Схрон (Части 114-116)
114.
Промозглые облака расступились, как занавес Большого Театра, где я, конечно же, никогда не был. Монотонный бег моего идеального пульса на секунду сбился и замолотил с удвоенной силой. Никогда не видел такой красоты. Даже опустил дуло смертоносного гранатомета, забыв про врагов, убийства, задание. Я парил в километре над землей, и волшебный свет играл зеленоватыми бликами в фильтрах моих очков. Словно заглянул в давно забытую сказку. Как чудесный портал, среди сопок, раздвинув холод и мрак, изумрудной кляксой, осколком утерянного лета, дремал поселок веганов и сыроедов.
Прямоугольники, квадраты, купола стеклянных оранжерей, теплиц и парников, наполнены буйной зеленью и сиянием специальных ламп. По дорожкам среди кустов и деревьев гуляют люди, резвятся дети, возле небольшого прудика загорают прикольные красотки. Все это я разглядел через оптический прицел от Баррета, который стырил в оружейке пендосцев. Нет, я не могу разрушить хрупкий прекрасный мир. В глазах защипало от тоски, но я сразу же унял недостойное чувство. Ладно, свадьба с тамадой и плясками подождет. Будем действовать скрытно и незаметно. Но дерзко. Как ниндзя, скользкий и опасный. Найду главаря, когда все заснут, ликвидирую и свалю.
Наметил здание с широкой плоской крышей для посадки. Идеально, внутри периметра, вдали от ветряков с гипотетическими снайперами. Они ведь не ожидают ничего подозрительного в поселении, верно? И уж точно, вряд ли, мониторят небосклон.
До приземления осталось каких-то триста-четыреста метров, когда сверху раздалось знакомое жужжание. Блядь, Филипп! Зачем этот долбоеб включил двигатель? Побоялся на заглушенном садиться? Без труда отыскал взглядом треугольничек в ночном небе. Он снижался чуть в стороне, за пределами поселка. Почему никому нельзя доверить даже самое простое дело? Исполнители, подчиненные, соратники или коллеги – всегда найдется мудак, который изговняет любое начинание! Блин, сейчас мирное гнездышко превратится в обозленный растревоженный улей, полный ненавистью и кусачими пчелами.
Внизу взбурлила суета. Я увидел вспышки выстрелов. А ведь точно, на ветряках кто-то есть. Попадут – не попадут? Не важно. Если не догадается лететь на базу, на месте посадки – на просеке – кришнаиты устроят летчику Чкалову настоящее макатуки.
Внезапная, как диарея, огненная стрела хищно устремилась вверх. Стингер, бляха! «Уклоняйся, Филипп!» – хотел закричать я. Но через миг ржавый дельтаплан красиво взорвался. Видать, попали в бензобак. Горящие обломки, кружась, как осенние листья, медленно опускались с небес…
Эх, Филипп, ну как вот так вот тоже?..
Зато вся свора сейчас устремилась туда. Хоть на этом спасибо. Я благополучно приземлился в мягкий снег на крыше. Быстро отцепил парашют, стремительно перекатился и пригнулся за вентшахтой. Теплый пар, бьющий из отдушины, отдавал дерьмом. Тьфу, блять… каналья что ли? Отполз в сторону. Пошарил взглядом. Вот будка – выход на крышу. Повезло, что не заперто. У меня не было даже монтировки. Не стрелять же из гранатомета?
Потихоньку спустился по лесенке на техэтаж. Вроде никого. Оружие, сука, цепляется за все подряд! Это немного мешало. Я сейчас, как герой всяких долбанных шутеров. Таскаюсь с целым арсеналом. Хотя чего я жалуюсь? Нехилая огневая мощь дает плюс сто очков к отваге и уверенности.
Итак, первую часть операции выполнил. Я на территории врага и до сих пор не замечен. Теперь надо дождаться, когда кришнаиты угомонятся и отыскать Белого Брахму. Но как, блин, его найти? На этот счет, вроде, никаких указаний не давалось. Он ведь гуру здешних обитателей, значит, наверняка, живет в каком-то своем храме? Хрен знает. Мой цепкий взор не различил ничего такого во время полета. Ладно, поймаю какого-нибудь местного веганчика, применю физическое насилие, он и отведет куда надо.
Наметив сей несложный план, я немного расслабился, включил налобный фонарик и осмотрелся. Нормально, можно и потусить здесь пару-тройку часов. Побродил немного по темному помещению, стараясь не скрипеть деревянными перекрытиями. Наконец, подыскал местечко, не засратое чертовыми голубями. Скинул оружие, расстегнул бронник и с удовольствием уселся, вытянув натруженные ноги. Ну и скукотища, блин! Надо было хоть какую-нибудь книжку взять почитать. Ох уж эти спецоперации…
От нечего делать, достал из разгрузки кусок копченой колбасы и фляжку. Не пропадать же добру? Посмотрим, что за коньяк налил мне Юрик от щедрот полковника Уайта. Отвинтил крышку, понюхал. Ништяк, клопами, вроде, не разит.
Не спеша, я принялся поглощать колбасу, запивая доброй кониной. Естественно, экономными глотками. Я же не дурак. Фляга небольшая, всего на литр. А вдруг, мне еще неделю по лесам выходить? Но все равно половина приговорилась как-то не заметно, сама собой. Убрав со вздохом вкусный напиток, я сложил штабелем оружие и накинул сверху броник. Да, клево вытянуть спину, улыбнулся я, улегшись и закурив. Интересно, как там Лена? Экономит ли припасы? Следит за порядком? Не тоскует ли по мне? Клубы табачного дыма изящно танцевали в луче фонарика. Мне виделись в них красивые очертания Ленкиной фигуры. Неужели так и не избавился от пелоткозависимости?
Ее лицо, сотканное из дымной паутинки, склонилось ко мне. Иди сюда, Ленусик мой! Я почувствовал на губах жар ее поцелуя. Аромат волос. Нежное дыхание. Ощутив под руками знакомое тело, открыл глаза. Фух, блин, какой дурацкий сон приснился! Я же дома, в Схроне! В нашей с Леной уютной постельке. Не дав, сказать ни слова, она притянула к себе и сладостно застонала. Наши тела сплелись. Как дикий мустанг, я лихим галопом поскакал по прерии безумной страсти.
Вечность спустя, наконец, откинулся на спину. Нормалек. Сейчас бы покурить…
– Держи, друган.
Я аж подскочил, прикрывая пледом срамные места моего организма. Рядом с койкой стоял Спаун, чувак, который продал мне патроны. С загадочной улыбкой протягивает трубочку, набитую ароматными соцветиями растения добра. Осторожно взял девайс. Какого хрена этот чел тут делает? Он разве не погиб в Москве, в термоядерной вспышке?
– Ты как здесь у меня очутился?
– Мимо пролетал, – все так же ехидно улыбаясь, дал зажигалку.
Блин, Лене не понравится, что я курю в Схроне. Тревожно обернулся. А кстати, где она? Щелкнув зажигалкой, втянул раскаленный дымок. Что за дерьмо? Прокашлялся, спросил:
– А где Лена?
– Это был отвлекающий маневр! Ясно? – вдруг заорал гость. – Отвлекающий маневр! Усилить контроль! Ищите второго!
От неожиданности я еще раз затянулся этой гадостью. Легкие горели, будто в них серная кислота. Брызжущий слюной Спаун начал расплываться в пространстве. А я пытался выдохнуть и не мог! Что за отраву мне подсунул? Задыхаясь, задергался, пальцы обожгла боль. Где я? Почему темно? И что за удушливая вонь?
Блять, я че заснул что ли? Рядом тлел чинарик, упавший в голубиные какашки. Чертыхаясь, затушил вонючее дерьмо рукавом. Но голоса по-прежнему звучали. Я мгновенно замер, стиснув зубы.
115.
Хуже всего в минуты опасности – предательские позывы собственного организма. Слава северным духам, дно не прошибло. Но вот мочевой пузырь уже готов взорваться, как водородный цепеллин, подбитый зажигательным снарядом. Ну-ка, потерпи еще, мой родной. Стараясь не шуршать одеждой, медленно поднялся. Напряг во всю мощь органы слуха. Кто-то явно базарит внизу. Один оправдывающее бубнит, второй все время прерывает гневными проклятиями.
Похоже, по мою душу разбор полетов устроили. Аккуратно пошел по балкам к источнику звуков, избегая ступать на доски. Они могли заскрипеть ненароком. Мне хотелось послушать, что там говорят про меня злодеи. Стоп. В этом месте сквозь щели пробивается свет. Я медленно присел. Доски предательски прогнулись. Блять… вниз, сквозь щели посыпались крошки голубиного дерьма. Прямо подо мной стоят четверо лысых парней в зеленых балахонах. Ну, точно веганы, усмехнулся я.
– Виталик, прав, – услышал я. – Мы уже все обошли. Прочесали лес, проверили поселок, оранжереи, жилые зоны, подстанции, склады, биоректор, прачечную…
– А сортиры проверили, идиоты?! – взревел зычный голосина.
Я прильнул плотнее, чтобы увеличить угол обзора. Еще несколько крупинок помета упало вниз, на затылок склонившего голову сектанта. Тот недоуменно взглянул на потолок и отряхнул балахон. Я постарался превратиться в монолит. Вроде пронесло. Да с ними же сам…
– Так точно, Великий Магистр, Брахма! Первым делом проверили. Воины хорошенько пошурудили вилами в нужниках! Если б там кто-то прятался, непременно бы нашли…
– Да вашу ж мать! Ты, Виталик, залупу в собственных трусах не отыщешь! – бесновался Брахма. – Дебила кусок, блять!
Вот цель моей миссии. Фигура в белом балахоне заметно возвышалась над остальными. Какой жирный, сука. На башке капюшон с прорезями для глаз. Настоящий ку-клус-клановец!
– Но, Великий… – начал другой прихвостень.
– Закрой свой рот, Антон, и ответь на вопрос, – устало произнес Брахма. – Аэроплан этот сраный нашли?
– Дак, нашли же!
– И сколько человек в нем было?
– Один… ну, тело одно…
– А сколькиместная эта летающая приблуда?
Зеленые балахоны нервно переглянулись.
– Два места… вроде бы…
Брахма начал говорить спокойно, но с каждым словом повышая тон:
– Ну, раз аппарат был двухместный, а в нем только один поджаренный трупак, то где, еб вашу мать, второй диверсант?! – последние слова он уже выкрикивал, срываясь на хрип, в лицо бедолаге. – Тупые ублюдки! Я зачем вас посвятил в Мастера? Уроды, блять! Дегенераты ёбаные!
Я тихонько засмеялся, хотя даже что-то начал переживать за зеленых.
– Найдите мне его, бездари! Сегодня! Сейчас! Или вы все будете дерьмо за свиньями убирать до конца дней!
Мне уже стало тяжело сдерживать смех. От спазмов сдавило мочевой пузырь. Я лихорадочно осмотрелся в поисках походящий посудины. Будет стремно для такого героя как я – обоссаться в штаны. Но ничего подходящего вблизи не наблюдалось. Уже не до осторожности. Поднявшись, начал стремительно расстегивать многочисленные застежки тактических штанов. Только бы успеть, только бы успеть, только бы успеть! Есть контакт, добрался! Остатки разума и смекалка меня, конечно, не покидали ни в каких ситуациях, поэтому направил поток на ближайшую стенку. Чтоб потише журчать. Ну, и не выдать себя горячим душем на бритые головы противников мясоедства.
– Можно сказать, Великий Брахма? – неуверенным голоском обратился другой послушник.
– Говори, Кеша!
– Только одно место еще не обыскали…
– Какое? Говори, ну!
– Вашу резиденцию, этот дворец, Великий…
Услыхав это, я весь похолодел. Предательский поток и не думал заканчиваться. Это все с коньяка, блин.
– Что ты несешь? Откуда ему здесь взяться?
– А может, он выпрыгнул из дельтаплана и приземлился на парашюте прямо на крышу? – какой, блять, догадливый этот Кеша, поразился я.
– Слыхали? Вы почему еще здесь, тупиздни? Бегом, людей сюда и обыщите все! А ты соображаешь, Иннокентий! Держи семок, заряжены силой Брахмы!
– Спасибо, Великий…
– Эй, смотрите, что это течет по стене?
– Крыша протекла может?
– Это у тебя крыша течет, Виталик! На дворе зима вообще-то!
– А голуби разве не могут так гадить?
– Да что-то не похоже…
– Тьфу, блин!
– Что?
– На вкус, как моча!
– А откуда ты, Виталик, знаешь, какая на вкус моча?
– Идите в жопу!!!
В этот самый момент я панически застегивал портки. Плевать на тишину! Все оружие осталось на другом краю чердака! Быстрым рывком точно успею добраться. А там уж поглядим кто кого! Я прыгнул, но от нагрузки и мощи моей нехилой массы, старые доски треснули. С кучей обломков, в облаке пыли и голубиного гуана я рухнул посреди охреневшей компании.
116.
Наверно, в каждой школе был «красный уголок»? Кроваво-алые стяги, пошарпанные пионерские горны, буденовские барабаны, значки с пятиконечной звездой, бюст Ленина, расшитые золотистой вязью вымпелы, колосящийся герб. Я, конечно, такое не застал, но в детстве нас водили в подобный музей. Пока одноклассники угорали над своими тупыми приколами, я глотал ком в горле, осознавая мощь ушедшей Империи Советов. Почему же все поменялось? Ведь мы были в шаге от мирового господства.
Просторный зал, куда я провалился, чем-то напомнил такое вот «красный уголок». Только обставлен не советской атрибутикой, а в шизофреническом стиле фанатов REN-TV. У них в студии, наверняка, был такой вот музей. С плакатов, гобеленов, самотканых ковров на меня глядели зеленоватые рептилоиды с нимбами, ехидно взирал Будда, приоткрыв третий глаз, надменно косились фараоны возле пирамид с вездесущим оком. На столиках возле стен воняли маслами оплывшие свечи в бронзовых подсвечниках. Забавная локация.
Ковер, на который свалился, ну точь-в-точь как у меня был когда-то. Хотя, наверно, у каждого раньше такой пылесборник лежал в комнате на полу. Или висел на стене. А здесь несколько ковров выложены в дорогу, ведущую к… я чуть не заржал, когда увидел. Ну, реально – железный трон из «Игры престолов». Только вместо мечей – хромированные детали европейской сантехники, перфорированные профиля от подвесного потолка и заточенные железные пики, видимо, выломанные из забора не отличающегося хорошим вкусом чиновника-казнокрада средней руки. Пики точеные – это хорошо. Вот бы выломать одну из них.
Из-за спин зеленых подаванов торжествующе прогремел голос Белого Брахмы:
– Вселенная снова услышала мои желания! Мышка сама бежит в мышеловку! Схватите этого шпиона, мать вашу, этого грязного прихвостня иностранных оккупантов! Схватите и разорвите, блять, на части!
А вот сейчас было обидно. Ухмыляясь, поднялся, расправил могучие плечи, выпятил мускулистый торс и отряхнул с рукавов мусор и грязь. Лысые послушники отступили на шаг и переглянулись. Еще бы, ведь перед ними – настоящий апокалипсический терминатор. Сейчас этих задрипышей одной левой раскатаю. Вот их главный, да – в более тяжелой весовой категории. Разберусь с подручными, а потом займусь Боссом этого уровня.
Веганы снова переглянулись. Один из них кивнул. В следующий момент полезли куда-то под свои балахоны. Я-то думал, вытащат огнестрел, и уже приготовился уворачиваться. Или, на худой конец, ножи с нунчаками. Но каждый сектант достал по горстке семечек. Надменно глядя на меня, они закинули по несколько штук и, когда сплюнули на ковер черно-белую шелуху, глаза их зажглись безумным яростным блеском. Не говоря ни слова, все четверо разом бросились на меня.
Удары посыпались, как плотный метеоритный дождь. Рожу я прикрыл, но тут один пробил серию в корпус. Спас мощный пресс. Лягнул ногой дерзкого нахала. Не попал. Тот с проворством кобры перекатился в сторону. Пропускаю слева. Ах ты, сука! Но мой увесистый, словно молот, кулак вспарывает воздух. Снова удар. Успеваю поймать руку противника в захват. Гаденыш не растерялся, когда я треснул лбом в его фейс. Наоборот, ловко извернувшись, закинул мне на шею свои тощие ноги. Я начал задыхаться в крепкой хватке и напряг мускулы, чувствуя, как затрещали кости его руки.
Тут же сразу две подсечки с грохотом опрокинули на пол. Удушье ослабло, и я отшвырнул тушку врага в сторону. Кувырком ушел от чьих-то ног, обутых в крепкие говнодавы. Какие проворные твари, подумал я. Не вставая, дернул за край ковра, пустил волну. Гребаные джекичаны попадали, яростно зачихав от пыли. В эту секунду чуть не пропускаю смертельный снаряд. Мимо башни пролетел гудящий огненный шар. Вспыхнула красивая вышивка с рептилоидом на стене. Белый Брахма уже поджигал от свечей какую-то пропитанную маслом дрянь.
Блять, голыми руками тяжело придется. С револьвером все было б куда проще. Но верный ствол сейчас сиротливо пылится на чердаке. Кляня себя за эту опрометчивость, прыжком леопарда бросился к ближайшему столику. Там, где только что стоял, полыхнул очередной фаерболл. Это уже начинает выбешивать. Беру со стола увесистый подсвечник.
Снова, как стервятники, налетели ускоренные ублюдки. Первого сшибаю прямо в полете ударом канделябра в лысую башню. Выпады второго парирую своим орудием. Тот с воем отскакивает, сжимая разбитые кулаки. Третьего ушатываю, перекидываю через плечо. Сзади с треском рассыпается столик. Телом четвертого засранца прикрываюсь от очередного пылающего шара. Вонь горящих тряпок и пережаренного мяса. Чижик забился в моих стальных руках. Милостиво свернул шейные позвонки, прервав ненужные мучения.
Из обломков мебели, как черти, выпрыгнули изрядно помятые противники. Я закрутил красивую мельницу канделябром и слегка кивнул. Давайте, мол, идите сюда, раз не хватило пиздюлей. Но сектанты тоже стали умней. Схватив по ножке от стола, начали выписывать немыслимые кренделя. Один даже забацал сальтуху.
Вновь закрутилась яростная пляска. Выгибаясь в хитроумных пируэтах, я бил, уклонялся, парировал удары дубовых ножек и коварные вертухи. Во все стороны летели щепки, капли пота, осколки зубов (не моих), кровавые брызги. Но все равно натиск был просто чудовищный. Я отступал, смещаясь к центру. Хорошо, фаерболы больше не прилетали. Толи Брахма боялся попасть в своих, толи не знал, что еще поджечь. Когда меня оттеснили к трону, он вообще сбрызнул на другой конец зала.
Я обежал сооружение. Спрятался от дубинки за спинкой железного трона, параллельно пнул в живот психа с другой стороны. Третий гад прыгнул на трон, хотел перескочить сверху, но я качнул всю эту хрень от себя. Говнюк потерял равновесие и насадился на острие. Поднатужившись, выдернул другую пику. Длинная, метра два. Воздух грозно загудел, когда я, словно боевой ударный вертолет, раскрутил над головой новое оружие.
Двое оставшихся сектантов не дрогнули и вновь кинулись в атаку, пытаясь запутать, двигались непредсказуемыми зигзагами. Ха, сосунки! Изделие чермета свернуло челюсть ближайшего мудака. От сильного удара, его тушка пролетела несколько метров, и врезалась встену, срывая плакат с глазастой пирамидой и фараонами. Но второй каким-то макаром поднырнул под руку. Колено взорвалось вспышкой боли. Чувак повис на моей руке с прутком. Дал в ухо. Не отпускает. Еще раз, на! Но он провел подсечку. Мы покатились. Я старался дотянуться до горла, этот до моих глаз. Тут мне удалось закинуть свою мощную ногу на шею мерзавца. Как в вольной борьбе. Сейчас заломаю суку! Но проклятый веган вдруг вцепился зубами в руку. Аж до крови! Тут я распсиховался и пнул что есть силы в его кусачий еблет.
Не успел опомниться, как меня будто шкафом придавило. Жирная туша Белого Брахмы навалилась, выбивая воздух из легких. Толстые пальцы-сардельки сомкнулись на моей шее. Как скинуть этого гиппопотама? Я уже терял сознание, когда хватка внезапно исчезла. Судорожно хватая ртом заветный кислород, услыхал:
– Еб твою мать, Санек, это ты что ли?! – воскликнул Брахма и откинул назад свой капюшон.
