Ужас старого сортира.
Случилось все это где-то в конце 60-х – начале 70-х годов прошлого века на Среднем Урале, в дивизионе ПВО в просторечии именуемом точкой. Народу на точке жило и служило немного – человек 100 личного состава, 10 – 15 офицеров и сверхсрочников и их семьи. Делилась вся территория на расположение и офицерский городок, и в городке этом было 6 двухквартирных домиков, два с половиной сарая, водокачка и два туалета классического типа «Сортир». Леса вокруг были довольно-таки глухие, одно слово тайга. Заячьи следы зимой возле домиков были вполне обыденным явлением, а чуть подальше и медвежьих хватало. Рысь как-то в голодную зиму повадилась кормиться на помойке и женщины по одной туда ходить не решались. А вот волков почему-то не было…
Около дивизиона, в 2-х километрах стояло средних размеров село, мы туда в школу ходили. Деревенские звали нас «военщиной», ну а мы их, соответственно «деревенщиной».
Итак, прелюдия завершена, можно переходить к самой истории. На исходе короткая июньская ночь, дежурный по части проснулся, обошел территорию и отправился в офицерский городок с целью посетить туалет, ибо в солдатский десятиочковый для начальства ходить было не совсем комильфотно.. Идиллия! Птички поют, солнце вот-вот вылезет…
А дальше дежурный рассказывал примерно так – Захожу, говорит, я в домик задумчивости, рассупонился и пристроился над очком. Одну мышцу расслабил, другую напряг - процесс пошел. И в это время, говорит, слышу в районе причиндалов громкое сопение-чмокание-храпение и другие несвойственные туалету звуки, типа рычания со вздохами.
В следующий момент он осознал, что стоит со спущенными штанами, прижавшись к стене туалета, а в руке уже дрожит непонятно когда вырванный из кобуры пистолет. И мысль в голове одна – медведь! Сейчас разломает доски и вылезет наружу. Говенный медведь. И в сводке происшествий будет потом – дежурный по части задран медведем в туалете. Отдышавшись и собрав волю в кулак он потихоньку заглянул в очко и увидел там не медвежий оскал, а большие и печальные лошадиные глаза.
Как потом оказалось, лошадка накануне вечером. сбежала с деревенского конного двора и отправилась бродить по окрестностям, в конце же прогулки забрела на зады сортира, где и провалилась сквозь доски в выгребную яму. Она уже видимо со всем смирилась и впала в прострацию, поскольку никак не прореагировала, когда в туалет кто-то вошел. В общем махнула на все копытом, но все-таки когда ей стали откладывать на морду личинку – возмутилась, да и кто бы не возмутился!
Очень мне интересно, какими словами дежурный сообщал о происшествии командиру дивизиона, но история об этом умалчивает. Зато дальнейшему развитию событий я и сам был свидетелем. В принципе у командира была возможность сказать – я не я и лошадь не моя и пусть бы всем занималось совхозное начальство. Однако действовали они вместе – нашли где-то автокран, среди солдат кликнули клич – 3 человека, желающие в отпуск – выйти из строя. Сдвинули краном туалет, солдатики в ОЗК и противогазах залезли в яму и просунули под брюхом у несчастной лошаденки широкие матерчатые стропа.
Достали наконец животину и она галопом вчистила в сторону деревни, разбрызгивая говна во все стороны.Туалет поставили на место, яму приткрыли свежими досками…
Бойцы съездили в отпуск, но говнолазами их долго еще звали.
А вот над дежурным, помнится, никто не потешался. Видимо потому, что каждый мог представить себя на его месте – когда в каких-то сантиметрах от твоих яиц вздыхает и чмокает ужас старого сортира.
Около дивизиона, в 2-х километрах стояло средних размеров село, мы туда в школу ходили. Деревенские звали нас «военщиной», ну а мы их, соответственно «деревенщиной».
Итак, прелюдия завершена, можно переходить к самой истории. На исходе короткая июньская ночь, дежурный по части проснулся, обошел территорию и отправился в офицерский городок с целью посетить туалет, ибо в солдатский десятиочковый для начальства ходить было не совсем комильфотно.. Идиллия! Птички поют, солнце вот-вот вылезет…
А дальше дежурный рассказывал примерно так – Захожу, говорит, я в домик задумчивости, рассупонился и пристроился над очком. Одну мышцу расслабил, другую напряг - процесс пошел. И в это время, говорит, слышу в районе причиндалов громкое сопение-чмокание-храпение и другие несвойственные туалету звуки, типа рычания со вздохами.
В следующий момент он осознал, что стоит со спущенными штанами, прижавшись к стене туалета, а в руке уже дрожит непонятно когда вырванный из кобуры пистолет. И мысль в голове одна – медведь! Сейчас разломает доски и вылезет наружу. Говенный медведь. И в сводке происшествий будет потом – дежурный по части задран медведем в туалете. Отдышавшись и собрав волю в кулак он потихоньку заглянул в очко и увидел там не медвежий оскал, а большие и печальные лошадиные глаза.
Как потом оказалось, лошадка накануне вечером. сбежала с деревенского конного двора и отправилась бродить по окрестностям, в конце же прогулки забрела на зады сортира, где и провалилась сквозь доски в выгребную яму. Она уже видимо со всем смирилась и впала в прострацию, поскольку никак не прореагировала, когда в туалет кто-то вошел. В общем махнула на все копытом, но все-таки когда ей стали откладывать на морду личинку – возмутилась, да и кто бы не возмутился!
Очень мне интересно, какими словами дежурный сообщал о происшествии командиру дивизиона, но история об этом умалчивает. Зато дальнейшему развитию событий я и сам был свидетелем. В принципе у командира была возможность сказать – я не я и лошадь не моя и пусть бы всем занималось совхозное начальство. Однако действовали они вместе – нашли где-то автокран, среди солдат кликнули клич – 3 человека, желающие в отпуск – выйти из строя. Сдвинули краном туалет, солдатики в ОЗК и противогазах залезли в яму и просунули под брюхом у несчастной лошаденки широкие матерчатые стропа.
Достали наконец животину и она галопом вчистила в сторону деревни, разбрызгивая говна во все стороны.Туалет поставили на место, яму приткрыли свежими досками…
Бойцы съездили в отпуск, но говнолазами их долго еще звали.
А вот над дежурным, помнится, никто не потешался. Видимо потому, что каждый мог представить себя на его месте – когда в каких-то сантиметрах от твоих яиц вздыхает и чмокает ужас старого сортира.
Популярное
