязные славяне? Ничего. Сюзиты же — если их разбили рамджи, что стоило ожидать от побеждённых? Так что игнорирование показалось Гейтсу самым выгодным вариантом. Как же он ошибся! Никогда не думал, что настолько сильно. А ведь стоило бы насторожиться, когда ему на стол положили сведения о Правительстве Княжества. Но откуда он знал, что Лаврентий Берия и Альфред Шпеер именно те самые?! В истории Герцог никогда не был силён. А уж фамилии Столяров, Мыскин и ещё какая то… Они вообще ничего не говорили… В течение месяца войска Терры наглухо перекрыли все пути поставок компонентов для производства «пыльцы». Затем — специальные отряды вскрыли сеть торговцев и уничтожили её. До последнего человека. Более того, перед смертью были взяты показания, и теперь, если Медведеву вздумается обнародовать их в Информационной Сети СЗО, Герцога и его семью ждёт неминуемая смерть. Их объявят вне закона, и каждый житель Галактики будет считать своим долгом убить их… А теперь на позиции выходит боевой флот. И зная русских, особенно, их давнюю нелюбовь к Америке, надо признать, имеющую на это все основания, поскольку прощать развал СССР они не собирались, нужно ждать конца. Вначале — орбитальная бомбардировка. Затем — планетарный десант. И… Конец. Конец всем амбициям, всем мечтам, всем надеждам…

Гарри налил себе стакан сока, подошёл к окну кабинета, точной копии Овального, оставшегося там, на старушке Земле, взглянул на расстилающийся внизу Новый Йорк, вздохнул. Неслыханная удача. Один шанс из миллиона. Из миллиарда, если уж быть точным. Невероятное стечение обстоятельств. Когда сеть распространителей стала рваться, и торговцы исчезали один за другим, Герцог дал команду запустить сверхсекретный проект в действие. Ещё когда они только прибыли на Новую Америку он, пользуясь своим влиянием и возможностями, озаботился о том, чтобы у его дочери появились дублёры. На Рамдже, известном своими биотехнологиями, Гейтс заказал несколько клонов Карины, а после начала войны запустил их в работу. И надо же было такому произойти, что с его яхтой, на которой везли активированный образец номер четыре, случилась неприятность. Поначалу ему доложили, что корабль взорвался. Потом сработал пространственный маяк, который вживляли каждой из «копий». Координаты проверили — к сожалению, скоростных кораблей было очень мало, и удалось снять только энергетический след. Проверка по реестру показала, что это было терранское пассажирское судно. Следовательно, её подобрали терранцы…

Гарри испугался, но следом пришло сообщение с другого поискового корабля, нашедшего спасательный маяк с одного из буксиров-поставщиков. На записи было ясно видно, что именно отправивший послание спас «образец Љ4». Между тем у клона включилась внутренняя программа, и было ясно, что второй лейтенант из наёмников не устоит. А следовательно — есть вариант, что он вытащит образец на одну из новоамериканских баз. Неясно, что насторожило Герцога в этом офицере, но совершенно внезапно след наёмника всплыл в перехваченном сообщении с «Сольвейг», перехваченном шпионом ретранслятором. А когда по получении Террой сигнала внезапно прошёл обратный сигнал по пакетированной линии из Княжеского Дворца — Герцог дал команду пробить всё, что возможно об этом втором лейтенанте. И вот, Ричардс положил ему на стол бомбу. В прямом смысле этого слова. На основании генетического анализа обнаружилось, что этот второй лейтенант является прямым наследником самого Князя Терранского. И судя по поднявшейся суете — Князь об этом тоже узнал, и следовало ожидать, что он примет объявившегося сына. Следовательно — и «образец Љ 4». Если та успела… Если. Слишком много «если». Но шансы есть. И их достаточно много. Значит, нужно немедленно выяснить, что с этим вторым лейтенантом. Узнать об «образце». Поскольку прекращения работы передатчика не было, значит — клон жив…

Герцог вернулся к столу и утопил клавишу селектора:

— Генерал?

— Ричардс на связи, Ваша Светлость!

— Нельзя ли выяснить, каково сейчас местоположение «образца Љ4» и что с ним?

Тот улыбнулся:

— Мы сейчас занимаемся этим, Ваша Светлость. К сожалению, мощность недостаточна для прямой передачи данных, но зато расшифровывается эмоциональный фон. Это вполне достаточно.

— И?

— Судя по всему — «номер четвёртый» полностью достиг запрограммированных целей. С вероятностью девяносто процентов я могу утверждать, что она заняла место в постели наследника Княжества.

— Вы что, генерал, с ума сошли? Какого такого Наследника?

— Только что пришло сообщение с СЗО — Терра объявила о возвращении Наследного Княжича. Отец, Князь Терранский, официально объявил его наследником. И… прошу прощения, Ваша Светлость, передача поступает в настоящий момент… Вот оно! Автобиографическая справка. Так…

— Переведите на меня!

— Третий канал, Ваша Светлость.

Герцог схватил пульт, торопливо щёлкнул клавишей — в углу вспыхнуло изображение улыбающейся дикторши. Через мгновение раздался голос синхронного логгера-переводчика, поскольку Гейтс так и не удосужился выучить интергал:

— Наследник Терранского Княжества и его супруга Карина маун Ко-Медведева обещают на днях посетить Музей памяти жертвам Сюзитского Геноцида…

Гарри облегчённо упал на мягкий диван и отбросил пульт управления в сторону — он всё же выиграл! Да, ему некогда было заниматься с дочерью. Всё время занимала борьба за власть, за деньги, за положение. Но никто не упрекнёт его в том, что он не смог спасти свою дочь… Пора приводить в действие вторую часть плана. Наклонился над селектором:

— Генерал? Запись репортажа мне в кабинет. И найдите Карину. Скажите, что я прошу её срочно прибыть ко мне. Вопрос не терпит отлагательств.

— Вас понял, Ваша Светлость! Всё будет выполнено немедленно. И… Ваша Светлость, поступило сообщение с пограничной станции — Терранцы на подходе.

— И всё?! А состав Флота, их вектор движения?!

— Передача оборвалась. Похоже, что они уничтожены.

— Проклятье! Сколько у нас времени?!

— Меньше суток, я думаю.

— Немедленно найдите мою дочь!..

Александр вернулся домой поздно. К его удивлению, жена его ждала. Возбуждённая и довольная. Едва он показался в дверях, как она спрыгнула с дивана в холле, на котором сидела, и стремглав подбежала к нему:

— Наконец то!

Бросилась ему на шею и повисла, болтая ногами.

— Я соскучилась по тебе! Ужинать будешь?

— Ужинать?

— Конечно! Жена я тебе, или не жена, в конце концов?

Едва он сбросил обувь, отправила его в душ, а сама устремилась на кухню. Когда же парень оказался в столовой, то чуть не упал от изумления — стол был сервирован так, что казалось, хрупкие с виду ножки сейчас сломаются под тяжестью блюд.

— И это всё мне?

Она вдруг спохватилась:

— Ой, я совсем забыла… Отец звонил два раза. Спрашивал тебя. Просил, как поешь, чтобы связался с ним. И мама Я…

— Ты уже зовёшь её мамой?

— Она сама та попросила её называть…

Смущённо опустила глаза:

— Может, я спешу, но мне очень понравилась твоя семья… Жаль, что у меня не было такой… Ой, да ты садись, я тебе суп налью! Сама готовила!

Ужин действительно был очень вкусным. Наконец Александр отвалился от стола, удовлетворённо вздохнул:

— Спасибо. Очень хорошо. Где ты научилась готовить?

— У нас была нянька… Джейн. Осталась на Земле. Не захотела лететь, хотя отец предлагал…

— Ладно. Значит, отец звонил?

— Да.

— Пойду в кабинет, поговорю с ним оттуда.

Она взялась за уборку стола, потом вдруг повернулась к нему вновь:

— Поедем сегодня гоняться?

— Можно… Но — позже. Дела.

Вернулся к ней, вновь склонившейся над столом, слегка обнял сзади, вдохнул её уже привычный запах, коснулся губами нежного пушка на шее, шепнул на ухо:

— Ты — прелесть, милая…

И отпустил, увидев, как она залилась краской смущения…

Отец откликнулся практически сразу, едва прогудел второй сигнал. Вспыхнуло изображение в воздухе. Сегодня Князь был одет по домашнему, видимо, отдыхал, поскольку рядом с ним сидели обе Княгини так же в домашних туалетах, представляющих из себя скромные эйясы, только не такие тяжёлые, как обычно у сюзитов, а гораздо легче и свободнее. При виде Александра она вежливо кивнули ему, и остались в прежних позах, прильнув к отцу с обоих сторон.

— Ну как день прошёл?

— Неплохо. Спасибо, отец.

— Уже не спотыкаешься? Не за что. Ты же мой сын. Я ведь в принципе ничего и не делал такого. Останься ты на планете ещё на сутки тогда — и всё было бы по-другому. Да, со следа тебя научили сбивать неплохо.

— Меня определили в спецгруппу. Так что…

— Как думаешь, на сколько времени растянется обучение?

— Месяца два, может три. Вряд ли больше.

— Ах да… Ты же не только на Земле учился. Я думаю, большинство наших агрегатов тебе знакомо?

— Да. Хотя есть очень многое, что мне неизвестно.

— Ерунда. Ничего сложного. Тут вот какое дело, сын. Словом… Мы сегодня побеседовали с твоей половиной — она согласна пройти обучение. Так что скоро у тебя в семье будет два студента.

Все усмехнулись.

— Спасибо, отец.

— Не за что. Ты за ней присматривай, всё таки… И ещё — через неделю я двигаю Флот на Новую Америку. Так что — если что, успокой свою супругу.

— А её отец?

— Извини, сын, но после того, что он натворил — я не думаю, что Герцог выживет.

Александр опустил голову, впрочем, Князь прав. Другого выхода нет…

— Ладно. Надеюсь, Карина не станет обвинять меня в его смерти.

— Думаю, что нет. Не переживай. Есть какие-нибудь просьбы, пожелания?

Парень пожал плечами:

— Да вроде нет.

— Если что — не стесняйся. Заходи в гости.

— На выходных, если ты не против.

Князь молча кивнул, потом махнул рукой:

— Ладно. Отдыхай. Снова погоняться хочешь?

— Да, а что это за две новые машины? Я таких не знаю…

— Наши. Их сам Олмер делал по моей просьбе.

— Олмер? А кто это?

Князь улыбнулся:

— Узнаешь, когда новые погоны получишь. Ну, всё, пока.

Голосфера погасла. Александр уже привычно открыл шкаф, вытащил себе комбинезон, только чёрный, а не алый, как и Карины. Влез в его уютно пахнущие внутренности, застегнул все клапана. Готов к покатушкам. Вышел на галерею, позвал:

— Карина!

— Я сейчас!

Донёсся её голос из спальни. Удовлетворённо улыбнулся — собирается. Затем на мгновение задумался — кто знает, может, ему повезёт? Ведь не могла она так искусно притворяться вчера ночью? Хотя… В Академии Аагов он видел и не такое… Хлопнула дверь — стройная фигурка в обтягивающем алом комбезе.

— Едем?

Он кивнул головой в знак согласия…

Иногда стоит показать всю свою мощь, чтобы остальные враги задумались о неминуемом возмездии.

Если бы посторонний смог заглянуть за орбиту небольшой звезды класса «Сол», на расстояние десятка парсеков, он бы не поверил своим глазам — почти сто огромных, просто невероятных по размеру уродливо-красивых космических объектов раскинулись широким бруском с отточено правильными гранями. Это Первый Ударный Флот Терранского Княжества шёл уничтожать гнездо новоявленных наркоторговцев. Янки привыкли к безнаказанности на Земле, и не захотели извлечь уроков из катастрофы. Они считали, что все вновь покорно позволят играть им первую скрипку в Содружестве Планет, но… Одно большое «но». Если системы Свободного Звёздного Объединения уже как то привыкли к статусу самого большого и сильного государства, и привычно закрывали глаза на мышиную возню, как им казалось, то Терранский Князь молчать и покорно захватывать власть в СЗО позволять американцам не собирался. Его спецслужбы давно уже знали и виновников, и организаторов производства нового наркотика. Нужен был лишь повод. И он нашёлся. К сожалению, достаточно кровавый и жуткий, когда обезумевшие наркоманы, не найдя средств на очередную дозу, просто сожрали заживо почти тысячу человек. Побочный эффект, которому так радовался Гарри Гейтс…

Герцог мечтал лишь о том, чтобы научиться его контролировать, и тогда американец бы обладал неисчерпаемыми армиями. Поскольку, для того, чтобы пополнить поредевшие ряды пушечного мяса, достаточно было бы просто распылить наркотик в атмосфере любой из обитаемых планет. К счастью, его учёные то ли не успели, то ли просто не смогли добиться нужного эффекта. Итак за наркотики на Новую Америку хлынул поток ресурсов и технологий, которые смогли за несколько лет из заштатной планеты беженцев почти без средств и промышленности вывести этот мир в один из передовых и по промышленности, и по армии. Правда, по отношению к СЗО. Терра, будучи на отшибе от основных обитаемых миров, да ещё прячась за плотной туманностью и оградив себя миллионами Резонаторов, смогла практически остаться недосягаемой. Единственное, что доходило до Гейтса, так это то, что там настоящие чудеса, которые никто не в силах вообразить. Единственным практически контактом терранцев с остальным миром был торговая станция на границе Княжества, откуда товары и карго-поставки принимали уже буксирные корабли самих обитателей Княжества. Но в то же время изолированность Терры ничем не напоминала пресловутый «железный занавес» Земли. Граждане Княжества спокойно путешествовали везде, где им заблагорассудится, без каких либо ограничений. И в абсолютной безопасности. Ибо все знали — нет вернее способа умереть, чем напасть на терранца. В начале своей истории Республика Рамдж, до того успешно справившаяся с Империей Сюзитов, а затем уничтожившая и Новую Сюзитию, попыталась было надавить на Князя. Результат был плачевен: теперь Рамдж представлял из себя пару заштатных мирков, населённых в основном единственной не гуманоидной расой Вселенной, псевдокоалами. Практически все их планеты обезлюдели. Терранцы вдребезги разнесли весь республиканский флот, затем реквизировали в погашение военных контрибуций всю промышленность, банковские вклады, и подданных. Единственное, что они не сделали, это не побрили медведей. Впрочем, поговаривали, что их министр экономики Шпеер на это покушался, поведав историю, что подушки, набитые этим продуктом, не гниют и не сваливаются…

Потом в одном из радикальных мирков группу туристов попытались взять в заложники. Терран освободили. Ни планеты, ни жителей на прежней орбите больше не было. Так, груда булыжников, ещё до сих пор не определившаяся со своими траекториями… Поэтому с терранцами предпочитали не связываться. Правда, доходили смутные слухи, что бывшие наёмники освоили производство якобы кораблей невероятных размеров, да и про их технологии. Но, скажем, «омолаживатель» поставлялся только из Княжества, и по довольно низкой цене. Хотя будь этот товар у Гейтса…

Командующий Первым Ударным Флотом адмирал Сазонов начал разворачивать походную колонну в боевой порядок за парсек от границы системы Новой Америки. Громадные дредноуты начали выдвигаться вперёд, прикрывая собой десантные баржи, под завязку набитые тяжёлыми пехотинцами. Прошло время, когда кораблей у Княжества было больше, чем экипажей. За прошедшее время подросло новое поколение, в армию и военно-космические силы пришли дети, уже выросшие в Новом Мире. Бывшие сироты, воспитанные в земных и сюзитских семьях, удивительный сплав всех обычаев и нравов Галактики. Но они ощущали себя единым народом. И у них была одна цель — уничтожить с лица Вселенной рассадник нечисти, которым стала Новая Америка…

— Адмирал, корабли докладывают, что развёртывание прошло согласна графика.

— Отлично. Приготовиться к прорыву. Зарядить главный калибр. При входе в зону стопроцентного поражения главным калибром — открывать огонь без команды!

— Есть!

Подходы к планете прикрывала цепочка орбитальных крепостей. Но эти игрушки раньше являлись непреодолимым барьером. Теперь же, для двухсоткилометровых монстров Княжества круглые шары боевых станций являлись лёгкой мишенью. Ни одна из них не могла тягаться размерами с самым маленьким из нападающих — лёгким, естественно, по меркам Терры, эсминцем класса «Новик», длиной всего лишь в пятьдесят километров… А что говорить о тяжёлых мониторах огневого подавления, снабжённых орбитальными установками планетарных мортир. Каждая из этих чудовищных пушек была способна разбить одним выстрелом естественный спутник диаметром в десять тысяч километров… «Валькирия» слегка дрогнула, голосферы внешнего обзора подёрнулись рябью. Это заговорила носовая башня, послав четыре снаряда в цепочку из двух сияющих во мраке космоса шариков. Ослепительная вспышка на мгновение вспыхнула в вечном мраке, и… всё. Только небольшое облачко мгновенно развеивающегося газа…

— Наблюдаю залп торпед с естественного спутника.

Сазонов склонился к панели:

— Офицер разведки — что у нас там?

— По нашим данным — несколько рудников и верфь.

— Уничтожить.

— Есть!

Линкор вновь дрогнул…

Юркие эсминцы вырвались вперёд плотного боевого порядка и выбросили заградительную цепь, заставившую сдетонировать все ракеты, выпущенные по флоту терран. Затем крошечные, по сравнению с остальными кораблями флота, малыши вышли в центр эклиптики, зависнув над системой. Через мгновение с флагмана лёгкого отряда пришёл сигнал:

— Адмирал, наблюдаю караван судов. Уходят, прикрываясь светилом в сторону Рамджа!

— Перехватить, но не уничтожать. Всех вернуть.

— Вас понял…

Тем временем супера закончили расстрел беззащитной, по совести говоря, планеты. Янки, да и не только им, нечего было противопоставить жуткой мощи Ударного Флота…

— Произвести обстрел атмосферы хлопушками!

Это было новым словом в военных технологиях Княжества. При взрыве в плотных слоях громовой силы звуковой удар заставлял лопаться барабанные перепонки, превращал в алмазную пыль самый прочный поликарбонат окон, сбивал с пути транспортные средства. Нечто вроде шоковых земных гранат, только космических размеров. И через мгновение в атмосфере Новой Америки расцвели огненные разрывы. Затем взвыл, накаляясь, рассекаемый острым носом десантного модуля воздух — тяжёлая пехота пошла на штурм… Мыскин смахнул пот со лба. Ничего другого он и не ожидал. Но не думал, что всё пройдёт настолько просто. Тем не менее…

— Всему десанту — вести боевые действия только в полностью загерметизированном снаряжении. Ни в коем случае не снимать дыхательные маски!

— Есть!..

Не дай Бог янки решаться на отчаянный шаг и взорвут в воздухе контейнеры с «пыльцой», тогда… Николая передёрнуло.

— Главному химику флота — наладить полную стерилизацию снаряжения и техники возвращающихся подразделений!

— Вас понял, господин Адмирал!..

Гейтс подошёл к голосфере, на которую транслировалось изображение сверху. Слава Богу, что он успел. Карину выдернули из очередного бара, в котором она зависала со своими друзьями, запихнули в «невидимку», пилотируемого немногими, кому Гарри мог ещё доверять. Корабль стартовал сразу же, как только дочь оказалась на борту, в сторону СЗО. И теперь Герцог мог умереть спокойно. Это — русские. И пощады от них не будет. Уж слишком отличились американцы на Земле, и особенно — в России… Из-за развалин вывернулся громадный, чем-то напоминающий приплюснутого краба БР. Пошевелил квадратным стволом пушки, укреплённой под корпусом. Грохнуло. Сфера погасла, а со стерильного потолка откуда то посыпалась струйка пыли. С треском лопнул плафон освещения, обдав Гарри пластиковой крошкой. В кабинет без стука ввалился начальник личной охраны, весь в пыли и крови.

— Ваша Светлость! Нужно уходить! Немедленно! Наше оружие ничего не может поделать с ними!

— Деритесь до последнего! Отсюда нет выхода!

— Нет выхода?!

Последнее, что увидел бывший Герцог Новой Америки — громадный нож в руках наёмника. В следующее мгновение широкое зачернённое лезвие штурмового тесака снесло его голову с плеч. Тело рухнуло на ковёр, толчками выбрасывая кровь из перерубленных сосудов ещё работающим сердцем, не осознавшим, что уже — всё. Негр нагнулся, попытался подхватить голову за коротко стриженые волосы. Неудачно. Измазанная в крови пятерня тщетно скользила по черепу. Выругавшись, он с маху вогнал тесак в затылок, пробурчав:

— И так сойдёт.

Затем двинулся к выходу, надеясь купить страшным трофеем продление своей жизни. Тщетно. Едва он переступил порог, как глубоко внизу умные механизмы открыли магнитные ловушки, и высоко в небо ударил слепящий столб аннигиляции. Хитрый Гарри заминировал бункер, установив мощный заряд из антивещества. Детонатором служил прекращение его жизни. Едва сердце Гейтса останавливалось, как срабатывал датчик, и…

Кроваво алый из-за множества пыли, поднятой в атмосферу, восход осветил покорённую и разгромленную планету. Ударный Флот находился за пределами системы. Если бы он подошёл к планете, то мог бы сдвинуть её с орбиты. А это пока было рано делать… Тяжёлая пехота в наглухо закрытых доспехах прочёсывала развалины. Уцелевших новоамериканцев сгоняли в фильтрационные лагеря, где их тщательно проверяли сканером, а затем, раздев догола, проводили тщательную санобработку и заталкивали в опять же герметичные накопители — тюрьмы. Разбираться с ними собирались позже. По всей планете виднелись кучи развалин, ни одного строения не осталось неповреждённым. Боевые машины уничтожали всё — дома, фабрики, сады и поля. Даже дороги поливались каким то хитрым средством, после чего стеклобетон превращался в зловонную липкую субстанцию… Терране не щадили никого и ничего. Всё что они видели — уничтожалось. Князь ясно дал понять, что добро, нажитое на крови других не должно существовать. Поселенцев же собирались разослать по многочисленным планетам Княжества, на которых те должны будут добывать свой хлеб насущный при помощи мотыги и тяпки. Никакого оружия. Никакого топлива. Дикие миры. Ещё не освоенные. Лопата, пила, молоток и топор. Немного семян и отрез синтетической ткани. Катушка ниток и иголка. Это всё, что Алексей Медведев распорядился выдавать пленным при высадке в новом мире… Причём те, кого отправляли на новые миры могли считать себя счастливчиками, поскольку большую часть Князь велел продать рамджийцам…

«Невидимка» выскочил из системы одним из первых, задействовав почти всю мощь реакторов для постановки поля поглощения. Но… Откуда им было знать, что терране уже давно научились отлавливать подобные корабли, и сейчас у них на хвосте уже сидел лёгкий эсминец, створки люка которого открывались для задействования аттрактора? Несколько мгновений, огромная туша нависает над крохотным, едва пятисотметровым корпусом «призрака». Толстенные створки расходятся в стороны, открывая тёмную внутренность трюма. Ярко оранжевый луч упёрся в корпус беглеца, мгновенно обрисовав его контуры, доселе невидимые из-за поля. Огромные фиолетовые искры пробежав по пластометаллу, вывели из строя все внешние сенсоры и датчики. Луч втянул кораблик внутрь. Створки сомкнулись наглухо. Могучие насосы нагнали давление, восстанавливая атмосферу в отсеке. Ещё несколько секунд — манипулятор подвёл толстый контактный провод к корпусу потерявшего энергию кораблика. Сильнейший разряд, и внешний люк с треском вылетел прочь из своих гнёзд. Через мгновение по коридорам беглого судёнышка уже загрохотали ботинки десантного наряда…

…Первый Ударный возвращался с триумфом. Терра готовилась отпраздновать победу. Впрочем, военные недовольно морщились — это была не война. Так, лёгкая прогулка. Командующий Третьим Карательным адмирал Шарцниггер во всеуслышание заявил, что в такой победе нет чести. И был прав. Разгромить заведомо слабейшего противника было почти унижением. Да и меры по уничтожению планеты и колонии на ней были сочтены многими неоправданно жестокими. До того момента, пока по Терранским голоканалам не были прокручены захваченные материалы по созданию «пыльцы» и так называемые «побочные эффекты», так же снятые кем то на любительскую камеру. Кадры вызвали шок среди населения Княжества, и всё недовольство улеглось в мгновение ока. Как и возмущённые, чего там скрывать, голоса в СЗО. Министр пропаганды Алина дель Тауру не зря ела свой хлеб. Она прогнала передачу и на Звёздное Объединение…

Карина Гейтс была возмущена до глубины души: только они с друзьями добрались до нового модного бара и приняли по первому коктейлю, как туда вломились громилы из личной охраны её папеньки, выдернули из объятий модного актёра, ошалевшего от своего счастья, и запихнули в тёмные внутренности лимузина. Никто ничего не объяснял и не говорил, ограничившись фразой — Приказ вашего отца, леди. После часовой гонки они оказались в космопорту, где её ждал небольшой кораблик. Там девушку, не дав даже переодеться, затолкали в тесную колбу индивидуальной капсулы и наглухо задраили крышку. Через несколько мгновений, впрочем, та открылась, и ей на голову свалился крошечный голопроигрыватель. Чей то встревоженный голос приказал ей изучить все материалы немедленно, а потом загрохотали генераторы и корабль пошёл на взлёт. Перегрузка, казалось, выдавила из неё все внутренности, и даже не думала прекращаться, невзирая на все её требования и крики. В конце концов Карина лишилась сознания, и пришла в себя спустя несколько часов по её внутреннему ощущению. Система жизнеобеспечения работал из рук вон плохо. Она едва могла дышать, ощущая, как покрывается противным липким потом из-за духоты. Снова попыталась связаться с кем-нибудь — бесполезно. В голову полезли разные мысли, вроде того, что она похищена группой заговорщиков, но что толку? Оставалось только смотреть запись на рекордере. К её удивлению, на ней оказался отец, но то, что он сказал ей, шокировало девушку до глубины души — у неё есть клоны?! И Герцогство и Терра начинают войну? Никаких шансов на победу?! Отец! Как ты можешь так говорить?! А потом пошёл специальный материал, от которого у Карины зашевелились мокрые от невыносимой духоты волосы на голове. Оказывается, один из её клонов, номер четвёртый, сделал удачную карьеру, заняв место жены кого бы вы думали? Самого наследника Терранского! Там был его портрет и данные. Некогда второй лейтенант Медведев служил наёмником в Новой Америке… Так что эта информация был точной. Но верно говорят, что все клоны — идиоты! Не могла найти кого попроще или покрасивее! Связалась с каким то полукровкой! Наполовину русским, наполовину — не поймёшь кто! Абсолютно рядовая внешность! И всего лишь — второй лейтенант! Проклятие! Что ей теперь делать? Отец настаивает, чтобы она заменила клона собой. Но… Прости, папочка, жить с этим… Её передёрнуло от отвращения. Никогда! Ни за что! Не бывать этому! В этот момент что-то треснуло, затем освещение в капсуле погасло. Карина до смерти боялась темноты, попыталась вновь раскрыть люк, но тот не поддавался. Она разбила кулаки в кровь, пока не потеряла сознание от удушья и ужаса…

— Привет, твоё Величество!

Алексей вздрогнул — за прошедшие годы он изучил своего Начальника Контрразведки Михаила Столярова до тонкостей. И сейчас, раз тот позвонил, будет нечто… Внезапно в кабинет буквально ворвались обе Княгини. Генерал склонился в поклоне:

— Ваши Величества…

Но те сразу взяли в карьер:

— Вы взяли её?!

Князь улыбнулся — ему доставило немаленькое удовольствие увидеть смущение на лице хитрюги.

— Так точно… Ну, это не интересно! Готовишь сюрприз, а вы всё портите…

Майа топнула ногой:

— Нам не до шуток, генерал! Объект содержать под строгим присмотром до нашего визита. Вам ясно? Изолировать от любых контактов с посторонними.

— Это приказ, сударыни?

— Да. Мы вылетаем немедленно!

Взмахом руки отключила связь и развернулась к мужу:

— Лёша, нам срочно нужен корабль.

— Я - с вами.

— Нет! Мы сами управимся. Ты оставайся здесь.

— Но…

— Без — «но». Женские дела — наша забота…

Князь вздохнул — когда жёны начинали говорить таким тоном, спорить с ними было бесполезно. Да и потом, что ему делать с этой… девицей? Лучше уж с сыном побыть лишнее время. И так, столько не виделись… Кивнул головой в знак согласия, включил селектор:

— Коля, здорово.

— Привет, твоё Величество! Что случилось?

— Ничего особого. Нужен клипер.

— Найдём. Когда?

Короткий взгляд в сторону супруг, те кивнули разом.

— Через час.

Вновь дружный кивок головами.

— Момент…

Было видно, как Командующий набрал короткую комбинацию, затем оторвался от клавиатуры:

— Шестой орбитальный док. Вторая магистраль. Клипер «Катти Сарк», командир — полковник Миати фон Шлоссберг.

Яйли возбуждённо потёрла ладони друг о друга.

— Лучше не бывает! Бежим, сестра!..

Князь проводил взглядом взметнувшиеся платья, в мгновение ока исчезнувшие за дверью и грустно улыбнулся — да, сын, кажется, ты влип! Твои мачехи опять что-то затевают… В принципе, можно стукнуть кулаком по столу и запретить что-либо предпринимать, но… Девочки очень хотят, чтобы у парня было всё хорошо… Ладно, пусть летят…

Карина пришла в себя в наглухо закрытом помещении. Дверь в стене. Кровать. Узкая и жёсткая. Окошко для выдачи пищи. В небольшой нише — обычный унитаз земного типа. Постоянный свет. И гробовая тишина. Ни звука не доносилось в камеру. А то, что это тюрьма девушка поняла сразу… Что с ней будет? Неужели казнят? Как там отец, как планета?! Что с её Герцогством?! И… сколько она здесь? Счёт времени потерян. Когда желудок подавал голос — она открывала окошко и ела заранее приготовленный обед. Набор блюд всегда был стандартный — первое, второе, третье. Это сбивало с толку. В промежутках между приемами пищи в раздатчике всегда находился стакан обыкновенной чистой воды. Вся посуда была пластиковая и самораспадающаяся. Стоило только протянуть время с каким-нибудь блюдом, как емкость с пищей бесшумно начинала пузыриться и превращалась в серый тонкий порошок… Девушка то металась из угла в угол, то начинала кричать и грозить карами небесными неизвестно кому. А иногда просто забивалась в угол и рыдала. Сколько же дней она здесь? Сколько? И что её ждёт?..

Княгини внимательно смотрели на экран слежения. Пленница сидела молча в углу, уставившись остекленевшим взглядом в стену. Она не двигалась почти час, и только мерно вздымающаяся грудь выдавала жизнь, да время от времени моргали глаза.

— Давно она в таком состоянии?

— Последние два дня.

— А в камере?

— Десятый день. Пока доставили, пока привели в себя, её вытащили наши десантники из капсулы «призрака». Да ещё не сразу сообразили, кто она… Благо, когда её обнаружили, девочка была в отключке и её приволокли сперва в лазарет. А там, медик, добрая душа, запихнул её в реаниматор…

— Дайте карту.

Михаил не понял вначале, потом сообразил, вытащил памятный кристалл, катнул по столешнице. Яйли отточенным движением фехтовальщицы сцапала шестигранник и вставила его в гнездо мощного переносного логгера. Пробежала глазами невидимый остальным текст и удовлетворённо улыбнулась, затем толкнула Майю локтем:

— Отвлекись, сестра. Девочку полностью восстановили. И она — действительно оригинал. Убрали алкогольную интоксикацию организма, лишний холестерин, поправили внутреннюю секрецию. Она, похоже, как то попробовала наркоту, Хвала Богам, что не «пыльцу».

— Отлично! Ну что, забираем?

Последовал жест согласия. Княгини обернулись к начинающему злиться Столярову.

— Генерал, мы, вам, конечно, очень обязаны, но поймите нас правильно. Вы в курсе дел Семьи.

Тот кивнул.

— Единственная просьба — молчите. Если Саша когда-нибудь узнает о подмене, не поздоровится никому…

— А стоит ли? Может, лучше открыть ему правду? У нас так говорят — лучше горькая правда, чем сладкая ложь…

— Как-как? Горькая правда или сладкая ложь?

На мгновение обе застыли, переглянулись между собой, потом вновь улыбнулись:

— Вы — правы, Михаил… Спасибо вам. За подсказку. Мы не станем молчать, но… чуть позже. А пока — тайна. Договорились?

Генерал вновь молча кивнул головой, затем спросил:

— Чем я могу ещё помочь?

— Нам нужна биомаска и… В принципе, больше ничего. Одежда у нас найдётся. Да, баня у вас тут есть?

— Баня?! Конечно…

Яйли чуть усмехнулась:

— Через тридцать минут мы бы хотели ей воспользоваться. Только, сами понимаете…

— Не беспокойтесь… Обеспечим секретность по высшему разряду!

И лукаво усмехнулся обеим красавицам. Обе жены его друга, несмотря на прожитые годы казались такими же юными, как тогда, когда он первый раз их увидел. Особенно расцвела Яйли. Вот уж кому замужество точно пошло на пользу…

Друг проверяется в беде. И часто случается так, что враг становится другом, а друг — врагом.

Модуль грохнулся на поверхность с такой силой, что толпа рухнула на ребристый пол. Послышались стоны и вопли, проклятия и жалобы. В этот момент отстрелилась задняя стенка, и по уже привыкшим к полусумраку глазам ударил яркий, даже пронзительный солнечный свет. Те, кто успел подняться, замерли на месте — куда их привезли? Но долго стоять не пришлось, в проёме появились уже знакомые силуэты тяжёлых пехотинцев в своей жуткой броне и послышались короткие отрывистые команды:

— На выход! Шевелись!

В воздух грохнула пара выстрелов, и тогда до всех дошло, что церемониться эти ребята не станут. Привезённые ринулись на выход, спеша очутиться снаружи как можно быстрее…

Капитан Фролов окинул взглядом встроенную в шеренгу очередную партию поселенцев, затем включил трансляцию:

— Обращаюсь ко всем — разобраться по семьям!

Кое где появилось шевеление, и, заметив, что охрана не обращает на это внимание, толпа скучковалась. На удивление, семейных было очень мало. По крайней мере, с детьми. Взмах руки, и этих отвели немного в сторону. Не очень далеко, метров на пятнадцать от остальных. Остались одиночки. Капитан вновь прошёлся по ним взглядом — да… Уровень интеллекта бывших янки пугал. Своим полным отсутствием как таковой. Может, пара субъектов. Остальные — потухшие глаза, тупые покорные физиономии, которые и человеческими лицами то назвать сложно. Особи. Одно слово. И чего Князь с ними возится? Оставил бы их там умирать, и всё. Кому их выжженная планетка нужна? Без инфраструктуры? Сами себя сожрут. Нет, тут вошкайся с ними, устраивай… Сербов они не пожалели… Капитан был с Земли и недавно прошёл курс омоложения. Выдавали лишь глаза — они у всех перерождённых были прежними: жёсткими, холодными…

Вдалеке послышался шум генератора, и офицер насторожился — со стороны Административного Контроля шёл грузовой глайдер. Вот он приблизился, и подняв тучу мелкой пыли замер на месте. В борту открылись ворота, упала аппарель, и поприветствовав кивком коллегу, Фролов с облегчением вздохнул — на орбите болтался одноразовый карго с ещё десятью тысячами переселенцев. А время поджимало. И уже забираясь в пассажирский отсек орбитальника, он услышал металлический голос за спиной:

— Всем главам семей, подойти сюда! В очередь, сукины дети! В очередь! Остальные — потом!..

Далее последовала длинная фраза на английском, и уловив в ней знакомые по каждому американскому фильму «фак» и «щит», офицер довольно осклабился…

Лаврентий Павлович стремительной походкой буквально влетел в свой кабинет, подчинённые дружно вскочив, поприветствовали начальника.

— Что у нас?

— Расселение американцев идёт по графику. Все параметры колонизации выдерживаются с пятипроцентным опережением.

Широкое лицо расплылось в улыбке — это хорошо. Как раз в пределах нормы. И овцы целы, и волки сыты. Если бы процент был больше восьми, значит, люди халатно отнеслись к своим обязанностям и не выполняют требований программы в полном объёме. Едва устроился в кресле, как вспыхнул куб прямой связи:

— Альф, дорогой, здравствуй! Как дела, генацвале?

— Нормально, Лаврентий! Спасибо! А ты?

— Справляемся. Успеем в срок. Если с твоими поставками будет выдержан график.

— Всё будет в норме. Как Софико?

Лаврентий опять улыбнулся — Софико была самая младшая дочка, родившаяся здесь, на Терре. Ей вчера исполнилось пять лет. А вообще в его семье было уже восемь детей. Шесть мальчиков, две девочки. Супруга поговаривала ещё об одной, но Лаврентий решил подождать. Хотя медицина в Княжестве была на недосягаемой высоте, но хотелось немного пожить для себя. Взглянул на семейную голографию, стоящую чуть сбоку от центрального проектора, вот всё семейство: супруга, бывшая голливудская актриса Шарон Тоун. Их дети — Серго, Василий, Иосиф, Георгий, Яков, Николай и девочки: Софико, самая любимая, и старшенькая Катерина. Правда, мама её зовёт на свой манер, Катрин, но на то она и мама. Долго обхаживал Лаврентий неприступную красавицу. Но уговорил. А теперь уже десять лет счастливо живут. Друг Альф тоже многодетный. Но жену взял из местных. Раз приехал в порт встречать важный груз, а вернулся уже с женой. Просто подошёл к трапу, подождал, пока спустится, потом за руку взял, и больше не отпустил. У него одни девчонки. Зато семеро. Может, хоть сейчас мальчик родится…

От мыслей отвлёк сигнал вызова, замигал первый датчик, ого! Дворец! Тронул сенсор, поправил зачем то кристалл мнемосвязи на виске.

— Ваше…

— Кончай, Лаврентий.

Алексей довольно улыбнулся при виде старого друга. По совести говоря, если бы не эта парочка репликантов — Княжеству пришлось бы намного тяжелее… А тут эти орлы вытащили на себе всю экономику. Да ещё и подняли её на недосягаемую высоту. А уж сработались — со взгляда друг друга понимают, не то что с полуслова! Эх, кто им на смену придёт…

— Всё по графику, Алёша-батоно. Укладываемся в срок.

— Что у нас с медициной?

— Все поселения обеспечены в полном объёме. Более-менее здоровые люди вывезены с Новой Америки. «Пылесосы», — так прозвали тех, кто сидел на «пыльце янки» — брошены на поверхности.

— Столяров гарантирует, что ни одна тварь оттуда выбраться не сможет. «Мозги» подумали и рассчитали, что к концу года они там сожрут друг друга.

— Это хорошо. Фабрики не нашли?

— Всё нашли. Можно не беспокоиться. И профессоров, и производство, и базы распространения.

— Ну, совсем хорошо, Алёша-батоно! Я кампанию с запасом закладывал, а тут — даже с опережением идём. Ой, что это я? Что опять требуется?

— Да ничего, Лаврентий. Это я спросить хочу — тебе рабочие нужны?

— Много?

— Миллионов так десять.

— Секундочку…

Главный экономист завис над кубом голсферы, что-то бешено набирая мнемодатчиком, затем поцокал языком, и задумчиво произнёс:

— На «Трионе — два» нужны аппаратчики. Тогда мы сможем увеличить добычу тантала на пятнадцать процентов. Требуются люди на орбитальные заводы, но туда этих посылать опасно. Идиоты везде найдутся.

— А если семейных?

Спросил Князь.

— Детей на орбиту?! Твоё Величество, это жестоко!

— Нет, но будем их в лагеря возить…

Снова бешеный запрос, и отрицательный кивок:

— Невыгодно. Не стоит. Справимся. А вот на «Пракс — восемь», «десять», и «двенадцать» возьму операторов. У меня автосборщики не справляются с полями. Теряем почти два процента пшеницы.

Алексей невольно почесал подбородок.

— А можно им доверять продукты то? Слушай, товарищ Берия, есть у тебя рудники, шахты, строительство?

— Есть, дорогой. У товарища Берия лично нет, а вот у Терранского Княжества есть. У нас острая нехватка людей в двадцати семи мирах! И везде нужны руки и мозги. Так что, дорогой Князь, шли своих американцев. Пристроим всех. Сколько мест готовить?

Медведев чуть скосил глаза, потом вздохнул:

— Тридцать четыре миллиона шестьсот сорок пять тысяч, плюс минус сотня человек в любую сторону.

Лаврентий пробил цифру на своём логгере, затем просиял:

— Эх, ещё бы десяток миллионов, и совсем хорошо было бы…

— Десяток миллионов? Ну, уж нет! Сельское хозяйство тоже поднимать надо! А то скажут — простил…

Берия развёл руками:

— Ну, нет, так нет. А всё же, Алёша-батоно, подумай…

Александр вышел из строевой части в приподнятом расположении духа — все зачёты по новой технике он сдал с первого раза и на высшую оценку. Экзамен по тактике и теории приняли тоже с высшими баллами. А теперь в руке пакет с новым назначением и погонами. Капитан военно-космических сил Терранского Княжества! Звучит! Это не какой то там второй лейтенант или наёмник! Самые грозные корабли, самые профессиональные военные. Не зря он сидел ночами за логгером, зубрил наставления и схемы, проливал пот в голокапсулах тренажёров. Пахал, словно проклятый. Даже Карина стала выражать своё недовольство тем, что он не может теперь гоняться с ней каждый вечер. Ну как она понять не может, что ему сейчас не до того? Всё же — положение обязывает! Сын Князя должен быть первым! Показывать пример! Конечно, до легендарной Эрэй Столяровой ему далеко, но какие его годы? Всё придёт! Всё наступит. И жена… Нет, как ни странно, но девчонка вроде взялась за ум: всегда чистенько, стол накрыт в любое время, сама себя ведёт безупречно. Ей, конечно, полегче, поскольку у неё учёба начнётся только через неделю, так что пока сидит дома. Из него нос старается не показывать лишний раз. Ждёт, пока шум от разгрома Новой Америки уляжется. Там была бойня. В прямом смысле. Из семидесяти миллионов населения вывезли только что-то около тридцати пяти. Остальные — заражённые. После эвакуации относительно, конечно, здоровых, поскольку жрали там одну синтетику, уничтожили инфраструктуру и все производственные мощности. Так что не вылезут оттуда, пока сами друг друга не кончат. Да ещё на орбите автоматов навешали с полным перекрытием, объявив сектор на карантине. В СЗО было вякнули, но министры у отца хлеб зря не едят, своё дело знают! Шум быстро затих. Даже очень быстро. Не успев начаться. Эх, хорошо то!.. Он вышел из здания и задрав голову посмотрел на удивительно глубокое чистое небо. Далеко вверху плыли пушистые облака. К чуть более высокой силе тяжести уже привык, даже доставляет удовольствие. И дома ждёт такая женщина! Прошёл по дорожке к выходу, отдавая по дороге приветствие спешащим курсантам, там ждал личный глайдер, подарок отца. Здорово экономит время на дороге. Уже подходил к нему, когда в кармане пискнул «Т-Фон», взглянул на имя вызывающего абонента, ахнул и торопясь включил приём. Вспыхнули огоньки аудиополя.

— Отец?

— Привет, сын. Ты освободился?

— Да. А что?

— Заскочи ко мне перед тем, как домой поедешь. Я во Дворце у себя. Охрана предупреждена. Жду.

Отключился. Нет, с отцом они общались, особенно последние дни, когда стало чуть полегче с учёбой. Правда, один, без Карины. Та всё же побаивалась грозного родителя. Когда сообщили о смерти её отца — проплакала половину ночи в подушку, а утром уже была такой, как всегда. Только припухшие глаза выдали произошедшее. Впрочем, папаня поклялся, что всё случилось ещё до того, как захватили его бункер, и ни один терранец в его смерти лично не виновен. Он передал его слова жене, та вздрогнула и сказала только одно: «Это Лумумба, сволочь». И — всё. Кто этот таинственный господин он выяснять не стал. Незачем. Успокоилась? И хорошо…

Ворота дворца распахнулись заранее. Поэтому просто сбросил скорость и пошёл над дорожкой медленней. Ага, ждут. Вон, сестрёнки на крыльце руками машут, рады. И он рад. Вот уж не думал, не гадал, что так привяжется. Хотя у аагов учили, что настоящий убийца не должен иметь привязанностей… Едва вылез из машины, как налетел настоящий вихрь поцелуев, объятий, радостных криков. Потом его попытались утащить пить чай, расспросить о семейной жизни, но Хвала Богам, вышел отец. Чуть повысил голос, и всё. Отложили встречу на потом. Позже. Тем более, что его жёны сейчас куда то умчались по срочным делам. Так что…

— В общем, Саша, решай. Я бы на твоём месте не раздумывал. Тем более, что у тебя эта процедура меньше времени на порядок займёт. Как-никак — моя кровь.

Закончил разговор отец с гордостью. Парень почесал подбородок. Ещё один наследственный жест, доставшийся от него. Предложение того стоил. Князь предлагал ему завершить геномодификацию. А поскольку больше пятидесяти процентов тела было у него уже таким, доставшимся по наследству, то, пожалуй, принять предложение стоило… Всего то трое суток, и всё. Ещё чуть помедлил, потом кивнул головой:

— Хорошо, отец. Когда?

— Завтра в двенадцать тебя ждут в Институте Здравоохранения. Знаешь, где это?

— Конечно!

Он возил туда Карину сдавать документы. Князь довольно кивнул:

— Именно там. Правильно. На вахте покажешь вот это…

Вытащил из стола объёмистый пакет, украшенный какой-то странной, древней на вид печатью.

— .. и всё. Тебя отведут. А через три дня сам увидишь разницу.

Звякнул вызов по селектору.

— О, чёрт… Ладно, Саша, иди. Пообщайся с сестрёнками. Ари там вообще от тебя без ума…

Новоиспечённый капитан попрощался и вышел прочь…

Дверь в камеру открылась практически бесшумно, и оказалась совсем не там, где ожидала её увидеть Карина. Просто потолок растаял, и сверху снизошёл светящийся столб, после исчезновения которого в маленьком помещении оказалось две сюзитки в чёрной форме. Разные, и одновременно одинаковые. То ли выражением лиц, то ли взглядами, а может — манерами. У них они были отточены до предела функциональности, и практически, синхронными, выдающими привычную с детства властность. Та, что была с пепельными волосами, собранными в тугой пучок на затылке совсем как у землянок, осведомилась:

— Скучаешь?

— Вы… Вы кто?!

— Поднимайся. Пошли.

Вторая наклонилась и, ухватив девушку за локоть, легко вздёрнула на ноги, затем толкнула к вновь засветившемуся столбу. Карина почувствовала, как её потащило вверх, но закричать от испуга не успела. В голове билась только одна мысль: «Всё. Пришёл конец»…

Против удивления, её повели не на казнь. После прохождения длинного, но пустого коридора девушку втолкнули в жаркую до невыносимости комнатку.

— Раздевайся.

Коротко произнесла та сюзитка, которая ставила её на ноги.

— Зачем?!

Вторая, уже расстёгивавшая свой китель при этом вопросе презрительно бросила, на мгновение остановившись в плавном течении своих удивительно красивых движений:

— Мне говорили, что американцы грязнули, но если вы и баню принимаете в одежде, то…

Оборвав фразу на полуслове.

— Банья?

— Ванна, душ, умывание… Понятно?

— Вы ведёте меня мыться?!

Вторая уже к тому времени разделась полностью, обнажив великолепное тело, сделавшее честь любой из кинозвёзд на Земле. Ей, по-видимому, надоело ждать, и, зацепив пальцем арестантское платье, выданное американке здесь, просто рванула за ворот. Прочная ткань легко распалась на лоскуты. Девушка взвизгнула от испуга, но первая сюзитка извернувшись, влепила ей пощёчину, оборвав визг на полуноте.

— Молчать, дура!

И бросила второй:

— Не пойму я, Ми, и чего Александр в ней нашёл? Обычная тупая янки…

В ответ та махнула рукой и толкнула дверцу в стене, открывая внутренности второго помещения — настоящей варварской славянской бани, впрочем, с небольшим бассейном у дальней стены…

После изнурительного мытья, когда её кожа заскрипела под грубой мочалкой из натурального волоса, девушку окатили пару раз абсолютно ледяной водой, после которой у той перехватило дыхание, а затем толкнули в бассейн:

— Отдохни.

И сюзитки сами принялись за процедуры. Впрочем, в отличие от неё этим женщинам подобное варварство доставляло настоящее удовольствие. Наконец, вдоволь напарившись и наплескавшись они вылезли из воды и поманили Карину:

— Идём. Нам пора.

Наученная горьким опытом, девушка не стала сопротивляться или задавать вопросы. Молча вылезла из воды и последовала за сюзитками в раздевалку. Остатков робы заключённого не было. Вместо этого ей сунули в руки здоровенное пушистое полотенце и пакет.

— Пока сойдёт. Давай, быстрее.

— Волосы…

— Потом.

В пакете оказался толстый махровый халат белого цвета. Точно такие же одели и обе сюзитки. Критически осмотрев землянку, вновь повели её куда то по пустому коридору. Очередная дверь вела в парикмахерскую. Там обе женщины, Карина уже поняла, что они намного старше её, перебрасываясь короткими фразами на незнакомом ей певучем языке, а зачастую обходясь вообще без слов, принялись за работу, сверяясь с невидимой американке голографией за спиной. Впрочем, это было недолго. Пару раз подправили волосы, чуть тронули тушью ресницы, вставили в уши необычного вида серёжки, затем просушили волосы ионным феном. Снова сверились, потом одна из них вновь бросила ей пакет:

— Одень это…

Когда процедура одевания была закончена, девушка оказалась в обычных брюках и просторной рубашке мужского покроя. На ноги почему то пришлось напялить босоножки на высокой тонкой шпильке.

— Повернись. Медленно. Так. Отлично. Коврики работу знают…

— Что, простите?

Ответом была пощёчина. Не больно, но очень обидно. Вторая усмехнулась:

— Тебе сейчас лучше молчать. Ты — никто. Даже твоё место занимает клон. И если ты желаешь получить что-либо, кроме публичного дома на одной из осваиваемых вашими американцами новых планет, то делай то, что тебе велят, быстро, и, главное — молча. К твоему сведению, Яйли, прежде чем стать женой моего мужа, носила прозвище «Грозная». И церемониться она с тобой не будет. Поняла?

Сглотнув слёзы обиды, Карина судорожно кивнула.

— А меня, если ты не поняла, кто мы такие, зовут Майа. Ясно?

Вновь торопливый кивок головой.

— Ох, Ми, ну что с ней можно сделать? Бедный Саша…

— Он сам выбрал. Придётся постараться, Я…

…А потом начался ад. Та пощёчина была так, только лёгким образцом того, что пришлось вынести Карине за эти три недели ужаса. Её обучали всему, что положено знать настоящей терранской женщине. Начиная от умения правильно одеваться до пользования автоповаром. А готовить девушка всегда не любила. За каждую ошибку её наказывали. Сурово. Но самое страшное произошло, когда она проснулась ночью, чтобы пойти в туалет и возвращаясь подслушала разговор обеих Княгинь. Именно тогда ей всё стало ясным. Нет, она догадывалась, что её готовят в жёны. Но кому? Какому-то Александру. А тут… Наследник Князя! Вот почему здесь и эти сюзитки, и запись на том рекордере в капсуле, могла бы догадаться сразу, но шок от произошедшего был слишком силён. Высоко же пролез её клон! Даже, слишком высоко! А Княгини сомневались, удастся ли ей подменить копию так, чтобы муж не догадался. Муж!!! Да она его терпеть не может! Но последняя фраза заставила побелеть от ужаса. Майа спокойным тоном бросила:

— Вообще то, копия получилась лучше оригинала. Может, её и оставить? Судя по вестям — она то, что требуется парню…

— Клон — это клон. Пока действует программа — да, любит. Но риск велик, что её создатели заложили в неё подпрограмму. И в один прекрасный момент она сработает.

— Я всё же оставила бы ту. А эту — куда-нибудь подальше после обработки. Хоть на органы.

— Я подумаю, сестра…

Всё ночь девушку трясло от ужаса, а утром она с утроенным рвением накинулась на программу обучения, не заметив, как удовлетворённо переглянулись её учителя между собой. Наконец, вроде бы всё закончилось. Карину посадили в каюту Княгинь, надев на лицо биомаску, так что никто не мог её узнать, а потом корабль стартовал к Терре. Слава Богу, что во время полёта её никто не трогал, и она могла хоть немного успокоиться. По прибытию в закрытом наглухо глайдере её перевезли во Дворец, где она смогла впервые увидеть будущего мужа. Отвращение ещё больше усилилось. Нет, высокий, широкоплечий, даже… красивый. Форма ВКС ему шла изумительно. Впрочем, всем мужчинам идёт военная форма. Но почему то она никак не могла переломить себя. Что-то в нём не то. Не её. А он шёл по саду, что-то рассказывая стайке молоденьких красивых девушек, которые весело смеялись.

— Это его сёстры. Твои свояченицы.

Карина вздрогнула — Яйли подобралась неслышно. Её рука стиснула шею девушки:

— Запоминай. И не дай Богам ему распознать подмену — обещаю, что долго ты не проживёшь. Так что — если хочешь жить, старайся, девочка, изо всех сил. Иначе…

Нервы сдали, и из глаз брызнули слёзы:

— За что?! За что вы меня так ненавидите?! Что я вам сделала? Почему вы так хотите, чтобы я с ним жила?

В следующее мгновение из глаз посыпались искры, она врезалась в стену с такой силой, что перехватило дыхание, а над ней возникло сразу два разгневанных лица:

— Молчи, тварь! За то, что сотворил твой сраный родитель, тебя надо публично изжарить на медленном огне! Это наш Князь добрейший во Вселенной человек! Будь наша воля, ты давно уже торчала бы на колу! Если бы не сын! Мы обе против того, чтобы ты стала его женой! Но раз Саша так решил — то сделаем всё, чтобы ты хотя бы чуточку была достойна его и смогла дать ему немного счастья!..

Самое страшное, что говорили они абсолютно синхронно, словно два робота один текст…

— Завтра ты переселяешься в его дом. И моли Богов…

Ночью она почти не спала. А утром за ней пришли. Снова глайдер без окон. И… дом. Её новый дом. Она представляла его по изученным ранее схемам и макетам. Но вот он, существующий на самом деле. Со своими запахами, ощущениями… Майа втолкнула её внутрь.

— У тебя три дня. Потом Александр появится. Так что думай сама.

Карина развернулась:

— А где… номер четыре?

— Не твоя забота. Больше ты её не увидишь. Но если что пойдёт не так…

Угроза была достаточно прозрачной. Значит, клон займёт её место. А она — место клона…

Стукнула дверь, закрываясь за ушедшими Княгинями. Девушка ещё раз осмотрелась. Нужно переодеться и принять душ. Гардероб на втором этаже в спальне. Туда. Потом ещё раз пройтись по дому. Ещё раз проверить всё, чтобы не путаться. Её предшественница прожила здесь всё это время, поэтому будет странно, если она не найдёт что-либо нужное…

Самый трудный экзамен — жизнь.

Зрение вернулось сразу. Одним рывком. Парень прислушался к своим ощущениям — здорово! Ничего себе! Легко спрыгнул с лабораторного стола, ему протянули асептический халат.

— Прошу вас. Сейчас примете ванну, и можно возвращаться домой.

— Спасибо вам, доктор! Честное слово, это — здорово!

Врач смущённо улыбнулся…

Глайдер-такси затормозил возле высоких ворот. Александр торопливо сунул карточку в приёмник кассы, и едва дождавшись, пока робот откроет дверь, выскочил наружу. Через мгновение уже стоял возле входа, нашаривая в кармане смарт-карту, но створки вдруг разошлись и появившаяся в проёме Карина отшатнулась. Потом видимо справившись с собой, чуть натянуто улыбнулась:

— Извини, милый, напугал. Ты уже вернулся?

Затем приподнялась на цыпочки и легко ткнулась губами в щёку:

— Добро пожаловать домой, милый…

Он не выдержал, и крепко прижал к себе. Та попыталась вырваться вначале, потом обмякла и покорно снесла его горячий поцелуй… Покорно? И вроде бы запах немного другой…

Чуть отстранил от себя, взглянул в глаза, почему то испуганные:

— Ты сменила духи?

— Мама Я новые подарила, вот я и попробовала… Пойдём внутрь. Кушать хочешь?

— Конечно! Голодный, как три эзарра вместе взятых!

Естественно, что обработанный организм срочно требовал энергии…

На кухне жена видимо пришла в себя и засуетилась, торопливо накрывая стол, на её губах даже заиграла лёгкая улыбка, которая так нравилась ему, но…

Александр поднялся и подойдя к Карине, когда та что-то извлекала из настенной ниши, обнял её и коснулся губами покрытой пушком бархатной шейки. Девушка послушно подалась назад, затем извернулась в объятиях и приникла к его губам, на этот раз по-настоящему. Поцелуй был долгим, и он отпустил её, когда супруга едва не задохнулась. Не разжимая объятий, спросил:

— Соскучилась?

Слабый кивок головой.

— Пойдём наверх?

Ему показалось, или в глазах вновь промелькнул испуг?

— Да.

Но этот ужас никуда не исчез…

— Ты — кто?

— Я? Карина… Твоя жена…

— Ты — не она. Кто ты? Не лги!

— Только не бей!

Она вырвалась и бросилась в угол, прикрыв голову руками. Вся скорчившаяся фигурка выдавала животный ужас, от неожиданности парень открыл рот:

— Ты что? За кого ты меня принимаешь?

Но ту трясло с такой силой, что когда попыталась ответить, изо рта вместо слов вылетали нечленораздельные звуки, а потом её глаза закатились, и она потеряла сознание…

Она пришла в себя в спальне. Открыла глаза. Когда зрение немного пришло в норму, заметила сидящего рядом мужа. Увидев, что ей лучше, он чуть наклонился и снял с её груди автомедика. Тот недовольно запищал, но быстро угомонился.

— Как себя чувствуешь?

— Лучше…

— Может, расскажешь всё? Кто ты, где моя супруга, и почему вы так похожи.

— Я… Я не могу. Но я клянусь тебе, что моё имя Карина Гейтс. Клянусь всем святым, что только есть на свете! Я — Карина Гейтс!

Последнюю фразу она выкрикнула, попыталась вскочить, но он мягко удержал её в постели:

— Не дёргайся. Полежи немного.

Поднялся со стула, отошёл к окну, отвернулся.

— Значит, ты — оригинал. А у меня был дубликат…

— Номер четыре.

— Ясно… А ещё — тебя хорошенько вымуштровали, чтобы я не заметил подмены. Так?

— Да…

— На самом деле — ты боишься меня? Впрочем, можешь не отвечать, я и так вижу.

Отошёл от окна, снова присел рядом, только вот несмотря на всю бесстрастность его лица, кстати… Почему то сильно изменившегося, в лучшую сторону… Глаза выдавали боль. Где-то внутри, очень глубоко ему было очень больно…

— Кто занимался твоим обучением? Княгини?

Слабый кивок согласия.

— Ну, конечно, кто же ещё способен сохранить тайну. Нелегко тебе пришлось. Они обе сюзитки, и у них свои взгляды на то, какой должна быть жена Наследника Престола. Да и методы… Впрочем, дамы сами прошли через такое же. Если не ещё хлеще… Ладно. Отдыхай. Приходи в себя. Когда станет полегче, приходи на кухню. Решим, что делать…

Вновь поднялся, накрыл на мгновение её ладошку, лежащую поверх одеяла своей ручищей. Нет, ей не показалось! Её муж действительно изменился. Стал выше, крепче, черты лица стали до ужаса напоминать его царственного отца, и вместе с тем что-то проскакивает от его матери. И эти кошачьи движения…

Александр молча сидел перед голограммой матери и отца, задумчиво перебирая в руке замысловатее ожерелье, когда девушка спустилась по лестнице и тихо устроилась рядом.

— Это… твоя мать?

— Да. Ладно. Проехали. Ты хочешь остаться моей женой? Откровенно?

— Нет. Я… Боюсь тебя.

— Вижу. Вначале мне показалось, что ты просто не знаешь меня, поэтому. Но сейчас, подумав, понял, что это не так. Так что… предлагаю сделку. Официально о существовании Наследника и его Супруги сообщалось только один раз. Причём голографии были сделаны максимально расплывчато, чтобы никто не смог опознать нас раньше времени. Так, одни силуэты. Короче — мы разбегаемся. Я попрошу отца, чтобы тебя куда-нибудь пристроили, подальше от всех знакомых. Тебе сменят имя, фамилию и биографию. И живи своей жизнью. А я — останусь один.

— А как же…

— Придумают, что им делать. Не твоя забота.

— Ясно…

Карина вздохнула с облегчением.

— А… когда? Ты сделаешь всё это?

Он бросил взгляд на светящиеся в воздухе часы:

— Завтра. Сегодня, уж извини, придётся тебе побыть моей женой.

И заметив, как она напряглась, добавил:

— Не переживай. Дом большой. Я найду, где мне спать…

… Она долго ворочалась, ожидая того, что вот он ворвётся к ней, зверски надругается, обманет, но… Незаметно для себя всё же задремала, проснулась от ярких лучей чистого терранского солнца. Оно было не такое, как на Новой Америке, глубокого светлого цвета. Очень похожее на уже полузабытое земное. А муж так и не пришёл. Встала с кровати, оделась, пошла по дому — его нигде не было. Логгер-мажордом передал короткое сообщение: Скоро буду. Жди. Позавтракала. От нечего делать принялась за уборку дома. Впрочем, имея столько помощников-многофункционалов это было совсем несложно и поймала себя на мысли, что отчего то ей начинается нравится здесь. Пусть непривычно, хотя и изучено до мелочей, но… Да и он не такой уж и страшный. Как то изменился после пребывания в этом институте. Уже не тот, который был неделю назад. Появилась уверенность, внутренняя сила. Пожалуй, достойный сменщик своего отца… Да что это с ней?! Всё уже решено. Нет, ни за что! Нет!

— Ты что то сказала?

Ахнула, схватившись за сердце — супруг появился бесшумно, словно призрак. Он окинул её взглядом, чуть дёрнул губой, обозначая улыбку.

— Бросай всё. Пошли.

Алекс привёл её в свой кабинет. Там стояла большая сумка. Кивнул головой на неё:

— Твоё. Здесь документы, деньги на первое время. Направление на Экору — двенадцать. Там требуются операторы. Зарплата не очень большая, но много других льгот. Поживи, поработай. Да, тебя отныне зовут Лиза Монроу. Устраивает? Из новых поселенцев с Земли.

— Спасибо…

— Если хочешь, я отвезу тебя в порт.

Слабо кивнула головой в знак согласия.

— Одевайся тогда. Или позавтракаешь? Не хочешь? Тогда иди. Я жду на улице.

Развернулась и стремглав выскочила из кабинета. Оказавшись в спальне торопливо надела джинсовый костюм, не заботясь о своём внешнем виде. Набросила тёплую, подбитую мехом внутри куртку. Что ещё? Да ничего. У неё ничего нет на память о прежней жизни. Зато скоро, очень скоро станет свободной! И этот последний месяц жизни исчезнет из её памяти! Но почему так щемит на сердце?!

Муж, нет, уже бывший муж, поставил глайдер на стоянке. Подхватил её сумку, кивком пригласил следовать за собой и повёл внутрь. Терминал. Стойка регистрации. Ловко вытащил из бокового кармашка карточку, вставил в прорезь. Силовое поле заграждения погасло, открывая проход:

— Ну всё, беги. Надеюсь, тебе повезёт…

Сумка оказалась не очень тяжёлой. Едва передвигая ноги она сделала шаг, другой третий, почему то ей очень хотелось, чтобы парень позвал её, велел вернуться назад, заставит остаться… Он ведь не очень и страшен, вообще то… Даже — наоборот, оказывается, такой… Такой… Почему же… Почему?! Не выдержала, обернулась — за мерцанием эммитера никого не было. Пустой зал. Муж… Бывший муж… Он ушёл. Значит, это правда. Он сдержал своё обещание. Она — вольная птица. Мелькнула дверь туалета. Метнулась туда, закрылась в кабинке, раскрыла застёжку сумки и ахнула — вся внутренность была забита толстыми пачками мерцающих банкнот Княжества. Не меньше ста тысяч! С ума сойти… По курсу того же СЗО около полумиллиона! Боже, что она наделала! Что? Не совершила ли величайшую ошибку в своей жизни?!.

Корабли отправлялись в свои рейсы, сновали с орбиты на поверхность и обратно челноки и орбиттеры, проплывали непрерывной чередой кабины лифтов, а в одном из терминалов в туалетной кабинке рыдала навзрыд молодая, очень красивая девушка-землянка, глядя в сумку, набитую денежными купюрами и грызя кулак. Никому до неё не было дела. Никому. Она сделала свой выбор. Неверный. А может, наоборот. Это её личное дело…

Александр подошёл к месту, где оставил свой глайдер и замер на месте — возле машины стояли две женские фигуры.

— Ваши Величества…

Майа подошла к нему и глядя снизу вверх, произнесла:

— Ты — дурак, или прикидываешься?

— Что?

— Какого… Извиняюсь, ты её отпустил?!

— Но…

— Она то ещё глупая, а ты?! Вроде большой, а ничего не соображаешь! Ты знаешь, что сейчас Карина рыдает и мечтает о том, чтобы ты вернул её назад, к себе?

Он упрямо набычился:

— И что? Она сделала свой выбор, а я — свой. Где номер четвёртый?! Верните мне её!

Яйли сурово бросила:

— Её ресурс истёк. Она мертва. И мы здесь — не причём. Думаешь, у нас нет других забот, чтобы возится с этой… землянкой? Неблагодарный ты! Пошли, Ми!

Княгини развернулись и зашагали к стоящему поодаль лимузину с княжескими гербами.

— Эй, постойте!

Женщины синхронно развернулись:

— Чего тебе ещё?

— Она действительно плачет?

— Да.

— И хочет вернуться?

— Да.

— Вы уверены?

— Ты сомневаешься в нас?!

Изумление на их лицах было неподдельным.

— Впрочем, решать тебе. Но…

— Молчи, Я.

Та оборвала невысказанное, затем нырнула в открытое нутро машины. Следом исчезла Майа. Александр растерянно переводил взгляд то вслед уезжающему княжескому лимузину, то на здание терминала. Что же делать? Что?! Что?! Что?! Пошарил по карманам, нащупывая четки. Покрутил в руках, перебирая камни. Обратный отсчёт раз. Обратный отсчёт два. Обратный отсчёт три. Норма. Два малых стандарта, и он спокоен и расчётлив, как и полагается истинному аагу. Уселся на заднее сиденье, скомандовал автомату:

— Домой.

…Обратный отсчёт четыре… Обратный отсчёт пять… Обратный отсчёт шесть…

Алексей вышел из челнока, застывшего на небольшой бетонной площадке. Его встречали. Старый друг Ханти Олмер, ведущий и самый, пожалуй гениальный учёный и инженер столетия. Он постарел, но по прежнему смотрел своим открытым, немного наивным взглядом бодро. Друзья обнялись. Среди встречающих находились ещё двое верных соратников — Николай Мыскин и Михаил Столяров. Ну, второму то сам Бог велел здесь присутствовать.

— Что, други, чем порадуете?

Князь улыбнулся — такой встрече он был рад не меньше остальных. Ханти, как обычно, тихим голосом произнёс:

— Ваше…

— Короче, Ханти. Давай, как принято.

Тот чуть споткнулся, затем всё же начал:

— Алексей, мы вызвали тебя сюда по особой причине. Но это надо видеть. Идём…

Длинная узкая шахта, вырубленная в сплошном монолите базальта. Толща камня ощутимо давила на плечи. Князь невольно поёжился, остальным спутникам так же было не по себе. Но вот почти километровый спуск закончился, и люди оказались в большом, ярко освещённом зале, большую часть которого перекрывала толстенная, в несколько метров, прозрачная стена из поликарбона.

— Прошу сюда.

Олмер на правах хозяина провёл всех на галерею из такого же прозрачного пластика. Напрасно все всматривались в черноту — ничего рассмотреть было невозможно. Ханти, словно фокусник, произнёс:

— Свет!

Вспыхнули прожектора, и Алексей невольно ахнул — в огромной пещере лежало нечто… Длинный матовый корпус непонятного цвета, отчего то не чёрного и не серого. Непонятного, словом. Чуждые очертания вызывали тошноту и ощущение крайней чуждости. Именно так, не иначе. Снаружи по сооружению ползали шестиногие паучки многофункциональных роботов, иногда, впрочем, между ними проскальзывали непонятные и не виданные им ранее машины. Толстые гофрированные кабели и шланги скрывались в распахнутых люках и отверстиях. И всё это заливал яркий свет. Только не привычного глазу спектра, а какой то розовый.

— Удивлены, Алексей?

Олмер держал себя по дружески, но вместе с тем и явным уважением к титулу и положению друга.

— Да. Что это?

— Находка Эрэй. Супруги генерала.

Жест в сторону Столярова, прилипшего к стеклу, словно мальчишка.

— Мы, наконец, практически разобрались с этим чужаком, и теперь готовы дать ответы на все вопросы.

— А в шахте он…

— В целях безопасности. Свет, как вы видите, специальный. Он уничтожает излучение корпуса, которое вызывает острую, и, главное, скоротечную лейкемию. Практически не поддающуюся излечению. Пока разобрались — было несколько жертв, к сожалению…

Учёный закашлялся, но справился, и продолжил:

— Генераторы корабля неимоверно эффективны. По сравнению с нашими — почти в двенадцать раз при гораздо меньшем расходе рабочего вещества. Далее — системы вооружения… Это тоже что-то невероятное. По крайней мере на сегодняшний момент. Скажу сразу — противопоставить ему мы сможем ещё что-либо нескоро. Силовое поле полностью поглощает всю воздействующую кинематику и любые виды излучения. Плюс невидимость во всех известных нам диапазонах сканирования. Если бы не космическая пыль — то мы бы и не увидели его.

— То есть, если хозяева корабля нападут, то мы заведомо проиграем?

Олмер удручённого кивнул головой, но потом бодро добавил.

— Не волнуйтесь, господа. Нападения не будет. Это точно!

— Откуда такая уверенность?

Вмешался наконец отошедший от стены Столяров.

— Мы смогли запустить памятные машины корабля и прочитать их данные. Система довольно сложна, у них терабитная система программирования, но И-Мозг справился. Это — единственный и последний корабль погибшей расы. Они выбрали самоубийство и сами себя уничтожили. Корабль же — своеобразный ковчег знаний. Нашей Вселенной ещё тысячи тысяч лет до их уровня…

— Сурово…

Это был Мыскин.

— Значит, решили сами себя?

— Это корабль Сеятелей. Отцов-Основателей.

— Что?!

Воскликнули все хором.

— Ханти, ты думаешь, что говоришь?!

— Я отвечаю за свои слова. И повторяю вновь: это корабль Сеятелей. Он распространил жизнь в этой Вселенной.

— Откуда же он прибыл?!

— Из другой Вселенной. Из параллельной нам.

— Это какая то фантастика… Параллельные миры? Помню, давным давно смотрел ещё на Земле один сериал… Как же он назывался? А, вспомнил! «Скользящие»! «Слайдеры!»

— Оригинальное название. Но вот это…

Учёный широким жестом указал на распластанную тушу чужака:

— Реальность. Суровая реальность. Ему — миллиарды лет. Именно он породил жизнь в нашей Галактике…

— Думаю, ты позвал нас сюда не за тем, чтобы сообщить только это, ведь так?

Николай высунулся из-за плеча Алексея. Ханти вновь кивнул головой в знак согласия.

— Мы, повторюсь, смогли разгадать практически всё. Все механизмы, все его загадки. И я хотел бы вам продемонстрировать некоторые технические новинки, которые мы смогли изготовить. Но самое главное — у нас есть маршрут, которым двигался этот корабль. И исполнял свою работу, для которой был создан…

— Ты хочешь сказать, что знаешь, где живут такие же как мы?!

Вновь счастливый кивок головой.

— Да. Сеятели прошли через шесть Галактик, везде распространяя жизнь. И мы установили их координаты. Прошу всех в мой кабинет.

Когда гости оказались в его рабочем зале, Ханти включил голопроектор. В воздухе вспыхнуло огромное изображение, испещрённое линиями маршрутов. Зазвучал тихий голос, дающий комментарии. Все подавленно молчали — расстояния давили своей невообразимой величиной. Кто-то, Алексей даже не понял, кто, произнёс:

— Нам не добраться до них…

— А вот тут вы не правы!

— То есть?!

— На основе двигателей чужака нам удалось создать свои. Мы смогли сделать корабль, способный преодолеть расстояние до ближайшей населённой Вселенной. Так что… Формируйте экипаж, господа. Я готов предоставить экспедиции транспортное средство, которое гарантированно доставит их туда и обратно.

Алексей вновь подошёл к голографическому изображению маршрута чужака, молча коснулся парящей в воздухе спирали. Рядом возник Мыскин:

— Туманность Андромеды.

— Она самая…

Воодушевлённые, все отправились на банкет. Его устроили в большой палатке, недалеко от входа в полностью скрытый под землёй исследовательский комплекс. В целях маскировки и скрытности все сооружения которого были выплавлены в толще коренных пород, поэтому наверху не было практически ничего, кроме вездесущей пыли. Но столы были накрыты богато. Выпили по бокалу вина, слегка закусили. Но все разговоры велись только вокруг предстоящей экспедиции. Ханти совершил настоящее чудо, и Князь пребывал в настоящей эйфории, впрочем, как и все возле него. И именно в этот момент запиликал Т-фон. Алексей с недовольным видом выудил аппарат из кармана, автоматически включилось, мигнув яркими звездочками аудиополе. Но сквозь него было видно, как внезапно его лицо исказилось, и он, побагровев что-то закричал в мембрану… Люди замерли, догадываясь, что произошло нечто непоправимое. Столяров напрягся, словно струна, но в этот момент мигнув, выключилось поле, Князь с тем же мёртвым лицом сложил аппарат и убрав трубку в карман кителя, повернулся ко всем собравшимся. Глухим, надтреснутым голосом произнёс:

— Господа… Только что пришло сообщение — полностью уничтожен Рамдж. Все его планетные системы аннигилированы.

— Кто?!

Это был единственный вопрос, прозвучавший в наступившей гробовой тишине.

— Неизвестно. Гигантский флот. Несметное количество. Все огромных размеров, не уступающие нашим суперам. Появились неведомо откуда и сразу начали орбитальные бомбардировки. По сообщениям информагентств Свободного Объединения — выживших нет. Сейчас в СЗО объявлена срочная мобилизация всех вооружённых сил. Общее Собрание собирается, чтобы обратится за помощью к терранам.

— Что говорят Княгини?

— Они пока ничего не говорят. Я не спрашивал. Прости.

Огрызнулся поначалу Алексей, извинившись, когда спохватился, что Столяров ни в чём не виноват.

— Надо срочно возвращаться. Ханти, ты говорил, что у тебя что-то новенькое появилось?

Учёный спохватился:

— Первая установка телепортации испытана. Пока дальность малая, всего двести километров, и энергии ест немеряно. Но — действует безотказно.

— Т-телепортация?!

— А как её ещё назовёшь? По другому не получается. Переносится любое материальное тело в том же состоянии, что попадает в камеру. Живое-неживое, без разницы. Причём приёмную камеру на другом конце строить не надо. Отправляем с точностью до одного метра.

— Здорово…

Протянул Мыскин. Затем, спохватившись, взглянул на Князя, и поймав что-то, видимое только ему одному, торопливо выхватил свой Т-Фон, набрал короткий номер:

— Всем Военно-Космическим Силам — Код Алый. Положение минус А. Повторяю, всем Военно-Космическим Силам — Код Алый. Положение минус А. Объявить призыв резервистов первых четырёх сроков. Произвести выпуск курсантов военных училищ двух последних курсов без экзаменов. Последнему курсу присвоить звание лейтенант, предпоследнему — младший лейтенант. Начать группировку Флотов по пунктам «Винетта — один, два, три» согласно алым пакетам. Всем командирам кораблей, эскадр, Флотов — алые пакеты — вскрыть!

Рядом торопливо говорил в свой аппарат Начальник спецслужбы. Чуть поодаль что-то объяснял своим учёным Ханти. Алексей окинул взглядом соратников, вновь достал свой аппарат и тоже набрал короткую комбинацию:

— Лаврентий Павлович, вы — в курсе?

Выслушав утвердительный ответ, коротко бросил:

— Положение «минус ноль» объявляю задействованным. Предупредите Альфреда.

Отключился. Вновь набрал номер, уже другой:

— Милая, что у вас? Что?! Понятно… Я возвращаюсь немедля. Не волнуйтесь. Машина запущена. Думаю, что время у нас есть. Не понял… Всё. Ясно. Немедленно распоряжусь. Говорю же — возвращаюсь немедленно…

Сложил аппарат, убрал в карман, вновь повернулся к соратникам:

— Возвращаемся на Терру. Ханти, я выделю тебе прикрытие. Вывози всё, что можно на Арзамас. Что нельзя — уничтожить при первом же сигнале тревоги. Господа — немедленно на корабль…

Челнок взмыл в воздух на максимальной скорости, которую могли только выносить терране. Пройдя по синергической орбите на максимально возможной скорости влетел в шлюз, и едва за ним сомкнулись створки, огромный дредноут лёг на курс к Княжеству…

Александр спал, когда запиликал Т-Фон. Лениво протянул руку к аппарату, но то, что он услышал в трубке, мгновенно прогнало остатки сна. Молниеносно одел форму, быстро смыл отросшую за ночь щетину, почистил зубы и на ходу допивая кофе бросился в подвал, где оседлал лёгкий скутер. Взревела турбина, аппарат поднялся в воздух и на бешеной скорости рванулся к зданию Академии, где его ждало предписание. Поскольку формально наследник ещё находился в отпуске после окончания учёбы…

Получив пакет, торопливо вскрыл, присвистнул от удивления — сурово… Его ждал фрегат и команда. Фрегат — на верфи. Команда — на сборном пункте. Резервисты. Ну что же… Он, вообще, не зря учился столько лет. Конечно, в настоящем бою бывать ещё не доводилось, но всё же… Жаль, конечно, что всего лишь фрегат. Он относился к классу лёгких кораблей. Но для того, чтобы получить под начало супер, надо ещё послужить, так что — никаких обид. За Терру, за свой Дом. За Семью…

Умереть никогда не поздно. Но лучше жить.

Хайе Урук мата Орто восседал на своём троне в Зале Гнева Великого Разрушителя, принимая вернувшихся с миссии рамутов. Громыхали Большие Барабаны, помогая собрать в кулак мысли и обдумать следующую миссию. Ужасный Митрал послал свою лучшую Орду на завоевание нового мира, отстоящего от материнских полей на многие годы полёта света, но изготовленные колдунами Митрала ковчеги перенесли и Флот, и Стойбища почти в мгновение ока через Чёрную Бездну. И сейчас перед ними враги, которых нужно вначале напугать, затем — победить, и в последнюю очередь — покорить. Большие Барабаны били мерно и успокаивающе. Колыхались перья Шуа на головах рамитов, угаков, серри, отоев. Склонялись в такт Военному Ритму клювы Туа на шлемах Ирагов, командующих перьеносцами. Хайе ожидал доклад. Он послал для устрашения всего два рамута по десять унирем каждый. И этого оказалось достаточно для того, чтобы стереть в порошок и жалких обитателей этих миров, и преодолеть все попытки оказать какое либо сопротивление. Впрочем, глядя в кристалл, Хайе удивился их слабости. Как они могли путешествовать между мирами, не имея достойных кораблей? Ни один из противников, вышедших на Битву, не дотягивал даже до лодки ни по своим размерам, ни по мощи сопротивления. Похоже, что Ужасный Митрал возлюбил своего Хайе, выбрав для него слабые миры. Впрочем, если Миры слабы, то, что может найтись здесь такого, чтобы заинтересовать Митрала и окупить расходы на Покорение? Последний резкий удар Больших Барабанов Войны, Протяжный звук Листа Боли. Рамуты распростёрлись ниц перед Креслом Хайе, и он протянул руку к ним. Младший из посланных приподнял голову:

— Дозволено ли нам дышать перед Великим Хайе?

— Дозволяю.

— Дозволено ли нам лежать перед Великим Хайе?

— Дозволяю.

— Дозволено ли нам говорить перед Великим Хайе?

— Дозволяю.

— Да свершится по воле Хайе сказанное!

Их тела приняли позу подчинения, затем Старший из посланных открыл рот:

— О, Хайе. Согласно воле твоей мы взяли два малых рамута унирем и пошли на миры, населённые наполовину существами, подобными нам, на другую — животными принявшими облик разумных. Попытались нечестивые сопротивляться Неизбежному, но твоя Воля и Воля Ужасного Митрала превозмогла их и покарала. Нет отныне нечистых миров, Воинство твоё непобедимо, Воля твоя непреклонна, всё свершится по твоему желанию, Хайе.

— Велики ли потери среди экипажей, рамуты?

— Нет павших во имя Дела. Нет павших во имя Веры, нет павших во имя Воли твоей, Хайе.

На мгновение воцарилось молчание, затем гулко упали слова:

— Я доволен, рамуты. Удалитесь.

Те послушно, извиваясь, поползли прочь, не поднимая голов. Воины одобрительно загудели, но вновь грянули Большие Барабаны. Спустя несколько ударов Хайе поднял голову, прикрыл глаза, затем вскинул руку — гром Войны утих.

— Я посылаю малую Орду влево от Центра. Малую Орду вправо от центра. Большую Орду в Центр. И две малых Орды останутся стеречь Стойбища. Стоянку назначим у Трёх Жёлтых Звёзд. Я сказал. Ираг Элюэ — твоя Левая Орда. Ираг Саау — твоя Правая Орда. Ираг Гыргы — Твоя Главная Орда. Возьмите тех, кого сочтёте нужным. Оставьте тех, кто вам не потребуется. Захватите Миры. Приведите их к Покорности. Проведите Ритуалы Устрашения на Главных Площадях их Стойбищ.

Его жёлтые глаза закрылись. Руки, украшенные многочисленными браслетами титула Хайе возделись к небу. Громыхнули вновь Большие Барабаны. Подал пронзительный голос Лист Боли…

— Мда, Фрегат…

Александр задумчиво почесал подбородок, увидев в окошко орбиттера свой первый корабль. Длинный кинжалообразный корпус длиной пятьдесят больших стандартов, или, как было принято на Терре — километров. Острие лезвия переходило в широкий цилиндр, из которого торчали башни батарей огневого подавления крупного калибра. Конечно, до размеров орудий мониторов или королей космоса — супердреднутов они не дотягивали, но могли доставить немало неприятностей противнику. Сам фрегат только что прибыл в автоматическом режиме с Центральных Верфей, находящихся где-то в глубине Терранских Миров. Экипаж — тысяча человек. Они должны будут прибыть в течение следующих суток. А пока с ним только перегонная команда, всего пятьдесят человек. Специалисты машинного отделения, штурман, старший офицер, пара артиллеристов. Все кадровые. Вот только старший офицер… Когда ему представили эту… девочку, он поначалу подумал, что это либо недоразумение, либо чья то шутка. Чистокровная сюзитка в чёрном мундире спецслужбы Княжества. Погоны лейтенанта и нашивки Седьмого Управления. Всё чин чином, кроме возраста. Девушке было не больше семнадцати лет. Всего лишь! Тем не менее, она чётко отмахнула честь с грацией старого служаки и представилась:

— Имэй дель Уиру, лейтенант. Направлена к вам на должность старшего офицера фрегата. Вот мои документы.

И протянула пакет с бумагами. Пробежав взглядом пластиковые листы, капитан поднял на неё взгляд и поразился — девочка, вернее девушка, смотрела на него… По-хозяйски. Так, словно бы он являлся её личной собственностью. Удивление, наверное, можно было прочитать и на его лице, поскольку она неожиданно улыбнулась, а затем вновь стала настоящим терранским офицером:

— Господин капитан, разрешите приступить к своим обязанностям?

— П-приступайте, лейтенант.

От неожиданного перехода Александр даже заикнулся. Сюзитка между тем вновь отдала ему честь, развернулась к строю перегонного экипажа и рявкнула:

— На посадку, бегом — марш!

Ни один из членов команды даже не подумал улыбнуться либо что-то возразить, строй мгновенно превратился в колонну, которая помчалась к гостеприимно распахнувшему кормовой люк орбиттеру. Рядом ней потрусила рысцой и она, капитану не оставалось ничего другого, как последовать примеру остальных. Едва все расселись по местам, как штурмана челнока лихо выдрали свой кораблик над планетой, а затем, ничуть не заботясь об удобствах пассажиров, на максимальном ускорении помчались к фрегату. И вот его первый корабль…

Горла чуть пощипывало от переизбытка кислорода, в воздухе витали запахи новенького пластика и композитов. Все быстро рассосались по своим местам, Александр торопливо запрыгнул в кресло командира, возвышавшееся над остальной рубкой. Рядом пристроилась Имэй, заняли свои места штурман, главный оператор управления огнём. Рубка начала оживать. Отключались автоматы по мере того, как остальные члены экипажа занимали свои места и переходил на ручное управление. Вот засиял огнями и датчиками пульт машинного отделения. Ожило место канонира, появилась карта пространственного участка возле штурмана. Постепенно набирало сияние место систем жизнеобеспечения, гравитации, снабжения. Через несколько минут последовали доклады. Старший офицер благосклонно их выслушивала, кивая головой. На её виске выделялся кристалл мнемопередатчика. Наконец наклонилась к пульту, бросила пару фраз в переговорное устройство, обернулась к командиру:

— Господин капитан, корабль готов к переходу. Введите курс.

— Спасибо, господин лейтенант.

Вытащил из кармана матовый кристалл главного корабельного ключа, вставил в прорезь центрального пульта. Повернул. Рубка ожила окончательно. В центре повис шар голоштурмана. Запульсировали многочисленные диаграммы режимов генераторов, орудийных систем и прочих механизмов. И, наконец, подал голос корабельный логгер. Александр быстро произвёл голосовую и биометрическую идентификацию, продиктовал курс. Его алая полоса прочертила пространственную карту. А затем капитан впервые услышал могучий гул корабельных генераторов, выходящих на рабочий режим. Их мощная песня донеслась откуда то снизу, затем фрегат чуть заметно дрогнул и отстрелив швартовые концы плавно двинулся по заявленному диспетчерами коридору к выходу из системы. Уже оттуда он должен был проследовать к пункту назначения за экипажем и основным снаряжением….

Проход и разгон прошли без замечаний. Руки штурмана порхали над пультом, словно кисти пианиста над клавиатурой. Старший офицер сидела с напряжённым лицом, как будто во что-то вслушивалась. Наконец её тело расслабилось, она откинулась назад, на спинку своего кресла. В этот момент штурман доложил:

— Командир, легли на постоянный курс. Замечаний нет. Сонар на автоматике, но этого достаточно для перехода.

— Отличная работа. Благодарю всех. Штурман, расчёт времени?

— Двенадцать часов.

— Ясно. Первые шесть часов ваши, потом я вас подменю.

— Благодарю, командир.

— Старший офицер, проверьте работу ходовой вахты и можете отдыхать.

Александр поднялся со своего кресла и шагнул к выходу, но не успел дойти до дверей, как ему вслед донёся голос сюзитки:

— Командир, вахта в порядке. Отдыхающая смена уже в своих каютах. Никаких неприятностей ближайшие двадцать четыре часа не предвидится.

Он замер от удивления, потом резко развернулся:

— Лейтенант, я просил вас лично проверить вахты!

— Я это сделала, господин капитан!

— Вы же даже не соизволили оторвать свою задницу от кресла!

Она на мгновение напряглась, а потом вдруг расслабилась:

— Простите, господин капитан, я как то упустила тот момент, что вы можете быть не в курсе. Я служу в Седьмом Управлении уже четыре года. С тринадцати лет. Седьмое Управление Службы генерала Столярова — это сенсы. Я — сенс Второго Порядка.

— Сенс Второго Порядка?!

— Первый Уровень имеет только два человека в Княжестве, и вы с ними знакомы лично.

Повела глазами в сторону согнутых спин штурмана и канонира, впрочем, слишком занятых, чтобы услышать тихую перепалку старших офицеров фрегата.

— Вы же не хотите, чтобы я назвали их имена, господин Наследник?

— Тёмные Боги… Это шуточки моего папаши?!

— Скорее — мачех, господин Наследник.

— Ясно…

Он справился с изумлением.

— Что же, в бою ваши способности нам очень пригодятся…

— К сожалению, гораздо раньше, чем вы думаете, господин капитан…

Неожиданно её лицо стало грустным…

Площадь была забита людьми до отказа. Появившиеся захватчики легко, просто походя разгромили планетарную оборону, вдребезги разгромили подошедший флот СЗО, выдвинувшийся было на защиту системы, а потом начался ад. Они убивали любого, осмелившегося им прекословить. Любого, не взирая на пол, возраст, и положение. Казнили на месте просто так. А потом объявили Ритуал. Именно так. На каждую городскую площадь, на каждое место собрания сельского поселения они сгоняли всех, кто ещё уцелел. Там были воздвигнуты помосты, которые охраняли страшные солдаты чужаков. Затем загремели барабаны. Чуждым для уха ритмом, их звуки вызывали боль, насыщали воздух тревогой, заставляли страдать. На каждый помост вывели по одному человеку. И затем начали медленно срезать с них мясо. Пластами. Самое страшное, что несчастных по-видимому накачали то ли наркотиком, то ли лекарствами, и они до самого последнего момента оставались живы и в сознании. Их вопли усиливались специальной аппаратурой и разносились над обезумевшими от ужаса толпами. Согнанные теряли сознание, их рвало от невыносимой картины, развернувшейся перед их глазами. А чужаки наслаждались картиной нечеловеческого страдания…

Князь отвернулся. Запись была доставлена ценой нескольких жизней. Но её стоило увидеть. Узнать, что ждёт человечество. Какая судьба уготован ему захватчиками…

Взмахом руки отключил голограмму, повернулся к собравшимся. Вот они все: два репликанта, Берия и Шпеер. Мыскин, Сазонов, Майа, Столяров, Яйли…

— Что скажете?

Молчание. Затем решилась Яйли. Всё же она бывшая Императрица. Наследница самого ап дель ои Суер.

— Надо драться. Это…

Кивнула головой в сторону застывшей картинки обезображенного болью лица:

— Нас не устраивает.

Вздохнул Берия.

— Я не хочу подобной судьбы своим детям. Прошу разрешения на чрезвычайные меры.

— Наши мощности способны увеличить производство всего в пятнадцать раз в кратчайшие сроки. Приходилось сдерживать, чтобы не возник переизбыток товаров. Думаю, что теперь это ни к чему.

Вмешался Шпеер.

— Олмер передал сообщение, что его верфи готовы начать производство и поставку кораблей нового уровня. Более мощных, лучше вооружённых и защищённых. Но у нас проблема с экипажами. Опять. Не хватает людей.

Произнёс Мыскин. Сазонов чуть помедлил, потом задумчиво произнёс:

— Есть варианты. Первый, обратится к нашим бывшим старичкам. Не думаю, что они откажутся после этого пойти на фронт.

Показал рукой на голограмму.

— Второй — переоснастить СЗО.

— Некого переоснащать.

Глухо бросил Столяров.

— Их ударные флота полностью разгромлены. Единственная сила, способная как то противостоять этим… чудовищам, мы. Терра. На границах Княжества сейчас тысячи кораблей с беженцами. Они бояться войти, поскольку Резонаторы делают своё дело по — прежнему. И эти машины наша единственная надежда на то, что захватчики пока остановятся. Но не надолго. Если они смогли преодолеть такое расстояние, то придумать противоядие — несложно. Надо что-то решать. И срочно. Думаю, что у нас неделя. Максимум две до того, пока чужаки не доберутся сюда.

— А что нам известно о чужих?

Майа пожала плечами.

— Ничего. Мы неспособны пробиться к их разуму. Что-то блокирует все наши попытки. Более того, во время последнего эксперимента я едва не лишилась рассудка. Их ведёт нечто настолько тёмное и злое, чему нет названия ни в одном из земных языков.

Алексей поднялся из-за стола, подошёл к окну. За ним расстилалась Столица. Задумчиво посмотрел на раскинувшиеся внизу дома, парки, сады, достал из пачки сигарету, закурил.

— Нам нужен язык. Миша, любой.

— Понял. Сделаем.

— Дальше… Майа, Яйли, мы, к сожалению, так и не добрались до бункера с библиотекой. Всё время появлялись какие то причины, чтобы отложить экспедицию. Бросьте всё. Коля, выдели им сопровождение — бункер вскрыть, вытащить оттуда всё и доставить на Терру.

— Понял.

— Далее… Альф, Лаврентий, сколько у нас планет, пригодных для заселения?

— Порядка пятидесяти. И ещё некоторые экспедиции не вернулись. Думаю, достаточно.

— На самые удалённые отправить колонизаторов. Немедленно. Готовить запасную базу. Верфи, заводы, жилища…

— Ясно. На остальные — направить беженцев. Открыть коридоры для прохода их кораблей. Всему Флоту — защитить беглецов. Одновременно начать переоснащение на новые корабли. Далее — прокрутить эту запись по всем каналам. Естественно, предупредить чтобы убрали от экранов детей и насчёт слабонервных. Начать набор добровольцев. И среди терран, и среди беженцев.

— Велика Россия, а отступать некуда. Позади — Москва…

Пробормотал Мыскин.

— Не так, Коля. Галактика большая, но есть предел, за которым только смерть или рабство. И мы у его края.

Чуть помолчал.

— Все согласны?

— Да. Да… Да…

— Тогда — начали…

Баржа уже неделю болталась возле бакенов, означающих линию границ Терранского Княжества. Беженцы начали роптать, но понимали, что от их жалоб мало толку. Впереди — роботы. А им нет дела до каких то человеческих эмоций или слов. Напрасно с антенн корабля каждый день срывались просьбы о помощи — укрытое за плотной газовой туманностью Княжество молчало. Внутри старого потрёпанного корабля было душно. Ощущалась нехватка воздуха, изношенные системы жизнеобеспечения едва справлялись. Регенеративные контуры не успевали очищать воду. Люди лежали вповалку в коридорах, трюмах, старясь как можно меньше двигаться, чтобы не расходовать последний кислород. Рядом в пространстве висели такие же счастливчики, или неудачники, как считать. Да, они избегли смерти от ножа палача или убийцы. Но теперь могли умереть в космосе. Юлэй шевельнулась. Ей показалось, или что-то действительно изменилось? Корабль пришёл в движение? Капитан сошёл с ума и решил покончить жизнь самоубийством? Или что? В пробитом динамике послышалось шипение и треск, затем тот словно прокашлялся и, наконец, в забитом до отказа трюме прозвучало:

— Говорит капитан, внимание! Только что поступило сообщение с Терры — нам открыт коридор по векторам четырнадцать и шестнадцать. Княжество начало принимать беженцев! Люди! Мы спасены!

Крик радости вырвался из измученных до смерти ужасами войны и ожидания беженцев. Они спасены! Рядом с девушкой кто-то пробурчал:

— Сейчас то спасены. А надолго ли?

Брюзгу быстро оборвали:

— Это — терранцы. Они будут драться до последнего! Так что надежда всегда есть!..

…Баржа пристроилась в хвост очереди и медленно двинулась к открывшемуся проходу. Не выдержав, Юлэй поднялась, и, держась за стенку, побрела на верхнюю палубу. Там, если забраться в спасательную шлюпку, можно увидеть, что творится снаружи. Путь был долог, в воздухе по-прежнему было очень мало кислорода. Но жертва того стоила — за крохотным иллюминатором раскинулось то, что поразило её до глубины души. Величественная картина… Сотни, тысячи судов беженцев, медленно двигающиеся в сторону чётко обозначенных границ проходов. Огромные, колоссальной величины, ощетинившиеся стволами орудий и тупыми носами ракет боевые корабли охранения. Ещё она заметила край чего то вообще невероятного, судя по всему — боевой станции. И была недалеко от истины. Это была орбитальная платформа снабжения. С неё непрерывно стартовали модули с жидким кислородом, продуктами питания, водой, так необходимыми кораблям беженцев, пробывшим в пространстве без каких либо источников снабжения… Очередь продвигалась быстро. Толчок пристыковавшихся карго снабжения. Гул атмосферы в заработавших на полную мощность системах. Увеличившаяся скорость движения…

Девушка вышла из капсулы космического лифта и сразу стала в очередь к регистрационным стойкам. Вскоре она оказалась перед высокой молодой женщиной в форме. Та торопливо закончила с заполнением предыдущей анкеты и подняла приветливое, но усталое лицо на беженку.

— Имя?

— Юлэй Оти. Семерг. Свободное Звёздное Объединение. Третий квадрант.

— Специальность?

— Я - медсестра.

Регистраторша немного оживилась.

— Не хотите завербоваться в армию? Жалование, обмундирование, питание. По окончании срока — подданство.

— Конечно. Где поставить подпись?

— Вот здесь.

Она подсунула лист писчего пластика. Юлэй не раздумывая приложила палец к контракту. А что тут отказываться? Кому нужны беженцы на чужой планете? Они всегда парии, на них смотрят, как на изгоев. И кому какое дело до их судьбы или страданий? Выживай, как хочешь… Во всяком случае, в СЗО было так. И вряд ли где по другому будет. А армия — это шанс. Шанс стать своим для них… Голос вербовщицы-регистраторши заставил её очнуться:

— Ваш жетон. Пройдите в синюю дверь.

— Благодарю вас.

Та кивнула и тут же занялась следующим, бородатым мужчиной лет сорока, стоящим в окружении многочисленного семейства. Девушка ещё раз бросила взгляд на терранку, пытаясь определить её расу. Безуспешно. Шагнула в указанном направлении. Дверь послушно открылась, и перед ней возник светящийся полог. Прозвучал механический голос:

— Ваш жетон.

Она послушно раскрыла ладонь. По ней пробежал алый луч.

— Нуль-портал активирован. Проходите.

— Простите…

— Сделайте шаг вперёд.

Зажмурившись, Юлэй шагнула в сияние и вдруг вывалилась наружу в большом помещении, забитом людьми. Ей навстречу шагнула молодая женщина той же неизвестной ей расы:

— Жетон?

Снова раскрыла ладонь. Та провела по жетону считывателем, улыбнулась:

— О! Медсестра! Девочки, нашему полку прибыло! Откуда ты, дочка?

— Юлэй Оти. Семерг. Свободное Звёздное Объединение. Третий квадрант.

— А я — Бригитта Столярова. Земля. Бывший лейтенант Вермахта.

Подошли ещё две такие же землянки:

— Мария Семёнова. Капитан РККА. В запасе.

— Исабель Столярова.

Ты, девочка, нас не бойся. И войны тоже. Её трусы боятся. Делай что должно, случится чему суждено. Ладно. Потом побеседуем с тобой поподробнее. Сначала — переодеться, а потом — обедать. Голодная, наверное?

Не выдержав, девушка расплакалась. Она ожидала всего, но только не этого. Такой вот неожиданной, какой то материнской доброты со стороны этих абсолютно чужих женщин.

— Ну, будет будет…

Бригитта привлекла к себе беженку, ласково погладила по голове.

— Не переживай. Мы ещё покажем этим уродам…

Потом была душ, и ей выдали форму. Непривычного покроя одеяние. Нечто вроде куртки, затем — длинное, ниже колена одеяние, напоминающее колокол святилища, и ещё кучу предметов. Заметив растерянность, к ней подошла одна из землянок, Исабель, и помогла одеться.

— Что, непривычно? Ничего, скоро станет как родное. Ой, какая же ты худенькая, пойдём скорее в столовую.

— Но… Голые ноги, это же неприлично!

Землянка улыбнулась:

— Да уж, порядочки у вас видно на этом твоём Семерге… Мы вот, землянки, гордимся своим ногами, зачем же красоту скрывать? А у тебя ножки красивые, есть что показать!

Красивые ноги? Юлэй с удивлением взглянула вниз. Подняла глаза — нет, над ней не издевались. Наверное, у этих терран другие стандарты красоты. У себя на планете девушка всегда считалась дурнушкой…

— Пошли! Поешь вкусненького.

Столовая была огромной. Длинные столы, заполненные едящими людьми, одетыми в одинаковую форму, только нашивки и эмблемы отличались. На её предплечье была изображена змея в чаше.

— А это что?

— Эмблема Эскулапа. Знак Бога медицины. Ты же медик.

— Медсестра.

— Так что это твой Бог.

— У нас такого Бога не знали…

— Ну, какие твои годы. Вот мне уже девяносто семь.

— Сколько?!

Подкативший к ним робот быстро сгрузил поднос с аппетитно пахнущей едой. Исабель подмигнула и аппетитом набросилась на пищу. Жуя, пояснила:

— Мы — омоложенные. Про «Второй шанс» слышала?

Девушка кивнула. Всё стало ясным. Еда была удивительно вкусной. Землянка же, наворачивая что-то за обе щеки, поясняла:

— Это — сборный пункт. Отсюда нас распределяют по подразделениям. Кого куда. О! Смотри, за Бригиттой приехали.

Та добрая землянка стояла перед роботом, вскрывая пакет. Вытащила листы, пробежала взглядом, кивнула. Затем куда то направилась. Исабель вздохнула:

— Прощаться пошла. Она местная. У неё семеро детей. А восьмой — старший. Уже генерал.

— Она… Тоже после омоложения?

— Конечно. Свояченица. Или золовка? Всегда в этом путалась. Жена брата моего мужа. Торопливо допила какой то коричневый напиток.

— Ну, всё. Мне пора. Даст Бог, увидимся ещё.

Махнула рукой, потом неожиданно поцеловала Юлэй в щёку.

— Удачи тебе, дочка. Береги себя.

И побежала куда то в толпу. Внезапно сзади девушки раздался тонкий писк, она обернулась — перед ней застыл робот.

— Юлэй Оти?

— Да.

— Получите.

Манипулятор протянул уже знакомый пакет. Она открыла клапан, вытащила из конверта лист пластика, тонкую книжечку, браслет. Монитатор «Беспощадный». Убытие на корабль с седьмого причала в двадцать один ноль-ноль. Терминал четыре. Беспомощно оглянулась. Что же ей делать? К кому обратиться? А что за браслет? Повертела в руках, потом всё же решилась одеть. Едва застёжка защёлкнулась, как тот вдруг коротко завибрировал, потом несколько раз мигнул. Перед ней вспыхнуло крохотное изображение человека. Мужчины.

— Вы — Юлэй Оти?

— Да…

— Пройдите направо, к выходу. Там предъявите предписание…

Заметив её непонимание, вздохнул, пояснил:

— Там, где написано, куда вы направляетесь. Лист.

Юлэй кивнула.

— Вас посадят на транспорт до вашего корабля.

— Спасибо.

— Не спасибо, а — есть. Вам понятно?

— Есть.

Мужчина вновь вздохнул, потом отключился. Обрадованная девушка вскочила из-за стола и двинулась туда, куда ей сказали. Там её посадили в транспортный модуль, а уже через час она перешагнула порог шлюза. Её ждал давешний мужчина в форме.

— Вы новая медсестра?

— Да. Работали раньше где?

— У хирурга.

Неожиданно тот обрадовался.

— Очень хорошо. Значит, крови не боитесь?

— Нет. Я ассистировала при операциях.

Мужчина словно споткнулся:

— Погодите, вы хотите сказать, что ваш врач делал операции вручную?!

— Конечно! Семерг — бедная планета.

Тот покрутил головой.

— Да вы редкий экземпляр, Юлэй… Очень редкий. Ладно. Идёмте. Я ваш непосредственный начальник, главный корабельный врач, Дитрих фон Шлоссберг. Надо представить вас нашему командиру и старшему офицеру…

Рубка впечатляла. Десятки спин, застывших над голографическими мониторами. Огромный панорамный проектор, передающий изображение снаружи от тысяч датчиков. И нигде бесполезной суеты, пустых разговоров. Она видела сюзитов, землян, которых уже научилась определять. Были рамджи, правда, только первой расы. Попадались ещё такие же как она, беженцы из СЗО. Но то что ждало её дальше… Она никак не ожидала! Её подвели к двоим. Она — очень молодая, даже ещё моложе Юлэй, чистокровная сюзитка. Едва увидела девушку, как раскосые глаза неожиданно сузились ещё больше. Но больший шок, гораздо больший вызвал командир корабля. Он был метисом. Но не это главное. Оно было другим…

— Господин майор, наша новая медсестра — Юлэй Оти.

Внимательный взгляд, затем майор перевёл взгляд на Дитриха.

— Подайте новую заявку на медсестру. Эта девушка станет командовать корабельным десантом. Остальное я утрясу сам.

Потрясение на лицах обоих было невероятным.

— Но почему?!

— Она — ааг второй ступени. И использовать её в качестве доктора просто преступление. Гораздо больше пользы она принесёт воюя.

Фон Шлоссберг даже отшатнулся от Юлэй, а та мгновенно собралась:

— Откуда вы знаете, кто я?

Офицер криво усмехнулся, затем сунул руку в карман кителя, вытащил из него нечто, не показывая окружающим.

— Может, потому что я — Мастер?

И разжал кулак — на ладони лежал медальон, который любой наёмный убийца узнал бы мгновенно. Отличительный знак специалиста высшей квалификации клана — знак Мастера. Сюзитка мгновенно расслабилась, а потом неожиданно для Юлэй подмигнула левым, невидимым командиру, глазом.

Горе возомнившим себя непобедимыми.

Хайе Урук мата Орто вновь восседал в Зале Гнева, слушая почтительный доклад своих верных воинов. Вроде всё прошло успешно, но одна деталь его насторожила — они бегут!

Взмахом руки оборвал слова и вперил свой взгляд в говорившего:

— Ираг Саау, ответь мне — куда бегут черви?!

— О, Великий… Я не знаю. Там ничего нет. Огромная туманность.

— Но куда то они же прячутся? Вы глупцы, Ираги! В этой туманности враг. Их последняя надежда. Если мы уничтожим её, то эти миры наши! Повелеваю — Ираг Гыргы, возьми ту Орду, которой командовал раньше. Иди, и уничтожь их.

Клюв Туа, украшавший шлем командующего флотом, почтительно коснулся драгоценных плиток металла, украшавшего пол Зала Гнева.

— Убирайтесь, Ираги. Я недоволен вами.

Хайе презрительно плюнул перед ними, выражая высшее неудовольствие. Хлопнул в ладоши:

— Я удаляюсь…

Внутри личных покоев он позволил выплеснуться своему бешенству. Какие же глупцы! Не догадаться о такой простой вещи! Есть, есть там что-то, во что они верят, но ничего — его Воля и Воля Ужасного Митрала сотрут в порошок всё. И Митрал возблагодарит Хайе своими милостями…

— Великий…

В покоях появилась младшая жена, почтительно склонилась в поклоне, махнула длинными, как положено, волосами, ометая прах с его ног. Урук протянул руку, ласково коснулся макушки. Хаисса выпрямилась.

— Великий, тебя ждать в покоях сегодня ночью, или ты опять проведёшь время в молитвах воина?

Пойти в гарем? На мгновение Вождь Похода задумался, потом качнул высокой шапкой волос.

— Передай, я приду.

— Кто будет счастливицей, Великий?

— Я ещё не решил, хаисса. Пусть ждут.

— Благодарю за благую весть, Великий…

Вновь почтительное обметание ног повелителя, и младшая супруга удалилась. Хайе задумался, почему то на душе стало тревожно. Всё ли он предусмотрел? Обо всём ли подумал? Ужасный Митрал вездесущ и всемогущ, и не прощает ошибок. Об этом знают все. Ираги сделают всё, чтобы добиться победы. Впрочем, черви — слабы. И Поход обернулся лёгкой прогулкой…

Вождь залпом осушил сосуд с веселящей водой, вытер губы богато вышитым рукавом халата, поднялся. Хаиссы ждут. А ему предстоит нелёгкий выбор. Кого предпочесть? Главную, от которой у него уже дочь-невеста? Среднюю, которая приходится родственницей Казначею Ужасного? Младшую, самую юную и красивую? Или кого-нибудь из бесчисленных наложниц? Внезапно вспыхнул Всевидящий Глаз, и Хайе, не успев ещё услышать голос, распростёрся на полу ниц:

— О, Ужасный!

— Урук мата Орто, всё ли хорошо в Походе, отправленном моей волей?

— Ужасный, черви слабы! Они не могут противостоять твоим Ордам!

— Я - доволен. Не разочаруй меня, Хайе…

Глаз потух. Хайе осторожно поднялся с прозрачных каменных плит, смахнул пот со лба. Воистину, Ужасный всеведущ… Но почему же он побеспокоился о том, как идёт Поход? Что он знает? И ему вновь стало нехорошо на душе, успокоенной визитом младшей жены…

Ираг Гыргы задумчиво смотрел на плотную стену, уходящую в бесконечность. Обычная газовая туманность в несколько ауркен плотностью. Но не достаточно густая, чтобы задержать его Орду. Одну из Главных в Стойбище. Почти двести унирем, сто дирем, пятьдесят трирем и гордость Ирага — разрушитель, почти такой же, как у самого Хайе, да святится имя его и будет благословенен он перед Ужасным! По данным разведчиков, беженцы стремились именно к ней. И здесь должны быть сотни, если не тысячи засечек от лучей поиска. Но где они? Смотрящий растерянно развёл руками — Тьма пуста. Ничего нет. Значит, черви прошли через газовый полог. Помедлив, Ираг Похода качнул клювом Туа на своём шлеме:

— Передайте рамиту правого крыла — пусть пошлёт две униремы внутрь полога.

Загомонили у своих пультов Говорящие. Затем старший из них почтительно доложил, что указание Ирага выполнено. Да Гыргы и сам видел, как две светящиеся точки медленно двинулись по шару Пути к жёлтой стене. Потекли мгновения ожидания. Всё шло спокойно. Униремы прошли уже достаточно далеко. Что же, пора и остальным кораблям Орды двинутся в поиск сбежавших червей. Вновь качнул клювом священного зверя Ужасного, Туа:

— Орда — вперёд…

И ощутил плавный толчок, вышколенные Вожатые послушно подали рукояти Силы вперёд, его Разрушитель двинулся с места…

Командующий Третьим Карательным удовлетворённо отвалился в кресле назад — враги клюнули! Не зря он добился разрешения отключить часть Резонаторов, чтобы заманить противника в ловушку. Только сканеры терран уверенно чувствовали себя межзвёздном газе, все остальные были слепы и глухи. И на этом Арни Шарцнигер и строил свой расчёт. Сегодня Терра собиралась проверить врагов на прочность. На победу никто особо не надеялся, но то, что враг получит по зубам — не сомневался никто. Понятно, почему СЗО не могло дать никакого отпора: корабли чужаков были не намного меньше терранских. Другое дело — как они будут противостоять оружию терран? Может, у них сверхпрочная броня, и тогда снаряды главного калибра тяжёлых кораблей Княжества словно дробинки крокодилу? Армада была огромной. Насчитали триста пятьдесят судов противника. В основном, даже поменьше, чем терранские, но среди них был настоящий гигант, превосходящий даже тысячекилометровую станцию снабжения. И именно его опасался «железный Арни», зная, что в критический момент тот может врезать очень больно и переломить весь ход боя.

— Правое крыло — приготовиться к открытию огня. Левое крыло — приготовиться к торпедной атаке. Фронт — стоять насмерть!

— Вас понял. Вас понял. Вас понял…

Донеслась скороговорка подчинённых. Рука легла на рукоятку открытия залпа. Арнольд напрягся. Счёт шёл на секунды. Зелёные нули отсчёта стали алыми, и в этот момент включились Резонаторы. Для выхода на боевой режим им нужны были мгновения, но… Ничего не произошло. Враг продолжал двигаться всё дальше и дальше вглубь. Проклятие! Значит, их генераторы, или что там у них, хорошо заэкранированы! А он так рассчитывал на смятение. Ну что же…

— Флоту, циркулярно! Надерите им задницу! Огонь!..

И в мгновение ока желтоватый мрак на экране внешнего обзора вспыхнул ослепительным пламенем…

Пусть Резонаторы не сработали, как им и полагалось, но зато пушки терранских кораблей оказались на высоте: от прямых попаданий целые секции вражеских судов рассыпались в клочья. Ажурные стойки, поддерживающие вынесенные в стороны боевые модули превращались в ничто. Время от времени ослепительно яркие языки пламени вспыхивали на чёрной броне, отмечая пробоины, через которые улетучивалась внутренняя атмосфера. Прямое попадание превратило в ослепительную вспышку большой, сравнимый по размеру с суперами корабль. Воодушевлённые успехом артиллеристы усилили темп огня до немыслимой скорости. Вот она, всесокрушающая человеческая ярость! Это была победа! Залп за залпом, снаряд за снарядом. Ракета за ракетой. Единственное, что смущало Шарцнигера, так это то, что гигант позади вражеских рядов. Он ещё не сделал ни одного выстрела, и, ещё чуть помедлив, видя, что каждая секунда ожидания работает на руку терранам, адмирал отдал приказ:

— Авианосцам — выпустить истребители. Снесите ему всё, что можно. Монитаторы — отсечь подкрепления, идущие на помощь вражескому флагману. Штурмовикам приготовиться к абордажу! Левый и правый фланги — начать смыкание!..

Огненные точки, обозначающие корабли терран медленно дрогнули и поползли по сфере обзора, показывая выполнение замысла командующего флотом. Словно комариный рой вспыхнул в пространстве — это держащиеся до последнего в тылу в качестве резерва новейший класс кораблей, называемый по аналогии с земными кораблями, авианосцы, начал свою работу…

Массивные двери ангара дрогнули и разошлись, мгновенно озарив внутренности взлётной палубы непрерывными вспышками битвы. В вакууме вспыхнули направляющие вектора, генерируемые машинами, обозначающие взлётные дорожки. Ещё миг, и ускоряемый стартовой электромагнитной катапультой с бешеной скоростью из ангара вырвался первый истребитель. Тупоносая машина без крыльев, поскольку кургузее обрубки по бокам корпуса нельзя было назвать крыльями, как таковыми. Зато на них базировалось почти всё оружие — многочисленные мелкокалиберные скорострельные орудия, грозди ракет ощетинились тупыми носами. Это когда то конструктора заботились об обтекаемости и зализанности очертаний. В вакууме космоса это было ни к чему. Олмер впервые отказался от старого дизайна при постройке первых супердредноутов, и оказался прав — функциональность корабля увеличилась сразу на двенадцать процентов. Так что…

Сбившись в боевой строй истребители прорезали построение гибнущих врагов и устремились к флагманскому монстру врага. Капитан Терехов, когда то водивший свой «МиГ — 29» в небе Афганистана откинул предохранительную чеку с рукоятки, чуть коснулся педалей. Его губы искривились в зловещей улыбке, а затем большой палец вдавил гашетку — под плоскостями вспыхнуло пламя, и он не поверил своим глазам — начинённые антиматерией боеголовки ракет взорвались с такой силой, что переломили огромный корпус почти пополам. Да что у них, картонная броня, что ли?! Истребитель задрожал, когда заработали пушки. Огненная полоса разрывов выросла на броне, полетели в разные стороны осколки брони. Открыли огонь и остальные истребители его эскадрильи. То случилось далее, напоминало избиение первоклассника боксёром профессионалом. Ни ответного огня, ни какого-либо сопротивления… Наконец монстр вздрогнул, почти мгновенно вспух от внутреннего взрыва, по-видимому, чья то ракета прошила защиту энергетической установки врага, а затем чудовище развалилось на куски…

Да, это было избиение. Враг пытался огрызаться, но залпы его лучевых пушек бессильно расплёскивались по фасетчатой поляризованной броне терранской эскадры. Кинетических же орудий у чужаков не было. Арнольд устало откинулся на спинку кресла. Адреналин уже иссяк, и навалилась неимоверная тяжесть. Впрочем, как обычно.

— Прочесать поле боя. Убегающих — догнать и уничтожить. Выслать разведку на подбитые корабли. Попытаться найти живых и взять в плен. Командирам кораблей и соединений доложить о потерях…

Отключил связь, повернулся — вестовой застыл рядом с чашкой горячего кофе.

— Спасибо.

Подмигнул парнишке:

— Кажется, мы их умыли.

— Да, господин.

Арни вновь усмехнулся:

— Связист, частоты противника перехвачены?

— Да, господин адмирал, у них антикварная радиосвязь, оказывается…

— Передай на их волне одну фразу — Я вернусь.

— Есть, господин адмирал!

Ну, а почему бы не вспомнить прежнюю жизнь хотя бы раз? Шарцнигер улыбнулся — коронная фраза Терминатора: Я вернусь…

— Командир! Он уходит!

— Комендоры! Развалите ему корму! Быстрее!

Монитатор вновь дрогнул. Ещё раз и ещё! Штурман чуть довернул корпус, давая возможность ещё двум башням открыть огонь. Есть! Задние дюзы врага лопнули, рассыпая сноп зелёных искр. Следующий залп влип прямо в зияющую пробоину, и оттуда плеснуло пламенем. Агония. Отлетали секции, выворачивались наружу шпангоуты. Медленно закружились крошечные точки лет в вакууме и обломки внутренностей. Александр смахнул пот с лица. Да, это не фрегат. На нём ему не пришлось сражаться. Не успел он получить экипаж, как пришло новое предписание — корабль сдать обратно, явиться за новым судном. Короткий рейс к «Винетте — три». Там ждало чудо. Он ожидал всякого, но не такого вот красавца. По мощности залпа новичок превосходил супера старых серий, а по экипажу был намного меньше. Да и остальные новинки оказались весьма кстати. Вообще монитатор был новейшим классом кораблей Терранского флота. Огневая мощь на уровне дредноутов подавления, наряд-десант в сто пятьдесят тяжеловооружённых пехотинцев и два БРа. Прибавить к этому манёвренность эсминца и дальность корвета. Да, Олмер превзошёл самого себя! По слухам же, ожидалась поставка ещё более грозных кораблей. И если судить по этому сражению, чужим не поздоровится! Зря они сунулись к нам. А уж этот их Ритуал… Значит, захотели запугать? Просчитались вы, твари!.. Корабль обогнул гибнущий хлам, вышел в свободное пространство. Ага, впереди ещё один! Какой то странный. Таких ещё не попадалось. Ну, что же…

— Командир! Приказ с флагмана — взять пленных по возможности!

— Понял.

Тронул мнемодатчик на виске:

— Юлэй, как там твои орлы?

— Всё в порядке. Готовы в любой момент!

— Железный Арни жаждет увидеть пленных, а впереди какая то странная плавучка. Даю команду операторам запустить нуль-лифт!

— Вас поняла, мастер!

— Начинайте по готовности!

Монитатор легко нагнал пытающегося уйти чужака и двинулся рядом с ним практически вплотную. Расстояние между корпусами обеих кораблей не превышало десяти километров.

— Аттрактор!

— Аттрактор включён! Есть захват!

Оранжевое сияние заволокло промежуток между двумя кораблями. Внезапно лицо Имэй исказилось от боли и она смертельно побледнела:

— Командир! Немедленно отмени десант! Уходим! Уходим! Это — брандер!

Брандер?! Корабль-смертник, начинённый взрывчаткой? Александр похолодел, мгновенно хлопнул по кнопке полного отключения всех систем, светящиеся столбцы работы механизмов начали гаснуть.

— Полный назад! Машинное — самый полный назад! Штурман, крути! Это — брандер!

Всех мягко качнуло вправо, всё сильнее и сильнее. Взвыли гравикомпенсаторы, затем рассыпались хрустальным звоном.

— Проклятье Тьмы!

Но кажется им повезло, монитатор начал заваливаться прочь от ловушки, постепенно тормозя. Ещё немного, ещё чуть… Ну же! Он не заметил, что пальцы, вцепившиеся в подлокотники кресла белы от напряжения, а из под ногтей даже выступила кровь. Внезапно старший офицер обмякла:

— Успели…

Тут же встрепенулась:

— Ощущаю живых. Штурман — два градуса влево, вниз четыре. Малый ход…

Корабль вновь дрогнул и плавно двинулся, обходя какую то кучу обломков. В ней с трудом узнавался чужой броненосец большого класса. Сюзитка прикрыла глаза, время от времени подавая команды штурману. Монитатор словно крался среди хаоса сплошного поля обломков.

— Стоп машина! Отстрелить абордажные концы! Они — там!

Повинуясь мысленному приказу, логгер корабля изменил изображение центрального куба на оптический диапазон. Картина, возникшая перед глазами, заставила всех вздрогнуть — это было нечто. Оплавленный, висящий застывшими в вакууме потёками металла корпус. Пар, бьющий из множества пробоин, время от времени вспыхивающие искры коротких замыканий энерговодов…

— Есть ли там кто живой?

— Есть! Я чувствую!

Старший офицер склонилась над переговорным устройством:

— Десант, вперёд! Ищите их в глубине корабля, где ещё есть воздух. Но будьте осторожны!

— Вас поняла. Запускайте нуль-транспортёр.

Капитан подал сенсор телепорта вперёд до упора…

Минуты ожидания тянулись бесконечно. Десять минут. Двадцать. Сорок… На исходе часа наконец то ожил коммуникатор:

— Прошу принять на борт. Двадцать два семнадцать.

— Вас понял, командир Юлэ й. Включаю обратный нуль-лифт.

Вспышка — на круглой платформе возникли закованные в броню фигуры. Александр торопливо пересчитал — пятьдесят десантников и… шестеро чужих. Вот они! Жестокие, беспощадные палачи и убийцы, находящие удовольствие в чужой смерти. Закованные в силовые путы пленные выглядели подавленно. Жаль, лиц не рассмотреть. Как и полагалось истинному аагу, Юлэй приказала натянуть им на головы мешки, чтобы не видели, куда они попали. Мало ли как повернётся жизнь… А она молодец! С одобрением подумал о девушке командир. Справилась лихо. Ни одной потери. Хотя, судя по залитому кровью снаряжении, мясорубка была ещё та. И десантники на неё с уважением смотрят. Одобрительно. Это, впрочем, объяснимо — кто видел аага в рукопашном бою, никогда этого не забудет. Надо бы с ней как-нибудь поговорить в неформальной обстановке…

Короткие команды, никакой суеты, лишних движений. Всё скупо и предельно функционально. Настоящие профессионалы. Пленных уволокли в камеры, десантники направились приводить себя в порядок и отдыхать, Юлэй, коротко доложив, тоже собиралась заняться тем же самым, но неожиданно Мастер выслушав, внимательно посмотрел на неё. Всего мгновение, но… Как то не так, как смотрит командир на подчинённого, скорее, как мужчина на женщину. По спине пробежали мурашки. Но это длилось всего лишь мгновение. Затем он отпустил её, но и уходя девушка чувствовала на себе его взгляд…

Александр проводил аага взглядом, затем повернулся к старшему офицеру:

— Есть проблемы, лейтенант?

Имэй улыбнулась в ответ:

— Никак нет, господин капитан. Разрешите возвращаться на Базу?

— Приказ был?

— Общий сбор.

— Ясно. Действуйте. Пленных изолировать, до прибытия людей из ведомства Столярова никого к ним не подпускать.

— Есть, господин капитан…

…Хайе был взбешён. Слуги, воины и рабы опасались попадать ему на глаза. Целая главная Орда, одна из десяти, вышедших в Поход, исчезла! Без следа! Хотя нет, следы то как раз были: груда обломков, скопления мёртвых заледеневших тел, раздутых внутренним давлением. Кто?! Кто смог уничтожить митритов? Кто?! Хотя Похода без потерь не бывает, но ещё никогда не было такого, чтобы гибла целая ирала во главе с полным Ирагом до последнего человека! Причём, не успев подать никакого сигнала. Кто же их противник? И чем он воюет? И что сказать ему дочери, хаймине Яой, ведь это её жених погиб в этой битве… Бросит кости жертвенного раба? Забить сотню червей? Вновь совершить Ритуал? Что ему делать? Что?! Митрал никогда не простит ему поражения, и может случиться так, что сейчас в покои войдут Тайные Слуги, предъявят ему Знак Покорности. А затем… Всё войско пройдёт по его коже, снятой с живого, на его глазах с вырезанными веками… И ещё это странное сообщение на языке червей:

— Я - вернусь…(I'll be back).

Кто вернётся? Или что? Та сила, которая превратила Орду в прах? Судя по тому, что не нашли никаких обломков, принадлежащих противнику, бой шёл, словно избиение младенца. Следовательно, сейчас полная темнота на Пути. Ясны лишь две вещи — первое, это то, что у Кочевья есть противник. Второе — он прячется в этой огромной туманности, где слепы все локаторы. Поэтому нужно выманить его оттуда, и тогда война пойдёт на равных. Ужасный Митрал воистину велик и могуч! Его корабли держат любой удар из самых разных лучевых пушек. Колдуны Ужасного непревзойдённы в ухищрениях. Значит, рано или поздно Митриты победят. Они всегда побеждают. Даже такого Врага как этот, неизвестный… Но кто же он? И как его выманить из укрытия?..

Размышления Хайе прервала бесцеремонно распахнутая пинком ноги дверь в его покои. Кто посмел?! И тут же успокоился — это был единственный, кому позволялось это делать. Его дочь, Яой. Удивительной красоты стройная грациозная девушка. Ужасный смилостивился над своим Хайе и дал ему утешение в старости — дочь. У многих из ирагов, рамитов, угаков, серри, отоев бледнели кончики носа, когда грациозным хищником она проплывала мимо них в своём платье хаймине. Но выбор отца пал на ирага Гыргы. Было объявлено о помолвке, да и самой Яой понравился умелый и удачливый военачальник, взятый на заметку её родителем. Всё шло к свадьбе, и вдруг… Ираг был убит. Хотя судьба воина такова, что не знаешь, сколько тебе жить и когда умереть, но Разрушитель Ирага был неуязвим! И вот… Только слепившиеся в ком обломки и шар мёртвых тел в пространстве. Это всё, что удалось найти…

Эти мысли мгновенно промелькнули в голове Вождя Похода, пока он поднимался со своего сиденья навстречу дочери. Та была в бешенстве. Алые пятна гнева на округлых щеках, искусанные до крови губы, сжатые в кулаки руки, усыпанные перстнями Власти.

— Кто это сделал, отец?!

Она выкрикнула это в лицо самому Хайе? Пусть он и отец, но он прежде всего — Вождь! Со всего маха Урук мата Орго влепил хлёсткую пощёчину дочери, преступившей в своём гневе все законы и обычаи митритов.

— Ты смеешь повышать голос на Хайе?

Яой опомнилась. Мгновенно приняла позу подчинения, склонила голову:

— Прости, Великий Хайе! Я виновна… Но ответь мне — кто убил моего жениха? Моего любимо Гыргы?

— Мы не знаем, дочь моя. Я послал двух отоев с их униремами на разведку. Но вернутся ли они — неизвестно. Пока же остаётся лишь ждать.

— Ждать? Прости, Хайе, не проще ли взять червей и давить их до тех пор, пока они не признаются, что там, за стеной?

Хайе налил из кувшина веселящий сок, глотнул, приводя в порядок скачущие мысли, затем вновь посмотрел на дочку:

— Мы знаем, что там находится богатое Княжество. Нечто вроде нашего Клана. Но вот уже шестнадцать лет оно не пускает к себе никого. Черви не имеют достойных веры сведений о них. Только имя их правителя, его жён, и сказки обо всяких чудесах. Ибо эти… терране отгородились стеной машин, уничтожающих все корабли, кроме их собственных, а торговлю вели на границах своих пастбищ.

Яой вскинула голову, её глаза вновь гневно сверкнули:

— Значит, это они сделали меня вдовой, не дав выйти замуж? Я — отомщу! Клянусь Ужасным!

Она произнесла это прежде, чем Хайе успел велеть ей замолчать. Проклятье Митрала! Теперь Яой нужно либо выполнить свою клятву, либо умереть. Третьего не дано. О, Ужасный! Почему ты так покарал меня за ошибки других? Впрочем, нет. Ты — прав. Если мои Ираги ошиблись, то это прямая вина Хайе, не распознавшего недостойных этого титула и его власти. Урук мата Орго вздохнул и склонил голову — теперь судьба Яой в её собственных руках.

— Что тебе нужно, дочь моя?

Та выпрямилась — клятва была принесена, и теперь никто, даже сам Ужасный не имел права остановить её.

— Отец, мне нужен колдун, который вложит в меня язык и обычаи червей.

Её замысел мгновенно стал ясен Хайе, и невольно его переполнила гордость за достойную наследницу имени Урук. Яой будет искать возможность добраться до виновного изнутри. Она выдаст себя за червя. И станет прорываться в туманность. А уж там… Да благословит её Ужасный. Хайе позвонил в колокольчик, бесшумно в дверях покоев возник слуга:

— Воля твоя, Великий?

— Проводи хаймине к колдуну Ии.

— Твоя воля, Великий.

Вождь Похода кивнул дочери, давая знать, что та может идти…

Дай человеку веру и цель, и он станет великим.

Карина никогда не забудет тот жуткий день, когда она распрощалась с Террой и Александром. Зачем, зачем она решила уйти?! И почему она поступила так глупо?! Вместо того, чтобы сделать так, как он просил, отправиться на ту планету в пределах Княжества, сесть на первый же попавшийся транспорт, идущий в СЗО. Долгий унылый путь, большую часть которого девушка провела в своей крошечной каюте с минимумом удобств. Затем — небольшой сельскохозяйственный мирок, даже название которого она не успела выучить. А потом — ужас, сошедший с небес…

Чужаки врывались в дома, убивали, грабили, насиловали. Слышались истошные вопли, крики истязаемых и казнимых. Так продолжалось трое суток. Карина спряталась в подвале какого-то заброшенного дома, и ей повезло. Она уцелела. Но потом… Когда она вылезла наружу, измученная жаждой, её схватили. Разукрашенные татуировками, вооружённые до зубов, одетые в сверкающие доспехи, чужие воины. Против ожидания, с ней ничего не сделали. Грубо разжав рот, проверили зубы, восхищённо что-то переговорили между собой, куда то поволокли, но в этот момент появился ещё один чужак, одетый не как солдаты. На нём был чёрный глухой балахон с островерхим колпаком, в котором сделано две прорези. При виде его, воины попадали на колени. А он подошёл к Карине, поднял за подбородок её лицо и долго смотрел красными, словно у альбиноса глазами. Затем что-то коротко бросил солдатам, те скривились, но вручили поводок от ошейника на шее девушки этому существу…

Потом она оказалась к набитом людьми трюме корабля пришельцев, после чего пленников долго везли, выдавая раз в сутки по чашке воды и куску чего-то, напоминающего грубый хлеб. Их путь закончился в огромном, невообразимых размеров космическом городе, превосходящем величиной даже супердредноуты терранцев. Это оказалось Стойбище. Там жили семьи пришельцев, находились их заводы и фабрики, полигоны и поля, с которых снимали урожаи, а так же лаборатории. Карина оказалась подопытной крысой. Днём пленники работали в поте лица на полях, подгоняемые не знающими жалости надсмотрщиками. Грубый, монотонный, примитивный труд. А ночью… Ночью приходили чёрныё. Их звали колдунами, хотя они и были учёными. Но вот их наука была извращённой донельзя. Новые способы пыток, разборка людей на запасные органы для нуждающихся, испытания оружия…

Мало кто возвращался назад, в тюрьму для рабов. Если возвращался вообще. Колдуны не делали разницы между мужчиной и женщиной, стариком или ребёнком. Каждую ночь кто-то исчезал, чтобы не вернуться… И вот настала её очередь. Карину разбудили грубым пинком, затем колдун тихо произнёс через переводчик-ретранслятор:

— Иди за мной.

Девушка попыталась было закричать, но бесполезно, нечто невидимое сжало ей шею, а потом ноги сами понесли к выходу безвольное тело. Она долго шла вслед за чёрным по переходам, пока не оказалась в лаборатории. Затем легла на широкий пластиковый стол. Её пристегнули ремнями, чтобы не дёргалась, что-то надели на голову, а потом… Потом пришла боль. Дикая, невыносимая боль, которую она не могла выдержать…

Яой окинула взглядом колдуна, почтительно склонившегося в поклоне перед самой хаймине.

— Ты — Ии?

— Да, светлейшая.

— Мой отец, Хайе Урук мата Орто сказал, что ты можешь помочь мне.

— Светлейшая, изложите свою волю, и колдуны сделают невозможное, чтобы исполнить её.

Девушка презрительно посмотрела на согбенную спину, затем начала речь:

— Мой жених, Ираг Гыргы был убит червями.

— Мы знаем, светлейшая Яой.

— Я хочу свершить месть.

— Мы понимаем, светлейшая.

— Но я хочу отомстить не тому, кто сделал это. И не тому, кто вёл войска в бой. Это недостойно митритов.

— Воистину, ты права, светлейшая.

— Я хочу отомстить тому, кто собрал и послал войска, осмелившиеся сопротивляться Походу.

— Что мы можем сделать для тебя, светлейшая?

Она глубоко вздохнула — клятва принесена, отступать некуда.

— Я хочу проникнуть в стан врага и нанести удар изнутри по их Вождю. Но для этого мне нужно выдать себя за червя. Вы можете мне переписать в мозг сознание одной из их самок?

Колдун несколько мгновений помолчал, потом выпрямился, стукнул посохом по металлу пола.

— Воля твоя высказана, светлейшая, и мы готовы выполнить её. Но только скажи нам, как именно ты хочешь перенести сознание червя?

Яой встрепенулась — значит, это возможно! А именно в загрузке памяти она видела единственное затруднение.

— Объясни, колдун, что ты подразумеваешь?

— Светлейшая, то, что ты просишь сделать, очень легко. Но есть два пути, на каждом из которых свои трудности. Первый — просто переписать память червя, его навыки и знания. Но он опасен тем, что попадись на ясновидящего, он вмиг раскроет твою сущность.

— А второй путь?

— Он гораздо надёжнее, но больнее. Мы полностью меняем твою личность, твоё сознание на то, что взято у червя. А саму тебя запираем так глубоко в подсознание, что ты сама не знаешь, кто ты, полностью считая себя червём. Но когда ты подходишь близко к цели, ты прежняя, просыпаешься, и обратного пути уже не будет — станешь истинным митритом.

— То есть, я могу не вернуться?

— Да. Если ты не выполнишь свой замысел, навсегда останешься с сознанием червя, его мыслями и поступками.

Девушка задумалась. Риск нарваться на ясновидящих велик. Очень велик. Это не такая уж и редкость даже здесь, в Галактике червей. Значит, придётся рисковать…

— А как я узнаю, близка я к исполнению своего замысла, или нет?

— Ты будешь стремиться к этому подсознательно, не отдавая себе отчёта.

— Тогда я спокойна. И выбираю второй путь.

Ии вновь склонился в поклоне.

— Достоен восхищения твой выбор, светлейшая хаймине. Не саблоговолишь ли ты сама избрать самку червя, чьи мысли и разум мы поместим в тебя? Если позволишь, есть у нас одна особь, очень похожая на тебя. Настолько, что не знай я истины, то склонился бы в поклоне почтения перед ней.

— У вас есть моя копия?!

— Да, светлейшая. Мы приберегали её, поскольку так повелел нам От Прозревающий. Сказал, луны не пройдёт, обратиться к вам хаймине. Тогда возьмите червя и сделайте так, как велит вам светлейшая.

— От Прозревающий?!

— Да, светлейшая. Он так сказал…

Один из наиболее сильных ясновидящих Кочевья… Митрал Ужасный дал ему силу, забрав взамен внешность. Никто никогда не видел его лица, настолько оно оказалось изуродовано милостью Высшего. Яой вздохнула:

— Хорошо. Ведите её…

Колдун не солгал — червь была настолько похожа, что даже родная мать, хаисса Уой, могла перепутать их, если бы дочери вздумалось одеть червя в свои одежды. Самку приковали к столу, одели на голову шлем, который мог считывать мысли. Яой глубоко вздохнула, стиснула зубы и села в кресло, стоящее поодаль. Ей на голову натянули подобный шлем, окружили со всех сторон зеркалами. Затем послышалось гудение, и её сознание стало расплываться…

Ии взглянул на бьющееся тело самки червя, перевёл взгляд на хаймине, сидевшую в оцепенении записи, обернулся к помощникам:

— Подготовьте всё к тому, чтобы план светлейшей сработал безупречно.

Те склонились в поклоне, стукнули посохами в пол.

— Умнейший, а что делать с червем после записи?

— Она всё равно станет растением. Так что — разберите её на запчасти. Нашим воинам пригодятся её внутренности.

Сухой стук посохов подтвердил, что всё будет исполнено согласно его воле…

Монитатор ошвартовался возле большой станции снабжения, висящей недалеко от границ туманности. Экипаж предвкушал отдых после похода. Они уже почти месяц наносили удар за ударом по захваченным чужаками планетам. Громили их базы, уничтожали и перехватывали караваны с сырьём и пленниками, которых везли на Кочевья. Так чужаки называли свою базу, гигантскую искусственную планету. Тактика партизанской войны. И она приносила свои успехи. Пришельцы несли потери. В людях, в снабжении, в технике. Кинетические орудия терранских кораблей оказались тем ключом, который принёс вначале паритет, а затем и превосходство над врагом. Никакая броня, как бы не изощрялся враг, не могда защитить его от пушек корбалей Княжества. А на планетах терранцев шла напряжённая работа. Вновь показали себя оба репликанта — Берия и Шпеер. Переведённая на военные рельсы экономика заработала с неимоверной эффективностью. Один за другим сходили со стапелей корабли нового поколения, с конвейеров беспрерывно снимали новейшие БРы, защиту, оружие. В строй встали миллионы подданных и эмигрантов. Алексей Медведев и его окружение были довольны — всё шло к тому, что после успешного окончания войны, в чём уже никто не сомневался, именно Терранское Княжество выйдет на первые роли в Галактике. Ибо уже никогда не будет равных ему ни по промышленности, ни по экономике, ни по армии. Сейчас Генеральный Штаб разрабатывал решающий удар — разгром военного флота пришельцев и захват их Кочевья. А пока большая часть сил была брошена именно на партизанские действия — нарушить коммуникации врага и уничтожить всё, что только возможно…

Александр был доволен действиями экипажа. Его подчинённые оказались выше всяких похвал. Чёткая, слаженная работа, разумная инициатива, дерзость — то, что требовалось истинным солдатам было представлено в избытке. Да и то сказать, большую часть составляли бывшие старички, омоложенные земляне. Те же, кто приходил со стороны, словно перерождались, попав под их влияние, и вскоре сами ни в чём не уступали ветеранам Отечественной и Мировой Войн. Инициатива и неистощимая любознательность, спокойная уверенность и колоссальный опыт делали тех, кто оказывался рядом словно рождёнными заново…

— Командир, корабль ошвартован. Галерея выпущена.

— Отлично. Все свободные от вахты могут отдыхать. Вы — тоже.

— Простите, командир, но моя вахта через два часа. Лучше идите вы.

Александр взглянул на сюзитку. Вот чёртова девчонка… Та внезапно залилась краской, мужчина тоже покраснел, потом махнул рукой, повернулся и заспешил к выходу из рубки. Собраться долго не было причин. Просто форменную пилотку на голову, главный ключ, как обычно, на шею. Всё, готов. Да, кредитку в карман. Идентификационный браслет всегда на руке. Вызвал лифт, прыгнул в капсулу, набрал номер шлюза. Там уже толпились подчинённые, при виде командира почтительно расступившиеся в стороны и давая ему пройти вперёд. Миновав контроль, заспешил по коридору, чтобы быстрее освободить место следующему. Куда бы направиться? Внезапно увидел впереди знакомую фигурку и ноги сами пошли быстрей.

— Добрый вечер, Юлэй.

По часам Базы, как и по корабельным, было двадцать ноль-ноль.

— Вы, Мастер?

— Я же тоже человек. Куда держим путь?

— Не знаю, Мастер. Хотелось бы куда-нибудь развеяться…

— Аналогично, Юлэй.

Он на мгновение задумался — девушка оказалась сущим кладом для десантного наряда корабля, и он поступил правильно, без всяких сомнений, назначив её старшей. В качестве командира она, получившая вторую ступень мастерства аагов, была именно там, где её умения и способности требовались больше всего. Правда, пришлось выдержать настоящий бой с самим Столяровым, который хотел забрать её в своё ведомство. Вмешались даже Княгини и сам отец. Всё-таки отстоял, пообещав отдать девушку после войны. Впрочем, та, кажется, была рада тому, что будет воевать вместе с настоящим Мастером, собратом по искусству. Хотя так и не смогла завести себе друзей на корабле. Уж слишком жуток был ореол славы, окутывающий наёмных убийц…

— Хм… Я слышал, здесь есть неплохой ресторанчик.

— Ресторан?

— Там можно вкусно поесть и потанцевать…

— По-тан-це-вать?

Он спохватился, что этот термин ей незнаком. Музыка и танцы были одним из земных новшеств, принесённых сюда. Чуть прищурился, взглянул на спутницу.

— Пожалуй, стоит тебя туда сводить, только…

— Что, Мастер?

— Стоит привести тебя в порядок.

— Разве я плохо выгляжу?

— В такие места не водят девушек в форме. Пошли.

— Как скажете, Мастер…

Да, хорошо, что иерархия у аагов на высоте. Мастер сказал, любой младший подчинился не рассуждая…

Когда Юлэй вышла из салона, у Александра от изумления едва не открылся рот — такой он девушку даже не мог представить! Стройное гибкое тело облегало вечернее платье, изумительно шедшее ей. Чуть тронутое косметикой правильное лицо с какой то неуловимой изюминкой, заставляющее мужские сердца биться чаще. Туфли на высокой тонкой шпильке, изящная дамская сумочка довершали портрет, делая аага неотразимой. Мужчина прижал руку к сердцу и опустившись на одно колено, склонил голову:

— Я поражён вами в самое сердце, госпожа…

Юлэй очаровательно зарделась и протянула ему руку в тонкой, до локтя, перчатке:

— Встаньте, Мастер. Мне стыдно.

— Госпожа, вы неотразимы! Говорю это искренне, от всего сердца. Сегодня к вашим чудесным ножкам все мужчины в ресторане сложат свои сердца.

Поднялся, чуть изогнул руку.

— Прошу вас.

Та, недоумевая, хлопнула ресницами, и чуть улыбнувшись, он положил её руку себе на локоть.

— Надо идти вот так.

Чувство ритма у неё было изумительное, и девушка сразу подстроилась под шаг своего спутника. Вызванный внутренний транспортёр доставил их ко входу в ресторан и Александр, вновь предложив девушке руку шагнул в гостеприимно распахнутые портье — роботом двери… Негромкая музыка, немногочисленные столики, укрытые за портьерами и стоящие открыто, и посетители, один за другим бросающим свои занятия и изумлённо смотрящие вслед вошедшей паре…

Блюда оказались на высоте. Юлэй с удовольствием их ела. Потом они пошли танцевать, затем снова за стол. После её несколько раз приглашали разные кавалеры, затем опять Александр…

Они вернулись на корабль уже под утро под часам Базы. Часовой в шлюзе при виде шествующего с одетой в вечернее платье девушкой даже растерялся, но потом решительно заступил путь, говоря, что гражданским не место на боевом корабле, даже если они сопровождают командира. Ни слова не говоря, Юлэй извлекла из сумочки свой браслет, и когда на голомониторе высветились её данные, то заразительно рассмеялась при виде изумлённой до глубины души физиономии вахтенного. После шлюза они разошлись. Александр к себе в командирские апартаменты, девушка — в свою каюту на палубе десантного наряда…

— Поздравляю вас, майор.

«Железный Арни» крепко сжал руку новоиспечённому старшему офицеру.

— Я давно отправил бумаги на присвоение вам очередного звания, но почему то его разрешили присвоить только сейчас, хотя, будь моя воля — дал бы вам полковника и супер под начало. Уверен, что вы справились так же блестяще.

— Служу Терре, господин вице-адмирал.

— Ладно, не тянитесь так, майор. У меня для вас дело. Особое задание.

Шарцнигер отошёл к стене, включил проектор. В воздухе повисла объёмная карта. Из указки в руке командующего выскочил тонкий алый лучик, упёрся в одну из планет.

— Как вы знаете, сейчас мы готовим решающий удар по Кочевью врага. Модернизировано уже больше восьмидесяти процентов флота. Наша эскадра — одна из последних, кто ещё не получил новые корабли. Но это так, лирика. Слушайте приказ — по данным нашей разведки с этой планеты собираются вывезти партию рабов на Кочевьё. Ваша задача — перехватить караван, уничтожить корабли противника, освободить пленников и перевести их на транспортные суда, затем доставить в пределы Терры. В ваше подчинение передаётся третья и седьмая флотилии. Транспорты пойдут в составе конвоя. Задача ясна?

— Так точно, господин адмирал.

— Вот все имеющиеся у нас данные. Изучите их и действуйте. Я надеюсь, что вы так же хорошо покажете себя и командиром соединения. Обещаю, что первый новый супер будет вашим, майор.

— Благодарю, господин адмирал. Разрешите идти?

— Действуйте, майор.

Адмирал впечатал руку в висок форменной пилотки. Александр ответил, затем чётко развернулся и вышел прочь…

Катрина очнулась в трюме, забитом под завязку. Что с ней сделали?! Она торопливо осмотрела себя, рывком поднявшись на грязной тряпке, постеленной прямо на жёстком металлическом полу — Слава Богу, всё вроде цело. Может, что-нибудь вырезали внутри? Но ничего не болит, кроме головы. Ужасно болит…

— Очнулась, доченька?

Над ней нависло незнакомое морщинистое лицо.

— Кто вы? Где я?

Почему то слова интергала легко слетали с её языка, без всякой запинки. Опыт чёрных? Если так, то ей повезло…

— Я Суара Толле. Раньше жила на Фаати. А сейчас…

Старушка вздохнула.

— Нас набили сюда, словно мы какие-нибудь консервы, и везут неизвестно куда. Откуда ты, дочка?

— С… Терры.

Лёгкая запинка проскользнула незаметной.

— С Терры? Как же тебе не повезло… Ваши вон, воюют. Дают этим на всех фронтах. Чужаки даже не ругаются теперь. Тихие какие то стали. А раньше… То чем под руку попадёт, огреют, то вообще убьют. Даже тебя и то принесли, тряпку постелили и оставили. Будь это месяцем раньше, не стали бы возиться.

— Меня… принесли?

— Да. Четверо. За руки, за ноги. Положили, и ушли. Молча.

— Странно…

— Наверное, у них дела совсем плохи, раз такое стали делать.

Вновь вздохнула.

— Говорят, нас в их лагерь везут. Рабы мы…

Карина тряхнула головой.

— Нет. Нас спасут.

Проговорила она с убеждением.

— Может, и так. Будем молиться. Боги нас не оставят…

Старушку прервал шум у дверей.

— Что там?

— А, еду раздают. Ты лежи, дочка. Я принесу.

— Не стоит. Я смогу…

Опираясь на плечо пожилой женщины, доковыляла до ворот в трюм, выстояла очередь, получила свою порцию воды и фирру, вновь вернулась на свою тряпку. Есть хотелось ужасно. Быстро проглотила, умело очистив плод, запила водой.

— Ты уже получала такое раньше?

— Это же фирру.

— Фирру? У нас такой не растёт…

— Я была у них на Кочевьях. Не знаю, почему тут оказалась вновь. Они… Они что-то сделали со мной…

Жуткая боль прострелила виски, и девушка схватилась за голову, застонала:

— Как больно…

Прохладная влажная тряпка принесла облегчение.

— Ты ляг, дочка. Ляг. Легче станет…

Карина осторожно устроилась на тряпке, действительно, стало легче.

— Спасибо вам, матушка…

Внезапно корабль тряхнуло. Затем ещё раз и ещё. Нападение? Но кто? Открыла сомкнутые ранее веки и поразилась радости на лице старухи.

— Что там?

— Кажется, ты права, дочка! Это терранцы, без сомнения!

«Терранцы!» Мысль обожгла молнией. Она вновь приподнялась, даже боль куда то исчезла. Взглянула на исхудавшую руку, чуть приподняла платье, заглянула под ткань, Господи, как же она исхудала… Внезапно гул корабельных двигателей умолк. Затем ворота распахнулись, и внутрь ввалился чужак, весь залитый кровью. Поднял своё оружие, но выстрелить не успел — рядом с ним возникла тень, мгновенный проблеск меча и голова чужого покатилась по палубе, обдав рабов брызгами крови из шеи. Послышались испуганные вопли, но десантник вскинул руку, призывая к молчанию. Затем быстро пристроился у входа в трюм. До людей донеслись выстрелы, грохот разрывов. Вскоре появилось ещё несколько человек в вооружении терранцев. По-видимому, они о чём то совещались по внутренней связи. Затем десантники быстро разбежались по трюму, расставили в его углах сверкающие пирамидки. Короткая ослепительная вспышка заставила всех закрыть глаза. Когда же зрение вернулось, оказалось, что все находятся уже в другом месте. К ним устремились знакомые до боли многофункционалы и люди в медицинской одежде. Карина разрыдалась от счастья — спасены! Это — свои!..

Александр откинулся в кресле. Кажется, что этот экзамен он выдержал. Потерь нет ни среди кораблей, ни среди десантников. Так, пара «трёхсотых», и то — несерьёзно. Рабы спасены. Их переместили на транспортники с помощью нуль-лифта. Быстро и сердито, как говорят на Земле. Без всяких галерей и шлюзов. Теперь дело за медиками. Кажется, среди освобождённых много раненых и больных. Ну, ничего. За время пути окажут первую помощь, а потом, уже в пределах Княжества вылечат полностью. Там распределят, кого куда. И, наверное, немногие захотят вернуться обратно. Терра — это… Мужчина улыбнулся. Попав туда, назад уже не хочется. Тем более, что конец войны уж не за горами. Полгода, а может и меньше. И всё.

— Мечтаешь, командир?

— Да нет.

Улыбнулся Имэй.

— Пытаюсь мыслить стратегически.

— Понятно… Что дальше?

— С караваном закончили?

— Как обычно. Только…

— Что?

— Как то уж странно всё. Прикрытия почти не было. Охрана кое-где даже не сопротивлялась толком. Ни одной попытки уничтожить рабов. Хотя раньше они не церемонились. Чуть что — разгерметизировали трюм, и всё.

— Да… Ты права.

На мгновение задумался:

— Знаешь, дай команду нашим особистам, пусть просеют спасённых через сито. Всех не успеют, но всё же…

Сюзитка кивнула. Вдруг напряглась, затем расслабилась.

— Нет, всё нормально.

— Что?

— Да так, показалось. Курс, командир?

— На Базу.

— Есть!

Тронула мнемодатчик, отдала короткую команду. Александр ощутил могучее биение генераторов, выходящих на форсажный режим. А она права. Задерживаться почти в центре вражеской территории не стоит. Мало ли чего, вдруг эти передали призыв о помощи? Тогда спасателей могут перехватить по дороге, и людей просто выбросят в космос…

На удивление путь назад прошёл спокойно. Без всяких происшествий. Через двое суток пути они вошли в туманность, а ещё через сутки транспортные корабли были переданы внутреннему конвою. Соединение же Александра легло на обратный курс, к Базе. Все уже предвкушали отдых после удачного рейда, когда внезапно пришёл приказ — курс изменить, следовать в двенадцатый квадрант. Люди недоумевали, только Имэй загадочно улыбалась, но на все расспросы отмалчивалась, обмолвившись, что пришёл и их черёд. А что, чего — конкретно не сказала никому…

Чудеса начались за несколько парсеков до точки назначения. Вначале на связь вышли диспетчера, взявшие на себя управление монитатором. Штурмана и рулевые расслабившись, наблюдали за происходящим снаружи, время от времени комментируя то, что за бортом корабля. А там было на что посмотреть: плотные скопления множества просто колоссальных кораблей, утыканных орудиями и ракетными установками. С виду — обычные супера, но вот размеры отличались. И значительно. Да и вскоре среди знакомых силуэтов стали появляться совсем незнакомые очертания. Что за корабли? Какого их назначение? Мимо монитатора прошла в плотном строю группа истребителей, заложив вираж вокруг корабля. Промелькнул карго, волокущий за собой целую колонну контейнеров снабжения. А кораблей становилось всё больше и больше. Монитатор сбавил ход, совершил несколько разворотов, наконец замер у автоматического бакена. Ожила внутренняя связь:

— Всему экипажу, приготовиться к нуль-транспортировке на новый корабль. Личные вещи не оставлять, вооружение и прочее имущество не брать.

— Ничего себе…

Александр улыбнулся:

— Ты — знала и молчала?

— Это моя обязанность, командир.

— Да ладно. Я же понимаю… Всё. Разбежались по каютам.

Он поднялся и заспешил к себе. Своего почти ничего не было. Так, захваченный десантниками меч чужака, торжественно преподнесённый ему. Пара голографий и гражданский костюм, купленный на всякий случай и ни разу не одевавшийся. Всё. Остальное — казённое. Ах да, чуть не забыл. Сунул кристалл логгера, затем поднялся в уже пустую рубку, вновь сел в своё кресло, погладил пульт рукой. Он уже был мёртв. Энергия отключена. Логгер демонтирован сразу после приказа о смене корабля. Жаль. За эти два месяца он привязался к этому выносливому и верному монитатору. А что будет новым? Какого класса корабль ему доверят? Ладно. Пора. Ещё раз провёл рукой по пластику пульта, прошёл к выходу, уже в дверях обернулся:

— Прощай, друг…

Короткая ослепительная вспышка нуль-лифта…

И сказал Князь:

— Воздайте им, воины, по делам их!

И пошли мужи и жёны в бой не щадя живота своего,

Ибо бились они не ради земель чужих, а за свою.

Не ради наживы или власти, а защищая Родину свою.

Флот двигался к Кочевью, искусственной планете чужих, пришедших захватить мир, в котором жили люди. Огромный, созданный с напряжением всех сил Княжества. Его вели в бой лучшие из лучших, прошедшие закалку в жестоких сражениях. Тогда они учились. Теперь настала пора воздать по заслугам чужеземным насильникам и убийцам. Пришла пора расплаты. Учёные Олмера трудились со всем возможным и невозможным напряжением мысли, сделав воистину невозможное. Ничто не могло противостоять той силе, которую бросило в бой Княжество. Но самое главное, что на флагманском дреднуте, носящем гордое имя «Терра» были трое, кто стал символом свободы — сам Князь Терранский, Алексей Медведев, и его две жены, Княгини Майа и Яйли. Они оставили детей, чтобы идти в бой наравне с теми, кого посылали на смерть. И это было достойно уважения. Три огромных крыла составляли сам Флот. Первое, Ударное, вёл полный адмирал Шарцнигер. Второе, Атакующее, генерал Мыскин, Верховный Командующий. Третье, Карательное — адмирал Сазонов. Три старых воина. Три опоры военной машины Княжества. В тылу у Флота разворачивалась четвёртая Резервная эскадра генерала Столярова. Контрразведчик оставил на время все свои дела и вспомнил прежнюю профессию. В Ударном флоте вёл свою эскадру майор маун Ко. Назначение его командиром соединения из десяти тяжёлых кораблей артиллерийской поддержки вызвало бурю разговоров по всему флоту. Как так, всего лишь майор, и получает полковничью должность? За какие заслуги? Но когда был поднят послужной список майора, разговоры прекратились сами собой. Было за что…

Алексей вошёл в рубку флагмана. Все мгновенно вскочили со своих мест. Он приветствовал экипаж отданием чести, затем подошёл к командирской консоли. Командир корабля попытался доложить, но Князь прервал его жестом:

— Отставим формальности на потом, полковник. Что у нас?

— Всё чётко по графику. Отставших нет. Неполадок нет. Механизмы работают безупречно.

— Отлично. Настроение?

— Все готовы к бою. И все всё понимают.

— Что же…

Внезапно на лицо Князя наползла хищная улыбка:

— Раньше у моих предков на Земле было такое правило — посылать врагу предупреждение. Передайте связистам, пусть отправят сообщение на Кочевье — Иду на вы!

— Есть!..

Александр впился взглядом в голомонитор, показывающий внутренние отсеки корабля. Его интересовала десантная палуба. В этот бой он шёл с новым нарядом тяжёлой пехоты. После получения корабля ему было предписано отправиться за пополнением на одну из планет Княжества, отведённую под беженцев. Там ТКАП и должен был взять новеньких. Оставив корабль на орбите, он вместе с Юлэй телепортировался на поверхность. Новинка получила бурное распространение на всех мирах Княжества, и после того, как потребности военных были удовлетворены, промышленность занялась остальными ведомствами. Запасной полк был выстроен на плацу. Новобранцы с напряжением ждали решения своей судьбы. Александр в сопровождении девушки прошёлся вдоль строя. Неужели ему показалось, или это действительно так? Ему не верилось в увиденное. Проверить? Пружинистым шагом взошёл на трибуну, где его ожидал командир ЗАПа.

— Вы позволите, полковник?

— Конечно, майор.

Он стал сбоку от трибуны, кивнул Юлэй, а затем сделал то, чего никто не ожидал — жест мастера аагов. Мгновенно половина строя оказалась на одном колене. Командир запасного полка выпучил глаза от удивления — такое нарушение армейской субординации показалось тому просто немыслимым! И только от того, что этот флотский майор скрестил пальцы необычным образом! Полковник побагровел, открыл рот, собираясь устроить разнос, но майор обернулся, и слова застряли в горле офицера — флотский улыбался во весь рот:

— Полковник, благодарю вас. Это был очень приятный сюрприз!

Затем обернулся и произнёс короткую фразу на незнакомом сюзиту языке. Те, кто стоял на колене, мгновенно вскочили и вышли вперёд, сбившись в плотную коробку походной колонны. Майор вновь повернулся к командиру запасного полка:

— Я забираю вот этих, господин полковник.

— Их? Но они…

— Именно их, господин полковник. Пожалуйста, оформите документы на отправку. У нас мало времени…

И сейчас ааги, составившие десантный наряд корабля готовились идти в бой. Никакой суеты. Ничего лишнего. Короткие скупые фразы. Экономные расчётливые движения. Они знали своё дело. Но почему осталась лишь молодёжь? Где же все мастера? Где Старейшины, в конце концов? Что произошло? Ладно. Сейчас закончим с войной — узнаем…

— Тебя вызывают, дочка!

— Меня?

— Ну да. Настала и твоя очередь.

Девушка легко вскочила с койки и направилась к выходу из палаты, где её ожидал многофункционал-посыльный. Слава Богу, наконец то! После прибытия на территорию Терранского Княжества всех направили в реабилитационный лагерь. Там людей приводили в порядок, поправляли и здоровье, поскольку многие были истощены или больны, а потом распределяли по различным планетам. С Кариной было плохо. Головные боли постоянно изводили девушку. Иногда она даже теряла сознание, и никакие усилия врачей ничего не могли поделать. Провалы в памяти, непонятные ей самой знания. Потом её положили в реанимационную ванну, и вот вчера выпустили, продержав там почти неделю. Выяснилось, что чужаки использовали её для экспериментов на мозге. И вот за сутки ни одного приступа боли. Видимо, данные диагностики тоже были положительны, и теперь её вызывают для распределения. Но ей хватило приключений на всю оставшуюся жизнь! Нет уж! Она признается, кто такая на самом деле, и пусть её отправят на Терру, к мужу. Ей больше ничего не нужно, только вернуться к нему! И Карина станет ему самой лучшей, самой верной и любящей супругой в Галактике! Господи, скорее бы! Девушка даже стала напевать песенку, готовая уже бежать в кабинет, где распределяли беженцев…

— Ваши имя и фамилия, подданство?

— Карина маун Ко. Терра. Я жена Александра маун Ко. Можете послать ему запрос. Он подтвердит.

— Ясно.

Чиновник взглянул на голоэкран, утвердительно кивнул. Затем набрал запрос, пробормотав:

— Секундочку…

Внезапно его лицо вытянулось:

— Вы — Карина маун Ко-Медведева?

— Да.

— Проживали на Горном шоссе, дом девять?

— Да.

— Супруга майора Александра маун Ко-Медведева?

— Да.

— Что же… На вас поступил запрос. Оказывается, ваш муж давно вас ищет, с того момента, как вы не явились по месту учёбы. Вы куда то пропали. Вас похитили?

— Я… Я не помню…

— Ах, да…

Чиновник кивнул головой, видимо прочитав сноску. Затем вновь перевёл взгляд на неё:

— Вы желаете отправиться к мужу?

— Да, конечно!

— Что же… Сегодня вечером на Терру отходит курьер. Я забронирую вам место. А поскольку документов у вас нет, то вот вам временное удостоверение…

Быстро сделал запрос, и через мгновение из щели принтера вылезла карточка идентификатор. Протянул ей.

— Одежду можете сменить в гардеробе. Удачи вам, Карина.

— Спасибо…

Скромный джинсовый костюм, так привычный ей, нашёлся не сразу. Длинная куртка. Только вот ощущение какой то необычности одежды… Наверное, просто ещё не обносила, скоро всё нормально будет. Вышла на улицу, взглянув на маршрутную карту, сориентировалась. Сделала пару шагов, точка её местоположения послушно дрогнула на листе и сдвинулась. Ясно. Значит, она выбрала правильный путь. Напевая, она двинулась в порт, где вскоре должен был стартовать отправляющийся на Терру курьерский корабль…

Хайе был взбешён. Черви осмелились прислать ему вызов?! Ему, истинному митриту, осенённому милостями Митрала Ужасного! Да как они посмели! Он превратит их в ничто, в пыль под своими ногами! А их предводителей прикажет сварить живьём в кислоте… Что-то хрустнуло, и Урук очнулся. Пелена сошла с глаз, наступил период Спокойствия. Эмоциям дан выход. Теперь нужно наказать посмевших сопротивляться Походу. Итак, вызвать ирагов. Пусть начинают готовить Орды. У них есть ещё время. Колдунам тоже нужно приготовиться. Да, ещё настало время для Прозревающих. Похоже, что пора им тоже принять участие в Битве. О, это будет триумф! Настоящее сражение! Давно уже Митриты не сталкивались ни с чем подобным…

Зал Гнева. Почтительно склонённые головы, выслушивающие распоряжения своего Хайе, Вождя Похода. Суета в переходах Кочевья. Спешка на палубах кораблей. Подготовка. Постановка минных полей. Лучевых засад. Зарядка накопителей главного калибра. Семьи отправились во внутренние помещения. Рабы нещадно эксплуатировались в последний раз. С началом Битвы их разместят во внешних отсеках в качестве живого щита. Кочевьё готовилось к бою… Уже завтра всё закончится, и Орда утвердит власть Митрала Ужасного ещё в одной Галактике. А вожди дерзких, посмевших противиться его воле будут выставлены для Ритуала. Пока же — Медитация Победы… Полная тишина. Только бой далёких Барабанов Боли. И что есть Боль? Благо. На что Благо даровано воину? Дабы он победил в Битве. Для чего же нужна Победа? Для Силы Митрала Ужасного…

Хайе очнулся от транса, вызываемого медитацией.

— Колдун Ии, выдай моим воинам сок Урчи перед началом битвы.

— Но, Великий…

— Это — Приказ!..

Чёрный балахон склонился в поклоне.

— Великий! Враги приближаются!

— Что?! Но как…

Все расчёты летели в бездну. Нападающие пришли раньше, чем их ждали…

— Боевое построение!

Команда с флагмана мгновенно разнеслась среди флота. Александр поправил мнемодатчик, продублировал команду среди своего отряда. Могучие корпуса дрогнули и начали расходиться, выстраиваясь в пирамиду. Он — в центре, остальные по диагоналям строгого квадрата.

— Трансформация!

Корабль дрогнул, заработали могучие двигатели, начиная выдвигать батарейные палубы. Квадратный в сечении корпус начал преобразовываться в крест. Утыканные огневыми башнями выдвижные секции плавно двинулись во все четыре стороны, двигаемые колоссальными приводами.

— Первая секция — в норме. Заняли рабочее положение. Замки застопорены.

— Вторая секция — в норме. Линия замкнута.

— Третья секция — в норме. Заняли рабочее положение. Замки застопорены.

— Четвёртая секция — в норме. Линия замкнута. Полный крест!

— Приготовиться к ведению огня!

Операторы орудий, расположенные в своих колбах, находящихся в специальной жидкости, позволяющей снижать кинетические удары и сохранять постоянное рабочее положение, напряглись, услышав предпоследнюю команду. Пришли в движение колоссальные транспортёры, несущие многотонные серые цилиндры выбрасывающих зарядов и боеголовки. Защипало горло от резкого увеличения кислорода в воздухе. Андреналин, или боевая лихорадка, требовал максимума. Кто-то, нервничая, раз за разом касался своей панели. Некоторые ещё и ещё раз проверяли электронные шлемы наведения, за меткой которых послушно двигался ствол закреплённого за оператором орудия. Где-то молились, где слали проклятья Тёмным Богам. Кого-то трясло от напряжения. Но услышав команду, все оставили всё лишнее за бортом эмоций, став настоящими боевыми машинами. Взвыли моторы, выдвигая стволы и разворачивая башни туда, где впереди, возле окутанной сиянием огней искусственной планеты чужаков начали появляться бесчисленные искорки вражеских кораблей…

— Великий, я раздал твоим воинам сок Урчи. Но…

— Сейчас решается судьба Кочевья, колдун. А слабые не могут быть воинами…

Склонённый чёрный балахон молча удалился. Этот сок вызывал эйфорию. Придавал воину могучие силы. Лишал его чувствительности к боли и ранам. Даже лишившись конечности, тот мог продолжать битву, не обращая внимания на рану, пока не истекал кровью. Но расплата была ужасной. Не каждый выживал после приёма этого стимулятора…

Первыми открыли огонь ракетные крейсера. Газовые ускорители выплюнули блочные ракеты. Огромный надкалиберный обтекатель скрывал под собой аккуратно упакованные в два яруса шестьдесят четыре самонаводящиеся боеголовки, каждая с индивидуальным двигателем коррекции. Едва ракеты, оставляя за собой мгновенно замёрзшие облачка вырвавшегося из толкателей газа оторвались от строя Флота, как включились до предела форсированные главные моторы, и в несколько мгновений своей жизни преодолев миллионы километров, уже приблизившись к врагу, с боеголовок слетели обтекатели. Спрашивается, зачем в вакууме обтекатель? Но терранцы умели экономить, когда это было возможным. Данные боеприпасы были универсальными: их можно было использовать и в космосе, и в атмосфере. Кроме того, обтекатель выполнял роль экрана — пока он был на ракете, невозможно, как не пытайся, определить ни тип заряда, ни количество боеголовок на каждой… Вышибной заряд разбросал несущиеся на неимоверной скорости боеголовки. Теперь в работу включились уже их двигатели. Из хвостов выдвинулись треугольные гранёные штанги. Умные «мозги» уже выбрали каждый свою цель, провели короткое, в доли наносекунд «совещание» между собой, чтобы не было дублирования попаданий. Сработала корректировка. Изменились траектории полёта. И… Строй врага был слишком плотен. При обороне он, может и давал какие то преимущества при использовании именно лучевых орудий, но когда шла такая атака, малое расстояние не давало возможности увернуться. Впрочем, это было бесполезно. Такую ракету можно было лишь уничтожить. Увернуться от неё просто невозможно… Бесчисленные вспышки разорвали строй. Начинённые антиматерией головы из сверхпрочного сплава пробивали корабельную броню и рвались внутри, превращая всё в на своём пути в ничто. Огненные языки полного распада прошивали противника насквозь, сверху до низу, не щадя на своём пути ничего и никого. Рвались секции, лопались рассыпая искры генераторные ямы. Выворачивались наизнанку внутренности огромных трирем и Разрушителей. Ещё не вступив в боевое столкновение потери превысили всё разумное и ожидаемое. А до терран лучевые пушки митритов ещё не могли достать…

— Залп! Далее — по готовности!

На огромном экране было отлично, с максимальным эффектом видно, как гигантский, в несколько метров диаметром ствол огневой башни резко дёрнулся, уходя назад. Затем сработали компенсаторы, возвращая орудие в боевое положение, из трубок клапанов вырвался перегретый газ охлаждения. Александр словно воочию увидел, как на несколько звеньев передвинулся могучий транспортёр, подавая снаряд, почти мгновенно сработал досылатель, забивая его в ствол. Затем на ложе лёг цилиндр заряда. Снова монументальная работа толкателя. Скользнул на место, тускло сияя смазкой колоссальных размеров затвор, оператор качнул головой в массивном, но лёгком шлеме прямой виртуальности. Послушно взвизгнули приводы, наводя пушку вслед его движениям. Тяжёлый корабль вновь содрогнулся, а затем, когда выстрелы последовали один за другим, эта дрожь уже куда то ушла. На неё просто не обращали внимания…

— Командир! В погребах осталось тридцать процентов зарядов!

— Вызвать снабженцев!

— Есть!

Имэй не теряла головы, контролируя ситуацию. Вот и сейчас майор был ей благодарен, девушка вовремя спохватилась. А вот он чуть не прозевал, загипнотизированный адской работой пушек. Там, вдали, где когда то находился вышедший им навстречу флот врага непрерывно что-то сияло и сверкало. Все эскадры огневой поддержки, пока была возможность вели бешеный огонь, выбивая максимально возможное количество врагов, расчищая путь главным силам.

— Сейчас они начнут выдвижение!

Крикнула Имэй по внутренней связи. Александр среагировал мгновенно:

— Второй, четвёртый, шестой, восьмой! Перейти на огонь вертикалью! Горизонтали — ждать атаки противника!

Огонь чуть утих, появилось напряжение, накалившее воздух в рубке до предела, и вот оно: два длинных языка огней. Один сверху, второй снизу.

— Задействовать все установки! Работаем, ребята, работаем!

Казалось, что ТАКПы словно взорвались, их ярость словно учетверилась, с таким бешеным темпом заработали пушки. Словно веер снаряды расстилались по вакууму, ударяя в сверкающие в свете искусственной планеты корабли врага. Выдвигающиеся для атаки языки вначале прервались, потом начали распадаться на тысячи мелких огоньков, и, наконец, просто растаяли в вакууме…

Хайе был в бешенстве — черви перехитрили его! Они использовали другой способ борьбы, ему недоступный! И почему Ужасный не позволил колдунам работать в этом направлении?! Он вспомнил казнь Лэара Волшебника, казнь, вызвавшую содрогание у всех кто видел её по трансляции. Именно Лэар предлагал такие же пушки для вооружения Разрушителей. И вот, его Орда, его гордость, его опора бесславно гибнет, без всякой возможности нанести хоть какой то урон врагу. Значит, он проиграл. А следовательно, его смерть будет жуткой. Надо уйти достойно, как и надлежит Великому Хайе, Вождю Похода…

Зал Гнева, зал для собраний воинов. Он пуст. Все, кто достоин его посещения там, умирают под ударами врага. Впрочем, даже если бы они победили, то вряд ли нашлось столько митритов, чтобы вновь наполнить его… Хайе сел в Кресло Власти. Махнул рукой. Громыхнули Барабаны Боли. Итак, пришёл его час. Недрогнувшей рукой он открыл подлокотник, снял с шеи Амулет Силы. За ошибки надо платить. Пальцы вложили кристалл в отверстие, точно совпадающее по очертаниям и размеру. Чуть заметная заминка. Рывок, подлокотник становиться на место…

— Что это?!

Александр широко раскрыл глаза от удивления — флот противника погибал под ударами терран. Их корабли гибли один за другим, разлетаясь на куски, взрываясь, выбрасывая языки пламени из разбитых люков и шлюзов до того мгновения, пока внутри ещё был кислород. Но его привлекло не это — искусственная планета словно вдруг вспухла: из всех люков вырвалась атмосфера. Мгновение, и вновь в пространстве появились прежние очертания. А флот врага… Он погибал. Под градом ракет и снарядов. А потом вдруг среди вспышек разрывов появились другие. Уродливые очертания превращались в ничто, в сияние. Имэй вдруг повернула залитое слезами лицо к командиру:

— Прикажите прекратить огонь. Их больше нет. Они совершили массовое самоубийство…

— Но кто то же ещё жив? Я вижу целые корабли!

— Они мертвы. Все отсеки разгерметизированы. И на Кочевье, и на кораблях, что перед нами. Боги… Почти миллиард человек…

— Старший офицер! Возьмите себя в руки! Это — не люди! Это — враги! Я приказываю!

И в этот момент девушка бессильно обмякла в кресле…

— Что с ней, доктор?

Фон Шлоссер поднял глаза от монитора медкапсулы, внутри которой покоилась девушка.

— Эмоциональный шок от массовой гибели оказался слишком силён. Её психика не выдержала. Не удивлюсь, если сейчас и Княгини в таком же состоянии…

Доктор был прав. Все сенсы Терры были выведены из строя…

Карина вылезла из глайдера. Вот и её дом! Высокие, такие знакомые ворота с узорами. Чуть заметное переливание силовой ограды. Знакомая до боли дорожка, залитая стеклобетоном, по которому они так любили ездить на гонки. Замок сработал, едва она вытащила из под приметного камня карточку-идентификатор. Вошла внутрь — всё осталось так, как было, когда она покинула жилище… мужа. Да, мужа. Никогда, ни за что теперь она не оставит его. Ну разве, что когда он на службе… затаённо улыбнулась своим желаниям. Вспомнились Княгини. Как они муштровали её. Глупые, теперь то она знает, что любит Александра больше жизни… Торопливо вбежала в спальню — её одежда так и висела в шкафу. Значит, либо он надеется на то, что она вернётся к нему, либо, не хотелось думать о том, что у него просто не было времени освободить комнату. Прошла на кухню, налила себе кофе, благо шкафы были полны, линия доставки функционировала бесперебойно, как, впрочем, и всё на Терре. Почему то остро захотелось зайти к нему, вдохнуть его запах, посмотреть, не изменилось ли что… Медленно поднялась со стула, словно сомнамбула, едва передвигая ноги пошла по ступенькам, затем — по галерее. Вот и его кабинет. Дверь была не заперта и послушно открылась от лёгкого толчка. Голография. Его мать и отец… Князь Терранский Алексей. Князь Терранский!!! Вспышка перед глазами бросила её на пол. Внутри словно что-то сломалась, и Карина поняла, что умирает. За что?! Почему? Чем она виновата?!

Яой поднялась с пола — вот оно, логовище врага! Осмотрелась — по варварски примитивно. Ни украшений, ни изваяний Бога. Голые простые стены. Несколько непонятных ей изображений на них в гладкой окантовке. Здесь живёт тот, кого она должна убить. Здесь она выполнит свою клятву. Зловеще усмехнулась, уселась прямо на пол, скрестив ноги. Уставилась на голограмму, перебирая саму себя вновь. Что у неё осталось от той самки червя, чьё сознание ей переписали и чью роль она так долго играла. Знание языка. Обычаев. Кое-какие навыки. Надо бы их закрепить. И что это за машины, на которых та так любила передвигаться? Обязательно нужно проверить, получиться ли у неё. Чтобы этот враг не раскрыл её раньше момента свершения мести. О, как жестока будет кара, обрушенная ею на Врага Митритов! Лишиться наследника! Единственного сына! Вновь улыбнулась своим затаённым мыслям. Девушка просидела ещё несколько минут перед голограммой, затем поднялась на ноги. Что же, месть сладка, но надо позаботиться о маскировке. Наверняка за домом следят, и пока требуется вести себя, подобно червю. Взглянула на свои руки, усмехнулась. Как и всем благородным женщинам, ей при рождении вживили наномеханизм, не обнаруживаемый ни при каком сканировании. Но стоит ей отдать мысленную команду, и из её пальцев выскочат тончайшие, в одну молекулу толщиной, лезвия, перед которыми не устоит ничто. И в которые превратится её кожа… А пока — терпение, терпение, и ещё раз терпение…

— Флоту, циркулярно. Отойти на пять миллионов километров от Кочевья.

Повинуясь распоряжению, огромные туши стали оттягиваться назад, умело маневрируя в пространстве. Александр смахнул пот с лица. Битва выиграна. Без потерь. Сейчас искусственной планетой займутся специалисты. Ксенологи, контрразведчики, компьютерщики, учёные. Будут потрошить мёртвого врага. Улыбнулся невольной аналогии. Имэй скоро придёт в себя. Впрочем, по медицинским данным, до этого ещё далеко. Да и мачехи тоже в тяжёлом состоянии. Отец сообщил по личной связи. Проклятье Тьмы! Стиснул кулак, затем медленно разжал побелевшие пальцы. Впрочем, терранам предстоит ещё очень много работы: отловить последних, оставшихся в живых чужих. Восстановить разрушенные планеты. И готовиться к новому сражению. Никто не сомневается, что эти враги не последние, и будут новые. Как говорят на Земле — тропинка протоптана, жди новых гостей. Так что наверняка отец, как только учёные разгадают все загадки чужих, будет готовить экспедицию и миссию возмездия. И очень даже возможно, что вести её придётся ему, Наследнику…

На голоэкране вспыхнуло сообщение. Пришёл очередной приказ от командования. Майор пробежал текст глазами и улыбнулся — домой! На отдых! Их ударной группе дают краткосрочный отдых первым во Флоте. Курс на Терру!.. Четыре дня, и он войдёт в свой дом, вновь увидит ту голографию. Жаль, что нет Карины, её следы затерялись в хаосе вторжения. Но, может быть, пригласить Юлэй составить ему компанию? Девушка ведь далеко не рядовая! И красавица, и умница, и вообще… ааг, как и он. Так что… Ладно. Посмотрим позже. Если что, он всегда её найдёт…

Яой откинулась на спинку удивительно удобного дивана в холле, её глаза остекленели — это крах. Орда — уничтожена. Поход — провален. Кочевьё — захвачено. И у неё нет ни малейшей возможности вернуться домой, свершив свою месть. Как ей поступить? Что выбрать? Так и остаться до самой смерти этой самкой червя или всё же выполнить Клятву? О, Ужасный! Прости меня за секундную слабость! Она распростёрлась ниц на ковре. Я испугалась, но разве не долг истинной митритки свершить обещание? Прости, Ужасный! Я — отомщу! Обязательно отомщу! За смерть жениха, за смерть отца и матери. За смерть всех моих собратьев в Орде. Да свершится месть во благо Ужасного…

Есть долг. Но стоит ли он судьбы? Иногда — да. Если он истинен. И нет, если долг ложен.

Хвала Богам, что он так и не успел найти Юлэй! Она сошла вместе с остальным нарядом десантников на своей планете, Юрэте. Так что к Винетте, где находилась база Флота, Александр прибыл лишь с одной ходовой вахтой, что, впрочем, оставшимся было не в напряг, поскольку таких скоростей не знал ни один корабль во Вселенной, и путь занял всего лишь несколько часов. На поверхность же Терры мужчина ступил с помощью нуль-транспортёра, заменившего уже устаревшие орбитальные лифты и челноки. И вот — первая приятная новость! Дом обитаем! Интересно, кто его там ждёт? Сестрёнки? Отец? А, ладно! Чужого умный логгер моментально упакует и отправит, куда следует. А если свои — то ему просто приятно увидеть их после долгой, почти годовой разлуки. Широко шагая, почти взлетел на крыльцо, случайный взгляд заставил насторожиться — на почти стерильном стеклобетоне виднелись свежие следы шин. Почувствовал, как вдруг учащённо забилось сердце, неужели… Двери послушно распахнулись. Бросил взгляд в прихожую — её сапоги, в которых она так любила ездить. За всем свалившимся на него в последнее время как то не было времени отдать приказ логгеру выбросить прочь вещи несостоявшейся супруги. Но неужели она…

Вихрем взлетел на второй этаж, вбежал в спальню — из-за неплотно прикрытой двери доносился её голос, напевавший сквозь шум воды незнакомую песню на неведомом гортанном языке. Она! Это точно она! Её голос! Ноги словно подкосились, и он опустился в кресло. Обвёл взглядом комнату. Новая косметика. Мебель переставлена по-другому. Как то… Непривычно. Наверное, на том мире, где она была всё это время, такие порядки. А что это там, на столике? Поднялся, подошёл и… Всё опустилось — он уже видел такое… У одного из чужих, кого приволокли десантники Юлэй с разбитого в первом сражении корабля, висел на поясе точно такой же идол. Грубо вырезанный вручную из дерева. Откуда он у неё? Или, может она тоже ушла на войну, была совсем рядом, а он, её муж, не знал? Но разве она ему настоящая жена? Наверное, всё же да. Иначе бы Карина просто не вернулась сюда, а осталась бы в прежнем мире. Почувствовал, как отлегло на душе. Вновь сел в кресло. Судя по всему, осталось ждать недолго. Вода уже стихла, и песенка стала слышна отчётливей. Дверь распахнулась, и из душа вышла она, вытирая свои белокурые волосы полотенцем, слегка наклонив голову, и вдруг словно споткнулась, вздрогнула, её рука ухватила одетый на голое тело банный халат, сжала у горла. Карина попыталась что-то сказать, но не смогла произнести ни слова. Александр поднялся с кресла:

— Жена, ты — вернулась?

Та вдруг отпустила ворот, бессильно опустила руки вдоль тела, её глаза наполнились слезами, и… Впоследствии он не мог сказать, что его спасло. То ли то, что в свете потолка вдруг что-то сверкнуло в её ладонях, то ли то, что она вдруг мгновенно сменив позу растерянности, словно выстреленная из пращи, бросилась на него гигантским прыжком, но тренированное тысячами упражнений тело аага, тем более, геномодифицированное, не подвело. Он успел уклониться, когда её рука со свистом прочертила кривую над его головой, дальше всё произошло само собой. Её руки! Вот где оружие! Он уже понял, что в её ладонях — такой свист издавала только одна вещь: микротомный нож, одно из любимых орудий смерти аагов. Нога выстрелила подсечкой, короткий вскрик, когда неизвестная, теперь уж ясно стало, что это — двойник, но не клон, ударилась со всего маха головой о деревянную спинку большой кровати и лишилась чувств, безжизненно распластавшись по полу. Осторожно, будучи наготове Александр приблизился — так и есть! Молекулярные лезвия! Но… Присмотрелся внимательнее — эта технология ему незнакома! Они торчали прямо из пальцев, наподобие перчатки с ножами, виденные им в одном из земных плоских фильмов, когда учился в школе наёмников. Проклятие! Да кто же это?! Или что?! Его сумка была на месте. Неизвестная не стала лазить по дому, разыскивая тайники. Ну а аптечка хранилась в нише кровати. Выудил кубик со снотворным, приложил к обнажённой шее. Уф! Можно чуть перевести дух. Такая доза слона усыпит! Так, где же оно?! А, вот! Два браслета легли на запястья, два — на ноги. Силовые путы. Теперь ей лезвия не помогут. Её конечности будут зафиксированы в определённом положении относительно друг друга. А молекулярные ножи энергетические поля рассечь не могут. Так. Она будет без сознания минимум часа четыре, если он не приведёт её в чувство раньше. Что же делать? Позвонить отцу? Вызвать орлов из ведомства Столярова? Или попытаться докопаться до всего самому? Но прежде… В ход вновь пошло содержимое сумки. Вытащил широкую длинную лампу, подвесил её над телом. Включил. О, Тёмные Боги! Так и есть! И это — гарантированно не наши технологии! Значит — клон, созданный чужаками! Специально, по образу и подобию нас, машина для убийства. Остановился услышав странный звук. Что это ещё? Оно не одна? И только сейчас понял, что это скрежетали его зубы. Ладно. Он — ааг. Мастер — ааг. А пытки мы проходили в Академии. Если оно не признается само, применим специальные методы, а от них и мёртвый разговаривать начинает. Клон она, или не клон, расколется. Но сначала нужно перенести её в подвал и вытащить из башки этот проклятый наномеханизм…

Внезапно замер на месте — что же он делает то, а? Горько рассмеялся и вздохнул, совсем уже крыша поехала. Выудил из сумки хитрый приборчик, поднёс к носу девушки, лежащей без сознания, включил. Аппарат тихо поморгал индикаторами, затем чуть пискнул, тихо загудел. Пошла работа. Эта штука была изобретена неким Мастером для лечения от рэй-ядов. Впрочем, ядами они назывались лишь по привычке. Наномеханизм, который человеку можно было подсунуть в пище, воде, да в чём угодно. Практически не обнаруживаемый самыми чувствительными сканерами и распознавателями. Попав внутрь тот по сосудам пробирался в мозг и ждал своего часа. Получив же команду, неважно, голосовую или по какому либо передатчику, механизма включался и в буквальном смысле слова внутренности черепной коробки вскипали. Жуткая мучительная смерть…

Александр вытащил Т-фон, набрал короткий номер.

— Отец?

— Да, сын?

— Как твои половины?

Голос Князя был глух.

— Плохо. Но врачи обещают вытащить их. Да и… В общем, это не разговор для телефона. Увидимся — переговорим. Есть тут одно дело… Сможешь подойти?

— Сейчас? Извини, немного занят.

— Понятно. Дело молодое… Она хоть красивая?

— Очень, папа. Но всё не совсем так, как ты подумал. Короче, у меня в доме чужак. Пыталась убить. Хвала Богам, выкрутился. Нужна твоя помощь.

— А в чём проблема то, сообщи Столярову, и всё.

— Не так просто, как кажется, папа. Она — точная копия Карины.

— Очередной клон? Ерунда.

— Отец, ты слушаешь? Если она и клон, то уж точно не наш! Повторяю — она чужак!

— О, чёрт!..

Буквально через три минуты в раскрывшуюся по специальному сигналу ввалилось несколько фигур в полном вооружении и замерли при виде сидящего в кресле мужчины и распростёртой на полу, скованной силовыми путами девичьей фигуры.

— Что у вас, господин майор?

Александр кивнул в сторону тела.

— Один момент, господа. Сейчас машина закончит свою работу… У неё наноимплант. Так, всё.

Наклонился, снял с лица покушавшейся хитроумный аппарат, зачем то убрал с лица пушистую прядь, внимательно ещё раз посмотрел на индикаторы. Убрал в карман.

— Можете забирать. Всё. Теперь она безопасна. Относительно, конечно. Чуть не забыл, вы — откуда?

— Контрразведка. Шестой отдел. Личное управление Княжеской Безопасности.

— Благодарю. Я закончил.

Девушка взмыла в воздух, когда к ней пристегнули портативный левитатор, и специалисты удалились. Александр проводил их взглядом, увидел, как все скрылись в ни чём не примечательном с виду глайдере-такси. Затем набросил куртку и спустился в подвал, оседлал гравицикл и поехал к отцу, во Дворец.

В апартаментах Князя чувствовалась какая то подавленность. Отец был хмур, но при виде сына его лицо всё-таки расцвело в улыбке. Он провёл его в гостиную апартаментов семьи, усадил на диван, лично занялся приготовлением кофе.

— Как они?

Спросил парень, подразумевая состояние мачех. Отец вздохнул:

— Плохо. Пока состояние стабилизировано, но вот о полном выздоровлении говорить пока рано. Дочери с ними, в медотсеке. Дежурят по очереди. А меня — выгнали. Сказали, нечего себе и им нервы мотать. Да, ладно. Всё обойдётся. Не в первый раз…

Вновь слабо улыбнулся.

— Ты лучше расскажи, что у тебя случилось?

— Ничего серьёзного. Возвращаюсь домой в отпуск после сражения, а у меня гость. Думал, Карина нашлась, настолько они похожи, а тут…

— По-прежнему жалеешь, что отпустил?

— А ты откуда знаешь?

Он нахмурился, но отец хлопнул его по плечу:

— Не злись. Просто когда ты о ней говоришь, у тебя даже лицо меняется.

— Да? Не замечал.

Удивился Александр. Они немного помолчали, как раз подоспел кофе и разлив по чашкам ароматный мокко мужчины посмаковали напиток.

— Думаешь, клон? Наши не обнаружили ничего подобного на Кочевье.

— Может, они делали их по-другому? Но разница практически незаметна. Если бы не одна мелочь, я бы сейчас лежал, поструганный мелкими ломтиками…

— Ты это серьёзно?! Ну-ка, выкладывай всё с самого начала…

Отец действительно обеспокоился. Это было заметно сразу, и сыну пришлось рассказывать всё подробно, припоминая каждую мелочь…

— Словом, если бы не этот идол, я бы так и не сообразил, что к чему.

— Митрал Ужасный…

Задумчиво протянул отец.

— Что?

Встрепенулся парень.

— Этот амулет их Бог. Митрал Ужасный. Мы так и не поняли, что оно такое.

— Хочешь сказать, что он существует в реальности?

Князь молча кивнул головой.

— Все пленные, кого мы захватили до Битвы, в один клянутся, что он — реальность. А ещё — что нас не оставят в покое.

— Это понятно…

Александр повертел в руках опустевшую чашку.

— Ещё?

— Если можно.

Князь потянулся к турке, налил ещё по порции.

— Так что выхода у нас нет. Придётся драться. Не знаю, что Олмер выкопает на Кочевье. И непонятно, почему они не взорвали этого монстра, если совершили массовое самоубийство. Неужели не понимают, что мы воспользуемся их технологиями?

— Действительно, непонятно. Впрочем, логика у них другая. Хотя есть кое-какие аналогии в земной истории… Про монгольское нашествие на Русь ты, скорее всего, не слышал…

— Почему? Изучал…

— Ах да. Ты же на земле учился. Тогда легче. Короче говоря, это вторжение очень сильно напоминает этакое нашествие Батыя. Примерно такая же структура общества. Отношение к пленным. Кодекс чести воина. Хотя, и вполне естественно, масса различий. Ладно. Ушли в сторону. У меня к тебе дело, сынок, касающееся моих жён… Которое я могу доверить только тебе. Согласишься?

— Я же твой сын. А они — моя семья… Думаю, что незачем спрашивать. Выкладывай…

И Князь рассказал. О том, почему стал двоеженцем, что такое сенсы по-сюзитски. Немного поведал о легендарном Последнем Императоре Сюзитии. И о тайнике Дворца ап дель ои Суер, где скрывалась таинственная библиотека и запас живых камней…

— Короче, нужно тайно прилететь туда, извлечь всё, что храниться в тайнике и доставить на Терру. Я надеюсь, что присутствие такого количества живых камней поможет поднять супруг на ноги и возвратить их таланты. А они сейчас мне очень нужны.

— Ты их любишь, отец?

Тихо произнёс сын.

— Не хочу говорить громких фраз, но вряд ли я смогу жить без них…

Александр опустил голову. Глухо произнёс.

— Я не спрашиваю, как бы ты поступил, если бы моя мама осталась жива. Благодарен тебе, за то что принял меня и назначил Наследником, за все твои милости. Но… у меня просьба отец.

— Говори.

— Если есть возможность, узнайте о Карине. Но… если она мертва, не убивайте эту… особь. Я сам хочу решить её судьбу.

Отец помолчал. Затем вздохнул:

— Так и будет. Я распоряжусь.

— Тогда мне нужен корабль и мой последний десантный наряд.

Бровь удивлённо взлетела вверх.

— Именно он?

— Понимаешь, мне с ними легко и понятно.

— Ааги?

— Угадал.

Отец вновь вздохнул.

— Не знаю, приятная новость или нет, но их Академии больше нет. Как и учеников и преподавателей. Чужаки уничтожили всех. Так что фактически, поскольку ты — единственный живой Мастер, то стал главой Клана.

Александр вздрогнул — он стал Главой Клана? Последним хранителем искусства? Боги…

— Я подумаю над твоими словами, отец. Но если с твоими жёнами плохо — нужно поторапливаться.

— Имэй тоже в критическом состоянии.

— И она?!

Алексей почему то дёрнул щекой.

— Практически все сенсы Княжества выведены из строя. Выброс негативной энергии при одновременной гибели миллиарда человек оказался столь велик, что очень многие и многие получили непоправимые повреждения. И найти библиотеку и тайник с камнями — единственная надежда спасти их. Так что сын, на тебя вся надежда… Корабль — вот.

По столу прокатился кристалл главного ключа.

— Экипаж — надёжный. Почти половина — родственники моих друзей. Сам понимаешь, кому попало, я доверить такое дело не могу.

Сын молча кивнул головой в знак согласия с его словами.

— Шестой орбитальный блок. Вторая парковочная. Нуль-лифт — в моём кабинете.

— Тогда — пошли, отец…

Михаил Столяров, начальник терранской контрразведки, был в ярости. Да, они захватили Кочевьё. Огромную искусственную планету, могущую вместить в себя почти миллиард разумных. Но… Увы, практически пустую. Хайе Урук мата Орто поняв, что терпит поражение, включил самоуничтожение. Мгновенная разгерметизация всех отсеков вызвала гибель всех обитателей Кочевья. Всех её сословий. Одновременно взорвались все производства, находящие на этой планете, и, в завершение — сгорание информаториев и памятных блоков. То же самое произошло с кораблями. Так что та сотня пленников, из которых вытащили всё, что возможно, практически была бесполезна. Знание языка, да ряда обычаев. Впрочем, и это было уже что-то. Учёные и инженеры со всех «Арзамасов» Княжества сейчас осторожно, соблюдая все меры предосторожности послойно изучали пустую оболочку Кочевья, отбуксированную к одной из далёких звёзд несколькими суперами. Но толку пока было мало. Как и результатов. А тут ещё срочный внеплановый вызов к Наследнику, будто у генерала мало других дел!

— Что там у него?

Такими словами приветствовал Михаил вернувшегося к нему от Александра с докладом капитана Солонцова.

— Попытка покушения. И судя по всему — это клон чужаков.

Челюсть Столярова на мгновение отвисла, потом со щелчком вернулась на место:

— Клон чужих?!

— Как вариант. Не исключается и обычная пластическая операция.

— А что говорят медики?

— Обследуют. У неё в башке был наномеханизм, перестраивающий органы тела в смертельное оружие. Наследник его вытащил…

Офицер положил на стол небольшую капсулу, показал, что внутри неё.

— Так что пока её тщательно проверяют.

— Как же она пробралась на Терру? Ведь её бы сразу раскололи!

— Непонятно.

Генерал поднялся с кресла:

— Когда она будет готова?

— Часа через четыре-пять.

Столяров вновь сел:

— Как только закончат проверку — сразу под мозговой сканер. Прочитаем всё, что у неё в голове…

Яой очнулась, прикованная к плоскому жёсткому ложу. В глаза бил мощный луч света, выжимавший слёзы и не дававший рассмотреть, что находится вокруг. Попыталась пошевелиться — бесполезно. Все конечности, включая голову, были жёстко зафиксированы. Вдруг перед лицом в ореоле возник чей то силуэт, прогрохотали слова. Не сразу она сообразила, что понимает речь тюремщиков. Значит, покушение провалилось, и она не выполнила клятву?!

— Можно запускать?

— Да, господин генерал.

— Считываем последние дни. Глубина сканирования — одна неделя. Начали…

А затем пришла боль, ошеломляющая. Невыносимая. Рвущая тело на куски. Сквозь неё доносились обрывки фраз:

— Добрый у нас генерал…

— Да, больше недели она не выдержит…

— Два кубика успокоительного…

— Какого чёрта! Нужно было мотать с раннего детства!

— Генерал заявил, что ему нужны её мозги в рабочем состоянии! А за овощ вы будете отвечать собственной жизнью!..

Она пришла в себя в тёмном помещении, лёжа на чём то мягком. Дёрнула рукой — та послушалась. Значит, всё? И вдруг… Она едва успела свеситься с топчана — её вырвало желчью… Вытерла рукой рот. Попыталась включить имплантанты — внутри пусто. И адская головная боль. Внезапно вспыхнул свет, в камеру, а в том, что это тюрьма, сомнений даже не возникло, вошли двое. Один вытащил из кармана блестящий металлический предмет, приложил его к шее Яой. Та попыталась рвануться — но тело не слушалось. С удивлением вдруг поняла, что ей стало легче. Второй бесцеремонно посветил крошечным фонариком ей в глаз, зачем то оттянул веко.

— Нормально. Но глубже не стоит. Иначе — сожжём ей мозги.

— Согласен.

— Дайте команду, доктор, пусть ей принесут поесть…

Кивок головой. Парочка вышла. Вместе с ними погас свет. Но как ни странно, от темноты девушке стало легче. Так прошло некоторое время, затем наверху начало медленно разгораться сияние, давая глазам приноровиться. В углу что-то щёлкнуло, поднялась незаметная до сего момента шторка, и митритка увидела поднос с едой…

…- Значит, вы утверждаете, что эта вот чужачка — Карина маун Ко-Медведева?

— Нет, господин генерал. Мы считаем, что на это существо наложена личность Карины. А собственная в тот момент была загнана настолько далеко в глубины подсознания, что митритка полностью отождествляла себя с бывшей Гейтс. Именно поэтому все сканеры и все проверки распознавали её, как госпожу маун Ко-Медведеву. Разницу же в рисунке сетчатки, что даёт возможность предположить с уверенностью что это не клон, а либо дубль, либо — послеоперационный результат, считали случайной. Тем более, что она не превышала допустимой погрешности.

— Погодите, дубль или жертва пластических хирургов?! Не клон?

— Дубль — это копия, или случайное совпадение идентичности живых организмов от разных родителей. Не секрет, что на Земле у каждого практически есть своя копия. Так называемый дубль.

Генерал недоверчиво покосился на учёных:

— Что, и у меня?

— Естественно…

— Ладно. Продолжайте считывание. Но учтите — когда снимите память, девица должна остаться целой и невредимой. Распоряжение Князя.

— А что с наложенной личностью?

— Решим, когда прочтём всё.

— Есть!..

— Командир на борту!

Александр, едва выйдя из транспортной капсулы, услыхал чёткую команду и рефлекторно вскинул руку к обрезу форменной пилотки. Как оказалось, это было правильным выбором. Он ожидал всякого, но не такого — команда выделенного ему монитатора оказалась сплошь из чистокровных землян…

— Старший офицер корабля генерал авиации Столяров Александр.

— Главный артиллерист корабля Столяров Владимир.

— Старший штурман корабля Серго Берия.

— Главный инженер корабля Макс Отто Шрамм.

— Старший аналитик Всеволод Соколов…

Все как на подбор, молодые. И только присмотревшись, майор понял, что на самом деле это «омоложенные». Да… Отец постарался подобрать самых-самых. Эти люди его никогда не предадут! Стоп! Столяровы? Берия?!

— Вы не родственники генерала Михаила Столярова?

Один из братьев помялся, потом выдал:

— Я его отец.

— А я — дядя.

Добавил второй.

— Мать его — инженер по связи у нас. Моя жена. А тётка — в санчасти, врач…

Оставалось только вежливо кивнуть головой, и пройдя на мости, занять своё кресло:

— Старший офицер, начать процедуру выхода в поход!

Тот отдал честь, и склонился над микрофоном:

— Корабль к бою и походу изготовить!

Моментально в воздухе рубки что-то изменилось. Всё предыдущее исчезло, воцарилась чёткая боевая обстановка. Склонились над приборами и датчиками головы, засияли панели, в воздухе почти мгновенно вспыхнул куб главного экрана. Старший офицер обернулся:

— Разрешение на расстыковку и отход получено. Получена маршрутная карта.

— Вывести на экран!

— Есть!

В сияющем пространстве произошли изменения. Исчезло марево режима ожидания, чётко проявились звёздные системы, пролегла полоса маршрута синей чертой.

— Машинное?

— Ходовые генераторы на десятипроцентной мощности. Разогрев чашек в норме.

— Начать расстыковку. Маршрут прохода два-два пятнадцать, двадцать четыре, плюс семь.

— Расстыковка в норме. Замечаний нет.

— Движение на трёх процентах мощности!

Главный штурман мягко тронул сенсоры управления, и все почувствовали лёгкий толчок. Впрочем, через мгновение всё пропало, вновь привычная сила тяжести, никаких иных ощущений. А между тем за бортами уже всё пришло в движение. Бесконечный борт военной причальной базы начал убегать назад, теряясь в пространстве. Корпус монитатора совершил плавный разворот, не меняя траектории движения.

— Легли на курс. Идём по коридору.

— Так держать…

Ещё несколько томительных минут, и наконец, главное:

— Вышли за пределы системы!

— Главные ходовые — полный ход!

— Включить компенсаторы на полную мощность! Машинное — сто процентная мощность!

— Штурман, расчётное время прибытия?

— Восемь часов, командир!

— Отлично…

Если ночной кошмар известен, то это уже не страшно.

— Вот чёрт!

Михаил ошарашено смотрел на распечатку. Что поделать — дурная привычка. Большинство молодых давно пользовались мнеморекордерами, позволяющими загружать информацию непосредственно в мозг. Но ему больше нравилась бумага, или пластик, который здесь использовался повсеместно. Как то проще было уловить то, что составляло «золотую жилу» в полученных данных. Столяров оторвал глаза от листа, покрытого знаками, и удивлённо взглянул на сияющего от радости доктора:

— Получается, что нам неслыханно повезло?

— Так точно, господин генерал! Данная девушка действительно дочь самого командующего вторжением и относится к их высшим кругам. Пусть и, естественно, недостаточно для нас, но её уровень информированности превосходит всё, о чём мы только могли мечтать! Уже сейчас учёные на захваченной нами планете, воспользовавшись полученными от неё данными успешно вскрыли большой массив информации, и то, что стало известно, вызвало настоящий шок среди исследователей. Нас ждёт большой технологический прорыв.

— Отлично.

Начальник контрразведки пошарил в столе, выудил стакан, не глядя, точным движением плеснул туда коньяк из появившейся оттуда же, где была и ёмкость, бутылки, залпом выпил.

— Да… Князь будет доволен. А что она?

Доктор мгновенно стал серьёзным:

— Пока физическое состояние не вызывает тревог. Хуже с моральным. Сами знаете, мозговой сканер вызывает жуткие боли. Мы, конечно, стараемся их блокировать, но если не снизим частоту, то за её психику я не возьмусь отвечать.

Михаил задумчиво повертел в руках пустой стакан, что-то прикинул, вновь поднял глаза на врача:

— Если мы снизим темпы считывания, сколько она протянет?

— Я бы рекомендовал понизить глубину сканирования до трёх дней. Боли уменьшаться, но срок полного прочтения увеличиться вдвое.

— А мы можем себе это позволить?

Собеседник пожал плечами.

— Не знаю. Судя по затраченным ресурсам на создание и посылку к нам Кочевья — у нас лет десять. Правда, прогресс не стоит на месте, и я бы рекомендовал уменьшить срок вполовину.

Стакан чуть звякнул, став на стол.

— Значит, пять лет. А сколько нужно до полного прочтения?

— Так как сейчас — полгода. Если убавить по моим рекомендациям — месяцев десять.

— Ясно.

Вновь взял распечатки, уткнулся в них, потом бросил из-за листов:

— Мы сможем убрать наложенную личность?

— Без проблем. За месяц — гарантированно.

— Хорошо. Но, напоминаю, доктор. Князь лично просил, чтобы наша пленница была к концу года жива, и по возможности здорова.

Молчаливый кивок. Затем врач исчез за дверью кабинета. Михаил вновь отложил распечатки, уставился в пустой угол. Что же задумали супруги Князя? Что? Почему они так пекутся об этой девице? Фрукт она, конечно, интересный. Красива, умна, упорна, настойчива. С характером. Как выяснилось — генетический двойник разобранной на органы герцогини Гейтс. Внезапно его осенило: Гейтс! Вот в чём причина! Сюзитки не смогли разобраться, кто из них кто, и, прозрев будущее, ошиблись! Настоящая причина — именно это девочка! Она — Мать династии! Другого объяснения нет. Молодая, свежая кровь с её стороны, и яростное, неиссякаемое любопытство земной расы, помноженное на оптимизацию генов. Внезапно словно дрожь пробежала по спине контрразведчика — это какой же дьявольский коктейль заваривается?! Что ждёт Вселенную? Уже сейчас, после того, как митриты прошлись по старым мирам кровавым гребнем, вычистив практически всю прежнюю власть, большинство бывших республик, королевств, и прочих ленов всерьёз думают о присоединении к Терранскому Княжеству… Мать моя женщина… Империя? Боже, ах ты же старый сюзит… Какую кашу ты заварил… Пожертвовал большей частью казны своей страны, проиграл намеренно, теперь уже нет в этом ни малейших сомнений, войну с Рамджем, погубил прежний свой мир. Сам покончил с собой, заставил умереть всю свою семью, кроме единственной дочери, чтобы объединить Вселенную… Но такое вот воссоединение требуется перед лицом невероятной опасности.

Не митриты же это?! Их разгромили неожиданно легко, против ожидания. Так кто, или что, стояло за спиной ап дель ои Суера? Ради чего погибли миллионы и миллионы разумных?

Алексей вновь склонился над прозрачным колпаком медицинской капсулы. Под прозрачным пластиком в струях анестезирующего газа виднелось любимое лицо. Малышка Ми. Рядом, точно в такой же — Крошка Я. Так он звал своих женщин в минуты счастья. А счастье они ему дарили ежедневно. Яйли, дочь почившего Императора. И Майа, Баронесса той же Империи. Две сюзитки, две его жены. Если первая более решительная, привыкшая повелевать, когда правила, то вторая, хлебнувшая столько лиха, что не каждому дано. Теперь между ними нет недомолвок, нет тайн. Пять дочерей эти женщины подарили ему. Простую семейную радость. Князь всегда мог положится на своих супруг во всём. Когда ему было плохо, они делали всё, чтобы облегчить его ношу. Когда же хорошо — радовались вместе с ним…

Логгер тихо пискнул. Значит, вновь ухудшение. Если так будет продолжаться дальше, то он станет вдовцом. Проклятие! Ну почему?! Кто же знал, что массовая смерть вызовет такую реакцию? Хотя митриты преступили грань разумного. После того, как Князь увидел документальные кадры, снятые на захваченном Кочевье, его самого трясло почти сутки. Переходы, забитые раздувшимися, заледеневшими трупами мужчин и женщин, детские тела со стеклянными глазами. Тысячи и тысячи. Миллионы. Почти миллиард. Жутко. Воля их Бога. Обрекшая на смерть столько разумных… И теперь его жёны, воспринявшие весь этот ментальный удар на себя — в коме. Сын хочет помочь. Но успеет ли он? И найдётся ли в библиотеке что-либо, могущее найти лекарство для их выздоровления? Он очень надеется на это. Фактически — это всё, что у него осталось. Дочери плачут у себя в комнатах, все дни напролёт проводят в этой комнате, где лежат их матери. Атрофируются нервы. Отмирают все чувства. Память начинает гаснуть. По существу, они становятся растениями…

Алексей вновь замер у капсулы, провёл по стеклу рукой, затем повернулся, коснулся второго стекла. Лежащая в углу собака Яйли Лэй, чистейших кровей восточно-европейская овчарка, привезённая с Земли, чувствуя состояние хозяина, тихо заскулила. Поднялась, подошла к нему, застывшему между двух цилиндров, лизнула опущенную руку. Вновь отошла в угол, снова тихонько проскулила, опять легла, положив голову на вытянутые передние лапы. Ему показалось, или в жёлтых глазах стоит нечеловеческая тоска? Ведь Лэй умница… Она всё понимает. Врачи были против нахождения животного в стерильной комнате, где стояли медицинские машины, но едва собака появлялась здесь, как распад тканей приостанавливался, а иногда и замедлялся. Чтобы потом начаться вновь. Что же сын? Сможет ли он найти и раскопать хранилище? А главное — успеет ли?

— Питаемся, командир?

Александр поднял голову — старший артиллерист. В прошлом — генерал. Столяров, Владимир.

— Нужно. Нам ещё долго идти. Так что, стоит поддерживать силы.

— Всё верно. Не возражаете, если я составлю вам компанию?

— Разумеется. Присаживайтесь, пожалуйста.

— Благодарю.

Офицер снял пилотку, аккуратно сложил её и сунул под погон, украшенный золотым шитьём и большой звездой с непривычной эмблемой. Затем поднял руку. Моментально появился робот-многофункционал, выслушал заказ, пискнул, умчался исполнять.

— У вас ко мне вопросы, господин генерал?

Острый взгляд пронзительно зелёных глаз, потом утвердительный кивок.

— Вы правы, командир. Есть. И не мало. Впрочем, как я вижу, у вас ко мне тоже. Кто начнёт первым?

Вновь возник робот с уставленным тарелками подносом. Офицер снял его с манипуляторов и переставил на стол. Взял в руки приборы для еды, затем принюхался.

— Проклятье, опять на кухне не досолили. Попадись мне этот программист, который составлял меню, он бы у меня из туалета не вылезал!

Наследник удивился:

— Вы умеете определять солёность пищи по запаху?!

— Э, родишься на Севере, да поживёшь с моё — научишься не только этому.

— На Севере?

Генерал усмехнулся:

— На Земле доводилось бывать?

— Конечно. Я там прожил три года. Учился на наёмника. Новое училище.

Столяров с аппетитом работал ложкой, уплетая наваристый густой борщ. Прожевав, кивнул головой:

— Значит, представление о географии имеешь.

— Конечно.

— Вот я на Севере России и родился. Потом, учёба. Война. Думал, в сорок пятом она закончится… Какое там! Так до шестьдесят седьмого и воевал, считай, без перерыва. То одно, то другое. То союзники, то наёмники, не в обиду тебе будь сказано. Ну а когда совсем старым стал, в отставку ушёл. Хорошо, хоть успел жену найти, да сына родить. Знаешь его? Хотя, кто же его не знает…

Довольно улыбнулся. А командиру вдруг стало не по себе. Он хорошо знал, чего стоила стране отца победа в той войне. Какой ценой она досталась… Знал и то, что до вторжения митритов все «омоложенные» категорически отказывались идти в армию и флот. Вообще занимать любые военные посты и должности. И вдруг — едва появились чужаки, как ветераны встали в строй. Причём, как твердили все в один голос, дрались до последнего, и пощады не просили. И сами не давали. Почему?

— Почему, говоришь?

Лицо танкиста, как наконец разобрался в эмблемах Александр, стало вдруг жёстким:

— Одно дело, когда между собой разбираешься. Нам тут делать нечего. И другое дело — когда Родина в опасности. Защищать её — долг каждого, у кого совесть есть. И не важно, страна это на маленькой забытой планете, сама планета, или Галактика.

Внезапно лицо ветерана вновь изменилось, стало вдруг как то мягким, добрым. Проследив за взглядом, парень увидел вошедшую в столовую молоденькую девушку в форме связиста. Та явно искала кого то. Завидев, наконец, нужного человека, решительно направилась к нему. Им, как и ожидалось, оказался Столяров.

— Прошу прощения, командир. Могу я обратиться к старшему артиллеристу?

— Конечно, э…

— Лейтенант Бригитта Столярова. Инженер по связи.

— Да, лейтенант. Обращайтесь.

Девушка чуть наклонилась и что-то шепнула Владимиру на ухо. Тот тут же подскочил, торопливо натянул пилотку на голову, затем спохватился:

— Простите, командир, семейные дела…

…Монитатор плыл по дальней орбите. Подводить его ближе было рискованно природными катаклизмами на этой планете. Все ожидали возвращения командира. Он отправился вниз, взяв с собой только пилота челнока. И больше никого. Впрочем, как народ успел разобраться, начальник у них был интересный. Мало того, что внебрачный сын Князя, так ещё и свои погоны получил не просто за происхождение, а по-честному. За заслуги. И ведь не зря корабль отправился в секретную миссию без десантного наряда, который должны были забрать именно здесь. Тишина. Ни сообщений снизу, ничего. Старший офицер уже начал нервничать, но в этот момент из динамиков громко прозвучало:

— Радарный пост. Фиксирую старт с поверхности нашего челнока.

Александр Столяров шумно выдохнул воздух. Напряжение немного спало. Командир отправился снизу точно по графику. Так что — вроде бы всё нормально. Чуть помедлил, переключил сенсор внутренней связи:

— Санитарный отсек?

— Слушаю. Дежурный врач Кострикова.

— На всякий случай — приготовьте пару капсул. Насколько я знаю Медведевых, они могут притащить кого-нибудь, кто будет нуждаться в неотложной помощи.

— Вас поняла, мостик…

Толчок от причалившего челнока был неощутим. Дождавшись, пока пройдёт стандартная процедура шлюзования и массивные створки уползут вверх, старший офицер вздрогнул от удивления — вдоль борта маленького, по сравнению с маткой, километровой длины матового корпуса выстроился длинный строй людей. Их что-то роднило. Но что? Непонятно. Встретившись глазами с одним из них, Владимир вдруг успокоился — профессионалы. Да, кажется, из Наследника будет толк… А вот, кстати, и он: уже спешит из распахнутых дверей кораблика, а рядом с ним, как и положено, девушка. Симпатичная. Даже очень. Вскинул руку к виску:

— Старший офицер Столяров, докладываю — за время вашего отсутствия ничего существенного не произошло.

— Отлично.

Показал на свою спутницу:

— Познакомьтесь, командир десантного наряда Юлэй Оти. Тоже ветеран.

Владимир щёлкнул каблуками, склонил голову в коротком поклоне. Голос у девчонки был бархатный, с этакой хрипотцой:

— Прошу прощения, господин генерал, мне нужно разместить моих людей, получить на всех форму, оружие, снаряжение и определиться с местом для проживания и тренировок.

Вот дьявольщина! Таким голоском не смертоносные игрушки просить, а что-нибудь этакое…

Внезапно майор рассмеялся, шутливо хлопнул девушку по плечу:

— Хватит играться, лейтенант, господин генерал мало того, что омоложенный, так ещё и женат.

Девушка тоже рассмеялась в ответ.

— Прошу прощения, господин майор, господин генерал?

На сердце старого воина отлегло, и он тоже улыбнулся.

— Сейчас всё организуем.

Поднёс к уху коммуникатор:

— Это Столяров. Мостик, дежурного офицера в шестой шлюз…

Планета внизу была грязной. В атмосфере крутились какие то смерчи, по небу плыли грязные облака. И руины. Сплошные руины. Десять лет назад отсюда, со Старой Метрополии вывезли последнего обитателя, согласно договора с Рамджийской Республикой. Теперь нет ни Старой Империи, ни самой Республики. Уцелевшие планеты Рамджа вошли в состав Терранского Княжества, а их Столица была полностью выжжена аннигиляционными бомбами кочевников-митритов.

— Запустить зонды.

Короткая команда старшего офицера. Ей ответили несколько вспыхнувших светлячков на центральной консоли. Затем вступил в действие корабельный логгер, начавший принимать информацию и обрабатывать её. Ещё несколько микросекунд, главный экран сменил изображение, и Александра невольно передёрнуло — перед ним была мёртвая поверхность. Всюду пыль, потёки застарелой лавы, красно-рыжие пятна ржавчины, в которую превратились металлические конструкции.

— Чуть выше. Нужна панорама.

Картинка сменилась. Застучал акустический сигнал, отбивающий кратность уменьшения.

— Стоп! Достаточно. Запустить нейтринный сканер!

Изображение вновь изменилось, теперь в кубе повис разрез поверхности. Мгновения ожидания, и восхищённый крик оператора:

— Есть пустоты!..

Радость оказалась преждевременной. Это было не то, что ожидалось. Всего лишь остатки городских коммуникаций. Майор выругался. Неужели они ошиблись? Но карта была вручена ему лично отцом, и на ней сама Яйли изобразила место, где стоял раньше Дворец Императора. Александр коснулся сенсорной панели, перехватывая управление. Перевёл окуляр в лево, в право. Очертил крест, стоп! Ещё один кратер!

— Отсканировать вон ту дырку.

— Вас понял.

Вновь томительные мгновения ожидания, затем недоумённый голос оператора:

— Сканер не берёт, господин майор!

— Не берёт?!

Изумлённый возглас старшего артиллериста. Внезапно Александр успокоился. Всё напряжение куда-то исчезло.

— Это там. Приготовить челноки. Корабль на геостационарную орбиту. Десант — на посадку.

— Есть!

Он торопливо обмундировался в защитную броню. Внизу, конечно, дышать можно. Но вот фильтры для дыхания просто необходимы, иначе радиоактивная пыль так забьёт внутренности, что отдашь концы очень быстро. Тот, кто скинул бомбу на Дворец, видимо, специально выбрал игрушку погрязнее: долго возле кратера находиться нельзя, схватишь дозу на раз. Кинул в рот антирадиационную пилюлю, торопливо глотнул воды. Проверил личное оружие. Всё в норме. Аптечка заряжена. Батареи — до предела. Регенерационные патроны — максимум. Легко ступая массивными, но невесомыми на деле ботфортами двинулся к лифту.

Вот и шлюз. Два больших челнока, готовые к выходу. Возле трапа одного из них застыла знакомая фигура Юлэй. При виде Мастера склонила голову:

— Всё готово, господин.

— Тогда — двинули…

Едва устроился в противоперегрузочном кресле, вибрация показала, что заработали генераторы. В иллюминатор было видно, как дрогнули ворота, расходясь в стороны, вспыхнули и повисли в воздухе стартовые голограммы, обозначая сферу действия магнитной катапульты. Табло вспыхнуло в воздухе алым светом, отсчитывая мгновения. Три. Два. Один…

Давно уже Метрополия не видела ничего подобного — раскачиваясь на опорной тяге на её поверхность садились два больших, в километр каждый, металлоновых бруса. Вот отстрелились посадочные лыжи, зелёные столбы под днищами близнецов стали угасать, бережно опуская наездников на грунт. Касание. И в тот же миг челноки окутались клубами серебристого хладагента, замораживая расплавленную огнём почву. Ещё чуть, в корме откинулись массивные аппарели, и по ним помчались, выстраивая оборонительный периметр, закованные в глухую боевую броню фигурки, рассыпаясь по местности. Ещё несколько мгновений, местность полностью контролируется. И только тогда из челноков появились машины. Вначале — массивные БРы, прошествовавшие в сознании своей неуязвимости к концам периметра. Затем — несколько танков, грозно ощетинившиеся квадратным стволами счетверенных орудий. Последними вышли две сапёрные платформы, начавшие устанавливать силовые эмиттеры по сторонам квадрата. Тридцать минут, и в воздухе повис радужный куб защитного поля. Едва только всё заработало, как внутри куба включились специальные установки, начавшие очистку воздуха и доведение его до пригодного для разумных уровня…

— Я - Земля. Первая фаза прошла успешно. Периметр пробит. Приступаем ко второй стадии.

По этому сигналу монитатор вновь запустил груз с орбиты. На этот раз стартовала мощнейшая землеройная техника. Томительные минуты ожидания, и вскоре где-то в вышине возник дикий рёв рассекаемой атмосферы. В отличие от первого выброса, в этот раз людей на кораблях не было, и можно было не церемонится с ускорением и гравикомпенсаторами…

Александр скосил глаза на забрало — два часа. Что же — неплохо! Вновь включил связь:

— Всем, циркулярно. Вторая смена, пошла! Первая — на отдых.

Практически незаметная посторонним суета смены дежурных. Сейчас те, кто стоял в первом карауле, будут отдыхать внутри челноков. Их заменила вторая смена, до этого спавшая. Третья очередь наряда — сейчас просыпается, приводит себя в порядок. Их очередь бодрствовать.

— Что, Юлэй?

— Мастер, а как же вы? Вам тоже нельзя здесь долго находиться.

— Я знаю, малыш. Сейчас запустим землероек, и пойду.

— Тогда я с вами.

— Нет. Лучше приготовь кофе.

Вновь почтительный поклон, и девушка оставила его одного. Впрочем, Александр не собирался нарушать обещание. Да, как только перфокроты начнут работу, он сразу пойдёт в защищённый челнок…

Никогда не пожинай лавры, победив врага.

Лучше подумай, как избежать войны в будущем.

Из кратера поднималась пыль. Плотным столбом с переливающимися на тусклом солнце искрами от крупных фракций. Специализированные машины-роботы трудились изо всех сил на пределе возможностей своих реакторов, но результаты не оправдывали ни расчётов, ни ожиданий. Грунт на месте старого Дворца Императора Сюзитии был сплавлен до такой степени, что превратился в настоящий монолитный композит, превосходящий по прочности даже корабельную броню. После того, как очередной перфокрот выкрошил металлоновые зубья манипуляторов, Александр, поразмыслив, вызвал с основного корабля инженеров и показав им образец почвы попросил придумать что-нибудь более подходящее. Вскоре оттуда прибыли круглые пилы, которые поставили на конечности роботов и принялись выпиливать аккуратные брикеты образовавшегося композита и вынимать их из котлована. Наследник же нервничал — непредвиденная задержка могла стоить жизни и его мачехам, и малышке Имэй, и многим многим другим. Юлэй видела, что её господин переживает, но ничего не могла поделать — оставалось только ждать и как то тормошить парня, чтобы он не раскис окончательно. Ежевечерняя связь с Дворцом не утешала — Княгиням становилось всё хуже, и Алексей уже начал сомневаться в успехе задуманного. Точнее, в том, успеет ли сын. Ни единым словом он не попрекнул Наследника, потому что видел — тот тоже не находит себе места. К тому же выяснилось, что фузионный взрыв здесь не причём — оказывается, гигантский куб, как показало сканирование, был заложен на месте Дворца в незапамятные времена. Секрет же изготовления материала стёрли пески веков. Даже та злополучная бомба помогла терранам, испарив верхнюю крышку на несколько метров. Но сейчас оставалось только работать изо всех сил. Немного скрашивали нервотрёпку рассказы и воспоминания Столярова, оказавшегося неплохим рассказчиком. Конечно, Александр, когда учился на Земле, слышал про Великую Отечественную или Вторую Мировую войну. Но одно дело читать книги или смотреть кино, тем более, что в последние годы на людей обрушили сильнейший поток клеветы, чтобы принизить достоинство народа и вызвать у него не гордость, а чувство вины да победу над врагом. И совсем другое разговаривать сучастниками тех событий, которые могут поведать тебе то, что никогда ни один цензор не позволит узнать. А Столяров встречался и с самим Сталиным, и с многими другими великими людьми той славной эпохи. Так что рассказы старого солдата, конечно, впечатляли. Но одновременно заставляли и думать — почему? Вот он, советский солдат, прошёл всю войну от начала до конца, но не ожесточился сердцем. Больше того — женился на немке. На той, с кем воевал с сорок первого по сорок пятый. И он и она смогли переступить через идеологию благодаря чувствам, и выяснилось, что в сущности — разницы и нет… Да и сейчас на Терре живут бывшие противники, те же омоложенные старички всех армий мира. Те же сюзиты и рамджийцы. Но все живут, ощущая себя единым народом, одной нацией… Так, в разговорах проходили вечера, а ночью Александр думал, не в силах уснуть, и из-за переживаний за отца, и из-за бесед с ветеранами. Забывшись под утро хрупким чутким сном на пару часов, вскакивал, принмал ледяной душ и снова вниз, на планету. Наблюдать за стараниями перфокротов. И всегда рядом маячила верная Юлэй, которая заставляла забывшего о времени мужчину принимать пищу и отдыхать. Все видели мучения наследника и старались как то помочь ему, облегчить его страдания, но…

— Господин подполковник! Снизу пришло сообщение — кроты прорезали верхний слой! Обнаружен проход!

Мгновенно покрывало улетело в сторону. Словно выстреленная стрела парень мгновенно облачился в полное вооружение, бросил в рот очищающие пастилки и плеснув в лицо ледяной водой бросился к нуль-транспортёру, приплясывая на месте от нетерпения, пока лифтовая кабина несла его в аппаратную. Там, к его удивлению, уже маячила верная Юлэй, так же полностью снаряжённая.

— Мастер?

Спорить и пререкаться с девушкой не было ни малейшего желания, и он махнул рукой оператору:

— Запускай.

Привычно прикрыл веки, вспышка, и вот он уже спрыгивает с приёмной платформы. Навстречу спешил дежурный оператор. Прикрываясь от ветра рукой, торопливо заговорил:

— Крот номер семнадцать нашёл проход. Работу я не останаваливал, может, найдут что-то ещё. Да и сам ход довольно узкий.

— Ведите…

Они чуть ли не бегом поспешили по отмеченному светящимися силовыми шнурами проходу, отчаянно разгоняя пыль руками с забрал шлемов. Как и сказал оператор — отверстие в пластикате оказалось довольно маленьким, в него едва мог протиснуться боец без боевого снаряжения. Помедлив, Александр решительно нажал на кнопку ракрытия щитков, и через мгновение уже вышагивал из своих доспехов на глазах у изумлённого человека.

— Что вы делаете, господин подполковник?! Это же радиация! Смертельно опасно!

— Плевать, отлежусь в ванне медблока. Время не ждёт!

Отстегнул ранец с припасами от лат, зацепил флягу на рамень и подхватив другой рукой лёгкий бластер засунул его в кобуру. Затем повернулся к Юлэй. Та уже тоже сняла доспехи, и парень поморщился — он то оптимизированный, и излучение перенесёт намного легче, чем она. Чёртова девчонка… Та уже совала ему в руку барабан с микроблебёдкой. Мужчина сломал палку химического факела и бросил её в зияющую темноту, затем прилепил конец кошки к стене отверстия и решительно щагнул вниз, в пропасть…

Мотор мгновенно среагировал на вес и стал опускать его довольно медленно. Александр чуть сжал ручку барабана, увеличивая скорость спуска и подсвечивая факелом стены. Вначале шла пустота. Потом, где то на сотом метре глубины начали появляться двери. Значит, он не ошибся — это шахта лифта. Кажется, отец говорил, что хранилище и архив внизу… Остановил у одного двустворчатого прохода, коснулся пластика дверей. Да. Обычный мягкий пластомер. Легко вскроется обычным ножом. Впрочем, это легко объяснимо — ведь внутрь чужому не попасть… Наконец огненная точка внизу превратилась в светящуюся полосу, а ещё через несколько мгновений мужчина стал на ноги на усыпанной композитной крошкой поверхности. Яркий свет обрисовал прямоугольник двери. Похоже, что здесь.

— Мастер!

Он едва успел шагнуть в сторону, как рядом приземлилась Юлэй. Первым делом она посмотрела на наручный детектор, затем удовлетворённо кивнула и коротко бросила:

— Радиоактивности нет. Воздух чист. Это здесь?

— Похоже.

Выдернул из ножен тесак и рубанул пластик. Тот послушно поддался, и в сплошной поверхности появилось тёмное отверстие. Дальше пошло легче — лезвие заточенное до молекулярной толщины легко прорезало покрытие, и через минуту пара разведчиков оказалась в светящемся коридоре.

— Это покрытие. Химический свет.

— Вижу…

Коридор оказался не так долог, может, метров пятьдесят, и они оказались в небольшом зале, стены которого так же светились слегка зеленоватым светом. Из него вело несколько дверей. Александр призадумался:

— Интересно, куда нам? А, ладно!

Шагнул влево, потом застыл на месте, снова задумался, наконец, принял решение и толкнул правую дверь — та послушно открылась. Длинная шахта, уходящая куда то вдаль. Постоял, посмотрел, решительно закрыл створки, подошёл к следующей. Та, напротив, была освещена всё теми же слабыми лучами окраски. Снова не стал входить, проверил третью, затем четвёртую, последнюю. Они так же были обработаны светящимся составом. Чуть помедлил, затем его рука нырнула в ранец и парень одел на себя очки ночного зрения. Снова проверка дверей, и он решительно шагнул в темноту, подсвечивая себе факелом.

— Мастер?

— Здесь следы. А там — нет.

Покрытие слегка налипало на подошвы, оставляя за собой чёткую дорожку. С годами она поблекла, но через специальные очки можно было заметить, что именно тёмный коридор был посещаем больше всего. Едва парочка преодолела метров двадцать, как вдруг что-то ухнуло, а затем внутрь ворвался большой клуб пыли и спрессованный воздух заставил людей потерять равновесие и кубарем покатится по жёсткому полу. Александр немного пришёл в себя от отчаянного чихания. Факел потух, и они оба сидели в полной темноте. Хуже того — очки слетели с лица, когда они кувыркались по коридору, и он раздавил их своим крупным телом.

— Проклятье Тьмы!

Невольно сорвалось ругательство с его губ.

— Мастер?

Хвала Богам, девочка вроде цела.

— Я здесь.

Она ещё раз чихнула, потом он услышал хруст пластика, и через мгновение разгорающийся свет осветил её немного впереди. Мужчина удивился — он готов был поклясться, что Юлэй позади него. Та выглядела удивлённой не меньше, чем он сам.

— Кажется, нас завалило.

— Да, Мастер.

— Не будем сидеть сложив руки. Пошли вперёд. Что-то там есть. Наверняка…

Собрав разбросанное по усыпанному пылью коридору имущество, они опять двинулись дальше… Коридор казался нескончаемым. Время от времени он то расширялся, и они могли идти бок о бок, то становился настолько узким, что Александр с трудом протискивал своё тело боком. Но всему приходит конец — примерно через четыре часа они оказались в круглом зале.

— Выключатель.

Тихо произнесла девушка, указав концом факела на тёмную коробку архаичного рубильника на стене.

— Рискнём?

Визг заржавевших ножей резанул по привыкшим к темноте ушам. Мгновение ничего не происходило, потом постепенно начали разгораться древние электрические светильники на потолке. Внезапно Юлэй ахнула — в неверном желтоватом свете начала пряляться поразительная и жуткая картина: грубо отёсанные стены со множеством ниш, в которых стояли погребальные сосуды самого разного вида. От простых, вытесанных из обычного камня, до изящных, украшенных драгоценными камнями и платиной и отлитых из благородных металлов. Александр приблизился к ближайшему кенотафу и чуть подсвечивая фонариком прочитал: Таур ап дель ои Суер…

— Успальница… Здесь лежат все Императоры Сюзитии. Наверное, и отец Яйли тоже.

— Да, мастер…

Девушка была спокойна, и парень порадовался, что выбрал верную спутницу.

— Надо подниматься. Видишь, спиральная лестница?

— Вижу.

— Тогда — пошли…

… С каждым витком спирали покрытие становилось всё лучше. Урны с прахом — всё дороже. Электрический свет незаметно сменился более привычным глобическим. Накнец разведчики остановились перед тёмным провалом.

— Идём, Юлэй.

Та отрицательно покачала головой.

— Нет. Нужно отдохнуть. Мало ли, что ждёт нас впереди? А мы уже бродим почти восемь часов, а перед этим не спали почти сутки.

Александр посмотрел на свою спутницу — она права. Подземелье, как он убедился, огромно. И сколько им блуждать ещё — неизвестно.

— Давай выйдем отсюда. Спать рядом с мертвецами, путь и виде пепела меня не прельщает.

— Согласна…

Дойдя до первого поворота, оказавшегося метрах в десяти от выхода из усыпальницы, он остановился, вытащил из ранца стандартный спальный мешок. К его удивлению, девушка стояла не двигаясь.

— А ты что?

— Простите, мастер. Прибережём мой на дальнейшее.

Он кивнул — Юлэй права. Мало ли, сколько они будут блуждать здесь? И когда до них докопаются — тоже неизвестно. Так что батареи стоит поберечь. Хотя… Не месяц же? Ох ты же… А ведь она боится! Понял он. Ладно. Вскрыл плёнку, расстелил почти невесомый коверт на полу, ткнул кнопку активации. Спальный мешок почти мгновенно вспух, превращаясь в небольшую прямоугольную палатку с тёплыми стенами. Первым делом закинул туда ранец, затем, невзирая на протесты, тоже самое проделал с мешком девушки. Следом запихнул внутрь её, влез сам и закрыл молекулярный замок, превращая мешок в полностью загерметизированное убежище, которое не возьмёт ни коготь зверя, ни сталь ножа. Внутри было на удивление уютно. Раньше Александру не доводилось пользоваться им, и ночевал он в таком впервые. Через пару минут стало тепло. Юлэй коснулась квадрата на стене, и что-то набрала. На вопросительный взгляд пояснила:

— Поставила температуру и количество людей для системы обеспечения.

Затем легла и притушила свет.

— Давайте спать, Мастер…

Александр послушно улёгся, смежил веки. Девушка тоже устроилась рядом, выключила освещение. Но сон не шёл, он долго слушал её ровное дыхание, а потом вдруг провалился в темноту…

Утром, после лёгкого завтрака стандартным пайком и короткого туалета они двинулись дальше. Подземелье действительно оказалось огромным: множество запутанных коридоров разных эпох, комнаты со всякими вещами прошедших веков. Так прошло четверо суток. Затем последовал первый успех — за одной из дверей оказалось высокое сводчатое помещение с обыкновенными стеллажами, заваленное рукописями, свитками, книгами и памятными кристаллами — архив ушедших Императоров. Вначале они попытались разыскать указание на хранилище живых камней, но быстро поняли невозможность этого мероприятия. Чтобы только пересчитать, а не только прочесть, требовались недели и недели напряжённого труда. Выхода не было, оставив маркер-маяк для роботов, которые должны будут вынести драгоценные скрижали почившей династии, они двинулись дальше…

Александр смотрел на огромный каменный сундук, на крышке которого было изображено Дерево Жизни, один из символов Династии ап дель ои Суер. Юлэй, осунувшуяся, опустилась рядом и тихо произнесла:

— Это то, что мы искали?

— Да.

— Хвала Богам. Теперь осталось дождаться, чтобы нас нашли.

— Я уже включил маркер. Так что этот вопрос — дело времени. Думаю, можно позволить себе по лишнему глотку в честь такой находки.

— Мастер?

Он молча протянул ей флягу, на дне которой плескались остатки воды.

— Я приказываю — пей.

На заблестевших глазах выступили слёзы, но она послушно открыла крышку и сделала пять коротких глотков. Вернула сосуд парню. Тот закрыл драгоценную жидкость и убрал её снова в ранец. Она удивлённо взглянула на него:

— А вы, Мастер?!

— Чуть позже. Сейчас будем устраиваться на ночлег. Перед сном.

Жажда грызла изнутри. Это хорошо, что они оба ааги и умеют многое, что и не снилось простым людям. Те давно бы погибли в многочисленных ловушках, или уже умерли от жажды. Но не они, прошедшие самую суровую школу наёмных убийц. Привычными уже движениями достал спальный мешок, засунул туда немногие оставшиеся вещи. Юлэй послушно нырнула внутрь, завозилась, устраиваясь. Парень помедлил, затем всё-таки открыл флягу и сделал два глотка. Он сильный. Он выдержит. Есть пища. Пусть совсем крошки, но от жажды они умрут раньше, чем от голода. Ещё немного посмотрел на сундук, затем влез внутрь и закрыл вход. Света, как раньше, не было. «Экономит энергию, бедняжка». Но он ошибся — едва только он устроился рядом, как ощутил лёгкое касание руки у себя на груди.

— Юлэй, что случилось?

Вместо ответа он почувствовал, как к его губам прижался тонкий палец, а затем понял, что его комбинезон расстёгивают…

…Проснулся от того, что она провела по его щеке своей рукой, порывисто обнял, и девшука послушно устроилась на его могучей груди… Поом они долго и исступленно занимались любовью, забыв обо всё на свете, пока голод не усилился, и они не принялись за жалкую пищу. Потом просто уснули… Но в следующий раз Александр открыл глаза от лёгкого дрожания. Юлэй тихо лежала рядом, обняв его рукой. Парень насторожился — нет, ему не показалось! Он торопливо раскрыл крышку мешка и замер — перед ним стоял, вскинув в приветствии манипуляторы стандартный терранский многофункционал. При виде появившегося наследника робот вновь качнул манипуляторами, затем включил передатчик. Из динамика донеслось:

— Слава Богу, вы живы! Оставайтесь на месте, мы сейчас будем у вас!

Он ощутил, как к его спине прижалась тёплая мягкая грудь девушки, завёт руку назад, обнимая её и одновременно отвечая невидимому собеседнику:

— Пришлите воды в первую очередь. И мы нашли камни. Это — здесь. Архив — по второму маяку…

Затем были хлопоты медиков, и вода… Бесконечно вкусная, прохладная и свежая. Много воды! Когда же разведчики, наокнец, оказались снаружи, то поразились переменам, которые произошли: кратер был огромен. Перфокроты выбрали всю породу гигантской воронкой, и теперь по спиральной дороге нескончаемой чередой сновали роботы, вынося из подземелья всё, что там было. Непрерывно сияли площадки нуль-транспортёров, отправляя драгоценные грузы на орбиту, в необъятные трюмы монитатора. Александр из последних сил взошёл на площадку отправки, рядом стала верная Юлэй. Вспышка, и вот он, корабль…

Погрузка обнаруженного заняла ещё сутки. По их истечении корабль стартовал на пределе возможностей, спеша к Терре, где уже готовили больных к лечению. Но почему то Юлэй избегала своего мастера, стараясь не оставаться с ним наедине. Едва корабль вошл в зону действия телепортатора, как сразу же вниз отправили драгоценный сундук. Следом за ним отправился и наследник. А уже к вечеру этого же дня стало ясно, что Княгини идут на поправку. Во всяком случае, Майа уже смогла открыть глаза и что-то прошептать плохо слушающимся языком. Через два часа после этого очнулась и Яйли…

Александр получил звание полковника. Остальные — повышение в чинах на одну ступень. Впрочем, его это не радовало…

— Юлэй, что произошло? Почему ты ведёшь себя так, словно ничего между нами не было?!

Та усмехнулась краешком губы:

— Прошу прощения, Мастер… Вы что, приняли всё за чистую монету? Смешно.

— Но ведь я был первым у тебя!

— И что? Не хотелось уходить на тот свет, не попробовав мужчины.

Снова эта кривая усмешка, заетм она развернулась и уже затем произнесла:

— Выбросьте романтические бредни из головы, Мастер. Всё это ничего не значит.

Развернулась и ушла прочь по коридору. Обида. Сожаление. Злость. Он ведь хотел предложить стать ей его женой… А вместо этого получил самую настоящую оплеуху. Впрочем, ладно. Раз так — её дело…

Поскольку теперь всё зависело от живых камней, то оставалось только ждать. Впрочем, как было видно по стремительному процессу выздоровления, совсем недолго. Может день, может два. Главное, что он успел. Вовремя…

Когда Княгини, да и остальные выздоровели окончательно, парень вернулся на службу. Его корабль послали на территорию СЗО для патрулирования пространства. Кое-кто решил воспользоваться смутным временем после вторжения, занявшись пиратством. А через полгода Александр получил неожиданное письмо от отца. Тот сообщал, что удалсь найти следы Карины. И он может считать себя вдовцом — его жены больше нет в живых. Не сказать, чтобы это особо расстроило его, хотя вечером после вахты он впервые напился у себя в каюте, глядя на их свадебную голографию. Впрочем, это было изображения «номера четвёртого». А ночью вдруг на него накатили кошмары: лицо мёртвой жены, смотрящее на него с укоризной. Проскрипев зубами остаток ночи, утром проснулся без малейших следов похмелья. Привёл себя в порядок, придирчиво осмотрел в зеркало. И не найдя никаких следов возлияния вызвал Князя по личной линии.

— Отец?

— Рад тебя слышать и видеть сын! Как твои дела?

— У меня всё хорошо. А у вас?

Отец заулыбался:

— Девочки окончательно выздоровели, а их способности значительно усилились!

— Я рад за вас… У меня к тебе просьба, отец.

Князь насторожился, и Александр задал свой главный вопрос:

— Та девчонка, из чужих, ещё жива?

— Разумеется. Сидит в ведомстве Столярова, но он уже с ней практически закончил. Может, неделя, может десять дней, и всё. Больше из неё не вытащишь.

— Я хочу её.

— Что?

Князь едва не открыл рот от удивления, но справился с замешательством:

— Что ты хочешь, сын?

— Отдай мне эту девушку.

Мгновенное размышление, потом кивок головой в знак согласия.

— Хорошо. Через десять дней можешь её забрать. Когда ты будешь дома?

— Мы уже закончили большой круг, начинаем возвращение.

Снова удовлетворённый кивок.

— Хорошо. К твоему прилёту всё будет уже подготовлено…

Кровь — не вода.

Щёлкнул негромко замок, и Александр вошёл в камеру. Яой сидела, забившись в угол, уткнув голову в колени, с застывшим взглядом. Остро защемило сердце, настолько несчастной она выглядела. Грязное длинное бесформенное одеяние из сверхпрочного пластика, поскольку митритка несколько раз пыталась покончить с собой, отрывая полоски от одеяния для того, чтобы свить верёвку. Тёмные Боги… Внезапно прозвучал её голос:

— Что тебе ещё нужно? У меня не осталось ничего. Ничего! Вы выпотрошили мою голову, вывернули всю жизнь! Зачем ты явился? Посмеяться надо мной напоследок? Лучше убей сразу.

Не обращая внимания на грубость, он приблизился, чуть наклонился. Яой испуганно втянула голову в плечи.

— Её били?

— Нет, господин полковник. Никто не тронул её и пальцем. Мозговой сканер — да. Но физические методы воздействия не применялись. Что мы, варвары, что ли?

Сопровождавший его офицер обиделся не на шутку.

— Простите, капитан.

— Я думаю, что она просто сломалась. Ведь сами понимаете…

— Понимаю…

Одна, в абсолютно чужом мире. Даже не на планете, а в Галактике, и нет ни малейшей надежды вернуться домой. Потерявшаяся навеки. И вместе с тем… Он заметил блестящую дорожку, прочертившую её щеку. Проклятье Тьмы!

— Капитан, я забираю её.

— Как прикажете.

— Сейчас.

— Есть. Что-нибудь ещё?

— Оставьте нас одних.

Офицер отдал честь, развернулся и вышел. Яой сжалась ещё больше. Чего она ожидала? Пыток? Смерти? Издевательств? Зря. Александр вновь склонился к ней, взялся за плечи, легко поднял и поставил на ноги.

Опущенная голова, безвольное тело. Да, капитан контрразведки абсолютно прав. Девчонка сломалась окончательно и бесповоротно. Что же, если решил, то отступать не стоит. Слегка привлёк к себе, приподнял пальцем подбородок, попытался заглянуть в глаза. Боги… Ни проблеска эмоций. Только боль и пустота. Он вовремя спохватился. Ещё чуть-чуть, и всё. Конец.

— Пошли.

Прижал к себе рукой, повёл к выходу. Она послушно шла рядом, едва передвигая босыми ногами. Сзади вновь щёлкнул замок, закрывая уже пустую камеру, где Яой провела почти год. О, Тёмные Боги… Её не заставило прийти в себя даже солнце, которого она не видела с той поры, как её забрали из дома Александра. Абсолютная пустота во взгляде. Да, митритка жаждет смерти, и сейчас думает, что её ведут на казнь. Склонился к её аккуратному ушку, шепнул:

— Всё плохое кончилось, девочка. Теперь уже всё.

И едва сдержался, услышав ответ, от того, чтобы не вздрогнуть:

— Скорее бы. Я больше не могу…

Она точно считает, что её ведут на казнь! Проклятие… Глайдер. Задний диван. Яой вновь забилась в угол. Обхватила острые коленки руками, уткнулась в них подбородком. Как же она исхудала, дрожит… Включил обогрев на полную мощность. Слабый толчок телепорта. Сигнал прибытия. Это уже Терра. Да. Машина пришла в движение. Снова толчок. Значит, прибыли. Точно. Загорелся сигнальный индикатор остановки. Ох, забыл! Обернулся, вытащил из багажного отсека форменную шинель. А двери уже раскрываются… Да ещё и босая! Ну, не дурень ли я?! Раскрыл вкусно пахнущие внутренности одеяния, набросил на девушку, подхватил на руки. Она слабо пискнула что-то, но не стоит обращать на это внимания. Бессильно обвисла, пахнуло морозным воздухом. Ведь сейчас декабрь уже. Скоро Новый Год. На улице минус двадцать… Створки послушно распахнулись, затем закрылись. Не отпуская драгоценную ношу, сбросил с ног обувь, пересёк холл, спеша к предупредительно разожжённому логгером камину. Только здесь очень осторожно раздвинул складки шинели, освободил лицо. Тёмные Боги! Да она сознания лишилась… Зацепил ногой диван, подволок к весело пылающему огню. Уложил на него свою ношу. Осторожно поправил шинель, взмахом руки подозвал домашнего многофункционала, не глядя, бросил:

— Аптечку и покрывало. Потом приготовить ванну.

Тот умчался, через несколько мгновений притащил всё, что было приказано, снова убежал, зашумела вода. Открыл предохранительную крышку, вытащил овальный аппарат, положил на безвольно лежащую руку. Небольшой овал вначале помигал, как положено, индикаторами, затем принялся за работу. Несколько мгновений, ресницы затрепетали, дрогнули, раскрылись.

— Я… жива?

Приложил ладонь к её щеке. Бархатная. Тёплая. Мягкая.

— Всё в порядке, девочка. Я же тебе сказал, что плохое — позади. Ты — дома.

— Дома?!

Рывком приподнялась, осмотрелась, снова бессильно упала на подушку, потянула на себя покрывало.

— Не дома…

— А, нет. У нас дома.

Понял, что она вообразила, будто у себя, в другом мире.

— У… тебя? Но зачем?!

— Тебе было лучше в камере? Яой, малышка, теперь всё будет по-другому. Никаких допросов, никаких арестов. Всё это в прошлом. Просто живи.

— Что тебе нужно от меня, зачем ты издеваешься? Почему взял сюда, не оставил умирать?

Он вздохнул, отодвинулся.

— Ванна готова. Иди, помойся. А после поговорим за ужином. Одно условие.

— Условие?!

— Да. Обещай, что останешься в живых до разговора со мной. Хорошо?

Чуть помедлила, затем отвернулась.

— Обещаю…

Горячая, насыщенная пузырьками воздуха ванна с ароматными солями. Вода ласкала заскорузлое тело. Нет, мыться её водили, но это был стандартный ионный душ. А вот чтобы поплескаться в воде… Провела рукой по поверхности, как хорошо… Плеснула на голову из полузабытого уже флакона, остервенело принялась растирать шампунь…

Что это? Какая прелесть… Мягкий, тёплый, ласкающий кожу халат. Пусть их, терранцев, но, всё же как хорошо! И тапочки. Те самые, которые она носила, пока дожидалась Его… Значит, поговорим за ужином? Это, получается на кухне, если вторая память её не подводит…

Александр ждал её за уже накрытым столом. Когда Яой вошла, поднялся, выдвинул ей стул.

— Прошу.

Девушка молча села. Ароматы ужасающе дразнили обоняние. А как вкусно! Сглотнула слюну, мгновенно заполнившую рот. Он видимо заметил, кивнул, сам принялся за еду. После стандартного тюремного пайка это была пища Богов… Наконец с трудом отвалилась, выдохнула:

— Всё, больше не могу…

Старая привычка — ешь до отвала. Неизвестно, когда ещё удастся раздобыть еду…

— Кофе?

— Что?

— Тебе налить кофе или чай? Может, сок?

На мгновение задумалась, потом решилась:

— Кофе.

Он протянул руку, наполнил чашки. Да, у них принято пить из маленьких…

— Что со мной будет дальше?

— Ничего. Ты останешься со мной.

— С тобой?! Почему?

— По нескольким причинам…

Замолчал. Когда ей стало невмоготу, не выдержала:

— И каким же?

— Хочешь знать? Хорошо. Первое — тебе некуда идти. Ты здесь одна.

— А… наши пленные? Их убили?

— Нет. Поскольку их было очень мало, то их поселили на одной из отдалённых колоний. Хочешь к ним? Подумай, одна женщина на сто с лишним мужчин. Что с тобой станет?

Покраснела, а он, дёрнув уголком рта, продолжил:

— Так что, это лучший вариант, согласись.

— Хорошо. Дальше?

— Дальше? Всё что ты знала — уже выкачали из твоей головы. А что ты умеешь? Из того, что у нас делают — ничего. Абсолютно. Поэтому выпускать тебя на улицу — глупо. Ты недолго протянешь, не имея профессии, работы, жилья.

— Решил сыграть добренького? Позаботиться о бесполезной?!

Он сделал большой глоток, поставил чашку на стол, стал крутить её в руке, глядя на разбегающиеся по коричневой поверхности круги.

— Не злись. Я сказал, что у меня много причин, оставить тебя у себя. Так что дай закончить.

— Я внимательно слушаю… Обещаю, что не стану тебя перебивать больше.

— Уже прогресс. Ладно, продолжу. У меня есть возможности устроить твою судьбу. Дать образование. Помочь тебе научиться жить среди нас, поскольку возвращение тебя в твой мир ближайшие годы вряд ли предвидится. Мы ещё не настолько развиты, чтобы преодолеть расстояния между Галактиками за столь короткий срок. К сожалению. Но… ладно. К тому же для меня это нисколько не обременительно. Ни морально, ни материально.

Молчаливый кивок согласия.

— И, наконец, последнее…

Помолчал, собираясь с духом.

— Ты знаешь, чью личность наложили тебе тогда?

— Только то, что она была очень похожа на меня. Словно близнец.

— Моя жена. Вы действительно похожи. Словно клоны. Только рисунок сетчатки немного другой.

— Прости.

— Ничего. Мы выяснили, что её… Пустили на органы. Разобрали на запчасти, как у вас говорят.

— И что?

— Ничего. Но дело в том, что, как ты знаешь, я — Наследник Княжества. И моя семья поспешила объявить о моём бракосочетании. А теперь выясняется, что я — вдовец. Но есть ты! И это — основная причина.

— Не понимаю…

— А тут и понимать нечего. Я предлагаю тебе занять её место.

— Быть твоей женой вместо неё?!

В её голосе прозвучал настоящий ужас.

— Не совсем. Ты мне нужна для того, чтобы изображать мою бывшую супругу на официальных приёмах и мероприятиях.

— Но ты… Почему бы тебе не изготовить ещё одного клона?!

— На Терре клонирование запрещено. Так что ты — просто идеальный вариант. И… Не стану отрицать, что хотя ты и не Карина, но вы настолько с ней схожи, что я иногда забываюсь… Тем более, что у тебя ещё где-то сохранилась её матрица. Там, глубоко внутри.

— Я… Я…

— Не бойся. И не волнуйся. Я забрал бы тебя из тюрьмы в любом случае. Но отпустить на свободу, увы, не могу.

Поднялся из-за стола, аккуратно его обогнул, подошёл к выходу, уже в проёме обернулся:

— Посуду не трогай. Робот уберёт всё. Лучше иди, отдыхай. Твоя комната ждёт тебя…

И вышел. Яой проводила взглядом могучую фигуру…

Утро было редким по красоте. Бездонное голубое небо, яркое не по-зимнему чистое солнце высоко в небе, чуть припорошённые ослепительно белым снегом деревья и садик во дворе. Она стояла у окна, наслаждаясь открытым пространством после года допросов и исследований. Как тихо! И как спокойно. Может, он прав, и теперь всё станет по-другому? Ведь как то надо жить дальше? Может, и стоит принять его предложение? Хлопнула дверь внизу. Кто это? Торопливо набросила вчерашний халат поверх ночной рубашки, туго перетянула поясом тонкую талию. Дверное полотно в спальню бесшумно открылось, и девушка вышла на галерею. Замерла на месте, наткнувшись на внимательный взгляд стоящего внизу хозяина дома в полном обмундировании. Вдруг он приветливо улыбнулся и махнул ей рукой:

— Доброе утро! Проснулась? Извини, если разбудил. Дела, что поделаешь. Завтракала?

Отрицательно качнула головой, спохватилась, что он может не понять и ответила:

— Нет ещё.

— Тогда пошли?

Сбросил на манипуляторы робота шинель, отдал ему ремень, подпоясывающий талию, сунул ноги в тапочки и двинулся в сторону кухни. Яой поспешила следом. А что ещё ей оставалось? Тем более, что живот напомнил о себе тихим урчанием. О, Тьма! Он уже колдует возле аппарата! Хотя это — дело женщин. Неважно, родственники они, женаты, или просто знакомы, приготовить пищу и накрыть на стол — её прямая обязанность. Тем более, что память подсказывала — здесь ничего не изменилось. Торопливо сунулась под руку, задела его плечом, отскочила, покраснев, согнулась в поклоне:

— Простите…

Ахнула, когда его могучие руки заставили её выпрямиться:

— Никогда, слышишь, никогда больше так не делай! Ты — человек, запомни. Не стоит унижаться ни перед кем…

Усадил её за уже заставленный тарелками стол. Сел сам, затем с жадностью набросился на еду. Ничего не оставалось, как последовать его примеру.

— Варенье? Есть настоящее клубничное.

— А?

Он взял тонкую поджаристую лепёшку с дырочками, ещё горячую, аккуратно скатал в трубочку, затем обмакнул в небольшой круглый сосуд с тёмно-красной густой субстанцией, в которой плавали небольшие плоды.

— Открой рот.

— А?

Улыбнулся вновь:

— Прогресс. Ты уже выучила первую букву терранского алфавита.

И сунул намазанный этой массой кончик лепёшки ей в рот. Машинально она откусила, нехотя двинула челюстью раз, другой, потом распробовав, заработала ими с учетверённой скоростью.

— Вот. Вижу, что понравилось. Теперь сама.

Отдал ей остаток лепёшки.

— Эта штука называется блин. Блюдо с Родины отца. У вас есть что-нибудь подобное?

— Н-нет.

Кое-как промычала она с набитым ртом.

— Но очень вкусно!

Добавила прожевав…

После завершающего кофе, когда робот уже убрал со стола и вычистил столешницу, Александр достал из кармана кителя небольшую пластиковую карточку, пустил её к девушке:

— Твой паспорт.

Рядом лёг браслет.

— Идентификатор. Носи его на руке. На запястье. Видишь?

Продемонстрировал свой. Она послушно надела украшение и вздрогнула, когда тот пропищал:

— Статус активирован. Яой маун Ко-Медведева. Гражданка Терранского Княжества. Замужем.

— Ой…

— Надо же тебя как то звать?

— Почему? Почему ты со мной возишься?

Его лицо мгновенно закаменело:

— Я уже говорил тебе. Вчера.

— Это не всё!

Устало вздохнул, эмоции вновь проявились на его лице:

— Да. Не всё. Но причину узнаешь позже. Чем займёшься?

— Когда?

— Сейчас?

Задумалась.

— Не знаю… Надо всё вспомнить. Уже почти забыла.

— Понятно…

Поднялся из-за стола.

— Пойдём в кабинет. Покажу, как работать с логгером. Заодно закажи себе одежду на свой вкус.

— Зачем?

— Ты собираешься сидеть всё время дома? Не выходить на улицу? Не гулять по саду? Не встречаться ни с кем?

— Я никого, кроме тебя не знаю. И мне никто не нужен…

— А вот это ты зря. Одиночество тебе противопоказано. Кстати… Забыл сказать. Я с сегодняшнего дня в отпуске на месяц. Моя мачеха Ми постаралась. Нам нужно привыкнуть друг к другу. Так она заявила. Тем более, что я уже второй год без отдыха.

— И что это значит?

— То, что я буду дома. И сегодня вечером собираюсь сводить тебя кое-куда. Покажу тебе город, Терру. Понадобится верхняя одежда. На улице прохладно…

— Хозяин…

— Что?! Я тебе не хозяин, а ты — не рабыня и не служанка. Человек. Запомни — Человек! Не хочешь звать меня мужем — зови по имени. Его ты знаешь, Яой.

— Александр? Саша?

— Как пожелаешь. Ну, пошли.

Вновь поднялись на галерею, вошли в кабинет. Оказалось, нужно было только восстановить навыки, впечатанные колдунами в голову девушки. Она быстро всё вспомнила, и вскоре лихо работала на мнемопанели.

— А сколько я могу потратить на одежду?

— Сколько захочешь. Я разрешаю.

Изумлённый взгляд был ему наградой. Невольно парень улыбнулся про себя. Дикарка. Одно слово. Хотя у них вообще обычаи странные. Ещё хуже, чем у сюзитов. У тех хоть муж выделяет жене деньги на ведение хозяйства, а у этих… Если супруга не наложит свои руки на часть добычи второй половины, то хоть с голоду пухни. Но при этом супруг обязан быть накормлен. А дальше — хоть трава не расти. Это — у воинов. А она принадлежит к воинскому сословию. И вообще — муж у них всё. Он решает, как жить жене, чем заниматься, как развлекаться, что одевать и что ей есть. Словом, бог и господин. Супружество у них хуже рабства. Так что… Пожалуй, понятно, чего она так шарахается от того, чтобы считаться его женой…

— Ладно, ты выбирай, а я пойду вниз. Надо кое-что сделать.

— Александр…

— Да?

Обернулся уже в дверях.

— А куда вы хотите меня повести?

— В ночной клуб. Потанцевать. Это же у вас в ходу, вроде?

— Д-да…

…Закончив возиться с машиной, он вытер руки ветошью, затем тщательно вымыл. Интересно, как там Яой? Выбрала что-нибудь? Сейчас узнаем. Поднялся наверх, прошёл к себе в спальню, включил душ и с наслаждением окунулся под тугие горячие струи. Можно, конечно, дать задание многофункционалам провести профилактику. Но настоящий любитель гонок предпочитает делать всё сам. Да и нравится ему это. Для души, как говорится. Вообще, в последнее время ему практически не приходилось бывать дома. Да и отдыхать, кроме как на случайных база Флота, тоже. Если бы не Ми… Какого это, месяц ничего не делать, просто отдыхать? Никогда ещё такого не было. И зачем ему Яой? Ведь, по сути, ему нравилась только номер четыре. И то потому, что была его первой женщиной. Этакая влюблённость мальчика, внезапно ставшего мужчиной. Карина — просто оригинал. И он отнёсся к ней хорошо только из-за опять же клона, своей первой женщины. Поскольку они были практически одинаковы. И теперь, уже третий вариант одного и того же человека, номера четвёртого. Почему он должен возиться с ней? Да, ему жалко девчонку. Потеряшка в чужом мире. Жестоком к ней. Да, красива. Копия номера четвёртого. Впрочем, тот уже прекратил своё существование давным-давно. Это выяснено точно. Но зачем что Ми, что Я настаивают на его совместной жизни с этой дикаркой? Да и отец тоже просил уделить девчонке чуточку доброты и ласки. Что они знают, сенсы? Какую страницу в будущем перелистнули? После «четвёрки» у него были другие женщины. Пара случайных встреч на Базе. Потом — Юлэй… Когда они остались под завалом в библиотеке Императора, и у них оставалось воды и пищи на пять дней. А шёл уже десятый. И когда их освободили, на его прямой вопрос «почему» девушка издевательски ответила, что не хотела уходить на тот свет, не попробовав напоследок мужчину. Так что… Проклятие их семьи, если верить отцу. Им всегда не везло поначалу с женщинами. Зато потом мужчины рода обретали своё счастье. Вот и царственный родитель нашёл, и Майю, и Яйли. Не всё шло гладко поначалу, но теперь они понимают друг друга с полувзгляда, да и пятеро детей говорит само за себя. Князь рассказал всё честно. То, что случилось с ними всеми. Ему нечего скрывать от сына. И…

Мысли опять вернулись к Яой. Дёрнул губой, обозначая саркастическую улыбку: третий вариант. Как долго она продержится с ним? О, Тьма! Торопливо выключил воду, вытер волосы и тело, набросил халат, вышел в спальню. Слишком много думал под душем! Время то… Набрал на «Т-Фоне» рекомендованный старшей сестрой номер, заказал два билета. Получив подтверждение, назвал номер линии доставки. Отключился. Уже давно пора обедать. Даже не обедать, а ужинать. Тело уже остыло, и он с удовольствием переоблачился в обычный спортивный костюм…

Похоже, что супруга тоже забыла о времени. О, женщины Вселенной, все вы одинаковы! Она вздрогнула, когда он коснулся её плеча:

— Подобрала что-нибудь?

Покрутила пальцем в воздухе в жесте неопределённости.

— С вашего одобрения, Александр… Я бы хотела вот это.

В воздухе вспыхнул безликий манекен. Он бросил короткий взгляд, кивнул в знак согласия:

— Нормально. Заказывай.

…Боги, как же немного ей нужно для счастья! Улыбка. Обычная радостная улыбка, она совсем изменила её лицо.

— Пошли обедать. А потом нужно собираться…

…Ради такого случая заказал такси. Яой вышла из комнаты уже в длинном, по моде, принятой у митритов когда-то, полушубке до пят. Хоть в одеянии, но старается придерживаться обычаев своего мира. Интересно, что она всё-таки одела? Ладно. Увидим на месте…

Едва Яой сбросила шубу, как Александр изумлённо вздохнул — он ожидал всякого, но такого! Короткий топик золотистого цвета, такие же брюки, обтягивающие стройные ноги, короткие сапожки на высоком каблуке, и несколько платков, обвязанных вокруг талии, бёдер и колен. Непривычно, но смотрелось здорово! Практически из ничего она умудрилась создать законченный стильный ансамбль. С тревогой взглянула на парня:

— Не очень?

— Ты что? Здорово!

Торопливо выпалил он. Подхватил её за руку и повлёк внутрь…

Музыка пропитывала зал и посетителей. Да, у сестрёнки неплохой вкус! Танцпол, приподнятый над основным помещением, яркие лучи стробоскопов, голографическая картинка бездонности Вселенной на заднем плане. Веселящиеся, изгибающиеся в замысловатых па фигуры. Александр, ловко лавируя, пробрался к стойке. Моментально перед парочкой возник бармен.

— Два средних!

— «Золотой», «серебряный», «бронзовый»?

— Серебро!

Кивок, и через мгновение перед ними возникли два высоких бокала с трубочками. Бармен кивнул и исчез, спеша к другому заказчику. Коктейль расслаблял и веселил. Напряжение, которое он ощущал в Яой, начало исчезать. Через несколько минут она уже с удовольствием наслаждалась напитком, а вскоре её глаза начали заинтересованно перебирать танцующих.

— Как тебе?

Он склонился к её розовому ушку.

— Интересно! У нас такого не бывает, но тоже танцуют. Правда, по-другому. Но тоже — похоже.

— Нет желания попрыгать? В смысле — присоединиться?

— А можно?

— Конечно!

— Тогда я пошла.

Он не успел ничего сделать, как девушка умчалась в толпу. Вот её белокурая головка несколько раз мелькнула среди танцующих, она легко взбежала на танцевальный помост и… В это время мелодия оборвалась. Она замерла в недоумении, и в этот момент зазвучала другая песня. Чёткий дробный ритм, электронные голоса инструментов, а потом сильный голос мужчины. Впрочем, слова были не главными. Основным являлась мелодия. Едва прозвучали первые аккорды, а танцующие вокруг ней зашевелились, девушка сделала первые движение. Пока ещё робкие. Но когда она уловила ритм, то её словно прорвало — Александр не поверил своим глазам: Яой жила в танце. Её тело словно пело. Оно… Оно зажигало. Звало присоединиться. Парень оглянулся — не только он заметил это волшебство. Вот то один, то другой начинал двигаться в такт музыке, затем присоединялся к танцующим. И вскоре уже весь зал двигался, очарованный и мелодией, и движениями девушки… Когда мелодия закончилась, зал разочарованно вздохнул. Но вот вновь музыка взвивается под купол помещения, и снова весь танцпол двигается в едином ритме…

Хм. Оказывается, она очень талантлива. И у неё есть дар. Завести весь зал, это надо суметь. Пора составить ей компанию… И он решительно шагнул к помосту…

И её танец вдруг изменился, едва перед ней возник Александр. Непонятно, в какой момент и как именно, но все вдруг сразу поняли, что это высокий человек в чёрной одежде — ей хозяин и владыка. Её танец звал, завораживал, обольщал, обещал. Обещал все блага Вселенной и неслыханное наслаждение, райскую награду и неземное удовольствие…

…Глайдер затормозил возле кованных ворот дома. Дверь открылась, и он легко выпрыгнул наружу, подал руку Яой. Та послушно оперлась на неё, вышла из машины. Не отпуская её руки, он провёл её внутрь, положил руки на плечи, девушка послушно подалась назад, слегка прижалась к нему, и… В зеркальной двери он заметил закушенную губу и слезинку к глазу. Проклятье Тьмы!

— Обычно у нас мужчина принимает одежду, помогая даме снять её.

Она резко обернулась:

— Ты… Хотел мне помочь снять шубу?

— Да. Ты подумала что-то другое?

…Боги, простите. Но что ещё остаётся делать? Она послушно ляжет в постель, будет покорно исполнять всё, что от неё потребуют. Станет просто… рабыней. Но зачем мне это? Я не хочу тело. Мне нужна её душа. Лучше перетерпеть. Всё равно, рано ли поздно она сделает свой выбор. Или я…

— Не хочешь поужинать?

Отрицательно мотнула головой.

— Ладно. Если захочешь, где кухня — знаешь. А я пойду отдыхать…

Неожиданно для самого себя вдруг слегка наклонился, поцеловал ей руку, вновь выпрямился:

— Спасибо за вечер. Ты очень хорошо танцуешь! И… Спокойной ночи…

Ушёл?! К себе? Просто ушёл и всё? Не воспользовался своим правом обладания?! Позволили мне… Но ведь он говорил! Он дал слово! Что же мне делать?!..

Утром она проснулась раньше его, торопливо умылась, привела себя в порядок, поспешила на кухню. Быстро составила меню, напрягая память, выуживая на свет забытые напрочь рецепты его мира. Успела… Обессилено откинулась на спинку стула. А что это за шум? Из зала для занятий? Чуть приоткрыла дверь, заглянула в щёлку и замерла — такого она не видела никогда в жизни! Почему ей казалось, что он просто сынок властителя? И всё ему даётся в жизни легко? Это было нечто! Сверкающий веер клинков в схватке с механическим партнёром. Никто из воинов отца, да что там — лучшие бойцы самого Ужасного не смогли бы противостоять ему в схватке на мечах! Затем огромные, неподъёмные простому человеку тяжести, и, наконец, змеиная гибкость растяжек. Бесшумно прикрыла дверь, медленно передвигая ноги направилась обратно на в столовую. То, что она увидела, явилось для Яой настоящим открытием. Девушка впервые увидела в этом человеке мужчину. Достойного воина… И его доброта. Так несвойственная митритам. Вместе с невероятной силой и техникой боя. Тупик? Что же делать ей? Как поступить? Впрочем, пусть решит жизнь. Она всё покажет. А пока, пожалуй, стоит выполнить две его просьбы. Всего лишь две, и никак не задевающие её чести и достоинства: первая — не умирать. Вторая — хотя бы на людях вести себя, словно она его жена…

Дни летели за днями. Прогулки по городу. Посещение разных мест. Поездка на орбиту, он не давал ей скучать, всегда находил для неё доброе слово, ласковый взгляд или небольшой подарок. Незаметно для себя Яой начала привыкать к Терре, к её обычаям и нравам, и к нему. Иногда ей становилось страшно, что всё это сон. И когда она проснётся, то вновь окажется либо в камере, либо, что ещё страшнее — перед судом Властвующих за крамольные мысли. И тогда она просыпалась в холодном поту, с радостью понимая, что всё это просто кошмар, а в реальности — уютный дом на Терре, который она может назвать своим. В соседней комнате спит мужчина, назвать которого своим мужем почтёт за счастье любая из самых знатных митриток. Но он считает себя её супругом. Впрочем… И она затаённо улыбалась своим мыслям…

— Доброе утро, милая. С праздником тебя!

— С праздником?

Она наморщила лоб, не понимая.

— Сегодня Новый Год. Сейчас ёлку поставят.

И верно, вкатившийся домашний робот внёс, сжимая бережно в передних манипуляторах, небольшое зелёное растение. Установил в специальное место, удалился. Через несколько мгновений появился опять, таща большую коробку.

— А вот и игрушки.

Супруг вновь улыбнулся.

— Ну что, начали?

Они вдвоём развешивали разные шарики, гирлянды, фигурки различных животных на ветвях вкусно пахнущего смолой дерева. Попутно Александр рассказывал о традиции праздника, о волшебстве, словом, было очень интересно. Наконец, макушку увенчали длинной сосулькой.

— Вот и закончили. Да, кстати…

Он протянул ей большой пакет.

— Можешь примерить? Нас сегодня ждут на Княжеском Балу. Что поделать, обязанность Наследника.

— Нас?

— Ну, да. Наследника с супругой. Это, конечно, отличается от тех нарядов, что ты раньше носила, но, думаю, всё же тебе понравится. Как бы лучше объяснить? А, вроде формы. Официальный наряд для приёмов членов Княжеской семьи.

— Ты… Хочешь представить меня своим родственникам?!

— Вообще то они о тебе давно знают. Просто не хотели смущать своим вниманием. Но сегодня, извини, придётся с ними пообщаться. Ты платье примерь. Мало ли что? Может, подгонять придётся…

Невесомое, лёгкое, плотно облегающее тело, и оставляющее открытым спину и верхнюю часть груди. Пышное книзу. К нему прилагались длинные перчатки в цвет ткани и туфли такой же окраски. Когда она одела этот наряд, то едва поверила зеркалу — оттуда на неё смотрела совсем другая Яой… Вышла из спальни, ужасно смущаясь. И слегка покраснела от удовольствия — Александр смотрел на неё с нескрываемым восхищением. И даже при её появлении несколько раз ударил в ладоши, что было высшим выражением этой эмоции.

— Ты просто неотразима, дорогая…

Девушка присела в книксене, разведя руками края пышной юбки, затем вдруг задорно улыбнулась и высунула на мгновение язык, снова выпрямилась и, стремительно крутнувшись, так что платье взметнулось колоколом, вновь скрылась за дверью. Парень задумчиво посмотрел ей вслед, потрогал в раздумье подбородок, потом поднялся следом и закрыл за собой дверь в кабинет. Набрал короткий номер:

— Каталог, пожалуйста…

К девятнадцати часам к дому подкатил княжеский лимузин, украшенный гербами. Александр нетерпеливо переминался с ноги на ногу, облачённый в парадный мундир со всеми регалиями. Наконец дверь открылась, и появилась Яой в присланном платье. С помощью многофункционала она сделала сложную причёску, и выглядела так, как и подобает истинной супруге Наследника сильнейшего государства этой Галактики. Царственной походкой спустилась вниз, протянула руку Александру.

— Как я выгляжу?

Спросила озабоченно.

— Великолепно! Но…

— Что?

Испуганно переспросила девушка.

— Вот. Не хватает украшений. Я заказал, только что доставили…

Простое, но изящное именно своей простотой драгоценное колье с живыми сапфирами заставило её вздрогнуть. Такие камни были неслыханно редки в её Галактике, да здесь, как она слышала, тоже очень ценились… И перстни… И… Широкое кольцо на пальце, знак её замужнего статуса. На плечи легло невесомая тёплая меховая пелерина.

— Готова, дорогая?

Почему то в горле возник комок, и она только слабо кивнула в знак согласия. Он слегка изогнул свою руку. Этот жест она знала, и её пальчики, обтянутые тканью перчатки, легли на сгиб его локтя.

— Пошли…

В большом салоне машины она задрожала, но тут же расслабилась, едва его рука притянула её к себе. Александр шепнул:

— Боишься?

— Волнуюсь… Твои… Родители, они знают, кто я на самом деле?

— Конечно. А как же иначе? Но если тебя это успокоит — мама Ми настаивала, чтобы я забрал тебя оттуда.

Он мотнул головой вверх.

— Так что — не волнуйся. Всё будет хорошо.

И почувствовал, как её пальцы на его руке слегка дрогнули…

Большое крыльцо, устланное алым ковром. Они поднимались через строй гвардейцев, застывшим в парадной стойке. Яой собралась, ощущая, как натянулись её нервы. Если бы не Александр, она бы давно развернулась и с криком убежала назад, забившись куда-нибудь в тёмный уголок. Поглубже. Но… Деваться было некуда. Разве не в обмен на эту пустяковую услугу он заботился о ней всё это время? Вытащил из жутких подземелий? Значит, нужно держаться… Они шагнули сквозь силовую завесу, сразу пахнуло теплом. Его тёплые пальцы сняли с плеч пелерину, передали затянутому в какой то мундир юноше, совсем ещё молоденькому. Тот умчался. Александр смахнул с рукава серого мундира несуществующую пылинку, поправил висящий на боку парадный меч, придирчиво осмотрел сияющую лаком обувь, глубоко вздохнул:

— Пошли, милая?

Он почти никогда не называл её по имени, отметила девушка. Только милая, дорогая, солнышко, радость моя…

Пара шагнула в наполненный людьми зал, и буквально через несколько шагов перед ними выросли трое — высокий, очень похожий на её… мужа мужчина, и две ослепительно красивые женщины в одинаковых по покрою, но разного цвета платьях. Александр склонил голову в поклоне, спохватившись, Яой присела в заученном книксене:

— Отец, сударыни…

— Брось, сынок. Представишь нас?

— Формальности, папа? Ладно. Моя супруга — Яой маун Ко-Медведева. Мой отец, Князь Терранский Алексей. Его жёны — Майа и Яйли. А где сестрёнки?

— Скоро будут, Саша. Всё выбирают наряды, чтобы не ударить в грязь лицом.

Яйли неожиданно добро улыбнулась девушке, и той вдруг стало легче. Внезапно Майа шагнула вперёд:

— Мы одолжим твою жену ненадолго, хорошо? А вы пока побеседуйте с отцом.

Обе дамы подхватили Яой под руки и увлекли за собой, она беспомощно оглянулась, но Александр успокаивающе улыбнулся, и махнул ей рукой…

— Отойдём, сын?

Отец показал на балкон для курильщиков. Там никого не было, парень взглянул вниз, на кружащиеся в танце пары.

— Ну как у вас? Ещё не спите вместе?

— Пока она мне жена только формально. Может, Ми ошиблась?

— Да? А мне вот сказали, что к следующему году уже внук будет.

— К следующему году?!

Отец лукаво кивнул головой.

— Так что — не переживай. Всё у вас наладится. Ещё и благодарить будешь. О, вон и сестрёнки появились…

Он показал вниз — да, дочери Князя были ослепительны. Но Яой не уступала им в красоте.

— Знаешь, всё это кажется просто невероятным. В другой Галактике, от других родителей, и точно такая же, как Карина. Разница практически незаметна.

— Да, папа…

— Что, никак в себя прийти не можешь от новости?

— Нет, я знаю, что равных твоим супругам среди сенсов нет, но вот так, откровенно… Интересно, о чём они беседуют?

Отец вновь улыбнулся:

— А тут и думать не надо — инструктируют правилам поведения в постели, плюс дают накачку, какого лешего она тянет. Так что не удивляйся, если сегодня ночью тебя в буквальном смысле этого слова, либо откровенно соблазнят, либо просто изнасилуют.

— Па!

— Шучу. Сам знаешь — самые любопытные существа во Вселенной это контрразведчики и женщины. По бокалу?

Сын кивнул. Князь щёлкнул пальцами, и в курительную вкатился автостолик с напитками. Отец и сын чокнулись.

— За то, чтобы тебе повезло.

Едва они сделали по глотку, как зазвенел «Т-Фон». Алексей невольно выругался:

— Проклятье! Даже тут не дают расслабиться… Да, слушаю… В курилке. Пятая галерея.

Затем убрал аппарат в карман, повернулся:

— Столяров. Ищет нас.

Дверь распахнулась, и на пороге появился одетый в чёрный мундир молодой генерал.

— О! Ваши Величества! Отлично! Пьянствуем, значит? А тут такие дела творятся!

— Кончай, Миша, что случилось?

Контрразведчик улыбнулся:

— Как что? Вы что, не знаете?! Да через три часа Новый Год!

— Твою ж мать, Миша!..

Князь шутливо толкнул друга в бок. Тот рассмеялся.

— Сейчас остальные подойдут. Уже обыскались…

— Я пойду, пап? Не стану мешать вам…

— Ты что, сын? Оставайся!

— Конечно, молодой человек! О чём речь?

— Нет. Яой нервничать будет. Одна, среди незнакомых людей… Как бы плохо с ней не стало. Сорвётся ещё…

— Ну, смотри. Они на галерее. Двенадцатая ложа.

Парень кивнул и заспешил к указанному ему адресу. Столяров проводил его взглядом, слегка прищурился:

— Как у него? С этой митриткой?

— Видишь сам — жив, и процветает. А она, кстати… Очень даже. На удивление быстро адаптировалась.

— У неё память переписана. Мы, со своей стороны, все установки на убийство убрали, да и организм у неё вычистили от всякой дряни. Но совсем переписывать личность не стали. Правда, стёрли наложенную. Только стандартный адаптационный курс оставили. Не хотели, чтобы у Сашки была не жена, а овощ какой то…

— Правильно сделали. Кстати, мои половинки уверяют, что скоро я буду качать внука.

Столяров вздохнул:

— Их бы устами, да мёд пить… А не боишься?

— Чего?

— Таких внуков?

Князь неожиданно вспылил:

— Знаешь, не забывайся, Миша. Парень и так мучается, что я, совсем слепой, по-твоему?! Вначале — клон. Потом эта девица — Гейтс. Ладно, он быстро сообразил, что к чему и отправил её куда подальше. Теперь митритка… А всё потому, что я на радостях поторопился. Теперь ему от неё никуда. Разве что случится чего. Не дай, Бог, конечно…

— Прости, Лёша. Действительно, я переборщил. Давай, забудем это дело и пойдём к гостям.

Алексей согласно кивнул…

Обе супруги Князя привели Яой в небольшую комнатку. Ей было страшно. Что эти владычицы хотят от неё? Между тем та, что имела волосы посветлее, слегка нажав на плечи, усадила девушку на небольшой мягкий диванчик, вторая налила что-то в узкие бокалы, протянула их первой, взяла себе, дала один гостье.

— Как тебе Саша?

— Кто?

Вначале не поняла вопрос девушка, потом спохватилась, опустила глаза:

— Он… Добрый.

— И всё? Вы ещё не…

Перевела взгляд на её грудь, вздохнула.

— Ясно… И чего ты ещё ждёшь, девочка? Чего тебе не хватает?

— Я… Я не знаю. Не знаю!

Последние слова она почти выкрикнула, потом разрыдалась.

— О, Тёмные Боги!

Это восклицание донеслось до неё сквозь рыдания, а потом вдруг её притянули к груди, и, по-матерински, ласково погладили по голове.

— Не плачь, девочка. Не плачь. Успокойся. Ми больше не станет на тебя кричать. Обещаю…

Мало-помалу рыдания затихли, Яой вытерла заботливо протянутым ароматным платочком глаза.

— Ого! Ты совсем не красишься? А ведь и незаметно… Вот здорово! Ладно, выпей вот. Совсем выдохлось…

Девушка послушно сделала глоток пузырящегося ароматного сладкого напитка.

— Вкусно…

— Какая непосредственность!

Восхитилась Яйли, затем спросила неожиданно участливо:

— Тяжело тебе?

Яой вздохнула:

— Сейчас легче. А вначале… Когда всё так было неизвестно, неопределённо… Очень тяжело.

Майа сделала глоток вина, задумчиво протянула:

— Знаешь… Я тоже была в твоём положении. Совсем сопливой девчонкой. Мы проиграли войну. И я осталась абсолютно одна. Ни родителей, ни близких. Ни денег, ни положения… Некуда было деваться. И если бы не наш муж… Девочка, подумай, чего ты боишься? Александр молод, красив, богат. Сама говоришь — добр. Станет наследником Княжества. Да уже, наверное, и не Княжества — Империи.

При этих словах обе дамы переглянулись между собой.

— Не тяни, дочка. Иначе — очень пожалеешь. Мы были против твоей предшественницы, потому что она совсем не подходила нашему сыну ни по характеру, ни по воспитанию. И, признаемся честно, очень радовались, когда он расстался с ней. Но против тебя мы ничего не имеем. В тебе течёт молодая, сильная кровь, которая не даст выродиться нашему роду. Есть ум, дерзость, жажда знаний и воля к жизни. Так же, как у землян. И если вы с Александром родите ребёнка — он будет достойным продолжателем династии.

Яой густо покраснела. Ребёнка? О, Ужасный… Как же это… Что они говорят?! Внезапно Яйли прищурилась, поднесла к виску ладонь, остро взглянула на девушку:

— Проклятье Тьмы! Да что у тебя в голове?! Ми! Она же вообще ничего не знает! У них это нечто такое…

И поперхнулась. У Майи расширились глаза:

— Верно…

И вдруг расслабилась.

— Вот в чём проблема… Знаешь, девочка… Я скажу тебе так — сегодня новогодняя ночь. По поверью народа нашего мужа в эту ночь свершаются настоящие чудеса. И если ты сегодня ляжешь со своим супругом в постель — всю оставшуюся жизнь ты будешь счастлива. А если нет — прости.

Она развела руками в стороны.

— Вы… Вы…

— По вашей терминологии мы с сестрой — Видящие высшего ранга. Превосходящие даже вашего Митрала Ужасного. Так что можешь нам верить.

Вторая женщина кивнула головой в знак согласия. Яой испуганно переводила взгляд то с одной, то с другой. Затем замерла:

— Видящие? Но почему вы сёстры? У землян принято жениться на них?

Майа рассмеялась:

— Это мы теперь стали так похожи. Но это — долгая история. Когда-нибудь мы расскажем её тебе, когда станем качать внуков. Ещё раз говорим — девочка, послушай нас. Решись, наконец. Либо ты станешь настоящей женой нашего пасынка, либо… Ты потеряешь его. А потом и сам смысл своего существования…

Дверь раскрылась позади них, и Яой по-новому взглянула на своего супруга. Действительно… Высок, силён. Ни один из воинов, кого она знала в прошлой жизни, не сравнится с ним ни по умению, ни по военному искусству. И вместе с тем необыкновенно добр и ласков. Заботлив. Умён. Понимает её, как никто другой. Если поначалу в нём чувствовалась ещё какая то насторожённость по отношению к ней, то теперь она практически пропала. И его матери так переглядываются между собой. Загадочно… Может, решиться? Последовать их совету? Ладно. Праздник только начинается, так что стоит пока об этом не думать. Почему так жарко? Но какое вкусное вино…

…Александр вытащил из лимузина изрядно набравшуюся супругу. Впрочем, развезло её уже в машине, когда ехали домой. Его половина умудрилась где-то раздобыть бутылку шампанского и вытащить её под платьем так, что никто ничего не заметил. А уже сидя в лимузине, она её выудила из укрытия, нимало не заботясь об условностях и продемонстрировав удивительно стройные ноги, и попросила его открыть. Бокалы, естественно, нашлись в баре. Впрочем… Как и ещё одна бутылка «Вдовы Клико». Так что к дому его половина приехала в полутрезвом, или полупьяном, это с какой стороны смотреть, состоянии… Яой качнулась из стороны в сторону, потом ухватилась за рукав парадного кителя и внезапно рассмеялась. Всё ясно. Первая стадия — меня всё веселит… Кое-как довёл её до дома, с трудом усадил рвущуюся куда то жену, впрочем, только по названию, на диван возле камина. Пока раздевался сам, она уснула. Проклятье Тьмы! Ладно, пару минут подождёт. Поднялся к себе, переоделся, с облегчением скинул ужасно неудобные форменные ботинки. Пошевелил пальцами ног. Затем вздохнул, вновь спустился в холл. Девушка крепко спала, совсем по детски подложив ладошки под щеку. Невольно залюбовался… Во сне она отличалась от предыдущих ипостасей… Её губы обиженно надулись, лицо стало совсем беспомощным. Внезапно она тихо вздохнула и что-то пробормотала на родном языке. Непонятное. Всё, нужно отнести её к себе. Осторожно просунул руки под тело, легко поднял, и аккуратно, чтобы не разбудить, двинулся к её спальне. Свет не включал. Незачем. А расположение мебели освещала полная луна за окном. Приблизился к широкой кровати, присел, по-прежнему держа её на руках. Освободил одну руку и откинул покрывало с левой половины. Вновь подхватил её под лопатки и под коленки, обошёл ложе и очень осторожно отпустил. Несколько мгновений постоял, решая, снять с неё платье, или не стоит? Всё же не решился, вдруг проснётся и испугается? Тихонько накрыл её покрывалом, ещё чуть - чуть посмотрел, как блестящий в лунном свете, выбившийся локон, мерцая в лучах, шевелится при её лёгком дыхании, вздохнул, повернулся, двинулся к выходу… Точнее, попытался сделать шаг, но замер на месте, ощутив, как её рука схватила его за полу пижамы, в которую он переоделся. Обернулся — она не спала, а смотрела на него налитыми слезами, широко распахнутыми глазами.

— Что, Яой?

Она тихо произнесла короткую фразу на своём языке. Затем перевела на интергал:

— Останься…

Она проснулась утром, не веря своим ощущениям — это было… Совсем не так, как рассказывала ей мать, другие женщины гарема её отца. Ни боли, ни избиения, ни надругательства. Всё совсем не так. По-другому. Без грубости, без насилия… непередаваемые ощущения его прикосновений, ласка его рук, его губ. Вкус его поцелуев… Чудо! Настоящее чудо. Как же правы были его матери! Зачем она тянула?! Это же так чудесно, стать его женой по-настоящему… Её мужчина спал рядом, расслабившийся, и тоже счастливый. Лёгкая улыбка играла на его губах. Внезапно ей захотелось его разбудить и опять заняться любовью. Взяла кончик локона, стала осторожно щекотать его нос. А могла ли она представить себе что-нибудь подобное, выйдя замуж за своего? За митрита? Скорее всего, лежала бы сейчас истерзанная в углу, вся в синяках, поскольку муж в утверждение своих прав обязан избить жену в первую ночь, утверждая своё превосходство в семье. И частенько, если новоиспечённая супруга чем то не нравилась второй половине, такое ритуальное избиение кончалось смертью… И всё вдруг по другому. Внезапно её притянули к себе сильные руки, дунули в лицо, Яой счастливо зажмурилась — он. Муж. Любит…

Часть вторая. Репликант.

Каждому своё.

Пролог.

Лето сорок второго выдалось необыкновенно жарким и кровавым. Жарким, потому что июльское солнце, повисшее в небесах, казалось, гневалось на жалких людишек, обитающих на крохотной планете, развязавших братоубийственную войну. Кровавым, потому Смерть собирала огромную, доселе невиданную жатву человеческих душ, не делая выбора между женщинами и мужчинами, стариками и детьми. Перед ней все были равны. Не важно, какова причина — то ли фугаска, положенная в эшелон с беженцами. Или пуля в затылок у расстрельного рва. Случайный снаряд, или гусеницы танка. Главное, что чёрное пиршество продолжалось с неослабевающей яростью, унося каждый день из списка живых тысячи и тысячи…

Младший сержант Иванов с тоскою бросил взгляд на горизонт — огромное пыльное облако с каждым мгновением становилось всё ближе и ближе. Полчаса. Максимум, минут сорок по большим неуклюжим наручным часам, и всё. Дальше отсчёт его жизни пойдёт на секунды. Но отступать некуда. Есть Приказ. И его нужно исполнять. Продержаться до полуночи. Задержать противника любой ценой. Десять бойцов. Один станковый пулемёт, от которого по такой жаре немного толка: как ни поливай водой бруствер, солнце мгновенно всё высушит, и хана «максимке». Либо забьют своими пулемётами, а будут танки — просто расстреляют с дальней дистанции…

Сержант хотел сплюнуть, но в горле пересохло, а воды в стеклянной фляжке оставалось чуть. Поберечь стоило, пока ещё терпится. Посмотрел на лопату, вновь ухватил отполированный мозолистыми ладонями черенок, с утробным хеканьем вонзил отточенный до бритвенной остроты штык в твёрдую, словно камень, землю. И — раз. И — раз. Мать сыра земля подавалась с трудом, но всё же дело помаленьку спорилось. А когда удалось снять верхний, прокаленный слой, дело пошло легче. Рыжая почва вылетала из окопа на задний склон, рассыпаясь по выгоревшей белесой траве. Стоило спешить. Облако пыли, отмечающее колонны Вермахта, всё приближалось. И миновать его немцы никак не могли: справа — длинный овраг, или яр. Слева — обрывистые склоны. Дорога вилась между естественными преградами, и будь у младшего сержанта хотя бы противотанковая «Прощай, Родина» — умылись бы фрицы кровью. Застряли бы надолго. Но чего нет, того нет. Хорошо хоть «ворошиловских килограммов» не пожалели. Два ящика. Впрочем, успеют ли воспользоваться ими бойцы — неизвестно. Благо, мужики вроде в возрасте. Не сопляки. Сами вызвались. Знали, что на смерть идут, а остались. У всех — семьи, жёны, детишки. У того, седоватого, родом откуда-то с Урала — аж пятеро. Акимыч, с Дальнего Востока, двоих имеет девчонок. Всё сватал за сибиряка. Подшучивал. Теперь вот, вместе помирать собрались. Свою норму выкопали, сидят на дне окопа, отдыхают, пока дно сырое — попрохладнее всё же.

— Воздух!

А, чёрт! Не успели! Рыжая земля хорошо выделяется на пожухлой жаре, так что фашисты сразу всё заметят!

— Каски одеть! Все в укрытия!

Торопливо натянул сброшенную было, чтобы ловчее работать, гимнастёрку, напялил на голову раскалённую каску. Промокшая насквозь от пота пилотка даже зашипела, коснувшись раскалённого металла. Подхватил портянки, вбил в сапоги ноги. Вырвал из кармана сатиновых галифе тряпку, замотал затвор. Осмотрелся — вроде все попрятались, бросил взгляд в пронзительно синее небо — ведущий тройки фрицев уже переворачивался фонарём вниз, устремляясь по отвесной дуге вниз. Включилась сирена, Иванов, словно загипнотизированный смотрел на крашенный в ярко жёлтый цвет кок в центре белесого круга винта. Всё ближе. Ближе. Стали торчком решётки на крыльях, и в этот момент из под брюха с изломанными крыльями вылетела бомба, с режущим визгом летящая прямо в младшего сержанта. Ещё чуть и… Опомнился, нырнул на дно не дорытого окопа. Грохнуло по ушам. На мгновение стало темно, затем его осыпало пылью и комьями земли. Остро пахнуло перегоревшим толом и до боли знакомым сладковатым запахом крови. Кому не повезло, вновь рвануло, что в ушах что-то лопнуло, что-то тёплое упало на ладонь. С удивлением взглянул — по тыльной стороне расплывалось алое пятно. Поднёс ладонь ко рту, лизнул, захрустела пыль на зубах. Чёрт! Из собственного носа. Наверное, взрывной волной стукнуло… Ещё десять минут ужаса, продирающего до мозга костей. Десять минут воя, взрывов, свиста осколков и воя сирен «юнкерсов». А затем, больно ударившая по ушам тишина… Несколько мгновений прислушивался — нет, стонущий гул моторов в воздухе удаляется. Точно. Натренированное годом войны ухо не подводило ещё ни разу. Осторожно поднялся. Со спины и плеч посыпалась земля. Осторожно выглянул — уже совсем рядом. Пять минут. Не больше. А потом — либо грудь в крестах, либо — голова в кустах. И за второе — шансов куда как больше, чем за первое. Повернул голову в сторону, боясь увидеть то, что произошло…

Пулемёта больше не было. Его позиция превратилась в одну большую воронку, из которой тянулись в застывшем воздухе сизые струйки и пробегали крошечные язычки пламени. Ещё — двое справа, как раз сибиряк и Акимыч, о которых вспоминал перед налётом. Им так же не повезло. Меткий гад оказался. Остальные — вроде целы… Вдруг словно обожгло — гранаты! Что с ними?! Вырвал ноги из осыпавшегося окопчика, перекатился через бруствер — Слава Богу! Целы… Лежат в ячейке, вместе с цинком патронов и двумя патронными коробками к «станкачу». Как чувствовал, приказал первым делом отрыть «лисью нору» к пункту боепитания, и аккуратная ниша в окопчике уберегла военную драгоценность от осколков.

— Разобрать боеприпасы!

Надрывая голос, сипло выкрикнул пересохшим горлом. Не довелось попить водицы перед боем. Мокрый бок и скрежещуще брякающий брезентовый чехол лучше всяких слов говорили о том, что «стекляшка» приказала долго жить. Первым нырнул в нору, выбросил на бруствер тяжёлый ящик, вытащил из ниши коробку с запалами, стал торопливо вкручивать. А там, позади, уже слышен треск мотоциклетных моторов…

…Часы чудом уцелели. За защитной решёткой мерно и страшно медленно двигались стрелки, отсчитывая минуты. И до темноты, а главное, до полуночи — было ой как далеко и долго. Всего лишь семнадцать с чем то часов. Потрогал бок, перетянутый собственной нательной рубахой. Болит. Плохо. Ну, пусть. Главное, кровь не бежит. Тот безымянный, из второй роты, всё же смог на последнем дыхании сунуть под узкую гусеницу бронетранспортёра, расстреливающего бойцов в окопах, свою гранату. А ведь он, сержант, так и не успел спросить его имени. Помнит только, что пользовался тот у своих бойцов большим уважением. Поговаривали, что он бывший красный командир, вышедший по амнистии по разрешению самого Сталина и направленный на фронт рядовым. Совсем недавно пришёл. С последним пополнением… Ох, плохо. Плывёт всё. И жара, и много крови потерял. Сейчас бы водички… С трудом сфокусировал взгляд на заваленном трупами поле перед холмом. Удачно получилось. Разведку на мотоциклах снял сибиряк. Благо было их всего то пара на двух мотоциклетках с коляской. Правда, оказалось это первым и последним успехом. Немцы, то ли услыхав выстрелы, то ли встревожились отсутствием товарищей, но пустили первым бронетранспортёр. Тот осторожно высунул тупой скошенный нос из-за обрыва, с минуту постоял, а потом газанул облаком синего дыма и рванул прямо на позиции красноармейцев. Стрельбу открыли сразу все, и без приказа, но без толку. Только синеватые огоньки рикошетов указывали попадания. А «251-ый» подойдя поближе, огрызнулся из крупнокалиберного пулемёта. Затем ещё и ещё. Пулемётчик у них злой был. Опытный. Короткими очередями. По три — пять патронов. Огрызнётся из-за щитка, и всё. Ни пули мимо. Как тот незнакомый умудрился подползти — один Бог знает. Но след за ним длинный оставался. Багровый. И тянулось что-то зелёное… Сейчас висит полуобугленный фриц вниз головой на борту. А из кабины, где остальные гренадёры должны сидеть, пламя грязное рвётся, небо пачкает. Снова поднялись. Густо садят, сволочи… Не глядя сунул руку в патронташ и похолодел — пусто. Может, выронил?! Должна же, должна быть ещё одна обойма! Он точно помнит! Посмотрел вниз — может, выронил?! Переступил ногами в рыжей сухой земле — нет. Не найти… Что же… Замедленными движениями вытащил из чехла гранёный узкий штык, одел на ствол. Защёлкнул. Ну, идите, сволочи. Я вас жду…

Обер-лейтенант Курт Вальсхайм с удивлением смотрел на появившуюся словно из под земли на перепаханном холме одинокую фигуру. Поднёс к глазам бинокль, крутанул колёсико резкости. Цейсовская оптика обрисовала окровавленную, с перемотанным какими-то тряпками боком фигуру красноармейца. Нет. По нелепым петлицам видно, что это унтер-офицер. Тот шевельнулся, поудобнее перехватывая своё нелепое оружие, затем открыл в беззвучном крике рот и с трудом двинулся вниз, навстречу уже не таящейся цепи в серых мундирах.

— Feyer!

Пролаял обер-лейтенант, и первым нажал на курок «МП-40», подавая пример подчинённым…

…Император со злостью взглянул на согнутые спины придворных, затем процедил ледяным голосом:

— Итак, господа генералы, вы утверждаете, что эту войну мы можем выиграть, но нам не хватает людских резервов.

Уставившиеся вниз бритые затылки почтительно и спешно закивали, едва не отваливаясь от шей. Великий и Светозарный Грем Шестнадцатый Злобный полностью оправдывал своё прозвище. Не один сановник, кряхтя и отплёвываясь после полуведра масла внутрь, с криками садился на ритуальный кол жирной задницей, вызвав вольно или невольно своей нерасторопностью или некомпетентностью гнев Самодержца. Вот и сейчас, после того как Республика Свободных, с которой Империя воевала уже не первый раз и не первое столетие, неведомым образом накопила силы и нанеся фланговые удары по растянутым коммуникациям имперских сил перерезала пути снабжения ударной группировки. А что такое армия без боеприпасов и продовольствия? Толпа пленных. В результате Император лишился почти всей своей пехоты и большей части флота. Кончились энергозаряды, люди ослабли от недоедания. Все попытки пробиться к окружённым разбились о глухую защиту республиканцев. И в плену оказалось почти три миллиона отборных пехотинцев и полтысячи кораблей. Так что причин для гнева у Императора было больше чем достаточно.

— Кто-нибудь из вас может предложить хоть какой-то выход?!

Тишина. Грем Злобный вновь начал наливаться гневом и уже открыл рот, собираясь кликнуть стражников, когда кто-то из молодых адмиралов решился и выпрямился, что было, вообще-то, неслыханной дерзостью.

— Ваше Величество, если соизволите выслушать…

— Говори!

— Адмирал Колин Стамп, Ваше Императорское Величество.

— Короче!

Тот торопливо заговорил:

— Республика сейчас не в состоянии вести активные действия. Они слишком много положили сил на то, чтобы отвести угрозу от своих пределов. Да и захват ударной группировки не дался им дёшево. Плюс наши попытки пробиться к окружённым. Так что их силы тоже обескровлены…

— Кто вы по должности, адмирал?

— Прошу прощения, Ваше Величество, начальник отдела научных разработок Управления Контрразведки.

Вскинутые брови выдали удивление Императора, жестом руки приказал продолжать, и ободренный адмирал поспешил изложить идею:

— Не так давно к нам поступило предложение от группы молодых учёных. Если вкратце — они разработали технологию, позволяющую создавать репликантов. То есть, из останков, практически любых, полностью восстанавливать тело… Причём, живое тело. Абсолютно нормальную личность.

Грем едва не забыл вдохнуть воздух при этих словах — это же… Это значит… Оратор между тем продолжал:

— Затраты на репликацию невелики. Практически, ничтожны, благодаря разработанному ими оборудованию. Как и расход энергии. Так что, если наши расчёты верны, то в течение полугода мы можем поставить под ружьё порядка десяти — двенадцати миллионов таких репликантов. Естественно, их нужно будет обучить, вооружить, накормить. Но, мне кажется, что наша Империя может себе позволить это.

Произнеся последнюю фразу Стамп вновь склонил голову в поклоне. Император задумался — воссоздать мертвецов, сделать из них новую, могучую армию. Что же, это шанс покончить с затянувшейся сверх всякой меры войной. Раздавить ядовитую заразу свободомыслия и вольности. Но возникнет ряд проблем… Впрочем, для начала побеседуем с учёными…

Вскинул руку:

— Все свободны. Адмирал Стамп, останьтесь.

Лёгкое шуршание одежд, чуть слышный стук регалий и ритуальных мечей, малый Тронный Зал почти мгновенно опустел. Генералы и сановники торопливо выскочили прочь, радуясь, что смерть вновь обошла их стороной.

— Приблизьтесь, адмирал.

Тот послушно сделал несколько шагов, замер у подножья трона. Грем усмехнулся:

— А вам не кажется, Колин, что эти репликанты, почуяв свою силу и разузнав обстановку, захотят захватить власть в Империи, а заодно и в Республике?

Стамп чуть дёрнул краешком губы, обозначая улыбку.

— Ваше Величество, как мне объяснили, есть два варианта. Первый — это установить в них при воссоздании специальный механизм, который в случае необходимости по сигналу запускает обратный процесс.

— Умно.

— Второй же… В принципе, что мешает нам пообещать им в случае победы разрешить им остаться в живых? Мы даём им второй шанс. И за вновь обретённую жизнь, я думаю, они будут драться с не меньшей яростью.

Император согласно наклонил голову.

— Вполне реально. Но есть один нюанс — мы не можем проводить репликацию своих мёртвых. Вы понимаете, что будет с подданными, когда они узнают, а что узнают — это гарантированно. Такое число репликантов скрыть будет попросту невозможно, и где гарантия, что живые не узнают собственных родственников? Память же у возрождённых остаётся, как я понял? Иначе они нам попросту бесполезны, зачем нам безвольные и безмозглые растения?

— Вы правы, Ваше Величество. Но я взял смелость на всякий случай предусмотреть подобный путь развития событий, и у меня есть ещё одно предложение. Вы — позволите?

— Я слушаю.

— Включите, пожалуйста, проекцию Галактики.

Лёгкое движение пальца, и воздухе повисла изумительно чёткая схема Вселенной. Адмирал приблизился, выхватил из воздуха какой то шарик. Несколько пассов, и перед изумлённым Гремом Злобным возникло изображение планеты. Голубой планеты под слоем плотных облаков.

А Стамп жестом фокусника подбросил картинку вверх, где та повисла.

— Прошу, Ваше Величество. Звезда класса «Сол». Третья планета от местного светила. Уровень развития на момент обследования — четвёртый. Правда, это было пятьдесят лет назад. Но самое главное — аборигены полностью нам идентичны. Настолько индентичны, что у нас могут быть даже общие дети…

Густые брови Властелина поползли вверх.

— Шутка Космоса, Ваше Величество. Но дело не в том. Пятьдесят лет назад там бушевала война. Страшная, по их меркам. А по жесткости истребления себе подобных земляне не знают себе равных. Короче, я взял на себя смелость отправить туда в рамках своей компетенции автоматический разведчик. Он подключился к местным информационным сетям…

— Эти… Аборигены, они что, уже прошли путь от четвёртого уровня до шестого?!

— До седьмого, Ваше Величество. Они уже используют ядерную энергию. И не только в военных целях.

— Потрясающе… Дальше.

— Так вот, автомат подключился к их инфосетям, провёл поиск наиболее жестоких битв и сражений ближайшего прошлого, а потом посредством нуль-транспортёра собрал образцы для репликации.

— Сколько?

— На данный момент — доставлено почти тридцать миллионов клеточного материала, достаточного для репликации названного количества солдат. Естественно, что столько нам не нужно…

— Нужно, или ненужно — решать мне.

— Простите, Ваше Величество.

Грем Злобный сжал и без того тонкие губы, помолчал. Потом поднялся с трона:

— Адмирал, немедленно запускайте проект «Репликант» в действие. Всё, что вам потребуется — вы получите. Сколько вам нужно времени?

— На восстановление людей — порядка месяца. И примерно три месяца для обучения необходимому минимуму знаний.

— Что же… Меня устраивает. Вы знаете, что вас ждёт, если вы подведёте?

Стамп склонился в поклоне.

— Да, Ваше Величество.

— Тем лучше. И ещё — я человек осторожный, так что… поставьте им предохранитель. И естественно, пообещайте жизнь.

— Да, Ваше Величество.

— Вы свободны, адмирал…

Император вновь сел на трон, задумчиво глядя на закрывшуюся за офицером дверь в зал. Правильно ли он поступает? Не выпустит ли такого демона, которого невозможно будет загнать в клетку? Впрочем, выхода нет. На карте — судьба Империи…

— Пятьсот шестьдесят пятый! Принимай!

Первое, что услышал младший сержант Иванов, придя в сознание. В тот же миг вдруг стало светло, всё вокруг окуталось паром или дымом, затем его за руки ухватили металлические трёхпалые кисти, плотно, но не больно сомкнулись вокруг предплечий и рывком вытащили из… какого-то блестящего, но явно не металлического цилиндра. С размаху стукнули об решётчатый холодный пол, разжались и вновь нырнули в плотный слой дыма. Михаил вздрогнул. Уж больно это не напоминало загробный мир. Ни на ад, ни на рай, хоть и был он примерным комсомольцем, да бабка у него верила, и в детстве читала маленькому внучку и «Псалтырь», и даже «Ветхий Завет», описывая, как черти жарят грешников на больших сковородах и варят в котлах с кипящей смолой. Нет. Это точно. Пол под ногами дрогнул, и парень почувствовал, как его куда то повезли. Всё вокруг было похоже скорее всего на огромный завод. Везде те самые цилиндры из неизвестного ему материала, из которых одно за другим летающие в воздухе металлические клешни вытаскивали обнажённых людей и, бросив их на движущуюся ленту конвейера, бросались за следующим телом. Вот чертовщина то какая! Вдруг вспомнил, со страхом осмотрел себя — не может быть! Кожа розовая, как у младенца! Помнится, на коленке, под чашечкой, шрам был. Упал зимой на бутылку, даже врача пришлось вызвать, осколок вытащить. Так на всю жизнь остался. И — ничего. Ни дырки, что в боку была. Ни царапин, ничего! Новенькая, ещё бархатная, не успела обветриться шкурка… В прорехе дымовой завесы мелькнул сосед по конвейеру — точно такой же. Гладенький, чистенький. Абсолютно лысый. Торопливо провёл ладонью по голове — тоже голая кожа. И ладошка… Куда мозоли то делись, за год войны набитые?! Словно только что родился! Внезапно пахнуло горячим ветром, а потом по уже привыкшим к полусумраку, разрываемому мерно вспыхивающими огнями, резануло солнце. Михаил ахнул — он плыл по огромной стеклянной трубе, прямо по воздуху. Внизу, на огромной глубине виднелось что-то большое и круглое. Внезапно его стало крутить, тело потеряло всякий вес, приступ дурноты подступил к горлу, но младший сержант справился с позывом. Ветер усилился, и его понесло по трубе с огромной скоростью, вращая в разные стороны. Зрение успевало выхватывать то огромный солнечный диск, то большое и круглое, покрытое белесой дымкой. Или висящие в бездонной черноте, усыпанной светящими точками непонятные гранёные сооружения. Чем сильнее ветер, тем больше скорость! Внезапно сообразил парень. Но, похоже, что его полёт подходит к концу — уже виден пункт назначения. Больше ничего подумать не успел — его с силой рванули вниз, и он покатился по мягкому ковру. На этот раз протянутая рука была нормальной, человеческой. Его легко выдернули с пола и поставили на ноги. Человек, который это сделал, был обычным. Только одет как то странно. Нечто вроде сшитых вместе гимнастёрки и штанов, по центру груди проходила полоска застёжки. Мишка сразу сообразил, что это, должно быть, американская молния. Видел такую раз, когда возле аэродрома стояли, на лётчиках. Между тем человек придирчиво окинул его взглядом, буркнул:

— Нормально.

Затем обернулся, крикнул в освещённый коридор:

— Пятьсот шестьдесят пятый!

Оттуда гулко донеслось:

— Ещё сто человек, и переключай на другой транспорт!

— Понял!

Незнакомый вновь развернулся к младшему сержанту:

— Дуй туда, и поживее!

Указал рукой на проём чуть позади себя, и вновь приготовился — краем глаза Иванов заметил несущееся на огромной скорости обнажённое тело.

— Чего замешкался?! Бегом, твою мать!

Ноги сами понесли Иванова в указанное место. Знакомый речевой оборот показывал, что он у своих и живой, а это — главное. Может, какой-нибудь секретный госпиталь? Ладно. Наверняка скоро выясниться…

Проём привёл в узкую кабинку. Едва Михаил шагнул внутрь, как позади него захлопнулась дверь, а по телу пробежала узкая красная полоска. Не было ни больно, ни тепло. Словом, никак. Будто лучик фонарика скользнул. И — всё. Внезапно над головой рявкнуло:

— Глаза закрыть! Руки — поднять вверх! Выше! Ещё!

Тело послушно выполнило команду. Пахнуло теплом.

— Не открывать глаза до разрешения!

Мишка человек военный. Раз приказывают — будем исполнять. Зато кожа сейчас ой как хорошо чувствует. Одевают его. Ладно. Потерпим…

— Шаг вперёд и смотреть на указатели!

Шагнул, как приказано. Глаза открыл — ахнул: такая же одежда, как и на том встречающем. На плечах — узкие хлястики. Вроде погон, что в «Чапаеве» видел. Только тоненькие и матерчатые. На ногах — массивные ботинки навроде армейских, на толстенной, в два пальца подошве. Рубчатой, как покрышка от «мармона». А когда шагал — даже не почувствовал ничего. Попробовал ещё раз переступить с ноги на ногу — точно. Почитай, ничего не весят. А это что такое?! Стрелки на стене засветились. Точно. Значит, это и есть указатели. Ладно. По йдём. Может, наконец, объяснят, что с ним такое происходит за невидаль?!. Путь оказался неблизким. С полкилометра отмахал по пустому коридору за светящимися стрелками. Заодно по пути и себя осмотрел. Ботинки точно ничего не весят. Мягкие, точно по ноге. Не жмут. Не давят. Не трут. Штанины в высокие голенища заправлены. Пояс на нём мягкий. Из чего сделан, и не поймёшь. И не видывал такого никогда. Стоп! Эмблема на нём… Голова Змея Горыныча, похоже. Пасть оскалена, глаза выпучены… Засмотревшись на пряжку, Михаил чуть не шлёпнулся. Спохватился, что стрелка вперёд убежала, наддал. Через сотню метров нагнал, теперь стал по сторонам осматриваться. Интересный коридор. Потолок светится. Пол гладкий. Без единого шва. Словно литой, или стеклом жидким покрытый. Стены такие же. Без швов, без стыков. По сторонам широко. А к верху смыкаются. Как гроб. Даже передёрнуло от сравнения. Бррр! Пожал плечами, снова наддал. Ага! Вон и выход, вроде. И стрелка там застыла. На месте. Едва приблизился — раскололась стена на две части. Одна вниз ушла. Вторая — вверх. И сразу по ушам, привыкшим к тишине коридора, гулом ударило. Толпы. Всюду, куда ни глянь — такие же, как он, лысые в одинаковой одежде стоят. Кто один, кто кучками. Молча и разговаривая. По сторонам зыркают. Прислушиваются. Чуть подумал, решил всё же отойти в сторону. Ненароком отсюда ещё один бедолага выскочит, ещё врежется. Едва успел — точно. Снова стена раскололась, и очередной в чудной одежде ввалился. По сторонам лупает, рот открыл от удивления. Даже смешно стало. А там в стороне ещё и ещё новички прут. Но места здесь навалом. Прикинул окружение — да человек шестьсот. Почитай, полбатальона довоенного состава… Одни мужики. Ан нет — вон вроде и девицы. Ну явно не русские… Не русские. Не лица, а морды лошадиные. Хотя одежда на всех одна. Что на Мишке, что на них. А тот, в уголке, явно… То ли румын, то ли цыган. Ух… Вдруг в воздухе пронёсся короткий заунывный вой. Все встрепенулись. Сигнал вновь повторился, призывая к вниманию. Иванов напрягся, шестым чувством понимая, что сейчас он узнает всё…

Император обвёл взглядом сгрудившуюся толпу у себя под ногами. Это, конечно, трансляция. Но всё равно. Пусть они запомнят его таким, величественным. Истинным Правителем этой части Вселенной. Быдло. Пушечное мясо для величайшей мясорубки в истории Галактики. Они своими телами проложат дорогу его отборным легионам, которые водрузят на развалинах Республики Знамя Дракона. Знамя Империи. Что же, пора начинать, и он произнёс первые слова…

— Вы все пришли из пламени бессмысленной братоубийственной войны. Отдали самое дорогое, что у вас есть ради того, чтобы ваши властители наслаждались властью. И что? Стоило ли оно этого? Потерять близких, родных, друзей. Потерять всё, что вам было дорого и свято. И теперь вы забыты. Более того — прокляты. Я же предлагаю вам начать новую жизнь в новом мире. Начать всё с чистого листа. Я, Император Грем Шестнадцатый…

При последних словах часть людей вдруг стала переглядываться, кое кто с недоумением уставился на изображение в воздухе. Перед Правителем вдруг высветилась надпись суфлёра: Русские. У них нет Императора. Власть захватили так называемые народные вожди. Осторожно. Грем спохватился, потом махнул рукой — в конце концов, чего ему стесняться? Всё равно рано или поздно они узнают, не чьей стороне идут в бой…

— Я обещаю вам жизнь. Да. У нас тоже война. Империя нуждается в вашей помощи. В вашем умении и отваге. На кону стоит судьба человечества. Поэтому…

Император сделал паузу:

— Я прошу вас спасти людей, которых ждёт смерть.

Гробовая тишина в трюме была ему ответом. Впрочем, ничего другого он и не ожидал… Пока. Сейчас рекрутов доставят на одну из дальних планет, подальше в тыл. Там ими займутся профессионалы. И через три месяца первые части репликантов пойдут в бой с кличем «За Императора! Во славу Империи!». Грем сделал незаметный зрителям жест, и трансляция отключилась…

— Браво, Ваше Величество!

Бурные аплодисменты придворных лизоблюдов. Внезапно Властителю стало противно. Даже через прицелы голокамер он почувствовал внутреннюю силу тех, кто смотрел на него снизу вверх. Их… Чистоту, что ли. Скривился, махнул рукой:

— Прочь. Все прочь!..

— Ваше Величество!

— Прочь, я сказал!

— Ваше Императорское Величество!

Кто это? Всего лишь паж?! Да как он посмел! Тот, почувствовав нарастающий гнев Повелителя рухнул на колени, торопливо забормотал:

— Ваше Величество! Простите мне мою дерзость, но я знаю, как исправить положение!

— Что?!

Мальчишка распростёрся ниц.

— Умоляю, Ваше Императорское Величество!

— Говори, червь!

— Им нужно показать трофейные ленты, которые мы захватили у пленных!

Гробовая тишина воцарилась в пустом зале. Затем Император внезапно улыбнулся и произнёс:

— А ведь ты — прав… Далеко пойдёшь, мальчик…

Кормили сытно, но непривычно. Люди молчали. Даже завязавшиеся было знакомства вдруг стали распадаться. Обычно люди группируются возле земляков, родственников, знакомых. А тут — сами по себе. Молча, торопливо орудовали ложками из того же неизвестного прежде невесомого материала. Глотали куски непривычно мягкого мяса, почти не прожёвывая. Глотали сладкие неизвестные напитки. Мишка, допив жидкость, вздохнул:

— Эх, чайку бы…

И осёкся, поймав ненавидящий взгляд сидящего напротив такого же лысого как и он сам. Хотел было спросить, но решил смолчать. Внезапно вновь прозвучал уже знакомый заунывный сигнал, призывающий к вниманию, и прозвучал уже другой голос:

— Чтобы вы не обвиняли нас в лжи, мы решили показать вам некоторые материалы, захваченные у пленных республиканцев. Предупреждаем сразу, что зрелище не для слабонервных…

В воздухе вспыхнуло объёмное изображение, и парень похолодел, настолько реально всё было. Словно он стоял у открытого окна и наблюдал за происходящим. В неестественно ярких цветах, со звуком. Снова не выдержал, обратился к соседу:

— Слушай, они что, кино нам что ли показать решили?

И снова ненавидящий взгляд в ответ…

Вначале показали атаку. Огромные, невиданные доселе танки медленно плыли над равниной. Затем пошли пушки. Почему то с квадратными стволами, которые не дёргались, застыв неподвижно. Только с их стволов вдруг время от времени слетали молнии, образуя кольцевые разряды, да ржавые струи раскалённого воздуха указывали путь снаряда. Суетились невиданные механизмы, производя зарядку с нечеловеческой точностью и скоростью. Так же подвозили боезапас. Потом в больших, похожих на бруски, машинах в атаку пошла закованная в доспехи пехота. Камера спанорамировала на город, расположенный внизу, в долине. Видимо, когда то это было густонаселённое место, застроенное плотно стоящими один к одному высоченными, в несколько десятков этажей, домами. Теперь почти всё было затянуто сплошной пеленой… Вот машины с пехотой остановились, и из них посыпались пассажиры. В уродливых доспехах, с оружием наперевес. Засверкали молнии, которыми это оружие вело огонь, солдаты ринулись на штурм. А потом началось самое страшное… Пытки. Казни. Всё это смаковалось. Оператор старался снять самые выгодные ракурсы. Как сажали на кол. Как толпой насиловали молоденькую, лет десяти девчушку, а потом воткнули ей что-то между ног. Рвануло так, что не осталось даже клочков. Просто выжженное место. Снятая с живого человека кожа, и тот. Блестящий, залитый кровью, извивающийся в безумном крике с выпученными глазами. Разорванные на части тела. Сожжённые заживо дети. Снова насилие. Казни. Пытки… Михаил смотрел, словно заворожённый. Он не видел такого ужаса даже на освобождённой территории. Нет, немцы тоже не щадили никого и ничего, жгли всё подряд. Но до такого вот, наслаждения смертью, не опускались. Да и свирепствовали в основном предатели-националисты, если уж быть честным. Внезапно просмотр прервали булькающие звуки — соседа, что сидел напротив, рвало. Вначале едой, потом — желчью. Наконец тот перестал, вытер рукой рот, пробормотал вполголоса:

— О, Mein Gott!

Немец?! Твою ж мать… Влип… Изображение погасло. Тот же голос, что объявлял о начале показа, снова заговорил:

— Мы можем демонстрировать вам подобное сутками. Месяцами. Годами. Всегда одно и тоже. Смерть. Разрушение. Геноцид. Они убивают всех. Живых не остаётся. Так что подумайте. Да, нами правит Император. И вы будете драться на стороне Империи. Но теперь вы знаете, за что вы будете сражаться…

В столовой наступила гробовая тишина. Люди переглядывались. За столом, где сидели женщины, слышались рыдания. Кому то стало плохо, и возле него засуетились, по-видимому, медики. Слаб на желудок оказался не только сосед Михаила. Кислятиной тянуло из многих мест. Да и самому Иванову тоже с трудом удалось удержать содержимое желудка. В этот момент что-то ткнулось ему в ногу, и парень машинально отдёрнув, взглянул вниз — маленький шестиногий металлический паучок шустро сгребал извергнутое немцем к себе внутрь. Пол после него становился не просто чистым, а каким то стерильным. Наконец механический уборщик закончил свой труд, коротко прогудел, а затем, забавно семеня лапками исчез. Присмотревшись, Михаил заметил подобную суету под ногами остальных. Так что, Михаил Иванов, младший сержант Рабоче-Крестьянской Красной Армии, решаем? Место это не Земля. И не Страна Советов. Но люди тоже в беде. Причём, в страшной беде. А когда русский человек отказывался помочь? Не было такого. Ни разу. Значит, вопрос решённый. Тем более, что вторую жизнь дают. Одно непонятно: если здесь немец сидит, как же я с ним на одной стороне драться то буду? Тот, словно почувствовав, что думают о нём, вскинул опущенную до этого голову. На этот раз смотрел без ненависти. Но эмоции во взгляде были. Оценивающие. Прикидывающие. Думающие о том же самом, что и сам Михаил.

Эх, ладно. По ходу дела разберёмся. Если против друг друга воевали, может, и за одно дело сработаемся? Чай, мы ведь теперь с ним — земляки! Земляне…

Мысль обожгла острым ножом…

— Для того, чтобы вам стали понятнее причины войны, мы совершим небольшой экскурс в историю…

Михаил осматривался по сторонам, наблюдая за людьми, между тем лектор взмахом руки подвесил в воздухе несколько картинок, и пришлось отвлечься, чтобы понять, о чём речь.

— Как известно, и уже доказано не раз, вся разумная жизнь во Вселенной произошла от одного вида существ. На некоторых мирах, ещё не имеющих выхода в космос и контакта с другими разумными расами, существует огромное множество различных постулатов и теорий, выводящих возникновение доминирующего вида к определённым животным, как правило, высшим приматам, в ходе эволюции развившихся в разумную особь…

«Слова то какие заворачивает. А ведь удивительно, что понятно. Может, они что в башку запихали? Наверняка! Язык их понимаю. Говорю свободно. Знания непонятные»- мысли крутились в голове безостановочно. Казалось, что окружающим даже слышна напряжённая работа Мишкиного мозга. Лектор между тем продолжал:

— Но экспансия вида — работа Предтеч. Откуда и как они появились в нашей Вселенной — неизвестно. Тем не менее, при всей внешней несхожести людей в разных уголках населённых миров, все они имеют общий генетический код, а значит, способны размножаться перекрёстно. Но!

Выступающий вздел палец к верху:

— Есть такое понятие, как уровень энергетического потока светила. Проще говоря — уровень солнечной радиации, вызывающий различные мутации, и, следовательно — изменение приспособляемости индивидуального организма к местным условиям. Постепенно, в ходе эволюции, по мере выхода в космос и роста уровня развития сейчас в Галактике доминируют два вида: первый — это наш, к которому относитесь и вы. Второй — так называемые мьюты, или республиканцы. Хотя возможны совместные дети, тем не менее психологически мы абсолютно разные. Крайний индивидуализм, плюс неестественная, по нашим меркам, красота и некоторые внешние отличия…

Картинка слева внезапно укрупнилась, и сидящий чуть впереди крупный мужчина вдруг ахнул:

— Эльф…

Это ещё что такое?! Между тем картинка, а точнее — настоящий цветной слепок, словно бюст кого то из Вождей, да ещё раскрашенный до такой степени, что отличить от настоящего человека было невозможно, просто завораживал. Стройный, с широко расставленными чуть раскосыми глазами остроухий мужчина. Затем картинка сменилась на женскую, и Иванов почувствовал, как у него в штанах что-то шевельнулось — возникла девушка чужой, но невероятной красоты. Хрупкая, словно цветок. Ему вдруг захотелось унести её далеко-далеко, чтобы никто не мешал, поставить за стекло и любоваться всю оставшуюся жизнь… Даже дыхание перехватило.

— Несмотря на кажущуюся хрупкость, мьюты обладают физической силой, превосходящие силу среднего обитателя Империи. При этом скорость реакции на внешние воздействия у них так же на порядок выше, что даёт им неоспоримые преимущества в рукопашной схватке. Кроме того, наш внешний вид вызывает у них практически непреодолимое отвращение. Они называют нас «червями». Мы же их, презрительно, «остроухими». Именно поэтому те ужасающие зверства, которые вы видели два дня назад на орбитальном центре, для них являются нормой. Они не могут нас выносить. При этом их цивилизации свойственна так называемая доминирующая экспансия. Это значит, что они расширяют свою зону влияния на возможный максимум, при этом уничтожая другие виды разумных, отличающиеся от них внешне. Да, вы что-то хотите спросить?

Лектор указал на вскинувшего по школярски руку невысокого худощавого паренька, сидевшего во втором ряду аудитории.

— Представьтесь, пожалуйста. Кто вы, откуда, какая война…

— Семён Протопопов. Российская Федерация. Первая чеченская. Извините, господин лектор, получается, что эти, «остроухие» уничтожают абсолютно всех?

Тот не задумываясь, выдал ответ сразу:

— Во время военных действий — тех, кто попадёт им под руку. Затем уцелевших сгоняют в особые резервации, где те живут словно в тюрьмах. Жёсткий распорядок. Скудный паёк. Тяжёлые грязные изнурительные работы. Вы, к примеру, радиоактивные развалины без защиты не разбирали руками? Нет? Хочу сказать, что медицинскую помощь местному населению тоже не оказывают…

Парнишка сел, а Мишка очумело пытался переварить то, что услышал: Первая Чеченская?! Российская Федерация? Да ещё — Господин?! Что же произошло? Надо узнать!.. Надо! И кто победил в нашей Войне?..

Сразу после просмотра той памятной ленты всех развели по спальным местам, велели занять подвешенные в воздухе койки, и затем все вдруг уснули. Словно их усыпили какой то гадостью. И проспали, как им потом сказали, почти трое суток. Будто это нормальная реакция организма на восстановление из небытия. После пробуждения всех отправили на планету. Делали это интересно. Набивали по сто человек на платформу. Вспышка. И сходишь с неё уже внизу. На поверхности. Сразу после этого прибывшую сотню опять вели в столовую и кормили, а после еды сразу уводили в учебный класс, или аудиторию. Фактически, у репликантов не было возможности ни пообщаться, ни познакомиться друг с другом за эти четверо неполных суток. Ну, может вечером разрешат. Должно же быть свободное время? Должно. Если они сейчас на учёбе? Ведь по Уставу положено! Хотя… Кто знает, какой у них тут Устав… Ладно. Время пока терпит, а там — посмотрим…

Вводный курс, между тем, продолжался. Лектор, широкоплечий, коротко стриженый мужчина лет сорока на вид с двумя глубокими шрамами через всё лицо, с готовностью отвечал на вопросы, разъяснял, если что непонятно. Словом, вёл себя, как положено опытному педагогу. Внезапно коротко пискнула сирена. Инструктор хлопнул в ладоши, призывая к вниманию, и объявил:

— Сейчас все выходят на улицу и строятся возле синего столбика. Точнее, от него вправо. Затем следуем на склад, получать положенное имущество. После этого идём в казарму, где вы будет жить всё это время. Затем до утра отдыхаете. С утра, после зарядки и завтрака — на полигон, где вы ознакомитесь с техникой, стоящей на вооружении Имперской Армии. Далее — обед в поле. Снова демонстрация. Возвращение в расположение, ужин, личное время. Всем всё ясно? Учебный взвод, встать!

Захлопали крышки откидных, на манер кинотеатра, стульев.

— Выходи на улицу строиться!..

Инструктор, он же лектор окинул взглядом строй и недовольно хмыкнув, повёл народ к низкому длинному строению. Заходили по одному, но очередь двигалась довольно быстро. Михаила встретил высокий военный в форме, такой же по покрою, как и его одежда. Смерил парня взглядом, затем быстро поднёс к нему плоский планшет:

— Руку приложи.

— Чего?

— Ладонью коснись!

Тот стал проявлять недовольство, и Иванов поспешил выполнить указание. Прибор пискнул, и встречающий бросив взгляд на экран, бросил:

— Дверь номер шесть. Вперёд! Не задерживай остальных!

Младший сержант поспешил к указанному помещению. Там его уже ждал очередной местный военный.

— Фамилия?

— Иванов Михаил Петрович!

— Получи!

С натугой, даже слегка побагровев от усилий, выволок из-под стойки длинный мешок защитного цвета с лямками, бухнул его на буфетного вида стойку.

— Забирай.

Тот оказался увесистый, и парень даже слегка закряхтел.

— Одевай на плечи, балда! Видишь лямки?

— Спасибо!

Кое-как взгромоздил на спину, повернулся, чтобы идти, но его ухватил за плечо, так Иванов чуть не упал от неожиданности. С трудом удержав равновесие, развернулся:

— Ты чего?

— Не ты, а вы! Старший инструктор Долма Хетч. В ту дверь!

В стене вдруг появился проём. Удивлённо моргнув, Михаил шагнул туда, куда ему указали, и чуть не упал, оказавшись непонятно где. Солнце чуть заставило прищуриться, но даже так было ясно, что это не тот лагерь, куда их привезли прежде. Другие дома, другое расположение построек. Рядом с крыльцом уже стояли такие же как он, точно с такими же мешками.

— Сюда иди, раззява!

Здоровенный, раза в два больше него мужик в форме, махал руками, привлекая внимание. Михаил торопливо приблизился. Этому слону ничего не стоило порвать его на части, даже не запыхавшись.

— Фамилия, рядовой?!

— Иванов!

Взгляд на уже знакомый планшет, потом благосклонный кивок головой.

— Пока жди здесь, сейчас ещё двое, и пойдём.

Парень приблизился к ожидавшим сбора — ни одного знакомого лица. Абсолютно другие. Никого, кто запомнился ему по базе, по вводной лекции. Наверное, из других мест прибыли… Жалко, что этого любознательного нет. Как теперь узнаешь, что было после смерти? Он было собрался скинуть тяжеленный мешок с плеч, но к ним уже спешил давешний горлопан.

— Строиться!

Все кое-как рассосались в шеренгу. Короткий пересчёт, затем последовала новая команда:

— Мешки с плеч — долой!

С явным облегчением все скидывали свою ношу и ставили впереди себя. Главный вышел на середину строя, заложил руки за спину.

— Итак, новобранцы, меня зовут старший сержант Раут. Я — ваш ротный старшина, чтобы было понятнее. В мою задачу входит ваше обучение местным порядкам, консультации, если что непонятно, и надзор за проведением занятий! Говорю сразу и только один раз, чтобы было понятно всем — отныне вы двенадцатая учебная рота шестьсот тридцать второго полка славного лейб-гвардии Шестнадцатого Имперского Тяжёлого Легиона!

…Рота?! В строю их меньше тридцати человек…

— Мне поручено сделать из вас бойцов. И вы, клянусь Империей, ими станете. Это я вам обещаю! А теперь — рассчитаться по трое.

По шеренге быстро понеслось:

— Первый.

— Второй.

— Третий.

— Первый…

Когда расчёт закончился, старший сержант быстро перестроил в короткую колонну, а затем повёл в казарму, маленькое двухэтажное здание, утопающее в зелени. Внутренность шокировала всех, без исключения. Сплошные литые полы. Высокие потолки. Койки в один ярус, заправленные мягким даже на вид одеялом. Возле каждой стояла тумбочка. Быстро распределив спальные места, сержант заставил каждого приложить ладонь к стоящей возле места отдыха мебели, объяснив теперь, что та будет открываться только владельцу. Это потрясало. Умная тумбочка, ключ от которой всегда с собой, и его не потеряешь и не подберёшь… С ума сойти! Затем приступили к разборке полученных мешков. И снова потрясение — столько было всего… Необычного и нужного. Скажем, вместо бритв — тюбик на манер зубной пасты. Намылил подбородок и щёки, смыл водой, и всё. Неделю щетина не растёт. Зубы чистить — пластинка непонятно чего. Сунул в рот, пожевал, и зубы светятся, и изо рта то ли лавандой, то ли клубникой пахнет весь день. Мыло — во флакончике из мягкой пластмассы. Вот как эта штука, оказывается, называется. Новая форма. Синяя, с погонами-хлястиками. Ботинки тоже синие. Застёжка — липучка. Сама себя затягивает, сама расстёгивается, когда нужно. А размер — регулирующийся. Носки вместо привычных портянок. Надел, сунул. Удобно. Ноги не потеют. Всё ткань в себя забирает. День отходил, выкинул. Новые в тумбочке сами появляются. Их, когда солдаты. Именно — солдаты, а не бойцы, на занятиях, роботы-уборщики раскладывают по местам. Как и всё остальное — мыло, бритвы, платки носовые и прочие мелочи. Именно так эти шестиногие металлические паучки называются. Дальше — оружие шло. Здоровенный, с виду тяжёлый, а на деле — раза в четыре легче верной «трёхлинейки» агрегат для убивания ближнего своего. Сержант сказал, что сейчас объяснять ничего не станет, благо с завтрашнего дня начнут всё подробно изучать, и велел их поставить в специальные держатели позади спинок кроватей. Туда же — пояс с обоймами запасными, специальный, зверского вида нож-тесак. Сумку гранатную. И защитные доспехи. Но эти — потом будут. Их каждому специальные мастера индивидуально подгонят. Позже. Пояснил инструктор и многое другое. К примеру, как мыться. Поскольку спали люди на втором этаже, то первый имел специальные помещения: каптёрку, где всякие мелочи и разные виды обмундирования хранятся. Оказывается, и это поражало больше всего, что в имперской армии форма была нескольких видов: повседневная обычная, вот эта — синяя. Повседневная рабочая. Та, что сейчас на них. Причём — одноразовая. То есть, день прошёл, выкинул. Даже сердце кровью облилось при такой вот расточительности. Но Раут, завидев вытянувшиеся лица, поспешил объяснить, что отработанная одежда не в утиль идёт, а восстанавливается в специальных машинах. Это известие почему то утешило. Дальше — повседневная боевая. Вся из себя пятнистая, когда наденешь. Именуется — боевой хак-комбез. Ткань на ней умная. Лёг на шахматную доску, и она тоже клеточками становится. Словом, для маскировки — самое оно. Михаил пожалел, что на той последней высотке у них такой не было такой. Накрылись бы — чёрта с два их «юнкерсы» бы разглядели! А ещё была форма для зимы, для жары, для воды, для джунглей, правда, никто не понял, что это такое — «джунгли», только один хмыкнул, услыхав словечко. Для тропиков. Для космоса. А вот последнее — завораживало. Бездонную черноту за стеклом все запомнили…

Ещё на том первом этаже был душ. С горячей и холодной водой. Температура рукой регулировалась. Сжимаешь кулак — горячее становится. Разжимаешь ладонь — холоднее. А вот Бань у них предусмотрено не было. Инструктор, услыхав такое, затылок бритый почесал, ухмыльнулся, пообещал справки навести. Там же — комната для занятий, в смысле — самоподготовки. Чтобы, значит, кто пожелает, самому позаниматься в свободное время. И зал для занятий спортом. Всякие хитромудрые снаряды стоят: тяжести поднимать, пресс брюшной качать, реакцию отрабатывать, рукопашный бой. Тоже для желающих позаниматься в свободное время. Но самое главное — был там кинозал. Вначале, правда, никто не понял, что это такое, пока сержант не включил. Но когда дошло — даже взревели от восторга. Поскольку разрешалось смотреть каждый день от двадцати ноль-ноль и до отбоя, в двадцать два ноль-ноль. А в выходные, тоже вещь на войне неслыханная, хоть целый день. Народ дурел от вестей. А когда Раут объяснил, как лавочкой с товарами пользоваться — ещё больше обрадовались. О таком вот военном быте на их войне даже во сне мечтать нельзя было. Но Михаил, слушая заливающегося соловьём сержанта, всё больше мрачнел — он то накрепко помнил любимую бабушкину поговорку о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке…

Но и его мрачное настроение улетучилось, когда инструктор сказал, наконец, к какому роду войск их приписали. Служил когда то младший сержант, а теперь — рядовой необученный, в войсках планетарно-десантного корпуса. А короче — нечто вроде воздушного десантника. Только с космическим уклоном. То есть, высадки на планеты из космоса, военное сопровождение тяжёлых кораблей в качестве штатного наряда. Абордажные команды для космических сражений. Сурово. Но — романтично. Хотя вроде бы на войне Иванов от романтики избавился…

Вечером все тридцать, не сговариваясь, после ужина собрались в кинозале. Но аппарат никто не включал. Все сидели молча, переглядываясь друг с другом. Наконец кто-то решился, поднялся с мягкого стула:

— Николай Семенцов. Младший лейтенант. Артиллерист. Погиб в сорок четвёртом под Студзянками.

Снова сел. Вскочили сразу двое:

— Алексей Степаненко. Пограничник. Рядовой. Погиб под Брестом, в сорок первом. Тельман Петров. Танкист. Старшина. Погиб в сорок третьем, под Курском.

— Иванов Михаил. Младший сержант. Пехота. Погиб на Дону. В сорок втором.

— Лизюков Павел. Водитель я. Рядовой. В сорок пятом. В Маньчжурии.

— Черняховский Иван. Кенигсберг. Сорок пятый. Генерал армии…

Несколько мгновений все молчали, переваривая услышанное. Неожиданно тот улыбнулся какой то беззащитно-доброй улыбкой:

— Ну чего вы, ребята? Мы теперь все рядовые. Так что — на равных. Не обращайте внимания. Я так понял, что теперь новые погоны зарабатывать будем…

Потом представлялись и остальные. Как выяснилось, все были с одной войны. Великой Отечественной. И кончилась та в сорок пятом, разгромом Японии. Но так же оказалось, что собрались здесь и только бывшие красноармейцы. Не было ни немцев, ни англичан с американцами, ни французов. Сам Михаил только немцев видел. А про союзников узнал уже от остальных. Но те были с других транспортов, и потому приходилось верить на слово… Но, во всяком случае, порадовало, что эти вот космические исключений ни для кого не делали. Все под ружьё пошли… Потом пришёл Раут и всех разогнал спать, не дал поговорить. Сказал, ещё успеете. А сейчас организмы ещё не окрепшие, режим соблюдать надо. И с утра началось…

…Михаил отстегнул шлем, смахнул со лба пот, оглянулся — вроде чисто прошёл. Участок ему достался тяжёлый — захват машинного отделения лёгкого крейсера противника. Всё бы ничего, но вот киберпартнёры дрались, словно настоящие эльфы. Во всяком случае, Раут, ветеран не одной битвы, говорил, что те воюют точно так же. Всех, кто был на посту, Иванов положил. Но вот «случайно» оказался ещё один, якобы зашедший в гости к другу. Он то и вылетел, словно чёртик из табакерки, из-за колонны тягового генератора с плазменным аварийным резаком наперевес. Каким чудом удалось увернуться, Михаил и сам не понимал…

Обернулся, окинул очередной раз отсек с валяющимися в живописных позах трупами, активировал связь:

— Рядовой Иванов учебную задачу выполнил.

В наушниках связи ответили:

— Активация нуль-транспортёра.

Привычная уже вспышка, и вот он валится на траву, подставив лицо яркому солнышку. Впрочем, как называлась местная звезда, курсанты не знали. В целях сохранения секретности. Так им объяснили. Так что все привычно звали её Солнцем. С начала учёбы прошло два месяца. Какими наивными казались теперь обещания свободного времени, выходных! Дела на фронтах Империи шли не очень, и график обучения курсантов уплотнили до предела: один свободный день в месяц. Занятия с восьми утра и до девяти часов вечера. Тренажёры. Симуляторы. Ночное гипнообучение. Перед сном приклеиваешь к виску небольшой пластырь. Спать он не мешает. Кожу не раздражает. Утром, проснувшись, смотришь первым делом в зеркало, изменился его цвет, или нет. Если зелёный — значит, ещё грузит в память. Ну а побелел — информация усвоена. Теперь только закрепить полученные навыки нужно. Но больше одной штуки в сутки нельзя, иначе мозги переклинит. Предупредили строго-настрого. Короче, пахали все, словно проклятые. А всё равно — легче, чем в родной Красной Армии приходилось. Скажем, окопы не копали. Там это просто не нужно. Смысла нет. Имеется такой вот хитрый агрегат у каждого: свалился, вытащил из пояса горошину, кинул перед собой. Пять секунд — и заползай. Всё готово. А как, что, чего — непонятно. Да и ни к чему. Штука одноразовая. А у каждого бойца таких в штурмовом поясе пятьдесят четыре. Не на один бой хватит. Если длинный марш-бросок по местности, включаешь свои ботинки, и начинаешь скользить над землёй, словно на лыжах. Да и сами воздушные скутера были. Интересные штуковины! Как мотоциклы! Только в воздухе летают. А управлять ими легче, чем велосипедом. Да и остальной техники тоже предостаточно. Казалось, что для любой, самой немыслимой ситуации у имперцев какое-нибудь механическое приспособление найдётся. Так вот. Да и сам он уже ничуть не напоминал того щуплого паренька, испытавшего на себе все тяготы военного года. Тело раздалось в плечах, лысая поначалу голова покрылась ещё коротким, но густым, гораздо жёстче прежнего, волосом. Да и рост прибавился, причём значительно, и организм по прежнему рос. Кормили — на убой. Первое, второе, третье. Порции — от пуза. Сколько съешь. Всегда — либо мясо, либо рыба без костей. Постоянно — фрукты, салаты, соки. В прежней жизни Михаил такого не видел. Обязательная «качалка» вечером. Кроссы на десять, пятнадцать километров. Большая часть — в полном боевом облачении. Каждое утро, перед началом занятий — медицинский осмотр. Осваивали личное и групповое оружие, технику. Учились водить скутера, транспорты, гусеничную и колёсную технику. И постоянные тренировки, тренировки, тренировки… Голова, как и тело, наполнялось. Раут всё меньше ругался, обзывая курсантов «беременными слонами». Всё чаще на его лице появлялась задумчивая, но довольная улыбка. А иногда, разбирая на тактическом компьютере действия группы курсантов, он явно выглядел озадаченным, когда умный механизм выставлял высший балл за красоту, эффективность и простоту решения. Несомненным лидером в их учебной роте был Иван Данилович. Черняховский не раз доказывал, что звание генерала армии РККА он получил не благодаря протекции, а собственным умом. Так что пусть и не явно, но все курсанты с удовольствием подчинялись ему, поскольку некоторые из них уже успели повоевать под началом генерала на прежней войне, и говорили о его действиях только хорошее. Между тем дни летели за днями. Незаметно. Поскольку были заняты до предела. Командиры учебных подразделений были довольны успехами репликантов, рапортуя об их действиях. Тем временем разрабатывались более эффективные методики обучения, адаптации, анализировалась тактика людей, прошедших Сталинград и Кёнигсберг, Берлин и Ржев, Брест и Севастополь. Имперцев поражало трудолюбие будущих солдат. Адмирал Стамп, пропихнувший идею репликантов, был в фаворе у Императора. Тот почти ежедневно интересовался их успехами, требуя подавать сводки непосредственно ему на стол. Грема Шестнадцатого больше всего удивило две вещи: первое — никто, ни один из курсантов всех родов войск, начиная от аэрокосмической авиации и кончая тяжёлой пехотой не погиб в процессе обучения. Второе — за всё время не было зафиксировано ни единого случая неповиновения или отказа выполнять полученный приказ, каким бы абсурдным тот не казался. А между тем дела Империи становились всё хуже и хуже. Её обескровленные предыдущим поражением Армия и Флот с трудом сдерживали яростные атаки республиканцев, заподозривших в тайм-ауте на подготовку новичков что-то нехорошее, и спешивших закрепить успехи и пробиться к сырьевым и промышленным районам раскинувшейся на десятки световых лет Империи. И вот это произошло. То, что должно было случиться рано или поздно — измотанный непрерывными боями четырнадцатый Ударный Флот сдал позиции. На него обрушилась свежесформированная, получившая только что с конвейеров корабли Оранжевая Республиканская Флотилия. Тяжёлые дредноуты легко проломили в отчаянно отстреливающихся крейсерах и фрегатах дыры, несовместимые с дальнейшим жизнеобеспечением деятельности экипажа. И потеряв пять четвёртых флота командующий соединением дал приказ отойти на другие позиции. Организованный поначалу отход очень быстро превратился в паническое бегство. В линии фронта образовалась обширная дыра, в которую сплошным потоком хлынули рейдеры и отдельные подразделения. Вспыхнула паника. Закряхтели сановники и высшие офицеры, насаживая жирные задницы на обильно смазанные маслом колья, но всё было без толку — затыкать брешь было некому. Корабли наличествовали, но вот экипажи… И тогда Грем Шестнадцатый решил двинуть в бой курсантов, благо первому, пробному выпуску в количестве трёхсот тысяч человек оставалось до выпуска до момента, когда в их солдатских книжках появятся заветные слова «обученный, подготовленный», меньше двух недель. Правда, заполненных учёбой и тренировками двадцать часов в сутки…

Над городком взвыла сирена. Не учебная. Боевая. Она выла, выматывая душу и заставляя дрожать нервы. Раут влетел в расположение взъерошенный, всегда идеальная причёска была растрёпана, руки слегка дрожали. Вибрирующим от андреналина голосом старший сержант закричал:

— Боевая тревога! Все получить полное снаряжение и на выход!

Его волнение передалось всем. Отточенными уже до автоматизма движениями солдаты одевали доспехи, пристёгивали носимое снаряжение, получали в оружейке боеприпасы, торопливо прогоняли положенные по инструкции тесты.

— Строиться, рота! Строиться!

Лёгкий топот был ему ответом. Люди занимали привычные места в строю, ожидая самого худшего. И он не заставило себя ждать:

— Солдаты! Враг нанёс неожиданный и мощный удар. Наши войска, измотанные непрерывными боями, несут огромные потери, откатываясь назад! Гибнут миллионы людей. И смерть ожидает ещё больше. Помните, что ждёт их, когда придёт враг! Вы — надежда Империи! Её последний резерв! Во славу Империи, за Императора!

— Во славу Империи!

Привычно рявкнул строй. Сержант открыл рот, собираясь сказать ещё что-то, но было поздно — привычная вспышка нуль-транспортёра, на это раз произошедшая без предупреждения, и перед ним остался пустой плац. Только лёгкий ночной ветерок перекатывал невесть откуда взявшийся лист пластика, смятый в комок. Раут подошёл, наклонился, развернул: Дорогая мамочка! Жаль, что ты никогда не получишь это письмо, но хотя бы так сообщить тебе, что я жив и здоров, со мной всё нормаль… Старший сержант сглотнул непрошенный комок, вдруг появившийся в горле…

— Быстрее! Быстрее!

Флотский офицер торопил не зря — едва последний пристегнул захваты доспехов к специальным зажимам, как нарастающая вибрация генераторов показала, что корабль начал разгон. Навалилась тяжесть, и вместе с тем перед глазами Иванова заплясали алые цифры на поликарбонатном забрале шлема, указывая перегрузку: 1… 1,2… 1,7… 2… Вскоре цифра застыла на четырёх. Четыре «ж». Лихо. Стало тяжело дышать, сердце с трудом гнало потяжелевшую в четыре раза кровь по жилам и артериям. Ничего. Ещё половина деления, и автоматы начнут закачку амортизирующей жидкости в капсулу. Ну же, давайте! 4,4… 4,45… 4,5… Есть! В стекло ударила густая струя. Несколько мгновений, и сразу стало легче. Тело словно повисло в специальном растворе. Только сердце бешено колотилось ещё несколько мгновений, пока не успокоилось и не вошло в привычный ритм. Это продолжалось четыре часа, потом открылись клапаны, и вскоре в ухе коротко пискнул датчик, сигнализируя о том, что можно покинуть индивидуальную капсулу. Михаил привычными расстегнул сложную упряжь, кнопкой сбросил израсходованный кислородный патрон, взамен загнал новый, вытащив его из там, где и положено было находиться по сотням тренировок, ящика в отсеке. Дверь плавно развалилась на две части, ушла в пол и потолок. Парень шагнул наружу. Из остальных капсул выходили его товарищи. Десант встречали. В узком коридоре стоял увешанный нашивками и полосками наград средних лет офицер-имперец.

— Я майор Трес. За мной!

Все послушно двинулись вслед за ним. Небольшой переход по коридорам и галереям до места расположения десантного наряда. Там уже было людно. Две таких же роты, как и у них. Майор вскинул руку, призывая к вниманию, воцарилась тишина:

— Внимание! Это — эсминец «Бесстрашный». Модификация «НЛ — 24». Относимся к первому Резервному Флоту. Наша задача — удержать врага любой, слышите — любой ценой на линии Мижоро — Талатус — Цхеме. Подкрепления не будет долго. Так что — думайте сами. Но за нами — гражданские. Первое столкновение с «остроухими» ожидается завтра. Расчётное время — ноль семь по времени Метрополии. Сейчас — всем знакомиться и отдыхать. Завтра и потом будет очень тяжёлый день, а возможно — и ночь. Всем всё ясно?!

— А кто будет нами командовать, господин майор?

— Я. Ещё вопросы?

— Никак нет!

Донеслось сразу с нескольких сторон. Майор шагнул к выходу из общей каюты, потом спохватился:

— Питание по пассажирскому наряду, на час позже экипажа. График — на стене, в изголовье койки. Сержанты — отвечаете за порядок.

И уже шагнул за порог, когда ему в спину донеслось:

— Господин майор, у нас нет сержантов!

Тот замер на месте, дёрнулся, словно ужаленный. Пошарил в кармане, выудил уже всем знакомый офицерский планшет, впился глазами в экран. Несколько мгновений вглядывался в текст, потом вдруг выругался и поднеся ко рту коммуникатор, что-то туда сказал. Замер на месте, ожидая то ли ответа, то ли чего то ещё. Впрочем, десантники сразу занялись привычным делом — снимали обмундирование, занимали места, развешивали снаряжение по штатным местам.

— Иванов!

— Я!

— Держи!

В подставленную ладонь легли два квадратика. Трес отвернулся, выкрикнул снова:

— Черняховский!

— Я!

— Получи!

Такие же знаки различия легли в руки бывшего генерала армии.

— Симоненко!

— Я!

— Получи…

Выдав эмблемы ещё троим, майор успокоился:

— Вы теперь сержанты по полевому патенту. После боя, если покажете себя нормально — подам на утверждение званий в штаб Флота. Отвечаете за порядок и дисциплину в расположении. Ясно?

— Так точно!

Дружно рявкнула шестёрка свежеиспечённых командиров. Трес усмехнулся:

— Хоть вы и недоделки, но, думаю, что старым солдатам долго учиться — только вредить делу. Ладно. Завтра всё увидим. Получите ваши новые планшеты после ужина на складе.

— Есть, господин майор!..

До ужина оставалось меньше часа. Поэтому пока пришлось отложить знакомство и заняться исполнением сержантских обязанностей: проверить, чтобы всё снаряжение было закреплено там, где положено и как положено. Озаботиться получением боеприпасов, разузнать, где находится столовая. Впрочем, как раз с этим напрягов не было — тип корабля был известен, а тактические планшеты, даже солдатские, имели подробную схему…

Накормили их неплохо. Ничуть не хуже, чем в учебном подразделении. Даже, пожалуй, и лучше. Десантники инстинктивно держались по привычным подразделениям. Да сержанты так же. Тем более, что их и назначили из числа бойцов. По два на роту. А значит, Михаил машинально прикинул состав стандартного экипажа десантного бота, у них шесть штук класса «Зубило». Пятнадцатиместного штурмо-абордажного корабля, оснащённым плазменно-молекулярным штампом, пробивающим вражескую обшивку. Нехило получается…

После вечерней проверки, когда всё уже было не раз проверено, народ наконец стал знакомиться. Искали земляков, однополчан, наконец — просто тех, кто воевал на одном Фронте или в одних и тех же местах. Не повезло никому. Одна рота оказалась из тех, кто воевал на афганской войне, оказывается, была и такая, необъявленная. Вторая — из «чеченцев». Ветеранов войны в Чечне. Их рассказы все и слушали до самого отбоя. О гибели великой страны под названием СССР, о предательстве Горбачёва и Ельцина, продавших за право легализовать полученные взятки Родину и народ. Слушали, и бессильно сжимали кулаки, не в силах что-либо изменить. Каменели скулы, намертво зажатые изо всех сил. Белели суставы рук, стиснутые до боли. Ненависть, злоба, желание наказать изменников, за никчёмные бумажки с портретами давно истлевших масонов погубивших Державу. Поражались переменам, произошедшим на Родине. Не могли понять, почему народ терпит Иуд, не поднимается на баррикады. И вывод выходил один — последнюю войну в Чеченских горах развязали специально. И не столько для того, чтобы отмыть деньги, а чтобы удержаться у власти, уничтожить тех, кто помнил прошлое величие и мог подняться на новую Революцию. Потому и гнали необученных мальчишек против профессиональных наёмников, продавали секретные карты и схемы операций. Останавливали войска, когда оставалось замкнуть кольцо окружения. Выводили из ловушек банды. Всё было направлено на то, чтобы погубить как можно больше людей. Самых умных, самых честных. Самых совестливых. Тех, кто мог «откосить», как они говорили, но, тем не менее, пошёл в армию, поскольку не мог уклониться от службы даже в мыслях…

Короткий вскрик сирены, объявляющий отбой. Казалось, будет не заснуть, ведь столько всего услышали и узнали, завтра первый бой, в крови кипит андреналин, мозг переваривает услышанное, но едва голова коснулась подушки, как Михаил провалился в глубокий, без всяких сновидений, сон…

Подъём. Завтрак. Медицинский осмотр. Затем — последняя проверка всего снаряжения и оружия. Михаил тщательно осмотрел своих подчинённых. Всё как положено по уставу: запасные обоймы, гранаты, резаки. Связь в норме. Сканеры, тепловизоры, датчики — согласно положению. Специальные средства. Доложил Тресу о готовности группы. Тот чуть помедлил с ответом, до сержанта донеслись далёкие голоса. Похоже, швартовые команды замешкались с готовностью штурм-ботов, если судить по витиеватым тяжеловесным матюгам, порхавшим в воздухе пусковой камеры. Но нет, высказав всё, что думает о самих механиках, их родителях и родственниках, а так же о сексуальных предпочтениях последних, майор рявкнул в микрофон:

— Сержант, выдвигайтесь к третьему доку и начинайте готовиться к вылету. Передовые отряды уже вступили в бой.

— Разрешите вопрос, господин майор?

— Что ещё, сержант?!

— Как… там?

Трес вновь чуть помолчал, видимо прикидывая, стоит сообщать или нет новости, потом, по-видимому, склонился к положительному решению.

— Жарко.

— Ясно. Разрешите начинать?

— Действуй, Иванов.

Михаил развернулся к застывшей шеренге и рявкнул:

— В третий док, бегом! Марш!

Встреченные в коридоре случайные флотские испуганно старались вжаться в стену, когда мимо них еле слышно топая массивными бронеботфортами, проносилась десантная команда. Выглядели штурмовики внушительно: закованное в доспехи тело, торчащие из плеч и локтей массивные лезвия крюков, раструбы стреломётов внизу запястий и горб блока жизнеобеспечения за спиной. Торчащий сбоку ствол крупного калибра, находящегося в специальных захватах, добавлял уважения…

Несколько минут, шлюзовая дверь привычно развалилась на две части, и десантники ввалились в залитый светом прожекторов док. Шестигранная туша абордажника отчаянно парила сервис-люками, возле которых словно ошпаренные суетились обслуживающие роботы и люди. Кто-то, по видимому старший, в оранжевом комбинезоне, отчаянно размахивал руками, пытаясь что-то втолковать двум понурым фигурам.

— Строиться у посадочной аппарели!

Отдал команду сержант, сам направляясь к начальнику выпускающей команды. При виде надвигающейся на него глыбы металлопласта тот, по мере приближения десантника, всё снижал накал речи, а под конец и вовсе затих, со страхом глядя на массивную фигуру, нависшую почти на две головы над ним.

— Что у нас с машинкой?

— В-всё в норме, господин! Можете начинать!

— Точно?

— Так точно, господин!

— Смотри! Вернусь, если что не так — спрошу сурово.

С ухмылкой, хотя последнюю через сплошную черноту силикоидного стекла трюмный увидеть не мог, погладил шипастый кулак в боевой перчатке. Отвернулся, махнул рукой:

— Экипаж — в машину!

Строй мгновенно рассыпался. Все уже знали свои места, поскольку деление по номерам Иванов произвёл сразу после назначения командиром, поэтому ни суеты, ни споров не было. Стрелки, оператор прорубного штампа, рулевые, первая команда, вторая команда, зачищающие. Все уже на своих местах, пристёгнутые к внутренним системам жизнеобеспечения, чтобы не расходовать ресурсы доспехов. Он сам плюхнулся в командирское сиденье, чуть слышно пискнувшее системой амортизации, заученными до автоматизма движениями воткнул полевые разъёмы в положенные места. Короткий тест, и на экране забрала на мгновение высветилась схема функционирования. Всё в норме. Можно сказать, даже отлично. И хорошо. Окинул взглядом отсек — точно! Новенький! Только с завода, видать. Повезло! Тронул сенсор связи на панели:

— Я - третий. Готовность один подтверждаю.

Сухо протрещало.

— Ждите, третий. Уже скоро.

— Вас понял.

Ответил уже другой голос:

— Чтоб вам не скучно было, включаю «музыку».

Что? Какую такую музыку? Там что, думают, ребятам сейчас до развлечений? Но это оказалось совсем не то, что ожидал услышать сержант. Короткий треск, и в наушниках раздались голоса и крики, сухой треск выстрелов, скрежет лопающегося от взрывов корабельного набора, хлопки рвущихся от давления воздуха аварийных мембран… Михаил стиснул челюсти — не вовремя, с одной стороны. А с другой — у ребят вскипит кровь, они соберутся. Умирать вновь никому не хочется… Через пару минут трансляция оборвалась, и возник голос командира. Майор, похоже, кипел от ярости на шутников, но разбираться было некогда:

— Третий, ваша цель номер семь на планшете. Уничтожить и доложить. Затем получите новую задачу.

— Вас понял, господин майор!

Тот резко отключился. Ну что, с Богом! Закованный палец с лёгкостью вдавил кнопку запуска. Вспыхнули в воздухе мониторы обзора, швартовщики засуетились, разбегаясь в стороны. Массивные ворота впереди пришли в движение, засветилось всполохами и переливами силовое поле, удерживающее воздух внутри дока. Повисли в воздухе сигнальные объёмные огни. Одновременно отстрелились питающие шланги, закрылись все люки. Стартовый стол пришёл в движение, чуть доворачивая смертоносный маленький корабль до нужной траектории. Пискнул таймер, высветив прямо перед забралом зелёные цифры таймера, стремительно отсчитывающего время. Вот бегущие знаки устремились к нолю. Дзинь, вау! Четыре круглых нолика в мгновение ока стали алыми. Тут же перегрузка стартовой катапульты вдавила сержанта в кресло. Седьмая цель. Усиленная серводвигателями конечность даже не почувствовала усилия. Обычное движение, словно и не давит почти шесть «ж» разгоняющегося с бешеным ускорением бота. Есть захват цели! Мгновенно вспыхнуло изображение, и Иванов чуть не выругался — хороша мишень! Триста человек экипажа, республиканский крейсер огневого подавления! А их — пятнадцать человек! Они что — пушечное мясо?! На убой погнали?! Скрипнул зубами, лихорадочно разыскивая выход. В памяти возникло описание, и он сразу немного успокоился — шанс есть! Только не надо рубить проход, достаточно приземлиться возле блока теплообменников и заложить там заряд. От перегрева многокилометровая махина взорвётся через пару минут, перед этим заживо сварив экипаж. Так что шанс есть! Световое перо отметило точку высадки, а затем Иванов крутанул шарик трекбола, добавляя скорости. Главное — проскочить огневую завесу!..

…- Внимание! Пятый, шестой, седьмой номера! Хватаем «фузионник» и ждём команды! Остальным — прикрывать!

Чёткая отмашка готовности с мест. Вновь взгляд на тактический монитор, показывающий состояние команды — пятнадцать зелёных огоньков. Норма…

Пространство, казалось, светилось от взрывов и лучей. Метались какие то осколки, толстые шланги трасс протонометров, узкие, словно шерстяные нитки, лучи лазеров, оранжевые полосы пространственных пушек. Бот чуть тряхнуло, один из выстрелов противоабордажного орудия вскользь мазнул по мгновенно вспухшей рубцом броне, но пронесло. Корабль слушался руля и команд.

— Касание!

Сработала подушка безопасности, мгновенно заполнившая всё вокруг кресла, захваты намертво застыли. Удар был такой силы, что лязгнули зубы, едва не прикусив язык. Кто-то зашипел от боли, а, ерунда! Бухнул первый выстрел, затем остервенело, захлёбываясь, заговорило остальное оружие взвода. Всё перекрыл рёв автоматического орудия башенной турели. Было хорошо видно, как из люков в броне выскочили гибкие, стелящиеся над поверхностью фигуры в матовых скафандрах и с нечеловеческой скоростью устремились к намертво вцепившемуся «липучками» на отстрелившихся шасси в броню крейсера, боту. Проклятье! Такими темпами… Нет! Ребята не подвели! Покатился, бессильно раскинув руки один враг, вспух разнесённым крупнокалиберной пулей шлемом другой. Опал, а затем раздулся прошитым скафандром третий… Вырос разрыв снаряда на месте четвёртого.

— Командир! Уходим!

Истошный вскрик в мембране. Мозг ещё не осознал услышанное, а руки уже действовали: отключена подача энергии на шасси, включена полная герметизация, тяговый контроллер выведен до упора, экраны внешнего обзора заливает изумрудная вспышка максимальной тяги. Отсчёт пошёл.

— Таймер?!

— Десять секунд!

Шесть… Пять… Дьявольщина! Ну же! Хорошо, что подушка сама сматывается сразу после фиксации! Какая дурь лезет в голову… Есть! Едва успел крикнуть:

— Полная фиксация!

Ткнул в сенсор рукой. В следующий миг бот швырнуло, заколотило, всё вокруг слилось, жалобно зазвучали аварийные зуммеры. Так продолжалось несколько мгновений, потом гироскопы выровняли кораблик, затихли тревожные сигналы. Взгляд на монитор — пятнадцать зелёных огоньков. Все целы! Слава Богу…

— База, База! Я — третий! Цель поражена!

Недоверчивый голос Треса:

— Уже?!

— Так точно, господин майор. Потерь нет.

Несколько мгновений тишина, затем ледяной голос:

— Помогите нашим у мишени номер двенадцать. Там соседи застряли. Как только остальные команды выполнят задание, перенаправлю их к вам.

— Вас понял!

Отключился, набрал команду — номер двенадцать… Они там что, считают их всемогущими?! Но кто-то уже дерётся. А значит, сам погибай, а товарища выручай…

— Внимание всем, цель — орудийная платформа. Там уже дерутся наши. Нужно помочь…

— Вас понял, командир…

Плоский узкий диск, усеянный по окружности раструбами протонометров, стреляющих сгустками антивещества орудий. Наверху и внизу диска — турели ближнего боя. Компьютер бота послушно вывел схему со сканеров на обзорный монитор. Где же наши?! Сплошная стена огня. Нет, вот здесь молчание. И… Обрадовано стиснул кулак — медленно, но верно, пятно молчания расплывается от торчащего хвоста, довольно глубоко проникшего в корпус противника, такого же штурм-бота, как у них. Прочертил траекторию по планшету. Умная машина сама теперь посадит их в нужном месте… Тряхнуло ничуть не меньше, чем в первый раз. Ухнул штамп, даже здесь, в отдельной кабине, послышался грохот от провалившегося вниз куска брони. Ну что же — пора…

Его уже ждали. Отработанный десятками тренировочных выходов боевой порядок, правда, отличающийся от стандартных имперских. Ребята-сталинградцы подсказали. Двое с тяжёлыми крупнокалиберными впереди, на зачистке. Остальные — прикрывают. В середине — гранатомётчик. Предпоследний — снайпер. Ну, с Богом, Гвардия! Глубоко вдохнув, прыгнул вниз, в затянутый дымом коридор, и сразу — гранаты по разным углам, а позади уже грохочет тяжёлое оружие, кашлянула снайперка. Всё. Зачистили. Второй и четырнадцатый уже шарят сканерами, машут — чисто. Двинулись. Ого! Тряхнуло. Явно наша работа. Вывел внешние микрофоны на полную — точно! Знакомые звуки! И, похоже — тоже из одной школы… Знак рукой, осыпается опрысканная спецсоставом броня люка. Гранаты внутрь, сами — вдоль стенок коридора. Едва затихает вой пружин осколков, как снова вперёд, пока противник не опомнился. Вперёд, только вперёд! Не останавливаться! Не давать ни секунды передышки, ни мгновения, чтобы опомниться!..

Разорванное пополам тело нашего десантника. Похоже, прямое попадание. Вокруг — настоящая бойня. Всюду изломанные тела, оторванные конечности, выломанные трубы и кабеля. Пробоины в стенах. И кровь. Похоже, у этих эльфов, как с лёгкой руки стали называть «остроухих», она тоже красная… Пустой магазин от стандартной имперской винтовки. Без особой надежды включил широкополосник, одновременно ориентируясь по планшету:

— Эй, земляки! По нам не стукните! Мы сзади вас!

Говорил на имперском. Мало ли, кто там? Ответили тоже, соответственно, на нём же:

— Откуда?

— С «Бесстрашного». Третья команда! Как вы там?

— Грязно и мокро! От крови! Давят, сволочи! Вы далеко?!

— Метров пятьсот от вас, судя по звуку.

— Если можете, то прорвитесь ярусом ниже и отвлеките их! Сейчас должны ещё две команды подойти на помощь!

— Вас понял! Выполняем!

Покрутил пальцем в воздухе, указал вниз. Раз-два, готова большая дырка, бесшумно осыпавшаяся серой пылью. Снова град гранат, тяжёлые — вперёд. С хода, огонь во все стороны. Похоже, что это кубрик экипажа. Их тут с полсотни было. Влипли бы, если бы не гранаты. А так — добили пару-тройку. Чисто. Сунулся к отдраенному выходу и туту же рухнул от страшного удара по шлему. Не возьмёшь! Падая, умудрился извернуться, чтобы лечь на бок, а палец уже давит спусковой крючок. Готов, сволочь! Ишь, зубы ощерил! Чем же это он меня, интересно?! Сам виноват, надо было «муху» запустить, микрокамеру, и спокойно оглядеться. Нет, ещё земные привычки остались. У, чертовщина… Жест, двинули… Бух! Вжжжиу! Тресь! Тресь! Так, ребята, добейте, чтобы не мучился…

Хлёсткий выстрел прекращает мучения эльфа с распоротым осколком животом.

— Эй, земляки? Как у вас там?

Соседи отвечают:

— Стало полегче. Спасибо!

И тут же ещё голос, незнакомый, но свой:

— Так, народ, что делать? Мы на пятом ярусе. Зачистили верхний сектор полностью.

Михаил ещё сообразить толком не успел, как уже ответ слышен:

— Вышел в генераторную, установил заряд. Всем, кто слышит — уходим!

— Мать!

— Доннер ветер!

— О, май гад!

Уносили ноги в темпе самбы. Быстро и весело. Назад то легче, да и веселее. Но всё равно — бдили. Чтобы какой-нибудь особо инициативный растяжку не поставил, или тем паче, на станковый протонометр посреди прохода не нарваться. Но Бог миловал. Влетели в свой штурм-бот, отлепили шасси, и ходу. Доложили Тресу, тот было варежку открыл, выматериться, да как шарахнуло — даже обзорники потухли. Не выдержали фильтры. И болтанка в этот раз была не в пример больше. На этой платформе одной антиматерии почти две тысячи тонн. Достаточно, чтобы целую планетную систему в нуль превратить. В ничто. Так что заткнулся майор. Да подтверждение с разведфрегатов, что своими антеннами-щупальцами поле боя сканировали — цель номер семь уничтожена… Совсем другим тоном майор приказал возвращаться на эсминец для дозаправки, обеда и пополнения боезапаса… Бот стало швырять. Теперь, когда и топливо подходило к концу, и спасательные средства свой лимит исчерпали, автомат вёл корабль куда осторожнее. А вот огненных трасс дальше от места, где они чудеса творили, куда как больше стало. Шальные, так сказать. Так что приходилось тщательно рассчитывать курс. Но вот и знакомая тушка. Плоская, широкая, ощетинившаяся выдвинутыми посадочными доками. Главный калибр ведёт огонь, стреляя куда то в пространство. Время от времени с направляющих срываются кассетные ракеты, несущие на себе шестьдесят четыре протонных боеголовки с самонаведением. Оружие мощное, слов нет, но… Неуклюжее. Выстреливаешь, скажем, облако обычной свинцовой дроби. Можно и железной, впрочем. Чувствительный взрыватель срабатывает, не принося никакого вреда. Да и расстреливают автоматические пушки их лихо. Но уж если попадёт — уничтожение гарантированно. Даже одна из всех — уже выгодно. Но, опять же, дело это редкое…

Цепочка посадочных огней, марево силового поля. На этот раз ни ударов, ни тряски. Плавно застыли на месте.

— Покинуть корабль!

Сам — последний. Вышел наружу — бойцы вповалку на полу лежат. Раскрытыми ртами воздух хватают. Да и у самого чего то коленки задрожали. Трюмные носятся, системы закачивают, спассредства меняют. О! Уже спешат господа начальники! Усилием воли удержался на подкосившихся ногах, а через минуту и слабость куда то ушла. Застыл по стойке «смирно», закусывая, как положено, глазами майором. А у того глаза круглые и челюсть отвисшая…

И было с чего. Триста тысяч землян, потеряв всего около двенадцати тысяч человек, сделали невозможное с точки зрения имперского командования — вначале заставила остановиться, а потом и уничтожила ударный Республиканский флот. Потери у врага не поддавались описанию. Уцелело порядка десятка кораблей. Да и то потому, что их некому было атаковать. Просто не хватило людей. Правда, далось это репликантам нелегко. Основные потери пришлись на последние часы беспрерывного суточного боя. Когда народ уже выдохся, если говорить откровенно. Да и то, пусть и тела новенькие, и кормёжка особая, стимуляторами и витаминами напичканная, но есть предел любой химии. Десантники элементарно устали, всё чаще делали ошибки, а адмиралы Императора, пребывающие в эйфории от ошеломительного успеха и уже примеряющие в мыслях новые регалии на положенные места, требовали от них всё больше и больше. Предел наступил, когда двое новоиспечённых сержантов отказались исполнять заведомо самоубийственный приказ атаковать супердредноут своими командами. Сейчас они сидели в карцере, ожидая трибунала и последней прогулки через шлюз без скафандра. Неизвестными путями эта новость облетела флот, и десантники взволновались. Люди молча сидели по отсекам, готовые на то, чтобы подняться при известии о казни. А потом — плевать на всё. Усугубляло то, что принадлежали эти сержанты к двум самым многочисленным нациям репликантов: русским и немцам. Сержант Иван Данилович Черняховский и его коллега с германской стороны, фельдмаршал Эрвин Роммель. Такой же сержант, как и он. Они со своими командами уничтожили в общей сложности девять республиканских кораблей, причём одним из них была та самая орудийная платформа. Именно команда Черняховского прорвалась в арсенал и заложила тот заряд, превратив в прах вместе с самим кораблём ещё три близлежащих крейсера непосредственной охраны. И вдруг, на тебе. Роммель же объяснял Иванову, как отвлечь внимание противника, так что, можно сказать, что десантники «Бесстрашного» обоим жизнью обязаны. Сейчас то уцелели, а тогда — как знать, может, и не получилось бы выиграть бой. Полегли в отсеках, и всё… Но тут вмешалась судьба. Кто-то там, наверху, по-видимому, рассудил, что неплохо бы было, если бы Фемида прозрела. И весы качнулись в нужную сторону…

Император с удовлетворением отбросил в сторону донесение и повернулся к адмиралу Стампу:

— Значит, эти репликанты совершили невозможное?

— Да, Ваше Величество.

Опытное ухо поднаторевшего в интригах и политических играх правителя уловило крошечную, незаметную другим, заминку. Грем насторожился, затем нахмурившись, бросил:

— Что там у вас, адмирал? Не хотите портить сладкую кашу горькой пилюлей?

— Почти что так, Ваше Величество.

— Разрешаю. Говорите.

— Не подумайте, что я пытаюсь кого-то опорочить, или свести старые счёты, но у нас назревает бунт.

— Бунт?!

Стамп покорно склонил голову.

— Да, Ваше Величество, бунт. Под конец битвы адмиралы, командующие флотом, потеряли чувство меры и теперь двое из репликантов, получившие перед сражением полевой патент, сидят в ожидании трибунала под арестом.

— Выкладывайте всё…

Слушая офицера, Грем Злобный то краснел, то бледнел. От злости, переходящей в ненависть. От удивления подвигами, по другому не назовёшь, репликантов. Об их самопожертвовании, военных приёмов и уловках. Об опыте земных войн, перенесённых в космос и оказавшемся неожиданно успешным. Когда адмирал закончил, Император несколько мгновений сидел молча, переваривая новости и информацию, затем поднялся с трона — Стамп опешил, на его памяти такое случалось впервые. Сделав несколько шагов в разные стороны, заложив руки за спину, правитель глубоко вздохнул и заговорил:

— Колин, включите рекордер и оформите как приказ. Я подпишу немедля. Итак: за проявленное мужество и отвагу при спасении Империи утвердить все полевые патенты. Это первое. Второе — этим двоим арестованным присвоить звание третьих лейтенантов, тем более, что они и у себя были не в малых чинах…

— Один — полный генерал. Второй — фельдмаршал.

— Вот-вот. Далее — отвести десантные войска на переформировку и дообучение. Впредь использовать только с моего личного разрешения. Будем готовить ответный удар. И четвёртое — командующего флотом, как его там, Стамп?

— Адмирал Ривз, Ваше Величество.

— Ривза, лишить чинов, званий, наград, как и офицеров его штаба. Командующего — казнить немедля по получении этого приказа. Офицеров штаба — разжаловать в рядовые и отправить в штрафные части. У нас хватит адмиралов и без них. А дерьмо, мечтающее о звёздах на эполетах, мне ни к чему. Если они не знают, когда стоит остановиться — значит, пускай сидят на колу. Это их удержит лучше любого якоря. Готово?

— Да, Ваше Величество.

— Один момент…

Император вновь задумался, затем зачем то посмотрел в угол, перевёл взгляд на висящий на стене древний портрет, ещё плоский, ручной работы, основателя династии. Затем сунул руку в карман форменных брюк, что-то извлёк — Стамп не поверил своим глазам: обычный имперский кред, мелкая разменная монетка.

— Орёл или решка? Ну!

— Решка, Ваше Величество.

Грем удовлетворённо улыбнулся.

— Значит, так тому и быть. Дайте им возможность учиться управлять кораблями. Естественно, тем, кто к этому способен. Я слыхал, что у них достаточно атмосферных пилотов? Думаю, несложно будет научить их воевать и в космосе. И ещё, Колин… Начинайте думать над штурмом Рейры.

— Сколько я могу использовать людей?

— Не больше миллиона. Я не хочу рисковать короной. А эти земляне настолько непредсказуемы… Кто знает, чем оно всё кончится. Единственное, что мне известно точно — война закончится. Нашей победой. Но какой ценой?..

…Дверь в отсек уже привычно развалилась на две половины, и внутрь вошёл поджавший губы до такой степени, что те превратились в тонкую ниточку, майор Трес. Окинул хмурым взглядом напрягшихся людей, замерших на койках, затем повернулся к вскочившему Иванову.

— Построить людей. Приказ Императора.

— Есть!

Короткая команда. Быстрое движение, и вот девяносто человек в напряжении застыли в шеренге. Что сейчас будет? Между тем имперец злобно окинув строй взглядом и не найдя к чему придраться, выудил офицерский планшет и стал зачитывать:

— Утвердить выданные перед сражением полевые патенты…

— Во Славу Империи!

Дружно рявкнуло подразделение. Майор даже вздрогнул от неожиданности, но справился, и под конец заявил:

— А теперь — познакомьтесь с вашим новым командиром. Прошу вас, третий лейтенант.

И в дверь шагнул Иван Данилович. Секунду никто не верил своим глазам — на плечах Черняховского горели новенькие ромбы — офицер! А ведь ещё час назад он ждал смерти… Майор между тем убрал планшет, обернулся к землянину:

— Ещё раз поздравляю вас с первым офицерским чином, господин третий лейтенант. Приступайте к командованию.

— Служу Империи!

Стукнул кулаком себя в грудь, как здесь было принято, склонил голову. Трес отмахнул обратное приветствие и вышел прочь. Едва дверь за ним закрылась, и сработали замки, как новоиспечённый третий лейтенант скомандовал:

— Вольно! Разойдись!

И через миг оказался в плотном кольце солдат, радостно хлопающих его по плечам, обнимающих, поздравляющих. Хотели было качать, но вовремя сообразили, что потолки в отсеке низкие, и на радостях приложить командира о потолок ничего не стоит.

— Жаль, спрыснуть погоны нечем.

Тоскливо произнёс кто-то, но Черняховский заговорщически подмигнул:

— Ничего. Сейчас вернёмся на базу, там оторвёмся. Император даёт всем сутки отдыха, а затем — проходим последние занятия, тестирование, и, ребята, будем прощаться. Как ни жаль.

— А что случилось, Иван Данилович?

Тот скорчил постную рожицу, потом заговорил унылым голосом:

— Император наш, в своей неизбывной милости, посадил на кол командующего этим Флотом.

— За что?!

— За потерю чувства реальности, едва не приведшую к бунту во вверенных ему частях. А офицеров штаба — разжаловал в рядовые и отправил в штрафбат. За то, что не сдержали командира. В принципе — справедливо.

Кто-то из-за спины произнёс:

— Эх, если бы у нас товарищ Сталин такой же справедливый был… Сколько народу сохранили…

— Именно, что «бы»! Но ладно. Поступил указание — провести поголовную проверку всего состав репликантов на предмет пригодности к управлению космическими кораблями. Так то!

— Ни чего себе…

Ошарашенно протянул кто-то.

— Здорово…

Третий лейтенант усмехнулся:

— Это ничего. Если будем так же воевать, то скоро вся армия и весь флот станут состоять только из нас!

— Круто…

Словечко было непонятным, из новых. Сказал его кто-то с последней войны, чеченской. Михаил постарался запомнить. Уж больно красиво оно звучало. А бывший генерал закончил:

— Так что, народ, сутки отдыха. Потом неделя учёбы и расформировка. По новым местам поедем. И подмигнул.

— А теперь — ужин, и отбой. Итак засиделись. Сержанты — командуйте!..

В столовой сидели за отдельным столом. Сам Черняховский и пять оставшихся взводных. Разговаривали вполголоса, но уши сидящих вблизи подозрительно шевелились. Поэтому просто делились впечатлениями, хотя языки зудели спросить совсем другое. Наконец с едой было закончено, и третий лейтенант приказал отвести подчинённых в кубрик, а сержантам потом явиться сюда же. Минут через десять, когда всё было выполнено, троица вернулась в столовую. Выглянувший было кухонный наряд, узревший сияние погон, испарился в одном из многочисленных подсобных помещений, и серьёзной беседе не мешал…

— Потери большие, Иван Данилыч?

— Двенадцать тысяч. В основном — румыны, итальянцы, очень много французов. Последние вообще вояки никудышные. Да и поляки — тоже самое. Гонору много, а толку — чуть. Вон, Эрвин заодно с «лягушатниками» и их матом крыл.

— А как вы с ним, Иван Данилович? В одной то камере? Не подрались?

Офицер усмехнулся:

— Голова человеку дана не только гвозди заколачивать. Чего мне с ним драться? Что он немец? Так, простите, он против нас не воевал. Он бриттов в Африке полотенцем гонял. Одним корпусом несколько армий. Да ещё…

Заговорщически улыбнулся:

— Макаронников воевать по-настоящему заставил.

Иванов не выдержал:

— Иди ты…

Оба сидящих по бокам других сержанта, «афганец» и «чеченец» переглянулись, потом чей-то кулак въехал Мишке в бок:

— Субординацию соблюдай, сержант!

— Простите, Иван Данилович!

— Да ничего. Я бы сам не поверил, особенно, после сталинградских кошек…

Все рассмеялись. Потом заговорили дальше.

— И что?

— Что? Нормальный он, Роммель. Думающий. Короче, ребята… Словом так, против одного врага воевать и на одной стороне я бы с ним согласился.

И осёкся, увидев открытые рты. Торопливо добавил:

— Мы своё с ними уже отделили. С одних полей восстали. И сейчас воюем за новую жизнь. На одной стороне, и против одного врага. Так что, делить нам нечего. А кто старое помянет — глаз вон. Помните? Тем более, что Гитлера давно нет, да и лет сколько прошло…

Все дружно кивнули головами.

— Ладно, пошли в отсек. Скоро уже отбой, а там и База… Нам то с ними ещё туда — сюда. А вот как американцы с японцами уживаться будут — это вопрос! И ещё какой!

Шедший первым Воронцов, «афганец», чуть не споткнулся:

— Здесь ещё и «камикадзе» имеются?!

— Не знаю, как их у себя называют, но я их на флагмане видел, где в карцере сидел. Что японцы — точно. Без обмана.

— Сурово…

«Бесстрашный» вынырнул из подпространства и пошёл по касательной к планете. Десантники уже стояли в своём снаряжении на телепортационной платформе, ожидая активации. Команда, вспышка. И вот оно, такое знакомое солнце и военный городок. Михаил с сожалением осмотрелся — опять они одни. Только их рота. Тех, с кем дрался плечом к плечу, рядом нет. Раскидали по разным местам. Откуда забрали, туда и вернули. Впрочем, ладно. Иван Данилыч уже косится. Пора, Михаил…

— Рота, в расположение, шагом — марш! Раз-два! Раз-два! Песню — запе-вай!

В чистый, напоенный запахом пряных трав местной степи, окружающей тренировочный лагерь взвился чистый голос запевалы:

А вот и Раут. Стоит, губы шевелятся. Считает. Ждёт потерь. Снова пересчитывает. Не верит своим глазам. А впереди — Иван Данилович. Ромбами на погонах лейтенантскими сияет…

С утра отдых. Редкое солдатское счастье. Можно ничего не делать, валятся на кровати, смотреть головизор, читать книжку или писать письма домой, которые никогда не получат родственники. А ещё можно засесть в учебном классе, включить компьютер и попытаться проиграть заново всё, что происходило с тобой в те двое суток. Снова ощутить надсадное дыхание напарника в микрофонах, рвущийся со свистом воздух в измученных лёгких, кипение андреналина в бурлящей от опасности крови. Всё можно. Имперские офицеры и сержанты сегодня в городке не присутствуют. Хоть водку пей. Ничего тебе не будет. Но, удивительно, к спиртному никто не притронулся, хотя лавочка и работала без ограничений. Только отчего то солдаты не местный алкоголь пьют, а чай. Ну, не совсем чай, так, есть у них одно растение. Тоже заваривают в кипятке. Настой получается густой, коричневый, взбадривает сильно. Сон ещё пропадает. Вот и сидят бойцы, расслабляются. У каждого на столе по коробке конфет или какой-нибудь выпечки. Уплетают сладкое. А почему — сами понять не могут. Может, потому что с утра медицинское освидетельствование на предмет пригодности к космическим полётам? Тоже причина…

Иванов сидел в тактическом классе. Умная машина и так и сяк вертела данные, которые Михаил заложил в неё со своего сержантского планшета. Проигрывала различные варианты, моделировала ситуации. Сержант не хотел влипать в истории. Насчёт того, чтобы стать флотским он и не мечтал. Ведь даже к авиации никакого отношения, той, ещё земной, отношения не имел. Раз, правда, аэродром охраняли. И всё. А вот пограничником, а затем пехотинцем пришлось отбыть почти три года. Уже документы получил проездные домой, да вот, полыхнуло. Аккурат в понедельник должен был на поезд садиться в городе Сортавале, что в Карельской Республике. И на тебе — Война… Ему не повезло. Но не в том смысле, что немцы напали. Через неделю после начала и финны выступили. Михаила снайпер подстрелил. Хорошо, хоть не на смерть! Два месяца в Ленинграде в госпитале. Выкарабкался. Потом — чудо спасло. Оказался по ту сторону кольца. И пошло, поехало. Стоять до последнего, затем назад. Снова стоим. «Кто смелый» в левой руке, «СВТ» — в правой. Ячейка. И такие же, как он по бокам. Страшно. Стреляешь, и не видишь, есть кто ещё живой рядом, или нет? Потом легче стало. Когда население мобилизовали на рытьё рубежей. Занимали иногда окопы. В полный профиль. Заботливо выстланные по дну мостками из прутьев, чтобы сидельцам в осенней грязи не утонуть. Так дошли до Стремилово. Снова зацепило. Правда, вскользь. Осколком. Даже не уходил в тыл. Зажило, как на собаке. Ротный санитар перевязки делал. Пристал к ним мужик один, по образованию — ветеринар. Но дело знал. Не жаловались на него бойцы. Что мог и не мог, всё равно делал. Руки не опускал. Под Москвой его и убило. На том же Стремиловском рубеже. Раненого бинтовал, а его со спины, очередью в упор. Так ведь немца пытался спасти…

Зимой ожили. Считай, на полторы сотни вёрст германцев отогнали. Да и потом тоже долбили от души. Поверили, обрадовались. Союзники, так называемые проснулись. Появились в войсках танки невиданные, патроны с иностранными надписями, гранаты. Кое-кто из командиров стал «кольтами» щеголять, «браунингами». Коричневые кожаные костюмы напялили. Да толку! Летом Гитлер снова дал по зубам Красной Армии. Чудом Михаил под Киев не угодил! Просто чудом! Кто-то из железнодорожного начальства напутал, и вместо Украины их эшелон на Дон попал. И вот…

Оторвался от экрана, по которому сейчас спешили крошечные фигурки его взвода, взглянул в огромное, во всю стену, окно, и внезапно призадумался — зима тут бывает, или нет? Доведётся ли узнать? Так вдруг захотелось вдохнуть морозного чистого воздуха, ощутить хруст свежевыпавшего снега под ногами. Вспомнить детство, скатиться с высоченной горы на самодельных, из клёпок от старой бочки, лыжах, под восторженный визг стоящих вдоль спуска девчонок…

Иванов до сих пор не мог прийти в себя, всё время посматривая на новенькие эмблемы в погонах-хлястиках. Его приписали к Флоту. Одного из всех, кто был с ним в учебной роте. Впрочем, в солдатской книжке-чипе уже стояло: Сержант космического десанта. И отметка об участии в боях. Впрочем, такая же запись, насколько он знал, была у всех землян, кто уцелел. А уцелело, против ожидания злопыхателей адмирала Стампа — подавляющее большинство. Полегли те, кого и на Земле за нормальных солдат не считали: французы, итальянцы, румыны. Так что никто другого от них, впрочем, и не ожидал. Вообще, как сообщил на последней поверке Иван Данилыч, ставший заместителем командира учебно-тренировочного центра, а не лагеря, как бойцы по привычке называли, наименьшие потери пришлись на русских и немцев. Затем шли японцы. Ну, самураи понятно почему — из-за своего гонора. Научатся. Но когда только Михаил об этом узнает…

— Нуль-лифт!

Привычно закрыл глаза. Даже сквозь веки полыхнула вспышка. Сильнее, чем обычно. Снова обрёл зрение — обычное корабельное помещение. Трубопроводы, кабеля по стенам. Датчики всякие. Сверху рявкнуло:

— Вперёд, сержант!

Раз говорят, надо делать. Вышел наружу — опять толстый имперец в чёрных узеньких очках:

— Фамилия?

— Иванов.

— Прямо по коридору, дверь номер семьдесят пять.

Двинулся в указанном направлении. А там — снова ребята с клистирами наперевес, медицинская команда. И вновь — на стол, пока заново организм не проверят. Затем — проверка интеллекта. После — окончательное решение, которое обжалованию не подлежит. Мурыжили Мишку, мурыжили, головами качали с умным видом, разные слова, валерьянкой отдающие говорили на своём лекарском жаргоне. Потом хитромудрый агрегат погудел, поругался на своём машинном языке, выдал, наконец, решение. Положительное. А кое-кого и назад завернули. Короче, опять Иванов курсант, и опять лишился своих квадратиков на погонах. Взамен — четырёхлучевая звезда с длинным хвостом, чёрный флотский комбинезон, а в погонах кружок. Кандидат в офицеры. И не поймёшь, что это значит: с одной стороны — рядовые и прочие тянуться во фрунт, глазами едят и причмокивают. С другой стороны — учебной ротой старшина командует. Непонятки. Ну, разберёмся. И ещё — когда новую форму получил, переоделся, сразу увели его в какую то комнатку, сразу нацепили тяжёлый шлем с кучей антенн и начали разные вопросы задавать. И ведь не допрос, хотя кому здесь военные тайны РККА нужны? Так, вроде: Какого цвета небо над головой? Сколько ног у человека? У кого четыре ноги и длинный нос? Тут Мишка в лужу сел. Про слонов первый раз в жизни услышал. В общем, с кресла слез — уже ужин. Сразу после него построение, и отбой. Казарма общая. В помещении — человек сто, наверное. Если не больше. За день так умотали всякими процедурами работник клизмы и касторки, что вырубился Иванов, едва головой подушки коснулся. Едва успел тумбочку свою активировать.

Подъём состоялся по обычному имперскому военному распорядку, в шесть тридцать. Умывание, одевание, зарядка. Потом приёмка душа, снова одевание, но уже в стандартную военную форму. С утра то одевают специальный тренировочный костюм и особые ботинки, невесомые, подошва слегка пружинит. Кроссовки называются. От слова «кросс». Нечто вроде такого раньше «спортсменками» именовали. Едва обмундировались, старшина глотку раззявил:

— Господа кандидаты, строиться на улице!

Так и не познакомился ни с кем снова. В душе, правда, перекинулся парой словечек с соседями, по-русски ответили, и то на сердце легче. В столовой… На что в десанте кормили отлично, но здесь — вообще нечто! Паёк — от пуза. Ешь, не хочу. Ещё — специальные напитки. К каждому робот-паучок подбегал и лично стакан вручал. Каждому — свой. И тара подписанная. Михаил свой взял — вкусно. А выпил, даже мороз по коже. Так вдруг стало… Здорово! Прям вода живая — сразу сила по жилушкам заиграла! А из столовой их в учебный корпус погнали. В аудиторию. Та чудная оказалась. Места расположены одно другого выше. Ступеньками. Ну вот как ров противотанковый копают. Первый лопату кинул. Второй над ним стоит на узенькой дорожке. Подобрал землицу, перекинул на дорожку выше. Так и здесь. Словом, учитель оказался внизу. Ниже всех. Михаила посадили посерединке. Все — по одному. За столом. А стол — сенсорный. То есть, с начинкой. Надо — компьютер. Потребуется — тактический планшет. А вздумается, то становится панелью управления. Удобная вещь. Сели Михаил на своё место, глянул влево — мать моя женщина! Натуральный самурай! Только меча не хватает. Глянул вправо — явно морда нерусская. Приуныл. Вдруг сзади шёпот на имперском:

— Слышь, земеля, ты откуда?

— Русский я.

— О! И правда, земляк! А с какой войны?

— С Отечественной. В сорок втором меня…

— У! А правда, что у вас большевики в семнадцатом году революцию устроили?

— Большевики?!

Иванов даже не выдержал, обернулся, чтобы белогвардейцу морду начистить, и осёкся — сидит перед ним худенький, с усиками аккуратными. Увидел Мишкину реакцию, понял, из-за чего.

— Ты, земляк, не думай чего… Этакого. Меня в четырнадцатом, на русско-германском фронте положили. Нестеров моя фамилия. А зовут — Петром.

В одна тыща девятьсот четырнадцатом… Это на первой Империалистической, что ли? Сурово…

— Извини, земляк. Не сразу сообразил.

— Да ничего. Поговорим вечерком?

— Конечно, Петя!

Тут появился преподаватель и с ходу замечание болтунам сделал. Замолчали. Лекции им целый подполковник читал. Пожилой, но крепкий. Начал с истории. Оказывается, военно-космический флот штука довольно молодая. По их меркам. Всего то около тысячи лет. Нет, летать по Галактике начали раньше. Но вот строить боевые корабли не так давно, сравнительно, конечно…

Потом имперец осветил этапы развития боевого флота. Сначала — так называемую микронизацию. Когда в минимальный объём хотели запихнуть максимальное количество вооружения и экипажа. До курьёзов доходило. Спали на койках в четыре смены. Зато пушек — полно. И боезапас на каждую — по два выстрела. Генераторы то слабенькие тогда были. А после изобретения достаточного мощного энергореактора ударились в другую крайность — в гигантоманию. Чтобы за счёт невообразимых размеров и экипажа в десятки тысяч человек добиться максимальной неуязвимости и гибкости за счёт количества боевых постов. Дошли до целых искусственных планет. Пока группа каких то повстанцев при помощи десятка одноместных истребителей не превратила в прах одну из таких станций, тупо запустив ракету в охлаждающий коридор. Некий Люк Скайукер. История сохранила имя смельчака для последующих поколений пилотов…

Преподаватель обвёл строгим взглядом притихшую аудиторию. Все сидят, внимательно слушают. Один только удивлённо глазами хлопает. Незаметно сверился с невидимым курсантам экраном, который висел над каждым учебным местом и сообщал имя, фамилию, предыдущее звание и войну, где тот погиб. Толстиков Пётр. Первая чеченская. Вертолётчик. Капитан. Ладно. Потом выясню, что его так удивило…

Закончив историческую вводную, подполковник перешёл к тактике. Небольшой исторический экскурс не понадобился: оказывается, всю тысячу лет с момента основания Космофлота воюют именно так. Неизменно. Вначале — стрельба из дальнобойного вооружения и ракетами, потом выбрасываются абордажные команды…

Длинная, почти трёхчасовая речь была закончена, и заметно уставший лектор без особой надежды спросил:

— Вопросы есть?

Вздрогнул от удивления, увидев вскинутую руку. Казалось, разжёвывать дальше всё, что он только что изложил этим варварам, было дальше некуда. Но отступать было поздно.

— Представьтесь, пожалуйста.

Ханс Иоахим Марсейль. Африканский корпус. Тысяча девятьсот сорок второй. Лётчик-истребитель. Гауптманн.

— Ясно. Изложите суть вопроса.

— Господин подполковник, мне всё-таки непонятно, почему именно абордаж? Неужели маленькие корабли неуязвимы? Тогда почему не распространить принцип их использования на более крупные корабли?

Михаил смотрел на немца. Высокий, худощавый, с длинным узким лицом и таким же длинным носом. Враг. Тем более — лётчик. Насмотрелся он на них…. Сволочь. Все слова, что говорил ему Черняховский, мгновенно вылетели из головы — такие же, как этот, стоящий возле своего стола фрицы, бомбили эшелоны с беженцами, расстреливали колонны мирных жителей, эвакуирующихся в тыл. Разрушали советские города и сёла…

Преподаватель вздохнул, затем с обречённым видом начал:

— Вы знакомы с пороховым оружием. В принципе, метод поражения во все времена был один и тот же. Наводите своё оружие на цель, вносите поправки на скорость, смещение и стреляете. Если сделали всё верно — мишень поражена. Так?

— Так точно, господин подполковник.

— А теперь смотрите внимательно — расстояния, на которых ведутся космические сражения, миллионы ваших этих километров. Вдумайтесь — миллионы! Следовательно, оружие должно быть очень и очень мощным, чтобы поразить врага наверняка на таком расстоянии. Согласны?

— Так точно, господин подполковник.

— Далее, каждое орудие управляется с помощью электронного вычислителя, который тщательным образом определяет положение цели в каждый следующий момент. Так?

На этот раз немец просто кивнул головой в знак согласия. Подполковник словно не заметил нарушения Устава, требующего от курсанта обращаться к нему только по званию.

— Так вот — мощное орудие обладает, к сожалению, огромными размерами. А следовательно — значительной массой. Инерцию, даже в невесомости, никто и никогда не смог отменить. Получается, что наши пушки, при всей своей ужасающей, прямо скажу, мощи — медлительны. На расстоянии в несколько миллионов километров маленький катер успевает изменить траекторию движения так, что ствол орудия просто не поспевает за целью. Причём при уменьшении расстояния до мишени возрастает коэффициент неуязвимости. Фактически, чем ближе к врагу, тем меньше шансов, что он вас подстрелит. Правда, в последние годы появились мелкокалиберные противоабордажные пушки. Но их снаряды броне ботов не так страшны. Да и они не столь подвижны, как ожидалось. Поэтому, штурм-абордажный корабль практически невозможно подбить. Только случайное попадание. Вам всё ясно, курсант?

— Так точно, господин подполковник. Просто и доходчиво. Получается стрельба из пушки по воробьям.

— Что такое воробей?

— Образно говоря, попытка подстрелить один электрон из штурмового бластера.

Тот вскинул брови:

— О! Оригинальное сравнение. Интересная находка. Ещё вопросы?

На этот раз рука вскинулась в другом конце зала. Маленький худощавый японец. Преподаватель кивнул, и тот, вскочив, выскочил из-за стола:

— Такэтори Суэцугу, господин полковник. Сорок пятый. Окинава. Камикадзе.

— Камикадзе?!

Сверху прозвучал голос, полный ненависти:

— Смертник, господин подполковник. Они пикировали на наши корабли с грузом взрывчатки, разнося себя и нас в клочки. Прошу прощения, господин подполковник, Боб Торнтон. Сорок пятый. Окинава. Морская пехота США. Такая же сволочь, если не он, и впечаталась в наш корабль. А дальше ничего не помню.

— Простите, курсант. Суэцугу, слушаю ваш вопрос.

Тот распрямился, поскольку мгновенно напрягся в какой-то стойке при звуке голоса американца:

— Приношу извинения, господин полковник, за непонятливость, но почему вы не используете нас, смертников?

Того даже затрясло:

— Да вы что, курсант?! Как вам только в голову могло прийти такое?!

Чуть отвернулся в сторону, буркнул:

— Хотя именно вам, пожалуй, и могло… Мы никогда не пойдём на такое.

— А автоматы? Эти ваши, компьютеры?

— Пытались. И не раз. Но очень скоро научились ставить электромагнитную преграду, и те выходили из строя, как бы мы не пытались. Все операции с кораблём производит либо сам пилот, либо — элементарная механика: пружины, ограничители, рычаги. Так что, господа курсанты, думаю, что вам всё понятно?

И снова выступил Марсейль:

— Господин подполковник… Может, вам обидно слушать мои слова, но если военная наука останавливается на месте — рано или поздно наступит тупик. Так называемый «позиционный тупик». И вам всё равно придётся искать новые методы войны.

— Вы ставите под сомнение доблесть Флота Империи?!

— Никак нет, господин подполковник. Но всё же думаю, что я прав.

— Абордажные команды — самое эффективное оружие из известного нам в космической войне! Сколько боевых машин противника вы сбивали в за один поединок?! Одну, две? Наши крейсеры и линейные корабли способны уничтожить сразу шесть противостоящих им чудовищ «остроухих»!

— Восемь, господин подполковник.

— Что?!

Не понял имперец. Марсейль повторил:

— Вы спросили, сколько самолётов противника я сбил в один воздушный бой. И получили ответ — восемь английских самолётов. Именно столько я сбил в одном сражении. А всего за тот день — семнадцать.

— Вы?!

— Так точно, господин подполковник. Подтверждённых сбитых.

Тот открыл рот, пытаясь что-то произнести, в этот момент прозвучала сирена, возвещающая окончание урока. Имперец замолчал, затем бросил:

— Следуйте в аудиторию номер четыре. Встать! Выйти из помещения!

Все поднялись, бросая друг на друга настороженные взгляды. Нестеров догнал Михаила и, чуть придержав за рукав, прошептал:

— Слушай, это он серьёзно?! Про семнадцать сбитых?

Иванов нехотя махнул рукой:

— Кто знает…

— Что же у него за самолёт был невиданный?

— Почему невиданный? Раз истребитель, значит, обычный «мессер».

— Мессер?

— Мессершмит. Но наш «Як» лучше! Ладно, потом поговорим…

Замолчал Михаил, увидев кулак инструктора, ожидающего курсантов на выходе.

Первый день занятий оказался на удивление насыщенным, и исторический экскурс был самым лёгким, из того, что им пришлось вынести. Инструктор, похоже, озлобился за неосторожные вопросы и хвастовство немца, потому повёл их в тренажёрный зал, где всех загнали на центрифугу. Но, к удивлению подполковника, земляне легко вынесли перегрузки, да и другие «пыточные» агрегаты тоже. Как ни старался имперец, всё было бесполезно. Под конец тренировки он посматривал в сторону новоиспечённых курсантов с гораздо большим уважением и даже, некоторым страхом, чем с утра. Эти варвары, как он чувствовал, преподнесут ещё немало сюрпризов. Но самый главный из ожидаемых случился вечером, когда наступило свободное время…

Иванов разбирал свою тумбочку, когда мимо вихрем пронеслись двое, по виду — типичные янки или британцы и устремились к умывальнику. Михаил задумчиво посмотрел им вслед, но в этот момент дверь комнаты распахнулась, оттуда выкатился умываясь кровью плотный курсант и заорал:

— Джапы!

Не понял… Но по этому крику ещё четверо ломанулись с коек. Драка. Выясняют отношения. Всё ясно.

— Эй, ты русский?

Сержант обернулся — перед ним высились двое. Марсейль и ещё один. По виду — тоже типичный немец. Михаил напрягся, нащупывая в ящике что-нибудь вроде куска мыла. А, ладно, и тюбик сойдёт.

— И что с того?

— Ничего. Просто мы просим тебя не вмешиваться в эти дела.

Второй кивнул головой в сторону умывальни, криво усмехнувшись. Иванов чуть расслабился:

— Мы с японцами не воевали. И у меня к ним ненависти нет. В отличие от вас. Шли бы вы, ребята…

— Иоахим, он прав. Пойдём.

Напарник Марсейля потянул того за рукав, но аса задело:

— А с чего бы это ему нас ненавидеть?! Я честно дрался с тридцать девятого. Ни один сбитый мной не может сказать, что я уронил его нечестно!

— Нечестно?!

Михаил мгновенно вскипел:

— Ты, сволочь белобрысая, может и честно воевал, да вот дружки твои эшелоны с беженцами расстреливали! Людей мирных бомбили! Дома наши вместе с жителями жгли! Детей расстреливали! Или скажешь, не было этого?! Не было?!

— Ты — лжец!

Натренированная реакция была мгновенной — не успел Марсейль даже двинуть рукой, как улетел в угол от увесистого удара в челюсть. Вскочил, бросился с леденящим воплем на Иванова, но на нём повисло сразу четверо:

— Иоахим! Остынь!

— Перестань, капитан!

— Марсейль, русский прав! Ты ещё про Маутхаузен и Аушвиц не слышал!

«Звезда Африки» рванулся ещё несколько раз, потом, видимо, до него дошло, и он побледнел:

— Это было?!

Удерживающие пилота руки разжались, и немец опустился на стоящую рядом койку.

— Кто может рассказать? Кто?!

Его крик прорезал внезапно наступившую тишину… Мишка с удивлением смотрел на германского аса, обхватившего голову руками. Подошёл один из курсантов, широкоплечий крепыш с открытой улыбкой:

— Пойдём. Надеюсь, мне ты поверишь, хоть я тоже русский.

Кто-то из стоящих позади Михаила неверяще прошептал:

— Мать честная… Да это же Гагарин… Точно! Юрий Гагарин!..

В это время из умывальни вышли американцы. Довольные. Шестеро. Потирая кулаки, Иванов заметил на ботинке одного кровь и похолодел — они что, вшестером одного японца месили? Он хоть живой?!.

Маленькое тело, лежащее в луже крови в углу, он заметил не сразу. Просто в нос ударил резкий запах мочи. Пошёл на него, и наткнулся. На Суэцугу не было живого места. Да ещё эти сволочи на него и помочились. Не обращая внимания на вонь сержант торопливо ухватил того за руку, втащил в одну из кабинок, включил воду. От резкой боли японец очнулся и зашипел, его кулаки сжались, но рассмотрев, что это не его мучители, он пробормотал:

— Отойди, я сам.

— Живой? Ну, слава Богу. Кости целы?

— Вроде бы… Ты кто? Немец, поляк? Румын, венгр?

— Русский я. Сейчас одежду принесу, сменишь. А потом мы с этими «союзничками» побеседуем…

— Не надо. Это позор для воина. Я разберусь с ними сам.

— Позор, когда шестеро на одного. Так что не вопи. Здесь тебе не Земля.

— Я самурай в двенадцатом поколении…

Начал было тот, но задохнулся и ухватился за бок. Иванов присвистнул:

— Похоже, паря, тебе ребро сломали. Надо бы в санчасть.

— Уйди, русский. Я сказал — сам!

— Сам, так сам. Только одежду я тебе принесу…

Вытащил из стоящего в углу шкафчика сменный комплект, положил на лавочку. Брызги воды, бьющего по комбинезону Такэтори, долетели до голой руки, и Иванов вздрогнул — та была ледяной. Сдурел он что ли?! Дёрнулся было, но тут бывший камикадзе начал разжимать кулак. «А, холодный душ принимает, чтобы в себя быстрей прийти.» Понял Михаил. Пожал плечами, вышел из умывальни, встреченный удивлёнными взглядами. Окинул казарму взглядом — в углу по-прежнему сидели Гагарин и Марсейль. Немец обхватил голову руками и раскачивался из стороны в сторону, чего то повторяя. Рядом сидел Нестеров, стояли ещё четверо с пришибленным видом, не поймёшь какой национальности. Из другого угла донёсся громкий смех — давешние американцы, избившие японца чуть ли не до смерти над чем то ржали. Иванов мгновенно вскипел — он был один, а вас шестеро. Сволочи, подонки! Не зря со Вторым фронтом тянули…

Прочный ботинок вынес челюсть одному, кулак врезался в солнечное сплетение второго. Остальные не успели очнуться, как град ударов свалил их с коек:

— Что, суки?! Шестеро на одного?

— Ну ты сволочь…

Кто-то попытался подсечь Иванова ударом снизу, но тот увернулся и с маху впечатал каблук прямо в коленную чашечку. Янки дико заорал, но время было потеряно — остальные успели подняться и броситься на него. Пришлось бы не сладко, но не растерявшись, сержант заорал:

— Наших бьют!

И тут произошло неожиданное — к нему бросились все: русские, немцы, англичане, даже Суэцугу который еле двигался, ковыляя хромал к сбившимся в кучу курсантам. Янки замерли от удивления, а потом было поздно. Их били от души и на совесть… Разошлись, когда те уже не подавали признаков жизни. Впрочем, народ успокоился быстро. Последний отошёл японец, плюнув на самого здорового. За спиной Михаила кто-то пробурчал:

— Так им, сволочам и надо! За Хуссейна…

Утро началось с построения. Окинув взглядом синие от синяков физиономии американцев и японца, шипя, державшегося за бок, давешний подполковник усмехнулся, потом чётко выговаривая слова, произнёс:

— Выпустили пар? Теперь запомните — ещё одна такая разборка, искать виноватых не буду. Сразу на уничтожение. Всем ясно?

— Так точно!..

— Господа, я обеспокоен поведением Императора.

Все собравшиеся в уютном кабинете роскошного ресторана в центре Метрополии согласно закивали в ответ. Они знали друг друга не один год. Принадлежали к цвету аристократии Империи, к самым знатным семьям. Их плечи украшали пышные эполеты высших военных званий: адмиралов и генералов. Ещё их объединял возраст. Ещё крепкие, но пожилые. Морщины на лицах, седые волосы, у кого они остались. Оратор между тем продолжал:

— Проклятый выскочка Стамп подсунул Правителю эту бредовую идею — оживить мертвецов с варварской планетки. Ладно бы, если б на пару-тройку сражений. Они сдержали «остроухих», и хорошо. Но зачем обучать их дальше? Пушечное мясо, вот кто такие эти варвары! А Император носится с ними, словно мамаша со своими детьми! Подумать только — посадить на кол самого Ривза! И за что?! За то, что тот хотел осадить этих выскочек с куска грязи! Адмирал специально отдал невыполнимый приказ, чтобы уничтожить неформальных лидеров этих оживших мертвецов. Он знал, что будет либо отказ, что автоматом отдавало варваров в руки военного трибунала, как бунтовщиков. Либо, если те решаться — то погибнут от руки врагов. Но кто-то успел сообщить Стампу, тот добрался до самого Грема Злобного. И вот печальный, и, главное, несправедливый итог — заслуженный адмирал, относящийся к высшим фамилиям, на колу. А варвары — обучаются пилотированию кораблей! Ломается столь долго лелеемая нами кастовость и преемственность фамилий! Попираются вековые обычаи!..

Его прервал спокойный голос с края стола:

— И что вы предлагаете? Кроме пустой болтовни?

Оратор осёкся, взглянул на прервавшего пылкую речь:

— Кто это? Вы, Лимс? Понятно… Я предлагаю осадить и Стампа, и Императора. В конце концов, именно мы, аристократы, становой хребет Империи! И государь обязан проявить уважение к нашим титулам и званиям, в конце концов!

— Бунт?!

— Нет! Ни в коем случае! Я всего лишь считаю, что мы должны притормозить варваров. Пусть эти ожившие мертвецы учатся. Но ни один из них не должен попасть в один экипаж с гражданами Империи. Только на своих кораблях, под командованием своих офицеров. А уж куда послать такие флотилии — вы знаете…

Он зловеще усмехнулся.

— И, господа, запомните — если варвары будут терпеть поражения, значит, и положение при Императоре этого выскочки Стампа так же начнёт понижаться. А следовательно, рано или поздно этот плебей сядет на кол рядом со своими ожившими покойниками.

— Браво-браво, господин Фесс. А вы не боитесь, что эти варвары могут выиграть все сражения? И наши попытки их опорочить окажутся безуспешными, и получится с точностью до наоборот? Что они вознесут Стампа до недосягаемых даже нам высот?

— Это невозможно, господа. Они — варвары. И мы — у руля власти. В наших силах превратить даже их победы в поражения…

— Здесь вы правы, адмирал. Это — в наших силах… Тогда — пусть они обучаются. А мы пока спланируем несколько хитрых комбинаций…

Драк в казарме больше не было. Уж слишком сурова была угроза. А имперцы слов на ветер не бросают, это знали все. В соседней казарме сцепились курсанты, обучающиеся на корабельных механиков. Утром восемь человек вывели на середину плаца, зачитали приговор. Вспышка, и только кучка пепла, быстро развеянная лёгким ветерком… Это отрезвило всех. Без исключения. И выяснения отношений прекратились. Тому немало посодействовало и то, что обучались все вместе не только по национальностям, но и по годам. Юрий Гагарин оказался первым советским космонавтом и первым землянином, полетевшим в космос. А Пётр Нестеров впервые вывел самолёт из штопора и совершил опять же первый в мире воздушный таран. Так что историческими новостями было кому поделиться. Всему находились очевидцы. Кроме Иванова среди будущих командиров кораблей таких как он, не летавших ранее, оказалось ещё девять человек из ста двадцати. Двое немцев, один американец и один англичанин. Остальные — русские. Но никаких скидок не делалось ни для кого. Более того, инструктор, обучавший землян, как то обмолвился, что прежний опыт многим вредит. Переучить человека намного труднее, чем научить заново. Поэтому выделял их команду из всех. Занятия же проходили в бешеном темпе. По слухам, циркулировавшим среди землян, им за год собирались впихнуть программу, которую имперцы проходили шесть лет. Но будет ли у них этот год? Впрочем, на такие вопросы преподаватели с усмешкой отвечали, что это время у них есть. После того, как республиканцы потерпели сокрушительное поражение, им так же необходимо было время набраться сил, построить новый флот, обучить новые войска. Поэтому, несмотря на интенсивность занятий, к землянам относились довольно таки благосклонно, а те старались изо всех сил. Опять же по слухам, по выпуску из лётной школы каждый из них получал под командование собственный корабль, плюс офицерские погоны. Именно их группа. Остальные обучались на механиков, навигаторов, штурманов, прочий полагающийся по штату персонал. Опять же инструктора с гордостью заявляли, что Император решил создать из землян особый флот, настоящую новую элиту армии, где все обязанности будут выполнять именно они, обучающиеся в Имперской Лётной Академии…

А занятия всё усложнялись. Становились всё тяжелее и тяжелее. Тренажёры. Гипноучебники. Памятные ленты на ночь. Все готовились к первым полётам в космосе. Десант и космическая база в счёт не шли ни у кого. Пилотировать корабль самому — это да! Это — полёт. А то, что было раньше — просто пассажирская поездка. Так считали все. И никто их в этом не разубеждал… Так что дни не шли, а летели, словно птица-тройка, до отказа забитые уроками, тренингами, упражнениями и самоподготовкой…

— Ваше Величество, Флот недоволен тем, что мы привлекли землян к пилотированию кораблей.

Император вскинул тонкую изогнутую бровь в знаке недовольства, и Стамп внутренне напрягся — как правило после это жеста следовало ритуальное «Королевский коктейль», и несчастный уже чувствовал в заднем проходе остро отточенный кол, разрывающий его внутренности.

— Вы сказали — Флот, адмирал? Я не ослышался? Или, всё-таки, кучка престарелых маразматиков, получивших чины от моего выжившего из ума папаши?

— Простите, Ваше Величество, я, похоже, оговорился. Действительно, не далее, как вчера вечером в «Рице» собрались двенадцать адмиралов и десять генералов. На встрече обсуждалось нетерпимое, по их мнению, положение, когда вы, Ваше Величество, отдаёте предпочтение каким то варварам, казня ради них адмиралов, принадлежащих к самым древним и блестящим родам Империи.

Грем опустил свою бровь, и Стамп почувствовал, как сжавшаяся внутри него тугая пружина начала разжиматься.

— Хм… Я так и думал. Приверженцы замшелых традиций, не видящая дальше своего носа. Интересно, чтобы они сказали, что я подумываю над тем, чтобы вообще создать все вооружённые силы из землян? Что граждане Империи не должны воевать, а заниматься созидательным трудом на благо государства?

— Наёмная армия, Ваше Величество? Но это же тупик! Вспомните, сколько примеров было в истории, когда наёмники предавали своего работодателя, предпочтя более высокую оплату от его противника?!

Император улыбнулся:

— Земляне — не наёмники, адмирал. Совсем не наёмники. Мы дали им второй шанс. Мы дали новую молодость, здоровье, силу. Мои аналитики просчитали, что после ввода в действие шести флотов, укомплектованных экипажами из репликантов Республика продержится не более шести месяцев, даже если утроит свой военный потенциал.

— Вы…

— Адмирал, скажите-ка мне — когда было совершено последнее прорывное изобретение в развитии космических полётов?

— Около четырёхсот лет назад, Ваше Величество. Двигатель Керни — Черенкова, позволивший нам совершать гиперпространственные прыжки.

— Вот именно. А один из этих землян, обучающихся на артиллерийском факультете, по фамилии О-дин-цофф…

Грем по слогам произнёс сложную фамилию.

— Так вот, это землянин предоставил в качестве факультативного реферата математическое обоснование полёта на сверхсветовой скорости. Причём полное и, как поражённо констатировали в Высшем Исследовательском Институте пространства — абсолютно реальное.

— Что?!

— Так то, адмирал.

Император усмехнулся и продолжил:

— Чего только стоят идеи того же Та-кэ-тори, одного из тех же землян, о создании корабля, способного нести множество маленьких истребителей. Словно мошкара они атакуют большие корабли «остроухих», а те, по закону инерции, не способны им ничего противопоставить. А вы разбирали тактику, которую десантники применили против республиканцев в битве при Аире? Нет? Упущение, адмирал. Большое упущение! Они действовали совсем не так, как предписывали им наставления и Уставы. По-своему! И гораздо более эффективно! Знаете, как они назвали свой метод? «Сталинградская школа»!

Довольный тем, что ему удалось на этот раз выговорить земное название сразу целиком, Император улыбнулся, сделал глоток воды из заботливо поднесённого ему роботом стакана. Стамп стоял поражённый — не зря в Империи говорили, что если Грем улыбнулся, значит, погасла звезда и время потекло назад. Тот, довольный, закончил речь:

— Адмирал, они молоды. В их жилах бурлит горячая, не такая остывшая, как у нас, кровь и неистребимая жажда знаний. Многие их идеи просто поразительны! И… Я подумываю над тем, чтобы даровать вам лен. Поскольку я очень доволен и вашей идеей репликации, и её воплощением и неожиданными итогами…

Словно молния школу облетела весть — на выпускных экзаменах собирается присутствовать сам Император! Начальство было в шоке, курсанты — возбуждены. Свершалось неслыханное — никогда ни один из правителей царствующего дома не посещал ни одно из военных заведений, кроме Академии, выпускающей Лейб-Гвардейцев. Да и то потому лишь, что Правитель являлся традиционным патроном последней. А тут — заштатная лётная школа на одной из третьесортных планет. С утра до позднего вечера сотни роботов чистили, мыли, красили, меняли всё, что можно. Курсантов вдруг стали обучать шагистике и геральдике, но последовал грозный окрик от того, кто стал правой рукой, Полного Адмирала Стампа, и все эти безобразия прекратились в мгновение ока. Курсанты должны учиться, шагать красиво — не их дело. Они должны воевать. Именно так сказал самый молодой в истории командующий флотом, и руководству школы пришлось послушаться, как бы там, в штабах, не скрипели от злости зубами…

И вот он, выпускной вечер. До этого две недели напряжённого труда. Расчёты. Учебные сражения. Экзамены по тактике боёв и походам. По знанию материальной и огневой части. Но вот всё позади. Последний зачёт сдан на «отлично» вчера, и остаток вечера курсанты посвятили подгонке полученного ими офицерского обмундирования. Завтра — распределение. Вряд ли они снова смогут собраться так ещё раз, все вместе. Кто-то падёт в сражении. Кто-то выживет. До победы дойдут не все. Далеко не все. Но не стоит думать о грустном. Рано или поздно уйти на тот свет всё равно придётся. Жизнь — это болезнь, от которой все умирают. А сегодня — вот они, плотные парадные шеренги вокруг плаца, в центре которого стоит высокая трибуна, закрытая прозрачным поликарбонатом. Сейчас на неё транспортируется Император. Так что — едим глазами начальство, как сказано в Уставе. Михаил чуть скосил глаза — позади него стоит его первый экипаж. Всё решилось после экзаменов. Умные компьютеры рассчитали максимальную психологическую совместимость и боевую эффективность, сформировали команды, более того — тренажи на симуляторах проходили исходя из всех параметров будущего экипажа. Тоесть, если механик в учебной задаче поступал таким образом, значит, и в реальном бою человек совершит именно эти действия. Этим снимался трудный и опасный период боевого слаживания…

А сейчас сам Император лично вручит каждому землянину-командиру главный ключ от его корабля. Затем — нуль-транспортёр на орбиту, где тот ждёт свою команду. Что-то достанется ему? Судя по количеству людей и преобладанию среди них артиллерийских эмблем - нечто большое. Тянет либо на фрегат огневой поддержки, либо — на орудийную платформу планетарного подавления. Людей в обеих экипажах одинаковое число. Ладно…

— Лейтенант Иванов!

— Я!

— Получить назначение!

— Есть!

Три чётких шага в сверкающих ботфортах вперёд. Разворот на девяносто градусов, и вдоль строя к трибуне. Вновь разворот на девяносто. В прозрачной стене раскрывается отверстие. Сурово! Молекулярный замок! Только слышал, но не встречал ни разу. Двенадцать ступенек вверх. Император! Не забыть бы! Опускаюсь на одно колено, склоняю голову, голова обнажена. Форменный головной убор — под правой подмышкой. Левая рука протянута. Негромкий властный голос над головой:

— Лейтенант Иванов, вам вручается тяжёлый фрегат «Суровый».

— Во славу Императора! Во имя Империи!

— Вольно, лейтенант. Служите верно обоим.

… Подняться. Щёлкнуть каблуками, вновь склонить голову на грудь. Теперь можно выпрямиться и взглянуть на Императора. Почти с меня ростом. Фигура скрыта широкой парадной мантией фиолетового цвета. Но животика нет. Точно нет. Подтянут. Выправка. Синие глаза смотрят требовательно и с любопытством. Взгляд — живой. Даже странно. У большинства имперцев он какой то сонный. А тут — огонёк. Пожалуй… Ладно. Во всяком случае — внешне он мне нравится. Посмотрим, что дальше будет. Рукопожатие крепкое. По — мужски. Не та вялая сосиска, что у стоящих возле него старичков. Всё. Последний. Опять крепкое рукопожатие. Да это же Стамп! Ясно… Разворот. Спуск. Снова, печатая шаг, к экипажу. Смотря требовательно, ждут. Ну, всё, орлы. Сейчас двигаем. Неделю нам на слаженность, а потом — в атаку. По полученным сведениям, республиканцы вновь начинают развивать активность. Так что… Разворот на сто восемьдесят. Вскидываю левую руку — Внимание! Все замирают в напряжении. Большой палец жмёт на кнопку у основания главного ключа. Вспышка…

Главная рубка. Вроде всё, как на обычных тренажёрах и в голокамерах, но… На этот раз всё по настоящему. Боевой корабль. Относится к классу тяжёлых фрегатов. Попросту говоря — предназначен для действия в одиночном порядке на коммуникациях противника. Пират, или, как сказано в книжке Сабатини, неведомыми путями попавшую в библиотеку детского дома, в котором воспитывался Мишка, капер. На Руси подобным промыслом занимались новгородцы — ушкуйники. До них — варяги, или руссы. Ещё до страшных всей тогдашней Европе и прочему миру — норманны, или нурманны. Иванов вновь окинул взглядом рубку своего первого корабля, прошёл к командирскому креслу, возвышавшемуся над всеми остальными рабочими местами, скомандовал:

— Экипаж, занять места согласно боевого расписания! Начать расконсервацию систем. Старшему офицеру принять посты, доложить о готовности. Штурман — начать загрузку корабельного компьютера.

Коробка, в которой по-прежнему стояли члены его команды, как и на поверхности планеты, мгновенно рассыпалась, но топота ног не было слышно — по старой традиции обувь на кораблях изготавливалась бесшумной. Лейтенант провёл рукой по отделанной мягким, прогибающимся под нажатием, пластиком панели главного пульта. Пока ещё мёртвой. Но… Вот моргнул первый индикатор, второй, и уже целая россыпь огоньков сияет перед ним. Засветилась первая клавиша сенсора, вторая, ожила и засияла фиолетовой подсветкой голопанель. Подал сигнал готовности наушник системы связи. Протянул руку, надел тончайший поводок на положенное место, за ухо. Есть голошлем. Значит, компьютер ожил. Перед глазами возникла полупрозрачная панель. Местоопределение. Принято.

— Командир, все системы в норме. Никаких происшествий. Десять минут до полной готовности.

Старший офицер. Только он может в данную минуту связаться с командиром. Доклады с остальных постов идут к нему, а уже потом старпом решает, что в компетенции командира, а что — в его, отсекая ненужное и лишнее. Хороший старший офицер — половина успеха экипажа… Михаил задумчиво улыбнулся и вывел на свой монитор списочный состав экипажа.

— Компьютер, произвести разбивку в алфавитно-национальном порядке.

— Конкретизируйте задачу, командир.

— Приоритет — национальности членов экипажа. Затем — каждую в алфавитном порядке.

— Понял вас. Исполняю…

…Так. С этим повезло. Только свои. Никого из иностранцев нет. Значит, опять деление по национальному признаку. Чисто советские, либо чисто германские или американские экипажи. Тем лучше. В горячке боя всякое может случиться. Так что от греха подальше.

— Командир, штурман принял маршрутную карту.

— Проложить курс. Запрос диспетчерам.

Старпом склонился над своим переговорником. Торопливо набивает позывные. Надо ему сказать, чтобы дал команду переделать кресло под свой рост. Неудобно. А в сражении доли секунды решают очень многое. Выпрямился, по неискоренимой привычке обернулся в сторону моего кресла:

— Командир, диспетчера дали коридор.

— Что с двигательным?

— Разогрев генераторов пятьдесят шесть процентов.

— Можем начать движение?

Короткий запрос, опять же машинальный утвердительный кивок.

— «Дед» говорит, что остаток как раз наберём к выходу из системы.

«Дед» на флотском жаргоне — главный корабельный инженер. Ну, с Богом, как говорится… Руки рулевого ложатся на облитые губчатой резиной рукоятки тяги. Смотрит выжидающе… Лёгкий писк сенсорного переключателя.

— Внимание, экипаж! Начинаем первый выход. Малая тяга три четверти! Штурман, ввести координаты прохода!

Так. Икс — 0, 075. Игрек — 2, 4. Зет — 6, 23.

— Коридор чист. Движение начато. Скорость растёт.

— Вас понял.

Главный ключ извлечён из-за пазухи. Толстая, но прочная и одновременно, лёгкая цепочка висит на шее. Командир никогда не расстаётся с ключом. Только убывая в отпуск, сдаёт его заместителю. Неплохо умеют работать имперские специалисты. Всё в норме. Никаких сбоев. Здорово! Увидев удивлённый взгляд старпома, сообразил, что последнее слово произнёс вслух. Даже смутился, махнул рукой — мол, не обращай внимания.

Разогрев ходовых сто процентов! Полная тяга основных двигателей!

Быстро. Необычно даже для тренажёров. Проход системной трассы завершён. Рулевой подаёт рукоятки дальше обычного положения. Проверим разгонную.

Хрустальным звоном рассыпался звук гравитационных компенсаторов. Несмотря на их усилия, в кресло немного даже вдавило ускорением. Впрочем, это плюс. При ощущении манёвра легче воспринимаются дальнейшие действия. Короткий взгляд на сенсорную панель — ни одного тревожного алого сигнала. Всё в норме. Ещё бы — новенький, только со стапеля! Всё. Пора. Поворот главного ключа на четверть оборота. По этому действию включается дальняя связь. Ожил и замигал сигнал приёма. Подал голос корабельный компьютер:

— ДС активирована. Принимаю сигнал Командования…

Акустический датчик отбивает террабайты информации. Пять. Семь. Десять. Вау! Загружен полный пакет…

«… по получении сего предписания вам надлежит направить фрегат в точку 3х565 у45l. Задача — нарушить транспортное движение между системами Файвор и Тумату. Дозаправка и пополнение припасов по потребности вызовом танкеров в заранее оговорённые точки. Срок действия операции — один стандартный месяц. Адмирал Флота Коше. Дополнение. Напоминаю вам, что на экипаж распространяется правило призового вознаграждения. За захват и уничтожение корабля выплачивается вознаграждение. Подтверждением служит центральный кристалл корабельного мозга „приза“.»

Сурово! Михаил присвистнул про себя. Однако, действительно — настоящие пираты. Чем больше захватишь, тем больше заработаешь. Ну что же — тогда поехали…

Штурман, рассчитать траекторию в эту точку.

Лёгким касанием перебросил в центральный вычислитель полученные координаты. Несколько мгновений, и на экране повисли цифры в аккуратном столбце: количество прыжков, расход топлива, время. Нормально. Подтвердил компьютеру решение. Пора!

Приготовиться к прыжку! Занять места согласно боевого расписания!

Повсюду, проникая в уши и заставляя мелко ныть зубы разнёсся пронзительный вой сирены. Экипаж торопливо занимал свои места, свободные от вахты прыгали в амортизационные койки. В центре рубки начала разгораться пирамида прыжкового двигателя. Максимальная мощность набрана. Палец давит треугольный сенсор, против ожидания подавшийся с заметным усилием. Всё замирает — прыжок!..

Император задумчиво отложил лист писчего пластика в сторону и застывшим взглядом посмотрел в окно. Там, возле большого пруда кричали мерзкие твари. И кто только придумал считать их самыми красивыми?! Отвратительный голос, сами неопрятные, вечно в собственном дерьме. Гадость! Снова перевёл взгляд на бумагу. Плохо. Господа высший генералитет совсем потеряли голову от ненависти к репликантам. Им даже удалось наладить кое-какие контакты с той стороной, и сейчас боевые корабли «остроухих» готовятся к встрече с первыми рейдерами землян. Иначе, как предательством, это не назовёшь. Что же, казнить всех он, конечно, в силах. Но что это даст? Бунт. А Императору нравятся эти ребята! Их сила, их задор, их отвага. Значит… Его рука коснулась зелёного квадрата биосенсора, включающего личный канал связи. Вспыхнули сигналы, отмечающие начало работы.

— Дежурный по штабу капитан Сейо.

— Капитан, это Император. Приказываю доставить ко мне во дворец двух репликантов — лейтенанта Черняховского и лейтенанта Роммеля. Как можно быстрее. Код подтверждения — синий два.

— Вас понял, Ваше Величество. Срок исполнения приказа — двое суток.

— Завтра вечером они должны быть у меня. Иначе, капитан, вы знаете, что с вами будет.

Офицер мгновенно побледнел и судорожно сглотнул ком, возникший в горле. Кивнул и выдавил из себя:

— Да, Ваше Величество…

В ответ Грем холодно усмехнулся и отключил связь.

Оба землянина находились в полном недоумении — вчера ночью к обоим ворвались имперские солдаты из военной полиции, скрутили им руки за спины и затолкав в глайдеры, с бешеной скоростью, распугивая всех встречных воем сирены и вспышками проблесковых маячков привезли в космопорт. Там обоих сразу же транспортировали на орбиту, засунули в амортизационные койки, так и не сняв силовые путы, и сразу после этого корабль стартовал с бешеным ускорением. Бешеная гонка продолжалась почти четырнадцать часов, затем снова нуль-транспортёр и планета за глухой пластиковой стеной глайдера дворцовой охраны. И вот — сам Дворец. Огромное, уходящее в высоту здание в ярких лучах прожекторов, увенчанное множеством шпилей. Оба едва успели осмотреться, как к конвою приблизился высокий офицер в форме лейб-гвардии, замер перед репликантами, затем сверился с изображением на планшете:

— Лейтенанты Роммель и Черняховский?

— Так точно.

Офицер повернулся к конвою:

— Снимите с них наручники.

Едва солдаты отключили электронные замки и силовые путы упали к ногам арестованных, офицер слегка наклонил голову в вежливом поклоне:

— Господа, прошу следовать за мной. Произошло маленькое недоразумение, Император Пригласил вас. А не арестовал.

Затем лейб-гвардеец двинулся в сторону небольшой беседки, виднеющейся в темноте благодаря крошечным фонарикам на крыше. Переглянувшись, оба землянина двинулись за ним.

— Оружия у вас, как я понимаю. Нет.

Утверждающе произнёс провожатый.

— И хорошо. Его Величество уже заждался…

В беседке никого не было, но едва троица вошла внутрь, как бесшумно раскрылся пол, появились ступеньки, уходящие в темноту. Словно по волшебству в руке лейб-гвардейца появился узкий цилиндр, а затем вспыхнул висящий в воздухе фонарь. Спускаться пришлось недолго, всего метров на двадцать вниз, где перед вызванными возникла кабина лифта.

— Сюда. Господа.

Двери распахнулись, гостеприимный приглашающий жест и снова переглядывание между гостями. Едва они вошли, как кабина пришла в движение. Роммель открыл было рот, но осёкся, заметив предостерегающий взгляд напарника. Русский генерал импонировал немцу своей молодостью и умением. Эрвин немало наслышался от коллег, имевшим дело с тем на Восточном Фронте. Берёг солдат. Что разительно отличалось от людских волн первой мировой хвалёного Жукова. Умел использовать сильные стороны каждого рода войск, попадающего ему в подчинение. Нестандартно мыслит, но умеет использовать опыт и собственный, и товарищей по ремеслу. Так что уважать Черняховского стоило. И было за что… Лифт замер, двери бесшумно разъехались в стороны…

Небольшая комнатка с ярко пылающим камином в углу. Несмотря на летнюю жару. Впрочем, присмотревшись, стало ясно, что это искусная голограмма. Возле неё стояли три глубоких кресла, одно из которых было занято.

— Роммель и Черняховский?

— Да, Ваше Величество.

— Присаживайтесь.

К удивлению обоих землян Правитель жестом пригласил их занять места у камина. Пожав плечами, те сели, ощущая на себе острый взгляд.

— Итак. Господа, я пригласил вас сюда по особому и секретному вопросу. Надеюсь, что вы умеете хранить тайну, ибо от этого зависит не только ваша жизнь, но и всех остальных репликантов.

Офицеры напряглись — что же желает им сказать хозяин половины обитаемой Вселенной? А тот, сделав глоток из неведомо как очутившегося в руке бокала, впрочем, так же таинственно исчезнувшего, видимо отбросив колебания, мучившие его до последнего мгновения, и решился:

— Господа, вы здесь потому, что являетесь лидерами среди своих людей. Не по званию. По уважению. По авторитету. И я хочу дать вам обоим возможность кое-что решить, но предупреждаю, что от принятого вами зависит не только ваша судьба, но и дальнейшее существование ваших товарищей. Готовы ли вы выслушать меня?

— Ваше Величество…

— Запуская в действие проект «Репликант» мы решили подстраховаться, вставив каждому из оживлённых специальный блок. При его включении данный индивидуум умирает. Вы видели действие прибора на казни.

Молчаливые кивки головой.

— Так вот, господа… Не стану скрывать, что ваши, прямо скажу, невероятные успехи вызвали острую зависть и глубокую ненависть к вам со стороны имперской армии и флота. Больше того — существует заговор с целью вынудить меня ликвидировать всех оживлённых и ограничить мою власть. Поэтому я и вызвал вас. Предлагаю вам вот что…

Из раскрывшегося подлокотника своего кресла Грем вытащил два памятных кристалла и бросил их лейтенантам. Каждому по одному.

— Вот. Это — карты. Задолго до меня мой дед, Иолис Великий, послал в туманность Бегущей Свиньи экспедицию. Официально та пропала без вести. Но три года назад на один из кораблей экспедиции случайно наткнулся поисковый корвет и ему удалось выяснить судьбу исчезнувших и снять данные с памятных машин. Это — оригинал. Копий не существует. Итак — я не хочу уничтожать вас ни после окончания войны, ни, тем паче, как требуют высшие сановники Империи. Выберите двух человек, которым вы всецело можете довериться. Я дам им корабли. Вы вручите им полётные карты, и пусть они найдут подходящую планету для вас, куда вы и ваши люди смогут отправиться после войны.

Эрвин бросил острый взгляд на Грема. Тот сразу понял сомнение:

— Есть проблема?

— Да, Ваше Величество. Одна, но очень большая. Женщины. Как вы знаете — большинство репликантов, точнее, подавляющее большинство — мужчины. А никто из нас не согласится умирать, не оставив после себя потомков.

Неожиданно для обоих Император улыбнулся:

— Женщин, говорите… Не думаю, что это что-то не решаемое. Против вас дерётся Республика. А их солдаты в большинстве своём как раз женщины. Биологически вы совместимы. Это уже проверено. Так что… Все пленные ваши. Устраивает такой вариант?

Оба офицера переглянулись.

— Вполне, Ваше Величество. Но вам то зачем всё это? Вы уж извините, но данная забота настораживает.

— Понимаю. И открою вам карты. Власть Императора, точнее — моя власть, слаба. Просто эфемерна. И я хочу иметь у себя за спиной плацдарм. Место для отступления, где я бы мог отсидеться, получить помощь и вернуться, чтобы восстановить свою власть. Аристократы Империи практически вышли из-под контроля, а у меня — только лейб-гвардия, на которую я могу положиться. Да и то — не уверен, что они не предадут. А вы — другое дело. Как я смог убедиться за время, которое вы находитесь здесь, вашему слову можно доверять. Итак, господа, ваше решение: свои миры и полная техническая поддержка взамен возможной, я подчёркиваю — возможной помощи мне в восстановлении власти Императора в неопределённом будущем.

Черняховский не колебался ни секунды:

— Я, лично, согласен дать своё слово. Эрвин?

Тот несколько секунд раздумывал, потом кивнул головой в знак согласия:

— Как сказал мой коллега — даю слово.

Грем облегчённо улыбнулся, всё-таки напряжение было слишком велико, и разговор дался ему нелегко.

— Что же, господа, благодарю вас за доверие и честность. Кого вы готовы направить на поиски?

— От нас — сержант, прошу прощения, Иванов Михаил. Мы с ним в одной роте были.

Император кивнул и быстро пробежался пальцами по сенсорной клавиатуре, удивлённо моргнул:

— Он уже лейтенант. По биометрическим данным его пригодность к космическим полётам зашкаливает за сто процентов. Уникум! Тяжёлый фрегат «Суровый». Правда, он сейчас в пути на боевую позицию, но это не проблема. А кто от вас, господин Роммель?

Тот задумался — кого? Наконец махнул рукой:

— Не знаю, где он сейчас… Макс Отто фон Шрамм. Бывший лётчик. Встречались как то в Берлине. Свой парень, правда, излишне сентиментальный, но доверять ему можно.

Пальцы императора вновь запорхали по клавиатуре. Он разочарованно вздохнул:

— Увы. В списках восстановленных не значится.

— Тогда — Марсейль. Звезда Африки.

Увидев удивление на лице Правителя, поспешил пояснить:

— Наш бывший ас. Восемь сбитых в одном бою. А за весь день — семнадцать британских самолётов. Все победы подтверждены.

— Ого!

В унисон воскликнули оба его собеседника.

— Ладно.

Зашуршали кнопки, и через мгновение Грем откинулся на спинку:

— Есть такой. Лейтенант. Под командованием — корвет-перехватчик «Клык». Значит, решено, господа. Я отзываю оба корабля немедленно. И это…

Император окинул взглядом напрягшихся землян:

— Как то неприлично получается, да и повод объяснить нашу встречу будет… Я присваиваю вам звания майоров. Пока. Если всё пройдёт успешно — станете полковниками. А там — посмотрим. Отсылаю вызов обеим кораблям в моё личное распоряжение…

— Командир! Получена срочная шифрограмма под литерой «А+»!

Михаил выругался — он только что собирался повернуть главный ключ, давая разрешение на последний прыжок перед выходом на позиции. Но по уставу при получении сигнала с подобным кодом командир обязан отложить все, без исключения дела и распоряжения, уединиться в шифровальном отсеке, предварительно удалив оттуда всех, активировать код свои личным ДНК, а затем исполнить распоряжения, полученные в послании, безотлагательно…

— Отложить прыжок до особого распоряжения!

Все недоумённо повернули головы в сторону командира, а тот молча поднялся и размашистым шагом проследовал в сторону личного лифта…

Проклятье! Только что всё было так хорошо, и вдруг — на тебе! Немедленно по получении данного приказа проследовать к указанным координатам, встретиться с корветом «Клык». Затем совершить прыжок к базе номер двадцать семь, взять специальное снаряжение и выполнить указания, которые ему дадут непосредственно на той базе. Что бы это значило?!

Вернувшись в рубку, Иванов включил трансляцию:

— Внимание экипажу — получен новый приказ. Ввожу координаты прыжка…

Корвет перехватчик был огромен. Раза в два больше их фрегата. Михаил оторвался от экрана внешнего обзора и в очередной раз выругался. Что за миссия? Неужели из тех — «пойдёшь, не вернёшься»? По слухам, в имперском флоте такими вещами баловались… Пискнул приёмник опознавателя. Всё в порядке. Свои. Зашуршал компьютер, проводя синхронизацию работы с соседом, висящим в километре от себя. На экране вспыхнуло изображение командира «Клыка», и Иванов закусил губу — Иоахим фон Марсейль! Тот самый немец! Бывший лётчик тоже выглядел недовольным, но сдерживал себя. Подчёркнуто вежливо обратился на имперском:

— Имею честь разговаривать с командиром фрегата господином Ивановым?

— Так точно. Вы — командир корвета «Клык»?

— Да. Синхронизация проведена. Прыжок?

— Прыжок.

Пространство размазалось за стенами кораблей, погасли точки звёзд, превратившись в невидимые глазу мазки. Всё погрузилось в ничто. Время застыло. И…

В вакууме ярко вспыхнули две воронки, на миг налившись ослепительно белым сиянием, и рассыпая снопы искр из них вышли две плоские рыбообразные туши. Одна — больше, вторая — меньше. По обеим кораблям раскатилась перекличка постов. Всё в норме. Едва проверка завершилась, как на пультах командирах синхронно замигал сигнал связи. Иванов включил приём и замер, услышав знакомый голос:

— Михаил Батькович?

— Я, Иван Данилович!

— Давай к нуль-лифту. Ждём тебя с нетерпением!

— Есть!

Обернулся к соседнему креслу:

— Старший помощник, остаёшься за меня до моего возвращения.

— Есть!

Чуть ли не бегом к транспортировочному отсеку, торопливо нажал кнопку активации, вспышка…

Длинные коридоры, высокие, по имперски, потолки. И большой зал со множеством пультов и механизмов. Всюду суетятся паучки сервис-роботов. Таскают тяжести, что-то крутят, время от времени сверкают язычки плазменной сварки. Острый взгляд только потвердил то, что Иванов чувствовал — база совсем новенькая, и даже работы на ней не завершены до конца. Его встречали две фигуры в одинаковых майорских мундирах. Один — бывший его товарищ по учебной роте, а второй… Невысокий, с округлым лицом явно не русского типа. Кто же это? Неужто — Роммель? Вживую не встречался. Ладно…

Сзади послышались шаги, ага — Марсейль. Главное — не оборачиваться. Выдержку показать. Щёлкнули каблуки. Ага! И честь то отдаёт не по-нашему. По-своему. Его проблемы.

— Господа, прошу следовать сюда.

Роммель. Точно — Роммель, показал на неприметную дверь в стене. Оба командира повернулись, двинулись в её сторону. Русский и немец бросили друг на друга острые взгляды, синхронно шагнули следом. Большую часть помещения занимал огромный голографический проектор и несколько кресел.

— Прошу садиться.

Черняховский показал на сиденья и сел первым сам, подавая пример. Подкатился шустрый робот с подносом.

— Чай? Кофе? Сок?

Михаил выбрал высокий бокал с соком, немец, естественно, ухватил кофе. Оба майора вновь переглянулись, затем заговорил Иван Данилович.

— Вы, наверное, не понимаете, зачем вас отозвали с фронта, когда Империя находится в таком сложном положении. Но не буду ходить вокруг да около — Правитель Империи возлагает на нас, землян-репликантов, особую миссию. По нашей с Эрвином рекомендации два лучших корабля с лучшими командирами получают особое личное задание Императора. Вам предстоит найти планету для нас.

— Планету?

Невозмутимый немец не выдержал, а Михаила обожгло — свой мир?! Роммель, словно угадав мысль русского, кивнул в знак согласия.

— Да. Грем желает дать нам свой мир, где мы и наши дети могли бы жить после окончания войны.

— Дети?!

Тут не выдержал Иванов.

— Это значит…

— Значит, что Император желает, чтобы мы продолжили жить. Он дал нам карты неисследованной области. И вам предстоит выбрать планету. Требования к нему изложены здесь…

По столешнице проектора сухо простучали два памятных кристалла. Две руки забрали по одному. Положили в карманы. Снова вопрошающие взгляды устремились на майоров.

— Да. Нам нужен мир, где мы могли бы построить своё государство. Пока — тайно. Только Император будет знать о нашем существовании.

— За что же нам такая милость от Грема Злобного?

— Мы думаем, что лучше бы его назвать Справедливым. Множество заговоров плетутся за его спиной. Далеко не все в Империи довольны его мерами и тем, что государство ведёт такую жестокую войну. Впрочем, сейчас на фронтах наступил перелом, но благодаря кому? Нам, репликантам. Фактически, мы украли победу, как считают высшие офицеры Империи, у них из рук. А призвал нас — Император. И они этим крайне недовольны. Так что Грем хочет создать базу, где, в случае чего, мог бы найти опору для возвращения на трон.

— Прошу прощения…

Вмешался Марсейль, сидевший до этого молча.

— Да?

Вскинул брови Роммель.

— Вы сказали — нас и наших детей. Значит, нам дадут женщин?

Эрвин раскатисто рассмеялся:

— Иоахим! Ты ничуть не изменился, такой же бабник, как и был. Никто нам не даст. Сами возьмёте. У республиканцев.

— Этих… эльфиек?!

— А что? Красивые дамы…

— Красивые, то красивые. А как у них с этим…

— Нормально. Так же как и у наших. И дети возможны. Так что, орлы — Император дал нам право на приз. Все пленные будут подлежать отправке на наш мир.

Михаил задумчиво потрогал подбородок:

— Планету то мы найдём. А как насчёт остального? Заводы, фабрики, коммуникации?

— Есть право на приз. Ну и Император поможет, по мере сил.

— Ясно…

Месяц спустя пространство над базой вновь раскололось, и в космосе появились оба корабля, уходившие в дальний поиск. На когда то гладкой броне появились шрамы, следы от межзвёздной пыли. Сразу было видно, что оба побывали в крепких передрягах. Но лица командиров сияли радостью — они нашли новый мир! Прекрасная планета с чуть большей, чем на праматери Земле тяжестью, с океанами, пресной водой, богатая живыми существами. Недра таили в себе неисчерпаемые запасы минералов, а ещё — так же богатый астероидный пояс с огромными химически чистыми элементами. По имперской классификации такой мир считался системой высшей категории. Так что первая часть задания, и основная, была выполнена. Теперь у землян была база, неизвестная Империи. Предстояло обустроить планету под жильё. Но было и ещё кое-что — оба экипажа, состоящие из русских и немцев уже не смотрели друг на друга, как на врага. Конечно, насторожённость ещё осталась, этого никто не отрицал. Зато люди знали, что в трудный момент они могут опереться на крепкое плечо соратника. А как раз это и было самое главное, что пришло из этой экспедиции. После краткого доклада обеим старшим офицерам и такого же по продолжительности отдыха, впрочем, полностью занятого ремонтом и восстановлением обеих кораблей, оба экипажа смогли вылететь, наконец, на войну. Боевые действия развивались в пользу Империи. Многочисленные каперские корабли перерезали большинство линий снабжения Республики, внося хаос в организацию и перемещения войск. На местах же, где происходили организованные сражения, победа, как правило, оставалась за землянами, дравшимися настолько яростно, что офицеры-наблюдатели из числа подданных Империи были поражены. Да, гибли корабли, люди умирали. Но главное — Республика начинала выдыхаться. И это ощущали все…

Михаил подошёл к стоящему возле стола Марсейлю, взял с подноса бокал вина:

— Ну что, геноссе, за победу? За новую светлую жизнь?

Тот улыбнулся:

— За победу, товарисч!

Они чокнулись. Стекло бокалов нежно звякнуло. Пожалуй, впервые оба были искренни, и это сразу чувствовалось.

— Ты, главное, найдёшь девчонку красивую, хоть не отдавай сразу. Дай посмотреть, может, себе оставлю.

Немец рассмеялся:

— Э, Михаил, я хотел к тебе с такой же просьбой обратиться.

— Так, господа офицеры, уже делим добычу?

Позади них возникли оба лидера.

— Можем вас обрадовать — Император уже извещён, и… доволен. За успехи в поиске вам обоим присвоено звание капитанов. А мы теперь — подполковники. Вашими стараниями. Первые заводы-автоматы стартуют к Терре, так решили назвать новый мир, уже через неделю. Да, чтобы вам было не обидно — Грем выписал премию всем экипажам. Так что теперь вы, господа — богатые люди. И, надеемся, что вы успеете пополнить свои кошельки за оставшееся время.

Свежеиспечённые капитаны снова переглянулись.

— Это радует. Но, товарищи, подарки Императора, вещь, конечно, хорошая. Но стоило бы озаботиться и своим имуществом.

— Верно. Поэтому — ставим перед вами следующую задачу: планета Михонго.

— Что за зверь?

Ответил Роммель:

— Сама планета ничем не примечательна. А вот её орбитальные верфи — это что-то. Полный цикл по производству корабельных узлов, их сборке в готовые изделия. Целая куча различных научных институтов, производственных линий, заводов по синтезу. Стоящая добыча.

— Стоящая…

В унисон протянули оба слушателя.

— Но там же наверняка крепкая оборона.

— Никто не спорит. Придётся нелегко. Зато приз того стоит. Короче — мы пока с Эрвином пораскинем мозгами, а вы — покаперствуйте. Теперь уже можно посылать и пленных брать, и есть куда захваченное отсылать. Так что, ребята, вы уж постарайтесь…

Оба капитана синхронно кивнули головами в знак согласия…

Рей Чоу, командир десантного транспорта Республики в недоумении снова и снова проверяла работу сонара дальнего радиуса действия. Бесполезно. Никаких отметок, за исключением болтающегося на орбите булыжника не было. Где же обещанный конвой? Где охрана? Его десантник, конечно, вместителен. Как-никак, на борту почти тысяча до зубов вооружённых тяжёлых пехотинцев. Но что толку, если любой корабль Империи может спокойно расстрелять его из малокалиберных пушек, не высаживая абордажные команды? Молодая женщина закусила губу, затем тронула сенсор дальней связи:

— Транспорт «Мидия». Вызываю конвой два — семь-семь. Отзовитесь.

Тишина. Затем короткий треск и чей то голос:

— Слышу вас, «Мидия». Где вы?

— Координаты… Назовите пароль.

— «Мидия», дайте ваши координаты!

Проклятье! Имперцы! Она чуть не выдала своё местоположение! Резко крутнулась в кресле:

— Разогрев прыжковых генераторов в аварийном режиме!

— Командир! Нам нужно тридцать минут! Раньше не выйдет!

Женщина грохнула кулаком по панели, обиженно отозвавшейся россыпью разноцветных огоньков — старая лохань! А сейчас даже мгновения играют роль… И в этот миг сонар вдруг взвыл, показывая цель: кто-то приближался! О, Тьма… Неизвестный тоже спешил, на что явственно указывал след перегруза планетарных двигателей. Забулькал акустический сигнал дальномера, рисуя картинку. Ой-ё… Сомнений быть не могло — громадина отлично вооружённого фрегата огневого подавления. Эти не станут выбрасывать абордажные команды. Сейчас грохнут главным калибром, и только облачко газа останется… Имперский фрегат прятался за тем самым астероидом на орбите планеты. О, милосердные Боги…

…- Командир! Банка с десантом!

— Нам повезло, ребята! Начинаем!

Двигатели фрегата почти мгновенно набрали давление в волноводах, швыряя тушу корабля вперёд под хрустальную россыпь напрягающихся гравикомпенсаторов. Комендоры торопливо проверяли системы. Зашевелились выпускаемые наружу башни, задвигались стволы орудий.

— Боевой режим!

— Ну-ка, шарахните по курсу, пристрелочным!

Старпом склонился над мнемопанелью, его губы произнесли короткую команду, Корпус чуть вздрогнул, и прямо перед носом пытающегося удрать республиканца на мгновение вспыхнуло яркое ничто.

— Связь с десантником!

— Есть связь!

Когда на экране возникло лицо командира беглеца, у Михаила на мгновение перехватило дыхание, настолько оно было прекрасно:

— Я капитан Иванов, командующий фрегатом Империи. Предлагаю вам отключить прыжковые генераторы и сдаться. Гарантирую вам жизнь и безопасность. В случае отказа — открываю огонь. А вы знаете, чем вам это грозит.

— Я - Рэй Чоу, командир десантного транспорта «Мидия». Насколько я знаю, вы в любом случае нас уничтожите. Так что мы будем драться.

Экран потух, Михаил задумчиво почесал подбородок — уничтожать корабль, где столько красивых женщин, могущих стать жёнами землян, ему очень не хотелось.

— Старпом, что скажешь?

Тот на мгновение задумался, потом его лицо просияло:

— Ударить им под корму. От сотрясения генераторы сорвёт с фундаментов. Жертвы, конечно, будут. Но не все же…

— Ладно. Так и сделаем…

Квадратный ствол рельсовой пушки чуть дрогнул, ловя в прицел задние дюзы. Выстрел! Россыпь зелёных искр в белом пламени выхлопа, практически мгновенно погасшем, показала, что попадание достигло цели. Там, на беглеце, сейчас истошно воют сирены, аварийные команды сбиваясь с ног, накладывают герметизирующие пластыри на разошедшиеся переборки. Но самое главное — хрупкие батареи прыжковых генераторов рассыпались тончайшей кремниевой пылью… Вот округлый корпус, действительно напоминающий консервную банку начал терять свою траекторию, беспорядочно закувыркался в пространстве.

— Э, командир! Похоже, мы им не только прыжковые, но и основные ходовые загасили!

И верно — длинная россыпь иллюминаторов по борту время от времени мигала, то набирая силу, то вновь снижая силу света.

— Не повезло девицам… Сколько их там?

— Тысяча сто десанта, и почти семьдесят экипаж корабля.

— Если им не помочь, то через час там живых не будет. Впрочем, если наденут свою сбрую — то ещё часика три протянут. Будем ждать, старпом?

Тот усмехнулся:

— Не хотят по хорошему, заставим по-плохому…

Потянулись минуты ожидания. Время от времени Иванов выходил на связь, но все его сигналы игнорировали. За то, что республиканцы вызовут помощь, капитан не переживал: во-первых, на дальнюю связь, или в просторечии — ДС, у тех не было энергии. Во-вторых — все попытки успешно глушились подавителями фрегата. Так что оставалось только повиснуть возле десантника и ждать. Прошёл первый час. Начался второй. Истёк и он. Пошёл третий. Михаил забеспокоился — успеют ли они оказать помощь в случае капитуляции? Но когда он уже собрался бросить в бой абордажную команду, замигал сигнал вызова с «Мидии». Не спеша он включил приём. На этот раз лицо Рэй Чоу уже не было столь надменным, как при первом сеансе. Красные глаза от лопнувших каппилярах, белый треугольник вокруг прекрасного рта.

— Землянин, с тобой желает поговорить командир десантников.

— Я слушаю.

На экране возникла другая республиканка, и вновь у Иванова сладко заныло в груди. Столь же красивая, как и первая. Словно сестра. Только голос чуть пониже тоном:

— Я капитан Сай Вео. Командир десантного батальона. Твои условия, землянин?

— Никаких условий. Безоговорочная капитуляция. Сдавайтесь, и мы сохраним вам жизнь.

— Надолго ли? Отдадите на потеху своим солдатам, а потом всё равно убьёте?!

Иванов чуть дёрнул краешком губы. Понятно.

— Нет. Обещаю, что никакой потехи не будет. Лагерь военнопленных. С соблюдением всех прав Женевской конвенции.

— Это ещё что такое?!

— Питание по войсковым нормам. Офицерам — личное оружие. И… Работа. Не на военных предприятиях. По окончании военных действий — возвращение на родину, для желающих.

— Ты хочешь сказать…

— В жизни всякое бывает, капитан. Кто знает, как оно всё повернётся.

Та на мгновение задумалась. Чувствительные микрофоны донесли её тяжёлое дыхание. Да, кислорода там явно намного меньше нормы. Вон как лёгкие свистят…

— Хорошо. Мы — сдаёмся. Высылай призовую команду. Но если что… В меня вшит передатчик. Если предашь — то я взорву корабль.

— Ваше право. Оружие сдать в арсенал. Последний — опечатать. Ключи от него сдадите мне лично…

Отключил связь, повернулся к старпому:

— Первая наша ласточка.

Тот кивнул с довольным лицом, затем склонился над мнемопанелью:

— Главному инженеру — подготовить прыжковый генератор номер четыре. Командиру абордажной команды — принять капитуляцию…

Потом были и другие столь же успешные операции. Не один корабль республиканцев был захвачен имперским фрегатом. Но вот подобный приз, как десантный корабль больше им не попадался. Впрочем, Иванов не унывал — только их «Суровый» перехватил за два месяца крейсирования почти восемнадцать кораблей. На Терру ушло две тысячи семьсот республиканок, десятки тысяч тонн военных грузов, а самое главное — им удалось перехватить караван из шести транспортов, несущих в трюмах оборудование для двух автоматических горнодобывающих комплексов. Вот это был приз, так всем призам приз. За него Михаил получил звание майора. И увесистый довесок к премии. По решению обеих лидеров ему отчислялось пять процентов стоимости добытой этими агрегатами руды. Но всё-таки главной целью были орбитальные верфи Михонго. Золотая мечта обеих полковников. Да и остальных землян. Но для этой операции землянам не хватало сил. Их корабли были рассеяны по всей Галактике, нанося свои удары. Собрать вместе достаточно сил, значит, дать передышку Республике и насторожить командование Империи. Пусть пока репликантов прикрывает сам Грем. Надолго ли хватит его сил? Так что пока нужно делать то, что возможно. А верфи — никуда не уйдут. Тем более, что по сведениям, полученных от пленных, дела в Республике шли всё хуже и хуже. Партизанская тактика оказалась неожиданно эффективной, внося разброд и шатания в военную машину. К тому же неведомыми путями среди республиканских солдат возникли слухи, что земляне стараются не убивать пленных, как имперские солдаты, а отправляют их в лагеря, где можно спокойно, не боясь смерти, отсидеться до конца войны. А это тоже значительно снизило накал боёв. Более того, уже был случай, когда корабль Республики при виде корабля землян не дожидаясь даже начала боевых действий предложил добровольную сдачу. Настолько республиканцам опротивела война. А если учесть то, что и на основных фронтах они терпели поражение за поражением — всем виделось, что конец войне уже не за горами. Нехватка кораблей. Нехватка экипажей. Нехватка… Проще сказать, что в достатке не было ничего. А на ряде планет даже произошёл ряд жестоко подавленных бунтов против недостаточных пайков военного времени… Так что конец уже был близок. Даже очень близок. Империя явно выигрывала, причём — с огромным преимуществом. Но, как говорится, человек предполагает, а судьба располагает. И произошло то, чего никто не ждал — в Столице Империи заговорщиками был убит Император Грем Злобный. К власти пришёл Совет Высших Аристократов, постановивший считать землян вне закона и подлежащих уничтожению наравне с республиканцами…

— Ну что, Иван Данилович, кажется, пришла пора.

— Ты прав, Эрвин.

Согласился тот, задумчиво глядя на большой тактический экран, затем продолжил фразу:

— Грем всё-таки оказался прав. Хорошо, что и Стамп погиб вместе с ним. Лишь они двое знали код уничтожения.

— Но угроза смерти по-прежнему будет висеть над нами.

— Не думаю. Наши ребята на Терре нашли возможность извлечения этой машинки. Так что первое, что мы сделаем — вытащим её из всех. И, напоследок, не пора ли нам заняться Михонго?

Тот машинально сделал жест, словно поправлял свои трофейные очки, потом спохватился:

— Прощальный аккорд?

— Конечно. Мы присягали Императору. И давали ему своё слово. Теперь Грем Злобный мёртв. Это подтверждено. Наследников он не оставил. И я считаю, что мы свои обязательства перед Империей выполнили.

Роммель задумался на некоторое время. Затем медленно, чеканя слова, произнёс:

— Согласен. Итак, начинаем?

— Да. Отзываем флот…

Через несколько мгновений все корабли землян получили приказ с Базы номер Двадцать семь, последнего форпоста Империи, о существовании которой знали все, но никто не имел её координат. Кроме двух исследователей, Иванова и Марсейля. Приказ гласил: в заданное время выйти в следующих координатах, далее шла колонка цифр. После чего захватить всё, что возможно, взять в плен как можно больше народа, особенно — исследователей и учёных. Всё захваченное имущество снабдить прыжковыми генераторами и направить по уже известным координатам…

Михаил, пробежав глазами текст приказа, подписанный двумя так хорошо знакомыми ему людьми, улыбнулся — ну, всё. Конец войне. Последняя операция, и отдых… Перебросил кристалл старшему помощнику. С Александром они прошли самые трудные дороги, и ему он доверял, как самому себе.

— Началось, Саша. Последний рейд. Идём на Михонго.

Сумрачное лицо старшего офицера озарила улыбка — как и всем землянам, воевать ему обрыдло, если откровенно говорить.

— Вводи координаты, привяжи ко времени. И — поехали!..

Глубокий республиканский тыл. Система Михонго. Кузница военной техники. От её существования зависела не только военная машина Республики, но и само её существование. Поэтому и укреплена система была так, как и планета Сената. Круглые шары орбитальных крепостей, минные поля, укрывающие все прыжковые точки. Словом, система считалась неприступной. По орбите второй и третьей планет плыли ажурные верфи, орбитальные синтезирующие заводы, сборочные фабрики-автоматы. Но самое главное — лучшие умы Республики трудились на десятках орбитальных институтов над новыми смертоносными игрушками. Так что удар по этому месту надолго выводил врага из строя, заставляя фактически его капитулировать…

Пространство Михонго раскололось от одновременного выхода из прыжка сотен кораблей. Но это были не земляне — шли пустые корабли, захваченные раньше. Так называемые — прорыватели. Они гибли от мощных взрывов мин, одновременно очищая космос. Пусть они гибли, но каждый из автоматически управляемых кораблей спасал жизнь тех, кто шёл следом за ними. Флоту из тысячи кораблей. От выхода второй волны началась неуправляемая реакция распада. Планеты сместились с орбиты под воздействием гравитационных ударов, на орбитальных комплексах люди лишались чувств, чуткая автоматика выходила из строя. На это и был основной упор удара. После очистки пространства в бой пошли земляне. Они, едва оказавшись в заданной точке расстреливали крепости, экипажи которых находились в глубоком шоке, абордажные команды захватывали заводы, блокировали посты управления огнём системы обороны. На всё отводился ровно час, но уже через пятьдесят минут возле звезды кружились две абсолютно пустые планеты, изменившие свои пути. Ажурные пояса, раньше опоясывавшие их, исчезли. Секретная разработка почившего безвременно Императора — модульный прыжковый генератор. Землянам не было нужды высаживать на захваченный корабль команду для проводки и управления. Достаточно было подцепить к корпусу небольшой контейнер, включавший в себя разовый генератор и батареи для его приведения в действия. Адрес прыжка вводился автоматически, как только данные о месте нахождения поступали в компьютер корабля носителя. А точка выхода — она была известна. Терра. Там груз уже встречали. На орбите нового мира и на самой поверхности уже были люди. Разных национальностей, разных взглядов. Но с одной планеты. С Земли. Объединённые общим делом. Те, кого смогли выдернуть из ведущих сражения эскадр под разными предлогами. Именно они распределяли пленных по лагерям, управляли проходческими комплексами, занимались строительством городов и посёлков, сельским хозяйством. На их плечах лежала задача подготовить планету к массовому исходу товарищей из Империи. И они с этим справились. И когда корабли возвращавшихся, соблюдая строгую очерёдность, выходили на орбиту Терры, спрятавшейся в неизведанном доселе секторе пространства, их встречала не голая пустошь, а вполне обустроенная и обихоженная земля, готовая принять новых поселенцев…

Михаил жадно прилип к экрану обзора — да, за эти пять месяцев, прошедших с того дня, когда они нашли этот мир, изменилось многое. Ниточки магнитотрасс, полоски телепортеров. Чёткие квадратики ферм и полей. Рвущиеся ввысь здания городов и широкие коробки сельских домов. Округлые шары производственных комплексов. Совсем другой мир. Абсолютно не похожий на тот дикий, но прекрасный, который они обнаружили, высадившись на поверхность. Здесь они станут жить. Здесь дадут начало новой расе, новой цивилизации…

Нуль-лифт. Иванов спрыгнул с платформы, осмотрелся — яркое солнце, глубокая синева неба с редкими белоснежными облаками. За спиной — стандартный ранец имперского образца с немногими пожитками. Пара сувениров с захваченного кораблей, смена белья, личное оружие в кобуре на поясе. В кольцах висит офицерский меч. Шагнул к гостеприимно светящейся вывеске «распределительный пункт», где за стойкой восседали две девушки землянки.

— Ваше удостоверение личности, офицер?

Протянул личную карточку. Та, что повыше, со сложной причёской, на которой чудом удерживалась кокетливо ушитая пилотка, мило улыбнулась и вставила документ в считыватель. Едва загорелась надпись, её лицо вытянулось. Сухо произнесла:

— Офицер, вам туда.

Вернула пластиковую полоску, показала на другую дверь.

— А в чём дело, девочки?

— Вам туда.

Вновь ещё более сухим тоном произнесла:

— Проходите, куда вам сказано, офицер. Не задерживайте остальных.

Недоумённо пожав плечами, Михаил направился туда, куда ему было сказано. Там сидели не женщины. Сухощавый высокий полковник. При виде Иванова он поднялся с кресла, протянул руку:

— Ваши документы, капитан?

Снова знакомый писк считывателя. Но на этот раз хозяин кабинета расплылся в улыбке.

— О, господин Иванов! Мы вас заждались. Поздравляю вас.

Вышел из-за стола, открыл ячейку стандартного сейфа в стене, вытащил пластиковый пакет.

— Получите и распишитесь.

Протянул стандартный офицерский планшет. Михаил послушно приложил ладонь к сканеру. Аппарат коротко прогудел, завершая процедуру.

— А что здесь?

— Ключи от вашего дома. Карточка банковского счёта. Ордер на получение женщины.

— Что?!

— Вы можете выбрать любую из пленных в любом лагере на планете. Естественно, с её согласия. Но, насколько я знаю, у нас не было ещё ни одного отказа с их стороны. И ещё — из вооружённых сил вас не увольняют. Вы по-прежнему остаётесь в рядах Терранских Вооружённых Сил. Сейчас вам предоставляется отпуск сроком тридцать календарных дней на обустройство своих дел.

— В честь чего же мне такое счастье?

— Насколько мне известно — распоряжение Правительства. Все военные должности и назначения утверждаются ими. На вас пришёл специальный запрос от самого Ивана Даниловича. Так что — Служу Отечеству, господин полковник.

— Я - капитан.

— Уже нет. Вместе с призывом в ТВС вы получили и новое звание. Так что — поздравляю, и желаю счастья…

Выйдя из кабинета Михаил привалился к стене, переводя дух. Проклятье! Повезло же ему! Внимание привлекла вывеска бара. Ладно. По такому поводу нужно выпить… Несмотря на многочисленных людей на улице в заведении было пусто. Только за стойкой маячила одинокая унылая фигура. Парень взгромоздился на высокий круглый стул, щёлкнул пальцами, привлекая внимание встрепенувшегося бармена.

— Водку.

— С содовой?

— Обыкновенную.

Стакан мгновенно запотел, настолько прозрачный напиток был холоден. Он проскользнул в пищевод, словно масло. Через мгновение внутри потеплело, и сжавшаяся было пружина стала помаленьку разжиматься. Напряжение медленно таяло. Нашарил во внутреннем кармане пакет, приложил большой палец к биосенсору. Зелёный квадрат почернел, клапан откинулся. Вытряхнул содержимое на стойку. Так… Новая карточка удостоверения личности. Магнитный ключ. Ого! Банковская карта. Индикатор в окошечке показывает кучку нолей. Нехило… А, вот оно — тот самый ордер на получение одной особы женского пола… Придумают же. Ну, уж нет! Обойдёмся пока. Для начала нужно жильё посмотреть. Что ему там досталось… Поднял взгляд на бармена. Тоже явно из демобилизованных вояк.

— Слушай, не знаешь, где это?

Показал ордер. Мужчина приблизился, чуть прищурив глаза прочитал адрес, отрицательно мотнул головой.

— Столица большая, но это где то не тут. Явно. Сектор указан другой. Скорее всего — одна из военных баз. Пятизначная серия. Вызвать глайдер? Он довезёт.

— Давай.

Иванов махнул рукой. Водка начала действовать, наводя на него благодушие. Бармен коротко поклонился и исчез. Через несколько мгновений вернулся:

— Такси на улице.

— Спасибо.

Пошарил в кармане, выудил кредитку, которую было сунул обратно. Приложил торец карточки к услужливо поднесённому портативному терминалу. Тот пискнул, совершив операцию, довольно замигал зелёным огоньком. Вновь закинул за спину ранец, прошёл к выходу. На улице приветственно пищал уже привычный серый брусок автоматического такси. Михаил сел в предупредительно охлаждённый салон, вставил карточку адреса в щель приёмника. Автоводитель вновь пискнул, считав данные, защёлкнул дверцы и взмыл ввысь…

Путь оказался недолгим. По субъективному ощущению минут десять. Выйдя за пределы столицы аппарат добавил скорости, и вскоре уже пикировал к чёткой россыпи квадратиков военной базы, легко узнаваемой по пятну плаца в центре. Но остановился он не у высоких ворот ограждения, а немного дальше, возле утопающих в зелени коттеджей офицерских домов. Пискнул автоводитель, обозначая завершение пути. Деньги за доставку уже были сняты с адресной карты. Михаил вновь подхватил свой ранец, вышел наружу, под яркие лучи солнца. Ну, здравствуй, мой новый дом…

Два этажа. Первый — хозяйственный. Там кабинет, кухня, столовая, зал в центре дома. Крыша, оказывается, может раздвигаться, если на улице ясная погода. Здорово! На втором этаже — спальни. Почему то три. Ну, одна для хозяина. Вторая — для гостей. Третья… Может, для ребёнка? Сразу на душе стало тепло. Водка давно выветрилась, и это ощущение было другое. Иванов никогда не был женат, не имел семьи, поскольку рос сиротой. По рассказам воспитателей, его нашли на крыльце детского дома в лихую годину голода в Поволжье, завёрнутого в какую то мешковину. Ого! Да тут ещё и подвал… Спустился по винтовой лестнице, совершив два оборота и замер — в середине стоял лёгкий антигравитационный скутер. Это — вещь! Для десанта штука незаменимая! Но и на «гражданке» незаменима. Мало ли — в лес выбраться, на озеро… Вроде бы он недалеко видел полотнище среди густой дубравы. Теперь кухня. Стандартный куб автодоставки. Это здорово! Не нужно лишний раз мотаться по магазинам и неожиданно оказаться перед пустым холодильным шкафом. Робот — повар. Ещё лучше… Однако, новое государство неплохо заботиться о своих офицерах! Может, и к лучшему, что оставили в армии? Не болит голова, чем заняться. Не нужно искать работу, жильё. Всё это за «казённый кошт»… Ладно. Что не делается — всё к лучшему. Для начала, переодеться бы… Бросив ранец на диван, лениво перелистывал страницы толстого каталога, предусмотрительно оставленного возле ящика автодоставки. Вот это вроде ничего. Раз новая жизнь, значит, и жить будем по новому. Конечно, галифе и гимнастёрка более привычны, но выглядеть это будет по меньшей мере странно… Пискнул зуммер. Заказ прибыл. Вытащил герметично упакованный пакет, вскрыл. Подхватил банные принадлежности и сунулся в душ. Ахнул — полный комплект всяких моющих и чистящих шкурку средств. Зря заказывал. А, чёрт с ним… Долго стоял под ласковыми тугими струями тёплого дождичка, потом окатился ледяной водой. Жалко, баньки нет. Ну, это дело наживное… Мягкая ткань ласкал тело. Оделся, сунул ноги в удобные невесомые туфли на мягкой подошве, вышел из дому на улицу. Обошёл вокруг. Ба! Тут ещё и садик, и крошечный пруд! Здорово! Аккуратно подстриженная роботом трава манила снять обувь и пройтись по ней босиком. А чего тут думать то? Быстро расстегнул липучки-застёжки. Раз два… Непередаваемо. Чисто небо. Без дымных столбов горящих хат и ферм. Не перечёркнутое дымными трассами яростно сцепившихся в небе «мессершмитов» и «ишачков»… Лёг на спину, над головой медленно проплывали облака, напоминающие замки и животных. Красотища какая…

Из этого состояния Иванова вывел незнакомый звук, словно прозвенел колокольчик. Это ещё что? Нехотя поднялся, вновь вышел на площадку перед домом. Мать честная! Не успел приехать, поселиться — уже начинается… Перед калиткой стоял посыльный с погонами старшины. При виде появившегося Михаила он даже начал приплясывать от нетерпения, дожидаясь, когда тот приблизится.

— Господин полковник Иванов?

— Я.

— Старшина Геллер. С Базы 002. Нам сообщили, что вы прибыли на место, поэтому разрешите вручить…

Посыльный полез в планшет, вытащил длинный узкий конверт, протянул мужчине.

— Вот. Расписываться, или ещё чего — не требуется. Сенсор настроен на вас, так что… Позвольте откланяться.

Он козырнул, оседлал точно такой же скутер, как и стоящий у Михаила в подвале, и умчался, почти мгновенно растаяв в дали.

— Добрый день, уважаемый сосед! Разрешите представиться — инженер-майор Суэцугу Такэтори.

Михаил развернулся — знакомое лицо! Тот самый маленький японец, за которого он вступился тогда, в лётной Академии.

— Михаил Иванов, полковник.

— Очень приятно с вами познакомиться. Надеюсь, мы будем добрыми соседями. А это — моя достопочтенная супруга — Яно Вэй.

Японец показал на стоящую рядом крошечную, почти девочку на вид, эльфийку. Та послушно склонилась в поклоне. Парень невольно сглотнул слюну — вторая половина соседа была… Была…

— Извините, я невольно растерялся…

Японец довольно улыбнулся, ласковым взглядом одарив прямо засветившуюся от счастья жену:

— Вы знаете, сосед, я привык, что моя Яно вызывает такую реакцию у окружающих. Так что — советую вам не тянуть. Здесь недалеко есть женское поселение, так что рекомендую наведаться туда в ближайшее время.

— Поселение?..

Оказывается, никаких лагерей не было и в помине. Прибывающие корабли с пленными тут же разгружали, работоспособные суда приспосабливали к делу, те, от которых оставался изрешечённый корпус — шли на разборку. Пленных опускали на поверхность и селили в казармах. Женщины пользовались практически полной свободой, никакой охраны у них не было. Единственное, что от них требовалось — отмечаться два раз в сутки на любом из контрольных пунктов. Им предоставляли работу по их выбору, ничем не ограничивали. И для бывших пленных такое счастье было просто шоком. Даже будучи в армии Республики их права были намного меньше. А ещё, когда им намекнули на их дальнейшую судьбу… На возможность создать настоящую семью, родить ребёнка… Короче — для эльфиек это было ударом молнии. Никогда, нигде никто не слышал о том, чтобы военнослужащим это разрешалось. По достижении определённого возраста солдат куда то отправляли, якобы на новые миры, и больше никто и никогда о них не слышал. И вестей от отправленных тоже не было. Никогда. А тут… Материнские инстинкты всё же неистребимы, да и большинство потенциальных мужей были для женщин чем то невероятно волшебным…

Выслушав вводную лекцию, Иванов по привычке задумчиво почесал подбородок:

— Здорово… Но я пока не тороплюсь. Подожду, обустроюсь. Получу новое назначение.

— А оно уже у вас в руках.

— Точно…

Спохватился офицер. Торопливо разорвал упаковку, вытащил очередную карточку и лист пластика. «Броненосец „Перун“». Командир. На лице японца появилось восхищение, он не смог сдержать эмоций:

— О! Поздравляю вас, Михаил! Новый тип корабля! Я принимал непосредственное участие в его создании. Но… Не буду вас мучить больше. Позвольте нам откланяться.

Семейная пара тепло попрощалась с новым соседом и степенно удалилась в свой дом. Только тут Михаил заметил, как бережно поддерживает свою малышку японец, а та осторожно выбирает место, куда поставить ножку в сандалии. «Беременная. Ребёнка ждут». По-хорошему позавидовал Суэцугу Иванов…

Дома ждал сюрприз — мигал огонёк автодоставки. В ящике лежал увесистый пакет с описанием нового корабля. Памятная лента и бумажное наставление. Быстро заказав себе ужин, Иванов погрузился в чтение…

Корабль впечатлял. Громадина, равных которому не было ни в одном известном флоте. Вооружённый кроме стандартных орудий и абордажных ботов ещё и множеством истребителей. Тоже кораблей нового класса. Экипаж — почти тысяча человек. Новейшие суперкомпьютеры. Невообразимая дальность хода без пополнения запасов. Такой кораблик был крепким орешком для небольшой эскадры. Что Империи, что Республики. Наконец парень отложил том подальше, ленту он оставил на ночь. Успеет ещё. Чем бы заняться? Спустился в зал, задумчиво уставился на куб голопроектора. Посмотреть какой-нибудь фильм или концерт? Не хочется… Вышел наружу, расположился на веранде, опоясывавшей дом по второму этажу, в предупредительно поставленном роботом кресле, забросил ноги на перила. Над головой сияли тысячи звёзд. Сказывалась близость центра Галактики. Знакомые и незнакомые ориентиры. Где там, справа — тусклая жёлтая звёздочка под названием Солнце. Родина… Какая она теперь? Сделал глоток ледяного сока, снова задумался. То, что там произошло в последнее время — пугало. Но… Что они могут сделать? Когда сами висят на волоске? Ни Империя, захваченная кликой аристократов, ни Республика, жаждущая реванша, не успокоятся, пока в могилу последнего землянина не будет вбит осиновый кол. Значит — будем воевать. Но неужели нельзя договориться? Решить вопрос мирным путём? Люди не хотят войны. Они жаждут просто жить, иметь семьи, не участвовать ни в чьих разборках. После двух войн всё это опротивело… Так хочется просто жить…

— Эй! Эй, землянин!

Незнакомый женский голос внизу. От неожиданности чуть не свалился с кресла, торопливо убрал ноги, свесился вниз — возле калитки застыла стройная фигура в непривычном взгляду одеянии.

— Вы… Меня?

— Тебя, тебя! Ты новенький что ли? Раньше я тебя здесь не видела.

— Ну… Да. Сегодня приехал.

Неизвестная почему то обрадовалась, затем выпалила:

— Не женатый, как я вижу? Иначе бы здесь не сидел.

— Вообще то…

— Да ты не подумай, что я навязываюсь! Просто у меня подруга одна… Сама то я… Уже!

С гордостью продемонстрировала тускло блеснувшее кольцо на пальце. Оглянулась, выпалила:

— Ты только никому не говори, что не женат! А я тебя утром познакомлю…

И исчезла за поворотом аллеи. Михаил задумчиво потрогал подбородок. М-да… Интересно. Пожалуй, стоит убраться отсюда, пока меня прямо тут не захомутали. Пойду я лучше спать…

На удивление, сон был спокоен и приятен. Давно уже он не высыпался так хорошо. За окном нежно пела какая то птица, доносилось чириканье неведомыми путями попавших сюда земных воробьёв. Впрочем, Михаил в эти вещи особо не вдавался. Есть, и ладно. Сладко потянулся, затем поднялся с кровати. Эх, хорошо! Прошлёпал в душ, умылся, взбодрился под холодными тугими струями. Растёрся до красна полотенцем. Благодать! Запрограммированный с вечера робот уже накрыл на стол. Блины! Настоящие русские блины! Поджаристые! С дырочками! И варенье… Синтетика, конечно, но на вкус — настоящая клубника. Ароматный чай. Не какой то там сундучный или кирпичный, душистый, вкусный, да ещё, по английской моде — с лимоном. Вкуснотища — язык проглотишь! Настоящее блаженство! Так вот он и благодушествовал за столом, наслаждаясь завтраком и музыкой, негромко льющейся из голоприёмника. За окном — птички, солнышко, лето. Хорошо… Это — не война. Не жуткое, иссушающее дочиста постоянное напряжение ожидания — ты, или тебя. Обыкновенная жизнь. Мирная, спокойная, сытая. Надолго ли только? Месяц пролетит незаметно. А потом снова в бой? Ощущать содрогание выстрелов? Слышать в микрофон вопли заживо варящихся комендоров, у которых вражеский снаряд разнёс на куски фризер охлаждения кожуха орудия? Глотать последние атомы кислорода в наглухо задраенном отсеке, глядя на пылающую от жара в соседнем отсеке уже начинающую течь переборку? Тьфу, что за чёрные мысли лезут в голову… Даже потряс ею, пытаясь отогнать наваждение…

— Эй, землянин!

Звякнул входной колокольчик одновременно с донёсшимся через раскрытое окно голосом. Мать! А вчерашняя то — точно припёрлась! Наглая девка, однако! Он поднялся, намереваясь послать подругу далеко и надолго, прошлёпал босыми ногами к входу в дом и распахнул дверь, намереваясь рявкнуть на втором командном. Открыл уже было рот, и… захлопнул — перед ним стояли две девушки. Одна из них, что повыше, при виде парня радостно замахала рукой:

— О! Привет! Я же тебе обещала? Вот — это Миа, моя подруга. Мы с ней вместе служили.

Чуть подтолкнула красную от смущения красавицу к нему, затем добавила:

— Ну, всё, я побежала. Меня мой ждёт.

— А?!

Синхронно произнесли оба оставшихся, но было поздно — девица вновь исчезла за живой изгородью аллеи, опоясывающей поворот дороги. Несколько мгновений прошло в молчании, потом внезапно девушка произнесла:

— Это плохая идея.

Тоже развернулась, собираясь уходить, когда Михаил спохватился — его поразили её блестящие тёмные глаза, почему то наполненные болью.

— Подождите… Я просто не подумал, что всё на полном серьёзе…

Та, не оборачиваясь, бросила, на мгновение остановившись.

— Не стоит извиняться. Всё так и должно быть.

Сделала шаг, другой, снова замерла на месте:

— Если хотите меня увидеть снова — приходите вечером в офицерский клуб на танцы.

И исчезла так же, как и её подруга, за кустами. Иванов так и застыл с открытым ртом на месте. Потом спохватился — офицерский клуб?! Что это такое? Торопливо вернулся домой, включил компьютер, набрал адрес поисковика — всё ясно… Что же, может заглянуть? Внезапно умная машина тревожно запищала. Парень открыл только что пришедший файл — о, чёрт! Срочный вызов на Базу. Отдохнул, называется…

Одеть новенькую форму. Которая, оказывается, была заботливо приготовлена и висела в шкафу, было недолгим делом. Пилотка на голову, ребром ладони проверил кокарду, чтобы была точно по центру лба. Меч на пояс, бластер в кобуру. Как положено — форма два. Оседлал свой скутер. Двигатель чуть слышно чихнул, затем ровно заработал, приподнявшись сантиметров на сорок над полом. Аккуратно вывел его на улицу, миновал послушно распахнувшуюся калитку, дал обороты, одновременно вздымая машину над аллеей. Ветер засвистел в ушах, чуть не снёс с головы пилотку. Спохватился, одной рукой сдёрнул её с волос, сунул под погон. Снова добавил газу, лихо разминулся со встречным транспортом, вылетел на холм — далеко внизу расстилалась База…

Часовой на проходной потребовал документы, получив, козырнул и указал путь. В штабе Михаила уже ждали. Коренастый генерал козырнул, приветствуя Иванова, тоже проверил документы, затем показал на кресло.

— Присаживайтесь. Я — генерал Сафонов. Ваш непосредственный начальник. Прошу извинения за внезапный вызов, тоже думали дать вам отдохнуть, но… Обстоятельства от нас не зависят. Пришёл срочный вызов в столицу. Глайдер уже ждёт вас.

— Ясно. Разрешите отправляться?

— Да-да, конечно. Идёмте.

Начальник лично проводил Михаила наружу, усадил в машину, и только дождавшись, когда аппарат скроется из глаз, вернулся назад. Бывшему советскому асу-истребителю было немного завидно. Парень получает боевое задание, скоро в космос. А он будет топтать землю ещё неизвестно сколько времени… Эх, жизнь…

Машина замерла возле высокого многоэтажного здания в форме пирамиды, вся из тёмного пластика. Возле строения было оживлённо — сновали скутера и глайдеры, внутрь и наружу спешили толпы одетых в разноцветную форму людей. Иванов даже немного растерялся, не сразу сообразив, куда ему идти, но тут словно из-под земли рядом с ним вырос робот, полоснул лучиком сканера по лицу и обрадовано прогудел:

— Следуйте за мной, пожалуйста, господин полковник Иванов.

Михаил торопливо зашагал вслед за забавно семенящим паучьими ножками механизму. Часовые на входе отдали честь, он тоже. Открылся лифт. Войдя внутрь парень почувствовал, как по нему вновь проскользили лучи сканера. Только после этого двери закрылись и кабина начал своё движение. Путь оказался недолгим. Вскоре створки вновь открылись, и он оказался в большом кабинете. Стол. Несколько стульев вокруг него. В углу — аппарат голосвязи и куб компьютера. Двери в углу раскрылись, и Иванов невольно подтянулся, увидев вошедшего. Генеральский мундир внушал почтение…

— Короче, Миша, мы только сейчас выяснили, что у нас ещё почти тридцать миллионов товарищей по несчастью. И они находятся в законсервированном состоянии. Эти графья и маркизы собираются людей ликвидировать. Так что, как понимаешь, надо наших спасать. Извини, что выдернули тебя из отпуска. Но обещаю: вернёшься — догуляешь! А сейчас — дело такое. Тем более, с твоей то махиной…

— Да я же ничего ещё толком и не знаю о ней! И экипаж тоже…

— Насчёт этого не волнуйся. Ребята — один к одному. Слаживание проведено, интеллект компьютер дал положительное заключение. Правда, подборка интернациональная, зато все — лучшие специалисты. Так что здесь осложнений быть не должно. А что касается самого главного… Подумай, Миша, нас вот здесь всего триста тысяч. Да женского пола столько же, может, чуть больше. Или меньше. К Новому году уже детишки первые появятся. И что, думаешь, мы сможем наш мир отстоять? Вряд ли… Кораблей то наклепаем! Да ещё каких! Знаешь. Какие у нас специалисты? Вот. А экипажи? Так что эти люди нам просто необходимы. Как воздух! Тридцать миллионов — это уж сила! Причём — ветераны. Испытанные, закалённые солдаты. Тут мы всех на место поставить сможем. И жить спокойно.

— Я всё понимаю, Иван Данилович. Ставьте задачу. Меня убеждать не нужно.

…Жаль, конечно, что свидание срывается, но если он откажется — может вообще ничего не быть. Не ровен час, Империя и Республика объединятся, чтобы уничтожить новую угрозу. Землян то точно врагами оба государства считают. Тогда — сурово… Хуже, чем двадцать второго июня будет… Так что — в бой! Хорошо ещё, что памятную ленту всё-таки на ночь поставил…

Хурэй Таази, виконт Сарви, налил очередной стакан ароматного виски в квадратный стакан и залпом осушил его. Один из трёх, который он позволял себе в день и выпивал утром, в обед, и вечером. Только алкоголь помогал ему коротать донельзя скучные дни службы на должности хранителя генетического материала репликантов. Большая, по космическим меркам, База, вращающаяся вокруг одинокой звезды по вытянутой орбите. Секретная военная научная лаборатория. Полтора года назад покойный Император произвёл эксперимент: триста тысяч покойников с заброшенной на задворки Вселенной планеты были восстановлены и оживлены. Затем репликантов обучили и бросили в бой. Те вдребезги разнесли отборные республиканские ударные части, затем, добившись позиционно го перевеса, начали партизанскую борьбу. Грем Злобный, воодушевлённый успехами своих созданий, забылся… Позволил себе лишнее в отношении старых родов. И терпение аристократии лопнуло. Заговор оказался неожиданно успешным. Император был убит вместе со своими прихлебателями. Власть в Империи перешла к Высшему Совету. Тот рьяно взялся за дело: все репликанты были объявлены вне закона и подлежали немедленной казни при поимке. Но строптивцы взбунтовались: полностью захватив всю промышленную базу Республики бунтовщики исчезли в глубинах неисследованного космоса. Как поняли аналитики Империи, репликанты заранее нашли себе убежище в глубинах космоса, и Грем им в этом помог. И только Боги Тьмы знают, не вернуться ли они назад, чтобы покарать виновных в смерти Императора, которому принесли присягу…

Снова поднёс стакан к губам, вдохнул аромат. На донышке оставалось ещё немного янтарной жидкости. Виконт пригорюнился. Сколько ему ещё здесь торчать? Почему, объявив первых репликантов изгоями, Совет не дал команду уничтожить остальной биоматериал? Впрочем, не ему знать мысли и ходы первых семей Империи. По слухам, скоро будет избран новый Правитель, а уж он решит, что дальше делать. Остаётся только надеяться, что сидение в этом забытом углу долго не продлиться… Затем мысли Хурэя перескочили на другое: команда станции спивается. Дисциплина упала ниже плинтуса. Люди болтаются без дела, а это расхолаживает. Недавно поймали троицу алкашей, ожививших какую то девицу из репликантов и пользовавшихся её услугами. Впрочем, та не возражала, да и дело, судя по всем ухваткам, было ей привычным. Как же её звали? Э-э-э… Мата Хари, кажется… Пришлось ликвидировать. И её, и ту троицу потерявших человеческий облик пьяниц. Выбросили в шлюз. На некоторое время дисциплина восстановилась, но сейчас вновь поступают тревожные доклады. Так что скоро опять придётся кем то пожертвовать… Незаметно для себя виконт задремал, погружаясь в сладкие сны. Впрочем, в этом занятии начальник Базы был не одинок. Спали все. Дежурные на сонарном посту дальнего обнаружения, вахтенные специалисты. Практически все были или пьяны до изумления, или просто спали без задних ног. И никто, ни один из них не заметил, как на другой стороне орбиты возникла ослепительная воронка прорыва пространства. Конечно, за яростными протуберанцами светила её было невозможно заметить. Но гравитационная волна легко засекалась чувствительными датчиками, которыми было усыпано пространство вокруг безымянной звезды… Только вот заметить, что экран голокуба тревожно мигает было некому: вахта безбожно спала, а зуммер тревоги был давно и прочно заглушен, чтобы не потревожить крепкий сон…

Михаил удивлённо всматривался в экран внешнего обзора — они уже вплотную подошли к лаборатории, а там не было никаких следов тревоги. Не двигались, нащупывая цель, башни огневой защиты. Не искрились эммитеры силового поля. Ни один датчик не показывал нарастающую мощь генераторов, стремительно выходящих в боевой режим. Словом — тишина. Глубоко вздохнув, он коснулся сенсора включения ревуна. Тот пронзительно взвыл, и по его сигналу началось…

Вспыхнули стартовые огни магнитных катапульт, и по отмеченному огнями пути рванулись в обжигающий вакуум стремительные стрелы истребителей. Следом стремительно стартовали абордажные боты. Вот они приблизились к станции, раскинувшей свои медленно вращающиеся прозрачные хоботы в разные стороны… Иванов словно ощутил удары бронированных носов, пробивающих обшивку. Увидел наяву, как закованные в броню десантники несутся по коридорам и переходам, беря лабораторию под свой контроль. Закивал головой старший офицер, получая доклады штурмовых команд. Напряжение росло. Ещё несколько мгновений, и старпом повернул к Михаилу сияющее радостью лицо:

— Командир! База взята без единого выстрела! Потерь нет! Весь генетический материал в целости сохранности. Как и механизмы восстановления.

— Отлично!

Иванов почувствовал, как его отпускает напряжение.

— Начать установку прыжковых двигателей. Пленных — на наш корабль.

Поднялся, не в силах сдерживать радостное возбуждение, охватившее его. Не зря, ой, не зря он реши начать атаку в собачью вахту! С трёх до пяти ночи самый сладкий сон, часовым приходится труднее всего именно в это время! Сделав несколько шагов вернулся на своё место.

— Командир! Первые абордажники возвращаются.

— Дай изображение сюда.

Картинка сменилась, показывая внутренности шлюза. Ещё покрытый обильной капелью из сконденсировавшегося от холода воздуха бот замер на месте. Первыми выпрыгнули десантники, затем понуро потянулись пленники. Тем сразу одевали на руки силовые путы, разводили по разным местам. Имперцы выглядели подавленно. С помятыми лицами, в грязной несвежей одежде…

— Да что это с ними? Как после запоя…

— Судя по всему…

— Ладно. Сейчас Базу отправим, следом сами. А на Терре быстро разберутся и к делу пристроят…

Два часа. Ослепительная вспышка прокола. Теперь и их черёд. В атмосфере корабля повис привычный тонкий звук. Вот он, всплеск выброса. Ничто. И знакомые созвездия… Где то там вдалеке светящийся, голубой от атмосферы, шарик Терры. Замигал сигнал вызова, Михаил включил передачу. В светящемся кубе возникло знакомое лицо Черняховского:

— Спасибо, Миша! Поздравляю тебя! Теперь нам сам чёрт не страшен! Отлично справился! Так что, давай, жми сюда. Тебе отдыхать дальше положено!

Старпом при этих словах завистливо вздохнул, отвернулся.

— Ничего, Сергей. И твой черёд настанет. Не переживай…

Вновь знакомое здание в виде пирамиды. Тот же кабинет. Только вот теперь Михаила встречали оба лидера: Роммель и Черняховский. Оба всем своим видом выражали облегчение. Именно так. Чувствовалось, с их плеч свалилась огромная тяжесть. И это объяснялось легко — теперь Терра могла выставить в случае нападения армию в десять раз больше. А это в любом случае гарантировало победу в борьбе. Теперь нужно было озаботиться прочным тылом, опорой любой армии. Экономика же не требовала кровавых жертв на поле брани. Только силы и средства. И если теперь сил хватало — тридцать миллионов закалённых бойцов могли противостоять любой известной армии, то со средствами было гораздо сложнее. Нет, конечно, систему орлы выбрали неплохую. Достаточно богатую на всякие минералы и руды. Но вот проблема состояла в том, что техники у них было мало. Как и технологий, учёных, инженеров. Конечно, имелись свои гении, не реализовавшие свой невероятный умственный потенциал из-за преждевременной и нелепой смерти на никому не нужной войне. Но их было ничтожно мало. Захваченные республиканские учёные же… Что тут говорить — глупцов среди них не было. И высоколобые мудрецы прекрасно понимали, что рано или поздно земляне вновь схлестнуться с Республикой. Воевать против своих?! Даже если сам не берёшь в руки то, что убивает — то смерть принесут создания их мозга. И научники, как могли, тормозили всё, что могли. Пока выручало то, что было, чего уж тут скрывать истину за высокими словами — награблено. Но надолго ли? Что было ценно в Империи? Что ценилось в Республике? И если оба государства враги, с кем торговать? Искать контрабандистов? Но это струйка воды в пустыне. Нужен постоянный, а главное — надёжный канал поставок. Не зависимый ни от войны, ни от политических убеждений. Деньги — товар — деньги. Эту формулу никто не отменял и не опроверг. Именно от этого глобального вопроса болела голова и у русского, и у немца. Была ещё одна проблема, которая особо не афишировалась — некоторая часть землян отказалась уйти в Изгнание, и осталась в Империи. Их не тронули. Только заставили принести присягу Высшему Совету. И опять та же дилемма, что и у пленных работников умственного труда — воевать со своими? Хотя, зная аристократов, вернее допустить вероятность того, что ренегатов бросят против Республики. А вот чисто имперские войска пойдут против Терры. Так что же делать? Проблем было много. Гораздо больше чем решений. Оба лидера — люди военные. В вопросах экономики, можно сказать, профаны. Что же делать? Как поступить? Не получится ли в скором времени из планеты обыкновенная пиратская республика вроде знаменитых Тортуги и Ямайки? Кучки расколовшихся людских диаспор, ведущих между собой борьбу за ресурсы, женщин, технику? Так что делать? Как поступить? Тысячи вопросов, не имеющих ответов… Выйдут из строя подарки покойного Императора. Где найти запасные части? Снова вопросы, вопросы, вопросы…

Впрочем, Михаил, прекрасно всё это понимая, уже ехал домой. Единственное, чего ему хотелось — пойти в офицерский клуб и найти ту странную эльфийку…

… Иван Данилович вставил в щель приёмника памятный кристалл, компьютер моргнул голоэкраном и послушно начал считывать данные.

— Голосовой ввод.

— Принято.

— Проверить списки на предмет наличия следующих лиц…

Эрвин торопливо начал диктовать фамилии и имена, иногда спотыкаясь на всё ещё непривычных ему славянских фамилиях. Хотя… Некоторые из них он слышал. Про кое-кого даже читал. Компьютер слушал, одновременно прогоняя через себя миллионы терабайт информации. Наконец Роммель пересохшим горлом вытолкнул последнее имя, торопливо положил лист пластика на стол и жадно осушил стакан с водой. Черняховский всматривался в короткую строчку фамилий на мониторе.

— Ну?

Пусто! Никого из тех, кого они искали — не было. Руки Черняховского сжались в кулаки, и он едва не грохнул по столу.

— Никого из тех, на кого мы так надеялись… Что же делать?!

Он едва не выкрикнул это предложение. Немец обеспокоенно посмотрел на своего коллегу, но промолчал.

— Могу предложить аналоги перечисленных вами личностей.

Приятный баритон, раздавшийся в комнате, заставил обоих людей вздрогнуть от неожиданности — кто это?!

Ответ на повисший в воздухе вопрос последовал незамедлительно:

— Я - компьютер.

Люди переглянулись:

— Ты знаешь земную историю?!

— Я считал всю информацию, хранящуюся в памяти того материала, что вы в меня загрузили. Могу предложить вам несколько кандидатур, даже превосходящих по своим способностям тех, кого вы искали.

— О, цум тойфель!

— Чёрт…

— Начать формирование списка?

— Да. Немедленно.

— Приступаю.

Несколько мгновений мучительного ожидания, и вновь экран заполнили имена. Неожиданно Роммель ткнул пальцем в одну фамилию:

— А ведь я его знаю — он работал в аппарате у Круппа.

— И я тоже про вот этого слыхал раньше…

— Распечатать информацию?

— Да, конечно.

Застрекотал чуть слышно принтер, и из стола вползли листы. Офицеры торопливо схватили их, впились глазами в напечатанное. Потом Иван Данилович взглянул на Роммеля, тот кивнул в знак согласия.

— Компьютер, немедленно начать восстановление согласно сформированного списка.

— Понял, приступаю…

Михаил перешагнул через порог своего дома, осмотрелся — всё, как он и оставил. Домашние роботы поддерживают чистоту. Аккуратно расставленная мебель, посуда. Сияющий лаком пол. Неожиданно для себя понял, что это — действительно дом. Его Дом…

Шагнул к камину, отчего то ему вдруг остро захотелось остаться здесь и никуда не ходить, просто сидеть и смотреть на весело пляшущие язычки пламени в темноте. И действительно, зачем? Уже прошло больше двух недель, как он должен был явиться на свидание. Нет. Сегодня он останется, тем более, что, как ежу понятно, отпуск откладывается на неопределённое время. Во всяком случае — если он правильно понял виноватый взгляд Черняховского. Что же — может, и наступит день, когда он просто выспится…

Хурэй Таази, виконт Сарви, всхлипывая, поставил свою подпись под документом. Всё пошло прахом. Всё. Его состояние, положение в обществе, имущество супруги и приданое дочери. Эти… Эти проклятые репликанты!!! Они вынудили его сделать это! Вынудили, под угрозой смерти. И кто он теперь? Нищий! Бывший имперский аристократ обхватил голову руками и разрыдался в голос, уже не пряча слёз…

— Отличная работа, Вальтер!

Шелленберг усмехнулся.

— Знаешь, Эрвин, никогда не любил грязную работу. Но тут — или, как говорят у русских, пан, или пропал.

Черняховский вздохнул: стереотипы ломались с ужасающей быстротой, и вот его соратник по построению общества — бывший высший чин службы безопасности Третьего Рейха. Только Мюллера не хватает. Но кто знает, может, и тот появится вскоре… Впрочем, чего было не отнять, в РСХА сидели не чинуши, а профессионалы. И Вальтер очень быстро вынудил аристократа подписать бумаги на передачу его капиталов в пользу некоего Иво Сэмэя, гражданина Империи с одного из окраинных миров. Данный Сэмэй сразу же, став богатым человеком, сделал колоссальный заказ одной из фирм на поставку целого ряда автоматизированных фабрик. Другое дело, что подставное лицо являлось землянином. И, естественно, что этот заказ был тщательнейшим образом продуман, просчитан, и, наконец, составлен. Оставалось ждать. Протеста со стороны семьи виконта, сидевшего в подвале одной из военных баз Терры, не ожидалось. У женщин просто не было прав на такую самостоятельность. Никто не собирался держать аристократа под замком всю оставшуюся жизнь. Просто разумная предосторожность. Как только выполненный заказ окажется на поверхности Терры, Хурэя отправят первым же кораблём в пределы Империи, на какой-нибудь из захолустных окраинных мирков…

Шелленберг вместе с Заковским смогли, наконец, преодолеть и сопротивление захваченных в Республике научников и специалистов. Опоясывавшие четвёртую планету от светила орбитальные фабрики и заводы всё же начали работу. Пусть пока под контролем охранников, но начали. Правда, производство перестроили на мирные рельсы: военных кораблей у землян хватало с избытком, всё равно большую их часть пришлось поставить на консервацию из-за отсутствия демобилизованных экипажей. И бывшие республиканцы принялись за производство таких же точно автоматизированных предприятий и роботов, которые сейчас были заказаны в Империи. Благо все чертежи и наставления у землян имелись. Вообще земляне спокойно бы обошлись без грабежа несчастного виконта, но все банковские счета, принадлежавшие репликантам были заблокированы. И у землян просто не оставалось другого выхода. И кроме всего — Таази неплохо знал иерархию Империи. Так что оба «специалиста» собирались выжать ещё немало ценных сведений. Ну и, в завершение всего, полным ходом шёл процесс оживления оставшихся землян. И с ними было ещё немало хлопот. Каждого надо было обучить, обустроить, дать профессию. Выручало лишь то, что процесс воссоздания был не таким быстрым, и людей восстанавливали такими партиями, которые можно было, образно говоря, переварить уже сформировавшемуся обществу, без особого напряжения. Так что процесс укрепления и создания экономики со скрипом, но пошёл. Да и численность населения планеты росла в геометрической прогрессии. Так что оба лидера могли к концу первого года на Терре вздохнуть уже гораздо свободнее, чем тогда, когда всё только начиналось. Ни Республика, ни Империя так и не решились напасть на мир репликантов. Но и мирное соглашение между Сенатом и Советом Аристократов не было подписано. Слишком укоренилась вражда между обеими сторонами за столько времени непрерывных войн. Максимум — договор о прекращении огня. Что и было сделано. И оба государства лихорадочно готовились к новой войне. Империя учила солдат. Республика — строила новые заводы и фабрики по производству космических кораблей. На Терре же создавали новое государство. Третью силу. Пусть пока это был всего лишь один населённый мир, но зато он имел то, чего не было у других — армию. Самую большую силу в Галактике. Тридцать миллионов человек закалённых бойцов. Так что, несмотря на трудности, новый мир смотрел в будущее с оптимизмом.

Михаил проснулся от щебета птиц за окном. Хорошо то как! Сладко потянулся, затем встал, проделал комплекс гимнастических упражнений и прошагал в душ. Вылез оттуда довольный, стал завтракать. Потом обошёл дом, прикинул, что из мебели неплохо бы прикупить, вытащил несколько памятных лент и вставил в рекордер. Хоть сейчас и отдых, но не стоит упускать время зря. Прибор неслышно шептал что-то в мозгу, а парень нашёл грабли и занялся садом. Нет, конечно, роботы могут всё сделать, но когда вот так сгребаешь мусор собственными руками, ухаживаешь за своим домом — это другое. Сразу появляется какое то иное чувство, хозяйское. Что это вот всё — не временное пристанище, а дом. Мой новый дом…

За хлопотами по хозяйству время пролетело незаметно. Пару раз только отвлёкся, меняя памятные ленты. Пообедал на скорую руку, затем снова принял душ, а то от жаркого по летнему солнца весь вспотел. Чем бы ещё заняться? А, вот можно и за мебелью съездить, а то всё казённое. Средства позволяют. Проверил карточку — да, всё в норме. Ещё и прибавилось. Премия за удачный рейс. Хорошо. Но… Зашевелился в душе какой то червячок: вроде, советский человек, воспитан Родиной, а радуюсь лишней копейке. Нехорошо… Но, опять же — в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Ладно. Да и что плохого, если есть деньги то, собственно говоря? Он же их не украл, а честно заработал. Даже в РККА и то зарплату платили! И премии, за каждого фрица. Ну, не за солдата, конечно, а за награды — выплата. За подбитый танк — выплата. Лётчики за каждый сбитый тоже получали. Так что, вроде никакие принципы он не нарушает. Поднялся на второй этаж, вошёл в кабинет. Включил компьютер — глаза разбежались. Оказывается, народ зря времени не теряет! Уже и магазины появились, и семейные предприятия… Чемоданных дел мастер Дмитрий Менделеев. Обувное предприятие Мюллера. Фабрика по производству мебели Иона Антонеску… Лихо. Уж не тот ли это румынский фашист? А впрочем, если освоил мирную профессию — его дело. Если решил начать жизнь с чистого листа — Бог ему судия. Но вот коли Гитлер объявится — не прощу! Смахнул с лица внезапно выступивший пот…

Набрал номер, указанный в объявлении, ответил нежный девичий голос. Сделал заказ, оплатил с кредитки. Совсем освоился, уже начал имперскими терминами не задумываясь кидаться, отметил про себя. Девушка пообещала доставить заказ через четыре часа. Адрес компьютер автоматически указал. Хорошо!..

Грузовой глайдер прибыл, как и было обещано, под вечер. Роботы быстро затащили мебель в дом, расставили, как придумал раньше. С удовлетворённым видом осмотрелся — неплохо вышло! Так, а это что?! Откуда? Он же не заказывал! С удивлением смотрел на донельзя красивую детскую кроватку в маленькой комнатке. Помедлив, снова набрал номер фирмы:

— Алло? Я заказывал у вас сегодня мебель, и мне кажется, что вы ошиблись…

И снова нежный девичий голосок:

— Нет, что вы! Не волнуйтесь! Это — премия от фирмы за большой заказ. Так что всё правильно.

Сглотнул от неожиданности — что-то все сегодня собрались преподносить ему сюрпризы.

— Но я ещё не женат даже?

В трубке явственно хихикнули:

— Ничего страшного, всё равно пригодиться. Рано или поздно…

Связь закончилась. Вот же, черти нерусские! Ещё раз взглянул на кроватку, развернулся, вышел прочь из комнаты.

А вечер такой тихий, такой… Чистый… Вышел на опоясывающую дом галерею. Ба! Сосед! Японец колдовал над небольшим ящиком, в котором над раскалёнными угольями что-то жарилось. Увидел Михаила, замахал рукой:

— Добрый вечер, уважаемый сосед! Не желаете составить компанию?

— Конечно!

Улыбнулся в ответ Иванов. А что — сидеть одному чахнуть? А так — интересно всё же с народом пообщаться… Махом спустился вниз, по дороге заглянул на кухню, помнится, видел в шкафчике что-то этакое. И точно — красивая широкая бутылка с надписью «Коньяк». Подхватил её, недолго думая, вышел из дому. Вежливо прошёл через калитки, хотя проще было через живую изгородь перемахнуть, поклонился в ответ.

— Добрый вечер, сосед!

— Добрый вечер! Что-то давно вас не было видно, Михаил?

— Дела служебные. Посылали в командировку.

— Удачно?

Острый взгляд сквозь вежливую улыбку.

— Вполне.

— И хорошо.

Ушла острота куда то, сменилась неприкрытым радушием.

— Пристраивайтесь пока на стуле. Скоро будет готово.

Мишка носом потянул:

— А что это?

— Шашлык.

— Да?!

Про это блюдо Иванов знал. Раз боец-грузин из его роты такое готовил. Правда, всё сокрушался, что специй нет, лаврушки нет, перца нет, вина нет. Но трескали приготовленную им конину за милую душу, ещё и нахваливали. Спохватился, вытащил из кармана куртки принесённую с собой бутылку, поставил на маленький садовый столик. Суэцугу священнодействовал. То обмахивал угли бумажных веером, чтобы лучше разгорались, то наоборот, спрыскивал веничком излишнее пламя. Время от времени поливал из бутылочки мясо на железных палочках какой то жидкость. Получалось красиво.

— Я раньше жил в Токио.

Раньше? А…

— У нас по соседству был ресторан. Кто-то из ваших, эмигрантов… Там меня и научили готовить это блюдо.

Такэтори замолчал на мгновение.

— Меня призвали в сорок втором, когда исполнилось шестнадцать лет. Отправили в Китай. Там служил в охранном батальоне. В сорок пятом получил отпуск. Приехал домой на побывку, и… Ни дома, ни семьи. Янки сожгли всех заживо. Был большой пожар. Погибло почти триста тысяч человек. И мои родители и младшая сестра…

Снова замолчал. Затем глухо продолжил:

— Я подал заявление о приёме в «камикадзе». Чтобы было понятно — это лётчики-смертники. Мы садились на самолёты, заполненные взрывчаткой, и таранили на них американские корабли.

— Добровольно?! Сами шли на смерть?!

— А у вас, русских, разве не так? Ваши лётчики не таранили вражеские самолёты? Не направляли горящие машины на колонны? Не бросались грудью на амбразуру дота?

— Это — другое!

— Нет, Михаил. Одно и тоже. Только вот смотрим мы на это по разному. Для нас, жителей Империи, смерть во имя Императора — высшее благо. Для вас, европейцев — недопустимое событие.

Иванов на мгновение задумался.

— Не знаю, сосед. У нас, русских, поговорка есть — на миру и смерть красна. Так что в чём то мы похожи. Главное, я тебе скажу, на мой взгляд, другое. Ты — жив. И я — жив. И он жив тоже. Все те, кто пал в этих войнах. Пусть для близких мы мертвы. Но на самом деле — живы. Так что, Суэцугу, давай, не будем о прошлом. А лучше — о будущем.

Тот вновь замолчал, потом схватился:

— Ой, чуть не подгорело. Прости, Миша. Заговорился.

— Да ничего. Нет теперь ни русского, ни японца. Ни немца, не англичанина. Есть одна нация — терране.

— Верно говоришь, сосед!

Японец радостно хлопнул рослого парня по плечу. Потом повернулся к дому и закричал:

— Яно, милая! Всё готово! Иди к нам!

Михаил улыбнулся при виде миниатюрной эльфийки, потом завистливо вздохнул — повезло же соседу! Та приблизилась, мило улыбнулась, затем села в торопливо подвинутое ей кресло.

— Спасибо.

Ого! А срок то у неё — больше, чем я вначале подумал…

Заметил парень.

— Когда ждёте наследство?

— А?

Потом понял, улыбнулся счастливой, почему то беззащитной улыбкой:

— Через три месяца. Девочка будет. Уже сказали.

Молодая женщина со смущённым видом провела по выпуклому животику ладошкой, покраснела.

— Завидую. По хорошему.

Она подняла умиротворённое лицо.

— Это ничего. Скоро и вы женитесь. Ну, не скоро, но всё равно — женитесь.

— Если служба это позволит.

— Позволит. Не переживайте. Я тут слышала, что вас уже сватали? И как, удачно?

Михаил густо покраснел:

— Да нет, вообще то… Договорились вроде встретиться вечером, а меня срочно вызвали — армия, знаете ли, как то не задумывается о том, что у её офицеров свидание вечером.

— Понятно… Ну, надеюсь, что всё будет у вас хорошо…

… Они ели сочное, горячее мясо. Смеялись над незамысловатыми шутками. Мужчины пили коньяк. По чуть-чуть. Звёзды были такими большими и чистыми. А вечер — прозрачным и глубоким…

Отпуск закончился как то незаметно. Пришла пора, когда утром нужно было одевать не спортивный лёгкий костюм, а форму. Либо повседневный китель, либо — рабочий комбинезон. Михаил целыми сутками пропадал на орбите, где возле одной из баз висел его «Перун». Тренировки, изучение, опять же — слаживание. Словом, весь день, а частенько и ночь были заполнены до предела. К своему удивлению Иванов справлялся довольно неплохо, а когда через месяц его броненосец занял первое место на учениях, о парне заговорили уважительно. Раньше считалось, пусть и ненавязчиво, что он протеже Черняховского лишь потому, что оба начинали в одной учебной роте. Теперь же поняли, что Михаил и сам парень не промах. Так что ночной вызов в его командирскую каюту был вполне ожидаем и легко объясним. Звонок был около двух часов ночи, на экране появился неизвестный ему майор интеллигентно-нерусского типа.

— Господин полковник?

— Я вас слушаю.

— Прошу прощения за поздний вызов, но дело того стоит. Включите кодер.

Движение кисти, прибор заработал. Эта машинка обеспечивала приём и дешифровку особо важных кодированных сообщений.

— Я - Вальтер Шелленберг. Управление внешних операций. Гриф — два — два — пять дубль четыре.

— Понял…

Михаил насторожился — данная комбинация знаков показывала, что приказ непосредственно с самого верха. Майор между тем вскинул левую бровь.

— Ах, да… Совсем забыл. Простите.

Мгновенно стал официально вежливым.

— С получением сего вы отправляетесь в пределы Республики, где в указанных координатах примете под охрану и сопровождение караван с особо важным грузом. Вам всё понятно, господин полковник?

— Мои полномочия?

— Любые. Но транспорты должны быть доставлены на Терру в целости и сохранности. Можете уничтожить всех, кто посмеет вам препятствовать. Но обеспечить безопасность кораблям — ваша первостепенная задача. Вылет произвести немедленно, как только кодер закончит приёмку данных.

Мигнув, куб связи погас. Иванов почесал подбородок. Ну, кажется, началось. Впрочем, боезапас под завязку, горючее сегодня дозаправили. Экипаж полностью на местах. Так что, можно двигать… Пискнул аппарат, показывая, что данные получены и расшифрованы. Из окошка выполз тонкий лист пластика. Пробежал его взглядом. Четыре крупнотоннажных транспорта по шестьсот стандартных контейнеров каждый. Что внутри — не его дело. Проверить наличие пломб и отправить на Терру при помощи прыжковых модулей. Усмехнулся. Ну, начинаем…

Вдавил кнопку тревоги. Взвыл режущий звук боевой тревоги. Люди спрыгивали с коек, замирали на месте те, кто в данный момент был на ходовой вахте. Сам Михаил торопливо плюхнулся в кресло, руки легли на сенсоры широких подлокотников. Перед ним вспыхнул экран внешнего обзора. Рядом упал в кресло старший офицер, повернул вопрошающий взгляд. Полковник протянул ему памятный кристалл.

— Здесь — всё. Штурману — ввести координаты. Главному инженеру — начать зарядку накопителей. Энергетику — подготовить прыжковые модули к работе сразу по выходу из пространства. Начать процедуру отстыковки и выхода в координаты похода.

Экипаж сразу погрузился в работу. Люди мгновенно поняли, что это не учебная тревога, а боевой поход. Чёткие движения без всяких лишних пауз и суеты. Понеслась перекличка постов. Появился гул генераторов, до этого находящихся в спящем режиме. Энергию во время стоянки корабль получал с базы. Толчок запуска ходовых двигателей. Ажурные строения пирса начали медленно отплывать прочь. Маневровые иногда поплёвывали в стороны, корректируя проход по уже утверждённому диспетчерами коридору. Малый ход. Провалилась вниз туша старого танкера, висящая в качестве временной стоянки.

— Машинное?

— В норме.

— Генераторная?

— Восемьдесят процентов мощности…

Это старпом. Знает своё дело. Михаил следил за алым кругом, обозначающим местоположение броненосца. Во время старта вокруг не должно быть ничего ближе десяти километров, иначе может занести в неизведанные дебри. Точнее, их то не занесёт, а вот того, кто рядом… Да и уцелеет ли ещё несчастный — неизвестно. Межпространственные разрывы рвут всё живое и неживое на части.

— Командир, точка отправления.

— Вас понял, старпом.

Главный корабельный ключ снят с шеи и вставлен на своё место. Пошёл отсчёт, отмеряемый вспышками таймера. Алый! Резкий поворот, пространство размазывается…

Выход! Огненно синие линии энергетического всплеска, дикой вой статики в линиях связи. И выматывающий душу вой сонара — пространство рядом не пустое! Вновь загорается обзорный экран. Есть! Четыре длинных ствола, словно виноградные кисти усеянные коробами стандартных грузовых пятидесятитонных контейнеров.

— Сканировать цель!

— Есть слабый след активности в десяти точках. Судя по рисунку — гражданские реакторы.

Ясно. Значит, что-то удалось приобрести. Но почему так муторно на душе?

— Радарная, проверить на наличие посторонних сигналов!

Томительные секунды ожидания. И — голос в наушниках:

— Фиксирую сигнал! Жучок!

Хитромудрые, гады… Решили провести сделку и выяснить координаты Терры. Значит, наверняка есть что-то ещё…

— Связь с Террой, немедленно!

Вновь секунды ожидания, затем та необыкновенная глубина межзвёздной связи.

— Это «Перун». Гриф — два — два — пять дубль четыре. Обнаружен маяк. Обнаружен маяк. Прошу дальнейших указаний.

— «Перун», ждать указаний, ничего не предпринимать. Ждать указаний.

Знакомый голос Шелленберга. И — встревоженный. Допускал наверняка такую возможность хитрый майор. Несколько мгновений — снова голос:

— Сканирование каравана выполнили?

— Конечно.

— Перегоните нам картинку.

— Вас понял. Выполняю.

Всплеск энергии, срывающейся в крохотную белую точку прокола. И чуть погодя, панический вопль:

— «Перун», немедленно уходите оттуда! Это — ловушка!

Да и так ясно! Вон уже начинает бежать светлая рябь по черноте вакуума. Ого! Почти двенадцать воронок. Сурово! А рука уже поворачивает ключ с экстренными координатами, и сознание стирается начисто, словно у младенца….

Снова разум включается, словно поворотом выключателя электрическая лампочка. Привычная перекличка постов, ушли вовремя. Чисто. Михаил зло усмехнулся, дёрнув щекой. Значит, ловушка. Больно хитрые вы, ребята. Не знаете, что с терранцами лучше вести дела честно…

— Сонарная, что у нас?

— Чисто, командир!

— Приготовиться к прыжку!

На этот раз — уже домой. Как и положено…

В здании Правительства шло совещание. Фирмачи Республики обманули покупателя. Ясное дело, что вмешались спецслужбы. Пронюхали про сделку, решили устроить засаду. Можно бы и промолчать, не так уж, на самом деле всё серьёзно. Но с другой стороны — спустишь один раз, и жди повтора. Но начинать новую войну… Стоит ли? Хотя, по идее, другого выхода нет. Наказать обидчиков стоит. Гудит аппарат правительства, собирают все имеющиеся данные на фирму исполнителя. На банкиров, обеспечивающих сделку. На оборонительные силы планеты. Вывод ясен — посылаем силы возмездия. По энергорисунку, полученному с броненосца определили, что в караване было четыре мезонных боеголовки. Достаточно, чтобы на Терре не осталось ничего живого, если караван выйдет в непосредственной близости от планеты. Итак, что будем делать, господа военные? Такие боеприпасы у нас имеются. И — в избытке. Но мы — не Республика. Мы — Терра. Тогда что, десант? Оккупируем планету? Самый лучший вариант. Заодно и, как ни странно это звучит — пограбим! Вывезем всё, что только можно. Демонтируем предприятия, заводы, производства. Заберём всё, что только можно: технику, оборудование, продукты, вещи. Короче — как в том анекдоте: оставляем абсолютно голую живую силу противника. И то — не полностью. На Терре острая недостача женского пола. Так что — половиним население. Всех женщин — забираем. Ну, кроме особо страшных, естественно… Итак, Флоту, Армии, Десанту — Общая Тревога! Вот и пригодились те кораблики, что на консервации стояли. Ввести их в строй дело недолгое, экипажу на сутки работы. Поехали, земляне! Полная мобилизация!..

Операторы орбитальных станций Юмэя считали свою службу синекурой. Ну кто осмелится напасть на развитую промышленную планету в глубине Республики? Правда, с развитием прыжковых технологий понятие глубины стало относительным, но всё равно — мало кто мог преодолеть такое расстояние за один раз. А во всех реперных прыжковых точках — посты обороны, датчики систем извещения. Ведь, что ни говори — а для того, чтобы выйти из прыжка, нужен объект достаточно большой гравитационной массы. Либо планетоид, либо, что ещё лучше — звезда. Иначе — никак. Так что — сиди на вахте, служба идёт. Денежки капают. После — вниз, на планету. На отдых. К домашним, близким, или к весёлым ласковым девочкам, которых так много здесь, на планете… И поэтому, когда пространство вокруг планеты покрылось десятками, а затем сотнями воронок выхода, первым чувством было неверие в увиденное. И это неверие не успело перерасти во что-то другое. Первый же вышедший корабль невиданных доселе очертаний вдруг взорвался огнём всех своих батарей, и боевая станция прекратила своё существование. Вначале — снаряды тяжёлого калибра, затем — десятки ракет, и вот вспышка в ночи сообщает, что защитники Юмэя превратились в газ… Вторая огромная вспышка, третья… Станции обороны взрывались одна за другой, едва на их поверхности скрещивались трассы огня орудий десятков кораблей. А потом небо вновь озарилось огнём — сотни абордажных ботов и тяжёлых орбиттеров десанта ринулись вниз, на поверхность. И началось веселье…

Кого могла противопоставить тяжёлой пехоте и десанту тыловая планета? Полицию? Со своими шоковыми дубинками против закованных в массивную броню закалённых солдат с тяжёлым оружием, натасканным на прорыв сквозь превосходящие силы? На людей, кто воевал на гораздо более страшной и жестокой войне по три-четыре года? Первая же баррикада, наспех сооружённая из перевёрнутых глайдеров возле здания Центральной Биржи была сметена в считанные секунды. А ещё через сорок минут Юмэй был полностью оккупирован. Полмиллиона вооружённых до зубов десанта. Тяжёлые танки. Самоходные орудия. И тучи роботов. Шестиногие пауки устремились прежде всего к заводам и фабрикам, и начался грабёж в полном смысле этого слова. Всё, что могло, демонтировалось и грузилось в контейнера. Подчистую вычищали склады, магазины, хранилища. Вывозились энергоблоки, компьютеры, инструменты, вещи, продукты, техника. Даже линии оптоволоконной связи и те демонтировались. Редкие очаги сопротивления подавлялись практически мгновенно. И, что удивительно — беззлобно. Так, кадетское училище, воспитанники которого попытались отбить центральный банк одного из городков, просто окружили, затем десантники обезоружили сопляков. Их оружие просто не могло принести им какой-либо вред. После этого мальчишек заперли в спортзале. И всё. Никого из них не убили и не ранили. Просто обезоружили и изолировали… Шли минуты, складываясь в часы. Ограбление планеты происходило в быстром темпе и организованно. Непрерывно работали нуль-лифты, перебрасывая награбленное на корабли. Те по очереди проходили над поверхностью планеты. Получив груз, транспорт сразу стартовал к Терре, где его уже ждали. Неутомимые же роботы сновали и сновали всюду, стаскивая всё мало-мальски ценное и нужное. Покончив с предприятиями и магазинами, они принялись за разборку зданий, погрузку найденного сырья. Из стен зданий вынимались стеклоблоки, сдирались со стен отделочные панели, вынимались светильники. Им то что? Они получили чёткий приказ, и его выполняли. Люди выгоняли местных жителей прочь из городов и селений, где сортировали. Мужчины и дети — в одну сторону. Женщины — в другую. Тех тоже рассортировывали. Замужних и с детьми — к мужьям и семьям. Остальных — к ближайшему нуль-лифту, и на орбиту, где их ждёт пассажирский транспорт. Там экипаж распихивает дам по каютам, и — прыжок. Самый желанный груз для солдат. Случаются забавные ситуации, когда, к примеру, молодые женщины с детьми, не имеющие мужей, просятся уйти с терранами. Или замужние рыдают, тоже требуя их забрать от постылых мужей. Ну, раз такое дело — почему бы и нет? Сами ведь желают. Не то, что те, что стоят в толпе, глотая слёзы. Разберёмся на месте. В любом случае — хуже им не будет. Терранцы — они случай особый…

Ури Саази, виконтесса Сарви, оказалась в этом кошмаре случайно. После того, как всё их имущество вдруг было конфисковано в оплату невероятного заказа, сделанного главой семьи, она, на последние деньги купила билет до Юмэя, на котором находилась фирма, предъявившая к оплате счёт, подписанный её отцом. Только прилетела, только устроилась в дешёвой портовой гостинице, договорилась о приёме её на следующий день фирмачами, как ночь превратилась в кошмар… Прямо на площадку перед гостиницей плюхнулся громадный орбиттер, из которого посыпались тяжеловооружённые пехотинцы. Сноровисто, что выдавало большой опыт, они рассыпались по местности, беря под контроль территорию. Несколько случайных полицейских были мгновенно обезоружены и посажены прямо на землю с заложенными за голову руками. Вскоре к ним присоединились охранники увеселительных заведений, гостиниц, нескольких обменных пунктов. От близкого взрыва стекла гостинцы с треском лопнули, обдав её крошкой пластика. А ещё через несколько минут дверь в комнату вылетела от сильного удара усиленной сервомускулами ноги, и в помещение ввалились двое в броне. Её схватили за руку, вытащили на улицу и втолкнули в толпу рыдающих женщин. Несмотря на шок и испуг, Ури заметила, что вся группа состоит из её ровесниц. Так, в куче, они простояли до рассвета. А потом их куда то погнали по улице. Идти пришлось недолго, вскоре все оказались перед площадкой переносного нуль-лифта. Команда закрыть глаза, вспышка, пробивающаяся сквозь веки, и вот они где-то в космосе, на корабле. Команда не церемонилась. Женщин заталкивали по несколько человек в каюты, затем двери задраивались наглухо. Так прошло несколько минут, потом динамик под потолком пробулькал «Прыжок» и…

Девушка пришла в себя сразу. Благо это уже не первый раз, когда она испытывала такое. Но куда она попала? И, главное, к кому?! Что с ней будет? Зашевелились её товарки по несчастью. Со всхлипыванием и стонами они поднимались с пола, разбредались по кроватям, стоящим в каюте. Одна из них, что покрепче подошла к Ури, что-то спросила. Та, не расслышав, переспросила…. Услышав имперскую речь, молодая женщина словно озверела и с визгом вцепилась ей в волосы. С трудом Ури оттолкнула нападавшую, но было уже поздно — остальные повскакали с мест и уже двигались к ней. Похолодев, девушка поняла, что это — конец. Сейчас её просто убьют… В этот момент дверь с писком распахнулась, на пороге появился вооружённый охранник. При виде его все застыли, а мужчина, одетый в незнакомую форму, окинув всех взглядом коротко бросил на имперском:

— Прекратить драку! Выходи наружу!

Республиканки проходили молча, подчиняясь. Одна из них, та, что первая набросилась на Ури, зло прошипела на имперском:

— Не радуйся, всё равно мы тебя достанем, сука!

Военный встал возле девушки:

— Тебе что, особое приглашение надо?

— Офицер, я — гражданка Империи, виконтесса Сарви.

Тот усмехнулся:

— А мне на это плевать. Рожать можешь, и ладно. Давай, катись!

И потянул её за руку прочь, из каюты. Рожать?! Да… Она не сразу поняла, что её вновь окружают. Но охранник оказался бдительным и рявкнул:

— А ну назад! Назад, я сказал!

И даже замахнулся прикладом бластера на самых смелых. Те подались назад, Ури облегчённо вздохнула — пока пронесло. Но не будет же он стоять с ней вечно… Так и оказалось. Едва всех пассажирок выстроили в колонну по одному, как кто-то сзади пнул её в спину. Потом идущая впереди резко выбросила руку назад, попав девушке прямо в солнечное сплетение. От боли Ури согнулась, и получила удар по затылку. В глазах потемнело, но тут её подхватила сильная рука, удержала.

— О, чёрт… Точно, что-то не ладно. Ты, стань в сторону. Пойдёшь со мной.

Военный отодвинул её к стене, стал рядом, пропуская вереницу пленных. Те уже не рыдали. Теперь они косились с ненавистью на виконтессу, кое кто плевал в её сторону, показывал исподтишка кулаки, делали неприличные жесты. Охранник хмурился, и испуганные его суровым видом женщины стали шарахаться в сторону. Наконец, прошла последняя.

— Вперёд, за ними.

Военный чуть подтолкнул Ури, и ей ничего не оставалось, как подчиниться. Недолгий путь по коридорам. Охранник шёл следом, что-то бормоча в микрофон. Вот и знакомый нуль-лифт.

— Прикрой глаза.

Вспышка резанула сквозь веки. Они остались одни. Охранник бросил взгляд на висящий на стене таймер, отсчитывающий минуты до следующей отправки.

— Время! Закрой глаза!

Вспышка…

— Иди сюда!

Виконтесса послушно двинулась на голос, позвавший её на родном языке. За оградой транспортёра её ждали. Две женщины в окружении солдат сидели за самым обыкновенным столом:

— Имя, фамилия, профессия?

— Ури Саази. Гражданка Империи. Виконтесса Сарви.

— Ого!

Одна из женщин, одетых в форму, удивлённо присвистнула.

— А ты то тут как оказалась? Впрочем, не моё дело. Держи.

Протянула ей пластиковую карточку.

— Твои новые документы. Вот направление на работу. Там тебе дадут жильё и подъёмные.

— Работу?!

— На Терре дармоедов нет, подруга.

Вторая беззлобно улыбнулась, поправляя форменную пилотку, и Ури похолодела — у той были острые уши республиканского военного… О, Боги…

Михаил проснулся рано утром, уже по неискоренимой, въевшейся в кровь привычке старого военного. Хорошо то как, Господи! Душ, зарядка, плотный завтрак, приготовленный на славу кухонным автоматом. Посидел за компьютером, знакомясь с новостями нового государства. Так… Неплохо! Как говориться, растём и развиваемся. Ввод в действие нового завода. За последний месяц в роддомах появилось почти сто детей… Здорово! Выключил машину, послонялся из угла в угол, прикидывая, что нужно сделать в первую очередь, затем вывел из гаража глайдер и направился в город. Тёплый ветерок приятно охлаждал тело, двигатель работал бесшумно, и сквозь свист рассекаемого ветра доносилось пение птиц, обильно населяющих леса нового мира…

Город в первое мгновение даже немного испугал своим многолюдством. Пришлось скинуть скорость и дальше двигаться медленнее, приноравливаясь под транспортный поток. Но вскоре он свернул с главного проспекта, и перед ним возникла знакомая вывеска. Аккуратно припарковал свой транспорт, вошёл внутрь. Обладательница красивого голоса не обманула его ожиданий ни в чём, кроме одного — на пальце у эльфийки блестело новенькое обручальное кольцо. Обидно… Ну, кто не успел, тот опоздал. А при дефиците женского пола легко объяснимо. Видать, не судьба. Сделал новый заказ, расплатился карточкой, вышел наружу. Снова оседлал глайдер, помчался обратно…

Вечером, едва стемнело, облачённый в парадную форму, как того требовал этикет, или, привычнее, Устав, он переступил порог Дома Офицеров Базы. До этого было как то некогда. Или космос, или корабль. Так что с того момента, как ему назначили свидание уже прошло два месяца…

В первый момент ему захотелось развернуться и уйти назад — его оглушила музыка. Причём, не та, привычная уху и мелодичная, вроде «Рио-Риты» или, на худой конец, «Лили Марлен». Нет, грохот барабанов, завывающие звуки неизвестных ему инструментов, сам рваный ритм его отпугнули. Но… Назвался груздем — полезай в кузов. Тем более, что кто-то радостно замахал ему от стойки рукой. Присмотревшись, Михаил различил приветствующего — один из его бывших бойцов по десантному взводу, уже с лейтенантскими погонами, Михаил Девятаев. Он отбросил прочь все сомнения и двинулся сквозь плотную толпу гостей к старому товарищу. Друзья обнялись, хлопая друг друга по плечам:

— Здорово, бродяга!

— Привет, пропащий! Ого! Товарищ полковник? Лихо ты развернулся! Поздравляю!

— Да ладно тебе, тёзка! Забудь! Давай лучше, за встречу!

— Давай, дружище!

Он взмахом руки подозвал стоящую за стойкой девушку с испуганным лицом.

— Э, подруга, две водки нам!

Та молча кивнула и через несколько мгновений выставила перед землянами два стакана, мгновенно запотевших от ледяного содержимого.

— Будем жить!

— Будем!

…Водка, скажем так, соответствовала. Прокатилась холодящим комком по пищеводу, через мгновение начала греть желудок.

— Опять?!

Женский голос за спиной друзей заставил Девятаева вдруг расплыться в широкой улыбке:

— О, товарищ полковник, позвольте вам представить мою половину — Аари Сейво.

Оба офицера развернулись — перед ними возникла стройная эльфийка, одета по земной моде. Иванов соскочил со стула:

— Очень приятно, я сослуживец вашего мужа. Вместе в учебке были.

Та смерила его злым взглядом, но всё же тот повысился на пару градусов.

— Вместе? Впрочем, у Миши знакомые повсюду… Хотя…

Заметила его погоны, и её лицо приняло удивлённое выражение:

— О! Да вы, господин офицер, имеете высокий ранг…

— Аари, присоединяйся к нам.

Та нехотя кивнула головой, Иванов чуть подвинулся, смещаясь на один стул правее, чтобы освободить место. Эльфийка между тем взглянула на обслугу, её лицо презрительно скривилось, и Михаил поразился, насколько все эмоции той отражаются на лице. Между тем Сейво махнула рукой:

— Эй, имперская тварь, вина мне, живо!

Имперская… Тварь? Она из Империи?! Это заставило внимательнее взглянуть на подавальщицу. Испуганное, как он отметил раньше, лицо. Красивая внешность, не уступающая уже привычным взгляду республиканкам. Неплохая, на его вкус, фигура в форменном чёрно-белом наряде. Плавные, но быстрые движения. Она почти мгновенно наполнила бокал из высокой узкой бутылки, поставила её перед эльфийкой, но та всё равно осталась недовольной. А скорее всего — просто срывала злость на подвыпившего мужа. Поэтому, ухватив поданное, с размаху выплеснула вино прямо в лицо девушке. Та вскрикнула, отступив назад — бордовая жидкость потекла по волосам, по точёному лицу…

— В следующий раз шевелиться будешь, сука!

— Перестань!

Иванов не понял, что на него нашло. Но рявкнул от души. Окружавшие его даже вздрогнули. Ааари застыла на месте, поняв, что полковнику её поступок пришёлся не по нраву. А обведя взглядом остальных, поняла, что никто из землян её поступка не одобрил. Имперка сжалась в комок, обхватив когда то белоснежную блузку руками.

— А в чём дело? Вы что, господин офицер, пожалели какую то имперскую… Особь?

Эльфийка попыталась перейти в наступление, но тут вмешался муж:

— Замолчи!

Он грохнул широченной ладонью по стойке. Хлопок прозвучал, словно выстрел.

— Ты переходишь все границы, дорогая. Может, мне отправить тебя обратно в лагерь?

Та даже стала словно ниже ростом, на её лицо появилось такое же испуганное выражение, как у девушки за стойкой.

— Проси прощения!

— Ни за что!

Всё таки гордость взяла своё. Иванов не выдержал:

— Знаешь… Тёзка… Ты меня прости, но я больше не хочу иметь дело с твоей женой. Будешь один — всегда рад тебе. А с ней — извини. Лучше ко мне не приближайся. И ещё, дам тебе совет — свои семейные отношения выясняй дома.

Парень поднялся и обогнув застывшую на месте Ааари отошёл на другой конец стойки. Девятаев сделал слабую попытку объясниться, но его половина уже пришла в себя — ухватила мужа за руку и потащила к выходу, что-то яростно шипя на ухо… Жаль друга. Но… Кажется, он уже потерян. Прочно попал под каблук, да ещё такой стерве… Хмель давно вылетел из головы. Добавить ещё? А, не стоит. Там, в уголке, вроде потише. Вот чёрт, а куда бедолага делась? Её место заняла другая девушка. Иванов взмахом руки подозвал новую барменшу:

— Что-нибудь безалкогольное, пожалуйста… И… куда делась эта девушка? Из Империи?

Эльфийка чарующе зазывно улыбнулась и с придыханием произнесла, наклонившись к полковнику и демонстрируя грудь безупречных очертаний в глубоком вырезе форменной блузки:

— Сейчас отмоется и придёт. Сок будете?

— Давайте. Но я бы хотел, чтобы мне его подала именно она.

Улыбка исчезла, и республиканка сухо ответила:

— Как вам угодно, господин полковник…

…Ури торопливо разложила уже застиранную блузку на столе дамской комнаты и сушила её ионным феном, когда в туалет вошла их старшая, Мео Кари. Увидев её, своим размашистым шагом пересекла комнату и уперев руки в бока, оценила ситуацию. Молча расстегнула пуговки на своей униформе, медленно стянула, протянула девушке:

— Одевай. Тот полковник тебя хочет. А я — закончу.

— Полковник?!

— Да, Он в углу сидит. Ему сок подашь. И смотри у меня…

Кулачок у старшей официантки был увесист, девушка невольно вздрогнула. Она ожидала всего, чего угодно, а тут… Такой неожиданно добрый поступок. Эльфийка, видимо, сообразила, что уж слишком она мягка к извечному врагу и нахмурила брови:

— Шевелись!

Застёгивая на ходу ужасно неудобные пуговицы, Ури выскочила из дамской комнаты и, оказавшись вновь за стойкой бара, осмотрелась — да. Точно. Вон он сидит в углу. Единственный старший офицер из всех. Торопливо наполнила высокий фирменный стакан, поставила на картонный кружок и понесла к нему.

— Ваш заказ, господин полковник.

Он оторвался от созерцания изгибающейся на сцене певицы и перевёл взгляд на неё, вдруг смущённо улыбнулся:

— Спасибо вам. Михаил.

— Что?

Только потом сообразила — он же представляется… Кровь ударила в лицо.

— Ури… Ури Саази.

— Иванов. Спасибо вам, Ури…

И вновь смущённо улыбнулся. Девушка кивнула и отошла. А из окружающей стойку толпы уже виднелась очередная рука. Украдкой посмотрела на офицера, их взгляды встретились, и она заметила, что тот тоже вдруг покраснел…

Михаил возвращался домой в отличном настроении. А когда оседлал свой глайдер и помчался домой, от избытка чувств даже стал напевать песенку. Наконец загнал машину в подвал, сбросил с себя форму, переоделся в привычный спортивный костюм, затем подошёл к зеркалу. Оттуда на него смотрел рослый, широкоплечий парень с голубыми глазами и волосами цвета выгоревшей соломы, подстриженными коротким ёжиком. Чуть курносый нос, правильный овал лица, раньше под левым глазом был небольшой шрам — осколком чиркнуло немецкой мины. Сейчас всё тело было гладким, словно у младенца. Воссоздание организма явно пошло на пользу. Напряг мышцы — те рельефно прорисовались по всему телу. Интересно, а с точки зрения этой девушки из Империи он красив? Или, хотя бы симпатичен? Не отошьёт? Может, её на свидание пригласить? Ладно. Утро вечера мудренее! Солнышко встанет — и определимся…

Но первое, что он услышал после восхода солнца — звонок по внутренней связи. Торопливо схватил трубку, поднёс к уху:

— Господин полковник, вам необходимо срочно явиться в штаб Базы.

— Понял, сейчас буду…

Торопливо умылся, намазал лицо кремом от волос, смыл лёгкую щетину с подбородка и щёк, кинул в рот пару кусков ветчины, откромсанной от батона, лежавшего в холодильнике. Жуя на ходу, обмундировался. Двигатель глайдера схватил с первой попытки, и уже через десять минут после вызова он нёсся над дорогой. Опять что-то серьёзное. Неужели, кто-то решился? Республика? Те молча скушали их налёт на Юмэй. Империя? Вполне возможно… После убийства Грема Злобного, которого земляне звали Справедливым, там настоящая вакханалия. Главы Совета меняются чуть ли не ежемесячно. Аристократы никак не могут поделить власть и дерутся, словно крысы, когда выводят «короля». Насмерть…

Бросил машину на стоянке, чуть ли не бегом пробежал мимо вытянувшегося по стойке «смирно» часового, в таком же быстром темпе буквально влетел в здание Штаба. При виде полковника ему навстречу поспешил дежурный по штабу. Лейтенант отмахнул честь, затем спросил:

— Простите… Вы — полковник Иванов?

— Так точно. Что случилось?

— Вам необходимо явиться в госпиталь. Там обратитесь к главному врачу.

— З-зачем?!

Михаил чуть не взорвался — он то тут всякого себе навнушал, а оказывается, что здесь обычная медицинская проверка.

— Не могу знать, господин полковник. Меня с утра заставили срочно вызывать всех старших офицеров, командующих кораблями и направлять их в лечебницу.

Старое словечко резануло слух, и Иванов уже внимательнее посмотрел на лейтенанта. Слава Богу, это не война…

— Хорошо, господин лейтенант. Извините и вы меня, что чуть не сорвался.

— Что вы, господин полковник!

Развернувшись, Иванов направился к госпиталю. Хотя… Последнюю комиссию он проходил буквально перед рейдом. В чём дело, интересно? Навстречу ему попалось несколько старших офицеров, все, как один с небольшим, телесного цвета пластырем на виске. Они шли явно из того места, куда направлялся сам Иванов. К его удивлению, в медицинском учреждении было полно народа. При появлении полковника к нему сразу подбежал рядовой с повязкой синего цвета и планшетом:

— Господин?

— Иванов.

— Пятый кабинет, второй этаж.

И тут же умчался. Михаил поднялся по лестнице, нашёл нужную дверь, постучался.

— Да-да, войдите…

— …Присаживайтесь, полковник. Сюда.

Врач в зелёном куртке и таких же свободных штанах указал на устрашающего вида медицинский агрегат, сверкающий хромом и никелем.

— А в чём дело то?

— Садитесь! Думаете, вы один? Там другие ждут!

Ну, раз требуют, значит — нужно. Он уселся на тёплое жёсткое сиденье. Врач внимательно всматривался в планшет.

— Готовы?

— К чему?

— К процедуре, естественно. Сразу говорю, будет не больно, но неприятно…

Он опустил на голову решётчатый шлем, снова уставился в планшет:

— Ага! Вот он… Проблем не будет.

Намазал висок Михаила желтоватой мазью без запаха, потом крутанул верньер. Послышалось гудение, и Иванов ощутил, как в его черепе что-то затрепетало. Затем появились тянущие ощущения. Вроде как даже хрустнуло. Он прикрыл глаза. Медик внимательно всматривался в свой планшет. Затем, видимо уловив какие-то видимые ему одному нюансы окончания процесса, вновь крутанул выключатель. Всё закончилось. Решётчатый шлем поднялся, салфеткой врач стёр с виска мазь, покрывшуюся явственным металлическим налётом. Затем ловко налепил на это место кусочек такого же стандартного пластыря, предварительно пшикнув из баллончика.

— Всё. Можете быть свободным. Пластырь снимете вечером. Других ограничений нет.

— Так что тут было хоть, доктор?

Тот устало вздохнул:

— Поводок. Знаете такое понятие?

— У собак вроде.

— Вот и здесь тоже самое. Привязь для нас. Если взбунтуемся, то можно дать команду, и вот это шарик, который сейчас превратился в пыль, разложит нас на составляющие. Всё понятно?

— Почему же его раньше не активировали?! Мы же вроде как…

— Те, кто знал код активации — мертвы. Но опасность сохранялась. И вот сейчас, когда наши учёные собрали нужный прибор, начали массовую акцию по извлечению этого… прибора. Ладно. Вы свободны. Помните — пластырь снимете вечером. Перед сном.

— Спасибо, доктор!..

Он вышел на улицу с новым ощущением. Оказывается, у него в башке бомба была! И достаточно было послать сигнал — капут, Миша! И тебе, и остальным! Хорошо, что спохватились вовремя… Ну, ладно. Домой? Остановился на месте — вон он, Дом Офицеров. И бар вроде как работает… Внезапно на крыльце появилась тонкая фигурка, завозилась. Что она там делала, на таком расстоянии было не разглядеть. Ещё чуть помедлив, Михаил решительно направил свои стопы к питейному заведению…

К его удивлению, там было пусто. Так, одиноко маячила унылая фигура за стойкой. Основные столы щетинились поднятыми ножками стульев. Эстрада сиротливо скрывалась в темноте зала. Он прошёл к стойке:

— Простите…

— Да?

Девушка за стойкой шевельнулась и вдруг вздрогнула:

— Вы?!

Он вспомнил — та самая, которую ему притащили на свидание! Тогда она сказала лишь одну фразу — негодное это дело. Затем ушла. А он не смог явиться в назначенное ей место…

— Мы, вообще то, открываемся с семи вечера. Но если вам что-то нужно…

Эльфийка широким жестом обвела стойку, усеянную напитками, позади себя. Михаил отрицательно качнул головой.

— Нет. Я бы хотел увидеть Ури. Ури Саази.

Та сразу погрустнела.

— Она сейчас отдыхает, но если хотите, то я могу её вызвать.

Мгновенное колебание — стоит мешать девочке, или нет? Затем решение было принято:

— Тогда — не надо. Пусть. Я вечером зайду.

— Что вы, господин полковник! Она уже встала давно, если вы об этом. Просто её смена вечером, и она занимается своими личными делами. Давайте, я позову её. А пока попейте кофе.

Не слушая никаких возражений девушка прямо таки бросилась к кофейному автомату, завозилась там. Послышалось гудение работающей машины. Несколько мгновений, и вот она уже возвращается, неся в руках дымящуюся чашку. Тут же рядом с напитком возникла сахарница, маленький кувшинчик с молоком, лимон.

— Вы — пейте, пейте, я сейчас!

— Да не…

Договаривать в пустоту парень не стал — барменша вихрем умчалась наверх по лестнице…

Парень едва успел сделать пару глотков, как та опять появилась:

— Сейчас она спустится…

Деликатно отошла в сторону. В наступившей тишине послышался цокот каблучков, Михаил поднял голову и обомлел — сейчас, без боевой раскраски на лице, в ярком солнечном свете бывшая имперская подданная казалась куда как красивее и ближе… Ближе не в физическом смысле, а в духовном. Словно своя, земная девчонка, с которыми парень пару раз успел сходить на свидание ещё до войны… Ури подошла ближе и тихо спросила:

— Вы хотели меня видеть, господин полковник?

— Д-да…

От волнения Михаил даже заикнулся. Не совсем вежливо сделал большой глоток, чуть не захлебнулся, но справился.

— Ури…

— Да, господин полковник?

Её сегодняшняя сухость вдруг отрезвила его.

— Вы не хотите сходить прогуляться со мной?

— Нет. Если позволите — я бы осталась здесь. Прогулки меня не привлекают.

— Жаль. Тогда — простите за беспокойство.

Вообще то девушка хотела поломаться для вида, поскольку офицер ей понравился ещё вчера, а потом — согласиться. Но тот не стал делать ничего подобного. Просто извинился, положил деньги на стойку, затем развернулся и вышел прочь из заведения. Эда, которая сегодня была дежурной вдруг отвесила ей подзатыльник:

— Ты что?!

— Будь я на твоём месте — не раздумывала бы ни мгновения! Сама бы за него замуж без оглядки вышла!

— Ну и пользуйся!

Баронесса развернулась и нарочно топая, поднялась по лестнице к себе, в комнате плюхнулась на кровать, взглянула в зеркало, усмехнулась — она достаточно красива, чтобы нравиться. Найдёт себе лучше! Подумаешь, полковник!..

Барменша проводила имперку задумчивым взглядом, затем решительно открыла дверь в стене:

— Да?

На неё смотрели вопрошающие глаза старшей по заведению.

— Ди, отпусти меня на сегодня? Я отработаю.

— На весь день?

— Пока не знаю. Но мне очень надо!

Старшая вздохнула.

— Ладно. Иди. Найду кого-нибудь…

Эда обрадовано взвизгнула, затем умчалась к себе в комнату. Так, вот это платье. Туфли. Чуть-чуть косметики, чтобы подчеркнуть красоту глаз. Всё. Взмах щётки для волос. Последний штрих — сумочка с документами. Осмотрела комнату зачем то, ну — да помогут мне Боги!..

Михаил сидел на кухне, глядя в окно. Отпуск. А чем заняться? Дома всё сделано. Ещё этот пластырь зудит… Осторожно коснулся виска — нет, врач сказал перед сном снять. Придётся терпеть. Поднялся, прошёл на второй этаж, вытащил из стола мнеморекордер, пошарил в поисках памятных лент. Чёрт! Ничего нового! Вздохнув, вышел на галерею, опоясывающую дом. Красота. Чистота. Порядок. Соседу есть чем заняться! У него — жена! А у меня, кроме корабля ничего нет. Эх… Махнул рукой, вернулся домой, плюхнулся на койку. Полежал немного, снова поднялся — а займусь ка я шашлыками! Если получится — позову семейство Такэтори в гости! Сказано — сделано. Для начала — компьютер. Нужно найти рецепт приготовления. Набрал в поисковике нужные слова, и ахнул — умная машина вывалила столько всяких способов, что только чтобы прочитать их придётся убить не один день! Да что за день такой?! Невезучий? Снова плюхнулся на койку, отвернулся к стене. В это время мяукнул звонок входной калитки. Опять посыльный? Достали! Выругался про себя, затем поднялся и, подойдя к окну, не глядя, крикнул:

— Заходите! Я сейчас спущусь.

Набросил куртку, зашагал вниз, в холл. Ему в любом случае ближе, чем посыльному от калитки в дом. Сел на диван. Дверь почему то осторожно открылась, и на фоне слепящего солнечного дня вдруг появилась стройная девичья фигура. Яркие лучи пробивали тончайшую материю платья насквозь, обрисовывая крутые бёдра, тонкую талию, пушистый ореол волос вокруг головы.

— Господин офицер? Вы дома?

Ури? Нет, голос не её. Но где-то я его слышал, этот грудной тон… Поднялся с дивана.

— Заходите. Я здесь.

Створка двери закрылась — барменша… Всё-таки решилась!.. И тут зазвонил сигнал вызова.

— Вы — присаживайтесь, я сейчас.

Взлетел наверх, в кабинет. Трубка нетерпеливо подпрыгивала на столе. Схватил, включил приём.

— Иванов!

— Полковник, немедленно явитесь на корабль! Объявлена «Боевая два». Код — Белый!

— Вас понял! Выезжаю немедля!

Так… Смятый костюм полетел в ящик утилизатора. Привычными, отточенными до автоматизма движениями вновь натянул форму, личное оружие в кобуру. Остальное — там, на «Перуне». Значит, кто-то всё же решился напасть… Боевая два, да ещё белая — значит, начинается развёртывание армии по боевому штату. Сейчас на кораблях и в городах ревут сирены. Все, кто раньше был уволен, спешат к мобилизационным пунктам. А те, кто остался в вооружённых силах, спешат занять свои места и отразить атаки передовых частей нападающих. Ох, как не вовремя у него гости. Скатился по лестнице вниз, гостья поднялась с дивана, с удивлением взглянула на полностью экипированного парня. А, чёрт! Он сунул руку в карман, выдернул смарт-карту замка:

— Держи! Объявили тревогу, похоже — война! Ты меня дождись, ладно?

— В-война? С кем?!

— Да я и сам ещё ничего не знаю. Так что, будешь ждать? Тогда и решим всё.

Эльфийка посмотрела на белый квадратик ключа, потом на парня. Закусила губу, кивнула.

— Дождусь. Но и ты вернись живым, обещаешь?

— Обещаю…

— Кто напал?

Первое, что услышал Михаил влетая в буквальном смысле на КПП, едва бросив глайдер на стоянке.

— Империя! Наши ведут ожесточённые бои на границах сектора!

Почему то на душе стало сразу легче — знакомый враг. А если тебе он известен, значит это половина врага. Хотя в любом случае война это кровь, смерть и разрушения… Бегом промчался к нуль-лифту, задраил за собой кабинку и набрал код. Привычно закрыл глаза, но всё равно резануло вспышкой даже сквозь плотно опущенные веки, и… Уже родные запахи, привычная суета. Вышел из приёмника транспортировщика, дежурный офицер громко рявкнул:

— Командир на палубе!

Отдал честь, быстрым шагом проследовал к своему креслу. Сел, коснулся мнемопанели, считывая данные. Так, всё понятно. В лучших традициях… Внезапно, массированный удар. Охранявшие подступы к их сектору корабли дерутся насмерть. Гибнут люди. Значит, аристократы добрались до тайника Грема. Это плохо! Ага! Поступает передача! Торопливо включил дешифратор, что за чертовщина?! «Перуну» в срочном порядке проследовать к арсеналу номер двадцать четыре, загрузить полный боезапас, затем следовать к сектору «Альфа восемь два один». Но это же глубокий тыл! Ерунда какая то! Лёгкими касаниями переключился на Центральный Штаб, но там подтвердили приказ. Ещё и выматерили не по-русски. Ну, раз так…

— Старший офицер?

— Корабль к бою и походу готов!

— Штурман, принять координаты прыжка!

— Вас понял, командир!

Перебросил данные со своего пульта к нему. Тот сразу ввёл их в двигатель. Чуть мигнули лампы, указывая на то, что в глубине корабля гигантские, неимоверной мощи генераторы начали накапливать энергию в аварийном режиме. Вспыхнул и засиял ровным светом индикатор зарядки. Пора! Главный ключ вставлен в замысловатую скважину, поворот… Время размазывается, словно масло по бутерброду… Там, за стенами броненосца сейчас бушует энергетическая буря. Волны мезонов омывают могучий корпус переливаясь и складываясь во всполохи… И вновь ощущение реальности.

— Доложить результаты!

Великолепно! Меньше световой секунды! Рулевые уже корректируют курс, управление перехватывает диспетчерская. Лёгкий толчок швартовых. Практически неощутимые касания пружинных кнехтов. Замерли на месте. Вывел изображение с внешних камер на экран. Ага! На Базе лихие ребята! Корабль ещё толком не зафиксировался, а они уже готовы начать переброску вооружения. Ну что же, подтверждаю приём! Вновь активировал отключённый на время перехода нуль-транспортёр. Ох, попотеют же сейчас там, на этой вертушке!

— Вахтенный, кофе мне. И пару бутербродов.

— Один момент, командир.

Естественно, нужно немного подождать. Пока запрос дойдёт до камбуза, пока там соорудят, пока робот разносчик дотащит… Ого! Уже пищит. Сделал пару глотков, откусил толстый ломоть белого хлеба с ветчиной и сыром. Снова глотнул. А то даже поесть не успел со всеми этими приключениями толком. О! Пластырь то снять можно! Чуть морщась, коснулся розовой тряпочки, та послушно сморщилась и отпала. Нормально. Не зудит, не болит. Честно говоря, за всеми этими перипитиями даже забыл о нём! Ну да ладно…

Едва кончил перекус, как на связь вновь вышла диспетчерская:

— «Перун», ваше снаряжение завершено. Можете стартовать.

— Вас понял, Арсенал. Начинаю расстыковку и отход.

— Удачи!

Ответить не успел, снова пропищал вызов, едва успел отдать приказ об отходе. Что там опять? Понятно. Ситуация на фронте изменилась. Наши передовые отряды уничтожены, и враг взял направление на нашу колонию… Поэтому и меняется место сбора. Новые координаты. Снова переброс к штурману. Тот вводит данные, сигнализирует готовность к прыжку. Но пока рано. Надо отойти от Арсенала подальше. Через пять минут. Томительных пять минут… Тридцать секунд до прыжка. Десять… Я вижу, как он кладёт пальцы на панель. И вот он… Господи! Что это?!

Лицо офицера вдруг исказилось от боли, он дико закричал, в то же мгновение вся рубками наполнилась воплями ужаса и нестерпимых мук. А затем тела экипажа стали расплываться, превращаясь в грязные зловонные лужи… Михаил смотрел на эту картину расширенными глазами, постепенно понимая, что он уцелел чудом — в Империи нашли код самоуничтожения, и теперь все репликанты, за немногим исключением, уничтожены. Что же ему делать?! Что?

Резкая боль отрезвила его. Не верящим взглядом взглянул на руки — те были в крови. В бессильной злобе, по-видимому, он со всего маха ударил по сенсорной панели, и та, расколовшись от удара, изрезала его кисти. Не обращая внимания, рванулся с кресла. Нужно остановить корабль, пока он не отошёл от Арсенала слишком далеко! Хорошо, что управление дублируется с места рулевого! Вывел на экран изображение с внешних датчиков. Взгляд на панель заставил удивлённо присвистнуть — отошёл он далековато. Переложил штурвал, отозвавшийся на движение звонким фырканьем эволюционных моторов. Звёзды на экране сместились, стали перемещаться по дуге. Зазвенели хрустальные голоса гравикомпенсаторов. Навалилась перегрузка. Ерунда! Броненосец начал описывать гигантскую дугу. Швартоваться не буду. Зависну, как смогу. А там — либо нуль-лифт, если работает. Либо — скафандр и в вакуум. Надо добраться до Базы. Может, в Арсенале кто уцелел? Надежда, как известно, умирает последней…

После нескольких неудачных попыток ему всё-таки удалось подвесить тушу броненосца на достаточном для работы нуль-лифта расстоянии. Но, увы. Всё было тщетно — видимо на космической станции, закончив работу, отключили транспортёр. Все попытки телепортации оказались неудачными. Только голос умной машины: «Приём не активирован». Ничего не поделаешь — надо было прыгать через пространство… Надев скафандр и оседлав космический мотоцикл, парень открыл шлюз. Бездна. Вот оно, воистину Величие Пустоты! Яркие, не мигающие звёзды. Яростные протуберанцы звезды, возле которой вращалась станция. И гробовая тишина, не нарушаемая ничем…

Мотоцикл беззвучно выбросил порцию рабочего вещества и послушно понёс седока к ажурной конструкции. Она быстро приближалась, но не это было главным — требовалось найти вход. Зацепил конец спасательного тросика за скобу, специально предназначенную для это возле сиденья. Второй конец уже был пристёгнут к поясу скафандра. Бережёного Бог стережёт. Сбавил скорость. Под ногами замелькали плиты обшивки. Это издали она казалась чем то невесомым, вблизи же становилось ясно, что вся кажущаяся хрупкость — обман. Толстые даже на вид листы сталепласта. Толстые прочные швы… Ага! Затормозил, сдал назад — вот оно! На сером фоне металлической пластмассы ясно виднелась надпись «Аварийный выход». Активировал магнитные ботинки, очень осторожно оттолкнулся. Лёгкое касание, и подошвы со щелчком приникли к корпусу Базы. Перчаткой стёр пыль — точно! Вот оно!..

Кнопка легко подалась, и прямо под ногами раскололась надвое плита. От неожиданности чуть не провалился, но успел среагировать на свет, выбившийся из щели. Ухватился рукой за скобу, отключил магниты, направил себя внутрь. Небольшой шлюз был ярко залит лучами прожекторов. Взгляд упёрся в табличку. Быстро прочитал, удовлетворённо улыбнувшись, нажал на нужные кнопки. Внешняя дверь стала на место. По опавшему скафандру понял, что пошла накачка атмосферы. Нужно было подождать. Как только давление воздуха достигнет нормы, внутренняя дверь откроется автоматически…

Всё было тоже самое — грязные потёки от распавшихся тел. Повсюду. Михаил несколько суток обшаривал станцию, валился от усталости прямо на пол, спал пару часов — бесполезно. Он был один…. Совсем один. После долгих поисков вернулся в рубку управления, снова включил трансляцию, охрипшим голосом передал по внутренней связи призыв собраться в зале — и никого… Включил передатчик. Тишина. Терра молчала. Задал компьютеру перехват сообщений, сам, вконец вымотанный, уснул прямо в кресле…

Он не верил своим ушам — компьютер, послушно выполнивший данное ему задание сообщил ему новость номер один: два часа назад планета изгоев, как в Империи называли репликантов, перестала существовать. Воспользовавшись тем, что практически все земляне были уничтожены специальным сигналом, имперская армия спокойно подошла к Терре, затем на планету был направлен брандер с антипротонной бомбой. Имперцы даже не стали требовать капитуляции. Все те, кто ещё оставался жив, в том числе и женщины землян, были превращены в газ. Антивещество уничтожило всё. Причём это хладнокровное убийство было одобрено всеми средствами массовой информации. Да и в Республике этот геноцид тоже молчаливо утвердили. Земляне — не люди. Они — чудовища! И такой конец они заслужили! Это очередное преступление кровавого убийцы Грема! Да будет проклято его имя в веках!

Михаил слушал, что говорили в микрофон голокамер те, кого опрашивали на улицах. Слушал истерические вопли оболваненного населения. Смотрел на высоколобых профессоров, с умным видом объясняющих, что репликанты — опасность для всех подданных. И ещё неизвестно, не скажутся ли мутации у тех, с кем они общались. Словом, всю ту ахинею и тонны грязи, когда надо оправдать хладнокровное массовое убийство разумных существ и остаться чистыми… И перед взором землянина вставил образы… Маленький Суэцугу. Он так радовался, что скоро станет отцом. Его крошка жена… Весёлый Черняховский и всегда собранный Роммель. Признанные лидеры и вожди, ставшие во главе новой нации. Даже тот же Марсейль, бывший враг. Но ставший настоящим другом… Все те, кто окружал Иванова на службе, в городе, в столице… Все погибли. Все. По всей Галактике идёт охота на выживших землян. Они — вне закона. Их корабли беспомощно висят в пространстве без экипажей. Остались лишь одиночки, как он…. Впрочем, сам Михаил в достаточно выгодном положении — его «Перун» достаточно автоматизирован, чтобы его мог вести один человек. Но только это. Ни драться, ни обороняться корабль не в состоянии. Зато — полный боезапас, полные трюмы продовольствия. И… Один командир на борту. Вместо трёхсот человек экипажа. Не считая десантного наряда и двух пилотов оборонительных истребителей. Но ведь кто-то должен уцелеть?! Просто — обязан! Не мог же он остаться один из всех? Значит, опускать руки нельзя… Я обязан отомстить за всех, кто был убит дважды! Ненависть кипела, накапливалась внутри. Око за око, зуб за зуб! Яркая вспышка, пробивающая даже сквозь плотно зажмуренные глаза. Родная уже кабина корабля.

— Компьютер, активировать всех роботов уборщиков. Полная стерилизация всех помещений.

— Понял. Исполняю.

Зашуршали ножки паучков, буквально вылизывающих всё вокруг. Время от времени доносилось шипение, это обрабатывалось специальным составом место, где вновь расстался с жизнью убитый где-то под Гродно или на Курской Дуге. В Берлине и на Крите. Стиснув зубы, Иванов слушал и запоминал.

— Докладываю. Обеззараживание корабля произведено.

— Принято. Компьютер, вывести максимальное количество функций на командирский пульт.

— Понял. Исполняю.

Сенсорная панель заиграла сотнями огоньков. Их количество всё росло и росло. Вот он, слабое место машинной логики. Техника всё исполняет буквально. Сейчас главный компьютер подводит буквально все, без исключения датчики, приборы, механизмы на один пульт.

— Объединить по исполнительным функциям.

— Понял. Исполняю.

Игра огоньков усилилась, но их количество уменьшилось в разы. Уже проще. И легче. Наконец суматоха индикаторов и виртуальных кнопок закончилась. Всё загорелось упорядочено. На каждом появилась чёткая надпись, объясняющая, для чего служит та или иная клавиша. Михаил окинул её взглядом и постарался запомнить. С первого раза, естественно, не получилось. Но ничего страшного, уже к вечеру все движения рук будут автоматическими.

Кисти легли на панель.

— Главные ходовые, малый ход. Передать сигнал на Арсенал. Команда — «автофорт».

— Понял. Исполняю.

И через мгновение:

— Запрос приоритета команды.

— Алый один. Два. Два. Семь.

— Компьютер Базы команду принял.

— Сигнал отбоя — Карфаген должен быть разрушен. Ввод голосовой.

— Компьютер Арсенала команду принял. Подтверждаю принятие.

…Там, в пространстве, плывёт станция. Арсенал, вооружённый до зубов. Сейчас все его орудия встали на боевой взвод, готовые уничтожить всех, кто пересеет незримую границу. А если враг всё же преодолеет огневой заслон сотен пушек, включится система самоуничтожения. И вечный мрак разорвёт на мгновение вспышка абсолютного распада…

Иванов зловеще усмехнулся. Если вы найдёте Арсенал, он вам не достанется. Но куда идти ему? Как свершить месть? Надо подумать. И очень-очень хорошо. Что же — космос велик, есть где затеряться…

— Операция выполнена, маяк работает.

…Уже привычный голос корабельного компьютера. Единственное, что нарушает тишину, сводящую с ума. Тяжело… Никогда не думал, что одиночество способно свести с ума. Как только Робинзон Крузо столько лет просидел на острове и не лишился рассудка? Впрочем, у него был Пятница. Но до него? Как? Пока помогает только сила воли, но я уже на грани. Впрочем, и воля имеет свой предел. Но пока она есть, значит нужно держаться. Каждое утро одевать мундир, тщательно следить за тем, как это сделано. Нет ли пятен, правильно ли пришиты эмблемы и закреплены все нашивки. Каждое утро бриться, тщательно чистить зубы, подравнивать когда требуется волосы. Всё согласно Устава. Его для меня никто не отменял. И в первую очередь — я сам! Пока я жив — жива и Терра. Её Вооружённые силы. А значит — свершиться месть…

— Компьютер, есть ли принятые сигналы?

— Пока ничего не зафиксировано.

Снова ничего. Впрочем, не стоит терять надежду. От чего оттолкнуться — имеется. Есть База. Есть оружие. Есть и корабль. Новейшей серии. Лучший в своём классе. Лучший, пожалуй, во всей Вселенной. Только вот с экипажем напряг. Сколько я уже здесь? Почти три месяца. Пора бы уже… Что это?! Показалось? Нет!..

Вой тревожной сирены сорвал Михаила с тренажёра, на котором он качал мышцы. Схватив полотенце и на ходу вытирая пот, обильно покрывший тело, бросился в рубку. Там царило оживление. Привычная медленная россыпь индикаторов сменилась на бешеную пляску огоньков пульта.

— Обзорную проекцию!

Вспыхнул огромный шар с датчиков, обильно рассыпанных по всему сектору. Кто пожаловал?

— Экстраполировать картинку!

— Исполняю.

Хорошо, что у компьютеров нет эмоций, а то бы точно обиделся! Что за незваный гость? Суматошное мельтешение развёртки утихло, и вот, наконец, появилось изображение: эсминец, судя по всему. Но чей?

— Они нас видят?

— Пока нет. Это картинка с сенсоров датчиков.

— Можно определить, чей корабль?

— Пока нет.

Проклятие! Чёрт бы их побрал…

— Компьютер, включить систему обороны.

— Исполняю.

Монотонный звук работы генераторов сменил тон. Глухо заворчала накачка режимов. Из под потолка на тонком световоде спустился глухой шлем виртуальной реальности. Михаил надел его на голову, включил. Мгновенно высветился ряд цифр, запульсировал зелёный сигнал прицела. Не зря он столько времени угробил на его калибровку и подключение. Ну, так просто я не дамся. Идите сюда, голубчики…

— Есть сигнал с корабля.

— Включить приём!

Слабый глубинный шум ортосвязи и…

— Наши… Ей, ей! Это свои!!!…

…Всего пятнадцать человек. Все — младший состав. Механики, артиллеристы, связист. Один — штурман. И он, Михаил Иванов, полковник. Русские, немцы, один итальянец. Они сидели в кают-компании дредноута и, не веря, что остались живы, смотрели друг на друга.

— Что делать будем, товарищи-друзья?

Единственный вопрос. И самый главный. Русских большинство. Восемь человек. Все — с Отечественной. Немцев шестеро. Оттуда же. Итальянец пал под Сталинградом. Во время операции Ивана Даниловича, да будет ему вечная память и такой же покой…

Поднялся немец, Макс фон Шрамм. Лётчик с бомбардировщика. Пал в сороковом, пытаясь посадить подбитый над побережьем Британии «Хейнкель». Самый старший среди геноссен. Обер-лейтенант. Его подобрали по пути. Собственно говоря, команда сборная. Все с разных кораблей. Кто уцелел, кого смогли подхватить на борт. Тоже натерпелся, когда вся команда в вонючую жижу превратилась. Но глаза — горят. Говорит на имперском, уже универсальном языке для всех землян.

— У вас, русских, хорошая поговорка есть — Око за око. Зуб за зуб.

— Не у русских. У нас, Терран. Одна мы теперь нация. Один народ. И за всех, думаю, отомстить надо.

— Правильно говоришь, камераден!

Загудели фрицы. Тьфу, дьявол! Какие они теперь фрицы? Свои, земляки! Земляне! Но уже чуть легче на душе. Значит, поддерживают мысль! Итальянец молчит.

— А ты что, Джованни, Ваня?

— Я? Я сам сицилиец. И Омерту, месть, для меня никто не отменял. Просто лучше начать действовать, болтать успеем ещё.

Так, ещё один на Нашей стороне. А что свои? Прячут глаза. Молчат.

— Чего молчите, орлы? А?

Песков Андрей. Бывший штурмовик. Здесь — десантник.

— Я считаю, мстить Империи нужно. Но сможем ли? Всего то нас пятнадцать. А здесь триста человек нужно!

— Правильно. Триста. Для полного экипажа. Но можно ведь и с малого начать. Я же как то один тут управлялся три месяца. А нас уже — пятнадцать!

— Пятнадцать человек на сундук мертвеца…

Йо-хо-хо, и бутылка рома…

— Пей, и дьявол доведёт до конца…

Ой-хо-хо, и бутылка рома…

Опять Макс? Что это за песенка? Тот, словно отвечая на незаданный вопрос, пояснил:

— Старая пиратская песня. Как раз про нас. Тоже ведь, пятнадцать…

— Пираты, говоришь… Ню-ню…

— А Макс прав!

— Чего?

— Пираты мы теперь! Вне закона и в Республике, и в Империи. Значит…

Все вдруг дружно переглянулись. А что? Оба звёздных государства ничего подобного не знали уже лет так с тысячу! Значит, дело может выгореть. Начать с этого. Грабить корабли на трассах. Потихоньку подкопить технику, средства. Найти людей. Заявить о себе… Галактика большая, укрыться есть где. Да и… Простой народ на круизных лайнерах не летает! Богатеи, аристократы…

Поднялся с кресла, подошёл к харчильнику, налил себе кофе. Залпом проглотил, не чувствуя вкуса.

— Если сможем кровушки попортить господам — то я «за»! Какие ещё идеи?

— А если к Земле прорваться попробовать? Там и полный экипаж наберём!

— Не выйдет.

— Почему это?

— Все подступы к ней охраняются аж в два слоя. И теми и другими. Знают, сволочи, чем кончится наш визит на Родину.

— Жаль.

Посмурнели орлы. Опечалились.

— Ладно. Ещё побываем. А теперь — к делу. Где свои корабли оставили? Какие и кто?..

Ну, наконец, занялись делом. Теперь ещё бы своих терранцев найти, и нам сам чёрт не брат!..

Если уж начало везти, то во всём. Наутро снова сирена, и снова свои — и много! Практически полный эсминец! Пятьдесят человек, да ещё и во главе с командиром. Целый майор! Так что двое теперь нас, а если Макса считать, как же без него, то трое. Шестьдесят пять человек. Чуток подучимся, и можно выходить на промысел. Пусть через две башни на третью, но шороху можем дать! Да ещё и абордажников десяток! Для гражданского лайнера за глаза хватит! Тем более, что «Перун» Михаилов новейшего производства, только с верфей сошёл! И напичкан умными приспособлениями и машинами до предела. И закипели дела. Народ обучается. Пусть броненосец у них один, да пара эсминцев, но это — пока. Ещё в пространстве в укромных местах несколько корабликов висит, серьёзных. Не эсминцы, а два таких же «одноклассника», плюс КОП, Корабль Огневой Поддержки. Жуткая машина. Раскидывает свои палубы крестом, а на кресте — по десять башен главного калибра. Причём полностью автоматизированных. Один оператор может работать. Так что, друзья, геноссен, камераден — за работу, за учёбу, для Мести!..

— Первый, я пошёл!

Тёмная фигура в прозрачном мимкрокомбинезоне скользнула вдоль тёмной стены и сливаясь с фоном ночи исчезла в колодце. Теперь самое сложное. Несколько осторожных движений, крышка аккуратно кладётся в сторону. Два тончайших, словно волоски, проводка аккуратно вводятся в толстые световоды. Ну… Есть сигнал! Теперь нужно всё вернуть на место. Чуть слышно взвизгивает отвёртка. Винты становятся на своё место. Теперь пломба. Готово. Тщательная проверка — нет, всё чисто. Комар носа не подточит. Слегка присыпать пылью, аккуратно собранной на листок пластика. Теперь назад. Микролебёдка едва слышно гудит, унося человека вверх.

— Как у вас?

— Чисто. Можно выходить…

Крышка сдвигается в сторону, распластываясь по стеклобетону человек очень медленно ползёт в близлежащие кусты. Там уже легче. Быстро стаскивает с себя комбинезон, убирает его в пакет, и вот по аллее слегка покачиваясь из стороны в сторону, распространяя густой сивушный запах перегара шагает припозднившийся гуляка. А что в районе космопорта, так именно здесь самые дешёвые девочки на любой вкус, это знает вся столица. Чуть позади него шествует патруль полиции. О, с полицейскими не станет связываться никто, и потому исчезают в тени силуэты любителей ночной поживы. Везёт же простаку! В том числе и потому, что господа имперские полицейские в хорошем настроении. А может, просто плановая «ловля на живца». Впрочем, ночным трудягам и то, и другое не по душе. Связываться с правоохранительными органами противопоказано всем, как бандитам, так и честным работягам… Ну, да. Вот и глайдер с проблесковыми маячками. Куда подевалась неуверенная пьяная походка подвыпившего трудяги? Твёрдым армейским шагом он подходит к машине, хозяйским движением открывает дверь и исчезает внутри. Через несколько секунд в неё же влезает патруль. Гул форсированных генераторов, глайдер срывается с мечта и исчезает в ночи…

— Как у нас?

— Есть сигнал. Дело за шифратором.

Ещё несколько томительно мучительных мгновений ожидания и…

— Работает!!!

Всеобщий вздох облегчения — операция по установке «жучка» на кабеле диспетчерской проведена успешно! Теперь все данные с главного компьютера Центрального столичного космического порта поступают с нанопередатчика на небольшую релейную станцию, установленную в одном из городских тоннелей. Там все данные за сутки спрессовываются в микропакет и выстреливаются одним миллисекундным импульсом в космос. А получатель сигнала после декомпрессии и расшифровки имеет полную информацию о произошедших за стуки вылетах, их назначении, а так же грузе и пассажирах. И ни одного человека. Ни одной возможности утечки данных или предательства. Исключено слабое звено. Машины не предают. Они не знают такого понятия. Нелегко было просочиться на Метрополию. Но всё же труды оправдались. И теперь у терранцев есть необходимые сведения и данные. Теперь они не слепые котята. И их рейды и налёты станут гарантированно выгодны и успешны. Ещё бы! Вот, скажем, сегодня утром в ноль четыре по стандартному времени рейсом Метрополия — Юсайя вылетел роскошный лайнер компании «Звёздный Экспресс». Класс корабля — «Альфа-Прим». На борту — шестьсот человек экипажа и прислуги. Сто пятьдесят пассажиров самых высших слоёв Империи. Герцоги, графы, бароны, баронеты и прочая шушера. С семьями, подругами, детьми и супругами. Сливки местного общества. Среди них — заместитель нынешнего Высшего Совета герцог Алькойя. С супругой и дочерьми. Их у него двое. Семнадцати и двадцати трёх лет. Старшая — замужем, но детей пока нет. Супруг дочери — глава Военного Совета Империи. Нынешний. Заманчивая цель? Конечно! Какой удар по имперским шишкам! Резонанс в обществе будет колоссальный! Но… Сопровождение. Военный эскорт. Четыре военных корабля класса «рейдер». Хотя против броненосца они не тянут, но могут затянуть время до прибытия подкрепления. Был бы полный экипаж — даже вопросов не возникло бы. А так… Нет. Как ни заманчиво, следует отказаться. Куда интереснее сейчас другое. Скажем, вот эта отправка двух автоматических горноперерабатывающих комплексов на Меза-шесть. И корабли — обычные роботы с двумя членами экипажа на борту, и сопровождения никакого. Так что… Берём их. Тем более, что два дня назад подобрали оставленный ранее фрегат электронной борьбы и противодействия. И есть возможность задавить все сигналы с борта транспортов. А зачем они нам? Как, зачем? Вы что, ребята, собираетесь всю жизнь проболтаться в космосе? Да, у нас есть Арсенал. Его запасов года на три хватит, если не больше. Но когда они закончатся, что делать станем? Жить за счёт трофеев? Так не тот калибр, это первое. А второе — на Базе есть производство оружия. Но для него сырьё нужно. А тут — полный цикл, от добычи до готового сырья. Так что, даже и думать не стоит. А куда их закинуть, где установить? Это, как раз, не проблема. Есть где. Зря что ли я в неисследованных секторах болтался столько времени? Все данные здесь! Так что — вперёд, пираты, на сундук мертвеца!..

…- Вижу цели! Захват стабильный!

Голос оператора наводки прорезал напряжённую тишину в рубке броненосца. Сутки ожидания в тени большого астероида принесли свои плоды, да и передатчик данных сработал на «отлично»! Два больших даже на вид транспорта-автомата появились точно в рассчитанных мощным корабельным компьютером координатах.

— Полный вперёд!

Дрожь прокатилась по огромному корпусу. Вступили в действие разгонные генераторы. Теперь нужно лечь на параллельный курс, уравнять скорости, затем выстрелить магнитными якорями и притянуть туши автоматов вплотную. Затем в дело вступят абордажники и инженеры.

— Отстрел!

Гулкое «бум-бум-бум» отдалось в ушах. Гарпуны вышли. Мгновения напряжённой тишины, нарушаемой только гулом двигателей и писком многочисленных датчиков.

— Есть захват! Запускаю лебёдку!

Равномерный гул нарушился тонким, едва слышимым воем. Затем лёгкий толчок. За мощными плитами корпуса не было видно, как выползают из своих ниш бублики, увенчивающие переходные галереи, намертво прилипают к стенам транспортов, герметезируя стыки. Кричат абордажники:

— Пошёл! Пошёл!

Выдвигается туша специального робота резака. Коротконогая, с длинными манипуляторами, на концах которых плазменные резаки. Автоматически затемняются поликарбонатовые забрала, защищая глаза от невыносимого блеска плазмы. Круговое движение, вырезанный диск пластиката валится внутрь, и вот, стремительный рывок внутрь, пробежка по коридорам к главной рубке, где находятся пилоты-сопровождающие.

— «Глушилка», как у вас дела?

— В норме. Держим мёртвую зону ещё двадцать минут, хватит?

— С гарантией!

Это подавитель сигнала ортосвязи на фрегате электронной борьбы. Можно быть уверенными, что помощь не придёт.

— Командир, оба клиента готовы. Рубка наша. Проверка компьютера. Глушим. Есть!

Всеобщий вздох облегчения… Взгляд на часы — ровно десять минут с начала стыковки. Отлично! Дело за малым — сейчас заменят процессоры транспортного мозга и всё. Автоматы сами пойдут по новым координатам… В рубку вваливается командир абордажной команды. Большой палец поднят вверх в уже знакомом жесте одобрения. Короткое касание — расстыковка. Энергия от электромагнитов отключена, лебёдки втягивают гарпуны на место. Начинается расхождение. Операторы пока управляют автоматическими кораблями дистанционно, благо «глушак» уже погасил свои излучатели. Взгляд на главный монитор — точки, обозначающие положение кораблей начинают разбегаться. Теперь — неделя пути, затем транспорты выйдут на орбиту одной неприметной планеты. Сработает программа, заложенная на фабрике-изготовителе, корабли сбросят модули с орбиты. Те сами выберут площадку, соберутся в одном месте и включаться роботы сборщики. Несколько часов, и заработают плавильные конвертеры, вгрызутся в почву или породу мощные скреперы и ковши. Затем только успевай забирать готовые слитки кадмия, ванадия, тантала, германия и прочих редкоземельных металлов, необходимых для производства оружия…

Зал Совета Аристократов Империи гудел возмущёнными голосами. Неслыханное событие собрало всех членов высшего управительного органа государства — на коммуникациях появились пираты! Тысячи лет ничего подобного не было. И вот — объявились! Перехватывают транспорты с оборудованием, провиантом, и, даже — с деньгами и драгоценностями! Вон там, в углу, сидит герцог Фиоро. Караван с ежегодной ленной платой из его владений бесследно исчез! Напротив брызжет слюной маркиз Отори — он приобрёл для своих колониальных земель четыре фабрики по производству многофункциональных роботов. Где они? Бесследно растворились в вакууме пространства. Поначалу сиятельный владетель заподозрил производителей в мошенничестве, но расследование доказало их полную невиновность. И отгрузка, и вылет транспортов произошли точно по графику и в срок. Другое дело, что в пункт назначения корабли не прибыли. Так же бесследно исчезли… Внезапно шум стих — в Палату вошёл нынешний Глава Совета, граф Ренцо. Он размашистым шагом проследовал к трибуне. Короткая процедура клятвы на Своде Законов, и вот под куполом Зала зазвучал хорошо поставленный лучшими педагогами баритон:

— Господа! Нынешнее заседание является экстренным, поэтому буду краток. За последний год Империя понесла убытки порядка пятисот миллиардов империалов. Исчезают, как правило, грузы с автоматических кораблей…

Кто-то с трибун выкрикнул:

— И сами корабли тоже!

Глава не смутился, а продолжил:

— И корабли, как правильно заметил виконт Алфо. Но все расследования заходят в тупик. Казалось бы, при пропаже стольких транспортов, рано или поздно они должны всплыть на рынках либо Республики, либо Империи. Но ничего подобного не происходит. Корабли исчезают бесследно. Из этого аналитики Империи сделали вывод, что на наших трассах действует небольшая, но великолепно, не побоюсь этого слова, снаряжённая группа пиратов. Предвидя ваши вопросы, сразу скажу — небольшая, иначе бы наши убытки были многократно больше. Великолепно снаряжённая — ни один из исчезнувших транспортов не подал сигнала бедствия. Даже автоматические маяки. Из этого был сделан вывод — пиратами являются уцелевшие терранцы…

По Залу волной прокатился возмущённый гул, а граф спокойно продолжил:

— Год назад, когда мы, наконец, вскрыли код управления, нам казалось, что мы навсегда избавились от угрозы с их стороны. После уничтожения Терры эта уверенность подкрепилась ещё больше. Но совсем недавно мы узнали, что проклятые чудовища перед самым своим уничтожением успели провести несколько сот операций по удалению устройства контроля. Так почему бы не предположить, что кто-то из них уцелел и не организовался? Грем Проклятый успел достаточно оснастить своих мутантов! Он передал им ряд верфей, несколько десятков заводов и фабрик. Пусть мы аннигилировали их планету! Выжгли в корне заразу, пока она не успела распространиться по космосу. Но кое-какие ростки остались…

Докладчик умолк, сделал глоток воды из графина, стоящего рядом с ним, глубоко вздохнул, продолжил.

— И, похоже, что проклятые мутанты мутят, простите за каламбур, воду. А вернее — пытаются сломать устои и законы Империи. И это сейчас, когда подходит к концу срок перемирия с Республикой.

— Их нужно уничтожить! Без всякой пощады!

— Но как? Код самоуничтожения на них не действует! Теперь они такие же, боюсь сказать, люди как мы! Как их опознать? Грем Проклятый снабдил их документами и кодами! Я больше чем уверен, что они — среди нас! Не нас, аристократов Империи, нет! Они — среди простолюдинов! Прячутся, скрываются, наводят своих подельников! Грабят нас!

— Господа! Господа! Но они же бывшие солдаты! У них должен быть Кодекс Чести!

— Какой Кодекс может быть у чудовищ? Они же — не люди!

Никто не заметил, как Глава Совета спустился с ораторского места и незаметно исчез за высокими дверями. Оказавшись снаружи, граф облегчённо вздохнул.

— Свора болтунов! Онорио!

Возле него возник невысокий незаметный человек в сером мундире.

— Слушаю, Ваша Светлость.

— Что у нас нового?

— Ищем, Ваша Светлость. Просеяли почти всех обывателей, проживающих возле Порта. Сменили трижды весь персонал. Ничего. Если у них есть «наводчик», то он явно среди высших кругов управления.

— Проклятье Тьмы!

— И, Ваша Светлость, их действия не поддаются логике. Выборка показала, что все нападения производятся хаотично. В их разбоях нет системы. Ни малейшей. Скажем, вчера они захватили перерабатывающие фабрики, а сегодня — автоматические рудники. Позавчера пищевые конвертеры, а завтра — несколько сот корабельных генераторов. Грабят всё. И подряд.

— Ясно…

Голос Главы напоминал шипение змеи.

— А что слышно в Республике?

— Полная тишина. Ничего, что могло бы навести нас на след этих… Пиратов. Даже деньги герцога Фиоро исчезли без малейших зацепок. Во всяком случае, никто не менял никаких сумм, сопоставимых с размерами исчезнувшего груза.

Граф с размаха ударил кулаком, затянутым в бархатную перчатку по стене, скривился от неожиданной боли, зашипел, ещё больше напоминая змею.

— Они должны где-то сидеть. У них должна быть лежка! Никто не способен болтаться в космосе так долго! Больше года!

— Ваша Светлость… Космос велик, и планет в нём несчётное множество.

— Пошлите разведчиков, в конце концов!

— Но мои полномочия…

— Я утверждаю посылку двадцати кораблей на поиск базы этих проклятых репликантов! И ещё, Онорио… Если их найдут — доложите мне лично. А я уже сам решу, что мне делать, и как поступить. Запомните — лично! Не извещая больше ни одну живую душу!

— Вас понял, Ваша Светлость…

Человек с невыразительным лицом склонился в почтительном поклоне, граф же проследовал дальше, в личный кабинет. Он прекрасно знал, что возвращаться в Зал Совета нет смысла — блистательные семейства сейчас перейдут к выяснению личных отношений. Начнутся склоки, взаимные обвинения и нападки. И все его попытки утихомирить болтунов только вызовут ещё большее озлобление. Итак кое-кто из недовольных им уже пытается сколотить комплот против него. Нет, Грем был достаточно умён, но недостаточно бдителен. Он, граф Ренцо, и умён, и осторожен. И ошибок мёртвого Императора не повторит…

Михаил удовлетворённо откинулся в кресле. Ребята наловчились работать, словно на конвейере! Теперь захват цели занимал считанные минуты. Выход на параллельный курс, стыковка, и абордаж. Готово. Тем более, что число землян очень медленно, но росло. Теперь их уже почти двести человек. Тот самый крейсер электронной борьбы оказался неоценимой штукой. Его сверхчувствительные сенсоры помогли обнаружить ещё несколько терранских кораблей, болтающихся в пространстве. И сами корабли, и уцелевшие репликанты были со всеми мерами предосторожности доставлены на новую планету, где поселились изгои. Люди опустились на поверхность, их корабли остались на стоянке, расположенной на орбите естественного спутника. Законсервированными. Там уже ждали своей очереди почти двадцать кораблей. Среди них — ещё один однотипный с «Перуном». Несколько кораблей огневой поддержки. Ну и всякая мелочь — эсминцы, корветы, фрегаты. Вокруг самой планеты вращались орбитальные станции, на которых вырабатывалась энергия, передаваемая на поверхность. Кроме них — оборонительные автоматические системы, заводы и фабрики, продукция которых требовала условий невесомости и вакуума. На самой же планете проживало всего около тысячи человек. Для проживания пока был выбран один большой остров в районе местного экватора. Сами же производства и энергетические станции располагались на континентах. Да и то сказать — подавляющее количество населения составляли пленные пилоты и сопровождающие попавший в пиратские руки груз. Земляне не убивали пленных. Они их забирали с собой и селили на своём новом мире. Тот был идеален, по их меркам. Зима и лето практически не были так ярко выражены, как на старушке Земле. Но снег на Новой Терре был. На полюсах. Богатая растительность и животный мир, пригодные в пищу. Множество рек, предоставляющих гидроресурсы. Если бы не усиленная сила тяжести в одну и две десятых стандартной, то планету можно было бы назвать раем. Но вот такую разницу люди только приветствовали, поскольку она помогала держать тело в тонусе. Так что потихоньку жизнь организовывалась. Строились посёлки, в преддверии будущих обитателей, возводились производства. Роботы начали монтировать стапели для ремонта изнашивающихся кораблей на орбите. Да и пленники постепенно вливались в жизнь маленькой колонии. Для них равноправие среди землян казалось чем то невероятным. Имперцы с детства впитывали кастовую аристократическую модель, а тут… Такое… Поначалу — шок. Потом — терпение. Затем — удовольствие. Кое-кто всерьёз подумывал о том, чтобы остаться среди репликантов навсегда. Даже готов был перевезти сюда семьи. Но… Пиратская Республика. Рано или поздно их найдут. В этом Михаил не сомневался. Но что им делать? Всю жизнь жить, ожидая, что в один прекрасный миг пространство разверзнется, и им на голову посыплются орды пьяных десантников Империи? Что тогда? В очередной раз умереть, и в это раз — навсегда? Нет, нужно что-то решать. Пиратство — это тупик. Вынужденная мера перед уничтожением Империи. Впрочем, звучит смешно. Их, всего горстка репликантов, замахнулась на многомиллиардную державу. И самое забавное — что все верят: это случиться. И достаточно скоро! Во всяком случае — при их жизни!

— И что вы можете нам предложить?

Михаилу был глубоко отвратителен сидевший напротив него откровенно скользкий типчик, но выбирать не приходилось. Он и так с трудом добрался до Республики, пришлось сделать несколько пересадок и обрубить пару «хвостов». Но овчинка стоила выделки — совершенно случайно они узнали, что в так называемой демократической державе сильны криминальные кланы. Найти на них выходы оказалось вдвойне нелёгким делом, но вот все труды увенчались успехом — его вывели на главу одного из местных подразделений уголовных господ. Тот, несмотря на вызываемую у землянина антипатию оказался довольно хватким типом, и сейчас они сидели в одном из лучших ресторанов местной столицы, наслаждаясь довольно приличным по местным, и необузданно роскошным по меркам землянина ужином. Официант подал вино. Чуть — чуть плеснул на донышко, аккуратно обернул белоснежной салфеткой, подал бокал боссу. Тот слегка поболтал жидкость, понюхал аромат, затем взглянул на свет, сделал глоток, удовлетворённо прикрыл веки. Затем кивком разрешил продолжить розлив. Метр наполнил бокалы, придирчиво поправил салфетку за одним из приборов, затем с достоинством удалился. И только тогда, неспешно разделывая какую то местную птичку, криминальный авторитет приступил к делу.

— Редкоземельные элементы, кое-что из оборудования для лёгкой и пищевой промышленности, многофункциональные роботы.

— Модель?

— Джейро 7 икс.

— Старьё. В Республике уже переходят на более продвинутые модели.

— Моё дело — предложить. Ваше — отказаться.

— Что из металлов имеется?

— В основном — осмий. Ну по мелочи ещё наберём кое чего.

— Конкретно?

— Литий. Кадмий. Тантал. Что вас конкретно интересует?

Иванов заметил, что при перечне товара у босса алчно блеснули глаза.

— Всё. И количество.

— Скажем… Порядка пятидесяти тонн первого металла, и по десять всех остальных.

У того невольно отвисла от изумления челюсть, потом с лязгом захлопнулась.

— Э-это серьёзно?

— Абсолютно. Мы готовы отправлять такие партии ежемесячно.

— Е-е-е…

Михаил кивнул головой в знак подтверждения своих слов. Босс закрутил головой, словно ему стало тяжело дышать. Затем с натугой выдохнул:

— Я… Я не уполномочен решать такие сделки. Мне нужно связаться с теми, кто выше меня.

Землянин развёл руки:

— Пожалуйста. Сколько мне ждать решения?

Тот извлёк из кармана плоскую коробочку голосвязи.

— Не думаю, что долго. Когда вы можете поставить первую партию?

— Если сойдёмся в цене — в течение недели. Расчёт — мах на мах. Мы вам металл, вы нам — оплату.

— То есть — расчёт по факту поставки?

— Разумеется. Никаких предоплат, никаких обманов. Иначе могут пострадать невинные люди. А это — ни к чему.

— Вы — терране…

Утверждающе выдохнул авторитет. В ответ последовал тот же кивок головой. На лице босса появилась злорадная ухмылка.

— Тогда я и сам могу взять у вас весь товар. Никто другой не купит его у вас.

— Вы — уверены? Мы связывались с «Дайто Корпори». И они готовы покупать у нас металл. За любую цену.

Усмешка мгновенно исчезла.

— Тогда зачем вам мы?

— Корпорация может предоставить нам не весь ассортимент из запрашиваемого нами. А вы — другое дело.

Бандит поморщился.

— Наркотики? Оружие?

— Этого добра у нас и так хватает. Нам нужен живой товар.

— Девочки? Мальчики? Предупреждаю сразу — насчёт пацанов не уверен. Жуткий дефицит. Если только какая-нибудь бракованная партия.

Иванов с трудом сдержался — авторитет говорил так, будто людей выводят. Искусственно. Вытащил из кармана несколько голографий, веером пустил их по скатерти.

— Вот такой тип.

Тот мельком глянул, скривился:

— А, боевая модель «зет-зет шестнадцать». Старьё. Сейчас есть и лучше. Сколько вам?

— Две тысячи особей.

— Ерунда. Вам в комплекте, или как?

— Не понял, простите…

— Активированные, или на консервации с аппаратурой оживления?

— С чем меньше хлопот. Путь неблизкий.

— Программа?

— Домашнее существо.

— Ясно. Для колонизации, значит. В качестве жён поселенцев.

— Вы умны.

Бандит отрезал ещё кусочек нежного мяса, проглотил.

— Мне нужно четыре дня.

— У вас есть семь.

— Тогда условимся о месте передачи. И, надеюсь, эта сделка не будет последней?

Теперь уголовник откровенно заискивал — упоминание о могущественной корпорации сразу сбило с него спесь.

— Это зависит от качества товара. И как пройдёт сделка. Мы привыкли держать своё слово. И требовать того же от других.

Снова хищная ухмылка.

— Сейчас вас не слишком много, чтобы вы могли требовать.

— Не будьте так самоуверенны. Нашей мощи хватит, чтобы эта планета перестала существовать очень быстро. Как ни жаль уничтожать невинных существ…

— Ай, бросьте! Кому жаль этих синтетов? Из настоящих людей, здесь, пожалуй, только я и есть, да полицейские. И то — не все. Значит, у вас есть корабли…

— У нас есть брандеры с антиматерией. Одним таким уничтожили Терру. Так что для вас лично — найдём…

Михаил произнёс эти слова с достаточной интонацией, чтобы бандит слегка спал в лице. Затем отложил в сторону салфетку, достал портмоне.

— Сколько с меня?

— Нет-нет!

Авторитет замахал руками со скоростью геликоптера.

— Вы — мой гость. И я — угощаю.

— Тогда — вот.

На стол лёг кристалл памяти для компьютера.

— Это маршрутная карта и опознавательный знак. На конечной точке меняемся.

— Договорились.

— Тогда — сказано — сделано.

— Сказано — сделано.

Эхом откликнулся тот. Иванов поднялся, затем удалился прочь, провожаемый упорным, сверлящим спину взглядом. Он знал, о чём сейчас думает бандит — не сдать ли землянина. Но жадность пересилила, и, оказавшись на воздухе, полковник позволил себе чуть расслабиться…

Несколько пересадок в глайдерах, на всякий случай. Мало ли чего… Он ещё в свою первую жизнь узнал одну простую вещь — криминал, это не люди. Это — отребья. Одно дело, когда человек попадает в тюрьму случайно: по оговору, в результате случайного происшествия, скажем, водитель, не удержавший машину и сбивший пешехода. И другое дело — профессиональные преступники. Попал к нему во взвод один такой, блатной. С фиксой рандолевой, цыганского золота. И что? Поначалу строил из себя невесть кого, да не туда попал. Орлы с Ивановым понимающие служили. Ну и прижали ублюдка. И потекло с него… Ой, как потекло. Чистое, натуральное дерьмо. Потом пытался наушничать, всё сладкое место искал. Ну и под шумок его, во время бомбёжки… Пустили по Дону вниз лицом. Война спишет. Не надо ему было петь блатные песни про воровскую романтику, про верных девчонок, ждущих своих «невинно посаженных» папами-прокурорами пацанов… Не признайся он, что свою такую дурочку в карты проиграл ушлому сифилитику. Штык под лопатку, и пока, вор…

Так что Михаил знал — верить им нельзя даже под дулом пушки. И после завершения сделки продолжать контакты даже не думал. Хватило и одной корпорации. Это уже здесь полковник узнал, что поставки с их крошечной колонии равносильны пяти астероидным рудникам. В Республике же и за один море крови проливалось… Словом, «Дайто Корпори» была на седьмом небе от привалившего счастья, и цену, кстати, дала вполне справедливую. Правда, на вопрос поставки женщин замахала руками в отрицании. Так может, они не поняли, что ему синтетов надо? Однако… И никто и не догадывался, что на самом деле эти красавицы искусственные люди. Как там упоминал Иван Данилыч, светлая ему память? Клоны, что ли? Так те все на одно лицо. А это — действительно синтеты. Синтетические, искусственные люди. Вот почему у этих не иссякают войска. Израсходовали, как ни цинично это звучит, одни — понаделали другие. Для любых целей. Только программы меняй. Военным — побольше. Домохозяйкам — поменьше. Слишком умные не нужны. Лишь бы по хозяйству могла управляться, да вопросов поменьше задавала… А?

За размышлениями он не заметил, как уже оказался в холле гостиницы, где ему навстречу сразу шагнули охранники. О, чёрт! Нащупал в кармане карточку-пропуск, и те сразу стали услужливыми, вызвали лифт, проводили. Когда захлопнулась дверь номера Михаил упал на кровать прямо в обуви. Всё таки встреча его вымотала. Весь на нервах. Однако, нужно делать дела… Набрал знакомый номер, забитый в память голофона.

— Господин Такуми, это опять Иванов.

— Слушаю, вас, господин Иванов?

Секретарь большого босса прямо таки лучился радушием. Михаил медленно произнёс в трубку:

— Вы знаете, у меня ощущение, что мы не поняли другу друга. Я просил партию синтетов в две тысячи штук. Желательно, последних модификаций с универсальной программой.

— О! Тогда совсем другое дело!

Узкоглазый, чем то напоминающий Суэцугу джентльмен в безукоризненном костюме широко улыбнулся.

— Поскольку господин Президент поручил мне заниматься вашими делами, то могу сразу дать вам положительный ответ. На складах корпорации в данный момент как раз скопился небольшой переизбыток данного товара в связи с перемирием, и мы готовы уступить вам любое потребное количество за самую льготную цену. Вы же знаете — если синтета долго держать в законсервированном состоянии, его ресурс резко снижается.

— О, да! Конечно.

Не переставая улыбаться, Такуми закончил фразу:

— Одним словом, вы можете забрать требуемое количество особей сразу после доставки первой партии товара. Каталог я сейчас сброшу на ваш личный номер.

Сфера с изображением погасла. Через несколько мгновений аппарат пискнул, сообщая и прибытии обещанного сообщения. С любопытством Михаил включил просмотр и чуть не ахнул — первое, что он увидел, это барменшу с Терры. Но она же… И только потом сообразил — это же просто типовая модель… Постарался успокоиться. Взять себя в руки. Вытянул их вперёд, дождался, пока пальцы не перестанут дрожать, затем убрал их в карманы. Несколько мгновений помедлил, вытащил из аккуратного плоского портативного сейфа-чемодана небольшой длинный предмет. Лёгкое касание к зеленоватому квадратику сенсора антропометрического опознавателя, и хитроумная машинка начинает раскладываться, превращаясь в передатчик ортосвязи. Ему ответили сразу. Люди волновались, как всё пройдёт. Он успокоил их одним жестом, затем отдал указание отправить первую партию обещанного груза по условленным координатам. И только после этого позволил себе расслабиться… Теперь оставалось только дождаться. Три дня. Столько нужно времени, чтобы перебросить на скоростном фрегате стотонный контейнер с редкими металлами. Пока же можно просто отдохнуть, посмотреть, как живут в Республике, погулять по мирным, пока, улицам… Он вытянулся на огромной кровати, сбросил с натруженных ног неудобные модные ботинки. За толстым звуконепроницаемым стеклом шумела жизнь незнакомого ему мира. Впрочем, не его, и это — главное. Свой они построят сами. И через пару лет, если всё пройдёт, как задумано, они постучат в двери бывшего Императорского Дворца на Метрополии кулаком, одетым в стальную рыцарскую перчатку…

Михаил, одетый в строгий вечерний костюм от лучшего портного стоял возле длинного стола, ломившегося от всяких блюд и закусок. Когда ему в номер принесли приглашение, он вначале подумал, что это недоразумение, но звонок Такуми всё прояснил — корпорация была безмерно довольна успехом состоявшейся сделки. Как ему тихонько шепнули на ухо — от этого зависел большой правительственный заказ. И благодаря терранам теперь всё складывается успешно. Ещё ему также намекнули, что «Дайто Корпори» со своей стороны приложит все усилия, чтобы дальнейшие отношения между колонией беглецов и Республикой развивались и дальше. И более того, вполне возможно, что они бывшие земляне будут признаны, как государство… Это, конечно, окрыляло и давало новые надежды на лучшее будущее, и самое главное — на возможности отомстить Империи. Но, как говорится, надейся на лучшее, но и сам не зевай, и Михаил зорко наблюдал за собравшимися сквозь полуопущенные веки. Несколько пар танцевало, да как бы не самый обыкновенный земной вальс под негромкую музыку исполняемую музыкантами вживую. Во всяком случае, ритм мелодии был очень похож. Бизнесмены, собравшись в кучки, что-то оживлённо обсуждали. Дамы, впрочем, тоже. Когда первый восторг от прибытия высокого гостя прошёл, собравшиеся быстро переключились на свои дела, довольно невежливо оставив Иванова скучать в одиночестве. Впрочем, Михаил ни чуточку не расстроился, наоборот, был даже благодарен этому. Спокойно перекусил с крошечных тарелок, выпил несколько бокалов сладкого и слабого вина, больше напоминающего сок. Теперь спокойно допивал коктейль из высокого бокала, ловко сцапанного им с подноса официанта. Его больше интересовало другое — сами республиканцы. Впрочем, первое впечатление пока подтверждалось — себе на уме. То есть, если ты им выгоден, то первый друг и товарищ. Но если так, сам по себе — значит, никто. Все во всём искали выгоду. Это было видно и по поведению присутствующих в зале, и по тем сериалам и фильмам, которые он просмотрел у себя в номере гостиницы. Пожалуй, больше ловить было нечего. Дальнейшие поставки и цены оговорены вчера на заседании. На блистающих драгоценностями дам и их кавалеров он насмотрелся досыта. Танцевать его никто не приглашал, да и не тянуло. Так что, в принципе, можно было уходить, тем более, что через несколько часов на орбиту придёт корабль, чтобы доставить его на их тайную колонию. Внезапно его внимание привлекла лёгкая суета возле входа. Двери в зал распахнулись и по ковровой дорожке, расстеленной по центру помещения, стремительным шагом, сопровождаемая многочисленной свитой, к главе отделения Корпорации проследовала одетая в пышное вечернее платье высокая стройная девушка с крохотной сверкающей диадемой на голове. Республиканец слегка побледнел при виде незваной гостьи, но смог взять себя в руки и горделиво выпрямиться.

— Кто это?

Окликнул Иванов вдруг засуетившегося официанта.

— Прошу прощения, это — дочь Главы Высшего Совета Империи Тано Рейте.

— А титул?

— Прошу прощения ещё раз — княжна.

…Понятно. Между тем назревал скандал. Бизнесмен то краснел, то бледнел, а аристократка что-то гневно ему выговаривала на повышенных тонах. Внезапно полковник усмехнулся — кажется, есть шанс поразвлечься! Он бесцеремонно приблизился, аккуратно раздвинув могучими плечами юнцов и тощих девиц из свиты красавицы, остановился. Невзирая на недовольное шиканье пострадавших, спокойно послушал. Судя по всему, речь шла о сорванной сделке, виной которой была как раз «Дайто Корпори».

— И вы после этого смеете претендовать на звание надёжного поставщика Высшего Совета?! Да никогда! Я приложу все свои усилия, чтобы вы лишились всех заказов от Империи!

Воцарилась гробовая тишина, и в ней неожиданно громко прозвучали ленивые аплодисменты. Все вздрогнули, затем взгляды сосредоточились на Иванове.

— Браво, браво, княжна! Какой великолепный спектакль вы разыграли! Моё восхищение.

— Что?! Да как ты…

— Не «ты», а «вы». Это первое. И второе — позвольте…

Никто не успел ничего сообразить, как вдруг девушка оказалась у него в объятиях. Люди ахнули, но тут снова прозвучал голос терранина:

— Музыку, пожалуйста.

И имперка вдруг поняла, что противостоять нахалу она не может… Её словно схватила машина, киборг. Ничего не оставалось, как подчиниться. Первые па танца, Михаил с удовлетворением наблюдал, как ярость, бушевавшая в её глазах, начинает утихать, сменяясь любопытством. Да, всё-таки хорошо, что он умеет танцевать… Да и тело удивительно послушно ему. Партнёрша, кстати, тоже попалась умелая. Умолкла скрипка, взяв последнюю высокую ноту, и он, наконец, разжал объятия, склоняя голову в благодарности за танец.

— Было очень приятно, княжна.

Та, застыв на месте, когда парень отпустил её, спохватилась, и, видимо, абсолютно машинально присела на одно колено, как и положено по этикету… Но ведь это приветствие низшего к высшему! Сообразив, что к чему, Тано так и застыла в полупоклоне, закусив губу от злости. Михаил иронично улыбнулся:

— О! Значит, вы признаёте меня? Благодарю вас.

— Вы! Ты! Вы!

Она, наконец, выпрямилась и обернулась, собираясь позвать кого-то из свиты, но те были слишком далеко, чтобы крик через весь зал не прозвучал вульгарщиной. Что же делать? Беспомощно развернулась, и тут её руку, затянутую в длинную алую перчатку, вдруг вновь стиснула стальная хватка.

— Позвольте вас проводить, госпожа.

Девушка напряглась — тщетно. Боги, он что, действительно киборг?! Неужели… Но мужчина двинулся действительно прямо к свите, ожидавшей свою хозяйку. Тем не менее, те несколько десятков метров до блистающей драгоценностями и металлическими нитями дорогих тканей кучки свиты показались ей вечностью.

— Не стоит так кусать губы. Можно их испортить, госпожа…

Жаркий шёпот на ухо. Проклятье Тьмы! Да что же это… Это не Республиканец! Точно! Её словно молния обожгла догадка. Но — кто? Откуда? И почему у неё вдруг подкашиваются колени, и бросило в жар, словно юную девочку на первом свидании?

— Вы… Вы… кто?

— Мы пришли, княжна.

Незнакомец разжал свою ладонь, которой удерживал её руку на локте.

— Кто вы?

Он сделал шаг назад, слегка наклонил голову:

— Полковник Михаил Иванов.

— Странное имя… Откуда же вы, полковник?

Его взгляд вдруг стал бездонно беспощадным, каким то жутким. Словно в них заплясали отблески адского пламени. Тано внезапно стало зябко и она, невольно подняв руки, обхватила голые плечи, наплевав на все условности. Затем повторила:

— Так откуда вы, полковник?

— Терра, княжна.

Снова короткий поклон головой, щелчок каблуков, как положено военному, затем чёткий разворот и вот уже только широкая спина удаляется прочь. Терра? Что это? Девушка наклонила голову к выросшему словно из под земли личному секретарю:

— Что такое Терра?

Тот охнул, потом всё же ответил:

— Это уничтоженная вашим отцом планета репликантов.

— Репликант?!

Ужас, настоящий. Леденящий душу страх мгновенно обуял её — так вот это кто? Она слышала столько разных жутких историй про них, и вот одно из этих исчадий ада танцует с ней…

— Боги, а ведь я осталась жива… Дайте воды!

— Воды! Воды!

Позади неё загомонили, засуетились, затем возник поднос с высоким бокалом, полной прозрачной жидкости. Тано, почти не делая перерывов между глотками, жадно его осушила и не глядя, протянула назад. Подберут. Но всё же, она встретилась с репликантом и осталась жива…

Михаил вышел из зала, зачем то остановился, обернулся назад — сквозь стеклянные двери была видна вспыхнувшая суматоха. Может, он и совершил безрассудный поступок, заявив о том, что репликанты ещё живы, но дело того стоило. Пусть Империю охватит страх. Настоящий ужас перед неминуемой расплатой. И пусть теперь аристократы живут в страхе перед неминуемым…

Планета встречала его ярким солнышком. В большом, только что отстроенном помещении, ещё пахнущем краской, Иванов отчитался за поездку. Обещания корпорации были встречены с воодушевлением. Теперь предстоял следующий этап — встретить драгоценный груз…

— Алый лидер, кораблям поддержки: что у нас?

— Докладываю, пространство чисто.

— Встречающие, обеспечьте приём.

— Вас понял, Алый Лидер. Выходим из тени.

Из-за астероида, где до этого прятался корабль, выползла громадная туша броненосца. Действительно, громадная, по сравнению даже с большим транспортником. Тот казался мухой на слоне. Короткий обмен опознавательными знаками, затем передача груза. Томительные минуты ожидания, затем доклад.

— Контейнера проверены и перегружены. Тягач отпускаем.

— Что на предмет опасных игрушек?

— Фон чистый.

— Хорошо. Отходим.

Испустив длинные факелы пламени из маневровых дюз, корабль медленно, даже величаво стал разворачиваться, собираясь отойти для прыжка. И вдруг…

— Алый лидер, у нас засечки на сонаре! Идентифицирую. Торпедоносцы. Шесть штук. Эсминец. Ещё один… Всё.

— Вас понял. Эскадра прикрытия — приступайте.

— Есть, Алый Лидер.

Все спокойны. Это чувствуется по интонациям. Не один абордаж провели эти ребята. Не одно судно было захвачено. Опыт — великая вещь. Внезапно пискнул сонар дальнего обзора, зафиксировав энергетический импульс.

— Оператор?

— Тягач уничтожен.

— Вас понял.

…Значит, это не республиканцы. И уж точно не Корпорация. Тем нет смысла портить отношения с многообещающим партнёром. Тогда кто? И тут осенило — те самые уголовники, организованная преступность, с главой которой Михаил хотел провести сделку, но отказался от неё, узнав нечто важное. Что же — я обещал. А терране всегда держат слово…

— Уничтожить всех. Пленных не брать.

— Вас понял, Алый Лидер.

В голосе сквозит удивление, но все давно отучились обсуждать приказы. Это бой. И любая задержка может стать роковой….

На экране внешнего обзора хорошо было видно, как вышедший из-за броненосца с драгоценным грузом корабль огневой поддержки начал приходить в боевое положение. Мощные толкатели стали разводить в разные стороны батарейные палубы. Стволы пушек уже пришли в движение. Иванов словно услышал команды комендоров, ощутил глухой рокот могучих элеваторов, доставляющих заряды к орудиям. Вот сработали прибойники. Бешено закрутились шестерни затворов. Мягкий маслянистый лязг. Электроника, повинуясь командам канониров уже захватила цели. Ещё миг… Ослепительная вспышка, пригашенная мгновенно сработавшими поляризаторами. И короткий доклад фрегата электронной борьбы:

— Пространство чисто.

Иванов криво усмехнулся:

— Отчёт о бое передать в Корпорацию немедленно.

— Вас понял.

— Всем — идём ко второй точке рандеву…

Снова короткая суета в рубке управления. По световодам мчаться триллионы террабит информации, мгновенно обрабатываемыми электронными мозгами. Глухо начинают ворчать разгонные генераторы, набирая необходимую для прыжка энергию. «Перун» возвращается с драгоценным грузом на Новую Терру. Остальные шесть кораблей следуют в другое место — там ждёт новых нанимателей пассажирская посудина, зафрахтованная Михаилом для доставки тех, кого он успел завербовать в Республике. Все — самые блестящие умы, какие можно купить за деньги. С семьями, имуществом, даже домашними животными. Земляне — они ведь солдаты. А мозги пришлось искать в другом месте. Средств у пиратов теперь предостаточно. Один налёт на караван герцога Фиоро принёс столько денег, что будь они простыми грабителями, можно было бы бросать пиратскую карьеру и прожигать награбленное всю оставшуюся жизнь. Но нет. Земляне жили очень скромно по местным меркам. И деньги, захваченные ими в налётах и рейдах, откладывались именно для этого…

Пространство раскололось белыми воронками, и из них начали появляться боевые корабли. Грозные, ощетинившиеся орудиями и антеннами различных систем. Учёные, прильнув к иллюминаторам жадно смотрели на невиданное доселе зрелище. Им ещё не приходилось встречаться с подобным. Впрочем, и не хотелось бы… Мягкий толчок в борт переходной галереи. Короткий, едва ощутимый удар по ушам, пока выравнивается давление. И вот по коридору шествует огромный в своей броне репликант, вежливо стучащий в двери кают и громогласно объявляющий:

— Господа, транспорт подан. Прошу всех перейти на борт нашего корабля…

— Что это?

— Боже, какая громадина… Компьютер, каковы данные сканирования?

Тот на мгновение замешкался, затем ответил:

— Длина — почти сто километров. Масса покоя — порядка миллиона тонн.

— Ты уверен?!

— Приборы не врут.

Михаил смахнул с лица внезапно выступивший пот. Попал… Всего то хотел отойти в сторону, чтобы Арсенал не нашли, в случае чего. А тут… На что его броненосец был огромен по меркам Империи, но это вот… Поначалу полковник думал, что произошла ошибка в расчётах, и его вынесло в центре какой то туманности, в сотнях парсеков от места входа. И сразу взревел сонар, фиксируя опасную близость постороннего объекта. При взгляде на детектор массы Иванов подумал, что это либо очень большой метеорит, или астероид. Но… Монитор высветил слабую энергетическую активность на одной из оконечностей объекта. Несомненно, искусственного происхождения. Космический скиталец? Что-то вроде «Летучего Голландца»? Попытка установить связь ничего не дала. Напрасно компьютер перебирал волны — молчание. Лишь свист межзвёздного водорода. Рискнуть? На мгновение задумался, затем решительно тронул сенсоры панели управления. Генераторы глухо заворчали, выбрасывая порции рабочего вещества в дюзы. Броненосец, казалось, вздохнул, неохотно трогаясь к таинственному гиганту, плывущему там, за плотной, в несколько ауркенов газовой стеной. Туманность долго блокировала все попытки сканеров интерполировать объект, и несмотря на опасность, приходилось подходить всё ближе и ближе. И вот, наконец…

Это явно был корабль. Причём не просто, а боевой корабль. Но какой же огромный! Что нос, что корма терялись в газе. И вместе с тем, то, что было в поле зрения датчиков и сканеров «Перуна» в оптическом диапазоне почему то не казалось чужим. Немного непривычным, но не чужим.

— Компьютер, что скажешь?

— Энергетической, гравитационной и другой активности не наблюдаю.

— Думаешь, на борту никого нет?

— Фиксирую только внешние данные. Броня объекта непроницаема ни для одного вида излучения.

— Тогда — швартуемся. Это возможно?

— Это возможно.

Подруливая крошечными импульсами из маневровых двигателей, броненосец очень осторожно пристроился возле борта чужака. Облачённый в боевой скафандр, с плазменным резаком наперевес Михаил ждал, когда закончится шлюзование. Вот зелёные датчики сменились алыми, двери плавно скользнули в стороны и в свете налобного прожектора высветился борт пришельца. Расстояние казалось крошечным, но это был просто обман зрения. Во всяком случае, лететь пришлось почти пять минут. Вблизи же…

Прежде всего, броня оказалась монолитной. Ни единого шва, так привычного здесь, ни стыков. Сплошная гладкая поверхность, почему то кажущаяся полупрозрачной и какой то сетчатой. Словно из мелких-мелких ячеек — сот, луч фонаря исчезал внутри толщи покрытия. «Интересно, а где у них вход?» Подумал Михаил. Неужели придётся обшаривать всю поверхность корабля в поисках люка? Да и… Неуверенно покачал в руке плазменный резак. Возьмёт ли? Чует его сердце, броня пришельца с какой то загадкой… Добавил тяги и стремительно помчался вверх. Внезапно что-то блеснуло. Показалось? Задрал голову — нет. С короткими промежутками там, на верхней площадке палубы что-то вспыхивало, озаряя газ. Если бы не он, то не заметил бы. Несколько томительных минут, вспышки становились всё ярче и ярче и вот… Переход оказался резким, просто прямой угол, и вот Иванов мчится уже над кораблём. Впрочем, особо не рассмотришь — всюду белесо-жёлтая пелена газа. Но что же сверкает? Снова дал тягу, устремляясь к источнику света, и, вот оно! Чёткая россыпь периодически вспыхивающих огоньков, обрисовывающих контур люка. Неужели нашёл? Сбавил ход, попробовал приземлиться. Впрочем, как ни старался, магнитные подошвы не видели палубы. Получается, что покрытие чужака не металл, а нечто другое… В промежутке между вспышками заметил скобу, ухватился. Затем пристегнулся страховочным тросом. Чёрт побери! Из-за этих вспышек ничего толком не рассмотреть… Затемнил забрало, стало легче, но теперь вообще ничего не видно. Хотя… Это что? В инфракрасном режиме чётко выделялся небольшой квадратик. Приблизился к нему. Крышка, что ли? Недолго думая, ткнул пальцем, и ахнул — огоньки погасли, а поверхность между ними раскололась на четыре части, разбегаясь в разные стороны, и полковник почувствовал, как его тут же поволокло внутрь. Машинально врубил полную тягу, но бесполезно. Его затаскивало, что бы он не предпринимал. С ужасом увидел, как над головой створки вновь начали смыкаться, бессильно опал перерубленный ими страховочный тросик, Ещё миг, и по глазам больно резанул свет. Затем — ударился ногами. Лёг на пол, судя по всему. Вот же… Ещё мгновение, и снова то же ощущение падения. И сильное шипение в наружных мембранах. Атмосфера?! Свет стал убавляться, становиться не таким резким, как до этого. Поднёс рукав скафандра, где располагались индикаторы кислорода, к стеклу — зелёный. Значит, можно дышать? Внезапно наступила непроглядная темнота, Михаил на мгновение испугался, потом сообразил, что произошло, и снял затемнение забрала шлема. Довольно большое квадратное помещение. А где выход? Стал поворачиваться и вдруг замер на месте — он не верил своим глазам: на русском языке, правда, немного непривычными буквами светилась надпись на небольшом табло над люком — «Шлюзование завершено. Вход разрешён». На русском?! На его родном?! Но… как? Почему?! Что это значит?! Внезапно буквы исчезли, и возле выхода вспыхнул небольшой квадратик. Открывание двери. Ясно… Помедлив ещё немного, стащил перчатку, прикоснулся ладонью к зелёному квадрату. На мгновение стало щекотно, затем сканер довольно пискнул, и дверь распалась опять же на четыре части, ушедшие в стены…

В огромном коридоре было темно, только горело дежурное освещение, и воздух был немного затхлым, но корабль уже понял, что на борту кто-то есть. Ощутимо повеяло свежим ветерком. Длинные полосы на потолке и стенах начали медленно разгораться. Иванов замер от удивления — архитектура была чисто человеческой, но вместе с тем и немного иной. Остановился у стены, где заметил впаянную в пластик схему. Ага… Опять все надписи на русском языке, но дублируются незнакомым ему шрифтом и языком. Главная рубка! Лифт? Так… Ориентируясь по схеме, открыл дверь — небольшая кабинка. Вспыхнул свет, нежный женский голос произнёс:

— Назовите конечный пункт доставки?

— Рубка управления.

— Вас поняла.

Двери закрылись, лёгкое покачивание, вновь створки расходятся на все четыре стороны. Он сделал шаг наружу и ахнул — огромное помещение, усеянное десятками рабочих мест. Это было сразу понятно. И рубка тоже оживала. Но больше всего парня поразило не это, а нечто невероятное — над колоссальных размеров панорамным иллюминатором золотом горела надпись: «Неустрашимый». А чуть ниже, но более мелким шрифтом: «Терранское Княжество. Девятый год от образования, и герб — Алый дракон, ставший на дыбы…» Боже мой… Михаил без сил опустился на покрытие. Это невозможно! Просто не может быть! Неужели он сошёл с ума?! Но все чувства, все ощущения работают! Это не сон, а явь! Его внимание привлекло большое кресло на возвышении. Почему то потянуло туда. Устало сел, положил руки на подлокотники и вздрогнул от того же женского нежного голоса:

— Командир, корабельный мозг готов приступить к полной расконсервации. Назовите своё имя, звание и личный номер.

Машинально парень ответил:

— Михаил Иванов, полковник ВКС Терры, номер два — два — пять семьдесят четыре пятьдесят один.

— Принято. Жду дальнейших указаний.

— А ты кто?

— Корабельный мозг модели Сайе шестьсот сорок пять. Личность женская.

— Личность?

— Да. Прошу прощения, полковник, но разве вы не знаете, что все корабельные мозги имеют наложенную личность?

— Прошу прощения, Сайе шестьсот сорок пять.

— Можно без номера. Просто — Сайе.

— Хорошо, Сайе. Где мы сейчас находимся, и откуда ты взялась?

— Координаты пространства неопределимы. Рисунок созвездий не поддаётся идентификации. Я находилась на консервации в районе базы «Арзамас-шестнадцать». Но после проведения некоторых экспериментов по преодолению пространства получила гравитационный удар и оказалась затянута в чёрную дыру. Потом последовало полное отключение, после перезагрузки и восстановления всех программ и подпрограмм приняла решение лечь в дрейф в туманности и ждать дальнейших указаний.

— Понятно. Связь с Княжеством есть?

— Нет уже в течение четырнадцати лет с момента выхода из чёрной дыры.

— Сурово…

Мозг вдруг совершенно по человечески хмыкнул и Иванов готов был поклясться, что слышал самый настоящий смешок:

— Мой первый командир тоже имел пристрастие к этому словечку.

— Тогда доложи мне о состоянии корабля и его вооружении.

— Супердредноут «Неустрашимый». Находился на консервации, следовательно, полностью снаряжён и готов к бою после проведения регламентных работ сервис-роботами. На борту стандартный боекомплект, оба типа движителя полностью заряжены и готовы к работе. Требуется экипаж.

— Почему тебя отправили на консервацию?

Слегка обиженные нотки на этот раз были очень явны:

— Меня сочли устаревшим.

Михаил удивлённо переспросил:

— Устаревшим? Сколько же тебе лет было?

Он совсем забыл, что разговаривает с компьютером, а не с человеком, настолько тот вёл логичную и эмоциональную беседу.

— Шесть лет до списания, со дня ввода в строй.

От удивления у парня открылся рот, потом спохватился, захлопнул со стуком челюсть.

— Всего шесть?! Так ты же совсем новенький.

— Да. Но наш создатель к этому времени смог построить ещё большие и лучшие корабли. Меня перевооружили. Поставили новую энергетику и отправили на консервацию. Если бы не И-Мозг, я бы умерла со скуки. А он дал нам канал и возможность путешествия по Сети…

— И-Мозг?

— Искусственный разум. Наш отец, в некотором роде…

Михаил совсем забыл о времени, настолько всё было интересно и необычно. Окончательно забыл и о том, что находится на борту корабля из другой Галактики. Но тот сам напомнил об этом:

— Прошу прощения, господин полковник, но мои датчики показывают, что вам необходимо принять пищу и отдохнуть, иначе вы свалитесь.

— О, чёрт! А ведь точно, что-то мне нехорошо.

— Ничего страшного. Просто сильное переутомление, к чему ещё приплюсовался шок от нового. Если хотите, то можете принять пищу и отдохнуть у меня на борту. А чтобы вы не волновались — я приму ваш корабль к себе на борт.

— Ты и это можешь?

— Он совсем крошечный. Такие у нас делали почти двадцать лет назад со дня проникновения. Кстати, скафандр и шлем может снять, я давно привела атмосферу корабля в надлежащее состояние. Какие-нибудь особые пожелания к обеду?

— Ну… Не хотелось бы есть прямо здесь. Какое то неуважение к тебе. Может, покажешь мне путь в столовую?

— С удовольствием. Следуйте за роботом.

Из ниши выскочил необычно вида шестиногий агрегат и вскинув два передних манипулятора, пропищал:

— За мной, пожалуйста…

Снова кабина лифта, скольжение по палубам, наконец, двери открылись и Михаил ахнул — открывшийся перед ним зал был огромен и роскошен.

— Это так живут терранцы в твоём мире?

— Да, господин полковник. Итак, что желаете?

— На твоё усмотрение.

— Ну, тогда…

Еда на корабле была великолепной. Но самое главное было потом. Сайе уложила спать парня в каюте командира дредноута, вызвавшей опять же глубокое потрясение. Вместо крохотной комнатушки три на пять метров — огромные апартаменты с баром, спальней, гелевым бассейном. Роскошная мебель натурального дерева, мягкая кровать. Поражённый до глубины души Михаил задался одним только вопросом — насколько же могущественным должно быть государство, которое может позволить себе устраивать подобное на боевом корабле. Причём, невиданных размеров и мощи! По его просьбе был произведён залп главным калибром, и небольшая луна перестала существовать, превратившись в астероидный поток. Это впечатлило. И поначалу Иванов загорелся пойти на этом чудовище и превратить Метрополию Империи в нечто подобное, но разум дредноута быстро остудила его пыл, приведя несколько убийственных доводов, главным из которых был — а что потом? Ведь резонно, что свято место пусто не бывает. Ну, уничтожит он главную планету Империи, и тут же десяток других заявят о своей преемственности. Разгорится гражданская война, прольётся множество невинной крови, вмешается, в конце концов, Республика, и…

Поразмыслив, Михаил вынужден был согласиться. Но что же ему делать? Сердце пылало местью. Подумав, он рассказал всё, что произошло с ним и с товарищами по оружию этому кибернетическому существу. Впрочем, он давно уже воспринимал Сайе, как разумное существо. Та высказала всё, что думает по этому поводу, но согласилась с ним в одном — месть должна свершиться. Затем, покопавшись в своей памяти, сообщила, что подобное уже производилось и в её мире, но процесс был очень энергозатратен и трудоёмок, поэтому большого распространения не получил. Так, от случая к случаю. Поэтому от воссоздания заново страны репликантов приходилось отказаться. Но что же тогда делать? И тогда мозг корабля предложила ему другой путь — создать собственное государство с её помощью. Она обладала самыми последними технологиями своего мира, намного превосходящими всё, что имелось в этой Вселенной. Почему бы не воспользоваться ими, чтобы достичь власти? Именно она дала ему нанопередатчик, с помощью которого пираты получали сведения из центрального компьютера Главного космопорта Метрополии. Аппарат, который было невозможно обнаружить никакими имеющимися в этом мире средствами. Сайе так же провела некоторую модернизацию броненосца, дав возможность Иванову в случае нужды управлять кораблём в одиночку. В принципе, это он сделал и раньше, но теперь его возможности возрастали сразу на целый порядок. Были заменены компьютеры «Перуна», поставлены сверхпроводимые световоды, усовершенствована энергетическая установка. Посетовав, что будь чуть больше времени — её роботы бы сделали из броненосца «конфетку», Сайе успокоилась. Но время действительно поджимало. Одновременно Иванов учился — в каюте бывшего командира обнаружился большой запас памятных кристаллов, и получив от мозга корабля аппарат для их чтения, Иванов все ночи загружал в себя сведения по технологии, экономике, социологии и другим дисциплинам, поражаясь выученному. Эти сведения он считал бесценными… Наконец, спустя два месяца, план дальнейших действий был выработан, обсуждён с Сайе и принят к исполнению. Теперь пора было браться за дело. С помощью разведывательных детекторов с «Неустрашимого» Михаилу удалось обнаружить ещё несколько чудом уцелевших кораблей репликантов, связаться с ними по ортосвязи и сообщить координаты встречи и пароль. А когда все собрались, изложить и свои идеи. И теперь уцелевшие терранцы приступили к активной фазе. На одной из планет были развёрнуты фабрики по добыче самого дефицитного сырья — редкоземельных элементов, в которых всегда была острая нужда что в Республике, что в Империи. Поскольку с пиратством уже пора было заканчивать, уж слишком большой резонанс оно вызвало. Теперь требовалось обеспечить признание и экономическую независимость новообразованного государства. А для этого нужны были средства. И товар. Товар, который бы пользовался спросом всюду. А ещё Михаил хотел, чтобы его новый мир жил не хуже, чем та таинственная Терра, откуда пришла Сайе. Существование супердредноута из другого мира было самой большой тайной парня, которую он скрывал даже от своих соратников. Но связь с ней он держал регулярно, постоянно советуясь и отчитываясь о своих действиях по небольшому аппарату, вручённому ему перед прощанием одним из многофункционалов на борту корабля. И вербовка учёных умов Республики была одним из пунктов плана, разработанных кибернетическим мозгом «Неустрашимого»…

Больше всего Иванова удивляло, насколько всё сбывается точно, согласно предсказаниям Сайе. Вот и сейчас, не прошло четырёх месяцев со дня первой передачи партии металлов «Дайто Корпори», как на Новую Терру пришло сообщение для господина Ива с просьбой прибыть для обсуждения некоего конфиденциального вопроса. Посовещавшись с товарищами, Михаил дал согласие, перед этим связавшись с Сайе. Та, поразмыслив своими кристаллическими мозгами, высказала предположение, что может быть два варианта развития событий. Первое — это вопрос об увеличении поставок. Что же, к нему новотерране были готовы. Откровенно говоря, мощности их астероидных рудников были колоссальны, и только нежелание сбить цены удерживало их от этого. Вариант же второй гласил, что корпорация желает получить либо отсрочку по платежам, либо — снизить закупочные цены. Была, правда, и третья возможность развития событий — кредит корпорации. По данным, имеющимся у Иванова, в настоящее время «Дайто Корпори» переживала не лучшие времена и отчаянно старалась остаться на плаву. Но всеобщий спад производства в Республике, вызванный очередным экономическим кризисом, вынуждал очень многие фирмы сворачивать объёмы производства. За свои поставки Михали не волновался — без его металла большая часть отраслей вообще могла свернуться, и его рынок сбыта был устойчив, как никогда. Так что… Но на всякий случай он был готов к любому варианту действий. На центральную планету Республики он прибыл на верном «Перуне», правда, появление на орбите гиганта почти в два километра длиной вызвало некоторый переполох среди службы планетарной обороны, и пришлось сделать несколько звонков нужным людям, чтобы успокоить военных. Получив же заверения от уважаемых членов общества, что пришелец ничего противозаконного не совершит и не собирается в обозримом будущем, вояки успокоились, правда, отправив на дежурство звено истребителей, постоянно барражировавших в пространстве в пределах видимости. Шагая в кольцо нуль-лифта, Иванов усмехнулся — чтобы они сказали, увидев «Неустрашимого» и пообщавшись с Сайе… Выйдя из приёмника уже на поверхности полковник был сразу атакован целой кучей журналистов и журналисток всех мастей, устремившихся к нему с голокамерами наперевес и микрофонами в руках:

— Господин Иванов, это правда, что вы прибыли для заключения сделки века?

— Господин Иванов, верны ли слухи о покупке вами «Дайто Корпори»?

— Господин Иванов…

— Без комментариев! Все вопросы на пресс-конференции, вас известят о времени её прохождения.

Это, наконец, к нему прорвалась охрана, выделенная фирмой. Крепкие ребята быстро оттеснили галдящую толпу, вывели Михаила из зала и усадив в лимузин, повезли к возвышавшемуся над деловым районом небоскрёбу. Парень не подал вида, что вопросы работников пера и чернил его удивили. Наоборот, на безразличном лице, где глаза были прикрыты тёмными непроницаемыми очками, нельзя было прочесть никаких эмоций. Абсолютное безразличие. Но вот в душе… Если слухи оправдаются, то… Сайе говорила, что рано или поздно, но это случится. Но никто, ни он, ни электронный разум не ожидал, что это будет именно «Дайто Корпори»…

Его ждали. Конференц-зал был приготовлен для высоких переговоров. Но в нём присутствовали всего четыре человека, которых Михаил раньше никогда не встречал. При его появлении они поднялись.

— Господин Иванов?

— Да.

— Мы владельцы корпорации. Её акционеры.

— По двадцать пять процентов?

— Схватываете на лету. Вы уже в курсе, для чего вас пригласили?

— Если верить журналистам…

— В данном случае, им можно верить.

Самый пожилой из них, сморщенный старичок лет так семидесяти сел в глубокое кресло, почти утонув в нём, затем махнул рукой. В разговор вступил другой человек, гораздо моложе.

— Мы все — члены одной семьи. И у каждого из нас по четверти акций фирмы. Сейчас же наступили очень тяжёлые времена, и откровенно говоря, мы испробовали все возможные и невозможные средства, но так и не нашли выхода из тупика, в котором оказались.

— Вы желаете получить кредит от нас? Или снижение закупочной цены на товар?

Ответил другой, до этого времени молчавший.

— Могу сказать честно — даже если вы согласитесь поставлять нам металл бесплатно, это нас не спасёт. Налицо полный экономический коллапс. Наши склады затоварены нераспроданным товаром. Нам должны огромные суммы, но не могут их выплатить из-за отсутствия сбыта. В Республике растёт безработица, падает покупательский спрос населения. Из-за того, что сейчас мир, нет заказов и от военных. Так что…

— Хорошо. Почему вы не взяли кредит?

— Банки не могут нам предоставить нужную для спасения корпорации сумму на необходимое нам время. Да и проценты за него будут превышать сам кредит в три-четыре раза.

— Такой большой процент?!

Брови парня впервые выдали удивление, слегка приподнявшись. Пожилой с горечью усмехнулся:

— На нас кто-то точит зуб. Я больше чем уверен, что все внезапные трудности, которые возникли у компании последние полгода, кем то организованны искусственно. В принципе, мы даже догадываемся кто. Но этому человеку мы не продадим компанию даже под угрозой смерти. Другое дело — вы, человек со стороны. К тому же — репликант. Вот наши предложения. Когда вы сможете дать ответ?

Михаил призадумался при виде большой упаковки памятных кристаллов, положенной перед ним на стол. Затем, немного помолчав, ответил:

— Господа, мне нужны сутки. Предлагаю встретиться здесь же через двадцать четыре часа. Это вас устроит?

— Так быстро? Мы готовы подождать неделю.

— Э, нет, господа. Думаю, что озвученного мной времени хватит, для ознакомления с документацией по корпорации и принять решение. Но предупреждаю сразу — я не могу гарантировать, что приму ваши предложения.

Лица собравшихся поскучнели, впрочем, ничего другого Иванов и не ожидал. Они собирались сыграть на имени и репутации компании в деловом мире. Но другое дело, что лично для него это было пустым звуком и ничего не значило. Так что… Да и перегонка данных для Сайе тоже требовала времени. Иванов поднялся:

— В здании есть нуль-лифт?

— Разумеется.

— Тогда я бы хотел воспользоваться им, чтобы вернуться на корабль.

— Сюда, пожалуйста…

Ослепительная вспышка, и вот он уже на борту «Перуна». Новый командир броненосца, Макс фон Шрамм встретил его с тревогой на лице.

— Что случилось? Почему так быстро?

— Нам предлагают купить «Дайто Корпори».

— К-купить?

От удивления немец даже стал заикаться. Михаил тряхнул коробкой с кристаллами.

— Здесь все материалы, нужно изучить и принять решение. Распорядись, чтобы меня не тревожили ближайшие сутки.

— Как пожелаешь…

Михаил закрылся в каюте, вытащил из сейфа аппарат связи с Сайе, затем подключил его к компьютеру, установленному в помещении. Вытащил и вставил первый кристалл, нажал кнопку считывания. Едва вспыхнул сигнал, что все данные перегнаны и приняты, заменил его на другой, потом третий, четвёртый… Последний, двадцатый кристалл он вставил спустя четыре часа после начала передачи. Едва всё закончилось, нетерпеливо ухватил небольшой квадрат и торопливо выговорил:

— Что скажешь по этому поводу, Сайе?

В трубке хихикнули:

— Ну ты шустрый малый, полковник. Дай мне хотя бы подумать. Перезвоню тебе через десять часов. Пока — отдыхай…

Эти десять часов, назначенные электронным мозгом, были, наверное, самыми длинными в жизни Михаила. И ровно по истечении срока компьютер пискнул, начав приём данных, одновременно зазвонил аппарат связи:

— Алло, Михаил?

— Да, крошка!

В мембране хихикнули совсем по девичьи. Затем тон сразу стал сугубо деловым:

— Компанию — покупай. То что они просят — сбей на шесть процентов. Тебе и так придётся вкладываться в реорганизацию производства. Далее — ищи «крота». Эти олухи и не подозревают, что кто-то сливает конкурентам стратегическую информацию. Из-за этого все их действия бессмысленны. И последнее, что думаешь делать сам?

— В смысле?

Не понял он.

— Для того, чтобы вытащить «Дайто» из задницы придётся отдать фирме очень много времени. А как же твоя колония и я?

— Но мы же вроде обсуждали этот вопрос?

Трубка вздохнула.

— Значит, быть посему. Покупай, Миша…

Глава 25.

Князь Инаф Рейте с ожесточением скомкал лист писчего пластика и швырнул его в урну.

— Опять! И опять! И снова! Вылезли на свет, исчадия Тьмы!

— Папа?

При виде дочери главе Высшего Совета Империи стало стыдно за свои эмоции, но ничего не поделаешь — «Дайто Корпори» в очередной раз вышибла имперские товары с рынков. Империя несла колоссальные убытки. Когда четыре года назад в средствах информации промелькнула статья о продаже фирмы неизвестным людям, он не придал этому значения. Впрочем, те не особо старались привлекать к себе внимание. Но в первый раз князь был удивлён одним обстоятельством, тесно связанным с корпорацией — они начали перевооружение производства, не увольняя персонал. Рабочие находились дома и получали средний заработок, пока строительные роботы переоснащали и переналаживали заводы и фабрики. А потом, когда всё было готово, началось… Во-первых, целый ряд новых, неизвестно откуда взявшихся технологий, значительно превосходящих по своим возможностям то, что имела и Империя и Республика. Практически молниеносно «Дайто» вышибла ряд конкурентов с ведущих позиций, и заняла прочную нишу на рынке космических кораблей и производства двигателей для них. Кроме того, со временем корпорация наладила и выпуск различной мелочёвки: кухонных комбайнов, кристаллов памяти для компьютеров, наносхем, и очень много другого. Огромным прорывом была организация дальней связи на неизвестном до этого принципе гравитонных волн, успешно вытесняющая старую ортосвязь. Так что было над чем подумать. По слухам, поскольку точных данных их корпорации не было, где-то во Вселенной была целая планета, где лучшие умы обитаемой Галактики трудились над научными разработками. Им платили неслыханные средства, ублажали все их требования и запросы, но и спрашивали за потраченное строго. Но, опять же, это слухи. Только слухи… Князь отодвинул папку в сторону, но Тано, подошедшая совсем близко к столу, вдруг ахнула и схватила голографию главы корпорации.

— Папа, я его знаю! Это репликант!

— Откуда?!

Та внезапно покраснела.

— Я… Я танцевала с ним.

Инаф внезапно заинтересовался:

— Расскажи поподробнее, я ничего об этом не знаю…

Выслушав дочь, князь задумался — эмоции девушки были неподдельны. Он представил, что ей пришлось испытать, когда она узнала о партнёре правду.

— И что ты думаешь?

— Если его не остановить, он уничтожит нас. Если не военным путём, то экономическим. Я понимаю, что Империя уже на грани краха? Нас вытеснили с внешних рынков, наши внутренние торговые площади захватывают республиканцы…

— Не Республиканцы, а эта проклятая «Дайто Корпори»!

Он грохнул по столу кулаком, не обращая на боль в руке, процедил сквозь зубы.

— «ДК» давно государство в государстве. Их люди повсюду. Они пролезли на государственную и военную службу. Они в полицейском аппарате. Их влияние колоссально. Сам президент прислушивается к их рекомендациям и ест из их рук.

— Тогда настала пора их остановить.

Князь с удивлением взглянул на дочь.

— И как ты себе это представляешь?

Та криво усмехнулась.

— Поскольку мирным путём это невозможно, почему бы не принять, скажем, особые пошлины на их товары? Сделать их ввоз к нам невыгодным?

— Да потому что меня сожрёт Совет. Почти все его члены заинтересованы в поставках из Республики!

— Проклятье… Тогда — физическое устранение.

— Ты думаешь, что мы не пытались? Не один раз. И всё — без толку. Попытки организовать покушение просто напросто пресекались на корню. Такое ощущение, что информация к ним идёт прямо из Дворца.

Задумчивый взгляд.

— Может, и так… Неподкупных нынче не сыщешь…

— Я не знаю, что нам делать, Тано.

Княжна уселась в кресло, щелчком пальцев позвав робота — слугу:

— Сок.

Тот исполнил приказание, и медленно потягивая напиток девушка тихо произнесла:

— Может, купить?

— Купить? Ха-ха-ха!

Инаф раскатисто рассмеялся.

— Что мы можем предложить им? Скорее, они уже завтра купят Империю с потрохами, а тебя наймут в качестве прислуги.

— Зря смеёшься, папа… Как бы этим и не кончилось. Но мы с тобой оба знаем, что тебе известна технология создания репликантов. И станция с биоматериалом не уничтожена. Тебе назвать её координаты?

Князь с удивлением, а потом и с ужасом уставился на дочь:

— Откуда ты знаешь?!

— Ты недооцениваешь меня, папочка.

— Совсем, как покойная мать…

— Которую ты заставил прополоскать горло порцией яда?

Князь выдержал взгляд уверенно.

— Извини, твоя мама была очень умна, но достаточно несдержанна на язык. Поэтому пришлось… Иначе бы ты давно уже сгнила в публичном доме для солдат, а я — на колу.

— Только это тебя и спасло, папочка. Так что насчёт моего предложения?

Он опустил глаза.

— Я подумаю. Но всё же, на мой взгляд, стоит приберечь этот козырь на самый крайний случай…

— Как знаешь. Решать тебе. Но если мне придётся стать прислугой у этого… Ива Нова, пеняй на себя…

И её глаза сверкнули так, что Инаф невольно содрогнулся…

Михаил отвернулся от экрана, на котором демонстрировалась запись и посмотрел на Макса. Тот сидел, сжав кулаки.

— Что скажешь, друг?

Лётчик полез в карман, Иванов знал эту привычку, в трудную минуту закуривать. И в этот раз не обманулся в своих ожиданиях. Фон Шрамм вытащил тонкую длинную сигарету, вставил в рот, прикурил от плоской крохотной зажигалки, затем выдохнув облачко ароматного дыма, наконец, ответил:

— А ты что думаешь?

— Я? Я так понимаю, что станция законсервирована и находится где-нибудь в глухой туманности под неусыпной охраной. Так что шансы найти её малы, но всё же имеются.

— Но у нас есть двое, которые знают точные координаты. Что мешает нам захватить кого-либо из них и вытащить данные у него из головы?

— Или — её.

Иванов констатировал факт, кивнув в сторону голограммы, на которой застыла девушка. Макс проводил глазами кивок, потом усмехнулся краешком глаза:

— Ведьма.

— Ты прав. Но что будем делать?

— Князь сказал правильно — мы можем скупить Империю на корню. Практически все аристократы нам должны. И немало.

— Именно. Но если на них надавить, благородные сволочи просто откажутся платить. И что тогда нам делать? Наложить секвестр на имущество? За пределами Империи его не так много.

Немец вскочил и начал расхаживать по огромному кабинету, расположенному на высшей точке небоскрёба в центре столицы.

— Цум тойфель! Знать, что есть шанс вернуть всех, и не иметь такой возможности…

— Не гоношись, Макс. Надо хорошенько всё обдумать. И не забывай, что мы ничего не можем сделать на территории Империи, потому что указом этого их Высшего Совета мы, репликанты, вне закона.

— Тогда у нас нет выхода, как искать станцию самим.

Михаил усмехнулся.

— Это, кстати, не так сложно, как кажется на первый взгляд. Теперь, когда мы получили подтверждение её существования, можно сделать попытку разыскать её. Давай рассуждать логически. То, что она спрятана где то на задворках Империи — сомнение вряд ли вызывает.

Немец потрогал подбородок.

— Допустим.

Ободрённый Иванов продолжил:

— Далее — должна быть охрана. Пусть даже и не знающая, что на самом деле она стережёт.

И вновь кивок согласия.

— А выход на центральный компьютер вооружённых сил Империи у нас есть. Достаточно отследить посты на окраинах, и отправить туда зонды-разведчики. И останется только ждать известий. Как тебе?

— Попытка, не пытка, как говорили у вас в России. Но если не выйдет — я лично отправлюсь на Метрополию, захвачу, либо эту девицу, либо её папашу, и сам вытащу у него, или неё, из башки всё, что им известно.

Иванов медленно кивнул:

— Договорились…

Макс вышел из кабинета, а Михаил остался один. Оставалось доделать кое-какие дела, подписать несколько документов. Снова вызвал голограммы обоих аристократов, разместил их рядом. Итак, Инаф Рейте. Возраст — семьдесят восемь стандартных. На привычный взгляд — много. В реальности — самый расцвет жизни, если брать продолжительность жизни в двести — двести десять лет. Характер… Одним словом — лиса. Хитрый, жестокий, скрытный. Умудрился подготовить переворот и свергнуть Грема Справедливого. Занял пост Главы Высшего Совета Империи, взявшего власть в государстве. Умело играет на противоречиях между аристократами, благодаря чему умудряется оставаться на плаву уже почти шесть лет со дня смерти Императора. Вначале правления пытался что-то изменить в Империи в лучшую сторону, но безуспешно — высшие сановники успешно блокировали все его начинания. Но, тем не менее, именно благодаря своим провалившимся попыткам популярен среди низших сословий. Серьёзный противник. Далее — его дочь. Тано. Двадцать три стандартных года. На людях носит маску избалованной дурочки. В реальности — жестока и умна. Даже слишком. Сильная воля. Росла без матери. Имела лучших учителей Империи, что и наложило отпечаток на её способности. Скрытна. Неплохая актриса. Умело скрывает свои эмоции и чувства. Так что, вот они, его самые главные враги. Откатился в удивительно удобном кресле от стола, над которым зависли голограммы, задумчиво глотнул из стакана, выточенного из большого топаза, сок. Что же ему предпринять? Сделать так, как хочет Макс? Коды дворцовых нуль-лифтов ему известны. Диверсионная группа легко изымет обоих аристократов из спален и доставит их на корабль, а там — лови ветра в поле. Но тогда — конец всему. Конец всем надеждам. Снова война. Даже если они и воскресят всех репликантов, разве те будут благодарны за то, что вновь окунаются в новую войну? Да и будет ли время на подготовку? Ведь практически всё, чему они научились во второй жизни потеряно. И люди будут начинать жизнь заново. А это время, которого у них нет, поскольку на поиски убежища будут брошены все силы и Республики и Империи. Империи — потому что репликанты их враги с самого начала. Республики — она терпит их, поскольку сейчас их мизерное количество. Но не смирится, если вдруг появится тридцать миллионов бойцов. Сайе, конечно, может защитить планету. Но ведь и она уязвима. Тот же брандер с антиматерией, и… А ему никак нельзя терять девочку. Удивился собственным мыслям. Электронный разум стал для него верным товарищем и другом. Благодаря ей репликанты сейчас прочно стоят на ногах. Её технологии, её анализ ситуации и расчёт событий… Всё благодаря ей. Внезапно в кармане что-то запульсировало. Погружённый в свои мысли, он не сразу сообразил, что это вызов от Сайе. Спохватился, вытащил Т-фон и нажал кнопку ответа.

— Что случилось, девочка?

Голос был неподдельно встревожен:

— Немедленно, слушай меня — немедленно бери всех своих и вылетай на чём угодно навстречу мне, понял?! Не рассуждай, подробности по дорогу объясню. Алая тревога!

— Да в чём дело?!

— Митрал Ужасный!

Дальше ничего объяснять не требовалось. В информатории супердредноута было достаточно сведений о неудавшемся вторжении кочевников из другой Галактики, чтобы Михаил понял — ситуация критическая! Дальше он действовал не рассуждая — мгновенно нажата кнопка общей тревоги, далее — активирован личный нуль-лифт, и вот он уже на орбите, прямо в деловом костюме, в котором сидел за столом. Бегом в рубку, там уже суетился экипаж, который получил извещение от лица самого Иванова, но посланного Сайе. Ещё через несколько минут начали прибывать другие репликанты. Всего в корпорации их было около десяти человек, но все занимали ключевые посты. В это время оператор связи откликнулся:

— Есть связь с Новой Террой! Переключаю!

В кубе вспыхнуло встревоженное изображение старшего колонии, бывшего капитана ВКС Сергея Демченко.

— Что случилось, командир?!

— Долго объяснять, но, Серёга, всеобщая эвакуация! Немедленно грузить всех и всё на корабли и сразу в космос. У вас не больше четырёх часов, ясно?

— Но…

— Никаких но! Промедление означает смерть! Держать курс в сторону Республики! Транслировать наш позывной — «Лили Марлен» во время полёта! Я уже выдвигаюсь! И, ради всего святого, Серёжа, быстрее! Как можно быстрее!..

А в это время на планеты Империи уже падали корабли Вторжения, неся смерть, хаос и разрушение… Следующей на очереди была Республика…

Михаил даже не предполагал, что покорение этой Галактики Митрал Ужасный прикажет провести по «жёсткому варианту». По сравнению с другими населёнными мирами данная Галактика являлась отсталой. Ни новых, для захватчиков, технологий, ни редких минералов, ничего важного. Рабы? Их на покорённых мирах насчитывались триллионы. Зачем же нужны ещё лишние рты? Поэтому корабли нападающих сразу открыли огонь на уничтожение. Рвались ядерные и аннигиляционные бомбы, лучи лазеров и протонных пушек полосовали поверхность планет, превращая в ничто города, селения и деревни. Даже кошмарный Ритуал нигде не проводился — это был геноцид. Отчаянные попытки вооружённых сил Республики и Империи сопротивляться были даже не замечены. Да и что могли противопоставить крохотные кораблики с их древней тактикой абордажа, когда все обитаемые миры уже давно отказались и забыли что-то подобное? Начать с того, что броня врага не поддавалась резакам и пробойникам ботов. Затем, даже как то умудрившись попасть внутрь через пробоины или найденные люки, отборные солдаты легко перемалывались внутренним нарядом пришельцев. Их оружие и броня не могла противостоять натиску свирепых убийц. И с каждым часом, с каждым днём становилось всё очевиднее — поражение неизбежно. Это вопрос ближайшего времени…

«Перун» сорвался в прыжок прямо с орбиты, вызвав кучу воплей возмущённых диспетчеров, сводящихся к одному — эти репликанты окончательно обнаглели! Но уже через час крики стихли, сменившись вначале недоверием, потом паникой, а под конец и ужасом, когда первые броненосцы пришельцев возникли над эклиптикой систем и начали падать на обитаемые планеты, с ходу открыв огонь. Между тем, едва броненосец оказался в относительно спокойном пространстве Иванов велел провести перекличку — на борту были все земляне. Кое-кто не один, прихватив с собой подруг и знакомых. Впрочем, никаких дурных эмоций это не вызвало. Пока генераторы накапливали энергию для очередного прыжка, Михаил связался в Новой Террой. Там тоже успели уйти. Последняя баржа с имуществом стартовала в тот момент, когда на орбите появился чудовищный, чуть ли не в пятьдесят километров длиной эсминец захватчиков. Хватило и паники, и возмущённых криков, но воинская дисциплина взяла своё. Так что успели уйти все. Захватили и бывших пленных, и учёных, кстати, с теми возни было больше всего, поскольку большинство работали над своими изобретениями и не хотели начинать всё заново. Но здесь взбешённый Сергей просто приказал солдатам уводить белые халаты силой. Так что, можно сказать, повезло. Пригодился захваченный раньше флот, который висел на орбите в пределах досягаемости нуль-лифтов. И теперь, когда огромный караван, уносящий почти четыре тысячи взрослых и детей двигался в назначенную точку встречи, внутри него постепенно наводился порядок. Возмущение экстренной эвакуацией мгновенно утихло, едва по внутренней трансляции были продемонстрированы кадры появления пришельца над Новой Террой, а затем перехваченные сообщения с чудом уцелевших трансляционных станций. То, что люди увидели, вызвало шок — перед зверствами захватчиков бледнели все злодеяния республиканско-имперских войн, настолько чудовищны были картины массовых убийств и разрушений…

— Ловлю позывной!

Крик оператора прорезал напряжённую тишину в рубке, воцарившуюся с момента ухода от столичной планеты Республики. Михаил встрепенулся — наконец то! Хоть одна хорошая новость за последние десять часов! На экране возникло улыбающееся лицо Демченко, тоже радостного от встречи со своими.

— Командир! Это мы!

— Понял! С удачным прибытием! Ложитесь в дрейф, сейчас мы подойдём!..

Корабли зависли в пространстве. На борту «Перуна» шло совещание — что делать дальше. Чужаки были повсюду. Везде сейчас шла настоящая охота на людей. Уничтожались все подряд. Они не щадили ни стариков, ни женщин, ни детей. Вопрос стоял только один — что делать? Как поступить? Прятаться в космосе, насколько хватит энергии и продовольствия? Но это не надолго. Рано или поздно пришельцы их выловят, или кончаться ресурсы, которые невозможно возместить в космосе. Скажем, для выработки топлива необходимы огромные, сложные заводы и синтезирующие фабрики. Да и с продуктами на четыре с небольшим тысячи человек тоже вскоре возникнут проблемы. Шарить по радиоактивным развалинам превращённых в кладбища планетам — верная смерть. А искать новые миры, в надежде, что там не найдут пришельцы — надежды на выживание ещё меньше. Что же делать? Как быть? Или так и дрейфовать в пространстве, надеясь неизвестно на что? И что делать с выжившими? Кое-откуда доносились отчаянные призывы о помощи оказавшихся под развалинами, дрейфующих в отчаянно парящих кораблях, испещрённых пробоинами. Как поступить в такой ситуации? Иванов решительно хлопнул ладонью по столу.

— Хватит спорить.

Все удивлённо взглянули в его сторону, на миг позабыв о дискуссии. Михаил поднялся, включил селектор:

— Оператор, что на сонарах?

— Чисто.

— Включить внешний обзор в оптическом диапазоне. Картинку сюда.

Когда в пространстве повисло изображение матовой фасетчатой стены, теряющееся в обозримом пространстве, кое-кто из собравшихся не смог сдержать крика ужаса. Полковник вскинул руку:

— Тихо! Без паники!

Затем вытащил из кармана привычного армейского комбинезона Т-фон.

— Сайе?

— Да, полковник?

— Приготовься принимать гостей.

— Всё уже готово. Атмосфера доведена до нужного уровня, каюты экипажа приготовлены.

— Выпускай переходные галереи.

— Поняла, Миша. Начинаю. Конец связи.

— До встречи на борту, милая. Конец связи.

Под поражёнными взглядами людей убрал аппарат в карман. Макс, не веря, спросил:

— Так это она — Сайе?

Последовал подтверждающий кивок.

— Все перейти на борт «Неустрашимого». Роботы распределят людей по каютам. Сбор в рубке управления через четыре часа после перехода. Вопросы? Отлично.

— У нас проблемы, командир.

— И какие?

— На баржах нет шлюзов. Они рассчитаны на переходы только с нуль-лифтом.

— Ничего страшного. Девочка примет их в трюм, потом выбросит после разгрузки. Поехали, народ…

Переход на супердредноут занял почти сутки. Затем заработали могучие двигатели гигантского корабля, унося его от скопления покинутых за ненадобностью крохотных, по сравнению с ним, корабликов. Тем временем люди, придя в себя после первого ужаса, вызванного подобным явлением, начали с любопытством обследовать огромный корабль. Загадок и вопросов «Неустрашимый» задал больше, чем дал ответов. И самый главный из них — кто построил подобное? Как смог? Почему он оказался здесь? Почему слушается командира? Словом, моно было сломать язык, отвечая на вопросы. Но это, собственно говоря, и не требовалось. Люди воспрянули духом. Теперь у них было убежище. И когда они немного освоятся на борту, то смогут при случае дать отпор нападающим. Конечно, всех победить они не смогут, но, во всяком случае, чувствовали себя терранцы гораздо увереннее, чем ещё сутки назад…

Супердредноут набрал ход, взяв курс на окраинную туманность. Людям требовалось время, чтобы немного прийти в себя, освоить незнакомые механизмы и прийти в себя после внезапного нападения. Дел предстояло много, очень много. Да и нужно было решить некоторые проблемы, внезапно появившиеся на борту, к примеру, статус бывших пленных. Впрочем, теперь все были в одном положении — беглецы. Беженцы. Что их ждало в будущем, не знал никто…

— Михаил, я засекла сигнал бедствия. Прямо по курсу. Буду возле источника через два часа.

— Спасибо, Сайе. Не можешь определить, что там за корабль?

— Пока нет. Но судя по характеру передатчика — корабль принадлежит Империи.

— Имперский корабль? Интересно… Я пойду в рубку.

Как и обещал электронный разум корабля, через два часа на экранах обзора появилась засечка. А когда «Неустрашимый» смог интерполировать изображение, то в светящемся кубе появился избитый до потери обводов имперский фрегат, небольшой скоростной кораблик. Михаил застыл на месте — на борту угадывался герб Высшего Совета. Уравняв скорости, гигант включил аттрактор и начал втягивать малыша в трюм.

— Срочно наряд десантников туда. Проверить фрегат.

Голос Сайе прозвенел в наступившей после приказа тишине:

— Мои датчики фиксируют наличие жизни. На борту есть живое существо…

Тано задыхалась, повреждённая система жизнеобеспечения уже не справлялась с нагрузкой. Тогда, в последний момент отец силой запихнул её в приёмник нуль-лифта и отправил на орбиту, сам же последовать за ней не успел. Едва девушка оказалась на борту, командир корабля стартовал, но в те мгновения, пока генераторы создавали прорыв в пространстве, по фрегату прошлась очередь из орудий чужаков. Экипаж погиб мгновенно, но компьютер корабля выполнил последнюю команду и совершил прыжок. Правда, из-за помех и повреждений координаты выхода получились совсем другие — фрегат выпал в неисследованном пространстве. Энергии для других прыжков уже не было, двигатели оказались разбиты, и следуя записанным в память командам компьютер принял решение двигаться на максимально возможной для планетарных моторов, которые уцелели чудом, к ближайшей звезде. Натянув на себя скафандр, который находился в каждой каюте, Тано смогла добраться по безвоздушному пространству переходов в рубку управления и включить сигнал бедствия. Теперь оставалось только надеяться. На что? На милость Богов, а светлых, или тёмных — всё равно… Очередная судорожная попытка лёгких нащупать хотя бы молекулу кислорода — бесполезно. Тьма взяла своё. Космос жесток… Её сознание окончательно померкло…

Иванов с напряжением ожидал вестей от призовой команды. Наконец в динамике прозвучало:

— Командиру, найден живой. Молодая женщина. Отравление, кислородная недостаточность.

— Ясно. Доставьте её в медицинский отсек. Кто она, не опознали?

— Пока нет.

— Хорошо. Действуйте. Я приду посмотреть.

Он поднялся с кресла командира корабля, но в это время мигнуло аудиополе, окутав его голову синеватым пологом, и прозвучал голос Сайе:

— Это Тано Рейте. Я определила.

— Тано?!

Он без сил плюхнулся обратно, не обращая внимания на изумлённые взгляды ходовой вахты. Как же ему повезло! Точнее — всем им! Единственный человек, знающий координаты Станции репликантов. Мгновенно собрался:

— Сайе, ты можешь вытащить место расположения Станции воссоздания у неё из головы?

— Без проблем, милый. Как только она окажется в реанимационной капсуле.

— Я буду очень тебе благодарен. И не только я.

Она откровенно хихикнула.

— Милый, ты мне должен по гроб.

— Все мы.

— Ладно. Шучу. Есть. Включаю сканирование. Подожди немного…

Потянулись томительные секунды ожидания. Наконец нежный голосок, выбранный мозгом для идентификации, прозвенел:

— Координаты получены. Лечь на курс?

— Конечно, милая!

— Выполняю.

И уже на весь корабль по громкой связи:

— Приготовиться к прыжку!

Зазвенели ревуны. Экипаж занимал места согласно расписания. Мрак. Темнота. Кошмары выпадения сознания. Вновь нормальные ощущения. Снова провал бездны. И снова нормальная метрика.

— Перехожу на сверхсвет.

На экранах обзора звёзды размазались в линии, затем стали багровыми мазками, и наконец, всё пропало. Сплошной мрак. Зазвенели гравитационные компенсаторы. Гул двигателей невообразимой мощи заполнил внутренности супердредноута. Иванов был весь в напряжении — уцелела ли станция? В каком она состоянии? Его тронули за плечо, и парень вздрогнул от неожиданности, обернулся — возле кресла стоял Макс.

— Это дочка главы Высшего Совета. Может, скажешь, куда мы так спешим?

Полковник спохватился:

— Прости, ой, чёрт. Ведь точно, никто не знает… Помнишь наш разговор перед самым вторжением?

Немец моргнул:

— Ты хочешь сказать… Но как?!

— Сайе вытащила у неё из головы все сведения, пока та в реанимации.

— Понятно. Значит, теперь её можно будет выкинуть за борт?

Иванов махнул рукой.

— А, пусть живёт. Пригодится кому-нибудь. У нас каждый человек на счету.

Макс усмехнулся.

— И кто-то после этого считает нас, немцев, сентиментальными? Ладно.

Уселся в кресло главного помощника, рядом.

— Сайе, сколько нам ещё?

— Прибываем. Десять минут.

— Понял тебя…

Когда на экранах обзора появились до боли знакомые очертания известного каждому репликанту сооружения, из двух сотен глоток вырвался вопль воодушевления. Теперь появилась надежда воскресить своих товарищей и дать бой зарвавшимся захватчикам! Супердредноут замер на миг в пространстве, затем, осторожно работая аттрактором, подтянул большое сооружение ближе к борту и втянул в трюм. Заработали огромные насосы, нагнетая воздух в исполинское помещение. Станция была столь велика, что Сайе пришлось совместить несколько стандартных трюмов, сдвинув переборки. Но она пошла на это, зная, насколько ценна эта законсервированная и спрятанная космическая станция для тех, кто был сейчас на её борту.

— Командир, до открытия шлюзов тридцать минут.

— Ясно.

…Нужно было дождаться, пока обшивка сооружения прогреется, иначе это было очень рискованно и для тех, кто внутри, и для тех, кто пойдёт обследовать состояние Станции. А учитывая, что сооружение было очень большим, ничего странного в столь длительном времени ожидания не было. Михаил поднялся, собираясь направиться к трюму с драгоценным грузом, и чуть не полетел на палубу. Корабль вдруг содрогнулся, чуть ли не рывком набирая ускорение. Двигатели сразу включились на полную мощность, набирая максимальную скорость.

— Сайе! Сайе! Что случилось?! Сайе? Ответь мне!

Голос электронного мозга вдруг стал холодным и чужим, Иванов не сразу узнал его:

— Выполняю команду высшего приоритета. Не предпринимайте никаких действий, которые могут быть расценены, как враждебные по отношению к кораблю Терранского Княжества.

Гул двигателей стал нестерпимым, Михаил зажал уши руками. Что творилось в остальных каютах, об этом он мог только догадываться. И уж конечно он не видел, как впереди по курсу «Неустрашимого» вдруг разверзлось пространство, налилось ослепительно алым светом, и проглотило огромный корпус супердредноута…

Заключение.

Ханти удовлетворённо отвалился от пульта управления эксперементальной установки — опыт прошёл успешно. Наконец он смог создать стабильный канал в другую Вселенную. Тогда четыре года назад, когда начались первые опыты, были удачные попытки, но они носили случайный, хаотический характер. Теперь же учёный добился стабильного, уверенного результата. Олмер встал с кресла, расслабил напряжённые мышцы. Теперь можно и докладывать Князю и Столярову об успехе. И пусть теперь Митрал Ужасный ждёт визита возмездия. До сих пор их Галактика не могла окончательно оправиться от нашествия чужаков. Бесчисленные жертвы, огромные разрушения. Если бы не Князь Терранский, Алексей, которого уже кое-где провозгласили святым, судьба обитаемых миров была бы ужасной. Но, Хвала Богам, Княжество смогло разгромить захватчиков, а потом, постепенно, и начать восстановление привычного мира. Пусть пока не всё шло гладко, но всё же успехи на этом поприще несомненно были. Едва он отошёл от установки, как вдруг прозвенел сигнал тревоги. Что это ещё?! Метнулся назад — бешено пульсировал сигнал тревоги. Вновь включил логгер и не поверил своим глазам — сканер внешнего обзора показывал, что к планете приближается неопознанный объект. С размаху ударил по алой кнопке тревоги, и сразу бешено взревел ревун, разорвав тишину лабораторий диким воем сирены. Одновременно такой же сигнал пошёл на орбиту, где за пределами системы нёс охрану патруль. Коридоры наполнились топотом ног, это персонал лаборатории спешил занять места в спрятанных глубоко под поверхностью планеты убежищах. Что же он вытащил оттуда? Внезапно логгер снова пискнул, сообщая о пришедшем известии. Это ещё что такое?! Сигнал с чужака? В воздухе вспыхнул зелёный огонёк, затем раздался женский голос:

— Говорит дредноут «Неустрашимый», регистрационный номер АР 2645, мозг корабля Сайе шестьсот сорок пять. Прошу сообщить координаты для стыковки. На борту четыре тысячи сто семьдесят человек беженцев.

Беженцы? Оттуда? Да что, Тьма их побери, творится во Вселенной? Судя по коду, это тот из старых кораблей, которые использовали для экспериментов. Значит, ему удалось вернуть одну из пропаж? Мозг корабля ориентирован на сбор информации. Получается, что логгер не только выполнил задачу, но и привёз обитателей того мира? Старый учёный помедлил, потом включил внешнюю связь:

— Сайе шестьсот сорок пять, говорит Один терра дробь ноль.

— Принято.

— Остановиться на орбите последней планеты. Ждать подхода военных кораблей. По прибытии наряда передать беженцев им.

— Принято.

Отключил связь с кораблём, переключился на Управление генерала Столярова:

— Прошу прощения, мне бы…

В воздухе возникло улыбающееся лицо начальника Спецслужбы.

— О, Ханти! Сколько лет, сколько зим!

— Я ещё раз прошу прощения, господин генерал, у нас чрезвычайное происшествие.

Тот мгновенно стал серьёзным.

— Слушаю вас, Ханти.

Все эмоции побоку.

— Во время проведения эксперимента нами был выхвачен из пространства пропавший четыре года назад корабль. Мозг корабля утверждает, что на борту больше четырёх тысяч людей, бежавших из другой Галактики. Сейчас И-Мозг обрабатывает информацию, поступающую с борта. Но я бы хотел более чётко знать, что мне делать?

Генерал на мгновение задумался, затем решительно произнёс:

— Если они беженцы, то оказать медицинскую помощь пострадавшим, разместить их пока на поверхности планеты. Надеюсь, место у вас найдётся?

— Конечно.

Олмер кивнул головой, и Столяров продолжил:

— Мои ребята сейчас же вылетят к вам, а военные, если что — помогут.

— Хорошо.

— А что за эксперимент, если не секрет?

— Давайте позже, господин генерал, когда разберёмся с прибывшими.

Тот чуть помедлил, затем согласно кивнул и отключился. Ну, что же… Начнём принимать гостей.

Гул корабельных генераторов уменьшился. Михаил, наконец, смог снова занять кресло управления, но компьютер корабля не реагировал ни на какие команды. На все запросы поступал только один ответ: «Ваш статус недействителен». По ощущениям, «Неустрашимый» начал торможение, а всокре и вовсе завис в пространстве. Что же произошло? Холодный пот мгновенно выступил на лбу мужчины — неужели то, что казалось путём к спасению, теперь станет орудием гибели всех, кто на борту? Он прислушался — да, точно. Корабль замер в пространстве. Впрочем, судя по данным на панели, все системы работают в штатном режиме. Значит, хотя бы смерть от удушья и от голода им не грозит. Нужно пройти и оповестить народ о случившемся, хотя бы лично, раз все системы не слушаются. Поднялся с кресла командира, прошагал к выходу из рубки, нажал на сенсор открывания. Тот пискнул, но ничего не произошло.

— Сайе, в чём дело? Выпусти меня!

Тишина. Все напряжённо сверлят взглядами ему спину. Чёрт, что же делать?! Вздох механизмов, открывающих двери прозвучал симфонией надежды. Михаил качнулся было вперёд, и замер на месте — в проёме возникла массивная, одетая явно в боевые доспехи фигура с непроницаемым взгляду шлемом и оружием в руках, взятом наизготовку. Захватчики? Невольно полковник сделал шаг назад, а чужак что-то прогудел на незнакомом языке. Иванов, недоумевая, выслушал, затем отрицательно качнул головой и машинально по-русски ответил:

— Не понимаю…

— А так — понимаешь?

Чистейший родной язык! Но как, откуда?

— Позволь пройти, землячок?

— А? Да…

Он сделал шаг в сторону, пропуская чужака. Тот шагнул внутрь, окинул ощущаемым физически взглядом пространство рубки, затем шлем мгновенно стал прозрачным, открывая скуластое славянское лицо. Затем верх доспехов сложился, убиарясь в массивный воротник, незнакомец выудил откуда то берет, надел на коротко стриженую макушку, затем приложил ладонь к виску и отрапортовал:

— Майор Сабич, Терранское Княжество. С кем имею честь?

Михаил чуть не ахнул, но выпрямился и, щёлкнув каблуками на имперский манер, ответил:

— Полковник Иванов, Новая Терра.

Майор чуть наклонил голову, рассматривая парня, затем усмехнулся краешком губ:

— Ладно. Ну что, господин полковник, добро пожаловать в Княжество! Надеюсь, вам у нас понравится.

— Простите…

Гость указал рукой, затянутой в броневую перчатку на впаянный в стену герб:

— Видишь, полковник?

— Да…

— Так вот это мы и есть. Теперь понятно?

— Да…

Планета Земля. В особых описаниях не нуждается. Посмотрите в зеркало или окно.

Делятся на две расы. Первая — подчинённая. Выглядят, как люди. Сложение — соответствует детям и подросткам Земли. Средний рост — 125 см для женщин, 135 см для мужчин. Вес — 25 — 30 кг. Вегетарианцы. Но могут и есть мясо. Семьи — моногамные. Среднее количество детей в семье — 2–3. Религия — Отцы-Основатели, они же — Предтечи. Отличаются крайним миролюбием, не могут преодолеть психологический запрет на убийство. Средняя продолжительность жизни — 100–110 лет, но некоторые живут и дольше. Максимально зафиксированный срок — 170. Используются, в основном, на физических, либо интеллектуальных работах, не требующих особого напряжения разума.

Вторая раса — доминирующая. Внешний вид — увеличенный до 170–175 см земной коала с развитыми пятипалыми конечностями, на которых сохранились рудименты когтей. Абсолютные вегетарианцы. Семьи — полигамные, но самки не являются разумными существами. Среднее количество детей в семье — от пяти и более. Обычный гарем — три. Самцов среди них, как правило, меньшинство. Продолжительность жизни — до 150 лет. Выделяют особый ферромон, угнетающе действующий на нервную и физическую систему первой расы, что тщательно скрывается. В основном, заняты интеллектуальной деятельностью. Как правило — финансисты, чиновники высшего ранга, политики, учёные, работники культуры.

Внешне — точная копия людей, за исключением отсутствия у них пятого пальца на руках и ногах. Имеется ещё ряд незначительных отличий по цвету глаз и волос. Уши слегка заострены, глаза чуть больше по размерам, чем обычных людей. Средний рост для женщин — 165–170 см. Вес — 45 — 60 кг. Для мужчин параметры — 170–175 см, вес — 65 — 75 кг. Всеядные. Семьи — моногамные, но присутствует институт Подруг. Среднее количество детей в семье аристократов — 5–7, простолюдинов 1–3. Средняя продолжительность жизни — 200–210 лет. Некоторые сюзиты, особенно представители аристократии, отличаются очень развитыми экстрасенсорными способностями, в частности — даром предвидения, а в исключительных случаях — и телекинеза. Женщины сюзитов, как правило, очень красивы, похожи на эльфиек, описанных в земных книгах, посему заслуженно носят титул красивейших во Вселенной.

См. выше. Или включите телевизор.

Социальный строй — Демократическая Республика. У власти стоит Сенат. Глава Сената — избирается сроком на десять лет. Как правило — коала. Население — 12 000 000 000 разумных обеих рас. Количество заселённых планет — 5. Столичная Планета — Рамдж. Обычаи подробно не рассматриваются из-за не упоминания.

После Сюзито-Рамджийской войны собственное население сократилось до 11 миллиардов.

Сюзития.

Социальный строй — Империя. Во главе — Император, уже десятки тысяч лет принадлежащий к одной семье — дель ои Суер. Затем — аристократы, и потом — плебс, простолюдины. Население — 8,5 миллиардов. Количество населённых планет в составе Империи — 3. Столичная планета — Метрополия. Аристократы делятся по статусу в порядке убывания: сам Император, имперские принцы, принцессы — члены семьи. Затем — Имперский Герцог. Либо — дальний родственник, каковых на описываемый момент не было, либо даётся за выдающиеся заслуги или спасение члена Императорской семьи. Наследственные титулы: герцог, маркиз, барон. Последний — шевалье. Даётся простолюдинам за заслуги перед Империей.

Аристократы подлежат только Суду Императора, либо — Суду Крови из высших аристократов. Остальные обычаи рассматриваются в книге.

После Сюзито-Рамджийской войны оккупирована Рамджем. Остатки населения в количестве 6,5 миллиардов лишены гражданства.

Свободное Звёздное Объединение.

Коалиция Независимых планет. Социальный строй — везде разный. Общий управляющий орган — Совет выборных представителей. Количество населённых планет — ориентировочно 35. Население — неизвестно. По некоторым данным — от 50 до 70 миллиардов разумных. Расы — достоверные данные отсутствуют.

Наследник Сюзитской Империи. Максимальное население на период расцвета — 7,5 миллиардов. Количество населённых планет в составе Империи — 6. Из них три первоначальных и три вышедшие из под протектората Рамджа — бывшая территория Сюзитии. На заключительный период своего существования — 4,5 миллиарда. Во главе — Император. Столица — Новая Метрополия. Уничтожена Рамджийской Республикой после десяти лет существования. Территория частично оккупирована. Населению предоставлено подданство Терранского Княжества.

Образовано отрекшимся от престола Новой Империи Имперским Герцогом в пользу дочери Императора Сюзитии Яйли ап дель ои Суер, по прозвищу «Грозная». Население на рассматриваемый период представлено тремя расами — людьми с Земли, примерно 23 %. Сюзитами, последовавшими в изгнание за Алексом ап дель Мо, примерно 61 %. Остальное составили рамджи — люди. Количество населённых планет спустя тридцать лет после основания — 9. Население — почти 140 миллионов на Терре на начальный период, и около 2,5 миллиардов и две планеты спустя шесть лет, под конец Новоимперско-Рамджийской войны. Основной прирост населения — эмиграция с Земли и Новой империи до введения запрета и вывоз оставшегося населения из вновь оккупированной Сюзитии. Основатель Княжества — отрекшийся от титула после изгнания бывший Имперский Герцог Алексей Медведев, принявший титул Князя, впоследствии — Великого Князя. Женился сразу на двух сюзитках, баронессе Майе дель Соу и бывшей Императрице Новой Империи Яйли ап дель Сои Суер. В триумвирате родилось пятеро детей: три — от баронессы, двое — от принцессы. Из них наследником стал единственный сын от аага Иуры маун Ко, незаконорожденный. Впоследствии Княжество стало Империей. Официально аристократов, кроме семьи Великого Князя, на описываемое время, нет.

Автоповар — специализированный кухонный комбайн для приготовления пищи из стандартных продуктов. Разные модели отличаются ассортиментом приготавливаемых блюд и объёмом памяти.

Геномодификант — наёмник с Земли, модифицированный до генетически максимального уровня данного организма искусственным путём. Отличаются силой, ростом, мыслительными способностями. Их изготовление крайне дорого, почему за всю историю Галактики к этому прибегали всего 25 раз. Из Г. Выжило всего двое, оба — терране.

Репликант — восстановленная из останков полная копия исторической, либо погибшей личности. Использовались, в основном, рамджами. Процедура клонирования крайне дорогая, поэтому производится довольно редко. Ожидания, как правило, оправдывались не часто, копии не всегда достигали уровня своих прототипов. Наиболее успешны и известны были двое терран — Берия Л.П. и А. Шпеер, главные министры Княжества.

Коммуникатор, Т-комм — наручное устройство — браслет с голосовым и интерактивным управлением, сочетающее в себе функции видеотелефона, персонального компьютера с упрощенным вычислительным блоком, банковского терминала, медицинского диагноста основных параметров жизнедеятельности. Привязка к владельцу — генетическим кодом. В определенных случаях служит персональным идентификатором (аналог паспорта) Основу составляет квантовый пикопроцессор. Кроме бытовых, для общего пользования, существуют специализированные с дополнительными функциями.

Логгер — многопроцессорный аналог земных компьютеров. Часто в форме планшета с усиленным логическим блоком и оптимизированными по качеству и количеству устройствами ввода-вывода в отличие от коммуникатора. Генетической привязки к владельцу не имеет.

Медицинский диагност — специализированный логгер.

Регенератор, он же медкомплекс — многофункциональный медицинский прибор, служащий для лечения. В случае легких не фатальных повреждений, использует мягкое излучение, ускоряющее деление клеток и позволяющее заживлять раны в максимально короткий срок. Используется так же для очистки организма, в том числе и биологической. Для случаев фатальных повреждений к комплексу пристраивается биогелевый блок. Основное условие восстановления организма в случае фатальных повреждений — целостность головного мозга.

Автомедик — переносная автоматическая аптечка для первичной диагностики и оказания неотложной помощи.

БР — боевая машина, сменившая танки на поле боя. Основной вид оружия планетарно-десантных частей.

И-мозг — искусственный интеллект. Превосходит самый мощный логгер примерно, как человек амёбу. Очень дорог. Встречается крайне редко. К примеру, рамджи так и не смогли себе позволить ни одного такого устройства.

Диффузионная силовая установка — разновидность силовой установки на основе холодного ядерного синтеза. Использует принцип прямого преобразование вещества в энергию. Из-за необходимости многослойной защиты достаточно громоздка. Используется в основном на крупных транспортных средствах и космических кораблях.

Строительный комплекс — автоматизированный комплекс строительных и вспомогательных механизмов и роботов. Предназначен для возведения любых строений «под ключ» в полностью автоматическом режиме за минимальные сроки. Для работы требует наличия проекта или проектов, если возведение района идет методом непрерывного цикла, в памяти управляющего логгера и бесперебойного подвоза гранулированного пластибетона с армирующей мононитью. При наличии песчаных почв достаточно одного пластификатора. Одной загрузки бункера хватает, к примеру, на 1000 квартирный жилой дом. Как наиболее отработанный проект, срок возведения, как правило, не превышает одних суток.

Пищевой синтезатор — синтезатор пищевых блюд заложенных в память управляющего логгера. Загружается водой и стандартными брикетами, в состав которого входит белковая масса на основе грибков схожих по составу с земной соей, витаминных и вкусовых добавок. Из — за своей дешивизны является основным средством питания для малообепеченных слоев населения Сюзитии и разумных второй расы в республике Рамдж. В Новой Империи стал таковым после ухудшения экономического положения после прихода Яйли к власти. В Терранском Княжестве пищевые синтезаторы запрещены.

Механозародыш — капсула с внутренним наномеханизмом, запрограммированным на создание узкофункционального робота-кибера. Используют местные материалы и тепло атмосферы. Срок восстановления заданного механизма от нескольких минут в лучших моделях, до нескольких часов — в дешёвых. Ещё время варьируется из-за величины создаваемго механизма и внешней температуры. Размер в начальном виде до включения — около 15–20 мм в диаметре. Вес — 50–70 грамм. Очень эффективная, но достаточно дорогая технология.

Корабли Терранского Княжества.

Эсминец — небольшой, около 20 000 м в длину и около 100 м в диаметре корабль с одним видом тяги, как правило — сверхсветовой генератор и ракетным вооружением. Отличаются очень большой маневренностью. Масса покоя — до 30 000 тонн. Снабжены мощными гравикомпенсаторами для нейтрализации ускорений. Броня — классическая, металлокерамическая. Экипаж — 250 — 270 человек. Автономность — 30 суток.

Фрегат — промежуточный класс между линейными кораблями и эсминцами. Длиной до 50 000 метров, диаметр — 200–250 метров. Один вид тяги, но предпочтения нет. Используется и сверхсвет, и прыжковый принцип. Масса покоя — до 60 000 тонн. Смешанное ракетно-артиллерийское вооружение. Экипаж — от 400 человек и более. Броня — смешанного типа. Как правило, используются для сопровождения конвоев и караванов. Автономность — 45–50 суток.

Линейный корабль — самый младший по рангу дредноутного типа. Длина — до 100 000 метров. Диаметр — от 3 000 метров. Вид тяги — сверхсвет. Масса покоя — 600–700 000 тонн. Броня — классическая, металлокерамическая. Вооружение — артиллерийское. Экипаж — до 5 000 человек. Автономность — до 150 суток.

Дредноут — корабль среднего ранга. Длина от 100 000 до 130 000 метров. Диаметр — 7-10 000 метров. Вид тяги — сверхсвет. Масса покоя — от 1 000 000 тонн. Вооружение — смешанное, с преобладанием артиллерийского. Экипаж — до 10 000 человек. Броня — смешанного типа. Автономность 150–200 суток.

Супердредноут — корабль высшего класса. Длина от 150 000 до 220 000 метров. Диаметр(средний) до 20–25 000 метров. Вооружение — артиллерийско-ракетное, плюс 10–12 истребителей-штурмовиков космическо-атмосферного класса. Масса покоя — 1 200 000 — 1 500 000 тонн. Броня — Предтечей. Экипаж — до 8 000 человек. Автономность — от одного года до полутора лет.

Монитатор — корабль специального назначения для подавления планетарной обороны. Отличается мощным артиллерийским вооружением и усиленными силовыми полями. Броня — усиленная Предтечей. Вид тяги — сверхсвет. Единственный терранский корабль последнего поколения, способный садиться на поверхность. Вооружение — тяжёлые орудия. Длина — 50–60 000 метров. Диаметр (максимальный) — 5 000 метров. Броня — металлокерамика с нейтритным уплотнением и каппилярным охлаждением. Масса покоя — порядка 250 000 тонн. Экипаж — 1500 человек. Автономность — до 90 суток.

ТКАП — тяжёлый крейсер артиллерийской поддержки. Корабль специального назначения для огневой поддержки флотов. Вооружение — сверхкалиберные орудия на четырёх палубах. В бою раскрывает их в крест, реализуя подавляющее преимущество огневой поддержки. Длина — 70 000 метров. Диаметр в походном положении — 5 000 метров. В боевом положении (по радиусураскрытых палуб) 35 000 метров. Броня — Предтечей с силовыми эмиттерами и каппилярным охлаждением. Масса покоя — 800 000 тонн (боезапас). Экипаж — 4 000 человек. Автономность — 120 суток.