Приглашение в рай © Часть первая

Произведение готово. Совместный дебютный труд двух человек. . сюда будет выкладываться по мере исправления ошибок.
дебют.

пролог
День 0

– Леша! Еще немного и все, не успеем! – я прибавляю шаг.
– Я не виноват! мы прилетели с опозданием! – мой друг, слегка запыхавшись, догоняет меня. – час! Такая задержка – это недопустимо! Хорошо, что у нас еще есть немного времени.
– Да, но расслабляться рано. Вот и стойка.
Мы подошли к представителю авиакомпании, молодой девушке в фирменной одежде.
– Доброй ночи! – она взяла документы и защелкала по клавишам – Извините, места для посадки вдвоем остались только в последнем ряду.
– Не беспокойтесь, нас все устраивает – я забрал документы, и мы пошли на выход, к автобусу.
– Интересно, что она о нас подумала. – Заметил я, по дороге к гейту.
– Это не имеет значения, нам с ней детей не крестить. Пойдем, нас остальные пассажиры ждут, вот и выход. – Леха зашел в салон впереди меня и расположился у окна . стараясь никому не мешать. Двери сразу закрылись, и мы поехали в мини путешествие по летному полю. Наш явно не новый самолет стоял достаточно далеко от здания аэровокзала, и автобусу пришлось покатать нас по полю добрых 10 минут. Пассажиры в основном молчали, кроме группы индусов, явно увлеченных каким – то спором, и активно жестикулирующих. Я еще задумался, что в Канаде, зимой, им тут делать? Или в гости едут или трудоустраиваться, слишком одинаково выглядят.

– Выходим! – Засобирался я, решив проскочить впереди толпы и первым войти в самолет.
– Не спеши. – Леша разгадал мой план. – Нам все равно в хвосте лететь. Пусть все рассядутся, закинут вещи, и мы зайдем спокойно, без толчеи и ожидания в коридоре, – Подышим пока, хоть 5 минут, погода классная.
И действительно. Морозная ночь, мерцание звезд, приятный бодрящий воздух, – После теплого автобуса и длительного перелета такая обстановка казалось сказочной и действовала опьяняюще.
– Все, пойдем! – Леша пошел к трапу. – Пора занимать места. Мы отдали посадочные талоны бортпроводнице и стали пробираться вглубь тесного салона ,закинули рюкзаки на полку и стали выбирать, кому где сидеть.
– Сядешь у окна? – предложил я
– Конечно! – Леха сел у иллюминатора и явно собирался сразу заснуть, расправляя одеяло, оставленное бортпроводниками заранее. Я предпочел сесть с краю, – салон был тесный, переднее кресло упиралось в колени не давая расслабиться. Вечная проблема людей с ростом выше среднего. Уставшие от первого длительного перелета, мы расположились, даже не переодеваясь и не снимая верхней одежды. Устроившись поудобнее я вытянул ноги в проход и не дожидаясь взлета, тоже постарался поскорее уснуть, но увы – в отличии от своего товарища, провалиться в сон я смог только после благополучного взлета, когда самолет набрал высоту и мой страх высоты отступил.

День 1. Раннее утро

Вспышка, яркая, что глаза режет сквозь веки. Я резко проснулся.
Что это? Пытаюсь посмотреть в иллюминатор, перегнувшись через товарища – Леха уже проснулся и так же смотрит в окно.
– Если увидел вспышку, значит уже поздно, – сострил он. Мы молча смотрели на разрастающееся, на горизонте яркое зарево. На ядерный гриб не похоже. Тогда что это? Атомные испытания в Канаде? Смешно. Не мог же Китай войну начать, или Родина с США устроили Армагеддон и это зарево ранних взрывов над Аляской? Внезапно снопы искр летят с потолка, моргает и гаснет свет, хлопками лопаются гаджеты пассажиров вокруг, внезапно глохнут двигатели и самолет начинает лихорадочно трясти. Я понял, что у меня руки похолодели от ужаса, и я громко матерюсь.
– Пристегни ремни! – Леха сумел совладать с собой и отрезвил меня.
Мы нервно зашарили по креслам, забыв, что пристегнулись еще при взлете. Пассажиры испуганно закричали, но крик продлился недолго – к горлу подкатил ком – самолет стремительно начал терять высоту. В полной темноте чувствовалось, что пилоты маневрируют, пытаются изо всех сил спасти нас, переводя самолет в планирование. Свет не горел, двигатели молчали, часы не работали – стрелки замерли на часе дня по Москве. Я вжался в кресло и вцепился в ручки так, что побелели костяшки, от страха кружилась голова. Маневрирование продолжилось, нас трясло и болтало. Что задумали пилоты? Питания нет, и слава богу, что наша старая машина не ровня современным лайнерам – поршневой самолет может пилотироваться вручную, когда как современные машины управляются компьютерами и при потере питания становятся полностью неуправляемы. Но где мы, что внизу? Океан, суша, горы? Сколько мы проспали? На что ориентируются пилоты, кругом кромешная тьма!
Все это пронеслось в голове диким водоворотом в момент первого контакта с поверхностью. Самолет ударился, подпрыгнул и со скрежетом продолжил движение вперед, теперь уже явно скользя по неизвестной поверхности. Я клацнул зубами и достал головой спинку впереди стоящего сиденья, но ремни держали крепко и я остался на своем месте. Скрежет и треск металла усилился, самолет дернулся и что - то, вздымая белый фонтан, промелькнуло в иллюминаторе, это крылья оторвало от удара о снег! Он сверкал прямо за бортом, мы не над водой! Крушимый землей фюзеляж продолжал скользить на бешеной скорости, постоянно содрогаясь от ударов о снег и ветки деревьев. В какой – то момент корпус начал заваливаться набок, и тут произошел удар чудовищной силы , самолет словно взорвался и его стало рвать на части, с диким скрежетом прямо перед нами обломки обшивки полетели на пол и заваливали пассажиров, самолет трещал и рвался в разных местах пока хвост окончательно не оторвало и он сделав вместе с нами полный оборот не остановился, вся же передняя часть, разрушаясь и сверкая обломками, покатилась дальше, под дикие вопли уцелевших пассажиров. «Я Жив», – последняя мысль, которая посетила мою голову, в глазах потемнело, и я потерял связь с миром.
Солнце уже озарило место катастрофы, когда я начал приходить в себя. Тело болело, голова раскалывалась, и я с трудом открыл глаза и осмотрелся: от самолета остались только последние два ряда, мы с Алексеем пристегнуты к креслам, хвост самолета лежит с креном на правый борт и на корму, обрубок задран вверх невысоко, но метр от земли точно есть. Мой друг дышал, спал или без сознания, бледный как смерть. На голове отличный синяк, похоже он приложился об борт при посадке, крови нет. Отстегнуться удалось не сразу, руки плохо слушались и пальцы сильно онемели… Ооох! Выдохнул, ребра болели, встал ровно, и чуть не упал от головокружения, но сдержался, захотелось пить. Надо глянуть остальных пассажиров: их двое, оба на первый взгляд мертвы. Другие кресла пустовали, думаю, не пристегнулись и погибли.. Первым пассажиром был седовласый мужчина, одетый в добротный свитер он сидел и не дышал. «Как живой» подумал я, и даже перепроверил, но нет – холодный, думаю, сердце подвело. Вторым пассажиром была молодая девушка лет тридцати, модно одетая в легкие спортивные брюки и футболку с ветровкой, модно стриженная, с ней все понятно – слишком легко была одета, наверняка потеряла сознание при ударе и замерзла насмерть. Хорошо, что мы поленились переодевается и спали как есть в пуховиках пусть и не застегнутых, но это спасло нам жизни.
Что же делать? Я растерялся. Надо Лешу отстегнуть, да осмотреть! Вот я «молодец» – и года не прошло как я догадался осмотреть товарища, «похвалил» себя я. Отстегнул ремень, попытался поднять и не смог – ну и кабан же вымахал! Что греха таить, мы были почти одного роста и схожей комплекции, под центнер весом и выше среднего роста плюс «шейкер» в котором мы побывали и пребывание на морозе в течении нескольких часов не прибавило мне сил.
Спустя пару минут я смог достать Алексея из кресла и расположить между рядами на полу. Голову ему наклонил в бок, чтобы не захлебнулся в случае тошноты. Тааак, теперь нужно приодеться и поискать воды, жажда мучила неимоверно. Не снег же есть! Не смотря на то, что потолочные полки были разбиты, я с удовольствием обнаружил наши рюкзаки и вещи соседнего ряда на месте. Порывшись в рюкзаке надел шапку, кофту и вынул перчатки, более теплая одежда осталась в чемоданах. С Лешиным рюкзаком поступил так же – надел на него шарф и шапку, руки укрыл в перчатки и засунул в карманы. Черт возьми, время бежать за лотерейным билетом! Мало того, что выжили в авиакатастрофе, так еще и погода не успела прикончить.
Теперь пить. С этим законом о противодействии терроризму, на борт жидкости нести нельзя, а в магазин мы зайти не успели, – ни воды, ни еды с собой не оказалось. Туалет был в начале самолета и уехал дальше, и где теперь эта передняя часть? Я еще не осматривался, но на первый взгляд рядом остальных частей самолета не видно. Надо искать припасы! За нами была кухня, правда если самолет — это воздушное судно, то ее можно было бы назвать камбузом – точнее то, что от него осталось. Шкафчики, повсюду полочки. все сделано максимально рационально. компактно и крепко, контейнеры в металлические, все закреплены. Достать сразу не получилось, корпус самолета перекошен, и все емкости заклинило, но содержимое можно рассмотреть или прочитать этикетки – в некоторых одноразовая посуда, приборы, салфетки, воды и пищи нет. Есть два шкафчика побольше: дверь одного намертво заклинило в проеме, у второго край дверцы торчал, приглашая его открыть. Я ухватился и силой потянул – дверца хрустнула, и я полетел на пол вместе с ней, завалив пострадавшего друга. Леша застонал, и я поскорее скатился с него. Из шкафчика на меня «смотрели» две коробки со снеками и упаковки воды, – похоже на мини склад кухни. До катастрофы еду еще не раздавали, вероятно, это должен был быть наш завтрак. Вскрыл упаковку и жадно выпил почти целую бутылку воды, бодрость наполняла меня с каждым глотком, как в рекламе, я усмехнулся и вытерся рукавом, – живем! Второй шкаф? Не видно, что внутри, и не открыть, попробую сломать позже. Что делать дальше? Надо как – то начинать выживать здесь, пока нас не спасут, хотя ищут ли? Вспышка, которую мы видели в иллюминатор, выглядела очень пугающе. Вся техника отключилась, но в каком радиусе? Работает ли сейчас? Возможно спасателям и не до нас сейчас, и знают ли они о нас? Сколько мы падали я не помню, сильно ли сошли с курса? Неясно, плюс нам нечем было подавать сигнал бедствия – рация наверняка сгорела. Будем жечь костры – дым видно издалека. Готов биться об заклад, что про нас сейчас думают в последнюю очередь, – если все отключилось у нас, то как минимум спасатели тоже остались без техники и связи.
Как там Леша? Надо проверить. Я выглянул в коридор – мой товарищ лежал где я его оставил и ровно дышал. Все, пора покинуть самолет и осмотреться. Интересно где мы? Затащил друга на камбуз укрыв от ветра и взял бутылку воды спрыгнул с края обломка. Ноги не выдержали и подогнулись, я повалился в снег. Глубоко, почти до колен это сильно затруднит движение. Зря я прыгнул, надо было спуститься аккуратно, но все мы сильны задним умом. Медленно встал, отряхнулся и перешел на утрамбованный снег. Нос и центральная часть здорово уплотнили снег и я пошел вперед, рассчитывая найти другие обломки или других выживших. Идти пришлось недолго, уже через десять минут «прогулки» я стоял на краю скалы и «любовался» на обломки. Разбитый в щепки фюзеляж лежал бесформенной металлической горой метрах в двухстах прямо подомной, и как ни странно даже не сгорел. Топливо было в крыльях, так что гореть было нечему, для остальных пассажиров это было слабым утешением, надеюсь они не мучились.
Зато теперь ясно где мы. – это или остров, или полуостров. Думаю, скорее остров, и не большой. С моей позиции я мог разглядеть расстилающуюся небольшую долину, дорогу вдоль нее. Возможно даже небольшую ферму. Правую часть долины закрывал лес, ограничивая обзор, левую прятала скала, уходящая вниз хребтом, и являлась естественной преградой, и все это окружала водная гладь. Выходило, что гора, на которой мы застряли не так и высока. Мы были где – то на полутора километрах высоты, почти на самой вершине. Остальные обломки самолета лежали на небольшом плато, рядом с горным озером, в которое впадал небольшой ручей. И озеро, и ручей были скованы льдом, а на берегу озера стояла небольшая хижина. Я вгляделся. насколько позволяло расстояние – обычная избушка, сложенная из камней, охотничья, или рыбачья. Жаль только никого не видно рядом. Ладно, вернусь и буду поглядывать, не исключено что замечу кого. Все что я вижу из цивилизации это ферма, но невооруженным взглядом она еле видна, с тем же успехом это могут быть развалины. Единственное что настораживало – полное отсутствие дыма. Погода ясная и морозная, столбы должны были бы подниматься высоко, но ничего нет, это удручает. Неужели никто не топит печей? Ладно, пока все понятно, что ничего не понятно – пора обратно.
Хвост встретил меня на том же месте. Я сделал обход и осмотрел остатки железной птицы со всех сторон. Обследование далось мне нелегко – там, где снег не был примят фюзеляжем, его глубина была почти по пояс – я сразу взмок и устал. Все что удалось разобрать, так это то, что багажный отсек был под снегом и цел, хоть и невелик. Надо обязательно его вскрыть и проверить, уверен там будут полезные вещи. Время осмотреть товарища. С трудом забрался в самолет, подтянуться на руках для меня была задача на грани, особенно в зимней одежде и когда лезть необходимо в разбитый, искореженный самолет, да и острые края не добавляли оптимизма. Забравшись, я лег на пол, отдышался и подполз к другу – Леша лежал на боку, пока меня не было его рвало и он явно пытался выползти из кубрика. Он не в коме!
– Леша!!! Ты меня слышишь? Вытираю его и кладу на спину. У меня нет нашатыря, не знаю, что с Лешей делать. Если у него сотрясение – приводить его в чувство тряской не лучшая идея – осторожно поднимаю ему веки, – Ты меня слышишь?
Зрачки реагируют на свет. Заморгал! Стонет.
– Аааа, где мы? Что стряслось? – Товарищ прищурился от яркого света и попытался встать. Я помог ему прислонится к стене и подал воды.
– Держи! – он взял бутылку и стал жадно пить.
– Вспомнил, … дай руку, самому не встать, голова кругом.
– Не рано ли?
– Помоги! Я в туалет хочу.
Поднимаю его с трудом, потянув за руки. Леха немного постоял, упершись в стенку и тяжело дыша, пошел к краю самолета.
– Голова трещит, – Леха вернулся и опустился в свободное сиденье у края фюзеляжа – эти – он одними глазами указал на мертвых пассажиров – все?
– Да. Нам повезло. Других выживших нет.
– еще вопрос кому больше повезло. – Леха скривился от боли – Как отсюда спуститься?
– Я прыгал, там мягко. Но тебе наверно не стоит.
– Верно, мне каждое движение, как молот по голове. Если прыгну – глаза вылетят. Он нагнулся и глубоко дышал.
– Не свались только, тебя подержать?
– Я сам!
Пока Леша приходил в себя я решил осмотреть наши запасы и провел «инвентаризацию» шкафчиков и кладовой. Негусто, но лучше, чем ничего. Были упаковки негазированной и газированной воды, соленый арахис в маленьких пакетиках и булочки к чаю. Главная добыча – боксы сэндвичей с колбасой сыром и помидорами в индивидуальной упаковке – солидно, еще одна коробка каких – то вегетарианских бутербродов, чай в пакетах и банка кофе. Плюс еще шкаф, который я не смог открыть.
– Живем! Леша пришел в себя и стоял рядом, прислонившись к стене, и осматривал припасы.
– Да, на ближайшее время вопрос провизии закрыт. Идти сможешь?
– Нет. Точно нет, надо отлежаться немного, а то голова кругом при первом движении. Кстати вечереет, где будем спать? Ночью точно похолодает, если начнется метель – нам конец.
– Да, без укрытия или костра мы до утра не протянем. – При мысли о метели стало грустно – Ума не приложу, нам нечем развести огонь и воды не погреть. И от ветра укрыться тоже негде. Ножи даже все пластиковые.
– А ты пассажиров осматривал? Обыщи их карманы и вещи. Зажигалка или что полезное точно найдется, а я пока полежу – дурно мне. Леша прошел в кубрик и лег в узкий проход у иллюминатора.
– Точно, тебе здорово досталось. Полежи пока.
Осмотр начал с сумки девушки, но кроме горелого смартфона, косметики и журнала ничего не было. Одежда и все полезное для нас наверняка лежало в чемодане, так что смотреть и не чего было. У мужчины при себе был портфель, в котором кроме всего прочего, нашелся набор для курения: портсигар, с самодельными папиросами, две трубки, расшитый кисет табака, машинка забивать папиросы, спички и зажигалка. Зажигалка новомодная, на аккумуляторе, такие накаляют мини спираль, и прикуривают табак. Отличная вещь, но не работает, как и все электроприборы. А вот спички были не простые, похожие на охотничьи, с большим количеством серы лежали в специальной металлической коробочке. Похоже, он курил не для привычки, а по особому ритуалу. Что ж, для нас это подарок небес, иначе пришлось бы как в «таинственном острове», из часов линзу мастерить. Я не стал церемониться, и забрал у него не только спички, но и снял свитер, и шерстяные носки – ему уже точно не понадобится, а нам еще ночь пережить. А то и не одну.
– Есть что? – Леша не вставая подал голос из камбуза.
– Да. Спички есть и немного одежды, так что уж огонь мы разведем.
– Здорово. Я тут тоже без дела не лежал, присмотрел контейнер, он металлический, сойдет за кастрюлю. Хоть чаю вскипятить, что мы еще не осмотрели?
– багажное отделение, оно под нами, но люк снизу, нам туда без болгарки не проникнуть, либо лом, тогда получится влезть через борт. Сомневаюсь, что там есть жизненно необходимые вещи, наверняка одежда, да гигиена, может вообще ничего, это местный рейс, все наверняка с ручной кладью летели. Сейчас нам нужен нож, и лом иначе нам даже ничего не вскрыть.
– Плохо. Ты ходил осмотреться?
Я рассказал о своей прогулке, упомянув обломки внизу, хижину и отсутствие дыма.
– Мы так высоко? Нам сейчас не вылезти отсюда, хорошо – запас еды есть, но он тоже не резиновый.
– Увы, дружище, но выбраться отсюда будет непросто. Снег глубокий, спрятаться негде, для того чтобы уйти отсюда, надо готовиться, а ты трех шагов сейчас не ступишь. Выспаться, поесть, прийти в себя. Боюсь, мне придется оставлять тебя, а самому ходить на разведку, но это не сегодня. Есть хочешь?
– Нет, пить, голова идет кругом, мутит, есть не могу. Мне бы полежать, спать хочется ужасно.
– Лежи, я что-нибудь придумаю, – Я передал ему недопитую бутылку, – Попытайся уснуть, я накрою тебя найденной одеждой.
Надо разводить костер и готовиться ко сну, горячая пища даст нам сил и поможет отдохнуть. Пить ледяную воду и холодные бутерброды удовольствие не из приятных. Я взял импровизированный чайник, который нашел мой товарищ, и задумался – кипятить воду из бутылок расточительно, особенно когда вокруг снег. Ладно, огня нет, кипятить еще не на чем, нужно выбрать место для очага. По всему выходило, что оно должно быть рядом с местом где мы будем спать, место должно быть защищено от снега и ветра и желательно, чтобы мы при всем при этом не сожгли самолет и не отравились от угарного газа. И нужны дрова – их у нас точно не было. Оглянувшись, я понял, что в камбузе есть место для очага, с одной из сторон помещения был иллюминатор, он треснул при «посадке» и если его выломать, то в том углу можно сделать настоящий очаг. Надо найти лом. Я вышел из камбуза, осмотрелся. В месте разлома с потолка свисали провода , части обшивки и обломанные балки, точно так же выглядел почти весь край фюзеляжа. Кроме того я заметил, что одна из направляющих пола заметно торчала из него и была почти выломана. Я нагнулся и попытался пошатать ее, она легко поддалась, но держалась хорошо. Осторожно спустившись на снег я стал раскачивать ее в разные стороны, балка шаталась, но отламываться не хотела. Осмотрев балку внимательнее, я ухватился за нее и со всей силы налег всем телом – одна попытка, вторая, третья – балка поддалась, последние заклепки вырвало, и у меня в руках остался полутораметровый металлический лом, не очень тяжелый, но достаточный, чтобы выбить окно.
Вернувшись в кухню, я обнаружил, что Леша уже уснул. Придется послушать ему «шумных соседей». Я прицелился в центр иллюминатора и стал бить, стекло пружинило и не поддавалось, Тогда я стал бить в раму и потратив минут десять мне удалось выбить раму целиком. Ветер немедленно ворвался в наше укрытие, и заиграл мусором по полу. я выругался – этого я не ожидал. Понятно, что отсутствие двери не прибавляло уюта, но через окно теперь задувало в нашу небольшую каморку, нужно было поскорее развести огонь. Перспектива ночевать на улице без огня, пусть и в корпусе самолета, меня совершенно не радовала. Выйдя наружу, я огляделся: снег, камни какие – то голые деревья, и обломки деревьев. Хорошо. Осторожно перейдя по насту на утрамбованный снег, я начал собирать хворост для костра.


Примерно за полчаса накопилась достаточная куча веток, лапника, нашел даже немного мха и сложил все у входа в самолет. Устал, но мысли о горячей пище и теплом помещении бодрили, и я не терял расположения духа. Теперь надо это все притащить наверх и хоть как – то устроить очаг. Вот кажется простые вещи, а я уже устал как собака после охоты, язык на бок, не заболеть бы.… Взобравшись на камбуз, я подошел к спящему товарищу и потрогал его шею – теплый – это хорошо, не мерзнет. Продолжив сбор дров, я нашел содранные куски обшивки, которые отлично подходили на роль основы для очага. Выбрал такой , который мог тащить не напрягаясь, и понес, а точнее покатил по снегу к самолету. На затаскивание листа установку ушло еще какое – то время, но зато я смог закрыть и пол и часть стены – все, считай очаг готов.
Сгустились сумерки. Усталость и голод начали напоминать о себе, больше всего давила усталость, хотелось переодеться в сухое, покушать и полежать, особенно спать, просто прилечь…но сон был билетом в один конец. Черт как же я устал. В очередной раз превозмог себя и выбравшись из самолета стал ломать и закидывать ветки в коридор работая на «автомате» – стоит мне остановиться, и я просто лягу и засну здесь навсегда, нет, руки опускать нельзя – чуть расслаблюсь сейчас и все, упущу шанс выжить в авиакатастрофе и спастись.
Развести костер оказалось не сложно: из салфеток сделал трут, накидал лапника, ветки покрупнее сложил наверх, и вот уже костер потрескивает, бросая снопы искр вылетающих в окно. Почти в полной темноте позволил себе разлечься у костра. В металлических контейнерах вскипятил воды, заварил чай, подогрел бутерброды.
– Леха просыпайся, давай поедим горячего!
– Ммм? Горячего? – Леша как будто и не спал вовсе.
– Да, я согрел чай и бутерброды. – я снял с огня контейнер и показал наши деликатесы.
– Давай. Ты дров много припас? Вижу очаг по всем правилам противопожарной безопасности. – Леша выхватил бутерброд и стал с аппетитом его уничтожать.
– До утра хватит, только надо встать подкинуть будет, да за огнем поглядывать, дежурить боюсь не вариант. Я устал, глаза закрываются. Сможешь, какое – то время посидеть? – я тоже прикончил первый бутерброд и уже занялся вторым.
– Да, без проблем, я выспался и спокойно полежу. Ты нашел что-нибудь интересное? – Леша съел три бутерброда и теперь попивал чай из пластикового стаканчика.
– Самолет наломал дров во всех смыслах. На пару дней точно, но идти нормально получается только по следу самолета. Везде обрыв, придется искать путь спуска в долину. Хижину внизу стоит использовать как временную базу.
– Ты не думал, что в носовой части есть что - то полезное, например, получится добыть теплой одежды на замену, средства спасения?
– Думал. Я пока ходил за дровами весь взмок – переодеться пришлось в одежду джентльмена, больше смены нет. Предлагаю составить план и придерживаться его. Завтра разберем шкаф и попытаемся пробиться в багаж. Инструмент теперь у нас есть. – я указал на балку.
– Ты той штукой окно выбил? Здорово. Что потом?
– Потом решим, оставаться здесь или уходить. Сейчас мы ничего не решим, надо выспаться и прийти в себя.
– Ложись, я послежу за костром, будет клонить в сон – разбужу.
– Хорошо. Если что сразу буди.
Я отполз в сторону закрыл глаза и сразу отключился

День2

В предрассветной дреме мои мысли путались, восстанавливая картину пережитого дня. Что это было? Мы летели в северную Канаду по приглашению на работу, – старый школьный приятель Леши давно обосновался в этих местах, завел свою фирму по ремонту техники и звал нас к себе. Мы имели стабильную работу в сфере IT , но приглашение приняли, учитывая, что товарищ оплатил трансфер и отель, - Грех отказываться. Мы взяли отпуск и полетели на разведку. Катастрофа застала, как всегда это бывает, врасплох и теперь мы были одни, у разбитого самолета на вершине неизвестной горы.
– Вставай раб, солнце уже высоко! – Леха изволит шутить, значит ему легче. – Как сам?
– Как сала килограмм! – Ответил я. Чувствуя, что сон явно пошел мне на пользу: Ты то как?
– Отхожу. Еще местами побаливает, ходить нормально не могу. Что делать будем? Искать нас не будут точно. - Леша подогрел бутерброды и разливал горячий кофе по кружкам - завтрак как на курорте.
– Это почему не будут? – я принял угощение и сел в кресло в последнем ряду. Леша откинул столик и устроился рядом, в соседнем ряду..
– Сам посуди, - товарищ обвел рукой вокруг - случилось явно что - то глобальное, у меня даже часы не работают. Где мы неясно. Понятно, что все разбились или замерзли, мы на склоне горы и даже не знаем на материке или на островах. Да еще в Канаде.
– Точно. – я призадумался, попивая кофе.
– А самое интересное знаешь что? Ты вот когда ходил вокруг, видел другие самолеты или вертолеты? – нет! Будь все нормально, нас обязательно стали бы искать. Те же вертолеты спасателей, снегоходы лесничества - это регулярный рейс. Тревогу забили бы в тот же момент, как мы пропали с радаров. Видно нас хорошо, самолет хоть и не загорелся, но просеку оставил заметную, обломки лежат как на тарелочке. Нас не ищут, или делают это не там где нужно.
На свежую голову я начал понимать масштабы катастрофы и мне стало грустно от надвигающихся перспектив, – надо спускаться с горы самим.
– Да, ты прав. Самолет сильно трясло и крутило. Спасатели могут искать вообще в другом районе, а ферма может оказаться брошена, потому как она в такой глуши даром не нужна. Придется нам выбираться рассчитывать на себя. – Я встал с кресла и смахнув крошки потянулся и оглянулся вокруг. - Я сейчас насобираю дров, а ты следи за костром. Поедим, подготовим немного наш лагерь, и я пойду на разведку, буду смотреть пути вниз.
– А кладовка и багажное отделение? – Леша продолжал сидеть в кресле
– Подождут. Вечером, вернусь – посмотрю, сейчас нам особой нужды ни в чем нет. Ты справишься один?
– Конечно, сейчас подкинем и я спать. Ты же за 2 – 3 часа вернешься?
– Я особо уходить далеко не буду. Конечно, вернусь. Потом решим оставаться здесь или уходить. Следи за костром – это единственный сигнал, что здесь есть люди, его видно издалека, возможно нас заметят и спасут.
Я подготовился – взял воды, орешков, обмотал ноги пакетами с кухни, пару подобрал и для рук, а под свитер пластиковых буклетов авиакомпании положил – как защиту от ветра и отправился ходить по окрестностям. Немного прошел вверх по пути скольжения самолета и совсем недалеко нашел место разлома – из снега торчал приличный кусок скалы. Мы напоролись на него силовой частью и потеряли самолет окончательно. Тут же были обломки нескольких сломанных самолетом деревьев, – отлично, мне удалось собрать большое количество относительно крупных сучьев, которые в несколько походов я смог отнести к самолету. По времени вышло часа два – измерять было нечем, ориентировался по солнцу и внутренним ощущениям. Получалось, что уже 11 утра, солнце почти в зените... пора перекусить.
– Ты как тут? – я заглянул в самолет. Леша удрученно лежал у костра и смотрел в одну точку.
– Лежу, поглядываю за костром, поедим? - Голос его был тихим и едва слышным. Вообще он выглядел апатично и вяло.
– Я за этим и поднялся, погреться и подкрепиться. Дров припас нормально, их только нечем распилить. Будем запихивать по мере прогорания. Ты не смотрел, сэндвичи все одинаковые?
– Да, всего два вида, с сыром колбасой и овощами, второй точно такой же, но без колбасы. Достаточно питательно, и от цинги не будем страдать. Но их осталось не так много. – Леша показал два разных бутерброда и принялся разогревать. - как думаешь, долго еще тут просидим?
– Погоди, давай сначала поедим, на свежем воздухе аппетит приходит быстро.
Я поставил греться воду, рассчитывая взбодрить себя чашкой хоть и растворимого, но кофе.
– Я думаю, что надо вскрывать второй шкаф и ломать в кухне пол. Нам нужно добраться до багажа. Как только ты наберешься сил, я буду пытаться сделать снаряжение для выхода отсюда в домик, что я видел внизу. Сначала налегке прогуляюсь по следу самолета, разведаю подход. Если местность проходимая можем сразу перенести базовый лагерь. По ощущения идти совсем недалеко и как временная база выглядит привлекательней обломков самолета. Оттуда проще будет вести разведку выхода к ферме, от непогоды он основательнее будет и дикие звери не проблема в нем.
– Все логично. Надеюсь, нас найдут и мы забудем это все как страшный сон. Когда мы падали я думал все – конец, а теперь и не знаешь – не будем ли мы завидовать мертвым, когда запасы еды иссякнут, сейчас зима – будет туго.
Я разлил кофе по пластиковым стаканчикам, достал горячие бутерброды, и молча принялся за еду, думая о том же что и мой напарник: пока у нас есть запас еды и воды, вся ситуация напоминает легкий поход на шашлыки, хоть и зимние. Не будь у Леши легкой контузии, мы бы вдвоем уже собрались и ушли отсюда. Интересно, эффект от вспышки сохраняется или надежно укрытая техника работает? Пока не проверить, а жаль, ладно долго сидеть на одном месте нельзя.
– Леха, я через полчаса вернусь. Схожу на уступ, посмотрю, не ищут ли нас, потом проведаю тебя. Потом принесу дров и снова пойду на разведку спуска к домику.
– Давай. Я пока посплю, не буди без надобности.
– Хорошо, набирайся сил.
Я взял уже стандартный набор еды и вышел из самолета. Благодаря знакомой дороге окрестности предстали передо мной уже через пятнадцать минут. Ничего нового осмотр не дал – , ни дыма, ни движения, – единственное стало понятно, что озеро питается из небольшого ручья и им же продолжается. Лента речушки в дальнейшем уходила правее и могла быть использована как ориентир. Я не стал зря терять время и поспешил обратно. Дров подобрать мне не удалось, я проверил спокойно дремавшего у костра друга, подкинул самые толстые дрова и поспешил по проторенному пути от самолета.
Почти час мне понадобился, чтобы дойти до места первого удара, - мы упали на небольшую болотистую поляну и скользили вниз по естественной просеке в лесу. Здесь же лежали разбитые в хлам крылья и огромное маслянистое пятно сверкало на солнце, заваленное мелкими обломками. Как не взорвалось? – ума не приложу! Болотце питало ручей, и было затянуто тонким льдом, крепость которого мне необходимо проверить. Я встал сначала одно ногой, а потом и двумя – идти можно, но внимательно и осторожно. Прошел вдоль ручья в сторону избушки, спуск довольно пологий, нашел место, где лед казался толще, – крепко, не хрустит, и проломов нет, – это хорошо – идти можно. Пройдусь по ручью, пожалуй, главное не проморгать момент начала сумерек. Когда здесь темнеет я пока так и не понял, а искать же дорогу обратно в темноте я совершенно не хотел. Еще на Родине я мог заблудиться в трех соснах имея навигатор в руках и наличие сейчас такого ориентира, как ручей меня радовало, как никогда.
Дорога была не сложная – ручей хорошо продувался, снега на нем практически не было. По краям в каменистом русле плотно росли деревья, и далеко смотреть не получалось, стволы перекрывали обзор. Пройдя по ручью, как по тропе я наконец вышел к озеру. Лес резко закончился, и я вышел на открытое пространство, на секунду даже агорафобия началась. Ладно, домик отсюда недалеко – минут за двадцать точно дойду, а самолет практически не видно. Я особо не напрягался и чувствовал себя еще вполне способным и для похода к домику и обратно.
Чем различимее становилась постройка, тем труднее становилось сдерживать себя, чтобы не побежать. Любопытство просто разбирало меня – я надеялся, как минимум найти нож, возможно, припасы или инструменты. В итоге не сдержался и все же прибавил шаг и у самой избушки я был изрядно запыхавшийся. Остановился только перевести дух и оглядеться.
Рядом с домом была пародия на пристань и две перевернутые лодки без весел. Сам он был совсем невелик ,сложен из дикого камня и кроме грубо сколоченной двери из досок ничего не имел. Никаких признаков замка или засова я так же не обнаружил, поэтому потянул ручку и вошел. Внутри был полумрак, свет падал только от маленьких световых окошек прямо под крышей, все что я мог разглядеть, так это только стол, два стула, грубо сколоченную двухъярусная кровать без матраса и простейший стеллаж, в углу темнел камин и большая вязанка дров к нему. На первый взгляд ничего тут полезного нет. Пожалуй, стоит зайти и подождать пока глаза привыкнут к полумраку. Я присел на стул и с удовольствием вытянул ноги. Посмотрим , что тут у нас. У стола есть ящик, отлично! нашлись коробка свечей и спички, обыкновенные, зато целых три коробка. Я зажег свечу, закрыл дверь от сквозняка и решил обойти помещение внимательно. На полках ничего не было, а вот на стене висела старая ножовка и видавший виды ржавый топор! Выглядели они ужасно непривлекательно, но это целый клад по нынешним временам! Больше ничего, ни лыж, ни снегоступов, даже ножа нет. Проклятье! Двигаясь дальше, со свечой, вдоль стены к камину, я вдруг споткнулся о что- то металлическое – кольцо в полу. Люк!! Крышка сделана не очень аккуратно, но доски крепкие и вот торчит кольцо, я потянул на себя, и она хоть и не сразу, но поддалась. Внизу было еще темнее, я взял еще две свечи и зажег вместе, – получился небольшой факел, который смог осветить помещение внизу. Это была кладовка, чтобы зверье не растащило, припасы сложили сюда. Даже скорее кладовочка – всего метр на метр и метр глубиной, но сколько всего! небольшой запас еды в ней был рассчитан на пару человек, на два – три дня. Макароны, соль, тушенка в консервах, чашки ложки и приборы тоже здесь. Две тарелки, кружки, всего по две единицы, кастрюля. Из приборов пара обычных кухонных ножей – их я прихватил, остальное не тронул.
Я сел передохнуть от нахлынувших эмоций и подумать, – выходит надо перебираться сюда, и как можно скорее. Припасы, и главное Лешу сюда принести. Здесь гораздо безопаснее и комфортнее, а пока он приходит в себя, можно самолет потрошить. Решено. Все. Пора уходить, нужно поскорее возвращаться или придется тут ночевать – этот поворот точно сгубит моего товарища, - он почти все время спит, и ночью один точно замерзнет. Прихватив топор, я закрыл дверь и отправился обратно. Уже вечерело, слава богу, погода пока радовала – было облачно, без снега и ветра, но это все просто везение, какой тут климат я догадывался смутно и готовил себя к самому худшему – затяжной метели, например. Подходя к ручью, я понял первую свою ошибку, – обратно идти в гору до самого места падения самолета, а я целый день на ногах. Идти будет очень непросто. Второй ошибкой было взять топор. Он весил не меньше килограмм четырех пяти и здорово мешал , а обойтись еще день мы без него точно могли , а теперь я вынужден его нести боясь потерять. Но идти нужно, вариантов нет.
На половине пути к «крыльям» я начал чувствовать пот, холодными струйками скатывающийся между лопаток, ноги стали гудеть, а топор оттягивать руку – я не подумал поискать для него плечевую веревку и теперь страдал от своей непредусмотрительности. Очень хотелось остановиться перевести дух, посидеть, а лучше прилечь. Но нет, я это чувство знаю. Стоит только остановиться и все, считай покойник, – сам не заметишь, как глаза закрыл. Терпеть, надо терпеть – поел, не сбавляя шаг, орешков, запил и снова в путь.
К месту первого удара, я вышел уже в сумерках, усталый, мокрый, передвигая ноги уже чисто «на автомате». Я оперся спиной о дерево, и стоял так несколько минут, переводя дух. Нужно сделать над собой последнее усилие. Нужно дойти до самолета пока светло! Только эта мысль и была у меня в голове. Я выпрямился, оттолкнулся от дерева и отправился дальше. Теперь идти легче, тропа спускалась вниз и мои заплетающиеся ноги уже сами вели меня, я только старался не упасть. Солнце село и сумерки сгущались с пугающей скоростью.
К самолету я вышел уже почти в забытьи, с трудом различая путь. Усталость накатывала с каждой минутой все сильней, мысли путались, и я готов был упасть в снег в любую минуту, как вдруг я стал различать свет! Точно, самолет уже близко и я вижу искры от елок, вылетающие в наш импровизированный дымоход. Эта картина придала второе дыхание, и я еще продержался пока не дошел до самолета метр или два, может чуть более. Осталось только влезть на палубу и я в безопасности, тепле и уюте. Последний Метр стал непреодолимым препятствием – сил забраться совсем не оставалось. Я бросил топор и полез, идя ва-банк. Подтянулся на руках, закинул ногу и потеряв равновесие и последние силы упал в снег. Темнота поглотила меня полностью, и я отдался на волю судьбе не в состоянии уже что - то изменить.
– Андрей! Да, Андрей, очнись же!
Как пьяный, постепенно фокусирую взгляд на источнике крика – надо мной нависает Леха и трясет изо всех сил.
– Все. все. Я тут, помоги встать.
Подняться удалось с большим трудом, руки не слушались, хорошо друг помогал встать.
– Давно я здесь лежу?
– Нет. Не больше пяти минут, я не спал и слышал шаги, а потом все затихло. Я выглянул проверить и увидел, как ты сорвался, давай, залезай скорее!
Я отряхнулся и полез в самолет, Леха затолкнул меня на палубу,– на четвереньках я дополз к нашему очагу и обессиленный окончательно заснул.

День третий
– Вставай, соня, завтрак пропустишь, – Леха тряс меня за плечо, – Ты так храпел, что даже в Питере наверно было слышно, давай давай, приходи в себя.
Я перевернулся на спину и открыл глаза – было уже раннее утро, очень солнечное и, черт возьми, холодное! Я чувствовал, что сегодня явно температура опустилась сильнее. Оглядевшись, я сел к костру.
– Леха. Ты как тут? Что было вчера? Как я здесь оказался?
– Я, – отлично, отсыпался. Ел и набирался сил, один раз проворонил костер. Проснулся от того, что стало холодно, хорошо еще не стемнело, смог в золе раздуть новый, экономил спички, в общем хорошо. Уже могу встать и идти, но напрягаться не могу. Стоит резко дернуться или нагнуться – голова кругом, но стою и хожу нормально, даже прошелся по самолету спокойно, посидел в кресле. Еще бы газетку или книгу. – Улыбнулся друг, – вообще шарман. Ну и бутерброды одинаковые надоели, попробовал вегетарианский. Вполне себе, есть можно. Проснулся?
Я встал, стряхнул остатки сна, потянулся.
– Да, все пришел в себя, долго же я спал?! Вчера заколебался с большой буквы, как в самолете оказался уже не помню, кажется, – Я похлопал себя руками, – ничего не отморозил? Надеюсь, нет – от мысли об обморожении я внутренне содрогнулся.
– Давай бутеры. – Я взял у Леши из рук горячий чай и дымящиеся бутерброды. – Пища богов! – Жуя промычал я – жрать хочется, вчера считай половину дня на орешках. Так вот – я отхлебнул из чашки – С одеждой надо решать. Ботинки ни к черту, хорошо пакеты одел, но они протоптались – и ботинки все равно промокают по снегу. И штаны тоже, еще пара таких вылазок и я точно отморожу себе пальцы. Тебя это тоже касается, ты не думал, будем дожидаться помощи или будем искать выход сами?
– Надо еще подождать, надежда умирает последней. Ты признаки поисков видел? Или вообще людей? Я за весь день ничего не слышал и не видел.
– Нет, никаких следов. Даже тот домик и тот давно не посещали, похоже, что приготовили все на случай визита, но так и не пришли. – я задумался. – скорее это дежурный запас, который оставляют для следующей группы.
– Понятно, – Леха налил себе еще чая – Как думаешь, сколько до ближайшей цивилизации? Ты говорил, что видел ферму. Далеко до нее?
– Не знаю. У меня нет опыта измерения таких расстояний, но не близко точно. Учитывая, что я ее разглядел, – по прямой недалеко, километров пять, может шесть, иначе я бы ее просто не увидел.
– Да, но это еще нам обходить придется неизвестно, как и где – Леха положил еще партию бутербродов разогреваться, – помножим по самым оптимистическим прикидкам на два, считай километров пятнадцать по лесу.
– По зимнему лесу, – уточнил я
– Да, по зимнему лесу. Со скоростью примерно километр в час. Получается, за один световой день мы не дойдем, а ночевать в лесу не круто.
– Не круто, согласен, не замерзнем, так съедят. Хоть я никого и не видел.
– И нам не хватит еды надолго. Мы уже прикончили добрую часть мясных бутербродов. Надо спланировать рацион, например один мясной, два вегетарианских и булочка. Если не посчитаем сейчас, то умрем от голода или сгинем в лесу без сил.
– Да, – Я призадумался – нужно ломать второй шкаф и пол, по любому нам нужен багаж. Там одежда. Уверен, что кроме нас летел еще кто – то с пересадками и вез смену теплой одежды в багаже. Упакуемся, переоденемся, запасную одежу подберем. Сделаем волокуши для полезностей и увезем все нужное. Надо собираться – чует мое сердце, не ищут нас.
– Волокуши или санки, может сразу снегоход ? – Леха, ухмыльнулся, попивая чай. – все это здорово, но рейс внутренний, да я и не помощник пока в ломании, могу последить за костром, может помастерить. Резкие движения пока вызывают жуткий дискомфорт. С чего хочешь начать?
– Со второго шкафа. У меня был с собой топор и нож. Я их донес?
– Да! Но топор ты уронил. Валялся там, где ты его бросил у самолета, я подобрал, потом в снегу его днем с огнем не найдем. Ножи так и лежали в кармане. я вынул, чтобы не порезался.
– И то верно. Давай топор сюда, попробую отжать дверь.
Я взял топор, и побеждая легкую ленцу, которая набегает после приема пищи, стал осматривать закрытый шкаф. – он был копией предыдущего, разве что дверь заклинило в проеме. Я решил бить в замок, а потом отжать дверь. Топор был ржавый, с длинной деревянной ручкой, так что замахнуться у меня первое время как следует не получалось – задевал потолок. Пришлось мне встать на колени и бить так,- на удивление дверь поддалась довольно быстро, я не ударил и десятка раз, как она с глухим хрустом открылась внутрь шкафчика.
– Ставки сделаны! Ставок больше нет! Давай смотреть что там. – я вытер пот и начал доставать коробки и упаковки: Ничего нового. Похоже, ровно тоже самое что и в первом, да точно, все тоже самое, я пересчитал. Две упаковки по шесть двухлитровых пакетов в каждой. Апельсиновый и яблочный. Не густо, но лучше, чем ничего.
– Давай теперь думать, что будем делать с полом?
– Погоди, может, пересчитаем, на сколько хватит припасов и что в итоге у нас есть? Отдохнешь
– Можно, завари кофе пока, пожалуйста. Я пока вытащу все, отсортируем и посчитаем.
Я разложил наши припасы, посчитал наш расход и при всем кажущемся солидном количестве этих продуктов, выходило что долго зимовать мы точно не сможем. Основного наименования – бутербродов уходило в день немало. В среднем мы ели семь штук в день каждый, а при холодной погоде и физических нагрузках аппетит будет только расти.
– Таак. Не радуют запасы, как думаешь, на сколько дней хватит этого?
– Я повертел шоколадки в руках. – мне так кажется, что если не выходить из самолета, то недели на две, может три. Потом мерзлую человечину есть придется, а если активно двигаться, то мы все за неделю съедим, максимум дней десять.
– Мы еще багаж не вскрывали. Там может быть еще что - то.
– Вот сильно сомневаюсь, что мы найдем еду, не варенье же бабушки внукам везли. Рейс местный – вспомни, нам на этой колымаге всего четыре часа лету было. Будут костюмы, деловые да платья, наборы для бритья. Стоит ли пробовать? Целый день долбить придется.
– Не знал, что ты такой лентяй! Мало ли что там – Это как клад искать, тем более ты сам пять минут назад собирался самолет на санки пустить. Что с тобой? Соберись и давай работать! Я за костром пригляжу, помочь я пока физически не могу.
– Я не лентяй, голова плохо соображает после всего. Ладно. Где лучше начинать долбить, как думаешь, по центру?
– Сходи посмотри, может снизу, через переборку можно пролезть или сломать, или люк какой есть. Пробьем пол в крайнем случае.
– Точно, про внешнюю часть я не подумал. – пойду осмотрюсь.
Я спрыгнул на снег и присел у внутренней части разлома. Переборка выглядела удручающе. Вся мятая, но не сломанная, блин, ломать пол совершенно не хотелось. Может пошатать? – я приналег на стенку, и упершись ногами попытался покачать, – шатается, а где? Надо продолжать осмотр.
– Как там успехи? – Леха навис надо мной, выглядывая из фюзеляжа.
– Нормально, ищу где качается, может расшатаю. – спускайся, посмотришь, мне нужна помощь наблюдателя.
Он почти сразу спустился. – показывай! Я готов.
Я приналег, и переборка закачалась, не сильно, но чувствовалось, что прилегает она не плотно, если найти место разлома…
– Вижу! Правый верхний край шатается, там похоже заклепки полопались, но выглядит как целое. Давай я сам качну – посмотришь.
– Тебе плохо не станет?
– Вот и посмотрим, не могу больше как тюфяк валяться, сил уже нет смотреть как ты тут шуршишь, а я как в санатории. Смотри! – Леха приналег на стену, та пошатнулась, и я увидел в углу, где он показывал, небольшой разлом в стене. – Если зацепить, можно попробовать отогнуть или выломать.
– Хорошо, я понял, подожди, сейчас посмотрю ближе. – Я подлез к краю, – высота не великая, не больше метра, стенка крепкая, отогнуть не выйдет, крепится на заклепках. Часть из них лопнула – вот стена и шатается.
– Видел?
– Да, – Леха кивнул, – или топором заклепки рубить, или попробовать пробить сам материал переборки, может палкой той попробуем сначала?
– Давай.
Мой товарищ вынес палку, и я принялся за работу.
– Сначала отогнуть попробую – я замахнулся и стал забивать импровизированный лом между потолком и углом переборки. Когда получилось, я сразу попробовал отогнуть, – уперся, приналег и начал давить, стараясь отогнуть край стены от потолка, но оторванных заклепок было слишком мало, а другие не поддавались, в итоге я только согнул наш импровизированный лом.
– А счастье было так близко, – я смотрел разочарованно на погнутый «лом» – что будем пробовать теперь?
– Попробуй пробить переборку, это не сейф, попробуем сделать дыру.
– Вариант конечно интересный, но это пластик, будет только отскакивать. Сейчас попробую повытаскивать ослабшие заклепки и срубить их, мне кажется это реальнее, – они на такой удар не рассчитаны, им же главное на отрыв держать. Упрись в стенку, пусть провиснут.
Я прицелился, и как только первая заклепка слегка вышла из гнезда, я ударил по шляпке изо всех сил. Все-таки топор был старый и тяжелый, удар получился сокрушительный, заклепка перерубилась с первого удара.
– Закрепим результат! Навались!
Поработав так несколько минут, я срубил еще заклепок, что были с небольшим люфтом и ослабли от удара. Заклепки в заводском состоянии было не подцепить – получилось, что у нас был угол чуть больше полуметра, который хорошо бы отогнуть, что бы забраться внутрь.
– Все, другие плотно сидят, их только сверлить или зубилом, топором ничего не сделаем. Сможем отогнуть? Ты как себя чувствуешь?
– В порядке. Тянуть или толкать будем?
– Тянуть, я уже изрядно разбил край. Поищи что накинуть, край острый и давай тянуть.
Пока я переводил дух, все – таки махать топором для меня редкая работа, Леха принес из самолета сумку из плотного кожзама. С помощью ножа нам удалось сделать из сумки пару плотных тряпок, накинув которые на край переборки мы стали тянуть. Угол поддался не сразу, но мы тянули, упершись ногами в саму переборку и край медленно отгибался, потом хрустнул и резко согнулся – мы полетели в снег.
– Похоже мы доломали то, что не разрушилось при падении. Не ушибся? – Я встал, отряхиваясь, и протянул руку Лехе.
– Нет, но в голове шумит, полезешь внутрь?
– Конечно! любопытство просто распирает меня, сейчас я полезу внутрь и буду выкидывать то, что найду, а ты принимай здесь.
Я осторожно, стараясь не порезаться о края фюзеляжа, полез внутрь. Свет не проникал внутрь и было очень темно, после окружающего снега и яркого солнца я даже на какое – то время ослеп, пришлось ждать несколько минут пока глаза привыкнут и напомнить себе о своей несообразительности – в домике остались свечки и сейчас они ой как пригодились бы.
– Ты там в порядке?
– Да! Темно хоть глаз выколи. Сейчас начну выгружать. Принимай!
За какие – то двадцать минут я наощупь нашел и вынул все чемоданы. Их , к сожалению, оказалось совсем немного и я с разочарованием обшарил багажный отсек и покинул его. В нашем распоряжении оказалось менее двадцати чемоданов разной конфигурации, в основном небольшие, но пара была совсем неподъёмных, их я смог вытащить только с Лехой.
– Ну вот он, наш клад. Странно, что так мало. – Леша осматривал находки.
– Может в другой части самолета еще были. Я, кстати, наши не нашел.
– Жаль. теплая одежда и обувь нам бы пригодились. Ладно, Сейчас будем распаковывать, нож у тебя?
– Да, давай начнем с самых больших – с ними возни было больше. И они в пленке, не иначе транзитный пассажир. Как и мы.
– Согласен, - я перевернул первый из двух, большой красный чемодан. – режь пленку, и давай смотреть.
– Он на замке. – Леша удрученно осматривал чемодан.
– Режь молнию, не тяни. – я уже замахнулся , собираясь испортить чемодан сам.
– Жалко, смотри какой он, пластиковый, - Алексей отвел мою руку - его по снегу удобно катить, считай готовая волокуша. И ручка удобная – жалко курочить, может можно открыть, как думаешь?
– Ладно. – Я осмотрел замок – Потащили к ближайшему камню. – Замочек хиленький, а чемодан тяжелый. Очень хочется посмотреть. Мы подтащили чемодан к камню, и пока мой друг держал чемодан, я обухом топора разломал замок за пару ударов.
– Что тут у нас… О ноутбук, интересно рабочий? Батарея отдельно, вздутая. бесполезная вещь, я откинул его в сторону.
– Да, не сейчас, давай все посмотрим, что еще? - Я придвинулся ближе.
– Папка с документами, не на русском, но кириллица. Похоже, да точно, на украинском, права и другие документы, похоже кто – то эмигрировать собрался или летел в длительный отпуск, а вот это для нас поинтересней: две бутылки горилки с перцем, литровых. Хороший сувенир, будешь?
– Нет конечно, оставь, у нас случись что, даже спирта нет рану обработать. Повезло, что не побились, что еще?
– Аптечка, и не маленькая, надо разбираться. Я не врач, что от чего не знаю, но все в коробках, так что будем читать инструкцию. Клад, покруче золотых червонцев. По всему выходит кто – то наводить концы приехал, документы подавать, не иначе. Есть еще смена мужской одежды. Две пары шерстяных домашних носков, бритвенные принадлежности, куртка теплая, ботинки зимние, пара термобелья, тапки и всякое нательное белье, сейчас внимательнее посмотрю. Перочинный нож. Зарядка для смартфона и Библия, на украинском. И еще пара книг на мове, вот же не лень было тащить. Ладно, разберем вещи и будем решать, что берем, а что нет. Сколько всего чемоданов?
– Два, включая открытый, больших. И пятнадцать маленьких.
– Давай, пообедаем и займемся сортировкой. Нам нужны зажигалки, ножи, теплая одежда, лекарства, алкоголь. Потом решим, что возьмем, может я что - то упускаю.
Спустя какое – то время мы вытащили все добро из чемоданов, как больших, так и маленьких. Учитывая текущую ситуацию, можно было считать себя королями положения. Кроме самих чемоданов, три из которых – два больших и один средний, литров на десять, имели пластиковое покрытие и отлично подходили для катания по снегу. Так же мы стали обладателями кучи ненужных гаджетов, которые все больше походили на кирпичи, часть распухла, другие просто не включались.
Самое главное и нужное мы отложили в сторону. Это были две теплых куртки, они были нам малы, но как смена нашим подойдут. Были две пары обуви, – почти новые зимние ботинки на меху, очень понравились, но в итоге пришлось отложить, оказалось нам обоим малы. Вынули только шнурки и меховые стельки. Вот шапки «петушки» были ко двору, целых семь штук, так что можно было хоть по три надеть, у нас самих такие были . Увы, я так хотел найти в следующих чемоданах настоящие зимние шапки ушанки, но не повезло, так что будем эти по две три носить, если погода прикажет. Второй большой чемодан, кстати тоже оказался с украинским «следом», но он был женский. Так же было три шерстяных свитера, они подошли. Порадовали перчатки, были почти нашего размера три пары, кожаные на меху – ехали вместе с пачкой теплых носков из натуральной шерсти, тоже три пары, и все большого размера. Другой подходящей одежды не оказалось. Еще было три бутылки виски литровых, несколько зажигалок и пара ножей, полезная вещь, и самое интересное это двухлитровый термос из зеленой пластмассы с двумя кружками на нем и новые механические часы в коробке, явно подарочные – Seiko. Леха покрутил их в руках – Я завел их, и они идут, отличная вещь, завтра по солнцу выставим время, и дата тут еще есть, заберешь себе?
– Пусть пока у тебя побудут, я тут подумал, а у того пожилого джентльмена с курительным набором, я часы не проверил – может он ретроград? Проверим?
– Почему нет? Ему они точно уже не нужны. Заодно проверим карманы.
Осмотрев джентльмена, я нашел что искал – часы были неизвестной мне фирмы моментум, на кожаном ремешке, тоже механические, стекло треснуло, но после завода они пошли. – Эти себе и заберу. Больше ничего у них интересного нет.
- похоронить бы их нужно, – окоченели уже, Не по-людски их вот так бросать.
- Согласен, надо оттащить подальше от самолета, но так чтоб их могли найти, если самолет найдут.
– Хорошо, давай у камня, который разворотил самолет? Там есть мелкие валуны, заложим ими, а посадочные положим в пакет чтоб не размокли и не выцвели. Так хоть опознают.
– Давай, начнем.
Вдвоем мы отстегнули последних пассажиров несчастного рейса от кресел, по одному спустили в снег.
– Андрюх, они тяжелые, тут хоть и недалеко идти, но запаримся. Может на чемодан, который приготовили как волокушу, попробуем?
– Вариант, заодно и испытаем.
В начале погрузили негритянку, – она была полегче, не больше 60 кило. У чемодана выдвинули ручку на максимум, и он легко заскользил по утрамбованному снегу. Джентльмен был минимум вдвое тяжелее – его тащили вдвоем, чемодан под его весом продавливался не сильно, но заметно, было тяжело. Погибших положили рядом, приложив с каждым личные вещи, кроме тех что были нам нужны. И только я собрался пойти собирать камни, пришла мысль.
– В одну их схороним или раздельно?
– Давай в две, понятнее будет, что могилы.
– Точно
Остаток дня ушел на закладывание тел камнями, документы и билеты, найденные у погибших, положили в пакеты авиакомпании, завернули и также накрыли камнями.
– Обычно на могилах что - то говорят.
– Покойтесь с миром, надеюсь мы не начнем вам завидовать. Пойдем в самолет, часа два занимались, – Леха сверился с часами – Пора дров закинуть, перекусим и будем думать, что дальше, уже темнеет.
Я молча кивнул. Мы шли к обломкам, у меня, да и у Алексея явно тоже на душе кошки скребли от этих похорон, в сущности, совершенно незнакомых нам людей. Вот так летишь себе, ничего не подозреваешь. А через пару дней тебя закапывают в канадском лесу небритые русские мужики. Лишь бы нам отсюда выбраться, а то и закапывать некому будет. В самолете сидели мы сами не свои, и чтобы как – то отвлечь товарища от тоскливых мыслей, я решил кое – что ему предложить.
– Слушай. У нас же три литра вискаря. Может отметим наше чудесное спасение, да выпьем за упокой души свежепогребенных? По 50? Хоть поспим. Накидаем самых дров потолще и поспим?
– Наливай, вроде был джонни вокер. Черный, давай его. Напиваться не будем – считай самоубийство, а так да. Давай.
Не чокаясь пластиковыми стаканчиками, оба выпили. Я слега поморщился, закусили бутербродами без мяса.
– Поспим?
– Да. Давай все теплое складывай сюда, все что нашли. Чтоб если провороним огонь не околеть. Одевай три шапки, носки сколько налезет, да пару курток. Давай, сделаем что - то типа палатки – берлоги.
Подготовились и почти сразу уснули. Я засыпал уже под ровный храп соседа по несчастью.

День 4.
Пробуждение на удивление было легким. Я отлично выспался и чувствовал себя полным сил, не иначе «снотворное» помогло. Выбрался из – под наваленной одежды – запах свежего кофе бодрил, Леха сидел в кресле и пил кофе с булочкой, глядя в сторону края нашего плато.
– Как спалось? Давно тут загораешь? – завистливо осмотрел своего друга, – Кофе вкусный?
– На удивление отлично, как страницу с этими похоронами перевернул, честное слово. Ты все по окрестностям ходил, в разведку, за дровами –а я тут все время, с ними. Немного не по себе было. Прям мороз по коже. Кофе будешь? Недавно сделал, вода еще горячая, я не хотел тебя будить. Очень уж ты крепко спал.
– Конечно буду. – я застегнулся и одел шапку – Что будем делать сегодня?
– Наливай кофе, Бери завтрак, и давай подумаем. Пора уже решать с нашим бедующим.
Я собрал себе поесть. Взял два разных бутерброда, Булочку и пару шоколадок, два стаканчика кофе, и с подносом присел к товарищу, ни дать, ни взять зимние посиделки на веранде.
– Что ты имеешь ввиду? Глобально или на ближайшие пару дней?
– Глобально. Я хочу сходить на уступ. Еще раз осмотреться, уже четвертый день и ни одного вертолета. Даже самолетов местных нет, а они летают невысоко. Посмотрим, есть признаки жизни или нет. Возьмем журналы или буклеты. Ручку поищем. Будем рисовать карту и ориентиры, если тут есть охотничий домик, значит можно или транспортом или пешком добраться до цивилизации. Не такое тут и глухое место.
– Ого, похоже тебе полегчало, или виски благотворно повлиял? – я ухмыляясь подул на горячий кофе. - Полностью согласен, когда пойдем?
– Как доешь, так и собирайся. Я уже поднос приготовил, нашел у стюардесс карандаши с ручками и журнал взял, чтоб рисовать на нем. Так что я только тебя и ждал. Надо еще за солнцем приглядывать – когда оно в зените будет, выставим часы.
Я быстро собрался, оделся , взял «сухой паек» и чуть было не ушел.
– Леш, может, термос возьмем? Горячего попить, перекусить, точно не помешает. Чтобы лишний раз не возвращаться. –
– Идея, возьмем вместо воды. И перекусить прихватим.
Собрались, и вышли быстрым шагом. Мне показалось, что сегодня еще холоднее, но делиться своими наблюдениями не спешил. Нужно убедиться точно, может это просто дневные колебания температуры.
Дошли достаточно быстро. Уступ встретил нас пронзительным ветром, и ясной погодой, но было понятно, что это ненадолго – горизонт заволакивало тучами, время хорошей погоды подходило к концу.
– Посмотри, – я кивнул в сторону надвигающегося шторма – боюсь, укрыться в домике до непогоды мы уже не успеваем.
– С чего ты взял? Скорость ветра отсюда не посмотришь, тем более сам говорил, что туда путь проще. Может успеем, давай осмотримся, нам сейчас главное текущую работу сделать. Видишь что – нибудь?
– Ничего нового. Света нет, дыма тоже, но может на той ферме греются электричеством?
– Может, не знаю, что тут выгоднее, электричеством топить или дровами, тут же в лес пойти и нарубить дрова просто так нельзя, штраф выпишут, так что вполне может оказаться, что там есть жители. Надо собираться, - в любом случае это лучше, чем сидеть в лесу. Как с картой?
– Да никак, из-за леса отсюда ничего не видно кроме фермы и поля.
– Тогда надо что - то придумать, в лесу потеряемся, у нас даже компаса нет, чтоб направление держать.
– Давай выставим часы и отметим по солнцу и времени направление на ферму, мол в такой – то час ферма относительно солнца здесь. В следующий там и так далее.
– Ну хоть так, давай, пойдем к самолету, думаю ты согласишься, что пора собираться и уходить с насиженного места. Сейчас по моим прикидкам часов одиннадцать, – солнце еще не в зените, выставляем часы, дату, отмечаем направление и пошли.
С задачей справились легко и еще до полудня мы снова взобрались в наш самолет.
– Все, собираемся? Я осматривал наши пожитки
– Да, давай. Берем те три чемодана, что скользят и пакуем в них всю еду, что осталась, кладем все ножи, топор, все медикаменты, что еще?
– салфетки надо взять, на растопку. Пакетов целлофановых, для обмоток, со всех чемоданов снять ремни что есть, а то ни одной веревки нет, потом свяжем. Кстати, у нас остается куча воды и сока. Жалко их, но их много, что будем делать?
– сок жалко, воду то тащить не особо стоит, а вот сок – в нем витамины, хоть и химия сплошная, но придется бросить. Будут силы, вернемся за ним отдельно. Давай лучше носков возьмем запасных, термобелья. Возьмем все, что не наденем.
В итоге собрались за пару часов. Особо не рассиживались, переход обещал быть не долгим. Решили, что перекусим уже там, здесь время зря тратить не будем, костер подкидывать перестали, лишь погрели воды для горячего чая в дорогу.
– В чемоданах есть еще место. Что еще возьмем?
– Пасты зубной возьми и щеток, как ни смешно, но она у всех почти была, и нам пригодится. Такими темпами зубы выпадут, да если были у кого ножницы. Хоть маникюрные и зеркало прихвати.
– Зеркало? Ножницы? Я слегка удивился
– Зеркало сигналы подавать случись что, а ножницы для многих целей сгодятся.
– Точно, про подачу сигналов я и не подумал. – я порылся в вещах и отложил две новые зубные щетки и пару тюбиков зубной пасты. – Бритву брать будем?
– Ну только бриться нам и не хватало по такой холодине, – Нет. Не нужны они , будем как местные лесорубы, бороду отращивать. Что-нибудь еще нам нужно?
– Я положу теплых курток, сколько влезет. Если что ими укрыться можно, в домике ни одеял, ни матрасов не было.
– Хорошо, в рюкзаки давай их положим, а в чемоданы тогда сок, хоть по пачке.
Мы сложили в рюкзаки по бутылке воды, дополнительной куртке, паре носков и каждому спичек на растопку и салфеток.
– Все?
– Да, сколько уже времени? Уже два часа. У нас на переход где – то три часа, потом стемнеет. Пойдем?
– Не хотелось бы, но дорога считай проторенная, я тогда вниз часа за два дошел. Давай. Запрягаемся и пошли.
Мы оделись по – походному: термобелье, пакеты, шапки, взяли чемоданы и пошли по моему старому маршруту, дорога хоть и шла в гору, – чемоданы шли легко, и мы держали средний темп. За сорок минут мы вышли к поляне с оторванными крыльями, керосин уже никуда не выливался, все что могло, ушло в ручей, пропитав окрестности.
– Хорошо, что мы не курим, неловкое движение и тут будет море огня – Леха огляделся, – не понимаю, как это все не полыхнуло.
– Сам не понимаю. Бабушка бы сказала « царица небесная уберегла» и сейчас я склонен ее поддержать. Пойдем скорее, от паров плохо станет.
Мы перешли на лед ручья, и идти стало совсем легко. Спуск был пологим, и я ловил себя на мысли что хочется сесть на чемодан и скатиться как с горки, но уклон все равно был не так крут, да и местами виднелись трещины – терять бдительность было нельзя, мы не на прогулке. Мы вообще неизвестно где.
К озеру вышли за полтора часа, все – таки как удобно, когда есть часы, – домик стал виден почти сразу. До него было не больше километра пути, так что мы разом прибавили шаг.
– Погоди – я резко сбавил, – Не торопись. Я так же когда его увидел бегом добежал, в итоге изрядно запыхался. Давай держать темп, силы нам еще понадобятся
– А что там? – Леха не сводил взгляд от дома.
– Лагерь надо разбить там, обустроиться. Там дров дай боже на пол ночи, их еще подсобрать надо, силы нужны, а уже почти пять часов, в шесть стемнеет.
– Точно, – товарища как отпустило, – пойдем тем же темпом.

Домик встретил нас полумраком, и тишиной. Все вещи лежали так же, как я их оставил, да и удивительно поменяйся тут что – либо. С другой стороны будь сейчас тут хозяин домика я бы нисколько не расстроился, но чудес не бывает. Мы положили чемоданы, и присели на стулья отдышаться.
– Устал?
Леха сидел, упершись локтями в стол, и держа голову обеими руками: – есть немного и голова разболелась. Я бы отдохнул конечно, но нужно поужинать и дом готовить к ночевке, сможешь поискать дров? Я пока костер разведу из тех что есть. И тут утварь ты говорил есть? Хоть поесть приготовить.
– Да, там все в погребе, найдешь, чаю из термоса попей. Я тогда за дровами, пока светло, с топором это уже попроще работа. Чай не буду, разомлею еще с дороги, занимайся, я скоро.
Я прихватил топор и пошел за домик, к лесу. В той части я при первом визите не был, так что за одно и осмотреться можно. У первых деревьев, мне показалось, что они стоят немного странно, присмотревшись, я понял, что там была протоптана тропа, по которой ходили не один год и мелкие деревья росли по ее сторонам. Интересная находка, но это заметка на будущее. Я отметил пару осиновых деревьев, и помня, что они хрупкие, быстро нарубил и наломал хорошую вязанку. В несколько приемов притащил их к стене дома и складывал там. Рубить на месте не хотелось – это можно было и в доме сделать, так что я просто брал бревнышки или сучья, которые мог унести и подтаскивал к дому. Сил и времени было немного, но до утра дров хватит точно, а то и на два дня, а там уже пилу можно использовать будет. На все про все ушло около часа, как раз стало темно, и решил зайти уже погреться в домик.
– Как дела? Спросил я с порога, – и тут же запах горячей пищи ударил мне в ноздри. От чувства голода, внезапно нахлынувшего на меня, подкосились ноги. В домике стоял приятный запах варева, от которого у меня бешено начала выделятся слюна.
– Нормально, намутил в котелке макарон с тушенкой, да чая заварил, вот пару бутербродов веганских приготовил, да булок к чаю. В общем, пир горой – насилу тебя дождался. Занеси дров, да переодевайся – поедим по – человечески.
Меня не нужно было просить дважды, через 10 минут я уже сидел за столом, в сухой одежде, только тапочек домашних, считай, не хватало.
– К такой еде можно и виски добить – достал я из чемодана початую бутылку. – Отметим наш первый «переезд»
– Не возражаю.
Забулькала в чашки ароматная жидкость, мы чокнулись нормальной посудой.
– За здоровье! – улыбнувшись, я выпалил тост. – Опрокинули чашки и жадно набросились на еду, молча, стуча ложками съели все что было, и довольные откинулись на стульях. Кстати кто – то же старался, делал именно стулья, хотя вполне хватило бы и табуретки.
– Еще по одной? – я разлил по второй – Закусим уже «холодными закусками»
Я достал пару бутербродов с мясом.
– Давай, – мы выпили по второй, занюхали бутербродами и закусили. – Как думаешь, этот весь катаклизм, он только здесь ударил или дальше распространился?
– Не знаю, – я честно не знал, но понимал, к чему клонит мой товарищ – Но искренне надеюсь, что это локальная проблема, и чем дольше я на это надеюсь, тем скорее мне хочется убраться отсюда.
– Почему скорее? Убедиться, что с нашими женами и детьми все в порядке? Я вот места себе не нахожу, эти пару дней мы только и думали, как не оставить свои обледенелые кости в этих местах, но сейчас я задумался, что если это ударило и по Питеру, то нашим семействам тоже не сладко.
– И поэтому тоже, но в основном, потому что будь это просто локальная проблема, нас бы худо – бедно искали бы. Техника и под электромагнитными полями работает и под радиацией тоже, вспомни Чернобыль. Здесь же что - то произошло такое, что – либо всем не до нас и на материке проблем хватает, либо это зона действия чрезвычайной ситуации, типа как зона отчуждения или лютого карантина. Нам здесь рассиживаться нельзя. – день, два максимум и уходим. Если погода не захватит нас в плен конечно. И да, я очень переживаю за свою и твою, кстати, семью тоже. И если твоя жена и сын загородом живут и без электричества как то разберутся с помощью печки и дров, то моих надо эвакуировать, и вся надежда на младшего брата, что он сможет вывезти моих родителей пенсионеров и жену с малышом хотя бы на дачу – они там пересидят. Плюс мой еще даже не умеет ходить, так что мысль о том, что мы тут сидим, а они там без меня попали в беду заставляет меня двигаться и думать быстрее. Очень надеюсь, что это все местное и мы быстро выберемся. Если это повсеместно, я даже не представляю, как отсюда выбираться обратно в Питер. Через Аляску? Или морем до Европы? Оба варианта сродни безумию. Мы ни разу не путешественники с тобой. Давай по третьей и спать, попробуем отогнать тяжелые мысли.
– Давай, выпьем, чтоб оказалось, что наши жены зря за нас переживают, и через неделю другую мы окажемся дома. – Леша поднял кружку и я молча последовал его примеру.
– До дна.
День 5.
Бутылку вчера мы все - таки допили, слишком уж хмурым было настроение. Спали в итоге на тех нарах, что оставили добрые хозяева домика, сил едва хватило застелить их теплой одеждой. Спалось кстати очень хорошо, я не помню точно во сколько мы легли спать, но я проснулся в 9 утра, выспавшимся и бодрым. Леха еще спал – и я решил приготовить наш традиционных нехитрый завтрак: кофе с бутербродами и булочкой. Кофе хоть и растворимый, но тем не менее запах от него шел как от заварного, я разлил по чашкам, сервировал бутерброды по тарелкам.
– Просыпайся! Нас ждут великие дела. Я уже приготовил завтрак.
– Вот блин. – Леха потянулся – мне снился сон, что я дома и все хорошо: я в теплой кровати, суббота, мне некуда бежать, жена готовит вкусный завтрак, Матвей уже бегает по дому, а тут ты! – я поймал иронично хмурый взгляд. – и все, картинка померкла, нельзя так.
– Добро пожаловать в наш дерьмовый мир обратно. Садись, кушай – будем думу думать, как поскорее отвалить отсюда.
– Как как, сам знаешь, чем об косяк. Сейчас поедим и выйдем осмотреться, видел вчера что интересное?
– Да, от дома идет просека, скорее тропа. Человеческая или звериная неясно, следов на ней нет. И я заметил как в лесу тихо, ни зверей, ни даже птиц я не услышал.
– Ну вот рядом с таким жильем и звериная? Сомневаюсь. – Алексей занял свое место за столом и принялся за еду.
– Домик используется редко, все может быть, тем более от домика пахнет едой – вчера вот точно пахло, надо будет выходить осторожно. – Я сел рядом и призадумался лениво осматривая свой бутерброд. – я слышал кучу историй про шатунов и волков которые выходили к туристам на запах еды.
– Хорошо. Допиваем и выходим на разведку. Вдвоем пойдем или раздельно?
– Не смеши, у нас же не третьесортный ужастик, «давайте разделимся» – Я ухмыльнулся – пошли вдвоем. Не дай бог кто из нас ногу подвернет или еще чего, потом не докричишься и пиши «пропало».
Мы оделись легко, из расчета быстрого передвижения. Взяли термос, по бутерброду и орешков, они были соленые и хорошо перебивали голод, но вызывали жажду, так что не имея воды есть их не стоило.
– Оружие будем брать?
– Оружие? – я даже замешкался – у нас ничего нет
– То – то же, мало ли кого встретим, может, намутим копье или хоть ножи возьмем?
– Согласен, пригодиться. Сейчас возьмем кухонные ножи, а перед походом сделаем из них копья, для еды будем перочинные пользовать. Тем более их хватает. Пойдем.
За закрытой дверью, было светло и солнечно, тучи, которые так меня беспокоили, похоже, обошли нас стороной.
– Осторожно! – Леха отшатнулся от двери и втянул меня внутрь и захлопнул дверь – блин, накаркали! я видел тень! Кто-то, точно прячется за углом.
– Большой? в смысле там не медведь? – я мысленно перекрестился. Встреча с косолапым в наши планы точно не входила.
– Нет, я видел только одну, небольшую, погоди, осмотрюсь. – Леша достал нож и осторожно приоткрыв дверь высунул голову – точно! – шепотом зашептал он – лиса, но одна. Надо ее прогнать.
– Сейчас – я выбрал из дров палку поувесистей – Открой дверь, только убедись, что никого больше. Я выйду и тресну ее палкой, думаю, это заставит ее потерять интерес к нашим припасам.
– Возьми лучше из костра полено горящее, огонь отпугнет ее. Там были сучья подлиннее.
– И правда, – я бросил палку в огонь, а взамен подобрал горящую. – такой и отмахиваться можно, лиса конечно зверь маленький, но, если укусит, мало не будет. Я готов – открывай.
Леха открыл дверь, и я медленно вышел наружу. Лиса терлась у двери, явно рассчитывая перекусить за наш счет, но увидев меня отскочила на пару метров.
– А ну кыш, рыжая! – я махнул рядом с ней палкой – Кыш кыш кыш! Я махал в метре от неё палкой, угрожающе приближаясь, но плутовка лишь отскакивала в сторону и уходить не спешила. – Вот упертая! Что делать будем?
– Ну не кормить же ее. Придется отпугнуть. Погоди я камнем кину, подпаливать животину совсем не хочется. – у дома валялась мелкая галька, выбрав камень с ладонь Леша запустил его в лису, та взвизгнула и бросилась наутек. – Похоже, попал ей как следует. Смотри, как улепетывает.
– Да, аккурат по жопе прилетело, надеюсь, не вернется. Дверь подпереть надо – иначе другие друзья ее наведаются в домик, теперь понятно, почему все спрятано было. Только дом снаружи не закрывается, даже ручки нет, а ведь простого засова хватило бы.
– Ничего не поделаешь, придется что - то придумывать. Давай вон ремнем дверь привяжем к лодке, вроде хватит. Ее сейчас разве что медведь с места сдвинет. – я осмотрелся, - больше подтащить ничего не выйдет.
– Не накликай! – Леша искренне выругался – с ним нам не справиться, он может и огня не боится, а мысль дельная, сейчас принесу ремни.
– Быстро управились, пойдем, посмотрим нашу просеку, что это за тропинка в дневном свете.
Мы обошли дом и отправились к тому месту, где, как мне казалось, лес немного расступался в небольшую тропинку или скорее просеку,
– Смотри, следы лесу идут как раз оттуда, похоже это тропа звериная, они сюда на водопой ходят, пока льда нет, точно тебе говорю, Андрюх, у тебя запись с направления осталась? Предлагаю сверить, пока солнце есть.
– Сейчас, – я достал бумажку, посмотрел на часы – Почти полдень, самое то проверить – по всему выходит, что тропа ведет практически в том направлении. Думаю, сегодня углубляться далеко не будем, мы видели, что тут есть зверье. Предлагаю сделать подобие оружия, приготовить дров. Продумать вариант палатки и выгрести всю еду, что тут есть – нам она сейчас нужнее, уж простите меня другие путешественники. Завтра, как рассветет, сразу уходим.
– Отлично конечно, а обломки пойдем рассматривать или как? там могут быть полезные вещи.
– У нас в принципе все есть, я бы не пошел. Что там может быть полезного, что уцелело? Я не представляю. Будь это крупный самолет, я бы попробовал разжиться надувным трапом, из него был бы отличный навес, а так – давай лучше потратим время на подготовку к завтрашнему выходу. Надо приготовить инструмент, да подумать о снеговом укрытии. Наверняка мы за сутки не дойдем, считаю надо быть готовыми к любому повороту.
– Пойдем в дом тогда, собираться нужно. Я видел, как делать шалаш на скорую руку из еловых ветвей. Ели тут в избытке, нам только нужен хороший топор, а мы своим клепки рубили, надо посмотреть как он, может заточить получится, благо камней в округе порядочно.
Придя в дом, мы пообедали и каждый занялся своим делом. Я, выбрав пару еловых палок поровнее, острогал их, вытачивая упор. Потом, памятуя, что ножи кухонные и лезвие в ручке тонкое, я затупил часть у ручки и крепко примотал ножи к импровизированным древкам. Копья получились не самыми легкими, все – таки древесина была сырая, но крепкими, чуть более полутора метров длинной. В битве конечно не поучаствуешь, зато можно погонять дичь, не боясь, что тебя укусят за руку. Леха в это время притащил с улицы плоский камень и упорно стачивал зазубрины на полотне, которые я оставил, рубя переборку. Топор был для нас самый главный инструмент. Я думал о пиле, – она так и висела на стене, но придумать для нее полезное задание пока не получалось. Максимум она могла пригодиться при строительстве шалаша, стоит ли ее брать?
– Леш, как считаешь, ножовка нам пригодится? Нам же не дом строить, зачем еще и ее переть?
– Думаю, если делать шалаш в лесу, нам любой инструмент пригодится, Пока один рубит, второй пилит. – брать надо обязательно, и весит она немного. Предлагаю закончить сборы до ужина, покушаем и сразу спать. Нам перед завтрашним походом нужно как следует выспаться.
– Хорошо, возьму. Ты с топором закончил? Хочу разложить все аккуратно, что нужно на скорую руку положу в рюкзаки и легкий чемодан. В большие только одежду, да еду упакуем. Я еще из аптечек скорую соберу, йод, бинты, пластырь. И каждому в рюкзак.
– Топор готов, выглядит все так же – словно я его на помойке нашел, зато получилось заточить. И я к нему ремень прицепил. Так что его под рукой можно держать всегда.
– Главное его не потерять, все, собираем чемоданы и готовимся. Я прикинул, что рассвет тут около семи начинается, так что утром встаем, завтракаем и в путь.
Дальше мы занимались рутиной. Готовили рюкзаки, чемоданы, проверяли одежду. К семи часам вечера все уже лежало на своих местах и ждало своего часа. Мы решили последний раз поужинать в этом убежище.
– Как думаешь, – я запивал чаем уже поднадоевшие бутерброды, – Снег глубже не будет? Мы ведь прошли совсем недалеко, и то, что тут идти легко и снега чуть выше щиколотки может в дальнейшем сыграть злую шутку – будет по колено или по пояс, и мы застрянем.
– Все может быть. Но в домике нет ни лыж не снегоступов, может и тропа легкая и не требует особо инвентаря?
– Понадеемся на русский авось? – я скривился.
– А ты что - то предлагаешь? Лыжи мы точно не сделаем, а из чего тут сварганить снегоступы я не представляю. Если только возвращаться к самолету и из его деталей что - то пытаться сообразить.
– Снегоступы плетут обычно, как их делать я тоже не представляю, максимум мы могли бы придумать что - то похожее, но что? – я нахмурился. Домик не изобиловал стройматериалами.
– Ладно, попробуем обойтись. Пока они нам не были нужны, а снега, глубже, чем по колено мы еще не встречали.
– Это уже много. По такому не пошагаешь. Надо что - то придумать. Ты не заметил из чего сделаны дверь и крыша?
– Точно, из нестроганых досок. Крыша еще мхом проложена, я смотрел. Предлагаешь изобразить из них?
– Да, давай оторвем от края крыши четыре доски и сделаем гибрид лыж и снегоступов. Ехать не будут, но ноги не провалятся. Если что просто сожжём их. А так и при постройке шалаша пригодятся – меньше пилить.
Я осмотрел потолок: у стены, где висела пила как раз край.
– Не знаю откуда здесь доски, но давай, сама идея снегоступов мне не внушает доверия, для каркаса шалаша точно сгодится. Доедаем и начинаем.
Уже совсем стемнело, когда мы, придвинув стол собрались было оторвать доски, как поняли что разбирать ночью крышу чертовски недальновидно.
– А мы с тобой молодцы – Леха невесело ухмыльнулся – Нам еще ночевать здесь, а мы уже крышу разобрать собрались. До утра отложим или поищем альтернативу?
– Точно, – я выругался про себя – Так можно ошибиться последний раз. Здесь еще есть лодка шкаф стол и стулья, что можно использовать?
– мы два дурака. Пристань тоже из досок сколочена. Грубо, но нам то что нужно. Пойдем, посветишь мне, а я попробую вынуть их топором.
В итоге крышу оставили в покое и разобрали часть пристани, стараясь выбрать доски покрепче. В темноте пришлось повозиться, но это лучше чем ночевать с дыркой в потолке или терять утром ценное время. Устали заметно, отпили из второй бутылки виски по паре глотков и отправились спать, запихнув в камин самые толстые дрова что у нас были.

День 6

Проснулись мы, как и планировали – с первыми лучами солнца, наверно даже еще раньше. Часы показывали уже половину седьмого, когда мы у камина варили себе утренний кофе и грели завтрак. Дом держал тепло не лучшим образом, но справлялся – дрова пришлось подбрасывать всего раз за ночь, – я не жалел поленьев и закинул самых толстых, нам их все равно не с руки было бы нести.
– Ну что дружище, нас ждут великие дела? – я разлил кофе по чашкам. – Сейчас поедим, оденемся и в путь?
– А что, за ночь появились другие варианты? – Леха ухмыляясь, сделал большие глаза – Ну конечно. Оденемся, снимем куртку и вперед. Как думаешь, за день дойдем? Все таки перспектива отморозить себе что-нибудь меня не вдохновляет. Он откусил кусочек от булочки, внутрь которой для разнообразия положил подарочную шоколадку, – Я не теряю надежды, что мы справимся за световой день.
– Оставь надежду всяк сюда входящий, – я помешал сахар в кофе, – Или выходящий. боюсь тебя разочаровать, но придется. Если тут день или меньше ходу, здесь бы точно был бы капитальный кемпинг или турбаза. Идти точно далеко, так что одеваемся по - полной. Пакет на ботинки, Термобелье, свитера, их кстати в штаны надо заправить, перчатки, жаль рукавиц нет. Ну и предлагаю из шапок каждому по балаклаве сделать, типа одна шапка для лица а другая на голову, благо у нас такие есть.
– Не спаримся? Как на северный полюс собираемся. Столько одежды будет сковывать движения, а нам еще скарб тащить.
– Жар костей не ломит, сам знаешь, и другие поговорки менее цензурные. Все, давай собираемся и валим отсюда. Нас жёны и дети дома ждут.
Собрались быстро: всю одежду, утварь и инструменты, импровизированные копья, забрали все. С балаклавами повозиться пришлось – отверстия для глаз вырезать оказалось не так просто – разрез глаз получился уж очень широким, ну это ничего, зато лицо закрыто. C учетом новых приобретений, получилось, что у нас два полных рюкзака и все те же три чемодана. Маленький был плотно привязан позади одного из больших и точно следовал по его следу, не создавая дополнительных помех. Ко второму большому подвязали пилу, доски и вязанку подсохших дров – мелких и средних, для быстрой затопки. Вышли в итоге не так рано, как планировали, но и не поздно, почти в 8 утра.
Мы закрыли за собой дверь и молча отправились в сторону тропы. Уже достаточно рассвело, и мы отлично видели нашу просеку и лес, который с каждым шагом становился все ближе, и вскоре полностью поглотил нас. Казалось, что сейчас мы единственные его обитатели – птицы еще спали либо не водились здесь вовсе, зверей не было ни слышно, ни видно. Тишину разрывал только хруст снега у нас под ногами и шуршание чемоданов. Шагать было легко и приятно, мороз пока не беспокоил нас, а толщина снега позволяла держать средний темп без надрыва. Мы шли, медленно спускаясь вниз, тропа иногда петляла, делала повороты, но солнце подсказывало, что мы держимся верного направления. Разговаривать лишний раз на морозе не хотелось, и мы шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Я все больше думал о том, что простая двухнедельная поездка, которая, возможно, могла дать нашим семьям путь к лучшей жизни обернулась для нас настоящим испытанием и теперь неясно, увидим мы снова своих родных снова или нет. Потом думал, будь я сейчас на работе и ударь эта вспышка над Питером в этот момент. Там уж выбрался бы как – нибудь, не край географии, цивилизация. Здесь же мы топали через лес уже третий час, и пейзаж менялся только в худшую сторону, я остановился перевести дух.
– Мне кажется или идти стало тяжелее?
– Тяжелее, – Лёша огляделся, – снега уже до середины колена – Но до наших снегоступов еще рановато, как считаешь?
– Да, действительно, – осмотр окрестностей вывел меня из оцепенения, – еще немного и идти станет совсем трудно. Давай еще пешком пройдем, надеть лыжи всегда успеем. Я сверился с часами, солнцем – идем все равно в нужном направлении, еще пару часов и на привале решим.
И мы отправились дальше. Лес, в котором в основном преобладали осины и ели, становился все гуще, стали попадаться места где снег доходил до колена, а просека почти исчезала среди деревьев. Приходилось держать дистанцию, чтобы ветка от впереди идущего не хлестнула тебя по лицу. Спустя полтора часа или два я понял, что видимость упала метров до пятидесяти, дальше, деревья уже плотно перекрывали обзор и было совершенно непонятно идешь ты вперед или ходишь кругами, – теперь главное солнце не потерять, оно наш основной ориентир.
– Я больше не могу различить тропу, мы или заплутали, либо дальше ее просто нет. – я оглянулся по сторонам – и идти стало совсем тяжело. Снег почти до колена.
– Уже третий час – Леха сверился со своими часами. – похоже, что тропа была не туристическая, а звериная и ведет она в никуда. Будем идти по солнцу. Как думаешь, стоит ли делать привал и разводить костер или обойдемся сух пайком и пойдем дальше?
– Пойдем, давай доски прикрепим, легче будет, а костер на ночлег разведем, сейчас только время потеряем. Доставай термос, я пока бутерброды приготовлю, ими перекусим и дальше пойдем.
Поели быстро, заодно достали наши импровизированные лыжи, или снегоступы? Мы так и не решили на что больше похожи доски, привязанные к ногам. Для лыж у них слишком шершавая поверхность, да и нос прямой, и самое главное крепим мы их обычным ремнем, просто перекинув через доску, а для снегоступов слишком узкие и длинные. Будем считать их лыжами, все равно я снегоступы видел только на картинке.
– Помнишь ты жаловался, что лишняя одежда сковывает движения? – я поправил веревку и встав на «лыжи» попытался сделать пару шагов. – Как тебе новый уровень «комфорта»?
– Помню. Ноги не проваливаются и хорошо. Идти можно. Главное не упасть – сам уже не поднимешься. Да и копья наши, только мешают, теперь с ними неудобно. И топор оттягивает – положу его в чемодан. Пойдем, усталость дает о себе знать, а нам еще идти и идти.
– Копья вместо посоха сойдут, ноги скользят по доске. ремни не держат. – я показал выскочившую из креплений ногу – надо веревку как – то закрепить. – я осмотрел доску – вечно мы с тобой задним умом крепки. Надо было еще в домике проверить, как оно будет.
– Что есть, то есть. И скользят и крепить не к чему. – неудобно. Варианты?
– Ты в школе на старых деревянных лыжах катался?
– Нет конечно. Я колено повредил и на «лыжи» не ходил. А ты? – У меня были старинные деревянные, и крепление кожаное было с петлей и резинкой. Так что сейчас сделаем зарубки для веревки да обвяжем как следует, главное совсем уже крепко не делать, а то случись что и лыжи не снять будет.
Модификация лыж не заняла и получаса, и мы продолжили наш путь, уже не так проваливаясь в снег. Скорость передвижения, конечно, была чуть быстрее черепашьей, но сил требовалось значительно меньше для движения. Теперь шли только по направлению, ориентируясь на солнце – просека, наш главный ориентир, совсем растворилась, и сверяться нам было уже не с чем. Так и шли, примерно еще с час времени. Расстояние отмерить не получалось, но сомневаюсь, что мы проходили больше километра в час, думаю и того меньше. Нам бы так пригодились простые нормальные лыжи да санки. Мечты – мечты.
– Мне кажется, – я сверился с часами – Или темнеть начало подозрительно раньше обычного?
– Не кажется. я тоже обратил внимание, по идее до сумерек еще час, а до темноты два часа точно, смотри как небо заволакивает. – Леша осмотрелся – Ветер начинает ощущаться, похоже. погода приготовила нам подарочек.
Пока мы разговаривали, пошел снег. мелкий и колючий, видимость начала стремительно падать, похолодало, ветер взвыл и резко усилился, снег повалил хлопьями, небо смешалось со снежным морем. Все исчезло – началась самая настоящая метель. «Черт возьми», проскочила мысль, – «да мы сейчас прямо здесь умрем, и никто и никогда нас не найдет, весной наши кости обглодают волки с медведями. Надо шевелиться!»
– Блин, проморгали! – кричать приходилось практически в ухо – Теперь придется в спешке все делать, давай поскорее мастерить шалаш. – Я снял «лыжи», отцепил чемоданы и сбросил рюкзак.
– Давай ищи или дерево поваленное, или выбирай ель, что потоньше, камень может большой.
– А ты?
– Я пока выберу место. Далеко не расходимся, потеряться тут раз плюнуть.
– Погоди! Помоги связать веревки в одну, так мы не потеряемся!
Мы крепко обвязались наспех связанными ремнями и разошлись, потеряв из виду друг друга уже через пару шагов. Я побродил в радиусе метров двадцати и выбрал крепкую ель, сучковатую, как и хотел. Леха вернулся примерно через десять минут, вынырнув из метели.
– Есть поваленная сосна, большая, в один обхват, – Леша с трудом перекрикивал ветер – не меньше, ее похоже ветром выкорчевало с корнями, отсюда не видно, но она недалеко. Есть молодняк, но им придется заниматься, камней больших нет. Что лучше подойдет?
– Веди к поваленному, это лучшее что у нас есть. – Я смотал веревку и след в след пошел за товарищем. Сейчас нарубим лапника, и считай укрытие готово.
Сосна была что надо – , ее повалило ветром и у корней она теперь возвышалась над снегом на целый метр, а снег был уже повсюду, так что нужно быстро расчистить ствол от лишних веток и поскорее сделать укрытию «крышу».
– Скорее, сложи все наши вещи у основания, – я притянул друга за веревку и кричал в ухо, чтобы меня было хоть немного слышно, иначе потеряем, и бегом помогать мне, – я взял в руки топор и стал обрубать, торчащие внутрь укрытия, ветви, когда я прошел уже метра три товарищ нагнал меня.
– Что мне делать?
– Сейчас я буду от соседних елей рубить ветки потолще, а ты накрывай ими шалаш с обеих сторон, делай крышу! Как метра три будет – зови меня, тяни за ремни.
Рубилось очень споро, не зря говорят – стресс прибавляет людям сил, – инстинкт выживания лил адреналин в кровь рекой и те ветки, что обычно мне пришлось бы рубить с двух, трех ударов я срубал в один, думаю и заточка топора сыграла в этом не последнюю роль. Счет времени потерялся быстро, снег больно резал глаза, ветер гудел, закладывал уши и сбивал с ног, но я рубил как одержимый, продолжая готовить материал для нашей крыши. Остановился лишь когда сообразил, что меня тянут – крыша готова. Я понял это только по Лешиной жестикуляции, голоса уже не было слышно. Забрав последние срубленные ветви мы пробрались к шалашу – он был уже едва различим, хотя находился не далее, чем в десятке метров, – если бы не ремни и Леша, который за них тянул, я дорогу обратно точно не нашел бы. Шалаш уже обрел очертания, это было что - то вроде палатки или берлоги из крупных еловых ветвей, «хребтом» которой было поваленное дерево, вход оставался, не закрыт, но из-за наклона основного ствола был едва ли пол метра высотой. Мы забрались внутрь и оказались в снежной норе.
– Теперь откапываем снег насколько сможем, нам нужно максимально прокопать до земли, снег выкидывай подальше, – мы принялись руками раскидывать снег, – где доски? Мы их не потеряли? – Я весь мокрый рыл снег , как крот, в кромешной темноте.
– Нет. Я понял тебя, сейчас подложу.
Мы выкинули снега сколько, на сколько хватило сил, подложили доски. Все ветки, что смогли отломать и те, что я порубил, пошли на выкладку для нас наста. Получилась нора метра три длинной и метр высотой. Вещи занимали порядочное количество места в конце норы, и были в сухости и сохранности. Над нами были слышны завывания ветра, снег валил со страшной силой, не знаю на сколько, но похолодало значительно, плюс мы оба взмокли и теперь лежали у чемоданов изможденные резким рывком в конце длительного пути и постукивали зубами.
– Однако классную могилку мы себе выкопали – Леха прислушался шуму ветра и перевернулся на бок – Если мы что-нибудь не предпримем, то переохлаждение и воспаление легких нам гарантированно. Кстати есть еще кофе в термосе. Не горячий, но на пару чашек теплого хватит. Наливать придется на ощупь – я уже ничего не вижу, будешь?
– Ты еще спрашиваешь? Наливай и давай обустраиваться, надо докопать до земли. Как бы нам этого не хотелось, иначе нам костер не развести.
– Костер? Наша норка сгорит или мы задохнемся без вентиляции. – я слышал, как кофе наливается в крышку от термоса – Держи.
– Кофе как нельзя кстати, – я принял чашку и поскорее сделал пару глотков – Не угорим, сейчас переложим вещи к выходу, но до конца не затыкаем. А у корневой системы копаем до упора, до земли, как закончим – раздвинем крышу и затопим... будет земляная печка, поддувало в снегу прокопаем наружу, типа тоннеля – дырки, потом уже окультурим нору. Главная проблема – у нас дров на одну затопку... кому-то придется идти за дровами.
– Отложим эту проблему на потом. Чиркнула зажигалка, появился свет, – я свечки нашел. Немного света нам не помешает, давай пока вещи перетащу и разложу, а ты печь готовь, снег можно как раз под ветви выкидывать.
Снега оказалось прилично, чтобы откопать до земли лишний квадратный метр пришлось изрядно повозиться. На работу ушло до получаса точно, когда чемоданы и рюкзаки были разложены и организованы в подобие склада, мы получили у самых корней и вокруг около четырех квадратных метров пространства. В углу отодвинули немного веток и сделали подобие дымохода, сантиметров десять в диаметре, и уже стуча зубами от наступающего холода затопили костер. Дров было немного, они подмокли, но в целом сырыми не были, трут из салфеток дело свое сделал и в нору постепенно пришел свет от костра, осветив наше нехитрое убежище, а за ним потянулось тепло.
– Этих дров хватит ненадолго, что будем делать? Надо выходить и где – то брать еще. – я грел руки у набирающего силу костра.
– Вот и пригодится сейчас нам пила. Можем привязаться и вдвоем выйти, один пилит – другой рубит, быстрее управимся. – Алексей снял мокрую шапку и отжав повесил на ближайшую ветку.
– Ага, один серый другой белый. Оба в супе. Нельзя, один будет сидеть в норе и затащит второго на случай непредвиденной ситуации. Пойдем оба – точно пропадем. Давай я пойду, я вокруг дольше ходил, припоминаю где были осины – их нарублю наломаю быстро, и береза сухостойная есть рядом, я ее еще когда укрытие искал приметил. Если найду снова – ее надолго хватит и она тут недалеко, уже поваленная, только доламывай да неси. – похоже адреналин еще был во мне и требовал выхода. Нужно не потерять настрой, пока еще есть силы.
– Нет. По одному не ходим. Обвязываемся между собой и этим деревом. Так и дорогу не потеряем и друг друга.
– Разумно. Тогда давай собираться, да пойдем.
Собрались быстро. В очаг бросили дрова, что были, смастерили на скорую руку опору для котелка из пары рогатин. Достали запасную сухую одежду: штаны, термобелье носки и свитера. Обуви запасной не было, но на пол постелили курткувышло некое подобие ковра – и сидеть можно и лежать. Вместе с досками и лапником получилось вполне уютно: все было готово к нашему возвращению. Закинули в котелок снега, чтоб растопился к нашему приходу, обвязались и вышли в бурю.
Видимость упала еще сильней. Это был настоящий конец света, в прямом и переносном смысле, вытянутой руки уже не было видно. Снег резал глаза, а мгновенно промокшая одежда начинала неприятно холодить тело. Мы разошлись в стороны и сразу потеряли друг друга в этом снежном месиве. Я согнулся и практически ползал, чтобы рассмотреть, что и где лежит на снегу, рассчитывая на крупный валежник или поваленный ветром сухостой, но как назло ничего стоящего не попадалось, – я только тыкался, как слепой котенок носом, находя стволы стоящих деревьев, заготовка которых на дрова отняла бы у нас последние силы.
– Я нашел березу, – из молока появился изрядно запыхавшийся и весь мокрый от снега Алексей и помахал мне рукой куда – то в сторону, – там четыре бревна, мне повезло, ветер слегка поутих, и я успел в этот момент ее разглядеть, иначе так бы и прошел мимо. Помогай!
Вдвоем мы управились достаточно быстро, проклятая береза лежала всего в десятке метров от нашего убежища, но на ее поиск ушло почти полчаса, – наверняка ее повалил тот же ветер, что приготовил дерево для нашего укрытия. Случись нам идти на день позже и березу мы бы точно уже не нашли – , а так за два подхода мы принесли все ее крупные части, которых вышло ровно четыре бревна примерно по два три метра и сложили у входа, – внутрь занесли лишь одно бревно.
Пока вдвоем разбирались с дровами, вода в котелке забурлила и мы, закинув туда макароны и тушенку – самая калорийная еда из той, что у нас была, пилили бревно на более удобные для использования части. Когда еда приготовилась, у нас уже было одно запасное бревно и запас кругляков, первый из которых выпуская пар, не расколотым уже начинал гореть в нашей печи. Мы как смогли, переоделись в сухое, изможденные, полулежа, устроились у костра и под бешеный вой ветра снаружи принялись за горячую еду.
– Похоже можно выдохнуть. До утра дожить есть все шансы, – услышал я от Леши, в перерывах между спорым звяканьем ложки – Этих дров точно до утра хватит, но вдвоем нам спать нельзя, сам понимаешь. Предлагаю тянуть жребий – Кому первому спать.
– Понимаю. Как сыграем? Соломинки, у кого короткая тот и спит?
– Типа того, только с веточками.
Выиграл, конечно, не я. Решили спать по три часа, Леша завернулся в куртку и отрубился, просто закрыв глаза, мне оставалось только молча ему завидовать. Сидя прислонившись к земляной стене напротив костра, я развлекал себя, засекая на сколько хватит той или иной палки, которую подкидывал в огонь, потом следил за снежинками, что пытались залететь через наш вход в нору, но это эти развлечения быстро наскучили. Тогда я стал перебирать в памяти события последнего полугодия. Приглашение Георгия в гости, отговоры жены, да, она как в воду глядела, говоря мне, что из этой поездки ничего хорошего не выйдет, женская интуиция? Наверное, я думал просто страхи, да и бросать жену с грудным ребенком, честно говоря, совсем не хотелось самому, но манила перспектива Кардинальных перемен в жизни. Собственно, их то я и получил по- полной программе. Когда пришла моя очередь спать, я прервал поток мыслей, как только принял горизонтальное положение.


День 7.
Андрюш, ты уверен что нам это нужно? - Людмила уже приготовила ужин и сервировала стол. – У тебя стабильная работа, мы не бедствуем. Зачем тебе ехать в Канаду?
– Как зачем? В поисках лучшей жизни конечно. – малыш Вова лежал рядом с моим стулом в манеже, и внимательно рассматривал игрушку, вертя ее в ручках. – для нас, для детей. Посмотри, что происходит вокруг, сплошное закручивание гаек, до 90 х конечно не дойдет, но ближайшее время лучше в этой стране точно не станет.
– с чего ты решил, что там лучше? Кому мы там нужны?
– Георгий звонил и звал нас с Лехой к себе. Гоша там хорошо устроился и ищет надежных людей. Сулит золотые горы.
Людмила накрыла на стол и села напротив меня. Кошка лежала у ребенка, и играла с ним в «гляделки» сквозь ткань манежа. Оба знали, что они в недосягаемости друг для друга и им было интересно просто наблюдать. Дети. Кошка, тоже ребенок.
– И что? Мы бросим здесь все и поедем в незнакомую страну? Как мы устроим ребенка? Кошку?
– Я еще ничего не решил. Суп кстати очень вкусный.
– Не переводи тему.
Вова повернулся и стал внимательно на нас смотреть, кошка убежала в другую комнату, чувствуя повышенные тона.
– Не повышай голос, ребенок волнуется. - Я прекратил разговор, доел второе и взял чай.– И я не перевожу тему, ужин действительно вкусный. Ломиться сломя голову никто не планирует, Гоша оплатил перелет, жить будем у него, осмотримся. Съездим, бизнес его оценим. Прикинем по деньгам. Неужели не хочешь жить размеренно, в своем уютном домике с камином? Иметь свой садик и не напрягаться?
– Звучит конечно заманчиво, но во – первых – я не домохозяйка, я тоже хочу работать, как я там устроюсь? Чужой край, чужие люди. Ты обо мне подумал? Тебя уже поджидает работа, а мне придется начинать все с нуля. Тем более я совершенно не знаю языка, да и по профилю мне там найти работу легко не получится. И во – вторых – все, что ты сказал можно организовать и здесь. Участок стоит не таких космических денег, выйду из декрета и можно заняться. Построим свой дом, будем там летом жить. А Вова? Как мы провезем его туда? он не сможет выучить родной язык, и будет воспитан в среде чуждой нам с тобой. он впитает их культуру! Он вырастет в чужой стране и уже не сможет так просто вернуться! Тут уже дело не в переезде. Мы сменим весь наш уклад жизни, ты это понимаешь?
– Говорю же. Я не буду принимать скоропалительных решений, все взвешу, запишу. Приеду обратно, уже тогда будем решать. Ты должна понять, что я в первую очередь думаю о Вас, о тебе, о Вове, о Вашем будущем. Возможно, сама приедешь с Вовой, осмотришься. Тебе понравится!
– Не понравится. Я против всей этой затеи. Всеми фибрами души я против! Ты учел, что будет, если все прогорит? Мы вернемся домой, как побитая собака! А о родителях ты подумал? Что будет с ними? Они всегда мечтали, чтобы вся семья жила рядом, а ты хочешь уехать на край света!
– Я обо всем подумаю, что ты завелась? Еще ничего не решено. – Как раз как быть с родителями я тогда не решил, рассчитывая решать проблемы по мере их поступления.
Я допил чай и смотрел на жену. Людмила сидела напротив и держала чашку, не отпивая, как бы грея руки. Было заметно как она нервничает и волнуется.
– Уезжаю я ненадолго. Три недели пролетят быстро.
– Три недели? Ты уедешь от нас на три недели? Неужели это так важно?
– Да, билеты туда и обратно. На три недели, уверен, что вы справитесь. Мои родители будут заходить каждый день.
– Причем тут это, Вова растет, сейчас каждый день что - то новое. Ему уже шесть месяцев. Скоро полезут зубки. Он начнет становиться любознательным. Будет запоминать Маму, Папу, а ты хочешь уехать?
– Не драматизируй. Я уеду и вернусь. Ничего не случится за три недели.
Людмила сидела, уже чуть не плача. Весь ее вид показывал, что если мы продолжим этот разговор, то она расплачется и мне придется ее успокаивать. Я встал из – за стола и взял ее за руку.
– Я вернусь, вы даже не успеете соскучиться, вот увидишь.
– Обещай, что будешь осторожен. – Людмила прижалась ко мне со всей силы, я почувствовал, что по щекам ее предательски текут слезы и она прячет их в моей домашней пижаме,
– Мы будем ждать тебя, – она всхлипнула и подняв голову посмотрела мне в глаза – Обещай, что будешь осторожен и не будешь искать неприятностей.
– Обещаю. я притянул ее к себе и горячо поцеловал крепко обняв.
– Просыпайся, Вставай! – Приятное видение внезапно сменилось бешеной тряской – Да просыпайся же!.
Ох что со мной, что черт возьми происходит? Где я?? Почему и кто меня так трясет
– Да очнись же!
Я открыл глаза. Суровая реальность ушатом холодной воды и яркой вспышкой дневного света вернула меня из объятий любимой женщины и уюта семейного очага в этот реальный, суровый мир. Алексей тряс меня изо всех сил, пытаясь до меня докричаться, я даже не понял почему он так орет.
– Что стряслось? – я резко сел и потянулся, – что ты разорался, я что, проспал свою очередь караулить огонь? Леха стоял на коленях возле меня, шапка сползла набок, взгляд слегка бешеный. – Да что случилось? Не тряси меня больше, я проснулся. И почему я раздет? И на улице?
– Как что стряслось? – Он говорил заметно раздосадовано, – Ты что, ничего не заметил? – Леха смотрел на меня очень внимательно.
– Нет, ничего я не заметил. Говори уже нормально, что стряслось?
– Ты в отключке уже второй день.

Алексей. день 7
За костром я присматривал честно, один раз подкинул новый кругляк разместил его среди еще тлеющих углей и проследил, чтобы он загорелся. Буря тем временем продолжала усиливаться, ветер свистел между деревьев, задувая иногда снег через лаз в наше убежище, и заставлял огонь в очаге вспыхивать. Такое музыкальное сопровождение очень способствовало вялым размышлениям, медленно переходящим в сон, но я старался держаться и даже заварил себе кофе, чтобы сон не захватил меня раньше срока. Под бодрящий напиток я пытался просчитать возможные наши дальнейшие шаги, и снова возвращался к событиям авиакатастрофы – вся эта ситуация с отсутствием помощи ставила меня в тупик. В сотый раз я переигрывал варианты, и всегда одно и тоже, – слишком много неизвестных. Размышления мои редко прерывались, правда, однажды мне даже показалось, что я слышу звук падающего дерева, где – то рядом с нами, но я не волновался на этот счет – ствол крупной сосны надежно укрывал нас .
Когда прошло три часа, я было уже собрался будить Андрея ,и занять его место в объятиях морфея, как мне показалось что в нашем укрытии становится душно. Я даже удивился своему наблюдению, но нет. Снег полностью закрыл вход, наглухо завалив, похоже, это произошло пока я занимался костром. Хорошо вовремя заметил – угарный газ незаметный убийца, ни цвета, ни запаха не имеет и, хотя наш импровизированный дымоход держался и дым выходил, приток свежего воздуха все же был нам необходим, даже в такой мороз. Пришлось брать одну из досок и воспользоваться ей как лопатой. Снега нападало прилично, даже много, я потратил добрых пятнадцать минут, чтобы заново выкопать вход и при этом не высовываться из укрытия. Снега было уже почти на пол метра выше уровня входа и мне пришлось как следует постараться, чтобы расчистить площадку. После всех телодвижений спать хотелось ужасно, я уже буквально валился с ног и положив доску на место и сняв мокрую куртку, обессиленный пополз в сторону места, где лежал Андрей.
– Просыпайся, просыпайся! Я тоже хочу спать. – я осторожно потряс его за плечо. – давай, не задерживай очередь. – я потряс сильнее, но Андрей не реагировал. Я перевернул его на спину и приложил руку к носу. Дышит. Храпит даже. Это хорошо, но не просыпается. Это сразу перестало быть смешно, потряс еще и еще, у меня холодок ужаса пробежал по спине – Андрей не просыпался.
Застрять здесь вдвоем еще та ситуация, но одному – точно смерть, и я отлично это понимал. Вдвоем мы могли, в случае непредвиденной ситуации, выручить друг друга, спасти, вынести, выходить. По одному мы точно сгинем в этих лесах. Я, потерять лучшего друга, тем более вот так, проспав его смерть, совершенно не хотел. Тот факт, что он дышит, давало мне надежду, и я не слишком поздно заметил, что он спит крепче, чем мне бы хотелось. Я вытер пот и осмотрел товарища – бледный вид, пощупал руки – холодные, ноги тоже. Потрогал лоб – жара нет. Похоже на переохлаждение, хотя с тем же успехом это может быть отравление угарным газом – лишь бы не обморозился или того, хуже – в кому впал, – для меня это будет катастрофа. Я содрогнулся, картина ясно предстала передо мной – мы вдвоем, Андрей не приходит в себя, я на волокушах тащу его сквозь лес, обливаясь потом. Конечно, ведь бросить его я не могу, – обречь на смерть товарища? Нет. Ни в коем случае, он же мой лучший друг, как брат считай мне. Что же делать? Паника подкатила мне ком к горлу, а в животе неприятно похолодело. Случись это у самолета, там был бы, хоть и мизерный, но шанс, что нас найдут. Здесь, посреди леса, мы точно пропадем. Мы или замерзнем, что не так страшно, или нас найдут дикие звери. Надо взять себя в руки, успокоиться и начать думать. Первая помощь при переохлаждении? Я не смог вспомнить из школьного курса о.б.ж. никаких советов, но логика проста – поместить в тепло, дать горячее питье, размять руки и ноги, для улучшения кровотока. Главный вопрос, – почему он не в сознании? Или спит? Да и какая разница? Надо приводить его в чувство. План действий взбодрил меня и придал сил, теперь все зависит только от меня. Первым делом придвинул его поближе к огню, – пусть греется, а то лег у края стены, вот похоже и замерз. Теперь что? Надо поискать нашу аптечку – может там есть нашатырь, он смог бы привести Андрея в чувство. Я открыл чемодан и покопавшись в нем смог выудить пакет лекарств. Чего там только не было: жаропонижающие, обезболивающее, анальгин, активированный уголь, бинт, перекись водорода и даже звездочка. А нашатыря не было. Проклятье. Закон Мерфи в действии – у тебя будет все, кроме того, что именно сейчас нужно. Попробую чаем напоить сладким. А буря все не утихает, черт ее возьми. Согрел чаю, добавил четыре кубика сахара и положив Андрея себе на колени, стал поить его чаем. Он что - то невнятно бормотал, двигал руками и ногами во сне, но чай весь выпил. Хорошо. Значит не кома, как подсказывают сериалы, в коме больной лежит как куль и от покойника только пульсом и отличается, а Андрей шевелился, как в бреду, только без жара, не знаю радоваться этому или нет. Я положил его на бок у костра – на случай если его будет тошнить, и стал думать, что делать дальше. Часы показывали четыре утра, рассвет будет только через три четыре часа, буря и не думает униматься. Дров еще на сутки точно, горят неспешно, так что это не проблема. Проблема в том, что я совсем выбился из сил и вымотан как физически, так и морально, если ближайшее время не посплю, то свалюсь ничком, и спасать будет некого. Нужно обязательно поспать, Андрея завернул во все теплое, что было. Дополнительно разул его и обмотал руки и ноги шарфами и свитерами, положил в огонь еще одно полено, проверил, не завалило ли отверстие в потолке и устроившись поближе к костру забылся тревожным сном.
Проснулся я от того, что свет, пробиваясь в наше укрытие через дыру в потолке, падал мне на лицо. Костер давно погас, вокруг тишина. Ветер стих, я поднялся и выглянул наружу – буря закончилась! Мы могли бы продолжить путь, если бы не одно но: Андрей лежал там, где я его оставил, в той же самой позе. Это настораживало. Осмотр показал, что Андрей все так же спит, спокойно и размеренно. Дышит ровно, но редко, пульс прощупывается, зрачки проверил – реагируют на свет, ну как минимум не овощ, уже хорошо. Что теперь? Запас еды не резиновый, мне здесь оставаться или готовится к путешествию? Сани делать придется, а запасы? И Андрея, и припасы не унесу, не везет так не везет. Может он очнется? Полежит день другой и придет в себя? Сколько может длиться такое состояние? Пожалуй, стоит подождать, пары дней должно хватить, пока приготовлюсь к походу, и если ничего не выйдет, будем выдвигаться, – решил я для себя. Интересно, о чем думал Андрей, пока меня выхаживал? Надо будет спросить его, когда очнется.
Приготовил себе завтрак, поел в задумчивости. Завтрашняя перспектива беспокоила меня, и никак не получалось на чем – либо сосредоточиться. Надо отвлечься, иначе к завтрашнему дню я перенервничаю, а что бы ни случилось, надо готовить себя к худшему. Решил выйти, осмотреться. Снега выпало прилично, на нашей «избушке» лежало не меньше тридцати сантиметров снега, у входа был заметный сугроб, не замело нас только благодаря ветру, он сдувал снег, и ему негде было скапливаться. Я потоптался на площадке у входа, утрамбовывая снег и осматривая окрестности. Следов наших естественно уже не было видно, и пустись нас искать сейчас спасатели - уже бы не нашли. Прибавилось упавших деревьев, некоторые были совсем недалеко, метрах в десяти, не больше. Некоторые выкорчевало с корнем, другие просто переломало. Солнце светило ярко, не было ни облачка, а вот мороз был и заметный, что странно – я был уверен, что с отступлением бури будет и оттепель, хотя с другой стороны, я вышел из теплого убежища на мороз, неудивительно, что мне стало неуютно, возможно, мороз и не так силен, но измерить нечем. Забрался обратно в нору, пересчитал дрова, выходило на завтра еще хватит, одежда тоже уже высохла, можно спокойно думать, на чем завтра волочить Андрея. А может и не нужно никуда тащить? Интересно, далеко ли мы ушли? Я призадумался: карты нет, да и ориентира никакого нет, мы просто в лесу, получается, только по старинке, как Бильбо Бэггинс место определять, – нужно лезть на дерево и смотреть где мы, а потом уже решать, как быть дальше. Я понимал – чудес не бывает, но надеялся, что мы если не прошли хорошую часть пути, то по крайней мере могли оказаться вблизи какого – нибудь спасительного объекта или ориентира. Я оделся в максимально свободную, не сковывающую движения одежду и вышел из укрытия. На улице было все так же свежо и по – зимнему даже приятно, если бы не снег по колено, было бы вообще прекрасно. Я осмотрелся. Подходящая для меня сосна стояла как раз в зоне видимости, метрах в двадцати, она заметно возвышалась над другими деревьями, была прямая и что самое приятное – я мог достать до нижних ветвей без особого труда. Без особого труда – это мягко сказано. Не скажу, что восхождение далось мне легко, из – за старой травмы колена я не отличался особой гибкостью, да и офисная работа оставила свой отпечаток – на нижние ветки залезть получилось только раза с третьего, все – таки это не лестница, и хоть ветки были на уровне плеч я весь взмок и дважды упал в снег прежде чем смог взобраться на нижние ветви, но это было только начало приключения. Взобравшись, действовать мне приходилось крайне осторожно. Каждую ветку, на которую мне предстояло встать я предварительно проверял как мог: отряхивал с нее снег, привставал и только потом уже переносил весь вес, иголки при этом больно впивались в ладони и царапали лицо, а ноги норовили соскользнуть с мокрых веток. Когда я пролез добрую половину дерева, до меня дошло, что я забыл об элементарной страховке. У нас было достаточное количество ремней, и я точно мог их использовать, чтобы привязываться к стволу на случай если соскользну, но нет, не догадался. Я выругался про себя, который это уже раз – третий? четвертый? Ребячество! Мы, а сейчас я, опять ошибаемся: сначала делаем, потом думаем, точно, такая политика сведет нас в могилу. Злость на самого себя просто захлестнула меня, ну как, как можно быть таким недальновидным? Но деваться некуда, за минуту другую я успокоился, взял себя в руки и с удвоенным вниманием продолжил подъем. Ветки все так же неприятно били по лицу и кололись, да и сами они были неприятно мокрыми и скользкими, на короткий миг мне даже захотелось спуститься обратно, но бросить все у финиша было настолько малодушно, что я отогнал от себя все мелочные мысли и сосредоточился на подъеме. Забрался насколько мог, ствол был уже достаточно тонок и вызывал опасения в своей надежности. Когда моя голова наконец поднялась над кронами остальных деревьев, ствол уже заметно раскачивался и заставлял меня очень волноваться. В итоге я смог подняться над деревьями только на высоту собственного тела, но этого хватило для хорошего обзора, погода была ясная и ветреная, и я мог видеть достаточно далеко. Стоя на последней ветке, которая внушала мне уверенность и держась за ствол дерева я стал осматривать окрестности. Было видно достаточно далеко вокруг, гора, слава богу, как была сзади так там и осталась, мы держали правильное направление, озера уже не видно было, но я понял, что ушли мы значительно, я не мог разобрать не только озеро, но и ручей и даже тот уступ откуда мы смотрели на озеро, когда держали лагерь у разрушенного самолета. Я огляделся и бросил взгляд в том направлении, куда мы держали путь. Совсем недалеко, виднелась большая опушка, деревья скрывали ее саму и что на ней я рассмотреть не мог, но от нее отходила небольшая просека, дорога! Это наверняка дорога, которая ведет из леса к людям, возможно даже к той усадьбе, что мы видели и дорога эта совсем рядом, буквально не более километра это точно. Я мысленно отметил по тени от деревьев направление на дорогу и стал собираться вниз. Обратный путь оказался еще сложнее. Я не видел куда опускать ноги и наступал практически наугад – дважды нога соскальзывала и только предусмотрительность и осторожность спасли меня от падения вниз. Уверен, упади я сейчас, наверняка переломал бы себе все кости и умер мучительной смертью . Жить мне еще хотелось и поэтому спускался я медленно, но уверенно и в конце концов спрыгнул в снег, провалившись почти до пояса. Я вернулся в убежище, и пока не забыл, с помощью топора оставил на двух деревьях зарубки, они должны указать направление к опушке. Все, все планы на день выполнены, дров до завтра хватало, можно было расслабиться и проведать Андрея.
В убежище было хорошо, уютно, даже как – то по – домашнему. Первым делом «спящая красавица» – Странно, но Андрей лежал в другом месте, и похоже сходил по – маленькому в туалет в углу укрытия, это или лунатизм, или бред. Переложил его в теплое место, проверил температуру – так и нет. Ничего не понимаю, что с ним – неясно. Ладно, выбрал веток посуше, разжег костер, решил, что пообедаю бутербродами с чаем. За едой посещали разные думы, главная – горечь утерянной возможности. В Питере было совсем тухло, беспросветная жизнь, работа – дорога – дом и так каждый день. В выходные ничего не успеваешь, особенно отдохнуть. Устал. Надоело. Хотелось перемен, и они наступали. – становилось все тяжелее и тяжелее. Все дорожало, зарплаты не прибавлялись. Говорящие головы вещали с экранов о прорыве, но все знали, какой ценой он дается. Предложение Георгия было как свет в конце тоннеля. Я заварил кофе, долил в него виски из запасов и продолжил размышлять. - Когда он позвонил я не сразу понял, кто это и долго не мог понять, чего же ему нужно. Мы давно не общались толком, у каждого семья, свои заботы. Да и мне редко звонят пообщаться по душам, тем более с незнакомых номеров. Я смотрел на телефон и думал – брать ли трубку? Номер был странный, и мог оказаться очередным «разводом» на деньги или рекламой. Если бы Андрюха не сказал мне как – то, что Гоша уехал покорять Северную Америку, я бы наверно сбросил этот вызов. Возможно, подсознательно я ждал чего – то такого. Я взял трубку и вот мы здесь, даже неясно толком где. Интересно, как там Георгий? Его по – любому вся эта ситуация зацепила. За своих я спокоен, все – таки загородный дом со своим отоплением и водой, погреб с продуктами, даже без света они не пропадут. А вот нам тут пропасть легче легкого, сначала я еле живой лежал, до сих пор нормально не восстановился, теперь вот, Андрея подкосило. Съездили в поисках лучшей жизни. Я подлил еще виски. - Когда Гоша сказал свои мысли, я не сомневался ни минуты. Из почти двух часового разговора по скайпу, выходило, что на деньги от продажи дома, который после ремонта и модернизации прибавил в цене, я мог позволить себе дом не хуже и вполне себе устроиться, Купить, конечно сразу бы не получилось, я не знал всех нюансов законодательства, но в любом случае даже снимать длительное время я мог себе позволить. Даже не продавай я дом, Гоша предлагал молочные реки и кисельные берега: помощь юридическую и финансовую, беспроцентную ссуду на машину, подъёмные, служебное жилье, все это по текущим временам звучало как сказка. Я взял время на «подумать», но для себя уже все решил – такой шанс выпадает только раз в жизни и упускать его нельзя. Не знаю, что так допекло Георгия, что он не взял никого из местных, он отвечал уклончиво, дело его. Вспомнил про нас, не забыл, честь ему и хвала за это, я уже был благодарен. На семейном совете долго обсуждали варианты. Жена в принципе была не против, но осторожничала. Острее всего стоял вопрос адаптации сына в случае полной миграции. Ему шесть лет, скоро в школу. В итоге решил так резко не рубить с плеча, и пока посчитал программой максимум приехать и устроится самому и потом уже считать и прикидывать, как перебросить всю семью.
Оставшись наедине со своими мыслями, я не заметил, как начало темнеть, пора уже есть и на боковую. Андрей все так же лежал, и посапывал, изредка шевеля губами. Что же с ним делать? Сейчас переверну его, разомну ему руки ноги и дам питье, сегодня сам высплюсь, а завтра или разбужу его, чего бы мне это не стоило, или потащу его так. Оставаться здесь надолго нельзя.

Алексей. день 8
Проснулся с рассветом. Костер догорел, было прохладно, но не холодно. Оделся. Раздул в костре угли, подкинул веток. Поставил завариваться чай. Как быть сегодня? Осмотр Андрея ничего нового не дал. Так же спит. Температуры все так же нет, ночью не выходил, но перевернулся на другой бок, – я бы не заметил, не начни он после этого храпеть как пьяный боцман. За завтраком я решил, что пора его будить – надо вспомнить все, что я мог подчерпнуть из литературы и кинематографа. А что я могу? Попробую просто растрясти его. Взял за грудки, приподнял и стал трясти, – никакого толку. Злость начала медленно закипать во мне. И я решил добавить крик – Вставай! Вставай! Просыпайся! – я тряс его изо всех сил. Даже вспотел – все – таки трясти мужика весом под центнер то еще развлечение, тем более безвольного, лежащего как куль с песком. Ничего не помогло. Будь все проклято. Тут меня осенило, – пьяниц будят холодным душем Шарко, или поливают водой, приводя в чувство. Водой поливать в таких условиях нельзя. А вот снег – он вокруг и его можно использовать. Я начал раздевать Андрея, решив оставить одежду только ниже пояса. Взял товарища под мышки и поволок из укрытия. Нужно решиться и быстро. На улице он получит воспаление легких в одних штанах за пять минут, надо резко его опустить. Выволок, выбрал, где помягче и резко опустил спиной в снег, потом поднял и так несколько раз, на третий раз Андрей зашевелился.
Просыпайся, Вставай! – я стал орать изо всех сил – да очнись же!, он приоткрыл глаза и прищурился. Я заорал так, что чуть не охрип – ОЧНИСЬ! Андрей резко сел и потянулся, – Что ты разорался, я что, проспал свою очередь караулить огонь? – Андрей сидел передо мной, в одних штанах и обуви, как ни в чем не бывало. Словно проснулся у меня в гостях. – Да что случилось? не тряси меня больше, я проснулся. И почему я раздет? И на улице?
– Как что случилось? Я чуть не взорвался, – ты что, ничего не заметил? – я посмотрел Андрею в его слегка осоловелые, словно он был «навеселе», глаза – Нет, ничего я не заметил. Андрей зябко поежился: Говори уже нормально, что стряслось?
– Ты в отключке второй день.
Андрей День 8
– Второй день? Как такое случилось? Почему я не в убежище?
– Заходи быстрее, пока не простудился, одевайся скорее. Все расскажу, – было видно, что Алексей значительно повеселел.
В убежище, постукивая зубами о край горячей чашки кофе, я внимательно слушал Алексея и впечатлялся его рассказом. Два дня. Как такое могло случится? Сейчас я чувствовал себя прекрасно, полон сил и энергии, аппетит правда бешеный прорезался, но это и понятно – я последний раз кушал позавчера. Но два дня? Очень странно, хоть Леша и думает на переохлаждение. Я все же склоняюсь на отравление угарным газом, еще бы чуть – чуть и я пополнил бы список погибших в этой авиакатастрофе. Другие новости радовали больше, то что Алексей нашел в себе силы и совершил восхождение впечатляло, я видел это дерево, – сначала надо суметь на него влезть, а потом пробраться сквозь ветви и не свалиться. Не знаю смог бы я так, все – таки боязнь высоты никуда от меня не делась. Поляна, это интересно, даже очень, но сегодня, как бы не хотелось, мы туда не пойдем – Лехе нужно отдохнуть, он сильно вымотался за эти два дня, физически и морально, сегодня он отдохнет, выспится и завтра мы со свежими силами отправимся дальше.
– Так ты говоришь, от поляны отходит просека? – Я сделал пару глотков кофе – И далеко она уходит?
– Не разобрать за деревьями. На вид это поляна и дорога к ней, может кемпинг или даже противопожарное сооружение, я же сверху смотрел, деревья заслоняют. Надеюсь это не обман зрения. – Мой товарищ доел свой обед и отряхнувшись отсел от костра – В любом случае я считаю нужно проверить что там.
– Это даже не обсуждается. Это шанс, который необходимо проверить в первую очередь, – я не удержался и достал еще один бутерброд, и насадив на палочку стал греть над костром – сил у меня и бодрости на двоих, отдыхай сегодня, поспи, я послежу за костром и вещи на завтра приготовлю. Предлагаю, как рассветет сразу покинуть нашу «нору» и идти. Ты говоришь это недалеко?
– На вид меньше километра, думаю, часа за два или три дойдем, если без сюрпризов.
– Это каких? Погода если только. – я дул на горячую закуску.
– Погода, звери, да что угодно, например, впереди овраг и мы встанем.
– Нет, нет и еще раз нет. Не притягивай дурные мысли, я верю, раз мы выжили, дальше все будет хорошо. И никаких оврагов! Я улыбнулся и сыто откинулся на расстеленное пальто. – Точно тебе говорю.
– И это мне говорит человек, который два дня пролежал неизвестно в каком состоянии? Леша вовсю улыбался – твоими устами да медку хлебнуть. Хотя я тоже надеюсь, что нормально дойдем, но как говорит китайская мудрость «ожидая худшего, надейся на лучшее», так что будем готовы ко всему. Не хочешь виски?
– Виски? – я глянул на Лешу с улыбкой – Я уж думал, ты не предложишь.
Я полез за бутылкой сам - сто грамм не повредит, спать лучше будем. Напиток приятно забулькал, наполняя кружку
– В медицинских целях! – я говорил шутливым тоном, но был серьезен: Держи, пей сразу все. Ровно половина стакана получается.
Алексея два раза просить не пришлось, он выпил залпом содержимое кружки, занюхал бутербродом и закусил им же.
– Да, это определенно хорошая идея, чувствую, как тепло приливает к телу, понятно, что это действие алкоголя, но как приятно! – Он потянулся – Теперь действительно не грех поспать. Не хочешь закинуть дров и тоже принять на грудь, да поспать? Завтра нас ждут великие дела, плохо, если ты будешь заспанный – режим сна сбит и нужно адаптироваться заново.
Он говорил это, практически завернувшись в теплую одежду, и чуть ли не похрапывая, но его слова заставили меня подумать. И в самом деле – если я буду полночи бодрствовать, то уже утром меня будет клонить в сон, а это плохо скажется на нашем путешествии. Да, сейчас заведу часы, сверю время с Алексеем и в десять вечера попробую принять снотворного и так же завалиться спать. Дров подкину побольше, – все равно мы собираемся уходить. Решено. Я уже хотел было обсудить завтрашний день с товарищем, но здоровый храп дал мне понять, что думать мне придётся в одиночестве. Я проверил как он спит, закинул самые толстые дрова, что у нас были, и стал размышлять. Сейчас только шесть часов, еще светло и спать мне совершенно не хочется, чем себя занять? Особо на завтра мне собирать нечего, мы спим на досках, из которых завтра сделаем снегоступы, еду мы достаем рационально. Выходит, у меня почти четыре часа на безделье, очень жаль, что мы не прихватили с собой книг. Я ухмыльнулся про себя. – библию если только надо было взять. Так и та на мове, боюсь я не разобрал бы и половины. Ума не приложу чем себя занять. Если только.. Дрова! Ну конечно. Их осталось совсем немного, буквально до утра и еще максимум приготовить завтрак. Конечно, сам запас дров нам уже не важен, мы же уходим, но мы пойдем дальше и рассчитывать, что нас будут ждать высушенные дрова теплая постель и вкусный обед не стоит. Нужно подготовиться! Я оделся, взял топор и вышел наружу. Еще светло, сумерки только начинают опускаться, так что успеваю. Буря повалила еще несколько деревьев. Я поискал глазами и нашел то, что искал – березу. Она упала метрах в сорока от нас, так что я без труда донес небольшое бревно, которое отпилил от верхней части. Уже у нашего убежища я занялся им вплотную, разломал и распилил бревнышко, получив в итоге хорошую вязанку кругляков. Те, что побольше, наколол на мелкие поленья и щепки. Осталось все это подсушить. Я все аккуратно собрал в пакет, которых у нас был неплохой запас. В убежище, поленья помельче я просто положил на край костра, крупные расположил же прямо в огне, дрова шипели, из них шел пар и капала вода, – этого я и добивался. Стоило приготовленным поленьям только начинать тлеть или заниматься огнем как я вынимал их, аккуратно тушил и складывал у костра, для дальнейшей сушки.
На все про все ушло больше четырех часов. Я отлично поработал и даже устал, все – таки пилой пилить мерзлые сырые деревья утомительно, да и колоть их не легче. К десяти часам вечера я усталый, но довольный проделанной работой сидел у костра, уже переоделся в сухую одежду, поужинал и думал: не присоединиться ли к Алексею? В смысле, не выпить ли и мне на сон грядущий? Дров я самых толстых в костер подкинул, вход прикрыл, оставив лишь небольшое отверстие для притока воздуха. Решено. Я налил и себе пол кружки, приготовил бутерброд и залпом осушил кружку. Горло обожгло, и я занюхал бутербродом, а затем съел его. Не зря говорят, что алкоголь нельзя пить на морозе, я почувствовал тепло разливающееся по телу, мягкость и сонливость, сразу захотелось прилечь, отдохнуть. Именно такого эффекта я и добивался, недолго думая я устроился на своем пуховике, накрылся и почти сразу уснул.

День 9
Похмелья не было. Мы проснулись, как и хотели с рассветом. Настроение было прекрасным, наконец-то появилась реальная цель. Мы выпили наше традиционное кофе с бутербродами, запас которых редел на глазах, и стали собираться. Перед выходом Алексей обратил внимание на новый пакет.
– Я приготовил сухих дров для первой протопки в новом месте, если начнется буря или еще какая неприятность, то разведение костра будет делом пары минут, решил наконец то исправить нашу традицию думать задним умом. – Я невесело улыбнулся – чтоб потом не укорять себя, что у нас была возможность нормально подготовиться, а мы опять ее упустили.
– Это здорово, молодец, что занялся этим. У нас действительно прослеживается грустная традиция сначала сделать, а потом подумать. Алексей осмотрел пакет – еще и нарубил? Будем экономить, использовать пополам с сырыми или того что найдем. Давай, не будем рассиживаться, собираемся и в путь. Меня разбирает любопытство, что может быть на этой поляне.
– Может и ничего, это опушкой оказаться к которой выходит другая звериная тропа или вообще болотом, к которому стекает ручей. Что угодно. А насчет дров, если прижмет то и эти все зажжем. Мы попали в сложную ситуацию. – Я застегнул рюкзак и стал помогать доставать доски наружу – Но этот шанс бодрит. – Подхватил рюкзак и полез вон из норы.
Мы сразу надели наши «лыжи», собрали груз и отправились к деревьям, зарубками на которых было отмечено направление. Сделать две, для определения точного направления было грамотной идеей, не знаю, догадался ли Алексей сам или подсмотрел где, но я уверен, оставь он одну, сейчас мы бы бегали вокруг этого дерева пытаясь разобрать, куда именно нам нужно идти, а так мы просто определились с направлением и отправились в путь.
Было самое раннее утро, которое мы могли себе позволить, Семь утра, когда мы окончательно попрощались с укрытием, и тяжело переступая стали держать путь в направлении такой желанной опушки. Каждые полчаса мы делали такие же две зарубки, чтобы если заблудимся, могли вернуться по следам и свериться с направлением. Шли молча, вглядываясь в окружающий лес, он становился все гуще, до такой степени, что проходилось буквально прорываться сквозь ветки деревьев, придерживая их, чтобы не хлестнули по лицу товарищу. Настоящий бурелом. Когда мы наконец вышли из ельника стало легче, заметно проще идти. Мы вошли в зону лиственных деревьев, в основном берез, они росли уже не так густо. Путь среди берез был, сравним с приятной лесной прогулкой, деревья все были на некотором удалении, наст крепким ровно настолько, чтобы мы могли шагать, не скользя как по льду, но и не проваливаться по колено. Так бы и шагал целый день. Солнце приятно припекало, ветра почти не было. В лесу было тихо и приятно, словно и нет никаких забот, не было ни крушения, болезней, бури. Ничего. Просто прогуливаемся на лыжах по зимнему лесу. Сейчас разведем костер, сделаем лежанки, пожарим шашлычки, а вечером пойдем домой. Мечты – мечты. Я сверился с часами. Половина одиннадцатого, почти четыре часа в пути.
– Не хочешь кофе? Я в термосе сделал. – Алексей остановился на мой голос.
– Давай, и шоколадки достань. Перекусим. Как думаешь. Далеко еще?
– Не думаю. – я снял рукавицы и подал чашки другу: Подержи, пока наливаю – и принялся разливать бодрящий напиток – Думаю не больше часа, если мы не сбились с пути конечно. Если за час не увидим, придется или возвращаться и искать по направлению дорогу заново или лезть на дерево.
– Ни того ни другого не хочется совершенно. – Шоколадка исчезла у Леши во рту. Я уже один раз полазал по деревьям, и это было не весело.
– Кавказскую пленницу помнишь? «сам не хочу!» я ухмыльнулся. – Допил? Отдавай кружку и пойдем. Не будем рассиживаться. Нам сегодня обязательно нужно найти или дорогу или поляну. Если часов до пяти не найдем, будем опять устраиваться на ночлег.
– Ну на ночлег нам все равно устраиваться. Даже если мы найдем полянку – там максимум место для кемпинга, домов там не будет точно. – Леша отряхнул чашку, и я прикрутил ее обратно на термос. – максимум навес.
– Навес. я задумался – в нашей ситуации это уже дворец. Все. Пойдем.
Мы снова впряглись в нашу поклажу и зашагали по предполагаемой стреле, не прошло и двадцати минут как впереди стало светлеть, спустя еще несколько минут стало ясно, что впереди поляна. Мы еще не видели ее, но свет из – за деревьев давал понять, что мы идем правильно. Сердце забилось чаще, я прибавил шаг и тут же одернул себя. Я помнил, как я рванул к озерному домику – я прибежал весь мокрый. Сейчас уже пора учиться на своих ошибках.
– Постой! Не беги! – окликнул я друга. Алексей прибавил шаг так же, как и я. – поляна от нас никуда не убежит. Береги руку Сеня! Силы! Они нам еще нужны.
Леша молча сбросил скорость до моей, и мы практически одновременно вышли из леса на опушку.
Это был кемпинг. Живописное место, где можно культурно отдохнуть. Только это была не опушка. В этом месте из земли били ключи и образовалось озеро, небольшое, но очень красивое, деревья плотно обступили его и только в этом месте был пологий спуск к воде. От озера в лес текла небольшая речка, параллельно ей пролегала проселочная дорога, но главное, здесь были три беседки с крышами, похожие на небольшие теремки. Но что - то было не так в этом пейзаже, что - то резало глаз.
Дойдя до кемпинга мы все увидели своими глазами. Первое время мы молча стояли и смотрели, не веря своим глазам. Беседки. Они действительно уютно стояли у берега озера, каждая на некотором удалении, вероятно, чтобы отдыхающие не мешали друг другу. У каждой из беседок было место для машины с кемпером или палатки, урна для мусора и небольшой дровяник. Свободной и не тронутой осталась только одна. Другие две, представляли из себя лишь обгорелые остовы, на столах проглядывали остатки разноцветного стекла, явно от бутылок, стоял запах горелого дерева и пластмассы. У каждой из беседок стояло по обгорелому остову машин, один внедорожник – я узнал его, не смотря на то что обгорел он до остова, это был эксплорер начала девяностых. Вторым был пикап, в состоянии схожем с внедорожником, – опознать мне его не удалось. К пикапу был прицеплен жилой полуприцеп, именно был – от домика на колесах осталась только рама и часть задней стенки. Никаких признаков жизни, машины уже слегка занесло снегом.
– Обалдеть. – Только и вымолвил я. – Признаки цивилизации на лицо. Пойдем, посмотрим. Может, осталось что?
– Вариантов нет. – Леша показал на ближнюю к воде беседку. – может найдем что интересное в уцелевшей, эти смотреть в поисках ценностей бессмысленно.
Действительно. Мы заглянули внутрь постройки. По центру был очаг, а скамейки располагались по периметру, очень удобно. Можно готовить угощение и одновременно греться. Дрова не тронуты, место свободно. На первый взгляд ничего полезного.
– Как думаешь? Что здесь произошло? – я показал в сторону обгоревших обломков. – мы же не видели с тобой дыма. Это произошло до катастрофы?
– Не знаю. Остовы не ржавые, да и снега на них не много, или совсем недавно или в момент катастрофы здесь кто – то был.
Подошли быстро, походили кругами – вблизи все было еще печальнее. В воздухе еще чувствовался запах гари и все. В машинах смотреть было уже нечего, в беседках тоже, стали осматривать прицеп.
– Смотри! – я показал в сторону озера, – там есть что то, блестит на снегу.
– Точно – Леха приложил руку, закрываясь от солнца – не может быть! Это дверь от кемпера. Что она там делает? Пойдем, посмотрим.
Пришлось прошагать добрые метров пятьдесят, чтобы убедится в догадке. Перед нами, надломленная, наполовину воткнутая в снег, лежала входная дверь от кемпера.
– А дверь даже не обуглилась – я постучал по ней носком ботинка.
– Да, только подкоптилась и почти сломалась – Леха показал на петли – ее явно изнутри что - то вырвало и отбросило, петли вырваны, дверь надломлена изнутри.
– Думаешь взрыв?
– Уверен. Тут к бабке не ходи, они или пили в этот момент, либо пили до этого и спали, и решили мусор прибрать утром. Видел сколько стекол в беседке? Думаю, второе. Все пьяные спали. Отопление в кемпере обычно газовое. Вспышка накрыла и их, ее саму могли и не увидеть, в кемпере чт то замкнуло – начался пожар. Сама система отопления с механическим предохранителем, на баллонах запорная арматура, но я думаю, баллоны рванули в открытом пламени. Сейчас холодно и они наверняка баллоны снаружи ставить не стали. Вот и поплатились.
– Похоже так и было. Взрыв разметал осколки, и все что могло вокруг загореться – загорелось. Кстати, а трупов не видно, даже если их доели бы звери, кости бы остались.
– Трупы дело такое. Надо в обломках кемпера рыться, а мне что - то не хочется. Будешь завал разбирать?
– Нет. – я представил, как нахожу чью – то обугленную руку, ногу или еще что похуже и меня передернуло.
– Эй, я в шутку предложил, смотри, не хватало, чтоб тебя стошнило. – Леша протянул мне бутылку воды – Выпей, умой лицо, полегчает.
Когда меня немного отпустило, решили осмотреть мусорный бак. В урне был мусор, какие – то бумажные пакеты, совершенно размокшие. и пара бутылок из под пива и лимонада. Больше разобрать не получилось. Другие были пусты.
– Сколько он тут пролежал неясно, может неделю, а может месяц. Я скинул рюкзак на скамейку, снял доски и устало сел. Будем устраивать лагерь?
Леша стоял молча и явно о чем то думал.
– Посмотри пиво, дату производства. И проверь, нет ли еще чего в пакете с датой.
– Хорошо. Пороюсь в мусоре. Я сделал притворно недовольную гримасу, хотя в детстве спокойно ходил по свалкам, чтобы собрать себе велосипед.
Я достал из урны все что там было. Пиво корона. разлито месяц назад. Целлофановые пакеты. Обертка от печенья, тоже трех недельной даты выпуска и чек. Уже интересно. Чек с заправки на двести долларов. Кроме бензина пива прочего, что немного смазалась, стояла дата. Десять дней назад, то есть выходило что сюда приехали накануне.
– десять дней назад. Это в принципе ничего нам не дает. – Я повертел чек в руках. – Может сюда день пути. А может два. Или три. Что дальше?
– Как не дает? Подумай, посмотри чек еще раз. – Леха смотрел на меня, словно на дебила, не понимающего очевидных вещей. Я посмотрел еще раз.
– Точно! Я понял. – я улыбнулся, новость была действительно многообещающей. – Чек сделан в день катастрофы, в шесть вечера. Т.е ехали они сюда не долго и где – то есть как минимум заправка.
– Именно! Предлагаю сложить вещи здесь. Взять паек, ножи, и часок прогуляться по дороге. Если ничего не найдем – вернемся и заночуем. А завтра плотно пойдем по дороге, она выведет, будет время осмотреться и принять решение. Устроим легкую разведку.
– Согласен. Берем воду, пару бутеров, орешки и ножи. Веревку давай еще прихватим, вдруг понадобится.
– Давай. И топор. – Алексей вынул его из рюкзака и повесил на плечо – мало ли что найдем.
Вышли сразу. Солнце уже прошло зенит, и мы быстрым шагом шли по дороге. Это была именно обустроенная дорога. Было видно, что за ней следил: поваленные деревья были спилены и сложены вдоль дороги, были предусмотрены места для разъезда. Все продумано, хоть это и простая дорога в лесу. Через сорок минут, когда я уже начал думать, что разведка была глупой идеей и лишней тратой сил, я заметил изменения в общей цветовой гамме леса. Точно. Синий цвет в лесу не встретишь, но впереди было синее пятно. Еще не разобрать сквозь деревья, но точно есть. Мы синхронно перешли на легкий бег. Благо глубина снега позволяла. Через пять минут мы смогли разглядеть подробнее. Синий пикап. Подошли ближе. Точно, пикап форд с полуторной кабиной. Машина стояла чуть в стороне, ее специально поставили на обочине, чтобы не мешать проезду и одновременно не заезжать в лес. Здесь была небольшая поляна, с которой открывался вид на озеро, – река в этом месте шла через небольшие пороги, и получалось, что ты смотришь и на озеро и на небольшой водопад, в брызгах которого под шум воды появлялась и исчезала радуга. Очень приятное место. Я бы и сам здесь отдохнул. Сама поляна было не больше двадцати метров в диаметре, и в центре ее стояла синяя же палатка. Ее уже порядочно засыпало снегом, но я все же решил соблюсти приличия.
– Есть здесь кто – нибудь? – я подошел к палатке ближе, не особо ожидая встретить живых людей, Алексей же направился осматривать машину. – Что там у тебя?
– Форд, из новых. Двери заперты, капот и кузов закрыты. Машину, похоже бросили, но обыскать стоит. У тебя?
– Я еще не смотрел. Иди сюда, вместе посмотрим.
Я дождался пока Леха подойдет и стал осматривать палатку, совсем небольшую. Максимум на двух трех человек. Она состояла из основной части и тамбура. Мы присели у входа.
– Ну что, смотрим? – Я взялся за собачку молнии – как думаешь. Есть там покойники?
– Уверен, что нет. Сейчас сам увидишь.
Я открыл молнию, и понял, что мои опасения найти в палатке покойников не оправдались, в ней было пусто. Совершенно пусто, даже спальников не было.
– Хмм. Что это такое? – Я осмотрелся – даже следов костра нет.
– Элементарно, Ватсон. Леша пошел к форду. – машина новая. Не завелась, и хозяева пошли пешком. Думаю, они приехали накануне коллапса. Хотели отдохнуть в беседке, а там компания, чтобы не маячить на глазах, решили отъехать немного и заночевать. Тем более вот здесь какая красота. А утром поняли, что машина не заводится, взяли, что полегче и ушли. Теперь ясно, что вспышка затронула всю технику на острове, до которой дотянулась. Неясно на каком расстоянии. Вещи из палатки кстати в пикапе лежат наверняка, заперты под крышкой, она механически закрывается. Уверен, все ценное они положили туда, иначе звери растащат или люди.
– Гладко стелешь. Если все так, еще одно доказательство что до обитаемого жилья несколько часов пешком. Давай открывать крышку. – я подошел к пикапу и стал осматривать крышку и борт. – Есть идеи?
– Это не легковушка, замок механический. Открывается только ключом. Придется топором ломать. – Леха сокрушенно посмотрел на собственноручно выправленный и заточенный топор.
– Погоди его хоронить. Давай кабину осмотрим, капот откроем. Если там не газовые упоры, а кочерга, выломаем ее и как ломом проломим замок борта, а может балоник в кабине найдем или еще что полезное. Разбивай стекло.
– Не думаешь, что хозяева вернуться и выставят счет за потерянное имущество? Леха с сомнением посмотрел на стекло. – они явно недалеко ушли.
– Тогда почему не вернулись? Следов нет, значит, успело замести. Если объявятся хозяева – возместим или договоримся. Бей стекло, не отвлекайся.
Алексей замахнулся и приложил обухом топора об водительское окно. Закаленное стекло сразу не поддалось, пружинило. Раз, два, три, на четвертый, с глухим «бух», град осколков засыпал салон автомобиля. Я повернул кнопку у рычага открывания двери, открыл «свою дверь», пролез в салон и отпер вторую.
– Осматривай с той стороны, я пока водительскую осмотрю – я дернул рычаг открытия капота. Сразу бросилась в глаза кнопка с пиктограммой борта. Толку от нее ноль – раз нет питания, но на чистом автоматизме я все же пару раз ее понажимал. Без какого либо эффекта разумеется.
– Не работает? Я тоже бы проверил. Есть у тебя что? А то у меня только аптечка и огнетушитель. Машина совсем новая, еще не обросла барахлом. В бардачке даже пусто.
– А под сиденьем? Не смотрел?
– И передние и задние. Ничего нет. Похоже если что и есть, то в кузове.
– У меня тоже пусто. Даже обидно, пойдем, посмотрим что под капотом.
Под капотом оказалось все ожидаемо. Два газовых упора поднимали тяжеленный капот, никакой кочерги не было. Сразу бросился в глаза лопнувший новомодный гелевый аккумулятор, затем я обратил внимание на оплавленный блок предохранителей, понятно, его можно не открывать. Машина превратилась в памятник современного искусства, и когда все его братья сгинут под прессом, археологи найдут этот экземпляр.
– Блин даже топливо не слить, нам бы пригодилось. – Леша обошел машину со всех сторон. – бак если только пробить, так разольем больше.
– Нам не к спеху, да и слить особо некуда, давай за борт примемся, там может и не копи царя Соломона, но нам точно бы пригодилось его содержимое. Топором все же придется жертвовать. – Я отошел от машины – пробуй.
– Только ради тебя – Друг невесело ухмыльнулся. Замелькал топор, Глухие звуки перемежались лязгающими ударами и разнеслись по округе – Леха решил разбить часть борта, рассчитывая добраться до внутренней задвижки и бил по центру борта, надеясь прорубить щель, которая позволила бы отогнуть край. Но металл держался крепко, не поддавался. Это разочаровывало, я надеялся, как и Алексей, что металл внешних панелей, в угоду экологии будет совсем тонким.
– Ничего не происходит, похоже что - то делаем не так, – я осмотрел потрепанную, но неприступную конструкцию. – блин нам бы сейчас лом, мы бы в два счета выпотрошили этот грузовик.
– Я понял, – Леха пригляделся к конструкции. – борт нам не открыть, только инструмент зря портим. Надо бить по замку крышки, сейчас попробую. Топор замелькал вновь, Леша бил с удвоенной силой, целясь точно в стык крышки и борта, прямо над ручкой. Несколько раз мазал, Но один удар все же оказался удачным, и топор с лязгом вошел точно в щель. Крышка отпрыгнула в сторону, сложившись на первой секции. Леха стоял весь в поту, запыхавшийся, но явно довольный проделанной работой. Он достал из кармана бутылку с водой, отпил и посмотрел на меня.
– Давай откинем крышку, посмотрим на что мы разбогатели.
А посмотреть было на что. Мы зашли с разных бортов и вдвоем, окончательно сложив крышку, стали разбирать содержимое. Внутри лежали два походных рюкзака, тех, что с поддержкой спины, лямками и выглядящих бездонными. Они были полны вещей, которые нам еще предстояло разобрать. К каждому рюкзаку сверху крепился на ремнях пенистый матрас, а снизу, так же на ремнях висели спальники в чехлах. Даже без содержимого рюкзаков это было сказочное богатство.
– Ого, смотри какие! Я такие только в кино видел. Крутая штука, с таким можно долго шагать не уставая, не то что наши, считай «детские» рюкзаки. – Леша стал расстегивать Молнию на том, что был ближе к нему. – Давай посмотрим что внутри.
В рюкзаках оказался почти идентичный набор, разница была лишь в том, что у меня лежала горелка и пара баллонов, а у Леши четыре баллона и котелок. А так были дождевики, сменная одежда, носки, по аптечке, по кружке. Фонарики налобные с двумя наборами батареек – выкинули их сразу, лопнули. С фонарями подумали и решили не брать, все равно батареек нет, так что тоже выложили. Ни ножей, ни еды или питья не было, как не было и спичек или зажигалок. Похоже, хозяева взяли все это с собой.
Смотри – Леша показал на начало кузова. Там под последней секцией, в тени был рундук, черного цвета. Он сливался со стенками и не бросался в глаза, поэтому я сначала его принял за край кузова, не обратив внимания. Нам повезло, замок на нем предполагался висячий, но нигде его видно не было. Хозяева явно рассчитывали на защиту с помощью крышки, и тут нас ждал настоящий подарок, баллонный ключ, набор гаечных ключей, туристический топорик буксирный трос, домкрат, рем комплект для шин и компрессор.
– Что будем брать? – я осмотрел инструмент, – будь мы на колесах, это все бы пригодилось. А так сейчас почти все это бесполезный хлам.
– Трос берем, топорик, баллоник, все – таки он с одной стороны заострен, сойдет за маленький ломик. Ну и рюкзаки целиком.
– А палатку? Она явно зимняя, могла бы пригодиться. – я вспомнил ночевку в лесу – Видно, что вещь качественная.
– Что палатку? Посмотри, в ней не меньше двадцати кило веса, это на машине удобно, а нам с едой еще и ее тащить.
– Да не может быть. – Я обошел палатку еще раз. – Может и двадцать, давай возьмем только саму палатку, а тамбур не попрем. Если будет в тягость, тогда бросим без сожалений.
– Если только так, ищи бирку тогда, там расписано как ее разбирать – собирать.
С палаткой провозились больше часа, пока поняли как разбирается, пока разобрались как упаковывается, к ней кстати шел комплектом чехол из двух сумок, как раз одна секция и вторая. Получалось килограмм по шесть, может семь каждая. В итоге тамбур выкинули, содержимое одного чехла ополовинили, переложили во второй и запихнули по рюкзакам. Примерившись, каждый одел тот, который осматривал и считал «своим». С приподнятым настроением отправились в сторону кемпинга, к основным вещам.
– Я думаю, раз туристы взяли только еду и воду, то либо они очень спешили, либо до жилья здесь идти недалеко, но за час не дойдешь, поэтому решили добежать налегке. – Леша шел, держа руки в карманах, довольный, что рюкзак освободил ему руки.
– Примерно так же размышлял. – Я поправил лямки поудобнее – Надо нам провести инвентаризацию, и возможно что - то выбросить. Те же доски уже не нужны, – дорога не так заметена снегом, и они будут только мешать. Еду надо пересчитать, я обратил внимание что бутербродов, особенно мясных, становиться все меньше. Да и одежду перебрать. Зачем нам лишний груз?
– Главное не переусердствовать, а то потом локти кусать будем. А бутерброды да, надо посчитать, можно приберечь их и сегодня поесть варева из макарон с мясом. Отметим находку. Наберемся сил, завтрашний день обещает быть не менее интересным.
В кемпинг вернулись уже в сумерках, забрались в уцелевшую беседку и начали разбирать вещи и готовить ужин.
– смотри что я нашел у беседки среди дров – Леха что - то держал в руках, но я не сразу разобрал что это, я перебирал из чемоданов и рюкзаков еду, складывая ее на стол – Это настоящая кочерга, и совок есть, он конечно нам без надобности, а вот кочерга пригодится, она достаточно толстая.
– Кочерга? Я поднялся и подошел, чтобы посмотреть поближе. – Точно, старая то какая, еще с тех времен, когда металл был металлом. У других беседок смотрел? Это неплохое дробящее оружие, я бы и себе такую взял.
– Я посмотрю, ты пока продолжай инвентаризацию, пока светло.
Пока Алексей продолжил более детальный осмотр беседок, я решил пересчитать наши сокровища. Итого выходило что бутерброды мы изрядно подъели. Осталось всего 47 штук, 31 мясной и 16 вегетарианских. Так же осталось три двухсотграммовых банки тушенки и две пачки макарон. Шоколадки россыпью, даже считать не стал, орешков осталось очень много, мы их почти не ели, пересчитал – 110 пакетов, похоже это наш неприкосновенный запас, они правда соленые, но на них можно долго продержаться, и виски. Одна литровая бутылка и половина второй. Еще 22 сладкие булочки. Если подводить итог, то основной еды мы съели уже три четверти, но «вспомогательной» уже половина. Придется основной едой выбрать пока орешки, их одних выходило больше шести килограмм. Я правда совершенно не представляю сколько их можно за один раз съесть, может их возможно как – то почистить? Надо подумать над этим.
– Теперь у нас две кочерги! Даже странно, но третью я так и не нашел, все обыскал – нигде нет. Алексей стоял, держа в каждой руке по кочерге, словно это были средневековые мечи. – как с перерасчетом у нас дела?
– Придется на орехи переходить, тушенка и бутерброды для экстренных случаев, может бульона наварим или еще чего, а так у нас большой запас соленых орехов. Но мне кажется почки откажут столько соленого есть. Как соль удалить не знаешь?
– Хмм. Ну их в воде солят, вот корочка и образовывается. Наверное, надо их замочить в теплой воде, промыть и просушить. – Леша осмотрел наши припасы, разложенные на столе. – Это все?
– Как видишь. Я прикинул: тут килограмм десять, наверное, может больше. Плюс алкоголь, шоколадки и чай кофе, округлим до пятнадцати.
– Что еще мы несем? Кроме одежды и инструментов?
– Смотри, доски уже не считаем? Я надеюсь впредь обойтись. – я показал на стоящие в углу доски.
– их тоже выбрасываем. Копья пока не знаю, они могут пригодиться, это лучше, чем просто нож, но и ножи бы нам не помешали, но их нет. Что еще?
– Три аптечки. Можно ссыпать все вместе. Тут килограмм пять все вместе. Считай уже двадцать. Еще две кочерги топор и пила. Пусть еще десять. Выходит тридцать килограмм, еще палатка десять итого – Сорок. Что еще? примус с газом и котелок с термосом и нашими кастрюлями это считай еще десять. Еще пенки и мешки спальные – это даже не обсуждается. Думаю, по три кило на брата.
– По всему выходит только одежду и дрова можно списать или оптимизировать, все остальное нужно. А поклажи у нас выходит почти по тридцать килограмм. если по дороге идти, то можно в рюкзаках нести, не знаю, стоит ли заморачиваться. Было видно как Алексей ушел в себя и призадумался. – Чемоданы эти и бросать жалко, – спустя пол минуты выдал он – Они катятся хорошо, кстати, еще запас веревок наш, они тоже не легкие. – Он повертел в руках свежеприобретенный буксирный трос, добротный, из синтетики, явно способный тянуть груженый пикап. Так все сложим, уже и по сорок кило набежит. Я предлагаю из дров оставить только щепу и мелкие полешки, и лучины на растопку, а одежды только по второму комплекту. Термобелье. штаны, куртки носки, в общем все. Эти туристы были мужиками и вещи нам, слава богу почти в пору, выберем что полегче, да посуше и возьмем. Одно плохо. Обуви у нас так и нет, ну ладно будем пакеты и дальше использовать. Все разложим в два рюкзака, но нести не будем, положим их в чемоданы два больших, а сами полностью разгрузимся, и пока сможем, будем тянуть, думаю легче будет. Если устанем – Просто оденем рюкзаки и пойдем дальше.
– Хорошо, тогда давай распределимся. Я пока займусь орехами, в котелке их промою, у костра посушу, прокалю и по более емким пакетам разложу, ты же займись упаковкой вещей. Как закончим, проверим новые спальные мешки, думаю, палатку ставить не будем сегодня? У беседки крыша и стены есть, просто под лавку ляжем, так не продует.
– Давай лучше поставим? Она утепленная, не продуваемая. Я пока разбирал, посмотрел, ее можно минут за пятнадцать собрать не напрягаясь, качественная вещь.
– Хорошо, тогда кто первый освободится, тот палатку и собирает. – я решил все – таки лень побороть и прислушаться к голосу разума в лице друга, палатка действительно была хороша, а я только два дня не пойми от чего проспал практически мертвым сном. Нет. Нужно ставить ее и не лениться, тем более с опытом приходит мастерство, не дай бог снова пойдет снег, мы успеем ее собрать и не будем бегать в поисках укрытия.
– Если успею я тебе помогу, не представляю сколько провожусь с орехами, надеюсь мы не получим на выходе пережаренный арахис или еще лучше – угли.
Каждый занимался своим делом молча, мы вообще не хотели болтать, хотелось уже спать. День был полон событий, но нужно было еще поработать, и если работа Алексея была скорее творческая, – он подбирал и упаковывал вещи, стараясь разложить их поудобнее и подоступнее, то мой труд был монотонен. Пакетики были совсем небольшими, а упаковки неудобными, руками не получалось вскрывать аккуратно, ножом на весу тоже, поэтому я клал пакетики на стол и ножом срезал верхушки и ссыпал все в котелок. Параллельно на огне в кастрюле снег топился и ждал, когда в него засыплют арахис. Исходя из размеров котелка, выходило, что операцию мне придется провести примерно три раза, объём его был невелик и много орехов в него не помещалось. Оставался последний не решенный вопрос – как сушить? Сковороды нет, а если сушить в котелке, то наверняка все сгорит. Ответ нашелся сам по себе. – с кочергой был и совок для чистки золы, размером он выходил с небольшую сковороду. Жесть оказалась не самой толстой, но для просушки ее должно хватить. На операцию почистить – промыть – просушить, у меня ушло два часа, совсем стемнело, Леша закончил свои дела, поставил палатку у беседки и смотрел, как я завязываю последний пакет.
– Ты их попробовал? Соль ушла? – Леша взял один из шести пакетов, которые я расфасовал приблизительно поровну.
– пробовал, соли почти нет, надо утром будет термос приготовить. Набрать воды и можно будет идти, как у тебя, вижу все готово?
– Так точно! – У Алексея остались силы шутить, о себе я такого сказать уже не мог – все кроме инструмента в рюкзаках, инструмент и кочерги лежат на самих чемоданах под рукой, кстати топоры и кочерги по одному в каждом чемодане, но можно нести в руках.
– Все, тогда давай ужинать и спать. Хоть выспимся как люди, в палатке и в спальниках, – Уже уровень комфорта как на пикнике.

День 10
– Андрей, Андрей, просыпайся! – кто – то звал меня громким шёпотом.
– А, это ты – я посмотрел на Алексея, даже в темноте его глаза были шире чем обычно раза в два – Что стряслось? Пора вставать?
– Тихо! Тссс! Прислушайся! – Леха приложил палец ко рту .
Я немного очнулся ото сна и прислушался, по спине пробежал холодок – где – то выли волки.
– Который час? – спросил я и сам себе ответил – Половина седьмого, сон уж как рукой сняло – Давай, собираемся и валим!
– Давай. Мне тут идея пришла в голову, давай возьмем вещей, что выкинули. И палок. У пикапа пробьем бак, и как получится, пропитаем бензином тряпки. Провоняем, но у нас будут легковоспламеняющиеся факелы.
– Согласен. Лишний запах меня сейчас волнует меньше всего. Давай скорей, стая волков меня сильно напрягает. Ты слышал? Их там много, а Нам и одного взрослого волка не свалить, а стая нас сожрет.
– Не паникуй раньше времени. – Леха уже сматывал спальник. – Главное духа не терять. Если успеем заморочиться с факелами – считай полдела сделано, огонь наш единственный союзник.
Мы еще никогда так быстро не собирались, палатку и все вещи собрали за полчаса, из одежды на лоскуты пустили запасные футболки и пару «кенгурух» что у нас были, разрезав их на полоски ножами. От кочерги, как оружия отказались в пользу топоров, оба они теперь висели у нас на плечах. Ножи привязать к палкам не вышло, ничего подходящего не оказалось. Только положили их поудобнее. Ножен, к сожалению не было. До пикапа чуть ли не бежали, прислушиваясь каждую минуту, волков больше слышно не было, но мы отлично понимали – если они нас почуют или заметят – нападение становилось лишь вопросом времени.
Пикап стоял там, где мы его оставили. Мы обошли его – все как и было. Бак, слава богу, оказался пластиковый, металлический устроил бы нам кучу проблем. Я подлез под машину и выругался – бак хоть и был пластиком, но явно рассчитанным на подарки судьбы в виде ударов об камни, корни и другие сюрпризы бездорожья.
– Не выходит? – Леша был явно разочарован.
– Спокойно. Сейчас все будет. Неси тряпки. – Я продолжал осматривать днище – сейчас я вырву из топливного фильтра топливопровод. Тут на защелке, так что просто дерну получше.
Тряпки сложили под трубкой. Я уже было собрался дернуть фильтр, как раздался ВОЙ, и судя по всему, до нас зверю, испускавшему такой звук было не больше сотни другой метров. От мгновенно попавшего в кровь адреналина я выдернул трубку одним рывком. Топливопровод сделал «пшик» и бензил стал выливаться. Слишком медленно, слишком медленно!
– Они заметили нас! Почуяли или увидели! – я запихивал под струю тряпки – Леха ты видишь их?
– Нет! Не паникуй! Их еще нет. – я видел только его ноги, он стоял ко мне спиной и озирался по сторонам.
– Открой бак!
– Что?
– Бак говорю, открой. Потечет быстрее! – Я услышал, как открывается крышка, и в ту же минуту бензин полился сильной уверенной струей. Топливо пропитало тряпки, так что с них капало, я довольный, насколько это возможно в сложившейся ситуации, вылез из под машины.
– Их не видно? – я оглядывался по сторонам. Ожидая нападения в любую минуту.
– Нет. Я пакет приготовил, благо у нас запас. Складывай тряпки туда. Пару сразу намотаем на палки. – тут есть пара подходящих. И пошли скорее дальше по дороге.
Уговаривать меня долго не пришлось. Одежда насквозь пропахла бензином, но не промокла, искренне надеюсь, что когда зажгу факел, куртка не вспыхнет вместе с ним. Быстро зашагали дальше, таща нашу поклажу на все тех же импровизированных санях. Шли молча. Вслушиваясь в окружающий мир. Погода пока радовала, обычный зимний день, пасмурный, вокруг лес, тишина. Слышно только как снег под ногами похрустывает, да чемоданы скользят, как – будто и не было волков всего час назад. Я уже отложил приготовленный факел, и просто шел, таща чемодан.
Все что у меня было – это туристический топорик на перевязи. Таким топориком можно обороняться от одного противника, максимум двух, но никак не от стаи волков. Время уже подходило к полудню, мы приостановились перекусить и попить чай. Разговаривать не хотелось, нервное ожидание стычки выматывало хуже ее самой, адреналиновая волна схлынула и на ее место пришла легкая апатия. Не хотелось совершенно ничего, я машинально закидывал в рот орехи, и пил чай. Закончив трапезу, мы точно так же молча продолжили путь, как роботы, на полном автоматизме переступая ногами, тонущими по щиколотку в снегу. Я уже начал терять счет времени, когда дорога стала делать плавный поворот, и я заметил, нечто странное, что - то изменилось.
– Что не так? Не замечаешь? – Я переглянулся с Алексеем и мы остановились. Прислушались
– Вороны. Где – то недалеко каркают вороны. И похоже мы как раз туда идем.
– Пошли, посмотрим, давай приготовим факелы, зажигать не будем. Но мало ли? Я чертовски боюсь быть сожранным, лучше наверно на самолете было разбиться, чем сдохнуть в пасти этих тварей.
– Санитаров леса. – Алексей перевесил топор за спину, достал факел и переложил спички в карман.
– Плевать. Не до шуточек сейчас. – я нервничал, и шутка пришлась не ко двору.
– Не дергайся. Возьми спички и пошли.
Пришлось прислушаться, я взял себя в руки и мы двинусь дальше. Когда дорога распрямилась стала видна небольшая стая, кружившая в ста метрах впереди над обочиной дороги.
– Блин. – Леша притормозил – Чует мое сердце, эти птички не ягодки там клюют.
– А что? – Я сразу не сообразил о чем он. – ты думаешь…
– Да, Алексей опередил меня – Я думаю эти птички кого – то жрут. Может зверя, но на дороге? Боюсь этот кто – то мог по утрам читать газету и заваривать чай. Будь на чеку.
– Да я всегда на чеку. – я даже притворился, что обиделся, но самому мне было понятно, что я где – то в облаках, может последствия того беспробудного сна? – Бросим поклажу и налегке разведаем?
– Конечно. Я думаю и факелы стоит зажечь. Если все в порядке, потушим потом.
Так мы и пошли, чемоданы бросили, у каждого в одной руке горящий факел, другая лежит на ручке топора. Прошли расстояние не спеша, постоянно вслушиваясь и осматриваясь, уже метрах с тридцати стало ясно – наши предположения не обманули. Впереди у обочины лежали трупы, человеческие. Мы отогнали факелами птиц, и присмотревшись поняли, – умерли они не от холода. Сомневаться не приходилось, это были, двое мужчин больше ничего определить уже не получалось. Трупы уже окоченели, но зрелище все равно было омерзительным и отталкивающим: они оба лежали на спине в неестественных позах, руки и ноги оглоданы, вместо лиц – пустые глазницы черепов, грудные клетки торчат из обрывков одежды, внутренности вывалены наружу и также частично съедены. Неприятное зрелище.
– Кто это их так? – Я с трудом удерживал в себе сегодняшний завтрак.
– Хищники. Скорее всего волки. От медведя один точно бы убежал. – Я обратил внимание на лицо Алексея изменившее оттенок на землистый. – посмотри как обглоданы, все мясо содрано. Птицам остались объедки только. Надеюсь, они погибли быстро и их не жрали живьем.
– Будем обыскивать? – от мысли, что мы сейчас будем это трогать у меня закружилась голова
– Ножей не вижу, одежда разорвана. Нет. Пойдем, вернемся за вещами и пошли дальше.
Сдерживая рвотные порывы, мы отправились обратно, молча. Я уже собрался тушить факел, как услышал сдавленный вскрик, не успел я обернуться – мне на грудь запрыгнул волк. Только чудо и зажжённый факел, который при развороте оказался в критической близости от морды волка спас меня от мгновенно прокушенного горла. Зловещая пасть ужасающе клацнула в каких – то сантиметрах от моего лица, я запнулся и отлетел от зверя кубарем в снег. Факел с шипением упал рядом, но не потух, я вскочил на ноги и как раз вовремя: стая из минимум восьми волков подкралась к нам сзади и первым напала на Алексея. Он стоял, припав на одно колено в паре метров от меня и бешено размахивал факелом. Встать он уже не мог – правая нога заметно кровила. Еще и еще раз факел делает круг и чуть не попадает в морду волка. Звери поочередно продолжали попытки напасть, нащупывая брешь в обороне, запах крови явно пьянит их. Два волка смотрели на меня, и явно выбирали момент для нападения. Я уже подхватил факел и резко ткнул им в бок волку, который ближе всего к Алексею. Запахло паленой шерстью, хищник взвизгнул и отпрыгнул. Рывком за шиворот я поставил Алексея на ноги,
– Стоять можешь? Следи за спиной! Смотри, чтоб снова не напали со спины! – я прокричал сквозь адреналиновый туман. Ты цел?
– Эта сука прокусила мне ногу!! – эти слова стоили товарищу больших усилий, видно было что он сжимает зубы от боли.
Факелы еще горели, мы стояли спина к спине: двое против стаи голодных волков – людоедов.
– Что будем делать? – паники не было, но адреналин зашкаливал, кровь по венам пульсировала толчками. Эти волки явно не собирались нас отпускать.
– Посмотри туда! – Пот застилал перекошенное от боли лицо моего товарища, он показывал рукой куда – то вперед – там что - то за деревьями! Туда бежали эти двое!
Действительно, я на секунду отвлекся и рассмотрел за деревьями некое красное пятно, возможно сарай, дом или большой автомобиль. Не больше километра, но в такой ситуации это бесконечность. Мы смотрели на волков и махали факелами у них перед мордами. Волки скалили пасти, выжидали момент для нападения, делая пробные выпады, и постепенно сужали кольцо. Дай мы еще хоть маленькую слабину. и ляжем рядом с этими ребятами.
– У нас есть только один шанс! Все или ничего!
Мой товарищ скинул свой пуховик и подпалил его. Моментально нас заволокло удушливым дымом. Теплая куртка, наполненная синтетическим наполнитем, не сразу, но разгорелась, коптя черными клубами и испуская смрад тлеющей синтетики. Столь неординарный шаг несколько сбавил прыти волкам, они отодвинулись от нас, но явно не оставили цели поживиться свежей человечиной.
– Скорей! Это их надолго не остановит!
Леха, держа в одной руки горящую куртку, в другой факел, поковылял к нашим чемоданам.
Я следовал за ним, прикрывая с тыла факелом, что было мочи. Мы задыхались в дыму, но иного выхода не было – волки, постепенно освоившись, вновь стали пытаться схватить кого – нибудь из нас. У одного из чемоданов с едой уже хозяйничали еще два волка. Они явно намеревались поживиться нашими припасами, в них то и полетела полностью объятая пламенем куртка Леши. Отскочив на пару метров, волки оскалили пасти и злобно зарычали.
– Скорее раскидывай еду, все что есть! Они не будут ждать!
Долго меня уговаривать не пришлось и я изо всех сил швырял наш нехитрый рацион в разные стороны, стараясь кидать как можно дальше. Это на мгновение озадачило стаю. Строй частично дрогнул, и несколько волков принялось сначала обнюхивать, а потом рвать зубами раскиданные по снегу бутерброды и булочки. Все что я смог это закинуть в карман последние консервы и пачку макарон.
– Где твой набор для растопки?! Поджигай чемодан!
– Леха, тут же все наши вещи!
– На тот свет мы их не заберем!!
Я высыпал щепу и поленья, бросил бензиновых тряпок и поджег. Огня и вонючего дыма стало еще больше.
– Скорей! Помогай толкать, вечно он гореть не будет!
Объятые дымом и пламенем, мы побежали в сторону нашей новой надежды. Часть волков осталась у разоренного чемодана, но основная стая, чуя свежую кровь, преследовала нас неотступно. Я все так же размахивал факелом, прикрывая Леху сзади. Иногда он цеплял из чемодана что-нибудь из одежды и швырял в сторону преследователей. Волки шарахались, но продолжали погоню, единственное, что нас спасало, так это то, что они никак не могли приноровиться к нашему движению. Как только казалось, что они подобрались на подходящую дистанцию, и уже готовы наброситься – в их сторону моментально летели горящие тряпки. Последние сто метров до сарая, а это оказался именно старый сарай, выкрашенный в красный цвет, мы преодолевали уже почти без огня и бегом. Не знаю, как это удавалось Лехе, но я едва за ним поспевал, и это при том, что кровь у него шла не переставая. Я бежал эти последние метры и в голове билась только одна мысль – только бы успеть, у нас были все шансы – стая стала отставать, перегруппировываясь. Не добегая последние метры, Алексей стал резко слабеть, ноги стали заплетаться, он споткнулся и упал лицом в снег. Время, так тяжело выигранное, уходило от нас как песок сквозь пальцы. Черт возьми! – до сарая уже рукой подать. Я схватил Леху за шиворот и в несколько прыжков влетел в приоткрытые ворота сарая. Леха упал на пол и пропал из поля зрения, я захлопнул створки, буквально в последний момент, закрыв их на засов. В суетливом топоте множества лап по снегу прорезался протяжный тоскливый вой. Акелла промахнулся.
– Ты живой? – я перевернул Алексея и потряс за плечо. – что с тобой? Глаза его закатились, он был весь мокрый, лицо черное от копоти, а волосы и недельная борода здорово обгорели – у него жар! – Леха, блин, только этого сейчас и не хватало! – я сплюнул от злости. Он застонал.
– Как твоя нога? – я нагнулся и осмотрел рану, как мог в полумраке нашего укрытия. Кровь не хлестала из раны – уже хорошо, жгут пока можно не накладывать.
– Плохо. – простонал Леха, поморщился при попытке поправить штанину.
– Не трогай! – я пока не представлял, что делать с раной. Надо вспоминать школьные уроки первой помощи, ох не думал, что они пригодятся. – Лежи, я разберусь.
У меня даже ножа нет, надо разрезать штанину и осмотреть рану, а потом уже думать, что делать дальше. Кровь уже не шла, пока он лежал и не трогал рану, штанина пропиталась кровью, приклеилась коркой к ноге и остановила кровотечение. Это хорошо. Перелома нет, что тоже радует. Пусть лежит – я поищу чем можно помочь. Ревизия наших вещей показала – мы лишились всех наших «богатств», все что осталось – Немного еды у меня и туристический топор, у Леши ничего – все потерял в пылу битвы. В чемодане могли уцелеть некоторые припасы, виски например, да и орешкам точно не станет сильно хуже, но покинуть сейчас укрытие не выйдет. Хорошо спички есть, осмотрелся: тюки с сеном и шесты, пакеты с брезентом. Это не сарай, а амбар для сена, поэтому и не закрыт – воровать особо нечего. В тусклом свете наспех сделанного небольшого факела, из скрученного сена, удалось рассмотреть лестницу на второй ярус, а там просматривался силуэт закрытого ставнями окна. Самодельный факел быстро погас и я наощупь полез наверх. На втором ярусе я первым делом открыл окно, отодвинув старый замок «крючком» и впустил немного света в наше убежище. Это был классический амбар. Внизу лежали тюки с сеном. На воротах, в которые мы забежали, висели вилы и косы. Я решил выглянуть наружу. Эти сволочные волки ходили вокруг амбара и подвывали, выискивая вход или лаз, они явно решили закусить нами всерьез. Один из них услышал меня, поднял морду и завыл, вся стая немедленно подбежала ко мне. Один из волков даже попытался запрыгнуть – разбежался и в прыжке вскарабкался почти до окна – еще немного и он бы запрыгнул прямо ко мне! Я инстинктивно отшатнулся и прикрыл ставню ровно на столько, чтобы я мог наблюдать, а никто из них запрыгнуть бы не смог. Уже вечерело, но в свете садящегося солнца я смог разглядеть другие постройки: явно вырисовывался еще один амбар или сарай и фермерский дом, очень похожий на тот, что мы видели. ДА!. Это та самая ферма, и покинута она или нет так и не ясно, по крайней мере, сейчас не видно ни дыма, ни людей. Нужно добраться до дома во что бы то ни стало, нужен антисептик и пенициллин или другие антибиотики, слюна могла занести в рану инфекции. Надо скорее ее обработать вот только чем? Я спустился вниз и осмотрел все еще раз. Дверь, обычная маленькая дверь у задней стены. Закрыта снаружи, будь закрыты и ворота – нас бы съели. Обычная человеческая лень сыграла нам на руку. Еще бочка с каким – то топливом, и старый взрослый велосипед. В углу нашел ведро и несколько грабель и лопат сваленных кучей. Помимо инструмента на воротах висел умывальник, и лежал кусок мыла на перекладине. Вода. Рану нечем промыть, не мочой же. Пришлось брать ведро, с крыши сколько получилось, собрать снега и накидав сена и черенков от лопат сделал костер. Горячей водой намочил штанину, размачивая кровяную корку, а затем аккуратно разорвал брючину и увидел рану, – след от зубов был похож на укус гигантской змеи – два кровяных бугорка, которые медленно кровили. Волк разомкнул пасть, и не успел вырвать из Лешиной икры кусок – это облегчало нам жизнь, если так можно рассуждать в нашей ситуации. Я снял с себя футболку и рубашку – самые чистые элементы моей одежды, рубашку намочил и с мылом вымыл рану на ноге и умыл лицо товарищу, а из футболки сделал повязку. Все – до следующего дня хватит точно. Умывальник, простая емкость из пластика, послужил емкостью для питья. Из него напился сам и напоил лежащего в беспамятстве Алексея. Последними движениями я раскатал рулон сена и положил его туда. Сам лег рядом и накрыл нас сеном как смог и провалился в тяжелый сон.

День 11
Выспаться не удалось, периодически я просыпался от протяжного воя волков и шкрябания то в дверь, то в ворота. В такие минуты становилось особенно жутко. Не теряя зря времени, и для отвлечения в эти минуты я поднимался и давал Алексею напиться. Крови он потерял много, я не знаю сколько, но вода ему сейчас точно лишней не будет.
Утром солнце уже пробивалось сквозь щели в стене и воротах амбара, когда я начал просыпаться от ужасного чувства голода. Не сразу вспомнил, где мы, что случилось, но голова прояснилась. Осмотрел Лешу – его грудь мерно вздымалась, он ровно и спокойно спал. Повязка была немного красной от крови, но не промокла. Сколько можно носить одну повязку? Не знаю. Но сомневаюсь, что долго – нагноение может быть. Хорошо бы сменить повязку да промыть рану, но нет ни чистой одежды ни антисептика, нужно добраться обязательно до того дома! Я встал. Отряхнул с себя солому вместе с остатками сна. Пожалуй, первым делом стоит при ясном свете осмотреться. Волков слышно не было, но надеяться, что они так быстро сдадутся и уйдут, было смехотворно. Я раздул старый костер и отправился на разведку и за свежим снегом с крыши.
То, что я увидел, откинув щеколду, было поистине прекрасно – моим глазам открылось заснеженное поле, играющее всеми цветами радуги в лучах восходящего солнца, пахнуло свежим воздухом, а мороз приятно защипал лицо. Деревья блестели обледенелыми ветками, словно скульптуры из горного хрусталя. Вся эта красота зимнего утра завораживала и захватывала дух, на миг я даже забыл обо всех наших злоключениях и просто дышал морозным воздухом и наслаждался приятным светом солнца.
Краем глаза я заметил движение. Черт возьми, вокруг амбара была уже цела стая! Как я сразу их не заметил? Огромная стая. Они плотным кольцом расселись вокруг здания и смотрели на меня, как на еду. Никто уже не выл, не бегал, просто сидели и смотрели, некоторые лениво потягивались, другие неспешно убегали за угол и исчезали из виду. Но в большинстве своем они просто сидели и не скрываясь ждали когда мы выйдем. Я присмотрелся и насчитал не менее двадцати особей, это те, кого я увидел. Холодок снова пробежал у меня по спине, – больше двадцати! Нам точно конец. Мне не выйти из амбара незамеченным. Даже если мы пересидим их в укрытии – Лешина рана начнет гноиться, и возможны любые последствия, гангрена например. Надо что - то решать. Я спустился вниз и начал готовить обед, последние макароны и две банки консервов. Хорошо хоть банка со встроенным ключом, иначе пришлось бы повозиться. Похлебку я сделал из одной банки. Последнюю, оставил как нз, макарон же совсем не осталось. Все мои запасы иссякли. Я съел немного, а остальным накормил Алексея, как мог – ни ложек, ни вилок, даже чашки не осталось. Готовил прямо в ведре, ел и поил товарища переливая еду в умывальник – об него, по крайней мере, нельзя было обжечься. От вкуса еды во рту, а может стойкого мясного аромата товарищ пришел в себя – открыл глаза и уже сам доел все, что я ему принес.
– Господи, меня от запаха еды чуть не стошнило. – Алексей подал голос – Как обстановка? Я не помню ничего кроме нашего забега от волков.
– Печально. – Я не спешил с новостями. – Как видишь, из запасов ничего нет. Топор только, да инструменты что я здесь нашел. Еды считай нет, ногу я тебе промыл, но нужен антисептик и по хорошему антибиотики, чистые бинты или что их заменит.
– А волки?
– А волки помнишь выли? Это был не боевой клич. Это они своих звали. – Я все крепился – их там уже больше двадцати. Они знают, что мы здесь, ждут твари, когда выйдем. Хорошо не догадались отойти и смотреть из засады, так чтобы мы их не заметили. Мы тогда попали бы в западню точно. – Я сел на пол и прислонился к стене – теперь я не знаю, что делать. – Я опустил голову на руки и замолчал. Леха тоже молчал.
– Блин, с ногой расставаться не хочется. – Леха осматривал перебинтованную ногу – и теперь еще побриться бы не мешало и постричься. Ну это все лирика. Ты все осмотрел?
– Все. Из интересного литров двадцать бензина или солярки в канистре, вилы, косы и старый велосипед.
– Мда. Негусто. – Леха помрачнел
– Хотя, погоди. – Я встал, и задумчиво отправился к велосипеду.
– Ты куда?
– Сейчас кое – что проверю. – я подошел к старому велосипеду на больших колесах и корзинкой впереди. – Смотри! – я нашел что искал. Велосипедный насос, ручной. Я взял его и показал другу – это наше оружие!
– Ты головой ударился или угорел? Как нам поможет насос?
– Сейчас увидишь. Сначала давай посмотрим, сможешь ли ты стоять и идти, хотя бы медленно. – Я подошел к другу и протянул ему руку – вставай.
Леха с кряхтением поднялся, выругался, но пару шагов сделал. Ему явно тяжело давалось каждое движение. Он очень осторожно ступал на пораненную конечность, но шел. Этого мне было достаточно. Я решил поделиться своим планом.
– Этот насос – по сути шприц. На пол литра где – то. В него можно набрать топливо и сделать огнемет. Я вскрою последнюю банку консервов и раскидаю внизу. Эти твари кинутся на приманку и соберутся все, что прибежали сюда. Я разожгу огонь, и сквозь него, буду поливать их бензином сверху, как из шприца. Сколько успею. Должно воспламениться. Заранее намочу пару стогов, и когда у них будет хаос, сначала запалюстога и выкачу, а потом подожгу весь амбар. Думаю вид костра высотой метров шесть простимулирует их всех разбежаться. За это время нам нужно добраться до дома, до него и пятисот метров нет. Очухаются они не раньше, чем сгорит амбар. Ну и если рядом есть выжившие – нас точно заметят.
– План безумен, но не лишен смысла. – Алексей посмотрел мне в глаза – Это опять игра ва – банк. С горящим амбаром нам обратно бежать некуда.
– А куда деваться? У нас нет ни еды. ни оружия. Ничего нет. – Я оглядел амбар. – Волки странные, другие бы уже убежали, а эти сидят и ждут. В окно их уже два десятка видно, как ходят, или более того. Я другого выхода не вижу. Если только ты не настроен посидеть тут с одной банкой тушенки пару дней, пока волки сами не убегут.
– Убегут, это факт. Но когда? – Леша посмотрел на свою ногу – Придется рискнуть. Если станет хуже, я могу окончательно потерять мобильность. Нога распухнет и все – я здесь и останусь, ты меня далеко не унесешь. Когда начнем? По темноте или сейчас?
– Сейчас. В ночи конечно эффект был бы лучше, но бегать в темноте не хочется. – я присел у костра – если все получится, как мы задумали, то в основном доме мы окажемся еще засветло и сможем там осмотреться. В темноте много не осмотришь. Ты как, сможешь помогать?
– Если только не нужно бегать и резко двигаться. Из меня сейчас плохой помощник.
– Хорошо, тогда жди в низу и отдыхай. Как все завертится, будь готов выложиться.
Первым делом я достал канистру и принюхался. Солярка. Для трактора похоже. На морозе она горит плохо. Придется разогреть. Я залил в наше единственное ведро солярки. Примерно на три четверти ведра, и поставил на огонь. По моему плану она разогреется и будет лучше гореть. Пока она готовилась, я снял чехлы с двух снопов и поставил их на бок, в виде больших колес. Ткань разорвал с помощью косы и намотал на вилы, себе и Лехе. Зачем? Ткань я решил пропитать топливом, какое то время это будет горящая пика. Подарок тем из волков, кто не поймет нашего намека с первого раза. Пока я возился, от солярки уже пошел пар, и я решил провести сначала «учебные» стрельбы. Шланг насоса отрубил топориком, оставив лишь небольшую часть металлической трубки на которую крепилась резина, набрал аккуратно жидкость и прицелившись сквозь костер в стену амбара что есть силы нажал на ручку насоса. Струя горячей жидкости мгновенно воспламенилась и пролетев через весь амбар ударилась о противоположную стену. Отлично! Я быстро снял куртку и сбил пламя – еще рано поджигать сам амбар. Пора начинать!
Приоткрыв окно, я осторожно выбросил слегка подогретое содержимое банки с тушенкой, а затем и саму банку. Волки, почуяв близкий запах вкусной еды, не обращали внимания на легкий дымок, вырывающийся из окна – я поджег одну из тряпок и подвесил ее на торчащий гвоздь, сгорит быстро, но мне хватит. Как только волки собрались в кучу, рыча и повизгивая, попытались съесть скудную приманку, я, выбрав самого крупного из них, выстрелил из импровизированного огнемета ему прямо в морду. До цели было не больше пяти метров, да и стрелял я вниз. Так что струя горящего топлива плотно залила морду и спину животного, Бешеный визг раздался на все окрестные леса. Но я не смотрел – сразу метнулся к дымящемуся соляркой ведру и перезарядил свое оружие. Прошло не более пары секунд, но волки уже разбегались в панике, я лишь обдал из огнемета одну из замешкавшихся особей и наслаждался картиной разбегающейся стаи. Такого эффекта я не ожидал, но его нужно закрепить. – Поджигай!
Пока я спускался по лестнице, с насосом в одной руке и ведром в другой, Алексей уже поджигал вилы и пропитанные стога сена. Насос у меня заряжен на случай непредвиденной встречи. Внизу уже хорошо занялись стога. Пора! Поджигаем облитые топливом стены амбара, и я готовый к нападению ногой снимаю ворота с задвижки. И тут понимаю, что в плане дыра. Я не могу открыть и выкатить стог одновременно, кто – то должен открыть ворота и кто – то другой выкатить их.
– Толкай створки! Я выкачу! – я подбежал к стогам и уперся в первый вилами. Тот уже изрядно разгорелся, и пламя неприятно жгло лицо. Алексей подбежал к воротам и вилами же их оттолкнул в сторону. Не мешкая ни секунды, я, уперев ноги в земляной пол, со всей силы придал импульс горящему колесу огня. Первый пошел! Теперь так же со вторым! Колеса откатились совсем недалеко, снег остановил их буквально в пяти метрах от выхода, но это гарантировало нам безопасный выход. Я убедился, что волков поблизости нет, а амбар только начинает разгораться, как смог перелил остатки горячей солярки в канистру – пригодится.
Мы выбрались на улицу, волков уже нигде не было видно, но тушить амбар я не видел смысла. Мы спокойно собрали наши вещи, прихватив и насос и солярку и с вилами наперевес, отправились к цели. Волки не беспокоили нас, хотя где то на середине пути, когда амбар уже вовсю пылал, я видел вдалеке их силуэты, – подходить ближе они явно не решались. В последние сто метров я намотал последние тряпки на почти погасшие вилы – волки могли показаться из – за укрытий. Дом был к нам ближе всего, за ним были другие строения, но они нас не интересовали.
Мы шли к дому, как экипаж судна во время бури пытается попасть в тихую гавань, из последних сил и на грани фола. Мы уже почти дошли, как силы покинули Алексея, ноги его подкосились и он упал сначала на одно колено, а затем и лицом в снег. Когда я подошел, он смог перевернуться на спину, но лежал с закрытыми глазами. Вилы его лежали рядом и шипели в снегу. Черт возьми, почти дошли же! Я бросил вилы, канистру и насос, и только оставив топорик на веревке, взвалил друга поперек плеч и максимально быстро пошел к парадному крыльцу. Я видел, что волки делают большой крюк, оббегая страшный для них участок с полыхающим амбаром, и заходят на нас со стороны дома: догадались твари. Если дверь капитально закрыта, и я не успею попасть внутрь – все усилия зря – они возьмут числом. Поднявшись на крыльцо, я аккуратно положил Алексея к стене и стал осматривать дверь. Не может быть! Дверь, закрывавшаяся обычно на внутренний замок и на навесной, была просто прикрыта, а навесной замок был вставлен, но не защелкнут. Я откинул в сторону замок, дернул ручку и посторонился на случай ловушки – ничего! Дверь просто открылась! Я, не веря своей удаче, немедленно втащил товарища и захлопнул дверь, закрыв на засов. Замок еще не успел щелкнуть, как я уже повалился от усталости на пол. Адреналин начал откатывать и меня стал бить озноб и застучали зубы, я как мог успокоил дыхание и повернувшись смог сесть, оперевшись спиной о стену.
Леха лежал в полубессознательном состоянии, повязка его вся промокла от крови, мокрые от пота волосы слиплись на сильно побледневшем лбу. Забег дался ему ценой последних сил. Я с трудом поднялся на ноги, и пока еще были силы, потащил Алексея подальше от входной двери. Взгляд еще с трудом фокусировался от усталости и заливающего глаза пота, я лишь положил его на толстый ковер, Леша ойкнул и открыл глаза. – Пить. – Прошептал он еле слышно. – Поищи попить. – И снова закрыл глаза.
Сейчас дружище, я раздобуду нам воды. В доме было заметно теплее чем на улице, пар изо рта не шел и я скинул мокрую от пота шапку, вытер лицо и пошатываясь от усталости отправился на обыск нашего нового убежища. Внешне дом выглядел просторным, добротным. Из того, что я успел разглядеть, подбегая, это два одинаковых деревянных этажа по десять метров примерно каждой стороной и капитальный подвал, я даже думал попытаться укрыться в этом подвале, если пробиться в дом не получится, но это был план «б». Сейчас я ходил по первому этажу, осматриваясь. Классический канадский дом, дверей внутри нет – все единое пространство. В центре стоит камин из натурального камня, с красивой полкой – на ней одна фотография, похоже ее забыли, уезжая, ни за что не поверю, что здесь могла лежать всего одна фотография. На фотографии семья: мать, отец и трое детей – два парня и девочка. Ребята постарше, тинэйджеры как говорят на западе, а девочка еще первоклашка. Вся семья огненно рыжая, мать, отец и дети, отец еще и с бородой, в клетчатой рубашке выглядит как классический канадский лесоруб. У камина лежал ящик дров, принадлежности и небольшой топорик, более декоративный, чем функциональный, но разрубить небольшое полено на щепки его хватит. Напротив камина журнальный столик и диванчик с двумя креслами, на креслах мягкие накидки, все аккуратно, за одним из кресел лампа для чтения. Уютное гнездышко, одним словом. Сзади в углу деревянный шкаф. Внутри оказались разные настольные игры, пазлы и коробка свечей! Похоже, свет здесь иногда отключали. Я осмотрел и коробки с играми – картина дружного семейства, зимними вечерами играющего за столом в дженгу, при свете свечей и камина, так и предстала у меня перед глазами. Странно, что они покинули дом, я бы ни за что отсюда не уехал. Я вернулся за другом и осторожно переложил его на диван. Пусть пока здесь полежит. Справа оказалась кухня, Холодильник. Газовая плита. Микроволновка – все как обычно. Открыл кран – воды нет. Осмотрел холодильник – не работает, да и света нет, но холодильник неисправен, черное пятно нагара под ним все рассказало само за себя, микроволновка и телевизор тоже со следами возгорания или оплавлены. Все понятно – вся техника накрылась, осталась плита, попробовал зажечь – Заработала, выключил. Сколько газа и где баллон мне пока неизвестно, не стоит зря расходовать ценный ресурс. Воды на кухне так и не нашлось, холодильник и морозилка были пустые. Осмотрел кухонные шкафы, из кухни забрали не все, а только то что можно легко приготовить в походе, мука, например, осталась, специи, консервов не осталось совсем, как и ни одной пачки макарон, зато остались детские завтраки, мюсли, пара десятков яиц еще лежали в сгоревшем холодильнике вместе с начатой банкой нутеллы и коробкой мороженного. Я хоть и не был особо верующим, но тут реально возблагодарил бога. С голоду мы теперь точно не умрем, так что я продолжил осмотр дома. Туалет и душ, тоже не работают, но вот одна идея оправдалась. В бачке унитаза еще осталась вода. Я сходил на кухню и кружкой вычерпал воды в кастрюлю и поставил на плиту, чайник в доме был электрический и толку сейчас от него не осталось.
Пока готовилась вода, я осмотрелся. По всему выходило, что первый этаж был общим, здесь был санузел, кухонный блок и гостиная, ночевали же жильцы на втором этаже. Я поднялся по красивой резной деревянной лестнице и зашел в первую комнату.
Тут явно жил подросток. Разбросанные вещи, постеры из фильмов и афиши рок групп. Ну, хоть не хипстер. Осторожно ступая, я осмотрел комнату, – особо ничего интересного не было. Кровать, стол с компьютером, вещи раскиданы по всему полу. В шкафу, за одеждой я нашел непонятный колчан со стрелами, с виду вполне смертоносными – это уже было интересно. Осмотрев комнату еще раз, я заглянул под кровать и вытащил оттуда заметных размеров ящик. В нем лежал разобранный арбалет, а стрелы оказались болтами. Кроме самого арбалета была стопка мишеней, перчатки, очки и инструкция. Неплохо, я насчитал десять болтов, потом опробую.
В следующей комнате было почти то же самое, на двери висела табличка «не беспокоить», но внутри был немного другой дизайн. Вместо компьютера стоял оплавившийся ноутбук, на стене треснувший телевизор и рядом валялась приставка. Я все тщательно обшарил, но увы – особо ничего интересного не нашел.
Третья комната оказалась принадлежащей девочке. Внутри был аккуратный стеллаж с книгами, кукольный домик, кровать с плюшевыми игрушками, уютно и аккуратно. На столе лежали обломки розового ноутбука. На стенах – картины с пейзажами и несколько фотографий. Я не рассчитывал здесь ничего найти, но по привычке все обшарил и под кроватью нашел деревянную коробку, похожую на большую шкатулку. Шкатулка была закрыта на небольшой замочек, и явно содержала важные для хозяйки вещи. Я не стал мучать себя душевными терзаниями и без сожалений разбил шкатулку об край стола. Разочарование – внутри лежала книжка, напоминающая ежедневник, с надписью «дорогой дневник». Это уже интересно. Я полистал даты – дневник обрывается четыре дня назад. Любопытно. На досуге обязательно почитаю. Осталось еще три комнаты и ванна. Я сходил, проведал Алексея, убедился, что он в порядке, насколько это могло быть. Сняв воду с огня, чтобы остыла, я отправился дальше. Следующая была комнатой матери, ничего кроме шкафов с одеждой, полки с книгами и диванчика со стоящим напротив телевизора столиком там не было. Это женская гостиная, где мама проводила время или с детьми или сама с собой. Диванчик, столик, наборы для рукоделия, даже мольберт – все, чтобы спокойно посидеть с детьми, не удивлюсь, если картины из комнаты девочки сотворены на этом мольберте.
Следующим оказался кабинет – я рассчитывал найти стоящие вещи, но увы. Оружейный шкаф был открыт и пустовал, бар опустошен. Остался только письменный стол, и шкафы с книгами. Обидно. На столе я нашел лист бумаги.
«Если вы это читаете, значит, вы нашли укрытие в нашем доме. Из – за последних событий мы вынуждены покинуть наш уютный дом, если бы не дети мы ни за что не покинули бы его, но риск слишком велик. Звери совсем потеряли страх и нападают даже днем, мы больше не можем здесь оставаться и уезжаем.
В доме вы можете найти пристанище и оказать себе первую помощь, провизия есть в подвале, там же мы оставили аптечку первой помощи. Бензина для генератора больше нет, но в бойлере еще примерно 150 литров воды. Газа в газгольдере много, он подается без электричества. Проводной телефон уже не работает, но нам поступил звонок от полиции о точке эвакуации, техника работает только примитивная, так что мы уезжаем на старом дизельном вэне.
Езжайте через перевал на материк, там вас встретят федеральные власти, сколько они там пробудут – нам не сказали. Когда будете уходить, оставьте часть припасов тем, кто еще может выйти к дому и пожалуйста, берегите наш дом, мы очень хотим сюда вернуться. Да поможет нам всем Бог» число, подпись. Джедсоны. Число трехдневной давности.
Таак, это уже интересно. Эти Джедсоны похоже золотые люди, раз тут так все оставили. Знать бы еще, где этот перевал – карты то нет, ну ладно, это уже дело десятое. Посмотрю дальше.
В спальне даже и смотреть не на что – кровать, красивая люстра, зеркальный потолок и тумбочки по бокам, все как в фильмах про Северную Америку. Напротив Ванна. С большой буквы, здесь ванна и душевая и санузел. Рядом с зеркалом висела коробочка с красным крестом, открыв которую, я лишь разочарованно вздохнул – и здесь пусто. Похоже, отступление было спланированным, и жильцы забрали все, что могло представлять ценность в дороге, еду, оружие, медикаменты, надо проверить подвал на предмет подарка от прежних владельцев. Я забрал из спальни чистые простыни и спустился к товарищу. Вода была уже не так горяча и я, посадив друга, дал ему теплой воды. Алексей с жадностью выпил и слегка пришел в себя.
– Ну как, есть что полезное? – спросил он, вытирая губы рукавом. – Еда? Оружие? Лекарства?
– Сложно сказать. – Я разочарованно показал простыню – всю быстро приготавливаемую еду забрали, но голодать не будем, семья уехала организованно, из интересного только арбалет нашел, бар и оружейный сейф пустые, аптечка тоже. Нашел записку, жильцы оставили в подвале еду и медикаменты, надо сходить проверить и заняться твоей раной.
– Костер я сам разведу. Помоги подойти поближе к камину. Костер разведем, хоть воды согреем для промывки раны, да поедим при свете. – Он осмотрел себя – да и одежды нам бы неплохо раздобыть.
Я пересадил Алексея к камину, и мы достаточно быстро справились с задачей. Я взял свечи и отправился на поиски входа в подвал. Нашел не сразу, но это уже сказывалась усталость, посмотреть под лестницей я как – то сразу и не догадался. Двустворчатая дверь легко поддалась и я увидел лестницу, уходящую в кромешную темноту. Свечей в коробке было около десятка. Я сразу зажег две и осторожно ступая, спустился в подвал. Подвал был невысокий, два метра примерно, так что я ходил, постоянно боясь удариться головой, и инстинктивно пригибаясь. Подвал так же был разделен на зоны, одна – хозяйственная. Стояли стиральная машинка, сушилка рядом с ними трубы систем отопления и канализации. Котел, я не понял на чем работал, похоже на электричестве. В другом углу я нашел верстак и шкафы с инструментом. Набор был обширен, сверлильный станок, небольшой токарный, отрезная циркулярка. В самих шкафчиках еще инструмент – все это могло быть ценной добычей, будь здесь электричество, а вот бензоинструмента не было никакого, цепную пилу хозяева прихватили наверняка с собой, я бы на их месте поступил бы точно так же. Самое ценное из инструмента, что я нашел – рабочие ножи. Не очень длинные, но в ножнах и очень острые и крепкие, их был целый набор, похоже у каждого из мужской части семьи было по своему ножу. – два из них я взял себе, один сразу повесив на пояс. Так же на столе лежала красная коробочка, открыв которую я нашел аккуратно сложенные бинты, таблетки, пару шприцев и какие – то лекарства, коробку я сразу же забрал и продолжил осмотр. Еда оказалась сложена вдоль стены, в аккуратных деревянных стеллажах, вообще во всем доме, где касалась рука родителей, прослеживалась аккуратная педантичность, на каждой полке лежало свое, много разных овощей, так же несколько бочонков, видимо яблочные соки, в углу лежало несколько ящиков картофеля. Так же здесь была напольная морозильная камера, похожая на те, что используют в магазинах. Она естественно тоже была неисправна, и я думал, что она окажется пуста, но открыв, нашел несколько пакетов с надписями «курица», «кролик», «индейка». Не думаю, что они «пропали», я осмотрел один пакет – мясо было как из морозилки, и испорченным не выглядело, я забрал одну «курицу» и с добычей отправился обратно к раненому товарищу.
– Ну как? – Леха уже перебрался самостоятельно обратно на диван, в опустившейся темноте языки пламени из камина оставляли на его измученном и обожженном лице забавные, а иногда и зловещие тени.
– Я бы пошутил как. Но не сейчас. – Я ухмыльнулся – я слегка осмотрелся, еды тут валом, не знаю, что они уехали, надо дневник девочки почитать, может яснее будет. Сейчас перебинтуем тебя и будем ужинать.
– Дневник? Ты ничего не говорил. – Леха поднял на меня глаза. – Чей дневник?
– Младшей дочери, не знаю зачем она его тут спрятала, возможно, посчитала что здесь он будет в более укромном месте, не исключаю, что он был тайным и она не хотела афишировать его существование. – Я достал из внутреннего кармана книгу и передал в руки Алексею. – Держи, твой английский получше, разберешься точнее.
Аптечка была что надо – старую повязку выкинули в камин, рану обработали перекисью, которую я опознал по формуле и знакомому запаху и наложили бинт. Лехе так же пришлось выпить антибиотики широкого профиля, как было указано на упаковке, наверняка заметной цены. Не взяли их, скорее всего из – за заканчивающегося срока годности, но нас скорее тревожили возможные последствия инфекций, чем побочные действия лекарств. Хотя рана не выглядела опасной и даже почти не гноилась.
Поужинали мы куриным бульоном с лепешками из муки и яиц, которые я пожарил на скорую руку. Получилось быстро и сытно. Ели молча, опустошенные морально и физически второй неделей тяжелых испытаний.
Горячая пища, чувство безопасности и тепло камина расслабили нас как никогда за последние дни. Приятная дремота почти сразу сразила Алексея, я же смог собраться с силами и перенести на первый этаж большой матрас и все одеяла что нашел. Лежанку устроил прямо у камина, на ночь закинул самые толстые дрова и перетащил Алексея под одеяла. Заснул я, уже полностью обессилев, даже не успев до конца положить голову на подушку.

Первый день В безопасности .
двенадцатый день с начала катастрофы
Утро. Это утро было первым, с начала нашего путешествия, когда мы проснулись в настоящей безопасности. Сегодня не нужно никуда бежать, искать или строить укрытие, добывать пропитание. Сегодня все это у нас уже есть. Это место и полученное время нужно использовать с максимальной пользой.
Проснулся я в теплой постели. Я даже не понял, где я, но Лешин храп сразу спустил меня с небес на землю. Я потрогал его лоб – блин. Температура у него явно есть, но небольшая. Я встал, потянулся, ох в доме прохладно. Надо протопить, погреть воды, помыться, за эти дни мы зверски обросли и провоняли всем подряд. Даже жалко одеяла, но сил вчера уже заморачиваться не было. Сейчас же я отправился на кухню и с удовольствием поставил греться большую кастрюлю воды для умывания. И стал жарить яичницу с макаронами и курочкой из супа.
Алексей проснулся, когда уже вошел в комнату, собираясь его разбудить.
– Который час? – Алексей потянулся, и поморщился, при попытке встать – Долго я вообще спал?
– Не знаю, я забыл, когда заводил часы,. Больше скажу, какой сегодня день я тоже не помню. – Я помог ему сесть на диван и подал поднос с дымящейся едой. – Поешь, тебе чай или бульон? Нам надо, чтоб ты поправился.
– Как в больнице, – Алесей принял еду и улыбнулся – Бульон и чай. Сухость во рту и ломота во всем теле.
– Ты говоришь как в рекламе лекарства, только я не помню какого. – я уплетал яичницу с пугающей скоростью, все – таки есть с тарелки, пить из кружки и спать в теплой постели, удовольствия о которых начинаешь забывать, когда долго живешь в городе. – Я грею несколько кастрюль воды. Хочу помыться и побриться. На втором этаже конечно попрохладней, котел то не работает без электричества, но охота пуще неволи – ты сможешь сам помыться? Потом чистую повязку бы тебе наложили.
– А ты во что будешь переодеваться? – Алексей уже отложил тарелку и потягивал бульон из кружки – не в ту же одежду же. Поищи пока. На фотографии отец семейства крупный мужик, думаю, нам еще велика окажется его одежда. Я за водой посмотрю, да за камином, дрова еще есть. Идти кстати медленно могу – помыться значит тоже. Поищи, может что найдется полезное.
– Хорошо, поищу всю одежду, что найдется, да постельное белье. – Грязная посуда брякнула о дно раковины, и я отправился на поиски. Первым делом направился в спальню – там я взял запасной комплект постельного белья и отнес его к нашей лежанке. Нижнее белье и футболки нашлись в общей спальне, все было велико на размер или два, но запас карман не тянет, вот будь одежда нам мала – пришлось бы выдумывать. В прихожей не было ни одежды, ни обуви. Гардероб нашелся случайно, оказалось, под него на первом этаже была отведена небольшая комната, которую я не заметил – дверь сливалась со стеной и на первый взгляд не бросалась в глаза. В ней были шкафы с двух сторон где аккуратно лежала обувь в коробках, как детей так и родителей, висела верхняя одежда различного назначения – от рабочей до парадно – выходной. Я выбрал нам пару комплектов термобелья, рабочие зимние комбинезоны – один совсем новый, второй уже повидал виды, но крепкий и пару пуховиков. Обувь же была разнообразная, я взял рабочие ботинки с хорошим утеплителем и крепкими носами, они были разных размеров, парни явно помогали отцу. Все сгреб в кучу и понес в гостиную. У Алексея даже глаза расширились, когда он увидел все, что я принес.
– Целое богатство! Все нашел? Обалдеть! – он рассматривал добытое – Смотри – показал на брюки – это специальные штаны, они не промокают и дышат, в них можно спать на снегу и не простудиться, похожие я для дома хотел купить. И ботинки! Ты нашел из той же серии, только они гнутся плохо. – Вода уже кипит. – Леша указал на кастрюли, все уже были выключены и только одна еще закипала. – Первый пойдешь?
– Да, опробую как что, а потом пока ты мыться будешь, приготовлю все для перевязки.
Я взял комплект белья, и перетаскав кастрюли на второй этаж принялся за мытье. Ножницы и новая бритва были, как им и положено в тумбочке под раковиной. Я с удовольствием постриг волосы перед зеркалом, побрился с горячей водой. С помощью небольшого тазика целиком помылся, с улыбкой вспоминая дни отключения горячей воды, – так же приходилось греть воду и бегать, самое обидное было не рассчитать количество кипятка и думать домываться холодной или ждать в мыле следующую партию. Распаренный и довольный я обтерся большим полотенцем и переоделся в свежую одежду и чуть не заплакал – я уже и не надеялся когда – то снова почувствовать себя человеком. Быстро взял себя в руки – это все полумеры, надо выбираться отсюда. По – максимуму взять все от этого места и выбираться. Письмо Джедсона говорило о точке эвакуации за перевалом, не знаю где он, но мы доберемся туда.
– Ты живой? – послышался окрик с первого этажа – что - то долго тебя не слышно. – Алексей явно волновался. Не стоит заставлять его ждать, ему помыться тоже не помешает, он до сих пор в копоти от пожара.
– Иду! Сейчас спущусь. – я забрал пустую посуду, грязную одежду и быстро спустился.
Белье и одежду без сожалений бросил прямо в камин. Стирать? Даже трогать уже такую одежду не хотелось. – Можешь идти, там уже потеплее, но обувь прихвати. Если что зови.
Алексей поднялся и не спеша поковылял на второй этаж. Пока он приводил себя в порядок, я сменил постельное белье на чистое, то на котором мы один раз переночевали, было безвозвратно испачкано и отправилось в камин вслед за моей одеждой. Когда все было готово, я достал дневник девочки.
Английский мой хромал. Но что было написано ученицей начальных классов я разобрать смог: « Мама с папой очень расстраиваются из – за моих отметок по английскому языку. Буду писать этот дневник и тренироваться».
Хм, а девочка смышленая, что ж, я перелистнул страницу: дата первой записи всего около месяца назад. Я быстро перелистал события, которые были интересны только девчушке. Она писала как учится, о школьных сплетнях, об отношениях родителей и ссорах братьев. Пару интересных моментов, – однажды снег был очень силен, и школу засыпало, автобус не смог развести детей, все были вынуждены остаться в школе и только отец приехал на снегоходе и забрал ее. Очень интересно, снегоход на ходу? Надо выйти поискать его, но сегодня мы точно никуда не пойдем. Дрова я видел в подвале, а попасть в засаду волков я совершенно не хотел. Полистаем дальше. Вот, день когда мы попали в авиакатастрофу. С ее записей все было точно так же, как с самолетом – все полопалось, дети перепугались. Была запись про мать. Как она успокаивала их, пока папа делал «дела». Интересно , что за дела?
С легким паром ! – поприветствовал я преобразившегося товарища, щетина и копоть исчезли, на щеках румянец, так и не скажешь что побывал в зубах волка. Где – то раздобыл тренировочный костюм и модно вышагивал, правда в зимней обуви.
– Спасибо. Поможешь перевязаться? Рана после мытья кровоточит немного. Леха расположился на диване и закатал штанину. Рана выглядела уже не так плохо, отек спадал, следы укусов зарастали, но при мытье тонкая кожа порвалась. Небольшое кровотечение открылось снова, и обработка понадобилась вновь. Я перебинтовал рану, заодно поделившись свежей информацией.
– Значит все как у нас. Жаль девочка маленькая и информации почти ноль. Ты не против, я немного отдохну. – Алексей прилег на диван и забрал у меня яркую книжицу. Я оставил его набираться сил, а сам отправился на кухню. До обеда оставались считанные минуты, когда Алексей пришел на кухню и продолжил чтение дневника. Я пару минут наблюдал, а потом не выдержал.
– Что пишет? Есть что интересное? – Спросил я, не отвлекаясь от мытья и нарезания мяса.
– Почти ничего интересного. – Леша поднял на меня взгляд – сейчас дочитаю и расскажу.
– Давай, а то меня распирает от любопытства. – Я стал собирать еду на стол. Подумать только – человеческий прием пищи.
– По всему выходит, что не только в электричестве дело. Родители увезли детей от посходивших с ума зверей. Не понял, что стало с домашней живностью, но хищники несколько раз нападали на них. Из дома было небезопасно выходить, и отец увез их на дедушкиной машине. Думаю, это была старинная колымага с минимумом электроники, они смогли ее оживить и уехать.
Мы сели за стол и приступили к приему пищи. Скромная трапеза из макарон с тушеным мясом была настоящим пиршеством. В подвале нашлась бутылка домашнего сидра, и мы хотели позволить себе расслабиться. Я налил себе в бокал ароматный напиток, а когда Алексей протянул свой бокал, бутылка заняла свое место, оставив его пустым.
– Что такое? – Алексей приподнял бровь. – У меня день трезвости?
– Ты антибиотики пьешь. – Напомнил я ему – с общей истощенностью организма легко дать дуба, сам знаешь алкоголь и лекарства несовместимы.
– Точно. – Он заметно нахмурился. – Тогда поставь пожалуйста чайник, хоть чаю попью. – Он продолжал хмуриться и вдруг улыбнулся. – Ну хоть сейчас мы подумали, а потом сделали. Учимся на своих ошибках.
Я допил свой стакан, посмаковал и в приподнятом настроении и отправился заваривать чай.
– Наши планы? – черный чай лежал в красной железной банке в белый горошек, как у моей мамы в стародавние времена. Был душист и обещал приятное чаепитие. – Как думаешь, долго тут просидим?
Леха осмотрел ногу, встал, прошелся туда – сюда по кухне и изрек: Нужно три четыре дня, думаю, необходимо восстановится, поесть нормально и собраться. Волки опять же натурально заколебали. Надо выглянуть как они там. По записям девочки видно, что они доставали и Джедсонов. Я сначала думал бешенство у них и прощался с жизнью, но уже время поджимает, волки все издохли бы инфицированные, бешенство косит быстро. Может другой вирус? Что - то заставляет их беситься и терять страх. Обычно волки к человеку не выходят, а здесь открыто нападают. Думаю они и домашнюю живность тут всю подъели – вот и не уходят, помнят где хорошо накрывают.
Я расставил чашки, достал нутеллу. Жаль с хлебом проблема, но нашлись диетические хлебцы. Эффекта от них никакого, но как основа для калорийной пасты сойдет, не ложкой же ее нам есть.
Запах ароматного чая ударил в ноздри, и напиток заполнил собой наши чашки. Дом уже значительно прогрелся, и пить чай в тепле было настоящим «барством». Я протянул импровизированный бутерброд другу и откусил кусок от своего. Не дурно, сладко так, что зубы крошатся .
– Да, волки остаются проблемой. Сейчас доедим, и я отправлюсь на разведку.
– С ума сошел? – Леша даже привстал на стуле от удивления,
– Да нет! Не дурак же я в самом деле. Я со второго этажа по окнам осторожно осмотрюсь. Выход на чердак разведаю – там могут быть полезные вещи. Ну и я легко мог что - то пропустить.
Полбанки нутеллы исчезло в считаные минуты. Мы налили по второй чашке.
– Разумно. Я уже нечаянно подумал, что ты перетрудился. Я тоже хочу походить, но боюсь надо полежать, резкое движение и рана снова кровоточит. По хорошему надо пару недель отлежаться, но такого богатства у нас нет.
Я поставил чашку и задумался. Перед глазами возникла Людмила и малыш Вова, где они, как они?
Санкт – Петербург.
Первый день с начала катастрофы
– Алло, Леся? Ты уже слышала новости? Нет? Я сейчас пришлю тебе. – Голос Людмилы заметно дрожал – Прочти и перезвони мне. – Моя супруга закончила разговор и слегка дрожащими пальцами отправила ссылку на новостной сайт Лешиной жене.
«По неизвестным причинам часть северной Канады, Аляски и Гренландии остались без связи. Все воздушные и морские суда перестали отвечать на запросы, радио, интернет и любые другие средства коммуникации отсутствуют. Подробности уточняются»
Что же там за чертовщина творится? Людмила была не робкого десятка и держала себя в руках, но такая новость ставила ее в тупик. Нет связи??? Не пропали же они, в самом деле. Черт возьми, Андрей должен был с Лешей как раз лететь в этом районе. Не стоило их отпускать!!! Успели ли они долететь? Что с ними? Она села на стул и уставилась на малыша Вову, весело игравшего на кухне с кошкой. Зря, зря я не отговорила его. Зазвонил телефон. Свекровь.
– Ты видела новости? Андрей не писал? – Голос, в жизни достаточно боевой и сильной женщины, выдавал ее, – Анна Николаевна была на грани срыва.
– Нет, никаких новостей, последнее сообщение, – что они садятся на самолет, я не знаю, успели они долететь или нет. Людмила старалась не выдавать отчаяние в голосе, но получалось из рук вон плохо.
– Зачем они полетели, говорила я ему – не лети. Нечего тебе там делать. Нет же, полетел!!! Где его теперь искать? – в трубке раздался плач.
– Мы сейчас к вам придем, не отчаивайтесь раньше времени! – Людмила положила трубку и стала собираться. Телефон снова зазвонил. Леся.
– Я все видела. Чтоб эта Канада провалилась с ее лучшей жизнью. Тебе Андрей что-нибудь писал? – Злость плохо скрывала страх и испуг Леси.
– Только что они сели на второй самолет. Приедешь к нам?
– Нет. Поеду к Лешиным родителям. Они мне тоже звонили. Мне он такую же смс прислал.
– Хорошо, держи меня в курсе. Мы ушли к родителям Андрея.
Леся положила трубку. И в телефоне стало тихо, только веселый смех малыша, дразнящего кошку бантиком, разносился по кухне.
Людмила обняла сына и заплакала.

Северная Канада.
Третий день отдыха. тринадцатый и четырнадцатый день с начала катастрофы.
Сегодня прошло две недели как мы выжили в крушении. За пару дней мы отмылись, отъелись и выспались. Нога Леху практически не беспокоила, но повязку он продолжал носить. Погода портилась, периодически шел сильный снег и мы решили один день полностью посвятить себе. Волки давали о себе знать протяжным воем, но мы не показывались из дома и они ушли. Или сделали вид что ушли. Через окна мы разглядели соседний амбар, но подробностей было не разобрать сквозь снегопад. Сегодня мы завтракали на кухне, заметно приободренные планировали дальнейшие шаги.
– Сегодня нам нужно наконец – то выйти и осмотреться. Проверить постройки.
Если найдется подходящая техника, то еще пара дней на сборы и будем выезжать. – Я отпил кофе и посмотрел на Алексея, смотрящего на меня удивленно.
– А если ничего не будет?
– Тогда на лыжах или пешком. Думаю, на лыжах даже проще будет. Готов поспорить их хозяева с собой не увезли.
– Да , пожалуй. Послушай , а ты кофе всегда из блюдца пьешь? – Леша спросил с укоризной.
– Конечно! – Я отхлебнул с характерным звуком еще раз и ухмыльнулся. – Кроме всего прочего, предлагаю еще обыскать чердак. Мы так и не сходили туда, а там может оказаться что угодно.
– Может. Я что то и забыл про него. У меня, правда, на чердаке всякий хлам в основном – Леша поставил кружку. – Что тянуть? Ты уже закончил, варвар?
– Я варвар??? – Я поднял глаза и оторвался от блюдца. – Это почему?
– Потому что кофе из блюдечка только быдло деревенское пьет! – Леша засмеялся.
– Ну спасибо! – Я сделал вид, что обиделся. Поставил кружку и встал. – Пошли, подстрахуешь, если я упаду с лестницы.
Мы закончили с завтраком, побросали грязную посуду в раковину и отправились на второй этаж. В общем коридоре, с потолка свисала небольшая веревка.
– Знаешь что это такое? – Я взял веревку в руку.
– За дурака меня не держи, конечно знаю. Тяни. – Леха посторонился, я потянул за веревку и люк открылся, разложившись в компактную лестницу. Довольно хлипкую и узкую. Двоим по ней подниматься точно не выйдет. Я сделал пару шагов – Выдержит.
– Держи чтоб не шаталась, я на разведку. – Я дождался, пока Алексей ухватился за лестницу и взобрался так, чтобы заглянуть на чердак. Благодаря окошкам я смог разглядеть аккуратно разложенные коробки, пару складных кроватей и какие то мешки.
– Здесь есть что посмотреть, заберешься?
– Конечно, помоги только. Не хочу ногу лишний раз напрягать.
Я забрался на чердак, сел у края и подал другу руку. Удалось втащить его, практически не напрягая поврежденную конечность одним мощным рывком.
– Как нога? – я осмотрел слегка запыхавшегося товарища.
– Нормально, пойдем смотреть. – Леша осторожно поднялся и не спеша отправился к ближайшей коробке. – Блин, будь осторожен!
– Что такое? – я сразу остановился.
– Здесь мышеловка у коробок. Смотри не наступи. – Леша отодвинул ловушку в сторону.
– Да уж. – Я осмотрел приспособление – давно здесь лежит, будем внимательней! Получить по пальцам от такой будет очень неприятно.
Коробку я открывал как сапер, медленно и аккуратно. Впрочем. Алексей действовал точно так же. В моей оказались детские вещи, все маленького размера. Хозяева ничего не выбросили и оставили на хранение, возможно они планировали еще детей. Леша показал мне маленький детский ботиночек. У него была обувь в коробке. В следующей я нашел то, что заставило сердце биться быстрее. Обувь, явно предназначенная для горных походов. Несколько пар разного размера и цвета, похоже комплект на всю семью. Я осмотрел повнимательнее – зимние, с утеплителем. Нам невероятно повезло. Еще бы с размерами повезло.
– Андрей! – я обернулся – смотри что у меня! – Леха держал в руках походный рюкзак.
– У меня обувь. Возможно здесь есть и остальное снаряжение. – Я показал ботинки. Алексей осмотрел один. – Они явно б.у,, значит точно есть и остальная одежда, если они в ней не уехали конечно.
– Надо искать, иметь горы под боком и не ходить было бы глупо. Они водили детей на прогулки и подготовились. – Логично.
Еще пару минут поисков дали нам много интересного. Например, я нашел коробку со снаряжением. Там был походный бинокль, пара компасов, ножи походные и туристический топорик. Все это воспринялось как сундук сокровищ.
– Как тебе? – я показал находки. – только компасы ничего не показывают, – Я с разочарованием протянул один Алексею.
– Как не показывают? – Он принял находку и стал осматривать простенький наручный компас из зеленой пластмассы. Отпустил фиксатор стрелки и выругался – Что это??? – стрелка показывала что угодно. Но только не направление на север, – вращалась, периодически останавливаясь и меняя направление вращения.
– Видишь? Второй так же. Хоть бинокль работает, ну и ножи с топорами. Им точно ничего не повредило. У тебя что?
– У меня тоже полезности, целая коробка альпинистских веревок и походная плитка с набором баллонов. Ну и за коробками лежат лыжи. – Леша показал аккуратно упакованные лыжи разных размеров.
– Отлично, для дальней дороги нам не хватает только транспорта и оружия. Пойдем, здесь все понятно. – Я повернулся к лестнице, как внезапно услышал удар, стекла мгновенно разлетелись по всему чердаку и у меня за спиной, что - то забилось и затрепетало. Я в прыжке отскочил в сторону и развернулся. Леха вжался в стену – в центре чердака, в обломках стекла и крови лежала крупная белая сова. Птица сделала несколько конвульсивных движений, дернулась и замерла.
– Охренеть, что это было? – Леха смотрел то на меня, то на птицу.
– Я – то откуда знаю? Сейчас утро, мало ли что с ней. Но трогать я ее совершенно не хочу. – Я прошел вдоль стены к товарищу, достал из вороха лыжных комплектов палку и пару раз ткнул ей в тело птицы – та не шелохнулась. – Похоже все, птичка отлеталась. – Мы переглянулись.
– Что будем с ней делать? Так оставим?
– Не здесь же ее оставлять. Может выкинем в окно?
– Давай. Но я бы просто отложил ее в сторону и все. – Леша взялся за протянутую палку от лыж – толкаем и выкидываем, нам еще окно заделывать.
Мы аккуратно стали толкать тело птицы к разбитой раме. Весь путь, что мы перетаскивали ее, она не шелохнулась. У окна мы подцепили ее и с силой подняли под крылья и неуклюже попытались выкинуть в окно. Ничего не выходило – тело соскальзывало и падало на пол с глухим стуком, оставляя капли крови. Осмотревшись, было решено завернуть тело в одну из курток и уже выкинуть так, минимизировав контакт с трупом. Мы расстелили небольшую куртку, выбрав ее за размер – нам бы она очно не подошла, и стали заталкивать птицу на куртку. Когда все уже было готово, и я собрался начать заворачивать тело, мертвая птица открыла глаза и посмотрела на нас немигающим взглядом. Мы на мгновение оцепенели от ее взгляда. Сова резко взлетела и заметалась по помещению, задевая нас крыльями и поднимая тучи пыли. Я попытался палкой прогнать ее в сторону окна, Алексей увидел мои движения, схватил с пола куртку и резкими хлесткими ударами прогнал ее в сторону света. За пару ударов он смог заставить ее приблизиться к выходу. Сова увидела улицу и окончательно ополоумев, вылетела наружу, засыпая пол остатками стекла из рамы
– Обалдеть! – я вытер пот со лба. – Ты в порядке?
– Да, все в порядке, даже нога нормально. Давай заделаем окно и пойдем, что то я перенервничал. Окно в итоге заколотили, взяв инструмент в подвале. Заварили чай.
– С ума сойти конечно. Как думаешь, это нормально или птичка тоже с ума сошла? – Я разлил чай по чашкам и уселся у камина. Мы сидели в гостиной и приходили в себя.
– Не знаю. Я не орнитолог. Видел когда – то, как синички залетали в комнату, но сова? – Леша отпил чай и задумался. – Если только разбудил кто – то ее, точнее спугнул даже. Иного варианта я не вижу.
– Согласен, я надеюсь что это «разовая акция» и к волкам не присоединятся птицы.
– Ты пересмотрел ужастиков, если бы птички поехали крышей, мы не дошли бы сюда, да и волкам досталось бы. Думаю, это была случайность.
– Хорошо. Что дальше? Я предлагаю перекусить и выйти наружу. Волков не видно, снег не идет. Можно одному выйти на крышу и осматривать окрестности, а второму осмотреть территорию.
– Интересно, и кто же будет стеречь – Леха ухмыльнулся.
– Точно! Я и не догадался, роли распределились сами собой. Тогда тебе наверх. А мне вниз, устрою обход. Пока светло, надо шевелиться.
Я с большой неохотой закончил чаепитие и отправился собираться. Мы нашли градусник на окне, он показывал пятнадцать градусов ниже ноля, так что я решил примерить обновки, нацепив на себя одежду с чердака. Куртка, штаны. Обувь. Все кроме ботинок было немного великовато, чувствуется хозяин был посолиднее меня в конституции, но размер был приемлемым. Алексей так же оделся. С той же разницей что ему больше подошла обувь одного из сыновей. Осмотрев себя решили, что экипированы как нельзя лучше, Пока я ходил в подвал за инструментом Алексей ждал меня в гостиной, к моему возвращению его экипировка пополнилась Арбалетом , мотком веревки биноклем и парей ножей, один из которых он протянул мне.
– А веревка зачем? – я принял нож, положив его в нагрудный карман так, чтобы я всегда мог его достать.
– Обвяжусь, не хочу навернуться с крыши и сломать себе что – нибудь. Здесь хоть и второй этаж, но сейчас шутки в сторону. Рисковать не хочу. Ты не знаешь, как наверх лучше? Через окно?
– Побойся бога, нам тут только эквилибристики не хватало, вдоль гаража лестница лежит. Ее приставим и лезь.
Вышли наружу, предварительно осмотревшись по сторонам из окон второго этажа. Ничего не предвещало беды, но Алексей зарядил арбалет, я же взял горящий факел. Не столько для самообороны, сколько как источник света.
Лестница оказалась ровно там, где я ее видел. Вдвоем мы ее приставили и Алексей забрался на конек крыши, осмотрелся и взялся за бинокль. Я же убедился, что он крепко привязался к печной трубе. Отправился на обход. Первое что я увидел – красивый пикап Ниссан. Никогда такой не видел. Обошел по сторонам – это был «Титан». Интересно,. Кузов открытый, без кунга, машина не заперта. Залез, осмотрелся, – в бардачке нашел бумажную карту и какие – то документы, здорово! Обязательно ее изучим, но это потом. Открыл капот, – все ясно, блок предохранителей и реле расплавился. При этом аккумулятор не взорвался, с виду – цел.
– Как обстановка? – я окликнул Алексея, в надежде, что все спокойно и у меня есть время сосредоточиться.
– В Багдаде все спокойно. До леса горизонт чист, можешь не отвлекаться. Я слежу! – Лёша показал на бинокль.
Отлично. Интересно, заряд аккумулятора сохранился? Мороз конечно, но аккумулятор очень большой, машина дизельная. Отрезал часть жгута проводов, выдернул, зачистил маленький проводок – провел по клеммам – искрит. Здорово! Странно что не взорвался. Уже дело. Запомним. Я продолжил обход. У старого с виду, но добротного гаража стоял явно тракторный одноосный прицеп с двойным вариантом крепления, с возможностью соединения с пикапом, ну нам все это богатство ненужно, а вот в самом гараже стоял старенький трактор. «SIDENA», странно, не слышал о таких, а с виду наш «Владимирец». Может копия? Я походил вокруг, посветил факелом. – Точно. Т 25 с обычной кабиной, уже пылью зарос. Я осмотрел, как мог, машину – В полумраке трактор выглядел вполне комплектным, шины конечно спущены, и пускача нет, но так все на месте. Проверил аккумулятор – ноль, ни искорки. Придется позаниматься. Проверил бак – что - то плещется, но я бы заменил топливо на более свежее. Я осмотрел весь гараж, но топлива не нашел, были инструменты, генератор и пара стеллажей. Электростанция! Осмотрел и его, бензиновый, простой карбюраторный генератор, на восемь киловатт. система подключения к дому, выведен наружу выхлоп и забор воздуха, все есть. Простой пускач. Что не так? Обошел. Понюхал, бак вроде пахнет, но толкнуть не вышло, генератор весил наверно добрых пол тонны и был установлен на собственном постаменте. Зеленый цвет выдавал в нем продукт конверсии. Я поискал вокруг и нашел только кусок алюминиевой проволоки, размотав в импровизированный щуп, проверил уровень – точно, топлива нет, похоже, хозяева все израсходовали. Прошелся по гаражу, свет попадал только через ворота, так что факел неплохо помогал в поисках. Нашел две канистры, – дизельное топливо, обе пустые. Проверил бак трактора – почти на нуле, да и неизвестно, сколько он тут стоит. Осмотрел его внимательнее. Комплектный, пыльный. Масло почти в норме. В принципе топлива нет и аккумулятор пуст, подкачать колеса и поехали. Только гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Я невесело ухмыльнулся. – Колеса даже нечем накачать, а хорошо бы и цепи найти. Я пошел к выходу.
– Как обстановка? Есть подвижки? – Я прикрыл глаза от солнца и посмотрел на Алексея, не отвлекавшегося от окрестностей.
– За лесом дым, и по краю леса видны волки, но не выходят. «Наши» ли волки или новые – неясно. Я не стал тебя отвлекать, как у тебя? – Леша закончил доклад, и убрал бинокль в карман куртки.
– Спускайся. Надо продумать план действий.
Расположившись у камина с традиционным чаем, мы рассматривали карту. По всему выходило, что здесь рядом был небольшой туристический поселок, размещенный в бухте и единственный выезд через перевал. Мы были примерно посередине. Можно отправится сразу в горы, минуя городок и выехав в следующий поселок за перевалом, уже попасть на местную федеральную трассу и цивилизацию. Через перевал ехать было относительно недалеко, померив расстояние линейкой и сравнив масштаб, пришли к выводу, что до перевала около пятнадцати километров региональной дороги, через перевал еще десять извилистого серпантина.
– Где ты видел дым? – я придвинул карту Алексею.
– Сложно сказать, судя по положению солнца это было в районе туристического поселка. Компаса то нет.
– Проверять поедем? – Я промеривал расстояние
– Давай сначала транспорт поднимем. До перевала пятнадцать километров, мы можем дойти за день и пешком и оказаться на безопасной территории. Мы не чип и дейл, чтобы спешить на помощь. – Алексей казался раздраженным, я понимал его, две недели в информационной блокаде наводят на самые разнообразные мысли.
– Хорошо. Тогда сегодня предлагаю максимально собрать все в дорогу, завтра с утра начнем заниматься транспортом, не выйдет за день, – пойдем пешком. Как нога?
– Как на собаке заживает, если приспичит дойду, тем более у нас есть лыжи.
– Договорились. Все. Собираемся и завтра начинаем.
К вечеру у нас было по рюкзаку снаряжения. Запасная обувь, одежда еда. Медикаменты. По два ножа, по туристическому топору и бинокль. Карта хоть и была туристическая, но ее тоже завернули в целлофановый «файлик» и бережно сложили. Еды взяли на три четыре дня. Плотно поужинали, Алексей продолжил принимать антибиотики, я же выпил сидра сверх меры и почувствовал, что на задушевные разговоры нет сил, все что меня тревожило – осталось со мной и я провалился в тяжелый тревожный сон.

четвертый день отдыха
пятнадцатый день с начала катастрофы
Выспаться не получилось. Почти с рассветом я проснулся от жуткого воя. В дверь скреблись. Я выругался про себя, – неужели волки нас вчера заметили. Алексей тоже поднимался, протирая глаза, свет только – только стал пробиваться в окно. Вдруг стекло из окна брызнуло тысячей сияющих осколков, и здоровенный волчище запрыгнул в комнату. С глухим рычанием он посмотрел на нас и одним прыжком бросился прямо в мою сторону. Я вскрикнул и отпрыгнул в сторону, споткнулся и упал на пол. Попытался встать и снова упал. Зверь клацая слюнявой пастью и угрожающе рыча присел на задние лапы и набросился на меня. Я попытался из последних сил откинуть его от себя как что - то холодное стало заливать мне лицо.
– Проснись, проснись! – Леха тряс меня за плечи, рядом валялась пустая кружка. – Что с тобой? Очнись давай.
Сон, это был сон . Будь проклят это сидр и весь этот край. Будь проклят тот день, когда я решил сюда поехать.
– Все, все я проснулся. – Я отмахнулся от товарища.
– Ты орал как будто тебя режут, вскочил, запутался в одеяле и грохнулся! – Леша взял кружку – пришлось водой облить тебя.
– Спасибо конечно. – Я окончательно пришел в себя – еще бы немного и мыться бы пришлось идти. Мне приснилось, что на меня волк напал, запрыгнув сюда, разбив стекло и напав на нас. Я ОЧЕНЬ испугался.
– Я слышал. Ты орал так, ты орал так, что в Квебеке услышали наверное.
– Жесть, как она есть. Думаю, я понял к чему все это. – Я встал. И стал переодеваться в сухую одежду. – Мы с тобой как всегда, два оленя.
– Что на этот раз? – Леха нахмурился – Что мы упустили на этот раз?
– У дома ставни нормально не закрыты, мы готовим еду, вкусно пахнем на всю округу. Не зря волки далеко не уходят, очень уж тут аппетитно. А стекло разбить им не проблема. Просто они не знают об этом.
– Ну, сейчас то уже поздновато спохватились, даст бог, сегодня уже уедем, но на всякий случай, как рассветет немного – закроем. Темно правда станет.
– Зато безопасно. Для нас это важнее.
Мы позавтракали, и не стали откладывать дела в долгий ящик. Алексей взял арбалет и занял наблюдательный пост, я же закрыл все ставни, заколачивать не стал, просто закрыл на шпингалеты. Первым делом я решил проверить пикап еще раз, Достал вчерашний «Щуп»
И проверил уровень топлива. Солярки было почти под пробку, что не могло не радовать. Машина стояла не так давно и думаю сорт топлива был зимний, по крайней мере она не густела. Осталось придумать как ее перелить в трактор, канистры то были , а вот шланга нет. Перво – наперво я Решил проверить сам трактор. В гараже на стене нашелся набор ключей, и я неспешно снял с пикапа аккумулятор. Тащить его было очень неудобно – батарея весила так же внушительно как выглядел сам автомобиль, думаю килограмм двадцать , не меньше. С трактора снять просто так старую батарею не вышло, крепление намертво заржавело и просто так не откручивалось. Я поднажал и свернул старую шпильку, аккумулятор освободился и лишился крепления. Новый оказался заметно крупнее, но мне удалось его разместить и подключить даже с обратной полярностью. Я забрался в трактор. Ключа нет, просто ручка, все на месте. Отлично. Теперь долить свежего топлива, да возможно погреть картер.
– Андрей! Андрей! уходи! – Леха кричал с заметным волнением. – Беги в дом! Скорее! – Да что же там. Панические нотки в его голосе мне не понравились, и я со всех ног помчался в дом. Забежал, не оглядываясь, и закрыл дверь на засов. За Леху я не волновался, на крыше он был в относительной безопасности. Я поднялся на второй этаж и выглянув в окно, поближе к товарищу.
– Что такое? Я бежал как угорелый! – я глянул в окно, никого нет. – Что такое?
– Медведь. Не видишь? Я стал осматриваться, но нигде не увидел и выбрался через окно к товарищу.
– Нет. Не вижу, ты не перегрелся?
– Да вот же он, за гаражом уже. – Я посмотрел в направлении Лешиной руки и увидел, как из – за гаража выходит здоровенный медведь. Он шел не спеша и всем своим видом вселял ужас, Огромный, черный медведь, весом под триста килограмм и не меньше двух метров ростом. Медведь шел в сторону дома. Мы были ни живы ни мертвы и затаили дыхание. Зверь подошел вплотную к дому, прямо под нами. Понюхал воздух, задрал голову и, встав на задние лапы, уперся в стену под нами и заревел. У меня аж холод побежал по спине, а Леха выронил Бинокль.
– Помоги мне влезть в дом! – Леха явно паниковал. Я тоже не был образцом самообладания. Я помог ему перелезть с крыши в окно.
– Что будем делать? – Леша отдышался, и сел у окна, сняв шапку и вытирая пот со лба. – Он нам жизни теперь не даст, не выйти будет.
– Не знаю. – Я призадумался: Арбалетом в него стрелять – только злить, он сюда за едой пришел. Тем более ты его видел?
– Ты про следы укусов? Видел. Ему крепко от волков досталось, похоже делили добычу. Волки нас помнят, а он нет. Они на запах еды не пошли сюда. Он же голоден и зол, следовательно особо опасен. – Леша выглянул в окно. – Он ходит вокруг дома, ищет вход. Не будет нам покоя.
– Может силки на него поставим, веревка есть альпинистская, она выдержит. – Я предложил первый из попавших в голову вариантов.
– Навык нужен. На шею закидывать не так просто, а силки поставить это выйти нужно. И довольно долго возиться, слишком риск велик.
– Не представляю тогда, что нам с ним делать, вручную мы его точно не одолеем, оружия нет. Есть мысли? Я посмотрел с надеждой на Алексея.
– Хитростью если только, больше вариантов нет. Был бы сарай – заманили бы, но сарай мы сожгли, как ты помнишь. В гараж не заманишь, там трактор. Без него мы еще долго будем здесь бродить. Надо искать варианты, – Алексей встал на ноги и стал прохаживаться по комнате с задумчивым видом. – Как считаешь, шансы завести трактор есть?
– Или заведется или нет. Сам понимаешь, стоит давно, но все на месте. – Я не совсем понял, к чему клонит товарищ.
– Единственное место, куда мы можем заманить косолапого без вреда для здоровья – это подвал. У него есть наружные створки. Приготовим ароматного угощения, Возможно с ядом, если найдем, откроем внешние двери, а сами укроемся внутри дома. Потом закроем двери снаружи. останется подпереть и все, соберем вещи и уедем, в крайнем случае на лыжи встанем. Алексей прекратил расхаживать и посмотрел в мою сторону: Как тебе вариант?,
– Неплохо. Думаю, план имеет место быть, но ты не подумал про пару моментов. Например, кто отроет и закроет внешние створки, и чем? Люк закрывается изнутри, я уже стал терять хладнокровие – медведя было отчетливо слышно, иногда его тень проникала через закрытые ставни. И если получится, что с ним дальше делать?
– Отвечу по порядку с конца. – товарищ сделал большой глоток из кружки , которая все это время стояла недалеко от него, на каминной полке: До лампы, что будет с медведем. Помрет или выберется, мы в любом случае будем уже далеко. Насчет створок придется думать, как и дверь в дом., ее забаррикадируем шкафами, заколотим. Вот на створки снаружи придется что - то положить, и быстро, пока медведь будет кушать – нам не нужно, чтобы он нас заметил.
– Не знаю чем можно подпереть снаружи. – Я запустил руку в волосы и задумчиво чесал голову: Трактор тихо мы не заведем. Так – то было бы удобно «поверженным» титаном подпереть. Но нужно действовать тихо. Можно попробовать закатить на дверцы тракторный прицеп. – я подумал, что это действительно может сработать. – он цеплялся и к пикапу, и колеса накачаны. Он достаточно тяжелый и его главное сдвинуть с места. Дальше инерция нам поможет, снега во дворе немного, а прицеп недалеко.
– Пойдем, осмотримся со второго этажа. – Леша допил свой чай, и поставив свою кружку, о чем – то думал: В принципе может сработать. Надо осмотреться, и предусмотреть план эвакуации, на случай, если мишка передумает умирать голодной смертью.
Вид окрестностей подсказывал, что все может получиться. Прицеп стоял не дальше чем в двадцати метрах от внешнего входа в подвал. Дверцы были достаточно низко, и мы могли попробовать закатить прицеп как минимум одним колесом на дверцы. Осталось подготовиться. От идеи травить косолапого пришлось отказаться, мы не хотели рисковать. Зверь мог почуять яд или не умереть сразу и впасть в неистовство, такого зверюгу тогда было бы не остановить.
На кухне я достал самую большую кастрюлю и сложил в нее мясо овощи и сухофрукты без счета. Пока угощение готовилось, мы окончательно собрали рюкзаки и распределили роли. По плану выходило, что когда будет готова приманка, мы вынесем ее в подвал и я, дождавшись, что Алексей дохромал до первого этажа, открою створки и убегу в дом. Алексей должен будет сразу закрыть дверь, которую мы забаррикадируем диваном из гостиной и заколотим досками. После останется только ждать, когда зверь окажется в подвале и приступит к трапезе. Как мы надеемся, нашей задачей станет тихо прокрасться на улицу и незаметно подкатить прицеп к входу в подвал. Заранее мы этого сделать не можем по понятной причине. Когда прицеп будет рядом , захлопнем дверцы и закатим прицеп, затем дополнительно заколотим дверцы досками , которые уже были вынуты из подвала и ждали своего часа. После этого у нас будет время завести трактор и уехать. Что ж, попробуем убраться на своих ногах, а не в животе медведя.
– Скоро готово будет? Кажется, мишка уже истосковался по горячей пище. – Алексей смотрел в окно со второго этажа. – Медведь ходит кругами и скребет стены. Боюсь, что если он перейдет к активным действиям у нас начнутся проблемы.
– Скоро. Разварилось уже будь здоров, сейчас выключу и понесем. Предлагаю разлить по двум кастрюлям. – Я помешал ароматное варево: И мясо вынуть отдельно.
– Это еще зачем? Алексей озадаченно посмотрел на меня.
– Как зачем? – Я полез за второй кастрюлей: Чтоб занять его подольше. Особенно если разольет.
– Разумно. Давай тогда, занимайся, а я гляну, где он и начну двигать диван.
Каждый занялся своим делом – я большой кружкой перелил половину варева во вторую большую кастрюлю. Все куски мяса выловил и сложил в третью. Рассчитывая раскидать по подвалу. Алексей же осмотрелся по окнам, что - то хмыкнул себе под нос и стал потихоньку двигать диван в сторону входа в подвал.
– Как нога? Не тяжело? – я закончил с приготовлениями и увидев, что Алексей только на половине пути, решил помочь.
– Диванчик не из легких. От помощи не откажусь. – Леха приостановился и вытер пот со лба, – нам даже на руку, наш новый знакомый попотеет, прежде чем сможет разобрать нашу баррикаду.
Вдвоем мы ускорили процесс, и сложили все необходимое у входа, А именно шесть досок дюймовок, гвозди сотки, пару молотков и собственно диван. Напоследок присели на дорожку. Вещи для начала дальнейшего похода были в рюкзаках, оставалось только завести трактор или надеть лыжи и отправиться в путь. Лыжи мы тоже приготовили заранее, на случай плана «б». Благо на чердаке было все для этого, а размеры обуви подходили достаточно.
– Ну что, начнем? – Алексей встал с дивана и явно собрался идти на второй этаж. – ты готов?
– Как пионер, всегда готов. – Я старался скрыть волнение, все таки встречи с местной фауной для нас почти всегда заканчивались проблемами. – давай, поднимайся. Я ,как договаривались, буду от тебя отмашки ждать. Действуем тихо.
Алексей вышел на второй этаж, я же открыл дверь в подвал и стал ждать. Прошло несколько томительных минут, прежде чем Алексей подал мне сигнал. Медведь был на достаточном расстоянии. Я зашел в подвал, темноту которого лишь немного нарушали вентиляционные окошки из толстого стекла, закрытые сейчас по причине зимнего времени года. Приманку я разложил у дальней стены, в нескольких разных местах, бульон же частично разлил у входа и небольшими порциями по направлению к еде. Все, теперь можно приступать к активной фазе, сейчас узнаю где косолапый и попробую открыть створки и привлечь его. Я вошел в дом и поднялся к Алексею, стараясь не шуметь.
– Как обстановка? Где он?
– Ходил вокруг гаража и машины, сейчас опять нюхал дверь. Все – таки он нас чует. Я видел волков, но они не покидают границ леса. Если открывать створки, то ооочень тихонько, Он сейчас буквально за углом. Стоит ли рисковать?
– Время не резиновое. Еще немного и придется заночевать вместе с ним, а это бессонная ночь и большая опасность , я рискну. Если что ори во весь голос, не мешкая, ты меня понял? – Я очень внимательно посмотрел в глаза Лехе. – Я хочу уже отвалить отсюда, не из дома, а вообще, так что давай начинать.
– Хорошо, – Леша говорил мне уже в спину – Давай потихоньку.
Я спустился в подвал и медленно, выбирая каждый шаг, крался к внешней двери. Она была классическая двустворчатая и закрывалась на тяжелый засов, не знаю когда его смазывали, я забыл проверить его перед началом нашей «операции», впрочем, как всегда. Засов ожидаемо не поддавался, я думаю не столько от ржавчины, сколько от холода, ручка была ледяная – уверен засов просто «прихватило». Что же делать? А к черту все. Я со всего маху ударил по ручке ногой, засов отлетел в сторону, а я с грохотом повалился на пол. Черт возьми. Не удержался! Я резко вскочил. Толкнул створки – Не открываются. Снег снаружи или их тоже подморозило. – Непонятно, сейчас некогда разбираться. Я взял небольшой разбег и со всего маху ударил дверцы плечом, раз, второй. На третий дверцы распахнулись, и я вылетел на улицу, прямо на снег. ДА что ж все идет вечно наперекосяк?
– Беги мать твою!
Отлично! Рев медведя все сказал сам за себя. Я не поворачиваясь прыгнул обратно в пролом, кубарем скатился на пол, одним прыжком встал на ноги и помчался к внутренней двери. У меня было преимущество, – я знал куда бежать. Мои глаза еще не привыкли к свету, и я отлично видел в полумраке подвала. Медведь же, появившийся на пороге буквально через пять секунд сначала наверняка ничего не увидел, а когда рассмотрел, дверь за мной уже захлопнулась, а тяжелый диван заблокировал ее. Я прислонился к стене и опустился на пол, меня бил озноб и зубы стучали, как у припадочного, я сделал несколько глубоких вдохов и с трудом поднялся.
– Дверь будем заколачивать? – Леша спросил едва слышно.
– Нет! Слышишь – Мы прислушались – медведь не в «запале», он там шуршит, осматривается и ищет еду. Он еще ничего не понял, давай. Пойдем потихоньку, подкатим прицеп.
– Я только сейчас понял насколько это рискованно – Леша говорил все таким же шепотом. – Мы не будем знать где он, пока не прикатим прицеп.
– Все равно вариантов нет – пошли.
Мы тихо прокрались на улицу, прислушиваясь после каждого шага. Дверь в дом оставили открытой, рюкзаки же и лыжи выставили у входа, – Если медведь ворвется в дом, мы не окажемся отрезанными от припасов.
Прицеп стоял там же, где и был. Простой, одноосный прицеп с деревянными бортами и дышлом оканчивающимся «бубликом». Он то нам и мешал, упираясь в землю. Сам по себе прицеп был относительно тяжелым, думаю не меньше килограмм пятисот – шестисот, и если бы не большие колеса, мы бы никогда его не сдвинули по снегу. Оставалось только поднять дышло и начать движение. Я помог Леше поднять переднюю часть и положил ее на него, из – за ранения он был за «рулевого», я же был «двигателем» и толкал прицеп сзади. Сначала все было очень плохо, прицеп ни в какую не хотел сдвигаться – я уже и натоптал тихонько колею и чего только не пробовал. Даже ломом подтолкнуть. В итоге в отверстия диска я просунул лом и, надавив своим весом, провернул его, как водяное колесо наоборот, так же поступил со вторым. Когда прицеп сдвинулся с мертвой точки, дело пошло. Я немного разгонял прицеп по колее и ждал, как далеко он сможет откатиться, затем сдавал назад и снова разгон. Все это под легкий матерок и перекуры для прослушивания окрестностей. Докатили мы в итоге наш «затвор» минут за десять. Мишка за это время уже нашел наше угощение, и аппетитно чавкал им внутри своей новой берлоги. Времени было в обрез, еды этой ему не должно было хватить надолго, поэтому действовать нужно было решительно.
– Леша, ты захлопнешь дверцы и сразу мне помогать. Я пока под дышло поставлю доску и начну движение заранее, ты подхватывай и помогай. – Я вытер пот, обильно стекающий из под шапки на глаза. – Второго шанса может и не быть.
– Да понятно – отмахнулся зло он – Давай на счет «три»
– Раз, двааа, ТРИ! Закрывай!
Я, не глядя толкнул прицеп изо всех сил. Сквозь адреналиновую пелену я слышал стук упавших створок и доски – подпорки, прицеп, начавший разгон начал предательски опускать переднюю часть. Если сейчас Леша не успеет приподнять дышло, прицеп упрется и остановится. Мишка, скорее всего, не оценит угощение и на десерт сожрет уже нас. НО прицеп замедлил крен и я увидел, как Леха практически на своем горбу, ползком протащил дышло через створки. Это позволило правой стороне прицепа наехать на дверцы. Слегка затрещало, и я даже успел испугаться, что сейчас прицеп освободит нашего узника, но нет. Двери были закрыты намертво. Пара упоров под колеса и все, дело сделано.
– Рано расслабляться, – Я зло мысленно «пнул» себя и заставил собраться – давай, пошли – заколотим двери в доме. А потом вернемся сюда и заколотим здесь.
– Он, кажется, не обратил на нас внимания? – Леха прислушался – Точно. Как жрал, так и продожает.
Я навострил уши. И точно, только приглушенное чавканье раздавалось из подвала, нам же на руку. Мы вошли в дом и быстро стали заколачивать доски. Уже не таясь. Затем взяли оставшиеся три доски и заколотили выход.
– Все. – Я бросил молоток, окинул дом взглядом последний раз и взяв факел из еще тлеющего камина. Направился к выходу. – Давай убираться отсюда.
– Зачем тебе факел? День же на дворе.
– Сейчас трактор будем заводить. Хочу небольшой костер под картером устроить, и не только. Бери рюкзаки, я побежал. И продолжай осмотр, не теряй бдительность.
– Так точно! – Леша отсалютовал мне с вымученной улыбкой, и взявшись за первый рюкзак пошел за мной – второй следующей ходкой принесу.
Я быстро насобирал из ящиков небольшой очаг и запалив его, стал греть. Пока разгоралось, я снял аккумулятор и положил его поближе к огню – пусть тоже погреется, – заряжать нам его нечем, так что если я его нагрею, хуже не будет. Леша показался в окне и помахал рукой – бдит. Я сходил за ломиком, взял старый таз, ведра и канистры – все что нашел. Воронку тоже прихватил, гараж все – таки. Я подставил под машину таз и острым краем лома пробил дыру в баке. Варварство, но помпы у нас нет. Топливо переливал в ведро, а пока таз наполнялся, разливал в канистры, всего набралось три штуки по двадцать литров и половина ведра. Последнее я переливать не стал, а поставил сразу к огню. Блин как же я устал, но делать нечего, это место уже чертовски опостылело. Хотелось поскорее выбраться отсюда, поехать домой, обнять сына, жену, родителей и для этого я готов на что угодно. Нужно будет – загрызу этого медведя голыми руками, а сейчас этот трактор заведется у меня как миленький. Я залил теплое топливо, поставил заметно горячий аккумулятор, отключил один из цилиндров для облегчения пуска, проверил декомпрессор, и мысленно перекрестившись, повернул ручку стартера. Стартер закрутил, но трактор не оживал, я явно что - то забыл сделать. Что? Я выпрыгнул из кабины и проверил все еще раз. Ошибка новичка! Топливопровод перекрыт. Я обматерил себя разными словами, в этот раз заодно использовал свечи накала и попробовал стартер. Примерно на десятой секунде, когда я уже представлял себе лыжный переход, трактор выплюнул облако черного дыма и неровно заработал. Я возликовал и немного убрал ручной газ, но не до конца, боясь, что трактор заглохнет. Холостые заметно плавали, я добавил ручного газа и задействовал второй цилиндр, тот не сразу, но заработал, вибрации снизились, но холостые так и не держались.
– Спускайся! Давай размещаем груз, накачиваем колеса и валим.! – Я махнул Леше рукой – Как обстановка?
– Все в порядке, волки не выходят, – сейчас спущусь.
– А как пленник? – я спросил уже спустившегося товарища.
– Не поверишь, – Леша усмехнулся, запихивая рюкзаки в кабину, – похоже разморило его, натурально храпит.
Настроение нас обоих заметно улучшилось. Мы уже не были так беззащитны, как прежде. А этот маленький трактор в наших глазах был настоящим танком, грозным и безопасным.
– Забавно! Но все равно. Нужно колеса накачать – я нашел только ручной насос – займешься? Я посмотрел на друга – Я уже заколебался, если честно.
– Долго же мы будем им качать. А компрессора нет?
– Есть, наверное – я задумался, – Посмотри в «Титане».
Пока я осматривал трактор, убедившись что одна фара хоть тускло, но работает, а при попытке выжать сцепление, трактор не глохнет , я заметил довольного Алексея.
– Вот, смотри что я принес. – И он протянул мне заметного размера насос.
– так сгорел наверное? – я скептически осмотрел находку.
– С чего бы? Там и гореть то нечему! Сейчас проверим! – Леша срезал провода и накинул прямо на клеммы аккумулятора. Нажал кнопку – приятное уху жужжание показало, что физические нагрузки на сегодня заканчиваются. Мы за пол часа накачали колеса, разместили груз, побоявшись вешать его снаружи, аккуратно разложили внутри небольшой кабины.
Когда все было готово, примерно в три часа дня, я медленно выехал из гаража. Дождался, пока залезет Леша и одновременно с ним посмотрел на дом, который стал для нас таким долгожданным и желанным пристанищем. Я отвел глаза и плавно надавил акселератор, держа путь в сторону перевала.
Трактор негромко тарахтел на низких оборотах – я держал среднюю скорость, схожую со скоростью небыстро бегущего человека. Из приборов работал только тахометр, и горела одна фара. Насчет фары я однозначно опять стормозил – вырвать из Титана фару с проводами и «приколхозить» хоть прямо на дверь не было проблемой, но я веду трактор спустя почти четверть века. Когда – то, когда я был еще первоклашкой, родители отправили меня в деревню к родственникам. Там я научился многим полезным вещам, таким как управлять трактором, чинить его и дедушкин «москвич» заодно. Особенно радовали простые премудрости – лопнула рессора в лесу? Не беда! Топором струганем сосну или ель, и «рессоры» до дома доехать хватит. Сейчас мне кажется, что работящий мужик, живущий в деревне, непотопляем и найдет неординарный выход из любой ситуации, зачастую ставящей более образованных, но не искушенных в такой практике людей в тупик.
Мы проехали до края поля, Миновали распахнутые ворота и углубились в лес. Дорога была асфальтирована , но естественно не чищена, трактор иногда буксовал, но пока машина справлялась. Адреналин потихоньку отступил, и его место стала занимать усталость. Монотонное тарахтение и сгущающиеся сумерки стали вынуждать меня зевать все чаще. Я бросил взгляд на Алексея – он спал рядом, прислонившись к рюкзакам, сложенным вдоль правой двери. Я не стал его будить, в случае чего он с восполненными силами сможет сменить меня или помочь. По карте выходило, что до шоссе ехать километров десять, потом направо по магистрали и там перевал. Протяженность его не была указана, но я искренне надеялся, что мы пополним запас топлива или сменим транспорт. Трактор в принципе всем устраивал кроме нескольких моментов, например в нем не было печки, и стекла покрывались инеем. Но не беда – я счищал его без проблем. А вот морозец давал о себе знать. Особенно учитывая, что я забегался и по факту ехал мокрый. Я выбрал более менее просматриваемое место и решил переодеться и заодно осмотреть нашу колесницу. Леху решил не будить.
Опушка была скорее разъездом со встречным транспортом, я не представлял, сколько мы уже проехали, по времени прошло около часа, и было еще достаточно светло, так что я смог осторожно, не разбудив товарища, взять свой рюкзак, чтобы сменить белье и одежду. Причем делать это пришлось очень быстро, я решил совместить приятное с полезным и переодевался, стоя рядом с двигателем, – нашим единственным источником тепла. Осмотр техники оказался безрадостным – тормозов тоже не было, слава богу, они не закисли и я смог тронуться, а так плевать – нам они не особо и нужны. Плюс ко всему практически из всех агрегатов капало. Масло и сальники нагрелись, небеспокоенные много лет, и стали пропускать. Больше всего лило из заднего моста, что делать – ума не приложу. Придется доливать хоть что - то, лишь бы не заклинило. Я уже закончил осмотр, когда услышал хруст ветки у себя за спиной, наученный горьким опытом я не стал оборачиваться, а в один прыжок оказался в кабине и захлопнул за собой дверь.
Волк, а это был он, уже стоял передними лапами на подножке и заглядывал в кабину. Проклятье! Пожалел товарища, не стал будить! Еще немного и проснулся бы он выспавшийся, а рядом мой уже окоченелый труп доедают эти твари или похуже.
Вот же приставучие, я осмотрелся – среди деревьев, в полумраке, мелькали силуэты других членов стаи. Не успел я даже подумать, что надо собрать лежащий в рюкзаке арбалет, как послышался приглушенный вой и волк исчез среди стволов вместе с остальными животными. Нельзя расслабляться ни на минуту! Я обматерил себя за непредусмотрительность и подал трактор вперед, Алексей лишь засопел и удобнее устроился на своем рюкзаке.
Уже в полной темноте наша единственная фара осветила знак «стоп» и я понял, что мы находимся на пороге цивилизации, – впереди маячило шоссе. Пришло время принять решение: ехать в сторону перевала или попытаться поискать счастья в прибрежном городке. До поселка было достаточно далеко, – по шоссе от этого поворота выходило почти двадцать километров, до перевала же было совсем близко, всего пять километров и если бы не ночь, мы бы смогли рассмотреть перевал и возможно даже сам серпантин. Я достал карту и в свете заранее припасенной свечи стал всматриваться. На карте были отмечены скудные местные достопримечательности и места отдыха, по всему выходило что сразу перед перевалом мы сможем найти придорожный мотель, что логично – кто – то уставший после преодоления перевала хотел бы отдохнуть , а кто – то – выспаться и поехать по опасному участку засветло. Это бы нас устроило , там могли быть люди, или припасы, карта нормальная и вообще укрытие. В другую же сторону пришлось бы ехать до самого поселка, так что думать тут нечего – я вывернул руль, поддал газу и трактор, подпрыгивая на сугробах, повез нас в сторону горы, которую мы так хотели покинуть.
Уже окончательно стемнело, когда впереди, в свете фары, отразился знак «кемпинг 500». Сердце заколотилось сильнее – надежда встретить людей, не покидавшая меня ни минуты, заставляла меня жать акселератор активнее, и я, с трудом сдерживал себя от опрометчивого лихачества – наш единственный транспорт был стар, и любое резкое движение могло оказаться для него фатальным. Минуты томительного ожидания просто уничтожали меня, я уже устал сдерживаться, как из темноты появился силуэт небольшого, явно древнего универсала, а за ним проступили и очертания мотеля. Здание было порядка ста метров квадратных и выглядело как крыша без дома – продолговатый треугольник, крутые стены которого были одновременно кровлей. Вход был по центру, и что расстроило больше всего – не было никаких признаков жизни, ни света, ни дыма – ничего. Я подрулил ближе и практически взвыл от злости – окна выбиты, края их обуглены. Налицо отчетливые следы взрыва. Проклятье! Опять не везет. Стал будить Алексея – он крепко проспал добрых два часа, это должно было взбодрить его.
– Вставай соня! У нас код 9. – Я растормошил Алексея. Тот тер глаза и оглядывался по сторонам.
– Что еще за код 9? Мы вообще где? – пробурчал он недовольно, выпрямляясь в кабине настолько, насколько это вообще было возможно, при таком ограниченном пространстве, – трактор был мал, и мы сидели вплотную друг к другу.
– Нет никакого кода – я усмехнулся – это я тебя разбудить хотел, теперь у тебя и мозг запустился. Мы у отеля, точнее мотеля, перед перевалом.
– Больше похоже на какую – то дыру. Я шалаш на даче и то больше строил – Леша силился рассмотреть домик в луче одной единственной фары. – Еще приятности есть?
– Сзади нас тачка стоит, вроде не размародеренная. – Я показал рукой примерное направление – Но отсюда ее уже не видно.
– Что - то этот домик, как – то странно выглядит – Леха всмотрелся – Блин. Да в доме окон нет. Мне уже не нравится. Пойдем смотреть или дальше поедем?
– Никуда не поедем. Через километр, а то и ближе начнется серпантин, с одной фарой по темноте туда ехать чистое самоубийство – Я показал на домик – надо разведывать и думать о ночлеге. Защищенном теплом убежище.
– Что - то ты неспроста акценты расставляешь. Что случилось? – Леха внимательно посмотрел на меня, я слышал его сопение, но практически не видел его, свет в кабине отсутствовал.
– Волчары приглядывают за нами. Один из них чуть не откусил мне зад, пока я переодевался. Так что я не стал бы особо разгуливать, особенно по темноте.
– А я что делал? Товарищ насупился
– Сладко спал, так что даже не проснулся, когда я дверцей хлопнул. – Я показал на домик – Что делать – то будем? У нас даже фонаря нет.
– Да, без фонаря особо не разбегаешься. – Леша задумался на пару секунд. – Поворачивай назад. К машине. Осмотрим сначала ее.
– Дельно, в ней, если что, и заночевать можно. – Я потянул за рычаги управления и стал разворачивать трактор фарой к машине.
Престарелый универсал явился нашему взору, покрытый инеем и заметенный снегом уже до дверей, но я узнал в нем какой – то древний бьюик, который жрал кучу топлива и мог увести сразу картину корзину картонку и маленькую собачонку. Судя по примерному году выпуска, машина сюда могла приехать еще своим ходом, после начала катаклизма и в ней могло остаться что - то полезное. Я встал ровно напротив машины и стал присматриваться, стекла давно заледенели, и что находится внутри, рассмотреть не представлялось никакой возможности.
– Ты как? – я посмотрел на притихшего товарища.
– В смысле? Я – отлично, полон сил и энтузиазма, а что? – Он осматривал окрестности и не смотрел в мою сторону.
– Вот и отлично. Я устал как собака. Трактор хоть мал да удал, пока ты спал, он вытряс из меня всю душу. Я еле сижу и боюсь сталкер из меня сейчас так себе. – Я показал на машину – По – хорошему в ней можно было бы заночевать. Палатку мы все равно не взяли, да и не рискнул бы я в ней спать, после встречи с мишкой и серыми разбойниками. Проснешься в ней, а тебя, в самом деле укусили за бочок. Только не смешно.
– Отлично. Чем бы посветить? Фонарика нет, факел сделать не из чего. – Леха осмотрелся – А свечи, что ты прихватил, задует. – Как – то опять не подумали.
– Медведь все планы сбил – Я прикинул, что можно сделать – «летучую мышь» бы нам, но у Джедсонов я ее не видел, да и керосина тоже.
Я порылся по карманам, осмотрел трактор и понял, что простая банка, из – под солений или чего угодно, была бы отличным подспорьем к моей связке свечей, но банки не было.
– Ладно, – Я махнул рукой – Иди тогда со свечками, внутри запалишь. Сегодня уже голова плохо варит. Окрестности утром осмотрим, сейчас нет ни сил ни желания, да и волки могут напасть. Я подъеду поближе, а ты особо не мешкай.
– Будет сделано! – Леша, пребывающий в хорошем расположении духа, картинно отдал мне «честь» – бибикни или фарой моргни, если что.
– Конечно. Главное без геройства. – Но эти слова я говорил уже Алексею в спину. Он взял у меня из рук пару свечей и, открыв дверь в холод, выпрыгнул из тесной кабины. Надо кстати уровень топлива посмотреть – но это уже как смотр буде окончен.
Леша походил вокруг автомобиля, подергал ручки – все безрезультатно, двери или примерзли или были заперты. На втором круге он соскреб наледь на стеклах и заглянул внутрь, думаю, он хотел убедиться, заперты ли двери. С полминуты он что - то высматривал, потом уверенно пошел к пассажирской передней двери и стал сильно дергать – ничего не происходило. Тогда он развернулся и несколько раз сильно ударил пяткой по двери. Послышались глухие удары и наконец, после третьей попытки, она поддалась – Леша дернул ручку, и дверь приоткрылась – он заглянул внутрь, осмотрелся и сел, скорее влез в машину. Прошло некоторое время, внутри загорелся свет, по трепетанию которого я понял, что это свеча, еще минута и она погасла и Леша, захлопнув дверь, пошел ко мне.
– Ты по сторонам то смотрел? – Он спросил с укоризной, и мне пришлось признаться, что я ослабил бдительность, и во все глаза наблюдал за ним. – Понятно... – Леша поднасупился, но что делать? Он понимал, сколько приключений выпало на мою долю сегодня, в то время как ему даже удалось поспать. Хоть и сидя.
– В машине два жмура. Спят в багажнике, разложив задний ряд. Причину смерти не скажу. Но одежда целая и лица спокойные, или угорели или замерзли. Одеты легко. Оба мужики, на вид лет под сорок. В замке ключи, я пробовал повернуть, но стрелки скакнули и все, топливомер показал пустой бак. Думаю: они спать легли с заведенным мотором и или просто замерзли или тачка заглохла и они околели во сне. В любом случае они бы умерли, снегом замело выхлопную, и углекислый газ оставался бы в машине. Окна они не приоткрыли. Так что уверен – до утра они не дотянули бы точно. Рюкзак я осматривать не стал, сейчас стоит решить вопрос с ночлегом. Как думаешь, получится в машине заночевать? Я лично дом без стекол в темноте осматривать не горю желанием.
– Я тоже, и сил нет. Сможешь «отселить» ребят из тачки? Мне потом понадобится помощь, я не хочу глушить трактор, так что придется залить в бак всю соляру и оставить его на холостых. Я немного откачу его, пусть тарахтит в сторонке.
– «Старичок» за ночь то помрет? – слова Алексея звучали иронично, но переживал он искренне.
– Вариантов нет, если его заглушить, мы его можем уже не завести. Я не знаю, зарядился ли аккумудятор, вполне может быть, что генератор барахлит, а проверять его я не хочу. Можно было б припарковать его на пригорке и завести с «толкача», да боюсь, холодный не стартует, да и горки нет достойной, давай устраиваться на ночлег.
Трактор я припарковал напротив машины так, чтобы фара светила вперед. В сторону дороги. Пока Алексей открыл багажник и вытаскивал уже давно окоченевшие трупы, я закончил с трактором. Залил обе канистры в бак, оставив в последней литров пять неприкосновенного запаса, – без него сейчас никуда. Когда дела с трактором были окончены, я сбросил наши рюкзаки на землю и по одному понес к багажнику. Алексей закончил не самую приятную, но необходимую работу и осматривал почивших бедолаг, в свете фары.
– Следов насильственной смерти нет. – Он показал на трупы, которые уже потихоньку заметал непонятно откуда появившийся снег. – Думаю замерзли. Лежали просто в машине. Без одеял и теплых вещей, что странно. Не так же они в путь поехали?
– Не знаю. – я нагнулся и осмотрел мужчину, казавшегося мне старше его коллеги по несчастью, но он просто носил усы, которые маскировали реальный возраст – смотри, а говоришь следов насильственной смерти нет. – я показал на головы покойных – У них кровь в ушах. Их не иначе контузило или что то еще. Я такое в кино видел только.
– Точно. Я сразу и не заметил – Леша присел рядом – вот тебе и причина, они из мотеля, – ладно. При них нет ничего. Давай укладываться. Я сейчас второй рюкзак принесу. Оставим исследования на завтра, сегодня был очень долгий день.
Я осмотрел багажник – сиденья разложены в ровный пол, можно спать, как на большой кровати. Но на «полу» только ворс. Я снял с наших рюкзаков туристические «пенки», вынул спальные мешки и полез внутрь. Алексей последовал моему примеру, когда мы закрывали дверь. Снег валил так, что трактор, Стоящий в пяти метрах параллельно «бьюику» различался уже только благодаря фаре. Черт возьми. Лишь бы не заглох!
– Проводник. Чаю! – Я повернулся к Алексею, посмотреть – не тронулся ли он умом, но он уже достал из своего рюкзака небольшой примус. Приладил баллон с газом и явно собрался, что - то греть.
– Ого. Да ты тут целую мини кухню решил устроить? – Я осмотрел котелок макароны и банку тушенки. – Ты мысным опять всех окрестных зверей приманить хочешь?
– Не кипешуй, слышишь как ветер свистит? Все зверье попряталось. Надо только одно из окон приоткрыть, а то угорим. Стекла тут электрические. Придется повозиться, справишься, пока я кашеварю?
– Легко – Я потянулся за топориком. Он был прилажен к рюкзаку снаружи. – Главное не разбить.
Мы пересели не передние места, для удобства, – Леша стал готовить, он разместил было горелку на значительного размера подлокотник, но подумав переставил себе в ноги. «Чтоб не смахнули локтями» – Как он выразился. Пока он занимался сьестным, я осмотрел дверь, и аккуратно вставив лезвие топора, слегка смог опустить стекло. Шум ветра немедленно ворвался в наше укрытие, и я решил, что щели в сантиметр более чем достаточно, хорошо бы ее потом прикрыть, когда готовка будет окончена. А ветер усиливался, настоящая пурга! Тарахтение трактора уже практически не различалось, и я сначала думал уже пойти проверять его, но потом мысленно махнул рукой – в случае отказа я скорее заблужусь в трех метрах от машины, чем починю его.
– Вот это пурга! – Алексей явно впечатлялся.
– Не сильнее и не слабее той, что мы застали в лесу. – Я повернул солнечный козырек в сторону и снег уже не летел салон, а просто бился о козырек и падал между дверью и сиденьем. – Помнишь как мы суетились тогда?
– А то! – Алексей закончил приготовления и принялся раскладывать горячее варево по небольшим походным котелкам, все таки запасливые были эти ребята Джедсоны. – Мы с тобой тогда чудом уцелели. Сейчас у нас «Хилтон» просто, уют, еда горячая, ванны не хватает только.
– Можешь раздеться и из машины выйти. Будет тебе душ. – Я спрятал ухмылку в котелке, доедая остатки. – Мне лично только чая не хватает и на боковую.
– Да, сейчас покажу кое – что получше. – Леша порылся в рюкзаке – вот! – он держал в руке желтую упаковку чего – то до боли знакомого с детства.
– Мама дорогая! – Я не поверил собственным глазам. – Галина Бланка! Сейчас получше чая будет. Откуда?
– Что за вопросы? Мадам Джедсон любезно предоставила. – Леша достал один кубик и раскрошил его в кастрюльку.
– В шкафчике на кухне нашел – Добавил он уже серьезно.
Мы допили похлебку и условились ночью из машины не выходить. Даже в туалет, – в случае чего можно изловчиться сходить тут и выкинуть, чем вымокнуть или стать ужином волков. Доев, мы все побросали в передней части, и разложили спальники, устроились на ночлег. После горячей пищи и целого дня тяжелых испытаний, никто из нас бессонницей не страдал.

Шестнадцатый день после катастрофы
Проснулся я поздно, и на минуту мне показалось, что я дома – запах кофе и жареного хлеба щекотал ноздри, будоража аппетит. Я открыл глаза и с нескрываемым отвращением выругался – Мы все еще были в Канадской глуши. Да еще и в какой-то древней колымаге.
– Да ладно тебе, отличный завтрак. – Товарищ уже сидел на месте переднего пассажира и уплетал горячие бутерброды.
– Сейчас проверим! – Я перебрался на водительское и принял протянутый бутерброд и кофе – Пахнет божественно. После второго съеденного бутерброда, я только стал соображать, что бутерброд с сыром и дурацкими диетическими хлебцами. – Много у нас припасов? Я подумал, что даже их нам может не хватить.
– На дней пять точно хватит, но хлеба уже почти нет. Мы все съели что у джедсонов было. Ты бы не об этом думал. – Леша смотрел на меня как то невесело.
– Что на этот раз? – Я даже перестал есть – Выкладывай, что случилось, я не Алан Чумак и не Ванга.
– Сам не заметил?
– Блин, я не в настроении играть в угадайку. – Я начал закипать – Говори!
– Да ты прислушайся!
У меня похолодело внутри. Тишина. Солнышко светит, явно мороз на улице и тишина. Я резко бросил взгляд в сторону, где должен быть трактор и ничего не увидел. Протер стекло. Посмотрел еще раз. Не выдержал, попытался открыть дверь. Но она не поддавалась. Я толкнул сильнее, смог открыть немного, высунуть голову и осмотреться – трактора нигде не было!!!
– И давно ты так расслабленно сидишь? – я с неприкрытой злостью спросил друга – мы же встряли!
– Зато живы. – Леша был спокоен и рассудителен. Это распаляло меня еще сильнее.
Как можно быть таким спокойным? Нас обокрали, забрав самое дорогое, что сейчас может быть – рабочий транспорт.
– Успокойся. Воры могли и горло нам во сне перерезать, позарившись на наши припасы. Мы даже не заметили бы. Доедай, допивай и пойдем. Думаю, сейчас бояться нам точно нечего, все кто хотел уйти – ушли.
Я молча принял все как данность и заканчивал прием пищи уже молча, гася в себе лютую ярость. Хотелось крушить все вокруг, орать и биться головой об стену, но на эмоции времени нет. Я взял последний бутерброд и стал осматривать наше пристанище. Машина была очень старой, лет под сорок точно, коробка механика еще на три ступени, огромный салон и багажник. То, что я принял за бьюик, вообще оказался шевроле, учитывая возраст машины, я сделал вывод, что она могла быть на ходу в условиях кризиса. Ладно, потом с этим разберусь. Я почистил, как мог, стекла и осмотрелся, рядом с нами был все тот же мотель, но теперь за ним виднелись какие – то постройки, а рядом была примитивная заправочная колонка. Уже интересно. Дальше стало ясно, почему так плохо поддавалась дверь – ночная буря принесла много снега, была небольшая оттепель, и он заметно спрессовался. Сейчас было уже достаточно прохладно, и образовался заметный «наст». Хорошо, нужно выбираться из машины осторожно, она еще может нам пригодится, но сначала осмотр авто. Я попросил Алексея помочь сложить сиденья и принялся за осмотр багажника всех ниш и бардачков. Осмотр дал стандартный трос, домкрат, балонник, ручной насос набор ключей и рабочие перчатки. У меня была пара идей. Но пока я держал их при себе.
– Давай откапываться, да пойдем? – Леша собрал пожитки в рюкзак. – Вещи тут наверное оставим. С собой по топору прихватим и ножи.
– Согласен – я достал свой нож – Давай через багажник. Боковые устанем открывать.
Мы смогли растолкать снег, и дверь откинулась и упала обратно, как и ожидалось, упоры не держали, но нам эту машину не на выставке показывать. Выбрались, взялись за топоры, и пошли к месту стоянки трактора. Увы, буря как следует замела следы, и сколько человек пришло особо не разобрать, но ясно одно, ушли пока шел снег, значит боялись нас больше, чем мы их. Да и в трактор двое то с трудом умещались. Направление же самого трактора меня удивило, да и моего спутника тоже, – трактор ушел обратно, и, судя по карте, ехать кроме как к Джедсонам можно было только в поселок. Странно, почему не в горы? С этими мыслями мы закончили поиски и отправились к заправке.
– Разделяться не стоит – Леха криво усмехнулся – Я хоть и думаю, что угонщики ушли в полном составе, но сюрпризы могли не закончиться, вдруг кто – то остался? Трактор то маленький.
– Мы не в дешевом кино, чтобы разделяться. – Я все еще был не в духе. – Пошли сначала территорию осмотрим.
– А, что не отель?
– Нам не до него. Тем более он без окон. Давай смотреть территорию, может, полезное что найдем. – Я не стал говорить ничего, но надеялся, что криворукие хозяева машины просто застряли и спалили весь бензин, решив проехать на простой машине здесь.
За мотелем оказалось еще одно строение, небольшой белый домик без окон и с одной, распахнутой настежь дверью. Туда я и направил наш отряд. Внутри стоял генератор. Нет. Целая электростанция! Дизельная и резервуар с топливом. Станция была настолько же величественна, как и бесполезна. Вся современная электроника, управляющая агрегатом, вышла из строя, и теперь из полезного здесь остался только запас топлива. Я промерил первой попавшейся под руку палкой уровень, – по всему выходило, что она на треть полна. При баке в шесть сотен литров, выходит там около двух сотен литров – на тракторе нам нужно было четыре пять десятков литров. но нет, заливать некогда и незачем.
Солярка есть, только проку от нее сейчас как с козла молока. Мы обошли сарай и нашли стоянку для грузовиков, пустующую сейчас. Только разбитый трак, явно после серьезного ДТП, собирал снег своей покорёженной тушей. Мы обошли его по кругу, но на первый взгляд машина не была готова к эксплуатации – кабина разбита, одна из осей сорвана, похоже на переворот. Решили не заморачиваться. Нашли еще заливную горловину газгольдера, – для нас бесполезно. Осталось осмотреть только Мотель.
Мотель, казавшийся снаружи совсем небольшим, внутри оказался на удивление просторным, первый этаж занимал ресепшн, совмещенный с мини кухней, здесь же стояло пару столов закусочной, игровые автоматы и бильярд. Второй же этаж был поменьше и представлял собой четыре небольших номера с мансардными окнами.
Второй этаж и номера сохранились отлично, двери, окна – все было на месте. А вот первый…столы лежали на боку, ресепшн разбит, а дверь на кухню разбита в щепки, как и входная. По всему выходило, что эпицентр взрыва был на кухне, куда я заглянул позднее.
– Ну как? – Алексей осматривал разбитую мебель, я же вошел в служебное помещение.
– Не знаю, что случилось, – Я откровенно растерялся – Плита относительно целая, все перевернуто. Следов крови и пострадавших нет. Но вот холодильник весь в щепки. – Я был в недоумении. – Не мог же холодильник взорваться??? Я грешил на плиту или что - то такое. Но плита электрическая. – Алексей заглянул внутрь. Прошелся по кухне. Осмотрелся.
– Ты заметил, что еды совсем нет?
– Заметил? Да я за ней в основном сюда и шел. Тут ни заготовок, ни припасов, все выгребли в ноль. – Я показал вокруг – Только разрушения.
– Я думаю, грохнул холодильник, он газовый, его могли повредить, когда в спешке эвакуировались и газ выходил. Если наши угонщики зашли сюда с открытым огнем то им досталось на орехи – в пору их пожалеть. Ну, а все не рвануло, потому как защитный клапан на газгольдере механический.
– Может и не угонщики. – я вспомнил что мы видели – покойнички то, с контузией. Вполне может быть что угонщики и покойнички разные группы. Либо части одной группы.. другого транспорта то нет. Ладно, пойдем, номера осмотрим.
– Погоди. Я ресепшн не до конца осмотрел. Там были карты. – Леша быстро вышел в зал. Когда я догнал его, он уже склонился над ворохом бумаг, лежащих на полу. – Смотри, он поднял бумажку. – Кроме карты тут было это. – Алексей держал в руках рекламный плакат горнолыжного курорта, на обороте которого было написано крупными буквами что - то непонятное. – Ты можешь понять, что тут написано? Я присмотрелся, надпись была на французском, языка я не знал и ориентировался только на фильмы и песни.
– Тут нифига не понятно, я понял только три слова, дорога, возвращайтесь и лавина. – Видишь, лавина чем – то Авалачи по написанию напоминает, я запомнил, что еще это торрент по – французки. Так что это предупреждение – дороги нет, езжайте обратно.
– Проклятье, не думаю, что дорогу почистили, тут же захолустье, про нас могут вспомнить через полгода или пару месяцев в лучшем случае. – Леша нахмурился. – Придется пилить в поселок и быть ооочень осторожными. Не хочется встретить выживших. Или как минимум попасться им на глаза раньше, чем мы сами их увидим. Что делать будем? – Товарищ тяжело вздохнул – Пойдем пешком?
– Ну нет! – Я разозлился – Двадцать километров по снегу. Опять? И снова волноваться, что волки откусят нам что – нибудь? Да и нога твоя только зажила. Нет. Ты видел эту музейную колымагу? Она на механике. У меня есть пара идей как ее заставить ехать, был бы бензин. Здесь заправка и я видел два ценника, значит нужно искать бензин и проверять машину.
– И что? Леша раздосадовано сплюнул – это не снегоход. Погреться да, но ехать? Снега навалило выше колена, куда мы на ней поедем?
– Спокойно, у меня есть пара идей на этот счет, пойдем. Я вышел из помещения и направился к заправочной колонке. Леша, периодически проваливаясь выше колена и матерясь, не отставал. Колонка как колонка. Осмотрел – точно, солярка и бензин. Я огляделся и увидел площадку для заправщика. На площадке заправочные люки, к сожалению, они были закрыты на висячие замки и опломбированы. Блин, топориками тут не справиться, нужна кувалда или лом. Проклятье!
– Дело дрянь, но я знаю, как вскрыть такой замок. Нужно пару рожковых ключей. И может выгорит. – Леша явно заметил мою озадаченность. – надо посмотреть набор, что в машине лежал.
– Да, и надо плотнее осмотреть разбитый трак, что - то из инструмента могло остаться и там. С чего начнем? – настроение мое улучшилось.
– Пойдем трак осмотрим. В машине ничего нового не будет. Леша развернулся и стал пробираться сквозь снег. У трака за кабиной оказался небольшой рундук, в котором помимо набора ключей непомерных размеров, трубы удлинителя для баллонного ключа, так же исполинского размера, лежал синтетический трос и цепи в кейсе. Мы перетаскали все это в машину, благоразумно считая, что все может пригодиться. Леша рассматривал ключи и взял в итоге два ключа на двадцать четыре.
– Эти подойдут. – Он указал на машину – трубу удлинитель тоже возьми и пойдем. Кстати у нас проблема, я не нашел канистр. На Электростанции только танк, канистр нет, в чем носить будем?
– Ты уже открыл? Я слегка раздосадовался – нам еще вычерпать нужно. А ты хранить. У этой колымаги бак литров на шестьдесят, возможно даже восемьдесят. Такого запаса нам на двадцать километров с головой хватит, так что не бери в голову. Я на кухне пластиковые ведра видел, если что ими наносим. Пошли.
– Хорошо. Сейчас я тебе что - то покажу. – Леша подошел к замку. – Подержи вот так замок. – Он перевернул замок под сорок пять градусов. Я взял холодный замок в руки. Что теперь Леша собирается сделать? Алексей просунул губы ключей в распор, и сжимая ключи навстречу друг другу стал выворачивать дужку замка. Я сильно сомневался в успехе, но против физики не попрешь, – рычаг получался довольно знатным и после минутного пыхтения замок оказался в снегу.
– Ого! – Я был действительно впечатлен – Откуда это?
– Было время, когда на двери стали хулиганы вешать замки с номером, мол скажу где ключик за деньги. По ТВ показывали этот прием, я запомнил. Как видишь – пригодилось. Алексей явно был доволен результатом, да и чего греха таить, я сам был рад такой легкой победе.
– Теперь пойдем за ведром, еще веревку и бутылку пластиковую, если не найдем воронку. И еще, нам нужно пару стеклянных банок.
– Это еще зачем?
– Ну или бутылок еще пластиковых. Чтоб было, куда свечки установить. Сделать подобие фонаря, тогда можно будет не бояться, что задует ветром.
– Дело говоришь, давай. Пойдем на поиски.
В кухне как такового ведра конечно не оказалось. Вышли из положения обычной кастрюлей и бельевой веревкой. Несколько бутылок с водой нашли разбросанными в холле. Одну выпили и, обрезав, сделали неплохую воронку. Так же нашли офис менеджера. Который сперва не приметили. Крошечная каморка два на три метра со столом, шкафчиком для бумаг и кулером. Не знаю, зачем ему кулер был нужен здесь, но бутыль была пустая, и мы взяли ее вместо канистры. С заправкой пришлось повозиться, сначала зачерпывали, переливали в бутыль, а потом таскали заправлять. На четвертой ходке бензин стал выливаться наружу, вышло где – то семьдесят литров. Бутыль про запас наполнили до краев и заткнули.
– Пора осмотреть нашу малышку. – Я вытер пот со лба. – Если все, как я думаю, то пообедаем и попробуем ее завести. Благо ключики остались тут.
– Я до сих пор не представляю, как ты ее оживлять собрался. Батарея мертвая точно. – Леша смотрел на меня с интересом. – я проверил, она с «кривого» не заводится. Толкнуть тоже не выйдет.
– С божьей помощью заведется.
– Заканчивай богохульничать. – Я даже не понял, серьезно он меня отчитал или нет. Я открыл капот, убедился, что в двигателе есть масло и вообще, что машина комплектная и объявил привал.
Обедали в здании мотеля, меня донимала одна мысль, и я решил ею поделиться.
– Леша, ты заметил, мы стали в некоторых ситуациях вести себя неадекватно?
– Что ты имеешь ввиду? – Товарищ оторвался от еды. – Мне кажется все как обычно.
– Нет, смотри. Вот тебе последний пример. Мы заправили эту колымагу, а вообще что за аппарат посмотрели постфактум. И я замечаю все чаще, что мы теряем нить действий. Тупеем, говоря простым языком. – Леша прислушался к моим словам, и, отложив ложку, призадумался.
– А ведь так и есть. С момента катастрофы, мы все чаще сначала делаем, потом думаем. Я поначалу списывал на посттравматический синдром. Стресс. Но сейчас? Не чисто тут что - то. Плюс твой обморок. Не нравится мне все это.
– Я, мягко говоря, тоже не в восторге. Надо валить отсюда. Если это чудо заведется, двадцать километров проедем до темноты. Ночевать здесь я не хочу, люди угнавшие трактор знают, где мы, рассиживаться нельзя, за нами могут прийти.
– Я так и не понял, как ты собрался двигаться.
– Сейчас покажу. Я главное не договорил.
– Что еще? Я немного помедлил.
– Думаю, в поселок мы въезжать не будем. Надо разведать. Здесь есть люди, и я не хочу попасть в засаду. Непонятно, что здесь происходит и что за две недели произошло, наскоком не пойдем.
– Согласен. Давай собираться. Мне не терпится посмотреть на твое решение вопроса с транспортом.
К машине мы вышли с тяжелыми думами, я надеялся, что физический труд отвлечет нас и придаст ясности ума. У машины я дал задание вывесить домкратом заднее колесо, а сам принялся за машину. Под капотом старинный v6 и все как на жигулях. Я подкачал рычагом топливо в карбюратор, снял крышку фильтра. В салоне выдвинул заслонку и перевел ключ в предпоследнее положение. Машина естественно как была мертва, так и осталась. Я взял буксировочный трос и перевел рычаг кпп на вторую передачу. Алексей все это время молча следил за моими манипуляциями и не задавал вопросов. В итоге намотал трос, не перехлестывая на колесо, так чтобы он слетел, когда размотается. Встал за машиной. Подергал, проверяя натяг, и взяв рывком со всего маху, дернул колесо. Веревка размоталась, прокручивая колесо, двигатель несколько раз чихнул, но не завелся. Проклятье. Похоже, придется побороться. Я повторил процедуру раз, второй, третий, четвертый и на пятый., когда я уже был близок к отчаянию, двигатель взревел и дав максимальные обороты стал вращать вывешенное колесо. Я поднялся из снега и запрыгнул в салон, переставляя кпп в нейтраль и убирая заслонку. Мотор работал довольно ровно, и я оставил его прогреваться.
– Впечатляет! – теперь у нас есть транспорт. Но что дальше?
– Надо цепи на ведущую ось от грузовика подогнать и выкопать метра два перед машиной. Лопаты были у генераторной, а вот с цепями не знаю, как быть. Укоротить мы твоим способом сможем, а подогнать как? – Я еще тяжело дышал и осматривал машину.
– Ты хочешь замутить грунтозацепы?
– Да, самые «злые», что мы можем себе позволить. Я думал о цепях. Но подгонять долго придется. А времени мало.
– Тогда предлагаю из бревен. По одному с торца колеса и по два по периметру привяжем к диску. Должно сработать.
– Вариант дикий, но может сработать. Бери топор пошли на поиски.
За пол часа мы топорами отбили несколько брусьев с генераторной и привязали по три на каждое колесо. Два на противоположных сторонах колес, и по одному с торца. Вязали буксирным тросом на совесть. Устали, но попытка сдать задним ходом показала удачность конструкции, машина уверенно гребла и собирала снег перед бампером.
– Что теперь? – будем мастерить отвал?
– Ну ты что, какой отвал. Неси ключи, будем лыжу мастерить.
– Лыжу? Я не видел ничего похожего на лыжи. Я понимаю сноуборды на колеса нацепить, но их нет нигде.
– Ты несешь ключи?
– Несу несу. – Леша принес набор ключей в мягкой упаковке. – Что теперь?
– Открой капот, я совсем запарился прыгать. – Леша открыл капот. – А теперь придержи, пока я его снимаю. Тут четыре гайки всего. Товарищ не стал задавать лишних вопросов и за десять минут капот лежал на снегу. Я перевернул его, убедился, что он отлично скользит и показал.
– Вот тут сейчас пробьем дырку и пропустим трос.
– Иии? – Леша весело ухмыльнулся.
– Что иии? Подсунем под днище и впереди привяжем за бампер, чтоб не улетел.
– И по – твоему эта шайтан арба поедет?
– Полетит блин. Давай помогай. Как бы за нами не пришли
– Не дергайся, что ты так волнуешься, тут нет никого. – Леша показал рукой вокруг. – Снег один кругом.
– Трактор, однако ж, у нас увели. Все. Готово – посторонись, хочу испытать.
– Ну нет, если разобьемся то оба. Я тут подыхать один не хочу. – Леха запрыгнул на место пассажира.
– Погоди, если попрет, давай сразу поедем. Закинуть все в машину надо, у нее не будет заднего хода.
– А это еще почему? Леша, обрадованный нашему новому транспорту, вдруг удивился.
– Капот, как совок, наберет снега и все. У нас другой дороги нет, только вперед. Неси вещи, упаковываемся и погнали. До сумерек часа два, успеем.
– Будет сделано. – Леша явно преисполнился оптимизмом. Еще бы. – Какой никакой, а свет в конце тоннеля был, из поселка мы точно найдем способ связаться с материком или найдем выживших. Кем бы они ни были. Вещи заняли свое место на заднем диване, я врубил первую передачу, печку на максимум, чтобы не грелся двигатель, и начал движение. Машину заметно трясло, но она уверенно забралась на снег и, набирая скорость, бодро неслась по снегу. Одно было плохо, руля она практически не слушалась и тормозила с трудом, но ехала. Спидометр, естественно показывал дикие значения из – за бешеной пробуксовки, мотор работал на повышенных оборотах, но мы ехали. Точнее летели, глиссировали. Машина нащупала капотом колею от трактора, и мы неслись по ней как по рельсам. Нас трясло и подкидывало, иногда так, что голова доставала до потолка. Но жаловаться было некому, мы понимали, что остановка может быть фатальной. Примерно через час езды, когда солнце уже клонилось к закату, на горизонте глаз вычленил из общего пейзажа что то новое.
– Леша, ты видишь это?
– Вижу, но мне что - то нехорошо. Голова болит и странное чувство страха.
– Блин. Я думал это только у меня. Потерпим. Так ты видишь это?
– Вижу. Это наш трактор. Странно, что он так стоит. Паркуйся.
– Отличная идея, только как? Мы проехали половину или больше, она может и не поехать дальше.
– Забей и паркуйся. И ключи забери. Лучше пешком походить, чем получить камнем в голову.
– Разумно.
Я сбросил газ и накатом мы прокатились еще несколько метров и остановились. Как обидно мне не было, но двигатель я заглушил, взял рюкзак и вышел из машины. Дверь запер и положил ключи в карман. Я достал бинокль и посмотрел в сторону нашего «спасителя».
– Все плохо. – Я скривился и передал прибор товарищу. – Видишь? Дверь открыта и стоит криво.
– Проклятье – Леша выматерился – больше ничего не разобрать. Придется идти на разведку.
– Придется. Не хочется, но нужно. – Я убрал бинокль. – У нас полчаса – час и все, будет темно. Пойдем.
Мы сошли с дороги в лес, тянущийся по обеим сторонам. Идти старались быстро и тихо, выбирая места, где снега поменьше. Шли след в след, периодически останавливаясь и вслушиваясь, но кроме шума ветра и звуков зимнего леса ничего расслышать не удавалось. За двадцать минут прошли больше половины пути. Я достал бинокль и вышел на край дороги, желая рассмотреть место стоянки еще раз. Леша стоял рядом и следил за окрестностями. Все было так же как в прошлый раз, только странный силуэт среди деревьев в полумраке напоминал человека. Я присмотрелся – не разобрать, с деревом сливается. Мы пошли дальше, периодически останавливаясь и вслушиваясь. Метров за пятьдесят не сговариваясь достали оружие – я нож, Леша взял в руку топорик и снизив скорость до минимальной стали красться. Уже сквозь ветки четко просматривался корпус пожилой машины, как я увидел «то» дерево и «силуэт». На мгновение мне показалось, что меня вырвет, но я сдержался. Человек, или то, что от него осталось, был подвешен за шею и висел почти у земли. Части головы не было – наглухо снесена, из черепа торчало замерзшее серое вещество. Пуховик изодран и весь в крови, ноги вывернуты. Жуткое зрелище, но вишенка на торте заставила шевелиться волосы – на груди висел кусок картона с одной единственной надписью – «sataniste».
– Охренеть – Я вытер рот рукавом и осмотрелся – Смотри, его повесили уже «полежавшим». Крови почти нет. Кто его так и за что?
– Не знаю. – Леха выглядел подавленным – Мало этого ощущения постоянной угрозы, теперь еще и это? Что за чертовщина. – Он сглотнул и осмотрел повешенного. – Его даже не раздели и не обыскали. Висит, как был. – Леша расстегнул на трупе остатки куртки. – Смотри, его завалили из дробовика. Картечь. Ставлю рубль против сотни баксов – голову ему тоже отстрелили.
– С каждым днем все радостнее жить. – Есть что интересное? – Я отвернулся, надеясь не потерять обед.
– ID есть, но не разобрать. – Леша развернул труп на веревке. – смотри – ка. – В руках у Алексея появился револьвер. – Зря они его не обыскали, ты посмотри, Смит и Вессон! Старый то какой!
– Может и старый, но не бесполезный. Что он не отстреливался? Патроны есть?
– Пошли к трактору, узнаем. О! – Леша осмотрел оружие – Барабан вроде полон. Патронов запасных нет. Может не успел.
– Пойдем, будь начеку. – Тяжелое ощущение чужих глаз не покидало меня ни на минуту.
– Хотели бы, уже завалили , как его.
– Не факт. Давай тихо. – Я достал бинокль и вышел из леса.
Трактор стоял с открытой дверью, стекло разбито. Кабина вся залита кровью. На второй двери тоже нет стекла, от кабины в сторону трупа полоса крови. Блин, почему все это с нами? Не везет так не везет. Мы обошли машину с разных сторон, Леша смотрел следы, я же решил осмотреть поближе двигатель. Стоило мне только взглянуть под капот, как я ударил по кожуху двигателя от злости. – Головка блока и вся навеска была уничтожена. Сотворить такое могли только или кувалдой или стреляя из ружья с близкого расстояния – Трактора больше нет.
– Как у тебя? Есть что по следам? – Я было полез в кабину. Но и снаружи ясно что кроме мозгов, размазанных по кабине и кровищи там ничего нет.
– Похоже его поджидали двое. Стреляли от деревьев, тут метров десять всего. Стреляли прямо с дороги, думаю, они его остановили, а как выглянул – завалили без разговоров. Всего шесть гильз нашел, но их возможно больше. Смотри – Товарищ протянул мне одну из них.
Я осмотрел ее и понюхал. Пластиковая, дилетанты – могли собрать и перезарядить потом. Все понятно, с двенадцатым калибром шутки плохи.
– Еще есть что интересное?
– Да. Они уехали на лошади.
– НА ЛОШАДИ?
– Да, и похоже на одной. Следы ведут в сторону поселка. Что делать будем?
– Да уж, – я находился в смешанных чувствах – Нам ни на перевал, ни к поселку ехать нельзя. Что - то мне подсказывает, что чужакам там не очень – то рады. Особенно, таким как мы. Давно это было? – Я показал головой в сторону трактора.
– Не знаю. Выстрелов мы не слышали. Труп замерз, но следы не замело. Я не эксперт, но если ты не забыл, трактор угнали день назад. Вот тебе и ответ. Кстати мы покойничку еще спасибо сказать должны.
– Это еще с какого перепугу? – Я разозлился – Что трактор наш угробил?
– Нет. Помнишь бриллиантовую руку? «На его месте должен был быть я». – Мы после записки поехали бы сами. Дальше рассказывать?
– А ты прав. – Я взглянул на ситуацию под другим углом. – И мы знаем, что в поселок с широкой улыбочкой лучше не заходить. Знаешь, уже почти стемнело. Я думаю, в машине не стоит ночевать. Если они вернутся и мы прошляпим их возвращение, мирно посапывая в нашей передвижной кровати, нас в ней же и сожгут. И это в лучшем случае.
– Разумно. – Леша призадумался. – Бери топор, пошли по своим следам обратно в лес. Ищи ели, будем обустраиваться.
Ель нашлась быстро. Сейчас, без пронизывающего ветра и снега летящего в лицо со скоростью реактивного самолета, можно было спокойно нарубить лапника, соорудить настил под крупной раскидистой елью. Думали разводить ли костер. Но решили что лучше, в крайнем случае, словить пулю, чем быть сожранными. Так что развели небольшой костер, соорудили ужин, вместо чая выпили ту же «галину бланку». Первым спать отправился я, Леша остался караулить. На свежем воздухе усталость и горячая пища сделали свое дело быстро – я не заметил, как лег на подстилку.

Семнадцатый день с начала катастрофы

Утро встретило нас легкой дымкой. Было очень холодно, мороз яростно щипал нас за щеки, и мы не думая подкинули дров. Сменная одежда, заблаговременно развешенная у костра, хоть и пропахла дымом, но была сухой и теплой, что в таких условиях играет немаловажную роль. Волки ночью не появлялись, и мы отдохнули без лишнего стресса. За завтраком все больше молчали.
– Леша, тебе не кажется, что за нами следят? – Я не решался поднять эту тему, но чувство чужих глаз заставляло меня изрядно нервничать и здорово отвлекало. – Мне кажется, происходит что - то странное.
– Есть что - то похожее. Не знаю, как это объяснить – группового психоза не бывает, по крайней мере я о таком не слышал. Придется держаться. Давай собираться и пойдем. Надо прибрать за собой, чтоб так явно не светиться.
– Смешно. А машина? Ни разу не выдаст нас при патруле. И куда пойдем?
– Я пока ты спал подумал, что вариантов нет. Надо идти в поселок, как ни крути. Но заходить не будем. Пойдем через лес. Параллельно дороге. Тяжело, но дойдем, лишь бы буря не началась. А по поводу нашего обнаружения – они найдут машину, спору нет. Но ни кто мы, ни сколько нас узнать не должны. Чем меньше информации – тем лучше.
– Хорошо. Надо держаться. Ты думал, что мы в поселке делать будем?
– Думал. Надо осмотреться и поискать варианты по транспорту. Там будет выход к морю, возможно будет лодка или попробуем добыть лошадь. Что угодно.
– Лодка? Зимой это рискованно.
– Посмотрим. Возможно найдем транспорт более подходящий для зимы или другую дорогу. Карта у нас только туристическая. Я пока думал о лодке.
– Что она нам даст? Ты умеешь водить лодку?
– Нет. Даже не представляю как это делается, но мы не тупые и разберемся. Я думал пойти вдоль берега. Как минимум не будет проблем с укрытием и диким зверьем.
– Неплохо. Но шанс минимальный. Тем более теперь мы знаем, что не одни, плюс эти глаза сводят меня с ума. Не нравится мне все это, перевал Дятлова какой – то.
– Это еще что за место?
– Не слышал? Легенда про группу Дятлова. Пропали в горах при таинственных обстоятельствах. Списывают на инфразвук в горах, мол. С ума сошли.
– Но нам – то хуже, мне – точно становится дурнее при удалении от горы, не сходится. Авария самолета еще эта. Апокалипсис одним словом. Все. Пойдем, нам некогда грузиться. Нас ждут дома, может это все нервное истощение.
Вещи собрали, костер засыпали снегом. Следы за собой замели на метров сто метлой из снега. – все, захочешь, сам не найдешь. Шли так, чтобы видеть дорогу в прогалах леса. Каждые десять минут останавливались и прислушивались , но ничего не слышали. Раз в час выходили осторожно к краю дороги и осматривались или просто визуально или в бинокль, но дорога петляла, и особо рассмотреть не получалось. Через два часа ходу заметили вывеску – при ближайшем рассмотрении оказавшуюся знаком, гласившим, что через пару километров нас ждет заправка.
– Не иначе поселок впереди. – я отдышался и достал заранее приготовленный термос. – кофе?
– Еще спрашиваешь! – Леха принял кружку горячего напитка. – да, пора усилить бдительность. Может нам и не грозит ничего, но мы видели на что способны эти ребята. – Товарищ был уже серьезен. – а вообще у меня муражки по всему телу. Мы кажется и в безопасности , а чувство страха не отпускает.
– Спокойно, пойдем. Я вылил остатки и спрятал термос, – пока светло, осмотримся.
Еще полчаса ходьбы и мы вышли из леса. Впереди, метрах в трёхстах , показались первые постройки, – окраина поселка. Азс, и одна улица с небольшими домишками. Знак, стоявший на въезде, удалось рассмотреть. В поселке живет 96 человек по состоянию на начало прошлого года, не густо. Похоже, нас занесло в сказочное захолустье. Я присмотрелся, – две улицы, один перекресток и церковь – самое высокое место в поселке. Больше ничего рассмотреть в бинокль не получалось.
– Что то мне подсказывает, что досуг тут разнообразием не блещет. – я убрал от лица бинокль и отдал товарищу. – людей не видно, а почти полдень. Подозрительно. Нужно осмотреться и не отсвечивать раньше времени.
– Не вижу смысла вообще показываться. Леша принял бинокль и стал водить из стороны в сторону. – Тут явно что - то не так, – он присмотрелся – у въезда в поселок какая – то деревянная табличка, не рассмотреть. Что будем делать?
Внезапно мы увидели как из церкви стали выходить люди, – кто по одному, кто парами , кто группами. Из – за значительного расстояния рассмотреть их внешний вид не получалось, зато мы увидели лошадей, которых не было раньше. Всадники!, и причем не простые, а вооруженные. На каждой лошади было по два человека и как минимум у одного из – за спины торчал предмет похожий на ружье. Всадники постояли рядом и разъехались в разные стороны, один экипаж» отправился в нашу сторону.
– Патруль! – Леха быстро спрятал бинокль, накинул рюкзак и потянул меня в лес. – Уходим пока нас не заметили! Быстрей! – я не стал себя долго уговаривать, а метнулся за товарищем обратно в заросли. На дорогу, слава богу мы не выходили и из леса далеко не вышли, не больше пары шагов. Добежали быстро. Я прыгнул в снег, Леха сразу понял и прыгнул рядом. Наши цветастые куртки и рюкзаки выдавали нас с головой. Залегли. Леша достал бинокль и сквозь лес пытался разглядеть всадников. Они проскакали мимо нас спустя пару минут и даже без бинокля я смог их разглядеть. Одеты по простому, скорее даже в рабочую одежду. Оба с бородой. У одного двустволка за спиной. Едут и осматриваются по сторонам. Не исключено, что это те самые люди что испортили наш трактор. Я мысленно выругался. Сейчас они найдут нашу машину и начнут нас искать. Времени у нас немного.
– Что будем делать? Я показал на удаляющуюся лошадь. – Сейчас нас будут искать.
– Что, что. – отступать нам некуда, отхода нет, мы бы их из засады положили, но бежать некуда. Сдаваться не хочу. Надо быстро осмотреться, и валим отсюда, еще полдень. Часов пять есть . пока найдут машину, пока начнут искать – связи нет. Так что время паниковать еще не настало. Пойдем, обойдем поселок и посмотрим берег. А там разберемся.
Мне осталось только согласится. Бинокль мы уже не убирали, а шли быстрым шагом вдоль снежного поля , отделяющего лес от поселка. Вдалеке уже начало появляться Море, частично затянутое льдом. За пол часа быстрого бега мы подошли к берегу на расстояние, позволяющее осмотреть береговую линию и ту часть поселка что выходила к океану. Увы, нас ждало горькое разочарование. Нет, льда не было как такового , проблема была в другом, у небольшого бетонного пирса, явно старого и рассчитанного на заметного размера суда, не было ни одного корабля. Только на берегу было несколько крупных лодок и небольшое туристическое суденышко. И те стояли на прицепах, оборудованных для хранения и перевозки. Вроде бы что тут такого, спустил на воду и поплыли? Но даже нам было ясно, что суденышки законсервированы и наверняка на них нет ни топлива, ни провизии. Мы могли бы все оборудовать, заправить и подготовить., только не тогда, когда под боком сомнительные ребята, от которых не знаешь чего ждать.
Я сел прямо в снег, откинулся на ствол ближайшего дерева и закрыл глаза – ****ц! и куда теперь? – Я выдохнул и открыв глаза посмотрел на товарища. – это край, Леша, это конец. Нас не сожрали волки, так пристрелят местные, когда мы пойдем тырить у них еду или лошадь.
– Спокойно. Времени в обрез, но еще не все потеряно. – Леша не смотрел на меня, он не отрывался от бинокля и внимательно все осматривал. – я что – то вижу, но не могу понять. Посмотришь? – он протянул бинокль мне. Я принял прибор, встал, отряхнулся, и готовый прильнуть к окулярам спросил – где и что ?
– Вон там, – я проследил за рукой – сразу за пирсом торчат какие то железки. Я думал это парковочные тумбы для кораблей, не знаю как правильно называются. Но это другое. – я примерно понял направление и стал всматриваться, прямо за пирсом, а точнее на дальней его стороне явно торчал железнодорожный упор.
– Надо идти туда на разведку. Это тупик железной дороги. Возможно это наш шанс.
– Шанс? Сомневаюсь что нитка рабочая, все выглядит покинутым.
– Леша. Зачем нам сама ветка? Точнее ее работоспособность? Это как минимум еще одна дорога отсюда, даже если рельсы сняли, по просеке мы сможем уйти. Возможно на перевале будет другой проход. Тоннель или мост. В любом случае, уверен что местные не стерегут эту дорогу.
– Логично. Как пойдем? Место не обжитое, людей не видно. Не таясь или вечера дождемся?
Я осмотрелся. Люди, вышедшие из церкви разошлись. И я не видел кого либо. Можно было дождаться вечера и скрытно пробраться, Но маскировка не только скрыла бы нас , но и затруднила обзор.
У пирса располагался только небольшой лодочный ангар, от города его отделяла дорога, метров в пятьсот длинной, на которой никого не было видно. Я посмотрел еще раз и решил присмотреться к церкви. Обычная, напоминающая кирху, возможно она и есть. Меня интересовали не архитектурные изыски, а колокольная башенка. Я вглядывался как мог, напрягая зрение из всех сил и стараясь не дрожать ,все таки расстояние было более километра, и все таки увидел что высматривал. – Леха, там наблюдатель! – На башенке кто – то был и смотрел в оптику по сторонам, – там блики и шевеление. Наверняка, если дозорные что - то найдут, то подадут сигнал. Ракету пустят или свой способ, и им вышлют подмогу. Мы могли легко попасться.
– Конечно. наши куртки отлично различаются на снегу, как и любая туристическая одежда. Как быть? Сменной одежды у нас нет. Посидим до вечера в лесу?
– Надо подумать. Скоро о нас узнают и просто так проникнуть не выйдет.
– И что ? ну найдут машину, с чего им нас тут искать?
– А где? Машина стоит четко по направлению к поселку. Других следов нет. Времени в обрез, если объявят тревогу нам несдобровать.
Помолчали. Первым заговорил Алексей
– придется закинуть куртки в рюкзаки и как есть идти по снегу. Медленно, максимально незаметно. Больше не придумать ничего, у тебя идеи есть?
– есть. Но не супер. Я думаю, стоит попробовать пройти вдоль леса до самого берега и укрыться там. Посмотреть, что будет дальше и по береговой линии пройти в сумерках. Там спуск, нам проще будет укрыться.
– Вымокнем. И темно
– Да, придется по максимуму выложится, чтобы не промокнуть. У сарая уже разберемся. Не похоже, что там что то ценное, охраны никакой нет, но может быть патруль периметра, и мы попадемся глупо. Надо переждать.
– Предлагаю пока берег осмотреть. Возможно, это даст больше вариантов. И уйдем отсюда.
На том и порешили. Всего каких то пол часа и мы под шум прибоя вышли к воде. Лес резко заканчивается, к воде выходит узкая полоска скальной поверхности. Обрыв очень резкий , но свежий морозный воздух с морскими нотками очень бодрит. Беглый осмотр показал, что мы в конце небольшой бухты, окруженной скалами, поднимающимися из воды на два три метра и густо заросшими лесом. С нашей новой позиции кроме пирса и лодочного домика других построек невооруженным глазом видно не было. Вооружились биноклем, но ничего нового не обнаружили. Очень хотелось отдохнуть, поесть горячего и погреться у костра. Но всего этого мы были лишены – горячий кофе в термосе закончился, а разводить костер было слишком рискованно. Пришлось нарезать лапника с местных елей и устроить лежанку для отдыха и есть в сухомятку что было припасено и запивать водой из бутылок, которые были под одеждой.
– Дождемся пока совсем стемнеет? – я отряхнул крошки и встал немного размяться и оглядеться. Леша попивал воду в раздумьях.
– Хуже. Одежда позволяет заночевать так. Ночью нас искать все равно не будут, если не будут знать куда идти. Так что предлагаю строить укрытие и ложится спать. По очереди, с первыми лучами пойдем. Даже если у них есть дозорный готов поставить сломанные лыжи против снегохода – так рано он будет спать.
– Что будем строить?
– Да просто нарубим веток пораскидистей и сделаем под деревом лежбище. Ничего капитального.
Мы походили, поискали ель покрасивей и попушистее, нарубили с окрестных ее сестер веток и выкопав в снегу под нижними ветвями снег устроили лежанку. Получилось скрытно, пока впритык не пойдешь не заметишь. Переоделись в припасенную сухую одежду и бросили жребий – Леха пошел спать первым. Еще не стемнело, но утром силы нам нужны были в полном объёме, а постоянная нервотрепка и повышенные нагрузки на свежем воздухе очень способствуют хорошему сну. Тем более приступы мании преследования нас , слава богу , больше не донимали.
Алексей мирно спал. Когда я вооружившись биноклем вышел на окраину леса и стал осматривать подступы к лодочному ангару. На глаз – не больше пятисот метров. Жаль деталей не видно. Я еще раз осмотрелся, повернулся идти обратно , как услышал отдаленный «бабах»!. Взрыв , а я сразу понял что это он, был на достаточно приличном расстоянии, так что я даже не сильно испугался – поблизости опасности не было , так что я собрался и пошел проведать товарища – Алексей как спал так и продолжил пребывать в объятьях морфея – я молча завидовал ему и мечтал разделить его удовольствие, но время не пришло. Я сверился с часами, уже почти шесть вечера, машину давно нашли и почти стемнело. Что могло так ба - бахнуть? Наша машина? Сомневаюсь что мы услышали бы ее взрыв с такого расстояния. Я подумал и выматерился, – из всего, что могло так взорваться, на ум шла только заправка. Похоже, патруль проявил инициативу и закрыл вопрос незваных гостей одним махом. Мне конечно не жаль, я не планировал возвращаться, но черт возьми знание что я знаю где взять топливо, если в нем будет необходимость, грела мне душу. Варвары какие то. Честное слово. А из церкви выходили чинно благородно, горожане! То. что все злодеяния дело рук местных жителей у меня не было никаких сомнений. Проверять я все равно не собирался.
Я вышел к морю. В сон клонило невероятно, но красота сумеречного залива и шум волн успокаивали нервы, умиротворяли и позволяли отвлечься. Я облокотился на ствол дерева и задумался – может все - таки лодку спустить на воду? Хотя нет, как ее заводить? Да и приличная лодка много топлива требует. А простая моторка не подходит, вымокнем только, да и не было их в бинокль видно, все больше относительно крупные. Будем ориентироваться на месте. В крайнем случае, придется идти на контакт с местными, но вот участь угонщиков не вдохновляет. Трактор был Джедсонов и явно не в угоне, так что застрелили не за него. Перепутали с кем то? Сомневаюсь, в такой то глуши. Надпись еще эта, про сатанистов. И зачем было портить исправный трактор? И ездят на лошадях., а это при том, что здесь наверняка есть техника, которая пережила импульс и дальнейшее излучение. Блин, сектанты наверняка. Ох не нравится мне все это. Времени уже больше двух недель прошло, неясно как там наши, что с ними. Да и вообще что случилось так и не понятно. Из всего получалось, что надо ехать за перевал, там цивилизация, как минимум еще недавно она там была. Даже если кордон сняли, какая то информация наверняка осталась, но сход лавины подпортил все наши планы. Трактор сядет, а наш импровизированный глиссер, даром, что по дороге ехал – неуправляем, по колее шел и спасибо, штурмовать гору на нем бесполезно. Лыжи искать? Пешком в снегоступах? Это еще несколько недель изнуряющего перехода. Интересно, сколько здесь осталось людей? Из церкви вышло от силы десятка два, максимум три. Нет, самим с ними нам в открытую не справится, тем более они хорошо кушают, спят и знают окрестности как свои пять пальцев. И вооружены. Если нас заметят нам точно крышка. Что я упустил? Пирс с ж\д путями. И пирс бетонный , хоть и старый, судя по всему сюда или привозили или увозили что то . рядом горы, так что не нужно иметь семь пядей во лбу – руда. Возможно, добывали и везли морем. Но сейчас нет ни одного вагона – дорога может быть запущена. Но как вариант – проезжаема или удобнее проходима. Насыпи , мосты, все могло остаться. Выходит это нас единственный вариант.
Лешу я растолкал , вручил ему револьвер. И с грустными мыслями завалился на лежанку, дав наказ будить меня, как только начнет светать.

Восемнадцатый день с начала катастрофы.
Вставай! Пора. – сейчас прошляпим момент.
Я проснулся почти сразу. Сон был глубокий , и слава богу . я чувствовал прилив сил.
–Как обстановка? Я поднялся и отряхнулся – ночью не видел, они патрулируют?
– Нет, все тихо. Я думаю, мы видели не патруль, а может быть поисковый отряд. Ищут людей и технику, что то полезное. Не удивлюсь если и к Джедсонам уже наведались. В общем, наша встреча с ними явно была делом времени. Готов?
– Да. Дай мне минуту. – я поправил одежду , вещи, оправился – все , готов. Кстати если это поисковый отряд, тогда зачем они взорвали заправку? Не вяжется. Ладно, пойдем.
Вышли на край леса. Солнце еще не было видно, но сумерки уже наступили и окрестности просматривались неплохо. Свет нигде не горел , а рассчитывать на наличие тепловизоров у местных не приходилось. Мы переглянулись, и не скрываясь пошли через поле, стараясь идти след в след. Дошли достаточно быстро и хоть и не бежали, все равно у ангара практически упали. Доползли до стены , сели и стали осматриваться. Четыре лодки стояли на прицепах и рассчитывать на них не приходилось – все они были рассчитаны на подвесные моторы и стояли без них. Этого рассмотреть издалека мы не могли, но теперь вопрос с судоходством закрыт однозначно. Отдышались, осмотрели ангар. Лодочный ангар, чем то похожий на тот, в котором мы укрывались недалеко от фермы, только этот намного больше и закрыт на старый висячий замок. Лома у нас собой конечно не было, как и тех гаечных ключей, что остались в машине. Только пара топориков.
– Слушай. Ломать топоры о этот замок та еще затея – Леша подергал конструкцию.
– У тебя есть идеи?
– Да, давай лучше от самого ангара оторвем две три доски и пролезем так. И нам на руку – если будет обход , увидят что замок на месте , а доски поставим обратно.
– Обалдеть, я сразу об этом и не подумал.
Обошли доступную сторону ангара, выходившую к воде, и на углу нашли плохо закрепленные доски. Они были уже изрядно подгнившие, так что расшатать и поддеть топором не составило труда. про скрытность говорить уже не приходилось, – натоптали мы изрядно. Трех досок хватило, чтобы мы могли снять рюкзаки и пробраться внутрь. Достали свечи , зажгли и стали осматриваться.
Это был даже не сарай. Скорее склад и по совместительству контора. Первый этаж завален всяким непонятным на первый взгляд барахлом, накрытым тентом. У самой крыши окошки для естественного освещения. В углу лестница на второй этаж, представлявший из себя металлический помост ,ведущий к комнатам, расположенным по разным сторонам ангара. Комнаты на первый взгляд напоминали офисные помещения.
– Давай сначала комнаты проверим? – Леша осмотрелся – как минимум там может оказаться что то полезное.
– Почему нет? – я направился к лестнице. – сверху и сам ангар лучше рассмотрим. Скоро рассветет и будет лучше видно.
Поднялись, осмотрелись. Комнаты выглядели абсолютно одинаковыми.
– Разделимся? – я слегка ухмыльнулся. – кажется так положено поступать в подобной ситуации.
– Ты еще ствол достань – Леша бурчал себе под нос. Явно от усталости и недосыпания – и начни палить как истеричка. Когда из комнаты мыши летучие ломанутся.
– Ну нет. Я спокоен . Кстати приступы мании преследования прекратились. Ты не заметил?
– Действительно! – Леша даже заулыбался – и в самом деле прошли. – ну и хорошо. Пойдем в эту – он ткнул явно наугад – проверим что за сокровища ждут нас за этой дверью.
За дверью, похоже, был кабинет руководителя, об этом сразу намекал стол, шкафчики с бумагами, распахнутый сейф и пара стульев напротив стола. Еще был гардеробный шкаф. Все это умещалось на каких то жалких шести квадратных метрах. Из интересного еще было окно, выходящее как раз на лесок из которого мы прибежали. Пошарили по полкам, поискали еще что-нибудь полезное. Все было покрыто толстым слоем пыли, и явно этот ангар уже давно не видел людского внимания. Даже одежды не было, сейф пуст. В шкафу только папки с бумагами. Они, то меня и заинтересовали.
Черт возьми. Опять лягушачье наречие. Не понятно ничего. – Я полистал бумаги. – обидно, я рассчитывал узнать что это за место.
– Дай посмотрю. – Леша забрал у меня документы . посмотрел, придвинул лампу – ну то что французкий это да, но это накладные на закупку чего то. И довольно древние. – он указал на дату – здесь кипела жизнь еще до того как мы родились. Тут начало восьмидесятых. Думаю, что бы тут не хранилось, всему настал конец.
– Дааа. Дела. – я перебрал остальные документы. – и точно. Самая молодая бумажка за январь восемьдесят четвертого. Больше тридцати лет назад.
– Думаю , учитывая возраст документа, его дата как раз самая важная информация для нас. Чтобы сюда не возили, все перепортилось.
– Ладно, – я было бросил бумагу на пол, но передумал и кинул в рюкзак, на растопку сгодится. – пойдем второй осмотрим. Может вторая комната поинформативней будет.
Вторая комната, а это скорее была комната, а не кабинет, была предназначена для отдыха. Здесь была мини кухня, холодильник. столик для приема пищи, диван и напротив висел достаточно крупный телевизор и окно. Кстати телевизор был цел, и это понятно. – электричества здесь давно не было. Да и взрываться было нечему. Обыскали комнату, но естественно ничего не нашли. Скинули с дивана пыль и уселись
– А диванчик не растерял своей актуальности – я откинулся на мягком сидении и вытянул ноги. – можно немного отдохнуть. Черт возьми , ты заметил?
– Что? А блин точно. – Леша так же понял, что изо рта стал идти пар. Заметно похолодало. Причем быстро. – погода решила снова нас порадовать. Радует что мы под крышей и защищены от ветра и осадков. Интересно. Как они отапливали это помещение? Тут море считай через дорогу. Отопление должно быть.
– Погоди – я прислушался – блин и похоже ветер. – я подошел к окну. – смотри – в окно был виден отрезок железной дороги, уходящий за угол дома и перелесок , за которым виднелись невысокие скалы. Но привлекло меня не это. Снег , было видно как с каждой секундой усиливался его натиск. Сначала просто пошел крупными хлопьями, а потом буквально за минуту подул сильнейший ветер, врываясь в щели ангара и завывая диким голосом, затем снег стал мельче, но падать сверху перестал, казалось, он просто летел параллельно земле на бешеной скорости по направлению от океана в сторону поселка. Уже через пять минут в окно даже не было видно земли. Мы только и стояли открыв рты от изумления и на мгновение, погрузившись в свои мысли. Я вспомнил ту бурю, что застала нас в лесу. Это было очень похоже, только сейчас мы были в относительной безопасности и даже неприятное соседство с местными жителями меня не страшило . А вот перспектива встретить такую бурю второй раз на открытом воздухе меня заставила глубоко задуматься. Я пришел в себя только от нахлынувших воспоминаний о семье, о жене , сыне, родителях.
– Леша! – я дернул приятеля за рукав – очнись давай. – ты шкафы осматривал?
– А. что? – Товарищ так же пришёл в себя и за озирался вокруг. – шкафы? Нет. Что тут искать.
– Давай, шарим по кухонным ящикам. Тут может быть еда. – я повернулся к ящикам. – и кастрюлю ищи, хоть воды вскипятим побольше.
– Меня терзают смутные сомнения – товарищ присоединился к обыску. – даже если мы что то найдем. – еде будет лет тридцать. Ты собрался это есть??? И разводить огонь? Нас же заметят!
– Мы еще ничего не нашли. – будут находки тогда решим. А насчет наших «соседей», в такую бурю они даже пожар не заметят. ,а увидят – не пойдут. Они могут быть фанатиками, но не дураками. Только глянь, тут еще посильнее чем в лесу метет, смотри – я показал в окно. Земли под окном не видно. – Леша чем то зашуршал и с довольным хмыканьем что то вынул из кухонного шкафчика.
– Можешь начинать смотреть – он показал по пакетику «спагетти» в руках. – дата даже выбита, они старше меня. – я принял пакет из рук и тщательно осмотрел.
– Нормально. Упаковка целая, им ничего не будет и за сто лет. Поварим и съедим, и не такое едали. Еще есть что? – я отложил макароны на столик.
– Макароны еще есть и несколько банок консервов
. – Леша, ты издеваешься? Что ты стоишь? Доставай все!.
Явно растерянный он пожал плечами и стал доставать на стол содержимое шкафчика. Итого мы стали богаче на добрую коробку «спагетти» четыре банки мясных консервов и две ананасов кольцами. У меня при виде последнего даже дыхание перехватило.
– Ты реально собрался все это есть? – скепсис Леши даже разозлил меня.
– Ты не заболел? – я смерил друга взглядом – консервы даже не вздулись. Тут лютая холодина. Первые арктические экспедиции находят – их еда так замерзла что до сих пор в пищу пригодна. Проварим и съедим за милую душу. Еще добавки попросишь. Плюс. тут есть что взять с собой, наши припасы не резиновые, а этого хватит на пару плотных обедов, а если растянуть то и на пару дней. Бери по банке консервов, макароны, кастрюлю и пойдем в рабочую зону вниз. Будем выбирать где очаг разводить. Здесь все- таки окна и вытяжка – нужно свести риск свести минимуму. Внизу будем готовить, «по – черному».
– Хорошо. Давай внизу, осмотримся заодно, что еще есть. Самое интересное мы не смотрели с тобой.
Спустились вниз и стали проверять. Вдоль стен верстаки , почти без инструментов. Тиски. Ящики для выкладки и наборов инструмента. Пара небольших бочек. Литров на шестьдесят и какое – то оборудование под тентом. Оно – то меня и заинтересовало. Я подошел вплотную и схватившись за край тента, будучи в приподнятом от находок настроении обьявил:
– Пора срывать покровы? – я улыбнулся и потянул тент что есть сил. Полотно слетело в угол и открыло нашим глазам непонятную конструкцию. Я даже не сразу понял что это. По центру сарая стоял древний прицеп, на котором стояли два не менее древних снегохода. Один сильно разбит, перед весь всмятку – явно после аварии, второй же с виду был целым. Такие древние Агрегаты снегоходами назвать можно было с натяжкой. Это были не современные скоростные и красивые машины. Это угловатые и громоздкие именно агрегаты. Тот что разбит, имел двигатель, стоящий на платформе прямо за спиной водителя, второй же имел две огромные лыжи, не сильно отличающиеся от второго, все отличие было в том что мотор находился в переднем обтекателе, прямо в ногах водителя. И он был рассчитан на двоих ездоков.
– Охренеть – Мы разом впечатлились от находки.
– Сурово – Леша обошел и осмотрел агрегаты. – я на даче такое же из мопеда могу сварганить. На вид они еще при динозаврах ездили, как думаешь что это?
– Да что угодно – я сел за руль уцелевшего агрегата. Примерился. – думаю коммерческие. Может, пути на них объезжали. Они вполне могли быть на ходу.
– Могли, но не на ходу. – Леша что-то поднял – у них ременная передача. По крайней мере, у разбитого. И ремни тут потрескались. а одного вообще нет. На твоем как?
– Мой кажется вполне себе. – я залез под снегоход. И скривился – на моем привод цепной. Только гусеница рваная. Далеко не уедем. Так то, он не сложнее бензопилы, ручка как у лодочного мотора – разобраться три минуты.
– Ха , зато на моем есть гусеница и кажется нормальная – Леша прилег у агрегата – да , вроде с ходовой тут все в порядке. Только передок в щепки. Если найдем инструмент можно попробовать поставить на ход.
– У меня даже аппетит пропал, хочется опробовать его. – я уже сидел за рулем и практически физически ощущал как мчу по снежным заносам на этом чуде техники навстречу цивилизации.
– Ты представляешь сколько они тут простояли? И в каком году их выпустили? Им лет по полста. Думаю, их тут и бросили, что от них проку мало. Они наверняка шумные, жрущие и не едущие. – Леша осмотрел Агрегаты задумчиво. – да и моторы тут явно двухтактные. Их надо чем то заправлять. Бензин из них тоже слить надо. Свечи и фильтр глянуть. Предлагаю плотно осмотреться, обустроить быт и начать заниматься. Метель зарядила плотно, настоящий шторм, думаю, время у нас есть, день и ночь точно.
– Хорошо. давай разойдемся, тут мы точно не потеряемся. Возможно найдем еще что. – мы слезли с техники и стали обшаривать углы. Леша первым делом обошел и осмотрел печь. Скорее конвертер, на который по периметру были наварены трубы. Как бы огибая сверху и снизу. Я видел, как он отрыл дверцу и осмотрел ее со всех сторон. Я же направился к бочкам. Даже скорее к бочонкам. Первый я открыл не без труда. Но смог – опустил палец, принюхался, – масло. Еще не испортилось , к сожалению его было не больше половины, а вот второй был явно полон и никак не откручивался. Бочонок был металлическим и пробка соответственно тоже, как я ни старался – ничего не вышло. Я даже взял какой то небольшой деревянный брусок и постучал им по крышке – никакой реакции. Сама форма пробки не давала удобно ухватиться. Она крышку от банки повернутую внутрь бочки и имела поперечную планку – Леша, ты закончил с печкой? Нашел что интересное? – я решил позвать на помощь и заодно передохнуть
– Кроме печки особо ничего интересного. Да и не печка это, конвертер. Нашел раскиданные гаечные ключи, сложил на верстак с тисками, поближе к окнам. На хороший набор наберется. – Товарищ подошел ко мне – Вижу твою боль. – он осмотрел результат моих мучений. – готов спорить что внутри бензин. Ты кстати на дату смотрел на бочке? Он аж 80 го года судя по маркировке.
– Плевать. Если горит, нам сойдет. У этих самокатов с моторами старый двухтактник. Если оно заведется то поедет, маслом разбавим и поедем. Я обмотал валявшейся на полу тряпкой пробку и снова попытался открутить , и снова безуспешно.
– Радует твой оптимизм. Дайка подумать. – Леша попробовал сам открутить. Но результат от моего не отличался – Блин , тут похоже специальный съёмник нужен. – Леша смотрел на пробку – сверлить тут тоже нечем. Станок если и был, то демонтирован. Леша прошелся по ангару и осматривал все углы в поисках возможного решения. Товарищ внимательно все проверил, периодически подсвечивая себе свечой в самодельном фонаре, и наконец вернулся.
– Варианты? – я тер уставшие от безуспешных попыток ладони.
– Открутить не получится. – видно что пробка мягкая и только согнется. – Леша показал видавший виды молоток . – сейчас покажу тебе фокус.
– Ты не пробить ли дыру собрался? – я сразу вспомнил взрыв бензоколонки. – долбанет ведь.
– Ничего не случится – Леша говорил с явной уверенностью – взрывоопасны пары бензина. – он достал из кармана гвоздь, сантиметров пятнадцати длинной – пробьем где бензин дырку и все. Максимум немного прольется, я еще напильник нашел. Сейчас заточу свою находку, а ты тогда печкой займись.
– Не вопрос. – меня хоть и не вдохновляла идея пробить молотком бочку с бензином, но в чем то Алексей прав. Без воздуха взрыва не будет.
Я прошелся по мастерской и собрал несколько брусочков , включая те которыми был подперт прицеп и снегоходы, расщепил один и затопил конвертер. Древесина была сухой и в топке весело затрещало. Леша тем временем закрепил гвоздь в тисках и усердно точил его напильником. Я решил не отвлекать его и поднялся в кабинет начальника.
Помещение было таким же серым и покинутым как и в наш первый визит. Ничего откровенно нужного я найти не рассчитывал, но решил осмотреться еще раз. За окном так же свистел ветер и валил снег, я поднял фонарь и прошел комнату по периметру . здесь то меня и ждала наша главная находка – Почти сливаясь с общим цветом оштукатуренных стен, висела промышленная карта. Крупная, большого масштаба карта с указанием дорог, включая нашу железнодорожную ветку. На мгновение у меня замерло дыхание. Я поставил фонарь на шкаф и аккуратно, стараясь не порвать снял нашу «карту сокровищ» скрутил ее в «трубочку» и отправился вниз, все мероприятие не заняло и десяти минут.
От печки заметно тянуло теплом. Леша стоял ко мне спиной и докидывал в топку деревяшки покрупнее. Рядом с ним уже стояла кастрюля со свежим снегом.
– Наш вход уже засыпало, пока мы тут исследуем уже сантиметров тридцать навалило, как успехи? – Дверь печки скрипнула закрываясь и друг повернулся ко мне лицом – что это?
– Сокровища! – выпалил я с наигранно мальчишеским задором. Леша лишь поднял в недоумении бровь – в кабинете начальника на стене мы прощелкали карту. Она большая, так что . возможно приняли ее за обои.
– Ого! Леша взбодрился и взял карту из рук. Практически ее разворачивая. – эта карта сама как сокровище. Смотрел?
– Поверхностно. Решил внимательно с тобой посмотреть, время есть. Сейчас поставим греться обед и давай смотреть.
Мы в спешке засыпали все в кастрюлю, не дожидаясь окончания таяния снега и расстелили карту прямо на полу. Место выбрали максимально освещенное. Зажгли еще пару свечей и прильнули к карте.
– Карта, еще тех времен – Леша указал на дату выпуска. – но не думаю что рельеф сильно изменился.
– согласен. – но место не обозначено как туристическое, нет никаких указаний на курорт или его аналог. – я всматривался в карту, на которой была указана как раз гряда гор которые мы не смогли перелететь, долина в которой жили Джедсоны, и собственно наша бухта – окруженная со всех сторон скалами. Мы были где то, на западном побережье Канады.
– Смотри – Леша стал водить пальцем по карте – наш сарайчик это все то осталось от депо. А «железка» уходит через горы вглубь страны и с автодорогой не пересекается.
– Точно . автодорога уходит через перевал к другому поселку, расположенному на побережье за грядой, а вот железка уходит вглубь. Тут еще вторая нитка и место погрузки отмечено – шахта какая то. Все сходится, – здесь что то добывали , но теперь шахта закрыта и город живет как может. Железкой вывозили вглубь страны, а что - то сразу грузили на корабли. Жаль что подвижного состава нет.
– Зачем тебе? – Леша удивился – мы все равно поездами управлять не умеем. Паровоза тут точно нет, а тепловоз мы в жизни не заведем , да и солярки он потребляет слишком много.
– да. Просто размечтался, – я улыбнулся – представь как мы мчим на поезде сквозь эту снежную пустыню.
– под откос – Товарищ даже засмеялся – состояние путей никто не проверял. Это верная дорога на тот свет, вот я понимаю – мотодрезина, она бы нас бы выручила, но если пути повреждены она станет только обузой.
– эх. Нет в тебе романтики! Смотри – у железки свой путь. Даже если рельсам конец мы наверняка проедем там на этих санках с мотором.
– Доедем. Только ты делишь шкуру не убитого медведя, мы еще не один из них даже не пробовали заводить. Плюс, тут есть ребята, которые могут не обрадоваться нашему присутствию. Ты думал что с ними будем делать?
– Соседями то? Не знаю. Кстати револьвер у тебя? Вынь патроны , проверь сам пистолет, не дай бог конечно , но лучше знать что он работает. Насчет соседей думаю, решим после бури, пока погода на руку.
– Ладно. Сейчас подкрепимся и давай за работу. Надо с топляком решить для начала, помнишь пропорции для двухтактных моторов?
– Помню один к пятидесяти . плюс на морозе больше нужно. – я прикинул – плюс надо бочку еще одну, раз ты пробить решил , перелить придется.
– Я думал об этом. Предлагаю из бочки с маслом остатки перелить в любую тару. что есть и в ней приготовить смесь. Леша показал импровизированный пробойник – я заточил так, чтоб был максимально круглый. Пробить без искры хочу. Рискованно конечно. Но вариантов нет. Буду сбоку пробивать – в место куда ударю тряпку мокрую положим – перестрахуемся от искры.
– Вариант. – я осмотрел нашу стряпню. Макароны уже как следует разварились, и хорошо перемешанные с половиной содержимого банки мясных консервов пахли просто восхитительно. Я добавил один из последних кубиков «магги» для вкуса и скомандовал обед.
Кушать расположились в бывшей столовой .Ели быстро и молча, периодически причмокивая и вздыхая от горячей пищи. По случаю даже помыли пару тарелок и ели как люди. В голове кроме мыслей о еде ничего не было, все – таки долгое пребывание в лесу превращает нас в зверей – один внешний вид чего стоит, если бы не домик Джедсонов, мы бы уже заросли и быть нам неотличимыми от йети.
– Готов? – я откинулся на диванчике. – к свершениям? Скоро стемнеет, хочу засветло попытаться осмотреть снегоход.
– хуух. Готов. Леша так же откинулся на диван и снял свитер – я даже вспотел , сейчас пару минут и пойдем. – он облизал ложку и аккуратно спрятал в куртку – я подумал что здесь есть пара пустых бутылок, можно сделать молотов коктейль.
– Ого, да ты революционер, а я раньше не обращал на это внимание.
– Смейся- смейся. А вот будь они у нас тогда, с волками полегче было, да и местным можно дать «прикурить» в случае эксцесса.
– Давай сначала с бочкой разберемся. – я встал с дивана и подал другу руку – не время расслабляться. – помнишь кин дза дза?
– Помню и что?
– Я только и думаю сейчас что моя жена все больницы и морги уже обзвонила. – давай шевелиться. Я уже присмотрел кастрюлю для масла. Пойдем
– Иду! – Леша с явным усилием поднялся на ноги – начнем наше шоу талантов.
Мы спустились по лестнице. Добавили пару свечей, рассчитывая разогнать уже сгущающийся полумрак. Занялись делами: Леша приготовил инструмент и тару, я же сходил за снегом и намочил кусок тряпки, которая лежала здесь с незапамятных времен.
Масло перелили относительно быстро, я держал кастрюлю, а Леша наклонил бочку и ждал пока все не перельется, мало было достаточно густым , но свойств кажется не растеряло. По всему вышло всего не больше трех литров , но на бочку в шестьдесят литров нам нужно было всего полтора литра, и то это с избытком. Тряпка за это время заметно промокла , и мы были готовы начинать самую интересную часть представления.
– Предлагаю бочку поставить на верстак, будет и бить удобнее и сливать – Леша осмотрел тару. – иначе придется на корточках все делать. Да и сливать неудобно.
– Давай. Согласен, бери со своей стороны и поднимаем.
Покряхтели и поставили на верстак. Решили пробивать ближе ко дну – так удобнее будет. Подкатили емкость из под масла, я пожертвовал одну бутылку из под воды, пластиковую и сделал из нее воронку , увы на кухне ничего похожего я не нашел. Я Подложил тряпку , Леша сквозь нее упер гвоздь в стенку бочки. Будь она литров на двести у нас было бы больше проблем. Здесь же стенки были относительно тонкими и я верил в успех нашей затеи.
– Ты место удара накернил? – я посмотрел на место удара – подбей, а то соскочит.
– Твоя правда – Леша получше наметил место – Готов?
– Всегда готов. Бей.! Леша пару раз подбил, прицеливаясь, а потом со всей силы ударил. Гвоздь наполовину вошел в бочку – стенка оказалась не такой уж крепкой. – Леш, а ты Геракл. – я вытер пот выступивший от волнения – как его доставать теперь?
– Каком к верху. Готовь бочку с воронкой. Повыше надо поднять .
– Готово – я пододвинул бочку поближе и поставил на какой то ящик повыше. – повыше то зачем?
– Булькать начнет, больше разольем. Готов? – Леша увидел мой кивок, и перевернув молоток наоборот, ловко зацепил за шляпку и осторожно и плавно выдернул гвоздь. Тонкая, пульсирующая струя бензина ударила в край воронки и характерно пахнущая жидкость стала стекать в новую тару. Процесс был исключительно не быстрый, приходилось периодически сдвигать бочку, ориентируясь на напор и стараясь не упустить ни капли. Мы оба понимали без слов, что этот бензин у нас последний. Я потерял счет времени, когда напор внезапно упал почти до нуля, стали заметны темные примеси и дальше переливать стало нельзя.
– Что это за фигня? – я попробовал пробитую бочку на «вес» – там еще четверть точно.
– Осадок выпал, мы забыли профильтровать. Неизвестно сколько этой фигни уже попало в бочку. Будем искать еще тару, и будем фильтровать. Сейчас пока так сольем, поищи, чем можно прочистить и продолжим.
Бочку я прочистил обычной щепкой, а вот осадок который всплыл когда мы стали шевелить бочку покоя нам не давал все время что мы переливали остатки. В итоге время ушло далеко к вечеру, и уже окончательно стемнело, когда мы порядком уставшие закончили.
– Блин, никогда бы не предположил что перелить бензин из бочки в бочку может быть таким занудным занятием. – я потянулся разминая уставшие от неудобной работы руки и спину.
– А ты думал – Леша осмотрел полученный результат – нам еще процедить нужно, а по программе максимум неплохо бы еще шайтан тележками позаниматься.
– Да это понятно. Сейчас отдышимся. Надо печкой позаниматься, да погоду оценить.
– Что оценивать, я посматривал – метет что святых выноси. Если так и дальше будет, то к утру сугробы до второго этажа будут.
– Не преувеличивай. – я глянул в окно под крышей и прислушался – ветер завывал на все деньги, снег шел стеной, похоже за окном бушевала настоящая буря. Хорошо сарай этот пережил не одну зиму и построен с явным расчетом на такие события. – Хотя всякое может быть. Пока мы здесь и за окном такая буря нам точно ничего не грозит. Давай, я пока за тарой а ты печку проверь и чем фильтровать поищи.
Я прошелся по помещениям и особо ничего найти не смог. Одна небольшая кастрюля не в счет. Так что вернуться мне пришлось не солоно хлебавши.
– Не нашел? – Леша сидел явно уставший, все таки многодневные переходы отложились на нашем внешнем виде и общем самочувствии. Мы и похудели и заросли и осунулись. И провоняли.
– Нет. Не знаю что делать. Оригинальную канистру рубить не хочу. Там еще остатки и они стали испарятся, уже скорее всего бахнет, нам только ранений не хватало.
– Забей. – Леша, как выяснилось заварил нам чай и протягивал мне чашку с обжигающим напитком – отдохнем и начнем дергать снегоход который более менее выглядит живым. Если заведем, начнем думать плотнее и о ремонте и о процеживании. Сейчас нам и литра хватит с головой, процедим аккуратно в бутылку , смешаем и будем смотреть. Я кстати попробовал немного поджечь и он горит, так что шансы есть.
– Согласен, не стоит распылятся. – я принял угощение – сейчас осмотрю эту бензопилу с рулем и посмотрим.
Я еще раз потянулся, допил чай и с парой свечей наперевес отправился к снегоходу. Сел за руль, на руле явно ручка сцепления. Попробовал сжать, сначала никак, но потихоньку поддалась и через пару минут упражнений уже ходила свободно. Я осмотрел аппарат – реально бензопила. Пускач завода с веревкой справа. Слева, кожух скрывающий цепную передачу на гусеницу через цепной же редуктор. Я осмотрел сам корпус. Выкрутил свечу, капнул в отверстие масло. Нашел пробку и слил жижу, раньше бывшую топливом и залил свежего, который мы тут же процедили. Потом, уже без свечи несколько раз подергал за рукоятку. Сначала осторожно потом сильнее. Теперь можно было пробовать заводить. Свечу почистили, и я вкрутил ее обратно. Залили нового топлива, я пошевелил знакомую всем воздушную заслонку, снял фильтр, убедился что заслонка работает и накапал немного бензина прямо в камеру.
– Ну , помолясь. Отойди на всякий случай. – я уселся поудобнее и взялся за рукоятку.
– Ты без фанатизма»!, отойди еще. Ты словно на луну стартовать собрался.
– сейчас все едино. – я уперся ногами и дернул равномерно, но резко, вспоминая как я управлялся со старой бензопилой. С первого раза ничего не вышло. Я дернул раз, другой , третий, пятый. Уже стали закрадываться сомнения, как мотор чихнул и начал подхватывать. Я приложил последние усилия, и аппарат громко чихнул, выплюнул облако черно-синего дыма и взревел на высоких оборотах. Я отрегулировал газ и победно посмотрел на товарища. Его глаза горели, я чувстовал как надежда убраться отсюда снова наполняет наши сердца. Аппарат первое время работал неровно, и приходилось постоянно подгазовывать. Мы решили дать выработать ему не меньше получаса , и даже приоткрыли окно на втором этаже чтобы не задохнуться. Пока я следил за двигателем, Леша уже подбирал необходимый для замены гусеницы инструмент. Я решил проверить передачу. Перевел небольшой рычаг в положение «вперед» и слегка отпустил сцепление. Снегоход сначала взревел и не двигался, потом резко дернулся и чуть не слетел с прицепа. Это было бы фатально, сьезжать нужно было назад , вылети я вперед я бы точно обломил полозья.
Я успел остановится, и перевел селектор в положение «назад» – повторил операцию, но ничего не произошло. Задней передачи явно не было. Что то щелкало, но движения не происхдило. Я испугался что кпп пришел конец, какой бы конструкции она не была, и попробовал снова «вперед» – я почувствовал падение оборотов и понял что нагрузка идет. понятно – задней передачи нет и как снимать снегоход со станины пока непонятно. Но это не главное. Главное что этот аппарат, отстоявший больше четверти века завелся и теоретически мог отвезти нас куда мы хоти. Я проверил, не подтекает ли где топливо, горит ли фара. Все было в порядке, я даже удивился. Еще проверим , пока постоит после прогрева.
– Похоже, у нас есть все шансы свалить отсюда. – я поставил аппарат молотить на холостых, слегка вытянув заслонку. – и я что-то под заколебался. Давай поужинаем. Похлебка осталась еще?
– Ты еще о еде можешь думать? – Леша, к моему удивлению не выглядел радостным. Скорее раздосадованным.
– Что такое? Ты чего такой злой? – я уселся на пол , прислонившись спиной к давно сдутым колесам прицепа. – нам сказочно повезло с этой колымагой. У нас приличный запас топлива. При хорошем раскладе его хватит на двадцать часов ходу, это не меньше сотни километров. Мы наверняка выберемся из этой глуши.
– Не знаю. – Товарищ нахмурился – заколебало это все. На мне уже штаны не держатся и я забыл когда нормально отдыхал.
– У джедсонов ты нормально отдыхал. Не в этом дело. Что случилось?
– Я дома нормально отдыхал последний раз. С семьей. Будь проклята моя тяга к лучшей жизни. Мы теперь вынуждены бороться за выживание в этом богом забытом месте. И ладно с ним с выживанием, знай я, что дома все в порядке я бы пешком берингов пролив перешел.
– Ты , что ? – я не поверил своим ушам, – руки опустить собрался? С нашими все в порядке. Я уверен – нас любят и ждут. Надеются, что мы скоро вернемся, так что давай ка соберись.
– Наверно я просто устал. – Леша сел рядом и обхватил голову руками – надо валить отсюда. Что дальше с техникой?
– Ничего особенного. Поедим, я заглушу мотор и солью все, что в моторе отошло. Потом заменим гусеницу , и надо заниматься санками.
– Санками? Леша поднял л голову – зачем еще?
– Ну как? Бочку надо на чем то вести, плюс я хочу снять попробовать завести второй двигатель. Он хоть и почти слетел при ударе, но визуально очень похож на тот что стоит на нашем. – если заведётся возьмем мотор как донора. И вообще, все что можно снять снимем и заберем. Шасси, ремни, цепи. Все возьмем. Еды тут немного , но все равно. Ну и револьвер ты так и не проверил.
– Разумно . только я тут ничего похожего на волокушу не вижу. Вторые лыжи как видишь разбиты. – Леша осмотрелся – хотя. Вариант есть
– И какой? Я в упор не вижу. Не из досок же делать. – я обвел взглядом рабочее помещение. Всматриваясь в уже ночной полумрак.
– Я предлагаю разобрать прицеп. Пол из листа металла , открутим, отогнем. , отличные сани.
– Неплохо. Давай тогда за еду и выше нос. Смотри, как метель буянит. Надо выспаться сегодня, и если погода позволит сниматься отсюда. Что- то меня местные жители смущают, не хочу идти на контакт.
– Ты из-за расстрела и таблички. – Леша уже разлил нам по порции варева и протянул мне мою – не думал что у них тут банда завелась или кто-то крышей поехал.
– Думал. – еда немного обжигала, и я пережевывал тщательнее. Заодно ожидая пока остынет, – это объяснило бы многое, и дозоры и патрули.
– Ноооо? – ты явно ведешь к «но»
– Именно. – я задумчиво помешал у себя в тарелке – скажи. Ты, случись такое и живи ты в такой глуши, остался бы здесь жить?
– Почему нет? – Леша отставил тарелку и разлил нам чай – в таких местах электричество не показатель. Плюс пожилые трудно снимаются с насиженных мест.
– Логично – я обнял чашку руками и подул на чай – но в бинокль я не заметил пожилых. Все больше молодеешь и наши ровесники и постарше. Это раз – я отхлебнул несладкий чай – и второе, это не просто отключение света. Это глобальный катаклизм. Был обзвон местных жителей, объявлена эвакуация. Возможно, приезжали с материка. Ты при таких вводных стал бы тут оставаться? Уже больше двух недель прошло. Что они тут забыли? Община какая то . Явно не спроста. Мне не нравится. Я еще бы поверил, если бы Джедсоны остались, но они уехали. Ты понимаешь? – я встал, прошелся и посмотрел на Лешу – нормальные люди. С хозяйством и припасами решили отсюда валить. Я думаю надо и нам последовать за ними. Местные явно себе на уме.
– Ого, я что то не подумал об этом. – Леша допил свой чай и осматривал в свете свечей револьвер. Вынул патроны, пощелкал курком и спуском, осмотрел каждый патрон – твои слова складно ложатся на окружающую ситуацию. – Патроны заняли свои места в барабане. – думаю ты прав. Нафиг местных. Сейчас приготовимся, и если погода позволит, по рельсам чешем домой.
Мы отряхнулись и занялись делами. Сняли с прицепа готовый снегоход. Спихнули разбитый, и я стал пытаться его заводить. Путем проб и ошибок стало ясно, что свеча мертвая, я вставил проверенную, повторил манипуляции по старой схеме смог заставить мотор ожить. Ехать, правда некуда было. Здесь передача ременная и ремень отсутствовал. Я оставил молотить мотор, и стал снимать гусеницу. Леша тем временем уже снял с прицепа лист. Загнул его и приспособил для буксировки. Осталось пропустить веревку привязать и поехали. Выбрал ящик побольше, и прикрутил как смог к саням и стал складывать инструмент. Я тем временем разобрался с гусеницей и мы вдвоем ее сняли. Я заодно решил было часть роликов снять. Но визуально они отличались, да и выглядело все надежно. Конструкция была спроектированной, на века.
Вдвоем мы перекинули гусеницу, не без трудностей конечно, но снегоход был готов. Немного отдохнув приготовили смесь и профильтровав кое как через тряпку и канистру из под топлива все слили в нормальную из под масла, не забыв залить полный бак в снегоход . Все что не могли взять с собой или стесняло движения закрепили в санях. Еду решили оставить в рюкзаках на случай экстренного покидания снегохода. – если придется его бросать, Остаться без запасов совсем не хотелось.
– Все? Мы готовы выдвигаться? – я критически осмотрел транспорт и припасы.
– Готовы, да не совсем – Леша смотрел куда то в сторону.
– Да что такое? – я пытался проследить его взгляд темноту. Но тщетно.
– ну мы конечно готовы, только ворота наружу открываются.
– Бл»ть! – только и вырвалось у меня. Снега больше метра уже навалило. Мы до весны будем расчищать выезд. – я взял свечу и прошел вдоль ворот – действительно. Старые амбарные петли держали не менее старые деревянные ворота. Петли крепились большими болтами, истинный размер которых с трудом угадывался под слоями краски.
– Боюсь это проблема .которую мы отложим на завтра. – я обессиливший присел на край сиденья снегохода.
– Согласен. Сейчас и видно плохо и голова не варит. – товарищ указал на комнату отдыха – пойдем спать. Утро вечера мудренее.
Усталые , изможденные и оборванные, не теряющие надежду на успех. мы повалились спать даже не раздеваясь и не выставляя караул.

Девятнадцатый день после катастрофы.

Побег


И снег, и ветер,
И звёзд ночной полёт...
Меня моё сердце
В тревожную даль зовёт.


Спалось плохо. Не смотря на усталость и способствующую хорошему сну обстановку. Людмила, Малыш Вова. Мысли о них вновь нахлынули на меня в ночь перед решающим стартом. Хотя почему решающим? Мы точно так же выезжали из отеля или от Джедсонов. Казалось, еще один виток в нашем путешествии, но близость скорого решения проблемы и возможность поскорее обнять любимых не давали мне покоя – я раз за разом представлял, как встречаю их, беру на руки сына, обнимаю жену. Не забыл ли меня крошка сын? Для него каждый день как целая жизнь, хоть он еще ничего не замечает. А вот Людмила все понимает, и наверняка уже вся испереживалась. Хоть бы у них все было хорошо! Заколебало уже это бесконечное путешествие. Родители, они не молоды и потеря сына для них серьезный удар. Надеюсь они держаться и не теряют силы духа. Я открыл глаза и рассмотрел в первых лучах бок мирно спящего друга . – мы здесь не сдохнем!
Я незаметно поднялся и подкинул в угли свежих дров. Рассвело довольно рано. Часы работали и показывали половину шестого – еще бы спать да спать, но сна ни в одном глазу. Я поставил чай, и одевшись пошел осмотреться, буря стихла и утренний мороз предвещал ясный день. Я выглянул в окно – точно. Не знаю, сколько шел снег, но намело изрядно – до середины первого этажа точно. Я сделал обход и приметил, что старые ворота были совсем примитивными и составными – стоило нам приподнять створки и они выпали бы, но от такого вандализма их удерживал замок ,а снять ворота можно только открыв. Не вариант, что же делать? Я выпил кофе и поставил завтрак – Он же вчерашний ужин, греться. И прошел по периметру ангара. Каркасный сарай имел икс образные поперечины, и проломить стену малыми силами не представлялось возможным. А вот выходом показалась дверь, ранее не замеченная нами. Дверь была сплошной и по фактуре напоминала сами стены. И здесь нас ждала удача. – дверь открывалась внутрь и запиралась накладным замком. Найди мы хороший лом или кусок арматуры, и мы на свободе. Я примерил ширину – восемьдесят сантиметров. Наш снегоход немногим уже. Я у меня даже нервы сдали на мгновение – я прихлопнул в прыжке – все складывалось как нельзя лучше. Из проблем виделась трудность четко проскочить в проем, ну и наш прицеп точно придется разгружать и протаскивать боком, но это мелочи. Пока я пошел в поисках подходящего инструмента, Алесей уже проснулся и разливал завтрак.
– Откушаете? – вид у него был изрядно мятый, но вполне довольный
– От чего бы не откушать. – я принял из рук товарища еду – давно встал?
– Давно. – Леша показно потянулся – ты топал как слон, так что я видел твои изыскания. Зря ищешь, лома нет.
– А что есть?
– Да особо ничего, у прицепа есть опора, сойдет за фомку.
– Десять баллов грифиндору за наблюдательность. – я закончил трапезу и отложил тарелку, здесь она нам уже не пригодится. – сейчас откопаем выход, осмотримся и начинаем валить отсюда. Еще и семи нет. Искренне надеюсь, что аборигены спят до выперду.
– Ну и фразочки у тебя. – Леша скривился.
– Ну уж не из графьев. – я скорчил гримасу. – давай, осмотримся и за дело.
Побросали тарелки, пока Леша откручивал с прицепа опору , я взялся откапывать наш лаз. Засыпало наглухо , но я догадался использовать поднос для еды как совок и дело пошло, – не прошло и десяти минут как я пролез наружу.
На улице трескучий мороз и после протопленного помещения казалось, что попал в ледяной ад: Щеки, нос и глаза немедленно защипало и я, стараясь идти вдоль стены, выглянул за угол. Осмотрелся, прислушался – тишина. Никакого движения, даже птицы молчат.
– Леша там ниже двадцати температура упала, и солнце выжигает глаза. Надо собираться, но если мы не подготовимся, то замерзнем еще до обеда или отморозим себе уши или что поважней.
– И что делать? Шарфом обматываться?
– Он продувается, я диван пущу на маски и пончо. От ветра самое то. Я еще утром думал об этом.
– Неплохо. Действуй тогда, я пока попробую выломать дверь.
Я срезал с дивана материал, справедливо полагая, что дополнительное утепление не помешает и насколько мог аккуратно сделал маски с прорезями для лица и носа и две полосы с отверстием для головы – перевязать поясом и никакой ветер не страшен.
– Андрей! Все готово. – Леша уже выломал замок и подносом, как мог, засыпал снег внутрь, сделав импровизированный подъем, подтаскивал вещи из прицепа к двери, проверял вещи. – в общем готовился к выезду.
– Супер. – Я подхватил канистру и мы вдвоем выкатили ее наружу. – Давай , надевай все что есть и стартуем.
– Да я уже готов. Даже пистолет поудобнее переложил, нож и топор тоже. Сейчас пончо накину и готов. – Леша критически осмотрел маску – это прицеплю когда поедем. Сам одевайся , потащим волокушу.
Я собрался быстро, одежды было немного, пробежал глазами на предмет необходимых вещей, заткнул на пояс нож и топор и принялись за волокушу. Вытащили на снег, заново все сложили и упаковали, осталось только накинуть петлю на снегоход и дать деру.
– Придержи дверь, чтобы не закрылась. Сейчас заведем и поехали. – Я уселся за руль снегохода, пару раз дернул ручку и мотор взревел. Машина стояла под углом и вписаться в проем, который на пару сантиметров шире аппарата была той еще задачей, особенно без задней скорости. Леша открыл дверь нараспашку и держал ее обеими руками. Я прикинул траекторию, и казалось вполне можно попробовать выехать с одного раза. Лыжи я предварительно, как мог, выправил руками, но все равно на ручки руля пришлось практически лечь, придавая им нужное направление. Езда пусть и по заледенелому, но деревянному полу была еще тем удовольствием, а насыпать на пол снег я догадался слишком поздно.
В дверной проем удалось попасть почти ровно, оставалось только взобраться на снежный наст и не перевернуться, плюс перекладина двери была на уровне лица, и мне нужно было на хорошем газу держать руль и пригнувшись выскочить. Я предупредил Алексея, что могу свалиться и попросил его быть готовым к любому развитию событий. Собрался, выдохнул и выкрутил газ. Снегоход набрал обороты и, чиркая левой стороной о проем с легким заносом гусеницы, выскочил наружу и сразу остановился. Алексей, не мешкая, вышел из домика и направился ко мне. Мы подтащили прицеп к снегоходу, зацепили, сели, натянули маски и тронулись в путь. Машину я старался держать в ненагруженном темпе – ехали мы не быстрее велосипедиста – километров десять двенадцать в час, это позволяло нам перемещаться по насыпи максимально тихо. Дорога огибала город, состоящий в основном из деревянных одноэтажных домиков, по дуге и уходила в лес, который был для нас практически дорогой жизни: окажись мы в нем
и нас уже ничто не остановит.
Когда до леса оставалось не больше пары сотен метров, а город уже остался по левую руку и стал скрываться из поля зрения. я внезапно почувствовал удары по плечу – Алексей привлекал мое внимание.
– Смотри! Что это? Смотри! – рука товарища показывала на фигуру слева от нас. Кто – то, проваливаясь в снег выше колена, в одежде нараспашку и без шапки, спешил от города в лес параллельным нам курсом. Я сбавил ход и стал всматриваться – до человека было около полутора сотен метров, и на снегоходе к нему подъехать было делом пары минут, но я не спешил.
– Куда это он в таком виде – человек упал и стал судорожно подниматься – Леш. Что - то тут не так. Он явно убегает.
– Нам то что, снегоход мелковат. Куда мы его? – воодушевления в его голосе не было ни на грамм.
– Ну если только в волокушу. – Я задумался на мгновение, взвешивая все за и против. – Вообще да. Проку от него мало, но у меня перед ним теперь ответственность какая – то, он явно в беде.
– Ты просто мать Тереза. – внезапно несколько выстрелов громом разразились где – то позади. Мы втроем резко обернулись. Что - то горячее обожгло руку повыше плеча.
– Ходу, Ходу! – Леша взревел – Гони, – товарищ выхватил револьвер, ища цель. Я дернул снегоход резко вперед и сделал дугу, осматриваясь и резко остановился. На окраине поселка стояли два всадника и следили за нами, их дымящиеся двустволки не оставляли сомнений в их намерениях. Достать нас они не могли, а вот отпугнуть да. До них было метров двести, и дробь нам вреда причинить уже не могла, достала уже на излете, оцарапав мне руку. Они это отлично понимали и изучали нашу реакцию.
– Ребятааа, родненькие, спасите! – послышался крик убегающего. Я не поверил своим ушам.
– Ты слышал? – переглянулся с Лешей и только молча кивнул.
– Слышал, он на русском нас позвал. Что стоишь, погнали к нему пока не поздно.
Но меня уже не нужно было подгонять. Я дал газу и мы, во весь опор, стали сокращать расстояние с беглецом. Я обернулся: всадники бросили лошадей в галоп, и мчались наперерез нам, стремительно приближаясь. Убегающий понял, что ничего не может сделать и похоже отдался на волю судьбе: он просто упал на снег, и следил то за нами, то за преследователями. В теории лошади были быстрее нас раза в два, а то и в три, но на практике, стоило им немного отдалиться от построек на открытую местность, где снег доходил до колена, – и они стали проваливаться и были вынуждены на середине пути перейти на шаг.
Мы были уже почти у цели. Я заложил вираж и, объехав страдальца, резко остановился. Бородатый лысеющий мужик, бешеными глазами смотрел на нас, постоянно крестясь и причитая.
– Что встал? – Я смерил его взглядом и перешел на крик – Шевелись, пока нас не положили здесь всех троих. – Уговаривать его не пришлось, и он ломанулся на сиденье – Леша грубо оттолкнул его и рукой, не выпуская револьвер из рук.
– Куда блин. В сани, в сани прыгай давай!
Преследователи вышли на дистанцию эффективного огня и почти одновременно дали залп из всех стволов, накрыв нас градом свинца. Они явно запыхались – один взял выше и дробь просвистела у нас над головой , второй же выцеливал беглеца и промазал выбив фонтаны снега перед ним .
– Да шевелись! – Я уже орал не своим голосом. Мужичек упал на волокушу плашмя и я не жалея мотор выжал ручку до упора. Снегоход дернулся и виляя помчал нас к спасительному лесу. Преследователи явно перезарядились, и пришпорив лошадей, снова нас догоняли. До леса оставались считанные метры, но похоже он их не остановит. Мы в лесу маневрировать не сможем, а лошади же сделают это без проблем, я понял это слишком поздно – пришлось мчать вдоль края леса к насыпи. При наезде на нее, снегоход подбросило так, что мы едва не свалились с сидений, волокушу развернуло, но пассажир явно не хотел встречи с преследователями и держался, изо всех сил. Снега на насыпи было уже не так много и стоило всадникам взобраться на нее, как расстояние стало сокращаться до критического, – мы уже могли различать черты лица преследователей. Лица кстати были странные, немного знакомые. На индейцев похожи . неужели они?
– Что ты не стреляешь, стреляй, догонят же.
Леша вышел из оцепенения, и недолго целясь, выстрелил в первого преследователя: эффект был достигнут. Конечно, Леха промазал, но всадники осадили коней и стали скакать зигзагами, стараясь не попадаться ему на мушку. Один попытался вскинуть ружье, но товарищ вовремя это заметил и выстрелил, правда, с тем же успехом, зато всадник прекратил целиться.
– Ты что, в мужиков целишься? – я понял, что Леша стреляет не туда.
– Ну а куда? – он явно не ожидал такого вопроса.
– В лошадей стреляй!!!
– Бл##ь, – только и услышал я. Леша резко опустил пистолет и сделал два выстрела, один или даже два настигли цель: первая лошадь споткнулась и кубарем полетела в снег вместе с седоком. Второй всадник проскакал еще какое – то расстояние, а потом резко осадил лошадь, остановился и, замерев на секунду, поочередно разрядил нам вдогонку оба ствола. Кто – то вскрикнул и я, обернувшись, увидел, что наш беглец схватился за бок, и его одежда побагровела от крови. Преследователь развернулся и поскакал обратно к напарнику. Я сбросил скорость, только для того чтобы не перегреть мотор и продолжил удаляться по старой железной дороге. Толщина снега позволяла держать приличную скорость, и расстояние между нами и всадниками продолжало увеличиваться. Через минут пятнадцать, стало ясно, что других преследователей нет, Алексей постоянно оглядывался, а наш новый спутник лежал в волокуше и стонал. Нужно было искать место для остановки и оказания первой помощи. Я проехал еще пару минут, но как назло не было ни сторожки обходчика, ни переезда. Ничего. Только насыпь и лес. Даже рельсы не просматривались. Леша тронул меня за плечо.
– Надо остановиться! Он совсем плох, если он помрет вот так, мы совсем ничего не узнаем. Спорить бессмысленно, я просто сбросил газ, мы накатом проехали несколько метров и остановились. Синхронно осмотрелись и встали, Алексей не выпускал револьвер из рук. Подошли к полозьям почти одновременно, наш попутчик лежал на боку и постанывал, он был в сознании, но медленно истекал кровью. Алексей снял рюкзак и достал, заботливо перелитый в пластиковую бутылку остаток виски, наклонившись к раненому, дал сделать ему пару глотков. Когда только он успел отлить себе этот вискарь? Но сейчас не до этого. Мужик закашлялся и, застонав, лег на спину, открыл глаза.
– Ты кто такой? Откуда язык знаешь? – Лёша решил не терять времени зря.
– Я адъюнкт Никодим, церкви свидетелей седьмого знамения, с группой летели. – Никодим закашлялся снова – Пастор Мартин сподобил нас к путешествию – у нас в Канаде давно община. Вот только самолет разбился пару недель назад в горах, – Никодим говорил сбивчиво и кривился от боли, Леша дал сделать ему еще пару глотков – Нас от группы выжило четверо, включая меня и пастора Мартина. Все остальные погибли милостью божьей. Наутро прискакали местные и забрали нас.
– Милостью божьей??? – я удивился, – Почему милостью? И как вообще остались выжившие? Самолет же упал с обрыва.
– Точно не знаю. От удара я потерял сознание и очнулся, когда эти язычники отстегнули меня от кресла. – Он снова закашлял, изо рта пошла кровавая пена и его вырвало – Они забрали нас в поселок и закрыли в полицейском участке. Бог не дал нам благодати легкой смерти и ниспослал эти испытания.
– Дай – ка я тебя осмотрю, у тебя бред. – Мы сняли с него куртку, и не нужно было быть военным врачом, чтобы понять насколько все плохо. Пара дробин попала по диагонали в легкое, у него было внутреннее кровотечение. Жить ему всего ничего. – Надо дырку заклеить быстро и на бок его уложить. Вроде бинт был и скотч. Сейчас найду.
Я пошарил в сумке и нащупал бинты с пластырем, взятые еще у Джедсонов. Как смогли, обработали рану и наложили повязку, на большее нам не хватало знаний.
– Дышать можешь? – Мужик закивал.
– Лежи и не дергайся. Может, повезет и выкарабкаешься. – я достал из – за пазухи теплую воду и только сейчас заметил, что рука у самого в крови. Меня тоже зацепило по тыльной стороне, но не сильно, только глубокие царапины , на которые я не обратил внимание в пылу погони. – Что еще помнишь, кто они? Сколько их?
– Точно не помню. Может двадцать или тридцать. Они здесь и раньше жили, они местные. Коренные. Индейцы. Понимаете? – Он вскрикнул и скривился от боли. – Они фанатики, язычники, затаившие на белых злобу, и как все началось, похоже перебили всех «чужаков», всех, кто не похож на них. Технику считают дьявольскими подарками белых, хотя вот ружьями пользуются. – Речь Никодима была сбивчивой, он периодически пил воду, кашлял кровью и снова рассказывал. – Нас расспросили, а потом увели в полицейский участок и держали нас там как зверей. Здесь, возможно из – за гор какая – то аномалия, может ультразвук, инфразвук, не знаю, и иногда кажется, что на тебя смотрят или слышишь голоса, они считают, что это духи с ними разговаривают! Считают, что духи велят им убивать белых!
– Похоже на бред – Леша отпил виски сам. – Они вырезали белых?
– Да, всех. А когда узнали что мы слуги божьи стали испытывать нашу веру пытками, предлагая отказаться от веры и казнить тех кто откажется стать язычником, не знаю, зачем им это было нужно.– Никодим заплакал – пастору Мартину досталось больше всего. Он всегда являлся для нас примером, образцом настоящего служителя господа , он помогал нам в служении и толковании слова божьего и никогда он него не отступал. Язычники, поняв это из его речей, пытали его первым и сильнее всего, а нас заставляли смотреть на его пытку. Зрелище было по – настоящему ужасающим: брат Израель не выдержал ужасов этого зрелища и умер на месте. Генрих сошел с ума, и они застрелили его как бешеную собаку, когда он стал вырываться и попытался сбежать. Не знаю, как я все это перенес, они не давали отворачивать голову и закрыть глаза, и я видел все до последней минуты. Мне кажется, они предвкушали каждую следующую пытку и хотели не просто убивать, а делать это максимально изощренно, радуя «духов». Уверен, они все равно убили бы нас всех и у меня не оставалось выбора кроме как попытаться сбежать, даже убей они меня при побеге, это лучше чем быть запытаному до смерти.
– Что же они сделали? – я не верил своим ушам? – все было настолько плохо?
– Плохо? – Никодим заплакал в голос – они развели костры, а его вывели голого на мороз и привязав к фонарному столбу проткнули острыми прутами из ограды местной церкви во многих местах. Затем на шею повесили раскалённые докрасна кресты, от чего несчастный не имел даже возможности повернуть голову без того, чтобы себя не ранить. Вокруг пояса ему обернули обмазанную смолой кору, которую после этого подожгли. Отец Мартин стойко переносил пытки, непрестанно громко молясь и прося господа простить их, ибо не ведают что творят. Тогда они, рассвирепев хватали горящие сучья из костра и совали ему в рот, чтобы заставить замолчать ,а когда и это не помогло, они отрезали ему язык ,облили крутым кипятком и стали срезать с него куски плоти, которые обжаривали прямо у нас на виду и ели. Наконец, прежде чем милосердная смерть забрала Мартина, ему отрубили кисти, ступни и голову.
– Оху$$ь – только и выдохнул я. Леша так же стоял, замерев с широко открытыми глазами. От такого рассказа я чувствовал, как у нас медленно седеет голова, а ведь мы хотели зайти в это поселение. – Как ты не сошел с ума? Тебя пытали?
– Не успели. Я сбежал. После казней, часть индейцев, судя по всему, пришла в себя и пыталась сбежать. Была погоня за отступниками и обо мне на какое то время забыли. Даже кормить перестали. Вода была, но мало.
– Как ты смог бежать. – Вид у Леши был удрученный. – там же караул.
– Да, но они уснули, когда началась буря. Я дождался рассвета и смог открыть решетку и сбежать. Я привязал к шнуркам ложку, благодаря ей мне удалось открыть задвижку и выбраться, но они заметили меня, дальше вы все видели. – У меня примерно сложилась картина в голове, с разбитыми машинами и убитым угонщиком.
– На что ты рассчитывал? Тут зима, припасов ноль. Ты замерз бы через час.
– Нет, я бы не пропал! У меня остались спички. – В лесу я бы жег костры и ел бы кору, но только не с ними. Господь не оставил бы меня. – Его опять вырвало, и похоже с кровью. Возможно задеты не только легкие. – Вы то кто такие? – он посмотрел на нас с надеждой. – Откуда? Местные?
– Побойся бога – я осекся – мы с тобой летели, в хвосте самолета сидели и остались на горе. Разминулись с вами. Звери эти трактор наш запороли и убили его угонщика. Вот мы напролом и не пошли, как видишь не зря.
– Они что - то такое говорили, я не разобрал, Их вождь сумасшедший, совсем озверел после казней. – Никодим обессилел и упал на спину – У вас есть еда?
– Тебе есть точно нельзя, я даже не знаю можно ли тебе пить. Леш отдай ему виски. Пусть допивает.
– Это последний, но мне не жалко.
– Ему нужнее. Никодим залпом выпил половину оставшегося, и затих. – Лежи давай. И не дергайся. Они могут отправить еще погоню, сейчас заправимся, перекусим тем, что есть и поедем. Будем гнать, что есть сил.
Мы достали остатки хлеба, и лапши и съели прямо так, запивая водой. Оставив Никодима лежать, только накрыли его остатками материала от дивана с головой и проследили, чтобы на боку лежал.
– Знаешь, не исключено, что это его виски и был. – Леша ел явно на автомате.
– Возможно, а знаешь хорошо, что в поселок не пошли, и вообще. – Я доел и стряхнул крошки.
– Что вообще? – Товарищ поднял голову и вернулся из раздумий.
– Вообще нормально сложилось. Не разбились, волки не съели, этим в лапы не попали. Даже угон трактора на руку.
– Ага, везет как утопленникам. – Леша отряхнулся и взгляд его похолодел. – хер с ними этими язычниками, или кто они. Погнали. Может, успеем довести нашего больного ,пока он не помер.
– Не думаю, что протянет долго. Надо виски ему отдать, может хоть боль снимет и расслабится, заснет. Хоть помрет спокойно.
– Я так и понял. – согласен, ему нужнее. Поехали.
Проверили груз, еще раз глянули страдальца и поехали. Ветка была прямая, и мы ехали, изредка закладывая виражи. Ближе к вечеру дорога пошла на подъем и скоро мы уже поднимались по склону гряды, на которой разбился наш самолет, только с обратной стороны. Неясно сколько было еще ехать, когда останавливаться на ночлег, и куда. Дважды, мы делали остановки размяться, заправиться и проверить Никодима. Он провалился в сон и лишь изредка кашлял кровью. У него был сильный жар, но чем ему помочь я сейчас не представлял. Оставалось только ехать и стараться не улететь в пропасть. Стало темнеть, начались сумерки, очевидно, что усталость и темнота, плохие друзья водителя. Леха уже откровенно клевал носом, и иногда его голова билась мне в спину, он вздрагивал, осматривался и снова проваливался в сон. Я думал уже разбивать лагерь прямо здесь, на путях, как понял, что мы объехали гору и видим долину, долину по ту строну гор и поселок, в котором горел свет.
Электрический свет.

Конец 1 части

pieter laas ©
https://zen.yandex.ru/id/5da41a92ecfb8000ae1ce335