Иногда они возвращаются
(из серии «недеццкие сказки для перешкольного возраста»)
Страница автора
– Хуйня какая-то, – пробормотал Елисей, разглядывая лежащую в хрустальном гробу, бледную как снег, девицу с вишнево-алыми губами.
Ну да чего уж, зря шел, что ли? Вытер губы, наклонился над девушкой и коснулся губами её губ.
Ничего не произошло.
Подождал немного, напряжённо вглядываясь в строгие и по-своему красивые черты лица, наклонился и прижался губами к устам девушки сильнее, раздвигая языком ее губы.
– Ай, бля! – отскочил от гроба. Высунул язык вперед и скосил глаза, пытаясь разглядеть его кончик. Ощущения были такими же, как будто коснулся языком дверной ручки в морозную погоду.
Елисей дотронулся до языка пальцем – кровь. Чего ей в рот-то напихали, пока она спала? Парень сплюнул, избавляясь от кроваво-медного привкуса во рту, и вновь подошел к хрустальному гробу. Раздвинул пальцами губы лежавшей в нем девушки, присмотрелся к зубам.
Клыки были неестественно длинными.
***
– Так, погоди, – фея наклонилась над гробом, – это ж Белоснежка!
– Кто такая Белоснежка? – не понял Елисей.
– Пиздец, – выругалась фея, – дурдом без колесиков. Ну вот как тебе объяснить?
– Это другая принцесса? Не моя?
– А то ты не видишь...
– Вижу.
– А зачем спрашивать о том, что ты и так видишь?
Королевич не нашелся, что ответить, и развел руками, давая понять, что сам не знает, почему задает такие вопросы. Фея в ответ на его жест махнула рукой, мол, проехали. Она приложила палец к шее девушки, пытаясь нащупать пульс. Но пульса не было. Достала из походной сумочки серебряное зеркальце и поднесла к лицу девушки. Наклонила влево-вправо, разглядывая отражение.
– Холодная, но не разлагается. В серебряном зеркале не отражается, – пробормотала фея. – Ставлю на то, что если приложить ей ко лбу крест, останется ожог. Поздравляю, Елисейка, твоя царевна – вампир.
– Это не моя царевна! – возразил королевич.
– А... Да. Точно. Поздравляю, Елисей. Мало того, что вампир, дык еще и не твоя.
– А что же делать?
– Нежить – только развоплощать.
– Как?
– Классически. Колом осиновым в сердце.
– Но она же красивая! – недоуменно возмутился царевич.
– Кто тебе такое сказал?
Царевич открыл было рот, готовясь возражать и дальше, но не нашелся с ответом.
– В-о-о-о-от! – протянула фея. – А знаешь, почему так?
Царевич помотал головой.
– Потому что ты об еёную хлеборезку поцарапался.
Фея оглядела пещеру, потолок которой был усеян летучими мышами, посмотрела на растерянного королевича. Тяжело вздохнула и спросила:
– Вот какого лешего ты к ней целоваться-то полез?
Царевич пожал плечами.
– У тебя в роду некрофилов не было?
Царевич начал было отрицательно мотать головой, но засомневался и пожал плечами.
– Наверное, были, – предположила фея.
– Почему?
– Потому что это объясняет твое стремление язык покойницам в рот засовывать. Фактически, она тебя укусила, а ты вообще в курсе, что означает?
– Что? – королевич выглядел недоумевающим и напуганным.
– Что ты – потенциальный вампир.
– И чего теперь делать? – испуганно спросил Елисей и уставился на лежащее в гробу тело, осознавая сказанное феей.
– Ну... Есть тут мыслишка...
Фея достала из сумки волшебную палочку, сосредоточилась и плавно вывела ею узор в воздухе, прокричав:
– Экспекто долбоебус-интеллектус!
Воздух перед ней сгустился, пронизываемый множеством электрических разрядов, и прямо из эпицентра молний в пещеру вывалились двое. Придурковатый мо̒лодец в русском народном костюме и здоровенный волчара.
– Да что за хуйня постоянно происходит!? – отряхивая колени пробурчал мо̒лодец.
А волк повертел головой, увидел фею и буднично спросил:
– А предупредить можно было?
***
– Когда она у вас появилась, не вела себя странно? – спросил Ваня, безуспешно пытаясь раскурить трубку при помощи огнива.
Чиркать кремнем по кресалу, одновременно втягивая в себя воздух, было задачей не из легких.
– Да она с самого начала какая-то странная была. Лопотала не по-нашенски, – рассказывал самый крупный богатырь. – Но мы ж люди нормальные, язык жестов понимаем.
– Когда она показала вот так, – самый мелкий из богатырей изобразил двусмысленную езду на лыжах, – мы поняли, что устала девка.
– В смысле?
– Ну, заебалась, – пояснил мелкий, повторяя жест.
– Дали ей отвара макового, – подхватил еще кто-то из богатырей, – чтоб отдохнула. Но она слабенькая, видать, оказалась. Вырубилась мгновенно.
– А когда на пятые сутки не проснулась, мы ее в пещеру и снесли, – завершил рассказ четвертый богатырь.
– А днем кто-нибудь дома был или она сама оставалась? – спросил Ваня. Искра, наконец, попала в табак, и он делал паузы между словами, растягивая огонек.
– Ну да, сама, – подтвердил кто-то из богатырей. – У нас же, кто на охоту, кто в огород, кто дров нарубить, воды наносить. Все при деле.
– Есть вероятность того, – делая паузы между неудачными затяжками, проговорил Иван, – что в один из таких дней ее и укусили.
– Бля, Ваня, – наконец-то подал голос Серый Волк, – я тебе уже полчаса пытаюсь донести, что это не царевна, а принцесса. И она совсем из другой сказки. А ты тут в Шерлока Холмса играть пытаешься.
– В кого? – Ваня перестал раскуривать трубку, которая тут же затухла.
Серый Волк посмотрел на напарника и обречено выдохнул:
– Господи, ну вот нахуя мне всё это?
Небеса не разверзлись. И оттуда никто не ответил.
***
Гномы выдвигались в шахту задолго до рассвета. Поэтому Ваня с Волком нагнали их под самой штольней. Шестеро несли шахтерский инструмент – кирки, ломы, лопаты. Седьмой – самый крупный из коротышек очень сильно отличался от своих товарищей. Из общей картины его выбивал не только рост и более густая борода, но также одежда, более подходящая рыцарям: кольчуга вязаная мелкими кольцами, надраенный до блеска шлем и боевой топор.
– Гимли, – удивился Волк, – а ты тут что забыл?
Гном отделился от компании и подошел к Ване с Волком. Поздоровался.
– Этот же вопрос я могу задать и тебе, Серый.
– Бля, Гимли, если честно, мне абсолютно пофиг, каким межсказочным сквозняком тебя сюда закинуло. Мне просто нужно было начать разговор с чего-то.
– Что-то странное творится в сказочных лесах, – встрял в разговор Иван, вновь безуспешно пытаясь раскурить трубку, – но я обязательно выясню, кто за всем этим стоит.
– По обмену опытом, – проигнорировал Ивана Гимли. – Ну и в качестве охраны. Ихний старший, – гном кивнул головой в сторону шахтеров, – наших стихи писать учит, а я охраняю тут.
– От кого? – заинтересованно спросил Волк.
Гимли огляделся и заговорил полушепотом:
– Завелся здесь кто-то. Зверей сказочных...
– Насилует, а потом убивает? – подал голос Иван. Он, наконец, раскурил трубку. – Или наоборот: убивает, а потом насилует?
– ...похищает, – вновь проигнорировал Ивана гном. – Они возвращаются через несколько дней, но ничегошеньки не помнят. И ведут себя странно.
– И в чем странность проявляется?
– Ну... – Гимли замялся, не то подбирая слова, не то думая, стоит ли вообще говорить.
– Давай, колись, Гимли, – посоветовал Волк. – Все равно узнаем. А так – время нам сэкономишь.
Иван наклонился к гному и рявкнул:
– Пароли, явки, позывные!
Гном снова его проигнорировал, продолжая разговаривать с Волком.
– Где ты этого долбоеба нашел?
– А вот сейчас обидно было, Гимли.
– Чего это?
– Это мое альтер эго, если что. Из другой реальности. Так-то он нормальный, адекватный мужик, но, попадая сюда, дурак-дураком становится, – печально поделился Серый. И тут же вернул гнома в прежнее русло разговора: – Так всё-таки, в чем странность?
– Они все тормознутые становятся. Вялые какие-то... Сонные, как мухи поздней осенью.
Выпуская клубы дыма, Иван отнял трубку ото рта и уже который раз вклинился в разговор:
– Кто-то подсаживает их на наркотики?
– Ваня, иди вон тем шестерым мозги еби, – кивнул Волк в сторону испуганных гномов, столпившихся возле входа в штольню, и продолжил разговор с Гимли: – С рассвета до заката впадают в кому? Прячутся в темные места?
– Да, – удивленно согласился Гимли. – А откуда ты...
– Знаю, мой друг. Просто знаю.
Серый Волк огляделся. Посмотрел на увлеченно допрашивающего гномов Ивана, на вход в штольню, к которому отступали коротышки, на горизонт, из-за которого вот-вот должно было появиться солнце.
– А подопечные твои всегда так рано в шахту бегут?
– Раньше так не спешили. Но, как Белоснежка ихняя пропала, так и начали в работе себя топить.
– И выходят из шахты в аккурат после заката?
– Эм... Да. Но откуда ты...
– Ванька, сука! Не пускай их в шахту! – заорал Серый Волк и ринулся ко входу в штольню.
Гномы, вооруженные примитивными горно-шахтными инструментами, оказались не такими уж и лёгкими противниками. К тому же, представляли собой слаженную и целеустремленную команду. Благо, Гимли вовремя сориентировался и пришел на помощь. Да и продержаться было нужно всего лишь до начала восхода солнца, свет которого уже окрашивал в алые краски редкие, почти мультяшные облака.
– До восхода удержите на поверхности, – прокричал Волк, уворачиваясь от лопаты, которой его пытался огреть один из гномов.
– Вертлявые, пиздюки, – пожаловался Иван, пиная самого мелкого гнома.
Тот, перекувырнувшись в воздухе, ударился головой об пень, но тут же встал и совсем не по-мультяшному рыча, вновь целеустремленно пошел на Ивана.
– Не убивать! – прокричал Волк, прижимая лапой кого-то из гномов к земле.
– Понял! – прокричал в ответ Гимли и, повернув топор обухом, ударил кого-то из гномов в голову. – Минус один!
Двое гномов одновременно накинулись на Ивана. Один упал в низ, обхватив руками его ноги чуть ниже колен, не давая сдвинуться с места, а второй, оттолкнувшись от земли, прыгнул Ивану на грудь, вцепившись руками в его уши и попутно пытаясь откусить ему нос.
– Ухи! Ухи, блядь! – заорал Иван не своим голосом.
И тут краешек солнца наконец-то показался над горизонтом.
Гномы, в одно мгновение прекратив пробиваться к устью штольни, обмякли и попадали на землю, словно мешки, набитые хламом. Но Ванька продолжал орать – вцепившийся ему в уши гном тоже отключился, но своих маленьких кулачков не разжал. Он так и висел, цепко держась за Ванины уши, оттягивая их собственным весом к земле.
– Наклонись, долбоеба кусок, – посоветовал Серый Волк, перекрикивая Ванькин ор. – Ну или за бока его приподними.
Иван последовал совету и перестал орать. Но продолжил материться себе под нос, высвобождая из цепких гномьих пальцев свои покрасневшие и опухшие уши.
– Зи ист дер хельсте штерн вон аллен, хир комт ди зонне, – напевал Волк, обходя поле боя.
– Чего ты там за заклинания лопочешь, – поинтересовался Иван, держась ладонями за красные опухшие уши.
– Пою, – ответил Волк, разглядывая то одного, то второго гнома.
– Что это было, достойный потомок варгов? – спросил Гимли, приторачивая боевой топор обратно к поясу.
– Вампиры, – буднично отозвался Серый Волк.
– Кто? – удивился Гимли.
– Как Дракула, которому я клыки выдрал? – уточнил Ваня.
– Угу.
– Закувалдь меня Тор, если я хоть что-нибудь понимаю.
Иван возился с уложенными в рядок гномами. Проверив крепость веревок, он приподнимал каждому верхнюю губу и разглядывал удлинившиеся, совершенно не гномьи клыки.
– Я понимаю чуть больше твоего, – поделился Волк, наблюдая за Иваном, – но у меня и вопросов больше. Знать бы, кому их задавать только.
– Как ты догадался, что они тоже, того?
– Белоснежку кто-то сделал вампиром. Мы ее в другой сказке обнаружили. Точнее, не мы, а фея одна знакомая.
– Это не та, которая вселенную Толкиена похерила? – полюбопытствовал Гимли.
– В смысле?
– Да там такой замес был. Саурон у нее волшебное оружие купил – то ли калачи, то ли калаши. Но орков им пользоваться так и не смог научить. Они по привычке, этими калачами, как дубинами махали. Ну, он денег отдавать и не захотел продавцу. Пытался съехать на то, что оружие бракованное. Хотя, держал я такой в руках. Белке в глаз если попадешь, то от тушки ничего не остается, кроме кровавых узоров на дереве. Куда там Леголасу с его луком.
Серый Волк слушал и хмурился. А Гимли продолжал рассказ:
– Ну и в отместку фея басню нашу и подсократила. Обошлись без долгих путешествий, кровопролитных сражений и вообще без лишних жертв. Да чего там! Представь, Гендальф даже из Шира не выходил никуда, пока всё решилось. Кольцо в вулкан сбросили, Мордору хана. А из жертв только Голлум и Шелоб. Ну, за ними никто особенно и не горюет.
К пню подошел Ваня, попыхивая вновь раскуренной трубкой.
– Вообще, первый, кого вспоминаешь в данной ситуации – это Дракула, – сказал он, выпуская облачко дыма. – Но, как?!
Иван достал из-за пазухи что-то завернутое в тряпицу и, положив на пенек, бережно развернул, продемонстрировав Волку и Гимли.
– Что это? – спросил гном.
– Клыки Дракулы. Я их с собой как память о былых победах таскаю.
– Могли и новые отрасти, – заметил Волк.
– Да что ж он, акула какая, что у него зубы в три ряда, как на конвейере?
– Нежить. Хитрая и изобретательная. Вот, кстати, у тебя, Ванька, есть все шансы его навестить и выяснить, что да как. А я пока кое-что здесь проверю да разузнаю. – И обращаясь к Гимли: – Ты вообще в курсе, кого тут накрывало за последнее время?
– А чего ж не в курсе. Тут же ж сорока. Она новости быстро разносит.
– Кого, говоришь, первым нашли?
– Колобка, – Гимли присел рядом с волком так, чтобы не упускать из виду связанных гномов. – Он как раз перед рассветом на лису вышел. Поначалу сам ее укусить пытался, а как солнце всходить стало, так и обмяк.
– И чего, лиса его не съела?
– Ну, она ж не только хищница, но и не глупая баба. Сразу сообразила, что не так что-то.
– Ага, понял. А еще кто был?
– Маугли, – Гимли погладил свою бороду, – как раз там, где сказочный лес в сказочные джунгли переходит.
– А с ним чего не так было?
– На Каа накинулся. Кричал, что, мол, удав – сплошная вена и кровушки он сейчас вволю попьет. Но удав-то, хоть и старенький, да на вид неповоротливый, всё ж обвился вокруг пацана, придушил слегка и держал так, пока малого не попустило.
– И попустило тоже с восходом солнца?
– Угу. А еще, Пикачу взбесился. От кого не ожидали, так это от него. Ну, добрейший же ж покемон был. Милота в чистом виде. А тоже всех погрызть пытался. Хорошо, что на Бульбазавра наткнулся.
– Почему?
– Так и не прогрыз его, – ухмыльнулся Гимли. – И тоже отрубился, как только солнышко показалось.
Волк встал и принялся ходить из стороны в сторону, озвучивая собственные мысли.
– Колобок – русская народная сказка. Маугли – Киплинг написал. А Пикачу вообще японцы придумали. Никакой связи.
– Белоснежка еще.
– Так-то, сюжет народный, но задокументировали братья Гримм – немцы. Абсолютно ничего по местам не расставляет, – Волк остановился, сел и принялся чесать задней лапой ухо, продолжая рассуждать вслух: – Белоснежку почему-то в сказку Пушкина занесло. Но то понятно: и там, и там семеро мужиков, готовых нести ответственность, не посягая на честь и достоинство...
– Сексуальный подтекст? – предположил Гимли, продолжая поглаживать бороду.
– Ага, в покемонах? – Волк перестал чесаться и вновь принялся расхаживать из стороны в сторону. – Хотя, японцы странные, у них где угодно может быть сексуальный подтекст. Удивляюсь, что не они Ктулху придумали.
– Какую такую Ктулху? – заинтересованно спросил Гимли.
– А был тут Говард один...
– Говард Ктулху?
– Бля, Гимли, не отвлекай, – Волк вновь принялся чесать за ухом. – Блин, блохи достали. И Ванька, сука, трубку унес. Слушай, Гимли, а у тебя карта этих мест есть?
– Конечно, – кивнул гном и, достав из походной сумки карту волшебного леса, разложил ее на пеньке.
– Где, говоришь, колобка накрыло?
– Вот тут, – Гимли ткнул пальцем в точку на карте.
– Положи сюда камешек или щепочку. А покемон где кукушкой тронулся?
– Здесь, – предупреждая просьбу, гном сразу разложил камешки в определенные места карты, попутно объясняя: – вот тут Маугли из удава что-то высосать пытался, а здесь гномы живут. Их, скорее всего, там и покусали.
– Японские сказки, немецкие... джунгли... русская часть... Слушай, Длиннобородый, а если мысленно нарисовать окружность из всех этих точек, чего у нас в центре?
– Замок Золушки.
– Ептваюмать! – восхищенно выругался Серый Волк. – Вот это поворот!
***
Иван стоял в сыром склепе главного вампира всех времен и народов, стараясь не ржать, чтобы не расстраивать графа еще больше.
– Отфтань от меня, не хосю я из глоба вылесать, – шепелявил тот.
– Вылезай, говорю.
– У меня дипьеффия на посве отфутфствия субоф.
– Ну так я тебе их как раз и принес.
– Пьявда? – вампир сел в гробу, недоверчиво глядя на Ивана.
– Ага. Вот, – Ваня протянул Дракуле тряпицу, на которой лежали его клыки.
– Зюпки мои любимые, – потянулся тот к тряпице.
– Сначала ответы на вопросы, – спрятал клыки за спину Ваня.
– Ибифь ты провалифь! – пробурчал вампир недовольно и принялся вылезать из гроба.
Перебрались в гостиную. Иван сел на подоконник, мотивируя это тем, что так меньше затхлостью несет, а Дракула уселся в одно из старинных кресел.
– Ну, фпрафввай, циво хотел?
– Кусал кого за последнее время?
– Ты фмеефся? Цем куфал? – Дракула раскрыл рот, демонстрируя отсутствующие зубы. – Ефли б и фахотел, не фмог бы.
– Бля, хрен с тобой, – Иван швырнул тряпицу с клыками вампиру. – На. А то ж вообще непонятно, что ты там лопочешь.
Дракула поймал сверток, достал клыки и один за другим пристроил их в пустые промежутки между зубами. Зубы, один за другим, с чвяканьем врастали на место. Иван, слыша противный звук, передернул плечами. Вампир дождался, когда зубы станут на место и блаженно протянул, ощупывая клыки:
– Счастье-то какое. Как заново на свет родился.
– Зеркало дать?
Вампир обиженно посмотрел на Ивана:
– Смешно, блять.
– Тогда продолжаем разговор. – Иван достал трубку и неумело принялся ее раскуривать. – Кусал кого за последнее время?
– Вообще никого!
– Алиби есть?
– Ваня, – возмутился граф, – мое алиби всё это время у тебя в тряпочку завернутое лежало!
– Допустим, – Иван сделал затяжку и выпустил облако дыма в воздух. – Может в гости к тебе кто заходил?
– Хм... Была тут одна. Я сначала подумал, что мужик вообще. Но, оказалось, что баба, – граф поморщился. – Не самый лучший секс в моей жизни, доложу я тебе. К тому же, кусалась, как бешеная собака.
– Вот оно! – радостно закричал Иван. И уже более спокойно спросил: – Как зовут?
– Да я не спрашивал.
– Не пизди мне тут! – Иван спрыгнул с подоконника, подошел к вампиру и угрожающе наклонился над ним. – Ща быстро клыки конфискую обратно.
– Да я тебе честно, Вань! – Дракула испуганно вжался в кресло и затараторил: – Ты мне как зубы выбил, девки в мою сторону совсем глядеть перестали. Не любят они беззубых. А эта, единственная за всё время, пришла, прям в гроб прыгнула. Говорит, герр Дракула, я ваша фанатка и мечтала предаться с вами плотским утехам с элементами бдсмщины. Я на радостях и понять ничего не успел. Оседлала, оттрахала и тут же ушла! Искусала только всего!
– Ладно, не ори. Верю. – Иван протянул вампиру руку, предлагая подняться. – Пойдем, до ворот проводишь.
Стоя у ворот, Ваня пожал когтистую руку вампира:
– Ну, бывай! И хватит тут обиженного из себя строить. Клыки я тебе вернул. А кто прошлое помянет, тому глаз вон.
– Не надо, – пробормотал Дракула, – мне клыков хватило.
– Ну и славно, – сказал Иван и зашагал по дороге.
О том, что на радостях да второпях Дракула перепутал один верхний клык с нижним и был теперь больше похож на орка из войск Саурона, а не на вампира-аристократа, Иван говорить ему не стал, здраво рассудив, что в зеркале-то Дракула всё равно этого никогда не увидит.
***
– Феечка, Машенька, прелесть ты наша, – вкрадчиво начал Волк, – ничего нам рассказать не хочешь?
– О чем?
– Об одной мужеподобной даме, которую ты прокинула. Предположительно, немка, потому что, обращаясь к мужчинам, использует приставку «герр».
Фея нахмурилась, перебирая в уме тех, с кем общалась в последнее время.
– Да я хрен его знает.
– Ну, никто не торопит, за исключением некоторой части леса, ставшей недовампирами.
– Блин, Серый, ну ты ж меня знаешь, я б от тебя ничего скрывать не стала.
– Ок-к-кай, – протянул Волк. – Тогда факты: она переспала с Дракулой, чтобы испить его крови. Но так как Дракула на тот момент укусить ее не мог, то обряд инициации был нарушен. Потому, те, кого кусает она, вампирами считаться не могут, хотя и ведут себя как вампиры. Предположительно она немка и живет либо в замке Золушки, либо где-то поблизости от него.
– Твою ж... – эмоции на лице феи сменяли одна другую: удивление, недоумение, неверие, осознание. – Не немка! Шведка!
– Шведка?
– Хильдур Бок!
Ваня, наблюдавший за этим странным диалогом, вытрусил курительную трубку и протянул ее фее.
– На. Хуевый из меня Шерлок Холмс.
– А, так это ж и не Холмсовская вещь-то, – сказала фея, принимая трубку из рук Ивана.
– А чья?
– Гендальфа. Ему уже не надо. Он на кристаллах теперь.
– То-то я думаю, мир расцветает прям, когда раскурить ее удается, – поразился Ваня.
– Погоди, Маша, на каких кристаллах? – не понял Волк.
– Ну, была тут история...
– Уж не та ли, про которую мне Гимли рассказывал?
– Думаю, что та.
– Деточка, ты пипец!
– Вы, между прочим, первые начали! Сами виноваты! – парировала фея. – Жила бы себе Красной Шапочкой, носила б пирожки бабушке. Кто вас просил в сказку лезть?
– Да если б мы не лезли, – возмутился Ваня, – у тебя б и бабушки никакой не было!
– Короче, – прервал начинающуюся перепалку Серый Волк, – рассказывай, давай.
– Ну, брали мы как-то выкуп за принца. Я троих из анекдота, Карлсона, Золушку и фрёкен Бок подключила.
– Золушку?
– Ну да! Но там всё четко было просчитано, на нее никто и не подумает, если она сама распространяться не будет. Мы ее в итоге даже с принцем свели.
– Погоди, погоди, – перебил Серый Волк, – вы чего, за того травокура ее выдали?
– Да не, – отмахнулась фея, – того уже давно на принудительное лечение сдали. Это младший.
– Я ж ей мешок денег...
– А деньги у нее кто-то спиздил. Выкопал прямо из-под поленницы.
– Кто бы это мог быть, – с хитрым прищуром спросил Волк.
– Не знаю, – не менее хитро ответила фея, – но я взамен всё порешала и даже за адекватного принца её сосватала. Ради этого, между прочим, и замутила всё.
– Ой, мне-то не трынди! Аферу проворачивала из-за денег. Золушка просто под руку попалась.
– Ну, и из-за денег тоже, – согласилась фея. – Так вот. По просьбе Карлсона, у нас запланированный конфликт произошел.
– С фрёкен?
– С ней самой, – кивнула фея. – Она Малышу житья не давала. Ну, мы ее и спровоцировали. Там стрельба была, потом пожар... Но она сгорела в лесной лачуге.
– Труп видел кто-нибудь?
Фея помедлила, но всё-таки ответила:
– Нет.
– Если не убедилась в наличии злодейского трупа, – назидательно сказал Волк, – то должна держать в уме, что иногда они возвращаются.
– Трупы? – уточнил Ваня.
– Злодеи, Ваня. Ты вообще, когда рандомного дурака включать перестанешь?
– Ох уж эти сказки... – пробормотал Ваня, вместо того, чтобы ответить на вопрос.
– Ох уж эти сказочники, – закончил присказку Волк. И обращаясь к фее: – Где хижина стояла, покажешь?
***
Волк обошел кругом остов лачуги. Затем забрался внутрь пепелища, принюхиваясь и приглядываясь.
– Да ну, огонь все следы стер, – прокомментировал Иван.
Волк сделал еще пару шагов вперед. Пригляделся к чему-то.
– Не все, Ванечка. Не все. Вон, смотри, – кивнул в сторону ветхого люка от погреба. – Видишь, натоптано как?
Следы были хоть и крупными, но явно человеческими. И если возле самого люка были беспорядочными и смазанными, то шедшая дальше цепочка следов превращалась в пятнышки пепла на траве и на прошлогодней листве, сходящие на нет в сторону замка Золушки. Ваня поднял дверцу погреба – внутри было пусто.
– Исходя из имеющихся фактов и основанных на данных фактах умозаключениях, было бы логичным предположить, что подозреваемая особа расположила свою штаб-квартиру в замке Золушки или, по крайней мере, где-то неподалеку от него, – сказал он.
Волк подозрительно посмотрел на Ивана:
– А ты трубку Гендальфа точно фее отдал?
– Ну да. А что?
– Изъясняешься непривычно.
– А… да? – Иван откашлялся и с привычной придурковатостью сказал: – В Золушкином в замке фрёкен эта, к бабке не ходи! Так лучше?
– Ну вот! Другое дело!
– Так мы в замок?
– Ну а куда еще?
Хотя к замку и спешили, добрались туда почти перед самым закатом.
– Делать всё нужно быстро. Потому что после заката, когда вся эта братия, фрёкен Бок покусанная, оживет, мы с ними не факт, что справимся.
– Так уже закат скоро, – заметил Иван. – Может, до утра подождать? Весь день впереди будет.
– Не, Ваня, не вариант. Гномов мы повязали? Повязали. А если ее способности аналогичны способностям Дракулы, то она уже знает об этом. В мифологии, обративший вампир чувствует, что происходит с теми, кого он обратил, и может ими управлять, если ты не в курсе.
– Короче, – на всякий случай уточнил Ваня, – выбора у нас особого нет?
– Да.
– Так да или нет?
– Блядь. Я уже забывать стал, как с тобой иногда тяжело.
И они вошли во двор замка, который встретил их тишиной и пустотой. Бродя по комнатам, заглядывая в шкафы и под кровати, Ваня с Волком то там, то здесь обнаруживали впавших в кому. Золушка и принц нашлись в королевской спальне, под кроватью. Король с королевой, забились в сундук, выбросив оттуда драгоценности прямо на пол. Фрёкен Бок нигде не было.
– Версии есть? – спросил Серый Волк Ивана, выглядывая в окно. – Солнышко уже закатывается.
– Да хрен его знает. Эта падла где угодно может прятаться. Может она вообще не в замке. В угольник какой-нибудь залезла и сидит там, ждет, когда солнышко сядет, – размышлял Ваня. – За̒мок-то здоровый. Это в лачуге ей, кроме подвала, некуда прятаться было...
– Стой!
– Да я и не иду никуда вообще-то.
– Что ты сейчас сказал? Повтори.
– Да я и не иду никуда...
– До этого.
– За̒мок большой, говорю. Хрен найдешь её. Это в хибаре, кроме погреба, прятаться негде... Серый, ты куда?
– Побежали, Ваня, – отозвался Волк из коридора, – в подвале она!
И Ванька, мельком взглянув на заходящее солнце, которого над горизонтом оставалось меньше четверти, побежал за Волком.
– Если она сначала в погребе пряталась, – объяснял Волк на бегу, – то ассоциирует подобные помещения с убежищем. Вероятнее всего, там светлую часть суток и пережидает.
Так и оказалось. Фрёкен Бок, бледно-синяя, с ввалившимися, но горящими, словно яркие угли в глубине глазниц глазами, была в винном погребе. Проблема заключалась в том, что к тому моменту, как Ваня и Волк ее обнаружили, солнце окончательно скрылось за горизонтом. И дворец стал оживать.
– Ну здравствуйте, – проскрипела фрёкен и бесшумной тенью метнулась в сторону Ивана, выбив у того из рук светильник.
Лампа, описав несложную дугу, со звоном разбитого стекла ударилась об каменный пол винного погреба и наступила темнота. Иван почувствовал удар под дых, затем услышал, как матерясь, заскулил Волк. Что-то схватило Ивана за волосы и с диким хохотом поволокло сквозь темноту. Голова Ивана с треском ударилась обо что-то твердое и его сознание померкло.
В себя он пришел связанным, лежащим на полу бального зала. Вокруг, словно солдаты на плацу, стояли, наверное, все, кто жил в замке. Повара с поварятами, лакеи, ключник, мажордом, конюх… Король с королевой и Золушка с принцем тоже присутствовали.
– На кой хрен тебе все это? – поинтересовался Иван. Он, хоть и не видел фрёкен, но догадывался, что она здесь.
– Люблю, когда меня слушаются, – вампирша обошла Ивана и теперь тот ее видел. – Послушание – первый шаг к порядку. Новому, мировому порядку! А то, понимаешь, бардак у вас тут. Кто чем хочет, тем и занимается. А у меня все будут по струнке ходить. Линкс, цвай, драй, фир, линкс, – напела фрёкен Бок и комично изобразила строевую ходьбу на месте.
– Так это ж сказки, это ж не реальная жизнь. Они тем и хороши, что здесь всё разное. Все разные.
– А мне не нравится, – заявила Бок. – И поэтому будет так, как я захочу. Вот смотри. Поднять всем левую ногу!
Все обращенные одновременно выполнили приказ и замерли стоя на одной ноге.
– Обожаю, когда всё с первого раза понимают и исполняют! – прокомментировала фрёкен Бок. – Трижды присесть!
Приказ снова был исполнен. А довольная фрёкен Бок захохотала, хлопая в ладоши.
– Ты ебанутая, – поставил диагноз Ваня.
– Зато, наверное, впервые в жизни счастливая, – парировала она и подтащила к Ивану связанного Серого Волка. – Сейчас вот, вас двоих еще укушу, и вы тоже вольетесь в мой дружный, счастливый коллектив.
И когда фрёкен, раскрыв пасть с неестественно-длинными клыками, наклонилась над Волком, готовясь к укусу, в комнату ворвался ураган в обличье Карлсона. С гулом, достойным пикирующего бомбардировщика, тот по воздуху метнулся к фрёкен Бок, схватил ее за волосы и взмыл вместе с ней под потолок.
– Разорвите этих двоих! – верещала откуда-то сверху вампирша, удерживаемая Карлсоном.
Инициированные, маршируя, словно вымуштрованные солдаты, синхронно двинулись к лежащим на полу Ивану и Волку.
– Только не в мою смену, сучка! – прокричал мужчина в рассвете сил и уронил несостоявшуюся фюрершу на одну из ножек перевернутого кем-то, да так и оставленного табурета. Снова взмыл вверх, заложил вираж вокруг люстры, на лету доставая стеклянный флакон с какой-то жидкостью и швырнул его в корчившуюся на ножке стула вампиршу.
Полыхнуло. И от фрёкен повалил густой черный дым. Запахло химией и жженым мясом. Все в бальном зале на мгновение замерли, а потом стали недоуменно оглядываться, не понимая, как здесь оказались и что происходит.
– Святая вода? – спросил Иван у приземлившегося рядом с ним Карлсона.
– Ага, щаз, – развязывая Ване руки, ухмыльнулся Карлсон. – Святой коктейль Молотова, не хочешь?
– Где ты его взял-то? – удивленно спросил Волк.
– А ты думаешь, фея всё это время сложа руки сидела?
***
Волк рассказывал сидящим у костра собранные в кучу части истории, дополняя их предположениями в тех фрагментах, которые оставались неизвестными. К слову сказать, все предположения звучали логично и вписывались в общую картину.
– Скорее всего, фрёкен Бок с самого начала решила подстраховаться и, получив возможность путешествовать из сказки в сказку, сразу пошла к Дракуле, чтобы, скажем так, позаимствовать у него некоторые суперспособности.
– Но почему Дракула? Это ж зависимость от времени суток, куча заморочек с распятиями и приглашениями в дом...
– Но если уж в дом попала, то ты там полноправная хозяйка. Ну, ты вспомни, как она командовать любила? Малышу ж от нее житья не было. Думаю, способность управлять теми, кого укусишь, в её случае перевешивала все неудобства. Но нашу фрёкен Бок подвело чувство меры.
– Точнее, его отсутствие.
– В точку, феечка. У Дракулы, вон, сколько веков опыта, и то он не стремился себе подобных плодить. А фрёкен такая возможность голову вскружила. Вот она и начала всех подряд кусать.
– Потом за Белоснежкой не уследила, а та сказки перепутала, потому что разум затуманен был и не в тот гроб легла.
– Ну а дальше вы знаете, – Иван встал, отряхиваясь. – Ладно, Серый, пойдем.
– Как, уже? – расстроено протянула фея.
– Ага. – Серый Волк встал и отряхнулся всем телом, по-собачьи. – У нас там вообще черти что происходит. Война на пороге, а принцессе целым королевством теперь управляй...
– Еще и утверждают, что я потенциально сильный маг, – не упустил случая похвастаться Иван.
– Да ладно!? Ты? Маг? – не поверила фея.
– Ну не везде ж ему дурачком быть, – заступился за свое альтер эго Серый Волк. – Когда-то нужно становиться настоящим героем.
И они зашагали по тропинке.
– Заката не хватает, – поделился настроением Иван, – чтоб в него так красиво уйти.
– Ага, – иронично согласился Волк, – и чтоб песня из «Неуловимых» фоном играла...
– Закипает гражданская война… – запел Иван.
© VampiRUS
Страница автора
– Хуйня какая-то, – пробормотал Елисей, разглядывая лежащую в хрустальном гробу, бледную как снег, девицу с вишнево-алыми губами.
Ну да чего уж, зря шел, что ли? Вытер губы, наклонился над девушкой и коснулся губами её губ.
Ничего не произошло.
Подождал немного, напряжённо вглядываясь в строгие и по-своему красивые черты лица, наклонился и прижался губами к устам девушки сильнее, раздвигая языком ее губы.
– Ай, бля! – отскочил от гроба. Высунул язык вперед и скосил глаза, пытаясь разглядеть его кончик. Ощущения были такими же, как будто коснулся языком дверной ручки в морозную погоду.
Елисей дотронулся до языка пальцем – кровь. Чего ей в рот-то напихали, пока она спала? Парень сплюнул, избавляясь от кроваво-медного привкуса во рту, и вновь подошел к хрустальному гробу. Раздвинул пальцами губы лежавшей в нем девушки, присмотрелся к зубам.
Клыки были неестественно длинными.
***
– Так, погоди, – фея наклонилась над гробом, – это ж Белоснежка!
– Кто такая Белоснежка? – не понял Елисей.
– Пиздец, – выругалась фея, – дурдом без колесиков. Ну вот как тебе объяснить?
– Это другая принцесса? Не моя?
– А то ты не видишь...
– Вижу.
– А зачем спрашивать о том, что ты и так видишь?
Королевич не нашелся, что ответить, и развел руками, давая понять, что сам не знает, почему задает такие вопросы. Фея в ответ на его жест махнула рукой, мол, проехали. Она приложила палец к шее девушки, пытаясь нащупать пульс. Но пульса не было. Достала из походной сумочки серебряное зеркальце и поднесла к лицу девушки. Наклонила влево-вправо, разглядывая отражение.
– Холодная, но не разлагается. В серебряном зеркале не отражается, – пробормотала фея. – Ставлю на то, что если приложить ей ко лбу крест, останется ожог. Поздравляю, Елисейка, твоя царевна – вампир.
– Это не моя царевна! – возразил королевич.
– А... Да. Точно. Поздравляю, Елисей. Мало того, что вампир, дык еще и не твоя.
– А что же делать?
– Нежить – только развоплощать.
– Как?
– Классически. Колом осиновым в сердце.
– Но она же красивая! – недоуменно возмутился царевич.
– Кто тебе такое сказал?
Царевич открыл было рот, готовясь возражать и дальше, но не нашелся с ответом.
– В-о-о-о-от! – протянула фея. – А знаешь, почему так?
Царевич помотал головой.
– Потому что ты об еёную хлеборезку поцарапался.
Фея оглядела пещеру, потолок которой был усеян летучими мышами, посмотрела на растерянного королевича. Тяжело вздохнула и спросила:
– Вот какого лешего ты к ней целоваться-то полез?
Царевич пожал плечами.
– У тебя в роду некрофилов не было?
Царевич начал было отрицательно мотать головой, но засомневался и пожал плечами.
– Наверное, были, – предположила фея.
– Почему?
– Потому что это объясняет твое стремление язык покойницам в рот засовывать. Фактически, она тебя укусила, а ты вообще в курсе, что означает?
– Что? – королевич выглядел недоумевающим и напуганным.
– Что ты – потенциальный вампир.
– И чего теперь делать? – испуганно спросил Елисей и уставился на лежащее в гробу тело, осознавая сказанное феей.
– Ну... Есть тут мыслишка...
Фея достала из сумки волшебную палочку, сосредоточилась и плавно вывела ею узор в воздухе, прокричав:
– Экспекто долбоебус-интеллектус!
Воздух перед ней сгустился, пронизываемый множеством электрических разрядов, и прямо из эпицентра молний в пещеру вывалились двое. Придурковатый мо̒лодец в русском народном костюме и здоровенный волчара.
– Да что за хуйня постоянно происходит!? – отряхивая колени пробурчал мо̒лодец.
А волк повертел головой, увидел фею и буднично спросил:
– А предупредить можно было?
***
– Когда она у вас появилась, не вела себя странно? – спросил Ваня, безуспешно пытаясь раскурить трубку при помощи огнива.
Чиркать кремнем по кресалу, одновременно втягивая в себя воздух, было задачей не из легких.
– Да она с самого начала какая-то странная была. Лопотала не по-нашенски, – рассказывал самый крупный богатырь. – Но мы ж люди нормальные, язык жестов понимаем.
– Когда она показала вот так, – самый мелкий из богатырей изобразил двусмысленную езду на лыжах, – мы поняли, что устала девка.
– В смысле?
– Ну, заебалась, – пояснил мелкий, повторяя жест.
– Дали ей отвара макового, – подхватил еще кто-то из богатырей, – чтоб отдохнула. Но она слабенькая, видать, оказалась. Вырубилась мгновенно.
– А когда на пятые сутки не проснулась, мы ее в пещеру и снесли, – завершил рассказ четвертый богатырь.
– А днем кто-нибудь дома был или она сама оставалась? – спросил Ваня. Искра, наконец, попала в табак, и он делал паузы между словами, растягивая огонек.
– Ну да, сама, – подтвердил кто-то из богатырей. – У нас же, кто на охоту, кто в огород, кто дров нарубить, воды наносить. Все при деле.
– Есть вероятность того, – делая паузы между неудачными затяжками, проговорил Иван, – что в один из таких дней ее и укусили.
– Бля, Ваня, – наконец-то подал голос Серый Волк, – я тебе уже полчаса пытаюсь донести, что это не царевна, а принцесса. И она совсем из другой сказки. А ты тут в Шерлока Холмса играть пытаешься.
– В кого? – Ваня перестал раскуривать трубку, которая тут же затухла.
Серый Волк посмотрел на напарника и обречено выдохнул:
– Господи, ну вот нахуя мне всё это?
Небеса не разверзлись. И оттуда никто не ответил.
***
Гномы выдвигались в шахту задолго до рассвета. Поэтому Ваня с Волком нагнали их под самой штольней. Шестеро несли шахтерский инструмент – кирки, ломы, лопаты. Седьмой – самый крупный из коротышек очень сильно отличался от своих товарищей. Из общей картины его выбивал не только рост и более густая борода, но также одежда, более подходящая рыцарям: кольчуга вязаная мелкими кольцами, надраенный до блеска шлем и боевой топор.
– Гимли, – удивился Волк, – а ты тут что забыл?
Гном отделился от компании и подошел к Ване с Волком. Поздоровался.
– Этот же вопрос я могу задать и тебе, Серый.
– Бля, Гимли, если честно, мне абсолютно пофиг, каким межсказочным сквозняком тебя сюда закинуло. Мне просто нужно было начать разговор с чего-то.
– Что-то странное творится в сказочных лесах, – встрял в разговор Иван, вновь безуспешно пытаясь раскурить трубку, – но я обязательно выясню, кто за всем этим стоит.
– По обмену опытом, – проигнорировал Ивана Гимли. – Ну и в качестве охраны. Ихний старший, – гном кивнул головой в сторону шахтеров, – наших стихи писать учит, а я охраняю тут.
– От кого? – заинтересованно спросил Волк.
Гимли огляделся и заговорил полушепотом:
– Завелся здесь кто-то. Зверей сказочных...
– Насилует, а потом убивает? – подал голос Иван. Он, наконец, раскурил трубку. – Или наоборот: убивает, а потом насилует?
– ...похищает, – вновь проигнорировал Ивана гном. – Они возвращаются через несколько дней, но ничегошеньки не помнят. И ведут себя странно.
– И в чем странность проявляется?
– Ну... – Гимли замялся, не то подбирая слова, не то думая, стоит ли вообще говорить.
– Давай, колись, Гимли, – посоветовал Волк. – Все равно узнаем. А так – время нам сэкономишь.
Иван наклонился к гному и рявкнул:
– Пароли, явки, позывные!
Гном снова его проигнорировал, продолжая разговаривать с Волком.
– Где ты этого долбоеба нашел?
– А вот сейчас обидно было, Гимли.
– Чего это?
– Это мое альтер эго, если что. Из другой реальности. Так-то он нормальный, адекватный мужик, но, попадая сюда, дурак-дураком становится, – печально поделился Серый. И тут же вернул гнома в прежнее русло разговора: – Так всё-таки, в чем странность?
– Они все тормознутые становятся. Вялые какие-то... Сонные, как мухи поздней осенью.
Выпуская клубы дыма, Иван отнял трубку ото рта и уже который раз вклинился в разговор:
– Кто-то подсаживает их на наркотики?
– Ваня, иди вон тем шестерым мозги еби, – кивнул Волк в сторону испуганных гномов, столпившихся возле входа в штольню, и продолжил разговор с Гимли: – С рассвета до заката впадают в кому? Прячутся в темные места?
– Да, – удивленно согласился Гимли. – А откуда ты...
– Знаю, мой друг. Просто знаю.
Серый Волк огляделся. Посмотрел на увлеченно допрашивающего гномов Ивана, на вход в штольню, к которому отступали коротышки, на горизонт, из-за которого вот-вот должно было появиться солнце.
– А подопечные твои всегда так рано в шахту бегут?
– Раньше так не спешили. Но, как Белоснежка ихняя пропала, так и начали в работе себя топить.
– И выходят из шахты в аккурат после заката?
– Эм... Да. Но откуда ты...
– Ванька, сука! Не пускай их в шахту! – заорал Серый Волк и ринулся ко входу в штольню.
Гномы, вооруженные примитивными горно-шахтными инструментами, оказались не такими уж и лёгкими противниками. К тому же, представляли собой слаженную и целеустремленную команду. Благо, Гимли вовремя сориентировался и пришел на помощь. Да и продержаться было нужно всего лишь до начала восхода солнца, свет которого уже окрашивал в алые краски редкие, почти мультяшные облака.
– До восхода удержите на поверхности, – прокричал Волк, уворачиваясь от лопаты, которой его пытался огреть один из гномов.
– Вертлявые, пиздюки, – пожаловался Иван, пиная самого мелкого гнома.
Тот, перекувырнувшись в воздухе, ударился головой об пень, но тут же встал и совсем не по-мультяшному рыча, вновь целеустремленно пошел на Ивана.
– Не убивать! – прокричал Волк, прижимая лапой кого-то из гномов к земле.
– Понял! – прокричал в ответ Гимли и, повернув топор обухом, ударил кого-то из гномов в голову. – Минус один!
Двое гномов одновременно накинулись на Ивана. Один упал в низ, обхватив руками его ноги чуть ниже колен, не давая сдвинуться с места, а второй, оттолкнувшись от земли, прыгнул Ивану на грудь, вцепившись руками в его уши и попутно пытаясь откусить ему нос.
– Ухи! Ухи, блядь! – заорал Иван не своим голосом.
И тут краешек солнца наконец-то показался над горизонтом.
Гномы, в одно мгновение прекратив пробиваться к устью штольни, обмякли и попадали на землю, словно мешки, набитые хламом. Но Ванька продолжал орать – вцепившийся ему в уши гном тоже отключился, но своих маленьких кулачков не разжал. Он так и висел, цепко держась за Ванины уши, оттягивая их собственным весом к земле.
– Наклонись, долбоеба кусок, – посоветовал Серый Волк, перекрикивая Ванькин ор. – Ну или за бока его приподними.
Иван последовал совету и перестал орать. Но продолжил материться себе под нос, высвобождая из цепких гномьих пальцев свои покрасневшие и опухшие уши.
– Зи ист дер хельсте штерн вон аллен, хир комт ди зонне, – напевал Волк, обходя поле боя.
– Чего ты там за заклинания лопочешь, – поинтересовался Иван, держась ладонями за красные опухшие уши.
– Пою, – ответил Волк, разглядывая то одного, то второго гнома.
– Что это было, достойный потомок варгов? – спросил Гимли, приторачивая боевой топор обратно к поясу.
– Вампиры, – буднично отозвался Серый Волк.
– Кто? – удивился Гимли.
– Как Дракула, которому я клыки выдрал? – уточнил Ваня.
– Угу.
– Закувалдь меня Тор, если я хоть что-нибудь понимаю.
Иван возился с уложенными в рядок гномами. Проверив крепость веревок, он приподнимал каждому верхнюю губу и разглядывал удлинившиеся, совершенно не гномьи клыки.
– Я понимаю чуть больше твоего, – поделился Волк, наблюдая за Иваном, – но у меня и вопросов больше. Знать бы, кому их задавать только.
– Как ты догадался, что они тоже, того?
– Белоснежку кто-то сделал вампиром. Мы ее в другой сказке обнаружили. Точнее, не мы, а фея одна знакомая.
– Это не та, которая вселенную Толкиена похерила? – полюбопытствовал Гимли.
– В смысле?
– Да там такой замес был. Саурон у нее волшебное оружие купил – то ли калачи, то ли калаши. Но орков им пользоваться так и не смог научить. Они по привычке, этими калачами, как дубинами махали. Ну, он денег отдавать и не захотел продавцу. Пытался съехать на то, что оружие бракованное. Хотя, держал я такой в руках. Белке в глаз если попадешь, то от тушки ничего не остается, кроме кровавых узоров на дереве. Куда там Леголасу с его луком.
Серый Волк слушал и хмурился. А Гимли продолжал рассказ:
– Ну и в отместку фея басню нашу и подсократила. Обошлись без долгих путешествий, кровопролитных сражений и вообще без лишних жертв. Да чего там! Представь, Гендальф даже из Шира не выходил никуда, пока всё решилось. Кольцо в вулкан сбросили, Мордору хана. А из жертв только Голлум и Шелоб. Ну, за ними никто особенно и не горюет.
К пню подошел Ваня, попыхивая вновь раскуренной трубкой.
– Вообще, первый, кого вспоминаешь в данной ситуации – это Дракула, – сказал он, выпуская облачко дыма. – Но, как?!
Иван достал из-за пазухи что-то завернутое в тряпицу и, положив на пенек, бережно развернул, продемонстрировав Волку и Гимли.
– Что это? – спросил гном.
– Клыки Дракулы. Я их с собой как память о былых победах таскаю.
– Могли и новые отрасти, – заметил Волк.
– Да что ж он, акула какая, что у него зубы в три ряда, как на конвейере?
– Нежить. Хитрая и изобретательная. Вот, кстати, у тебя, Ванька, есть все шансы его навестить и выяснить, что да как. А я пока кое-что здесь проверю да разузнаю. – И обращаясь к Гимли: – Ты вообще в курсе, кого тут накрывало за последнее время?
– А чего ж не в курсе. Тут же ж сорока. Она новости быстро разносит.
– Кого, говоришь, первым нашли?
– Колобка, – Гимли присел рядом с волком так, чтобы не упускать из виду связанных гномов. – Он как раз перед рассветом на лису вышел. Поначалу сам ее укусить пытался, а как солнце всходить стало, так и обмяк.
– И чего, лиса его не съела?
– Ну, она ж не только хищница, но и не глупая баба. Сразу сообразила, что не так что-то.
– Ага, понял. А еще кто был?
– Маугли, – Гимли погладил свою бороду, – как раз там, где сказочный лес в сказочные джунгли переходит.
– А с ним чего не так было?
– На Каа накинулся. Кричал, что, мол, удав – сплошная вена и кровушки он сейчас вволю попьет. Но удав-то, хоть и старенький, да на вид неповоротливый, всё ж обвился вокруг пацана, придушил слегка и держал так, пока малого не попустило.
– И попустило тоже с восходом солнца?
– Угу. А еще, Пикачу взбесился. От кого не ожидали, так это от него. Ну, добрейший же ж покемон был. Милота в чистом виде. А тоже всех погрызть пытался. Хорошо, что на Бульбазавра наткнулся.
– Почему?
– Так и не прогрыз его, – ухмыльнулся Гимли. – И тоже отрубился, как только солнышко показалось.
Волк встал и принялся ходить из стороны в сторону, озвучивая собственные мысли.
– Колобок – русская народная сказка. Маугли – Киплинг написал. А Пикачу вообще японцы придумали. Никакой связи.
– Белоснежка еще.
– Так-то, сюжет народный, но задокументировали братья Гримм – немцы. Абсолютно ничего по местам не расставляет, – Волк остановился, сел и принялся чесать задней лапой ухо, продолжая рассуждать вслух: – Белоснежку почему-то в сказку Пушкина занесло. Но то понятно: и там, и там семеро мужиков, готовых нести ответственность, не посягая на честь и достоинство...
– Сексуальный подтекст? – предположил Гимли, продолжая поглаживать бороду.
– Ага, в покемонах? – Волк перестал чесаться и вновь принялся расхаживать из стороны в сторону. – Хотя, японцы странные, у них где угодно может быть сексуальный подтекст. Удивляюсь, что не они Ктулху придумали.
– Какую такую Ктулху? – заинтересованно спросил Гимли.
– А был тут Говард один...
– Говард Ктулху?
– Бля, Гимли, не отвлекай, – Волк вновь принялся чесать за ухом. – Блин, блохи достали. И Ванька, сука, трубку унес. Слушай, Гимли, а у тебя карта этих мест есть?
– Конечно, – кивнул гном и, достав из походной сумки карту волшебного леса, разложил ее на пеньке.
– Где, говоришь, колобка накрыло?
– Вот тут, – Гимли ткнул пальцем в точку на карте.
– Положи сюда камешек или щепочку. А покемон где кукушкой тронулся?
– Здесь, – предупреждая просьбу, гном сразу разложил камешки в определенные места карты, попутно объясняя: – вот тут Маугли из удава что-то высосать пытался, а здесь гномы живут. Их, скорее всего, там и покусали.
– Японские сказки, немецкие... джунгли... русская часть... Слушай, Длиннобородый, а если мысленно нарисовать окружность из всех этих точек, чего у нас в центре?
– Замок Золушки.
– Ептваюмать! – восхищенно выругался Серый Волк. – Вот это поворот!
***
Иван стоял в сыром склепе главного вампира всех времен и народов, стараясь не ржать, чтобы не расстраивать графа еще больше.
– Отфтань от меня, не хосю я из глоба вылесать, – шепелявил тот.
– Вылезай, говорю.
– У меня дипьеффия на посве отфутфствия субоф.
– Ну так я тебе их как раз и принес.
– Пьявда? – вампир сел в гробу, недоверчиво глядя на Ивана.
– Ага. Вот, – Ваня протянул Дракуле тряпицу, на которой лежали его клыки.
– Зюпки мои любимые, – потянулся тот к тряпице.
– Сначала ответы на вопросы, – спрятал клыки за спину Ваня.
– Ибифь ты провалифь! – пробурчал вампир недовольно и принялся вылезать из гроба.
Перебрались в гостиную. Иван сел на подоконник, мотивируя это тем, что так меньше затхлостью несет, а Дракула уселся в одно из старинных кресел.
– Ну, фпрафввай, циво хотел?
– Кусал кого за последнее время?
– Ты фмеефся? Цем куфал? – Дракула раскрыл рот, демонстрируя отсутствующие зубы. – Ефли б и фахотел, не фмог бы.
– Бля, хрен с тобой, – Иван швырнул тряпицу с клыками вампиру. – На. А то ж вообще непонятно, что ты там лопочешь.
Дракула поймал сверток, достал клыки и один за другим пристроил их в пустые промежутки между зубами. Зубы, один за другим, с чвяканьем врастали на место. Иван, слыша противный звук, передернул плечами. Вампир дождался, когда зубы станут на место и блаженно протянул, ощупывая клыки:
– Счастье-то какое. Как заново на свет родился.
– Зеркало дать?
Вампир обиженно посмотрел на Ивана:
– Смешно, блять.
– Тогда продолжаем разговор. – Иван достал трубку и неумело принялся ее раскуривать. – Кусал кого за последнее время?
– Вообще никого!
– Алиби есть?
– Ваня, – возмутился граф, – мое алиби всё это время у тебя в тряпочку завернутое лежало!
– Допустим, – Иван сделал затяжку и выпустил облако дыма в воздух. – Может в гости к тебе кто заходил?
– Хм... Была тут одна. Я сначала подумал, что мужик вообще. Но, оказалось, что баба, – граф поморщился. – Не самый лучший секс в моей жизни, доложу я тебе. К тому же, кусалась, как бешеная собака.
– Вот оно! – радостно закричал Иван. И уже более спокойно спросил: – Как зовут?
– Да я не спрашивал.
– Не пизди мне тут! – Иван спрыгнул с подоконника, подошел к вампиру и угрожающе наклонился над ним. – Ща быстро клыки конфискую обратно.
– Да я тебе честно, Вань! – Дракула испуганно вжался в кресло и затараторил: – Ты мне как зубы выбил, девки в мою сторону совсем глядеть перестали. Не любят они беззубых. А эта, единственная за всё время, пришла, прям в гроб прыгнула. Говорит, герр Дракула, я ваша фанатка и мечтала предаться с вами плотским утехам с элементами бдсмщины. Я на радостях и понять ничего не успел. Оседлала, оттрахала и тут же ушла! Искусала только всего!
– Ладно, не ори. Верю. – Иван протянул вампиру руку, предлагая подняться. – Пойдем, до ворот проводишь.
Стоя у ворот, Ваня пожал когтистую руку вампира:
– Ну, бывай! И хватит тут обиженного из себя строить. Клыки я тебе вернул. А кто прошлое помянет, тому глаз вон.
– Не надо, – пробормотал Дракула, – мне клыков хватило.
– Ну и славно, – сказал Иван и зашагал по дороге.
О том, что на радостях да второпях Дракула перепутал один верхний клык с нижним и был теперь больше похож на орка из войск Саурона, а не на вампира-аристократа, Иван говорить ему не стал, здраво рассудив, что в зеркале-то Дракула всё равно этого никогда не увидит.
***
– Феечка, Машенька, прелесть ты наша, – вкрадчиво начал Волк, – ничего нам рассказать не хочешь?
– О чем?
– Об одной мужеподобной даме, которую ты прокинула. Предположительно, немка, потому что, обращаясь к мужчинам, использует приставку «герр».
Фея нахмурилась, перебирая в уме тех, с кем общалась в последнее время.
– Да я хрен его знает.
– Ну, никто не торопит, за исключением некоторой части леса, ставшей недовампирами.
– Блин, Серый, ну ты ж меня знаешь, я б от тебя ничего скрывать не стала.
– Ок-к-кай, – протянул Волк. – Тогда факты: она переспала с Дракулой, чтобы испить его крови. Но так как Дракула на тот момент укусить ее не мог, то обряд инициации был нарушен. Потому, те, кого кусает она, вампирами считаться не могут, хотя и ведут себя как вампиры. Предположительно она немка и живет либо в замке Золушки, либо где-то поблизости от него.
– Твою ж... – эмоции на лице феи сменяли одна другую: удивление, недоумение, неверие, осознание. – Не немка! Шведка!
– Шведка?
– Хильдур Бок!
Ваня, наблюдавший за этим странным диалогом, вытрусил курительную трубку и протянул ее фее.
– На. Хуевый из меня Шерлок Холмс.
– А, так это ж и не Холмсовская вещь-то, – сказала фея, принимая трубку из рук Ивана.
– А чья?
– Гендальфа. Ему уже не надо. Он на кристаллах теперь.
– То-то я думаю, мир расцветает прям, когда раскурить ее удается, – поразился Ваня.
– Погоди, Маша, на каких кристаллах? – не понял Волк.
– Ну, была тут история...
– Уж не та ли, про которую мне Гимли рассказывал?
– Думаю, что та.
– Деточка, ты пипец!
– Вы, между прочим, первые начали! Сами виноваты! – парировала фея. – Жила бы себе Красной Шапочкой, носила б пирожки бабушке. Кто вас просил в сказку лезть?
– Да если б мы не лезли, – возмутился Ваня, – у тебя б и бабушки никакой не было!
– Короче, – прервал начинающуюся перепалку Серый Волк, – рассказывай, давай.
– Ну, брали мы как-то выкуп за принца. Я троих из анекдота, Карлсона, Золушку и фрёкен Бок подключила.
– Золушку?
– Ну да! Но там всё четко было просчитано, на нее никто и не подумает, если она сама распространяться не будет. Мы ее в итоге даже с принцем свели.
– Погоди, погоди, – перебил Серый Волк, – вы чего, за того травокура ее выдали?
– Да не, – отмахнулась фея, – того уже давно на принудительное лечение сдали. Это младший.
– Я ж ей мешок денег...
– А деньги у нее кто-то спиздил. Выкопал прямо из-под поленницы.
– Кто бы это мог быть, – с хитрым прищуром спросил Волк.
– Не знаю, – не менее хитро ответила фея, – но я взамен всё порешала и даже за адекватного принца её сосватала. Ради этого, между прочим, и замутила всё.
– Ой, мне-то не трынди! Аферу проворачивала из-за денег. Золушка просто под руку попалась.
– Ну, и из-за денег тоже, – согласилась фея. – Так вот. По просьбе Карлсона, у нас запланированный конфликт произошел.
– С фрёкен?
– С ней самой, – кивнула фея. – Она Малышу житья не давала. Ну, мы ее и спровоцировали. Там стрельба была, потом пожар... Но она сгорела в лесной лачуге.
– Труп видел кто-нибудь?
Фея помедлила, но всё-таки ответила:
– Нет.
– Если не убедилась в наличии злодейского трупа, – назидательно сказал Волк, – то должна держать в уме, что иногда они возвращаются.
– Трупы? – уточнил Ваня.
– Злодеи, Ваня. Ты вообще, когда рандомного дурака включать перестанешь?
– Ох уж эти сказки... – пробормотал Ваня, вместо того, чтобы ответить на вопрос.
– Ох уж эти сказочники, – закончил присказку Волк. И обращаясь к фее: – Где хижина стояла, покажешь?
***
Волк обошел кругом остов лачуги. Затем забрался внутрь пепелища, принюхиваясь и приглядываясь.
– Да ну, огонь все следы стер, – прокомментировал Иван.
Волк сделал еще пару шагов вперед. Пригляделся к чему-то.
– Не все, Ванечка. Не все. Вон, смотри, – кивнул в сторону ветхого люка от погреба. – Видишь, натоптано как?
Следы были хоть и крупными, но явно человеческими. И если возле самого люка были беспорядочными и смазанными, то шедшая дальше цепочка следов превращалась в пятнышки пепла на траве и на прошлогодней листве, сходящие на нет в сторону замка Золушки. Ваня поднял дверцу погреба – внутри было пусто.
– Исходя из имеющихся фактов и основанных на данных фактах умозаключениях, было бы логичным предположить, что подозреваемая особа расположила свою штаб-квартиру в замке Золушки или, по крайней мере, где-то неподалеку от него, – сказал он.
Волк подозрительно посмотрел на Ивана:
– А ты трубку Гендальфа точно фее отдал?
– Ну да. А что?
– Изъясняешься непривычно.
– А… да? – Иван откашлялся и с привычной придурковатостью сказал: – В Золушкином в замке фрёкен эта, к бабке не ходи! Так лучше?
– Ну вот! Другое дело!
– Так мы в замок?
– Ну а куда еще?
Хотя к замку и спешили, добрались туда почти перед самым закатом.
– Делать всё нужно быстро. Потому что после заката, когда вся эта братия, фрёкен Бок покусанная, оживет, мы с ними не факт, что справимся.
– Так уже закат скоро, – заметил Иван. – Может, до утра подождать? Весь день впереди будет.
– Не, Ваня, не вариант. Гномов мы повязали? Повязали. А если ее способности аналогичны способностям Дракулы, то она уже знает об этом. В мифологии, обративший вампир чувствует, что происходит с теми, кого он обратил, и может ими управлять, если ты не в курсе.
– Короче, – на всякий случай уточнил Ваня, – выбора у нас особого нет?
– Да.
– Так да или нет?
– Блядь. Я уже забывать стал, как с тобой иногда тяжело.
И они вошли во двор замка, который встретил их тишиной и пустотой. Бродя по комнатам, заглядывая в шкафы и под кровати, Ваня с Волком то там, то здесь обнаруживали впавших в кому. Золушка и принц нашлись в королевской спальне, под кроватью. Король с королевой, забились в сундук, выбросив оттуда драгоценности прямо на пол. Фрёкен Бок нигде не было.
– Версии есть? – спросил Серый Волк Ивана, выглядывая в окно. – Солнышко уже закатывается.
– Да хрен его знает. Эта падла где угодно может прятаться. Может она вообще не в замке. В угольник какой-нибудь залезла и сидит там, ждет, когда солнышко сядет, – размышлял Ваня. – За̒мок-то здоровый. Это в лачуге ей, кроме подвала, некуда прятаться было...
– Стой!
– Да я и не иду никуда вообще-то.
– Что ты сейчас сказал? Повтори.
– Да я и не иду никуда...
– До этого.
– За̒мок большой, говорю. Хрен найдешь её. Это в хибаре, кроме погреба, прятаться негде... Серый, ты куда?
– Побежали, Ваня, – отозвался Волк из коридора, – в подвале она!
И Ванька, мельком взглянув на заходящее солнце, которого над горизонтом оставалось меньше четверти, побежал за Волком.
– Если она сначала в погребе пряталась, – объяснял Волк на бегу, – то ассоциирует подобные помещения с убежищем. Вероятнее всего, там светлую часть суток и пережидает.
Так и оказалось. Фрёкен Бок, бледно-синяя, с ввалившимися, но горящими, словно яркие угли в глубине глазниц глазами, была в винном погребе. Проблема заключалась в том, что к тому моменту, как Ваня и Волк ее обнаружили, солнце окончательно скрылось за горизонтом. И дворец стал оживать.
– Ну здравствуйте, – проскрипела фрёкен и бесшумной тенью метнулась в сторону Ивана, выбив у того из рук светильник.
Лампа, описав несложную дугу, со звоном разбитого стекла ударилась об каменный пол винного погреба и наступила темнота. Иван почувствовал удар под дых, затем услышал, как матерясь, заскулил Волк. Что-то схватило Ивана за волосы и с диким хохотом поволокло сквозь темноту. Голова Ивана с треском ударилась обо что-то твердое и его сознание померкло.
В себя он пришел связанным, лежащим на полу бального зала. Вокруг, словно солдаты на плацу, стояли, наверное, все, кто жил в замке. Повара с поварятами, лакеи, ключник, мажордом, конюх… Король с королевой и Золушка с принцем тоже присутствовали.
– На кой хрен тебе все это? – поинтересовался Иван. Он, хоть и не видел фрёкен, но догадывался, что она здесь.
– Люблю, когда меня слушаются, – вампирша обошла Ивана и теперь тот ее видел. – Послушание – первый шаг к порядку. Новому, мировому порядку! А то, понимаешь, бардак у вас тут. Кто чем хочет, тем и занимается. А у меня все будут по струнке ходить. Линкс, цвай, драй, фир, линкс, – напела фрёкен Бок и комично изобразила строевую ходьбу на месте.
– Так это ж сказки, это ж не реальная жизнь. Они тем и хороши, что здесь всё разное. Все разные.
– А мне не нравится, – заявила Бок. – И поэтому будет так, как я захочу. Вот смотри. Поднять всем левую ногу!
Все обращенные одновременно выполнили приказ и замерли стоя на одной ноге.
– Обожаю, когда всё с первого раза понимают и исполняют! – прокомментировала фрёкен Бок. – Трижды присесть!
Приказ снова был исполнен. А довольная фрёкен Бок захохотала, хлопая в ладоши.
– Ты ебанутая, – поставил диагноз Ваня.
– Зато, наверное, впервые в жизни счастливая, – парировала она и подтащила к Ивану связанного Серого Волка. – Сейчас вот, вас двоих еще укушу, и вы тоже вольетесь в мой дружный, счастливый коллектив.
И когда фрёкен, раскрыв пасть с неестественно-длинными клыками, наклонилась над Волком, готовясь к укусу, в комнату ворвался ураган в обличье Карлсона. С гулом, достойным пикирующего бомбардировщика, тот по воздуху метнулся к фрёкен Бок, схватил ее за волосы и взмыл вместе с ней под потолок.
– Разорвите этих двоих! – верещала откуда-то сверху вампирша, удерживаемая Карлсоном.
Инициированные, маршируя, словно вымуштрованные солдаты, синхронно двинулись к лежащим на полу Ивану и Волку.
– Только не в мою смену, сучка! – прокричал мужчина в рассвете сил и уронил несостоявшуюся фюрершу на одну из ножек перевернутого кем-то, да так и оставленного табурета. Снова взмыл вверх, заложил вираж вокруг люстры, на лету доставая стеклянный флакон с какой-то жидкостью и швырнул его в корчившуюся на ножке стула вампиршу.
Полыхнуло. И от фрёкен повалил густой черный дым. Запахло химией и жженым мясом. Все в бальном зале на мгновение замерли, а потом стали недоуменно оглядываться, не понимая, как здесь оказались и что происходит.
– Святая вода? – спросил Иван у приземлившегося рядом с ним Карлсона.
– Ага, щаз, – развязывая Ване руки, ухмыльнулся Карлсон. – Святой коктейль Молотова, не хочешь?
– Где ты его взял-то? – удивленно спросил Волк.
– А ты думаешь, фея всё это время сложа руки сидела?
***
Волк рассказывал сидящим у костра собранные в кучу части истории, дополняя их предположениями в тех фрагментах, которые оставались неизвестными. К слову сказать, все предположения звучали логично и вписывались в общую картину.
– Скорее всего, фрёкен Бок с самого начала решила подстраховаться и, получив возможность путешествовать из сказки в сказку, сразу пошла к Дракуле, чтобы, скажем так, позаимствовать у него некоторые суперспособности.
– Но почему Дракула? Это ж зависимость от времени суток, куча заморочек с распятиями и приглашениями в дом...
– Но если уж в дом попала, то ты там полноправная хозяйка. Ну, ты вспомни, как она командовать любила? Малышу ж от нее житья не было. Думаю, способность управлять теми, кого укусишь, в её случае перевешивала все неудобства. Но нашу фрёкен Бок подвело чувство меры.
– Точнее, его отсутствие.
– В точку, феечка. У Дракулы, вон, сколько веков опыта, и то он не стремился себе подобных плодить. А фрёкен такая возможность голову вскружила. Вот она и начала всех подряд кусать.
– Потом за Белоснежкой не уследила, а та сказки перепутала, потому что разум затуманен был и не в тот гроб легла.
– Ну а дальше вы знаете, – Иван встал, отряхиваясь. – Ладно, Серый, пойдем.
– Как, уже? – расстроено протянула фея.
– Ага. – Серый Волк встал и отряхнулся всем телом, по-собачьи. – У нас там вообще черти что происходит. Война на пороге, а принцессе целым королевством теперь управляй...
– Еще и утверждают, что я потенциально сильный маг, – не упустил случая похвастаться Иван.
– Да ладно!? Ты? Маг? – не поверила фея.
– Ну не везде ж ему дурачком быть, – заступился за свое альтер эго Серый Волк. – Когда-то нужно становиться настоящим героем.
И они зашагали по тропинке.
– Заката не хватает, – поделился настроением Иван, – чтоб в него так красиво уйти.
– Ага, – иронично согласился Волк, – и чтоб песня из «Неуловимых» фоном играла...
– Закипает гражданская война… – запел Иван.
© VampiRUS
Популярное
