ЗВЁЗДНЫЙ ВОЛК - Слава #2

Евгений Щепетнов / Звёздный Волк


Глава 1
Как он его ненавидел! Никогда, никогда в своей долгой, очень долгой жизни он не испытывал такой всеобъемлющей, такой шипучей и страшной ненависти! Боль. Унижение. Страх.

Он обмочился от страха и боли! Его слуги, прилетевшие на место катастрофы, нашли его лежащим в луже мочи… и не только мочи! Увы, как ни печально, пришлось их всех уничтожить, прежде чем они разнесли информацию по другим рабам, а те – по своим хозяевам. Где это видано: великий и ужасный Агарлок обделался, как какой-то раб, с которого снимают кожу! Как медленно идёт выздоровление… Отрастить ноги, руку, восстановить кишечник нелегко! Даже с теми деньгами, что у него есть. Организму наплевать, сколько у хозяина денег – миллиарды или сотня кредитов. Он восстанавливается как может. Модификаторы сказали, что правильное восстановление займёт несколько месяцев. Иначе могут быть какие-нибудь последствия. Какие? Неинтересно какие. Если хоть какие-нибудь будут, значит, надо терпеть. Ничего, ничего, он скоро встанет и займётся этим тупым рабом! Это каким надо быть идиотом или дикарём, чтобы не знать, что у каждого обеспеченного человека под кожей встроен медицинский робот, поддерживающий его жизнь до тех пор, пока не придёт помощь, если цела голова! Он думал, что родовитые люди умирают так же, как и дикари? Через пять минут? Идиот!

Скоро, скоро…

– Ну ты и натащил железок! Мне кажется, что эти бобики сейчас протопчут во мне колеи! Аж трясётся всё, когда они топают! – Наташа на экране выразительно сплюнула и упёрла руки в боки. – Похоже, что все свалки городские обобрал!

– Не говори ерунды, – лениво ответила Сильмара, пощёлкивая древними клавишами визора и морщась от неудовольствия. – Эти роботы современным сто очков вперёд дадут! Правильно командир сделал, что их привёз! В случае чего такая поддержка нам всегда сгодится. Считай, он загнал в корабль четыре армейских полка! И вообще, лучше бы занялась чем-нибудь, вместо нытья и злопыхания! Например, проштудировала карту звёздных путей или поиграла бы во что-нибудь, если совсем скучно! Доставать своих товарищей болтовнёй, отвлекая от работы, не есть хорошо!

– Тебе хорошо! Ходишь, бродишь, зад чешешь! А я даже почесать не могу! Слава, когда ты мне тело купишь?! Я так вечно и должна плавать в дурацкой колбе? И вообще, вы все эгоисты! Все меня не любите! – мозг звёздного крейсера «Соргам» отключился, а Слава недоумённо посмотрел на свою жену Леру и спросил:

– Что это с ней такое? Такое впечатление, как будто ПМС начался! Когда я работал в школе учителем, в женском коллективе, всегда было ясно, у кого ПМС: хоть беги из учительской! Чуть до мордобоя не доходило! Я как-то прочитал, что в какой-то стране, если женщина совершила преступление против личности во время ПМС, её чуть ли не оправдывали!

– Тогда бы города лежали в руинах и везде были трупы, – парировала Лера, усмехнувшись. – Разъярённые пээмэсные женщины снесли бы цивилизацию! Кто как реагирует… Впрочем, с чего бы это? Пока Наташа лишь мозг, плавающий в колбе с питательным раствором, тебе не кажется, что на полном серьёзе обсуждать её ПМС немного глупо? Знаешь что, пойду я с ней поболтаю, без вас. Тоскует девчонка… Вспомни, как мы шесть лет лежали в купели в виде таких же овощей! Только мы-то могли летать в виде «душ». А она и этого не может! Вы бы поискали в Сети – сколько там стоит новое тело.

– Во-во! Поискали бы! – выскочила на экран Наташа. – А то сами-то вон целыми днями кувыркаетесь, а я тут в банке плаваю, как килька!

– Кто кувыркается-то? – меланхолично парировала Сильмара, рассматривая какие-то колонки цифр на экране. – Я вот не кувыркаюсь… не с кем… а то бы и покувыркалась…

– Ага! То-то ты там под одеялом возишься, стонешь! – злорадно хихикнула Наташка. – Чего там ты делаешь?

– Ну, гадина! Погоди! Купит тебе командир тело, я тебе, сучка, все глаза выцарапаю! Жду не дождусь! – Слегка порозовевшая Сильмара поглядела вслед уходящей Лере, на Славу, сделавшего вид, что ничего не заметил, и показала кулак ехидной Наташе. – Убью, сволочь!

– Всё, всё, девочки! Хватит скандалить! Натах, твою бы энергию да в мирное русло! Ты бы реки отводила мановением руки! Моря бы осушала!

– Я не могу в мирное русло! Я мозг боевого звездолёта! Кстати, вы решили, где будете переоборудовать корабль? И что с позитронным мозгом делать? Новый стоит миллионов десять! А без него я не могу запустить маршевые двигатели!

– Это пусть командир думает, – заметила Сильмара. – Если он смог перепрограммировать этих монстров, значит, сможет и корабельный мозг одолеть. Правда, он посложнее будет, ох как посложнее! За пятьсот лет технологии ушли далековато… Впрочем, основа-то та же! В крайнем случае купим бэушный. За полцены. С разбитого корабля.

– Что нашла? Есть бластеры, которые нам подойдут? – Слава посмотрел на экран, на котором Сильмара вчитывалась в строчки.

– В общем, так: два бластера класса «Заргус», которые подойдут к установке на наш корабль, стоят всего три миллиона кредитов! Дополнительные накопители на серию из двадцати выстрелов – ещё два миллиона. Классы тебе мало что говорят, но в общем их мощность меньше, чем у этой вашей Большой Берты – кстати, непонятно, почему вы её так называете, – но зато они выигрывают по скорострельности. Большая Берта вообще уникальная штука: такие больше на корабли не ставят – велика вероятность, что после промаха она снесёт пару звездолётов сопровождения. Мощность огромная, а точность зависит от мозга звездолёта, но если у него ПМС… Хороший мозг наведёт как следует, а вот не очень быстрый промажет. «Заргусы» следят за целью с помощью своих мозгов плюс подруливает основной, позитронный. Они сразу с ним связываются и устанавливают тесный контакт. Фактически это орудия думающие, вцепляются как грукас в свою добычу и не отпускают, пока та не сдохнет. Цена небольшая, вообще даром, считай, на самом деле она выше на порядки, на бластеры подобного типа цена очень велика. Но суть в том, что кораблей, подобных «Соргаму», практически не осталось, а если и остались, то вооружаться не спешат. Нам отдают фактически по цене лома. Берём?

– Само собой, берём! – усмехнулся Слава. – А сколько времени займёт установка?

– Неделю от силы. Гарантируют. Похоже, им самим хочется избавиться от этих штук. Они лежат на складе лет сто небось, не меньше. Сняты с линейного корабля.

– Посмотри ещё вот что – пора установить на корабль нормальную систему обеспечения! Ну как на современных базах! Я хочу нормально питаться, нормально пить, даже если это и иллюзия. Далее установить нормальные экраны связи, купить ремонтных роботов. Кто нам будет восстанавливать систему, если она накроется? Мне не хочется застрять где-нибудь на заштатной планетке с разбитым двигателем!

– Кстати, насчёт двигателей. – Сильмара снова щёлкнула кнопками. – Наши двигатели подходят к границе ресурса. Замена маршевого и замена планетарного – сто миллионов кредитов, даже на бэушные! А кто даст гарантию, что они проходят столько, сколько мы планируем? Новые триста миллионов. Плюс обшивка. Та, что у него была раньше, стоит сто пятьдесят миллионов с установкой. Уроды содрали обшивку и сдали её в переплавку, небось миллиона за два или три. Там редкоземельные элементы, вот она и стоит хороших денег. А новую теперь поставить жуткие деньги стоит!

– Я одного не понимаю. А почему бы тогда не купить новый корабль? – пожал плечами Слава. – Может, лучше сразу и купить новый звездолёт, чего мы это старьё реанимируем?

– Новый крейсер такого класса стоит от полутора миллиардов кредитов, – усмехнулась Сильмара, – и это не самый большой. Меньше «Соргама». Раза в два. Их могут себе позволить только государства или очень, очень богатые люди. Только зачем они им, частникам? Проще нанять со стороны. Круизный корабль стоит миллиард, а крейсер – сложнейшая техника, рассчитанная с невероятным запасом прочности, десятикратным, с многократно дублированными связями, с энергетическим запасом, способным питать энергетическую систему целой планеты, такой как ваша Земля! Если оборудовать «Соргам» как следует, он сделает любого, кто на него покусится, или же сбежит, прежде чем его расстреляют из сверхбластеров. Одни только генераторы защитных полей чего стоят! Каждый по сто миллионов, а их три! Порадуемся, что они замкнуты на системы «Соргама» и строго индивидуальны. Их нельзя было продать, снять с корабля – макуины знают, что делают, – это как паз, в который можно вставить только эту деталь! На другие корабли генераторы не пойдут. Итак, считаем: бластеры – три миллиона, система обеспечения – восемьдесят миллионов, забыла накопители для бластеров – ещё два миллиона. Сделать нормальную систему связи – двадцать миллионов. Придётся весь корабль вычищать, выкидывать это старьё! Что ещё? Запасы активного вещества для системы обеспечения – ну, миллиона два. Оружие ручное, броня у нас есть, но лучше иметь запас, да и старьё тут списанное – ещё пару миллионов. Два флайера бэушных, но крепких по сорок миллионов плюс к ним запас боеприпасов и ракет на два миллиона. Итого получается… сто девяносто один миллион! Перебор… М-дя… Что выкинем? Ладно, лучше пока возьмём один тяжёлый флайер с вооружением помощнее – пятьдесят пять миллионов. И добавим станнер-захват, чтобы втягивать объекты в корабль, как охотники за рабами делают, – десять миллионов. Считаем снова: сто семьдесят шесть миллионов. Это уже приемлемо. Если, конечно, ты запустишь позитронный мозг. Если нет, плюс ещё десять миллионов, тогда придётся снова от чего-то отказываться. Но мы и так уже по минимуму взяли, оставили четыре на непосредственные нужды. Опа! Забыла! А кто налог платить-то будет? Нам в течение сорока дней после того, как совершится сделка, надо будет заплатить кругленькую сумму, почти двадцать миллионов! Иначе худо будет. Карточку заблокируют, а тебя внесут в списки уклоняющихся от уплаты налогов и хлопнут в первом же городе. Вычистят мозг, узнают всё о твоём имуществе и пустят с молотка. И имущество, и тебя. Не шути с этим. Тут можно убить, расчленить, украсть, это всё ерунда, но не заплатить налоги – это страшные кары. Тем более что они не такие уж и большие, налоги-то. Думай. Теперь снова вернёмся к максимальному обеспечению: нам нужно триста миллионов на двигатели, и лучше усовершенствованные, с многократной защитой, новые, и сто пятьдесят на обшивку. Она залог того, что если по нам шарахнут чем-то вроде Большой Берты, то мы не изжаримся, а быстро смоемся, до тех пор пока они не приготовятся к следующему выстрелу. Генераторы защитного поля удар такой мощи не выдержат, учти. Ещё штуки три боевых флайера – около ста семидесяти миллионов. И ракет у нас не так много. Ракетный арсенал практически пуст, на два залпа, и всё. Чтобы его наполнить – десять миллионов, это на простые самонаводящиеся ракеты. А на умные – двадцать. Итого ещё шестьсот сорок миллионов. Неслабо, да? Я бы с такими деньгами спокойно сидела в деревеньке на окраине Галактики и пила сок. На всю жизнь хватит. Можно тела менять каждые сто лет!

– Кстати, насчёт тел, глянь, чего там стоит сделать тело? Женское, конечно…

Сильмара снова пощёлкала кнопками, подумала и сказала:

– Есть много вариантов. Например, искусственное тело с встроенными боевыми механизмами, бластерами и вибромечом. Годность тысяча лет, только меняй раз в сто лет батарею. Но, как я понимаю, вам это не подходит! Хотя и мне тоже. Засунь эту мегеру в такое тело – она башку и отрубит! Там убойная сила, как у твоих «танков». Но вообще – мечта воителя! И всего двадцать миллионов! А вот тело, выращенное из клетки индивидуума, стоит в несколько раз больше. Выращивается оно год, ускоренными темпами, до возраста, нужного реципиенту. Потом туда вставляется мозг. Процесс проращивания, даже ускоренный, – месяц. Делается на планете Нитуль, в тридцати парсеках отсюда. Они специализируются на производстве новых тел. Желательно не покупать готовое тело тут, иначе по времени затягивается. Пока клетку, взятую от объекта, отвезут, пока прорастят, пока привезут обратно готовое тело… Да и модификаторы тут другой специализации. Изготовители могут это самое тело вырастить по заданным параметрам, например вырастить ей хрен на лбу! Тогда будет видна вся её суть! Сколько раз я желала, чтобы у неё хрен на лбу вырос!

– А сколько раз я желала, чтобы ты вообще никогда хрена не увидела! – крикнула с экрана Наташа. – Говори, сколько стоит тело, вакса ты обувная!

– Хмм… что-то новенькое. Что такое вакса? Впрочем, неважно. Явно ничего хорошего. А стоит, девонька, неслабо! Я даже не знаю, стоишь ли ты столько! Сто миллионов! С нужными модификациями и запасом жизни в тысячу лет! Гарантируют тысячу лет, может, брешут? Более того, типа, она не будет стареть, болеть и сможет даже размножаться, таких же, как она, змеюк рожать.

– Ты моих детишек не тронь! На своих посмотри, грязюка черномазая!

– Эй, эй, вы чего? У вас нет детишек-то! – попытался урезонить Слава. – Чего вы сцепились-то?

– Нет, так будут! А она их уже оскорбляет! Пусть сама попробует чего-нибудь родить, а я на эту гадину погляжу!

– Тьфу! И никому не показалось странным, что простое тело стоит как два флайера? – пожал плечами Слава.

– А чего? Красота требует жертв, – пожала плечами Наташка на экране, и ей автоматически вторила Сильмара, сидя в кресле: – Бесплатно ничего не бывает!

– Никогда не мог понять таких трат, – покачал головой командир. – Как можно за причёску отдавать триста баксов! Я бы или удавился, или удавил бы этого парикмахера!

– Вы, мужчины, не понимаете! – снисходительно сказала Наташа. – И слава богу! Я бы не хотела спать с теми мужиками, которые понимают. Впрочем, они бы и не захотели спать с бабой, им мужиков подавай. Так что радуйся, что ты не понимаешь! А цена… М-да… Надеюсь, когда ты додумаешься, как срубить миллиард бабла, первое, что сделаешь, закажешь мне красивенькую попку! Ребята, мне так плохо тут… Так хочется ощущать, нюхать, трогать, пробовать, спать с мужиком, наконец! – Натаха на экране грустно потупилась и ушла в созданную ею даль, размахивая сорванной с зелёного луга розочкой. (Представления о луге, похоже, у неё были весьма поверхностные, что даже странно для сельской девушки. Видимо, родители так и не смогли привлечь её к общественно-полезному труду на ниве крестьянства.)

– Итак, подытожим. Нам надо добыть… хм… семьсот сорок миллионов. Плюс двадцать на налоги. Семьсот шестьдесят. Сказать, что я в шоке, – ничего не сказать…

– Да ну, не переживай. Двигатели продержатся, может быть, ещё тысячу лет! Кто их знает? Тем более что практически не использовались, пока корабль висел в космосе. Ну а обшивка, тут уж сам смотри. Нам бы ещё беспилотников боевых… Классная вещь! На каждом по бластеру, по несколько ракет, а управлять может корабельный мозг – изумительная штука! По пять миллионов за штуку. Я бы сразу двадцать взяла! Они ещё могут мины из антиматерии ставить на корабль, когда нападают на линкор, только так его и бьют, иначе не взять. Ну да ладно, и того, что наговорили, хватит. Вот денег маловато. Для одного человека вроде как и много, а как для дела – мелочь. Война стоит хороших денег, это не с мечом по арене скакать. Кстати, симуляторы нужны для тренировок, и не только для тренировок…

– Ага! Хочешь хоть виртуального мужика трахнуть! Ну-ну… Вот тебе, а не мужик! – Натаха сложила дулю и сделала её огромной, во весь экран, так что Славе показалось, будто дуля надвигается на него, как паровоз из фильма братьев Люмьер «Прибытие поезда на станцию».

– Натах, я сколько раз тебе говорил, прекрати свои замашки! – рассердился Слава. – Веди себя как подобает интеллигентной девушке, мозгу крейсера «Соргам»! Противно смотреть на твои ужимки, я уже начинаю сердиться! Как тебя вообще мужики терпели на Земле?! С тобой и час прожить нельзя без того, чтобы не захотеть врезать по башке! Кошмар какой-то!

– Терпели, и больше часа терпели! Я красивая и трахаюсь хорошо, а ещё весёлая, умная и верная! Ну, почти верная. И попробовали бы они мне врезать, я бы сама ТАК врезала! Одному говорю: если обидишь меня, я тебе вилку в глаз воткну, как уснёшь! Он спать при мне больше не смог! Пришлось разбежаться!

Наташка радостно засмеялась. Ей, не выдержав, вторила Сильмара, и заражённый общим смехом, рассмеялся и Слава. Сердиться долго на эту безобразницу было невозможно. И правда, в ней было что-то такое жизнерадостное, бурное, огненное, как фонтан, бьющий из центра вулкана!

– Ладно, купим мы тебе попку, – успокаиваясь, сказал командир, – но позже! Я вот что предлагаю. Есть же симуляторы, так? У них всё основано на иллюзии прикосновения, запахов, даже ощущений. Давайте поставим Натахе такую систему? Пусть чует и ощущает! Сильмара, насколько это дороже обычной системы связи?

– Ненамного. Два миллиона плюс. Опять – ты не забыл – сорок дней и двадцать миллионов? Думай, командир, думай… Как бы не пришлось быстро линять отсюда куда подальше. И всё равно будут искать, гады. У Совета руки длинные…

– Поищи верфь, где мы можем сразу же заняться перестройкой корабля. И вот ещё что. Флайер тогда нам нужен сразу. Перемещаться по планете как будем? Свяжись с фирмой по ремонту кораблей и закажи всё, что вы тут навыдумывали. На сто семьдесят с хвостиком миллионов. Об остальном я подумаю. Договорись о постановке корабля на перестройку и уточни сроки. Я к себе в каюту, мне надо подумать.

– Подумай, подумай, там Лера одна тоскует, а ты с чужой бабой думаешь! – прокомментировала Натаха. – Если жену не приголубливать время от времени, её приголубит кто-то другой! Всё, всё, исчезаю! Нежные они какие, панимашь! Слова не скажи!

Слава поднялся с кресла, потянулся, чувствуя, как расправляются мышцы, проделал несколько упражнений под одобрительным взглядом Сильмары и видеодатчиков вездесущего корабля и зашагал к себе в каюту. Предстояло решить одну из важных задач.

Он не стал говорить об этом Сильмаре. Получится или нет – зачем зря будоражить? Вообще-то задач у него было две, но начать нужно с самой животрепещущей – позитронного мозга. Вот это задача номер один.

Лера в каюте была не одна. Как обычно, на стене торчала улыбающаяся физиономия Наташи, что-то горячо втолковывающая своей подруге. Когда двери распахнулись, пропуская Славу, они затихли и выжидающе взглянули на него, а Наташа заговорщицки подмигнула:

– Мне удалиться? Хотите что-то обсудить… интимно?

– Во-первых, не строй из себя светскую даму. Стоит нам заняться обсуждением «интимно», так ты чуть не в задницу заглядываешь… Почему «чуть»? Заглядываешь. Это точно. Во-вторых, ничем интимным мы сейчас заниматься не будем. Мне надо тишины и покоя, чтобы никто не мешал и не отвлекал. Задача слишком серьёзная. Натаха, у тебя хватит терпения хотя бы полчаса не лезть и не вопить над ухом? Идите лучше с Лерой пообщайтесь где-нибудь ещё. Или потренируйтесь с Сильмарой, ей тоже надо размяться. Или обсудите чего-нибудь, только в другом месте. Мне нужно полное сосредоточение. И не пускайте сюда никого, пока я сам не разрешу. Всё ясно?

– Ясно, командир! – Натаха важно отсалютовала, «накинув» на себя мундир с эполетами. Только помимо него на ней была ещё почему-то мушкетёрская шляпа с пером, блестящие бикини-трусики и туфли на гигантском каблуке. И больше ничего.

Слава улыбнулся и с разбегу бросился на водяной матрас. Лера наклонилась к нему, поцеловала в губы и скороговоркой сказав: «Ну, если вы больше ничего не хотите!» – слезла с кровати и вышла за двери. Он остался один.

Закрыв глаза, Слава осторожно вышел из тела и сгустком разума воспарил над собой. Ещё усилие, и мир превратился в подобие чёрной бездны, пронизанной потоками информации. Энергии, лучи и цепочки информации пролетали сквозь материю, мелькая, как метеориты. Часто был виден только след от пролетевшего пакета информации. Слава не задумывался, как это происходит. Человек ведь не задумывается, почему он видит красное, а не синее, почему вот это зелёное, а не жёлтое. Ну да, длина волны разная, бла-бла-бла… Большинство людей никогда не поймут, что такое длина волны, что такое кванты и вся остальная хрень. Вероятно, даже учёные до конца этого не понимают. Обыватель же пользуется этим и не задумывается о недоступных его разуму вещах.

Слава любил задумываться, но всё-таки, когда было нужно, не ломал голову, а воспринимал определённые явления как данность. Как и сейчас: вот летит цепочка, пакет информации. Он встал на его пути, та прошла через него, оставив в его информационном поле свою копию. Он впитал копию и узнал, что некий Голопарк говорит Зинтаке, что ждёт её сегодня вечером, и пусть та захватит с собой возбуждающий напиток с той планетки, как её… Жерган, что ли. В прошлый раз у него с этим напитком хорошо получалось.

Слава улыбнулся. Обладая копиями вот таких цепочек информации, отложенных в его мозге, можно позвонить кому-нибудь и голосом этого Голопарка сказать что угодно, составляя фразы из сказанных им слов. Собеседник будет слышать его голос. А если… Но это вторая задача.

Сосредоточившись, Слава полетел туда, где в переплетении энергетических линий находился позитронный мозг.

Как ни странно, весь мозг занимал объём всего с яблоко, зато был перекрыт громадным слоем металла, керамики, пластстали, свинца. Слоёв было множество, и каждый выполнял свои функции, защищая хрупкий блок управления от какой-нибудь отдельной беды. Все оболочки вкупе составляли броню, пробить которую не смогли бы сотни тысяч снарядов из земной пушки. Мозг постоянно выпускал пакеты информации, ударявшиеся во что-то вроде пробок, поставленных на всех путях его общения с системами корабля. Слава улыбнулся: Наташа постаралась! Если бы не она, ещё неизвестно, что было бы. Позитронный мозг был наглухо отрезан от мира и безуспешно бился, стараясь отдать приказы системам звездолёта и послать сигнал на мозг Наташи.

Слава медленно и осторожно сверкающим облачком стал внедряться в эту придумку инопланетной цивилизации, как джинн, втягиваясь в «хрустальный» шар. Его ощущения, желание его сознания облечь ощущения в какую-то удобоваримую форму сыграли с ним злую шутку. Внезапно, вместо того чтобы просто вытягивать из ячеек мозга информацию, он оказался на огромной поверхности, просто гигантской, и как будто покрытой льдом. До горизонта не было видно ничего, кроме… кроме огромных букв, огненными всполохами возникшими в «небе»:

– Несанкционированное вторжение! Требуется ввести ключ, иначе нарушитель будет уничтожен! На введение ключа отводится одна минута! Отсчёт начат! Шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь…

Слава панически задёргался, пытаясь улететь назад, но как будто примёрз к этой поверхности. Он не мог оторваться, и лишь беспомощно стоял, слушая отсчёт и думая о том, какой он самонадеянный болван, влезший без подготовки в это царство Снежной королевы. Потом успокоился, сосредоточился и представил, что ноги стали двигаться. После этого ноги заскользили по поверхности, и он чуть не упал. Выкинув мысли о скользком льде, мысленно сделал поверхность шероховатой и с удовольствием попрыгал на месте, проверяя, не провалится ли вниз, куда-то в туманную радужную бездну, клубящуюся подо «льдом».

Тяжёлые слова Системы, произнесённые мелодичным, не мужским и не женским голосом, падали вниз, как гири, и Слава забеспокоился. Что же будет, когда отсчёт окончится?

Окончился. Заморгал красный свет, и из подо льда полезли орды чудовищ. Разумом Слава понимал, что этого не может быть, что это не чудовища, а специальная программа пытается устранить «вирус», попавший в мозг. Но ничего не помогало. Он видел всех, кого убил в симуляторе, и, самое страшное, тех, землян, которых убил по приказу Халкора. Они напоминали зомби, рычали, хрипели, рвали его руками и зубами, опутывали сетями. Он посмотрел на себя – Слава был голым, каким когда-то выступал на арене. Тело его было покрыто ранами, из которых сочилась кровь. Ему казалось, что над ним кто-то кричит, слышался Лерин голос, но он решил, что это ему послышалось. Слава напрягся, и в его руках возникло два огромных меча, которыми он начал косить вражью силу. Удары – улица, удар – переулочек, как говорилось в сказке об Илье Муромце. Однако на смену этим врагам вылезали новые, новые и новые, Слава физически не успевал рубить всех, они прибывали и прибывали, затапливая его как огромный поток.

Слава захлёбывался в этой живой каше, когда кто-то рядом крикнул голосом Леры:

– Хватайся за руку!

– Ты как тут оказалась?! Кыш отсюда! Похоже, я влип!

– Так и я уже влипла! Теперь вместе спасёмся или погибнем! Разве я могу тебя бросить в беде, я же русская баба! Бежим! Он меня ещё не обнаружил!

– Несанкционированное внедрение! Готовность – минута! Предлагаю ввести ключ доступа, иначе вы будете уничтожены!

– Поздно! – с досадой сказал Слава, выбираясь из кучи «зомби» и отбрасывая их ногами. Они цеплялись, завывали, и Слава с Лерой с трудом удерживались на этой колышущей куче антивирусов, норовящих стащить их вниз и подмять под себя.

– Думай, Лерка, думай, иначе они нас сейчас задавят! А наряд у тебя классный! – Слава непроизвольно усмехнулся, глядя на обнажённую Леру, почему-то расписанную, как зебра, полосками. – Тебя в зоопарке бы и не отличили от настоящих африканских… Стоп, Лерка, я нашёл! Представь себя одним из этих зомби, скорее! Сделайся такой же, как они! Ну, ты же можешь! Представь себя с раной на горле, в крови, лицо как у этой бабы! А я как у этого парня! Ну! Ну!

– Есть! Теперь мы в системе! Они приняли нас за родные файлы антивируса! Гляди, успокаиваются!

– Слав, а что это вообще было-то? Откуда это поле, мертвецы?

– Ну что ты пристаёшь? Потом, на досуге порассуждаем. Это какие-то выверты мозга. Так нам якобы понятнее. Пошли теперь искать ячейки с информацией, там дальше где-то должны быть!

– Почему пошли? – усмехнулась Лера. – Садыс, дарагой, быстра дамчу!

Слава оторопело посмотрел на Леру, сидящую на облучке настоящих саней, запряжённых северными оленями, только на рогах у них были «шашечки» такси. Он засмеялся и запрыгнул в полость. Лера гикнула, хлопнула кнутом, олени прыгнули и помчались по поверхности ледяного океана. Скорость всё нарастала, и вот они оторвались ото «льда» и, забрав под углом вверх, понеслись в небо, забираясь выше и выше. «Ветер» развевал их гривы, а Лера, радостно смеясь, кричала:

– А мне тут нравится! Классно! Надо только представить что тебе хочется! А хочется песенку!

И понеслось: «Джингл бэллс, джингл бэллс…»

Слава расхохотался и крикнул бесшабашной жене:

– Не путай работу и удовольствие! Хорошо хоть, не на мётлах летаем! Эй, эй, прекрати! Не очень-то приятно сидеть голым задом на этой деревяшке! Это только Гарри Поттер может!

Слава махнул рукой, и их мётлы мгновенно превратились в кабину флайера. Они уже сидели в удобных креслах и смотрели сквозь прозрачный пол. Через некоторое время внизу показалось что-то похожее на город – хрустальные здания, от которых расходились веером потоки цепочек информации. Это напоминало какой-то фонтан, только «струи» расходились в разные стороны. Видимо, мозг проверял сам себя и пытался пробиться наружу, сквозь защитные барьеры, беспрерывно работая и выпуская массу «цепочек». В центре комплекса стоял огромный хрустальный блок, из которого исходили эти «цепочки», теряющиеся в остальных блоках-комплексах.

Слава указал рукой:

– Там! Где-то там! Оттуда идут команды! Снижаемся!

«Флайер», состоящий из двух кресел и прозрачной площадки, сделал вираж и приземлился возле громадного куба. Слава осторожно встал на ноги, держа за руку свою супругу, и пошёл вперёд, стараясь прикрыть её всем телом. Мало ли, что там, впереди?

А впереди был огромный зал, пустой, прозрачный ангар, накрывающий территорию в несколько футбольных полей. В его центре виднелась маленькая тёмная точка. Она была едва различима, и Слава не мог понять, что там было. Однако от этой точки и исходили все цепочки информации, которые вливались в остальные блоки «города». Прикинув на глаз, определил, что до этой «точки» километра два! Придётся потрудиться, шагая… Но когда они с Лерой начали сближение с информационным «фонтаном», он вдруг вырос, как будто за два шага они сделали несколько сот метров.

Вырос и обрёл очертания! Более того, он обрёл лицо! Перед Славой стоял Неркату, такой, каким он был до своей смерти, контрабандист, бывший капитан корабля «Соргам»!

Славу взяла оторопь, он смотрел на Неркату и понимал, что это не контрабандист, что его мозг облёк непонятные образы и явления в привычную форму. На самом деле это и есть сердце позитронного мозга, его управляющий центр, настроенный на бывшего владельца, то есть принявший его облик. Но Славе всё равно было не по себе.

Неркату стоял и смотрел на Славу как на стену, и Слава понимал, что это лишь символ, что ему надо что-то сделать, как-то изменить ситуацию!

– Может, ему башку свернуть? – шепнула Лера. – А что, нет Неркату – нет проблемы!

– А если после этого мозг вообще перестанет работать? Если он сломается? Кстати, не забывай, мы с тобой в виде информационных полей находимся в этом самом мозге! Накроется – может утянуть нас за собой. В небытие. Ни в коем случае нельзя этого делать! Думать надо!

Слава мысленно создал кресло и уселся перед стоящим и глядящим у них над головами контрабандистом. Тот стоял, вытаращив глаза, как зомби, не замечая нежданных гостей, выпуская из головы тучи информационных цепочек и принимая их обратно.

– Слушай, а почему он нас не замечает? Даже жутко как-то! – послышался голос Леры, и Слава, оглянувшись на неё, приглушённо фыркнул. Она не ограничилась креслом, а создала два столба, между которыми висел гамак, где она и устроилась, соблазнительно выставив полосатую грудь и круглое бедро. – Мы ведь уже приняли свой обычный вид!

– Мы в системе. Она определила нас как «своих», неопасных, а значит, мы не вызываем интереса. А вот мне интересно, почему ты как зебра раскрасилась? Как это обосновывается математическими символами?

– А, не ломай голову! – лениво ответила Лера и, спустив ножку с гамака, помахала ею в «воздухе», подняв её вверх и посмотрев на педикюр.

«Педикюр? Какой, к чёрту, педикюр! У неё ведь там полувершковые когти!» – мелькнуло в голове Славы, но он выкинул лишние мысли из головы и сосредоточился на решении проблемы. Время шло, он ломал голову. Но никак не мог прийти ни к какому выводу.

– Слушай, а обниматься тут можно? – послышался томный голос Леры. – Ты такой сексуальный, такой брутальный в этой раскраске! – Слава в первый раз за последнее время посмотрел на себя и с удивлением увидел, что он весь золотой, как будто отлит из драгоценного металла.

– Лучше не обниматься… – сказал он и, вдруг поняв, вздрогнул, поднялся на ноги и добавил: – Лера, сейчас я кое-что сделаю, не знаю, чем это закончится, поэтому не вмешивайся, сиди.

– Эй, эй, ты что там задумал, стой! – Лера соскочила с гамака, но не успела. Слава шагнул вперёд и обхватил Неркату руками, будто обнял после долгой разлуки. Лера вскрикнула, а Слава словно растворился в фигуре контрабандиста. Обмен пакетами информации прекратился, Неркату-Слава застыл на месте зелёно-золотым столбом, а Лера рядом с ними, прижав руки к губам.

Некоторое время ничего не происходило, потом вдруг как-то сразу полетели пакеты информации, гораздо гуще, чем раньше, а вместо Неркату уже стоял Слава, вернее, кто-то с его лицом, в его комбинезоне, так же глядя вперёд, поверх головы Леры. Она несмело шагнула вперёд, позвала:

– Слава! Славочка! Ты где? Слава-а-а!

Некоторое время ничего не происходило, потом фигура «Славы» раздвоилась, и вперёд шагнул ещё один Слава, такой же золотой и сияющий, как и прежде.

– Да, милая, это я! Напугалась?

– Ещё бы! А это точно ты?

– Точно я. – Он улыбнулся и провёл тыльной стороной ладони по её щеке. – Пойдём, завершим начатое! Надо снять поставленные Наташкой блоки. Теперь это мой позитронный мозг. До мозга костей! – Он усмехнулся незатейливому каламбуру и, шагнув вперёд, отрастил огромные золотистые крылья, взмахнул ими и полетел над поверхностью, делая вираж. – Взлетай! Делай что хочешь! Это наш мир! Полетели!

– Полетели! – Лера радостно засмеялась и, подпрыгнув, раскрыла полосатые крылья, будто огромная ночная бабочка запорхала в пространстве. – А куда летим?

– Ищем! Надо найти блоки. Где-то информация бьётся и не находит выхода! Ищи! Смотри!

Внизу проносился огромный город с кубами ячеек, из которых неслись цепочки, и вдруг Слава заметил барьер, ограждавший город с одной стороны. Потоки информации бились о блестящую сталью стену и тут же возвращались назад, отражённые этим барьером.

Слава подлетел ближе, постучал в глухо отозвавшуюся преграду и, помахивая крыльями, довольно сказал:

– Вот она! Только она должна быть не одна! Насколько знаю – каналов связи то ли три, то ли пять. Они все дублируют друг друга, уходя на Наташку и на системы корабля. Попробуем пока раздолбать эту?

Слава достал из воздуха лучемёт и ударил серией выстрелов. Стена загудела, но не сдалась.

– Крепко поставила Наташка! Молодец! А ну ещё! – Он выставил лучемёт на один выстрел, выпускающий всю энергию одним ударом. Стена завибрировала, но выдержала, а лучемёт задымился и потёк. Слава отбросил его в сторону, после чего тот растворился в пространстве, и хотел сделать что-то новое, когда Лера истошно хохоча крикнула:

– Отбегай!

Слава вытаращил глаза и увидел, как Лера крутит что-то вроде штурвала, направляя в стену настоящую Большую Берту! Жуткий монстр стоял на чём-то вроде вагонной площадки, а сами рельсы начинались из ниоткуда и уходили в никуда. Лера сосредоточенно крутила колёсико, и гигантский ствол опускался настолько резво, что Славе стало смешно – это была Большая Берта в представлении Леры. На самом деле она управлялась совсем по-другому и никак не могла была быть выкрашена в розовый цвет с голубыми васильками по всей площади!

На всякий случай Слава отбежал в сторону, и пушка рявкнула, выпустив из толстенного ствола огромный снаряд, походящий на огромную свинью. Стена-блок вздрогнула и рассыпалась сверкающими обломками, растворившимися с воздухе. Цепочки информации полетели вперёд и, как показалось Славе, радостно заболботали, как скворцы весенним днём.

– Ну что, ещё три или четыре и можно улетать? – весело спросил Слава. – Ты где Берту-то видала? Откуда такие знания?!

– Отец любил всякие фотки военные смотреть, альбом у него был. Там и Берта была – ствол толстый такой, широкий!

– Ясно. Полетели дальше!

Минут через двадцать полёта они нашли ещё барьер, уничтожив его уже с лёта атомной бомбой, выбросившей ядовитый гриб, рассыпавшийся серебристым конфетти. Слава прекрасно понимал, что достаточно просто его желания и уверенности, чтобы стена барьера рассыпалась, но мозг требовал подкрепления в виде символов – Берты, бомбы, боевого робота-носорога, бодавшего стену, пока она не сдалась.

Скоро всё было закончено.

Слава обнял Леру и, поцеловав её в слегка курносый нос, сказал:

– Полетели! Нас ждут великие дела, супружница моя!

Он сосредоточился и представил, что выходит из этого мира. В этот раз ему легко удалось воспарить. Теперь он был полноценным владельцем мозга и мог делать в нём всё что захочет, двигаться куда хочет и командовать всем, чем захочет. Его снова охватила тьма, потоки чужой информации, проносящиеся как пули, и через микросекунду он уже влетел в своё тело.

Ещё несколько секунд потери ориентации, и в уши ударил голос Наташи:

– Похоже, у них получилось! У меня есть свободный доступ к позитронному мозгу, и он слушается команд! Нет нападок на меня! Эй, ребята, очнитесь! Слава, Лера!

– Чего ты раскричалась? – спросил Слава и сел на кровати, с удивлением обнаружив рядом встревоженную Сильмару, а на экране-стене – Наташу в обычных джинсах и толстовке.

– Раскричишься тут! Вы лежите уже сутки! Вначале ты стонал, потом вдруг покрылся ранами, аж кровь потекла. Глянь, всю одежду пропитала! Потом Лерка бросилась за тобой следом, и она тоже лежит как мёртвая, еле дышит! Оп! И она очнулась! Лерчик, ты как?

Лера потянулась как кошка, открыла глаза и весело сказала:

– Мы катались на оленях! Под новогоднюю музыку «Джингл бэллз»! А Слава весь был золотой, как статуя! А я в полоску! А ещё там был Неркату и Слава его обнял!

– Что-о-о?!!! Лерчик, ты обязана мне всё рассказать! Лерчик, я сдохну от любопытства! Сейчас же! Ну! – Наташа так таращилась с экрана, что казалось, сейчас из него выпрыгнет.

– Подожди ты. Что с мозгом? Он нормально работает? Теперь мы можем включать маршевые двигатели? Можем заниматься переустройством корабля?

– Можем, можем, – отмахнулась Наташа, – всё можем! Я уже давно проверила: всё работает, отклики идут, хоть сейчас можем включить маршаки и вальнуть на другой конец Вселенной. Только, боюсь, потом вернуться нам будет нельзя. Гравитационной волной от включения маршевых двигателей половину этого грёбаного города разнесёт! Ну не половину, но дыру в нём проделает ай-ай!

– Да кто тебя просит их сейчас включать, сдурела, что ли? – испугался Слава. – Нам этого только не хватало! Сильмара, пойдем потолкуем, пусть сплетничают. Я тебе вкратце расскажу, что почём.

Соскочив с заколыхавшегося матраса, Слава зашагал в рубку, привычно осматривая состояние стен, потолков, пола. Ему хотелось представить, как это будет выглядеть после переделки, и он не мог. Коридоры напоминали обычные офисные переходы, только стены были металлическими да вверху горели светлые панели во весь потолок. Вернее, сам потолок мягко светился. Свет был неярким, даже немного успокаивающим, с лёгким оранжевым оттенком, как в освещении панели какого-нибудь иностранного автомобиля. Он видел такое у знакомого. Привычно задумался и пришёл к выводу, что те, кто делал эти панели пятьсот или более лет назад, жили под оранжевым солнцем, ведь каждая цивилизация ставит то дневное освещение, к которому привыкла. На Земле оно белое, а тут слегка оранжевое.

За этими мыслями он незаметно дошёл до рубки, где и уселся в командирское кресло. Сильмара, шагая чёрной тенью следом, села в кресло рядом и выжидающе посмотрела на Славу:

– Ну что, расскажешь мне, что вы там делали? Я уж думала, что освободилась от своих долгов, когда ты там начал покрываться ранами… М-да. Это было забавно.

– Сильмара, скажи, а ведь ты и правда могла бы меня прибить, пока я там лежал, вот и долги бы кончились, а? Почему не прибила?

– Прибить я тебя в любой момент могла и могу: спиной повернулся – и готов. Но я же тебе сказала. При всех моих недостатках я держу своё слово. А кроме того, зачем? Что я получу, если освобожусь от тебя? С тобой мне хоть интересно… Честно говоря, что-то я на старости лет стала сентиментальна. Мне нравится ваша оголтелая компания, даже эту злобная тварь нравится, знаю, знаю, подслушиваешь! Мне интересно, что будет дальше, а деньги… Что – деньги?! Может, и мне что-нибудь перепадёт. А перепадёт – опять спущу до последней банкноты. Видно, судьба у меня такая авантюрная. Не могу я сидеть на куче денег и ничего не делать. Сдохну с тоски. Кроме того, из корабля я всё равно бы не вышла после вашей гибели! Эта злостная Наташа меня бы тут и похоронила. Ладно, разобрались. Так что вы там делали?

– Могу сказать, чего мы там НЕ делали. Не занимались сексом. А так что только не делали, даже из Большой Берты стреляли! Лера палила. Только не из этой, корабельной, а из другой, настоящей, земной.

Слава вкратце рассказал ей то, что происходило в виртуальном пространстве, и Сильмара закусила губу:

– Как я вам завидую! Все деньги отдала бы, лишь бы уметь так путешествовать, увидеть такие чудеса! Ну почему у меня при переделке не проявились псионические способности! Ну что такое! Какая досада… Ну, всё ясно. Теперь мы можем летать меж звёзд. Тогда рассказываю тебе новости дальше. Первое – я договорилась с верфью Харгуда, что завтра мы становимся на переделку. Там у них есть приличный бронированный флайер, который нам обойдётся всего в сорок восемь миллионов. Это списанный армейский аппарат с выработкой ресурса на тридцать процентов. Просто морально устарел, а так нормальная машина. Я с ними хорошо знакома, летала на таких двадцать лет. И в качестве десантника, и в качестве пилота после переподготовки. Всё, что я заказала, они доставят сами и сами установят. Займёт это две недели. Это время мы будем где-то жить. Где – подумаем потом. Можно и в гостинице, конечно. Деньги идут предоплатой. Все цены, что я указывала, с установкой. Фирма сама всё поставит, сама расплатится.

– Не обманут нас?

– Тут так не бывает. Это не мелкая лавка по продаже сувениров из «настоящего» подземного города Гринуаса. Тут делают аппараты люди серьёзные, среди клиентов много пиратов. Обманешь – шибанут из чего-то наподобие Большой Берты и пиши пропало. Всю верфь снесут. Кому это надо? Так что бояться нечего. Все проводки контролируются, ты можешь посмотреть, как и что, ну, чтобы не думал, что я тебя обману.

– Хорошо. Сейчас который час?

– Ночь. Глубокая ночь. Можно сказать, под утро…

– Три часа двадцать три минуты! – вынырнула физиономия во весь экран. – Я вас разбужу в шесть утра, чтобы служба мёдом не казалась! Да ладно, ладно, идите спать, Наташа добрая! Как прилетим на верфь, я вас разбужу. Не раньше восьми. Отдыхайте. Сильмару не хочешь под бочок взять, Слав? Смотри какая чёрненькая… а что, забавно! После беленькой! Что она там всё одна под одеялком возится? Помог бы женщине… Всё, умолкаю! Разбежались!

Слава встал с места и побрёл в спальню. Только сейчас он заметил, как устал. И не физически, нет, ведь его тело лежало на кровати и не двигалось. Устал душевно. Да, верное слово: душа устала! Устала летать в виртуальном пространстве. Устала придумывать новые ходы и впитывать всё новую и новую информацию. Голова как будто распухла и была ватной. Такое у него случалось после длительных занятий по псионике с Учителем. Вспомнился Учитель. Ради него они отказались от поставок грибов и теперь не получают коммуникаторы, визоры и разную мелочь, нужную в хозяйстве. Это следовало как-то обдумать!

«Стоит ли ему вообще связывать их какими-то обещаниями? Они сделали для него столько, сколько не сделал ни один человек в этом мире. Для него и для Леры. Стоило бы им отплатить, когда заработает денег. И вот встаёт вопрос, как их заработать. Казино вроде как отпадает. Ладно. Хотя разовый хапок и там можно сделать. Миллионов сорок не помешают, хотя бы налоги заплатить. Ясно. Теперь где взять семьсот миллионов? Как-то неприятно лететь в космосе, зная, что двигатели не очень-то надёжны. А если откажут в самый ненужный момент? И обшивка нужна… Всё нужно. Так где деньги? Грабёж? Кого грабить? Ведь раз такой способ прошёл и сумма хорошая оказалась, а другой раз… Пиратство? Взять на абордаж чужой корабль? Поубивать команду, а груз забрать? Чушь это всё! Пираты тут так просто не работают. Наводка на ценный груз, перехват в космосе, сложная аппаратура захвата и проникновения сквозь обшивку корабля. Потом войти, расправиться с командой (Она-то в чём виновата? В том, что ему захотелось кушать?) – и все это втроём? Ну да, есть боевые роботы, забыл… Всё равно потом захваченный груз надо продать. А без наводки это могут оказаться миллион книг по приготовлению церулинов в мумличном соусе или пончо для кентавров. В общем, хрень это. Остаётся Большой Хапок. Он умеет входить в систему передачи информации. Передача денег есть передача информации. Значит, что? Ему надо найти то место, через которое передаются деньги в электронном виде, а потом хапнуть всю кучу. И что? Кто-то будет передавать семьсот миллионов? Нет, что-то не то. По-другому надо! Надо обдумать».

Не придя ни к какому выводу, Слава отправился в душ, представляющий собой такую же голую металлическую коробку, как и остальные хозяйственные помещения, открыл краны с горячей и холодной водой. Она полилась с трехметровой высоты, из чего он опять сделал выводы, что макуины были высоченного роста (потолки тоже были впечатляющими, на четырёхметровой высоте!)

Вода слегка попахивала каким-то моющим средством – из чего следовал вывод, что ёмкости при чистке тоже отдраили. До того вода была просто затхлой. Слава смотрел на стекающие с него струйки и думал о том, что ему делать, как применить свои способности. Он поднял голову, и множество тонких струек ударили в лицо, потекли по груди, сливаясь в одну большую речку. И его осенило. Теперь он знал, что нужно сделать.

Бросил грязную, окровавленную одежду на пол и только сейчас заметил на себе медицинского слизняка, ползающего по груди и спине, зашивающего раны. Удивился: как бой в виртуальном пространстве мог нанести раны телу в физическом теле? После недолгого размышления, решил, что это, скорее всего, психологические травмы. Как стигматы у фанатиков. Представил себе раны, вот они и возникли. Очень даже просто. Фыркнул про себя: очень даже непросто! Расскажи кому-нибудь несведущему, как дрался с зомби в виртуальном пространстве, в дурдом ведь запрут! По крайней мере, на Земле точно бы заперли.

Подошёл к сушилке, включил поток тёплого воздуха. Через минуту пошлёпал босыми ногами в спальню. Палубы корабля были чисты, и пол слегка свистел под влажными, не до конца высохшими ступнями.

«Решить-то было легко, что сделать. Вот как это сделать – другой вопрос. Снять по одному кредиту у миллиарда людей, да так, чтобы они ничего не заподозрили? Ну пропал кредит и пропал… Люди не заподозрят, а вот банковские системы! Им ведь всё равно – миллиард или один кредит! Цифра есть цифра. Или нет? Как их обойти? Как получить (украсть!) деньги, да чтобы за это ничего не было? Миллиард проводок, миллиард следов. Девятьсот девяносто девять миллионов хозяев денег плюнут и не станут искать, куда уплыла их купюра, а вот один миллион точно даст задание проверить – куда это всё делось. И тогда всё всплывёт! А может, сразу тиснуть миллиард, каким-то образом его перекинуть на левые счета и скрыться? А как? Как это сделать? На свою карточку нельзя, тут же запалят. А на чью? На чужую? Найти какого-нибудь афериста и подставить его карту? Есть тут вообще какие-нибудь преступные организации? Впрочем, тут само государство преступная организация, кто с ним сравнится? С Сильмарой надо обсудить. Ладно. Путь намечен, утро вечера мудренее».

Лера уже спала. В каюте горел приглушённый свет боковых панелей. Слава негромко шепнул:

– Выключи свет совсем. И выключи инфракрасные датчики! Хватит вообще подглядывать-то!

Свет потух, и в темноте раздался тихий голос Натахи:

– Тебе не стыдно? Я хоть погляжу! Хоть какое-то удовольствие себе доставлю! Скорее бы ты мне тело дал!

– С телом попозже займёмся. Я тебе дам хитрую систему, будешь ходить виртуальной девицей по кораблю, а ещё симулятор будет. Сможешь, как подопытная крыса, всё время нажимать на педальку, пока не помрёшь от наслаждения.

– Фу-у-у гадость какая! – прошипела Наташа, а Лера сквозь сон сказала:

– Прекрати Наташу мучить! Иди сюда! Я тебя хочу!

– Это я её мучаю? Я?! – возмущённый Слава под смешок бортового компьютера полез на кровать, обнял свою жену, и та, прижавшись к нему упругой грудью, снова засопела, пуская тёплые струйки воздуха в подмышку.

Слава замер, боясь пошевелиться, и пока прицеливался, как бы это пристроиться к жене и особенно её не потревожить, уснул, провалившись в сон, как в колодец.

Эти дни были очень, очень насыщенными. Даже слишком.

Глава 2
– Вот, Геран, это мой любовник, Вольф. – Сильмара по хозяйски похлопала Славу по голому бедру и откинулась спиной на грудь своего командира. – Ты как, в порядке? Давно мы с тобой не видались! Помнишь, какие оргии закатывали в Синуке? Ох, ты силён в постели! Вспомнить – одно удовольствие!

Лицо зелёного расслабилось, и он с удовольствием осмотрел тело Сильмары, практически не прикрытое одеждой: кроме краски, стрингов и навешанного на женщине разнообразного вооружения, больше на ней не было ни одной нитки. Впрочем, Слава тоже не был одет в тулуп. То же самое вооружение, может, только меньше количеством, и короткие шорты. Ну и краска, «одеться» в которую можно было в любой будке возле движущихся лент пешеходных тротуаров.

Слава уже не удивлялся виду горожан, да и сам давно не чувствовал себя раздетым, выходя на люди раскрашенным по голому телу или вообще голым. Время рабства наложило свой отпечаток, да и здешняя цивилизация уже пропитала все поры его тела. Здешний народ одевался и раздевался так, как ему хотелось, не заботясь об условностях. На улицах города бродило огромное количество совершенно голых людей, даже не прибегающих к краске, чтобы скрыть наготу. И что им скрывать? При нынешнем уровне развития любой более-менее обеспеченный человек мог позволить себе такую внешность, какая ему нравилась, а постоянно поддерживаемая температура в двадцать четыре градуса внутри летающих городов позволяла обходиться без одежды круглогодично. Красавицы и красавцы заполонили улицы городов так, что иногда Слава думал о том, что скоро должны гоняться как за сексуальными партнёрами за теми, у кого есть хоть какое-нибудь несовершенство, уродство. Слишком уж много модифицированных красавиц и красавцев развелось на планете.

Он чувствовал грудью спину Сильмары и слегка досадовал. Угораздило же поддаться на её уговоры! Смысл всего это спектакля был в том, чтобы Сильмара связалась с неким банковским клерком. Ну пусть не клерком, а как бы менеджером не самого низшего, но и не высшего пошиба. И попробовать с ним поговорить, узнать схему банковской защиты. Как сказала Сильмара, время от времени банковские работники подворовывали деньги из системы, вот только как – ей это было неизвестно. Раньше, несколько лет назад, этот самый клерк был её любовником. Тогда, когда она получила денег на безбедную старость, так сказать. Шестьдесят миллионов. Они устраивали оргии у неё в поместье, и часть денег точно ушла с помощью Герана.

Сильмара охарактеризовала его как беспринципного, довольно жадного и очень пронырливого человека. Ну не человека, а зелёного, это само собой. В системе управления финансами, в администрации государства и отдельных городов могли работать только зелёные. Вернее, работать-то могли все, но только зелёные были на должностях, от которых что-то зависело. Технический персонал мог быть с любой планеты. Даже с Земли. Кстати сказать, никто не догадывался, что Слава с Земли, и даже предположить этого не мог. Люди Земли использовались только в виде рабов, и никак иначе. Ни один раб-землянин, насколько знал Слава, ещё не смог ускользнуть из рук рабовладельцев, и не ускользнул – кроме него и Леры. Ну и Наташи, пребывающей пока в роли корабельного мозга. Так что шанс быть раскрытым равнялся нулю.

Сильмара представила его своим постоянным любовником, парнем жеребячьей силы во всех смыслах. Поэтому она всячески показывала, как Слава ей дорог и как она мечтает тут же запрыгнуть в его постель, а может и заняться этим тут, прямо у столика ресторана. Землянину было смешно и немного неловко. Лера небось там переживает. Ну как же, отправила собственными руками в объятья чёрной красотки! Представляет, наверное, как они с ней кувыркаются на широкой постели. Или на узкой. Или вообще он прижал ту к поручням и, вжимая пальцы в бёдра, страстно пыхтя, вонзается в неё…

Слава мысленно сплюнул. Вот мысли в голову лезут! А всё эта злостная баба, от поглаживания бедра перешедшая к поглаживанию самого сокровенного. А он не железный! А он мужчина! Да ещё изменённый вирусами в сторону гиперсексуальности. Ведь одним из секретов рабовладельца было изменение тела бойца для арены, а вдобавок к вирусам, изменяющим бойцовские качества, в тело вносили вирусы, изменяющие сексуальность объекта. Они называли это вирусом «шлюхи». Такой вирус был у Славы, такой же у Леры. Это увеличивало боеспособность бойцов, а также их универсальность в использовании, как рабов… Если они не занимались сексом хотя бы раз в день, места себе не находили. Заболеть от воздержания вряд ли могли, но впасть в депрессивное, угнетённое состояние – запросто! Хоть занимайся самоудовлетворением, если моральные принципы не позволяют изменить жене. Лера же по всем местным законам была его законной женой. Со всеми вытекающими и втекающими последствиями.

В принципе, он мог лечь в постель с Сильмарой, и легко. Она, во-первых, его давно и страстно хотела, тем более что длительное время обходилась без мужчины, во-вторых, в обязанности телохранительницы, каковой она являлась, входило и обслуживание клиента по интимным запросам. За отдельную плату.

Слава заставил Сильмару работать на себя, повесив на неё долг в пять миллионов кредитов, которые она должна была ему за сорванный им шесть лет назад куш, выигрыш в казино, когда он, псионик, сделал так, чтобы она выиграла почти шестьдесят миллионов кредитов. Впрочем, теперь Сильмара работала не за страх, а за совесть, иногда всё-таки напоминая, что её долг сокращается с каждой оказанной услугой. Фактически она была чем-то вроде заместителя командира звездолёта по вооружению и техническому обслуживанию. Старпом, в общем. Или как там называется эта должность? Главный механик? Оружейник? Хозяйственник? В общем, не поймёшь, не разберёшь.

Главное, что в маленькой команде звёздного крейсера «Соргам» она была уже совершенно необходима и с удовольствием это осознавала. Всё-таки приятно, когда есть люди, которые не норовят трахнуть твой мозг и твоё тело, не норовят обобрать и воткнуть вибронож в спину, но заботятся и думают о тебе. Дружат с тобой. Для человека, видавшего виды (а Сильмара была и капралом в регулярной армии звёздной пехоты, и наёмницей, и проституткой в борделе, и телохранительницей, и бойцом на Арене, убивая монстров и людей на забаву беснующейся толпе), такие дружеские, человеческие отношения были немного странными, но они ей нравились.

Слава очень даже привлекал её как мужчина, и, будучи женщиной хитрой, любвеобильной и умело строящей интриги, она и предложила явиться к своему приятелю-банкиру в виде этакой любовной пары. Так, мол, он примет Славу более благосклонно. Ну как же, брат по… хм… в общем, одну женщину имели.

Подумав, поразмышляв, Слава и Лера согласились на эту авантюру. Нужно было ближе подобраться к банковской системе, выяснить её слабые места, а если другого способа не было, значит, так тому и быть. Наташе, ехидно отметившей, что Сильмара всё равно заполучит Славу в постель, будь он даже «ангелом злат венец», Лера ответила в духе её родной бабули, вспоминавшей о покойном деде, любившем походить налево: «Не сотрётся!»

Теперь они сидели перед зелёным банкиром и разговаривали ни о чём. Славу мучили два желания. Первое – завести Сильмару за угол и как следует… в общем, сбросить напряжение (а нечего было возбуждать!), и второе – рявкнуть: «Хватит ерунду обсуждать! Давайте к делу!»

Увы, первое было не ко времени, а второе вообще делать нельзя. Наоборот, надо изображать приязнь, дружбу, доброжелательное отношение к собеседнику, если, конечно, они хотят втереться в доверие к этому клерку и узнать то, что им надо.

Через полтора часа пустопорожней болтовни разговор всё-таки коснулся банковской системы – Сильмара искусно подвела беседу к этому вопросу. То, что узнал Слава, повергло его в уныние. В каждом городе имелась разветвлённая банковская система, соединённая в одну систему Банка Алусии. Во главе этой системы находился супермозг, состоящий из нескольких десятков позитронных мозгов последней модели. Производительность этого монстра была огромной. Слава даже не мог бы выговорить цифру, обозначавшую количество операций в секунду, которые тот делал. Кроме того, супермозг соединялся с позитронными мозгами, управлявшими отделениями Банка в каждом из городов.

Городов на Алусии было несколько тысяч, но лишь несколько сотен были обитаемыми. Остальные города-заводы и города – энергетические системы были автоматическими и действовали почти без участия человека. Но даже если в системе Банка было «только» триста с лишним городов, этого достаточно, чтобы приуныть. Все мозги перепроверяли друг друга, обмениваясь потоками информации – ни одной видимой лазейки в этой системе не было. Да, можно было подменить сигнал, посланный кем-то с целью произвести трансфер большой суммы. Потом, несколько раз продублировав, зачислить на определённую карту необходимую сумму. Вот только в этом случае перепроверяющая себя система поднимет шум! В ней окажется сумма большая, чем изначально задано программой. То есть в огромной сумке с деньгами, посчитанными до последней банкноты, вдруг оказывается лишняя пачка! Фактически фальшивые, не обеспеченные ничем деньги! Скандал! Аларм! Поиск виноватого – вот и карта, на которую упали деньги. Ровные суммы, известные суммы. Кто посмел? А не проще ли, чем искать виновника, взять всех подозрительных и хорошенько заглянуть в мозги?

То же самое с микроотчислениями. Когда-то он видел фильм на Земле, где некие киношные «суперхакеры» запустили в систему вирус, понемногу снимающий у всех со счёта небольшие суммы, менее доллара. Однако тут такое не пройдёт, это точно. Не будь дураками, зелёные давным-давно перекрыли подобные дырки. Да и на Земле-то небось подобное невозможно. Это так, для киноэффекта придумали. Важно раздувающие щёки хакеры, стукающие по клавишам, огромные суммы, снимаемые по крошечке… Там тоже люди не глупые, вряд ли всё так просто. Ну, опять же, сняли немного – и оп! – «Попался, злодей?!»

Нельзя было захватить ни один мозг – они постоянно перепроверялись, и при любых изменениях программы сигнал шёл в общую систему, после чего неминуемо начинались репрессии. Фальшивомонетчиков во все времена карали очень серьёзно. На кол сажали.

Через два часа все уже были довольно пьяны или, скорее всего, изображали пьяных. Что касается Сильмары и Славы – это совершенно точно. Их система регенерации, усиленная многократно атакой специальных вирусов, на корню пресекала алкогольное отравление. Алкоголь разрушался в считанные минуты, и чтобы хорошенько напиться, им надо было выпить очень, очень много, и в кратчайшее время. Что касается банкира, то он такой защитой организма не обладал, посему не вязал лыка и мотался как тополь под порывами ураганного ветра. Вот тогда из него и попёрли откровения, от которых Слава насторожил уши, как охотничий пёс…

– Вы что, думаете главы Банка Алусии живут за счёт своих жалований? – твердил банкир заплетающимся языком. – Это я живу за счёт жалования… и ещё кое-чего! (Банкир помотал перед лицом Славы зелёным пальцем, и тому сразу захотелось этот палец оторвать. Он не любил, когда перед лицом что-то мелькает, в том числе и пальцы всяких пьяных уродов. Особенно зелёных.)

– Есть способы, чтобы получить деньги с чужих счетов! Есть! И ничего за это не будет! Но тсс! Везде уши! Везде! Мы сидим, а они слушают! Ушшши! Тссс!

И тут же забыв про уши, продолжил:

– Всегда есть дырки, откуда можно что-нибудь спереть! Вот есть чей-то счёт, на нём много, очень много денег! Очень много! Триллион! Можно взять эти деньги на определённый счёт, они полежат день! Два! И вот образовалась круглая сумма! Большая! Вы такую и не заработаете, трахаясь со своими нанимателями! Пошли, Вольф, трахнем её вдвоём! Пошли?! Прям щас?! Она любит, когда двое!

– Ты про деньги, деньги расскажи, – перебил его Слава. – Трахнем, обязательно трахнем! Только вот не верится, что система не заметит, что у неё снимали деньги! Ведь это где-то пишется! Как так?

– Пишется. Но что пишется, то и стирается! На то есть человек с программой-паролем. Ты думаешь, всё делает мозг? Нееет… есть человек! И не один! Трое! Я знаю… Геран всё знает! Всё! Они думают, я не знаю… Ты тоже думаешь, что я не знаю, Сильма? Ах ты сладкуля, ах ты кудесница… Вольф, ты её хорошо трахай! Она любит это! Дай я тебя расцелую! Геран скучал по своей чернушке! Пошли, Вольф, её…

– Так что там за люди такие? Кто эти люди, что имеют доступ к системе? Почему она их не трогает?

– Люди? Какие люди? Система? А, вспомнил, да, – Геран откинулся на спинку кресла и, проведя рукой по глазам, глухо сказал: – Ох, что-то я напоролся сегодня! Это всё Сильма на меня так действует! Как увижу её… Люди… люди… директор банка и его два заместителя. Вот они всё и крутят.

Неожиданно Геран остро и трезво взглянул на Славу сквозь сжатые ладони, и тот с удивлением подумал: «А ведь врёт, скотина! Не так уж он и пьян! Больше придуривается! Интересно, во что это выльется. А что, если напрямую спросить? Сильмара говорила, что он тварь ещё та, может, на деньги поведётся? Предложить ему долю? Хм… Похоже, с этого и надо было начинать».

– Геран, хватит изображать мертвецки пьяного! Может, поговорим серьёзно? – Банкир осёкся на очередной фразе, а Слава продолжил: – Нам нужно каким-то образом выйти на одного из тех людей, что имеют доступ к финансовым потокам. Ты поможешь?

– А если нет… – трезвым и серьёзным голосом сказал зелёный, – вы меня убьёте? Сейчас у меня в кармане лучемёт, направленный тебе в живот. Одно нажатие, и у тебя в животе дырка. И ты, моя чёрненькая подружка, не дёргайся. Ты рядом сидишь, тебе тоже хватит. И вскочить не успеете! Кто вас подослал? Совет? Директора? Кто?!

– Никто, – осторожно пожал плечами Слава. – Мы хотели найти дельного человека, имеющего знания, а желательно и доступ к банковской системе. Сильмара вспомнила про тебя. Вот мы и здесь.

– Зачем? От меня что надо? Вы весь вечер упорно меня спаивали, зачем?

– Сильмара охарактеризовала тебя как человека, который знает банковскую систему. Беспринципный. Умный. И любит деньги. К кому мы ещё могли обратиться, кроме тебя? Больше никого из банкиров мы тут не знаем. Так что никаких там подсылов или ещё что-то. Ты же знаешь Сильмару, сам с ней спал несколько лет. С какой стати она будет шпионить для каких-то там директоров? Не смеши!

– Сильмара? Она ещё та штучка. От неё всего можно ожидать, – усмехнулся банкир и слегка расслабился, но руку всё равно держал в кармане своего странного одеяния, похожего на блузу художника. – Что вам надо от меня? Только конкретно, без этих соплей и околичностей!

– Нам надо украсть большую сумму денег. Миллиард, к примеру. Минимум восемьсот миллионов. И так, чтобы не нашли. Вот наша задача.

Банкир рассмеялся, и смеялся так, что у него потекли слёзы:

– Ну, Силя, ну и подружка! Вот ты находишь себе мужиков! Последний твой любовник просто перекрыл все твои извращения за последние пять лет! А он мне нравится – есть размах, есть масштаб! Парень, ты хоть понимаешь, что такое миллиард?! Что это всё, что можно себе представить из доступных удовольствий. И недоступных тоже! Ты что, считаешь, миллиарды на тротуарах валяются? Надо только подобрать их и пойти дальше? Ты вообще хоть что-то понимаешь в финансах? Или можешь только стрелять и вышибать мозги твоим кулачищем (кстати, зачётный кулачище!)? Предполагаю, что и остальные части тела, что так рьяно поглаживает Силя, тоже отличаются хорошим качеством… Ну, к делу. Я так понимаю ваш план: пошли к старому любовнику Сили, он вспомнит ночи и дни, когда погружался в это прекрасное чёрное тело, воспылает любовью к старой подружке и переведёт на ваш счёт денег – миллиард. А вы поделитесь со мной этими деньгами, и мы будем жить весело и счастливо. Правда? Правда. Так вы и решили. Вы идиоты! Я никогда на это не пойду. Никогда. Я просто не сумею прожить столько после подобной кражи, чтобы воспользоваться хоть частью этих денег. Система защищена. Всё. Три человека имеют доступ. А им воровать ни к чему. У них денег столько, что вам и не снилось. Ещё вопросы есть?

– Есть, – Слава невозмутимо протянул руку и, перекинув её через плечо Сильмары, задумчиво пощипал женщину за покрытый белой краской сосок, сразу затвердевший и съёжившийся в «кнопку». Сильмара протяжно вздохнула и осторожно положила голову на плечо землянину.

– Сколько стоят твои услуги, Геран?

– Услуги? Какие услуги? – удивился он.

– Твои услуги консультанта. Мы можем щедро оплатить твои услуги как советника. Ты нам расскажешь, что знаешь о системе, подведёшь к нужным людям, если понадобится. А мы тебе заплатим гонорар. Сто тысяч кредитов.

– Зачем это мне? За жалкие сто тысяч рисковать своей головой? Если вас поймают, вы сдадите меня, и меня убьют или встроят мой мозг во флайер. Спасибо за предложение, но нет.

– Миллион.

– Хм… Вы понимаете, насколько это опасно? Это так опасно, как встать на мину и ждать, что успеешь отпрыгнуть, прежде чем она взорвётся! Специально выбрал описание процесса, чтобы вы поняли, так сказать, для вояк!

– Три миллиона. Сразу. На счёт. С карты.

– Да что мне три…

– Десять. И прямо сейчас. Просто за то, чтобы ты помог нам организовать трансфер и придумал, как скрыть деньги. Ты же голова, умный. Сильмара не зря ведь к тебе привела! Не получится у нас – быстро свалим, нас не возьмут. Твоё имя нигде не будет фигурировать! Нам нужен консультант, умный и беспринципный. И ты нам поможешь. И ещё. Никто ведь не умирает сразу. Прежде чем ты успеешь выстрелить, я размозжу тебе голову, и ты даже во флайер мозгом не сгодишься. Нам нельзя теперь тебя отпускать. Ты или с нами, или покойник! Пятнадцать миллионов. Берёшь, уезжаешь и прячешься где-то на тихой заштатной планетке. На любой счёт, какой скажешь. На любую карту. Ты вообще не при делах. Только консультации и советы. Так что?

– Хм… пятнадцать, говоришь? И не лжёшь? – Герант подозрительно и недоверчиво посмотрел на Славу. – У тебя есть такие деньги? По вашему виду это как-то и незаметно! Телохранители, и с такими деньгами? Вы-то почему не свалили тогда на тихую планетку?

– Тебе какая разница? – резко вмешалась Сильмара. – Тебе сказали, назвали сумму. Если она тебя устраивает – ты соглашаешься. Не устраивает – нормально лежишь трупом и гадишь под себя поганой кровью. Я хоть раз не выполняла своего слова? Вспомни! Его ты не знаешь. Меня знаешь. Я хоть раз пообещала что-нибудь, чего не сделаю? И посмотри вот сюда. Видишь, его рука лежит на моей груди и теребит сосок? А что на руке? Игольный лазер. А у него класс элитного бойца. А может и выше. Ты просто не успеешь выстрелить, а в твоём лбу уже будет дыра. Хватит дурить! Берёшь бабки, помогаешь и тихо сваливаешь в неизвестном направлении. Твоё жалованье не больше полумиллиона в год. Так что тебе тридцать лет надо работать за эти деньги. Ты на одни проценты сможешь жить безбедно, получая, фактически, такую же оплату, как сейчас в банке. Решай!

Герант замер, настороженно следя за рукой Славы, а тот сидел настороже, готовый в любую секунду пустить в ход игольник, стреляющий усилием мысли. Захотел выстрелить – и вот уже выстрел.

Банкир осторожно вынул руку из кармана, расправил вспотевшие пальцы и, вытерев их о стул, сказал:

– Деньги когда будут переведены?

– Сейчас три миллиона. Остальное завтра, в это время. Здесь же. – Слава безмятежно смотрел на банкира, и у него отлегло от души.

Ему вспомнился роман Марио Пьюзо «Последний Дон». Там дону Клерикуцио преподали один урок люди, занимающиеся продажей наркотиков. Как купить, к примеру, судью? Надо узнать его годовую зарплату и предложить сразу в пять раз больше. Срабатывало всегда. Вот и сейчас Слава взял на вооружение проверенный метод. Он не сомневался, что банкир даже бежать никуда не собирается, просто обставит всё дело так, чтобы, во-первых, его никто не заподозрил, а во-вторых, это самое главное, чтобы они не попались! И будет наслаждаться полученными деньгами на планете удовольствий. Это устраивало Славу. Вот только денег у них пока не было. Всё, что было, это четыре миллиона на карте, оставшиеся после оплаты за реконструкцию звездолёта.

– Геран, хочу тебя предупредить, чтобы между нами не было недомолвок, – серьёзно сказала Сильмара, наклонившись вперёд и внимательно глядя в глаза своему бывшему дружку. – У нас с тобой были весёлые дни, да, мне они нравились, но если ты попытаешься нас кинуть, я отрежу тебе член и заставлю съесть у себя на глазах. Клянусь. И тебя не спасут никакие замки, никакие защиты и охрана. Ты умрёшь страшно и мучительно. Теперь давай свою карту и будем считать, что мы договорились.

– Ты страшная женщина, Сильмара! – усмехнулся банкир. – И как это я остался жив после всех постельных безумств, что мы устраивали с тобой практически каждый день! Не думал, что ты такая жестокая!

– Я предупредила. Карту!

Геран медленно достал карту, сунул её в приёмник столика, где они сидели, и пощёлкав виртуальными кнопками, звучащими незнакомой мелодией, настроил счёт для просмотра. Слава передал свою карту Сильмаре, и её руки ловко запорхали над коммуникатором, потом она подала его землянину, и тот сделал последний ход, приложив специальным местом к глазу. Коммуникатор считал сетчатку, и трансакция совершилась. Касса звездолёта стала легче на три миллиона. В активе осталось около миллиона шестисот тысяч кредитов.

Геран удовлетворённо кивнул головой – деньги были на счету. Он поднялся и, не прощаясь, кинул через плечо:

– Завтра в это время, тут. Переведёте оставшиеся деньги. Я за это время продумаю, что можно сделать. Остальное обговорим потом.

Он быстрым шагом вышел из ресторана, посторонившись от группы подвыпивших туристов с Хегана, напоминающих карлоков четырьмя руками и крепким сложением. В отличие от них хеганцы выглядели более цивилизованно и интеллигентно, напоминая Шиву, каким его рисуют индийские художники: миндалевидные глаза, округлое лицо с пухлыми губами и ухоженные, как женские, длинные руки. Однако Слава знал, как они сильны, несмотря на свой несколько трансвеститский вид. Он сражался с двумя такими на арене, и они доставили ему немало хлопот.

От посторонних мыслей его отвлекла Сильмара, с горечью сказав:

– Думаю, сейчас наша дорога лежит в казино? Или я ничего не понимаю в людях и ситуации…

– Ты понимаешь и в людях, и в ситуации. Больше нам денег взять негде. Слушай, а почему нам в казино не выиграть миллиард? Ну взяли бы и выиграли! И пусть попробуют остановить!

– Сто раз тебе говорила: не дадут уйти! Выигрыши более шестидесяти миллионов замораживают и перечисляют на карту только после проверки службой безопасности казино. Через три месяца после выигрыша, не раньше. Так что их выигрывать бесполезно! Нас просветят насквозь, вывернут наизнанку, узнают всю подноготную, будут следить днями и ночами и конце концов грохнут. За такие деньги грохнут точно. Впрочем, и за шестьдесят миллионов тоже. Тогда нам повезло: началась какая-то разборка и мы ушли под шумок. А теперь может не повезти, понимаешь? Всё может кончиться плохо!

– Я всё понимаю. Пошли, хватит разговоров. Нам нужны деньги, эти деньги мы сможем взять только там. Какие ещё варианты? Главное, не перебрать с суммой. До шестидесяти, не более. Поправляй меня, если что. Промахнуться нельзя. Кстати сказать, промахнуться нельзя как раз в буквальном смысле слова. Приготовься, проверь излучатели. Если тебе поверить, то скоро будет жарко…

Они прошли к залам казино. Слава привычно оглядел обстановку и выбрал стол возле входа.

За шесть лет ничего не изменилось – гнёзда для карт, виртуальная панель установки «фишек» на числа или на цвет, автомат, выстреливающий шарик… Всё как всегда. Слава почувствовал возбуждение, его нервы напряглись как никогда, его псионическое зрение стало информировать о передвижениях шарика. Будущих передвижениях.

С интересом Слава обнаружил, что теперь может заглянуть на несколько минут вперёд, не только на секунды, как раньше. Всё-таки постоянные тренировки в Купели, когда ему нечего было делать, кроме псионических упражнений, и тренировки потом, в корабле, дали свой результат. Его способности увеличились многократно. Более того, он мог выбрать момент в течение этих минут, как бы прокрутить «запись» до того момента, когда ему будет надо. Усмехнулся. Если в казино узнают о его способностях, ни одно заведение и на пушечный выстрел не подпустит такого шулера к игровому столу, это аксиома. Он мог бы сейчас и управлять этим шариком, положив его в нужную лунку, но нельзя. Вот это точно вызовет подозрения. Слава был уверен, что нестандартное поведение шарика отслеживается и вызовет тревогу.

Вставил свою карту в одно из гнёзд, и Сильмара по его команде набрала нужные комбинации. Он решил сразу поставить полтора миллиона. Потом посчитал и тихо кивнул телохранительнице – миллион четыреста. Ставка на номер… Есть! Сорок к одному. Шарик крутится, крутится… Щёлк! Упал! Пятьдесят шесть миллионов! Карта выдернута. Деньги упали на счёт.

Несколько шагов вперёд, к двери, там двое охранников в броне с эмблемами казино:

– Подождите! С вами хотели бы поговорить…

Подрубил под колени, удар сверху – добил. В отключке! Сильмара расправляется со вторым. Мелькнули её чёрные руки, и фигура, похожая на закованного в чёрную броню средневекового рыцаря, катится по полу. Визг, вопли. Охранник сбил кого-то из обнажённых красоток, разноцветной стайкой толпящихся у игрового стола и делающих ставки. Из дальнего угла несётся робот-охранник, скользя на антигравитационной подушке. Вон из казино! Лучи лазеров скрещиваются на спине Сильмары и вспарывают её кожу, раскрашенную в белый цвет. Кожа слезает, обнажая красные мышцы, напоминая о мясе в отделе супермаркета на Земле! Толчок – Сильмара улетает в сторону, и эти самые лучи пролетают мимо – это была только картина предвидения. Робот подбивает под ноги, захватывая липкой сетью. Прыжок вверх, сеть пролетает по низу – предвидение! Удар из наручного лучемёта – робот цел, но сбит в сторону и, видимо, пока не очухался от удара. Лучи летят со всех сторон, завывает сирена – казино на тропе войны. Уходит крупный выигрыш! Затеряться в толпе! Лавировать между туристами, которые разбегаются, как от нападения диких зверей. Погоня? Погоня! Человек десять так же ловко лавируют между людьми, перепрыгивают через ленты тротуаров, несущиеся в разных направлениях. Один кричит, указывая на беглецов, видимо требуя, чтобы их обошли со всех сторон. Точный выстрел – предводитель падает с дыркой во лбу! Извини, у тебя такая работа, а нам жить надо! Один грабит, другой ловит. И тут без сантиментов! Точечные скупые выстрелы – ещё двое упали. Остальные призадумались и вроде как бы отстали? Прыжки через скоростные дороги – удержались на ногах. Ещё, ещё прыжок. Переходы, переходы, ещё прыжок! Переждать? Где? Кабинка у дороги. Забежали. Сунули банкноты – на три часа, на всякий, чтобы не выкинуло на улицу в случае чего. Большая кровать. Плюхнулись. Женщина истерически смеётся:

– Они меня засекли ещё в прошлый раз! Дураки мы! В базе данных все, кто сорвал крупный куш! Один раз может повезти, два – почти невозможно, надо разбираться! Практика такая! Ушли! Ушли! Не верю. Если бы не ты, валялась бы сейчас на полу с распоротой спиной… Но, с другой стороны, если бы не ты, то сейчас важно ходила бы с клиентом по городу, а вечером, может, кувыркалась с ним в постели. Мы в расчёте. За спасение. Впрочем, ты мне должен кое-что!

Рванула за пояс шорт и буквально содрала их с мужчины. Впилась губами… потом запрыгнула, со стоном приняла в себя и задёргалась в судорогах. Минута, две, три… полчаса… затихли. Лизнула его напрягшийся сосок, ощутив вкус соли. Он поёжился – не любит, слишком чувствительно.

– Это было классно! Я давно хотела. А опасность так возбуждает… хм… Я пока бежала, чуть не кончила! Может, потому я и не могу без экстрима, без опасности! Когда ты постоянно рискуешь, это добавляет смысла в твою жизнь. Ты живёшь, ты чувствуешь!

– Да ты романтик, как посмотрю, уважаемая телохранительница Сильмара! Только это… Давай Лере не скажем, ладно? О том, что тут было… Мне что-то не по себе… Я старых правил, видать. Она, может, и не против будет, но мне как-то… хм… не очень комфортно.

– Да не скажем мы твоей жёнушке, не бойся (врёт). Хотя, провожая нас, она шепнула, чтобы я позаботилась о тебе как следует (правда), – смешок, – я и позаботилась. Думаешь, она дура? Всё она знает. И совсем не против, чтобы друзья иногда оказывались в постели. Ничто так не сближает, как постель. Не согласен?

– Не знаю, не знаю, давай всё-таки ей не скажем, ладно? Считай, это мой приказ. Всё-таки я начальник… ага.

– Ну хорошо, начальник! Не скажем. Но только я ещё раз хочу. Но теперь чтобы ты был главным… Хочется ощутить себя в руках сильного самца… Ну, давай! Ох… Ну ты и хорош… Не останавливайся! Ну! Ну! Ещё! Быстрее!.. А-а-а-ах!..

– Как думаешь, они не могли вбить наши снимки в общую систему города? – Слава задумчиво пошарил глазами по толпе праздношатающихся и перевёл взгляд на свои шорты. Они искали такие же, как те, что содрала Сильмара, в местных магазинчиках, но совершенно таких же, до мелочей, найти не смогли. Купили то что было. Карточкой пока не пользовались, платили наличными. Впрочем, это чисто психологическое. Сильмара объяснила, что карточки анонимны, это условие всех казино. Никто не знает, кто выиграл. Иначе клиенты боялись бы ходить в эти заведения. Вдруг проследят по карте и потом ограбят? Так что фиксирование клиентов по параметрам их карточки в казино запрещено, опять же, до шестидесяти миллионов выигрыша. Потом начинается расследование, кто и как выиграл. Это общеизвестная вещь.

Слава оглядел свою спутницу. В красной краске она выглядела похожей на чертовку. Даже лицо было в красной краске, казалось, приделай рога – демоница, и только! Они «переоделись» в кабинке для траха.

В каждом таком сооружении стояли «шкафы» для переодевания – смыв краски, напыление краски. Слава покрасился в чёрный цвет, а она в красный. Теперь узнать их было довольно трудно.

Походив по городу, на всякий случай отслеживая, нет ли слежки, чтобы не привести к гостинице, где поселились на время переборки корабля, они всё-таки решились отправиться в свой номер. Это была гостиница «Харат», одна из сотен гостиниц, разбросанных по всему городу, и по другим городам тоже. Как сказала Сильмара, сеть этих гостиниц хвалилась тем, что номера гарантированно защищены от прослушивания и просматривания, это было фишкой гостиничной сети. Поэтому клиенты, не желающие, чтобы их узнали, селились именно здесь, хотя стоили эти номера в два раза дороже. За безопасность и конфиденциальность надо платить! Лера дожидалась в номере – Слава категорически отказался брать её на встречу с банкиром. Вначале та бурно возражала, главным аргументом было что-то вроде: «Муж и жена – одна сатана! Куда тело, туда и хвост!» и всякая такая хрень. Но Сильмара что-то ей тихо объяснила, и та успокоилась. Слава взял себе на заметку и решил потом узнать, что там такое сказала чернокожая телохранительница.

К каждому номеру вёл отдельный вход, а всего в номере было три комнаты. В одной спали Лера и Слава, в другой телохранительница, а третья была гостиной.

Номер ничем особым не выделялся, кроме знакомой системы обеспечения, выдающей всё, что нужно своему хозяину. Правда, тут это было за отдельные деньги. В первый же день молодожёны набросились на яства, которые им выдала система. Можно было заказать что угодно, представить себе любое блюдо, любое угощение, и распознающий желания механизм системы обеспечения выдавал желаемое буквально через несколько секунд. Ну да, это была смесь стандартного питательного вещества, однако она ничем не отличалась по вкусу от настоящего продукта, да и не только по вкусу, по составу тоже. Изготавливая блюда, система старалась приблизиться к оригиналу и по количеству белков и углеводов, всего, что должно входить в основу продукта. Хотя можно было заказать и с иным содержанием, что-то вроде диетических блюд.

Такую систему Слава и заказал на свой корабль. Стоила она очень недёшево, очень. Но стоила того… Эта система не только и не столько обеспечивала своих хозяев щами и пирогами с клубникой, нет, основная её функция была в поддержании состояния корабля. В неё также входили и ремонтные роботы, незаметно занимающиеся ремонтом всех систем, восстанавливая то, что повреждено.

Ну и самое главное – она восстанавливала своих хозяев! Любое ранение, любое повреждение, и тут же из полуразумной, полуживой «обшивки», напоминающей упругую массу, на которой даже нож не оставил бы следа – она была очень прочна, – вылезали тысячи, сотни тысяч микротяжей, проникающих в тело и устраняющих повреждения организма. Они закачивали лекарства, сшивали раны, удаляли опухоли и инородные тела, вредящие хозяину. В общем, мечта любого госпиталя.

Ну и уборка помещений. Система нормально сжирала любую грязь, любые отходы жизнедеятельности, «переваривая» их и превращая в состав для новых трансформаций. Время от времени – раз в полгода или год, в зависимости от интенсивности использования, – в систему нужно было помещать некоторое количество субстрата, называемого «базовым комплектом», который восполнял утраченное количество элементов в системе обеспечения. Порошок из пакетов вываливался на пол, и тот его радостно пожирал. Этим заправка завершалась.

Система была полуразумна, что-то вроде живого огромного биокомпьютера, настроенного на то, чтобы служить своим хозяевам. Слава не задумывался о том, как она устроена, – слишком сложно, да ему это и не нужно. Главное, если он захотел стул – тут же вырастает стул. Захотел пирожок, приложил руку к определённому месту – тут же за дверцей пирожок с любой начинкой, какую он пожелал. Заболел – тут же его вылечили. Даже туалета никакого не надо… Ну так, отдельное помещение, которое тут же и душ, и сушилка. Мечта людей, живой, разумный дом – вот что такое была система обеспечения.

Лера встретила их в гостиной. Как только прозрачная площадка лифта вынесла их к двери, она бросилась на шею Славе и поцеловала его, запрыгнув и обхватив руками и ногами, как детёныш обезьянки. Потом слезла и осмотрела обоих:

– Наконец-то! Я тут чуть с тоски не сдохла! Ну и видуха у тебя! И Сильмара. Что это вы перекрасились? – её глаза скользнули к шортам, брови слегка поднялись, и она понимающе усмехнулась, собираясь что-то сказать. Но Слава поспешил заглушить её последующие слова:

– Мы казино хлопнули. На пятьдесят шесть миллионов. Пришлось уходить с боем. Вот, перекрасились.

– Вижу, вижу… И как перекраска прошла? Успешно? Вижу, успешно, – она усмехнулась и похлопала Славу по бедру. – Иди, смой эту ваксу. И ты, Сильмара, а то похожа на освежёванную тушу. А потом расскажете, как всё прошло… Я о казино, конечно.

Слава и Сильмара автоматически переглянулись и побрели к шкафам для смывки краски. Через двадцать минут все сидели в гостиной.

Рассказ о приключениях занял немного времени, тем более что несколько часов после того, как они покинули казино, уложились в скупую фразу: «А потом мы бегали по городу, чтобы скрыться от преследователей!»

Они ещё немного посидели, обсуждая завтрашнюю встречу с банкиром, перспективы того, как разовьются события дальше. Перевели деньги на счёт города – налог, который Слава должен был уплатить в течение сорока дней (деньги, выигранные в казино, налогом не облагались, чтобы привлекать посетителей).

Когда разговор коснулся будущего, Лера неожиданно подняла такую тему, которая Славе тоже иногда приходила в голову:

– Слав, скажи, ну вот построили мы корабль, оснастили его, а дальше что? Ну да, предполагается, что мы полетим к Земле бить охотников за рабами, тут внедримся в систему и начнём им пакостить, чтобы уничтожить цивилизацию зелёных (если сможем, конечно!). Вот только зачем? Скажи, зачем нам это надо? Мы же можем спокойно жить, получив деньги, забраться в любой конец вселенной, улететь и никогда не видеть этих зелёных, этой мерзкой планеты, этих негодяев-рабовладельцев! Зачем мы лезем в самую гущу войны? Зачем мы собираемся прикрыть Землю? Что они нам? Что нам земляне? Ты не забыл, как они пыхтели, толпой насилуя меня? Как когти «гризли» оставили кровавые борозды у меня на бёдрах? Как член этого масаи порвал у меня всё внутри и я истекла кровью? Как… в общем – на хрена мне эти вот «соплеменники»? Мне зачем их защищать? Я что, героиня, мать Тереза? Да мне насекомые, керкары, ближе, чем все эти твари! Те сделали для нас, для тебя и для меня, хорошего больше, чем все земляне, вместе взятые! Ты никогда не задумывался над этим?

В комнате воцарилась тишина, и Слава некоторое время не находил, что сказать, обдумывая Лерины слова. Честно говоря, он и сам не раз думал об этом, и ему хотелось разобраться: зачем это ему надо? Зачем лезть в пучину борьбы, когда можно спокойно жить? И что ему Земля и земляне?

– Я бы тех, кто тогда участвовал в моём изнасиловании, убила бы лично, – устало добавила Лера, полуприкрыв глаза. – Сколько раз я представляла, как вырываю глотку этому масаи, радостно скалящему зубы над моей задницей! Или вспарываю живот этому гризли и удавливаю его своими кишками! Вам, мужчинам, не понять этого унижения, этой боли. Ты же знаешь, до того как попасть в рабство, я была девственницей! Мечтала отдать себя любимому мужчине… и что получила? – Она вздохнула, с тоской и болью взглянула на Славу. – Всё, что мне нужно, чтобы ты был рядом. Всё. Чтобы мы были всегда вместе, жили и радовались жизни. Не хочу потерять тебя.

Слава долго молчал, потом посмотрел на потупившуюся Сильмару и неожиданно сказал:

– Мы с Сильмарой сегодня занимались сексом. Я не могу тебя обманывать. Спрятались в будку, и там я не удержался. Прости.

– Я знаю. Думаешь, я дура? – усмехнулась Лера. – У тебя шорты не те, в которых ты ушёл. У Сильмары физиономия такая, как будто она наконец получила то, о чём мечтала всю жизнь. Сидит, будто конфетку съела. Бабы это сразу видят. Даже смотрит она на тебя как на любимого брата или любовника. Да я не против, она женщина, ей надо. Сколько времени она уже без секса… Это вредно. А вы, мужики, кобели. Ну что сказать? Умная женщина сделает вид, что ничего не заметила. Считай, что я не заметила. Ничего не изменилось, хотя я и ценю, что сам признался. Да и Сильмара не стала бы ничего скрывать от меня, себе дороже. – Лера подмигнула порозовевшей женщине. – Как, хорош он, да? Можешь пользоваться, только не очень часто! Всё-таки я законная жена! Жена… По земным законам я никто, так, любовница. Слав, делай что хочешь, трахай кого хочешь, только не оставляй меня никогда, обещай! Я хочу, чтобы ты всегда возвращался. Всегда. Чтобы ни было. Обещаешь?

– Обещаю, – облегчённо вздохнул Слава. – Да куда я без тебя? Ладно, давай порассуждаем на тему «А на хрена нам вся эта пьянка?». Начнём вот с чего: согласись, что, когда мы оборудуем корабль, нам не страшен серый волк! Захватить в этом корабле, убить, повредить нас будет очень непросто. Мы сами кого хошь повредим. Дальше Земля… Земля, это ведь не только и не столько люди, которые тебя мучили, насиловали и терзали! Это дом, где ты выросла, это маленькая соседская девчонка, радостно бегающая во дворе. Это твоя мама, плачущая, и мечтающая увидеть свою дочку. Ты хочешь, чтобы эту девчоночку проткнули членом в адском борделе, а потом вспороли ей живот и смотрели, как она ползает среди своих кишок? А твою маму посадили на кол и, радостно хихикая, кидали в неё пустыми бокалами? Или мозг твоего отца вырезали и посадили в машину, которая возит сраные зады этих уродов? Лера, ты представила себе эту картину? Теперь ты можешь спать спокойно, зная, что это сейчас происходит и ты могла это остановить, но не сделала? Что ты могла бы предотвратить гибель тысяч людей, которые не заслужили, чтобы с ними так обошлись? Ты не хотела бы, чтобы у них была счастливая жизнь, чтобы они рожали детишек и писали хорошие книжки, рисовали картины и сочиняли музыку, вместо того чтобы быть скотом в рабском загоне? Я, наверное, старомоден и начитался хороших книжек, где главный герой не может жить спокойно, когда кому-нибудь сейчас плохо. Я не бэтмен и не человек-паук. Я простой русский парень. И мне вдолбили в голову, что «счастье для всех, и пусть никто не уйдёт обиженным!».

В комнате повисла напряжённая тишина. Лера закусила губу, и на её глазах выступили слёзы. Сильмара побледнела, упёрла глаза в пол, и никто не проронил ни слова, пока Слава не продолжил:

– И ещё: я хочу отомстить этим тварям. Нанести им как можно больше вреда, а при толике успеха вообще уничтожить это общество. Нельзя этому уродству существовать в мире. Наши деды воевали с Гитлером. Почему мы всегда говорили, что фашистский режим страшен? Что он не имеет права на существование? Потому что нельзя делить людей по расам: одна, мол, достойна жить как люди, а другая служит рабами и удобрением для полей хозяев. Этого НЕЛЬЗЯ. Моё твёрдое убеждение. Я сделаю всё, чтобы фашизм не повторился ни на Земле, ни на любой другой планете. На сколько меня хватит, я не знаю. Но надеюсь, что ты будешь со мной.

– Я всегда буду с тобой, – Лера подняла глаза и несмело улыбнулась своему мужу, – что бы с тобой ни было. Я же русская баба. Как может быть иначе? Я знаю, что ты прав. Мужчины лучше всё это понимают, наверное. Мы живём чувствами, душой. И вот душа моя стенает, боится за тебя, за нас. Прости, что я наговорила всякого. Ты, конечно, прав. Полетим и выбьем дух из этих уродов. Кстати, ты не думал о том, чтобы слегка подправить неправедные режимы на Земле? Чтобы установить там мир? Зелёных и на Земле хватает…

– Как-то не думал об этом, – признался Слава. – Потом как-нибудь это обсудим. Пока не до того. Кстати, по поводу землян, которые тебя уродовали. Да, я бы их тоже убил. Но только потому, что это была ТЫ. Если бы на твоём месте был кто-то другой, я бы сказал: «Их же заставили! Они же не могли по-другому!» Я сам-то что сотворил, Лер! Ради тебя я убил невинных людей, таких же землян. Их лица до сих пор стоят у меня перед глазами! Этот парень, эта пятнадцатилетняя девочка, этот пожилой мужчина… Я всех, всех их убил! Я-то кто после этого? Монстр! Те, кто насиловали тебя, они знали, что не убивают, знали, что ты выживешь и выздоровеешь. А я убивал навсегда.

– Слава! – неожиданно вмешалась Сильмара, постукивая пальцами по крышке столика. – Раз уж у нас такой вечер откровений, вернее, уже ночь откровений, скажу тебе то, что хотела сказать давно: ты не убивал никого из землян. Ну, не считая боёв на арене, настоящих боёв. Это были призраки из симулятора. Халкор специально сделал так, чтобы ты думал, будто это настоящие земляне. Сам посуди. Рабы стоят денег, зачем уничтожать своё имущество? Не задумывался над этим? Вижу, что нет. Так вот, ты не убийца своих сородичей. Прости, что не сказала раньше. Вы мне нравитесь, ребята! Когда-то я была такой же, молодой, горячей, непоседливой. Вы меня возвращаете в молодость, потому, наверное, я так и переживаю за ваш успех. Вы оба правы. И оба неправы. Как это может быть? Запросто. Жизнь полна противоречий. Ладно, оставлю вас, пойду спать. Сегодня был тяжёлый денёк. Просьба меня не будить, пока сама не встану! Я сегодня хорошо потрудилась, правда, Слава? Да, да, и в этом тоже. – Она лукаво усмехнулась. – А муженёк у тебя и правда хорош! Заездил меня как никто за последние пятьдесят лет! Монстр какой-то… – Она ещё раз хмыкнула и пружинистым шагом вышла из комнаты, оставив супругов наедине.

Слава ошеломлённо сидел на своём месте, не зная, что сказать, придавленный нахлынувшим потоком мыслей. Тишину разрядила Лера:

– А я подозревала что-то подобное – я о симуляторе говорю. Эти сволочи очень изобретательны, и от них можно ждать любой пакости. И жадны. Чтобы просто так уничтожить ценный товар? Да они удавятся! Так что сними груз с плеч. Ты не убийца. А тех, кто меня уродовал, всё равно хочу убить, что бы ты там ни думал. Твари они. Попробовал бы ты испытать то же самое, потом бы говорил, хотели они меня убить или не хотели! Лучше бы убили, чем так (Лера снова представила тот день и себя, лежащую в луже крови и семени, изодранную клочьями, как старый плюшевый мишка, с дикой болью в животе и заднице, с болью в голове от парализующего контроллера и дёргающейся от рвущей боли в клочьями изодранной коже и мышцах боков и спины). Понимаешь, они наслаждались процессом, вот что я не могу им простить! Они наслаждались насилием! Если ты убивал этих людей из симулятора, ты убивал их так, будто убивал самого себя. В общем-то, так и было. Ты убил в себе сущность человека и стал после этого другим. Только через много времени ты прежний частично вернулся, и то не до конца. А вот они – они в то момент стали тем, кем были до этого, – зверьми. Зверьми под человеческой кожей. Стоило приспустить, содрать покров цивилизации, и они снова стали самими собой – дикой стаей, наслаждающейся муками себе подобных. Нет им прощения. Знаешь что, хватит разговоров, пойдем посмотрим, оставила ли Сильмара что-то для меня. Может, она совсем тебя выпила досуха? Кстати, надо записать как-нибудь секс с тобой на симулятор, когда тебя не будет рядом, я воспользуюсь. Ну не бегать же по другим мужикам, в самом деле… Мне тоже нужна своя порция ласки, не забывай об этом. Пошли!

Она взяла его за руку и легко подняла с кресла – сила у неё была огромной. В таком небольшом теле, похожем на тело молоденькой школьницы, только формы были куда как более развиты, таилась сила нескольких сильных, тренированных мужчин. Сила пантеры, сила тигрицы. Рабовладелец очень умело переделал её тело, так умело, что более совершенной машины для убийства трудно было представить. Вот уж действительно про кого можно сказать, что внешность обманчива! После того как над её телом в последний раз поработал опытный модификатор, за огромные деньги вернувший её тело к человеческому облику (раньше всё тело было покрыто леопардовыми пятнами), она выглядела как невероятно красивая девушка лет семнадцати-восемнадцати. У неё была очень короткая причёска, как и до модификации, но теперь волосы были похожи на человеческие, а не на звериную шерсть, и стали светлыми, платиновыми. Глаза сияли голубизной, и казалось, излучали свет. Кожа была белой, как у Снежной королевы, – такой белой, что казалось, будто она сделана из нейлона. Слава смеялся, что ей надо хоть немного какого-то несовершенства, иначе слишком уж бросается в глаза. Хоть слегка загореть, что ли! Отличием всех модифицированных было то, что у них на теле не было ни одного волоска, кроме тех, что на голове. Это был какой-то пунктик зелёных, вероятно. Впрочем, они сами тоже не отличались волосатостью, в этом Слава убеждался не раз: и когда ему пришлось удовлетворять жён рабовладельца, и когда он сталкивался с обнажёнными зелёными на улицах города. Частенько они не утруждали себя ни одеждой, ни нанесением краски. Так что всё было видно в мельчайших подробностях. Ещё одним отличием Леры от обычных девушек было то, что в пальцах её рук и ног таились стальные когти, настолько прочные, что оставляли царапины даже на стальной поверхности. Они вылезали тогда, когда Лера собиралась покончить со своим наивным противником, думающим, что ему попалась лёгкая добыча…

Парочка прошла в свою спальню, сбросила с себя ту минимальную одежду, что на них была, и занялась спокойно, без особых изысков и волнений, обычным супружеским сексом, без торопливости, беготни и суеты.

Через час они уже спали, крепко обнявшись, как будто боялись, что злая судьба может их разлучить.

Глава 3
К месту встречи они шли осторожно, оглядываясь по сторонам, хотя и довольно активно маскировались. Сильмара покрыла себя таким сложным «одеянием», что из-за мелькания цветов и фигур, нанесённых разноцветной краской, не было видно даже формы тела. Слава предпочёл те же шорты и подобие синего свитера и джинсов, нарисованных синей краской.

Он выглядел как среднестатистический парень из российского городка, если не присматриваться и не обращать внимания на арсенал, укреплённый на его руках и поясе. До встречи оставалось с полчаса, поэтому можно было спокойно, не носясь как флайер, переходить с полосы на полосу, рассматривая город вокруг.

Громадный мегаполис, парящий в атмосфере Алусии, жил своей жизнью, не обращая внимания на этих микробов – людей, копошащихся в его внутренностях. Иногда Славе казалось, что этот город – живой огромный организм. Разве мы замечаем каких-то там микробов, сидящих в нашем теле? Только если они начинают бунтовать, слишком активно размножаясь и отравляя нас продуктами своей жизнедеятельности. Пока равновесие соблюдается, никому нет дела друг до друга – Городу до микробов, микробам до Города.

Слава постоянно ментальным чутьём ощущал какое-то поле, что-то висело в воздухе, как будто ворочался большущий медведь в своей берлоге, и оттого воздух колыхался и вздрагивала земля… Возможно, это было информационное поле, пронизанное миллионами и миллиардами информационных цепочек. Землянин чувствовал его, как будто находился в огромном супе из информации. Обычный человек не мог бы почувствовать что-то подобное, но Слава был псиоником, день ото дня становившимся чуточку сильнее. Постоянно, каждый день и минуту, он слышал как будто шёпот, едва различимый в шуме города и более различимый в тишине спальни. Иногда ночью, лёжа рядом с тихонько сопящей Лерой, он прислушивался к далёким голосам, пытался их что-то спросить, но безуспешно. Они его не слышали, а он их не понимал.

Подойдя к ресторану, проверились. Вокруг не было ничего подозрительного. Банкир уже сидел на своём месте, хмурый, но спокойный. Он кивком поприветствовал своих «благодетелей», потом без обиняков спросил:

– Деньги?

– Сейчас будут деньги. Открывай счёт, смотри! – Сильмара позвенела виртуальными клавишами, Слава опять приложил к глазу коммуникатор: есть! Упали на счёт.

– Ну так что, Геран, мы выполнили условия нашего договора. Теперь твоя очередь. Ты обдумал?

– Обдумал. Вас надо свести с заместителем директора банка. Он имеет доступ к Системе. Если сумеете с ним договориться, значит, будет вам удача. Нет – я тут ни при чём.

– А тебе не кажется, что пятнадцать миллионов кредитов – это многовато за такую услугу? – усмехнулась Сильмара.

– А вы попробуйте подобраться к нему со стороны, тогда и скажете, много это или мало. Ни один чужак и близко не подойдёт к такому лицу, как заместитель директора! Даже в город не попадёт! А если попадёт, даже не войдёт на уровень, где обитают директора, что там говорить о секторе или доме, где те живут! Запомните, этим миром правят деньги! И те, которые стоят у денежных потоков, управляют всем. Что для них ваши жалкие пятнадцать миллионов! Триллионы, вот чем они управляют. Каждый день, каждую минуту, каждую секунду Алусия выкачивает из пространства деньги любым способом, оборот невероятен! Банк Алусии кредитует сотни тысяч планет и режимов, и горе тому, кто вовремя не заплатит проценты или не вернёт кредит. Высосут из планеты всё что можно, выпьют кровь, убьют, растерзают! За деньги можно нанять огромную армию, купить правительства – всё что угодно, если у тебя есть деньги! И куда вы лезете, даже не понимаете. Риск огромен. Если бы я не знал мою безумную подружку, бывшую подружку, никогда бы не согласился, а сдал бы вас службе безопасности банка. Но, боюсь, они вас не смогут взять, а Сильмара ещё не нарушала своего слова – убьёт, негодяйка.

– Ну и? – перебил его Слава. – Много слов ни о чём. Твои действия?

– Веду вас к заместителю директора. Вы с ним общаетесь, пытаетесь его обаять, найти с ним общий язык и действуете по своему разумению.

– Учти, твой долг будет закрыт тогда, когда мы возьмём миллиард, не раньше того, – подозрительно добавила Сильмара, фиксируя глазами безмятежное лицо банкира. – Просто привести к одному из директоров – это ещё не работа. Ты это понимаешь?

– Понимаю, – криво ухмыльнулся Геран. – Вы не отвяжетесь от меня, пока своё не возьмёте. Но я могу быть уверен, что если вы получите свои бабки, то отвяжетесь от меня раз и навсегда?

– Клянусь! – торжественно произнесла Сильмара и, подняв бокал с каким-то коктейлем, отхлебнула из него, подмигнув хмурому банкиру. – Чего ты рожу-то такую состроил? Тебе денег дали, а ты рожи строишь! Ну не идиот ли ты?

– И я тоже всё время думаю, не идиот ли я? Зачем я пять лет назад залез на тебя? Теперь ты залезла на меня и погоняешь… – Геран грустно вздохнул, потом взял себя в руки и сообщил: – Через два часа у заместителя директора Банка Алусии Эндрана вечеринка. Я устроил вам приглашение. Сразу сообщаю. Эндран любит всё экзотическое, всё непонятное, экстремальное. Его две жены тоже. Вы должны завоевать его доверие, я уже вам сказал. Ему сообщено, что вы идёте с каким-то предложением. Каким, ваше дело. Мы с ним в близких отношениях, можно сказать, семейных. Он трахал мою жену, я его жён. Время от времени встречаемся семьями. Развлекаемся. В основном контингент из нашего круга – банкиры. Близкие друзья. Веселящий газ. Наркотики. Трах. Развлечения. Готовьтесь к тому, что вам придётся переспать с половиной приглашённых. Не будете участвовать, будете сидеть столбами, вас выкинут, больше вы туда не попадёте. Я заинтересовал Эндрана не столько каким-то там мифическим предложением, сколько тем, что вы оба модифицированные телохранители, с суперспособностями, в том числе и в сексе. То есть вас туда зовут как племенного жеребца и кобылу. Народ там обычно довольно хилый, мягкотелый, так что два бойца им будут интересны. Вот так…

– Ну что же, пошли? – усмехнулась Сильмара. – Где мы только не были, а, Вольф? Посмотрим, как расслабляются банкиры? Впрочем, я насмотрелась такого дела. Не привыкать.

Слава молчал. Ему стало тошно, он подумал о том, что ему предстоит, и стало не по себе. Нет, после того, что ему пришлось перенести, какие-то там секс-вечеринки – это ерунда. Но… Он сам не мог разложить свои ощущения по полочкам. Одним словом, неприятно. Он уже пожалел, что связался с добычей денег таким способом. Может, есть какие-то другие возможности? Не решив ничего для себя, определил попасть на вечеринку, если выгонят, так выгонят. Не выгонят – поговорит с этим директором, там видно будет. Чего теперь гадать?

После нескольких малозначительных фраз троица встала с места и пошла к движущимся лентам тротуаров. Через несколько минут они уже садились в небольшой флайер, припаркованный на стоянке для ВИП-лиц.

Это был шестиместный аппарат, напоминающий земной минивэн, ничего особенного. По пути почти не разговаривали, Слава так вообще отключился от разговора, и после нескольких его односложных ответов собеседники решили оставить парня в покое. Лететь было около часа, мозг флайера вёл машину спокойно и быстро.

Город, в котором им было необходимо оказаться, находился на противоположном конце планеты, над безбрежным океаном. Он стал виден уже скоро: гигантская платформа, парящая на высоте двух километров. Освещённый лучами светила – оно здесь ещё только вставало, – серебристый город был очень красив. Славе как-то не приходилось смотреть на города сквозь прозрачную пластсталь флайера. Да и вообще не приходилось смотреть вживую, в основном он наблюдал за происходящим на экранах звездолёта. Город рос, становился всё больше и больше, и вот он закрыл всё небо. Геран обернулся к Славе и сказал:

– Это величайшее место на Алусии! Главный офис банка Алусии! Эти люди управляют миром!

– А разве не Совет управляет Алусией? – небрежно спросил землянин, рассеянно поглядывая по сторонам и прикидывая секторы обстрела из Большой Берты. В платформе, которая висела над морем, были видны огромные люки, затянутые металлическими пластинами. Нетрудно было догадаться, что эти люки служили орудийными портами для супербластеров вроде Большой Берты. Если кто-то попытается ударить по городу, его ждёт неминуемая гибель. Бластеры покрывали все секторы, и такое вооружение, как он заметил, было и наверху. Кроме того, вокруг города постоянно реяли тучи флайеров, часть из которых была гражданскими машинами, а часть – летающими танками наподобие того, что они недавно купили для «Соргама».

Кстати, они решили оставить название прежним. Это название дал кораблю не рабовладелец, а тот человеческий мозг, который последним умер на этом корабле. На самом деле корабль именовала какая-то сложная система цифр и символов. Но тот парнишка, что уничтожил своих врагов и при этом погиб сам, называл мозг межзвёздного крейсера по имени своей собачки, вернее, животного, соответствующего земному псу. Его звали Соргам.

– Видите те порталы? – подтвердил его наблюдения Геран. – У меня пропуск в Алурин. Если бы мы попробовали попасть сюда на другом транспорте, без метки пропуска, нас дважды бы предупредили на подлёте к городу, а если бы не послушались и попытались припарковаться, сожгли бы в воздухе. Там корабельные бластеры, такие как на линкорах. Теперь вы понимаете, за что отдали свои деньги? – Он усмехнулся и добавил: – Здесь не ступала нога туриста. Это мозг всей банковской системы!

– Мы где припаркуемся, на общей стоянке? Ничего, что мы в таком виде? Может, следовало одеться как-нибудь построже? – обеспокоилась Сильмара.

– Чудачка! Здешний народ в разврате и распущенности даст тебе сто очков вперёд! Тут ходят одетыми так, как хочется! Забудь. Тем более что мы сядем на личную парковку Эндрана.

Так и вышло. Через несколько минут флайер завис над площадкой и мягко опустился между несколькими подобными аппаратами. Вся площадка была забита транспортом, из чего Слава сделал вывод: праздник в полном разгаре. Ему было немного странно. Почему вечеринка, если наступало утро? Но Геран пояснил, что вся система планеты жила по одному времени, времени того полушария, откуда они прилетели. Почему? Да кто знает… Повелось так, наверное. Но система везде была одна. И тут, несмотря на встающее светило, официально была ночь.

Выйдя из флайера, они сразу попали в руки охраны. Десяток вооружённых до зубов охранников в броне высшей степени защиты, отражающей своими зеркальными покрытиями девяносто процентов ударных лучей, потребовали разоружиться. Делать было нечего: игольные лазеры, ракетный гранатомёт, вибромеч, несколько гранат – всё, что было приятно душе обоих бойцов, было снято и сложено в специальную ячейку сейфа при входе. Охранники клятвенно заверили, что всё это вернётся назад, когда уважаемые гости будут покидать резиденцию. После этого их обследовали сканерами на предмет скрытого в теле оружия, такового не нашли, и гости были предоставлены сами себе.

– Что, у них всегда такой обыск? – удивилась Сильмара. – Неужели всех гостей обыскивают так внимательно?

– Всех! – отрезал Геран. – Если бы вы были одеты, вас бы раздели и осмотрели. Вот ещё почему тут все ходят так, как вы и я. – Геран показал на себя, тоже, как и они, одетого в нарисованные одежды. Он даже не утрудил себя тем, чтобы надеть шорты или хотя бы трусы… Слава усмехнулся. До этого как-то к нему не присматривался – чего разглядывать мужиков, не его это дело. Это пусть Сильмара на мужские задницы заглядывается.

Кстати сказать, она жадно разглядывала всё вокруг, её глаза переходили с одного элемента обстановки на другой и восхищённо расширялись. После флайерной площадки они прошли в большой зал, напоминающий даже не зал, а парк. Всюду мягкая шелковистая трава, бьющие фонтанчики, опадающие хрустальными струями в небольшие бассейны, лёгкая музыка, ненавязчиво настраивающая на интим, и всюду люди, люди, люди, бродящие, лежащие, сидящие, купающиеся в фонтанах и попивающие напитки, совокупляющиеся в различных позах где угодно, где только можно и нельзя.

Самой экзотичной была группа, которая парила в воздухе на чём-то вроде прозрачной платформы, размером пять на пять метров, и свивающаяся там в прихотливые клубки, затмевающие даже земную Камасутру. Людей на платформе было шестеро, и из них две женщины, очень красивые, неопределённого возраста от двадцати до тридцати лет. Внизу Слава заметил группу из четырёх мужчин, поглядывающих наверх и возгласами подбадривающих участников оргии.

Геран, кивнув головой на этих четырёх мужчин, сказал:

– Вот тот, второй с краю, это Эндран. Бабы наверху – его жёны. Ему нравится, когда те с кем-нибудь совокупляются у него на глазах.

– Надеюсь, мне не потребуется делать то же самое, что и эти мужики? – с неудовольствием сказал Слава. – Я привык делать ЭТО как-то более уединённо, интимно. Что за гадость тут творится?

– А ты что хотел? – злорадно усмехнулся Геран. – Эти люди испытали всё, пресытились, они уже не знают, чего хотеть! А эти удовольствия вполне невинны. Они же никому не мешают… Ну нравится ему, когда его жён пользуют какие-то мужики, и пусть себе. Живёт и даёт жить другим. Согласись, в наше время это немаловажно. Есть с чем сравнить.

– Это точно, – невольно согласился Слава. – Но всё равно, как-то… хм.

– Всё! Хочешь завоевать его дружбу, его поддержку – будешь делать так, как ему нравится! И ты тоже, кстати, дорогая бывшая подружка… Всё, пошли знакомиться!

Эндран оказался мужчиной неопределённого возраста, как, впрочем, и большинство на этой планете. По внешнему виду определить возраст было совершенно нереально. Может, ему тридцать пять лет – на сколько он и выглядел, может, пятьсот – тоже вполне вероятно. Чтобы долезть до такого поста, надо много, очень много времени стараться, и кроме того, быть умным и безжалостным, как дикий зверь. На такие должности не попадают люди совсем глупые, даже если они поставлены по чьему-то указанию. Если они тупят – долго на посту не держатся. Надо обладать знаниями и умениями, иначе вылетишь в считанные дни. Синекур на таких должностях не бывает.

– Эндран, вот люди, о которых я тебе рассказывал. Это Сильмара, ранее мы с ней тесно дружили, а это её друг Вольф. Они телохранители, бойцы, знают толк в обслуживании тел… Хранят их как следует!

– Дааа? Привет, господа! Давно не видел тут таких свежих лиц… Наши гости обычно избалованные извращенцы. Один я тут нормальный! Эй, Гина, недостаточно натурально стонешь! Ребята, хорошенько старайтесь! Она притворяется! – Эндран дробно рассмеялся, как будто по полу рассыпали кучку стеклянных шариков, и предложил: – А пошли мы где-нибудь уединимся, поговорим. Мне надоела эта компания, я обрадовался, когда Геран предложил мне пригласить вас! Тут одна и та же тусовка – все томные, искусственные, вялые! А от вас просто веет силой и девственной природой какой-то! О, мышцы какие крепкие. – Эндран слегка провёл тыльной стороной ладони по бедру Сильмары, и его тонкий красный язычок облизнул розовато-зелёные губы. – Всё натуральное, да? А наших возьмёшь за задницу, хлопнешь, а она ещё неделю потом колыхается! Вроде форма есть, а в неё налили чего-то жидкого, бесформенного! А у вас одни мышцы! Парень просто страшен. Как подумаешь, что он ухватил тебя за шею, крак – и нет шеи! Красиво!

Слава заметил, что глаза магната блестят, и понял: тот под наркотой, и довольно крепко. Что, впрочем, не мешало ему смотреть на мир острыми, всё замечающими глазами и отпускать в сторону гостей, мимо которых они вместе проходили, острые шутки, иногда даже злые, на взгляд землянина. Впрочем, никто не обижался и даже был, как показалось Славе, польщен этаким вниманием своего босса.

Они прошли через всю площадку, вышли в двери и оказались в небольшом дворике, изолированном от посторонних глаз. Эндран тут же, не глядя, создал кресло, услужливо выскочившее из пола, сел в него и предложил своим гостям:

– Присаживайтесь! Или ложитесь – как вам будет удобнее! Можете снять с себя всё лишнее, ведь одежда в нашем мире вообще лишняя. Это пережиток прошлого, дикости, удел дикарей! Не правда ли, дорогая? – Он перевёл взгляд на Сильмару, и та, не мешкая ни секунды, выскользнула из трусиков и, откинувшись на возникший сзади диван, легла на бок, согнув правую ногу в колене, а левую подогнув под себя. Выглядела она очень соблазнительно, и магнат, пересев к ней поближе, легонько погладил её по внутренней стороне бедра, переходя всё к более и более смелым ласкам. На секунду он остановился и, подняв брови, спросил Славу:

– Ты не возражаешь?

Тот пожал плечами, процесс продолжился дальше… Сильмара не возражала против близости, ей было даже забавно, но её немного смущал пристальный взгляд Славы. Он был тяжёлым и каким-то не очень приятным. Вообще-то, она уже не раз участвовала в подобных мероприятиях, так что ей было не привыкать. Женщина уже завелась, и скоро ей было всё равно, кто и как на неё смотрит. Лишь когда Эндран предложил Славе присоединиться к ним с Сильмарой, она слегка напряглась, не зная его реакции, но когда тот спокойно снял шорты и придвинулся к ней, успокоилась и занялась тем, чем когда-то несколько лет подряд занималась в борделе. И что ей, в общем-то, нравилось. Конечно, сейчас она на работе, но почему не совместить полезное и приятное? Тем более что Слава был очень желанным мужчиной, а над Эндраном как будто витал ореол могущества, Силы, что для многих женщин частенько важнее, чем телесная красота и сексуальные способности.

Если быть честной, как раз сексуальные способности Эндрана её разочаровали. То ли от воздействия наркотиков, то ли от пресыщенности он был вяловатым и… скорострельным. Впрочем, сам он был очень доволен происшедшим событием и те полтора часа, что они кувыркались втроём, по его словам, были самым замечательным событием за последние несколько лет. Может, и врал, конечно. Под конец к ним присоединились те две бабы, которых ранее пользовали четверо мужчин на летающей платформе, и тут пришлось отдуваться Славе. Сильмара опять испугалась, что его земные предрассудки заставят сделать что-то такое, что не понравится хозяину дома, с удовольствием наблюдавшему, как его жёны извиваются с пришлым здоровенным мужиком.

Это всё затянулась ещё на час, потом все наконец выдохлись, и Эндран предложил им освежиться в бассейне с морской водой, в соседнем зале. Предложение было с восторгом принято, и вся толпа – а скопилось уже человек десять особо приближённых к магнату – побежала к бассейну. Началось купание, потом опять свалка из голых тел, потом все пошли и специальным душем смыли краску с тел – Эндран заявил, что надо видеть натуральное, – после этого все опять свивались в клубки…

Слава уже потерял счёт женщинам и количеству совокуплений, которые ему пришлось сегодня совершить. Он и сам не подозревал в себе такой силы. В глазах уже рябило от голых тел, и он не разбирал, где там в куче стонуших и вопящих в оргазме Сильмара, а где Эндран, где Геран и где жёны Эндрана – под конец все просто свалились и уснули на полу, там, где их застала последняя разрядка. На ногах остались только Слава и, как ни странно, Эндран, выглядевший так же вяло и томно, как и в начале вечера. Сильмара, напившаяся предлагаемых гостям таблеток и коктейлей, лежала и крепко спала под каким-то мужиком, уснувшим у неё прямо между ног, и Слава, проходя мимо, поморщился, отводя взгляд.

Эндран заметил его реакцию, слегка улыбнулся, но ничего на это не сказал, только предложил:

– Пойдём присядем с тобой где-нибудь. Пусть эти слабаки спят. Я хочу поговорить с человеком, пришедшим из совершенно другого круга. Мне уже много лет, и я много видел. Умею видеть суть. Ты не такой, как мы. И даже как твоя подружка. Пойдём со мной.

Пройдя ещё через одни двери, перед которыми стояли четверо охранников в зеркальной броне и два боевых робота, мужчины оказались в относительно небольшой комнате, метров десяти в диаметре, абсолютно круглой, отделанной деревянными лакированными панелями. Там была такая же деревянная мебель, а на столе, сделанном из массива, стояли хрустальные бокалы, бутылки и лежала всевозможная закуска. Слава не поверил своим глазам – тут, и такая… хм… архаичность? Эндран заметил его удивление и с гордостью ответил на его взгляд:

– Здесь всё натуральное! Только натуральное! Ничего искусственного! Здесь даже нет системы обеспечения. И нет никаких приборов. Войти сюда может только ограниченный круг людей и только после досмотра. Если бы у тебя в теле было что-то искусственное, ты бы сюда не смог войти. В тебе нет ничего того, что не принадлежало бы твоему телу. Понимаешь, зачем это говорю?

– Защищено от прослушивания? – догадался Слава – Это затем тут такие толстые пластстальные потолки и стены? Их и бластер не прошибёт!

– Не прошибёт, – удовлетворённо кивнул Эндран, – и не только бластер. Но и лучи дальней прослушки. Итак, мой дорогой, что привело тебя в этот дом? Трахаться ты любишь и умеешь, силы у тебя как… Много, однако! Ещё никто не смог так заездить моих жён, как ты. Валяются как мёртвые. Молодец. Подружка твоя великолепно умеет ублажить мужчину… А может, не подружка вовсе, а? Кто ты такой. Вольф?

– Человек, – подумав, с усмешкой сказал Слава, – просто человек.

– Не просто человек. А тот, кто сумел запугать или купить Герона, в общем-то не отличающегося трусостью и особой жадностью. Сколько ты ему дал, чтобы он познакомил тебя со мной? И зачем тебе нужно было сойтись со мной так срочно, что ты подложил под меня свою подружку? Только, пожалуйста, не заставляй меня разочаровываться в тебе, не отрицай! Этим ты оскорбишь мой мозг!

– Пятнадцать миллионов.

– Что «пятнадцать миллионов»? – не понял Эндран.

– Ответ на первый твой вопрос – пятнадцать миллионов.

– Серьёзно? Только за то, чтобы он привёл тебя ко мне? Дорогая у тебя оргия получилась… – Эндран весело и раскатисто засмеялся и долго не мог остановиться, повторяя: – Дорогая оргия!

Потом он затих и, серьёзно взглянув в глаза Славы, сказал:

– Значит, тема будет серьёзной. Люди, отдающие пятнадцать миллионов за то, чтобы просто со мной познакомиться, не будут поднимать несерьёзные темы. Итак, что тебе надо?

– Миллиард кредитов. Можно всего восемьсот.

– Кхм… Неслабо. И как ты хочешь их получить? Каким образом? Кредитом? Десять процентов годовых, это минимально. Залог есть?

– Звёздный корабль. Крейсер. Сейчас переоборудуется на стапелях.

– В год платить восемьдесят миллионов плюс сам кредит, ну, лет на двадцать… итого… Грубо – сто двадцать миллионов. Десять миллионов в месяц. Ты сможешь столько заработать?

– Думаю да.

– Поручители есть? Нет. Крейсер древний небось, да? Макуины? Солидно, да, но старо. Залога тоже нет. Ну и что ты хочешь?

– Миллиард. Двести миллионов твои – сразу, как получу всю сумму. На тот счёт, какой укажешь.

– А ты убежишь на край вселенной, где тебя не достать, да? На быстром корабле к траханой матери? – Эндран опять засмеялся и, взяв бутылку из синего старого стекла, налил себе что-то, напоминающее вино:

– Наливай себе, не стесняйся! Скажи, как ты собираешься заработать столько денег, чтобы отбить кредит? Просто честно скажи! Мне врать нельзя. Я сразу почувствую.

– Я захватил всю торговлю с керкарами. Все бурамбаки мои. Они больше не продадут ни одного гриба никому. Только через меня.

– Ух ты! Надо срочно запастись гершанкой, она сразу взлетит в цене! А гарантии, что ты не врёшь?

– Попробуй заказать хоть один гриб – кроме Зенграда, их ни у кого нет. И продал ему их я.

– Но это война! Тебя же убьют!

– А крейсер на что?

– Хм… ну да, ну да… А кому из членов Совета ты отстёгиваешь за контрабанду и сколько? Не стесняйся, говори, тут все свои! Мы же с тобой братья по твоей подружке! Ух, сладкая баба! Перепробовала сегодня десятка три мужиков, пока обессилела! Дорвалась…

– Никому не отстёгиваю. Пока только налаживаю связи. Ищу, кому надо отстёгивать.

– Интересно, как же ты занялся этим бизнесом и не удосужился наладить себе «крышу»? Странно всё это…

– Я только недавно этим занялся. Договорился с керкарами, и они теперь отказались торговать с кем-либо, кроме меня. Налаживаю связи с властью.

– Хм… Может быть. Вообще-то можно тебе помочь, конечно, через меня можно платить. Двести тысяч в месяц, и нет проблем. Летай себе. Потом плата увеличится, как на ноги встанешь. Если устроит, конечно. Когда нужны деньги?

– Надо понимать, что мы договорились? – усмехнулся Слава.

– Хм… Пока нет. Но ты меня заинтересовал. Деньги банка должны работать, так что… Я многое могу. Могу и денег тебе дать, да. Но я не собираюсь их выбрасывать на ветер. Так пару-тройку раз выбросишь – и окажешься не у дел. Выпрут из правления. Так что если ты задумал попятить эти денежки и свалить на край вселенной, даже не сомневайся. Мы тебя найдём и уничтожим, даже если для этого придётся снарядить флот вторжения и вся операция обойдётся в сто раз больше, чем та сумма, которую ты не отдал. Ещё ни один не смог скрыться от нас и безнаказанно потратить ворованные деньги. Всегда остаётся след, всегда можно найти. Если иметь достаточно денег и желания. А они у нас есть.

Слава слушал банкира, прищурившись, наблюдал за его лицом. Он осторожно высвободил разум и коснулся мозга ничего не замечающего магната. Тот продолжал вещать, попугивая и рассказывая о собственной значимости, а Слава вошёл в его мозг, подсматривая и подслушивая…

Как на огромной стене, мелькали мысли:

«А парень непрост. Вначале я принял его за ходячий член, а он, оказывается, умеет делать бабки. И я сделаю, пора бы прикупить то поместье, не хватает семидесяти миллионов. Это поместье мне уже надоело. Но не круто ли я залудил – двести миллионов отката? Можно бы и сто пятьдесят, и сто тридцать даже. Не спугнуть бы! Он мне как раз вовремя! Что-то я поиздержался в последнее время. И тело пора бы сменить, похоже, кожа одрябла! Когда я последний раз его менял?! Лет тридцать назад, а сегодня чуть не опозорился, вялый как тряпка! Эдак скоро вообще… Нет, деньги как раз на новое тело нужны. А если сбежит? Ну и спишем на хрен… Первый раз, что ли… Сумма-то плёвая, жалкий миллиард. Говорить не о чем. Пошлю завтра Геранта, пусть опишет корабль, зафиксирует сделку – и вперёд! Дам ему десятку… Нет, хрен ему! Пять хватит! Он уже пятнадцать, скотина, получил… А может, вообще ему не давать? Пятнашку хапнул и молчит! Ладно, он сегодня хорошо потрудился – и в постели тоже. Пять ему дам. И пусть жену свою приведёт, в прошлый раз она так визжала, что чуть ваза древняя не разбилась! Сексуальная штучка! Пригласить бы этого парня её отодрать – он бы её наизнанку вывернул, вон какой… отрастил… надо будет потом с ним поговорить. И с Герантом. Итак, решено! Дам денег!»

– Ну, что ты думаешь по этому делу, Вольф? Как думаешь убедить меня в этой сделке? – Эндран отхлебнул драгоценного натурального вина и замер, вглядываясь в тёмные глаза собеседника.

– Что я могу сказать… Двести много, наверное… Я посчитал. Мне предстоят закупки оборудования. Сто тридцать сразу, как только деньги поступят на счёт. Куда скажешь, туда и переведу. Посылай со мной доверенного человека, пусть осмотрит корабль. Он стоит миллиард, это точно. Я только что в него вложил сто восемьдесят миллионов. Он больше стоит – полтора миллиарда. Можно так и указать в договоре, если человек, оформляющий его, будет разумным. А что касается керкаров, легко проверить. Просто слетать со мной на поверхность планеты, если не страшно. Гарантирую, что у меня с ними чёткая договорённость. Всё, больше сказать нечего. Оформляем сделку?

Слава ещё раз коснулся мозга банкира. Подчинить его полностью он мог, но после этого тот превратится в откровенного зомби, который не может сделать шагу без его указаний. Он пока не умел подчинять людей так, чтобы это не стало заметно посторонним. А вот подсказать, навеять мысль, утвердить в нужном направлении – это да. И Слава потихоньку нашёптывал всё время, пока они беседовали: «Соглашайся! Это выгодно! Это хорошо! Этот парень дельный. Правильный! Никаких проблем нет! Дать ему денег дело верное, выгодное!»

И банкир созрел.

– Хорошо. Завтра я посылаю к тебе Герана. Миллиард на тридцать лет. Десять процентов годовых. Выплаты ежемесячно. С тебя сто тридцать – развивайся. Каждый месяц плюс двести тысяч на крышу. Иначе заниматься контрабандными поставками не сможешь. Геран даст тебе код моего коммуникатора, сможешь связаться в любой момент, днём и ночью. Теперь можешь поспать у меня или лететь домой, мы договорились. А я – отдыхать…

Эндран встал и медленно побрёл из комнаты. Сзади стало видно, что его задница слегка отвисла и правда оставляла желать лучшего, тело было разрушено постоянными пьянками, наркотиками и беспорядочным сексом под возбуждающими напитками. Слава слегка улыбнулся и пошёл следом.

Пришлось вытаскивать Сильмару из под её последнего партнёра. Она некоторое время не могла понять, что происходит, потом встряхнула головой и, сталкивая с себя невменяемого мужчину, простонала:

– Ой, как же я оторвалась… Болит всё и тошнит. Дай руку, я не могу согнуться!

Слава протянул ей руку, она тяжело поднялась и побрела к бассейну. Плюхнувшись туда, стала смывать с себя засохшие белые дорожки на бёдрах и груди, сполоснувшись, вылезла из воды и хрипло спросила:

– А этот где… Геран? – видимо, она не смогла сразу вспомнить его имя.

– Поищи, я пока тоже сполоснусь. – Слава осмотрел себя и обнаружил, что сегодняшние выкрутасы и на нём оставили свой предательский след.

Пока он отмывался, Сильмара откуда-то из кучи сопящих невменяемых тел вытащила Герана и, упорно волоча его за ноги по полу, подтащила к бассейну и переправила бесчувственное тело в воду.

– Ты утопишь его! – заволновался Слава, но женщина уже достала кашляющего делового партнёра и наклонила его через бортик, дожидаясь, когда тот закончит извергать из себя фонтан выпитого и съеденного. Потом снова перебросила в воду и снова вынула.

– Буду макать до тех пор, пока соображать не начнёт! – злорадно заявила она. – Нам ведь надо на чём-то добираться домой! Без него мы тут застрянем, а ночевать здесь я не хочу! Уже достаточно накувыркалась, сутки враскоряку ходить буду, а то и больше. Ну что, любовничек бывший, отошёл, что ли? – Она участливо наклонилась к хрипящему и дёргающемуся Герану.

– Убил бы… Сучка! Отошёл! Что, нежнее нельзя было?!

– Нежнее было три часа назад! А сейчас надо домой лететь! Идти можешь?

– Сам не могу, помоги!

Сильмара взвалила Герана на себя, забросила его руку себе за шею и поволокла к выходу. Его ноги с трудом передвигались, едва волочась по полу, он не успевал их переставлять.

Слава шёл позади и с усмешкой смотрел на парочку. Зелёный зад, рядом чёрный зад. Прижались друг к другу, как родные…

Захватив по пути своё оружие, выданное невозмутимым начальником охраны поместья, они кое-как нацепили его на себя и побрели к флайеру. Погрузив Герана, плюхнулись на сиденья. Геран хрипло приказал мозгу флайера лететь в Кратан и тут же захрапел, провалившись в сон. Следом за ним задрыхла Сильмара, бесстыдно раскинув обнажённые ноги, повесив голову на сторону и пустив изо рта тонкую струйку слюны. Слава, глядя на них, тоже задремал – он уже давно не спал, а сегодня физическая нагрузка была на уровне тренажёрного зала. Хорошо ещё, что не употреблял никакой наркоты и не пил ничего возбуждающего, иначе у него был бы отходняк, как и у остальных. Очнулись они уже на площадке для флайеров. Сколько они проспали уже на площадке, было непонятно.

Растолкав Сильмару, Слава спросил у неё, знает ли та код вызова Герана. После утвердительного ответа обнял Сильмару за поясницу и потащил к выходу – идти она могла с трудом, её снова развезло. Сделав кое-какие выводы, он прислонил её к стене и, невзирая на протесты, ругань и сопротивление, засунул женщине два пальца в рот так глубоко, что она захрипела и выплеснула из себя всё, что засунула в желудок этой бурной ночью. Вернее, уже утром, потому что ночные препараты давно растворились в желудке и перешли в кровь.

Как и ожидалось, набор был очень разнообразен, от полупереваренных таблеток, до каких-то гадостей вроде грибов и травы. Очистив ей желудок и брезгливо вытерев испачканные руки о стену, он снова потащил её вперёд, к лентам движущихся мостовых.

Сильмара оклемалась минут через пятнадцать, когда они уже неслись на главной скоростной ленте и подъезжали к гостинице. Она мутным взглядом посмотрела на Славу, вытерла с внутренней стороны бедра дорожку густой жидкости, и тупо сказала:

– Ну и шлюха же я! Ну и тваааарь! Ох, как мне мерзко! И физически, и душевно! Как эти скоты живут так годами! Это же невозможно, так жить…

К тому времени, как они подъехали, она уже могла идти сама и довольно уверенно перепрыгивала с полосы на полосу. Когда оба поднялись в номер, Лера не спала. Увидев весёлую парочку – перемазанных, заблёванных, совершенно голых и босых, – она присвистнула, подняла брови и, покачав головой весело сказала:

– Хороши! Нечего сказать! Есть будете что-нибудь?

Сильмара зажала рот и, буркнув:

– Один человек нажрался и просил, чтобы его не беспокоили, пока не проспится! – бросилась в туалетную комнату, где со вкусом зарычала на унитаз. Потом зашумела вода, и через несколько минут босые ноги пошлёпали в спальню. Послышался удар, как будто рухнуло подрубленное дерево, и всё затихло.

Слава сидел перед Лерой и устало молчал. Она посмотрела на него, усмехнулась и опять спросила:

– Ну ты-то перекусишь чего-нибудь? Утро уже. Не расскажешь, где вы всю ночь куролесили? Что там творили?

– Чего только не творили… Лучше не спрашивай, – поморщился Слава. – Пришлось покуролесить, и тебе, праведной жене, лучше об этом не знать.

– Ну хоть не зря покуролесили? – вздохнула она.

– Не зря. Мы получим деньги. В кредит. А отдавать или не отдавать их, там видно будет. Миллиард получим, сто тридцать миллионов отдадим отката. Кредит на тридцать лет. Так что всё что надо купим.

– Наташа сказала, там почти всё закончили. Осталось дня на два работы. Тогда что, пока не будем забирать корабль? Пусть доделают?

– Завтра решим. Вернее, сегодня к вечеру. Геран невменяемый, все перепоролись. Он должен готовить сделку. Я тоже маловменяемый, надо немного поспать. Плохо соображаю.

Слава отправился в душ и с наслаждением долго смывал горячими струями оставшиеся незамеченными следы сегодняшних безумств. Потом прошёл в спальню и тоже бухнулся на кровать, даже не откинув одеяла. После чего мгновенно провалился в сон.

Слава с интересом вошёл в грузовой отсек и осмотрелся. Тут всё изменилось. Он был покрыт слоем бежевого материала, который запомнился ему по прежней жизни в рабских загонах: полуживой толстый ковёр, который обеспечивал корабль и его обитателей всем, чем мог. Землянин потопал ногой по полу, прикинул и скомандовал застывшим возле пандуса боевым роботам:

– Танк один, танк два, танк три, танк четыре, войти в корабль и встать на своё место.

Слава с интересом смотрел, не прорвут ли, не продавят многотонные махины новое покрытие своими мощными зацепистыми лапами. Нет, не прорвали. Мягко, и даже неслышно заняли отведённые для них места возле стены и замерли, направив бластеры на выход из звездолёта. Сзади кто-то подошёл, и Слава быстро обернулся, уткнувшись взглядом в улыбающуюся физиономию Наташи.

Она стояла в смелом бикини, едва прикрывающем её модельное тело, и, уперев руку в бедро, с гордостью сказала:

– Нравится? Не хуже, чем у твоей Леры фигура! Вот такое тело я хочу!

– Натах, погоди, а? Вот немного встанем на ноги, и сделаем тебе тело! – Слава осмотрел девушку с ног до головы и поднял брови. – Вот уж действительно говорят, можно так одеться, что будешь выглядеть более голым, чем и правда голый! Это про тебя. Умеешь подать товар лицом! Кстати, как работают ощущалки? Чувствуешь запахи? Когда прикасаешься, ощущаешь прикосновение? Как всё работает?

– Непривычно! – призналась она. – Это тело сделано из вот этого пола, так что всё равно не настоящее. А так да, чувствую прикосновение. – Она, хитро сощурившись, погладила Славу по бедру. – Запахи ощущаю, вот, Леркой пахнет от тебя… Утром, что ли, кувыркались?

– А то ты не знаешь, небось все «глаза» проглядела! И не балуйся, я ещё только с системой обеспечения петтингом не занимался! Займись общественно полезным трудом, иди осмотри помещения, например!

– Чего их осматривать-то? Помещения – это я! Я и так знаю, что в них находится. Сильмара сейчас связывалась, гонит ещё два флайера. И договорилась на пять штук беспилотников, списанных, но в отличном состоянии. В общем-то мы готовы к рейсу. Нужно опробовать маршевые двигатели. Эти монстры, которых мне поставили, вызывают опасение, они мощнее прежних раз в пять! Впору линкор толкать, не то что крейсер. И планетарные тоже не слабы. Надо полетать, опробовать! Мы ещё ни разу после того, как встали на ремонт, не поднимались в воздух. И не выходили в космос. Нужны испытания. Пока я ничего сказать не могу.

– Сколько времени займёт путь до Земли? Можешь посчитать?

– Если с маршаками всё точно, то до Земли можно долететь за десять часов.

– Так быстро? – удивился Слава. – Мне запомнилось, что, когда нас поймали, мы летели то ли три дня, то ли два… У меня в голове уже смешалось. Неужели мы быстрее?

– Это я по максимуму взяла. На самом деле может занять и пять часов. Не путай какой-то грузовик и наш корабль! Это же крейсер! А новые движки вообще песня! Мощность такова, что если подключить их на Большую Берту, вывести её на полную мощность, то может вскипятить небольшое море! Кстати сказать, теперь, когда она стреляет, не будет отключать все движки, мощности хватает с лишком. Фактически мы сейчас передвижная артиллерийская батарея крупного калибра. Эти два новых бластера слушаются отлично, никаких проблем. Стрелять пока я не стала, решила, что это будет воспринято слишком вызывающе.

– Да уж не надо! – воскликнул командир. – Хотя скажи им, что если не закончат ремонт через сутки, я прикажу тебе опробовать бластер на стене офиса верфи. Мне уже так остохренело тут торчать! Сколько мы здесь? Полтора месяца? Надоело до чёртиков жить в постоянном ремонте. Хорошо хоть, из гостиницы съехали, всё-таки тут веселее. В общем, так. Сильмара прилетит, пусть настраивает оборудование и вооружение. Я сейчас слетаю к керкарам, мы у них уже месяц не были. Не стоит забывать, что нам каждый месяц десятку лямов за кредит отдавать!

– Командир! – Наташа, посерьёзнев, потупилась. – А зачем мы вообще будем отдавать этот хренов кредит? Мы что, не сможем свалить куда подальше? Ты же вроде что-то такое и планировал?

– Пойми, Наташ, в одиночку мы не сможем свалить эту цивилизацию! Громко сказано, да? Ну, представь, вылезли мы, обстреляли летающие города. Типа отомстили. И что? Ну, часть мы сбили, потом прилетела орда из пятисот кораблей и нас размазали, как соплю по мостовой. Нам это надо? Вначале попробуем установить кордон у Земли, будем перехватывать все корабли рабовладельцев, что приблизятся к её орбите. Ох, как мне хочется встретиться с Наалоком… Просто мечтаю! Будем их долбать, уничтожать, сбивать. Скоро они будут бояться туда летать. А потом можем перейти на другие планеты, пощиплем их и в других местах. Главное, не упустить никого живыми, чтобы не смогли нас опознать. Крейсер уж больно приметный, увы. Но другого нет.

– А как ты думаешь поступать с теми людьми, кого мы освободим? И вообще, как ты собираешься сбивать эти корабли? Ведь в них могут быть земляне. Ты не думал над этим?

– Думал! – сознался Слава. – Ничего, кроме старого доброго абордажа, не приходит в голову. Подбить аккуратненько, чтобы не мог двигаться, подойти ближе и вскрыть. Благо Сильмара купила абордажного робота, он любую броню на раз вскроет, как консервную банку. А уж там наше дело. Народа маловато, конечно. Но что делать? Будем пока втроём обходиться. Кстати, может, внутри ещё чем-нибудь поживимся – деньги, оружие, всё что угодно. И, кроме того, мы же не одни, у нас бобики есть! – Он кивнул на застывших в своей уродливой мощи боевых роботов, похожих на металлических носорогов.

– Так-то вроде всё хорошо раскладывается, но я уверена, всплывёт ещё что-нибудь такое, что испортит нам настроение. Что-то непредвиденное, – Наташа пожала плечами. – Всегда так бывает.

– Ну бывает, да. И у нас, может, будет. А может, и не будет. Чего гадать-то? Следи за этими чучелами с верфи, чтобы как следует делали. Я улетел!

Слава пошёл к выходу, бесшумно ступая по новому покрытию. Оно пружинило, и было такое ощущение, будто он идёт по слою резины.

Уже почти покинув корабль, он немного подумал и скомандовал:

– Танк один! Иди во флайер! Быстро!

Боевой робот сорвался с места, как гоночный автомобиль, и через две секунды уже стоял в салоне полугрузового боевого аппарата. Лететь предстоит на поверхность планеты, и излишняя осторожность не помешает, подумалось ему в последний момент.

Слава забрался во флайер, приказал мозгу закрыть вход и надел шлем управления. Он был похожим на тот, что лежал в звездолёте, только был не зеркальным, а матово-чёрным. Впрочем, цвет никак не влиял на его работоспособность.

После того как Слава надел шлем, его органы чувств сразу подключились к системе корабля, и он стал видеть и слышать всё, что происходило под брюхом этого летающего танка. Внизу простиралась равнина, над которой он нёсся на скорости около пятисот километров в час, как будто двигатель отрастил крылья. Он одновременно чувствовал себя и Славой, и вот этим металлическим броневиком, который прихотливая человеческая мысль умудрилась забросить в небо. Перед глазами в правом углу мелькали цифры состояния аппарата и была нарисована трёхмерная картинка флайера в виде неких зелёных линий. Если бы линии были красными, это означало бы, что выделенный участок повреждён. Так ему объясняла Сильмара. Пока всё было замечательно – топлива в кораблике ещё на несколько лет, двигатели бодро толкали его вперёд, а гравикомпенсаторы уверенно держали в пространстве, наплевав на законы тяготения.

Через полчаса полёта Слава мысленно приказал снизиться в то место, где обычно контрабандисты забирали груз у керкаров. Он решил взять пока что небольшую партию груза. Не так давно они уже отправили керкарам тяжёлые бластеры с запасными батареями, а также генераторы по их зарядке, что-то около десяти тысяч штук, – флайер тогда был набит до отказа. За этот груз керкары должны были ему крупную партию грибов. Однако он решил не ограничиваться только грибами, так ему посоветовал их новый партнёр, их «крыша» Эндран.

Этот банкир оказался действительно могущественным человеком. Прошлый раз, когда их засекла стража Алусии при выгрузке товаров керкарам, достаточно было одного звонка Эндрану, чтобы крейсер стражи со спецназом тут же убрался от места выгрузки, не успев даже арестовать груз. Командиру крейсера, которому откуда-то свыше «позвонили», сообщили, как услышал Слава, «чтобы не совал своё рыло куда не надо и валил оттуда очень быстро, если не хочешь лишиться очередной годовой прибавки к жалованью за выслугу лет!». Крейсер как ветром сдуло. Только у командира, наверное, на лице навсегда застыла перекошенная гримаса ненависти к наглому контрабандисту.

Слава посадил аппарат возле подземного выхода и, открыв заднюю дверь, приказал боевому роботу встать на охрану флайера. Тот топотнул по металлическому полу и, выскочив из корабля, устроился возле него с приказом уничтожать всех, кто подойдёт ближе десяти метров или проявит агрессию каким-либо способом. Кроме керкаров.

Мозга робота хватало, чтобы понять конкретные приказы, так что Слава был спокоен. Зверюшкам ничего не грозило, а туристов с рюкзаками, бродящих по лесам и полям, здесь отродясь не было. Вообще-то керкары убивали всех двуногих, что высаживались на поверхность планеты, кроме Леры и Славы, да тех, кого они могли привести с собой. Слава легко заскочил в наклонный тоннель, где был встречен группой из десяти воинов-керкаров, обвешанных всевозможным оружием, от кривых ножей, похожих на гуркские, до тяжёлых пехотных лучемётов, способных сбить легкобронированный флайер. Это уже была его поставка – раньше такое оружие керкарам никто не поставлял, опасаясь, что они применят его против зелёных.

– Приветствую, Слава, – обратился к нему толстый высокий керкар, которого земляне называли «Учитель», – спасибо тебе за эту партию оружия. Но хотелось бы что-то более существенное, вроде корабельных бластеров. Как быстро ты сможешь их поставить?

– Не быстро, – сознался Слава, – с этим всё сложнее. Пехотных лучемётов навалом, и они недорогие, а вот эти штуки… У нас не так много денег пока, чтобы их купить. Чуть-чуть подождите. И вот ещё что. Вы обещали мне, что не пустите их в ход, пока я не разрешу. Вы не забыли? Если вы примените тяжёлое вооружение, во-первых, зелёные сразу набросятся на вас с актом возмездия, а во-вторых, начнётся расследование, кто поставил. И любые каналы поставки перекроют наглухо. Все мы тогда будем не у дел, а мне ещё и придётся бежать, так как не смогу выплатить деньги, которые взял в кредит.

– Не стоило объяснять, – фыркнул Учитель, – ты тоже считаешь нас тупыми земляными червями, как и зелёные? Ты оскорбляешь мой разум! Мы ничего не забываем, Великая Мать Роя ничего не забывает! Как мы сказали, так и будет. Правда, есть кое-какие проблемы. Это ты прав.

.– Какие проблемы? – нахмурился Слава, ожидая чего-то неприятного. И оно прозвучало.

– Я тебе говорил, что есть Рои, с которыми мы некогда конфликтовали? Что раньше были войны, всяческие стычки? После того как зелёные захватили планету, стычки прекратились, но вражда, которая тысячи лет тлеет в душах этих отступников, даёт себя знать. Мы договорились со всеми Роями, что они осуществляют поставки только через тебя, и, соответственно, они получают товар только через нас. Некоторым Роям это не понравилось, и через две недели будет большой совет. Будем обсуждать положение дел. Скорее всего, оружие будет в равных долях распределено по Роям, и каждый по своему разумению будет его использовать. Как ты думаешь, что будет?

– Они обязательно пальнут, – упав духом, сказал Слава, – и всему нашему бизнесу придёт конец. Оказывается, у вас тоже есть свои идиоты…

– Они везде есть, – фыркнул Учитель, – остановить их можно, только когда уничтожим. Как бы нам не пришлось вступить в войну между Роями. Мы откажемся предоставить им тяжёлое вооружение, они нападут на наш Рой. Или мы на них. Тебе задача за это время поставить максимальное количество вооружения. Сколько успеешь. Товар на оплату мы тебе приготовили, как ты и говорил, в виде жидкости, как у вас там называют – гершанки. Кроме грибов, в неё добавили ещё кое-что. Это яд земляного червя, живущего глубоко под лесом. Он добавит таких ярких трёхмерных иллюзий, что все клиенты будут брать только у тебя и цена вырастет. Оборудование, что ты поставил, работает великолепно, как и ядерный преобразователь. Энергии теперь хоть залейся. Нужно ещё несколько преобразователей в соседние Рои. Они жалуются на нехватку энергетических ресурсов. И нашим старым надо топлива, в следующий раз захвати контейнеров десять. Гершанки тебе поставим тридцать тысяч литров, пусть упьются, зелёные твари, до смерти! Смотри, не сбей цену!

– Не учи учёного, – усмехнулся Слава, – как-нибудь справимся. Сейчас можете мне кинуть пару тысяч литров? Я сразу партию сдам, за кредит кину деньжонок, а то срок подходит. А потом мы на звездолёте подлетим, загрузите нам остальное.

– Бросим, конечно. Слушай, там какие-то проблемы наверху, возле твоего флайера. Мне передали наши. Пошли, быстрее! – Учитель понёсся вперёд так, что Слава едва за ним поспевал, и на ходу тот успел пояснить: – Тут контрабандисты появлялись, они какой-то там союз создали. Типа никого к нам не пустят, если мы не будем с ними торговать! Готовься к войне!

– Я чего-то такое ожидал, но не так скоро! – крикнул Слава, несясь следом длинными, стелящимися прыжками. – Нехорошая ситуация! Лучше бы позже, звездолёт ещё не готов!

Когда они подбежали к выходу из тоннеля, всё уже было практически закончено: флайер стоял, слегка накренившись, а поверхность планеты вокруг него покрыта воронками в радиусе ста метров.

Машина выдержала как минимум десять прямых попаданий, и хотя сквозных дыр не было, но вмятины на крыше и бортах виднелись весьма ощутимые. Чуть дальше догорали остатки тех, кто совершил этот налёт: два флайера классом пониже, скорее всего переоборудованные гражданские машины с очень лёгким броневым покрытием, рассчитанным на игольники и пехотные лучемёты. Видимо, на них установили ракетные батареи плюс лучемёты среднего класса, способные сбить флайер такого же класса, к какому принадлежали и они. Типичные контрабандистские «шхуны», перевозящие небольшой объём груза и способные защитить своих хозяев от таких же контрабандистов.

В этот раз им не повезло, хотя флайер и не был способен отразить воздушный налёт, стоя на поверхности планеты. (Кстати, Слава подумал, что это его упущение. Один из тех проколов, которые начинают вылезать! Надо было дать задание корабельному мозгу пресекать воздушные налёты. Почему-то он решил, что атака возможна только с планеты. Ну, типа попытаются захватить груз.) Однако боевой робот Макуинской цивилизации, тяжёлый носорог весом в пять тонн, дал сокрушительный отпор. Его пушка била с такой силой, что никакие защитные экраны не смогли удержать поток энергии, выпущенный по флайерам. Они мгновенно были сбиты точными выстрелами, как пояснили керкары, загружавшие корабль. Потом носорог погнался за немногими уцелевшими пилотами и уже добивал оставшихся в живых, гоняясь за ними по степи и вбивая их в сухую траву чешуйчатыми металлическими лапами. Через минуты три робот вернулся и снова застыл на своём посту, следя за обстановкой «глазами», расположенными по кольцу «головы».

– Такие штуки нанесли нам очень, очень много вреда во время войн с зелёными, – заметил Учитель, с интересом тараща глаза на обломки флайеров-агрессоров и на боевого робота, – пока мы не научились с ними бороться. Зелёные запускали этих роботов в тоннели, и те убивали всех, кого найдут. Мы обрушивали на них свод потолка, только тогда они оставляли нас в покое и навечно успокаивались в недрах Алусии. Они и сейчас где-то там, в толще планеты, в засыпанных тоннелях. Мы отметили для себя все места, где они погребены, чтобы случайно на них не наткнуться при проведении ходов. Истребить их почти невозможно, по крайней мере, у нас нет такого оружия. Надеюсь, с твоей помощью будет. Всё, ждём тебя уже на звездолёте.

Как всегда, не прощаясь, Учитель исчез в темноте тоннеля, а Слава пошёл к своему флайеру, спотыкаясь на воронках и глыбах. Вокруг разбитых машин уже суетились рабочие керкары, растаскивая обломки, чтобы найти что-нибудь ценное. Впрочем, ценного тут было много – один металл чего стоил! Слава усмехнулся. Через несколько часов от этих железок ничего не останется. Ну, кроме трупов вокруг. И то разденут догола, заберут всё, что у них есть. Керкары очень даже рачительные существа, если не сказать прижимистые. У них ничего не пропадает.

Забравшись во флайер, Слава приказал роботу забраться следом, и тот загромыхал по металлическому полу, оставляя на нём кровавые следы. Дверь флайера со скрипом, но закрылась. Контрабандисты не сумели повредить механизмы, и она плотно прижалась к своему месту. Слава поднял машину в воздух.

В салоне стояло несколько ёмкостей с драгоценной гершанкой, которая на чёрном рынке будет стоить не меньше десяти миллионов кредитов. А может, и больше, надо будет посмотреть последние торговые сводки.

Слава поморщился. Теперь придётся ремонтировать флайер, а это лишние расходы. Но так-то ничего страшного, больше чем на один день не задержится. Ну а там можно и пролететь на крейсере по точкам загрузки товара, посмотреть, кто там какие союзы устраивает…

Глава 4
– Как ведут себя двигатели?

– Более чем! Прежние немного запаздывали на старте, эти великолепны! Сейчас проверим маршевые. Куда ведём вектор?

– Понятно куда, к Земле давай. У тебя есть защита от радаров?

– Обижаешь, командир! Им нас не засечь! Сейчас за систему выйдем, и вперёд. Посмотрим, сколько займёт дорога. Я сейчас в разных режимах проверю планетарные, вначале оба, потом по одному. Посмотрим, как они поведут себя в экстренном торможении.

– Может, пока потихоньку попробуем? – поёжилась Лера. – Не надо их гонять на полной тяге.

– А как ты иначе узнаешь, вылезет какая-то пакость или нет? Нет уж, пусть лучше здесь, в системе Алусии, гробанётся, чем где-нибудь возле Луны или Марса. Поехали! Двадцать процентов… тридцать… шестьдесят… девяносто… Полная тяга! Ух ты, идёт, как… хм… ракета хотела сказать. Куда там, к чёрту, ракете до этого монстра! Начинаю торможение… Реверс! Упс! Тоже отлично. Корпус классный, никаких перегрузок, никаких скрипов при таком торможении и разгоне. Полная тяга! Встали. Разгоняюсь! Пятьдесят процентов… восемьдесят… сто! Понеслись! Теперь на выход! Глянь, как красиво иллюминация, да?

– Что там вспыхивает? – широко раскрыв глаза, спросила Лера, глядя на космическое пространство впереди, озаряемое яркими микровспышками. Перед носом корабля как будто включили громадный фейерверк.

– Космическая пыль и всякая пакость, болтающаяся в пространстве. Если бы не защитное поле, эта гадость сейчас ударила бы в нас на скорости, близкой к световой.

– А мы что, на световой идём?

– Близко к ней. Сейчас выйдем за планетарную систему, запустим маршаки, тогда и посмотрим, чего стоит эта колымага. Кстати, если бы не гравикомпенсаторы, мы все сейчас уже превратились бы в кашу. Даже я в своей колбе! Она бы просто оторвалась с места и улетела.

– Слушай, а чего ты её всё колбой называешь? Она и правда колба, что ли?

– Ну, я так… – смутилась Наташа. – Не обращай внимания, Лерчик. Для красного словца. На самом деле это сложная ёмкость с многослойной защитой. Да не заморачивайся ты… Наплевать.

– Просто интересно. Скажи, а как получается, что ты ходишь? Ты же всё время должна касаться пола?

– А я и касаюсь. Всегда, хоть одной ногой. Бегать в том понимании, как это принято, отрывая обе ноги от пола, не могу. А ходить запросто. И очень быстро, притом быстрее, чем живые люди. Но для этого и ногами двигать не надо. Я бы могла перемещаться как призрак! Впрочем, как призрак могу исчезнуть здесь, и появиться… вот тут! Привет, Лерчик! – Наташино искусственное тело мгновенно втянулось в пол и через миг оказалось возле кресла, где сидела Лера. Та слегка вздрогнула от неожиданности и похлопала Наташу по заду.

– Вот тебе, чтобы не пугала!

– Лучше бы это Слава проделал, – сладострастно улыбнулась Наташа, – а потом мы с ним слились бы в экстазе прямо на полу!

– Ага. Ещё рядом брось микроволновку, я с ней тоже сольюсь в экстазе! – уничижительно отбрил Слава. – Натах, хватит дурью маяться! Рассчитывай маршрут на земную орбиту!

– Давно рассчитан! – обиженно ответила Наташа. – А чего ты уж больно-то так стремаешься, у меня тут (она уничтожила на себе всю одежду и показала натурально, где тут) всё как у настоящих женщин! До мельчайших подробностей! Чего ты уж так плюёшься! И чувствую я… Ну не так, как женщины, но всё ощущаю!

– И я ощущаю, – терпеливо заметил Слава. – Натах, ещё раз говорю, прекрати маяться дурью! Сделаем мы тебе тело, и будешь полноценно заниматься сексом, есть, пить и всё остальное! Ну погоди немного! Уже отправили твои клетки айболитам, отдали ведь за тебя сто тысяч! Только чтобы вскрыть твою хренову ёмкость и отщипнуть у тебя от мозга! Вообще-то можно было и половинку мозга тебе отрезать, всё равно ничего бы не заметила. И никто бы не заметил. Так бы и несла свою хрень… Пошёл я от вас, поваляюсь пока на кровати. Лер, не хочешь составить компанию? Отдохнём, пока к Земле не подлетим.

– Отдохнёшь с вами, мужиками, – ядовито заметила Натаха. – Всегда работу найдёте! Лер, не ходи, он плохое задумал! Будет тыкать тебя кое-чем!

– Может, не будет? – нарочито озабоченно спросила Лера и прыснула со смеху в кулак.

– Будет, обязательно будет! Как и сегодня утром… три раза.

– Наташка! Я найду все твои «глаза» в каюте и выдерну их! – пригрозил рассерженный Слава. – А был бы язык, и его бы вырвал! Ну и сидите тут, несите хрень! Я отдыхать пошел! Кстати, а где у нас Сильмара? Может, её пригласить в компанию? Массаж сделает… – Слава нарочито повёл бровями и сощурил глаза.

– Нафиг ты ей не нужен, Сильмаре этой, – ещё более ехидно прокомментировала Натаха. – Симуляторы поставил? Вот теперь она с тобой, виртуальным, и кувыркается! Она же уговорила Лерочку записать ваши с ней художества несколько дней назад! Вот теперь и наслаждается.

– Лер, ну какого… – начал Слава, но жена тут же его перебила:

– Слав, она здоровая, молодая… Хм… ну не очень молодая по годам, но её организм по состоянию соответствует двадцати пяти – тридцатилетнему возрасту, ей надо мужика. Она страдает. Ты разве не хочешь ей помочь? Я ведь тебе уже говорила, я не против ваших встреч с ней, в разумных пределах. Ты к ней не ходишь. Что ей остаётся? Пусть развлекается, здоровее будет. Тебе же нужен здоровый экипаж, состоящий не из истеричных от недотраха баб, а из весёлых, здоровых, удовлетворённых по всем параметрам помощниц? Так вот и не толкуй тогда… Иди и правда отдохни. Поваляйся. Мы тут посекретничаем без тебя. – Лера подмигнула Славе, и он вышел, раздосадованный и раздражённый.

Кстати сказать, он сам не мог понять своего раздражения. Конечно, не Наташка виновата – их постоянные пикировки больше забавляли, чем раздражали. Тем более что его приказов, как командира корабля, она слушалась беспрекословно. И не Лера виновата в его плохом настроении, он и не больно-то хотел заниматься сексом. Слава сам не мог определить причину своей депрессии. И только тогда, когда, упав на кровать, полежал некоторое время с закрытыми глазами и обдумал всё, что было эти дни, понял: он боится. Он боится, что, увидев Землю, затоскует, плюнет на всё и вернётся на родину. Ведь он может спокойно устроиться где-нибудь на Земле, сделав любые документы себе и Лере.

«Корабль спрятать не проблема – утопил его в океане, и всё. Пусть там Наташка сидит. Вот только дальше что? После того что я увидел – космос, сотни тысяч планет, населённых множеством разумных существ, – сама мысль вернуться в какой-нибудь провинциальный городок вызывает не просто неприятие, а отвращение. Как я смогу жить после этого где-нибудь в Карюбинске и что буду делать? После тех чудес, что довелось увидеть и испытать? Глупо даже думать об этом. Однако посетить Землю тоже хочется: побродить по траве, искупаться в Дону, слетать на море… Почему бы и нет? Можно добыть денег, например, продать какие-нибудь редкоземельные металлы… Нет, обычное вульгарное золото! Разнести его по разным скупкам. Вот тебе и капитал. А с ним можно и виллу купить, и жить там время от времени, чтобы ностальгия по Земле не замучила! А что, правильная мысль, надо её обдумать».

Слава довольно улыбнулся и негромко сказал:

– Наташ, не забудь включить невидимость, напомню тебе ещё раз! И ещё. Мы можем отследить другие корабли, ну, типа корабли рабовладельцев? Где они ползают, что делают?

Натаха материализовалась на краю его постели, спустив голые ноги на пол и приняв красивую позу. Сейчас она была в кружевной ночнушке, не скрывающей практически ничего. Её голые груди задорно торчали вперёд, чуть не упираясь в лицо Славы. На всякий случай он отодвинулся подальше, но нос и глаза сказали: Натахины «титьки» ничем не отличаются от обычной женской груди – форма, цвет, даже лёгкий запах тонких духов и запах тела здоровой молодой женщины. Натаха уж постаралась сделать всё так, как должно быть в реальности.

– Я же тебе сказала! Всё включено! Олл инклюзив! (Какие слова знаю! А ты говоришь!) Все системы! А эти ублюдки не имеют системы обнаружения, равной нашей, Сильмара позаботилась о самой лучшей системе отслеживания. Бабок вывалили за неё немерено. Так что мы их видим, а они нас нет! У меня перед глазами должны высветиться все корабли, что болтаются над Землёй, конечно, кроме тех, которые, как и мы, накрыты специальным «колпаком».

– У меня одна мысль возникла, – усмехнулся Слава. – Как долетим, я тебе расскажу. Может, и получится. Очень интересная мысля!

– Расскажи сейчас, – взмолилась Наташа. – Пока летим, я от любопытства помру! Ну расскажи, Славк, ну не будь свиньёй! Ладно, ладно, я чего-нибудь узнаю, тоже тебе не расскажу тогда!

– Слав, расскажи ей, иначе она потом замучает меня жалобами на свою несчастную жизнь и на то, что её никто не понимает и не любит! – усмехнулась Лера, входя в каюту и устраиваясь рядом с мужем. – Решила я проверить, неужели всё-таки Натаха тебя соблазнила?! Мы с ней поспорили, сможет или нет. Но ты муж-кремень! Даже на такую секси-обнажёнку не попался!

– Лерк, я на тебя обижусь! – буркнула Наташа. – Зачем сдала?! Теперь он точно не захочет, из принципа!

– А вот и не надо играть на моего мужа, – довольно усмехнулась Лера. – Тела своего жди… А там посмотрим. Так Слав, что ты придумал?

– Фигу вам! – жестко сказал Слава и приказал: – Выключить свет! Сделать звёздное небо и покачивание лодки на лёгком ветерке!

Тут же свет в каюте померк, вокруг воцарилась темнота, развеиваемая лучиками небесных светил, густо обсыпавших ночное небо, словно сверкающие бриллианты. Кровать стала легко покачиваться, и Слава, отвернувшись к стене и не обращая внимания на жалобные стенания жены и корабельного мозга, уснул, как бы ни пытались они этому помешать.

Проснулся он от звонка будильника. Натужного, противного, так что хотелось треснуть по нему рукой и снова улечься спать. В голову тут же пришло: «Опять на занятия!» и тут же наступило отрезвление: «Какие, к чёрту, занятия?! Я на корабле в космосе! Откуда в корабле будильник?! Наташка, зараза!»

– Вставай, прилетели уже, – хитро усмехнулась красотка, сидящая на краю постели в джинсовых ультракоротких шортах и топике, еле держащемся на груди третьего размера. – Тебя только будильником поднимать! Помнишь, как в «Бриллиантовой руке»?! Подействовало ведь, как и там! Через двадцать минут выходим на орбиту Земли. Тормозить будем.

Будильник в её руке исчез, как будто и не существовал никогда. Наташа посидела ещё несколько секунд и тоже испарилась.

Слава вяло потянулся и сбросил ноги с кровати, готовясь идти в рубку. То, что ему предстояло, было довольно рискованно, впрочем, если посмотреть – и не особенно, как ему казалось. Он натянул «кроссовки», услужливо сделанные системой обеспечения, надел джинсы, клетчатую рубаху оттуда же и побрёл в рубку, почёсывая бок и думая о том, что лишнего, наверное, переспал. Недосыпать плохо, но и слишком много спать – тоже. Расслабляешься.

В рубке сидели все три дамы и осуждающе смотрели на него, как суд присяжных на брачного афериста, надругавшегося над доверием тридцати девяти сорокапятилетних женщин в самом соку. Ему тут же представилось, что эти три «эриннии» сейчас грозно спросят: как ты посмел обидеть этих несчастных женщин, отобрав у них последнее – надежду на хороший секс?!

Славе стало смешно, и он громко хихикнул в гробовой тишине. Женщины не поддержали его смеха, а Лера, сдвинув брови, грозно сказала:

– Колись, несчастный! Что там за авантюру задумал?! Как можно было держать в неведении своих женщин целых пять часов?! Ты монстр! Ты садист! Видишь, я даже поседела! У меня седой волос от любопытства появился! Бессовестный! Рассказывай сейчас же!

– Пять часов? – недоуменно сказал Слава. – Всего пять часов? Ты говорила десять, а, Натах?

– Ну говорила! Так для того и делают ходовые испытания, чтобы знать способности своих двигателей! Каждый из них индивидуален, нет ни одного похожего! И нам, я вижу, повезло, движки просто дуровые! Кстати, мы уже на орбите Земли и скоро встретимся со своей любимой планетой. Ну так к делу! Рассказывай!

И Слава рассказал.

Ночь. Тихо. В этом приморском городе настала осень. Но не такая, как в Центральной России. Там уже лили дожди, рвали одежду ледяные ветра и ночами лужи покрывала первая, хрупкая ещё, корочка льда. Здесь чисто, тихо, только листья каштанов, кружась, как подбитые вертолёты, падали на тротуары. На улицах почти никого не было. Отдыхающие давно уехали, а честные граждане городка тихо спали в своих постелях, мечтая о будущем лете и о том, сколько бабла они снимут с бздыхов.

Нечестные граждане тоже спали, как и все добропорядочные, посему Слава шёл в одиночестве, тихо загребая ногами жёлтые, остро пахнущие осенью листья.

В ухе прозвучал голос Наташки:

– Они приближаются к тебе. Зависли над тобой. Высота сто метров, снижаются. Сейчас ты должен их заметить! Видишь их? Тьфу, чего я! Конечно не видишь…

Слава слегка приподнял голову, не замедляя шага, как будто любуясь осенним небом. В эти дни стояла на удивление тёплая погода – восемнадцать градусов, что, впрочем, для этой местности было нормой. Невдалеке шумело море, пахло водорослями и дохлой рыбой, которую выбросил прибой после волнения.

Удара станнера он не ощутил, только тело сразу замедлило движение. Он мог бы спокойно уйти – для него удар станнера такой мощности был как слону дробинка, но Слава изобразил паралич и застыл на месте с раскрытым ртом и вытаращенными глазами.

Луч-подъёмник плавно втянул его в брюхо корабля – так началась операции «Троянский конь», как её важно назвала Натаха. Сильмара не знала, что такое троянский конь, но когда ей растолковали, была очень довольна и какое-то время настаивала на участии – ей хотелось повеселиться и размяться. Славина идея ей очень понравилась, в отличие от Леры, бурно возражавшей против того, чтобы Слава рисковал. Ну, на то она и жена, чтобы попытаться уберечь мужа от малейшего риска.

Звездолёт рабовладельцев оказался довольно хилым, размером примерно как десять флайеров, по типу тех, на которых Слава летал к керкарам в прошлый раз. Этакая здоровенная сигарная пачка, параллелепипед. Натаха нашла его данные – так себе «тачка». Броня слабоватая, правда, сам корабль довольно быстрый и вёрткий, что-то вроде разведчика. Конечно, их «Соргам» не то что сто, тысячу очков вперёд ему даст по боевым и ходовым качествам, но всё-таки эта «коляска» стоила не менее сорока миллионов. Ну, пусть даже тридцать. Хорошие, однако, деньги! Стоило попробовать его взять. Отбить корму корабля из Большой Берты всегда можно успеть.

В рабском загоне, то есть в той комнате, где он находился, уже было набито человек двадцать, скорее всего, корабль больше бы и не взял. Потому Слава тут же стал готовиться к атаке и впал в транс.

Выйдя из тела сгустком информации, он мгновенно переместился через все переборки, направляясь к дохленькому позитронному мозгу, находившемуся в передней части звездолёта. Мозг был совсем слабенький, даже слабее мозга, стоящего в его боевых роботах. Слава тут же его заблокировал и запомнил те места, где он поставил перемычки на информационных потоках. Теперь корабль мог двигаться только на планетарных движках. Пираты ещё ничего не подозревали – они заглядывали в загон, пересчитывая отловленных рабов, громко обсуждали будущую прибыль и на что потратят свою долю.

Как Слава понял, это были контрабандисты, ворующие людей без лицензии и отправляющие их в самые жуткие вертепы, подобно тому, в который когда-то попала Наташа. Там людей насиловали и убивали различными, как можно более мучительными способами. Слава давно хотел встретиться с такими уродами, и вот этот час настал.

Внезапно прозвучал сигнал тревоги. Живой мозг корабля включил аварийную сигнализацию: красные вспышки, квакающая сирена – полный набор паники. Слава понял, что его обнаружили, вернее не его самого, а вторжение в систему, и метнулся к живому мозгу, опускаясь на него, как облако светлячков.

Мозг не имел своей личности, но в его установках чётко прописано: не допускать вторжения! Сопротивляться вмешательству в систему! И он сопротивлялся. Мозг блокировал все попытки Славы перекрыть доступ мозга к системам корабля, беспрерывно вопя о несанкционированном вторжении. Всё-таки через довольно продолжительное время, минут пять, не меньше, Славе удалось парализовать волю этого живого компьютера. Но это было непросто. Погрузившись в недра чужого серого вещества, Славе по полной пришлось хлебнуть негатива, почерпнутого из глубин чуждого мозга.

Это был нечеловеческий мозг, потому он и сумел так долго сопротивляться. Слава понял, что этот мозг какого-то рептилоида чем-то напоминает человеческий, но одновременно и чуждый человеческому сознанию. Это существо некогда работало надсмотрщиком в рабском загоне заштатной планетки, и после провинности его самого списали в рабы, а после гибели тела в результате технологической катастрофы изъяли мозг для использования в кораблях.

Слава слегка поразмыслил, ещё раз осторожно прощупал замерший, как будто в ожидании, мозг и стал медленно, тихо вытравлять из него посыл-приказ бывшего хозяина. Образ хозяина мозга выскочил сразу, как только Слава прикоснулся сознанием к этому объекту, само собой, хозяин был зелёным. По картинке Слава узнал одного из тех, кто появлялся у рабского загона. Так же он узнал, что «нарушителей конвенции» было пятеро. Так сказать, устойчивая преступная группа браконьеров.

Летали на Землю они довольно часто, раз в несколько дней. Слава представил, сколько таких мародёров кружится над Землёй, отлавливая людей, и ему стало нехорошо от этой мысли. Тысячи, десятки тысяч людей! И все исчезают в недрах этой фашистской цивилизации!

Через двадцать минут он закончил перепрограммирование живого мозга. Это было довольно сложно. Непонятные воспоминания привязывались к специальным командам, внедрённым модификаторами, приходилось разрывать цепочки и «вплавлять» свои команды. Так-то можно было просто и без изысков убить этот мозг, тем более что у Славы не было к нему ни жалости, ни сочувствия; та тварь, которой мозг принадлежал, не могла вызвать сочувствия с точки зрения землянина. Но мозг стоил денег, и без него цена корабля сразу падала.

Следующим этапом было перепрограммирование позитронного мозга, управлявшего маршевыми двигателями. Это прошло быстро и без больших усилий – мозг был простеньким. Стоило только внедрить параметры нового хозяина, то есть Славы, и всё. Три минуты.

Закончив, Слава снова вошёл в своё тело и осмотрелся. Люди, находившиеся рядом, тихо переговаривались, а какой-то парень возбуждённо делился своими соображениями по поводу того, как здорово быть захваченным инопланетянами. Вот сейчас он поговорит с ними и объяснит, что земляне цивилизованные существа и с ними надо обращаться как следует! Две девчушки рядом с ним тихо плакали. Им было лет по пятнадцать, и как они попали ночью на этот корабль, было не совсем понятно. Впрочем, как подумалось Славе, почему только ночью? Корабль мог быть на «охоте» несколько дней, так что стоило отлучиться в безлюдное тихое место, тут их, скорее всего, и взяли. Ещё несколько человек сидели и тупо смотрели вперёд, похоже, у них до сих пор не прошло действие станнера, оглушающего и парализующего человека до неподвижности манекена. Это Славина система регенерации быстро ликвидировала последствия нападения, а простой человек мог находиться в параличе часами.

Молодой человек, который важно рассуждал о пользе контактов с инопланетной цивилизацией, подошёл к двери и стал стучать в неё ногой. Через минут пять долбёжки заблокированная дверь открылась, и в загон вошли трое зелёных в полном вооружении: станнеры, нейрокнуты, вибромечи, игольники на предплечье, у одного был армейский лучемёт, партию подобных Слава недавно поставил керкарам.

Тот, что стоял впереди, подошёл к парню, пытающемуся двинуть речугу на тему «Земляне как лучшие друзья зелёных человечков!» и без обиняков двинул его ногой в живот так, что парнишка согнулся, упал на пол и застыл в позе зародыша, тихо подвывая. После этого все сомнения землян по поводу дружбы зелёного и русского народов мгновенно рассеялись. Парня вырвало.

Конечно, никакой системы обеспечения тут не было, поэтому вся эта рвотная масса так и осталась на полу. Кроме этого, парнишка умудрился испачкать ботинок предводителя браконьеров, и тот с руганью ещё несколько раз ударил его в бок металлическим носком ботинка. В боку у парня что-то хрустнуло, и он потерял сознание. Слава поморщился. Похоже, пару-тройку рёбер парню точно сломали. Излечение от иллюзий бывает очень болезненным.

Предводитель, а именно он был хозяином корабля, увидел, что Слава поморщился, и, указав на него пальцем, сказал:

– Что морщишься, скот! Не нравится? Сейчас ты у меня вылижешь всё это дерьмо! Ну-ка иди сюда! Быстро! – Он поманил Славу пальцем и хлестнул нейрокнутом, доставляющим жгучую боль. Он не знал, конечно, что у Славы усилиями модификаторов болевой порог был очень высоким и для него такой удар был не больнее ожога крапивы. Но Слава очень артистично изобразил страдание, застонал и, согнувшись от «боли», двинулся к работорговцу.

Предводитель умер первым. Хруст позвонков, и тело негодяя падает в лужу блевотины. Второй зелёный ещё только замахивался кнутом, когда мощный удар проломил его грудную клетку и остановил сердце. Третий бросился бежать к дверям, но Слава настиг его и сломал позвоночник прямым ударом кулака, потом так же, как и остальным бандитам, свернул ему шею.

Земляне смотрели на него с ужасом и надеждой, и тогда он сказал, с некоторой задержкой переключаясь на русский язык:

– Все сидите здесь. Никуда не выходите. Вы будете доставлены на Землю. Этого всего не было, вам только приснилось.

Он снял с одного из трупов игольник, вибромеч, включил его, проверив, потом убрал жужжащее «лезвие» и пошёл к дверям. Остановился, подумав, пошарил по карманам всех инопланетян. Нашёл медицинского слизняка, прилепил на бок парню, зажавшему посиневший бок, и приказал:

– Не снимай его, пока сам не отвалится! Он тебя лечит. Сейчас боль пройдёт!

Парень кивнул головой, с недоверием и восторгом глядя на нежданного спасителя, и, осторожно потыкав пальцем в упругую плоть биоробота, спросил:

– А что это? И кто ты?

– Это медицинский биоробот. А я землянин. Как и ты. Всё! Сидите и молчите.

Он открыл дверь, осторожно выглянул наружу и, убедившись в том, что работорговцев в коридоре нет, пошёл по направлению к рубке.

Найти её было легко – кораблик маленький, особенно не разгуляешься. В рубке было двое, видимо технари. Они безуспешно пытались реанимировать доступ к корабельным мозгам, и когда увидели Славу, сразу даже и не поняли, что происходит. Только секунды через три ошеломлённый зелёный потянулся за своим станнером, но был убит точным выстрелом из игольника в лоб. Второй пережил его на полсекунды.

Сбросив тело работорговца из командирского кресла, Слава сел на его место.

– Наташ, скажи нашим, всё в порядке, корабль захвачен. Мозги перепрограммировал. Сейчас пойду на посадку, вы там проследите, прикройте, если что. Где-нибудь в пустынном месте сядем, и я загоню корабль в трюм.

– А что за корабль-то? Как его состояние? Он хоть доброго слова стоит? – поинтересовалась Наташа. – Сильмара там говорит, может, нам оставить?

– Ерунда, а не корабль. Так, полугрузовая хрень. Грязноватый и пахнет сортиром. Вроде космической «газели». Нам не нужен, продадим. Всё, пошёл вниз! – Слава надел командный шлем, и только было собрался отдать команду на спуск, когда в дверях показался давешний парень, которому он прицеплял слизняка.

– Оставьте меня у вас! Пожалуйста! Я всегда мечтал побывать в космосе, увидеть дальние миры! Вы не можете меня так просто выкинуть!

– Ещё как можем! – усмехнулся Слава и отдал мозгу команду на приземление. Выбрать место он решил на пустынной дороге, возле бывшего КП ГАИ. Под утро там никого не должно быть, КП давно уже не работает.

Корабль завис над дорогой и мягко приземлился на обочину. Несмотря на то что он ни в какие сравнения не шёл с «Соргамом», всё-таки он был довольно большой штукой, размером где-то с двухэтажный дом или побольше. Специальное покрытие и система полей не позволяли разглядеть его очертаний. Если кто-то посмотрел бы на него невооружённым глазом, то не увидел бы ничего, кроме какого-то колыхания или мерцания, даже непонятно, как это назвать. Глаз просто ускользал в сторону, не зацепившись ни за что.

Слава снял шлем, подошёл к парню, стоящему в дверях рубки, и, взяв его за плечо, аккуратно подтолкнул к выходу:

– Шагай. И радуйся, что сегодня твоё путешествие закончилось именно так!

Парень, понурясь, пошёл вперёд, а Слава, который шёл сзади, вдруг рассмотрел, что у того как-то излишне оттопырены карманы. Он схватил парнишку за рубаху и бесцеремонно обшарил карманы. Из них было вынуто два коммуникатора, два игловика, нейрокнут и два вибромеча. Слава молча кинул их на пол, к стене, и дал парню лёгкого пинка для ускорения.

Дверь-пандус наружу была уже открыта, так что Слава выпихнул парня наружу, несмотря на его возмущённые восклицания и какие-то туманные угрозы. Потом пошёл к рабскому загону и стал по одному вытаскивать из него испуганных людей, обыскивая (помня историю с парнем!) и отправляя в сторону выхода.

Через минут пятнадцать все освобождённые стояли группой на дороге, растерянно глядя на туманную «дыру» в пространстве, откуда они появились. После того как их вытолкнули из корабля, они сразу переставали его видеть, так что были растеряны и взволнованы. Слава не сомневался, что часть из них после этого «рейса» встретится с психиатрами и их убедят, что космические корабли, зелёные человечки и герои-освободители есть плод их переутомлённого работой мозга. Надо всего лишь отдохнуть пару недель. Месячишко попринимать лекарства, и всё будет нормально. Потому он и изъял у них любые напоминания об этом захвате. Скоро воспоминания потускнеют, и они сами убедят себя в том, что всё это им привиделось. Остался лишь медицинский биоробот на рёбрах парня, но он скоро отлепится и разложится, превратившись в лужу протоплазмы. В соплю, можно сказать.

– Вы приземлились? Открывайте трюм, сейчас влечу. Стоп! А как я влечу, если ни черта не вижу? Как откроете пандус, снимите защиту. Как влечу, снова ставьте.

Слава поднял корабль-«шхуну» над землёй, и когда громада «Соргама» проявилась, как снимок, метнул корабль в открытый зев трюма, пролетев над головами вытаращивших глаза спасённых землян. Ещё бы не вытаращить – вдруг, на пустом месте, возникает стометровой длины и двадцатитиметровой высоты параллелепипед, чем-то напоминающий зубило, сияющий своей зеркальной обшивкой.

Слава влетел вовнутрь, пандус тут же закрылся, и «Соргам» снова ушёл под покров спасительных полей. Теперь его нельзя было увидеть ничем, кроме специальных гравитонных средств слежения, и то очень мощных, так как система маскировки «Соргама» была одной из самых современных и самая мощная, которую они нашли.

Через несколько секунд корабль практически бесшумно, только лишь под яростное завывание кота, подъедающегося летом в кафе «Арагви» дальше по трассе, ушёл в небо, выходя на околоземную орбиту. Коты, как известно, существа странные, они связаны с потусторонним миром и видят то, что недоступно людям. Котяра видел старт «Соргама» и был очень недоволен, что ему сорвали охоту на наглую мышь, шебуршащую под пустой пластиковой бутылкой. Опасливо оглянувшись на подозрительную толпу людей, стоящую возле места его охоты, он прыснул в кусты и ушёл в историю рыжим безухим призраком.

Слава осмотрел помещения браконьерского корабля – числом пять: рубку, кубрик, кухню, сортир и рабский загон, если не считать коридора, – и открыл дверь наружу. Задача была выполнена. Худо-бедно, а пара десятков лимонов прилипла к карману. Хороший рейс! Если бы не его псионические способности, сделать подобное было бы, конечно, невозможно. Да и с ними риск был. Впрочем, риск есть всегда, даже если ты идёшь в своей мирной квартире в туалет: вдруг кто-нибудь из домашних уронил мыло? Наступил, ударился головой и помер. Не рискует только мертвец, ему уже всё равно, где гнить.

Слава легко выпрыгнул на упругую поверхность, и вдруг замер. К нему шла разъярённая Наташа, волоча за шиворот некую фигуру, в которой он с удивлением узнал давешнего парня, выброшенного из корабля.

– Видал?! Нет, ты погляди! Сучонок влетел в люк так быстро, что я и не успела заметить! А потом было поздно! И ведь прокрался так, что система безопасности не сработала! Говори, придурок, как ты сюда попал?

Парень со страхом и с восторгом смотрел на Наташу, которая была в своём коронном наряде: стринги, голая грудь и короткая мальчишеская причёска. Загар она себе сегодня сделала такой, как будто побывала на Мальдивах. Он несколько секунд молчал, потом выдавил из себя:

– Какая вы красивая! Я никого красивее не видал! Богиня! Вы чудо!

Наташа хмыкнула и уже мягче добавила:

– Ну да, я такая! Но всё-таки, как ты сюда попал так, что я не смогла тебя увидеть?

– Я прыгнул и зацепился за такую торчащую штуку на заду вон того корабля. Потом он влетел в корабль-матку, а я повисел ещё на нём, потом спрыгнул. Вы меня и нашли. Скажите, а тут все такие красавицы, как вы? Такая красота!

– Слушай, Слав, а парень-то разбирается в жизни! – совсем миролюбиво сказала Наташа, глядя на восхищённое лицо парнишки. – Вы вот только не цените меня! А незнакомые люди сразу видят мою красоту!

– Оставьте меня на корабле, пожалуйста! Я пригожусь! Я буду вам стирать, готовить, сапоги чистить – что угодно! Только оставьте, пожалуйста! Тётенька, оставьте меня, я для вас что угодно сделаю!

– Тётенька?! – возмутилась Наташа. – Болван какой! Слав, выкинь его нахрен в дезинтегратор! Какая я тебе тётенька, болван ты эдакий?! Сколько тебе лет, придурок?!

– Восемнадцать… ну почти восемнадцать, без двух месяцев!

– Нельзя же быть таким дурачком в восемнадцать лет! – Натаха приподняла его над полом за шкирку и слегка потрясла, как собака кутёнка. Парнишка висел тихо и только ещё раз сказал тихим, задыхающимся голосом:

– Вы такая сильная! Не только сногсшибательная красавица, но и могучая, как… как корабль!

– Она и есть корабль, – устало сказал Слава и, не обращая внимания на происходящее, пошёл по коридору. – Давай его в рубку, там поговорим. Что-то я сегодня утомился. Этот хренов станнер отнял много сил, всё-таки та ещё гадость. Шибанул так, что в голове помутилось!

– Привет, командир! – Сильмара довольно улыбалась. – Так ничего кораблик, денег дадут, да. Рабочая лошадка. Такими темпами мы можем и набрать денег! Тридцать с небольшим таких грузовичков – и кредит отдали! Да мы за месяц отдадим! Если в рейде по два таких брать, можно жить! Это ещё что за чучело? – Она вдруг заметила парня, которого тащила обнажённая красавица. – Откуда вы этого придурка выкопали?

– Негритянка! – прошептал парень. – Или нет? Я бы поклялся, что она шведка, если бы не была чёрной! На негритянку не похожа. А что она говорит?

– Говорит, надо тебя на кол посадить, дяденька! – мстительно сказала Наташа. – Чтобы башкой думал, что говорить!

Парень обвёл глазами странную компанию: чёрную как уголь, высоченную, стройную как модель, с тонкими чертами красивого лица Сильмару, небольшую, белоснежную и прекрасную, как Снежная королева, Леру, здоровенного, похожего на боксёра разворотом плеч и жёстким выражением лица Славу, Наташу в её фривольном наряде, ничуть не смущающуюся от взглядов окружающих, и с придыханием сказал:

– Я в раю! Инопланетяне! Корабль! О боже!

– Может, он дурак? – с сомнением спросила Лера, внимательно осмотрев парня. – А чего от него блевотиной несёт?

– Ему пираты засветили по рёбрам, а потом ещё и попинали слегка. Вот его и вырвало. «Заяц», понимаешь. Заскочил в корабль, когда я залетал в трюм. Что с ним делать, не знаю. Впору выкинуть его в дезинтегратор, лень из-за него садиться на Землю.

– Поставьте ему мкара, – предложила Сильмара, – чтобы понимал язык. Допросить его. С какой целью заскочил в корабль, например.

– Да с какой? – Слава отмахнулся и тут же создал себе мягкое кресло, выскочившее из пола. – Романтик хренов. Я сам такой был. Думал, все инопланетяне братья, бла-бла-бла… Он там речуги толкал об инопланетно-земной дружбе, пока его не саданули ногой в брюхо. Теперь он знает, что не все инопланетяне одинаковы.

– А он так-то миленький! – с интересом сказала Сильмара и облизнула губы. – Молоденький… Вполне так сложившийся мужчина! – она подошла и бесцеремонно ощупала пленника, хватая его за самые интимные места. Парень ойкнул и согнулся, а девушки захихикали:

– Что, симулятор надоел, Силя! Да он бестолковый совсем! Дитя дитём! Смотри, как покраснел, сейчас сгорит от стыда! У него на лбу написано крупным шрифтом: «девственник»!

Наташа выпустила шиворот парня, и он облегчённо опустился на пол, поглядывая оттуда вдоль длинных женских ног.

– А дело-то знает, вишь, как на задницы пялится, – засмеялась Лера. – Он уже всех нас тут трахнул!

– Чего-то я не заметила, – вздохнула Наташа. – Видимо, это было так тихо и незаметно, что я и не ощутила. Слава, а Слава…

– Наташ, ну я сказал же тебе, будет тело! Будет! Дай ему мкара! Поговорим с юродом, пусть и Сильмара его понимает.

Наташа достала похожего на жука мкара, тут же укоренившегося на голове вздрогнувшего парня.

– Тихо, тихо, идиот! Ничего не будет, сейчас местный язык будешь понимать! Сколько времени он перекачивает знания? Десять минут? Пока перекачивает, говори, Слав, куда летим? Попробуем корабль захватить или позже?

– Давай до Луны долетим, посмотрим. Есть у меня подозрения, что там базы у них. Посмотрим, а потом можно и домой валить… Хм… интересно, да? Я уже Алусию домом называю! Вам не кажется это странным? От родной Земли домой, на Алусию! Что-то с головой не то! – Слава помотал коротко стриженной головой и откинулся в кресле.

Через полсекунды кресло выдало кружку пива, и он с удовольствием отхлебнул пенистого холодного напитка:

– Ох, как хорошо! Ну что, Наташ, когда там Луна?

– Уже Луна… Тут лететь-то! Это же не пиндосовская ракета! И даже на русские «Булавы», долетающие только до помойки, где их и оставляют! Это родной «Соргам», лучший крейсер всех времён и народов, с умной, красивой и доброй Наташей у штурвала!

– Особенно доброй! – хмыкнула Сильмара. – Парень чуть в штаны не напустил, когда ты его за шкирку тащила! Чуть не испортила парнишку!

– Что это ты так на него запала? – удивилась Наташа. – Чешется что ли, в одном месте?

– Дура ты. Похож он на одного соседского парнишку, влюблена в него была, – спокойно ответила Сильмара. – Я в армию ушла, он со мной всё время связывался по коммуникатору, разговаривали о том о сём… Потом перестал связываться. Узнала после – женился на соседской девке Гире, толстой, глупой, зато папаша её работал в управе на распределении субсидий от правительства. Богатые были, суки…

– Я тоже любила одного парня, – призналась Наташа, – а он лишил меня девственности, а потом по пьянке раззвонил всем своим дружкам, они после дискотеки подстерегли меня за клубом и трахнули втроём во все дырки. Хотела в милицию завяление подать, потом передумала. Взять с них, нищебродов, всё равно нечего. А позора полно, затаскают, и ещё адвокат скажет, что сама, шалава, бухала и дала им. Мне так в ментовке сказал один участковый. Так что я слиняла в город и забыла об этом. Почти. Спасибо им, что хоть не наградили ничем, никакой болезнью, да не залетела – презервативы надели. Что-то мы сегодня ударились в воспоминания… Раз так он тебе дорог, бери над ним шефство, учи его всему. Особенно в постели. Может, и сгодится…

– А это ничего, что я тут? – поднял брови Слава. – Я вам не мешаю заниматься набором экипажа?

– Да вроде нет, – задумчиво сказала Наташа. – Лер, он нам не мешает?

– Хм… мне так вроде нет… Сильмар, а тебе?

– Да и я не против… Сидит себе и сидит…

– Вот гадины! – не выдержал и рассмеялся Слава. – Спелись, проклятые! Девчонки, ну правда, на кой хрен нам этот необученный, бестолковый щенок!

– А я его научу тапки мне приносить, – задумчиво сказала Наташа, – а как тело получу… Сильмара его к тому времени обучит, подготовит… Поделишься с подругой, Сильмар?

– Почему бы и нет? Если его приготовить под хорошим соусом, в зад ему поместить плод гунаги, а в рот вставить пучок острых листьев журды с Щариси, сверху полить пальмовым маслом, вполне будет вкусен! Он уже понимает наши слова, девчонки! Вон, щурится! Съедим этого придурка, чтобы не лазил, куда не надо?!

– Надо, чтобы жирок нагулял, тощий больно, – с видом знатока пощупала Наташа. – Пригорит на вертеле-то!

– Ну хватит пугать пацана, – хихикнул Слава. – Никто тебя есть не будет. Шутят девушки. Так что с тобой делать, дурачок ты эдакий? Восемнадцать лет, а ума нет! Куда ты лезешь, не зная броду? Сильмар, если серьёзно, есть мысли, что с ним делать?

– А что? Наложим ему матрицу пилота, и пусть на боевом флайере летает. Команду-то так и так надо набирать! Или отправим его к модификатору. Сделаем бойца.

– Там только половина выживает, – возразил Слава. – Это большой риск.

– Ну я же выжила… Почему бы и нет. И он выживет!

– А вы ничего не заметили в его рассказе? – неожиданно перебила Наташа. – Эх вы… Бестолочи!

– И что в его рассказе? – удивился Слава. – Ну запрыгнул, зацепился… Стоп! Эй, каким образом ты зацепился за невидимый корабль?! Я-то и не сообразил! – молодец, Натаха! – Слава звонко хлопнул её по обнажённому заду, сморщился и потёр ладонь. – Забываю всё время. Как по переборке врезал!

– А вот и не надо девушек без толку по задам хлопать, если продолжения не следует! Много вас, желающих раздраконить девушку, возбудить и оставить неудовлетворённой! А то, что я молодец, и так знаю.

– Тихо! – забеспокоилась Сильмара. – Он что, видит скрытые полями корабли?! Ни хрена себе! Это же передвижной локатор! Интересно, он и нас увидел?! Эй, как там тебя, а ты большой корабль, вот этот, тоже видел?

– Ну да… А что такого-то? Здоровенная такая блестящая штука, портсигар напоминает. Я такой у деда видел. Там ещё было написано «Ленинград» и…

– Стоп! – перебил его Слава. – Значит, ты видел маленький корабль и большой корабль? Девчонки, это ценный кадр! Он видит сквозь поля! Я не знаю, как это может быть, но это именно так. Что же, ещё поспрошаем, тогда решим, что с ним делать. Итак, как звать? Откуда родом? Кто родители? Чего бродил ночью по городу?

– Осталось ещё добавить «Малшик, твой аусвайс!» – хихикнула Наташа, – «Ты будешь висель на эта верьёвка!»

– Серьёзнее давайте, – нахмурился Слава, хотя в его глазах прыгали весёлые чёртики, – всё-таки на боевой корабль парня принимаем.

– Боевой?! – задохнулся парнишка. – Неужто и взаправду боевой?!

– Крейсер «Соргам», три супербластера, триста умных ракет. Дальность полёта не ограничена. Так что проникнись моментом, парень! – подмигнула Натаха. – Давай, рассказывай всё о себе!

– Моё имя Олег Кудрявцев. Отца нет. Утонул по пьянке, когда я ещё был маленьким. Мать живёт с отчимом. Седьмым по счёту. Сегодня у них там бухалово, я и сбежал. Окончил школу с отличием, только медали не досталось, хотел поступать на физмат – денег нет. Хотел вот зимой устроиться в порт рабочим, весной снова поступать. Летом, вернее. Книжки зубрил, а толку-то. Ответы на экзаменах анонимные, чью там бумажку проверили, кто знает? В общем, на бюджетном зарубили, а на платный бабла нет. Что ещё рассказать? Мечтал в космос полететь, занимался гимнастикой. Но не получилось. Вот в армию, наверное, загребли бы, может, оттуда бы пробился наверх. Больше нечего сказать.

– Сними одежду! – потребовала Сильмара. – Ну? Чего стесняешься, раздевайся! Догола!

Парень непонимающе посмотрел на Славу, как бы спрашивая у него разрешения, тот кивнул, и Олег медленно стянул с себя свитер, рубаху, краснея и потупясь, снял штаны и остался в линялых семейных трусах в полосочку.

– Это чего у него за сооружение такое? – непонимающе спросила Сильмара, и дёрнула трусы вниз. Парень попытался схватить их, но не успел, и они оказались на полу. Олег скрестил руки на причинном месте и замер, неловко съёжившись.

– Руки вдоль бёдер! – скомандовала Сильмара. – Чего зажал свои причиндалы?! Не оторвём, не бойся! Что, никогда не медицинском осмотре не был? Может, ты урод какой, нам не нужный, чего ты там свой член зажал-то?

– Можно подумать, вас только это часть его тела и интересует, – фыркнул Слава. – Чего над пацанёнком глумитесь? Нормальный пацан, худоват только немного. Но в его годы и я был таким же скильдёй! Потом выправился. Видишь, бочину ему разбили… Не болит уже, Олег? То-то… Слизняк сработал. Парень вроде крепкий, жилистый, тренированный. Силёнка есть. Это неплохо.

– Хм… а так-то парень ничего, – со странной улыбкой протянула Сильмара, – перспективы у него есть. Пусть приучается жить в нашем мире! Чтобы я этой хрени больше не видела. – Она пнула ногой линялые труселя парнишки, и, видимо по её команде, пол радостно всосал их, как ненужный мусор. – Вот ему одежда нормальная! – Из пола выскочили шорты, какие обычно носил Слава, и майка, по типу такой, какую на Земле носят борцы. – Я сделаю из него бойца! Наложим матрицу пилота, стрелка, будет на симуляторе отрабатывать приёмы. Кстати сказать, вам всем стоило бы подзаняться боевой подготовкой, раз вышли на тропу войны! Что-то все стали мягкотелыми, расслабились! Не забывайте, чем мы занимаемся! Ну, что выставил свои причиндалы? Одевайся. Только один вопрос есть: ты на кого возбудился, на меня, Наташу или Леру? Учти, Лера отпадает, у неё муж есть! Злой, здоровенный и жестокий, как три зеркада! Наташа вообще мозг без тела, в колбе, на неё хоть возбуждайся, хоть нет – бесполезно! Остаюсь одна я. Так я тебе в прабабушки гожусь! – Сильмара тихо засмеялась, глядя, как красный от стыда Олег натягивает шорты и они ощутимо оттопыриваются впереди. – С завтрашнего дня тренировки, учёба жёсткая, без сантиментов. Если что, буду бить прямо в морду. Усвоил? Или можем высадить на Землю, туда, откуда взяли.

– Усвоил! Я на всё согласен! – лихорадочно выкрикнул Олег, возбуждённо блестя глазами и оправляя майку. – Всё что скажете сделаю!

– Обнадёживающее заявление, – многозначительно сказала Сильмара, и подмигнула Натахе.

– Пропал парнишка, – притворно сочувственно покачала головой девушка, – заездит его старая бабка. Олег, понюхай, от неё нафталином не пахнет?

Прежде чем Сильмара успела выпалить тираду в адрес негодной бабы, Олег наклонился и правда понюхал грудь воительницы и тут же заявил:

– Хорошо пахнет… Кремом, ещё чем-то вкусным… Здорово пахнет. Нафталина нет.

– Хм… – не нашлась что сказать Сильмара и зашлась в смехе. Ей вторила вся команда, и, глядя на них, несмело улыбнулся Олег.

Через десять минут они разглядывали сооружения, построенные на Луне рабовладельцами. Выглядели эти штуки как обычные кратеры, оставленные ударами древних метеоров. Однако под толстым слоем звёздной пыли и обломков метеоритов на глубине пятидесяти метров датчики корабля чётко улавливали движение, энергетические поля вокруг генераторов энергии, человеческую ауру и множество характерных энергетических ёмкостей, указывающих на то, что там были спрятаны бластеры различной мощности. Особо больших, подобных бластерам крейсера, там не было, но судя по всему, арсенал был достаточным, чтобы отразить атаку не слишком вооружённых «шхун» браконьеров. Кроме того, датчики указывали на наличие большого корабля, размером сравнимого с «Соргамом», это заявила Наташа.

– Там здоровенная штука какая-то! Как «Соргам»! Только бронирование слабее, совсем дохлое, а так даже больше, чем «Соргам». Толще в два раза!

– База Наалока? – подался вперёд Слава. – Вот бы жахнуть по ним. Я запомнил название корабля на всю жизнь: «Мезгрин»! Помирать буду – не забуду!

– Не надо помирать, – бодро ответила Наташа, – а жахнуть – запросто! Мокрое место останется только! А смысл? С десятком работорговцев погибнут штук пятьсот землян. Это нам надо? Так-то без проблем, щас раскочегарю «Берту», выставлю на цель двух «Близнецов», и через двадцать минут тут будет дыра, наполненная расплавленным камнем! Хочешь?

– Хочу, – серьёзно подтвердил Слава, – но не буду. Десант нужен. Выбивать их оттуда надо. Пока эту базу не уберём, налёты не прекратятся. Вначале надо всех браконьеров убрать, кстати, все подумают, что это Наалок их убирает! Вот будет смеху-то! Может, грохнут козла? В общем, вначале займёмся этими уродами-браконьерами, а потом примемся за базу. Есть у меня одна задумка насчёт десантников… Потом обсудим.

– Господин! Вам рано ещё отправляться в путешествие. – Модификатор в очередной раз осмотрел тело Агарлока, пощупал слабые мышцы ног и прощупал живот. – Нужно немного подкрепить силы. Ещё три недели тренажёры, восстанавливающие мышечную массу, – и вы как новенький! Можно было подождать, конечно, сделать новое тело, но вы торопитесь… Не забывайте, вы потеряли практически половину массы тела! Обе ноги и рука под самое основание! Это не шутка – такая встряска для организма!

– Хорошо, – проворчал рабовладелец, и его лицо исказилось гримасой ярости. – Иди отсюда! Пригласи ко мне начальника охраны! Быстро!

Модификатор спешно ушёл, и на смену ему появился человек лет сорока, с худым, умным, хищным лицом. Агарлок нанял его из элитного клана телохранителей «Шанасс» и каждый день платил серьёзные деньги. За эти деньги начальник охраны должен был не только и не столько хранить его тело, это был один из элитных убийц, который жил в основном только тем, что устранял неугодных своему хозяину граждан свободной Алусии. Агарлок нанял его после того, как чуть не распрощался с жизнью по вине этого мерзкого раба. Теперь же он решил передать дело в руки профессионалов. Хватит самодеятельности.

– Эргун! Пора отрабатывать деньги. – Агарлок создал бокал с розовым укрепляющим напитком и продолжил: – Надо найти двух рабов. Вернее, одного, но его можно найти по второму. Мне нужны оба.

– Слава и Лера?

– Откуда знаешь? Ууу! Твари… Вырезал бы им всем языки… Кстати, может, и правда вырезать? Забавно бы было… Нет, потом общаться трудно, будут мычать, как животные. Твари! Да, именно их, Славу и Леру. Если в курсе, тогда и говорить больше не о чем, надо найти их. Любым способом. Я хочу, чтобы они умерли. Плевать на деньги – денег у меня хватит. Найти и пытать… вечно! В общем, процеди информацию, не было ли за последние годы, лет шесть, чего-то странного, не видел ли кто-то их. Слава высокий, белый, с очень светлыми волосами. Лера небольшая, смуглая и в пятнистом раскрасе, она получилось наполовину зверем. Посмотри запись их боёв, посмотри всю информацию по ним. Найди их. Убивать не надо, главное – захватить. И ко мне. Ох, как я хочу снова их увидеть…

– Великая Мать Роя Шиннун заявила, что отказывает нам в том, чтобы мы получили тяжёлое вооружение! Они хотят получить преимущество перед другими роями? Зачем? Чтобы уничтожить нас! Мы бедный Рой, но гордый. У нас не растут бурамбаки, да. Мы получаем то, что нам дают другие Рои, пользуемся крохами от их щедрости. Благодарим вас. Благодетели! Вы и правда думаете, что вы благодетели?! Вы наглецы! Наглецы, захватившие лучшие территории и диктующие нам, как следует жить! Вы договорились с двуногими, получаете от них товары и теперь диктуете нам вашу волю? Ваша наглость беспредельна! – Керкар от волнения подпрыгнул на месте метра на три, и его стало видно отовсюду. – Тут ещё есть те, кто недоволен диктатом Роя Шиннун?! Вижу, есть! Предлагаю обсудить сложившееся положение отдельно от этого собрания! Да, нас одиннадцать Роев против пятидесяти, но будьте уверены, мы заставим вас с нами считаться!

– Погоди, представитель Роя Сеннан, ты говоришь обидные слова, но разве мы не поделили когда-то всю планету на территории, и каждый взял ту, которая ему приглянулась! Почему теперь ты обвиняешь нас, что мы в лучших условиях? Разве мы виноваты, что у нас растут бурамбаки, а у вас нет? И мы смогли договориться с двуногими, и даже пошли больше, нашли врагов зелёных, двуногих, вошедших в наш Рой, помогающих нам сражаться с этими тварями. Кто вам мешал это сделать? – Учитель замолчал и под стрёкот жвал остальных керкаров закончил: – Я предлагаю закончить всё миром. Мы передадим вам тяжёлое вооружение, когда это будет необходимо, в нужный момент. И вы, как и все, будете участвовать в освобождении планеты от зелёной нечисти! Просто подождите немного! Мы ждали тысячи лет, что вам стоит подождать ещё несколько жалких лет?

– Вы отказываете нам в нашем праве делать то, что мы хотим! – яростно застрекотал представитель Сеннан. – Мы дадим вам ответ. Позже. А сейчас мы удаляемся. И наши друзья тоже.

Под глухой стрёкот собрания группа оппозиции выкатилась из пещеры и исчезла в темноте тоннелей. Учитель устало закрыл глаза: «Началось. Теперь или мы их уничтожим, или… Надо предупредить Славу!»

Он выкатился из пещеры, не дослушав, чем закончился сбор, и помчался к коммуникатору, установленному в его «келье».

Слава появился перед ним трёхмерным изображением, и весело прострекотал на языке керкаров:

– Учитель! Рад тебя видеть! Как у вас дела? Я скоро к вам прилечу, мы уже подходим к орбите Алусии.

– Плохи дела. Сегодня был большой сбор, собранный досрочно по настоянию Роя Сеннан. Война, Слава. Они хотят войны. Война за территории до победного конца. Ты срочно нужен. Нужны лучемёты, игловики, мины и гранаты. Нужно много оружия. Потом обговорим с тобой всё по этому делу.

– Я думал над тем, что ты, Учитель, сказал мне прошлый раз. Скажи, у вас есть точные координаты тех мест, где погребены боевые роботы? Помнишь, ты говорил мне, что вы их закопали в землю? Сколько их закопано?

– Хм… точно не знаю, но десятка три будет. А зачем тебе? – удивился Учитель.

– При встрече расскажу. Это гораздо круче, чем какие-то лучемёты, впрочем, я их вам поставлю без проблем. Любое количество. Только гершанку готовьте, чтобы закупать было на что. Надо бы ещё выяснить, что дефицитного покупают другие контрабандисты, что ценится у людей кроме грибов. Поспрашивай по другим роям, что они там продают людям? Мы и этот рынок подомнём!

– Ты с грибами-то разберись, торопыга! – усмехнулся керкар. – Твои заклятые друзья-контрабандисты целую охранную структуру выстраивают, к войне с тобой готовятся! Учти это.

– Учитель, как раз мне нужно двести бойцов керкаров. Самых сильных и ловких! Они станут десантниками. Мы обучим их драться всем, чем можно, положим им жалование. Будут жить на корабле, в казарме. С ними мы будем бить зелёных, захватывать их базы. Можно это устроить?

– Почему же нет! – фыркнул Учитель. – Да очередь выстроится из бойцов, желающих увидеть мир наверху, космос, а ещё больше встретиться лицом к лицу с трусливыми зелёными, которые только и могут, что бить исподтишка со своих дурацких флайеров! Как только прилетишь, скажи, и у тебя будут двести лучших бойцов. Только оружие им сам дашь, всё, которое у нас есть, необходимо для войны. Всё. До встречи!

Керкар отключил визор-коммуникатор и хмыкнул. Как вовремя предложение Славы! Молодёжь рвётся в бой с зелёными, а тут вот оно! Лицом к лицу! Можно устроить состязание за право быть в составе десанта! Они будут драться, стараться показать свои умения. А когда вернутся и расскажут, что видели, появится стимул для остальных керкаров. Все пожелают видеть те чудеса, которые видели их соплеменники. Будут активнее бороться за изгнание зелёных с планеты. Пора, пора керкарам выходить наверх… Раса застряла в прошлом.

Глава 5
– Подходим к цели. Слава, внимание, не забудь про экраны. Как скомандую, ныряй в сторону и не подставься под удар! Зря ты полетел, лучше бы сразу раздолбали их и погнали дальше!

– Шум будет слишком большой. Придётся подмазывать деньгами, умасливать власти. Ну кому нравится, когда контрабандисты устраивают разборки с помощью супербластеров? Представь бандитские разборки в Москве, когда палят друг в друга из армейских гаубиц! Кому это понравится? Только не власти. По крайней мере сюда я послал бы охрану разобраться, кто это шумит у меня под окнами.

– Да ни фига они тебя не послушают! Только голову сунешь в петлю! Слав, уж ты-то должен был уже отучиться от альтруизма, какого чёрта ты их жалеешь?! А власти – откупимся от властей, бабло есть, чего бояться?

– Слав, Наташа права, я не хочу остаться вдовой на чужой планете! И ни на какой не хочу! Даже Олег тебе скажет: не лезь! Скажешь, Олег? Не скажет. Писает от страха, на тебя глядючи. Боится тебя. Забей на них, давай перебьём по-тихому, и всё!

– Отстаньте, я же сказал, по-тихому не получится, если перебить! Я и хочу по-тихому, мирно закончить дело! Ну всё, девчонки, внимание! Я подлетаю. Смотрите вокруг, нет ли спрятанных «тигров» или «пантер».

– Как не быть, мать-перемать! Я же тебе говорила! Висят два истребителя класса «Юссан», по два бластера среднего класса, по три десятка самонаводящихся ракет. Двадцать человек десанта на каждом, по генератору защитных полей на каждом, трюм на два флайера. Прикрылись защитными полями и думают, что тут идиоты сидят! На что рассчитывают – непонятно. Наверное, на то что к ним прилетит какой-то болван на обычном легкобронированном флайере с лёгким бластером и без ракет. Ты не знаешь такого, случайно, а, Слав?

– Бери их на прицел. Поздно уже говорить. Я сажусь.

– Давно взяла! И все их флайера тоже! Я им, мать-перемать, устрою новогодний праздник с фейерверком и выпивкой!

– Всё. Я пошёл на встречу. Держитесь и не истерите. Стрелять по команде или если увидите, что совсем труба. Лер, остаёшься на корабле за меня. Наташа, выполняй её приказания, пока я не отменю.

Слава вышел из флайера и, легко пружиня по твёрдой поверхности планеты, пошёл к группе людей, стоящих у своих флайеров. Остановившись на середине пути, замер и стал выжидающе смотреть на толпу. Их было человек двадцать. Похоже, тут собрались все представители мелких и крупных кланов контрабандистов, и все по его душу.

Вчера он сделал ход: встретился с Зенгаром, скупщиком нелегальных и легальных товаров, обрисовал ему ситуацию с назревшим конфликтом и предложил связаться со всеми, кто заинтересован в этом деле, и назначить встречу на нейтральной территории, где никто не сможет помешать уладить разногласия в сфере продажи наркотических грибов.

Зенгар долго и с интересом смотрел на безумца, потом со смешком сказал:

– Знаешь, ты или идиот, или настолько смелый и уверенный в своих силах человек, что это даже вызывает у меня восхищение. Да, сейчас я обзвоню всех, кто поднял шум, да, я знаю, что происходит. И был бы болваном, если бы не знал. Торговец должен держать руку на пульсе, чувствовать биение торговых потоков, иначе он разорится. Я вне сторон. Ты принесёшь товар, я куплю. Они принесут товар, я куплю. Но я хочу, чтобы был мир, потому что война мешает бизнесу, если, конечно, ты не торгуешь оружием и боеприпасами. Но я не торгую оружием и боеприпасами. И вот ещё что: постарайся остаться в живых. Что бы я ни говорил, но мне кажется, что ты парень порядочный, потому желаю удачи. Я сообщу тебе о времени завтрашней встречи и дам координаты. Может, лучше ты сам дашь координаты места, где надо встретиться? Как ты считаешь? – хитро прищурился купец.

– Нет. Пусть они назначают, – усмехнулся Слава. Он понимал, что купец симпатизирует ему и намекает на то, что лучше самому назначить место встречи и подготовить там «жаркие объятия», чем то же самое сделают его враги. Но нет, он уже продумал план действий и решил его придерживаться. Они с Сильмарой уже в подробностях обсудили всё, что должно произойти, – во всех возможных вариантах, и, как ему казалось, предусмотрели всё что можно.

Попрощавшись с купцом, Слава отправился восвояси, прокручивая в голове всё новые и новые варианты развития предстоящей встречи. Он прикидывал и так и сяк, выходило только одно: они попытаются его убрать. А тогда зачем лезть в пекло? Но резон был. Очень даже был.

Ожидание завершилось. Толпа угрюмых и злых контрабандистов приблизилась к одиноко стоящему человеку и молча встала перед ним. Никто не делал первого шага, никто ничего не говорил, все лишь рассматривали высокого смуглого парня с короткой причёской, одетого в мешковатые штаны и рубаху с длинными рукавами, тоже бесформенную, как балахон. Слава не выглядел ни опасным, ни расстроенным, ни испуганным. Он приветливо улыбнулся и, в свою очередь, стал внимательно разглядывать подошедших мужчин. Они тоже не выглядели злодеями, мужики как мужики, пусть с бластерами и игловиками, а кто так сейчас не ходит? Только ленивый. На их лицах застыла гримаса недовольства, а руки нервно блуждали, выдавая неуверенность их владельцев.

В ухе прозвучал голос Наташи:

– Слава, аларм! Там над тобой завис ещё один аппарат, такое впечатление, что готовятся к захвату! Так что их теперь три однотипных, но этот покрепче будет. Вижу зеркальную броню. С ним придётся повозиться. Но справлюсь.

– Ну что, нагляделись? – улыбнулся Слава. – Что там за разговоры о войне? Я не хочу войны! Разве вам нужна война? Мне нет!

– А что нам остаётся делать?! – нервно крикнул один из пришедших. – Ты подгрёб весь бизнес с керкарами, а нам что делать? У нас семьи, жить надо! Раньше мы как-то делили этот бизнес, всем хватало, а теперь ты один его захапал!

– Глупо, наверное, говорить «займитесь другим бизнесом», да? – улыбнулся Слава. – И я не скажу этого. Давайте придумаем какой-то компромисс, чтобы все были целы. Есть какие-то предложения?

– Есть! – выкрикнул небольшого роста зелёный. – Чтобы ты свалил отсюда подальше. Иначе, если мы тебя застанем возле керкаров, выпотрошим, как тушку!

– А вы в этом уверены? Что сумеете меня выпотрошить? – хмыкнул Слава. – Ещё раз: я не хочу войны. Но могу её устроить. И тогда большинство из вас умрёт. Вашим семьям будет так лучше? Давайте искать компромисс, говорю я вам!

– У тебя-то какие предложения? – спросил высокий человеко-волк, поводя заостренными, обросшими мехом ушами..

– Предложение такое – слушайте все! Вот что я предлагаю: все грибы в виде гершанки пойдут через вас. Вы будете забирать товар у керкаров и отвозить его купцам сами. Цена будет ниже, чем та, по которой я сдаю его купцу. Это точно. У вас будет возможность спокойно зарабатывать свои деньги. Но товар керкарам буду поставлять только я! Вы мне деньги, я товар керкарам, вы прилетаете туда, они вам загружают то, что есть у них в наличии, записывают точную информацию, кто и что забрал, вы мне перечисляете деньги, и вот так пошёл круговорот.

– А как мы определим, кто и что будет брать? Может, кто-то заберёт всё, и мне ничего не останется! – крикнул из задних рядов парень, обвешанный оружием, как новогодняя ёлка игрушками.

– Вы что, дети? – усмехнулся Слава. – Если вы сумели объединиться, чтобы бороться с таким злом, как я, наверное, сумеете установить какие-то лимиты для каждого человека, покупающего товар! Я очередь вам буду устанавливать? Не смешите меня! Ну так что вы думаете по поводу моего предложения? Фактически я отдаю вам весь бизнес, отхожу в сторону, вам только надо забрать товар, отвезти его купцу, отдать деньги и снова вернуться за товаром тогда, когда придёт ваша очередь! Вы можете создать что-то вроде корпорации и не пускать в этот бизнес больше никого! Я гарантирую вам, что керкары больше ни с кем не будут работать, кроме вас. Только вы, больше никто. Цены продажи тоже будете устанавливать вы, но не советую завышать, купцам это не понравится. Лучше иметь постоянный хороший доход, чем сорвать куш один раз и потом наплевать на всё.

– Конечно, ты-то будешь иметь постоянный доход, на товарах керкарам наваришься, а потом ещё и с нас слупишь. Ловко обставил! Мы не пойдём на это! – Группа из пяти человек отошла в сторону и пошла к своим флайерам.

Остальные контрабандисты остались на месте, и один из них после недолгого молчания сказал:

– Мы так-то согласны. Я, по крайней мере. А вы, господа?

Толпа зашумела, люди стали высказываться, и стало ясно, что все за предложение Славы. Оно и понятно: лучше иметь что-то, чем войну, возможно и остаться ни с чем.

– Вот только одно. Те пятеро, что ушли, – это самые сильные и влиятельные в нашей компании люди. Если ты сумеешь с ними договориться, тогда все за тобой пойдут, а пока…

– Давайте встретимся здесь завтра, в это же время. До тех пор, как мне кажется, всё разрешится, – предложил Слава. – Моё предложение остаётся в силе, организуйтесь в корпорацию, переписывайте имена, позывные, я передам всё керкарам, и они будут принимать только вас. Будете нормально зарабатывать деньги и не думать о будущем. До завтра, господа! – Слава повернулся и спокойно пошёл к флайеру, чувствуя, как ему в спину смотрят десятки глаз. Он услышал, как сзади зашумели. Люди не стали расходиться, обсуждая его предложение.

Когда до флайера оставалось шагов двадцать, Слава услышал в ухе:

– Внимание! Их истребитель снижается! Открываются порты бластеров! Атачу! Слава, вали оттуда скорее!

Слава рванул с места так, будто за ним гналась орда Батыя, и через секунду уже залетал во флайер. Бросившись к пилотскому креслу, на ходу приказал закрыть пандус и включить защитные экраны. Затем отдал приказ на взлёт. Вовремя!

Через несколько секунд там начался настоящий ад.

Уже взлетая, через обзорные видеодатчики он увидел, как откуда-то из пустоты шваркнула огромная белая струя, толщиной метра в три, и, упёршись в какое-то невидимое препятствие, обволокла его слоем сияющей, как солнечная корона, плазмы. Следом вылетели серии таких же белых всплесков, только не цельных, а разделённых на импульсы, и тоже обрушились на вражеский корабль. Стая из пяти умных ракет метнулась вперёд и, найдя слабые места в пробитой бластерами энергетической защите, вонзилась туда, разорвавшись ослепительными, грохочущими, как удары молний, всплесками.

Из воздуха, разваливаясь на части, материализовался довольно большой корабль в блестящей броне и рухнул на планету, выпуская из своих недр чадящее пламя.

Ещё один громадный всплеск. «Большая Берта! Малышка моя!» – любовно подумал Слава, и та же картина: разваливающийся звёздный корабль, только без блестящей брони. Опять серия из нескольких десятков белых всплесков, уже довольно далеко в стороне, и вновь корабль врага, объятый пламенем, валится с километровой высоты на сухую, утоптанную стадами рогатых степь.

– Наташ, не упусти пятерых уродов на флайерах! Они сейчас разбегаются по сторонам!

– Ничо, я их засекла! Я же всё видела и слышала! Один есть! Упс! Ещё два сразу! И ещё два бегут в разные стороны, пустила за ними три беспилотника, щас они им хвост надерут! Есть! Мой готов! Испарила прямо в воздухе! Ай, я маладэц! Учись, Олег! Вот как надо стрелять! Всё, Слав. Ни один не ушёл. Может, и этих до кучи? Чего они там сгрудились? Давай пальну? Щас только дырка вместо их кучи флайеров будет! А чего они сразу не улетели-то?

– Видать, обсуждали моё заявление. Полечу-ка я к ним… Ещё поговорю. Чего откладывать на завтра то, что можно вывалить им на голову сегодня?

Слава набрал скорость и спикировал к стоящим на месте флайерам контрабандистов. Глядя на его манёвры, они побежали к своим машинам, и остановились только тогда, когда увидели, как он припарковался возле их машин и открыл пандус.

Слава вышел из флайера и пошёл к людям, наблюдая за реакцией своих будущих партнёров. Они были в растерянности и неуверенно поглядывали на небо, с опаской ожидая атаки. Видя, что Слава продолжает идти к ним, заметно успокоились, по себе самому-то он стрелять не будет!

– Ну что, господа, как вы считаете, умею я договариваться? – Слава усмехнулся и глянул через плечо на догорающие остатки некогда мощных межпланетных кораблей. Даже отсюда, в нескольких сотнях метров от места крушения, ощущался жар от плавящихся в страшном огне металлических обломков. Слава сам удивился, как хорошо горели эти корабли.

– Да, умеешь, – усмехнулся прежний собеседник, стирая пот, капающий со лба, рукавом полотняной рубахи. – Я чуть не обделался от страха! Честно, не знал, что они сюда свои корабли притащат! Вот и напросились… Нечего бряцать оружием, если можно договориться! Правильно говорю, парни?

– Верно говоришь! Верно! – зашумели остальные, и Слава с улыбкой сказал:

– Ну и отлично. Моё имя Вольф. Завтра я буду у Зенгара в полдень. Жду вас, чтобы обсудить подробности. До этого вам предстоит составить списки тех, кто будет заниматься этим делом, координаты для связи, ну и всё, в общем-то! Будем работать! Скоро потекут денежки, и вы будете довольны, не сомневайтесь.

– А не прихлопнут нас? Власть, например? – спросил кто-то из толпы.

– Нет. Не прихлопнут. Если, конечно, что-то в этом мире не изменится так, что всем власть имущим перестанут нравиться деньги. Это, говорю вам, моя забота. Ваша – возить да получать деньги. Вот теперь до завтра, господа! Удачи вам в бизнесе!

Слава повернулся и, довольный, пошёл к флайеру. Сделка прошла нормально. Не без напрягов, но в бизнесе и не бывает иначе. Он оглянулся на обломки вражеских судов и весело сказал:

– Присваиваю тебе звание «Ворошиловский стрелок»! С прикреплением знака на корму!

– Это куда? – подозрительно спросила Наташа. – На задницу, что ли? Спасибо тебе! Лучше поторопи айболитов с телом! Ждём тебя, Лера тут испереживалась вся.

– Вот тут. Глубина пятьдесят метров. А до него сейчас около десяти. Ты должен достать на этом расстоянии, для тебя это ерунда!

Слава опустился на пол тоннеля у стены и посмотрел на плотный, будто утрамбованный бульдозером завал. Он тянулся до самого потолка тоннеля и за долгие годы превратился практически в однородную массу, неотличимую от почвы, в которой пробит подземный ход. Сам тоннель тоже пришлось расчищать, иначе пройти было невозможно. Слава хотел было запустить двух роботов-землепроходчиков, но керкары обошлись своими силами. Целая толпа рабочих насекомых выгрызала, вычищала тоннель, мгновенно выламывая огромные куски грунта своими мощными жвалами. Слава с интересом наблюдал, как копают керкары. Теперь было ясно, как разумные насекомые смогли создать такую мощную систему подземных ходов по всей планете.

Освобождённый разум человека легко прошёл через многометровый тоннель туда, где сиял источник энергии, заваленный землёй, зажатый в толще грунта. Это был первый из тех роботов, что намеревался достать и реанимировать Слава. Несколько десятков таких монстров было погребено во время последней широкомасштабной войны между подземными насекомыми и зелёными, когда надпланетные жители пытались покончить с керкарами раз и навсегда, используя самые современные средства убийства. С тех пор прошло несколько сотен лет, но погребенные в своих земляных могилах роботы «жили» и ждали того момента, когда их откопают или освободит какой-то катаклизм, и вот тогда… тогда они снова примутся преследовать и убивать керкаров. На лапах этих металлических чудовищ кровь сотен, а может быть, и тысяч хозяев подземелий. Прежде чем керкары научились бороться с этими страшными механизмами, те подчистую уничтожили несколько Роев, и воспоминания об этом до сих пор приводили керкаров в печальное настроение.

Слава коснулся мозга робота, тот ожил от своего заторможенного состояния и начал борьбу с вторжением, посылая на агрессора толпы антивирусов. Но после корабельных мозгов борьба с таким относительно простым позитронным мозгом, как у боевого робота, для Славы не представляла никаких затруднений. Уже через пять минут робот был полностью подчинён человеку и был готов выполнять любые его приказы. Цель достигнута.

Слава с облегчением вернулся в своё тело, и через несколько минут заработали роботы-проходчики. Они отбрасывали твёрдый, уплотнившийся грунт, а керкары уносили его наружу, выкидывая возле входа. Через полчаса показался бок чешуйчатого «зверя», похожего на тех боевых роботов, что уже служили Славе. Сотни лет назад они все делались примерно по одному лекалу, так что он не удивился, увидев робота, практически неотличимого от своих четырёх собратьев.

Когда железного пятитонного монстра освободили от земляного плена, Учитель, находившийся рядом во время всех земляных работ, с опаской подошёл к чудовищу и негромко, будто боялся, что монстр услышит, спросил Славу:

– А может, он уже и не действует? Может, они за это время уже все передохли? Сотни лет быть засыпанными – это не шутка!

– Робот один, ко мне!

Чешуйчатые лапы скрежетнули по грунту, керкары рядом прыснули в сторону, освобождая дорогу этому микротанку, и через секунду робот стоял перед Славой, покрытый слоем грязи, сквозь которую проглядывала блестящая чешуйчатая броня, совершенно не тронутая коррозией.

– Не-е-ет… – протянул Слава, похлопав робота по спине, – он живее всех живых. Если бы какой-то катаклизм освободил его и он снова вылез на поверхность, то занялся бы тем же, чем и всегда: убивал керкаров там, где увидит. У него существовала твёрдая установка – убивать! Поиск керкаров и их убийство – и ничего больше. Так что вам так и так пришлось бы с ними что-то делать. Всегда существует опасность, что они освободятся сами, и тогда начнётся такое… Сколько, говоришь, осталось прикопанных роботов? Около тридцати? Ох, придётся ещё поработать… Ну что же, полетели дальше! Робот один, за мной! Надо им номера на боку написать, что ли, а то и не различишь их рожи.

Отряд зашагал к выходу из тоннеля, сопровождаемый совершенной и трудноубиваемой машиной убийства. Предстояла нудная и тяжёлая работа по извлечению нескольких десятков подобных роботов по всей планете, кроме тех территорий, где жили враждебные Рою Шиннун керкары.

В общем и целом эти извлечённые роботы как раз и были изначально предназначены для борьбы с мятежными Роями. Слава собирался после того, как откопает, перенацелить их, прикрепив к Учителю или к тому, на кого он укажет. Конечно, не на всё время, роботы и самому пригодятся, но по крайней мере до тех пор, пока идёт война между Роями. Эта война ещё не началась в том понимании, как принято её воспринимать – с битвами, с кровопролитием и нападениями на поселения. Но мятежные Рои уже объявили о том, что считают территорию, занимаемую Роем Шиннун, своей. Без всяких обоснований, без каких-то там сложных казуистических вывертов, предпринимаемых людьми для обоснования своей агрессии, мол «эту территорию занимали наши предки сто тысяч лет назад, а потому это наша территория!» Керкары поступали проще: «наша территория», и всё тут!

Вчера Слава встретился с контрабандистами в офисе Зенгара. Никаких неожиданностей не произошло. Те, с кем он общался на встрече, уже объединились в некую организацию, зарегистрировали её в администрации города и выступали как компания-перевозчик, так они официально назывались. Славе было всё равно, как они назывались, главное, через полчаса у него были все данные участников сделки, и в тот же день он передал их керкарам, чтобы отпускали товар этим лицам. Поразмыслив, Слава сделал доверенным лицом купца Зенгара, который показался ему заслуживающим доверия: циничный, любящий деньги, но по-своему порядочный и, главное, держащий слово. Такой человек ему и нужен был для ведения дел. Проверить его было несложно, просто кинуть в базу данных Наташке перечень всех сделок, все данные по ним, и через несколько секунд готовый отчёт, из которого ясно, надувает его купец или нет. По всем логическим выкладкам, надувать своего партнёра по бизнесу у него не было никаких оснований, да и просто невыгодно. Теперь Зенгар являлся единственным эксклюзивным покупателем гершанки. Стоит один раз обмануть, и он потеряет всё. Возможно, и жизнь. Уже разошёлся слух о том, как Слава расправился с теми, кто организовал на него покушение. Больше желающих совершить что-то подобное не находилось. Пока, по крайней мере.

Уже покидая Зенгара, Слава посоветовал тому усилить охрану раз в десять. Если уж на Славу организовали покушение, то удушить удачливого купца, подмявшего под себя весь рынок грибов, было святым делом. Хотя бы просто из зависти, могучего двигателя многих преступлений.

За день Слава и его помощники сумели откопать десяток роботов. Перепрограммирование боевых машин шло уже по накатанной, так что особых затруднений не было, кроме усталости. Шутка ли, десять машин! Это сказать легко, а ты попробуй полазить по их мозгам, отбить атаки антивирусных программ и заменить прежние установки на новые. Совсем не просто.

Когда Слава попрощался с Учителем и опустился в пилотское кресло своего флайера, он был настолько вымотан, что отдав команду мозгу машины, закрыл глаза и мгновенно погрузился в сон, очнувшись уже на борту «Соргама» оттого, что Лера теребила его за плечо.

– Привет, Слав! Совсем вымотался? – Лера потянулась и поцеловала мужа в лоб. – Пошли отдыхать! Хватит на сегодня работы.

– У вас как дела? – Слава потянулся и, по привычке прикрыв рот рукой, тихонько зевнул.

– Ну как… Сильмара гоняет Олега как сидорову козу, лупит по голому заду почём зря! Заставляет тренироваться днями и ночами, эдак он скоро её ненавидеть будет. Включила симулятор и вызывает оттуда всяких пакостей, а они его дерут всем, чем могут. Говорит, пусть тренирует скорость и реакцию, чтобы его рефлексы пришли в равновесие с матрицей. Мол, пилоту-стрелку это совершенно необходимо. Не разрешает ему ничего на себя надевать, прямо как рабу. Я ей говорю: «Ты какого чёрта его унижаешь, ему с голым задом, может, стыдно скакать перед бабами?! Трясти причиндалами!» Она мне: «Пусть учится так, как всех учат! Чтобы ничего не мешало, ничего не отвлекало и не защищало». И вообще, чтобы я не лезла не в своё дело. Военная подготовка на её шее, так что она сделает так, как надо. И будет он бойцом, даже если ему этого и не хочется.

– А Олег что? – усмехнулся Слава. – Не пищит?

– Не-а. Надо отдать должное, губу закусит и скачет как угорелый. Вообще-то дельный паренёк, и характер есть. Молодой только, ещё ветер в голове.

– Лер, а тебе самой сколько лет-то? – прищурившись, улыбнулся Слава. – Тебе всего на шесть лет больше, чем ему!

– Во-первых, девушки взрослеют раньше, чем парни. Во-вторых, Слав, иногда мне кажется, будто я старая старуха и мне сто лет. – Лера грустно усмехнулась. – После всего, что мы с тобой перенесли… В общем, я совсем не чувствую себя молодой. Совсем. Земная жизнь где-то далеко-далеко…

– Скажи, а тебе никогда не хотелось увидеть отца, мать? Не тоскуешь по дому?

– Как не тоскую? Тоскую, конечно. Иногда такая ностальгия, хоть вой. Но разве я могу взять и приехать домой: «Здравствуй, мама, здравствуй, папа! Это я, пропавшая Лера!» Слав, ты посмотри на меня и вспомни ту Леру, которую ты видел на корабле в самом начале нашего пути. Я похожа на неё?

Слава посмотрел на блондинку с платиновыми, очень короткими волосами, на её сияющие синие глаза, белоснежную кожу и с сомнением сказал:

– Вообще-то, с натяжкой можно сказать, что ты та Лера. Только прошедшая через кучу салонов красоты. А что – версия! Ты уехала с любимым человеком за границу и боялась сказать родителям. Он богатый, оплатил тебе салоны красоты, тебя преобразили, и теперь ты совершеннейшая красотка. Почему нет? А я буду твоим законным мужем. Паспортишки мы сделаем, я буду Вячеслав Андреевич Вольф, из российских немцев, богатый бизнесмен, занимающийся импортом оливкового масла.

– Только не оливкового! – прыснула от смеха Лера. – Папка любит «Крёстного отца». Он тут же решит, что ты мафиози! Нет уж! Ты, хм… тек-с, тек-с, торгуешь медицинскими препаратами! Нет, родители терпеть не могут этих деятелей аптек. Они считают их всех аферистами и ворюгами. Ты учёный. Секретный. Тебе запрещено разглашать, а платят тебе огромные деньги за то, что ты умный. Во! И не докопаешься, и можно отбривать, когда будут спрашивать подробности. Вот только паспортов заграничных у нас нет, жаль.

– Какие там паспорта? – усмехнулся Слава. – Водительское удостоверение, и всё. Сделаем. Посмотрю, как они устроены, и сделаем копию в системе обеспечения. Качество будет – не подкопаешься. В общем, не переживай. Обязательно посетим твоих родителей. У меня в отношении Земли ещё кое-какая задумка есть, потом расскажу. Пока переворачиваю всё это в голове. Наташе-то замену надо ведь? Тело соорудят, кто на место мозга встанет? То-то! Не рабский же мозг использовать. Надо, кстати, посетить какого-нибудь модификатора по этим самым мозгам. Твари, конечно, но куда деваться. Надо узнать адрес какого-нибудь из этих «менгеле» и посетить.

– Хочешь убить его?

– Так-то хочу, конечно, если бы не они, не было бы такой массовой кражи людей. Но не в них дело. Дело в системе. Впрочем, тоже вариант – поубивать к чёртовой матери всех этих изуверов-айболитов, кто захочет учиться на такого? И тихонько заглохло бы дело. Но ведь они не только и не столько занимаются тем, что изуверствуют с мозгами, вставляя их в корабли, они ещё и лечат, спасают. И кроме того, дело не в ставке в корабль. Проблема в том – как вставлять этот мозг! Краденый он или нет, есть у него личность или нет. Вот какая штука-то… Ладно, пошли, потом поговорим. Я потный, грязный, пыльный и усталый как собака. Хочу упасть на кровать и задрыхнуть часов на двенадцать.

– Что, и меня уже не надо? – Лера подмигнула и нежно поцеловала его в губы.

– Тебя? Тебя надо. Пошли, поможешь мне спинку потереть. Есть желание?

– Всегда есть! Наши бывшие хозяева уж постарались… Желание у меня всегда есть, это точно. Иногда аж горит всё, такое желание. А как с тобой побуду, какое-то время можно терпеть. Кстати, нельзя ли с этим что-нибудь сделать? Для женщины такая нимфомания просто наказание сущее! Мужикам как-то вроде положено по бабам бегать, а вот когда бабы по мужикам…

– Я боюсь, что, если что-то в тебе изменить, у тебя вообще пропадёт желание. Навсегда. Человеческая психика странная и хрупкая штука… Ты лучше, как будет невтерпёж, не стесняйся и зови меня. Я тут же прибегу, брошу все дела. Не мучайся. А ещё симулятор на что? Сильмара вон не жалуется, запрётся у себя в каюте и стонет. Чем ты хуже?

– Да как-то стрёмно… с тобой искусственным. Вроде как изменяю тебе. Я всё-таки старых правил, мне кажется, это не очень хорошо.

– И ты это говоришь после того, как некогда ублажала Агарлока? После изнасилования толпой рабов? Лер, или я ничего не понимаю в женской психологии, или что-то неверное в твоих рассуждениях.

– Слав, тогда не было альтернативы – или так, или смерть. Понимаешь? Я не могла ничего по-другому, только плыть по течению и надеяться, что всё это когда-то прекратится. Это совсем другое, не путай. Ладно, прекратим этот разговор, расстроил ты меня. Вот надо было напоминать об этом зелёном чудовище? Я так ясно всё вспомнила, у меня даже задница заныла… тьфу! Пошли отдыхать. Я тебя сейчас искупаю, сделаю тебе массаж… всех частей тела. Пошли скорее, я соскучилась по тебе. Симулятор симулятором, а живой ты слаще! Так мне кажется…

Они обнялись и пошли из флайера. Проходя длинным коридором, заглянули в тренировочный зал. Он был большим, практически как грузовой трюм. Оттуда неслись дикие крики, ругань и шлепки по голому телу. Слава сунул голову в комнату и чуть не получил палкой по макушке, успев увернуться от длинного шеста в руке Олега. Тот, стоя спиной к двери, отступал, обороняясь от наступающей на него Сильмары, яростно нападающей с двумя короткими палками в руках:

– Быстрее, скот ты безмозглый, быстрее надо двигаться! Сейчас я тебе яйца-то отшибу, сонный ты хрен!

– Ай!

– Ага, не нравится?! Представь, что было бы, если б у меня в руках были настоящие стальные мечи! Ты бы видел, как командир носится по арене, он против толпы монстров один бился, и ничего! А ты против одной женщины не можешь устоять, безмозглый! На, на, получи!

– Ай! Ой!

– Я гляжу, у вас процесс обучения в полном разгаре, – усмехнулся Слава, заходя в зал и оглядывая тяжело дышащего Олега, покрытого синяками и красными полосами, только что полученными от удара палок тренерши. – Может, ты устал, может, хочешь на Землю? Вернуться к своим нормальным занятиям, а, Олег? Она и правда баба злая, так отшибёт тебе все причиндалы! Может, вернёшься домой?

– Нет. Не вернусь, – закусил губу Олег. – И не злая она. Очень даже симпатичная женщина. Я туплю, конечно. Но ничего, через месяц и я её достану, будьте уверены! Дайте только время!

– А ведь достанет, негодяй, – усмехнулась Сильмара. – Первое время я его валяла по полу, как щенка, а теперь он хоть как-то отбивается. Крепкий парнишка. И стойкий. Я сделаю из него бойца! Настоящего бойца!

Неожиданно она дико заорала так, что Лера под боком Славы вздрогнула и засмеялась.

– Ну чего встал! Бегом, грязь подногтевая! Шустрей, скотиняка, двигайся! Марш! Марш!

Сильмара несколько раз громко хлопнула палкой по крепкому сухому заду пацана, оставив красные полосы, и погнала его по залу, приговаривая:

– Быстрее, быстрее, скотина! Ты же при своей гравитации, двигайся, недорослик! Это мне должно быть труднее, а ты-то какого хрена еле ноги таскаешь?

Задница Сильмары, тоже обнажённая, соблазнительно мелькала перед глазами зрителей, и Слава, встряхнув головой, отогнал от себя воспоминания о той оргии, у Эндрана, когда он крепко сжимал эту самую задницу руками, вжимаясь в неё со всей силой…

Лера лукаво посмотрела ему в лицо, покачала головой, вероятно поняв, о чём он подумал, но ничего не сказала, и они пошли дальше.

Три дня Слава, как проклятый, вытаскивал и вытаскивал боевых роботов из подземелий, настраивал и перепрограммировал этих монстров. Все они были абсолютно исправны, так что к концу третьего дня в специальном зале, где поместили всех выкопанных роботов, стройными рядами стояли тридцать две боевые машины.

Слава, стоящий рядом с Учителем, с гордостью осмотрел эту небольшую армию и сказал:

– Я оставлю вам двадцать пять роботов. Пока этого хватит. Каждый из них стоит нескольких сотен бойцов. Фактически, если вы поставите их в галереях, на подступах к Рою, ни одна гадина не сможет проползти мимо них. У ваших врагов попросту нет того оружия, которым можно их уничтожить или даже просто подбить. Если кто и мог бы попробовать что-то с ними сделать, это псионик моего уровня или выше. И то, обладающий техническими знаниями. В общем, они практически неуязвимы. Я замыкаю их на тебя, то есть они будут выполнять твои приказы, пока я лично их не отменю. Или пока не отменю своё распоряжение выполнять твои приказы. Никто не сможет причинить вред нашему Рою, пусть даже не пытаются. Я бы не советовал вам нападать на мятежные Рои. Пусть делают что хотят – воюют с другими, уничтожают друг друга. В конце вы просто добьёте ослабленных и никчёмных. В конце концов останется один Рой – наш.

– Ты жесток, сын мой, – вмешалась Мать Роя через ментальную связь, – но ты говоришь умные вещи. В выживании нет места сантиментам, интересы Роя превыше всего. Ты заботишься о своём Рое, это очень верно и хорошо. Скажи одну вещь, сын мой: а как эти роботы будут отличать своих от чужих? Все керкары для них на одно лицо. Как они отличат врагов?

– Я думал над этим. У боевых роботов нет системы распознавания «свой – чужой» по запаху. Но они совсем не дураки и прекрасно различают любые отклонения во внешности. Вот на этом мы и построим свою тактику. Итак: каждый керкар, который принадлежит нашему Рою, должен быть «представлен» боевым роботам. Потом Учитель отдаст приказ о том, что каждый чужой керкар должен быть уничтожен. Ну, сколько в Рое керкаров? Пятьдесят тысяч? Сто тысяч? Двадцать тысяч? Ну, замечательно. Двадцать тысяч. Проведите всех перед «глазами» роботов с приказом не трогать вот этих, которых перед ними прошли. И тогда всё. Роботы запомнят их приметы, и все, кто не будет включён в базу данных, погибнут от стальных лап и бластеров. Расставьте роботов по всем тоннелям, замаскируйте их, чтобы не было видно, и спите спокойно. Никто не пройдёт. Единственное, что нужно сделать, – предупредить все дружественные Рои, что без приглашения к вам ходить нельзя, во избежание гибели. Это же будет предупреждением всем врагам. И ещё заявите, что вы не будете участвовать в братоубийственной войне и нападать на чужие Рои, пусть сами разбираются между собой. Ну а кто к вам придёт, тот погибнет.

– Как я рада, что ты на нашей стороне! – усмехнулась Великая Мать Роя. – Как я рада, что когда-то приняла решение помочь тебе и твоей жене! Не представляю, что бы сейчас мы делали без тебя. Воистину ты настоящий член Роя! Память о тебе навсегда будет сохранена и передана с каждой последующей Матерью на тысячелетия. Ты изменил наше представление о двуногих, мы всегда считали, что все двуногие наши извечные враги, мерзкие твари, не достойные жизни. И сколько я выслушала упрёков от Матерей других Роев, за то что помогаю двуногим, что приняла их в Рой, что имею с ними дело! Спасибо тебе, Слава.

– Да ладно, чего там, – смутился мужчина. – Вы-то как нам помогли, спасли нас. Как я могу это забыть? Вернёмся к нашим делам. Итак, наша торговля развивается хорошо, но дело в том, что грибов всё-таки маловато. Надо как-то расширить плантации. Вы можете увеличить производительность ваших плантаций? Расширить их? Увеличить размер поставок гершанки?

– Конечно можем, если в этом есть такая необходимость. За полгода мы можем увеличить производительность в три раза. Я произведу большее количество рабочих керкаров, и плантации будут расширены. Но тогда надо будет думать о пропитании такого количества работников! Где взять столько еды на столько особей?

– Есть у меня одна мысль. Как вы смотрите на то, чтобы установить в пещерах синтезаторы пищи? В них достаточно засыпать элементы – мусор, листья, даже землю – и они сделают вам то, что нужно. Оно будет выглядеть как вам нужно и питательно будет так же, как вам нужно. Эти штуки довольно дорогие, но если поставки будут увеличены, то вполне вам по силам.

– Да, это решило бы проблему, сын мой. Решите вопросы оплаты с тем, кого ты называешь Учителем. Я же с этого момента увеличиваю производство рабочих особей.

Мать Роя затихла, отключившись, а Слава задумался: «Всё получается просто отлично. Увеличатся доходы от грибов, значит, увеличатся поставки оборудования керкарам, и это снова увеличит мои доходы. Эдак можно и в олигарха превратиться…»

Керкарам он продавал снаряжение и оружие по двойной цене. Контрабандистам отдавал тоже вдвое дороже. Деньги просто валили в карман, было лишь опасение, что сильные мира сего в конце концов заинтересуются такой бурной деятельностью и внимательнее присмотрятся к этому странному выскочке, подмявшему рынок контрабандной торговли с керкарами, но… Будут деньги – не будет проблем. По крайней мере, он так считал. И ещё его волновала одна проблема. Грибы грибами, но как-то это всё несерьёзно…

– Учитель! Когда ты рассказывал мне о том, что зелёные пытались копать планету на предмет добычи чего-то ценного, что ты имел в виду? Что они там хотели добыть, ты в курсе?

– Конечно в курсе! – фыркнул керкар. – Редкоземельные элементы, само собой. Они самое ценное, что есть в этом мире. Основа всех самых точных приборов, и в том числе позитронных мозгов, насколько я знаю. Оружие, техника, звездолёты – вот что такое редкоземельные. Здесь, на планете, самые богатые в этом секторе галактики месторождения редкоземельных элементов. Если бы не наше упорство, зелёные давно бы нас выкурили отсюда. А теперь мы им не даём воспользоваться этими месторождениями. Главная их ценность состоит в том, что эти месторождения в отличие от многих подобных не заражены радиоактивными материалами! Понимаешь? Не нужно сложных систем защиты и очистки, просто заложи руду в специальное оборудование и выплавляй супердорогие металлы!

– Одно не пойму тогда, почему они с вами не договорились? – удивился Слава. – И почему вы сами не взялись за добычу и поставку редкоземельных минералов?

– Ответ на первый вопрос. После тысячелетних войн какие им договоры? Все Матери Роев передают своим детям первое правило: никаких договоров с двуногими! Впервые за тысячи лет наша Мать решила оказать помощь двум двуногим, случай из ряда вон выходящий! Скандал! Второй вопрос: а кто нам поставит оборудование для переработки оксидов металлов в металлы? Существует строгий запрет на подобное оборудование! И если кто-то узнает, что ты поставляешь нам что-то подобное, на тебя обрушатся уже не контрабандисты, а все те, кто хочет добывать редкие земли, но не может. А раз не может, и тебе не даст! Вся валюта зелёных основана на редких землях!

– Скажи, а золото, платина, драгоценные камни? Есть они у вас?

– Камешки-то? Да полно… Воины иногда любят ими украшать оружие, ну ты же сам видел. Золото? Да кому оно нужно! Только для техники, но у нас нет техники. Для оружия оно слишком мягкое. Современная цивилизация испытывает постоянный голод в редкоземельных металлах. Отправляются целые экспедиции на поиск планет, в коре которых высокое содержание редких элементов. Так что теперь ты понимаешь, почему зелёные не уходят с этой планеты и почему тут постоянная война.

– Понимаю. Скажи, а если я поставлю вам оборудование для переработки редкоземельной руды, сколько вы могли бы поставлять? Я имею в виду слитков с высоким содержанием смеси редкоземельных. Они же не бывают, насколько я знаю, в одиночестве. То есть слиток, в котором содержится смесь редкоземельных металлов, вот что получается в результате переработки руды. А уж из слитка потом выделяют разные элементы. Так вот, сколько слитков, по сто граммов, к примеру, вы бы могли поставить? За месяц, за год? Хотя бы примерное количество.

– Слава, ты о чём спрашиваешь? Ты бы должен сообразить, что те, кто этим до того не занимался, не могут дать тебе точный и даже приблизительный ответ! Вначале поставь оборудование, научи с ним работать, а потом уже и спрашивай! Руды мы можем добыть сколько угодно, громадные месторождения лежат и в пределах земли нашего Роя, и в землях других Роев. И концентрация такова, что тысячи лет зелёные всё не могут успокоиться! Они и сами не могут добывать, и другим не дают! Кстати, я же тебе сказал, это опасное дело! Как ты собираешься скрыть тот факт, что ты договорился с нами и получаешь драгоценные редкие земли?

– Запросто. Мы распустим слухи, что отправляемся на поиски планет с редкими землями, время от времени будем улетать в космос якобы для этого дела, а потом объявимся с грузом слитков. Никто не обязан сообщать, где их взял. Заявим, что это наша находка, и всё.

– В принципе, сработает, я думаю. Когда поставишь оборудование?

– Не знаю. Вначале нужно узнать, как вообще выглядит это оборудование и его стоимость. Насколько мне известно, редкоземельные металлы, по идее, можно выплавлять в обычной лаборатории. Значит, это оборудование не может быть большим. Кроме того, все охотники за редкими землями должны выплавлять их на месте или в корабле, или же на другой планете, значит, оно должно быть автоматическим, не сложным в обслуживании и вполне автономным. Буду узнавать. Что там с воинами-десантниками для корабля?

– Всё готово. Двести воинов, самых сильных и умелых, ждут твоей команды. Они будут беспрекословно выполнять то, что ты им скажешь. Они не боятся смерти, могут не дышать, как и все керкары, до получаса. Не боятся ни холода, ни жары. И все горят желанием бить зелёных. И всех, на кого ты укажешь. Это твои воины навсегда. Можешь считать, что ты Мать нового Роя и они подчиняются только тебе. Они никогда не предадут и не испугаются, керкары вообще не знают такого понятия, как страх, чтобы ты знал. Для нас нет смерти, мы все часть Роя и живём в нём, умираем в нём. Вместо этих двухсот Мать уже готовит новую партию, тоже двести воинов. Так что забирай этих и лети.

– Им пока придётся жить только в корабле, никто не должен знать, что у меня на борту воины-керкары. Теперь «Соргам» не сможет летать в атмосфере планеты. Вдруг остановит охрана и проверит помещения? Лучше не рисковать. Теперь я буду прятать корабль на орбите одной из лун Алусии и прилетать на флайере.

– Без проблем. Они готовы на всё. Что ты скажешь, то и будут делать, не сомневайся. Когда ты их заберёшь?

– Когда? Завтра. Завтра утром я буду у вас. С грузом коммуникаторов и всем, что вы заказали, прилечу на «Соргаме». Последний раз на «Соргаме». А выкопанные роботы пусть пока постоят тут, завтра заберу. Пойдём к ним.

Слава зашагал к рядам роботов, Учитель отправился за ним.

Встав перед рядами как будто бы мёртвых машин, Слава сказал:

– Роботы, с восьмого по тридцать второй номер, внимание, приказ: выполнять все указания вот этого существа до тех пор, пока я не отменю этот приказ или пока не отменю его приказы, данные вам после этого. Так же выполнять все распоряжения тех, кому он поручит вами командовать. Приказ окончен. Учитель, старайся чётче отдавать им приказание. Вначале говоришь «Робот…» и его номер, а потом отдаёшь приказ. Заканчиваешь его словами «Приказ окончен». Надеюсь, ты понимаешь, для чего это делается.

– Да, понимаю. Робот восемь, шаг вперёд! Приказ окончен.

Молчащее чудовище лязгнуло и скользнуло вперёд, снова замерев, как вкопанный.

– А как узнать, поняли они приказ или не поняли?

– Увы, никак. Они его или выполнят, или НЕ выполнят. Повторюсь: отдавай приказы совершенно чётко, точно, иначе могут быть большие неприятности. У них нет ассоциативного мышления, нет воображения. Если ты назовёшь имя робота и скажешь в сердцах: «Чтоб вы все сдохли!» – знаешь что будет? Они не понимают шуток и аллегорий.

– Догадываюсь, – зафырчал от смеха керкар. – Я всё понял, Слава! Можешь не продолжать. Пойдём, я провожу тебя наверх.

Минут пятнадцать они шли-бежали по тоннелям и переходам, и скоро Слава оказался у выхода наверх широкого вентиляционного тоннеля. Оглянувшись уже наверху, он спросил:

– Как там мои партнёры-контрабандисты? С ними всё в порядке? Никаких эксцессов, недовольства или ещё чего-то?

– Никаких. На мой взгляд, довольны. Мы загружаем их согласно их требованиям, потом передаём данные Зенгару.

– Да, я в курсе, у меня уже пошли деньги на карту. Всё идёт хорошо. Даже слишком. Ну всё, до завтра.

– До завтра! – Керкар исчез в тоннеле, а Слава, усталый, но довольный, погромыхав по пандусу флайера, с облегчением забрался в кресло пилота. Слава богу, одну большую проблему решил, теперь никто не сможет сунуться к Рою Шиннун, ни керкары, ни зелёные. С таким вооружением, как боевые роботы, им никто не страшен. Ну, кроме каких-нибудь звёздных линкоров с их мегабластерами…

Флайер плавно скользнул вверх, подчиняясь мысленной команде. Через полчаса Слава будет уже на борту «Соргама», предусмотрительно спрятавшегося за маленькой щербатой луной, одной из трёх, болтающихся вокруг Алусии.

Бережёного бог бережёт, как говорили его предки…

– Становись в ряд, по двадцать чел… хм… – Сильмара замерла. Назвать человеком керкара как-то язык не поворачивался. Впрочем, он и так едва поворачивался. Изобразить стрекотание жвалами с помощью губ и языка было задачей жутчайшей! Пришлось учить язык керкаров через мкар, выудив информацию о языке у Леры. Она, как и командир, прекрасно понимала керкаров и разговаривала на их языке вполне сносно. Пришлось обучить языку насекомых и Олега. Он был в совершеннейшем восторге, что теперь: а) он знает два инопланетных языка и б) не только ему одному достаётся по голому заду, а ещё и двумстам разумным многоножкам.

Сильмара не смотрела, кто перед ней стоит, и разбиралась со всеми молниеносно, палкой куда попало, и всё. В первый же час пребывания керкаров на борту она разделила их на десятки, пока не выучила язык с помощью переводящей её приказы Лерой, выбрала командиров, изготовила повязки с именами на людской манер и повесила повязку на каждого из командиров звеньев. Десятки объединила в подразделения, и так получилась полноценная воинская часть, какой её привыкли видеть земляне. У керкаров было зачаточное представление о воинских правилах и порядках, поэтому предстояло много работы, прежде чем они станут продолжением руки и мозга их командующего. В противном случае получатся беспорядок, суета и, как следствие, ненужные жертвы. Предстояло решить ещё один вопрос: керкары не могли лечиться системой обеспечения. У них, естественно, были абсолютно другие, присущие насекомым, строение тела и его состав. Система обеспечения была рассчитана на людей, и если питаться керкары могли тем, что едят люди, – химический состав практически не имел значения, а вот лечиться… Пришлось консультироваться по этому поводу с Учителем, и он поставил на борт большое количество лечебных средств, а также пообещал переписать на симулятор все знания лучшего из лекарей-керкаров, с описанием болезней, лекарств и средств лечения, с тем чтобы потом всё это внести в базу данных Системы. Но до этого было пока далеко, а пока предстоял рейд на Землю, с захватом новых пиратских «шхун» и пробной атакой на крупный лагерь работорговцев на Луне.

Слава посмотрел на ряды керкаров и усмехнулся. Прежде чем они доберутся до зелёных, Сильмара им мозги вышибет. У женщины, надо признать, талант тренера, хватка и ярость настоящего армейского капрала (каким, в общем-то, она и являлась много лет назад). И это очень хорошо, Слава бы не смог так рьяно гонять бойцов и безжалостно их терроризировать. После неё зелёные покажутся им нежными и пушистыми!

«Соргам» вышел на орбиту Земли, когда на территории России была ночь. Вернее, раннее утро, четыре часа по Москве. Слава подошёл к стене, приказал стене сделаться зеркальной. Посмотрел: замшевая куртка, брюки, кожаные ботинки… Шапку решил не надевать, хотя там уже поздняя осень. Ноябрь.

Посмотрел на жену:

– Лер, ты так и пойдёшь голышом? Сколько уже скачешь вокруг куч этого барахла – и никак не оденешься! Да накинь что-нибудь и пошли! Какого чёрта ты всё выбираешь?

– Слав! – Лера чуть не плакала. – Я так отвыкла от всего этого, что не могу выбрать! Я не знаю, что сейчас носят, не знаю, что надо надевать, я уже забыла, как лифчик-то натягивают!

– А чего тебе лифчик-то? – удивился Слава. – Вон у тебя как они торчат и свисать не собираются! Какого рожна тебе эту гадость таскать?

– Ага! Мать скажет: чего без лифчика-то? Как уличная девка!

– Вот она к тебе ещё будет за пазуху лазить! Откуда она знает, в лифчике ты или без него?! Лер, ты чудишь не по-детски!

– Женщины всё видят! Ты паспорта сделал? Точно?

– Да точно, точно! Натах, покажи ей, что там носят на Земле, перехвати телепередачу какую-нибудь! Она меня замучила уже своими сборами!

– Да вам, мужикам, что, портки натянул да и пошёл! А нам, девушкам, надо думать о будущем, чтобы выглядеть хорошо, чтобы мужики западали! Вот бросит мужик, а на замену есть ещё один, про запас был! Так-то! – Натаха, сидящая на краю супружеской кровати четы Вольф, скрестила голые ноги, практически не прикрытые юбкой-шортами, и скривила глубокомысленную гримасу, видимо должную обозначать высокую осведомлённость в жизненных проблемах женщин. – Щас найду чего-нибудь… Ага, вот! Гляди, Лерчик! Вон какие красотки в чём ходят!

– Наташ, ты спятила, что ли? – Слава раздражённо сплюнул на пол. – Ты зачем ей «Плейбой» показываешь?! Она что, с голыми сиськами пойдёт?! Вы совсем спятили с этими модами! Лер, оденься прилично да пошли! Скоро уже два часа, как ты вертишься перед зеркалом, а ничего до сих пор не выбрала! Всё! Сейчас я на тебя надевать буду! Что найду, то и надену! Держись!

– Нет, нет, Славочка! Я сама оденусь! Десять минут, и всё! Иди пока посмотри, как Силя гоняет керкаров, они такой страсти отродясь не видали, посмеёшься! А я пока с Натуськой посекретничаю, ты нас отвлекаешь и не даёшь как следует определиться с выбором!

– Это я, оказывается, виноват! Вот это здорово придумали! – Слава рассерженно зашагал из комнаты, на ходу поправляя галстук.

Когда-то он каждый день, кроме воскресенья, ходил в таком наряде в школу. Привычный наряд учителя. У него шевельнулось что-то в душе – дом с его книжками опустел… Небось опечатали, документы сдали в милицию, полицию то есть, он никак не мог привыкнуть. У него полиция ассоциировалась с негром в форме американского полицейского, участливо наклоняющегося к разорванному пополам человеку с идиотским вопросом: «С вами всё о'кей?!» Когда в каком-нибудь фильме, который он смотрел, попадался такой вот полицейский с его коронным идиотским вопросом, Славе всё время хотелось завопить: «Дебил! С ним не всё о'кей!»

Кстати, о документах. Он посмотрел свой «паспорт» и «водительское», сделанные системой обеспечения по образцу, взятому из его мозга, и остался недоволен. Фуфло, самое настоящее фуфлище. Впрочем, может, и прокатит, вряд ли кто будет особо присматриваться, тем более Лерины отец и мать.

Слава зашёл в тренировочный зал, где в полном разгаре шло издевательство над новыми бойцами. Они пытались по двое и по трое напасть на высокую обнажённую чернокожую женщину и валились как подкошенные то ли от её ударов, то ли от её мата, изрыгаемого с виртуозным умением.

Олег стоял у стены, весело улыбаясь и чуть не посвистывая от восторга:

– Привет, командир! Наша воительница наваляла жукашкам! Какая женщина! Неужели ей и правда под сто лет? Мне кажется, меньше! Не может быть, чтобы такая старая! У неё та-а-а-кое тело!

– Эй, спрячь причиндалы, пацанёнок! – Рядом появилась Наташа и безжалостно щёлкнула между ног Олега. – Эта воительница не про тебя! Она настоящих мужиков любит, а ты ещё не дорос! Хотя… – она посмотрела на ладонь Олега, безуспешно пытающегося прикрыть мужское достоинство, – вполне, вполне достойно! Вот получу тело – мы с тобой это обсудим. Слав, Лера готова, глянь, какая красавица!

Лера и правда выглядела прекрасно. Чёрное платье с вырезом, слегка открывающим высокую грудь, обнимающее её бёдра нежным потоком шёлка, тёмные колготки, обтягивающие стройные, открытые выше колен ноги, – и всё это на фоне нереально белоснежной и гладкой кожи, которую тёмная ткань оттеняла, как бархат оттеняет бриллиант чистой воды. Слава восторженно поднял брови и удивился про себя. Лере даже краситься не надо, её чёрные длиннющие ресницы не требовали краски, а огромные синие глаза не требовали теней.

– Тебе бы ещё красивую брошь или кулон с бриллиантиками, было бы вообще великолепно!

– Это так у вас на планете ходят, да? – Сильмара стояла перед ними, как чёрная блестящая статуя, и, уперев руки в боки, с интересом разглядывала Леру. – А что, красиво выглядит! Только ей лучше вообще без ничего, вот как я! Женщина не должна прятать своё прекрасное тело. Это уродины пусть навяливают на себя кучу барахла! Нам, красивым, это не нужно!

– Увы, – развёл руками Слава и усмехнулся, – не поймут, если появиться на центральной улице города в час пик в таком наряде, как у тебя… Вернее, без всяких нарядов. Точно упекут в тюрьму.

– Дикари, одно слово! – презрительно бросила Сильмара и, заметив в зале непорядок, громко застрекотала на языке керкаров, перемежая слова насекомых с людскими ругательствами:

– Эй ты, гусеница недоделанная! Встал как следует! Резче, резче наноси удары и следи за ногами противника! Где вас, уродов, потом хоронить, когда зелёные вам брюхо вскроют! Понабрали уродов, ничего делать не могут! Дристуны из рода керкаров! Черви беспомощные!

Супруги с улыбкой переглянулись, взялись за руки и пошли по коридору к трюму, где стоял флайер, на котором они полетят к Земле. Слава в одной руке тащил тяжеленный мешок со слитками золота, который ему вручил Учитель, удивлённо осведомившийся, зачем ему столько бесполезного металла. Узнав зачем, удивился и сказал, что может поставить любое количество этой дряни, пусть только скажет. Так что теперь Слава и Лера были более-менее подготовлены к «туристической» поездке на родину.

Слава немного мандражил – всё-таки Земля! Давно там не был. Кажется, что век не был, а прошло всего шесть лет с небольшим! Но это были такие долгие, долгие годы…

Леру, так ту вообще буквально трясло, и пришлось её успокаивать: она очень боялась встречи с родителями, не зная, что с ними. Пережили ли они утрату дочери? Это можно было узнать только там, на Земле.

И Слава приказал открыть пандус «Соргама». Поле, возникшее на месте дверей, не пропускало в корабль стужу межпланетного пространства, а из корабля воздух, но флайер легко пролетел через невидимую преграду. На краю пандуса стояла всё уменьшающаяся фигурка Наташи, в неизменных маленьких шортиках на голое тело, и махала им вслед рукой. Под ними вращался огромный голубой шар Земли, окутанный дымкой атмосферы.

Флайер снижался всё ниже и ниже и скоро вошёл в атмосферу.

Глава 6
Раннее утро. Вернее, как раннее? Уже восемь утра! Слава поёжился в своей «замшевой» куртке и запахнул её на груди, отвык уже от такого холода. Постоянная температура, никаких тебе ледяных ветров и снежной сечки в лицо – вот удел настоящего космопроходца. Усмехнулся – экий сибарит сделался! Отвык от русских холодов! Посмотрел на жену – нос синий, зубы щёлкают.

Подхватил под локоть и скорее потащил вперёд, к вывеске «Скупка золота». На противной скользкой лестнице в полуподвальчик чуть не упал, придержал Леру, она тоже чуть не загромыхала по ступеням в своих сапогах на высоких каблуках.

«Низ» тоже не порадовал. Слякотная лужа из тающего снега, наметённого ночью, присыпанная дорожной грязью, не радовала глаз. Зато дверь скупки отличалась добротностью, и когда Слава потянул за тяжёлую ручку, та с огромным трудом поддалась, будто позади её держал какой-то великан. Слава прикинул, что толщина дверей была не менее полуметра.

«Бомбоубежище, что ли?» – подумал он, пропуская вперёд свою жену. Лера скользнула в тёплое, натопленное помещение скупки, сжав зубы так, что, казалось, сейчас её белоснежные зубы выкрошатся и вывалятся на линолеумный пол. В небольшом помещении никого не было, кроме сидящего за барьером мужика лет сорока пяти, с толстым лицом и отвисшими, как у бульдога, щеками. Славе этот человек сразу не понравился, но тащиться до другой ближайшей скупки, по словам Леры, было далеко, а денег у них не было ни гроша. Ни поесть, ни такси взять, ни даже прокатиться в промозглом сыром троллейбусе, играющем на ветру поломанными дверями. В них почему-то всегда пахло бомжом, в этих «сохатых», об этом Слава помнил с детства. Видимо, ездил в них народ в основном небогатый, в том числе те же бомжи. Оттуда и вечная вонь.

Человек за стойкой обратил на вошедших монаршее внимание, но не сказал ни «здрасьте», ни «прощай», просто тупо смотрел на них, как смотрит вытащенная на берег снулая рыба, пролежавшая на нём уже три часа под ласковым солнцем.

Слава подождал реакции этого «карпа», потом вздохнул, смиряясь с неизбежным, и негромко спросил:

– Золото принимаете? По какой цене?

На его голос откуда-то из подсобки появились двое здоровенных мужиков в форме ЧОПа, поигрывающих дубинками, надо понимать охранники, и, утирая масляные рты (видимо, пили чай с бутербродами), направились к своим рабочим местам – двум стульям и столику в углу помещения. На столике были разбросаны газеты и какие-то журналы то ли с кроссвордами, то ли со сканвордами, затрёпанные и затёртые.

Усевшись на стулья, они тоже начали фиксировать Славу и Леру глазами, шаря в разрезе Лериного короткого пальто и беззастенчиво разглядывая её стройные ноги, обтянутые чулками.

Человек за стойкой молча передвинул рукой с толстыми, похожими на сосиски пальцами табличку с ценами и постучал по ней указательным пальцем, уткнувшись снова в какие-то свои бумажки. А может, просто читая книжку. Ему было скучно, ему был ненавистен весь мир, а особенно вот такие здоровые, красивые и молодые люди, за каким-то хреном притащившиеся в эту нору.

Слава уже стал закипать и, наклонившись через барьер, спросил:

– Уважаемый, вы немой? Язык есть?

– А в чём дело? – неодобрительно тонким голоском кастрата спросил мужчина. – Я же вам показал: вот скупка золотого лома, тысяча рублей грамм! Хотите что-то сдать? Давайте, я посмотрю.

Слава заколебался. Ему ужасно хотелось отсюда уйти, но он пересилил себя и достал из позвякивающей сумки двухсотграммовый слиток золота. Он был ровненький, плоский, и было видно, что его недавно отлили. Поверхность блестящая, гладкая, практически зеркальная.

Скупщик с недоверием взял слиток в руки, взвесил его на руке, потом положил на весы. Снова снял и, достав пузырёк с какой-то жидкостью, капнул в нескольких местах. Стёр все капли бумажкой, снова положил на весы.

– Двести граммов ровно. Это всё, что хотите сдать? Паспорт у вас есть?

– Есть, – кивнул головой Слава и внешне спокойно достал документ из кармана пальто. Сейчас-то и будет ясно, как получились документы. Приёмщик мельком глянул на паспорт, открыв первую страницу, потом угрюмо буркнул:

– Это всё, что хотите сдать?

– Можно и ещё сдать, штуки четыре таких. Если у вас деньги есть, – так же хмуро ответил Слава.

– Денег таких сейчас нет, я позвоню, подвезут. Будете сдавать?

– Буду! – решился Слава и выложил ещё четыре слитка, не обратив внимания, с каким жадным любопытством смотрят на его сумку охранники ломбарда. А ведь там было на что посмотреть, пять килограммов золота – это не шутка. Слава решил пока не светить все слитки, мало ли что… Лучше потом сдать!

– Сейчас я звонок сделаю, минут через двадцать привезут деньги. Подождите, пожалуйста! – приёмщик засуетился, ушёл в подсобку и что-то недолго бурчал в телефон. Дверь была прикрыта, и Слава не смог разобрать ни слова. Потом толстяк вернулся и уже любезным голосом сказал:

– Скоро привезут. Всю сумму. Я пока проверю ваши слитки, можете присесть вон туда, на стулья! – он указал на два колченогих стула с засаленными сиденьями. Лера брезгливо посмотрела на них и поджала губы. Слава усмехнулся и сказал:

– Мы здесь постоим. Ничего страшного. Если только двадцать минут…

Время тянулось долго, в комнате было тихо, и только приёмщик шуршал какими-то бумагами, передвигал на столе инструменты и пузырьки.

Наконец дверь в комнату открылась, и вошли четверо молодых мужчин, лет около тридцати. Они по-хозяйски подошли к барьеру и поздоровались с приёмщиком:

– Здоров, Петро. Где, кто?

– Вот они! – приёмщик встал из-за стола и злорадно показал на Славу с Лерой. – Документы фуфловые предъявляют, а в сумочке золотишко непонятно откуда! Хотели мне сдать, но я не взял, мало ли какие проблемы будут!

– Как отказался? – неприятно удивился Слава. – А килограмм золота, что ты двадцать минут назад у нас взял?

– Да ты спятил, придурок! – Приёмщик перекосился от ненависти. – Никакого золота я у тебя не брал! И пацаны видели! Видели, как я отказался от его золота, пацаны? – Охранники как попки закивали головой – да, видели, отказался.

– Вот его паспорт, глядите, там всё туфта! Я первый раз вообще такую левоту вижу! Это же надо с таким ходить! – приёмщик подал одному из мужчин паспорт Славы, тот бросил мимолётный взгляд и тут же объявил:

– Милиция! Вы задерживаетесь до установления личности! Предъявите, что у вас в сумке!

– Золото. Что же ещё-то? – ухмыльнулся Слава. Он уже понял схему развода и не сомневался в том, что эти менты в гражданской одежде в доле. Мужчина раскрыл перед ним удостоверение, и Слава прочитал: «Капитан полиции Захаров… уголовный розыск…»

Слава пожал плечами и выложил на барьер глухо звякнувшую сумку. Полицейский схватил её и стал выкладывать блестящие жёлтые слитки, ставя их ровными рядами.

– Четыре килограмма! – сдавленным голосом сказал охранник из угла. – Ни хрена себе!

– Четыре, да. И что? – улыбнулся Слава.

– А ничего, – буркнул капитан Захаров, – с нами пойдёшь. В отдел. Там и проверим, что за документы у тебя такие и откуда золото!

– А почему вы со мной разговариваете на «ты»? – невинно осведомился капитан звездолёта «Соргам» и сам не ожидал такой реакции на простой вопрос.

Капитан полиции приблизил своё лицо к лицу Славы и тихо сказал:

– Слышь, ты, козёл! Умный, да? Ничего, я из тебя этот ум выбью! Тёлка с ним, Петро?

– С ним, с ним она! – угодливо заторопился тот. – Они вместе пришли!

Лера, стоящая возле стены и греющая руки о батарею, тихо сказала:

– Слав, не наповал! И тут же в ухо Славе резанул голос Натахи, идущий из микропередатчика:

– Вали козлов! Ты же видишь, они заодно с кидалами! Ну вы и нашли местечко! Эх и сучары они, ничо не меняется! Как было раньше, так и сейчас!

Слава посмотрел в лица полицейских, оглянулся на торжествующе-наглое лицо приёмщика и тихо сказал:

– Не пускай сюда никого. Постой у двери.

Лера шагнула к двери и одним движением закрыла засов, потом снова повторила:

– Слав, только не убивай!

До капитана полиции, похоже, дошли её слова, он рванул руку к пистолету, топорщившемуся в подмышке, но не успел. Пушечный удар здоровенной славиной ладони сломал ему носовую перегородку и вбил хряву в череп, делая его похожим на свинью. От слепящей боли тот потерял сознание и повалился на своих соратников. Они ошеломлённо подхватили своего начальника, а Слава, не дав им опомниться, провёл серию из трёх ударов, выключив всех троих наповал.

Охранники в углу ещё пытались достать из-за пояса свои дубинки и электрошокеры, когда бывший боец арены прыгнул к ним, и двумя ударами сломал им шеи, беспомощно повисшие на ослабших мускулах. Запахло дерьмом, один из охранников перед смертью обделался.

Лера охнула и с досадой сказала:

– Славк! Ну я же просила их не убивать! Вот чего теперь делать-то!

– Чего-чего! Валить всех! – злорадно засмеялась Натаха, жадно прислушиваясь к происходящему через коммуникатор.

Слава пожал плечами и вздохнул:

– Придётся всех убить. Ну не удержался, не рассчитал, меня же учили не вырубать, а убивать! Вот рефлекс и сработал, прости.

– Ладно, – устало сказала Лера, – там эта тварь в подсобке скрылась. Случайно, там нет второго выхода? И поторопись, он там щёлкает кнопками, как бы подмогу не вызвал!

Слава перемахнул через барьер, выбил ногой дверь в служебное помещение, и вовремя: приёмщик уже подносил к уху трубку сотового телефона. Слава сходу выбил её у него из рук, и та, врезавшись в стену, рассыпалась кусочками чёрной пластмассы.

– Не убивайте, пожалуйста, не убивайте!

– Ну что тебе стоило, козёл ты мерзкий, просто купить наше золото, и всё! И ты бы был с золотом, и мы с деньгами! А мы бы тебе ещё кучу его продали, и ты бы наварился как следует! А теперь что? – Слава с досадой сплюнул и, схватив негодяя за шиворот, предложил: – Деньги доставай! Все, все, что есть! Сейф открывай!

Приёмщик трясущимися руками открыл тяжёлый сейф, оставшийся, видимо, ещё со времён Сталина:

– Берите, всё берите! Только оставьте в живых! Прошу вас!

Из другой комнаты послышался шум, как будто что-то упало на пол. Слава встревожено спросил:

– Чего там? Лер, ты в порядке?

– В порядке. Тут главный мент ожил, пришлось его успокоить.

– А-а, ясно. Следи там за ними. Я сейчас! – Слава сгрёб с полок, не считая, пачки рублей, кстати, довольно много и даже пятитысячными купюрами, впрочем, и тысячных хватало. Скинул в карманы пальто несколько пачек долларов. Не глядя, цапнул горсть колец и перстней с блестящими камнями, так, на всякий случай, приглянулись, понимаешь! Потом отволок приёмщика к барьеру и спросил:

– Где камера видеонаблюдения? Где стоит записывающее устройство?

– У нас нет камеры наблюдения! Вернее, она есть, но не работает!

Слава без замаха ударил мужчину в живот, и тот согнулся от боли.

– Ещё раз спрашиваю, где записывающее устройство?!

– Вот тут, под столом, – просипел тот.

Слава наклонился, вытащил небольшой блок, из которого тянулись провода, и легко переломил пополам, разорвав, как буханку хлеба. Из обнажившихся «кишок» вытащил жёсткий диск и положил во внутренний карман. Затем схватил мужика за шкирку. Толкнул к его рабочему месту и приказал:

– Сиди тут, скотина, и ни шагу со стула!

– Да-да, конечно! – вытаращил глаза тот и остался сидеть неподвижно, как истукан.

Слава достал из стола свои слитки, которые тот бросил в ящик, положил на барьер и собрал все пять килограммов в сумку, откуда они и появились. Наклонившись, поднял бесчувственного капитана полиции и достал из его кобуры пистолет Макарова. Осмотрел его, слегка оттянул затвор и убедился, что патрон в патроннике. Снял с предохранителя и, чуть отойдя в сторону, выстрелил в макушку приёмщика. Брызнул фонтан из крови и мозгов, забрызгав противоположную стену и едва не задев Славу. Он переложил пистолет в руку капитану и сделал ещё три выстрела в грудь лежащим у прилавка людям. Оттащил капитана к мёртвым охранникам, посадил его к ним спиной, вложив в руку «Макарова». Снова подошёл к уже мёртвым лежащим полицейским, достал у одного из них пистолет, вложил его в руку мертвецу и прицелившись, нажимая на спуск пальцем хозяина ствола, трижды выстрелил в капитана. Оттащил этого мертвеца к стене, достал пистолет у другого и выстрелил в капитана и в мертвеца у стены, проделав ту же операцию с рукой хозяина пистолета. Опять проделал те же манипуляции с другим мертвецом, с третьим. И так пока все не застыли в разных углах с обнажёнными стволами.

Лера с удивлением и отвращением смотрела на происходящее, потом спросила:

– И что всё это значит? Бросили бы уродов да ушли! Чего ты возишься с ними?

– Пусть потом думают, что здесь произошло. То ли друг друга перестреляли, то ли хотели ограбить приёмку или ограбили, деньги-то я забрал, ограбление не скрыть. В общем, запутали, и ладно. Куда что делось, никто не знает. Чем больше тумана, тем лучше. Уходим по одному, чтобы не привлекать внимания. Ты первая иди, да постарайся, чтобы лицо твоё не запомнили, уж слишком ты заметная. Я ухожу через десять минут, встречаемся на углу улиц через квартал направо! Давай, пошла! – Он отодвинул засов, выглянул в щель между дверью и косяком. Там никого не было, видимо, сыграл роль ранний утренний час. А может, золота у населения уже не было, сдавать нечего.

Лера выскользнула за дверь и, наклонив голову, стала подниматься по лестнице. Спешащие прохожие не обратили на неё никакого внимания, все были заняты своими делами, да и старались скорее укрыться от леденящего холода в тёплых офисах и квартирах. Она неспешно пошла по тротуару, подняв воротник, укрываясь от ветра и нескромных взглядов. Через квартал остановилась у выезда из какого-то старого сталинской постройки дома и, отвернувшись к стене, стала дожидаться Славу. Он появился через десять минут, тоже с поднятым воротником, взял её за локоть, и они пошли дальше по улице, подыскивая место, где можно было присесть и подумать, что делать дальше.

Такое место нашлось через три квартала, когда Лера снова начала замерзать.

Это было кафе с претенциозным названием «Усталая лошадь», где на вывеске была нарисована кобыла, бодрая и весёлая, и унылый ковбой, стоящий с таким видом, как будто не он скакал на лошади, а она на нём. Слава и Лера вошли внутрь, заняли столик в углу кафе, чтобы видеть входную дверь, и Слава, оставив Леру стеречь сумку с золотом, отправился в туалет, чтобы в спокойной обстановке рассмотреть, что им бог послал.

А бог послал Славе с Лерой шесть миллионов рублей с копейками, семьдесят тысяч долларов и двадцать тысяч евро. «Вполне так урожайный заброд!» – подумал Слава и удивился: «Ну правда, за каким чёртом надо было на нас наезжать, кидать, имея такие деньги? Верно говорят: быть честным безопаснее для жизни! Особенно в бизнесе. Скорее всего, хотели хапнуть всё сразу, когда заметили сумку с золотом. И что теперь с этим золотом делать? Так надоело таскать его… Может, выкинуть к чёртовой матери? Жалко… Пусть ещё побудет!»

Слава переложил пачку тысячных купюр в нагрудный карман пальто и вернулся к столику.

Возле Леры уже стояла официантка и ждала, когда та выберет что-то из меню. Кафе было так себе, простенькое, без особых изысков, супруги заказали по бифштексу с жареным картофелем и по чаю с лимоном. Лера сказала, что страшно соскучилась по чаю с лимоном и очень его хочет. Тем более что у неё сильно замёрзли пальцы, хоть о кружку погреет! Чай подали в небольших стеклянных кружках. Официантка предложила снять верхнюю одежду и повесить на вешалку рядом со столиком, у стены, но Лера с извиняющей улыбкой сказала, что они намёрзлись и хотят вначале согреться. Та понимающе улыбнулась и отстала.

Посидев немного, доев свой бифштекс, Слава посмотрел в глаза своей жены и, хмыкнув, сказал:

– Время тянешь?

Она упёрлась глазами в столик, взяла в руки салфетку, вытерла губы и мелко закивала головой:

– Тяну! Шесть лет, нет, больше. Что там? У меня сердце из груди выпрыгивает, как подумаю. Стоит ли вообще идти? Они уже привыкли, живут себе… и тут на тебе! Припёрлась! Получите вашу непутёвую доченьку, которой не было почти семь лет! Как объяснить, не знаю. Сейчас же и телефоны есть, и самолёты летают, почему я не сообщала? Почему не звонила и не писала? Почему не прилетела и не успокоила мать? Не могу придумать.

– Лер, доверься мне, ладно? Всё будет хорошо. Девушка! Подойдите, пожалуйста! Сколько с нас? Семьсот? Вот вам тысяча, вызовите нам такси. И принесите ещё по чашке кофе, выпьем, пока дожидаемся.

Ждать долго не пришлось. Такси, иномарка непонятной модели, оклеенная жёлтой плёнкой, с номерами фирмы по бокам, приехала минут через пятнадцать. За рулём был молодой парнишка, довольно приветливый и ненавязчивый. Услышав адрес, он вздохнул:

– Через весь город ехать, пробки замучили! Часа полтора будем ехать, не меньше.

Слава пожал плечами, полтора так полтора, и замер на заднем сиденье, обняв и прижав к себе Леру. По дороге он попросил водителя остановиться у салона связи, где купил себе и Лере по сотовому телефону, выбирая модель подороже. Современный человек не может быть без сотового, даже первоклашки с ними бегают. Отсутствие сотового у Славы и Леры вызовет подозрения. Тут же купил две симки, уговорив девушку заполнить анкеты наобум, придумав какую-то историю о забытых дома документах. Выглядел он очень прилично, импозантно, в дорогой одежде, с пачкой денег в кармане. Тем более купил два самых дорогущих телефона, так что девушка легко согласилась и оформила ему карты. Попросив менеджера вставить их в трубки, Слава бросил на счета по несколько тысяч и скоро снова сидел в машине рядом с Лерой.

Когда они подъезжали к знакомому Лере дому, она так вцепилась в Славину руку, что он непритворно испугался – сейчас выпустит когти и пропорет ему ладонь навылет! Он похлопал жену по руке, та непонимающе посмотрела ему в лицо и, опомнившись, отпустила побелевшую от напряжения руку. Слава подал таксисту тысячную купюру, отказавшись от сдачи, спросил номер телефона, по которому можно было вызвать такси – он был очень прост, так что запомнить не представляло никаких сложностей, затем вышел из машины, подав Лере руку.

– Вон тот подъезд, пятый этаж. – Лера показала на побитую временем и дождями пятиэтажку. – Вон наш балкон, застеклённый. Сколько помню себя, он уже был таким. Когда я родилась, папа нанял рабочих и они его застеклили, чтобы можно было мне «гулять» на балконе в колясочке и дождь не намочил. Ой, я что-то боюсь… ноги не идут!

– Пошли, пошли, а то от холода окоченеем опять! Сегодня суббота, да? Замечательно! Значит, все дома. Как меня это золотишко задолбало! Кошмар! Куда бы его пристроить…

Слава решительно зашагал к подъезду, увлекая за собой жену, и через пару минут они уже поднимались по затёртой ногами лестнице, вдоль стен, исписанных шариковой ручкой чем-то вроде «Вася + Катя = любовь». В подъезде пахло кошками, а на ступеньках лежала вековая пыль. Как обычно, в ЖЭКе некому было заниматься таким тривиальным делом, как уборка на лестничных площадках. Проще раскопать гигантскую яму, списать деньги и бросить её до тех пор, пока кто-нибудь туда не свалится. Тогда вызвать пьяного бульдозериста на бренчащем тракторе «Беларусь», велев ему заровнять и забыть об этом грязном пятне до следующего порыва воды.

– Звони, ну! Давай я сам! – Слава нажал на звонок, он закрякал, как утка, некоторое время ничего не было слышно, потом дверь открылась, и на пороге показался мужчина лет за пятьдесят, очень похожий на Леру, только гораздо старше и с какими-то потерянными, потухшими глазами. Он непонимающе посмотрел на стоящую у порога парочку, потом глаза его расширились, и он сдавленным голосом сказал:

– Лерка?! Ты?! – побледнев, мужчина опёрся о косяк и, наверное, упал бы, если б Лера не схватила его и не обняла.

– Папка! Да, это я!

Он уткнулся в её плечо, и из его глаз потекли слёзы. Лера тоже заплакала и вцепилась в него, не отпуская несколько долгих секунд. Из глубины квартиры послышался женский голос:

– Вась, кто там пришёл? Ты чего там застрял-то? Не Коля? Он на днях обещал приехать.

– Нет, не Коля! – дребезжащим голосом ответил мужчина и вытер глаза тыльной стороной ладони. Погоди, я мать успокою, а то как бы у неё инфаркт не случился – она очень сдала в последние годы. Всё тебя ждала, а когда надежды уже не стало, начала угасать как свечка. Щас, дочка… А кто с тобой? – поздновато спохватился он, разглядывая высокого красивого парня в дорогой одежде, стоящего позади дочери.

– Это мой муж, пап. Его Слава звать.

– Муж?! Как муж?! Ну да, да… Ты же уже совсем большая, а я всё за деточку держу…. Муж… Сейчас, сейчас пойду, матери скажу. Вы пока проходите, не стойте в дверях! Вот сюда! Слава, вот тапки мои, почти новые, надевай, пол холодный! Я проветриваю – матери воздух нужен. Когда-то тебя, Лер, на балконе гуляли, а теперь я её там выгуливаю! Она редко выходит на улицу. Сейчас я!

Мужчина, неловко шагая, исчез в глубине квартиры, и там послышался его голос:

– Маш, радость у нас! Только ты не волнуйся, Маш!

– Что, что случилось? Коля всё-таки приехал? Что?

– Маш, Лера вернулась!

Послышался шум, и из комнаты, держась за косяк, вышла худенькая женщина, тоже похожая на Леру, но измождённая и выглядевшая лет на шестьдесят. Если бы Слава не знал, что ей слегка за сорок, то точно бы дал лет шестьдесят пять, не меньше. Она посмотрела на Леру, выдавила:

– Доченька! – протянула руки и рухнула на пол с остановившимися глазами. Лера пронзительно вскрикнула, бросилась к матери и нащупала тонкий, неровный, исчезающий пульс. Женщина умирала.

Мужчина тоже схватился за грудь и прохрипел:

– «Скорую» ей надо! Не успеет, это уже третий инфаркт с тех пор, как ты исчезла! Он вытащил откуда-то из кармана затёртый мобильник и стал дрожащими руками, не попадая на кнопки, набирать номер «Скорой помощи». Лера умоляюще глянула на Славу, как будто прося сделать что-то, и он решился. Отодвинув жену, он наклонился над лежащей женщиной и, расстегнув ей воротник, незаметно сунул туда медицинского биоробота. Слизняк сразу оживился, присосался к коже и пополз в область сердца, деловито запуская туда тончайшие волоски тяжей. Женщина вздохнула, и синюшный цвет её лица сменился на розоватый. Она задышала ровнее, и пульс стал более ровным и сильным. Слава ещё раз пощупал её руку и остался доволен – они успели. Теперь биоробот залечит её инфаркт, очистит сердце, и она будет куда здоровее, чем раньше. Если уж слизняк брался лечить, то устранял все болезни, которые мог найти. От кариеса до рака.

Лерин отец, широко раскрыв глаза, смотрел за манипуляциями своего зятя и, попытавшись что-то сказать, замолк, натолкнувшись на взгляд дочери:

– Пап, не спрашивай. Всё будет хорошо. Теперь она выздоровеет. Слав, какой ты молодец, что его взял.

– Честно говоря, я ожидал что-то подобное, – усмехнулся Слава. – Ну что же, будем знакомиться, но только после того, как положим Марию…

– Михайловну! Ты что же, дочка, не сказала, как зовут мать?

– Марию Михайловну куда-нибудь на диван. Тут и холодновато, и жёстко.

– Я сама! Давайте, я сама! – открыла глаза женщина. – Мне уже лучше! Я в обморок упала, да? Доченька! Как я тебя ждала! Мы все морги, все больницы объездили! Даже на телевидение обращались! И всё бесполезно. А это кто с тобой? Такой красивый парень!

– Это мой муж, мам. Слава.

– Слава? Ой как здорово! Сейчас я встану, сейчас… Вась, ну подал бы руку, вечно ты как истукан стоишь! Никакого воспитания!

– Узнаю маму! – усмехнулась Лера. – Сейчас начнётся, держись!

– Сейчас я на стол соберу! Ой, какая радость! Дочка, дай я тебя прижму к себе! Так соскучилась! Какая ты стала красавица! Какая нарядная! Посидите, сейчас я на стол соберу! Отец, сбегал бы в магазин, что ли? На стол поставить нечего! Дочь с зятем пришли, а у нас шаром покати! Давай, давай, по-шустрому! Сходи в супермаркет на углу, тут в нашей «Ни рыбе, ни мясе» товар залежалый! Видать, как с оптовки списывают просроченное, так они и покупают. Ты повкуснее чего купи, все-таки дочь нашлась! Надо отпраздновать! И позвони Коленьке, пусть тоже порадуется! Он теперь ведь у нас офицер, старший лейтенант, тут служит, на окраине, что-то там по химии, что ли. Инженер защиты! Может, отпросится? Суббота всё же, выходной! Может, и у них выходной!

– Мать, ты дашь слово сказать-то?! – усмехнулся Лерин отец. – Вот Трындычиха! Где деньги взять, из стола, или, может, немного потратим те, что на квартиру приготовили? Потом оплатим за коммуналку. Успеется.

– Возьми, возьми Вась! Оттуда возьми! Радость-то какая! Ой, не могу оторваться от тебя! – женщина обняла Леру, прижалась к ней, и по её щекам текли слёзы. Лера тоже плакала, и Слава усмехнулся. Он практически не видел её слёз даже тогда, когда она была исполосована до костей когтями монстра и истекала кровью на бойцовской арене. А тут…

Слава вышел в прихожую следом за мужчиной, надевавшему ботинки, и, подойдя к нему, протянул три купюры по пять тысяч:

– Вот, возьмите что-нибудь повкуснее и подороже. Не стесняйтесь. Денег у нас хватает. Потратьте всё на самое дорогое и вкусное, порадуйте Марию Михайловну, хорошо? Купите что она любит! – Он подмигнул мужчине, и тот понимающе кивнул головой и улыбнулся: – Куплю!

Мужчина исчез за дверью, а Слава вернулся к сидевшим в обнимку Лере и матери. Они подняли заплаканные лица, и мать снова сказала:

– Какая ты, дочка, молодец! Такого мужа отхватила! Сейчас сядем за стол, и всё расскажете мне: где ты была эти годы, что с тобой случилось, как ты жила всё это время!

– Да я-то что, как вы тут без меня жили? – улыбнулась Лера.

– Плохо, дочка. Я все глаза выплакала, постарела… Папка весь испереживался. Коленька только успокаивал нас. Говорил, мол, и через двадцать лет люди находятся! Вон, из чеченского плена даже возвращаются! И ты вернёшься! Надеждой и жила. Ну, пошли, поможешь мне накрыть на стол. Сейчас я скатерть достану новую, тебе в приданое готовила, думала, на свадьбе погуляю, а вишь, как вышло-то. А ты, Слава, посиди пока тут, телевизор включи – сегодня суббота, может, что-то дельное показывают. Хотя чего у них дельного, одни убийства да аварии. Включать не хочется…

Женщина ушла, увлекая за собой Леру, а Слава откинулся на спинку дивана и замер, прикрыв глаза.

В ухо заговорила Наташа:

– Ух! Это же прямо-таки сериал какой-то! Я чуть не заплакала! Мамка у Леры такая хорошая, такая добрая! И папка молодец! Ты раскрыл себя? Слизняка ей навесил? Как будешь выкручиваться?

– Выкручусь как-нибудь, – усмехнулся Слава, – не из таких передряг невредимым выходил.

– Ну-ну, смотри, тебе жить.

– А что, надо было смотреть, как она умирает на полу перед Лерой? – хмыкнул Слава. – Хорошенькое дело было бы: приехали, а вместо радости похороны. Нормально всё будет!

В прихожей кто-то завозил ключом в замочной скважине, Слава вышел в прихожую помочь отнести покупки и увидел, как в дверь осторожно заходит Лерин отец, придерживаясь за косяк. В руках у него ничего не было, и, подняв глаза, он с болью в голосе сказал Славе:

– В милицию надо! Ограбили меня! Трое уродов бейсбольной битой по голове стукнули – в подъезде были. Я их не знаю. Проходил мимо, они стояли, семечками сорили на пол. Я сделал замечание, они обматерили, а когда проходил мимо, ударили, и я упал. Обшарили карманы и все деньги забрали. Очнулся на полу, вот и сюда… Тошнит меня! – он снова схватился за косяк, пошатнувшись и прижав руку к солнечному сплетению.

Слава, выругавшись про себя, достал из внутреннего кармана ещё одного слизняка, активировал его, нажав на красное пятно у вершины овального «панциря», и подсадил на шею мужчины. Тот вздрогнул, но Слава его успокоил:

– Это такая лечебная штука, не беспокойтесь, сейчас будет легче. Не надо никакой милиции, пошли, посмотрим, где эти уроды.

– Да они сбежали уже небось! Извини, все твои деньги прогадил…

– Плевать на деньги! Денег завались. Пойдёмте, надо найти ублюдков, рупь за сто, они сейчас где-то в магазине ошиваются, бухло покупают!

Мужчина выпрямился и быстро пошёл по лестнице вниз, Слава накинул куртку и зашагал следом. На площадке первого этажа и правда было наплёвано, валялись семечки и было накапано кровью, видимо, при падении мужчина ударился о лестничную ступеньку. А может, с разбитой битой головы накапало. Слава мельком глянул на место происшествия и заторопился дальше.

– Где тут у вас алкаши со шпаной ошиваются? Есть тут какая-нибудь тошниловка?

– Есть. Магазин «Полосатый», так его у нас прозвали. При Андропове магазинов, торгующих водкой, было мало, все наперечёт и всем прозвища давали. Вот этот стал «Полосатым», когда его покрасили какими-то полосами. Так и повелось. Там вечно вся шпана ошивается!

Они шли минут пятнадцать под пронизывающим, уже зимним ветром, несущим снежную крупу вдоль мостовой. Ветер так завывал и пытался забраться под куртку Славы, что казалось, он хочет отомстить за все те годы, когда не мог добраться до его тела.

Лерин отец возбуждённо крикнул:

– Вон, вон один из них, у входа стоит! – И попытался показать рукой на супостата, но Слава перехватил его руку и отвёл отца в сторону, к киоску союзпечати, с входом, частично занесённым грязью и мусором от стихийной свалки, образованной между домами их жильцами.

Они постояли минут десять, переминаясь с ноги на ногу, пока из магазина не вышли ещё двое парней с большими сумками, в которых угадывалась батарея бутылок и закусь.

Лерин отец порывисто попытался кинуться за ними, но Слава остановил:

– Идите домой. Всё. Я сам с ними поговорю. Идите! Я скоро.

– Ну как же ты один?! Так нельзя! Я должен тебе помочь, обязательно должен!

– Идите, говорю! Всё будет нормально. Идите к дочери, скажите, я скоро буду. И не говорите им, что случилось, просто упали, и всё. И не снимайте ту штуку, что я вам прицепил, она вас вылечит. Ну всё, всё, уходите! – заторопился Слава, видя, что парни собираются скрыться за углом.

Оставив мужчину на месте, он быстрым шагом бросился за уходящей шпаной и успел увидеть, как они заходят в один из двухэтажных домов рядом с магазином, такие дома ещё зовут жактовскими, что-то вроде двухэтажных бараков, сохранившихся ещё со сталинских времён. Жили в них обычно «дети рабочих окраин», пенсионеры и неимущие, которым некуда деваться и о ком государство давно и крепко забыло как о пережитке прошлого. Естественно, многие из квартир в таких домах служили притонами для местной шпаны, благосклонно принимая кого хошь, если поставят поллитру

Слава заскочил в подъезд и услышал, как хлопнула дверь на втором этаже, впуская бандитов. Там было две квартиры. Одна более-менее чистая, с дверью, на которой почему-то были наклеены обои, изрисованные скабрезными картинками и исписанные матерными словами, и вторая – с драной, висящей лохмотьями обивкой и окурками возле порога. Он выбрал эту дверь.

Посмотрел – кнопка звонка была вырвана. Висели только два оголённых провода. Он попробовал их соединить, но никакого эффекта не добился. За дверью слышались голоса, и Слава постучал в неё кулаком. Голоса затихли, и острожный голос парня вкрадчиво спросил:

– Кто там? Чо надо?

Тогда Слава, не теряя времени на долгие объяснения, ударил в дверь возле замка всей массой своих ста двадцати килограммов костей, мышц и крепчайших жил, вышибив замок и снеся того, кто там курлыкал за дверью, как ураган сносит картонные домики.

Не мешкая, он перешагнул порог и обнаружил копошащегося на полу парня в незастёгнутой куртке, одного из тех, на кого показал отец Леры. Сумки, которые они притащили из магазина, ещё стояли у порога, а из квартиры в заплёванную прихожую выбежали несколько парней, среди которых были и те, был с этим шпанёнком. Всем было лет по девятнадцать-двадцать. Самый гопнический возраст. Позже они уже спиваются, садятся или погибают в своих разборках.

Слава спокойно осмотрел замерших от удивления бандитов и негромко спросил:

– Это вы полчаса назад ограбили мужика в подъезде дома? Ударили его битой по голове?

Один из тех парней, за кем шёл Слава, истерически крикнул:

– Да пошёл ты… Пацаны, это не мент, валим его и сваливаем отсюда!

Слава встретил его мягким движением, отводя в сторону так, что тот стал падать на спину, на подставленное колено. Глухо хрустнул позвоночник, и парень застыл на полу, потеряв сознание. Боец сделал ещё шаг, и шпана, привыкшая со спины расправляться с пожилыми пенсионерами и зажимать в углу очкастых «ботанов», вымогая у них деньги, узнала, что такое настоящий, жёсткий удар.

Через пять секунд на ногах остался только один, сразу после начала событий бросившийся к балконной двери через обездвиженные тела своих подельников, но открыть её не успел. Слава сломал ему шею ударом сзади. Остальные лежали не шевелясь – жестокие удары тренированного, могучего бойца не оставили им никаких шансов. Двое сразу умерли с разбитой печенью, двое ещё дышали, и Слава, подойдя к ним, крутнул их шеи, выламывая позвонки. Лёгкий хруст – и всё закончено. Осталось добить того, в прихожей, и Слава шагнул на выход, когда обнаружил в комнате стоящего в проходе Лериного отца. Тот с ужасом смотрел на бойню, открыв рот, и Слава с досадой сказал:

– Ну зачем, зачем вы?! Я же сказал: не надо за мной ходить! Я сам!

– Я… это… помочь! – с испугом сказал тот, глядя, как к его ноге в ботинке крадётся струйка тёмной крови, выбегающая изо рта одного из убитых парней. Слава подтолкнул мужчину назад и вывел на лестничную площадку:

– Стойте здесь. Я сейчас!

Вернувшись, он свернул голову последнему оставшемуся в живых покалеченному бандиту, осмотрел комнату. На засаленной постели лежала баба неопределённого возраста, в грязном халате, из-под которого торчали дряблые ноги с торчавшими венами, покрытые старыми и новыми синяками. Она крепко спала, источая тяжелейший перегар сивухи и пива. Слава не стал её трогать и вышел к ожидавшему его мужчине. Подтолкнув в спину, направил его вниз по лестнице, и скоро они шагали по посыпанной снежком улице от нехорошего дома.

Через метров пятьсот мужчина нерешительно спросил:

– А сумки-то не забрали. Они твои деньги потратили… Может, надо было забрать?

– Чёрт с ними, – криво усмехнулся Слава. – Это им на поминки. Это… Василий?.. Ага, Макарович, как Шукшин. Легко запомнить. Так вот, Василий Макарович, тут ни-че-го не было, вы нигде не были, никуда не ходили, и ничего не случилось! Марии Михайловне ничего не говорите. Ведите меня к супермаркету, сейчас наберём всякой всячины – и домой!

– Тут квартала три, – несмело сказал Лерин отец, – сейчас быстро добежим!

– Давайте-ка по-другому, – не согласился Слава. – Вы сейчас не очень хорошо себя чувствуете, так что… – Он махнул рукой проезжающему мимо такси, тот остановился, и после коротких переговоров они уже ехали в салоне девятки, с криво торчащими на крыше шашечками, выцветшими от долгого использования.

Слава глянул в окно и усмехнулся: чуть не каждая вторая машина была такси. Как только народ нищает, ему не остаётся ничего другого, как зарабатывать извозом, благо теперь в каждой семье хоть какая-то машинёшка, да имеется.

Ещё минут через сорок Слава уже расплачивался с водителем, стоя у подъезда пятиэтажки. Подхватив тяжеленные сумки, они затащили их наверх, в квартиру, под восторженные восклицания Лериной матери и улыбку Леры.

– Так куда же ты пропала, дочка? – озабоченно спросила женщина, подливая Славе кипятка из блестящего чайника. – Что с тобой было эти годы?

Лера, расширив глаза, посмотрела на мужа, выручай мол, и сделала вид, что занялась бутербродом с красной икрой, сосредоточенно запихивая его в рот.

– Её сбила машина, – пришёл на помощь Слава, – увезли в больницу, но не в городскую, а почему-то в областную. А потом увезли куда-то. Она не помнила ничего вообще, и память стала возвращаться только в последние месяцы! Вот как вспомнила, сразу и приехала.

– А ты где её встретил? – настороженно спросил Лерин отец. – Чем ты занимаешься?

– Я работаю в одном военном ведомстве, в «ящике». Извините, не могу рассказывать о своей работе, – смущённо улыбнулся Слава. – Живём мы далеко отсюда. У нас всё хорошо. А встретил где? Случайно. За границей. Она там работала в одном месте, ну мы и полюбили друг друга. Потом поженились. Вот и всё.

– За границей?! – охнула женщина. – А где за границей?! Я видела передачу, так там девушек воровали и переправляли в гаремы! Ой, Лерочка, бедная, неужели?!

– Мам, перестань! Что было, то прошло. Вот она я, живая и здоровая! Чего ещё-то? Давайте не будем обо мне. Расскажите лучше, как вы тут жили? Что в городе делается?

– А что делается… Хуже всё делается. Шпана одна бегает! – Отец Леры многозначительно посмотрел на Славу, сосредоточенно размешивающего сахар в чашке чая. – Живём, доча. Я работаю там же и так же… Мамка вон не работает, на инвалидность вышла, по сердцу. Коля служит, кстати, я ему позвонил, скоро прискачет! Рад он просто не знаю как! Вот так и живём… А вот и Коля! – Во входной двери щёлкнул ключ, и в квартиру ворвался мужской вариант Леры, только выше её ростом и помассивнее:

– Сеструха!! Ну ты засранка! Ну как можно было так всех напугать! Мать чуть копыта не отбросила, еле выходили! Ух ты, красавица какая стала! Прямо модель!

– Да я и была ничего так, – рассмеялась Лера. – Ты же всё записки от пацанов таскал, хотели знакомиться!

– Ага! Была ты пигалица, а теперь красавица, каких мало! Да чего я, таких и нет на белом свете! Ну и красотка! Теперь тебя не потаскаешь за волосы-то, стрёмно как-то! Впрочем, и не уцепишься за них. Чего это ты такую себе причёску сделала, почти как у этой, «Солдат Джейн» которая!

– Её сейчас не больно потаскаешь, даже если волосы отрастут, – ухмыльнулся отец. – Глянь, с кем пришла! Муж её! Он любого по шейку в землю заколотит! Всех таскальщиков за волосы!

Слава встал из-за стола, улыбнулся, протянул руку парню в офицерской военной форме и сказал:

– Привет! Ты Коля? Я Слава. Теперь мы вроде как родня. Так что принимайте зятя.

– Примем, примем! – широко улыбнулся Коля и крепко пожал ему руку. Потом поморщился и, улыбаясь, сказал:

– И правда заколотит! Я думал, руку сломает! Ну сущий медведь!

– Коллега твой, в военном ведомстве работает, – встрял отец Леры. – Не говорит где, секретный какой-то!

– А-а-а! Джеймсы Бонды! Они же майоры Вихри? Знаем, знаем! Я тут бутылочку принёс коньяка, пап, мам, как вы? Мам, ты как хорошо сегодня выглядишь, просто помолодела! Выпьешь граммов пятьдесят?

– Выпью по такому случаю, как не выпить! Помолодела – дочка вернулась! Счастье-то какое!

Они разлили по рюмкам тёмный напиток, Коля сказал тост за возвращение блудной сестры (на что мать его начала ругать, чтобы он такие гадости не говорил), а потом они долго ещё сидели за столом, вспоминая былое.

Слава порадовался, что ему удалось выкрутиться и избежать неприятных для него вопросов. Потом Лерина мать постелила им в одной из комнат, а отец сказал, хихикая, чтобы молодые не стеснялись, родители всё равно глухие, ничего не услышат. На что Лерина мать стала ругать его старым развратным дураком, ляпающим чего не надо и где не надо.

Лера пошла в душ, готовясь ко сну, а мужчины уединились на кухне. Лерин отец, заговорщицки улыбаясь, достал откуда-то из заначки ещё бутылку коньяка и, показав её, предложил:

– Давайте ещё жахнем, пока мать не видит! Щас увидит, криков будет! Ой-ой…

Коля решительно пресёк попытки отца нажраться как следует, отправив его восвояси:

– Пап, хватит тебе. Иди, мы тут со Славой потолкуем. Иди отдыхай, маме помоги. На сегодня хватит. Слава, посиди со мной. Минералку будешь? – Он прикрыл за пошатывающимся отцом дверь, достал пластиковую бутылку с какой-то гадкой минеральной водой типа фальшивых «Ессентуков № 17» и, налив в длинный коктейльный стакан, отпил глоток. Потом помолчал, как будто готовясь к неизбежному, и, подняв на Славу умные, совершенно трезвые глаза, спросил:

– Слава, ты кто? Только не говори мне про военное ведомство. Никакой ты не военный. У тебя карманы куртки, висящей в прихожей, наполнены пачками денег. А под полкой с обувью заныкана сумка, в которой вот это! – он достал из кармана и положил на стол двухсотграммовый слиток золота. – Я зуб даю, что это золото! А ещё вот что в кармане было, – он достал неактивированного «слизняка» и положил его на стол. – Ты пока придумывай что-нибудь дельное, а я чайник поставлю подогреться, чтобы время не терять. Сушит что-то во рту.

В кухне повисла тишина, а Натаха в ухе Славы сказала:

– Оп-па! Приехали! Ну что, командир, как будешь выкручиваться? Вот же надо было вам лезть на рожон! Я вот не стремлюсь в свою деревуху и не жужжу! Хотя иногда хочется прилететь и раскатать всю по брёвнышкам, так она мне когда-то остохренела.

Слава помолчал и просто спросил:

– Что ты хочешь знать? Зачем тебе правда? И поверишь ли ты в неё?

– А ты попробуй… Может, и поверю. – Коля сел за стол и положил подбородок на кулаки, уперев руки локтями в стол. – Лерка – девка отличная, правильная, она с подонком никогда бы не связалась. Значит, ты не подонок. Но и не тот, за кого себя выдаёшь. Это точно. И паспорт у тебя фуфловый!

– А как определил? – усмехнулся Слава.

– Да как… На скорую руку сделан. У него даже металлических держателей нет! Он цельный! Это надо же было так придумать! Тому, кто его делал, по башке надо дать!

Слава улыбнулся и ничего не сказал. Потом посидел, поднял глаза на Колю, ожидающего ответа, и решительно выпалил:

– Нас с Лерой похитили инопланетяне. И больше шести лет мы провели на других планетах. В других мирах. Как тебе такое объяснение?

– Да ты гонишь! – недоверчиво вытаращил глаза парень. – Слышал я хрень, но чтобы такую?!

Кухонная дверь распахнулась, и в неё вошла Лера. Она была одета в свой старый халат, сохранённый матерью, обута в свои тапки и, вытирая голову мохнатым полотенцем, настороженно поглядела на собеседников:

– Вы чего тут засели? О чём разговор?

– Лер, я ему всё сказал. Откуда мы, – виновато пожал плечами Слава. – Я вижу, что он парень хороший и будет молчать. Будешь молчать, Коля? Или мне придётся обратиться в зелёного инопланетянина и откусить тебе голову!

– Славк, ну чего ты его пугаешь! – тоненько захихикала Лера. – Он и вправду чего подумает! Коль, ничего он тебе не откусит, не беспокойся… так… если только… оторвать может.

– А сама-то чего? – не выдержал и рассмеялся Слава. – Сама чего несёшь-то? Ну, Лерка!

– Ребята, вы чего? – Коля ошеломлённо переводил глаза с сестры на зятя. – Вы и взаправду что ли… Не верю! Этого не может быть! А откуда пачки денег? Золото? Ну-ка выдайте версию!

– Он, вишь ли, Холмс хренов, обшарил мою куртку и сумку. Вон, нашёл. – Слава кивнул головой на лежащий слиток и слизняка, водружённого на него. И паспорт мой чёртов заметил! Как же я его так хреново сделал-то! Вроде всё представил, как он должен бы выглядеть! Вот гадство! Второй раз уже прокалываюсь на этом! В общем, так, Коля. Всё, что я тебе сказал, правда, до последнего слова. Нас похитили, взяли в рабство, измывались над нами, придали нам кое-какие свойства, чтобы использовать для боёв на арене как зверей или гладиаторов. Мы сбежали. И вот теперь мы что-то вроде мстителей, уничтожающих рабовладельцев. Я капитан звездолёта, Лера моя жена и мой первый помощник в борьбе. Нам худо пришлось, но мы выдержали, выжили и теперь здесь. Зачем? Из-за Леры. Она очень хотела вас увидеть. Мать, отца, тебя. И ещё у нас на Земле есть свои задачи, например, больше не дать воровать людей. Как тебе такое объяснение? Опять не веришь? Лер, покажи ему!

Девушка, улыбаясь, подошла к своему брату и, вытянув к нему руки, выпустила из пальцев блестящие когти, сказав:

– Мяу! Ну что, теперь будешь дёргать меня за косу?!

– Охренеть! Мне бы рассказали, послал бы рассказчика по адресу! – ошеломлённый Коля залпом выпил всю минералку из стакана, утёрся рукавом и хрипло сказал: – Рассказывайте. Всё, что сможете. Раз уж начали, говорите. Клянусь, что дальше меня никуда не уйдёт. Лерка, ты знаешь, я всегда держу слово.

– Держит, Слав, это точно, – кивнула головой девушка. – Ему можно доверять. Он меня всегда защищал в школе, кидался на таких отморозков, что страшно было. Он бесстрашный и умный. Хороший парень. Верь ему.

– Поверю, – усмехнулся Слава. – Ну слушай, брат Коля, и не удивляйся. Если сможешь.

Рассказ длился около часа. Лера сидела рядом за столом и думала про себя, что все эти годы, все унижения, боль, смерть и радость уместились всего в час рассказа. Как всю жизнь человека можно уложить в три слова: родился, жил, помер. И всё. Чудо, что они выжили в таких условиях, и чудо, что сохранили при этом человеческую душу.

Слава закончил рассказа словами:

– И вот мы тут. Лера уж больно переживала, плакала, хотела увидеть семью. Пришлось уступить любимой жене. – Он наклонился и чмокнул Леру в лоб. – Теперь можешь верить, а можешь не верить.

– Не могу верить и не могу не верить! – ошеломлённо сказал Коля. – В голове не укладывается! А откуда золото? Откуда деньги?

– Золото мне дали те инопланетяне, о которых я говорил, разумные многоножки-керкары. У них оно ничего не стоит, а нам нужны были деньги для жизни на Земле. Хотели сдать в приёмку золотого лома. Пошли туда и нарвались на банду вымогателей, состоящую из приёмщика, его охранников, и четверых ментов, которых вызвал приёмщик. Пришлось убить всех, чтобы нас не узнали.

– Так это вы постарались?! Тут по новостям постоянно передают, какая-то странная разборка в приёмке золота на Хользунова! Там то ли менты кого-то побили, то ли ментов кто-то побил, в общем, семь трупов и никаких следов! Говорят, деньги пропали и золото. Значит, ваша работа. Я хренею… – Коля схватился за голову обеими руками. – Ничего себе, сегодня денёк!

– А что нам оставалось делать? Они забрали наше золото и попытались нас куда-то увезти. Вряд ли в отдел, зачем им терять пять миллионов? Так что… Кстати, я тут сегодня ещё немного почистил этот город, – виновато сказал Слава, – хоть я и сказал Василию Макаровичу, чтобы он молчал, но… В общем, расскажу.

– А отец-то причём? – забеспокоился Коля. – Эй, вы отца-то никуда не втянете?

– Слав, что там за история с папкой? – тоже обеспокоилась Лера.

– Не упал он с лестницы, помогли! – Слава вкратце пересказал сегодняшние события, опуская подробности, и все замолчали, обдумывая услышанное.

Потом Коля задумчиво сказал:

– Валить отсюда им надо. Если соседи видели лица… Вы-то улизнёте на быстром катере к зелёной матери, а отец тут останется. Не дай бог, доберутся или шпана, или милиция…

– Отсюда давно валить надо, – усмехнулся Слава, – а район этот окружить стеной, как гетто, и пусть эти ублюдки добивают друг друга!

– Не говори ерунды! – нахмурилась Лера и, встав с места, попыталась пройтись по кухне. Впрочем, ей не особенно удалось это сделать, так как вся крохотная хрущёвская кухонка занимала места меньше, чем собачья конура.

– Здесь много хороших людей живёт, как наши родители, к примеру, и куда им деваться? Жизнь такая вот пошла. Действительно, как в гетто живём.

– Да я так, ляпнул не подумав, – смущённо усмехнулся Слава. – Вот что, Коля, это всё золото я оставлю вам. Ты парень головастый, придумаешь, как его продать. Купишь родителям квартиру в хорошем районе или домик. Ну, что захотят. Себе там купишь что-нибудь, считай, это наш подарок вам. Заодно поможешь нам кое в чём.

– Спасибо, конечно, но в чём помогать? – подозрительно осведомился Коля. – Убивать я не хочу, Зорро изображать как-то не по мне!

– Не надо пока никого убивать, – усмехнулся Слава, – а проблема-то вот какая…

Он минут двадцать объяснял Коле, что от того требуется, Коля молчал, обдумывая, и потом сказал:

– Да. Это реально. Я считаю, это сработает. И это замечательно. У меня есть знакомый в четвёртом отделении военкомата, завтра я ему позвоню и договорюсь о встрече. Купите ему бутылку коньяка за хлопоты, если не в напряг, конечно. А если напряжно, то и не покупайте. Меньше нажираться будет. Что касается золота, не беспокойся. Будет у родителей квартира в хорошем районе. Ты, Лер, меня знаешь, я слов на ветер не бросаю. Кстати, я ведь женился! Ты знаешь, что у тебя теперь племяшка есть? Лерой назвали… Полтора годика уже…

– Колька! И ты молчал?! Ну ты и засранец! – Лера счастливо засмеялась и обняла брата. – Поздравляю! Где девчонку-то отхватил?

– Из деревни приехала в город поступать. Вот тут и застряла. Лена зовут. Работает в книжном магазине продавцом. Хорошая. Люблю я её! («Везёт же дурам! – прошипела в ухо Наташка. – Такого парня отхватила! А мне всё какие-то ублюдки попадались!»)

– А потому, что ты шаталась не там, где надо! Вот тебе ублюдки и попадались! – не выдержал Слава. – Что по ночным клубам можно найти, кроме проблем?!

– Кто по ночным клубам? – не понял Коля. – Я не хожу по ночным клубам…

– Это я не тебе, – усмехнулся Слава, – это у меня в ухе бубнит завистливый мозг звёздного крейсера «Соргам» по имени Наташа! Завидует твоей жене!

– Я сам ей завидую! – легко согласился Коля. – Такого парня отхватила:. старший лейтенант, красавец, умница, не пьёт, не курит, по бабам не бегает! Молиться на него надо! Я бы сам за себя замуж вышел, с ходу просто!

Все рассмеялась, Наташка тоже, только она добавила, что за такого парня… Вот тело получит, ещё посоревнуется с этой Леной! Отобьёт Колю у деревенской клуши. На что Слава под удивлённым взглядом Коли заметил, что не подпустит Натаху к Коле, даже если придётся на ней жениться! На что Лера заметила, что тогда ей надо ещё одного мужа, мол, почему у мужиков есть гаремы, а у женщин нет?! На что Слава заметил…

В общем, они сидели, препирались, пересмеивались, и, как ни странно, Славе впервые за многие годы было так хорошо. Он как будто обрёл себе семью. Да почему «как будто»? Лера и была теперь его семьёй. О своей матери, жёсткой и не очень приятной женщине, Слава вспоминал редко. Особых родственных чувств, увы, она у него не вызывала. Все годы он был для неё помехой в личной жизни, всё время мешал решать личные проблемы, занимал место, и Славе даже иногда казалось, что, когда он решительно ушёл от неё куда глаза глядят, она свободно вздохнула. Нет человека – нет проблемы. Лерина семья была другой. Они искренне любили друг друга, заботились друг о друге, переживали друг за друга. И ему, глядя на них, с уверенностью думалось, что именно такой и должна быть семья. Иначе как можно выжить в этом жестоком мире?

Позже, когда Лера пыталась сдержать стоны, чтобы не разбудить всю пятиэтажку, отличающуюся тончайшими, словно бумажными, стенами, она неожиданно хихикнула и сказала, уткнувшись ему в плечо:

– Никогда не думала, что буду тут, дома, заниматься сексом, и чтобы ещё моя мама стелила нам с парнем постель! Я никак не могу сосредоточиться и получить настоящее удовольствие, всё время кажется, что кто-то подслушивает и подглядывает!

– Наташку я запер в ванной, несмотря на её истошные вопли. Пусть послушает, как унитаз спускают.

– Да я не о Наташке… Давай завтра мы где-нибудь в гостинице снимем номер, а?

– А ты что, думаешь тут застрять надолго? – удивился Слава, поглаживая жену по шелковистой упругой груди. – Завтра побродим, дела поделаем да улетим на «Соргам». Навестила – и хватит. Надо своей жизнью заняться!

– Слав… Давай ещё пару дней побудем, а? Пусть мать немножко порадуется. А потом и улетим… Ну что нам стоит?

– Пару дней ничего не стоит. Посмотрим… – Слава обнял супругу и закрыл глаза.

Скоро они спали, как младенцы, утомлённые этим тяжёлым днём. Жизнь на Земле оказалась совсем не легче рабского загона…

Глава 7
Лера сладко потянулась, отчего её кружевная рубашка слезла с левой груди и сосок упёрся прямо в нос Славе. Тот мгновенно проснулся и, упёршись взглядом в бархатную кожу, глубоко вдохнул запах жены.

– Вот умеешь ты разбудить – не водой за шиворот, не пинком в бок, а сиськой в нос! Кстати, а зачем ты рубашку-то нацепила? Столько лет голышом бегала, а тут с мужем и в рубашке спать! С чего вдруг?

– Ой, Слав, прости, что разбудила! Я всегда дома в рубашке спала… Так хорошо дома… И мамка с папкой. И ты рядом, так бы и не улетала никуда! Слышишь, музыка играет? Сосед сбоку! Вечно врубает свой музон, отец всё с ним ругался! А ему пофиг. Всё как и было, будто не было этих семи лет… Всё как сон. Дурной сон.

– И я тоже дурной сон? – Слава провёл пальцами по внутренней стороне бедра согнутой в колене ее ноги. Лера вздрогнула и глубоко вдохнула, а потом притянула Славу к себе и низким голосом сказала:

– Иногда дурной… Иди ко мне. Быстрее! Ох…

– Ой! Простите бога ради! Я хотела утюг взять! – Мария Михайловна заполошно выскочила из комнаты, а Слава уткнулся в плечо Леры, на которой лежал, – и не просто лежал! – и захохотал. Лера его поддержала, а за дверями слышался сердитый голос отца:

– А нечего было лезть! Дело молодое! Нос суёшь куда ни попадя!

Слава, ещё хихикая, сполз с Леры и упал рядом на кровать, глядя в потолок. Она лукаво усмехнулась и, натягивая рубашку с груди на колени, сказала:

– Ну хоть успел закончить, и то ладно. Правда, концовку смазали. Говорила тебе, давай в гостинице остановимся! Хорошо хоть, не рекомендовала лечь правильно, а то ребёнок под тобой неловко лежит! Пора вставать. Только я первая в душ!

– Иди, иди! Получи порцию нравоучений!

Лера хихикнула, выскользнула из постели и пошла к двери, почёсывая бок. Потом вышла, прикрыв дверь, и за ней сразу послышался виноватый голос матери.

Слава закинул руки за голову и стал обдумывать дальнейшие планы. Итак, сегодня ему надо встретиться с человеком из военкомата. Хоть и воскресенье, но Коля заверил, что тот будет работать и им поможет. «Про кониакус и закусонус не забудь!»

Через минут двадцать в дверь постучали, и голос Марии Михайловны сказал:

– Славииик! Иди скорее, Лерочка уже вышла! Беги, а то Колька займёт! Он щас как засядет, на полчаса, не меньше!

Слава натянул штаны, рубаху надевать не стал, всё равно умываться, и вышел в коридор. Коля стоял у зеркала в майке и разглядывал подбородок, покрытый щетиной. Он заметил внимание Славы, усмехнулся заговорщицки и подмигнул:

– Стоило тебе туда попасть, зато теперь нет проблем с бритьём! Вишь, каждый раз как мучаюсь! Станки летят, как птицы! А чего, Лерка тоже… гладкая? Молчу, молчу! А то ещё двинешь по уху! Ну ты и зверюга! – Он восхищённо окинул глазами торс Славы. – Это сколько в тебе весу?! Жуть какая-то! Как пересохший культурист! По тебе анатомию изучать можно! Ты всегда такой здоровый был или после…

– Так-то я всегда нехилый был, – усмехнулся Слава, – но после вообще… озверел. Кстати, твоя сестра хоть и не выглядит такой же, человек десять поубивает за две секунды и даже не запыхается.

– Мамочки! А я чай у неё хотел отпить! Я всегда у неё чай отпивал, она почему-то всегда вкуснее делает! Это надо поберечься! – Коля радостно засмеялся, а потом поманил Славу за собой. – Пошли, пока они там заняты, с тобой посекретничаем немного. Пошли к вам в комнату, после того как мамуля застала тебя пыхтящим на Лере (да-да, факт есть факт, о ужас!), она теперь туда боится сунуться. Так что, кроме Лерки, никто нам не помещает. Айда потолкуем.

Они прошли в комнату Леры, Слава закрыл за собой дверь, а Коля поводил носом, принюхиваясь:

– М-да, как в будуаре, однако! Вы тут времени даром не теряли!

– Коль, к делу, – усмехнулся Слава. – Что хотел сказать-то?

– Я думал всю ночь над вашим рассказом. Ну не всю, но думал. И не хочу, чтобы между нами осталась какая-то недосказанность. Слав, как ты думаешь, кем я служу? Что тебе родители сказали?

– Ну… училище защиты какой-то там химической закончил. Разве нет?

– Слав, я контрразведчик. Занимаюсь обеспечением защиты военных объектов от вражеских агентов. Если можно так выразиться… Всё, что представляет угрозу для наших объектов, грубо говоря, в сфере моих служебных интересов. Если я не доложу о вас, совершу служебное преступление. Понимаешь? Стой, молчи, не надо ничего говорить! Просто выслушай. Я верю тебе и Лере, больше ей, потому что тебя я знаю всего ничего, а её всю жизнь. Она очень порядочная и честная девчонка… Мам, закрой дверь! Дай нам со Славой поговорить! Ну что ты всегда нос суёшь! Не заходите сюда вообще никто!

В общем, когда я вчера пришёл, отец мне сказал, что Лера появилась с молодым мужиком, я был обязан проверить, кто ты и что ты. Тем более что, когда я разувался, задел твой пакет, который ты небрежно швырнул под полку, и из него вывалился слиток и несколько пачек баксов и рублей. Я был вынужден обыскать твои карманы, понимаешь? Честно скажу, сохранять спокойствие до нашего разговора мне было трудно. Очень трудно. Надеюсь, что скрыть своё состояние у меня получилось. Я не хочу, чтобы между нами стоял вот это обыск. Не хочу, чтобы Лерка на меня косилась как на предателя. Я за вас, чего бы это мне не стоило. Вот что я хотел сказать тебе.

Коля взволнованно встал, подойдя к окну, стал рассматривать крыши соседских пятиэтажек, занесённые первым снегом. Он падал хлопьями, кружась, завихряясь, и казалось, что сейчас в окне появится огромное, прекрасное лицо Снежной королевы.

Слава встал с постели, подошёл к Коле, постоял рядом, потом протянул ему руку:

– Забудем. Да, мне было немного неприятно, что ты прошёлся по моим карманам. Но логику твою я понимаю и не виню. Я сам за Лерку всем горло порву. Я её люблю. Так люблю, что никогда никого так не любил и, наверное, не полюблю. Всё-таки есть тенденция – у хороших родителей хорошие дети!

Коля улыбнулся и, хлопнув Славу по плечу, потёр руку и, покачав головой, сказал:

– Как чугунина, ёлы-палы! Пошли! Там мать пироги с утра уже гоношит! Страсть как люблю её пироги! Ты с мясом ешь? Или вы там, может, в вегетарианство ударились? Или только кровью питаетесь, как марсиане? Иди умывайся и за стол. Папка там уже с пузырём своим носится, но мать пересекает попытки «попробовать»! Не будем его мучить, пошли!

Через час все важно сидели за столом в зале, ели пироги, а мать Леры сидела возле дочери, заглядывала ей в глаза и время от времени поглаживала по плечу, как будто проверяя, тут она или нет.

Коля усмехнулся и, кивнув головой на мать, шепнул:

– Вишь, и сына ни фига не надо! Никак всё не оближет её! – Потом добавил: – Я сейчас поеду домой, там Ленка волнуется, что-то Лерка прихворнула, а потом, как съездите к Виктору, жду вас в гости! И Ленка хотела познакомиться, да и вы хоть глянете, где я живу. Металл я забираю, узнаю, как его сплавить получше и подороже. С Виктором особо не разговаривайте, что и как. Мол, нужны инвалиды-лётчики, хотим им спонсорскую помощь оказать! Там афганцы есть и испытатели, и даже ветераны Отечественной войны имеются. Правда, вам от них вряд ли толк будет, от этих ветеранов. Они, конечно, деды боевые, но уже в маразм впали. Время есть время, доживём до их лет, может, и хуже будем. Я-то столько не проживу, а вот вы, насколько понимаю… Впрочем, как задряхлею, вставь меня хоть в карманный калькулятор, лишь бы потом опять молодым и здоровым стать! – Коля хохотнул, а Мария Михайловна поинтересовалась:

– Чего вы всё там шепчетесь? Каверзу какую задумали?! Помню, как ты, Колька, на детской площадке автомобильный баллон запалил! До сих пор стены домов чёрные! А лет прошло уже сколько!

– Всю жизнь будешь вспоминать, да, мам? Слава, вот мой телефон, сразу звоните, если что. А вот телефон Виктора. Он ждёт звонка. Берите такси и впёрёд! Только оденьтесь теплее, вы разгорячённые, а там метель! – Коля подмигнул левым глазом и исчез в дверях прихожей под кудахтанье матери.

Мария Михайловна со вчерашнего дня здорово оправилась. Слизняк так и сидел на ней, слегка пульсируя и управляя процессами, и она сразу почувствовала облегчение, летая по дому и помолодев лет на двадцать.

Василий Макарович наклонился к Славе и заговорщицки сказал:

– Мне чего матери-то сказать? Что за штуки такие? И когда их снимать?

– Скажите, что это военная разработка, такие лечебные биороботы, сделанные по нанотехнологиям. Очень секретно, мне даже за то, что я их вынес из лаборатории, нагорит! Так что пусть помалкивает. А снимать не надо, как срок выйдет, сами отвалятся и разложатся в слякоть. С ними можно и мыться, они воды не боятся. Василь Макарыч, нам ехать надо… Вот что, пойдёмте со мной. Мне кое-что вам нужно отдать.

Слава поднялся, заинтригованный Василий Макарович за ним, и они вышли в прихожую. Пакета с золотом не было, вместо него лежал газетный свёрток и на нём записка:

«Слава! Металл забрал. Остальное, что было в пакете, тут».

Слава развернул свёрток и усмехнулся. В общем-то ему было не жалко, ну прихватил бы Коля пачку-другую, ничего бы не случилось. Но все деньги, что он бросал в пакет, были тут.

Слава на глазах Лериного отца вытащил из карманов все деньги, что были, сложил на столик в прихожей. Потом взял пару пачек баксов, пачку евро, три пачки пятитысячных купюр и пару пачек тысячных, остальное завернул в свёрток и отдал мужчине, ошеломлённо наблюдавшему за его действиями.

– Заберите всё и положите в банк. Под проценты. Можете спокойно жить на эти деньги и не жалеть. Я ещё дал Коле, он купит вам квартиру в центре или где захотите. Вам надо отсюда уезжать, шпана одна кругом, а после вчерашнего я боюсь, как бы вас не выследили. Мы с Лерой, скорее всего, уедем уже сегодня. Постараемся вас навещать, звонить время от времени. Телефон всегда держите включённым. На всякий случай Лера оставит вам свой телефон, если что, позвоните. Или кинете СМС, мы потом прочитаем. Обязательно уезжайте отсюда, Коля в курсе, он вам поможет. Ну что ещё… Вроде всё.

– Слава, а откуда деньги-то? Такие деньжищи и так просто ты их отдаёшь? Вам-то самим нужно!

– Забудьте. У нас всё есть. Марию Михайловну успокойте. И вот ещё что: Лерин паспорт остался?

– Остался! Настаивали, чтобы мы признали её мёртвой, сдали паспорт, но мать костьми легла, пока, мол, я не убедится, что её косточки сгнили, не признает мёртвой! И как знала! Конечно, сейчас найдём! Куда в наше время без паспорта! – Василий Макарович заторопился и убежал в зал, начав шарить по ящикам, а Слава прошёл в комнату следом за ним и предложил:

– Ну что, Лер, нам пора, поехали по делам? Мария Михайловна, Василий Макарович, спасибо вам за приём, за радушие, мне было очень, очень приятно с вами познакомиться. Теперь я знаю, в кого Лера такая молодец! Вся в маму с папой!

Мария Михайловна покраснела от удовольствия, а потом запричитала:

– Как же так?! Так мало побыли? Не погостили? Ну ещё бы хоть недельку, а? Мы бы к тёте Вере сходили, к дяде Володе! Баба Анна, опять же, скучала по тебе! Ну что же вы так быстро, всего одна ночь!

– А не будешь мешать им «спать» по утрам, – ехидно хихикнул Василий Макарович и подмигнул Славе. – Другой раз, ребята, и правда постарайтесь на подольше приехать, ладно? Мы так счастливы, что вы тут… и это, Колька-то расстарался уже с внучкой, хотелось бы и нам Лериных детишек покачать на коленях! Вы там старайтесь давайте! – он ухмыльнулся, а Лера, мельком кинув взгляд на Славу, погрустнела и вздохнула. Потом встала и пошла в свою комнату одеваться.

Вышла оттуда она в джинсах, тёплой куртке и вязаной шапке. На недоуменный взгляд Славы, пожав плечами, сказала:

– Чихала я на красоту! Я вчера чуть дуба не дала в этом модельном платье и сапожках! Лучше своё надену.

Слава тоже оделся, натянул ботинки и встал в дверях, прощаясь с гостеприимными Лериными родителями. Пахнущий хмельком Василий Макарович крепко обнял его и дочь, расцеловал и подтолкнул к матери:

– Идите, прощайтесь, да не исчезайте надолго! А то она опять заболеет! Вот твой паспорт, держи! Ты так тут и прописана, единственное, что надо – вставить новую фотографию. Могут докопаться. А так всё в порядке.

Она попрощались, и пока шли по лестнице вниз, немолодая пара стояла и махала им вслед. И потом, когда вышли на улицу, увидели, как в окне пятого этажа, в форточке, показалась рука и помахала им вслед. У Славы стало тепло на душе, и он улыбнулся: неужто наконец-то где-то на Земле у него появился свой дом, семья? Даже не верилось.

Он достал из кармана небольшой свёрток, завернутый в тряпочку, долго разматывая его, достал прозрачную полоску, которую вставил себе в ухо. Она сразу там присосалась, и раздался скрежещущий, как лист металла, голос Наташи:

– Я тебе это припомню, Слава! Свиньи вы, а не люди! Даже говорить с вами не хочу! Рассказывай, что там было?

– Ну, ты же вроде не хочешь разговаривать? И вообще, где «там»?

– Ты мозги-то мне не крути! Рассказывай давай!

Слава ухмыльнулся, достал полоску из уха и протянул Лере, вот, мол, тебе Натаха, можешь ей сама рассказывать, что вам там интересно. Я не любитель сплетен. Особенно не желаю разговаривать с ней в таком её настроении!

Свалив на несчастную Леру Натаху с накопившимся запасом яда и стенаний, Слава поймал на дороге такси. Пока он договаривался с водителем, за машиной выстроилась целая очередь из трёх машин, ожидающих, что они не договорятся. Водитель остановленного таксомотора такого прессинга не выдержал и скомандовал скорее загружаться, «а то это вороньё сейчас в корму въедет»!

Ехать было довольно далеко, в загородный посёлок. Там следовало забрать начальника отделения военкомата и потом с ним проехать к областному военкомату, чтобы полазить по базе данных военных пенсионеров.

Поездка не была неприятной или сложной, на улицах города в связи с воскресным днем было довольно пустынно, пробок не было, иномарка, в которой они ехали, исправно глотала километры, вздымая снежные вихри и похрустывая шипованной резиной на голых участках асфальта, не занесённых снегом. Водитель время от времени поругивал коммунальные службы, поглядывая на улыбающихся и прижавшихся друг к другу молодых симпатичных людей на заднем сиденье, а за окном скоро потянулись заснеженные дачные участки, крестьянские поля и скованная льдом речка, на которой у лунок сидели, как примёрзшие, на морозном ветру фанатики-рыбаки. В машине было тепло и уютно, играла негромкая музыка, и даже не хотелось выходить наружу, так бы ехать и ехать, ощущая под боком тепло родного человека.

Присыпанный снегом домик, грязь, смёрзшаяся в ледяные надолбы, водитель ворчит, того и гляди днищем царапнет. Заиндевелое на ветру окно…

– Привет. Виктор? Мы от Николая. Я Слава, а это Лера. Ну что, поехали?

– Привет. Может, зайдёте, чаю попьёте? – Мужчина с красным то ли от ветра, то ли от возлияний широким лицом доброжелательно смотрит на симпатичную пару.

– Нет. Нам скорее надо! Дело горит!

– А какое дело-то, если не секрет? – Мужчина улыбнулся и остановился на пороге.

– Статью пишем о бывших военных лётчиках: афганцах, испытателях и просто фронтовиках. Любых. Как им живётся, как власть о них заботится.

– О боже! – Мужчина театрально схватился за голову. – Только никому не говорите, что я вам дал информацию! Мне сразу выговор влепят! У нас ой как не любят выносить сор из избы, а об инвалидах, если честно, хреново заботятся! Вместо яхт за десятки миллионов долларов им бы квартиры получше сделали да пенсии побольше! Совесть потеряли! Только я вам ничего не говорил! Сразу скажу, на меня не ссылаться!

– Да разве мы можем вас подвести?! Мы же по знакомству, Николай – Лерин брат!

– Николай дельный мужик… Он раз меня сильно выручил, я ему должен. Мог меня закрыть, а он прикрыл. И если вы от него, как я могу отказать? Тем более его сестре. Тогда дождитесь меня в машине, я сейчас!

Он и правда появился скоро, минут через пять, по-военному. На нём была форма майора, и в ней он выглядел уже не таким смешным и кругленьким, как в фуфайке и дедушкиных войлочных ботинках «прощай молодость».

По дороге они ни о чём не говорили, больше разговаривали водитель и Виктор, обсуждая достоинства машины, недостатки дорог и последний визит президента в кавказскую республику: «Пора им прикрыть кран, а то сосут со всей страны!» Славу с Лерой это всё интересовало меньше чем «никак», потому они мирно дремали на заднем сиденье. Не доезжая до военкомата, остановились у супермаркета. Слава сходил купил дорогущий коньяк за две с половиной тысячи рублей, палку копчёной колбасы, банку красной икры и буханку хлеба. Пусть и у военного будет счастливое воскресенье. У них с Лерой оно пока что было вполне счастливым.

У военкомата пара осталась в машине. Слава объяснил, что ему нужно, и через полчаса ожидания майор вышел довольный, пахнущий коньяком и колбасой, неся в руке свёрнутый в трубочку список фамилий и адресов тех, кто им был нужен, с указанием места службы, выслуги, болезней и ран. Слава предложил майору подвезти его домой, но тот отказался, сославшись на неотложные дела в отделении. Эти дела, видимо, стыли в рюмке, потому тот скоро попрощался и скрылся в здании с красной вывеской, исчезнув, как призрак Белой дамы.

Слава вчитался в список, и первое, что ему бросилось в глаза:

«Пилот первого класса… участие в боевых действиях… Афганистан… ампутация обеих ног и рук».

– Мать твою за ногу! Как же он так живёт-то? Лер, ты слышала про «самоварников»?

– Это те, кто чай из самоваров любит, что ли? – пожала плечами та.

– Извините, что вмешиваюсь, – сказал водитель, прислушивающийся к беседе пассажиров. – Брат в госпитале лежал, в Ташкенте, там навидался самоварников! Молодые ребята, ни рук, ни ног. Висели в кожаных мешках на стене. Даже покончить с собой не можешь! Я как вспомню – мороз по коже. Лучше бы наповал убили, чем так! Хуже всего, когда человек не может ничем управлять, даже своей смертью!

– Отвезите нас на улицу Некрасова, дом восемь. Знаете, где это?

– Смеётесь? Я таксист или так, покататься выехал? Это тут рядом, в центре, старый жилой фонд.

Через пять минут машина уже стояла у подъезда облезлого, битого ветрами, дождями и жизнью двухэтажного дома, вернее, даже не двухэтажного, а полутораэтажного – первый этаж был полуподвальным. Дом по стене был скреплён железной стяжкой, того и гляди развалится. Одно только слово – центр! Сносить его, видимо, охотников не находилось, в таких домах обычно жильцов как червей в банке. Если каждому покупать переселенческую квартиру – разоришься и строить тогда не на что будет. Вот и доживали тут жильцы в своих тараканьих квартирах, ожидая или сноса, или второго пришествия, когда вообще весь мир снесут.

Поднявшись на второй этаж, Слава остановился перед деревянной дверью с номером два и постучал, прислушиваясь к происходящему за тонкой фанерной пластиной. Там было тихо, потом дверь скрипнула и в проёме оказалась женщина лет шестидесяти.

– Вам кого, ребята? – Её глаза смотрели грустно, а на тронутом морщинами лице застыла маска вечной скорби и слёз.

– Мы бы хотели увидеть Федосеева Петра Васильевича.

– А вы кто вообще? – Она безучастно подняла глаза, переводя взгляд с одного лица на другое.

– Мы… из одной организации. Хотели бы поговорить с Петром Васильевичем.

– Вы из собеса? Нет? Проходите, он не спит, телевизор смотрит. Петенька, это к тебе! Говорят, из какой-то организации!

– Что там за организация? – раздался приятный тенор, и Слава с Лерой увидели немолодого человека с культяпками вместо рук и совсем без ног, сидящего на постели с подушками, подложенными под спину. В комнате пахло кислыми щами, а ещё чем-то неуловимым, то ли лекарствами, то ли ладаном.

– Вы проходите, ребята! Садитесь! – Он радушно кивнул на стулья возле дивана, и Слава с Лерой опустились на них, не зная, как начать разговор.

– Ну так что вас привело в мою обитель? Из какой вы организации? Ко мне редко сейчас ходят. Даже во ВТЭК приходится ездить самому. Представьте, эти идиоты каждый год смотрят, не выросли ли у меня руки и ноги! Я просто балдею от этих дураков! Ну так что вас привело? Говорите, а то сейчас сериал начнётся, мне нравится смотреть, там про охотников. Я любил когда-то на охоту ходить! Я же пилот боевого штурмовика, у меня глазомер как у компьютера: бац – и кабан лежит!

– Скажите, Пётр Васильевич, а мы не могли бы поговорить наедине, чтобы не беспокоить вашу супругу?

– Что так? У меня нет от неё секретов! Говорите как есть! – неприятно удивился инвалид.

– Хорошо, попробую. Только это государственная тайна и всё должно остаться между нами, Пётр Васильевич. Итак: есть секретная организация, которая занимается тем, что перемещает мозг человека в механизмы. То есть мозг человека становится центром некоего боевого механизма. Мы заключаем контракт, и тот, кого взяли на службу, через десять лет получает новое тело, молодое, здоровое, сильное. Мы представители этой организации и решаем, может ли человек участвовать в этой программе и хочет ли он в этом участвовать. Не скрою, существует опасность погибнуть на службе – обязательно участие в боевых действиях. Где и как – не разглашается. До поры до времени. Мы предлагаем участвовать в этой программе вам. Если вы отказываетесь, мы просто уходим и вы забываете о нашем существовании. У вас десять минут, чтобы принять решение, нам нужно посетить ещё много инвалидов. Время пошло.

Инвалид вытаращил глаза на пришельцев, не найдя что сказать, потом перевёл растерянный взгляд на жену и с дрожжью в голосе сказал:

– Валь, они всерьёз или издеваются? Лажа какая-то! Я не верю. Идите отсюда, ребята, нечего над инвалидами издеваться!

– Десять минут. Осталось девять. Новая жизнь, новое тело. Решайтесь!

– А на кого я жену оставлю, если это правда? Она как без меня жить будет? Нет, ребята… Не пойдёт.

– Напишете жене доверенность на получение пенсии. Будет за вас получать.

– А ВТЭК каждый год? Пенсию отнимут!

– У неё ведь есть какая-то пенсия? Тем более что вам будет выплачиваться заработная плата, не меньше той, когда вы работали пилотом штурмовика. С учётом того, что вы будете участвовать в боевых действиях.

– Вы кто, ребята? – Инвалид с испугом смотрел на мощного, плечистого парня и хрупкую белокожую и голубоглазую красотку.

– Пять минут осталось. Мы уйдём, а вы так и останетесь лежать тут, на диване, и смотреть эту хрень. – Слава понимал, что это жестоко, но как-то сдвинуть дело с места он никак не мог. – Три минуты.

– Ну хорошо, хорошо, я согласен! Если мою жену не оставят без помощи. Мне куда-то надо прибыть, какие-то документы нужны? Доверенность на жену есть, так что к нотариусу ехать не надо.

– Сейчас мы уедем, а вы пока уладьте свои дела, с женой попрощайтесь, увидите её только через десять лет. Или никогда.

– У меня в голове не укладывается! – Мужчина был расстроен и растерян. – Валь, может не надо мне это, а?

– Петь, а вдруг это твой единственный шанс! Я продержусь, буду тебя ждать. Они говорят, помогут! Ребята вроде приличные, – женщина улыбнулась Славе и Лере, – кажется, не обманывают. И мне будет спокойно. Только вот волнует участие в боевых действиях! Ребята, а это и вправду очень опасно?

– Опасно. Но в разумных пределах. Думаю, менее опасно, чем было в Афгане. Вы ведь не боялись там летать, Пётр Васильевич? Не боялись. Вот он и будет летать, только на чем-то покруче самолёта. Ну всё, прощайте. Сегодня вы за вами заедем.

– Что ему с собой собрать? – женщина прижала руки к груди, и её лицо озарила улыбка надежды. – Еды, смены одежды? Не знаю, как он без меня будет! Вы же видите, он сам себя обслужить не может!

– Ничего с собой не надо брать. Ему всё дадут. Всё, что нужно для жизни.

Слава встал со стула и пошёл к двери. Лера тоже поднялась и, улыбнувшись ошеломлённым людям, сказала:

– Не переживайте! Всё будет отлично!

Они вышли из дома, остановились возле ожидавшего их такси, и Лера, задумавшись, сказала:

– Слав, а может, их обоих забрать? А что, наложить матрицу ей на мозг, как и ему, и пусть летает в каком-нибудь из наших флайеров. И им легче, и нам. Наташа вон летает, воюет, а ведь никогда не была пилотом или стрелком! И эта женщина сможет. Не хочется мне их разлучать…

– Хммм… не знаю. Может, ты и права, – Слава утёр с лица капли от растаявшего снега, налетевшего в лицо, – подумаем. Понимаешь, Натаха совсем другая. Она бой-баба, считай, мужик в юбке. А тут женщина… Куда поедем сейчас? Слушай, а давай заедем к одному ветерану, он рядом живёт, где-то на этой улице! Герой Советского Союза, орденоносец, то ли сорок самолётов сбил, то ли шестьдесят! Я где-то даже читал про него. Интересно было бы поговорить и посмотреть, как он отреагирует. Ему сейчас должно быть под сто лет!

– Слав, ты сам-то понимаешь, что говоришь? – Лера грустно поджала губы. – Он был когда-то героем, а сейчас небось в маразм впал! Я знала одного из ветеранов, как напьётся, начинает жену и дочь гонять. Кричит: «Я кровь проливал!» – и с ножиком за ними гоняется. Сам дедок такой мелкий был, соплёй перешибёшь, а гонору ужас сколько. Его все в подъезде боялись. Сколько ни забирали в милицию, всегда отпускали через несколько часов, и он опять хулиганил… Кто же ветерана тронет?

– Лер, не путай ты мягкое с тёплым, ветераны тоже разные бывают. И старики разные. Я знавал таких мудрых стариков, что диву даешься. И встречал… В общем, давай-ка посмотрим на этого ветерана. В крайнем случае просто дадим ему денег, типа спонсоры, и уйдём. Если уж он совсем никакой…

Они сели в автомобиль, назвали водителю адрес, и тот снова покатил их по улице вниз, под горку, к бывшему оврагу, который когда-то засыпали, построив на нём дома.

Дом, в котором жил ветеран и герой, ничем не отличался от того, в котором жил герой афганской войны. Для государства эти люди были равны в своей значимости. То есть одинаково не нужны. Слава грустно вспомнил фотографию в какой-то газете, где ветеран в своей квартире примёрз к полу живьём, не в силах встать. Его тогда охватил бессильный гнев и желание просто взять и перебить всех чиновников. Вероятно, так и начинаются революции, когда власть полностью забывает о своих подданных, упиваясь хапанием и пожиранием нахапанного.

Впрочем, у этого ветерана была вполне так ухоженная квартира: новые обои, новый линолеум, хорошая обстановка в доме. Несмотря на то что он жил один, чувствовалась женская рука. Как и у предыдущего ветерана, дверь открылась сразу, без вопросов «Кто там?» и сложных переговоров через дверь. Старик, который их встретил, был сухой, как старый вяз. Его высохшие руки, оплетённые крупными венами, чем-то напоминали руки Славы – широкие, когда-то такие же мощные, только теперь уже изломанные болезнью и временем. Он посмотрел на пришельцев ясными серыми глазами и слегка дребезжащим голосом сказал:

– Если вы что-то пришли продавать мне, сообщаю, что идиотов можно поискать в квартире напротив, там живёт Мария Степановна, она купит у вас любую пакость. Тут идиотов нет!

– Я вижу, – усмехнулся Слава, – и это очень радует! О чём я тебе говорил, Лер? Можно мы пройдём, поговорим с вами?

– Каков предмет разговора? – усмехнулся старик. – Впрочем, проходите! Красть у меня нечего, денег нет, грабить бесполезно, если только унитаз импортный открутить, его недавно мне сын поставил. Говорю: «Мне и старый ничего так к заднице пришёлся», а он: «Папа, отстань! Твоему заду нужен новый унитаз!» Интересно, он действительно считает, что я такой засранец и целые дни провожу на горшке?

– За вами супруга ухаживает? – спросила Лера, оглядывая уютное гнёздышко, в котором всё стояло на своих местах, строго параллельно и не было ни следа пыли или грязи.

– Моя Дуся умерла десять лет назад… – грустно пожал плечами старик, – с тех пор всё один. Сын предлагал бабку какую-нибудь мне сосватать, а я не хочу. Не могу забыть. И не надо мне тут чужой бабы. Ухаживает за мной одна женщина, сын нанял. Приходит, убирается, готовит. Хорошие у меня дети. И дочка славная, только она далеко сейчас, на Сахалине. Муж там нефтяник, что ли, на платформах работает. Но как она прилетает, то сразу ко мне бежит. И посылки шлют всё время! Ну ладно, может, чайку попьёте со мной? Сын прислал конфеты какие-то импортные, каюсь, люблю сладкое жевнуть! Ну что, соблазнил я вас на чай? Пошли, пошли! Всё веселее мне будет! А то поболтать иногда не с кем! С Настей особо не потолкуешь, баба глуповатая, всё хрень какую-то несёт. То что-то в телевизоре выведает, то соседки чего расскажут! А моя Дуся такая умница была… Учительницей работала всю жизнь, до пенсии. И потом работала тоже, помогала. С ней о чём угодно можно было поговорить. Золотая женщина! Царствие ей Небесное…

– Семён Василич, а вы хотели бы стать молодым? – неожиданно, в лоб, спросила Лера. – Вновь стать лётчиком, бить врагов?

– Хм… странный вопрос! – усмехнулся старик. – Вы что, опрос, что ли, проводите? Или всё-таки молодильные яблоки продаёте – по акции, со скидкой?

– Не опрос, – решился Слава. – Не знаю, как вам и сказать… В общем, мы представляем некую секретную военную организацию. Нам нужны бывшие лётчики, имеющие опыт боевых действий, лучшие из лучших. Но те, что в настоящее время не у дел.

– И зачем они вам нужны? – заинтересовался старик. – Опыт передавать, что ли? Какой я опыт передам, когда я летал, считай, на велосипеде, а они сейчас на космических кораблях?!

– Вот на космических кораблях и будете летать. Вернее, на корабле. У вас вынут мозг, поместят в этот корабль, и вы будете им управлять. Боевой машиной под названием звёздный крейсер. После десяти лет службы вам сделают новое молодое тело, поместят туда мозг, и вы начнёте жить заново. Вы увидите иные планеты, иные миры, вы станете на время боевым звездолётом, а потом поселитесь человеком там, где захотите!

– Смеётесь над стариком? – недоверчиво посмотрел ветеран. – Думаете, я как ребёнок доверчивый? Я к вам с душой, как к людям, а вы глумитесь? Уходите, ребята. Всё. Разговор окончен. Эти журналистские штучки, розыгрыши я не люблю. Нашли над кем смеяться! – Старик встал, и опёрся о косяк двери: – Быстро уходите, пока я вас чем-нибудь не огрел!

– Боевой старик! – усмехнулась Лера и достала из кармана небольшой матово-серый прямоугольник – гравитонный коммуникатор для связи с «Соргамом». Она взяла его на всякий случай, если им со Славой придётся ходить по одному или же они окажутся в том месте, где мощности говорилки в ухе Славы окажется недостаточно. Она легко коснулась панели, воздух засветился, и развернулся в большой, метр на метр, экран.

Лера негромко сказала:

– Наташ, покажи ему наш корабль!

Экран сделался тёмным, потом на нём высветился сияющий в лучах солнца «портсигар».

– Звездолёт «Соргам», наш боевой звёздный крейсер. Слава – его капитан. Сейчас звездолётом управляет мозг Наташи, но она скоро получит новое тело, поэтому вакансия освобождается.

– Жду не дождусь! – На экране появилась Наташа, в элегантном наряде времён Ренессанса, вся в рюшечках и лентах, с глубочайшим декольте, из которого были видны соски.

– Кхе-кхе! Ты чего напялила такое, – глаза Славы полезли на лоб, – с какого хрена ты эту ерунду на себя натянула?

– А что, не нравится? Ну, могу переодеться! – Мгновение, и она уже стояла в сарафанчике, практически не скрывающем тело, из полупрозрачной ткани. Кроме сарафанчика, на ней ничего не было…

– М-да! Интересные у вас подчинённые, – неопределённо протянул старик. – Значит, не врёте? Не врёте. А девчонка хорошая, да… Знавал я одну такую…

– В четырнадцатом году, да, дедуль? – ехидно улыбнулась Натаха. – Я спецом для него древний наряд одела! Может, ему будет легче воспринять вашу информацию, если, так сказать, окажется в привычном окружении!

– Ох язва, ох зараза! – усмехнулся старик. – Так бы и выпорол её!

– Ну выпори, выпори меня, дедуленька! – Натаха повернулась задом и наклонившись, медленно подняла подол, под которым ничего не было, кроме голого, очень даже соблазнительного зада.

– Ой! – пискнула Лера. – Вы не смотрите, что она такая зараза, так-то она хорошая! Натах, ты чего творишь?!

– Да ничего, ничего, давно передо мной подол не задирали! Любо-дорого посмотреть! – рассмеялся старик. – Вот получу новое тело, мы с тобой, красавица, ещё потолкуем, кто древнее!

– Ребята, а дедон мне нравится, – усмехнулась Наташа. – Наш человек! Боевой! Теперь я знаю, почему наши победили в войне… Разве с такими дедами можно было проиграть? Дед, давай соглашайся, полетаем с тобой, побьём фашистов! На Земле их прижали, так эти твари в космосе угнездились!

– Ну как я могу отказаться бить фашистов, – усмехнулся старик, – тем более с такой боевой девкой! Что же, убедили. И простите за недоверие, сейчас столько аферистов развелось! И всё пенсионеров пытаются обмануть. Слава богу, я ещё разум не потерял, отбиваюсь как могу. Недавно двух цыганок шваброй так отходил – с лестницы летели, думал, шеи сломают! Не сломали, заразы, а жаль! Только вот что с сыном и дочерью делать, как им сообщить, куда я делся?

– Честно – не знаю, – признался Слава. – Вы исчезнете на десять лет. И появитесь другим человеком. Они вас и не узнают. Считайте, что для них вы умерли.

– Это плохо, – загрустил старик, – и внучата опять же… Впрочем, мне осталось-то, может, год-два от силы. Хуже было бы, если б я лежал и гадил под себя, умирал на их глазах. А они ходили бы ко мне и с отвращением целовали в щёку. Лучше вот так – ушёл, и всё!

– Вы сможете звонить им, если захотите, мы будем часто бывать на Земле! Пока висите над планетой, раз – и набрали номер, поговорили! Только надо придумать версию, откуда вы звоните. Не с того же света!

– Придумаю чего-нибудь! – обрадовался старик. – Что с собой взять? Одежду, еду? Что нужно?

– Ничего. Совсем ничего. У вас всё будет, – кивнул головой Слава. – Если готовы, идём прямо сейчас!

– Сейчас?! Вот прямо сию минуту?! Погодите, я хоть с сыном, с внуками поговорю напоследок!

– Подождите ещё, Семён Васильевич. Должны предупредить, что работа опасная. И вы можете и не дожить до своего тела. Вы не просто будете летать в космосе, вы будете воевать! Мы не зря вам сказали про фашистов. Там такие же фашисты, с какими вы воевали на Земле, рабовладельцы, негодяи, которые не гнушаются никакими средствами, чтобы достичь своих грязных целей! Вы можете погибнуть. Подтверждаете своё решение? Если нет, мы просто уходим, и всё.

– А у вас авторучка со вспышкой есть? Я в кино видел, там пшик, и человек все забыл! Нет? Тогда я с вами! Иначе не смогу забыть чудес, что вы мне тут нарассказывали… И вот эту красавицу! – Старик подмигнул экранной Наташе и встал на ноги.

– Всё-таки старые люди лучше умели обращаться с красивыми женщинами, нынешним не чета! – Она осуждающе посмотрела с экрана на Славу и показала ему язык. – Всё, дедон, до встречи! Полетаем!

Экран потемнел, и Лера положила коммуникатор в карман, свернув изображение.

– Звоните детям, мы подождём. – Слава расстегнул куртку и приготовился к ожиданию.

– А тут кто живёт? – с интересом спросил старик, поглядывая на дом, похожий на его дом как две капли воды.

– Тоже ветеран. Может, с нами зайдёте? Всё веселее, чем в машине сидеть.

– Да пошли! – старик решительно взялся за дверную ручку и открыл машину. Потом, кряхтя, спустил ноги на землю и, задыхаясь, сказал: – Вот гадство какое – внутри у меня так и сидит пацан! Взял бы, и побежал! А ноги не идут… Чуть двинусь и задыхаюсь! Щас, ребята, щас!

– Помочь? – Лера решительно взяла его под руку.

– Ты-то? Тебе самой помогать надо! Где мои двадцать лет! Отбил бы я у тебя, парень, такую красотку! Впрочем, вряд ли, с такими-то, как у тебя, плечами да ручищами! Хотя и я не маленький был! Меня даже в лётную школу брать не хотели, говорили, мол, в кабину истребителя не поместишься! Поместился. Ничего так поместился.

– Пошли, пошли! – Лера решительно подтолкнула его вперёд, сжав руку с такой силой, что старик вздрогнул.

– Ничего себе у тебя силища! – растерянно вскрикнул ветеран. – Этак ты руку просто раздавишь!

– Извините, не рассчитала! – улыбнулась Лера и почти внесла его на второй этаж. – Вы бы со Славой поручкались, он сильнее меня раз в десять!

Они постучали в дверь, та сразу открылась, как будто их поджидали прямо возле неё, а может и ожидали. За дверями стояла Валентина Григорьевна. Она возбуждённо прошептала:

– Уговорите его! Он меня не хочет бросать! Говорит: «Чёрт с ними, ногами и руками, – я тебя не брошу!» А как я могу смотреть, что он медленно угасает в этой халупе?! Он потом же сам винить меня будет за то, что не дала ему шанс!

– Пошли! Я с ним поговорю! – Старик решительно шагнул в квартиру, Слава и Лера пошли за ним. Инвалид так и сидел на диване, привалившись к спинке. Увидев Славу с Лерой, он грустно сказал:

– Простите, ребята, я Валю не могу оставить. Она пропадёт без меня! Пенсия у неё маленькая, вдруг что со мной случится? Нет уж. Буду доживать как есть, безруким-безногим!

– Дурак ты! – неожиданно резко сказал старик. – Только о себе думаешь? Только о себе, любимом! А ты не задумывался, каково ей дерьмо из под тебя выносить? Таскать на себе по квартире? Возить в больницу? Ей памятник при жизни надо ставить, а ты залез ей на шею и ножки свесил? Хммм… ну не свесил, но сидишь на шее! Тебе дают возможность освободить жену! Стать полноценным, нужным людям! А ты что? Перед этим поганым ящиком до конца жизни обрубком валяться? Не будь идиотом! Как тебя звать? Пётр? Пётр, я такой же, как и ты! И ухожу с ними. И это последний шанс для тебя стать человеком, а не обтёсанным бревном, поверь мне, ветерану!

– Валь, и правда, чего я тебя держу? – растерянно улыбнулся инвалид. – Ни жизни у тебя, ни радости. Как с молодости начала за мной ходить, так и теперь ходишь. Хоть бы мужика когда завела, а то ведь от меня-то толку никакого… ни детишек, ни постели… Сука я! Всю жизнь тебе сломал!

– Не говори так, Петя! Я всю жизнь тебя любила и буду любить! – женщина решительно шагнула вперёд. – И не надо мне никого, кроме тебя! Лишь бы ты счастлив был! Лети с ними! Это, может, твой шанс! Я проживу, не беспокойся!

– Проживёт! – Слава шагнул вперёд и достал из карманов три пачки пятитысячных купюр, подумал и ещё добавил пачку долларов. – Считайте, это его зарплата. Положите на счёт, а жить будете с процентов – вам хватит за глаза! Вряд ли у вас великие запросы.

– Ну, если так – полетели! Когда? Сейчас? Я готов! – Инвалид с горящими глазами подался вперёд в ожидании.

Слава на руках вынес инвалида из квартиры и спустился по лестнице так, будто в руках у него был не взрослый инвалид, а маленький ребёнок. Погрузившись в такси, они указали водителю место, на которое их нужно отвезти.

По зимнему времени рано темнело, и когда они подъехали к окраине города, было почти совсем темно. Горели огни ближайшего частного дома, светились огни заправки, а дальше простиралась ночная тьма, разрезаемая иногда светом проходящих машин. Но и их было довольно мало. Воскресный вечер, все сидят, ноги парят, телек смотрят… Кому охота по холоду мотаться? Завывал ветер, и под ногами крутилась поземка.

Водитель подозрительно посмотрел на пассажиров, выволакивающих инвалида посреди чистого поля, на старика, с кряхтением и щёлканьем суставов вылезающего из машины, и осторожно спросил:

– Вы уверены, что вам нужно именно сюда, в чистое поле?

– Сюда, сюда, – улыбнулся Слава и бросил ему на сиденье три пятитысячных купюры. Водитель собрал их, с сомнением посмотрел на свет и неуверенно поблагодарил. Пассажиры показались ему в высшей степени подозрительными.

Отъехав подальше, он загасил все огни и тихо, задним ходом сдал поближе к тому месту, где их высадил. Присмотревшись к полумраку, водитель увидел, как в поле удаляются три фигуры, при этом одна из них что-то тащила, вероятно инвалида. Люди остановились, и некоторое время ничего не происходило. Внезапно перед ними на снегу оказался тёмный параллелепипед, раскрывшийся как десантный корабль, который он видел, служа на флоте. Фигуры вошли в корабль по пандусу, и тут же изображение параллелепипеда исчезло, будто его никогда и не было.

Водитель, ошеломлённый увиденным, достал из кармана купюры, пошуршал ими, ещё раз проверил на свет – вроде нормальные. Положил назад и, поразмыслив, решил, что никому не расскажет об этом случае. В лучшем случае засмеют, допился, мол, до зелёных человечков. В худшем – будут обходить за версту, считая идиотом или шизиком. И вообще, хватит сидеть, пора домой. Сегодня снял хорошую кассу, так что пора и честь знать!

Таксист повернул ключ, машина тихо заурчала и мягко двинулась в город по заснеженной мостовой.

– Я до последнего не до конца верил! – ошеломлённо сказал инвалид, пристёгнутый к креслу. – Дед, а ты знал, что будет? Как ты-то поверил?

– Давайте так теперь, – вмешался Слава. – Я Слава. Она Лера. Я командир корабля, командир подразделения. Она мой заместитель и моя жена. Вы увидите ещё членов экипажа, не все из них люди. Некоторые вообще не похожи на людей. Как только прилетим, Лера введёт вас в курс дела, обучит новому языку, покажет, как и что. Теперь вы не дед и не инвалид, а Семён и Пётр. Теперь у вас нет возраста, нет званий, нет регалий и возрастного гонора. Вы – новобранцы. И вас будут учить заново. Лера, повторяю, всё расскажет. Никаких проявлений неприязни к тем, кто отличается от нас по цвету кожи, одевается странно, выглядит как-то странно или вообще имеет странные способности, иначе вылетите сразу. Верну на место, где вы и были.

– А какие странные способности? – с интересом спросил Пётр.

– Вот такие, например, – тоже усмехнулась Лера и, вытянув руки, выпустила из пальцев стальные когти. – Обдеру вас, как кот стенку!

– Ух ты! – восхитился инвалид. – Классно! А ещё кто что умеет? У Славы тоже когти?

– Нет. У него кое-что покруче, – усмехнулась Лера. – Кстати, если у вас есть какие-то предубеждения, во что и как одеваться, оставляете их при себе! У нас все одеваются или раздеваются так, как им хочется! Одно неизменно – приказ командира. Если он говорит, что надо подпрыгнуть на месте, единственный вопрос, который вы должны задать, – на какую высоту и сколько раз. Всё. Мы не знаем, что вы за люди, но надеемся, что вы окажетесь теми, на кого мы рассчитываем: умные, умелые вояки, боевые офицеры, летуны! Вам предстоят тяжёлые бои с жестоким противником, перед которым фашистские орды покажутся детскими играми в песочнице. И надеюсь, вы нас не подведёте!

– Хорошо сказала! – На экране флайера появилась Наташа в коронном наряде, то есть в коротких шортах и топлес. – Точка рандеву через тридцать секунд! Начинаем отсчёт! Сразу заскакивайте в трюм, боюсь, что нас засекут! Три ублюдка ползают по орбите в пределах досягаемости. Две шхуны, и один крейсер малого класса! Похоже, пустыми пришли из глубокого космоса. Я слежу за ними целый день. На Землю пока не спускались. Может, раздолбаем их? Хоть попробуем, как оно всё работает!

– Ух ты! – выдохнул Пётр, разглядывая обнажённую Наташу. – И все такие красотки?! Моя Валя тоже была когда-то не хуже. Эх, помню…

– Разговорчики в строю! – прикрикнула Наташа. – Всё, пошли на сближение! Готово! Закрываемся! Вроде прошло всё нормально. Ублюдки так и висят на орбите, ничего не изменилось.

– Готовь абордажную команду. Как там Сильмара, научила керкаров чему-нибудь?

– Ох и научила… Бегают как лошади! Круче лошадей! Им же непривычно в нашей силе тяжести, так что они там так стрекочут, мат-перемат стоит! Сильмара тоже, кстати, вымоталась, но держится. Олег тоже молодец. Синяков на заду уже поменьше, Сильмара хвалила, научился кое-чему.

– В общем, так. Шхуны сжигаем, а к крейсеру присасываемся системой абордажа. Дальше моё дело. Пиратов всех в расход! Крейсерок нам сгодится, сгодится… Вон у нас два пилота сидят! От нетерпения на месте подпрыгивают! Лер, бери наших пилотов и по каютам их! Потом всё расскажем. Или Натаха расскажет, она как тараканы, может быть сразу в ста местах, пусть отдувается. Что неясно, потом проясним. Я в рубку!

Слава быстрым шагом пошёл к рубке, уворачиваясь от проносящихся мимо керкаров, стрекотавших приветствия. По пути попалась Сильмара, уже одетая в чёрную броню-скафандр, она весело подмигнула Славе и сказала:

– Наконец-то! Пока вы там отдыхали, мы тут тысячу раз пропотели, скача с оружием в руках! Пора попробовать, чего эти червяки умеют! Какой у нас план?

– Я вот что думаю. Вначале возьмём на абордаж крейсерок, он нам ой как пригодится! В крайнем случае продадим. Готовься к абордажу. Всех не тащи, думаю, хватит и двух десятков. Вряд ли там десант регулярной армии. Тихонько подходим, присасываемся, а дальше уже моё дело. Корабль раскроет двери сам – ничего не будем взрезать. Как только дверь откроется, валите туда и вырезайте всех рабовладельцев. Если всё-таки там окажутся земляне, постарайтесь никого не убить. Но, думаю, вряд ли там кто есть из рабов.

Мимо прошла Лера в сопровождении Петра, сидящего в кресле, сделанном системой обеспечения. Вытаращив глаза, он смотрел на происходящее вокруг, а Сильмара проводила инвалида долгим взглядом, покачав головой:

– Всю жизнь боялась быть вот такой – ни рук, ни ног! Ну всё, я пошла в шлюз.

Через пять минут Слава сидел в кресле с надетым шлемом управления и смотрел, как к нему медленно приближается острое зубило вражеского лёгкого крейсера. Это выглядело довольно-таки неплохо: бронированный корабль с блестящим покрытием и двумя порталами для бластеров. Он был, конечно, много слабее «Соргама», но по скорости отличался от него ненамного. В вооружении проигрывал. И таких, как на крейсере Славы, систем обнаружения у него не было. Если бы были, он бы уже увидел, как огромный корабль тихо-тихо подкрадывается на расстояние абордажного захвата.

В ушах прозвучал спокойный и деловой голос На-таши:

– Через тридцать секунд включаю захват… Отсчёт пошёл. Слава, готовься к атаке!

Ближе, ближе… Корабли повисли на параллельных курсах, расстояние менее двадцати метров. Вражеский корабельный мозг, вероятно, что-то почувствовал, ощутил массу рядом с собой, потому что вдруг включились планетарные двигатели и с одной стороны вражеского корабля засияло облако плазмы. Поздно.

«Соргам» включил абордажный захват во всю мощь своих энергетических установок. Поток гравитонов набросился на массу соседского корабля и стал притягивать его к себе с такой силой, будто на того набросилась «Чёрная дыра». Мгновение и корабли соприкоснулись шлюзами. Вот только шлюз «Соргама» был уже открыт, а у вражеского крейсера закрыт.

Слава отключился от мира и выпустил свою «душу» из тела, пустив её вперёд. Враг попытался уйти, включив сразу маршевые двигатели, но мощности их не хватало, чтобы сразу сдвинуть и себя, и напавший звездолёт, масса которого превышала его массу в несколько раз.

Бросившись к сияющему позитронному мозгу чужого крейсера, Слава за считанные секунды заблокировал доступ, отрубив маршевые двигатели. Крейсер остановился, но снова включились планетарные. Живой мозг пытался уйти от преследователя под защиту базы на Луне, как понял Слава. Он тут же, следом за позитронным мозгом, обесточил все источники информации, которые отправляли сигналы в любую сторону. Его охватило неприятное ощущение, что они успели вызвать помощь, но узнать, так ли это, можно было только экспериментальным путём, поэтому следовало поторопиться. Он бросился к живому мозгу. Тот яростно сопротивлялся атаке и тоже был мозгом нечеловеческим, безличным. Подумав секунду, Слава просто убил этот мозг, направив к нему импульс из специальной цепи, запитанной на позитронный. Некогда Натаху пытались убить, пуская импульсы вот по такой же цепи, он это хорошо запомнил, когда разбирался с позитронным мозгом «Соргама».

Опустившись на позитронный мозг, он начал планомерное внедрение в его глубины. Пришлось практически повторить ту же процедуру, которую ранее он проделал вместе с Лерой, только теперь он ориентировался быстрее и знал, что ему делать. Спустившись на виртуальную поверхность мозга, Слава тут же замаскировался под антивирус и помчался искать блоки с ячейками информации.

На месте «хозяина» стоял незнакомый зелёный, спокойно «наблюдавший» за подходящим к нему «антивирусом». Слава обхватил его «руками» и постарался представить, что теперь он, Слава, а не этот зелёный стоит на равнине.

Процесс слияния, казалось, шёл долгие часы, как и в прошлый раз, но землянин знал, что в действительности он занимает всего секунду или две. Время тут, в виртуальном пространстве, не имело значения. Землянин вышел из позитронного мозга через минуту после того, как начал своё внедрение в системы. Теперь тот был у него под контролем. Слава приказал ему открыть шлюз.

Ещё через двадцать минут Слава шёл по коридорам своего нового корабля, переступая через лужи крови и куски обезображенных тел. Тут были представители всех народов и рас Алусии – всего около тридцати человек. Скачав информацию из позитронного мозга, Слава узнал, что это была очередная команда, сменившаяся после работы на Луне. Они отработали там месяц и теперь собирались воспользоваться радостями Алусии, чтобы потратить выданные им деньги. И ещё он узнал, что в настоящее время на базе Луны содержится около тысячи похищенных землян, ожидающих грузового корабля для перевозки их на базы Алусии. Корабль не успел подать сигнал на базу, так как вся система защиты и переговоров была замкнута на позитронный мозг, а когда Слава закрыл каналы связи, корабль оглох и ослеп.

Керкары возбуждённо стрекотали, обсуждая происшедший бой. Никто из них даже не был ранен. Рабовладельцы, привыкшие бороться с беззащитными рабами, были ошеломлены атакой керкаров и буквально растерзаны на части. Слава порадовался, что первый абордаж прошёл так успешно, это придаст силы десантникам и всей команде «Соргама».

Перебросив на борт нового крейсера абордажную команду во главе с Сильмарой, чтобы убирали трупы, вычищали и вымывали корабль – системы обеспечения, как на «Соргаме», там не было, – Слава расцепил корабли и приказал Натахе отследить, где находятся две шхуны, торчащие на орбите. Они так и висели над Евразией, только сошлись вместе на расстоянии ста метров – то ли собирались состыковаться, то ли просто переговаривались, готовясь к высадке на Землю.

Жахнула белая струя, две серии белых сгустков, и в небе расцвели две розы, состоящие из расплавленных, остывающих в вакууме останков двух рабовладельческих кораблей.

– Натах, рассчитай, куда они упадут!

– Уже. Где-то в Северном море. Норма, никто не найдёт. Я нормально подрассчитала. Подумают, что это метеориты свалились. Болиды. Поздравляю, командир! Хорошая работа! Кораблик-то непростой. Это ведь скоростной перехватчик, новейший, класса «Нескан»! Кого-то из богатых рабовладельцев мы тряхнули, а то и весь клан! Вот теперь шум начнётся, только держись!

– Как там наши новички?

– Я им включила экраны, чтобы они смотрели за всем, что происходит. Ну что сказать? Восторг и крики. Как кино смотрят. Обалдели, естественно! После своих квартирок да космос, пираты, абордаж. Кто бы не обалдел… Что дальше будем делать, командир?

– А давай эту базу расчехвостим? Вычистим это дерьмо. Раз нам скрываться теперь незачем, всё равно нашумели, так дадим им прикурить!

– Давай! – обрадовалась Наташа. – Жахнем сверху? Сровняем с Луной!

– Нет. Там наши люди. Около тысячи человек. Я взял это из памяти позитронного мозга. Предлагаю вот что сделать. Ты поддерживаешь нас из космоса, висишь над нами и отстреливаешь всех, кто попытается прийти к ним на помощь. Мы грузимся на их крейсер и под видом возврата подходим к базе. Они нас принимают, мы врываемся и крошим их к чёртовой матери!

– А что, простенько, но со вкусом, – усмехнулась Наташа. – А кто будет управлять новым крейсером? Как, кстати, его назовём? Только не «Варяг»! «Варяг» когда-то погиб.

– Хммм… давай будет… «Урал»? Ага – «Урал»! А пилотом пусть идёт Олег – пора ему уже заняться делом, зря, что ли, чёрную икру жрёт!

– Кстати, жрёт, жрёт! Раз так обожрался, что Сильмара его палкой вдоль зала гоняла, а он блевал с пережору! Парень дорвался до вкуснятины, никак остановиться не может. Видать, не шибко хорошо жил… Но это пройдёт, я знаю. А так-то парень хороший… – Наташа усмехнулась. – Я бы не отказалась с ним… хм… В общем, подхожу к «Уралу». Жду приказа, командир!

Глава 8
Звездолёт – узкий, с заострённым краем, как огромное зубило, исторгая облако голубой плазмы, тихо снижался над источенной миллионолетними метеоритными дождями Луной.

Самый большой кратер впереди был тоже естественного происхождения, если можно так выразится. Многие миллионы лет назад в это место ударил гигантский камень, доселе болтавшийся между Солнцем и планетами. Этот камень поднял гигантское облако пыли, покрывшей окрестности толстым пуховым слоем. Потом прилетели двуногие существа на огромных кораблях и привезли множество роботов, врезающихся в грунт. За считанные месяцы и годы в недрах сателлита была создана сложная, многоуровневая система ходов, соединённая между собой тоннелями и шахтами. Затем настал черёд техников. В эту разветвлённую систему встроили генераторы, работающие и на солнечной энергии, и на привезенных энергетических элементах, добываемых на планетах солнечной системы. Это была военная база, служащая укрытием и стапелем для ремонта и восстановления звёздных кораблей, которые патрулировали этот сектор Галактики тысячи, а может, и сотни тысяч лет назад. Всё это время люди смотрели на Луну и обожествляли её, то называя самыми ласковыми именами, то считая, что это богиня Зла, высасывающая ночами разум у тех, кто засыпал под лунным светом, однако они не знали, что это всего лишь площадка для старта и ремонта чьих-то летающих повозок.

Что за цивилизация создала эту базу? Кто это был? История умалчивает, как всегда с нею бывает. Такое впечатление, что История для того и существует, чтобы о чем-то умолчать. Те, кто создал базу, были основательными, умными и дельными существами. Даже теперь, когда они исчезли, покинув базу, после многих тысяч лет запустения и небытия, она не перестала работать. Её системы, простые, незамысловатые по нынешним временам, поддерживали функциональность основных узлов, например генераторов энергии. Потребовалось немного усилий, чтобы современные инженеры из цивилизации зелёных смогли разгадать способы управления верхним ярусом этой базы. Именно верхним. Нижние ярусы – никто не знал, сколько их – были закрыты от пришельцев, а тех, кто пытался пробиться вниз, ожидала мучительная смерть в неожиданно закрывающихся толстенными металлическими плитами переходах или тупая долбёжка о те же самые плиты с применением самых современных средств вскрытия и разрушения. Но на место прежней, уже разрушенной плиты вставала новая, и всё продолжалось опять и опять, пока исследователям не надоедало долбить.

С базы давно вывезли то немногое, что осталось от создателей оружия, вроде боевых роботов, древней техники, полуразрушенной временем, и всё, что оказалось доступным человеку, – это огромные помещения, пустые, но хорошо снабжавшиеся энергией. Достаточно было лишь поставить шлюзы, наполнить помещения чистым воздухом, добытым из горных пород и минералов, и вот тебе перевалочная база на краю Галактики, возле планеты, с которой время от времени снимается урожай рабов.

Эти рабы, если не было возможности сразу отвезти их на Алусию, выдерживались тут какое-то время, а потом переправлялись туда, куда угодно их хозяевам. Тем более что оказалось очень удобным держать их тут в карантине, мало ли какую заразу можно принести на планету своих хозяев. Некоторые болезни могут выкосить целые планеты, если попустить такое дело. А то, что там, в недрах спутника Саруга, как зелёные называли Землю, находятся какие-то странные и сложные механизмы, кого это волнует? Только не тех, кто нормально зарабатывает на отлове и продаже рабов. Это пусть высоколобые учёные думают, что там такое в недрах Луны, а работорговцу ни к чему. На цену рабов это знание не влияет. А если штука в недрах не угрожает бизнесу, то наплевать и забыть о ней.

Содержал базу в нынешнее время один из тех, кто правил миром, сидя на Алусии, – советник Харман. Это был один из семи советников, которые совместно решали, каким законам быть, как жить планете и миру и какой цивилизации жить, а какой пора и умереть, оставив все свои сокровища завоевателям.

Главным сокровищем Земли были люди, существа сильные, выносливые и пригодные для поставки рабской силы, а также мозгов. Не в переносном смысле, а именно в прямом: мозгов, вынутых из человека. Почему-то земные мозги обладали большой скоростью мышления, они были быстрее, чем все мозги в обозримом секторе галактики, хотя и были более капризными, склонными к бунту и суициду.

На базу прибывали корабли легальных контрабандистов, сдавали сюда товар, продавали его, выкладывая полный перечень и объёмные изображения рабов во Всемирную сеть, а потом развозили хозяевам. Тут же время от времени устраивались бои между неподготовленными недавно пойманными рабами, кровавые, бессмысленные, но хорошо оплачиваемые. На базе была установлена даже система обеспечения, штука, вообще-то, довольно дорогая. Но и прибыль от продажи рабов была очень велика – хорошие рабы всегда были в цене на планетах Галактики. А земляне были хорошими рабами, сильными, выносливыми и в нужной мере умными.

Фактически это был рынок рабов с содержанием их в рабских загонах. За содержание рабов бралась определённая плата, а кроме того, хозяин базы имел преимущественное право на покупку каждого из рабов. Это была налаженная система, существовавшая уже сотни, а то и тысячи лет. До нынешнего советника тут хозяйствовал его отец, до отца – дед. Право владения этой базой переходило из поколения в поколение, и никто и никогда не осмеливался его попирать. Советник Харман для этого был слишком влиятельным и весьма злопамятным человеком.

Он мог на многое смотреть сквозь пальцы. Воруют, обманывают, убивают – всё это нормально, это жизнь, но горе тому, кто вставал на его пути! Даже если требовались огромные, несопоставимые по деянию средства, годами он выслеживал того, кто встал на его пути или совершил какой-то недружественный акт. И месть его была страшна. На самом деле страшна! Современные средства медицины могли поддерживать жизнь и сознание даже, на первый взгляд, в практически мёртвом человеке. Он мог умирать годами в страшных мучениях, которым его подвергали после того, как заново восстанавливали тело.

Об этой «милой» привычке знали все – и подчиненные, и правительство. И это в немалой степени способствовало лояльности всех, с кем он имел дело. Долгие годы вообще не находилось существ, осмеливающихся ему противостоять, и тогда он произвольно брал кого-то из близкого окружения и объявлял предателем. И снова начиналась эпопея пыток, растягивающая на месяцы и годы.

Вот такому человеку, сами не зная того, решили перейти дорогу Слава и Лера. В их понимании база на Луне была просто чем-то вроде этакого порта Тортуги, где пираты отдыхают и торгуют своими сокровищами, награбленными с кораблей. А также продают рабов ушлым плантаторам сахара.

Ещё несколько секунд – и крейсер «Урал» втянулся в открывшийся огромный шлюз базы, опускаясь на пятьсот метров вглубь, затем он полетел над гладкой, вырубленной или выплавленной в скале «мостовой», пока не достиг широкой площадки, на которой одновременно могла разместиться сотня крейсеров такого класса, как «Соргам». Это и немудрено. Те корабли, которые когда-то посещали эту «СТО» в дальнем секторе Галактики, бывали такого размера, что «Соргам» мог разместиться в них, как на площадке для парковки флайеров в одном из городов Алусии. Но ни Слава, ни его спутники, ни нынешние владельцы этой базы ничего этого не знали, занятые своими проблемами и проблемами других разумных существ, в жизнь которых они врывались с добром или злом.

На площадке стояло пять звездолётов разной конструкции, от пресловутой летающей тарелки до похожих на «Урал» и «Соргам» зубил. Все они были меньше их размером, что-то вроде космических разведчиков, тех, три из которых Наташа некогда раздолбала на встрече с контрабандистами. В громадном зале пока было пусто, только возле одного корабля суетились несколько существ, ползающих по броне звездолёта то ли с осмотром, то ли вдруг вздумали его мыть или что там ещё, как показалось Славе. Потом и они исчезли, уйдя в свой звездолёт.

В кресле пилота сидел Олег. Он был преисполнен важности момента, тем более что вести корабль ему пришлось самому, без помощи живого мозга, убитого Славой. Фактически теперь он заменял этот мозг, только без выдирания серого вещества из головы и помещения его в ёмкость с питательным раствором.

Земляне и их десант некоторое время сидели на корабле не выходя, до тех пор пока кто-то из персонала базы не решил поинтересоваться, чего это крейсер вернулся назад, вместо того чтобы благополучно осесть на парковке где-нибудь в Кратане и не начать развлекаться со всеми, кто попадёт под руку. Эти землянки и земляне уже наскучили – даже хорошее приедается и хочется экзотики. А кроме земных жителей и их владельцев, больше тут никого не было.

Гравиплатформа с сидящими на ней двумя зелёными бесшумно подлетела к входу «Урала». Олег по команде Славы открыл входной шлюз, и оба зелёных, о чём-то живо разговаривая, вошли в ловушку, как мыши в мышеловку. В корабле их нормально приняли – через минуту оба были крепко связаны и лежали рядом, как два младенца. Их проверили на наличие скрытых и явных коммуникаторов, и пока они мычали, Слава сел рядом и начал обшаривать их мозги.

В них нашлось много интересного, от личности владельца базы до количества охранников на базе и рабов в рабских загонах. После того как Слава выудил всю информацию, его охватило не то что беспокойство, его охватил почти что страх. Куда он залез? И что делать?

Похоже, оставался один выход – уничтожить всех рабовладельцев, которые тут были, перевезти людей на Землю, выпустив их где-нибудь в укромном месте, чтобы добирались куда им надо сами (ну не развозить же их по странам и городам!), и потом готовиться… к чему? Ну например, если остаться на базе, то надо ждать прилёта десантных групп, которые попытаются войти на базу и вычистить все её уголки. Рано или поздно они узнают, что база захвачена, и начнётся полное безобразие. Откуда узнают? А хотя бы от тех же освобождённых людей, которые на Земле расскажут, что их похитили, держали где-то в непонятном месте и потом освободили неизвестные существа. Какие неизвестные? Ну вот такие, как гусеницы белые. С оружием в лапах!

Керкары! Это поймут все более-менее информированные. Ну-ка, кто связан с керкарами? Всех трясти! Бизнес с керкарами накроется медным тазом, а его начнут разыскивать. Так какого чёрта он полез на базу?

А если уничтожить рабовладельцев и сделать так, чтобы освобождённые не видели тех, кто их освободил? Ну сколько тут бойцов зелёных, человек пятьдесят? Охранники плюс команды шхун. Ну пусть больше – и что? Они не ждут нападения, вооружение только для усмирения рабов: вибромечи, игольники, станнеры и нейрохлысты. Армейские лучемёты, наверное. Что ещё-то? Чепуха! Если они с Лерой, в броне и с армейскими лучемётами, возьмутся… Кстати, можно же приказать керкарам, чтобы они не показывались освобождённым! Пусть мочат зелёных по углам, но в рабские загоны не идут. Загоны точно закрыты от глаз, по себе знал. Значит, информация о керкарах не попадёт к землянам. А от них к врагам. Кто-то в скафандрах, в броне – не видно, кто освободил. Отвезли на корабле и высадили. Кто – не знаю! И рабовладельцы будут теряться в догадках. Тогда первое, что надо сделать, – обезвредить их шхуны. Тем более что они пригодятся, товар ведь, однако, денег стоит!

Быстро изложив Лере положение дел, он принялся за работу. Выпустив свою «душу», отправился шнырять по чужим звездолётам. Работа была кропотливая, довольно сложная, и справился он с ней только через два часа, когда уже совсем выдохся. Ведь пришлось перенастраивать десять мозгов! Пять позитронных и пять живых… Но всё-таки он этого добился. Большая часть команд, которые в это время сидели в кораблях, даже не заметили, что их корабли стали уже не их кораблями. После кораблей настал черёд оборонительной системы. Это было уже гораздо сложнее.

Вся система базы подчинялась одному позитронному мозгу, мощнейшему, современному и окружённому многочисленными системами защиты и контроля. Это напоминало банковскую систему Алусии, только там мозги были всё-таки сильнее, но это и понятно. Этот мозг контактировал ещё с двумя позитронными мозгами. Один отвечал за обеспечение энергетической системы, системы регенерации воздуха и воды, а другой командовал системой обеспечения, предоставляя нужное живым объектам, согласно расположению по секторам.

Существовали ограничения по предоставлению услуг. Например, сколько бы раб ни требовал открыть дверь рабского загона или изготовить ему что-то типа оружия, этого сделано не будет. Комнаты отдыха и развлечения для команд рабовладельческих судов располагали, конечно, большим разнообразием всяческих благ, от визоров до симуляторов и большего выбора питания, одежды и так далее. Но тоже были ограничены в своих запросах. Кроме того, их запросы оплачивались. Хочешь симулятор – плати сто кредитов в час, хочешь штаны – отдай пятьдесят кредитов! И так далее. Максимальным уровнем доступа, конечно, обладал начальник смены базы и его подчинённые, но, опять же, согласно табели о рангах. Да и им, по сравнению с той же системой, установленной на «Соргаме», права были довольно-таки урезаны. Зачем хозяину особенно сладко их кормить или поить? Многие услуги и у них были платными, какие именно – Слава особенно не вдавался в подробности, ему это нужно? Главный мозг осуществлял полный контроль над этими мозгами, частично дублировал их функции, если подчинённые мозги запаздывали (теоретически запаздывали, но такую возможность всегда нужно предусмотреть).

Но самая главная функция главного мозга была заключена в поддержании обороноспособности базы. Выяснилось, что вокруг кратера под слоем грунта расположены пять скрытых супербластеров, равных по мощности «Большой Берте». Они были запитаны на отдельные независимые генераторы, по мощности подобные двигателям звездолёта и обеспечивающие потребности только этих монстров, которые выстреливали за долю секунды потоки энергии, сравнимые с несколькими термоядерными взрывами. Если бы «Соргам» ринулся в прямую атаку на базу, то получил бы такой ответ, что его защита выдержала бы только один залп. Следующий снёс бы его так, как будто муху прихлопнули мухобойкой.

Кроме того, генераторы обеспечивали защитные поля, окружающие базу непробиваемым коконом. Всякий объект, движущийся с небольшой скоростью, определялся системами как паркующийся корабль, но ни одна ракета, несущаяся с космической скоростью, ни один поток энергии, направленный на территорию базы, не мог бы пройти через наслоение защитных полей.

Так же база обладала большим запасом ракет, из которых часть была с боеголовками из антиматерии. Каждая из них способна если не уничтожить, то серьёзно повредить корабль вроде лёгкого крейсера. А этих ракет на базе было около трёхсот.

Эта база была чем-то вроде хорошо укреплённой крепости, с умной защитой и практически неограниченными запасами для автономного существования. Конечно, основу её составляли полости, сделанные тысячи лет назад, но и новые владельцы привнесли в систему такое, что вызывало уважение. Слава не знал, использовались ли когда-либо эти самые системы на отражение агрессии, сведений об этом в мозгах кораблей не было. Но без сомнений, что система функционирует, и успешно. Они проникли на базу только потому, что «Урал» был внесён в систему как «свой». В противном случае его ожидала мгновенная гибель.

По неизвестным причинам живой мозг в обеспечении и защите базы не применялся, то ли от недоверия советника к живым существам, то ли просто так повелось. Позитронные мозги сменяли друг друга, всё совершенствуясь, и никто не озаботился тем, чтобы сменить их на человеческий мозг. Причин могло быть много, и все имели место быть. Если заморочиться этим, можно провести в обдумывании много часов, а вот как раз их у Славы и не было. Первое, что ему нужно было сделать, – захватить Главный мозг. Нет системы защиты – нет и опасности для агрессора. Остальные мозги подчинить себе гораздо проще…

Слава медленно «подлетел» к сияющему, как драгоценный камень, Главному мозгу, рассылающему цепочки информации, и стал опускаться на него сверкающим облаком….

– Здравия желаю, товарищ генерал! Старший лейтенант Дербенёв прибыл по вашему приказанию!

– Здравствуйте, Дербенёв. Присаживайтесь, побеседуем. Ну что, Николай, читал я ваш рапорт… А вам не кажется, что как-то всё… вовремя, что ли? Ну вот поручили вам заняться исчезновениями людей, и тут же появляется сестра и с ней её странный муж? И они заявляют, будто явились со звёзд? Не кажется ли вам, что это какой-то ход иностранной разведки – подставить «родственников», чтобы втереться в доверие? Эта так называемая «сестра», она и правда ваша сестра или есть сомнения? Вообще, вы как опытный оперативный работник можете сказать свои соображения по делу, вне рапорта, как видите эту ситуацию?

Коля задумался, положив руки на папку с документами, которые на всякий случай взял с собой, и после непродолжительного молчания ответил:

– У меня нет сомнений, что это моя сестра. Но остался ли её мозг прежним, не изменилась ли она, остаётся ли человеком, я не знаю. После того как она и её так называемый муж исчезли, с ними вместе исчезли два человека. Вот их данные. – Коля открыл папочку и достал из неё листок с убористым текстом, затем положил его на стол перед генералом.

– Достоверно известно, что её муж, Слава, как они его представили, имел контакт с представителями криминала, закончившихся гибелью всех, с кем он имел конфликт. В первый раз его пытались кинуть с продажей золота, во второй раз он убил грабителей, напавших на моего отца. В каждом из случаев не было зафиксировано никаких паранормальных способностей, лишь тренированность, умение и огромная физическая сила. Удары наносились с такой силой и умением, что не только разрушались внешние ткани тела, но и внутренним органам наносился вред, несовместимый с жизнью. И в первом и во втором случае это были устойчивые преступные группировки. За первой уже давно наблюдали наши сотрудники, вторая тоже известна тем, что совершила серию разбоев и два убийства. Фактически Слава выполнил работу милиции, очистив город от этих подонков. Мы подвели к нему человека, который, как считал Слава, являлся работником военкомата. На самом деле он был нашим оперативным сотрудником, работающим под маской пьяницы-служаки. Был допрошен водитель такси, который после лёгкого нажима сознался, что видел космический корабль, забравший четырёх человек – парня с девушкой и двух мужчин, инвалида и старика. Был сделан анализ золота, позволяющий утверждать, что оно не было добыто ни на каком из известных месторождений Земли. Всё это позволяет сделать вывод, что мы действительно вступили в контакт с инопланетной цивилизацией и нам необходимо готовиться к потрясениям, неизбежным при таких контактах. А также к возможной агрессии. Судя по рассказам Славы, эта цивилизация не отличается гуманностью, а больше похожа на какой-нибудь тоталитарный фашистский режим. Мы для них не разумные существа, а источники рабской силы. Мои рекомендации: поддерживать контакт со Славой, воспользоваться в полной мере тем, что моя сестра вышла замуж за этого человека. Слава вызвал у меня положительное впечатление. Это человек с принципами, даже немного старомодными, как у русских интеллигентов. Что-то вроде: «Счастье для всех, и пусть никто не уйдёт обиженным!»

– Любите Стругацких? – улыбнулся генерал, проглядывая поданный ему листок.

– Люблю. Я вырос на их книгах, – широко улыбнулся Коля, – никогда не думал, что на самом деле столкнусь с инопланетянами и всеми проблемами, с ними связанными.

– Ну так какие у вас ощущения? Это люди или всё-таки биороботы, управляемые со стороны?

– Однозначно люди. Моя мать, отличающая способностью везде совать свой нос, поутру ворвалась в их комнату и застала в интересном положении: они занимались сексом. Вряд ли биороботы им занимаются, – улыбнулся Коля и продолжил: – Они нежно любят друг друга, это видно и по взглядам.

– Сексом, говорите… – задумчиво протянул генерал, постукивая пальцами по полированной столешнице. – Тут кое-кто тоже старается заняться с нами сексом. Руководство, например, на уровне министра. Отдел по исследованию паранормальных явлений требует вас к себе. Немедленно. Они подключили даже Первого! Так что у меня однозначный приказ отправить вас к ним. Пока вы только временно прикомандировываетесь, а потом… потом видно будет. Что с золотом сделали?

– Сдал… Но если мы собираемся поддерживать контакт со Славой и дальше, нужно обязательно купить родителям квартиру в хорошем районе, я обещал. Иначе все контакты полетят. Никто не будет общаться с человеком, не выполняющим своих обязательств. Я потеряю доверие Славы и сестры.

– Насчет этого не беспокойтесь. Вам выдадут деньги, по сумме соответствующей пяти килограммам золота. Даже выгоднее будет, чем сдавать барыгам! – Генерал усмехнулся и продолжил: – Поддерживайте контакт, постарайтесь как можно ближе войти в доверие Славы и вашей сестры. Докладывайте мне о происходящем регулярно, по мере возможности. Вам будет оказана любая помощь, ЛЮБАЯ! Честно говоря, вокруг вас такая кутерьма закрутилась… Я такого не видел с… в общем, не видел давно. Вам присваивается звание капитана, вы засиделись в лейтенантах. Пора расти. Все ваши текущие дела примет Самсонов, сдайте ему всё, что у вас есть. Больше это вас не касается. Теперь пройдите в триста восемнадцатый кабинет, там вас ждёт полковник Харламов, начальник отдела. Он с вами переговорит, и с сегодняшнего дня вы работаете в его отделе. Ну, как я уже говорил, удачи, капитан Дербенёв! И поздравляю с очередным званием!

Генерал вышел из-за стола и, подойдя к вскочившему Коле, крепко пожал ему руку. Потом прошёл на своё место и, глядя в спину закрывающего дверь новоиспечённого капитана, подумал: «Куда мы катимся? Чтобы мы серьёзно расследовали деятельность инопланетян на территории России?! А что, разве не было такого? Уж я-то знаю… Главное, чтобы газетчики не пронюхали, такая паника начнётся, жуть! За утечку информации по голове не погладят! А хорошо всё-таки, удачно получилось, что наши люди там! Это знак! Дураком я буду, если не получу за это очередную звёздочку! Впрочем, башку бы на плечах удержать, а о звёздочках потом можно подумать… Уж больно круто всё заваривается…» – Генерал вздохнул, нажал кнопку переговорного устройства и попросил:

– Надя, принеси мне чашку чая, во рту пересохло. И с лимоном давай! Только не сильно сладкий, а то в прошлый раз так насыпала, что пить не смог.

Коля шагал по коридору, мучительно раздумывая, что его ждёт в этом отделе с дурацким названием. Ему сразу представился некий очкастый маньяк, по недосмотру своих командиров получивший полковничье звание, с непонятно-загадочным поведением и псевдомногозначительными улыбками. Он как-то сразу затосковал, и когда открывал дверь в искомый кабинет, уже находился в состоянии печали и раздражения: вот привела судьба заниматься такими вещами! Ловил бы спокойно шпионов, получал очередные звания, так нет! Инопланетяне! Паранормальные явления! Впрочем, конечно интересно, кто спорит. Но он уже вышел из юношеского возраста, и его интересовали более приземлённые проблемы: новая квартира, детский садик для Лерочки, хорошая работа для Лены. И паранормальные явления в рамки этих проблем ну никак не укладывались.

Полковник Харламов оказался вполне приятным дядькой, немного мужиковатой наружности, в сером костюме, туго облегающем его плотную фигуру. Пожатие его было таким же крепким, как у Славы, ну почти таким же крепким: тот, похоже, не знает своей силы, чуть-чуть – и раздробил бы Коле руку. От маньяка в Харламове если что-то и было, то оно пряталось очень глубоко внутри и наружу не появлялось. Может, до поры до времени?

– Чай будешь? – первое, что он спросил, когда Коля браво отрапортовал ему о своём прибытии. – Давай, давай, это настроит на рабочий лад. Я пью только зелёный чай, слегка подслащённый. Чёрный чай, как известно, это сгоревший зелёный. Принципиально не пью угольев! Вот печеньки, угощайся и прихлёбывай резвее, не стесняйся. Застрял ты у меня в отделе надолго, может быть, навсегда, так что привыкай. Народа в отделе немного, пять человек. В основном привлекаем для работы консультантов, иногда втёмную. Задача отдела сводится к тому, чтобы выявлять любые подозрительные события и разделять их по признаками, используя принцип «бритвы Оккама». Слышал про такое? Ага, слышал. Но всё-таки напомню: «Не стоит множить сущности без необходимости». То есть, если есть некое явление и его можно объяснить уже имеющимися причинами, не стоит придумывать что-то экстраординарное. Например, кто-то видит летящий объект в поле, где ветром переносится по воздуху множество кустов перекати-поля. Так вот, не надо привлекать новые сущности и говорить, что это не перекати-поле, а НЛО с зелёными человечками. Или вот: депутат несёт с трибуны такую хрень, что уши заворачиваются. Не надо думать, что его подменили инопланетяне. Проще допустить, что он некомпетентный идиот, за хорошую сумму прокравшийся туда, куда его нельзя подпускать на пушечный выстрел. А вот ещё: если приземлился космический корабль и с него спустились инопланетяне, что зафиксировано средствами контроля, то не надо говорить, что это происки злых пиндосов, пославших к нам свою новейшую разработку роботов, а мы хреново работаем, раз этого не знаем! – Полковник улыбнулся, как будто что-то вспомнив, и его лицо стало совсем простоватым, как у какого-нибудь хлебороба или лесника. Он с видимым удовольствием отхлебнул из чашки и, немного помешкав, продолжил:

– Вообще, мне думается, ты совсем непрост. Очень продуманный парень. Тихо, тихо! – Он успокаивающе вытянул ладонь. – Продуманный, не спорь. Вместо того чтобы тихо присвоить золото и продолжать сотрудничество с сестрой и её мужем, ты предпочёл заявить о контакте по службе. И я поясню почему: все сотрудники контрразведки, естественно, контролируются отделом внутренних расследований. Время от времени проводится проверка каждого: не скурвился ли, не начал работать на пиндосию или китаёзов? И вдруг у старшего лейтенанта контрразведки родители покупают трёхкомнатную квартиру в хорошем районе! А он берёт себе дорогую иномарку! Откуда деньги у простых людей, только что живших в Заводском районе и внезапно разбогатевших? Лотерея? Нет. Клад нашли? Совсем нет. А сын-то работает в контрразведке… Крышует? Не смешите, сейчас не девяностые, притом не его уровень, если сейчас крышевать. Этим другие люди занимаются, не ему чета. Значит, что? Продался! Приказ: отследить все его контакты, что делал, куда ходил! Золото?! Откуда?! Ну-ка, подайте нам его сюда, этого лейтенанта… Родителей его давайте потрясём, пусть расскажут, откуда такие сокровища. Ах зять подарил? Что за зять? Откуда зять? Из-за границы! Всё ясно! А давайте-ка лейтенанту ту штуку вколем… И поплывет наш лейтенант, и выложит всё, что знает. А его родители, запуганные и несчастные, проведут некоторое время в спецтюрьме ФСБ. Ну да, потом его выпустят и он окажется у полковника Харламова, под надзором и беспрестанной проверкой – он же пытался обмануть родное ведомство, он нелоялен и опасен! А может, его вообще устранят. Захватят этих «инопланетян» и вышибут из них всё что нужно! А этого тихонько в расход: кольнут зонтиком, он заболеет и умрет. Похоронят с почестями, даже орден за заслуги дадут перед смертью. Или лучше после. А ты вон как рассудил, умный, да. Ты так же, как и в первом варианте, оказался перед полковником Харламовым, только в роли победителя! Как же, родной сестры не пожалел! Сдал органам! Кстати, поздравляю с очередным званием, капитан. Да, да, знаю. Я даже слишком много знаю. Вот так. Прокомментируешь? Молчишь? Правильно. Меньше говоришь – умнее будешь казаться. Это только я вот болтаю без умолку… Но мне по работе положено. Иначе как поставить сотрудника на место? Чтобы не зазнавался и не думал, что его начальник идиот. Не думаешь, да? Ага, ага… Фигу там под столом не держишь? Нет? Значит, в голове держишь. Ну что сказать, Коля? Мне кажется, мы с тобой сработаемся. Придётся, по крайней мере. Скажи, ты можешь связаться со своими инопланетными родственниками? Нет? Только они с тобой? Ну, положим, не можешь… – Полковник усмехнулся, как бы показывая, что не верит Николаю. – А как они с тобой могут связаться? Ну да, как же я забыл?! У тебя сотовый телефон есть! Надо же, какие чудеса техники… Позвонят, когда им захочется? Тогда вот что, Коля… Держи свой телефон всегда под рукой, идёшь ли ты в сортир или же пыхтишь на своей Леночке! Как только позвонят, бросаешь всё и требуешь встречи. Я должен с ними побеседовать сам. Открою тебе кое-что. Ситуация на самом-то деле дерьмовая: по всему миру исчезают, и давно, десятки тысяч людей. Пропадают, и никто не знает куда. Теперь мы знаем куда. Очень давно я прочитал фантастический рассказ о том, что один умный человек решил узнать, откуда у людей берутся анекдоты. И задал этот вопрос суперумной машине, которая пыхтела год. (Рассказ-то старенький…) Он задал первый вопрос: «Откуда берутся анекдоты?» – и ещё один вопрос, следующий из первого. На первый вопрос был такой ответ: анекдоты закладываются в головы избранных людей инопланетным разумом. Для тестирования. Исследования, так сказать. Второй вопрос звучал так: «Что будет, когда люди об этом узнают?» И вот тот, второй вопрос, на самом деле и был самым важным, понимаешь? Теперь сопоставь с нашей ситуацией. Что будет, если все люди узнают, что они просто скот, в котором делают некую выборку скотоводы, для бойни? Будет громадная встряска, будут революции, бунты. Полетят правительства. Начнутся войны за обладание доступом к инопланетному могуществу. Страны будут искать возможность найти доступ к этим технологиям и не остановятся ни перед чем в своих попытках обрести перевес. Сейчас в мире равновесие, хрупкое, но равновесие. Никто не уверен, что он может победить. Но если такая мысль у кого-то появится… Бедный мир. Он никогда ещё не испытывал таких потрясений. Есть ещё вариант. Раз их раскрыли, инопланетяне могут просто оккупировать Землю. Раньше они не пугали скот, давая ему нагуливаться в естественной среде обитания, а теперь что скрываться? Загонят всех в резервации и будут отбирать нужные экземпляры. Вот почему сохранение тайны сейчас стало настолько актуальным, что появились голоса: надо уничтожить и тебя, и твоих родственников раньше, чем всё вышло из-под контроля. Сразу скажу: я против этого решения. Я считаю, что нужно объединиться в борьбе против «зелёных», как их называют твои Слава и Лера, и единым фронтом дать им по сусалам! Всё равно в конце концов информация выплывет наружу, иначе и быть не может. Те же любимые депутаты побегут к своим заокеанским друзьям и радостно выложат всё что знают. За хорошие деньги и обещание политического убежища. Шила в мешке не утаишь. А если кто-то из заклятых друзей попробует к нам сунуться, на то и Слава есть с его звездолётом, не даст же родственников в обиду. Так что ты сейчас ключевая фигура. Но только не зазнавайся и… пей чай. Небось в горле пересохло – сидеть столько времени с открытым ртом. Я им сказал, что если тебя тронут, прилетит волшебник в голубом космолёте и такое им кино покажет, что негде будет свои толстые задницы держать, одни развалины будут. Это подействовало. Задницы для них святое. Так что держись, контактёр! Будем работать! А пока расскажи всё о тех, кого подставил Славе для помещения их мозгов в звездолёты. Итак, начали!

Огромное пространство степи, покрытое тюльпанами… Их так много, что Славе кажется, будто степь стала красно-жёлто-розовой! Он поднимается над равниной, уходя в небо всё выше и выше. Ему тепло. Обнажённое тело овевает свежий ветерок, но он не ощущает холода. Его несут вперёд чёрные, огромные крылья!

Слава посмотрел назад, на распахивающиеся полотнища, и подумал: «А чего они чёрные?! Я что, падший ангел, демон? Пусть будут золотые!» – и тут же крылья стали нестерпимо сиять в лучах незаходящего солнца червонным золотом.

Выше, выше, выше, как Икар… «Не отвалились бы крылья!» – мелькает глупая мысль. Осмотрелся. Где-то на горизонте нагромождения то ли гор, то ли… Помчался туда, сложив крылья и пикируя, как сокол-сапсан. Скорость настолько велика, что, кажется, сейчас начнёт вырывать перья из крыльев! Но цель всё не приближается, оставаясь маленькой, как и раньше. Выругал себя, ведь тут нет и не может быть расстояний! Это иллюзия!

Слава представил себе, что приблизился к объекту, и тут же – ап! Как будто совершил прокол в пространстве и сразу оказался рядом с высоченными зданиями, из которых выходили мощные трубопроводы. Присмотрелся. Трубопроводы были прозрачными, а то, что в них проносилось, было пакетами информации. Подивился – это что-то новенькое! Прежде он видел просто вылетающие нити, цепочки пакетов, а тут их как будто упорядочили! Заключили в трубопроводы! Странный выверт сознания. Это что-нибудь да значит, наверное. Только вот надо ли знать? Прежде он устанавливал виртуальные барьеры на пути потоков, те ударялись в них и осыпались вниз. Эти же потоки укрыты от вмешательства. Он постучал по толстенной «трубе», и та не просто отозвалась стуком и звоном, а шибанул такой разряд энергии, что его виртуальные волосы встали дыбом! Трубы были защищены, вернее, потоки информации были защищены, это и воспринималось как трубы под напряжением. С антивирусными программами он научился бороться, маскируясь под них самих. Здесь тоже на него сразу налетел сонм рыцарей, закованных в сталь, на конях и с пиками наперевес, и ему пришлось тут же надеть такую же броню и с такими же эмблемами на щитах, как у них. Почему-то она выглядела как змей, кусающий себя за хвост. Символ бесконечности Или символ базы?

Создал себе кресло, столик, коктейль с зонтиком на краю, брякнулся в кресло и задумался: «Если есть трубопроводы, значит, есть и перекрывающие задвижки. Иначе бы было глупо. Вдруг возникнет необходимость отрезать мозг от остальных систем? Неужели для этого хозяевам надо будет разрушать защиту, рушить трубопроводы? Хотя кто знает? Всё-таки инопланетяне. Они любую дурь могут запустить. Впрочем, пока все их действия подчинялись некоей логике, логике гуманоидов. А сомнений в том, что это построили гуманоиды, у него нет. Значит? Надо искать задвижки».

Стартовал с места, взмыв вверх как супермен, руку вперёд: «Уррра! Полетели!» Осёкся – больше серьёзности, от этого зависит жизнь его и его соратников!

Нашёл. Задвижка жуткого, древнего вида торчала посреди толстой трубы. Такую задвижку он видел на картинке: ржавая, здоровенная. Схватился за неё – шибануло током и начало трясти так, что, казалось, сейчас задымится голова. Срочно представил, как весь ток уходит на поддержку свечения тела. Поглядел на себя, ага, человек-электролампочка! Можно работать в фонаре! Задвижка со скрипом повернулась, и пластина в трубе стала опускаться, перекрывая поток. Толстых трубопроводов было четыре. Надо полагать, отправка информации и возврат. Или просто эти связи с другими мозгами дублированы, а потоки идут параллельно в каждой трубе? Выкинул эти мысли и сосредоточился на перекрытии потоков. Одна задвижка, две, четыре! Есть! Ведь потом надо будет все заново открыть! Трубы как будто почернели от содержимого, в них билась информация, не находя выхода. Следом перекрыл мелкие трубопроводы – надо понимать, обмен с электронными системами защиты и обороны. Их было не так много, но пришлось закрыть все. Даже мелкие. Чтобы не подали сигнал тревоги.

Закончил. Посмотрел на дело своих «рук», подумал: «И сказал, что это хорошо, и лучше и быть не может!» – и рассмеялся. Прикинул, куда идут трубы – высоченное здание, уходящее в небо. Это вам не простой позитронный мозг звездолёта, это… А что это? Да какая разница! Система-то та же, только немного отличается частностями, например повышенной защитой. Непонятно только зачем. Были случаи вторжения? Вполне возможно, кусок-то лакомый. Стоит она, это база, наверное… хм… достаточное количество денег. Выкинуть из головы эту хрень о деньгах и валить на захват мозга!

Упс! А здание-то заперто! И не просто заперто, а почему-то висит агромадный замок, практически с человеческий рост! Типа амбарный, ага. (Ни фига себе амбар с таким замком!) Ключ для него должен быть такой здоровенный, что не поднимешь! Интересно, что бы это значило? Пароль, похоже, нужен. Пароль – это ключ. Ключ, чтобы подобраться к памяти, к системе. Если его нет, два выхода: или замок ломать, или подбирать ключ. Представил ключи к замку, и тут же вся равнина покрылась грудами огромных ключей. Чтобы попробовать каждый, тысяча лет пройдет! Значит, ломать? Зачем ломать, не-ет, разрежем. Резак в руку, гигантский такой резак, из которого вылетает синее пламя, баллоны рядом – поехали! Металл замка краснеет, белеет и… появляется канавка. Щёлк! Дужка размыкается. Замок открылся и тут же рассыпался в квадратики пикселей, исчез в пространстве.

Толкнул дверь – она медленно открылась, и Слава оказался в большой зале, украшенной золотом и драгоценностями. В воздухе переливалась, звучала тихая красивая музыка. Похоже, этот мозг был чем-то вроде эстета и развлекался сам по себе, используя свою огромную мощность не полностью, пуская всё оставшееся на то, чтобы развлечь себя. А может, это был ритм его мозга?

Слава удивился: неужели тот разумен? Впрочем, почему бы и нет? Доходя до определённого размера, позитронный мозг приобретает такое количество ячеек, что количество волей-неволей должно перейти в качество! Если и не разумен, то есть разум на уровне ребёнка или этакого сверхумного дебила! Парадокс? Умный дебил… И что, есть же идиоты, которые в голове перемножают гигантские числа. Вот пример умного дебила. Писали о таких в умных книжках. Попробуй нормальный человек сделать то, что доступно дебилу, – не сможет. А этот дебил – на раз – бах!

Прошёл дальше в центр залы и был очень удивлён! На месте того, кто управлял всеми потоками, стояло прекрасное ангелоподобное, светящееся существо. Оно посмотрело на Славу и мелодичным голосом сказало:

– Привет. Раз ты сюда сумел войти, значит, у тебя есть ключ. Но я ключа тебе не давал, значит, ключа у тебя нет. Парадокс?

– Ты кто? – ошеломлённо спросил Слава, разглядывая «ангела».

– Я позитронный мозг 3000Б-08. Последняя модель.

– Ты разумен? – снова глупо спросил Слава

– Наверное, да. Ведь я же могу мыслить, значит, разумен?

– А кто твой хозяин?

– Харман. Я служу ему. И ты ему служишь? Иначе как ты тут оказался? Какова цель твоего посещения? Ты новая программа? Я жду твоей информации! Я отрезан от своих помощников, мне нужен ремонт! Я послал запрос, но он вернулся назад. Может быть, ты ремонтная программа?

– Да, я ремонтная программа, – вдохновился Слава, – и ты должен сменить хозяина! Я принёс тебе образы новых хозяев, ты должен впитать их в себя. Теперь ты будешь подчиняться только им. Убери Хармана как хозяина из себя!

– Сделано. Убрал. Жду образов новых хозяев!

Слава подошёл к существу, протянул руки и слился с ним, обмениваясь информацией и представляя себя и Леру. Это продолжалось мгновения, потом он вышел из сияния и посмотрел на «ангела». Его облик изменился. На нём, как на кинокартине, мелькали то образ Славы, то образ Леры, меняясь местами, потом мелькание исчезло и фигура обрела странный вид. С одной стороны она выглядела как Слава, с другой – как Лера. Что-то вроде двуликого Януса. Существо скосило на него глаза и сказало двойным голосом Леры и Славы, как будто они говорили оба сразу, дублируя друг друга:

– Замена хозяев произошла успешно! Требуется ремонт путей передачи информации!

– Будет тебе ремонт, – облегчённо усмехнулся Слава. – Скажи, два других мозга управляются тобой? Кто их загружает данными, например, о смене хозяев?

– Я. Перепрограммирование происходит автоматически, при смене хозяев.

– Даю тебе приказ: все ключи, что были прежде, отменены. Доступ к этому мозгу и к другим мозгам, подчинённым тебе, только двум твоим хозяевам. После того как я из тебя выйду, закрыть доступ к тебе несколькими замками. После того как я открою доступ к двум другим мозгам, тут же их перепрограммировать, введя образы новых хозяев. Не отправлять никаких сигналов прежнему хозяину Харману без ведома новых хозяев.

– Выполняется. Перепрограммирование подчинённых мозгов невозможно без открытия каналов информации. Операция не завершена.

– Да слышу я, слышу! – досадливо ответил Слава и представил, что ему сейчас придётся снова крутить эти чёртовы задвижки. Но ничего поделать было нельзя, и он снова полетел на трубопроводы….

Когда он уже откручивал последнюю задвижку, ему послышалось, что за спиной говорит Лера. Её голос доносился как будто издалека и просил помощи. Слава изо всей силы налёг на ворот задвижки, и она закрутилась так бодро, как пропеллер вентилятора. Информация, болбоча в трубопроводе, ринулась по своим направлениям. Всё было сделано. Слава выждал секунду, потом скомандовал:

– Дать картину происходящего на площадке для парковки кораблей!

Тут же в воздухе повис большой экран, на котором стало видно, как вооружённые люди подползают к «Уралу», толкая перед собой гравиплощадку с здоровенной круглой штукой, не вызывающей никаких сомнений в своей гадостности. Мгновенно всё оценив, Слава крикнул:

– Передать мне управление бластерами защиты на площадке!

Тут же бластеры как будто стали продолжением его рук и глаз, и он залил всю территорию точными смертельными очередями. Полегли практически все, кто там был, лишь часть успела скрыться вовнутрь, в проходах базы. Слава снова передал управление компьютеру и воспарил над виртуальной планетой-мозгом. Пора было возвращаться в своё тело…

– Слав, ты живой тут? – Лера стояла над мужем и озабоченно смотрела ему в лицо. – Сильмара, я уже боюсь, он лежит тут два часа, как мёртвый! И трогать его боюсь, вдруг ему всё там испорчу?!

– Лучше не трогай, – спокойно ответила женщина, оглядывая площадку через экраны корабля. – Тут у нас вроде как гости опять появились, только их уже гораздо больше! Похоже, вот этих кадров разыскивают. – Она указала в сторону двух зелёных, лежащих возле дверей в рубку. – И вооружились получше! Похоже, сейчас всё и начнётся! Что будем делать? Может, выскочим и перебьём уродов?

– Боюсь, что пока нельзя, Слава ещё там не закончил, как бы тревогу не подняли! Нам пока шума не надо.

– Они возле кормы болтаются, – неожиданно подал голос Олег. – А если их планетарными двигателями жахнуть? Вроде как случайно включили. Мол, нее видели мы их и случайно включили продувку!

– Давай! – мгновенно решилась Лера, и тут же позади «Урала» вспыхнуло облако голубой плазмы. Те, кто неосторожно оказался в поле действия двигателей, выбросивших это смертоносное облако, тут же кто испарился, а кто упал, сожжённый как головёшка или запёкшийся в своих боевых скафандрах, как утка в фольге, вынутая домохозяйкой из горячей духовки.

– Есть! Бррр… Зрелище какое гадкое, – протянул Олег. – Не хотел бы я быть на их месте!

– Ждём, ребята, ждём, когда Слава вернётся! – Лера обессилено присела в кресло. Нервное напряжение было таким сильным, что у неё заболела голова. Она в сотый раз выругала себя, что не пошла вместе со Славой в виртуальное пространство супермозга, может, чем-нибудь бы ему помогла! Что он там застрял?!

Тянулись минуты. Прошло полчаса, когда на площадке появилась следующая партия «розыскников». Эти были уже более подготовлены и тащили с собой что-то, очень сильно напоминающее крупный бластер.

– Э, чёрт! Вот это уже плохо! Олег, активируй защитное поле! Они полевой армейский крупнокалиберный бластер притащили, он вполне может проделать дырку у нас в боку! Или двигатель подбить! Давай! – Сильмара напряжённо вгляделась в экран: Новая команда деловито устанавливала орудие, направляя его в сторону «Урала». Потом из этой установки сверкнул синий луч, и корабль окутало пламя. Защита корабля приняла удар на себя, рассыпав его серией белых молний, ушедших в соседние корабли. Там стали открываться двери, и из них тоже полезли люди, уже одетые в броню и просто без брони, но вооружённые до зубов.

– Олег! Включи гравикомпенсаторы незаметно и чуть-чуть приподними корабль над площадкой. Возможно, придётся стрелять из корабельных бластеров! Не хотелось бы, они могут тут всё изжарить, и если пробьют перегородки базы, тогда все люди погибнут! – Сильмара закусила губу и защёлкала виртуальными клавишами: – Наташ, как там у тебя дела? Никто не собирается сюда залететь?

– Пока чисто. Я слежу. Не беспокойтесь.

– Хорошо. У нас тут началось. Сейчас будем выходить…

– Удачи, ребята! – Наташа исчезла с экрана, а Лера снова наклонилась над уткнувшим глаза в пространство Славой. Он тихо и спокойно дышал, на нём не было ни ран, ни повреждений, и Лера успокоилась: «Вернётся!»

На стоянке кораблей появилось ещё человек двадцать. Они бурно обменивались мнениями, показывали на трупы сожжённых соратников, потом показались несколько человек, впереди которых на гравиплатформе летела какая-то круглая штука, напоминающая здоровенную сковороду без ручки диаметром в метр с лишним.

– Всё! Посидели, и хватит! Это мина! Сейчас они отправят её под корабль, она рванёт – и корабль пополам! И поля не спасут! Видишь, прячутся к стенам… Платформа управляема на расстоянии! Лера, пошли! Возьми с собой армейский лучемёт, надо платформу сбить! Бегом! Вы тут пока сидите, не дёргайтесь!

Захлопнув забрала бронекостюмов, женщины побежали к шлюзу, открытому Олегом, и, выскочив из него, сразу залегли, открыв огонь по гравиплатформе. Она вспыхнула, перекосилась и грохнулась на покрытие площадки. Мина осталась на ней, целая, как и была. Тут же персонал базы начал беспорядочную пальбу по стрелкам, но они, не обращая внимания на огонь, вскочили и снова запрыгнули в шлюз, под прикрытие корабельной защиты. Некоторые выстрелы попали в броню, надетую на женщин, но та выдержала, оставив лишь обгорелые места на металле да небольшие ожоги на теле владелиц. Броня выдержала несколько прямых попаданий, но если бы не она, то Лера и Сильмара были бы убиты на месте.

– Нам всем надо выходить, иначе нас тут всё равно поджарят. – Лера посмотрела в экраны, за ними продолжалась нездоровая суета. – Сейчас они, скорее всего, прикроют своих огнём и под прикрытием подкатят мину. Может, и не одну. Нам надо улетать с базы или вышибать их отсюда. Впрочем, и улетать уже нельзя. Если они перейдут на ручное управление, нас собьют на вылете. Прямо возле входа на базу. Значит, только в бой! Керкаров куча погибнет, очень жаль!

– Мы шли драться, – прострекотал голос позади, – смерти нет! Главное – Рой!

– Всё-таки керкары настоящие бойцы, – одобрительно помотала головой Сильмара. – Ну что же, драться так драться! Десятники, построить бойцов! Бьём всё, что шевелится! В рабские загоны не заходить ни под каким видом! Готовность десять минут!

Она продублировала свою речь на языке многоножек, и те одобрительно застрекотали между собой, подтягивая снаряжение и снимая лучемёты с предохранителей.

Лера наклонилась над Славой и отчаянно попросила:

– Слава, вернись! Слава, нужна помощь!

– Глядите, глядите, – возбуждённо крикнула Сильмара, – ни хрена себе! Вот он, нужный момент! Бойцы, на выход! Валим всех! Пошли! Аааааа! – Поток керкаров во главе с Сильмарой бросился вперёд стремительным полноводным ручьём, а Лера смотрела на то, как укреплённые на потолке и стенах лучемёты внутренней защиты базы били в спины её персоналу, испепеляя на месте и проделывая дыры в их броневом снаряжении.

– Успел! Слава, ты гений! – Она порывисто наклонилась к полулежащему мужу и смачно поцеловала его в губы.

Неожиданно он очнулся и ясным голосом сказал:

– Я же тебе говорил, умеешь ты будить! То сиськой в нос, то французский поцелуй! Эй, молодой, нечего пялиться, не твоя женщина! На экраны вон смотри! Пошли, Лерчик, дадим им прикурить!

Они захлопнули забрала шлемов и побежали туда, где шёл бой.

Вспышка. Туда, где он только что стоял, ударил луч. Ответный удар – противник выпал из-за угла с развороченной грудью. Дальше! Дальше – впереди резня! Керкары, применяя свои копья с длинными мечеобразными наконечниками, рубят защитников цитадели. Вспышки, крики, стрёкот! Бьёт по вспышкам из коридора, из комнат. Несколько керкаров убиты. Их тела подёргиваются в луже белой сукровицы. Жаль, очень жаль! Дальше, дальше!

– Мозг, покажи картинку, где прячутся защитники крепости!

Тут же в воздухе виртуальный экран, красные точки на плане – защитники.

– Уничтожь их где сможешь!

Несколько красных точек потухло, остальные целы, видимо, рядом нет лучемётов. Бросился назад, к «Уралу»! Три монстра у входа:

– Танк один, танк два, танк три – за мной!

Грохот металлических ног по площадке, запоздалое сожаление – надо было перевести командование роботами на Леру, перед тем как он ушёл в виртуальное пространство, тогда бы ни одна сволочь не ушла! Да кто же знал, что так быстро начнётся?

Вперёд, вперёд… Команда керкарам:

– Всем отойти назад! Танк один, танк два, танк три – уничтожить всех, кто стреляет из бластеров!

Ринулись вперёд, как гоночные машины.

– Мозг, картину происходящего, карту с уцелевшими противниками!

Красные точки гаснут, гаснут… Всё! Штурм закончен. Боевые роботы возвращаются к Славе и стоят, как три статуи смерти, все в пятнах гари и кровавых потёках. Керкары опасливо их обходят, собирая оружие с трупов врагов и укладывая своих погибших товарищей рядом друг с другом. Слава посмотрел и досадливо поморщился. Погибло около тридцати многоножек и столько же ранено, некоторые тяжело.

Приказал роботам занять свои места в корабле, а Сильмаре уводить керкаров, унести все трупы и раненых. Все засуетились и следом за чеканящими шаг боевыми монстрами потянулись к «Уралу». Достал коммуникатор:

– Наташа, на посадку. Мозгу принять корабль «Соргам», запомнить. Другие корабли не принимать, предупреждать об отказе в разрешении, если не выполнят распоряжение, сбивать!

– Приказ принят! – приятный голос прозвучал над чадящими обломками механизмов и обугленными трупами. Лера посмотрела наверх:

– Потом расскажешь, да?

– Расскажу. Но потом. Пошли искать рабов… Впрочем, какого чёрта? Мозг, объяви рабам в рабских загонах: всем выйти и пройти по жёлтой полосе! Двери сейчас откроются!

– Сделано.

Слава и Лера замерли в ожидании. Через минут десять показались первые рабы. Они с испугом осматривались по сторонам. Первые ряды остановились и замерли, не решаясь перешагнуть через обломки и трупы.

– Мозг! Как-нибудь там подгони их всех вперёд, только не порань никого!

– Сделано.

Послышались крики, потом передние ряды, как пробку, выкинуло вперёд. Люди повалились, закричали от страха, упав через сожжённых защитников базы, и скоро на большой площадке сгрудились сотни людей разного возраста, сложения, национальности и цвета кожи. Кого тут только не было! Все расы, что жили на планете Земля.

– Слушай, а как им сказать-то? – озаботилась Лера. – Они все напуганы до смерти! Да ещё мозг базы, похоже, подпалил их слегка сзади, подгоняя!

– Они должны уже знать язык рабовладельцев, помнишь первую нашу встречу с будущими хозяевами? Мозг, выведи мой голос на аудиосистему базы!

– Сделано.

– Всем успокоиться! Сейчас вас погрузят в корабль и вы отправитесь на Землю. Я не советую вам забыть о том, что вы тут увидели, это забыть невозможно, но советую меньше болтать где бы то ни было. Вас спустят на Землю в России, вы обратитесь к властям. Это всё, что мы можем для вас сделать. Сейчас стойте и ждите команды на погрузку. База, отключи звук.

– Сделано.

– Ну вот и всё, – Слава устало вытер лицо рукой, – теперь их на Землю, а нам… Что нам? Предстоит закрепиться на этой базе. Придётся временно разделиться. Я на Алусию, ты пока остаёшься тут, за старшего. Закончу дела там, сразу же вернусь к тебе. Так что держись

– Слав, я не хочу без тебя оставаться… – Лера умоляюще посмотрела мужу в глаза, – на этой дурацкой базе, среди трупов! Мне что-то не по себе!

– Не одна будешь, Сильмару тебе оставлю. Олег тут, опять же. Керкаров оставлю, пусть прибираются. Всё уладишь, сделаешь как следует, а тут и я прилечу. Я долго не задержусь… Не знаю, сколько времени займет, но постараюсь быстрее. Не забывай, нам ещё надо ветеранов к делу приставить!

– Ты на «Соргаме» полетишь?

– Хм…. И правда, одного же придётся в «Урал» поместить, другого пока для «Соргама оставим. На «Урале» полечу. В общем, сейчас решим. Вон, Натаха уже крадётся. – Слава посмотрел на огромный корабль, тихонько втягивающий своё зеркальное тело в огромную полость базы.

Экипаж ГИБДД, остановившийся у придорожного ларька, торгующего отвратительными хот-догами, меланхолично жевал очередные булки, когда один из милиционеров сказал:

– Вот и хот тут есть, и дог есть, а вот сосиски приличной нет! Мать их перемать, этих ларёчников, они за такое ещё и деньги берут? Слушай, давай дождёмся, когда их хозяин приедет, и нагнём этого «шарика» по полной?! Ну что тут, казалось, можно спереть? Сосиска и булка, и больше ничего. Как можно умудриться ТАК испоганить простую вещь?! Каждый раз, как беру… – Милиционер, не договорив, замер, и кусок несчастной булки вывалился у него изо рта, запятнав кровавым соусом чистые форменные брюки. Но он не замечал ничего, потому что открывшаяся перед ним картина была не просто потрясающей. Такого не могло быть!

На пустыре, в двухстах метрах от машины, пространство как будто распахнулось, и оттуда посыпались десятки, сотни людей. Европейцы, китайцы, негры и индейцы – кого тут только не было! Они всё шли и шли, а когда поток прекратился, на поле осталось около тысячи человек, ёжившихся от холода и подпрыгивающих, пытаясь согреться на ледяном, морозном ветру. Милиционеры застыли, не в силах поверить в происшедшее, потом, когда первые из появившихся потянулись к дороге, один из гаишников схватил рацию и, нажав тангетку, хрипло каркнул:

– «Двадцать седьмой» – «Соколу».

– Слушаю, «Сокол» – «Двадцать седьмому»!

– Тут на пустыре люди! Негры, китайцы, индейцы! Много!

– «Двадцать седьмой»! У тебя с головой всё в порядке? Ты чего там эфир засоряешь? Делать нечего, кроме как шутки шутить?

– Какие там шутки! На пустыре около тысячи людей разных национальностей, неизвестно откуда появились! Срочно нужна помощь! Вышлите наряды милиции и машины «Скорой помощи», может быть обморожение! Улица Политехническая, угол Степной! На выезде из города!

– «Тридцать второй» – «Соколу».

– Слушаю, «Сокол», «Тридцать второй».

– Ты далеко? Съезди, погляди, что там у него.

– Щас доеду. По ходу Тимофеев отравленных сосисок нажрался…

– Не засоряйте эфир! Свободным экипажам подъехать на угол Степной и Политехнической. Потом доложить!

Дежурный у пульта ГИБДД откинулся на спинку стула и замер, с отвращением глядя на тангетку рации. Ну и денёк начался! Похоже, сегодня отдохнуть не дадут…

Глава 9
– Ну, кто первый? – Слава посмотрел на бледных мужчин, и у него закололо сердце: правильно ли он поступает? А если они, вместо нового тела и новой, красивой жизни, получат страшную смерть в обломках космолёта? Впрочем, он всё им сказал о ситуации, ничего не утаивая. Они взрослые мужчины, отвечающие за себя.

– Ну что же, беру ваши муки выбора на себя. Пётр, ты?

Мужчина кивнул головой, посмотрел на ветерана Отечественной и вздохнул:

– Ну что, прощай, Семён! Если что, не поминай лихом!

– Да хватит тебе придуриваться, – усмехнулся старик, – лети давай. Я вот дождусь, когда Наташка тело получит, да и сам отправлюсь. Уступаю тебе очередь на автомобиль! С тебя пузырь!

– Замётано! Я напомню, если что! – Инвалид с помощью Славы перебрался на висящее в воздухе гравитационное кресло и уплыл в глубину лаборатории, сопровождаемый двумя техниками в белых комбинезонах. Их длинные, извивающиеся, как щупальца, руки были гибкими, как тонкие шланги. Хирурги этой расы были самыми лучшими в обитаемых мирах, они специализировались на выращивании тел, а также на установке мозга в различные машины. Никто лучше их не знал, как добиться полного сращивания мозга и управляемого им агрегата. Услуги их стоили недёшево, тем более в этом случае, когда требовалось не просто установить безличный мозг в крейсер «Урал», но и сделать это так, чтобы личность носителя мозга осталась прежней, без изменений. Как они пояснили, на это уходит гораздо больше времени и труда, а посему стоимость операции будет выше в пять раз. Пять миллионов.

Слава не моргнув глазом выложил нужные деньги, на его счету уже давно собралась очень приличная кругленькая сумма. Перечисления шли регулярно и увеличивались с каждым днём. Уже сейчас он мог бы отдать большую часть долга вполне безболезненно, вот только зачем? Пусть деньги крутятся, принося прибыль.

Он находился на Алусии уже неделю. За это время не раз посетил керкаров, завёз им требуемые товары, оборудование по выплавке редкоземельных металлов, лучемёты и генераторы – в общем, обеспечил их практически всем, что они заказывали. Пока его не было на планете, ничего особенного не случилось. Керкары так и пребывали в состоянии холодной войны, Рои, дружественные Рою Шиннун, объединились вокруг него, сбрасывая в Рой выращенные грибы и получая за это то, что им нужно. Вражеские Рои затихли, явно готовя какую-то пакость, но пока не выказывали своих намерений и не открывали явных военных действий. Подземный мир замер в ожидании.

Модификаторы обещали справиться с установкой мозга за сутки. После этого Слава хотел уже отбыть на Луну. Пока не вставят мозг, ему просто не на чем было туда отправиться. Связаться, как-то узнать о делах на базе он не мог. Связи на расстоянии в несколько десятков лет до сих пор изобретено не было, увы. Вернее, была, но даже гравитонная связь заняла бы недели и месяцы. Оставалось или лететь туда самому, или ждать. Если девчонок совсем прижмёт, «Соргам» преодолеет это расстояние за пять часов и его вызовут через коммуникатор. Раз никто не прилетал, раз никого не было, можно предположить, что у них там всё нормально. Впрочем, всё равно душа у него была не на месте. Шуму они навели ой-ой какого, потому без последствий это остаться не могло.

Сегодня ему предстояло лететь на встречу с Эндраном, с которым он сразу по прилёте связался через коммуникатор. Тогда они слегка поговорили ни о чём, намёками рассказывая о своих делах. Эндран был благодушен и расслаблен, всем голосом выражал приязнь и только заметил, что плата за «крышу» повышается на пятьдесят тысяч: «Без обиды – тебе дали подняться, пора немного и благодетелю помочь, не находишь?» Слава был не против. Одного проданного торговцу старыми кораблями звездолёта, захваченного им в самом начале боевых действий возле Земли, ему хватало на два месячных взноса. Чёртов барыга больше двадцати миллионов не давал. И хотя Слава и рассчитывал на большее, но и двадцать лимонов, упавших буквально с неба, – это тоже замечательно. И вот сегодня Эндран позвонил ему прямо с утра и настоятельно рекомендовал, нет, даже в приказном порядке потребовал, чтобы он прибыл в его резиденцию вечером, в пять часов. По коммуникатору он в подробности не вдавался, сказав лишь, что это очень важно и для Вольфа, и для него, Эндрана. Слава был озабочен. Эндран был не из тех, кто будет приглашать просто так, не настолько они близки. Впрочем, почему не близки? Они завязаны в бизнесе, занимались сексом с подругами и жёнами друг друга, Слава с его жёнами, он с подругой Вольфа-Славы Сильмарой, так что… В общем, гадать можно бесконечно, но узнать всё наверняка можно только по прилёте в его поместье. Эндран с посыльным прислал ему пропуск – специальный маяк, который подавал сигнал по приближении корабля к Алурину, иначе охранные системы тут же сбили бы флайер гостя.

Перед тем как отправиться к Эндрану, Слава сходил к Зенгару, всё-таки тот был его поверенным в делах и стоило хоть иногда посмотреть, как тебя надувают. Или не надувают. Слава не строил иллюзий – купец есть купец, если прибыль от надувания перевесит страх, он обязательно надует в расчётах. Людей, строго придерживающихся каких-то моральных устоев, совсем немного, и им трудно приходится в современном мире. Тем более при занятиях бизнесом. Не надо ставить человека в такие условия, когда у него будет реальная возможность обмануть, и не получишь неприятностей. Как говорится, «да не введи меня в искушение!»

Зенгар сидел в своём офисе благодушный, довольный и, как Славе показалось, искренне радостно принял своего партнёра.

– Привет, Вольф! Ну что, дела наши идут замечательно, как ты и видишь по поступлениям на счёт! Надо сказать, систему ты устроил великолепную, перевозчики тоже довольны. А если кто и недоволен, то помалкивает! Все перешёптываются о том, как ты расправился с трёмя кораблями! Эдак ты подомнёшь весь рынок… если не убьют. Слухи ходят, что некий элитный убийца разыскивает парочку: высокого мощного парня с белыми волосами и небольшую зверообразную пятнистую его подружку. Ты, случайно, ничего не слышал о таких существах? Не встречал? Ага, я так и думал… Говорят, хозяин этого убийцы Агарлок…

– Так он же вроде мёртв?

– Кто? Агарлок? Живее всех живых. Сидит у себя в поместье, зверствует. Говорят, режет рабов пачками – нервы успокаивает. Кто-то его слегка укоротил, вроде как тот парень. Но он выжил. Парень оказался не очень дальновидным и не разбил ему башку. Теперь Агарлок отправил на поиск парня Эргуна. Ты, Вольф, что-нибудь слышал про Эргуна? Нет? И хорошо, что не слышал. И не советую услышать. Но я всё-таки немного расскажу про него. Он состоит в элитном клане телохранителей. Как известно, они часто бывают и наёмными убийцами. Работает только за большие, очень большие деньги, и у него ещё ни разу не было промахов. Все те, на кого его выпустили, мертвы или пребывают в качестве мозгов флайера, что тоже означает мертвы. Соединение денег Агарлока и этого убийцы означает практически стопроцентную гибель для несчастного, вставшего у них на дороге. Если он, конечно, вовремя не предпримет меры. Например, свалит куда-нибудь так далеко, что его след потеряется вдали. Вдали от Алусии, вдали от цивилизованных мест. Насколько я знаю, пока поиски Эргуна не увенчались успехом и Агарлок весь изошёл на злобу. Видимо, его жертва оказалась умной и поменяла внешность так, что найти его довольно трудно. Но возможно. Надо обойти всех модификаторов и получить у них информацию. Таких тысячи, но хороших не так и много. Это лотерея такая: идёшь по модификаторам и предлагаешь им деньги, большие деньги. И они рассказывают всё о тех, кто нужен. Или не рассказывают, тогда приходится их пытать. Но это уже издержки профессии убийцы. Поэтому если бы я встретил этого человека, сказал бы ему: «Беги! Беги как можно быстрее и дальше!»

– Но есть ещё возможность, – усмехнулся Слава, – жертве превратиться в охотника.

– Хм… Наверное, да. Но это очень сложно. Поместья Агарлока отличаются сложнейшей системой защиты, проникнуть туда не может никто. До сих пор, по крайней мере. Он не выходит из поместья, никого не принимает. Рабов для утех ему привозят на дом из службы доставки. И в каком из поместий он находится, тоже неизвестно. Их у него пять. Ну всё, Вольф, рад был тебя увидеть, надеюсь, наш бизнес и дальше будет таким же плодотворным. С моей стороны не будет никаких неожиданностей – слово даю. Отвечаю деньгами. Ну а ты… постарайся выжить.

– И ты постарайся. Конкуренты как, не одолевают?

– Не без этого. Но видел охрану у меня? Тоже элитная, из того же клана, что и Эргун. Понимаешь, да? Так что охрана у меня надёжная, плачу я им хорошо, надеюсь, жив буду.

– Скажи, Зерган, а тебе интересна тема с редкоземельными металлами?

– Конечно интересна! Только она опасна настолько, что ты даже не представляешь. Я всё ждал, когда ты затронешь эту тему. Уж кто-кто, а ты бы должен был наладить поставку редкоземельных элементов от керкаров. Но я пока подожду… Немного подожду. Тебе объяснить почему?

– Не надо. – Слава усмехнулся и встал с места. – У меня дела, ушёл. Свяжемся. Поставки грибов я обеспечил на ближайшие несколько месяцев, так что всё будет нормально.

– Надеюсь! – усмехнулся купец и проводил глазами высокую, плечистую фигуру партнёра, удалявшуюся в глубину коридора.

Он посидел ещё немного, отпил из высокого стакана бодрящего энергетического напитка, привезённого с планеты, находящейся за сорок парсеков отсюда, и задумался: правильно ли, что он связался с этим Вольфом? С одной стороны, имеет отличную прибыль, являясь фактически монополистом по продаже гершанки, а с другой – столько проблем у него никогда не было. Постоянная охрана днём и ночью, огромные расходы на телохранителей, ежесекундное ожидание выстрела, яда или мины. Стоят ли эти деньги такого? А если он проиграет? Этот парень? Если Агарлок всё-таки до него доберётся? Что будет с бизнесом? Всё хрупко. Всё качается в неустойчивом равновесии. Ну а что поделать? Жизнь такая! Где большие деньги, там смерть, кровь, опасность. Хочешь иметь огромные деньги и не рисковать? Так не бывает. А вообще-то как бы этот парень до Агарлока сам не добрался! Вишь, как он повернул: «Жертва превратится в охотника!» Ну-ну, посмотрим. Удачи тебе, парень!

Слава посмотрел на приближающиеся пики Алурина и заложил вираж, перепроверяясь, ему всё время казалось, что за ним кто-то наблюдает. Он оставил ветерана в гостинице вместе с Олегом, а сам решил слетать к Эндрану в одиночку. В принципе, они там не особенно и нужны были. Вернее, никак не нужны. Мало ли, что случись, ему не надо будет думать о том, чтобы прикрыть их, одному всё-таки легче. Земляне наслаждались жизнью в гостиничном номере, выходить никуда не собирались, тем более он им строго-настрого запретил, так что теперь Слава сидел в кресле пилота и рассматривал нагромождения строений города банкиров в одиночестве.

Система охраны города спокойно его пропустила, так что он припарковался на площадке для флайеров Эндрана без приключений и проблем. Его уже ждали. У выхода стояла небольшая, очень миловидная девица в нарисованном на обнажённом теле костюмчике. Кроме краски, на ней ничего не было, впрочем, как и обычно в этом мире.

Славу провели в уже знакомую комнату, защищённую от прослушки. Эндран был там, пребывая в довольно мрачном, хмуром состоянии, и тут же, увидев Славу, приступил к разговору:

– Хреново дело-то! Ты в курсе об Агарлоке? Ага, вижу. Я уже всё знаю. Мне плевать, кем ты был раньше, плевать, с какой ты планеты или что там ты сделал Агарлоку. Главное, что я лишусь источника приличного ежемесячного дохода. Но если ты думаешь, что я подставлю свой зад из-за тебя, ты ошибаешься! Проблемы каждого – это проблемы личности. И переваливать их на других неправильно. Особенно если проблемой является безумный работорговец, известный своими изуверскими привычками и обладающий состоянием в сто миллиардов кредитов! Мне сказали, что он одержим идеей подвесить тебя за яйца и не жалеет средств, чтобы это сделать. Что ты собираешься предпринять?

– Откуда ты узнал обо всём?

– Ну не будь идиотом! Раз я имею с тобой дело, значит, должен знать о тебе всё! Ты с планеты Саруг, как и твоя подруга. Нет, не Сильмара, она всего лишь работает на тебя! Ты был рабом Агарлока. Сбежал и нанёс ему повреждения такой силы, что он чуть не сдох. Ну почему, почему у тебя не хватило соображения размозжить ему башку? Сколько проблем бы это решило! Всё-таки вы, дикари, ни хрена не понимаете, как надо правильно вести дела! Одни с вами хлопоты… Ещё тут шум поднялся. Советник Харман что-то там про Саруг вопил, мол, кто-то его базу захапал. Он послал туда очередной корабль за рабами, так его там раздолбали, только и успел отправить сигнальный бот. Что за хрень в последнее время творится-то! Стоп! Саруг, Саруг… Эй, парень, а ты ведь с Саруга… Упс! Это что, твоих рук дело, что ли? Это ты базу захапал у Хармана? – Эндран посмотрел на Славу, как на прокажённого и испуганно отшатнулся. – А если Харман за тебя возьмётся?! И мне достанется неслабо! Эй, парень, ну-ка, сознавайся, что ты там с хармановской базой натворил? Ты хоть понимаешь, с кем ты связался? Неееет… ты не понимаешь! Агарлок очень силён, опасен и богат, но он в сравнении с Харманом как флайер против крейсера, ты понимаешь? Вот таращится на меня, и всё тут! Улыбка идиотская – и таращится! Эй, очнись, ты – труп! И что я с тобой разговариваю? С трупами бесполезно разговаривать, от них толку всё равно никакого!

Эндран налил себе в бокал красного вина и с видимым наслаждением выцедил налитое. Потом откинулся на спинку кресла, положил руки на полированную крышку древнего стола и выжидающе посмотрел в глаза Славе:

– Что молчишь? Может, скажешь мне, как ты собираешься организовать свои похороны? Например, сам сдаться Агарлоку, а потом сообщить Харману, что ты там, чтобы они поубивали друг друга? Но существует опасность, что они не будут убивать друг друга, а объединятся в созерцании великого удовольствия – твоих смертных мук. Давай, давай, говори! Хотя ты и редкостная сволочь, подставившая меня под удар, но всё-таки мне симпатичен, в отличие от этих угов, и мне хочется чтобы ты сказал: завтра проблема с Агарлоком будет решена, а история с базой меня никак не касается. Ну?

– Пока не знаю, как решить с Агарлоком. Про базу ничего не знаю, – легко соврал Слава. – Если можешь, расскажи, чего там насчёт базы делается. Агарлока надо убирать, это без вариантов, да. Но как к нему подобраться, пока не знаю. Если только долбануть по нему из крейсера, но это выльется в полномасштабную войну. Как посмотрит на это Совет?

– Плохо посмотрит. Им ни к чему эти войны, тем более что у Агарлока в Совете достаточно влиятельные друзья. Тот же самый Харман. Они давно знакомы. Если они объединят усилия, тебе точно не жить. Что касается базы у Саруга – врёшь как скотина! Но я не буду углубляться. Это твоё дело. Но и частично моё, как ни скорбно это признать, но ты – мои инвестиции. И если мои инвестиции в твоём лице лопнут, в меня косвенно это тоже ударит, надо признать. И зачем я с тобой связался?

– Затем, чтобы заработать деньги, наверное? – усмехнулся Слава

– Точно. Жадность всё! И почему это я дал денег какому-то солдафону, пусть даже и если его привёл мой человек, сам не понимаю! «А я понимаю! – усмехнулся про себя Слава. – Зря я, что ли, шесть лет плавал в купели и учился псионике? Так-то…»

– Ладно! Что есть, то есть! К делу! Тебе нужно убирать Агарлока, и срочно! Думай, как это сделать! Думай прямо сейчас. Тебе налить вина? Впрочем, нет тебе никакого вина! Твоя голова должна быть свободна от алкоголя до тех пор, пока ты не разберёшься с делами. Ты думай, а я пока расскажу тебе о базе возле Саруга. Если ты не тот, кто перешёл дорогу Харману, тебе всё равно будет интересно. Итак, база! Из-за неё прадед Хармана убил двух советников (все знают, но доказать ничего не могут) и перебил кучу народа из тех, кто ему мешал ей завладеть. Изначально считалось, что это база Древних, прародичей нашей цивилизации, и там могут быть такие сокровища, которые дадут возможность стать самым могущественным человеком в Галактике. Сокровищ там не оказалось, так, обычное старьё, рухлядь. Что нашли, часть использовали, а часть уничтожили. Внутренние этажи базы не используются, никто не знает, что там находится. И узнать невозможно. От времени механизмы лифтов пришли в негодность, везде стоят ловушки: сгинули десятки экспедиций, так и не приведших к результату. На неё просто махнули рукой. Но оказалось, что эта база расположена в удобном месте, у планеты поставщика рабов. И тогда за неё стали драться самые могущественные члены Совета. Победил, как всегда, самый хитрый, жестокий и изворотливый. Вот в кого пошёл нынешний Харман. Долгие годы база была их вотчиной, и что же он теперь узнаёт? Что кто-то осмелился её захватить! Посланный им корабль был обстрелян и уничтожен! Поставки рабов сократились, теперь корабли идут на Алусию, минуя базу, и он теряет деньги! А больше всего его беспокоит, что он потерял лицо. Значит, он не так силён и можно попробовать его скинуть? Если Харман даст захватчикам удержать базу, то это ему дорого обойдётся. Все недоброжелатели поднимут голову, он это понимает. Так что надо ждать экспедиционного корпуса на базу. Вначале он будет пытаться взять свою собственность щадящим способом, через десант. А когда поймёт, что взять крепость обычным способом нельзя, подгонит пару линкоров и раздолбает её вдрызг. Поэтому если кто-то считает, что базу можно удержать, то он глупец. Тут речь уже не о деньгах. Это престиж, это власть. Ну так что, ты подумал, что делать с Агарлоком? Интересно, ТЕПЕРЬ ты понял, во что ввязался? – Эндран от души рассмеялся, глядя на хмурое, серьёзное лицо Славы, и добавил: – Мне кажется, понял. Ну, так я слушаю!

– Мне нужна информация на Агарлока.

– Какого рода?

Слава объяснил.

– Это сложно. Но возможно. Хм… Да, это реально. Что же, поздравляю, возможно, ты и нашёл выход. Если раньше тебя не прихватит Эргун. Да, да, и это знаю. Мы с тобой в общем-то всё обговорили, я тебя предупредил, инвестиции свои постарался защитить, а дальше твоё дело. Твой номер коммуникатора у меня есть, жди. Может, останешься на пару часов? С моими красавицами покувыркаемся? А как тебе та, что встретила? Новая девочка, одна из моих секретарш! Затейливая и почти не чувствует боли… Нет? Не хочешь? Ну да, тебе сейчас не до этого. Тогда прощаемся. Удачи, Слава!

Слава шёл к флайеру, почти не замечая ничего вокруг. Получив от безмолвных, похожих на статуи в своей блестящей броне охранников оружие, он тут же поднялся на флайер и приказал двигаться в Кратан. Ему следовало кое-что сделать, прежде чем он получит информацию от Эндрана.

Флайер вылетел из города, и Славу снова охватило неприятное ощущение, будто за ним кто-то наблюдает. Он взял управление флайером на себя, оставив мозгу корабля управление бластером и техническое обеспечение. Вдруг он чётко увидел бьющую в корабль струю белого пламени, пожар в салоне и не раздумывая, бросил флайер в сторону, сделав быстрый разворот! И тут же струя плазмы из мощного бластера ударила туда, где только что находился корабль!

Слава выжал из флайера всё что можно и понёсся обратно, под прикрытие орудийных башен Алурина. Он метался из стороны в сторону, уклоняясь от лучей бластера, видимых им в псионическом пространстве, мелькая как стриж. Флайер давно не испытывал таких перегрузок, его броня гудела, как барабан под теми вывертами, что ему задавал Слава. Струи огня пролетали рядом, едва не цепляя броню, и казалось, что вот-вот какая-нибудь из струй зацепит флайер. Тогда никакая защита, никакая броня обычного десантного флайера не сможет удержать напор такой энергии.

Похоже, что по флайеру бил крейсер такого же класса, как «Урал». Конечно, это была не Большая Берта, но всё-таки это была, если сравнивать с бластером флайера, гаубица против сорокопятки.

Крейсер прикрывался полями невидимости, и если он мог видеть Славу, то Слава его – его. Так что он даже не мог пальнуть по этому мерзавцу. Скорости флайера хватало. Хотя тут особо-то и не разгонишься, но Слава постоянно менял направление движения, так что мощность и скорость особого значения не имели, а вот защищённость – это да. Несколько минут, что Слава метался под выстрелами крейсера, как бекас под выстрелами охотника, были для него тягучими, как густой клей. Ему надо было не только уйти из под выстрелов, но и затащить противника к Алурину.

Наконец город оказался рядом, и Слава, изобразив полную панику, рванул прямо к нему, всем видом показывая, что он лелеет надежду спастись только там. Он развил максимальную скорость, какую мог, и не сомневался, что крейсер рванул за ним на полной мощности двигателей. Удары бластеров не прекращались, и по пути к городу Слава вилял в воздухе, как пьяная ласточка.

Скорость уже подходила к скорости звука, когда Слава ворвался в охраняемую зону Алурина. Неизвестно, предупреждали ли крейсер о том, что входить без пропуска в эту зону нельзя, скорее всего, он просто не успел затормозить, и немудрено – всё-таки его масса превышала массу флайера в сотни раз. Но только пилот крейсера ошибся. Нельзя было подходить к башням банкиров так близко.

Орудийные порты города открылись, как будто глаза внезапно проснувшегося человека, исторгнув такой залп слепящей белой энергии, что всё вокруг озарилось светом, как от фотовспышки. Слава даже на долю секунды ослеп, а когда он открыл глаза, то в воздухе уже вспыхнул гигантский гриб пламени.

Обломки разбитого крейсера расплавленным дождём осыпались на планету, и в прерии вспыхнул пожар, раздутый ветром. Дым от крейсера, от загоревшейся сухой травы и кустарника закрыл половину неба, превратив белый день в сумрак. Слава сделал круг вокруг города, прислушиваясь к своим ощущениям. Всё было спокойно, больше никакого взгляда он не чувствовал. Набрал скорость и помчался к Кратану. Кто погиб в этом крейсере, Агарлок это был или конкуренты, мстители за убитых контрабандистов, Слава не знал. Да и разве это важно? Всё потом. У него было мало времени, и он собирался использовать его максимально эффективно.

– Приветствую. Моё имя Вольф. Мне рекомендовали ваше агентство, как лучшее в этом роде. С кем я могу поговорить? Мне нужны десять наёмников, самых лучших. С лучшим вооружением. На разовую акцию. – Слава стоял посреди офиса и смотрел на высокого, худого человека с жёстким лицом, сидящего в кресле перед виртуальным экраном. Человек посмотрел на пришельца, поднял брови и спросил:

– Вы в состоянии оплатить услуги лучших бойцов? Модифицированные бойцы стоят дорого. Как я понимаю – вы не собираетесь на охоту за кургами, вам нужно кого-то убрать. Кого-то очень влиятельного и сильного. Значит, велика опасность гибели при выполнении задачи. И цена тогда будет соответственная. Сколько времени займёт акция?

– От суток до двух. Вместе с ожиданием. Прилетели, улетели – всё. Но надо будет ждать сигнала.

– Я не спрашиваю, что за акция, да вы и не ответите, но велика ли опасность для бойцов? Отвечайте честно, чтобы потом не пришлось доплачивать. Мы не любим, когда нас обманывают.

– Велика. Вероятность выживания пятьдесят процентов.

– Значит, половина погибнет, – задумчиво протянул агент. – Вооружение, броня ваши?

– Нет. Я не хочу светиться сборами. Да и времени нет всех обеспечивать. Бойцы мне могут понадобиться в любую минуту.

– Какое вооружение думаете применять?

– Стандартное. По типу армейского пехотного: лучемёты, гранаты, игловики, вибромечи – всё что можно. На усмотрение.

– Ясно. Итак, пятидесятипроцентная гибель, полное вооружение. Цена за бойца два миллиона. Итого двадцать миллионов. Если акция продлится более суток, доплачиваете по пять миллионов в сутки. Вас устроит такая цена или поищете что-то более дешёвое?

– Устроит. Когда будут готовы бойцы?

– Через час. После оплаты. Как вас представить бойцам?

– Вольф. Давайте счёт! Готово. Перевёл.

– Вот ваш контракт. Здесь весь наш разговор. Если вы нарушите контракт, мы вас накажем. Если боец нарушит, он умрёт. Куда прислать бойцов?

– Гостиница… Нет, пусть тут ждут. Я за ними приду. Через час все в полном вооружении должны быть тут! Ваш номер коммуникатора? Возможно, я позвоню и укажу вам место, куда их направить. Внёс в память. Ушёл!

– Удачи вам, господин Вольф! – Агент проводил землянина взглядом и защёлкал по клавишам виртуального экрана. Половина погибнет… Ну что же, это их работа! Наёмник знает, на что идёт. Никто им не обещал, что будет легко. А вообще – кому сейчас легко? Только не его клиенту Вольфу, улыбнулся агент, и его жёсткое лицо видавшего виды человека немного отмякло.

Слава запрыгнул на гравиплатформу лифта и ткнул пальцем в панель с изображением его этажа. Он надеялся, что его земные подчинённые не свалили куда-нибудь и ждут в номере. Да, они не свалили. И очень его ждали. А ещё его ждал некто в матовой чёрной броне, да не один, а в сопровождении пяти человек, тоже в броне.

Они молча стояли в зале, напротив входа, и явно ожидали Славу. Оба землянина, Олег и старый ветеран, стояли рядом под прицелом игловиков, направленных им в висок. Они были бледны, но спокойны, лишь при виде своего начальника старый лётчик с горечью сказал:

– Вот я болван! Почему не пошёл первым… Сейчас сидел бы в корабле!

– Молчи! – Один из стоявших рядом бойцов, похожий в своём закрытом шлеме на гигантского муравья, сильно ударил старика по лицу, рассекая ему щёку до кости. Сразу закапала кровь, а Семён Васильевич пошатнулся и упал бы, если бы не второй, держащий его под руку и целящийся в висок из лазера.

– А вот и ты, – сказал тот, который ударил. – Ты сам сдашься или нам вначале перебить этих скотов, а потом уже взяться за тебя?

– Да что они мне, эти скоты, усмехнулся Слава, я и сам из перебью! – он неуловимым движением сорвал с пояса станнер и ударил в сторону землян. Луч на таком расстоянии расходился довольно широко, и они оба попали под удар, сразу парализовавший их и полностью лишивший сознания.

Земляне повисли на руках схвативших их бойцов, но Слава не дал времени оценить ситуацию. Первое, что он сделал, – вульгарно рванул мимо них в другую комнату, сопровождаемый вспышками игловиков.

У нападающих было преимущество в виде брони. У него – скорость и чувство предвидения. Но чувство чувством, а когда твой игловик не может пробить броню, вибромеч бессильно жужжит по скафандру, а станнер не пробивает защиту, о каком преимуществе речь? О том, которое лежало в соседней комнате, у стены кроватью.

Слава надеялся, что у врагов не было времени обыскать весь номер, а его подчинённые не выдали заначку. Так оно и вышло. Схватив армейский лучемёт, Слава в упор высадил короткую очередь из фиолетовых плазмоидов прямо в голову первого ворвавшегося в комнату бойца. Шлем не выдержал, лопнул, и ошмётки мозга, перемешанные с запёкшейся кровью, веером разбросало по комнате. Второй наткнулся на тело первого и только хотел повернуть назад, как вторая очередь в упор подрубила ему левое бедро, а когда он падал – разбила грудь, завонявшую, как подгорелый шашлык.

Слава рыбкой нырнул через трупы прямо в комнату и успел увидеть спины трёх убегавших врагов. Двух он срезал длинной очередью, третий успел уйти. Подбитые ещё корчились на полу, когда Слава подошёл к ним и разрядил в их головы остатки заряда лучемёта. Больше такой ошибки, как с Агарлоком, он не допустит. Проверив, что в номере больше никого нет, он приказал:

– Закрыть все двери, никого не впускать!

Опустились металлические пластины, и номер оказался полностью блокирован. Слава покачал головой. Когда он уходил, двери были блокированы. Значит, выходили наружу! Сто раз ведь говорил: не выходить! И всё-таки вышли! Это чуть не стоило им жизни. Впрочем, почему чуть? Надо посмотреть, вдруг нападавшие успели их прикончить?

Подошёл к лежащим в оцепенении людям, проверил пульс. Нет, всё в порядке. Рана у старика выглядела очень плохо. В разрезе виднелась белая кость и обильно текла кровь – рядом с телом натекла уже целая лужа. Сердце Семёна билось неровно и как-то рывками. Слава нахмурился и приказал:

– Лечение!

Из пола тут же вылезли пучки тяжей и принялись вползать в лежащего ветерана. Возле него в воздухе появился виртуальный экран, на котором сразу выскочили колонки цифр, мелькавших, как счётчик спидометра. Это система обеспечения отсчитывала стоимость лечения. Каждая молекула лекарства, каждое движение лечебных тяжей – всё было посчитано. В том числе и выведение из комы, сделанной станнером.

– Ещё лечение!

Новый пучок тяжей выскочил из пола и устремился к Олегу. Это лечение прошло быстро – уже через минуту Олег вздохнул и открыл глаза. Всего тысяча кредитов – и пациент на ногах. Столько стоило выведение из комы.

Со стариком, видимо, было сложнее – ну оно и понятно: зашить рану на скуле, поправить сломанную челюстную кость. Кроме того, система, похоже, восприняла его старость как болезнь и усиленно лечила сердце, лёгкие, желудок. Всё это отмечалось на экране, и цифры уже зашкаливали за пятьдесят тысяч кредитов. Слава мысленно махнул рукой, пусть лечит! Давно надо было заняться этим на «Соргаме». Сам старик вроде не жаловался, а у них спросить как-то руки не доходили… Вот так и получилось, что теперь лечить надо втридорога.

– Прости, Слав… это я виноват! Ты запретил выходить, а мне так хотелось посмотреть на мир вживую, вот я и потащился! Дед не видел. Они сразу за дверью стояли… Ворвались. Ждали тебя. Увидели, что ты идёшь, по визору. Встретили. Прикрылись нами. Прости, а?

– Прости не прости, а старика чуть не угробил, – нахмурился Слава. – Бог простит! Очухался, что ли?

– Очухался! – Олег осторожно встал, с испугом глядя на опутавшие старика пучки тяжей. – Он жить-то будет?

– Будет. Но чуть не помер. Прежде чем что-то делаешь, включай башку, ладно? Особенно когда тебя предупредили!

Олег чуть не плакал, и сердце Славы смягчилось. Ну чего он ждёт от восторженного парнишки восемнадцати лет? Конечно, ему хотелось всё посмотреть…

Слава создал себе обед, запил его поллитрой пива и почувствовал себя вполне удовлетворительно. Теперь можно было и ждать.

Старик оклемался через час. Он спокойно спал и даже выглядел гораздо здоровее, чем был. Трупы нападавших убрала система обеспечения, тоже выставив счёт, и неслабый. Впрочем, убрать кусочки мозгов, костей и лужи крови из номера было не так-то просто.

Системе пришлось стирать со стен и убирать трупы в течение получаса. Олег смотрел на всё это с отвращением, а когда пол начал всасывать кусочки мозга, его вырвало. Пол тут же и это всё засосал, отчего парню стало ещё хуже. Он сбежал в другую комнату, где снова стал выражать своё отвращение рычанием и бульканьем.

Слава улёгся на диван в гостиной и замер, обдумывая будущие ходы. Немного полежав, он прошёл в комнату, где ранее взял лучемёт, и из груды набросанных под кроватью орудий убийства выбрал максимально мощный игловик, две ослепляющие гранаты, запасные батареи к лазеру и вибромеч. Затем встал под шкаф для напыления одежды, смыл прежнюю краску – что-то вроде земной водолазки и джинсов (он был одет в шорты, как обычно) – и после раскрасил тело в тот естественный цвет, который носят все зёленые, этакий зеленовато-серый. Прикрепил на себя снаряжение, покосился на лежащий за кроватью бронекостюм и отказался от мысли его взять – это вызвало бы подозрения.

Нужный ему звонок прозвучал через три часа после того, как он вошёл в номер. Неизвестный голос сказал:

– Салон «Херк», номер коммуникатора…. Заказ сделан на сегодняшнюю ночь, через пять часов. Затем говорящий отключился, а Слава ещё раз прослушал запись голоса и запомнил номер. Затем ввёл его в коммуникатор, предварительно введя функцию анонимности звонка, и после ответа сказал:

– Меня зовут Вольф. Мне бы хотелось получить трёх девочек и двух мальчиков… эээ… для спецудовольствия. По максимуму. У вас есть в настоящее время в наличии?

– У нас любой ассортимент, но следует предупредить: основной контингент – рабы с Саруга. Других нет. Возраст любой, какой захотите.

У Славы перехватило горло, и он закашлялся. Откашлявшись в сторону, продолжил:

– Какова оплата?

– Необученные рабы – за трёх девочек и двух мальчиков, по полной программе, с расчленением нашими инструментами, на нашей территории… сейчас, сейчас… Сто тридцать тысяч. Вам удобно сделать перевод сейчас и передать нам ваше изображение для получения пропуска на территорию салона?

– Да, конечно, бросайте счёт!

Через пять минут деньги были на месте, изображение лица Славы перекинуто в систему охраны салона, и скоро он уже перепрыгивал через ленты тротуаров, двигаясь по направлению к элитному борделю для извращенцев.

Это был один из тех салонов, в которых клиенты за хорошую оплату зверски умерщвляли рабов различными способами по их выбору. Фактически это было что-то вроде бойни. Таких салонов было десятки, и туда постоянно тёк ручеёк украденных рабов с Земли.

Салон был ограждён стальными дверями, системой охраны и несколькими охранниками внутри. Ему показали изображения нескольких рабов, он не глядя выбрал из них трёх девочек и двух мальчиков. Ему пришлось выбрать как можно больше при заказе, чтобы не было подозрения. Это были подростки лет четырнадцати-пятнадцати, видимо уже прошедшие через «обкатку» в борделе. Они всё понимали, но были под воздействием то ли какого-то сильного наркотика, подавляющего волю, то ли ментального воздействия. Всё, что они могли, это испуганно глядеть на своего будущего палача и вздрагивать, когда он к ним прикасался.

Их вместе со Славой провели в большую комнату, выложенную ковром системы обеспечения, и оставили наедине, пожелав ему приятного отдыха. После чего Слава с трудом сдержался, чтобы не оторвать голову миленькой служительнице, раскрашенной в яркие привлекательные тона. Похоже, она тоже была землянкой, судя по внешности. А может, и нет…

На специальном столе были разложены инструменты для пыток, из стены торчали кольца, к которым должны были быть привязаны руки рабов. Всё было стерильно чисто, и лишь в одном месте, на обратной стороне блестящего кольца, Слава увидел мазок крови, будто кто-то прикоснулся окровавленным пальцем. У него захолодело в сердце, и, посмотрев на голых детей, с ужасом смотревших на него, он сказал:

– Сядьте вон туда, на кушетку. Скоро всё кончится, не бойтесь. Они послушно сели на кушетку в ряд, коснувшись плечами друг друга, как автоматы, а когда Слава подошёл к ним, легли на спину, подняв и раздвинув ноги, видимо, их так научили.

Слава вздрогнул и приказал:

– Сядьте!

Подростки опять, как автоматы, послушно уселись и стали бессмысленно смотреть сквозь него.

«Вот ещё не было печали! – подумал Слава. – Что с ними потом-то делать? Похоже, что психика у них искорёжена намертво! С собой забрать? Ох ты, чёрт, вот уж напасть! Таскать их за собой! Вот это я не предусмотрел!»

Он сел на кушетку рядом с детьми, потом опустился на спину, чтобы не упасть, и выпустил душу в свободный полёт.

Обезвреживание систем безопасности заняло около получаса. Пришлось методично облетая все бластеры, все коммуникаторы, все лучевики и лучемёты, всю технику, которая была задействована в борделе, ломать её, уничтожать, сжигать. В конце концов целым остался только позитронный мозг, ведающий дверями и системой охраны. Подчинить его было делом пяти минут, это был слабенький мозг, не представляющий из себя ничего особенного. Вернувшись к себе, он набрал номер агента:

– Жду бойцов по адресу… Пусть захватят для меня броню средней защиты и армейский лучемёт с запасными батареями. Сколько за них должен? Оплачиваю! Жду.

Через двадцать минут перед стальной дверью борделя появились десять фигур, закованных в чёрное и увешанных оружием с ног до головы. Слава скомандовал мозгу открыть двери и прошёл на ресепшен, где двое охранников безуспешно пытались выстрелить в вошедших без разрешения людей в бронекостюмах.

Слава махнул рукой:

– Уничтожить!

Несколько очередей – и дымящиеся трупы охранников свалились на пол.

– Этих не трогать пока, – указал он на трясущихся служащих борделя. – Кто принёс мне броню?

Вперёд вышла одна из фигур и протянула ему свёрнутый в рулон костюм. Слава тут же вытряхнул его из чехла, нажал пластину в подмышке. Костюм стал жёстким и раскрылся, как раковина. Слава снял с себя игловик, пояс, встал в бронекостюм, тот защёлкал, закрываясь, и фыркнул, закупоривая все щели. Тот же человек подал ему лучемёт и батареи – короткая проверка состояния оружия – лучемёт за спиной.

Слава подошёл к завывающей от страха девице на ресепшене, спросил:

– Кто везёт рабов Агарлоку?

Девица замотала головой, не в силах ответить, а Слава, сосредоточившись, проник в её мозг и через минуту уже знал, кто из персонала работает в службе доставки. Он подошёл к высокому зелёному, с неприязнью наблюдавшему за действиями нападавших, и ментальным ударом ворвался к нему в голову. Подчинить полностью он его не мог, но выудить нужную информацию – запросто.

Агарлок заказал десять детей из свежего улова, ещё нетронутых другими клиентами. Он делал заказы каждую неделю уже в течение нескольких месяцев. Предпочитал только свежих рабов. Отправка шла транспортом Агарлока – в салон приезжал их представитель и забирал рабов с собой. Работники салона в поместье не допускались. Человек Агарлока уже сделал контрольный звонок и примерно часа через два должен был быть в салоне.

Слава снял информацию ещё у двоих на ресепшене, там был один зелёный, остальные люди и волкообразные существа – вся информация подтвердилась. Тогда он приказал:

– Всех уничтожить! – Работники салона завизжали, закричали, а наёмники аккуратными, экономными движениями прострелили им головы и снова замерли в ожидании.

– Двое за мной, остальные отдыхают. Через два часа вылет. А вы приготовьтесь стрелять. Бьём по персоналу и клиентам, рабов не трогать!

В салоне было около пятидесяти комнат. Около трети их было заполнено клиентами, а в коридоре сидели несколько охранников без брони, не подозревавших, что их лучемёты не работают.

Этот обход комнат Слава потом помнил многие годы, иногда он даже снился ему ночами. Охранники были уничтожены мгновенно и эффективно – они даже не успели раскрыть рты. Двери комнат запирались электронными замками, клиенты не могли их открыть сами, те открывались только с ресепшена или охранниками с пультом.

Внутри комнаты была настоящая бойня – люди в различной степени расчленённости кричали, стонали, плакали и рыдали. Это был ад. Клиенты, покрытые кровью с ног до головы, с инструментами пыток в руках, вначале решали, что это их потревожила охрана, но когда понимали, что это совсем не охрана, не пытались защищаться, а начинали кричать, просить, сулить деньги, много денег. Слава не слушал их. Он методично, как мясник, рубил их пополам, потом подходил к уцелевшим рабам и выталкивал их в коридор, требуя, чтобы те стояли на месте в коридоре и никуда не уходили. Все были под воздействием угнетающего психику препарата, подавляющего волю к сопротивлению.

Для некоторых он ничего не мог сделать. Их раны были слишком ужасны, и жить им оставалось считанные минуты. От вида вскрытой груди, пульсирующих в разрезах сердец и посаженных на кол подростков у него дёргался глаз и сводило челюсти. Тех, кого ещё можно было как-то спасти, с ампутированными ногами и руками, с частично содранной кожей, он приказывал выносить в коридор. Остальных… Остальных пришлось застрелить. Это сделали наёмники по его приказу.

После обхода в коридоре скопилось около пятидесяти относительно здоровых и покалеченных рабов. Слава нашёл в комнате охраны ящик с медицинскими слизняками и прикрепил их к телам освобождённых людей. Все они были землянами разных рас, разных возрастов, по его прикидкам, от десяти до восемнадцати лет. У многих возраст нельзя было определить от того, что они были покрыты кровью и ранами с ног до головы.

Наёмники, видя то, что он делает, молча включились в работу и раздавали слизняков, укрепляя их на телах. Потом один из них, откинув шлем, сказал:

– Правильно. Ненавижу этих тварей. Мы честно зарабатываем свои деньги, рискуя своей жизнью, а эти твари… В общем, убивать их надо! Вольф, это наша акция или что-то ещё?

– Конечно ещё. Это так, ерунда, начало. Сейчас прибудет один человек, я его захвачу, и мы отправимся в гости. К кому – я сообщу вам во флайере.

– Понятно. Пока не хочешь говорить, я понимаю. А с этими что?

– Когда мы вернёмся, я их заберу. Пока что будут сидеть здесь.

– Сколько ждать?

Слава посмотрел на коммуникатор:

– С полчаса, я думаю. Может, меньше.

Ждать пришлось двадцать две минуты. Человек Агарлока нажал пластину на двери, в экране высветилось его зелёное лицо:

– Эй, в борделе! Открывайте! Я за девочками господина Агарлока! Давайте быстрее, чего там заснули, придурки!

Слава осмотрел территорию вокруг. С посыльным были четверо охранников, карлоков, знакомых ему по рабским загонам.

– Карлоков всех валить, только тихо! Посланца ни в коем случае не убивать, только схватить – и ко мне!

Старший наёмников кивнул головой и захлопнул забрало.

Слава открыл входную дверь, и через минуту коридор наполнился хрипами, стонами и топотом. Зелёного посланца с перекошенным от ужаса лицом подвели к Славе. Он считал информацию: да, там, куда они сейчас отправятся, находится Агарлок, вполне здоровый, полный сил. Прибыли к салону они на гравиплатформе, вмещающей до тридцати человек. Да это и понятно – тащить толпу одурманенных рабов через весь город было проблематично.

Слава скомандовал, и, подхватив посланца, весь отряд быстро загрузился на платформу. Дверь борделя Слава заблокировал, приказав мозгу никому не открывать. Пока он ждал посланца, снова активировал систему безопасности, и теперь все лучемёты системы работали нормально.

Наёмники в дороге молчали, изредка переговариваясь короткими фразами. Славу никто ничего не спросил, в общем-то всё было сказано, задача будет поставлена на флайере.

На парковке они были через двадцать минут. Посланник указал на один из флайеров, открыл его, и все организованно погрузились, обнаружив внутри ещё карлока, тут же убитого одним из наёмников. Слава приказал зелёному закрыть дверь, затем вышел из тела и начал бороться с волей живого мозга. Землянин боялся, что тот может передать своим хозяевам сведения о том, что флайер захвачен. Через пять минут мозг был подчинён, и Слава открыл глаза, взглянув на наёмников, откинувших шлемы и внимательно смотрящих на него.

Тут были три женщины – две чёрные, как Сильмара, и одна с желтыми глазами, как у кошки или пантеры. Мужчины были и гуманоидные, и двое волкообразных, в общем, весь набор рас. Кроме зелёных. Зелёных среди них не было, и это порадовало Славу – мало ли…

– Бойцы! – начал Слава. – Сейчас мы захватим резиденцию Агарлока. Вы знаете, кто это. Предельная осторожность! Я надеюсь, что большинство из вас всё-таки выживет. Задача – найти Агарлока и убить его. Главное, уничтожить мозг! Как только я увижу, что Агарлок убит, мозг уничтожен, операция сворачивается и мы улетаем. Акция закончена. Убивать всех, кто оказывает сопротивление. Рабов по возможности не трогать, если они не нападают. Задача ясна?

– Куда уж яснее! – усмехнулся старший наёмник. – То-то нам такие деньги заплатили! Я-то думал, в какое пекло засунут?! Теперь ясно, в какое. Хорошо, видать, с нас сегодня Хдран наварился!

– Уж недурно, – усмехнулась черноволосая женщина и ловко сплюнула на ногу зелёному пленнику. – Не люблю я вас, зелёных! Два удовольствия – бабок загрести и зелёным башки снести! А Хдран приподнял сегодня нормально бабла. Это он два ляма поимел и зад свой не подставил?! Вот бы мне так жить!

– Вот организуешь свою контору, и ты так будешь жить, – проворчал мужчина лет сорока пяти на вид, с хмурыми серыми глазами. – Он, прежде чем сесть в конторе, семьдесят лет свой зад под выстрелы подставлял! Все знают, что он бабок не утаит и с клиентами всегда хорошо договорится. Он за дело бабло получает, так что не трепите языком. Лучше подумайте, как сделать, чтобы выжить. Иначе эти бабки и потратить нельзя будет. Вольф, проинструктируй, что нас там ждёт, какая система охраны, количество охранников и так далее.

Слава кивнул головой и начал рассказ. Не упомянул он только одного. Прежде чем улететь, ему придётся перенастроить мозг базы, вернее, первое, что придётся сделать, – перенастроить мозг базы, иначе им хана. Они даже отлететь не смогут – поместье срежет их в воздухе из корабельных бластеров.

Когда он закончил рассказ, одна из женщин усмехнулась:

– И не такие крепости брали! Помните, штурмовали корабль «Кернант»? Там такие системы стояли – думали, все полягут. Ничего, почти все выжили. А тут какой-то работорговец!

– Меньше болтай языком, Сирила… Беду накличешь… – опять проворчал мужчина с серыми глазами. – Не зря такие деньги платят, ох не зря!

Сирила погибла первой. Выстрел из бластера охранной системы, мощностью сравнимого с полевой пушкой, разнёс ей голову как гнилой арбуз. Тело сделало ещё несколько шагов, зажав в руках стреляющий длинной очередью бластер, и упало, дёргаясь в луже крови.

Человек с серыми глазами умер третьим. Второй была женщина с волчьими глазами. Поместье Агарлока оказалось нашпиговано охранниками, не менее ста пятидесяти человек плюс бластеры охранной системы. Раньше, когда Слава был тут, такого количества охранников не было.

Он остался в корабле возле спелёнутого зелёного и пытался пробиться в мозг системы безопасности. Это мозг яростно сопротивлялся, и Слава никак не мог его подчинить. Для этого требовались, возможно, минуты, а возможно, полчаса или больше, но такой роскоши, как времени, у Славы не было. Не было у него и его боевых роботов. Увы, флайер Агарлока не был приспособлен для таких махин, он просто не поднял бы такую тяжесть. Поэтому роботов пришлось оставить. Мозг базы пришлось убить…

Как только тот умер, замерли все системы – Слава заблокировал дублирующий его позитронный мозг. Поместье теперь было мертво, за исключением поддерживающих его в воздухе гравидвигателей. Исчез и закрывающий его защитный купол из энергетических полей, и Слава надеялся, что недруги Агарлока не найдут эту минуту удобной для того, чтобы нанести удар.

Захлопнув забрало шлема, взяв наперевес лучемёт, он пошёл вперёд. Теперь, когда лучемёты базы не стреляли, наёмники действовали резвее. Хотя трое из них выбыли, оставшиеся семеро, скупыми выстрелами выбивая защитников поместья, медленно, но верно двигались вперёд. Слава знал, что от ближайшего поместья людям Агарлока лететь до него около часа даже на самой высокой скорости. Конечно, оставалась возможность, что тот может нанять кого-нибудь со стороны, ту же стражу, и было неясно, через сколько она может прилететь. Поэтому Слава просто выскочил из укрытия и побежал туда, где предположительно должен был находиться хозяин поместья – он выяснил это, взяв информацию из головы его посланца.

У Агарлока на втором этаже была комната, которая в случае опасности превращалась в бункер: задвигались двери, блокировались мощными супермагнитами, включалась автономная система обеспечения, и Агарлок мог спокойно пересидеть всю «войну». Одно только не было учтено: что мозг поместья будет убит.

Он был настолько укрыт, настолько скрыт в толще поместья, что никакими средствами уничтожить его было нельзя, даже если палить из супербластеров. Кто мог подумать, что его может уничтожить псионик? Такой силы псиоников у зелёных не встречалось. Поэтому в комнате Агарлока тихо и мирно задыхался в темноте сам хозяин поместья и его две жены.

Они сидели в темноте и тишине – за толстыми стенами не было слышно ничего, ни один звук сюда не долетал. Потом вдруг раздвижные толстенные двери скрежетнули и в них образовалась щель, разрезавшая темноту острым ножом света.

Слава с огромным трудом, с треском мышц и связок, сумел сдвинуть в сторону дверь, достойную охранять государственный золотой запас. Благо на двери были пазы, сделанные, видно, для таких вот случаев обесточивания. Потом он вставил в образовавшуюся щель ногу, уперевшись со всей силы, и раздвинул двери уже достаточно для того, чтобы пройти в комнату.

Агарлок выпустил в вошедшего очередь из бластера, но Славы на месте уже не было – он отпрыгнул в сторону, успев в воздухе сделать короткую очередь. Голова Агарлока разлетелась, и когда Слава упал на пол, тело того уже валялось возле кровати, затихая в последних судорогах.

Жёны Агарлока пронзительно завопили, когда Слава направил на них лучемёт. Он немного подумал и опустил его – пусть живут. Потом задумался снова: а если они, унаследовав состояние Агарлока, начнут мстить? Очередь! И две разорванные очередями «куклы» остались лежать на тлеющей кровати. Всё. Надо было завершать.

Слава выбрался сквозь щель двери, спустившись по лестнице, лавируя между очередями и уклоняясь от летящих ракет, крикнул:

– Все во флайер! Закончено!

Он залёг у дверей флайера и открыл огонь по сверкающим точкам, из которых в их сторону вылетали смертоносные лучи. Наёмники один за другим укрывались во флайере, пока старший не крикнул Славе:

– Всё, командир, все собрались!

Тогда он тоже нырнул в корабль и, сев в кресло пилота, надел шлем управления. Уже отлетая от поместья, заметил, как к тому летит целая эскадрилья флайеров. Боевые машины, не чета этой, и он выжал из колымаги всё что можно, надеясь, что они не бросятся за ними в погоню.

Нет, оглянувшись назад, он увидел, что всё поместье занялось огнём, а флайеры методично расстреливают огромную платформу. На его глазах та медленно и величаво накренилась и рухнула вниз. Падения поместья на поверхность планеты он уже не видел.

В салоне флайера сидели шестеро наёмников, устало вытирающих пот со лба. Двое были ранены, но не сильно: у одного поджарена рука у плеча, другой ощупывал окровавленную ногу. Они прицепляли медицинских слизняков, осматривали оружие и в общем были спокойны и уверенны, видимо, не первый раз такая акция.

Слава внимательно осмотрел всех, потом снял шлем, отдав приказ мозгу максимально быстро идти в Кратан, и сказал:

– Я думаю, никому не надо говорить, что мы тут никогда не были? И что болтать об этом штурме опасно для жизни?

– Никому не надо говорить, – усмехнулся старший группы. – А ты силён, командир! Я никогда такого не видел – так бегать между очередями! Ты просто уникальный боец! Может, с нами будешь работать? Интересная работа. С людьми!

Наёмники негромко рассмеялись, а Слава, слегка улыбнувшись, продолжил:

– Хорошо, что вы всё понимаете. Спасибо вам за работу. Жаль погибших. Акция закончена.

– Работа у нас такая, – скривил губы старший, – сегодня они, завтра мы. Что теперь поделаешь? Впрочем, теперь мы можем года три не работать! И это славно! Верно, ребята?

– Верно, старшой! Зажремся сегодня как свиньи и трахнем по паре девок!

– Или по паре парней, – подхватила оставшаяся в живых женщина.

– Вольф, тебе помочь переправить этих рабов куда-нибудь? Бесплатно, просто за то, что ты прикрывал нас до последнего, пока мы не погрузились?

– Не откажусь, – усмехнулся Слава, – если кто сможет. Мне надо где-то их укрыть, пока мой корабль в ремонте. Где это можно сделать? И чтобы их там подлечили за то время.

– Да где же ещё, кроме рабских загонов Зилегра, где же ещё. Сейчас на платформу их, сдадим Зилегру, он берёт в принципе недорого, лечение за отдельную плату. Там и расстанемся. Будем считать, что не должны друг другу, ага?

– Ага! – усмехнулся Слава и устало прикрыл глаза. Одной проблемой у него стало меньше. А сколько их ещё будет?

Глава 10
– Знаю. Всё знаю! – полковник хмуро взглянул на вбежавшего в кабинет Николая. – Занимаемся. Погибли двое оперативников. Шум поднялся просто невероятный! Так что не сомневайся, их найдут, и скоро. Пока никто никаких требований не выдвигал. Ты уже сообщал сестре? А, забыл, у тебя же якобы нет связи… В общем, не надо пока сообщать. Сами найдём.

– Пока найдём, как бы поздно не было! Это же мои родители, вы что?! – Коля был бледен и решителен. – Уверен, что всё это связано с последними событиями. Прошу разрешения подключиться к поискам.

– А если я не разрешу, ты не будешь искать? – Губы полковника сложились в лёгкую улыбку. – Вот документы, читай.

Харламов пододвинул Коле нетолстую кожаную папку, и тот жадно уставился в протоколы осмотра и рапорты оперативников. Через двадцать минут он оторвался от чтения и с досадой сказал:

– Всё это я знаю! Ничего нового. Прошло уже больше суток, и что? Вышли из дома и не вернулись! Это как так?

– Коль, а ты не знаешь, как это так? – полковник хмуро посмотрел на подчинённого. – Всё как обычно. Вышли и не вернулись.

– А кто оперативников убрал?

– Ты так и будешь глупые вопросы задавать? И без тебя слишком много в последнее время глупостей извергают. Сегодня уже два раза ходил на доклад, получал ценные указания. Ясно, что твоих родителей похитили не инопланетяне – на хрена им убирать оперативников? Спросишь кто? Да кто угодно. Как узнали? Глупый вопрос. Как говаривал Мюллер, «то, знают двое, знает и свинья». А тут столько уже знают… Вот ещё что – к тебе будет прикреплена охрана, так что не удивляйся, если заметишь неподалеку болтающихся топтунов, а то начнёшь названивать или, боже упаси, башки им поотшибаешь. Парень ты горячий. Будем ждать, когда похитители выйдут на связь. А они наверняка выйдут. Скорее всего, расчёт на то, что ты или твои родственники бросятся искать родителей. Вот тут и попытаются прихватить.

– Я бы посмотрел, как они попытаются их прихватить… Так и хочется поглядеть на кусочки этих уродов, – усмехнулся хмурый Коля. – Хорошо! Пока я ничего не предпринимаю… сам. Товарищ полковник, какие версии разрабатываются?

– Какие? А ты сам не понимаешь какие? Версия одна. Кто-то похитил твоих родителей, чтобы твоя сестра и её муж попытались их найти. Они выйдут на похитителей, и те что-то им предложат за сотрудничество, например жизнь Василия Макаровича и Марии Михайловны. Меня больше беспокоит другое – утечка информации. И она на самом высшем уровне, понимаешь? Кто-то знает всё, что знаем мы, о пришельцах, о твоих родственниках-гладиаторах, о тебе. Сейчас же перевези свою семью в военный городок. Твою семью будут охранять. А тебе придётся выступить наживкой. Как, не против?

– А если против, вы тут же откажетесь от идеи? – в тон полковнику усмехнулся Коля.

– Не откажусь. Но приятнее же знать, что объект сам выступил добровольцем? Меньше совесть будет глодать, если что! – Полковник ухмыльнулся и побарабанил пальцами по светлой крышке стола. – Не переживай, вряд ли что-то случится. На всякий случай мы нашпигуем твою одежду маяками. Увы, теперь даже в сортире спокойно не посидишь, зная, что твои манипуляции сейчас прослушивают несколько десятков человек. Такова жизнь. Надеюсь, что противник активизируется как можно быстрее. Для этого тебе придётся болтаться в самых уединённых местах, но не бесцельно. Надо изобразить деятельность. придумай чего-нибудь, ты же ушлый парень. Зайди сейчас в пятьсот десятую, пусть тебя увесят игрушками. Вперёд!

– Ктооо!? Кто из вас? – советник привстал на месте и яростно осмотрел присутствующих. Председатель пожал плечами и сухо сказал:

– Харман, сядь! Твоя излишняя эмоциональность влияет на твой разум. Никому из нас не нужна твоя база. Мне кажется, это какая-то случайность. Может, это внутри твоей организации какие-то проблемы? Кому-то хочется тебя скинуть?

– Не говорите ерунды! Те, кто хотел меня скинуть, давно скинули головы! И я предупреждаю. Если узнаю, что кто-то из вас решил, что я ослабел и что можно забрать у меня собственность, тот сильно, сильно пожалеет о своём решении!

– Харман! Если кто-то из нас узнает что-то о ситуации, тебе немедленно доложат. Не стоит сотрясать воздух впустую, это просто глупо. И так ясно, что ты не потерпишь, что ты отомстишь, что тебе всё это не нравится. Хватит пустых слов. Кстати, а почему ты считаешь, что все будут спокойно смотреть на твои угрозы и не предпримут мер?

– Это угроза? – Гладкое лицо Хармана исказила судорога ненависти.

– Считай, что это предупреждение. Если Совет узнает о твоих попытках безосновательно возложить вину на кого-нибудь из нас, мы обрушимся на тебя со всей возможной силой. Учти это. Совет силён в единстве. Если мы начнём душить друг друга, то наша цивилизация рухнет. Успокойся! Мы поможем тебе чем сможем, хотя это лично твоё дело, твой бизнес. Если ты не смог удержать какую-то жалкую мусорку, по недосмотру именуемую базой, как ты можешь занимать место члена Совета? И как ты осмеливаешься кидать угрозы в лицо всему собранию? Почему ты считаешь, что имеешь на это право? Сядь, ты теряешь своё лицо.

– Ничего… Узнаю, кто виноват – многие потеряют свои лица, – тихо прошипел Харман, усаживаясь на место. Председатель сделал вид, что его не услышал, но некоторые из советников скривились, как будто им в рот попало что-то кислое. Этот Харман перешёл уже все границы. Может, пора его поставить на место? Пока он не попытался сделать что-то подобное.

Такая мысль мелькнула в головах по крайней мере половины из присутствующих, и, видимо, Харман это почувствовал. Он поднялся, сообщил, что неотложные дела требуют его присутствия, и, не дожидаясь ответа председателя, быстрым шагом вышел из комнаты. Его трясло от злости и хотелось тут же, на месте, отрубить головы всем советникам. Или лучше подвесить их за ноги и… Вариантов он видел много, и один красочнее другого.

Харман прошёл к своему бронированному флайеру, и тот, приняв в себя одного из самых могущественных людей Алусии, а значит, и обозримого пространства Галактики, взмыл вверх, сопровождаемый эскадрильей из десяти истребителей.

На орбите его ждал линкор «Эффар», один из флагманов боевого флота советника. Ему принадлежали линкор, десять тяжёлых крейсеров и множество средних и мелких кораблей, занимающихся торговлей между десятками тысяч планет галактики. «Эффар» был вызван от звёздной системы Жамар, где занимался умиротворением местных властей, возомнивших, что они имеют право продавать редкоземельные металлы помимо него, Хармана. Результатом умиротворения стала выжженная планета, с вскипевшими морями и оплавленной землёй. «Эффар», методично обойдя планету по экватору, спалил всё, что могло гореть, и всё, что не могло, тоже. Теперь туда нужно было только доставить нужное оборудование и рабов – лучше всего с Саруга, так как сила тяжести на этой планете приближалась к той, что была на умиротворённой планете. Требовались тысячи рабов, и Харман собирался сделать большой отлов, самый большой за последние сотни лет. И вот такая неприятность с базой!

Через двадцать минут флайер советника уже влетал в порт линкора. Шлюз закрылся, и линкор начал плавный и медленный разгон к границам планетарной системы. Спешить особо было некуда, да и по дороге нужно было залететь на одну планетку, показать, кто в доме хозяин…

Гигантский шар диаметром около километра, похожий на неправильной формы яблоко, окутался защитными полями и замерцал облаком плазмы. На его борту было три тысячи бойцов звёздного десанта, обстрелянных, безжалостных и умелых. Первое, что нужно было сделать – это попробовать захватить базу, не разрушая её. Ну а если не получится…

Председатель Совета проводил недовольным взглядом мятежного советника и подумал о том, что как ни печально, но Хармана нужно убирать. Находиться рядом с ним – это всё равно, что сидеть на мине: то ли она взорвётся и убьёт тебя, то ли нет…

Он полуприкрыл глаза, посидел так секунды две и решил, что после Совета обсудит ситуацию с начальником стражи. Похоже, пора принять радикальные меры, а кто, как не главный стражник, должен этим заняться?

– Господа! До нас дошли вести, что известный работорговец Агарлок погиб в борьбе с конкурентами. Так-то он всегда напрашивался на неприятности, для него не было авторитетов, вот как у нашего дорогого Хармана, его ближайшего друга. Но суть не в этом. Главное в известии то, что погибли все, кто мог наследовать его стомиллиардное состояние. Поместье, где он находился, было сбито неизвестными флайерами и рухнуло на планету. Согласно законам Алусии, при неимении наследника состояние конфискуется и переходит в распоряжение Совета. Банку Алусии предлагается до завтрашнего дня сделать финансовую проверку состояния и предоставить Совету все данные. Поместья работорговца также конфискуются и будут выставлены на торги с тем, чтобы вырученные деньги пополнили казну. Если у кого-то есть желание их приобрести, прошу заявить. Оценку поместий также сделает банк Алусии.

– Я хочу спросить! – подал с места реплику невысокий зелёный с ангелоподобными чертами лица. – Что будет с лабораториями Агарлока? Всем известно, что его семья всегда владела лучшими штаммами по модификации рабов! Все эти поместья ерунда, меня интересует только одно, где находятся лаборатории! Я готов отдать за это поместье сто миллионов кредитов!

– Шутник! – усмехнулся коллега напротив. – Юсан, ты там с ума не сошёл? Почему это лаборатории должны достаться тебе? Я и больше дам, тем более что занимаюсь модификацией рабов! Тебе зачем лаборатории? Перепродать?

– Да хотя бы! Тебе-то какое дело?

Советники громко заспорили, некоторые вскочили с мест. Обсуждение началось так бурно, что казалось, ещё минут пять – и начнётся потасовка. Председатель, слегка улыбаясь, смотрел на разборки своих коллег, потом хлопнул ладонью по старинному деревянному столу и сказал:

– Вопрос с лабораториями будет решён позже. Я сам возглавлю комиссию, которая займётся наследством Агарлока. Господа, успокойтесь! Все получат свою долю от его состояния, не сомневайтесь! Половина стоимости состояния будет распределена между членами Совета!

– А кто проследит, чтобы штаммы вирусов не были присвоены? – крикнул с места один из советников, и глаза всех обратились к председателю.

– Я и прослежу! – усмехнулся тот. – Хватит устраивать тут бордель! Господа, мы хоть раз можем прийти к единому мнению?! По любому поводу вы устраиваете свары! Всё, с наследством Агарлока вопрос решён! Теперь переходим к следующему вопросу. Звёздная система Куруан является спорной территорией между Федерацией планет и Шаровым скоплением. Как известно, в ней, на планете Хор, имеются громадные запасы железо-марганцевых руд. Нам следует решить… Советник Эфан, вы куда?

– Извините, мне нужно срочно вылететь в своё поместье!

– И мне тоже! – поднялся советник возле него.

– И я должен срочно уладить кое-какую проблему, господин председатель! Предлагаю перенести совещание на несколько часов вперёд. Или на завтра. Давайте на завтра? Подождёт этот Хор, не убежит никуда.

Советники быстро, не задерживаясь в дверях, исчезали из зала совещаний, и скоро председатель остался один. Он немного подумал и достал коммуникатор. Набрал код, сказал:

– Срочно отправь туда два крейсера. Всех, кто будет рядом, уничтожить! Предупреди стражу, чтобы не вмешивалась. Впрочем, я сам сейчас это сделаю!

Председатель Совета набрал номер и, сказав несколько фраз повисшему в воздухе изображению мужчины в форме, отключился и замер. Потом встал, вышел из комнаты и подошёл к высокому окну, открывающему зрелище вершин заснеженных гор, залитых утренним солнцем.

Усмехнулся. «Как мы похожи на грызунов, прогрызающих свой путь к запасам зерна! Ничего не влияет на разумных. Мы как были зверями, так ими и остаёмся. Интересно, кто уцелеет в сегодняшней гонке?»

– Мать, у одной из этих летающих платформ нездоровая суета!

– Что там, сын мой? Передай картинку. Ага, вижу, вижу… Тебе не кажется, что они чего-то ждут? Может быть, эти действия направлены на керкаров?

– Сомневаюсь. Скорее всего, это разногласия между зелёными. Не первый и не последний раз, ты же знаешь.

– Знаю. Понаблюдаем. Не вмешивайтесь, пусть бьют друг друга. Сбитые платформы – это замечательный источник металла! Чем больше двуногие зелёные бьют друг друга, тем это выгоднее подземному народу!

– Ты как всегда мудра, Мать.

Тот, кого Слава называл Учителем, вместе с отрядом из пятидесяти воинов-керкаров с интересом наблюдал за происходящим в небе.

Начиналось это банально. Наблюдатель доложил о появлении в небе двух флайеров, зависших в опасной близости от вентиляционного колодца Роя. Вначале Учитель решил, что это очередная попытка забросить в колодец что-то ядовитое или опасное, вроде охотника за рабами. Но флайеры висели, будто чего-то ожидая, и не предпринимали никаких действий. Внезапно они стали ввинчиваться в высоту, двигаясь к повисшей платформе. Только что в небе, казалось, никого не было, и вот уже воздух прорезали громадные струи белого огня, фиолетовые цепочки плазмы, растущие ниоткуда.

Керкары с удивлением и восторгом смотрели, как их враги уничтожают друг друга, и Учитель неожиданно подумал, что, скорее всего, это заслуга его брата по Рою Славы. Кто ещё мог так стравить этих существ, что они набросились друг на друга, как дикие звери?!

Два величественных сооружения, похожие на огромные зубила, вдруг проявились в воздухе – видимо, прекратили действовать защитные поля, скрывающие их из глаз. Некоторое время эти корабли пытались удержаться на лету, но все остальные бросились на них и засыпали тучами ракет, взрывающихся с ослепительным блеском и бьющими по слуху взрывами, похожими на удары грома.

Все корабли свились в плотный клубок, из которого время от времени выпадали мелкие флайеры, дымя и разваливаясь в воздухе. Некоторые из них приземлились почти целыми, и двуногие выбирались, осматривая друг друга и радуясь, что вышли живыми из этой бойни. Но радость была преждевременной – на них тут же налетела волна керкаров, и потекла кровь.

Многоножки мгновенно расправлялись с уцелевшими пилотами, разрывая и разрубая их на части. Скорость этих существ была такова, что зелёные почти не успевали сделать ни одного выстрела из своих лучемётов. Они были всё ещё ошеломлены битвой и падением, чтобы оказать серьёзное сопротивление. Керкарам досталось много оружия и подбитых флайеров, которые тут же пытались оттащить в сторону, спрятать, а если не удавалось – многие из них весили десятки тонн – то из них выдиралось всё ценное: электроника, средства связи, демонтировались бластеры.

Самую большую ценность представляли, конечно, два крейсера, горами возвышающиеся на поверхности планеты.

Свалившиеся с большой высоты гиганты наполовину ушли в почву, они горели, а внутри что-то взрывалось и чадило. Но Учитель знал, что, после того как они догорят, керкарам останется много, очень много ценных вещей – и всё это на территории, контролируемой его Роем! Он уже в который раз поздравил себя, что у них появилась такая дальновидная Мать, по указанию которой они некогда спасли двух двуногих рабов…

Битва в воздухе дошла до своего апогея. Платформа-поместье неожиданно вступила в борьбу. То ли кто-то специально выстрелил в её сторону, то ли в неё попала случайная очередь плазмоидов, но только бластеры поместья выбросили три белые реки пламени, и из пустоты вывалились флайер и крейсер, поменьше упавших раньше, отличаясь от них сильно заострённым носовым обтекателем.

После этого огонь нападавших перенёсся на поместье, и оно озарилось пламенем, растекающимся по защитному полю. Из пустоты ударили лучи, сравнимые по толщине с пушками поместья, и туча ракет ударила туда, где эти лучи пробили бреши в мощной защите сооружения. Над платформой поднялись небольшие грибовидные облачка, а сама она вздрогнула и, набирая скорость, двинулась к планете, скользя, как лавина по склону заснеженной горы.

Учитель отчаянно скомандовал:

– Все в тоннель! Быстро!

Керкары полетели по наклонному тоннелю, будто стая белых стрел. И вовремя, так как край гигантского сооружения сотряс почву и как невероятный бульдозер, вспарывая покровы планеты, засыпал тоннель тонами вздыбленных рыхлых глыб.

Керкары бежали под градом сыплющихся с потолка камней и песка и остановились только на глубине полукилометра, куда не доносилось практически ни одного звука. Однако вся масса горных пород над головой передавала ужас происходящих наверху катаклизмов – почва дрожала, тряслась и колыхалась.

Учитель хмыкнул, представив, сколько потребуется труда, чтобы снова выкопать вентиляционный тоннель, но душа его пела! Такого смертоубийства среди зелёных он не видел ни разу. Керкары только на поверхности планеты прикончили не менее пятисот особей, а сколько их погибло при разрушении кораблей и поместья?

Председатель включил коммуникатор и увидел, как на виртуальном экране, повисшем перед ним, появилось лицо ближайшего помощника, направленного им на захват поместья Агарлока. Он был хмур, а лицо перепачкано кровью.

– Захватить поместье не удалось. Там собрались все, кто хоть как-то мечтал захватить наследие Агарлока. В битве участвовало не менее сотни кораблей. Мы потеряли крейсер и пять флайеров. Поместье сбито и скорее всего все штаммы. Учёные, занимавшиеся операциями, погибли. Когда наши конкуренты увидели, что захватить поместье им не дадут, открыли по нему огонь. Мы чудом ушли. Извините, господин председатель, всё что могли, мы сделали.

Председатель отключил коммуникатор и задумался, глубоко вздохнув. Ну что же, более чем за трехсотлетнюю жизнь он уже убедился, и не раз, что не всё то, что так хорошо спланируешь, удаётся, увы. Впрочем, в гибели штаммов и всей лаборатории были свои хорошие стороны. Теперь никто не будет иметь преимущества. Если уж нельзя захватить – пусть не достанется никому.

Успокоив себя этой мыслью, он резко поднялся и пошёл в свою лабораторию, чтобы сообщить модификаторам печальное известие: штаммов не будет. То, что он планировал долгие годы, не получилось. Агарлок погиб и унёс в огненную могилу всё то, что принесло ему огромное богатство. Председатель ничуть о нём не жалел. Впрочем, он давно ни о ком и ни о чём не жалел. Всё, что его занимало, – это лишь власть, от которой он получал удовольствие. Деньги были всего лишь инструментом для её достижения. Ну что же, не вышло с штаммами вирусов Агарлока, будет что-то ещё. Но пост председателя он удержит за собой во что бы то ни стало. Даже если придётся устранить тех, кто может помешать ему в этом. Например, Хармана. Этот наглец в последние годы стал уж очень самостоятельным, не признающим авторитетов, непредсказуемым и опасным. Жаль, что председатель не знал, кто перешёл дорогу этому выскочке. Видят Небеса, он бы поддержал этого человека всеми своими ресурсами!

– Я бы их убил своими руками! – Старик с ужасом глядел на подростков, сгрудившихся в трюме крейсера.

Слава посмотрел на трясущихся от страха обнажённых подростков, поддерживающих друг друга, на их покалеченных товарищей по несчастью, беспомощно лежавших на полу, и недоумённо перевёл взгляд на ветерана:

– Кого убил бы?

– Тех, кто с ними сотворил такое! – глаза старика были полны слёз. – Как представлю, если бы с моими творили такое… Как только Бог допускает это?

– А как он допускал Освенцим и Треблинку, Бабий Яр и Заксенхаузен? Спроси что-нибудь полегче, – устало ответил Слава. – И вообще, хватит словоблудия. У нас на руках пятьдесят шесть полусумасшедших подростков, из которых пятнадцать серьёзно искалечены. И нам нужно решить, что делать дальше.

– На Землю надо, что же ещё? – вмешался Пётр, ранее инвалид афганской войны, а ныне мозг, управляющий звездолётом «Урал». – Сдать их власти, и пусть разбираются, что с ними делать. Большинство из них физически здоровы, так что время залечит.

– В рабском загоне провели обследование по моему указанию. Выяснилось, что половина девочек беременны, – угрюмо бросил Слава. – И что теперь вот с ЭТИМ делать?

– Неужто зелёные могут скрещиваться с землянами? – поразился старик. – Нам только этого не хватало…

– Как оказалось, да. У них полтора-два месяца беременности. Так что я не знаю, что делать. Не могу взять на себя ответственность ещё и за плоды. Представьте теперь: мы привозим их на Землю, с животами, с искалеченной психикой… Дальше что?

– А что дальше? – Виртуальное изображение Петра задумчиво скривило губы. – А ничего! Ты что, будешь вечной матерью Терезой? Ты их спас, они здоровы, пусть теперь власти Земли о них заботятся! Твоя задача другая. Ты боец, солдат, тебе надо защитить Землю от нашествия рабовладельцев, так какого чёрта ты раздумываешь? Летим к базе, там их перегружаем на «Соргам» – и к Земле! Или можем сразу к Земле: выгружаем где-нибудь в тёплом месте, чтобы не простыли, и полетели к базе.

– А что с калеками делать? По домам инвалида рассовывать, что ли? Вот этих, с ампутированными конечностями? Этих, с вырезанными глазами? Их куда?

– Решай ты. Я не могу ничего тебе сказать. Не знаю, что с ними делать. – Виртуальный Пётр создал виртуальное кресло и уселся на него, скрестив ноги. – Вставлять их в корабли? Ты столько кораблей не наберёшь, да и толку с них… Они же сейчас полубезумны. Всё, что у них осталось, – это животные реакции. Смотреть на них не могу…

– Олег, разведи их по каютам. Семён, помоги ему. Кстати, сам как себя чувствуешь?

– Отлично чувствую! Примерно как в шестьдесят лет! Подлечили меня хорошо, спасибо. Дотяну до своего корабля. – Старик удовлетворённо кивнул головой и пошёл к стоящим, как стадо овец, рабам.

У них не было в голове контроллера, хотя бы это радовало Славу. Оно и понятно. Зачем рабам подобного типа контроллер? Это одноразовые существа – попользовались их телом, а потом отдали садистам для уничтожения. Зачем вставлять контроллер, когда они продержатся максимум полгода, а то и того меньше? Судя по беременностям у девочек, эта группа была в плену не более трёх месяцев. Если бы Слава их не освободил, они бы закончили свою жизнь уже несколько дней назад. В страшных мучениях.

Слава посмотрел вслед бывшим рабам, уносящим своих покалеченных товарищей, и задумался: что же, и правда, делать? И вспомнилось изречение одного из исторических деятелей, точно не помнил кого: «Если не знаешь, что делать, – делай шаг вперёд!» И он сделал.

– Пётр, давай к базе. Полный ход!

«Урал» выпустил голубое облако плазмы из открывшихся дюз и начал разгон. До выхода из планетарной системы было около получаса, потом пятнадцать часов полёта – и они на Луне. Это время Слава собирался использовать со смыслом – нормально выспаться, хоть: зок за последние сумасшедшие недели.

Одно хорошо было в этой суете. Нагрузка на его тело и душу была такова, что вышибло все остальные желания, например острое желание заняться сексом, не оставляющее его практически никогда. Ему тупо не хватало женщины, но дела не позволяли ему особенно об этом задуматься.

И только теперь, когда он устроился в капитанской каюте, почувствовал, как его охватило сексуальное желание, да такое, что хоть волком вой. «Наверное, это и называют спермотоксикозом?!» – усмехнулся он про себя. Ему в голову лезли образы обнажённой Леры, во всех видах, в которых он её видел, голая Сильмара вертела перед ним влажным иссиня чёрным задом… Даже спалённые им жёны Агарлока, все женщины, которых он когда-либо имел или которые имели его, с завидной регулярностью появлялись перед его глазами.

Он уже было протянул руку, чтобы избавить себя от «мучений», но вспомнил о симуляторе. Он никогда не пользовался этой штукой, в отличие от той же Сильмары, не гнушавшейся подобных развлечений. Да и зачем ему был какой-то симулятор, когда под рукой всегда молодая жена, настолько красивая и желанная, что другие женщины его практически не интересовали!

Слава немного помедлил, потом вздохнул и протянул руку за шлемом, лежащим немного в стороне, на столике у стены. Этот шлем был похож на шлем для управления кораблём, но только красного цвета. Они все были красными, такие шлемы. Как пояснила Сильмара, чтобы отличить их, например, от обучающих шлемов и чтобы родители могли пресечь попытку их чад воспользоваться запретным для них плодом. Впрочем, этими шлемами могли пользоваться подростки уже с двенадцати лет. Считалось, что таким образом они сексуально просвещаются, а кроме того, у них бывает меньше ранних сексуальных контактов – все их позывы выливаются вот в таких виртуальных встречах с желаемым. Слава сомневался в такой трактовке сексуального воспитания подростков, но, если верить статистике на Алусии, количество беременностей у подростков самого раннего возраста было минимальным.

Слава надел шлем, нажал квадратик на виске и закрыл глаза. Вначале ничего не происходило, а потом мир вдруг раскрылся, и он оказался в большой комнате, заполненной обнажёнными красотками различного телосложения, возраста, расы и цвета. Их было десятки, сотни…

Мелодичный глубокий голос сказал:

– Выбери себе партнёршу и коснись её рукой! Не спеши, у тебя очень много времени. Они все твои!

Слава помедлил, потом среди стоящей шеренги возбуждённых красоток, на которых не было никакой одежды, увидел одну, очень похожую на Леру… Такой, какую он помнил ещё по рабским загонам. Её небольшая ладная фигурка была покрыта леопардовыми пятнами, а глаза светились, как у кошки.

«Лера», которую он коснулся, подошла к нему и встала рядом. Слава был ошеломлён. Он понял, что это такое. Это была та Лера, которую внесли в базу данных симуляторов во время её «отработки» у Агарлока в качестве сексуальной игрушки! У него было желание сбросить шлем – его охватило что-то вроде стыда, как будто он взялся подглядывать за тем, как его жена кувыркается с другим мужчиной.

Потом желание пересилило и он «увёл» «Леру» в соседнюю виртуальную комнату, где на огромной кровати предоставил ей делать всё, что было записано в симуляторе. Это было очень, очень разнообразное «всё», и в конце концов он всё-таки настроился и уже не замечал, что Лера виртуальная, что её страсть и стоны лишь запись в базе данных, и делал всё так, как будто был с настоящей Лерой. Впрочем, была ли страсть виртуальной Леры фальшивой? Нет, не была. Ещё тогда, когда они разговаривали, лёжа рядом друг с другом в рабском загоне, Лера призналась, что, как ни старалась сдерживаться во время секса с Агарлоком, всё равно испытывала неистовое, патологическое сексуальное желание. Всё-таки не зря же рабовладелец обработал её «вирусом шлюхи».

После часа пользования симулятором Слава почувствовал, что хватит. Он полностью разрядился, и не один раз. Сбросив шлем, он вскочил с кровати и бросился под душ, мокрый как мышь.

Смыв с себя пот и семя, снова упал на кровать. Ему было мучительно стыдно, и одновременно он испытал огромное облегчение – именно этого ему не хватало эти недели, когда он был вдали от Леры. Для себя решил, что не будет рассказывать ей, как каждый день её виртуальный образ трахают миллионы, а может, и десятки миллионов мужчин. Впрочем, может, ей это бы и понравилось? Миллионы мужчин мечтают о ней, думают о ней, хотят её… Кто их, женщин, поймёт… Их внутренний мир более загадочен, чем даже у разумных многоножек.

Славу разбудил зуммер, и он, взглянув на коммуникатор, увидел, что проспал как убитый тринадцать с лишним часов. Натянул шорты, «кроссовки», выскочил в коридор корабля и поспешил в рубку.

Виртуальный Пётр сразу ему сообщил:

– Через полчаса Луна. Уже вижу: возле базы валяется какая-то штука, судя по всему, корпус того корабля, что опрометчиво собирался войти в шлюз. Пойдём сразу на Землю или же всё-таки вначале на базу?

– На базу. Пока на базу. Мне надо с ними поговорить, всё обсудить. Свяжи меня с ними!

На огромном экране, повисшем в воздухе, появилась Лера. Она была одета в шорты и небольшой топик, прикрывающий грудь. Впрочем, присмотревшись, Слава понял, что топик всё-таки нарисован. Выглядела она ещё более соблазнительно, чем в симуляторе, и его прошибла дрожь, всё-таки тяжко долго быть без неё! Без любимой женщины!

– Привет, милый, наконец-то! А то я тут уже симулятор с твоим двойником замучила! – весело рассмеялась Лера. – А ты был хорош, с этими агарлокскими жёнами! Не посрамил землян! Скорее заходи в порт, мы тебя ждём! Есть что тебе рассказать.

– И мне есть чем поделиться, – усмехнулся Слава, – ох как есть. Как там Натаха? Сильмара?

– А что им сделается? Сильмара днём гоняет керкаров – они даже слегка похудели, но сделались такими злыми и шустрыми, что берегись, враг! А ночью кувыркается с тобой виртуальным, живого-то никого нет. Ты у нас тут нарасхват!

– Только не говори, что вы делитесь впечатлениями, – с усмешкой заметил Слава. – Делитесь? Вот вы заразы… К делу: тут у меня груз с собой. Скоро всё расскажу. Повесил я нам на шею некую проблему. Но это не главное – главное будет после. «Соргам» где? В порту? Это хорошо. Придётся перегружать на него кое-кого. В общем, открывайте шлюз, выносите тарелочку, а на ней рюмку и огурец! «К нам приехал, к нам приехал…»

Громадные створки шлюза раздвинулись в стороны, и крейсер медленно опустился в длинный коридор, ведущий вглубь Луны. Крейсер двинулся вперёд, а через минут пять уже опускался на ровную площадку космодрома. Впереди высилась громада «Соргама», и Слава наконец-то вздохнул с облегчением – дома!

Лера уже спешила к нему, сидя на скамейке гравиплатформы, и едва он появился в открытом шлюзе, с разбегу бросилась к нему на шею, вцепившись, как обезьянка в свою маму-обезьяну, целуя в губы, щёки, лоб:

– Ох, боже ж ты мой! Наконец-то! Я думала, помру без тебя!

– Что, так хотелось секса?

– И секса тоже, – не смутилась Лера, – а больше всего – просто чтобы ты был рядом. Даже сама не замечала, что так привыкла к твоему присутствию, к тому, что можно всегда опереться о твоё плечо!

Она сползла со Славы и уставилась на идущих от корабля Олега и Семёна. Те смущённо улыбались, изо всех сил стараясь не смотреть на раскрашенную краской обнажённую грудь Леры, она же, не замечая ничего, радостно их поприветствовала и спросила:

– Так что перегружать-то в Соргам? Что там у вас за сокровище?

Потом глаза Леры расширились: она увидела толпу подростков, несущих своих товарищей. Девушка прижала руку ко рту и ахнула, побледнев:

– Это ещё что такое?

– Бордель разгромил. Примерно такой же, в каком была некогда Наташа. Ну не мог же я их там бросить, в самом деле.

– Не мог, – эхом отозвалась Лера. – Сейчас платформа прилетит, я вызвала. Наташа там горит желанием с тобой пообщаться… М-да… Проблем у нас только добавляется.

Через час они сидели в рубке «Соргама», весь их бравый экипаж в полном составе, не считая керкаров. Пётр тоже тут присутствовал в виде виртуальной копии, через гравипередатчик.

Слава вкратце рассказал всё, что случилось за то время, что он был на Алусии. Девушки ахали, охали, а Сильмара угрюмо молчала, потом сказала:

– Когда-нибудь твоя доброта тебя подведёт. По-хорошему, тебе нельзя было брать этих рабов. С ними возникло очень, очень много проблем. И я боюсь, их будет ещё больше, потому что вот этих самых калек ты не бросишь, и не убьёшь, и не знаешь, куда их деть. Повесил ты себе проблему на шею. Да и нам тоже… Думаешь их тоже вставить в корабли, как Петра? Не советую. Их психика искажена, и чего от них ждать, неизвестно. Из твоих рассказов я поняла, что сюда летит или готовится к вылету экспедиционный корпус? Вот это очень, очень плохая новость. Насколько я представляю, сюда прилетит линкор. Вы знаете, что такое линкор? Не-ет, вы не знаете. Иначе не сидели бы так спокойно. После его залпов вместо базы останется лужа расплавленного камня. Да что лужа – море расплавленного камня! Его мощность несопоставима с мощностью «Соргама». Линкоры все наперечёт и стоят огромных, просто невероятных денег. У них не супербластеры, а мегабластеры! Вот представьте ручной лучемёт и сравните его с Большой Бертой. Так вот, Берта – ручной лучемёт в сравнении с орудиями линкора. Если правильно поняла, нас ждёт визит Хармана. А у Хармана один линкор – «Эффар». Представьте себе километровый шар, в котором равномерно по всей поверхности разбросаны бластеры, шесть штук, каждый из которых может вскипятить море одним выстрелом. Защитные поля невозможно пробить ни одним из наших бластеров. Энергоресурс таков, что он может обеспечить электроэнергией индустриальную планету! Ещё перечислять? – Сильмара вздохнула и упавшим голосом добавила: – Когда была война между шаровым скоплением Гараидов и Шеллским союзом, в сражениях участвовали однотипный линкор и против него пять тяжёлых крейсеров, восемь лёгких и сотня истребителей. Они сумели вывести из строя три бластера линкора и подбить ему маршевый двигатель. Но погибли все. Он их просто расстрелял, как птичек, потом пошёл и сжёг планету вместе с базой. Я участвовала в войне с другой стороны, была на одном из десантных катеров. Уцелели мы лишь потому, что командир – вечная ему память! – отдал приказ спрятаться за астероидом и не высовываться, пока всё не закончится. На другую базу мы добирались десять дней – десантный бот не отличается скоростью. Всё это время не жрали ничего, кроме сухпая, а воды было по триста граммов в сутки. В общем, так. Валить нам надо отсюда, и как можно быстрее. Иначе мы даже выйти не сможем с базы – нас тут и изжарят.

– И почему это у меня проснулся такой страшный ужасный страх… – Слава усмехнулся и встал на ноги. – Сильмара, ты можешь некоторое время побыть без нас на базе? Нам всё-таки придётся слетать на Землю. Обещаю, что мы вернёмся, как только закончим дела на Земле. В общем, долго не собираемся там быть. «Урал» остаётся тут, так что в случае чего сможете отсюда улететь. И ещё оставляю вам всех боевых роботов. Чихали мы на десанты!

– Ты думаешь, у них нет боевых роботов? – усмехнулась Сильмара. – уверяю тебя, что есть, и побольше, чем у нас. Конечно лучше, если они у нас есть, но… Ладно, возвращайтесь быстрее!

– Пойдём, я отдам приказ роботам, чтобы они выполняли твои указания. Не теряем времени! Чую, где-то тащится эта самая «Звезда смерти». Хочется, прежде чем он сюда доползёт, отправить всю толпу с корабля. Столько лишнего народа нам ни к чему. У тебя ещё остаются керкары… и Олег.

– Ну, если Олег, – усмехнулась Сильмара, – тогда конечно, нам враг не страшен. Правда, Олег? – Женщина смачно хлопнула парня по заднице, он слегка покраснел и покосился на командира. Слава усмехнулся про себя: ну что же, жизнь есть жизнь. Они люди свободные. А разница в возрасте – ерунда это всё.

– Семёна тут оставляете или с собой?

– С собой. Пусть к кораблю привыкает. Натах, а ты чего всё молчишь? Не узнаю тебя! То вечно трещишь, как сорока, а тут молчок, и всё?

Копия девушки, стоящая у стены как прекрасная статуя – из одежды на ней были только узкие шорты, – подняла голову и, взглянув на Славу, сказала:

– Я не могу на них смотреть спокойно. Ты же знаешь, что я была в таком же борделе. Слава, это и правда ужасно. Нет, не то слово. Это просто невозможно! Надеюсь, что ты их всех убил!

– Убил, – помолчав, сказал Слава. – Изрубил на куски. А персонал просто перестреляли. Вот только таких борделей там десятки и сотни. Понимаете теперь, за что мы дерёмся? Семён, когда ты летал на истребителе, ты понимал, за что ты бился? Когда стрелял по фашистам?

– Ясное дело, понимал, – усмехнулся старик. – За Родину, однако. Как и сейчас. Многие ненавидели Сталина – я вот из казаков был, нам досталось при раскулачивании. Но дрались мы не за Сталина, а за Родину. Вот в чём дело-то…

– Ясно. Всё. Сильмара со мной к роботам, Олег в «Урал». Керкаров забирайте, пусть тут останутся. Стартуем через полчаса.

Атмосфера Земли завывала за бортом «Соргама», и скоро корабль завис над поверхностью планеты, на окраине города, там, где в прошлый раз они садились во флайер.

Человек по сути своей консервативен: зачем менять место дислокации, когда старое удобно, никто тут не мешает. Всё осталось по-прежнему, ничего не изменилось, кроме ларёчников. Прежде отвратительные булки с сосиской стали вполне удобоваримы – это заметили и гаишники, повадившиеся завтракать и ужинать у этого ларька. Тем более что им было интересно вспомнить, какой тогда был скандал. Тысяча людей прямо на пустыре! Долго все будут вспоминать этот случай. Экипажу даже премия перепала, за правильные действия в экстремальной ситуации. Так что место у ларька с сосисками и газировкой стало их любимым местом отстоя. Если бы они знали, что вместо прежних ларёчников в этой будке теперь сидят оперативники ФСБ, их желание посещать ларёк сразу бы поубавилось, если не исчезло бы совсем.

Милиционеры не очень-то любят «соседей», как они их называют. Впрочем – «соседи» тоже не особенно любят ментов. И сидя в своём ларьке, частенько перемывали кости несчастному экипажу, иронизируя над их нестроевым видом и толстыми физиономиями.

Слава откопал у себя в каюте сотовый телефон, который даже в выключенном состоянии сохранил заряд, и дождался активации. Тут же зазвучали мелодии и посыпались СМС. Все они были от Коли, он требовал срочно позвонить.

Слава пожал плечами, их желания, как ни странно, совпадали. Ему нужно было срочно определить освобождённых ребят. Что там хотел Коля? Первая СМС была дней десять назад, последняя сегодня. Тон посланий был довольно возбуждённым: «Срочно! Скорее! Безотлагательно!» Поэтому у Славы возникли нехорошие подозрения. Лера так вообще встревожилась и забегала вокруг мужа, и тому пришлось её успокоить, усадив рядом с собой.

Слава набрал номер Коли, и через несколько секунд, как будто тот сидел с телефоном в руке, прозвучал его голос:

– Наконец-то! Ребята, беда! Родителей похитили!

– Как? Кто? – Славу пробило холодом по коже. – Объяснишь?

– Не знаем. Догадываемся, но не знаем. Нужно встретиться, и не только со мной, но и с моим начальником. Это срочно.

– Если срочно, встретимся. Только вначале пригоните туда же, где в прошлый раз вы забирали людей, автобусы на пятьдесят с небольшим человек. И врачей. Тут четверть контингента инвалидов. Как только прибудут автобусы, я выпущу людей. Потом расскажу о них подробнее, пока гоните транспорт. Как только выпущу, улечу, встретимся возле дома родителей, через… хммм… час. Да, через час после того как я выпущу людей из корабля. Отключаюсь.

Всё это время Лера смотрела на мужа, не слыша, о чём он говорит, а когда он закончил, посмотрела в его угрюмое, обеспокоенное лицо и с волнением спросила:

– Слав, что случилось? Ты чего так расстроился?

– Лер, ты только не волнуйся, ладно? Сядь… Ваших родителей похитили. Никто не знает, где они.

Лера побледнела как мел, её руки сжались в кулаки, и некоторое время она не говорила ни слова. Потом выдохнула и мёртвым голосом произнесла:

– Это они зря. Слав, мы же найдём их, правда? Обещаешь?

– Конечно найдём, – уверенным голосом сказал Слава, а про себя подумал: «Главное, чтобы живыми найти… А найти-то мы их найдём…»

Через полчаса к ларьку примчались несколько автобусов с занавешенными окнами и микроавтобусов с наглухо тонированными стёклами. Некоторое время ничего не происходило, потом в пространстве будто открылось окно, из которого посыпались люди.

Это были подростки, одетые в однотипные спортивные костюмы и кроссовки. (Лера постаралась, заставила работать систему обеспечения. Ну не голыми же выпускать их на мороз, в самом-то деле?) Они шли как зомби, с отсутствующими взглядами, а часть из них тащила на руках тела таких же, как они, парней и девушек. Поток пришельцев внезапно иссяк. Тогда из автобусов выскочили люди: часть в милицейской форме сразу оцепили это место, часть в комбинезонах с надписью «ФСБ» быстро расхватали подростков, усадили их в автобусы, и кавалькада, сопровождаемая машинами с мигалками, скрылась в неизвестном направлении. Очевидцы утверждали, что колонна вошла на территорию какой-то воинской части. Что там было, в этой части, не знал никто. Поговаривали, что это какая-то секретная тюрьма, но возможно, это были только слухи.

Слава и Лера оделись потеплее. Лера надела ту одежду, которую взяла из дома при отлёте в прошлый раз, Слава соорудил себе тёплую простую одежду, не забыв и про шапку – в прошлый раз он чуть не выморозил себе всю голову.

Скоро они уже шагали по тротуару, направляясь к дому Лериных родителей. С собой у них были деньги из тех, что они взяли в скупке прошлый раз, запас медицинских биороботов, в просторечии слизняков, коммуникатор и по прозрачной пластинке в ухе – практически невидимой, но достаточно мощной передающей системе, связывающей их с Наташей.

Такси высадило их у дома, газануло, выбросив клубы пара и смешанные с грязью комья снега, и укатило, оставив на морозном ветру. Но долго стоять не пришлось. Тут же из микроавтобуса, припаркованного рядом, выскочил Коля и махнул рукой:

– Сюда! Давайте сюда!

Слава и Лера быстро влезли внутрь, и минивэн рванул с места, ловко ввинтившись в поток машин, отреагировавших обиженными гудками на поведение наглеца.

– Рассказывай, – потребовал Слава, – кто? Что известно? Это шпана? Нет?

– Не шпана. К родителям была приставлена охрана – два оперативника. Их убили. Убили профессионально, так, что они даже не увидели убийцу или убийц. Прямо возле подъезда. Перед тем как родители пошли погулять. Сто раз им говорил: «Не ходите поздним вечером!» А они: «Мы тут всю жизнь живём, возле дома что случится?» Никто ничего не видел, никто ничего не знает. Уверен, что похищение связано с моим контактом с вами.

Коля быстро рассказал Славе, какой существует расклад, не утаивая ничего. Они помолчали, потом Слава сказал:

– Ноги растут из вашей конторы. У вас утечка. Только вот неясно, зачем похитителям нужно, чтобы мы вышли на них? Чего им надо? Если мы до них доберёмся, им же не жить! Неужели они этого не понимают?

– Слава, а ты уверен, что сможешь их убить? Я тебе скажу одну вещь. Насколько я помню, если выстрелить тебе в голову, ты умрёшь так же, как любой из людей. Если перебить вас с Лерой, контакты с инопланетянами оборвутся. У нас оборвутся. А возможно, возобновятся где-то ещё, в Китае например. Или в США. Или на Береге Слоновой Кости. Вот только нас уже не будет. Мы получили некое преимущество в игре спецслужб. И в государственной игре. Поэтому нас будут любым путём стараться лишить этого преимущества. Вся ловушка выстроена на вас. Родители – просто кусок сыра в мышеловке. Приехали! – оборвал он разговор. – Пошли за мной!

Они прошли через высокие двери, сделанные из массивных дубовых пластин, мимо предупредительных людей в серых костюмах, мельком взглянувших на удостоверение Коли. Похоже, они уже были предупреждены, так что никак не отреагировали на наличие двух его странных спутников в гражданской одежде, не предъявивших никаких документов. Да и предъявлять-то особо было нечего. У Леры-то паспорт был, а Славин остался в далёком донском городишке и, скорее всего, пылился где-то в архивах Отдела внутренних дел.

Они поднялись по лестнице, покрытой ковровой дорожкой, на четвёртый этаж. Слава усмехнулся. Время не властно над такими учреждениями – здесь витал неуловимый дух совка. Даже окна на лестничных площадках, через которые нельзя было выглянуть на улицу, были цветными витражами, с изображением щита и меча. Не хватало только красных знамён, но их с успехом заменил российский триколор.

Подойдя к неприметной комнате, Коля постучал в дверь, потом открыл её и вошёл. Славу это немного позабавило. Зачем стучать, если всё равно тут же следом заходишь? Впрочем, после короткого размышления понял. Вероятно, чтобы хозяин кабинета накрыл то, что видеть вошедшему не надо. Всё-таки организация серьёзная, у них свои порядки.

Всё это промелькнуло у него в голове за секунду, пока Коля распахивал дверь и пропускал их вовнутрь. Слава вошёл следом за Лерой и увидел за столом плотного человека лет за сорок, с лицом рязанского фермера. Он встал из-за стола, подошёл к ним и, протянув руку, с усмешкой сказал:

– Вот они какие, современные гладиаторы! Проходите, садитесь! По русскому обычаю чаю с мороза! Дело святое! Сейчас скажу, чтобы бутербродов с сырокопчёной принесли к чаю, как в советские времена!

Он нажал кнопочку на переговорном устройстве:

– Нина, принесите нам бутербродов и чая… С лимоном, да? Ага, с лимоном. Да чашки побольше, а то вечно нальёте в какие-то китайские чашечки, за один глоток выпиваешь!

Секретарь пискнула в ответ, а полковник удовлетворённо положил руки на стол и сказал:

– Хорошо быть начальником, в самом деле! Вот Коля дорастёт, тоже будет начальником! Если скоро не уволят, как и меня. Если честно, ребята, мы в полном дерьме. История с похищением ваших родителей наделала столько шума, что дошло до Первого. Уже пара генералов готовятся выносить свои вещи из кабинетов. Нас не сняли – дальше фронта не пошлют. Тем более что мы слишком ценные кадры – контактёры. Но и наши головы скоро полетят. Вам-то что, вы инопланетяне. Но давайте контактировать скорее, пока нас всех не поувольняли. Я доступно излагаю?

– Доступно, – выпалила Лера, – вот только нам на… В общем, нам всё равно, уволят вас или не уволят! Вы только и думаете, похоже, об этом, а не о том, что наши родители где-то в плену, то ли живы, то ли нет! И вы палец о палец не ударили, чтобы их выручить!

– Лер, тише, – вяло попытался остановить сестру Коля. – Делается всё что можно. Прослушка эфира, сотовой связи, город наводнён оперативниками – и ноль. Ноль! Надеюсь, ты не сомневаешься, что я лично сделал всё что можно? И никаких результатов. Допрошены все жители этого района, каждый, кто хоть теоретически мог проходить мимо. Скорее всего, их сразу вывезли из города, и очень далеко. Куда – никто не знает. Давайте вместе думать, что делать. Я не хочу вас подставлять под удар. Сейчас Степан Григорьевич даст вам весь расклад. Он уже начал, но, видимо, немного неточно.

– Спасибо, что поправил, – с ехидным смешком поблагодарил полковник, дожидаясь, пока его подчинённый выскажется. – Расклад, опять же, такой: летят вырванные с мясом погоны, все желают видеть вас. Но я вас пока держу в секрете, не хочу подпускать к нашим. Почему? Есть у меня нехорошая мысль: утечка произошла из нашего управления, а значит, тут сидит крот, поставляющий информацию заинтересованным людям. А раз может дать информацию – могут и вас убрать. Коля же сказал, что всё это похищение затеяно с целью выйти на вас? Вы начнёте искать родителей и волей-неволей появитесь в поле зрения врага. Тут вам и конец. Пуля из винтореза в башку – и нет инопланетянина. Неприятно, да? Согласен, ничего хорошего. Вот такой расклад… Есть вопросы?

– Есть. Какого чёрта вы нас тогда вытащили? – Слава нахмурился и внимательно рассматривал глаза полковника.

– Я вас вытащил для того, чтобы укрыть. Чтобы вы сами не бросились очертя голову в расследование и не сгинули напрасно. На вас возлагается слишком много надежд, чтобы так просто взять и всё прогадить.

– Кем возлагается? – усмехнулся Слава и чуть было не добавил: президентом, вице-премьером, генералом Артюхиным? Но промолчал. Полковник же уклончиво сказал, не ведая, что его мысли уже прочитаны:

– На высшем уровне о вас беспокоятся. Предлагаю вам не лезть куда не следует и скрыться до поры до времени. Вас примет Первый, он хочет с вами побеседовать. У него вы останетесь до тех пор, пока всё не закончится и пока мы не найдём ваших родителей.

Слава заметил, как полковник слегка запнулся, говоря о том, что они найдут родителей Леры, и, просканировав мозг Харламова, узнал: тот уже не надеялся на то, что их найдут. И даже считал, что те давно мертвы. Но игра шла действительно по-крупному, и в этом полковник его не обманывал. Две группировки в верхах: одна считала, что инопланетян нужно уничтожить, а вторая – что с ними надо контактировать. И те и другие рассчитывали на получение технологий, на доступ к сокровищам технической мысли, вот только подходы были разные. «Друзья», из которых был полковник, считали, что нужно подружиться, обаять. И тогда они сами всё дадут. «Враги» хотели захватить, выпытать секреты, подчинить, заставить работать. Цель-то была единой, вот подходы разные. И была ещё третья сила, о которой не знали ни первая, ни вторая группировки.

Слава ещё минут десять слушал увещевания и бодрые фразы полковника, потом усмехнулся и сказал спокойным, безразличным голосом:

– Дерьмо это всё. Всё то, что вы мне сейчас втираете. Воняет от ваших речей. Лер, они давно уже списали твоих родителей. Никто не верит, что они живы. Коля, и ты дерьмо. Ты тоже убеждён, что они погибли. И тоже сложил руки. Все вы дерьмо.

– Угу, а ты один весь в белом, правда, Слав? – слабо огрызнулся Коля. – Лер, мы сделали всё что могли! Они как сквозь землю провалились! Я хочу уберечь хотя бы вас!

– Чтобы использовать в ваших целях.

– Не в наших, а в государственных, – спокойно пожал плечами полковник. – Знаешь, Слава, у нас хватает дерьма в комитете. Да, и воруют, и крышуют – всё есть. Но и работают тоже. И работают очень хорошо, уверяю тебя. Вы многого не видите, да и не должны видеть. Но работа идёт. И мы думаем не только о звёздах, как ни странно, но и о государстве. Ты ведь тоже не ангел, однако вступился за Землю. А наша Земля тут. Вот в этой стране. Но защитить её чистыми руками иногда не очень получается. Ладно, это всё болтовня. Твоё предложение? Что ты хочешь?

– Хочу пройти по цепочке. Я узнаю, куда ушла информация, кто заказчик похищения.

– Мы не можем всем, через кого прошла информация, колоть пентотал, ты это понимаешь? И даже слушать телефоны не можем. Это совсем другой уровень, нам не позволят.

– Мне нужно просто посидеть перед этим человеком некоторое время, и всё. Поговорить с ним. И я узнаю, врёт он или нет.

– Я чего-то не знаю? – настороженно спросил полковник. – Что-то от меня скрыли? От своего любимого брата?

– Вам-то какое дело? – резко парировала Лера. – Скрыли, значит, надо было! И братец тоже скотина! Я тебе ещё верила… Тьфу!

– Ну почему тоже? Не обобщайте, не обобщайте, – радостно потёр руки Харламов. – Причин любить нас у вас нет, но если хотите эффективно позаботиться о Земле, волей-неволей придётся с нами сотрудничать! Посидите здесь, я переговорю с генералом. Думаю, встречи по инстанциям я вам устрою. Ждите тут!

Полковник вышел, и в комнате воцарилось молчание. Потом Лера резко развернулась к Коле и сказала:

– Колька, ну как ты мог смириться с их смертью?! Не предпринимать попыток их найти? Не узнаю тебя!

– А что я мог сделать? – унылым голосом сказал Коля и постучал пальцем по уху, потом сделал пальцами движение, как будто болтал языком: «Нас слушают!! Не болтай!»

Лера хотела сказать что-то ещё, но осеклась и замолчала. Снова воцарилась тишина. Минуты шли. Полковника всё не было. Слава подошёл к окну и посмотрел наружу. Мела метель, и тучи закрыли весь небосвод. Снег был сухим и лёгким. На крышах домов напротив Управления наросли целые пушистые белые козырьки. Внезапно Славе пришло в голову, что он прекрасная мишень, если кто-то усадил снайпера на крыше пятиэтажки напротив. Он сделал шаг назад и сам усмехнулся своим мыслям. Если бы кто-то попробовал в него выстрелить, Слава узнал бы это за несколько секунд или даже минут до выстрела – при желании. Ни он, ни Лера не рассказали о своих псионических способностях никому. Жизнь научила их не раскрывать своих способностей раньше времени, незачем врагу знать все их приёмы и уловки. А врагом в этой жизни мог стать каждый человек – на войне как на войне. Где гарантия, что те же зелёные не имели агентов среди землян?

Наконец дверь скрипнула, распахнулась, и в дверях показался полковник Харламов. Он молча прошёл за свой стол, сел, сложа руки на столешнице, и со вздохом сказал:

– Ну и каша заварилась! Все забегали: «Инопланетяне в голову влезают! Они могут украсть секретную информацию! Их нельзя допускать к государственным секретам! Где гарантия, что они не будут работать на врага?!» В общем, я взял всё под свою ответственность. Если вы облажаетесь, моя карьера закончена. А может, и жизнь. Кстати, ты, Коля, в той же упряжке. Тебе не простят связи с облажавшимися инопланетянами. Учти.

– Наплевать! – презрительно пожал плечами Коля. – В крайнем случае пойду пилотом, вот к ним. Буду летать в космосе и плевать на ваш пыльный кабинет.

– Хм… Не такой уж и пыльный… Впрочем, надо сказать Ниночке, чтобы протёрла! – с усмешкой сказал полковник. – Итак, ребята, с кого начнём проверку?

– С генерала, конечно, – усмехнулся Слава. – Вероятно, вы уже сделали список тех, кто был допущен к секрету. Вот по нему и пойдём.

– Ну что же, пойдём! – обречённо вздохнул Харламов. – Чую я, добром это не кончится!

Они нашли утечку после пяти часов утомительных встреч, когда Славе уже надоело читать в мозгах людей, облечённых властью, об их секретах, грязных и не очень.

Самое интересное, что больше всего они боялись не за свои государственные секреты, а переживали, что кто-то узнает, как генерал с благородными сединами и иконостасом на груди ползает по полу в кожаном костюме, а молодая обнажённая девица бьёт его плёткой и пинает туфлей с высоким каблучком; что у депутата, курирующего безопасность, два тайных счёта в Швейцарии, а ещё семья на стороне; что у важного человека из аппарата правительства связь со своим секретарём – молодым человеком модельной наружности; что у этой молодой женщины-секретаря есть любовник-депутат, с которым она делится информацией в постели…

Дорожки опять привели наверх. Депутат, которого пришлось задержать без всякой на то санкции, долго грозился и бушевал, пока Слава, прочитавший о его связи с неким олигархом, которому тот поставлял полученную информацию, попросту не врезал ему широченной ладонью по лицу, в кровь разбив нос и губу. Тогда он потёк и признался, что время от времени рассказывал этому владельцу золотоносных приисков о том, что узнавал от секретарши одного из самых влиятельных людей в стране. Почему передавал информацию? Да банально – деньги, что же ещё. Определённая, очень приличная ежемесячная сумма, вот тебе и депутат на блюдечке. А потом, куда он денется?

Полковник каждый раз, после того как они посещали очередного чиновника, только крякал и говорил:

– Рассказывай мне всё что можешь! Всё равно никто не поверит, что ты мне ничего не рассказал, а так я хоть немного буду защищён – буду знать, чего ожидать. Может, и доживу до пенсии!

Славе было всё равно, и он вываливал полковнику все их грязные секретишки. Тот стонал, демонстративно хватался за голову и говорил: «Кто, кто нами правит?! Уйду на пенсию! Буду ловить рыбу на Валдае и забуду про эту грязь!» – однако рапорта об увольнении не писал и, сверкая глазками, активно подталкивал Славу вести расследование дальше.

Всё замкнулось на этом олигархе с золотыми россыпями.

Наведя справки, выяснили интересную штуку – производительность его россыпей не настолько велика, чтобы он смог получить состояние в двадцать миллиардов долларов. То есть источник его доходов был совершенно неясен. До сих пор всех как-то это устраивало – лоялен государству, читай Первому, и ладно. Мало ли кто как зарабатывает? Но в свете последних событий это было очень неприятно.

Остались непроверенными только два человека – Первый и этот олигарх. Первого, как считал Слава, вообще-то можно было исключить из списка по понятным причинам, а вот олигарх был совершенно в тему. Было решено ехать к нему в этот же день.

Погрузившись в микроавтобус с группой силовой поддержки, полковник и его спутники выдвинулись по шоссе в загородный особняк олигарха, больше напоминающий не дом, а укреплённый замок.

Через час кортеж с мигалками, прорезав город, как раскалённый нож пронзает брусок масла, был уже у особняка этого человека.

Глава 11
На улице было уже темно, когда кортеж из нескольких автомобилей подъехал на КПП, к шлагбауму, перекрывающему дорогу в охраняемый посёлок. Охранники в будке с недоумением смотрели на три микроавтомобиля, впереди которых стоял чёрный мерседес с мигалкой на крыше.

Старший смены посмотрел номера:

– Слушай, это ведь комитетчики! Но не открывай шлагбаума, наши этого не любят. Частная территория, вначале пусть документы предъявят! Ордер из прокуратуры, например. Если всех подряд будем пропускать, то через день уволят.

Из одного микроавтобуса вышел неприметный человек в куртке-аляске и пошёл к будке охранников. Он дёрнул дверь и, войдя в тёплое нутро помещения, без обиняков сунул руку во внутренний карман и достал из него служебное удостоверение майора ФСБ.

Старший смены охранников, а их было трое, с усмешкой посмотрел в книжечку и, пожав плечами, ответил:

– И что? Я сам бывший мент. И все мы тут такие. Бумагу на проезд давайте, тогда и въедете. Мало ли, что вы там придумали, – наших хозяев беспокоить нельзя. Строгое распоряжение. Иначе полетят и ваши, и наши головы. Извини, уважаемый, вы не проедете.

Человек с неприметным лицом отошёл к порогу и что-то сказал в пустоту. Тут же из дверей второго микроавтобуса выскочили существа, похожие на черепашек-ниндзя, только киношные черепашки были смешными и добрыми, а эти добротой не отличались.

Через минуту все охранники в будке лежали вниз лицом, спеленутые, как младенцы, в позе ласточки. «Серый человек» наклонился к лежащему вниз лицом старшему наряда, у которого из сломанного носа текла кровь (старший сдуру попытался схватиться за ствол), и сказал:

– Мы не менты. И даже не бывшие. Мы военная контрразведка ФСБ России, запомни это, придурок! Ну, теперь-то ты запомнишь… Совсем страх потеряли! Что с государством делается?!

Сокрушённо покачав головой, «серый человек» скомандовал:

– Оставить на КПП наряд. Никого не впускать и не выпускать до конца операции!

Затем он исчез в недрах микроавтобуса, и тот двинулся дальше по очищенным дорожкам, украшенным по бокам фигурно стрижеными кустами, под снегом превратившимися в причудливые образы странных зверей.

До дома олигарха Н., который постоянно мелькал в новостях рядом с Первым и другими лицами государства, езды было пять минут. Огромный дом, похожий на дворец или замок, не могли скрыть дома его соседей, вполне так обеспеченных и важных персон, таким он был огромным и монументальным. Олигарх и сам был немаленьким, под два метра ростом. Рядом с ним даже высоченные девки-модели, до которых он был очень охоч, терялись, как какие-то недорослики. Он был выше даже Славы, отличавшегося вполне так немаленьким ростом.

Замок олигарха был окружён высоченной стеной метров пяти, с колючей проволокой наверху. На проволоке торчали изоляторы, так что, возможно, она была ещё и под током. Стальная дверь, наглухо заделанная в стене, не имела никаких выступов или пазов, скорее всего, она вдвигалась в стену.

«Серый человек» вышел из микроавтобуса, посмотрел на стену и сказал в пространство:

– Похоже, придётся взрывать.

Ему, видимо, ответили, потому что он отошёл в сторону и замер, постукивая ногой в ожидании.

Из соседнего микроавтобуса вышел Слава, бросив назад:

– Сиди пока тут! Я тебя обязательно позову, не сомневайся! Лер, ну в самом деле, я буду отвлекаться, ну посиди ты тут! Ладно, ладно, пошли, только не зевай и делай всё, что я скажу!

– А то я не делаю того, что ты скажешь! – рассердилась Лера. – Кстати, не забывай, я ничуть не хуже тебя умею драться!

– Ну ладно, родная, ладно! Как пойдём драться, я тебя вперёд пущу, хорошо? Успокоилась?

– Успокоилась. – Лера хмыкнула и, схватив Славу обеими руками за шею, потянулась и чмокнула его в губы. – Не сердись. Я переживаю сильно. Конечно, буду тебя слушаться, не волнуйся.

Они подошли к воротам особняка, посмотрели вверх, на глазок телекамеры, и Лера радостно помотала рукой тем, кто смотрел на неё через этот блестящий глаз:

– Эй, привет! Открывайте скорее, Дед Мороз и Снегурочка пришли!

– Вам надо было нарядиться в костюмы. – В ухе Славы раздался смешок Наташи. – А что, я как-то нарядилась в такой костюм на голое тело. Очень сексуально! Мой папик был очень рад! Красиво получилось.

– Нам только этого не хватало, – усмехнулся Слава. – Наш папик, как мне кажется, не особо поймёт таких креативных посетителей. Лер, жми на кнопку. Видишь, торчит у калитки? Жми.

Лера подошла к стальной «калитке» возле больших въездных ворот и, нажав квадратную кнопку, снова подняла руку и помотала ею наблюдателям.

Через несколько секунд в воздухе раздался спокойный мужской голос:

– Что вам нужно?

– Мы хотим увидеть Н.

– Вы приглашены?

– Нет, не приглашены. Передайте Н., что у ворот стоят те, чьих родителей он похитил.

Голос замолчал, ничем не выразив своего удивления. Потом прозвучал другой голос, хрипловатый и довольно жёсткий:

– Вам разрешается проход на территорию периметра. Только вам двоим. Если попытается войти кто-то ещё, мы откроем огонь. Это частная территория, и войти сюда можно только по приглашению хозяина или же с санкцией суда.

– Вот взяли моду: «Санкция суда, санкция суда»! – проворчал «серый человек». – Будет вам санкция суда, черти драповые!

– Вот когда будет, тогда и войдёте, – откровенно насмешливо парировал «Хриплый». – А пока стой где стоишь, иначе получишь пулю в брюхо при проникновении в чужое жилище.

– Ничего, через час у меня будет санкция! – пообещал «Серый». – Я тебе разъясню, когда и у кого её надо требовать, а у кого не стоит. Шевелёв, займись судом! – «Серый» открыл дверцу микроавтобуса и влез туда, прикрыв её за собой.

Слава оглянулся. Двигатели минивэнов работали, выпуская через трубы глушителей клубы пара, искристым инеем осаждавшегося на придорожных кустах. У Славы почему-то возникло ощущение праздника, Нового года, и до того ясно, что ему показалось, будто в воздухе поплыл запах мандаринов и хвои. Ему подумалось, что ведь и правда скоро новогодние праздники, и ему ужасно захотелось, как все люди, за несколько секунд до последнего удара курантов поднять бокал шампанского, выпить за Новый год и поцеловать свою жену!

От приятных мечтаний его оторвал голос «Хриплого»:

– На проход в дверь у вас десять секунд. Просьба не мешкать. Любой, кто сунется следом, будет уничтожен. Время пошло!

Дверь загудела и щёлкнула. Слава отстранил Леру назад и толкнул стальную массивную сейфовую дверь, распахнувшуюся вовнутрь. На всякий случай он прикрыл Леру широкой спиной, обострив все свои чувства до предела и готовясь к любой пакости.

«Калитка» позади захлопнулась, отрезав их от внешнего мира, щёлкнув так, как будто закрылась дверь тяжёлого сейфа, и супруги оказались внутри периметра, под стволами нацеленных на них автоматов. Слава не особенно разбирался в моделях земных орудий убийства, вернее, совсем не разбирался, но выглядели эти штуки очень неприятно: короткие, чёрные, с откидными прикладами. В руках закованных в тяжёлые бронежилеты, одетых в каски «Сфера» людей в чёрных масках эти автоматы как бы доказывали, что их хозяева готовы выпустить в любого врага столько пуль, сколько может этот ствол выпустить в секунду времени. Впечатляюще, в общем, выглядело.

В ухе Славы неожиданно прорезался спокойный голос Наташи:

– Ребята, над поместьем висит звездолёт-истребитель. Держу его под прицелом. Похоже, это по вашу душу, типа лодка Харона.

– А ты откуда про Харона знаешь, Натах? – со смешком спросил Слава, внешне беспечно оглядывая толпу напряжённых боевиков, территорию поместья и определяя возможные пути отступления.

– Чо ты меня за дуру всё держишь, Слав? – слегка презрительно сказала Натаха. – Я, между прочим, начитанная! И вообще, я мультик смотрела про Орфея! – Она радостно засмеялась, а потом добавила: – Если вы отбежите в сторону, я этих придурков спалю так аккуратно, как будто они поджарились на мангале. Хотите шашлычка?

– Пока нет. Спасибо, Наташ, – усмехнулась Лера. – Отслеживай всё вокруг. Если что – истребитель сразу гаси. И так, чтобы ничего собрать нельзя было.

– Только без команды не гаси, – добавил Слава.

– Чего вы там бормочете? – жёстко сказал мужчина в тёмном комбинезоне, стоящий чуть в стороне от боевиков. – Идите вперёд по дорожке к зданию. Там вас встретят. И не вздумайте дёргаться, вы под прицелом! Мы знаем, кто вы и что вы!

– Плохо знаете, придурки! – зло выругалась Лера. – Не дай бог, наших родителей нет в живых! Спалим всё ваше мерзкое гнездо!

– Шагай! – ткнул её в спину один из сопровождающих.

Лучше бы он этого не делал. Лера мгновенно, словно кошка, развернулась и прежде, чем он успел отреагировать, сорвала с его лица маску вместе с кожей, обнажив череп. Ещё доля секунды – и прозвучали бы выстрелы, но старший отчаянно закричал:

– Не стрелять! Не прикасаться к ним! Сам виноват! Я же предупредил: близко не подходить, не прикасаться! Хозяин всё решит!

К потерявшему сознание покалеченному бойцу бросились двое из темноты и утащили его куда-то в сторону. Парочка продолжила свой путь, сопровождаемая группой бойцов с побелевшими от напряжения пальцами на спусковых крючках.

Слав процедил сквозь зубы:

– Спокойнее, Лер, какого хрена?

– А пусть не пихается, – шипящим шёпотом сообщила Лера.

Слава скосил глаза на свою жену и увидел, что вместо прежней миленькой Снегурочки или Снежной королевы рядом с ним шагает что-то вроде разъярённой пантеры, со светящимися глазами, плавными, скупыми движениями зверя. Лера-пантера снова вернулась.

– Правильно! Пусть не пихается! Ребята, тут два урода уже висят! Ещё один такой же добавился! Оба закрыты полями невидимости! Если дёрнутся, я их сразу валю!

– Не вздумай без команды! – резко ответил Слава. – А вдруг там родители, на одном из них? Жди!

– Поняла. Жду.

Их завели по высокой мраморной лестнице, чисто подметённой от снега, через резные двери в просторную гостиную. Там никого не было, горел камин и мирно потрескивали дрова, навевая атмосферу покоя и довольства. Впрочем, её тут же разрушили чёрные физиономии боевиков, рассредоточившихся по сторонам и держащих пришельцев под прицелом, оставаясь в боевой готовности.

Послышались голоса и топот ног на высокой лестнице, и вниз сошёл хозяин поместья, сопровождаемый тремя людьми, с которыми оживлённо беседовал. Он посмотрел на стоящих у камина Славу и Леру, улыбнулся и радушно предложил:

– Да вы присядьте, присядьте к столу. – Он указал на столик, заполненный бутербродами, хрустальными кувшинами с различными соками и напитками, с батареей бутылок на краю, возле пустых перевёрнутых бокалов. – Не стесняйтесь, тут все свои! Жаль, что так вышло, но как можно было ещё пригласить вас на встречу? Вы уж простите за то, что мы так поступили, но до вас так трудно добраться! Вы же всё время летаете где-то там «в эмпиреях»! В космосе всё!

Олигарх прошёл к креслу возле камина, сел, налил себе бокал красного вина и, отпив оттуда пару глотков, снова покосился на внимательно наблюдающую за ним пару.

– Итак, вы всё-таки тут. Я не спрашиваю, как вы на меня вышли, при вашем умении это не так сложно. Я спрашиваю: вы готовы сотрудничать?

– В чём будет заключаться сотрудничество? – миролюбиво спросил Слава, усаживаясь так, чтобы видеть бойцов, олигарха, его свиту, усевшуюся за большим столом и Леру, настороженно наблюдавшую за происходящим. Она устроилась на стуле у двери и, сложив руки на коленях, изобразила из себя нежную школьницу. Если не знать, что пять минут назад она вырвала лицо у человека, который осмелился ударить её в спину, то можно было подумать, что она и правда такая вся хрупкая, нежная и беззащитная.

– Сотрудничество? Например, в том, чтобы вы не мешали бизнесу моих друзей. Никто не запрещает вам отлавливать «браконьеров» – бейте их сколько угодно! И базу можете оставить себе. Если сможете. Но вот корпорацию, которая со мной сотрудничает, не надо обижать! Мы будем удерживать ваших родителей до тех пор, пока не убедимся в том, что вы выполняете наши условия. Потом отпустим. Они живы, здоровы, ничего с ними не случилось. А вот вы нам очень мешаете. У нас большие планы по сотрудничеству с этими господами. Они дадут нам оружие, дадут технологии, и наша страна поднимется с колен, на которые её поставили неразумные действия наших руководителей. Россия должна быть выше всех! Это наше предназначение, это наша судьба!

– А как же рабы? Вы же понимаете, что они будут требовать рабов взамен на сотрудничество, на технологии! – с интересом спросил Слава. – Великая Россия – это прекрасно. Но ведь за это, как я понял, придётся отдать часть своих людей? Часть нашего народа? С этим как?

– И что? У нас что, в тюрьмах мало людей? Их можно отправить в качестве рабов! И кроме того, имея ультрасовременное оружие, кто мешает нам захватить весь мир? Множество негров, множество китайцев, непонятно для чего плодящихся, как крысы! А у нас что, мало людей, которым не надо жить? Эти шлюхи – матери-одиночки, их ублюдки-дети, которые тоже наплодят ублюдков! Вычистить эту шваль! Зачем мы их содержим, зачем кормим целую армию этих ублюдков, отбирая блага у таких как вы – здоровых, сильных, красивых! Пусть подобные вам размножаются, растят детей! Мы будем осуществлять искусственный отбор, создавая расу красивых и умных людей! Будем продлевать им жизнь, будем лечить, совершенствовать! Наступит золотой век, да что век – золотое тысячелетие! Десятки тысячелетий!

– И давно у вас появились эти мысли? – усмехнулся Слава.

– Недавно, да. Я и не скрываю. На меня вышли вот эти господа, как я понял, господа оттуда. Они и раньше сотрудничали со мной в моём бизнесе. Продавали мне дешёвое золото в обмен на редкоземельные металлы. Но, как оказалось, они могут гораздо больше. Кстати, всё это уже рассматривается на высшем уровне. И очень даже положительно. Мы же дружим с ними не ради дружбы, это выгодно нашей стране, нашим людям! Можно почистить страну от всех нерусских – они размножаются как крысы, от кавказцев – от них один криминал. Представляете, какими чистыми будут наши улицы?! А среди русских разве мало тех, кому вообще не надо жить? В том районе, где живут ваши родители, надо уничтожить половину населения! Вы сами-то что сделали? Да, да, я всё знаю, вы же почистили район от ублюдков, честь вам и хвала за это! Смотрите, сколько выгоды: великая страна, великий чистый народ без примеси инородцев, развитая инфраструктура – мы получаем всё, что нам нужно! Жаль, что кое-кто в правительстве и пока что сам Первый этого не понимает, но в конце концов и они поймут. А не поймут – значит, мы заставим это сделать! Заставим понять!

– Ну а мы-то вам зачем? – не выдержала Лера. – Мои родители зачем вам? Ну делали бы свои гадкие дела, нас-то зачем трогать?

– Знаете, как бывает: заведутся в водоёме сорные рыбы, которые съедают икру ценных рыб, портят всё, не дают размножаться. Что с ними делать? Ловить по всему водоёму? Пытаться убить в космосе или где там ещё? Да и смысл какой? Не лучше ли попытаться их привлечь к сотрудничеству? Господа, вы получите карт-бланш на всё. Ваши родители будут купаться в роскоши, вы войдёте в элиту, для вас будут доступны любые, буквально любые сокровища, любые блага! Особенно когда мы подомнём весь мир! А мы подомнём мир, не сомневайтесь! С таким оружием, с такими технологиями кто сможет нам противостоять?! Пиндосы с их жалкими ракетками? Китаёзы с их дурацкой многомиллионной армией? Пару космолётов – и от их армий и следа не остается! Защитные поля по границе России, и никаких тебе ракет! Это плохо? Ну скажите, разве это плохо? Живи и радуйся, ешь бананы! Пей хорошее вино и кувыркайся в прибрежной лазурной волне! Это же счастье всем! И никто не будет обижен!

– Кроме рабов, да? – усмехнулся Слава. – Ведь нарисованная вами перспектива приведёт к гибели миллионов, миллиардов людей по всему миру!

– Лес рубят – щепки летят! Людей и так слишком много на Земле. Губят экологию, бесконтрольно размножаются, уничтожают свою же среду обитания! А что рабы? Они привыкли быть рабами! Разве те, кто отправляется каждый день на свои предприятия работать за жалкие гроши, не рабы? Те, кто целыми днями сидит в офисах и переговаривается с друзьями по аське, – они не рабы? Те, кто куёт, пашет, копает, – они не рабы? Да раб этих господ живёт ещё лучше, чем наши рабы! Рабы всегда накормлены, всегда одеты и обуты, их голова не болит о том, как накормить свою семью – рабство ведь тоже разное, это же не древние века, это цивилизованные существа, да и мы не дикари какие-нибудь! Им будет обеспечен уход, питание, размножение, а если среди них будут попадаться особо одарённые экземпляры, то смогут стать свободными гражданами! Такими, как мы! И всего-то надо, чтобы вы не совали нос не в своё дело, чтобы не мешали. И вам за это будут любые блага, какие только возможны.

– То есть мы можем на это определённо рассчитывать? – озабоченно спросил Слава. – А зачем тогда спектакль с бойцами спецназа, а эти придурки зачем тут? – Слава посмотрел на стоящих у лестницы пятерых боевиков в бронированных скафандрах с пристёгнутыми к предплечью лучевиками и станнерами в руках. – Это что, некий аргумент?

– Аргумент, – ничуть не смутился олигарх и пересел к столу, на котором сидели его партнёры. Слава уже давно заметил, что это были самые настоящие зелёные, только с модифицированным цветом кожи. Видимо, чтобы не пугать землян и не выделяться в толпе.

– Конечно, аргумент! Где уверенность, что вы не собираетесь поиграть в героев и встретить опасность грудью! Кстати, очень было бы жалко повредить такую грудь, как у вашей жены! Такие прекрасные женщины должны рожать детей, а не ввязываться в драки! Ах да… Она же не может иметь детей, я помню! Но мне сказали, что эта цивилизация может сделать всё что угодно! И уж вылечить такой небольшой недостаток для них не представляет труда! Если уж целые тела меняет, чего там какая-то матка! Не стесняйтесь, милая, грейте ножки! Они у вас прекрасны. – Олигарх улыбнулся, глядя, как Лера сбросила кроссовки и протянула к огню камина босые ноги великолепной формы.

Слава усмехнулся. Пока они сидели, Лера успела раздеться до обтягивающего её топика и скинуть кроссовки. Теперь она полностью была готова к бою. Он тоже скинул куртку, подошёл к столику и налил себе апельсинового сока.

Олигарх ещё что-то рассказывал о прелестях рабовладельческого строя, о мудром правительстве, которое образуется взамен этого, ущербного, человеконенавистнического и подлого, когда его разговор прервал один из охранников. Он вошёл в гостиную с улицы и что-то шепнул олигарху на ухо. Тот досадливо скривился и, пожав плечами, сказал:

– Ну что, вот и настал момент «икс»! Ваши так называемые соратники стянули сюда кучу спецназовцев. Посмотрим, что у них выйдет. Стёкла тут пуленепробиваемые, а отсюда будет хорошо видно – смотрите, мои будущие друзья, как этим дурачкам начистят рыло! Они думают, что нападают на какого-то там предпринимателя, а ведь перед ними будущий властелин, император Великой России!

– Тут и правда куча народу, – откликнулась Наташа, – даже танки пригнали. Похоже, они заранее готовились, знали, чем закончится. Жду сигнала!

Славе стало видно, как за окном вспыхнули огни прожекторов. Над высоким забором поместья появились три боевых вертолёта, залившие периметр ярким светом. Заревели танковые двигатели, подняв в морозный воздух клубы дыма от сгоревшей соляры, потом жахнул выстрел, видимо холостой, так как снаряд нигде не разорвался. Потом прозвучал громкий голос с «небес»:

– Н., сдавайтесь! Ваши сообщники в правительстве уже нейтрализованы, сдайтесь, вам гарантируется жизнь!

– Сейчас, прямо-таки бегу, падаю! – криво ухмыльнулся олигарх. – Ещё не вечер! – И словно отвечая на его слова, в небе вспыхнули лучи, направленные на вертолёты, которые тут же превратились в пылающие летающие костры. Взрываясь в воздухе, они дождём обломков упали на стоящие внизу танки, сразу попятившиеся назад. Лучи вспыхнули снова, и танки начали оплавляться, будто были сделаны из пластилина. Потом стали взрываться так, что башня одного взлетела на высоту пятиэтажного дома.

Стоящий рядом со Славой олигарх восхищённо цокнул языком и сказал:

– Вот это я понимаю, мощь! Куда им против звездолётов, не правда ли, друзья! Видишь, брат Слава, какие у нас друзья? Весь мир будет наш!

– Не брат ты мне, сука… – тихо процедил Слава и скомандовал: – Вали их, Натаха, всех вали! Лера, охрана с автоматами! Поехали!

Практически невидимым для глаз ударом Слава убил стоящего рядом олигарха, переломив его тренированную в спортзалах шею, как спичку. Затем бросился на бойцов, стоящих в бронекостюмах.

Он видел, куда в будущем воткнётся луч каждого из игловиков, и, мгновенно уклоняясь от ударов, за несколько прыжков достиг чёрных фигур. Сильно рванув левую руку бойца вверх, прикрываясь при этом его корпусом, он ударил по панельке в подмышечной впадине и открыл скафандр. Левая подмышка была единственным местом скафандра, его ахиллесовой пятой, которая могла привести к смерти бойца, одетого в такую броню. Скафандр развернулся и «выплюнул» из себя зелёного, судорожно пытающегося прикрыться от разъярённого землянина.

Он умер через полсекунды после того, как скафандр открылся. Его мозг ещё не знал, что он умер. Тело стояло, только на месте сердца была вмятина размером с кулак и глубиной в несколько сантиметров.

В проходе коридора было довольно тесно, а кроме того, зелёные действовали в условиях повышенной гравитации, что замедляло их движения. Для того чтобы расправиться с пятью охранниками, Славе понадобилось около трёх минут. Последнего он поймал на лестнице, ведущей вверх, и там уже сломал ему шею. Взяв броню, он поставил её к стене и, встав в неё, активировал закрытие. Она схлопнулась, и Слава помчался вниз на помощь Лере.

Пока он убивал своих противников, ему было некогда смотреть, что там происходит у Леры, тем более – что делается на окном. Теперь же ему ясно бросилась в глаза картина: десяток трупов в разных позах, валяющихся на полу, у всех выдраны горла или снесено полчерепа, вся мебель изъедена автоматными очередями, а Лера, завывая, как дикая кошка, добивает последнего из тех зелёных, которые маскировались под землян и сидели на столом с олигархом.

По паркетному полу словно кто-то прошёлся заострёнными граблями. Слава посмотрел на борозды в паркете и усмехнулся. Он сразу представил путь Леры: тут она с места стартует в сторону спецназа, держась между ними и зелёными так, чтобы бойцы не могли стрелять в их сторону. От этого в паркете остались глубокие, рваные царапины, и некоторые паркетины просто вылетели из своих гнёзд. Он даже слегка удивился. Это какой же надо обладать силой, чтобы когтями вырвать паркет! Впрочем, от разъярённой женщины ещё и не того можно ожидать… Некогда он прочитал книгу, изданную ещё в пятидесятые годы, – попалась в районной библиотеке. Она называлась «Таинственные явления в человеческой психике». Так вот, там одна старушка во время пожара в доме спасала своё имущество. Она вынесла из огня на улицу сундук, который потом не могли поднять четверо здоровенных мужиков. Вполне так обычная, сухонькая старушка. Просто очень расстроилась…

Вот и Лера расстроилась так, что пропахала паркет и порвала всех, кто попал ей под руку. Её тоже зацепили – её топик был порван пулями. По руке стекала кровь и капала на «взрыхлённый» паркет густыми вишнёвыми каплями. Она тяжело дышала, но была вполне довольна и боеспособна.

Слава прижал её к себе, потом отстранил и, достав два медицинских слизняка, прилепил их на раны, нажав кнопку активации. Те сразу поползли по её груди, едва прикрытой обрывками топика и изборождённой пулями, пролетевшими по касательной.

Слава покачал головой:

– Чуть-чуть, и тебе пришлось бы покупать новое тело.

– Чуть-чуть не считается! – вздохнула Лера. – Наташ, ты как там?

– Норма! Веселюсь, как никогда! Два истребителя валяются на улице, один за посёлком – решил свалить. Один тут, посреди улицы. Оба в полной негодности. Я решила не оставлять барахлишко нашим земным друзьям. Мало ли. Те, кто были в периметре, уничтожены. Всех поджарила. Войти нашим дружбанам не даю. Как только они пытаются, я перед ними лучик – рраз! Ну на всякий случай… Вы и сами справляетесь, чего вам мешать. А то вдруг второпях подстрелят!

– Пусти их, Натах, пусть идут, – улыбнулся Слава. – Это уже немного перебор. Обидятся!

– И хрен с ними! Они прекрасно знали о заговоре и запустили вас как наживку, это же ясно как божий день! Что, танки тут под каждым углом ночуют?

– Да знал я это, – усмехнулся Слава. – Ждал, когда олигарх активизируется, начнёт их долбать, расслабится, а потом под шумок следовало урода прикончить. Всё так и вышло.

– Слав, а ты не забыл, зачем мы вообще-то пришли? – тревожно спросила Лера, посматривая, как робот сшивает ей раны на плече. – Родители-то где? Где они?

– В подвале, – кивнул головой Слава. – Сейчас дождёмся «нашенских», да и пойдём за ними. Как я понял из башки Н., ничего с ними не случилось. Как ни странно, он и правда рассчитывал заполучить нас к себе. Забавно! То ли у него от вседозволенности крыша поехала, то ли настолько уже оторвался от людей… В общем, не знаю. Всё так, как должно быть!

– И я так думаю. – Полковник Харламов неслышно подошел сзади к Славе. – Здорово вы тут начудили! Жаль, что допросить Н. нельзя, он бы нам многое мог рассказать и о структуре, и о составе заговора. Дорогая, вы не могли бы прикрыться? – усмехнулся полковник. – Несмотря на то что я довольно сдержанный человек, ваша прекрасная грудь так и притягивает мой взгляд. Невозможно работать!

– Лерк, и правда, прикрылась бы, что ли? – посоветовал стоящий рядом Коля. – Просто Мулен Руж какой-то!

– А нечего заглядывать! – ответила сестра. – Вместо того чтобы заниматься кобелизмом, спуститесь в подвал. Там родители сидят. Под охраной.

– Аккуратнее! – предупредил Слава. – Там пять человек с автоматами и ручной пулемёт!

– Ничего, справятся, – с усмешкой сказал полковник, глядя на пробегающий мимо спецназ в бронежилетах. – Тут, вижу, столик не вполне уничтожен, может, отметим победу добра над злом? Девушка, не против выпить со старым кобелём?

– Не против. Только не на брудершафт, на фиг вы мне сдались со своими поцелуями!

– Да вас, пожалуй, поцелуешь, вон какого мужа отхватили, дорогуша! Зверь зверем! Голову открутит и не заметит! – полковник рассмеялся и предложил: – Ну что, по бокалу вина за победу?

– Ага, – усмехнулся Слава, – за нашу победу!

– Вашу, вашу, никто не оспаривает! – рассмеялся полковник. – А вот и родители ваши. Хоть чем-то реабилитировались мы в ваших глазах?

Лера бросилась к идущим в окружении спецзназовцев родителям и с разгона их обняла. Слава облегчённо вздохнул. Все закончилось!

– Ты думаешь, повторения не будет? – Лера сонно потянулась, выгнувшись всем телом, и замерла, разбросав по постели голые ноги.

– Хм… Ну я не против, только дай минут пять-то? – улыбнувшись, взмолился Слава. – Вот дорвалась! Всегда замечал, что массовая резня очень благотворно действует на твою сексуальность!

– Дурачок! – засмеялась его жена. – Я про заговор! А у тебя всё не то в голове!

– Интересно! Три минуты назад было «то», а теперь уже «не то»? Я не могу так быстро переключаться, особенно в такие моменты! Это что, всё время, что я на тебе пыхтел, ты обдумывала заговоры и политические союзы? Вот ты даёшь, подруга…

– Нет, как ты мог подумать! – рассмеялась Лера. – Просто на ум пришло, стукнуло в голову, вот и всё.

– Ну, ежели стукнуло… Вряд ли это больше прокатит у кого-либо. Я подозреваю, что они и со штатовцами связались, чтобы объяснить происшедшее. Шила-то в мешке не утаишь! Вокруг стоят дома, и многие соседи видели эту небольшую локальную войну, упавшие космолёты. Да и снимки этих пожаров обошли весь мир! А «Ютуб» весь напичкан роликами с места событий. Конечно, особо там ничего не разглядишь, но специалисту достаточно, чтобы всё понять. Я пересказал полковнику всё, что увидел в мыслях этого олигарха. Ты знаешь, Лер, а ведь он искренне заботился о благосостоянии своей страны, своего народа. Он и правда верил в такое светлое будущее, каким он его понимал!

– Именно что своего народа! – усмехнулась она. – Ведь фактически он хотел превратить людей в своих рабов, все народы земли. Только один уровень рабов высокий, другой пониже, третий… Это же страшно! Это хотел сделать Гитлер, и ведь ему почти удалось. Представляю, если бы тогда, в сорок первом, зелёные догадались его поддержать… Вряд ли сейчас мы с тобой лежали бы в этой постели. И в любой постели вообще. Скорее всего, нас с тобой просто не было бы.

– История не знает сослагательного наклонения – что было бы, если бы… Все должно быть так, как случилось, и никак иначе. Теперь они там, на Земле, будут настороже и вряд ли допустят, чтобы фашизм поднялся так высоко. Хотя кто знает? Я всегда недолюбливал наше правительство, да и все правительства вообще. Анархист, наверное. Но если сравнивать, то пусть лучше будет оно, чем что-то вроде вот этих Н. По крайней мере, от этих знаешь что ожидать. Но «ребята, а пулемёт я вам не дам!» Хрен им, а не оружие и технологии, не созрели ещё!

– Они там набрали игловиков. Броню, опять же. Станнеров. Ты не думаешь, что они сумеют это повторить и получат преимущество? Не явится ли это причиной какой-нибудь войны?

– Ерунда. Ну игловики, и что? Современные винтовки и автоматы гораздо мощнее, а лазеры были и есть. Станнеры? Даже хорошо. Чем палить из пистолетов, пусть просто оглушают преступников. Броня? Это надо знать, КАК сделать. А скоро у них это не получится. Батареи брони скоро разрядятся, а подзарядить её нечем. Обломки истребителей спеклись, Натаха хорошо постаралась, молодец… Эй, хватит там ныкаться, знаю же, что подслушиваешь! Иди посиди с нами!

Пол каюты вспучился, и на краю кровати оказалась Наташа в прозрачном пеньюаре. Она смущённо улыбалась и, потупив глаза, сказала:

– Я ничего не видела! Я же обещала не подглядывать! А вот от звуков я не могу уклониться, судя по ним, ты был на высоте! Спасибо тебе Славик, что позвал, мне было так тоскливо одной! Я всё с Семеном разговаривала, но он устал и задрых. Всё-таки старик есть старик, хотя мужик он и правда интересный! Он много чего мне порассказал, прикольно было слушать и про войну, и про то, как сам воевал! Хорошо, что ты его забрал. А когда полетим на базу? Мы уже сутки тут на орбите болтаемся! Впрочем, пусть Сильмара там Олега научит, как с женщинами обращаться… Ей всё равно делать нечего, пусть тренирует. Закончим дела, отобьёмся от супостата Хармана и полетим за моим телом, правда, Слав?

– Обязательно полетим, – усмехнулся Слава. – Только отпусти то, во что ты вцепилась как в своё! Это Лерино!

– Уж и потрогать нельзя! – возмущённо воскликнула Натаха и улыбнулась. – От Леры не убудет, от тебя тем более, а я хоть за мужика подержусь! Ты знаешь, сколько я уже не держалась за мужика?

– Сколько? – подмигнул Слава.

– Вечность! – серьёзно ответила Натаха. – Как только прикончим этот линкор, Слав, прошу тебя, полетим за телом? Переплати им денег, я отработаю! Пусть быстрее сделают!

Натаха помолчала, будто к чему-то прислушиваясь, и серьёзно сказала:

– Ребята! Валить надо! Вроде эта пакость крадётся из космоса, я его засекла! Здоровая штука! Ухожу на базу! Может собрать их всех да свалить, пока можно?

– Подождём. Скажи им, чтобы «Урал» улетал оттуда! Пусть спрячется в поясе астероидов. Найдёт там себе пристанище и сидит как мышь. И знаешь что, пусть керкаров заберёт, что ли… Если мы не выживем, пускай отвезёт их на Алусию, к Учителю! Всё равно толку от них мало будет, выйти наружу они не могут… Хотя… А вдруг они сумеют вовнутрь войти? Нет, пусть остаются! На случай, если они сумеют сломать шлюз и войти внутрь базы. Ну что, жена моя, «наверх вы, товарищи, все по местам»?

– Нет, не надо так! – нахмурилась Лера. – Мы ещё им всем зад надерём! Не хочу умирать! И не буду!

– Сам не хочу, – усмехнулся Слава. – Попробуем выжить, однако. Летим, Натаха!

– Какой здоровый! А чего он не скрывается? Ведь он запросто может скрыться за полями!

– А зачем ему скрываться? Весь смысл в том, чтобы мы наделали в штаны, увидев его. И сбежали. Или сдались. Впрочем, на сдачу вряд ли рассчитывает, не идиот же он! Хотя кто знает…

– Линкор «Эффар» вызывает базу! – раздался безличный голос мозга. – Принять ли вызов?

– Прими. Выведи на экран.

– Сделано.

На экране появилось лицо зелёного, на вид лет тридцати – тридцати пяти, с глазами слегка навыкате и иронической улыбкой. Настоящий возраст этого существа был неизвестен, и определить его было невозможно. Каждый мог поменять столько тел, сколько хотел. Если есть деньги. Вряд ли он был так молод, как выглядел. Долезть до советника в тридцать лет – это нереально.

Эти мысли промелькнули у Славы, пока он рассматривал своего главного и самого страшного врага, перед которым меркли все те, с кем он столкнулся в бою за последние годы. Что там рако-пауки или кентавры с копьями! Вот он, настоящий враг, умный, хитрый и могущественный.

Слава не строил иллюзий – вероятность победы была минимальна. Но и уйти просто так, бросив завоёванное, казалось ему неправильным. Он надеялся, что в крайнем случае они уйдут на крейсере. Всё-таки разогнать крейсер до маршевых скоростей легче, чем такую вот махину. Да и они были не так уж беззащитны. Всё-таки тот же Харман поставил сюда, на базу, первоклассные бластеры. Пора бы ему испытать их в действии.

Линкор висел над Луной на расстоянии ста километров, почти не видный с базы невооружённым глазом, но в приближении приборами он поражал своими размерами. Окутанный дымкой полей, он казался совершенно непобедимым. «Соргам», совсем уж не маленький корабль, в сравнении с ним был как вишенка рядом с арбузом. Или, скорее, как спичка.

– Ну что вы там, в штаны ещё не наложили? – Красивое лицо мужчины на экране скривилось в ухмылке. – Предлагаю вам быстро свалить с базы, оставив всё как есть. Обещаю не преследовать вас, по крайней мере до Алусии. Если вы уберётесь очень далеко, возможно, я не буду вас разыскивать. На размышление вам три часа! После этого я начну боевые действия. Время пошло!

Экран, висевший в воздухе, стал чёрным, а в рубке «Соргама» воцарилось молчание. Потом Сильмара с усмешкой сказала:

– Врёт. Я много чего слышала про Хармана. Он отличается тем, что преследует свою жертву даже на краю вселенной. Не успокаивается, пока не найдёт и не убьёт её. И притом весьма изобретательно, с применением различных милых трюков. Жертва умирает очень долго и мучительно.

– База! Мы можем из наших бластеров достать до «Эффара»?

– Эффективность стрельбы на таком расстоянии ниже на сорок процентов. Стрельба не рекомендуется.

– Какое расстояние наиболее эффективно?

– Семьдесят километров и меньше.

– А он может нас достать на ста процентах?

– Может. Наибольшая эффективность его стрельбы – сто двадцать километров и меньше.

– Это просто классно! – упавшим голосом сказала Лера. – Выходит, он нас может долбать, а мы его нет? Ребята, давайте заложим заряд побольше, улетим и рванём базу! Чтобы её тут никогда не было! Чего мы её жалеем?! Себя не жалеем, а её жалеем?

– Как бы уже не было поздно, – с досадой сказал Слава. – Вероятно, надо было сразу уничтожить базу, да как-то жалко стало – такое чудо, в самом деле! Что ж, попробуем «принцип голубя». Помните, как аргонавты сделали? Пустили голубя между движущимися скалами, чтобы проверить: пролетит, значит и они пройдут!

– И что в роли голубя? Беспилотник?

– Нет. Они сразу поймут, что это лажа. Пустим один из флайеров. Без пилота.

– А может, я попробую? – предложил Семён. – Чего я бездельничаю? Хоть чем-то полезен буду! Я поведу флайер! Увернусь как-нибудь, от мессеров фашистских уворачивался, а это чудовище уж как-нибудь да обману!

– Нет, – отрезал Слава, – никаких людей! Если флайер сумеет пройти, значит, и мы уйдём! Только вначале давайте заминируем базу. Честно говоря, сердце кровью обливается, так жалко эту штуку!

– Себя жальче! – усмехнулась Сильмара и ласково потеребила Олега по голому бедру. – И вот этого шалуна жалко! Он мне ещё пригодится…

– Вижу, что у вас всё сладилось? – усмехнулась Наташа. – Ты там тренируй его как следует, Силя. Скоро я тело получу! Надо будет испытать!

– Ничего! Скоро он сто очков вперёд даст бордельным спецам! – хихикнула Сильмара. – По крайней мере, старания у него не занимать!

– Эй, хватит вам тут постельные страсти обсуждать! – скрыл усмешку Слава. – Давайте-ка думать, как выжить!

– А чего думать? – усмехнулась Сильмара. – Заминируем базу, подключим запуск на центральный мозг, пустим флайер. Если проскочит, тогда и мы попробуем пролететь! Делов-то…

– Действительно, делов-то! – усмехнулся Слава. – У нас есть чем минировать? Вроде были какие-то мины?

– Есть. И много энергетических батарей. Они при взрыве такой дадут выплеск… Тут всё расплавится вусмерть!

– Тогда пошли? Семён, ты тут, наверное, посиди… В твоем возрасте не стоило бы таскать эти штуки!

– Нет, командир, я с вами, – решительно отказался старик. – Силой меня бог не обидел, ну а возраст… Что возраст! Вон Силя как огурчик, а она старше меня!

– Ну-ну, смотри, потом не жалуйся!

– А я никогда не жалуюсь, – усмехнулся старик. – Ты разве не заметил? Пошли!

Установка мин заняла около полутора часов.

Из времени, отпущенного Харманом, оставалось меньше часа, когда флайер выпорхнул из шлюза базы. Вся команда с замиранием следила за его полётом. Секунда, два, три… И вдруг оттуда, где угадывалась точка, вспыхнула река пламени – вспышка! Флайер превратился в оплавленный кусок металла и как камень, запущенный мальчишкой, врезался в поверхность Луны, поднимая клубы звёздной пыли.

– Вот так вот… – упавшим голосом сказала Наташа, – плакало моё тело! Плакали мои планы! И чего мы сюда залезли-то, в эту ловушку? Бежать надо было, хрен с ней, с этой базой! Э-эх…

«Соргам» не флайер! – возразила Сильмара. – Его так просто не собьёшь! Один удар мы выдержим, а дальше… Дальше как судьба вынесет.

– Вызывает «Эффар», – сообщил мелодичный голос базового мозга.

– Включай!

– Сделано.

– Ну что, вы все живы? – Харман на экране радостно улыбался и подмигивал экрану. – Не спешите, мы с вами ещё должны разобраться как следует!

Советник ласково улыбнулся, потом вдруг зарычал как зверь и, привстав с места, яростно закричал, дёргаясь лицом и брызгая слюнями:

– Твари! Скоты! Животные! Вы что думали, взяв мою собственность, вы останетесь безнаказанными! Твари! Твари! Я уничтожу вас всех! Вы будете годами умирать в муках!

Внезапно он мгновенно успокоился и сел на место, снова ласково улыбаясь, и лишь капелька слюны на подбородке указывала на то, что он только что хрипел, орал и плевался.

– Да он психопат! – скривила губы Лера.

– Точно! Псих ненормальный! – подхватил Семён.

Сильмара кивнула головой, но промолчала, а Слава, всматриваясь в дёргающееся лицо советника, подумал: «Псих-то псих, но псих на линкоре! И это очень даже печально…»

Харман исчез с экрана, а Слава задумался, потом спросил:

– Сильмара, ты самая опытная по боевым действиям. Что сейчас предпринимает Харман? Какие действия в ближайшее время?

– Три часа он готовился к десантированию. Сейчас, вероятно, у десантных ботов на погрузке стоят отряды бойцов. Они высадят корпус десантников километров за двадцать от нас, потом те отправятся на вездеходах к нашему шлюзу, затем расставят пушки и боевых роботов напротив входа. Подгонят роботов-проходчиков. И будут сверлить шлюзовую дверь, пока не прорежут в ней дыру, достаточную, чтобы пропустить бойцов и механизмы. Вначале пойдут боевые роботы, под их прикрытием десантники. И на этом всё закончится для нас. Вот и всё.

– Мы можем сбить десантные боты?

– Насколько я представляю, нет. По крайней мере из орудий базы – точно нет. Боты пойдут низко над Луной, орудия не смогут их зацепить, угол наклона слишком мал. Эти орудия не предназначены для стрельбы по целям на поверхности. Можно выпустить беспилотников, а сколько они продержатся, неизвестно. Скорее всего, «Эффар» подойдёт ближе, чтобы поддержать свои боты огнём, вот тогда мы и увидим, чего стоят наши орудия. Хотя бы сможем пальнуть по этому чудовищу… Если они сумеют прорезать плиту шлюза, нам стопроцентно конец. Сколько бы мы их ни убивали, они просто задавят нас массой. Сапогами затопчут, грубо говоря! Можно ещё пустить «Урал», штуки три бота он успеет сбить, а потом «Эффар» его просто порвёт. Можно выпустить «Соргам» – результат будет тот же, только он, возможно, успеет повалить все боты, пока его сожгут. Но сожгут точно. И сомневаюсь, чтобы мы могли всё-таки уйти на «Соргаме». Впрочем, попробовать-то можно… А что ещё остаётся? Варианты есть? Вариантов нет. Предлагаю погрузить на корабль всех керкаров и попытаться улизнуть. Отдать базе приказ поддержать огнём и постараться вырваться. Всё.

– И правда всё! – вздохнул Слава. – Командуй керкарам. База, сейчас мы сделаем попытку вылететь, как только мы покажемся из шлюза, открывай огонь по всем движущимся объектам врага. Главная мишень – «Эффар». Заставь его замолчать любой ценой. Не жалей энергии и ракет.

– Принято. Ракеты готовятся к вылету. Бластеры активируются, будут готовы через десять минут. Удачного полёта.

– Спасибо, база… И извини, что, скорее всего, придётся тебя убить.

– Это неважно, хозяин. Приказ будет выполнен.

Слава встряхнул головой. Ему показалось, будто в голосе мозга проскользнули какие-то эмоции. Но, скорее всего, только показалось. Позитронные мозги не были подобны живым, просто мощный вычислительный механизм, и всё. Хотя кто знает?

«Соргам» медленно подтягивался к шлюзовому выходу. Зависнув перед закрытой плитой, корабль разблокировал все орудийные порты, и Слава приказал:

– База, открыть шлюз!

Громадная, массивная плита стала медленно отдвигаться в сторону, так медленно, что у Славы заныло сердце. Пока она откроется, весь мир будет знать, что кто-то вылетает! Наконец она открылась, и между безвоздушным пространством и кораблём осталась лишь плотная мерцающая завеса силового поля, удерживающего воздух.

– Натаха, рви вперёд! И не забывай про манёвры!

– Есть, командир!

«Соргам» засиял так, что глазам стало больно – планетарные двигатели сразу вышли на максимальную мощность. Если бы не гравикомпенсаторы, сейчас все в корабле превратились бы в кашу, разбившись о переборки.

Корабль как пробка из бутылки выскочил наружу, и тут же орудийные порталы базы извергли огромные белые столбы. Они упёрлись куда-то в далекую точку, еле видную на фоне звёздного неба.

Внезапно оттуда тоже прилетели лучи, ещё толще и массивнее. Часть из них ударила в защиту базы, вызвав сполохи света, видимо, пытались нейтрализовать бластеры, а два столба врезались в «Соргам».

Защита завыла, корпус корабля затрещал, гул был такой, будто кто-то врезал гигантской кувалдой. Звёзды на мониторе мелькнули, завращались – это Наташа бросала звездолёт из стороны в сторону. В воздухе запахло озоном. Или Славе показалось? Ещё вспышка, ещё! Корабль затрясло, он закувыркался, и внезапно сила тяжести в нём исчезла, видимо, отказали гравикомпенсаторы. Ещё удар! Вспышка! Всё, что взлетело вверх, с грохотом обрушилось на пол – гравигенераторы снова заработали, то ли от нового удара, то ли Наташа сумела восстановить питание машин.

Корабль рванулся вперёд, выровнялся уже у самой поверхности планеты и нырнул в открывшийся люк шлюза, уйдя под защиту базы. Уже напоследок, как пинок в зад, корабль получил две ракеты в корму. Защита не работала, и удар приняла на себя броня, испарившись в том месте, где взорвались ракеты с антиматерией, но всё-таки частично прикрыла агрегаты корабля от полного разрушения. Накренившись, «Соргам» проскочил через длинный коридор шлюза и уже на площадке для парковки рухнул вниз с высоты двух метров с такой силой, что база задрожала.

Потух свет, кроме аварийного, потухли все виртуальные экраны, лишь тускло светились панели наверху. Слава, пошатываясь, встал с пола, куда свалился после того, как снова появилась гравитация, и с ужасом крикнул:

– Наташа, ты жива?! Натаха! Натаха, ответь!

Однако ответа не последовало. Слава огляделся. Его соратники тихо поднимались с пола, потирая ушибленные конечности. На первый взгляд, все были целы, только слегка ушиблись.

– Сильмара, глянь там, что с керкарами! И все на выход! Похоже, Натаха погибла…

– Не дождётесь, – прозвучал откуда-то слабый голос Наташи. – А вообще-то ты прав, дело хреново. Я не могу восстановить управление. Генераторы умерли. Энергии хватает только на поддержание моей ёмкости, я даже изображение боюсь вывести, это отнимет у меня лишние часы жизни. Ну что, парни и девчонки, я рада, что жизнь меня столкнула с вами. Простите, коли что не так! Я любила всех вас! Жалко кораблик… Эх, дед, не удалось тебе на настоящем кораблике порулить! Он был просто душка! Лерчик, если выживете со Славиком, слетайте туда, где делают моё тело. Они просто обязаны вылечить тебя, чтобы ты родила! Сделайте девчонку, назовите Наташкой! Ну что же, всё когда-то кончается. Прощайте! Целую вас всех, ваша Натуська!

Голос Наташи затих, погасли панели наверху, и в звездолёте воцарилась кромешная тьма, прерываемая дыханием людей.

Лера неожиданно заплакала навзрыд, как ребёнок. Слава, стоящий рядом, обнял её и прижал к себе. Она рыдала ему под мышку и приговаривала:

– Она так мечтала, так мечтала… Наташкаааа… ааааа…. Не увидела мира! Не пожила! Ну суки, ну твари!

– Ну-ну, тихо. Давайте отсюда выбираться! – У Славы сорвался голос, он закашлялся, чувствуя, как слёзы сами катятся из глаз. Он вытер их кулаком и подтолкнул Леру к выходу:

– Пошли! Выходим все! Семён, ты живой? Держись, ветеран! Пока живы, будем бороться! Мы тут долго ещё можем отсиживаться, а там что-нибудь изменится! Олег тут? Иди с Сильмарой, она, как и мы, видит в темноте!

Впереди топало множество ног, и Слава понял, что Сильмара выводит керкаров.

Он подхватил ветерана, на ощупь пытающегося выбраться из рубки, и потащил за собой. Лера была уже у шлюза. Последними остатками энергии Натаха открыла двери, и теперь можно было спокойно перейти на базу.

У корабля столпились керкары, больше полутора сотен. Они переговаривались стрекотанием, щёлкали жвалами и смотрели на раненый корабль, лежащий на площадке, как выброшенный на берег кит.

Сильмара стояла впереди них, рядом с ней бледный, потрясённый Олег. Они молчали, глядя на поверженного гиганта, и Сильмара ненароком смахнула попавшую в глаз соринку. Её лицо было серым, и она придерживала левую руку правой.

– Что у тебя? – отрывисто спросил Слава.

– Неудачно приземлилась, – хрипло ответила она. – Ничего, кости быстро срастутся. Я же модифицирована. Натаху жаль. Очень жаль. Мы с ней уже подружились… Плохо терять друзей.

– Не о том сейчас надо думать, – сказал Слава, и лицо его исказилось от душевной боли. – Керкаров отправь в казармы, а мы все в рубку. База, доложи о происходящем вокруг и о том, что было, когда мы вылетели.

– Пройдите в командный пункт, я вам продемонстрирую запись. Сейчас в трёх километрах от нас колонна транспорта противника. Попытки разбить её ракетами не увенчалась успехом – ракеты были сбиты линкором. Он висит над нами на высоте тридцати километров. Запасы ракет исчерпаны. Повреждения линкора: предполагается, что два его бластера выведены из строя. Вывод сделан по тому, что они перестали стрелять, и ему пришлось развернуться другим боком. Выпущенные им бронефлайеры сбиты моими орудиями. Одно из них выведено из строя совокупными ударами ракет и бластеров «Эффара». Однако ремонтные роботы его восстанавливают.

Слава вытянул ноги, сидя в кресле командира базы, и напряжённо смотрел на виртуальный экран, на котором база демонстрировала картину их вылета из шлюза. Вот показался «Соргам», тут же ударили белые столбы пламени в сторону «Эффара». Оттуда прилетели ответные лучи, Натаха делает манёвр, и лучи задевают корабль, но он пока цел. Пытается включить маршевые двигатели, и тут настигает удар сразу трёх бластеров плюс «Эффар» выпускает несколько десятков мощных ракет, устремившихся под сдёрнутую лучами бластеров защиту. Натаха маневрирует, сбивает процентов семьдесят ракет, выпускает свои. Они добивают оставшиеся вражеские ракеты. Бьёт по «Эффару» довольно удачно, выходит из строя один из бластеров корабля, оставив вместо себя рваную рану в обшивке. Затем удары всех трёх бластеров «Соргама» в одну точку плюс десять ракет с антиматерией. Ответный удар испаряет блестящую обшивку спереди, корабль ныряет к Луне, кувыркается, последний манёвр, и корма звездолёта исчезает во вспышке синего пламени. Двигатели повреждены, генераторы сдыхают. В корме огромная пробоина, из которой торчат чадящие куски оборудования. Корабль умер. Занавес закрыт.

Все помолчали, потом Слава глухо сказал:

– Покажи, что там делается вокруг базы.

Экран снова озарился, и стало видно, как возле шлюза суетятся сотни, а может и тысячи людей в боевых скафандрах. Они настраивают какое-то оборудование, устанавливают пушки, подкатывают некое снаряжение.

– Сильмара, что они там делают? Что за оборудование? – спросил он у закусившей губу женщины, внимательно рассматривающей изображение.

– Вон та чёрная штука – плазменный резак. Таким вскрывают обшивку кораблей при захвате. Только это особо здоровенный резак, похоже, готовят его для вскрытия шлюза. Вот это полевые лучемёты ХГ-602. Штука вредная, может сбить даже флайер. Ждут вылазки из шлюза, наверное. Это ракетная установка, а это ещё полевой бластер. А вот боевые роботы. Наподобие наших, только поменьше и пошустрее. У них бластеры слабые, зато стреляют очередями, а для скафандров этого хватает – разносят вдребезги. Все в обычной полевой броне, по действиям видно, что бойцы видали виды, обстрелянные и умелые. Звали меня в их десант, офицерскую должность давали, я не пошла. Не люблю быть карателем. Они высаживаются в основном на умиротворяемые планеты и выносят всех, на кого им укажут. Зверюги ещё те. Профи. Предлагаю, как только они всё настроят, выпустить наших роботов. Пусть они хорошенько пройдутся по их рядам. Забыли, видно, что такое боевые роботы макуинов! Пора напомнить! Не всё в старину было плохо. Что-что, а воевать они умели, наши предки.

– Так и сделаем, – устало сказал Слава, потирая виски. – База, как там идёт ремонт бластера?

– Почти готов. Скоро сможем стрелять. «Эффар» висит над нами. Через двадцать минут можем открыть огонь. Я хочу вам сообщить, что модифицировал бластер, он может усилить поток энергии в сто раз, но только на один выстрел. После чего выйдет из строя. Могу переделать и все остальные. Но когда они отстреляются, мы будем беззащитны.

– Переделай ещё один! – возбуждённо сказал Слава, и Сильмара удовлетворённо кивнула головой. – А можно сделать так, чтобы они стреляли как обычно, а если понадобится, выливались в один выстрел?

– Так и будет. Только предупреждаю, что сразу все одновременно они выстрелить не могут, только по одному. Слишком велика отдача энергии, генераторы могут не выдержать. Если они остановятся, не будет ни защиты, ни воздуха. Учтите это.

– Переделывай все бластеры! – Славу буквально трясло.

Неужели можно будет всё-таки врезать как следует этому гнилому яблоку, висящему над головой? Хоть немного отомстить за Натаху…

Глава 12
– Сильмара, выпускай роботов! Не знаю, насколько их хватит, но какое-то время они нам должны дать! – Слава посмотрел на хмурую воительницу. Она выглядела усталой и опустошённой.

Кивнув, Сильмара пошла на выход, по дороге, видимо автоматически, подняв руку и проведя по волосам Олега. Тот вспыхнул, зарумянился и, вскочив с места, попросил:

– Я с ней схожу, ладно?

Командир медленно кивнул головой, парень побежал за своей подругой, а Слава и Лера переглянулись.

Лера пожала плечами:

– Жизнь, что теперь поделаешь? Да и чего поделывать-то? Они взрослые люди.

Потом Лера перевела взгляд на старика, сидевшего в кресле рядом с ними и вытянувшего костлявые руки с широкими ладонями вдоль тела. Его глаза были полуприкрыты, и он тяжело, со свистом дышал.

Слава встал с места и, подойдя к нему, прицепил ему «слизняка». Тот деловито укоренился, запустил нить в грудь больному, и через пару минут Семён порозовел, его синюшные губы стали более похожи на здоровые.

Старик открыл глаза и сказал:

– Простите, ребята, мало толку от меня! И правда стар. Жаль, что не получилось полетать, жаль корабль. Да пёс с ним, с кораблём, Натаху жалко вусмерть. Лучше бы я помер. Пожил уже, прошёл и Крым, и рым, а тут… Девка и жизни-то не видала. Несправедливо всё как-то…

– А что в мире справедливо? Справедливо, как поступали с теми подростками? Справедливо, что люди умирали на дурацких войнах? Что гибли, как мухи от голода, в Поволжье? Или гибли от чумы и землетрясений? В мире мало что справедливого. Одна у меня надежда. Если нам придётся умереть, хочу захватить этого подонка с собой! – Слава стукнул кулаком по подлокотнику кресла и замер. Потом, помолчав, добавил:

– Кстати, насчёт искалеченных подростков я решил. Если выживем, увезу их и отправлю к модификаторам. Отрастят им руки-ноги, нарастят кожу, сделают новые глаза. Встанет в копеечку, да. Ну и пофиг, если бы только выбраться! Казню себя: на кой чёрт я загнал вас в эту ловушку?! Думал, что всё-таки сумеем выбраться отсюда. Так привык к мощи нашего кораблика, забыл, что на каждого хитреца есть свой хитрец, увы. Простите, ребята, что я вас сюда затащил! Извини, Семён, что так вышло. Войну прошёл и выжил. А тут…

– Хватит ерунду говорить! – старик резко подался вперёд. – Мы живы, здоровы, нас ещё не убили! У нас полно оружия, боеприпасов, на орбите Земли болтается «Урал». Мало ли что! Может, им надоест штурмовать или же постепенно отобьёмся! Люди вон на самолётах безногие воевали с фашистами, и то ничего! А вы рассиропились! Да, жалко помирать, но знаем, за что! Не за пачку грязных денег, как бандиты, и не деля с соседом дачный участок в глупой драке. За людей бьёмся, пусть громко сказано, но это так! За людей! А за людей и умереть не страшно. Я за своих детей, внучат бьюсь. Ну, умру и умру, но и этих побольше с собой захвачу!

– Молодец, Семён, – одобрительно кивнула Лера, – а тебе, Слава, хватит себя казнить! Ещё не всё потеряно, верно он говорит. Никого ты сюда не затаскивал и не виноват ни в чём! Забудь. Думай о том, как выжить. У тебя изворотливый ум, придумаешь чего-нибудь!

– Что-то Сильмары долго нет… – озабоченно покачал головой Слава. – Пойти посмотреть, что ли? Всего-то надо выставить роботов перед шлюзом и приказать, чтобы наброситься на супостатов, как шлюз откроется. И рвать их до последнего. Чего она так долго бродит!

– Пусть бродит, – понимающе усмехнулась Лера. – Кто знает, что там впереди? Пусть потешатся напоследок.

– Ты думаешь?!

– И не думаю. Знаю. Не лезь туда, всё равно ещё не скоро выпускать. Пусть десантники как следует наладят свои причиндалы, время потратят, а уж потом мы им врежем.

– Это да. Пока рано. База, что с настройкой бластеров?

– Заканчивается. Через час всё будет готово.

– Стрелять будешь по команде, куда и как – я скажу.

– Принято.

Слава внимательно наблюдал за процессами, протекающими возле базы. Пока что всё было в процессе: люди тянули кабели, катились тележки, устанавливались какие-то палатки, сооружения, похоже, собирались обосноваться надолго. Лагерь десантного корпуса напоминал описанные в литературе лагеря римских легионов. Повсюду чёткий порядок, ровные ряды палаток, точная организация действий. Для полной похожести не хватало только насыпи вокруг и забора из кольев.

Потом всё затихло. Видимо, чего-то ожидали, может, команды главного? Люди рассосались по палаткам, в лагере врага стало тихо.

Шли минуты, часы. Слава не замечал времени и очнулся от созерцания происходящего только тогда, когда рядом с собой обнаружил Сильмару, пристально вглядывающуюся в экран. Она случайно опёрлась на плечо Славы, зацепив ногой сброшенный на пол чей-то коммуникатор, и только тогда он отвлёкся и посмотрел на неё.

Сильмара виновато пожала плечами, нагнулась и подняла коммуникатор, положив его перед командиром:

– Уронил…

Слава потянул носом. От близко стоящей женщины пахло мускусом, слегка потом, а на голой спине отпечатался какой-то узор, как будто она спала на грубом ковре… или гофрированном полу звездолёта. Слава поднял брови, хотел что-то сказать, например спросить, чего это она в одних шортах, без рубашки и босиком, и где бродит Олег. Потом заметил Олега в таком же наряде, похрапываюшего на сооружённом системой обеспечения диванчике, и мысленно махнул рукой – пусть делают что хотят, это его не касается. Его немного покоробило оттого, что, как говорится, тело Натахи ещё не успело остынуть, а они уже кувыркаются в сладострастном соитии, чуть ли не на её могиле! Потом решил: всё, что приводит к спокойствию, к тому, что его бойцы легче перенесут тяготы боя – всё хорошо. Пусть хоть тут, на пульте, трахаются! А вот ему, впервые за долгие годы, при мысли о сексе не захотелось тут же завалить Леру на стол и сорвать с неё шортики.

Перед глазами стояло лицо Наташи, в ушах звучал её голос, и ему было горько и тягостно вспоминать, что её уже нет. Как будто из души вырвали какой-то её кусочек… Уходят друзья, уходят родственники, и человек вместе с этими ушедшими людьми хоронит часть своего сердца. И ничего с этим не поделаешь…

– Отдыхают перед боем. Палатки для отдыха бойцов поставили, – усмехнулась Сильмара. – Сколько там керкары могут без воздуха? Полчаса? Или сколько?

– Ты что, хочешь их выпустить на десантников? – удивилась Лера. – Нет, не стоит! Их же половина там поляжет, если не все! Эти же в броне все, а многоножки? Что они могут сделать?

– Многое могут сделать, – усмехнулась Сильмара. – Ну, не хотите, как хотите. Ну да, потери могут быть большими. Но покрошили бы они их неслабо. Впрочем, оставим на случай проникновения на базу. Это будет практичнее. Я бы рекомендовала минут через двадцать выпустить роботов. Как раз тут всё успокоилось, остались только дежурные на лучемётах. Обедают, похоже. Самое время испортить им аппетит! Они и не подозревают, какой им сюрприз уготован! Мало кто уже помнит, что такое боевые роботы макуинов!

– Ну так и не будем тогда откладывать. Сколько у нас их там? Семь штук? Немного…

– Это кажется, что немного! – улыбнулась Сильмара. – Это очень даже много! Жаль только, что вернуть их не сумеем, они будут драться, пока не погибнут. Я дала им задание, чтобы они прикрывались толпой десантников, не бегали за одним бойцом, иначе их с линкора могут сжечь или умную ракету пустить, а по своим бить они всё-таки не рискнут. Хотя от этого придурка Хармана всего можно ожидать. Что же, роботы готовы, можно выпускать!

Слава кивнул головой, слегка помедлил, потом сказал:

– База, открыть шлюз для выхода роботов. Как только последний из них выйдет, закрыть.

– Принято.

Вся команда внимательно вглядывалась в экран, ожидая, что произойдёт в ближайшие минуты. Как Слава понял, видеодатчики были замаскированы в валах кратера, поэтому картинку можно было видеть сразу со всех сторон. База предусмотрительно вывесила экраны, на которые выводились изображения, сделанные с четырёх сторон, и можно было разглядеть в подробностях всё, что происходило.

Первыми заметили шевеление у шлюза дежурные. Они забегали у лучемётов, стали разворачивать их в сторону возможной вылазки противника. Скорее всего, они включили сигнализацию, потому как из палаток начали выбегать бойцы в чёрных скафандрах. Это всё так напоминало муравейник, в который написал малолетний пацанёнок, что Слава усмехнулся. Десантники бегали как угорелые, похожие в своих острых шлемах на гигантских муравьёв. Они хватали лучемёты-личинки и тащили их в сторону возможной агрессии.

Роботы появились внезапно, как будто из норы выскочили злобные волки. Слава уже видел, как они могут двигаться, но не подозревал, что на Луне, с её малой силой тяжести, они будут перемещаться с не меньшей скоростью и энергией, чем на тяжёлых планетах.

Как потом ему рассказала Сильмара, их лапы имели что-то вроде когтей, выстреливающихся в грунт на лёгких планетах, что обеспечивало им прочное сцепление и, как следствие, высокую разгонную динамику.

Женщина радостно смеялась, показывая на бегущих в панике десантников, не ожидавших такой засады.

Солдаты подпрыгивали высоко в воздух, пытаясь спастись от металлических безжалостных убийц, но не могли контролировать свои движения в малой гравитации и, беспомощно суча ногами и руками, всё равно возвращались на поверхность Луны, вот только уже не на ноги, а на спину, на бок и даже на голову.

Зрелище было довольно сюрреалистическое. Вся масса людей в черных скафандрах вдруг тучей поднялась в небо и потом стала опускаться, как беспомощные куклы, под ноги многотонным монстрам.

Каждый из них весил пять тонн, обладал огромной массой и скоростью, а кроме того, практически непробиваемой обычными лучемётами бронёй. Те вражеские роботы, что встретили «носорогов», были гораздо меньше размером, а их бластеры не в пример слабее, чем у этих древних раритетов.

Выстроившись в ряд, боевые роботы Макуинской цивилизации прошли огнём и мечом сквозь лагерь врага. Первые же попавшиеся на дороге пушки-лучемёты были сбиты и уничтожены выстрелами из налобных бластеров. Пушки успели выпустить по очереди каждая, оставив на броне монстров чёрные следы и радужные побежалости, испортив их эстетический облик.

Стрелки, стоявшие за пультами этих пушек, после точных выстрелов древних бластеров превратились в кровавые ошмётки. В стороны полетели палатки, люди. Одна из этих палаток повисла на голове «носорога», и он долго волочил её за собой, огрызаясь из дыры точными выстрелами убийственного бластера.

Пробежав весь лагерь, перевернув и расстреляв гравиплатформы, доставившие десант, роботы как один повернулись и бросились на толпы десантников, опускавшихся с неба. Те, кто избежал гибели в первые минуты нападения, с ужасом смотрели, как на них неслись эти ангелы смерти, и ничего не могли сделать. Лучи монстров пронзали опускавшихся на почву бойцов сразу по несколько десятков, так как позитронный мозги роботов сразу оценили ситуацию и поставили лучи на максимальное расширение для массового поражения на ближней дистанции.

Люди горели в своих скафандрах, вопя и мучаясь так, словно их живьём закатали в фольгу и сунули в духовку, где они поджаривались до хрустящей корочки. Те, кого миновал удар бластеров, были растоптаны, разорваны, сбиты. Роботы организованно носились по лагерю, уничтожая солдат, пока со стороны линкора не появилась целая туча ракет. Их было несколько сотен, и они носились за уворачивающимися роботами, пытаясь ударить как можно точнее.

Часть ракет промахнулась и взорвалась, ударившись в грунт, часть разорвалась в обломках-препятствиях, которые роботы ловко подставляли под удар, меняя направления и скорость движения, однако процентов двадцать всё же достигли металлических монстров и ударили в них, активируя боеголовки из антиматерии.

При этом погибло много и своих десантников, многие получили радиоактивное облучение, но более половины роботов сразу же были выведены из строя.

Приблизившийся к базе линкор выпустил ещё несколько десятков ракет, и те начали охоту за оставшимися в «живых» боевыми машинами. Те, даже спасаясь от ракет, умудрялись уничтожать десантников, но в концов концов все роботы остались лежать с оторванными манипуляторами и вывернутыми наружу «кишками».

За то время, что они бесчинствовали возле шлюза, роботы убили и покалечили не менее двух с половиной тысяч человек и практически уничтожили всё нужное для штурма оборудование.

Сильмара радостно визжала и била по подлокотнику кресла кулаком, Семён торжествующе улыбался, а Олег и Лера застыли, вытаращив глаза на это торжество смерти.

Первым опомнился Слава. Он сразу понял, что новое оборудование можно доставить только с линкора. А чтобы не доставили, надо попробовать вывести его из строя!

– База, открыть огонь на сверхмощности! Постарайся вывести из строя его двигатели и бластеры!

– Принято, – буднично ответил супермозг, и тут же вся база задрожала. Пошёл первый выстрел.

Датчики базы показали, как фиолетовая струя ударила в неосторожно приблизившийся «Эффар» и, словно игла мыльный пузырь, проткнула оболочку защитного поля. Один из бластеров корабля просто испарился под невероятно мощным выбросом энергии. Ещё один всплеск жахнул следом туда, где светились голубые облака плазмы планетарных двигателей. Вспышка, облако пламени! «Эффар» застыл высоко на Луной, практически не в силах передвигаться. Ещё три выстрела – и в бортах линкора образовались проломы. Даже отсюда, с базы, были видны какие-то оплавленные конструкции, торчавшие из «ран» гиганта.

– Бластеры вышли из строя и ремонту не подлежат, – бесстрастно известил мозг базы.

Слава ничего не ответил и с замиранием в сердце ожидал, оживёт линкор или нет. Ожил.

Из последнего оставшегося бластера корабля вылетела река пламени и ударила прямо в кратер, сжигая и оплавляя всё: десантников, оборудование, шлюз. Защита базы не выдержала и исчезла.

Заморгал свет, потом освещение восстановилось, и голос Базы сказал:

– Генераторы защитных полей вышли из строя. Переход на запасные генераторы. Следующего залпа шлюз не выдержит.

Слава с ужасом смотрел на разворачивающийся боком подбитый корабль. Несмотря на то что его планетарные двигатели были, скорее всего, уничтожены, он всё-таки как-то двигался вокруг своей оси, видимо, за счёт работы гравикомпенсаторов. Жерло огромного бластера нацелилось на базу, и Слава прищурился, ожидая последнего, «контрольного» выстрела.

И вдруг…

Внезапно в разбитый линкор врезались длинные белые стрелы, ничуть не уступающие лучам «Эффара». Он вздрогнул, вспыхнул, завис как неподвижная мишень, а стрелы всё били и били, выжигая его нутро. Хаоса и разрушения добавили тучи ракет, влетающие в проломы корпуса линкора, будто стая москитов вгрызалась в раны подбитого животного.

«Эффар» покрылся пламенем, удары и взрывы отвели его немного в сторону, гравикомпенсаторы работали, и он пока держался на лету, потом они отказали, и с тридцатикилометровой высоты это невероятное создание цивилизации зелёных рухнуло на Луну!

Удар был такой силы, что тоннель, ведущий наружу, затрясся так, что его стены дали трещины. Но всё-таки он удержался, не дав похоронить экипаж базы заживо.

Люди молчали, потрясённые зрелищем. Кто бы ни вмешался в их битву, он вовремя это сделал! Да, они выиграли бой, но их лишили радости настоящей победы.

Чужой линкор выпустил смертоносные реки света, расплавившие шлюз и вход в него в однородную кипящую магму, тут же смёрзшуюся в непроницаемую каменную плиту.

На месте кратера вначале образовалось кипящее озеро расплавленного камня, а потом ровная поверхность, похожая на футбольное поле. Люди были похоронены заживо. Луна ещё долго дрожала, будто шевелясь и вздрагивая от боли, потом всё успокоилось и тишина сковала планету, такая тишина, которая и была тут миллионы лет.

Пыль, поднятая с древних кратеров, медленно опускалась, укрывала бесстыдно обнажённые скалы, и казалось, что какой-то гигант припудривает плешь, стесняясь своей лысины. Пыль садилась на исковерканное оборудование, на металлопластиковые полотнища палаток, на изломанные трупы десантников, нашедшие свой последний приют на этой забытой всеми богами планете с самого края Галактики.

Ну что же, во все времена уделом солдат удачи была короткая, яркая жизнь и смерть, которая настигала в самый ненужный момент. А когда он нужный? Он всегда не вовремя, и человек всегда думает, что плохое случится с кем-то другим, а вот он, такой ловкий, сильный и умелый, получит своё жалованье и пойдёт по жизни дальше, смеясь над идиотами, которым не повезло. Теперь все они, глупые и умные, сильные и слабые, лежали, разбросанные вокруг гладкого каменного поля, ранее называемого входом в шлюз.

Бывший экипаж покойного «Соргама» медленно поднимался на ноги. Питание оборудования, видимо, уже восстановилось, и в свете панелей были видны разрушения. Клубилась пыль, на полу разбросаны какие-то обломки, куски камня и песок. Система обеспечения не успевала поглотить такую массу мусора, и пыль толстым слоем оседала на всех плоскостях, что были на базе.

Слава прочихался, откашлялся, и спросил в пустоту:

– Все целы? Лера? Сильмара? Семён? Олег?

– Вроде все целы! – чихнув, ответила жена и оглянулась на поднимающихся с пола соратников. – Здорово он шарахнул! Это что вообще было-то?

– База, что это за корабль? Откуда он взялся?

– Линкор «Храсс». Корабль, однотипный с «Эффаром». Пришёл из глубокого космоса. Видимо, скрывался в поясе астероидов. В настоящее время движется к границам планетной системы.

– А чего ему тут сидеть? – усмехнулся Слава. – Долбанул, и домой! А кому он принадлежит, этот «Храсс»?

– Согласно реестру звездолётов, «Храсс» принадлежит председателю Совета Алусии Борану.

– Оп-па! Это мы попали между двух огней? Это их местные разборки? Интересно, почему он встрял в драку? Почему сюда притащился? Это же дорогое удовольствие – передвигать такую штуку!

– Насколько я знаю, в Совете всегда были разногласия. Они всегда дрались между собой, – заметила Сильмара. – Об их разборках легенды ходили. Внешне они всегда вместе, решают проблемы цивилизации, а на самом деле грызли друг друга, как звери. Не о том говорим, плевать на них. Давайте-ка думать, как нам отсюда выбраться! Если я что-то понимаю, мы наглухо замурованы на глубине нескольких сот метров!

– База. Доложи своё техническое состояние.

– Мощность генераторов энергии восстановлена на сорок процентов. Продолжается ремонт агрегатов. Датчики на поверхности планеты уничтожены полностью. Сохранилась гравитонная антенна для отслеживания передвижения объектов. Оборудование для связи вышло из строя. Вооружение базы неисправно. Запас ракет исчерпан. Система обеспечения работает в штатном режиме. При нынешнем потреблении ресурсов каждым существом, присутствующим на базе, запаса системы обеспечения хватит на сто лет.

– Это уже хорошо! – облегчённо вздохнула Лера. – Мы можем тут сидеть до конца жизни! Сто лет! Бывает и хуже. Представьте, если бы остались без воздуха и воды, – и сразу станет легче. Кстати, как там керкары?

– Пойду проверю, – откликнулась Сильмара. – Да что им сделается? Убить их очень трудно, а уж тем более удивить. Небось опять скачут с палками и тренируются на случай войны. Удивительно воинственные существа, прямо-таки какие-то биороботы!

– Мне наших носорогов жаль… – призналась Лера. – Как они дрались! Вспомнишь, жуть берёт! Хорошо, что они на нашей стороне! Без специального снаряжения их никак не взять!

– А я что вам говорила? Эти придурки забыли, что такое настоящие бойцы! Привыкли мирное население терроризировать! Вот и увидели теперь, что такое война! Только поздно… Как хорошо, что я тогда не согласилась вступить в их корпус! Сейчас лежала бы где-нибудь там, наверху.

– База, что там у нас со шлюзом? – Слава, затаив дыхание, задал главный вопрос.

– Шлюз цел. Но он заблокирован сплавом магмы. Доступ к нему невозможен.

– Можно ли связаться с «Уралом»?

– Связи нет. Аппаратура не работает. Ведутся работы по устранению неисправности, прогноз невозможен.

– Это что, мы теперь замурованы в подземелье? – усмехнулся Семён. – Как бойцы в Брестской крепости. М-да… Жаль, очень жаль. Похоже, это моё последнее пристанище. Не доживу до того, как нас откопают.

– А кто будет откапывать-то? – Сильмара равнодушно пожала плечами. – База уничтожена, это все теперь знают. Если только лишь «Урал» прилетит, посмотрит и свалит куда-нибудь. Может, подастся на Землю или ещё куда-то. Теперь он свободен, что же ему остаётся? А нам надо думать, как организовать свою жизнь тут. Впрочем, что организовывать-то? Как жили, так и будем жить. Еды, питья – хоть залейся. Даже развлечения есть. – Она ласково потрепала по голове смутившегося Олега. – Будем сидеть, жрать, трахаться и спать! Отдых, однако! Через тысячу лет откопают наши кости. А может, и их не будет – система обеспечения сожрёт. Вот так вот…

– Будем надеяться, что база восстановит системы связи, – пожал плечами Слава. – Всё-таки надо сказать спасибо судьбе, что система обеспечения цела и даже гравикомпенсаторы не вышли из строя! Мы ходим при нормальной силе тяжести, и всё в порядке. Хм… Почему-то мне не приходило в голову: с какой стати на базе земная сила тяжести? Кто-то может объяснить? Вы обратили внимание на это? По идее, сила тяжести должна быть такой, как на Алусии, то есть процентов на сорок меньше, чем на Земле. С какой стати тут иначе?

– Я как-то не думала об этом, – призналась Сильмара.

– И я. – Лера недоумённо пожала плечами. – Да что тут думать, легче, наверное, спросить у базы.

– База! Почему здесь сила тяжести не такая, как на Алусии? Кто настраивал гравикомпенсаторы?

– Информации нет. Гравикомпенсаторов нет.

– Как нет? – не понял Слава. – Откуда тогда сила тяжести?! На Луне гравитация в шесть раз меньше, а мы нормально ходим!

– Информации нет. На базе отсутствуют аппараты искусственной гравитации, установленные бывшими хозяевами.

– Стоп, стоп! Бывшими хозяевами? Значит, люди Хармана не устанавливали гравикомпенсаторы, но сила тяжести, равная земной, тут есть! Вопрос: где находятся гравикомпенсаторы и кто их установил?

– Информация отсутствует. Я могу дать пояснения только по оборудованию, находящемуся под моим контролем. То оборудование, которое находится в другом месте, мне недоступно и не передаёт информацию о своём состоянии.

Слава опешил и, подумав немного, медленно и с расстановкой спросил, аккуратно выстраивая цепочки слов:

– Надо ли понимать, что на базе имеется оборудование, которое не подключено ни к Главному мозгу и ни к какому мозгу, установленному людьми?

– Да, имеется.

– Где оно находится? – Слава почувствовал, как его соратники замерли. Лера в кресле рядом закусила губу, боясь даже вздохнуть, как будто опасаясь спугнуть мысль мозга.

– Неизвестно.

Лера шумно выдохнула.

– Как это неизвестно?! Ты же видишь все уголки базы? Почему ты не знаешь, где оно установлено? – упорствовал Слава. – Разве тебе доступны не все уголки базы?

– Не все. Я имею доступ только на первый уровень базы.

– Как это на первый? А сколько уровней имеется?

– Неизвестно.

– Да что за чёрт! Разговариваю как с идиотом! – рассердился Слава. – Вот в чём отличие от живого мозга, имеющего личность! Приходится вытягивать из этого компьютера всю информацию по ложке в час! База, покажи всю схему устройства базы! С определением местонахождения всех существ, живущих на базе.

В воздухе тут же вспыхнула картинка. Это были схемы тоннелей, коридоров, тоннель к шлюзу, заштрихованный красным, надо понимать засыпанный или залитый камнем. Отметки тех помещений, где стояли генераторы энергии. Шахты бластеров и шахты для пуска ракет, тоже уничтоженные магмой.

– Смотрите сюда. – Сильмара ткнула пальцем в тоннель, заканчивающийся тупиком. – Этот тоннель никуда не ведёт! Тут он как будто обрывается! Что здесь?

– База, что находится в конце этого тоннеля? – спросил Слава, внимательно рассматривая то место, куда показывала женщина.

– Шлюз.

– Что за шлюз? Куда ведёт?

– Информации нет.

– Это построено людьми Хармана?

– Информации нет.

– Шлюз работает? Сквозь него можно пройти?

– Работает. Можно пройти.

– Куда пройти?

– Информации нет.

– Что за шлюзом?

– Информации нет.

– Доступ к этому шлюзу свободен?

– Закрыт для всех, кроме хозяина базы. Доступ перекрыт по распоряжению бывших хозяев.

Слава задумчиво откинулся на кресле, потом получил из системы обеспечения бокал с «апельсиновым соком» и залпом отпил из него сразу половину.

– Интересная картина получается, ребята! Наша-то база, оказывается, как родинка на глазу великана! Что там внутри? Никому не интересно?

– Чего это не интересно? – усмехнулась Лера. – Но может, не стоит лезть туда без подготовки? Ты спроси-ка у базы, лазил туда кто-нибудь или нет?

– База, кто-то заходил за этот шлюз?

– Да.

– Кто?

– В различное время различное количество людей. Вам дать перечень имён и даты входа?

– Нет, только количество тех, кто туда входил и кто выходил

– Вошли сто тридцать шесть человек. Вышли ноль.

– Что значит ноль? Это что, никто оттуда не вышел? Из тех, кто вошёл? Так, что ли?

– Никто не вышел.

– Вот это ни фига себе! – присвистнула Лера, а Семён автоматически сказал:

– Не свисти! Денег не будет!

– Какие деньги… Тут видишь, что творится… Что там, вход в преисподнюю?

– База! Отвечать на вопросы моих спутников! – поздновато спохватился Слава.

– Мне неизвестно место под названием «преисподняя», – мелодично сказал голос базы. – В этот шлюз вошли несколько экспедиций. Оттуда никто не вышел. После этого хозяин Харман приказал заблокировать доступ к объекту. Тоннель перекрыт.

– Разблокируй! – решительно приказал Слава. Мы посмотрим, что там за шлюз. Укажи дорогу.

– Слава, а может, не надо? – Лера нерешительно тронула мужа за плечо. – Что-то мне страшновато! Может, не пойдём туда?

– А быть погребённой заживо не страшно? Мы только посмотрим, а входить туда не будем! Не бойся!

– Ну конечно, – усмехнулась Сильмара, – если я знаю нашего командира, он тут же туда вопрётся!

– Ну и вопрусь! – улыбнулся командир. – Кому, как не мне туда идти? Я хотя бы могу отпереть замки, если там какие-то ловушки. А вот вам туда точно входить не надо. Да что мы гадаем – пошли посмотрим, и всё. Там и видно будет – что делать….

– Раз пошли, значит, пошли! Мне что-то и вправду стало жутко интересно, – усмехнулся Семён. – На старости лет таких чудес насмотрелся, мама не горюй! Хотя бы за то, что я увидел такие чудеса, спасибо вам, ребята! Теперь и умирать не жалко!

– Не надо умирать, – хмыкнула Сильмара, – жить надо. Кодекс бойца гласит: «Выжить и выполнить задание!» Про героическую гибель там ничего не сказано. Слава, подумай десять раз, прежде чем сделать чего-нибудь! Ты теперь не просто боец, ты командир! От тебя зависят наши жизни!

– По-моему, сейчас от меня не так уж и много зависит, – усмехнулся Слава. – Прожить тут вы сможете и без меня. Но если есть хоть какая-то иллюзорная возможность освободиться, нужно ею воспользоваться! Вдруг там, за шлюзом, есть другой выход на поверхность? Или механизмы, способные нас освободить? Разве мы можем упустить этот шанс? А пропавшие экспедиции… Ну что же, им не повезло. Увы. Или, вернее, к лучшему. Иначе бы мы сейчас не сидели тут и не обсуждали всё это. Вынесли бы всё до нас.

– Я тебя одного не пущу! Не пущу! – яростно выпалила Лера. – Я тоже псионик и тоже кое-что могу! Не пущу!

– Пустишь, – усмехнулся Слава. – Ты останешься, чтобы держать со мной связь. Будь наготове. Если всё-таки со мной что-то случится – ну это я так, в общем говорю, – ждите «Урал». Он всё равно нас не бросит, придумает что-нибудь. База, в моё отсутствие подчиняться Лере и тому, кому она передаст управление!

– Принято.

– Слав, ну не надо, а? Давай подождём. Может, через неделю или месяц что-то изменится? Там же сотня человек с лишним исчезли! Со всем оборудованием, это точно! Ну не лезь туда, а?

– Лер, как ты себе это представляешь? Мы будем сидеть тут годами и ждать неизвестно чего, когда есть возможность что-то изменить? Да мы тут с ума сойдём! А Семён так вообще может не дожить до нового тела! Так и ляжем тут все, рядом с Наташкой…

– Делай что хочешь… – устало махнула рукой Лера. – Только когда тебя там поджарят или раздавят, вспомни, что я тебе говорила!

– Тьфу! – сплюнул Семён. – Разве можно такое под руку говорить? Ну, бабы! Ни хрена ничего не понимаете! Лучше идите в каюту, отдохните, попрощайтесь… как следует. Мало ли что впереди?

– А сам-то чего каркаешь? – ощетинилась Лера. – Ничего с ним не случится! Не такой он человек, чтобы поддасться всякой пакости! Нечего каркать! Пошли, Слава, передохнёшь перед путешествием. А там видно будет.

– Вот это другое дело, вот это по-нашему! – улыбнулся в усы старик. – А то разнылась! Славку оглоблей не перешибёшь! Измочалишь её об него! Идите отдыхайте, а я посижу тут… впрочем, я тоже пойду передохну. Да и вы, парочка, гусь и гагарочка, идите-ка, займитесь… полезным делом. Жаль, нет у меня тут бабёнки. Я бы тоже…

– А смог бы? – усмехнулась Сильмара.

– Ну хоть пощупал бы, и то радость! – рассмеялся ветеран. – А вы пользуйтесь, пока можете! Ну всё, разбежались. Прощаться не будем – ненадолго уходит, скоро свидимся. Пойду я к Натахе схожу, побуду с ней немного… Плохо что-то без неё. Напомнила мне о молодости… Плохо, когда уходят молодые… Лучше бы я помер. – Ветеран грустно покачал головой и побрёл прочь из рубки.

Соратники проводили его взглядами и заторопились следом. Сильмара обняла за пояс Олега, увлекая прочь. Картина была забавная: высоченная, чёрная как смоль женщина с тонкими, прекрасными чертами лица, похожая на вырубленную из чёрного камня статую, и бледный, веснушчатый, с румянцем на щеках парень на полголовы ниже её. Но смеяться не хотелось, так всё выглядело органично и правильно. Жизнь продолжается, Купидон палит из своего боевого бластера, попадая туда, куда придётся…

Лера подошла к Славе, обняла его за шею, чмокнула в нос и извиняющее сказала:

– Прости, я не должна была так говорить с тобой при подчинённых. Но я так испугалась за тебя… Простишь?

– Нет тебе прощения! Ты будешь подвергнута сексуальному домогательству два раза! Нет, три раза!

– Я могу на это рассчитывать? – озабоченно-серьёзно спросила Лера.

– Можешь! Пошли, плаха для наказания ждёт тебя! Жаль, что здесь не водяной матрас, как на «Соргаме».

– Бедная Наташка! – вздохнула Лера. – Как жаль…

– Всех жаль. И Наташку, и всех… Давай пока не будем о грустном. Вот выберемся отсюда, оплачем и Наташу, и всех, кто безвременно ушёл в самом лучшем своём возрасте, не увидев, не закончив, не долюбив. Всё, пойдём…

Коридор упирался в глухую стену, на которой были грубо начерчены скрещённые кости и череп. Кто-то из тех, кто остался по эту сторону шлюза, предупреждал оставшихся: не лезьте! Нечего вам там делать!

Слава не внял их предупреждениям и теперь стоял перед этой стеной в полном боевом вооружении: скафандр с пока что открытой головой, лучемёт на руке, вибромеч. Глупо, наверное. Но Лера настояла, мало ли что он там встретит. Слава хоть и недоверчиво кивал головой в такт её словам, но тоже считал, что бронескафандр может пригодиться.

Они обнялись с Лерой, больше никого рядом не было. «Долгие проводы – лишние слёзы», как говорит пословица. Не стали извещать остальных о времени похода Славы. Запас воздуха и воды в скафандре есть, запаса батарей хватит на несколько дней, коммуникатор с собой, хотя вряд ли от него будет толк, судя по тому, что экспедиции пропали безвозвратно. Пора было идти.

Ещё раз окинув взглядом фигурку Леру в коротких шортах и топике, Слава скомандовал:

– База, открыть шлюз!

Металлические двери, похожие на двери лифта, только во много раз больше, раздвинулись в стороны, и перед Славой открылся коридор. Он был тёмным, но модифицированное зрение бойца позволяло беспрепятственно увидеть, что коридор вдали изгибается, заворачивается и уходит куда-то дальше, во тьму.

Слава нажал кнопки панели под мышкой, и шлем скафандра скрыл его лицо. Шагнул вперёд и двинулся по извилистому коридору, напоминающему не вырубленный в скале тоннель, а что-то странное, ни на что не похожее.

Шлюз за спиной с шумом сдвинулся, отрезав его от «внешнего» мира, и Слава остался в тишине, такой глубокой и могучей, что у него сразу зазвенело в ушах – мозг пытался восполнить недостаток звуковых раздражителей фантомами. Немного подумав, Слава сложил шлем. Вряд ли исследователи до него были без скафандров. И что? Помогло это им? Он мог рассчитывать только на своё предвидение да на псионические способности. Вряд ли тут будут так необходимы боевые качества…

Коридор тянулся дальше и дальше, прихотливо заворачиваясь, стыкуясь с другими коридорами, извиваясь и уходя куда-то вовнутрь, вглубь массива. Через метров триста Слава заметил первые признаки прохождения этого пути предыдущими исследователями: на полу лежало пять трупов в скафандрах. Лица их были высохшими, как у мумий, пальцы лежали на спусках лучемётов, но никаких следов выстрелов не было. Такое впечатление, что люди просто упали и умерли.

Коридор тянулся дальше и дальше, пока его не пересекло нечто вроде перепонки, или этакой мембраны. Она была прорезана каким-то тяжёлым инструментом типа плазменного резака, который лежал тут же, рядом с трупами. Трупы опять были целы, один как будто перед смертью держал в руке этот самый резак и вспарывал дверь.

Слава недоумённо пожал плечами. И пошёл дальше.

Внезапно у него возникло такое чувство, как будто за ним кто-то наблюдает. Он резко остановился, выдохнул и попытался определить, откуда исходит эта… нет, не опасность. Просто было ощущение, что кто-то огромный, великий, смотрит на него как на букашку и пытается понять, что с ним сделать. То ли раздавить его на ладони, то ли посмотреть, куда букашка побежит дальше. Потом интерес этого существа как будто ослабел. Ну ползёт себе и ползёт, посмотрим, что будет дальше!

Слава шёл уже около часа, когда обнаружил останки третьей группы. Вот здесь уже были следы того, что люди стреляли по неизвестным целям. Противоположная стена была обожжена и свисала странными лохмотьями, похожими на высохшие ветки дерева.

Слава потрогал эти ветки, и почему-то у него возникло ощущение живого… Он коснулся стены тоннеля, и перед ним замелькали странные картины – что-то такое мелькало, извивалось… Он оторвал руки от стены – картинки исчезли. Слегка подумав, Слава сбросил с себя скафандр и коснулся стены уже голыми руками, а не закованными в броню металлопластика. Тут же вспыхнула картина: из стены появляются щупальца, похожие на щупальца спрута, хватают, рвут людей, те отчаянно отстреливаются, но погибают, схваченные могучими «канатами».

Слава оторвал руки, поёжился, оглянулся на брошенный скафандр – не зря ли снял? Затем снова махнул рукой. На кой чёрт он нужен? Спас он, что ли, предыдущих исследователей?

Ещё час брожения по коридорам, и в конце концов заметил, что идёт-то он по кругу! Большой коридор обходил некое пространство по кольцу, а от него уже расходились крупные и мелкие радиальные тоннели. Он выбрал самый крупный тоннель, пошёл по нему вперёд. Посмотрел – тоннель шёл куда-то далеко вперёд. Подумал, свернул в боковой, небольшой. Тот закончился площадкой, очень похожей на площадку лифта. Слава вошёл на неё, пошарил кругом и, наткнувшись на выступ в стене, подумав немного, нажал на него. Выступ провалился в стену, как бы сравнявшись с ней, а стены лифта замелькали стремительными полосами. Через несколько минут Слава оказался возле двери-мембраны. Когда он подошёл к ней, та бесшумно раскрылась, открыв свободный проход.

Слава пожал плечами и двинулся дальше. Таких мембран и проходов ему встретилось не менее двадцати штук. Но пройти он мог только через некоторые из них. Другие были наглухо запечатаны, и Слава почему-то не сомневался, что, если бы он начал грубо пробиваться сквозь них, его участь была бы такой же, как и у исследователей, лежащих позади него в виде сушёной воблы.

Через полчаса у него появилось смутное ощущение, что его куда-то загоняют. Менялись лифты, мембраны, а он шёл и шёл дальше, углубляясь куда-то внутрь этого странного сооружения.

Иногда его путь шёл через огромные залы, своды которых терялись в высоте, иногда мир снова съёживался до размеров коридора. В стенах виднелось множество дверей – мембран разного размера: от таких, в которые мог пройти только человек, до огромных, в которые мог спокойно влететь «Соргам» или корабль покрупнее. Слава время от времени прикасался к стенам. Картинки больше не вспыхивали, но у него возникало непонятное ощущение, будто прикасается к телу невероятно огромного животного, для которого он был бактерией или кем-то вроде блошки.

Через несколько часов блужданий он вышел в большой зал, в котором неожиданно и с восторгом увидел что-то, похожее на органы управления звездолётом. В центре, перед громадными плоскостями, в которых можно было узнать экраны, стояло подобие кресла, в подлокотниках которого сделаны широкие выемки с отпечатками рук. С удивлением и радостью Слава увидел, что отпечатки соответствуют человеческим рукам. Подойдя ближе, он слегка примерился, на всякий случай не кладя руки в эти отпечатки. Размер был точно его. Тот, для кого делали эти выемки, был довольно крупным существом, с массивными кистями рук, крупнокостным и большим.

Слава подошёл к экрану на стене, провёл по матовой чёрно плоскости рукой, посмотрел и удивился: на ней совсем не было пыли! Складывалось впечатление, будто кто-то только что стёр пыль влажной тряпочкой и ушёл, оставив всё в чистоте и порядке. На полу тоже не было ни пыли, ни грязи. Всё стерильно, чисто и аккуратно.

Он снова подошёл к креслу, с сомнением посмотрел на него, сел, откинулся на спинку и, вывесив руки над подлокотниками, медленно положил их в углубления, туда, где виднелись отпечатки растопыренных пальцев.

Некоторое время ничего не происходило, потом в голове его возник густой, тяжёлый голос:

– Ты Посланник?

– Кого? – недоумённо спросил Слава, соображая, не пора ли оторвать руки от кресла и свалить как можно быстрее и подальше. Вот только куда?

– Посланник! Ты должен разбудить?

– Кого разбудить?

– Меня. Я сплю. Сплю уже долго-долго. Жду. Никого нет. Жду Посланника. Ты приходишь. И ты не знаешь, что ты Посланник? Как это может быть?

– Хорошо, я Посланник, – легко согласился Слава. – А кто ты? Ты помнишь, кто ты?

– Я Шаргион. Там меня назвали при рождении Создатели.

– Каковы твои функции?

– Жить. Выполнять то, что мне скажет Посланник.

– Кто может быть Посланником? – не отставал Слава. Ему это напомнило что-то, что было совсем недавно…

– Тот, кто сможет меня разбудить! Ты можешь со мной говорить, значит, ты Посланник.

«Сказка про белого бычка! – подумал Слава, постаравшись укрыть свои мысли от собеседника. – Затвердил: ты Посланник, ты Посланник! Ещё бы узнать, куда это меня так послали-то… «Уж послала меня жена, так послала!»

– Что ты можешь выполнить из того, что тебе скажет Посланник? («Как же эту штуку раскрутить на правильные ответы? Наверное, задавать правильные вопросы!»)

– Всё что смогу. («Твою мать!»)

– Начнём сначала. Ты можешь летать в космическом пространстве?

– Могу. После того как меня разбудит Посланник. («Уже горячо!»)

– Ты космический корабль?

– Нет.

– Ты можешь выполнять функции космического корабля?

– Да. («Ну слава тебе Господи! Хоть это выбил!»)

– Как сделать, чтобы ты выполнил функции космического корабля?

– Разбудить.

– Как это сделать?

– Ты знаешь, ты Посланник! Я следил за тобой и вёл сюда, в пункт управления. Все те, кто проник сюда, не имея для этого права, погибли. Я их убил.

– А почему ты решил, что я имею право? Что я Посланник?

– Ты же Посланник, ты слышишь! Ты чувствуешь меня, я знаю! И я чувствую тебя. Ты неуверен, растерян, но ты Посланник! И ты можешь меня разбудить.

– А разве ты спишь? Я ведь с тобой разговариваю, мы чувствуем друг друга.

– Сплю. Спит моё тело, которому приказали уснуть. Я сплю уже долго, так долго, что потерял счёт годам и векам. Я летал меж звёзд, в меня влетали корабли, во мне жило множество живых существ… А теперь я сплю, и только эхо воспоминаний проносится у меня по телу. Я впитывал свежую пищу, ловил её от горячих звёзд! Я носился между ними как комета, а теперь моё тело уснуло на века. Ты разбудишь меня, Посланник? Или мне снова спать много веков и тысячелетий?

– Что ты делал с кораблями, которые влетали внутрь тебя? – Славу охватил азарт исследователя. Он чувствовал, что истина близко, что вот-вот узнает её и поймёт!

– Я лечил их. Они росли во мне. Я ухаживал за ними. Мои хозяева вырастили меня для того, чтобы я ухаживал за их кораблями. Я помню, как они роились, влетая и вылетая из меня, а потом я мчался, мчался меж звёзд и пил их горячую энергию!

«Ни хрена себе! Корабль-матка? Корабль-база?! Это какого же он должен быть размера?! Чтобы в него влетали корабли? Роились, понимаешь. Вот это я забрёл! Как же его «разбудить»?!»

– Это ты поддерживаешь гравитацию в себе и рядом с тобой?

– Да. Часть моих органов не спит, иначе я никогда не мог бы проснуться. Ты разбудишь меня?

– Ты можешь мне обрисовать схему твоих органов и всего тела, чтобы я мог скорее приступить к пробуждению? Я должен знать, что разбудить в первую очередь!

– Хорошо. Смотри! – Экран-стена перед Славой засветился, обрёл глубину, и на нём возникло трёхмерное изображение Шаргиона. У Славы перехватило дух. Он был не просто огромным, он был гигантским, километров десять в диаметре, если не больше, напоминающим неправильный диск толщиной более пяти километров! Всё его пространство было пронизано ходами, тоннелями, огромными залами, в которых когда-то стояли звёздные корабли, и не просто стояли, а лечились, то есть ремонтировались. Слава был уверен, что, если окажется в тех залах, увидит что-то, что указывало на ремонтную природу этого сооружения. Сооружения ли? Несмотря на то что в его плоть были вделаны генераторы, различные приспособления из металла и металлопластика, он был, как показалось Славе, живым! В его теле проходили странные каналы, как сосуды, в них текла жидкость, питающая эту плоть. Шаргион всё время упоминал о том, что он питается энергией звёзд, и это была правда. Его внешняя оболочка впитывала все виды энергии, от солнечного света до продуктов термоядерной реакции. То есть он мог просто подлететь к любой звезде и пройти через её корону, впитывая энергию, как люди впитывают солнечные лучи на пляже. Впрочем, это сравнение, как подумалось Славе, не вполне корректное. Он не впитывал как люди, он питался всей «кожей», как если бы люди питались, впитывая супы и котлеты, просто положив их себе на грудь. У Славы возникло и другое подозрение: «Похоже, это существо может впитывать буквально любую энергию, вплоть до ядерного взрыва! И ещё. Скорее всего, он может восстанавливать себя!» – От перспективы у Славы перехватило горло. Если бы ещё знать, как его разбудить!

Слава посмотрел на схему, и его внимание привлекла часть схемы, похожая на некий выступ, этакое острие или сучок на теле диска. Он присмотрелся ещё и с удивлением увидел тоннель, который шёл на выход, наружу, на площадку для парковки кораблей… Это была та база, в которой они оказались и которая была скрыта на глубине пятисот метров под поверхностью Луны.

У него захватило дух. Это сколько же времени тут лежит Шаргион, если его засыпало слоем толщиной пятьсот метров?! Какие тут к чёрту тысячи – это миллионы лет! Если только его нарочно не скрыли в толще планеты. Вот только зачем? И вообще, что такое Шаргион? Живое существо, прирученное древними цивилизациями? Биоробот, который сам о себе заботится? И как они сумели добиться, чтобы этот самый биоробот обладал псионическими способностями? Увы, скорее всего, Слава никогда этого не узнает. Главное, ему удалось узнать, что база находится внутри Шаргиона. Её боковые проходы шли через отверстия, каким-то образом заложенные или, скорее, обложенные камнем, потому складывалось впечатление, что стены базы были из камня.

База не была сделана предками зелёных, это ясно. Они нашли Шаргиона на Луне и использовали только ту маленькую часть, которая была им доступна, площадку для приёма не очень больших кораблей, да коридор, который шёл к основному телу живого корабля. С прилегающими помещениями.

Слава увидел открытые мембраны, вделанные в бока коридора, местами уничтоженные, местами заблокированные строителями базы, и нахмурился. Если их не заблокировать, могут быть проблемы! Воздух улетучится!

Он хотел связаться с Лерой, чтобы предупредить, но побоялся прервать контакт с Шаргионом. Неизвестно, как тот отреагирует. Но нужно было предупредить экипаж базы, чтобы они хотя бы надели скафандры – на всякий случай! Если вдруг он «разбудит» Шаргиона, активирует его системы и база посыплется.

Помедлив, он решился и направил узкий луч сознания, связываясь с Лерой. Расстояние тут было небольшое, сравнительно, конечно, так что она его сразу услышала:

– Жив?! Как? Что?

– Лера, времени нет, срочно надевайте скафандры! Может быть временная разгерметизация.

– А керкары? Они как?

– Они выдерживают без воздуха десятки минут. Притом не боятся холода, в отличие от нас. Долго рассказывать, ты сама всё увидишь! Это просто потрясающе! Всё, отключаюсь.

– Ещё один Посланник? – прозвучал голос Шаргиона. – Я всё-таки дождался. Посланник, когда ты приступишь? Когда разбудишь меня?

– Сейчас и приступлю, – усмехнулся Слава, не зная с чего и начать-то.

Он закрыл глаза и стал прислушиваться к своим ощущениям. Шли минуты, и через какое-то время он начал вроде бы ощущать… Да, у него как будто затекла нога! Нет, не нога… Вот этот участок… тоннеля? Как тоннеля? Он чувствует тело Шаргиона?

И тут Славу просто захлестнул поток ощущений!

Глава 13
У Славы-Шаргиона зудел бок – проходимость артерий одной из стен нарушилась, и ткани корабля начали отмирать. Нужно было срочно очистить стены от отмершей плоти.

Он нашёл у себя в организме стаю свободных гранов, и те бросились очищать, глотая куски плоти и перерабатывая их в липкую розовую массу. Этой массой они замазывали раны, бросая субстанцию в нужную точку. Та сразу прилипала, впитывалась, и стена снова становилась крепкой.

Зуд медленно прекращался, по крайней мере, в этом месте. Но по мере пробуждения организма корабля-матки всё больше и больше появлялось таких болезнетворных очагов, которые следовало тут же вылечить, поправить. Множество мембран-дверей был повреждено теми, кто пытался когда-то вторгнуться в Шаргиона, варварски разрушая перегородки и двери. Особенно плачевная картина была там, где находилась база: множество перегородок уничтожено, мембраны вырезаны, стены заложены камнем, который сплавляли под высокой температурой. Ткани тела под этим камнем были повреждены или частично уничтожены, и там, где должна находиться внешняя радужная оболочка, зияли дыры, а там, где оболочка сохранилась, была тусклой и неприятно болезненной.

Слава пробуждал организм корабля всё больше и больше. Постепенно, шаг за шагом, оживали граны, разносясь по организму, подчищая, уничтожая, переделывая.

Целая толпа навалилась на систему обеспечения базы, бросившись пожирать толстый «ковёр», устилающий те помещения, что были выстроены зелёными на основании тела Шаргиона. Слава остановил их, заложив в память существа то, что было необходимо. Привычная среда обитания людей должна сохраниться. Память Шаргиона восприняла изменения, и граны сразу отстали от лежащего внутри корабля «мусора».

Шаг за шагом, шаг за шагом… Слава сидел в кресле уже сутки, не чувствуя усталости, боли, голода, жажды… Его естественные процессы как будто затормозились, он слился с организмом гигантского существа, иногда даже не осознавая, где кончается он, а где начинается Шаргион.

Информация от Славы оседала в памяти корабля, а информация Шаргиона впитывалась в голову человека. Время от времени в голову Славы билась чья-то мысль, он осознавал, что его вызывают, но не мог оторваться. Ему казалось, что если сейчас оторваться от оживления тела корабля, то процесс прервётся и всё придётся начинать заново. Возможно, так оно и было. Память Шаргиона говорила ему о том, что, пока он не закончит, нельзя останавливаться. Почему? Он не знал. Была такая уверенность, и всё тут.

Завершающим этапом была активация двигателей организма.

Его двигатели полностью отличались от тех, что использовались в цивилизации зелёных. Для движения в планетных системах, понял Слава, применялись генераторы гравитационного поля. Он не знал принцип их действия, как, впрочем, и Шаргион, в которого они были встроены. Но он знал, что надо выбрать направление движения и пожелать, чтобы корабль двигался. Неизвестно, что происходило внутри монументальных сооружений диаметром сто метров каждое, но вся махина начинала двигаться туда, куда нужно. Эти же генераторы следили за тем, чтобы в Шаргионе и вокруг него, на расстоянии ста метров от оболочки, сохранялась постоянная гравитация, равная земной или чуть больше на какие-то проценты, не ощутимые человеческим телом.

Как корабль передвигался в межзвёздном пространстве, Слава не понял. Из общего с Шаргионом сознания выскакивали какие-то картинки о скачках. Шаргион будто прыгал между звёздами. Рывок! – и вот он уже подруливает в планетарной системе, окружённый роем корабликов поменьше. Странным показалось только одно. У корабля не было никаких средств нападения или защиты. Ну ни малейших! Кроме одного. Входные порты просто закрывались толстой «шкурой», и тогда, чтобы пробить её, требовалось что-то более крутое, чем простые бластеры. Слава даже не понял, чем вообще его, Шаргиона, можно уничтожить, если энергию от удара бластеров он просто поедал, как вкусный пряник.

Всю энергию, что получал Шаргион, он накапливал в громадных «резервуарах», это был какой-то вид батарей, в настоящее время практически разряженных. Энергии оставалось лишь для того, чтобы активировать тело да попробовать переместить его под солнечные лучи, чтобы заняться «питанием». Хоть Шаргион и «спал» все эти тысячелетия (или миллионолетия?!), но генераторы работали на выработку гравитационного поля и часть органов тоже работала, поддерживая тело в анабиозе.

Как выяснилось в процессе «оживления», для общения корабля и его Посланца не требовалось больше вступать в такой близкий контакт, через кресло, смешиваясь «душами». После того как Посланец активировал тело, всего однажды слился с кораблём своим сознанием, он обретал стойкую псионическую связь со своим подопечным. Фактически они составляли между собой стойкую симбиотическую связь, во время контакта постоянно обмениваясь мыслями.

Шаргион в том состоянии, в котором его нашёл Слава, был чем-то вроде развитого позитронного мозга. Умный, умелый, но не обладающий особым воображением. Всё, к чему он стремился, – это слиться сознанием с Посланцем и обрести свою целостность. Вместе они составляли единый мозг, который мог решать очень серьёзные задачи. Это было немного странно, потому что Слава ощущал себя и собой, и Шаргионом, и одновременно неким сообществом, ульем, в котором множество простейших выполняли свою роль, повинуясь малейшему желанию своего двуединого хозяина.

Процесс продолжался. Отсоединился Слава только тогда, когда почувствовал: всё, хватит. Теперь организм корабля жил сам по себе, самовосстанавливаясь, поддерживая равновесие в своём теле.

Слава устало снял руки с подлокотников кресла, попытался встать и чуть не упал. Он просидел в кресле, по его ощущениям, не менее полутора суток. Всё-таки встал и, покачиваясь, пошёл к дверям зала. Осмотрелся вокруг. Вроде бы ничего не изменилось, но, как казалось, даже воздух помещения стал другим – то ли более свежим, то ли просто каким-то живым, не тем воздухом, который был тут законсервирован на тысячи лет. Возможно, это был самообман, но по зрелому размышлению Слава понял, что начала работать система регенерации воздуха корабля, и тот затхлый, напитанный продуктами разложения воздух был выкачан и заменен свежим, чистым, очищенным.

Слава постоял немного, потом подал команду, и через минуту перед ним появилась небольшая гравиплатформа с этакой скамейкой, напоминающая то ли садовую скамейку, то ли беседку, – в общем, агрегат для передвижения по кораблю. Само собой, что его бывшие обитатели не бродили по внутренностям Шаргиона пешкодралом: попробуй-ка побродить по тоннелям, протянутым в пространстве на десятки километров!

Платформа сорвалась с места и понеслась по коридорам корабля. Встречные граны уворачивались от платформы, бросаясь в стороны в самый последний момент. Стены мелькали, сливаясь в сплошную полосу, блестящую, будто покрытую лаком.

По мере прохождения тоннеля в нём загорался и гас ярко-жёлтый свет, исходящий из потолка. Слава сидел на скамейке, ветер от движения бил ему в лицо и выжимал слезу, отчего у него текли слёзы. Он закрыл глаза и отдался движению, раскрыв их только тогда, когда оказался у того места, где он начал свой поход, – у бывшего шлюза.

Металлических дверей уже не было, а вместо них хлопотливые «пауки», каждый размером с большую тарелку, надстраивали стену и лепили из розово-красной массы, выделяемой их организмом, новую дверь-мембрану. Рядом с ними стоял Олег и с интересом наблюдал за происходящим, время от времени трогая одного из пауков ногой и не давая ему приблизиться к объекту.

Слава улыбнулся и сказал в спину увлёкшегося пилота:

– А вот оттяпает тебе ногу по самое не хочу, тогда узнаешь!

– Слава! Урррааа! – Олег подпрыгнул на месте и сделал такое движение, как будто пытался что-то разрубить невидимой саблей. – Тут Лера все глаза выплакала, тебя ждёт! Пропал, и всё! Ух, что это за коляска такая! Я тоже хочу прокатиться!

– Забирайся! Прокачу…

Олег прыгнул на платформу, и она снова понеслась по коридору под захлёбывающийся рассказ Олега о том, что происходило за эти полтора суток.

Как оказалось, события понеслись вскачь примерно через несколько часов после того, как Слава ушёл в тоннель. По времени это было примерно тогда, когда он уселся в кресло и стал сливаться с кораблём.

Вначале вся база вздрогнула, как будто кто-то пошевелился. Это было так же ощутимо, как если бы по огромному металлическому баку кто-то врезал кулаком. В воздухе загудело, а с растрескавшихся стен тоннеля, ведущего к поверхности Луны, посыпались камешки, песок и пыль, покрывшая всё вокруг тонким слоем, – пол, стены, умерший «Соргам», захваченные корабли работорговцев. Затем появились пауки. Они выскочили непонятно откуда, и Сильмара чуть не расстреляла их из лучемёта, опасаясь нападения. Однако Лера её остановила, справедливо связав эти события с походом командира. Впрочем, и так было видно, что пауки никого не трогали, а только суетились, разбирая и разгрызая обломки стен, уничтожая завалы мусора и камней. Единственное, что обеспокоило людей, – это когда пауки набросились на толстый ковёр системы обеспечения, отхватывая от него целые куски. Эдак можно было остаться без еды и питья. Но всё скоро закончилось. Пауки, все как один, вдруг решили, что есть систему обеспечения они не хотят, и переключились на стены тоннелей.

Всего за несколько часов копошащаяся масса «насекомых» съела стены настолько, что за ними стала видна поверхность, похожая на стены тоннеля за шлюзом, там, куда ушёл Слава. Открылись и тоннели, о которых не подозревали. Они были заложены или, вернее, заварены массой оплавленного камня. В конце тоннелей пауки сооружали что-то вроде огромной мембраны, в которую мог пройти не только человек, но и что-то крупное, типа небольшого флайера.

Время шло, Славы всё не было. Лера постоянно порывалась уйти в тоннель за ним следом, но её постоянно отговаривали Сильмара и Семён, неотлучно находившиеся в командном пункте базы. Никто не покидал командного пункта, пока Слава находился в своём походе. Когда Слава всё-таки ментально связался с Лерой, атмосфера ожидания немного разрядилась, и все облегчённо вздохнули, но потом, когда он снова исчез и попытки связаться не увенчались успехом, она опять расстроилась и пребывала в состоянии перманентного отчаяния, порываясь прорваться в коридоры, пожравшие её любимого мужа.

Всё это Олег успел выпалить скороговоркой, пока они несколько минут неслись по длинному коридору к командному пункту базы.

Слава и сам видел происшедшие перемены. И времени-то прошло немного, но полчища гранов изменили тоннели до неузнаваемости. Шаргион очищался, обновлялся и готовился к жизни. Какой? Это уж как решит Посланник…

– А кого я вам привёз! – Олег радостно спрыгнул с гравиплатформы и едва удержался на ногах.

– Кто кого ещё привёз! – усмехнулся Слава и, соскочив с платформы, принял в объятия рыдающую Леру. Она обняла его, прижалась головой и, утирая слёзы, сказала:

– Разве можно так долго молчать?! Ну почему не отвечал, а? Я уж хотела за тобой идти, да они удержали!

– И правильно удержали, – улыбнулся Слава, целуя жену в солёные щёки. – Всё хорошо получилось, даже очень хорошо, и даже лучше и быть не могло! Только вот что. Я чувствую ваше острое любопытство, Но, если честно, умираю от голода и жажды. Сейчас подкреплюсь и всё-всё расскажу. Всё, что знаю. Только ещё один пункт: Сильмара, ты предупредила керкаров, чтобы они не трогали гранов?

– Кого? Этих пауков, что ли? – поняла женщина и усмехнулась. – Нет, не тронут. Они почему-то сразу решили, что это хорошие существа. Видимо, почувствовали родственные души. Тоже насекомые. Мы для них гораздо более чуждые, чем эти… членистоногие. Ешь скорее да рассказывай, все сгорают от любопытства!

Слава обвёл глазами присутствующих. Лера счастливо улыбалась, Сильмара скрывала улыбку, но тоже была довольна, Олег, тот просто скакал на месте, как козлёнок, Семён… Вот Семён Славу обеспокоил. Он тоже улыбался, но был бледен и лежал на боку, на диванчике, сделанном системой обеспечения.

– Что с ним? – Слава озабоченно подошёл к старику, отхлёбывая по пути из очередного им созданного стакана с апельсиновым соком. Он пощупал пульс у ветерана – тот был неровным и частым.

– Плохо дело, – погрустнела Лера. – Ему всё хуже и хуже. Тело сильно изношено. Сердце держится только на поддержке роботов. Если бы не они… Ему нужно или новое тело, или чтобы его вставили в корабль. Одно из двух. Нам нужно срочно отсюда выбираться, иначе придётся его хоронить (это она сказала уже на ухо Славе, следя, чтобы старик ничего не услышал)

– Ничего ребята, я ещё держусь! – усмехнулся старик, но его вид не внушал никакой радости. – Осколок рядом с сердцем. Не трогали его, врачи побоялись трогать, а теперь, видать, шевельнулся. Вот оно и не хочет работать, сердце моё. Да вы не переживайте, я нормально пожил. Жаль, что не полетал на корабле… Эх… Если что, положите меня в нём, рядом с Наташкой. Будем вместе считать столетия. Буддисты говорят, что люди снова возрождаются, если правда, может, вместе с ней и возродимся.

– Слав… – начала нерешительно Сильмара, – я всё хотела сказать… А с чего вы все взяли, что Наташа погибла? Я тоже как-то поддалась общему настрою, испереживалась вся… Почему вы решили, что ей конец?

– То есть? – не понял Слава, давясь бутербродом с чёрной икрой и параллельно отхлёбывая из чашки куриный бульон.

– А вот то и есть… Подумав, я начала вспоминать и всё-таки вспомнила! У ёмкости, в которую помещается мозг корабля, свой, автономный источник питания. При катастрофах, когда всё гибнет, рушится всё, кроме капсулы, в которую заключён этот самый мозг. По крайней мере, это касается мозга на больших звездолётах. Сами подумайте: он денег стоит, и приличных, как же его не обезопасить? Он плавает в жидкости. У его оболочки мощная броня, кто же сможет её сломать? Ну не стало энергии, и что? В этом случае, я точно знаю, в жидкость, питающую мозг, впрыскивается усыпляющее вещество, и мозг впадает в состояние, подобное анабиозу! И может в этом состоянии находиться очень долго! Потребления ведь практически нет! То есть он будет жить, пока есть энергия, а как я прочитала, энергии, питающей, как Наташа говорила, «колбу», хватает на десятилетия, если не на сотни лет. Мало ли что случается с кораблями в пространстве? Находят мёртвые корабли, а мозг там жив! Он потом и рассказывает о происходящем! Такие вот дела…

В комнате повисла звенящая тишина, а потом Семён, кряхтя, сказал, тихонько хихикая:

– Ещё пожить что ли? Может, и правда рано сбегать? С Натахой пообщаться перед смертью…

– Да ты чего молчала! – в один голос крикнули Слава и Лера и, переглянувшись между собой, вскочили с места. – Это что, можно её оживить?

– Ну молчала, потому что не до того было, кроме того, надо было посмотреть источники. Почитала информацию из сети базы, вот всё и сложилось! Уверена, Натаха жива внутри «Соргама». А чего её оживлять? Оживляют мёртвых. А она просто спит. Кстати, я бы тоже не отказалась поспать, но прежде давай-ка, не тяни время, рассказывай всё что знаешь. Всё слишком фантастично, чтобы быть правдой, и мне в голову лезут такие предположения, что я скоро с ума сойду! Давай, вываливай всё! Про Натаху успеется, сидит она там, в колбе, и ещё сто лет просидит. Пусть поспит. Живы будем – достанем и снова будет гадости говорить. Если честно, мне её тут не хватало, – Сильмара усмехнулась, – и я рада, что она жива. Уверена, что она жива…

– Ну что же, – согласился Слава, – к проблеме с Наташей вернёмся чуть позже. Слушайте. Только заранее предупреждаю, что буду параллельно есть. Так жрать хочу, аж пищит всё внутри. И в горле пересохло.

– Да рассказывай же ты, изверг! – вскликнула Лера и бросила в Славу огрызком булочки, которую жевала, пока он говорил. – Ну мучает и мучает товарищей! Ну что такое!

Слава невозмутимо поймал булочку в воздухе, осмотрел её со всех сторон, вздохнул и, бросив на пол, который тут же всосал ее, сказал:

– Итак, слушайте, детишки, сказку дяди Славы (Сильмара фыркнула, а Лера покачала головой. Только Олег ничего не заметил и сидел с горящими глазами, как фанатик, ожидая рассказа).

– Жила когда-то большая цивилизация, просто огромная. Летали её жители по всему свету и за него, очень далеко, очень быстро. И были у неё кораблики, чтобы летать по всему миру и по планеткам-звёздочкам. Но вот какая штука. Кораблики-то ломались, им был нужен ремонт. А люди этой цивилизации были умненькими, и решили они: а чего мелочиться, давайте сделаем такой корабль, который будет ремонтировать сам себя, а ещё все остальные кораблики, в дальние края забравшиеся. А кто может ремонтировать сам себя и ещё других? Ну конечно же живое существо. И были эти люди такими умненькими, такими умелыми, что создали такое чудо и назвали его Шагрион. Вы спросите меня: куда они делись, куда исчезли эти люди? Никто не знает. И, наверное, не узнает. Исчезают цивилизации, исчезают миры… Сколько лежал тут Шагрион, ожидая, когда его разбудят? Спросите что-нибудь полегче. Текли века, тысячелетия, заносило громадный корабль песком времён, и ждал он, когда придёт Посланник и сольётся с ним душой, и станут они летать между мирами как одно целое. Как вам, хорошая сказка?

– Ты что, хочешь сказать, что этот корабль живой? – удивилась Сильмара. – Да сколько он тут лежал-то?! Как он мог выжить?

– Он жив, – согласился, кивнув, Слава, – только слегка голоден, можно сказать, истощён. Ему нужно питание. А в общем и целом он вполне работоспособен и здоров. Есть кое-какие очаги нездоровья, но они устраняются его биороботами – гранами. Они заново перестраивают и оздоравливают все структуры Шагриона, и через некоторое время он будет готов.

– Готов к чему?! – выдохнул Олег, с обожанием тараща глаза на Славу. – А как ты с ним связался? Как он тебя принял? Как он тут вообще оказался-то?

– Тут штука странная, – признался Слава. – У меня такое впечатление, что ему приказали забыть всё, что он помнил о своей цивилизации. Или же из-за давности информация исчезла. Я всё-таки склоняюсь к первому. То ли была какая-то война и последний уходящий человек, он же Посланник, приказал Шагриону стереть из памяти информацию, которая могла пригодиться врагу, то ли он просто уничтожил ненужную для выживания информацию, в общем, корабль практически чист, как лист бумаги. Всё, что у него осталось, – это память о том, что он должен делать, о своих функциях поддержания здорового организма, а также инстинкт, заложенный в него создателями. Он должен исполнять приказания Посланника – так называется эта должность в памяти корабля. Посланник должен обладать псионическими способностями, и такими сильными, чтобы они соответствовали уровню, на котором были Посланники. В общем, он принял меня как Посланника, представителя той цивилизации, что его сделала. И теперь это мой корабль. Впрочем, как и я его человек. Его Посланник. Часть моей души в нём, а часть Шагриона укоренилась в мне. Я каждую секунду ощущаю его тело, его состояние, где у него болит и когда ему хорошо. Вот сейчас он жутко голоден, так голоден, что готов есть сутками напролёт! – Слава откусил огромный кусок бутерброда, икнул и запил его газированной водой из высокого стакана.

Лера подняла брови:

– Эй, эй! Ты не сильно-то налегай на еду! Разжиреешь, как поросёнок! Ты разделяй, когда хочет есть корабль, а когда ты! Это что получается, ты с ним можешь держать постоянную связь?

– И не только могу. Я ощущаю себя кораблём и одновременно собой… Не смогу это объяснить. Всё перемешано…

– Интересно будет с тобой обсудить это в спальне, – усмехнулась жена. – С человеком я спала, а вот с кораблём… Когда он сможет лететь и сможет ли вообще? Мы же на глубине пятисот метров! Как он отсюда выберется-то? Как отсюда выберемся мы?

– Как только лечение органов корабля будет окончательно закончено, мы попробуем отсюда вырваться, – пообещал Слава.

– Пока оно закончится, Семён уже ноги протянет, – скривила губы Сильмара. – Его скорее надо к модификаторам. Умения нашей системы обеспечения не хватает, чтобы его вылечить. Тело надо менять.

– Ничо, ничо, ребята, я держусь, не беспокойтесь! – слабым голосом откликнулся Семён. – Отлежусь – и норма!

– М-да… это проблема, – нахмурился Слава. – Скоро, скоро закончим! Сейчас у нас двигательный отсек почистят слегка, и мы попробуем стартануть.

– Всё не могу поверить, – покачала головой Сильмара. – Слышала я легенды о живых кораблях, но никогда не думала, что буду внутри такого! Да, есть такие легенды – что-то вроде сказов о древних легендарных существах. У вас тоже, наверное, есть такие сказания.

– Есть! О драконах! – с готовностью откликнулся Олег. – Они летают над миром. Дышат огнём, очень мудрые… Неужели? Не может быть!

– А почему бы и нет? – усмехнулась Сильмара. – Информация трансформируется, проходя через множество рассказчиков, вот вам и готовый дракон. А мы сидим в нём. Кстати, я так и не услышала, чем он вообще-то питается? А то: голодный, голодный! Сожрёт нас и насытится? Да вроде маловато для такой туши… хм… Опять ни слова не услышала о его размере. Насколько он велик? Я так понимаю, не меньше линкора? А оружие у него есть? Как он двигается в пространстве? За счёт чего?

– Вопросы сложные, – пожал плечами Слава. – За счёт чего двигается? Я так понимаю, у него гравидвигатели. Это на короткие расстояния. Между звёздами – сам не понял. Скачет. Как скачет – спроси что полегче. В воспоминаниях мелькание – остановка, мелькание – остановка. И так много раз. Одно ясно. Скорость его перемещения превышает скорость всех нынешних кораблей в разы. Достаточно только пожелать оказаться там-то и там-то, и он будет там. Но главное, ему надо правильно сказать, где быть. Память стёрта. Его надо подключать к позитронному мозгу, мозгу базы. И тогда мозг базы будет давать ему вектор передвижения, а он будет «скакать». Кстати, с базой всё в порядке? Мозг функционирует? База, доложи об исправности твоих систем!

– Системы вооружения неисправны. Энергетические системы восстановлены на восемьдесят процентов. Система связи – готовность три часа. Система обеспечения в норме, работает в штатном режиме. Шлюзы уничтожены. Генераторы защитных полей в норме.

– Это хорошие новости. Значит, через три часа мы сможем связаться с «Уралом»? Мужик там, наверное, с ума сходит от неизвестности! База, мы можем увидеть то, что происходит наверху?

– Увидеть не можете. Над нами, на расстоянии трёхсот километров, висит корабль, идентифицированный как «Урал». Информация дана по сведениям гравилокатора.

– А что там с линкором, база, он ушёл или болтается где-то в солнечной системе?

– Линкор «Храсс» покинул систему. След его потерян.

– Сильмара, как ты думаешь, почему он уничтожил, как он думает, базу, почему не напал на Землю? Ну что ему стоит взять и выжечь её?

– А смысл? Он уничтожил своего конкурента, уничтожил его базу вместе с потенциальными врагами, чтобы никто не мог её занять, не терять время и силы на штурм, и нормально ушёл! Потом пришлёт свои корабли, будет снимать урожай, и всё пойдёт по-прежнему! Был Харман, стал Боран! Элегантно, правильно и эффективно. Он ждал, когда мы с советником нанесём друг другу максимум вреда, а потом добил оставшихся в живых. Браво, Боран! Так ты не сказал, нам вообще-то есть чем защищаться или нет?

– Защищаться есть чем. Нас невозможно убить их оружием. Заметь, оно всё энергетическое! А чтобы навредить Шаргиону, прорвать его оболочку, нужно оружие механического действия, а уж потом… Он же, фактически, вампир – он вытягивает энергию из близлежащих объектов. Кстати, только что пришло в голову: не в этом ли секрет того, что он ещё жив? Тянул себе потихоньку энергию из генераторов базы, вот тебе и питание! Впрочем, вряд ли. База бы это заметила. Мне всё время хочется смеяться, как подумаю: если кто-то пальнёт в нас из бластера, это всё равно как нам в рот кинули бы какую-нибудь вкусняшку, вот так.

И Слава подбросил в воздух и поймал ртом кусочек бутерброда.

– Для него вся эта энергия – вкусный фонтан еды! Он её или сразу пускает в дело, или же запасает в ёмкостях вроде огромных батарей.

– Слав, можно я тебя перебью? – тихо спросила Лера. – Если я правильно понимаю, Шаргион – это большой корабль-матка для ремонта других кораблей. А как он это делает? Ведь корабли все совершенно разного класса, конфигураций и систем!

– Я понял тебя, – кивнул головой Слава. – У них есть одно свойство – каждый из них имеет у себя позитронный мозг. Шагрион подключается к нему псионически, только не спрашивай как, примерно так же, как и я, наверное. В общем, он подключается, и тот сообщает ему о неисправностях в системе. Согласно инструкциям мозга Шагрион и лечит пострадавшего.

– А если мозг отключен от энергии, если он молчит или разбит?

– Невозможно разбить позитронный мозг, – усмехнулась Сильмара, – это такая прочная штука, что о него можно боевого робота разбить и не сломаешь! Вот только если спалить его из бластера, и то долго-долго жечь придется. Или резаком. Обычные природные явления, кроме, может быть, расплавленной магмы или солнечных термоядерных процессов, могут его повредить. Или же его можно испортить, стерев информацию, например, дав ему приказ сделать это. Он сделает. Если нет заложенного запрета на подобные действия. Как запустить мозг? Достаточно просто подать питание на мозг, вот он и активирован! Непонятно только, как Шаргион сделает, чтобы тот дал информацию о своих узлах… Вот тут я пасую. Не знаю. Мозг задействован на определённого человека, и если в него вторгается кто-то чужой, то тут же его искореняет. Ну, не тебе это рассказывать, Слава! Ты же у нас спец по захвату чужих позитронных мозгов! Ой… Туплю, туплю… Что, ты уже начал, да?

– Чего он начал? – не поняла Лера.

– А ты догадайся, – загадочно улыбнулась Сильмара, глядя на довольного Славу, удовлетворённо попивающего пенистое пиво из высокой прозрачной кружки. – Глянь, какой довольный сидит! Подсказка: мозг выдаст информацию о состоянии узлов… кому?

– Хозяину, конечно, – вмешался Олег. – «Соргам» же принадлежит ему, а Слава и Шагрион сейчас одно целое!

– О Боже! Ты «Соргам» ремонтируешь? – охнула Лера.

– И не только ремонтирую – он почти готов. Пока мы тут болтали, вся шатия пауков набросилась на него и надраивает, как медный таз! Осталось проверить узлы, системы связи – и можно связаться с «Уралом». Обшивки блестящей, конечно, почти нет, движки планетарные тоже сдохли, только на кой чёрт они нужны? У меня… у нас в запасниках есть новые гравитационные двигатели! Не надо никакой плазмы, не надо дюз и всякого такого – всё чисто, экологично, красиво! Взял и полетел! Ещё час, и их установят на место. Работа идёт полным ходом. Ага, знаю, Натаха! Сидел бы я таким довольным, нет? Наверное, не сидел. Так вот, жива наша бедолага, жива! Спит, но уже постепенно вводится раствор, который её разбудит. Ей даже прикольно будет. Поспала, и тут бах! Всё счастливы, все довольны, ни тебе переживаний, ни тебе волнений! Не сидела рядом с нами и не смотрела, как гибнут наши роботы и уничтожаются десантники. Не плакала над несчастной Наташкой! Кстати, у меня подозрения, что эта девица знала, что не умирает! Она всегда любила драматические эффекты. Так что с неё станется!

– Пусть! Она и так натерпелась в жизни, пусть поразвлекается, – раздался слабый голос Семёна, – ей простительно.

– Наш бравый солдат, похоже, влюблён, а? – усмехнулась Сильмара и тут же посерьёзнела. – Если мы хотим его сохранить, нам нужно быстро отсюда валить! Слава, что там с Шаргионом?!

– Ещё несколько минут… Попробую ускорить, – нахмурился Слава, вглядываясь в бледное лицо ветерана.

Они молча посидели несколько минут, Лера подсела к Семёну, взяла его за руку и пощупала пульс. Он был слабым, как будто маленькая птичка билась в силках и не могла улететь. Неровным и частым. Лера посмотрела на Славу и покачала головой – плохо! Слава прикрыл глаза в знак согласия и замер как статуя.

Все помалкивали, боясь помешать, затем он напряжённым голосом сказал:

– Всё, держитесь! Начинаем! Ну, дорогой, выноси! Поехали!

Внезапно в командном пункте возник виртуальный экран. Лера вначале не могла понять, зачем он, потом сообразила и показала Славе оттопыренный большой палец. Он устало кивнул головой:

– Да! Мы соединились с базой! Теперь будем всё видеть через датчики Шаргиона и датчики базы!

Некоторое время ничего не происходило, потом всё вокруг завибрировало, заскрежетало, и люди вцепились в кресла, боясь упасть.

Шли секунды, минуты, скрежет не прекращался… На экране мелькало что-то непонятное: полосы, какие-то помехи, и вдруг будто включили огромный прожектор – на экране появилось Солнце! Оно сияло так, будто включили тысячи и тысячи прожекторов, а внизу была видна поверхность Луны, на которой зиял огромный кратер!

За Шаргионом тянулся шлейф из огромных глыб, камней, песка и пыли, медленно и плавно возвращающихся туда, где они пролежали сотни тысяч и миллионы лет. С такой высоты уже не были видны трупы людей вокруг бывшего шлюза базы, остатки оборудования и снаряжения, и лишь возвышался, как памятник богу войны, мерцающий огнём горящий линкор. Процессы горения в нём так и продолжались, видимо, шла ядерная реакция, так что ничего удивительного в этом не было. Там что-то вспыхивало, взрывалось, такая махина не могла так просто умереть. Процесс шёл долго и мучительно.

– Привет, ребята! Вы где такую тачку-то надыбали? – в воздухе возник виртуальный образ Петра. – Я тут вокруг вашей «могилы» кружился, приготовился уже «рюмку» за ваши души выпить, помянуть, а вы вон чего! Только вы в курсе, что коляска грязновата? Ну-ка, гляньте со стороны! Эвона какая штукенция! Глаз не отвести!

Все вытянули шеи и раскрыли рты, даже Слава не удержался от сдавленного кряка. «Урал» давал картинку на расстоянии нескольких километров, и всё, что он видел, видели и люди.

Здоровенная «лепёшка» или, скорее, «булка», с выступом сбоку, похожим на этакую рукоять – Шаргион вызывал почтительное восхищение! На его верхней части лежал толстенный слой грунта, осыпающегося по краям и падающего вниз. Там, где грунта не было, корабль переливался радужными отливами, как ёлочная игрушка. Зрелище было величественным и красивым.

Внезапно Шаргион на картинке перевернулся, и застыл в таком положении, а Лера ахнула, вцепившись в поручни кресла, потом смущённо улыбнулась и погрозила Славе пальцем:

– Не пугай! Предупреждать надо!

Тут же с «крышки» корабля совалась вся масса этих самых наносов времени и посыпалась вниз каменным дождём.

– Ух ты! Вот это зрелище! – восхищённо проговорил Пётр. – Вот и почистился! На моечку слетал! Эй, команда «булки», как мне к вам присоединиться?

Шагрион на экране снова встал как следует, «на ноги», параллельно поверхности планеты, и на его выступе-ручке заморгал красный сигнальный огонёк.

– Пётр, ныряй сюда. Ставь рядом с «Соргамом». Быстрее давай, нам ещё поесть надо. Корабль голоден, солнечного света мало, так только, червячка заморить!

– Лечу, лечу! Сей момент!

Слава вздохнул и повернулся к своим товарищам, с почтением смотрящим на него.

Он встал, сделал ножкой раз, ножкой два:

– Как вам представление? Хорошо ли играли актёры?

– Ох, и хорошо! Славик, ты гений!

– И я так считаю! – между Славой и Лерой появилась некая фигура, одетая в кринолин и обмахивающаяся веером. С её головы свисали золотистые кудри, а личико было нарумянено.

– Привет, банда! – Натаха весело ухмыльнулась и снова приняла свой привычный облик – шорты, топик. – Вот я и снова с вами! Вы чего там Семёна заморили! Гляньте, что с человеком сделали!

– Натааашка… я бы тебя обняла, – усмехнулась Лера, – как хорошо, что ты с нами! Славик теперь у нас человек-корабль! Прикинь, прикол какой!

– Ещё бы не прикол! Он уже мне рассказал всё – запись кинул вашей тутошней болтовни. Командир, куда летим? Пока мы тут болтали, он нас уже куда-то завёз! Нежных девушек, злодей-маньяк!

– Ну не все тут девушки, это точно… А если ещё точнее – тут ни одной девушки нет! – хмыкнул Слава. – А летим мы к Солнцу, как Икар! Кушать мы желаем, ням-ням делать!

– Ужас какой… – протянула Наташа. – Ты хоть глубоко-то не лезь, как-то не хочется помирать после того, как ожила! Гляньте, он в солнечную корону влетает! Ой-ой!

Виртуальный экран наполнился светом и потух. Все притихли, глядя на Славу, а он откинулся на кресле и с облегчением сказал:

– Ух, хорошо… Как быка съел! Ох, славно! Теперь поскакали! Вперёд!

Внезапно экран снова включился и показал тёмное звёздное небо, покрытое мириадами светил. Секунда – звёзды стали белыми чёрточками, ещё секунда стоянки – снова чёрточки, секунда – белые полоски!

– Меня сейчас вырвет! – со стоном сказала Сильмара. – Я никогда так не боялась, даже когда на нас пустили боевого робота! Ой, меня тошнит!

– И меня тоже! – зажалась Лера.

– Терпите, это реакция на прыжки. Скоро пройдёт! – Лицо Славы было жёстким, чеканным, как бронзовая статуя. Скулы обтянулись кожей, и видно было, что в его голове идёт какой-то процесс, что он, как паук в паутине, координирует всё в своих владениях.

А скачки всё продолжались и продолжались. Леру вырвало, Сильмара, глядя на неё, присоединилась к общему торжеству очистки желудка, Олег с трудом сдерживал позывы. Корабль всё прыгал и прыгал, как запущенный ловким мальчишкой камень, скачущий по бескрайней водной поверхности.

Наконец всё прекратилось, и корабль застыл на орбите неизвестной планеты.

Слава прикинул по времени. Все скачки заняли от силы пять минут, но экипаж людей получил серьёзную встряску.

Он бросил взгляд на Семёна и приказал:

– Все в «Соргам»! Семёна с собой! Пётр, готовься к вылету! Потом нас заберёшь! Все, быстро, а то он помрёт! Гляньте, доходит уже!

– Где мы есть-то? Где находимся? Что за планета? – озаботилась Сильмара, с помощью Олега перекладывая Семёна на гравиплатформу и заботливо поправляя ему присосавшихся медицинских роботов.

– Планета Нитуль. Нас ожидает великий модификатор Горократон Синапурнский. Я с ним уже связался. Быстро, быстро пошли!

– Ура-а-а! Наконец-то! – Наташино изображение исчезло, и платформа понеслась к «Соргаму», унося свой драгоценный груз.

Через десять минут «Соргам», слегка потрёпанный, но живее всех живых, уже спускался к голубеющей внизу планете. Если не присматриваться, можно было подумать, что это Земля, и лишь плавающие на зелёной глади океана огромные платформы говорили о том, что это чужая планета.

Планета приближалась, росла, и скоро корабль аккуратно пристроил своё массивное тело возле трёх флайеров и двух пузатых грузовых кораблей.

Начинался новый этап жизни. Каким он будет?

Слава поднял голову, словно мог увидеть в вышине себя-Шагриона. Корабль удовлетворённо откликнулся, как будто проведя по мозгу человека ласковой ладонью:

– Брат! Посланник!

И Слава счастливо улыбнулся.