Там на неведомых... Часть 9.
Там на неведомых...
Страница автора
Часть 9. Волк без сапог
— Ой, блин, уморил ты меня, добрый человек. Хотя... — Серый Волк прекратил смеяться, мгновенно став серьезным, и продолжил. — Не добрый, а скорее, наивный... Это ж надо, с кем попало в карты играть садиться!
— Они не «кто попало», — насупился собеседник.
— Тебя как нарекли-то?
— Жаком...
— Братья, Жак, тоже могут быть «какими попало». Хоть даже и папенька у вас один на всех. Да и в любой игре, в которой помимо твоего головного мозга задействована вероятность какого-либо события, эта самая вероятность будет играть против тебя. Так что в шахматы — это б я еще понял. Но в карты?.. — Серый Волк улыбнулся, очевидно что-то вспомнив. — Хотя, был тут один персонаж, мозг не только в шахматах, а вообще не задействовал.
— И что с ним стало?
— Полцарства у него, жена красавица. А в перспективе — главный герой мно-о-огих сказок.
— Я не пойму, сказочный зверь, к чему ты ведешь? Не пользоваться мозгом, это хорошо или плохо?
— Кому как. Некоторым, например, мозги задействовать, оно только во вред идет.
Паренек в исподней рубахе недоуменно таращился на Волка.
— Ну чо смотришь, будем решать проблемы твои или как?
— Эмм... Забесплатно?
— Шо ж ты такой осторожный в одном исподнем на берегу сидишь-то? Конечно не забесплатно! Ради морального моего удовлетворения!
— Я, право, и не знаю.
— Право-лево, сено-солома, — Серый уставился на паренька. — Думаешь, хуже может быть?
— Ну... — замялся парень.
— Короче, решай давай, а то вон счастье твоё так мимо и проедет, — Волк мотнул головой в сторону и парень обернулся.
Вдали, поднимая клубы пыли вдоль пшеничного поля, ползла карета.
— Помогите! Спаси-и-и-ите! — булькал кто-то со стороны пруда.
— Ваше Величество, кричат, — обратила внимание короля на странные звуки королева.
— У нас в королевстве всегда кричат, — меланхолично ответствовал король, — я уже привык.
— Мне кажется, это не забастовка, ваше величество.
— Ну, значит, рубят кого-то.
— А булькает почему?
Король посмотрел на королеву с недоумением.
— Потому что рубят.
Карета, поднимая клубы пыли, пролетела мимо пруда, даже не замедлив хода.
— Вылезай. Не прокатило, — угрюмо буркнул Волк барахтающемуся недалеко от берега юноше. — Неправильная сказка какая-то.
— И чего теперь? — клацая зубами, поинтересовался основательно продрогший парень.
— Теперь через поле и бегом. Пока их величество петлю сделает успеть должны.
Волку промеж подсолнухов бежать было проще. А вот юноша, мало того что распугивал воробьев, с завидной регулярностью врезался лбом в подсолнечные шапки, от чего сбивался с курса и норовил заблудиться. Серому приходилось сбрасывать темп. И ждать пока незадачливый молодой человек не вернётся на правильный курс. Но успели.
— Ложись и сделай вид, что тебе плохо.
Изрядно запыхавшийся подопечный, тяжело дыша, рухнул прямо посреди дороги. А спустя пару минут подняв клубы пыли, мимо пролетела королевская карета.
— Там человек лежал на дороге, ваше величество, — уведомила своего супруга королева.
— У нас в королевстве бывает, — все так же отстраненно отозвался король.
— Ему, возможно, помощь нужна.
— Ага, — согласился король. — Возможно, нужна.
— Что за хуйня? — возмущенно спросил Волк вслед облакам пыли, поднятым каретой.
— Что, прости, волшебный зверь?
Волк открыл было пасть, чтобы объяснить значение незнакомого юноше слова, но представив себе, сколько вариаций и значений у ругательства на самом деле, просто махнул лапой.
— Проехали.
— Ага, — согласился юноша понуро. — И не остановились даже. Может стоит обратить внимание на знаки судьбы, сдаться на ее милость и влачить существование в образе бродяги? Жалостливых людей немало. Кто-то краюху хлеба подаст, кто-то монеткой медной снизойдет одарить, а кто и на хмельное расщедрится... — размышлял парень вслух.
— Философ... — пробормотал Волк, — кто ж такому подаст? — задумался на мгновение: — хмельное, говоришь? Русские не сдаются! За мной!
И они снова побежали через подсолнечное поле.
— Я хозяина забегаловки отвлеку, — рассказывал Волк на ходу, — а ты бочки побьешь. Но пару-тройку оставь...
Карета и в этот раз пролетела бы мимо, если бы не винный дух, весьма навязчивым облаком висящий не только вокруг корчмы, но и вдоль всего тракта на расстоянии метров, наверное, пятисот в обе стороны.
— Тормози! — взвизгнул король кучеру.
Карета плавно сбавила ход и остановилась прямо напротив трактира.
— Чем пахнет? — поинтересовался государь, не сбавив градуса меланхолии в интонациях.
Вышел из экипажа и потянул носом.
— Не уж то самогоном? Добротен ли? — и обращаясь к кучеру: — Жак, а ну-ка пойдем-ка со мной!
— Не могу, ваше величество, правлю я...
— Вот те раз! — к солирующей в голосе короля меланхолии прибавилась басовая партия негодования. — Ты чем там правишь и кому отказываешь? Королю?! Тебя завтра ни в одной конюшне королевства лопату не доверят навоз ковырять, не то что править... Кстати! Править! — король нахмурился, оценивая второе значение слова. — Ты на что намекаешь, крестьянин? Правлю здесь — Я!
Кучер, бормоча под нос, что, мол, как бы не вышло как в прошлый раз, когда маркиз Жан Д’Армере королевскую карету с каретой малолетних хамов, по ночам на больших скоростях скачущих, попутал, слез с козел и понуро поплелся за монархом.
— Милейший, от чего такой дивный запах? — поинтересовался король, войдя в корчму.
Корчмарь при виде короля бухнулся на колени и запричитал:
— Простите, ваше величество, даже в мыслях не было прогневить королевское обоняние, но буквально несколькими минутами ранее ворвался оборотень в корчму, напугал меня и пока я бегал от него по полям какой-то хулиган откупорил и пролил на пол большую часть моих винных запасов...
— Не парься, — прервал трактирщика король, — тупо налей. Мне и кучеру.
Спустя полтора часа монарх, держась рукой за ногу кучера, нетвердой походкой выполз из корчмы.
— Ваше величество, вы опять в говно? — поинтересовалась королева светски раздраженным голосом.
— Не факт, — то ли согласился, то ли не пожелал спорить король и, завалившись на сиденье, отключился.
Кучер оказался покрепче и, взобравшись с третьей попытки на козлы, пробормотал что-то типа «Нооозалетные!».
И даже смог щелкнуть кнутом.
Привычные к такому положению дел лошади не спеша поплелись по тракту. Следующим на пути был замок маркиза Д’Карабаса, в котором в этот момент паника достигла апогея.
Сначала маркиз пытался швырять в говорящего Волка все, что попадалось под руку. Потом — шлепать себя по щекам в надежде на то, что видение испарится. Потом — креститься. Но поняв, что ни один из методов изгнания галлюцинаций не работает, смирился и стал слушать животное, молвящее человеческим голосом.
А Серый Волк даром времени не терял. И рассказал довольно запутанную историю о том, что король, овладевший древним магическим искусством, превратил его, королевского советника по финансовым вопросам, в животное только за то, что, дескать, он взял с кухни кусок колбасы, чтобы заглушить урчание в желудке. А пришедшего с Волком юношу король раздел до исподней рубахи лишь по причине того, что оный не соизволил сдержать икоту, подметая на этой самой, вкусно пахнущей кухне. В конце яркой и красочной истории про превращение и изгнание Волк поинтересовался, как у маркиза дела с бухгалтерией?
— Он меня за растрату четвертует! — панически верещал Д’Карабас.
— Четвертует, — спокойно согласился Волк.
— На ленты пустит! — скулил маркиз.
— Пустит, — эхом отозвался Волк. — И на гильотину отправит.
— На гиль... — маркиз Д’Карабас остановился на ходу. — Куда?
— Блин, — пробормотал себе под нос Серый Волк. — Не изобрели же еще...
— Что делать, месье Волк? Что делать? Вы всего лишь колбасы кусок со стола стащили и он вас в Волка превратил, а у меня бухгалтерия совсем не в порядке.
— Думаю, что бежать вам надо, маркиз. Бежать к ебеням.
— К кому? — изумился маркиз Д’Карабас.
— Господи, — вновь себе под нос пробормотал Серый Волк, — да что ж с ними, с французами, так тяжело общий язык-то найти? — и уже обращаясь к маркизу: — Подальше. Подальше, мон шер.
Спустя несколько минут, глядя из окна вслед улепетывающему сквозь пшеничное поле маркизу, Волк сказал Жаку:
— Ну, такую версию рейдерского захвата одобрил бы даже Берта Мария Бендер Бей.
Жак уже давно перестал спрашивать дивного зверя о значении непонятных ему слов, понимая, что с каждым его ответом появляется всё больше вопросов. Он просто доверился сказочному животному, убедив самого себя в том, что терять ограбленному собственными братьями нечего и надеясь, что чудесный зверь его не подведет.
Серый посмотрел на стоящего в одной рубахе парня и сказал:
— Одевайся, что ль.
Когда королевский экипаж въезжал в ворота замка, навстречу ему вышел новоиспеченный маркиз со своим ручным Волком.
— Долгих лет вам, ваше величество, — поклонился Жак (теперь уже Д’Карабас) не до конца проспавшемуся королю, вышедшему из кареты, держащемуся за дверь и мучительно пытавшемуся вспомнить, куда и зачем он приехал.
— И чтоб потенция не хромала, — вставил Волк свои пять копеек.
— Ай, блять! Оно разговаривает! — истерично заверещал король, схватившись за локоны парика и пытаясь натянуть его на голову ещё сильнее.
— Как пионер в анекдоте про пипетку, — пробормотал Волк.
— Про пипетку?
— Ну, про пионера и пипетку...
— Пионера?
— Бля, — пробормотал Серый Волк себе под нос. — Фрейда на вас нет.
Король, не отрывая взгляда от говорящего Волка, продолжал бубнить «Отче наш» на чистом французском и непрестанно креститься.
— Я не знаю господина Фрейда, — недоуменно пробормотал Жак.
— Ну да и хрен с ним. Ваше величество, — обратился Волк к королю: — Может, по бокальчику?
Король хоть и был бледен, как смерть намазавшаяся белилами для проституток, был не против.
К третьей перемене блюд монарх был настолько пьян, что не удивлялся тому, что разговаривает с хищным представителем фауны. Его даже не тревожило, что королева ретировалась вместе с маркизом под предлогом «посмотреть, как в спальной комнате зеркала к потолку крепятся».
— Я этого Жака завтра вообще министром финансов сделаю. Умный, молодой, перспективный. Бухгалтерия в порядке. Кстати, где он?
— Не знаю, — ответил Волк. И пытаясь выгородить своего нового подопечного, — может, спать пошел? Организм молодой, к вину непривычный...
— А пойдем-ка, поищем! Я ему прямо сейчас хочу новость сообщить! Порадовать, так сказать...
Король, шатаясь, встал с кресла.
— Может не стоит, ваше величество? — заискивающе спросил Волк. — Вы устали, нажра... наелись. Зачем перетруждать организм?
— Ты как с монархом разговариваешь, животное? — возмутился король. — Я сказал, сейчас! И шатаясь, пошел в спальню.
Жаку повезло в том, что Волк, нутром чуявший неладное, обогнал короля и, войдя в спальню первым, вцепился зубами в ковер, висящий на стене, и дернул его. Ковер накрыл охающую и ахающую парочку, уже давным-давно переместившуюся в любовном порыве с кровати на пол, укрыв их от глаз вошедшего мгновением позже короля.
— Нету никого? — спросил изрядно пьяный король.
— Наверное, по делам куда-то побежал, — пробормотал Волк, пытаясь выплюнуть шерстинки ковра из пасти и косясь на ковёр, под которым происходила вполне объяснимая возня.
— Ну ладно, — покровительственно пробормотал государь, — завтра, значит, министром финансов его назначу. Хороший же человек...
— Завтра, так завтра, — согласился Волк. — Вернемся к столу и еще по бокальчику?
— А почему бы и нет!
Уже стемнело, когда проспавшегося короля, наконец, разбудила светящаяся от какого-то неизвестного счастья супруга, которая весьма ультимативно поинтересовалась, сколько ей, особе королевских кровей, ждать пока законный супруг проспится. Пытаясь сдержать внутреннюю радость, королева усердно пилила своего похмельного короля до самой кареты.
Маркиз же смущенно помог обоим сесть в экипаж и, целуя королеве руку, задержал свои губы на ее кисти чуть дольше, чем предполагали правила этикета. К счастью, король, мучимый головной болью, совсем не обратил на это внимания.
Жак с Волком сели на ступени замка.
— Страшно, — пробормотал Жак, глядя вслед уезжающей в темноту карете.
— Чего это? — удивился Волк.
— А вдруг все откроется? Не всегда ведь ковром укрыться от пьяного короля можно будет?
— Не всегда, — согласился Серый Волк. — Но, понимаешь, Жак, вокруг королей, как ни крути, всегда какая-то подковерная возня. Не ты первый и не ты последний. Главное, не спались. Да и вообще, иди спать ложись. Завтра у тебя первый тяжелый день на новой должности. А мне пора.
— Жаль, — грустно сказал бывший Жак, теперь уже маркиз д’Карабас.
— Не жалей ни о чем, — ухмыльнувшись посоветовал Волк. — Никогда.
И потрусил прочь от замка, по своим, возможно даже, волчьим делам.
©VampiRUS
Страница автора
Часть 9. Волк без сапог
— Ой, блин, уморил ты меня, добрый человек. Хотя... — Серый Волк прекратил смеяться, мгновенно став серьезным, и продолжил. — Не добрый, а скорее, наивный... Это ж надо, с кем попало в карты играть садиться!
— Они не «кто попало», — насупился собеседник.
— Тебя как нарекли-то?
— Жаком...
— Братья, Жак, тоже могут быть «какими попало». Хоть даже и папенька у вас один на всех. Да и в любой игре, в которой помимо твоего головного мозга задействована вероятность какого-либо события, эта самая вероятность будет играть против тебя. Так что в шахматы — это б я еще понял. Но в карты?.. — Серый Волк улыбнулся, очевидно что-то вспомнив. — Хотя, был тут один персонаж, мозг не только в шахматах, а вообще не задействовал.
— И что с ним стало?
— Полцарства у него, жена красавица. А в перспективе — главный герой мно-о-огих сказок.
— Я не пойму, сказочный зверь, к чему ты ведешь? Не пользоваться мозгом, это хорошо или плохо?
— Кому как. Некоторым, например, мозги задействовать, оно только во вред идет.
Паренек в исподней рубахе недоуменно таращился на Волка.
— Ну чо смотришь, будем решать проблемы твои или как?
— Эмм... Забесплатно?
— Шо ж ты такой осторожный в одном исподнем на берегу сидишь-то? Конечно не забесплатно! Ради морального моего удовлетворения!
— Я, право, и не знаю.
— Право-лево, сено-солома, — Серый уставился на паренька. — Думаешь, хуже может быть?
— Ну... — замялся парень.
— Короче, решай давай, а то вон счастье твоё так мимо и проедет, — Волк мотнул головой в сторону и парень обернулся.
Вдали, поднимая клубы пыли вдоль пшеничного поля, ползла карета.
— Помогите! Спаси-и-и-ите! — булькал кто-то со стороны пруда.
— Ваше Величество, кричат, — обратила внимание короля на странные звуки королева.
— У нас в королевстве всегда кричат, — меланхолично ответствовал король, — я уже привык.
— Мне кажется, это не забастовка, ваше величество.
— Ну, значит, рубят кого-то.
— А булькает почему?
Король посмотрел на королеву с недоумением.
— Потому что рубят.
Карета, поднимая клубы пыли, пролетела мимо пруда, даже не замедлив хода.
— Вылезай. Не прокатило, — угрюмо буркнул Волк барахтающемуся недалеко от берега юноше. — Неправильная сказка какая-то.
— И чего теперь? — клацая зубами, поинтересовался основательно продрогший парень.
— Теперь через поле и бегом. Пока их величество петлю сделает успеть должны.
Волку промеж подсолнухов бежать было проще. А вот юноша, мало того что распугивал воробьев, с завидной регулярностью врезался лбом в подсолнечные шапки, от чего сбивался с курса и норовил заблудиться. Серому приходилось сбрасывать темп. И ждать пока незадачливый молодой человек не вернётся на правильный курс. Но успели.
— Ложись и сделай вид, что тебе плохо.
Изрядно запыхавшийся подопечный, тяжело дыша, рухнул прямо посреди дороги. А спустя пару минут подняв клубы пыли, мимо пролетела королевская карета.
— Там человек лежал на дороге, ваше величество, — уведомила своего супруга королева.
— У нас в королевстве бывает, — все так же отстраненно отозвался король.
— Ему, возможно, помощь нужна.
— Ага, — согласился король. — Возможно, нужна.
— Что за хуйня? — возмущенно спросил Волк вслед облакам пыли, поднятым каретой.
— Что, прости, волшебный зверь?
Волк открыл было пасть, чтобы объяснить значение незнакомого юноше слова, но представив себе, сколько вариаций и значений у ругательства на самом деле, просто махнул лапой.
— Проехали.
— Ага, — согласился юноша понуро. — И не остановились даже. Может стоит обратить внимание на знаки судьбы, сдаться на ее милость и влачить существование в образе бродяги? Жалостливых людей немало. Кто-то краюху хлеба подаст, кто-то монеткой медной снизойдет одарить, а кто и на хмельное расщедрится... — размышлял парень вслух.
— Философ... — пробормотал Волк, — кто ж такому подаст? — задумался на мгновение: — хмельное, говоришь? Русские не сдаются! За мной!
И они снова побежали через подсолнечное поле.
— Я хозяина забегаловки отвлеку, — рассказывал Волк на ходу, — а ты бочки побьешь. Но пару-тройку оставь...
Карета и в этот раз пролетела бы мимо, если бы не винный дух, весьма навязчивым облаком висящий не только вокруг корчмы, но и вдоль всего тракта на расстоянии метров, наверное, пятисот в обе стороны.
— Тормози! — взвизгнул король кучеру.
Карета плавно сбавила ход и остановилась прямо напротив трактира.
— Чем пахнет? — поинтересовался государь, не сбавив градуса меланхолии в интонациях.
Вышел из экипажа и потянул носом.
— Не уж то самогоном? Добротен ли? — и обращаясь к кучеру: — Жак, а ну-ка пойдем-ка со мной!
— Не могу, ваше величество, правлю я...
— Вот те раз! — к солирующей в голосе короля меланхолии прибавилась басовая партия негодования. — Ты чем там правишь и кому отказываешь? Королю?! Тебя завтра ни в одной конюшне королевства лопату не доверят навоз ковырять, не то что править... Кстати! Править! — король нахмурился, оценивая второе значение слова. — Ты на что намекаешь, крестьянин? Правлю здесь — Я!
Кучер, бормоча под нос, что, мол, как бы не вышло как в прошлый раз, когда маркиз Жан Д’Армере королевскую карету с каретой малолетних хамов, по ночам на больших скоростях скачущих, попутал, слез с козел и понуро поплелся за монархом.
— Милейший, от чего такой дивный запах? — поинтересовался король, войдя в корчму.
Корчмарь при виде короля бухнулся на колени и запричитал:
— Простите, ваше величество, даже в мыслях не было прогневить королевское обоняние, но буквально несколькими минутами ранее ворвался оборотень в корчму, напугал меня и пока я бегал от него по полям какой-то хулиган откупорил и пролил на пол большую часть моих винных запасов...
— Не парься, — прервал трактирщика король, — тупо налей. Мне и кучеру.
Спустя полтора часа монарх, держась рукой за ногу кучера, нетвердой походкой выполз из корчмы.
— Ваше величество, вы опять в говно? — поинтересовалась королева светски раздраженным голосом.
— Не факт, — то ли согласился, то ли не пожелал спорить король и, завалившись на сиденье, отключился.
Кучер оказался покрепче и, взобравшись с третьей попытки на козлы, пробормотал что-то типа «Нооозалетные!».
И даже смог щелкнуть кнутом.
Привычные к такому положению дел лошади не спеша поплелись по тракту. Следующим на пути был замок маркиза Д’Карабаса, в котором в этот момент паника достигла апогея.
***
Сначала маркиз пытался швырять в говорящего Волка все, что попадалось под руку. Потом — шлепать себя по щекам в надежде на то, что видение испарится. Потом — креститься. Но поняв, что ни один из методов изгнания галлюцинаций не работает, смирился и стал слушать животное, молвящее человеческим голосом.
А Серый Волк даром времени не терял. И рассказал довольно запутанную историю о том, что король, овладевший древним магическим искусством, превратил его, королевского советника по финансовым вопросам, в животное только за то, что, дескать, он взял с кухни кусок колбасы, чтобы заглушить урчание в желудке. А пришедшего с Волком юношу король раздел до исподней рубахи лишь по причине того, что оный не соизволил сдержать икоту, подметая на этой самой, вкусно пахнущей кухне. В конце яркой и красочной истории про превращение и изгнание Волк поинтересовался, как у маркиза дела с бухгалтерией?
***
— Он меня за растрату четвертует! — панически верещал Д’Карабас.
— Четвертует, — спокойно согласился Волк.
— На ленты пустит! — скулил маркиз.
— Пустит, — эхом отозвался Волк. — И на гильотину отправит.
— На гиль... — маркиз Д’Карабас остановился на ходу. — Куда?
— Блин, — пробормотал себе под нос Серый Волк. — Не изобрели же еще...
— Что делать, месье Волк? Что делать? Вы всего лишь колбасы кусок со стола стащили и он вас в Волка превратил, а у меня бухгалтерия совсем не в порядке.
— Думаю, что бежать вам надо, маркиз. Бежать к ебеням.
— К кому? — изумился маркиз Д’Карабас.
— Господи, — вновь себе под нос пробормотал Серый Волк, — да что ж с ними, с французами, так тяжело общий язык-то найти? — и уже обращаясь к маркизу: — Подальше. Подальше, мон шер.
Спустя несколько минут, глядя из окна вслед улепетывающему сквозь пшеничное поле маркизу, Волк сказал Жаку:
— Ну, такую версию рейдерского захвата одобрил бы даже Берта Мария Бендер Бей.
Жак уже давно перестал спрашивать дивного зверя о значении непонятных ему слов, понимая, что с каждым его ответом появляется всё больше вопросов. Он просто доверился сказочному животному, убедив самого себя в том, что терять ограбленному собственными братьями нечего и надеясь, что чудесный зверь его не подведет.
Серый посмотрел на стоящего в одной рубахе парня и сказал:
— Одевайся, что ль.
Когда королевский экипаж въезжал в ворота замка, навстречу ему вышел новоиспеченный маркиз со своим ручным Волком.
— Долгих лет вам, ваше величество, — поклонился Жак (теперь уже Д’Карабас) не до конца проспавшемуся королю, вышедшему из кареты, держащемуся за дверь и мучительно пытавшемуся вспомнить, куда и зачем он приехал.
— И чтоб потенция не хромала, — вставил Волк свои пять копеек.
— Ай, блять! Оно разговаривает! — истерично заверещал король, схватившись за локоны парика и пытаясь натянуть его на голову ещё сильнее.
— Как пионер в анекдоте про пипетку, — пробормотал Волк.
— Про пипетку?
— Ну, про пионера и пипетку...
— Пионера?
— Бля, — пробормотал Серый Волк себе под нос. — Фрейда на вас нет.
Король, не отрывая взгляда от говорящего Волка, продолжал бубнить «Отче наш» на чистом французском и непрестанно креститься.
— Я не знаю господина Фрейда, — недоуменно пробормотал Жак.
— Ну да и хрен с ним. Ваше величество, — обратился Волк к королю: — Может, по бокальчику?
Король хоть и был бледен, как смерть намазавшаяся белилами для проституток, был не против.
К третьей перемене блюд монарх был настолько пьян, что не удивлялся тому, что разговаривает с хищным представителем фауны. Его даже не тревожило, что королева ретировалась вместе с маркизом под предлогом «посмотреть, как в спальной комнате зеркала к потолку крепятся».
— Я этого Жака завтра вообще министром финансов сделаю. Умный, молодой, перспективный. Бухгалтерия в порядке. Кстати, где он?
— Не знаю, — ответил Волк. И пытаясь выгородить своего нового подопечного, — может, спать пошел? Организм молодой, к вину непривычный...
— А пойдем-ка, поищем! Я ему прямо сейчас хочу новость сообщить! Порадовать, так сказать...
Король, шатаясь, встал с кресла.
— Может не стоит, ваше величество? — заискивающе спросил Волк. — Вы устали, нажра... наелись. Зачем перетруждать организм?
— Ты как с монархом разговариваешь, животное? — возмутился король. — Я сказал, сейчас! И шатаясь, пошел в спальню.
Жаку повезло в том, что Волк, нутром чуявший неладное, обогнал короля и, войдя в спальню первым, вцепился зубами в ковер, висящий на стене, и дернул его. Ковер накрыл охающую и ахающую парочку, уже давным-давно переместившуюся в любовном порыве с кровати на пол, укрыв их от глаз вошедшего мгновением позже короля.
— Нету никого? — спросил изрядно пьяный король.
— Наверное, по делам куда-то побежал, — пробормотал Волк, пытаясь выплюнуть шерстинки ковра из пасти и косясь на ковёр, под которым происходила вполне объяснимая возня.
— Ну ладно, — покровительственно пробормотал государь, — завтра, значит, министром финансов его назначу. Хороший же человек...
— Завтра, так завтра, — согласился Волк. — Вернемся к столу и еще по бокальчику?
— А почему бы и нет!
Уже стемнело, когда проспавшегося короля, наконец, разбудила светящаяся от какого-то неизвестного счастья супруга, которая весьма ультимативно поинтересовалась, сколько ей, особе королевских кровей, ждать пока законный супруг проспится. Пытаясь сдержать внутреннюю радость, королева усердно пилила своего похмельного короля до самой кареты.
Маркиз же смущенно помог обоим сесть в экипаж и, целуя королеве руку, задержал свои губы на ее кисти чуть дольше, чем предполагали правила этикета. К счастью, король, мучимый головной болью, совсем не обратил на это внимания.
***
Жак с Волком сели на ступени замка.
— Страшно, — пробормотал Жак, глядя вслед уезжающей в темноту карете.
— Чего это? — удивился Волк.
— А вдруг все откроется? Не всегда ведь ковром укрыться от пьяного короля можно будет?
— Не всегда, — согласился Серый Волк. — Но, понимаешь, Жак, вокруг королей, как ни крути, всегда какая-то подковерная возня. Не ты первый и не ты последний. Главное, не спались. Да и вообще, иди спать ложись. Завтра у тебя первый тяжелый день на новой должности. А мне пора.
— Жаль, — грустно сказал бывший Жак, теперь уже маркиз д’Карабас.
— Не жалей ни о чем, — ухмыльнувшись посоветовал Волк. — Никогда.
И потрусил прочь от замка, по своим, возможно даже, волчьим делам.
©VampiRUS
Популярное
