Барби с пушкой - Андрей Бадин

Андрей Бадин

Барби с пушкой

Глава 1

Наступил летний день. Уже с утра было довольно тепло, и это обещало к полудню крепкую жару. Давящую, душную, без ветерка и дождичка, с мухами, пылью и выхлопными газами.

С нашей последней встречи с частным детективом Сергеем Сергеевичем Красновым прошел ровно год. За это время утекло много воды, стерлось много шин об асфальт и множество секундных, минутных и часовых стрелок намотало неимоверное количество оборотов вокруг циферблатов. Но время, как известно, течет незаметно и бесповоротно, и винить его в этом нельзя, на то оно и время.

Дело об убийстве Германа Фрейна, которое сыщик успешно раскрыл, уже запылилось на полке, забылись резкие, сенсационные репортажи специальных корреспондентов, стали историей звонки правительственных чиновников руководителям МУРа, и только Сергей Краснов до сих пор помнил все.

Когда стало ясно, что он невиновен, и генеральный прокурор снял с него обвинение, когда виновники убийства были осуждены, лишь тогда он перестал в холодном поту просыпаться по ночам, успокоился и вздохнул свободно. Вздохнул, а выдохнул водочным перегаром. Сыщик недельку-другую попил в одиночестве, хотя горьким пьяницей себя не считал. Потом, чтобы окончательно снять нервный стресс, поехал на месяц в европейское турне. Развеяться.

Повалялся на пляжах Турции и Греции, покуролесил по ресторанам, ночным стриптиз-барам и дискотекам и классно отдохнул в винном угаре и с девочками. И вот наконец он взял себя в руки, вернулся в осеннюю Москву и почувствовал себя удовлетворенным. Теперь Сергей валял дурака здесь, но больше не кутил.

Он сгоряча поклялся самому себе никогда больше не заниматься сыскной деятельностью. Частное агентство ликвидировать не стал, просто забросил дела, послал всех к черту, секретаршу Таню в том числе, и занялся поправкой потрепанного разгульной жизнью здоровья. Усиленно тренировался в спортивном зале, плавал в бассейне, бегал кроссы, ожесточенно стучал по мешкам и грушам, а иногда спарринговал с товарищами боксерами.

Ясность сознания и трезвость мышления постепенно вернулись к нему, и Сергей сформулировал для себя основной жизненный принцип — никогда больше в делах не связываться с женщинами. То есть заказы от них не брать. Ни от кого, ни при каких обстоятельствах и ни за какие деньги.

Поостыв, он на некоторое время впал в раздумье — продолжать сыскное дело или нет?

— Продолжать, но осторожно, в высшие сферы не лезть, — сказал себе Сергей и взялся за дело.

Руководствуясь новыми принципами, он построил свою работу так, чтобы дам в окрестностях его конторы и духу не было. Правда, Таню на работу взять пришлось. Верные люди в любом деле нужны, а в таком опасном и деликатном, которым занимался детектив, — вдвойне.

Таня сразу заметила перемены в настроении шефа, отметила его непривычную замкнутость, сухость в общении и холодность. Грубить, хамить, орать Сергей не начал, воспитание не позволяло, но Таня постоянно чувствовала его отчужденность. Ни намека на былую теплоту. Раньше он мог ее и за попку ущипнуть, и в грудь поцеловать, и похабный анекдотик шмякнуть. А ныне отношения стали дистанционно-официальными. Правда, на заработной плате это никак не отразилось. Сергей в делах был пунктуальным, щепетильным и требовательным не только к подчиненным, но и к себе. Платил столько же, а иногда и больше и, разумеется, регулярно. Но и работы тоже прибавилось.

Таня коротала дни, недели и месяцы в надежде, что шеф оттает, снова обратит на нее внимание и пригреет ласковым словом, страстным взглядом и игривой рукой.

«Ничего, не так скоро, — думала она, — ведь ему, бедненькому, такой стресс пришлось пережить. Все считали его убийцей, а он сумел выпутаться из адской паутины, доказал свою невиновность и обелил свое честное имя».

Кстати, солидной, ворочающей огромными деньгами клиентуры у Краснова прибавилось. Сергей на деле, можно сказать, публично доказал, что он сыщик экстра-класса, ас своего дела. В тот момент, когда огромный, неповоротливый аппарат МУРа открестился от него, бросил на произвол судьбы, он один своими силами нашел и разоблачил коварных убийц. Это дорогого стоит. Лишь друзья Фомин да Максимов пытались ему помочь. Но тщетно. Не хватило расторопности, желания или рвения, но факт остался фактом — Краснов выпутался сам.

Итак, дела Краснова пошли на лад. Он быстро вернул растраченные на вино и девочек доллары и даже приумножил состояние. Но от второго принципа — в высшие сферы не лезть — пришлось отказаться, так как теперь у него были богатые клиенты, солидные, ответственные заказы и высокие доходы. Деньги потекли рекой, и Сергей стал подумывать о расширении конторы. Задумал взять к себе на работу Алексея Фомина, если тот, конечно, согласится, но пока медлил, не решался позвонить другу и сделать предложение. Знал, что тот, честный служака, винт в ржавой государственной правоохранительной машине, на частную работу может не сподвигнуться.

«Будет торчать, как гриб, до пенсии на своем мизерном окладе, — думал Сергей, — а уйдя на покой, сядет во дворе, доминошными фишками о сырой дощатый стол стучать, или будет на дачке в пяти сотках тяпкой ковыряться, червей кромсать. Ну что сказать: как нашему государству нужны первоклассные сотрудники правоохранительных органов, так им и платят. Так они и служат. Такой и уровень преступности в стране. И уровень коррупции».

За время гулянки Краснов потратил почти все свои деньги. Это стало весомым аргументом в его споре с самим собой — продолжать заниматься сыскным бизнесом или нет. Он привык жить богато, на широкую ногу, ни в чем себе не отказывать. К хорошему лучше не привыкать. А нищета его угнетала, нервировала и пугала. По жизни он больше ничего, кроме как следить, собирать информацию, анализировать ее и распутывать хитросплетения человеческих судеб и жизненных обстоятельств, делать не умел. Поэтому легко смирился с мыслью, что придется вновь открыть свое сыскное агентство. Но по поводу женщин зарок чтил свято и пренебрегать им не помышлял.

Первым делом Сергей позвонил Тане и сообщил, чтобы она выходила на работу.

— Когда? — от радости взвизгнула она в трубку.

— Завтра, — холодно констатировал Сергей и попрощался.

В его офисе все было как до закрытия. После разгрома Таня сделала уборку, навела порядок, а потом редко, но приезжала туда, протирала пыль и мыла полы. Видимо, в глубине своей чуткой женской души, интуитивно, она была уверена, что шеф остановится в своем падении, возьмет себя в руки, воспрянет духом и вернется к работе. Она знала, что он человек редкостной воли и редкостного разума.

Случилось так, как Таня и предсказывала, но она не могла предположить, что Сергей будет с ней так холоден и необщителен. Но и тут она положилась на интуицию, на природную женскую мудрость и предоставила свою судьбу на суд божий. Ждала перемен, надеялась и верила. А что еще остается делать одинокой девушке в расцвете лет? Она боялась лишь, что вот так в одиночестве и состарится, а Краснов на нее внимания не обратит.

По распоряжению Сергея, она разослала объявления об открытии конторы «Крас и Компания» во все газеты и журналы и принялась ждать. На удивление ее и Сергея, ответная реакция последовала незамедлительно. Создалось такое впечатление, что потенциальные клиенты сидели и ждали, когда Краснов соблаговолит их принять и заняться их делами. И Сергей удовлетворил всех желающих.

Однажды пришлось отказать одной богатой амбициозной даме преклонного возраста, пожелавшей видеть Краснова в качестве ее телохранителя. Видимо, ей захотелось испытать его у себя в постели в щепетильной роли любовника.

Сергей был холоден и непреклонен как скала, и спокойно, без сантиментов, не терпящими двусмысленности выражениями осадил клиентку. Чем привел ее в крайнее разочарование. Ей — некогда красивой и изысканной, а теперь старой, сморщенной, но продолжающей верить в свою неуязвимость богатой вдове предпринимателя — так никто никогда не отказывал.

Она удвоила, а затем утроила гонорар, но в итоге, не добившись ничего, ушла оскорбленная, но с трепетной искоркой в глубине души.

Причиной столь бурного наплыва клиентов в контору стала недавняя шумиха в прессе по поводу раскрытого им убийства. Все средства массовой информации несколько недель тарахтели про Краснова и мастерски раскрытое им дело. Это на некоторое время сделало Сергея героем, народным любимцем и чуть ли не суперзвездой. Как раз в это время он пил у себя на даче и репортеров не принимал, а потом взял да и уехал на море, от греха подальше. За месяц страсти улеглись, телевизионщиков и газетчиков захватили новые идеи и события, а когда Сергей вернулся, то уже никого не интересовал. Все его забыли. Чему он несказанно обрадовался. Ведь в его профессии известность хуже смерти.

Но солидные, влиятельные бизнесмены, политики, потенциальные клиенты Краснова, его помнили. Они навели о нем справки и, узнав, что он отдыхает, принялись ждать. Когда же он вернулся и снова открыл фирму, они начали делать Сергею весьма деликатные конфиденциальные предложения.

В частности, он, выполняя заказ очень влиятельного бизнесмена, отыскал в Европе и вернул хозяину украденные акции его нефтеперерабатывающего предприятия. Нечестные компаньоны олигарха были привлечены к суду, а сам нефтяник обогатился на астрономическую сумму. Естественно, и гонорар Краснова был не хилым.

Сергей купил себе новую четырехсотметровую квартиру в Жулебине, двухдверный спортивный «Мерседес-W220» с укороченной базой для воскресных прогулок и еще один — «Мерседес-W210» на каждый день. Также у него осталась еще с бедных времен не совсем новая «восьмерка». Он ее не продавал и иногда выезжал на ней на задания. Краснов заплатил Тане причитающийся гонорар, а в качестве премии подарил новенькую «десятку». На свои деньги секретарша приобрела двухкомнатную квартиру и мебель.

Второй клиент — известный политик и бизнесмен — был круче первого и предложил Краснову разыскать убийцу его сына — тоже бывшего бизнесмена. За это он пообещал выплатить Сергею такую сумму, какую тот пожелает. Месть слепила отцу глаза, и он жаждал смерти убийце сына. Краснов сразу предупредил, что он не киллер и убивать разыскиваемого не станет, но найдет его, где бы тот ни находился, и передаст в руки муровцев. Папашу такой исход дела устраивал, и он нанял Краснова на работу.

Сергей поднял в МУРе дело трехлетней давности и выяснил, что сын бизнесмена погиб в ходе конфликта с компаньоном своей торговой фирмы. Парни не поделили прибыль от крупной сделки. Убийца — бывший друг сына — скрылся от правоохранительных органов и бежал за границу. Его уже два года разыскивал Интерпол, но почему-то безрезультатно. Ясно почему. Видимо, никому не было дела до несчастного папаши и его застреленного и неотомщенного сынка.

Сергей с радостью взялся за дело и за месяц нашел негодяя в одной из средиземноморских стран. Тот кутил в обществе дам легкого поведения и тратил последние украденные им кровавые деньги. Делом техники было выманить его из укромного гнездышка, заставить переместиться к границе с Грецией и на пропускном пункте задержать.

Краснов привез убийцу в Москву, сдал в руки Алексею Фомину и доложил отцу жертвы о выполнении задания. Тот был счастлив, предложил Сергею назвать сумму гонорара, но тот взял только приличные командировочные и удалился. Тогда заказчик подарил ему один из своих загородных особняков. Сергей сначала не хотел принимать столь щедрый подарок, но клиент — политик и по совместительству глава крупнейшей в стране строительной корпорации — убедил Краснова, что цена дома сопоставима со сложностью выполненной им задачи.

Вскоре Сергей переехал на лето в новый особняк и был рад такой развязке дела. Через месяц он прочел в газете, что привезенный им убийца повесился в камере, не дожидаясь суда.

«Папаша его заказал», — решил детектив.

Через пару дней позвонил сам клиент и поинтересовался, читал ли Сергей статью. На что сыщик констатировал — собаке собачья смерть.

Глава 2

Сергей сидел в своем кабинете в полном одиночестве и анализировал сложившуюся ситуацию. Ему не очень-то верилось, что он снова при деле, выполняет заказы богатых клиентов, у него снова есть деньги, связи, почет, уважение и имя. Имя честного бизнесмена, сыщика, работающего не бесплатно, но и не ради денег, а за идею — идею восстановления справедливости и закона.

Имя, в публичном его понимании, дает человеку многое, может, даже все. Имя надо заслужить кропотливым самоотверженным трудом в течение долгих лет. И тогда оно постепенно, исподволь проявится в отношении людей к тебе и твоему делу, если, конечно, ты трудишься, не жалея себя и не думая о деньгах и славе. И однажды наступит момент, когда имя начнет работать на тебя и далее на твоих детей. Главное, когда делаешь имя, не думать о том, что ты занят его стяжанием, надо просто работать, работать и работать. И все придет. И слава, и почет, и деньги.

Лишь один вопрос не давал Краснову покоя: почему клиенты повалили к нему валом? Почему нет продыху в звонках, визитах, и даже приходится отказываться от неинтересных, бытовых дел, которые могут распутать агенты любого частного сыскного агентства. Почему он выбирает самое сложное, то, что может раскрыть только он, Сергей Краснов, и почему люди верят ему, идут к нему и заказывают расследование за любые деньги? Он думал, думал и наконец додумался. Потому что им приятно иметь дело с известным человеком, яркой личностью, лучшим профессионалом. Потому что люди верят ему, верят, что он не подведет, исполнит обязательства и распутает сложнейшее дело. Как когда-то клиенты обращались к Шерлоку Холмсу и он помогал им. Так и теперь они приходили к Сергею Краснову в надежде, что он решит все их проблемы. А деньги не в счет.

И Сергей решал. Он даже сам за собой заметил, что стал относиться к заказам ответственнее. Боялся опозориться, не выполнить заказ, опустить планку веры клиента в свой профессионализм. Теперь он стал суперсыщиком, а это звание надо нести высоко и достойно во что бы то ни стало.

Он сидел и думал, а дверь вдруг открылась и в комнату заглянула Таня.

— Сергей Сергеич, к вам клиентка, — с испугом выпалила она и стала дергаться всем телом, не пуская кого-то войти. — Я ей говорила, что вы заняты, что вы не принимаете, но она…

Дверь со стуком распахнулась, и в проеме появилась девушка. Таня преградила ей путь, расперев руками притолоки, но та напирала упругой грудью и уступать не собиралась.

«О, опять дама», — расстроился Краснов.

— Мне очень надо, очень. Я хочу сама поговорить с господином Красновым, — не раздраженно, а скорее жалостливо просила незнакомка. — Пустите, пожалуйста.

Сергей, видя, что от дамы так просто не отделаться, решил разрядить обстановку:

— Танечка, впустите ее, я сам разберусь.

Секретарша резко убрала руки, девушка подалась вперед и ввалилась в комнату. При этом она споткнулась о косяк, пролетела метр до стола и плюхнулась на него животом. Сбив статуэтку, лампу и бумаги, клиентка распласталась среди письменных принадлежностей, с испугом глядя на хозяина. Сергей отпрянул и успел увернуться от летящих в него предметов. А когда шквал прошел, вскочил и зло выпалил:

— Вы что, пьяная, что на ногах не стоите?

Девушка выпрямила ноги, выпятив плотную красивую попку, разогнулась и наконец встала. Смущенно оправила задравшуюся юбку, поправила и светлую рубаху:

— Простите меня, пожалуйста. Я споткнулась, у вас приступок высокий. Я сейчас подберу.

Она нагнулась, и ее короткая светлая юбка из тонкой ткани обтянула ягодицы, просветила белоснежные трусики и еще больше оголила ноги. Девица стала второпях хватать с пола бумаги и класть на стол. Стоящая позади нее Таня обвела скептическим взглядом ее бедра и задницу, развела руками, хмыкнула, повернулась и вышла. Сергей пожалел, что не находится на месте Тани. С ее точки зрения ему бы открылся прекрасный вид аппетитной попки неуклюжей клиентки.

Сергей покачал головой и стал с интересом наблюдать, как длинные красивые пальцы с накрашенными ногтями шкрябают по паркету, поднимая авторучки, карандаши, скрепки и бумажки.

«Из тебя получится проворная уборщица», — подумал он, даже хотел сказать это девушке, но сдержался. Начинать с подколки было неудобно. Сергей решил с гостьей дела не иметь, несмотря на ее восхитительные стройные ноги, высокую грудь, узкую талию и смазливую мордашку.

Он отметил великолепную растяжку гостьи, когда она нагнулась до пола, не согнув ног в коленях. Ее поза источала сексуальные флюиды, и от нее нельзя было оторвать взора. Она быстро водила руками, собирая сорвавшиеся с магнитика скрепки, и ее бедра двигались в такт движениям туловища.

«А она чертовски сексуальна и спортивна, — анализировал сыщик, — может, закрутить с ней романчик, поудовлетворять ее в постели, всласть понаслаждаться молодым телом?»

Надо сказать, что Сергей уже несколько месяцев ходил в дорогой тренажерный зал. На первых порах для поправки здоровья и приведения организма в былую спортивную форму, а потом прибавил к этому и сексуальный интерес.

Ныне модные спортклубы посещают красивые обеспеченные сексуальные дамы, желающие проводить время в обществе здоровых, красивых и, что немаловажно, небедных мужчин. Сергей заводил там знакомство и потом наслаждался мимолетным любовным романчиком с очередной спортвумен. Поэтому и на Таню не смотрел. А та страдала.

Наконец вся мелочь была собрана и разложена на столе в том же порядке, а красотка выпрямилась, поправила рукой опавшие на лоб волосы и выдохнула. От недолгого стояния вниз головой она немного покраснела, и здоровый румянец придал ей еще больше привлекательности.

Сергей взглянул на стол, потом перевел удивленный взгляд на красотку и спросил:

— Откуда вы знаете, что вещи лежали именно так?

Девушка смутилась, поправила рубаху и пригладила шевелюру:

— Я запомнила.

— Вы хотите сказать, что запомнили расположение вещей, когда падали?

— Да. У меня зрительная память хорошая. Можно сказать — фотографическая.

— Такое бывает. Редко, но бывает. — Сергей показал даме на стул у стола. — Садитесь, но осторожно, еще что-нибудь не смахните.

Девушка смутилась, села и закинула правую ногу на левую. На колени она положила небольшую сумочку. Краснов сел в свое кресло и испытующе посмотрел на нее.

На вид ей чуть более двадцати, она красива и симпатична. Милые, мягкие черты лица говорили о том, что она спокойный, уравновешенный и добрый человек. Наблюдая за ней, за ее уверенными, точными движениями, сыщик констатировал, что она долго и серьезно занималась спортом. Каким — он не знал. Мышцы на ее руках и плечах были небольшими, не мужеподобными, как у накачанных на стероидах культуристок, но тренированными. Под тонкой кремовой рубашкой выпирала высокая грудь, упругая и прекрасная. Она вздрагивала при каждом движении, а не раскачивалась. Больше всего Сергея поразили ноги. Они были стройными и красивыми от природы, но девушка улучшила их форму с помощью спортивных упражнений. Теперь они стали поистине совершенными. В меру спортивными, в меру рельефными, с видимыми, но не выпячивающимися мышцами. И к тому же очень длинными. Сергею такие ох как нравились.

— Итак, я — Сергей Сергеевич Краснов. Что вы хотели мне сказать? — Он уставился на девушку, и та немного смутилась.

— Мне нужна ваша помощь, — начала гостья. — Я попала в щекотливую ситуацию и могу довериться только вам.

Сергей хотел начать с отказа, объяснить красотке, что не будет заниматься ее делом, но потом решил выслушать ее. Может, и близкое знакомство получится?

— Я вас слушаю, — сказал он.

— Я смогу вам рассказать о деле только после того, как вы мне дадите согласие, что займетесь им, — обрадовала посетительница.

— Ну вы даете, — расплылся в улыбке Краснов и грешным делом подумал, что девушка хочет с ним познакомиться для любовного романа. — Я так не работаю, я сначала выслушиваю просьбу клиента, а потом принимаю решение — браться за дело или нет.

— В моем случае я прошу сделать исключение, — спокойно продолжила та. — Вдруг вы меня выслушаете, а потом откажетесь.

— Тогда так. — Сергей решил закончить начавший надоедать разговор. — Я вам сразу отказываю и за ваше дело не берусь.

Он встал и доброжелательно кивнул клиентке. Мол, аудиенция окончена.

— Нет, вы так просто не можете от меня отделаться, — в сердцах произнесла та. — Я не такая клиентка, как все.

— Ха, — выпалил Сергей. — Почему не могу и чем это вы такая особенная? С другой планеты, что ли?

— Я попала в экстраординарную ситуацию, и только вы можете мне помочь. Я обращалась в милицию, в ФСБ и… куда только не обращалась. Остались только вы…

— Интересно, я — в последней инстанции, — покачал головой Краснов и сел. — Я сам вправе решать: заниматься вашим делом или нет. Вдруг я не в силах его выполнить?

— В силах, вы сможете. Я попала в беду. Помогите мне, — девушка жалобно посмотрела на сыщика.

— Как я вам могу помочь, когда вы даже не рассказываете о вашем деле?

— Пока не могу. Будете помогать — расскажу.

— Не буду, я зарок дал женскими делами не заниматься.

— Да вы не бойтесь меня, я вас не предам.

— Да я и не боюсь, — начал заводиться Сергей.

— Если вы думаете, что я хочу вас в постель затащить, то ошибаетесь, я не такая. Я вам заплачу.

— И много вы мне заплатите? — Сергей решил выпроводить клиентку по-другому. Он мог назначить непомерную для нее сумму, и она бы отказалась и ушла.

— У меня есть тысяча долларов, — наивно вымолвила та.

— Ха, — развеселился Краснов. — Я тысячу в час беру.

Девушка смутилась, потом добавила:

— У меня есть квартира, однокомнатная, я ее продам и отдам вам столько денег, сколько вы захотите. Хоть все.

— Но этого будет мало. Я больше беру, — Сергей не торговался, просто искал повод выпроводить даму.

— Но у меня больше ничего нет. И это за один день работы.

Сергей удивился, а потом переспросил:

— Вы хотите заплатить цену однокомнатной квартиры за один день работы?

— Да, я думала, этого хватит.

Сергей решил, что красотка не в своем уме:

— Хорошо, этого хватит, но ко всему я хочу с вами переспать, — он начал откровенно хамить. — Вы мне понравились. У вас классные ноги и грудь. Я хочу отыметь вас в разных позах, в разные места и с теми порой неординарными ласками, к которым вы, наверное, не привыкли. Но я так хочу.

— Что вы сказали? Переспать? — Лицо девушки мгновенно вытянулось и из миленького превратилось в злобное. — Я сама решаю, с кем спать, — с остервенением прошептала она.

— Тогда я вас не задерживаю, — спокойно сказал Краснов и встал.

Он добился своей цели — не взялся за дело клиентки, а каким способом он это сделал — ему было наплевать. Раз она вежливых слов не понимает. Очень часто попадались Краснову надоедливые, приставучие дамы, и он с ними так и разбирался.

Девушка помедлила, но, видя, что говорить больше не о чем, встала, повернулась на тонких, как спицы, каблуках и вышла из кабинета. Сергей холодным взглядом проводил ее ноги, попку, узкую талию, красивую прямую спину, стройную шею и темные пряди волос.

Она вышла, не попрощавшись, но и дверью не хлопнула. Сергей сам закрыл ее и снова сел в свое широкое кожаное, давно принявшее форму его тела кресло.

«Интересно, что это за дело, за которое она дала бы двадцать тысяч долларов за один день работы? Может, она хочет, чтобы я кого-нибудь пришил».

Нет, он думал не о деньгах. Его глодал червь любопытства и поглотил сыщика с головой.

«Девушки, девушки, — философствовал Краснов, — наденут короткие юбки, узенькие футболки, так что груди буграми выпирают, даже темные упругие соски видны, идут по улице, виляя попками, и потом обижаются, что им предлагаешь в машине прокатиться до ресторана, а потом переспать. Сами выпячивают свою сексуальность, свои природные прелести, а когда возьмешься за них рукой — по щекам шлепают. Зачем тогда выставляться, ходили бы в балахонах до пят да в парандже и своим видом самцов не смущали. Так нет, они специально так одеваются, чтобы мужчины в легкие воздух вдыхали и не выдыхали, чтобы смотрели на них с вожделением и скрытым желанием, чтобы подходили с надеждой на знакомство и с мечтой о ночи любви. А они им с помпой отказывали. Мордой в грязь, что называется. И самое приятное для женщин в этой процедуре — это отказ. Мол, ты ко мне с желанием, а я тебя по этим самым желаниям ногой.

Ну, конечно, не все дамы так поступают, но большинство. Те, у кого есть что показать и чем повыпендриваться, которые действительно не хотят знакомиться, а желают только унизить мужчину».

Сергей думал до тех пор, пока не зазвонил телефон. Трубку сняла Танечка, и он услышал через закрытую дверь ее ответы:

— Вы же только что у нас были, ушли и теперь снова звоните.

Краснов понял, что это навязчивая клиентка его донимает.

— Сама не знает, чего хочет, — прошептал он.

Таня переключила коммутатор, и теперь аппарат запищал у сыщика на столе. Он нехотя потянулся к трубке и взял ее:

— Да.

— Я согласна заплатить вам тридцать тысяч долларов за сутки работы, — не представляясь, озадачила его красотка.

— А как насчет второго предложения? — парировал Сергей.

— Возможно, только после выполнения задания и если я вас полюблю, — ответила та. — Другого варианта быть не может.

— Может, после женитьбы? — пошутил сыщик. — Мое решение такое — вы мне рассказываете о своем деле все, что сочтете нужным, после этого я обдумываю ваше предложение и даю или не даю согласие. Я вас заверяю, что в любом случае разговор останется между нами.

Клиентка засопела в трубку, помолчала немного, а потом согласилась:

— Хорошо, но разговаривать мы будем не в вашем офисе, а то я знаю, что вы профи и записываете беседы с клиентами на видео и аудио.

Последнее заявление Краснова явно заинтриговало: «Она знает обо мне больше, чем я думаю. Наводила справки? Собирала газетные подборки, видеоматериалы, анализировала их?»

Тем не менее Сергей решил краем уха выслушать рассказ девицы, а потом, несмотря ни на что, отказать. Ведь другого способа избавится от нее не было.

— Тогда выходите. Я вас жду возле дома, — добавила она.

— Выхожу, но учтите, если мне не понравится ваше дело, я откажусь. Может, вы убить кого-то хотите?

— Нет, тогда бы я наняла киллера, а не вас. Это дела для сыщика, и причем вашего профессионального уровня.

— Ладно, — пробубнил Краснов и положил трубку. Он не собирался изменять своему основному правилу — с дамами не связываться, но обстоятельства непреодолимым образом подталкивали его к противоположному решению.

«Чем черт не шутит, — решил он. — Может, и выгорит удачное дельце?»

На всякий случай он надел пиджак с вмонтированным в пуговицу миниатюрным объективом и видеомагнитофончиком в кармане и пошел к дверям. Таня проводила его скептическим взглядом, но ничего не сказала — подчиненные руководителей не обсуждают.

Когда детектив вышел на улицу, в лицо ему повеял душный, жаркий воздух раскаленного пыльного города. Сергей надел солнцезащитные очки и обвел взглядом улицу. Сначала он незнакомку не заметил, но, присмотревшись, обнаружил ее стоящей на противоположной стороне в тени дома, около ствола толстой липы. Она спряталась мастерски, и Сергей отметил это.

«Может, она шпионка или агентка какой-то спецслужбы, раз так умеет маскироваться?» — подумал он, переходя улицу.

— Вы пришли, — с облегчением сказала девица и повернулась на высоких каблуках.

Мышцы ее красивых ног сократились, придав им упругий вид, потом расслабились, и дама, завиляв бедрами, поплыла по улице.

— Вы не отводите взгляда от моих бедер, — произнесла она, не останавливаясь и не оборачиваясь. — Нравятся?

— Очень нравятся, — не раздумывая, ответил Краснов и пошел следом.

Она шла неторопливо, и Сергей поравнялся с ней.

— Но больше, чем смотреть, я люблю трогать, — добавил он и взглянул на прекрасный профиль незнакомки.

— Я разрешаю только смотреть. Трогать — ни в коем случае, — строго произнесла она, но мужчина только усмехнулся и ненавязчиво положил ладонь на вздрагивающую от ходьбы ягодицу. Стал нежно гладить ее, с интересом наблюдая за реакцией.

Через тонкую ткань юбки Сергей почувствовал упругость восхитительной ягодицы и ее теплоту. Она то сокращалась, то расслаблялась в такт шагам и притягивала пальцы, как магнит. От близости столь красивой женщины Сергей мгновенно возбудился. Ему захотелось не останавливаться на достигнутом, а развить интимную близость и проникнуть пальцами в укромный уголок женского тела. Но дело происходило на улице, среди бела дня, и он не решался запустить руку ей под юбку.

Красавица же шла невозмутимо и гордо, будто бы ничего и не было, и лишь тень надменной улыбки скользила по ее губам.

— И что вы мне сделаете, по щеке ударите? — обронил сыщик.

— Нет, — ответила она, положила свою ладонь поверх его, схватила за два пальца, сильно дернула, резко развернулась и вывернула сыщику руку. От неожиданности Сергей опешил, но резкая боль заставила его повиноваться, он согнулся и остался стоять с заломленной за спину рукой. Клиентка держала его кисть и не отпускала. Сильнее надавила на руку, и его до самого плеча пронзила острая боль.

— Стой, не надо! — выпалил Краснов. — Рука мне еще пригодится.

Девушка отпустила кисть и отошла. Сергей выпрямился, подвигал плечом — не вывихнул ли, размял пальцы и, не обнаружив серьезных травм, успокоился.

— Ты такими приемчиками владеешь?

— Не важно, давайте к делу, — оборвала неинтересную тему девушка.

— Ладно, давайте к делу.

— Я должна вас обыскать, — обрадовала клиентка.

— Обыскивайте, — спокойно сказал сыщик и поднял руки.

Красавица подошла к нему вплотную и, так чтобы прохожие ничего не заметили, стала похлопывать ладонями по карманам пиджака, потом брюк. Нащупала в кармане миниатюрный магнитофончик и сказала:

— Я так и думала — «змейка». Объектив в пуговице? Вынимайте.

«Змейкой» на шпионском жаргоне называют миникамеру, соединенную проводком с микрообъективом, вмонтированным в пуговицу пиджака. Краснов часто применял эту надежную, сравнительно недорогую систему.

Он послушно вынул из кармана прибор размером со спичечный коробок, отсоединил от него шнур объектива и отдал девушке:

— Потом вернете.

— Естественно, — сказала она и осмотрела видик. — ДС-12, — она назвала модель, чем очень удивила Краснова. Но он молчал и только наблюдал за ее действиями.

Она положила прибор в сумочку и осмотрелась:

— Здесь говорить можно, но все равно могут прослушать.

Раньше Сергей думал, что у девушки не все дома, что у нее шпиономания, а в итоге она просто хочет с ним переспать. Но после того как она назвала модель редкого портативного шпионского видеомагнитофона, он понял, что перед ним не фифочка, а профессионал. И Краснов не на шутку испугался. Он чувствовал, что его хотят втянуть в опасную игру. Но теперь отказать девушке он не решился. Этим самым он подверг бы сомнению свою репутацию профессионала и аса. Чего он стоил бы, если бы отказался от дела по прихоти, из-за боязни попасть в неприятную историю? И Сергей с холодком в груди понял, что заниматься делом ему придется.

— Сейчас я вам расскажу о деле, но вы поклянетесь, что никому о нем не скажете.

— А если запишут, то все равно узнают, а вы подумаете, что я заложил, — парировал он.

— Не запишут, — уверенно сказала красотка и вынула из сумочки небольшую коробочку с антенной в торце. Это был сканер сигналов. — Если на нас направят аудио— или видеорадар, то этот прибор зафиксирует его и подаст сигнал. — Незнакомка нажала кнопку на приборе. Засветилась зеленая лампочка, и Сергей понял, что эфир чист и их не прослушивают. К тому же он понял, что перед ним профессиональная разведчица, оснащенная техникой круче Джеймса Бонда. Таких приборов Сергей за всю свою жизнь в глаза не видел, хотя знал о их существовании. Откуда такой у смазливенькой красотки, сыщик и предположить не мог.

Еще он беспокоился, что этот чудо-уловитель сможет зафиксировать работу второй миниатюрной видеокамеры, вмонтированной в пряжку его ремня. Сергей усовершенствовал систему, вставив в пряжку и микрочип, записывающий изображение непосредственно на электронную плату. Перед встречей с клиенткой Краснов прикрепил пряжку к своему ремню. Эта шпионская система была гораздо сложнее первой и, естественно, дороже.

Незнакомка вынула из пиджака Краснова первый видик, на что сыщик и рассчитывал, и пропустила второй — в пряжке. Таким образом Сергей писал их беседу. Он не собирался закладывать девушку, но, повинуясь инстинкту самосохранения, по-прежнему писал визиты всех клиентов. Ведь именно видеозапись некогда спасла ему жизнь и обелила в глазах прокурора и суда.

Уловитель в приборе незнакомки действовал только против сканеров и на обычный объектив не реагировал, и это успокоило сыщика.

— Итак, внимательно слушайте задание, — нравоучительным тоном начала она.

— Вы сначала скажите немного о себе. Отчего у вас такая фигура, откуда владеете приемами и где вы взяли этот прибор?

Девушка уставилась на Сергей немигающим взглядом, помедлила и ответила:

— Я долго и упорно тренировалась, формируя свое тело. Мне нравится быть такой, какая я есть. Я занимаюсь боевыми дисциплинами и могу себя защитить. Вы это поняли.

— Тогда зачем вам я? — молниеносно съязвил Сергей.

— Без мужчины не обойтись, — отшутилась красавица.

Краснова ответ не удовлетворил, но он смолчал. Надеялся, что все узнает в процессе повествования. Но он отметил, что у девицы высокая скорость ответной реакции, что выдает в ней умного, проницательного человека. С каждой минутой брюнетка нравилась ему все больше и больше. Но он также понимал, что влезает в опасное, сложное дело.

Они уселись на скамеечку возле детской песочницы, Сергей повернулся лицом к даме, чтобы записывалось ее изображение, а не только звук, и принялся слушать.

Глава 3

— Я не буду рассказывать про себя, — начала незнакомка, — а только скажу о деле.

— Как хотите, но если я узнаю о вас больше, то с большей вероятностью смогу разрешить ваше дело.

— Пока обойдемся без подробностей и имен, — объяснила та. — Вы должны заслужить мое доверие. На слово я с недавних пор не верю никому.

— В этом я с вами согласен, — сказал Сергей. — Рассказывайте все, что считаете нужным.

Красавица помолчала, обдумывая, с чего начать, и в итоге решилась:

— Я служила во всем известной организации — КГБ, в одном из ее секретных подразделений. С началом перестройки наш отдел расформировали и мне пришлось переквалифицироваться в телохранительницы.

Как вы заметили, я физически прекрасно подготовленна, умею драться, стрелять, водить машину и даже вертолет. Поэтому без труда устроилась во вновь организованное управление охраны ФСБ. Проработала там несколько лет и была на хорошем счету.

Но вот меня перевели личницей к очень влиятельному и богатому господину. Пока называть его не буду. Если сначала я специализировалась на охране членов семей высокопоставленных чинуш — жен, детей, — то здесь меня устроили к его телу. Как я потом узнала — по его просьбе.

Зарплата повысилась, работа была не пыльная, и мне нравилась. Это лучше, чем топтать по магазинам капризную и придирчивую жену какого-нибудь министра.

Но вот однажды я заметила, как босс мимолетно бросил похотливый взгляд на мои бедра. Он отметил красоту моей фигуры и сделал комплимент. Мне это понравилось. Если бы я знала, к чему приведут его взгляды!

Надо сказать, что у тела босса постоянно было пять профессиональных вооруженных телков. Среди них была и я. Мы неотступно следовали за ним. Врагов у босса не было, но, как принято в их кругах, охрану он имел и тратил на нее более пятидесяти тысяч долларов в месяц. Именно по наличию и количеству охранников судят о престижности и богатстве вельможи. Не роскошные лимузины и не загородные особняки являются мерилом капитала, а охрана.

Сергей немного подумал, а потом кивнул в знак согласия.

— И вот однажды вечером, — продолжила девушка, — босс пригласил меня в свой полутемный шикарный кабинет и в присутствии своего друга — начальника охраны Романа Лазарева — предложил мне посидеть с ними и попить кофе. Я согласилась.

Начал расспрашивать о видах спорта, которыми я занималась, удивлялся моим достижениям, а я как дура рассказывала о том, как надо растягивать ноги, даже показала пару эффектных ударов ногой в голову с поворотом. И это в короткой юбке.

Мужчины были в восторге, ласкали взглядами мои ножки, но больше глазели на груди — как они раскачиваются, когда я крутилась. Босс меня взглядом буквально проел, особенно когда я подтягивала и без того узкую и короткую юбку, чтобы махнуть ногой. — Девица погладила себя по бедрам, и Сергей машинально взглянул на них. Загорелые и плотные, они притягивали и его взгляд.

— А вы сексуальны, вам никто это не говорил? — с иронией сказал он.

— Я знаю. Для того и посещаю спортзал, чтобы мужчины шеи себе свернули и глаза повытаращивали, когда я мимо прохожу. Чтобы слюнями обливались, видя лакомый, но недосягаемый кусочек. Но я никак не могла предположить, что шестидесятилетний босс открытым текстом предложит мне с ним переспать.

— Что ж он — не мужчина, что ли? — фыркнул Краснов.

— Может, и мужчина, я его не пробовала и мне на него было плевать. — Девушка скривилась. — Он сказал так: «Вы служите у меня в охране и, как я понял, готовы отдать за меня здоровье или даже жизнь, это ваш долг. Поэтому я прошу о малом — отдайтесь мне. Я вас хочу».

У меня рот открылся от удивления, и я не знала, что ответить. Потом он повторил предложение, и я ему отказала. Я сказала, что это не одно и то же, и за работу я получаю деньги. Он парировал молниеносно: «Я вам заплачу сколько угодно денег, только отдайтесь».

Впоследствии он обещал перевести меня на другую работу. Скажем, личной любовницей, какой по счету — я не знала.

— Многие женщины ищут таких дядек, думают, что они разом устроят их жизнь. Стоит только с ними переспать, — усмехнулся сыщик.

— Это одна из форм проституции, а я не проститутка. Если я иду с мужчиной в ресторан, то за себя плачу сама. Я независимая женщина.

— Даже если это ваш любовник?

— Даже если это мой любимый. Этим я демонстрирую свою независимость.

— Вы, случаем, не в США родились? У тамошних дам такой менталитет. Борются за независимость, за равные права с мужчинами, эмансипируются.

— Нет. Где — это неважно. Продолжу. Я, естественно, отказала, а он просил не горячиться и подумать денек-другой. Я встала и вышла. На душе было тошно. Я поняла, что он пригласил меня не для того, чтобы посмотреть мое искусство, не потому, что я долгие годы провела в спортзалах, оттачивая боевое мастерство, развивая свое великолепное тело, а потому, что у меня между ног дырка. Даже две, и мне можно туда член воткнуть, как и любой другой бабе. И не важно, на что та годы жизни потратила: на спорт или на курево и пьянку.

Девушка замолчала. А Сергей смотрел на нее, как тот самый пожилой босс — видел в ней только миленькую женщину, предмет сексуального услаждения своих похотливых желаний. И для Сергея было действительно неважно, на что она потратила годы жизни — на спорт или на разврат. Перед ним сидела красивая, умная и очень гордая леди и возбуждала его.

— Вот и вы так же смотрите на меня, — с обидой в голосе добавила она.

— А как вас зовут? — вдруг спросил Краснов.

— Катя.

— Очень приятно, Сергей.

— Мы отвлеклись. Я два дня ходила сама не своя, решила — если босс будет продолжать приставать — уволюсь. Сдаваться очень уж не хотелось, но… Но случилось то, чего я никак не ожидала. Мы приехали в один из его подмосковных особняков, он отпустил охрану на обед, а меня попросил остаться. В гостиной он вновь предложил мне свою любовь, и я опять отказала. Тогда он сказал, что ему никто никогда не отказывал, а если и отказывали, то он все равно брал свое, но силой.

Рядом с ним находился начальник охраны Лазарев. Я думала, он заступится, а он вынул пистолет, направил его на меня и предложил сдать оружие. Я сначала вспылила, хотела выхватить свой «стечкин» и выстрелить, но потом немного остыла, не спеша вынула его и положила на стол. Он его забрал. Потом достал специальный пистолет и выстрелил мне в бедро миниатюрным шприцем с иглой. В нем был парализующий яд. Я не успела увернуться, упала на ковер как подкошенная и не смогла двинуть ни рукой ни ногой. Все видела и слышала, но защищаться не могла.

Лазарев перетащил меня в спальню, усадил в специальное кресло, похожее на гинекологическое, и приковал ремнями ноги и руки к подколенникам и подлокотникам. В рот сунул кляп. Я находилась в полулежащем состоянии с задранными вверх, разведенными в стороны ногами и не могла ничего поделать. Только скрипела зубами от злости.

В зал вошел босс, установил на штатив видеокамеру и включил. Решил снять изнасилование на пленку. Он сорвал с меня трусики, потом юбку, затем блузку и лифчик, и я осталась голышом. Лазарев наблюдал за всем этим из кресла в углу. Попивал пиво из бокала и курил сигару. Видимо, ему нравилось наблюдать за мной. А может быть, он хотел быть следующим.

Босс уселся на стул напротив и начал разглядывать мою промежность. Потом достал член и принялся онанировать. Кончил быстро и сразу успокоился. Выпил вина, разделся догола, пододвинул стул ближе и принялся в упор рассматривать мое тело. Затем начал гладить руками по интимным местам.

Девушка покраснела и замолчала, а Сергей сидел и неровно дышал. От рассказа он возбудился и теперь плохо скрывал свое желание.

— Босс коснулся губами моего клитора, потеребил его и начал ласкать языком. В другой ситуации я бы, наверное, кончила, но в тот миг у меня было единственное желание — каким-то образом освободиться. Но руки были крепко пристегнуты к металлическим подлокотникам, ноги тоже, и я не могла двинуть ими.

Когда он начал лизать, я сделала вид, что ловлю кайф, стала извиваться, стонать, пробовала на прочность захваты, упираясь в них ногами и руками изо всех сил. К тому времени действие парализующего препарата прошло, а длилось оно не более трех минут. Видимо, боссу не доставляло удовольствия трахать обездвиженное тело.

И вот он вновь возбудился, приблизился ко мне и нацелил свой напряженный фаллос на мою промежность. Стал надвигаться. В этот миг я то ли от страха, то ли от злости, как — не помню, сильно уперлась рукой и сломала крепеж захвата. От напряжения лопнула сварка, и моя правая рука оказалась свободной. От неожиданности я оторопела, а босс испугался. Я врезала металлическим стержнем по его члену. Старикашка отлетел в сторону, а я быстро отстегнула ремни на левой руке.

Лазарев бросился к боссу, приподнял его, тем временем я освободила правую руку, ноги и встала во весь рост. Лазарев выхватил пистолет, но выстрелить не успел — я швырнула в него подлокотник со штырем, и он угодил ему в кисть. Пистолет выпал, а я выставила кулаки и пошла на врага. Босс от страха поперхнулся слюнями, закашлялся, отбежал к кровати, схватил с нее одежду и бросился к дверям. Лазарев же встал у меня на пути и принял боевую стойку. Решил подраться с абсолютно голой девицей.

Я, недолго думая, сделала обманное движение рукой, и он среагировал — поставил блок, а я ударила ногой в пах. Попала точно, и он охнул и согнулся. Второй пинок пришелся в подбородок, и им я его вырубила. Лазарев упал у стены и опасности больше не представлял. Я подняла с пола его пистолет и направила на босса. Тот уже открыл дверь, но выйти не успел. Я приказала вернуться.

Уложив гадов на пол, я связала им ноги и руки ремнями от их же брюк, заткнула рты носками и стала одеваться. Трусики и лифчик были порваны, и я их сунула в пакет. Блузку и юбку натянула, пристегнула подмышечную кобуру, надела пиджак и туфли.

Когда я вышла из спальни, то обнаружила, что в доме никого нет. На столе в гостиной увидела свой пистолет и забрала его. Также прихватила кассету с записью моего изнасилования — единственное вещественное доказательство…

Я вышла из особняка через черный ход, пробежалась до шоссе, там поймала попутку и поехала в Москву. Было шесть часов вечера, и я решила отправиться прямо к начальнику охранного управления генералу Пантелееву. Он знал меня лично несколько лет, знал как ответственного человека, верного Родине и присяге офицера.

В приемной меня встретил его адъютант и попросил подождать. Через десять минут генерал меня принял и я ему рассказала о случившемся. Отдала видеокассету и оружие. Он обещал дать ход этому делу, а меня перевести к другому клиенту. Я написала объяснительную, в которой подробно рассказала о происшедшем.

Ушла я от начальника радостная и окрыленная. Но поехала не к себе домой, а к подружке. Опасалась, что босс и Лазарев могут сгоряча приехать и отомстить. — Девушка замолчала и перевела дух.

От ее рассказа Краснов аж вспотел. Сначала он, как и подобает мужчине, возбудился — не каждый день тебе такое рассказывает красивая девушка, но после остыл и стал жалеть Катю.

— Так он вас не изнасиловал? — бестактно спросил он.

— Не успел, — кивнула Катя. — Но висела я на волоске.

— Что было дальше?

— Я приняла душ, смыла всю грязь и немного успокоилась. С подружкой мы выпили и легли спать. Наутро я, естественно, на службу не пошла. Позвонила с сотового Пантелееву и спросила, как мое дело. Он ответил, что пленку просмотрел, но на ней записана пресс-конференция босса и никакого изнасилования.

«Приезжай сама и взгляни», — обрадовал он.

Я расстроилась — поняла, что босс подсуетился и каким-то образом вернул эту пленку себе. Тогда я спросила, как мои показания. Генерал помолчал, посопел в трубку, потом изрек: «Если ты пойдешь в травмпункт, снимешь побои, там проведут экспертизу на изнасилование, сделают мазок, проведут анализы, ты принесешь справки мне, тогда я открою уголовное дело и передам его прокурору. А пока…»

В этот миг я поняла, что проиграла. Ведь он меня не насиловал. Не успел. Надо было отдаться, чтобы потом провести экспертизу и завести уголовное дело, — зло добавила Катя и отвернулась.

— Формально он прав, — сказал Краснов, — но что касается кассеты — или ты ее действительно перепутала, или твой босс ее выкупил.

— Я включала видеокамеру и видела себя голой на мониторе. Он снимал изнасилование, ошибки быть не могло.

— Значит, дал денег, и генерал ее вернул. Либо пообещал какие-то услуги… Ну, и что дальше?

— А дальше, как в сказке. Адвокат босса обратился в прокуратуру, и дело завели против меня. Что я избила босса и Лазарева и сбежала из особняка с оружием. Я уже подумала, что меня посадят, но вдруг все мигом прекратилось — как по взмаху волшебной палочки.

— Наверное, Пантелеев приструнил босса и Лазарева, чтобы не зарывались. Ведь он-то кассету видел. Может, и копию сделал, для подстраховки, — добавил Краснов.

— Скорее всего так. Но я-то осталась неотмщенной.

— Скажи спасибо, что вообще осталась. Могли тобой заняться. Избить или убить.

— Спасибо, обрадовали. Из органов меня попросили уйти, и я сейчас в отставке. Живу на былые сбережения, но они скоро кончатся, и тогда надо будет искать работу.

— Ну и зачем тебе такая служба? — усмехнулся сыщик. — Иди в банк, в фирму, там тоже охранники нужны, или топ-моделью, актрисой. Ты красивая.

— Я не могу смириться с мыслью, что меня хотели использовать помимо моей воли. Я гордая, и эта гордость не дает мне после случившегося спокойно жить.

— Гордая, но не глупая же, — начал сердиться Краснов. — Какая вам разница, что было раньше, главное — что дальше.

— Почему тогда вы занялись собственным расследованием, а не бросили все на произвол судьбы и не кинулись в бега? Так бы и бегали до сих пор. Нет, вы нашли убийцу и тех, кто вас подставил, и вернули себе доброе имя, клиентуру и свою прежнюю счастливую жизнь. А вы, между прочим, ради этого ох как рисковали. Чуть не погибли.

— Ну вы сравнили, — завелся Сергей, — меня в убийстве обвинили, лишили всего, чего я добивался годами. Я не мог на улицу спокойно выйти — меня все менты в стране разыскивали. А вам что: угрожают, гоняются за вами, хотят убить?

Девушка замолчала, потом хитро посмотрела на Краснова и сказала:

— Я, как и вы, не могу жить с чувством переполнившего меня негодования. Меня подставили, как и вас, и я должна отомстить. Это просто сделать, так как мне известны некоторые факты жизни босса, его привязанности. Я хочу, чтобы вы выполнили дело и добыли для меня вещественные доказательства его развратной жизни. Вы ведь выслеживаете одного неверного супруга по просьбе второго. И вам за это платят. Я вам тоже хорошо заплачу.

— Нет. Ведь у вас деньги скоро кончаются, — парировал Сергей. — Вот и экономьте, берегите квартиру, она вам самой пригодится.

— Я хочу одного: показать всему миру, какой он негодяй, мразь, сволочь. Он это тщательно скрывает, чтобы не заподозрили, что он за тип.

— Ну и что? Плевать мне на него! Вам тоже с ним не жить. Успокойтесь и выбросьте это из головы.

— Не могу выбросить. Я вам не сказала, что это за человек. Если скажу, то вы меня поймете.

— Я вам уже сказал: мне на него наплевать.

— Он очень богатый и влиятельный политик и олигарх. Если вы на него посмотрите, то никогда не подумаете, что он такой негодяй. Его имидж — борьба с коррупцией и преступностью, свобода слова, он стоит горой за мораль и нравственность, а на деле — сволочь, бабник и развратник.

— Кто он? — Краснову стало интересно, о ком идет речь.

— Дайте согласие, что выполните задание, и я вам дам на него всю необходимую информацию. А знаю я много. Я за ним год ходила.

Сергей насупился и замолчал. Он обдумывал предложение, хотя история с политиком высокого ранга его не прельщала. Он знал, что лезть в мир крутых не стоит ни за какие деньги. Это чревато потерей капитала, здоровья или жизни.

О том дерьме, что творится в высших эшелонах власти, он знал из прессы и от некоторых своих богатых клиентов.

Но был один факт, который действовал на Сергея ободряюще. Он надеялся получить приличную сумму денег за выполнение задания. Он и так имел деньги, получал много, но столько ему не платил никто и никогда. За один день работы Катя пообещала ему однокомнатную квартиру. Всего за один день. Это, как прикинул Краснов, — примерно двадцать тысяч долларов!

С очень богатых воротил сыщик брал по пятьсот долларов в день, а то и больше, и за месяц каторжного труда без сна и отдыха получалась кругленькая сумма. Но красотка предложила за день работы в двадцать раз больше обычного.

Но не деньги были решающим фактором — ему понравилась девушка. Он давно мечтал встретить такую независимую, гордую и сильную личность в юбке. В ней он увидел себя — гордого и сильного, способного справиться с любой бедой, способного прийти на помощь нуждающимся и выполнить для них дело любой сложности.

Но он помнил, что однажды клиентка крупно его подставила, и поэтому кидаться «в объятия» Кати не спешил. Он решил согласиться, но с рядом условий. О своей клятве самому себе — не ввязываться в дела клиенток — он помнил и попытался застраховать себя от ненужных неприятностей.

— В общем, я согласен, — сказал Краснов, — но мне нужна информация о вас. Желательно знать, что вы задумали.

— Будете наводить справки?

— Да. Вы же справлялись обо мне? Собрали некоторую информацию.

— Только то, что было в прессе. Мое условие — те, кто будет вас информировать, не должны сопоставить факты и сделать вывод, что против босса готовится провокация. Это будет провалом. Завуалируйте информацию.

— Я обдумаю то, что вы мне скажете, и преподнесу вопросы в зашифрованном виде, — пообещал Краснов.

— А как с гонораром? — спросила клиентка.

— Как и договаривались: вы за один день работы даете цену однокомнатной квартиры. За два — две.

— У меня двух нет. За двадцать четыре часа работы я вам заплачу двадцать пять тысяч долларов.

— Достаточно двадцати, — снизил планку Сергей.

— Что еще?

— Я вам ранее сказал свое желание, но после вашего рассказа, мне кажется, оно неуместно. Иначе чем я буду отличаться от вашего босса?

— Каждый мужчина по своей природной сути должен хотеть женщину. А такую, как я, тем более. Если у вас получится, то я вам даю слово — мы проведем с вами прекрасную ночь. А если захотите, то и весь день, — лукаво улыбаясь, добавила Катя.

— У вас есть парень? — вдруг спросил Краснов.

Девушка смутилась, подумала немного и ответила:

— Разрешите это сохранить в тайне. К делу это не относится.

— Извините, — Сергей понял, что совершил бестактность.

— Итак, слушайте: босса зовут Гектор Альбертович Ленц. Знаете, кто он?

— Конечно. Олигарх, нефтяник, банкир, занимается теневой политикой, он очень богатый вельможа.

— Иногда, примерно раз в неделю, он посещает закрытый частный клуб для мужчин и там устраивает развратные игрища с девчонками, а может, и мальчишками. Нас — охрану — туда не пускали. Мы оставались в машинах, а когда он выходил, встречали у входа. Вывески на клубе нет, а по внешнему виду здание похоже на музей.

— Адрес?

— Точного адреса нет, но находится он во дворах на Старой Басманной за домом номер семнадцать. Трехэтажный особняк за старинным металлическим забором. Машины подъезжают к парадному входу, посетители выходят и следуют в парадные двери. Оттуда проходят в гостиную и разбредаются по номерам. Что их там ждет — я не знаю. Вам надо проникнуть в этот дом и установить видеокамеры в спальнях. Изображение будет передаваться на пульт, и вы спокойно запишете его на цифровой диск. Это и будет вещественным доказательством. Главное, установить камеры, а дальше — дело техники. Их можно будет там и оставить. Не жалко.

— Ха! — встрепенулся Сергей. — Проникнуть в дом противозаконно!

— А следить за кем-то — это не противозаконно? Подслушивать и подглядывать, вынюхивать, выискивать документы, улики? — Катя усмехнулась.

— Ладно, дело привычное, но как проникнуть в охраняемый дом и незаметно установить десяток, а то и больше миникамер? К тому же вся эта шпионская техника денег стоит.

— Она у меня есть, — обрадовала клиентка. — Я говорила, что раньше служила в некоем отделе. Так вот — техника оттуда.

— Так почему бы вам самой не влезть в дом и не напичкать его глазками?

— Потому что я женщина и меня туда не пустят. А вы мужчина и спокойно войдете и установите «глазки».

— Кто же меня туда пустит, я ведь не член клуба?

— Пустят. Мы испортим телевизионную антенну на крыше, и они сами вызовут телемастера. Вместо него придете вы.

— А куда денется настоящий мастер?

— Вы его немного ударите по головке, и он отдохнет за углом. Я вам в этом помогу.

— Да, сплошной криминал, — покачал головой Сергей, но отступать он уже не собирался. Он твердо решил помочь красавице, а потом закончить дело победной ночью любви.

Глава 4

Вернувшись в офис, Сергей первым делом снял с пояса чудо-пряжку с видеокамерой и положил в сейф. Смотреть запись не стал, так как помнил беседу в деталях. Взятую у Кати «змейку» сунул на всякий случай в визитку. Потом сел обедать, потому что сильно проголодался. Заодно решил обдумать в спокойной обстановке услышанную историю.

Таня приготовила вкуснейшие бутерброды с «Телячьей» колбасой, с сыром «Похьянпойка» и заварила в китайском фарфоровом, расписанном цветастыми драконами чайничке ароматный крупнолистовой чай. На стол поставила хрустальную розеточку собственноручно сваренного из плотных мелких ягод клубничного варенья и сама села рядом.

— Как прошло? — спросила она.

— Пока нормально, — буркнул он и погрузился в раздумья. Таня его отвлекать не стала, только пожелала приятного аппетита, получила благодарность с тем же самым пожеланием и вышла. Она чувствовала, что шеф решил взяться за дело дамочки. «Видимо, предложила хорошие деньги. Значит, будут премиальные».

Сергей плотно поел, запил съеденное крепким чайком с клубничкой, размазанной по маслу на ломтике мягкого белого хлеба, и устроился на диване вздремнуть. День перевалил к вечеру, жара спала, но духота осталась, а на небе не предвиделось ни единого облачка.

Таня уселась в свое кресло в приемной и стала читать очередной дамский роман. Любовные переживания ее ох как волновали. Видимо, люди, обделенные любовными страстями в жизни, компенсируют их нехватку прочтением подобной чепухи.

Другое дело детективы и боевики. Ни один нормальный человек не захочет в жизни попадать в историю, описанную в любой из этих книжек. Где стреляют, убивают, режут и насилуют. А вот читать и сопереживать главному герою — хорошему парню, подсознательно ставить себя на место героя и собственноручно круто расправляться с гадами и сволочами, защищать людей от злодеев — это захочет каждый мужчина.

Надо сказать, что в офисе Краснова всегда было уютно, спокойно и тепло по-домашнему. Сергей с Таней очень ценили и поддерживали этот уют. Порой Таня домой идти не хотела, а оставалась спать на диване в кабинете Сергея. Она только жалела, что вместе с ней не почивал босс. Иногда и сыщик ночевал в офисе. Когда было полно работы и хотелось подумать в спокойной обстановке. В такие дни уезжать приходилось Тане. Либо она довольствовалась раскладывающимся креслом в приемной. В одной постели Сергей и Таня не спали никогда. Может, это и к лучшему.

Но у Тани иногда случались приливы грусти, когда она в своих фантазиях видела себя женой Сергея и как они коротают время в их офисе. Не в большой фешенебельной квартире Краснова, не в его доме на Знаменке, а в офисе. Она читает журнал, а он лежит и думает или расхаживает по кабинету в пушистых домашних тапочках — разминает косточки. Но фантазии о семейной идиллии скоро покидали Таню, и она с головой окуналась в реальность — обзванивала газеты, размещая в них рекламу или принимая клиентов.

Сергей улегся на диван, закрыл глаза и погрузился в размышления. Но раздумья длились не дольше минуты, и вскоре он провалился в глубокий сон. Ему никогда ничего не снилось, разве что кошмары о его прежних опасных и тяжелых заданиях. Юношеские эротические сны с обязательной поллюцией в финале прекратились после того, как он впервые переспал с женщиной.

Через двадцать минут Сергей открыл глаза, приподнялся, посмотрел на часы и вновь опустился на подушку. Вставать не хотелось.

— Пора, — приказал он сам себе и вытащил сотовый телефон.

За столь короткое время он не выспался, но нервные силы восстановил и почувствовал себя значительно лучше. Сергей по возможности всегда прихватывал полчасика сна посреди рабочего дня, иногда и пару раз в день. Но чаще это происходило в машине на задании.

Он набрал номер своего друга Алексея Фомина и стал ждать. В трубке длинно гудело, и никто не спешил ее поднять. Но вот долгожданный ответ все-таки последовал:

— Алло?

Сергей узнал Алексея и поздоровался.

— Привет, — радостно выпалил тот.

— Есть дело и надо встретиться, — хихикнул Сергей.

— Приезжай ко мне, пропуск выпишу.

— Нет. Давай посидим где-нибудь в скверике, поболтаем, воздухом подышим.

— Тогда после работы, часов в восемь-девять.

— А раньше никак? — настаивал Краснов. — Дело важное.

В трубке послышалось сопение, потом Алексей положил ее на стол и куда-то пошел.

«Выясняет у шефа, Максимова, можно ли ему отлучиться на часок по важному делу», — решил сыщик и не ошибся.

— Заезжай за мной в управу и поговорим, — вернувшись, сообщил Фомин.

— Через полчаса буду, — пообещал Краснов.

Он решил видеозапись Алексею пока не показывать, а расспросить о Ленце и о начальнике его охраны Романе Лазареве. Очень уж ему хотелось знать, что они за фруктики.

Краснов попал в пробку на Садовом кольце и сидел в машине как на иголках. То и дело он поглядывал на часы и со злостью воспринимал каждый скачок секундной стрелки. Наконец терпение его лопнуло, сыщик подождал, пока поток тронется, вырулил на тротуар и рванул по нему. Нагло нарушил правила дорожного движения, рискуя сбить кого-то из многочисленных прохожих.

Но тем, кто в «Мерседесах», правила не писаны и все трын-трава и море по колено, и поэтому Сергей пер и пер, заставляя людей расступаться. Так он доехал до перекрестка, свернул на тихую улочку и рванул во весь опор. До управления оставался квартал, а до встречи меньше минуты. Тем не менее сыщик не опоздал, но примчался с удивительной для московского автомобилиста пунктуальностью — за секунду до того, как Фомин вышел из проходной МУРа. Не успел он осмотреть улицу, как Сергей подкатил к тротуару и распахнул перед другом дверцу.

— О, сэр, вы скрупулезно пунктуальны, как английский лорд, — усмехнулся капитан и пожал ему руку. — И даже в пробке не пришлось постоять?

— Пришлось. Думал, придется тебе звонить, переносить встречу, но потом рискнул — рванул по тротуару, — признался он.

— Закон нарушаете, — хихикнул Алексей.

— Приходится.

— Ладно, выкладывай, что за дело.

— Давай не в машине, — поморщился Сергей. — Доедем до бульвара, выйдем, посидим на скамеечке. У тебя время есть?

— Час есть. Максимов отпустил. Тебе привет от него.

— Спасибо, — поблагодарил Краснов. — Передай привет от меня.

— Передам.

— Ну что, поехали?

— Давай.

Краснов развернулся с визгом шин об асфальт и поехал к Цветному бульвару.

После того как Сергей купил новый «Мерседес-W210», свой прежний «БМВ» он продал за ненадобностью и теперь рассекал на «глазастом».

Вообще, светиться на шикарной иномарке не входило в его планы. Краснов был профессионалом и строго соблюдал правила конспирации. На дело выезжал в джинсах, футболке и на потрепанной машине, чтобы быть неприметным и в любой момент раствориться в толпе людской. Но в офис и на встречи с клиентами шиковал на «мерине» и в дорогих одеждах. Не стеснялся показывать финансовый уровень, что он высокооплачиваемый сыщик и дела у него идут хорошо. Да и люди к нему на приемы приходили не бедные и вылезали из баснословно дорогих автомашин.

Тем не менее Сергей на заданиях не пижонил, а строго выполнял заповеди детектива. После разговора с Катей он решил ужесточить правила игры и не стал говорить с Фоминым о деле ни по телефону, ни в машине. В скандале были замешаны сотрудники ФСБ, нынешние и бывшие, а это обстоятельство не на шутку его настораживало.

— Ты чего в машине говорить не хочешь, — поинтересовался Алексей, — прослушки опасаешься?

— Нет, но… на улице спокойней.

Некоторое время они ехали и молчали, а потом Сергей спросил:

— Как дома, как жена, дети?

— Спасибо. Вроде бы хорошо, только вижу их редко, соскучился. Дети были в лагере — на море, загорели, вытянулись. Как увидел их — ахнул. Взрослые стали, совсем взрослые.

— Да, так и жизнь пройдет, а мы не заметим, — философски констатировал Краснов.

— Работа, все работа. Затрахала. Ни днем, ни ночью покоя нет. Все ищем и ищем преступников, находим, ловим, сажаем, а их меньше не становится.

— Уходи со службы, — посоветовал Сергей.

— Нет. Мне нравится. Это мое, а все остальное нет. Вон недавно поймали маньяка. Детям глотки резал. Как приятно, что одним гадом на земле меньше стало.

— Что он совершил?

— Убивал девочек-школьниц. Следил за жертвой от школы, входил за ней в подъезд, потом в лифт и там перерезал ей бритвой горло. Не насиловал, не грабил, просто один раз полосовал и уходил.

— Я о нем что-то слышал, — сказал Краснов. — Он в Красногорске орудовал?

— Да, там. Наша следственная бригада туда выезжала, потому что местные опера таких дров наломали — всех подряд хватали и выдавали за маньяков. Причем публично. Дуболомы. В таких делах деликатность нужна. А как после такого незаконного обвинения человеку жить? Прохожие шарахаются, соседи в лучшем случае не здороваются, а в худшем — могут поймать и избить. А родственники жертв вообще могут суд Линча устроить — зверски убить.

Мы начали с того, что взяли под «колпак» всех насильников и убийц, когда-то получивших за это сроки и ныне находящихся на свободе. Но каждый из них на день убийства имел алиби. И тогда Максимов — голова — выдвинул версию: «Может, убийца — отвергнутый отец? Он ведь не насилует, не грабит, а только убивает».

Подняли документы из загсов и выявили десятерых отцов, кого суд лишил отцовства и запретил встречаться с детьми. У семи из них были девочки, и мы установили за каждым слежку. Через месяц один из этой семерки поехал к школе, выбрал жертву и направился за ней до дома, а потом в подъезд. Наши сотрудники рванули следом. Маньяк и жертва — десятилетняя девочка — вошли в лифт, а оперативники вбежали в подъезд, когда те уже уехали. Тогда пришлось стрелять в потолок, чтобы напугать маньяка. Это подействовало, и он не успел перерезать жертве горло. Когда двери лифта открылись, опера увидели жуткую картину — до смерти испуганную, но живую девочку, а возле нее маньяка с бритвой в руке. Стоял, как истукан, и не мог пошевелиться. Так испугался. Его скрутили, отвезли в отделение, а через час он начал давать показания. Рассказал и показал все места, где совершал преступления. Все до одного. Это был без сомнения он.

Больной человек, но психиатрическая экспертиза зафиксировала его вменяемость. Так всегда делается, чтобы преступник предстал перед судом и получил вышку. Даже если он явный псих. — Алексей замолчал.

— Сколько детей он убил? — спросил после паузы Сергей.

— Восьмерых девочек. Девятую не успел — милиционеры помешали.

— Гад! — вырвалось у Краснова.

— Его бывшая жена запрещала ему встречаться с дочерью, потому что он иногда выпивал. Добилась в суде, чтобы его лишили родительских прав, а он очень сильно переживал разлуку с дочерью. И вот нашел выход злой энергии в убийствах детей. Свою дочь и жену не трогал, а других…

— Дали вышку?

— Да, но ты сам знаешь, у нас смертная казнь отменена… за ненадобностью, — Алексей изменился в лице, в сердцах махнул рукой и чуть не выматерился.

— Ничего. Ее введут на месяц, расстреляют всех кого надо, а потом опять объявят мораторий.

— Хорошо бы. Я с эти гадом говорил и понял, что он даже рад, что все это кончилось. Признался во всем — очистился от греха.

— Все равно гад, — покачал головой Краснов.

— Ты знаешь, его дочь приходила к нему в изолятор, и не раз. Они подолгу беседовали. Он рассказал ей, что причиной убийств стала его сильная любовь к ней и то, что им запрещали встречаться. А началось все с того, что он поджидал ее возле школы, смотрел на нее, но подойти боялся. Дочка могла случайно сказать матери, и тогда бы его опять затаскали к участковому. А он тихий человек, безработный инженер, в личной жизни неудачник. Самым большим и единственным счастьем его жизни была дочь, с которой ему запретили встречаться. Трагедия в своем роде.

Он часто, почти каждый день приходил к ее школе, наблюдал за дочкой, а она его видела, подходила, но он уходил. И вот однажды дочка не вышла — заболела, что ли, или раньше с уроков ушла, и он пошел за какой-то девочкой, вошел за ней в подъезд, потом в лифт и, не помня себя, перерезал ей горло перочинным ножом. Потом это повторилось еще и еще.

На очных ставках с дочерью он сказал, что любит ее. И она сказала, что очень любит его. Причем искренне. Я слушал запись их разговора. — Алексей помрачнел. — Вот так.

Сергей ничего не сказал, а только насупился.

— Любовь, любовь, что она с людьми делает. Одних возвеличивает, других уничтожает, превращает в зверей.

— Это точно, — добавил Краснов.

Мужчины подъехали к бульвару, Сергей остановил машину, и они вышли. Шли по горячему асфальту в направлении памятника Крупской и молчали.

— Скоро лето кончится, — сказал Краснов.

— Еще не скоро, но уже за половину перевалило. Вниз быстрее покатится, — Алексей пнул носком черного начищенного ботинка жухлый листок.

— А я и не заметил, как оно прошло. Трудился не покладая рук. Даже в отпуск не поехал. Видимо, нагулялся, — Сергей усмехнулся.

— А я не помню, как дни и ночи пролетают, что вчера делал, что позавчера. Мне кажется, время остановилось и жизнь превратилась в один длинный день, состоящий из совещаний, выездов на место преступлений.

— Наверное, стареем, — тяжело вздохнул Краснов.

— Давай о деле.

— Да не спеши ты, Леша. Остановись, посмотри по сторонам, задумайся: зачем спешим, для чего? Может, радость в жизни не от любимого дела, не от зарабатывания денег, не от растрачивания их на вкуснятину, красивые авто, шмотки, девиц и другие удовольствия, а от общения со своими подрастающими, познающими этот мир детьми? От того, что ты стараешься научить их, увидеть в них то, чего не смог увидеть в себе. Добиться того, чего сам не достиг. — Сергей остановился и внимательно посмотрел на Фомина.

— Скорее всего ты, Серега, прав. Иначе почему, выйдя на пенсию, дедушки с таким наслаждением нянчат своих внуков?

— Они восполняют ту радость общения, которую не смогли получить от своих детей. Заметь — по своей воле не могли получить.

— Работа была на первом месте, а дети на втором, вот и получается, что кайф начнется, когда на пенсию выйдешь. А до пенсии еще дожить надо.

— А, о пенсии подумываешь?

— Да. Но вот интересно. Этого маньяка именно жажда общения с собственной дочерью подтолкнула к убийствам. Несправедливость нашла в них выход.

— Меня твоя история тоже на эти мысли натолкнула.

— Поэтому и разговор о детях начал? — Алексей улыбнулся.

— Именно, Леша, именно. У тебя-то их двое, а у меня пока ни одного.

— Так заводи.

— Подумываю. Жизнь-то в один неожиданный миг может окончиться, а что останется? Счет в банке, квартира, дача, машины? Кому все это останется, для кого все это зарабатывается?

— А, — Алексей похлопал Сергея по плечу, — стареешь и поэтому мудреешь. Философские мысли в голову полезли.

— Когда-то же им надо полезть. Пора. Скоро сорок.

— И мне скоро.

— Поздравляю.

— Не с чем. Дети есть, а мысли такие же посещают. Зачем, почему, когда это кончится. — Алексей посмотрел на часы.

— Сколько еще?

— Двадцать минут есть. Давай о деле, а то на эти темы лучше на кухоньке за бутылочкой размышлять.

— Или на природе за шашлычком.

— Или так, но все равно с бутылочкой.

— С бутылочкой. Вот и кульминация разговора о том, что спешим и не задумываемся, зачем спешим.

— Да, — Алексей вопросительно посмотрел на Сергея.

— Ладно, сантименты побоку, возвращаемся к делу. Что ты знаешь о Гекторе Альбертовиче Ленце?

Краснов не хотел пока говорить другу, что между политиком и телохранительницей произошел конфликт на сексуальной почве. К тому же он не был на сто процентов уверен, что этот конфликт вообще был. Он хотел узнать о нем от Фомина. Хотя Сергей допускал, что начальник охранного управления ФСБ не дал вымести сор из стен департамента и никто ничего не знает. Делом могли заниматься тамошние следователи, и в этом случае утечки информации от секретных источников не произошло бы.

— Так что ты знаешь о Ленце? — повторил вопрос Сергей.

— Ничего особенного. Он очень влиятельный банкир, нефтяник, воротила с политической крышей. На него пробовали заводить пару уголовных дел, но он откупался. У нас на него ничего нет, так как кто-то наверху в нашей управе его задницу прикрывает. Все дела закрыли или уничтожили.

— А были дела?

— Да. Он пробивался во власть, в политику с грязными деньгами. Как он их получил, никто не знает. Скорее всего рэкет, шантаж, неотданные кредиты, ликвидированные кредиторы. Дела ведет по-крупному, причем не только здесь, но и за границей. От его размаха жуть берет. Я тебе искренне советую с ним не связываться. — Фомин замолчал. — Он владелец финансовой империи. Куча банков и филиалов, фондов, ассоциаций. В этом во всем с ходу не разберешься.

— А кто такой Роман Лазарев? Ты о нем ничего не слышал?

— Кто он?

— Начальник его охраны.

— Нет. Он у нас не работал, и я о нем ничего не знаю.

— Может, он комитетчик? Ладно, хрен с ним. Вернемся к Ленцу. Вспомни, какие материалы по нему проходили?

— По убийствам ничего. Он лично никого не убивал, но, как только у него возникал конфликт с кем-то, сразу появлялись трупы. Вернее, не трупы появлялись, это было бы грубо и мы бы его давно привлекли, а люди пропадали. Тех, кто с ним конфликтовал, — нет. Они испарились. Как сквозь землю провалились.

— Как так?

— А так. Помнишь дело о хозяине небольшой нефтяной компании «Алманефть»?

— Про него в газетах писали и по телевидению была информация.

— Да. Так вот. У него был конфликт с Ленцем. Тот хотел купить компанию, но она по воле ее владельца не продавалась. Ленц начал переговоры с нефтяником, но тот наотрез отказался продавать собственность. И вот нефтяник пропал. Разыскиваем и в России, и в мире через Интерпол, но нигде его нет.

— Может, сбежал?

— Нет, пропал с концами. Его компанию Ленц хитрыми юридическими процедурами обанкротил и прибрал к рукам по плевой цене.

— Вот как?

— Вот так. В Думе депутаты законы стряпают не для того, чтобы экономика страны нормально развивалась, а для личной выгоды. А Ленц имеет влияние на многих депутатов.

— И что?

— Ничего, это лишь один пример деятельности Ленца.

— Есть еще? — Сергей помрачнел.

— Нет. Больше нет.

— Значит, он мафиози.

— Бывший. — Алексей снова посмотрел на часы. — Уже пора.

— Пойдем, — сказал Краснов, и они быстрым шагом двинулись к машине. — А враги у него есть?

— Есть, и много. Поэтому охрана из бывших чекистов, бронированные лимузины.

— Как ты думаешь, ему нужна шумиха в прессе по поводу некоторых его не совсем чистых дел?

— Конечно, нет. Это однозначно. Кому же она нужна перед выборами? Он в Думу метит. Депутатская неприкосновенность всем нужна. Но кто эту информацию добудет? — Алексей приостановился и хитро взглянул на Сергея.

Сергей в свою очередь пристально посмотрел на друга, но ничего не сказал.

— Ты, во всяком случае, мой совет в уме держи. Пригодится, — посоветовал Фомин.

Мужчины подошли к машине, Сергей пиликнул брелком сигнализации, и замки щелкнули. Друзья сели и поехали на Петровку. По пути молчали. Когда доехали, Сергей проводил Алексея до проходной.

— Пойдем, с шефом повидаешься. Он будет рад.

— Нет, дел много. Передавай ему большой привет.

— Ну, тогда пока. — Леша протянул руку, и Сергей сжал ее крепкой хваткой.

— У меня к тебе просьба, — начал Краснов, — ты скинь на дискету все, что у вас есть на него. Все, вплоть до газетных статей. Потом позвони, и я ее заберу.

— Ладно, но там немного.

— Сколько есть. Спасибо за встречу, ты очень мне помог.

— Повидались. — Алексей ушел, а Сергей сел в машину и уехал.

Глава 5

Краснов решил время даром не терять и отправился на Старую Басманную улицу посмотреть на тот самый дом, который предстояло напичкать аппаратурой. Он стойко вытерпел все пробки и заторы и наконец прибыл на место. Машину оставил на улице, напротив магазина, а сам пошел во двор искать особняк.

К его радости, тот располагался рядом и был, как и говорила Катя, обнесен красивым высоким забором из металлического литья. В тени тополей возвышался каменный дом прошлого века с мраморными колоннами, причудливыми окнами, с куполами вверху, высоким крыльцом и широкими гранитными ступенями. Длинные массивные дубовые двери из мореного дуба, плотно прикрытые, скрывали какую-то тайну, и Сергею не терпелось ее разгадать. Зарешеченные, затемненные стекла, как зеркала, отражали свет, и нельзя было разобрать, что за ними. Ворота никто не охранял, хотя над крыльцом висела видеокамера и она методично поворачивалась то вправо, то влево.

«Охрана есть, без сомнения, но, наверное, не милицейская, а из частного агентства», — анализировал Сергей.

У крыльца, в глубине двора, стояли две иномарки — представительская «Ауди» и здоровущий джип «Шевроле-Трой».

«Кто-то из клиентов отдыхает», — решил сыщик.

Вывески, указывающей, что за организация находится в здании, нигде не было, и даже людей за забором не видно. По улочке спешили прохожие, и Сергей решил пройтись вокруг конторы. По крайней мере, один раз он мог это сделать, не привлекая внимания дотошных телекамер. Шел в темных солнцезащитных очках и искоса поглядывал на окна и двери особняка. Заблаговременно он взял с собой видеокамеру в визитке и снимал ворота, резиденцию и машины у входа.

Пройдя один раз и сняв все, что нужно, он решил больше глаза охраны не мозолить и удалиться. Вдруг запищал сотовый в визитке, и он вынул трубку.

— Да, — произнес Краснов и с изумлением услышал голос его клиентки Кати.

— Здравствуйте, Сергей Сергеевич, это я.

— Привет, — обрадовался он.

— Поднимитесь в двадцать пятую квартиру.

— Какую квартиру? — не понял сыщик.

— Подъезд перед вами, — уточнила девушка. — Я жду.

Она повесила трубку, а Сергей остался стоять в недоумении. Потом спрятал телефон, взглянул на выходящие во двор окна соседнего пятиэтажного кирпичного, много раз штукатуренного дома и пошел к подъезду. Поискал взглядом написанный забывчивыми жильцами код на стене, а когда нашел, нажал кнопочки замка, открыл дверь и вошел. Поднялся по запущенной, с расписанными стенами лестнице на третий этаж, подошел к двадцать пятой квартире, потянулся к дверному звонку, но нажать его не успел. Дверь отворилась, и за ней Сергей увидел Катю. Она махнула рукой — мол, входи — и растворилась в полумраке жилища.

Сергей вытер ноги, вошел, захлопнул за собой дверь и остановился.

— Идите сюда, — услышал он негромкий приятный голосочек из глубины квартиры. Сыщик осторожно двинулся по скрипучему, давно не лакированному паркету, стараясь определить, откуда его зовут. Наконец он повернул в комнату, которая оказалась неухоженной спальней в снимаемой задешево квартире.

Катя лежала на боку на большой, накрытой цветастой простыней кровати, подперев рукой голову, и ее призывная поза явно указывала на нешуточные намерения. Скрещенные ноги, прогиб в пояснице, выпяченная бугром попка и торчащие пышные груди мгновенно привлекали взгляд Сергея. Тоненький, короткий, просвечивающий халат облегал ее великолепные бедра, узкую талию и восхитительные соски. Девушка не спеша распустила темные волосы, и пряди упали на плечи. Сергей остановился в нерешительности и вдруг подумал, что это ему снится. Неприступная красотка, еще два часа назад игравшая в крутую, холодную и расчетливую шпионку, теперь сама предлагала ему себя.

«А не ловушка ли это?» — подумал Краснов. Но вид притягательного женского тела, будоражащий воображение, напрочь разогнал мрачные мысли и вселил уверенность в сыщика. Он смело шагнул в спальню и безрассудно поддался призыву страсти.

Катя взглянула на мужчину пылающим взором, и он в нем прочитал огненное желание. Она жаждала его, как хочет измученный странник в пустыне глотка целительной, освежающей, дарующей жизнь влаги. Как птица хочет простора, стремительного полета и высоты, и как влюбленный хочет встречи с предметом своей любви.

— Иди сюда, сядь рядом, — томно прошептала она, и Сергей понял, что не ошибся в ее намерениях. Он поставил визитку с включенной камерой на стол, направил объектив на кровать, подошел и сел на край. Катя обняла его за шею, сильно и быстро притянула к себе и жадно поцеловала. Ее губы растворились в его губах, язык в его языке, а чувства в его чувствах. Мужчина мгновенно возбудился и отдал свою волю на растерзание воле ее похотливых желаний. Его ботинки, носки, брюки, рубаха и трусы упали на пол в мгновение ока, а накрыл их ее тоненький халатик.

И вот началась страстная любовная игра, и продолжалась она не час, не день и не год, а вечность. Во всяком случае, так показалось Сергею. Его обволокла магическая любовная аура и заставила ласкать ее прелестное тело где только можно, целовать куда хочется и удовлетворять, как заблагорассудится. В какой-то миг он подумал, что его пассия не совокуплялась тысячу лет — с такой страстью и силой она отвечала на каждую его ласку, на каждое движение, на каждый посыл. Позволяла творить с собой все, что он только выдумает.

И мужчина не скупился на ласки, отдавая красотке всю энергию своего крепкого, тренированного тела, доставляя ей неимоверное наслаждение. И она оценила его старания и вознаградила сполна. Распаленная, алчная, блестящая от пота, она яростно двигалась под ним, услаждая себя и его изысканностью игры.

Сергея поразила ее физическая подготовленность, а особенно растяжка. Ему чудилось, что ее ноги обвивают его торс, как щупальца спрута, величине ее прогибов не было границ, и порой казалось, что под прекрасной бархатистой кожей и упругими мышцами нет костей. Так сильно она изгибалась, широко раздвигала ноги, похотливо впускала его в себя на максимальную глубину.

Всему приходит конец — и плохому, и хорошему. Наступил он и в любовной игре. Одновременный восторженный крик любовников возвестил о кульминации действа. Сергей выпустил в набухшую алую вагину животворящее семя, и его измученный, выдержавший все нагрузки фаллос расслабился и повис, как флаг на башне поверженного замка. Без любовного ветра он больше не воспрянет. Сергей еще немного поласкал подругу губами, потом пальцами, доводя до любовный истомы, ввергая в нежную, затягивающую дремоту.

И вот все звуки стихли, движения прекратились, и только сердца некоторое время бешено стучали. Но и они замедлили свой бег, и воцарилось полное безмолвие, штиль и долгожданная релаксация. Сергей развалился на краю постели, раскинув руки и ноги, а Катя, наоборот, сжалась на боку у стены и мгновенно заснула.

Распаленный Краснов, остывая и успокаиваясь, ненадолго погрузился в небытие и как бы повис в воздухе, не чувствуя своего тела. Но постепенно силы вернулись, и он пробудился бодрый и отдохнувший. Он лежал и поглядывал на спящую обнаженную красавицу, доставившую ему массу сексуального, физического и эстетического удовольствия.

Катя спала, мерно, еле слышно посапывала и просыпаться не собиралась. Получив множество долгожданных оргазмов, ее тело и сознание взяли тайм-аут и безмятежно отдыхали.

Сергей лежал, глазел в потолок и думал о том, как неожиданно вошел в любовный контакт с неприступной на первый взгляд шпионкой.

«В какие игры играет эта девчонка, — думал он, — или она мне врет про Ленца, про его домогательства к ней, про козни спецслужбы? Может, она просто хотела со мной переспать и для этого придумала всю эту интригующую историю?»

Сергей не знал ответов на эти вопросы и решил события не торопить и досконально разобраться в сложившейся ситуации. Ведь то, чего он так хотел — соблазнение красавицы, — уже состоялось.

Некоторые мужчины после достижения любовной победы теряют интерес к партнерше и стремятся завести роман с новой дамой. «Одного раза вполне достаточно», — считают они. Но Сергей Краснов был не из их числа. Он любил добиваться своего и умел, но от этого его интерес к даме сердца не ослабевал, а, наоборот, разгорался с новой силой. Он ждал от нее новых встреч, необычных отношений и форм любовного общения. А прекращал общаться, только когда находил новую прелестницу или старая надоедала и начинала отнимать много времени.

Сергей лежал и думал о задании, о том, что лучше бы его не выполнять, потому что оно попахивало криминалом. Но он отнюдь не стремился отделаться от клиентки, после того как добился цели, он — человек слова и настроен был решительно. К тому же его подогревали обещанные доллары. А кого они не подогревают?

Краснов лежал, раздумывая, и вдруг вспомнил, что поставил на столик визитку с включенной камерой. Направил объектив на Катю, и техника должна была запечатлеть происшедшую сцену. «Вот будет здорово взглянуть на себя в момент совокупления. Никогда еще так не снимался, — заинтересовался он. — Да и поглазеть со стороны на прекрасное девичье тело будет недурно. Не помешает лишний раз мужские половые гормоны в кровь пустить».

Катя зашевелилась, стала дышать чаще, промурлыкала что-то и открыла глаза.

— Привет, — весело сказал сыщик и погладил красотку по упругой попке. Катя улыбнулась, как улыбаются абсолютно счастливые люди, потянулась и легла на спину. Ее груди колыхнулись и замерли, а Сергей уставился на них и стал ласкать взглядом. Девушка перехватила его взгляд и, предугадав намерения, закрыла глаза. Краснов приблизился и принялся целовать ее соски.

— Не надо, — тихо прошептала Катя, — я полностью удовлетворена и сегодня больше не хочу.

Поняв нелепость своих действий, Сергей еще немного послюнявил груди и прекратил это занятие.

Алексей Фомин после разговора с Красновым долгое время думал, зачем тому понадобилась информация на Ленца? Он сидел в своем кабинете, рисовал карандашом чертиков на листе бумаги и думал. Он всегда что-нибудь чиркал, пока мозг работал. Так Алексею было сподручней, лучше соображалось.

«Гектор Альбертович Ленц. Ну и имя у него, — Алексей покачал головой и быстро нарисовал смешную физиономию с одним глазом и ртом, полным острых зубов. — Сказать шефу про Серегину просьбу или не время еще? Тот просил не говорить, но… Вдруг опять влипнет в историю, тогда будет легче его из дерьма вытаскивать».

Капитан поразмыслил немного и решил пока не посвящать Максимова в суть дела. Но не тут-то было.

Через пять минут пришел Николай Иванович с пакетом вкусных бутербродов с колбасой и бутылкой воды. Положил все это на стол и уселся в кресло.

— Угощайся, Леха. На халяву. Подарок от рубоповцев. Помнишь, на той неделе мы им дали адреса конспиративных квартир на Сущевке?

— Ну.

— Они там устроили засаду и знаешь кого выцепили?

Алексей с интересом взглянул на шефа.

— Он во всероссийском розыске был. Киллер с погонялом Косолапый. Завалил в прошлом году при задержании одного из их спецгруппы. Помнишь?

— А, тот самый. Он пристрелил Васю Тимонина. С расстояния тридцать метров, с пояса, из пистолета «ГШ-18» ему точно в глаз попал. Бойцы поклялись гада найти и угрохать без суда и следствия. Зуб за зуб, так сказать.

— Так нашли и шлепнули. Пристрелили при задержании. Все как один дают показания, что он оказал отчаянное сопротивление, и был убит. Хотя в квартире никакого оружия не обнаружено. Говорят, кухонным ножом защищался. — Максимов покачал головой, вытянул из пакета бутерброд с сырокопченой колбасой и откусил от него кусочек. Алексей встал, достал из шкафа чистые стаканы и поставил на стол. Потом с шипом открыл «Спрайт» и разлил в стаканы.

— Наверное, замочили, а нож потом в руку вложили. Как обычно это делается. Я бы так маньяков-убийц карал без суда и следствия.

— Тогда бы много невинного народу полегло. В случае с этим Косолапым все ясно, он — личность известная и вина его была доказана, но про маньяков ты загнул. К ним деликатный подход нужен. Особый, можно сказать. — Николай Иванович отпил из стакана и развалился в кресле. — Доказать, что убивает именно тот, кого взяли, очень сложно. Ведь взяли не на месте преступления, и улик обычно нет. Следствие опирается только на показания подозреваемого, а если тот молчит и отказывается от обвинений, то улик никаких и вину доказать невозможно. Если бы Андрей Чикатило не стал добровольно давать показания, его никогда бы не уличили и не осудили. Вот так.

— Вот и надо таких ликвидировать без суда и следствия!

— Надо сначала доказать, что он убивал, а потом карать. Вдруг ошибка, и тогда убьют невинного человека.

— Возможно и такое, как в деле с тем же Чикатило.

— Да. — Полковник полез за вторым бутербродом, а Алексей только расправился с первым. — Спецназовцы обещали покруче презент подвезти — типа коньяка с добротной закуской. Но это к вечеру, после дежурства. Помянуть отмщенного Ваську Тимонина. Хороший был парень.

— Ну что же, пусть подтягиваются, помянем. Жаль его, погиб по глупости. Выстрел-то был на авось. — Алексей закончил полдник, вытер рот и руки носовым платком, аккуратно свернул его и сунул в карман.

— Не скажи. Этот киллер — крупная рыба в их мире. Он стрелял как ас, если мог с такого расстояния бойца уложить.

— Да случайность это. Я уверен.

— Ну ладно, спорить не будем, может, ты и прав. — Максимов доел бутерброды, допил воду, достал из стола пакет со своими любимыми ванильными сушками, развязал нетугой узелок и запустил в пакет руку. Вытянул парочку кругляшек и одну запихнул в рот. — Угощайся, — предложил он капитану, но тот отказался.

— Краснов звонил, — произнес Алексей, внимательно наблюдая за реакцией шефа. Тот на мгновение перестал жевать и серьезно посмотрел на подчиненного.

— Что-то случилось?

— Нет, просто привет передавал.

— Не может быть, чтобы Серега без дела звонил, только когда ему что-то надо.

— Надо, но он просил на эту тему пока не распространяться.

— А потом, когда его жареный петух в зад клюнет, поздно будет. — Максимов прожевал сушку, завязал на целлофановом пакете узелок и сунул в стол. — Ну, расскажешь?

— Да, — кивнул Алексей, — но позже. — Он поднял руку и коснулся указательным пальцем своего правого уха. Максимов, поняв жест, отрицательно покачал головой и состроил на лице кислую мину. Потом встал и вышел из кабинета. Алексей понял это как предложение пройтись и последовал за ним.

Они двинулись по коридору, и полковник вопросительно взглянул на капитана, но Алексей начинать рассказ не спешил. Он понимал, что, если Сергей вывез его для разговора аж на другой конец Москвы, значит, на то есть основания. Подставлять Краснова он не хотел и поэтому медлил, стараясь выйти из опасной зоны.

Опасными, в плане прослушки, в МУРе были все помещения — и кабинеты, и коридоры. Поэтому все выходили разговаривать во двор. И то по делам средней важности. Об особо опасных, касающихся жизни людей проблемах не говорили вовсе. Либо переписывались в кабинетах, либо предпочитали переносить встречи в город.

Сообщение о деле Краснова не занимало много времени, поэтому Алексей решил отвести полковника к лифтам, туда, где никакая прослушка не берет. Да там никто и не слушал, но всегда было много народу. Там специально устроили курилку, чтобы спокойно поговорить.

Это обстоятельство офицеров не устраивало — лишние уши никого не радуют, поэтому пошли к лифту в дальний конец здания, где никого не бывало. Встали у окна и стали ждать. Без лифта начать разговор Алексей не решался. Хотя он грешным делом думал, что Краснов перестраховывается.

— Ну, что там у него стряслось? — изнывающий от нетерпения полковник сам начал торопить события.

— Да ничего, собственно, не произошло. Он привет вам передавал с наилучшими пожеланиями, вот и все.

— Для этого ты меня сюда приволок? — усмехнулся Максимов.

— Не совсем, — улыбнулся капитан.

— Как он?

— Да ничего, трудится, выглядит бодро, машину новую купил — «Мерседес».

— Деньги есть, вот и купил. Шел бы ты к нему в контору или свою такую же открыл, — посоветовал Максимов. — Мне уже поздно, а тебе в самый раз.

— Я ленивый, не хочу пахать. Здесь спокойно, стабильно платят. Пусть немного, но стабильно, а у него — деньги по выполнению. А если не смог дело сделать, то голодным и останешься. Я так не хочу.

— Ну, как знаешь. Хотя в нашей жизни деньги не все решают, но многое.

Офицеры услышали, как внизу, на первом этаже, заскрежетали двери лифта. Значит, сейчас поедет. И Алексей приготовился выпалить все, что считал нужным. Когда же по шахте загрохотала поднимающаяся кабина, он приблизился к уху полковника и начал говорить:

— Краснов просил собрать информацию на Ленца и начальника его охраны Романа Лазарева. Полное досье.

— Да. Ленц фигура видная. — Максимов насупился. — Ты ему сказал, что шишек лучше не трогать?

— Сказал.

— Сейчас он действует осмотрительнее и сначала решил пробить информацию на этого Ленца, а потом уже браться за дело.

— Думаешь, ему кто-то Ленца заказал?

— Вполне возможно.

— Может, он компромат на него собирает? Скоро выборы в Госдуму, а Ленц рвется в депутаты. Если в прессе появится на него компромат, то ему депутатства не видать. Спонсоры денег на раскрутку не дадут.

— Да он и так богатый и в спонсорах не нуждается. К тому же у нас это по-другому делается — кандидата не регистрируют, и все. В случае с Серегой что-то еще. — Полковник стал говорить громче, потому что лифт проезжал третий этаж и голосов совсем не стало слышно.

— Он меня спросил, — начал Алексей, — повредит ли Ленцу компромат в прессе?

— Естественно. Этим компроматом его утопить хотят. Врагов-то у него много. Он еще тот фрукт.

— Да.

— А про Романа Лазарева я тебе вот что скажу: я такого не знаю. Он, видимо, не из системы МВД. Хотя…

Лифт остановился наверху, и грохот стих.

— Ну, что еще? — сказал полковник.

— Да, в общем-то, все.

— Тогда пойдем.

Офицеры направились по коридору.

— А ты подборку сделай, — посоветовал Максимов. — Поройся в архиве, может, что-то и узнаешь.

— Да, надо ему помочь, — кивнул Алексей, — а то он вон как страхуется.

— Боится всего, будто за ним кто-то следить будет, слушать, снимать, — улыбнулся полковник.

— Краснов всегда был не в меру беспечным и в то же время не в меру подозрительным.

— Парадоксально, но факт, — кивнул Максимов. — Но человек он хороший, помоги ему.

Сергей и Катя пролежали еще полчаса, потом встали, оделись и сели за стол в кухне. Сергей с интересом, по-новому смотрел на девушку, а та немного смущалась и отводила глаза. Не хотела встречаться взглядами с Сергеем. А тот ждал объяснений.

— Итак? — он вопросительно посмотрел на нее.

— Ну, я с мужчинами давно не вступала в такой контакт, вот и не выдержала. Наслушалась записей, — Катя указала на стопку дисков на столе, — и не смогла волей пересилить своей плоти. А вы что подумали?

— Мы снова на вы? — поправил Краснов.

— А ты что подумал? — с улыбкой повторила красавица.

— Я подумал, что тебе только это и нужно было, — лукаво улыбнулся сыщик.

— В тот момент да, а сейчас нужно выполнить поставленную задачу.

— А может, плюнешь на все, простишь этого Ленца и деньги целей будут?

Катя изменилась в лице, помрачнела, насупилась и отвернулась:

— Нет, я его никогда не прощу. Он мой заклятый враг.

— Тогда найми на эти деньги киллера, и он его шлепнет из винтовки с оптическим прицелом. И нечего по борделям лазить, — посоветовал Краснов.

— Шлепнуть я его и сама смогу, нанимать никого не надо, но мне не это нужно. Если его убить, то он умрет честным человеком, мучеником, а он — мразь, сволочь, развратник. Я его унизить хочу, опозорить на весь мир. Это для него страшнее смерти, так как он человек самолюбивый — личность. А убивать мне его не за что, он мне ничего такого, за что убивают, не сделал.

— Добренькая ты, — сыщик поморщился. — Может, дашь послушать записи? Что там ты написала.

Катя встала и вышла из комнаты. Вернулась через минуту с небольшим аппаратом в руке. Поставила его на стол и нажала на кнопку. Послышалось шипение.

— Это миникомпьютер. Я в него переписала все записи с дисков. Наведенный на окна особняка лазерный луч круглосуточно снимает со стекол голосовые вибрации, прибор дешифрует их и записывает на диски. Я изредка перенавожу луч, так как не в каждом кабинете у них тусовки. Сегодня написала вот что.

Из микрофона, расположенного в компьютере, послышались голоса. Были они записаны чисто, без помех, но только смешивались с шарканьем ног, скрипами пола и мебели, порывами ветра и другими шумами.

— Давай, девочка, подсоси, подсоси, заглотни поглубже, мне так приятно, — шептал мурлыкающий мужской голос на фоне чмоканья. — И ты не жеманься, помогай подружке, полижи яички. Ох, какой кайф.

Сергей понял, что приехавший на «Ауди» туз проводит время в обществе двух развратных чаровниц.

— И так два часа, — констатировала Катя и сделала потише. — Все будешь слушать?

— Нет, — мотнул головой Краснов. — Я охов и ахов на сегодня наслушался. — Он улыбнулся и подмигнул девушке.

Та немного смутилась, но потом парировала:

— Еще услышишь их в моем исполнении, не сомневайся.

— Это голос Ленца? — переменил тему Сергей.

— Нет. Я этого не знаю. Тоже тухлый политик или деловар. Вон с какой охраной разъезжает.

— Да, — согласился Краснов. — А они, когда подвыпившие, о политике, госсекретах болтают?

— Нет. Ни разу не слышала. Вообще о делах ни слова. Видимо, подозревают, что их могут писать. Они волки битые, матерые, закалены десятилетиями восхождения на политический Олимп и посвящены во все тонкости игры. За девочек их не посадят, только пожурят либо должности лишат, а за разглашение гостайны или коммерческих секретов… Либо тюрьма, либо пуля в лоб. За это у нас быстро грохнут. А за девочек… или мальчиков…

— Есть и такие? — Сергей вопросительно взглянул на шпионку.

— Полно. Некоторая часть политиков и министров, работников аппарата, крупных бизнесменов — голубые, и поднялись они на свои теперешние места только потому, что ими были. У них кланы в бизнесе, в политике, в балете, в кино и на эстраде. Где голубые — там деньги. Среди них бедных нет.

— Какой контингент завсегдатаев этой дырки? — спросил Сергей.

— Разный люд. Но только люди богатые, властные — эти удовольствия дороги и бизнесменам средней руки не по карману. Те с Тверской кормятся.

— Секретность дорого стоит?

— Да, секретность, анонимность и безопасность. Девочки здесь постоянные, проверенные, не из подворотни. Им медосмотр устраивают после каждого клиента, чтобы наши политиканы трипперок не подцепили, а того хуже — СПИД.

— А ты откуда знаешь про медосмотры? — хитро прищурившись, спросил сыщик.

— Из подслушанных разговоров проституток. Они в одном из номеров живут и иногда беседуют на эти темы. — Катя многозначительно взглянула на Краснова. — А ты подумал, что я была одной из них и оттуда сбежала, а теперь хочу эту контору разоблачить?

— Кто тебя знает.

— Нет, я работала по другой специальности, намного более интересной.

— А чего тебе самой не попробовать поступить к ним на работу и напичкать «жучками» дом? Сэкономишь кучу баксов.

— Я не хочу, чтобы обо мне думали, что я проститутка. — Катя встала в позу и гордо вскинула голову.

— Для дела.

— Плевать. Я не хочу.

— Тебе видней. А если подкупить кого-то из тамошних красоток и она в стены вставит «уши»?

— Нет. Их проверяют, тщательно на эту службу подбирают. Я думаю, что они все комитетчицы. А потом, как ты с ними вступишь в контакт, когда их из дома не выпускают?

— Вот это да! — свистнул сыщик. — Как не выпускают?

— А так, только с охраной. А иногда вывозят за город, в дом отдыха, и там они на травке под солнышком резвятся. Потом туда подкатывают клиенты и…

— Терзают своими протухшими членами их молодые тела, — окончил мысль Сергей. — И то после дозы виагры.

— Вы пошляк, сэр, — Катя усмехнулась.

— Ну ладно, каков план действий? — перешел к делу сыщик. — Как будем в бордель проникать?

— Как и решили: ломаем антенну, они вызывают телемастера, мы контролируем этот звонок, встречаем мастера, вырубаем, и ты входишь в дом вместо него. Ставишь технику и уходишь. Из этой квартиры мы пишем картинку и звук, и компромат на Ленца готов. Потом ты получаешь деньги и можешь быть свободен. В прессу я сама его заброшу.

— Как антенну сломать, когда она на крыше находится?

— Надо подождать, пока будет гроза с ветром и громом. И тогда выстрелить в распределитель резиновой пулей из специального ружья. Эта пуля — резиновый цилиндр, и он точно распределитель испортит. Охрана подумает, что это ветер или молния виноваты, и не заподозрит подвоха.

— Долго непогоду ждать придется. Может, неделю, а может, две.

— С одной стороны, нам спешить некуда, а с другой, операцию надо проделать чисто, профессионально, чтобы комар носа не подточил.

— Я в этом с тобой согласен, давай ждать грозу.

— Ее на этой неделе обещали, может, сегодня, а может, и завтра, — обрадовала Катя.

— Синоптики хреновы могут обмануть, как всегда. Погода непредсказуема, — парировал Сергей.

— Поживем — увидим.

Глава 6

Получив «добро» от Максимова на сбор компромата против Ленца, Алексей Фомин остаток рабочего дня провел в архиве. Сбрасывал на свой ноутбук информацию, прямо или косвенно касающуюся предпринимателя. Набрался целый диск, но Алексей его даже читать не стал — скопировал и пошел в кабинет.

— Ну, что у тебя там интересного, следопыт, — усмехнулся полковник, — что наковырял?

— Ничего особенного, — ответил капитан и бережно положил компьютер на стол. — Пусть наш друг анализирует это, сопоставляет, делает выводы. На сегодня я свою задачу выполнил. Все. Поеду домой.

— Ну, давай, давай.

— Вот, Николай Иванович, копия, положите к себе в сейф, вдруг пригодится?

— А, все-таки решил на досуге прочитать, интересно стало?

— Конечно. Может, узнаем что-то новое. Для дела польза будет.

Николай Иванович взял коробочку с диском, открыл личный сейф ключом и сунул диск на верхнюю полку.

— У меня не пропадет, потом взглянем, что там.

— Ну ладно, до завтра. — Алексей попрощался, положил ноутбук в стол, закрыл его на ключ, пожал руку полковнику и вышел из кабинета.

Максимов устал, но все-таки решил остаться и еще немного поработать. Откинулся в кресле, положил ноги на стол и задумался. Старые, с цепями и гирьками, с несколькими мелодиями, настенные часы в его кабинете пробили десять. Николай Иванович уставился взглядом на деревянный, ручной работы резной корпус, на бронзовые, некогда позолоченные, а ныне потертые стрелки и стал следить за мерными движениями секундной непоседы.

Мореный дуб кое-где выцвел, и ладненькие виноградинки с красивыми барельефными листиками посветлели. От частых подтягиваний черные некогда гирьки под часами заблестели, отполировались пальцами полковника и теперь выглядели дешевле и легче, чем были на самом деле. Тихие, размеренные щелчки механизма убаюкивали, и Максимов понемногу начал засыпать. Звуки отдалились, растворились в пространстве, он прикрыл глаза, опустил подбородок на грудь и задремал. Засопел, приоткрыл рот и выпятил вперед нижнюю губу.

Если кто-нибудь увидел бы его в этот момент, то не узнал бы в спящем пожилом мужчине бравого полковника Максимова — грозу маньяков и убийц, аса своего дела.

Подремав с полчаса, Николай Иванович очнулся преображенным. Ясность сознания и бодрость ума вернулись в усталую голову, и он, сев в кресле поудобней, приступил к изучению протоколов допросов.

На улице в этот летний вечер было еще светло, но по голубому безоблачному небу уже покатилась синеватая пелена. Солнце заходило за горизонт. Высокие редкие облачка окрасились кроваво-красным, что предвещало ветреный день и перемену погоды. До наступления сумерек оставалось не более часа. Алексей решил постоять немного на опустевшей, притихшей, очистившейся от выхлопных газов, но еще не остывшей Петровке и полюбоваться небом и закатом.

«Не каждый день видишь такое красивое, чистое, безоблачное, бездонное небо с розовым отсветом закатных лучей, с каким-то фантастически прозрачным воздухом. Жаль, дома мешают взглянуть на заходящее солнце и дальний горизонт», — думал он.

Далеко вверху, под облаками, парил ястреб. Что он делал над городом — выискивал добычу или просто наблюдал за крошечными человеческими фигурками, снующими по узким улочкам? Снизу он казался еле заметной черной точкой, и было не понять, что это за птица, но капитан — бывалый охотник — сразу узнал его. По размаху крыльев, по манере держаться в налетающем потоке ветра, по грациозным движениям и магическим пируэтам.

— Хорошо ему там на свободе, просторно, свежо. Не то что нам тут, в помойке из выхлопных газов, пыли и отравляющем организм смраде производственных испарений. — Алексей насупился. — Впрочем, смог и вонь, наверное, долетают и туда.

Капитан вынул телефон и позвонил Сергею. Тот лежал на диване в спальне Кати и дремал. Хозяйка квартиры любезно разрешила ему остаться на ночь — вдруг будет гроза, да и вдвоем веселей. Любовью они больше не занимались, но некоторое время целовались по инициативе Краснова. Он подкрался к красавице сзади, когда она наклонилась, чтобы вставить шнур в стоящий на полу магнитофон, обхватил за талию, поднял, переложил на диван, перевернул и принялся жадно ласкать ее рот и шею. Пылкая девушка ответила ему, и продолжались поцелуи около получаса, но закончились, не перейдя в совокупление и оргазм. Любовники не желали доводить себя до полного изнеможения и истощения. Предстояла бурная ночь, и, возможно, обстоятельства потребовали бы от них хорошей физической формы.

Писк телефона влил в Сергея бодрость, и он взял трубку.

— Да? — тихо, чтобы не разбудить спящую Катю, ответил он.

— Привет, спишь? — весело произнес Фомин.

— Привет. Нет, но собираюсь, — ответил сыщик.

— Если хочешь, можем встретиться, и я тебе отдам, что ты просил.

Сергей понял, что друг собрал досье на Ленца. Краснову оно пришлось бы кстати, но больно уж не хотелось вылезать из уютной, теплой постели, из-под бока красавицы и нестись куда-то на ночь глядя. Но дело есть дело, и Сергей произнес:

— Когда и где встречаемся?

— Я на Петровке, выезжаю через пару минут. Скажи, где встретимся?

Краснов помедлил.

— Давай на Садовом, у станции метро «Сухаревская». На проезжей части. Ты припаркуйся возле входа и жди меня.

— Хорошо, через полчаса.

— Отлично, — закончил Сергей.

Он быстро встал, оделся и, взяв со стола визитку с камерой внутри, пошел к двери.

— Ты куда? — сквозь сон прошептала Катя.

— Друг звонил, просил помочь машину отогнать к дому. Он встал тут недалеко, на Садовом. Я мигом, ты жди меня, — соврал Краснов и вышел. Он не доверял Кате и не хотел, чтобы она знала, что он собирает компромат на Ленца через своих друзей в МУРе.

Через тридцать минут Краснов встретился с капитаном Фоминым у станции «Сухаревская». Он подъехал, остановился у входа и стал осматривать площадь. Алексея сыщик заметил сразу, но выходить из машины не спешил. Хотел убедиться, не привел ли кто-нибудь из них «хвост». Посидев минуту, Краснов вышел и направился к муровцу.

— Привет еще раз, — улыбнулся капитан, и они пожали друг другу руки. — Держи, — Алексей передал другу коробочку, а Сергей ее взял.

— Много, — констатировал тот, взглянув на диск в шестьсот пятьдесят мегабайт.

— Не мало, но какого качества информация, пригодится ли она тебе — я не знаю. Даже не читал, времени не хватило.

— Разберусь, — Краснов положил коробку в карман. — Я тебе что-нибудь должен?

Алексей усмехнулся и хлопнул сыщика по плечу:

— Нет.

— Спасибо, бывай здоров.

Они попрощались и поехали каждый по своим делам.

У Сергея в «дипломате» лежал ноутбук, и для просмотра диска он ему как раз пригодился. Не доехав до квартиры Кати одного квартала, он остановился у магазина и подключил компьютер к аккумулятору «мерина». Впихнул диск в паз дисковода, «открыл» его и начал читать. Алексей записал два десятка файлов, и носили они разные названия. Как понял Сергей, здесь были и газетные статьи, и записи телевизионных передач, и оперативные донесения. Для начала сыщик прочел досье Ленца. Как он понял, это была официальная версия, написанная для предвыборной компании спичрайтерами самого депутата. Настоящего же жизненного пути предпринимателя и того, как он поднимался по финансовой лестнице, как «зарабатывал» деньги, набирал власть и силу, никто никогда не узнает.

Глава 7

Гектор Альбертович Ленц родился в далеком сибирском селе Верхние Постромки в тысяча девятьсот пятидесятом году. После службы в армии вернулся в свое село, прожил там полгода да отправился в Новосибирск поступать в университет. После окончания экономического факультета его распределили на работу в Институт ядерной физики Сибирской академии наук. Через некоторое время его назначили секретарем комсомольской организации, и именно с этого назначения начался доблестный путь Гектора Ленца.

После комсомола была партия. Секретарь парторганизации в институте, потом секретарь в горкоме, а далее в обкоме КПСС.

Перестройка застала Ленца в должности заместителя первого секретаря Сибирского обкома партии. Когда КПСС расформировали, молодой, полный сил мужчина недолго думая устремился в бизнес. Партийные связи помогли ему быстро получить государственные кредиты на открытие банка, и он, в одночасье став миллионером, «новым русским», принялся почивать на лаврах материального благополучия. Организовал свою финансовую пирамиду, не такую грабительскую, как «МММ», «Хопер» или «Гермес», но тоже прибыльную. Те лопнули как мыльные пузыри, не оставив после себя и следа. Только боль в сердцах миллионов людей и множество поломанных судеб, а детище Ленца живет и поныне в виде акционерных обществ, фондов и банка с множеством наших и зарубежных филиалов.

Настал час Геши и как политика. При поддержке Новосибирской области, вернее, части ее финансовых магнатов, он был выдвинут кандидатом в депутаты в Госдуму.

В досье ни слова не говорилось о двух заведенных на него уголовных делах, про которые сказал Алексей. Да кто же будет писать о таком перед своей предвыборной компанией?

При просмотре других файлов Сергей не обнаружил никакой зацепочки на Ленца. Никакой. Будто все оперативные донесения, все, что попало в компьютер МУРа, было вылизано, вычищено заботливым цензором.

— Ничего себе, — пробубнил сыщик. — Он чистый предприниматель, честный человек и законопослушный гражданин. Даже о конфликте с охранницей ничего нет. Замяли. А был ли вообще этот конфликт? — Сергей отвлекся от компьютера и задумался. — Катька могла меня и обмануть. Надо быть с ней начеку.

Сергей посмотрел в окно. На улице было темно. На город опустилась ночь, и была она непроглядно-мрачная и тяжелая, как свинцовое покрывало. Дело в том, что в небе нависли грозовые тучи и, как и обещали синоптики, готовился пролиться небывалый по силе дождь. Его ждали неделю: ждали прокопченные выхлопными газами деревья, ждали запыленные дома, машины и прокаленный на солнце асфальт. Но больше всего его ждали взмокшие от жары и духоты люди. Тучи сковали небо, тьма быстро, почти мгновенно завладела миром, снизошла на город, опустив свой мрачный гнетущий саван. Сразу стало душно, тревожно, природа притихла, и в воздухе повеяло грозой. Перед бурей всегда бывает затишье. Сергей знал это и решил трогаться в путь.

Он вынул диск из дисковода, выключил компьютер, сложил все в «дипломат» и запихнул его под сиденье. Оставлять на виду портфель он опасался. Брать с собой в квартиру Кати тоже не рискнул.

Сыщик включил мотор, осмотрел притихшую улицу, ища место для удобной парковки, и решил оставить «Мерседес» на открытой площадке перед зданием банка. Там не было деревьев, при грозе и сильном ветре на него не упали бы сучья, а в худшем случае и ствол. Во всем надо быть осмотрительным. Тогда, может быть, избежишь тех неприятностей, которых суждено избежать.

Заняв, как ему показалось, удачную позицию, детектив взял визитку с камерой, вышел из машины, включил сигнализацию и пошел быстрым шагом в сторону Катиного дома. Подул ветер, и в небе за домами первый раз полыхнула далекая молния. Сергей по-привычке начал мысленно считать и, когда услышал негромкий раскат, — прекратил. Досчитал до тридцати. Эпицентр грозы был далеко, но стремительно приближался. Сыщик ускорил шаг и с опаской поглядывал на небо. Оно мрачнело с каждой секундой.

И вот ветер подул сильнее, полетела пыль, и минисмерчи закружили листья и сор в воздухе. Стало так темно, что автоматически включились фонари. Деревья зашелестели, закачали кронами, задребезжали кровли домов и антенны на них, под ударами ветра загрохотали рекламные щиты. Сергею на голову упала первая тяжелая капля дождя как предвестница лихого ливня.

До арки и спасительного подъезда было далековато, а промокнуть не хотелось, поэтому мужчина перешел на легкий бег. Каблуки стучали по асфальту, прохожие разбегались кто куда, прятались в магазины и кафе, в машины и транспорт, готовясь принять сокрушительный удар стихии.

И вот порыв ветра ураганной силы снес с мачты рекламный щит, и он со скрежетом и грохотом рухнул на лужайку. К счастью, никого не задело. С опасным креном начали раскачиваться деревья, их листва тревожно запела, будто прощаясь со стебельками. Надсадный треск борющихся за свою жизнь стволов полетел по округе.

«Ураган. Будет ураган. Его предсказывали, и он настал. Он нам на руку», — думал на бегу Сергей.

Он повернул в арку уже под внушительным ливнем и, сделав несколько шагов, очутился под карнизом в подъезде. Набрал код, распахнул дверь и стремглав поднялся по лестнице на нужный этаж. После звонка некоторое время стоял в ожидании, пока ему откроют.

Катя отворила дверь. Одетая во все черное — джинсы, футболку, джинсовую куртку и кроссовки, — она была бодра, свежа и весела.

— Привет, ну как, помог другу? — с улыбкой произнесла она.

— Да. Чуть под дождь не попал. — Сыщик вошел и поставил визитку на тумбочку. Камеру он не включал.

— Гроза, как и обещали.

— Можно сказать, ураган.

— Переоденься в это, — девушка подала ему черный целлофановый пакет. — Идем ломать антенну.

Когда Краснов натянул на себя черные джинсы, черную футболку, черную джинсовую куртку и черные кроссовки, то удивился, что все это ему пришлось впору.

— По размеру подбирала? — спросил он.

— Подошло? — улыбнулась она.

— Да. Тютелька в тютельку. Спасибо.

— Не за что.

— Мы теперь с тобой как близнецы, люди в черном, — хихикнул сыщик.

— Мы напарники, одна команда, — серьезно ответила Катя и достала из пакета ружье, стреляющее резиновыми пулями. Оно было похоже на ракетницу с коротким стволом и прикладом. — Надо с первой пули поразить вон тот ящик, — она указала на небольшую металлическую коробку на крыше особняка. — Из окна до него не достать, поэтому будем стрелять вон с того дерева.

Сквозь потоки воды, струящиеся по стеклу, Сергей разглядел во тьме дерево и часть крыши. Но не распределитель. Во дворе фонари не светили — или Катя лампы разбила, или они были испорчены. Но девушка как кошка видела в ночи и надеялась на успех.

— Не попасть, — усомнился Краснов.

— Ты меня на дерево подсади, а там я сама выстрелю, — успокоила шпионка. — Но стрелять надо в раскат грома, а то эта штука громыхает сильно, охрана услышит.

— Подсажу, но как ты попадешь в темноте?

— Увидишь, — пообещала Катя. — Пошли, а то гроза скоро кончится.

Сыщик и шпионка — как он ее про себя окрестил — вышли из подъезда, осмотрелись и, не заметив людей, двинулись к высокой толстой липе, растущей у забора. До первого снизу сучка было более трех метров, и Сергей усомнился в том, что на дерево вообще можно залезть без лестницы. Но Катя была другого мнения.

— Подсади, — шепнула она, и Краснов уперся спиной в липу и подставил руки. Красавица легко встала на его ладони, с них переступила на плечо и, оперевшись о ствол, выпрямилась. На мгновение ее футболка задралась, и нос парня уткнулся в ее горячий живот. Губы дотронулись до мокрого от дождя пупка, и Сергей машинально его поцеловал. Катя хихикнула и продолжила восхождение. Встала во весь рост, потянулась, но до сука немного не достала. Тогда она подпрыгнула и вцепилась в него мертвой хваткой.

Сергей мгновенно испытал облегчение, отошел и посмотрел вверх, как напарница, словно обезьяна, карабкается по дереву. Она перелезла с нижней ветки на верхнюю, оттуда еще выше и устроилась на той, что была вровень с крышей. Сняла с плеча ружье, прицелилась и стала ждать.

Сергей отошел от дерева и осмотрелся. Вокруг не было ни души. Капли дождя яростно молотили по асфальту, по крышам домов и по капотам машин. У некоторых из них была чувствительная сигнализация, и они то и дело пиликали, доставляя хлопоты своим хозяевам.

И вот в небе полыхнула молния, и Сергей начал считать. Но не успел дойти до четырех, как раздался оглушительный гром. В этот момент он посмотрел на дерево и увидел, как наверху, в его кроне, из «ствола» вылетел сноп пороховых искр. Отделить грохот выстрела от грома было невозможно.

«Выстрелила в унисон, — констатировал он, — но попала ли?»

Сыщик взглянул на крышу особняка и не заметил ничего, что указывало бы на наличие повреждений в антенне и приемнике телесигналов. Он долго приглядывался, но ночь была хоть глаз выколи, и разглядеть ничего невозможно.

Сверху послышался треск, и Сергей заметил, что Катя спускается. Она повисла на самом нижнем суку, оперлась ногами о ствол и негромко произнесла:

— Лови.

Не успел Сергей сориентироваться, как она спрыгнула ему на голову. Он отскочил, подставил руки и подхватил ее. Шпионка приземлилась удачно, на ноги, и даже не поскользнулась. Подстраховка Сергея пришлась кстати.

— Уф, — выдохнула она. — Попала точно в ящик с первого же выстрела. Он отлетел и теперь болтается на кабеле. Завтра они вызовут телемастера, и ты полезешь на крышу вместо него.

— Придется, — усмехнулся Краснов.

— Пошли в дом.

Они вернулись в квартиру промокшие, грязные, но довольные. Первый этап операции им удался. Гроза стихла, небо посветлело, и на небосводе замерцали чистые, вымытые дождем звезды. Прозрачный воздух был свеж и вкусен, дышалось легко и свободно. Гроза всегда приносит облегчение большим городам, смывает с их улиц грязь, копоть, смрад, прибивает смог. Делает их чистыми и привлекательными. Как душ необходим людям, так ливень домам, проспектам, скверам и площадям.

— Хочешь посмотреть? — спросила Катя и подала Сергею бинокль. Он приник к окулярам и уставился в окно. На мокрой, поблескивающей от дождя крыше висел тот самый телеприемник. — Завтра они вызовут мастера, и нам надо не пропустить их звонок.

— А вдруг они сами попытаются исправить? — забеспокоился сыщик.

— Сами не смогут, даже если и попробуют. Вызовут, это точно.

— Откуда ты все знаешь? — состроил хитрую мину Сергей.

— Почему ты меня в пупок поцеловал, когда я лезла? — улыбнулась девушка и обняла его за шею.

— Хотел укусить, но потом решил поцеловать, — облизнулся он.

— Укуси. — Соблазнительница распахнула промокшую насквозь куртку, подняла футболку, и ее упругие груди выпятились восхитительными буграми. На коже кое-где искрились капли воды и создавали необычайный сексуальный шлейф.

Сергей дотронулся пальцами до холодных, взбухших сосков и стал нежно гладить.

— Укуси, — настаивала она.

Он приблизился, чмокнул в один, потом в другой упругий бугорок, взялся за него зубами и несильно прикусил. Катя вздрогнула, застонала, и ее кожа вздыбилась тысячами мурашек.

— Еще, еще, — шептала она, и мужчина, не жалея сил, начал кусать ее набухшие соски. Кусал несильно, до сладостной истомы, подготавливая партнершу к захватывающему сексуальному спектаклю.

Потом их тела сплелись в яростной схватке похоти, услаждая друг друга до любовного изнеможения, каждый раз вознося чувства на вершину экстаза, а потом низвергая в пропасть небытия. И так продолжалось долгие, долгие часы.

Но силы были на исходе, и завершение любовной игры наступило гораздо раньше, чем в первый раз.

Катя опять отключилась, заснула и оставила Сергея одного, предоставив его самому себе. Он некоторое время не спал, ворочался на широкой кровати, а потом пристроился поближе к девушке, обнял ее за талию и заснул. Будильник показывал третий час короткой, свежей, послегрозовой августовской ночи.

Глава 8

Краснова разбудила Катя. Она встала раньше его и успела послушать телефонные разговоры и болтовню проституток в особняке. И разговоры эти были весьма банальны. Ночные бабочки обсуждали прошедшую грозу, купальники, новый фильм из модного сериала и чьи-то месячные. Охранники были сдержаннее и болтали тоже про грозу, про футбол и про прочую ерунду.

В десять часов приехал начальник охраны некто Виктор Павлович и выслушал доклад старшего смены о прошедшей ночи. Тот упомянул и про поломку телевизионной антенны. Начальник предложил вызвать телемастера из ателье, но сначала попросил кого-то из охраны залезть на крышу и посмотреть, что там случилось. Может, удастся починить своими силами. Но отдежурившие сутки усталые парни под разными предлогами отказались.

Тогда командир и приказал звонить в телеателье. Охранники сменились, но звонка пока не последовало. Телевизор никого не интересовал. Катя записывала каждое слово через лазерные сканеры, направленные на окна, и боялась пропустить вызов.

Разбудив Краснова, она снова уселась слушать эфир, а он поцеловал ее в щеку и, увидев, как она сосредоточенна, пошел умываться.

— Не размывайся долго, — строго предупредила она. — Могут в любой момент позвонить.

— Хорошо, — буркнул в ответ сыщик и залез в душ.

И вот шпионка услышала в наушниках голос начальника, вопрошающий у кого-то, почему еще не вызвали телемастера. Бодрый голос отрапортовал, что сейчас вызовет, и набрал номер мастерской. Не первой попавшейся, а той, что устанавливала антенны спутникового телевидения на крыше этого здания и обслуживала систему.

Катя схватила авторучку и записала номер сотового телефона телемастера, который приедет чинить поломку.

— Вот и все, телевизионщик обещал быть в течение часа, — обрадовала шпионка выходящего из ванной комнаты детектива. — Одевайся. — Она подала ему целлофановый пакет с вещами. Развернув его, Сергей обнаружил точно такой же комплект джинсовой одежды, что и ночью, только синего цвета. Да и кроссовки были не черные, а белые.

— Опять все подойдет по размеру, — усмехнулся он.

— Естественно, — строго ответила красавица, — давай быстрее, а то опоздаем.

Через три минуты Сергей был готов, а Катя набрала номер мобильника телемастера и передала ему трубку.

— Договорись с этим Фроловым, это его фамилия, что встретитесь на улице у арки, в ста метрах от особняка, — прошептала она. — И узнай номер его машины.

Сергей взял телефон, долю секунды собирался с мыслями, а когда в трубке послышался голос мастера, произнес:

— Это господин Фролов?

— Да, — буркнул мужчина.

— По поводу заказа, я только что вам звонил.

— После грозы антенну сломало, что ли? — догадался спец.

— Именно. Вы припаркуйтесь на улице у дома номер шестнадцать, а я вас встречу. Тут перекопали, поэтому мы поедем дворами, с другой стороны. Я дорогу покажу.

— Ладно, — после паузы недоуменно ответил голос.

— Какой номер у вашей машины?

— «Фольксваген Пассат» Е954МО.

— О, хорошая машина, а у меня «Волга», — налаживал контакт сыщик.

— Тоже ничего, — пробубнил мужчина и замолчал.

— Когда вы будете?

— Через двадцать минут, а может, позже, в пробке стою, — пожаловался мастер.

— Сейчас каждый день пробки, — пособолезновал сыщик. — Ничего, я подожду, до встречи.

Сергей отключился и перевел взгляд на внимательно слушавшую разговор девушку.

— Договорился, — кивнул он. — А вдруг он звякнет в особняк для контроля?

— Я думаю, не звякнет, лишний раз по сотовому не наболтаешься.

— Будем надеяться.

Через десять минут Сергей и Катя вышли из подъезда и направились к дому номер шестнадцать. Он располагался на противоположной стороне улицы в квартале от особняка.

Сергей налепил на лицо жиденькие рыжеватые усы и небольшую бородку того же цвета. Надел солнцезащитные очки. Катя натянула бейсболку и стильные темные очки.

Был прекрасный теплый, солнечный день. Время бежало к полудню, и жара понемногу набирала мощь. Лужи на асфальте уже высохли, но в воздухе веяло свежестью. Еще незапыленный город дышал полной грудью. Зеленые листочки на ветках деревьев расправились от влаги, налились силой и радовались теплу и солнцу.

— Ты только сразу его не вырубай, подожди, пока с улицы уедете, — советовала на ходу Катя.

— Это по обстоятельствам, — хмуро пробубнил Краснов.

Ему не хотелось лупить ни в чем не повинного человека. Но ситуация складывалась таким образом, что без этого нельзя было обойтись. Он решил аккуратно врезать ему в челюсть и вырубить с первого удара. Прямо за рулем.

— Ты действуй, а я, если что, помогу, — пообещала красавица. — Я буду рядом.

«Какой-то Джеймс Бонд в юбке, — подумал сыщик, — лезет в пекло без тени сомнения. Рвется людей вырубать, вламываться в чужое здание, подслушивать, подглядывать. Как будто так и надо».

Катя была внутренне собранна, сконцентрирована, но, как отметил Краснов, не нервничала, не дергалась, не совершала ненужных мелких движений. Именно они выдают новичка, того, кто не имеет опыта оперативной работы, не может контролировать свою психику, побеждать нервозность и тормозить выработку адреналина. Девица двигалась спокойно, уверенно, дышала ровно и расслабленно. Чувствовалось, что она профессионалка и готова к решительным действиям.

Глядя на нее, и Краснов посерьезнел, настроился на работу, чувства его обострились. Он стал как пружина или мгновенно реагирующий на все робот, как супермен. Ровно год он не испытывал этого сладостного для каждого настоящего мужчины чувства. Чувства опасности.

Видимо, оно заложено природой в наши гены с тех далеких пор, когда предки выходили на охоту на мамонтов и саблезубых тигров. Только у цивилизованного человека отчасти притупились, а у некоторых исчезли вовсе. Может быть, это и к лучшему.

Но у Сергея, проработавшего пятнадцать лет в МУРе и произведшего более тридцати задержаний опасных преступников, инстинкт охотника никогда не ослабевал. По действиям Кати Сергей понял, что она тоже имеет опыт оперативной работы. Больно уж уверенно для смазливой красотки она держалась.

— Будь в условленном месте, а я встану на этой стороне, — скомандовала она и остановилась. Сергей перешел дорогу и заметил, как к тротуару подъезжает темно-синий «Фольксваген Пассат». Приглядевшись, он увидел тот самый номер: Е954МО.

Сыщик махнул рукой в знак приветствия и пошел к машине. Открыв дверцу, сел назад и увидел на переднем сиденье рядом с водителем второго человека.

«Напарник, — с горечью подумал он. — Придется двоих вырубать».

— Здравствуйте, я Михайлов, — представился Краснов. — А вы Фролов?

— Да, — ответил водитель, — а это Костя Клинок — помощник.

Краснов протянул руку Косте, потом мастеру:

— Рули вон в ту улочку.

Водитель включил мигалку и, убедившись, что сзади машин нет, свернул во дворы. Катя в этот момент стояла у дома и смотрела на машину. Стекла в ней были опущены, и девушка видела, что в легковухе двое мастеров вместо одного. Этот вариант ни шпионка, ни сыщик не учли.

— Теперь туда, — Краснов указал на пересекающую двор дорогу, а сам искал укромное место, чтобы остановиться.

— Что у вас там произошло? — спросил Фролов.

— Черт его знает, нет изображения. Вообще никакого. Вчера телики показывали, а после грозы перестали.

— Это гроза на крыше антенны повыкручивала, — посетовал мастер. — Причем по всей Москве. Вызовов море, за день не управимся.

— Вот здесь тормози, дальше не проедем, — скомандовал Краснов и указал на место между ракушками в тихом тенистом дворе. Водитель повернул и остановился.

— Приехали. — Он заглушил мотор и положил ключ в карман. Они с Костей стали готовиться к выходу, а Краснов примеряться, как быстро и без шума вырубить подельников.

— Парни, послушайте, у меня к вам дело, — громко и настойчиво произнес он.

Те прекратили сборы, повернулись к Сергею и с интересом взглянули на него. Сидящий на заднем сиденье сыщик помедлил, а потом врезал правый боковой в нижнюю челюсть сначала Фролову, а потом без промедления левый боковой Косте. Бил резко и точно, парни отключились мгновенно, а Сергей облегченно выдохнул. Махаться с двумя мужиками в тесном салоне машины ему ох как не хотелось.

Сергей посмотрел на часы и отметил время нокаутов.

— Полежат десять минут, это точно, — усмехнулся он. Затем вышел из машины и осмотрелся.

Катя приближалась к нему быстрым шагом, почти бежала, и по ее лицу он понял, что она нервничает. Увидев Сергея в полном одиночестве, она замедлила шаг, подошла и вопросительно взглянула ему в глаза.

— Все готово, можем начинать, — обрадовал он.

— У меня сердце замерло, когда я увидела в машине двоих, — переводя дух, выпалила она. — Как все прошло?

— Два удара вместо одного, и все о'кей.

— Прекрасно, забери у них инструменты.

— Это воровство, а я этим заниматься не хочу, — заартачился Сергей. — С детства не воровал.

— Как же быть?

— Сумка в квартире есть, я в ней какие-то инструменты видел — молоток, пассатижи, возьму ее, и хрен с ней. Что они, обыскивать будут? Надо еще видеоглазки взять и микрофоны.

— Ладно, — согласилась Катя. — Отойди от машины.

Сергей недоуменно посмотрел на девушку, а она открыла дверь и села в салон. Подъемниками подняла стекла так, чтобы наверху осталась щель, потом вышла и захлопнула дверцу.

— Отойди, — повторила она, и Краснов повиновался.

Катя вынула из сумочки маленький черный баллончик с красной полосой, сняла колпачок, через щель просунула руку в салон и надавила на клапан. Струю направила сначала в лицо Косте, а потом Фролову. Сама затаила дыхание и даже зажмурилась.

Сергей стоял поодаль и с ужасом наблюдал за ее действиями, но не вмешивался. Катя прекратила брызгать, вынула кисть, быстро отошла от машины и надела на баллон колпачок. Запихнула его в сумку и только после этого выдохнула.

— Уф. Вроде не глотнула, — улыбнулась она и подошла к сыщику. — Снотворный аэрозоль. Поспят пару часов, а потом ничего не будут помнить. Новейшая штатовская разработка.

— А я уж думал, ты их фосгеном травишь, — скривился Сергей.

— Нет. Пошли.

Они вернулись в квартиру и стали в спешке готовиться к посещению особняка. Сергей распихал по карманам миниатюрные, с булавочную головку, микрофоны и небольшие, похожие на круглую пуговицу видеокамеры. Одна сторона их была клейкая для того, чтобы быстро прилепить в удобное место.

— Сунешь фоновики в те комнаты, окна которых выходят на другую сторону. С тех стекол, что сюда смотрят, мы лазером звук снимем, — поучала шпионка. — Как только услышим, что Ленц занимается любовью с телками, включим видеоглаз и снимем происходящее. А в этой комнате обязательно установи камеру.

Катя достала из кармана лист бумаги, развернула его и показала Сергею. Крестом на ней была обозначена спальня на втором этаже.

— На двери табличка с цифрой семь. — Девушка серьезно посмотрела на сыщика. — Заряда аккумулятора камеры хватит на десять минут непрерывной передачи. Этого достаточно. Камеры одноразового использования и больше не пригодятся.

— Крутая техника, — отметил сыщик.

— Очень крутая. Знаешь, сколько стоит? — Катя щелкнула языком.

— Представляю.

— На этой стороне, — Катя показала микрокамеру, — слой липкой мастики, сажай на нее. Объектив камеры направляй на кровать. Понял?

— Понял, — ответил сыщик и взял сумку.

— Ну, с богом.

Катя подошла к Сергею, обняла за шею и поцеловала в губы.

— Ни пуха ни пера.

— Я уже послал.

— Еще раз.

— К черту.

— Ну иди, милый, — девушка хлопнула Сергея по плечу, он в ответ улыбнулся и направился к двери.

Детектив вышел из подъезда и через двор направился на улицу. Походил у магазина несколько минут, потом надел бейсболку, которую носила Катя, и двинулся к воротам. Подойдя к проходной, он надавил на кнопку звонка и стал ждать.

Внешне Краснов был похож на телемастера — джинсовый костюм, бейсболка, темные очки, черная спортивная сумка в руке. Он ждал и сквозь стекла очков наблюдал за тем, как видеокамеры на стене дома и на воротах повернулись к нему. Охранники несколько секунд разглядывали его, оценивая и пытаясь распознать намерения. Потом из прибора на стене у калитки послышался голос:

— Вам чего?

— Телемастера вызывали? — ответил Сергей.

— Да, проходите.

Щелкнул замок, Сергей отворил калитку и вошел на территорию. Он шел и спиной чувствовал пристальный взгляд Кати. Она наблюдала из-за шторы, следила за каждым его шагом.

Он прошел к крыльцу, поднялся по мраморным ступеням к высоким красивым резным дверям и остановился. Они отворились сразу, и на пороге появился высокий статный мужчина в белой рубахе с галстуком и черных костюмных брюках.

— Здравствуйте, я Виктор Павлович, начальник охраны объекта.

— Сергей, — просто ответил Краснов и снял бейсболку.

Они пожали друг другу руки, и начальник продолжил:

— Вчера, во время грозы, с крыши сбило какой-то ящик, и телевизионное изображение пропало. Надо починить. А то у нас частный клуб, клиенты приедут, захотят телевизор посмотреть, а картинки нет.

— Починим, — по-деловому ответил Сергей.

— Вон он висит, отсюда видно, — Виктор Павлович вышел на центр двора и указал на крышу. Сергей встал возле него и посмотрел вверх. Там на покатой, покрытой красивой импортной черепицей крыше висел на толстом проводе небольшой ящичек.

— Распределитель, — банально сказал Краснов, хотя ни малейшего представления не имел, что за прибор там находится. — Надо туда лезть, поглядеть, что с ним. Может, от ветра упал. Сегодня уже два таких установил. Вчерашняя гроза виновата, — стараясь казаться наивным, произнес Краснов.

— Пойдемте в дом, я покажу, как на крышу вылезти, — сказал начальник.

Он повернулся и двинулся в дом, а Сергей хотел было последовать за ним, но вдруг заметил в зеленой траве, возле бордюрного камня, черную, плоскую и круглую блямбу.

«Деформированная резиновая пуля, что сшибла ящик с крыши, — догадался он. — Если они ее найдут, то поймут, что ящик не гроза испортила, а люди».

Сыщик мельком взглянул на удаляющегося начальника, потом на затемненные окна особняка, потом на наблюдающие за ним телекамеры и… Поставил ботинок на бордюр, положил сумку на колено, расстегнул «молнию», запихнул в сумку бейсболку и пошел к двери. Когда сходил с бордюра, носком ботинка толкнул блямбу, и она улетела в кусты.

Виктор Павлович остановился на пороге и обернулся. Сергей нагнал его, и они вошли в здание.

— Что у вас тут? — ненавязчиво поинтересовался детектив.

Они прошли в холл и остановились перед широкой красивой лестницей с резными перилами из красного дерева.

— Частный клуб. Приезжают богатые дяди, завтракают, обедают или ужинают, отдыхают, играют в бильярд, в карты, музыку слушают, в тренажерный зал ходят, в баню, на массаж.

— А массаж красивые девочки делают? — хихикнул Краснов.

— Конечно. Но без разврата, — многозначительно подчеркнул начальник.

— Понятно, — кивнул Сергей.

— На первом этаже гостиная, кухня, холл для торжеств, кое-кто дни рождения в кругу друзей справляет, торжества всякие. А на втором этаже номера. Кто-то после бани и бассейна хочет вздремнуть. В подвале залы тренажеров и сауна с бассейном.

— Здорово. Красиво тут, — оценил сыщик.

Сергею действительно понравилось убранство клуба. Оно было выполнено в старинном дорогом стиле, с резной красивой мебелью, изготовленной лучшими мастерами Европы. На стенах висели картины, выполненные разными авторами, но они были подобраны с утонченным вкусом и создавали гармоничную теплую атмосферу. Несмотря на выпячивающуюся из каждого угла роскошь, все было лаконично, совершенно и красиво. Видимо, над дизайном интерьера трудился мастер своего дела, великолепный художник и умница. Вкус и мера царили во всем: в подборе цветов и расцветок картин, в их размерах, в величине ваз в углах холла, в декоративных растениях в них, в люстре на потолке, в камине у стены гостиной и в огромных креслах и диванах по ее центру. На полу возлежал большой, во всю стометровую комнату, ковер ручной работы с мягкими, нежными цветами и округлыми формами изображенных на нем предметов. В ворсе ковра утопали ноги, и по нему приятно было идти даже в обуви. Вокруг было идеально чисто, и пыли нигде не видно.

В углу Сергей заметил большой плазменный телевизор, который был выключен.

— Включите, пожалуйста, я посмотрю, — попросил сыщик.

Виктор Павлович взял со стола пульт и нажал кнопку. Экран засветился, но картинка не появилась. Только рябь.

— Не показывает, — констатировал начальник. — У нас есть видеосистема, но наши клиенты люди из политики, бизнеса и любят свежие новости слушать. Поэтому…

— Надо лезть на крышу, — решил Краснов.

Мужчины поднялись на второй этаж и двинулись по широкому коридору к дальней стене. Когда шли по лестнице, Сергей до перил не дотрагивался, чтобы не оставлять своих отпечатков пальцев.

— Слева и справа номера, — пояснил Виктор Павлович, — хотите взглянуть?

— С удовольствием, — обрадовался Краснов.

— Сейчас клиентов нет — трудятся на благо Родины, а собираются к вечеру или к ночи, а кто и к утру. — Начальник отворил дверь ближайшего номера и вошел. Сергей последовал за ним.

Они оказались в просторной комнате, напоминающей номер очень дорого отеля. Там был стол, шкаф, телевизор и большая кровать. Убранство выполнено в том же роскошном стиле — шелк на стенах вместо обоев, кожаные диваны и кресла, мебель ручной работы с позолотой и резными орнаментами из ангелочков в виноградных лозах, хрусталь Baccarat на витрине и серебряные с позолотой столовые приборы в шкафу.

— Сколько же все это стоит? — неподдельно удивился Сергей.

— Много, очень много. Владелец клуба человек богатый, и клиенты не бедные, поэтому все так круто. Кстати, потихоньку окупается.

— Надо думать.

— И нам за охрану не хило платят. Тихое место, доходное, в красоте и роскоши служим. Поэтому не ропщем. На работу берем только по великому блату: сынки друзей хозяина, родственники и прочая… — Начальник осекся. Видимо, говорить лишнего не хотел. — Попросил их на крышу залезть, посмотреть, что там с ящиком, может, сами исправим, так никто не захотел. А как прикажешь! Белая кость, голубая кровь. — Виктор Павлович с горечью махнул рукой и отвернулся. — Попадись они мне раньше, на службе, я бы из них сделал… Они бы у меня пузом грязь месили и вояками стали. А теперь…

Сергей молчал и слушал удивительное откровение, по всей видимости, отставного спецназовца. Но сыщику не пришлось соображать, кто перед ним. Начальник сам сказал:

— В армии в десанте все было по-другому. Там не так, как на гражданке. Там что думаешь, то и говоришь, а что говоришь, так и делаешь, иначе нельзя — авторитета не будет.

— Это правильно, — поддакнул сыщик.

Пока ему Виктор Павлович зубы заговаривал, он незаметно для него запустил руку в карман и вынул микрокамеру. Стал ждать удобного случая, чтобы установить ее.

И вот начальник охраны закончил свой рассказ и направился к выходу. Сергей на мгновение оказался у него за спиной и вышел из поля зрения. Быстро шагнул в сторону, к стене, и прилепил плоскую камеру к глазу позолоченного ангелочка в углу шкафа. С этой точки она могла просматривать всю комнату и, конечно, кровать. Но самое главное, что ее там будет трудно разглядеть или случайно смахнуть при протирании пыли. Микрофон Краснов решил не ставить, так как окна номера выходили к дому Кати. Прилепив «глазок», он сгибом среднего пальца провел по объективу, чтобы стереть отпечаток своего большого пальца. На всякий случай.

— В клубе нет ни одного похожего номера, — продолжал хвастать начальник. — Все роскошные, но выполнены в разных стилях, разными дизайнерами. Их из Европы приглашали. Этот номер под старину, а есть модерн — стекло, пластик и металл. Но мне там не нравится. — Он захлопнул дверь и пошел по коридору.

Сергей смотрел на двери, ища ту, что с номером семь. Когда они проходили возле третьей, она вдруг отворилась, из нее высунулась милая девичья мордашка и заявила с апломбом:

— Виктор Палыч, когда телевизор включат, без него жить скучно?

— Вот мастер приехал, идем чинить, — с улыбкой ответил охранник и указал на Краснова. Тот уставился на красотку, а она в свою очередь на него.

— О, мастер, — потянула девица и осмотрела Сергея с головы до ног. — Какой симпатичный. Когда починишь, к нам заходи — отблагодарим.

Девушка хихикнула, а за дверью прыснули от смеха еще четыре женских голосочка. Сергей улыбнулся, а Виктор Павлович посерьезнел и с напускной строгостью заявил:

— Нечего тебе, Танюша, к мастеру приставать. Иди отдыхай.

— Ха, пойду, — весело ответила та, а потом повернулась к сыщику и повторила: — А ты заходи. — Подмигнула, послала воздушный поцелуй и скрылась за дверью.

— Да, весело у вас тут, — не удержался Сергей.

— Еще как весело, — продолжил начальник охраны. — Особенно под утро, когда клиенты разъезжаются и подогретые массажистки остаются навеселе. Дым коромыслом стоит в каждом номере. Я за своей охраной глаз да глаз. Парни молодые, горячие, и девушки красивые, все как на подбор топ-модели, сами понимаете…

— Да, понимаю, тяжело вам тут служить.

— Им только дай повод посмеяться, будут час гоготать, — покачал головой охранник. — А с другой стороны, что им не веселиться-то?

Они прошли до конца коридора, а сзади, из третьей комнаты, все еще доносились всплески женского смеха.

Сергей отметил, что на этаже всего восемь номеров, и в один — первый — он камеру уже установил. Осталось семь.

Начальник отпер ключом дверь в конце коридора и вышел на небольшую лестничную площадку.

— Идем наверх, — пояснил он.

Они поднялись на просторный, высокий, без гор старой мебели и хлама чердак. Здесь не было пыли, грязи, крыс, голубей и их высушенного помета, царили порядок и чистота. Начальник направился к небольшому окошку, ведущему на крышу, и детектив двинулся следом. И тут он начал немного нервничать, так как никогда по крышам не лазил. По крайней мере, в зрелом возрасте. В детстве, когда гонял голубей, как и все мальчишки в старом московском дворе, ему приходилось это делать, но увлечение длилось недолго и было забыто. Спорт и боксерская секция отвлекли Сергея от крыш, подвалов, развалин, свалок и строек. Он погрузился в мир спортивной борьбы и стал взрослеть не по годам.

— Вот, — указал на проход Виктор Павлович. Отпер ключом дверцу, открыл ее, и на чердак ворвался свежий уличный воздух. До этого момента тут было жарко и душно, так как кровля накалилась от солнца.

Сергей поставил сумку на пол и полез в нее. Достал отвертку, пассатижи, кусачки, молоток и тряпичные перчатки. Крыша и находящиеся на ней предметы были очень пыльные, да и отпечатки пальцев на приборе оставлять не хотелось.

Краснов взял инструмент и вылез на улицу. Как только он высунулся в окно, в глаза ему ударил солнечный свет. После полумрака чердака невольно пришлось зажмуриться. Когда аккомодация восстановилась, он вылез по пояс, оперся ладонью о жесть и через тонкую ткань перчатки почувствовал, как она накалилась. Голой рукой до нее больно было бы дотронутся. Еще его схватил страх высоты, свойственный каждому неподготовленному человеку. Но делать было нечего — лезть надо обязательно, и Сергей, стиснув зубы, полез.

Когда от встал на ноги на покатой скользкой крыше и взглянул вниз, ему стало дурно. Высота была небольшая, всего лишь третий этаж, и он держался рукой за оконную раму, но все равно его тело окаменело, а ноги отказывались идти. В окошко высунулся Виктор Павлович, огляделся и сказал:

— Красота, лепота, свежо. Тебя подстраховать?

Сергей понял, что начальник охраны — нормальный русский мужик, бывший вояка, не жмот, не жлоб и приучен помогать людям в трудной ситуации. Несмотря на возраст, звание и должность. А также — что может испачкать белоснежную рубаху и отглаженные дорогие брюки или поцарапать стильные темные туфли. Он предложил помощь не по должности, а от чистого сердца, потому что переживал за незнакомого ему человека — Сергея Краснова.

И от понимания этого у Сергея появились силы, он воспрял духом, и ему стало наплевать на крышу, раскаленную жесть и высоту.

— Спасибо, я сам справлюсь, — ответил он, отпустил руку и, осторожно переступая, двинулся к антенне. До нее было пять шагов, но их Краснов преодолел за минуту. Он сел на горячую кровлю и ощутил ягодицами жар металла. Посмотрел на Катины окна и увидел, что они открыты и занавешены. А в этот миг Катя с трепетом смотрела на Сергея и переживала за него. Начальник тоже смотрел на него и волновался.

Сергей усмехнулся и громко сказал:

— Все нормально, только сидеть жарко.

— Может, куртку подать или тряпку? — спросил Виктор Павлович.

— Нет, не смертельно, — отказался детектив и взялся за дело.

Он подтянул к себе висящий на кабеле ящик и повертел в пальцах. На одном боку была вмятина от удара пули. Сергей отвернул четыре винта, открыл крышку и заглянул внутрь. Там была электронная плата и от нее в отверстие в корпусе вел толстый телевизионный кабель в металлической оплетке. Видимых повреждений не было, и Сергей понажимал на микрочипы, покачал конденсаторы, проверил штекер, соединяющий провод с платой, и закрыл крышку. Завинтил винты, установил прибор на свое место.

— Все нормально, ничего не сломано, — сказал Краснов, когда вернулся на чердак. — Могло ударить молнией и веткой сбить. Надо проверять, не сгорели ли крабы на этажах и в номерах. Там есть сопротивления, они могли выйти из строя.

— Пошли проверим, — с готовностью ответил Виктор Павлович.

Они спустились на второй этаж, и Сергей, как заправский телевизионщик, прошел по кабелю и нашел плоскую зеленую коробку с распайками телевизионных антенн. Она располагалась в стене, как раз напротив двери с золотистой цифрой семь.

— Надо включить телик в номере — проверить, есть картинка или нет.

— Сделаю. — Палыч открыл седьмой номер, прошел к телевизору и нажал на кнопку. Через мгновение появилась картинка, но была она черно-белая, нечеткая и немного рябила. — Показывает, — обрадовался начальник.

Сыщик прошел в комнату, встал напротив экрана и начал внимательно смотреть.

— Наверное, антенну ветром повернуло, — догадался он.

Один раз у Сергея на даче произошел такой случай. После грозы телевизор стал плохо показывать, и он полез на крышу выравнивать антенну. Установил как было, и изображение стало идеальным.

— Надо опять на крышу лезть и установить по лучу, — пытался произвести впечатление сыщик.

— Прекрасно, Сергей. Вы так быстро все наладили, — удивился начальник.

— Поломка пустяковая. Наверно, от удара штекер отошел, и все.

— Тем не менее.

Сергей разговаривал с начальником, а сам думал: под каким предлогом его выпроводить из комнаты? Думал, думал и наконец придумал:

— Вы могли бы пошевелить телевизионную антенну в крабе. А я тут посмотрю — будут помехи или нет?

— С удовольствием, — отрапортовал тот и пошел в коридор.

Сергей уже давно держал в пальцах миникамеру и микрофон и, когда начальник вышел, прилепил их к мраморной статуе, стоящей посредине комнаты. Камеру приклеил к глазу, а микрофон запихнул в ноздрю.

На экране ничего не произошло, и Сергей убедился, что распределитель и краб ни при чем.

— Дело в антенне на крыше, — с солидностью заправского телевизионщика констатировал он. — Я полезу и буду антенну вертеть, а вы мне по рации передайте, как меняется изображение на экране. У вас рации есть, — спросил он, — или сотовый телефон на крайний случай?

Начальник помедлил минуту:

— Есть рации, но они в сейфе. Я сейчас принесу.

— Было бы здорово во всех номерах телевизоры включить, и тогда узнаем, как сигнал распространяется.

— Сделаем, — согласился покладистый Виктор Павлович.

Он заходил в каждый номер и включал телик, а Краснов входил следом, становился посередине комнаты и с видом знатока рассматривал изображение. Когда начальник выходил, он устанавливал камеры напротив кровати и переходил в следующий номер.

Так за десять минут он оснастил видеокамерами и микрофонами оставшиеся комнаты. Сыщик отметил, что в третьей комнате, где веселились девушки, уже никого не было.

Начальник сходил в комнату охраны, принес две рации и отдал одну Краснову. Тот полез на крышу, и через десять минут идеальное изображение было восстановлено.

«Теперь могу подрабатывать телевизионным мастером. Ничего сложного, — подумал Сергей и усмехнулся: — Интересно, сколько платят за вызов?»

— Спасибо вам большое, — Палыч пожал сыщику руку и достал из бумажника стодолларовые купюры. — Сколько с нас?

— Сотни хватит, — смущаясь, ответил Сергей.

— Прекрасно. — Начальник отдал ему сотню, еще раз пожал руку и проводил до калитки.

Глава 9

Через десять минут Сергей сидел на стуле в квартире Кати и с восхищением рассказывал про убранство особняка и про то, что крыша оказалась раскаленной, как сковорода. Он переоделся в свою одежду — черные брюки и светлую рубаху, — натянул туфли и уселся отдыхать.

— А вместо обоев у них шелк, — сказал он. — Во как живут «новые русские».

— Денег куры не клюют, — поддакивала девушка.

— Да. Ну теперь что?

— Будем ждать, пока приедет Ленц и займется любовью с кем-то из девочек. Ты их видел?

— Одну. Она из номера вышла, когда мы с Палычем по коридору шли. Звали ее, кажется, Таня.

— Шлюшек там несколько. Все смазливые, распутные, на богатых мужиков так и бросаются. А они творят с ними, что хотят, порой наручниками к кроватям приковывают, по ягодицам плетками шлепают, а те и рады. Лишь бы доллары платили.

— Каждому свое, — парировал Сергей.

Катя замолчала, некоторое время смотрела на Сергея, а потом подошла, обняла за плечи, села на колени и жадно поцеловала в губы.

— Я очень боялась, что ты с крыши сорвешься и разобьешься.

— Не сорвался же. Хотя, если сказать честно, поначалу было жутковато. Потом привык, старался не думать о высоте и вниз не смотрел. А вообще, оттуда прекрасный вид открывается.

— Хорошо, что все так закончилось, — с грустью покачала головой девушка. — Теперь дело техники.

— Разве закончилось? Надо проверить, как запишется компромат. Может, второй раз придется в особняк ходить?

— Не придется, я уверена. Поэтому твоя миссия окончена — получи гонорар.

Сергей не поверил своим ушам. Клиентка сама предлагала ему деньги. И это после нескольких часов интима, да какого интима! И еще когда, как показалось Краснову, между ними начали развиваться любовные отношения. Он, как порядочный мужчина, после второго любовного игрища решил с Кати денег не брать или взять меньшую сумму. У него самого язык не повернулся бы попросить честно заработанные доллары. Но Катя сама предложила, чем ввела его в крайнее замешательство:

— Ладно, не продавай свою квартиру. Можешь мой гонорар оставить себе. Времени я потратил немного, мы его с тобой провели хорошо, поэтому…

— А я ее уже продала еще до того момента, как к тебе пришла. Деньги у меня здесь, в сумке. Поэтому бери.

— Не надо. Обойдусь без них, я не бедный, да и ты не богатая.

— Я не богатая, но обеспеченная, — вскинула бровь Катя. — Или ты думаешь, что переспала я с тобой потому, что мне тридцать тысяч отдавать не хотелось?

— К чему эти разговоры, — воспротивился Краснов. — Я пошел на дело отчасти из-за денег, а в основном, чтобы тебе помочь. Ты мне понравилась. Не часто встретишь девушку, пекущуюся о своей порядочности. Все больше наоборот — бабы готовы за баксы продать честь, совесть и себя кому угодно. Бляди, словом. Ты гордая, поэтому мне и приглянулась. Если бы не понравилась — я бы с тобой спать не стал. Установил «жучки», взял бабки и отвалил. А у нас, как мне кажется, сложились теплые отношения и я… — Сергей осекся. Катя пристально смотрела на него и не улыбалась. — Или я ошибаюсь, — добавил он.

— Нет, не ошибаешься, я гордая, за что и страдаю. И ты мне тоже понравился. Без чувства я бы с тобой не стала флиртовать и любовью заниматься. Но именно чувств я и боюсь. Очень боюсь. — Катя говорила сдержанно, строго и, как показалось Сергею, не юлила. — Ты обо мне не все знаешь. Мне нельзя… — добавила она. — Я… — Она набрала в легкие воздух и хотела сказать что-то важное, но помедлила немного, долю секунды, потом выдохнула и отвернулась.

Она умела скрывать свои чувства, что говорило о ее серьезных намерениях и высокой психологической подготовке. Сергей не мог прочесть по ее лицу ничего. Ее брови, веки, глаза, губы не говорили о ее переживаниях, как у большинства людей. Хотя пару раз Катя смущалась, но, возможно, это была прекрасная актерская игра.

— Ну что? — решил вызвать ее на откровение сыщик, но девушка отвернулась и продолжала молчать. — Так как у нас будет дальше? — Сергей понял, что этот вопрос ему задавать не надо было. Он наткнулся на глухую, непробиваемую стену молчания. Клиентка не говорила. Или она не хотела этого делать, или не могла.

Некоторое время Сергей сидел и испытующе смотрел на нее, а потом добавил:

— Что-то не так?

— Все так, но я пока сама не знаю, как у нас будет дальше. Я не хочу тебя втягивать глубже в это дерьмо и поэтому… бери деньги и уходи.

От услышанного у Сергея челюсть отвисла. Он не верил своим ушам. Клиент ему платит и отправляет восвояси. И это после прекрасных любовных отношений и фактического начал романа!

Сергей потерял дар речи — сидел и глазел на Катю. А та была неприступна. Она для себя все уже решила и теперь только держала паузу.

Вдруг в динамике послышались грохот открываемой двери и голоса. Катя подошла к лазерному сканеру, сделала звук погромче и стала слушать.

— Здравствуйте, Гектор Альбертович, — послышался голос Виктора Павловича. — Как доехали, как здоровье?

— Все нормально, а я слышал, у вас тут авария приключилась? Гроза дел натворила, пришлось телевизионщиков вызывать, — Ленц тяжело вдохнул и засопел.

— Да, но сейчас все нормально. Телевизоры работают лучше прежнего.

— Прекрасно, прекрасно. Ну-с, какая у нас на сегодня программа?

Начальник охраны начал рассказывать про меню в ресторане, какие фильмы завезли и какие массажистки делают разогрев, а Краснов представил себе высокого, грузного, бочкообразного, студнеподобного Ленца, развалившегося в кожаном кресле и выслушивающего доклад Палыча.

«Может, он является хозяином борделя?» — подумал детектив.

Катя внимательно слушала каждое слово, а Сергей подошел к окну и выглянул из-за занавески. Во дворе перед особняком стоял кортеж из трех машин. В середине — символ успеха в бизнесе, мечта каждого россиянина, атрибут богатства и власти, предмет зависти сограждан — бронированный «шестисотый» «Мерседес-W230». Черный как ворон, элегантный и роскошный, он своей глянцевой обшивкой отражал свет полуденного солнца.

«Ух ты! — заинтересовался Краснов. — Новая модель, только с завода. В Москве я таких пока не видел. Тем более броня. Небось полмиллиона долларов стоит».

Свежевымытый лимузин являл собой символ новой России. Голодной, нищей, с множеством экономических и политических проблем. С множеством безработных, больных, малообеспеченных граждан. Но одновременно и населенной людьми богатыми, способными приобрести такую роскошь. Жаль, что они в меньшинстве. Да, немецкие инженеры и конструкторы создали великолепный пример интеллектуального и технологического чуда — машину, опередившую конкурентов на несколько лет вперед. И это авто стояло перед окнами особняка на глазах у Сергея.

Спереди и сзади шедевра автомобильной промышленности отдыхали два джипа — тоже «мерины».

«Для охраны», — догадался сыщик.

— В одном из таких я ездила, — Катя приблизилась к Сергею и положила руку на плечо. — Телков в дом не пускают.

А Ленц продолжал расспрашивать Виктора Павловича про то, что произошло в особняке. Катя отошла от окна, села в кресло и стала слушать. Перед ней стоял небольшой столик с монитором, лазерным сканером, колонками и несколькими видеомагнитофонами. Но шпионка записывала пока только звук.

Сергей тоже прислушивался, хотя разговоры про погоду и прочая ерунда его не интересовали. Из них он понял лишь одно — олигарх приезжает сюда веселиться не часто, примерно два раза в месяц. Значит, Катя торопила его не случайно. Она знала о его сегодняшнем приезде и хотела успеть вовремя.

«Расчетливая она, ох расчетливая. Даже жутко делается».

И вот в динамике заговорили о девицах:

— Кого сегодня порекомендуешь, Витя, а то хочется, а кого — не знаю.

— Может, новенькую, Барби? Ноги у нее от ушей растут, груди четвертый номер, упругие, красивые, великолепной формы. Класс.

— Сам пробовал?

— По должности положено, — заюлил охранник.

Услышав его ответ, Краснов покачал головой.

«Вот тебе и отставной десантник. Потихоньку девочек трахает и доволен. По должности положено».

— Ну, давай Барби, — повторил Ленц. — В какой номер пойти?

— В какой хотите.

— Давай в первый, давно там не был. Поваляться в постели английского короля захотелось. — Ленц засмеялся.

— Да, там убранство хоть куда.

Услышав про первую комнату, Сергей вспомнил ее интерьер и что он установил там первую из восьми камер.

Катя встала, взяла со стола прибор и снова села в кресло. Нажала на нем несколько кнопок, и на экране небольшого монитора на столе появилось изображение первой комнаты. Это заработала камера, установленная Сергеем. Она передавала изображение и звук. Но в комнате пока никого не было, и смотреть и слушать было нечего.

Картинка была отличная, цветная, но немного смещенная по горизонтали. Катя нажала на пульте кнопку, и горизонталь выровнялась.

— Сережа, зачем тебе это смотреть? — вдруг спросила она. — Может, возьмешь деньги, они в целлофановой сумке, и поедешь? Дальше я сама справлюсь.

Краснов удивленно посмотрел на шпионку:

— Прогоняешь? Стал не нужен?

— Нет, милый, дело твое, хочешь — оставайся, но, может, тебе неинтересно?

— Почему же? Очень интересно, — парировал Сергей. — Хочется узнать, ради чего рисковал.

— Тогда садись. — Катя указала ему на соседнее кресло, а сама положила пульт на пол, встала и пошла в соседнюю комнату.

Краснов проводил ее взглядом и посмотрел на монитор. На экране дверь отворилась и в комнату вплыла великолепная грудастая жгучая блондинка, а за ней вкатился толстый, неуклюжий Ленц. Он закрыл дверь на ключ, прошел в центр номера и встал в нерешительности.

— Шампанского? — спросила красотка ласковым грудным голосом.

— Пожалуй, — тихо ответил ловелас.

Девушка приблизилась к толстяку, обвила руками его мясистую шею и нежно поцеловала в губы.

— Мой пупсик, таких, как ты, я жутко люблю, — ветерком прошелестела она и направилась к стойке.

Надо сказать, что дам, подобных той красавице, Сергей видел в жизни от силы пару раз. А повидал он их ох как много! Но та, что на экране, казалась самим совершенством. Походка грациозная, будто лебедь плывет по водной глади, осанка царственная, взгляд надменный, холодный и поверхностный. Предлагая вино — она снизошла до престарелого олигарха, а поцеловала — одолжение ему сделала. Это почувствовал и Ленц, и наблюдавший за ними Краснов.

Барби — как назвал ее Палыч — действительно была чем-то похожа на популярную пластиковую куклу. Наверное, совершенством форм и светлыми волосами. Только одна была из пластика, а другая из плоти и крови. Да еще какой плоти! На ней развевался полупрозрачный ночной халатик, чуть прикрывавший ягодицы и совсем не прикрывающий пышные высокие груди. Они сосками просвечивали сквозь ткань и при каждом шаге вздрагивали, чем притягивали масленый взгляд похотливого Гектора.

Сергей отметил, что ноги блондинки — длинные и тренированные. То же можно было сказать и о руках. На правом плече виднелась красивая разноцветная наколка и придавала ночной бабочке изысканный шарм. Сильно расписанных женских, как и мужских, тел Сергей не любил. Это попахивало отсутствием вкуса и тюремщиной, а вот одна элегантная наколка на женском плече, голени или ягодице дышала изяществом.

В движениях красавицы чувствовались сила и ловкость. Сыщик с восхищением следил за ней и уже почти забыл о Кате. Так всегда бывает у настоящих мужчин — своя баба ближе к телу, а чужая дальше, но милей.

Пока дама открывала бутыль и наливала шампанское, Ленц пожирал взглядом дольки ее упругой попки, просвечивающий бритый лобок, томные соски и милое, правильной формы личико с застывшим немного наивным выражением.

Взволнованный Гектор ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу темного стильного пиджака от Zegna. Он был сшит на него и, к удивлению, сидел великолепно на его нелепой фигуре.

«Как он ее с таким животом трахать будет? — подумал Сергей. — Такую кралю!»

В комнату вошла Катя. Сергей хотел задать ей тот же вопрос и повернулся к ней, но лишь открыл рот от удивления. На голове девушки был надет небольшой противогаз. Он закрывал пол-лица, и в нем Краснов Катю не сразу узнал. Он сначала подумал, что в комнате посторонний, но пригляделся к фигуре и… Узнал любовницу по стройным, не раз обцелованным ногам, обласканной груди и милым рукам.

— Ты что? — только и успел спросить он.

Катя выставила вперед руку с баллончиком и брызнула ему в лицо снотворный газ. Сергей хотел вскочить, но лишь дернулся. В глазах потемнело, голова закружилась, все куда-то поплыло и померкло. Он расслабленно опустился в кресло, голова упала набок, и сон тысячепудовой гирей опустился на него.

Катя выдохнула через противогаз и глухо произнесла:

— Не хотел уезжать, так поспи. — Спрятала баллон в пакет, открыла окно, отодвинула шторы и проветрила комнату. Только после этого она стянула маску.

Глава 10

Ровно через два часа Сергей проснулся в той же квартире спокойный, отдохнувший и в прекрасном расположении духа. Потянулся в кресле, осмотрелся и… не узнал комнаты, в которой спал. Она была большая, с плохонькой мебелью, старыми обоями и пыльными занавесками. Он полулежал в кресле напротив пустого стола, под которым валялся черный целлофановый пакет. Сергей не на шутку забеспокоился, приподнялся, затем встал и похлопал себя по карманам. Ключи от машины на месте, телефон тоже, деньги — их было немного — в визитке.

— А где это я нахожусь? — вслух произнес он.

Сыщик вышел в соседнюю комнату, такую же неухоженную — она оказалась спальней с широкой кроватью посредине, добрел до кухни со старой замызганной плитой, осмотрел давно не ремонтировавшуюся ванную и вернулся в гостиную. Нигде он не заметил признаков пребывания людей. Шкафы были пусты, кухонной утвари не было, и даже в ванной не было ни зубной щетки, ни мыла, ни полотенец.

— Что я здесь делаю? — Сергей задал себе резонный вопрос. — Как сюда попал?

Он нагнулся, вытащил из-под стола пакет и заглянул в него. Там лежали пачки долларов и записка:

«Тридцать тысяч для Сергея Краснова».

— Ни фига себе! — обрадовался сыщик и принялся считать деньги. — Кому это взбрело в голову дарить мне столько бабок?

Он проверил подлинность купюр на глаз, на ощупь и остался доволен своей нехитрой экспертизой. Овал президента был шероховатый, магнитная лента пролегала в глубине листа, бумагу пронизывали разноцветные магнитные нити, и выпуклая цифра «сто» переливалась всеми цветами радуги в зависимости от угла падения светового луча.

— Вроде нормальные, — констатировал Сергей и положил бумажку в карман. Оставшиеся три пачки по десять тысяч он впихнул в визитку. Там лежала выключенная миникамера SONY, и ей пришлось потесниться. Туда же сунул записку, кстати, напечатанную на принтере, а не написанную от руки. Его только смутило одно обстоятельство: — Почему я взял с собой камеру, — буркнул он. — Может, я на задании?

Краснов вышел из квартиры, захлопнул дверь, спустился по замызганной лестнице на первый этаж, вышел во двор и огляделся. Перед ним за металлическим забором располагался красивый трехэтажный особняк. На лужайке перед ним стояли три красивые иномарки с «Мерседесом» новой модели во главе.

«Где это я и где моя машина?» — подумал сыщик и пошел искать выход на улицу.

Было пять часов дня, и солнце палило нещадно. Москва раскалилась добела, и на небе не было ни облачка.

Сыщик добрел до своего «мерина», брелком отключил сигнализацию, сел на сиденье и закрыл дверцу. Включил кондиционер, раскинулся в кресле и призадумался.

«Как я очутился в той квартире? — задал он себе первый вопрос. — Кто оставил мне тридцать штук и за что, и почему я не помню того, что со мной произошло утром? То, что у меня «Мерседес», я помню, то, что я Краснов Сергей Сергеевич, — помню, что я сыщик — помню, где живу — помню и даже номера телефонов помню. А остальное…»

Сергей просидел полчаса, но так и не нашел ответов на эти вопросы. Настроение у него было хорошее, самочувствие прекрасное и беззаботное. Ничего не хотелось делать, никуда не хотелось идти, и он сидел в машине и думал.

— Надо ехать в офис, к Тане, и заняться делами, а то я что-то расслабился.

Поворотом ключа он завел двигатель и рванул иномарку с места. Ехал быстро, но аккуратно, знал, что если слишком нестись, то можно вообще не доехать до места назначения.

Стоя на светофоре, Сергей набрал номер офиса и стал ждать. В трубке заныли гудки, но длились они недолго.

— Алло. — Краснов наконец-то услышал голос своей секретарши.

— Таня, я еду в офис, как там у нас дела?

— Нормально, Сергей Сергеевич, — ответила та.

Через полчаса детектив остановил машину у своего офиса, включил сигнализацию и поспешил в подъезд. Когда открыл ключом входную дверь и увидел Таню, то удивился ее привлекательности. Она показалась ему симпатичной.

Девушка встала ему навстречу, мило улыбнулась, а он закрыл дверь, подошел к ней, поцеловал в щеку, хлопнул по попке и пошел к двери в свой кабинет. Таня рот от удивления открыла, когда заметила перемену в отношении к ней шефа.

«Неужто оттаял?» — подумала она.

Сергей был в прекрасном, лирическом настроении, и ему вдруг захотелось немного пошалить. Он приблизился, обнял ее за плечи и жадно поцеловал в губы. Девушка чуть сознание не потеряла от его неожиданного знака внимания. Но опомниться он ей не дал — сразу полез под блузку, а потом под короткую белую кожаную юбку и далее в трусики.

Действовал Сергей агрессивно, напористо, не спрашивая у предмета своих ласк, хочет ли она их, может ли она его сейчас удовлетворить? Он брал свое, брал, не смущаясь, как берут женщин владыки мира: эмиры, ханы, короли, цари, насильники и просто начальники. И Таня, всю жизнь ждавшая этих минут, отдалась Сергею, не говоря ни слова, отдалась с трепетом и огромным желанием.

О вещах, одетых на девушке, Краснов не думал. Он снимал их быстро и торопясь, боясь куда-то опоздать.

Надо сказать, что он не впервые хотел соблазнить Таню. До этого были попытки, но они оканчивались либо на стадии подготовки, либо что-то мешало вступлению их в основную фазу. Теперь ничто не могло помешать Краснову как следует оприходовать секретаршу. Это рано или поздно происходит со всеми секретаршами в мире, независимо от профиля фирм, где они служат, от их возраста и внешних данных. Хотя секретарши, как правило, всегда молодые, смазливые и приятные, потенциально готовые к соблазнению начальниками. Такова профессия.

Сергей расстегнул блузку девушки и припал губами к ее груди.

— Что это с тобой? — тихо спросила Татьяна.

— Не знаю, просто захотелось, — отдуваясь, ответил он и продолжил ласкать ее восхитительный темно-коричневый сосок. Вдруг зазвонил телефон на столе, и Краснов бросил на него злой взгляд. Опять кто-то мешал ему удовлетворить свою секретаршу!

— Взять? — спросила она.

Сергей помедлил, отпустил подругу, и она дотянулась до трубки и подняла ее.

— Алло, — таинственно произнесла она.

— Здравствуйте, Сергея Сергеевича можно? — произнес приятный мужской голос.

— Да, пожалуйста. — Таня состроила на лице кислую мину и отдала трубку сыщику.

Тот поднес ее к уху:

— Да.

— Привет, это я, — поздоровался Фомин. — Прочитал?

— Привет, Леха, — ответил Сергей. Он не сразу понял, о чем идет речь, так как не помнил, что Фомин передавал ему информацию на Ленца. На всякий случай он ответил, что прочитал: — Но там немного и не всё, — добавил он.

— Ну извини, больше нету, хотя мне принесли кое-что…

— Хорошо, при встрече расскажешь.

— Если тебе срочно, приезжай.

— Нет, не очень срочно, хотя… — Сыщик прошел к себе в кабинет и развалился в кресле. — Скорее всего нет, не сегодня.

— Ну ладно, тогда извини, что побеспокоил.

— Не за что, спасибо. — Алексей повесил трубку, а Сергей остался сидеть в раздумьях.

«По какому поводу мне звонил Фомин? — думал он. — Что за информацию он мне передал?»

Таня вошла в кабинет — загадочная, красивая и преобразившаяся. Она поправила блузку, одернула юбку, причесалась и навела боевой макияж. Это придало ее лицу магическую сексуальность.

— Я вас не узнаю, Сергей Сергеевич, — вновь стала допытываться она. — Что с вами такое?

— Весна, — отнекивался не настроенный обсуждать свое поведение шеф.

— В середине августа? — приставала желавшая поговорить Таня.

— Именно.

— Ну, ну. — Она оперлась руками на стол, прогнулась в пояснице, выставив на обозрение босса свою восхитительную попочку, обтянутую тонкой тканью юбки.

От избытка свободного времени и физических сил, необремененная семейными заботами, Таня стала часто посещать тренажерный зал и развила себе великолепную фигуру. Мышцы ее стали сильными и красивыми. К тому же она захаживала в солярий и в бассейн, и от загара и воды ее кожа стала коричневой, гладкой и шелковистой. Помогли и всевозможные увлажняющие кремы.

Сергею в жизни везло на спортсменок. По роду службы он имел дело с богатыми, красивыми людьми, а они собой занимаются гораздо больше, чем небогатые. Для того и деньги, чтобы следить за своим здоровьем.

Шеф смотрел на секретаршу и радовался. Он был доволен тем, что снова наладил с ней нормальные отношения. Вдруг он вспомнил, что надо бы выдать ей зарплату. Достал из визитки пачку долларов, выдернул из нее десять сотенных, а остальные положил в новый сейф. Туда же сунул и камеру SONY, даже не посмотрев, что записано на находящейся в ней кассете.

Надо сказать, что Сергей купил и вмонтировал в стену супермощный, несгораемый, абсолютно невскрываемый дорогой немецкий сейф фирмы «АЛКО». Теперь, чтобы его открыть, кроме набора секретного кода, он должен был приложить большой палец правой руки к специальному тестеру. Только тогда замок сработает. Этому агрегату Краснов доверял больше, чем себе.

Сыщик подошел к секретарше.

— Таня, — с улыбкой произнес он, — вот тебе зарплата и премия. — Он запихнул ей в блузку между грудями скрученные в трубочку купюры и стал наблюдать за ее реакцией. Когда она вынула и пересчитала их, то завопила от радости. Набросилась на него с поцелуями и ласкала до тех пор, пока он силой не оторвал ее от себя. — Это за работу, — с напускной строгостью сказал он.

— Спасибо, — прошептала девушка и впилась в губы босса сладким поцелуем. И он длился долго — десять минут.

Они ласкали друг друга, как школьники на первом свидании в темной подворотне. Дело точно кончилось бы бешеной любовью, но вдруг у Краснова на столе запиликал брелок «Мерседеса». Он оторвался от сладких губ девицы, освободился от ее жарких объятий, взял брелок с ключами от машины, квартиры и офиса и пошел на улицу. Визитку с мелочью, документами и сотовым сыщик оставил на столе.

— Вот всегда так, — надула губки Таня.

Сергей вышел на улицу и увидел высокого парня в джинсовой куртке рядом со своей машиной. Он был похож на водителя. Парень посмотрел по сторонам, а потом рукой легонько толкнул в бок его «мерин».

— Чего ему надо? — пробубнил Сергей.

Водила заметил хозяина иномарки и двинулся навстречу.

— Командир, отгони свою тачку, мне проехать надо. — Он указал на белый микроавтобус «Форд» с затемненными стеклами.

— Отгоню, — добродушно сказал Краснов. Хотя ему показалось, что его «Мерседес» никому не мешает и при желании микроавтобус мог бы его запросто объехать.

«Может, водитель неопытный», — подумал сыщик.

Проходя мимо него, Сергей вдруг ощутил сильный толчок в спину. Он остановился и уже хотел обернуться, но парень процедил сквозь зубы:

— Не рыпайся, у меня «ствол». Пошел в автобус, — схватил сыщика за руку и потянул за собой.

Краснов был не из робкого десятка и на блеф его не возьмешь. Поэтому он решил как следует врезать наглецу.

— Какой «ствол»? — проговорил он.

Внезапно дверь микроавтобуса отъехала, из него вышли двое парней в джинсовках, приблизились к Краснову и направили на него стволы пистолетов.

— В машину, — резко скомандовал коренастый.

На этот раз Сергей решил не сопротивляться. Покорно залез в открытую дверь «Форда». Парни сели следом, и машина медленно поехала по двору. В салоне коренастый вытащил наручники и набросил на запястья Краснова. Похлопал его по подмышкам, бедрам и голеням и, убедившись, что при нем нет оружия, успокоился.

— Кто вы? — спросил сыщик.

— Не боись, не менты и не угонщики. Нам твоя тачка не нужна, — ответил коренастый. Чувствовалось, что он командир.

— Что вам нужно?

— Приедем — узнаешь.

Глава 11

Через полчаса микроавтобус въехал в ворота особняка, расположенного во дворе дома, в квартире которого проснулся Краснов. Сергей запомнил этот двор и очень удивился, когда его сюда привезли. Машина остановилась у крыльца, и коренастый скомандовал:

— Выходи и не рыпайся, а то пристрелю.

Сергея вывели на улицу и отконвоировали в дом. Когда он вошел в большую красивую гостиную, то удивился богатству и великолепию ее убранства. Он даже не вспомнил, что сегодня уже был здесь. Он не вспомнил Виктора Павловича, вышедшего ему навстречу. А вот он узнал Краснова и припомнил, по какому делу тот заходил в офис.

— Еще раз здравствуйте, — добродушно поприветствовал Палыч.

— Привет, — пробубнил Краснов.

— Ведите его в подвал, — приказал Палыч, и парни взяли сыщика под руки и потянули к лестнице.

Пока Сергея вели по узкому проходу, он усиленно соображал, кто и за что его схватил.

«Мне не завязали глаза. Это плохо. Значит, после предъявленных претензий могут убить».

Его втиснули в небольшую, абсолютно пустую комнатуху с мокрыми, поеденными грибком стенами, вынули содержимое карманов — ключи от машины, дома и офиса, разную мелочь, захлопнули железную дверь и ушли.

Под потолком тускло светила сорокаваттная лампа, а вместо окна в стене зияла небольшая овальная дыра. Было трудно дышать, и к тому же воздух был влажный и вонючий. Пахло сыростью и плесенью.

Присесть было не на что, а к стене Сергей прислоняться не хотел, дабы не испачкать черные брюки и белую шелковую рубашку.

— Во попал, — произнес Сергей. — Сначала забыл, что делал, а потом… — Вдруг ему на ум пришла жуткая мысль: «А если я совершил что-то ужасное и забыл — что? Если меня из-за этого и схватили? А я не помню, что сделал. Неужто убил кого-нибудь? Во дела!»

От этих мыслей сыщик моментально взмок и ему стало еще труднее дышать. Он похлопал себя по карманам и не обнаружил ничего, кроме носового платка.

Так прошло минут двадцать. Сергей топал из угла в угол — три метра, не более — и насчитал пятьсот шагов. Наконец дверь отворилась, и на пороге появился Виктор Павлович. Он был все в той же белой рубахе, с галстуком и в черных брюках.

— Еще раз здравствуйте, господин Сергей Краснов, — дружелюбно произнес он.

Дверь за ним закрылась, и сыщик понял, что в коридоре кто-то остался.

— Усы уже сбрили? — поинтересовался Палыч.

— Какие усы? — не понял Сергей.

— Которые были у вас вместе с бородкой? Чтобы вас не узнали при просмотре записей с камер наружного наблюдения.

— Какие камеры, в чем дело, кто вы и почему меня задержали? Я частный сыщик и хочу знать.

— Да, вы сыщик и поэтому должны знать, что скрытно устанавливать шпионскую технику в частном заведении запрещено законом.

— В каком заведении? Я ничего нигде не устанавливал. Зачем вы меня сюда привезли?

— Это было днем — четыре часа назад. Вам включить видеозапись?

Эти слова были для Краснова сродни удару током, и поджилки у него задрожали:

— Давайте, если есть.

— Пошли. — Незнакомец стукнул кулаком в дверь, и она открылась. Сергей и Палыч поднялись из подвала на первый этаж и вошли в небольшую комнату. В ней на столе стояли мониторы и показывали двор, коридоры и лестницу.

Начальник предложил Сергею сесть, а сам включил магнитофон. На экране появилось изображение двора и идущего по нему человека. Он был в бейсболке, темных очках, с усами и бородкой. По фигуре, походке и движениям Сергей в этом человеке узнал себя. На экране он подошел к двери особняка и навстречу ему вышел Палыч.

— Это вы, Сергей Сергеевич, собственной персоной, — сказал тот, указывая на монитор. — Узнаете?

— Узнаю, это я, но почему с усами и бородой? Я их в жизни не носил.

— Это я уж не знаю почему. От вас хочу услышать, зачем вы проникли в наш офис и установили в восьми номерах миниатюрные видеокамеры?

Сыщик смотрел на Палыча, разинув рот, и не мог вспомнить, когда делал такое.

— Я установил у вас «жучки»? Зачем? — искренне удивился Сергей.

— Это я у вас спрашиваю, зачем?

— Я не помню, что делал весь сегодняшний день, — признался Сергей. — И сам удивляюсь, почему.

— Не помните, — усмехнулся Палыч, — а меня-то вы помните?

— Нет, — покачал головой Краснов.

— Тогда познакомимся: меня зовут Виктор Павлович, я начальник охраны этого объекта. Это частный клуб, здесь люди отдыхают, а вы решили подглядеть за их отдыхом.

— Я? — потянул сыщик.

— Да. Вы представились телемастером Сергеем. Фамилии я не спрашивал да и документы не смотрел.

— Каким телемастером? — уточнил сыщик. — Я частный детектив, у меня свое агентство.

— Это мы теперь знаем, что вы сыщик, а днем вы представились телемастером.

— Не помню.

— Ладно, может, это поможет вам вспомнить. — Виктор Павлович открыл дверь и попросил привести свидетелей. Через минуту в комнату вошли двое парней. Это были настоящие телемастера, которых Сергей вырубил в машине. Но он не помнил и этого. Кстати, они тоже не помнили его. Они даже не помнили, что их вызывали в особняк выполнить заказ по починке антенны.

Они очнулись в машине через два часа после отключения и как ни в чем не бывало поехали на работу. Там диспетчер им сообщил, что они должны были починить антенну в особняке. Они взяли заказ и снова поехали в особняк. Там их задержал Виктор Павлович.

— Вы знаете этого человека? — спросил Палыч у телемастеров.

— Нет, — в один голос ответили те.

— А вы их? — обратился он к Краснову.

— Нет, впервые вижу.

— Тем не менее я расскажу, как все было, — начал он. — У нас испортилась антенна, вернее, ее испортили — во время грозы сбили с крыши выстрелом из шокового ружья. — Палыч выдвинул ящик стола и указал на черную блямбу, лежащую в нем. — Это резиновая пуля, сбившая ящик с крыши. Узнаете? У нас перестали показывать телевизоры, и мы утром вызвали мастеров из ателье, обслуживающего наш офис. Вот они, — он указал на парней.

Сергей сидел и внимательно слушал рассказ охранника. Он поглядывал на пулю, и ему казалось, что он ее уже где-то видел.

— Так вот, вызвали мы их, а приехали к нам вы, — Палыч указал на Сергея. — Где вы с ними поменялись и как? Вы починили антенну, но параллельно с этим установили в номерах микрокамеры. — Начальник охраны вынул из кармана пластиковую коробочку, открыл ее и положил на стол. В ней лежали маленькие, с пуговицу, плоские шпионские камеры. — Эти камеры установили вы. — Палыч приблизился к Сергею и пристально посмотрел ему в глаза. — Именно вы. А я их нашел. Зачем вы это сделали?

Сергей взглянул на коробочку, и вдруг перед его глазами вспыхнула молния. Он отпрянул и моргнул. Он вдруг вспомнил, что установил свою миникамеру «змейка» в той самой квартире, в которой проснулся сегодня днем. Слова начальника осветили мозг Краснова, сработало ассоциативное мышление, и он вспомнил этот эпизод. Он также вспомнил имя Катя, но не знал, кому оно принадлежит.

— Что с вами? — спросил Палыч.

— Ничего.

Сергей не собирался откровенничать с незнакомцем, но ему захотелось вернуться в квартиру и забрать камеру. Теперь он знал, что «змейка» записала что-то очень важное, что прольет свет на эту запутанную историю. Он знал, что запись поможет ему все вспомнить.

— Мне надо уйти, выпустите меня, — Сергей поднял скованные наручниками руки.

Начальник охраны усмехнулся:

— Я вас не выпущу, вы арестованы. Мы сначала должны выяснить: зачем вы вторглись в наш офис и рассовали «жучки» по углам?

— Тогда предъявите ордер на арест, постановление прокурора, санкцию судьи. Пригласите моего адвоката, а потом допрашивайте. Где доказательства, что именно я установил камеры? У вас есть видеозапись, что я их пихаю по углам?

— Ха, — рассмеялся Палыч. — Такой записи у нас нет, мы за своими клиентами не подглядываем. Но я точно уверен, что их установили вы. Мы офис проверяем, не лохи, и «жучков» вчера не было, а сегодня они появились. Поэтому с юридической точки зрения вы чисты — в доме нет ваших отпечатков пальцев и на записи вы с усами и бородкой. Не узнать. Ни один суд вас не осудит, но… Вы вторглись в наши владения и…

Сергей не мог дольше выслушивать домыслы Палыча, вскочил и врезал ему ногой в живот. Тот охнул, согнулся в три погибели и упал на пол. Телемастера выскочили в коридор и заорали что было силы:

— А! Бьют!

Краснов размахнулся, врезал начальнику ногой в челюсть и нокаутировал его. Тот перестал шевелиться и опасности больше не представлял. Сергей нагнулся и быстро обшарил карманы его брюк. Нашел свой автомобильный брелок с ключами и ключик от наручников.

А тем временем в комнату вбежал стоявший за дверью коренастый, размахнулся и ударил сыщика ногой в лицо. Сергей подставил руки, и ботинок угодил в предплечье. Краснов выпрямился, подхватил ногу парня, рванул ее, и коренастый упал на пол. Когда падал, то сильно ударился затылком о косяк и отключился. Сергей вставил ключ в скважину замка наручников, крутанул и отстегнул сковывающие руки браслеты.

В комнату влетели еще двое охранников — те, что задерживали Краснова. Но теперь сражаться с ними Сереже было гораздо легче. Он схватил стул и изо всех сил ткнул ножками в нападавших. Деревяшки угодили одному в горло, а другому в солнечное сплетение, и парни рухнули на пол. Сергей размахнулся и врезал кулаком в челюсть вяло поднимающемуся коренастому, и тот снова отключился.

Добив остальных, сыщик вынул пистолет из-за пояса коренастого и вышел из комнаты. Телемастера вжались спинами в стену, вытянулись по струнке и боялись пошевелиться. Сергей бить их не стал — они свое сегодня уже получили. Он пулей пронесся к входной двери и выскочил из особняка. По пути старался руками ничего не трогать и отпечатков пальцев не оставлять.

На улице наступил теплый летний вечер. Было еще светло, но солнце уже скрылось за домами. Сергей выбежал во двор, огляделся и, убедившись, что его никто не преследует, спокойно двинулся к калитке. Она открывалась автоматически, а кода Краснов не знал. Поэтому пришлось залезть на забор и спрыгнуть вниз на другой его стороне. Убедившись, что никто не заметил его маневров, он вынул носовой платок, протер изъятый пистолет, просунул руку между прутьями и бросил его в кусты на территорию особняка. Чужое оружие он не любил.

Сыщик знал, что за ним следят зрачки телекамер, и поэтому не пошел в располагавшийся напротив ворот подъезд, а направился на улицу. Решил вернуться сюда через час.

«Первым делом надо предупредить Таню и, наверное, Алексея Фомина. Для этого нужен телефон. Но кто такая Катя?» — вспомнил он.

Сергей взял такси и быстро доехал до своего офиса. Секретарши не было, и он немного успокоился. «Она, довольная зарплатой, поехала по магазинам делать покупки, — решил он. — Это женщины любят больше всего».

Детектив вошел в свой кабинет, открыл сейф и вынул оттуда именной пистолет «макаров». Проверил обойму в нем, взял две запасные, прихватил поясную кобуру и немного денег. Потом переоделся в джинсы, джинсовую рубаху и кроссовки, пристегнул к поясу кобуру, запихнул в нее пистолет и сверху надел легкую джинсовую куртку. В ней было жарко, но Сергей без оружия идти не мог и поэтому решил терпеть. Также он сунул в карман сотовый телефон и документы. Алексею решил пока не звонить, сыщик хотел сначала вернуться в квартиру Кати и забрать свою «видеозмейку». «Что там на ней — вдруг компромат на меня, а я МУР впутаю в это дело? Плохо получится».

Он закрыл офис, включил сигнализацию и вышел на улицу. Сел в «Мерседес» и поехал на квартиру Кати.

«Кто такая эта Катя?» — думал по дороге.

Глава 12

Охранники в особняке приходили в себя медленно. Первым очухался коренастый, встал, поднял Палыча и усадил на стул. Потом занялся остальными. Начальник охраны помотал головой, подвигал челюстью и, определив, что ничего не сломано, встал и вышел из кабинета. Поднялся на второй этаж и вошел в номер под цифрой «один». Там находились два человека. Один — Гектор Альбертович Ленц, а второй — начальник его личной охраны Роман Лазарев. Босс был в дорогом шелковом халате от Gucci, полулежал на кровати, оперевшись спиной о большую цветастую подушку. Лазарев сидел на стуле возле него. Они смотрели на небольшой монитор, установленный на столе.

— Убежал, — сказал Палыч, когда вошел.

— Видели. — Лазарев встал со стула, подошел к стоящему на столе видеомагнитофону и нажал на нем перемотку. — Интересно было наблюдать, как Краснов вас мочит. Хочешь посмотреть?

— Нет, — недовольно мотнул головой Виктор. — Если бы надо было, мы бы его уложили. И не дернулся бы.

— Не надо рассказывать, сыщик тренирован и силен, с ним нелегко справиться, — вмешался в разговор властный Ленц.

Лазарев включил запись, и на экране появилось изображение — Сергей Краснов дубасил ногами и руками Палыча и остальных.

— Выключи, — взмолился Палыч, — до сих пор голова гудит.

— А ты говоришь — скрутили бы. — Ленц усмехнулся. — Он очень опасен. Я помню его дело годичной давности. Он себя тогда круто проявил. Очень круто.

— Помню, — кивнул Палыч.

— И вот сейчас поступил так же. По тому же поведенческому стереотипу. Не стерпел пленения и освободился силой. Любой ценой.

— Да, он идет напролом, — скривился Лазарев. — Его будет трудно сдержать.

— Когда наступит пора — сдержим, — зло произнес Палыч.

— Я все-таки правильно предугадал, что Краснов убежит, — продолжил Гектор. — Он предсказуем — и это здорово.

— Ты думаешь, он сам начнет искать причину его задержания, а не заявит в МУР, своим дружкам Фомину и Максимову? — Лазарев вынул из пачки сигарету и закурил.

— Сообщить-то он им сообщит, для моральной и силовой поддержки, на крайний случай, но дело сам будет раскручивать. Таков он, этот Краснов. — Гектор взял со столика бутылку самого дорогого в мире вина двухсотлетней выдержки — «Шатто Мутон Родшильд», продаваемого только на парижском винном аукционе, налил себе в резной хрустальный бокал и отпил немного. Бутылку бережно поставил на тумбочку, в серебряное с позолотой и чеканкой старинное ведро со льдом. Лазареву и Палычу выпить даже не предложил. — Как он там? Твои люди его ведут?

Роман взял со стола рацию и вышел на связь:

— Я Первый, Второй, как у вас?

Из рации послышался голос:

— У нас нормально. Объект пробыл в офисе десять минут, переоделся, взял оружие, деньги, документы, сел в машину и поехал в центр. Куда — пока не знаем. Ведем его двумя машинами. Он сейчас на Садовом кольце. Пеленг в его «Мерседесе» работает хорошо, мы его видим. Он сворачивает на Старую Басманную.

— К нам, что ли, едет? — усмехнулся Ленц.

— Возможно, — Лазарев поморщился. — Докладывайте каждые полчаса. — Он положил рацию и сел на красивый резной стул.

— Маяки вставили в его машину и… — спросил Гектор.

— Установили микрокамеры, такие же, как он нам подсунул, у него в офисе и в квартире. В машине не стали, только микрофон и пеленг.

— Хорошо, лишь бы все было не напрасно, лишь бы он ее нашел. Между ними должна быть связь. — Гектор тяжело вздохнул и повернулся на бок. — Вдруг ее исчезновение не случайно и она что-то вынюхала. Но вот что?

— Он почему-то говорил, что ничего не помнит, — вмешался Палыч. Олигарх и его телохранитель удивленно взглянули на него. — Он два раза это повторил.

— Да. На пленке это есть, но я сперва значения этому не придал, — добавил Роман.

— Это когда ты ему про камеры сказал? — Гектор посерьезнел.

— Да. После этого он как-то странно вздрогнул, будто вспомнил что-то, и стал настойчиво требовать его отпустить.

— А потом стал драться, — улыбнулся Роман.

— Да.

— Что же он вспомнил и что он, в таком случае, забыл? — Гектор Ленц задумался. — И почему я не помню, что со мной произошло? С приезда сюда ничего не помню. И голова сильно болит. И эта проститутка Барби пропала.

— Какая-то непонятная комбинация получается, — добавил Лазарев.

— Именно. И Краснов поможет нам выяснить, что искали в нашем офисе, почему пропала сучка и почему я, как и он, не помню, что делал весь сегодняшний день. — Гектор отпил вина и лег на подушку.

Сергей остановил машину в начале улицы, натянул на голову кепку, взял ключи, спортивную сумку и вышел. Осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, зашагал к дому Кати. Он по-прежнему не мог вспомнить, кому из его знакомых принадлежит это имя.

Подходя к особняку, он поднял воротник, надвинул кепку на глаза и быстро прошел мимо забора к подъезду. Вошел в него, взбежал на третий этаж и остановился перед той самой двадцать пятой квартирой. Ключа от двери у него не было, но он прихватил с собой из офиса отмычки да фомку со стамеской. На всякий случай.

Прилепив к глазку соседской двери бумажку, он вынул из сумки связку отмычек и начал подбирать их к простенькому замку. Третья по счету хитро изогнутая железочка вошла в сердечник, он повернул ее, замок щелкнул и открылся.

Детектив вошел в квартиру, прикрыл дверь и прислушался. В доме было тихо и темно. Стараясь не создавать лишнего шума, он прошел в гостиную, взял стул и приставил к стене возле старого, потертого, пыльного шкафа. Встал на него и отлепил от дверного косяка миниатюрный объектив. Потом вынул из-под давно отклеившихся, выцветших обоев тоненький проводочек, ведущий к небольшому видеомагнитофону, спрятанному за шкафом.

Это была та самая миникамера «змейка», которую обнаружила Катя в пиджаке Краснова во время их первого разговора. Она ему потом ее отдала. Тогда он положил ее в визитку вместе со второй камерой SONY и возил с собой.

Когда Сергей по приглашению Кати впервые вошел в квартиру, то оставил SONY на тумбе в спальне. Она засняла их оргии. После секса девушка уснула, а Сергей вынул из визитки «змейку» и установил в гостиной, там, где находилась Катина шпионская аппаратура. Пуговицу-объектив он направил на мониторы, чтобы видеть, что они показывают. Но про мониторы, Катю и про шпионскую технику сыщик сейчас не помнил. Он знал одно — «змейка» сняла что-то очень важное, и запись поможет ему вспомнить все.

Он положил камеру в сумку, в последний раз осмотрел комнату и двинулся к выходу. Из подъезда вышел быстрым шагом и, не оглядываясь, направился к своей машине.

Все это время Краснов находился под неусыпным контролем бойцов Лазарева. Старший из них был на связи с Романом и доложил о том, что объект побывал в двадцать пятой квартире расположенного напротив дома.

— Проверьте эту квартиру, — приказал по рации Лазарев. — Может, оттуда велась слежка за офисом и в ящик на крыше стреляли оттуда?

Когда Сергей ушел, двое бойцов поднялись на третий этаж, проникли в квартиру и обыскали ее. Но, кроме старой мебели, тряпок и желтых газет советских времен, ничего не обнаружили. Они связались по рации с Лазаревым и рассказали о том, что ничего не нашли. Он приказал им проверить, кому принадлежит эта квартира.

А сыщик вернулся в свой в офис, подключил «змейку» к телевизору и включил перемотку. Он не знал, что в этот момент установленная людьми Ленца камера снимает все, что происходит в кабинете. Она передавала изображение на пульт, расположенный в припаркованном недалеко от дома микроавтобусе. В нем дежурили двое бойцов Гектора. Остальных Лазарев отпустил. Понадеялся на технику.

Сергей проголодался, взял из холодильника порядком урезанный батон «Телячьей» колбасы, хлеб, нарезал их ломтиками, скомпоновал в бутерброды и уселся смотреть фильм. К тому времени пленка перемоталась, и он включил воспроизведение.

На экране появилось изображение — гостиная в квартире Кати. На столе стояли мониторы и небольшие магнитофоны, записывающие изображение с камер, направленных на вход в особняк и на двор перед ним. Изображение было четким, цветным, и было прекрасно видно, что происходит на экранах включенных мониторов. Были слышны разговоры в комнатах особняка, так как лазерные сканеры снимали голоса с окон дома, а магнитофоны записывали на несколько каналов.

Сергей прислушался, но ничего существенного для себя не узнал. Он по-прежнему не помнил, зачем поставил «змейку» в этой гостиной. Он видел только комнату и изображение особняка на экранах мониторов.

Краснов включил ускоренное воспроизведение, и картинки на экране побежали быстрее. Когда в комнате к аппаратуре подошла статная брюнетка, он замедлил воспроизведение. На экране она была к нему спиной, и поэтому сыщик не знал, кто это. Незнакомка постояла немного у зашторенного окна, посмотрела через щелочку в бинокль, послушала разговоры в наушниках, потом повернулась и… Сергея как током ударило. Он узнал Катю и моментально вспомнил все. Все, что с ним произошло в последние часы. Он даже вспомнил, как она вошла в комнату в противогазе и прыснула ему в лицо снотворный газ, тот самый, которым усыпила телемастеров! Он и это вспомнил.

«Вот почему ни я, ни они ничего не помнили. Это действие снотворного газа, черт его подери, — мысленно выругался Краснов. — Черт возьми эту Катю», — добавил он.

Теперь он вспомнил, что Виктор Павлович — начальник охраны борделя, тот, кто вычислил его и арестовал.

«Хреново дело, — подумал сыщик. — Меня схватили, привезли в особняк, допрашивали, но я ничего не помнил и поэтому ничего не сказал. Потом я сбежал, и теперь меня ищут, а значит, найдут, раз знают, кто я такой. Они задержали меня возле моего офиса, значит, здесь я в опасности. Возможно, за мной следили от самого особняка, с того момента, когда я от них сбежал. А может, и сейчас следят. Это плохо. Быть под колпаком — это очень плохо». — Сергей сидел без движений и думал.

Он не смотрел на экран телевизора, да там и не происходило ничего интересного. Теперь он вспомнил все, что случилось в квартире, но лишь один момент его очень интересовал — что делала Катя после того, как усыпила его?

«Я проспал два часа, и за это время она собрала аппаратуру, уничтожила следы своего пребывания в квартире и уехала, оставив мне тридцать тысяч долларов. Это на пять тысяч больше обещанной суммы. С одной стороны, это хорошо, но с другой…

Шпионка не знала, что я снимаю ее «змейкой», и поэтому могла совершить какие-то действия, объясняющие, зачем ей нужна было меня усыплять. Что на самом деле происходило в особняке с этим Ленцем? — Краснов нажал на перемотку и стал ждать. — Но можно ли смотреть в моем кабинете эту запись? — мысленно спросил он сам себя. Немного поразмыслив, он решил, что этого делать не стоит. — Люди Ленца вычислили меня за три часа. Они действуют оперативно, организованно и эффективно. Может, они меня выпустили из плена, чтобы проследить за мной и выяснить, что я буду делать. Они не знали про квартиру и про эту запись, иначе обыскали бы ее раньше меня и нашли мою «змейку». Может, точно такая же «змейка» сейчас сидит здесь, в моем офисе, и «смотрит», что я делаю. Может, они пишут звук и изображение, и, если я сейчас стану просматривать запись, они ее тоже увидят. А там что-то важное. Иначе зачем Кате надо было меня «выключать». Она старалась меня отправить домой, но я не уехал, тогда она меня усыпила. Хорошо не убила, — поежился сыщик. — Вот тебе и заработал денег. Нарушил зарок — с бабами не связываться, и опять влип в ужасную историю. Их надо только трахать, трахать и трахать, а потом бросать, но никаких дел с ними не иметь. Заруби это себе на носу, дурак». — Сергей недовольно покачал головой и выключил перемотку.

Он сидел и думал — что делать. Помимо этого, потихоньку начал уплетать бутерброды.

«Раз меня не схватили сразу, после того как я сбежал, значит, следят, смотрят, как я себя поведу, — решил он. — А я не буду рыпаться, буду спокойно готовиться к уходу в подполье, а затем бац… И они меня днем с огнем не найдут. — Сыщик немного повеселел. — Вот только машину придется сменить — наверное, «жучками» напичкали. И ключи у них в плену были — могли в брелок «маяк» вставить. — Он посмотрел на ключи от «Мерседеса», лежащие на столе. — И домой нельзя — там или засада, или глаза и уши. И здесь тоже».

Он осмотрел офис и, не заметив ничего необычного, взял со стола сотовый телефон. Решил связаться Таней и узнать, что было после его отъезда.

— Алло, — через минуту ожидания ответила она.

Сергей начал издалека:

— Привет Таня, это я. Как дела?

— Привет, Сережа, все нормально, сплю уже.

— Извини, что разбудил. Что было у нас в офисе после того, как я уехал? — Сергей старался задавать вопросы обыденно, не подчеркивая интонацией их важность.

— Ничего, кто-то звонил, а через час я уехала домой. Подождала тебя, а ты не идешь, вот я и отчалила. Хочешь, приезжай, продолжим то, что так неожиданно началось между нами.

— Нет, — подумав, ответил Краснов. — Да и тебе надо отдохнуть, небось притомилась.

— Притомилась, гору вещичек накупила…Завтра еще куплю.

— Хорошего понемножку, — шеф решил заканчивать разговор. — Ладно, спокойной ночи, завтра увидимся.

Он отложил трубку, а сам задумался:

«Если Таня говорит, что все нормально, значит, в офис могли влезть только после ее ухода. Значит, открыли сложный замок, отключили высококлассную сигнализацию, вошли в офис и установили «глаза» и «уши». Может, и сейф открыли?»

Он встал, прошел к сейфу, набрал секретный код, вставил ключ в замочную скважину и, когда услышал сигнал, приложил большой палец правой руки к тестеру. Замок щелкнул, он отворил дверцу и выдохнул. Внутри все было по-прежнему. Пачки долларов лежали там, где он их положил, камера стояла в углу и пряжка с микрокамерой покоилась в отведенной для нее коробочке.

Сергей решил, что пора уезжать, и начал готовиться. Взял спортивную сумку, расстегнул «молнию», сложил в нее доллары, камеру, чудо-пряжку, пластиковые карточки со счетами в нашем и швейцарском банке, некоторые документы и еще один сотовый телефон. Захлопнул дверцу сейфа и включил защиту. Потом положил в сумку «змейку», взял под мышку телевизор, он был небольшой, и направился к выходу.

А в это время наблюдатели в микроавтобусе докладывали Лазареву о том, что клиент собирает пожитки и готовится уезжать.

— Может, он слинять хочет, может, обнаружил слежку? — говорил один в рацию.

— Ведите его, сколько можете, я высылаю к вам людей, — отвечал Роман.

Сергей захлопнул дверь, поставил офис на сигнализацию и вышел из дома. Наступил вечер, и был он по-летнему теплым, по-августовски ласковым, тихим и безмятежным. Солнце уже скрылось за горизонтом, но последние косые лучи расцвечивали красным дома и деревья, оставляли на редких белесых облачках розовый оттенок. Ветра не было, и от прошедшей прошлой ночью ураганной грозы остались лишь кучи сорванных с деревьев веток да опавшие листья. Новой непогоды не намечалось, но она назревала в жизни Сергея Краснова. Вернее, она уже началась с того момента, когда клиентка Катя переступила порог его офиса. Но до этой минуты была лишь фаза затишья, как перед бурей, способной смести с лица земли не только простого человека — но даже организацию, строй, государство.

Глава 13

Сергей завел мотор и тронулся с места. Выехал на улицу и помчался к своему охраняемому гаражу. Он был недалеко. В нем отдыхал его второй «Мерседес». Там же находилась и третья машина Сергея — подержанная «восьмерка» асфальтового цвета.

«Я не думаю, что они напичкали пеленгами второй «мерин» и «восьмерку», — размышлял Краснов. — У них на это просто времени не хватило бы. Хотя кто знает: сколько их там и чем они по жизни занимаются? То, с какой скоростью они меня вычислили и нашли, — впечатляет. Это солидная контора, богатая, обладающая людскими ресурсами и техникой».

Сыщик подъехал к гаражу, показал дюжему охраннику карточку члена автомобильного клуба, и тот пропустил его на территорию. У Сергея там было два бокса, и поэтому он ставил туда только иномарки. «Восьмерку» парковал на открытой площадке возле здания.

«В компьютере ГАИ нет сведений о гараже, поэтому, я надеюсь, их не нашли и не оснастили «жучками».

Он остановился напротив своего бокса, вылез, отключил сигнализацию, установленную только на его гаражи, открыл ворота и загнал туда «глазастый». Потом не удержался, открыл вторые ворота и взглянул на свою гордость — спортивный, двухдверный серебристый трехсотсильный «Мерседес-W220» с укороченной базой. Он с удовольствием погладил блестящий капот любимца, осмотрел ветровое стекло — чистое ли, шины — не спустились ли, бампер, радиатор и небольшие кругленькие фары.

Он его купил новеньким, так как подержанные машины терпеть не мог. Холил, лелеял, благоволил и выезжал на нем от силы раз десять, и то когда машин на дорогах было мало. Берег как реликвию, как малое детя, как сокровище, стараясь не запачкать грязью, не покорябать и не разбить.

Однажды Краснов не устоял перед соблазном, поехал на Рублевское шоссе, лучшее из загородных, и, чтобы размять мотор, так разогнался, что самому жутко сделалось. Педаль газа влипла в пол, а машина все прибавляла и прибавляла скорость. На спидометре стрелка уперлась в цифру двести сорок, но, как показалось Сергею, было давно за триста. Тем не менее машина летела мягко, плавно, прижималась к асфальту, ласково шуршала шинами, и ничего в ней не дребезжало, не вибрировало и не громыхало. Все функционировало как часы.

При поездках на спортивном «Мерседесе» Сергей не раз ловил завистливые, восхищенные взгляды автомобилистов. Это обстоятельство согревало ему душу, лелеяло мысль, что он не зря занимается столь нелегким опасным делом — частным сыском. Не зря зарабатывает много денег и не зря купил престижную иномарку — «Мерседес». Спортивный «Мерседес». И еще один факт служил для амбициозного Краснова мерилом престижности. Не каждый, даже богатый человек, способный купить такую машину, решится на это. Многие боятся угонов, бандитских наездов и наездов налоговой инспекции, что по сути одно и то же, или дорожной аварии. Иные же покупают новые, но дешевые иномарки из-за целесообразности, мол — не так престижно, но все равно хорошо.

Но именно дорогая машина является показателем пресловутого престижа и, если хотите, крутости ее владельца. Не каждому такая по плечу.

Дорогие машины, как спортивный «Мерседес», «Ягуар», «Феррари», «Ламборджини» или даже «Бентли» и «Роллс-Ройс», не могут быть первыми в личном гараже. Это четвертые, пятые по счету, идущие после более дешевых, рассчитанных на каждодневные поездки авто.

Для того чтобы иметь дорогие иномарки, надо сначала создать инфраструктуру, состоящую из хорошо функционирующей, дающей большие доходы фирмы, богатой квартиры, фешенебельного загородного дома, счета в банке на «черный» день. И только потом, приобретя все это, можно думать о покупке престижного автомобиля. Если цена машины выше, чем цена вашей квартиры или загородного дома, — это нонсенс. Ни один умный человек не станет покупать сначала иномарку, а потом жилье. Автомобиль не роскошь, а средство передвижения, а роскошный автомобиль — средство самоутверждения.

Зная эти тонкости, Сергей поступил как разумный человек — приобрел сначала все прочие атрибуты роскоши, а потом уж принялся создавать гараж из дорогих машин. Начал со спортивного «Мерседеса-W220». «Глазастый-W210», стоимостью сорок тысяч долларов, он роскошью не считал и поэтому рассекал на нем каждый день. Теперь в старого друга запихнули «жучки» и ездить на нем стало опасно. Брать для работы «W220» сыщик пожалел и довольствовался российской «восьмеркой». Для нашего простого российского человека вполне неплохо.

Сергей перенес в нее взятую из офиса технику, не забыл и про компьютер ноутбук, запер ворота гаражей с «меринами», включил автономную сигнализацию, выехал на улицу и помчался куда глаза глядят. Хотел только одного — оторваться от «хвоста», поехать в какую-нибудь гостиницу и там просмотреть снятый «змейкой» фильм.

Он никак не мог простить Кате предательства. Теперь сыщик точно знал, что женщинам доверять вообще нельзя. Его немного грела мысль о том, что он все-таки получил гонорар за работу, но угнетало, что вместе с ним приобрел кучу неприятностей. Хотя он с самого начала предчувствовал, что это дело добром не кончится. Но если хочешь ездить на дорогом, престижном автомобиле, жить в большой квартире, ворочать огромными деньгами, то иногда приходится рисковать своим здоровьем и жизнью.

«Иначе не получается, — думал он. — Может быть, пять тысяч долларов сверх суммы договора и есть плата за усыпление?»

Он увеличивал скорость и то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, ища глазами машину преследователей. А бойцы Ленца неслись за ним на расстоянии ста метров. Их пеленгаторы не работали, так как они и не знали о существовании ни второго «мерина», ни «восьмерки» и поэтому не смогли их оборудовать «жучками».

— Роман Феликсович, — кричал в рацию один из преследователей, — он сменил машину и уходит. Нам его не догнать. Нужно подкрепление.

— К вам едут, — рычал в ответ Лазарев, — если упустите — головы поотрываю. — Он пожалел, что отправил следить за сыщиком только одну машину, а две другие отпустил. Надеялся, что сыскарь не скоро поймет, что находится под «колпаком», и его «мерин» с пеленгом в багажнике никуда не скроется. Никто не думал, что сыщик так скоро их раскусит и примет эффективные меры к устранению «хвоста».

Краснов заметил сзади микроавтобус «Форд» — тот самый, в котором его везли в особняк. Понял, что это преследователи, и решил побыстрее от них удрать. Гоняться по городу всю ночь не входило в его планы.

Он повернул на тихую темную улочку и понесся до первого поворота. Там потушил фары, свернул за угол и помчался вдоль длинного мрачного забора какой-то фабрики. То ли кондитерской, то ли обувной.

Центр Москвы изобилует подобными строениями, проходными дворами и узкими темными улочками, которые Сергей, по роду службы, знал как свои пять пальцев. Он специально примчался сюда, в район «Бауманского» метро, чтобы затеряться среди домов и дворов.

Он посмотрел в зеркало заднего вида, но не заметил фар микроавтобуса. На всякий случай еще раз повернул за угол, но на этот раз не стал гнать как угорелый, а сбросил скорость, проехал по темной улочке сто метров и повернул во двор. Там развернулся и остановился в тени раскидистого тополя, куда не долетал свет одиноко торчащего тусклого фонаря.

Там простоял десять минут, но мимо него микроавтобус не проехал.

«Надо выезжать, но осторожно, чтобы не столкнуться с ними нос к носу где-нибудь на соседней улице».

Сыщик решил не рисковать — подождал еще пять минут и только тогда выехал. Пересек пару темных дворов и один раз уткнулся бампером в перегораживающие проезд врытые столбики. Сдал назад и наконец оказался на оживленной улице.

«Эх, была бы возможность сменить тачку, было бы здорово», — посетовал он.

Но делать нечего, другой машины не было, а ехать до гостиницы в такси с сумкой, набитой долларами, дорогой техникой и с телевизором под мышкой сыщик не желал. Он поспешил убраться из опасного района, потому что знал — машина преследователей рыскает по улицам.

Через некоторое время Сергей вырулил на Садовое кольцо и направился в сторону гостиницы «Украина». Он хотел снять номер и просмотреть запись.

Гектор Ленц поспал немного, решил заняться делами и вызвал к себе начальника охраны Романа Лазарева. Тот пришел подавленный и хмурый.

— Ну что, выяснил, зачем прохиндей Краснов поставил «жучки» в моем офисе?

— Нет, не выяснил. Мало того, мы его потеряли. После посещения квартиры в соседнем доме он приехал в свой офис, посидел там немного, потом поехал в гараж и сменил машину. Мы не знали о ее существовании и не «засветили» ее. Он сознательно рвал «хвост» и оборвал его. Мы потеряли его где-то в районе Бауманской.

— Ло-пу-хи, вот что я могу вам сказать. Не надо было его отсюда выпускать, надо было пытать и узнать все про эти камеры. Зачем он их поставил? За мной подглядывать или за кем-то из моих клиентов? И девка эта — Барби — скрылась. Ее нашли?

— Ищем, но найти не можем. Послал людей на ее квартиру, а там пусто. Хозяйка говорит, что она съехала месяц назад.

— Как этот твой Виктор Палыч проституток на работу нанимает? Самому понравилась, опробовал — значит, берет. Он их проверяет в милиции, в больнице или только паспорт смотрит?

— Поздно спрашивать, уже приехали. — Лазарев сел на стул.

— Именно. Что происходит, кто под меня копает?

— Я не знаю.

— Может, конкуренты?

— Какие конкуренты? — Лазарев пристально посмотрел на Ленца.

— Те, что… — Гектор замолчал и многозначительно взглянул на Романа.

— Будем выяснять. Ты вспомнил, что делал сегодня днем?

— Нет, не вспомнил. Позвонил в офис секретарше, она мне напомнила про ряд встреч, но поезд уже ушел, да и я себя неважно чувствую — мутит. Перенес их на завтра.

— Дело твое, может, девочку прислать?

— Нет, хватит девочек. Палыч говорит, а я сам не помню, что с посещения Барби все и началось. Надо эту телку обязательно найти.

— Ищем, Гектор, ищем.

Единоличным владельцем борделя был Гектор Альбертович Ленц. Несколько лет назад он выбрал в центре Москвы подходящее здание, вложил в его реставрацию и интерьер немалую сумму и организовал клуб отдыха для богатых бизнесменов. Сначала это была гостиница, в которую приезжали зарубежные и российские партнеры Ленца. Они отдыхали с девочками, а кто и с мальчиками, а хозяин получал солидные барыши от бизнеса. Постепенно клуб расширился, и в него стали ходить почти все крупные промышленники и бизнесмены России. Его так и называли в узких кругах — клуб олигархов. В номерах, банях и спортзалах они знакомились с нужными людьми, договаривались о сотрудничестве, заключали сделки. В бане Гектор получил «путевку» кандидата в депутаты и был этому очень рад. Оставалось пройти выборы и стать избранником народа.

Охранял особняк Виктор Павлович Томкин — отставной полковник десантных войск, гвардии офицер, разведчик, друг Лазарева. Он участвовал в афганской войне, в операциях по усмирению жаждущих свободы прибалтийских республик, потом в операциях в Приднестровье, в Ингушетии, в Осетии и далее в первой чеченской кампании. Был готов выполнить любой приказ командира, и когда вышел в отставку, Рома его рекомендовал Ленцу.

Роман Феликсович Лазарев — генерал десантных войск в отставке, верой и правдой служил Гектору уже более десяти лет. С Палычем они вместе воевали в Афганистане и были боевыми товарищами. Только Роман дослужился до генерала, а Томкин вышел в отставку полковником.

Роман пристроил Виктора в тихое местечко, и он — верный «сапог» — организовал охрану борделя. Подбирал девочек для посетителей, охранял заведение от наездов братвы и обеспечивал должный уровень секретности. Ведь в клуб съезжались большие шишки российского бизнеса и политики.

С годами Томкин потерял военную хватку, огражданился и напрочь забыл запах пороха, потных портянок и скрип сухого горького песка на зубах. Марш-броски его больше не изнуряли, и он перестал просыпаться в холодном поту от военных кошмаров. Его больше не мучили сны с ночными разрывами фугасов, свистом пуль возле уха и последними словами умирающих на руках боевых товарищей.

Он выжил в кровавых бойнях десяти войн и теперь отдыхал на непыльной службе с солидной зарплатой, в роскоши и лености. Его мало тревожили перипетии бордельной жизни, он иногда баловался с девочками и регулярно похаживал в спортивный зал. Трудяга-массажист частенько мял ему застарелые косточки, но больше всего он любил отдыхать в баньке. Прогревал полученные на войне холодящие душу раны, парил шрамы.

Военная служба Романа Лазарева была поспокойней — матерый штабист, стратег и аналитик, он на поле боя носа не показывал. Его военной профессией было разрабатывать операции и посылать в бой, в пекло, возможно, на смерть, таких вот «сапогов», как Палыч.

Они так и познакомились: Лазарев разработал захват душманского каравана с оружием, а Палыч мастерски выполнил поставленную перед ним боевую задачу — уничтожил караван. За эту операцию одному дали майора, а другому капитана. И ордена. Тогда им обоим было не больше тридцати.

С тех далеких пор, со штабных палаток, закопанных по пояс в сухую, похожую на камень жесткую землю Афгана, и началась их боевая дружба. Ленц с его банкирским бизнесом и борделями появился значительно позже. Он взял Лазарева к себе на службу по рекомендации товарища-промышленника и до сегодняшнего дня не жалел об этом.

Сергей на одну ночь снял номер в гостинице «Украина» и к утру планировал съехать. Он вошел, закрыл дверь и включил свет. Ему не терпелось досмотреть запись, прямо зудело в ладонях. Не раздумывая, он вынул технику, подсоединил к сети и включил воспроизведение. Уселся в кресло и стал смотреть.

На экране сначала была пустая гостиная в квартире Кати. Потом в нее вошла шпионка и села слушать запись. Сергей ускорил воспроизведение, но, когда увидел на экране себя, включил нормальную скорость.

Катя предложила ему забрать деньги и уйти, а он отказался. Катя вышла, а он продолжал смотреть, как на экране стоящих на столе мониторов в номер особняка вошли проститутка Барби и толстый Ленц. Он захотел выпить, и она пошла открывать шампанское.

Тут в гостиную вошла Катя в противогазе и брызнула Сергею в лицо снотворным газом. Он упал в кресло и заснул.

В этот момент Сергей пододвинулся к телевизору поближе и стал не отрываясь смотреть на экран. А там происходило следующее.

Катя отворила окно, а на экране монитора в это время Барби предложила Ленцу бокал с шампанским. Он взял его, плюхнулся в кресло, а она села к нему на колени и обвила жирную шею красивой ручкой. Они чокнулись и выпили.

В гостиной Катя сняла противогаз и захлопнула окно. Потом села и стала смотреть то, что происходило на экране.

А там Барби поцеловала в щеку расплывшегося в улыбке Ленца, допила свой бокал, встала с колен, отошла к столу. Гектор допил свой и сказал:

— Странное у вас имя — Барби. Так куклу зовут.

— А я и есть кукла, игрушка в твоих руках. Мы все тут игрушки.

— Ха. — Довольный Гектор тяжело поднялся, поставил резной с позолотой хрустальный бокал рядом с точно таким же бокалом Барби, прошел к большущей кровати и сел на край. — Тогда давай поиграем.

— Давай, — с улыбкой ответила проститутка. — Во что?

— В любовь, — ответил олигарх, как-то странно ухмыльнулся, его лицо расплылось в улыбке, он качнул головой, закатил глаза и медленно завалился на кровать…

Сергей чуть не вскрикнул и придвинулся ближе к телевизору. То же самое сделала на экране шпионка Катя. Она придвинулась к своему монитору и чуть не загородила его от ока «змейки». Хорошо, что Сергей установил ее у верхнего плинтуса двери! Он прекрасно видел происходящее.

Барби посмотрела на наручные часы, метнулась к шкафу, вытащила из него спортивную сумку и одним стремительным движением расстегнула «молнию». Достала видеокамеру, поставила ее на стол и повернула так, чтобы объектив «смотрел» на лежащего Ленца.

«Видеокамера, — удивился Сергей. — Она направила на него видеокамеру. Еще одна шпионка, что ли? И что они все докопались до этого Ленца?»

Барби извлекла из сумки портмоне коричневой кожи, вынула оттуда наполненный шприц, освободила его от герметической упаковки, сняла колпачок с иглы и, взяв ватку, приблизилась к Ленцу. Задрала его левый рукав, перетянула предплечье резиновым жгутом, смазала локтевой сгиб ваткой и медленно вогнала иглу в вену. Выдавила содержимое пятикубового шприца в руку Ленца, выдернула иглу, протерла место укола ватой, сняла жгут и спрятала все в сумку. Потом она посмотрела на часы, взяла камеру и склонилась над Гектором. Объектив направила ему в лицо. Барби замерла — снимала Ленца, а с ним что-то происходило.

«Ну и дела… — Ошарашенный Сергей сидел, как каменный истукан, и с ужасом смотрел на экран. — Что она ему вколола, наркотик, что ли?»

И вот Ленц застонал, пошевелил рукой, потом попытался сесть, и Барби помогла ему это сделать. Правой рукой подхватила под левую руку и потянула на себя. В левой руке она держала камеру и снимала его.

Тот сел, осмотрелся, потом удивленно взглянул на проститутку и хотел что-то сказать, но она правой рукой вытащила из сумки фонарик, включила и направила ему в глаза. Тоненький красный лучик ослепил Гектора, от попытался прикрыться рукой, но Барби вдруг произнесла волевым голосом:

— Нет, не надо. Смотри на фонарь, не мигая.

Гектор вздрогнул, опустил руку и, как лунатик, уставился на свет. Как было приказано.

«Она его гипнотизирует, — ужаснулся Краснов. — Ввела в вену какое-то вещество, и теперь он будет выполнять ее приказы. Что она от него хочет?»

Барби посмотрела на мониторчик камеры и произнесла:

— Где схема прибора и дискеты с программой. Где они?

Ленц мотнул головой, почмокал губами, а потом как в бреду ответил:

— Они в депозитном сейфе в банке.

Его голос был глухим, не окрашенным интонационно, безвольным, как у пьяного. Он еле ворочал языком и медленно подбирал слова.

— В каком банке, где он находится? Название банка? — потребовала Барби.

— Банк «SWISBANK» в Швейцарии, в Берне.

— Номер депозитного сейфа, номер твоего личного кода, — спросила шпионка и посмотрела на часы. Видимо, время действия препарата заканчивалось.

— Номер моего кода сто двадцать тысяч триста восемьдесят Z, — пробубнил Ленц. — Номер ячейки триста восемьдесят.

— На чье имя снят депозитный сейф?

— До востребования, — вяло пробормотал Ленц и стал покачиваться.

— Что еще?

— Ничего. — Гектор закатил глаза и завалился на кровать.

Барби выключила камеру, поставила на стол, сняла ватку с места укола и бросила ее в сумку. Потом положила туда камеру и фонарик, достала противогаз и натянула его. Вынула из сумки баллон и прыснула Гектору в лицо сильной струей.

«Это снотворный газ. Таким же Катя усыпила меня», — догадался Краснов.

Барби бросила баллон в сумку, схватила ее и, не снимая противогаза, быстро вышла из номера. На экране телевизора Сергея смотревшая сцену Катя тоже вскочила и выбежала из гостиной.

Сергей выдохнул и откинулся на спинку стула. Он смотрел на экран и видел себя, усыпленного, развалившегося в кресле в гостиной в квартире Кати. Он видел в кадре экран монитора, и там лежал на кровати усыпленным тем же газом Ленц.

«Вот это да! Мистика какая-то. Никаких девочек, никакого секса, какой-то шпионаж получается. И я в этом замешан. А куда рванула Катя? Неужто к своей подруге-шпионке? Или…

Наверное, Ленц пришел в себя и, как и я, сначала ничего не помнил. А потом вспомнит и поймет, что его круто обворовали. И он знает, что я установил эти камеры. Очень фигово. За такое могут и убить без суда и следствия. — И тут Сергей не на шутку испугался. — В Швейцарии в сейфе лежит что-то, что понадобилось Барби и Кате. Но вещь одна, а их двое, поэтому, я думаю, кого-то из них ждут большие неприятности. И меня тоже. Ох Катя, Катя! Втянула меня в дерьмо. Интересно, куда она пошла? Аппаратуру оставила, а когда я проснулся, ее уже не было. Значит, она вернется за ней. А я сплю как сурок. — Сергей недовольно покачал головой. — Я увидел то, чего не должен был видеть. Катя очень не хотела, чтобы я это видел, поэтому она меня и усыпила. А могла бы и убить».

Краснов включил ускоренное воспроизведение и мотал до тех пор, пока на экране вновь не появилась Катя. Она вбежала в гостиную с портмоне коричневой кожи, вынула из него видеокамеру, очень похожую на видеокамеру Барби, и положила на стол.

Сергей придвинулся к экрану и нажал на стоп-кадр. Он пытался разглядеть, что принесла Катя. Это, несомненно, была видеокамера, но принадлежала ли она Барби, Краснов наверняка не знал.

«Неужели Катя убила Барби и взяла ее камеру? Ту самую, на которую проститутка записала признание Ленца, — думал Сергей. — Хотя какая Барби проститутка — она тоже шпионка, профессиональная шпионка, как и Катя. Может, она и не Катя вовсе, а та не Барби».

Катя на экране принялась отключать от сети свою технику. Потом достала большую спортивную сумку и сложила аппаратуру в нее. Камеру Барби она положила сверху, потом вышла из комнаты и вернулась с ворохом вещей: полотенец, наволочек, пододеяльников и прочего бытового тряпья. Запихнула все это в ту же сумку, застегнула ее и осмотрелась. Подошла к спящему Сергею, поцеловала в губы, запихнула под стол черный пакет с деньгами, взяла тяжелую ношу и вышла.

«Вот так. Больше я ее не увижу. — Сергей сидел перед телевизором опустошенный и подавленный. — Что же она сделала с Барби? Убила… Может, они напарницы и делают общее дело? Хотя зачем тогда одной подсматривать за другой. Может, Катя контролирует Барби или страхует? — Он не нашел ответов на свои вопросы. — Завтра надо будет выяснить, поступали ли в морги столицы женщины, похожие на Барби. Ох женщины, женщины, — тяжело вздохнул детектив. — С вами нельзя и без вас нельзя».

Женщина предавала его второй раз в жизни. Да еще как предавала.

Краснов еще немного посидел, подумал о своей нелегкой жизни, а потом пришел к выводу, что бабы и деньги — это зло и что они его погубят. Потом разделся и лег спать.

Глава 14

Утром следующего дня он проснулся бодрый, отдохнувший, и настроение его улучшилось. За ночь силы восстановились, нервишки успокоились, и он на трезвую голову принял важное для себя решение. Он решил сам разобраться в этом деле, не спускать его на тормозах, на волю случая. Будучи человеком волевым и активным, не боящимся трудностей, Краснов не мог стерпеть, что кто-то, а именно Катя, будет решать за него его судьбу. Хотя он немного сомневался в правильности своего решения. Его глодал червь досады — ведь он сам, по собственной алчности втянулся в эту историю. Перешел дорогу влиятельному человеку и засветился по глупости. Хотя факт, как Ленц с командой сами так быстро его вычислили, оставался для Краснова загадкой.

«Не могли они так скоро меня найти. Не могли. Я ведь знал, что у них телекамеры, и предостерегся — загримировался, — думал он. — Виктор Палыч показывал мне видеозапись моего посещения особняка, но там я с усами, с бородкой и в очках, и узнать меня на экране невозможно. Как этот Палыч узнал, что это я, Сергей Краснов, и именно я установил «жучки». — Сергей задумался, а потом решил, что его кто-то предал. — Может, Катя, но ей-то зачем?»

Сергей за усыпление зла на нее не держал, но чувствовал себя униженным и оскорбленным. Он знал, что люди Ленца будут его искать, а всю жизнь скрываться Краснов не хотел, да и вообще скрываться не любил. Но обстоятельства складывались таким образом, что на сегодняшний день подполье было необходимостью. В любом случае он решил выяснить: что Катя делала после того, как покинула квартиру, оставив его спящим?

«Как хорошо, что я догадался установить «змейку» в гостиной. Сейчас бы не знал, что у Ленца выкачали память. А он-то сам знает? Наверное, нет», — решил сыщик.

Он вдруг вспомнил, что у него в сумке лежит вторая камера — SONY. Сергею очень захотелось посмотреть, что на ней. Сыщик встал с постели, достал «соньку», подключил к телевизору и включил перемотку. Через минуту кассета щелкнула, и он нажал кнопку воспроизведения. На экране возникла спальня, а в ней на кровати полуобнаженная Катя. Она подозвала к себе Краснова и увлекла в постель.

Сергей смотрел на то, как занимается любовью со шпионкой, и думал: «Как она меня провела. Заманила в ловушку, соблазнила, потом использовала и в конце концов предала. Хотя я не уверен на сто процентов, что она донесла на меня Палычу».

А тем временем на экране разворачивались любовные оргии, и Сергей начал понемногу отвлекаться от тягостных мыслей. Вспомнил жаркие поцелуи Кати, ее трепещущее от ласк тело, ее стоны и крики, и ему вновь захотелось обладать этой хитрой, коварной, но такой чертовски привлекательной, любвеобильной и сексуальной стервой.

«А какое у меня после этого было хорошее настроение. Видимо, это действие снотворного газа. Я прекрасно выспался, отдохнул, и настроение улучшилось. Потому-то я не удержался и начал соблазнять свою секретаршу Таню. Но она, я думаю, не в обиде. Как теперь с ней быть? Продолжать любовный роман? Интересно, Ленц тоже прекрасно себя чувствует? Скорее всего нет, ведь ему какую-то гадость загнали».

Наконец оргии на экране окончились, и Краснов остался доволен их созерцанием. Он видел себя со стороны и радовался своей фигуре, физической форме, тому, как он обладает красавицей, как сильно и красиво удовлетворяет ее. Он был горд тем, что не оплошал и достойно совершил акт любви с похотливой, требующей изощренных ласк Катей.

— Я молодец, — сказал сам себе Краснов и включил ускоренное воспроизведение. После секса последовали эпизоды сна, а за ними пауза. Сергей и Катя покинули спальню, и их не было некоторое время.

«В комнате темно, за окном ночь. Наверное, мы были на задании — сшибали ящик с крыши особняка», — догадался он.

Потом на экране вновь возникла Катя и своими действиями очень удивила Сергея. Она встала перед камерой и стала медленно, будто под музыку, раздеваться. Сергей понял, что она нашла камеру, просмотрела, что на ней, а потом решила продемонстрировать свое тело.

— На улице светло — день, и в это время я, наверное, был в особняке — устанавливал «жучки». А Катюша сказала, что наблюдала за мной, когда я по крыше ходил. Говорит, переживала. А она вон чем занималась. Врунья. — Сыщик в сердцах чертыхнулся.

Катя на экране стянула с себя халат и осталась в трусиках. Ее упругие груди вздрагивали при каждом повороте, каждом взмахе рукой и ногой. Она демонстрировала профессиональный стриптиз, будто всю жизнь танцевала в кабаке. Ей только шеста не хватало.

«А она чертовски красива. Ее фигура божественна, формы совершенны, и она очень обаятельная. Что-то в ней есть такое, чего нет в других женщинах. Шарм, что ли, харизма?»

К удивлению Сергея, ни при просмотре оргий, ни при стриптизе он не возбудился. Наоборот, испытывал какую-то сексуальную апатию. Спокойно сидел и смотрел.

«Может, сказывается нервное торможение после действия снотворного?»

Во всяком случае, просмотрел запись и только удивился ее концовке. Обнаженная Катя закончила танцевать, подошла к камере, послала в объектив поцелуй, явно предназначавшийся Сергею, и тихо, томно прошептала:

— Милый, мне с тобой было хорошо. Лучше, чем с кем-либо. Помни меня всю жизнь.

Запись прервалась, и дальше на остатке пленки ничего не было.

— Да, прекрасная женщина, — констатировал детектив.

Сергей долго находился под впечатлением увиденного. Потом понемногу вернулся к насущным проблемам. Взял сотовый телефон и позвонил Алексею Фомину. В десять часов утра тот уже был на службе.

— Привет, — радостно проговорил капитан.

— Привет. Узнал? — усмехнулся сыщик.

— Как не узнать. Прочитал мое донесение?

— Да, спасибо, но я звоню не по этому поводу. Надо срочно встретиться.

— Ладно, говори, когда и где.

Сергей назначил встречу через полтора часа на Петровке, возле Большого театра.

— Подъезжай к управе, там поговорим, — предложил Фомин, но Краснов настоял у Большого.

Сыщик поехал в «Альфа-банк» и положил в снимаемый им там депозитный сейф кассеты и камеру SONY с любовными игрищами, кассету, снятую «змейкой», с записью выкачивания информации из Ленца и саму «змейку», цифровую камеру, вмонтированную в пряжку ремня, и электронную плату к ней. На этой плате был записан разговор Кати с Сергеем в скверике. Когда она наняла его на работу и рассказала в подробностях о том, как ее хотел изнасиловать Ленц.

«Врала, конечно», — решил Краснов.

Туда же он положил деньги за выполнение заказа и вещи, взятые из сейфа: банковские карточки и документы. Хотя пару тысяч долларов, два сотовых телефона и пистолет с обоймами оставил себе.

На встречу Сергей приехал, как всегда, вовремя. Алексей появился раньше и ждал его уже две минуты. Краснов вышел из «восьмерки», и они тепло поздоровались.

— Ну как, всех своих врагов победил? — с иронией спросил Фомин.

— Некоторых победил, но сразу появились новые, очень опасные.

— Теперь с ними воевать.

— Да. Леша, мне надо узнать вот что. Вчера в морги или в больницы могли доставить девушку, красавицу…

— Спортсменку, чемпионку, — весело продолжил Алексей.

— Именно. Надо узнать, где она.

— В каком виде ее доставили?

— Может, труп, но скорее всего — мозговая травма с потерей памяти.

— Уже начались трупы, — посерьезнел Фомин. — Документы при ней есть?

— Возможно, есть, но скорее всего нет. По описанию высокая, примерно метр восемьдесят, очень красивая блондинка. Стройная, грудастая, Барби одним словом.

— Хорошо. Ты жди, а я схожу в управление и по компьютеру узнаю, кого куда за эти сутки доставили. Все узнаю.

— У меня ноутбук в машине, можешь им воспользоваться. Он к Интернету подключен, — предложил детектив.

— Давай из машины, мне все равно.

Они сели в «восьмерку», Сергей вытащил из «дипломата» ноутбук и подключил к аккумулятору. Включил и стал открывать файлы.

— Куда «мерина» дел? — спросил капитан.

— Оставил на время в гараже. Его засветили, поэтому на нем рассекать опасно. — Сергей вошел в Интернет и передал компьютер Алексею.

Тот набрал код входа в информационную систему МУРа, набрал пароль и, когда ему предоставили доступ, открыл файлы экстренных сообщений. Туда стекалась информация о происшествиях со всей страны. Он открыл криминальный информационный банк Москвы и набрал запрос о блондинке Барби.

Через три минуты получил сообщение.

«В госпиталь им. Склифосовского вчера в восемнадцать часов была доставлена высокая красивая брюнетка с черепно-мозговой травмой. Ее нашли в машине, стоящей напротив дома номер двадцать на улице Сретенка. Пострадавшая была без сознания, но потом пришла в себя и ничего не помнит. Пока находится в стационаре. Ее состояние удовлетворительное. При ней не было никаких ценных вещей и никаких документов».

«Может, это Катя, — с ужасом подумал Краснов. — Барби блондинка, а Катя брюнетка. Вдруг ее кто-то подстерег и оглушил, а сумку с аппаратурой отнял? Если она играет в такие опасные игры, то с ней все, что угодно, могло произойти». — Сергей не на шутку забеспокоился и решил немедленно ехать в госпиталь.

— Ты дочитай сообщения, их тут много, может, еще что-то будет, — Фомин охладил пыл сыщика.

Они стали читать дальше. В разные госпитали столицы попали с разными травмами несколько женщин, даже было одно убийство, но все они не подходили под описание Краснова. Были и блондинки, но пожилые и низкорослые, были и молодые, но не такие, как топ-модели Катя или Барби.

— Едем в Склиф, — наконец предложил Сергей.

— Давай, только шефа предупрежу. — Фомин отдал ему компьютер, а сам позвонил Максимову. Пока объяснял шефу ситуацию, Сергей отключил ноутбук и сунул в портфель.

Через полчаса друзья вошли в здание госпиталя имени Склифосовского. Сергей был рад, что Фомин поехал с ним. Удостоверение капитана МУРа, которое он предъявлял, было пропуском куда угодно, и парни без задержек прошли в реанимацию. Нашли дежурного врача, поинтересовались у него про потерпевшую.

— А, — ответил молоденький худой доктор с орлиным носом. Он пригладил кипу черных вьющихся волос и надел салатного цвета чепчик. — Пойдемте.

Все трое протопали по коридору не один десяток метров, вошли в палату и увидели черноволосую красавицу, лежавшую на койке на правом боку лицом к окну. В первое мгновение у Сергея екнуло сердце. Он не видел ее лица и подумал, что перед ним Катя.

— К вам посетители, — сказал врач и остановился у порога, пропуская вперед парней. Девушка повернула голову и искоса посмотрела на вошедших. Сергей увидел ее профиль и выдохнул — это была не Катя.

— Здравствуйте, — сказал Фомин и сел на стул возле небольшого больничного столика. Он вопросительно посмотрел на Сергея, а тот приблизился к девушке и заглянул в ее лицо.

Перед ним лежала та самая Барби, только цвет волос у нее был не белый, как на кассете, а черный.

«Перекрасилась или смыла краску», — подумал он.

Взяв стул, он поставил его перед койкой и сел. Девушка перевернулась на спину и вопросительно посмотрела на мужчин.

— Здравствуйте, — поздоровался Краснов.

— Привет, — Барби ответила недружелюбно, но и не агрессивно. Ей было все равно, кто к ней пришел.

— Как вы себя чувствуете? — продолжил детектив.

— Хреново, башка раскалывается. — Девушка повернула голову, и Сергей увидел на правой части ее нижней челюсти небольшой синяк, почти незаметный.

— Кто это вас так? — не удержался Алексей.

— Не помню, ничего я не помню. — Барби отвернулась и уставилась в окно.

— Вы ей давали успокоительное, снотворное? — спросил Сергей у врача.

— Только валерьянку — пару таблеток, не больше. На ночь тазепам одну таблетку. Она неплохо себя чувствует, только шишка на лице. Откуда она, сказать не может — не помнит.

Сыщик кивнул и внимательно посмотрел на врача:

— Вы можете нас оставить? Пожалуйста, это очень важно.

Девушка повернула голову и настороженно посмотрела на Сергея. Врач потоптался с ноги на ногу, а потом согласился. Когда он вышел, Краснов приблизился к потерпевшей и спросил:

— Вам что-нибудь говорит имя Барби?

Алексей внимательно следил за Сергеем, а тот за красоткой. Он ждал реакцию на свой вопрос и дождался. Девушка вздрогнула, будто ее током ударило, ошалело поводила глазами — на мгновение ушла в себя, вспомнила что-то, потом нахмурилась и подозрительно уставилась на мужчин.

— А имя Ленц, Гектор Ленц?

Красавица вытаращила глаза, с ужасом посмотрела на Сергея, потом на Алексея.

— Вы кто? — выпалила она.

— Я частный сыщик, а он сотрудник МУРа, — спокойно ответил тот. — Мы заберем вас отсюда, отвезем в надежное место, и там вы будете в безопасности. Но вы должны нам кое-что рассказать.

— Хорошо, но не сейчас, я не могу, плохо себя чувствую. Я… — Девушка вдруг переменилась в лице, тяжело задышала, захрипела, повалилась набок и свесилась с койки. Парни вскочили и, как по команде, бросились к ней.

— Доктор, доктор, сюда, ей плохо! — успел выкрикнуть Краснов.

В палату вбежал врач, а друзья подхватили Барби и положили на подушку. В это мгновение девица ожила, выхватила из подмышки Краснова его пистолет, сняла с предохранителя, передернула затвор и направила на мужчин. Сама вскочила с койки и отбежала к окну.

— Стоять! Ты, мент, — рявкнула она Фомину, — оружие на кровать, сам на пол! Ты, лепила, — на пол! Ты, сыскарь, — она ткнула «стволом» в Сергея, — руки за голову и лицом к стене.

Такого не ожидал никто. Барби агрессивно водила оружием, и парням пришлось незамедлительно подчиниться. Алексей дрожащей рукой вынул свой «макаров» и положил на смятое покрывало. Девушка схватила его и сунула в карман застиранного, выцветшего больничного халата.

Врач улегся лицом в пол быстрее всех, за ним Леха, а вот Краснов раздумывал — броситься на красотку и попытаться скрутить ее или не рисковать? Больно уж ловко она выхватила пистолет из его подмышечной кобуры.

«Профессионалка, чего греха таить», — подумал он и сделал, как она приказала, — встал лицом к стене и руки завел за голову.

Барби с кошачьей ловкостью перепрыгнула через кровать, пошарила у Краснова по карманам и нашла сотовый телефон, запасные обоймы и ключи от машины.

— Колеса мне нужны, — рявкнула она, — ты заложник и пойдешь со мной! — Она схватила Сергея за руку и потянула к двери. — А вы лежите, — бросила шпионка остальным.

Барби вытолкнула сыщика в коридор, запихнула руку с пистолетом за пазуху тоненького халата и на миг обнажила красивую пышную грудь. Сергей находился лицом к захватчице и не мог не посмотреть на нее. Девушка перехватила его взгляд, зло усмехнулась — мол, смотри сколько влезет, взяла сыщика под руку и быстро повела по коридору.

Она шла босиком, в одном халате, и нижнего белья под ним не было. Все ее вещи остались в камере хранения больницы, и времени на их изъятие у нее не было. Проходя мимо медпоста, Барби искоса взглянула на молоденькую сестричку и ничего не сказала.

— Вы куда? — окликнула та.

— Мы сейчас вернемся, — разрядил обстановку Краснов. Он давал понять захватчице, что подчиняется ей и хочет помочь.

Когда они вышли из корпуса больницы, Барби спросила:

— Давай показывай, где твой «мерин»?

Сергей с интересом взглянул на красотку:

— А откуда ты знаешь, что у меня «Мерседес»?

— Я про тебя в газетах читала и по телевизору репортажи смотрела. Ты крутой — значит, на «мерине».

— Какая осведомленность, — иронизировал сыщик.

— Да. Но как ты в это дело вляпался? Неужто Алекс тебя подставила?

— Какая Алекс?

— Не знаю, как она тебе там представилась — Таней или Маней.

— Катей.

— Хоть Катей, тебе от этого не легче. Сука она. Давай показывай, где твоя таратайка.

— Вот она — «восьмерка».

Они подошли к машине, и девушка скомандовала:

— Садись за руль.

Краснов подчинился и первым влез в салон. Девица уселась на заднее сиденье и вытащила пистолет из-за пазухи. Она немного расслабилась и осмотрелась.

— Что теперь? — поинтересовался сыщик.

— У тебя деньги есть?

— Есть.

— Поехали в магазин, купишь мне одежду, а то, сам понимаешь, я в этом халате далеко не убегу.

— Мужики схватят и изнасилуют, сразу несколько человек и в извращенной форме, — хихикнул Краснов.

— Поехали, — рявкнула красотка.

— Куда, в «Армани» или к Версаче?

— На рынок.

— Я считаю, тебе лучше так, — усмехнулся Сергей и показал взглядом на ее обнаженные красивые длинные ноги. Край халата съехал на сиденье и прекрасное загорелое бедро предстало пред его взором.

Барби фыркнула, но халат запахнула. Сергей завел мотор и тронулся с места. Вырулил на улицу и поехал в сторону рынка на Рижской. Красотка сидела и глазела в окно на вереницы машин на дороге и на толпы людей на улице.

— Это Катя тебя приложила? — спросил Краснов.

— Да, она. Стервоза. Попадись она мне — убью.

— За что?

— Не твое дело.

— За то, что ты выкрала у Ленца секрет какого-то прибора и программы, а она его у тебя отняла?

Барби удивленно уставилась на Сергея:

— А ты откуда знаешь про Ленца и про секрет?

— Потом расскажу, — сыщик решил поиграть с Барби в кошки-мышки. Вдруг она обмолвится о Кате, и он узнает, где ее искать.

Внезапно зазвонил сотовый телефон в кармане у Барби. Она вынула его и нажала кнопку:

— Да.

Это звонил Фомин. Решил поинтересоваться, как у Краснова дела, жив ли он, здоров ли?

После того как захватчица увела Сергея, капитан встал, отряхнул черные брюки и белую рубаху, вынул телефон и стал ему звонить. Но на память сотовый номер сыщика не помнил и потому связался с Максимовым и спросил у него. Ничего пока не сказал про захват Краснова и про то, что у него самого изъяли пистолет. Решил сначала поговорить с сыщиком, а потом уже поднимать тревогу.

— Алло, это дама, захватившая моего друга? — с хитринкой в голосе произнес он.

Барби сразу поняла, что звонит муровец, и с иронией ответила:

— Именно.

— Где он, можно ему трубку передать?

— Да. — Шпионка отдала Сергею трубку, а сама стала наблюдать за ним.

— Я, — ответил Краснов.

— Ты как?

— Нормально, везу клиентку в магазин за покупками, как приказано. — Сыщик с ухмылкой взглянул на голые ноги захватчицы, на ее вываливающуюся из узкого халата грудь и на смазливую мордашку.

Барби сверкнула на Краснова черным глазом и нахмурилась. А тот продолжал:

— А то в таком сексуальном виде ее кто-нибудь схватит и изнасилует. А она этого не хочет.

Алексей на том конце гоготнул и пошутил:

— Кроме тебя, никто ее не трахнет.

— Это точно. — Сергей посмотрел на красавицу похотливо, с неприкрытым желанием, как всегда смотрел на красивых дам, и вдруг почувствовал, что начинает возбуждаться. Он попробовал отогнать от себя эти мысли, но они возвращались снова и снова. Ему показалось, что и Барби смотрит на него так же, что она тоже хочет его.

— Что думаешь делать? — спросил Фомин.

— Не знаю. Пока едем, а там не знаю.

— Вещи купишь — отпущу, — надменно сказала захватчица.

— Слышал? — спросил Краснов.

— Да, слышал, и пусть мой пистолет отдаст.

Сергей повернул голову и передал:

— Алексей хочет, чтобы ты его пистолет вернула.

— Верну и твой, и его. Мне это совковое дерьмо не надо. Из него в слона с метра не попадешь.

— Говорит, что вернет, — обрадовал капитана Краснов и попрощался. Он повернул голову и вновь посмотрел на просвечивающееся под халатом притягательное тело девицы. Та взглянула на него так, будто хотела испепелить взглядом.

— На дорогу смотри, а то кому-нибудь в зад въедем.

— Я бы хотел кое-кому в зад въехать, — спошлил сыщик.

— Только попробуй, — грозно произнесла шпионка и махнула пистолетом. — Мне надо до рынка доехать, вещи купить. Я голой и босой по Москве не пойду.

— А тебе голой лучше, — Сергей снова покосился на ноги Барби.

— Ну-ка останови, — вдруг приказала захватчица.

— Еще не доехали, — воспротивился сыщик, но та приставила пистолет к его шее, и он подчинился. Подкатил к бордюру и встал. Заглушил мотор и повернулся. — Ну?

«Восьмерка» припарковалась на эстакаде. Слева проносились машины, справа по тротуару шли прохожие, но они не видели, что творится в салоне, так как у легковушки были хорошо тонированы стекла.

Барби испытующе посмотрела на сыщика, облизала пересохшие губы, опустила правое переднее сиденье и приказала:

— Ложись на живот.

— Это еще зачем? — удивился мужчина, а сам подумал, что красотка задумала что-то неладное.

— Узнаешь, — коротко сказала она и, схватив Сергея за плечо, уложила. Выдернула из его брюк пояс, перевернула на живот, завела руки за спину и крепко спутала их ремнем.

— Ты чего? — только и сказал обескураженный сыщик.

— Ничего, — тихо ответила захватчица, перевернула Краснова, уложила поудобнее и замерла. Она смотрела на него дольше минуты, а спутанный сыщик смотрел на нее.

«Неужели она меня хочет? А чтобы я ее не обезоружил, она меня связала. Глупенькая. Я бы ее с руками лучше удовлетворил».

Шпионка положила пистолеты в «бардачок», приблизилась к парню и жадно поцеловала в губы. Ее горячий скользкий язык протиснулся в рот Сергея и затанцевал внутри. Барби задрожала, моментально раскраснелась и часто задышала. Ее лицо стало влажным, а ладони буквально прилипли к рубахе Сергея. Но она мигом расстегнула ее, и пальцы скользнули на живот и далее в брюки к самому притягательному для женщин месту. Если думаете, что к кошельку, то ошибаетесь.

Она дернула «молнию» и спустила с Краснова штаны, потом, изловчившись, вообще сняла их.

— Это насилие, — только и сказал он.

— Не нравится? — прошептала она.

— Нравится, очень нравится. Но я хочу дотронуться до тебя, поласкать пальчиками твои груди, живот, попочку. Наконец промежность, твой лобок, твой нежный бутон…

— Потом, если будешь себя хорошо вести, — пообещала Барби, а сама сняла с сыщика трусы и метнула их на руль. Они повисли флагом о капитуляции и возвестили о том, что Краснов сдался.

А шпионка поцеловала его в шею, далее в грудь, в живот и ниже, ниже, до тех пор, пока ее губы не наткнулись на его взвившийся ввысь стальной жезл.

Она застонала и стала ласкать его, заводя себя и мужчину больше и больше. Он погрузился в пучину услады и позабыл обо всем. Даже о том, что его запястья крепко стягивал ремень. Он резал сухожилия, на кистях больно было лежать, но все неприятные ощущения растворились в едином сладостном экстазе.

Барби сорвала с себя халат, проворно перевернулась и легла своей промежностью на лицо Краснова. В первое мгновение он чуть не задохнулся, так как ее плотные бедра обхватили его голову и перекрыли доступ воздуха. Но девица знала, что делает, — она прогнулась в пояснице, подалась назад и, насколько было возможно, раздвинула ноги. И Сергей получил доступ к кислороду и к ее восхитительной плоти. Он вдохнул и сразу ощутил ее дурманящий аромат. Такой дух бывает только у развратных, смачных, алчных до любви и секса похотливых красавиц. Иные пахнут отнюдь не сладко.

Барби набросилась на его взбухший меч, а Краснов устремил язык в ее требующую услады розу. Они стонали от удовольствия, но стонов этих никто не слышал. Стекла машины не пропускали их — ведь на шоссе всегда шумно.

И вот, устав от орального секса, желая развития любовной игры и новых ощущений, Барби перевернулась и с размаху уселась на красновский бивень. Застонала и сразу кончила, испытав сильный, продолжительный оргазм. Билась на его груди, как ночная бабочка бьется о стекло, желая приблизиться к свету, а Сергей поддавал и поддавал тазом, пытаясь пронзить партнершу насквозь.

В машине заниматься сексом неудобно — места мало, но для заведенных, стремящихся к вершине любовной игры партнеров рай и в шалаше. Барби с неистовством натыкалась на фалос, а Сергей прибавлял жару, стараясь углубить проникновение и обострить и без того яркие ощущения.

В салоне стало жарко и душно, аж стекла запотели. К тому же «восьмерка» немного раскачивалась на мягких рессорах, чем выдавала любовников. Но никто на нее внимания не обращал и тем более никто не мешал.

Наконец шпионке надоело однообразие, она перевернулась и легла на Краснова спиной. Сергей охнул, так как весь ее вес надавил на него. Но красавице это было невдомек. Она погрузилась в любовный дурман и на такие мелочи внимания не обращала.

Она подняла таз и стала водить им в поисках удовлетворяющего ее предмета. Наконец ощутила, прицелилась и направила его совсем не в то место, куда положено. Она хотела получить новые пикантные, изощренные ощущения. Сергей не был против такой формы полового акта. Он и сам любил удовлетворять дам таким образом и поэтому продолжил нелегкий потный труд во имя любви.

Через пять минут алчная наездница устала от неудобной позы, слезла со своего усладителя, перевернулась и продолжила игру по-нормальному.

Она яростней прежнего двигалась на партнере, чем довела его до наивысшего наслаждения. Он не стал терпеть и кончил. Вместе с ним взорвалась сильнейшим оргазмом и красавица. Ее крик слышали все проезжавшие мимо водители. Несмотря на рев моторов, грохот кузовов и скрип тормозов.

Барби упала на сыщика и лежала без движения дольше минуты. Только часто дышала. Потом подняла голову, поцеловала его в губы и отстранилась. Села в водительское кресло и расслабилась. Выдохнул и мужчина. Он смотрел на обольстительную шпионку и думал: «А ведь этот всплеск любовных эмоций — действие снотворного газа, которым Катя ее накачала. Я ведь тоже испытал огромное желание иметь женщину. Видимо, это вещество действует на мужчин и на женщин одинаково — будит в них яростный животный половой инстинкт. И никакая мораль, нравственность, воспитание и запреты не могут ему противостоять. Особь бросается на особь в алчной похоти и желает одного — полового наслаждения, оргазмов и любовного экстаза. Да, в химических веществах скрыта великая созидательная сила. Химия — это творчество, химия — это гениальность, химия — это любовь, химия — это наслаждения — химия — это жизнь!»

Через пять минут Барби полностью опустила стекло, и в салон влетел свежий ветерочек. Дышать стало легче и жить стало веселей.

Шпионка подняла халат, хотела его надеть, а потом бросила на пол.

— Руки развяжи, — попросил Краснов. — Затекли.

— Конечно, — с готовностью произнесла она и помогла Сергею перевернуться. Перед тем как распустить ремень, вынула из «бардачка» пистолеты и взяла один из них в руку. Потом освободила парня.

Он размял косточки, поднял сиденье и уселся поудобней. Все это время Барби не сводила с него глаз. Любовалась им. Да и было чем.

В свои тридцать с небольшим Сергей был тренирован и по-мужски красив. Он упорно развивал свое тело в тренажерном зале, дважды в неделю бегал и один раз в неделю плавал в бассейне. Придерживался обезжиренной диеты и старался держать себя в великолепной спортивной форме. От природы у него была красивая фигура, а тренингом он ее улучшил и отточил. Нет, Краснов не был похож на культуриста или качка, а скорее на легкоатлета-спринтера, но на пляже или в бассейне все сразу узнавали в нем атлета. Стройного и сильного, с рельефной функциональной мускулатурой.

И теперь девушка, как и многие, любовалась им, ласкала похотливым, не свойственным для женщин взглядом. Она его хотела, и она его получила. Во всей красе, во всевозможных позах и в разные места. Насколько позволили стесненные условия салона «восьмерки».

Но надо заметить, что и Сергей с наслаждением лицезрел обольстительницу. Сравнивал ее с Катей и никак не мог определить, кто из них красивее, лучше. Катя была спортивная, а Барби женственная. Грудь у нее была больше и бедра круче, а вот ноги, руки, талии, шеи и лица у обеих восхитительные. Таких женщин не каждый день встретишь.

— А с Алекс ты тоже трахался? — вдруг спросила она.

— Ревнуешь?

— Да. Несмотря на то, что это было до меня.

— Больше не буду, обещаю, — добавил Сергей.

— Верю, — хихикнула она и все-таки надела халат.

Сыщик натянул трусы, взял брюки и хотел надеть и их, но шпионка его остановила:

— Не надо.

— Почему? — удивился он.

— А как мы в магазин пойдем — ты в брюках и рубахе, а я в больничном халате и босиком?

— А как теперь? Ты в моих вещах, а я голый?

— Нет, я пойду, а ты в машине посидишь, голый, чтобы не сбежал.

— Я и так не сбегу, тебя дождусь, хочу посмотреть, как ты будешь переодеваться. — Сергей улыбнулся и хитро посмотрел на девушку.

— Посиди, подожди, а я пока твои штаны примерю.

— Трусы дать? — съязвил сыщик.

— Не надо, я без них привыкла.

Она быстро надела его брюки, затем рубаху и на удивление, стала очень даже привлекательной. Потом надела башмаки сорок четвертого размера и скривилась.

— Тебе и это идет, — сделал он ей комплимент.

— Спасибо. Ну, давай деньги.

— Сколько?

— Все, что есть, — нахмурилась шпионка.

— У меня много — две тысячи.

— Давай двести баксов.

Сергей вынул из «бардачка» черное кожаное портмоне и отдал шпионке. Та открыла и, увидев деньги, пересчитала их и взяла две купюры.

— Нормально. На них ничего приличного не купишь. Только тряпье. Но пока и это сойдет.

— Возьми больше, — парировал сыщик.

— Я привыкла на свои гулять, а тебе эти двести баксов верну. Садись за руль и поехали к рынку.

Через две минуты они подкатили к стоянке у Рижского рынка. Барби надела его туфли, вынула из пистолетов обоймы, повыкидывала на пол все патроны, положила пистолеты под сиденье, открыла дверцу и вышла.

— Ты извини, что так познакомились. Могли и в другой обстановке встретиться. — Она послала ему с улицы воздушный поцелуй и поковыляла ко входу.

Сергей смотрел ей вслед и грешным делом думал кинуться за ней, схватить, скрутить и вернуть в машину. Но потом поразмыслил и остался сидеть там, где сидел. Голым и босым ему не хотелось скакать по площади у всех на виду.

— Неэстетично, — оправдался он. — Да и, собственно, ничего плохого она мне не сделала. Даже потрахались.

Сыщик сидел в машине и отдыхал. На улице было жарко, и голым за рулем оказалось в самый раз. Неожиданно в открытое окно ввалился сверток. Сергей поднял его, развернул и с радостью обнаружил свои немного мятые брюки, рубаху и ботинки. В кармане лежали двести долларов.

— Как это она за двадцать минут смогла их заработать? — удивился Краснов. — Может, отдалась черному на рынке? А может, пообещала, что отдастся, взяла деньги и вырубила клиента. Она ведь не проститутка, а шпионка.

Он посмотрел в окно, на площадь, и увидел в толпе высокую сексуальную брюнетку в джинсовой рубахе и короткой кожаной юбке, в туфлях на высоких каблуках-спицах, в скрывающих лицо темных очках, элегантную и загадочную. Сергей понял, что это была она. Барби послала ему воздушный поцелуй, грациозно повернулась и зашагала к метро, притягивая к себе многочисленные взгляды мужчин.

Глава 15

Одевшись, Сергей собрал с пола патроны, все до одного, запихал их в обоймы, вставил их в пистолеты и положил на сиденье возле себя.

— Ничего себе, сходил за хлебушком, — фыркнул он, завел мотор и поехал к Алексею Фомину.

Краснов позвонил ему по сотовому и договорился о встрече. Обрадовал друга тем, что привезет ему табельный пистолет. Обещал прибыть через сорок минут, но попал в пробку на Садовом кольце и задерживался. Неожиданно запиликал телефон, и Сергей взял трубку.

— Да.

— Еще раз привет, — это был Фомин.

— Привет, — усмехнулся Краснов.

— Место встречи меняется, приезжай на Старую Басманную, дом номер семнадцать «А».

Сергей понял, что его вызывают в тот самый злосчастный особняк.

— Что случилось? — спросил он.

— Взорвали Ленца, — коротко ответил Фомин и отключился.

— Ни фига себе дела! — свистнул сыщик.

«Неужели кто-то свел с ним счеты? Из-за чего? Может, это дело рук Кати? — Настроение Сергея стало ухудшаться, и он почувствовал, что в опасности теперь находится и он. — У Ленца украли информацию, а потом убрали, чтобы не мстил. Вполне логично. Или убирают всех, кто был замешан в этом деле. Чтобы не докопались до сути. Тоже логично. Тогда в поле зрения убийц попадаю и я, и Барби, и Катя, и Фомин с Максимовым. Все, с кем я контактировал в эти дни. Еще и Таня».

Сергей схватил сотовый и быстро, дважды ошибившись, набрал номер мобильника Тани. Несколько секунд слышались гудки, а потом бодренький секретарский голосочек:

— Алле.

— Это я, — облегченно выдохнул Краснов. — В офис не ходи, там опасно.

— Как опасно? — удивилась Татьяна. — Я, можно сказать, уже в офисе.

— Не ходи, езжай домой, лучше к подружке и некоторое время на работу не показывайся, я разрешаю.

— Хорошо, Сережа, спасибо, что предупредил, только вещи заберу, — ответила она.

— Не надо вещей, я тебе что сказал? Уезжай! Ты где находишься?

— Стою перед дверью офиса и открываю ее ключом. — Таня открыла верхний замок, вынула ключ, вставила его в нижний и… замерла в нерешительности. В этот миг позвонил Краснов. — Сережа, я ключ вставила в нижний замок. Что делать?

У Сергея внутри похолодело и пот мгновенно выступил на лбу.

— Не открывай его, вынь ключ и уходи! Немедленно уходи! — рявкнул он в трубку.

Таня выдернула ключ, повернулась, отошла от двери к лестнице, и вдруг за ее спиной прогремел взрыв. Слышал его в телефонной трубке и Сергей. Ударная волна отбросила девушку, она ударилась спиной в стену и потеряла сознание. Трубка разбилась, и Сергей услышал длинные гудки.

— Черт! — взревел он, поворотом ключа завел двигатель и с ходу рванулся назад. Ударил бампером стоящую сзади «Тойоту» — она отъехала на метр, круто повернул колеса и рванул вперед. Помял крыло стоящей перед ним «десятки», выскочил на тротуар и, разгоняя пешеходов, помчался к перекрестку. Сзади сигналили, орали и махали кулаками водители машин, но Сергею было на них плевать.

Он вылетел на пересечение дорог, круто развернулся и устремился к своему офису. Когда машин вокруг стало поменьше и езда не требовала мастерства гонщика, он набрал номер Фомина. Через несколько секунд тот ответил:

— Да.

— Это Краснов. Леша, взорвали мой офис. Пострадала секретарша Таня. Возможно, убита. Несусь туда, а потом приеду к тебе.

— Понял, высылаю туда бригаду, — коротко ответил Фомин.

— И вот еще что. Это теракты, видимо, связаны со мной. Значит, в опасности те, с кем я контактировал в эти дни. И вы с Максимовым тоже. Будьте осторожны.

— Вот как? — удивился Алексей.

— Это не факт, а только предположение, но веское. Помни его.

— Значит, ты важный свидетель, — сообразил Фомин.

— Да.

— Что ты такого натворил, Серега?

— При встрече расскажу, пока.

Алексей доложил о разговоре и опасениях Краснова полковнику Максимову, и тот был очень удивлен:

— Опять Краснов вляпался в историю. И мы вместе с ним.

Тем не менее он позвонил в управление и выяснил, что по месту второго взрыва уже выехала следственная бригада. Приказал Фомину ехать туда и в крайнем случае подстраховать друга.

— Не хватало, чтобы единственного свидетеля по делу ухлопали у нас на глазах.

Фомин сел в машину и помчался в офис сыщика.

Краснов приехал на место происшествия, когда там уже были два наряда из ближайшего отделения милиции и инженерно-саперная команда УВД. Стояла «Скорая помощь» и толпа зевак, собравшихся посмотреть на последствия теракта.

Невзирая на опасность, детектив вышел из машины и первым делом заглянул в «Скорую». Там на откидном стульчике сидела напуганная, трясущаяся от нервного стресса Таня. Увидев ее живой и невредимой, Сергей охнул, расслабился и заулыбался.

— Привет, как ты?

— Сереженька, милый, — Таня со слезами бросилась к нему на шею. — Я, я, я… — Девушка рыдала и не могла вымолвить ни слова.

Сыщик увидел шишку у нее на лбу и ссадину на подбородке. На ладонях и коленях тоже были ссадины.

— Она хорошо отделалась, — сказал подошедший майор милиции. — Там квартиру разворотило. Хорошо, что ударная волна мимо пошла — в стену, а уже отразившись, ударила ей в спину. Сбила с ног и донесла до подъездной двери.

— Что там с офисом? — спросил Краснов.

— С каким офисом? — не понял майор.

— Это была не квартира, а офис частного сыскного предприятия «Крас и Компания». Я — Сергей Краснов, руководитель.

— А, — потянул милиционер. — Идите посмотрите. Потом поговорим, расскажете нам, почему вас взорвали.

— Объяснит он мне, — раздался за спиной майора голос капитана Фомина. Тот показал удостоверение, и майор сразу как-то сник. — Привет еще раз, — поздоровался Алексей, — пошли смотреть.

— Пошли. — Сергей оставил Таню на попечение милиционера и врача и отправился к себе.

Они прошли милицейский кордон и вошли в подъезд. В нем уже работали бойцы инженерно-саперного отдела МВД и специалисты из антитеррористического центра ФСБ. Алексею вновь пришлось предъявить документы и объяснить, что он и владелец офиса господин Краснов хотят посмотреть, что случилось. Усталый, давно не спавший фээсбэшник кивнул в знак согласия и пошел на улицу курить.

Когда Сергей вошел в приемную, то ужаснулся невообразимому беспорядку, царившему там. Секретарский стол был разломан на пять частей и валялся у двери в кабинет. Кругом лежали бумаги, какие-то вещи, щепки и тряпки. Откуда все это взялось и чем было до взрыва, сразу определить было невозможно.

Кабинет почти не пострадал. Только дверь в него выбило вместе с коробкой и сломало пополам страшным ударом о стену. Именно эта дверь и снесла с рабочего стола Краснова компьютер и другие вещи. Сейф был как новенький и стоял на прежнем месте. А вот входную металлическую дверь разворотило полностью. Она валялась на лестничной клетке и создавала жалкий вид.

— Именно она спасла жизнь девушке, — сказал подошедший к Алексею и Сергею усталый фээсбэшник. — Взрывное устройство, по всей видимости, было в урне, стоящей возле стола в приемной. К замку двери был прикреплен замедлитель, то есть взрыватель. Как только ключ в замке повернули, он сработал.

— Но тогда взрыв произошел бы в тот момент, когда девушка стояла у двери, — заметил Краснов, — а она успела отойти к лестнице.

— Такое бывает. Видимо, террорист поставил таймер и дал жертве время на вход. Чтобы наверняка. Вы открываете верхний замок, таймер срабатывает и отсчитывает десять секунд на отпирание второго замка, открывание двери и входа в офис. А потом взрыв. Так и случилось, но девушка внутрь не вошла, поэтому осталась жива.

— Круто, — покачал головой Фомин. — Каков эквивалент?

— Триста граммов, не больше. Хотели человека убрать, больше не надо было.

— Тебя хотели грохнуть, Сережа, — Алексей хмуро посмотрел на Краснова.

— За что, как вы думаете? — с ходу спросил фээсбэшник.

Сергей перевел взгляд на Фомина и по его лицу понял, что с комитетчиком откровенничать не стоит. Если сейчас сказать хоть что-нибудь, а он уцепится, то рассказывать придется все с начала и до конца. И про Ленца, и про Катю, и про Барби, и все, все, все. И, значит, придется объяснять, зачем надо было вламываться в офис Ленца, устанавливать там камеры и так далее…

«А сможет ли понять меня этот усталый «сапог»? — подумал детектив. — Фомин с Максимовым мои друзья, и они поймут все. Но этот дядя…»

— Ума не приложу, кому и зачем надо было меня взрывать, — проговорил сыщик и, не мигая, уставился на фээсбэшника.

— Так всегда сначала говорят, а потом бывает поздно. Подумайте, может, вспомните, — настаивал тот.

— Не могу понять, кому это нужно.

— Ладно, мы к этому вопросу еще вернемся, — обнадежил он, — в той или иной форме. Я уверен.

Сергей и Алексей стояли молча, давая понять, что разговор окончен. Фээсбэшник понял это и удалился.

— Отойдем, — сказал сыщик капитану.

Они поднялись на третий этаж, где не было никого, и Сергей вынул из кармана и отдал Алексею его табельный пистолет.

— Он чистый? — усмехнулся тот.

— В каком смысле?

— Никого она из него не хлопнула? А то потом заметут, как тебя тогда замели.

— Нет, — Сергей заулыбался. — Они оба находились в машине у меня на глазах.

— Верю. — Фомин проверил обойму и запихнул оружие в подмышечную кобуру. — С ним спокойнее, а то после твоего предостережения я не знаю, что и думать.

— Это только версия, но время покажет, жизнеспособна она или нет.

— Хорошо, что неубийственна, — пошутил капитан.

— Да. Поехали в особняк, где подорвали Ленца, там я вам с Максимовым кое-что расскажу.

— Сначала напиши объяснительную этому господину, а потом поедем, — Фомин кивком указал вниз. — Это формальность, но чтобы тебя потом не дергали…

— Все равно будут дергать.

Пока Краснов отвечал на вопросы заправлявшего всем командира антитеррористической группы, того самого усталого фээсбэшника, Фомин позвонил Максимову и доложил обстановку.

— Тут тоже комитетчики орудуют, мне делать нечего, — обиженно проговорил полковник. — Поеду в управление, и вы приезжайте — там поговорим.

— С Краснова показания снимут, и мы приедем. Хотя он рвался на машину Ленца взглянуть.

— Тогда пусть едет один, а ты мне нужен здесь. — Максимов сказал как отрезал, и Фомин решил двигаться в МУР. Он сообщил об этом сыщику и пообещал, что будет ждать его у себя.

Сергей немного расстроился, но делать нечего — у Лехи были важные дела, и он отправился к особняку один. Таню увезли в больницу на обследование, но он обещал заехать к ней вечером. На всякий случай отдал ей один сотовый телефон, а второй оставил себе. Краснов помнил, что именно сотовый спас ей жизнь. Помнила это и Таня. Еще она помнила, что Сергей позвонил и предупредил ее. Ему она была благодарна по гроб жизни.

Сыщик отправился к борделю Ленца. Когда подъехал, то сразу почувствовал, что здесь угробили большого человека. Милиция оцепила район и никого не пропускала не то чтобы ко взорванной машине — к Старой Басманной улице. На ней перекрыли движение и даже троллейбусы не ездили.

Кордоны стояли всюду, и пробраться к дому было невозможно. Но Сергей никогда не пасовал перед трудностями и решил любой ценой подойти ближе.

Пошел в магазин, купил пакет молока, кусок розовой, ароматной вареной колбасы, батон белого хлеба, взял все это под мышку и направился прямиком к милицейскому наряду.

Его, естественно, остановили, но он сказал, что живет в доме номер семнадцать в двадцать пятой квартире на третьем этаже.

— Пропустите, пожалуйста. У меня жена беременная, просила молочка и хлеба принести, — он указал на покупки.

Майор милиции осмотрел Сергея с ног до головы и… пропустил.

— Только давайте быстрее, здесь задерживаться нельзя.

— Я мигом, — обрадовался сыщик и пошел в арку.

Он вошел в тот самый двор и увидел невообразимую картину. Возле ворот особняка стоял раскуроченный бронированный «Мерседес» Ленца, а вокруг него еще три изуродованные машины. Первый, почерневший от копоти джип охраны был разломан на две части. Его крылья и капот валялись в нескольких метрах от него. Рядом дымился остов какого-то автомобиля, понять какого — было невозможно. От взрыва он разлетелся на мелкие кусочки.

От «Мерседеса» деталей осталось побольше. Ударная волна была направлена в него и попала очень точно. Несмотря на бронь, борт лимузина прорвало в салон и всех там уничтожило. Тела предпринимателя и его охранников разметало по салону, и невозможно было определить, какой кусок кому принадлежит. Криминалисты отскребали их от почерневших стенок. Ехавший следом джип охраны пострадал меньше, но он не был бронирован, и поэтому все в нем тоже погибли. Ударом размолотило стекла, и они, словно пули, поубивали людей внутри.

«Видимо, в этом маленьком, припаркованном у ворот автомобильчике и была взрывчатка, — догадался Краснов. — Эскорт Ленца выезжал с территории клуба, а он ждал на тротуаре. Когда «мерин» олигарха с ним поравнялся — его взорвали. Вот и все. Нет миллиардов долларов, нет власти, нет былого величия и чувства безнаказанности за совершаемые поступки. Нет огромных дворцов на лазурных берегах, яхт в белой ласковой пене прибоя, нет отражающих твой великодержавный облик корпусов великолепных авто, предметов старины, так радующих глаз, нет роскоши убранства твоих личных домов и квартир. Нет подобострастных, готовых на любые ласки прекрасных шлюх. Ничего этого теперь нет. И многочисленная, вооруженная до зубов, натасканная в спецлагерях крутая охрана не спасла, и супербронь, и везение. Ничто не может противостоять террору. Наглому, неприкрытому террору».

Сергей постоял немного неподалеку от авторуин и решил зайти в ту самую двадцать пятую квартиру на третьем этаже дома напротив. Почему его туда потянуло, он объяснить не мог. Видимо, хотел кушать и решил съесть там купленные им продукты. К тому же сверху глядеть на место происшествия лучше, чем снизу. Да и милиционеры у желтой, трепещущей на ветру ленточки оцепления стали на него строго поглядывать. Мол, чего стоишь, не проходишь — зевака?

Сергей быстро поднялся по лестнице, приблизился к двери и вдруг увидел, что она приоткрыта. Он осмотрелся, постоял немного и заглянул внутрь. В квартире было темно и тихо, и сыщик подумал, что он, когда уходил, забыл ее закрыть. Но тотчас пришел к выводу, что дверь захлопывал.

«Значит, ее открыли уже после меня», — решил он и позвонил в звонок.

На кнопку нажимал недолго, а потом открыл дверь и вошел в темную прихожую. В ней все было по-прежнему. Он громко, чтобы было слышно, позвал:

— Эй, есть тут кто? — Но в ответ ему эхом отозвалась тишина. Тогда Краснов прошел в спальню, затем в гостиную и оттуда на кухню. Осмотрев туалет, он понял, что в доме пусто. Захлопнул входную дверь, прошел в большую комнату и встал у окна. Положил колбасу, хлеб и молоко на подоконник, развернул целлофан, и в нос ему сразу ударил притягательный аромат «Телячьей» варенки. Он взял кусочек и запихнул в рот. Следом послал хлебушек и вдогонку глоток прохладного молока.

Он ел и поглядывал на работу криминалистов у взорванных автомобилей.

«Бомбу в машине взорвали с дистанционного взрывателя. Видимо, подрывник сидел где-то и ждал, когда Ленц выйдет из особняка, сядет в лимузин и выкатит за ворота. Тут-то его и настигла смерть в виде нажатия кнопки дистанционного взрывателя. Круто разнесло. От взрыва повылетали оконные стекла на первых двух этажах ближних зданий. А здесь выдержали. Может, оттого, что третий этаж, дом находится в отдалении и стоит под углом. А в моем офисе…» — Краснов тяжело вздохнул.

Он доел обед, свернул все кульком, запихнул в пакет и взял в руку. Оставлять его в квартире не хотел и поэтому решил выбросить на улице.

Сыщик уже собрался уходить, как вдруг увидел внизу, на крыльце борделя, одиноко стоящую фигуру Палыча.

«Вот бы поговорить с ним, выяснить про Ленца, про Барби. Может, он что-то скажет? Хотя я его бил…»

Сергей все же рискнул, решительно спустился во двор, подошел к забору и встал так, чтобы начальник охраны его заметил. Тот некоторое время внимания на него не обращал, и Краснову пришлось пару раз махнуть рукой, чтобы тот увидел.

Когда Палыч определил, кто ему сигналит, то очень удивился. Спустился со ступенек, подошел к забору и встал в метре от него.

— Привет, Виктор Павлович, — дружелюбно начал Краснов.

— Привет, чего тебе?

— Случилось чэпэ? — сыщик кивнул на обломки.

Палыч поморщился, стиснул зубы и отвернулся. Его плечи вздрогнули, и Сергей понял, что от плача.

Они стояли по разные стороны злосчастного забора, как по разные стороны баррикады, и не знали, что делать. Наконец Виктор немного успокоился и хрипло проговорил:

— Генерала, Ромку Лазарева, убили. Он был начальником охраны и личным телохранителем Геши… И Гешу тоже. Всего десять человек. Какие были ребята! Я многих хорошо знал, в личку к Ленцу устраивал, а теперь… — Охранник облизал губы, шмыгнул носом и смахнул трясущейся рукой покатившуюся по щеке слезинку.

— У меня офис взорвали, — начал Краснов. — На меня покушались. Моя секретарша Таня чудом не погибла. Нам надо поговорить.

После этих слов Палыч удивленно посмотрел на сыщика, вытер нос платком и кивнул:

— Заходи.

— Нет, лучше на нейтральной территории. В городе.

— В городе так в городе, — тяжело вздохнул Палыч и пошел к калитке.

Мужчины прошли кордоны, но уже в другом направлении, дошли до скверика, расположенного на площади, сели на скамейку и переглянулись. Краснов заметил, как у Палыча покраснели белки глаз, надулись веки, щеки одрябли и лицо осунулось. Из бравого вояки за считанные часы он превратился в убитого горем старика.

— Ну, о чем вы со мной хотели поговорить? — спросил Виктор.

— Лазарев был вашим другом? — ответил вопросом на вопрос Сергей.

— Да, еще с Афгана. Теперь его нет.

— Примите мои соболезнования и простите меня за драку. Я тогда был не в себе. Ничего не помнил, правда.

— Потом-то вспомнил?

— Да. Вы мне подсказали ключ к разгадке, и память постепенно вернулась. Я уверен, что у Гектора Ленца тоже была потеря памяти.

— Была, а вы откуда знаете?

— Весь вопрос в том, что я очень много знаю и в то же время знаю недостаточно.

— Что знаете?

— Я хочу узнать больше, чтобы больше никого не взорвали, и я, и мои друзья остались живы.

— Моих друзей уже нет, — Палыч понурился.

— Скажите, откуда вы узнали, что именно я установил камеры у вас в номерах?

— Мне позвонил мужчина и сообщил это. Он назвал вашу фамилию, имя и отчество, кто вы и где вас искать. Я проверил и нашел камеры. Потом выяснил по своим каналам все о вас. Дело в том, что Ленц заказал девочку, пошел с ней в номер и там заснул. Барби, так звали массажистку, пропала, а Гектор не мог вспомнить, что произошло в номере. Он не помнил, что делал весь этот день.

— А чем занимался Ленц? — сыщик решил идти напролом, без выкрутасов и лишней траты времени.

— Вы что, не знаете, кто он? — тоже вопросом на вопрос ответил Виктор Павлович.

— Кто он, я знаю. Каким теневым бизнесом он занимался? — повторил Сергей.

— А вы кто, чтобы задавать такие вопросы? — насторожился начальник охраны.

— Я частный детектив Сергей Краснов.

— Это я знаю, ваше досье читал…

— Меня попросила одна девушка установить в вашем особняке микровидеокамеры и снять, как Ленц с девочками в номерах трахается. Она решила записать на него компромат, а потом эти записи по телику показать, вызвать скандал. Этим она желала отомстить Ленцу за то, что он ее якобы пытался изнасиловать.

— И ты согласился?

— Да. За большую сумму денег. Но больше всего хотелось отомстить за нее. Она мне красиво расписала, как он ее домогался. Но теперь-то я знаю, что это было враньем. На деле получилось другое. Она засняла, как проститутка Барби выудила у Ленца какую-то информацию. И никакого компромата. Потом она меня усыпила, как Барби Ленца, и сбежала. Дальше хуже — меня подставили. Нет, не на деньги, тут все нормально, а сначала вам засветили, потом офис взорвали. Чуть не погибла моя секретарша. От кого исходит угроза, я не знаю. Но точно знаю, что не от вас. Я хочу выяснить, от кого, и устранить ее.

— Я тоже хочу знать, кто моих друзей взорвал, но я толком ничего не знаю. Мне мало известно. То, что Геша никого не насиловал, в этом я уверен, не такой он человек. Он мог купить любую бабу, да они ему и сами на шею кидались. Но, по-большому счету, они ему были не нужны. Он политик, бизнесмен, игрок, любил риск, настоящее дело. Хороший человек был, людям помогал… — Голос Палыча дрогнул, и он отвернулся. После того как немного успокоился, спросил: — А что там насчет Барби?

— Я сейчас вам кое-что расскажу. Но и вы мне потом расскажете все, что знаете на эту тему.

Виктор посмотрел на Краснова, как школьник на ученика, и кивнул.

— Кто такая Барби? — опять начал с вопроса сыщик.

— Так звали проститутку у нас в офисе.

— Как вы на нее вышли?

— Я ее, можно сказать, на улице подобрал. Она стояла у дороги, клиентов ловила, а я мимо ехал. Остановился, гляжу, предо мной красавица, пригласил в машину, расспросил и узнал, что ей жить негде. Хорошая девочка, ее Лизой звали. Привез ее на одну квартиру, обогрел, напоил, накормил и спать уложил. Потом проверил как следует и пригласил работать в офис. Я ей придумал прозвище Барби.

— В офис к Ленцу прямо с улицы? — удивился Краснов.

— Да. А где же мне путан искать, в консерватории, что ли?

— Нет, но все-таки…

— Да я не первый раз так поступаю. До этого еще одну красотку привел, Таней звали. Тоже красавица была, но не выдержала возложенной на нее ответственности — расслаблять загруженных работой и стрессами мужей. Во время первого же сеанса сбежала с работы, так и не смогла клиента удовлетворить. Девки, девки. После случая с ней я сам стал претенденток проверять, чтобы не было конфуза.

Сергей слушал рассказ бравого отставника и не верил своим ушам. Тот ловил красивых шлюх на улице, трахал их и поставлял в офис Ленца. Подкладывал под вельможные тела олигархов, банкиров, министров и политиков.

— А если зараза какая с улицы попадет? — переживал сыщик.

— Нет, у нас врачи отменные, проверяли, перед тем как на работу брать. Все отлично. Ни одного случая… даже насморка.

— Все же странно, как вы, начальник охраны, и…

— Сережа, — взмолился Палыч, — поймите меня правильно, я в армии с восемнадцати лет. Там вырос, возмужал и состарился. В отставку вышел, можно сказать, мальчиком. В двадцать три женился и всю жизнь с одной клушей. Она сейчас в дверь не проходит — располнела. А мужик-то я здоровый, русский, природный. Как на эту работу пришел, как вокруг меня девочки — статуэтки — закружились, так я не сдержался, сорвался, бес попутал на старости лет, пошел вразнос, ни дня без новой крали. И все моложе меня, в дочки годятся. Стыд-то какой! — Виктор Палыч покачал головой.

Сергей смотрел на офицера с жалостью, соболезнованием и тайной завистью:

«Попал мужик в курятник, золотой курятник».

— Ну что Барби? — вернулся к теме разговора охранник.

— Барби — шпионка. Я видел сцену, снятую одной из установленных мною камер, где она ввела Ленца в гипнотическое состояние. Затем она выкачала из него, полусонного, информацию про какую-то программу, какой-то прибор, хранящиеся в депозитном сейфе в банке. Потом она ему прыснула в лицо снотворным и он уснул. После этого вещества некоторое время ничего не помнишь. На мне его тоже пробовали, и я все забыл. И на тех двух мастерах-телевизионщиках. Я об этом вам говорил.

Палыч смотрел на Сергея с ужасом. Он и знать не знал о таком. Он не мог предположить, что Гектор владеет такой информацией, за которой охотятся шпионы, и слушал рассказ, открыв рот.

— Вы не слышали, может быть, краем уха про эту программу и прибор? Что это, из какой оперы хоть? — спросил Краснов. — Это очень важная информация, раз ради нее Барби проникла в особняк под видом проститутки и выпотрошила Ленца. Она шпионка, самая настоящая шпионка, но на кого работает — это загадка.

— Наверное, на серьезных людей, раз Гектора после этого взорвали, — строго произнес Палыч.

— Надо выяснить, кто они, пока и нас не шлепнули.

— Как выяснить-то?

— Надо узнать, что это за программа и прибор. Что за информацию у него украли? Может, вы знаете. Может, Лазарев знал и вам когда-то говорил, а вы забыли или тогда не придали этому значения. Эта информация специфична. Вспомните, Виктор Павлович, это очень важно.

— Я бы рад помочь, но… — Он осекся, задумался, а потом его осенило: — Как-то раз в бане Рома спьяну ляпнул, что Геша раздобыл какой-то аппарат для зарабатывания денег. Так он сказал. И компьютерную программу к нему, которая может банки грабить. Сама. Теперь, говорит, денег будет океан. Миллиарды долларов будут. А чтобы эту программу получить, он, Ленц, за Можай загнал какого-то Ивана. Как его фамилия-то? — Палыч наморщил лоб, закусил губы, усиленно соображая, а Сергей уставился на него, не мигая. Ловил каждое слово.

Видеоаппаратуры у него с собой не было, и записать речь охранника он не мог. Поэтому приходилось запоминать самому.

— А, вот, — наконец Палыч открыл рот и хотел что-то изречь…

Вдруг Сергей увидел у него на лбу розовую точечку лазерного прицела снайперской винтовки. Она была еле заметна в свете вечернего солнца.

Лицо Краснова исказилось гримасой ужаса: он открыл рот, потянул руку к Палычу и хотел сказать, чтобы тот лег, хотел толкнуть его, сбить с лавки, но…

Виктор только вскинул брови, и это выражение застыло у него на лице. Он так и запомнился Сергею — прямой, открытый русский мужик, офицер в отставке с розовой точкой между глаз.

В следующее мгновение лоб его взорвался фонтаном крови и мозгов. Сыщик придержал заваливающегося Палыча и постарался уложить на скамью. Но вдруг до него дошло, что теперь розовая точка переместилась на него. В мгновение ока он отпустил охранника и упал грудью на асфальт. В тот же миг смертоносная пуля просвистела у его виска, обдав холодом смерти.

Сергей плюхнулся неудачно и чиркнул подбородком о шершавую, покрытую песком и пылью поверхность. Он тотчас перекатился на спину, а потом на живот и снова на спину и так оказался под лавкой. Перед ним упал труп Виктора и перекрыл киллеру видимость. Обстрел прекратился, и Краснов замер. Долю секунды в воздухе висела зловещая, предвосхищающая бурю тишина, а потом со всех сторон взрывом покатился людской вой и крик. Сидящие на соседних скамейках люди повскакивали от ужаса, будто стреляли в них, и, дико вопя, помчались кто куда. Народу было много, и это сослужило хорошую службу Краснову. Он огляделся, определил направление стрельбы и занял удобную позицию — откатился на метр назад и повалил перед собой скамейку. Теперь он был защищен с одной стороны деревом, а с другой — досками скамьи.

Сергей вытащил пистолет и сквозь щель между досками начал искать место засады снайпера.

Перед сыщиком пробегали люди, они заслоняли видимость, но Сергей все же заметил, как затемненное стекло стоящей у тротуара асфальтовой «десятки» поднялось и машина тронулась с места. Сергей проводил ее взглядом, но вылезать из-за укрытия не спешил. Осмотрел окрестные крыши, окна домов и подъезды и выяснил, что в них отблеска прицела не видно.

Не вставая, он протянул руку и пощупал пальцем пульс на сонной артерии Палыча. Биение не ощущалось — тот был мертв. Тогда он запихнул руку во внутренний карман пиджака убитого и извлек его содержимое — черную записную книжку. Ее Сергей спрятал к себе в визитку. В других карманах были деньги, портмоне, ключи от машины и документы. Все это Краснов разложил перед собой на асфальте и стал изучать. Он делал это, лежа на боку, и производил комичное впечатление. Но вставать не спешил — надо было исследовать предметы до приезда милиции.

Суматоха в скверике прекратилась, люди попрятались в магазины, убежали на другие улицы, и воцарилась гробовая тишина. Не найдя ничего интересного, Сергей сгреб вещи убитого горкой и запихнул в боковой карман его пиджака.

И вот появилась милицейская машина. Она заехала в сквер, подъехала к месту происшествия и остановилась напротив трупа. Но из нее никто не вышел. Милиционеры уже знали, что человек убит из винтовки с оптическим прицелом, и поняли, что разгуливать по скверу опасно.

Стекло в передней двери опустилось, и на Сергея взглянуло красное от жары, мясистое от переедания и оседлого образа жизни лицо. Маленькие глазки от испуга стали еще меньше, и рот искривился в ужасной гримасе. Страх парализовал стража закона, и он, заикаясь, спросил:

— Ты жив?

— Жив, — спокойно ответил Сергей.

— Ранен?

— Нет.

— А чего лежишь? — задал дурацкий вопрос лейтенант.

— Выйди из машины — узнаешь, — парировал Краснов.

— Не. Я жить хочу, — услышал он правдивый ответ.

— Вот и я тоже хочу, — не стал кривить душой сыщик.

Через пять минут в сквере набралось пять милицейских машин, и осмелевшие вояки повылезали из душных салонов. Стояли, съежившись, будто чувствуя на себе пятнышко лазерного прицела. Встал и Краснов, но он не стал торчать как столб у всех на виду, а сел в «Москвич» оперативников и только там расслабился.

— Вы кто? Как здесь оказались? — спросил его старший по званию.

— Я прохожий, — соврал Сергей. Ему не хотелось писать объяснительные, задерживаться надолго, а главное — возбуждать интерес милиционеров к своей персоне. — Я сидел на лавке, а рядом со мной упал человек. Все заорали, побежали кто куда, а я скатился на асфальт и опрокинул лавку. Лежал, пока вы не приехали.

— Документы имеются? — продолжил дознание капитан.

Сергей вынул и отдал ему паспорт. Тот записал данные и предложил написать объяснительную. Опытный в таких делах Краснов согласился и за пять минут подробно изложил суть происшедшего. Конечно, не упомянув имени убитого и того факта, что пришел с ним в этот скверик. Можно сказать, привел его сюда. Если бы они пошли разговаривать в особняк, то Палыч, возможно, остался бы жив. Но ненадолго.

Капитан предложил Краснову проехать в отделение, но тот отказался, сославшись на дела.

— Если буду нужен, вызовите повесткой. У вас и без меня тут дел хватит.

— Хватит, — понурился тот. — Рядом банкира взорвали, слышали?

— Да, по всем каналам показывают.

— Во дела. Раньше такого не было. Раньше пистолет самодельный в мусорном ящике найдешь, так это чэпэ. С Петровки приезжали генералы, трясли, пока не отыщешь владельца и изготовителя. А сейчас оружие тоннами изымаем, на улицах каждый день стреляют, через день взрывают… Война идет. Гражданская война.

— Да, — согласился Сергей и попрощался со служивым.

Он вышел из машины, быстрым шагом прошел до своей «восьмерки», но садиться в нее не спешил. Постоял, посмотрел по сторонам, потом осмотрел машину, заглянул под нее и, не заметив ничего подозрительного, отошел в сторону. Встал у стены дома в тени тополя так, чтобы его не освещал свет солнца, решил постоять немного, проветриться. Краснов взял тайм-аут, чтобы перевести дух, успокоиться, подумать.

«Эти ребята — профессионалы высшего класса. В опасные игры они играют, если взорвали Ленца, пристрелили Палыча и хотели шлепнуть меня сначала в офисе, а потом тут. Это означает, что их много, они хорошо организованы, беспринципны, владеют всеми навыками подрывной и разведывательной работы. Не гнушаются любыми средствами. Они не боятся и убивать. С такими в одиночку лучше не воевать».

Сергей достал телефон, позвонил Фомину и коротко рассказал о случившемся. Тот был в своем кабинете и попросил Сергея приехать на Петровку.

— Хватит по подворотням прятаться, — строго сказал он. — Твои игры довели вон до чего. Давай приезжай, и будем официально разбираться. Пока тебя не грохнули.

— Ладно, — согласился Краснов. — Но у меня есть просьба. Ты прикажи, чтобы мою «восьмеру» проверили на наличие взрывчатки. Она стоит на Старой Басманной. Ее номер Е568МИ.

— Ладно, я сейчас перезвоню начальнику инженерно-саперного отряда, он у особняка ковыряется. Но ты его дождись. Где ты стоишь?

Сергей описал место, где находилась его машина, повесил трубку и стал ждать. Через пару минут к нему подъехал джип с синим фонарем на крыше и надписями «милиция» на бортах. Сыщик показал вышедшим из него парням в форме свою машину, попрощался, поймал такси и поехал на Петровку.

Глава 16

Через полчаса Краснов вошел в кабинет полковника Максимова. Алексей уже был там. Увидев Сергея, Николай Иванович встал и с улыбкой, тепло, по-дружески, за руку поздоровался с ним. Потом они обменялись рукопожатиями с Алексеем. Третий раз за день.

— Как здоровье? — спросил полковник, усаживаясь в свое любимое кресло.

— Нормально. И дела до вчерашнего дня были ничего, да вот испортились. А у вас как? — Сергей сел на стул возле стола шефа, а Алексей разместился напротив. Так образовался условный треугольник.

— До сегодняшнего дня были ничего, а как из-за тебя Ленца взорвали, потом твой офис и этого Палыча шлепнули, то стали гораздо хуже. Да, ты еще сказал, что и нас могут того… — Максимов иронично улыбнулся.

— Это я перестраховываюсь, может, и пронесет, — смутился Краснов.

Он был рад встрече с шефом — они не виделись год. Максимов не постарел, был, как всегда, бодр, подтянут и моложав. А ведь ему уже под полтинник. Только чувствовалась некоторая усталость и расстроенность. Но она, как подумал Сергей, не была связана с его именем.

Максимов был облачен в элегантный темный костюм, в белоснежную рубаху и в широкий стильный галстук.

«Хоть сейчас под венец», — подумал Сергей. О туфлях шефа сыщик знал, что они были новые, стильные, надежные, но не очень дорогие. Главное, удобные.

Полковник любил много ходить и не упускал случая потоптать асфальт. Считал, что ходьба — лучший из методов тренировки сердечно-сосудистой системы. И был прав. На занятия спортом служба времени не оставляла, а ходить можно было сколько угодно. Николай Иванович даже лифтом в управлении не пользовался — взбегал ногами на верхние этажи. От этого и выглядел моложавым и подтянутым.

Алексей ему в чем-то подражал — не курил, иногда выпивал, и то немного — для профилактики, и тоже ходил пешком. По-молодости лет захаживал в тренажерный зал, гонял кровь по мускулам. Но служба образовала огромный провал в их личной жизни и заполнила его расследованиями, расследованиями и еще раз расследованиями.

Этим расследованиям не было ни начала, ни конца. Одно дело раскрывали, сдавали прокурору, сразу начиналось второе, третье, пятое, десятое. И так бесконечно. А теперь и Краснов подбросил дельце, от которого и у Максимова, и у Фомина волосы на головах дыбом встали.

Официально, ввиду тяжести содеянного, уголовное дело возбудила Генеральная прокуратура, и в расследование с самого начала включились фээсбэшники из антитеррористического центра департамента контрразведки. Но из-за того, что во всем этом фигурировал Краснов, будь он неладен, Максимову и Фомину приходилось неофициально, по-дружбе, заниматься им. И теперь полковник хотел лично услышать объяснение главного свидетеля по делу, о существовании которого никто, даже ушлые фээсбэшники, не знал.

После обмена любезностями пришел черед услышать правдивый рассказ Краснова о том, как он попал в это дерьмо и как хочет из него выкарабкиваться. Максимов и Фомин вопросительно взглянули на Сергея, и тот, поняв, что пришло время говорить, собрался с мыслями.

— Ну, если у вас, по большому счету, все нормально, то я вам расскажу одну историю, — начал он.

— Мы давно ждем, — усмехнулся Алексей, — не томи нас.

— Да, время дорого, — подбодрил сыщика Максимов.

— Тогда слушайте. Несколько дней назад ко мне в агентство обратилась некая Катя. Фамилии я не спросил. Она попросила меня выполнить одно не совсем обычное поручение. Посулила кругленькую сумму, и я согласился.

— Конечно, если Катя денег посулит, Серега все выполнит, — съязвил Алексей. — У этой Кати, наверное, ноги от шеи, осиная талия и сиськи как регбийные мячики — большие и упругие.

— Именно так, — Сергей усмехнулся. — Она действительно великолепна, вы бы видели, такую женщину редко встретишь… Она мне рассказала историю про то, как служила телохранительницей у Ленца, а он хотел ее изнасиловать.

— Поэтому ты у нас справки наводил про Ленца, про Лазарева и про то, был ли скандал в охранном управлении ФСБ? — додумал Максимов.

— Да. Она хотела ему отомстить — записать на него компромат, как он с девочками трахается, и показать его по какому-нибудь каналу телевидения. После такого показа ему как политику крышка. Расчет был точный. Но для того, чтобы заснять такой компромат, она попросила меня установить в мужском клубе Ленца, он находится на Старой Басманной…

— Там же его и взорвали, — догадался Фомин.

— Именно, — кивнул Сергей, — установить минивидеокамеры и снять эти оргии.

— Вот это да! — Максимов и Фомин аж на стульях подскочили.

— И ты согласился? — Николай Иванович смотрел на Краснова с восхищением. Как смотрят на самоубийцу, решившего прыгать со скалы в водопад без страховки. Такого некоторые считают дураком.

— Я согласился. Она в подробностях рассказала, как Ленц ее пытал, издевался над ней, хотел трахнуть. Так что я проникся сочувствием к ней и решил помочь.

— Не бесплатно, конечно, — Алексей прищурился.

— Нет, за деньги, но я предложил ей сумму уменьшить. Она мне большую предлагала.

— Хорошо, давай не отвлекайся, продолжай, — поправил Максимов. Он сосредоточился, предчувствуя интересный исход дела. Весь собрался, как хищник, приготовившийся к прыжку на нерасторопную жертву.

— Надо сказать, что Катя девушка необычная. Она тренирована, красива и, что самое главное, профессионально подготовлена как шпионка. Она профессиональная шпионка. — Сергей сделал паузу, чтобы увидеть реакцию друзей.

— Чья шпионка? — спросил полковник.

— Наверное, наша шпионка. Ее готовили наши спецслужбы. Она разбирается в шпионской электронной технике, как няня в пеленках. Показала мне микрокамеры, о существовании которых я только слышал, но никогда таких не видел. Они меньше копеечной монеты и действуют дистанционно. Передают сигнал на несколько сот метров. Она принимала этот сигнал на пульт, установленный в снятой ею квартире напротив особняка. У нее весь стол был уставлен лазерными сканерами для считывания голосов с оконных стекол и многоканальными магнитофонами для записи звука и изображения. Она шпионка.

Алексей и Николай Иванович сидели открыв рты. Такого они не ожидали.

— Но я тоже не дурак, установил в квартире «змейку» — объектив со шнуром и маленьким магнитофончиком и снял кое-что. Да, расскажу о том, как она придумала установить в особняке эти самые «жучки».

Дом охраняется, и надо было пробраться туда и прилепить камеры в номерах. Для этого Катя предложила дождаться грозы, сбить выстрелом из шокового ружья телевизионный распределитель с крыши особняка, и тогда у них там пропадет телевизионный сигнал. Они подумают, что это ветер или молния испортили связь, вызовут телемастера, а вместо него приеду я.

— И установишь в номерах камеры? — догадался Алексей.

— Именно.

— А куда настоящего мастера дели? — спросил Максимов.

— Нет, Николай Иванович, не убили, не беспокойтесь. Я их вырубил двумя ударами в челюсть.

— Их?

— Да. Они вдвоем приехали, пришлось обоих… Я их потом видел, с ними все нормально.

— Да, господин Краснов, сплошной криминал, — потянулся в кресле Максимов. — Пока ты рассказывал, я пять статей УК России насчитал.

— Николай Иванович, мне в моей работе иногда приходится нарушать закон. Следить за людьми ведь тоже незаконно, документы на них собирать, компромат. А я только этим и занимаюсь. Именно поэтому я пошел на это дело.

— У тебя планка соблюдения закона понижена, — добавил Фомин. — Чего нельзя никому — тебе можно.

— И к тому же ты бывший мент, — закончил мысль Максимов.

— Да. Вы меня понимаете.

— Понимаем, но не одобряем. Видишь, до чего твои методы довели?

— Это форс-мажор. Не я бы этим занялся, так кто-то другой. Далее события пошли не так, как было задумано. И я думаю, что и Катя не ожидала, что так все повернется. Ленца кто-то другой убрал, не она.

— Кто? — Максимов насупился.

— Этого я не знаю.

Воцарилась минута молчания. Сергей перевел дух и продолжил:

— Ночью, во время грозы, Катя влезла на дерево и, выстрелив резиновой пулей из шокового ружья, сбила ящик с крыши особняка. Днем охрана борделя вызвала телемастера из ателье, а мы прослушали разговор и записали номер телефона. Позвонили мастеру и договорились о встрече от имени охранников заведения. Я встретился с ними и вырубил обоих. Потом пошел в особняк под видом телемастера и починил антенну.

— На крышу залезал? — спросил полковник.

— Да. По номерам прошелся, в каждом телик проверил и камеру к шкафу прилепил. Посмотрел, как там богатеи живут.

— Ну и как?

— Лихо живут. Погрязли в роскоши и разврате. Кругом мебель дорогая, хрусталь, позолота, ковры, шелк на стенах — великолепие да и только.

— Это они могут. Обворовали всю страну, теперь жируют, — разозлился Максимов. — Нары по ним плачут, а не роскошные бордели.

— Я согласен. Но продолжу рассказ. Я починил антенну, установил камеры и вернулся в квартиру. Ее окна выходят на особняк. Мы с Катей стали ждать приезда Ленца и дождались. Он решил развлечься с некой Барби и пригласил ее в номер.

Перед тем как начать просмотр игрищ, Катя предложила мне взять деньги и уехать, но я остался — хотел посмотреть, не зря ли рисковал — камеры устанавливал? Она включила камеру и стала записывать изображение. Я тоже смотрел, но она вдруг прыснула мне в лицо каким-то газом из баллончика, и я отключился.

— Как отключился? — удивился Фомин.

— Мгновенно заснул, а когда через два часа проснулся, то ни ее, ни аппаратуры в квартире не было.

— Ни фига себе история, — Алексей с неподдельным удивлением посмотрел на шефа. Тот был обескуражен не меньше его.

— Краснов если вляпывается, так вляпывается, — констатировал он. — Это затмевает любые, даже фантастические рассказы.

— Но самое интересное, что после действия этого газа я ничего не помнил несколько часов. Только случай помог мне вспомнить все.

— Какой случай?

— Кто-то, не знаю кто, позвонил в особняк Ленца и сообщил охране, что именно я — Краснов Сергей Сергеевич — установил миникамеры у них в номерах. Кто этот гад, я не знаю. Может, Катя, но ей-то зачем? Меня схватили и привезли на допрос. Палыч меня и допрашивал.

— Тот, кого убили в сквере?

— Да. Но я раскидал всех в комнате и убежал. Вернулся в Катину квартиру, забрал установленную мною «змейку» и просмотрел запись. На ней проститутка по кличке Барби усыпила Ленца, потом ввела ему в вену какое-то вещество, и он начал рассказывать ей про какую-то программу и про какой-то прибор, которые хранятся в депозитном сейфе в швейцарском банке. Он даже номер кода сказал.

Услышав это, Максимов и Фомин рты открыли от удивления. Они сначала переглянулись — не ослышались ли, а потом пододвинулись к Сергею поближе и стали смотреть ему буквально в рот, ловя каждое слово.

— Барби выудила у Ленца информацию, а самого обработала тем же газом, что и Катя меня. Она и тех телемастеров тоже обработала, чтобы они ничего не помнили.

— Значит, теперь у нас две шпионки, получается, — покачал головой Максимов.

— Да. И Серега — третий шпион, — добавил Фомин.

— Эти записи я положил в свой депозитный сейф в «Альфа-банке». На всякий случай.

— Так кто же Ленца взорвал? — задал вопрос полковник.

— Я не знаю. На этом моя история как шпиона заканчивается и начинается другая — как жертвы. Кто-то позвонил Палычу, он мне сам это сказал, и сообщил, что я установил «жучки» у них в номерах. Он пошел искать и нашел их. До этого момента Ленц не мог понять, что с ним произошло. Он очнулся и не помнил, что делал весь день. Как и я. Но я потом вспомнил — запись «змейки» помогла. Он, наверное, тоже вспомнил через некоторое время. Этот газ на каждого по-разному действует. Люди ведь разные…

Потом взорвали Ленца и мой офис, меня хотели пристрелить и убили Палыча. Видимо, у кого-то что-то пошло не так, и завертелась эта адская машина.

— Ты сказал, что Барби выудила из Ленца какую-то информацию, — спросил полковник. — Какую?

— Я не знаю. Я спрашивал Палыча, но он тоже не знал. Видимо, какая-то компьютерная программа по вскрытию файлов банков. И какая-то машина по работе с ней. Может, компьютер или модем. Владел ею какой-то Иван. Палыч мне сказал, что Ленц радовался — эта программа поможет им еще больше денег своровать. «Океан денег» — так он выразился. А этого Ивана Ленц, по всей видимости, угробил.

— Деньги, деньги, все им мало. Из-за них все грабежи, убийства, воровство, — вздохнул Фомин.

— Из-за жадности и алчности людской, — добавил полковник. — Жизнь человеческая ценится ниже, чем доллары, честь, совесть, долг. Вот и убивают налево и направо, воруют все, что плохо лежит, а что хорошо лежит — силой отнимают. Беззаконие и мрак моральной и нравственной деградации личности — вот что творится в нашей стране. Кто только его остановит…

Мужчины замолчали и некоторое время сидели насупившись. Потом полковник спросил:

— Что за Иван, про которого упоминал твой Палыч?

— Не знаю.

— Надо искать Ивана, который когда-либо контактировал с Гектором Ленцем. Только у кого это узнать?

— Это та Барби, которую мы в госпитале навещали? — вдруг спросил Алексей.

— Та самая.

— Крутая телка.

Полковник удивленно взглянул на Фомина, потом на сыщика и понял, что от него что-то скрывают. Фомин тяжело вздохнул и решил признаться.

— Мы поехали в госпиталь к этой самой Барби, — начал он. — Она сначала ничего не помнила, видимо, тоже газу нюхнула, но потом Серега задал ей пару наводящих вопросов, и у нее память прорезалась. Да так прорезалась, что она выхватила у него пистолет, нас на пол уложила, а его в заложники взяла. И в одном тоненьком халатике, босиком повела к машине. Они уехали покупать ей одежду, а после этого она его отпустила и оружие вернула. — Фомин замолчал и смущенно посмотрел на Максимова. А тот набрал в легкие воздух и аж покраснел от негодования.

— И ты мне это только сейчас говоришь? Я тут работаю, понимаешь, с преступностью борюсь, а они за моей спиной… эту преступность насаждают. Вы что! — Шеф начал сердиться, и Алексей втянул голову в плечи. Злить Максимова он не хотел — начальник все-таки. — Ты ввязываешься в авантюры с этим… частным сыщиком, не понимая, что ты опер МУРа. Тебе должна быть дорога честь мундира, знамя нашего подразделения и так далее и тому подобное.

— А я ничем честь мундира не запятнал, — начал кипятиться Фомин. — Это вы бросьте.

— Но мог запятнать. Никогда не занимайся частным расследованием, тебе нельзя, ты оперативник. Когда уйдешь в отставку, возьмешь лицензию, как он, тогда и топчи сколько хочешь. Топтала тоже мне нашелся. А если бы из твоего пистолета его угрохали, — полковник ткнул пальцем в Краснова. — Тогда что?

— Ну нет, был свидетель — врач, он бы подтвердил, что у меня под угрозой оружия его изъяли. Да там все как-то комично получилось, понарошку. Полуголая красавица угрожает оружием…

— Э, ты не скажи, — вмешался Сергей. — Она профессионалка, и подготовка у нее, как и у Кати, — шпионская. Она ввела Ленцу в вену вещество, от которого он стал как баран отвечать на ее вопросы. Ты знаешь, что она ему ввела?

— Нет.

— Я тоже не знаю. Ты знаешь, где взять подобное вещество?

— Нет, — отрицательно мотнул головой Фомин.

— И я не знаю. Вот так. Для того чтобы получить информацию от Ленца, Барби надо было устроиться работать в бордель. А кто там — путаны. Значит, она притворилась путаной. Изучила маршруты и время следования Палыча и встала на одном из них — голосовала у обочины. Он клюнул, подцепил ее, она его соблазнила и оказалась в особняке. Это он мне сам рассказал. Стала ждать, когда ее решит поиметь Ленц. А этого можно неделю ждать, а может, и месяц.

А в это время вторая шпионка, Катя, нанимает меня, чтобы я установил камеры в особняке. Она знала, что Барби готовит считывание информации с Ленца, и решила тоже узнать этот же секрет. Она придумала историю про изнасилование и про месть, а я поверил и выполнил задание.

Наконец Ленц снимает Барби, она на него нападает, извлекает из него все, что ей было нужно, и скрывается. Катя за всем этим наблюдала на экране монитора. Потом она подстерегает Барби и вырубает. А чтобы та не вспомнила — забирает телекамеру, на которую проститутка снимала признание, и брызгает ей в лицо снотворным газом. Зачем Кате нужен этот секрет, я не знаю. — Сергей замолчал.

— Предположим, — начал Максимов, — что они конкурентки и вдвоем охотились за одной и той же информацией.

— Чтобы ее продать, — добавил Фомин.

— Да. Барби ее добыла, но и Катя узнала коды. Она вырубила ничего не подозревающую Барби, чтобы первой заполучить эту программу и прибор, а следовательно, и деньги. — Сергей задумался. — Хотя она может и сама этой программой воспользоваться.

— Информацию она продаст или уже продала, но зачем тогда убивать Ленца, Лазарева и тебя, Сергей? Кате и Барби это не нужно. — Полковник нахмурился.

— А это сделали не они. Видимо, Катя продала информацию или отдала, а те, кто ее заказал, решили всех убрать, чтобы Ленц не отомстил и не вернул украденное.

— Значит, Ленц знал конкурента, — Максимов забарабанил пальцами по столу.

— Это темная история. Промышленный шпионаж всегда дурно пахнет. — Алексей встал и подошел к окну. — И никогда не раскрываем. В нем действуют профессионалы, а их трудно уличить.

— Невозможно, — добавил Краснов. — Вы бы видели, какая у Кати была техника. Она мне сказала, что аппаратура у нее осталась с той поры, когда она работала в каком-то секретном отделе КГБ.

— Может, и работа в комитете — ложь, как байка про изнасилование?

— Наверное.

Мужчины замолчали. Все сидели понурые и усталые. За окном уже стемнело и на безоблачном небе высыпали звезды.

— Что думаешь делать? — спросил Максимов после паузы.

— Не знаю. Поеду к Тане в больницу, навещу ее. Обещал.

— Охрану дать?

— Нет. Я на такси доберусь.

Полковник посмотрел на капитана и попросил:

— Леша, позвони, узнай, что с его машиной. За разговором мы совсем забыли.

Фомин набрал номер и стал ждать. На том конце трубку взял командир инженерно-саперного отряда, который приехал осматривать машину Краснова.

— Да, — бодро ответил он.

— Привет, Михалыч, это Фомин, что с «восьмеркой»?

— Взорвалась она. Была напичкана тротилом, как сигарета табаком. Мы даже разминировать не стали — сложный многоступенчатый взрыватель. Подорвали ее, и все. Благо там взрывчатки было меньше полкило.

— Ладно, пока. — Алексей повесил трубку и с сожалением взглянул на Краснова. — Твоей тачке каюк. В ней было полкило взрывчатки. Михалыч не стал людьми рисковать и подорвал ее.

Сергей вскинул брови и остался так сидеть.

— Вот это да, хорошо за тебя взялись, Сережа. — Максимов встал и прошел по кабинету. Сидеть ему надоело, и он решил размять косточки. — Домой поедешь?

— Нет, наверное, нет. Устроюсь в гостинице, там безопасней. Неужто и мои «Мерседесы» в гараже заминировали? — От одной мысли, что он лишится своего спортивного двухдверного серебристого друга, ему стало не по себе.

— Машины мы твои проверим, — пообещал Фомин.

— Только скажи, чтобы не взрывали. Пожалуйста.

— Не могу обещать. Михалыч людьми рисковать не будет, не такой он человек.

— Может, как-нибудь…

— Да ты не опережай события, может, их еще не заминировали, — хихикнул Фомин.

— Вот она алчность. Он ради дорогой машины готов рисковать жизнями саперов. Ты сам попробуй — разминируй, если свою консервную банку жалко, — Максимов злорадно усмехнулся.

— Может, они ее не заминировали? — Сергей жалостно посмотрел на полковника.

— Может. Где они находятся?

— В охраняемом гараже.

— Давай адрес.

Сергей сказал, где находится гараж и как туда проехать. Фомин позвонил Михалычу и сообщил о месте возможного нахождения взрывного устройства. Отряд саперов незамедлительно выехал туда.

— Там сигнализация на воротах, — добавил хмурый Краснов, на что получил незамедлительный ответ.

— Они профи, отключат.

— Ладно, поеду к Тане.

Сергей набрал ее номер и через несколько секунд услышал приятный, бодрый голосочек:

— Алло.

— Таня, это я. Как ты там?

— Ничего, уже лучше. Полностью обследовали и сказали, что переломов нет, сотрясения нет, только ссадины и ушибы. Намазали зеленкой и отпустили домой. Приезжай, если хочешь.

— А ты где находишься?

— Дома, у мамы. Я к себе в квартиру побоялась.

— А, — протянул Сергей. — Правильно. Ты пока домой не езди и в офис тоже, это очень опасно.

— Ну, ты приедешь? — допытывалась девушка.

— Нет, у меня еще дела. Пока.

— Пока, милый, — промурлыкала она на прощание.

Сергей некоторое время сидел и думал, а потом встал и подошел к окну. На улице было темно, и пора было ехать отдыхать.

«В гостиницу», — решил он.

— Что будем делать с тобой и твоей историей? — спросил Максимов.

— Не знаю.

— Надо расследовать, — высказался Фомин.

— Тогда я вызываю комитетчиков.

— А без них? — Краснов вопросительно взглянул на шефа.

— Без них никак. Этот вопрос не в моей компетенции. Или оставляем все как есть и ждем, пока на тебя снова будут покушаться, или к чекистам на поклон.

— Лучше ждем, — решил Сергей и пошел к выходу. У двери остановился, повернулся и добавил: — Если со мной что-то случится, то в «Альфа-банке» в ячейке номер двести сорок пять лежат камера и записи. Заберете. — Он попрощался и вышел.

Максимов с сожалением посмотрел ему вслед и записал на бумажке номер.

— Может, вернуть его, убедить, что надо комитетчиков вызвать?

— Нет, его не переубедишь, он упертый. Краснов, одним словом.

— Но по закону мы должны сообщить…

— Ничего мы не должны. Он закон нарушает, а мы что, хуже его, что ли? К тому же, я чувствую, здесь замешаны крутые силы, и будет лучше, если он на дно ляжет, чем в лапы чекистов попадет. Ведь информацию с Ленца сняли их агенты, может, и взорвали его они же.

Алексей удивленно взглянул на шефа.

— Я имею в виду выходцев из недр их спецслужбы. Только там готовят специалистов извлекать информацию подобным способом.

— А вдруг это иностранцы?

— Не знаю, не знаю. — Полковник устало сел в кресло.

Сергей вышел из МУРа, поймал такси и поехал в гостиницу «Измайлово». При нем была визитка, а в ней деньги. На номер и на хороший ужин хватило бы. И вдруг он вспомнил, что у него в визитке лежит записная книжка Палыча. Он сунул ее туда в скверике, когда лежал на асфальте, прячась за деревянной скамейкой от проносящихся над ним киллерских пуль. «Как это я в кабинете не вспомнил, что она у меня? Можно было бы посмотреть, почитать, изучить ее».

Машина подкатила к комплексу, сыщик расплатился, вышел и направился к корпусу «Д». Снял на ночь номер, взял ключи, поднялся на этаж и вошел в комнату. Закрыл дверь и с ходу плюхнулся на кровать.

После перипетий прошедшего дня он мертвецки устал и только сейчас почувствовал это. Он даже есть не стал — на автопилоте разделся, принял душ, проверил оружие, положил его под подушку, уверенными движениями взбил ее, любимую, и упал сверху. Заснул мгновенно.

Глава 17

Утро следующего дня выдалось удачным. Сыщик проснулся в десять часов и был счастлив, что проснулся. Такое бывает не со всеми проснувшимися, а только с некоторыми. Немногие счастливы от того, что просто живут — дышат воздухом, пьют воду, смотрят на леса, поля, озера. Словом, на мир. Иным подавай деньги, машины, дома, атрибуты роскоши. Они считают проживание в простых, недорогих квартирах — прозябанием, езду на метро и городском транспорте — унижением и клянут свое, как им кажется, жалкое существование.

Но если спросить Гектора Ленца, что бы он выбрал: смерть в бронированном лимузине или жизнь в лачуге, то, я думаю, он бы без тени сомнения ответил — жизнь. Не важно где, не важно с кем, лишь бы жить и радоваться жизни. Если только ты не неизлечимо болен. В этом случае жизнь теряет всякий смысл и пора умирать.

Сергей Краснов хотел жить, жить красиво, достойно, богато, как хочет каждый из нас, и ради этого он пошел на рискованную авантюру, чего каждый не сделал бы никогда. Но таков он, сыщик Краснов, талантливый, удачливый и озорной, готовый ради женщин и денег почти на все. Но сейчас он попал в очередной переплет и ему нелегко.

Он лежал на кровати и думал, как выпутаться из сложившейся хреновой ситуации. Прятаться всю жизнь он не желал, но пока другого выхода не было. Он лежал и думал: «Надо съездить в банк и снять со счета деньги, а то вдруг придется долго прятаться и из страны выезжать? Хотя, по большому счету, было бы прекрасно уехать отдохнуть куда-нибудь в Грецию, на Кипр, на море. Москва — грязный, пыльный, тухлый и очень дорогой город. Цены, как в Нью-Йорке, и все на доллары, а зарплата, как во Вьетнаме, и все на деревянные».

Наконец он встал, умылся, оделся, взял визитку и вспомнил, что в ней лежит записная книжка убитого Палыча. Сел на стул у стола, вынул ее и стал листать. В ней было не так уж много имен и фамилий. Видимо, Виктор Павлович не любил звонить знакомым по делам, а обходился личным общением. В книжке Сергей не нашел никаких записей или шифров — были только записанные ровным почерком номера и имена с фамилиями. Он перелистал ее всю и отложил в сторону за ненадобностью. «Видимо, отставной военный не имел привычки звонить, суровая служба его этому не научила. А может, и друзей-то у него, кроме Лазарева и Ленца, не было».

Краснов открыл дверь номера и вышел. Ему очень хотелось есть, пустой, сморщившийся желудок свело, и сыщик первым делом пошел в небольшое кафе на шестнадцатом этаже. Позавтракал двумя порциями пельменей с майонезом, тремя сосисками с хлебом, двумя булочками и тремя стаканами сока. Съев все это, он развалился на стуле и взглянул на мир другими глазами.

Сытый голодного не понимает — гласит народная мудрость, но и сытый смотрит на мир другими глазами, нежели голодный. Все вокруг ему кажется розовым, с теплыми оттенками, и даже звуки на сытый желудок воспринимать приятней. Я не говорю о том, что жить в сытости гораздо полезней для здоровья и веселей.

Краснов вышел из кафе и двинулся к лифту. По пути набрал номер телефона Фомина и услышал длинные гудки.

«Небось еще на работе нет».

Но Алексей снял трубку и произнес:

— Да.

— Привет, — бодро сказал Краснов. — Это я.

— Узнал, — обрадовался друг. — Ты как, жив?

— Жив пока. Как у тебя дела?

— Нормально. Больше никого не взорвали. Затишье.

— Как там мои машины? — Этот вопрос Сергей задал с особым трепетом. Поняв его настроение, Алексей решил немного разыграть друга.

— Какие машины, — потянул он, — твои два «мерина»?

— Да. — Сергей весь напрягся.

— Так их того… — Алексей снова сделал паузу.

— Чего того, взорвали?

— Их уже того, — Фомин продолжал рвать Краснову жилы.

— Ну не томи, Леха, говори, — взмолился сыщик.

— Их уже… проверили и ничего в них не нашли.

Сергей с облегчением выдохнул и сразу повеселел.

— Отлично, — выпалил он.

— Но в «глазастом» обнаружили пеленг, — сообщил Алексей. — Кто-то тебя пас, Сережа.

— Я это знаю. За мной люди Ленца ездили. Поэтому я и оставил «глазастого» в гараже, а сам пересел в «восьмерку».

— Так вот, теперь он чист.

— А теперь и следить за мной некому. Ленц-то погиб.

— Но люди его остались.

— Им до меня дела нет. Хотя…

— Ладно, пока, а то дел море.

Алексей хотел окончить разговор, но Сергей попросил:

— А может, вы и мою квартиру проверите?

— Уже проверили, — обрадовал капитан. — Там чисто, но «жучки» нашли. Миникамера и микрофон. Кстати, они есть и в твоем офисе. Его тоже осмотрели. Наблюдали за тобой, Сережа, наблюдали. У этого Ленца профессионалы в команде, крутые профессионалы.

— Да. А мы что, не профи? — парировал Краснов.

— Ну ладно, пока, звони, если что. Или давай приезжай, вызовем фээсбэшников и…

— Нет, поживу без них, привет. Спасибо за помощь, с меня причитается.

— Причитается, причитается. — Алексей повесил трубку, а обрадованный Краснов спустился на лифте на первый этаж, предупредил, что съезжает, и вышел на улицу.

Было двенадцать часов дня. Солнце находилось в зените, и жара набирала градусы. Краснов пошел к остановке такси, но вдруг заметил краем глаза, что от угла дома отошла фигура и двинулась за ним.

«Вот те раз. — У Сергея внутри екнуло. — «Хвост». Это точно «хвост», ошибки быть не может».

Сергей всегда чувствовал слежку, нутром чуял на себе посторонний взгляд. И теперь на него смотрели, смотрели пристально, упрямо и властно. Он решил не паниковать, а попытаться избавиться от «хвоста». Подошел к большому тонированному окну гостиницы, встал и сделал вид, что поправляет прическу. На самом деле разглядывал отражение следившего за ним человека.

Это был худой парень в темно-синем джинсовом костюме, с поднятым, закрывающим полголовы воротником куртки, в надвинутой на лицо бейсболке и в темных очках. На ногах у него были черные кроссовки. Руки он держал в карманах, и это обстоятельство нервировало сыщика.

Всем своим видом незнакомец напоминал киллера. Такие незаметно, быстро подходят, выхватывают пистолет с глушителем, всаживают в клиента несколько пуль, делают контрольный выстрел в лоб и растворяются в толпе. Никто ничего сообразить не успевает. Только окровавленное тело остается лежать на асфальте.

Сергей не желал быть жертвой, поэтому запихнул руку под мышку, вынул «макаров», снял с предохранителя, передернул затвор и сунул обратно. Все это время он глаз не спускал с быстро приближающегося незнакомца.

Народу возле корпуса было мало, и это облегчало задачу нападения. Поэтому Сергей приготовился. Он стоял у витрины, левой рукой приглаживал бобрик, а правой сжимал рукоятку пистолета у себя под мышкой. Смотрел на отражение подходящего парня и ждал, когда тот сделает первое движение — выхватит оружие и попытается выстрелить.

Сергей у себя под курткой нацелил ствол «макарова» на киллера и уже был готов выстрелить первым, прямо через ткань. Но вдруг парень, не дойдя до него двадцати шагов, остановился, поднял руку и подал знак, явно предназначавшийся Сергею. Он махнул рукой. Краснов опешил. Он ждал выстрела, но никак не предложения войти в контакт. Тем временем парень правой рукой снял бейсболку, затем темные очки и… Сергей узнал в незнакомце Катю! В джинсовом костюме и кроссовках она была очень похожа на парня.

Шпионка распустила длинные черные волосы, вынула руку из кармана, показывая, что у нее благие намерения, и стала приближаться. Сергей повернулся к ней лицом, но рукоятки пистолета не выпустил. Катя подошла вплотную и улыбнулась очаровательной белозубой улыбкой:

— Не ждал меня увидеть, Сережа?

— Нет, — ответил тот.

Катя отодвинула полу джинсовки Краснова и посмотрела на пистолет.

— Вот как ты меня встречаешь? А я думала, обрадуешься.

— А чему радоваться, снотворному газу? — Сергей немного успокоился, но все равно оставался настороже.

— Нет, его расслабляющему, ободряющему эффекту, — хихикнула шпионка и положила обе руки ему на плечи. — В тот момент так было нужно. Ну, если хочешь, можешь мне прыснуть в лицо этим газом. Но потом держись. Я с тебя с живого не слезу. — Она приблизилась и нежно поцеловала его в губы.

Он не мог противиться сладкому поцелую, но отвечать на него не стал. Поэтому стоял как истукан и сжимал пистолет.

Девушка немного поласкала языком губы Сережи, пытаясь проникнуть сквозь них в рот, но он не пускал.

— Не хочешь, как хочешь. Потом оттаешь и впустишь, — промурлыкала она и отстранилась. — А я впущу тебя в себя глубоко, глубоко, чтобы ты сильно, резко и жестоко меня удовлетворил. Отомстил в постели за принесенные тебе оскорбления.

— Посмотрим, — буркнул сыщик и осмотрелся. Вокруг никого не было, и за их беседой никто не наблюдал. Никому они не были интересны. — Зачем пожаловала? — наконец спросил он.

— Соскучилась.

— А если серьезно?

— Есть дело.

— Опять тебя очередной олигарх изнасиловать хотел и надо на него компромат собрать?

— Нет. Ты прости, но иначе я не могла. Мне надо было заснять Ленца.

— Что заснять? — спросил Сергей. Этим вопросом он решил проверить искренность красотки. Он ведь видел, что Барби делала с Ленцем, а Катя не знала, что он это видел. — Так что заснять? — переспросил он.

— Как что — секс, — мило ответила та.

— Тогда нам говорить не о чем. — Сыщик отошел от девушки.

— Ну ладно, ладно. Не совсем секс, но что — тебе пока знать не надо.

— Я уже знаю, девочка. Я установил в квартире «змейку» и заснял то, что Барби с ним сделала. Потом ты убежала, вырубила Барби, вернулась, собрала шмотки и смоталась.

— Поцеловав тебя на прощание, — серьезно добавила Катя. Когда она поняла, что Сергей все знает, игривая улыбка мгновенно улетучилась с ее лица.

— Я просмотрел запись и понял, что меня надули.

— Деньги я тебе оставила, как договаривались.

— За деньги спасибо, но меня сначала подставили Ленцу — позвонили и сказали, что я установил в их офисе «жучки», а теперь хотят убить. И все из-за тебя.

— Я тебя не подставляла, это все они. Меня тоже хотят убить, как и тебя. Нас обоих подставили, и теперь нам обоим надо выпутываться из этой истории. Вместе, только вместе. Поодиночке не справимся.

— Насчет того, что надо выпутываться, я согласен, а насчет того, что вместе, — это под вопросом. Вдруг ты меня опять подставишь?

— Нет, Сережа. Я бы тебя все равно нашла, потом, и мы бы весело провели время. Но теперь нам надо вместе что-то делать.

— Что делать?

— Я знаю что.

— Ты знаешь, а я нет.

— Я тебе расскажу.

— Ту же чушь, что и про изнасилование? — Сергей усмехнулся.

— Нет. Поехали куда-нибудь, и я расскажу. На этот раз чистую правду.

— С самого начала и до конца, — поставил условие сыщик.

Катя немного подумала, потом вздохнула и произнесла:

— С самого начала и до конца. Хотя конец еще не наступил.

Наконец Сергей выпустил оружие, запихнул его в подмышечную кобуру, но на предохранитель ставить не стал. На всякий случай. Хотя знал, что Кате его убивать ни к чему. Она могла бы это сделать раньше.

Они дошли до стоянки такси, взяли машину и поехали в центр Москвы по адресу, указанному шпионкой. Когда доехали, Катя расплатилась с шофером и они вышли. До квартиры шли пол-квартала. Для конспирации, разумеется.

Наконец они вошли в просторную светлую квартиру, отремонтированную под евростиль. Катя сказала, что сняла ее на время. В ней было мало мебели и много места. У стены стояла большая кровать, возле нее столик, кресло и тумба с небольшим телевизором. Здесь было чисто и уютно.

— Проходи, будь как дома, — предложила хозяйка.

— Но не забывай, что ты в гостях, — добавил детектив, снял кроссовки и ступил на длинный теплый ворс синтетического персидского ковра.

— Пиво, шампанское, водка, сок? — предложила красотка.

— Спасибо, — отказался сыщик. — Ты зачем покрасилась?

— Так хуже?

— Незаметней. Раньше, в качестве брюнетки, ты была ярче, привлекательнее.

— А сейчас тусклая и неприметная, — продолжила она. — Так и надо. Я, как и ты, в бегах.

— Что же такого натворила, что приходится прятаться?

— Скоро узнаешь.

Катя сняла кроссовки, сходила на кухню и налила себе в длинный хрустальный бокал персикового сока, вернулась в комнату, уселась на кровать и томно взглянула на парня.

— Мне ласк не ждать? — медленно произнесла она.

— Нет.

Краснов нахмурился и изобразил на лице напускную обиду. Крепился и пытался не показать своего страстного влечения к ней. Обида была, но и тяга тоже была. Ведь перед ним сидела в сексуальной позе жгучая дама-вамп, алчная пожирательница мужских сердец, и отказать ей в удовлетворении изощренных сексуальных желаний было для Краснова подвигом. Не каждый решился бы на такое. Но Краснов — кремень, человек-сталь и не раз отказывал дамам в их мольбах. Катя была краше их всех, вместе взятых. От ее лица, грудей и попки невозможно было взгляд оторвать, они его притягивали, как магнит гвозди, но… Сережа не был настроен на секс с предательницей. Во всяком случае, пока.

— Итак, я жду рассказа. — Когда-то, в начале истории, он уже задавал такой вопрос. И получил ту ситуацию, в которой находился сейчас.

— Если не хочешь меня, тогда хоть выслушай. — Шпионка улыбнулась, устроилась на кровати поудобней, допила сок, поставила бокал на столик и начала: — Меня зовут Александра — Алекс, это мое настоящее имя. Но ты по привычке можешь меня называть Катей. Оно мне больше нравится.

Я — бывшая сотрудница советской разведки. Держава меня готовила для выполнения секретных миссий за рубежом. Это были диверсии, кража технической, экономической и банковской информации. Словом, промышленный шпионаж. Были и разведчики-политиканы, но у них немного другая специфика, хотя, в принципе, то же самое.

Не секрет, что женщинам легче заполучить такого рода данные. Через женщин резиденты вербуют агентуру, так называемых «кротов». Через женщин происходит передача секретов по каналам связи. Через мужчин тоже, но какое-то звено в цепи всегда женщина. Красивая женщина — большая сила. В ее присутствии мужчины отвлекаются от своих дел, начинают оказывать знаки внимания и забывают обо всем. А мы, женщины-шпионки, никогда не теряем самообладания и делаем свое дело.

— Свое черное дело, — добавил Краснов. Он с интересом слушал рассказ и даже отвлекся от мысли, что перед ним сексапильная красотка.

Катя оставила без внимания его укол и продолжила:

— СССР развалился, и нас — сотрудников отдела «ЗЕТ» — отправили в отставку. Я сначала была растеряна, хотела стать перебежчицей — «крысой», — уехать из страны, раз мои знания, умения и навыки здесь стали не нужны. Но потом я осталась.

— Не смогла, значит, Родину предать?

— Да, не смогла. Она меня предала, а я ее нет. Я верная…

— Тебя твоя разведка предала, а не Россия.

— Я так и решила и устроилась работать телохранительницей в охранное управление ФСБ. Меня с удовольствием взяли.

— А потом тебя Ленц хотел трахнуть, — усмехнулся Сергей. — Я это уже слышал.

— Нет, рассказ про Ленца — это легенда. Я год работала, тела прикрывала, но потом мне это осточертело. Тупая, неинтересная, нетворческая работа — следовать за женой чинуши, оберегать ее, чтобы с нее кто-нибудь соболью шубу в темном подъезде не снял. Я терпела, терпела, а потом плюнула и уволилась из органов.

Некоторое время не работала по специальности — подрабатывала инструктором по карате — детей богатеев учила. И платили немало, но… Это все не то. Нет чувства опасности, нет риска для жизни, азарта, настоящей, а не спортивной борьбы и нет адреналина в кровь. А мне это нужно было, как птице свободный полет.

И вот однажды со мной на связь вышел наш бывший сотрудник Дрон. Он предложил мне дело — украсть из одной фирмы документы, и я согласилась. Выполнила задание, а он заплатил так хорошо, что мне этих денег на пять лет хватило бы. Но за первым делом последовало второе, за ним третье и далее. О деньгах я уже не думала, а только рисковала жизнью ради того, чтобы выкрасть у кого-то ценную информацию. Я вновь стала промышленной шпионкой. А этот Дрон был моим менеджером. Наверное, у него были и еще шпионки и шпионы, но меня это не интересовало. Он поставлял мне клиентов, информацию, платил деньги и, наверное, брал себе хорошие доли.

И вот месяц назад он предложил мне выгодное дело. Очень выгодное. Я могла получить миллион долларов наличными, если бы выкрала у Ленца ту самую информацию, которую выкрала у него Барби. За миллион.

Я должна была под видом проститутки устроиться к нему в бордель, дождаться, когда он меня снимет, и… сделать с ним все то, что сделала она. Ты видел: усыпить, впрыснуть в вену антитормозогенезик, получить информацию и отвалить.

Я сыграла под проститутку — голосовала на дороге, когда начальник охраны особняка, некто Виктор Палыч, проезжал мимо. Он остановился, пригласил меня в машину, мы познакомились, и он взял меня на работу в бордель. Я попала туда, куда надо, но не учла того, что там мне придется трахаться с клиентами. Я не смогла этого вынести и сбежала. От первого же своего клиента сбежала. Я не могу лечь в постель с нелюбимым человеком. — Катя замолчала и пристально посмотрела на Краснова.

— Ты — та самая Таня, сбежавшая из постели первого же дядьки? — Сергей усмехнулся.

— Ты и это знаешь, — Катя недоуменно уставилась на Сергея. — Откуда?

— Палыч рассказал. За десять минут до своей гибели. Мы с ним в сквере беседовали. Потом его убили и в меня стреляли, но я чудом остался жив.

— Да, в меня тоже стреляли. — Катя нахмурилась. — Но продолжу. Я сообщила Дрону о своей неспособности выполнять подобные задания, и он нанял другую шпионку.

— Барби?

— Да. Барби. Она выполнила его. Смогла там трахаться со всеми подряд больше недели, пока Ленц ее не снял. А я наняла тебя и… дальше ты знаешь. — Катя замолчала и вопросительно посмотрела на Краснова. — Вопросы будут?

— Как потом у вас складывались отношения с Дроном?

— Никак. Он больше на связь не выходил, и я тоже. После подобных провалов у нас или убирают, или, в лучшем случае, прерывают контакт. Я решила вернуться с информацией.

Сергей посидел немного, подумал, а потом спросил:

— Ты программу из швейцарского сейфа забрала?

— О, это другая история. Я вырубила Барби, помчалась в аэропорт и вылетела в Швейцарию. Документы у меня были давно готовы. Там я взяла из сейфа программу и компьютерный модем и вечерним рейсом прилетела в Россию. Положила все это в банк, в свою депозитную ячейку.

— А как тебе там это выдали?

— У Ленца сейф был снят до востребования, может, он эту программу кому-то толкнуть хотел — денег заработать. Она дорого стоит. С ее помощью можно миллионы долларов своровать.

— А ты программу отдала?

— Нет. Я решила проверить этого Дрона, честно он играет или нет. До этого он меня не обманывал, но там суммы были меньше. А здесь «лимон».

Я привезла на встречу другую программу и другой модем. Он их взял и сказал, в каком депозитном сейфе какого банка лежит на мое имя сумка с миллионом. Я туда сунулась, а там в сумке «кукла» с бумажками и никаких долларов. Мало того, когда я стала из банка выходить, в меня из винтовки с оптическим прицелом киллер выстрелил. Я перед походом в банк на всякий случай надела бронежилет, а убийца как раз в грудь угодил. Хорошо, что я быстро упала и за дерево откатилась. Он стрелял еще, но не попал. Может, это был сам Дрон. Я потом ему звонила, хотела выяснить, что за лажа получилась, но он на звонки не отвечал. Я поняла: подстава — дело его рук.

Тогда я решила бежать за границу, но узнала, что вчера взорвали Ленца, потом твой офис и этого Палыча пристрелили. Я догадалась, что начался отстрел свидетелей по делу и им они предупреждают меня, что надо отдать программу и модем. Я поняла, что они ни перед чем не остановятся и найдут меня в любой точке земли. Где бы я ни пряталась. Вот я и решила тебя отыскать и вместе попробовать решить эту проблему. Они ведь тебя тоже ищут. — Шпионка умолкла.

— Значит, наши оппоненты люди серьезные? — произнес он.

— Очень серьезные. У них агентура во многих странах мира и финансовые ресурсы для проведения силовой операции где угодно. Ведь разведка всегда была государством в государстве и фактически не подчинялась никому.

— Может, нам лучше застрелиться, — состроил кислую мину Краснов. — Раз они такие всемогущие?

— Они не настолько могущественные. Они ведь не представляют интересы всей разведки. Это горстка отщепенцев, но у них есть связи в действующей разведке и в международной агентуре.

— Может, тогда обратиться за помощью в ФСБ?

— Не помогут. Или спрячут, но угрозы не ликвидируют. Я ведь знаю одного Дрона, а тех, кто за ним стоит, — нет. А там могут быть влиятельные боссы.

— Ладно, как их взять?

— В тот период, когда я еще была в хороших отношениях с Дроном, я выследила его. На всякий случай. Ты понимаешь, это мое профессиональное поведение — всех подозревать и никому не доверяться полностью.

— Хорошее поведение. Мне ты тоже не доверяешь.

— Как и ты мне, — парировала Катя.

— Договорились, никто никому не доверяет, но работаем вместе. После выполнения задания расходимся.

— Да. Так вот, я знаю, где он живет, где живет его семья, где у него конспиративная квартира, дача, знаю номера его машин, где он назначает встречи со своими шпионами. Мы выследим его, схватим и выудим нужную для нас информацию.

— Как выудим? — не понял сыщик. — Если он не захочет, то ничего не скажет. Пытать его, что ли, убивать?

— Нет. Ты забыл, кто я. Барби израсходовала на Ленца свою порцию «правдодела», а я нет. Он у меня в холодильнике лежит. Мы введем его в вену Дрону, и он нам все сам расскажет. Только вопросы правильно формулируй. — Катя победно взглянула на сыщика. А тот был обескуражен. Он действительно на некоторое время забыл, кто перед ним.

Внешность обманчива. Катя фигурой, лицом и манерой общаться была вылитая топ-модель, но в душе — профессиональная разведчица, шпионка, обученная выслеживать людей, выкрадывать секреты, стрелять, взрывать, резать, бить и соблазнять. Хладнокровная и коварная, сильная и смелая, умная и расчетливая. Сергей смотрел на нее и не верил своим глазам. Такую женщину он встречал впервые в жизни.

— Откуда у тебя это вещество? — наконец спросил он.

— Дрон дал. Где он взял — не знаю. Наверное, у кого-то из нашей секретной химической лаборатории. Снотворный газ оттуда же. Я же говорила, разведка — государство в государстве.

— А если этот Дрон сам ничего не знает? — допытывался Краснов.

— Знает, он выходит на контакт с боссом, тем, кто ему платит.

После выяснения отношений Краснов и Катя стали собираться. Им не терпелось выехать к дому Дрона, захватить его и выведать все секреты шпионской организации. Красотка взяла с собой пистолет, любимый баллончик со снотворным газом и шприц с «правдоделом».

Сергей был при оружии и во всеоружии, но решил подстраховаться. Взял сотовый телефон и набрал номер Алексея Фомина. Хотел на всякий случай предупредить его. Но Катя, наблюдавшая за действиями Краснова, его отговорила:

— Твой номер могут прослушать, и тогда нашей неожиданной операции крышка. Будет лучше, если никто не узнает о ней. До поры до времени.

Глава 18

У Кати была старенькая иномарка — «Фольксваген Пассат». На ней они и поехали. В пути молчали и каждый думал о своем.

«Со шпионкой Катей я уже встретился, — размышлял Сергей. — Может, и с Барби свидимся. Интересно все же. Она была блондинкой, а стала брюнетка, а Катерина шатенкой, а стала черной, как ворон. Не поймешь женщин, внешность меняют как хотят, да и не только внешность. Мужчин меняют, машины меняют, образ жизни — и тот меняют. Даже имена себе изменяют. Была Катя и стала Александра. Алекс. Кто теперь Барби?»

Через полчаса они подъехали к новому высотному дому на Ленинградском проспекте и остановились у подъезда. Сергей взглянул на него и подивился. Ввысь взметнулся огромный небоскреб, и он был центральным в большом жилом массиве, раскинувшемся вокруг. В него входили дома поменьше, и все вместе они образовывали многоярусную пирамиду из голубого стекла и бетона.

— Научились наши строить, как в Нью-Йорке.

— Да. Знаешь, сколько в нем квартиры стоят?

— Знаю, когда-то хотел купить именно в этом доме, но… На тот период денег не было, а когда появились — квартиры здесь уже были раскуплены.

— А Дрон отхватил четырехкомнатную на полэтажа. Круче «лимона» стоит.

— Если деньги есть…

— Гад он, меня обманул, присвоил мой миллион и меня хотел убить. Теперь я с ним поквитаюсь. Он думал, что перед ним лохиня и можно мной как угодно крутить. Нет! — Катя зло посмотрела на дом Дрона и чуть не выматерилась.

Сыщик помолчал немного, посмотрел, как шпионка раздувает ноздри, а потом спросил:

— Как ты меня нашла? Я ведь в гостинице на одну ночь остановился?

Она усмехнулась, осмотрела Сергея с ног до головы — мол, салага, и объяснила:

— Ты постоянно ходишь с визиткой, а я в нее пеленг вставила.

Сыщик посмотрел на свою визитку с кредитной карточкой и долларами внутри и понял все.

— Только вытряхивать из нее содержимое не надо, все равно не найдешь. Он под подкладку вставлен.

— Теперь все ясно. Значит, не только ты, но и люди Ленца могли в нее маяк впихнуть.

— Могли, если она к ним в руки попадала.

— Не попадала. Машина попадала, а из нее маячки уже вынули.

— Тогда они не знают, где ты.

— Это хорошо.

Катя выключила двигатель, достала с заднего сиденья спортивную сумку и расстегнула «молнию». Внутри находился похожий на пистолет с зонтиком лазерный сканер. Она достала его, направила на угловое окно четвертого этажа и включила. Сначала звуков не было, только шумы, хрипы, шипение, но шпионка покрутила ручку настройки, и стал прорезаться голос… диктора первого канала телевидения. Передавали новости, и напарникам пришлось слушать их.

— Дома он или нет? — спросил сыщик.

— Кто его знает. Если телик включен, то кто-то дома есть.

— Может, не он?

— Сейчас узнаем. — Катя взяла правой рукой телефон, набрала номер и стала ждать. В трубке слышались длинные гудки, а в сканере раздался мелодичный звонок телефона, резкий, очевидно кресельный, скрип и шаркающие по ковру шаги. — Подходит, — тихо произнесла она.

— Алло, — ответил мужчина, и голос раздался одновременно в трубке и в сканере.

Шпионка выключила звук в приборе и произнесла грубым мужским голосом с кавказским акцентом:

— Гоги, ми тут, выхады.

— Кто вам нужен?

— Гоги, эта я, Вахтанг, ужэ прэвезлы, спустысь, пасмотрыщь.

— Вы не туда попали, — произнес голос, и в трубке послышались короткие гудки.

— Павэсыл трубкю, — добавила Катя с усмешкой, выключила телефон и прибавила громкости на сканере.

В салоне вновь зазвучал голос мужчины:

— Спасу нет, весь дом черножопые заполонили.

К нему примешался женский голосок:

— Кто звонил?

— Ошиблись. Небось к соседям сверху опять гости с гор пожаловали.

— Да. Они шумные, звукоизоляция не спасает.

Голоса стихли, но осталась музыка из известной рекламы. Катя одобрительно кивнула и выключила сканер:

— Он дома, это его голос. Будем ждать.

Сергей уселся в кресле поудобнее. Катя поставила радар на заднее сиденье, опустила окно задней двери и навела луч на окно Дрона. Снова включила прибор и стала слушать.

Некоторое время в динамике вещала реклама, но потом начался фильм из сериала «Убойная сила». Шпионка сделала потише и расслабилась.

— Как будем его брать? — поинтересовался Краснов. Эти слова он произнес почему-то шепотом, будто Дрон мог его услышать.

Но Катя тоже ответила шепотом:

— По аудиосигналу засечем его выход, войдем в подъезд, наденем маски, когда он выйдет из лифта, вырубим его и перенесем в машину. Привезем в лес и узнаем все, что нужно.

— Куда отвезем?

— В Сокольники или в Измайлово, посмотрим. Там установим камеру и снимем откровение на пленку. Для истории. Камеру я взяла. — Катя указала на сумку.

— Хорошо, а вдруг жильцы ментов вызовут?

— Мы быстро справимся, они подъехать не успеют. Ты его нокаутируешь, у тебя это хорошо получается, я подгоню тачку задом к подъезду, и ты его в салон закинешь. Он щуплый, один справишься.

— В этих домах на первом этаже сидит охранник, как с ним быть?

— С ним я разберусь, он останется доволен, — с улыбкой пообещала красавица.

— Газ?

— Газ. — Сергей усмехнулся.

— Там еще телекамеры есть.

— Мы маски натянем, и никто нас не опознает, а на Дрона мне наплевать. — Шпионка хихикнула. Было видно, что эта опасная работа доставляет ей удовольствие. От этого и у Сергея настроение стало повышаться. Он почувствовал, как кураж наполняет его разум, делает мышцы сильными, резкими, движения точными, уверенными, и главное — обостряет чувства. Любил сыщик вдоволь кулаками помахать, размять косточки и челюсти оппонентов.

— Тогда будем ждать. Только Дрону снотворным газом в рожу не прыскай, а то вдруг чего-то не вспомнит, — предупредил он.

— Вспомнит, все вспомнит. Газ на короткий промежуток времени памяти лишает, а потом все восстанавливается.

В микрофоне послышались громкие шумы, скрип дверцы шкафа и отчетливые шаги.

— Я ненадолго уйду, — сказал Дрон, — приготовь чего-нибудь мясного.

— Что? Рагу?

— Можно рагу. — Он начал тыкать пальцем в кнопки телефона, и эти сигналы отчетливо уловил сканер.

— Он собирается уходить, — встрепенулась Катя. Сергей приподнялся в кресле, вынул пистолет и передернул затвор. Девушка вынула из сумки черные маски с дырами для рта и глаз и одну дала сыщику. Взяла пистолет и баллон. — Стрелять, я думаю, не придется. Обойдемся газом.

— И кулаками, — добавил он.

Дрон набрал номер телефона и стал ждать. У него в трубке были длинные гудки, и даже их улавливал лазерный сканер.

— Да, — наконец послышался отчетливый мужской голос.

— Это я, привет. У меня все нормально, выхожу, — сказал Дрон.

— Хорошо, — ответил мужчина, и связь прервалась.

— Идем, — скомандовала Катя, выключила сканер, положила его в сумку, а ее бросила на заднее сиденье. Сергей взял маску в левую руку и вышел из машины. Шпионка последовала за ним.

До подъезда оставалось двадцать шагов, и это расстояние они прошли очень быстро, почти бежали. Знали, что в это время Дрон выходит из квартиры на четвертом этаже и направляется к лифту.

Катя резко отворила входную дверь, первой вошла в просторный, светлый, с цветами в вазах подъезд, быстро натянула маску и направилась к стеклянной будке охранника. Баллон с газом она сжимала в правой руке.

Краснов махом надел черный вязаный чулок и сразу устремил взор на лифты. Сквозь небольшие прорези он увидел, как красные номера этажей быстро ползут вверх. Это означало, что оба лифта едут на четвертый этаж.

Катя приблизилась к будке, а рослый, медлительный, очевидно, сонный сторож вяло посмотрел на нее и… увидев страшную маску, изобразил на лице удивление. Он хотел что-то сказать, даже открыл рот, но шпионка просунула руку в окошко и нажала на кнопку. Струя газа брызнула в лицо увальню, от неожиданности он вздрогнул, отпрянул, а потом расслабился и развалился в кресле. Красотка быстро отошла от будки и вздохнула. До этого момента она не дышала.

Сергей подбежал к вертушке, легко перепрыгнул через нее, приблизился к висящей в углу под самым потолком телекамере, подскочил и сильно долбанул ее кулаком. Она повернулась и уставилась в стену.

Катя осталась по одну сторону турникета, а Краснов по другую. Он поднял голову, взглянул на светящиеся четверки над дверями и понял — сейчас Дрон садится в лифт. Катя отошла за будку охраны и присела за ней. Сыщик прижался спиной к стене возле лифтовой двери и замер.

Эти мгновения тянулись мучительно долго. На четвертом этаже Дрон нажал на кнопку, и кабина быстро поехала вниз. Ее приближение слышали и Сергей, и Катя, а до ее остановки было несколько секунд. Сергей сжал кулаки и мысленно представил себе, как будет вырубать шпиона, но…

Вдруг за его спиной открылась дверь комнаты охраны и в холл вышел здоровенный двухметровый мордоворот. Сергей резко обернулся и увидел его в трех шагах от себя. Парень не ожидал наткнуться на человека в черной маске и откровенно растерялся.

Сидевшая за будкой Катя не видела его выхода, а только слышала и поэтому не сразу поняла, в чем дело. Она резко встала и, когда увидела нежданного гостя, ахнула. Отметила, что охранник был на голову выше Сергея и вдвое массивней. Свалить такого кулаками при недостатке времени было нелегкой задачей.

Операция была под угрозой, так как лифт уже подъезжал к первому этажу. Катя выхватила пистолет и направила на богатыря. Сергей краем глаза увидел это движение и поднял руку, останавливая ее — мол, не стреляй. Шпионка взяла громилу на прицел и замерла. Амбал увидел оружие и остолбенел. Этим воспользовался Краснов, сделал быстрый шаг и без замаха, резко и точно саданул ему правым кулаком в подбородок. Бил сильно, вкладывая в удар всю массу тела.

Голова парня отскочила назад, подошвы ботинок поскользнулись на мраморном полу, ноги поднялись, и он на долю секунды завис в воздухе в нелепой позе. Потом рухнул на пол с глухим стуком. Падая, ударился плечом и спиной о стену, и это смягчило приземление.

Не успел стихнуть грохот падения, а лифт уже остановился на первом этаже. Озлобленный, возбужденный Сергей выдохнул, резко повернулся и пошел в атаку. Автоматические двери отъехали в стороны, Краснов вышел из-за угла, сделал шаг в лифт и врезал кулаком в подбородок стоящему в нем человеку. На этот раз бил снизу. Голова незнакомца, а это был именно Дрон, стукнулась о стенку лифта, он потерял сознание и стал оседать на пол. Сыщик схватил его за талию, закинул на плечо, вынес в холл и, скользя на мраморном полу, побежал к турникету.

Наблюдавшая за его профессиональными быстрыми действиями Катя пришла в восторг. Обрадовалась, что ей не пришлось стрелять в безоружного, оказавшегося не в то время и не в том месте чайника. Она спрятала пистолет и кинулась к двери. Выбежала на улицу, не снимая с головы маски, добежала до машины, села за руль и подъехала ко входу. Тем временем Сергей перелез через турникет, вышел во двор, а когда шпионка подала авто, отворил дверь и быстро впихнул тело Дрона в салон. Сам устроился на переднем сиденье, и красотка дала газу.

Проехав двести метров, они сняли пропитавшиеся потом маски и облегченно выдохнули.

— Здорово сработали, — выпалила девушка. — Чисто.

— Да, пришлось второго долбануть, но все вроде неплохо получилось.

— Отлично вышло, отлично. При таких накладках операция обычно срывается или откладывается, а тут все в норме.

— В норме, — только сейчас Краснов немного успокоился. Милицейского «хвоста» не было, шпионка сбросила газ и поехала с обычной скоростью — семьдесят километров в час. Дрон лежал на заднем сиденье и в себя не приходил.

— Накинь ему наручники, — посоветовала Катя, — а то мало ли что.

— Они в сумке? — спросил сыщик.

— Да.

Он вынул браслеты, завел руки пленника за спину и застегнул их на запястьях.

— Вот так, теперь не убежишь, — тихо произнес он.

— Убегу, — вдруг сказал Дрон.

Сергей вздрогнул от неожиданности. Он думал, что парень полежит без сознания еще минут двадцать, но тот уже пришел в себя.

— Что вам надо? — проговорил он, не открывая глаз.

— Сам знаешь что, — ответила Катя. — Всю информацию про заказчиков программы и модема.

— Они у тебя? — Шпион открыл глаза и посмотрел на Краснова, а потом на девушку.

— Нет.

— Тогда верни их по-хорошему, получи деньги и катись ко всем чертям. — Дрон говорил серьезно, самоуверенно, без тени заискивания, как отнюдь не свойственно для человека, оказавшегося в его ситуации.

— Я пыталась это сделать, и что вышло? Ты меня обманул — положил «куклу» вместо долларов, а потом хотел убить. — Катя сбросила скорость и отвлеклась от дороги. Сергей видел, как она заводится, распаляется, начинает злиться. Видимо, унижение, полученное от Дрона, больно ударило по ее самолюбию.

— Ты сама меня обманула, принесла не то, что надо, — произнес тот.

— Я тебя проверяла.

— И я тебя проверял. Сейчас все будет по-честному, обещаю.

— Нет, Дрон, я тебе не верю и поступлю, как решила.

— Как?

— Получу от тебя всю интересующую меня информацию без твоего ведома.

— Но деньги-то все равно не получишь.

— Получу.

— Смотри не прогадай. — Шпион насупился и замолчал.

Сыщик понял, что финансовый вопрос для Кати имеет не последнее значение. А может, даже первое. Он вспомнил, как сам реагировал на гонорары, обещанные за выполнение заказов, и понял, что главное в любой деятельности — деньги. От их количества зависит качество выполнения любого дела.

Молчание длилось до тех пор, пока Катя не заехала на какую-то глухую аллею парка в Сокольниках. Все это время Дрон лежал без движения в той позе, в которую его положил Краснов. Сергей поглядывал на него, проверял, что тот делает, но он лежал с закрытыми глазами и, казалось, дремал.

Он был невысокого роста, щуплый, с приятными чертами лица, видимо, обаятельный в общении, но его глаза выдавали в нем умного, проницательного и волевого человека. Смотрел он — будто сверлил взглядом и, казалось, видел тебя насквозь.

На нем были светлые джинсы, светлая футболка и светлые ботинки, на запястье недорогие часы, а в кармане сотовый телефон и бумажник.

Краснов отметил, что вещи шпиона были новые, добротные и, видимо, дорогие. По их моделям, фактуре и лейблам сыщик понял, что куплены они не у нас на рынке или в модном и дорогом, но левом магазине, а за границей. Надетые на нем джинсы «Ранглер» были родные — американские, а не поддельные — турецкие. Остальные вещички тоже говорили сами за себя.

Наконец Катя остановилась, выключила двигатель и вышла из машины. Посмотрела вокруг и пошла в лес. Мужчины провожали ее взглядами до тех пор, пока она не скрылась за кустом.

«Видимо, захотела по-маленькому», — подумал Краснов и понял, что тоже хочет того же.

Когда она вернулась и села в кресло, он вылез и, ни слова не говоря, пошел в другую сторону леса. Воротился облегченный и довольный.

— Ну что, приступим? — сказала Катя.

— Давно пора, — ответил Сергей.

Она взяла с заднего сиденья сумку, расстегнула «молнию», вынула минивидеокамеру и передала ему:

— Будешь снимать, у тебя это хорошо получается.

Сергей осмотрел модель и понял, что это та самая камера Барби, на которую она засняла признание Ленца. Только кассета в ней была новая. Он включил ее, проверил работу. Потом просмотрел минутную запись и понял, что все нормально. Изображение было отличное, четкое, цветное, и звук прекрасно записывался встроенным микрофоном.

Тем временем девушка вынула из сумки безыгольный пистолет, поднесла «ствол» к плечу Дрона и впрыснула ему снотворное. Шпион мгновенно закатил глаза и отключился. Сыщик наблюдал за действиями Кати, но пока не снимал. Ждал команды.

А она вынула из сумки резиновый жгут, спиртовую капсулу и заряженный «правдоделом» шприц. Перетянула плечо Дрона жгутом, смазала вену в локтевом сгибе спиртом, взяла шприц, сняла с иглы колпачок, приставила ее кончик к взбухшей синей вене и одним движением воткнула. Сначала втянула в шприц немного бурой крови, а потом выдавила его содержимое в вену. Выдернула иглу, прижала место укола ваткой, распустила жгут и согнула руку в локте.

Спрятала все в сумку и скомандовала:

— Теперь, Сережа, приготовься.

Он взял камеру, направил объектив на Дрона и стал ждать. Катя похлопала отключенного шпиона по щеке, но тот в себя не приходил. Подождав минуту, Катя вновь шлепнула его ладонью, и парень поморщился. Начал бормотать какие-то невнятные фразы, чмокать губами, стонать. Сергей включил запись и навел объектив на его лицо.

— Пора, теперь внимание.

Красотка приблизилась к Дрону и громко и внятно произнесла:

— Кто заказал выкрасть программу и прибор?

Дрон почмокал губами, постонал и тихо, но разборчиво ответил:

— Иван.

— Как его фамилия?

— Малахов. Иван Малахов, — пробубнил Дрон.

— Это псевдоним?

— Да.

— Настоящее имя?

— Не знаю.

— Номер его телефона?

— Не знаю.

— Его адрес?

— Не знаю.

Катя замолчала и с волнением посмотрела на Сергея. Время действия препарата заканчивалось, а Катя ничего толком не узнала. Только псевдоним. Она собралась с мыслями и спросила:

— Как выйти с ним на связь?

— Он звонит в восемнадцать часов десять минут каждый день и справляется о делах. А может и не позвонить.

— По какому телефону?

— По моему, — ответил Дрон, и Катя поняла, что неправильно задала вопрос.

— По какому номеру он звонит?

— Семь три пять восемь ноль два пять, — пробубнил шпион.

— Какой пароль?

— Пароля нет, — после паузы ответил допрашиваемый.

— Где миллион? — спросила Катя.

— Его нет. Отдал, — тихо ответил шпион.

Катя поняла, что он уходит от нее и времени осталось совсем мало, чтобы узнать хоть что-нибудь о загадочном Иване Малахове.

— Иван компьютерщик? — спросила Катя.

— Нет.

— Программа принадлежит ему?

— Нет.

— Где он ее взял?

— Украл.

— Кто создал программу и модем?

— Компьютерщик.

— Как его имя и фамилия?

Голос Дрона стал еле слышным, и чувствовалось, что действие «правдодела» заканчивается, а клиент засыпает.

— Владислав Тимо… — еле слышно сказал шпион и отключился.

Когда тот произносил последние слова, Сергей настолько приблизился к нему, что уперся объективом в лоб. Но изображение в данном случае было не главным — главное звук.

Катя расслабилась, протерла вспотевший от нервного напряжения лоб и откинулась в кресле. Сергей выключил камеру и отдал ее красотке.

— Теперь что? — спросил он.

— Будем ждать звонка Ивана, а когда он выйдет на связь, запеленгуем его. Только так мы узнаем, кто такой этот Иван Малахов, и выйдем на него.

— Или если он сам выйдет на вас, — вдруг послышался за окном машины чей-то голос.

Катя и Сергей вздрогнули, обернулись на звук и увидели направленные им в лица стволы укороченных автоматов Калашникова с глушителями. На улице стояли двое парней в джинсах и черных куртках и целились в них.

— Руки на голову, — скомандовал один, — быстро!

Краснов и Катя помедлили долю секунды и подчинились. За выуживанием информации и обсуждением ее они не заметили, как кто-то подкрался к ним и застал врасплох.

Сыщик скрестил пальцы, положил ладони на голову, и шпионка проделала то же самое. Один из парней открыл дверцу, просунул руку Краснову под мышку и вынул пистолет Макарова. Прихватил и визитку Сергея с телефоном и документами. Потом обошел машину, открыл дверь Кати и изъял ее оружие и сумку с техникой.

— Теперь выходите, — скомандовал он.

Напарники вылезли и встали там, где им приказали, — у куста. Парень похлопал обоих по подмышкам, животам, бедрам и ногам и, убедившись, что оружия больше нет, вынул рацию:

— Мы их взяли, можете подъезжать.

Они по-прежнему держали горе-шпионов на мушке, а из-за кустов выехал джип «БМВ» и подкатил к «Фольксвагену». Дверца отворилась, и из него вылез невысокий человек в черном костюме, черной рубахе и черном галстуке. Даже цвет кожи у него имел темноватый оттенок. То ли он был загоревший, то ли печень барахлила. Он хромал и поэтому опирался о черную трость с позолоченным набалдашником. На глазах у него были темные очки, и всем своим видом этот черный человек производил жутковатое впечатление.

Ему было более пятидесяти лет, но выглядел он старше. Видимо, на его внешности сказывалась худоба и болезненность лица, впалость щек и обильная седина в некогда черных, вьющихся волосах. К тому же черный цвет старит, а белый цвет, розовый и салатный оттенки молодят.

Черный господин приблизился, пристально посмотрел сначала на сыщика, потом на шпионку и медленно снял очки. Увидев его глаза, Сергей понял, что не ошибся в оценке этой личности. Перед ним стоял злой, самоуверенный, волевой и властный деспот, привыкший беспрекословно подчинять себе окружающих. Его воля и злоба были направлены внутрь, на его болезненное тело, но, отражаясь, выходили наружу в виде агрессии и потребности повелевать другими.

Было видно, что он болен и каждое движение приносило ему боль и страдания, а не радость и удовольствие, как это бывает у здоровых людей. На мир он смотрел сквозь линзы темных очков, и потому он для него был черен.

Катя же смотрела на него смело и нисколечко не боялась. Сергею было наплевать, кто перед ним, хотя он охарактеризовал этого господина мерзопакостным. Сыщик удивлялся только одному — как эти люди смогли незаметно подкрасться, неожиданно напасть и быстро их обезоружить? Такой беспечности Краснов себе простить не мог.

— Так, господа, — скрипуче произнес Хромой. Его голос напоминал скрип ржавого колеса — неприятный и долгий. — Вы хотели завладеть тем, что принадлежит мне, попрошу вернуть это.

— Как выяснилось, оно вам не принадлежит, — парировала Катя.

Хромой подошел к шпионке, придвинулся к ее лицу и пристально взглянул в глаза. Видимо, он хотел увидеть поближе, кто там вякает. Он некоторое время смотрел ей в глаза, а Катя, не мигая, смотрела в его лицо. Борьба взглядами закончилась ничьей, и черный человек медленно, с чувством собственного достоинства отошел.

— Неважно, где я их взял. Программа и модем мои. Ленц выкрал их у меня, а меня попробовал убить. Но грузовик с его наемником за рулем только ранил, изуродовал мое тело, но укрепил мою душу и волю. Я решил вернуть секрет себе и через Дрона нанял вас, Алекс. Но вы не смогли выполнить миссию, и мне пришлось перепоручить ее Барби. Она справилась блестяще, но вы не пожелали отступать и вновь вступили в игру, но уже вместе с горе-сыщиком. — Иван кивнул на Сергея. — Барби сейчас в опале, Ленца за ненадобностью я отправил в расход, а секрет пока у вас. Я хочу получить его обратно, и вы мне его отдадите. — Иван зловеще ухмыльнулся и показал свои ровные белые зубы.

«Видимо, вставные, — подумал Краснов, — или протезы. В таком убогом теле не может быть таких зубов».

— Вы мне отдаете обещанный миллион, а я вам секрет, — без тени сомнения произнесла Катя.

— Такой уговор был в силе до тех пор, пока вы с позором не сбежали из гадюшника Ленца и не стали играть свою партию. Я имею в виду получение секрета путем устранения своей соратницы Барби. Она ведь тоже работает на меня, и вы знали это.

После вашего провала мы прервали с вами контакт, и это для вас означало выход в отставку. Скажите спасибо, что, учитывая ваши заслуги перед организацией, я решил вас не ликвидировать.

— Спасибо, — парировала шпионка.

— Но вам этого показалось мало, и вы вступили с нами в игру. Опасную игру. Захотели во что бы то ни стало заполучить программу и модем. Но мне, по большому счету, наплевать, кто первым принесет мне информацию — вы или Барби. Мне нужен секрет, и все. Хотя моральный облик агентов моей фирмы для меня важен. И мне не нужны внутренние разборки между двумя очаровательными, но глупыми и жадными бабами. — Иван замолчал и поковылял мимо стоящих перед ним Кати и Сергея. Сделал несколько шагов, остановился, повернулся и продолжил нравоучение: — При передаче секрета вы отдали Дрону не ту программу и не тот модем. Вы обманули нас, хотели получить деньги и оставить себе секрет. Для чего, девочка?

— Я проверяла Дрона. Он мог меня обмануть с деньгами и в итоге обманул, — стала оправдываться Катя. — Потом он в меня стрелял.

Иван молчал некоторое время, обдумывал сказанное, потом ответил:

— Дрон поступил неверно, он решил вас убрать, чтобы забрать деньги себе. Он их и забрал себе, но не учел одного — секрет по-прежнему у вас. А мне он нужен, и поэтому его и ваши действия я расцениваю как предательство. Один ворует у меня деньги, другая секрет. Может, вы хотели продать его моим конкурентам? Японцам или американцам?

— Нет. Я хотела получить миллион и получу его. Без денег я вам его не отдам.

— Отдашь. Он ведь в снятом тобой депозитном сейфе в «Инком-банке»?

— Неважно где.

— Важно, очень важно. Я отправлю тебя туда, и ты принесешь программу и модем. Если нет — то погибнешь сразу, а если да, то еще посмотрим, может, я тебя отпущу. Без миллиона, конечно. Но жизнь ведь дороже миллиона долларов? — Иван хитро посмотрел на Катю, а та молчала, не зная, что сказать.

Партия Кати и Сергея с треском провалилась и превратилась в смертельно опасную форс-мажорную ситуацию. Краснов знал, что Иван шпионку живой не отпустит, но абсолютно не знал, как выпутаться из этого капкана.

— Теперь вы, молодой человек, — черный босс обратился к Сергею. — Вы не знали, с кем связались, и влипли в опасную игру. Вы получили деньги и могли бы остаться сытым, бодрым, здоровым и непросвещенным, но вы стали следить за нашей агенткой Алекс, то бишь Катей, и узнали слишком много о нас и нашей организации. Но такой уж вы, сыщик Сергей Краснов: пытливый и дотошный, всегда стремящийся докопаться до истины. А истина стоит дорого. За нее надо платить либо деньгами, либо жизнью.

У вас есть видеозапись вашего общения с Алекс и съемка считывания секрета с Ленца. Вы знаете, что существует компьютерная программа, способная красть деньги с банковских счетов. Знаете, что существует модем, с помощью которого эта программа вживляется в любой компьютер без прямого контакта с ним. То есть через сеть. Модем позволяет через СВИФТ воровать деньги. — Малахов сделал паузу.

Сергей смотрел на него и молчал. Он давно понял, что влез не в свою игру, и она стала для него проигрышной. Но может стать и последней.

— А вы знаете, почему я вам это говорю? — Иван прищурился. — Потому что вы никому больше это не передадите. Мы вас убьем. Но после того, как вы отдадите нам видеозаписи.

— А если я этого не сделаю? — Сергей решил поторговаться, вдруг сумеет выторговать себе самую малость — жизнь.

— Сделаете, ведь у вас где-то, пока не знаю где, есть мать, возможно, еще кто-то из родственников. Неужели подвергнете опасности их, секретаршу Таню?..

Краснов насупился и почувствовал, что по его спине начинает течь холодный пот. Лицо его побагровело, кулаки сжались сами собой, и он хотел броситься на Ивана, но получил удар в бок электрошоковой дубинкой, дернулся и упал на колени. Тот парень, который его коротнул, наклонился над ним, завел руки за спину и сковал предплечья наручниками.

— Да, Сергей Сергеевич, мы знаем, как вы умеете кулаками орудовать. Но с нами этот фокус не пройдет, мы люди бывалые. Это простачка Дрона можно так провести, но не меня. — Хромой сложил очки и сунул их в карман. — Мы знали, что у вас, Катя, два варианта поведения. Первый — вы убегаете за границу и надо будет вас искать по всему миру. Мы бы, конечно, рано или поздно вас нашли, и вы об этом знаете. Поэтому вы выбрали второй — встретились с сыщиком и убедили его любой ценой заполучить миллион. Я знал, что вы, Краснов, согласитесь. После нашего покушения на вас вы находились в подполье и никто вам не мог помочь из него вылезти. Только устранение опасности — то есть нас. Потому вы так легко пошли на Катину авантюру.

Катя была связана только с Дроном, и поэтому самым, по ее мнению, простым способом было выследить его, захватить и получить от него информацию при помощи «правдодела». Так вы и сделали. Но не учли одного: что мы вас ищем. И Барби тоже ищем. После того, как вы, Краснов, увезли ее из госпиталя, он пропала.

— Это она меня увезла, — оправдался тот.

— Неважно. Для того чтобы Дрон помог мне вас захватить, я приказал взять в заложники его семью. И он выполнил все мои условия. После того как вы ему позвонили под видом кавказцев, он сделал контрольный звонок нашему человеку, вышел из дома и… нарвался на неприятности.

Мы следили за его домом и за вами, когда вы его захватывали. Следовали по вашим стопам, когда вы ехали сюда. Были рядом, когда вы получали от него информацию. — Иван вынул из кабины Катиной машины камеру и взвесил ее в руке. — Хорошее получилось кино, а, Сергей Сергеевич?

— Неплохое, — выдавил сыщик. Он по-прежнему стоял на коленях, хотя чувствовал себя нормально. Боль и дрожание в мышцах прошли.

— Знаете, почему мы вас вычислили? — неожиданно спросил Малахов. Краснов и Катя удивленно посмотрели на него. Откровения Хромого не ждал никто. — Потому что операцией руководила она — Алекс, в миру Катя. Она профессиональная шпионка, ее готовили в советской разведшколе, лучшие наши специалисты, и она была отличницей учебы и прекрасно усвоила все предметы. Потом она десятки раз применяла на практике то, чему ее научили. И это прекрасно.

Я тоже кадровый разведчик, выпускник нашей советской разведшколы, и меня тоже учили те самые суперасы своего дела, что и ее. Мы птенцы одного гнезда и мыслим, и действуем соответственно тому, как нас научили. То есть одинаково. У нас обоих менталитет школы, в данном случае советской разведшколы, на мой взгляд, лучшей в мире.

Зная все это, я легко предугадал ее поведение, просчитал ее ходы и предупредил их. А она не смогла предугадать моих действий, потому что у нее маленький опыт разработки подобных операций. Вы исполнитель, Катя, отличный исполнитель, а я руководитель, прекрасный, талантливый руководитель.

Иван поднял указательный палец и кивнул, подтверждая правильность своих же слов.

— Жаль, что вы, Катя, больше мне не пригодитесь. Вы оба принесете мне ваши секреты, и мы закроем дело.

В этот миг Сергей подумал, что Хромой скажет о том, что их убьют, но тот промолчал. Хотя сыщик почувствовал некоторую недосказанность в его словах. Она сквозила между строк.

— А что с Дроном? — спросила Алекс.

— Он вышел в тираж, отдал украденный миллион и больше заниматься делами не будет. И убивать его я не буду — бывший соратник все же. Но он когда-нибудь может проболтаться, поэтому… — Иван подошел к машине, где на заднем сиденье безмятежно спал Дрон, открыл дверцу, взял за руку и подтянул к себе. Голова мужчины свесилась с сиденья, и он захрапел, так как лежал на спине. Хромой полез в карман, а Сергей вдруг представил себе, что тот сейчас вынет опасную бритву и полоснет Дрону по горлу. Кровь хлынет рекой, а жертва захрипит и мучительно умрет.

Но Хомой оказался гораздо более изощренным, чем мог себе представить сыщик. Он вынул запакованный в герметический целлофан шприц с длинной тонкой иглой, снял пленку, приставил иглу к ноздре Дрона и стал медленно туда вдвигать. Когда она ушла наполовину, он остановился, направил ее точнее и резко воткнул. Голова Дрона дернулась, тело вздрогнуло, мышцы сократились от судороги, и он застонал. Краснов подумал, что начался эпилептический припадок, но Дрон мгновенно расслабился и развалился на сиденье.

— Игла вошла в мозговой синус, — пояснил Иван и поршнем выдавил содержимое шприца в ноздрю. Потом быстро выдернул иглу и сунул обратно в карман. — Теперь он никогда ничего не вспомнит. Будет жить радостно и без забот. Как дурачок. — Хромой поднял руку и дал знак кому-то в джипе. Дверца открылась, оттуда вылез здоровенный парень и подошел к боссу. — Запихни его в салон. Потом отвезем домой. Посадим на скамеечку у подъезда — пусть воздухом дышит.

Амбал кивнул, легко подхватил тело, отнес во внедорожник и положил на заднее сиденье.

— А с вами, господа, поступим так. Сначала вы, Катя, поедете в банк и возьмете из сейфа программу и модем. Отдадите его мне. Потом то же самое с камерой и кассетами сделаете вы, мистер Краснов. Поехали.

Хромой двинулся к джипу, сел в него, и тот понемногу начал сдавать задом. Из кустов выехал второй черный джип «БМВ» — родной брат первого и подкатил к арестованным. Бойцы подняли Краснова с колен и усадили на его заднее сиденье. Потом Катя сама села рядом.

Один из хромовцев сложил валявшиеся на земле вещи горе-напарников в багажник внедорожника и сел на переднее сиденье. Второй захлопнул дверцы Катиного «Фольксвагена», включил его сигнализацию. Прошел к джипу и устроился рядом со шпионкой.

— А как же моя машина? — спросила красотка.

— Пока останется здесь, но ты сейчас о ней не думай, — буркнул боец.

Глава 19

Внедорожники выехали из леса и помчались по городу. Сергей сидел рядом с Катей и поглядывал на нее. Она на него не смотрела, была очень собранна и напряжена. О чем-то думала.

Некоторое время сыщик соображал, как освободиться от наручников. Даже попробовал силой их расстегнуть, немного покорячился, нарезал себе предплечья их острым краем и успокоился.

«Они взорвали Ленца, пристрелили Палыча и подорвали мой офис. Серьезные люди. Как их победить?» Он думал долго, но спасительное решение на ум не приходило. Так и так Краснову светило умереть в расцвете лет. Он даже подумал, что этот Хромой решил уничтожить и Фомина с Максимовым.

«Они ведь тоже знают о программе и модеме. Но знает ли Иван Малахов о том, что Алексей и шеф знают о секрете? Если нет, то незачем ему говорить, а если да… То над моими друзьями нависла смертельная опасность, и я никак не могу их предупредить. Визитку с телефоном и пистолетом ведь отобрали».

Настроение Краснова ухудшилось, и он уставился в окно. Стал наблюдать за едущими мимо машинами.

Наконец джипы с разведчиками остановились на площади перед центральным офисом «Инком-банка». Припарковались в ряду машин и стали чего-то ждать. Наконец из первого джипа вышел Хромой, подковылял ко второму и сел в него.

— Наденьте ей это, — приказал он и подал одному из бойцов блестящее металлическое кольцо с яркой хромированной пряжкой. Оно было большое и могло спокойно поместиться на талии. Катя удивленно взглянула на Ивана, а потом на пояс.

— Что это? — спросила она.

— Бомба, — усмехнулся тот. — Ты думаешь, что мы тебя отпустим одну в сейфовое хранилище? Ты или сбежишь, или сообщишь охранникам банка, что тебя захватили террористы и требуют выкуп. Сюда через три минуты взвод спецназовцев примчится, и я программы и модема никогда не увижу. А они мне очень нужны. Без них моя организация лишится финансирования.

Боец расстегнул замок, раздвинул края, и Сергей увидел, что пояс разъемный. Он состоял из двух соединенных шарниром частей и раздвигался, как огромный браслет. Парень поднял Кате руки, надел кольцо на талию и защелкнул замок на животе. Потом нажал кнопку на пряжке, и на ней засветилась маленькая красная лампочка.

— Правда красиво? — хихикнул Хромой, вынул из кармана прибор с антенной, очень похожий на сотовый телефон, и надавил на нем две кнопки. На пульте у него в руке и на «поясе верности», так окрестил его Сергей, синхронно замигали красные лампочки. — Теперь слушайте меня внимательно, — сказал Иван. — Это дистанционный взрыватель, — он указал на прибор. — Одновременное нажатие вот этих двух красных кнопок означает подрыв пояса. В нем пластиковая взрывчатка, знаете, что это такое. Человека мгновенно разрывает на две части — верхнюю и нижнюю. Смерть стремительная и безболезненная. Ты хочешь умереть? — спросил он Катю и пристально посмотрел ей в глаза.

— Нет, — ответила та, не задумываясь.

— Прекрасно. Тогда ты входишь в банк с нашим человеком, показываешь документы, одна спускаешься в хранилище, а он остается в холле. У тебя будет лишь две минуты. За это время ты берешь программу, модем и возвращаешься обратно. Если ты пробудешь в хранилище дольше ста двадцати секунд, то пояс самопроизвольно взорвется. Если ты попробуешь снять его — он тоже взорвется. Если ты попробуешь его отключить — он все равно взорвется. Не трогай его, и все будет нормально.

— А если я за две минуты не успею? — спросила Катя.

— Тогда взрыв и смерть.

— Но это может случиться по независящим от меня причинам.

— Все будет нормально. Этого времени хватит сполна, мы проверяли. Находящийся в пряжке пояса таймер начнет отсчитывать две минуты с момента прерывания радиоконтакта пояса и прибора. Как только контакт восстановится, таймер взрывателя отключится. Вот почему он, — Хромой указал на бойца, — будет в холле. У него в руке будет второй взрыватель. — Иван вынул из кармана точно такой же, как и у него, пульт и отдал старшему. — А первый будет у меня, в машине. На всякий случай. Вдруг ты с охранниками нападешь на него и отнимешь взрыватель? Тогда я смогу отсюда из машины взорвать тебя. — Он замолчал, и в салоне воцарилась зловещая тишина.

Сергей понял, что ему предстоит следом за Катей проделать ту же процедуру — надеть пояс с бомбой, войти в «Альфа-банк», вынуть из ячейки камеру и кассеты и вернуться. Но он не был уверен, что его не взорвут по дороге.

— Все поняли? — обратился Хромой к Кате и Сергею. Те закивали. — Тогда с богом, возьми документы. — Он передал шпионке ее паспорт.

Сергей взглянул на Катю и понял, как ей сейчас будет нелегко. На ее высоком лбу выступили маленькие капельки пота, а красивые, правильной формы губы пересохли.

— Давай, не тяни время, — прошептал он и положил руку ей на ладонь. Катя взглянула на сыщика, на секунду закрыла глаза, будто мысленно с ним прощалась, открыла дверцу и вышла. Старший последовал за ней.

Они пересекли площадь, подошли к зданию и исчезли в дверях банка.

— Если металлоискатель не пропустит ваш пояс? — спросил Краснов Хромого.

— Он на вид блестящий, но сделан из пластика. Его разрабатывали лучшие советские инженеры специально для таких ситуаций. Когда надо пограничный пост перейти с арестованным или для подобного случая. И опробовали его на заданиях много раз. Эта техника не подведет — проверена, — пояснил Хромой.

Сергею оставалось только ждать.

В машине воцарилась гробовая тишина, даже слышно было, как тикают электронные часы на панели джипа. По лицам Ивана, его бойца и водителя Краснов понял, что все напряжены и волнуются. А для Сергея время будто остановилось. В тревожном ожидании прошло пять минут, и наконец человек Хромого вышел на связь. Рация запищала, и Иван включил прием.

— Это я, — передал он, — она вошла.

— Хорошо, жди. Пошли две минуты. — Малахов поднял руку и взглянул на часы. Сергей не мог посмотреть на свои, так как его руки были за спиной, в наручниках, но он видел хронометр на приборной доске машины. Его красная секундная стрелка неумолимо бежала, наворачивая круги и уменьшая время жизни Кати. Вот она сделала первый оборот и начала второй — последний. У Сергея спина, лоб и грудь вспотели, он незаметно для себя стиснул пальцы в кулаки и держал их так.

Иван достал носовой платок, тоже из ткани черного цвета, как и вся остальная одежда, и смахнул пот со лба. Сергей понял, что тот волнуется за судьбу программы и модема, но никак не за Катю.

А время убегало, как вода в сухой песок. Осталось тридцать секунд, двадцать, десять. И наконец счет пошел на мгновения. Красная стрелка неотвратимо перескакивала с черточки на черточку, приближая взрыв. Потом она разменяла вторую минуту и продолжила свой бег как ни в чем не бывало. Сергей вздохнул и перестал дышать. Он посмотрел на напряженного Ивана, а тот поднял руку — просил подождать. Время давно кончилось, но грохота взрыва никто не слышал. Значит, Катя успела.

Наконец запищала рация, и Малахов молниеносно включил прием.

— Пришла, — еле сдерживая радость, выпалил старший.

— С грузом?

— Да.

— Отлично, идите к нам. — Хромой выдохнул и улыбнулся. Он расслабился и стал поглядывать в окно.

Из дверей банка вышли Катя и боец и двинулись через улицу. Подошли к джипу и залезли в салон. Девушка улыбнулась Сергею, а он ей. Она передала Ивану пластиковую коробочку, а тот взял ее и с трепетом открыл. Внутри лежало несколько лазерных дисков и маленький, со спичечную коробку, приборчик с антенной.

— Это модем, — пояснил Малахов, — а на дисках записана программа. Она вводится в банковскую компьютерную сеть SWIFT, ей дается задание, и она переводит деньги с одного счета на другой. Тихо, без шума и пыли, и никто не сможет определить, откуда и куда уплыли денежки. После перевода программа сама путает счета назначения. Она работает один раз, а потом самоуничтожается. Для повторной операции ее надо заново вводить в сеть. И так сколько угодно раз. Можно украсть миллион долларов, а можно и миллиард.

Иван скрипуче засмеялся.

— Она была создана еще в бывшем СССР. Но ее не применяли из-за нравственных убеждений. Мол, воровать советским разведчикам не к лицу. Секреты, как политические, стратегические, так и технологические, мы у других государств воровали и будем воровать, а вот деньги… Это не для нас — портит моральный облик советского человека.

Чертежи термоядерной бомбы, лазера и многого другого были украдены, но никто из тех, кто их спер, ни копейки не получил. Потому что при социализме мы — разведчики — работали за мизерную по сегодняшним меркам зарплату, то есть бесплатно. Теперь мир изменился, я не работаю на государство, и за мою работу мне платят. Мы воруем наши промышленные секреты и продаем их за рубеж. У них воруем их секреты и продаем нашим промышленникам. За то и за другое мы получаем деньги, огромные деньги, и поддерживаем баланс технологий, так сказать, баланс сил в мире. Мы бережем сам мир. Я считаю — это основная работа разведчика. Это здорово. — Малахов довольно рассмеялся.

Сергей и Катя переглянулись.

— Я заслужила жизнь? — вдруг спросила шпионка.

Хромой перестал скалиться, серьезно взглянул на нее и ответил:

— Это будет зависеть от него. — Он указал на Краснова. — Если он сделает все как надо, то возможно. Вы ведь в паре работали, вы напарники и за свою жизнь бороться будете вместе.

Иван нажал на своем пульте три кнопки, и красная лампа на бомбе перестала мигать. Боец снял с Кати пояс, и она облегченно выдохнула.

— Теперь ваша очередь, — обрадовал Сергея Хромой. — Едем к «Альфа-банку».

Водитель включил двигатель, джипы выехали на дорогу и помчались к месту назначения.

Через полчаса они подъехали к офису «Альфа-банка».

— Ну вот и все. Надевайте пояс, Сергей Сергеевич, пришел ваш черед. Надеюсь, помните условия, при которых он взорвется?

Хромой подал бойцу бомбу и тот хотел надеть ее на талию Краснова, но сыщик отстранился, забился в угол джипа и выставил перед собой ногу.

— Не надо сопротивляться, Краснов, хуже будет, — предупредил Иван.

Боец поднял электрошоковую дубинку, включил ее и начал придвигать искрящийся и трещащий наконечник к Сергею. Тот убрал ногу, несколько секунд медлил, потом расслабился и с готовностью пододвинулся ближе.

Когда пояс-бомбу с трудом защелкнули на его талии, а потом включили, Иван усмехнулся и сказал:

— Теперь идите. Я жду вас с нетерпением вместе с камерой и кассетами. — Он кивнул бойцу, и тот расстегнул наручники у него на запястьях.

Старший, а за ним и сыщик вышли из внедорожника и направились к зданию. По пути Сергей напряженно соображал, что бы такое предпринять, чтобы освободиться от пояса. Но ничего придумать не мог. Он взял с собой визитку с карточкой арендатора банковской ячейки и ключом от нее. Не забыл и паспорт.

«Мало времени, очень мало, — думал он. — За две минуты я не успею ничего никому передать. Успеть бы забрать кассеты и камеры. Вдруг не успею?»

По мере приближения к дверям у Сергея все сильнее начали трястись поджилки. Мысли его сконцентрировались на времени, а не на том, как освободиться от пояса или предупредить Фомина и Максимова. Опасность быть убитым людьми Хромого тоже отступила на второй план, улетучилась, забылась как несуществующая, а сознание заполонила «тикающая» на поясе бомба. Те сто двадцать секунд, от которых теперь зависела его жизнь.

Сыщик и боец вошли в холл и сразу привлекли внимание дюжих холеных охранников. Они следили за ними взглядами, оценивали — что можно от них ожидать. Но Краснов бучу затевать не собирался, прошел к окошечку и встал возле него. Достал из визитки паспорт, карточку арендатора сейфовой ячейки и ключ от нее. Передал все это молоденькой операционистке и стал ждать.

Старший встал рядом и напряженно следил за тем, как та просматривает документы.

— Господин Краснов, в сейф вы сможете пройти только один, — предупредила девушка. Она посмотрела на бойца, а затем на сыщика.

— Я знаю, я один пойду, — кивнул он.

Старший тоже кивнул, посмотрел на Краснова, затем на пульт управления бомбой у себя в руке — на его пульсирующие лампочки.

Пояс был под джинсовой курткой детектива и его видно не было, но Сергей все время чувствовал его. Обруч сжимал талию, давил на внутренности и мешал нормально дышать. Кате он был даже велик, а вот Краснову маловат.

Операционистка проверила данные в компьютере, сличила подписи и выдала Сергею бумажку.

— Распишитесь здесь и здесь, — предложила она.

Он взял ручку и начал искать галочку на листе. Поставил одну, потом вторую подпись и краем глаза увидел, как внимательно наблюдает за его руками хромовец.

Краснов хотел внаглую написать на листе предупреждение Фомину и Максимову с их телефоном, но потом подумал, что этого делать не стоит. Операционистка могла сразу не понять, в чем дело, заартачиться, дать второй бланк для подписей, раз первый испорчен. Это привлечет внимание бойца и провалит операцию.

Сергей расписался и передал лист в окошко.

— Можете идти, — сказала девушка.

— Спасибо, — улыбнулся сыщик, а у самого под курткой рубаха взмокла от пота. Банкирша подала знак охраннику, и он подошел к ним.

— Пройдемте, я вас отведу, — сказал высокий статный мужчина в форменном кителе с эмблемой банка на рукаве.

Сергей взглянул на бойца, а тот кивнул ему в знак согласия.

— Две минуты, — тихо проговорил он, посмотрел на прибор и встал у стены коридора.

Сыщик включил на своих электронных часах секундомер, и цифры неумолимо побежали на циферблате. Теперь они отсчитывали время жизни Сергея Краснова. Очень быстро отсчитывали. Хотелось бы помедленнее. Но от этих часов ничего не зависело, а вот от тех, что были в бомбе, — зависело все.

Когда охранник привел Сергея в предбанник и они остановились перед толстенной бронированной дверью сейфа, секундомер показывал цифру двадцать. Находящийся у входа второй охранник не спеша взял со стола портативный металлоискатель и начал водить им возле рук, ног и туловища Краснова. Не найдя ничего, он положил его и пошел к двери. Нажал пару кнопок, и она — тяжеленная — стала медленно открываться. Когда проход освободился, он сказал:

— Проходите, пожалуйста.

Сергей кивнул и буквально влетел, а не вошел в сейфовую комнату. Мигом достал ключ, приблизился к своей ячейке, вставил его в замок и быстро повернул. Открыл дверцу, выдвинул ящичек и выложил на стоящий рядом столик все кассеты, все три видеокамеры, включая «змейку». Документы и деньги решил оставить. Потом запихнул ящик обратно, закрыл сейф, вынул ключ и взглянул на часы. Они показывали одну минуту и восемь секунд. Времени, чтобы вернуться, вроде бы хватало, но Сергей неожиданно перевел взгляд на лежащие на столике чистые листы бумаги и авторучку. Рядом стояли машинки для проверки долларов и их пересчета. Сергей снова взглянул на часы, а они уже показывали одну минуту одиннадцать секунд.

«Быстро время бежит, один взгляд — и трех секунд как не бывало, — подумал он. — А в обычной жизни мы его тратим и не замечаем, с какой скоростью оно убывает».

Он схватил лист бумаги, авторучку и начал размашисто писать: «Срочно передайте полковнику Максимову в МУР, что они с Лехой в смертельной опасности. Сергей!» Закончил послание номером телефона, схватил свои вещи в охапку и побежал к выходу.

Когда дверь сейфа отворилась, Сергей выскочил в предбанник и на ходу положил письмо на стол.

— Парни, срочно позвоните по этому телефону и передайте то, что я написал. Срочно. Это очень важно. — Не дожидаясь охранника, он метнулся к выходу и стал подниматься по ступенькам.

Сейф находился в подвале, и до холла надо было еще пройти изрядный коридор.

— Постойте, — услышал он голос, — подождите меня!

— Извините, нет времени, — гаркнул сыщик и устремился вперед.

Сонный охранник поотстал, а Сергей набирал обороты. Он нес кассеты и камеры, все время поглядывая на часы. А цифры скакали неумолимо. Была уже одна минута пятьдесят секунд. До холла оставался один поворот и два десятка метров. Сыщик прибавил скорости и буквально бежал, скользя по мраморному полу подошвами кроссовок. Когда поворачивал за угол, чуть не выронил из рук кассету, но изловчился и успел ее подхватить.

На секундомере до двух минут оставалось три секунды, а до холла — пять мучительных шагов. Сергей отмерял метры и с волнением ждал, что вот сейчас, через мгновение раздастся взрыв и его тело разорвет на две части. Ноги полетят в одну сторону, а туловище в другую.

Он сделал спасительный рывок, толкнул стеклянную дверь плечом и выскочил в холл. Там у стены стоял старший и, не отрываясь, смотрел на часы на пульте. Увидев в проеме Сергея, он выдохнул, отпустил взрыватель и заулыбался. Краснов тоже выдохнул, расслабился и сразу как-то обмяк. Ноги стали ватными, он замедлил движение и оставшиеся пять шагов плелся, наверное, минуту. Время для него сразу замерло, и он наконец-то осознал, что остался жив.

Боец поднял рацию и передал, что все нормально и они выходят. В джипе в это время все волновались за Сергея, и даже Иван не находил себе места. Он всегда переживал за тех, кого подвергал смертельному риску во имя великих идей или огромных денег.

Когда Сергей сел в кресло «БМВ» и отдал кассеты Хромому, тот окончательно расплылся и подумал, что стал похож на бесформенную медузу.

Малахов сложил ношу Краснова в «бардачок» и обещал посмотреть на досуге. После его слов Катя пристально взглянула на Сергея, а он с сожалением кивнул. Она поняла, что записанный на пленку секс тоже здесь и Иван его увидит.

Но сыщику и красотке сейчас было не до сантиментов. Их мучил один-единственный вопрос: отпустит ли их Хромой или нет? После паузы Катя так и спросила:

— Что теперь с нами будет?

Иван усмехнулся и сказал:

— Поехали в одно место и там узнаете.

— Пояс снимите, давит, — добавил Сергей, на что Хромой попросил подождать. Он вышел из этого джипа и пересел в другой. Видимо, там было безопасней. Ехать рядом со взведенной бомбой он боялся. Старший по-прежнему держал в руке взрыватель, и красные лампочки на нем все еще мигали. Это означало, что сыщик находился в смертельной опасности. Как и все, кто был в машине.

Наконец иномарки тронулись и быстро поехали по Москве. Если бы только горожане знали, что возят по улицам их родного города!

Глава 20

Через полчаса машины приехали не куда-нибудь, а на ту самую аллею парка в Сокольниках, где одиноко отдыхал «Пассат» Кати. Увидев его, шпионка помрачнела и посмотрела на Сергея. Тот насупился и стал наблюдать за действиями троих хромовцев. Те вели себя спокойно и не проявляли признаков волнения.

Джипы остановились в нескольких метрах от «Фольксвагена», и водители заглушили моторы. Хромой вышел и проковылял к окну.

— Выходите, — приказал он.

Горе-шпионов вывели и поставили у того самого куста, где они стояли в первый раз.

— Давай. — Иван усмехнулся и кивнул бойцу. Тот вынул наручники, взял Катю за предплечье и хотел накинуть кольцо на запястье, но она выдернула руку.

— Что вы делаете, — крикнула она, — вы нас отпустите!

Хромой подал знак, второй боец подскочил к шпионке и ударил ее электрошоком. Девушку отбросило на метр, она упала в траву и застонала. Боец резко обернулся и коротнул в грудь стоящего рядом Сергея. Тот дернулся и опустился на колени.

Из джипов выскочили водители, подбежали к Кате и подтащили ее к Краснову. Боец набросил одно кольцо наручников на ее, а другое на его запястье. Теперь напарники были скованы одной цепью.

Сергей выплюнул прихлынувшую слюну и прохрипел:

— Суки, а как же обещание нас отпустить?

— Во-первых, я ничего вам не обещал, тем более это. Во-вторых, вы слишком много знаете, — усмехнулся Хромой. — Поэтому мы вас убьем. Еще мы убьем ментов — Максимова и Фомина. Они по вашей милости узнали про программу и модем. А мне свидетели не нужны. Когда все умрут, то больше никто не сможет помешать мне продолжать промышленный шпионаж. Для своего блага. — Малахов противно, скрипуче засмеялся, вынул пульт управления бомбой и выставил перед Сергеем и Катей. — Он все еще работает, а когда мы отъедем на сто метров, радиоконтакт прервется и у вас будет лишь две минуты, чтобы помолиться богу. Потом взрыв — и конец. Не правда ли, прекрасная смерть?

— Сам попробуй, узнаешь, — прохрипел Краснов.

— Только после вас, — нахмурился Хромой. — В машину их.

Бойцы подхватили под руки скованную парочку, подволокли к «Фольксвагену», открыли заднюю дверцу и усадили их на сиденье. Перед тем как захлопнуть дверь, Иван приблизился, поднял левую руку и, будто дразня, показал пульт.

— Вот так. Отъезжаем на сто метров, останавливаемся и ждем две минуты. — Он ехидно прищурился и стал похож на крысу, страшную, черную крысу. — Может, желаете без этих двух минут? Может, не стоит тянуть кота за хвост, может, мне отъехать на безопасное расстояние, нажать кнопку — и баста? — Хромой зло усмехнулся, встал поудобнее, приставил трость к больной ноге, поднял правую руку, выставил указательный палец и демонстративно приблизил его к прозрачному колпачку, закрывающему красную кнопку. Погладил его, имитируя пуск. — Нажму — и вам конец.

— Пошел к черту. — Краснов захотел плюнуть ему в рожу, чтобы не издевался, собрал во рту слюну и уже прицелился… Но неожиданно левая кисть Хромого со сжатым в ней пультом дернулась, с характерным шлепком из нее выбрызнулась струя крови, пальцы разжались и прибор полетел в траву.

Иван закричал от страшной боли, повернулся к пятерым своим бойцам и, потеряв равновесие, стал падать. Краснов опешил. Он понял, что в руку негодяя попала пуля. Но кто стрелял?

Бойцы мигом сообразили, что по ним ведется огонь из винтовки с оптическим прицелом и глушителем, присели и кинулись на обочину. Старший метнулся к упавшему ничком в траву Хромому, схватил под руки и хотел оттащить его к джипу, но получил пулю в спину, выпрямился, застонал и завалился рядом с боссом.

Сергей воспринял случившееся как шанс остаться в живых и полез из «Фольксвагена». Но прикованная к руке шпионка тормозила движения.

— Быстрее! Пульты! — гаркнул он.

Катя стремительно последовала за ним и дала ему возможность нагнуться, перевернуть убитого и вынуть пульт из его кармана.

— Не тронь, — захрипел Хромой, когда увидел, что делает Краснов.

А Сергей дотянулся до второго, валявшегося под машиной взрывателя и схватил его.

— Оба! — выкрикнул он.

— Как их отключить? — спросила красотка.

— Как их отключить? — Сергей адресовал вопрос к корчащемуся на земле Малахову.

— Пошел в зад, — рявкнул тот и здоровой правой рукой полез под мышку.

— Оружие! — Катя нагнулась, вырвала автомат из руки убитого бойца и приставила «ствол» ко лбу Ивана. — Не смей!

Тот замер, не решаясь вынуть свой пистолет, но «ствол» достал Краснов. Это был «стечкин» и тоже с глушителем.

Передернув затвор, сыщик приставил «ствол» к цепи наручников и выстрелил. Пуля освободила напарников из вынужденного плена и подарила Кате жизнь, но Сергей все еще был в смертельной опасности. Бомба продолжала сжимать его талию.

Четверо оставшихся в живых хромовцев попрятались в канаве, выставили автоматы и приготовились к бою. Они не знали, откуда ведется огонь, так как выстрелов слышно не было. Лежали, не шевелясь, и наблюдали за окрестными кустами. Сергей с Катей залегли у колес «Фольксвагена».

— Надо с меня бомбу снять. Как она отключается?

— Не знаю, дай пульт.

Сергей передал один из приборов, а второй оставил себе. Притаившийся рядом Иван слушал их беседу, истекал кровью и тихо постанывал. Он уперся лицом в пыль и тяжело сопел. При каждом выдохе в воздух вздымался небольшой фонтанчик.

— Ты, сволочь, как бомбу отключить? — гаркнул Краснов.

— Умрешь в ней, — проскрипел Хромой.

Сергей внимательно смотрел на два ряда светящихся кнопок. Он старался вспомнить, как боец отключил пояс, после того как Катя принесла Малахову программу и модем.

— Кажется, так, — он показал комбинацию из трех кнопок.

— Да так, — подтвердила девушка, — у меня прекрасная зрительная память, ты же знаешь. Дави.

Следивший за ними краем глаза Иван только поморщился. Сергей набрал двести пятьдесят три, и все лампочки на пульте разом погасли. Он посмотрел на обруч и несказанно обрадовался. Тот тоже отключился.

— А как его включить? — спросил Краснов после того, как расстегнул его и снял с талии.

— Зачем тебе? — Катя удивленно уставилась на сыщика.

Сергей нагнулся над Иваном, посадил его, надел на талию браслет и защелкнул на животе замок.

— Ах да, две минуты, — съехидничала девушка.

— Именно две минуты. Уедем на сто метров, остановимся и будем ждать. Через две минуты произойдет взрыв. Тебе, Иван, хватит двух минут, чтобы помолиться богу или черту? — Краснов зло посмотрел на Хромого.

— Мы можем договориться, — начал скрипучий диалог Малахов. — Сколько вы хотите? Миллион? Пять? Десять?

— У тебя столько нет, — парировала шпионка.

— У меня есть много, сколько хотите, столько и достану. — Глаза Хромого загорелись алчным огнем. Он и вправду решил, что с ним торгуются, но Катя с Сергеем и не думали этого делать. Они получили, что хотели, — свободу, — и теперь перед ними стояла сложная задача — не погибнуть в схватке с бойцами Хромого. А те как раз готовились напасть и отбить своего раненого босса.

— Эй, вы, — крикнул один из них, взявший командование на себя. — Мы вас отпускаем, а вы отдаете нам Ивана.

— Чего захотел! — выкрикнул сыщик.

— Тогда мы вас убьем.

— Попробуйте.

Силы были неравны — четверо против двоих, но напарников радовало то, что кто-то, они пока не знали — кто, оказал им неоценимую помощь. Может, он еще подсобит.

— Вы обойдите их сзади, а когда займете огневую позицию, тогда разом и начнем. Надо спасти Иваныча. — Бойцы разделились и поползли в разные стороны.

— За кустами поглядывайте, там снайпер, — напоследок предупредил командир.

Катя и Сергей сидели у «Пассата» и соображали, как им победить четверых профессионалов. Вдруг ветки кустов перед ними зашевелились, они моментально вскинули «стволы» и уже хотели открыть огонь, но оттуда послышался милый женский голос:

— Не стреляйте — это я, Барби.

Сергей не поверил своим ушам, опустил пистолет и вытянул шею, чтобы получше разглядеть красотку. Та подползла к нему, села на землю и оперлась спиной о борт машины. Винтовку с оптическим прицелом она положила рядом.

— Привет, милый, вовремя я подоспела?

Краснов открыл рот от удивления, набрал в легкие воздух, но выдохнуть не смог. Он смотрел на спасительницу во все глаза и не нарадовался. А вот Хромой насупился и стиснул зубы. Катя сначала фыркнула, отвернулась, но потом успокоилась. Ведь Барби спасла и ее жизнь тоже.

Красотка была в черном, обтягивающем ее прекрасное тело джинсовом костюме и с автоматом «узи» в руке. На его «стволе» был навернут глушитель.

— Привет, — запоздало произнес сыщик, не удержался, обнял красавицу за шею, притянул и жадно поцеловал в рот. Та сначала опешила, а потом поддалась порыву и жарко ответила. Катя отвернулась и ревниво раздула ноздри. Ей было неприятно наблюдать за тем, как ее любовник оказывает соблазнительные знаки внимания конкурентке.

Тем временем бойцы Хромого обошли «Фольксваген» и залегли по обеим сторонам от него. Они видели как на ладони двух девиц, Краснова и лежащего рядом с ними Ивана. Если бы они открыли огонь, то запросто могли попасть в босса. Это обстоятельство их пугало — он им много платил за их службу и нужен был только живым и здоровым.

Командир вынул рацию и вышел на связь. Говорил шепотом:

— Алло, все меня слышат? Пока ждем.

— Чего? — послышался вопрос.

— Когда они отойдут от Иваныча.

— А если не отойдут?

— Тогда ждем момента.

Сергей перестал лобзать Барби и посмотрел на Катю. Та надменно глядела на нее и всем своим видом показывала, что соперница ей безразлична.

— Как будем уходить, на машине? — наконец спросил Краснов.

— Давай прорываться, — согласилась Барби.

А Катя добавила:

— Но его надо взять с собой как заложника.

— Как живой щит, — поправила вторая шпионка.

Соперницы посмотрели друг на друга с неприкрытой ревностью, сердито и надменно.

— Не спорьте, дамы, все равно в качестве кого, главное — берем.

Сергей открыл заднюю дверцу «Пассата», схватил за шиворот Хромого, встал вместе с ним и заслонил его телом проход и себя.

— Быстро залезайте, — скомандовал он.

Дамы по очереди запрыгнули в салон, потом Сергей влез сам и после этого запихнул Ивана. Переволок заложника на переднее сиденье, а сам остался на заднем.

— Я поведу, — вызвалась Катя.

— Нет, я, — парировала Барби.

— Машина моя, — встала в позу соперница.

— Плевать, что твоя. Ты, вшивая сука, мне по челюсти дала, потом прыснула в лицо снотворным газом, а потом обворовала. Я украла секрет, и он мой, и миллион мой. Гадина! Я тебе сейчас морду набью.

— Только попробуй, сама получишь.

Находящиеся на заднем сиденье девушки схватили друг друга за руки и уже хотели драться, но Краснов рявкнул:

— Не ругайтесь. Не хватало вам тут передраться!

Слыша дамскую перепалку, Хромой не удержался и скрипуче рассмеялся. Тем временем он потихоньку отстегнул замок пояса и хотел его снять, но сыщик вовремя это заметил. Защелкнул замок обратно и показал Ивану кулак. Тот сразу все понял, убрал руку и забился в угол.

— Ведет Катя, — приказал он, — а Барби и я прикрываем. Езжай через лес, а то они из нас решето сделают.

Катя перепорхнула за руль, включила двигатель и рванула с места. Иномарка срезала бампером невысокие кусты и понеслась по ухабам.

— Они уходят, — завопили бойцы и помчались к джипам. По пути прихватили труп старшего и положили в багажник, рядом со спящим Дроном. В машины расселись по двое, вырулили на дорогу и устремились в погоню.

«Фольксваген» попрыгал на кочках, но успешно преодолел лесок и выехал на асфальт. «Бэшки» тарахтели за ним и понемногу приближались. На шоссе появились машины, и это обстоятельство обрадовало Краснова.

— Рули к ближайшему милицейскому посту, — приказал он.

Катя переключила скорость и вдавила педаль газа в пол. Иномарка начала разгоняться и понемногу уходить от преследователей. Но скорость прибавили и внедорожники. Машины с ревом двигателей и свистом шин об асфальт мчались по неширокой дороге, пугая одиноких «чайников».

— Они оторвутся, выскочат в город, и нам их не догнать, — прорычал в рацию боец в первом джипе.

Едущий во второй «БМВ» командир рявкнул:

— Стреляй по колесам, останови любой ценой.

Боец отложил рацию, опустил стекло и выставил автомат в окно.

— Они целятся в нас, — сказала Барби, зорко следившая за преследователями.

— Если откроют огонь, нам крышка, — произнесла Катя. — Скорость под двести.

— Можешь снять водилу? — спросил сыщик.

Барби схватила снайперскую винтовку, уселась поудобнее и прицелилась. В окуляре запрыгало ветровое стекло «БМВ», а за ним водитель.

Боец направил автомат на колеса и дал очередь. Выстрелов слышно не было из-за глушителя, а вот пули завизжали, заискрили об асфальт, но в шины не попали.

Барби навела фокус, бесшумно выстрелила прямо через заднее стекло и попала точно в горло водителю первого джипа. Он вздрогнул, откинулся на спинку кресла, потом завалился вправо и потянул за собой руль. Увидев, что машина осталась без управления, сидящий рядом боец схватился левой рукой за руль и попытался удержать его в ровном положении. Но труп шофера давил на него всем своим весом, и джип свернул на встречную полосу. Чудом разминулся с микроавтобусом, перелетел кювет, разнес в щепки деревянный забор старого стадиона, протаранил какой-то сарай и на полном ходу врезался в трибуны с задней их части.

От «БМВ» остался лишь задний мост и багажник, а все, что спереди, превратилось в металлическое месиво. Боец погиб мгновенно, и его тело, как и труп водителя, зажало обломками. В деформированном багажнике лежали умерший от удара Дрон и застреленный Барби старший.

Увидев смерть бойцов, командир зарычал как зверь, выставил автомат в окно и открыл ураганный огонь по несущемуся впереди «Пассату». Глушитель поглотил автоматный стрекот, а пули засвистели вокруг легковухи, полетели стекла и в обшивке образовались дыры. Сергей, Барби и Катя залегли между сиденьями, а машина понеслась фактически без управления. Иван захрипел, сел на пол и начал материться. Сергей взял у Барби автомат «узи», не поднимаясь, выставил его в разбитое заднее стекло и открыл ответный огонь. Теперь шквал смертоносных бестий обрушился на «БМВ». Командир наклонился, выбросил использованный магазин и вставил новый. Водитель пригнулся за рулем, но за дорогой следил.

Автоматный рожок заканчивается за пять секунд, и его надо срочно менять. В это время вы становитесь мишенью и вынуждены прятаться. Сергей попытался как можно быстрее его вынуть и вставить новый, но, как ни спешил, все равно не успел.

Боец прицелился и дал очередь. Пули попали в заднее колесо, оно мгновенно спустило, и легковуха села на обод. «Фольксваген» тряхнуло на асфальтовых выбоинах российской дороги и резко повело вправо. Чтобы не перевернуться, Катя нажала на тормоз.

Она была прекрасным водителем и приняла единственно правильное решение — остановиться. В противном случае машину занесло бы на скорости сто девяносто километров в час и она начала бы кувыркаться по дороге, как бочка. В живых после таких аварий никто не остается. Только месиво из тел, крови и металла в искореженном салоне.

Стремительно теряя скорость, легковуха заюзила боком, потом задом вперед и на затухании по инерции встала на борт, легко ударившись в ствол небольшого деревца. Это произошло уже на обочине и большого вреда пассажирам не принесло. Они повалились на левую дверь и после остановки начали быстро принимать удобное положение.

Краснов опомнился первым, но на нем распласталась Барби. Он помог ей перевернуться, потом опустил свои задравшиеся ноги и, схватив «узи», полез на улицу. Катя спихнула с себя Хромого, хотела приподняться, но он вцепился в нее и не пускал. Агрессивно вырывал автомат из рук. Шпионка врезала ему кулаком в челюсть, он потерял сознание и завалился на пол. Потом расстегнула ремень его брюк, выдернула из петель, завела руки за спину и мигом их связала.

Водитель «БМВ», видя перед собой «танец» «Пассата», начал притормаживать, но из-за высокой скорости пронесся мимо. Остановился он только в тридцати метрах впереди, быстро развернулся и помчался обратно. Этого времени Краснову хватило на то, чтобы вылезти в разбитое заднее окно и осмотреться. Он спрятался за кузовом перевернутой машины и наблюдал за стремительным приближением джипа.

— Не шевелитесь, притворитесь мертвыми, — прохрипел он.

Девушки сначала не поняли его просьбу, а потом до них дошло. Они развалились на сиденьях в неудобных позах. Тем не менее оружие не выпустили и поглядывали на останавливающийся возле них внедорожник.

Командир выбрался из салона и с автоматом наготове пошел к легковухе.

— Осторожно, вдруг они живы! — предупредил водитель, выходя следом. Держа пистолет перед собой, он стал обходить «Фольксваген». Сергей решил не ждать и напасть первым. Он знал, неожиданность — залог победы. Выставил автомат из-за еще вращающегося спущенного заднего колеса и выстрелил.

Не успевшему среагировать на атаку водителю пуля попала в грудь. Он охнул, попятился и, уже мертвый, упал спиной на асфальт. Сергей повернулся и хотел пристрелить второго бойца, но тот опередил его. Саданул ногой по глушителю и отбил «узи» в сторону. Краснов дал глухую очередь, но пули унеслись в «молоко». Боец быстро приставил глушитель своего автомата к груди сыщика и нажал на курок. Но за мгновение до выстрела Сергей успел долбануть по нему левой рукой.

Очередь пробила полу его куртки, а пороховой дым опалил правую подмышку. Краснов схватился пальцами за горячий «ствол», дернул его, но командир был сильным и оружие не выпустил. Он тоже держал автомат сыщика и не выпускал.

Парни на долю секунды замерли, соображая, что делать. Оба держались за два автомата — за рукоятку своего и за ствол чужого. И никто не хотел отпускать ни своего оружия, ни чужого. А в салоне девицы опомнились и полезли в разбитое окно. Спешили на помощь своему кавалеру.

Краснов надавил пальцем на кнопку, магазин «узи» выпал, но в стволе оставался один патрон. Поэтому он нажал на курок и произвел выстрел в кусты. Потом отпустил рукоятку, и автомат без пуль остался в руке командира.

Сергей размахнулся и что было силы врезал командиру правым кулаком в челюсть. Тот пошатнулся, но не упал, а выпустил «узи», схватился за куртку сыщика и потянул. Хотел перебросить его через себя, но Краснов, падая, саданул ему коленом в пах и головой в переносицу. В довершение дела он грохнулся на обмякшее тело всей своей массой.

Боец охнул, закрыл руками превратившийся в кровавую блямбу нос, перестал сопротивляться и повернулся на бок. Сыщик встал, размахнулся и врезал ему ногой в подбородок. Голова бойца дернулась, он потерял сознание и обмяк.

— Мы видим, тебе помощь не нужна, — красавицы стояли и смотрели, как тяжело дышащий сыщик отходит от побежденного.

— Готов, вырубился, — прохрипел Сергей и полез в машину. Достал оба пульта управления бомбой и направился к «БМВ». Там лежали в багажнике спортивная сумка Кати, а в «бардачке» красновские кассеты, камеры, визитка и коробка с дисками и модемом. — Сваливаем, — крикнул он дамам.

Красотки побежали к джипу и вдруг услышали жалобный стон Хромого.

— Помогите, вытащите меня.

Катя остановилась, присела над скованным ремнем жалким стариком и с издевкой произнесла:

— Мы отъедем на сто метров, остановимся и подождем две минуты, пока ты не помолишься своему богу. Но скорее всего — черту. Потом смерть.

— Нет, нет, мы договоримся, я заплачу за все, — хрипел Хромой.

— Я с предателями переговоров не веду, — зло выпалила Катя и встала.

Девушки залезли в джип, Сергей завел мотор и рванул с места. Удалился на пятьдесят метров и резко остановился.

— Ты чего? — красотки уставились на него.

— Надо его сейчас взорвать и не ждать двух минут.

— Почему? — спросила Катя.

— К машине могут подойти люди, к тому же мы точно не знаем, какой комбинацией цифр включается таймер бомбы. — Он вынул один из пультов, поднял колпачок над красной кнопкой и, не раздумывая, нажал на нее.

Сзади, на обочине одной из лучевых просек Сокольников, прогремел взрыв. Окна «Пассата» повылетали, двери открылись, и сизый дымок взвился над салоном. В том месте, где на сиденье корчился Хромой, образовалось большое бурое пятно. Это были его внутренности. Лежащий рядом с машиной вырубленный боец не пострадал.

Сыщик вынул свой сотовый и набрал номер Фомина. Тот быстро взял трубку и очень обрадовался, когда услышал усталый голос друга. Сказал, что получил его предупреждение и очень благодарен за это. Краснов обрадовал его тем, что опасность миновала, коротко рассказал о происшедшем и попросил быстрее приезжать. Сообщил, где произошла трагедия, и выключил телефон.

Он расслабился и с улыбкой посмотрел на девушек.

— Ну, что дальше? — спросил сыщик.

— А ничего, все ясно — шпионской конторе конец, — ответила Катя. — Ты сам что собираешься делать?

— Я собираюсь дождаться друзей из МУРа, рассказать им все и вместе с ними обсудить свои дела.

— Ну, нас это не устраивает, — хором произнесли Катя и Барби. Они не имели ни малейшего желания встречаться со стражами закона и давать какие-либо объяснения. Профессия научила их вести дела скрытно и полагаться только на свои силы.

— Давай поступим так, — начала Катя, — ты остаешься, а мы уезжаем.

— Вы что, не хотите познакомиться с моими друзьями? — с улыбкой спросил Краснов.

— Нет, — ответила Катя.

— Я с одним из них уже виделась, — сказала Барби.

— Ну, как хотите, задерживать вас я не вправе, — вздохнул сыщик и стал собирать вещи. Он взял свои камеры, кассеты, визитку, оружие, телефоны, коробку с программой и модем и вылез из машины.

— Может, оставишь нам секрет? — предложила Катя.

— Мы столько времени охотились за ним, — добавила Барби.

— Вы что, хотите его кому-то продать или сами использовать? — удивился Краснов.

— Нет, но, если ты его отдашь своим муровцам, он попадет к их начальству, а оттуда еще выше, к тем, кто его обязательно попробует применить по назначению. — Катя взглянула на Барби, и та одобрительно кивнула.

— Вы думаете?

— Мы в этом уверены. — В этом вопросе девушки были солидарны.

— Как поступим, — спросил сыщик, — уничтожим его, что ли?

— Давайте уничтожим, чтобы никто и никогда не смог им воспользоваться.

— А модем, может, это уникальное изобретение российских компьютерщиков?

— Знаем мы, какое оно уникальное. Его тоже. — Шпионки были решительно настроены, и Краснов пожал плечами.

— Как хотите, он вам принадлежит.

— Нам, и поэтому мы за то, чтобы мир его не увидел. Ломай.

Сергей открыл коробочку и взглянул на переливающиеся на ярком летнем солнце лазерные диски.

— И вам не интересно, как эта программа действует? — спросил он.

— Нет, не интересно, — шпионки серьезно смотрели на сыщика.

Он взял первый диск, повертел его в пальцах, попускал солнечные зайчики в лица дамам, а те с улыбками зажмурились, потом взялся за края и с силой согнул его. Диск сложился пополам, но не сломался. Тогда Краснов несколько раз погнул его, и тот наконец лопнул. Он сломал половинки и далее проделал ту же процедуру со вторым и третьим дисками. Кинул обломки в коробку и произнес:

— Ну вот и все.

— А модем, его тоже надо уничтожить.

Сыщик взял коробочку, вынул из нее прибор, кинул на асфальт и наступил на него каблуком кроссовки. Повертел немного, превратив в месиво из микросхем и других деталей, потом собрал все, что осталось, и кинул в коробку к дискам.

— Прекрасно, — обрадовалась Катя, — теперь давай прощаться.

Она вылезла из машины, обняла Сергея за шею и страстно поцеловала в губы, села за руль и захлопнула дверцу. Следом за ней к Краснову приблизилась Барби, и ее поцелуй был чуть подольше и пожарче.

— Ну, давай, парень, живи долго, не влипай больше в такие истории, — посоветовала она, влезла в джип и захлопнула дверцу.

Сергей подошел к окну, взглянул на красоток и произнес:

— Вы тоже не ссорьтесь, не деритесь и бросайте ваш опасный, интересный, доходный, но дерьмовый бизнес.

Он кивнул дамам на прощание. Катя включила двигатель и рванула джип с места. Понеслась по трассе в сторону центра, а навстречу ей из-за поворота выехала кавалькада из нескольких милицейских машин. Это спешили к месту происшествия сотрудники МУРа.

Сергей отошел на обочину и стал ждать, пока они подъедут. Вторая из пяти черных «Волг» подъехала к нему, остановилась, и дверца ее отворилась. Краснов сел в салон и пожал руки своим друзьям Фомину и Максимову. Он передал им коробочку с тремя разломанными дисками и остатками микроплаты и сказал, что из-за этого убили Ленца и всех остальных.

Машина тронулась, доехала до места аварии, оперативники осмотрели сначала одну исковерканную иномарку, потом вторую и поехали на Петровку — слушать интересный рассказ Краснова. На аллее осталась следственная бригада и как всегда вовремя подоспевшие сотрудники ФСБ.

С прекрасными шпионками Катей и Барби сыщик Сергей Краснов никогда больше не увидится.