Там на неведомых... Часть 4.
Там на неведомых...
Страница автора
Часть 4. По щучьему...
— Знаешь, Ваня, твою бы энергию, да в полезное русло.
— А это русло, чем не полезное? — спросил Иван, кивая на размеренно текущую реку, на обрыве которой он стоял, с занесённой над водой дубиной, удерживаясь за одиноко растущую иву. — Рыбы валом!
— Просто, ты если решил чего-то делать, то альтернативы не ищешь, а напролом прешь — сказал Серый Волк, щурясь на солнышке.
— А всё потому, что я если начинаю хитроумные планы строить...
При слове «хитроумные» Волк хихикнул.
-... так они у меня в мелочах не сходятся, от меня, между прочим, не зависящих. Вот ты... Эх! — Ванька шибанул дубиной по водной глади. — Сам посуди, откуда мне было знать, что этот сэр Пухх, в медведя заколдованный, за мишенью малину жрать будет?
— Я, Ваня, о том, что ты не стараешься сократить прилагаемые усилия.
— Так, ежели я слабше бить буду, я её, курву, и не оглушу никогда. Эх! — дубина вновь приложилась к водной глади. — А рыбы-то хочется.
Серый Волк уже махнул на Ванькины потуги лапой, как вдруг, после очередного взмаха дубиной Иван заорал не своим голосом:
— Попал! Я попал! Шарахнул гадину! — и, откинув дубину в сторону, как был в одежде, сиганул в реку.
Волк с интересом наблюдал, как чуть ниже по течению Ванька выбирался на берег, прижимая к груди приличную, полуметровую щуку.
— Хорошенько ты её, видать.
— А то! Я, Серый, смотрю — плывет. Да так близко к поверхности! А я как раз замахнулся, совпало, понимаешь? Ну, я её шмяк! А она и всплыла. Её, правда, течением понесло. Ну, недаром же я полдня с дубиной тут простоял? Прыгнул, поймал. Вот она, красавица! Будет рыбка у нас на обед, Серый!
Щука, лежащая в траве, конвульсивно дернулась, открыла глаза, затем рот, и спросила:
— Мужик, ты охуел, что ль?
— Да! — сказал Ваня. И только в следующее мгновение у него отвисла челюсть.
А еще через миг он уже орал благим матом:
— Серый!!! Оно разговаривает! Гля! Говорящая! Рыба!
— Хм. Я, значит, когда заговорил, тебя это не удивило... — Волк обошёл рыбину кругом. — А как рыба заговорила, так у тебя паника.
— Киньте меня в реку, суки! Дышать же нечем! — подергиваясь на траве, потребовала рыбина.
— А! Глянь! Глянь! Она опять говорит! — Вновь заорал Ванька.
— Да вижу — Серый Волк склонил голову на бок и поинтересовался у трепыхавшейся щуки — А что нам за это будет?
— Ну, стандарт, будет! Ебена мать, Серый, а то ты не знаешь! Кидайте, давайте, в воду!
— Какой стандарт? — склонив голову на другой бок, продолжал допытываться Серый Волк.
Ванька, стоя рядом, с отвисшей челюстью наблюдал за сюрреалистической картиной — диалогом рыбы и зверя.
— Три жела... ла... ания испол... исполню — просипела рыбина, едва шевеля жабрами.
— Идёт! — Волк, весело, будто щенок, подпрыгнул на месте и заорал на Ивана — Давай в воду её бегом!
Ванька, находящийся под впечатлением, опрометью бросился к рыбине, подхватил в обе руки и швырнул в речной поток.
Щука, очутившись в родной стихии, несколько раз вильнула из стороны сторону, ушла на дно, затем, поднялась на поверхность, подняла голову над водой и сказала:
— Я, мужик, с тобой, ментальный контакт установлю.
— Чего она со мной сделает? — спросил Иван у Волка.
— Слушай, дурень, не перебивай.
— Как захочешь желание исполнить — просто вслух его произнеси — продолжала щука. — Главное в начале сказать: «По щучьему веленью, по моему хотенью...», а потом само желание. Только заковырка одна есть. Желание тоже в рифму произнести надо. И желательно, размер стихотворения выдержать. Понял?
— Нет. — Признался Иван.
— Ладно, Серый тебе объяснит — сказала щука, вильнула хвостом и ушла в воду.
— Я вот, чего-то не понял, Серый, мне сейчас удача улыбнулась, что ль?
— Дурак дураком — тяжело выдохнул Серый Волк.
Где-то в лесу раздавался звонкий детский голос, напевавший что-то неразборчивое.
— Это что это? — спросил Иван.
— Откуда ж я знаю — ответил Серый волк. — Пойдем, посмотрим.
Пробравшись сквозь заросли какого-то кустарника, Ваня и Волк вышли на тропинку.
Волк повёл носом и сказал:
— Пирожками пахнет.
Из-за поворота показалась девочка с корзинкой.
— От неё пирожками пахнет — мотнул Серый Волк головой в сторону девочки.
— А! — Просиял Иван. — Так у неё в корзинке пирожки!?
Волк фыркнул, подавившись смешком.
— Вань, ты... — Волк замялся, подбирая слово, но так и не нашел — ...точно не притворяешься?
— Кем? — Удивился Ваня.
Девочка заметила Волка с Иваном и сбавила темп, попутно уменьшив громкость.
— Здравствуй, девочка — поздоровался Иван.
— Здравствуйте, дяденька.
— Ты чего это одна по лесу ходишь? — поинтересовался Ваня — Не страшно?
— Нет! Лес-то родной! Я тут каждый кустик, каждую извилинку на тропинке знаю.
Девчушка была — сама наивность.
— А куда идешь-то, милое создание? — спросил Волк.
— К бабушке. Пирожки несу. Маме сон плохой приснился, так она напекла пирожков и говорит, пойди-ка, проведай бабушку, узнай, всё ли у неё в порядке.
— Как зовут тебя, чадо? — вновь проявил любопытство Серый Волк.
— Маша Шапкина.
— А-а-а-а! — Протянул Серый Волк — Ну, счастливого пути, девочка.
— Спасибо. — Поблагодарила Маша и зашагала по тропинке, размахивая корзинкой с пирожками.
— Плохо дело, Ваня — растерянно произнес Серый Волк, когда девочка отошла на приличное расстояние.
— Любящая внучка идёт проведать бабушку, несет ей пирожки! Чего ж плохо? — Изумился Иван.
— А того ж плохо, что бабушка преставилась сегодня утром.
— Откуда знаешь?- посерьёзнел Иван.
— Сорока на хвосте принесла — серьёзно ответил Волк. — Сороки, они, сам знаешь, болтливые.
— Надо что-то делать, Серый! Жалко ж девчушку! Давай к бабушке бегом!
— И?
— Ну, там, на месте определимся!
— Простота и гениальность твоих планов вгоняет мой разум в состояние ступора — пожаловался Серый Волк. — Маша Шапкина по самой короткой дороге идет. Ну, из существующих. Раньше неё мы не успеем, будем сзади красться — еще заподозрит чего. А обогнать — так еще скажет потом, что это мы её бабушку на тот свет отправили.
— По щучьему веленью, по моему хотенью, деревья не мешайтесь, пред нами расступайтесь! — Вдруг ни с того, ни с сего выдал Иван.
«Желание принято. Желание исполнено. Осталось два желания». — Раздался в голове Ивана голос волшебной щуки.
— Ваня! Ты не безнадёжен! — Восхитился Волк.
— Побежали, Серый! Дорогу показывай!
И они побежали. А деревья, повинуясь стишку, покорно расступались в стороны, возвращаясь на место, почти сразу после того, как Серый Волк и Иван Дурак пробегали мимо.
— Надо было и про кусты сказать, Ваня! — получив на бегу очередной веткой по морде, сказал Волк.
— Надо было! — Согласился Иван. — Но, сказал, как сказал.
Дорога действительно оказалась короткой.
Бабушкин домик стоял с открытыми нараспашку дверями, будто приглашая войти.
— Мы на много её обогнали, Серый?
— Не думаю. Но минут пять у нас есть.
Бабулька лежала в своей кровати, укрытая одеялом, и будто спала.
— Ну? Прибежали. Дальше чего?
— Эм... задумался Иван, глядя на труп старушки в чепчике. — А если... По щучьему веленью, по моему хотенью, бабуленька давай, скорее оживай!
«Запрос отклонен — зазвучал голос щуки в голове у Ивана — желания распространяются только на неодушевленные предметы».
— Сука ты, а не щука! — в сердцах вскрикнул Иван. — Второй раз поймаю — точно съем! Сырую! Без соли! Что ж делать-то, Серый? Что делать?
— Есть вариант. — Задумчиво проговорил Серый Волк. — Однако, далеко бежать. Долго, даже если деревья расступаться будут.
— Да не томи, Серый, говори!
Вдалеке уже раздавался звонкий голос Маши Шапкиной, распевавшей веселую, под стать погоде песенку.
— Замок Кощея. Живая и мертвая вода там.
— Знаю! Знаю! — обрадовано заговорил Ванька, схватил лежавший у двери коврик, отряхнул от пыли и проговорил: «По щучьему веленью, по моему хотенью, пригодным для полета ковром стань самолётом!»
«Запрос отклонен. Сформулируйте желание конкретно. Укажите, в заклинании предмет, на который должно быть направлено волшебное вмешательство»
— А, чтоб тебя! — в сердцах выругался Ваня и выбежал вместе с Серым Волком во двор.
Пока Иван бормотал себе под нос, перебирая рифмы, Волк нашел во дворе пенек, встал на него передними лапами, оттолкнулся задними, перекувырнулся над пнём, раздался хлопок, и с другой стороны пня упала бабушка Маши Шапкиной.
— Сегодня, Ванечка, не полнолуние — прошамкал Волк в бабушкином обличьи. — Минуток десять у меня в таком облике, а потом всё...
— По щучьему веленью, по моему хотенью, ковер, что у меня в руках, ковром стань, самолётом нах! — Выдал Иван.
«Желание принято. Желание исполнено. Осталось одно желание».
— Бабуля, я пришла! — донесся звонкий голос от калитки.
Серый Волк в бабушкином обличьи как раз утрамбовал бабкин труп в шкаф и резво метнувшись к кровати, напялил на себя чепчик и укрылся одеялом.
— Заходи, внученька — голос Бабушки-Волка старчески подрагивал.
— Здравствуй, бабушка.
— Здравствуй, внученька.
— Я тебе пирожков принесла.
— С мясом? — Спросил Бабушка-Волк, чтобы хоть что-то спросить.
— С мясом? — Удивилась Маша Шапкина. — Ты ж не любишь с мясом!?
— Да вот... — замялся Бабушка-Волк — захотелось чего-то вдруг.
— Бабуль, с тобой всё в порядке? А как же твой вегетарианский образ жизни?
— Да ну его нахрен, этот вегетарианский образ жизни! — вконец растерявшись, ляпнул Волк.
— Ой! Бабушка, ты почему ругаешься? Ты не заболела? А то маме сегодня сон плохой приснился, будто у тебя страшные волчьи зубы, страшный волчий нос, страшные волчьи уши...
— Нормальные у меня уши! — Возмутился Волк, продолжая нервничать.
— Ты сегодня корвалол пила, бабушка? А то что-то ты нервная какая-то. С тобой точно всё в порядке?
Волк, ни разу за всю свою волчью жизнь не попадавший в такие идиотские положения, стал нервничать еще сильнее.
— Нормальный я! — Еще немного повысив тон, выкрикнул он.
Маша подозрительно посмотрела на него и сказала:
— Давай-ка бабушка, температуру померяем! Где у тебя градусник?
— Где обычно — выкрутился Серый.
Маша прошла в соседнюю комнату, открыла дверцу шкафа, из которого на неё кулём свалился бабушкин труп.
Девочка завизжала, Бабушка-Волк откинул одеяло и кинулся в комнату.
Увидев двух бабушек (одну живую и одну мертвую) девочка завизжала еще сильнее. И в этот момент раздался хлопок. Живая бабушка на глазах у внучки превратилась в волка. Психика девочки не выдержала, и, внезапно перестав визжать, Маша Шапкина хлопнулась в обморок.
— Ну, что Серый, нормально всё? — поинтересовался Иван, влетая в домик и размахивая двумя склянками с жидкостью. — Я принес! Ох и грязища там! Запустение, пыль. Сад зарос, в замок паутиной покрылся весь...
— Вань, — меланхолично прервал его Волк — девочку, вполне вероятно, в дурдом свезут.
— Свезут, не свезут. Давай бабку оживлять!
Перетащив труп на кровать, Ванька приоткрыл бабкин беззубый рот и плеснул из первой склянки, бормоча себе под нос:
— Мертвая, чтобы кости срослись. — Затем откупорил вторую склянку и влил её содержимое туда же. — Живая, чтоб к жизни вернуть.
И бабка вздохнула.
***
— Вот видишь, всё с ней нормально — разглядывая из кустов Машу Шапкину, увлеченно играющую с куклой на крыльце, сказал Ваня — А ты переживал! Ну, кто детским россказням поверит-то? Мужик с говорящим волком, мертвая бабушка в шкафу...
— Знаешь, Ваня — Волк почесал лапой за ухом — Есть такая поговорка: с кем поведешься, от того и наберешься.
— И чего? — не понял Иван.
— Ты умнеешь, Ваня. Не по дням, а по часам.
— Так это ж хорошо!
— А я, исходя из этой поговорки, тупею, кажется.
— Да брось ты, Серый!
— Знаешь, я ведь, когда в бабку обернулся и с Машей разговаривал, я же не знал, как себя вести даже. Что говорить, как отвечать. Меня будто заклинило. Я такую ахинею нес...
— Ну, получилось же всё? Да? — Иван заговорщицки толкнул волка локтем в бок.
— Получилось — согласился Серый Волк слегка повеселевшим голосом. — Кстати, а ты третье желание на что потратил-то?
— На коврик.
— На коврик же второе было!
— Ну не забирать же его у бабульки!
— Я ему и сказал, что мол, по щучьему веленью, по моему хотенью, ковер, ебёна мать, хорош уже летать.
— Вот, знаешь, Ванька — совсем повеселел Серый Волк — Нормально всё! Отлично! До тех пор пока ты так рифмы придумываешь, я себя дураком не буду чувствовать!
— Правда? А вот послушай тогда...
©VampiRUS
Страница автора
Часть 4. По щучьему...
— Знаешь, Ваня, твою бы энергию, да в полезное русло.
— А это русло, чем не полезное? — спросил Иван, кивая на размеренно текущую реку, на обрыве которой он стоял, с занесённой над водой дубиной, удерживаясь за одиноко растущую иву. — Рыбы валом!
— Просто, ты если решил чего-то делать, то альтернативы не ищешь, а напролом прешь — сказал Серый Волк, щурясь на солнышке.
— А всё потому, что я если начинаю хитроумные планы строить...
При слове «хитроумные» Волк хихикнул.
-... так они у меня в мелочах не сходятся, от меня, между прочим, не зависящих. Вот ты... Эх! — Ванька шибанул дубиной по водной глади. — Сам посуди, откуда мне было знать, что этот сэр Пухх, в медведя заколдованный, за мишенью малину жрать будет?
— Я, Ваня, о том, что ты не стараешься сократить прилагаемые усилия.
— Так, ежели я слабше бить буду, я её, курву, и не оглушу никогда. Эх! — дубина вновь приложилась к водной глади. — А рыбы-то хочется.
Серый Волк уже махнул на Ванькины потуги лапой, как вдруг, после очередного взмаха дубиной Иван заорал не своим голосом:
— Попал! Я попал! Шарахнул гадину! — и, откинув дубину в сторону, как был в одежде, сиганул в реку.
Волк с интересом наблюдал, как чуть ниже по течению Ванька выбирался на берег, прижимая к груди приличную, полуметровую щуку.
— Хорошенько ты её, видать.
— А то! Я, Серый, смотрю — плывет. Да так близко к поверхности! А я как раз замахнулся, совпало, понимаешь? Ну, я её шмяк! А она и всплыла. Её, правда, течением понесло. Ну, недаром же я полдня с дубиной тут простоял? Прыгнул, поймал. Вот она, красавица! Будет рыбка у нас на обед, Серый!
Щука, лежащая в траве, конвульсивно дернулась, открыла глаза, затем рот, и спросила:
— Мужик, ты охуел, что ль?
— Да! — сказал Ваня. И только в следующее мгновение у него отвисла челюсть.
А еще через миг он уже орал благим матом:
— Серый!!! Оно разговаривает! Гля! Говорящая! Рыба!
— Хм. Я, значит, когда заговорил, тебя это не удивило... — Волк обошёл рыбину кругом. — А как рыба заговорила, так у тебя паника.
— Киньте меня в реку, суки! Дышать же нечем! — подергиваясь на траве, потребовала рыбина.
— А! Глянь! Глянь! Она опять говорит! — Вновь заорал Ванька.
— Да вижу — Серый Волк склонил голову на бок и поинтересовался у трепыхавшейся щуки — А что нам за это будет?
— Ну, стандарт, будет! Ебена мать, Серый, а то ты не знаешь! Кидайте, давайте, в воду!
— Какой стандарт? — склонив голову на другой бок, продолжал допытываться Серый Волк.
Ванька, стоя рядом, с отвисшей челюстью наблюдал за сюрреалистической картиной — диалогом рыбы и зверя.
— Три жела... ла... ания испол... исполню — просипела рыбина, едва шевеля жабрами.
— Идёт! — Волк, весело, будто щенок, подпрыгнул на месте и заорал на Ивана — Давай в воду её бегом!
Ванька, находящийся под впечатлением, опрометью бросился к рыбине, подхватил в обе руки и швырнул в речной поток.
Щука, очутившись в родной стихии, несколько раз вильнула из стороны сторону, ушла на дно, затем, поднялась на поверхность, подняла голову над водой и сказала:
— Я, мужик, с тобой, ментальный контакт установлю.
— Чего она со мной сделает? — спросил Иван у Волка.
— Слушай, дурень, не перебивай.
— Как захочешь желание исполнить — просто вслух его произнеси — продолжала щука. — Главное в начале сказать: «По щучьему веленью, по моему хотенью...», а потом само желание. Только заковырка одна есть. Желание тоже в рифму произнести надо. И желательно, размер стихотворения выдержать. Понял?
— Нет. — Признался Иван.
— Ладно, Серый тебе объяснит — сказала щука, вильнула хвостом и ушла в воду.
— Я вот, чего-то не понял, Серый, мне сейчас удача улыбнулась, что ль?
— Дурак дураком — тяжело выдохнул Серый Волк.
Где-то в лесу раздавался звонкий детский голос, напевавший что-то неразборчивое.
— Это что это? — спросил Иван.
— Откуда ж я знаю — ответил Серый волк. — Пойдем, посмотрим.
Пробравшись сквозь заросли какого-то кустарника, Ваня и Волк вышли на тропинку.
Волк повёл носом и сказал:
— Пирожками пахнет.
Из-за поворота показалась девочка с корзинкой.
— От неё пирожками пахнет — мотнул Серый Волк головой в сторону девочки.
— А! — Просиял Иван. — Так у неё в корзинке пирожки!?
Волк фыркнул, подавившись смешком.
— Вань, ты... — Волк замялся, подбирая слово, но так и не нашел — ...точно не притворяешься?
— Кем? — Удивился Ваня.
Девочка заметила Волка с Иваном и сбавила темп, попутно уменьшив громкость.
— Здравствуй, девочка — поздоровался Иван.
— Здравствуйте, дяденька.
— Ты чего это одна по лесу ходишь? — поинтересовался Ваня — Не страшно?
— Нет! Лес-то родной! Я тут каждый кустик, каждую извилинку на тропинке знаю.
Девчушка была — сама наивность.
— А куда идешь-то, милое создание? — спросил Волк.
— К бабушке. Пирожки несу. Маме сон плохой приснился, так она напекла пирожков и говорит, пойди-ка, проведай бабушку, узнай, всё ли у неё в порядке.
— Как зовут тебя, чадо? — вновь проявил любопытство Серый Волк.
— Маша Шапкина.
— А-а-а-а! — Протянул Серый Волк — Ну, счастливого пути, девочка.
— Спасибо. — Поблагодарила Маша и зашагала по тропинке, размахивая корзинкой с пирожками.
— Плохо дело, Ваня — растерянно произнес Серый Волк, когда девочка отошла на приличное расстояние.
— Любящая внучка идёт проведать бабушку, несет ей пирожки! Чего ж плохо? — Изумился Иван.
— А того ж плохо, что бабушка преставилась сегодня утром.
— Откуда знаешь?- посерьёзнел Иван.
— Сорока на хвосте принесла — серьёзно ответил Волк. — Сороки, они, сам знаешь, болтливые.
— Надо что-то делать, Серый! Жалко ж девчушку! Давай к бабушке бегом!
— И?
— Ну, там, на месте определимся!
— Простота и гениальность твоих планов вгоняет мой разум в состояние ступора — пожаловался Серый Волк. — Маша Шапкина по самой короткой дороге идет. Ну, из существующих. Раньше неё мы не успеем, будем сзади красться — еще заподозрит чего. А обогнать — так еще скажет потом, что это мы её бабушку на тот свет отправили.
— По щучьему веленью, по моему хотенью, деревья не мешайтесь, пред нами расступайтесь! — Вдруг ни с того, ни с сего выдал Иван.
«Желание принято. Желание исполнено. Осталось два желания». — Раздался в голове Ивана голос волшебной щуки.
— Ваня! Ты не безнадёжен! — Восхитился Волк.
— Побежали, Серый! Дорогу показывай!
И они побежали. А деревья, повинуясь стишку, покорно расступались в стороны, возвращаясь на место, почти сразу после того, как Серый Волк и Иван Дурак пробегали мимо.
— Надо было и про кусты сказать, Ваня! — получив на бегу очередной веткой по морде, сказал Волк.
— Надо было! — Согласился Иван. — Но, сказал, как сказал.
Дорога действительно оказалась короткой.
Бабушкин домик стоял с открытыми нараспашку дверями, будто приглашая войти.
— Мы на много её обогнали, Серый?
— Не думаю. Но минут пять у нас есть.
Бабулька лежала в своей кровати, укрытая одеялом, и будто спала.
— Ну? Прибежали. Дальше чего?
— Эм... задумался Иван, глядя на труп старушки в чепчике. — А если... По щучьему веленью, по моему хотенью, бабуленька давай, скорее оживай!
«Запрос отклонен — зазвучал голос щуки в голове у Ивана — желания распространяются только на неодушевленные предметы».
— Сука ты, а не щука! — в сердцах вскрикнул Иван. — Второй раз поймаю — точно съем! Сырую! Без соли! Что ж делать-то, Серый? Что делать?
— Есть вариант. — Задумчиво проговорил Серый Волк. — Однако, далеко бежать. Долго, даже если деревья расступаться будут.
— Да не томи, Серый, говори!
Вдалеке уже раздавался звонкий голос Маши Шапкиной, распевавшей веселую, под стать погоде песенку.
— Замок Кощея. Живая и мертвая вода там.
— Знаю! Знаю! — обрадовано заговорил Ванька, схватил лежавший у двери коврик, отряхнул от пыли и проговорил: «По щучьему веленью, по моему хотенью, пригодным для полета ковром стань самолётом!»
«Запрос отклонен. Сформулируйте желание конкретно. Укажите, в заклинании предмет, на который должно быть направлено волшебное вмешательство»
— А, чтоб тебя! — в сердцах выругался Ваня и выбежал вместе с Серым Волком во двор.
Пока Иван бормотал себе под нос, перебирая рифмы, Волк нашел во дворе пенек, встал на него передними лапами, оттолкнулся задними, перекувырнулся над пнём, раздался хлопок, и с другой стороны пня упала бабушка Маши Шапкиной.
— Сегодня, Ванечка, не полнолуние — прошамкал Волк в бабушкином обличьи. — Минуток десять у меня в таком облике, а потом всё...
— По щучьему веленью, по моему хотенью, ковер, что у меня в руках, ковром стань, самолётом нах! — Выдал Иван.
«Желание принято. Желание исполнено. Осталось одно желание».
— Бабуля, я пришла! — донесся звонкий голос от калитки.
Серый Волк в бабушкином обличьи как раз утрамбовал бабкин труп в шкаф и резво метнувшись к кровати, напялил на себя чепчик и укрылся одеялом.
— Заходи, внученька — голос Бабушки-Волка старчески подрагивал.
— Здравствуй, бабушка.
— Здравствуй, внученька.
— Я тебе пирожков принесла.
— С мясом? — Спросил Бабушка-Волк, чтобы хоть что-то спросить.
— С мясом? — Удивилась Маша Шапкина. — Ты ж не любишь с мясом!?
— Да вот... — замялся Бабушка-Волк — захотелось чего-то вдруг.
— Бабуль, с тобой всё в порядке? А как же твой вегетарианский образ жизни?
— Да ну его нахрен, этот вегетарианский образ жизни! — вконец растерявшись, ляпнул Волк.
— Ой! Бабушка, ты почему ругаешься? Ты не заболела? А то маме сегодня сон плохой приснился, будто у тебя страшные волчьи зубы, страшный волчий нос, страшные волчьи уши...
— Нормальные у меня уши! — Возмутился Волк, продолжая нервничать.
— Ты сегодня корвалол пила, бабушка? А то что-то ты нервная какая-то. С тобой точно всё в порядке?
Волк, ни разу за всю свою волчью жизнь не попадавший в такие идиотские положения, стал нервничать еще сильнее.
— Нормальный я! — Еще немного повысив тон, выкрикнул он.
Маша подозрительно посмотрела на него и сказала:
— Давай-ка бабушка, температуру померяем! Где у тебя градусник?
— Где обычно — выкрутился Серый.
Маша прошла в соседнюю комнату, открыла дверцу шкафа, из которого на неё кулём свалился бабушкин труп.
Девочка завизжала, Бабушка-Волк откинул одеяло и кинулся в комнату.
Увидев двух бабушек (одну живую и одну мертвую) девочка завизжала еще сильнее. И в этот момент раздался хлопок. Живая бабушка на глазах у внучки превратилась в волка. Психика девочки не выдержала, и, внезапно перестав визжать, Маша Шапкина хлопнулась в обморок.
— Ну, что Серый, нормально всё? — поинтересовался Иван, влетая в домик и размахивая двумя склянками с жидкостью. — Я принес! Ох и грязища там! Запустение, пыль. Сад зарос, в замок паутиной покрылся весь...
— Вань, — меланхолично прервал его Волк — девочку, вполне вероятно, в дурдом свезут.
— Свезут, не свезут. Давай бабку оживлять!
Перетащив труп на кровать, Ванька приоткрыл бабкин беззубый рот и плеснул из первой склянки, бормоча себе под нос:
— Мертвая, чтобы кости срослись. — Затем откупорил вторую склянку и влил её содержимое туда же. — Живая, чтоб к жизни вернуть.
И бабка вздохнула.
***
— Вот видишь, всё с ней нормально — разглядывая из кустов Машу Шапкину, увлеченно играющую с куклой на крыльце, сказал Ваня — А ты переживал! Ну, кто детским россказням поверит-то? Мужик с говорящим волком, мертвая бабушка в шкафу...
— Знаешь, Ваня — Волк почесал лапой за ухом — Есть такая поговорка: с кем поведешься, от того и наберешься.
— И чего? — не понял Иван.
— Ты умнеешь, Ваня. Не по дням, а по часам.
— Так это ж хорошо!
— А я, исходя из этой поговорки, тупею, кажется.
— Да брось ты, Серый!
— Знаешь, я ведь, когда в бабку обернулся и с Машей разговаривал, я же не знал, как себя вести даже. Что говорить, как отвечать. Меня будто заклинило. Я такую ахинею нес...
— Ну, получилось же всё? Да? — Иван заговорщицки толкнул волка локтем в бок.
— Получилось — согласился Серый Волк слегка повеселевшим голосом. — Кстати, а ты третье желание на что потратил-то?
— На коврик.
— На коврик же второе было!
— Ну не забирать же его у бабульки!
— Я ему и сказал, что мол, по щучьему веленью, по моему хотенью, ковер, ебёна мать, хорош уже летать.
— Вот, знаешь, Ванька — совсем повеселел Серый Волк — Нормально всё! Отлично! До тех пор пока ты так рифмы придумываешь, я себя дураком не буду чувствовать!
— Правда? А вот послушай тогда...
©VampiRUS
Популярное
