Как я из очкарика превратился в зрячего
Шолом, очкарики. Обиделись? Не нужно. Я тоже им был лет десять назад, но сделал коррекцию и до сих пор тьху-тьху-тьху. Люди с очками, когда узнают про это заваливают кучей вопросов, и именно поэтому я сподобился описать все, что помню и что чувствовал.
Сразу договоримся – название клиники я говорить не буду, что бы не было рекламы. Только личное мнение и впечатления.
В далеких, девяностых годах зрение у меня было минус пять с половиной. Жизнь мне это не портило, выглядел я приятно и даже где то интеллигентно, но вот… Кто бы что не говорил, но любой очкарик с радостью избавится от очков если будет такая легкая возможность.
Про коррекцию зрения я не особо много знал, но к этому возрасту эти два стекла на носу изрядно мне надоели. Одень, сними, пальцем стекло не задень, постоянно протирай, утром проснулся, шарь рукой-ищи очки, постоянно поправляй их на носу. Блииин! И хотя очки у меня были нифига не дешевые – “Longines”, но носить я их не очень то и хотел.
Решения я всегда принимал быстрые. Пошарил по объявлениям, позвонил по телефону, приехал.
Первым делом, наученный “умной и грамотной” во всех вопросах родней, огляделся вокруг и точно, как родня и говорила, некоторые работники офтальмологический клиники – в очках. Подозрительно, да!
- А почему, если все так безопасно, у вас тут сами работники в очках? – задал я ехидный вопрос.
- В очках те, которым в силу возраста делать коррекцию уже противопоказано.
Я оглянулся, и точно – среди молодых (а их большинство) нет никого в очках.
Я тихо потупился и принялся заполнять анкету.
Цена 40 т.р. (десять лет назад) меня не смутила. Смутило радостное обещание, что после операции, или, как поправили врачи – коррекции, я на следующий день уже буду ходить без очков.
Я вообще, гражданин недоверчивый, а вот тут, почему то поверил. Как объяснил мне врач – мы не исправляем зрение. Мы, лазером, как бы нарезаем линзу на вашем хрусталике и получаются как бы встроенные очки.
Сначала было обследование, на котором мне прописали укрепление сетчатки. Не знаю, действительно это было нужно, или в назначение вкрались нотки коммерции, не скажу, но процедура писец какая неприятная.
На глаз тебе прикрепляют какой то цилиндрик и водят по глазу в разные стороны. А из цилиндрика свет, как в эпицентре ядерного взрыва, яркий и болючий. И, хотя врач делавшая процедуру удивлялась и говорила, что “это обычно не больно”, больно было вполне серьезно. И так пять сеансов.
И вот настал день ХЭ. Я с матушкой и темными очками в кармане (предупредили, что бы я их взял), утром ранним явился в клинику. Разделся, напялил бахилы, шапочку, одноразовый халат и уселся в предбаннике операционной. Рядом со мной, на скамейка, трясясь от страха сидела какая то девушка и паренек. Мне, честно говоря, тоже было волнительно в желудке и уже хотелось бросить всю эту затею и рвануть домой.
Вот за этими трусливыми мыслями я и услышал свою фамилию.
- Заходите, ложитесь на спину…
Я лег на кровать (или стол это операционный?) и уставился в потолок.
- Сейчас я прислоню аппарат вам к глазу, вы увидите там красную точку. Вот не нее и смотрите не отрываясь.
Надо мной нависал какой то аппарат на членистоногом механизме и стояли люди в масках. Мой градус страха достиг передела, перевалил за него и мне стало пофиг-пофиг. Я послушно открыл глаза, врач пристроил надо мной огромный (как показалось) аппарат, прислонил к глазу и я услыхал легкое жужание присасываемого к роговице механизма.
- Красную точку видите?
- Угу.
- Смотрите на нее.
Раздалось негромкое, равномерное потрескивание, почему то запахло горелым…
- Все. Следующий глаз.
Процедура на втором заняла столько же времени, секунд пятнадцать.
- Все, идите в приемное.
- Все?
- Все.
- Все-все?!
- Да!
Я вышел из операционной и чуть не упал из-за света резанувшего глаза. Яркость была чудовищной, нестерпимой. Свет проникал даже сквозь закрытое веко. А ведь это, я вспомнил, была всего-навсего тусклая лампочка. Вот тогда я понял, зачем сказали принесли солнцезащитные очки. Но и даже в них было невозможно даже на чуть-чуть приоткрыть глаза.
Так с матушкой под ручку я и доковылял до машины. По приезду домой закапал в глаза прописанные капли и завалился спать.
Утром, не открывая глаз вытащил из под подушки руку и принялся привычно шалить рядом в поисках очков. Очков не было. Я открыл глаза, посмотрел на потолок и обалдел. “Обалдел”, это очень мягкое описание моих ощущений: прямо надо мной, на потолке я увидел трещинку. Ма-а-аленькую такую трещинку, которая будто река на карте изгибалась и ломалась от края до края. И я ее видел в мельчайших подробностях!!!
Я слетел с кровати, распахнул балкон. Вот он, какой ты, город! Четкий и резкий. Свет уже не резал глаза и я был безумно счастливым человеков. Я действительно был счастлив и сейчас, когда я пишу эту строку, я опять вспоминаю это чувство.
Потом неделю ограничений по подъему тяжестей, алкоголю и закапывание лекарства в глаза, и все. Я свободен, я зряч! Все предметы стали больше, оказывается очки их уменьшают.
И только еще целый год я по привычке вскидывал руку к носу, что бы поправить там очки.
Сразу договоримся – название клиники я говорить не буду, что бы не было рекламы. Только личное мнение и впечатления.
В далеких, девяностых годах зрение у меня было минус пять с половиной. Жизнь мне это не портило, выглядел я приятно и даже где то интеллигентно, но вот… Кто бы что не говорил, но любой очкарик с радостью избавится от очков если будет такая легкая возможность.
Про коррекцию зрения я не особо много знал, но к этому возрасту эти два стекла на носу изрядно мне надоели. Одень, сними, пальцем стекло не задень, постоянно протирай, утром проснулся, шарь рукой-ищи очки, постоянно поправляй их на носу. Блииин! И хотя очки у меня были нифига не дешевые – “Longines”, но носить я их не очень то и хотел.
Решения я всегда принимал быстрые. Пошарил по объявлениям, позвонил по телефону, приехал.
Первым делом, наученный “умной и грамотной” во всех вопросах родней, огляделся вокруг и точно, как родня и говорила, некоторые работники офтальмологический клиники – в очках. Подозрительно, да!
- А почему, если все так безопасно, у вас тут сами работники в очках? – задал я ехидный вопрос.
- В очках те, которым в силу возраста делать коррекцию уже противопоказано.
Я оглянулся, и точно – среди молодых (а их большинство) нет никого в очках.
Я тихо потупился и принялся заполнять анкету.
Цена 40 т.р. (десять лет назад) меня не смутила. Смутило радостное обещание, что после операции, или, как поправили врачи – коррекции, я на следующий день уже буду ходить без очков.
Я вообще, гражданин недоверчивый, а вот тут, почему то поверил. Как объяснил мне врач – мы не исправляем зрение. Мы, лазером, как бы нарезаем линзу на вашем хрусталике и получаются как бы встроенные очки.
Сначала было обследование, на котором мне прописали укрепление сетчатки. Не знаю, действительно это было нужно, или в назначение вкрались нотки коммерции, не скажу, но процедура писец какая неприятная.
На глаз тебе прикрепляют какой то цилиндрик и водят по глазу в разные стороны. А из цилиндрика свет, как в эпицентре ядерного взрыва, яркий и болючий. И, хотя врач делавшая процедуру удивлялась и говорила, что “это обычно не больно”, больно было вполне серьезно. И так пять сеансов.
И вот настал день ХЭ. Я с матушкой и темными очками в кармане (предупредили, что бы я их взял), утром ранним явился в клинику. Разделся, напялил бахилы, шапочку, одноразовый халат и уселся в предбаннике операционной. Рядом со мной, на скамейка, трясясь от страха сидела какая то девушка и паренек. Мне, честно говоря, тоже было волнительно в желудке и уже хотелось бросить всю эту затею и рвануть домой.
Вот за этими трусливыми мыслями я и услышал свою фамилию.
- Заходите, ложитесь на спину…
Я лег на кровать (или стол это операционный?) и уставился в потолок.
- Сейчас я прислоню аппарат вам к глазу, вы увидите там красную точку. Вот не нее и смотрите не отрываясь.
Надо мной нависал какой то аппарат на членистоногом механизме и стояли люди в масках. Мой градус страха достиг передела, перевалил за него и мне стало пофиг-пофиг. Я послушно открыл глаза, врач пристроил надо мной огромный (как показалось) аппарат, прислонил к глазу и я услыхал легкое жужание присасываемого к роговице механизма.
- Красную точку видите?
- Угу.
- Смотрите на нее.
Раздалось негромкое, равномерное потрескивание, почему то запахло горелым…
- Все. Следующий глаз.
Процедура на втором заняла столько же времени, секунд пятнадцать.
- Все, идите в приемное.
- Все?
- Все.
- Все-все?!
- Да!
Я вышел из операционной и чуть не упал из-за света резанувшего глаза. Яркость была чудовищной, нестерпимой. Свет проникал даже сквозь закрытое веко. А ведь это, я вспомнил, была всего-навсего тусклая лампочка. Вот тогда я понял, зачем сказали принесли солнцезащитные очки. Но и даже в них было невозможно даже на чуть-чуть приоткрыть глаза.
Так с матушкой под ручку я и доковылял до машины. По приезду домой закапал в глаза прописанные капли и завалился спать.
Утром, не открывая глаз вытащил из под подушки руку и принялся привычно шалить рядом в поисках очков. Очков не было. Я открыл глаза, посмотрел на потолок и обалдел. “Обалдел”, это очень мягкое описание моих ощущений: прямо надо мной, на потолке я увидел трещинку. Ма-а-аленькую такую трещинку, которая будто река на карте изгибалась и ломалась от края до края. И я ее видел в мельчайших подробностях!!!
Я слетел с кровати, распахнул балкон. Вот он, какой ты, город! Четкий и резкий. Свет уже не резал глаза и я был безумно счастливым человеков. Я действительно был счастлив и сейчас, когда я пишу эту строку, я опять вспоминаю это чувство.
Потом неделю ограничений по подъему тяжестей, алкоголю и закапывание лекарства в глаза, и все. Я свободен, я зряч! Все предметы стали больше, оказывается очки их уменьшают.
И только еще целый год я по привычке вскидывал руку к носу, что бы поправить там очки.
Популярное
