Как Богатырь о Царевне мечтал и ничего вокруг себя не видел (Бабушка Яга)

— Беда, бабушка! — заорал Богатырь, открыв дверь избушки. — Выручай!

Яга удивлённо-вопросительно подняла бровь.

— Просыпаюсь я давеча утром — глядь! — а подле печи девица сидит и улыбается, — Богатырь вздохнул. — Красивая, зараза.

— Тоже мне беда, — хмыкнула Яга.

Богатырь зачерпнул ковшом воды из бочки.

— Не лети вперёд Горыныча, бабушка, — пробормотал он, жадно хлебая воду, — девицу эту я первый раз видел.

— Ошиблась адресом?

— Тоже так подумал, но нет. Ко мне пришла. Жить, говорит, у тебя стану.

— Ого! — удивилась Яга.

— Ого, — подтвердил Богатырь.

— Карасик, — во сне пробормотал Баюн.

Богатырь отставил ковш в сторону и сел в кресло.

— Так вот девица эта объяснила своё появление так: допустим, её похитит Кощей или ещё какое лысое Чудище. Освобождать кто пойдёт? Я, все остальные-то заняты. А раз я её освобожу, то я на ней и женюсь.

— В целом, верно рассуждает, — кивнула Яга. — Обычно же всё так и происходит. Вот она и решила часть с похищением и освобождением пропустить, и перейти непосредственно к заключительной части.

— Совершенно так, — со вздохом ответил Богатырь. — Она ведь ку-ку, бабушка?

— Не скажи, милок. Умная девка, сообразительная. Такая не пропадёт. Так в чём беда? Красивая же?

— Красивая, зараза. Да только вот она не Царевна.

— И что с того?

— Как что? — удивился Богатырь. — Зачем бросаться на кость, если можно дождаться пирога?

— Кости — собакам, — пробормотал Баюн, — пироги — котам.

Яга нахмурилась.

— Смотри-ка, какой! То есть, заявись так к тебе Царевна, ты бы против не был?

— Конечно нет!

— И почему же?

— Ну так это, — Богатырь пожал плечами. — Ну Царевна же! Я с детства на Царевне жениться мечтаю!

— Дурень ты, — вздохнула Яга. — Царевна наша хоть и красивая, но к обычной жизни совершенно неприспособленная. Шить умеет, но на этом всё. Пользы от неё в хозяйстве, как от того валенка.

Богатырь похлопал глазами.

— К тому же, милок, сколько ты будешь ждать, пока кто-нибудь похитит Царевну? А если этого ближайшие лет десять не случится?

— Всё равно ждать буду. Царевна же.

— А если её кто раньше освободить успеет?

— Я быстрый, — упёрся Богатырь, — и очень ловкий.

— Сегодня — да, — согласилась Яга. — А через десять лет?

Богатырь задумался и пожал плечами.

— Что вы за люди такие? Мечтать, конечно, дело интересное и даже иногда полезное, но у каждого второго мечты такие, что за ними всё остальное замечать перестают.

— Ничего я не перестаю. Всё замечаю. Чего я не заметил-то?

— Девицы-красавицы у себя в доме, — усмехнулась Яга, — Видишь, до чего девиц довели своими мечтами о Царевнах — от вас шагов не дожидаются и берут всё в свои руки.

— Думаешь хорошо это? — с сомнением спросил Богатырь. — Необычно как-то.

— Ещё как хорошо! Ты вот сейчас домой придёшь — а у тебя там и убрано, и каша сварена, пирожки нажарены. Уж она постарается — всё, на что способна, покажет!

— Пирожки, — причмокивая, протянул Баюн.

— А главное, что так каждый день будет, — продолжила Яга. — Потому что девица эта свой выбор сама сделала, добровольно. А с Царевной кто знает, как жизнь пойдёт? Стерпится ли? Это в мечтах твоих всё прекрасно, а на деле всё совсем иначе быть может.

Богатырь почесал нос, посмотрел в окно и встал.

— Пойду-ка я, пожалуй, — пробормотал он. — Чего это я, в самом-то деле. Девица-то красивая, зараза, слов нет.

— Ступай, милок, ступай, — Яга помахала ему платочком. — Жизнь-то у вас и так короткая, чего её мечтами жить.


© Роман Седов