Рыцарь дорог - Эльхан Аскеров

Это всё-таки случилось. Те, кто стоял у рулей и кнопок, сумели развязать самую страшную войну. Войну, уничтожившую города и континенты, народы и расы.

Те, кто смог чудом выжить в этом ядерном аду, приспосабливались каждый по-своему. Более сильные и агрессивные сбивались в банды, признававшие только силу и оружие. Дикие, так их называли все, кто пытался создать хоть какое-то подобие оседлой жизни.

Те, кто не мог или не хотел ожесточаться, собирались в большие группы и пытались работать, стараясь прокормить себя и своих близких. Но и те и другие больше всего ценили людей, способных оживить довоенные машины и механизмы. Умевших найти общий язык с железом, памятью и останками некогда могучей цивилизации. Любой, сохранивший хоть какую-то крупицу знаний, был почти божеством, ибо и те и другие умели ценить силу и скорость машин. Техники, помогавшей пахать и убирать, нападать и защищаться.

Такие люди жили обособленно, и любой мог прийти к ним за помощью. Их земля, место, где они жили, считалось неприкосновенным, и горе тем, кто нарушит этот запрет. Подобные уничтожались, как муты, которые во множестве появлялись из зон.

Так назывались радиоактивные очаги, по которым были нанесены первые удары. Прицельные и самые сильные. Находились смельчаки, ходившие в зоны группами. Копатели. Те, кто готов был рискнуть и постараться достать что-то ценное, оставшееся после этого кошмара.

Так, постепенно, те, кто выжил после этого ядерного ада, стали делиться на несколько кланов.

Самые сильные и жестокие. Железные волки. В основном молодые, они объединялись в банды, доставали оружие и отвоёвывали себе территорию, с которой собирали дань.

Репоеды. Те, кто хотел просто жить, не ища неприятностей и избегая ссор с волками, промышляя искательством и крестьянством.

Вольные охотники. Самые отчаянные сорвиголовы. Одиночки, ищущие приключений, но слишком умные и гордые, чтобы примкнуть к волкам. С этими рисковали связываться не всякие. Слишком хорошо они умели убивать.

Кочевники. Люди, сумевшие найти общий язык с животными и кочующие вслед за стадами в поисках новых пастбищ.

И, наконец, механики. Те, кто знал, как оживить древний механизм, найти воду и изготовить ту или иную запчасть. Механиками называли всех, имевших что-то из довоенных знаний. Были и другие кланы и сословия, но они были малочисленны и не имели никакой силы.

Волки враждовали между собой, и их встречи частенько заканчивались кровопролитием. Главной бедой было отсутствие топлива. Железные кони волков, мотоциклы, были очень прожорливы. Поэтому банды постоянно искали бензин. Пригоршня этой пахучей жидкости стоила дороже человеческой жизни.

Через сто тридцать лет после катастрофы, когда самое страшное осталось позади, недалеко от зоны поселился он. Механик, умевший не только чинить, но и собирать новые машины, если можно так назвать эти странные механизмы, стоящие на четырёх колёсах и рычащие на весь белый свет.

При внешней неуклюжести и несуразности, эти сборища шестерёнок и валов могли тягаться с любым мотоциклом в скорости, а благодаря странному распределению нагрузки крутились сразу все колёса.

Попробовав их на ходу, волки моментально расхватали эти машины, уплатив требуемое, даже не торгуясь. То, что они отдали за три таких монстра, ставило механика в один ряд с самыми богатыми людьми пустыни.

Теперь у него было всё. Топливо для машин, генератор для электричества, еда, оружие, боеприпасы и рабы. Самая обездоленная часть этого общества. Те, кого насильно оторвали от родных, поймали в пустыне без оружия, и те, кто родился уже после катастрофы и был вынужден работать на более сильных.

Волки ушли, удивляясь про себя странности этого механика. Зачем кормить столько лишних ртов? Но он назвал цену, и её уплатили, остальное его дело. Механики все со странностями.

С тех пор на этом поселении начали твориться странные вещи. Днём оно словно вымирало. Невозможно было найти никого из рабов или прислуги, а вечером все палатки в радиусе двухсот метров оказывались забиты людьми. Рабов кормили, и через два часа лагерь замирал, чтобы с первыми лучами солнца снова ожить.

Были и другие странности. В поселении не было женщин, а гостей механик принимал в гостевом доме – наспех сколоченной, несуразной лачуге, дальше которой никому не было хода.

Прошло не более полугода, когда рабы из поселения странным образом исчезли, а гостей стали допускать к самой мастерской. Здесь же проходили торги и расчёты с клиентами. Среди товаров механика появилось и топливо. Отличного качества, не радиоактивное, с высоким октановым числом, оно заставляло работать все машины в несколько раз лучше.

Очень скоро слава об этом бензине разнеслась по пустыне. К зоне потянулись покупатели, хотя цена и усилия были очень высоки. Но покупателей это не смущало. Они добирались сюда, зная, что на этом топливе можно работать и воевать.

Вскоре банда, купившая внедорожники, была уничтожена, и у сектора появился новый хозяин.

В то утро он был разбужен рёвом нескольких десятков моторов. Вскочив с узкого деревянного топчана, служившего ему постелью, он выглянул в окно.

Двор и мастерская были окружены цепью мотоциклистов. Во дворе стояли три его машины. Быстро вытащив из-под кровати пулемёт, он передёрнул затвор и, поправив ленту, толкнул дверь. Очевидно, волки ожидали такой реакции. Шум моторов стих, и наступила оглушающая тишина.

– Не надо так беспокоиться, – раздался густой, грубый голос, и дверь одной из машин открылась. На выжженный солнцем и ядерным излучением песок вышел человек, от одного вида которого бросало в дрожь. Огромного роста, с неимоверными мускулами, жёстким, словно вырубленным из камня, лицом, практически лишённым всякой мимики, и жуткими, абсолютно бесцветными глазами.

Радужка глаз не имела окраски, только зрачок выделялся на ней страшным пятном. Смуглая кожа и жёсткие вьющиеся волосы выдавали смесь разных кровей, но отнести его к какой-то определённой довоенной расе не смог бы никто. Очевидно, когда-то его лицо было сильно обожжено, и черты лица оказались смазанными. Кто и каким образом смог восстановить его, оставалось только гадать.

Не спеша подойдя к механику, он посмотрел на него сверху вниз и усмехнулся:

– Серьёзная пушка. Если уметь с ней обращаться, можно наделать бед.

– Именно поэтому она у меня всегда под рукой, – настороженно ответил механик.

– Мы пришли не для драки. Этого и в пустыне хватает. Я пришёл сюда по другому поводу.

– Зачем? – чуть опустил ствол хозяин.

– Во-первых, я хочу представиться. С этого дня сектор мой. А во-вторых, я хочу знать, кто сделал эти машины?

– Я.

– Значит, мне сказали правду.

– О чём?

– Что ты не просто механик. Многие считают тебя полубогом.

– Бред. Я механик. Механик, которому повезло и он смог научиться тому, что почти потеряли. Но это ненадолго.

– Почему? Ты болен?

– Нет. Но мне недолго осталось. Я уже старик. Скоро придёт день, когда я не смогу поднять своего приятеля, и тогда появится кто-то молодой, жадный и глупый, кто ради сиюминутной выгоды просто убьёт меня и, ограбив, отправится в пустыню, а знание, то, что никто не может отнять, умрёт вместе со мной.

– Никто не тронет тебя, пока я хозяин сектора. Мы стоим в двух часах езды. Там наш лагерь. Пусти дым, и мы приедем.

– Не успеете.

– Тогда поедем с нами. Выбери себе любую девку из рабов, и пусть она родит тебе сына. Передай знание ему.

– На это у меня уже нет времени. Я могу не дождаться.

– Чего ты хочешь? Ведь ты не просто так говоришь об этом.

– А ты действительно вожак. Пойдём, поговорим, – усмехнулся старик.

И банда тихо ахнула. Случилось небывалое. Механик пригласил кого-то в свой дом. Не в мастерскую, а в дом. Святая святых, где не был ни один человек.

Этот разговор остался тайной, но с тех пор из каждой новой партии захваченных рабов всех мальчиков старше десяти лет приводили к механику. Поговорив с ними несколько минут, старик досадливо морщился и отправлял их обратно. Он искал себе преемника.

Так прошёл ещё год, когда одно событие всколыхнуло всю округу. Объезжая границы сектора, волки нашли странную пару. Старик и мальчишка. Они попытались задержать их, но старик умудрился уложить пятерых раньше, чем они взялись за оружие. С ним справились, только когда подошла вся банда. Вожак долго смотрел на старика и, усмехнувшись, пророкотал, повернувшись к своим:

– Вы не волки, а шакалы. Не будь он так измождён, голоден и обезвожен, ни один из вас не пережил бы сегодняшнего дня.

Бандиты удивлённо переглянулись, а вожак продолжал:

– Это мастер. Сколько раз я вам повторял, не бросаться в драку, а говорить. Нам нужны не трупы, а покупатели. Только они принесут то, от чего мы получим свою долю. Отвезите их к механику. Он умнее вас, вместе взятых. Пусть решит, как быть.

Такое решение вопроса было диким, но спорить с вожаком не решился никто. Он недаром стал знаменитостью пустыни. Сила, скорость и хладнокровие делали его идеальным убийцей, а быстрота, с которой он убивал, отбивала охоту спорить даже у самых отчаянных головорезов.

Путников бросили в машину и повезли в глубь сектора. Спустя три часа их выволокли на песок и пинками погнали к странному сооружению, из которого доносился рёв мотора и ругань.

Такое бурное проявление эмоций было вызвано не их появлением, а очередной неудачной попыткой усилить мощность собранного двигателя. Старик что-то не рассчитал, и его детище пошло вразнос, заодно разнеся и станок, на котором стояло.

Кое-как утихомирив разбушевавшуюся технику, механик соизволил обратить внимание на пришельцев. Увидев плачевное состояние пленников, он велел отвести их в свой дом и, вымыв руки, отправился следом.

Старик оказался более крепким и, сделав пару глотков воды, принялся хлопотать вокруг своего юного приятеля. Усадив его на табурет, он придерживал голову мальчика и осторожно вливал в разбитые губы воду из старой, выщербленной кружки.

Выслушав рассказ волков, механик покрыл их многоэтажной руганью и выгнал за дверь. Устало опустившись на кровать, он внимательно посмотрел на старика и спросил:

– Откуда вы?

– Пришли с западного побережья. Я последний из ордена духа. Это мой ученик. Он сирота. Я подобрал его в пустыне, умирающего от голода. В нём есть кровь мутов. Похоже, за это его бросили умирать в пустыне.

– Откуда ты знаешь, что он мут?

– Посмотри сам, – ответил старик, отбрасывая длинные, спутанные космы от виска мальчика.

Механику достаточно было одного взгляда на это по-звериному заострённое ухо, чтобы понять, что старик прав.

– Надеюсь, ты понимаешь, что это не заразно и не приносит неудачу, – спросил старик.

– Я механик, а не репоед, – угрюмо пробурчал он в ответ.

– Не обижайся. Я специально рассказал всё, чтобы проверить твою реакцию. Мы давно бродим по пустыне, и мне частенько приходилось уходить от воды и крова из-за людской злобы и скудоумия.

– Знаю. Ты видел вожака местных волков?

– Да.

– И что скажешь?

– Они соплеменники. Странно, что сами волки этого не знают.

– Тупые уроды. Ничего, кроме злобности и глупости.

– Это я заметил.

– Они сказали, что ты справился с патрулём голыми руками. Это так?

– Не совсем. У меня был посох и мой ученик.

– Ты отвечаешь честно. Это хорошо. Мне нравятся честные люди.

– Мой орден завещает говорить правду. Можно обмануть того, кто имеет плохие намерения. Во всех остальных случаях лучше говорить правду.

– Мудро. И как давно ты в дороге?

– Если ты имеешь в виду мой собственный путь, то почти двадцать лет, а мальчика я подобрал десять лет назад. Тогда ему было года четыре.

Старый механик задумался. Он смотрел на притихшего мальчишку и думал о чём-то своём. Затем, вздохнув, продолжил расспросы.

– Ты учишь его?

– Да, конечно.

– И что он умеет?

– Я научил его читать и писать, он знает три языка помимо современных и обладает прекрасной памятью. Ему нравится учиться. Я стараюсь передать ему всё, что знаю сам.

– Похоже, ты торопишься.

– Ты прав. Мне недолго осталось. Я болен. Потому и пустился в это путешествие. Хочу умереть там, где родился.

– Это место сохранилось?

Старик грустно покачал головой:

– Нет. Но есть моя память. Она даст мне возможность вернуться туда.

– Ты уверен, что дойдёшь?

– Теперь уже нет.

– Чем ты болен?

– Радиация.

– Понятно.

Они снова замолчали, думая каждый о своём. Наконец механик решился:

– Вы можете остаться здесь. Но не бесплатно.

– Мне нечего тебе предложить, – усмехнулся старик.

– Ошибаешься. У тебя есть то, чего я не могу найти уже год.

– И что же это?

– Ученик, желающий учиться. Ты позволишь ему учиться у меня, и можете оставаться. Мне ведь тоже немного осталось, – добавил он, грустно улыбнувшись.

– Я не могу заставить его силой. Знание можно привить только по желанию.

– Это верно, – согласился механик и, взглянув на мальчика, спросил:

– Ну а ты что скажешь, зверёныш? Хочешь научиться строить машины?

Мальчик неуверенно посмотрел на своего учителя. Тот ласково улыбнулся и чуть заметно кивнул.

– Я не зверёныш, – глухо проворчал подросток, глянув на механика исподлобья. – Я хочу учиться. Но если будешь драться, убью, – дерзко пригрозил он.

От неожиданности механик растерялся, но вскоре его растерянность сменилась хохотом неверия.

– Ты напрасно смеёшься, – осадил его старик. – Один на один он легко справляется со средним мужчиной. Двое из того патруля на его счету.

Механик замолчал, удивлённо глядя на странную пару. Покачав головой, он проговорил:

– Этот зверёныш просто находка. Тебе повезло.

– Да, мне повезло. Его жажда жизни, духовная сила и выносливость таковы, что ставят его на порядок выше обычных людей.

– Что ж. Наверное, будущее за такими, как они, – задумчиво протянул механик.

– Я рад, что ты понимаешь это. Многих подобное будущее просто страшит, и они пытаются избежать его любыми путями, не гнушаясь даже убийством. Они не понимают, что зло уже вырвалось на свободу и задача рода людского не бежать от него, а научиться жить рядом с ним, не вытесняя его злобой, а примирившись, с умом и терпением.

– Это слишком мудро для них, – проворчал механик. – Куда проще прогнать, а то и просто убить. Они хотят сохранить чистоту крови, обрекая себя на медленное вымирание. В таких, как этот зверёныш, есть то, чего им недостаёт. Жизненная сила. Свежая кровь, в которой есть способность приспособиться к этому миру.

– Всё верно, – кивнул старик.

– Ну ладно. Разговором сыт не будешь. Пошли, помоетесь с дороги, и перекусим чем-нибудь, а дальше будет видно.

Проводив гостей в импровизированную ванну, он принялся хлопотать на кухне. По случаю появления ученика он решил устроить праздник и не поскупился на угощение. На столе было всё, даже мясные консервы, которые изредка приносили на рынок копатели из зон.

Это изобилие произвело огромное впечатление на гостей. Старик изумлённо покачал головой, а мальчишка от удивления открыл рот и тихо охнул. Довольный произведённым впечатлением, механик усмехнулся и, проведя мозолистой ладонью по мокрым волосам мальчика, проворчал:

– Нечего охать. Садись за стол, только не спеши, а то живот разболится. Ешь понемногу.

Согласно кивнув, парнишка уселся за стол и взглянул на учителя. Старик степенно сел и, сложив ладони особым образом, произнёс неожиданно глубоким, сильным голосом:

– Великие боги. Подающие жизнь и отнимающие её. Насылающие болезни и дарующие силу. Благословите этот дом, и стол, и трапезу нашу! Дайте нам силы и время для воспитания последователей и верующих в вас! – Он опустил руки и взглянул на хозяина. Одобрительно крякнув, механик кивнул головой и глухо проворчал:

– Спасибо, приятель. Давно я не слышал доброй молитвы перед едой и просьбы, благословения на чужой дом.

– Твоей добротой этот дом стал и нашим. По крайней мере, для моего ученика.

– Учитель, ты уходишь? Оставляешь меня? – неожиданно перестал жевать мальчишка.

– Не сейчас, сынок. Не скоро, но уйду. Уйду туда, куда уходят все. Ты знаешь об этом.

– Но вы не бросите меня одного?

– Теперь ты не один. У тебя есть новый учитель. Он научит тебя тому, чего не знаю я. Учись. Это никогда не будет лишним.

– Это верно, – кивнул головой механик.

– Но ведь вы ещё столькому должны меня обучить! Я не знаю даже половины того, что знаете вы.

– Ты опять торопишься с выводами. Подумай.

Мальчик замолчал, обдумывая услышанное. Старый учитель посмотрел на механика, и тот одобрительно кивнул ему головой. Механику всё больше нравился этот маленький зверёныш. Он был приучен думать, рассматривать проблему со всех сторон, не убегая от неё и не отмахиваясь, как это сделал бы на его месте любой другой.

Трапеза подошла к концу, когда механик поднялся и, хитро усмехнувшись, исчез на крохотной кухне. Вернулся он с большой оплетённой бутылью, в которой булькала странная, напоминающая по цвету кровь, жидкость.

– Отметим знакомство, учитель? – встряхнул он бутыль.

– С удовольствием. Эта штука располагает к беседе и позволяет выявить истину.

– А что это? – тут же проявился ученик.

– Переведи. Ин вино веритас, – приказал старик.

– Истина в вине, – чуть помедлив, ответил мальчик.

– Он знает мёртвый язык? – удивился механик.

– Как видишь, – отозвался старик, пряча довольную усмешку.

– Что ж, значит, тебе действительно повезло, – отозвался механик, внимательно глядя на мальчика.

– Нам обоим очень повезло, – поправил его старик и пригубил налитую кружку.

– Надеюсь, ты прав, – ответил механик и приложился к своей кружке.

Они просидели всю ночь, опустошив не одну бутыль. Многое было сказано при ученике, но ещё больше после того, как его отнесли в постель. Мальчишка так и уснул за столом, упрямо отказываясь идти спать.

Утро следующего дня принесло много удивительного для всех. Когда старый механик выбрался из койки и, кряхтя, направился сбросить утреннее, естественное напряжение, во дворе его встретил юный ученик, стоявший в невообразимой позе. Его ещё по-детски угловатая фигура чётким силуэтом выделялась на фоне встающего солнца.

Забыв обо всех желаниях, старик бесшумно проскользнул за угол и замер, внимательно наблюдая за приёмышем. Казалось, что мальчик не замечает ничего вокруг. Он двигался с завораживающей грацией и изяществом. В этих движениях не было угрозы, но любому мало-мальски думающему человеку становилось понятно, это не игра и этот ребёнок может быть опаснее гремучего скорпиона.

Дождавшись окончания представления, старик справил дело, по которому вышел, и, уже не таясь, направился к новому ученику.

– Ты сегодня рано.

– Я всегда так встаю. Люблю заниматься на восходе. Солнце дарит тепло и силу. В этот час оно ласковое, а не смертоносное.

– Это верно, – согласился старик, с удивлением глядя на подростка. – А что это было?

– Что именно?

– То, что ты делал?

– А, это. Просто упражнения, позволяющие привести в гармонию тело и душу. Я ещё плохо умею двигаться, а вот мастер – он просто скользит, словно парит над землёй.

– Я смотрю, ты очень привязан к нему.

– Он вырастил меня. Заботился с самого детства. Учил всему, что знает сам. Я люблю его.

– Не сомневаюсь, малыш, – кивнул механик, ненадолго задумавшись. – Когда будешь готов, приходи в мастерскую. Пора начинать.

Молча кивнув, парнишка снова встал в стойку.

Механик вернулся в комнату и, усевшись на койку, задумчиво уставился на фотографию, висящую на стене. С фотографии на него смотрела молодая женщина, державшая на руках мальчика. Они улыбались. Тогда они ещё могли улыбаться.

– Прости меня, Салли. Я не успел к вам, – тихо прошептал старик и вытер набежавшую слезу.

Вздохнув, он медленно встал и вышел на кухню. Выпив кружку чая, он направился в мастерскую. Недавний неудавшийся опыт не обескуражил мастера. Взяв ключ, он принялся разбирать опытный образец.

Механик успел почти полностью раскидать мотор, когда услышал за спиной вопрос, заданный парнишкой:

– А разве эта штука должна быть такой согнутой?

Механик оглянулся, собираясь обложить мальчишку за долгое отсутствие, но, увидев, что он держит в руках, проглотил свои слова. Парень показывал ему согнутый шатун. Механик, задумавшись, пропустил бракованную деталь.

– Как ты определил, что она испорчена? – спросил он подростка.

– Просто посмотрел на другую. Остальные были ровными, – спокойно ответил мальчик.

Механик надолго запомнил этот урок. Каждое его слово парнишка запоминал с первого раза. Уже к вечеру он легко отличал одну деталь от другой и ни разу не ошибся, принося именно то, что просил старик.

Мальчику и самому нравилась эта игра. С перемазанной машинным маслом рожицы на механика весело смотрели блестящие от удовольствия глаза. Дело спорилось. К вечеру они вдвоём успели сделать больше, чем делал он с двумя помощниками-рабами.

Сам заинтересованный в результате, механик не удержался и решил запустить новый двигатель. Установленный на специальном станке мотор взревел, выплюнув облако синего дыма. Уменьшив подачу топлива, механик вывел двигатель на холостые обороты. Рёв сменился ровным урчанием.

– Работает! – радостно воскликнул подросток.

– Конечно работает! Куда ему деться? – весело рассмеялся механик.

Погоняв двигатель на разных режимах, механик заглушил его и, хлопнув парнишку по плечу, радостно заявил:

– Порядок, парень. Пошли ужинать. Осталось только заставить этого зверя поумерить аппетит, и можно ставить его на машину.

Они дружно ввалились в дом, и мальчик побежал делиться своей радостью с учителем.

Старый монах лежал в отведённой им комнате, вытянувшись на продавленном топчане. Усталое, больное тело медленно восстанавливало потерянные силы. Выслушав ученика, старик ласково улыбнулся и погладил его по щеке.

– Молодец, сынок. Я рад, что у тебя всё получается. Иди, мойся. А то такое впечатление, что ты не руками, а зубами гайки откручивал.

Рассмеявшись, мальчик исчез за дверью. Вздохнув, старик, кряхтя, поднялся и, с трудом выпрямившись, медленно побрёл в общую комнату. Механик уже ловко расставлял посуду и, увидев монаха, сделал приветственный жест.

– Как самочувствие?

– Тяжело. Стар я для таких передряг. Извини, что не смог помочь тебе с обедом.

– Ерунда. Я привык справляться самостоятельно. Лежи. Силы тебе ещё понадобятся.

– Боюсь, что я уже подошёл к своему рубежу.

– Перестань. Тебе ещё многое предстоит сделать. Парень талантлив. Мы должны вложить в него всё, что можем.

– Я рад, что ты так думаешь. Но, к сожалению, мне отпущено очень мало.

– Тем более не напрягайся. Лучше используй оставшееся время с максимальной пользой.

– Постараюсь, – улыбнулся монах и тяжело опустился на стул.

В комнату влетел парнишка, на радостях чуть не сбив механика с ног. От неожиданности тот выронил половник. Моментально изогнувшись, парнишка успел поймать его, не дав упасть на пол. Ловкость мальчика вызвала довольную улыбку у монаха и удивлённую мину у механика.

– Хорошо, сынок. Ты правильно двигался. Только в следующий раз постарайся принять более устойчивую стойку.

– Зачем, мастер? Я не сражался, а просто ловил большую ложку.

– Именно такие случаи помогают выработать привычку. Когда придёт пора, тебе не потребуется раздумывать, чтобы правильно встать.

– Хорошо, мастер. Я запомню, – серьёзно ответил подросток и уселся на своё место.

Удовлетворённо кивнув, механик принялся накладывать кашу по тарелкам. Усевшись, он посмотрел на монаха. Кивнув в ответ на его взгляд, монах сложил руки и прочёл молитву, после чего мужчины взялись за ложки. Долгое время в комнате стояла тишина, нарушаемая только стуком ложек по тарелкам.

После ужина старики остались у стола с кружками в руках, а мальчик, вооружившись одной из книг монаха, пристроился на топчане механика. Он настолько увлёкся чтением, что просто не замечал окружающий мир.

Старики долго что-то обсуждали, не обращая внимания на подростка. Наконец, отвлёкшись от своей беседы, они обнаружили, что мальчик так и уснул на топчане и с книгой в руках.

– Любопытный зверёныш, – одобрительно проворчал механик, забирая у него книгу. – Кстати, как его зовут? Не могу же я так звать его и дальше.

– Я прозвал его Ли.

– Почему?

– Не знаю. Просто так получилось. Когда я нашёл его, он почти умирал, а после выздоровления долго не разговаривал. Однажды я услышал, как он играя, что-то напевал, повторяя эти звуки. Ли. Так он и стал им.

– А сам он своего имени не помнит?

– Нет. Он был слишком мал. Кроме того, его бросили. Не знаю, сколько времени он провёл в пустыне. Один.

– Сволочи! – скрипнул зубами механик.

– Брось, старина. Если бы не они, он не стал бы нашим учеником.

– Тут ты прав, – усмехнулся механик и предложил: – Давай отдыхать. Завтра много работы. Да, совсем забыл тебе сказать. Ли вскочил сегодня раньше всех. Я нашёл его на улице, тренирующимся.

– Я знаю, – улыбнулся монах. – Он живёт так уже десять лет и не собирается ничего менять. Ему нравится.

– Это я заметил, – усмехнулся механик.

Утро принесло неожиданности. Едва закончив тренировку, Ли увидел шлейф пыли, и земля передала вибрацию от моторов. Влетев в дом, мальчик растолкал учителей. Подхватив пулемёт, механик выскочил на улицу. Монах быстро собрал всё, что можно использовать как оружие, и вышел следом за ним, коротко скомандовав:

– Останься в доме, Ли. Твоё дело не дать им войти сюда, пока мы разбираемся с другими.

Коротко кивнув, мальчик подхватил два обрезка трубы и лихо провернул их в руках. Удовлетворённо кивнув, монах скрылся следом за механиком в мастерской. Из узкого окна уже высовывалось тупое рыло пулемёта, нащупывая сектор обстрела.

Постепенно нарастающий треск и рёв двигателей стал оглушительным, и во двор влетела банда волков. Останавливаясь, они глушили моторы, и постепенно грохот сменился тишиной. Рассмотреть, кто это, не давала поднятая волками пыль.

Дождавшись, когда эта завеса наконец уляжется, механик рассмотрел приехавших. Это были хозяева сектора. Вожак медленно вышел из вездехода и, осмотревшись, громко крикнул:

– Эй, старик! Не волнуйся, это свои!

– Свои предупреждают о приезде, – проворчал механик, выходя на улицу.

– Не злись. Я по делу, – усмехнулся вожак.

– Надеюсь, не люблю терять время понапрасну.

– Где твои жильцы?

– Что тебе от них нужно?

– Просто поговорить. Так где они?

– Здесь, – раздался короткий ответ, и на порог вышел монах.

– Я хочу показать тебе кое-что.

– И что же это?

– Сейчас. Сначала отпущу парней. Нам нужно топливо, – повернулся он к механику.

– Нет проблем, цену ты знаешь.

– Хорошо, – кивнул вожак и дал знак своим подручным.

Пока механик занимался делом, взяв в помощники Ли, вожак подошёл к монаху и, попросив его отойти с ним в сторонку, направился за дом. Выйдя на площадку, где по утрам тренировался Ли, вожак снял портупею с оружием и, пройдясь по площадке, повернулся к монаху.

– Ты тренируешь мальчишку?

– Да.

– Я знаю, что ты мастер. Посмотри и скажи, что ты об этом думаешь, – задумчиво произнёс он и медленно начал двигаться. Это был танец сосредоточения. Один из тех, что изучал Ли. Но эти движения разительно отличались от тех, что выполнял мальчик.

Закончив, вожак медленно выпрямился и вопросительно посмотрел на монаха.

– Что скажешь, старик?

– Тебя учил человек знающий, небесталанный, но знающий только половину. Это был скорее воин, чем монах.

– Откуда ты знаешь?

– В обители нам рассказывали, что однажды к старейшим обратились люди, желавшие навести порядок в своей стране. Споров было много. Давать такое оружие людям, не связанным обетом, было опасно. В обители разработали другую систему, исключающую равновесие духа в пользу силы. То, что ты показал, и есть эта система.

– А если я сам придумал её? – мрачно усмехнулся вожак.

– Нет. Для непосвящённого это просто ничего не значащие движения. Не зная основ, ты просто запутаешься и потеряешь нить. Эти движения вытекают одно из другого.

– Значит, придёт время, и твой ученик станет сильнее меня?

– Это случится в любом случае.

– Почему?

– Время. Мы старимся, он растёт. Это обычный ход времени, который ещё никому не удавалось изменить.

– А если я его убью? Ведь тогда он не станет лучшим?

– Он – нет. Но вместо него может прийти другой. Мы все стареем. Время. Это то, что не может быть милосердно или умолимо. Это просто время. Когда-то, ещё до войны, в одной из мировых религий время изображали в виде прекрасной, нестареющей девушки с треснувшим кувшином, бредущей по дороге. Она идёт, а из кувшина медленно вытекают капли, падая в пыль и растворяясь. Кала – время.

– Время, – глухо повторил вожак, сложив на груди могучие руки и задумчиво глядя на старика.

– Да. Время. Прекрасная, синеглазая девушка, вечно идущая куда-то. Ей не избавиться от своей ноши. Этот непустеющий кувшин – её бремя. Эта дорога, ведущая в никуда, её путь. Наш путь. Только мы можем решить, куда мы придём.

– Спасибо, старик. Не беспокойся за своего ученика. Пока я хозяин сектора, он в безопасности.

– За что ты благодаришь меня?

– За мудрость. Ты был прав. То, что я умею, это просто выжимки. Меня учил старый солдат, случайно попавший к нам в зону. Получив дозу радиации, он не мог выйти. Ты знаешь, что бывает с теми, кто нарушает правило.

– Знаю, – коротко кивнул старик.

– Он остался. Постепенно, от нечего делать, он стал учить меня. Я научился владеть оружием, драться, водить всё, что движется. Он умер, и мне пришлось выживать. Теперь я здесь. В тот день, когда мы нашли вас, увидев тебя, я вспомнил его.

– Что ж, значит, я должен вознести молитву за его душу. Он смог дать тебе то, чего не хватает большинству нынешних людей. Умение думать. Размышлять. Как его звали?

– Капрал Джордж Браун. Наверно, ты прав. Надеюсь, твоя молитва будет услышана. Помолись за него, старик. От души.

Круто развернувшись, вожак направился к своим людям.

Заправившись, волки рассчитались с механиком и ждали вожака, сидя в сёдлах. Запрыгнув в свой вездеход, он медленно обвёл взглядом свою банду и, махнув рукой, скомандовал:

– Поехали!

Моторы взревели, и банда скрылась в клубах дыма и пыли. Старики задумчиво смотрели им вслед, думая каждый о своём. Ли подошёл к учителю, и осторожно тронув его за рукав, спросил:

– Мастер, что он хотел от вас?

– Человечности.

– Он?

– Да, сынок. Внешность бывает очень обманчива. Думающему человеку иногда бывает очень нужно просто поговорить. Поговорить, чтобы обменяться мыслями, услышать самого себя. Просто подумать. Никогда не торопись с выводами. Попробуй услышать человека.

– Но слова – это просто звук. Сказать можно всё, что угодно.

– Нужно не слушать, а слышать. Постарайся понять эту разницу.

Мальчик задумчиво посмотрел на мастера, пытаясь осознать сказанное. Но у него в голове не укладывалось, что этот огромный, свирепый мужчина, способный одним движением уничтожить целую кучу народа, захотел услышать о человечности.

Тряхнув головой, словно отгоняя наваждение, Ли развёл руками и, не придя к определённому мнению, подытожил:

– Мастер. Я не сомневаюсь в твоих словах, но не могу поверить в то, что ты сказал. Он и человечность? По-моему, это несовместимо.

– Он не всегда был таким, сынок. Когда-то и у него был учитель, которого он до сих пор помнит. Он стал тем, что мы знаем, в силу обстоятельств. В жизни бывает так, что ты должен или выжить, или умереть.

– Это я знаю, – глухо ответил мальчик.

– Не забивай себе голову, малыш. Главное, что он на нашей стороне. Остальное не важно, – растрепал механик непокорные вихры.

– Может быть, ты и прав, – задумчиво проговорил монах. – Но в любом случае мне хотелось бы побольше узнать о нём.

– Это невозможно. Он умеет хранить свои тайны.

– В этом я уже убедился, – кивнул монах.

Убедившись, что всё в порядке и банда уехала, механик отправился в мастерскую, позвав за собой Ли. Монах ушёл в дом, решив потихоньку приготовить ужин и навести порядок. Все занялись своими делами.

С появлением Ли старый механик словно обрёл второе дыхание. Работа спорилась, и вскоре новый двигатель был установлен на машину. Оставалось только испытать его на ходу. Это действие они решили оставить на завтра и, закрыв мастерскую, отправились в дом.

Старый монах уже успел приготовить ужин и накрыть на стол. Помывшись и приведя себя в порядок, они уселись за стол и, дождавшись, когда монах прочтёт молитву, принялись за еду.

Проголодавшийся за день мальчик с удовольствием уплетал стряпню монаха. Одобрительно посмотрев на него, механик поднялся и, заглянув в кастрюлю, не задумываясь, подкинул мальчику добавки.

Удивлённо вскинув глаза, Ли посмотрел на механика. В своей короткой жизни он привык есть то, что дают, и столько, сколько придётся. Ни просить, ни жаловаться он не привык.

– Ешь, сынок. Тебе нужно расти, – ласково проговорил монах.

– Это верно. Придётся тебя немного подкормить, а то кожа да кости, – усмехнулся механик.

– Спасибо, учитель, – тихо проговорил мальчик, глядя на механика.

Это тихое – учитель – всколыхнуло в душе старика странную волну нежности к этому потерянному зверёнышу, волею судьбы попавшему в хорошие руки. Старый механик вспомнил своего погибшего сына и, усевшись на место, проворчал:

– Твой учитель он. А я просто механик.

– Но ты учишь меня. Значит, ты учитель, – упрямо ответил Ли.

Старик не был готов к такой чёткой формулировке своих отношений с мальчиком. Поэтому, немного подумав, тряхнул головой и, рассмеявшись, согласился.

– Учу. Похоже, ты меня переспорил.

Монах, смотревший на них с доброй улыбкой, перевёл взгляд на механика и подытожил:

– Так сложилось, что мы все и учителя и ученики одновременно.

– Почему? – насторожился Ли.

– Ты учишься у нас. А мы у тебя.

– Ну я – это понятно. Но чему я могу научить вас?

– Многому.

– Например? – не сдавался мальчик.

– Свежему взгляду на определённые вещи, непосредственности, многому.

– Странно. Я не думал об этом.

– Всё верно. Ты и не должен задумываться о таких вещах. Ты познаёшь мир. Познаёшь новое.

– Вспомни, малыш. Ведь это ты нашёл тот испорченный шатун, – улыбнулся механик.

– Всё, всё, сдаюсь, – в комичном испуге поднял руки мальчик.

Старики дружно рассмеялись.

Дни летели за днями. Ли не замечал их стремительного бега, увлечённо познавая новую для себя науку. Он уже уверенно собирал двигатели, регулировал и проверял потребление топлива, помогал устанавливать их на рамы. Всё это заставляло его с новой силой осознать всю мощь и величие исчезнувшей цивилизации.

Очень скоро старый механик стал замечать, что подросток то и дело о чём-то задумывается. Это выглядело бы комичным, если бы он не знал своего ученика. Он определённо вынашивал какую-то идею. Не выдержав, он напрямик спросил:

– Ты что задумал, зверёныш? – Это слово частенько звучало в адрес Ли, но произносилось с такой долей тепла, что парень не обижался.

– Я мечтаю сделать такую машину, которая могла бы домчать нас с мастером до обители очень быстро. Чтобы она не боялась зыбучки, пылевой бури, камней.

– Такая машина была, – подумав, ответил механик. – Она называлась вседорожник. Нагрузка была распределена так, что вращались колёса, на которые приходился упор. Днище было плоское и герметичное. Она могла плавать. Правда, скорость зависела от мощности двигателя. А во всех других отношениях это то, о чём ты мечтаешь.

– А ты знаешь, как сделать такую подвеску?

– Нет. Но я догадываюсь, где её можно поискать.

– Где?

– Этого я тебе не скажу. Там слишком опасно.

– Учитель! Ну пожалуйста!

– Нет. Лучше подумай о раме и двигателе. Подвеской я займусь сам, – оборвал механик просьбу ученика. – Ты хочешь бросить учёбу? – подумав, спросил механик.

– Нет, учитель. Я хочу помочь мастеру попасть туда, куда он мечтал. А потом я вернулся бы сюда.

– Зачем?

– Я ещё слишком мало знаю. А кроме того, кроме мастера и тебя, у меня никого больше нет. Я сирота.

– Это я помню, – проворчал старик, отвернувшись, чтобы скрыть довольную улыбку.

Ему тяжело было подумать, что мальчик хочет уйти. За эти несколько месяцев он успел привязаться к этому сообразительному сорванцу. Ему очень хотелось оставить его рядом с собой. Со временем сделав своим преемником.

Старому механику было что завещать. Он недаром поселился в этих местах. Все его богатства – это знание местоположения старых армейских складов. Война и время пощадили это место, занеся его песком.

Именно для этого и требовались рабы. Они раскопали проходы к ангарам и ёмкостям с топливом. Но не всё было так просто. Эту территорию облюбовали гремучие скорпионы. Огромные мутанты, размером со взрослого быка. Их клешни легко перекусывали пополам человека. Именно так и погибла основная масса рабов.

Бороться с ними было чрезвычайно тяжело. Хитиновая броня под воздействием радиации превратилась в мощный панцирь, который можно было пробить только из тяжёлого оружия. Пистолетная пуля просто отскакивала от неё.

Лучше всего было использовать автоматическое оружие. Скорпионы были слепы, но обладали чувствительными тепловыми сенсорами и очень нежным слухом. Громкий звук заставлял их терять ориентацию.

Охотились эти твари по ночам или в темноте. Днём из нор их мог выгнать только голод или присутствие рядом добычи. Старик, как мог, пытался спасти рабов, но обращаться с пулемётом умел только он. Сами рабы боялись даже подойти к оружию. Завидев скорпиона, они просто падали на колени и начинали завывать от страха.

Такое поведение не могло не вызывать презрения. Но они жили рабами и умирали ими. Немногих оставшихся механик хотел освободить, но они просто не знали, что делать со своей свободой.

Привыкшие, что за них думают и худо-бедно кормят, они не умели позаботиться о себе самостоятельно. Они умели только работать, выполняя работу, которая им указана. Махнув рукой на все благие цели, он продал их волкам, не заботясь об их дальнейшей судьбе.

Именно поэтому он и не сказал Ли, где можно найти подвеску для его мечты. Он не был уверен, что там есть подобное, и не хотел рисковать. Дальнейшие размышления навели его на мысль, что мальчика пора научить владеть стрелковым оружием. О чём он и поведал старому монаху за ужином.

Отослав Ли спать, они долго обсуждали все за и против, так и не придя к однозначному решению. Проспорив почти до рассвета, они улеглись спать, недовольные друг другом. Это была их первая серьёзная размолвка с начала совместного проживания.

Утром Ли, вскочив, как всегда, раньше всех, отправился на тренировку. Старый механик, приготовив на скорую руку завтрак, собирался уже уйти в мастерскую, когда вдруг сообразил, что из комнаты монаха не раздаётся ни звука.

Быстро войдя в комнату, он негромко окликнул старика. В ответ раздался тихий стон. Присев на край кровати, механик взял старика за руку.

– Что с тобой, старина?

– Кажется, я подошёл к самому краю, друг.

– Брось, старина. Отдохнёшь, и всё будет нормально.

– Боюсь, что нет. Этого уже не исправишь. Я давно готов к этому, жаль только, что не успел передать мальчику все свои знания. Подай, пожалуйста, мою сумку.

Механик быстро оглянулся, высматривая требуемое.

– Под кроватью, – подсказал монах.

Достав сумку, механик отдал её монаху. Осторожно отбросив кожаный клапан, старик достал свёрнутые в рулон бумаги и, протянув их механику, тихо проговорил:

– Отдай это ему. Здесь карта и описание того, что лежит в отмеченных точках. Это поможет ему прожить без особых проблем. У меня была мечта возродить наш орден. Я старался привить ему все качества, присущие монаху. Но я не успел. Теперь всё в твоих руках. И ещё. Вчера ты был абсолютно прав. Научи его стрелять. Добро должно уметь защитить себя.

– Обязательно, старина. Но вот это всё ты отдашь ему сам. – Он выразительно покачал рулоном. – Заодно и покажешь, что к чему.

Быстро встав, механик вышел на улицу. Ли ещё разминался. Подойдя к мальчику, старик положил ему руку на плечо.

– Пойдём. Он зовёт тебя.

– Что с ним?

– Его время пришло. Не тяни.

Судорожно сглотнув, Ли сорвался с места и бегом кинулся к дому. Влетев в комнату, он с размаху упал на колени перед кроватью и, схватив старика за руку, воскликнул:

– Мастер, пожалуйста! Не торопись уходить.

– Подожди кричать, сынок. У нас ещё есть немного времени. Теперь послушай меня. Эти бумаги всё, что осталось от некогда огромной библиотеки. Я последний, кто знает, где спрятаны книги. Возможно, ты встретишь кого-то из учеников, тоже ищущих эти книги. Постарайся договориться с ними, но это не главное. Главное, в том, что я не успел передать тебе самое важное. Моей голубой мечтой было возрождение обители. Найдя тебя, я решил, что это дар богов. Я постарался привить тебе все качества монаха. Но моё время пришло. Ничто не даётся даром. Я старался нести людям слово богов. Но, наверное, я плохо умею убеждать. Не мне судить об этом. Эта карта – всё, что я могу тебе передать. Пусть то, что ты там найдёшь, принесёт тебе пользу и поможет выжить в этом мире. Когда я уйду, внимательно прочти книгу. Она лежит в сумке. Постарайся, чтобы она не попала в плохие руки. Если что-то будет непонятно, не спеши. Просто подумай. А теперь посиди тихо. Это будет моя последняя молитва. Я почти на пороге. – Старик ненадолго замолчал, собираясь с мыслями.

Ли сжал руку старика, пытаясь что-то возразить, но монах удержал его, чуть сжав ладонь. Мальчик покорно замолчал. Старый механик, стоявший в дверях, осторожно шагнул к кровати и, присев, тихо проговорил:

– Прости, если что не так, старина. Не беспокойся за него.

Монах тихо кивнул и ответил:

– Я знаю. Нас привели сюда боги. Они послали нам обоим утешение на старости лет – этого ребёнка. У нас обоих были потери в жизни. И он восполнил пустоту. Мой орден не дозволяет называть своего настоящего имени. Только в особых случаях. Но вы самые близкие для меня люди. Я хочу, чтобы вы знали, кто я. Родители назвали меня Том.

Голос старика срывался. Дыхание участилось. Сделав им обоим знак помолчать, он глубоко вздохнул и медленно сложил руки в молитвенном жесте.

– Великие боги! Примите душу адепта вашего. Позвольте ему прикоснуться к великой реке, судите его по делам его, а не по глупым помыслам, ибо человек есть сосуд греховный. Свершите суд справедливый в милосердии вашем. Аминь!

– Аминь! – хором повторили оставшиеся.

Руки старика упали, и с последним словом отлетел его последний вздох. Лицо монаха стало удивительно спокойным и одухотворённым, а глаза так и остались открытыми, словно он продолжал смотреть на своего приёмыша.

Сдерживая слёзы, мальчик медленно поднялся и осторожно закрыл глаза покойному. Потом, сложив его руки, он отступил и, поклонившись, проговорил:

– Спасибо тебе, мастер. Спасибо за всё. За спасённую жизнь, за науку, за заботу, за последний дар. Спасибо. Наверное, я был плохим учеником. Потому боги и забрали тебя так быстро. Мастер… – Голос мальчика сорвался. И, не сумев справиться с собой, он заплакал.

Прижав лохматую голову к плечу, старый механик, замер, чувствуя, как слёзы стекают по щекам. Он и сам успел привязаться к этому удивительному человеку. Его терпение, доброжелательность, умение слушать и понимать вызывали неподдельное уважение. Тихо поглаживая мальчика по плечу, механик хрипло проговорил:

– Плачь, малыш. Это не грех. Такого человека нельзя не оплакивать. Плачь. И я поплачу вместе с тобой. Он действительно был святым. Благодаря ему у меня появился ты. Я мечтал, молился, чтобы боги послали мне толкового ученика. Он привёл тебя. Спасибо тебе, мастер!

Осторожно отстранив мальчика, старый механик подошёл к кровати и медленно, торжественно поклонился, отдавая дань уважения и благодарности человеку, случайно воплотившему в жизнь его мечты.

Выпрямившись, он помолчал несколько минут, а затем, повернувшись к Ли, тихо произнёс:

– Нужно похоронить его, пока не жарко. Если знаешь, как принято хоронить монахов, скажи.

– Костёр. Огонь очищает всё. Но нужен ещё саван.

– Это не проблема. Иди, готовь дрова. Я найду полотно.

Кивнув, Ли вышел. Старик направился в свою комнату. Вытянув из-под кровати сундук, он откинул крышку и, присев на край, принялся задумчиво перебирать вещи. Достав с самого низа большой кусок полотна, он отложил его и задумался, глядя на фотографию, прикреплённую к крышке с внутренней стороны.

– Видишь, как всё сложилось, Салли? Надеюсь, ты поймёшь меня. Ты всегда говорила, что не умею экономить, всё раздаю друзьям. Ты была права. Вот, и в этот раз я хочу разделить с этим другом последнее одеяние. Но ты всё видела сама. Ты не осудишь меня. – Развернув полотно, старик разорвал его пополам и, сложив одну половину, убрал её в сундук.

Вернувшись в комнату покойного, он долго стоял перед телом, не решаясь нарушить его покой. Потом, присев на край кровати, старик осторожно погладил холодеющую руку и хрипло проговорил:

– Вот видишь, старина, боги умеют заставить вернуть долги. Вот только малая часть его. – Он качнул сложенное на руке полотно. – Ты поделился со мной учеником. А я тем, что станет нашим последним одеянием. Спасибо тебе, старина Том. Ты смог вернуть мне надежду и мечту. Теперь мои знания не пропадут. И кто знает, может быть, он сможет исполнить то, о чём мечтал ты?

Осторожно, словно боясь причинить ему боль, он укутал тело в саван и вышел на улицу. Ли уже успел сложить большую поленницу из кривых, словно перекрученные канаты, поленьев. Достав канистру бензина, он осторожно плеснул немного на дрова и хотел убрать оставшееся, но старик остановил его.

– Вылей всё. Пусть горит. Для него не жалко.

Кивнув, Ли вылил весь бензин. Вдвоём они попытались вынести тело на улицу вместе с кроватью, но узкие двери сильно мешали. Пока они мрачно раздумывали, как лучше поступить, в пустыне показался шлейф пыли, быстро приближавшийся к ним.

Вездеход вожака подлетел к поленнице и, резко затормозив, заглох. Легко выпрыгнув на песок, вожак с ухмылкой шагнул к механику, но разглядев поленницу, насторожился.

– Что случилось?

– Монах ушёл от нас, – глухо ответил механик.

– Когда?

– Уже час.

– Так вот почему меня сюда потянуло. Он позвал меня, – тихо пророкотал вожак. – Что нужно сделать? Я помогу, – спросил он, глядя на мальчика.

В двух словах механик объяснил ему проблему. Вожак нашёл решение в своём стиле. Подняв тело на руки, он вынес его на улицу и держал, пока механик с учеником устанавливали кровать на поленнице. Потом, осторожно уложив тело на место, медленно отступил.

Ли вынес из мастерской факел и, посмотрев на стоящих, медленно поднёс его к тлеющим в печке углям. Пропитанная бензином ткань вспыхнула. Мальчик подошёл к костру. Рука, сжимавшая факел, задрожала.

– Прощай, мастер, – прошептал он.

– Не тяни, парень. Смерть ещё никто не переспорил, – глухо сказал вожак.

Ли поднёс факел к поленнице. Облитые бензином дрова занялись, и пламя загудело на ветру.

Вожак, молчавший почти до последнего момента, неожиданно сорвал с шеи серебряный крест и, бросив его в костёр, пророкотал:

– Пусть он напоминает тебе о таком грешнике, как я, мастер. – Потом, отступив, он повернулся к мальчику. – Запомни, парень. Если тебе что-то понадобится, только скажи. Пока ты живёшь в моём секторе, никто не посмеет даже косо посмотреть на тебя. Учись. Мне нужен человек, который сохранит любое знание.

Повернувшись, он запрыгнул в машину, и, взревев мотором, вездеход помчался в пустыню. Ученик переглянулся со своим учителем, и они молча отправились в мастерскую. В их жизни работа, любимое дело было единственным, что могло помочь отвлечься от грустных мыслей.

Молча они принялись собирать очередной механизм. Каждый думал о своём, но мысли их текли в одном направлении.

Но работа была закончена, а они всё находили новые занятия. Обоим было грустно возвращаться в опустевший дом. Наконец, собравшись с духом, старик глухо проворчал:

– Хватит на сегодня, сынок. Пойдём. Пора поесть и отдохнуть.

– Я не голоден, учитель, – ответил Ли, пряча мокрые от слёз глаза.

Молча взяв его за плечи, старик заставил мальчика посмотреть себе в глаза и, осторожно подбирая слова, проговорил:

– Послушай меня внимательно, сынок. Мастеру не понравилось бы такое нарушение режима. Ты должен жить и тренироваться. Он передал тебе только основное. Теперь только от тебя зависит, увеличится ли твоё мастерство или ты так и останешься недоучкой. Он надеялся на тебя. Хотел, чтобы ты продолжил его дело. Он оставил тебе книги, по которым ты должен учиться дальше. Если ты сам доведёшь себя до края, он этого не одобрит.

– Прости, учитель. Мне очень не хочется идти туда. Ещё вчера он встречал нас. Накрывал на стол, читал молитву. А сегодня…

– Я знаю, малыш. Поверь. Мне тоже тяжело. Но он ушёл, а мы должны жить дальше. Теперь ты будешь читать молитвы. Ты его наследник, значит, теперь это твоя обязанность.

Молча кивнув, Ли поплёлся следом за механиком. Проходя по двору, он неожиданно остановился.

– Что случилось? – обернулся старик, не услышав за спиной знакомых шагов.

– Нам нужен какой-нибудь сосуд. С крышкой, – взволнованно проговорил Ли.

– Зачем? – растерянно спросил старик.

– Пепел. Тогда он всегда будет с нами, – ответил Ли, бросаясь обратно в мастерскую.

Сообразив, в чём дело, старик бросился следом. Быстро найдя короткий обрезок трубы, он включил сварочный аппарат и надел маску. Приварить кусок железа к торцу трубы было делом одной минуты. Быстро подобрав заглушку к другому концу, он велел Ли нарезать резьбу. Через десять минут завинчивающийся тубус был готов. Приварив к крышке маленькую петлю, механик протянул его мальчику.

– Давай, сынок. Это твоя идея. Действуй.

Схватив тубус, Ли выскочил на улицу и бегом бросился к пепелищу. Осторожно собрав пепел в тубус, он крепко закрутил его и бережно понёс в дом. Пристроив тубус на полке, в комнате мастера, он удовлетворённо кивнул и вышел в общую комнату.

– Порядок? – тихо спросил механик.

Кивнув, Ли посмотрел на него сухими, чуть повеселевшими глазами и тихо попросил:

– Мастер, а можно эта комната останется его? Потом я сделаю так, как ему нравилось. Пожалуйста.

– Конечно. Делай как хочешь, сынок, – чуть улыбнулся старик и неожиданно для самого себя обнял мальчика.

Прижавшись к старику, Ли замер, и тут сдерживаемое горе наконец прорвало плотину выдержки. Не удержавшись, он заплакал. Заплакал в голос, по-детски, изливая всю боль и обиду. Как могут плакать только сильно обиженные дети.

Прижимая мальчика к себе, старик молча глотал собственные слёзы, стараясь не добавлять ему горя. Успокаивая ученика, он неожиданно для себя подумал, что хотел бы знать, что на его могиле кто-то плачет так же.

Выплакавшись, Ли понемногу успокоился и, выпрямившись, обнял старика за плечи.

– Учитель, теперь мы остались вдвоём.

– Я знаю, малыш. Но это ничего. Главное, ты учись. Тренируйся. Завтра я научу тебя стрелять.

– Спасибо, – глухо ответил мальчик.

Кое-как накормив ученика и поев сам, механик отправился в свою комнату. Усевшись на узкую койку, старик набил табаком крохотную трубочку и, закурив, откинулся на стену. Табак, как и многое другое, тоже был редкостью, но он иногда позволял себе трубочку.

Это был тяжёлый день. Старик задумчиво смотрел на старую фотографию, вспоминая молодость, семью, свои надежды и чаяния. Сколько всего изменилось! Пропало поселение, в котором он родился. Банда диких волков уничтожила всех, включая его родителей. Его подобрал механик, научивший парня собирать двигатели.

Прошла молодость со своими радостями и потерями. Он встретил девушку, из кочевников. Оставшись с ним, она родила сына. Но снова случилась беда. Он был в отъезде, когда снова появились дикари.

Они сожгли мастерскую, разорили всё, что смогли, и убили его семью. Он пришёл, когда она была ещё жива. Дикари бросили её умирать, избитую, растерзанную. Оставили, надругавшись и убив его первенца на её глазах.

Он так и похоронил их. Вместе. Даже мёртвая, она не отпустила сына. Найдя в себе силы доползти до него, она прижала ребёнка к себе и, отдав свой последний вздох мужу, тихо отошла.

После этого он стал ужасом пустыни. Имея в своём арсенале знания и умение обращаться с металлом, он устроил настоящую охоту на дикарей. Заведя их в ловушку, он методично расстреливал завязших в зыбучих песках людей. Пощады не было никому. Потом наступила пустота. Горе словно выжгло его изнутри.

И вот, после стольких лет, в его жизни снова появилась надежда. Он не мечтал о продолжении своего рода. Это было глупо. Он хотел сохранить свои знания. Оставить память о себе. Пусть маленький, но след в душе просто хорошего механика, который придёт после него.

Докурив, он отложил трубку и, улёгшись, с усталым стоном вытянул натруженные ноги. Многое изменилось и, похоже, ещё больше изменится. С появлением этого мальчишки старик словно проснулся. Он вспоминал приёмы, которые не применял в работе много лет. С удовольствием делясь знаниями и опытом. Словно они давили на него своей тяжестью.

Уже засыпая, старик вспомнил своё обещание найти подвеску для машины ученика. Тяжело вздохнув, он решил не откладывать этого дела и заняться им при первой же возможности.

Утром, с трудом оторвав тяжёлую голову от подушки, старик выглянул в крохотное окно и тихо выругался. Солнце уже успело подняться довольно высоко, а из мастерской слышался лязг и грохот. Похоже, ученик пытался самостоятельно установить новый двигатель.

Глотнув остывшего чая, старик отправился в мастерскую. Ему не терпелось увидеть результат самостоятельной работы ученика. Установка считалась самым неприятным моментом работы. Отсутствие надёжных подъёмных механизмов превращало её в каторгу.

Удивлению механика не было предела, когда он увидел висящий над машиной двигатель, опутанный верёвками. Осторожно проворачивая ручку лебёдки, подросток медленно опускал его в моторный отсек.

Увидев механика, он замер и, смущённо отступив от лебёдки, проворчал:

– Ты спал, учитель, и я решил сделать всё сам.

– А чего ты испугался? Работай, а я посмотрю, как у тебя получается, – ответил старик, внимательно осматривая крепление лебёдки и систему блоков, отдавая должное сообразительности ученика.

Сам он частенько подумывал об использовании блоков, но руки не доходили. Мальчик собрал два дополнительных блока, использовав шкивы от старых моторов и куски толстой проволоки.

Убедившись, что всё закреплено надёжно, старик поднялся и, удовлетворённо кивнув, принялся направлять мотор, оставив мальчику честь самому опустить его на место. Мягко опустив мотор на прикрученные заранее подушки, мальчик принялся распутывать верёвки.

– Молодец, парень! – весело проворчал механик. – Я до этого не додумался. Честное слово, молодец!

Чуть покраснев от похвалы, Ли смущённо посмотрел на старика и тихо ответил:

– Учитель. Ты обещал помочь мне сделать новую машину.

– Я помню. А раз обещал, значит, помогу, – заговорщицки подмигнув мальчику, он хлопнул его по плечу и добавил: – Соберём. Обязательно. Только не торопись. Спешка для нашего дела самый большой враг.

– Я запомню, – серьёзно кивнул Ли.

– На сегодня хватит. Я обещал научить тебя стрелять. Пойдём.

Закрыв мастерскую, они вышли за территорию двора. Старик установил мишень и протянул Ли револьвер.

– Запомни. Это наган. Шесть патронов. Ничего не надо взводить и передёргивать. Самое надёжное оружие. Если в автоматическом оружии патрон может перекосить или дать осечку, то здесь это не страшно. Нажимаешь на курок, и он сам подставит под боёк новый патрон.

Мальчик внимательно осмотрел пистолет и, качнув его в руке, вопросительно посмотрел на старика.

– Что?

– Он не заряжен.

– Откуда ты знаешь?

– Я пришёл из пустыни, учитель.

– Не понял?

– Дай патроны, – улыбнулся мальчик.

Заинтригованный донельзя механик протянул подростку пачку патронов. Ловко откинув барабан, Ли зарядил оружие и, вскинув пистолет двумя руками, быстро выпустил всю обойму. Снова откинув барабан, он вытряхнул стреляные гильзы и обернулся к старику.

С трудом сдерживая нетерпение, старик подошёл к мишени и удивлённо присвистнул. Все пули легли около центра мишени. Подойдя следом, Ли внимательно осмотрел мишень и задумчиво проговорил:

– Не пристрелян. Придётся повозиться. – И, достав из кармана напильник, отошёл обратно.

Зарядив пистолет, он дождался, пока механик заменит мишень и, прицелившись, сделал выстрел. Потом, подойдя к мишени, он внимательно присмотрелся и принялся осторожно подпиливать мушку.

Сделав ещё несколько выстрелов и что-то подкрутив, он заменил мишень и, отойдя, улыбнулся внимательно наблюдавшему за ним старику.

– Порядок. Теперь можно работать на меткость. – И вскинул пистолет. На этот раз все пули он умудрился уложить в десятку. Осмотрев мишень, механик только поражённо развёл руками:

– И где ты этому успел научиться?!

– Мы много бродили. Однажды нам позволили ехать с кочевниками. Там был вождь, у которого было пять дочерей. Он учил их стрелять. Я тогда не умел, но зато легко справлялся с любым мальчишкой голыми руками. Он учил меня стрелять, а я его дочерей драться.

– Ну и как? Научил?

– Научил. Когда мы уходили, все мальчишки ходили в синяках.

– А мастер? Он знал о твоём обмене?

– Он не спрашивал, куда я хожу, а я не говорил. Он не одобрял оружие, – внезапно погрустнев, проговорил Ли.

– Я знаю. Но это тоже искусство.

– Да. Тот кочевник стрелял любой рукой, из любого положения. Даже на скаку.

– Интересно. А какое оружие предпочитал мастер?

– Посох. Он всегда говорил, что монах не должен носить лишние предметы. То, что можно использовать только для убийства, не должно мешать монаху в дороге. Его оружие – это он сам и то, что он может найти по мере необходимости. Посох помогает идти, а при случае может стать грозным оружием.

– Он, конечно, мудрец, но не всегда прав. Бывают моменты, когда одним посохом не отобьёшься. Например, противников слишком много или они закованы в панцирь, как скорпионы.

– Я знаю. Потому и решил учиться. А скорпионы – они не такие страшные, как кажется. Мастер научил меня управляться с ними.

– Это как?

– Их в монастыре учили, что у каждого свой страх. Скорпионы очень боятся резких звуков на определённой высоте. У них что-то происходит со слухом, и они разбегаются.

– Только не говори мне, что ты можешь разогнать гнездо одним криком.

– Могу, – коротко ответил Ли. – Я это делал.

– Где? – растерянно спросил старик.

– В пустыне. Мы ночевали в маленьком оазисе, и ночью появились скорпионы. Мастеру было плохо, и я не стал его будить. Просто сделал, как он учил, и они разбежались.

– Невероятно! – развёл руками механик.

– Это правда, – просто сказал Ли.

В этот момент, словно специально, земля неподалёку от них вспучилась, и на поверхности появилось огромное насекомое.

– Вот чёрт! Накликали урода! – закричал старик, выхватывая пистолет.

– Постой. Я тебе покажу, – усмехнулся Ли и просто упал на землю.

Дальше произошло непонятное. Набрав в лёгкие побольше воздуху, он опустил лицо к самой земле и издал очень высокий, пронзительный визг. Набравший разгон скорпион резко затормозил всеми конечностями и беспокойно заметался из стороны в сторону. Затем, испустив жалобный визг, развернулся и бросился обратно в выкопанный лаз.

– Вот так и в прошлый раз было. Они почему-то этого боятся, – чуть задыхаясь, проговорил Ли, поднявшись на ноги.

Его озорная улыбка произвела на старика неизгладимое впечатление. Он не боялся, неожиданно для себя понял механик. Вообще этого странного мальчишку мало что могло напугать.

Он не боялся ни людей, ни скорпионов, не страшился остаться один и не боялся отправиться в дальнее путешествие. Он был сыном своего времени, где нет места слабым. Старому монаху удалось научить его самому главному. Не воспринимать этот мир как врага, а принимать его таким, какой он есть, и уметь приспособиться к нему.

Сделав такое неожиданное для себя открытие, старый механик удивлённо покрутил головой и, достав из кармана ещё пачку патронов, молча отдал её ученику. Затем, повернувшись спиной к мишени, решительно зашагал в мастерскую. Что-то не давало ему покоя. Какой-то нюанс, который он выпустил из виду, увлёкшись познанием своего ученика.

Неожиданно до него дошло. Резко остановившись, он повернулся и бросился бежать к тому месту, откуда вылез скорпион. Недоумённо посмотрев на механика, Ли, не раздумывая, бросился следом. К полузасыпанному лазу они подбежали одновременно.

– Что случилось? – спросил Ли, падая на колени рядом с механиком.

– Скорпион! Они не выходят на поверхность днём. Что-то выгнало его.

– Но что? – недоумённо спросил Ли.

– Не знаю. У них почти нет врагов, – пожал плечами старик, заглядывая в провал.

– Но ведь что-то заставило его вылезти?

– Верно. Хотел бы я знать, что или кто это. И к чему мне вообще нужно быть готовым.

Неожиданно Ли насторожился и, припав к земле, сделал старику знак молчать.

– Странно. Там какой-то гул.

– Ничего не понимаю. Какой гул?

– Не знаю, но что-то гудит, словно рвётся на поверхность.

– Что это может быть?

– Даже не представляю, – развёл руками Ли. И, подумав, добавил: – Нам лучше уйти отсюда. Это место ниже нашего дома. Пошли в мастерскую, оттуда понаблюдаем, что будет дальше.

Согласно кивнув, старик поднялся, и они дружно направились к своему двору. Подгоняемый неясным предчувствием, Ли всё больше ускорял шаг. Старик еле поспевал за ним, когда он неожиданно оглянулся назад и скомандовал:

– Бежим, учитель. Сейчас что-то будет.

– Что именно? – спросил старик, но Ли, схватив его за руку, рванулся вперёд. Решив не спорить с учеником, старик бросился следом.

Они успели добежать до мастерской и залезть на крышу, когда в месте, где появился скорпион, земля задрожала и в небо вырвался огромный столб воды. Старик изумлённо вскрикнул. Это было впервые, когда он сам увидел, как вода пробивает себе путь наружу.

Благодаря расположению дома, они были в относительной безопасности. Вырвавшись, вода стекала по небольшому склону, скапливаясь в виде озера между холмами.

– Вот дьявол! Не дай боги, она зальёт склады! – выругался механик.

– Какие склады? – удивлённо повернулся к нему Ли.

– С той стороны есть небольшой кустарник. Там, прямо посередине, спрятан люк. Вход под землю. Здесь, прямо под нами, находятся старые армейские склады. Откуда, по-твоему, у меня столько запчастей и топлива?

– Не расстраивайся. Скоро всё успокоится, и мы сможем сходить и проверить, – улыбнулся Ли и тут же воскликнул, показывая пальцем: – Смотри!

Моментально обернувшись, старик увидел, как поток выбросил в воздух тушу скорпиона. Комично перебирая в воздухе лапами, насекомое пролетело метров шесть и с размаху шлёпнулось на камень. Удар был так силён, что прочный панцирь не выдержал.

Дёрнувшись несколько раз, скорпион замер. Посмотрев на кончину огромного насекомого, старик разочарованно вздохнул. Он уже прикидывал, как и чем придётся ограждать дом от непрошеных гостей. Словно прочтя его мысли, Ли небрежно махнул рукой:

– Одна ночь. Скорпионы сами приберут за собой.

– Откуда ты столько о них знаешь?

– Я вырос в пустыне. Мы с мастером прошли её почти всю. И не захочешь, а всё равно научишься. Особенно, если хочешь жить, – грустно улыбнулся Ли. – Там есть одно место. Не знаю, почему они его так любят, но скорпионов там… Собьёшься со счёта. Даже днём выползают. Кочевники обходят это место стороной. По-моему, там зона. Во всяком случае, мы оттуда просто бежали, а эти тараканы гнались за нами.

– Ничего себе, тараканы! – усмехнулся старик шутке ученика.

Фонтан постепенно иссякал. Между холмов уже плескалось небольшое озеро. Оглядывая блестящую поверхность, старик задумчиво почёсывал лоб. Такое количество воды радовало и пугало одновременно. Вода в пустыне была самым большим достоянием, но она могла быть радиоактивной, в ней могли водиться различные мутировавшие хищники, и, наконец, она могла быть просто непригодной для питья. Чтобы определить это, нужно было время.

Спустившись, старик достал из шкафа дозиметр и отправился к озеру. Качество воды было очень важно, поэтому он решил снять показания немедленно. Подойдя к берегу, он осторожно присел у кромки воды и опустил зонд в воду. Внимательно посмотрев на экран, старик весело улыбнулся подошедшему ученику.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло. Вода чистая. Можно и пить, и готовить, и купаться. Только с последним придётся подождать, пока не узнаем, что там может водиться.

– Скоро узнаем, – усмехнулся Ли, показывая на небольшого муравьеда, медленно плывущего к берегу. Очевидно, вода залила нору животного, и теперь оно было вынуждено спасаться столь непривычным для себя способом.

Люди замерли, внимательно наблюдая за пловцом. Озеро почти успокоилось, и теперь на поверхности медленно расходились небольшие волны. Муравьед уверенно рассекал воду, стремясь добраться до берега, когда неожиданно вода забурлила, и туловище животного захлестнула пара толстых колец.

Маленький пловец не сдавался, и в воде завязалась схватка. Выхватив пистолет, Ли, не раздумывая, выпустил в водоворот несколько пуль. Вода окрасилась кровью, и на поверхности показалась голова огромной змеи.

Ли успел всадить в неё ещё пару пуль, прежде чем огромная рептилия ринулась на берег. Вскочив на ноги, старик постарался не отстать от ученика. И пока змея преодолела отделяющее их пространство, её шея и голова зияли сквозными дырами. Было удивительно, как она ещё может двигаться, но она рвалась атаковать, и людям пришлось быстро перезаряжать оружие.

У самого берега Ли умудрился наконец вышибить ей мозги, и змея, конвульсивно дёрнувшись, в последнем усилии выбросилась на берег, пытаясь дотянуться до людей. Подождав несколько минут, они медленно подошли к телу. Осторожно пнув его ногой, старик сплюнул и мрачно выругался:

– Вот ведь, ремень-переросток! И откуда они только берутся?

– Мутант, – коротко резюмировал Ли. Присев на корточки, он ножом раскрыл огромную пасть и оттянул ядовитые зубы, по размеру больше напоминавшие изогнутые кинжалы. Показывая на небольшие отверстия в зубах, он уверенно сказал:

– Похоже, она давно не ела. Видишь, яд не сочится. Потому и не ударила муравьеда, а попыталась задавить.

– Думаешь, она была тут одна?

– Скорее всего. Змеи одиночки. Терпят друг друга только по весне.

– Ну тебе виднее, знаток мутантов, – усмехнулся старик.

– Я не знаток, просто у мастера в обители была хорошая библиотека, а у меня хорошая память. Он рассказывал, а я запоминал.

– Хочешь сказать, что он мог определить, какая зверюга из чего выросла?

– Да. Правда, я этому так и не научился. Нужно видеть исходное, тогда можно определить полученное.

Согласно кивнув, старик задумчиво проворчал:

– Как по-твоему, её можно есть? А то консервы и вялинина уже надоели.

– Не знаю. Проверь дозиметром. Если ничего не покажет, попробуем зажарить кусочек. В любом случае кожу надо сохранить.

– Выделывать будешь сам. Я не умею, – развёл руками старик.

Усмехнувшись, Ли согласно кивнул и, войдя в воду, вытащил на берег хвост чудовища. Пара часов грязной работы, и огромная шкура была скатана в рулон и перевязана крепкой бечёвкой. Взвалив на плечи кожу и огромные куски мяса, люди отправились домой.

Вскоре мясо весело шкворчало на сковороде, распространяя по двору умопомрачительные запахи. Ли болтался из угла в угол, глотая слюну и с вожделением поглядывая на сковороду.

Старик колдовал над жаровней, с хитрым видом поглядывая на ученика. То и дело, что-то подсыпая и помешивая, механик лукаво усмехался, глядя на страдания ученика. Наконец мясо поспело, и он, сняв сковороду, быстро переставил её на стол.

– Эй, где ты там, зверёныш? Смотри, мясо остынет.

Но его слова пропали втуне. Ли уже вонзил в кусок свой нож и, обжигаясь, рвал его зубами.

– Не торопись, подавишься, – усмехнулся старик, ласково глядя на подростка.

– Вкусно же! – буквально простонал Ли, впиваясь в следующий кусок.

Утолив голод, а точнее, объевшись до сонной одури, подросток просто отвалился от стола, с трудом перетащив себя со стула на топчан. Убрав посуду, старик посмотрел на ученика и весело усмехнулся:

– Поел?

– Учитель, я сейчас лопну, – отдуваясь, простонал Ли.

– Не лопнешь. Полежи, пусть утрясётся. Заодно и лишний жирок завяжется, а то ты похож на вяленый канат. Одни кости и жилы.

– Я всегда таким был, – усмехнулся Ли.

– Ничего. Потихоньку откормлю. Я всё-таки механик. Скоро пойдут кочевники, значит, будет мясо. Теперь у нас есть и вода. Так что мимо никто не пройдёт.

– Да. С озером нам повезло. Вот только что со складами?

– Тебя это так беспокоит?

– Меня беспокоит подвеска, которую ты обещал найти.

– Не волнуйся. Склады находятся с другой стороны холма. Озеро появилось от подвижки подземных пластов. А склады были на земле. Их просто занесло.

– Надеюсь, ты прав, учитель, – грустно вздохнул Ли.

– Ты так хочешь уехать?

– Нет. Просто я хочу выполнить завещание. Мне потребуется машина. Надёжная, в которой мы оба будем уверены.

– Оба?

– Да, учитель. Оба. Я бы хотел, чтобы ты поехал со мной.

– У меня много работы.

– А когда нет кочевников? Про волков я не говорю. Они и без нас легко проживут.

– Мы вернёмся к этому вопросу, когда придёт время. Пока нам нужно сделать машину, – усмехнулся механик.

Дни летели за днями, складываясь в недели, месяцы и годы. Подросток превратился в высокого, стройного юношу, с широкими плечами и могучей, прекрасно развитой мускулатурой. Пропала детская угловатость, сменившаяся плавной стремительностью. Он, как и некогда его мастер, не двигался, а грациозно перетекал из одной позы в другую.

Старик-механик стал ещё суше, а голова стала белой, словно никогда не имела другого цвета. Не изменился он только в своём отношении к делу, посвящая всё свободное время работе.

За эти шесть лет он сумел собрать машину, способную преодолеть практически любую пустынную преграду. Этот монстр не боялся ни песка, ни камней, ни пыли. Низкий, приплюснутый, словно черепаха, широкий, он создавал необычное впечатление. Помимо всего в салоне, если так можно назвать чрево этого создания, крепилось два пулемёта. Колёса закрывались обтекаемыми крыльями из тонкого железа. За счёт формы пули рикошетили в сторону, не причиняя особого вреда резине. Два бензобака вместо одного, и наконец, собранный вручную, полностью отрегулированный шестицилиндровый мотор позволял развить просто невероятную скорость.

Ни один из существующих механизмов не мог тягаться в скорости с этим зверем. Старик с гордостью поглядывал на своё детище, когда Ли, вызвав на соревнование один из патрулей волков, просто умчался от них по пустыне, оставляя за собой длинный шлейф пыли.

Ли, так и не бросивший своих тренировок, понял наконец, что было сказано в книге, оставленной ему монахом. Постепенно он перешёл к тренировкам с оружием. Уговорив механика испортить один рессорный лист, он расплющил его, предварительно нагрев в очаге, кувалдой. Придав ему форму, Ли долго и тщательно обрабатывал клинок на точильном камне, обмотав рукоять куском кожи.

Изуродовав не один точильный круг, он добился желаемого. Естественно, закалка и баланс этого оружия оставляли желать лучшего, но Ли не расстраивался. Это было оружие, которое он мог использовать для тренировок, не боясь испортить или зазубрить клинок.

Вожак сектора долго смеялся над этим мечом, но, встав против Ли, быстро понял, что погорячился. Палаш вожака бессильно рассекал воздух, обиженно звякая, когда натыкался на этот толстый кусок заточенного железа.

Пропустив несколько красивых ударов юноши, вожак уважительно кивнул и, хлопнув Ли по плечу, раскатисто проворчал:

– С таким талантом, парень, тебе не машины собирать, а стаей командовать.

– Нет. Это не для меня. Я не люблю убивать.

– Не расстраивайся. Я тоже, – грустно улыбнулся вожак и, помолчав, добавил: – Но иногда приходится это делать. Дам тебе один совет, парень. Никогда не оставляй за спиной живых врагов. Благородство не для пустыни. Ты можешь не любить убивать, но это не значит, что ты должен по-дурацки погибнуть. Тот, кого ты пощадишь, может не оценить этого и ударить в спину. Это пустыня, парень. Ты можешь не нападать сам, но если напали на тебя, не щади и не увлекайся моральными терзаниями. Поверь, так ты проживёшь дольше.

– Но ведь можно не убивать, а просто повредить человеку что-то, что выведет его из строя, но не убьёт. Потом он поправится, и всё будет нормально.

– Какой милый добряк! – расхохотался вожак. – А ты не хочешь подумать о том, что он может просто не дожить до того момента, когда ему помогут? Или он окажется на пути голодных падальщиков и не сможет сопротивляться? Всё не так просто, парень. Не раздумывай. Если на тебя напали, просто подари быструю смерть. Это будет лучшее, что сможешь сделать для человека в этой пустыне.

Опустив голову, Ли надолго задумался. Вожак, не дожидаясь результатов его размышлений, прыгнул в свой вездеход и умчался. Посмотрев ему вслед, Ли тихо проговорил:

– Не уверен, что согласен с тобой, вожак, но я запомню твой совет. Кто знает, может, он мне когда-нибудь и пригодится.

Очередной успех ученика обрадовал механика. С гордостью глядя на юношу, он думал о том времени, когда оставит его одного. Время неумолимо. Это он понимал с каждым днём всё сильнее и сильнее. Он успел передать юноше все свои знания и теперь с гордостью и интересом смотрел, как он собирает новые машины и ремонтирует старые.

Даже походы на склады он оставил Ли. После того как юноша буквально выдернул его из смыкающихся клешней скорпиона, едва не угодив в них сам. Задумавшись, старик не обратил внимания на лёгкий шорох песка за спиной и чуть не поплатился. С тех пор он отказался от этих походов, оставив их полностью на долю юноши.

Любопытный, как обезьяна, не боящийся ничего на свете, юноша пропадал там целыми днями, принося вещи, о существовании которых старик даже и не подозревал. Он находил наборы инструментов, запасных частей, аптечки и другие не менее интересные и необходимые вещи.

В то утро во двор ворвался посланец вожака и, не глуша двигатель мотоцикла, заорал так, что перекрыл все звуки:

– На границе периметра объявились дикари. Вожак сказал, чтобы вы были поосторожнее.

– Передай вожаку нашу благодарность, – кивнул старик, встревоженно осматривая горизонт.

Ли с утра умчался в пустыню испытывать свой вездеход. Дикарей он не боялся. Даже им нужны были люди, способные восстановить их мотоциклы. Бывало, конечно, всякое, и это он знал лучше других, но страха он не испытывал. Теперь, когда Ли вырос и мог заменить его, он ничего не боялся.

Грустно вздохнув, механик направился в мастерскую. Даже теперь, когда почти всю работу делал Ли, он не мог сидеть сложа руки. Деятельная натура старика заставляла его каждый день возвращаться к верстаку.

Ли гнал машину по пустыне, специально въезжая в самые непроходимые места. Он испытывал её на прочность, выискивая слабые места. Готовясь к дальнему походу, Ли хотел быть уверен, что эта машина его не подведёт.

Уже трижды он снимал и переделывал двигатель, добившись наконец желаемого результата. Машина стала потреблять меньше топлива. Уменьшился расход масла. А мощность даже возросла.

Подвеска тоже была доработана, высокие колёса позволяли брать самые разные препятствия, а нагрузку он умудрился распределить так, чтобы заставить вращаться именно занятые колёса.

Несясь по границе периметра сектора, он уверенно срезал углы на дороге, перепрыгивая через ямы и легко переезжая каменные осыпи. Неожиданно какое-то неясное чувство заставило его резко затормозить. Он и сам не понял, что это было. Просто что-то заставило его остановиться и выйти из машины.

Сняв очки и повязку, закрывавшую голову, он отошёл от машины и прислушался. Тишина нарушалась только лёгким посвистыванием ветра в чахлых кустах и тихим рычанием мощного мотора, работавшего на холостых оборотах.

Неожиданно в той стороне, где располагалась мастерская, раздался треск, словно кто-то разорвал толстое полотно. Пулемётная очередь. Это мог быть только один человек. Механик. Только он знал, как можно выпустить такую длинную очередь, не боясь промахнуться. С пулемётом он обращался так, словно тот был продолжением его самого.

Не раздумывая, Ли прыгнул в машину, и колёса завертелись с бешеной скоростью. Он мчался так, как не ездил ещё ни разу. На их дом напали. Это могли быть только звери или дикие, которые, в общем-то, ничем не отличались от зверей.

Взлетев на холм, юноша увидел, как банда мотоциклистов пытается приступом взять мастерскую. Из её окон короткими очередями огрызались два пулемёта. Почему два, Ли так и не понял, но это сейчас его не интересовало. На мастера напали! Кто-то осмелился нарушить главное правило! И этот кто-то должен жестоко поплатиться. Они должны умереть. Иначе кто-то другой может решиться повторить нападение.

Разогнав машину, Ли направил её в самую гущу мотоциклов. Рёв их моторов не позволил им заметить приближение Ли, и тот, не задумываясь, ворвался в банду, сбивая мотоциклы и давя людей колёсами.

Пыль, дым, копоть от горящих машин создавали дополнительную завесу. Пользуясь ею, Ли крутился, выжимая из мотора всё возможное. Дикари принялись палить во все стороны, больше поражая своих, чем попадая в машину Ли.

Крики, ругань, стрельба, рёв моторов – всё смешалось в сплошную какофонию. Выскочив из этой мешанины, Ли передёрнул затвор пулемёта и выпустил длинную очередь, плавно ведя стволом из стороны в сторону.

Пылевая завеса не позволяла увидеть результат стрельбы, но это его и не интересовало. Он волновался только за учителя. Его поддержали пулемёты из мастерской, и через минуту крики ярости сменились криками боли. Так или иначе, досталось всем нападавшим.

Выскочив из машины, Ли отбежал в сторону и, выхватив пистолет, залёг за поленницей. Дождавшись, когда пыль уляжется, он внимательно осмотрел двор. Картина, открывшаяся ему, не могла не вызвать содрогания.

Изуродованные мотоциклы, тела, разбросанные по песку, словно сломанные куклы, лужи крови. Это всё смотрелось жутко и вызывало тошноту. Но ему было не до моральных терзаний.

Убедившись, что опасности нет, Ли медленно встал и, не выпуская из рук оружия, направился к мастерской.

– Учитель! Как вы?! – окликнул он механика.

– Кто это? Ты, что ли, парень? – услышал он в ответ хриплый голос вожака.

– Да, я. Что здесь случилось?

– Дикие, – коротко ответил вожак, пинком распахивая дверь.

– Где учитель?! – подскочил к нему Ли.

– Здесь, – послышался ответ, и во двор вышел старый механик.

– Как ты, малыш?

– Нормально. Что с вами?

– Жив, как видишь. Эти уроды не успели ничего испортить. Я был предупреждён.

– Они пришли за мной, – проворчал вожак. – Ты явился очень вовремя, парень. Они готовы были ворваться в мастерскую, лишь бы добраться до меня.

– Это я по… – Ли не успел договорить.

Выстрел, раздавшийся в наступившей после канонады тишине, прозвучал особенно громко. Тихо охнув, старик схватился рукой за грудь и начал медленно оседать.

– Учитель!!! – Крик Ли прозвенел в воздухе вместе с серией выстрелов.

Развернувшись и присев на одно колено, он выпустил всю обойму в грудь невысокому, коренастому человеку средних лет, заросшему густой бородой по самые глаза.

Отбросив пистолет, Ли в три прыжка подлетел к стрелявшему и с ходу всадил ему в горло напряжённые пальцы правой руки. Тренированная ладонь разбила трахею. Дёрнувшись, мужчина закатил глаза и замер. Заметив в стороне какое-то шевеление, Ли метнулся туда.

Боль и ненависть заставили его забыть обо всех принципах добра, превратив в машину для убийства. Поднимавшийся юноша был не старше самого Ли, но это не остановило его. Увидев сжатый в руке пистолет, Ли взвился в воздух, просто смяв встающего своим весом. Обвив его шею руками, Ли сделал резкое движение, и сухой хруст возвестил о сломанном позвоночнике. Отбросив обмякшее тело, Ли шагнул к механику.

– Учитель … – тихо позвал он, опускаясь на колени. – Учитель, пожалуйста. Не умирай, – прошептал он, глотая слёзы.

Словно услышав его, старик открыл глаза и, найдя ученика взглядом, улыбнулся.

– Вот и всё, сынок. Пришла и моя очередь. Когда-то я позавидовал твоему мастеру. Мне тоже хотелось умереть так, как он. Передав знания ученику и среди друзей. Похоже, так и случится. Не грусти. Это просто жизнь, сынок. Просто жизнь.

– Нет, учитель. Этого не должно было случиться.

– Жизнь – подлая штука, сынок. Так и норовит устроить каверзу. Не грусти.

– Учитель…

– И ещё… Когда всё кончится, возьми мой прах с собой. Я хочу увидеть, что там такое и куда так рвался твой мастер. Наверное, моё любопытство переживёт меня самого, – слабо улыбнулся старик.

– Я всё сделаю, мастер, – кивнул Ли, не замечая льющихся по лицу слёз.

– Я знаю, сынок. Ты всегда всё выполнял. Это мне всегда нравилось в тебе.

– Прости меня, старик, – прогудел вожак. – Это я виноват. Они пришли за мной, а погиб ты. Прости.

– От судьбы не уйдёшь, вожак. Ты помоги ему. Он ещё слишком молод.

– Не сомневайся, старик. Я сделаю, как надо, – коротко кивнул вожак. – Найду того, кто привёл их сюда, и сделаю.

– Месть – плохой советчик, вожак. Не торопись, – тихо сказал старик. Сжав слабеющей рукой ладонь ученика, он улыбнулся и замер.

– Учитель. Нет. Пожалуйста, – тихо прошептал Ли, обнимая неподвижное тело.

Послышался рёв нескольких мотоциклов, но юноша даже не оглянулся. Он так и остался сидеть, прижимая к груди голову последнего близкого ему человека. Вожак вскинулся и, круто обернувшись, посмотрел на подъехавших. Это были остатки его банды.

– Где вы были, шакалы? – проревел он, шагнув к появившимся.

– Дрались, – коротко ответил один из приехавших.

– С кем? Что-то я не заметил вас ни в той свалке, ни здесь.

– Не твоё дело, где и с кем мы дрались. Ты слишком долго жил спокойной жизнью. Это не жизнь для банды. Твоё время прошло.

Говоривший шагнул к вожаку, доставая из-за пояса пистолет. Но закончить движение он не успел. Взревев, вожак одним прыжком дотянулся до противника, и они покатились по земле, поднимая тучи пыли.

Крики и ругань заставили Ли очнуться и посмотреть на происходящее. Не услышав начала разговора, он просто выхватил револьвер и выстрелил в воздух, заставив дерущихся отпрянуть друг от друга.

– Хватит! Это место не для ваших разборок. Убирайтесь в пустыню. Дайте мне спокойно похоронить его.

– Значит, старый скряга наконец подох? – задыхаясь, проговорил противник вожака. – Это неплохо. Он наверняка успел рассказать тебе, где хранил все свои запасы. А ты расскажешь нам. Пора изменить всё. В ошейнике и под плетью ты будешь работать лучше, чем работал до этого. Возьмите его. Зверёныш не должен сбежать! – прорычал он своим друзьям.

– Дурак, – спокойно ответил Ли, моментально сообразивший, в чём дело. – Ты считаешь, что сможешь надеть на меня ошейник? Ну так иди, попробуй. – Гладкое, красивое лицо юноши ожесточилось, и в чертах проглянул хищник.

Зло усмехнувшись, вожак добавил:

– Нас всего двое, но этого будет достаточно, чтобы заставить вас умыться кровью.

Остатки банды попятились, с опаской поглядывая на юношу. Многие из них помнили ещё тот день, когда встретили их с мастером в пустыне. Но тогда он был подростком, а сейчас перед ними стоял молодой, полный сил, тренированный мужчина, способный в одиночку уложить любого.

Воспользовавшись замешательством бандитов, вожак снова бросился в атаку. Очнувшись, отступники бросились на вожака. Завязалась общая потасовка. Впервые в жизни Ли получал удовольствие от этой смертельной пляски. Боясь попасть в своего, бандиты пользовались только ножами, но это давало Ли преимущество.

Его тренированное тело моментально откликалось на любую команду. Он метался между ними, нанося удары и словно издеваясь над неуклюжестью и глупостью противников. Раздавая пинки и оплеухи, от которых бандиты начинали задыхаться и выплёвывать зубы, он внимательно отслеживал перемещения вожака.

Один из бандитов, доведённый до бешенства, выхватил пистолет, но руки юноши моментально переплелись в сложный узел, и кости стрелка хрустнули. Издав крик боли, он выронил оружие и, получив вдобавок удар в основание черепа, рухнул на песок.

Перехватив руку с ножом, нацеленным ему в бок, Ли отбросил ногой другого нападавшего и, приседая, подвернулся под первого, выкручивая ему руку в обратном направлении. Взвыв от боли в вывернутых суставах, бандит с размаху рухнул на своего подельника. Удар вышиб остатки воздуха из лёгких, и бандит согнулся пополам, тщетно пытаясь сделать хотя бы один вдох.

Ли не хотел убивать. Это была не его драка. Но он отлично понимал, что, проиграв, вожак должен будет уступить власть, а это даст возможность другим беспрепятственно напасть на него. Носить рабский ошейник его не заставит никто. Это он знал твёрдо. Поэтому он дрался так, как его учил мастер, не убивая, но выводя противников из строя.

Вожак, схватившись с зачинщиком бунта, не обращал внимания на остальных, понимая, что, потеряв главаря, бунт умрёт в зародыше. Его целью было победить. При любом другом раскладе он потеряет всё, вместе с жизнью. Зажав шею противника в локтевом сгибе, вожак взревел и одним могучим рывком сломал ему позвоночник.

Отбросив тело, он бросился на помощь юноше, разбрасывая врагов огромными кулаками. Ли даже не разозлился на этих людей. Горечь утраты заставила его отбросить все остальные эмоции.

Увидев, что их главарь мёртв, бандиты попытались бежать, понимая, что пощады не будет. Вожак не стал преследовать их, зная, что сможет устроить настоящую облаву, когда соберёт остатки всей банды. Ли, остановившись, медленно обвёл взглядом двор мастерской и грустно вздохнул.

– Ничего, парень. Похороним механика, а потом приберём здесь. Я помогу, – пробасил вожак, поворачиваясь спиной к убегавшим.

В этот момент раздался выстрел. Молниеносно выхватив револьвер, Ли всадил три пули в голову стрелявшего из-за забора бандита и обернулся к вожаку.

– Кажется, тебе придётся всё сделать самому, парень, – слегка подкашливая, улыбнулся вожак и медленно осел на землю. Быстро перевернув могучее тело, Ли увидел пулевое отверстие под левой лопаткой. Вожак должен был уже умереть, но огромное тело сопротивлялось, не желая так быстро расставаться с жизнью. Осторожно уложив вожака на землю, Ли опустился на колени и спросил:

– Я могу что-нибудь сделать для тебя?

– Нет, парень. Тут уже ничего не сделаешь. Но я не хочу уходить просто так. Твои мастера отдали тебе самое ценное, что у них было. Я хочу сделать так же. Мне нечему тебя обучить, но у меня есть одна вещь, от которой ты не откажешься. Помнишь мой дом?

Ли молча кивнул.

– Езжай туда. Отодвинь кровать. Слева, под ножкой, у стены, выбей доску. То, что там лежит, твоё. Это всё, что я могу тебе передать, но он будет в хороших руках. Он твой. Прощай, брат. Мы оба муты, а значит, братья. – С трудом, подняв огромную руку, вожак хлопнул Ли по плечу и, вздохнув, закрыл глаза.

Поднявшись, Ли молча направился к поленнице. Сложив два костра, он перенёс на поленницу тело механика и вернулся за вожаком. Осторожно перекатив тело на кусок брезента, он с трудом потащил его к поленнице.

Кое-как, с огромными усилиями, Ли уложил тело вожака на место и, отступив, взял факел. Поднося огонь к поленнице, он тихо говорил с ушедшими:

– Учитель, я не хотел, чтобы так случилось, но ты ушёл. Мы так и не съездили с тобой в обитель мастера, но теперь вы, наверное, вместе. Я надеюсь на это. Ты хорошо относился ко мне, вожак. Я благодарен тебе за это. Может быть, с кем-то ты был жесток, но я этого не знаю. Пусть твои дела судят боги, податели жизни. Я только могу помолиться за тебя и сказать спасибо за твой дар. Хотя я и не знаю, что ты мне отдал, но это не важно. Я благодарен тебе не за это.

Костры полыхали. Ветер раздувал пламя, унося в небо шлейф дыма. Ли стоял посреди двора, глядя в огонь и понимая, что это уже навсегда. Чувство одиночества с неимоверной силой охватило его.

– Боги! Ну почему я должен терять всех, кто мне дорог?! – выкрикнул он, глядя в темнеющее небо. Это был крик одинокой души, крик боли и потери. Он понимал, что, бросая вызов в пустоту, ничего не изменит, но не мог справиться с чувствами, охватившими его.

– Вы только послушайте, как зверёныш воет по сдохшим выродкам! – раздался за спиной Ли хриплый гортанный смех.

Резко обернувшись, юноша увидел ствол дробовика, нацеленный ему в грудь. За другой конец ружья держался низкорослый кривоногий индивид, чья принадлежность к человеческой расе указывалась только способностью говорить. Во всех других отношениях это было вставшее на задние ноги чудовище, больше напоминавшее мута, чем сам Ли или вожак.

Чуть напружинив ноги, Ли присмотрелся к пришельцу, прикидывая, что можно сделать в данной ситуации. Но, несмотря на явное отсутствие интеллекта, чудовище знало, что делает.

– Не советую дёргаться, зверёныш. Только дай мне повод, и я вышибу тебе мозги, – осклабился он, поводя стволом дробовика.

– Что тебе нужно?

– У тебя есть то, что я хочу получить. Богатство. Топливо, еда, машины, боеприпасы, оружие. И ты дашь мне их. Иначе я буду рвать тебя клочками. Но сначала я попользуюсь тобой. Мне нравятся такие молодые и гладенькие. Мне вечно не везёт, они почему-то умирают раньше, чем я успеваю закончить, – гнусно подсмеиваясь, урод сделал бёдрами движение, не оставляющее сомнений в его намерениях.

Покрепче сжав рукоять факела, Ли спокойно посмотрел в тусклые, крохотные глазёнки и спокойно ответил:

– Я дам тебе то, что ты назвал. Но позже. Сейчас оставь меня в покое. Имей уважение к людям, до которых тебе никогда не дотянуться.

– Ну уж нет! Никаких отсрочек. Мы пойдём сейчас. Мне не терпится подержать своё богатство в руках. Ну! – Он сделал резкое движение стволом, и этого было достаточно. Ли метнулся, словно отпущенная пружина. Факел ударил по стволу, отводя дробовик в сторону, а упругий кулак с ороговевшими костяшками, способный дробить камень, с размаху врезался в скошенный подбородок.

Лязгнули зубы, и человек взвыл от боли в прикушенном языке. Дробовик отлетел в сторону. От удара о землю раздался самопроизвольный выстрел. С трудом поднявшись на ноги, урод выхватил нож и, плюясь кровавой слюной, прорычал:

– Вот теперь, щенок, я действительно тебя поимею! – И, шагнув к Ли, сделал обманное движение, пытаясь нанести резаную рану. Чуть изогнувшись, Ли пропустил удар и ткнул горящим факелом ему в лицо. Запахло палёной плотью, и нападавший снова оказался на земле.

С тупым упорством, поднявшись, он продолжал размахивать ножом. Ли это надоело. Отбросив факел, юноша развёл руки и сделал приглашающий жест.

– Ну иди ко мне, красавчик. Ты хотел меня? Так иди, я тебя обниму.

Настороженно остановившись, урод недоверчиво посмотрел на отброшенный факел. Недоумение на его лице сменилось злобной радостью.

Выставив перед собой нож, он согнулся и шагнул к юноше, не сводя с него настороженного взгляда. Ли презрительно усмехнулся, посмотрев на его неуклюжую позу. Сам Ли стоял на чуть согнутых ногах, опустив расслабленные руки и небрежно глядя на приближающегося противника.

То, что враг не бросился за дробовиком, ясно говорило, что выстреливший патрон был последним. Дождавшись, когда человек нанесёт удар, Ли перехватил руку, сжимавшую нож, и, делая шаг в сторону, резко вывернул её в обратную сторону.

Глухо хрустнула кость, и пришелец снова взвыл. Сломанная рука повисла плетью, отказываясь удерживать оружие. Сообразив, что этот бой он проигрывает, урод попытался перехватить нож. Ли только этого и ждал. Дав ему взяться за оружие как следует, юноша шагнул вперёд и ударом ноги сломал нападавшему запястье.

Недоумённо глядя на неожиданно предавшие его руки, урод звучно всхлипнул и плаксиво протянул, обернувшись к юноше:

– Мне всегда не везло. Даже сейчас я не смог справиться с сопливым мальчишкой. Я неудачник. Меня так и звали всегда – неудачник. – Это прозвучало странно и неожиданно.

Ли посмотрел на нападавшего, и в душе его не шевельнулось ничего, кроме презрения к этому странному существу. Он действительно был неудачником. Трусливым, глупым и жадным. Пожалуй, самая неприятная смесь из всех низменных чувств, способных управлять человеком.

– Не бойся. Я подарю тебе быструю смерть. Ты даже ничего не почувствуешь. Я буду к тебе милосерден, – чуть улыбнувшись, сказал Ли и, шагнув к калеке, молниеносно ударил его ребром ладони в точку между носом и верхней губой. На землю уродец упал уже мёртвым. Юноша привык сдерживать свои обещания.

Глядя на лежащее перед ним тело, Ли неожиданно понял, что не испытывает никаких чувств. Словно в душе у него всё умерло. Юноша перевёл взгляд на медленно затухающие костры и понял, что имел в виду механик, когда говорил, что его выжгло изнутри.

– Ты был прав, учитель. Горе легко выжигает человека. Теперь я тоже выжжен. Не знаю, что ещё уготовили мне боги, но я знаю только, что вас я не забуду. Вы всегда будете со мной.

Подойдя к кострам, Ли церемонно поклонился и, круто развернувшись, направился в дом. Собрать и уложить небогатые пожитки, запереть дом и мастерскую и забросить в машину канистры с бензином было делом нескольких минут.

Запустив двигатель, Ли помчался к стоянке волков. Он хорошо знал это место и теперь нёсся по наезженной колее, почти не глядя на дорогу. Выскочившие ему наперерез мотоциклисты были просто вбиты в песок колёсами вездехода.

Ли даже не стал разбираться, кто это. Местная банда хорошо знала его машину и не попыталась бы остановить, а чужаки – это прежде всего враги, с которыми не имело смысла договариваться.

Влетев на территорию стоянки, Ли проделал тот же манёвр, что и у себя во дворе. Разметав шатавшихся дикарей, он передёрнул затвор пулемёта и принялся методично поливать двор свинцом. Шквал огня просто смёл остатки банды. Несколько человек ещё пытались огрызаться, спрятавшись за углом какой-то развалюхи, но Ли, не пожалев патронов, выпустил длинную очередь прямо в стену.

Пули такого калибра прошили стены, положив конец всем попыткам сопротивления. Убедившись, что во дворе не осталось никого, желающего помериться с ним силой, Ли вышел из машины и, держа ладонь на рукояти револьвера, направился в дом вожака.

Быстро проделав все необходимые манипуляции, он вытащил из тайника узкий и длинный ящик. Загнав в щель лезвие ножа, Ли сорвал крышку и отбросил промасленную ткань. Он ожидал увидеть пистолет, ружьё, какие-нибудь книги, но то, что оказалось завёрнуто в тряпки, превзошло все его ожидания.

Два меча, в чёрных лакированных ножнах. Длинный, со стальным навершием на рукояти, и короткий, с латунным. Пальцы сами собой легли на рукоять длинного меча, и воздух застонал, рассекаемый острейшим лезвием. Не удержавшись, Ли провёл несколько пробных ударов, поражаясь удобству и балансу оружия.

Благоговейно вложив меч в ножны, Ли достал второй, покороче. Его острота и баланс не уступали большому. Это было не менее грозное оружие. На самом дне ящика Ли нашёл шкатулку, в которой хранились какие-то бумаги.

Положив шкатулку в заплечную сумку, Ли повязал длинный меч за спину, а короткий сунул за пояс. Пора было возвращаться домой. Это была его последняя ночь дома, и он хотел навести перед отъездом порядок. Он шагнул к двери, когда на порог легла странная тень, и раздался глубокий женский голос.

– Значит, это ты убил всех моих людей?

– Если я убил всех, то это радостная новость, – зло ответил юноша, бесшумно отступая в сторону.

– Тебе не повезло. Есть ещё я. И я спущу с тебя шкуру. Она будет хорошо смотреться на моём мотоцикле.

– Боюсь, это тебе не повезло. Я уничтожил всю банду. Убью и тебя, – усмехнулся Ли и выстрелил сквозь стену. Жалобный вскрик и звук упавшего тела показали, что он не промахнулся.

Моментально выскочив на улицу, Ли взял на прицел лежащую на земле женщину. Её пистолет валялся в стороне, отброшенный при падении. Женщина зажимала рукой левое плечо, а между пальцев обильно струилась кровь.

– Это твоя банда? – спросил Ли, чувствуя, как в жилах закипает кровь. Он нашёл виновника всех сегодняшних бед и теперь мог спросить с неё за всё.

– Да. Моя. Я привела их сюда. Сектор был бы мой, если бы не ты и вожак. Проклятые звери! Вас нужно держать в ошейниках, как животных! – Второй раз за день ему напоминали, что он мут.

Зарычав, Ли с размаху пнул дикую в живот, оборвав поток грязной ругани. Задохнувшись от боли, она согнулась пополам. Неожиданно что-то знакомое мелькнуло в этой женщине. Что-то из далёкого, почти забытого прошлого. Ли присел перед женщиной и отбросил с лица грязные космы. Сжав пальцами подбородок, он поднял её лицо и внимательно присмотрелся. Она попыталась вырваться, но, наткнувшись на его взгляд, замерла.

– Стелла? – вспомнил он забытое имя.

– Откуда ты меня знаешь? Среди моих знакомых нет животных.

– Когда-то ты не хотела знать таких вещей и с удовольствием училась у меня сражаться без оружия.

– Ли?! Нет. Это не можешь быть ты.

– Это я, Стелла. Что с тобой случилось? Почему ты вдруг так возненавидела мутов?

– Не верю. Пустыня убила даже моего отца, а ты жив. Почему?

– Почему или как? Что именно тебя интересует?

– Как случилось, что вы добрались сюда? Пешком, без оружия. Старик и мальчишка. Как?

– Мы просто шли. Нас вела вера мастера и его знание пустыни. Но ты не ответила на мой вопрос.

– На нас напала банда диких. Их вёл мут. Отец и сёстры погибли, и я осталась одна. Бродила по пустыне, пряталась от всех, но выжила. Меня спасла твоя наука. Постепенно сколотила свою банду и стала уничтожать мутов. Всех, без разбора. Те, кому удавалось выжить, становились рабами. Сегодня мы ворвались сюда. Но вам повезло. Вожаку удалось вырваться, и он скрылся в доме механика. Потом появилась машина с пулемётом. Это был ты?

– Да. Вы напали на мой дом.

– Остальное ты знаешь. – Помолчав, она спросила: – И что дальше?

– Не знаю, – честно ответил Ли. – Вы лишили меня дома. Убили моего учителя, но я не хочу убивать тебя. Сегодня я решил уехать. Это место больше ничем не держит меня. Можешь забирать сектор себе. Только дом механика остаётся за мной. Я механик этого сектора, и он мой. Запомни это. Вернувшись, я убью всякого, кто там поселится. – Поднявшись, Ли медленно пошёл к машине.

Посмотрев ему вслед, Стелла потянулась за пистолетом.

– Не стоит, я всё равно быстрее, – грозно прозвучал в тишине голос юноши, заставив её вздрогнуть и тихо выругаться.

Не оборачиваясь и не глядя на старую знакомую, он сел в машину и поехал к дому. В душе его что-то сломалось. Он понимал это, но ничего не мог поделать. С каждым новым убийством в его душе что-то отмирало. Убийства не доставляли ему удовольствия, но он не видел другого выхода. Вожаку удалось доказать свою правоту. Ценой собственной жизни, но он доказал, что нельзя оставлять за спиной живого врага. Иначе трупом можешь стать сам.

Ли не знал, с чего начать, дел было много, но больше всего сейчас ему хотелось побыть одному и подумать. Только необходимость заставляла его возвращаться обратно. Это было больно, но нужно. Было ещё много неоконченных дел.

Вернувшись к мастерской, Ли принялся наводить порядок. Быстро убрав всё, что представляло собой хоть какую-то ценность, он сделал ещё один контейнер и, собрав пепел механика, положил оба тубуса в машину.

Проверив оружие и боеприпасы, Ли остановился у машины и задумался. Оставалось только изучить маршрут. Топливо, оружие, патроны, еда – всё было погружено и уложено, но он не мог заставить себя сделать последнее. Сесть в машину и уехать. Это место долгие годы было его домом. Он привык к нему и понимал, что первый шаг в сторону дороги – это шаг к долгому, а возможно, бесконечному путешествию.

Расставание с домом оказалось ещё одним испытанием выдержки и воли. Он не мог уйти. Это было слишком больно. Потерять дом, семью – всё, что когда-то любил. Больно. Нерешительно оглянувшись на мастерскую, он вздохнул и, обречённо махнув рукой, сел в машину. Опустив руку на лежащие рядом тубусы с прахом, он тихо спросил:

– Что скажете, мастера? Пора? Или может быть, я тороплюсь? – И тихо ответил сам себе: – Теперь я могу рассчитывать только на себя. Вы уже не подскажете мне выход.

Запустив двигатель, он достал карту и, определив направление, понёсся по пустыне. Мощный двигатель легко вынес машину на холм, и Ли неожиданно для себя нажал на тормоз. Приподнявшись в кресле, он нерешительно оглянулся, чтобы в последний раз увидеть место, которое привык называть домом.

Утерев набежавшие слёзы, он уселся обратно и вдавил педаль газа в пол. Взревев, мотор сорвал машину с места, ветер упруго ударил в лицо, и он помчался навстречу неизвестности. Он не знал, что готовит ему дорога. Даже следующий поворот мог стать для него последним, но он ехал, понимая, что теперь для него нет другого пути.

Постепенно чувство потери и боль расставания начали притупляться. Дорога увлекла его. Он гнал машину по пустыне, не оглядываясь и не глядя по сторонам. В душе юноши осталась только злость. Злость на тех, кто заставил его пуститься в этот путь, отняв всё, что было ему дорого.

Эта злость делала его опасным, как стая скорпионов. Теперь благодаря своей выучке, злости и боли он стал идеальной машиной для убийства. Мозг юноши абстрагировался от всех моральных и этических норм, которые прививали ему мастера. Он знал только одно. Если на тебя напали, убей. Жалость и благородство в этой пустыне так же бесполезны, как зонт во время песчаной бури.

Периодически сверяясь с картой, он нёсся на северо-восток, держа курс на побережье. Старый монах мечтал перед смертью увидеть море. Много раз он рассказывал мальчику, что такое море и как оно выглядит, но каждый раз, даже в рассказах, оно было разным. Это было странно и удивительно, но мальчик верил, как привык верить всему, что говорит мастер.

И вот теперь он ехал к морю, стремясь исполнить последнее желание человека, не давшего ему умереть в пустыне. Его не интересовало то, что он мог найти в хранилищах. Пожалуй, только книги немного его интриговали. Это было по-настоящему интересно. Все остальные богатства его не волновали. Он и так был богат.

То, что оставил ему старый механик, делало его одним из самых богатых людей пустыни. Но он ехал на побережье только из-за стариков. Это было их желание, их мечта. И он, поклявшись, выполнял свою клятву.

Карта, хоть и составленная много лет назад, была подробной. Двигаясь от одного оазиса к другому, Ли медленно, но верно приближался к цели своего путешествия. Уже месяц, как он находился в пути.

За это время он многое повидал. Стада, за которыми следовали кочевники. Крохотные огороды репоедов. Мелкие стаи диких волков, с воем и улюлюканьем пытавшиеся догнать его машину, но всё это оставляло его равнодушным. Он стремился к побережью.

Трижды ему приходилось браться за оружие. Пулемётная лента значительно сократилась, но он не расстраивался. Среди вещей, которые он вёз с собой для торговли, были и патроны. Все эти схватки были скоротечны и неожиданны для нападавших.

Одна из банд перестала существовать. Другая сократилась наполовину. Не встречавшие до этого серьёзного сопротивления бандиты быстро понимали, что этот парень им не по зубам, и недолго думая, пускались наутёк.

Спустя ещё полтора месяца Ли выехал на очередной холм и остановился. Перед ним лежала бескрайняя синяя гладь. Океан. Выйдя из машины, он устало присел на капот и принялся задумчиво набивать старую трубку механика. Теперь осталось только найти остатки обители.

Достав из машины тубусы, он установил их на капоте и, закурив, с грустью посмотрел на останки своих учителей. Сделав несколько глубоких затяжек, он задумчиво спросил:

– Ну что скажете? Почти приехали. Осталось только найти твою обитель, мастер. Я увидел его. Теперь я знаю, какое оно, море. И ты, учитель… Теперь ты тоже знаешь. – Сделав несколько глубоких затяжек, Ли достал карту.

Определив направление, он взял бинокль и принялся осматривать берег. Место было незнакомое, и юноше пришлось удвоить осторожность. Берег мог таить неизвестные доселе опасности.

Всё, что можно было встретить в пустыне, было ему хорошо известно, но здесь, на берегу, многое было не так. Приливы и отливы, дюны и промоины – всё это было неизвестным и опасным.

Подъехав ближе к берегу, Ли осторожно повёл машину в указанном на карте направлении, стараясь не выпускать из виду океан. В описании, которое прилагалось к карте, было очень подробно указано, как и где сворачивать, каких мест опасаться, но беда заключалась в том, что все эти подробности были устаревшими.

Многие ориентиры со временем исчезли, а режим дыхания моря мог измениться. Поэтому Ли решил опираться в основном на карту, лишь изредка поглядывая на описание. Постепенно он понял, что могло измениться, а что осталось неизменным, и дело пошло быстрее.

Теперь ему не нужно было останавливаться каждый раз, как только он видел что-то непонятное. Научившись различать промоины и зыбучку, Ли прибавил газу. Постепенно он разглядел, что движется по старой дороге. Заброшенной, покрытой трещинами и чахлыми кустами, но дороге.

Это было неожиданно и интересно. Ли остановил машину и, выйдя, с интересом принялся рассматривать остатки покрытия. Когда-то это была гладкая, ровная дорога. До войны люди умели многое.

Задумчиво почесав затылок, Ли сел в машину, но неожиданно насторожился. Что-то было не так. Даже в пустыне, в самую жару, он слышал голоса птиц и зверей. Сейчас же всё словно вымерло. Слышался только шелест песка и глухой рокот моря.

Медленно оглядевшись, Ли понял, что чутьё не подвело его и на этот раз. Вот чуть колыхнулись справа кусты. Вот послышался еле слышный треск сухой ветки, вот испуганно вспорхнула какая-то пичуга. За ним следили. Их было немного, но ловкость, с которой они смогли подобраться почти вплотную, наводила на мысль, что эти люди проделывают такое не впервые и их стоит опасаться.

Делая вид, что ничего не замечает, Ли взглядом проверил пулемёт и передвинул на поясе кобуру с пистолетом. Незаметно выдвинув из ножен меч, он опустил голову, делая вид, что чем-то очень увлечён. Поднимать шум раньше времени ему не хотелось. Если эти люди агрессивны, то он к этому готов. Если же они боятся его, то нет смысла пугать их ещё больше. Он просто приготовился к любой неожиданности.

Медленно приближаясь, незнакомцы внимательно рассматривали пришельца, стараясь быть незаметными. Но они не знали, с кем имеют дело. Острое чутьё юноши многое объяснило ему в поведении кравшихся.

Кочевники. Живя всю жизнь рядом с животными, они пропитывались их запахом так, что было трудно не услышать. Чуть усмехнувшись, Ли потянул из ножен меч. Кочевники не агрессивны. Достаточно показать им, что ты сам не пытаешься их ограбить.

Они с удовольствием торгуют, выменивая мясо и шкуры на оружие и ножи. Всё, чем они владеют, это умение пасти скот и выделывать кожи. Им самим было нужно всё. Ножи, патроны, топливо, короче всё, что может предложить любой торговец, будет куплено, лишь бы сошлись в цене.

Но эти кочевники оказались какими-то неправильными. Вместо того чтобы, медленно приблизившись, попытаться взять машину в кольцо, они с криками и воплями бросились в атаку, размахивая самым разнообразным оружием. Но всё, что у них было, это топоры, мачете и дубины.

Молниеносно выхватив меч, Ли одним прыжком выскочил из машины и встретил нападавших. Великолепное оружие рассекало дерево, железо и плоть с одинаковой лёгкостью. Меч просто пел в руках юноши. Кочевники в ужасе шарахнулись в стороны.

Такого сопротивления они ещё не встречали. За несколько секунд половина нападавших оказались ранены или убиты. Страшный пришелец двинулся на них, стремительно вращая в руках оружие. Меч превратился в сверкающее пятно.

Оставив своих раненых, кочевники кинулись врассыпную. Убедившись, что противник скрылся, Ли убрал меч и принялся медленно обходить поле боя. Среди раненых оказался парень, ещё подросток, рана которого была не особо опасна, хотя сильно кровоточила. Он попытался незаметно скрыться, но Ли заставил его замереть, прижав к шее острие меча.

– Кто вы и зачем напали на меня? – спросил юноша, внимательно рассматривая пленного.

– В нашем клане раздор. Вожди ссорятся, скот гибнет. Мы решили выйти к морю и добыть хоть что-то.

– Решили заняться грабежом? Тогда почему побежали? Вас ведь больше.

– Мы не умеем так сражаться.

– Значит, вы хотели меня убить?

– Нет. Мы стараемся не убивать. За хороших бойцов нам платят.

– Кто?

– Каждые три месяца приезжают люди и забирают пленных.

– Зачем им бойцы?

– Я не знаю.

Ли чуть усилил нажим, и остриё прокололо кожу.

– Правда не знаю! – завопил подросток. – Меня не пускают на совет. Это старшие всё знают, а я ничего!

– Ладно. Беги и передай всем, я не хочу никого убивать, но если на меня ещё раз нападут, я не стану останавливаться. Я убью всех. Ты понял?

– Да-да, я всё скажу, – истово закивал парнишка, сообразив, что может выбраться из этой передряги живым.

Убрав меч, Ли отступил и, позволив ему встать, отвесил такого пинка, что ноги у парнишки сами побежали вперёд. Отбежав на достаточное расстояние, подросток неожиданно развернулся и заорал на всю пустыню:

– Проклятый мут! Животное! Мы ещё доберёмся до твоей шкуры! – и скрылся в кустах раньше, чем Ли сообразил, что сопляк пытается оскорбить его.

Ли и раньше сталкивался с неприятием таких, как он сам, но то, с чем ему пришлось столкнуться в последнее время, выходило за всякие рамки. Даже Стелла, которую он помнил весёлой, смешливой девочкой, горела ненавистью ко всем полулюдям. То, что его называли получеловеком, не особо трогало самого Ли. Он прекрасно понимал, что отличается от людей. Силой, умом, даже внешностью. Но это не ставило его на одну ступень с животными, наоборот, он был выше чистокровной расы, обрекавшей себя на вымирание своей добровольной изоляцией.

Он был существом, выведенным самой природой, продуктом того, что осталось от так называемой экологии. Представители старого мира, потомки виновных в этой катастрофе, боялись и отказывались принимать его, видя в нём и таких, как он, новых хозяев планеты, идущих им на смену.

Презрительно сплюнув, Ли вернулся в машину и, сверившись с картой, поехал дальше. Получить информацию об обители было не у кого. Эти кочевники понятия не имели, что такое обитель и где она может располагаться. Для них это было ничего не значащее слово. Пустой звук.

То, что кочевники могут выследить его, юношу не пугало. На пути в обитель были расположены несколько ловушек, не зная о существовании которых невозможно пройти некоторые отрезки дороги. Кроме того, скорость машины была намного больше скорости бега верховых животных кочевников.

Вскоре показался ориентир первой ловушки. Остановив машину, Ли быстро нашёл нужный рычаг, спрятанный среди камней на обочине, и, переехав указанный в карте участок, отправился искать другой рычаг.

Снова включив ловушку, он уселся в машину и, посмотрев на медленно гаснущее небо, решил проехать ещё немного, прежде чем остановиться на ночлег. Заночевал он у следующей ловушки, переехав на другую её сторону.

Проведя ночь в машине, он с первыми лучами солнца запустил двигатель. Осторожно выглянув наружу, Ли заметил странные следы, оставшиеся на песке. Они окружали машину со всех сторон.

Какое-то странное животное упорно кружило вокруг, очевидно пытаясь понять, как легче добраться до находящегося в машине человека. Судя по следам, животное было довольно большим и, несомненно, хищным. Оставаться и выяснить, что это такое, у Ли не было никакого желания. У него впереди был ещё долгий путь.

Быстро покончив с делами, Ли сел в машину, и в этот момент из кустов вывалилось нечто непонятное. Чудовище шло на четырёх кривых, но мощных лапах. Судя по форме тела, оно прекрасно плавало и могло развить достаточно приличную скорость. Пасть его была усажена тремя рядами острых конических зубов, предназначенных разрывать живую плоть.

Присмотревшись, Ли неожиданно понял, что это за чучело. Бульшарк. Мутировавшая акула, научившаяся охотиться и на земле, и в воде. Радиация дала толчок к появлению самых неожиданных видов. Многие животные приобрели странные привычки, некоторые видоизменились, многие, не сумев приспособиться, просто вымерли.

Акула явно задалась целью позавтракать. Судя по её злобному виду, она была хорошо знакома с повадками людей и, похоже, совершенно не боялась машины. Ли включил передачу и плавно тронул машину с места. Зверь повёл себя довольно неожиданно.

Бросившись вперёд, он вцепился зубами в переднюю трубу, заменявшую бампер. От неожиданного толчка мотор заглох. Ли снова нажал на кнопку пуска и, врубив задний ход, рванул машину с места. Мощно взревев, машина сдвинулась с места и встала.

Бульшарк, уперевшись в песок всеми четырьмя лапами, удерживал машину на месте. Выжав тормоз, Ли снова переключил передачу, но в этот момент, злобно зарычав, тварь рванула машину на себя.

– Ну, сволочь безмозглая, держись! – выругался юноша и вдавил педаль в пол.

Машина рванулась вперёд, и зверь, не удержавшись, повалился на бок. Колёса накатились на тушу, и акула вынуждена была разжать зубы.

Тяжело перевалившись через зверя, машина понеслась по дороге. Выскочив на холм, Ли остановился и, оглянувшись назад, изумлённо выругался. Бульшарк преследовал его. Хромая и тяжело переваливаясь, он медленно, но упорно двигался следом за машиной.

– Вот упрямая зверюга! Навязался же на мою голову, скотина, – проворчал Ли и нажал на газ.

Дальше он помчался, не оглядываясь и не вдаваясь в детали дороги. Его вездеход был способен выдержать и не такое. Преодолев ещё две ловушки, юноша выехал на берег моря и, резко затормозив, остановился. Он был почти на месте. Перед ним открылась панорама, на которую стоило посмотреть.

Над бескрайней гладью океана возвышался утёс, на вершине которого стояло некогда очень красивое здание. Медленно обводя взглядом утёс, Ли искал место подъёма. Не увидев дороги, он вернулся к машине и достал описание.

Внимательно прочтя указания, юноша понял, что дальше придётся идти пешком. Вздохнув, он поехал вдоль утёса, ища место, где можно спрятать машину. Скала была изрезана расщелинами и промоинами. Во многих местах океан во время прилива заливал площадки, исключая возможность попасть в пещеры.

Заехав за очередной валун, Ли остановился. Между валуном и скалой показался довольно широкий проход. Заглушив двигатель, Ли обнажил меч и шагнул в пещеру. Пол её плавно поднимался, уходя в глубь скалы.

Вернувшись обратно, юноша быстро смастерил факел и снова исчез в гроте. Его волновала ширина и высота пещеры. В машине заключалось всё его богатство. Без неё он оставался практически безоружным. Охотиться и воевать он умел, но у него была другая цель.

Коридор пещеры вывел его на довольно большую площадку округлой формы. Пол пещеры был словно утрамбован, слежавшийся песок не давал даже пыли. Судя по следу воды и остаткам водорослей, прилив не доходил до середины коридора, что Ли вполне устраивало.

Прилив и скрытность входа давали естественную защиту. Воздух в пещере был сухим и свежим; похоже, она соединялась с поверхностью где-то под потолком. Самого отверстия Ли так и не нашёл.

Загнав машину в грот, он взял с собой только самое необходимое. Оружие, боеприпасы и немного еды. Карта, описание к ней и тубусы с прахом он аккуратно уложил в сумку и, ещё раз осмотрев машину, вышел из пещеры.

Теперь путь его лежал только наверх. Медленно обходя скалу, Ли искал место подъёма. Лестница, шедшая наверх, давно уже пришла в негодность, Верёвки и поперечные перекладины сгнили и не выдерживали даже малейшей нагрузки. В этом он убедился, чуть дёрнув за свисавший над землёй конец.

Он еле успел отскочить, когда на то место, где он стоял, рухнула большая куча гнилых остатков. Выругавшись, Ли отошёл в сторону и ещё раз осмотрел скалу. После чего ещё раз выругался.

Утёс представлял собой сплошную стену из камня. Чтобы подняться на неё, нужно было стать птицей или змеёй. Даже тренированному человеку на ней не за что было зацепиться. Ли отступил назад и задрал голову.

Неожиданно ему на глаза попалась крохотная площадка, от которой вверх тянулась тоненькая тропка, часто обрывавшаяся в местах перехода на новый уровень. Убедившись, что не ошибся, Ли присел на камень и задумчиво набил трубку. Перекурив, он неохотно поднялся и тихо проговорил:

– Не знаю, что вы ещё задумали, но если это испытание, то постарайтесь поддержать меня. А то вполне возможно, что я в скором времени присоединюсь к вам.

Затем, снова вздохнув, начал подъём. Медленно, проверяя каждый камень, Ли поднимался ярус за ярусом вверх, понимая, что спуск будет ещё сложнее. Весь подъём занял у него полдня. С трудом выбравшись на вершину утёса, юноша рухнул на камень и тихо простонал:

– Будь оно всё проклято! Если б я знал, что всё будет настолько сложно, остался бы дома ремонтировать старьё. Теперь главное не застрять на этой скале. Иначе останется только разбежаться и спрыгнуть головой вниз.

Передохнув, юноша поднялся на ноги и направился к зданию. Впереди было ещё много дел. Сверяясь с картой, юноша вошёл в здание и направился к остаткам статуи, стоявшей на высоком ступенчатом постаменте.

Статуя изображала высокого мужчину, стоящего с поднятой правой рукой, левая была словно протянута к стоящему перед ним. Неизвестный скульптор смог передать почти каждую складку на одежде, но время, ветра и дожди стёрли черты лица, высеченные гениальным художником.

Осматривая статую, юноша медленно обходил её по кругу. Зайдя за постамент, Ли ещё раз заглянул в описание и тихо рассмеялся.

– Один ход есть. Теперь главное, чтобы механизм работал.

Быстро осмотревшись, он увидел в углу высокий шандал, основание которого было вделано в пол. Подойдя к нему, Ли взялся за отведённые в сторону подставки и осторожно повернул шандал по часовой стрелке. Послышался скрежет, и задняя сторона постамента медленно ушла вниз.

Подождав несколько минут, юноша заглянул в открывшийся проём. Вместо ожидаемой темноты он увидел слабо освещённую лестницу, ведущую глубоко в подземелье. Стенка постамента образовывала начальные ступени пролёта.

Подобрав сумку и положив ладонь на рукоять пистолета, Ли начал медленно спускаться в подземелье. Ступени, хоть и старые, были достаточно надёжны. Стены подземного хода ещё хранили следы ручных орудий каменотёсов. Только одно смущало юношу. Откуда в скале взялся свет. Ему не требовалось ни факела, ни фонаря, чтобы подробно рассмотреть карту.

Спустившись на нижний ярус лестницы, Ли оказался перед тремя проходами. Он попытался найти хоть какое-то различие в коридорах, но это оказалось напрасной тратой времени. Они были абсолютно одинаковыми.

Сверившись с картой, Ли принялся искать библиотеку. Это было, пожалуй, единственным, что по-настоящему волновало юношу. Ему очень хотелось увидеть много книг в одном месте. Это было интересно. Кроме того, он, наверное, как никто другой мог ценить всю мудрость, собранную за годы существования обители.

Выбрав коридор, Ли медленно направился в указанном направлении. Узкий коридор вывел его к двери, запертой на огромный засов. Концы засова упирались в стены и словно были вмурованы в них. Присмотревшись, Ли понял, что дверь запирается каким-то механизмом, управление которым ему предстоит найти.

Не теряя времени, он принялся осматривать, обстукивать и даже обнюхивать стены. Со всех сторон был сплошной камень. Полы тоже были выложены камнем. Именно это и навело Ли на мысль, что секрет замка заключается в расположении камней на полу.

Медленно простукивая каждый камень, он искал место, которое могло навести его на механизм. Один из угловых камней чуть выступал над остальными. Ли попытался наступить на него. Ничего. Покачал, пытаясь сдвинуть с места. Опять ничего. Разозлившись, Ли ухватил его кончиками пальцев и потянул на себя.

Сопротивление этому действию многократно превышало вес камня. Неожиданно засов заскрежетал и исчез в стене. Дверь, не удерживаемая больше, медленно открылась. На Ли пахнуло запахом пыли и бумаги.

– Нашёл! – весело рассмеялся юноша и шагнул к дверям. Смутное чувство тревоги заставило его насторожиться и замедлить шаг. Из библиотеки раздалось громкое шипение, и на пороге показалась голова огромной змеи.

– О, нет! Ну это-то зачем? – простонал Ли, со злостью глядя на огромную рептилию, медленно поднявшуюся на хвост и раздувшую капюшон.

– Гигантский Наг! Только этого не хватало, – проворчал Ли, медленно отступая по коридору.

Рептилия была опасна не только размерами, но и ядом, который вызывал смерть даже при попадании на кожу. В основу этого яда входила какая-то кислота, разъедавшая буквально всё, на что попадала. В древности у людей были какие-то материалы, способные выдержать эту среду, но теперь человеку, на кожу которого попала хоть капля этого токсина, оставалось только покончить жизнь самоубийством, если он не хотел себе лишних мучений.

Медленно отступая, Ли оглядывался в поисках убежища, но ничего подходящего не попадалось. Быстро прикинув ширину и высоту коридора, юноша понял, что мечом особо не размахнёшься. Стрелять бесполезно. Нужно попасть точно в глаз, иначе Наг успеет плюнуть в него ядом. Чёртова змеюка умела и это.

Добравшись до лестницы, Ли быстро переместился в сторону и приготовился. У него была только одна попытка. Толщина шеи Нага равнялась толщине ноги самого Ли. Перерубить её юноша должен был с одного удара, иначе он мог смело перерезать себе горло. Яд был намного страшнее.

Послышался шорох и шипение. Из коридора показалась огромная голова, и Ли взмахнул мечом. Древнее лезвие со стоном прорезало воздух, и яростное шипение сменилось булькающим звуком. Огромное тело дёрнулось, и голова Нага с глухим стуком упала на каменный пол. Страшная пасть открылась, обнажив огромные зубы, и, в последний раз сверкнув узким зрачком, голова умерла.

Могучее тело не желало так быстро расставаться с жизнью. Конвульсии продолжали сотрясать его, и мощный хвост яростно метался по коридору, грозя разнести камень. Это продолжалось довольно долго. Наконец Наг замер, и Ли смог перевести дух.

Только теперь юноша понял, что всё это время стоял, не шевелясь и затаив дыхание. Утерев выступившую на лбу испарину, он поднял клинок и внимательно осмотрел лезвие, словно видел его впервые. Только теперь он понял, что за подарок преподнёс ему вожак.

Этот древний клинок, выкованный неизвестным мастером, сохранил свои свойства на протяжении многих веков. Он оставался таким же острым и прочным, как когда-то. Перерубить шею Нага с одного удара, при том что для размаха толком даже не было места!

Опустив меч, Ли тяжело вздохнул. Ему предстояло начинать почти всё сначала. Осторожно переступив через голову змеи, юноша двинулся в библиотеку. Теперь, после появления Нага, он удвоил осторожность. Неизвестно, что приготовили для незваных гостей бывшие хозяева обители. Оставалось загадкой, как им удалось приручить эту зверюгу и чем они её кормили.

Ли вернулся к двери библиотеки и осторожно заглянул в помещение. От увиденного в зале у юноши перехватило дыхание. Ровные ряды стеллажей, на которых в идеальном порядке хранились книги. Медленно бредя этими коридорами, он внимательно осматривал полки, пытаясь осознать, как много здесь может быть книг.

Дойдя до конца зала, Ли пересчитал количество стеллажей и обречённо вздохнул. Чтобы прочесть все эти книги, ему не хватит всей жизни. Оставалось только поселиться здесь и попытаться сохранить то, что было собрано с таким трудом.

Похоже, старый мастер знал, что делал. Будучи мутом, Ли был обречён на гонение и одиночество. Поэтому он добился того, чтобы Ли, придя сюда, мог избежать самых неприятных моментов в своей жизни. Он ошибся только в одном. Гонения и презрение нашли юношу раньше, чем он попал в обитель.

Уловив идею мастера, Ли грустно улыбнулся и, достав из сумки тубусы, направился к самому первому от входа стеллажу. Найдя свободное место, он осторожно установил их на полке и, отступив, устало присел на пол, глядя на прах своих учителей.

– Ну, старые хитрецы, рассказывайте, что вы задумали? Молчите? Знаю, вы теперь не особо разговорчивые. Пожалуй, я буду говорить за всех нас. Итак, начнём сначала. Ты, мастер, готовил из меня хранителя всего этого места. Не отказывайся. Теперь я это понял. А ты, механик, помогал ему. Зная, что запасы здесь не вечны, ты оставил мне старые склады. Только как я тут буду жить совсем один? Я умею многое. Но не умею, пожалуй, главного при таком раскладе. Размножаться делением. Ведь я должен буду передать это всё кому-то, когда придёт время. А где вы прикажете мне искать себе замену? Ладно. Вы мне всё равно не ответите. Буду выкручиваться сам.

Тяжело вздохнув, Ли поднялся на ноги и направился осматривать новые владения. Вся скала была просто изрыта ходами и коридорами. Осматривая уровень за уровнем, Ли не переставал удивляться, как и каким образом монахи умудрились построить всё это.

Здесь было всё. Склады с оружием, боеприпасами, запчастями к самым различным машинам, стеллажи с консервами, бочки с топливом. В одном из помещений юноша нашёл даже мастерскую для ремонта машин.

Как и какими силами монахи умудрились собрать такое богатство в одном месте, оставалось загадкой. Задумчиво почёсывая затылок, Ли ходил из помещения в помещение, пытаясь понять, что ему предстоит делать и с чего начинать?

Устав от этих бесполезных хождений, юноша махнул рукой и направился к выходу из подземелья. Присев перед статуей на поваленный опорный столб, он достал банку консервов и, вскрыв её ножом, принялся нехотя ковыряться в содержимом. События прошедшего дня выбили его из колеи и совершенно отбили аппетит.

Юноше предстояло решить: остаться здесь и добровольно обречь себя на одиночество или закрыть вход и отправиться на поиски приключений, рискуя шкурой и жизнью. Выбор был непрост. Зная отношение людей к мутам, он не рвался в большой мир, но и сидеть на одном месте, не имея возможности перекинуться с кем-то хотя бы словом, он не хотел.

Так и не придя к конкретному решению, Ли отбросил пустую банку и, выругавшись, отправился искать место для ночлега. Здание, хоть и полуразрушенное, было ещё крепким. Обходя комнату за комнатой, юноша наткнулся на странный коридор.

По одной стороне его были окна, по другой двери, ведущие в небольшие комнаты. Осматривая их одну за другой, Ли наткнулся на некоторые вещи, говорившие о том, что в них жили люди. Это были личные кельи монахов.

Обстановка в кельях не баловала разнообразием, хотя было заметно, что каждый пытался разнообразить комнату по своему вкусу. Там и тут попадались личные мелочи, остатки мебели и обстановки.

Вообще создавалось впечатление, что утёс был оставлен в большой спешке. Слишком много всего было брошено или забыто. Люди, уходящие спокойно, собираются в дорогу обстоятельно, прицениваясь к каждой вещи и обдумывая, может ли она пригодиться в дороге.

Коридор упирался в большую двустворчатую дверь, оказавшуюся запертой. Внимательно осмотрев преграду, Ли пришёл к выводу, что здесь нет никаких секретов и дверь просто заперта изнутри.

Примерившись, юноша с силой толкнул створку. Раздался неприятный скрип, и дверь немного поддалась. Обрадованный таким оборотом дела, Ли приложился посильнее. Дверь начала открываться, издавая душераздирающий скрип, словно протестуя против такого варварского обращения.

Ли уже почти вошёл в комнату, когда неожиданно услышал хищное рычание, и поспешно отпрянул в сторону. Из образовавшейся щели на него внимательно смотрели глаза огромной чёрной кошки со странными круглыми ушами.

Отойдя на безопасное расстояние, юноша достал пистолет, и кошка моментально исчезла. Она словно знала, чем может закончиться для неё знакомство с этой штукой. Это было неожиданно и интересно. Ли убрал оружие, и кошка снова высунулась из-за двери.

– Так. Похоже, ты не хуже меня знаешь, что это такое, – проворчал Ли, глядя в узкие жёлтые зрачки животного.

Словно в ответ, кошка прижала уши и тихо зарычала.

Решив проверить свою догадку, Ли снова взялся за пистолет, и она исчезла, но стоило ему убрать руку, как кошачий нос снова показался в щели. Она определённо знала, что это такое. Ли решил продолжить эксперимент и взялся за меч.

Медленно доставая клинок, Ли внимательно следил за реакцией кошки. Животное, в свою очередь, не сводило глаз с юноши. Достав меч, Ли поднял его над головой, и кошка неожиданно села. Ли опустил клинок, и она медленно улеглась на пол.

– Вот это да! – рассмеялся Ли. – Ты оказывается дрессированная. Сколько же тебе лет? Жаль, что ты не умеешь говорить. Ты могла бы многое рассказать. Ну да делать нечего, придётся искать и выяснять всё самому, – вздохнул он, глядя в глаза зверя. – Хочется знать, ты впустишь меня туда или для этого мне придётся набить тебе морду? – задал он очередной вопрос, с интересом разглядывая нового знакомого. – Я не хочу причинять тебе боль, но предупреждаю, полезешь драться, получишь по башке вот этим. – Ли выразительно покачал перед носом зверя мечом.

Неожиданно кошка, недовольно фыркнув, отступила назад и, отойдя метра на два, уселась, обвивая себя длинным хвостом. Это было похоже на приглашение войти. Усмехнувшись, Ли для пробы толкнул дверь. Кошка не двинулась с места. Она именно ждала, когда он откроет дверь.

Убедившись, что кошка не проявляет агрессивности, Ли уверенно навалился на дверь, и через минуту та распахнулась. Не выпуская из рук клинок, Ли шагнул в кабинет, внимательно следя за поведением странного создания. Этот зверь был ему незнаком.

В свою очередь, кошка тоже не сводила глаз с посетителя. Дождавшись, когда юноша войдёт в комнату, она медленно встала и шагнула навстречу. Юноша замер. Чем закончится это знакомство? Он был готов к любой неожиданности.

Кошка подошла вплотную и принюхалась. Тщательно обследовав нового знакомого, она обошла юношу и уселась слева от него. Удивлённо покачав головой, Ли шагнул вперёд. Кошка двинулась следом. Ли остановился. Кошка в точности повторила его движение.

– Здорово! – непроизвольно вырвалось у юноши.

Это было действительно интересно. Монахи умудрились воспитать животное так, что оно реагировало на каждое движение человека. Но стоило только Ли убрать меч в ножны, как она тут же отошла в сторону и, усевшись, принялась наблюдать за ним.

– Вот оно что! – радостно проговорил Ли. – Ты начинаешь подчиняться, когда у меня в руках меч. То есть ты как бы служебная. Это интересно. Осталось выяснить, что ещё ты умеешь, – глядя на кошку, сказал юноша и принялся обследовать кабинет.

Это было самое большое и комфортное помещение в здании. В дальней стене Ли нашёл ещё одну дверь и, не задумываясь, открыл её. Войдя, оказался в небольшой, но очень уютной спальне. У дальней стены, в углу, стояла широкая кровать. Под широким окном, с чудом сохранившимся стеклом, стоял письменный стол, а напротив окна был расположен небольшой камин. Перед камином стояли два кресла с низким столиком между ними. Пол был застелен странной ворсистой тканью с рисунком.

Медленно пройдясь по комнате, Ли подошёл к камину и, обернувшись, увидел в одном из кресел тело старика. Сухой, прохладный воздух практически мумифицировал тело. Высохшие плоть и кожа казались прозрачными. Судя по всему, при жизни старик не обладал выдающимися статями, поэтому Ли и не заметил сидящего.

Присмотревшись, юноша заметил, что под рукой, в складках одежды, на коленях старика лежит странная книга. Осторожно ухватившись за торчащий уголок, Ли потянул её к себе. Кошка, не сводившая глаз с юноши, недовольно заворчала, но агрессивности не проявила. Посмотрев на кошку, Ли вздохнул и продолжил заниматься своим делом.

Осторожно открыв тетрадь, он всмотрелся в знакомые буквы и с трудом разобрал первые слова. Записи были сделаны на мёртвом языке, чётким, каллиграфическим почерком. Сообразив, что сможет прочесть всё без особого труда, юноша решил для начала заняться покойным.

Собрав по кельям разный древесный хлам, он сложил костёр в стороне от здания, где уже было несколько пятен, указывавших, что это место не раз использовалось для подобных мероприятий.

Покончив с этим грустным делом, юноша вернулся в кабинет, сопровождаемый ходившей за ним по пятам кошкой. Очевидно, животное тоже соскучилось по общению, потому что не отходило от юноши дальше чем на пять шагов, постоянно оглядываясь и словно проверяя, не исчез ли он.

Разведя в камине огонь, Ли уселся в кресло и, вытянув усталые ноги, взялся за тетрадь. Это был дневник последнего монаха, хранителя обители. Оставшись в одиночестве, старик начал вести дневник, в котором подробно описывал всё, что произошло в обители после ухода последнего ищущего. Так монахи называли собратьев, отправившихся в пустыню на поиск людей, готовых принять веру и знания.

К сожалению, святых отцов, желающих променять вольную жизнь в пустыне на строгий распорядок обители, было не много. Увлёкшись, Ли не заметил, как на землю опустилась ночь. Отвлёкшись от чтения только затем, чтобы зажечь факел, он снова уткнулся в дневник.

Это было грустное и поучительное повествование.

«Здравствуй! Неизвестный мне человек, решивший прийти в обитель мудрости. Да, ты не ошибся. Это действительно обитель мудрости. В толще этого камня хранится огромная сила. Сила мудрости, сила тех, кто создал, а затем и уничтожил самую великую цивилизацию, когда-либо существовавшую на земле.

Раз ты можешь прочесть эти строки, значит, основы тебе уже преподали и ты готов продолжить своё обучение. Это несказанно радует меня, потому что за последние десять лет сюда не пришёл ни один желающий.

Шесть лет назад обитель покинул последний брат, решивший отправиться на поиск. Все, кто покидал обитель на протяжении последних пятнадцати лет, просто исчезали, словно их и не было. Только трижды сюда приходили желающие, но ни один из них не выдержал испытаний, и нам пришлось отправить их обратно.

Я всегда говорил, что наши испытания слишком тяжелы для новичков, но существует традиция, изменить которую я не имею права. Эти традиции восходят ко временам, когда цивилизация, о которой я уже упоминал, только зарождалась. Поэтому не мне отказываться от этих традиций, ибо воистину сказано: „Юноша, не способный победить боль, усталость, голод, страх, не может стать служителем обители. Только тот, кто осознал свою силу, может стать по-настоящему добрым и мудрым носителем истины богов“.

Мне многое пришлось пережить в этих стенах, но я никогда не думал, что однажды останусь один. Один! В огромной, некогда могучей обители. В чьих стенах проживали почти три сотни монахов. Великие боги, как же это тяжело!

Но я не должен роптать. Со мной осталась Кали. Котёнок пантеры, которого мы нашли на разбившемся корабле морских мутов. Странно, но мутация почти не затронула эти создания. Они остались такими, какими их создали боги много веков назад. Это удивительно умное создание оказалось благословением богов для меня.

Годы берут своё, и мне с каждым днём всё труднее спускаться в подземелье. Кроме того, страж, кажется, начинает выходить из повиновения. Он явно сыт, но это не значит, что он не агрессивен. На днях он неожиданно выпустил в меня струю яда. С большим трудом мне удалось увернуться и наказать его, стукнув посохом по ноздрям.

Он отступил, но явно ожидал момента для повторного нападения. Кали готова была вступиться за меня, но я остановил её. Страж слишком опасен и силён для пантеры. Кроме того, он натаскан на убийство того, кто отличается от нас внешне. Помоги боги тому, кто придёт сюда после моей смерти, не зная о страже. Надеюсь, что он будет готов.

Сегодня мне почему-то особенно тяжело. Когда уходил мой лучший друг, брат Том, я надеялся, что в скором времени буду встречать его ученика, но мои надежды не оправдались. Последнее известие о нём я получил четыре года назад. С тех пор о нём ничего не известно. Но он лучший, и я верю в него. Среди всех, кто когда-либо жил в этой обители, он был лучшим. Это признавали все, даже отец-настоятель, хотя подобное признание не в его духе. Это суровый, но справедливый человек.

Том – человек, способный пойти на любое безумство, если это принесёт кому-то пользу или окажет помощь. Он сильный и добрый человек. Мне очень хочется перед смертью увидеть его ещё раз. Боги, помогите ему! Надеюсь, он здоров и направляется в обитель.

Сколько мне ещё ждать? Я не ропщу, но я устал. Не знаю, сколько мне ещё осталось, но хочу дать несколько последних советов тому, кто придёт сюда. Прежде всего, будь осторожен. Страж в переходах один, но он знает все ярусы и может перемещаться по ним, независимо от дверей. У него свои ходы. Кали – животное, способное позаботиться о себе самостоятельно. Не бойся её. Постарайся подружиться и получишь друга, не способного на предательство. Она преданна и послушна, просто постарайся понять её характер.

Не удивляйся её имени. Мы назвали её так в честь богини смерти. В одной из мировых религий это была богиня с шестью руками, в каждой из которых она сжимала какое-то оружие. Чёрная богиня смерти. Моя подружка такая же. Чёрная и быстрая. Я видел, как она убивает. Кали с честью носит своё имя.

Далее. В самом нижнем ярусе находится лабиринт бронзовых бойцов. Это место, где должен побывать каждый кандидат. Пришедший сюда не может обучаться, если не прошёл лабиринт. Такое же испытание ждёт и того, кто закончил обучение. Только его испытание будет во много раз сложнее. Управление лабиринтом – это секрет, который знали только посвящённые. В библиотеке есть записи о нём, но понять их можно, только закончив обучение. Сейчас он настроен на новичка. Я специально перевёл механизмы на этот режим заранее, чтобы непосвящённый не попал в коридор мастеров. Это кончится его смертью.

И последнее. Запасов продовольствия здесь хватит на пять лет сотне живущих. Так что об этом можно не беспокоиться. Кали прекрасно может позаботиться о себе самостоятельно. Тебе остаётся только учиться и жить. Но жить, скорее всего, в полном одиночестве. Люди обходят эту скалу стороной, зная, что этот сектор принадлежит обители. Только морские муты иногда пристают в этой бухте. Не ссорься с ними. Они такие же люди, как и ты, просто живут в море и стали изгоями из-за глупости и злобы человеческой. Уважай их нравы, и они будут уважать тебя.

Появившись в бухте, они подадут сигнал мор-ской раковиной. Спустись к ним. Это редкая возможность поговорить с живым, мыслящим существом и узнать самые разные новости. Все необходимые знания ты получишь из подготовленных мной книг. Они лежат в ящике стола, в кабинете. Прочти их. Всё, что я могу тебе назвать без опасения, что эти записи попадут в руки посторонних, я перечислю ниже. Прощай, незнакомый, но долгожданный друг. И да хранят тебя боги на твоём нелёгком пути!»

Ли отложил тетрадь и задумался. Теперь он был перед выбором – остаться и продолжить обучение или уйти и остаться недоучкой. Сложный выбор. Тем более для такой деятельной натуры, как он. Посмотрев на лежащую Кали, он негромко заговорил:

– А ты как думаешь? А? Чего молчишь, богиня смерти? Кали!

Услышав своё имя, пантера подняла голову и внимательно посмотрела на человека, словно спрашивая, чего ему нужно.

– Ну да. Тебе, конечно, всё равно. А вот мне нет. Сиди тут теперь и жди, когда кто-то появится. Но мастер! Каков, а? Знал, что здесь такие проблемы, и ничего не сказал. – Зная, что уже всё решил, Ли продолжал ворчать просто для того, чтобы не оказаться в полной тишине.

Любознательность и желание учиться победили. Мастер опять оказался полностью прав. Он слишком хорошо изучил своего ученика, чтобы не знать, что, придя сюда и зная, что здесь есть что-то неизвестное, он останется. Останется и будет учиться. Сам. Безо всякой помощи. Будет!

Вздохнув, Ли встал и направился к кровати. Бессонная ночь давала о себе знать. Кали тут же двинулась следом. Дождавшись, когда он уляжется, она устроилась на полу у кровати, и через минуту оба спали.

Теперь им придётся привыкать друг к другу. Впереди у обоих долгие годы обучения. Они оба понимали это. Просто не могли не понимать. Потому и отношения их строились не спеша, с оглядкой и притиркой друг к другу.

Прошло ещё пять лет. Оба, Ли и Кали, повзрослели, поумнели и заматерели. Ли прошёл лабиринт дважды. В начале и в конце обучения. В первый раз это не стало для него проблемой. Почти все ловушки и механизмы повторяли упражнения, которые преподал ему мастер.

Второй лабиринт был намного сложнее, но и он не устоял перед Ли. Теперь никому не пришло бы в голову назвать его юношей. Это был молодой, сильный мужчина, с прекрасно развитой мускулатурой и гибкой, как пружина, фигурой. Двигаясь, он, как когда-то и его мастер, перетекал из движения в движение, и создавалось впечатление, что у него гнутся даже кости.

Мастера могли бы гордиться им, доживи они до этого момента. Эта мысль частенько посещала его, вызывая грусть. Он скучал по ним. Скучал по людям, с которыми мог бы просто поговорить. Дважды за это время в бухту заходили моряки. Так Ли назвал про себя морских мутов. Это были единственные случаи, когда он общался, выслушивая ответы, а не произнося монологи. Всё остальное время его слушала только Кали.

Найдя в библиотеке описание лабиринта, Ли научился управлять механизмами так, чтобы усложнять себе задачи. Это были его единственные противники, но их хватало. Он легко справлялся с тремя, четырьмя и даже семью противниками. На большее лабиринт не был рассчитан. Ли жалел об этом, но с упорством машины продолжал сражаться с манекенами, меняя рисунок боя и порядок атаки.

Постепенно он превратился в человека, который мог в одиночку противостоять целой банде нападающих. Сам того не осознавая, он довёл своё мастерство до уровня, о котором только мог мечтать даже его мастер.

Но тренировки были не единственным, что занимало его время. Он много читал, изучал историю, умудрился даже собрать ещё одну машину. Но он скучал. Скучал без общения. Иногда ему хотелось просто поговорить. А иногда возникали странные, непонятные желания, от которых ему хотелось спуститься в пустыню и отправиться на поиски ближайшей стоянки людей, чтобы разнести всё к чёртовой матери и похитить себе девушку. В такие минуты он даже жалел, что не увёз с собой Стеллу. Пусть даже силой.

В библиотеке он наткнулся на целый стеллаж книг, посвящённых отношениям между мужчиной и женщиной. В теории он знал всё досконально, но с практикой дело обстояло хуже некуда.

Именно это обстоятельство заставило его однажды закрыть подземелье и спуститься к спрятанной в гроте машине. Вооружённый, с запасом еды, воды и патронов, сопровождаемый Кали, он являл собой очень колоритное зрелище.

Выкатив машину из пещеры, Ли понёсся по пустыне, наслаждаясь упругим ветром, бьющим в лицо. Кали недовольно фыркнула и улеглась на сиденье, пряча свой чувствительный нос. Ли пришлось переделать пассажирское сиденье специально под неё. Пантера упорно отказывалась ездить сзади, при этом не помещаясь впереди.

Проехав почти десять километров, Ли неожиданно наткнулся на следы людей. Это было странно и неожиданно. Он знал все окрестности на много дней пути вокруг и ни разу не встречал в этих местах посторонних. В пустыне любой чужак – потенциальный враг.

Это правило было основой жизни. Тот, кто считал по-другому, должен был быть готов к самым разным неожиданностям. Это могло быть что угодно. От пули в голову и ножа в спину до атаки скорпиона и броска змеи.

Остановившись, Ли внимательно осмотрел следы на песке. На первый взгляд, это были кочевники. Явные следы животных, кострища, остатки шкур, но чего-то не хватало. Это что-то и заставило Ли насторожиться.

Уже сев в машину, он неожиданно понял, что ему не понравилось. Все следы принадлежали взрослым. В клане не было детей. Именно это отличие и заставило Ли продолжить свой путь по следам пришельцев.

Кочевники отличались от всех остальных кланов своим укладом жизни. Постоянно перемещаясь, они сделали дорогу своим домом, останавливаясь только вместе со стадами. Имея в резерве большой запас пищи, они смело рожали детей, причём женщины кочевников делали это регулярно и с удовольствием.

В кочевых кланах даже сложился своего рода культ женщины-матери, приносящей жизнь. Та из женщин, что произвела на свет наибольшее количество здоровых детей, считалась почти святой. Получая лучшие куски и шкуры от всех членов клана.

То, что этот клан шёл без детей, было странно и неожиданно. Кочевники никогда не оставляли своих соплеменников без охраны и помощи, а здесь, судя по следам, было собрано почти всё племя.

Ли нёсся по следу, как гончая, успевая одновременно отслеживать и путь, и след. Азарт погони передался Кали. Привстав, пантера тоже начала вглядываться в окрестности, словно понимая, что её новый приятель что-то ищет.

Влетев на очередной холм, Ли сбросил скорость и остановился. Впереди, отчаянно пыля, двигалось стадо быков. Кочевники, верхом на лошадях, чудом уцелевших после катастрофы, носились вокруг стада, стараясь заставить медлительных животных двигаться быстрее. Они явно чего-то боялись.

Убрав ствол пулемёта в сторону, что означало мирные намерения, Ли медленно начал догонять погонщиков. В его планы совершенно не входило устаивать очередную войну. Он искал другого.

Заметив приближающуюся машину, погонщики сбились в кучу и обнажили оружие. Это тоже было неожиданно. Обычно, тот, кто отворачивал оружие в сторону, встречался настороженно, но без страха. Эти же кочевники всё делали не так.

Подъехав на расстояние броска ножом, Ли остановился и, приподнявшись, выставил над головой пустые руки, показывая, что хочет говорить, а не нападать. Один из погонщиков, чуть шевельнув поводьями, подъехал ближе.

– Да хранят вас боги. Я приехал по вашим следам. В этих местах давно не было людей, и мне хотелось бы узнать новости.

– Пусть и тебя хранят боги, мут. Мы идём издалека и ищем воду. В этих местах мы и сами не были. Если знаешь, где можно напоить скот, подскажи, мы заплатим мясом. Животные начинают гибнуть.

– Вы идёте в сторону от воды. Возьмите левее трёх деревьев на холме и двигайтесь всё время на закат. Там есть озеро.

– Ты живёшь в этих местах?

– Да.

– Значит, ты хозяин сектора?

– Нет. Хозяева этих мест – монахи из обители на скале. Я только живу здесь.

– Монахи? Кто это?

– Это долго объяснять. Скажу только, что они мудрые и добрые люди. Можете смело идти к озеру, вам никто не помешает. Любому, кто встанет на вашем пути, скажите, что вам разрешил хранитель. А теперь расскажи, от кого вы бежите?

– Это так заметно? – насупился вождь.

– Я знаю кочевников. Они никогда не станут гнать животных без особой на то причины.

– Ты прав, хранитель. Мы вынуждены спасаться бегством. В наших местах объявилась банда диких, хотя справедливее было бы назвать их бешеными. Самое странное, что их ведёт женщина.

– Женщина?

– Да. Бешеная сука, уничтожающая всё на своём пути.

– Кто она? Ты видел, как она выглядит?

– Я не знаю, кто она, и не видел её, но говорят, что однажды её смог победить мут. Тогда он пощадил её, и теперь мы пожинаем плоды его благородства.

– ?!

– Не удивляйся. Она натравила на наш клан своих волков, и те захватили всех наших детей. Мы пытались отбить их. Погибло большинство мужчин. Старики, многие женщины. Она не щадит никого. То, что ты видишь перед собой, это все, кто остался в живых, а это стадо – всё, что у нас есть. – Вождь тяжело вздохнул, и тут рядом с Ли показалась Кали.

Увидев зверя такого размера, вождь тихо охнул и ухватился за ремень, на котором висел широкий нож. Ожидавший подобной реакции Ли поспешил успокоить его.

– Не бойся. Она не тронет тебя, только не делай резких движений и не обнажай оружия.

– Это твой зверь?

– Это моя подружка и напарник в бою, – усмехнулся Ли, ласково погладив блестящую шею пантеры.

Удивлённо покачав головой, вождь спросил:

– Так мы можем воспользоваться твоей водой, хранитель?

– Конечно. Я сам провожу вас. Гоните стадо по моим следам. А вечером я приду к тебе, и мы поговорим.

Радостно кивнув, вождь развернул лошадь и поскакал к ожидавшим его людям. Ли запустил двигатель и, объехав стадо с подветренной стороны, кратчайшим путём поехал к озеру. Этот крохотный оазис он нашёл, объезжая владения монахов. Этот сектор полностью контролировался обителью, и любой, забредший сюда с дурными намерениями, автоматически находил себе кучу неприятностей.

Ли с честью поддержал эту традицию, разогнав несколько мелких банд мародёров, которые пытались шакалить на территории обители. Не сумев добраться до главного здания, они пытались уничтожить пограничные форты, построенные монахами. Эти небольшие, но крепкие здания монахи построили на всех дорогах, ведущих в сектор.

Каким-то непостижимым образом Кали умудрялась учуять нападение на форт и заставляла Ли нестись следом за ней в нужное место. Ей не нужна была даже речь. Она умела показать всё, что ей было нужно.

Оставив ясный и чёткий след до самого оазиса, Ли дождался, когда вдалеке появится облако пыли, и, удовлетворённо кивнув, помчался в обитель. У него было ещё несколько неотложных дел, покончив с которыми он мог позволить себе несколько суток отдыха.

С трудом дождавшись вечера, он позвал Кали и отправился в оазис пешком, взяв с собой из оружия только меч и револьвер. С ножом, висевшим на поясе, он не расставался даже ночью.

Проскользнув мимо часового, словно тень, Ли вырос у костров беженцев как из-под земли, чем вызвал в клане небольшой переполох. Убедившись, что это он, а не привидение и не злой дух, кочевники успокоились.

Строго отчитав охранника, вождь подсел к костру и, достав трубку, принялся набивать её табаком, смешанным с древесной крошкой. Скривившись от вида этой смеси, Ли протянул ему свой кисет. Закурив, вождь одобрительно кивнул и, помолчав, спросил:

– Чем мы можем отблагодарить тебя?

– Мне ничего не нужно, – небрежно пожал плечами Ли.

Мужчины недоумённо переглянулись:

– Совсем?

– Совсем. У меня всё есть. Я пришёл сюда, только чтобы узнать новости и поговорить. Я слишком часто бываю один, а с Кали особо не поговоришь, – усмехнулся он.

Согласно кивнув, вождь задумчиво посмотрел на хранителя и продолжил:

– Ты спас наши жизни и скот. Мы твои должники. Спрашивай. От тебя у нас не будет секретов. Это я обещаю.

– Говори за себя, Стоун. Я не собираюсь болтать с каким-то мутом, – раздался злобный голос, и из темноты выступил крупный молодой мужчина со шрамом на левой щеке.

– Думай, когда что-то говоришь, Шрам! – резко оборвал его вождь. – Он спас нас…

– Мы бы и без него нашли это озеро. В этой пустыне выживает сильнейший. Он один. Оденем на него ошейник и заставим отдать всё, что у него есть, а этот сектор станет нашим. Он животное! Мут! Его место в рабском загоне! – Несколько молодых парней встали за спиной Шрама, показывая своё согласие с ним.

Ли медленно поднялся на ноги. Не сводя тяжёлого взгляда с лица Шрама, он медленно, с расстановкой, произнёс:

– Знай я раньше, что в твоём клане есть такие люди, вы бы уже гнили в пустыне. Утром, Стоун, вас здесь не должно быть. Любой, кого я застану в секторе после восхода солнца, будет убит.

– Может, попробуешь прямо сейчас? – жёстко усмехнулся Шрам, шагнув вперёд, но тут же попятился, растерянно глядя мимо Ли. За спиной хранителя раздалось грозное рычание, и из темноты выступила Кали во всём своём великолепии. Чёрная бархатная шкура переливалась в свете костра, мягко перекатываясь на могучих мускулах, а в алой пасти влажно блестели клыки длиной в мизинец взрослого мужчины.

– Не надо, девочка, – остановил её Ли.

Затем, выйдя вперёд, снял с себя всё оружие и, положив его на землю, отступил в сторону. Обведя взглядом группу мужчин, он сложил руки на груди и презрительно проговорил:

– Вы хотите надеть на меня ошейник? Что ж, попробуйте. Для того чтобы расправиться с вами, мне даже не нужно оружие. Нападайте. Вас пятеро, а я один. Посмотрим, что вы умеете, кроме обычной болтовни.

Презрение, прозвучавшее в голосе Ли, подействовало на кочевников не хуже плети.

Отбросив дубины и ножи, парни кинулись в драку, стараясь массой сбить Ли на землю и навалиться разом. Не дожидаясь, пока противники добегут до него, Ли разбежался и взвился в прыжке, нанося удары обеими ногами. Двое кочевников оказались на земле, выплёвывая кровь и зубы.

Оставшиеся трое попытались зайти с разных сторон. Постоянно перемещаясь, Ли сбивал их с траектории, заставляя натыкаться друг на друга. Чуть усмехаясь, он убрал руки за спину и начал работать одними ногами.

Презрение, с которым он отбивал все атаки нападавших, бесило их. Потеряв от злости головы, они бросались на Ли, стараясь хотя бы раз ударить его. Ли скользил между ними, нанося удары по самым болезненным точкам, стараясь при этом не покалечить, а только унизить противников.

Наконец эта игра ему надоела. Нанеся несколько быстрых ударов, он отключил приспешников Шрама, оставшись с ним один на один. Увидев, что помощи ждать неоткуда, Шрам попятился и выхватил нож.

– Это ты называешь честным боем? – презрительно скривился Ли.

– Ты сдохнешь, проклятое животное! – брызгая слюной прорычал Шрам и бросился вперёд, нанося удар ножом.

Мягко переместившись, Ли перехватил его руку и, разворачиваясь в противоположную сторону, резко вывернул её. Раздался сухой хруст и дикий вопль боли. Выронив нож, Шрам упал на колени, прижимая покалеченную руку к животу.

Не останавливаясь, Ли переместился ему за спину и, оплетя голову руками, резко повернул их. Очередной хруст, и Шрам упал мёртвым. Ли сломал ему шею. Отступив в сторону, Ли повернулся к вождю.

– Ты видел всё сам. Потребуешь платы?

Вождь отрицательно покачал головой.

– Ты был в своём праве. Я попрошу только одного. Прости нас и позволь остаться хотя бы на несколько дней. Животные не вынесут перехода. Ты убил только зачинщика. Он был неплохим бойцом, и я не знаю, что на него нашло. Спасибо, что пожалел остальных. В клане слишком мало людей, чтобы терять их так глупо. Я повторяю свою просьбу. Животные погибнут, а следом погибнем и мы.

– Сколько человек в твоём клане?

– Двадцать мужчин и тридцать четыре женщины, – вздохнув, ответил вождь.

– Как по-твоему, сколько из них считает так же, как Шрам?

– О чём ты?

– О том, что я животное, – зло ответил Ли.

– Такой разговор у нас состоялся впервые, – покачал головой вождь.

– Хорошо. Мы проверим это. – Ярость душила Ли, перехватив горло стальным кольцом. Такое с ним случилось впервые, и он не мог справиться с собой. Встав перед костром, он поднял своё оружие и повернулся ко всем собравшимся.

– Пусть те, кто живёт семьями, встанут отдельно, а те, кто остался один, и неженатые отдельно, – скомандовал он, и кочевники непонимающе зашевелились. Не найдя в этой команде ничего особенного, вождь молча кивнул и сделал людям знак подчиниться.

Кочевники быстро разбились на две группы. Сделав семейным парам знак отойти, Ли шагнул к оставшимся. Медленно обведя взглядом женщин, он повернулся к вождю и жестом подозвал его. Подойдя, вождь встал рядом и непонимающе посмотрел на него. Ли обратился к оставшимся одиночкам.

– Кто из вас тоже считает меня животным?

Кочевники отрицательно закачали головами. Все, за исключением избитых в драке.

– Хорошо. Тогда я хочу получить плату за вашу стоянку у воды. На те дни, пока вы будете здесь, мне нужна женщина. Кто это будет, мне всё равно. Если нет, то я никого не держу.

Сжав зубы, вождь молча кивнул. Это было обычным делом в пустыне. Те, кто мог и желал заплатить, мог получить свободную женщину из клана. Единственное условие – её добровольное согласие. Иногда и кочевники получали плату таким образом. Возразить ему было нечего.

Ли отступил в сторону и ждал решения. Вождь посмотрел на людей и молча направился к сидевшим в стороне приспешникам Шрама. Подойдя к сидевшим, он неожиданно пнул одного из них, прорычав во весь голос:

– Ублюдки! Из-за вашей глупости пострадает весь клан.

Молча утерев лицо, кочевник отполз в сторону, со страхом поглядывая на вождя.

Женщины молча переглядывались между собой, не решаясь что-то предпринять. Тишина становилась всё более напряжённой. Смущённо пряча глаза, они медленно отступали, стараясь спрятаться за спины подруг. Ли обернулся к вождю:

– Ты видишь всё сам. Твои люди лгут. Завтра вас не должно быть здесь. Это всё.

– Хранитель… – начал было вождь.

– Ты видишь, – оборвал его Ли. – Для твоего племени я животное. Зверь. А зверь не знает жалости, – и, круто развернувшись, скрылся в темноте.

– Хранитель! – раздался в ночи отчаянный крик вождя. Но в ответ прозвучала лишь тишина. – Тупые ублюдки! – обернулся он к клану. – Вы хуже нашего стада. Своей глупостью вы погубили всех нас! – затем, развернувшись к свободным женщинам, он зло продолжил: – Что? Побоялись, что от вас убудет? Или забыли, как стелились под грязных дикарей, лишь бы они не перестреляли вас? – Схватившись за голову, вождь устало сел на песок и тихо застонал.

– Я не думаю, что он начнёт убивать нас, – проговорила одна из девушек.

– Дура, – коротко ответил вождь. – Ему и не надо убивать нас. Достаточно, если он напустит на стадо свою кошку. Он расправился с пятерыми без помощи рук, а теперь представь, что будет, если он возьмётся за оружие, – тихо проговорил вождь, не сводя остановившегося взгляда с пламени костра.

– Стоун, что делать со Шрамом? Тело скоро начнёт разлагаться.

– Эта злобная мразь испортила мне всё дело. Поставил под удар весь клан!

– Он наш соплеменник и… – прошамкал разбитым ртом один из приспешников Шрама.

– Ты, ты, ты и ты, – ткнул пальцем Стоун в нападавших на Ли людей. – Возьмите эту падаль и отнесите в пустыню. Никаких похорон. Бросить на поживу падальщикам, – яростно приказал вождь, не обращая внимания на изумлённые взгляды.

Избитые не посмели возразить и, взяв тело, потащили его в пустыню. Стоун недаром стал вождём клана. Мужчины уже убедились, что их глупый выпад закончился проблемой для клана, и усугублять положение не хотел никто.

Ли быстро шёл по пустыне, рыча от переполнявшей его злости. Кали бесшумно скользила рядом, изредка появляясь в тусклом свете луны. Обида и злость душили его, и он не готов был к такому порыву. Чувства захлестнули молодого человека, заставив потерять голову.

Сейчас ему больше всего хотелось вернуться и выгнать весь клан из оазиса в пустыню. Но слово было сказано, и переигрывать – значит уподобиться людям клана. Утром он вернётся сюда, и тогда будет сказано последнее слово.

Вихрем взлетев на скалу, он быстрым шагом прошёл в свои комнаты и, отложив оружие, попытался успокоиться, но из этого ничего не вышло. Возбуждение не давало ему покоя. Пометавшись из угла в угол, Ли взял меч и вышел на улицу.

Кали, уже устроившаяся на ночь, недовольно фыркнула, но не отстала от него и, нехотя поднявшись, направилась следом. Ли вышел на край скалы и встал, глядя на чернеющее море. Кали уселась рядом, превратившись в живое изваяние.

Шорох волн и свежий бриз постепенно остудили горячую голову. Ли тяжело вздохнул и, положив руку на голову Кали, тихо произнёс:

– Что, подружка? Тяжело? Мне тоже. Почему так сложилось, что мы стали изгоями? Ведь мы никому не делали плохого? Я не хотел так поступать, но они вынудили меня. Ты знаешь. Хотя чего здесь обсуждать? Этот мир придумали не мы и не нам его менять. От нас требуется только одно. Выжить и сохранить то, что здесь собрано. Придёт время, и мы с тобой будем искать такого же изгоя, как мы, чтобы передать ему эти знания.

Кали подняла тяжёлую голову и ласково лизнула его ладонь. Она словно понимала состояние своего друга и пыталась, как умела, успокоить его. Ветер крепчал, и на море начали подниматься высокие валы. Разбиваясь о подножие скалы, волны выбрасывали ввысь мириады брызг, долетавших до стоявшего на ней юноши.

Утерев мокрое от морской воды лицо, Ли взглянул на пантеру. Ей явно не нравилась погода, но она упорно продолжала сидеть рядом с ним, отказываясь уйти, оставив его одного. Только иногда она недовольно пофыркивала на падающие на неё капли. Чуть усмехнувшись, Ли ладонью стряхнул влагу с бархатной шкуры и негромко проговорил:

– Пойдём спать, подружка. В такую погоду нам самое место у огня. Кто знает, чем может закончиться эта непогода.

Согласно рыкнув, Кали поднялась, и они направились в обитель.

Ли оказался прав. Спустя несколько часов разыгрался настоящий шторм. Ветер словно задался целью стереть с лица земли всё живое. Даже камни, из которых была сложена обитель, казалось, с трудом выдерживали его порывы.

Огонь, разведённый в камине, гудя и пригибаясь под задувающими рывками, еле освещал сидящего в кресле Ли. Рассеянно поглаживая сидящую рядом пантеру, юноша не сводил взгляда с языков пламени, обдумывая свои дальнейшие действия.

Внезапно чуткое животное насторожилось и, поднявшись, проскользнуло к окну. Это движение заставило юношу очнуться и обернуться к своей подруге. Пантера поднялась на задние лапы, оперевшись передними о каменный подоконник, и внимательно что-то высматривала в промозглой темноте ночи. Подойдя к ней, Ли встал у окна и тихо спросил:

– Что там, девочка? Похоже, ты что-то увидела?

Пантера повернула к нему морду и внимательно посмотрела в глаза Ли. Её взгляд многое умел выражать без слов. Иногда она могла посмотреть так, что юноше не нужны были слова, чтобы понять, что она хочет ему сказать. Это был именно такой взгляд. Она словно подтверждала его догадку.

– Даже если там кто-то есть, мы не в силах ему помочь. В море сейчас лучше не соваться. Даже если бы мы были морскими мутами, нам им не помочь. Придётся ждать до утра, – вздохнул Ли и вернулся на своё место.

Посмотрев ему вслед, Кали снова повернулась к окну. Она стояла так до тех пор, пока Ли снова не подошёл к окну. Убедившись, что пантера не собирается покидать свой наблюдательный пост, он решил присмотреться повнимательнее.

Среди клубов водяной пыли появился небольшой просвет, и Ли увидел судно, влекомое к берегу ветром и волнами. Похоже, люди на судне уже перестали бороться за жизнь корабля и теперь просто ждали дальнейших событий. Могло быть и так, что они уже покинули его, но Ли привык доверять инстинкту своей подружки.

На судне кто-то был. Иначе Кали не повела бы себя так упрямо. Увиденное заинтересовало юношу, и он остался стоять рядом с пантерой, напряжённо всматриваясь в темноту и дожидаясь очередного просвета в сплошной водяной завесе.

Ожидание затянулось почти на всю ночь. Уже под утро Ли смог в очередной раз разглядеть корабль, казавшийся игрушечным с такого расстояния. Его упорно несло прямо к подножию утёса. Вспомнив, что у входа в бухту есть несколько подводных камней, Ли тихо охнул и начал лихорадочно оглядываться в поисках фонаря и длинной верёвки.

Это было единственное, что он мог сделать. Подать сигнал на судно и дождаться, когда кто-то доберётся до берега. Фонарь должен быть ярким. Это у юноши не вызывало сомнений, но как помочь людям добраться до берега? У юноши не было ни лодки, ни даже плота.

Быстро собравшись, Ли заправил три фонаря бензином и, позвав Кали, выскочил в темноту. Добравшись до подножия скалы, Ли вбежал в пещеру и быстро разжёг все фонари. Укрепив один на скале, Ли помчался вдоль бухты к камням.

Второй фонарь он оставил на полпути ко входу в бухту, взяв третий с собой. Добежав до края гряды, Ли поднял оставшийся фонарь повыше и принялся размахивать им, давая морякам возможность убедиться, что огонь настоящий.

На корабле заметили сигнал. В ответ на действия Ли они зажгли свой фонарь, показывая, что видят его. Ветер ревел, сдувая клочья морской пены и пытаясь сбросить юношу в воду. Расставив ноги пошире, Ли упёрся в камень, словно пытаясь врасти в него. Ветер словно задался целью уничтожить его, обрушив на юношу шквал воды и порывы бешеной силы.

Но Ли не сдавался, понимая, что его фонари – это единственное, что может помочь морякам спастись среди разбушевавшейся стихии. Задыхаясь и отплёвываясь, он продолжал стоять, держа фонарь над головой.

Корабль приближался. С минуты на минуту должна была наступить развязка. Но экипаж на корабле был опытным и сражался до самого конца. Каким-то чудом удержав судёнышко на гребне волны, они смогли провести его над камнями, получив только одну пробоину. Самый высокий валун дотянулся до днища, пропоров обшивку от скулы до киля.

Словно рассвирепев оттого, что добыча ускользнула, океан обрушился на крошечную бухту всей своей яростью. Огромные валы перехлёстывали через каменную гряду, обрушивая массу воды на корабль и подножие скалы. Наконец удача отвернулась от судёнышка.

Очередной вал, сметая всё на своём пути, подхватил корабль и, подняв его почти до уровня обители, с размаху ударил о скалу. Сила волны была так велика, что корабль выбросило на песок к самому входу в пещеру, где горел огонь.

Судёнышко не выдержало удара, рассыпавшись обломками. Послышались отчаянные крики и стоны раненых. Ли, стоявший на камне до последнего, бросился к берегу, стараясь не потерять равновесия. Оказаться в воде было равносильно смерти. Вал, разбивший корабль, подхватил и юношу, швырнув его на песок.

Отходившая волна чуть было не утащила его, но Ли успел зацепиться за торчавший рядом валун. Следующая волна, приподняв, ударила его о камень, заставив на мгновение потерять сознание.

Инстинктивно цепляясь за валун, Ли, кашляя и отплёвываясь, судорожно хватал воздух ртом, понимая только одно: отпустив камень, он рискует оказаться в воде. Неожиданно чьи-то зубы сжали воротник его кожаной куртки, и Ли почувствовал запах мокрой шерсти.

Кали терпеливо и упорно тащила его в сторону пещеры. Сообразив, чего добивается пантера, Ли отпустил камень и пополз сам. Сквозь водяную завесу он с трудом разглядел чудом непогасший фонарь. Ориентируясь на этот маяк, он упорно двигался к пещере. Кали медленно шла рядом, не выпуская из зубов воротник его куртки.

С трудом преодолев эти несколько десятков метров, Ли вполз в пещеру и, облегчённо вздохнув, упал на песок. Кали легла рядом, тяжело дыша и чуть слышно порыкивая от напряжения. Пантера даже не попыталась отряхнуться, и Ли понял, насколько тяжело дался ей этот переход.

Отдышавшись, Ли медленно сел и, ласково погладив пантеру, внимательно осмотрел её лапы. Мягкие подушечки могли здорово пострадать на камнях и острых осколках раковин. Убедившись, что она невредима, юноша нежно прижал голову животного к груди и тихо проворчал:

– Чёртова упрямица! Заставила меня лезть в эту передрягу, а толку? Повезло, что нас самих в море не унесло. Обормотка лохматая.

Услышав его ласковый голос, Кали потёрлась о грудь юноши и заурчала от удовольствия. Осторожно высвободившись, она отошла в сторонку и отряхнулась, забрызгав все стены. Ли, знавший повадки пантеры, успел отвернуться и спрятать лицо. Избавившись от лишней влаги на шкуре, Кали вернулась было к нему, но, неожиданно замерев на полпути, прислушалась и шагнула к выходу. Ли тут же насторожился.

– Что такое, девочка? Что ты услышала? – быстро спросил он, подойдя к пантере.

Чуть слышно рыкнув в ответ, Кали шагнула на пляж. Её и без того мокрая шкура моментально покрылась каплями воды. Недовольно фыркнув, она медленно пошла по краю пляжа, стараясь держаться поближе к скале. Осторожно ступая, Ли пошёл следом, полностью полагаясь на чутьё и слух пантеры. В этой бешеной круговерти ветра и воды его собственные чувства помогали слабо.

Пантера остановилась и, опустив голову, навострила уши. Ли тоже прислушался. Неожиданно они оба услышали явственный крик о помощи. Пантера рванулась вперёд, увлекая юношу за собой. С трудом поспевая за стремительным зверем, Ли подбежал к каменному завалу.

На песке, упираясь руками в камень, лежал человек. Ноги его оказались придавленными крупными валунами, а волны регулярно накрывали лицо лежащего. Но всё это было не самым страшным. В стороне от камней, глядя на человека жадными глазами, стоял Бульшарк.

Хищник не сводил взгляда со своей жертвы. Похоже, это была не первая добыча, и зверь не торопился. Из уголка акульей пасти стекала вязкая струйка крови. Спокойствие зверя не поколебалось даже с появлением Ли и пантеры. Медленно переведя взгляд с лежащего на пришедших, Бульшарк, словно усмехнувшись, приоткрыл огромную пасть, блеснув рядами треугольных зубов.

Не глядя на человека, Ли потянулся за мечом, понимая, что это будет тяжёлый бой. Увидев, что пришелец не убегает, а наоборот, готов к драке, Бульшарк издал рёв, больше подобающий быку, чем водному животному, и бросился в атаку.

Ли уже видел этих зверей и знал, что, несмотря на внешнюю неповоротливость, это стремительный, и грозный противник, но такой прыти не ожидал. Разогнавшись, Бульшарк нёсся на него со скоростью хорошей машины.

Выждав до последнего, Ли высоко подпрыгнул, пропуская зверя под собой. Одновременно с прыжком он нанёс удар. Старинное оружие со свистом рассекло воздух. На спине хищника открылась длинная, кровоточащая рана.

Взвыв от боли, Бульшарк развернулся и снова устремился в атаку. Первая удача обрадовала юношу, подсказав тактику боя. Не раздумывая, Ли бросился на врага, в последний момент уворачиваясь и нанося ответный удар. На теле хищника появилась ещё одна рана.

Зверь медленно, но верно впадал в неистовство. Из полуоткрытой пасти потекла вязкая пена, дыхание участилось, то и дело прерываясь хриплым рёвом. Маленькие глаза, налившись кровью и бешенством, засверкали ненавистью. Короткие кривые лапы напряглись, и огромный, неуклюжий зверь неожиданно прыгнул вперёд и в сторону, нанося удар хвостом.

Ли, совершенно не ожидавший от этой образины такой выходки, покатился по песку, с трудом избежав удара, способного переломить ему хребет. Силу зверя Ли оценил, разглядев раздробленный камень, по которому пришёлся удар. Холодок страха пробежал вдоль позвоночника юноши.

Глубоко вздохнув, Ли взял себя в руки и решительно двинулся вперёд. Бульшарк, успевший развернуться, коротко рявкнул и попёр вперёд, напоминая машину, пошедшую вразнос. Ли успел нанести очередной удар и почти отскочил, когда неожиданная волна сбила его с ног и потащила в море, не давая подняться.

Хищник не замедлил воспользоваться случаем и тут же бросился на противника. Но Кали недаром носила имя богини смерти. Яростный рёв пантеры заставил Бульшарка моментально развернуться в поисках нового противника. Увидеть чёрную как ночь пантеру на фоне ночного неба было сложно.

Бульшарк заметил её, только когда стало слишком поздно. Взвившись в воздух с огромного валуна, Кали приземлилась прямо на голову монстра, запустив ему в шкуру сразу все когти. Завыв от боли и неожиданности, Бульшарк принялся трясти головой, пытаясь сбросить пантеру.

В свою очередь, Кали поглубже впилась в противника и, улучив мгновение, нанесла молниеносный удар по правому глазу. Содрогнувшись от боли, монстр взревел и неуклюже закрутился на месте. Выждав мгновение, Кали повторила свой манёвр. Монстр ослеп на оба глаза. Потеряв зрение, Бульшарк впал в неистовство. Боль и злость заставили его потерять последние остатки разума.

Остановившись, монстр поднял неуклюжую морду и завыл. Вскочив на ноги, Ли моментально бросился вперёд. У него была только одна возможность, и он постарался использовать её. С разбегу всадив клинок в бок зверя, Ли успел провернуть меч и рвануть его обратно раньше, чем Бульшарк отреагировал на боль.

Кали, оттолкнувшись от головы зверя, одним прыжком оказалась на камне. Ли, не выпуская из рук оружия, откатился в сторону и, вскочив на ноги, приготовился к продолжению боя. Монстр стоял, покачиваясь на быстро слабеющих лапах. Потом, коротко взвыв, ткнулся слепой мордой в песок и, вздрогнув всем телом, замер.

Ли опустил меч и устало вздохнул. Осмотревшись, он медленно подошёл к лежащему на песке моряку. Кали, спрыгнув с камня, встала рядом с ним. Убрав меч в ножны, Ли присел над человеком и спросил:

– Как ты?

– Бывало и получше, – ответил человек, со страхом поглядывая на Кали.

Заметив этот взгляд, Ли коротко бросил:

– Не бойся. Кали не питается человечиной. Только не делай резких движений, и всё будет в порядке.

– Ну спасибо, успокоил! Только она тебе не говорила этого сама, так что не решай за неё.

– А ты нахал! – зло усмехнулся Ли. – Пять минут назад она спасла твою задницу, так что имей совесть. И лучше не зли меня. А то оставлю валяться здесь. Этот монстр не последний.

– Извини. Просто мне было очень страшно, – чуть слышно проговорил лежащий.

– Ну в это я могу поверить, – согласно кивнул Ли. – Ладно, что у тебя с ногами?

– Не знаю, – пожал плечами моряк.

– Как не знаешь? Перелома нет? Ноги чувствуешь?

– Чувствую, только пошевелить не могу.

– Боли нет?

– Нет.

– Ладно. Сейчас посмотрим, что тут можно сделать, – проворчал Ли, обходя завал и высматривая, какой камень сдвигать и как освободить лежащего.

Моряку повезло. Его ноги оказались зажатыми между двух камней, но, падая, они просто придавили их, не переломав кости. Валуны оказались не самыми большими, поэтому Ли, подобрав кусок обшивки корабля, принялся осторожно перекатывать их, стараясь не уронить на лежащего.

Полчаса напряжённой работы, и моряк был освобождён. Отодвинув последний камень, Ли отбросил доску и протянул моряку руку, помогая подняться. Ладонь лежащего утонула в широкой лапе хранителя.

Поднявшись на ноги, моряк тихо охнул и невольно ухватился за юношу. Придавленные ноги затекли, и теперь восстановленная циркуляция крови вызвала резкую боль. Помогая ему устоять, Ли автоматически подхватил моряка за пояс и грудь и чуть было не выпустил. Ладонь юноши наткнулась на упругую и довольно полную девичью грудь.

– Извини. В темноте я не разобрал, что ты девушка, – поборов смущение, проворчал Ли.

– Ничего. Я поняла, что это не специально, – чуть постанывая от боли, ответила она. – Откровенно говоря, мне сейчас не до приличий.

– Больно?

– Очень.

– Надо уходить отсюда.

– Догадываюсь. Только как это сделать? Если только ползком, – криво усмехнулась она, пряча за усмешкой слёзы.

– Я помогу, – коротко ответил Ли и, нагнувшись, поднял девушку на руки.

Обняв его руками за шею, она внимательно посмотрела в лицо юноши и негромко проговорила:

– А ты не пожалеешь, что помогал морскому муту? Я ведь мут.

– Не расстраивайся. Я тоже, – зло оскалился Ли и решительно зашагал к пещере, имевшей проход на вершину скалы. Кали бесшумно шла следом, периодически останавливаясь и вглядываясь в бушующее море.

Медленно, с несколькими остановками, Ли наконец добрался до своей обители. Осторожно усадив девушку на стул, он быстро снял ножны с мечом и принялся рыться в шкафу, где хранил свою одежду. Нужно было срочно переодеть её и переодеться самому. Холодная одежда неприятно липла к телу.

Найдя рубашку из шерсти, Ли протянул её девушке и молча, подбросив дров в камин, принялся стаскивать с себя одежду. Надев сухие штаны, Ли повернулся к спасённой:

– Как ноги?

– Почти прошло. Но, похоже, синяки будут ещё те, – усмехнулась она, осматривая пострадавшие части тела.

Ли невольно опустил глаза. Девушка сидела на стуле, одетая в его рубашку, из широкого ворота которой выглядывали тонкие ключицы, поочерёдно вытягивая то одну, то другую стройную ногу. Голова её была опущена, и спутанные волосы закрывали лицо, но общие черты Ли сумел разглядеть.

Почувствовав его взгляд, девушка подняла глаза и, посмотрев на юношу, понимающе улыбнулась. Заметив её улыбку, Ли немного смутился и быстро перевёл взгляд на лежащий на столе меч. Вспомнив, что он тоже требует ухода, Ли быстро обнажил клинок и начал тщательно протирать его от влаги. Смазав клинок, он вытряхнул воду из ножен и, разложив всё на столе, занялся едой.

Приготовив трапезу, он спустился в пещеру и принёс бутылку вина. Расставив всё на столе, он сделал приглашающий жест и негромко проговорил:

– Садись, надо поесть. Лично мне эта ночь далась совсем не просто.

– Нам тоже, – согласно кивнула девушка. – Как ты сумел увидеть нас в такой шторм?

– Это не я. Это Кали вас заметила и показала мне.

– Кто такая Кали? – со странной интонацией в голосе спросила девушка.

– Пантера.

– Кто?

– Та самая кошка, которой ты испугалась, – пояснил юноша.

– Она, что, разговаривает? – удивлённо спросила девушка.

– Нам не нужна речь. Мы давно живём вместе и научились понимать друг друга без слов.

– Остаётся только поверить тебе на слово, – пожала она плечами в ответ.

– Давай начнём сначала? – неожиданно спросил Ли.

– Это как?

– Как тебя зовут?

– Юста. А тебя?

– Ли. Расскажи, как вы оказались в этих местах? Я давно живу здесь и знаю, что моряки приходят сюда раз в год. Торговать или если что-то случится с кораблём. Моя бухта – самое тихое место в радиусе почти ста миль.

– Это верно, – кивнула девушка. – Мы были в дне пути отсюда, когда начался шторм. Корабль здорово тряхнуло, и обшивка дала течь. Отец решил идти к твоей бухте. На последней встрече морских мутов нам рассказали, что здесь появился новый хранитель и с ним можно договориться о стоянке. Но он не рассчитывал, что у берега будет такой ветер. Мы почти отчаялись, когда увидели огонь. Это было очень вовремя. Даже отец попросил морского бога благословить зажегшего маяк. Мы решились на прыжок. Другого выхода у нас не было. Мы шли без груза, это помогло.

– Думаешь, кто-то из твоих людей остался жив? – осторожно спросил Ли.

– Морского мута не так просто утопить, – усмехнулась Юста. – Мы рождаемся и умираем в море. Думаю, они сумели выплыть. Теперь мне остаётся только ждать. Первый же попавший на корабль передаст весть, и кто-нибудь из семьи придёт за мной.

– Что ж, надеюсь, так и будет, – коротко ответил Ли, в душе сомневаясь, что это произойдёт.

– Не сомневайся. Так и будет, – уверенно ответила Юста.

– Давно ты в море?

– Всю жизнь. Восемнадцать лет.

– Не так уж и много, – улыбнулся Ли.

– У нас рано взрослеют.

– Это я понял, – усмехнулся Ли. – Скажи, а почему вы называете себя морскими мутами?

– А как ещё?

– Мы все люди. Не мы виноваты, что случилась катастрофа и радиация видоизменила нас.

– Нет. Мы не люди. Мы не хотим смешиваться с ними. Они слабее, глупее и трусливее нас.

– И много людей ты видела? Откуда такое самомнение? – резко спросил Ли. – Мы все люди. Именно люди создали это место. Именно они собрали здесь огромный запас знаний. Библиотеку, склады. Моя задача – сохранить всё это и передать другому хранителю. Но я человек.

– И многие люди согласны с тобой? – ехидно спросила Юста.

– К сожалению, в основной массе они глупы. Но это не повод для ненависти. Ненависть рождает ненависть.

– И что ты сделаешь, если кто-то попробует надеть на тебя ошейник раба?

– Убью. Работорговцев я ненавижу. Это не люди.

– Ты противоречишь сам себе, – тихо возразила Юста. – Утверждаешь, что все люди, а потом говоришь, что работорговцы не люди.

– Всё верно. Те, кто готов наживаться на чужой боли, бедах или слабости, не люди и подлежат уничтожению. Мои учителя были людьми. Но им не помешало взять в ученики мута. Я механик.

– Я знаю. Слышала, – кивнула Юста.

– Ладно. Давай отдыхать. Сегодня у нас был очень тяжёлый день, – смачно зевнув, проворчал Ли.

Юста, сама с трудом удерживавшая зевоту, сонно кивнула и покорно поплелась следом за ним.

Юноша решил уложить гостью на своё место, устроившись на шкурах у противоположной стены. Укрывшись одеялом, Юста подложила ладошку под щёку и, закрыв глаза, моментально уснула. Ли, поворочавшись с боку на бок, кое-как нашёл удобное положение и попытался уснуть.

Но сон не шёл к нему. Перед глазами стояло лицо Юсты. Её чёрные как ночь глаза, скуластое личико сердечком, с нежными мягкими губами. Чуть вздёрнутый носик с тонкими ноздрями. Ли глубоко вздохнул и сел. Такого с ним ещё не было.

Подумав, Ли достал трубку и не спеша принялся набивать её, пытаясь успокоиться. Закурив, он задумчиво посмотрел на спящую девушку и в очередной раз вздохнул. Ему вспомнился разговор с кочевниками, и он снова вздохнул.

Докурив, он выбил трубку о решётку камина и вернулся на своё место. Перед глазами так и стояла фигура Юсты в его рубашке, обнажавшей сильные, стройные ноги. Разозлившись на самого себя за неспособность взять себя в руки, Ли накрылся с головой одеялом и принялся вспоминать подробности схватки с Бульшарком. Это немного помогло. Кое-как успокоившись, он уснул.

Разбудила его Кали, бесцеремонно стащив с юноши одеяло и заставляя сесть. Взглянув в окно, Ли потянулся и бросил взгляд на кровать. Юста продолжала спать, не обращая внимания на их возню. Ли перевёл взгляд на Кали и тихо проворчал:

– Ладно, ладно, встаю. Могла бы и мне дать отдохнуть.

Пантера облизнулась и, подойдя, ткнула его в грудь холодным носом. Потом, недовольно фыркнув, направилась прочь из комнаты. Ли провёл рукой по груди и обнюхал пальцы. От него пахло солью и водорослями.

– Пожалуй, ты права, старушка. Помыться мне не мешает, – прошептал он и, поднявшись, вышел.

Выглянув в окно, Ли удивился, как резко переменилась погода. Небо было ярко-синим, а море спокойным и сине-зелёным. Задумчиво посмотрев на спящую девушку, он, недолго думая, оделся и быстро спустился вниз. Ему нужно было убедиться, что на песке бухты не осталось больше никого, кому может потребоваться помощь.

Побродив среди обломков корабля, Ли попробовал даже кричать, надеясь, что оставшиеся в живых услышат его и отзовутся. Но всё было напрасно. Убедившись, что, кроме него, на пляже никого нет и ночной шторм смыл всё, что только можно было смыть, Ли вернулся на скалу. Смывать следы ночного приключения.

Нагрев воды, Ли принялся мыться, крякая и пофыркивая от удовольствия. Смыв следы прошедшей ночи, он сварил каф и принялся с удовольствием потягивать ароматный напиток. Ли пристрастился к нему, найдя на складе какие-то мешки с коричневыми зёрнами. Покопавшись в библиотеке, он нашёл название и способ использования находки. Попробовав раз, он начал пить его регулярно. Юноше нравился терпкий, горьковатый вкус напитка.

Кали, сидевшая напротив, неожиданно насторожилась. Ли заглянул в янтарные глаза пантеры и увидел стоящую в дверях Юсту. Не оборачиваясь, Ли негромко проговорил:

– Проходи, можешь воспользоваться горячей водой, если хочешь. Я сейчас выйду, чтобы не мешать.

– Ты мне не мешаешь, – улыбнулась Юста. – Я жила рядом с мужчинами. На корабле не так много места, поэтому мы не обращаем внимания друг на друга. Мы просто уважаем мнение и желание соседа. Если кто-то хочет побыть один, его оставляют в покое, но общие места – это общие места, и никто не может помешать другому помыться или справить нужду. Это необходимость.

– Что ж, наверно, это правильно, – пожал плечами Ли, продолжая сидеть спиной к ней.

– Похоже, это ты меня стесняешься, – послышался голос Юсты, в котором мелькали озорные нотки. Ли услышал лёгкие шаги и тихий шорох. Потом рядом с ним на стол упала его рубашка, и Юста встала перед столом, обойдя его с другой стороны.

Кусок полотна, который Ли использовал как полотенце и потом повязал на бёдрах, предательски вздыбился, выдавая юношу с головой. Осторожно поставив кружку, Ли глубоко вздохнул и медленно, с расстановкой произнёс:

– Я очень давно живу один, поэтому мне сложно спокойно смотреть на красивое тело.

Говоря это, он ничуть не покривил душой. Фигура у Юсты была действительно красивой. Сильная, гибкая и в то же время женственная.

Ли в очередной раз вздохнул и медленно поднялся. Усилием воли держа себя в руках, он взял кружку и вышел, оставляя Юсту одну. Кали тут же отправилась следом за ним. Поставив кружку на каминную полку, Ли с силой сжал кулаки, пытаясь привести себя в чувство. Кали, подойдя к нему вплотную, ласково потёрлась о голое бедро юноши и, принюхавшись, насмешливо фыркнула.

В том, что она фыркнула именно насмешливо, Ли не сомневался. Он слишком хорошо знал свою подругу, чтобы ошибиться.

– Ну что? Чего смеёшься? Я не насильник и не могу сначала спасти девушку, а потом заставить её платить мне таким способом. Она слишком красива для этого, – почти прорычал он, глядя на Кали.

Усевшись, пантера внимательно посмотрела на него и, сморщив нос, чуть слышно рыкнула. Она словно хотела дать ему какой-то совет, но он не понимал её. Пантера снова рыкнула и, подойдя, толкнула его головой. Чуть покачнувшись, Ли удивлённо посмотрел на Кали. Увидев, что он не понимает, Кали обошла его и, снова уперевшись головой в бедро, принялась выталкивать в комнату к Юсте.

– Ты что делаешь, зверюга? – изумлённо воскликнул Ли, упираясь и пытаясь успокоить пантеру.

Но Кали продолжала упорно добиваться своего.

– Отвяжись, чучело! Совсем озверела? – негромко ругался Ли, стараясь избавиться от новой напасти.

Эту картину застала Юста, бесшумно шагнувшая в комнату и удивлённо воззрившаяся на странную парочку. Они продолжали бороться, не обращая на неё внимания. Разозлённая его упрямством, Кали грозно рыкнула и, оттолкнувшись, прыгнула ему на грудь. Предвидевший это Ли успел шагнуть назад и перехватить пантеру в воздухе, спассировав толчок.

Удерживая пантеру на руках, он, недолго думая, вцепился ей зубами в ухо. Не ожидавшая от него такой наглости, Кали взвыла и, мотнув головой, вырвалась, в ответ вцепившись ему в шею у плеча.

Зарычав не хуже пантеры, Ли рванулся и, отбросив её, взвился в воздух, норовя запрыгнуть сверху. Моментально извернувшись, Кали упала на спину, выставив вверх лапы. Уже в воздухе Ли умудрился поменять положение тела и упасть прямо между её лап, прижав пантеру к полу.

– Что здесь происходит? – изумлённо спросила Юста, глядя на возню друзей.

– Ничего особенного, – быстро ответил Ли, скатываясь с пантеры и оглядываясь в поисках своей повязки. При виде девушки, так и не надевшей рубашки, его снова охватило возбуждение. – Просто выясняем отношения. Кто главный, – медленно пятясь, продолжал говорить Ли. Заметив его состояние, Юста звонко рассмеялась и плавно шагнула к юноше.

– Со стороны создаётся впечатление, что она видит в тебе не только хозяина, но и самца.

– С чего ты взяла?

– Уж очень охотно она падает на спину, – продолжала подсмеиваться над ним Юста.

– Не сходи с ума! – возмутился Ли. – Даже прожив столько лет один, я и не думал о таком!

– Не обижайся! Я же шучу, – ласково улыбнулась Юста и, подойдя поближе, тихо добавила: – Я вижу, что это не так.

– Откуда? – бестолково пятясь, спросил Ли.

– Это заметно по тебе самому, – улыбнулась Юста и, шагнув ещё ближе, ласково обняла его за шею. – Ты всегда такой несмелый с женщиной? – тихо спросила она, целуя его в шею.

– Ммм, – невнятно ответил Ли, непроизвольно сжимая её в объятиях.

Юста тихо охнула. В порыве страсти юноша не рассчитал силу.

– Теперь я знаю, кто из вас хозяин, – тихо рассмеялась девушка, плотнее прижимаясь к нему.

Плюнув на все условности, Ли подхватил её на руки и упал на кровать, жалобно скрипнувшую под неожиданной нагрузкой. Внимательно посмотрев на них, Кали улеглась под окном и, прикрыв глаза, тихо заурчала. С тех пор не раз, вернувшись с охоты, она заставала одну и ту же картину. Оба сильные и гибкие, они сплетались в объятиях, забыв обо всём на свете.

Это безумство продолжалось два дня. В очередной раз неслышной тенью проскользнув в комнату и посмотрев на них, пантера тихо фыркнула и улеглась спать. Она добилась своего и теперь могла позволить себе отдых.

Очнувшись, Ли обвёл затуманенным взглядом комнату и, вздохнув, поднялся. Утвердившись на чуть подрагивающих ногах, он медленно направился в кухню. Сварив каф и открыв консервы, он просунул голову в спальню и позвал Юсту. С трудом оторвав от подушки голову, девушка отозвалась сонным, но счастливым голосом:

– Что случилось?

– Ничего. Просто хочу, чтобы ты поела.

– Это здорово, но у меня нет сил. Я просто не дойду.

– Вставай, лентяйка, – ласково усмехнулся Ли.

– Я не лентяйка, но сил у меня и правда нет, – отозвалась она.

– Каф остынет.

– Ладно, попробую, – сдалась Юста и, чуть постанывая, слезла с кровати. Покачиваясь и держась за стены, она добралась до кухни и рухнула на подставленный табурет. Молча уничтожая завтрак, она лукаво посматривала на юношу, словно замышляя какую-то шутку.

Утолив голод, они взялись за каф, глотая терпкую, обжигающую жидкость и не сводя друг с друга глаз. Немного придя в себя, Юста чуть склонила голову набок и спросила:

– Признайся, Ли. Я у тебя первая?

Помолчав, юноша кивнул.

– Вот здорово! – радостно вскликнула девушка.

– Что именно? – растерянно спросил Ли.

– То, что я первая. А вообще это несколько странно.

– Почему?

– Молодой, сильный, красивый и ни разу не был с женщиной, – небрежно ответила Юста. – Ты говорил, что давно живёшь здесь. Один. А до этого? Там, в периметре? Неужели не было даже рабыни?

– Нет. Мои мастера были стариками. Они уделяли больше внимания моему мозгу, чем телу. Я не говорю о тренировках. Это отдельная страница моей жизни.

– Ну теперь мне кое-что ясно, – задумчиво протянула Юста.

– Что именно?

– Многие учения говорят о развитии тела, духа, но почти нигде не упоминается о развитии силы жизни.

– Силы жизни? – недоумённо переспросил Ли.

– Да. Ведь именно от этих игр рождаются дети, но никто не придаёт этому значения. Многие занимаются этим просто ради удовольствия, толком не умея этого делать.

– Стой! Начни, пожалуйста, с самого начала. А то я ничего не понимаю.

– Всё просто. У нас, морских мутов, очень большое значение придают плотским играм. Мы умеем заниматься этим, и нам это нравится. Ну ты сам попробовал.

– Да уж, – усмехнулся Ли, вспоминая некоторые эпизоды их развлечений.

– Вот об этом я и говорю! – продолжала Юста. – Мы живём свободной, вольной жизнью. До тех пор пока юноша и девушка не перейдут на свой корабль, они могут встречаться и играть с любым, кто им понравится. Запретов нет. Точнее, он есть, но только один. Нельзя близким родственникам, а так сколько угодно.

– Понятно, – задумчиво протянул Ли.

– Наши предки нашли и сохранили целую науку, как двое могут доставить друг другу наслаждение. Её изучают все подростки до совместной жизни.

– Что ж, значит, вам повезло. На земле, насколько мне известно, такой науки нет, – задумчиво проговорил юноша, прокручивая в голове список имеющихся в библиотеке наук.

– Я могу научить тебя, – лукаво улыбнулась Юста.

– По-моему, ты уже начала, – усмехнулся в ответ Ли. Поднявшись на ноги, он потянулся, выгибаясь всем телом и напрягая мышцы. Не сводя с него глаз, Юста облизнула губки и закинула ногу на ногу.

– Ты не мог бы надеть что-нибудь? – спросила она чуть охрипшим голосом.

– Зачем? – искренне удивился Ли.

– Я не могу равнодушно смотреть на тебя. Но я слишком устала. Давай отдохнём, – попросила она.

– Прости, я снова ничего не понял.

– О боги! Ты меня возбуждаешь, неужели это так трудно понять?

– Но я к тебе даже не прикоснулся.

– Это и не нужно. У меня есть глаза и фантазия. Глядя на тебя, я представляю, что мы делаем, и возбуждаюсь. Это сильнее меня. Оденься. Пожалуйста.

– Ладно, – пожал плечами почти ничего не понявший Ли и натянул штаны. – Кстати, давно хочу спросить, почему вас зовут морскими мутами?

– Это просто. Я ведь недаром сказала, что утонуть морской мут практически не может. – Она вытянула длинную сильную ногу и, оттянув носок, сказала: – Смотри. Только внимательно.

Ли опустил глаза и принялся тщательно изучать это совершенство. Его глазам пришлось проделать долгий путь от бедра до самых кончиков изящных пальчиков. Дойдя до них, Ли с трудом удержал возглас удивления, вовремя вспомнив о своих ушах. Крохотные, красивой формы пальцы ног девушки соединялись между собой тонкой кожаной перепонкой, наподобие перепонок у морских птиц.

– Теперь понял? – усмехнулась Юста, внимательно изучая реакцию Ли.

– Да. Вы приспособлены к долгому пребыванию в воде, – кивнул юноша, глядя ей прямо в глаза.

Юста улыбнулась и, убрав ногу, спросила:

– Это не вызывает у тебя неприятия?

– Посмотри на мои уши, – ответил Ли и, нагнувшись, поцеловал её.

Юста взялась за его обучение серьёзно, и очень скоро ученик превзошёл свою учительницу. Сила и выносливость, данные ему от рождения, помогали усваивать уроки любви и с успехом применять их на практике.

Спустя три месяца Юста уже не знала, как справиться с этим зверем. Он научился так рассчитывать свои движения, что каждая ночь превращалась для неё в сладкую пытку. Это было неожиданно и непривычно и придавало их отношениям особую пикантность. Юста привыкла быть ведущей в этих играх, но с ним она очень скоро превратилась в ведомую и никак не могла смириться с этим.

Время пустилось вскачь, наполнившись счастьем обладания друг другом. Дважды в бухту заходили корабли, с которыми Юста отправила весть о своём спасении родственникам. Только раз Ли предложил ей остаться, но она лишь молча покачала головой. Юноша не стал задавать лишних вопросов. Это была её жизнь, и только она могла решать, как прожить её.

Ли делал всё, чтобы Юста не чувствовала себя покинутой, но ему приходилось уходить в обходы, оставляя её одну. Только однажды Юста согласилась поехать с ним и долго не могла прийти в себя после этой поездки. Пустыня пугала её. Просторы моря были ей ближе и понятнее. Ли понял, что, уговорив её остаться, он обрекал и её, и себя на вечную жизнь на побережье. Она не понимала пустыни, а он моря.

Море бесспорно нравилось ему, завораживая своей мощью, силой, необузданностью, но это была не его жизнь. Там, в океане, все его знания были не нужны. Их некуда было применить. Корабли двигались при помощи ветра. Моторы использовались только в маленьких скутерах, на которых моряки перебирались на берег. О навигации, ветрах и течениях он не знал ничего. С грустью и горечью он ждал момента, когда в бухту войдёт очередной корабль и Юста уйдёт от него. Уйдёт в открытый океан, за горизонт.

Это случилось на исходе четвёртого месяца. Ранним утром Кали разбудила их громовым рычанием. Подскочив, Ли с ходу запрыгнул в штаны и, забросив меч за спину, метнулся к окну. В бухте стоял корабль, а пятеро моряков высаживались на пляж, втащив скутеры на песок.

Молнией метнувшись в комнату, Ли растолкал Юсту и, прорычав что-то нечленораздельное, умчался в пещеры. Поведение моряков не соответствовало общепринятому. Высаживаться на чужую территорию без спроса, не сообщив о своих намерениях, было чревато последствиями. Именно это и собирался объяснить непрошеным гостям Ли.

Выскочив на пляж, юноша метнулся за ближайший валун и, присев, внимательно присмотрелся к прибывшим. Судя по уверенным движениям, это были муты, уже бывавшие в этих местах. Одного, похоже, главного, Ли узнал. Он действительно бывал здесь. Ли торговал с ним. Но это не было уважительной причиной для такого поведения.

Подпустив мутов поближе, Ли вышел из-за камня и встал так, чтобы видеть их всех. Не ожидавшие его появления, моряки растерялись. Убедившись, что он не собирается нападать, они немного осмелели и, быстро перекинувшись между собой знаками, подошли поближе. Мут, которого Ли узнал, шагнул вперёд.

– Здравствуй, хранитель. Мы пришли по делу.

– Но вы не стали ждать, когда я спущусь, – ответил Ли.

– Наше дело оправдывает нас.

– Какое именно?

– Среди мутов прошла весть, что ты удерживаешь здесь нашу девушку. Это правда?

– Здесь есть девушка, но никто не держит её силой. Это ложь.

– Ты обвиняешь нас во лжи?

– Я сказал, что вы опираетесь на ложные слухи.

– Тогда где она? – яростно спросил один из мутов, шагнув поближе.

Ли внимательно посмотрел на говорившего, отмечая про себя его атлетическое сложение, гибкость и ярость в узких зелёных глазах.

– Она здесь. Наверху. Мы не знали, кто вы, и я велел ей остаться там.

– Ты велел? Да кто ты такой?! Кем ты себя возомнил?! Юста всегда решала всё сама. Признавайся, как она к тебе попала?

– Хватит орать! – рявкнул Ли. – Ты пришёл сюда, на чужую землю, и смеешь угрожать хозяину?

– Смею! – нахально заявил пришелец, шагнув вперёд и выхватывая нож.

Подпустив его поближе, Ли моментально развернулся на пятке и ногой выбил нож. Продолжив движение, он сделал оборот и нанёс ещё один удар, отбросив противника на песок. Оставшиеся на ногах подались в стороны, но, сообразив, что он один, взялись за ножи.

Ли почувствовал прилив холодной, бешеной ярости. Эти люди пришли сюда с глупыми обвинениями и пытаются убить его просто так, не слушая никаких доводов разума.

Он даже не стал обнажать клинок. Скорость, с которой Ли перемещался, придавала ему вид смерча, метавшегося среди людей, бестолково размахивавших своими тесаками. В одну минуту он уложил их на песок, заставив корчиться от боли.

Удары он наносил с таким расчётом, чтобы не покалечить, а только вывести их из строя. Запрыгнув на плоский валун, Ли внимательно наблюдал за стонущими на песке мутами. Внезапно на соседнем валуне появилась Кали. Бесшумно усевшись, пантера с интересом посмотрела на пришельцев и перевела взгляд на юношу.

Улыбнувшись ей одними губами, Ли снова взглянул на мутов. Бросившийся в драку парень, с трудом преодолев боль, поднялся на ноги и оглянулся в поисках противника. То, что он увидел на этот раз, заставило его вздрогнуть.

Кали, в упор смотревшая на парня, открыла пасть и широко, от души зевнула, показывая внушительный набор зубов и клыков. Со звучным лязгом, захлопнув пасть, она посмотрела на стоящего и многозначительно облизнулась.

Не ожидавший такой явной демонстрации настроения от хищника, парень испуганно попятился, но, споткнувшись, снова упал на песок. Кали сидела, не сводя взгляда с парня, и словно выбирала место, с которого можно начать его есть.

Ли спрыгнул на песок. Медленно проходя между лежащими, он внимательно отслеживал каждое их движение, ожидая нападения. Они не разочаровали его, попытавшись напасть сзади. Недолго думая, Ли нанёс несколько резких ударов, заставив их снова улечься на песок.

Задира осмелел и снова схватился за нож. Ли это наскучило, и он, перехватив руку с ножом, продолжил движение нападавшего, проводив нож несколько дальше необходимого и поворачиваясь вокруг своей оси. В следующий момент он быстро развернулся обратно, вывернув руку. От резкой боли в вывернутых суставах парень высоко подпрыгнул и неуклюже рухнул на спину, выпустив рукоять ножа и забыв обо всём, кроме собственной боли.

– Прекратите! – раздался громкий крик, и на пляж выбежала Юста. – Перестаньте драться! Это не честно! Вас много, а он один!

– Юста! Но он же держит тебя здесь насильно! – простонал лежащий на песке задира.

– Дурак! Он спас мне жизнь. Если бы не он, мною бы пообедал Бульшарк.

– И что он сделал? – недоверчиво спросил самый старший из мутов.

– Убил его, – коротко ответила Юста, подходя к стонущему на песке парню и опускаясь на колени.

– Нас хоть и много, но толку от этого мало. Нужно было подождать тебя, – проворчал старший, с трудом поднимаясь на ноги.

– Ты мог бить не так сильно? Им же больно! – напустилась Юста на Ли.

– Скажи спасибо, что они вообще живы, – угрюмо прорычал он в ответ, заставив Юсту растерянно отступить.

Таким она его ещё не видела. Он многое рассказал ей, она видела его тренировки, но не предполагала, что он способен так легко расправиться с пятью нападающими, даже не обнажив оружия.

Злость юноши медленно перерастала в обиду. Они приехали за ней, и она уедет с ними. Он не хотел отпускать её, но и удерживать силой тоже не мог. Он надеялся, что они ещё долго не приедут, но они здесь, и изменить ничего нельзя.

– Ты уезжаешь? – тихо спросил он.

– Да. Мне пора вернуться к семье. Ты против?

– Я не могу удержать тебя силой. Это было бы нечестно по отношению к тебе, но я не хочу, чтобы ты уезжала.

– Я знаю, – тихо ответила девушка.

– Юста, ты что, спала с этой пещерной крысой? – грубо спросил задира, тяжело поднимаясь на ноги.

– Кто он тебе? – вполголоса спросил Ли.

– Мы собираемся жить на одном корабле, – ответила Юста, с тревогой глядя на Ли.

Молча кивнув, юноша чуть развернулся и неуловимым движением пнул говорившего в челюсть. Удар был так силён, что парня просто подбросило в воздух. Ударившись о песок, парень остался лежать без движения.

– Что ты сделал?! – вскрикнула Юста, бросившись к лежащему.

– Ничего особенного. Он жив, но теперь долго не сможет оскорблять других, – мрачно ответил Ли и, сделав пантере жест следовать рядом, направился в пещеры.

Юста долго смотрела ему вслед, ожидая, что он вернётся. Она привыкла, что все мужчины уступают её желаниям, но только не он. Сообразив, что он вот-вот скроется в одной из пещер, Юста бросилась следом.

– Ли! Ли! Постой, – остановила она его. – Не сердись. Пожалуйста. Просто мы слишком разные. Ты не сможешь жить в море, а я жутко боюсь пустыни. Прости.

– Я знаю. Ты, конечно, права, но мы могли бы жить здесь, на побережье…

– Моя семья. Они никогда не согласятся на это.

– Ты не обязана всю жизнь делать только то, что хочет твоя семья.

– Ли, ты не понимаешь…

– Наверно, – мрачно кивнул юноша.

– Прощай, хранитель мудрости. Воин, не знающий равных ни в чём, – прошептала девушка и, поцеловав его, бросилась бежать к друзьям.

– Прощай, дарительница любви, – прошептал Ли, медленно шагая по узкой расщелине в скале.

В душе юноши образовалась пустота, рождённая разлукой. Он снова остался один. Снова будут тянуться бесконечные дни и ночи одиночества. Снова тихие беседы с самим собой, чтобы не забыть звук человеческого голоса. Всё снова. Ли тряхнул головой, отгоняя тяжёлые мысли.

В раздумье он вышел на скалу и оглянулся в поисках корабля, увозящего его подругу. Подняв косой парус, корабль медленно выходил из бухты. На корме, подняв руку, стояла она. Юста. Девушка, сумевшая подарить ему тепло и нежность со всей широтой своей любвеобильной души.

Замерев на самом краю скалы, Ли смотрел вслед кораблю, сложив на груди сильные руки и опустив голову. Его фигура чернильным пятном выделялась на фоне ярко-синего неба.

Юста не могла оторвать глаз от этого монумента. Она ушла с кормы, только когда скала скрылась за горизонтом. Старик, хозяин корабля, внимательно посмотрел на неё и тихо спросил:

– Он так хорош, что ты готова остаться?

– Он лучший. Ты видел всё сам. Кроме того, он механик.

– Да, таких приёмов я в своей жизни не видел. Он силён, этот хранитель, – кивнул старик и, задумчиво почёсывая в затылке, отправился по своим делам.

Дни бежали, сменяя друг друга и похожие один на другой. Ли продолжал тренироваться, совершать обходы и учиться. В один из таких дней он наткнулся на подростка, брошенного в пустыне умирать.

Дав ему воды и еды, Ли привёз паренька в обитель. Отмыв и приведя его в порядок, Ли начал задавать вопросы. Парень рассказал, что бежал из невольничьего каравана, проходившего через земли обители. Ему удалось обмануть охрану, и он скрылся в пустыне.

– Ты бежал просто так, не зная куда? – удивлённо спросил Ли.

– Нет. Я слышал, как охранники говорили, что мы находимся на земле какой-то обители и, если хранитель найдёт караван, им не жить. Хранитель терпеть не может работорговцев.

– Много рабов в караване?

– Сто человек вышли из оазиса. Некоторые умерли по дороге. В основном там мои ровесники. Много девчонок. Я слышал, как они говорили между собой, что за них будет хороший барыш. Молоденькие девочки ценятся высоко.

– Мутов много? – мрачно спросил Ли.

– Почти все, – вздохнул паренёк. – Вот, смотри. – Он откинул волосы, и Ли увидел такие же, как у него самого, заострённые уши. Молча кивнув, Ли поднялся, и принялся готовить оружие.

– Ты уходишь?

– Ты искал хранителя. Ты его нашёл, парень. Я и есть тот хранитель, – коротко ответил Ли. – Останешься здесь. Кали останется с тобой. Не лезь, куда она не разрешает, и всё будет нормально. Главное, ничего не бойся и не трогай руками то, чего не знаешь. Всё понял?

– Ага, – кивнул паренёк, глядя на Ли с открытым ртом.

Быстро собравшись, Ли спустился в пещеру и завёл машину. Выехав в пустыню, он понёсся к караванной тропе. Совершая обход, Ли разминулся с караваном на одну ночь. Они прошли после его посещения тропы.

Выехав на тропу, Ли быстро нашёл следы и понёсся вдогонку. Он нёсся по следу, горя желанием уничтожить всех караванщиков. Эти подонки торговали детьми, не считаясь ни с чем.

К вечеру он нагнал караван, расположившийся на ночлег. Детей согнали в середину оазиса, привязав их друг к другу. У костра расположились охранники, свободные от дежурства.

Увидев свет костра, Ли заглушил машину и, сняв пулемёт, осторожно двинулся к оазису. Медленно, метр за метром, приблизившись к охране, он установил оружие на камень и, тщательно прицелившись, выпустил длинную очередь.

Тяжёлые пули отбросили охранников, сметя их, словно сорную траву. Не ожидавшие нападения работорговцы вскочили, оглядываясь в поисках убежища. Ли не давал им опомниться, поливая свинцом всё пространство вокруг детей.

Несколько минут шквального огня, и от охраны осталось только воспоминание. С первой же минуты нападения дети упали на песок и не поднимались, пока Ли не прекратил стрельбу.

Не выпуская пулемёта из рук, Ли вышел из укрытия и медленно направился к подросткам, попутно осматривая трупы. Дважды он нажимал на спуск, внося правку. В кустах послышался шорох, и Ли с ходу выпустил туда короткую очередь.

На песок упал главарь, прижимавший к себе девочку, которую пытался использовать как щит. Ли присел на корточки, осторожно прикоснувшись к тонкой девичьей шее. Но всё было кончено. Вздохнув, Ли закрыл ей глаза и тихо прошептал:

– Прости меня. Это вышло случайно. Прости. – И выпрямившись, обернулся к оставшимся. – Откуда вы?

– Из разных мест, – послышался робкий ответ.

– Можете снять верёвки. Посмотрите, все караванщики здесь или нет?

Подростки быстро обежали лежавших и, посовещавшись, сказали, что погибли все.

– Хорошо, – кивнул Ли.

Усевшись у костра, он подозвал их поближе и принялся задавать вопросы. Многим было некуда идти. Их ловили в пустыне, отбирали у родителей, убивая всех подряд. Подумав, Ли предложил желающим поселиться в обители. Многие подростки согласились, боясь в одиночку выходить в пустыню.

Дождавшись утра, Ли посадил самых слабых в машину и, показав остальным дорогу, медленно поехал к скале. Теперь забот у него прибавится, но в то же время он мог оставить обитель и пуститься в путешествие. Сидеть на одном месте становилось невыносимо.

Устроив детей, Ли принялся обустраивать их быт. Снабдив всю компанию едой, водой и жильём, он быстро выявил самых отчаянных и назначил их старшими, разбив всех на группы. Выяснив, кто из ребят умел читать, он завалил их книгами.

Очень скоро ребята увлеклись занятиями, и это стало неотъемлемой частью их жизни. Ли тихо радовался, глядя, как подростки впитывают знания. Уже через месяц создались группы по увлечениям, и занятия пошли быстрее. Убедившись, что его вмешательство практически не требуется, Ли начал собираться в дорогу.

Ему не терпелось увидеть свою мастерскую, дом и двор, где он вырос. Только теперь Ли понял, что соскучился по этим местам. Быстро собрав всё необходимое, он заправил машину и, отдав последние указания и предупреждения, отправился в путь.

Путь до родного сектора юноша помнил наизусть. Дорога ложилась под колёса, а встречный ветер веселил душу. Но, видно, боги не хотели подарить ему спокойную жизнь. Уже на второй день Ли наткнулся ещё на один караван рабов.

Здесь тоже гнали подростков, и также, как и в первом, в основном были девочки. Не задумываясь, Ли уничтожил охрану и, показав им дорогу к обители, отправился дальше. Он не верил в совпадения. Два каравана с одним и тем же составом – это не случайность.

Эта мысль не давала ему покоя, а когда он наткнулся на третий, то мысль превратилась в уверенность. На этот раз Ли не стал устраивать бойню. Дождавшись, когда на пустыню опустится ночь, он бесшумной тенью скользнул к охране. Обнажив клинок, Ли медленно крался по песку, подбираясь к охране. Ему нужна была информация, и он намеревался получить её от старших караванщиков.

Сонно зевавшую охрану юноша снял без проблем. Они даже не поняли, что произошло. Просто полусонная дрёма быстро переросла в смерть. Подкравшись к костру старшего охранника, Ли поднял небольшой камешек и, примерившись, метнул его в голову одного из сидевших.

Охнув, тот недоумённо оглянулся, чего и добивался Ли, метнувшийся вперёд со скоростью змеи. Воздух, рассечённый клинком, взвыл, и началось непонятное. Юноша метался среди работорговцев бесплотной тенью, нанося страшные удары мечом. Он не жалел простых боевиков, понимая, что они ничего толком знать не могут. Ему нужен был главный.

Заметив стоящего в стороне мужчину в роскошном кожаном одеянии, Ли быстро смекнул, что это и есть главный, и удвоил усилия. Отделавшись от последнего боевика коротким яростным ударом, юноша, не задумываясь, бросился в атаку, стремясь нанести рану, способную вывести его из боя, но не смертельную.

Вожак оказался опытным бойцом, но мастерство Ли усиливали злость и ненависть к подобным выродкам рода человеческого. Несколько обманных движений, и главарь оказался прижатым к поваленному дереву, ветки которого его люди пустили на костёр.

В руках главарь сжимал широкое мачете и длинный нож, но это оружие было слишком неуклюжим, хотя он какое-то время с успехом сдерживал натиск Ли. Резким движением выбив нож, Ли нанёс главарю длинную резаную рану и плашмя ударил по голове.

Со стоном выпустив оружие, главарь опустился на колени. Глаза его закатились, и он медленно осел на песок. Отбросив ногой мачете, Ли быстро оглянулся в поисках противников, но их не было.

Захваченные подростки не замедлили воспользоваться случаем и голыми руками забили двух охранников до смерти. Им удалось частично посчитаться за все унижения и боль со своими мучителями.

Медленно обведя взглядом приблизившуюся толпу, Ли повернулся к главарю и, ткнув его мечом, спросил:

– Будешь говорить сам или подвесить тебя за ноги над костром?

– Буду, – угрюмо проворчал главарь, с ненавистью глядя на юношу.

– Кто ты?

– Джек.

– Просто Джек?

– Джек Безглазый.

– Почему безглазый? – искренне удивился Ли.

– Его любимая пытка – вырывать глаза жертве, – послышался голос из толпы, и в световой круг выступила девочка-подросток, ещё угловатая, но обещавшая вырасти в настоящую красавицу.

– Ты знаешь его?

– Да. Он убил моего отца, изнасиловал мать и старшую сестру, после чего сбросил их в сухой колодец. А неделю назад он изнасиловал меня. Отдай его мне. Я сделаю всё, что захочешь, только отдай! – Глаза девочки горели почти безумной ненавистью. Ли перевёл взгляд на Джека. Тот сидел, опустив голову и осторожно поглядывая по сторонам в поисках выхода.

– Потерпи, – коротко ответил Ли девочке. – Я ещё не всё узнал. Потом будет видно. – Это обещание несколько взбодрило Джека, и он заметно повеселел.

– Спрашивай. Мне нечего скрывать, – нагло уставился он на Ли.

– Не сомневайся, спрошу. И учти, если мне не понравится твой ответ, ты рискуешь стать приманкой для скорпионов. Почти живой приманкой. – От такой отповеди Джек поёжился, но собрался с духом и снова поднял голову.

– Куда вы вели этот караван?

– В озёрный сектор, – услышал Ли и невольно вздрогнул. Это был его сектор.

– Кто там командует?

– Одна ненормальная. Хоть и баба, а злее любого мужика. Я видел, что она вытворяет на арене. Пощады от неё ещё никто не получал.

– Высокая, с чёрными, коротко стриженными волосами, нос с горбинкой? Она?

– Похоже, ты хорошо её знаешь! – удивлённо проворчал Джек.

– Зачем ей рабы?

– Не знаю. Она не посвящала меня в свои планы. Знаю только, что она что-то ищет.

– Где?

– На краю сектора, у озера. Говорят, там когда-то жил механик. Мастер, каких ещё поискать. Он был не только мастером, но и богачом. Даже топливо имел. Вот его склады она и ищет. Ещё говорят, что у механика был ученик, крутой парень, сумел даже ей задницу надрать. Уходя, он предупредил, что однажды вернётся и снова будет там жить. Вот она и торопится найти склады до его прихода, чтобы ему пришлось снова уйти. Ведь по закону кто нашёл, тот и хозяин, если никто не сказал другого в три дня.

– Чем она платит за рабов?

– Патронами и девками, которые уже не могут работать, но ещё годны для кое-чего другого, – гнусно усмехнулся Джек.

– Не густо, – ответил Ли, передёрнувшись от омерзения.

– Она знает, что делает. В её бордели идут со всей пустыни, а это товар и немалый. Где ещё найдёшь место, где тебя встретят девки на любой вкус. Можешь делать, что хочешь, только плати.

– М-да. Никогда бы не подумал, что Стелла может превратиться в чудовище, – мрачно произнёс Ли, отворачиваясь от Джека. – Сколько всего караванов она заказала?

– Пять. Два пришли, мой третий, а ещё два идут следом.

– Уже не идут, – зло усмехнулся Ли. От этой усмешки у Джека пробежал по спине холодок.

– Ты и правда крут, ученик механика, – медленно проговорил он.

– Ты умеешь думать, – одобрительно кивнул Ли. – Но плохо.

– Что плохо? – не понял Джек.

– Думать умеешь плохо, – пояснил Ли. – Она делает это специально, чтобы заманить меня. И уж если я справился с ней, то вы для меня не противники, а просто падаль.

– Эй! Ты обещал не убивать меня! – вскинулся Джек.

– Разве? Что-то я такого не помню, – хищно оскалился Ли, наступая на работорговца.

– Ты обещал! Обещал!

– Значит, я тебя обманул, – коротко ответил Ли, подходя ближе.

– Отдай его мне! – прозвенел над оазисом девичий голос, дрожащий от ненависти.

Ли медленно обернулся и, посмотрев на девочку, медленно кивнул.

– Он твой. Ты это заслужила.

– Нет! – раздался вопль Джека. – Убей меня сам! Убей, только не отдавай! – вопил он, и эхо разносило его крик по пустыне.

Ли отвернулся и присел к огню. Ему была неприятна мысль о пытках, но он понимал, что подростки имеют право на месть. Вопли работорговца долго ещё раздавались над оазисом. Подростки вспомнили всё, что смогли почерпнуть в своей короткой, но полной жестокости жизни.

Джек Безглазый ответил за всё. Вся боль, которую он когда-либо причинил, вернулась к нему сторицей. Его крики стихли только к утру, и только теперь Ли позволил себе обернуться. То, что осталось от работорговца, мало напоминало человеческое тело. Подростки буквально растерзали его, не оставив целой ни одной кости, ни единого клочка кожи. Это было страшно.

Медленно поднявшись, Ли умылся и, перекусив сухарями, собрался уходить, когда дорогу ему заступила та самая юная мстительница.

– Ты уходишь?

– Да. У меня есть ещё дела.

– Куда ушли те, кого ты освободил раньше?

– В место, которое я им показал. Многие ушли домой. Это их выбор.

– А нам ты не хочешь его показать?

– Нет. Я отправил туда людей, а не убийц.

– Ты не можешь так говорить! Ты ничего не знаешь! Мы имели право на месть!

– Да. Но вы могли просто убить его, а не пытать всю ночь. Сделав это, вы уподобились ему. Я признал ваше право на месть, отдав его вам, но я не хотел, чтобы вы стали такими же. В обители нет места дикарям.

Девочка опустила голову и тихо произнесла:

– Тебе никогда не понять нас. Тебя не пытали ради смеха, не отдавали на корм скорпионам, не убивали на твоих глазах близких…

– Не говори о том, чего не знаешь! – резко перебил её Ли.

Вздрогнув, девочка замолчала. Подростки, столпившись в стороне, неотрывно смотрели на Ли, ожидая его решения. Напряжённость просто повисла над оазисом, сгустившись, как грозовая туча. Один из подростков, не выдержав, шагнул вперёд.

– Ты прав. Мы должны были просто убить его, но сделанного не воротишь. Помоги нам. Безглазый убил наши семьи. Кланы пытались отбить нас, но у них не было оружия. Они погибли. Все. Безглазый приказал уничтожить всех, кто мог сопротивляться, чтобы остальные даже думать об этом боялись.

Ли кивнул и, подумав, ответил:

– Хорошо. Я дам вам ориентиры. Идите туда. Там уже есть подростки. Они знают, что и как делать. Будете слушать их. Если нет, то по возвращении я выгоню всех, кто отказывался подчиняться. Учитесь. Сами. Я потом проверю, что вы знаете. – Ли круто развернулся и, сев в машину, запустил двигатель. Но не успел он тронуться с места, как в кабину запрыгнула заводила и, быстро усевшись, дерзко посмотрела на юношу.

– Ну и куда ты собралась? – мрачно спросил Ли.

– С тобой. В сектор, – коротко ответила девочка.

– Зачем?

– Хочу посмотреть, как ты убьёшь эту бешеную суку.

– С чего ты взяла, что я собираюсь её убивать?

– Тебе придётся это сделать, или она убьёт тебя.

– Я так не думаю.

– Напрасно. Она хочет только одного. Уничтожить всех мутов.

– Откуда ты знаешь?

– Я умею слушать и думать. Они много болтали между собой, а я слушала. Я еду с тобой, – категорично заявила она и упрямо вскинула подбородок.

– У меня нет времени на глупый спор, вылезай.

– Я поеду!

– Нет. Я дерусь один. Мне некогда будет присматривать за тобой.

– И не нужно. Я и сама могу о себе позаботиться.

– Это я уже видел, – зло ответил Ли. – Я еду один, и это не оспаривается.

– Я могу помочь тебе скрасить дорогу, – сделала девочка последнюю попытку.

– Меня не интересуют дети. Я люблю выросших женщин. Вылезай! – скомандовал он.

Чуть всхлипнув, девочка подчинилась. Ли включил передачу и, выведя машину на дорогу, помчался к сектору. Всё, что он узнал, заставило его пересмотреть свои убеждения относительно Стеллы. Девочка была права. Ему предстояло либо убить, либо быть убитым. Другого Стелла не признает. Главное, чтобы она не нашла вход на склады, тогда с ней будет очень сложно справиться. Там слишком много оружия и боеприпасов.

Ли гнал машину, не останавливаясь на отдых, время работало против него. Уже через сутки он увидел с холма очертания знакомого озера и свернул в сторону. Спрятав машину в чахлых кустах, он быстро достал оружие и приготовился к бою.

Ему предстояло выяснить, что знают и что успели найти прихвостни Стеллы. На сентиментальные сопли времени не было. Нужно было действовать быстро и решительно. В скорости, решительности и нахальстве было спасение. В том, что Стелла не успокоится, пока не убьёт его, Ли не сомневался. Нужно было любым способом убрать её из сектора и освободить рабов.

Способов сделать это было несколько. Убрать её из-за угла, а потом, быстро подавив возмущение, объявить сектор своим. Вызвать её на бой и, победив, изгнать. И последний – уничтожить всех, кто стоял за ней.

Убивать из-за угла Ли не хотелось. В изгнание он не верил. Рано или поздно она вернётся, и всё начнётся сначала. Оставалось только полное уничтожение. Все, кто пришёл с ней, все, кто пришёл после, и те, кто помогает ей, должны умереть. Иного выхода не было. Слух в пустыне разносится быстро, значит, вскоре вся пустыня будет знать, что в секторе объявился новый хозяин.

Найдётся много охотников испробовать его на прочность, стоит только проявить слабину. Слабостью они могли посчитать любое проявление милосердия или сочувствия. Хозяин сектора должен быть безжалостен. Эту истину Ли усвоил ещё во времена своего ученичества.

Придя к решению, Ли начал действовать. Бесшумно скользя по песку, он подобрался к своему дому и осторожно выглянул из-за угла. По двору, тыкая в утоптанный песок кусками арматуры, бродили подростки. Это бесцельное тыканье вызвало у Ли приступ бесшумного смеха. Внимательно осмотрев подворье, он метнулся к мастерской.

Чуть сдвинув в сторону доску, закрывавшую окно, он заглянул внутрь. Здесь всё было так, как он оставлял, уходя в обитель. Очевидно, Стелла не рискнула вломиться сюда. Слишком много слухов ходило по пустыне о его учителе.

От воспоминаний Ли отвлёк грозный окрик и звуки ударов. Быстро перебравшись обратно к забору, Ли заглянул во двор и увидел, как двое громил, размахивая кнутами, гонят подростков к озеру. На пороге дома, уперев кулаки в бёдра, стояла Стелла, с интересом глядя на избиение детей.

Весь её наряд состоял из тоненькой полоски ткани на бёдрах и ожерелья на груди. За широкий пояс, охватывавший узкую талию, был заткнут пистолет, а в правом кулаке она сжимала рукоять длинного хлыста.

Надсмотрщики то и дело плотоядно оглядывали фигуру своей хозяйки, но её это абсолютно не волновало. Она нарочно выставляла себя напоказ, заставляя этих подонков выслуживаться, чтобы обратить на себя её внимание.

Эти люди были ей безразличны. Она хотела только одного – чтобы Ли, маленький мут, учивший её когда-то правильно стоять и наносить короткие резкие удары, взглянул и понял, чего он сам себя лишил, отказавшись подчиниться ей. Он, мут, посмел отказать ей и более того, с лёгкостью победив её в драке, он смел угрожать, что вернётся и потребует своё место в секторе. Он был механиком, а это почти равнялось богу.

Если хотя бы половина из того, что ей рассказали, правда, значит где-то здесь должны быть несметные богатства. Она искала. Искала упорно и настойчиво, не считаясь ни с потерями, ни с затратами. Что значит жизнь нескольких мутов по сравнению с тем, что она может получить. И не просто может, а должна.

Эти мысли грели ей душу, и она с удовольствием смотрела, как подростки извивались под ударами плетей, пытаясь закрыться руками. Эта картина доставляла ей почти чувственное наслаждение. В последнее время она стала отдавать предпочтение юным девушкам, почти девочкам, превращая их нежную кожу в кровавые лохмотья, наслаждаясь беспомощностью и страданием жертв.

Мужчины перестали волновать её. Она хотела получить в свою постель только одного мужчину, одновременно люто его ненавидя. Мут! Отброс! Выродок! Ошибка природы!

Все эти эпитеты она вываливала в адрес Ли, которого безумно хотела заполучить в постель и мечтала убить. Она сама не знала, чего ей больше хочется. Убить или любить.

Частенько в своих снах она предавалась любви с ним, всаживая ему в грудь кинжал в момент кульминации. Иногда ей снилось, как он, связав ей руки и ноги, хлещет её хлыстом, затем предаваясь любви. От этих снов она по нескольку дней ходила сама не своя, не понимая, что с ней происходит.

Бандиты, пришедшие в сектор вместе с ней, так и не научились понимать, что происходит с их командиршей, но поняли, что ей лучше не попадаться лишний раз на глаза. Это могло закончиться смертью. Стелла пускала в ход пистолет, не раздумывая.

Именно поэтому во дворе механика были только надсмотрщики. Все остальные отсиживались в секторе, стараясь по возможности не появляться здесь. Только охрана вынужденно торчала на вышках, установленных уже после ухода Ли.

Естественно, толку от них было мало. Охранники больше пялились на рабынь, чем на бесконечный песок. Именно поэтому Ли удалось беспрепятственно проникнуть в сектор.

Определив количество противников, Ли решил дождаться ночи. Рабов загонят в бараки, и они не будут мешаться под ногами. Кроме того, находясь в секторе, он сможет беспрепятственно подобраться к вышкам и снять часовых, избавившись от возможных неприятностей.

В его предприятии самым главным был эффект неожиданности. Он надеялся использовать его в полной мере. На ошибку права у него не было. Он должен был очистить сектор в одну ночь, иначе на него устроят охоту.

Всё так же бесшумно он проник в мастерскую, тихонько отодвинув одному ему известные доски, и, присев у окна, принялся наблюдать, иногда переходя к окну, выходящему на улицу.

Время шло медленно, словно засыпая. Ли позволил себе расслабиться, предавшись воспоминаниям. Он словно наяву видел, как механик прилаживает на место очередную деталь. Как на пороге появляется учитель, и его добрая улыбка озаряет мастерскую. Как механик, вытирая руки тряпкой, отвешивает ему ласковый подзатыльник и тут же с заразительным смехом прижимает к себе. Как…

Ли подскочил, словно ошпаренный. Быстро перебравшись в дальний угол, он достал нож и принялся осторожно срывать доски пола. Память не подвела его. В тайнике он нашёл то, что когда-то спрятал механик.

Завёрнутые в промасленную ткань автоматические пистолеты. В отдельном свёртке лежали снаряженные обоймы к ним. Быстро достав пару пистолетов, Ли проверил их работоспособность и натолкал в карманы половину запаса обойм. Вот теперь он был полностью готов.

Бесспорно, пулемёт – штука нужная и в некоторых случаях просто незаменимая, но оружие такого калибра имеет большой недостаток. Слишком много грохота. Выстрел из пистолета не должен привлечь большое внимание.

Подобная стрельба была не редкостью в любом секторе. Другое дело пулемёт. Тут даже самый пьяный бандит задастся вопросом, у кого может быть так много крупнокалиберных патронов? Постороннее внимание юноше было не нужно. И чем позже его заметят, тем будет лучше для него.

Перекусив консервами, Ли снова вернулся на свой наблюдательный пост и выглянул в окно. Надсмотрщики выгнали во двор очередную партию рабов, и они снова принялись искать.

Подгоняемые плетьми рабы сантиметр за сантиметром осматривали и ощупывали землю, пытаясь найти хоть что-то. Самое неприятное было в том, что никто толком не знал, что именно они ищут, и звали охрану к каждой ямке во дворе. Это вызывало злость надсмотрщиков, и те отыгрывались на рабах, пуская в ход плети. Подобные взаимоотношения не могли не отразиться на качестве работы. В итоге все злились на всех, рабы ненавидели надсмотрщиков, надсмотрщики – боевиков, те – командиров, а сами командиры начинали ненавидеть Стеллу.

Эта обстановка всеобщей ненависти не могла не отразиться и на общих взаимоотношениях, что было на руку Ли. Внимательно присматриваясь к происходящему, он отмечал любую мелочь, стараясь получше изучить врага. Тихо посмеиваясь над неуклюжестью боевиков, он мысленно готовился к схватке.

Ночь накрыла сектор неожиданно, как это бывает в пустыне. Только что было ещё светло, а через несколько минут наступает темнота, рассеиваемая только бледным светом луны.

Щелканье плетей и ругань надсмотрщиков стихли, сменившись пьяными воплями и нередкой стрельбой в воздух. К ним примешивался визгливый хохот проституток и крики избиваемых рабов, которым не посчастливилось прогневить хозяев.

Бесшумно выбравшись из своего укрытия, Ли проскользнул через двор, стараясь держаться в тени. Подобравшись к ближайшей вышке, он тихо поднялся по приставной лестнице и замер, осторожно выглядывая на смотровую площадку.

Часовой стоял, прислонившись к перилам, и с интересом наблюдал за событиями у загона рабов. Ли осторожно достал стилет и шагнул к бандиту. Зажимая горло левой, он одновременно всадил клинок правой рукой. Сталь с чуть слышным хрустом пробила плоть, и острие стилета нашло сердце часового.

Убедившись, что человек мёртв, Ли выхватил из кармана шнур и быстро накинул его на шею мертвецу. Перекинув другой конец через потолочную балку, Ли закрепил труп так, чтобы со стороны казалось, что человек стоит, внимательно что-то рассматривая под вышкой.

Проделав подобные манипуляции со всеми охранниками на вышках, он взялся за тех, кто мог перемещаться по земле. В течение двух часов он действовал как мясник, уничтожая всё, что могло представлять хоть малейшую опасность его предприятию.

В итоге к полуночи в живых осталось не больше семи человек, трое из которых охраняли Стеллу, а четверо затеяли пальбу у соседнего здания, выбрав мишенью подростка-раба. Пари заключалось в умении всадить пулю как можно ближе к телу.

Скрипнув зубами от злости, Ли убрал нож и взялся за пистолеты. Пора было объявить о своём присутствии. Дождавшись, когда боевики соберутся в кучу, он выскочил из-за угла и выпустил серию с двух рук. Все четверо рухнули на песок с простреленными головами. Ни одна пуля не пропала даром.

Быстро перерезав веревки, стягивавшие руки подростка, Ли отступил в сторону и, приложив палец к губам, тихо скомандовал:

– Исчезни! И не смей появляться на улице, если хочешь жить!

Подросток испуганно кивнул и скрылся в тени ближайшего дома.

Ли быстро метнулся в сторону дома Стеллы. Он прекрасно помнил расположение домов в посёлке. Этот дом когда-то принадлежал вожаку. Подобравшись к дому, Ли прислушался. Его стрельба пока никого особо не побеспокоила. Ли приготовился к атаке, когда дверь с грохотом распахнулась от мощного пинка.

Улица осветилась вспышками пулемётной очереди. Ли ответил двумя выстрелами и прыжком исчез за углом. Пулемёт захлебнулся, но через минуту снова заработал. Очевидно, юноше удалось зацепить стрелка, но пулемёт перехватил кто-то другой.

Началась дуэль, в которой мог победить тот, чья реакция была на порядок выше. Постоянно перемещаясь, Ли заставлял противника вести почти беспрерывную стрельбу. Такая интенсивность не могла не отразиться на качестве стрельбы. Оружие перегревалось и начинало вести себя почти непредсказуемо. Эта особенность была хороша известна Ли, но почти неизвестна стрелку, щедро поливавшему улицу свинцом.

Неожиданно пулемёт умолк, и из дома раздалась грязная ругань, сопровождаемая лязгом передёргиваемого затвора. Пулемёт заклинило. Зло усмехнувшись, Ли кинулся к дому, стараясь не появляться на виду раньше времени.

Запрыгнув на стоящую у двери бочку, он осторожно заглянул в комнату, стараясь держать голову у самой притолоки. Двое бандитов отчаянно ругаясь, возились с заклинившим оружием, третий сидел в углу, зажимая простреленную грудь и тихо постанывая от боли.

Стелла стояла в полный рост у окна и, шипя сквозь зубы ругательства, яростно размахивала хлыстом. В этот момент она ненавидела весь мир и готова была убить любого, оказавшегося на пути.

– Долго вы ещё будете возиться, ублюдки?! – прорычала она, оглядываясь на охранников.

– Сейчас, уже почти готово, госпожа, – раболепно ответил один, со страхом поглядывая на хлыст.

– Быстрее. Я хочу знать, кто он. Кто посмел бросить мне вызов в моём секторе? – Она почти задыхалась от ненависти, когда вдруг раздались три выстрела и охранники безжизненной грудой рухнули на почти собранный пулемёт.

– Ты хотела знать, кто бросил тебе вызов, Стелла? Что ж, смотри, – услышала она до боли знакомый голос, и в дверях появился Ли. Тот самый Ли, которому она завидовала в детстве. Тот самый Ли, который победил её, обратив победу над сектором практически в поражение, тот самый Ли, которого она так хотела и так люто ненавидела. Тот самый мутант. Ли.

– Ты! – коротко прошипела Стелла. – Я должна была догадаться, что это ты. Теперь я понимаю, почему никто не смог ответить на мой призыв.

– Некому было отвечать, Стелла, – жёстко усмехнулся Ли и, помолчав, добавил: – В прошлый раз я предупредил тебя, что это мой сектор и что никто не смеет лезть на территорию мастерской. Ты не послушала. Больше того. Ты стала торговать рабами.

– Только мутами! – поспешно произнесла Стелла. Спокойствие Ли действовало на неё страшнее, чем угрозы. Она хорошо понимала, что стоит за этим спокойствием. – Только мутами. Грязными выродками, негодными больше ни на что другое.

– Я тоже мут, Стелла. Выродок, который второй раз ставит тебя в сложное положение. Хочешь, я оправдаю твоё предположение и поставлю тебя в другое положение, из которого тебе будет не вырваться? Прямо в загоне для рабов, на глазах у всех? – Сообразив, о чём он говорит, Стелла невольно попятилась назад и, прижав руки к горлу, яростно выкрикнула:

– Ты не посмеешь!

– Ты так думаешь? – усмехнулся Ли. – Должен тебя разочаровать. Я давно уже не тот Ли, которого ты знала. Ты и тебе подобные оказались хорошими учителями. Теперь вы пожинаете плоды той ненависти, которую сами и посеяли. Поверь, я посмею.

– Если это будешь делать ты сам, то тебе не придётся меня даже связывать. Для тебя я сделаю всё сама, – неожиданно улыбнулась Стелла. Голос её зазвучал неожиданно тихо и вкрадчиво.

– Нет. Об тебя я не стану пачкаться, даже если ты останешься последней женщиной на земле.

– Мразь! Ублюдок! – завизжала Стелла и взмахнула хлыстом.

Моментально присев, Ли пропустил удар над головой и, с силой оттолкнувшись, взмыл в воздух, нанося удар ногой. Стопа Ли столкнулась с плечом женщины, и ту просто развернуло вокруг своей оси.

Отлетев в угол, она выронила хлыст из внезапно онемевшей руки и застонала, когда почувствовала, что рука не подчиняется. Плечо было вывихнуто. До Стеллы наконец дошло, что перед ней противник, с которым она не сможет справиться никогда. Вот теперь ей стало по-настоящему страшно.

– Что ты собираешься со мной делать? – спросила она, с ужасом ожидая ответа.

– Это решат те, кого ты считаешь мразью. Только они вправе решить судьбу человека, подвергавшего их пыткам и издевательствам, человека, по чьей прихоти они стали рабами, по чьему приказу убили их родных.

– Не-е-т! – взвыла Стелла, сообразившая, что он собирается отдать её на расправу рабам.

– Да, Стелла. Так и только так будет решена твоя судьба.

– Нет! Пожалуйста! Я прошу тебя! Ради нашей дружбы! Ради моего отца, который тоже был твоим учителем! Умоляю!

– Я уже всё сказал. Вставай. Нам пора. Твои судьи ждут, – оскалился Ли.

И Стелла чуть не упала в обморок, увидев эту усмешку.

Ли вытащил её из дома, небрежно волоча за шиворот, словно напроказившую кошку. Рабы уже успели вырваться из своих бараков и теперь, столпившись на площади, ждали развития дальнейших событий. Увидев пленницу Ли, подростки начали роптать. Очень скоро ропот перерос в шум, а потом и рёв возмущения.

Не отпуская шеи Стеллы, Ли молча втащил её на помост и замер, оглядывая бушующую толпу.

– Это те, кого ты презираешь, Стелла. Смотри внимательно. Это они будут решать твою судьбу.

Вздрогнув, Стелла промолчала, зло скосившись на Ли.

– Убить её! Повесить! Нет, разорвать мотоциклами! – всё более настойчиво звучали крики подростков.

– Ты дура, Стелла, – неожиданно сказал Ли. – Ты собирала сюда подростков, не учитывая одного. Они очень быстро учатся. Ты сама научила их быть безжалостными, теперь молись, чтобы они не удержались и убили тебя быстро.

– Убей меня сам, – устало попросила она. – Ты можешь сделать это очень быстро. Я знаю. Прошу тебя, – тихо добавила она и, опустив голову, заплакала.

Увидев слёзы своей мучительницы, подростки просто взвыли, и крики понеслись с новой силой. Глядя на эту толпу, Ли понимал, что сейчас он не может сделать ничего. Эти подростки перенесли столько, что другим хватило бы на целую жизнь. Но и позволить им уподобиться своим мучителям он не мог.

Когда Стеллу схватили и потащили к столбу, попутно пиная куда ни попадя, он медленно достал пистолет и приготовился, заставив себя отключиться от всего.

Подростки наперебой предлагали пытки, многие из которых испытали на себе. Стеллу привязали к столбу, и несколько добровольцев помчались за орудиями пыток, во множестве хранившимися в казармах надсмотрщиков.

Ли внимательно посмотрел на окровавленное лицо Стеллы. Резким движением головы отбросив со лба намокшую прядь волос, Стелла подняла глаза и встретилась взглядом с Ли.

– Пожалуйста, – беззвучно прошептали её разбитые губы.

Чуть кивнув, Ли шагнул вперёд и вскинул пистолет. Никто из подростков не успел ничего понять. Два выстрела почти слились в один. Ли подстраховался. Одна пуля пробила сердце Стеллы, другая голову. Так его научил стрелять старый кочевник. Отец Стеллы.

Не ожидавшая стрельбы толпа раздалась в стороны, медленно понимая, что произошло. Стоявшие рядом со столбом поняли это быстрее всех.

– Зачем! – раздался дружный вопрос, и все оглянулись на Ли.

– Зачем ты это сделал? – вышел вперёд один из старших подростков. – Ты не имел права лишать нас возможности отомстить ей.

– Я и не лишал вас такой возможности. Я не хотел, чтобы вы стали такими же, как она. Месть не означает пытки. Она должна была умереть, она умерла. Это всё. Больше здесь нечего обсуждать.

Толпа возмущённо зароптала, но Ли не дал им распалиться.

– Этот сектор мой! – крикнул он в полный голос. – Если кто-то хочет остаться, должен знать несколько правил. Остальные могут уходить.

– Куда? – раздался недоумённый вопрос.

– Это вам решать, – коротко ответил Ли.

Растерянные подростки начали переглядываться, пытаясь понять, что происходит. По всем законам пустыни человек, победивший бывшего владельца сектора, мог объявить его своим. Любой, кто хотел это оспорить, должен был драться. Но сознание того, что Ли в одиночку расправился со всей бандой Стеллы, отбивало у них всякую охоту спорить.

Наконец один из самых сообразительных заинтересовался условием, которое ставил Ли. Недолго думая, он напрямую спросил об этом Ли.

– Я объясню, но только тем, кто решит остаться. Решайте. Уходящие – вправо от меня, остающиеся – влево.

Поглядывая друг на друга и перешёптываясь, бывшие рабы принимали решение. Наконец самый решительный шагнул влево. За ним потянулись несколько других. Через минуту плотину нерешительности прорвало, и подростки потянулись к лидерам. Толпа разделилась.

Большинство решили остаться, те же, кто решил уходить, напряжённо всматривались в остающихся. Ли бросил взгляд на группу слева. Решившие остаться настороженно смотрели на владельца сектора. Точно так же на него смотрели и уходящие. Быстро спустившись с помоста, Ли подошёл к своей группе.

– Вы решили остаться. Это радует. Тогда начнём с самого начала. Меня зовут Ли. Я владелец и механик этого сектора. Я вырос и жил здесь много лет, пока не случилось так, что мне пришлось уехать. Но теперь я вернулся, и этот сектор мой. Я предложил вам остаться, но это не означает, что вы будете вести безоблачную жизнь. Мои условия. Первое – это ежедневная учёба. Второе – труд. Вы будете делать всё. Растить батат, пасти скот, учиться, торговать, воевать, одним словом – жить. Если кого-то это не устраивает, я не держу. Пустыня большая. – Ли замолчал, внимательно глядя на подростков и ожидая их реакции.

На удивление, его условия никого не возмутили. По сути, он предложил им делать то, что они и делали до своего пленения. Пожалуй, только за исключением учёбы. Многие из них не умели даже читать. Но это было ново и интересно.

Помолчав и подумав, подростки согласно закивали головами. Неожиданно от группы уходящих отделились несколько ребят и, подойдя поближе, заинтересованно начали что-то выспрашивать у знакомых. Заметив их, Ли подошёл ближе и спросил:

– Если вы хотите что-то узнать, спросите меня.

– Ты сказал, что они будут учиться?

– Да, это обязательное условие для остающихся.

– Если случится так, что моей семьи не окажется в живых, я могу прийти сюда?

– Остаться и жить?

– Да.

– Если будут выполняться мои условия, то да.

– Спасибо.

– Не за что. Это твоя жизнь, и только ты можешь решать, что для тебя лучше.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу создать поселение, которое будет отличаться от всех остальных. Не будет ни рабов, ни слуг. Все будут работать, заниматься своим делом. А при нужде воевать. Мне надоело, что за чашкой молока я должен мчаться через всю пустыню и платить патронами, а за бататом ехать в другую сторону и искать топливо, чтобы расплатиться с огородником. Хватит. У нас будет всё своё. Кочевники будут делиться мясом, огородники – растениями, механики – работой. И никто никому ничего не должен.

– Как это? – удивлённо спросили подростки.

– Вы всё поймёте, когда начнёте так жить. – Ли не хотел говорить, что ещё не до конца продумал все взаимоотношения в поселении. Но в одном он был уверен абсолютно: чтобы выжить в этом враждебном мире, они должны объединиться.

Выслушав Ли, подростки задумались. Многие из них после пленения остались обездоленными, так что особого выбора не было. То, что предлагал Ли, было неожиданно и непривычно, но ещё это было и интересно. Главное, они были уверены, что рабства и издевательств больше не будет. На данный момент это было самым важным.

Убедившись, что подростки его поняли, Ли принялся распределять их по уцелевшим домам. Подростки решали сами, кому с кем жить; единственное условие, которое выдвигал Ли, было – в одном доме живёт одна семья. Скученность и теснота вели к распространению болезней, это он уяснил из книг, найденных в обители.

Затем подростки разделились по знаниям производства. Это было проще. Почти все они были выходцами из кочевников и огородников, с самого детства приученные к труду.

Отобрав самых сильных, Ли направил их на ремонт домов. Многие здания были разрушены. Бандиты Стеллы занимались чем угодно, кроме работы. Убедившись, что работают на себя, ребята с энтузиазмом взялись за дело. Уже через две недели в посёлке появились несколько новых домов.

Разобрав на доски бараки, подростки быстро собирали новые небольшие дома, рассчитанные на одну семью. Весь посёлок обнесли высоким забором, использовав для этого старые трубы и сетки, обломки рифлёного железа и тому подобный хлам. Общее горе и трудности объединили их. Недолго думая, они образовывали подобие семей. Ли и не собирался препятствовать этому, понимая, что человек становится более ответственным, если отвечает за кого-то.

Спустя три месяца слух о новом поселении разнёсся по всей пустыне. В посёлок стали приходить люди. Ли принимал только тех, кто готов был работать и защищать своё жильё. Многие вопросы поселенцы научились решать самостоятельно, не прибегая к его авторитарности. Подобное положение больше всего устраивало Ли, давая ему свободу действий.

Оставив за собой только мастерскую и секрет складов, он старался со стороны наблюдать за развитием жизни, только иногда подкидывая советы для решения сложных проблем. Он учил ребят думать. Так же, как учили его.

Убедившись, что жизнь в посёлке налаживается, Ли начал подумывать о поездке в обитель. Он почти уже собрался ехать, когда случилось неожиданное. Ранним утром часовые с вышек подали сигнал о приближении чужаков.

Всё население посёлка высыпало на улицы с оружием в руках. Ли взлетел на вышку, сжимая в руках пулемёт. Бросив взгляд на дорогу, он растерянно оглянулся на часового.

К воротам медленно приближались двое. Мужчина и женщина. Тяжело опираясь друг на друга, они с трудом добрели до ворот. Видя, что их заметили, мужчина поднял голову и хрипло крикнул:

– Помогите нам, пожалуйста! Дайте воды!

Ли сделал знак охранникам, и те навалились на ворот, отодвигавший тяжёлые ворота. Створка чуть сдвинулась, позволяя пришельцам войти. Медленно, с трудом передвигая ноги, они вошли в посёлок. Силы оставили женщину, и она, тихо застонав, рухнула на песок.

Взяв кружку с водой, Ли осторожно отбросил покрывало, закрывавшее лицо женщины, и приложил сосуд к губам, медленно вливая живительную влагу в сухой, растрескавшийся рот.

Почувствовав воду, женщина попыталась схватить его руку, но Ли успел удержать её, тихо успокаивая и приговаривая:

– Не спеши, всё в порядке. Тебе пока нельзя много пить. Потерпи. Пей понемногу. Теперь всё будет в порядке.

Убедившись, что она поняла его, он снова принялся поить её из своих рук.

– Кто вы? – спросил он мужчину, дав ему время прийти в себя.

– Торговцы. Я вёл караван на побережье, когда на нас напали дикари. В живых остались только мы.

– Чем вы торговали? – осторожно спросил Ли.

– Разным, – последовал удручённый ответ. – Оружие, патроны, консервы, ножи, ткани. Великие боги! Всё пропало! Всё! Я нищий, бездомный бродяга, не имеющий ничего! – неожиданно вскрикнул торговец, схватившись за голову.

– А рабы? – послышался вопрос из собравшейся толпы.

– Что? – не понял торговец.

– Рабы. В твоём караване были рабы? – повторил вопрос один из лидеров посёлка.

– Рабы? А зачем? У меня были работники, и этого хватало. Рабов надо кормить, а в караване лишних продуктов не бывает.

– Молись, чтобы это было так, – проворчал паренёк, закидывая автомат за спину.

Чуть усмехнувшись, Ли поднялся на ноги и внимательно осмотрел спасённых. Наблюдательному человеку одежда, обувь, оружие могли рассказать очень многое, а Ли умел видеть.

– Расскажи, как это было, – наконец нарушил он затянувшееся молчание.

– Они напали на закате. Мы уже собирались делать привал, когда они налетели.

– На чём они ехали? Как были вооружены? Кто командовал? – быстро спросил Ли.

– В основном мотоциклы, но была и пара машин. Вооружены в основном винтовками и пистолетами.

– А автоматическое оружие?

– Я не заметил. Командовал здоровенный толстяк. Он жрал даже во время атаки.

Ли вопросительно изогнул бровь, недоверчиво глядя на рассказчика.

– Это правда, – подтвердила его слова женщина. – Я упала и отползла за камни. Они не заметили меня, слишком увлеклись товаром и остальными женщинами. Но главаря заинтересовали только консервы. Он даже от девочки отвернулся.

– От девочки? – переспросил Ли.

– Да. С нами была дочь нашего работника. У бедняжки больше никого не было, и он взял её с собой. Они погибли. Оба.

Стиснув зубы, Ли молча кивнул и сделал знак продолжать.

– Они что-нибудь говорили? Название банды? Откуда они пришли?

– Не слышал. В тот момент мне было не до этого. Я просто пытался спастись.

– Как далеко отсюда это случилось? – задал Ли вопрос, волновавший всех.

– Мы шли четыре дня. По ночам. Часто кружили.

– Хорошо. Где на вас напали? – поставил вопрос по-другому Ли.

– У длинного болота, – услышал он чёткий ответ.

Это было ему более понятно. До болота было три дня пути по дороге. Никто не знал, откуда в пустыне взялось болото и почему оно не высыхает, но оно было и служило ориентиром для всех путников.

Ли обернулся к подросткам и, убедившись, что на лицах написана решимость драться, отдал старшим команду:

– Раздайте оружие, усильте патрули и наряды. На вышки по два человека. Всем быть настороже. Теперь у нас есть только два выхода. Либо драться и победить, либо снова стать рабами. Рабство не для меня. Я в любом случае буду драться.

Подростки согласно загудели и крепче сжали оружие, выразительно поглядывая в пустыню. Чуть усмехнувшись, Ли подумал, что нападающим изрядно повезёт, если они смогут уйти без особых потерь.

– Вы позволите нам немного побыть здесь? – задала женщина вопрос.

– Да. Вы можете отдохнуть и прийти в себя, но только под охраной. Не обижайтесь, но это вынужденная мера. Вам дадут еду, воду и место для отдыха, но вы будете заперты и под охраной. Если это вас не устраивает, то не смею задерживать. Пустыня открыта. Можете взять воду…

– Мы согласны! – быстро возразила женщина и повернулась к спутнику. – Прости Дик, но я больше не могу. Ты можешь поступать, как знаешь, а я останусь. Ещё один день в пустыне я не переживу.

– Нет. Ты права, мы остаёмся, – кивнул мужчина и обернулся к Ли. – Я и не собираюсь обижаться. Больше того. Я вам благодарен. У меня только одна просьба.

– Какая?

– Нам нужно смыть грязь и песок. Уже всё тело болит.

– Конечно. Вам дадут воду и всё необходимое, включая одежду. – Он сделал знак одному из лидеров.

Быстро подобрав четверых крепких ребят, тот отдал нужные распоряжения, и пришельцев повели в посёлок. Новые дома строились с учётом соблюдения основных правил гигиены. В каждом была комната под душевую и туалет.

Ли взял своих помощников и отправился осматривать периметр посёлка. Помня, как легко ему удалось попасть на территорию сектора, он с самого начала приказал укрепить и максимально усилить ограждения. Теперь эта мера оказалась совсем не лишней.

Раздав необходимые указания, Ли вернулся к воротам. Подростки разошлись по своим делам, но настороженность сквозила в каждом жесте ребят. День прошёл спокойно, но через день, утром, у ворот появился человек.

Ребята быстро блокировали ему отход и, контролируя всю ближайшую местность, впустили пришельца. Человек оказался ранен. Он успел только рассказать, что на их караван напали люди под предводительством огромного толстяка. Это случилось в двух днях пути, севернее посёлка. От ран человек скончался. Ли приказал похоронить его и вернулся к себе в дом.

Он решил составить карту, где мог бы отмечать все известные случаи нападения. Ещё через два дня пришло известие от кочевников, у которых поселенцы закупили скот, что банду видели восточнее озера.

Отметив на карте место, Ли неожиданно понял, что банда рыщет в округе, постепенно сужая спираль нападений. Это была непривычная тактика для диких. Обычно они шли напролом, уничтожая всё на своём пути. Но не в этот раз. Подумав, Ли отправил гонцов в дальние оазисы.

Уже через неделю он знал, что нападения диких банд участились по всей пустыне. Он насчитал четыре банды и задумался. Во всех случаях они вели себя одинаково, словно поделив пустыню между собой.

Самое главное, что они не пропускали караваны, отрезая торговлю и пресекая любые попытки сношений. Они явно старались изолировать поселения друг от друга. Становилось ясно, чего они добиваются. Разрозненные посёлки проще захватить и подчинить, чем подавить организованное сопротивление.

Этому нужно было помешать. Но как оказаться одновременно в нескольких местах? Как быстро добраться до нужных участков пустыни? Этот вопрос не давал Ли покоя.

В одну из своих бессонных ночей, когда он молча болтался из угла в угол по комнате, пытаясь придумать что-то, что могло бы помочь решить эту проблему, его одиночество было нарушено женщиной, бежавшей от нападения банды. Тихо постучав в дверь, она вошла, не дожидаясь разрешения.

– Я могу тебе чем-то помочь? – спросил Ли, удивлённый её визитом.

– Да. Ты можешь помочь мне, а я тебе, – загадочно ответила она, лукаво улыбнувшись. – Я заметила, что ты не приводишь к себе женщин. Это странно. Молодой, здоровый мужчина. Или у тебя есть какие-то отклонения?

– Вроде нет, – недоумённо пожал плечами Ли.

– Тогда откуда такая тяга к одиночеству?

– Эти девушки и так многое пережили. Я не хочу пользоваться своей властью и унижать их.

– Дурачок! – тихо рассмеялась она. – Они были бы счастливы такому унижению от тебя. Сидя под замком, я внимательно слушала их разговоры. Половина из них по уши влюблены в тебя, и откровенно говоря, я их понимаю.

– Зато я нет, – коротко ответил Ли, чувствуя, что начинает злиться.

– Почему? – удивилась она.

– В основном это подростки, по сути, ещё дети. А я взрослый человек и не могу позволить себе так опуститься.

– Ты что, воспитывался в монастыре? – изумлённо спросила она.

– Нет. Но моим учителем был монах.

– Что ж, тогда я понимаю, откуда такая мораль и щепетильность, – задумчиво проговорила девушка, чуть склонив голову к плечу. – Знаешь, это даже интересно, – неожиданно сказала она.

– Что именно? – спросил Ли, не уловивший ход её мыслей.

– То, что ты такой странный, – улыбнулась она и, шагнув к Ли, обняла его за шею. – Поцелуй меня.

– А твой спутник?

– Он мне никто. Мы просто спасались вместе. И это всё. А теперь заткнись и просто поцелуй меня, дикарь, – прошептала она, прижимаясь к нему всем телом.

Ли пришлось признаться себе, что ему нравилось обнимать её, вдыхать запах кожи и целовать упругие, нежные губы. После того как она пришла в себя после нападения и немного отоспалась, он частенько поглядывал в её сторону. Было приятно обнаружить, что существо, покрытое коркой грязи, измождённое и обожжённое солнцем, может превратиться в симпатичную молодую женщину, обладающую худощавой, но женственной фигурой, приятным голосом и упругой походкой.

Занятый различными неотложными делами, Ли так и не удосужился узнать, как её зовут. Пора было восполнить этот пробел, что он немедленно и сделал, не раздумывая задав вопрос. Тихо рассмеявшись, она ласково укусила его за мочку уха и шёпотом ответила:

– Я уже думала, что ты никогда не спросишь об этом.

– Почему?

– Ты просто не обращал на меня никакого внимания.

– Я думал, что твой спутник и ты – пара.

– О нет! Я шла со своим мужчиной, но его убили. Так что я вдова.

– Мне жаль.

– Не стоит.

– Что?

– Не стоит жалеть о нём.

– Почему? – искренне удивился Ли.

– Ты действительно хочешь это знать? – спросила она, отстранившись.

– Да.

– Хорошо. Тогда слушай. Я родилась далеко, на восточном побережье. Мой муж был компаньоном моего отца. Он сделал всё, чтобы отобрать у него торговлю, вынудив отца просто продать меня ему.

– Твой отец был торговцем?

– Да. Это единственное, что я умею делать в совершенстве.

– А что было потом?

– Потом? Мы отправились в пустыню. Водили караваны, торговали с кем ни попадя, воевали, точнее, отбивались от нападений. Много чего было. Но ему всё было мало. Он хотел большего. Этот поход должен был стать последним. Он нашёл где-то склад с боеприпасами и решил больше не рисковать. Ему нужна была весть. Именно её он и разносил по пустыне, но ему не повезло. Так я и оказалась у тебя.

– И тебя не смущает, что ты лежишь в постели с мутом?

– Дурачок! – тихо рассмеялась она. – Я шесть лет прожила рядом с человеком, но ни разу за всё это время я не видела такого доброго к себе отношения. Ему было наплевать, что я ела, где спала и вообще нужно ли мне что-то. Он заботился только о себе. Поверь, я не горю желанием вернуться к чистым.

– Странно слышать такое от женщины из чистых.

– Странно?

– Да.

– Почему?

– Обычно они стараются держаться подальше от нас.

– Хочешь, я открою тебе маленький секрет?

– Какой?

– Они боятся, что после таких, как вы, здоровых, сильных, не смогут жить со своими мужчинами.

– Ерунда!

– Это правда. Поверь, женщины часто обсуждают такие вещи втихаря от мужчин.

– Не знаю. По-моему, во мне нет ничего такого, что сильно отличало бы меня от чистых.

– В тебе есть сила, здоровье. То, чего многим из них не хватает. Они вымирают.

– Они?

– Да. Я хоть и чистая, но не хочу относить себя к ним. Я просто человек. И всё. Просто женщина, которая хочет тихой, спокойной жизни.

– Наверное, ты права. Жаль, что далеко не все придерживаются таких взглядов.

– Это делается специально. Многим выгоден хаос.

– Не понимаю.

– Всё просто. Хаос – это страх. А страх – это власть над людьми.

– Ты говоришь так, словно слышала об этом от того, кто всё это затеял.

– Я получила хорошее образование.

– Это как?

– Я училась у четырёх механиков и трёх монахов.

– Что за монахи? – насторожился Ли.

– Орден последнего дня. Он очень распространён на нашем побережье.

– Никогда не слышал о нём.

– Расстояние, друг мой. Плюс изоляция.

– Ты снова права. Хорошо. Раз ты так здорово разбираешься в торговле, тогда ответь, чего боятся торговцы? Почему они не рискуют идти в глубь страны? Помимо потери товаров. Что ещё?

– Нет уверенности, что они вообще дойдут. Дикари. Вот что пугает их больше всего.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

– Значит, чтобы наладить торговлю и связь между поселениями, достаточно избавиться от диких стай?

– Да. Но для этого нужно найти человека, способного справиться с ними. Человека, которого бы хорошо знали в нескольких поселениях сразу. Рыцаря, – тихо произнесла она. И помолчав, тихо добавила: – Рыцаря дороги. Говорят, когда-то, очень давно было такое сословие воинов, готовых сражаться с кем угодно, лишь бы восстановить справедливость.

– Мне знакомо значение этого слова, – улыбнулся он. – Не забывай, я ведь тоже учился у монаха. А рыцаря, рыцаря найдём, – задумчиво, но уверенно ответил Ли.

– Не сходи с ума. Здесь нужна армия, а не один псих.

– Иногда одного боятся больше, чем тысячи, – весело блеснул глазами Ли.

– Почему? – не поняла Джесси.

– Один мобильнее, быстрее, непредсказуемее многих.

– Как это?

– Вот представь. Я один. И кроме меня, никто не знает, что я буду делать через пять минут или через день. Одному проще спрятаться, проще напасть незаметно. Я один. Меня никто не выдаст, мне не за кого отвечать.

– Да, но и некому будет прикрыть.

– Если действовать с умом, это не потребуется.

– Ты уверен?

– Да. Подумай сама. Я вижу, что противник что-то затевает. Скрываюсь, смотрю, просчитываю и по возможности делаю гадости, срывая их планы.

– Знаешь, если всерьёз задаться такой целью, то может и получиться, – задумчиво ответила Джесси.

– Именно это я и хочу сделать, – весело ответил Ли. – Меня знают во многих поселениях. Я знаком и с морскими мутами. Есть две основные базы, где можно пополнить запас топлива и оружия… Проклятие! А ведь и правда, может получиться! – рассмеялся он.

– Где ты умудрился познакомиться с моряками? – удивлённо спросила Джесси.

– Это долгая история, – отмахнулся Ли, целиком захваченный идеей. – Нужно только решить вопрос быстрого перемещения. Вот это задача!

– Ну дороги не нужны только птицам, – пожала она плечами в ответ.

– Да. Птицы, – задумчиво повторил Ли. – Воздух. Полёт. Свобода. Но как это сделать? – продолжал размышлять он.

– Ты же механик. Вот и придумай, как научиться летать.

– Когда-то были аппараты, способные летать по воздуху. Но нет ни чертежей, ни схем, ни даже описаний. Только рисунки, а из них мало что поймёшь.

– А что тебе надо понять?

– Принцип действия, двигатель, сорт топлива. Вопросов много, – быстро ответил Ли, расхаживая из угла в угол.

Джесси, внимательно наблюдавшая за его перемещениями, неожиданно поднялась и, совершенно не обращая внимания на собственную наготу, преградила ему путь, уперев руки в бёдра.

– Мужчины! Вы никогда не изменитесь.

– Что ты имеешь в виду? – растерянно спросил Ли.

– В его постели лежит женщина, ждущая ласки, а он раздумывает, как бы научиться летать! – воскликнула она, закидывая руки ему на плечи и впиваясь поцелуем в губы. Все проблемы моментально улетучились. Ли просто сжал руки и, приподняв её, рухнул на кровать. Но им не суждено было заняться друг другом.

Со стороны ворот раздалась беспорядочная стрельба. Ли вскочил, словно подкинутый пружиной. В несколько секунд он успел натянуть штаны, сапоги и, застёгивая портупею, кинулся к воротам. Он мчался по посёлку, краем сознания отмечая, как подростки выскакивают из домов и без паники и суеты разбегаются по своим местам.

Несколько минут, и весь посёлок был готов к бою. Эта предосторожность оказалась ненапрасной. Взбежав на смотровую вышку, Ли бросил взгляд на пустыню и вздрогнул. Вся территория посёлка была окружена мотоциклистами, а перед воротами стоял грузовик, в кузове которого была устроена настоящая комната.

Пол устелен чем-то наподобие ковра, на котором стояло огромное ложе, отдалённо напоминавшее кресло, в котором восседало непомерно толстое существо. У кресла стоял полукруглый стол, уставленный тарелками и блюдами.

Существо жевало, не сводя взгляда с ворот. Вся стая внимательно следила за каждым движением толстяка. За спиной этого чудовища стояли двое, каждый из которых больше напоминал каменное изваяние.

Огромные мышцы, гуловы, торчащие прямо из плеч, татуированные так, что невозможно разобрать цвет кожи. У ног этих монстров сидели двое рабов, готовые быстро сменить опустевшие тарелки. Ли обернулся к караульному.

– Кто стрелял?

– Охрана у ворот. Тот торговец оказался подосланным. Попытался снять часовых и открыть ворота. Ребята вовремя его заметили и просто сняли очередью.

– Молодцы, – коротко похвалил их Ли и, обернувшись, хотел что-то добавить, когда шестое чувство заставило его толкнуть стоящего рядом паренька и упасть на пол вышки. В стойку, у которой он только что стоял, ударила пуля.

Перекатившись через плечо, Ли быстро выглянул вниз. На углу дома стояла Джесси с пистолетом в руках и тщательно целилась ему в голову. Ли в очередной раз успел упасть, заметив, как над головой Джесси мелькнул приклад автомата.

– Мастер! Спускайся, мы взяли её, – раздался крик, и Ли поднялся на ноги.

Трое подростков, ловко скрутив руки Джесси за спиной, волокли её к воротам. Ли спустился вниз и шагнул к арестованной. Подросток с автоматом явно постарался. Волосы на затылке девушки слиплись от крови, а глаза были закрыты. Протянув руку, Ли взял её за шею, нащупывая пульс.

– Жива, стерва! – зло бросил подросток, продолжавший сжимать её руки.

– Принесите воды, – коротко скомандовал Ли.

Через три минуты Джесси привели в чувство, и первое, что она увидела, открыв глаза, было лицо Ли, мрачное и чуть грустное.

– Зачем? – спросил он, убедившись, что она в состоянии понимать его.

– Ты не поймёшь, – коротко ответила Джесси.

– А ты попробуй, может и получится, – усмехнулся Ли.

– У нас нет на это времени. Скоро вы будете отвечать на вопросы, – зло огрызнулась Джесси.

– Сомневаюсь, – снова усмехнулся Ли. – Как ты уже заметила, твой приятель потерпел неудачу. Ворота закрыты, и это не единственный сюрприз, ожидающий твоего хозяина. – И обернувшись, резко скомандовал: – Труп предателя на вышку. Приготовить пулемёты, патронов не жалеть. Ни один не должен уйти. Эту привязать к воротам. Отвечаешь за неё головой, – ткнул он пальцем в ближайшего подростка, оказавшегося девушкой. Решительно тряхнув короткой чёлкой, та перекинула автомат на грудь и упёрла ствол в шею Джесси.

– Дурак! – быстро заговорила та. – Неужели ты всерьёз считаешь, что сможешь его победить? Там семьдесят человек, все вооружены и умеют драться.

– Мы тоже не пальцем деланы, – усмехнулся Ли. – Эти ребята повидали столько, что тебе и не снилось. Кроме того, они знают, что, проиграв, умрут или станут рабами. У нас есть только один выход. Победить или умереть. А теперь смотри и запоминай. Это больше не повторится. – Быстро поднявшись на вышку, Ли обнажил меч. – Эй, ты, толстяк! Если ты ждёшь, что твои прихвостни откроют тебе ворота, то можешь забыть об этом.

Не ожидавший такой дерзости толстяк на минуту даже перестал есть, внимательно присмотревшись к закрепленному рядом с Ли трупу. Узнав своего человека, он качнул головой и вернулся к трапезе.

– Забирай своих придурков и вали отсюда, пока аппетит не испортился, – продолжал издеваться Ли. – У тебя есть ровно минута, потом пеняй на себя. А это тебе на память! – выкрикнул Ли и взмахнул мечом, одним ударом снеся голову предателя.

Подняв её за волосы, Ли размахнулся и запустил отрубленную голову прямо в толстяка. Бросок оказался удачным. Глухо простучав по крыше грузовика, голова упала прямо к ногам вожака. От неожиданности тот подавился очередным куском, и телохранителям пришлось крепко стукнуть его по спине.

Отдышавшись, толстяк отбросил недоеденную кость и скомандовал неожиданно густым басом, совершенно не вязавшимся с его нелепым видом.

– В атаку! Принесите мне шкуру этого мута! Слышите, вы, только шкуру!

Моторы мотоциклов взревели, и в ответ им ударили пулемёты. Это был не бой, это была бойня. Свинец косил дикарей, не делая разницы между мужчинами и женщинами, которых в банде оказалось немало. Подростки не жалели патронов, поливая огнём каждый сантиметр песка и уничтожая всё живое за территорией посёлка.

Прижавшись щекой к прикладу своего пулемёта, Ли мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Он заранее разделил всю прилегающую территорию на сектора, и каждый стрелок знал свой участок, периодически помогая огнём соседу.

Несколько минут кинжального огня, и от огромной банды осталась горстка людей, готовых на всё, лишь бы избежать смерти. Среди выживших остался и толстяк. Ли снял только его охранников, побоявшись убить рабов. Водитель грузовика погиб первым.

Ворота открыли, и подростки моментально окружили оставшихся в живых, разоружая и сгоняя их в кучу. Толстяка просто сбросили с кресла и пинками погнали к остальным. Разъярённый до полубезумия, растерявший всю свою важность, переваливаясь с боку на бок, пыхтя и отдуваясь, толстяк подошёл к Ли.

– Ты заплатишь за это! Это ещё не конец!

– Ошибаешься, толстяк. Это конец. Конец для тебя и таких, как ты. Оглянись. От одной из самых больших в пустыне банд меньше чем через час остались жалкие остатки. Через несколько минут от вас не останется даже воспоминания. – Он повернулся и вполголоса приказал привести Джесси.

Увидев девушку, толстяк неожиданно вздрогнул и попытался подойти к ней, но охранники прикладами загнали его обратно. Ли достал пистолет и приставил его к голове девушки.

– Похоже, ты хорошо к ней относишься? Я угадал? – обратился он к толстяку.

– Это моя дочь, – коротко ответил тот.

– Что ж, это многое объясняет. Но я хочу знать, зачем ты полез к нам?

– С чего я буду тебе отвечать?

– С того, что я могу убить её быстро, а могу и медленно. Хочешь, отдам её моим парням? Ребята молодые, сильные, они знают, что нужно женщине.

– Он блефует! Он не сделает этого! – выкрикнула Джесси.

– Ты так считаешь? – жёстко усмехнулся Ли. – Может, хочешь проверить? Я готов пожалеть человека, животное, раба, но я ненавижу предателей и работорговцев. Таких, как вы. Я уничтожал вас и буду делать это до тех пор, пока могу держать оружие, – яростно ответил он и обернулся к толстяку.

– Так что? Приказать, чтобы здесь поставили козлы, на которых её разложат?

– Не надо. Я верю, что ты это сделаешь. Ты злой, а значит, опасный.

– Ты прав, толстяк. Я злой. Я зол на вас, дикарей, работорговцев, убийц, нападающих на тех, кто не хочет воевать. Кто просто пытается выжить и прокормить свою семью. Это вы устанавливаете законы скорпионов, разнося эту заразу по всей пустыне. Ненавижу!

Толстяк сник и, опустив голову, украдкой взглянул на дочь. Джесси стояла, гордо вскинув подбородок и пытаясь свысока смотреть на стоящих рядом ребят. Но ей это плохо удавалось. Везде она натыкалась на презрительные, в крайнем случае гневные взгляды.

– Я расскажу всё, что захочешь, только отпусти её, – тихо попросил толстяк, с надеждой посмотрев на Ли.

– Нет. Если я отпущу её, она соберёт очередную банду и всё начнётся сначала. Этого я не могу допустить. Но я обещаю, что она умрёт быстро и безболезненно. Это всё. Торговаться я не намерен.

– Согласен, – вздохнул толстяк. – Что ты хочешь знать?

– Сколько у тебя групп, чем вооружены и зачем вы всё это затеяли?

– Всё просто. Власть, богатство. Я хотел создать империю, которую смог бы потом передать ей. – Он кивнул на Джесси. – Групп всего четыре. Теперь уже три, – поправился он. – Вооружены в основном кто чем. С оружием стало плохо. Особенно с патронами и гранатами. Мы потому и попытались захватить этот сектор. В пустыне давно ходят слухи, что здесь этого добра больше чем нужно.

– И ты решил проверить?

– Да. Я ожидал всего, но не такого количества пулемётов.

– Где остальные группы?

– Одна на востоке, контролирует перевал. Вторая на побережье, осадила какую-то скалу, где засели муты, а третья перекрыла караванные дороги с… – Не договорив, он замер с открытым ртом. – Муты! На скале! Это тоже твои люди?!

– Ты умён, толстяк. Это мои люди, – усмехнулся Ли. – Больше того. Эта скала – обитель мудрости. Там воспитывали воинов и мудрецов. Я верну этому месту первоначальное предназначение.

– Ты сможешь, – задумчиво кивнул толстяк. – Похоже, наступает новая эра. Эра мутов. Кто знает, может это не так уж и плохо. Кто знает… – проговорил он, не сводя взгляда с Ли. – Я готов отдать тебе то, что сумел скопить за все эти годы. Только с одним условием – ты оставишь Джесси в живых. Она будет жить с тобой. По крайней мере, пока ты жив.

– Она слишком сильно ненавидит меня, чтобы смириться с этим. Я не хочу жить и бояться, что она в любой момент готова воткнуть мне нож в спину.

– Она не настолько любит меня, чтобы сделать такую глупость.

– Отпусти отца, и я останусь с тобой, – подала голос Джесси.

В ответ Ли во весь голос расхохотался.

– Вы что, действительно считаете меня круглым идиотом? Один предлагает мифическое богатство, другая – сомнительные удовольствия?

– Сомнительные?! – возмущённо воскликнула Джесси. – Хочешь сказать, что тебе было плохо со мной?

– Во всяком случае, ничего особо удивительного я не обнаружил, – ответил Ли, с вызовом глядя ей в глаза.

– Ты говоришь так, словно испробовал любовь морской мутантки, – проворчал толстяк.

– Угадал. Именно поэтому я и могу судить, как оно было, – усмехнулся Ли.

– Этого не может быть! – не поверила Джесси. – Они не сходятся с пустынниками.

– В обычных случаях да. Но я спас ей жизнь, и мы прожили вместе почти четыре месяца. На той самой скале, которую осадили твои уроды.

– Похоже, я действительно недооценил тебя, мут. Нам больше нечего ему предложить, Джесс. Если только это. – Из складок одежды толстяк выхватил небольшой продолговатый предмет, и Ли, не задумываясь взвился в воздух.

Нога юноши с силой ударила по руке, сжимавшей предмет. Развернувшись в полёте, он нанёс удар второй ногой, отправив предмет в сторону. Долетев до сваленных в кучу останков банды, граната взорвалась, разбросав ошмётки тел во все стороны.

Держась за покалеченную руку, толстяк присел, кривясь от боли, но продолжая молчать. Джесси попыталась броситься к нему. Но её тут же сбили с ног и прижали к земле.

– Я действительно недооценил тебя. Но согласись, попытка была неплохая, – прохрипел толстяк.

– Неплохая. Но я умею выходить сухим из воды. Согласись, для пустыни это очень ценное умение, – ответил Ли.

– Ладно. Твоя взяла. Знаешь каскад пещер за длинным болотом?

– Видел однажды, – кивнул Ли.

– Встань спиной к болотам и отсчитай пятую. Там есть то, что тебе очень понравится.

– Что именно?

– Геликоптер, – подала голос Джесси. – Ты хотел летать? Эта штука летает. Как думаешь, это стоит наших жизней?

– Не стоит злить меня. Шутка с гранатой ещё не забылась.

– Я говорю про себя. Он сам подписал свой приговор.

– Не прошло и двух часов с того момента, как ты пыталась пристрелить меня, а теперь предлагаешь поверить тебе?

– Я уеду. Возьму мотоцикл и уеду. Можешь даже не давать мне оружия.

Ли задумчиво посмотрел ей в глаза и медленно кивнул. Затем, подозвав одного из парней, что-то прошептал ему. Кивнув, паренёк умчался, вернувшись с заплечным мешком. Протянув его Ли, он быстро что-то шепнул и отошёл в сторону. Ли протянул мешок Джесси.

– Возьми. Здесь еда, вода, нож и револьвер с комплектом патронов. Уезжай. Только сделай так, чтобы наши пути больше не пересеклись. Иначе я убью тебя. Не испытывай больше судьбу.

Не ожидавшая такого развития событий девушка молча взяла мешок и, кивнув, направилась к брошенным мотоциклам. Выбрав один, она запустила двигатель и, сев верхом, повернулась к отцу.

– Прости, что так получилось. Но это не моя вина.

– Я знаю, дочка, езжай. Езжай и постарайся остаться в живых, – ответил толстяк.

– Прощай и ты, мут. Кто знает, как всё сложится в следующий раз?

– Надеюсь, следующего раза не будет, потому что ты его не переживёшь, – ответил Ли.

Джесси включила передачу и, дав газу, понеслась по пустыне. Посмотрев ей вслед, толстяк вздохнул и повернулся к Ли.

– И что теперь?

– Теперь? Теперь всё, – коротко ответил Ли и взмахнул мечом.

Голова толстяка упала, а из разрубленной шеи в небо ударил фонтан алой крови, забрызгав всех стоящих рядом бандитов.

– Огонь! – резко скомандовал Ли, и подростки дали очереди от пояса.

Быстро убедившись, что правки не требуется, они сложили тела в грузовик и увезли в пустыню. Ли тщательно вытер клинок и, убрав его в ножны, повернулся к оставшимся.

– Соберите все мотоциклы и оружие. То и другое может пригодиться. Часовые на вышки, работники в поле, остальные за дело. Нам ещё многое предстоит сделать. А мне вскоре нужно будет уехать.

– Куда? – вскинулся один из лидеров.

– В обитель. Там такие же подростки, и они в осаде. Я должен помочь им.

– Мы пойдём с тобой.

– Нет.

– Но мастер…

– Я сказал нет! Вы нужны мне здесь. Это всё. Никаких споров и возражений, – зло оборвал его Ли и, развернувшись, быстро направился к себе.

Новости были неутешительными. Осада обители выбила Ли из колеи. Он прекрасно понимал, что дети не смогут долго противостоять дикарям. Как бы то ни было, они были детьми.

Обуреваемый такими мыслями, Ли быстро прошёл в свой дом и начал собирать вещи. Подумав, он взял фонарь и отправился в подземелье. Побродив между стеллажами, он неожиданно наткнулся на странные ящики. На крышках были надписи, сделанные на новой латинице.

– Армия, хрен знает чего, – вслух прочёл Ли. – Ладно. Не важно, чья армия, главное, что эта штука может пригодиться, – негромко проворчал он, подсовывая под крышку лезвие ножа. Отбросив крышку, он осторожно достал небольшую трубу, закрытую с двух сторон пластиковыми заглушками.

Повертев цилиндр в руках, Ли поднёс её поближе к свету и прочёл инструкцию. Задумчиво накручивая на палец прядь волос, он стоял, невидящим взглядом смотря на цилиндр. Затем, взяв один цилиндр, он вышел на поверхность.

Отойдя подальше от входа, он ещё раз прочёл инструкцию, выполняя все указанные операции. В итоге цилиндр удлинился почти вдвое, выпустив наружу прицельные планки и обнажив кнопку пуска.

Наведя трубу на брошенную дикарями машину, Ли прицелился и нажал на кнопку. В уши ему ударило громкое шипение, и из трубы, оставляя за собой шлейф дыма, вырвался снаряд, стремительно полетевший в сторону машины. Взрыв, и на месте машины остался только горящий остов.

– Вот это да! – восхищённо присвистнул Ли. Затем, подняв голову, он тихо спросил: – Признайся, старик. Сколько ещё сюрпризов у тебя в запасе? – и не дожидаясь ответа, направился в подземелье, отбросив пустой тубус.

Загрузив в машину десяток тубусов, он подогнал её к центральному зданию и вызвал старших групп. Отдав последние распоряжения, он запустил двигатель и понёсся по пустыне в сторону обители.

Уже на подходе к обители он понял, что этот поход даётся дикарям не так просто, как им хотелось бы. В ловушках он нашёл несколько трупов, уже капитально объеденных хищниками.

Снова насторожив ловушки, Ли осторожно продолжил движение, всё ближе подбираясь к скале. Он знал, что дикари подошли близко к обители, но не думал, что они уже почти поднялись на первый уровень скал.

Въехав на последний холм, с которого открывался вид на обитель и море, он заглушил двигатель и тут же услышал пальбу. Стреляли из всех возможных видов оружия, не жалея патронов. То и дело слышались разрывы гранат и крики раненых.

Достав своё новое приобретение, Ли развернул тубус и прицелился в самую толпу. Он не боялся попасть в подростков, понимая, что они не станут спускаться, заняв оборону на скале.

Выпустив снаряд, он тут же кинулся за следующим, не останавливаясь, чтобы полюбоваться на результаты своей работы. Выстрел. Выстрел. Выстрел. Он стрелял, не останавливаясь и не давая дикарям понять, кто на них напал.

Несколько минут, серия громких взрывов, и от толпы, яростно штурмовавшей скалу, остались жалкие остатки. Запустив двигатель, Ли рванулся к скале, пытаясь максимально использовать эффект неожиданности.

За те несколько минут, что потребовались ему для подъезда, дым и пыль рассеялись, позволив разглядеть картину побоища. С ходу поставив машину на самую удобную позицию, Ли открыл огонь. Пулемётный свинец косил остатки банды, не давая им времени даже поднять оружие.

Вскоре всё было кончено. Подростки, разобравшись, кто пришёл им на помощь, радостно вопили, стоя на самом краю площадки и размахивая оружием. После того как последний из дикарей упал, они просто посыпались со скалы, не обращая внимания на ссадины и синяки, полученные при спуске.

Наблюдая за их прыжками, Ли чуть улыбался, в душе потешаясь над их наивной радостью. Хотя прекрасно осознавал, что именно эта наивность и непосредственность и привлекала его.

Разобравшись с бандой и определившись с потерями, Ли первым делом начал разрабатывать систему слежения и оповещения, которая позволила бы им знать о приближении посторонних к обители.

Кали встретила его как старого друга. Никто не знал, каким образом она узнала о его приезде, но пантера появилась в обители через два часа после его возвращения, приветствовав Ли очень своеобразно.

Одним прыжком опрокинув юношу на спину, она улеглась сверху и принялась вылизывать ему лицо, не пропуская ни одного миллиметра кожи. Никакие уговоры не могли заставить её бросить это занятие. Она оставила Ли в покое, только вылизав его до блеска. Любой, кто пытался подойти к ним в этот момент, был встречен яростным рычанием, грозно оскаленными зубами и прижатыми ушами.

После такого отпора у всех разом пропало желание вмешиваться в отношения этой парочки. Успокоившись, Кали поднялась и, ласково ткнувшись головой ему в бедро, тихо заурчала.

Усмехнувшись, Ли погладил пантеру по мощной шее и направился в свою комнату. Кабинет и спальня так и остались за ним. Никто из подростков не пытался занять их. Это была своеобразная дань уважения. Кроме того, была ещё Кали, которая не позволяла никому постороннему входить в комнаты.

Потратив несколько дней на осмотр и проверку обители, Ли собрался ехать дальше. Это было встречено общим унынием, но спорить не стал никто. Убедившись, что подростки поняли все его советы и указания, Ли снова подготовил машину к дальней дороге и уже собрался было выезжать, когда на переднее сиденье запрыгнула пантера.

– Э нет, подруга! Ты должна остаться здесь, – проворчал Ли, пытаясь вытолкнуть её из машины, но Кали просто упёрлась лапами в сиденье и, чуть слышно рыкнув, оттолкнула его руки головой. Ли растерянно развёл руками, а стоявшие вокруг машины подростки весело рассмеялись.

– Забирайте её с собой, мастер. Честно говоря, её многие побаиваются, – подал голос один из старших.

– Придётся. Пожалуй, только я и могу её как следует понять, и если быть до конца честным, мне просто скучно без неё, – усмехнулся Ли и запустил двигатель.

До нападения банды жизнь в обители шла совсем неплохо. Подростки научились обращаться с оружием, охотиться и торговать. Морские муты научили их ловить рыбу за разрешение поставить в бухте ремонтные сооружения. Бухта так и оставалась территорией обители, но нуждающиеся в ремонте корабли могли входить в неё без помех, просто подав знак.

Был составлен список кораблей, участвовавших в строительстве, и подростки всегда могли проверить, кто вошёл в бухту. До этих отношений додумались сами подростки, когда возникло недоразумение из-за незнания морских законов. Это было выгодно, и ребята с удовольствием играли в новую для себя игру.

Пожелав ребятам удачи, Ли направился в пустыню. Оставались ещё две банды дикарей, и он хотел уничтожить их, пока не появились новые желающие захватить эти места. В том, что такие желающие найдутся, Ли не сомневался.

Ли мчался по песку, высматривая знакомые шлейфы пыли, поднимаемые мотоциклами. Кали улеглась на пол, стараясь не высовываться на улицу. Пыль и песок раздражали её, заставляя чихать и фыркать.

Ли не знал точного местонахождения банд, поэтому поиск грозил затянуться. Это обстоятельство злило его. Время торопило. В любой момент банды могли узнать о гибели вожака и направиться к озёрному сектору.

Юноше повезло. На пятый день поисков он наткнулся на следы деятельности банды. Его внимание привлёк дым. Подъехав ближе, Ли увидел то, что ожидал. Крошечное поселение было полностью уничтожено.

Осматривая место, Ли нашёл шесть трупов. Двое мужчин и четыре женщины. Очевидно, мужчины пытались защищаться. У одного в руках так и остался обломок палки. Женщин убили, предварительно изнасиловав. Чтобы понять это, не нужно было проводить тщательное обследование тел.

Скрипнув зубами от злости, Ли быстро сложил тела на недогоревшие развалины и, добавив собранные по поселению доски, плеснул бензина. Огонь занялся, охватив тела.

Взяв оружие, Ли вышел за территорию посёлка и начал искать пути отхода банды. Это было несложно. Куча мотоциклов не могла уйти, не оставив следов. Именно по ним Ли и собирался добраться до самой банды.

Неожиданно из-за большого валуна раздался крик и рычание Кали. Выхватив меч, Ли бросился на шум. Обежав валун, он наткнулся на пантеру, сидящую верхом на женщине, лежащей лицом вниз. Рядом с её рукой лежал револьвер, показавшийся Ли странно знакомым.

Отбросив пистолет ногой, Ли приказал Кали оставить лежащую. Пантера подчинилась с явной неохотой. Такое поведение пантеры удивило юношу, но он решил не придавать этому значения. В данный момент его больше интересовала женщина.

Освободив её от пантеры, Ли отступил в сторону и скомандовал:

– Вставай! Только медленно, не делая резких движений, иначе будет ещё хуже.

– Куда уж ещё хуже? – проворчала женщина, медленно поднимаясь.

– Джесси?! – удивился Ли. – Откуда ты взялась?

– Оттуда, – огрызнулась девушка, потирая ушибленную руку. – Куда мне было, по-твоему, деваться?

– Ты собиралась уехать. Обещала не попадаться мне на глаза.

– Ну вот. Попалась. И что теперь? – с вызовом спросила она.

– Не знаю, – честно ответил Ли. – Я обещал убить тебя.

– Я помню. Потому и решила опередить тебя. Твоя кошка мне помешала.

– Это я уже понял. Зачем ты поехала сюда?

– Хотела предупредить их, чтобы убирались подальше. Я знаю, что ты сделал со второй бандой. Мне непонятно только одно. Каким образом ты оказался там раньше меня?

– Ты ехала через пустыню, длинным путём. А мне известен короткий, – задумчиво ответил Ли. – Ты хотела увести банду? – помолчав, спросил он.

– Да. Не хотела терять последних людей. Ты не знаешь пощады.

– Они тоже, – ответил Ли, показав рукой на костёр.

Джесси замолчала, не зная, что ответить. Помолчав, она осторожно спросила:

– Что ты со мной сделаешь?

– Ещё не решил. И честно говоря, не знаю. Рано или поздно ты снова попытаешься убить меня.

– А если я пообещаю…

– Ты уже обещала. Я больше не верю твоим словам.

– Значит, это всё? Как отца?

– Я ещё не решил, – ответил раздражённо Ли.

– Расскажи, как умер отец?

– Быстро. Он не успел ничего понять.

– Спасибо, – кивнула Джесси.

– Я обещал, – коротко ответил Ли. Потом спросил: – Куда ты собираешься ехать?

– Теперь не знаю. Некуда.

– Почему?

– А почему, по-твоему, мы стали дикарями?

– Вариантов море.

– Конечно. Но в нашем случае просто собрались вместе много бездомных. Отец смог объединить их и придумать план.

– О, да! Господство над всей пустыней. Это я слышал, – презрительно усмехнулся Ли.

– Это ерунда. Просто мы выбирали место, где могли бы остаться…

– Предварительно уничтожив тех, кто там живёт, – продолжил за неё Ли. – Уходи. Я снова не убью тебя. Но этот раз последний. Убирайся.

– Я думала…

– Исчезни! – рявкнул Ли.

И Джесси бросилась к мотоциклу. Двигатель взревел, и она понеслась по пустыне, поднимая шлейф пыли.

Ли вернулся к следам и, посмотрев на темнеющее небо, повернулся к Кали.

– Как думаешь, подружка? Стоит нам здесь оставаться?

Пантера фыркнула, и Ли, усмехнувшись, кивнул головой:

– Верно. Не стоит. Тогда поехали. – И, усевшись в машину, запустил двигатель.

Выехав из посёлка, он направил машину по следам мотоциклов. Уже было совсем темно, когда мут и пантера остановились на ночлег. Разведя костёр, Ли открыл банку консервов и принялся за еду. Ночную тишину нарушали только шорохи вышедших на охоту хищников.

Неожиданно в тишине раздался треск. Шум приближался, и Ли, перехватив оружие, быстро отошёл от костра, спрятавшись в тени высохшего дерева. Прислушавшись, Ли понял, что в его сторону направляется мотоцикл. Один. Это было странно и неожиданно.

Из темноты вылетел мотоцикл, и Ли выругался. В седле сидела Джесси. Заглушив двигатель, она осмотрелась и тихо позвала:

– Ли, это я! Выйди, пожалуйста. Выйди, мне страшно!

Это было неожиданно, и Ли решил отозваться на её просьбу. Выйдя из-за дерева, он бесшумно шагнул в свет костра.

– Зачем ты приехала? – прозвучал в тишине его вопрос, и Джесси вздрогнула от неожиданности.

– Я подумала, что ты единственный, кто действительно может навести порядок в этой пустыне.

– И ты вернулась, чтобы сказать мне это? – жёстко спросил Ли.

– Не только. У меня нет оружия. Я не могу болтаться по пустыне с голыми руками. Ты не хуже меня знаешь, чем это заканчивается.

Ли молча кивнул.

– Ты хочешь получить свой пистолет обратно?

– Нет. Я хочу предложить другое. Ты оставишь пистолет у себя и позволишь мне ехать за тобой. Мне страшно, пойми. Женщина, которую не защищает мужчина, это просто подарок для любого дикаря.

– Я еду уничтожать твоих людей, и ты предлагаешь мне позволить тебе ехать со мной?

– А у меня есть выбор? Мне некуда ехать. Неужели это так трудно понять?

– Учти. В наших отношениях ты никто. Если ты попробуешь возразить или помешать мне, умрёшь. Я ещё не забыл твоих выходок.

– Согласна, – вздохнула Джесси.

Ли сделал приглашающий жест и уселся у костра.

Накормив гостью, юноша раскатал одеяла и улёгся, подложив под голову небольшой валун. Кали устроилась рядом, свернувшись в клубок. Джесси достала свои одеяла и, посмотрев на лежащую парочку, шагнула к Ли.

– Подвинься, – бесцеремонно заявила она, набрасывая свои одеяла поверх первых. Удивлённо посмотрев на неё, Ли отодвинулся, освобождая место рядом с собой.

– Тебе мало места у костра?

– Мне не хочется мёрзнуть. Я знаю, что ты тёплый как печка. Неужели пожалел тепла для девушки?

– Тепла мне не жалко. Просто не хочется проснуться утром с ножом в горле.

– Ты никогда не забудешь мне ту попытку?

– Не хочется расплачиваться за собственную доверчивость.

– Я не сделаю ничего, что может принести тебе вред. Клянусь!

– Не надо. Я не верю словам, – оборвал её излияния Ли. – Я ценю только дела.

– Хорошо. Я готова доказать это делом, – ответила Джесси, прижимаясь к нему всем телом.

– Я видел, как убивают и после этого, – усмехнулся Ли, даже не делая попыток обнять девушку.

– Не будь занудой, – ответила Джесси, целуя его в губы.

После такого откровенного приглашения Ли не стал противиться, но не позволил себе полностью расслабиться, продолжая краем сознания контролировать ситуацию.

Они успокоились только под утро, когда Джесси просто взмолилась об отдыхе. Она уснула у него на плече, даже не попытавшись одеться. Ли позволил себе расслабиться, проспав буквально несколько часов.

Рассвет поднял их тёплыми лучами, осветив спокойные, довольные лица. Точнее, довольным оно было у Джесси. Лицо Ли, как обычно, не выражало ничего. Со временем он научился управлять своей мимикой так, что посторонним его физиономия казалась маской.

Быстро поднявшись, Ли принялся разминать затёкшие за ночь мышцы. Джесси, недовольно застонав, принялась ворочаться, пытаясь во сне найти рядом Ли. Не обнаружив его в постели, она открыла глаза и, подняв голову, проворчала сонным голосом:

– И чего тебе не спится? Ведь ещё так рано!

– Самое время для погони, – усмехнулся Ли.

– Ну какая погоня после такой ночи. Хочется ласки, нежности, а он – погоня. Ох, мужики! – простонала она и нехотя начала одеваться.

– Шевелись. Поедешь следом за мной на мотоцикле. И не советую отставать, – быстро проговорил он.

– Или что? – насторожилась Джесси.

– Ты хотела доказать, что не сделаешь мне ничего плохого?

– Да.

– Вот и докажи.

– А то, что было между нами, не в счёт?

– Да. Я уже говорил. Мне приходилось видеть, как убивают и после этого.

– Ты всё ещё не веришь мне, – грустно проговорила Джесси.

– Это ты стреляла мне в спину после того, как мы занимались этим.

– Прости.

– Я не просил тебя извиняться. Просто делай то, что я говорю, а дальше будет видно. Договорились?

– Конечно. Выбора-то у меня всё равно нет.

– Выбор есть всегда.

– Ага. Уехать и болтаться по пустыне одной? Спасибо. Такое удовольствие не для меня, – ответила Джесси и, быстро собравшись, оседлала мотоцикл.

Ли гнал машину к длинному болоту, останавливаясь, только чтобы поесть и справить нужду. Сообразив, куда он несётся, Джесси поддала газу и, вырвавшись вперёд, сделала ему знак рукой ехать следом. Удивлённо хмыкнув, Ли бросил короткий взгляд на свернувшуюся клубком пантеру и спросил, перекрывая рёв мотора и свист ветра:

– Как думаешь, подруга, стоит ей довериться или лучше поехать знакомым путём?

Недовольно фыркнув, Кали потёрла лапой нос и, прижав круглые уши к голове, чихнула.

– Вот и я думаю, что нам стоит проверить её дорогу. Но делать это мы будем по-своему, – кивнул Ли, резко сбрасывая скорость и внимательно следя за окрестностями.

Что бы ни было между ними ночью, доверять ей он не собирался. Слишком свежи были ещё воспоминания о её попытке всадить ему пулю в голову. Ли давно уже не страдал излишней доверчивостью, слишком хорошо зная, чем может это закончиться в пустыне.

Не заметившая его манёвра Джесси скрылась за дюнами. Только периодически, въезжая на холм, он замечал шлейф пыли, поднятый её мотоциклом. Взлетев на очередную дюну, Ли резко нажал на тормоз, останавливая машину.

Перед ним раскинулась огромная низина, на многие мили покрытая стоячей, дурно пахнущей водой. По другую сторону долины высились скалы. Это был каскад пещер, о которых ходило много легенд. Берега этого бесконечного болота густо поросли тростником, а сама вода скрывалась под толщей водорослей, стебли которых за долгие годы сплелись в один толстый, многослойный ковёр.

Быстро осмотревшись, Ли заметил её мотоцикл, замерший у самого края болота. Плавно тронув машину с места, он медленно покатил к своему проводнику. Внимательно вглядываясь в дорогу, он старался не пропустить вполне возможную ловушку.

Доехав наконец до терпеливо ожидавшей его Джесси, Ли остановился и, не глуша двигатель, вылез.

– Ты не торопишься, – усмехнулась Джесси.

– Я не ношусь по незнакомой дороге, – пожал он плечами.

– Ты никогда здесь не был? – удивилась она.

– Был, – тихо ответил он, внимательно осматривая окрестности. – Очень давно. Мы шли с той стороны, – добавил он, ткнув пальцем в дальнюю сторону болота.

– Вы? – удивлённо спросила Джесси.

– Я и мой учитель, – тихо вздохнул Ли. – Мы шли с дальнего побережья.

– Через пустыню? – удивлённо охнула она.

– Да. Учитель торопился, надеясь попасть в свою обитель до того, как подойдёт к своему порогу.

– Но, проходя через сердце пустыни, он мог оказаться там намного быстрее, – пожала плечами женщина.

– Только не учитель, – покачал головой Ли. – Он знал пустыню как никто другой.

– Да. Но солнце, хищников и диких не многим удаётся пережить, – возразила Джесси.

– Как защититься от солнца, он отлично знал, с хищниками умел обращаться, а дикие очень быстро знакомились с его посохом, если не хотели уйти сами, оставив нас в покое.

– Он так здорово умел драться?

– Он был лучшим.

– Лучше тебя?

– Я перед ним просто мальчишка, – грустно улыбнулся Ли.

– Сложно в это поверить, вспомнив, как ты стреляешь и орудуешь своим ножом-переростком, – с сомнением покачала она головой.

– Стрелять он не любил, а вот любое другое оружие было его продолжением. Никогда не забуду, как он орудовал своим посохом, врываясь прямо в середину банды. Дикие терялись, боясь попасть в своих, а он колотил их как хотел, – ударился в воспоминания Ли.

– Грамотная тактика, – серьёзно одобрила Джесси. – Но всё равно сложно поверить, что вам удалось пешком пересечь всю пустыню.

– Но это правда, – пожал плечами Ли.

– Знаешь, чем больше я о тебе узнаю, тем больше прихожу к выводу, что отец был прав, желая, чтобы я осталась с тобой.

– Это невозможно, – пожал плечами Ли, – ты чистая, а я мут.

– И что? По-моему, до сих пор у нас неплохо получалось?

– Я тебе не верю. Как только подвернётся удобный случай, ты постараешься избавиться от меня, всадив нож в спину.

– Боги всеблагие! – всплеснула руками Джесси. – Ты меня никогда не простишь? – растерянно спросила она.

– Тут нечего прощать, – усмехнулся в ответ Ли. – Ты участвовала в захвате моего сектора и пыталась меня убить. Это было, и это правда. У вас ничего не вышло, и теперь ты просто пытаешься выжить. Я тебе не нужен.

– Хочешь сказать, что я просто использую тебя? – перефразировала его слова Джесси.

– Да. Сейчас тебе выгодно быть рядом со мной, и ты готова пообещать всё, что угодно. А как только появится что-то более выгодное, ты тут же предашь меня.

– Ты, конечно, можешь думать что хочешь, но я долго думала над этим. И знаешь, из всех, кого я когда-либо знала, ты – это самый удачный выбор. Молод, богат, силён. Чего ещё искать?

– Всегда найдётся кто-то сильнее, богаче, и если не моложе, то близкий по возрасту, – усмехнулся в ответ Ли.

– Ну и как мне убедить тебя, что я не стану бить в спину? – растерянно спросила Джесси.

– Я уже говорил, я верю только делам.

– Надеюсь, мне не придётся выбирать, – вздохнула она.

– Боишься, что твой выбор мне не понравится? – рассмеялся Ли. – Ладно, давай займёмся делом. Где пещеры?

– Нам нужно перебраться на ту сторону болот.

– А почему их не видно отсюда?

– Пещеры расположены вон за теми скалами.

– Выход один, – задумчиво ответил Ли, – нужно ехать вокруг болота.

– Может, попробуем напрямую. Не хочется мне ночевать здесь, – ответила девушка, зябко передёрнув плечами.

– Боишься воды? – не глядя на неё, спросил Ли.

– Не воды, а того, что в ней может водиться, – тихо ответила она, всматриваясь в тёмную болотную воду. – Об этих местах ходят странные слухи.

– Какие именно?

– Что в болоте водятся монстры, которые выходят на сушу только ночью. Схватив путников, они сдирают с них кожу и пытаются надеть её на себя.

– Зачем? – удивлённо оглянулся Ли.

– Они думают, что таким образом тоже станут людьми.

– Интересно. Кто это видел? И кто смог узнать о них так много? И самое главное, как он смог об этом рассказать, если с него содрали кожу? – усмехнулся он, усаживаясь в машину. – Мы с учителем ночевали здесь, и, как видишь, я жив и даже не расстался со своей кожей.

– Хотела бы я знать, чего ты вообще боишься, – проворчала Джесси, усаживаясь на мотоцикл.

– Ничего, – усмехнулся Ли и медленно тронул машину с места.

Растерянно посмотрев ему вслед, она запустила двигатель и осторожно поехала по оставленной его машиной колее. Джесси не шутила, когда предлагала ему перебраться через болота пешком. Ей был известен один путь, по которому рабы даже проносили её отца.

Отдавать Ли всё, что успел собрать её отец, она не собиралась, но вот за найденные в пещерах геликоптеры Джесси надеялась выторговать у него хорошее отношение к себе. Техники ей было не жалко. Она вообще с трудом находила общий язык с любым механизмом, с горем пополам научившись управлять машиной и мотоциклом.

Медленно двигаясь следом за машиной Ли, она то и дело бросала опасливый взгляд в сторону болот. Вечерело. Дневная жара сменилась вечерней прохладой, а сырость от испарения болот заставляла её вздрагивать и зябко ёжиться.

Выехав на широкую прогалину, уходящую далеко за скалы, в пустыню, Ли остановил машину и вылез на песок. Медленно, с удовольствием потянувшись, он достал из машины мешок и, легонько толкнув лежащую на сиденье Кали, повернулся к Джесси:

– Переночуем здесь. Ставь мотоцикл и начинай собирать топливо для костра. Я сейчас придумаю нам что-нибудь на ужин.

Покорно кивнув, Джесси прислонила свой древний тарантас к скале и, поправив пояс с ножом, нехотя поплелась за дровами.

– Эй! – неожиданно окликнул её Ли. – Держи. Не стоит бродить по пустыне с голыми руками, – сказал он, перебрасывая ей её револьвер.

– Ты начинаешь мне доверять? – удивлённо спросила она, задумчиво подкинув револьвер в руке.

– Нет. Но даже если ты меня убьёшь, то тебе это никак не поможет. Кали уничтожит тебя.

– Ты так в этом уверен? – иронично усмехнулась Джесси, вскидывая пистолет и наводя его на Ли.

– Оглянись, – усмехнулся Ли в ответ.

Медленно обернувшись, Джесси вздрогнула. Прямо за её спиной в угрожающей позе застыла Кали. Чуть приоткрытая пасть, плотно прижатые к голове уши, напряжённые задние лапы и медленно извивающийся длинный хвост ясно сказали Джесси, что любое неосторожное движение может для неё плохо кончиться.

– Похоже, я снова сделала глупость, – проворчала она, медленно убирая револьвер за пояс. – Но как она оказалась у меня за спиной? – спросила она, поворачиваясь к Ли.

Её вопрос остался без ответа. Точнее, ответ она получила, но не такой, какой хотела бы услышать. Там, где только что стоял он, медленно кружился маленький песчаный смерч. Растерянно оглянувшись, Джесси неожиданно поняла, что и пантера тоже пропала.

– Эй! – негромко окликнула она, испуганно заглядывая за скалу. – Эй, вы где пропали?! Ли, перестань издеваться надо мной. Ли! Это уже не смешно. Ну Ли! Пожалуйста! – завопила она, находясь на грани истерики.

– Ты чего орёшь? – раздался за её спиной спокойный, насмешливый голос.

Испуганно оглянувшись, Джесси увидела стоящих перед ней Ли и Кали. Растерянно покрутив головой, она чуть слышно всхлипнула и со слезами в голосе попросила:

– Не делай так больше. Я чуть не описалась от страха.

– Ты сама это начала, – пожал он плечами.

– Я и так уже поняла, что я дура и убить тебя у меня никогда не получится. Тем более что я даже не пыталась этого делать. Я просто спросила…

– Хватит, – остановил её Ли. – Просто собери побольше дров. Скоро стемнеет. Не стоит бродить там в темноте.

– А ты больше не исчезнешь? – настороженно спросила она.

– Нет, если только ты опять не попробуешь навести на меня оружие, – усмехнулся он в ответ.

– Больше никогда не буду, – клятвенно пообещала она и медленно направилась в пустыню, поминутно оглядываясь и пытаясь не выпускать его из поля зрения.

Принеся несколько охапок сухих корявых веток, она с удовольствием уселась поближе к костру и принялась внимательно смотреть, как Ли ловко разогревает консервы и заваривает в котелке какую-то коричневую жижу. Принюхавшись, она вопросительно посмотрела на Ли. Не обращая внимания на её взгляд, он осторожно снял котелок с огня и, поставив его рядом с костром, протянул ей вскрытую ножом банку.

– Осторожно, горячее, – сказал он, принимаясь за свою порцию.

– А что это? – спросила она, ткнув ножом в сторону котелка.

– Каф. Напиток, который я нашёл в обители. Вкус необычный, но мне нравится, – ответил он, ловко орудуя ножом.

– Похоже, в этой твоей обители много интересного, – задумчиво протянула Джесси.

– Это место мудрости, – тихо вздохнул Ли. – Самое интересное, что там есть, это книги.

– И много их там? – заинтересованно спросила она.

– Много. Мне и за всю жизнь столько не прочесть. Многие на старом языке. А много на других, уже мёртвых.

– Только не говори мне, что ты знаешь мёртвые языки, – отмахнулась она.

– Я говорю, пишу и читаю на пяти языках. Учитель любил повторять, что знания не бывают лишними.

– Не может быть, – не поверила ему Джесси.

– А как, по-твоему, я узнал, что многие книги написаны на мёртвых языках? – пожал плечами Ли.

– Я знаю только один, – грустно вздохнула она. – Похоже, ты действительно стал механиком по праву.

– Я стал механиком по наследству. Мой второй учитель был механиком в озёрном секторе. У него я и научился собирать и ремонтировать машины.

– А что ещё ты умеешь, кроме как драться, собирать машины и болтать на разных языках?

– Не знаю, – удивлённо пожал плечами Ли. – А что именно тебя интересует?

– Ну чему ещё ты сумел научиться?

– Я всё время учусь, – задумчиво ответил он.

– Как это?

– Ну например, мне попалась одна книга, где описывалось, как в старину, за много лет до войны, еще когда у людей не было ружей, на каких-то островах жили люди, которые были воинами. Все. Мужчины, женщины, дети. Они учились воевать с самого детства и доводили своё мастерство до совершенства. Они умели бесшумно двигаться, совершать огромные прыжки, превращать в оружие всё, что попадалось им под руку. И я решил попробовать научиться этому. Что у меня получилось, ты видела сама.

– Да уж, – нехотя проворчала Джесси, – напугал до икоты. Исчез, как тень. Я так и не поняла, куда ты делся и откуда потом появился.

– Я же говорю, это целая наука, – со смехом ответил Ли.

– И, похоже, тебе удалось её изучить, – проворчала Джесси с явной завистью.

– Не так хорошо, как хотелось бы, – пожал Ли плечами. – Понимаешь, чтобы как следует чему-то научиться, нужно, чтобы за тобой наблюдал мастер и вовремя исправлял твои ошибки. Научиться самому можно, но ты не знаешь, где ты ошибся, а где сделал всё правильно.

– Ну не знаю. По-моему, у тебя всё получается. Лично я ничего не заметила. Ты просто растворился.

– Не совсем, – покачал головой Ли, – ремни поскрипывали, и песок шуршал.

– Я ничего не услышала, – растерянно ответила Джесси.

Дождавшись, когда она закончит с едой, Ли налил в кружку немного каф и, протянув её Джесси, с улыбкой сказал:

– Попробуй. Если понравится, налью ещё.

Глотнув напиток, девушка задумчиво пошевелила губами и неопределённо пожала плечами.

– Странный вкус, но не могу сказать, что мне не нравится.

– Пей, не бойся. Он здорово бодрит, – усмехнулся Ли.

– А зачем нам бодрость на ночь глядя? – удивлённо спросила Джесси.

– Я предпочитаю быть бодрым всегда, – улыбнулся он в ответ.

Отойдя в сторону, Ли быстро выкопал небольшую ямку и, сложив туда всё, что не может сгореть в огне, закопал. Заровняв песок, он вернулся к костру. Удивлённо наблюдавшая за ним девушка недоумённо пожала плечами:

– К чему это?

– Не стоит оставлять за собой заметные следы, – наставительно ответил Ли.

– А кого могут заинтересовать старые следы?

– Диких, например.

– Но ведь они не смогут понять, когда мы прошли. Вчера или неделю назад. Да в общем-то какая разница?

– Знаешь, для девушки из пустыни ты слишком беспечна. Здесь не бывает мелочей. Определить, когда именно была оставлена стоянка, не так сложно. Намного сложнее определить, в какую сторону направился человек. Особенно если он на машине.

– И как это сделать? – с интересом спросила Джесси.

– Нужно внимательно посмотреть, в какую сторону… – начал было объяснять Ли, но его рассказ был прерван громовым рычанием Кали.

Одним движением оказавшись на ногах, Ли с быстротой молнии метнулся к машине. Сорвав с креплений пулемёт, он выхватил из инструментального ящика фонарь и, воткнув оголённые провода в смешное подобие розетки, нажал на кнопку включения.

Сделанный из старой автомобильной лампы фонарь ярко осветил узкую полоску песка. Плеск воды и тяжёлые шлепки по слежавшемуся песку ясно дали ему понять, какое именно место нужно осветить. Быстро наведя фонарь на источник звуков, Ли замер от неожиданности.

Со стороны болота на их стоянку надвигалось что-то невообразимое. Стоящее на двух ногах чудовище около трёх метров ростом. Буро-зелёная кожа, широкая, вытянутая вперёд голова с огромной пастью и плоскими, широкими зубами.

Сросшийся с верхней челюстью нос, полностью отсутствующие ушные раковины и высокий гребень, тянувшийся от толстых надбровий до плеч и дальше, по спине. Широкие плечи, огромные, мощные руки, заканчивавшиеся огромными лопатообразными кистями, с длинными, кривыми когтями и толстыми перепонками между пальцев.

Маленькие глаза с узкими вертикальными зрачками горели бешеной злостью. Чудовище явно предпочитало водный образ жизни, но ещё не забыло, как перемещаться по земле. Самое неприятное, что на покатых плечах этого монстра болталось что-то, очень похожее на человеческую кожу.

Яркий свет фонаря заставил чудовище заслонить морду рукой и затоптаться на месте. Быстро передёрнув затвор, Ли дал короткую очередь прямо под ноги монстру. Испуганно хрюкнув, чудовище медленно попятилось. Кали, запрыгнув на ближайший валун, резко повернула морду в другую сторону, и Ли быстро перевёл луч фонаря туда. От болота приближались ещё две особи.

– Что-то вас, ребята, многовато, – проворчал Ли, всаживая очередь из пулемёта в ближайшую особь.

Издав противный скрипучий визг, монстр медленно повалился на спину. Тяжёлые пули разворотили ему грудину. Переведя ствол на первое замеченное чудовище, Ли уложил и его. Оставшийся в живых монстр жалобно заскулил и, неуклюже развернувшись, потрусил к воде.

– Ну не такие уж они и страшные, – проворчал Ли, закидывая пулемёт на плечо.

Осветив всё пространство вокруг стоянки, он задумчиво посмотрел на пантеру и, подойдя к валуну, ласково потрепал её по грозно вздыбленной холке.

– Ну что, старушка, никого больше не чуешь?

Быстро лизнув его в щёку, Кали легко спрыгнула на песок и, медленно подойдя к лежащей туше, осторожно обнюхала её. Презрительно фыркнув, она отошла в сторону и, принюхавшись, неожиданно медленно попятилась назад.

– Что это с ней? – удивлённо спросила Джесси.

– Не знаю, – растерянно ответил Ли, – такого я ещё не видел. Похоже, она чего-то боится. Заводи мотоцикл и будь готова удирать, – быстро приказал он ей и, подбежав к сложенным у костра дровам, принялся быстро грузить их в машину.

Собрав всё, что было приготовлено для ночлега, он прыгнул за руль и, запустив двигатель, повернулся, чтобы позвать пантеру. Не дожидаясь его приглашения, Кали сама запрыгнула вовнутрь и, моментально развернувшись, грозно оскалила клыки, всматриваясь в темноту.

Направив в ту сторону фонарь, Ли почувствовал, как у него вздыбились волосы на затылке. Из воды прямо к лежащим на песке трупам стремительно приближалась огромная масса каких-то мелких существ.

Внимательно присмотревшись, Ли понял, что это такое. Крабы. Небольшие, с ладонь величиной, они покрывали всё пространство от воды до ближайшего тела сплошным, шевелящимся ковром. Прочная броня шуршала и постукивала, когда крабы сталкивались, стараясь побыстрее добраться до добычи.

Вздрогнув, Ли перебросил рычаг переключения передач и нажал на газ, торопясь убраться подальше от этого места. Джесси, внимательно следившая за всеми его действиями, рванула следом. Отъехав на несколько километров от места первой стоянки, Ли остановил машину и, заглушив двигатель, вышел на песок.

Подкатившая следом Джесси удивлённо посмотрела на него и спросила, перекрикивая треск мотора:

– Ты решил остаться здесь?

– Заглуши свою тарахтелку, – недовольно огрызнулся Ли.

– Зачем?

– Хочу понять, остались они или кинулись в погоню.

Растерянно покрутив головой, Джесси заглушила мотоцикл и, спрыгнув с седла, встала рядом с ним. Пройдя с десяток шагов в обратную сторону, Ли замер, как изваяние, то и дело поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Затем, улёгшись на песок, он прижал ухо к земле и замер.

– Думаешь, эти крабы так громко топают, что ты их услышишь? – с изрядной долей ехидства спросила Джесси.

– Услышишь с тобой что-нибудь, – проворчал Ли, поднимаясь, – топчешься, как корова. Не постоять пару минут спокойно?

– Не злись, – тихо попросила она, – просто мне очень страшно.

– Положение, конечно, неприятное, но не смертельное, – задумчиво отозвался Ли. – Еды мы крабам оставили достаточно. Не думаю, что они бросятся нас преследовать.

– Надеюсь, ты прав, – мрачно поворчала Джесси. – Не хотелось бы проснуться в окружении этих насекомых.

– Крабы не насекомые, – усмехнулся Ли.

– Да какая разница, кто они? – возмутилась Джесси. – Главное, что они могут нас просто сожрать!

– Это запросто, – легко согласился Ли, – за ночь до костей обглодают. Мне приходилось видеть на побережье следы их работы. Даже хрящей не остается.

– Спасибо, утешил, – неожиданно разозлилась Джесси.

– Перестань орать. Сама решила ехать со мной. Я тебя не звал.

– Слушай, за что ты меня так ненавидишь? Только за то, что я попыталась тебя убить? – устало спросила она.

– С чего ты взяла, что я тебя ненавижу? – удивлённо пожал плечами Ли. – Я к тебе просто равнодушен. Ты права, я никогда не забуду, что ты дважды пыталась меня убить. И это всегда будет стоять между нами. А те, кого я ненавижу, просто умирают.

– И на том спасибо, – мрачно кивнула Джесси.

– Пожалуйста, – вполне серьёзно ответил Ли.

– А ведь ты говоришь серьёзно, – удивлённо сказала она. – Ты действительно равнодушен ко мне. И даже не пытаешься скрыть это.

– А зачем? Ты всё и сама отлично знаешь. Так зачем обманывать и пытаться делать вид, что ничего не было? Я ведь с самого начала говорил, что никогда не смогу поверить тебе.

– Ты либо очень умный и ведёшь какую-то свою игру, либо полный дурак, – удивлённо усмехнулась Джесси.

– Я такой, какой есть, – пожал плечами Ли. – Я всегда стараюсь говорить то, что думаю. И ни перед кем не изображаю себя другим.

– А то, что думают о тебе остальные, тебя не интересует?

– Нет. Какое мне дело до того, что кто-то подумает? И умеет ли он вообще думать. Я – это я и никто другой.

– Даже не знаю, что и сказать, – растерянно проворчала она.

– А ничего не говори, – усмехнулся Ли в ответ, – нравится, езжай рядом. Не нравится, пустыня большая, и дорог в ней много. Это только твоя жизнь, и только ты можешь решить, что для тебя лучше. Ладно. Хватит разговоров. Пора на ночлег устраиваться.

– Будешь разводить костёр?

– Нет. Заночуем в машине. Места всем хватит.

– А они не смогут в неё забраться? – со страхом спросила Джесси, нервно всматриваясь в темноту.

– Если крабы подойдут, Кали разбудит меня. Она спит очень чутко. Я, в общем-то, тоже.

– Ну твой намёк я поняла. Можешь не напрягаться, – огрызнулась Джесси.

– Ты о чём? – не понял Ли.

– О том, что у меня не получится тебя убить, даже если захочу.

– А я говорил о крабах, – пожал плечами Ли, возвращаясь к машине.

Забравшись в салон, он быстро переложил какие-то ящики и канистры, освобождая место для троих. Закрепив на место снятый пулемёт, он откинул спинку своего сиденья и, заглянув назад, подозвал Джесси.

– Забирайся. Спать придётся калачиком, но это лучше, чем ничего. Кали тебе своё место не уступит, а мне нужно иметь возможность быстро добраться до пулемётов.

– Думаешь, они смогут уберечь нас от крабов? – ехидно спросила Джесси.

– Я думаю о других пришельцах, – пожал плечами Ли.

– По-твоему, на нас могут напасть?

– Стрельбу в пустыне слышно далеко. Я старался бить короткими очередями, но всё равно нашумели мы сильно.

– И что мне делать, если кто-то появится? Вылезти оттуда быстро я просто не смогу, – растерянно сказала она.

– И не надо. Всё равно твой мотоцикл – куча старого хлама. Судя по звуку двигателя, он скоро сдохнет, – небрежно отмахнулся Ли.

– Но это единственное, что у меня есть, – грустно ответила Джесси.

– Доберёмся до обители, я тебе другой подарю. Если, конечно, ваш этот геликоптер действительно существует, а не придуман, чтобы заманить меня в ловушку.

– Существует, – разом повеселев, кивнула она. – Отец решил отдать его тебе просто потому, что никто толком не знает, что это за штука и как им пользоваться. А запчасти с него ни к какой машине не подходят.

– Его разбирали? – быстро спросил Ли.

– Нет. Просто как следует рассмотрели, – усмехнулась в ответ Джесси.

– Ладно, залезай. На месте разберёмся, – усмехнулся в ответ Ли.

Тяжело вздохнув, она неуклюже забралась в грузовой отсек машины и, кое-как устроившись, попыталась уснуть. Накрывшись одеялом, Ли потрепал пантеру по голове и, вытянувшись прямо за рулём, уснул.

Ночь прошла спокойно. Проснувшись с первыми лучами солнца, юноша открыл глаза и, быстро осмотревшись, выглянул из машины. Убедившись, что ничего подозрительного рядом нет, он легко выпрыгнул на песок и принялся разминаться.

Проснувшаяся вместе с ним пантера бесшумно выскочила из машины и, потянувшись, исчезла за ближайшей дюной. Размявшись и разогрев затёкшие от неудобного ложа мышцы, Ли быстро разложил костёр и принялся готовить завтрак. Разогреть консервы и сварить каф было для него делом нескольких минут.

Сняв котелок с огня, он вернулся к машине и, заглянув вовнутрь, громко позвал:

– Эй, хватит спать. Завтрак стынет.

После третьего окрика из машины послышалась какая-то возня, и сердитый голос Джесси произнёс:

– Иногда я действительно жалею, что не смогла тебя убить. Тогда меня никто не будил бы в такую рань.

Следом за этой фразой из грузового отсека появилась злая и невыспавшаяся физиономия девушки. С усмешкой посмотрев на неё, Ли пожал плечами, возвращаясь к костру, и небрежно ответил:

– Хорошо. В следующий раз не буду тебя будить, а просто соберусь и уеду.

– Эй! Не вздумай провернуть такую шутку, – подпрыгнула от возмущения Джесси.

– А чего ты беспокоишься? – удивился Ли. – Мотоцикл у тебя есть. Два дня пути на восток, и будешь в городе чистых. Это мне туда путь заказан. Я мут. А тебя примут с радостью.

– Откуда ты знаешь про город? – спросила Джесси, от удивления даже окончательно проснувшись.

– Когда-то нас с учителем прогнали оттуда. Хотя учитель был чистым, а я всего лишь мальчишкой. Жители города потребовали, чтобы он признал меня рабом или оставил в пустыне. Только тогда они готовы были впустить нас. Но учитель просто взял меня за руку и, развернувшись, ушёл. В пустыню. В никуда. От еды, от воды, от места, где он мог отдохнуть и набраться сил. Просто ушёл, – грустно закончил свой короткий рассказ Ли.

– Наверное, он был очень хорошим человеком, если не захотел бросить тебя, – задумчиво произнесла Джесси.

– Он был настоящим человеком, – тихо ответил Ли. – Знаешь, пройдя всю пустыню от края до края, он ни разу никого не убил ради поживы. Даже когда страдал от голода и жажды. Только защищаясь. Он всегда говорил: если на тебя напали, убей, но только защищая свою жизнь. Во всех остальных случаях постарайся сохранить человеку жизнь. Её создал не ты, и не тебе её забирать.

– Но при этом моего отца ты убил, – криво усмехнулась Джесси.

– Вы сами не оставили мне выбора, – пожал плечами Ли, – оставь я его в живых, и он пришёл бы снова. Он снова попытался бы захватить сектор, уничтожив всех, кто там живёт. А ты не хуже меня знаешь, что все, живущие там, ещё просто дети.

– Хороши детишки, – скривилась Джесси, непроизвольно коснувшись ладонью затылка. – Они мне чуть череп не проломили, пока скручивали.

– Сама виновата, – усмехнулся в ответ Ли. – Твой папаша требовал принести ему мою шкуру. Помнишь? Не думаю, что это была просто шутка.

– Хочешь сказать, что во всех своих бедах виноваты только мы сами? – возмущённо посмотрела на него Джесси.

– Конечно, – пожал плечами Ли, – не заявись вы в наш сектор, мы бы и знать не знали о вашем существовании. Мы жили своей жизнью и никого не трогали. Это вам хотелось повоевать. Заполучить сразу и богатство, и сектор, и рабов. Болтались бы себе в пустыне, остались бы живы.

– Но ведь все воюют?! – неуверенно возмутилась Джесси.

– Нет. Не все. Очень многие в этой пустыне мечтают жить мирно, заботясь о себе и своей семье. А такие, как вы, хотят только одного – отнимать у других, не делая ничего самим. Думаете, если откопали где-то мотоцикл и ржавый ствол, то стали хозяевами пустыни? Вы просто трусы. Отребье, которое живёт по крысиным законам. Ничего. Скоро это изменится, – ответил Ли с неожиданной яростью.

Невольно попятившись от его разъярённого взгляда, Джесси выставила руки ладонями вперёд, словно пытаясь защититься, и, не удержавшись на ногах, плюхнулась на пятую точку. Испуганно посмотрев на стоящего над ней Ли, она растерянно пролепетала:

– Ты чего, Ли? Перестань злиться.

– Я ещё не злился, – мрачно ответил он, отходя в сторону.

– А что тогда только что было? – растерянно спросила она.

– Я просто спорил с тобой, – ответил он, усаживаясь на песок и наливая себе ещё одну кружку каф.

– Если ты такой в споре, то что будет, когда ты озвереешь? – удивлённо покрутила она головой.

– Ты не успеешь этого понять, – многообещающе ответил он.

– Слушай, давай договоримся: если я опять скажу что-нибудь неприятное для тебя, ты просто стукни меня, только не очень сильно. Я заткнусь, и у тебя будет время успокоиться.

– Зачем это? – не понял Ли.

– Я ещё жить хочу, – честно ответила Джесси.

– Не получится, – криво усмехнулся Ли.

– Что не получится? – настороженно спросила она. – Жить?

– Нет. То, что ты предлагаешь.

– Почему?

– Я ничего не делаю наполовину. Если я тебя стукну, то ты точно жить перестанешь.

– Ты издеваешься надо мной? – со слезами на глазах спросила Джесси.

– Нет. Я говорю правду, – вздохнул Ли, глядя куда-то в пустыню.

Затем, повернувшись к ней, он заглянул в её полупустую банку и, ткнув в консервы ножом, сказал:

– Доедай. Нам ехать пора.

– А твоя подружка?

– Она скоро придёт, – усмехнулся в ответ Ли.

– Скажи, Ли. Ты не шутил, когда сказал, что можешь убить меня одним ударом? – испуганно спросила Джесси.

– Нет. Я всю жизнь тренируюсь. Когда я бью, мои руки сами складываются таким образом, чтобы нанести смертельный удар. Единственное, что я могу тебе предложить, это в случае, когда ты начнёшь действовать мне на нервы, попросить тебя повернуться и хлопнуть ладонью по заднице. Тогда, может, и не зашибу.

– Согласна, – быстро ответила Джесси, – уж это точно не смертельно.

– Ну тогда не забудь, что сама мне это предложила, – усмехнулся Ли и, моментально развернувшись, вскинул пистолет.

Увидев приближающуюся пантеру, он убрал оружие и, улыбнувшись, ласково погладил животное. Громко заурчав в ответ, огромная кошка потёрлась головой о его бедро и неспешным шагом направилась к машине. С усмешкой посмотрев ей вслед, Ли весело сказал:

– Охота была успешной. Можно выезжать.

– Знаешь, по-моему, ты относишься к своей кошке лучше, чем к человеку, – произнесла Джесси с заметной долей ревности.

– Всё правильно, – ответил Ли, потягиваясь. – Мы с ней уже столько лет вместе, а она ни разу не попыталась меня предать. А люди предают постоянно.

– Кого ты имеешь в виду? – растерялась Джесси.

– Так. Вообще, – пожал плечами Ли, направляясь к машине.

Сообразив, что лимит его терпения исчерпан, Джесси быстро расправилась с остатками консервов и, залпом проглотив свою порцию каф, бросилась к мотоциклу. Быстро запустив двигатель, она выжидательно уставилась на Ли.

Посмотрев на неё непонятным взглядом, он мрачно спросил:

– Детка, ты ничего не забыла?

Растерянно покрутив головой, она недоумённо пожала плечами. Криво усмехнувшись, Ли молча ткнул пальцем в брошенный у костра котелок. Сообразив, что он имеет в виду, Джесси досадливо закусила губу и, заглушив мотоцикл, отправилась к костру. Быстро выплеснув остатки на песок, она подала посуду Ли.

Хозяйственно убрав котелок в машину, он молча запустил двигатель. Дождавшись, когда она усядется в седло, Ли медленно покатил обратно к болоту. Подъехав к месту их первой стоянки, он остановился и, выбравшись из машины, медленно подошёл к дочиста обглоданному скелету.

Дисциплинированно остановившись, Джесси с любопытством вытянула шею, пытаясь разглядеть то, что привлекло его внимание. Увидев, что именно он рассматривает, она презрительно скривилась.

Не обращая на неё внимания, Ли медленно бродил вокруг двух скелетов. Несколько раз присев на корточки, он долго что-то изучал. Потом, медленно выпрямившись, вернулся к машине.

– Ну и чего ты там застрял? – не удержалась Джесси.

– Как ни странно, но в твоём рассказе про это болото есть изрядная доля правды, – задумчиво ответил Ли.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла она.

– На одном из этих монстров висело что-то, что очень напоминало человеческую кожу. Судя по всему, когда-то это были люди. Радиация вызвала резкую мутацию, и они превратились в монстров.

– Почему ты так решил? – заинтересованно спросила Джесси.

– Их скелеты очень похожи на скелеты людей. Разница только в размерах. Не знаю, почему они переселились в воду, но то, что исходным в этой мутации был человек, абсолютно точно.

– Ну тебе виднее. Я в этом не разбираюсь, – небрежно пожала плечами Джесси.

– А в чём ты вообще разбираешься? – усмехнулся в ответ Ли, возвращаясь к машине.

– Но зачем им человеческая кожа? – неожиданно спросила она.

– Возможно, они считают, что натягивая на себя чужую шкуру, становятся похожими на людей, – пожал плечами Ли.

– Тогда, может, уберёмся отсюда? – предложила Джесси, нервно поглядывая на болото.

– Думаю, мы можем не торопиться. Похоже, они боятся дневного света.

– Я думала, ты хочешь побыстрее добраться до геликоптера? – быстро ответила она.

– Поехали, – усмехнулся в ответ Ли, запуская двигатель.

Облегчённо вздохнув, Джесси тронулась с места и покатила следом за ним. К вечеру они наконец добрались до каскада пещер, о котором говорил отец Джесси. Выполнив его указания, Ли нашёл указанный вход и направился к нему, соблюдая все меры предосторожности.

Заметив его опасения, Джесси решительно направилась к пещере. Но Ли был настороже. Ухватив её за шкирку, он просто отбросил девушку себе за спину. Запутавшись в собственных ногах, Джесси рухнула на песок. Быстро вскочив на ноги, она открыла рот, чтобы начать возмущаться, но, наткнувшись на его мрачный взгляд, растерянно проворчала:

– Там нет ловушек.

– Но это не значит, что там безопасно, – рыкнул он в ответ и, достав пистолет, осторожно раздвинул ветви чахлых кустов.

Словно в ответ на его предосторожность, прямо в лицо юноше метнулась длинная шипящая лента. Изогнувшись самым невероятным образом, он одним движением перехватил её в воздухе.

Сжимая в кулаке шею яростно шипящей змеи, он медленно отступил назад, и, развернувшись к Джесси, с усмешкой произнёс:

– Теперь ты понимаешь, что такое беспечность в пустыне?

Растерянно кивнув, она с ужасом смотрела на длинное извивающееся тело.

Достав нож, Ли одним ударом отсёк змее голову и, подойдя к машине, достал дозиметр. Быстро проверив змею на наличие радиации, он с усмешкой бросил её на капот и, повернувшись к Джесси, весело сказал:

– Сегодня на обед жаркое из свежатины. А то консервы уже надоели.

– Как ты умудрился её поймать? – спросила она, обретя дар речи.

– Просто я был готов к чему-то подобному, – отмахнулся он, доставая из машины ветку.

Намотав на неё кусок старой тряпки, он быстро смастерил факел и, плеснув на него каплю бензина, поджёг. Осторожно раздвигая факелом кусты, он протиснулся в пещеру. Задумчиво посмотрев ему вслед, Джесси достала нож и принялась обдирать добычу.

Бродившая рядом Кали то и дело внимательно поглядывала на неё, словно караулила. Ради интереса Джесси решила попробовать, что будет, если она тронет пулемёт. Но стоило ей только протянуть руку к оружию, как за спиной раздалось грозное предупреждающее рычание.

Медленно убрав руку от оружия, Джесси развернулась и, выставив перед собой руки, быстро сказала:

– Всё, всё. Я поняла. Не ори так громко.

Рыкнув ещё раз для порядка, Кали встряхнулась и, обойдя машину, уселась так, чтобы как следует видеть девушку.

– И какая только сволочь тебя этому научила?! – растерянно проворчала Джесси, возвращаясь к разделке змеи.

Фыркнув в ответ, пантера уставилась на неё с явной насмешкой. Джесси и сама не знала, отчего у неё сложилось такое впечатление, но в том, что эта огромная кошка смотрела на неё с насмешкой, могла поклясться.

Осторожно протиснувшись в пещеру, Ли оказался в длинном, широком коридоре. Внимательно присмотревшись, он понял, что коридор этот не естественного происхождения. На стенах он нашёл следы человеческих инструментов, а пол был выложен большими прямоугольными плитами из какого-то серого, очень твёрдого материала.

Медленно идя по коридору, Ли добрался до большого круглого помещения. Вдоль стен этого зала были установлены верстаки и стеллажи, заполненные самыми различными частями моторов. Прямо в центре зала стояла машина странного вида, внешне очень напоминавшая гигантскую стрекозу.

Четыре длинные лопасти были сложены вдоль длинного хвоста машины. Наружные части обшивки из тонкого металла были подняты, открывая внутреннее устройство этого агрегата. Всё это богатство покрывал толстый слой пыли.

Медленно обойдя зал по кругу, Ли внимательно осматривал всё, что замечал на полках. Особое его внимание привлекла стопка книг. Не долго думая, он взял верхнюю книгу и, сдув пыль, всмотрелся в надпись на обложке.

– Руководство по эксплуатации вертолёта марки, хрен поймёшь какой, – с кривой усмешкой прочёл он вслух. – Ладно, пригодится. Приберём все книжки, потом попробуем разобраться, – тихо проворчал он, сгребая с полки оставшиеся книги.

Убедившись, что просто так всё это добро не увезти, он медленно двинулся в обратный путь. Подойдя к узкому лазу, юноша остановился и, подняв факел повыше, принялся внимательно осматривать стену, закрывавшую вход.

Сообразив, что это такое, он весело хмыкнул и выбрался на улицу. Вечер почти вступил в свои права, и свет костра оказался очень кстати. Увидев его живым и невредимым, Джесси радостно улыбнулась и, вскочив на ноги, с довольным видом произнесла:

– Ну что? Убедился, что даже чистые могут говорить правду?

– Да, особенно если к их голове приставить пистолет, – усмехнулся в ответ Ли.

– Что собираешься делать? – резко помрачнев, спросила Джесси.

– Нужно возвращаться в сектор. Мне потребуется грузовик и куча народу, чтобы вытащить эту штуку наружу и отвезти её в обитель.

– А почему именно в обитель? – удивилась она.

– Там мне будет проще разобраться, что с ней делать и как пользоваться, – устало пояснил Ли. – Тот, кто затащил её туда, оставил кое-какие книги, но этого мало, а в обители есть библиотека.

– Ты обещал жаркое на ужин, – быстро сменила тему Джесси.

– Помню, – кивнул Ли, направляясь к машине.

Аккуратно убрав найденные книги, он достал из сумки какой-то узелок и сковороду. Обложив чахлый костерок камнями, он установил на них сковородку и, развязав узелок, принялся натирать куски мяса какими-то порошками.

Присевшая рядом с ним Джесси следила за его действиями, открыв рот.

Дождавшись, когда сковорода как следует нагреется, Ли быстро выложил на неё мясо и, добавив ещё какого-то порошка, принялся осторожно переворачивать мясо.

– Что это такое? – удивлённо спросила Джесси, ткнув пальцем в порошки.

– Приправы, – коротко пояснил Ли.

– Чего? – удивлённо переспросила Джесси.

– Специальные порошки, улучшающие вкус и запах еды, – тяжело вздохнул Ли. – Такое впечатление, что ты никогда еду не готовила и понятия не имеешь, что такое соль и перец.

– Не имею, – честно призналась Джесси. – Я и готовить толком не умею. В банде всегда готовили рабы, а в дороге привыкла обходиться консервами.

– Ну и какой от тебя толк? – удивлённо спросил Ли. – Ты же ничего не умеешь. Любой дурак может собрать дрова и развести костёр. А всё остальное?

– А что остальное? – не поняла Джесси.

– За тобой нужно постоянно приглядывать, иначе ты обязательно попадёшь в беду. Готовить ты не умеешь, стреляешь паршиво, в технике не разбираешься, следов читать не умеешь. Какой от тебя толк?

– А разве так важно, чтобы я умела всё это? – мрачно спросила Джесси.

– Для меня нет. Но это всё очень важно для тебя. Не умея делать простых вещей, ты легко можешь стать добычей диких или просто умереть в пустыне с голоду, – спокойно пояснил Ли.

– И как тогда мне быть? – задумчиво спросила Джесси.

– Отправиться в город чистых и попытаться пристроиться там. Это самый простой вариант для нас обоих. Я перестану постоянно наблюдать за тобой, а ты сможешь жить без страха за свою жизнь.

– И кем я там буду? Что я там буду делать? Ты предлагаешь мне стать ещё одной шлюхой? – возмущённо спросила она.

– Ты не глупа и сможешь придумать, как жить дальше, – равнодушно ответил Ли, продолжая колдовать над мясом.

– Почему ты так стремишься избавиться от меня? – мрачно спросила Джесси.

– У тебя странная манера задавать одни и те же вопросы, – усмехнулся в ответ Ли. – Я уже не один раз отвечал. Я не верю тебе.

– Но ты же можешь оставить меня в секторе или в обители. Под присмотром своих детишек, – растерянно предложила Джесси. – Я даже согласна сидеть под замком до тех пор, пока ты не приедешь.

– Зачем тебе все эти трудности? – удивлённо спросил Ли, внимательно посмотрев на неё. – Ты молодая, умная, сильная и наверняка не бедная. Ведь ты единственная наследница всего, что твой отец и его банда успели награбить. Ну так живи и пользуйся.

– За всё время своей жизни в этой проклятой пустыне мне было спокойно, только когда я находилась с тобой. Даже рядом с отцом у меня не было такого чувства. Я и сама поняла это случайно. После того, как ты второй раз пощадил меня. Уже в пустыне я вдруг поняла, что самое спокойное место для меня рядом с тобой, – ответила Джесси с задумчивой растерянностью.

– Это тебе показалось, – усмехнулся в ответ Ли, – просто ты вдруг поняла, что осталась одна.

– Мне не показалось. Я действительно рядом с тобой чувствую себя спокойно. Ты сильный, умелый. Всегда настороже. Да ещё и твоя пантера. Глядя на неё, понимаешь, что враг не сможет подобраться незамеченным.

– Но я себя так не чувствую, – пожал плечами Ли.

– Значит, ты хочешь, чтобы я уехала? – грустно спросила Джесси.

– Да. Это самое лучшее решение проблемы для нас обоих.

– Но почему?

– Я должен буду постоянно находиться в дороге, а такая жизнь не для тебя.

– Думаешь, я смогу на этом добраться до города? – спросила Джесси, презрительно ткнув пальцем в свой старый мотоцикл.

– Вполне, – кивнул головой Ли. – Главное, не выжимать из него всё возможное. Иначе он просто сдохнет. Но если хочешь, то можешь ехать со мной в озёрный сектор, и я дам тебе другую машину. Мне всё равно придётся возвращаться сюда.

– Поедешь за грузовиком? – догадалась Джесси.

– Да.

– Тогда я еду с тобой, – решительно ответила она, не сводя глаз с жаркого.

Аромат хорошо приготовленной еды давно уже дразнил её воображение, заставляя глотать слюну и нетерпеливо ёрзать, сидя на месте. Заметив её мучения, Ли весело усмехнулся и, ловко сняв сковородку с огня, переставил её на песок. Поставив на костёр котелок с каф, он достал нож и, сделав приглашающий жест, сказал:

– Пробуй. Посмотрим, как тебе моя стряпня.

– Запах уже с ума сводит, – быстро проворчала Джесси, вонзая нож в ближайший к себе кусок.

Обжигаясь и давясь от удовольствия, она со стоном рвала мясо зубами, получая от еды почти чувственное наслаждение. Наевшись почти до одури, она просто упала на песок и, блаженно вытянув ноги, промурлыкала счастливым, довольным голосом:

– Слушай. Ты просто находка для любой женщины. В драке непобедим, в постели неутомим, готовишь лучше любой бабы. Механик, богач. О таком мужчине только мечтать можно.

– Зато я совсем не мечтаю о ленивой, бестолковой женщине, не умеющий ничего, – усмехнулся Ли в ответ.

– Ты специально это делаешь? – спросила Джесси, разом помрачнев.

– Что именно? – с усмешкой спросил Ли.

– Обижаешь меня.

– Обижаю? – удивлённо переспросил Ли. – Я говорю правду. Половина из всех известных мне женщин действительно ничего не умеют. Хотя все почему-то претендуют на звание неповторимых.

– И много ты знаешь женщин? – ехидно спросила Джесси.

– Не много, – спокойно согласился Ли, – но это не значит, что у меня нет своего мнения на этот счёт.

– Но я сейчас говорю не о том, что ты думаешь, а о тебе самом. О том, что любая женщина будет счастлива жить рядом с таким мужчиной.

– Вопрос только в том, нужно ли это мне?! – усмехнулся в ответ Ли.

– Ты не хочешь иметь семью? – удивлённо спросила Джесси.

– Хочу. Но я не хочу всю жизнь бояться за близких мне людей. И до тех пор, пока по этой пустыне бродят дикие, я буду воевать, – жёстко ответил он.

– И проведёшь всю жизнь, гоняясь за ними по всей пустыне?

– Нет. Я хочу отбить себе только ту её часть, которая лежит между сектором и обителью. Это будет моя земля.

– Тебе не дадут этого сделать, – задумчиво ответила Джесси. – Дикие не потерпят нейтральной земли. Они будут нападать постоянно. До тех пор пока не уничтожат всех, кто там живёт.

– Пусть попробуют, – усмехнулся Ли, и от этой усмешки Джесси сразу стало неуютно. – Я никогда не нападаю сам, но всех, кто напал на меня, буду уничтожать, как скорпионов.

– Даже потратив на это всю свою жизнь, ты не сможешь избавить свою землю от нападений, – решительно возразила Джесси.

– Я так не думаю. У меня есть несколько идей, и после того, как я претворю их в жизнь, диких ждёт большое разочарование.

– И что ты задумал? – заинтересованно спросила Джесси.

– Я ещё не до конца всё продумал, но это должно получиться, – загадочно усмехнулся Ли.

Допив свою порцию каф, он быстро вычистил сковородку песком и, убрав её в машину, вернулся к костру. Усевшись на песок, он задумчиво уставился в костёр. Изредка подкидывая в огонь дрова, он молча размышлял о своих мечтах.

Притихшая Джесси тоже уставилась на огонь, периодически бросая на Ли задумчивые взгляды. Бродившая вокруг стоянки Кали устроилась рядом с Ли и, прищурив янтарные глаза, превратилась в изваяние, только иногда чуть поводя чуткими ушами.

Дав костру прогореть, Ли медленно поднялся и, чуть прогнувшись, размял затёкшие мышцы. Бросив на Джесси короткий взгляд, он тихо сказал:

– Пошли спать. Завтра с раннего утра едем в сектор. И учти, тянуть время я тебе не дам.

Покорно вздохнув, Джесси нехотя поднялась и поплелась к машине. Забравшись в грузовое отделение, она долго возилась, устраиваясь и пытаясь найти уютное место. Запрыгнувшая на своё место Кали внимательно посмотрела на неё и, насмешливо фыркнув, свернулась калачиком, уткнув чуткий нос между лап. Накрывшись одеялом, Ли тяжело вздохнул и, в очередной раз бросив взгляд на окружающие скалы, закрыл глаза.

Проснулся Ли от резких порывов ветра, со свистом рвавших окрестные скалы. Быстро осмотревшись, Ли запустил двигатель и перегнал машину прямо под скалу. Туда, где начинался вход в пещеру. Почувствовав толчки начавшей двигаться машины, Джесси проснулась и, высунув из-под одеяла нос, мрачно спросила:

– Что там случилось?

– Песчаная буря, – мрачно ответил Ли. – Похоже, мы застряли тут надолго.

– Может, стоит выбраться из этих скал? – испуганно спросила Джесси.

– Наоборот. Скалы удерживают основную массу песка. Это самое безопасное место, – ответил он, быстро проверяя работоспособность пулемёта.

– Ты что-то заметил? – насторожилась Джесси.

– Нет. Просто хочу быть готовым к любым неожиданностям.

– К каким это? – не поняла она.

– Сюда может свернуть караван или банда диких в поисках безопасного убежища от бури.

– Значит, я могу ещё поспать? – с надеждой спросила Джесси, моментально успокаиваясь.

– Спи, – усмехнулся в ответ Ли.

Достав из-под сиденья кусок серого полотна, он заботливо укрыл затворы пулемётов. Опустив стволы к земле, Ли накрылся одеялом с головой, оставив только узкую щель, через которую мог наблюдать за дорогой.

Ветер заметно усилился. Теперь он громко завывал, словно стараясь сорвать с места сами скалы. Клубы песка полностью скрыли дорогу, превратившись в сплошную пылевую завесу.

Устроившись поудобнее, Ли мрачно рассматривал это буйство стихии и вспоминал, как несколько лет назад точно в такой же буре ему удалось найти самое приятное в своей жизни приключение. Он до сих пор вспоминал Юсту. Ту самую весёлую морячку, сумевшую научить его искусству любви.

Именно благодаря её науке он научился сохранять спокойствие в любой, даже самый приятный момент, продолжая контролировать всё вокруг. Именно она научила его различать истинное удовольствие и слабое его подобие, не давая попасть под влияние тех, кто просто пытался хорошо устроиться за его счёт.

Ударившись в воспоминания, Ли неожиданно увидел перед собой лицо Юсты. Такое, каким запомнил его в их последний день. Доброе и немного грустное. Так она смотрела на него, когда они прощались. Они оба знали, что не могут быть вместе. Она боялась пустыни, а он не знал моря. Её забрали на свой корабль родственники. С тех пор они больше не виделись.

Грустно вздохнув, Ли приподнялся и, встряхнув головой, попытался что-нибудь рассмотреть в сплошной круговерти песка. Убедившись, что это бесполезно, он снова откинулся на сиденье и принялся вспоминать, как это было.

Юста любила плотские развлечения и умела ими заниматься. Недаром она говорила, что когда-то это была целая наука. Её умение чувствовать партнёра и идти навстречу его фантазиям иногда ставили его в тупик, но она умела быть настойчивой и последовательной.

Незаметно для себя Ли задремал. Ему снилась обитель и времена, когда они с Юстой весело развлекались, не обращая внимания на время и всё, что происходило за стенами их спальни.

Неожиданно в эти прекрасные грёзы проникло какое-то тревожное чувство, словно с ней случилась какая-то беда. Её лицо снова встало перед его глазами. Усталое, измученное, оно было словно настоящим. Ли чётко видел круги под глазами от усталости и недосыпа, потрескавшиеся от жажды губы и странную ссадину на шее, чуть ниже маленького, изящного уха.

Губы девушки зашевелились, словно она пыталась сказать ему что-то. О чём-то попросить. Глаза наполнились слезами, а лицо исказилось неподдельным горем.

Вздрогнув, Ли проснулся. Бросив мрачный взгляд на бушующую стихию, он достал флягу и, глотнув воды, принялся набивать трубку. Мысли крутились вокруг увиденного сна. В том, что это был сон, Ли не сомневался. Но почему именно так? Почему он увидел её в беде? И как теперь узнать, что с ней?

Все эти вопросы роились у него в голове, заставляя строить всё новые и новые планы. Перекурив, Ли выбил трубку и, в очередной раз тяжело вздохнув, попытался снова уснуть, но из этого ничего не вышло. Сильный организм молодого человека уже полностью восстановился и теперь требовал действий.

Из мрачной задумчивости Ли вывел вопрос Джесси.

– Похоже, и тебе иногда кошмары снятся? – проворчала она, пытаясь выбраться из своего убежища.

– Я думал, ты ещё спишь, – мрачно ответил Ли.

– Выспалась, – усмехнулась в ответ Джесси. – Нужно до ближайшего камня прогуляться. Организм требует, – пояснила она, осторожно выбираясь из машины.

Сильный ветер тут же принялся трепать её коротко остриженные волосы. Охнув от его резких порывов, Джесси согнулась и, прикрывая лицо руками, быстро засеменила в сторону, пытаясь держаться поближе к скале. Присев за первым же большим валуном, она быстро справила нужду и бегом вернулась к машине.

Забравшись на своё место, она устроилась в полусидячем положении и, с интересом посмотрев на Ли, спросила:

– Расскажи, что тебе приснилось.

– Странный сон, – нехотя проворчал Ли, ловко вскрывая банку консервов.

– И что же в нём странного? – не унималась Джесси.

– Помнишь, я рассказывал что жил в обители с морской мутанткой? Так вот, мне приснилось, что она в беде.

– В какой именно? – заинтригованно спросила Джесси.

– Не знаю. Знаю только, что она не в море, а почему-то в пустыне. Ей плохо, и она страдает от жажды. А ещё с ней плохо обращаются, – коротко рассказал Ли.

– Ты всё это видел во сне? – удивлённо спросила Джесси.

– Да. И мне почему-то кажется, что так оно и есть.

– А тебе не кажется, что это просто сон? – ехидно спросила Джесси. – Я, конечно, понимаю, красивая, умелая женщина. Сумела доставить тебе много удовольствия. Недаром же про них легенды ходят! Но сон – это не повод, чтобы бросаться на поиски, забыв про все дела.

– Это был не просто сон, – уверенно ответил Ли. – Ей действительно плохо, и она вспомнила обо мне.

– Интересно, – с изрядной долей сарказма протянула Джесси, – много лет болтаться по морям и даже не поинтересоваться, как ты живёшь, а когда случилась беда, она вдруг вспомнила именно о тебе? Ты не считаешь это несколько странным?

– Нет. Я единственный, кто хорошо знает пустыню и кому она может доверять. Однажды я её уже спас, – резонно возразил Ли.

– Ну и что ты собираешься делать? Бросить всё и начать носиться по пустыне, выясняя во всех поселениях подряд, нет ли у них рабыни из морских мутов? А если она вообще у диких?

– Всё может быть, – пожал плечами Ли, – но дикие не держат рабов. Только в том случае, если у них есть постоянная стоянка. Значит, нужно искать в больших поселениях чистых. Там всегда есть рабы.

– Но это же только сон! – удивлённо воскликнула Джесси.

– Это не просто сон. Иногда я просто чувствую, что нужно сделать, чтобы поступить правильно. Сейчас у меня именно такое чувство. Я должен начать поиски, – ответил Ли с какой-то истовой уверенностью.

– А по-моему, ты просто сходишь с ума, – мрачно отозвалась Джесси с какой-то непонятной интонацией в голосе.

– Не понимаю, чего ты злишься, – удивлённо повернулся к ней Ли. – По-моему, тебе должно быть абсолютно всё равно, чем я занят.

– А если мне не всё равно? Если меня это интересует? Что тогда? – спросила Джесси с неожиданной злостью.

– Ничего, – пожал плечами Ли, – я всё равно буду делать то, что задумал.

– И тебя совершенно не интересует, что думаю по этому поводу я?

– Нет. Мы же договорились. Я даю тебе новый мотоцикл, и ты едешь в город чистых. Твоё место там, а не в поселении грязных мутов.

– Ли, признайся, что тебя больше волнует. То, что я чистая, или то, что я пыталась тебя убить?

– Ни то ни другое, – усмехнулся в ответ он. – Чистые создали свой город и держат рабов. А я хочу построить город мутов, где не будет рабов и где муты будут жить спокойно. Не боясь нападений и рабства. Посмотрим, кто из нас выживет.

– И ты считаешь, что у тебя это получится? – растерянно спросила Джесси.

– Даже не сомневаюсь, – решительно ответил Ли. – У меня есть оружие, патроны, топливо, библиотека и подростки, которые уже побывали в рабстве и за свою свободу будут драться как звери. И самое главное, я механик. А значит, смогу сделать то, чего не умеют многие другие. Особенно чистые.

– И ты готов потратить на это всю свою жизнь? – спросила Джесси.

– А почему нет? Я могу это сделать, я хочу это сделать, и у меня для этого есть все возможности.

– Но зачем тебе это всё? Столько проблем, сложностей, и ради чего?

– Ради того, чтобы никто не мог сказать, что муты хуже чистых. Вы вымираете. Эта эпоха наша. Ваш век закончен, – жёстко ответил Ли, не сводя глаз с дороги.

Заметив, что ураган начинает стихать, он откинул одеяло и, внимательно посмотрев в небо, уверенно сказал:

– Ещё пара часов, и можно будет ехать. Похоже, основной ветер прошёл стороной. Нас зацепило только краем.

– Ничего себе, зацепило! – недовольно проворчала Джесси.

– Слушай, что тебе не нравится? Чего ты всё время ворчишь? Пойми наконец, это пустыня, и здесь никогда не будет так, как хочется тебе. До твоих желаний здесь нет никому дела.

– А я хочу, чтобы до них было дело тебе, – решительно ответила Джесси.

– А зачем мне эти трудности? – весело спросил Ли. – Я всего лишь грязный мут, шкуру которого так хотел заполучить твой отец.

– Да, но я не отец. И я хочу не шкуру, а всего тебя. Целиком, – усмехнулась в ответ Джесси.

– Рабом я никогда не буду, – решительно ответил Ли.

– А кто говорит о рабстве? – пожала она плечами. – Я хочу, чтобы ты стал моим мужчиной.

– Ты чистая, а это значит, что рано или поздно наш союз развалится.

– Почему? – растерялась Джесси.

– Мне никогда не простят того, что я мут, а тебе – того, что ты жила с мутом. Люди этого никогда не забудут. Это всегда будет стоять между нами, – грустно усмехнулся Ли.

– А тебе разве не всё равно, что подумают люди? Разве тебе плохо со мной? Конечно, в умении заниматься любовью мне с морской муткой не сравниться, но я могу научиться. Думаю, это не так сложно.

– Научиться можно чему угодно. Было бы желание. Проблема в том, что ты привыкла делать только то, что сама хочешь. Я так не умею. Я готов делать для женщины все, что она попросит, но только в ответ на её дела. Только если она будет так же относиться ко мне. А вот это не в твоём характере. Ты привыкла получать, ничего не давая взамен.

Джесси замолчала, не зная, что ему ответить. После долгого молчания она тихо произнесла:

– Ты прав. В детстве я жила как маленькая принцесса. Я рассказала тебе правду про себя. Мой отец действительно умел торговать и сумел создать настоящую торговую империю. У меня было всё, что я только могла пожелать. Меня действительно учили монахи и механики. Но дикие разорили отца. Именно тогда он и начал думать о создании новой империи. Нам пришлось уйти из своего сектора.

Там, на восточном побережье, есть огромный город, который остался цел после войны. Не знаю, как он уцелел, но сохранились даже многоэтажные дома, в которых когда-то жили люди. Это очень богатое поселение. Хозяин этого сектора – человек по прозвищу Генерал. Именно он внимательно отслеживает материальное состояние всех живущих в городе, и если ты не можешь заплатить ему за свою безопасность, то тебя выставляют за стену.

Так было и с нами. Матери я не помню. А отец… Он очень долго страдал, выбивался из сил, пытаясь исправить положение, но ничего не выходило. Именно тогда он и начал есть. Много. Очень много. Это стало болезнью. Но, несмотря на ужасный вид, он всё равно был очень умным и дальновидным человеком. Многое из того, что он успел собрать после нашего изгнания, находится здесь. В одной из этих пещер.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – удивлённо спросил Ли.

– Я надеялась, что тебя это заинтересует, – разочарованно вздохнула Джесси.

– Я знал, что всё награбленное находится где-то здесь, – пожал плечами Ли, – но это всё твоё. Мне и своего добра хватает.

– А если я предложу тебе сделку? – неожиданно оживилась Джесси. – Я отдаю тебе всё, что имею, а ты позволишь мне жить рядом с тобой. Так ты будешь уверен, что я тебя не предам и не попытаюсь больше убить.

– Не понимаю, чем тебя не устраивает город чистых? – удивился Ли. – Ты же спокойно можешь жить там, не отдавая свои богатства никому.

– Тебе я верю, – тихо ответила Джесси. – Ты не убьёшь и не выгонишь меня в пустыню, получив всё это в руки. А что будет в этом городе, я не знаю. Мне просто страшно, пойми ты это наконец! – почти закричала она.

Вздрогнув от её крика, Ли удивлённо оглянулся и, поковырявшись в ухе, задумчиво спросил:

– Думаешь, от твоих воплей я быстрее пойму?

– Просто я уже не знаю, как убедить тебя, что больше не стану пытаться тебя убить. Как заставить тебя поверить мне? Что мне сделать? Поклясться на крови? Есть землю? Сплясать на капоте твоей машины голой? Как? – со слезами на глазах ответила Джесси.

– Для начала перестань реветь, – мрачно вздохнул Ли. – Ну как ты не можешь понять, что мне трудно поверить женщине, которая за какие-то полчаса сначала целовала меня, а потом пыталась всадить мне пулю в голову. Я не уверен, что, увидев одну из банд своего отца, ты не попытаешься помочь им захватить мой сектор или обитель.

– Не буду врать. Помогать тебе убивать этих людей я не буду. Но и вредить тебе тоже не стану. Я просто останусь в стороне, – твёрдо ответила Джесси после короткого раздумья.

– Ты умная. Я всегда это говорил, – одобрительно кивнул Ли. – Скажи ты по-другому, я бы тебе не поверил.

– Ты и сейчас мне не веришь, – тяжело вздохнула Джесси и неожиданно расплакалась.

– Ну хватит сырость разводить, – грубовато проворчал Ли, пытаясь успокоить её. – Ведь твой отец мечтал создать империю, которую смог бы передать тебе. Так чего ты теперь боишься?

– Это всё было весело и интересно, пока он был рядом. А теперь, когда я осталась одна, мне страшно. Я вдруг поняла, что не могу никому верить. Что всё, что у меня есть, могут просто отнять, а из меня сделать просто шлюху в борделе. И это может быть кто угодно. Я могу доверять только тебе.

– Почему ты так в этом уверена? – растерялся Ли.

– Ты сильный и богатый. Но ты не жадный. Ты знал, что мои товары здесь, но даже не стал искать их.

– И что? Я вполне могу заняться этим, когда вернусь сюда с грузовиком, – ответил Ли с хитрой усмешкой.

– Не издевайся, – всхлипнула в ответ Джесси, – ты не станешь этого делать. И потом, зачем тебе терять время, если я сама готова отдать тебе всё в обмен на твою защиту.

– Ты хочешь не только защиты. Ты сама это сказала. Но что будет, если вдруг мне понравится другая женщина?

– Ничего, – равнодушно пожала плечами Джесси. – У сильного мужчины может быть столько женщин, сколько он может прокормить. У моего отца их было три. А у нашего ближайшего соседа аж целых пять. Мне это без разницы. Главное, чтобы ты делил своё внимание между нами равномерно.

– Ты это серьёзно? – спросил Ли.

– Да. В любом поселении женщин всегда больше. Не знаю, почему так складывается, но это так, и кто-то должен о них заботиться. Так почему бы не жить большой семьёй? Тем более что так даже проще. Пока одна занимается хозяйством, другая присматривает за детьми.

– И много ты видела таких семей? – удивлённо спросил Ли.

– Во всех крупных поселениях, где мы проходили с караваном, – пожала плечами Джесси. – Погоди. Ты хочешь сказать, что не знал об этом?

– Никогда не задавался этим вопросом, – честно признался Ли.

– Ну тогда можешь смело пользовать всех баб подряд. Главное, чтобы я была уверена в твоей защите, – рассмеялась она в ответ.

Удивлённо покрутив головой, Ли задумчиво посмотрел на неё и неожиданно спросил:

– А если я попрошу тебя помочь мне в одном деле, ты согласишься?

– В каком именно? – насторожилась Джесси.

– Мне нужно, чтобы ты побывала в городе чистых и выяснила, нет ли там морской мутантки, – решительно ответил Ли.

– Ты так и не забыл свой сон? – удивлённо спросила Джесси.

– Я уверен, что она попала в беду, – тихо ответил Ли, но по его тону Джесси сразу поняла, что он действительно в этом уверен.

– И что ты станешь делать, если она там? – задумчиво спросила она.

– Освобожу и помогу вернуться в море, – пожал плечами Ли.

– А тебе не кажется это глупым? Освободить бабу и отдать её кому-то. Ты же можешь оставить её себе.

– Она не сможет жить в пустыне, – вздохнул Ли. – Именно поэтому мы и расстались. Она боится пустыни.

– Ты просто ненормальный, – вздохнула Джесси. – Но как я могу её найти? Я же её не видела.

– Не думаю, что в городе много морских мутов, – покачал головой Ли. – Её зовут Юста. Черноволосая, скуластая, с черными глазами, лицо сердечком. Если ты мне поможешь, я оставлю тебя рядом с собой, – решительно закончил он.

– Хорошо, – обреченно вздохнула Джесси. – Я тебе помогу. Не знаю, что из всего этого получится, но выхода нет. Ты ведь всё равно не успокоишься.

– Это верно, – усмехнулся в ответ Ли, всматриваясь в небо.

Заметив, что ветер почти стих, он повернулся к Джесси и, подумав, спросил:

– Как поедешь? На мотоцикле или останешься там?

– Останусь тут, – решительно ответила она. – Сам сказал, что это старьё скоро сдохнет.

– Ну пусть тогда стоит, – усмехнулся Ли. – Вернёмся и проверим, как часто здесь люди бывают.

– Но новый мотоцикл всё равно за тобой, – тут же добавила Джесси.

– Я обещал, – кивнул Ли, запуская двигатель.

Обратный путь был значительно быстрее. Теперь, хорошо зная дорогу, он мог смело гнать машину по береговой линии болота, не боясь попасть в природную ловушку. Выскочив в пустыню, Ли поддал газу, и его монстр с рёвом понёсся по пустыне, обгоняя ветер.

Заночевали они прямо в машине, перекусив холодными консервами. С первыми лучами солнца Ли снова запустил двигатель. Джесси растерянно следила за тем, как он ведёт свою машину. Он словно становился с ней единым целым, чувствуя любое изменение в работе её узлов.

На второй день они наткнулись на небольшую банду диких. Увидев несущийся одинокий автомобиль, банда заулюлюкала и, оседлав мотоциклы, пустилась в погоню. Не раздумывая, Ли загнал машину на вершину ближайшего холма и, резко остановившись, передёрнул затвор пулемёта.

Несколько длинных очередей, и от банды остались только воспоминания. Быстро обойдя лежащие на песке тела, Ли собрал оружие, боеприпасы и всё ценное, что нашлось в их седельных сумках. Закинув добычу в машину, он уселся за руль и снова понёсся к сектору.

Удивлённо следившая за его действиями Джесси не удержалась от вопроса:

– Зачем тебе всё это барахло? У тебя и так всё есть.

– Не стоит бросать рабочее оружие. Пусть лучше лежит на складе. Так, по крайней мере, оно не выстрелит в меня, – вполне резонно ответил Ли.

В очередной раз вздохнув, Джесси замолчала и принялась осторожно разряжать всё оружие. Внимательно следившая за её действиями Кали ни разу не рыкнула, но глаз с неё не спускала.

– Ты не мог бы заставить её отвернуться? – наконец не выдержала Джесси.

– Нет. Это противоречит тому, чему её долго учили, – ответил Ли, понимающе усмехнувшись.

– У меня такое впечатление, что она только и ждёт, когда я сделаю лишнее движение, чтобы вцепиться мне в глотку, – пожаловалась Джесси.

– Так и есть. Именно этого она и ждёт, – ответил Ли, не отрываясь от дороги.

– Ей так хочется меня убить? – растерялась Джесси.

– Нет. Просто она помнит, как ты пыталась это сделать, – спокойно пояснил Ли.

Тяжело вздохнув, Джесси показала пантере язык и, разрядив оружие, принялась разглядывать окрестности. К вечеру третьего дня пути она заметила длинный шлейф пыли.

– Опять дикие? – настороженно спросила она, ткнув пальцем в замеченном направлении.

– Нет, – покачал головой Ли, бросив быстрый взгляд на клубы пыли, – кочевники. Так пылить может только большое стадо. Идут в наш сектор.

– Откуда ты знаешь? – удивлённо спросила Джесси.

– Это единственное место на много миль вокруг, где есть вода и можно напоить скот.

На четвёртый день Ли лихо подлетел к воротам посёлка и, с улыбкой посмотрев на сидящего на вышке часового, громко крикнул:

– Эй вы, сони, открывайте ворота.

Узнав под слоем пыли своего освободителя и хозяина сектора, подростки кубарем скатились с вышек и, моментально распахнув ворота, встретили его радостными криками. Вскоре на шум сбежались все поселенцы. Быстро смыв дорожную пыль, Ли собрал всех старших групп и потребовал отчёта.

Внимательно слушая рассказы об их достижениях, Ли заметил, как несколько подростков, быстро перемигнувшись, отделились от толпы и встали так, чтобы постоянно держать Джесси в поле зрения. Все они были вооружены.

Усмехнувшись про себя, Ли велел готовить трофейный грузовик к дальнему походу. Пройдя в свой двор, ставший по совместительству и гаражом, он внимательно осмотрел несколько машин и, отобрав четыре, велел приготовить и их тоже. Собравшиеся подростки удивлённо загалдели.

Такая команда могла означать только одно. Ли затевал большую поездку. Оставив ребят гадать, что бы это значило, он ушёл на склады. Прихватив пулемёт, он спустился под землю и, сделав несколько ходок, перенёс в мастерскую шесть пулемётов, десяток тубусов с ракетами и два ящика гранат. Добавив к этому богатству ящик с пулемётными лентами и две бочки бензина, Ли снова закрыл свой потайной ход и вернулся в мастерскую.

Подростки увлечённо принялись готовить машины к долгой поездке. Заправив баки и проверив работу двигателей, они закрепили на машинах пулемёты и принялись собирать всё необходимое в дорогу.

Выбрав из всех поселенцев лучших стрелков и водителей, Ли велел им собраться у мастерской, объявив остальным, что ему просто нужно перевезти к обители кое-что большое и нужное. Распустив подростков, он вернулся к отобранной команде.

Обведя стоящих перед ним ребят внимательным взглядом, он чуть усмехнулся и сказал:

– Вот что, друзья. У меня появилась новая идея. Мне надоело метаться между обителью и сектором. Завтра мы отправимся перевозить одну очень интересную штуку. Как она работает, я ещё и сам толком не знаю, но это должно быть интересно. Я отобрал в этот поход стрелков – на случай встречи с дикими и механиков – чтобы можно было быстро устранить поломку, если такая случится. Если наш поход удастся, мы сделаем много телег, которые будем цеплять к машинам, и начнём перевозить всё, что у нас есть, в обитель. Наш город будет там.

– А почему не здесь? – настороженно спросил один из подростков. – Здесь озеро, мастерская, твои склады.

– Там это всё тоже есть. Но там много мест, где можно установить пулемёты и уничтожать всех диких ещё на подходе. Не дожидаясь их нападения. Кроме того, я хочу построить настоящий город. Каменный. А там есть скалы, целиком состоящие из мягкого камня, который можно пилить.

Растерянно переглянувшись, подростки недоумённо пожали плечами. Они не понимали, зачем строить дома из камня, если намного проще сколотить их из подручных материалов. Уловив их сомнения, Ли улыбнулся и добавил:

– А самое главное, там есть библиотека. Вы все сможете учиться. Это важно. Очень. Я не хочу, чтобы вас считали тупыми мутами. Это будет не просто город, а город механиков. Город, где будет много ремёсел.

Услышав про ремёсла, ребята повеселели. Это было им ближе и понятнее. Ведь любой, кто умел делать что-то нужное, сразу становился на ступень выше остальных. Просто сажать овощи и бродить за стадом мог любой, а изготовить нужную вещь нужно было научиться.

Предупредив ребят, что в дорогу они отправятся с первыми лучами солнца, Ли велел им как следует выспаться и вернулся в свой дом. Задумчиво побродив по комнатам, он с улыбкой взглянул на лежащую на полке трубку, оставшуюся от старого механика и, усевшись за стол, грустным взглядом обвёл комнату.

Воспоминания нахлынули на него с новой силой. Ему вдруг до боли захотелось вернуться в то время, когда оба его учителя были живы и здоровы, а он сам мог беспечно учиться, не отвлекаясь на проблемы и сложности большого мира.

Осторожный стук в дверь вывел его из задумчивости. Обернувшись, он увидел стоящую на пороге Джесси, а за её спиной маячили двое подростков. Кали, ушедшая на охоту сразу после их приезда в сектор, вернулась за насколько минут до Джесси и, проскользнув в комнату, тут же заняла своё законное место. Там, где когда-то стояла кровать мастера Тома.

– Входи, – тихо улыбнулся Ли. Этот дом действовал на него умиротворяюще.

Осторожно войдя в комнату, Джесси с любопытством осмотрелась и, медленно пройдясь по комнате, опустилась на соседний стул. Задумчиво посмотрев на Ли, она тихо сказала:

– Даже не знаю, как мне быть. С того момента, как я вылезла из машины, твои детки ходят за мной по пятам и даже не пытаются делать вид, что это случайность.

– Я тебя предупреждал. Самое сложное – это заработать их доверие. Просто помни, они все были рабами. Причём не по рождению, а по вашим крысиным законам. Их родных убили, а сами они перенесли столько, что иному на три жизни хватит. Сделай вид, что всё в порядке и так и должно быть. Просто не обращай на это внимания. Завтра мы снова уедем, а потом нам придётся отправиться в город чистых. Так что просто настройся на долгое путешествие.

– Как же мне всё это надоело, – тяжело вздохнула Джесси. – Впервые за долгие дни я почувствовала себя человеком только сегодня. Когда смогла наконец помыться и надеть чистую одежду.

– Вернёмся из города, и я оставлю тебя в покое, – пообещал Ли.

– Для тебя это так важно? – устало спросила Джесси.

– Важно, – тихо вздохнул он, – она звала меня.

Молча покачав головой, Джесси поднялась и, подойдя к кровати, принялась раздеваться.

– Ты чего делаешь? – спросил Ли, вопросительно глядя на неё.

– Хочу приятно провести вечер, – пожала она плечами. – Или ты против?

– Нет. Но ты говорила, что очень устала.

– Усталость не повод отказываться от удовольствия, – наставительно ответила она и, улёгшись на кровать, поманила его пальчиком, призывно раздвигая бёдра.

Усмехнувшись в ответ, Ли быстро сбросил одежду и, шагнув к кровати, обнял девушку. Старый топчан, сделанный старым механиком, оказался сколоченным на века. Он даже не скрипнул, когда Ли и Джесси начали предаваться на нём любовным безумствам.

Через несколько часов Джесси слабым от усталости голосом попросила пощады. Улыбнувшись в ответ, Ли откинулся на подушку и, забросив руки за голову, закрыл глаза. С охами и стонами Джесси переползла поближе к нему и, уронив голову на плечо, затихла.

Ранним утром Ли безжалостно разбудил её и, не давая опомниться, погнал умываться и завтракать. Подростки уже ждали их, слоняясь вокруг готовых к поездке машин. Быстро проверив весь багаж, Ли запрыгнул в свой вездеход и запустил двигатель.

Джесси пришлось в очередной раз оседлать мотоцикл. На этот раз это была крепкая, почти новая машина, собранная одним из учеников самого Ли. В отличие от своего предшественника, он заводился с полуоборота и не боялся сильных нагрузок. Этот мотоцикл Ли выбрал для неё сам.

Выехав за ворота посёлка, Ли, ехавший в голове колонны, прибавил газу, и вся кавалькада понеслась по пустыне. Джесси то и дело вырывалась вперёд и, выскочив на ближайший холм, останавливалась, чтобы осмотреться.

Сообразив, что означают её манёвры, Ли одобрительно кивнул и теперь старался не выпускать девушку из поля зрения. Эта предосторожность была совсем не лишней. Тяжёлый грузовик, двигаясь в середине колонны, заметно сдерживал скорость их передвижения. Но без него вся экспедиция теряла свой смысл.

На исходе четвёртого дня на колонну напали дикие. Банда мотоциклистов выскочила из-за холма и стремительно понеслась прямо на них. Моментально вдавив педаль газа в пол, Ли стремительным рывком выскочил на ближайшую дюну и взялся за пулемёт.

Подпустив банду поближе, он выпустил одну длинную очередь, сразу превратив банду в жалкие ошмётья. Его поддержали подростки, и через пять минут ещё одна банда перестала существовать.

По команде Ли подростки быстро осмотрели тела и, собрав всё ценное, свезли все мотоциклы в одну кучу, планируя забрать их на обратном пути. Внимательно следившая за уничтожением банды Джесси долго молчала и наконец, тяжело вздохнув, запустила двигатель своего мотоцикла.

До неё только теперь начало доходить, что Ли действительно не шутил, когда обещал создать свой город, на который никто не сможет напасть безнаказанно. Быстрая и безжалостная расправа над бандой была более чем убедительной.

Через пять дней после отъезда из сектора караван оказался у длинного болота. Проведя машины уже знакомым путём, Ли уверенно подкатил к пещере и, поставив машину в стороне, объявил привал. Окрылённые успехом подростки принялись весело обустраивать лагерь.

Дождавшись, когда они всё приготовят для ночёвки, Ли велел достать из грузовика тросы и, протиснувшись в пещеру с факелом, начал опутывать им плиту, закрывавшую вход. Пропихнув конец троса в пролом, он вытолкнул его наружу с другой стороны и, подогнав грузовик, зацепил концы троса за раму.

Как следует раскрутив двигатель, он резко отпустил сцепление, и тяжёлая машина стремительно рванулась вперёд. Резкий рывок просто вырвал проржавевшие за долгие годы крепления плиты. После чего та с грохотом рухнула на землю.

Удивлённо наблюдавшие за его манипуляциями подростки с интересом уставились на открывшийся им коридор. Подогнав грузовик к коридору задним ходом, Ли заглушил мотор и, выскочив из кабины, весело скомандовал:

– Так, друзья. Сначала грузим машину, а потом выгребаем оттуда всё под метёлку. Оставлять ничего не будем. В нашем хозяйстве всё пригодится.

Облепив небольшой вертолёт со всех сторон, подростки легко докатили его до выхода. Но теперь вставал вопрос, как поднять тяжёлую машину в кузов? Загадочно усмехнувшись, Ли вернулся в пещеру. Из темноты зала послышался какой-то скрип, скрежет и грохот. Обратно он вернулся, волоча на плече столешницу верстака.

Сделанная из толстого листового железа, она должна была легко выдержать вес геликоптера. Уловив его идею, подростки бросились разбирать стоявшие вдоль стен верстаки. Вскоре крепкая железная эстакада была готова.

При помощи блоков, ручной лебёдки и огромного количества ругани им удалось загрузить вертолёт в кузов. Быстро закрепив его при помощи всё тех же тросов, подростки принялись выносить всё подряд.

Заглянув в кузов и убедившись, что места ещё много, Ли повернулся к Джесси и, бросив на неё вопросительный взгляд, тихо спросил:

– Что ты решила?

Покосившись на него с заметным сомнением в глазах, она в очередной раз вздохнула и, ткнув пальцем в нагромождение валунов, сказала:

– Прикажи разобрать завал. Всё там.

– Ты уверена, что не хочешь передумать? – спросил Ли, заметив её взгляд.

Джесси молча покачала головой и, отступив в сторону, с обречённым видом уселась на ближайший камень. Недоумённо пожав плечами, Ли позвал ребят и, подойдя к завалу, принялся откатывать крупные валуны. Четверть часа пыльной работы, и удивлённым взорам подростков открылся очередной грот.

Взяв в руки факел, Ли первым вошёл в пещеру. Осмотревшись, он убедился, что за время отсутствия хозяев там не завелась другая живность, и, прихватив ближайший ящик, выбрался наружу.

– Выгребайте оттуда всё, что есть, и грузите в машину, – скомандовал он, и подростки дружно бросились перетаскивать ящики.

Джесси действительно оказалась девушкой с большим приданым. В пещере было всё, кроме топлива. В основном бандиты собирали боеприпасы, консервы и запчасти к машинам и мотоциклам.

Набив грузовик доверху, подростки принялись загружать остатки в свои машины. Ли специально выбрал для этой поездки самый большой и вместительный транспорт, который только нашёлся в их арсенале. Помимо грузовика, бандитские запасы заняли ещё две машины.

Убедившись, что из обеих пещер вытащили всё, Ли подошёл к Джесси и, задумчиво посмотрев на неё, сказал:

– Ты понимаешь, что теперь обратного пути для тебя нет?

– Угу, – угрюмо кивнула девушка, поглядывая на него непонятным взглядом.

– Тогда пошли ужинать. Утром выезжаем в обитель, – кивнул в ответ Ли, направляясь к костру.

– Ли, – неожиданно позвала его девушка, – ты правда меня не убьёшь? – тихо спросила она, дождавшись, когда он повернётся.

– Я мут, а не чистый и привык держать данное слово, – криво усмехнулся Ли, – хотя не могу сказать, что в восторге от всего этого.

Устало кивнув, Джесси тихо ответила:

– Я теперь тоже. Но выхода всё равно нет. Жить ведь где-то надо.

Пожав плечами, Ли отошёл к костру. Взяв протянутую ему банку консервов, он устало опустился на песок и, достав нож, принялся медленно жевать. Собравшись с духом, Джесси медленно подошла и, присев рядом с ним, задумчиво уставилась в костёр.

Один из подростков молча поставил вскрытую банку рядом с её рукой. Удивлённо посмотрев на него, Джесси взяла её и, тихо поблагодарив, тоже принялась за еду. За всё время перехода ни один из подростков не обратился к ней напрямую.

Словно сговорившись, они дружно делали вид, что её просто нет. Хотя продолжали внимательно следить за всеми её действиями. Только теперь она поняла, что имел в виду Ли, когда говорил, что попытки предательства ей не простят. И что заслужить доверие подростков будет очень сложно.

Распределив смены ночного дежурства, Ли предупредил ребят, что ночевать им придётся в машинах. Привычные к самым разным трудностям, подростки ловко устроились в своих креслах, и через полчаса весь лагерь погрузился в сон.

Ночь прошла спокойно, и с самым рассветом лагерь ожил. Весело затрещал костёр, и над стоянкой разнёсся аромат каф. Покончив с едой, ребята быстро проверили крепление грузов и, рассевшись по машинам, выжидательно уставились на Ли. Медленно осмотревшись, он в очередной раз убедился, что ничего не забыл, и, повернувшись к подросткам, громко сказал:

– Теперь ваше дело ехать. Что бы ни случилось, этот грузовик должен дойти до побережья. Не останавливаться и ни в коем случае не возвращаться. Только вперёд. Все остальные дела предоставьте мне. Всё понятно?

Подростки дружно закивали.

– Тогда вперёд, – скомандовал Ли, запрыгивая в свой вездеход и запуская двигатель.

Теперь, по указанию Ли, в голове колонны двигался один из хорошо вооружённых броневичков. Его водителю Ли очень подробно объяснил дорогу. Сам Ли в сопровождении Джесси носился по пустыне кругами, высматривая следы и шлейфы пыли. Теперь самое главное для них было сохранить тайну.

Появление в обители летающей машины могло спровоцировать новое нападение банд. Любой, даже самый тупой дикий легко мог уловить, какие преимущества давала возможность передвижения без дорог.

Два замеченных каравана Ли пропустил, не желая иметь с ними дела, а попавшуюся под колёса группу из четырёх мотоциклистов, пытавшихся задержать его, он просто вкатал в песок широкими шинами вездехода.

Приказав забрать ставшие бесхозными мотоциклы, Ли двинулся дальше. Этот недельный переход измотал всех. Ли гнал колонну без остановок, не давая им ни минуты отдыха. И без того худощавые подростки превратились в бледное подобие самих себя. Держались они только на чистом энтузиазме и примере их предводителя.

Наконец дорога вывела их на берег океана. Никогда не видевшие моря подростки разразились восторженными криками. С усмешкой посмотрев на своё потрёпанное воинство, Ли дал им время свыкнуться с этим зрелищем и подал команду к движению. Ещё через день караван подошёл к обители.

Сидевшие в скалах наблюдатели вовремя заметили их приближение, и вскоре колонна наткнулась на засаду. Ощетинившись стволами, жители побережья внимательно смотрели на приближающийся караван.

Заметивший их Ли подъехал к самому краю приготовленной ловушки и, остановив машину, громко крикнул:

– Эй, вояки! Встречайте гостей. Это я, Ли.

В следующую секунду воздух огласился восторженными воплями. Высунув из машины нос, Кали осуждающе посмотрела на прыгающую от восторга толпу подростков и, тихо рыкнув, скрылась в скалах.

Окружив караван, подростки засыпали приезжих вопросами. Самый большой интерес вызвал, естественно, вертолёт. Удивлённо разглядывая странную машину, они то и дело высказывали предположения, что это за штука и что мастер собирается с ней делать.

Перегнав машины к подножию скал, Ли велел разгрузить всё на склады и, позвав своих караванщиков, отправился приводить себя в порядок. Их приезд сломал весь заведённый самим Ли распорядок, но подростки совсем не жалели об этом.

Моментально разгрузив машины, подростки собрались в большом зале, надеясь услышать последние новости. Ли их не разочаровал. Смыв дорожную пыль, переодевшись и перекусив, он вышел в зал и задал ставший уже привычным вопрос:

– Как дела?

Рассмеявшись в ответ, старшие групп принялись по очереди рассказывать обо всех достижениях поселенцев. Внимательно выслушав их рассказы, Ли весело кивнул, задумчиво накрутив на палец длинный локон, начал выкладывать свою идею:

– Вы все отлично знаете, что у чистых в двух неделях езды отсюда есть свой город. Такие, как мы, могут попасть туда только в качестве рабов. Я решил создать свой город. Город ремёсел. У нас есть всё. Оружие, топливо, боеприпасы и, самое главное, библиотека.

Мы построим свой город, но не деревянный, который может сгореть от любой искры, а каменный. Такой, как строили когда-то. Мы будем торговать с морскими мутами и жить так, как нам самим захочется. Весь сектор, который когда-то принадлежал обители, мы обнесём стеной и заставим диких уважать нас.

– Но мастер, как ты собираешься крепить эти камни? Ведь у нас нет таких материалов, какие были у древних, – спросил один из самых старших поселенцев.

– Я уже всё придумал, – улыбнулся в ответ Ли. – Белые скалы. Они состоят из мягкого, вязкого камня, который можно просто пилить. Я покажу вам, что нужно делать, и вы будете готовить камни. Нужные инструменты у нас есть. Осталось только решить, как это делать не в ущерб остальным занятиям.

– Придумаем, – усмехнулся в ответ заводила.

Пообщавшись с подростками ещё несколько часов, Ли послал их по своим делам и, устало вздохнув, отправился в свою комнату. Кали была уже там. Устроившись на привычном месте, у кровати, она свернулась в клубок и, услышав его шаги, приоткрыла один глаз, давая понять, что знает о его возвращении.

Вскоре появилась и Джесси. Осторожно проскользнув в комнату, она уселась рядом с ним и, помолчав, тихо спросила:

– А можно мне остаться здесь?

– Ты имеешь в виду вообще или отказываешься ехать со мной в город чистых? – настороженно спросил Ли.

– Вообще, – тяжело вздохнула Джесси. – От поездки мне не отвертеться.

– Это точно, – кивнул он, усмехаясь. – Если ты не поняла, мы все сюда переселимся, – добавил он с улыбкой.

– И сколько это времени займёт? – с сомнением спросила она.

– Думаю, год или два, – пожал плечами Ли.

– Ты сумасшедший, – покачала головой Джесси. – Потратить столько лет на то, чтобы построить какой-то город!

– А ты считаешь, что это плохая идея? – удивился Ли.

– Не знаю, – честно призналась она. – Откровенно говоря, я не верю, что у этих детей что-то получится.

– Получится, – уверенно ответил Ли. – У них нет ничего. Ни семьи, ни дома. А теперь они могут построить это своими руками. Их много, и они хотят жить свободными. Рабами они уже были.

– Знаешь, – задумчиво проговорила Джесси, – если мне доведётся увидеть твой город своими глазами, я поверю во что угодно.

– Дай срок, увидишь, – ответил Ли с такой уверенностью, что Джесси невольно поверила в то, что у них это действительно получится.

Всю следующую неделю Ли занимался делами. Вникая в текущие дела обители, он одновременно готовил к поездке небольшой грузовичок. Вытащив из кабины сиденья, он вырезал днище и, сварив длинный ящик, расположил его под кабиной, поперёк рамы.

Джесси, растерянно посмотрев на этот тайник, удивлённо спросила:

– А это тебе зачем?

– Ты думаешь, нам позволят её открыто вывезти из города? – ответил Ли вопросом на вопрос.

– Но почему ты так уверен, что она в городе?! – растерянно спросила Джесси.

– Чувствую, – задумчиво ответил Ли, – понимаешь, я недаром вспомнил именно про это поселение.

– Но это же просто сон! – в очередной раз попыталась возразить девушка.

– Это не просто сон, – твёрдо возразил Ли, – она звала меня. Я это знаю.

– Ты любишь её? – неожиданно спросила Джесси.

– Не знаю, – пожал он плечами после короткого молчания.

– Это не ответ, – продолжала наступать Джесси.

– Другого у меня нет, – грустно улыбнулся Ли, возвращаясь к прерванной работе.

Выбрав из имевшихся в наличии моторов самый мощный, он установил его в машину и, сделав несколько пробных поездок порожняком и с грузом, объявил Джесси, что готов к поездке. В грузовичок загрузили пустые бочки, консервы и запчасти к мотоциклам. Решено было выторговать у чистых как можно больше бензина.

Подобрав себе и Джесси подходящие костюмы, Ли тщательно проинструктировал девушку и, положив в кабину неизменный пулемёт, уселся за руль. Из оружия у него был только привычный нож и кусок стальной трубы, над которым он колдовал почти три дня.

Спустя две недели у ворот чистого города остановился небольшой зелёный грузовичок. В кабине сидели двое. Охранявшие ворота громилы с удивлением разглядели молодую женщину, сидевшую на пассажирском сиденье.

Весело переглянувшись, они подошли к машине с двух сторон и, заглянув в кабину, принялись плотоядно оглядывать женщину. Сидевшего за рулём мута они демонстративно игнорировали. Затянувшееся молчание нарушила женщина.

– Нас пропустят или вы так и будете на меня пялиться, пуская слюни?

– С какой целью вы, госпожа, появились у нас? – очнулся один из громил.

– Бизнес. Я приехала сюда торговать, – ответила девушка с изрядной долей высокомерия.

– А это у нас кто? – спросил второй сторож, отбрасывая пряди волос с уха Ли.

– Это мой слуга, – быстро ответила девушка.

– Он грязный мут, госпожа. А значит, может быть только рабом, – ответил задавший вопрос громила и, ухватив Ли за волосы, развернул его голову к себе. – Ты просто грязный раб. А, мут? – прошипел он.

В ту же минуту его шипение сменилось воплем боли. Недолго думая, Ли ткнул его пальцем в глаз. Выронив автомат, громила схватился за лицо и принялся с воем кататься по песку. Не сообразивший, что произошло, его напарник обошёл машину и, присев над приятелем, растерянно принялся задавать дурацкие вопросы.

– Это мой слуга и телохранитель, – громко произнесла Джесси, выбираясь из машины.

– Он посмел тронуть охранника города! – послышался громкий ответ, и из кособокой будки вышел седой широкоплечий мужчина. – За такое преступление он должен быть наказан.

– Ваш охранник сам виноват, – решительно ответила Джесси, – не нужно лапать руками чужое имущество.

– Вы торговка? – с усмешкой спросил мужчина.

– Да. Я впервые в этом городе. Работала в основном на восточном побережье. Но там стало сложно. Большие проблемы с топливом, и я решила попробовать другие маршруты.

– Вам повезло, – удивлённо ответил седой, – в этих местах стало очень неспокойно.

– Я это заметила. Но мой слуга хорошо водит машину и умело обращается с пулемётом.

– Вы доверяете ему оружие?

– В пустыне не до условностей, – решительно тряхнула головой Джесси. – Кроме того, я единственная, у кого хватает терпения долго объяснять ему, что делать. Он глухонемой.

– Вы упорно называете его слугой. У нас муты могут быть только рабами.

– Откровенно говоря, мне всё равно, как его называть. У этого животного даже имени нет. Сильный, ловкий, многое умеет, но тупой как пробка. Но меня это устраивает.

– Хорошо, – принял решение мужчина, – раз вы готовы признать его своим рабом, можете войти в город. Что вы везёте?

– Консервы и запчасти. Менять буду только на топливо, – быстро ответила Джесси.

– С топливом у нас самих сложности, – задумчиво ответил мужчина.

– Там, куда я поеду, всё остальное есть. Мне нужен только бензин.

– И куда же вы собираетесь?

– Старина, я же не спрашиваю вас, где вы берёте топливо, – рассмеялась в ответ Джесси.

– Надеюсь, вы в состоянии справиться со своим рабом?

– И ещё как, – гордо вскинув подбородок, ответила Джесси.

– Имейте в виду, если он ещё раз поднимет руку на жителя нашего города, его пристрелят как бешеного пса.

– Тогда предупредите всех ваших жителей, что это мой телохранитель, и он будет охранять мой грузовик, и если они не хотят умереть, то пусть держатся подальше. И от меня, и от товаров. А убивать он умеет быстро.

– Я предупрежу их, – рассмеялся в ответ седой, делая знак громиле открыть ворота.

Усевшись в кабину, Джесси хлопнула Ли по плечу и сделала знак рукой. Кивнув в ответ, Ли плавно тронул грузовик с места. Медленно проезжая по пыльным улицам города, Ли тихо проговорил:

– Как думаешь, он тебе поверил?

– Не знаю, – так же тихо ответила Джесси, – во всяком случае, вопросы он задавал умные. Такие вещи может знать только настоящий торговец.

– Какие именно?

– Куда я собираюсь везти топливо, кто охраняет меня в дороге, – быстро перечислила Джесси. – Есть одно старое правило. Даже раб может убить, если есть угроза жизни хозяина. Он его знает. И теперь знает, что его знаю я.

– Мне повезло, что твой отец начинал торговцем, – усмехнулся Ли уголками губ. – Продолжай в том же духе. У тебя хорошо получается.

– С большим удовольствием я бы осталась в обители, – вздохнула Джесси, выглядывая в окно.

Выехав на центральную площадь города, Ли выбрал свободный закуток и, прижав машину к стене дома, заглушил двигатель. Теперь в кабину машины можно было попасть только с одной стороны. Выскочив на улицу, он дождался, когда Джесси встанет на подножку машины, и, взяв её на руки, осторожно поставил на землю.

– Смотри, какое дрессированное животное, – тут же раздалось у него за спиной.

Не реагируя, Ли захлопнул дверь кабины и, обойдя машину, принялся открывать кузов. Подойдя к машине, двое молодых людей начали заглядывать через борт, пытаясь разглядеть, какие в кузове товары.

Заметив коробку с овощными консервами, один из парней попытался запрыгнуть в кузов машины. В ту же секунду сильная рука ухватила его за шиворот и одним рывком отправила в пыль. Пару раз перекувыркнувшись через голову, парень шлёпнулся на живот.

Быстро вскочив на ноги, он выхватил пистолет и, щёлкнув предохранителем, направил оружие в широкую спину раба. В ту же секунду раздался громкий хлопок, и парень, громко взвыв, выронил пистолет, схватившись другой рукой за пострадавшую ладонь.

– Не нарывайся на грубость, Рет, – громко произнёс седой мужчина, встретивший торговцев у ворот.

Медленно сворачивая в кольца длинный хлыст, он презрительно смотрел на ушибленного парня.

– Грязный мут посмел поднять на меня руку, – плаксиво воскликнул парень.

– Сам виноват. Не нужно лезть в чужую лавку без спросу, – спокойно ответила Джесси, убирая пистолет за пояс.

Одобрительно кивнув, седой свернул хлыст и, повесив его на пояс, медленно подошёл к машине. Заглянув в кузов, он удивлённо хмыкнул и, внимательно посмотрев на девушку, спросил:

– Где вы умудрились достать такие деликатесы? Настоящих овощных консервов я не видел уже года четыре.

– Я многое могу достать, – гордо усмехнулась Джесси. – Но кто вы такой? Я вижу, вы пользуетесь в этом городе определённым влиянием.

– Я шериф этого поселения. Моя обязанность следить за порядком и карать всех преступников. В особенности распоясавшихся мутов.

– Интересная должность, – усмехнулась в ответ Джесси.

– Интересная, – кивнул седой. – За какие-то полчаса ваш раб дважды нанёс оскорбление человеку. Это начинает меня раздражать.

– Тогда попейте воды и успокойтесь, – ответила Джесси, уперев руки в бёдра и вызывающе посмотрев на шерифа. – Мой раб действует в моих интересах. Именно за это я его и кормлю. До тех пор пока ваши люди будут уважать мои интересы торговца, он ничего не сделает, но как только кто-то сделает попытку навредить мне или украсть товар, возникнут проблемы.

Задумчиво посмотрев на продолжающего раскладывать коробки мута, седой пожевал губами и, кивнув, повернулся к Джесси.

– Похоже, он действительно глухой.

– Как полено, – с сожалением вздохнула та.

– Вы произнесли это так, словно жалеете, – усмехнулся седой.

– Иногда это бывает очень утомительно, – кивнула Джесси, – попробуйте объяснить ему, что нужно делать, а чего делать не надо. А привлечь его внимание, когда он тебя не видит, это вообще целая проблема. Но есть и свои плюсы.

– И какие же? – с интересом спросил шериф.

– Он предан, силён и очень ловок. Похоже, природа, отобрав у него одно, взамен дала многое другое. В пустыне он просто незаменим.

– Вы так хорошо к нему относитесь? – насторожился седой.

– Во-первых, это моё имущество. Во-вторых, в поездке он делает всё, чтобы мне было удобно и комфортно. А в-третьих, я знаю, что могу на него положиться. Я уверена в нём. Согласитесь, для одинокого торговца это важно. Пустыня не место для наивности.

– Согласен, – задумчиво ответил шериф. – Надеюсь, спит он отдельно от вас, на своей подстилке?

– Конечно, – возмущённо ответила Джесси. – Я ночую в кабине, а он под машиной. Меня вообще мало интересуют подобные глупости.

– Вот как? Вы предпочитаете женщин?

– Я предпочитаю спокойный, здоровый сон, – решительно ответила Джесси.

Ли выскочил из машины и с глуповатой улыбкой вопросительно посмотрел на хозяйку. В ответ Джесси подняла ногу и рукой указала ему на себя и на кузов. Сложив ладони лодочкой, Ли чуть согнул колени и, нагнувшись, подставил руки под её стопу.

Уперевшись ногой в ладони, она взялась за его плечи, и Ли одним движением поднял её в кузов машины. Внимательно следивший за их пантомимой шериф одобрительно кивнул головой.

– Похоже, он действительно предан вам.

– А кто ещё станет кормить его и беспокоиться о его нуждах? – пожала плечами Джесси.

– Ну да, – усмехнулся в ответ шериф. – Калека никому не нужен. Хорошо. Можете работать спокойно и, если что, действуйте по общим правилам. Похоже, вы хорошо их знаете.

– Спасибо, шериф, – усмехнулась Джесси.

Отойдя чуть в сторону, Ли встал так, чтобы видеть и кабину, и кузов машины. Наблюдавший за его действиями шериф оценил выбранную им позицию и, одобрительно кивнув, направился обратно к воротам города.

Вскоре известие о привезённых деликатесах облетело весь город, и у грузовика собралась очередь. Узнав, что именно нужно торговке, многие разочарованно скривились. Бензин всегда был самым дефицитным товаром.

Но Джесси упорно стояла на своём. После долгих споров и уговоров самые нетерпеливые принялись доставать из своих тайников канистры, и стоявшие в кузове бочки начали наполняться.

Девушка заломила за консервы почти фантастическую цену. Галлон бензина за банку, но многие сочли это нормальным. Ведь найти такие консервы было не намного проще. Многие даже не знали, каковы они на вкус.

Следивший за её действиями Ли только довольно хмыкал и растерянно крутил головой. Услышав названную цену, он решил, что Джесси сошла с ума и хочет сорвать ему всё дело, но, увидев, как люди торопятся заполучить вожделенную банку, понял, она была права.

В сумерках Джесси прикрыла лавочку, объявив всем, что завтра снова будет торговать. Оставив девушку проверять непроданные товары, Ли взял ведро и отправился за водой. Медленно бредя по городу, он внимательно осматривался, стараясь запоминать всё увиденное.

Добравшись до ворот, он нашёл бочки с водой. Аккуратно наполнив ведро, он осторожно двинулся в обратный путь. Трёхэтажный бордель он заметил уже давно. А ещё, набирая воду, он почувствовал, как за ним внимательно наблюдают чьи-то злые, презрительно смотрящие глаза.

Остановившись посреди улицы, Ли демонстративно оглянулся. Обведя улицу внимательным взглядом, он сделал вид, что ничего не понимает, и, пожав плечами, двинулся обратно к грузовику.

Следивший за этим странным мутом шериф едва успел отступить в тень. Он специально несколько раз стукнул пистолетом по камню, наблюдая за реакцией раба, но тот оглянулся, только когда шериф устремил ему в спину внимательный взгляд. Его хозяйка была права, когда говорила, что этот раб не так прост. Взгляд шерифа он почувствовал сразу.

Уже выходя на площадь, Ли понял, что что-то идёт не так. У грузовичка то и дело мелькали какие-то тени, а Джесси яростно спорила с кучкой каких-то громил. Прибавив шагу, Ли подошёл к машине и, осторожно поставив ведро с водой за колесо, подошёл к Джесси.

– А вот и её животное! – радостно произнёс один из громил.

– Вот что, тварь, нам платят все. Шерифа здесь нет, так что плати или сгоришь вместе со всем своим добром, – продолжил разговор главарь.

– Скорпион, из-за этого раба шериф угостил меня хлыстом. Отдай его мне, – высунулся из толпы Рет. – Заодно и эта сучка станет покладистей.

– Давай, – с усмешкой ответил громила по кличке Скорпион.

В темноте Ли не сумел как следует разглядеть главаря, но заметив, как Рет потянулся за пистолетом, бросил это занятие. Нужно было что-то срочно предпринимать. Устраивать на площади показательные выступления по стрельбе Ли не собирался.

Выхватив из-за пояса обрезок трубы, он со скоростью атакующей змеи метнулся в толпу. Первый же удар раздробил Рету кисть, сжимавшую пистолет. Следующий удар пришёлся в висок. Вторым умер Скорпион. Резкий удар тяжёлой дубинки вбил ему переносицу в мозг.

Растерявшиеся бандиты бестолково метались по площади, пытаясь увидеть противника и нанести ему удар ножом. Стрелять они не решались, боясь зацепить своих и привлечь внимание шерифа. Пыхтя, ругаясь и бестолково размахивая своими тесаками, они гибли один за другим.

Бесшумно возникая, словно из ниоткуда, Ли наносил один резкий удар по уязвимым точкам и моментально растворялся в темноте. Десять минут побоища, и на площади остались только трупы.

Судорожно сжимая в руках пистолет, Джесси внимательно следила за боем. Неожиданно на краю площади она заметила странную фигуру. Присмотревшись, девушка узнала шерифа. Сделав вид, что ничего не видит, она подбежала к кабине грузовика и, вытащив пулемёт, решительно передёрнула затвор.

Сунув обрезок трубы за пояс, Ли шагнул к девушке и, положив ладонь на ствол, знаком показал ей, что воевать больше не с кем. Забрав у неё из рук пулемёт, Ли положил его обратно в машину и, ухватив за ноги ближайший труп, поволок его в дальний угол площади.

Устало вздохнув, Джесси присела на ступеньку кабины. Неожиданно рядом с ней появился из темноты шериф. Сделав вид, что испугалась, девушка вздрогнула и схватилась за рукоять пистолета.

– Теперь я понимаю, почему вы так дорожите своим рабом, – задумчиво проворчал седой, осматривая побоище. – Ловкое животное. Похоже, банда Скорпиона нарвалась на серьёзного противника.

– Вы сказали, что я могу спокойно торговать. Как это понимать, шериф? – угрюмо ответила Джесси.

– Обычное дело, – пожал плечами седой, – в каждом поселении есть ночные крысы. Как их ни трави, а они всё равно плодятся.

– Надеюсь, к моему рабу у вас нет претензий? Он защищал меня, – мрачно спросила Джесси.

– Нет. Он действовал по правилам, – мрачно отозвался шериф. – Но это не значит, что теперь вас оставят в покое. Это не единственная банда в городе.

– Тем хуже для них, – решительно ответила Джесси.

– Вы смелая женщина, – усмехнулся в ответ шериф. – Хотите, я покажу вам город и подскажу, где вы можете остановиться.

– Город я посмотрю потом, а ночевать буду в машине. Поближе к пулемёту.

– Ну не стоит так близко к сердцу принимать всё это недоразумение. Я хочу исправить свою оплошность. Пойдёмте, я покажу вам нашу арену. А в нашем борделе вы сможете найти животное для своего раба. Там есть даже морская мутка.

– Морская мутка?! – удивлённо спросила Джесси. – Этого не может быть!

– Вы заинтересовались? – заметно оживился шериф. – Пойдёмте, я покажу вам её. Можете взять своего раба. По-моему, вам стоит поощрить его.

Бросив быстрый взгляд на невозмутимо перетаскивающего трупы Ли, Джесси решительно тряхнула головой:

– Обойдётся. Не стоит баловать раба. Пусть считает, что так и должно быть. Потом дам ему банку консервов. А вот на вашу морскую мутку я, пожалуй, посмотрю. Я много слышала о них, а вот видеть не приходилось ни разу.

– Пойдёмте, – весело усмехнулся шериф, делая приглашающий жест.

– Сейчас, только объясню этому болвану, что хочу прогуляться, – ответила Джесси, направляясь к Ли.

Подойдя вплотную, она изобразила перед ним целую пантомиму. В итоге Ли усиленно закивал головой и, замычав, как пьяный бык, принялся что-то изображать в ответ. Махнув рукой, Джесси вернулась к шерифу.

– Что это он вам показывал? – заинтересованно спросил тот.

– Просил быть осторожнее, – небрежно ответила Джесси, легко шагая рядом с шерифом.

Прогулка оказалась очень познавательной. Шериф показал ей арену для гладиаторских боёв, огромную ёмкость с водой на случай пожара и наконец привёл в бордель. Поднявшись на третий этаж, он уверенно прошёл в дальний конец длинного коридора и, прислушавшись, решительно толкнул дверь.

Войдя следом за ним, Джесси с удивлением увидела смуглую, миниатюрную девушку с длинными чёрными волосами. Заглянув в усталое, отрешённое лицо девушки, Джесси вздрогнула. Она была именно такой, как описывал Ли.

Мрачно посмотрев на вошедших, девушка встала и, низко поклонившись, тихо спросила:

– Вы хотите игры втроём, шериф?

– Нет. Госпожа просто решила взглянуть на тебя, – ответил шериф с явным сожалением.

Подойдя поближе, Джесси внимательно посмотрела на девушку и, повернувшись к шерифу, недоумённо спросила:

– И чем же она отличается от обычных мутов?

– Покажи, – решительно приказал девушке шериф.

Молча вытянув вперёд красивую стройную ногу, девушка оттянула стопу и растопырила пальцы. Внимательно присмотревшись, Джесси заметила тонкую перепонку, соединявшую изящные пальчики. Кивнув, она медленно обошла девушку кругом и неожиданно спросила:

– Как тебя зовут?

– Юста, госпожа, – тихо ответила девушка, опуская голову.

– Странное имя, – пожала плечами Джесси. – Пойдёмте, шериф. Я устала. Сегодня был трудный день.

Выйдя из борделя, Джесси молча направилась к площади. Шедший рядом с ней шериф неожиданно спросил:

– Зачем вы спросили, как её зовут?

– Я много слышала рассказов про них, но ничего удивительного не увидела, – неопределённо ответила Джесси. – Непонятно, с чего вдруг мужчины так превозносят этих самок?

– Чтобы узнать ответ на этот вопрос, нужно попробовать самому. Она неутомима в постели и вытворяет такое, что только диву даёшься, – с гнусной усмешкой ответил шериф.

– Я не мужчина, мне этого не понять, – пожала плечами Джесси.

Подойдя к своему грузовику, она с улыбкой посмотрела на Ли, сидящего на подножке машины и задумчиво созерцающего звёзды. Бросив на него заинтересованный взгляд, шериф с усмешкой спросил:

– И часто он так смотрит в небо?

– Каждый вечер, – равнодушно пожала плечами Джесси. – Спасибо за прогулку, шериф, – добавила она, забираясь в кабину. Ли уже успел расстелить там одеяла и приготовить всё для сна.

– Спокойной ночи, – кивнул в ответ шериф и, развернувшись, решительно зашагал к воротам города.

Проводив его взглядом, Ли присел на подножку и, подняв глаза к небу, тихо сказал:

– Кажется, я был прав? Она здесь.

– Не знаю, как тебе это удалось, но ты действительно был прав. Я видела её. И даже спросила её имя. Это Юста. Они держат её в борделе, на третьем этаже, в дальнем от входа углу. Не знаю, как ты собираешься туда попасть, в борделе всегда куча народу и десяток вышибал.

– Ты своё дело сделала. Теперь занимайся торговлей. Остальное сделаю я, – тихо ответил Ли.

Тяжело вздохнув, Джесси устроилась поудобнее и, накрывшись одеялом, попыталась уснуть. С громким вздохом сожаления Ли поднялся и медленно забрался под машину. Туда, где были расстелены его одеяла. Повернувшись на бок, он внимательно всмотрелся в окружающую темноту. Ли не покидало ощущение, что шериф не ушёл, а продолжает следить за ним.

Осторожно откатившись поглубже под машину, Ли взял заранее приготовленную верёвку с крюком и медленно выполз наружу вдоль стены. Пользуясь медленно ползущими по небу облаками, он бесшумно скользил по улице, стараясь держаться в тени.

Обойдя бордель со стороны глухого переулка, Ли быстро раскрутил верёвку и, размахнувшись, ловко закинул её на крышу здания. Обмотанный тряпками крюк глухо стукнул по железной кровле. Медленно подтягивая верёвку, Ли дал крюку зацепиться и, несколько раз как следует, для проверки, дёрнув, начал подъем.

При его силе и ловкости взобраться по верёвке на крышу не составило труда. Уже через минуту он был на крыше. Найдя нужное окно, Ли присел на карниз и приготовился ждать. Рабочее время в борделе было в самом разгаре. То и дело из окон раздавались пьяные крики, стрельба и визг проституток. Несколько раз он разобрал, как кого-то из посетителей били, причём вполне серьёзно.

Минут через двадцать из окна второго этажа вылетел полуголый субъект и, со всего размаха грохнувшись в пыль, затих. Бедняге явно не повезло. Он умудрился приземлиться на голову. Убедившись, что шея незадачливого посетителя сломана, Ли ухмыльнулся и сплюнул на крышу. Эти люди не заслуживали ничего, кроме презрения.

Дождавшись, когда посетитель в комнате под крышей отпыхтит своё, Ли обвил ногами верёвку и, свесившись с крыши вниз головой, осторожно заглянул в окно. Убедившись, что никого нет, он спустился ещё ниже и еле слышно назвал девушку по имени:

– Юста. Юста, это я, Ли.

Сидевшая на кровати девушка медленно подняла голову и недоумевающе огляделась.

– Посмотри в окно, только тихо, – прошептал Ли, испугавшись, что она примет его за привидение.

Растерянно повернув голову, Юста разглядела его лицо, висевшее за окном вверх ногами. Испуганно охнув, она быстро зажала себе ладонями рот и медленно подошла к окну. Это движение сопровождалось тихим звоном цепи.

От лодыжки девушки к стене тянулась длинная стальная цепь. Один конец её был приварен к ножному браслету, другой крепился к стене. Девушка могла свободно перемещаться в пределах комнаты, но дальше порога её не пускала цепь.

– К тебе приведут ещё кого-то? – быстро спросил Ли.

– Нет, сегодня это был последний, – судорожно всхлипнула Юста, не веря своим глазам. – Ли, как ты здесь оказался? Это опасно! Если тебя увидят, то сразу убьют. Мне не разрешают встречаться с мутами. Я предназначена только для людей, – быстро начала говорить Юста.

– Тихо. Это всё потом, – остановил её Ли.

Чуть качнувшись, он ухватился руками за оконную раму и через секунду был в комнате.

– Погаси свет, – тихо сказал он, бесшумно проскальзывая к двери.

– Нельзя. Меня накажут. Свет должен гореть постоянно, чтобы охранник всегда мог меня видеть, – грустно улыбнулась Юста.

– Погаси, я потом опять зажгу, – усмехнулся в ответ Ли, внимательно прислушиваясь к шагам в коридоре.

Девушка послушно задула свечу. Чуть приоткрыв дверь, Ли выглянул в коридор и, убедившись, что там пусто, метнулся к окну. Внимательно осмотрев улицу, он достал из кармана зажигалку и снова запалил свечу.

Опустившись рядом с девушкой на колени, он взял её ногу и, быстро осмотрев браслет, довольно усмехнулся:

– Жадные дураки. Такое сокровище, как ты, нужно держать не на ржавой цепи, а в клетке из закалённой стали.

– Думаешь, мне это понравится? – обиженно спросила Юста.

– Я знаю, что нет, – улыбнулся, поднимаясь на ноги, Ли, – поэтому они тебя и потеряют. Я увезу тебя отсюда.

– Но как? – спросила Юста, боясь поверить своему счастью.

– Увидишь. Ты только делай так, как я скажу, и всё будет в порядке, – решительно ответил Ли, доставая из потайного кармана в поясе узкую алмазную пилку.

– Сядь на кровать и дай мне ногу, – быстро велел он, снова опускаясь на пол.

Просунув пилку под браслет, он принялся осторожно перепиливать его, стараясь не поранить девушку. Изготовленный из простого железа браслет пилился легко, но его ширина заметно мешала работе. Неожиданно в коридоре раздались тяжёлые шаги.

Моментально выхватив пилку, Ли одним движением закатился под кровать. Тихо охнувшая Юста рухнула на бок и прикрыла глаза рукой. Подошедший к двери охранник медленно приоткрыл дверь и, заглянув в комнату, внимательно посмотрел на лежащую девушку. Убедившись, что пленница никуда не исчезла, он тяжело вздохнул и, закрыв дверь, медленно поплёлся обратно вниз.

– Часто тебя так проверяют? – тихо спросил Ли, высунувшись из-под кровати.

– Каждые три часа. Особенно этот. Охранникам запрещено брать дорогих девушек. Для них только те, кто работает на первом этаже, – ответила Юста.

– Хорошо. Значит, время у нас есть, – кивнул в ответ Ли, снова принимаясь за работу.

Притихшая Юста внимательно следила за его действиями, не решаясь отвлекать разговорами. Вскоре один пропил был готов. Оставив только тоненькую полоску железа, Ли принялся делать новый пропил.

Он довёл работу почти до половины, когда в городе неожиданно зазвучали выстрелы и раздались яростные крики. Внимательно прислушавшись, Ли тихо спросил:

– Что это?

– Не знаю, – покачала головой девушка. – Такого здесь ещё не было.

– Мне нужно уходить. Я постараюсь прийти завтра, – быстро сказал Ли, проскальзывая к окну.

– Ты увезёшь меня отсюда? – спросила Юста, схватив его за руку.

– Я за этим и приехал, – улыбнулся в ответ Ли.

Выскочив в окно, он в воздухе перехватил свисавшую с крыши верёвку и, моментально соскользнув на землю, одним волнообразным движением отцепил крюк. Быстро смотав верёвку, он выскочил из переулка и бесшумной тенью растворился в предрассветной мгле.

Подбежав к торговой площади, Ли остановился и, покрутив головой, прислушался. Стреляли и ругались у ворот. Прокравшись к машине, он быстро лёг на землю и, осмотревшись, змеёй заполз на своё место.

Разбуженная стрельбой и шумом Джесси вылезла из кабины и, заглянув под машину, тихо спросила:

– Это твоя работа?

– Наоборот, мне это сильно помешало, – ответил он, не поднимая головы.

– Что тогда это может быть? – удивлённо спросила она.

– Утром у своего друга узнаешь, – усмехнулся Ли, намекая на шерифа.

– Ты ревнуешь? – ехидно спросила Джесси.

– Я – нет. А вот тебе, похоже, это чувство покоя не даёт, – усмехнулся в ответ Ли и, помолчав, посоветовал: – Иди спать. День долгий будет.

Тяжело вздохнув, Джесси молча забралась в кабину. Уставший за прошедшие сутки Ли закрыл глаза и моментально погрузился в сон. Рабочий день начался не с самых приятных новостей. Ночью в город попытались проникнуть дикие.

Шериф и его подручные сумели отбиться, но около десятка жителей города погибли. По этому поводу было решено устроить большие бои. Победитель отборочных туров получал право встретиться с местной знаменитостью. По этому поводу у Джесси скупили почти все консервы. Горожане желали устроить большой праздник.

Вечером у их грузовика снова появился шериф. Сидевший на подножке Ли даже не повернул головы, когда он подошёл к машине.

– Вашему рабу не хватает почтительности, – проворчал шериф с недовольной миной.

– Главное, чтобы он был почтителен со мной, – пожала плечами Джесси.

– Вы слышали о готовящихся боях? – повернулся к ней шериф.

– Меня это не интересует. Я почти всё продала. Осталось только немного запчастей. Как только избавлюсь от них, так сразу в дорогу.

– И вы не хотите испытать удачу? Вдруг вам повезёт и вы сделаете удачную ставку?

– Я не азартна. Кроме того, у меня нет времени на подобные глупости. Не хочу терять времени даром, – решительно ответила Джесси.

– У меня есть к вам интересное предложение, – не унимался шериф. – Я предлагаю вам выставить на бои своего раба. Если он победит, вы сможете хорошо заработать.

– А если нет? Лишусь проверенного помощника? Мне это не подходит, – покачала головой девушка.

– Я видел его в деле. Он серьёзный противник, – продолжал настаивать шериф.

Стоявшие рядом горожане заинтересованно прислушались и, удивлённо поглядывая на Ли, принялись обсуждать его возможности.

– В одиночку справиться с бандой Скорпиона – это совсем не шутки. Заявите его, – продолжал настаивать шериф.

– Он неплохо дерётся. Но я не уверена, что он знаком с правилами, а объяснить их ему я просто не смогу, – с сомнением ответила Джесси. – А кроме того, мне действительно нужно ехать. Эти ваши бои затянутся как минимум на неделю.

– Всё будет проходить в один день, – с улыбкой ответил шериф. – А правило в боях только одно. Никаких правил. Бой идёт до смерти одного из противников. Сначала сражаются голыми руками, а потом получают оружие. Для всех одинаковое.

– И какое же? – мрачно спросила Джесси.

– Как и везде. Сабли, – пожал плечами шериф. – Так вы согласны?

– По-вашему, он знает, что такое сабля? – иронично спросила Джесси.

– Ну судя по тому, как он орудует своей дубинкой, разобраться, что делать с саблей, для него не составит труда, – усмехнулся в ответ шериф.

– Нет, – решительно ответила Джесси, – если его убьют, у меня возникнут серьёзные проблемы с отъездом.

– Я подарю вам другого раба, – пообещал шериф.

– Я же сказала – нет. Я не хочу рисковать своей торговлей.

Собравшаяся вокруг машины толпа возмущённо загудела. Их лишали зрелища, и это их возмущало.

– Я выкуплю у вас все оставшиеся запчасти, – продолжал напирать шериф.

Джесси сделала вид, что колеблется, но потом снова покачала головой. Притихшая толпа разразилась возмущёнными криками.

– Бочка бензина, – решительно крикнул шериф, перекрывая рёв толпы.

Услышав названную цену, Ли бросил на девушку предостерегающий взгляд и медленно прикрыл глаза, давая ей понять, что нужно соглашаться.

Задумчиво посмотрев на шерифа, Джесси громко ответила:

– Вы выкупаете все запчасти, даёте мне бочку бензина и раба на тот случай, если мой раб будет убит.

Толпа разом притихла. Это была непомерная цена, но шериф сам назвал её.

– Да, – коротко ответил шериф, с гордостью поглядывая на стоящих рядом.

– Несите бензин, – ответила Джесси. – Учтите, шериф, мой раб выйдет на арену только после того, как вы исполните все свои обещания.

– Вы не верите моему слову? – возмутился шериф.

– Я торговка, а значит, верю только товару, – пожала плечами Джесси. – Кроме того, это сейчас вы такой добрый, а потом вдруг можете про меня забыть. Впрочем, как и все мужчины. Получил от женщины своё, и в сторону.

– Хорошо, – рассмеялся в ответ шериф. – Но учтите, вас не выпустят из города до тех пор, пока не закончатся бои.

– Надеюсь, на следующий после боёв день этот запрет будет снят? – настороженно спросила Джесси.

– Безусловно. На следующий день ваш раб будет нам не интересен, – усмехнулся в ответ шериф. – Мы вообще не интересуемся дохлыми рабами.

– Ну это мы ещё посмотрим, – ответила Джесси, разозлившись.

Громко расхохотавшись в ответ, шериф круто развернулся и стремительно зашагал к воротам. Спустя полчаса на площади появилась телега, которую, надрываясь, тянули два раба-мута. Рядом с телегой не спеша шёл шериф.

Подкатив телегу к машине, рабы без команды остановились и, тяжело дыша, испуганно уставились на хозяина. Широким жестом указав на телегу, шериф громко сказал:

– Бочка бензина, как я и обещал. Один из этих рабов ваш. На ваш выбор. А в канистрах плата за запчасти.

Внимательно посмотрев на привезённое богатство, Джесси молча кивнула и сделала Ли знак достать из машины ящики. Тщательно отмерив положенное за запчасти количество бензина, Ли вернул на телегу пустые канистры и задумчиво посмотрел на бочку.

Измученные рабы тщетно пытались положить её набок. Чуть усмехнувшись, Ли подошёл к телеге и, осторожно отодвинув рабов, взялся за ребро бочки. Встав поудобнее, он немного присел и одним рывком уронил полную бочку себе на плечи. Медленно выпрямив ноги, он толчком положил её поудобнее и, сделав четыре быстрых шага, поставил ношу прямо в кузов.

Внимательно наблюдавшая за ним толпа удивлённо ахнула. Железная двухсотлитровая бочка была не самым удобным для переноски объектом. Удивлённо покрутив головой, шериф задумчиво посмотрел на Ли и, повернувшись к Джесси, задумчиво произнёс:

– Кажется, я начинаю понимать, почему вы так дорожите этим животным. Должен признаться, я таких номеров ещё не видел. Он силён. Очень. Это меня радует. Кажется, эти бои обещают быть очень интересными.

– Если бы не бензин, плевала бы я на ваши бои, – злобно ответила Джесси, мрачно оглядывая двух доходяг. – Похоже, вы своих рабов вообще не кормите, – проворчала она, переводя взгляд на шерифа.

– Во всяком случае, не так хорошо, как вы, – усмехнулся шериф, кивая на Ли.

– По крайней мере, он хоть дело делает, – не осталась в долгу Джесси.

В очередной раз расхохотавшись, шериф сделал одному из рабов знак утащить телегу и, повернувшись к Джесси, добавил:

– Только не вздумайте теперь удрать. Охрана у ворот предупреждена. Не разочаровывайте меня. Мне совсем не хочется вешать вас по обвинению в воровстве.

– Сделка заключена, и оплата принята, – мрачно кивнула Джесси. – Когда начнутся бои?

– Завтра вечером, – усмехнулся шериф.

– И после этого я смогу беспрепятственно уехать? – спросила Джесси, твёрдо глядя ему в глаза.

– Да. С той минуты, как бои закончатся и будет объявлен победитель, вы будете свободны от всех обязательств и сможете спокойно покинуть город в любое время, – громко ответил шериф.

Стоящая рядом толпа в очередной раз разразилась криками. Сделка была заключена при свидетелях. Это была обычная практика, и теперь любое отступление от объявленных условий означало нарушение договора, что влекло за собой изгнание нарушителя из поселения.

До самого заката вокруг машины толпились люди, стараясь разглядеть одного из участника боёв. Только с наступлением темноты их оставили в покое. Убедившись, что все любопытные разошлись, Джесси присела рядом с Ли на подножку и, глядя в небо, тихо прошептала, не разжимая губ:

– Что на тебя нашло? С чего ты вдруг решил участвовать в этом?

– Он решил добиться моего участия в боях любым путём. Его не остановило даже то, что ты назвала огромную цену. Он чего-то хочет от тебя. Но чего, я не знаю, – тихо ответил Ли. – Кроме того, нам это на руку. Сегодня я проберусь к Юсте и подробно ей всё расскажу. Теперь никто никогда не сможет сказать, что мы вывозим сбежавшую рабыню. Нас просто не смогут в этом обвинить. Ведь я буду на арене, а ты будешь мне помогать, чтобы защитить своё имущество и выиграть. Сделай ставку.

– Не уверена, что стоит это делать, – возразила Джесси, – ведь я сказала, что не азартна.

– Ставь понемногу, не на каждый бой, и бери только топливом. Это хорошо уложится в твою легенду. Ведь ты приехала сюда за бензином, – с усмешкой ответил Ли.

– Хотела бы я знать, где этот проклятый шериф взял столько топлива, – вздохнула Джесси.

– Теперь это не важно. Главное, что мы сможем вывезти Юсту, и никто ничего не поймёт.

– Ты сумасшедший, – покачала головой Джесси и, поднявшись, забралась в машину.

Чуть усмехнувшись в ответ, Ли забрался на своё место и, завернувшись в одеяло, затих, внимательно наблюдая за окрестностями. Дождавшись, когда луна пройдёт половину небосвода, он бесшумно выполз из-под машины и тенью проскользнул на улицу.

Добравшись до нужного здания, он снова закинул верёвку на крышу и, вскарабкавшись на третий этаж, осторожно заглянул в окно. Уставшая от ожидания Юста почти втащила его в окно и, едва дав встать на ноги, обхватила руками за шею. Спрятав лицо на широкой груди Ли, она беззвучно заплакала.

– Ну ты чего? – растерялся он, осторожно поглаживая девушку по волосам.

– Я боялась, что тебя схватили. Я думала, что они уже убили тебя, – прошептала Юста, по-детски шмыгая носом.

– Замучаются хватать, – усмехнулся в ответ Ли. – Ладно, давай делом заниматься. У нас мало времени.

Усадив её на кровать, Ли принялся живо орудовать пилкой, попутно объясняя, что ей делать завтра ночью. Заставив девушку дважды повторить всё сказанное, он убедился, что она хорошо запомнила все его указания, и, объяснив, как избавиться от браслета, просто выпрыгнул в окно, оставив ей верёвку.

Испуганно охнув, Юста высунулась в окно, пытаясь рассмотреть, как Ли сумел приземлиться, но, не увидев ничего, кроме сплошной тьмы, вынуждена была отказаться от этой затеи.

Быстро смотав верёвку, она сунула её в самый дальний угол, под кровать, и улеглась спать. Ей казалось, что мысли о скорой свободе не дадут ей уснуть, но едва её голова коснулась набитой соломой подушки, как девушка провалилась в сон.

Бесшумно, как привидение, скользя по улицам города, Ли добрался до машины и собрался уже было снова нырнуть под грузовик, как увидел, что со стороны ворот на площадь вышли три тёмные фигуры.

Недолго думая, Ли быстро облил ближайшую стену и, демонстративно возясь с завязками штанов, вышел на площадь. Дорогу ему тут же заступили пришельцы.

– Ты где был, животное? – прозвучал в ночной тишине злобный голос.

В ответ Ли пожал плечами и пальцем указал себе на ухо, мотая головой. Завязав штаны, он шагнул было к машине, но один из пришельцев ухватил его за плечо.

– Тебе задали вопрос, скотина. Отвечай!

– Оставьте моего раба в покое, – раздался звонкий голос Джесси, сопровождаемый звучным лязгом затвора пулемёта.

– Госпожа, рабы не должны болтаться по городу без присмотра, – угрюмо ответил один из громил, не выпуская плеча Ли.

– Ты, болван, хочешь, чтобы я его и по нужде за ручку водила? – презрительно ответила девушка, поводя стволом пулемёта и выцеливая одного из громил.

– Госпожа, уберите оружие. Ваш раб должен сам ответить, где он был, – не унимался громила.

– Ты действительно идиот или прикидываешься? – звонко рассмеялась Джесси. – Уже весь город знает, что мой раб глухонемой, и завтра он будет выступать на боях.

– Я не верю, что он глухонемой, – решительно ответил громила. – Сейчас он у меня заговорит.

– Я сказала, убери от него свои грязные руки или познакомишься с моим дружком, – вызверилась Джесси, вскидывая пулемёт.

Сообразив, что она не шутит, громила убрал руку, выпустив плечо Ли, и, чуть отступив, ответил:

– Пусть покажет, где он облегчался, и мы оставим вас в покое.

Удивлённо хмыкнув, Джесси выбралась из машины и, подойдя к Ли, принялась изображать что-то руками. Повторив свои пассы несколько раз, она устало развела руками и, повернувшись к громилам, сказала:

– Слушайте, парни, в чём, собственно, дело? Если вам так приспичило полюбоваться на его экскременты, то просто зайдите за угол и внимательно посмотрите вокруг. Объяснить ему что-то новое очень сложно. Тем более в темноте.

– После вчерашнего нападения шериф приказал загонять всех рабов в стойла. Он считает, что кто-то из животных может попытаться открыть ворота, чтобы впустить в город диких, – мрачно объяснил главный.

– Только не мой раб, – рассмеялась Джесси. – Мы впервые в этом городе и, если бы не упорство шерифа, завтра уже были бы в дороге.

Сделав знак одному из громил осмотреть ближайший переулок, старший группы мрачно посмотрел на Ли и после долгого молчания спросил:

– Давно этот раб у вас?

– Давно. Я подобрала его в пустыне. Он умирал от жажды. Я его выходила и получила отличного слугу.

– И он ни разу не пытался сбежать?

– Нет. Да и куда ему бежать? Кто его будет кормить и терпеливо часами объяснять простейшие действия?

– Он настолько тупой?

– Он не тупой. Просто он не слышит и поэтому не понимает, что от него требуется, но когда поймёт, делает всё быстро и правильно, – терпеливо пояснила Джесси.

– Будем надеяться, что завтра он быстро всё поймёт, – угрюмо проворчал громила.

Отправленный в переулок сторож вернулся обратно и, подойдя к главарю, с усмешкой сказал:

– Похоже, он действительно ходил по нужде. За углом такая лужа, что утопиться можно. И как только стену не проломил такой струёй?!

– Лужа свежая? – мрачно спросил главарь.

– Я же сказал, лужа. Ещё даже не впиталась в песок, – недовольно проворчал посыльный.

– Ладно, тварь. На этот раз тебе повезло, – с угрозой проворчал главарь, глядя на Ли с неприкрытой ненавистью.

– Оставь в покое моего раба, урод, – яростно ответила Джесси, положив палец на курок пулемёта.

Чуть отступив в сторону, громила бросил на неё злой взгляд. Один из охранников сделал быстрый шаг за спину девушки и одним резким движением задрал ствол пулемёта в воздух. В ту же секунду в воздух взвился Ли. Его прыжок напоминал бросок разъярённой пантеры. В ход пошли сразу все конечности. Напряжённые ладони резко хлопнули главаря по ушам. Колено правой ноги врезалось ему в подбородок, разбивая лицо и дробя зубы.

В то же мгновение левая нога дотянулась до горла одного из громил. Отбросив тело главаря в сторону, Ли метнулся к последнему из громил. Не замечая Ли, он увлечённо боролся с девушкой, пытаясь вырвать у неё пулемёт. Понимая, что, потеряв оружие, она потеряет жизнь, Джесси вцепилась в оружие, как пиявка.

Подлетев к яростно сопящему громиле сбоку, Ли нанёс один яростный удар, отбросив его в сторону. Не давая противнику опомниться, он запрыгнул на него верхом и, зажав шею в локтевом сгибе, одним яростным рывком сломал громиле позвоночник.

Метнувшись к хрипевшему на песке главарю, Ли нанёс удар напряжённым ребром ладони в переносицу, вбивая кость в мозг. Громила, получивший пинок в горло, уже медленно остывал. Удар раздробил ему трахею.

Быстро сняв с трупов всё оружие, Ли оттащил их в соседний переулок и, вернувшись обратно, принялся внимательно осматривать площадь, почти обнюхивая все углы.

С трудом дождавшись его возвращения, Джесси тихо спросила:

– Что ты искал?

– Следы того, кто их послал. Я не верю, что они появились здесь случайно.

– И как? Нашёл?

– Нет. Похоже, они были здесь одни. Но в том, что их прислали сюда специально, я не сомневаюсь.

– Но зачем? – растерянно спросила Джесси.

– Возможно, чтобы не дать нам сбежать, а возможно, чтобы проверить меня на прочность. Могут быть и другие варианты, но мне они неизвестны.

– Ты твёрдо решил драться? – испуганно спросила Джесси.

– У нас нет другого выхода, – пожал плечами Ли. – Давай спать. Завтра будет трудный день.

Тяжело вздохнув, Джесси снова забралась в кабину и, завернувшись в одеяло, попыталась уснуть. Стремительно пролетевшие события напугали её. Свернувшись в клубок, она плотно зажмурила глаза, пытаясь успокоиться. Тело девушки то и дело сотрясала нервная дрожь.

Постепенно усталость взяла своё, и она уснула. Город погрузился в ночную тишину, нарушаемую только редкими выстрелами пьяных гуляк и тихим свистом ветра, гнавшего по пустыне песчаные волны.

Первым, кого они увидели утром, был шериф. Злющий, как гремучий скорпион, и при этом немного растерянный, он первым делом заглянул под машину и, увидев сонного Ли, злобно оскалился.

Стукнув несколько раз кулаком по дверце грузовика, он разбудил Джесси и, не давая ей опомниться, резко спросил:

– Что здесь произошло ночью?

– О чём это вы? – спросила девушка, нещадно зевая.

– О выбитых зубах и пятнах крови недалеко от вашей машины, – прорычал в ответ шериф.

– Трое каких-то громил кого-то били, – небрежно пожала плечами Джесси. – Подняли такой шум, что умудрились разбудить не только меня, но и моего раба.

– Что было потом? – спросил шериф, сжимая кулаки.

– Потом тот, кого они били, вырвался и побежал вон туда, – небрежно указала она пальцем, – а те трое погнались за ним. Это всё.

– А что делал в это время ваш раб? – прошипел шериф, окидывая мрачным взглядом Ли, не спеша вылезшего из-под машины.

– Ничего, – пожала плечами Джесси.

– Он не вмешался в драку?

– А зачем ему в неё вмешиваться? – вопросом на вопрос ответила девушка. – Мне и моему имуществу не угрожали. А кроме того, ему сегодня ещё предстоит подраться.

Мрачно кивнув головой, шериф повернулся к Ли и, сделав призывный жест рукой, громко сказал:

– Подойди сюда, животное.

Сделав недоумённое лицо, Ли медленно подошёл к нему и, подумав, медленно поклонился, хотя за поклон этот жест можно было принять с большой натяжкой.

– Покажи мне свои руки, раб, – прорычал шериф.

Удивлённо посмотрев на него, Ли перевёл недоумённый взгляд на Джесси. Та жестами показала ему, что нужно сделать. Недоумённо пожав плечами, Ли медленно вытянул руки перед собой, держа их ладонями вверх. Не выдержав его медлительности, шериф схватил юношу за пальцы и рывком развернул его ладони, буквально впившись взглядом в их тыльную сторону.

– Что вы хотите там увидеть, шериф? – с раздражением спросила Джесси.

– У одного из моих людей были выбиты зубы. Человек, нанёсший такой удар, не мог не пораниться, – мрачно ответил шериф.

Увидев ороговевшие костяшки ударных пальцев, он удивлённо посмотрел на Джесси.

– Вы знали, что ваш раб был бойцом? – быстро спросил он.

– Ерунда. Он силён и неплохо умеет работать кулаками, но он не боец, – небрежно отмахнулась Джесси.

– Взгляните сами, – ответил шериф, разворачивая к ней руки Ли.

– И что я должна тут увидеть? – пожала плечами Джесси. – Руки как руки. Грязные, мосластые, мозолистые. И что?

– Видите эти мозоли, – ткнул шериф пальцем в костяшку среднего пальца Ли. – Такие мозоли могут быть только у людей, много работавших кулаками.

– Ерунда. Он у меня уже больше трёх лет, и я ни разу не видела его машущим кулаками просто так. У него есть интересная привычка. Если ему нужно опереться на что-то рукой, он это сделает не ладонью, как обычный человек, а кулаком. Я давно это заметила, но не придала этому значения. Какое мне дело до привычек раба? – спокойно ответила Джесси.

– Ну ладно, – мрачно протянул шериф, отпуская руку Ли.

– Но что всё-таки случилось, шериф? – неожиданно пошла в атаку Джесси. – Вы будите меня ни свет ни заря, задаёте какие-то вопросы, пытаетесь обвинить в чём-то калеку-раба. Что происходит? Я надеюсь, вы не пытаетесь таким образом избавиться от одного из участников ваших боёв? Это ведь вы настояли на его участии.

– Я помню, – мрачно отозвался шериф. – Должен признаться, я нахожусь в ярости и недоумении. Сначала это странное нападение на город диких. Потом троих моих людей находят в глухом переулке в трёх кварталах отсюда мёртвыми. Их убили. И что примечательно, убили голыми руками. Точно так же, как ваш раб уничтожил банду Скорпиона. Но ни на руках, ни на его дубинке я не вижу следов крови и волос, как это было в тот раз. И следы от ударов не похожи.

– Не похожи, потому что это не он, – решительно ответила Джесси. – Он дерётся только в том случае, когда мне угрожают. А ваши люди разбирались с кем-то другим. Ко мне это не имело никакого отношения.

– Теперь я тоже склоняюсь к такому мнению. Трое – это слишком много даже для такого сильного раба. Тем более что мои парни далеко не дохляки. Хорошо. Я готов извиниться перед вами за своё неверие, – криво улыбнулся шериф.

По его ухмылке Джесси сразу поняла, что его извинения могут обойтись ей слишком дорого. Усмехнувшись в ответ, она небрежно махнула рукой и нейтральным тоном ответила:

– Я не в обиде, шериф. Теперь, когда вы всё объяснили, я не вижу причин злиться. Вы делаете своё дело.

– Вы очень добры, госпожа. А теперь я должен вас оставить. Дела, – решительно ответил шериф и, бросив на Ли ещё один мрачный взгляд, стремительно зашагал в сторону арены. Проводив его мрачным взглядом, Джесси подошла к Ли и, бросив на него растерянный взгляд, быстро прошептала:

– Думаешь, он мне поверил?

– В любом случае ему нечего нам предъявить, – ответил Ли, не разжимая губ. – Будем ждать вечера.

Тяжело вздохнув, Джесси вернулась к машине. Достав пару банок консервов, они не спеша позавтракали и принялись тщательно закрывать кузов грузовика. Убедившись, что проникнуть в кузов можно только после долгих мучений или разрезав тент, Джесси отступила в сторону и, посмотрев на Ли, направилась к кабине.

Звучно захлопнув дверцу, направленную к площади, она осторожно вставила ключ зажигания в замок и после нескольких попыток заперла машину. Дверца, обращённая к стене, у которой стоял грузовик, осталась открытой. Для миниатюрной Юсты забраться в кабину с той стороны не составит труда.

Именно в этом и состоял план Ли. В то время как он будет сражаться на арене, радуя жадную до чужой крови толпу, девушка успеет пробраться в кабину грузовика и спрятаться в тайнике, устроенном под сиденьями.

Спустя два часа за Ли и Джесси пришли посыльные от шерифа. Их вызывали на арену. Давно проснувшиеся горожане уже давно спешили в том направлении, торопясь занять лучшие места. Их привели в узкую грязную комнату, в которой заперли для подготовки к первому бою.

Сняв безрукавку и пояс, Ли распустил волосы и, расчесавшись, завязал их в узел почти на макушке. Сделав несколько разогревающих упражнений, он ободряюще улыбнулся Джесси и, нагнувшись к самому её уху, тихо прошептал:

– Не забудь сделать ставку.

Забывшись, девушка машинально кивнула. Удручённо покачав головой, Ли чуть улыбнулся и, потянувшись, уселся на лавку прямо напротив двери. Подобрав его вещи, Джесси принялась громко проговаривать, что от него требуется.

Спустя десять минут дверь комнаты распахнулась, и на пороге показались трое громил.

– Пора на арену, – мрачно пробасил один из них, внимательно осмотрев Ли.

Хлопнув Ли по плечу, Джесси сделала ему знак следовать за ней. Легко поднявшись, Ли неожиданно подхватил девушку на руки и, усадив её себе на плечо, решительно двинулся по коридору.

Удивлённо переглянувшись, громилы одобрительно закивали и двинулись следом за ним.

– Эй, госпожа, а он у вас здорово вышколен, – бросил им вслед один из громил.

– Просто он не хочет, чтобы меня затоптали в толпе, – бросила в ответ Джесси, повернувшись через плечо.

– Но не всякий раб будет заботиться о хозяйке добровольно. Обычно они делают что-то только по приказу.

– Я спасла его от смерти в пустыне. Забочусь, кормлю и терплю его глухоту. Хотя, если признаться честно, она меня вполне устраивает. Можно говорить что угодно, ругаться, обзывать. А он только мычит и кивает.

– О да! – рассмеялся громила. – Мечта любой женщины. Говорить, не боясь, что её перебьют.

– Хам! – резко ответила Джесси, отворачиваясь.

Ли вышел к арене. Обнесённая высокой стальной решёткой круглая площадка представляла собой подобие старинного цирка. Ряды сидений располагались амфитеатром. По кругу. Выходов с арены было только два. Расположенные друг напротив друга.

Всех участников боёв держали до выхода на арену в клетках, чтобы зрители могли увидеть их и, оценив возможности, делать ставки. С того момента, как гладиаторы оказались в клетках, подходить к ним могли только их помощники. Но только каждый к своему. Любой нарушивший это правило рисковал быть пристреленным на месте.

Подойдя к одной из клеток, Ли осторожно поставил Джесси на пол и, выпрямившись, вопросительно уставился на неё. Взяв его за плечо, Джесси мягко развернула Ли лицом к клетке и осторожно втолкнула вовнутрь. Прикрыв дверцу, она рукой показала ему, что всё в порядке и он должен сидеть спокойно.

Внимательно наблюдавший за ней распорядитель облегчённо вздохнул и, подойдя поближе, тихо сказал:

– Надеюсь, он и дальше будет вести себя так же смирно? Не хотелось бы лишать вас раба, но если он не будет выполнять всё, что ему скажут, то я вынужден буду дать команду на его уничтожение.

– Что за чушь?! – возмутилась Джесси. – Как он может исполнять сказанное, если он глухой?

– Ну особых команд не будет, – растерянно пожал плечами распорядитель, толстый маленький человечек, назначенный на эту должность только благодаря своему звучному, завораживающему баритону. – Главное, чтобы вы смогли его вовремя остановить, когда это потребуется.

– Но для этого мне нужно оказаться прямо перед ним, чтобы он мог увидеть меня! – продолжала возмущаться Джесси.

– В случае необходимости вас пропустят на арену. И учтите, ни в коем случае не хватайтесь за оружие. У тех парней есть прямой приказ шерифа убивать любого, кто в цирке возьмется за оружие.

Распорядитель поочерёдно ткнул пальцем в четырёх стрелков, стоявших на самом верху с автоматическими карабинами в руках. Оружие всех четырёх было снабжено оптическими прицелами.

– Эти парни умеют стрелять. Как видите, у них даже оружие специальное. Так что держите себя в руках. Это касается всех. И участников, и их хозяев.

– Я сюда не стрелять пришла, – мрачно проворчала Джесси. – Откровенно говоря, я уже начинаю жалеть, что согласилась на это дерьмо.

– Оно того стоило, – усмехнулся в ответ распорядитель. – Вы получили хорошую цену. Лучше объясните своему рабу, что бой будет идти до смерти одного из участников. Победитель будет только один. А теперь приготовьтесь. Сейчас будет короткое представление участников, а затем я буду вызывать их на отборочные бои. По очереди, начиная с двух концов клеток.

Учтиво поклонившись, распорядитель шариком покатился к высокой трибуне, нависавшей над ареной, ловко лавируя среди огромных громил охраны порядка. За всем этим безобразием внимательно наблюдал сам шериф. Именно он дирижировал охранниками и букмекерами, принимавшими ставки на бойцов.

Повернувшись, Джесси испуганно посмотрела на Ли. Ответив ей спокойным, чуть насмешливым взглядом, юноша повёл плечами, словно разминаясь, и, подняв руку, сделал перед горлом знак, означавший убийство. Растерянно кивнув, девушка бросила быстрый взгляд на шерифа, внимательно наблюдавшего за бойцами.

Вскарабкавшись по крутой лестнице на трибуну, распорядитель бросил на шерифа быстрый взгляд и, убедившись, что тот его видит, демонстративно кивнул. Выхватив из-за пояса пистолет, шериф трижды выстрелил в потолок.

В цирке моментально наступила мёртвая тишина. Обведя собравшихся взглядом, распорядитель заговорил:

– Итак, господа, мы собрались здесь, чтобы насладиться зрелищем. Объявляю правила. Бои идут до смерти одного из противников. Участвовать может любой желающий, независимо от происхождения. Противника можно пощадить или прекратить бой, если он не в состоянии сопротивляться.

Если дана команда «стой», то бой прекращается. Так как у нас есть участник, не имеющий возможности слышать команды, его хозяйка будет допущена на арену, чтобы показать ему, что нужно делать.

Напоминаю. Стрельба в цирке запрещена. Орать, свистеть и ругаться можете сколько влезет. В конце боёв победитель получит возможность встретиться с нашим чемпионом. Победитель боёв получит приз. Этот приз он сможет обменять на нужные ему товары по своему усмотрению. А в остальном никаких правил и ограничений. Только бой.

Последние слова распорядителя были встречены бурной овацией, выражавшейся в криках, свисте и топоте ног. Не дожидаясь их окончания, распорядитель сделал охране знак, и громилы распахнули дверцы двух крайних клеток.

Вышедшие из них бойцы медленно направились к двум разным входам на арену. Их сопровождали по двое охранников. Шериф действительно делал всё, чтобы участники боёв добирались до арены целыми и невредимыми. От толпы их отделяла ещё одна решётка. Таким образом, ни участники, ни болельщики не могли добраться друг до друга.

Бойцов вытолкнули на арену и захлопнули двери. Сжав кулаки, бойцы медленно сошлись на середине арены и, внимательно присматриваясь друг к другу, принялись кружить по песку, пытаясь найти слабое место врага.

Сошлись раб и свободный. Мут против чистого. Крупный белокожий человек, легко двигаясь, выбросил кулак, целя в голову раба. Чуть пригнувшись, мут пропустил удар над головой и ринулся в атаку, нанося мощные, но неуклюжие удары по корпусу.

Легко приняв эту атаку на предплечья, человек двумя быстрыми ударами разбил муту лицо, отправив его на песок. Быстро перекатившись на живот, мут вскочил и, неожиданно подпрыгнув, ударил противника ногой. Удар попал в цель. Белая как мел кожа человека окрасилась алым. Кровь из разбитого носа щедро заливала подбородок и грудь.

Не давая противнику подняться, мут метнулся вперёд, пытаясь нанести удар ногой в голову. Моментально извернувшись, человек заплёл ноги противника своими ногами и одним рывком уронил его на песок. Откатившись друг от друга, противники поднялись и снова принялись кружить, выжидая и выцеливая.

Такое поведение бойцов вызвало недовольство зрителей. Они жаждали крови и желали увидеть её немедленно. Только теперь Ли по достоинству оценил запрет шерифа на стрельбу. Если бы не снайперы под крышей цирка, оба бойца уже нашли бы свою смерть от пуль зрителей. По взмаху распорядителя на песок арены выбросили две сабли.

Внимательно следя друг за другом, противники подобрали оружие. Теперь им оставалось только сражаться. Сойдясь, бойцы взмахнули оружием, норовя достать противника. В итоге оба получили неглубокие резаные раны.

Явно более опытный в боях человек неожиданно прыгнул вперёд и принялся рубить воздух перед собой. Этот неожиданный приём заставил мута растерянно отступить. Выставив перед собой саблю, тот пытался выбрать момент, чтобы успеть нанести удар.

Его лицо обрело растерянное выражение. Он явно не мог уследить за оружием противника и теперь судорожно искал выход из создавшейся ситуации. В какой-то момент, уперевшись спиной в решётку, он попытался блокировать удар противника, подставив под его саблю свой клинок, но, имея преимущество в силе и скорости, человек просто отбросил его оружие в сторону и нанёс ему смертельный удар.

На совесть заточенный клинок разрубил торс мута от плеча до середины груди. Хрипло вскрикнув, мут выронил саблю и медленно повалился на песок. Победитель несколько минут наслаждался приветственными криками толпы, после чего, по знаку распорядителя, медленно покинул арену.

Убедившись, что боец заперт, а труп с арены уже убрали, распорядитель подал знак выводить следующую пару бойцов. На этот раз сошлись два человека. Оказавшись на арене, бойцы, недолго думая, кинулись друг на друга и принялись наносить противнику мощные размашистые удары, даже не помышляя о защите.

Оба противника вели себя агрессивно, но глупо. Уже через несколько минут оба бойца были покрыты потом и кровью. Оба тяжело дышали, а их удары всё чаще проходили мимо цели. На брошенные на арену сабли они обратили внимание только после третьего окрика распорядителя.

Подобрав оружие, они снова принялись наносить друг другу сокрушительные удары. С первого взгляда Ли понял, что оба бойца и понятия не имеют о правилах оружного боя. Хотя это было странно. Далеко не каждый мог позволить себе огнестрельное оружие, и владение любым холодным оружием было просто необходимостью для выживания в этом жестоком мире.

Сабля одного из противников не выдержала мощного удара и, переломившись, оставила своего обладателя безоружным. В следующую секунду оружие противника разрубило неудачнику череп. Получив свою долю приветствия, боец отправился в клетку.

Так, пара за парой, бойцы выходили на арену, убивая друг друга ради призрачного приза. В боях участвовали двадцать пар бойцов. Откуда в этом захудалом городишке взялось столько смертников, Ли так и не понял. Его очередь наступила в шестой паре.

Спокойно пройдя к двери, Ли дождался, когда громила охранник откроет её, и стремительно рванулся вперёд. В ту же секунду его противник бросился ему навстречу. Мысленно усмехнувшись, Ли сделал четыре шага и, как следует разогнавшись, взвился в воздух.

Он не собирался проливать свою кровь на потеху толпе. Но и показывать всё, что умеет, тоже не входило в его планы. Извернувшись в воздухе самым немыслимым образом, Ли развернул корпус и одним ударом ноги сломал противнику шею. Сила его прыжка, помноженная на вес и встречную скорость противника, оказалась слишком большим испытанием для шейных позвонков бойца.

Прокатившись по песку, Ли моментально перекатился через плечо и, вскочив на ноги, внимательно посмотрел на врага. Упавший человек остался лежать, разбросав конечности и вывернув голову под немыслимым углом. Сделав вид, что ничего не понял, Ли недоумённо пожал плечами и ровным шагом направился к двери.

Притихшая толпа не успела ничего понять. Только когда на арене появились рабы, ухватившие труп за ноги, чтобы вынести за пределы цирка, зрители разразились громкими криками разочарования. Они хотели зрелища, а этот раб посмел убить противника раньше, чем кто-то из них успел что-то заметить. Вскоре крики переросли в яростный рёв. Толпа бесновалась, требуя устроить ещё один поединок с участием Ли.

Подбежавший к Джесси посыльный от шерифа нагнулся к уху девушки и, надсаживаясь, чтобы перекричать рёв толпы, проорал:

– Заставьте своего раба драться. Такие номера не годятся. Шериф сказал, что если он устроит ещё что-то подобное, он его лично пристрелит.

– Пусть только попробует, – закричала в ответ девушка, схватив посыльного за отвороты потёртой рубашки. – Если ему не нравится, пусть сам попробует ему это объяснить. Я с самого начала говорила, что объяснить глухому сложные вещи невозможно.

Растерянно кивнув, посыльный заспешил обратно. Проводив его мрачным взглядом, Джесси повернулась к клетке, в которой сидел Ли, и растерянно развела руками. Затем, повернувшись лицом к рядам кресел, нашла взглядом шерифа, которому посыльный докладывал ответ Джесси.

Заметив её взгляд, шериф мрачно ткнул пальцем в Ли. В ответ девушка сложила пальцы в кулак и, выпрямив средний палец, выбросила эту фигуру в сторону шерифа. Заметившая этот жест толпа разразилась дружным хохотом. Условия, на которых Джесси согласилась выставить на бои своего раба, уже были известны всему городу.

Сообразивший, в чём дело, распорядитель попытался разрядить обстановку. Воспользовавшись наступившим затишьем, он громко сказал:

– Господа. Этот раб глухонемой. Поэтому не стоит требовать от него многого. Объяснить этому животному что-то серьёзное настолько сложно, что я вообще удивлён, как его хозяйке удалось заставить его драться. Я бы не удивился, если бы он улёгся в клетке спать.

Услышавшая это толпа восторженно взвыла, и в адрес Ли посыпались сальные шуточки. Сделав вид, что это её не касается, Джесси развернулась к клетке и, достав из кармана покрытый коркой грязи леденец, сунула его Ли. Изобразив на лице радостное оживление, юноша, внутренне скривившись, тут же сунул угощение в рот и принялся сосать его, пуская слюни и мыча.

Сообразив, что сделала глупость, Джесси бросила на Ли извиняющийся взгляд. Тем временем на арену вывели следующую пару бойцов. Два мута с обречёнными лицами вышли на песок и, мрачно оглядевшись, сжали кулаки. Крепкие и быстрые, они долго мутузили друг друга, доставляя толпе огромное наслаждение видом льющейся крови.

Оружием они пользовались как обычными секачами, полосуя друг дружку и даже не делая попыток увернуться или защититься. Этот бой закончился тем, что оба бойца просто рухнули на песок, упав в обморок от потери крови. Их добили прямо на арене. Охранники пристрелили обоих поединщиков, после чего рабы вынесли трупы.

К середине дня первый круг боёв был окончен. Разгорячённая толпа, радостно завывая и выкрикивая приветствия, принялась делать ставки. Распорядитель объявил получасовой перерыв. Оживлённо переговариваясь и делясь впечатлениями, толпа повалила на выход.

Рабы принялись выгребать с арены окровавленный песок, заменяя его на чистый. Бойцов оставили в клетках, раздав каждому по бутылке воды и вёдра для отправления естественных потребностей.

Убедившись, что охрана продолжает внимательно наблюдать за смертниками, Джесси тяжело вздохнула и, развернувшись, быстро направилась к выходу. На улице её перехватил шериф.

– Куда это вы так торопитесь? – спросил он, смерив девушку мрачным взглядом.

– Хочу проверить свою машину, – пожала плечами Джесси.

– Чем беспокоиться за товар, лучше бы объяснили своему рабу, как нужно драться, – резко ответил шериф.

– Я уже устала повторять. Это невозможно, – тяжело вздохнула Джесси. – Я три часа потратила на то, чтобы сказать ему, что он вообще будет драться. В такую передрягу мы угодили впервые. И всему виной моя проклятая жадность.

– Вам так жаль какого-то раба? – насторожился шериф.

– Мне жаль своего имущества. Тот раб, которого вы мне показали, просто доходяга, от которого толку как от козла молока. Мой раб был и грузчиком, и охранником, и водителем. А ваш не знает, с какой стороны к обычной бочке подойти, – яростно ответила Джесси и, обойдя шерифа, быстро зашагала к торговой площади.

Проводив её долгим взглядом, шериф развернулся и медленно направился в цирк. Войдя в обветшалое здание через служебный вход, по которому в цирк вводили бойцов, он медленно прошёлся вдоль всего ряда клеток и, остановившись перед клеткой Ли, впился в лицо юноши долгим, мрачным взглядом.

– Где я мог тебя видеть, раб? – тихо сказал он, не сводя с Ли напряжённого взгляда. – Не смотри на меня таким невинным взглядом. Я знаю, что ты не глухой. Я это чувствую. Я знаю, что мы где-то встречались. Только не могу вспомнить где. Интересно, сколько тебе лет?

– Что вы здесь делаете? – услышал шериф и, повернувшись, увидел бесшумно подошедшую Джесси.

Сбегав на площадь, девушка убедилась, что с машиной всё в порядке, и бегом вернулась обратно. На время боёв даже ночные крысы взяли выходной. Окинув девушку задумчивым взглядом, шериф неожиданно спросил:

– Как вы считаете, сколько лет вашему рабу?

– Понятия не имею, – пожала плечами девушка. – Двадцать три – двадцать пять, я думаю.

– Похоже, – задумчиво кивнул шериф. – У меня стойкое убеждение, что я уже где-то видел его. Но вот где?

– Не думаю, что он бывал в вашем городе, – покачала головой Джесси. – Насколько мне известно, в вашем поселении нет правила отпускать рабов.

– Я не всегда жил здесь, – ответил шериф, продолжая что-то обдумывать. – Странно, у меня такое впечатление, что мы встречались лет тридцать назад. Но это невозможно. Его тогда и на свете не было. Ничего не понимаю, – тряхнул головой шериф, словно пытаясь отогнать странные видения.

– Может, вы сталкивались с кем-то, кто просто похож на него? – сделала осторожное предположение Джесси.

– Возможно. Но его сила… Я такое видел только однажды. Очень давно. И это был нормальный человек, а не мут.

– Вы меня окончательно запутали, шериф, – тяжело вздохнула девушка, беспомощно разведя руками.

– Я и сам уже запутался, – мрачно отозвался шериф и, развернувшись, отправился на своё место.

Перерыв заканчивался, и толпа начала возвращаться на свои места. Вспомнив категорические указания Ли, Джесси подозвала одного из букмекеров и принялась выяснять, каковы ставки на её раба. Узнав, что на Ли ставят один к трём, причём юноша в этой ставке далеко не фаворит, она решительно поставила канистру бензина. В случае победы Ли она получала сразу полбочки бензина.

Приняв её ставку, букмекер быстро пошёл по рядам, выкрикивая ставки и номера участников. Для простоты восприятия бойцам просто присваивали номера. В любом случае половина из них участвовала только в одном бою.

Убедившись, что все места в цирке заняты, распорядитель быстро взобрался на свою трибуну и, обведя зал долгим взглядом, заговорил:

– Итак, господа, я имею честь объявить об открытии второго круга боёв. Бойцы готовы, арена тоже, осталось только выпустить бойцов и насладиться зрелищем. Мы начинаем! – громко крикнул он, вскинув руки над головой.

Подчиняясь его команде, охранники распахнули двери ближайших к краю клеток и вывели на арену бойцов. Ими оказались двое людей. Белокожий и один из тех, что сломал саблю противника. Человек против человека. Чистый против чистого, как объявил бы сам распорядитель, приди ему в голову такая блажь.

Выставив перед собой кулаки, белокожий мелкими приставными шагами двинулся к противнику. Его противник не стал искать каких-то тактических изысков, а просто бросился вперёд, молотя кулаками, как ветряная мельница. Удары посыпались на белокожего, как горох из прохудившегося мешка. Но только треть из них достигла своей цели.

Принимая удары на предплечья, белокожий то и дело огрызался короткими меткими ударами, заставлявшими противника шататься и встряхивать головой. В тот момент, когда молотила в очередной раз размахнулся, норовя снести противнику голову, белокожий быстро шагнул вперёд и нанёс ему сразу три быстрых удара.

Все три удара достигли своей цели, и молотила просто поплыл. Растерянно покачнувшись, он в очередной раз встряхнул головой, пытаясь разогнать туман перед глазами, но белокожий не дал ему опомниться. Чуть сместившись, он принялся выбивать из противника дерьмо, нанося все удары в живот и грудь.

Это избиение закончилось так, как и должно было. Упав на четвереньки, молотила попытался вывернуть из желудка всё, что съел с утра. Отступив в сторону, белокожий презрительно сплюнул и, разбежавшись, пнул противника в лицо.

От удара тяжёлое тело молотилы просто подбросило в воздух. Тяжело перевернувшись, боец рухнул на песок. Подобрав брошенные на арену сабли, белокожий подошёл к противнику и бросил один из клинков ему на грудь.

С трудом нащупав рукоять сабли, молотила сделал героическую попытку встать на ноги. Медленно перевернувшись на живот, он подобрал под себя конечности и, покачиваясь, встал на четвереньки. В очередной раз сплюнув на затылок противнику, белокожий перехватил саблю двумя руками и, как следует размахнувшись, снёс ему голову.

Выплеснувшаяся кровь залила песок. Толпа взвыла от удовольствия, приветствуя победителя свистом, воплями и улюлюканьем. Следивший за боем Ли неожиданно понял, что белокожий просто купается в этих криках, получая от них почти чувственное наслаждение.

Постаравшись, чтобы его эмоции никак не отразились на лице, Ли внутренне скривился от омерзения. Ему были противны все эти развлечения. Будучи настоящим мастером боя, он легко мог расправиться со всеми противниками сразу, но не видел в этом удовольствия. Но мог бы сделать это, если бы так сложились обстоятельства, но убивать на потеху толпе, только ради криков оваций, было для него дико.

Во втором туре боёв ему выпало выступать в четвёртой паре. Против юноши выставили мута. Здоровенного, больше смахивавшего на обезьяну, чем на человека, раба. Из клетки его выводил сам хозяин. Сняв с раба ошейник, он развернул его лицом к Ли и, отступив, жёстко пнул в зад. В ту же секунду дверь захлопнули.

Взревев, мут шагнул вперёд. Его крошечные глазки налились кровью. В прошлом туре он просто сломал своего противника, подняв его над головой и со всего размаху ударив спиной об колено. Очевидно, этого раба хозяин содержал именно из-за его звериной силы. Судя по скошенному лбу и тяжёлым надбровным дугам, с мозгами у этого парня было сложно.

– Ирония судьбы, господа! – неожиданно закричал распорядитель. – Перед вами сразятся два идиота. Один глухонемой, второй – просто недоумок. Посмотрим, что они смогут нам показать!

Его слова были встречены громким хохотом. Толпа радостно визжала и покатывалась со смеху. Выйдя на арену, Ли внимательно посмотрел на противника, пытаясь найти его слабое место. Но, судя по всему, этот полуидиот имел только одно слабое место. Свою голову. Точнее, её содержимое.

Гора плоти, больше двух метров ростом. Огромные мускулы покрывали всё тело бойца, превращая его в настоящую машину для убийства. Внимательно следя за противником, Ли медленно двинулся по кругу. Толпа презрительно загудела и засвистела. Не обращая внимания на крики и оскорбления, юноша решил не торопиться, отдав инициативу атаки противнику.

Разъярённый монстр взревел что-то нечленораздельное и бросился на юношу, норовя схватить его огромными руками. Зная, чем может кончиться такой контакт, Ли подпустил противника почти вплотную и, неожиданно нагнувшись вперёд, упёрся руками в песок, одновременно забрасывая правую ногу далеко за спину.

Хлёсткий удар деревянного каблука пришёлся прямо в плоскую переносицу монстра. Оторопело хрюкнув, мут попятился назад и, не удержавшись на ногах, звучно плюхнулся на пятую точку. Моментально выпрямившись, Ли резко прыгнул вперёд и нанёс удар ногой в горло.

Резкий удар отбросил противника на песок. Перекатившись на живот, мут закашлялся и, выплюнув изо рта сгусток крови, начал медленно подниматься. От этого зрелища Ли несколько оторопел. Обычно такой удар убивал почти сразу. В том, что удар был нанесён по всем правилам, у него даже не возникало сомнений. Слишком давно и слишком долго он тренировался, чтобы не делать таких ошибок.

Медленно оглядевшись, монстр нашёл юношу взглядом и, сипло зарычав, снова пошёл в атаку. Кровь из разбитого носа заливала ему подбородок, превращая лицо в гротескную маску, а голос, которым он рычал, мог означать только одно. Удар Ли достиг своей цели, но эта гора мышц была слишком сильна, чтобы умереть от одного удара.

Обрадовавшись этому открытию, Ли дождался броска противника и, легко увернувшись, зашёл ему за спину. Свой удар юноша нанёс в щиколотку, постаравшись переломить кость. Громкий вопль и глухой хруст послужили ему сигналом, что цель достигнута. Монстр рухнул на четвереньки, недоумённо оглянувшись на собственную ногу. Стопа мута была вывернута под углом к ноге.

Взвившись в воздух, Ли всем своим весом обрушился на противника. Удар ороговевших костяшек кулака пришёлся прямо в висок. Таким ударом Ли крушил камень. Глухо взревев, монстр покачнулся и тупо замотал головой.

«Да когда же ты сдохнешь?» – зло подумал про себя Ли, нанося ему ещё один удар.

Рёв монстра перерос в странный, глухой вой. Он словно пытался что-то сказать. Отступив в сторону, Ли быстро огляделся. На песке давно уже валялись сброшенные сверху сабли. Подобрав оружие, Ли бросил один клинок монстру, надеясь, что тот не станет подбирать его и, повалившись на спину, попросит пощады. О том, что мута пристрелят прямо на арене, Ли старался не думать.

Увидев перед собой саблю, монстр всхлипнул и, ухватившись за рукоять, взмахнул клинком, норовя достать ноги противника. Легко подпрыгнув, Ли ушёл от удара. Сделав два быстрых шага, он разбежался и, перепрыгнув через противника, одним ударом разрубил ему шейные позвонки прямо в полёте.

Утробно вскрикнув, мут медленно повалился на песок. Толпа завывала, радуясь очередной смерти. Хозяин мута, бесновавшийся за решёткой, окружавшей арену, неожиданно выхватил нож и бросился на выходящего с арены Ли. Увидев несущегося к нему человека, юноша оттолкнул стоящего спиной охранника и, подпустив его поближе, нанёс один резкий удар ногой в грудь.

От удара человека подкинуло в воздух. На землю он упал уже мёртвым. Сломанные ударом ноги рёбра пробили ему сердце. Отброшенный резким толчком в сторону охранник схватился было за оружие, но, разглядев в руке у нападавшего нож, моментально успокоился. Хозяин мута нарушил правило и получил по заслугам.

Эта моментальная расправа над противником так понравилась зрителям, что ставки на Ли моментально выросли до одного к пяти. Обрадованная его победой Джесси подозвала к себе букмекера и потребовала свой выигрыш. Выдав ей табличку, на которой значилась причитающаяся ей сумма, букмекер скрылся в толпе.

Второй тур боёв закончился к ужину, после чего был объявлен очередной перерыв. Зрители разошлись, чтобы подкрепиться и залить в организмы очередную порцию самогона. Воспользовавшись случаем, Джесси отправилась в букмекерскую контору. Предъявив сидевшему за стойкой человечку с крысиным лицом табличку, она потребовала свой бензин.

Недовольно скривившись, человечек попытался всучить ей другие товары, но девушка была неумолима. Сообразив, что переспорить эту торговку не удастся, человечек сделал рабам знак выдать требуемый товар. Получив четыре канистры бензина, Джесси приказала рабам нести канистры к машине.

Попытавшийся возразить букмекер наткнулся на её яростный взгляд и, смирившись, сделал рабам знак доставить товар на место. Заметивший её триумфальное шествие шериф не смог удержаться от шпильки.

– Вы же говорили, что не азартны, госпожа, – с ухмылкой сказал он, нагнав её на улице.

– Я торговка, а значит, не могу упустить случай заработать. Тем более что мой раб держится очень даже неплохо, – пожала плечами Джесси.

– Откровенно говоря, я и сам удивлён. Не думал, что он окажется настолько ловок. И даже сможет справиться с этим чудовищем, – криво усмехнулся шериф.

– А вы заметили, как он остановил хозяина этого монстра? – неожиданно спросила Джесси. – Одним ударом. Это именно то, о чём я вам говорила. Он всегда убивает именно так. Быстро и почти безболезненно.

– Я заметил, – задумчиво кивнул шериф. – Похоже, он когда-то прошёл обучение правилам кулачного боя.

– Чего? – спросила девушка, призвав на помощь все свои артистические таланты.

– Когда-то где-то на побережье существовала одна обитель. Монастырь, если хотите. В этой обители люди не признавали оружия, но отлично сражались голыми руками. Группа людей, пытавшихся навести хоть какой-то порядок в своих поселениях, обратилась к этим монахам с просьбой научить их этому искусству. Но монахи – люди недоверчивые. Они обучили просителей только отдельным приёмам, скрыв базовые основы искусства. Постепенно монахи вымерли, обитель опустела, а величайшее искусство оказалось утерянным.

Думаю, ваш раб научился драться у кого-то из тех самых людей, которые приходили в обитель. Возможно, именно поэтому он и дожил до своего возраста. Пустыня – жестокое место, и калеки погибают в ней первыми, – тихо рассказал шериф.

– А почему вы не допускаете мысли, что мой раб мог учиться у кого-то из монахов? – неосторожно спросила Джесси и тут же прикусила язык.

Покачав головой, шериф усмехнулся в ответ на такое предположение:

– Это невозможно. Если бы он учился у монахов, его движения были бы другими. И он не стал бы убивать. Это противоречит канонам мастерства. Монахи не признавали убийства.

– Ну вам виднее, – быстро согласилась Джесси, – я в этом деле ничего не смыслю. Моё дело – торговля.

– Мне бы очень хотелось узнать у вашего раба, кто именно был его наставником, – задумчиво ответил шериф.

– Зачем? – удивилась Джесси.

– Я один из тех, кто учился у приходивших в обитель, – вздохнул шериф. – Может быть, этот человек ещё жив.

– Сомневаюсь, что из этой затеи что-то получится, – покачала головой девушка. – Он не понимает простой речи, а объяснять ему какие-то абстрактные понятия просто наказание богов. Я давно уже бросила эту затею.

– Как он попал к вам? – спросил шериф.

– Подобрала в пустыне, – усмехнулась в ответ Джесси. – Наткнулась на него случайно. Он умирал от жажды. Я пожалела его. Вылечила, выходила и получила отличного слугу. Я потому и не называю его рабом. Он не раз спасал мне жизнь, хотя давно мог бы просто бросить на растерзание диким и скрыться в пустыне.

– А вы не думали, что ему просто выгодно жить рядом с вами? – скривился шериф.

– Какая уж тут выгода, если при первом же нападении он рискует получить пулю? – растерялась Джесси.

– Он знает, что, потеряв вас, он потеряет очень удобное место. Это и есть его выгода, – пожал плечами шериф.

– Возможно, – небрежно согласилась девушка, – но тогда это обоюдная выгода. Я не таскаю за собой кучу рабов, не трачусь на сильную охрану.

– Не могу с вами не согласиться, – в очередной раз скривился шериф.

За разговором они дошли до грузовика Джесси. Шериф снизошёл даже до того, что помог ей распустить завязки тента и, дождавшись, когда она перельёт бензин, принялся помогать увязывать тент снова. Увидев, как девушка тщательно проверяет крепления, он чуть усмехнулся и с видом превосходства сказал:

– Можете не беспокоиться. На день проведения боёв все крысы берут выходной. Они знают, что если в городе пропадёт хоть ржавый гвоздь, я начну уничтожать их.

– У вас есть такая договорённость с ночными крысами? – удивлённо спросила Джесси.

– Да. В обычные дни всё идет, как и всегда. Но в дни праздников и боёв они держат руки в своих карманах. Я не могу допустить, чтобы такие дни были омрачены кражами. Это плохо отразится на проведении боёв.

– Вы так любите эти кровавые игры? – мрачно спросила Джесси.

– Эти, как вы сказали, кровавые игры позволяют людям отвлечься от повседневных проблем и приносят неплохой доход, с которого кормятся очень многие.

– Но откуда у вас столько бойцов? – неожиданно спросила Джесси.

– Все эти люди осуждены на смерть за самые разные преступления. У них только один выход. Выйти на арену и победить или быть повешенным.

– А если один из них победит?

– Тогда он получит приз, будет объявлен чемпионом города и получит прощение. Но такого ещё не случалось, – усмехнулся шериф.

– А ваш нынешний чемпион. Кто он? – осторожно спросила Джесси.

– О, вы его увидите, – рассмеялся шериф. – Поверьте, это очень необычное существо. Потерпите, скоро вы сами с ним познакомитесь.

– Я? – растерялась Джесси.

– Да. Он видел вас, и вы ему очень понравились. Это случилось ещё до начала боёв.

– Как вас понимать, шериф? – мрачно спросила Джесси. – Значит, в угоду какому-то подонку вы втянули меня в эту авантюру?

– Я не всегда свободен в своих поступках. Что поделать? Вы молоды, красивы и смогли вызвать интерес у нашего чемпиона. Он увидел вас и решил воспользоваться случаем.

– Каким случаем? – разозлилась Джесси. – Учтите, шериф, я, не задумываясь, пристрелю любого, кто попытается сунуться ко мне.

– Почему вы так резко настроены против близких отношений с мужчинами? – удивлённо спросил шериф.

– Потому что они не доставляют мне ничего, кроме проблем, – презрительно скривилась Джесси. – Поверьте, шериф, я не испытываю удовольствия, когда на мне, пыхтя и пуская слюни, подпрыгивает потная мужская туша. Впрочем, женщины меня тоже не интересуют.

– Получается, что вы просто холодная кукла? – спросил шериф с некоторой растерянностью.

– Называйте это как хотите, но такого удовольствия мне и даром не нужно, – презрительно скривилась Джесси, положив ладонь на рукоять пистолета.

– Жаль. Я надеялся, что всё будет по-другому, – мрачно отозвался шериф.

– Сразу после окончания боёв мы уезжаем, – решительно ответила Джесси.

– Но бои окончатся только под утро. Точнее, в середине ночи.

– Плевать. Я ни секунды не задержусь в вашем поганом городишке, – яростно ответила девушка. – Вы прилюдно дали мне в этом своё слово.

– Да, – мрачно кивнул шериф.

Не выдержав напряжения, Джесси круто развернулась и бегом понеслась к арене. Первым её порывом было рассказать всё Ли, но после короткого раздумья она решила дождаться удобного момента, когда они окажутся с глазу на глаз.

Раскрыть тайну Ли означало подставить под удар всех. И его, и себя, и Юсту. Тем более что шериф не сомневался в победе своего чемпиона, а Джесси свято верила в способность Ли побить кого угодно. Его ловкость и силу она видела наглядно и не один раз.

Влетев в цирк, как торнадо, Джесси подбежала к клетке, в которой с непроницаемостью сфинкса сидел Ли. Девушка прислонилась лицом к решётке и, посмотрев на юношу умоляющим взглядом, тихо прошептала:

– Победи. Победи их всех.

Бросив на неё удивлённый взгляд, Ли медленно поднялся и, протянув девушке пустую бутылку, жестом показал, что хочет пить. Кивнув, Джесси взяла бутылку и направилась к ближайшему охраннику. Узнав, где можно набрать воды, она наполнила бутылку и быстро вернулась обратно к клетке.

Цирк снова начал наполняться зрителями. Уже изрядно набравшись, многие в толпе пытались подобраться поближе к бойцам, чтобы, так или иначе, высказать своё мнение о них. Некоторые пытались хвалить приглянувшегося бойца, некоторые плевались и оскорбляли их, думая, что таким образом разжигают в бойцах боевую злость.

Самых азартных охрана отгоняла от решётки при помощи длинных кнутов. То и дело по периметру арены раздавались звучные щелчки, сопровождаемые криками боли и хохотом толпы.

Убедившись, что зрители заняли свои места, распорядитель объявил третий круг боёв, и охранники вывели первых бойцов. На этот раз оружие бойцам выдали сразу. Два мута, подобрав брошенные им сабли, принялись полосовать друг друга, пытаясь побыстрее покончить с противником.

Ли выпало сражаться во второй паре. Против него вывели белокожего человека. Видевший все предыдущие бои юноши белокожий вскинул кулаки и медленно двинулся по кругу. Внимательно следивший за противниками Ли давно уже понял, что этот человек неплохо умеет работать кулаками, но о защите ног имеет очень слабое представление.

Качнувшись из стороны в сторону, Ли неожиданно сделал кувырок вперёд, нанося удар ногой прямо от земли. Удар юноши пришёлся прямо в нижнюю часть живота белокожего. Согнувшись от неожиданной боли, тот раскрылся, чем не задумываясь воспользовался Ли, резко выбросив кулак прямо в лицо противнику.

Глухо охнув, белокожий оказался на песке. Толчком с плеч Ли вскочил на ноги и метнулся к упавшему на песок оружию. Подобрав одну из сабель, он отошёл в сторону, давая противнику возможность добраться до оружия. Расправа белокожего над беспомощным противником заставила Ли повести себя вопреки привычным правилам. То, что сам он убил противника почти в таком же положении, заставило юношу разозлиться.

Это было против всех его правил, но он вынужден был подчиниться обстоятельствам. Слишком много жизней зависело от него. Единственное, что служило Ли утешением, было умственное состояние его погибшего противника. Этого бедолагу держали только ради боёв. Смерть для него была подарком. Освобождением от постоянных побоев и унижений.

Ли успел как следует разглядеть на широкой, как стол, спине погибшего мута следы, оставленные хлыстом. Бедное чудовище дрессировали как животное, жёстко, жестоко. Именно это обстоятельство заставило Ли подарить ему быструю смерть.

Очухавшийся от удара Ли белокожий бросил быстрый взгляд в сторону лежащей на песке сабли. Сообразив, что противник не против того, чтобы он вооружился, человек вскочил на ноги и, подобрав оружие, встал в стойку. Чуть усмехнувшись, Ли взмахнул саблей, чтобы почувствовать её вес и баланс и плавно скользнул вперёд, одновременно нанося удар от пояса, поперёк груди противника.

Отпрыгнув в сторону, белокожий попытался зайти к юноше с левой стороны, заставляя его постоянно смещаться. Легко подпрыгнув, Ли развернулся, становясь к противнику правым боком. Не ожидавший такого финта белокожий растерянно охнул и попытался нанести удар.

Приняв удар на сильную часть клинка, Ли блокировал его и в ту же секунду сильным толчком отбросил клинок противника в сторону. Не ожидавший такого приёма белокожий покачнулся и взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие. Воспользовавшись его неуклюжестью, Ли одним ударом разрубил белокожему горло.

Сделав несколько шагов назад, Ли внимательно следил за противником. Чуть качнувшись, человек выронил оружие и, прижав к горлу обе руки, обвёл арену недоумённым взглядом. Он словно не мог поверить, что время его славы кончилось.

Кровь из перерубленных артерий толчками заливала белую грудь и живот человека. Его уже практически мёртвое тело содрогнулось и медленно повалилось на песок. Ноги белокожего несколько раз дёрнулись, и всё было кончено. Бросив саблю на песок, Ли ровным, спокойным шагом вернулся в свою клетку.

Толпа снова принялась свистеть и завывать. Им не нравилось, что Ли умудрялся убивать своих противников быстро. Они хотели видеть мучения, боль, кровь и только после этого смерть. На сидевшего в клетке юношу посыпались пустые бутылки, объедки и прочий мусор.

Какая-то девка, подобравшись к его клетке вплотную, принялась осыпать Ли проклятиями и бранью. Не удержавшись, Джесси примерилась и пнула скандалистку ногой в челюсть. Девушка умудрилась попасть прямо между толстыми прутьями решётки. Громко взвизгнув, шлюха грохнулась на пол и, выплюнув два выбитых зуба, медленно поползла по проходу на выход.

Видевшие это зрители попадали от хохота со своих мест. Быстро оглянувшись, Джесси нашла взглядом шерифа. Одобрительно усмехнувшись, тот показал ей большой палец и, подозвав одного из своих громил, тихо что-то ему приказал. Мрачно усмехнувшись, громила исчез в толпе.

Через несколько минут он снова появился в проходе, гоня перед собой девку с разбитой физиономией. Усадив её на самом краю амфитеатра, громила что-то быстро сказал, сунув девке под нос пудовый кулак. Покорно кивнув, та скорчилась на своём месте, держась за пострадавшую челюсть.

За всё это время Ли ни разу даже не оглянулся. Он так и застыл на своём стуле, словно всё, что происходило в цирке, его не касалось. Тем временем на арену вывели очередную пару бойцов.

К полуночи из сорока бойцов, выходивших на арену, в живых осталось только шестеро. Ли выпало биться в третьей паре, против высокого, неимоверно толстого человека. Живот этого гиганта напоминал огромный картофельный мешок, который он зачем-то повесил на себя. Толстый слой жира покрывал всё тело человека, но, несмотря на это, он был опасным бойцом. Сильным и удивительно проворным для такой туши.

Ли сразу понял, что такого человека можно взять только измором. Несмотря на всю свою силу, долго двигаться в быстром темпе он просто не в состоянии. Поэтому, выйдя на арену, Ли с ходу разбежался и, высоко подпрыгнув, нанёс удар ногой в голову, при этом сделав ударной не ту ногу, которую показал.

Растерявшийся толстяк получил пинок в ухо и, покачнувшись, удивлённо приложил ладонь к лицу. Удар рассадил ему кожу. На щеке появилась кровь. Слизнув с пальцев кровь, толстяк развернулся и попёр на юношу, как грузовик. Подпустив его поближе, Ли развернулся и бросился бежать.

Сделав несколько прыжков, юноша подпрыгнул и, оттолкнувшись ногой от решётки, нанёс удар ногой с разворота. Не успевший притормозить толстяк, получив мощный удар в лицо, изменивший его траекторию движения, пролетел мимо Ли и с размаху врезался в решётку.

От удара стальные прутья погнулись. Получившая наконец желаемое зрелище толпа взвыла от восторга. Отлетев от решётки, толстяк запутался в собственных ногах и тяжело рухнул на песок. Огромная туша подпрыгнула, как резиновая, и толпа в очередной раз взвыла.

Медленно перевернувшись на живот, толстяк подобрал под себя конечности, принялся медленно подниматься. В этом положении он здорово напоминал огромную черепаху. Чуть усмехнувшись, Ли обошёл толстяка и, размахнувшись, нанёс ему удар локтем в позвоночник, в очередной раз отправив на песок.

В обычной ситуации такой удар ломал человеку спину, делая его в лучшем случае калекой на всю жизнь. Но, видимо, именно сегодня судьба решила приготовить юноше несколько мелких каверз. Утробно хрюкнув, толстяк зашёлся сиплым лающим кашлем. В очередной раз собрав конечности в кучу, он снова начал подниматься.

Мрачно вздохнув, Ли подошёл к лежащим на песке саблям и, подобрав клинок, медленно двинулся по кругу. Поднявшись, толстяк с трудом утвердился на странно подгибающихся ногах и, увидев, что его противник вооружён, тоже направился за оружием.

Подобрав саблю, которая в его огромных лапах казалась игрушечной, толстяк вскинул клинок и, издав глухой, утробный рёв, понёсся на юношу. Понимая, что попытка блокировать такой удар может плохо закончиться, Ли подпустил противника почти вплотную и, дождавшись момента, когда его сабля начнёт движение вниз, бросился на песок, одновременно нанося удар по ногам.

Уйдя перекатом в сторону, Ли одним толчком вскочил на ноги и, дождавшись, когда толстяк, выронив саблю, рухнет на песок, одним ударом перерубил ему горло. Даже после всех попыток освистать его, Ли старался дарить быструю смерть. Впереди его ждал поединок с местным чемпионом, и Ли не хотел выходить на него усталым.

Как ни странно, но на этот раз толпа осталась довольна. Цирк огласился приветственными криками в адрес Ли. Медленно войдя в свою клетку, Ли бросил внимательный взгляд на оставшихся противников. Двое людей внимательно рассматривали его, словно пытаясь понять, как такое могло случиться и какое-то животное, мут, сумел дойти до финала.

В очередной раз убедившись, что оставшиеся люди не представляют для него особой опасности, Ли медленно опустился на стул, бросив Джесси быстрый, ободряющий взгляд.

На арену вывели людей. Принадлежавшие к разным расам, они тем не менее были неуловимо похожи между собой. Сухие, жилистые, словно высушенные канаты, они двигались с уверенной грацией прирождённых бойцов. Судя по многочисленным шрамам, украшавшим тела обоих, их жизнь была далеко не безоблачной.

Один из бойцов, негроид, был на полголовы выше своего более светлого, но загорелого до цвета старой бронзы противника. Обладая более длинными руками и преимуществом в весе, он решительно двинулся на противника, поигрывая жилистыми кулаками.

Подпустив негра вплотную, смуглый резко ударил его ногой в колено. Взвыв от боли, тот отскочил и попытался уйти в сторону, чтобы унять боль. Не давая противнику опомниться, смуглый бросился вперёд и принялся наносить ему мощные, резкие удары, стремясь как можно быстрее расправиться с врагом.

Пропустив несколько сильных ударов в голову и лицо, негр со стоном опустился на песок. Чтобы поставить окончательную точку, смуглый несколько раз ударил его ногой. Убедившись, что противник поплыл и даже не помышляет о сопротивлении, смуглый кинулся к оружию и, быстро подобрав саблю, метнулся обратно.

Начавший приходить в себя боец увидел несущегося к нему вооружённого противника и попытался хоть как-то защититься, но всё было бесполезно. Первым же ударом смуглый отсёк ему кисть руки. Второй удар раскроил негру череп. Отбросив саблю, смуглый неожиданно запрыгнул на решётку прямо напротив клетки Ли и, тыча в юношу пальцем, громко завопил, перекрывая рёв толпы:

– Ты сдохнешь следующим! Ты следующий, грязный мут!

Сделав вид, что ничего не понял, Ли чуть усмехнулся в ответ и недоумённо пожал плечами. Охранники стащили смуглого с решетки и повели в клетку. Распорядитель объявил перерыв на четверть часа. Противники должны были отдышаться и приготовиться к последнему бою. Рабы принялись убирать арену, заменяя окровавленный песок на чистый и разравнивая его граблями.

Среди зрителей принялись сновать торговцы, предлагая спиртное и сухари. У некоторых на лотках лежали даже сласти. Толпа не расходилась. Все ждали последнего боя, после которого должна была состояться кульминация вечера. Бой с чемпионом города.

Выстрел шерифа возвестил об окончании перерыва, и зрители замерли, предвкушая очередное зрелище. Взобравшийся на свою трибуну распорядитель громко объявил:

– Господа, позвольте объявить вам результат отборочных боёв. За право сразиться с нашим чемпионом сейчас сойдутся человек, Рик Копчёный, и мут, по прозвищу Быстрая Смерть. Имени его, по вполне понятным причинам, никто никогда не узнает. Да я думаю, оно нам и не нужно. Главное, что он сумел пройти так далеко. Уже только этим он удостоится чести, что его запомнят в нашем городе. Итак, мут против человека. Быстрая Смерть против Копчёного Рика. Выводите бойцов! – громко провозгласил он, и охранники распахнули клетки.

Шагнув в проход, Ли бросил быстрый взгляд на своего противника и, с хрустом потянувшись, неожиданно сел на шпагат. Шедшие следом громилы растерянно уставились на это зрелище. Одним прыжком встав на ноги, Ли ещё раз потянулся и шагнул на арену.

– Проклятие! Мне на это даже смотреть больно было, – проворчал один из охранников.

– Да уж, похоже, для Копчёного это будет последний бой, – нехотя согласился его напарник, внимательно следя за событиями на арене.

Зная, что Ли не уступает ему ни в скорости, ни в гибкости, смуглый решил сделать ставку на силу и выносливость. Прыгнув вперёд, он принялся наносить быстрые удары ногами, норовя попасть в самые уязвимые места. Быстро приседая и уворачиваясь, Ли умудрился пропустить все удары мимо себя, давая противнику выплеснуть злость и устать.

Выбрав момент, юноша нанёс один резкий удар прямо в солнечное сплетение. Удар, нанесённый по всем правилам науки боя, заставил смуглого скорчиться и, упав на колени, начать судорожно бороться за один-единственный глоток воздуха.

Не желая тратить на него больше силы, Ли зашёл противнику за спину и, оплетя его голову руками, одним резким движением свернул смуглому шею. Сухой треск сломанного позвоночника прозвучал в наступившей тишине неожиданно громко.

Вопившая от восторга толпа, радостно приветствовавшая яростную атаку смуглого, затихла, когда Рик Копчёный согнулся пополам от одного-единственного удара. Зрители принялись растерянно переглядываться, когда Ли в полной тишине медленно прошёл на своё место. Дар речи потерял даже велеречивый распорядитель. Внимательно следивший за боем шериф в ответ на его растерянный взгляд только удивлённо покачал головой.

Постепенно удивлённый шёпот перерос в крики и рёв оваций. Такого в этом поселении ещё не случалось. Мут сумел дойти до финала и готов был сразиться с чемпионом. Сообразив, что должен как-то разрядить обстановку, распорядитель жестом попросил шерифа навести в цирке порядок.

Три выстрела заставили толпу угомониться. Заметив поднявшегося на трибуну распорядителя, зрители замолчали, ожидая решения устроителей боёв.

– Господа, как вы изволили видеть, Быстрая Смерть полностью оправдал своё прозвище. Рик Копчёный мёртв. Это значит, что мут, по прозвищу Быстрая Смерть, сейчас сойдётся в поединке с нашим чемпионом. Итак, господа, Быстрая Смерть против чемпиона трёх последних лет, непобедимого и ужасного, Палёного Джека! – прокричал распорядитель, и где-то в глубине цирка что-то загрохотало.

Из дальнего прохода рабы выволокли огромную клетку на кривых, разнокалиберных колёсах. Подтащив это сооружение прямо к выходу на арену, они побросали верёвки, за которые тащили клетку, и, испуганно оглядываясь, бросились врассыпную. Сама клетка была покрыта большим куском пыльного брезента.

Моментально подобравшиеся охранники с опаской подошли к клетке и пинками постарались подогнать её ещё ближе к решётке, предварительно распахнув дверь арены. Из-под драпировки послышалось глухое ворчание, и что-то громадное медленно зашевелилось в клетке. Внимательно следивший за этим действом Ли медленно поднялся и, не обращая внимания на растерянно переглядывавшихся охранников, направился к арене.

Лицо юноши было мрачным, сосредоточенным и отрешённым. Заглянувший ему в глаза охранник шарахнулся в сторону и, перекрестившись, что-то пробормотал. Удивлённо посмотревший на него напарник недоумённо пожал плечами и на всякий случай отодвинулся подальше.

Без слов пропустив Ли на арену, они быстро захлопнули дверь, подперев её куском старой трубы. Охранники у клетки чемпиона отбросили переднюю часть брезента и подняли дверь клетки. Приготовившийся к бою Ли чуть было не выругался в голос, когда увидел, с кем ему придётся драться.

На песок арены медленно выбралось существо в три раза больше самого Ли. Это был не просто гигант. Это было что-то невообразимое. В том, что исходным материалом для него послужил человек, Ли не сомневался, но отчего он вдруг превратился в самого настоящего монстра, юноша мог только предполагать. Все вопросы разрешил распорядитель боёв.

– Как вы помните, господа, десять лет назад Палёный Джек случайно оказался в радиоактивной зоне. Именно там, получив огромную дозу радиации, он превратился в то, что вы видите перед собой, и именно поэтому все бои с его участием мы проводим только ночью. Солнечный свет причиняет ему боль. Но это человек. Чистый. И сейчас мы в очередной раз сможем убедиться, что никакой мут, будь он хоть трижды быстрым, не сможет устоять перед человеком.

Пока распорядитель разглагольствовал, стоя на своей трибуне, Палёный выбрался на арену, и Ли сумел как следует рассмотреть своего противника. Рост и вес противника не произвели на юношу никакого впечатления. Странным был его внешний облик.

Кожа, цвета сырого мяса, казалось жила своей собственной жизнью. По ней то и дело пробегали какие-то волны и рябь. Черты лица казались смазанными, словно оплывшими. Роговица глаз обесцветилась до молочно-белого цвета. Только зрачки, сузившиеся до величины булавочной головки, выделялись страшными пятнами.

На полностью обнажённом теле этого существа не было ни единого волоса. Отсутствовали ушные раковины и носовые хрящи. Ниже глаз жуткими провалами чернели отверстия. Сгоревшие губы не могли прикрыть кривых жёлтых зубов. Казалось, что монстр постоянно смеётся.

Медленно обведя взглядом битком набитый цирк, Палёный Джек поднял руки над головой и закричал неожиданно высоким голосом. Этот крик скорее напоминал свист, чем победный вопль. Найдя взглядом Джесси, Палёный опустил руки, сделал бёдрами жест, имитирующий соитие.

– Я покончу с ним и займусь тобой, красотка, – просвистел Палёный, не сводя с девушки глаз.

Положив ладонь на рукоятку револьвера, Джесси громко ответила:

– Я скорее гремучему скорпиону отдамся, чем таком чудовищу!

Раздавшийся в ответ свист, судя по всему, должен был означать смех. Обратив наконец внимание на замершего как изваяние Ли, Палёный чуть склонил голову набок и снова засвистел:

– Сдайся. Признай своё поражение. Встань на колени, склони голову, и я тебя не убью. Ты будешь работать на меня.

Не дрогнув, не изменившись в лице, даже не моргнув, Ли продолжал стоять, скрестив руки на груди и не сводя взгляда с лица противника.

– Он не слышит тебя, Джек, – раздался голос распорядителя. – Твоё предложение слишком щедро для такого животного. Убей его. Но только медленно. А то нам пришлось прозвать его Быстрая Смерть. Покажи ему, как нужно убивать на арене.

Сипло рассмеявшись, Палёный медленно направился к юноше. Понимая, что плотного контакта с таким противником допускать нельзя, Ли легко разбежался и нанёс пробный удар. Деревянный каблук врезался прямо в горло противника. Приземлившись, как кошка, на ноги, Ли удивлённо посмотрел на чуть покачнувшегося противника.

У юноши сложилось впечатление, что он ударил ногой в камень. С этим монстром что-то было не так. Моментально увернувшись от огромного кулака, просвистевшего в сантиметре от головы юноши, Ли перекатом зашёл Палёному за спину, нанёс несколько резких ударов в область почек. И снова было ощущение, что он молотит по каменной стене.

Отскочив в сторону, Ли принялся внимательно вглядываться в тело Палёного, выискивая его слабые места. Юношу не оставляла в покое мысль, что он что-то упускает. Его настораживала кожа противника, то и дело шевелившаяся, как песок под ветром. В очередной раз увернувшись от удара, Ли пошёл на осознанный риск.

Нанося удар в печень, он внимательно проследил за местом, в которое пришёлся удар, а не за всем его телом. Это чуть не стоило юноше головы, но он неожиданно понял, что происходит. В момент удара кожа Палёного, действуя самостоятельно, моментально напрягалась, превращаясь в живую броню. Именно поэтому Палёный Джек даже не пытался защищаться, легко принимая все наносимые ему удары.

Быстро откатившись в сторону, Ли приготовился действовать. Теперь, когда он разгадал секрет Палёного, он мог действовать так, как подсказывал здравый смысл. Бить нужно по тем точкам, которые не защищены кожным покровом. Глаза, уши, нос. Судя по тому, что Палёный не озаботился прикрыть чресла, его гениталии имели ту же защиту, что и остальное тело.

Вошедший в раж Палёный принялся бросаться на Ли раз за разом, надеясь прижать его к решётке и нанести несколько ударов, которые решат дело. В планы Ли это не входило. После высказывания Палёного он знал только одно: с этой арены он должен уйти победителем или не уйти вообще.

В очередной раз увернувшись от удара, Ли разбежался и, снова оттолкнувшись от решётки, бросил своё тело в полёт. Но на этот раз он летел не ногами, а головой вперёд. Придав себе в момент толчка вращательное движение, Ли просто ввинтился в воздух. Перед самым столкновением с противником юноша резко выбросил вперёд обе руки с напряжёнными пальцами.

Сильные тренированные пальцы юноши превратились в настоящие стальные штыри, которые вонзились глубоко в глазницы Палёного. Дикий крик боли послужил юноше сигналом, что его план удался. Разом ослепший Джек рухнул на колени, прижимая ладони к лицу. Откатившись в сторону, Ли вскочил на ноги и, метнувшись вперёд, нанёс резкий удар сложенными в лодочку ладонями по ушам Джека.

Арену огласил ещё один вопль боли. Но Палёный был всё ещё жив. Каким-то чутьём угадав, где именно находится юноша, он резко выбросил кулак, угодив прямо в живот Ли. Отброшенный мощным ударом в сторону, Ли тем не менее успел спассировать удар, провалившись в момент соприкосновения.

Этот приём назывался в книге «ветка ивы на ветру». В начале своего обучения юноша не раз пытался доказать, что всегда можно успеть поставить блок, но мастер Том на деле доказывал, что бывают моменты, когда лучше просто провалиться под ударом, чтобы потом ударить ещё сильнее.

Быстро встав на ноги, Ли принялся оглядываться в поисках оружия, но его не было. Распорядители решили дать Палёному время поиграть со своей жертвой. Окончательно рассвирепев, Ли метнулся к стоящему на коленях противнику и, высоко подпрыгнув, нанёс удар локтем в темя. По арене прокатился звук, который можно услышать на бойне, когда быка бьют в лоб кувалдой, чтобы потом перерезать горло.

Сипло крякнув, Палёный медленно повалился на песок. Не отрывая ладоней от лица, он медленно подтянул под себя ноги и принялся подниматься. Но боль в глазницах и разорванных барабанных перепонках не давала ему поднять голову. Палёный так и замер в непотребной позе, на коленях и головой в песке.

Вспомнив, что он обещал сделать с Джесси, Ли, зло усмехнувшись, сделал два быстрых шага и со всего размаха пнул Палёного прямо по обнажённым гениталиям. Очевидно, действие кожной брони Палёного было как-то связано с его органами чувств, но, лишившись сразу зрения и слуха, он оказался беспомощен.

Яростный удар, болезненный для любого существа мужского пола, оказался небесполезен и теперь. В очередной раз взвыв, Палёный рывком дёрнулся вперёд, с размаху врезавшись головой в решётку. Он уже не делал попыток подняться, сжавшись в комок и тихо подвывая, он прикрывал пустые глазницы ладонью левой руки, правой пытаясь что-то нашарить в песке.

На арену упали две сабли. Подобрав оружие, Ли ногой подпихнул саблю прямо под шарившую в песке ладонь. Нащупав рукоять, Палёный замер и, медленно подтянув саблю к себе, осторожно перевернулся на спину. Все его движения были замедленными и осторожными. Очевидно, сказывалась боль в голове и разбитых гениталиях.

Отбросив поданную саблю в сторону, Палёный ткнул себя пальцем в грудь и тихо попросил:

– Ударь сюда. Чтобы сразу. Больно мне.

Перехватив саблю обратным хватом, Ли коротко размахнулся и вогнал клинок в грудь противнику. Остро отточенное остриё с хрустом пробило грудину, разрубив сердце. Чуть вздрогнув, Палёный Джек умер.

Сидевшая в гробовом молчании толпа дружно охнула. Мут победил чистого. Они не могли поверить в это. Тишину нарушил радостный вопль Джесси:

– Так его, скотину! Мы победили!

Устало вздохнув, Ли медленно подошёл к своей двери и, дождавшись, когда охрана уберёт подпиравшую её трубу, спустился в проход. Подскочившая Джесси взяла его под руку и, развернув к выходу из цирка, громко сказала:

– Пошли отсюда. Нам ещё ехать сегодня.

Чуть усмехнувшись, Ли подхватил девушку на руки и, одним движением усадив на плечо, не спеша двинулся по коридору.

– Стойте! – раздался громовой голос шерифа. – Вы не можете вот так уйти.

Вздрогнув, Джесси легонько хлопнула Ли по плечу, словно давая ему знак остановиться. Осторожно повернувшись, юноша мрачно уставился на быстро подходящего к ним шерифа.

– Вы дали слово, шериф, что сразу после окончания боёв я и мой раб сможем спокойно уехать из города. Мы заключили сделку, – громко ответила Джесси звенящим от возмущения голосом.

– Я и не пытаюсь задержать вас. Но мы должны вручить вам приз.

– Какой ещё приз? – настороженно спросила Джесси.

– Победителю причитается набор товаров из расчёта один месяц жизни в пустыне. Но, судя по всему, вы предпочтёте бензин. В пересчёте это составит две бочки, – с мрачной усмешкой ответил шериф.

– Ну так прикажите привезти его к моей машине и покончим с этим, – пожала плечами Джесси.

– Я покупаю вашего раба, – неожиданно сказал шериф.

– Чёрта с два я его теперь продам, – рассмеялась в ответ девушка. – После того как я увидела, на что он действительно способен, я при любом раскладе оставлю его себе.

– Но вы ещё не слышали мою цену, – возразил шериф.

– В любом случае она меня не интересует. Этот раб – настоящее сокровище. В трудные времена я всегда смогу выставить его на бои, чтобы начать всё сначала. Не продаётся, – решительно ответила Джесси и хлопнула Ли по плечу.

Не спеша развернувшись, юноша ровным шагом двинулся по коридору.

– Вы слишком торопитесь с решениями, – бросил им вслед шериф. – Подумайте как следует. Мой вам совет.

Выйдя на улицу, Ли осторожно поставил девушку на землю и, устало выпрямившись, тяжело вздохнул.

– Устал? – тихо спросила Джесси.

– Есть немного, – признался Ли, не разжимая губ. – Больше всего меня беспокоит Юста.

– Сейчас всё узнаем, – быстро ответила Джесси и быстрым шагом направилась к торговой площади.

Подойдя к машине, она ловко отперла кабину и, заглянув вовнутрь, спросила, нагнувшись к самому сиденью:

– Юста, ты здесь?

– Здесь, – послышался испуганный голос девушки.

– Хорошо. Лежи и не шевелись, что бы ни случилось, не подавай голос. Осталось не долго. Скоро уедем, – быстро сказала Джесси, облегчённо вздохнув.

Захлопнув дверцу, она подошла к Ли и, улыбнувшись, быстро кивнула. На площадь начали выходить люди. Мрачно посмотрев на приближающуюся толпу, Ли сел за руль грузовика и, открыв окно, выставил на улицу ствол пулемёта.

Заметив его приготовления, горожане растерянно остановились и принялись смущённо топтаться, не зная, с чего начать разговор. По площади громко прогрохотала телега, на которой стояли две бочки призового бензина. Увидев телегу, Джесси принялась быстро развязывать тент кузова.

Подкатившие телегу рабы принялись перегружать бензин в машину. Наблюдая за их неуклюжими действиями, девушка презрительно скривилась. Появившийся следом за телегой шериф с пониманием усмехнулся и, покосившись на сидящего за рулём Ли, сказал:

– Людям не нравится, что ваш раб сидит с оружием.

– А мне не нравится, что мою машину окружает такая толпа, – не растерялась Джесси.

– Понимаю, – кивнул шериф, – но дело в том, что наш город остался без чемпиона. И это нам не нравится. Мы готовы выкупить вашего раба. Всем городом. Он останется здесь, а вы получите право постоянной беспошлинной торговли и проживания в нашем городе. Это значит, что вы всегда можете приехать и потребовать от города нужный вам товар. Подумайте.

– Исключено, – решительно ответила Джесси. – Ваш городишко мне не по нраву. Мне не нравится, что меня обманом втянули в эту авантюру и вдобавок оскорбили, пообещав какому-то уроду, словно я рабыня, а не свободная торговка. Нет. Если вам так хочется иметь своего чемпиона, устройте ещё одни бои. Но на этот раз без нашего участия. Тем более что для вас он всё равно останется рабом.

– Тут вы, безусловно, правы, – мрачно кивнул шериф. – Меня огорчает ваш отказ, но идея с новыми боями мне нравится. Пожалуй, мы действительно устроим такие бои и пошлём весть о них в другие города. Я увеличу призовой фонд. И если вы решите снова выставить своего раба, я буду рад.

– Хватит с меня одного раза. Я не привыкла покорно сносить оскорбления, – с вызовом ответила Джесси. – Теперь, когда все вопросы разрешены, я могу наконец уехать?

– Сейчас ночь, – удивлённо пожал плечами шериф.

– Скоро уже рассвет, – усмехнулась в ответ Джесси.

– Вам так неприятен наш город? Почему вы так торопитесь уехать? – неожиданно спросил шериф. – Ведь ваш раб устал, а вы, насколько я знаю, очень заботливая хозяйка.

– Мне не нравится находиться там, где позволяют себе обижать торговцев. А торопилась я и раньше. Именно поэтому я и добилась от вас слова, что смогу уехать сразу после боёв. Ну а за руль я сяду сама. Он отдохнёт по дороге.

Покачав головой, шериф молча развёл руками и, убедившись, что за разговором девушка успела затянуть верёвки тента, отступил в сторону.

– Я дал слово. Вы можете ехать. Охрана у ворот предупреждена. Вас пропустят.

Услышав его ответ, толпа недовольно зароптала, но Джесси уже запрыгнула на сиденье и, запустив двигатель, включила передачу. Гружённый под самую завязку грузовичок дёрнулся и медленно покатил по площади. Мрачно глядевшие на девушку поселенцы неохотно расступались. Но, поручив шерифу говорить от имени города, они не могли отступиться от данного обещания.

Подобные шутки могли закончиться тем, что поселение просто окажется в изоляции. Умолчать о насилии над свободным торговцем в поселении было невозможно. Рано или поздно такие истории всплывали, и тогда для поселения наступали тяжёлые времена.

Медленно докатив до ворот, Джесси высунулась в окно и громко крикнула дежурившим на въезде охранникам:

– Откройте, я уезжаю.

Удивлённо переглянувшись, охранники, не сговариваясь, направили свои фонари на пассажирское сиденье, осветив лицо Ли.

– Погодите, он смог победить самого Палёного Джека?! – растерянно спросил один из охранников.

– Узнаешь потом у тех, кто был на боях. Открывай, – решительно потребовала Джесси.

– Как это случилось? – продолжал допытываться охранник, не обращая внимания на её требование.

– Шериф обещал, что ворота будут открыты по первому требованию, – рявкнула в ответ Джесси, выхватывая из-за пояса револьвер.

В ответ на её жест охрана ворот принялась лязгать затворами своего оружия. Увидев направленные на неё стволы, девушка растерялась и, плюхнувшись обратно на сиденье, тихо спросила, опустив голову:

– Что делать?

Вместо ответа Ли молча ткнул пальцем за спину. Сообразив, что он хочет сказать, Джесси криво усмехнулась и, снова высунувшись в окно, громко прокричала:

– Уберите оружие, недоумки! В моём грузовике семь бочек, полных бензина. Одна искра, и от вашего вонючего городишки даже воспоминаний не останется. Открывайте ворота, твари!

Ситуация складывалась патовая. Мрачно переглянувшись, охранники продолжали держать машину под прицелом. Взяв девушку за руку, Ли медленно пересадил её на пассажирское сиденье и, пересев за руль, включил заднюю передачу. Откатившись на полсотни метров назад, он остановился и, включив повышенную передачу, начал раскручивать двигатель, ритмично работая педалью газа.

Удивлённые его действиями охранники забеспокоились. Машина, гружённая семью бочками бензина, была самой настоящей самодвижущейся бомбой, от которой весь город действительно мог сгореть. Один из охранников, не выдержав напряжения, забросил автомат за спину и принялся отодвигать железный засов, которым запирались ворота.

Дав ему ещё несколько минут, Ли в очередной раз нажал на газ, одновременно плавно отпуская сцепление. Спаренные задние колёса грузовичка бешено завертелись, выбросив облака пыли. Машина подпрыгнула и стремительно понеслась прямо на ворота.

– Он с ума сошёл! – завопил один из охранников, бросившись помогать напарнику.

Другой, окончательно растерявшись, дал короткую очередь перед машиной, пытаясь напугать выжимавшего из мотора всё возможное Ли.

– Не стрелять! – раздался истошный вопль, в котором испуганные охранники узнали голос шерифа. – Открывайте ворота, идиоты!

Сообразив, что всё происходящее не шутка, охранники распахнули ворота за секунду до того, как кусок трубы, заменявший грузовику бампер, оказался на том месте, где они смыкались. Вылетев в пустыню, Ли ещё наддал и, включив фары, быстро приказал Джесси:

– Выгляни назад. Эти подонки вполне могли организовать за нами погоню.

Послушно высунувшись из кабины, Джесси внимательно осмотрела дорогу и, убедившись, что преследования нет, с довольным видом повернулась к Ли.

– Порядок. Похоже, ты их здорово напугал.

– Не так сильно, как хотелось бы, – мрачно отозвался Ли, уверенно орудуя баранкой. – Вытащи её оттуда, – попросил он, снова прибавляя ходу.

– Куда ты так несёшься? Мы же вырвались, – растерянно спросила Джесси, пытаясь на ходу откинуть пассажирское сиденье.

– Я не верю этому шерифу, – отозвался Ли, – чем дальше мы уедем, тем больше у нас будет форы по времени.

С большим трудом подняв спаренное сиденье, Джесси достала из-под него инструментальный ящик, который Ли набил всяким нужным в дороге хламом, и подала руку Юсте, помогая ей выбраться наружу. Вдвоём они кое-как уложили ящик на место и вернули сиденье в исходное положение. Наконец, усевшись, девушки облегчённо перевели дух.

Повернувшись к Ли, Юста тихо всхлипнула и, обхватив его руками за шею, со слезами произнесла:

– Ты сумасшедший. Но я тебя люблю.

– Тихо, девочка. Давай оставим эмоции до того момента, когда окажемся в безопасности. А пока дай мне вести машину, – смущённо проворчал Ли, прижимая девушку к себе.

Отпустив его, Юста повернулась к Джесси и, неожиданно влепив ей звучный поцелуй в щёку, громко сказала:

– И тебе спасибо, подруга. Даже не знаю, как тебя благодарить.

– Да ладно, – пожала плечами Джесси, – психа своего благодари. Если бы не он, ничего бы не вышло. Лучше расскажи, как ты оказалась в этом клоповнике?

– Грустная история, – тяжело вздохнула Юста. – Мы шли вдоль берега, когда на нас напали пираты.

– Пираты? – удивлённо переспросила Джесси.

– Ну это как у вас дикие. Только на море, – пояснила Юста. – Они принялись обстреливать нас из всякого метательного оружия. Получив несколько ударов в корпус, корабль дал течь. Дядя принял решение выброситься на берег. Только так мы могли спастись. Но до берега мы не дотянули. Судно получило слишком большие повреждения. Потеряв скорость, мы оказались в лапах пиратов.

Догнав нас, они убили всех мужчин и, забрав все товары, долго спорили, что делать с женщинами. Потом один из них предложил отвезти нас в бухту печали и продать работорговцам. За нас, морских муток, содержатели борделей платят большую цену. Но мы не можем долго жить без моря и вскоре погибаем.

– Почему? – удивлённо спросила Джесси.

– Воздух, – пояснил за Юсту Ли. – Они не могут долго жить в пустыне. Здесь воздух постоянно наполнен пылью. Мы привыкли и не замечаем этого. А их лёгкие не выдерживают такой нагрузки. Поэтому они и умирают. Единственное место, где они могут жить спокойно, это побережье. Там пыли меньше и воздух другой.

– Всё правильно, – грустно кивнула головой Юста. – Только там мы и можем жить.

– Понятно, – задумчиво кивнула Джесси. – А теперь объясните мне оба, как вы смогли найти друг друга?

– Не знаю, – растерянно пожала плечами Юста. – Просто мне было очень плохо. Меня много били. И пока я отлёживалась после каждых побоев, то постоянно думала, перебирая в памяти всех, кто мог бы мне помочь. А когда вспомнила о Ли, поняла, что если кто-то и сможет это сделать, то только он. Но вот захочет ли?

Понимаешь, когда-то давно я ушла из обители, не пожелав обдумать его предложение о жизни на побережье. Я считала, что жить я смогу только в море. Мой друг, которого ты избил перед нашим прощанием, так и не смог простить мне того, что я жила с тобой. Мы расстались через месяц после того, как я взошла на корабль дяди.

Я часто получала известия, что в твоей бухте происходят изменения, но наши пути всё время лежали в стороне от этих мест. А те, кто бывал там, не привозил для меня никаких вестей. И я решила, что ты обижен на меня.

– Глупости, – пожал плечами Ли, не отрывая взгляда от дороги. – За это время мне пришлось очень многое изменить в своей жизни. Да и не хотелось мне, чтобы кто-то знал, что я думаю и чего хочу.

– Может быть, ты и прав, – легко согласилась Юста. – В любом случае надеяться мне больше было не на кого. Ты единственный из сухопутных, кого я хорошо знаю. А вспомнив тебя, я начала вспоминать всё. Как мы познакомились, как веселились, как я учила тебя. И как нам было хорошо вдвоём, – тихо закончила она. – Я много раз жалела, что не согласилась остаться с тобой. И однажды ночью я вдруг вспомнила тебя так ясно, словно ты вдруг оказался рядом со мной. Я даже почувствовала запах твоей кожи.

– И с этого момента наш с тобой друг просто взбесился, – иронично добавила Джесси. – Бросил всё и полез прямо в логово крыс. Но самое удивительное, что он словно знал, что ты находишься именно там. Он и меня заставил в это поверить.

– Я ничего не понимаю, – развела руками Юста.

– Не волнуйся, подружка, я тоже, – усмехнулась в ответ Джесси. – Единственное, в чём я теперь полностью уверена, так это только в одном. От этого мужика я дальше чем на три шага не отойду.

– Почему? – удивилась Юста.

– В этой пустыне для девушки самое безопасное место только рядом с ним. Если она хочет спокойно дожить до старости, – с озорной улыбкой пояснила Джесси.

– С этим, я, пожалуй, соглашусь, – рассмеялась в ответ Юста.

– Что планируешь делать дальше? После того как доберёмся до побережья? – не поддержал их веселья Ли.

– Даже не знаю, – покачала головой Юста, разом став серьёзной. – Близких родственников у меня не осталось. А на чужой корабль я могу попасть только в качестве наложницы хозяина или капитана.

– Почему? – удивился Ли.

– Каждый корабль – это семья, – коротко пояснила Юста.

– А что такое наложница? – тут же вклинилась Джесси.

– Наложница – это любовница, прислуга и нянька для детей в одном лице, – пожала плечами Юста.

– А этот, твой ревнивец? – спросил Ли.

– Он давно уже дважды женат и имеет свой корабль. Он не станет ничего делать, – с грустной усмешкой ответила Юста.

– Ты уверена в этом? Ведь во мне ты тоже сомневалась, – продолжал допытываться Ли.

– В этом случае я знаю, что говорю, – вздохнула Юста.

– Ладно, доберёмся, потом будем головы ломать, – решительно махнул рукой Ли. – Поспите. Сегодня была трудная ночь.

– Погоди, я ещё не всё узнала, – решительно возразила Джесси. – Как ты умудрилась из борделя выбраться? Ведь ты была на цепи, а комната на третьем этаже?

– Это он, – улыбнулась Юста. – Влез по верёвке ко мне в окно. Перепилил браслет и научил, как и когда бежать.

– Ничего не понимаю, – возмутилась Джесси. – Ты же продолжала оставаться там. Браслет был у тебя на ноге. Если он его перепилил, то почему никто этого не заметил?

– Я подпилил браслет так, что ей оставалось только сжать его посильнее, чтобы он просто сломался. После этого она должна была положить поперёк окна палку, к которой была привязана верёвка. Спустившись вниз, она дёрнула верёвку, и палка свесилась из окна внутрь комнаты. Осталось только потянуть посильнее, чтобы палка выпала наружу. Потом смотать верёвку, бросить её в другой стороне и бежать к машине.

– Так я и сделала, – кивнула в ответ Юста.

– Ты хочешь сказать, что оставил ей верёвку и ушёл? – не унималась Джесси.

– Ну да, – пожал плечами Ли.

– А как тогда ты спустился на землю?

– Спрыгнул.

– С третьего этажа?

– Ну да.

– Идиот! А если бы ты себе ногу сломал или ещё чего? – неожиданно завопила Джесси. – И это перед самым боем!

– Ну не сломал же, – рассмеялся в ответ Ли.

– Нет, ты действительно ненормальный! – продолжала бушевать Джесси.

– Успокойся. Всё хорошо, что хорошо кончается, – усмехнулся Ли, продолжая гнать машину по дороге.

– Слушай, ты долго так будешь мчаться в неизвестность? Лично я уже заблудилась, – недовольно проворчала Джесси.

– Ну почему в неизвестность? Мне, например, очень даже известно, куда я еду. Скоро будет развилка, где мы и свернём к побережью.

– А напрямую нельзя было? – сварливо спросила Джесси.

– Ночью? – спросил Ли так, что девушка невольно почувствовала себя слабоумной.

– Оставь его в покое, подружка, – улыбнулась ей Юста. – Наш мужчина знает, что делает.

– Наш? – удивлённо переспросила Джесси.

– Ну а чей же ещё? – пожала плечами Юста. – Я с ним жила, ты живёшь. И чей же он тогда, как не наш?

– С такой логикой трудно спорить, – растерянно ответила Джесси.

– Не напрягайся. Его ещё на троих хватит, – небрежно махнула рукой Юста.

– Это точно, – проворчала Джесси, неожиданно успокаиваясь.

Удивлённо покачав головой, Ли продолжал гнать машину, то и дело поглядывая на восток, где небо приобрело нежно-розовый оттенок. Подлетев к развилке, юноша, не задумываясь, свернул в сторону побережья и опять прибавил газу. Эта гонка начала утомлять девушек. Вскоре, бросив на них быстрый взгляд, Ли с улыбкой отметил, что девушки, обнявшись, крепко спят.

Проводив грузовичок девушки мрачным взглядом, шериф неторопливым шагом направился к воротам, где располагался его офис. Так он называл сарай, в котором принимал посетителей и следил за приезжими. Но выйдя на улицу, упиравшуюся в выезд из города, шериф замер от неожиданности.

Недоумки, дежурившие у ворот, по какой-то причине решили задержать машину. Больше того, севший за руль раб, разогнавшись, гнал гружённый бензином грузовик прямо на закрытые ворота. Один из охранников с перепугу начал палить по машине.

Сообразив, чем всё это может кончиться, шериф завопил так, как не кричал ни разу в жизни. Растерянные охранники успели распахнуть створки ворот перед самым капотом грузовика. Вылетев в пустыню, автомобиль помчался так, словно за ним гналась стая диких.

Подбежав к воротам, шериф ударом кулака отбросил в сторону старшего смены и разрядил обойму пистолета в живот стрелявшему охраннику. Остальные попрятались от греха подальше. Когда шериф впадал в бешенство, можно было легко стать ещё одним трупом.

– Шериф, они сами начали! – завопил старший смены, с ужасом глядя на этого страшного человека.

– Я сказал выпустить сразу. Что в этом непонятного? – прошипел шериф, склоняясь над лежащим охранником.

– Я только спросил, как всё было на боях, – продолжал верещать охранник.

Пнув его ногой, шериф быстро перезарядил пистолет. В этот момент у ворот появился содержатель борделя.

– Шериф, морская шлюха пропала, – с ходу ошарашил он представителя власти.

– Как это пропала? – удивлённо спросил шериф. – Куда она могла пропасть, сидя на цепи в запертой комнате на третьем этаже?

– Не знаю, как это могло случиться, но её нет. Браслет перерезан, а она просто исчезла, – взволнованно ответил сутенёр, нервно потирая руки.

– А охрана твоя куда смотрела? – вызверился шериф.

– Все были на боях. Охрана тоже, – мрачно ответил сутенёр.

– Пошли, – мрачно сказал шериф, широким шагом направляясь к борделю.

Забытый охранник облегчённо перевёл дух. Расправа откладывалась на неопределённый срок. Теперь у шерифа были другие заботы. Словно в ответ на его молитвы, из переулка вышла целая делегация, преградив шерифу дорогу.

– Шериф. Мы остались без чемпиона. Этого мута нужно наказать, – решительно произнёс один из подошедших.

– Поучи свою бабу суп варить, – окрысился шериф, шагнув вперёд.

– Это не ответ. Почему вы не собираете людей? – продолжал настаивать говоривший.

– На гружёной машине они далеко не уйдут. Не забудь, у них есть пулемёт и, похоже, стрелять этот мут умеет хорошо. А вот вам придётся сделать всё, чтобы обойтись без стрельбы. В машине бензин. Одна искра, и все наши запасы топлива пропадут, – мрачно ответил шериф, усилием воли заставив себя успокоиться.

– Что вы предлагаете? – продолжал настаивать заводила.

– Пусть успокоятся. Решат, что избавились от нас. На первой же ночёвке мы их догоним. Эта торговка говорила, что отправляется на восток, а дорога тут одна. Готовьте мотоциклы. Сейчас разберусь с пропажей шлюхи, и можно будет выезжать. Но помните, никакого огнестрельного оружия, – решительно закончил шериф.

– В борделе кто-то пропал? – удивлённо спросил кто-то из толпы.

– Морская шлюха, – мрачно ответил сутенёр.

– А цепь? – спросил кто-то.

– Перепилена, – коротко ответил шериф, двинувшись в сторону борделя.

Растерянная толпа удивлённо загудела, обмениваясь новостью и строя догадки. Кто-то тут же начал вспоминать, кого он не видел на боях, кто-то высказал предположение, что это работа диких, но его сразу подняли на смех.

Добравшись наконец до борделя, шериф вошёл в комнату, где когда-то жила Юста и, присев на корточки, поднял перепиленный браслет. Внимательно осмотрев его, шериф поднялся и, подойдя к окну, выглянул на улицу. Переведя взгляд на козырёк крыши, он убедился, что миниатюрная девушка не в состоянии была бы до неё дотянуться и, выпрямившись, начал внимательно осматривать само окно.

Взяв со стола свечу, он поднёс её к самому проёму и, осторожно выдернув из сучка несколько волокон, мрачно произнёс:

– Ей кто-то принёс верёвку. Он же и перепилил браслет. Тот, кто это сделал, имеет доступ к специальным инструментам. Пропил очень тонкий и сделан изнутри. Обычной пилой этого не сделаешь. След от напильника другой. Я даже представить не могу, что это за инструмент.

– Но куда она могла деться? – спросил сутенёр.

– Собери своих болванов. С рассветом начнём поиски. Уйти из города она не могла. И отстегни мне браслет. Спрошу у нашего механика, чем можно сделать такой пропил.

– Но откуда у неё верёвка? – спросил сутенёр чуть не плача.

На этой девушке он заработал целое состояние. Морские муты были и сами по себе большой редкостью, а рассказы об их умении заниматься любовью возбуждали интерес у всего населения города. Потерять её для него было равносильно разорению.

Устало вздохнув, шериф вышел на улицу и медленно направился в сторону технических кварталов. Так в городе называлось место, где стояли несколько мастерских. На ходу, размышляя о событиях прошедших суток, шериф невольно искал между ними хоть какую-то связь. Ведь все проблемы начались с появлением этой торговки с её глухонемым рабом.

Но связи не было. Раб всё время находился в поле зрения шерифа, а сама торговка не проявила к девушке никакого интереса, хотя многие женщины решались на любовь втроём, ища новых ощущений. Да и вывезти девчонку из города они не могли. Торговка завязала тент в присутствии огромного количества народу. Рабы, грузившие бензин в кузов, сказали, что бочки стоят очень плотно и хорошо закреплены.

Мрачно сплюнув, шериф подошёл к мастерской местного механика и кулаком постучал в ветхую дверь. На стук выглянул сморщенный седой старик, красный нос которого с ходу выдавал его пристрастие к алкоголю. Сунув старику под нос испорченный браслет, шериф сразу взял быка за рога:

– Посмотри внимательно и скажи, чем такое можно сделать?

– Вы про разрез, шериф? – с усмешкой спросил механик, рассмотрев браслет.

– Ну не про железку же. Про неё я и так всё знаю. Наш старый Сэм куёт их сотнями, – устало отозвался шериф.

– Такой пропил можно сделать только алмазной пилкой, – решительно ответил старик. – Как я понимаю, браслет был на одной из девчонок?

– Откуда ты знаешь? – моментально насторожился шериф.

– Я хоть и старый пьяница, но я ещё и механик, – с законной гордостью ответил старик. – Пропил сделан с внутренней стороны. Значит, тот, кто пилил браслет, не хотел поранить ногу, на которую он был надет.

– Всё верно, – удивлённо кивнул шериф. – У кого в городе может быть такая пилка?

– Из всех, кого я в этом городе знаю, а знаю я всех, – ни у кого. Тот, кто орудовал этим инструментом, хорошо знал все его свойства. А все местные придурки о металлах и о том, чем их пилить, знают не больше, чем ночные крысы о звёздах, – покачал головой старик.

– Ночные крысы, – неожиданно вскинулся шериф. – Только они могли достать такой инструмент, и только они могли скрыть это.

– Не думаю, – отрицательно мотнул головой старик. – Им просто нечего пилить таким инструментом. Это уровень хорошего механика. Кто-то знал, где держат девчонку, но не знал, с чем столкнётся, потому и взял с собой такой инструмент. Этой штукой можно пилить всё. Дерево, железо, сталь. Главное – время, которое ты на это потратишь.

– Ты уверен в том, что говоришь? – мрачно спросил шериф.

– Уверен, – с грустью вздохнул механик, – когда-то у меня была такая штука. Отличная вещь.

– И куда она делась потом? – неожиданно спросил шериф.

– Продал одному заезжему торговцу, когда в очередной раз ушёл в запой, – развёл руками старик.

– И давно это было? – не унимался шериф.

– Лет пять уже, – махнул рукой механик. – Всё, что я могу посоветовать, ищите неординарную личность. Человека с необычными талантами и способностями. Того, кто способен думать не так, как все.

– Странный совет, – растерялся шериф.

– Не странный, а умный, – усмехнулся механик, наставительно покачав указательным пальцем перед носом шерифа. – Человек, способный строить подобные предположения, не просто тупой стрелок, а мудрец. Механик, если хотите.

– Я понял тебя, старик, – задумчиво кивнул шериф.

Забрав браслет, он вышел из лавки и, задумчиво покачавшись с носка на пятку, снова отправился в бордель. Ночное небо начало светлеть. Близился рассвет. Дойдя до борделя, шериф мрачно оглядел собравшихся охранников и, презрительно сплюнув на песок, медленно процедил:

– Разбиться на пары. Взять фонари и факелы. Каждая двойка берёт по одной улице, идущей от борделя, и внимательно осматривает каждый камень и каждое пятно. Как только что-то находите, один остаётся на месте, второй тут же бежит за мной. Не спорить и не терять попусту времени. Остаётся тот, кто нашёл. И самое главное, ничего руками не трогать. Начинайте.

Мрачно переглянувшись, охранники быстро разбились на привычные двойки и разошлись в разных направлениях. Бросив пристальный взгляд на небо, шериф не спеша скрутил сигарету и закурил. Выскочивший из здания сутенёр суетливо забегал по улице, не зная, куда себя деть.

– Принеси стул и перестань мельтешить, – прорычал шериф, медленно свирепея.

– Поймите, шериф. Я просто не могу потерять эту девчонку. Я разорюсь! – пролепетал сутенёр, подавая шерифу стул.

– Не разоришься. Жил без неё и дальше проживёшь, – устало ответил шериф, медленно опускаясь на поданный стул.

– Но шериф, морские шлюхи – очень редкий товар. Я дал за неё огромную цену, – быстро возразил сутенёр.

– И трижды её окупил, – пожал плечами шериф. – Хватит ныть. Ещё ничего не известно.

– Что именно не известно? – не понял сутенёр.

– Куда ей деваться из города? Выбраться за стену она не могла. Из города выезжала только одна машина, но её в ней не было. Я сам это видел. Значит, нужно искать. Она где-то здесь.

– Но где именно? – продолжал ныть сутенёр.

– Да откуда я знаю?! – окончательно разозлившись, заорал в ответ шериф.

Из переулка выскочил один из охранников и, подбежав к сидящему шерифу, доложил:

– Шериф, мы кое-что нашли. Я за вами.

– Хоть на это мозгов хватило, – проворчал шериф, поднимаясь на ноги.

Быстро пройдя следом за охранником в соседний переулок, шериф подошёл ко второму охраннику и, вопросительно посмотрев на него, сказал:

– Показывай.

– Вот, – так же коротко ответил тот, ткнув пальцем под стену дома.

Посветив в указанную сторону фонарём, шериф увидел верёвку, привязанную к палке. Медленно присев на корточки, шериф взял палку в руки и, задумчиво осмотрев, выпрямился.

– По ней она выбралась из комнаты, – уверенно произнёс шериф, осматривая верёвку в месте, где она была привязана к палке.

– Почему вы так решили? – не удержался от вопроса сутенёр.

– Вот этим местом верёвка тёрлась о деревяшку в твоём окне. Волокна вытерлись. Несколько таких волокон я нашёл в окне. Но за один раз верёвка не могла так перетереться. Значит, ею пользовались не один раз, – ответил шериф, сунув верёвку под нос сутенёру.

– Да какая разница, сколько раз ею пользовались? – взвыл тот. – Меня сейчас интересует, где она сама.

– Идиот, – презрительно бросил в ответ шериф. – Если верёвкой пользовались несколько раз, значит, ей помогал кто-то, кто живёт в городе.

– Шериф! У кривого Майка есть пара отличных ищеек. Он ведь охотник, – неожиданно сказал один из охранников.

– Чёрт, а ведь это идея! – удивлённо воскликнул шериф. – Молодец, парень. Первая толковая мысль за всё это проклятое утро.

Круто развернувшись, шериф решительно зашагал в сторону мастерских. Именно там жил кривой Майк, зарабатывавший себе на жизнь охотой, выделкой кож и шкур. Дойдя до нужной мастерской, шериф решительно постучал в двери и, не дожидаясь приглашения, шагнул вовнутрь, тут же скривившись от запаха киснущих шкур.

Его появление было встречено яростным лаем двух крупных, поджарых ищеек. Из соседнего помещения выглянул сам хозяин, сжимавший в руке потрёпанный, но явно ухоженный револьвер.

– В чём дело, шериф? Я вообще-то собирался отдохнуть после боёв, – недовольно проворчал кривой Майк, подозрительно глядя на шерифа единственным глазом. Второй он потерял во время стычки с гремучим скорпионом. Уродливый шрам начинался где-то под волосами и, проходя через пустую глазницу и лицо, заканчивался под правой ключицей.

– Потом отдохнёшь, – мрачно ответил шериф. – Нам срочно нужны твои собаки. Из борделя пропала морская шлюха. Мы нашли верёвку, по которой она выбралась из комнаты, но куда она делась потом, совершенно неясно. Я хочу, чтобы ты пустил их по следу. Иначе мы будем месяц по городу впустую рыскать.

– Понятно, – с мрачным удовлетворением проворчал Майк. – Когда мои собачки подают голос, это всем мешает, а когда возникли проблемы, так они и понадобились. Пусть этот поганец Чес сам вынюхивает следы. Мои собаки натасканы на зверя, а не на человека, – решительно закончил он.

– Майк, сейчас не время разбирать старые дрязги. Не спорю, Чес повёл себя как самый настоящий засранец, но об одолжении прошу тебя я, – устало вздохнул шериф.

История долгих споров между охотником и содержателем борделя давно уже набила шерифу оскомину. Сутенёр извёл всех своими жалобами на собак Майка, ноя, что лай собак мешает его бизнесу, беспокоя посетителей, и требовал убрать их из города. Спор окончился только после того, как шериф уговорил Майка переселиться в технический квартал.

– Шериф, лично вам я готов помочь, но только после того, как эта погань придёт сюда и попросит прощения у меня и моих собак, а иначе пусть катится к чёрту, – решительно ответил кривой Майк, убирая револьвер за пояс и успокаивая собак.

Тяжело вздохнув, шериф кивнул и вышел из мастерской. Подозвав одного из охранников борделя, он приказал немедленно привести сюда сутенёра. Дождавшись на улице его появления, шериф с мрачным удовлетворением сообщил нытику условия Майка.

Подпрыгнув от возмущения, сутенёр завопил на всю улицу:

– Просить прощения у человека – это я ещё могу понять, но извиняться перед собаками – это уж слишком! Что он о себе возомнил?!

– Хочешь вернуть свою шлюху, договаривайся с ним сам. Я не могу заставить его силой, – безразлично пожал плечами шериф, радуясь в душе упрямству Майка.

Этот мелочный, злобный нытик давно уже действовал ему на нервы. Возмущённо задохнувшись, Чес нехотя шагнул в двери. Из мастерской тут же послышался яростный лай и грохот. Дверь распахнулась, и из мастерской кубарем вылетел сутенёр, по пятам сопровождаемый озверелыми собаками. Кривой Майк вёл их на сворке, удерживая оскаленные клыки в нескольких сантиметрах от штанов Чеса.

– Шериф, он натравил на меня своих зверей! – испуганно завопил сутенёр, быстро отползая от щёлкающих клыками собак.

– Я вижу, как он выводит их на улицу, – пожал плечами шериф. – Нужно было сначала постучаться.

– Но он не дал мне даже слова сказать, – продолжал верещать сутенёр.

– Вот здесь и скажешь, – с усмешкой ответил Майк, успокаивая собак.

Усмехнувшись, шериф с мрачным удовлетворением наблюдал, как до испуганного Чеса наконец доходит замысел кривого Майка. В своё время сутенёр открыто поносил его самого и его собак. И теперь ему придется открыто извиняться. С чувством юмора у кривого Майка было всё в порядке.

Сообразив, что унижения не избежать, сутенёр предпринял ещё одну попытку.

– Шериф, вы обязаны найти пропажу, – решительно начал он.

– Не вопрос. Но искать я её буду столько, сколько потребуется, а ты будешь нести убытки, – пожал плечами шериф. – Я уже сказал, заставить его силой, я не могу. Это только его добровольная помощь.

– Хорошо, – мрачно согласился сутенёр, – я приношу Майку свои извинения.

– Отлично, – усмехнулся кривой Майк. – А теперь извинись перед ними. Это Громкий, а это Звонкая. Ну, мы ждём.

– Громкий и Звонкая, приношу свои извинения, – прошипел Чес, с ненавистью глядя на Майка.

– Пойдёмте, шериф. Покажите мне, где она жила, и дайте что-нибудь, чего она долго касалась, – усмехнулся Майк, поднимая собак.

Процессия направилась к борделю. Поднявшись на третий этаж, Майк запустил в комнату собак и, дав им как следует обнюхать постель, на которой спала девушка, направился вниз. Подойдя к месту, где, по предположению шерифа, девушка спустилась на землю, Майк дал собакам команду искать.

Моментально взяв след, собаки залились звонким лаем и стремительно понеслись прямо к торговой площади, почти волоча за собой Майка. Выбежав на площадь, собаки уверенно добежали до стены и принялись метаться из стороны в сторону, тихо скуля и повизгивая.

– Всё, – отдышавшись, произнёс Майк. – Здесь след обрывается.

– Что значит обрывается?! – завопил сутенёр. – Как это обрывается?! Твои паршивые шавки ни на что не годятся!

– Заткнись! – рявкнул шериф, заметив, как потемнело от обиды лицо охотника. – Поясни, что это значит? – повернулся он к Майку.

– Это значит, что в этом месте девчонка села на какой-то транспорт либо влезла на стену. Но тогда собаки бы это показали. А раз они потеряли след, значит, это транспорт. Она перестала касаться ногами земли, и след пропал, – подробно пояснил Майк.

Медленно осмотревшись, шериф неожиданно понял, что именно в этом месте стоял грузовик приезжей торговки.

– Ничего не понимаю, – растерянно пробормотал шериф, – ведь рабы залезали в кузов машины, и там никого не было. А в кабину я заглядывал сам.

– В какой кузов, в какую кабину! – снова завопил сутенёр. – Шериф, вы просто тратите попусту время. Немедленно найдите девку, или я потребую заменить вас.

– Или ты сейчас заткнёшься и дашь мне спокойно подумать, или я тебя сам пристрелю, – свирепо прорычал шериф, моментально разворачиваясь к нему.

– Шериф, если вы думаете про машину торговки, то девчонка вполне могла спрятаться под кузовом. Там вполне достаточно места и есть за что зацепиться, – негромко сказал Майк, внимательно осматривая следы на песке.

– Или забраться на тент, – продолжил его мысль шериф. – Девчонка миниатюрная, загорелая. В темноте её вполне могли и не заметить.

– Так чего мы стоим, шериф?! Нужно немедленно организовать погоню! – заверещал сутенёр.

Не выдержав, шериф от души приложился кулаком к сытенькой, щекастой физиономии сутенёра. Взвизгнув, тот отлетел на несколько шагов и, удивлённо посмотрев на шерифа, задумчиво произнёс:

– Ну вам, конечно, виднее.

Громко расхохотавшись, кривой Майк забрал собак и, развернувшись, отправился к себе в мастерскую. К тому времени на площади начали собираться жители города, готовившиеся отправиться в погоню за торговкой. Площадь заполнилась ревущими мотоциклами.

Внимательно осмотрев экипировку каждого из участников погони, шериф заставил нескольких самых умных оставить в городе припрятанные пистолеты и, выкатив из офиса свой мотоцикл, громко предупредил:

– Запомните, даже если кто-то из вас и сумел припрятать ствол, это не значит, что вы можете пустить его в ход. В машине бензин. Если он взорвётся, мы лишимся не только запасов топлива, но и возможности как следует наказать этого мута. Я уже не говорю о том, что многие из вас моментально превратятся в куски жареного мяса.

Мрачно переглянувшись, все участники погони дружно закивали головами, давая ему понять, что всё отлично знают. Кивнув в ответ, шериф запустил двигатель мотоцикла, и охранники распахнули ворота. Люди оседлали мотоциклы, и вся кавалькада понеслась по дороге на восток.

До самой обители юноша гнал машину, делая только короткие остановки, для того чтобы поесть и оправиться. Даже бензин из бочки он переливал в бак на ходу. Вставив длинный шланг в ближайшую к краю бочку, он откачал немного топлива и, быстро сунув шланг в горловину бака, прижал его тряпкой. Дождавшись, когда бак заполнится на треть, Ли запустил двигатель и снова понёсся по пустыне.

Через трое суток этой бешеной гонки грузовик ополоумевшим метеором ворвался на территорию обители. Даже дежурившие на въезде в долину подростки не сразу сообразили, что это было.

Подогнав грузовик к скале, Ли заглушил двигатель и, выбравшись из кабины, устало улыбнулся сбежавшимся поселенцам.

– Всё в порядке. Передайте дежурным, чтобы были готовы к бою. Вполне возможно, что следом за нами появятся преследователи. Бензин перегрузите в хранилище. А я пошёл отмываться и спать. В случае нападения сразу будите, – распорядился он и шатающейся походкой направился в обитель.

Единственное, о чём он сейчас мечтал, были ванна воды и постель. Даже есть ему не хотелось, хотя за всё время этой гонки он сгрыз на ходу только несколько сухарей.

Выбравшиеся из машины девушки молча последовали за ним. Они, в отличие от юноши, мечтали помыться и поесть. Увидевшая наконец океан Юста с улыбкой посмотрела на бесконечную морскую гладь и, глубоко вздохнув, мечтательно произнесла:

– Боги всеблагие! Я уже и не надеялась увидеть это.

– Не понимаю, как можно там жить? – удивлённо пожала плечами Джесси.

– Точно так же, как я не понимаю вашей жизни в пустыне, – не осталась в долгу Юста.

Заметив, что Ли уже скрылся в пещере, ведущей в обитель, девушки дружно отбросили все споры и галопом понеслись следом за ним. Не отставали они от него, даже пока он мылся. Всё это закончилось так, как и должно было. Уставший от их бесконечных расспросов и нытья Ли просто рявкнул, приказав им заткнуться и оставить его в покое на несколько часов.

Обиженно надувшись, девушки ушли в кабинет и, усевшись за стол, принялись болтать обо всём сразу, изводя друг друга расспросами и рассказами. Спустя ещё два часа в обители объявилась Кали.

Бесшумно проскользнув в спальню, она тщательно обнюхала спящего Ли и, выйдя из комнаты, демонстративно улеглась на пороге, давая всем понять, что войти в комнату будет очень не просто. Задумчиво посмотрев на пантеру, Джесси тяжело вздохнула и, поднявшись из-за стола, медленно прошлась по комнате. Подойдя к окну, она некоторое время молча рассматривала безбрежную гладь океана, а затем, повернувшись, тихо сказала Юсте:

– Знаешь, наверное, он был прав, когда говорил, что мы не сможем быть вместе.

– Почему? – удивилась Юста.

– Меня все ненавидят. Так сложилось, что мой отец был вожаком диких, которые напали на его сектор. Ли пощадил меня, приказав исчезнуть в пустыне и больше никогда не попадаться ему на глаза. Но я попалась. Увидев, как он расправляется с одной из отцовских банд, я предприняла ещё одну попытку убить его, но мне помешала эта кошка.

Я попросила его позволить мне остаться рядом с ним, но он сразу сказал, что не верит мне. Во всех его поселениях мне не верят. Даже после того как отдала ему все свои товары. Вот и Кали ведёт себя так, словно я хочу ему навредить. А я хочу только спокойной жизни. Понимаешь. Просто жизни, – тихо всхлипнула Джесси, опуская голову.

– Не плачь, – так же тихо ответила Юста. – В нашей жизни доверие – очень дорогой товар. Просто наберись терпения. Если будешь себя вести правильно, то со временем всё наладится.

– Ты так думаешь? – с надеждой спросила Джесси.

– Да, – решительно кивнула Юста. – Вот у меня ещё больше проблем. Я ведь теперь потерянная.

– Это как? – не поняла Джесси.

– Наш корабль разбился, а все, кто на нём был, погибли. Эта весть известна всем морским мутам. Теперь, объявив о своём возвращении, я могу рассчитывать только на чью-то милость. О своём корабле мне теперь можно смело забыть. Но жить у кого-то из милости я не хочу. Остаётся самый простой способ. Прыгнуть в море и плыть, пока хватит сил, – ответила Юста, понуро повесив голову.

– А почему ты не хочешь остаться на побережье? – удивлённо спросила Джесси.

– Ли мне этого не предлагал, – пожала плечами Юста.

– Он вообще ещё никому ничего не предлагал, – решительно возразила Джесси. – Дрыхнет себе там, как медведь в берлоге, а девушки должны тут мучиться неизвестностью. Вот сейчас пойду разбужу его и потребую решить, что нам делать дальше, – закончила она, направляясь к двери, но, наткнувшись на мрачный взгляд лежащей пантеры, тут же отступила обратно к окну.

– Что значит как медведь в берлоге? – заинтересованно спросила Юста.

– До катастрофы на земле существовало такое животное. В холодное время года оно впадало в спячку, – рассеянно пояснила Джесси, напряжённым взглядом следя за пантерой.

Заметив её испуг, Юста перевела глаза на пантеру и, сообразив в чём дело, мило улыбнулась:

– Присядь, и она перестанет так на тебя смотреть. Теперь, пока он сам не проснётся, нам в ту комнату не войти.

– Откуда ты знаешь? – неожиданно насупилась Джесси.

– Не злись, – рассмеялась Юста, – я же жила с ним. И вообще, перестань ревновать. Это глупо. Такой мужчина не может жить только с одной женщиной.

– Почему это? – мрачно спросила Джесси.

– Он слишком силён для этого, – пожала плечами Юста. – Признаюсь честно, в те времена даже мне было сложно угомонить этого зверя. Его сила не сравнима ни с чем. Я ещё не встречала никого, кто мог бы с ним в этом сравниться.

– Ну в этом я должна с тобой согласиться, – угрюмо кивнула Джесси. – Я и сама понимаю, что ревновать его глупо. Я выросла в доме, где было сразу три женщины. Но ничего не могу с собой поделать.

– Просто помни, что он не такой, как все, – пожала плечами Юста.

– Ладно, – махнула рукой Джесси, – вот проснётся, тогда и будем думать, как жить дальше.

– Тоже верно, – усмехнулась в ответ Юста. – Пошли на кухню. Сварим каф и просто поболтаем, – предложила она, поднимаясь.

– Пошли, – согласилась Джесси, – но учти, я его варить не умею.

Весело рассмеявшись, Юста обняла девушку и, что-то прошептав ей на ухо, потащила на кухню. Удивлённо посмотрев на неё, Джесси залилась румянцем и растерянно покачала головой.

К вечеру второго дня Ли вышел из спальни выспавшийся и смертельно голодный. Разом повеселевшие девушки дружно принялись кормить его, попутно засыпав рассказами о том, что они делали, пока он спал. Выслушав всё это, Ли покончил с едой и, задумчиво посмотрев на двух подруг, неожиданно изрёк:

– Похоже, вы спелись.

– В каком смысле? – растерялись девушки.

– В смысле, подружились, – пожал плечами Ли. – Но может быть, это и не плохо. Лучше скажите мне, что вы решили делать дальше?

– Ну мы надеялись, что этот вопрос ты нам поможешь решить, – ответила Джесси. – Ведь нам обеим просто некуда деваться.

– Что значит некуда? – удивился Ли. – Я, конечно, могу оставить вас здесь, но решать это за вас я просто не имею права. Это должно быть только ваше решение.

– Ну тогда мы остаёмся. Обе, – решительно ответила Джесси. – Ты же не против такого выбора? – ангельским голоском пропела она.

– Нет, конечно, – пожал плечами Ли, – но учтите, заниматься только вами я не смогу. У меня много и других дел.

– Да ради богов, – рассмеялась Юста, – главное, чтобы ты не забывал о нашем существовании.

– О вас, пожалуй, забудешь, – с усмешкой проворчал Ли.

Поев и окончательно проснувшись, юноша отправился осматривать обитель. Его интересовало буквально всё, что подростки успели сделать за это время. Потратив весь день на то, чтобы ознакомиться со всеми новинками, Ли вернулся в свою комнату только вечером.

Оставленные там под присмотром Кали девушки встретили его очередным кошачьим концертом. Сморщившись и страдальчески зажав уши руками, Ли дал им выпустить пары и, убедившись, что они замолчали, спокойно спросил:

– Ну и чего вы орёте как резаные?

– Ты бросил нас тут одних на целый день! – возмущённо ответила Джесси.

– А кто вам мешал заняться своими делами? – пожал плечами Ли.

– Если ты забыл, то должна тебе напомнить, что меня твои драгоценные подростки на дух не переносят, – обиженно топнула девушка стройной ножкой.

– Ходите вместе. Я ещё вчера сказал, я не могу заниматься только вами, – решительно ответил Ли. – Научитесь занимать себя сами.

– Но ведь речь не об этом, – устало возразила Джесси. – Я хочу сказать, что куда бы я ни пошла, твои подростки делают вид, что меня просто нет. С ней они разговаривают, а меня просто не замечают.

– Здесь я тебе ничем не могу помочь, – вздохнул Ли. – Тебе придётся самой выстраивать свои отношения с ними. Могу только дать один совет. Если ты перестанешь делать попытки общаться с ними, то можешь забыть о доверии. Будешь жить одна и говорить только со мной и Юстой.

– Спасибо, успокоил, – проворчала Джесси.

– Перестань, – покачала головой Юста, – могло быть и хуже.

– Чего уж хуже? – мрачно спросила Джесси.

– Например, попасть рабыней в бордель, – грустно ответила Юста, – скучать некогда и общения сколько угодно.

– Извини, – покачала головой Джесси. – Ты права, я не должна ныть и жаловаться. Сама во всём виновата.

– Я уже говорила, тебе нужно просто набраться терпения, – улыбнулась Юста, погладив подругу по волосам, как маленькую.

Уставший за день от впечатлений Ли предложил поужинать и устраиваться на ночлег. Этот нехитрый план был принят девушками с заметным энтузиазмом. Посмотрев на них с подозрением, Ли недоумённо покачал головой. Их поведение не вписывалось ни в какие знакомые ему рамки.

После ужина девушки потащили юношу в спальню, где ему подробно было разъяснено, чего именно от него ждут. Несмотря на усталость и кучу забот, им удалось расшевелить его, и уже через несколько часов обе в один голос запросили пощады. Ли действительно был очень силён.

Утро принесло очередные новости. Ли и девушки не успели допить утреннюю порцию каф, как двери в кабинет распахнулись, и трое подростков ввалились в комнату. Увидев эту мирную картину, подростки немного смутились, но новости были слишком важными.

– Мастер, наблюдатели сообщили о приближении банды мотоциклистов, – коротко доложил старший из подростков.

– Большая банда? – быстро спросил Ли, вскакивая на ноги.

– Наблюдатели насчитали сорок машин.

– С какой стороны идут?

– От длинного болота.

– Шериф, – мрачно сказал Ли, – недаром я ему не доверял. – Пулемёты на скалы у входа в долину. Проезд перекрыть брёвнами. Вооружить две команды по тридцать человек, – быстро приказал Ли, выскакивая из комнаты и галопом несясь по лестнице к своей машине.

Выхватив из багажного отсека пару тубусов с ракетами, он бегом понёсся к въезду в долину. Вихрем взлетев на скалу, он подбежал к наблюдателям и, присев за большой валун, спросил у старшего:

– Где они?

– Свернули по дороге за утёс, – быстро ответил подросток, протягивая ему бинокль.

Этот прибор Ли нашёл в одном из своих походов на склад в озёрном секторе. Приложив прибор к глазам, Ли внимательно наблюдал за выезжающими из-за одиноко торчащего утёса мотоциклистами. Наблюдатели не ошиблись. Мотоциклов действительно было ровно сорок, почти на всех ехали по два человека. Водитель и стрелок.

Следом за Ли к узкому проходу подкатили три грузовика, гружённые щитами из крепких брёвен. Подростки моментально перегородили узкое ущелье так, чтобы нападавшим ничего не оставалось, как только спешиться и попытаться разобрать загородку вручную.

На этом и строился расчёт Ли. Четыре пулемёта и шестьдесят различных стволов были грозной силой. Плюс к этому – два тубуса с ракетами. Им было чем встретить незваных гостей. Уже через двадцать минут засада была готова. Распределив стрелков по местам, Ли присел за камень и приготовился ждать.

Неожиданно рядом с ним появилась Кали. Каким образом пантера всегда умудрялась найти его, для Ли всегда было загадкой, но она ни разу не ошиблась. Уложив пантеру рядом с собой, Ли вслушался в звуки пустыни и удовлетворённо кивнул головой. Банда уверенно приближалась.

Вскоре скалы отразили рёв мотоциклов, и первые всадники въехали в ущелье. В сотне метров от въезда узкий проход в скалах делал плавный поворот, за которым подростки и устроили засаду.

Осторожно выглянув из-за камня, Ли успел рассмотреть первого мотоциклиста и, не удержавшись, тихо выругался. Как он и предполагал, это был шериф из города чистых. Подкатившись к перегородившим ущелье щитам, шериф остановился и, заглушив мотоцикл, принялся внимательно оглядываться.

Ехавшие за ним бандиты тоже остановились и, недоумённо посмотрев на шерифа, принялись нетерпеливо переглядываться. Вскоре вся банда сгрудилась на небольшом пятачке, прямо под камнем, за которым сидел Ли.

– Шериф, чего мы ждём? Давайте разберём этот завал и поедем дальше. Лично мне уже надоело впустую болтаться по пустыне, – недовольно проворчал один из самых нетерпеливых бандитов.

– Заткнись, болван. Чует моё сердце, что дальше нас не пропустят, – рыкнул в ответ шериф.

– С чего вы взяли? – растерялся торопыга.

– Это засада, – криво усмехнулся шериф, внимательно оглядывая скалы.

– Ты прав, шериф, – громко сказал Ли, поднимаясь во весь рост. – Забирай своих людей и возвращайся туда, откуда пришёл.

Юноша специально выбрал себе место так, чтобы солнце светило ему в спину, мешая противнику рассмотреть, кто с ним говорит.

– Похоже, ты меня знаешь, – проворчал шериф, прикрывая глаза ладонью и пытаясь рассмотреть противника.

– Знаю. Именно поэтому и предлагаю убраться. Мы не хотим войны, и ваши смерти нам не нужны. Уходите. В долину вам не пройти.

– Кто ты и почему ты решил, что сможешь в одиночку нас удержать?

– Я не один, – рассмеялся в ответ Ли, делая подросткам знак.

В ту же секунду на банду были направлены все имевшиеся в наличии стволы. Рассмотрев сразу четыре пулемёта, шериф непроизвольно вздрогнул. Мрачно кивнув, он снова попытался рассмотреть главаря этой засады.

– Мне почему-то кажется, что мы с тобой сталкивались, но я не помню твоего голоса, – сказал шериф.

– Это потому, что ты его не слышал, – ответил Ли, заходя в тень.

Увидев его, шериф в очередной раз вздрогнул и, выругавшись, покачал головой.

– Я знал, что ты не калека. Я это чувствовал. Значит, в этой связке – мут и чистая торговка – старшим был ты?

– Я. Я всё это придумал. Мы выторговали у вас почти все ваши запасы бензина и получили то, за чем пришли, – усмехнулся в ответ Ли.

– Бензин – не самая большая проблема, – пожал плечами шериф, – его можно купить в нескольких местах. Зачем вы приезжали в наш город?

– Вы захватили мою подругу. Я её освободил. Больше тебе знать не нужно, – пожал плечами Ли.

– Морская шлюха, – удовлетворённо кивнул шериф. – А ты хорош, мут. Ты действительно хорош. Тебе всё удалось. Ты смог обмануть даже меня.

– Я механик, шериф. Моими учителями были монах из этой обители и механик, – усмехнулся в ответ Ли.

– Значит, эта продажная тварь сказала правду, – задумчиво проворчал шериф.

– Кого ты имеешь в виду? – не понял Ли.

– Твою торговку. Она предала нас. Предала чистую расу, примкнув к выродкам, – злобно ответил шериф.

– Чистую расу, – задумчиво повторил Ли и, помолчав, добавил: – Шериф, ты ведь не дурак и должен понимать, что мы – это ваше порождение. Все муты – это всего лишь генетически изменённые люди. И эти изменения управляются самой природой. Это невозможно остановить. Природа делает очередной шаг в эволюции, давая человеку шанс приспособиться к создавшимся условиям. Ты это знаешь. Так почему же продолжаешь отрицать очевидное. Я мог бы понять тебя, будь ты тупым стрелком из диких. Но ты умный человек. Почему? – неожиданно спросил юноша, глядя в глаза шерифу.

– Ты действительно получил хорошее образование, – кивнул шериф. – Но вся беда в том, что вас становится слишком много. Вы начинаете вытеснять обычных людей, занимая наше жизненное пространство.

– Чушь, – презрительно фыркнул Ли. – В этой пустыне хватит места всем. Главное, захотеть. Но вы этого не хотите. Вы мечтаете уничтожить нас, не понимая, что таким образом уничтожаете самих себя. Своё будущее. И ради чего? Ради чьей-то глупости и неумения понять законы эволюции? Я не могу вам этого позволить.

– И что же ты собираешься делать? Уничтожить нас? – презрительно усмехнулся шериф.

– Нет. Как я уже говорил, война мне не нужна. Я построю в этой долине город. Чистый город.

– Город чистых уже существует. Поищи себе другое название, – решительно оборвал его шериф.

– Я сказал, чистый, а не чистых, шериф, – усмехнулся в ответ Ли. – Чистый будет означать город без рабов. Без арены для кровавых игрищ, без банд ночных крыс. Просто город, где будут жить люди, мечтающие о спокойной, мирной жизни. Здесь будет всё. Торговая площадь, мастерские, склады. Люди смогут спокойно торговать, жить и даже учиться.

– Значит, ты смог добраться до библиотеки? – спросил шериф.

– Мне не пришлось добираться до неё, – пожал плечами Ли. – Я получил её в наследство от своего учителя. От человека, который подобрал в пустыне умирающего от жажды мальчишку. Который вырастил и воспитал его, вложив в найдёныша всю душу. Он был чистым человеком, но человеком с большой буквы.

Неожиданно монолог Ли был прерван гулким сигналом морской раковины.

– Что это? – моментально насторожился шериф.

– Это пришёл корабль морских мутов. Мы торгуем с ними, – пожал плечами Ли. – Потому я и говорю, что в моём городе будет всё. Но не будет того, к чему вы так привыкли.

– И что же это?

– Рабы. В нашем городе не будет рабов. Только свободные люди. Не муты и чистые, а просто люди.

– Это просто красивая мечта, мут, – пожал плечами шериф. – Люди никогда не признают вас равными себе.

– Признают. Когда они поймут, что в нашем городе лучшие мастера, лучшие товары и самое спокойное для жизни место, они просто вынуждены будут это признать. Потому что все не признающие это останутся за воротами города. Вся эта роскошь будет им недоступна.

– Вас уничтожат. Вы не сможете воевать со всем миром, – попытался возразить шериф.

– Сможем. Неужели ты решил, что здесь собрано всё, что у нас есть? Ты не видел даже половины того, что мы можем показать. Смотри. Ты должен знать, что это за штука, – рассмеялся Ли, демонстрируя шерифу тубус.

– Гранатомёт, – мрачно кивнул шериф. – Вот, значит, как? Хотел бы я знать, где ты умудрился найти такое оружие?

– Это мой личный секрет, – усмехнулся Ли. – Мы будем собирать машины и разводить животных, растить овощи и ремонтировать технику. Мы сможем заставить вас уважать это место.

– Ты умеешь собирать машины? – удивлённо спросил шериф.

– Умею.

– За всё это время я слышал только об одном механике, который умел сам собирать машины. Но он уже умер, – не поверил шериф.

– Это был мой учитель. Мой второй учитель, – грустно ответил Ли. – Его убили дикие. Люди, которых ты так рьяно защищаешь. С тех пор я стал носителем и хранителем всех этих знаний.

– А ведь ты не врёшь, мут. Ты действительно знал этих людей, – задумчиво произнёс шериф.

– Я не вижу смысла во лжи. Я мог просто уничтожить вас, не вступая в долгие разговоры. Но мой учитель всегда говорил: если есть возможность, старайся избегать убийства, но если это неизбежно, дари быструю смерть. Нет чести в мучениях противника.

– Я слышал эти слова, – мрачно кивнул шериф. – Хорошо. Ты убедил меня. Но я не могу уйти просто так. Мы сразимся с тобой. Один на один. Ты и я. Если победишь ты, мои люди уйдут без боя. А если я, то твои мечты так и останутся мечтами.

– Ты не умеешь проигрывать, шериф, – грустно покачал головой Ли. – Жаль. Неужели ты готов рискнуть жизнью ради своих ложных идеалов? Я не понимаю тебя. Ведь ты видел, на что я способен. А на арене я не показал даже половины своих знаний.

– Я ненавижу и презираю мутов, – сверкнул глазами шериф. – Я всю жизнь ставил вас на место и теперь не отступлю. Спускайся.

– Ты просто злобный дурак, шериф. Я не стану драться с тобой. Это глупо.

– Станешь, – зло рассмеялся шериф. – Помнишь, там на площади, я сказал, что мне знакомо твоё лицо? Так вот, я вспомнил, где и когда видел тебя. Точнее, твоих родителей. Ты очень похож на своего отца. Просто одно лицо. Это я заставил твою мать бросить тебя в пустыне. А твой отец после этого попал в зону, отправившись искать тебя. Знаешь, кто это был? Тот самый Палёный Джек. Ирония судьбы, сын прикончил на арене собственного отца. В зоне Палёный Джек потерял не только человеческий облик, но и память. Я нашёл его в пустыне случайно и узнал с огромным трудом. Это я привёз его в город и заставил драться на арене. Ну, чего ты ждёшь?

– Мне жаль тебя, шериф. Ты готов умереть, лишь бы доказать свою правоту. Не понимая, что чистая раса уже проиграла эту схватку. Вы вымираете. Всё больше женщин рожают таких, как мы. Мутов. Вас скоро не останется. А мы, более приспособленные и более жизнестойкие, будем жить дальше. Ты рассказал мне о моих родителях, надеясь, что я брошусь в драку.

Но этого не будет. Знаешь, я даже благодарен тебе за это. Теперь я знаю, что меня не бросили просто так, а мою мать заставил сделать это злобный человек, неспособный понять элементарных вещей. Что мой отец искал меня, и я смог избавить его от грустного подобия жизни, прервав его жизнь до того, как его убила радиация. Я также благодарен тебе за то, что стал таким, какой я есть.

Именно благодаря тебе я стал таким. Именно благодаря твоей злобности я учился у лучших людей, не став рабом. И именно благодаря твоей злобности у меня теперь есть шанс подарить людям другую, спокойную жизнь, избавив их от ваших крысиных законов. Я не стану драться с тобой.

А уйти вам всё равно придётся. Ты хоть и злобен, но не глуп и отлично понимаешь, что четыре пулемёта превратят твою банду в кровавые ошмётья через пять минут. Это всё. А теперь уходите. Я больше не хочу разговаривать, – решительно закончил Ли, тщательно скрывая бурю, творившуюся в его душе.

– Спустись сюда и сражайся со мной, мут! Трусливое животное! Раб! – взревел шериф, увидев, как Ли медленно скрывается за камнями.

– Если через минуту не уйдут, уничтожить. Всех! – громко сказал Ли, и подростки принялись тщательно выбирать цели.

Ли даже не пытался остановить подростков, понимая, что его просто не услышат за этой канонадой. Уходя за камни, он продолжал краем глаза следить за шерифом, понимая, что тот не остановится даже перед выстрелом в спину. Шериф его не разочаровал.

Заметив, что его брань не действует, шериф одним движением выхватил из-за пояса автоматический пистолет и попытался навести его на юношу. В ту же секунду прозвучали два выстрела, практически слившиеся в один. На песок шериф упал уже мёртвым. С простреленной головой и раной в груди. Так Ли когда-то научился стрелять у старого кочевника.

В то же мгновение разом заговорили все четыре пулемёта и шестьдесят стволов разнокалиберного оружия. Это был не бой. Это была бойня. В несколько секунд от большой банды остались только воспоминания.

Подростки не потратили даром ни одного выстрела. Вся банда была уничтожена. Быстро спустившись вниз, они принялись осматривать тела, при необходимости внося короткую правку в два, три выстрела.

Быстро разобрав загородку, подростки подогнали к месту побоища грузовик и принялись грузить тела. На второй грузовик они погрузили все захваченные мотоциклы и оружие, снятое с трупов. На удивление, у банды почти не было огнестрельного оружия.

Один из подростков обратил на это внимание Ли. Задумчиво посмотрев на небольшую кучку собранных пистолетов и огромное количество сабель, ножей, мачете, кнутов и другого холодного оружия, Ли мрачно протянул:

– Кажется, я недаром устроил эту гонку по пустыне. Они знали, что в машине бензин, и надеялись захватить нас во время ночёвки. Похоже, вожак был прав, когда говорил, что в этой пустыне можно доверять только самому себе, да и то не всегда.

– Какой вожак? – растерянно спросил один из подростков.

– Неважно, – грустно улыбнулся Ли. – Его давно уже нет в живых.

– Мастер, а почему вы не стали драться с ним? – не удержавшись, спросил один из мальчишек. – Ведь он оскорбил вас.

– Это был жест бессилия, – улыбнулся Ли. – Он знал, что не может противостоять мне, но всё равно пытался вызвать меня на бой, надеясь таким образом спасти своё имя. Показать всем, что даже под стволами четырёх пулемётов он не струсил, а пытался справиться со мной. А оскорбления… это только слова. Слова, которые для сильного человека ничего не значат, если он сам знает себе цену.

Задавший вопрос паренёк задумчиво посмотрел в глаза Ли и, недоумённо пожав плечами, отправился к своей команде. Тела погибших вывезли на берег океана и сбросили в воду, не тратя времени на долгие похороны.

После долгих раздумий Ли приказал оставить щиты у поста наблюдения, чтобы в случае необходимости не терять времени на их погрузку и разгрузку. Взобравшись на самую высокую скалу, Ли внимательно осмотрел долину и, собрав командиров, велел начинать изготовление ворот для всех проездов.

Сама долина располагалась за широким кольцом скальных выступов, среди которых было несколько проходов. Именно в этих местах когда-то монахи построили форты, которые блокировали противника ещё на подступах к долине.

Пришло время восстановить старую традицию и навести прядок в системе охраны. В долине было несколько оазисов, к которым стремились многие кочевники. Скот не мог долго обходиться без воды. Именно по оазисам проходили и караваны.

Раздав поручения, Ли запрыгнул на подножку ближайшего грузовика и направился к обители. Прибывшие морские муты должны были привести очередные новости и новые товары. Спрыгнув с подножки на ходу, Ли стремительно помчался прямо в бухту, где медленно швартовался небольшой парусный корабль.

Уже на пляже он увидел и растерянную Юсту, со слезами на глазах смотревшую на корабль. Подойдя к девушке, он осторожно вытер пальцем слезинку с её щеки и тихо спросил:

– Ты так хочешь уйти в море?

– Я просто вспомнила, как мы жили на корабле родителей, – покачала головой Юста.

– Не грусти. Мы все кого-то теряем, а кого-то находим. Если хочешь, можешь подать весть о себе.

– А чего хочешь ты? – неожиданно спросила девушка.

– Я? – растерялся Ли. – Разве это имеет значение? Я уже много раз повторял, это только твоя жизнь. Но если ты решишь остаться, я буду очень рад, – тихо проговорил он.

– Тогда я не буду подавать весть, – неожиданно улыбнулась Юста. – Только пообещай мне, что не потащишь меня больше в пустыню.

– Никогда, – покачал головой Ли. – Мы будем жить здесь. На побережье. Я перевезу сюда всё, что у меня есть в озёрном секторе, и мы построим здесь город. Наш город.

– Ты сумасшедший. Но у тебя всё получится. У тебя всегда все получается, – улыбнулась Юста и, нежно поцеловав его в губы, ушла обратно в обитель.

Задумчиво посмотрев ей вслед, Ли улыбнулся и, встряхнув головой, направился к высадившимся морякам. С достоинством поздоровавшись с дородным капитаном, он представился и задал самый главный вопрос. Зачем они пришли? От ответа на него зависело очень многое.

В ответ капитан несколько растерянно почесал в затылке и, решив начать по порядку, зашёл издалека:

– Хранитель, мы слышали, что ты, по земным меркам, являешься очень мудрым человеком. Механиком. Это правда?

– Да, – удивлённо ответил Ли, – я механик сразу двух мест. Долины и озёрного сектора.

– Тогда у нас к тебе есть дело. На море стало неспокойно. Появилось много пиратов. Нам нужно оружие, которое могло бы помочь нам избавиться от них.

– Вы хотите воевать? – настороженно спросил Ли.

– Нет, – покачал головой капитан. – Мы не хотим воевать. Но мы должны иметь возможность защищаться. Я не хочу, чтобы мою семью уничтожили, а моих дочерей продали в пустынные бордели.

– А чем вооружены пираты? – задумчиво спросил Ли.

– На их кораблях установлены катапульты, из которых они швыряют в корабли большие булыжники. Каждый такой удар заставляет корабль содрогаться и терять ход. А попав в обшивку, просто пробивает её.

– Из чего сделаны эти катапульты? – задал Ли следующий вопрос.

– Дерево, пропитанное смолой, – пожал плечами капитан. – В море железо быстро ржавеет. Когда-то у людей была специальная краска, которую не разъедала даже морская соль. Но теперь этот секрет утерян. Да и корабли остались только деревянные, – грустно ответил капитан.

– Ты знаешь, как действуют эти катапульты? – улыбнулся в ответ Ли.

– Конечно, – развёл руками капитан.

– Хорошо. Пойдём со мной. Ты нарисуешь мне, как они выглядят, и объяснишь принцип их действия, а я попробую придумать вам оружие, способное дать пиратам достойный отпор, – ответил Ли, приглашая капитана следовать за собой.

Проходя по коридорам обители, он заметил слонявшуюся без дела Джесси. Подозвав к себе ближайшего паренька, он указал пальцем на девушку и велел:

– Отведи её на берег и скажи парням из торговой группы, что она будет наблюдать за торгами и давать советы. Слушать её внимательно. Она выросла в семье торговца.

Молча кивнув, подросток посмотрел на девушку с заметным уважением. Умение торговаться и правильно оценивать товар было очень важно, поэтому он без слов подошёл к Джесси и, взяв её за руку, повёл за собой, сказав только одну фразу:

– Приказ мастера.

Вздрогнув от неожиданности, Джесси удивлённо оглянулась на Ли и, заметив его одобрительную улыбку, весело улыбнулась в ответ. Зная, что для мальчишек слова «приказ мастера» не пустой звук и этот приказ они выполнят любой ценой, девушка быстро пошла следом за своим провожатым.

Усадив капитана за стол, Ли попросил Юсту сварить каф и, разложив на столешнице куски бумаги, принялся рисовать, постоянно задавая капитану самые неожиданные вопросы. Доведя его почти до помешательства, Ли неожиданно понял, что пираты воспользовались самым простым и самым старинным способом.

Их катапульты были не чем иным, как самым обычным рычагом с противовесом на одном конце и корзиной для снаряда на другом. Точность попадания из такого оружия была очень слабой, а радиус действия ограниченным.

Сам капитан хотел получить такое оружие, которым он мог бы проломить преследователю борт, и уйти в море до того, как пираты наложат на пробоину заплату. Но при этом орудие должно быть компактным и лёгким в управлении.

Отправив капитана обратно на корабль, Ли принялся задумчиво бродить из угла в угол, обдумывая проблему. Вопрос компактности можно было решить только за счёт использования железа. Сталь. Только она могла дать необходимое усилие, при этом оставаясь небольших размеров.

Постепенно перед внутренним взором юноши начало вырисовываться что-то похожее на требуемое орудие. Быстро набросав на оставшемся листе набросок железного метателя, как он решил назвать своё изобретение, Ли отложил карандаш, которые в изобилии нашлись на складах обители, и устало опустился в старое кресло. Идея была. Осталось только воплотить её в жизнь.

Так, сидящим в кресле его и нашли вернувшиеся с берега девушки. Юста улыбалась, внимательно слушая Джесси, но взгляд у неё был грустный. Сама же Джесси просто светилась от удовольствия. Её торговые таланты признали даже морские муты. А они по праву считались лучшими торговцами.

Из привезённых моряками товаров девушка отобрала только те, которые, по её мнению, им действительно могли пригодиться. В итоге все остались довольны. Даже подростки снизошли до того, что пообещали взять её с собой на следующие торги.

В долине ждали прихода караванов и кочевников. Поселение было большим, и кормить требовалось всех. Тем более что подростки быстро росли, и для нормального развития им требовалось нормальное количество пищи. На многих бывших невольников грустно было смотреть.

Но самое удивительное, что никто из них не жаловался, понимая, что с ними поступают честно и делят имеющуюся еду на всех. Слушавшая её Юста неожиданно предложила построить несколько небольших лодок и начать промышлять рыбной ловлей. Её инициатива тут же была наказана исполнением.

Ли оправдал это тем, что в морском деле не смыслит ни уха ни рыла. Звонко рассмеявшись в ответ, Юста пообещала показать, как правильно строить лодки и вязать сети. Убедившись, что обе девушки пристроены к делу и вполне довольны жизнью, Ли с удовольствием позволил себе расслабиться. После ужина их вечерние развлечения были повторены.

С рассветом Ли безжалостно разбудил обеих подруг, и уже через час вся обитель гудела как растревоженный улей. Умывшись и позавтракав, подростки принимались за дело. Ещё одной идеей Ли было строительство торгового дома, где должна была заправлять Джесси.

Удивлённые подростки так и не поняли, зачем нужен такой дом, если весь товар всегда можно показать прямо на улице, но Ли быстро развеял их сомнения, объяснив, что в таком доме можно просто держать для наглядности образцы всех товаров сразу, не бегая за каждой безделушкой на склад.

Подростки не поскупились. Давно уже напиленные из мягкого известняка блоки складывались так, чтобы каждый последующий ряд перекрывал места стыков предыдущего. Просверленные следом за этим в блоках отверстия заливались расплавленным свинцом. Для получения этого металла подростки разбили все старые и ненужные аккумуляторы. Благо, этого добра у них валялось в избытке.

Спустя неделю торговый дом был готов. Одноэтажный, под железной двускатной крышей, он больше напоминал куб, вырезанный из скалы, но это было первое здание, с которого и должен был начаться город.

По общему мнению, торговый дом было решено поставить в часе езды от обители. На берегу маленького озера. Это был ближайший к обители оазис. Ли решил оставить между обителью и городом небольшое расстояние. Своего рода буферную зону, чтобы городская суета не мешала сосредоточенной тишине монастыря.

Сам Ли всю прошедшую неделю бился над изготовлением метателя. Главная задача была в том, чтобы снаряд, выпущенный из метателя, летел по пологой траектории с достаточной силой, чтобы проломить деревянный борт корабля.

Взяв самую длинную рессору, которую только смог найти, Ли намертво приварил её одним концом к станине. Приладив ко второй железке несколько пружин, он сварил ограничитель, установил на станину ворот и фиксатор. В итоге у него получилась ещё одна катапульта, но её мощность обеспечивалась усилием пружин и рессоры.

Вытащив это сооружение на улицу, Ли зацепил крюком край рессоры и, отогнув её при помощи ворота до фиксатора, закрепил. Положив в небольшую корзину увесистый камень, юноша приказал поставить в сотне метров от метателя щит с набитым на него куском кровельного железа.

Мишень размером приблизительно метр на метр была заметно меньше борта корабля. Капитан корабля с большим интересом наблюдал за этими приготовлениями.

Чуть улыбнувшись ему, Ли резким движением выдернул стопор.

Рессора резко разогнулась, звонко щёлкнув по подпружиненному ограничителю. Сорвавшись с корзины, камень стремительно полетел к мишени. Сильный грохот и без всякого осмотра сказал капитану, что мишень поражена.

Удивлённо качая головой, капитан молча последовал за юношей. Подойдя к мишени, Ли с удовольствием увидел большую рваную дыру прямо посредине листа. С гордостью посмотрев на капитана, Ли обошёл мишень и отправился искать свой снаряд.

Камень он нашёл ещё метрах в сорока от пробитой цели. Вернувшись со снарядом к капитану, Ли показал ему камень и спросил:

– Камни пиратов намного больше этого?

– Не очень, – покачал головой капитан. – У них ведь та же проблема, что и у нас. Места на корабле всегда не хватает.

Кивнув в ответ, Ли ткнул пальцем в свой метатель и спросил:

– Подойдёт?

– Я и не мечтал о таком, – растерянно усмехнулся капитан. – Я даже не знаю, чем тебе заплатить за него.

– Сделаем так, – задумчиво ответил Ли. – Я отдам тебе метатель, а ты в следующий свой заход продашь мне нужные товары за половину цены.

– А если я больше не приду? – хитро улыбнулся капитан.

– Я передам весть на все корабли, что ты обманщик и тебе нельзя верить, – пожал плечами Ли. – Твой корабль больше никогда не сможет пристать в моей бухте, а все, кто станет иметь с тобой дело, станут моими врагами.

– Ты жёсткий человек, хранитель, – задумчиво ответил капитан. – Я согласен. Какой срок ты мне отведёшь для торговли?

– Шесть месяцев, начиная со следующего, – решительно ответил Ли. – И вот ещё что. Следи, чтобы никто из твоих людей не пытался разобрать его. Я сделал так, чтобы метатель взорвался, как только кто-то попытается это сделать. По кораблю его можно перемещать, не разбирая, а вот перегрузить на другой корабль – сложно. Это сделано для того, чтобы это оружие не попало в руки пиратов.

– Это хорошо, – одобрительно кивнул капитан. – Заодно это поможет нам уничтожить как можно больше пиратов, если уж придётся идти ко дну.

По команде Ли подростки закинули метатель на маленький грузовичок, который подогнали прямо к борту корабля. Моряки с кряхтеньем и руганью втащили это сооружение на борт и, установив его на корме, приготовились поднять паруса.

Капитан и юноша ударили по рукам. Поднявшись на борт корабля, капитан задумчиво посмотрел на Ли и неожиданно тихо сказал:

– Ты очень умный и очень сильный человек, хранитель. Я знаю, что здесь у тебя живёт одна из наших. Не знаю, как она попала к тебе, да и не моё это дело, но только в одном я уверен точно. Она здесь живёт добровольно. Ты береги её. Такое редко случается.

– Я знаю, – грустно кивнул Ли. – Так случилось, что я уже дважды вытащил её из серьёзной передряги. В первый раз погибли её родители, во второй – родственники. Ей просто некуда подать о себе весть. Но видят светлые боги, я сделаю всё, чтобы она не чувствовала себя одинокой.

– Пусть благословение морских богов пребудет с тобой, хранитель, – кивнул в ответ капитан и, развернувшись, приказал поднимать парус.

Задумчиво посмотрев вслед уходящему кораблю, Ли тяжело вздохнул и медленно направился в обитель. У него было много своих дел. Собрав команду лучших стрелков и водителей, юноша приказал готовить к поездке все грузовики.

Собрав на пустыре перед скалой все имевшиеся в наличии машины, подростки принялись осматривать их, проверяя моторы и ходовую часть. Восемь грузовых машин. Это, по меркам пустыни, был огромный караван, на который попытается напасть любая банда диких. После долгих размышлений Ли решил взять и десяток машин охранения. Мотоциклами подростки пользовались только для коротких переездов по долине.

Установив на все машины охраны пулемёты, Ли долго решал, взять их всех с собой или оставить половину для охраны долины. Его сомнения развеял один из старших подростков. Подойдя к задумчиво бродившему перед строем машин юноше, он тихо спросил:

– Мастер, то, что вы собираетесь везти сюда, важно?

– Очень. Это и товары для обмена, и запчасти, и оружие, и даже топливо, – тяжело вздохнул Ли.

– Тогда берите с собой все. Мы здесь как-нибудь сами справимся. Благо, стволов в обители больше чем нужно.

– Надеюсь, ты прав и вы действительно справитесь, – в очередной раз вздохнул Ли.

– Что с вами, мастер? Вы нам не доверяете? Вы же сами готовили нас, – удивился паренёк.

– Готовил, но слабо, – покачал головой Ли. – Дело не в том, что я не доверяю вам, а в том, что слишком хорошо знаю диких.

– В любом случае сдаваться никто из нас не собирается. Мы слишком хорошо знаем, чем это для нас закончится, – решительно ответил подросток.

– Я это помню, но мне придётся забрать почти все пулемёты. А это сильно ослабит обитель, – ответил Ли.

– Зато другого автоматического оружия у нас хватает, – усмехнулся парень. – Прикажу собрать все патроны и вооружить посты на проходах в долину. Пусть только сунутся, – решительно закончил он, воинственно потрясая кулаками.

– Хорошо. Из этой поездки мы привезём столько пулемётов, что сможем вооружить ими половину обитателей, – принял решение Ли.

Ему было сложно объяснить парню, что он каким-то образом предчувствует беду. Что-то должно было произойти, но что именно, он не знал. В очередной раз проинструктировав ребят, Ли назначил выезд на утро следующего дня.

С первыми лучами солнца огромный караван грузовиков медленно выкатился из долины и, разогнавшись, понёсся к озёрному сектору. Ли, как обычно, взял свой вездеход. Носясь вдоль всего каравана, он контролировал обстановку вокруг, без долгих размышлений уничтожая любого, кто мог хотя бы попытаться напасть на них.

Спустя неделю жители озёрного сектора были разбужены оглушительным рёвом мощных двигателей. Узнав вездеход Ли, подростки быстро распахнули ворота, впуская караван в сектор. Едва заглушив машину, Ли потребовал собрать всех поселенцев и принялся объяснять им свою задумку.

Услышав, что он собирается переселиться из сектора на побережье, подростки растерялись. Они давно уже привыкли считать это место своим домом и не понимали, зачем нужен этот переезд. Услышав про большой город, в котором будут жить муты, они заметно оживились, сообразив, что в закрытой долине им будет проще обороняться в случае нападения.

За время отсутствия Ли на сектор нападали трижды. Отбились подростки только благодаря наличию пулемётов. Это оружие было просто незаменимо при обороне сектора. Убедившись, что его поняли и даже самые рьяные противники переезда больше не находят аргументов для возражения, Ли приказал начинать погрузку.

Грузовики по одному подгоняли к лазу, по которому на поверхность поднимали товары, и подростки, построившись в цепочку, принялись переправлять в кузов всё подряд. Полки складов выметались подчистую. Не стали оставлять даже стеллажи, которые на поверку оказались разборными.

По команде Ли к лазу подтащили генератор и, заправив его хорошим топливом, быстро запустили, обеспечив команду грузчиков светом. Подростки хотели обойтись факелами, но Ли приказал не экономить, помня, что где-то в глубине этих подземелий находится гнездо гремучих скорпионов.

Каждую команду обязательно сопровождал пулемётчик. Уничтожать всех скорпионов, до того как будут вывезены все товары, Ли не хотел. Эти твари были своеобразными сторожами складов. Шум и грохот, поднятый подростками, заставлял их держаться в стороне. Но Ли требовал усиленной бдительности.

В первую очередь со складов было вывезено всё оружие и боеприпасы. Это добро заняло все восемь грузовиков и ещё оставалось. Ли приказал выбирать ящики с боезапасом. Загрузили даже машины охраны. Из жителей сектора Ли отобрал несколько стрелков с подругами и, приказав им собирать вещи, объявил остающимся, что подобные караваны будут приходить регулярно до тех пор, пока не будут вывезены все товары.

Остающиеся должны были собрать весь урожай овощей и приготовить стадо коров для перегона в долину. За время спокойной жизни подростки успели обрасти хозяйством. Заправив технику, Ли дал команду к движению.

Караван вышел в пустыню и бодро покатил в обратный путь. Через десять дней поселенцы долины радостно разгружали грузовики, весело переговариваясь и радуясь привезённым боеприпасам, как дети новым игрушкам.

Узнав, что за время его отсутствия на долину было совершено всего одно нападение, Ли потребовал закрыть все проходы, обеспечив наблюдателей пулемётами и тубусами с ракетами. Узнав, что дежурные получат в руки столь мощное оружие, в наблюдение начали проситься даже девушки.

Узнав об этом, Ли только растерянно покачал головой. Он старался держать слабую половину поселенцев в стороне от подобных приключений. На что ему вполне резонно возразили, что при гибели юношей судьба девочек будет не просто незавидной.

Как ни странно, но за участие в охране долины девочек высказалась и Юста. После долгих споров Ли был вынужден сдаться. Аргумент Юсты оказался неопровержимым. Девушка упирала на то, что в присутствии подруг подростки станут более ответственными, понимая, что их судьба зависит от умения парней защитить своих девушек.

На что Ли пытался возразить, что именно присутствие девочек будет толкать мальчишек на различные глупости. Но Юста сумела настоять на своём. Наглядно доказав ему, что девочки и сами способны на безрассудства в отсутствие парней. Ведь именно беспокойство за них делает девочек капризными и раздражительными.

В конце концов, плюнув, Ли сдался, заявив Юсте, что смерть любой из девочек будет целиком на её совести. На что та, недолго думая, заявила ему, что смерть любого из поселенцев будет только на совести тех, кто придёт в долину грабить.

Убедившись, что проиграл, Ли с усмешкой поцеловал Юсту и приказал готовить грузовики к следующему переходу. В тот же вечер в обитель вернулась Джесси. С порога повиснув у него на шее, девушка принялась радостно рассказывать, что подростки оценили её умение торговать и теперь советуются с ней по любому поводу.

Единственное, что не устраивало Джесси, это дорога. Ей приходилось ежедневно проводить по часу в седле мотоцикла утром и вечером. Это здорово утомляло и создавало неожиданные трудности.

– У меня уже вся задница в мозолях от этой железки, – пожаловалась она в конце своего рассказа.

– А кто тебе мешает просто поселиться прямо в торговом доме? – пожал плечами Ли. – Я всё равно буду проводить основное время в дороге, а по возвращении буду посылать за тобой машину. Кроме того, ты всегда сможешь приехать сюда сама, если вдруг возникнет такая необходимость.

– Об этом я как-то не подумала, – смущённо ответила Джесси.

Разобравшись с делами, девушки дружно потащили его в спальню. А утром очередной караван отправился в озёрный сектор. Двигаясь знакомым уже путём, подростки уверенно гнали грузовики по пустыне, не обращая внимания на попытки мелких банд захватить их.

С нападавшими разбирались машины охраны. Нападавших критиковали коротко, быстро и конструктивно. Последний раз в их бестолковой жизни. Ли приказал сохранять максимальную секретность, что автоматически означало уничтожение любого мотоциклиста, появившегося в зоне видимости. Спасались только те, у кого хватало ума унести ноги подальше от странного каравана.

Прибыв в сектор, подростки быстро загрузили грузовики и через два дня тронулись в обратный путь. Гружёные машины натужно ревели моторами, преодолевая песчаные дюны и заносы. Быстро устававшие от тяжёлой дороги и яркого солнца подростки менялись местами со своими стрелками прямо на ходу. Караван шёл, делая только короткие остановки для оправки и еды.

На шестой день караван был атакован очередной бандой дикарей. Вылетев из-за холма, на них бросилось порядка полусотни мотоциклистов. Уже на подъезде стрелки принялись поливать грузовики огнём из всех видов оружия, стараясь попасть по кабинам машин.

Привыкшие к разным неожиданностям подростки тут же развернули машины, и охранение вступило в бой. Следуя указаниям Ли, водители грузовиков продолжили движение, ни на секунду не задерживаясь.

Сообразив, что добыча попалась зубастая, дикари попытались разделиться, чтобы, навязав охранникам бой, остановить уходящие машины небольшой группой. Но они не ожидали, что на грузовиках тоже будут установлены пулемёты.

Группа из пятнадцати мотоциклистов была просто сметена с дороги кинжальным огнём из головной машины. Тем временем Ли и его команда, развернув машины широким полукольцом, встретили нападавших шквалом свинца. Шансов не оставили никому. Этот яростный, но скоротечный бой избавил пустыню ещё от одной банды диких.

Приказав собрать оружие и технику, Ли неожиданно понял, что грузить это добро просто некуда. Пришлось срочно принимать неординарное решение. Одному из подростков вручили мотоцикл и велели возвращаться в сектор, чтобы привести оттуда людей, которые соберут трофеи. Сам Ли решил задержаться и посторожить их, отправив остальную охрану догонять караван.

Из-за этой задержки юноша догнал караван только в долине. Приказав разгружать машины, Ли устало потянулся, пытаясь размять уставшие от долгой езды мышцы. Неожиданно один из подростков ткнул пальцем в лёгкий шлейф пыли, быстро приближавшийся к обители.

Достав из машины бинокль, Ли всмотрелся в мотоциклиста и, улыбнувшись, сказал собравшимся подросткам:

– Всё в порядке. Это Джесси несётся. Кажется, кто-то успел ей сообщить, что караван вернулся.

– Мастер, – тихо произнёс один из старших подростков, – сегодня в торговый дом никто не ездил. Все наши здесь.

Удивлённо посмотрев на него, Ли неожиданно почувствовал укол тревоги. Быстро выбросив из машины ящики прямо на песок, он проверил оружие и приготовился узнать про новые проблемы.

Подлетев к стоящим, Джесси просто бросила мотоцикл набок и, подбежав к юноше, обхватила его руками. Заметив её заплаканное лицо, Ли осторожно оторвал от себя девушку и, заглянув ей в глаза, тихо спросил:

– Что случилось?

– Дикие. Пришли следом за караваном. Дальней заставы больше нет. Они убили всех. До торгового дома добралась только одна девочка. Её ранили. Я не успела ей помочь, – всхлипнула девушка и, не удержавшись, в голос расплакалась.

Осторожно передав её на руки подросткам, Ли приказал им отвести Джесси к Юсте, а сам, запрыгнув в машину, запустил двигатель. Никто из подростков не успел ничего сообразить, когда колёса вездехода бешено завертелись, и машина стремительно понеслась по пустыне в сторону дальней заставы.

Ли в бешенстве выжимал из мотора всё возможное. Дорога до дальней заставы занимала почти три дня. Поэтому подростки приняли решение менять наблюдателей раз в неделю. Они получали продовольствие, боеприпасы и задания для недельных самостоятельных занятий. Учёба была обязательным условием проживания в долине.

Ли давно уже хотел перекрыть этот проход в долину, но им часто пользовались кочевники. Лишние несколько дней по пустыне без воды означали гибель скота.

Теперь Ли проклинал себя за свою нерешительность. Он должен был давно закрыть все дальние проходы, оставив только те, до которых можно было добраться в течение дня. С этими мыслями он нёсся по долине, чувствуя, как злость медленно выжигает в нём все человеческие чувства.

В одиночку Ли умудрялся проводить за рулём по несколько суток, не делая остановок. До дальней заставы он добрался за одни сутки. Подъехав прямо к скале, на которой располагалась застава, юноша заглушил машину и прошёл к узкой тропе, ведущей на карниз, где сидели наблюдатели. Там же располагался и небольшой рукотворный грот.

Но на карниз ему подняться не удалось. Большая часть скалы, по которой проходила тропа, обрушилась, отрезав карниз от всего внешнего мира. Отступив на несколько шагов назад, Ли внимательно осмотрел скалу. На карниз можно было попасть. Но не просто поднявшись по скале, а пройдя по ней около километра.

Наметив путь, Ли снова запустил двигатель машины и, подъехав к месту подъёма, достал из машины верёвку. Дорога до карниза заняла у него почти день. Несколько раз юноша чуть было не сорвался с тридцатиметровой высоты, наступив на слабый камень.

Когда выбранный им камень в очередной раз сорвался под его ногой, Ли ухватился руками за чахлый куст и, громко выругавшись, прижался к скале всем телом. Переведя дух, он оглянулся, бросив быстрый взгляд на долину. В следующую минуту он ругался так, что куст, за который он держался, зачах ещё больше.

В сторону заставы кто-то ехал. Оглянувшись ещё раз, Ли убедился, что к нему приближается одиночка, и, выбрав крохотную площадку, на которой можно было развернуться, быстро начал передвигаться к ней. В спешке, чуть не сорвавшись ещё раз, он сумел закрепиться на скале и, развернувшись, приготовиться к бою.

Одинокий мотоциклист быстро приближался к скале. Всмотревшись во всадника, Ли принялся ругаться в очередной раз. К скале неслась Джесси. Дождавшись, когда она подъедет и заглушит мотоцикл, Ли негромко окликнул девушку:

– Какого дьявола ты сюда принеслась?

Охнув от неожиданности, Джесси нашла его взглядом и, в очередной раз охнув, ответила:

– Ты там хоть привязался? Если сорвёшься, костей не соберёшь.

– Спасибо, я как-то не догадался, что это может быть опасно, – огрызнулся Ли. – Я спросил, что ты тут делаешь.

– Приехала помочь тебе, – ответила Джесси, упрямо тряхнув головой.

– По-твоему, я сам не справлюсь? – удивлённо спросил Ли.

– Я просто хочу помочь тебе, – упрямо насупившись, повторила девушка.

– Тебя заклинило? – покачал головой Ли. – Ладно, езжай к проходу. Я доберусь туда, а там посмотрим, – решил он, понимая, что этот спор может продолжаться бесконечно.

Оставшийся отрезок пути занял у него ещё несколько часов. Единственное, чему Ли по-настоящему радовался, так это тому, что солнце освещало противоположную сторону скалы. Карниз, по которому он пробирался к посту наблюдателей, был с теневой стороны, и юноше не пришлось жариться на солнцепёке.

Добравшись до заставы, Ли осторожно обошёл лежащие на карнизе тела, пытаясь понять, как такое могло случиться и почему наблюдатели погибли. Находясь на карнизе, подростки могли видеть всё вокруг как на ладони, а нападавшим приходилось стрелять вверх, что сильно осложняло им задачу.

Но все подростки были убиты. И не просто убиты, а каждый получил по две пули в грудь. Так стрелять можно было, только имея на вооружении винтовку со специальным оптическим прицелом. Такие прицелы Ли видел в городе чистых, но вся банда из города был уничтожена, а караван и банда диких пришли в долину с другой стороны.

Внимательно осмотрев тела, Ли принялся при помощи верёвки спускать их на землю. Нужно было сжечь их. Предавать тела умерших земле означало кормить падальщиков. Приказав Джесси начать собирать дрова для костров, Ли продолжил осмотр грота. Ему ещё предстояло выяснить, отчего обрушилась тропа.

Облазив весь карниз и буквально обнюхав скалу, Ли постепенно восстановил всю картину происшедшего. Заставу атаковали на рассвете. Бандиты заметили наблюдателей, когда они встречали караван. Подобравшись вплотную, они принялись уничтожать заставщиков при помощи винтовки с оптическим прицелом. Кто-то из банды умел хорошо стрелять.

Очевидно, старший успел отправить в обитель девочку с вестью о нападении, но, получив несколько пуль в спину, она добралась только до торгового дома. Кто-то из ребят в последнем усилии успел бросить на тропу гранату, отрезав карниз от внешнего мира. Ни оружия, ни припасов бандиты так и не получили.

Спустившись вниз, Ли принялся складывать погребальные костры. Уложив дрова и полив их бензином, Ли уложил сверху тела погибших подростков и, щёлкнув зажигалкой, поджёг дрова. Медленно отступив в сторону, Ли мрачно смотрел на огонь, вспоминая, как много лет назад точно так же хоронил близких ему людей.

– И это всё? – неожиданно спросила Джесси.

– А что ещё? – удивлённо пожал плечами Ли.

– Ни прощальных слов, ни молитвы? Только костёр и гробовое молчание?

– Эти ребята погибли, защищая свою долину. Они знали, за что сражаются. К этому больше нечего добавить, – устало ответил Ли. – А молитв я просто не знаю.

– Но ведь ты учился у монаха?! – удивлённо воскликнула Джесси.

– Это было очень давно. Я почти ничего не помню, – тихо признался Ли.

Удивлённо посмотрев на него, девушка повернулась к кострам и принялась медленно, нараспев читать молитву на мёртвом языке. Ли не прислушивался к её словам, продолжая думать о своём. Сейчас ему больше всего хотелось оказаться рядом с бандой, убившей этих детей.

Дождавшись, когда костры прогорят, Ли развернулся и направился за своей машиной. Растерянно посмотрев ему вслед, Джесси быстро оседлала свой мотоцикл и, догнав широко шагавшего юношу, возмущённо спросила:

– Ты не хочешь сказать мне, что собираешься делать?

– Догнать и уничтожить банду, – мрачно ответил Ли. – Езжай в обитель. Я не хочу подвергать тебя опасности.

– Ли, постой, – решительно остановила его Джесси, поставив перед ним свой мотоцикл, – ну почему ты такой упрямый? Почему бы тебе не вернуться в обитель и не собрать парней, чтобы одним ударом расправиться с этой бандой?

– Я сделаю это сам, – упрямо покачал головой Ли. – Я не могу позволить детям рисковать своими жизнями.

– Ты не можешь воевать всю жизнь. Одному человеку это не под силу.

– Я должен защитить эту долину. И я сделаю это, чего бы мне это ни стоило, – решительно ответил Ли, обходя мотоцикл.

– И свернёшь себе шею в очередной драке, – во весь голос завопила Джесси.

Соскочив с мотоцикла, она подбежала к нему и, ухватив за отвороты кожаной безрукавки, попыталась встряхнуть. Как и следовало ожидать, её необдуманный поступок закончился тем, что встряхнула она себя. С грустной улыбкой посмотрев на неё, Ли осторожно оторвал от себя её руки и, сжав тонкие плечи девушки, тихо сказал:

– Пойми наконец, они ведь действительно ещё дети, и я должен их защитить. Езжай в обитель, передай старшим, пусть возьмут пару ящиков гранат и перекроют все дальние проходы в долину. А я пойду по следу. Эта банда дорого мне заплатит. Давно нужно было это сделать.

– Вот сам им и скажешь, – решительно возразила Джесси. – Меня они всё равно не послушают.

– Ты когда-нибудь научишься меня слушаться? – грустно улыбнулся Ли.

– Научусь, если ты перестанешь делать всё сам. Пойми, ты единственный человек, который может заставить всю эту банду жить по придуманным тобой законам. Но в тот момент, когда ты спас их, ты перестал принадлежать себе. Теперь ты принадлежишь им. Всем. Они надеются на тебя. Ждут от тебя подсказки, совета, одобрения, в конце концов. Ты отвечаешь за них, и если с тобой что-нибудь случится, они пропадут. Их просто уничтожат. Вести в пустыне разносятся быстро.

– Чего ты хочешь от меня? – возмущённо спросил Ли. – Чтобы я отправил воевать мальчишек, а сам засел в обители и с умным видом отдавал им приказы? Я так не смогу. Пока у меня есть силы, пока я могу справиться с оружием, я буду воевать сам.

– Но ты нужен им всем живым, – возмущённо ответила Джесси, – без тебя вся эта затея со строительством города просто погибнет.

– А кто сказал, что я собираюсь погибнуть? – неожиданно спросил Ли.

– Считаешь себя неуязвимым? – ехидно спросила девушка, уперев кулачки в бёдра.

– Мне надоел этот спор, – покачал головой Ли. – В нём нет смысла. Я принял решение и сделаю так, как решил.

– Дурень упрямый! – воскликнула Джесси, всплеснув руками. – А ты не хочешь подумать, что будет с нами? Со мной, с Юстой и со всеми твоими подростками, если тебя вдруг не станет?

– Хватит каркать! – рявкнул в ответ Ли. – Я уже сказал, детей я на смерть не пошлю. И перестань действовать мне на нервы. Хочешь помочь, езжай следом. Нет – отправляйся в обитель.

– Не ори, я не глухая, – мрачно отозвалась Джесси. – Я просто хочу, чтобы ты помнил, что отвечаешь не только за себя.

– Этого я никогда не забывал, – буркнул Ли, успокаиваясь.

Сев на мотоцикл позади девушки, он подтолкнул её коленом в бедро и, прижав к себе, тихо прошептал на ушко:

– Гони к машине, скандалистка. Нам ещё банду догнать нужно.

Улыбнувшись, Джесси на минуту прижалась спиной к его груди и, покорно запустив мотоцикл, понеслась по пустыне, вздымая шлейф пыли. Ли спрыгнул с седла, даже не дожидаясь, когда она остановится. Усевшись за руль, он запустил двигатель и, выехав на дорогу, понёсся по следам.

Остановился он только ночью, когда солнце скрылось за горизонтом и на пустыню упала тьма. Быстро разведя костёр, юноша организовал ставший уже привычным походный ужин, и спустя несколько часов оба преследователя мирно спали.

Ли разбудил девушку с рассветом. Теперь, когда он немного успокоился и мог мыслить рационально, Джесси была более спокойна. Убедившись, что планы его не изменились, она покорно уселась в седло мотоцикла и понеслась следом за его вездеходом.

Они неслись по следам дикарей, не давая себе ни минуты отдыха. Ли остановился, только чтобы проверить ленту в пулемёте и переложить тубусы со снарядами. Его чутьё на опасность подсказывало, что в скором времени их ждёт серьёзная драка.

К вечеру они наткнулись на то, что осталось от каравана. Дикари уничтожили всё, что только можно. Погибли даже все вьючные животные. Осмотрев растерзанные тела женщин и безжалостно уничтоженных караванщиков, Ли скрипнул зубами и, усевшись в машину, понёсся дальше.

К полудню второго дня они выскочили на очередной холм, и Ли резко затормозил. Быстро перебросив передачу, он подал машину назад и, выскочив, бросился на вершину пешком. Джесси, заглушив двигатель, побежала следом.

Ли упал на песок и пополз, стараясь не поднимать пыль. Вскоре к нему присоединилась и Джесси. Лёжа рядом, они внимательно разглядывали разворачивающуюся перед ними картину.

Банда увлечённо потрошила очередной караван. Согнав людей в кучу, дикари торопливо вспарывали тюки и разбивали ящики. Не обращая внимания на крики и просьбы, двое бандитов тащили в сторону женщину. Остальные, оглядываясь на них, усмехались и давали советы. Ли скрипнул зубами и повернулся к Джесси.

– Ну как поступишь?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты можешь встать на их сторону, можешь уйти и можешь драться. Решать тебе. Я не могу тебя заставить.

– Я уйду в сторону. Это мои люди, и я не могу драться с ними. Но я не хочу идти против тебя. Поэтому я отойду.

– Это тоже выход. Но не обольщайся. Если бы ты оказалась там, а они узнали, что твоего отца больше нет… В общем, ты понимаешь.

– Не знаю. Хотя, может быть, ты и прав, – тихо проговорила Джесси и, отползя назад, вернулась к мотоциклу.

Взяв из машины тубусы и пулемёт, Ли выбрал момент, когда большая часть банды собралась в кучу, и выстрелил. Снаряд разметал большую часть банды, обдав оставшихся дождём кровавых ошмётков. Следом за взрывом заговорил пулемёт.

Растерявшиеся бандиты не смогли оказать достойного сопротивления. Ли выкашивал их, стараясь не зацепить караванщиков. Сообразив, что кто-то пришёл им на помощь, они попадали на песок, стараясь освободить пространство для стрельбы.

Несколько самых умных бандитов попытались скрыться на мотоциклах, но Ли быстро сменил пулемёт на тубус, и удиравшие разлетелись по пустыне кусками. Ещё несколько профилактических очередей, и всё было кончено. Уложив оружие в машину, Ли подъехал к остаткам каравана.

– Кто вы? – спросил он самого старшего по возрасту.

– Переселенцы. Пытались уйти с побережья, но нас догнали. Эти звери не знают ни стыда ни совести. Отбирали у нас всё, заставляя голодать даже детей. Мы решили бежать.

– Хочешь сказать, что они специально гнались за вами?

– Да. Их кто-то предупредил.

– Ты знаешь кто?

– Нет. Но они знали, где мы.

– Ладно. Теперь это уже не важно. Куда вы направляетесь?

– В никуда. Мы чужие здесь.

– В дне пути отсюда есть брошеный посёлок. Маленький, но это лучше, чем ничего. Оазис небольшой, но воды хватает.

– А где люди из посёлка? – настороженно спросил старший.

– Их убили.

– Кто?

– Такие же, как эти, – так же коротко ответил Ли и вопросительно посмотрел на старика. Подумав, тот обернулся к своему клану.

– Что скажете? Есть вода и земля. Мы можем остаться.

Люди принялись перешёптываться, затем, дружно повернувшись к старику, закивали. Старик повернулся к Ли.

– Мы согласны. Ты покажешь нам дорогу?

– Хорошо, – кивнул Ли. – Двигайтесь по следам моей машины. Я оставлю вам воду и еду. Поторопитесь.

Люди принялись быстро собирать разбросанный по песку скарб. Трупы бандитов успели обобрать за несколько минут. В караване появилось оружие и несколько старых мотоциклов.

Пока переселенцы собирались, к каравану присоединилась Джесси. При виде неё у многих девушек вытянулись лица и испортилось настроение. Заметивший эту перемену старик только усмехнулся. Посмотрев на Ли, он хитро прищурился и, подойдя поближе, тихо спросил:

– Это твоя женщина?

– Не совсем. Пока она идёт со мной, но вскоре ей придётся отправиться в свой дом. Учти, старик, я хранитель этих мест, и очень скоро здесь, в долине, будет построен город. Ты и твои люди готовы жить по моим правилам?

– На нас долг, – коротко ответил старик.

– Ты не ответил, старик.

– Нет, никто не будет против. Ты молодой, сильный. Думаю, наши парни только обрадуются, если ты найдёшь им достойное применение. Но я хотел предложить тебе другое.

– Что именно?

– Ты понравился многим нашим девушкам. По-моему, они все не против познакомиться с тобой поближе. Поживи с нами, а там посмотрим…

Ли молча усмехнулся. Ход мыслей старика был понятен ему на три фразы вперёд. Он прекрасно понимал, что перед ним воин и богач. Заполучить такого в свой клан согласился бы любой. Это было бы гарантией безопасности всего клана.

Отрицательно покачав головой, Ли жестом подозвал Джесси и объявил ей о своём решении. Выслушав его, она опустила голову и тихо спросила:

– А ты не хочешь взять меня с собой?

– Это невозможно. Теперь мне придётся носиться по всей пустыне, охраняя эти места. Ты не сможешь так жить.

Подумав, Джесси согласилась и добавила:

– Надеюсь, ты будешь заезжать в торговый дом?

– Иногда буду, – усмехнулся Ли и повернулся к старику.

– Она отведёт вас, а мне пора ехать. Прощай, старик.

– Но ведь мы ещё увидимся?

– Вполне возможно, – усмехнулся Ли и запустил двигатель.

Люди, увидев, что он уезжает, бросили свои дела и столпились вокруг старика. Джесси смотрела ему вслед, не скрывая слёз. Одна из девушек тихо спросила:

– Куда это он?

– Искать другие банды. Им не повезёт, если они окажутся на его пути. Теперь мы сможем жить спокойно, – проговорила Джесси.

– А кто он? – продолжала любопытничать девушка.

– Он? – переспросила Джесси и, помолчав, громко произнесла: – Рыцарь дорог!..

КОНЕЦ