Заблудившийся подарок

– Юлька, а Юлька, проснись!
Ночной шёпот бородатой фигуры, завёрнутой в шубу, заставил девочку мигом открыть глаза. В новогоднюю ночь это мог быть только он.
– Дедушка Мороз! – радостно воскликнула девочка, но тёплая рука тут же прикрыла ей рот.
– Ш-ш-ш, милая! Не надо кричать, а то маму разбудишь. Обещаешь не шуметь?

Малышка энергично закивала головой и только тогда рука исчезла в темноте, перед этим ласково погладив ребёнка по волнистым волосам. Юльку переполняли эмоции. Ей столько всего хотелось рассказать Деду Морозу, что она растерялась и прошептала то, что не собиралась говорить:
– А мама сказала, что тебя не существует, представляешь? Хорошо, что она ошибается.

Дед Мороз печально вздохнул и ответил:
– Взрослые часто ошибаются, малыш. Как бы мы с тобой разговаривали, если бы меня не существовало? И борода у меня, и шуба, и даже подарок для тебя – всё самое настоящее.
– Велосипед?! Ты принёс мне велосипед? – от восторга голос Юльки сорвался и лунный свет, струящийся из окна, осветил её широко распахнутые глаза.
Дед Мороз закряхтел и извиняющимся голосом произнёс:
– Я не знал, что ты хочешь велик. Видимо, твоё письмо до меня не дошло, потерялось где-то по дороге. Но ты не расстраивайся, я обязательно подарю его тебе.

Теперь уже девочка тяжело вздохнула и честно призналась:
– Я умею писать только два слова, дедушка. А мама сказала, что тебя нет и помогать не захотела. – Решив, что Дед Мороз может серьёзно обидеться на маму, девочка испуганно добавила: – Но она просто забыла, что ты есть, честно-честно! Что ты мне принёс, дедушка?
– Это сюрприз, милая. Завтра увидишь, а сейчас давай прощаться – тебе пора спать.

Дед Мороз протянул к Юльке руки, и она с удовольствием нырнула в мужские объятия. Девочка могла бы испугаться, если бы увидела, как его борода внезапно переместилась вверх, и появившееся под ней чисто выбритое лицо на секунду прижалось щекой к её макушке и коснулось губами лба. Кучерявое белое покрытие вернулось на место.

Уложив девочку под защиту теплого одеяла, дед подозрительно шмыгнул носом.
– Ты простудился? – тут же встрепенулся ребёнок. – Тебе нужно тёплое молоко с мёдом. Мама говорит, что это… это… я забыла слово.
– Панацея, – помог Дед Мороз и, опережая её следующий вопрос, добавил: – Я всё знаю про твою маму, не зря я Дед Мороз. Она у тебя замечательная.
– Но почему ты знаешь её, а она тебя – нет?! – Удивление Юльки было таким громким, что Дед напрягся и быстро обернулся в сторону двери в детскую комнату.

Коснувшись пальцем её губ, он снова зашикал. Девочка, на этот раз шёпотом, повторила свой вопрос. В зазоре между дверью и полом мелькнул свет, и Дед Мороз быстро зашептал в детское ушко:
– Я очень виноват перед твоей мамой, родная. Когда-то она очень верила в меня, а я подвёл её.
– Как? – тоже шёпотом спросила девочка.
– Твоя мама была моей Снегурочкой. Это была самая замечательная Снегурочка на свете: красивая, умная, добрая, а я перестал это замечать. Мне показалось, что другая Снегурочка лучше.

Девочка так возмутилась, что привстала с кровати:
– Так это ты первый про неё забыл?!
– Да, милая, – за дверью послышались шаги. – Сейчас я очень надеюсь, что она сможет меня вспомнить и простить.
Дверь в детскую распахнулась, и молодая женщина испуганно вскрикнула при виде тёмной фигуры на кровати дочери. Дед Мороз и Юлька одновременно воскликнули:
– Мама, а у нас Дед Мороз!
– Не пугайся, Ксюша, это я.

Женщина быстро коснулась рукой выключателя и замерла в проёме двери, переводя взгляд с дочери на человека в нелепой красной шубе.
– Ну, мамочка, помнишь его? – радостно закричала Юлька. – Теперь ты снова будешь в него верить!
– Нужно было сменить замки, – с каменным лицом произнесла молодая женщина. – Прощайся с дедушкой, зайка, ему уже пора.
Глаза девочки наполнились слезами:
– Он не хочет больше других снегурочек, мам! Он больше не будет, честно-честно! Поверь в него, пожалуйста, он хороший!

Они не виделись несколько месяцев, и её домашняя красота больно резанула его по глазам. Он знал каждый изгиб её тела, прикрытого короткой ночной рубашкой. Он видел её лицо без макияжа и нуждающиеся в расчёске светлые волосы, но никогда она не казалась ему такой прекрасной. Картину портили убегающие от его взгляда сонные голубые глаза.
– Пожалуйста, Ксюш. Дай мне ещё один шанс.
– Да, мамочка, дай! – не понимая толком, о чём просит, девочка привела последний весомый аргумент: – Ведь сегодня Новый год!
В подтверждение детских слов где-то вдалеке раздался запоздалый звук салюта. Когда Ксюша, наконец, посмотрела на Деда Мороза, тот снова прошептал:
– Пожалуйста.

Прежде чем она отвернулась от него с видом Снежной королевы, он успел увидеть в её глазах боль, сомнения и любовь своей прежней Снегурочки. Она вышла из комнаты, и он побрёл за ней следом.

Когда первое января заявило о себе рассветом, мужчина и женщина всё ещё разговаривали на кухне. Совсем тихо, чтобы не разбудить уставшую от эмоций дочь: не каждый день Дед Мороз возвращает маленьким девочкам заблудившегося папу. В том, что это именно его заслуга, Юлька не сомневалась.

Клочок бумаги, напоминающий огромную снежинку, мелькнул за окном. Ещё утром последнего дня ушедшего года, его измяла и выбросила в форточку женская рука. Следы горьких слёз и падающих хлопьев снега на нём, почти размыли два слова, коряво выведенные детской рукой: мама + папа.
Взрослые люди, не верящие в Деда Мороза и новогодние чудеса, пили чай и не знали, что тот в кого они не верили, продолжал верить в них.



© Аля Ровская